Всего лишь навсего не вру… Сборник стихов бесплатное чтение
Скачать книгу
© Ильдус Муслимов, 2023
ISBN 978-5-0060-1490-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Нательный крест
- Кто сказал, что солдат на войне не молился?
- Врать не буду. Мой ротный, пока был живой,
- Перед боем всегда аккуратно, неспешно крестился.
- Да всё Бога просил рядом с ним пережить этот бой.
- У погибшего друга я бережно снял крестик с шеи.
- Разглядел с любопытством на нём я Исуса Христа.
- Тут упала со свистом к ногам моим мина в траншею.
- Я отпрыгнул, зажмурил глаза и губами коснулся креста.
- «Повезло тебе, паря» – услышал над самым я ухом.
- Предо мной в полный рост улыбаясь, мой ротный стоял.
- А всего в пяти метрах с дымящимся вспоротым брюхом.
- Жеребец, что впряжён был в орудие, навзничь упал.
Плацдарм
- Был приказ: «Стоять будем насмерть!
- Окопаться! Ни шагу назад!
- Наш плацдарм – это тоже как паперть,
- За которой есть рай и есть ад».
- И киркой я вгрызался в ту землю.
- Оставляя потомкам завет:
- «Нет мостов между жизнью и смертью.
- Не ищите. У Бога их нет».
- Всё готово: окопы, землянки.
- И готов орудийный расчёт.
- Нервно ждём мы немецкие танки.
- Ну а дальше пусть как повезёт.
- Старшина всё шутил и смеялся:
- «Испугался фашист! Ясен хер!»
- А фашист незаметно подкрался.
- В виде «тигров» и в виде «пантер».
- Всё смешалось: железо и кости.
- Лица, крики, мольба, кровь и снег.
- Но я выжил, вернулся, и дожил свой век,
- Без вражды, без войны и без злости.
В сорок первом
- Отыграли оркестры под утро, роскошные вальсы.
- И казалось, что всех ожидает лишь только успех.
- Но со школьной скамьи пацаны вдруг ушли в новобранцы,
- А из топких болот ещё с Финской подняли не всех.
- Листопад в сорок первом красиво швырялся листвою.
- И с понурыми лицами строем солдаты по Невскому шли.
- Не сравниться ничто с жутким страхом от женского воя,
- Когда стал невзначай ты свидетелем тяжкого горя:
- Похоронку на мужа, иль сына вручить ей пришли.
- А потом нас бомбили, и мы прятались все от налётов
- По подвалам домов, где могилой мог стать каждый дом.
- Закрывая глаза, я мечтал стать отважным пилотом,
- Чтоб схлестнуться в бою с кровожадным жестоким врагом.
Тридцать седьмой
- Свирепый ветер. Он нагнал нам перемен.
- В повестке дня изменены вопросы.
- Вчера ты был известный всем спортсмен.
- Сегодня арестован по доносу.
- Сидят врачи. Да что там, кандидаты!
- Профессора, конструкторы, певцы…
- В тридцать седьмом, они все – супостаты.
- Английские шпионы. И дельцы.
- Ежовщина всех причесала. По-отцовски.
- Гребёнкой. Из винтовочных штыков.
- И пали те, кто восхищён был Троцким,
- Пополнив списки призрачных врагов.
- А по накатанной ушли и командармы.
- Забрызгав кровью на Бутырке пол.
- Вот Тухачевский, Блюхер вот ушёл…
- Таков финал осиротевших армий.
Васька
- Из медсанбата я вернулся в свою роту.
- «Истосковался по ручному пулемёту?»
- Спросил меня с улыбкой, Васька с Таганрога.
- Я закурил и пробурчал: «Да так, немного…»
- «Ох и утюжили нас фрицы, – он добавил.
- Пока ты там здоровье парень правил.
- Потом нас мессеры загнали на болото.
- Утопло много… считай пол взвода.
- А на кануне твоего браток прихода,
- Атаковала нас элитная пехота.
- Брехать не буду. Обошли они нас с флангов.
- Пришлось добить нам в рукопашной этих гадов».
- Он замолчал и задремал. Оно понятно.
- Усталость нашего-то брата рубит знатно.
- У пехотинца сон, как у дитя глубокий.
- И к Богу путь, что ни на есть короткий.
Осколок
- Я раненый лежал в степи под Сталинградом.
- Тогда была жара. И пот с меня шёл градом.
- Осколок, что вошёл мне прямо в подреберье,
- Сварил внутри меня, ну что-то вроде зелья.
- Немного потрошков смешал с кипящей кровью.
- Да делал, вот те крест, он всё это с любовью.
