Призраки пандемии бесплатное чтение

Никита Гандер
Призраки пандемии

Глава 1

Муха была жирная и блестящая. И как только им удается быть такими надоедливыми? Вечно они стремятся сесть на любой открытый участок тела и щекотно по нему ползать. Но, как говорится, нет худа без добра. Эта маленькая лоснящаяся тварь заставила Илью встать с кровати. Вставать катастрофически не хотелось, но и выбора особо не было.

Проводив муху взглядом, Илья прошел на кухню. «Надо окна помыть» — подумал он, размешивая растворимый кофе в чашке. За окном был июль, жаркий и томный. Июль, особенно приятный для школьников и студентов, середина каникул. Можно еще расслабленно не переживать о грядущем. Илья мельком подумал, что это одна из грандиознейших несправедливостей в мире, что все школьные годы, а потом еще и университетские нас приучают к летнему отдыху. А потом — БАХ! И взрослая жизнь. Да, летом и некоторые школьники, и многие студенты работают, но это не необходимость.

Додумывая эту мысль, Илья уже одевался. Утренним туалетом он пренебрег, популярности на работе ему это, конечно, не принесет, но ему было откровенно наплевать. Свою популярность капитан полиции Илья Громадин уже прошляпил. Пик его полицейской славы прошел вместе с проваленным делом по поиску спеца, умевшего кипятить воду силой мысли. Глупейшее умение, можно сказать совсем бестолковое. Только надо учесть, что в человеческом организме этой воды предостаточно. Как? Уже не такое глупое умение? Вот и этот спец тоже быстро догадался, стал брать заказы, а полиция долго не могла найти истоки захлестнувшей город волны вареных трупов. Рано или поздно нашли бы, за дело взялся знаменитый Громадин, вся беда, что очередным клиентом оказался один высокий чиновник. Вот и закончилась карьера непогрешимого Ильи. Дали ему должность начальника позорного отдела, гоняет теперь бабок-ведуний и алкашей-прорицателей за незаконное оказание экстрасенсорных услуг. Спасибо, что совсем не погнали, а то кушать что-то надо.

Квартиру Илья занял максимально близко к новой работе, ездить за рулем он ненавидел, слишком нервное занятие. Короткий путь до работы очень радовал его тем, что в голову не успевали залезть дурные мысли. Самокопания Илья тоже не любил, как и водить. Слишком опасные занятия.

Он подозревал, что периодическое отсутствие ухода за собой и избегание собственных проблем — это верхушка айсберга. Но старался не думать об этом. Единственная привычка из прошлого, которую он не оставил, были самокрутки. Не те «козьи ноги», которые курили дедули, а нормальные, современные, с фильтром и голландским табаком. Закурив, Громадин отправился в отделение, начальником которого гордо звался. Отделением это было назвать сложно. Представляете где сидят участковые в спальных, да и не только спальных, районах? Вот в таком помещении на первом этаже жилого дома и располагалось его отделение и состояло оно аж из двух человек, самого Ильи и какого-нибудь стажера, который никогда не становился сотрудником. Всегда находилось место получше и они, благодарно пожав руку за науку, уходили. Илья относился к этому спокойно, только постоянное мелькание новых лиц раздражало.

В этот раз было совсем тяжело. В этот раз к Илье пришел Илья. Тезка, только Ильей он его называть не мог. Стажер был Илюшей. Помните в Простоквашино был теленок Гаврюша? А вот этот был Илюша, никаких отличий, только ходил на двух ногах и без рогов. Громадин никак не мог понять, стажер туп настолько, что действительно доволен своим местом или он туп настолько, что действительно пытается выслужиться перед ним, чтобы… Чтобы что? Вот эта проблема и мучила Илью в последние месяцы, он даже был благодарен Илюше, что тот занял его мысли своим существованием.

Подойдя к отделению, Илья как раз докурил и бросил окурок в урну. Ну, здравствуй новый рабочий день! Илюша уже был внутри и, при виде начальника, вскочил со своего стула:

— Доброе утро, Илья Семенович!

Громадин хмуро кивнул и прошел к своему столу, включил компьютер и второй рукой чайник. Начинать работу без кофе он не собирался. Махнув рукой стажеру, он уселся в кресло. Этот жест должен был означать, что высокий начальник готов выслушать план работы на этот день. Ничего нового и интересного он не сулил, как и все прочие дни.

— Поступила заявка на незаконное оказание услуг по оздоровлению населения.

Илья поморщился и прикрыл глаза рукой:

— Опять Петровна?

— Так точно, Илья Семенович!

— Дальше.

— Открытие астральных врат с возможным выползн… поплзнов… Короче, появлением неопределенных сущностей.

— Александр Сергеевич?

— Так точно, Илья Семенович!

Илья снова махнул рукой, на этот раз жест означал, что высокое начальство закончило свое ознакомление с повесткой дня. Очень интригующе. Бабка, подлечивающая, или пытающаяся это делать, своих соседок и ими же заложенная, теми, кому лечение не помогло. И бывший преподаватель ВУЗа, ныне интеллигентный алкаш Александр Сергеевич, за отсутствием лучшей компании упоребляющий с мужиками в гаражах. Периодически, излагая свои выдающиеся философские умозаключения, бывший препод нет-нет да и пробьет астральное поле, откроет астральные врата. И кого волнует, что врата эти, дай Бог, размером с комариный хоботок? Кого волнует, что ни одна сущность через них не пролезет, а если и пролезет — то и черт с ней? Оба — зарегистрированные спецы, неважно, что силенок нет, неважно, что имплант не требуется. Заявки поступают, надо отрабатывать. Открытие врат несколько дней ощущают даже простые люди, без малейших способностей. Вот такой ответственный гражданин и пишет заявки. Прежний Илья порадовался бы такой активной гражданской позиции, но не теперь. Теперь это рутина, раньше он мало был с ней знаком, звезда отдела расследования экстрасенсорных преступлений.

— Еще есть что-нибудь? — спросил Илья стажера.

— Благословение…

— Ясно. К отцу Сергию тоже заглянем.

— Еще ориентировка поступила. Особой важности…

— Ну ты и дятел. Давай ее сюда, посмотрю! Не мог сразу сказать? Меня от этих тошнит уже, а тут особая ориентировка!

— Илья Семенович…

— Ладно, давай уже!

Стажер виновато протянул начальнику листок с портретом и кратким описанием, особая часть ориентировки была доступна только в электронном виде в системе МВД, доступ в которую был только у Громадина. Илья взял листок у стажера и внимательно посмотрел. На портрете был изображен мальчишка лет 10–12, не примечательный. Илья глянул в описание — 11 лет, эх, профессионализм не пропьешь. Ясно. Опять подросток почувствовал в себе суперсилу и свалил из дома, вершить великие дела. А особая, потому что мамуля или папуля большие начальники, даже больше Ильи.

— Понятно. Давай сначала к Петровне, потом к Сергию, а потом Александру Сергеевичу. Так по пути будет. Ты на машине?

— Конечно, Илья Семенович!

— Вот и славно! Андрюха, у нас труп, возможно криминал. По коням!

— Что, Илья Семенович?

— Ничего, ключи бери.

Глава 2

В машине Илья думал о везении. Надев темные очки, что означало — беспокоить его не надо, он развалился на заднем сидении и размышлял. Исполнительный Илюша уже выучил его привычки и начальника не донимал. Не так давно коллеги считали Илью везунчиком. Его феноменальная раскрываемость и буквально звериное чутье толкали коллег на мысли о пси-способностях молодого следователя. Он никогда не отрицал и никогда не подтверждал этих способностей у себя. Пусть гадают. Однако, их у него не было. И вот сейчас, сидя в машине, он рассуждал о везении. Тем на кого эти способности упали — везунчики? Нет, говоря о серьезных возможностях, даруемых пси-способностями, речи не идет. Это, конечно, глубоко несчастные люди. Скорее рано, чем поздно, их обязательно выявят, найдут и наденут поводок государства, от которого только один выход и это не почетная пенсия. Труп, по окончании службы, кремируют и отдадут родственникам аккуратную унифицированную вазу с прахом. Речь о способностях или неопасных, или совсем незначительных по силе. Вот как у Александра Сергеевича или у Петровны. Простудой Петровна не болеет. Ее маленьких возможностей на это хватает. С другой стороны, что толку уметь поднять свое тело на сантиметр в воздух над стулом, когда хочется летать как Нео? Хотя, вот насморка у Петровны не бывает, а ты ходи и неделю шмыгай соплями. Из этих важных мыслей Илью выдернуло настойчивое, но деликатное покашливание Илюши. Оказывается они уже какое-то время стояли во дворе дома Петровны.

— Готов? Тогда пошли. — Деловито сказал Илья помощнику и увидел как тот проверяет пистолет в кобуре. Поморщился.

— На бабулю собрался? С ПМом? Несерьезно, надо было усиление вызывать и броник надеть!

— Илья Семенович! По уставу положено при работе с лицами…

— Пошли, стрелок.

«Нет, как все-таки хочется ему настоящего дела!» — подумал Илья про стажера и даже почувствовал к нему что-то щемящее, с чем раньше встречался так редко, что даже не смог это охарактеризовать. Как к щенку, что-ли? Отбросив эти мысли, он вошел в подъезд, открытый Илюшей.

Петровна была дома. Дверь она открыла быстро, видимо видела их машину в окно и догадывалась о цели визита компетентных органов. Не в первый раз и не в последний.

— Добрый день, Валентина Петровна.

— Ой, добрый ли, Илья Семенович? Опять кляузы на меня строчат? — Петровна пыталась придать своему лицу вид одновременно заискивающий и возмущенный. Получалось не очень.

— Это как посмотреть. Как разговор пойдет, так и определим в конце. Добрый или нет. — В эту игру они играли уже не в первый раз и оба знали, чем это закончится. Рутина, снова она.

Вслед за хозяйкой, Илья и стажер, принявший вид особо серьезный, наверное предписанный уставом при работе с особой категорией населения, прошли на кухню. Привычным движением Громадин отодвинул табурет и уселся за стол, хозяйка уселась напротив. Илюша встал в дверях, закрывая пути отхода преступной пенсионерке.

— Готов выслушать сначала вашу версию. — Сказал Илья.

— А что тут говорить? Нинка на меня написала. У ней чирей на жопе вылез, сидеть не может. Пришла, помоги, говорит, Валентина Петровна! А я даже и глядеть не стала, это Господь ее за склочный характер наказал, жалко, что не во рту выскочил! — Петровна повернулась к углу с иконами за своей спиной и перекрестилась.

Илья посмотрел на импровизированный иконостас. С плохо напечатанных картонных икон на него смотрели грустные и грозные святые. От плохой полиграфии, лица некоторых казались карикатурами. И что ей эти святые? Прекрасно ведь знает, что и откуда ей досталось! Но нет, надо себя к богоизбранным причислить.

— Значит незаконных услуг по оздоровлению населения без лицензии не оказывали? — Прищурившись спросил Илья.

— Вот те крест! — Петровна опять горячо перекрестилась. — Мне когда Господь дар ниспослал, видение было, что людям без веры, без Христа в душе — ни-ни! А ей какой Христос? Как пол под ней только в церкви не проваливается!

— Будем считать, что воспитательную беседу я с вами провел. Зайдите в отделение через пару дней, распишетесь. — Илье совсем не улыбалось эту чушь в тысячный раз повторять безобидной бабке.

— Вот вы, Илья Семенович, сразу видно, человек хороший! И дело богоудное делаете, справедливость восстанавливаете. Мне Господь приоткрыл, я теперь такое вижу…

— Ну какой Господь, в самом деле! — Громадин не собирался давать Петровне возможность оседлать любимого конька. — Вы же, Валентина Петровна, прекрасно знаете, что это все последствия вируса.

— А вирус этот твой кто создал? А, сынок? То-то! Все — Божий замысел…

— Через пару дней — в отделение. Распишитесь. Услуг не оказываем, закон не нарушаем. — Илья резко поднялся с табуретки, этот разговор пора было заканчивать.

Илюша предупредительно посторонился и потопал вслед за начальником. Покинув квартиру Петровны, Илья испытывал смешанные чувства. Каждый раз, когда Петровна начинала свою шарманку про Божий замысел ему становилось не по себе. Понятно, что служители культа и Холокост и смерть миллиардов от нового вируса объяснят замыслом. И пусть так, пусть миллиарды умерли, а некотрые из выживших получили удивительные способности, пусть — это замысел. Но почему недалекая и мелочная Петровна часть этого замысла? Вот этого Илья понять и принять не мог. На это нужна Вера, ей он не обладал. Он вообще был уверен в скором крахе культов, но они не просто выжили, но и не плохо себя чувствуют.

— К Сергию поехали. — Скупо бросил Громадин и опять развалился на заднем диване. «Надо стажеру премию выписать, — подумал он — а то возит меня, бензин тратит. Да и вообще не так уж и плох…»

Но, вспомнив о месте назначения, Илья снова задумался о замысле. Вот Сергий, простой поп. Нет, молодец, говорят во времена пандемии службу не бросил, паству не оставил. Дурак, конечно, что при пандемии вируса с высочайшей контагиозностью народ собирал, но всем тогда не до этого было. Тогда Черная смерть страшилкой для детей казалась. Сам выжил, кого-то из прихожан сохранил, сам ухаживал. А переболев, проявил новые способности, к своему счастью слишком незначительные. Оказалось, что теперь его благословение удачу приносит, маленькую, но удачу. Вот ведь насмешка судьбы, священнику, для которого это работа, новый закон запретил это делать. Лицо с установленными пси-способностями в промежутке от 10 до 5 по шкале Зольца не вправе оказывать другим лицам услуги без получения лицензии… ну, и далее по тексту. С новой властью у церкви безболезненно договориться не получилось, вот и бодаемся теперь. Мы к нему приедем, я ему скажу — нельзя, он мне скажет — сын мой, покайся… Лыко да мочало. Рутина. Рутина.

Тем временем, Илюша подъезжал к приходу. Обычному, ничем не примечательному. Такие новострои размещали во всех спальниках страны в прошлые, тучные для церкви годы. Еще один пустой разговор и поедем к Александру Сергеевичу, обаятельному алкашу, еще не опустившемуся на дно и поэтому неотрватительному. Так думал Илья, глядя в окно легковушки.

Глава 3

Солнце скрылось за облаками. Илья снял очки и оставил их в автомобиле. Идти к Сергию не хотелось, даже долгом службы прикрыться не получалось. Илья прекрасно осознавал свое незавидное положение. Он уже не мечтал о громком деле, которое вернет ему славу. Просто жил и как-то работал, утешая себя тем, что многим пришлось хуже.

В храме было прохладно, перейдя порог Илюша перекрестился. Илья этого делать не стал. Он был убежден, что если Бог и существует, то на такую мелочь точно не обидится. Сергия видно не было.

— Батюшка! — Позвал Илья. Тишина. — Отец Сергий!

Они прошли в середину храма так и не дозвавшись и не увидев священника. Раньше в храмах было много служек. Бабушки продававшие свечи, убирающиеся в храме и занимавшиеся прочими хозяйственными делами. Они всегда были готовы подсказать куда ставить свечу, а куда не ставить. Какой святой обязательно поможет от боли в коленке, а какой отвечает в небесной иерархии за вредные привычки и избавление от оных. Теперь в храмах по большей части было безлюдно, кроме времени служб. После пандемии у людей появилось слишком много насущных проблем, связанных с выживанием. Но на службы народ ходил. Сейчас Илья знал, что религия всегда расцветает пышным цветом в моменты горя и отчаяния, в первое время его это сильно удивляло.

— Эй, неистовый служитель культа! — Крикнул Илья погромче.

Как назло в этот раз Сергий его услышал. Громадин приготовился к легкому нравоучению на тему своего неосторожного высказывания. Но священник не спешил с душеспасительной беседой и выглядел слегка растерянным и напряженным.

— Добрый день, сын мой, — Поздоровался Сергий, Илюше он приветливо кивнул. — Знаю, что привело вас ко мне.

«Конечно знаешь!» — раздраженно подумал Илья — «Не в первый и не в последний раз мы с тобой видимся.» Бесполезность дела, которым он занимался мучила его все больше.

