Башмак против золотого бесплатное чтение

– Твою ж мать, раздери тебя и выкинь! – заросший густой щетиной по самые глаза мужик с досадой сплюнул. Здоровенная лапа оглушительно хлопнула по бедру. – Они что, тебя слушаются? А?

Пожилой дварф сдержанно улыбнулся и протянул пухлую руку к замершим на крышке пивного бочонка костям.

– Нужны тебе мои медяки, а? Может не станешь обдирать? Будь челове… Кхм. Будь милосерднее.

Рука дварфа замерла около бочки. Серые глаза испытующе уставились на человека из-под косматых седых бровей.

– Твои деньги мне не нужны, – дварф схватил с бочки монеты прежде, чем до них дотянулся обрадованный человек, – а вот теперь уже свои я, пожалуй, заберу. Хорош бы я был, раскидывайся так деньгами. Нет уж, Отгар Хирсст – кто угодно, но не дурак!

Едва появившаяся улыбка медленно пряталась обратно в щетину по мере того, как человек понимал, что имеет в виду дварф.

– Издеваешься? Да чтобы я ещё хоть раз с тобой за кости сел! – неудачливый игрок снова с досадой сплюнул, встал и поплёлся к другому костру, где сгрудились почти все идущие в обозе люди.

Дварф усмехнулся, плюнул на пальцы и притушил лучину, дающую ровно столько света, чтобы разглядеть грани на костях и лица игроков. Тихонько насвистывая в бороду незамысловатый мотив, он пошёл в противоположную от человека сторону уже к другому костру, где собрались его соплеменники.

Дневные короткие дожди были не в состоянии принести свежесть, а лишь усиливали духоту в долине, через которую уже несколько дней полз обоз, но сейчас, когда они вышли в предгорье, стало значительно легче. Воздух больше не висел тяжёлым и густым маревом, так неохотно проталкиваемым в лёгкие.

Погода менялась медленно, но неуклонно. Старый дварф потянул широкими ноздрями воздух и довольно улыбнулся. Острые ароматы разнотравья перемешивались с подступающей осенней свежестью – так пахнет у него дома. Уже совсем недалеко.

Едва Отгар ступил в неверный свет пляшущего пламени, сидящие у костра как по команде повернулись к нему.

– Нам надо по-тихому до гор дойти, а ты устроил игральный дом, да обдирать ещё их вздумал. Ещё в драку, глядишь, полезут. Оно тебе надо? – прогудела фигура, у которой из-под низко надвинутого капюшона торчала одна лишь борода.

Отгар легко по-мальчишески отмахнулся. Эти мелочи его совсем не заботили.

– Поучи ещё, как дела вести. Из-за горсти меди не полезут. Да и, думается мне, внимания мы больше привлечём, если будем особняком держаться. Дварф – и за кости не сел, скажешь тоже. Да и идти осталось всего ничего. Завтра, как день за полдень перевалит, дорожки наши с обозом разойдутся.

Отгар подошёл к уложенному у костра бревну и еле-еле втиснулся между могучих плеч своих соплеменников.

– Завтра… – вновь прогудело из-под капюшона, – Горы-то – они вот. Нутром чую их спокойный, вечный холод. Может сегодня же и уйдём?

– Было бы славно. – у костра раздался чей-то мечтательный голос.

Вокруг одобрительно загудели. Семь пар глаз, полных огня от костра, уставились на восьмую, сидящую чуть в стороне. Отгар уже знал, каким будет ответ, но несмотря на свой возраст и жизненный опыт, всегда оставлял место чуду.

– Нет. Решено. Мы уже неделю ползём с обозом, одна ночь ничего не решит. Хорошенько отдохните, а завтра по горам пойдём. И быстро.

– Ваше Ве… – Отгар прикусил язык и тут же продолжил. Он решил настоять. Лучше получить отказ, чем потом терзаться упущенной возможностью. – Я всё-таки ещё раз прошу пройти через Варнийские Копи. Так будет быстрее. К тому же…

– Решено! – фигура резко оборвала Отгара, и тот спешно склонил голову. – Нечего там делать, это дурное место. Всё, я спать. Вы тоже не засиживайтесь.

Звякнула надетая под одежду кольчуга, ветер злобно хлопнул плотным плащом, прежде чем хозяин схватил его руками. Скоро и без того тихие шаги стихли окончательно.

Какое-то время были слышны лишь отдалённые голоса и хохот от костра людей, шумное сопение дварфов и треск сгораемой в огне древесины.