- В способностях его сам чёрт не сомневался.
- Я тихо умирал, а этот чёрт смеялся.
- В бреду и без сознания, во мраке, средь тумана.
- Искал на небесах я дорогу к Иоанну.
- Апостол Богослов меня на небе встретит.
- В какую дверь стучаться, что делать – мне ответит.
- Но до него дойти и слёзно преклониться,
- Увидеть всех святых и разглядеть их лица.
- Я так и не сумел. К добру или к несчастью,
- Очнулся я лежащим в палатке медсанчасти.
Особист
- Особист капитан моё дело листал:
- «Так… в плену был у немцев. Говори, как попал?
- Да не вздумай мне врать. Я такими как ты,
- Заполняю Лубянку. Или хуже – Кресты!»
- Он взял лист, карандаш. Неспеша закурил.
- Вижу, гад этот рад, что статью сочинил.
- Затянулся дымком и готов был строчить,
- Чтоб уж точно медаль за меня получить.
- Я, конечно, расстроен, я совсем огорчён,
- Что в бою был контужен и в итоге пленён.
- Но из плена сбежал я, захватив как трофей:
- Автомат, две гранаты, ну и пару ножей.
- «Вот за это мне срок?! Да ещё и расстрел?!
- Я крутнулся, вернулся! Я ж, как лучше хотел!
- Эх была не была… Вы прощайте, братки!»
- Капитана схватил, крепко я за грудки.
- А потом трибунал, окружной, выездной.
- Приговор. И под стражу, взял конвой меня злой.
- Так попал я в штрафбат и прошёл всю войну.
- «Жив ли ты, капитан? Я загладил вину».
Асы
- Три «Фокке Вульфа» сели нам на хвост.
- И понял я: без боя не уйти.
- Но Бог с ним, с боем. Мы разбомбили мост,
- Который фрицы очень берегли.
- Кричу: «Серёга! Нужен разворот!
- Чтоб выйти в лоб и видеть их глаза!»
- И он проделал этот хитрый ход,
- Когда ладья берёт на понт ферзя.
- Немецких асов знали мы в лицо.
- И среди них полно врагов достойных.
- Но не нашлось в «люфтваффе» храбрецов.
- Принять таран и умереть пристойно.
- И эти трое не сдержав напор.
- Истратив все свои боезапасы.
- Ушли ни с чем куда-то между гор.
- И штурман мой сказал: «Идём на базу».
Разведка
- «Возьмёшь с собой двоих. Пойдёте к немцам.
- Мне нужно знать их слабые места», —
- Сказал комбат. Добавив: «Чую сердцем.
- Затишье наступило не с проста.
- Учти, сынок. Коль попадёшь в засаду,
- Помочь ничем не сможем. Это факт!
- Вернётесь живы: орден за отвагу,
- А если нет… Не знаю, тогда как».
- Он на прощанье обнял меня крепко.
- И произнёс: «Ну всё, теперь иди…».
- А ровно в полночь мы ушли в разведку.
- Не ведая, что ждёт нас впереди.
- Пройдя болото, реку переплыв,
- Измучившись и подустав порядком.
- Я на растяжку наступил. Раздался взрыв.
- Для немцев – это было знаком.
- Я ранен. Сослуживцам повезло.
- Кричу им: «Уходите я прикрою!
- Часок глядишь я продержусь куда ни шло!»
- А те в ответ: «С одной то, брат, ногою?»
- Я посмотрел и ужаснулся сам.
- Одной ноги аж до колена нет.
- В итоге с боем удаётся нам
- Уйти. Не оставляя мой кровавый след.
- Вернулись мы обратно в батальон.
- Комбат зашёл в блиндаж, где я лежал.
- «Ты спас нас всех, – сказал мне гордо он.
- Тебе наш плотник вот что передал:
- Сказал, что справно смастерит протез.
- И будешь ты свободно с ним ходить.
- Хоть через поле. Даже через лес.
- Ну и конечно, немцев снова бить.
- А мой приказ на ваши ордена.
- С посыльным я отправил нынче в штаб.
- Такая вот, сынок, она война.
- Но слава Богу жив ты, и я рад».
Наколка
- Прошло три дня с тех пор, как зачитали приговор.
- Мне старый зэк сказал: «Готовься, ждать не годы.
- Ведь ты же ни какой-нибудь домушник-вор.
- И даже не блатной. Ты – смертник, враг народа».
- «Но, я отец ни в чём не виноват».
- Ответил я, пытаясь оправдаться.
- А он мне шепчет: «Пять годков назад…
- Я пареньку помог в живых остаться.
- Ему вот так же, точно, как тебе.
- Светил расстрел. Я взял тогда иголку.