— Ну, раз знаете, тогда и не будем долго рассусоливать. Надо аккуратнее, закон нарушать — плохо, через два дня в отделение, будем в протоколе расписываться. — Сказал Илья добродушно.

— Как скажешь, сын мой. После службы загляну, распишусь, я уже все твои речи заучил. Удачи вам, храни Господь! — Отозвался Сергий и собрался вернуться к делам, которыми был занят до их появления.

Излишняя кротость и покорность священника насторожили Илью.

— У вас все в порядке, батюшка? — Спросил он.

Взгляд отец Сергий отвел, чего обычно с ним не случалось. Но ответил:

— Слава Богу все хорошо!

— Если вам что-то угрожает дайте любой знак. — Напряженно и тихо, так, что слышно только в непосредственной близости, сказал Илья.

Священник искренне улыбнулся и сказал:

— Окстись, сын мой! Божьей заботой все хорошо, да и кому я здесь нужен? Или решил бравое прошлое вспомнить? — Лукаво глядя на Илью, ответил священник. — Мысли мирские покоя не дают, мы приход не богатый, а расходы есть…

— Тогда через два дня в отделении.

Не дожидаясь ответа Громадин развернулся и быстрыми твердыми шагами направился к выходу. И чего он это вздумал? Какие опасности могут грозить священнику? Он же не Патриарх, в конце концов! Как он его ловко, собственным прошлым осадил! Такого отца Сергия Илья узнал сразу и все переживания за него отпали сами собой.

— Едем в отделение.

— Илья Семенович, еще философ этот остался…

— Не философ, а социолог он. В отделение. — Резко бросил Илья.

Исполнительный Илюша спорить, конечно, стал. Ну никак не мог сейчас Громадин провести еще одну подобную беседу. А ведь с Александром Сергеевичем быстро не получится. Для него особая радость присесть на уши кому-нибудь, чей интеллект выше чем у майского жука. Только бывшие друзья-коллеги, кто жив остался, не особо тянулись к спивающемуся ученому. Запросто сам на себя анонимное заявление и написал, чтобы Громадина затащить. Не мог, короче! А раз не мог — значит не поедет, он начальник или кто?

Думать о всяком больше не получалось. Ловко его святой отец выбил, не придерешься. Или святые отцы у католиков? А, черт их разберет! От таких слов даже Илья сам себя одернул. Зато мысли зацепились за необычное поведение Сергия. Машина остановилась у отделения.

— Иди начинай протоколы составлять, я посижу покурю.

— Есть составлять протоколы! — Отозвался Илюша и ушел.

«Нет, все-таки, идиот!» — подумал Илья, глядя в спину стажеру. И опять себя одернул, эти мысли вызваны раздражением от собственной оплошности. Так что же его напрягло в поведении Сергия? Может быть его способности неожиданным образом себя проявили? Нет, точно бред. Все, что могли уже изучили и измерили. Сергия проверяли, способности проявляются и больше не изменяются. Ни их функция, ни их сила. Такого за годы наблюдений не было. А до пандемии вообще никаких способностей не было и ничего, привыкли, живем как раньше. Дурацкую мысль пришлось отгонять. Дело точно не в способностях Сергия. А может в способностях кого-то из паствы? Вот это может быть. Переживает за прихожан, у кого-нибудь открылись серьезные способности, а может быть еще и опасные. Поверить в легенду священника о переживаниях, что нечем заплатить за электричество Илья не мог. Уже почти убедив себя, что Сергий пытается укрыть опасного пси-активного прихожанина, Громадин вспомнил слова священника о бравом прошлом и поник. Хотел затянуться сигаретой, но та потухла и он втянул только невкусный горький воздух. Досадливо бросив окурок в урну, Илья направился в отделение.

Придя в отделение, Громадин уселся за компьютер. Компьютер оставался включенным, поэтому введя пароль Илья быстро запустил служебную программу. На глаза сразу попалась ориентировка на мальчишку, про которую с утра говорил стажер. Вот и пришло время с ней ознакомиться. Тимофей, не самое популярное имя. Ага, никакие не чиновники родители. Православные сектанты. Жил вместе с родителями в глуши в Новгородских лесах. Эк его занесло, однако! О его способностях, их силе и функции говорилось в закрытом разделе, в который у Громадина доступа не было, должность не та. Мысли постепенно переключались на невезучего мальчишку. Или везучего? Хотя какое уж тут везение, когда все структуры за тобой гоняются? Чем же этого Тимофея судьба наградила? Гадать бесполезно, а узнать ему не придется. С секретностью «красный-0» даже далеко не все ФСБшники вкурсе, что там такое. И речь не про рядовых сотрудников. Такой код подразумевал немедленный вызов спецотряда и ни в коем случае не вмешиваться, по возможности продолжать наблюдение. Да, серьезно парень влип. Слава Богу, Илью это не касается. Ориентировка автоматически рассылается по всем отделениям, постам патрульных, даже на станции скорой помощи и в больницы. Когда-то была крутая система распознавания лиц, но сейчас от нее остались крохи, чтобы ей попасться надо быть самым большим неудачником на свете.

Взяв первую попавшуюся папку со стола Илья сказал:

— Я на обед, потом с бумагами поеду, — Многозначительно показал стажеру папку.

— Вас подвезти?

— Нет, нет, спасибо! — Быстро ответил Илья и поспешил выйти.

Глава 4

На обед Илья действительно сходил. А вот возвращаться в отделение он решительно не собирался. Уловка с бумагами всегда проходила отлично и со стажерами посообразительнее Илюши. Отмазка отличная, если кто сверху заглянет — стажер скажет, что начальник по работе отлучился, а сами помощники знать такого не должны, а то некоторые из них уже на начальников Ильи работают. Правда, пока никто еще ни разу не интересовался работой Громадина. Отчеты сдает, на участке ЧП нет, заявки отрабатываются. Чего его контролировать особо? Но уловка, как минимум, спасала от расспросов Илюши, что уже хорошо.

Чем заняться после обеда Илья еще не решил, поэтому по здравому размышлению отправился домой. Дома, как известно, и стены помогают. Даже если ничего не делать — все равно помогают.

Дома, бросив взгляд на окружающую обстановку, Илья сначала решил убраться. Но, обдумав перспективы, благополучно забил на это дело и развалился на диване, предварительно переодевшись в домашнее. Старая пандемийная привычка не ходить в уличной одежде дома. Но Громадину она нравилась, делалось уютнее. Лежа на диване, Илья находился в том странном состоянии, когда мысли настолько мелкие и быстрые, что не успеваешь за какую-нибудь зацепится. В этой бестолковой карусели мыслей и образов он задремал. И тут же проснулся снова. Правда оказалось, что день закончился и на дворе уже вечер. Раздосадованный собой, Илья поднялся и решительно стал переодеваться, намереваясь выйти на улицу и прогуляться до магазина за ужином. На ум пришли только пельмени с пивом. И если пиво в жаркий июльский вечер обещало приятные ощущения, то пельменей не хотелось. Но ничего другого на ум не шло и он решил действовать по обстоятельствам, то есть решить непосредственно в магазине.

Компенсируя свой дневной сон, Илья направился в магазин подальше. Хотелось проветрится и выбросить из головы лишние мысли. С последним возникали проблемы. Из головы не выходил отец Сергий и его странное поведение. Неужели его «чуйка» снова вернулась? Или и не было никакой «чуйки» никогда? Путь в магазин лежал неподалеку от прихода, Илье стоило труда не отправится в него и пройти мимо. Что он там хочет увидеть? Даже у него самого ответа не было.

В магазине Илья не придумал ничего кроме пельменей и пива, которые уже выдумал ранее. Забыв дома рюкзак, он погрузил свой нехитрый ужин в пакет-майку и пошел домой, позвякивая пивными бутылками. На обратном пути Илья не справился с искушением и прошел мимо прихода Сергия. Около калитки в заборе, окружавшем церковь, он остановился и закурил. Что-то ему не нравилось в этой ситуации. Священник определенно темнил и не договаривал. В церкви было темно, видимо, Сергий уже отправился домой. И что он хочет здесь найти или увидеть? Ответ неожиданно пришел сам собой. Из бокового входа в подсобное помещение вышел Сергий. Вышел не один. С ним был еще кто-то, мужчина или подросток, тощий и нескладный. Илья отступил за дерево, где было хоть какое-то укрытие. Двое прошли совсем рядом и вид у них был крайне заговорщицкий. Или Илье это так казалось? Очень хотелось нового серьезного дела? Вдруг по спине прошел холодок и Громадин почти узнал в спутнике Сергия мальчишку с ориентировки. Сектанта Тимофея! Пришел прятаться к православному священнику в надежде, что тот не выдаст? Да запросто! Неверный свет сумерек делал из всего этого целый шпионский роман. Дойдя до конца дорожки от церкви к тротуару, заговорщики остановились, что-то обсуждая. И тут Тимофей повернулся лицом в сторону Ильи. Конечно это был никакой не Тимофей, мальчик-сектант. Это был обаятельный алкоголик Александр Сергеевич. Боже, каким идиотом Илья себя почувствовал! Теперь он отчетливо видел, что никакого сходства нет. Ни малейшего. Илья хотел незаметно уйти, но Сергий его заметил.

— Добрый вечер, Илья! — Священник как всегда пренебрег отчеством. — Гуляете?

— Да вот решил в магазин прогуляться, ужин прикупить, — Как будто оправдываясь, сказал Илья и приподнял пакет, в котором предательски звякнули бутылки.

— Отличный ужин! — Отозвался на звон стекла Александр Сергеевич.

— Вам уже пора, профессор, — Тоном не терпящим возражений сказал ему Сергий.

— И действительно, доброго вечера, господа. — Сделав неопределенный жест, долженствующий имитировать снятие шляпы, которой не было, Александр Сергеевич развернулся и пошел по тротуару.

— Следите? — Сочувственно спросил священник.

— Сам не знаю. Что-то привело. Разговор мне сегодняшний не понравился, что-то вы не договариваете.

— Конечно не договариваю. Это к теме нашей беседы не относилось, вот и не договариваю. — Насмешливо проговорил священник. Вот такого отца Сергия Илья узнавал — насмешливого, колкого. — Измотались вы, Илья. Покоя вам нету, дни былые давят. Оставьте, прошлое это ныне. Отдохнуть бы вам в тиши, глуши. На Соловки не хотите? Русский север, сказочные места! У меня там друг хороший служит. Только, конечно, придется покаяние трудовое нести…

— Нет уж, спасибо. Лучше вы к нам. — Илью опять пробирала злоба на свою очередную оплошность.

— Не копите злобу, сын мой. Открою вам, хоть и не только мой секрет. Пытаюсь я на свет Божий вывести раба Александра. Человек он хороший, умный, а дорогу кривую выбрал. А вам говорить не стал — побоялся, что язвами своими порушите наши успехи скромные.

Илья не нашелся, что ответить. Язвить не было ни малейшего желания, продолжать беседу тоже.

— И вы не держите на меня зла, — сказал Илья и отправился домой.

Он уже не увидел как священник перекрестил его удаляющуюся спину. И, конечно, никакой благодати он тоже не ощутил, ведь Сергий был никакой не святой и не чудотворец. Его возможности были слишком малы, но все-таки были.

* * *

Стук в дверь разбудил Илью в очень неудачную фазу сна. Ощущение было, что выпил он не пару пива, а литр водки. В горле стояла адская сухость, голова ничего не соображала. Сначала он и не понял, что это стук в его дверь, поэтому направился на кухню — пить воду. Стук повторился, настойчивый и осторожный одновременно, что бы не разбудить соседей. Облившись водой, Илья пошел к двери. Не ожидая никакой опасности (все местные знали кто он такой и что без возмездия не обойдется.) он распахнул дверь, как был в трусах. На пороге стоял взволнованный Сергий и какая-то молоденькая монашка. Издав нечленораздельный звук и пригласительно махая руками, Илья ворвался в ванную. Из одежды там, ожидаемо, был только банный халат. Все лучше, чем смущать молодую девушку своими трусами, отца Сергия он, почему-то не стеснялся вовсе. Когда Илья вышел из ванной, священник и монахиня уже были в гостиной и включили там свет. Сергий ходил по комнате, юная послушница сидела на стуле в углу, потупив глаза в пол.

— Илья Семенович, дело особой важности! Простите, что вас потревожили, но больше идти мне не к кому. — Начал священник. Подобное обращение было совсем несвойственно Сергию, это выдавало крайнюю степень волнения.

Илья еще не до конца пришел в себя, поэтому тупо смотрел на священника, ожидая продолжения.

— Вы мне всегда казались человеком благоразумным, не зачерствевшим сердцем. Не иначе Божий промысел нас всех вместе свел. Вы человек опытный, знающий систему изнутри, нужно помочь укрыть…

— Вы что же, святой отец, возомнили? Я преступников прятать не намерен, — Начал Илья, но Сергий его перебил.

— Сними платок, отрок, и выйди на свет, — Это уже не Илье.

Монахиня повиновалась. Только почему отрок? Монахиня-отрок встала под лампочкой, одиноко висящей на потолке и заменяющей Илье люстру, сняла платок. И тут Илья на себе прочувствовал выражение «пробил холодный пот». Перед ним стоял Тимофей. Тот самый из ориентировки, тот самый, которого сегодня безуспешно ловил Илья. Мальчик-сектант, которого ищут все структуры страны. Вероятно опасный преступник или опасный пси-активный гражданин. Громадин метнулся в прихожую, где в кобуре висел табельный ПМ. Выхватив оружие, Илья почувствовал себя увереннее. Вернулся в комнату, направил пистолет на мальчишку. Тот затравленно смотрел на него.

— Вот теперь поговорим! — Сказал Илья холодно, держа на прицеле паренька.

— Илья Семенович, ну ради… — Начал Сергий.

— Говорить и спрашивать буду я. — Отрезал Громадин. — Начнем. Его скрывали, Сергий?

— Нет. Вечером я сказал вам правду. Он явился в приход в этой одежде через несколько минут после нашего разговора. — Священник перекрестился, видимо закрепляя свои слова.

— Почему он пришел к вам? — Илья продолжал держать мальчика на мушке.

— Не иначе провидение Господне! — горячо воскликнул священник. — Вы обязаны ему помочь! Другой бы сдал его немедля, но не вы. Я вас знаю. Великой силы отрок. Так его сила велика, что искус огромен. Ни иерархам церковным его нельзя передать, ни тем более мирским.

— Это я и так догадался. «Красный-0» просто так никому не выписывают. Это не шутки, это угроза безопасности государства, не меньше. Остается выяснить, почему я еще не вызвал спецотряд?

— Вот поэтому я к вам его и привел. Потому что сразу не вызвали.

Эх, опять подловил его Отец Сергий! Начать разговаривать — это была ошибка. Теперь жгучий интерес питал Илью. Желание разобраться во всем самому. Только как это все возможно? Почему среди тысяч деревень, сел, городов и городков мальчишка оказался в его городе? Почему пришел к Сергию? Божий промысел опять? Конечно, никто толком так и не разобрался после пандемии как точно работают пси-возможности и как устроены астральные миры и открывающиеся в них врата. Точно известно только одно — астральные миры связаны с пси-возможностями. Вывод, который бы и первоклассник сделал. Но большего наука дать не могла. Может это искренне стремление отца Сергия помочь Илье? Ведь небольшими способностями тот обладал. И их оказалось достаточно, что бы сыграла такая лихая партия? У Ильи не было ответов. Молчание затянулось, напряжение нарастало.

— Вот как мы поступим, — Сказал Громадин. Посмотрел на пистолет в своих руках и, как будто ныряя в прорубь, отложил его. — Сейчас вы мне все подробно расскажете и тогда мы решим как поступить.

Когда Илья отложил пистолет, мальчишка заметно расслабился. Спокойнее почувствовал себя и отец Сергий, сел в кресло напротив Ильи. Мальчик присел на стул, который передвинул ближе к центру комнаты. Сергий начал рассказывать.

— Мальчик действительно пришел сам, я его не ждал и не покрывал. Что его привело, мне неведомо. Просил помощи, брату во Христе, отказать я не мог. С утра собирался к вам, Илья Семенович. Но его рассказ заставил меня побеспокоить вас раньше.