– Говорено было называть его по имени, неужто сложно запомнить? – спросил у Отгара сидящий по правую руку дварф и недовольно покосился на того.

– Знаешь, мешает мне кое-что – воспитание и субординация. Я почти вдвое старше многих из вас, и, судя по всему, такие вещи только мне знакомы. – проворчал пожилой дварф, беззлобно, словно для порядка.

Собеседник Отгара начал было что-то говорить, но почти сразу отвернулся, и его слова смешались в неразборчивое бурчание.

– Чего ты дёргаешься, Отгар? – прогудело из-под капюшона. – Мы почти на месте. Ещё дней неделя и за твоей спиной закроются врата Тавенгарда, и ни одна опасность мира тебе не будет угрожать.

Пожилой дварф поморщился. Этому рот возрастом не заткнёшь, он лишь немногим младше будет, да и вес в обществе имеет ничуть не меньший, чем сам Отгар. Спорить совсем не хотелось, но он не был бы самим собой, если бы просто молча принял всё, что ему говорят.

– Каша тут заваривается – будь здоров. И чем быстрее и дальше мы уйдём от больших трактов, тем лучше. – Отгар кивнул в темноту в сторону, куда ушёл дварф. – Ты готов рисковать его жизнью? За каждый упавший волос из его бороды есть шанс закончить свои дни совсем не так, как ты планируешь.

– Решаешь не ты.

– Не я, – легко согласился Отгар, – это и огорчает. При… Он молод. Я верю в его мудрость и в мудрость его наставников, но опыт тоже кое-чего стоит. Главное – добраться до дома, пока не завертелось. Это всё, чего я сейчас хочу.

– Мы все хотим, но хорошенько подумай: всего одна ночь. Мы выехали тайно до того, как начался переворот. Мы на отдалённом тракте уже почти у наших земель. Местные пока даже ничего не знают о том, что происходит. Что может случиться?

– Что угодно. – Отгар устало вздохнул. – Что, если не тайно? Кто-то мог знать или видеть. Что, если страна уже знает о событиях в столице? Новости бегут быстрее пожара. Тогда разбойничий сброд забьёт тракты до отказа. Смутное время: каждый сам за себя. А тебе напомнить, с кем едем?

– Ты уже дважды за вечер напомнил, – огрызнулся голос из-под капюшона, – сказано завтра, значит, завтра. Одна ночь осталась, тем более мы тут не из робкого десятка, да и у обоза охрана имеется. От разбойников отобьёмся, а другой угрозе взяться неоткуда.

– Говорят, недалеко отсюда видели Пальца. А о нём никто не вспоминал уже несколько лет. – задумчиво, словно сам себе, протянул Отгар.

– Говорят! – из-под капюшона презрительно фыркнули. – Народ всегда о чём-то говорит. Что мышь из соломы родится, что если плюнуть в определённый день и час на север, то весна тёплой будет, что в пещерах можно встретить духов гор, которые с радостью поделятся своими богатствами, а получается оно совсем не так.

– Надо всё учитывать, тогда и неожиданностей не случится. А они, неожиданности эти, обычно довольно поганые.

– Одна ночь, мы с обозом и их стражей и сами за себя постоим, если что. Завтра будем в горах. Успокойся, Отгар. Я верю твоему опыту, но сейчас ты перестраховываешься.

– Буду рад, если ничего так и не случится. – Отгар, и без того не горящий желанием спорить, решил оставить в этот раз победу за противником. Тем более уже действительно всё решено, и решение принца здесь никто не мог оспорить. – Кто от нас на часах?

– Сперва я, потом Оттир. – снова прогудел капюшон. – Хочешь, под утро и тебя разбудим, если тебе так будет спокойнее?

– Будите за два часа до рассвета.

***

Отгар кутался в шерстяной плащ и раздражённо сопел. Сон всё не шёл, к тому же старый дварф никак не мог согреться. В былые годы он бы лежал в одном рубище, и вырывающийся с молодецким храпом изо рта пар был бы единственным свидетельством холода. Дварф тогда даже не знал такого слова – простуда. Но время властно даже над камнем. Натруженная за два столетия спина почти не гнулась и болела, шерстяные плащи и рубахи стали желанны даже в тёплые деньки. Руки, всё ещё крепкие и мускулистые, заметно обросли жирком, и дварф уже не чувствовал в них былой силы.

Время не щадит никого.