- Зажёг каблук. И сажей на груди его запечатлел,
- Красивую со Сталиным наколку.
- Ну, а когда поставили к стене,
- Тот распахнул рубаху на распашку.
- Увидев Сталина, палач поймал «кондрашку»,
- А фраер жив остался на тюрьме».
- «Так помоги!» – я зэка попросил.
- Сорвал каблук, иглу ему достал.
- А он плечами только поводил,
- Но в просьбе всё же мне не отказал.
- И вот к утру на всей моей груди.
- Возник портрет достойный без вопросов.
- Черты лица, усы, морщины и угри.
- Один в один – отец и вождь народов!
- Я на расстрел с улыбкой даже шёл.
- Чтоб у стены в душе рукоплескать.
- И палача спросить: «Что ж братец, ты так зол?
- Неужто станешь в Сталина стрелять?»
- Но я не знал тогда лишь одного.
- Что мой палач был беспринципно строг.
- Не дрогнул мускул на лице его.
- И Сталин, тут ничем мне не помог.
Афган
- Нас горы взяли в каменный мешок.
- Адреналин щекочет мои нервы.
- Ложится палец мой на спусковой крючок,
- По миллиметру, по миллиметру…
- Панджшерский лев нам показал оскал.
- И серпантин умылся снова кровью.
- На дне ущелья с треском догорал,
- Второй Камаз за три минуты боя.
- А на Саланге вспыхнул бензовоз.
- За ним тянулся с ранеными «Газик».
- Раздался взрыв, который всё разнёс.
- Вниз по ущелью, по камням размазав.
- Солдат в Афгане он ни жив ни мёртв.
- Он среди тех, кто обеспечен раем.
- Где матерь божья даст ему свой кров.
- И у любви её не будет края.
- В моём кармане мамочке письмо.
- Ей отдадут, коль вдруг меня не станет.
- И будет мне бронёй сейчас оно.
- Той, что в бою нас завсегда спасает.
Пехота
- Уж третьи сутки высоту берём,
- Оглохнув от разрывов и раскатов.
- Прижатые к земле родной, свинцом.
- Вначале немцев, а потом заградотрядов.
- На склоне, те кто ранен голосят.
- Их крики за версту слышны бывают.
- И только ночью, можно их забрать.
- Да жаль не все до ночи доживают.
- Вот по окопу ротный прошагал.
- «Ну что братва?» – сказал он не без грусти.
- «Сегодня я два взвода потерял.
- Остался третий. Вы не обессудьте.
- Пришёл приказ в атаку нам вставать.
- И невелик наш выбор – это точно.
- В одной шеренге с вами наступать.
- Клянусь, как командиру мне почётно.
- Переглянулись мы между собой.
- И поняли друг друга одним взглядом.
- С тобою командир идти нам в бой,
- Для нас солдат высокая награда.
- И громогласно громкое: Ура!
- Для фрицев потрясеньем стало страшным.
- Эх… закричи такое мы вчера,
- Глядишь не пали люди бы напрасно.
- И вот уже мы взяли высоту.
- И ротный в штаб депешу направляет:
- «Погибших наградить своих прошу,
- Живые о медалях не мечтают».
- Пришёл ответ: «Старлей не горячись.
- Героев столько много не бывает.
- Убитых, жаль конечно. Ты крепись!
- Страна большая. Бабы нарожают…»
Танковый бой
- Мы сошлись в этой битве смертельной.
- В чистом поле на Курской дуге.
- Я механику: «Жми на предельной!»
- И наводчику: «Бей на прыжке!»
- Наши танки проворнее тигров.
- Но у тех, есть большой перевес.
- Драка с ними – опасные игры.
- На войне не бывает чудес.
- Тигры шли устрашающим клином.
- Раздавив тишину лязгом, скрипом:
- Треков, гусениц, прочих узлов.
- И в довесок моторов рёв.
- Мы в овраге, вернее на дне его.
- Здесь засаду устроить проще всего.
- Мой наводчик, к прицелу глазами прилип.
- «Вот и первый», – сказал он сквозь хрип.
- «Что ты ждёшь?!» – я наводчику в шлемофон.
- «Ты же видишь, уходит, уходит же он!»
- Тот в ответ мне: «До конца пусть спуститься гад…
- Подожди, ещё рано, рано комбат…»
- Я напрягся. Неужели уйдёт?
- Ведь другой, тот, что следом, всё увидит, поймёт?
- И тогда всё насмарку, ведь фриц не дурак.
- Тут наводчик и дёрнул рычаг.
- Взрыв. Чёрный дым заполняет овраг.
- Рядом с тигром подбитым, появляется танк.