— Сергий, можно ближе к делу? — Илья нервничал, он еще не знал правильно ли он поступает.

— Да, конечно. — Покорность в тоне Сергия очень смущала Илью. — Мальчик — пророк. Это если совсем коротко.

— Как Мухаммед? — Тупо спросил Илья и сам себя мысленно отругал. Ну какой в самом деле Мухаммед? Православный сектант и священник, а тут вдруг Мухаммед.

— Пророк, Илья Семенович. — Подчеркнул священник. — Удивительным даром наградил его Господь. Мальчик знает Слово Господне. Все вокруг свершается по Слову Его.

— Это как? Свет может создать? И Землю за семь дней? — От религиозной шелухи Илья начинал нервничать.

— Нет, Илья. Мальчику известно как все должно быть. Как все задумал Господь.

— Предсказатель, что-ли?

— Нет. Предсказать события он не может. Его дар гораздо тоньше. Я подозреваю, что он и творит, то что должно. Я до конца еще не разобрался, но мне кажется, что мальчик просто должен быть уверен в чем-либо и тогда это станет правдой. Насколько простираются границы его возможностей мне тоже неизвестно. Но, я думаю, объяснять их потенциал вам не нужно.

Илья молчал, опершись на колени локтями. Мальчик сидел на стуле и, добродушно улыбаясь, смотрел на Илью.

— Сам не хочешь рассказать, малец? — Обратился Громадин к Тимофею.

— Дык а что рассказывать, добрый человек? Батюшка поведал уж все. Мне вот только домой уж больно охота! Покаяние надо нести, сбежал, бросил всех. Ток я ведь и не побежал бы, добрый человек, коли мне настоятель не приказал бы!

— Почему он заставил тебя уйти? — Спросил Илья.

— Ветралет, или как его, прости Господи, прилетел. Всех собрали, стали железкой какой-то водить по каждому. А мне настоятель и сказал тогда: «Ты, отрок, знай — тебе уходить надо, не оглядываясь. О нас не переживай, с нами все хорошо будет.». Да только я все равно переживаю. Ушел я легко, как настоятель и сказал. Поездил на повозках ваших диковинных, больших и малых. И на огромной ехал, что по железным полозьям ходит. Люди мне сплошь добрые попадались. Вот к батюшке пришел, думал переночевать пустит и хлебом не обидит.

— Твое чудесное спасение еще обсудим, если не случится ничего. — Оборвал его Илья. — Ты лучше про свои способности расскажи.

— А что про них рассказывать? Нету у меня никаких талантов особых. Мне настоятель только одно всегда говорил, что самое главное — дурным людям не верить и вообще на веру все не брать, поговорить сначала с ним и старейшинами. А уж почему — я и не пытал никого. — Простота мальчишки злила Илью, ему казалось, что мальчик специально не говорит ему правды и тратит его терпение.

— И как вам, батюшка, из него удалось это выманить? Святая Инквизиция научила?

— Опять вы, Илья, ерничаете. Инквизиция — это у католиков, мы добротой и любовью берем. — Священник протянул Илье двойной лист из школьной тетради заполненный мелким аккуратным почерком. Громадин взял листок.

— Это что? Инструкция к мальчишке прилагается?

— Это мне настоятель дал, мне читать не велел. Но сказано было, что если встречу человека доброчестивого — ему отдать грамоту сею. — Тимофей ответил сам.

Громадин принялся читать. Чем больше он читал, тем больше его лицо вытягивалось. Текст был написан нормальным языком, без этого деревенского говорка как у мальчишки. Это неудивительно, настоятель в любом случае был человеком немолодым, жил еще до пандемии. В своем послании неведомый настоятель подробно и доходчиво излагал тайну талантов Тимофея. И каждое слово в письме вбивало клин в душу Ильи.

* * *

— Это смерть. Если нас не убьют пока ловят, то убьют когда поймают. Такие тайны доверять можно только покойникам. — Сказал Илья затягиваясь очередной сигаретой. — Даже если завтра я сдам мальчишку, они выяснят, что мы разговаривали, что вы, батюшка, с ним разговаривали. И тогда убьют. — Священник перекрестился.

Тимофей спал на диване Ильи, беззаботно, как могут уснуть только дети. Священник и полицейский сидели на табуретах на кухне, плотно закрыв окна, несмотря на летнюю жару. Подслушать их никто не должен.

— Илья, я не могу его бросить. Слишком велик дар Божий в нем. А вас только просить могу о помощи.

— Давай на «ты», что ли, святой отец? После сегодняшнего — точно можно.

— Святые отцы у католиков, — поморщился священник. — Давай, Илья, давай.

Мужчины пожали друг другу руки, как будто только познакомились. Повисло тяжелое молчание. Отец Сергий ждал ответа Ильи, а тот думал о содержании письма.

Пси-возможности достаточно разнообразны. Их подразделяют на опасные, безопасные и условно-безопасные. В первых двух случаях носителю таких способностей в голову вживляют имплант, который при несанкционированном использовании способностей выдает электрический разряд в мозг, пресекая саму возможность использовать свои умения. Пользоваться способностями такой силы, что требуется имплант, можно только с разрешения государства. Если, например, человек умеет исцелять, никто, конечно, не будет запрещать ему это делать, только заниматься этим он будет под надзором. Будет с ним рядом человек с нейтрализатором. Это если способность безопасная. Если опасная, то никакого человека с нейтрализатором не будет, это означает полную блокировку способностей. Ну, или до той поры, пока не придумают полезное использование этих способностей или какая-нибудь разовая потребность. Условно-безопасные способности импланта не требуют, их сила так мала, что никому не интересна. В этом случае ограничатся просто надзором, таким каким занимался Илья. Но вот способности Тимофея не укладывались ни в одну группу. Подобного Илья еще не встречал и даже не слышал. Все, во что Тимофей сможет искренне поверить — становилось правдой. Вот убеди его, что твои политические враги умерли — и умрут. Или скажи, что все люди на Земле — православные, так будет. Или еще чего похуже. Насколько далеко простираются возможности Тимофея настоятель предусмотрительно не проверял. Сможет ли он сделать Землю полоской? Как эта конструкция, противоречащая всем законам физики, будет существовать, не повредит ли такое сильное воздействие самому Тимофею и прочие вопросы оставались без ответов.

— Я вот сейчас подумал, а получается, что если он искренне верит, то значит и бог есть? — Задумчиво проговорил Громадин.

— Илья! Бог — создатель всего сущего, он начало начал! Он существовал всегда. — Укоризненно сказал священник.

— Да, извини, это я попутал немного. — Примирительно ответил Громадин. — Ну что, терять особо нечего, значит будем думать, что делать с мальчишкой и как нас из всего этого вытаскивать. Сейчас спать надо лечь, а то ничего хорошего не получится. Тебя я, отче на раскладушку положу, а сам кресло разложу.

На том и решили. Улегшись в кресло Илья долго не мог уснуть. В голову лезли мысли. Хорошие и не очень. Последних было больше и все они крутились вокруг того как можно мальчишку использовать для себя. Перспективы открывались сказочные. Нельзя сказать, что ему стало противно от себя, просто все они были какие-то мелкие. И он постарался уснуть. Снилось Илье, что он убедил мальчишку, что является чуть ли не суперменом. Тот, конечно легко поверил и Громадин получил в свое распоряжение и глаза-лазеры, и возможность летать, и, до кучи, бронированную кожу. Легко победив всех врагов, Илья стал справедливо перекраивать миропорядок и проснулся. Судя по звукам и запаху, проснулся не первым. Пытаясь сохранить то неуловимое и приятное чувство, которое возникает после сказочных снов и по большей части оставшееся в детстве, Илья вышел на кухню. Отец Сергий уже похозяйничал и пожарил большую яичницу с колбасой, на всех. Тимофей разливал чай.

— Утро доброе. — Буркнул Громадин. Тимофей приветливо улыбнулся и ничего не сказал.

— Какие планы? — вместо приветствия спросил священник.

— Самые примитивные, — Усаживаясь за стол и принимаясь за завтрак отозвался Илья. — Я пойду на работу, ты — служить. Мальчик останется здесь. Тут ему ничего не угрожает, если конечно сам светиться не станет.

— Нам не стоит уходить? Скрыться? — Удивленно спросил Сергий.

— Несколько дней у нас точно есть. Телефона у него нет, ехал на попутках, на глаза особо никому не попадался. Время есть. Успеем решить, что делать, придумать как это сделать. Спешка только во вред. — Объяснил Илья. — Сиди тихо, не высовывайся. Если что то пойдет не так и спалишься, скажи, что племянник мой, приехал в гости из деревни город посмотреть. Уяснил?

— Что уж тут непонятного, добрый человек? — Эта манера отвечать вопросом на вопрос раздражала Илью, но он сдержался.

— Вот и славно. Заканчиваем с завтраком и все свободны, в рамках своих обязательств. — Подчеркнул Илья.

Остальное время завтрака и сборов прошло практически в тишине, чему Громадин был крайне рад. Сегодня, при нежданных гостях, Громадин утренним туалетом не пренебрег и на работу отправился свежим и бодрым. Его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он четко осознавал, что теперь он вне закона. Даже если сейчас поступит согласно протоколу, живым он долго не останется. С другой, он испытывал пьянящее возбуждение от открывающихся возможностей. Только как их использовать? В любом случае их ждет жизнь скитальцев, их будут искать. И чем больше времени будет проходить, тем больше людей их будет искать. Затаиться где-то и тихо жить, не использовать способности мальчишки. Это тоже не выход, ведь нашли же в его глухомани. Да и отказаться от золотого билета, положа руку на сердце, Илья не мог. Он же не святой какой-нибудь. И снова этот вопрос, как эту возможность правильно использовать? Желательно, чтобы и пареньку не навредить и себе помочь. Ладно, куда насущнее решить что делать сейчас. За этими мыслями Илья скоротал путь до службы.

Глава 5

Исполнительный Илюша уже был в кабинете и перекладывал на столе какие-то бумажки. При появлении Ильи он вскочил:

— Доброе утро, Илья Семенович! — Проскандировал Илюша. Илья только приветственно поднял руку и прошел за свой стол.

— Новости, происшествия? — Деловито спросил он помощника.

— Все тихо.

— Вот и славно. Да, вчера вечером провел беседу с профессором, можешь оформлять протокол, напишешь все как положено. — Илья включил рабочий компьютер, тот натужно засвистел кулером.

Илья запустил служебную программу и увидел в ней уведомление. Открыв его, он похолодел. Уже нашли. В город выехал спецотряд. Так, когда получено уведомление? В два часа ночи. Значит они либо подъезжают, либо уже здесь. Илья лихорадочно соображал. Начальник он слишком мелкий, поэтому к нему вопросов возникнуть не должно. Пока, вероятно, он вне подозрений. Но, как известно, на воре и шапка горит. Как, однако, они быстро отработали. Да, недооценил Илья своих коллег, привык судить по себе и своему отношению к службе. Ну, здесь и ставки другие и ресурсы задействованы огромные. Решать приходилось быстро, а решения не было. Илья вскочил с кресла и с безумным взглядом уставился в пространство. Илюша недоуменно уставился на своего куратора:

— Все в порядке, Илья Семенович?

— Д-да, — Протянул тот. — Что-то живот прихватило, выйду не надолго…

Под удивленный взгляд стажера Илья отправился в туалет, несколько минут у него есть. Осталось решить, что делать. Бежать из города! Эта мысль первой билась в голове. Но она означала только одно — сложить два и два сможет даже Илюша, значит охота на него начнется гораздо раньше, чем он предполагал. Но и оставаться в городе долго тоже нельзя. Пускай и немногочисленные, но камеры есть. Допросят всех, и, видимо, это не преувеличение. Найдут. Быстро. Насколько быстро? Вот вопрос. Проверять не хотелось. Значит бега. Началось.

Вернувшись в кабинет, Илья постарался максимально непринужденно себя вести.

— Илья Семенович, помните мальчика? Вчера вам ориентировку показывал. Вот, оказывается к нам он подался. Спецотряд уже здесь, сейчас из управления звонили, пока вы… ну, в общем отлучились. Весь имеющийся состав мобилизуют. Сказали ждать распоряжений. — В глазах Илюши читался неподдельный восторг. Наконец-то стоящее дело! Понятно, что ему ничего не светит, но все равно интересно.

— Сказали ждать, значит ждем. — Резче, чем собирался ответил Илья. Илюша смущенно потупился.

Совсем беда. Даже слинять сейчас незаметно с работы не получится. Мобилизация. Серьезно подошли к делу парни. Видимо придется действовать заметно. Иного пути не остается. Нужен автомобиль. Пока не могли организовать серьезного оцепления, да и на корочки можно надеяться. Хотя, физиономия Тимофея теперь уже точно знакома каждому в погонах. А если уже подтянули солдат, то можно и не рассчитывать проехать.

— Пойду покурю. Ты будь на телефоне, если что — свистнешь. — лучшего он выдумать не смог. Да уже и не важно. Он почти в капкане, который спешно закрывается.

— Так точно, Илья Семенович.

Громадин вышел из здания и почти бегом направился к Сергию. Прохожие странно смотрели на почти бегущего Илью, не такое уж частое зрелище, несущийся куда-то мужчина, не в спортивной форме. Людям всегда кажется, что за этим кроется что-то интересное. Что же, в этот раз они не ошибались, но никогда не узнают об этом.

В церкви никого не было, к счастью. Уже бегом ворвавшись в храм, Громадин закричал:

— Сергий, быстро! Сматываемся. Уже здесь.

— Кто здесь? — Бледнея спросил священник. Или это просто освещение так сыграло?

— Спецотряд. Уже отследили. Всех собирают. Дороги перекроют, если уже не перекрыли, — Переводя дыхание ответил Илья. — Уходить будем пешком, уже потом станем решать с транспортом.

— Надо собрать вещи…

— Некогда. Я — идиот. Я стажеру сказал, что курить пошел. Он уже меня потерял. Скоро не найдет и доложит. Мобилизацию всего состава объявили, а я свалил. Быстро сопоставят. Телефон здесь оставляй, бери деньги наличные. Карту тоже бери, пока не беда если потребуется снимем. Свои тоже сниму, не переживай. Сейчас за мальчишкой и уходим.

Глава 6

Сергий держался молодцом. Складывалось впечатление, что сбегать ему приходилось не в первый раз. А может быть на фоне своих переживаний Илья не замечал чужие. Свои телефоны они оставили в приходе, уже не имело смысла скрывать, что уходят вместе. От храма до дома Ильи было недалеко, но стоило поторопиться, им предстояло собрать самое необходимое уже в квартире.

— Рясу не оставляй, пригодится. — Уточнил Илья.

— Не переживай, у меня с собой другого ничего и нет. У тебя найдется во что переодеться? А то больно уж заметная компания получается.

— Найдем. Молодец, верно мыслишь! — Похвалил священника Громадин.

Они быстрым шагом направились к жилищу Ильи. Город жил пока своей обычной жизнью. Пока не набрала обороты поисковая машина, пока не встали на дорогах патрульные машины с портретом мальчишки, а потом с их портретами, пока не вышли патрули на улицы. Шансы есть. И не плохие шансы. Главное не облажаться.

Чем ближе они подходили к дому, тем больше Илья чувствовал напряжение. Опять в голову полезли мысли о досадном отсутствии у него хоть малейших пси-способностей, стало терзать сожаление об отсутствии той мифической чуйки, которую ему раньше приписывали коллеги. Илья не мог осознать своих переживаний. Он успокоил себя тем, что не переживать в подобной ситуации невозможно. Это, к удивлению, придало ему немного уверенности. Уже у самого дома Илья замер как вкопанный. План сыпался как песчаный замок. Рядом с его подъездом была припаркована машина Илюши, а сам он сидел на лавке рядом. Увидев начальника, стажер широко улыбнулся и поднялся навстречу ему и священнику:

— Илья Семенович, я уж вас потерял! Так и думал, что дело какое-то забыли доделать. Я вам и на мобильник звонил, и вокруг конторы прошелся. Ну, думаю, наверное дома что-нибудь забыл. Сел, приехал, а вас тут и нет. Только собрался уезжать, гляжу вы идете. — Всю свою речь Илюша сопроводил такой добродушной улыбкой, что Громадина немного отпустило.