Отгар злился. То ли на себя, то ли на ненавистные годы, которые тянулись медленно, как кисель, но всё равно умудрились незаметно подойти к закату. А может и на принца, который по молодости не видит всех опасностей и не хочет просчитывать риски.

Отгар буркнул что-то ворчливо в бороду и перевернулся на другой бок. Сейчас главные две вещи: сопроводить Его Королевское Величество домой прежде, чем земли людей захлестнут мятеж и неизбежные потоки крови, и закрыть свою последнюю сделку. Поторговали и хватит. За двести уже, солидно, пора и на покой.

Мысли сами собой утекли в прошлое, полное золота, неудач и испытаний. Прошлое, которое сделало его расчётливым и решительным дварфом, который вцепляется в намеченную цель хлеще, чем челюсти горного льва в шею жертвы.

Последняя сделка, а дальше… Дальше уже без него. Старый дварф вздохнул. Племяш сдюжит: характер есть, хватка есть, да и в голову не только пиво заливает, ещё и мясо порой закладывает. Да, вроде, думать старается.

Отгар усмехнулся.

Ничего, заработает и потеряет пару состояний, заматереет, и всё у него будет хорошо. Кровь не обманешь – она завсегда проявится. А в племяше порода чувствуется. Дело своё Отгар оставляет в надёжные, хоть и молодые руки.

Дварфу стало не по себе, почти страшно. Он не хотел проснуться однажды и понять, что ему нечего делать. Он всегда работал, сколько себя помнил: в лавке у отца, в гильдии, в посольствах соседних королевств, снова в гильдии в управляющем совете, снова в посольствах… За без малого двести лет упорного и закаляющего труда он привык, что всегда при деле.

Ветер ласково гладил плотную парусину, которой обили телегу, чтобы защититься от дождя и ветра. Кто-то тихо прошёл мимо, едва слышно ступая по мягкой земле, наверняка свои. Отгар прислушался. Снова тишина, лишь негромкие шорохи парусины.

Хрена, не отдам. – пробурчал дварф и закутался в плащ ещё плотнее, словно ветер пытался украсть у него драгоценное тепло или время позарилось на его жизнь.

Варнийские копи. Отгар тяжело вздохнул, когда это название вновь пролезло ему в сознание. Двести лет как брошенная крепость, которая за свою историю успела побывать и шахтёрским городком, и торговым постом, на котором проводили большинство сделок с людьми по эту сторону гор, и пограничной крепостью, когда очередной недолговечный и ненадёжный людской правитель решил развязать войну.

Но самое главное – это была родина Отгара, откуда его увезли ещё пачкающим пелёнки и плаксивым комочком. Всю свою долгую жизнь ему было плевать на это, но ближе к её закату Отгар ощутил острое желание побывать там, откуда он родом. Без какой-то конкретной цели, просто побродить по пустым залам меж древних стен, о которых он так много читал и о которых ему рассказывали старшие.

Отгар страстно желал заглянуть в пустующую ныне сокровищницу, в которой раньше хранились баснословные богатства. Всё, что связано с деньгами, всегда с невероятной силой манило дварфа. Золото любили все, но Отгар любил его особенно. Пока все тратили время на тренировочных площадках с топорами и щитами и в кузнях, он проводил его с книгами и за беседами с отцом. Отгар никогда не был воином, но его победы зачастую были очень и очень громкими и требовали колоссальной воли. Его восхищало, что у денег такая большая власть, и одновременно удивляло, что она столь велика лишь потому, что ей позволяют быть такой. Нет ничего абсолютного. Дварф тяжело вздохнул и снова завозился.

Срезать дорогу в полдня, это значит мы делать не будем, а торчать на тракте в охваченной восстанием стране – это пожалуйста, это завсегда прекрасное решение. – снова начал было ворчать дварф, но оборвал себя.

Решение принято.

Ладно, всего одна ночь.

Наконец ему удалось согреться, мысли потекли куда медленнее и с каждой секундой теряли очертания, пока наконец не стали совершенно бессмысленными. Шорохи и хлопки парусины уплывали всё дальше куда-то в тёплый и непроглядный мрак, который так уютно окутывал старого дварфа.

Отгар наконец задремал.

***

– Топоры к бою! – зычно прогрохотало, казалось, над самым ухом у Отгара. Он сам не понял как, но уже стоял на ногах с оружием в руках. Вокруг истошно кричали лошади, люди, на парусине беспорядочно мелькали тени.