- Видно, понял подвох, крутит башней своей
- Я наводчику: «Коля! Он заметил! Скорей!
- Если выстрелит первым, мы останемся тут!
- Да от нас вообще ничего не найдут!»
- И наводчик сумел, и наводчик успел.
- Тигру – немцу под башню, снаряд залетел.
- Мы поднялись наверх и догнали своих.
- Я комбригу по связи: «Мы подбили двоих».
- Он ответил: «Спасибо. Вы рискнули собой.
- За смекалку с засадой внёс вас в лист наградной».
Портрет
- Сестру милосердия на передовой.
- Все берегли, прикрывая собой.
- Девушке было всего двадцать лет.
- Влетела, как ангел она в лазарет.
- При виде её я бодрился, как мог.
- Вон даже сосед по палате без ног,
- Лежал и краснел. Говорил невпопад.
- Хотя за отвагу имел пять наград.
- Тогда рисовать я очень любил.
- Портрет этой девушки втайне чертил.
- Но ей показать я его не успел.
- Был ранен я вновь, кое-как уцелел.
- Меня увезли по ранению в тыл.
- И там я три месяца с лишним пробыл.
- А перед самым убытием в часть,
- Приехал я в штаб, чтоб поставить печать.
- Штабной офицер капитан средних лет.
- Сказал мне: «Браток, твоей части уж нет.
- Прорыв был у немцев и там, где Орёл.
- Попали твои в окруженье, в котёл…».
- Я весь от волнения сжался: «Скажи,
- И… что же никто не остался там жив?»
- Он с грустью ответил: «Да кто ж из котла,
- Живыми выходит? Всех в пепел, дотла…».
- Прошло с той войны уже семьдесят лет.
- Храню до сих пор, той сестрички портрет.
- Прижав его в праздник Победы к груди.
- Шепчу: «Наша встреча ещё впереди…»
Зло
- Вы спросили: «Откуда зло?»
- Я ответил: «Из преисподней».
- К нам из ада оно протекло.
- Может, литр, а может – и сотня.
- Люди думали – это дождь.
- Подставляя под капли лица.
- Оказалось – обычная злость,
- От которой не просто отмыться.
- Она стала врагом добру.
- Всё запачкать его норовиться.
- Оболгавши, кричит: «Не вру!».
- И запрятав свой взгляд божится.
- Ох, заразная эта злость.
- Словно вирус, когда ты простужен.
- Заражается ею тот,
- Кто по жизни своей малодушен.
- Кто свободу и честь продал.
- Кто купился за чин и за цацки.
- Кто иуде тайком присягал.
- И пускался с ним в адские пляски.
- И таких нынче – пруд пруди!
- Все в медалях, все в униформах!
- Все их Лексусы, Ауди.
- Освящённые, да в иконах!
- А Господь терпеливо молчит.
- Всех усопших, на небе встречая.
- И лишь лучших почтением чтит.
- Провожая до самого рая…
Примета
- Птицы, слетевшись в стаю.
- Кружили над спящим Брестом.
- Кружили не просто, а зная,
- Что грянет война с рассветом.
- У всякой беды есть примета.
- Не каждый её заметит.
- Коль гаснет твоя сигарета,
- Знать, ангел тебя скоро встретит.
- Один сослуживец, дружок мой.
- В атаку бежал, да споткнулся.
- А тот, кто за ним, на мину ногой…
- И в землю лицом уткнулся.
- Беднягу без ног, отвезли в медсанбат.
- Остались ему, лишь культяпки.
- А он сгоряча, как сказал нам медбрат,
- Повесился ночью на тряпке
- Приказ два, два, семь, что «ни шагу назад»,
- Вещал особист нам с любовью.
- И уже через день трибунал сделал залп.
- Отчитавшись, солдатской кровью.
- Никого не виню, суждено было так.
- У судьбы двух дорог не бывает.
- Если ловишь звезду, значит жди звездопад.
- Твоя та, что всех ярче сверкает.
Отец
- Пришёл отец мой с войны домой.
- А мать от зеркала всё не отходит.
- Соседки вдовы, все к нам гурьбой.
- И бабья зависть с их лиц не сходит.
- Отец как водится грудь колесом.
- Медали звякнули на гимнастёрке.
- «Садитесь бабоньки, – сказал им он.
- – Помянем ваших. Неси мать водки».
- И заиграл на общей кухне патефон.
- Чуть захмелев соседки в пляс пустились рьяно.
- Отец принёс, сходив куда-то, самогон.
- И всё затихло лишь под утро рано-рано.
- Уже к обеду я проснулся, слышу плач.
Скачать книгу