— Звонил, да? А я, наверное, телефон вот у батюшки оставил. В приходе. — Неуверенный тон Ильи вызвал у стажера удивленное выражение лица. Действовать придется быстрее. Нужно что-то решать. — Пойдем, Илюша, поднимешься с нами, как раз нести поможешь…

— Что нести-то, Илья Семенович?

— Увидишь, пойдем. Там не тяжело, но объемно. Пойдемте.

Поднимаясь по лестнице, Илья все уже решил. Собственно большого выбора у него не было. Илья начал открывать дверь, постаравшись встать таким образом, чтобы оттеснить священника в сторону. В открытую дверь Илюше пришлось заходить первым. Обычно в книгах рассказывают как медленно начинает тянуться время. Ничего подобного. Пистолет никак не хотел вылезать из кобуры, руки моментально стали потными. Илья почти физически ощущал как утекают секунды. Наконец пистолет оказался у него в руках, Илюша уже начал поворачиваться, чтобы что-то спросить. Быстрее! Только не увидеть его лицо, так труднее. Илья размахнулся, как мог сильно ударил стажера по затылку рукоятью пистолета. Тот пошатнулся и упал на четвереньки, из его глотки вырвался не то рык, не то крик. Но сознания он не потерял. Илья подскочил к нему и еще два раза ударил его по голове. Илюша растянулся на полу.

— Твою мать! Больно. — Потрясая рукой с пистолетом, прошипел Громадин.

— Я думал ты его застрелишь, — Священник перекрестился. — Тимофей, выходи.

Из комнаты показался мальчишка. Молодец, однако, сообразил, не стал сразу вылезать. Умненький. Гораздо умнее, чем хочет казаться.

— Надо Илюшу прибрать. В смысле связать его хорошенько, ну или как сумеем. Справишься, Отче? Я пока начну вещи собирать.

— Чем вязать? — Деловито спросил Сергий.

— Простыни разорви.

Илья прошел в квартиру и остановился посередине комнаты. С чего начать? Что вообще человеку нужно в бегах? Как долго им придется находиться на улице? Так, сначала одежду священнику и рюкзаки. Мальчишка молча стоял в дверном проеме и наблюдал как священник вяжет Илюшу. Рюкзак у Ильи был только один, но нашлась старая спортивная сумка. Сойдет, они не в горный поход собираются. В сумку Сергий положит рясу и немного теплых вещей на всех, в рюкзак Илья стал складывать необходимые на его взгляд вещи. К ним относились: спички, два кухонных ножа (других у него не имелось), мультитул, остатки сырокопченой колбасы и твердого сыра из холодильника, еще он взял рулон пакетов, когда-то видел по телевизору, что очень полезно, там можно хранить спички в дождь или надеть их на ноги, если сыро. Илья понимал, что половина таких советов создается идиотами и для идиотов, но пакеты казались ему здравой идеей. В конце концов, жить в лесу они не собираются, только уходить через него. Вернувшись в комнату, Илья отодвинул шкаф и отлепил пакетик с заначкой с его задней стенки. Теперь, вроде все. Тимофей уже стоял готовый с рюкзачком за спиной. А был у него вчера вечером этот рюкзак? Видимо был, раз сейчас есть. Сергий заканчивал с пеленанием Илюши, тот еще пока не шевелился. Вот и хорошо.

— Переоденься, батюшка. Рясу в сумку, мало ли — пригодится. — Распорядился Илья.

Пока Священник переодевался, Илья оттащил стажера в ванную и засунул ему в рот кляп из чистого кухонного полотенца, позаботился, так сказать. Вернулся в комнату. Сергий уже закончил переодеваться и прятал рясу в сумку, мальчишка по прежнему стоял, собранный и напряженный.

— Готовы? Тогда пошли. — Скомандовал Илья.

— Куда? — Это были первые слова Тимофея с момента их эпичного появления.

— Сначала нужно выбраться из города… А, ты же не в курсе. Все, отбегался в этом городе. Нашли тебя, голубчик. Сейчас валим в лес, по нему из города валим, а потом… — Илья на секунду задумался. — А потом разберемся!

Выйдя из дома, они направились к банкомату. Теперь только наличные. Выглядели они не подозрительно. Просто два друга и сын одного из них. Сергий без рясы был не очень на себя похож, а Илью в лицо знали не многие. Бегство началось.

Глава 7

Человек сидел в кабинете. Человек ждал. Выглядел человек неприметно: серый легкий костюм, сине-серый галстук, повязанный вокруг тощей шеи, выбритой до синевы, рядом с ним на столе лежала серая шляпа с узкими полями. Глаза у человека были красные, спать ему довелось немного в последние сутки. На виске у него был нейтрализатор. Долгое время человек испытывал дискомфорт от этого устройства, но со временем привык. Человек ждал. Сам он уже давно отвык принимать деятельные решения. Сейчас он ждал своего… Напарника? Компаньона? Скорее, надзирателя. Пресловутого товарища майора из старых шуток про Большого брата. Без него и ответного устройства, закодированного на майора, работать он не смог бы. Поэтому он ждал. Дверь со скрипом распахнулась. Энергичной походкой в кабинет прошел майор в сопровождении местного генерала МВД. Серьезного шороху навело их появление.

— Вова, пока расслабся. Есть информация, что пропал один из отдела надзора. И не просто пропал, а еще и стажера своего пришиб слегка и связанным бросил. Сейчас оперативники отрабатывают, будет доклад. Ты пока отдохни, не будем сейчас напрягаться. — отрапортовал майор. Человек, которого назвали Вовой, только устало прикрыл глаза, кивком головы указал на кресло, стоявшее в углу кабинета.

— Конечно присаживайтесь, Владимир Владимирович, — учтиво, но не забывая о своих генеральских погонах, сказал начальник МВД. Видно было, что чувствует он себя неуютно в компании столичных безопасников. Только то, что оба они были младше по званию придавало ему некоторой уверенности. — Не переживайте, ребята быстро отработают. Через пол часа уже вся информация у нас будет. — поймав неудовлетворенный взгляд майора, уточнил — Максимум через пол часа.

Майор был человеком своеобразным, многим он не нравился своей манерой вставлять везде пословицы и поговорки, многим тем, что при напускной веселости, действовал жестко. Люди сходились в одном — что-то в этом человеке их отталкивало. Ничего, Владимир уже привык, да и кто его спрашивает. Свое место он уяснил уже давно, и цену своему званию — тоже.

— Поспешишь — людей насмешишь. Но время поджимает. — с ухмылкой проговорил майор. — Расслабились вы тут в провинции. Заранее всех предупредили о своем визите, цели обозначили, желаемый результат — тоже. А что получили? — майор замолчал ожидая ответа.

— Что? — смущаясь и одновременно краснея от надвигающегося гнева спросил генерал. Не привык он к таким разговорам, обычно он всех тут распекал.

— А ничего. Ничего не получили. Группы не сформированы, посты не расставлены, дороги не перекрыты. — майор продолжал глумиться. Генерал либо предпочел не обострять и поэтому молчал, либо поперхнулся собственным гневом. Не получив реакции, майор уселся на стул, на котором до этого сидел Владимир. Генерал остался стоять.

Видимо, почувствовав себя глупо, генерал тоже присел за стол и снял фуражку. Никто не начинал разговор и молчание повисло в кабинете. Майор с ехидной улыбкой бросал взгляды на генерала, Владимир сидел полуприкрыв глаза, а генерал старался изо всех сил не замечать паскудной улыбочки майора. Наконец дверь снова распахнулась.

— Товарищ генерал, разрешите…

— Давай, давай Голубев! Докладывай и шустро! — рявкнул генерал, явно обрадованный прерванным ожиданием и тем, что подчиненные не подвели.

— Старший следователь отдела по надзору Громадин Илья Семенович нанеся несколько ударов по голове своему стажеру Коломейцеву Илье Александровичу и связав последнего, в сопровождении священника районной церкви отца Сергия, по паспорту Пастухова Сергея Михайловича, скрылся в неизвестном направлении. С ними вместе был подросток, удовлетворяющий по описанию известной ориентировки. — более нелепого доклада представить себе было трудно, Владимир поморщился, он никак не мог привыкнуть к этим канцеляризмам.

А вот генерал был доволен. С победным видом он косился на майора. Майор, в свою очередь, не снимая с лица паскудную улыбочку смотрел на докладывающего Голубева.

— Так прям и в неизвестном? — ехидно спросил он.

— Так точно. Направление установить пока не удалось. Он, все-таки, мент. Знает как уходить. Но мы найдем, никуда не денется! Группы уже работают.

— Похвально, похвально. Молодцы! — с неественным воодушевлением воскликнул майор. — Товарищ генерал, надо наградить! Себя не забудьте тоже.

Генерал побагровел.

— Голубев, спасибо. Свободен. — не теряя самообладания сказал он.

Дверь закрылась так быстро, что было ощущение, Голубев развил околосветовую скорость. Их управление не любили и боялись, наверное поэтому и не любили. Владимир знал это. Знал это и майор. Вся разница была в том, что майору это нравилось.

— Товарищ генерал, не расскажите поподробнее? — теперь улыбка майора превратилась в слащавую, заискивающую.

Генерал держался молодцом, хотя было ясно как он уже ненавидит майора. Но выхода у него не было.

— Громадин — бывшая звезда розыска. Удачливый, умный. Сейчас, можно сказать в ссылке. Проштрафился, завистники постарались, ходит теперь мелочи всякой хвосты крутит. Попа не знаю, такими вопросами не интересуюсь. Что еще?

— Ясно, ясно. — протянул майор. — Вы не оставите нас, господин генерал?

Генерал сверкнул глазами, взял фуражку и чеканными шагами вышел из кабинета.

— Вова, проверим? — милейшим голосом почти пропел майор.

И зачем спрашивает? Как будто у него есть возможность отказаться? Некоторым, особо ретивым, в нейтрализатор монтировали дополнительный блок, который мог доставлять весьма неприятные ощущения.

— Конечно, Алексей. Конечно. Полное сканирование?

— Нет, не будем тебя напрягать сильно, еще пригодишься. Проверь по реперным точкам, будет достаточно. Ты ведь уже ознакомился с местным контингентом, никого не перепутаешь? — строго сказал майор.

Владимир ничего не ответил, он хорошо знал, что майор и не ждет ответа. Майор подошел к своему напарнику, провел над его нейтрализатором прибором похожим на старый мобильный телефон, только кнопок было меньше, приложил палец к сканеру на задней поверхности устройства, кивнул Владимиру. Можно начинать работать.

У Владимира была абсолютно бесполезная способность. Он чувствовал чужие. Хорошо чувствовал, очень. Мог их локализовать, определить уровень, качество и функцию. Именно способность Владимира определила его дальнейшую жизнь, когда человек с подобной способностью навел на него сотрудников управления. Службе такая способность бесполезной не казалась. Отнюдь. Владимира ценили, как ценит ученый своих лабораторных мышей, когда ему удается эксперимент и они нужны как доказательство. В принципе, жизнь Владимира не была такой уж невыносимой. Просто он их всех ненавидел. Службу, майора, то, что должен выдавать и искать других несчастных. Спасением было, что работали они точечно, не распыляясь на мелочь, которой занимались обычные полицейские. Соврать Владимир не мог. Были в команде спецы которые чувствовали ложь. Сначала пробовал, а потом боль научила его смирению.

Владимир откинулся в кресле и закрыл глаза. Перед внутренним взором предстало неопределенное астральное измерение, каждый кто мог видеть его, видел по своему. Для Владимира это был фиолетово-сиренево-черный туман с облаками и сгустками. В этом тумане проскакивали искры — чужие способности. Увидеть их можно только во время использования. Чем ярче искра — тем сильнее способность или тем сильнее ее используют. Да, это осложняло работу, бывает, что искра тусклая, а на самом деле человек еле-еле прикоснулся к своим способностям. Но сейчас было проще. Владимир искал одну определенную искру. Других таких он не знал. Яркая белая или тусклая белая. Самое важное, что холодно белая. Владимир постепенно расширял ареал поиска, пока не достиг своего максимума. Около 70 километров в радиусе. Ничего нет.

— Пусто. — утерев испарину со лба, сказал Владимир.

— Хорошо, молодец, Володя. — добродушно отозвался майор. — Ничего, курочка по зернышку…

Майор тоже хорошо знал Владимира и не стал вызывать «детектор», так они называли спеца, чувствующего ложь.

— Ничего-ничего, он ошибется. Вода камень точит. Мальчишка знает, что мы рядом. Ошибется. Да и от этих толк будет. — майор махнул рукой в сторону двери, куда вышли Голубев и генерал.

В дверь постучали.

— Пожалуйста! — откликнулся майор.

В проеме показался уже знакомый Голубев. В руках у него была папка. Он вопросительно посмотрел на майора.

— Докладывайте. — коротко бросил тот.

— Стажера опросили, он ничего не знает. Переживает только, что начальник его так не ласково простился. Соседка Громадина видела, как они втроем вышли из подъезда. Тоже ничего толком не знает. Ориентировки передали, с фотографиями. По описанию, несколько свидетелей рассказывают, что такая компания снимала наличные в банкомате недалеко от дома Громадина. Судя по всему, уходить будут пешком. Вероятно через лес. Больше никак. Наряды уже послали.

— Ты ж мой золотой! Можете же, когда хотите! — расцвел в улыбке майор. — Свободен. Будет что новое — с докладом ко мне.

Глава 8

Из города они выбрались легко. Еще не успели в полной мере развернуть систему патрулей и кардонов. Все таки сказывалась провинциальность местных служб, не привыкли они так быстро реагировать. Беглецам это конечно было на руку. Илья не сомневался, тем не менее, что преследователям уже известно, что их трое, уже выяснили, что отец Сергий тоже пропал, приблизительно знают временные промежутки. Да и Илюшу в чувства привели и он уже дал показания. Перед Илюшей неудобно вышло. Этим Илья немного терзался. Не очень сильно.

Сняв деньги они не стали особо закупаться, только заглянули в маленький магазинчик рядом с банкоматом, чтобы купить немного непортящихся продуктов и воды. Никто не догадался взять воды из дома. Нервная обстановка сказывалась, наверное. Завершив свои дела в городе компания направилась в лесопарк, который достаточно быстро превращался в просто лес. Это было их спасение. Будь город больше или не будь в нем рядом леса, ловушка бы захлопнулась. Но лес был. У Ильи сформировался приблизительный план действий, которым он поспешил поделиться с компаньонами:

— Сегодня нам придется пройтись прилично. Я знаю одну деревеньку, она как раз на той стороне леса, — Илья махнул рукой в сторону, где по его представлениям была деревня. — Там даже участкового нет, меня с этой деревней ничего не связывает. Там искать не станут. По обстановке посмотрим насколько можно будет там задержаться. Надо решить, что делать дальше.

Остальные молчали. Тимофей ничего не говорил со времени их неординарного появления в квартире Ильи. Отец Сергий тоже хранил молчание. Илья хмыкнул.

— Видимо, оба согласны? Вот и славно. Принимаю на себя командование отрядом! — Илья попытался разрядить обстановку, бесполезно.

Спутники были молчаливы и хмуры. Илья не стал настаивать на разговоре и погрузился в свои мысли. Он в очередной раз задумался на кой черт ему все это надо. Ответы, приходящие на ум не нравились Илье, но были правдой. Ему было катастрофически, мучительно скучно от его жизни. Он был готов броситься, как в омут с головой, в любые приключения. А еще ему хотелось как-нибудь использовать мальчишку для себя. Не для власти над миром, славы или чего-то подобного. Нет! Просто получить какую-нибудь выгоду. Только он не знал какую. Это его злило. Он привык считать себя хорошим человеком, но так легко соблазняется выгодой, которую даже осознать в полной мере не может. Но с собой Илья был честен.

— А где ты взял одежду монашескую, да еще женскую? — спросил Илья Тимофея через несколько часов пути, нарушая тишину.

Тимофей вздрогнул от адресованного ему вопроса, взглянул на Илью:

— Настоятель дал. Заранее. Велел надеть, если в городе окажусь, добрый человек. Он ведь как, он догадывался, что придут по душу мою. — отозвался Тимофей.