Всего одна ночь, что может случиться? Отгар недовольно буркнул в бороду и тряхнул головой, прогоняя остатки сна. Только бы это было ошалевшее мужичье, решившее вдруг, что охраняемый обоз им по зубам. Только бы.

Дварф едва откинул полог и высунулся наружу, как кто-то схватил его за ноги и с чудовищной силой рванул, отчего Отгар полетел на землю, больно приложившись спиной о борт телеги.

Дыхание тут же сбилось, Отгар едва сдержал рвущийся из лёгких кашель. Над ним нависла незнакомая, перекошенная от ярости рожа, и дварф с трудом успел перехватить руку с кинжалом у самой своей шеи. Мелькнул кулак, и щека взорвалась болью, снова и снова. Рука Отгара дрогнула, и нож стал почти касаться кожи едва на полпальца ниже бороды. Дварф плюнул в лицо нападавшему слюной пополам с кровью, и тот от неожиданности на мгновение ослабил давление. Этого хватило, чтобы отыграть несколько сантиметров обратно. Началась медленная и вязкая борьба за жизнь на пределе сил.

Первый испуг прошёл – Отгар наконец успокоился и восстановил дыхание. Его отец всегда говорил, что если дварф не проиграл драку сразу, то он её уже не проиграет никогда. Запаникует кто угодно, но не дварф. Выдохнется кто угодно, но не дварф. Главное – умение, выдержка и расчёт. Вбитые в голову традиции не позволяли тогда ещё молодому Отгару спросить, а что будет, если схватятся два дварфа?

Кинжал медленно пополз дальше от шеи, противник уже даже не пытался бить второй рукой, вместо этого она тоже судорожно вцепилась в рукоять, но давление едва ли усилилось. Человек начал заметно уставать, и с каждой секундной это чувствовалось всё сильнее.

Вмиг давление пропало совсем, вместо этого противник просто рухнул на него и задёргался. На лицо и грудь полилась горячая кровь. Одним движением Отгар спихнул с себя тело и схватился за протянутую руку.

– Живой? – над ним стоял Оттир с перепачканным кровью топором и дико сверкающими глазами. Мешающий плащ он скинул, и теперь на воронённой кольчуге тускло поблёскивало пламя костра.

– Живой. – Отгар уже стоял на ногах и старался оттереть красную мерзость со своего лица. Хотя, наверное, зря: так он выглядел куда более устрашающе. – Что… – Отгар не успел закончить вопрос, когда мимо них пробежали в темноту леса какие-то люди. Похоже, это были стражники из обоза. Судя по пустым рукам и беспорядочному бегству, драться они точно ни с кем не собирались. За ними с криками и улюлюканьем гнались вооруженные до зубов незнакомцы.

– Надо уходить! – рявкнул Отгар, но Оттир уже бросился им навстречу.

– Уходим! – ещё раз крикнул Отгар, но его голос потонул в грохоте, с которым дварфийский топор Оттира ударил по наспех поднятому щиту.

Спустя мгновение щит взметнулся ещё выше, словно стараясь получше защититься от неожиданно сильного удара, но топор уже летел вниз куда-то в колени, куда бить дварфу было несравненно удобно. Противник рухнул с воем на землю. Ещё через секунду Оттир уже дрался со следующим противником, не забывая постоянно перемещаться и не давать себя окружить.

Зелёный дурак, нашёл время показывать удаль! Отгар перехватил топор покрепче. Где остальные? Почему проворонили нападение? Ждать ли помощи? И есть ли ещё кто-то, от кого её можно ждать?

Спустя несколько секунд драка докатилась и до Отгара. Времени на раздумье уже не осталось. Какой-то кряжистый мужик со свалявшейся гривой волос сверкал глазами из-за щита и постоянно атаковал. Меч то и дело шипел в опасной близости от головы, а в те редкие моменты, когда дварфу удавалось ответить, на пути топора возникал проклятый щит. Отгар сразу понял: враг куда сильнее его. Дварфа читали как книгу – он себя почувствовал до невозможного беспомощным, и это бесило. Он немного разорвал дистанцию, чтобы проверить, как там дела у Оттира, но за эту долю мгновения его противник почти достал его мечом. Отгар отчаянно рубанул топором в ответ, стараясь отогнать назойливого человека и вернуть дистанцию, но тот, наоборот, подшагнул ещё ближе и незатейливо ткнул щитом в лицо дварфа.