— Ты смотри какой предусмотрительный. С чего же он предполагал такое? Жили вы себе в лесу своем, никого не трогали. Про вас и не знали, наверное. А он, значит, ждал и готовился? Тебя готовил, пути отхода готовил. Не сходится.

— Это мне неведомо, добрый человек. Мое дело какое? Мое дело настоятеля со старейшинами слушать и волю их исполнять. — Тимофей подозрительно смотрел на Илью.

— Да что ты к мальчику привязался? — сердито спросил Сергий, дорога давалась ему нелегко. Сумка мешала и натирала плечи, что не добавляло удобства.

— Я что? Я ничего. К вечеру дойдем, еще немного прогуляться. — Илья решил съехать с неудобной темы.

Но червячок сомнения поселился в нем. Мальчишка что-то не договаривает. С одной стороны, ничего страшного, рано или поздно он все из него вытянет. С другой, это может быть смертельно опасно, а в лучшем случае будет стоить Илье свободы.

Так и прошла большая часть дня. Без разговоров даже на коротких привалах. К вечеру они действительно вышли на опушку леса и увидели невдалеке маленькую деревеньку, домов на двадцать-двадцать пять. Илья, довольный собой, поднял руку и все остановились.

— Вот! Не все еще позабыл. Мальчишками много куда лазили, запомнил. — не скрывая радости сказал Илья. — Ты вот что, отец Сергий, переодевайся в рясу, так доверия больше вызовем. Легенда такая: Тимофей — мой сын, ты — понятно, священник, идем в монастырь. Послушание у нас такое. Правильно сказал? Что нам там надо, батюшка, — сам придумай, тебе виднее. Имена менять не будем, мало кто из ориентировки их запоминает.

— На ночлег проситься будем? — надевая рясу спросил Сергий.

— Конечно. Не в лесу же спать. У нас ни палатки, ни спальников. Да и вообще. — многозначительно закончил фразу Илья.

Тимофей только кивнул.

— А ты правильно, молчи побольше. — обратился к нему Илья. — А может ты вообще немой? А ведь точно! Ты своим говором точно на подозрения наведешь кого угодно.

Тимофей снова только кивнул.

— Молодец, быстро схватываешь! — довольный своей придумкой сказал Илья.

Отец Сергий только покачал головой. Не по его натуре было столько врать, но иного выбора он не видел. В конце концов, сам пришел к Громадину и сам притащил к нему паренька.

Компания двинулась к деревне.

— Говорить будешь ты, Сергий. Я подхвачу если надо. Давайте дом не самый страшный выберем только, а то я еще на ужин там рассчитываю. — хорошее настроение не покидало Илью.

— Как скажешь, товарищ начальник. — а вот у Сергия настроение было помрачнее.

Они вышли к околице деревеньки и двинулись по улице. Дома на окраине были явно не жилыми, поэтому там они не задерживались. Чуть дальше по улице виднелся крепкий ухоженный дом, видно было, что хозяевам он дорог. Около этого дома их и окликнул крепкий мужчина лет пятидесяти, голый по пояс с пустым ведром в руках.

— Добрый вечер, уважаемые. Какими судьбами в наших краях? — приветливо, но с какой-то лукавой усмешкой спросил он.

— Добрый вечер. — сдержанно поздоровался с ним Сергий. — Мы пешее паломничество в монастырь Святой Троицы совершаем. Настоятель тамошний, отец Илларион, нас ожидает. К иноку Тихону на поклон попасть хотим.

— Эк далекий путь. Понятно. — взгляд местного жителя вызывал у Ильи подозрения и опасения во всем их плане. Был этот взгляд пронизывающим, как будто он видел их насквозь, ну или как минимум знает их описание и уже раскусил, а теперь прикидывает как удобнее их сдать.

— Сын мой, вижу крест православный на груди, не подскажешь, кто в деревне вашей приютит паломников?

— Подскажу, батюшка. Я и приючу, если не побрезгуете. У меня и пристройка летняя имеется, будете ночевать как у Христа за пазухой.

Илья пытался внимательнее всмотреться в приглашающего их хозяина, мурашки бегали по спине. Этот его взгляд не давал ему покоя. Но он заставлял себя успокоиться, списывая все на расшалившиеся нервы. Вон Сергий спокоен как удав.

— От чего побрезгуем? С великой благодарностью примем приглашение.

— Ну, так и пойдемте, — опуская ведро на землю сказал мужчина. — А вы, батюшка, так с сумкой и пойдете до монастыря?

«Все. Спалились.»- думал Илья. Вот и объяснение подозрительности этого мужичка. Конечно, какой идиот отправится за много десятков километров со спортивной сумкой.

— Мне, сын мой, положено довольствоваться тем, что имею и что подадут. Сумку подали — с тем и иду. — с достоинством проговорил священник.

— А друзья-то ваши, немые что ли? — продолжая лукаво глядеть на отца Сергия спросил мужик.

— Илья. — хрипло произнес Громадин. Прокашлялся. — Илья. А это сын мой Тимофей. Он и правда немой.

Тимофей кивнул и улыбнулся мужчине.

— Прощения прошу, обидеть не хотел. — мужчина потупился. — Пойдемте. Сейчас на стол соберу, поужинаем.

Они прошли вслед за хозяином в дом. Внутри, как и снаружи, было чисто и опрятно, было видно, что за домом следят и ухаживают.

— Проходите, гости дорогие. — приветливо развел руками хозяин. — Присаживайтесь за стол, я быстро.

Изрядно устав в дороге, троица с благодарностью разместилась за столом. Мужчина деловито стал собирать на стол.

— Вы как, по маленькой будете? — демонстрируя початую бутылку явно не магазинного происхождения напитка, спросил хозяин. — Вы не подумайте, я не по этому делу, но немножко-то можно.

— Это мы с радостью! — отозвался Илья.

— А вы батюшка?

— И я не откажусь, не грешно.

— Вот и больно хорошо! — довольно ухмыляясь, отозвался мужчина.

За этим разговором стол был накрыт.

— Вот, чем богаты. — немного смущаясь сказал хозяин.

Смущаться ему совершенно не стоило. Стол был великолепен. Была на нем холодная отварная картошка, окрошка на квасе, свежие овощи, судя по всему домашний хлеб, яйца и копченое мясо. В общем, закусить предложенный самогон было чем.

— Меня Геннадий зовут. Гена. — представился хозяин.

— Я отец Сергий, со мной Илья и сын его Тимофей. — представил всех священник. Илья только кивнул, уже жуя картофелину.

— Ну, за знакомство! — предложил Геннадий.

Сергий с Ильей сдвинули с хозяином рюмки, Тимофей пил поставленный для него компот.

— Где же хозяйка? — спросил священник.

— Померла благоверная моя. Как зараза пошла — так и померла в самом начале, а я, вот, остался. Кукую теперь один. — по Геннадию было заметно, что жену он любил и действительно тоскует по ней.

— Царствие небесное рабе Божией…

— Ксении.

— Царствие небесное рабе Божией Ксении. — закончил Сергий. Все выпили не чокаясь. — Геннадий, сын мой, не впадай в уныние. Бог нам только те испытания шлет, которые нам посильны.

— Гена, называйте меня Гена. Можно и Геннадием Петровичем, но не по мне это. Всю жизнь Геной прожил. Спасибо батюшка на добром слове. О прошлом что грустить? Что было, то было. За скотиной следить надо? Надо. Дом содержать? Вот. Чтобы уж не совсем бобылем сидеть, сиротам помогаю в соседнем селе. Там детский дом организовали, вот и помогаю посильно.

Илья смотрел на Гену, не забывая есть. Всем был хорош этот человек. И сиротам помогает, и не спился после смерти жены, и трудяга, по дому видно. Но почему он так подозрительно косится на них? Видимо, успели уже пустить информацию на радио и телевидение. Значит нельзя его из поля зрения выпускать. Доложит. Тем временем Гена развлекал гостей байками из своей жизни.

— И вот стали мы, значит, это бревно подтягивать. Я внизу остался на веревке, чтобы тянуть, значит. А оно возьми да и сорвись. И аккурат мне концом по темечку вскользь и прилетело. Вот и хожу уже третий год косой. Слава Богу, не убило. И косоглазие не сильное, но стеснительно все равно. Да и народ говорит, что рожа подозрительная стала. — Геннадий засмеялся. — Совестью кличут! Ты, говорят, как посмотришь — сразу понятно, прознал о всех грешках. — Гена снова усмехнулся.

У Ильи отлегло от сердца. Вот в чем секрет этого подозрительного взгляда, который не давал ему покоя. Опять он себя накрутил, а дело в легком косоглазии. Идиот. Снова перебдел. Посидев с гостями еще некоторое время и поразвлекав их байками, Гена неожиданно встал и полез с табуретки на антресоли, расположенные сразу за кухонной дверью в коридоре. Слез он оттуда с древним, еще советским, рюкзаком.

— Вот, батюшка. Не дело с сумкой по лесам мыкаться. До монастыря путь не близкий. Да, вам бы, батюшка… — Гена смущался сказать то, что собирался. — Побриться вам надо. Везде ведь уже о вас троих растрезвонили.

Илья похолодел. Косоглазие косоглазием, а не зря он этого мужика подозревал! Он одновременно был рад своей проницательности и раздосадован как быстро их распознали и как быстро разошлась информация о них.

— О чем ты, сын мой? — отец Сергий сглотнул, но голос его оставался твердым.

— Да бросьте! Я может университетов не заканчивал, но они тут и не нужны! Кто же вас троих не узнает? Священник, паренек и мужчина средних лет без особых примет. — лукавый и проницательный взгляд действительно делал из Гены человека знающего о тебе все.

Сергий укоризненно взглянул на Илью. Действительно, это была его идея, надеть рясу. Да, совсем он обрюзг на своей должности.

— Вы будьте спокойны. Мне вас сдавать резону нет. Что я не понимаю, если поп и мент вместе паренька спасают от чего-то — значит не просто так. Я сам христианин, — Гена перекрестился на красный угол над столом. — Я вас и окликнул сразу, мало ли к кому сунетесь? За всю деревню не поручусь, могут и сообщить куда надо. Вы меня в свои дела не посвящайте и куда пойдете тоже не говорите. Чего не знаю, того не выдам. А чем смогу — тем помогу.

— И зачем тебе это надо, Гена? — жуя луковое перо, спросил Громадин.

— А знаю, потому что, кто по следу вашему идет. И любить мне их не за что.

— И откуда знаешь? — не унимался Илья.

— В соседнем селе, где детский дом, нянечка одна работает. Муж ейный водителем гражданским работает. Вот она и трепала, что мужа сегодня не будет, всех оставили, даже его — гражданского. Что какие-то важные шишки из Москвы прикатили. А с ними целый отряд. Вот я и смекнул.

— Допустим. А чем же тебе они насолили? — продолжал допрос Илья.

— Сын у меня был. Он тоже пережил заразу. Последняя моя семья был. А тут приехали, такие же, мы говорят проверку должны провести. И не поспоришь с ними, автоматами машут. Только удалось мне их убедить себя с собой прихватить. Привезли они нас то ли в больницу, то ли в санаторий какой. Меня в палату поселили, сына забрали. Жди, говорят, все с ним хорошо будет. Через три дня увидеться дали. Он уже бритый наголо, над ухом приблуда какая-то, огоньками мигает. Тогда еще толком никто не разбирался, как сейчас, какие там способности, какие нейтрализаторы. Это я сейчас знаю, а тогда в слезы… Такой он мне маленький показался, беззащитный… — Геннадий выпил рюмку никого не дожидаясь, налил еще одну и выпил снова. Вздохнул и продолжил. — А он, Сашенька мой, говорит мне: «Ты, папка, не переживай. Меня не обижают. А это для лечения.», и рукой на голову показывает. Я потом к этим пошел, спрашивал. А они только одно и говорят — небезопасно для окружающих, сейчас разберемся и отпустим вас с сыном. Только тогда уже ясно было — не отпустят. На другой раз сын мне сказал, что если будут предлагать бумаги подписывать — все подписывай, на все соглашайся, так, мол, нам всем лучше будет. Только, говорит, я тебя очень прошу, не ругайся с ними и не спорь, это, говорит, для меня надо, для него, то бишь. Вот я бумаги тогда подписал, один раз с ним еще увиделся и все. Больше и не знаю ничего о нем. После, один раз только по телефону поговорили, но он уже как и не мой был. Совсем какой-то блеклый, голос как и не живой. — Геннадий снова махнул рюмку. На этот раз его поддержали и священник, и Илья.

Громадин снова смотрел на этого простого мужичка, на долю которого выпала такая нелегкая судьба, и не знал что сказать. Сергий тоже молчал. Только Тимофей тихонько плакал, размазывая слезы по щекам. Заметив его слезы, Гена погладил его по голове.

— Не плачь, сынок. Я хоть знаю, что жив сынок мой, кому и похуже пришлось!

Тимофей отдернул голову от его руки и вышел из кухни. Илья встал, чтобы отправиться за ним, но Сергий его остановил.

— Не надо, пусть один пока побудет. Нету у него к нам еще привязанности, только хуже сделаем. Совсем закроется.

Илья согласился со священником и снова сел за стол. Тяжелое молчание повисло на кухне. Никто не решался его нарушать, никто не знал, что сказать. Затянувшееся молчание нарушил Геннадий.

— У меня буханка старая есть. Без документов, но на ходу. Да и документы не самая ваша большая беда будет. Коли возьмёте — отдам.

— Зачем? Зачем тебе все это делать для нас? — подозрения продолжали терзать Громадина.

— Не хочу! Не могу чтобы сволочи эти детей… — голос Геннадия сорвался. — Не отдам больше никого! Не могу себе простить сына, а теперь и паренька этого им заложить? Они я не знаю, что там с ними вытворяют, но как вспомню голос сына, так понимаю — ничего хорошего. Чем могу — помогу, а там будь что будет. Вы сами-то зачем в это влезли? А? Ты, вон, вообще мент, а все туда же!

Илья поперхнулся словами. Зачем он это делает лучше и не рассказывать. Сам еще не понял. Но планы, как можно использовать Тимофея, совесть Ильи не облегчали. Опять всех своей меркой меряет? А какой еще мерять? Другой у него нет. Илья наступил на горло своим сомнениям.

— Извини, Гена. Сам понимаешь, ситуация такая, что тени своей сторониться будешь.

— Понимаю, как не понять. Повезло вам, что я на дворе был, заметил. И из города тоже ловко ушли. Ты сам не из этих? Со способностями?

— Нет. По этой части у нас батюшка.

— Да? И чем вас Бог наградил? — заинтересовался Геннадий.

— Благословляю немного. Совсем чуть-чуть. Даже импланта не ставили, только под надзор. Да и получается плоховато и результат не особо.

— Так и слава Богу! А то и вам башку бы продырявили.

— Бог отвел.

Но Илью интересовал другой вопрос, который он не преминул задать:

— Постой, Гена, ты про другие случаи знаешь? Такие как у тебя с сыном?

— Знаю два, а сколько их на самом деле… У приятеля моего кума так забрали. Но тот уж взрослый был мужик, никаких бумажек подписывать не давали. Семье только сказал, что не вернется больше, выходи, мол, жена за другого, нечего одной сидеть. И в детском доме девчушку увезли, точно так же, с отрядом, автоматами и столичными гостями. Там тем более никто не спрашивал. Какие у сироток заступники? Корки сунули, бумажки какие-то дали и пока.

Илья задумался. Ни про что подобное он не слышал. Он знал, что многие спецы сами идут на госслужбу, но про такое не слышал. Теперь он думал, насколько добровольная эта госслужба. И мысли эти ему не нравились.

— Пойду Тимофея проведаю. — сказал Илья.

— Давай лучше я? Я с детьми постоянно в контакте, да и сын был у меня… — вызвался Гена.

— Да иди, он меня на несколько часов больше знает, чем тебя. — позволил Илья, Сергий промолчал.

Геннадий вышел из кухни.

— Ну, что думаешь, служитель культа? Как тебе история, впечатляет?

— Да уж конечно, молодцы твои коллеги!

— Они мне не коллеги. Это или ГэБисты или еще кто. — Илье стало обидно.

— Не серчай. В себя никак не приду. А Гена в одном прав. Никак нам нельзя допустить, чтобы мальчик к ним в руки попал. Если уж они такие вещи вытворяют, то непонятно, что они с его способностями сделают.

— Согласен. Только, что делать все равно неясно. По лесам прятаться? В горы залезть? Один черт найдут. Не через год, значит через два!

— Значит будем прятаться.

— Будем. Пока что будем. Но выход из этого искать надо.

Вернулся Гена вместе с Тимофеем, слезы у него уже высохли.

— А вы знали, что парень-то не немой? — удивленно сказал Геннадий.

Сергий с Ильей уставились на него.

— Шучу. Понял, не до шуток вам сейчас. Давайте, умывайтесь, чего вам там еще надо делайте, а я пока спальные места вам приготовлю. Утром будем решать чего дальше делать.

Глава 9

Гена постелил им в пристройке. Там была кровать, диван и еще он поставил раскладушку. Не сговариваясь Сергий и Илья отдали кровать мальчишке. Каждый предложил другому диван, но Илья убедил Сергия лечь на него самому. Никаких обсуждений устраивать они не стали. Все слишком устали и быстро уснули. Но Илья не забыл положить рядом собой пистолет.

Илью разбудил звук всхлипываний. Как бывает после глубокого сна, он не сразу понял причину своего пробуждения, а когда понял, сел на своей раскладушке, издав скрип. Всхлипывания притихли. Илья прислушался и понял, что это Тимофей. Громадин слез с раскладушки и подошел к мальчику.

— Эй, дружище, ты чего? — как можно более ласково спросил Илья.

Мальчик не отвечал, но понял, что скрыть свой плач ему не удалось и сдерживаться перестал. Илья совершенно не умел обращаться с детьми, он с надеждой посмотрел на священника, но тот крепко спал. Он неуклюже погладил Тимофея по голове.

— Ты это, не переживай так сильно. Мы придумаем как тебя обезопасить. Мы тебя не бросим.

Мальчик поднял лицо от подушки, пристально посмотрел в лицо Ильи, как будто хотел прочесть в нем истину. Сел на кровати, завернулся в одеяло, продолжая смотреть на Громадина. Выражение его лица словно говорило, что он сейчас решает что-то для себя про Илью.

— Знаете, Илья, мне надо вам кое-что рассказать. Если мы действительно будем вместе, то мне нельзя от вас это скрывать. — голос Тимофея подрагивал после слез, но звучал уверенно и твердо. А главное — никакого просторечного говора. Илья ободряюще кивнул. — Я жил не в общине… Вернее, не все время в общине. Я пришел туда десять месяцев назад, в сентябре. Настоятель очень мне помог, он научил меня как говорить с незнакомыми людьми, придумал план если меня найдут. Я сбежал от этих… от тех… Ну, в общем, от тех, кто забрал сына Гены. У них целый центр с такими. Есть и взрослые, и дети. Даже совсем маленькие были, которые говорить не умеют. — Тимофей вздохнул, успокаивая дыхание.

Илья не перебивал, боясь спугнуть откровенность мальчика.

— Я жил там с десяти лет. Я помню родителей… — губы мальчика задрожали, но он плотно сжал челюсти, помолчал и продолжил. — Я жил там долго, несколько лет. Я точно не знаю, сначала мне в голову не приходило следить, а потом уже не смог посчитать. Все дни там одинаковые, с другими разговаривать нельзя особо, никакой связи нет. Сложно за временем следить. Надо мной не издевались, но про других сказать не могу. Были там такие комнаты, в подвале глубоко. Туда пройти нельзя было, но меня на упражнения водили. Вот там кричали, я слышал, но не знаю почему. А меня не били, не мучили. Еще был один ученый, он был хороший. Я не знаю как его зовут, именами пользоваться нельзя, у всех номера. Но свое я помнил, я же уже большой был. Вот он обо мне заботился, как мог. Он тоже из наших, у него имплант был. Я, правда, не знаю, что он умел. Но он мной занимался, больше чем другими. Иногда, когда можно было, когда точно никто не услышит, рассказывал всякое. Я так понял, что они там держат спецов с сильными способностями, самыми сильными. Учат ими пользоваться, готовят для работы. Если кто не слушается, то с ними долго работают… потом все слушаются. Он говорил, что оттуда можно выйти, только надо постараться хорошо учиться и потом работать хорошо, делать все, что скажут. Рассказывал про мальчика, который исцелять умел. Но не как в поликлиниках сидят, а по-настоящему. Вот его обучили и он вышел работать. Я тоже сначала хотел. Но у меня не получалось, я не понимал, что я умею. Все делал, как они говорили, все упражнения выполнял. А они только записывали, пометки какие-то делали. Мне даже имплант не ставили. Я один раз спросил ученого этого, а он сказал, что мне не надо, потом он мне сказал, что они вообще боятся мне его ставить. Говорил, что мои способности уникальны и они не знают как на них скажется имплант. А один раз, он на упражнениях дверь закрыл и стулом подпер. И сказал мне, что до конца не понимает как это работает, но мне главное верить. Сказал, что если я по-настоящему поверю, то оно так и будет. Сказал, что только сегодня у меня есть возможность оттуда сбежать, сказал, что он все организовал. Сказал, что мне надо только бежать наверх, а там я все увижу, охрана будет спать, он им подсыпал чего-то, а с теми которые сейчас прибегут он разберется. А мне главное бежать и не думать ни о чем, кроме побега. Когда в дверь стали ломится, он мне улыбнулся и подмигнул. Беги, говорит, малыш, а сам стул от двери убрал, а когда охранник вломился этим стулом ему по голове дал. Я так испугался, а он кричит на меня, чтобы я бежал. Я и побежал. Я плохо представлял как устроено все внутри, но добежал до большого поста охраны, а они спят все. Я спокойно вышел. Никто меня не ловил. Я потом уже понял, что был точно уверен — меня никто не поймает, ведь тот добрый ученый мне обещал. — Тимофей продолжал рассказ, а Илья сидел в неудобной позе и слушал, боясь сломать то маленькое доверие, которое проявил мальчик. — Я в другие разы тоже пробовал поверить, но у меня не получалось. Не всегда. Вот хотел я поверить, что сейчас еды найду, а не находил. Хотя думал, что по-честному верю. Но все равно не умер, не замерз и вот до общины добрался. Я когда об этом думаю, мне кажется, что просто поверить недостаточно. Надо быть на сто процентов уверенным, что так и будет. Вот если бы мне сейчас тот ученый так сказал — я бы не поверил, а тогда он мне казался единственным хорошим человеком. Как бы он меня мог обманывать? Значит так оно и есть. И настоятель так решил. Он мне тренироваться не разрешал, говорил так меня быстро найдут. У них тоже кого-то из общины забирали один раз. Он решил, что есть или прибор какой или еще что, который спецов ищет.

Илья о таком приборе не слышал, но на прошлой работе не отказался бы. Но он прекрасно понимал, что если он не знает о существовании каких-то технологий, то это не значит, что их нет. Есть низкий уровень доступа Громадина, а приборы запросто могут быть. Эти мысли Илье не понравились. Тимофей обратил внимание на хмурое лицо Громадина.

— Нет, не переживайте Илья! Я не пользуюсь способностями, стараюсь не пользоваться. Только я точно не знаю. Тот человек говорил, что они могут проявляться у меня неожиданно. Вот если целителю надо усилия приложить, то у меня может случайно получиться.

— Ты это батюшке скажи! Он тоже постоянно случайно всех благословляет, замучился на него протоколы составлять. — отозвался Илья.

— У меня по другому. Нас там держали тех, у кого очень сильные способности. Их надо хорошо контролировать и направлять, а то вообще ничего не выйдет. А с маленькими способностями постоянно так получается, что сами срабатывают. Вот и у меня так, это мне ученый рассказывал. Только он говорил, что должен быть способ их научиться контролировать.

Илья встал. Ноги уже затекли окончательно и он не мог оставаться в этой позе, поставил рядом с кроватью стул.

— То есть, спрятаться поглубже и там сидеть — не вариант. Ты думаешь, что у них есть средства тебя обнаружить. — Илья стал перечислять все новые факты, ставшие ему известными, чтобы упорядочить у себя в голове. — То, что они от тебя не отстанут и так понятно, только раньше я думал, что из всех средств у них стандартные, мне известные. Понятненько. — Илья потер лоб кончиками пальцев. Хлопнул себя по ногам и бодро сказал — Ладно! Где наша не пропадала? Я, знаешь ли, редкий везунчик. Мне на прошлой работе все даже завидовали, как мне везло. И сейчас прорвемся. Не переживай. К этим, — это слово он выделил голосом, — мы тебя не вернем. Так, сейчас спать, завтра все решим вместе. Сначала выспаться хорошенько.

Илья встал, вернул стул на место и отправился на свою раскладушку. Лежа под легким одеялом, он думал об этих людях, которые забирают и взрослых и детей. Не до конца понятно, зачем это все делать, да еще в тайне. Общество знает, что способности могут быть опасны, все знают зачем нужны импланты. Одно он мог сказать точно — ему совершенно не нравилось, что делается это все в тайне. Когда государство что-то скрывает от своих граждан — либо их обворовывают, либо еще что пострашней. Что пострашней Илья не придумал, но государственные тайны в отношении людей сами по себе его пугали. Это не супер палка-убивалка и не разведданные, это граждане. Когда-то Илья шел служить этим гражданам, жизнь, однако, распорядилась иначе, но Илья не забывал этого. Решив непременно разобраться в этой мутной истории Илья уснул.

Глава 10

Владимир не спал. Сон никак не приходил несмотря на поздний час. Им с майором Алексеем выделили неплохой номер в местной гостинице. Неплохой, конечно по местным меркам. Но в любом случае лучше, чем ничего.

Ночью Владимир мог не работать. Майор не соврал, лишний раз он его напрягать не хотел. Разбазаривать его возможности никто не станет, он, как-никак, лучший из спецов, которые есть у службы. Но и его возможности ограничены, в первую очередь собственным здоровьем. Известно, что чем сильнее способности, тем большее воздействие они несут организму в целом. Это как износить любимые и дорогие джинсы, которые будешь таскать целыми днями без смены, там где одни прослужат несколько лет, другие улетят за год. Тут уж от джинсов зависит.

Владимир отогнал глупые мысли и снова постарался уснуть. Сон не шел. Зато пришли новые раздумья. Владимир терзался внутренними переживаниями. Ему и не хотелось искать мальчишку, и хотелось доказать, в очередной раз, свою незаменимость. Если он будет постоянно демонстрировать свою значимость для службы, то и проживет подольше, докажет свою ценность и его не станут дергать по мелочам, поберегут. Оставшиеся не вытравленными человеческие чувства, кричали в нем, что мальчишку искать не надо. И дело даже не в том, что ему было просто жаль обрекать Тимофея на судьбу сходную со своей. Нет. Он боялся его способностей. Насколько было известно службе, а известно ей было многое, таких как Тимофей больше не было нигде. Во всем мире. Что придет в голову высокому начальству? В какую авантюру они втравят всех? В том, что это будет авантюра он не сомневался. Как и в том, что ничем хорошим она не закончится. Слишком хорошо он знал пристрастия верхушки общества. Уже получив, все, что только можно желать, власть, деньги, здоровье и безопасность, они захотят чего-то большего, великого. Стать новым Наполеоном, или тайным мировым правительством, или владычицей морской. Захотят вписать себя в историю или создать ее самим. Что из этого хуже Владимир даже боялся представить.

Закрыв глаза и вытянувшись на кровати, Владимир неосознанно потянулся к своим способностям. Привычно окунувшись в фиолетовый туман, он поплыл через сгустки, мимолетно глядя на искры чужих способностей. Все шелуха, ничего интересного. Полетав немного, все-таки он наслаждался использованием своей способности, несмотря на то, что она потихоньку высасывала из него жизненные силы, как курильщик наслаждается сигаретой, Владимир уже собирался вернуться в обычный мир, как вдруг на грани видимого он заметил необычную искру. Ту самую. Ту, которую он искал так долго. Ту, которая подарит ему несколько недель наградного отдыха, а может быть и месяц.

Запоминая расположение искры, Владимир рывком вышел в обычный мир и сел на кровати. Долго он не думал. Решение пришло само. Самое простое. Делай, что должно, и будь что будет.

— Алексей, проснись.

Майор моментально открыл глаза, как будто и не спал вовсе. Не говоря ни слова он смотрел на спеца.

— Дай карту.

— Ах ты мой умница! Вот, я же говорил, курочка по зернышку… — приговаривая майор раскладывал перед Владимиром карту.

Спец прикрыв глаза сверял понятные только ему приметы астрального мира и мира настоящего. Сверхточностью этот метод не отличался, но она и не требовалась. Дальше в дело вступят простые бойцы спецотряда. Владимир карандашом очертил область на карте, открыл глаза. Майор жадно смотрел на карту, казалось спец его не интересует вовсе. Такой расклад Владимира устраивал.

— Леша, сейчас отправимся?

— Д-да, — протянул майор, нехотя возвращаясь из своих триумфальных мыслей о поимке мальчишки. — Тут совсем недалеко. Попалась, пташка! — майор сально улыбнулся.

— Мне ехать?

— Конечно, голуба! Крупная рыба в сеть плывет, всех возьмем с собой. Как знать кто пригодится? Собирайся, дорогой, пятнадцатиминутная готовность. — майор нажал кнопку на брелоке. Это означало, что сейчас каждый член отряда просыпается от пронзительного звукового сигнала из такого же брелока, только без кнопки. У Владимира такого не было, ему было не надо. Он с майором почти не расставался. А во время рабочих заданий не расставался совсем, даже спали они всегда рядом. Через минуту в дверном проеме появился командир отряда, уже в одежде, но без экипировки. — Готовность десять минут, пять минут на инструктаж. Выполнять.

Владимира всегда поражали эти люди. Точные, как роботы, верные, как служебные собаки. Ими они, собственно, и были. Скажут: «Ату его!», бросятся не раздумывая, скажут рвать — будут рвать, скажут догнать и сторожить — выполнят. С другой стороны, а чем он отличается? Сказали взять след — он взял. Только эти немногословные ребята здесь по собственной воле. Видимо, этого Владимир понять не мог.

За этими нерадостными мыслями спец не заметил как уже был собран и готов к выезду. Майор тоже не заставил себя долго ждать. Однако, что-то майор дал маху. Десять минут этим псам на сборы — многовато, они, поди уж, готовы, а пять минут инструктажа — еще большее расточительство. Но когда майор взял в руки телефон, сомнения Владимира отпали. Алексей звонил генералу. Значит хочет задействовать и местные силы. «Нервничает» — подумал спец.

Майор действительно нервничал, даже оставил свой привычный едкий тон и раздражающие присказки. Четко отдав распоряжения генералу он отправился к своим бойцам. Владимир остался в номере, время еще есть. Пока провернется маховик неторопливых провинциальных служб. Он еще успеет посидеть в тишине. Владимир снова недооценил ни майора, ни генерала. Первый очень правильно рассчитал время, второй, видимо, совсем не давал своим подчиненным спуску на время их визита. Через пятнадцать минут все было сделано. Группы сформированы и готовы. У местных было простейшее задание — взять в оцепление очерченную территорию. Конечно и всех людей, доступных генералу, не хватило бы на полноценное оцепление, но осложнить бегство их хватит. Если будет это бегство. Они же не с сиренами поедут, на каждом углу крича о своем приближении. Да и чем ближе они доберутся, тем точнее их сможет сориентировать Владимир.

— Зачин дело красит! — самодовольно произнес майор. — По коням, господа. Связь всем держать, будем ориентироваться на местности. Там три поселения попадают в область, ближе к месту станет ясно. Он сказал поехали и махнул рукой! — действительно махнув рукой, майор, а вслед за ним и Владимир, погрузился в машину. Началось. Снова.

* * *

После разговора с Тимофеем Громадин уснул на удивление легко. Будто не было всех этих переживаний и ужасных откровений. Ничего не было, кроме сосущего под ложечкой чувства. То ли ожидания приключений, то ли предчувствия больших проблем. Но спал Илья очень хорошо. До тех пор пока, переворачиваясь с бока на бок, он не рухнул со своей раскладушки. Потирая локоть, Илья поднялся и по такому поводу отправился в туалет. Гена был молодец, туалет себе организовал в доме, чтобы и зимой было не холодно, чем многие деревенские жители пренебрегали, возможно от бедности, возможно от лени. Проходя обратно мимо комнаты где спал хозяин, Илья обо что-то споткнулся и чертыхнулся.

— Илья, ты? — послышался тихий голос Геннадия.

— Я, Гена. — ругаясь про себя, ответил Громадин. — В туалет ходил. Извини, что разбудил.

— Да это ничего, я чутко сплю. Ты иди ложись, а я уж покурить тогда встану.

— Так вместе пошли, — предложил Илья.

Не одеваясь, благо на улице была теплая июльская ночь, они вышли на крыльцо. Курить дома Гена не разрешал. На улице было хорошо, дневная жара ушла без остатка, вечерняя духота растворилась, уступая место ночной свежести. Даже комары куда-то делись. Идилия. Илья стоял и молча курил, Геннадий тоже молчал. Так они и покурили не произнеся ни слова. Илья подошел к ведру, стоящему у угла дома и заменяющему собой урну, затушил сигарету о землю, бросил ее в ведро и выпрямился. Взгляд его зацепился за проезжающий автомобиль. Черный фургон с тонированными стеклами салона.

— Приплыли… — сказал Илья отступая в тень. Резко повернулся к Геннадию. — Сдал, таки, сука? — злобно прошипел он.

— Окстись. Видишь мимо едут. Не сдал и не буду, вот те крест!

Фургон действительно проехал мимо в сторону центра деревни, где была небольшая площадь для разворота автобуса и магазин.

— Ты с чего решил, что за вами?

— Местная тачка? — Гена в ответ покачал головой. — Вот поэтому и решил. Фургончик новый, хороший. Такой дерьмо возить в деревне не покупают. И на автобус ночной не похоже, да и нету тут таких. — объяснил Громадин. — Иди буди моих, только тихо и без света.

— Не учи, сами ученые. — буркнул Гена и скрылся в доме.

Илья остался проследить за фургоном и лихорадочно соображал. Судя по тому, как взялись за парнишку, спецотряд не в одиночестве приехал. Вероятно уже пикеты и патрули расставили из ментов. Эх, как он ловко пел ночью про свою удачу Тимофею, вот сейчас она бы ему не помешала. Фургон скрылся из вида и Илья отправился в дом. Воевать, конечно, бесполезно, там ребята серьезные приехали, а вот побрыкаться, побегать — это они еще смогут! Немного воодушевленный своими мыслями, Илья вошел в комнату.

Все уже были на ногах и деловито собирались. Тимофей был бледен, но спокоен. Это хорошо, только паникующего мальчишки им не хватало. Отец Сергий уже заканчивал укладывать подаренный рюкзак. Получалось, что только Илья был еще не готов.

— Они проехали к магазину, около нашего дома не остановились. — сказал Илья, одеваясь и собирая вещи. — Значит точно не знают где мы. Хоть не до метра определяют. — бодро закончил он.

— Как они так быстро нас нашли? Ты ведь говорил, что время у нас есть. — хмуро спросил Сергий.

— Эх, святый отче, ты ж проспал все! Малец говорит, что у есть у них способы. На какой основе эти способы мы, к сожалению, не знаем. Это очень жаль. Могли бы лучше прятаться. Но в данную минуту это наименьшая наша проблема. — ответил Громадин.

Он изо всех сил искал выход из ситуации, но ее исходы, видевшиеся ему, были отнюдь не радужными. Если бы представлять как организована погоня, кто, где и сколько задействовано, можно было бы попробовать убедить Тимофея в успешном прорыве, как это сделал тот безымянный ученый. А ведь у настоятеля общины, в которой укрывался мальчик, получилось довольно абстрактное убеждение. Беги, мол, дорогой, все у тебя получится! Нет, это выход на крайний случай. На это полагаться нельзя. Неизвестно сколько было ловцов тогда, как все было организовано. Может мальчишке просто повезло. Может не было никаких патрулей и оцеплений. Сейчас определенно не так. Все организовано по высшему разряду. Неудачи прошлого заставляют преследователей действовать наверняка.

Илья тронул Тимофея за локоть, привлекая его внимание.

— Помнишь, я тебе говорил, что я везунчик? Прорвемся, не переживай! — подмигнул ему Илья.

Тимофей слабо улыбнулся. Не поверил. Значит это не стало истиной. Жаль. Удача им бы не помешала.

Все были готовы, все было готово. Все кроме плана действий. Сергий и Тимофей смотрели на Илью в ожидании его решения. Решения не было.

— Гена, ты говорил у тебя буханка на ходу, которую не жалко? — с уверенным видом спросил Илья.

— Есть. Только по дороге… не знаю. Я бы первым делом дороги перекрыл, а по лесу и на буханке далеко не уедете. Места у нас не особо разъезженные.

— Это все понятно. Так на ходу? И заправленная?

— Бензин-то есть, сейчас заправим.

— Займись, пожалуйста. Только без шума, а то еще быстрее нас сцапают.

Геннадий кивнул и ушел. Илья еще не решил, что делать с этой буханкой, но его уверенность передавалась остальным.

— С Геной что делать будем? — сурово спросил Сергий.

— Батюшка! — Илья поперхнулся. — Ты чего какой кровожадный?

— Да нет! Его же скрутят после нашего бегства. Быстро узнают где мы ночевали и чья машина.

— Дела… — протянул Илья. — Об этом я и не подумал…

— Может мы его с собой возьмем? — тоненько спросил Тимофей.

Мужчины переглянулись.

— Для начала надо его спросить. Может он и не захочет. — Илья мучительно хотел переложить ответственность за еще одного человека. Сергий кивнул. — Пошли.

Все трое прошли на крытый двор, где и стояла теперь уже их буханка. Пройти на двор можно было не выходя на улицу. Илья порадовался предусмотрительности Гены, хоть и прекрасно понимал, что эта предусмотрительность вызвана совсем иными причинами, а не попыткой скрываться от преследователей.

Гена заканчивал переливать бензин из канистры в бак автомобиля. При их появлении он улыбнулся и отставил канистру.

— Вот. Сколько было все залил. Там много, хватит на первое время. Что решили? По дорогам прорываться?

— Не такой уж и плохой вариант. Не думаю, что они предполагают у нас наличие автомобиля. Может сработать фактор внезапности. — ответил Илья.

Гена кивнул и с прищуром посмотрел на Громадина.

— А сколько, говоришь, машин проехало? — спросил Геннадий.

— Я не говорил. Сам видел, один фургон. Остальные, вероятно по дорогам расставлены. — сухо сказал Илья. Вопрос и тон Гены ему не нравились. Так говорят люди, решившие для себя все или смертники на плахе, если у них достаточно мужества.

— Так сделаем. — сказал Гена. — Ночь сейчас, тихо. Значит те, которые дорогу перекрыли, вас рано услышат. Приготовиться успеют.

— Ты чего затеял? — зло спросил Илья, чувствуя неладное.

— Помогать вам, вот чего! — отрезал Геннадий. — Мне тут остаться — все равно к ним дорога. С вами ехать? Так а как вы уйдете тогда? Вот я и подумал, что надо хоть этих на фургоне задержать…

— Ха! — Илья расслабленно выдохнул. — Забудь. Там профи, они тебе даже близко подойти не дадут. Тем более, они сейчас уже вовсю по деревне рассредоточились, слава богу мы на окраине оказались. Собирайся, с нами поедешь. С этими много не навоюешь.

— А мне к ним подходить близко и не надо. И воевать я с ними не собираюсь. А вот машину испортить — это можно.

— Говорю же тебе, близко ты к этому фургону не подойдешь. Это не наши менты местные, профи. Они не будут тебя спрашивать, чего ты рядом с ними забыл.

— Ты охотился когда-нибудь? То-то и оно. Главное подобраться поближе, а там судьба выведет. И что тебе за беда если не выйдет у меня? Выйдет — хорошо, не выйдет — то и поминай как звали. Решил я все уже. Не дам мальчишку. За сына своего отомщу. Один черт, не жизнь у меня, а недоразумение какое-то. — Геннадий достал из под машины две бутылки с какой-то жидкостью и торчащей из горлышка туго свитой тряпкой.

— Не надо, пожалуйста, дядя Гена! — со слезами в голосе сказал Тимофей. Сергий ошарашенно молчал.

Геннадий опустился рядом с мальчиком на колено. Отечески погладил того по голове.

— Не переживай за меня, сынок. Так оно всем лучше будет. И мне в радость в деле хорошем помочь. Верь в хорошее, сынок. А мы тебе поможем. — Геннадий поцеловал мальчишку в лоб и поднялся. — Благослови, батюшка, да и пойду потихоньку.

Сергий благословил. Илья почувствовал астральное возмущение, слабенькое. Но все-таки. Благословил его Сергий не просто на словах. Очень вовремя его способности сработали, очень удачно. Гена кивнул, не говоря больше ни слова, пожал руку Илье, поцеловал кольцо на пальце Сергия и потрепал Тимофея по голове, надел старый потрепанный пиджак, висевший в гараже на гвозде и как был в трусах и пиджаке, засовывая бутылки во внутренние карманы направился на выход.

— А как же охота, а? — Илья догадался о планах Гены. Тот только рукой махнул не оборачиваясь.

Сергий и Илья внимательно посмотрели друг другу в глаза. К такому они не были готовы. Увеселительной прогулки они, конечно, не ждали, но вот сейчас, совершенно обыденно, человек уходил умирать. Незнакомый человек, который итак сделал для них много, собирался сделать еще больше.

— Садитесь. Оба назад. В кабине один буду. — распорядился Илья.

Глава 11

Идея притвориться местным алкашом пришла Геннадию в голову спонтанно. Сначала он действительно собирался таиться и чуть ли не ползком пробираться к фургону. Но неожиданно его осенила догадка об алкаше. Он двигался неровным, неверным шагом по направлению к площади с магазином. Никто на пути ему не встречался, было еще слишком поздно, или еще слишком рано. Может бойцы спецотряда, расползающиеся по деревне, и видели его, только какой смысл связываться с таким? Только шум поднимешь. Какие подозрения вызывает человек в трусах и пиджаке ночью бредущий то ли с праздника жизни, то ли на него. Ничего такой человек кроме отвращения или смеха не вызывает, это у разных людей по-разному.

Гена шел, максимально вживаясь в образ. Он уже видел впереди припаркованный фургон, пока еще слишком далеко для броска, да и надо как-то запалить фитиль, а это в темноте будет ой как заметно. Что с этим делать Гена не знал. Вероятно его убьют раньше, чем он успеет поджечь и швырнуть. Он продолжал идти.

Еще немного и можно попробовать. Гарантий нет, но делать уже нечего.

— Стоять. — голос был спокойный, металлический. Самое ужасное, что Гена совсем не видел человека, которому голос принадлежал.

— Эй, братан! Открывай лавку, я вас заприметил когда поссать пошел. Сразу решил — надо за добавкой идти! В долг запишешь? — Гена очень удачно имитировал голос изрядно перебравшего человека.

— Проходите, гражданин. В обратную сторону. — обладатель голоса напряжения не сбавил, но и стрелять не стал, уже хорошо.

— Да я вижу, что не открылись. Ты мне одну дай и все! — Гена шаг сбавил, но совсем не остановился, трудно было сказать, это он идет или его так мотает по дороге, но он верно, сантиметр за сантиметром приближался. — Я гляжу автолавка проехала, а у меня кончилось, надо идти…

— Гражданин, это не автолавка. Вернитесь назад. — щелкнул затвор.

Геннадий похолодел. Все, дальше ходу нет. Вряд ли боец хотел напугать его щелчком оружия, в таком состоянии человеку хоть из зенитки стреляй — не страшно. Варианта два, его либо застрелят, либо раскусили. И все равно застрелят. Получается вариант один. Очень хорошо, что выбранный образ позволял подтупливать с реакциями и ответами. Гена встал, растерянно опустил руки.

— Не продашь?

— Гражданин, это не автолавка. Вернитесь назад. — Гена увидел движение около борта фургона, ему показалось, что тень опустила оружие. Была не была!

— И курева не продашь?

— Гражданин…

— А! У меня есть… — Геннадий очень медленно, путаясь в карманах пиджака, чтобы не нервировать бойца, достал мятую пачку и спички.

Гена весь скрючился, стараясь сделать вид, что никак не может подкурить, а на самом деле, стараясь сделать так, чтобы пола пиджака немного отошла и он бы смог поджечь фитиль. Шатаясь, он все-таки поджег его, затянулся покрепче и одним движением швырнул бутылку в фургон.

— Сук… — начал говорить Гена, но выстрел оборвал его.

Геннадий уже не узнал, что бутылка его упала очень удачно, облив горящим бензином переднее колесо и капот. Бензин быстро затек в подкапотное пространство, лишая фургон возможности поехать сегодня куда-либо, и вообще когда-либо поехать.

* * *

Выстрел прозвучал оглушающе в ночи. Глушителями бойцы не озаботились, не предполагали необходимости. Сергий перекрестился и зашептал молитву, Тимофей захныкал. Илья подумал, что какой-то он слишком чувствительный для пережитого им, но быстро сообразил, что мальчишка легко привязывается к людям, отнесшимся к нему по доброму.

Оставался вопрос, что делать с перекрытой дорогой. В том, что она перекрыта Громадин не сомневался. Чудо, что им удалось улизнуть, на другое чудо, что дорога свободна, надеяться не приходилось. Илья вдавил газ в пол, выжимая из древнего мотора все оставшиеся лошадиные силы. Нет, он не даст подвигу Гены пропасть! Они должны сбежать, иначе и быть не может. Эх, передать бы эту уверенность мальчишке! Тогда дело было бы в шляпе, но что-то не срослось.

Они неслись по разбитой дороге, впереди, около леса, Илья уже видел машину заграждения. Это был старый ментовской «бобик», тоже уазик. Людей видно не было. Видимо, услышали выстрелы и засели за машиной, готовые вести огонь. Илья врубил дальний свет, пусть им будет потруднее держать прицел. Приближаясь, Илья увидел отблески на дороге, значительно не доезжая до автомобиля полицейских. Средство принудительной остановки, вот как это называется. С умом подошли, подстраховались! Дорогу преграждала шипастая металлическая лента.

— Держитесь покрепче! — крикнул назад Илья своим спутникам.

До ленты оставалось всего ничего. На такой расклад Илья совсем не рассчитывал. Поиграть в догонялки, пойти на таран, в конце концов, — это да, но тут им не оставляли шансов. Сколько их там? Двое? Трое? Один черт, много не навоюешь.

Не сбавляя скорости машина налетела на шипы, раздались хлопки. Почти как выстрелы, только потише. Уазик стало заносить, Громадин с трудом пытался его держать. Раздался первый выстрел. У кого-то не выдержали нервы. За первым прозвучали и другие выстрелы. Удар. Ремень безопасности не дал Илье вылететь в лобовое стекло, но об руль он приложился изрядно, с трудом обернулся назад.

— Живы?

— Ничего, нормально! — хрипло отозвался Сергий. Оказывается, он успел обхватить Тимофея и скукожиться вместе с ним за сиденьем водителя.

Результат их тарана был крайне неожиданный. От удара «бобик» перевернуло. На этом их удача не закончилась. Упав, уазик придавил собой двоих полицейских из заграждения. Оба были живы и даже более менее здоровы. Хотели уже отпрыгнуть от несущегося на них тарана, но не успели и теперь лежали придавленные собственной машиной.

— Я же говорил, что везучий! — говорил Илья, помогая Тимофею выбраться из машины. Тот с опаской косился на преследователей, Илья поймал его взгляд и отправился к полицейским.

Нет, им определенно везло! Пистолеты в руках им сохранить не удалось, поэтому особой опасности они не представляли, а только зло смотрели на Илью. Он подобрал их оружие.

— Это вам, ребятки, пока не пригодится, — подмигнул он им.

— Мы тебя найдем, сука! — прошипел один.

— Вперед и с песней! — ответил Илья и отошел от них. Времени было и так в обрез.

— Держи, — он протянул один пистолет Сергию. Тот взглянул на него как на умалишенного.

— Нет, сын мой. Оружия я в руки не возьму. Да и пользоваться не умею.

Илья пожал плечами, выщелкнул из пистолетов обоймы и бросил их в рюкзак.

— Все. Погнали в леса опять. Авось, без собак приехали. — распорядился Громадин.

Снова начиналось их лесное приключение. Они быстро сошли с дороги стали углубляться в лес. Илья не мог перестать дивиться их везению, этот факт немало его радовал и вселял надежду, казалось, что они неуязвимы. Опасное чувство, надо его сторониться, а то до беды доведет. Никакой самонадеянности. Повезло раз — потом не повезет десять раз. Вдруг Илья остановился как вкопанный.

— Сергий, есть монетка? — шаря по своим карманам, спросил Громадин.

— Звонить собрался? Я, что-то не вижу автомата. — отозвался священник.

— Шутник, твою мать! Вспомнил древность какую, я им и не пользовался ни разу. Так, давай в камень-ножницы-бумага, десять раз подряд.

Выражение лица Ильи было таким напряженным, что батюшка спорить не стал и только тяжело вздохнул. Сыграли. Десять раз подряд Громадин вышел победителем.

— Монетку бы еще… — задумчиво протянул Громадин. Тимофей молча протянул ему пятирублевую монетку, которую отыскал в кармане. — О, отлично! Вперед, время не ждет! — снова скомандовал Громадин и они отправились.

Спутники странно поглядывали на Илью, как будто тот сошел с ума. Ему было все равно, он лихорадочно подбрасывал монетку, легко ловя ее на ходу в темноте. Каждый раз она падала так, как загадывал Громадин. Он уже перестал считать попытки, а монетка все падала ему в руку, словно у него там магнит.

Теперь вопрос о том как их нашли был снят. Слова, которыми Громадин хотел поддержать мальчишку, стали правдой. Теперь Громадин невероятный везунчик. Насколько широки его возможности? Вооон с той сосны он может прыгнуть не покалечившись? Проверять не хотелось. Ничего, найдется и возможность и время разобраться получше с новыми умениями. А вот с чем надо быть аккуратнее, так это со словами. Если верить Тимофею, у службы есть возможность мониторить использование способностей… Так, стоп! Илья схватил монетку и засунул ее в карман, ругая себя последними словами. Он как Гензель и Гретель швыряет на своем пути камешки, по которым преследователи легко их найдут. Но со словами тоже надо быть внимательными, нельзя безрассудно заставлять верить мальчишку во все подряд. Особенно, если это не правда. Илья начал догадываться, что способности Тимофея включаются только если приходится менять реальность, делать неправду истиной. Свою догадку он решил обдумать позже, когда появится минутка поспокойнее.

Глава 12

Операция провалилась. Мальчишка снова ушел.

— Проверяй! Проверяй, паскуда, быстрее! — верещал майор, не стесняясь окружающих.

Владимир снова и снова сканировал пространство. Ничего нового сообщить своему напарнику он не мог.

— Нет. С последней искры, на которую мы приехали, ничего больше. Есть еще какая-то маленькая, тусклая. В лесу была последний раз и оборвалась. Наверное, священник.

— Ты же говорил, цвет не совпадает? — приходя в себя, процедил майор.

— А кто же еще? — огрызнулся Владимир.

Майор так холодно посмотрел на него, что тот прикусил язык. Не стоит злить лишний раз этого человека.

— Выяснить немедленно, есть ли у Громадина хоть какие-то способности. Все перекопать! — кричал в пространство майор. Люди вокруг него засуетились, стали звонить, изображать бурную деятельность. — Что хорошо, то не скоро. — протянул майор.

Владимир молчал, стараясь не отсвечивать. Майор был зол. Очередная неудача. Осложняло положение то, что он сам решил встать на другой дороге, винить было некого. Даже менты сработали недурно, а спецотряд уже нагоняй получил. Вова был следующим на очереди.

Все доступные люди уже были направлены в лес, хотя все понимали, что без толку бродить в темноте. И скорый рассвет не принесет облегчения в поисках. Остается только ждать, когда они снова ошибутся, когда снова мальчишка воспользуется своей способностью. Новая искра тоже отличалась от искры священника, но незначительно. Видимо, их природа была близка. Если бы способности Владимира были поменьше и послабее, он бы вообще их не различил. Он уже сейчас горько сожалел, что заметил эту маленькую разницу. Теперь майор его замучает постоянными сканированиями.

— Товарищ майор, разрешите доложить. — молодой лейтенант вытянул короткую спичку и вынужден был докладываться.

— Разрешаю, — не разжимая челюстей, процедил майор.

— Все проверили. Нет у Громадина способностей, нигде не значатся. Все бывшие сослуживцы не подтверждают.

— Свободен. — майор прищурившись смотрел на Владимира. — Мог ты облажаться? Ты мне скажи, родной, как есть.

— Леша… Алексей, конечно мог… ночь, усталость, до этого плотно поработали…

— Поработал он. Была бы охота — будет ладиться работа! Ладно, утром поговорим. И лучше тебе постараться. — последнюю фразу майор произнес так, чтобы слышал только Владимир. Ничего хорошего ему это не сулило. Пальцы похолодели, а кожа рядом с имплантом начала зудеть, напоминая обо всех неприятных ощущениях, которые тот может принести.

* * *

Идти они решили столько сколько смогут. Единственным их спасением было разорвать дистанцию максимально. У Ильи была надежда выйти к реке и поискать там лодку, желательно с мотором. Так как плана у них никакого не было, им было абсолютно все равно в какую сторону направиться, поэтому решение спускаться вниз по течению реки не казалось плохим. Тем более, что это позволяло не идти пешком.

Делая небольшие привалы на отдых они продирались через лес, благо он не был густым. Но идти было нелегко, да еще с ними был Тимофей. Тот мужественно держался, но все-таки уставал. Уже рассвело. Они все шли и шли. Теперь это их жизнь, бесконечные догонялки. Сомневаться не приходилось, остановка — смерть. Не для Тимофея, для Ильи и Сергия. После устроенной облавы, стало понятно, что церемониться с ними никто не будет.

Если Илья правильно сориентировался на местности, то с выйдя из леса и немного пройдя полями, они окажутся на берегу реки. А дальше все зависит от их везения. Если повезет — попадут на поселок, не повезет — придется еще гулять. Подумав о везении, у Ильи открылся зуд снова поиграть со своими способностями или попробовать убедить мальчишку, что вот сейчас им откроется вид на пасторальную деревню, в которой через дом у каждого по лодке — выбирай, не хочу. Нельзя. Слишком близко преследователи. Может они и не знают в какую сторону побежали Илья со спутниками, но если использовать способности — точно узнают.

Громадин не ошибся, они вышли к реке уже с утра. Было около девяти. Спутники решили двигаться вдоль берега. Хоть так они и были на виду, но если они хотят найти лодку — так шансов больше. Идти по берегу было не легче, чем по лесу. Песок вытягивал силы из уставших путников, ноги заплетались, но даже Тимофей упрямо шагал вперед и не жаловался.

Постепенно солнце начинало припекать, что тоже не облегчало их путешествие. Илья скомандовал привал. Необходимо было отдохнуть. Тимофей повалился на песок, как будто из него выдернули скелет, Сергий протяжно вздохнул, опускаясь рядом. Илья достал бутылку с водой, передал ее спутникам.

— А лодкой кто-нибудь управлять умеет? — задумчиво задал он вопрос ни к кому не обращаясь. — Не, понятно, плыви себе — дело не хитрое, но ведь на нее как-то мотор надо навесить. Может весельную искать?

— На весельной еще больше сноровку надо. — хмуро отозвался священник. — Может нам ее выкупить? Заодно попросим научить…

— Ага, а можно еще сразу самим позвонить на 102 и сказать, что мы их с нетерпением ждем. Нет, лучше лишний раз ни с кем не контактировать, внимания не привлекать. Мимо шли — это мало кто зацепится, а вот если начать беседовать со всеми, вот тут уже у людей больше шансов сообразить, вспомнить, что по радио о нас слышали или по телеку видели. Минимизировать контакты.

Священник снова тяжело вздохнул, ему не очень нравилось свое новое качество и роль, но он готов был смириться. Еще немного посидев на песке они снова отправились в путь. Им попалась пара деревень, но то ли здесь рыбаки не жили, то ли утаскивали свои драгоценные плавсредства домой. Путь продолжался.

Уже ближе к полудню удача снова им улыбнулась. Впереди, на самом берегу, виднелось какое-то строение от которого к воде шло что-то вроде рельсов. Путники ускорили шаг и приблизились к строению. Им оказался дощатый сарай, достаточно крепкий, от него к воде действительно шли бревенчатые деревянные сходни. Сарай был заперт на замок, к счастью замок был навесным, что оставляло место для маневра. Илья огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно попробовать сбить замок. На глаза ему попался увесистый булыжник, которым он и решил действовать. Сняв рюкзак, Илья подобрал камень и примерился к замку. Да, никогда ему не доводилось ничем подобным заниматься. Все бывает впервые, когда-нибудь. Илья размахнулся и опустил камень на дужку замка. Удар был хорошим, правда не попал куда целил Илья. Но цель была достигнута — от удара замок не пострадал, а вот ушки, в которые он был продет, вылетели с корнем. С видом победителя Илья отбросил булыжник и открыл дверь. Это действительно была удача. В сарае стояла лодка. Хорошая металлическая посудина, но самое важное, на ней был установлен мотор. Илья искоса глянул на Тимофея, уж не мальчишка ли сам себя убедил в таком исходе? Тот поймал взгляд Ильи и потупился. Делать нечего, даже если он случайно использовал способности, выход только один — снова уносить ноги, но они и так собирались это сделать.

— Так, и чего с этой хреновиной делать? — задумчиво оглядывая новое приобретение, спросил Громадин.

— Надо бензина залить побольше, — предложил священник.

— Верная мысль, — отозвался Илья уныло водя взглядом по сараю. Взгляд его зацепился за две канистры, одна побольше, другая поменьше. Он подошел к ним, открыл, понюхал. — Так, вот тут бензин, или что-то в этом роде, а вот тут похоже масло какое-то. Ну чего, заливаем сколько влезет и погнали.

— Подожди-ка, — сказал Сергий, крутясь около мотора. — Тут, похоже, надо как в триммере — смешивать вместе. Я около церкви косил раз, мне объяснили… — смущенно закончил он.

— А на одном бензине не поедет? — удивленно спросил Громадин.

— Поплывет, наверное, только не далеко. Я не знаю. Но застрять посередине реки со сломанным мотором мне не хочется. Ищи в чем смешивать.

Илья увидел еще одну канистру в которую был вставлен раструб воронки — вероятно то, что им нужно. С грехом пополам, они разобрались куда и что заливать.

— Ты, батюшка, не очень переживай за мотор. Пропорции рассчитывает он! Главное чтобы это все поехало! Мы его, вообще-то, крадем. — сказал Илья. Священник поморщился.

— Тем более, найдет хозяин лодку свою, а еще и мотор весь поломали. Совсем не по-людски. — отозвался Сергий.

Они долили топливо в бак и взяли готового с собой в канистре. Начинался новый этап их бегства. Он сулил им некоторое расслабление и даже удовольствие. Ничего не скажешь — плыть по воде в хорошую погоду гораздо легче и приятнее, чем тащить на себе кучу вещей и продираться через лес. Они погрузили вещи на борт, Тимофея тоже посадили и вдвоем волоком по сходням потащили лодку к воде. Это оказалось проще чем они представляли.

— Ты тоже садись, а я из воды потолкаю еще, — сказал Сергий и вдруг, взмахнув рукой, убежал к сараю. Вернулся оттуда с веслами. — Не хочу посередине реки застрять.

Теперь они были готовы к своему водному путешествию. Отец Сергий ловко заскочил на борт и сел рядом с мотором. Шкипер определился сам собой, чему Илья был рад.

Глава 13

Плыть было легко, особенно учитывая, что плыли они без особой цели. Отдавшись на волю случая, они спускались по течению реки, что добавляло изрядно скорости. Очень скоро оказалось, что делать во время плавания особо нечего. Тимофей задремал на дне лодке, Сергий рулил, а Илья решил пошарить по лодке. В ящике под лавкой он обнаружил какие-то рыболовные штуки, в которых совершенно не разбирался, еще он нашел сигнальный пистолет и несколько зарядов к нему. Хозяин лодки, похоже был человеком серьезным. Мало того, что содержал свое имущество в образцовом порядке, так еще был готов к разным нештатным ситуациям, это вызывало уважение.

Повинуясь какому-то внутреннему импульсу, Илья положил пистолет в рюкзак. Конечно он не предполагал, что им придется пользоваться сигнальником, но все-таки сунул его поверх остального имущества. Вообще, в свете последних событий, Илья решил больше доверять своей интуиции.

— Куда мы плывем? — нарушив благостное молчание спросил Сергий.

— Не знаю. Никакого представления. Нам сейчас необходимо разорвать дистанцию, выиграть время. Потом разберемся. Нам надолго топлива хватит? — отозвался Громадин.

— Надолго. Плывем по течению, не на пределе идем. Надолго. Я не шибко разбираюсь, но уйдем далеко. Это ты ловко придумал.

— Да просто повезло. Вот если бы лодку не нашли, ты бы по другому запел! — усмехнулся Илья.

И они снова поплыли. Ничего больше не обсуждая и наслаждаясь теплым июльским солнцем. Ветер с реки приятно обдувал их, не давая жарким лучам припекать. Они плыли, словно старые друзья, наконец-то выбравшиеся на давно запланированный отдых, словно не было преследования, не было угрозы смерти и всего прочего.

* * *

Владимир был изнурен. Полностью выжат, как апельсин пущенный на сок. Весь остаток ночи и большую часть утра майор заставлял его сканировать пространство. Снова и снова. Никакого результата это не приносило, но тот не успокаивался. Хорошо, что он прибегал к наказаниям, которые посулил ранее. Однако, облегчение было иллюзорным. Хоть и не было физических мучений, сил у Владимира не осталось. Он в очередной раз пустился в сожаления о своей горькой судьбе. Эти мысли приносили облегчение, позволяли погрузиться в свой мир, наполненный жалостью к себе. За неимением кого-либо другого, кто мог его пожалеть, годилось и это.

В кабинет вошел майор. Выглядел он тоже неважно. Не спать всю ночь, изнуряюще работать, пусть и чужими руками, нелегко.

— Друг мой, что-то ты невесел? — улыбочка майора могла разозлить самого Сатану.

Владимир не ответил, хотел сэкономить силы.

— Ну, ну, родной мой! Ты никак на меня обиделся? Ты пойми, родной, работу надо любить, тогда и она тебя полюбит! — майор расплылся в добродушной улыбке, хоть сейчас на плакат депутата. — Ты не переживай. Сейчас не буду на тебя наседать. Они либо очень хорошо спрятались, либо уже вышли из зоны твоих возможностей. Второе вероятнее. У них фора была, походу ушли… — задумчиво закончил майор.

Владимир лежал на кушетке и смотрел на майора. Ведь этот человек по-настоящему болеет за свое дело. Как же на месте он оказался! Другого бы размазало ответственностью, заела совесть или чего еще. А этому хоть бы хны! Совесть у него отсутствует, кажется полностью, ответственность он ощущает только перед начальниками, а никак не перед людьми, которых подчас использует просто ужасно.

— Леша, а какого хрена ты майор? — услышал Владимир свой собственный голос. Он похолодел.

На удивление майор остался спокоен и только ухмыльнулся.

— А зачем больше, дорогой? Ты же видел, как мне генералы чай носят. Мне моя ксива такие двери открывает… — майор улыбался как мартовский кот: широко и крайне довольно. — Званием моим, ты меня не подцепишь. За большим погонишься — последнее потеряешь.

— Алексей, да я не хотел… — Владимир решил спасать положение.

— Хотел, хотел! — майор погрозил ему пальцем. — Зря. Даже если собакой служебной меня назовешь — не обижусь и больше тебе скажу, так оно и есть! Только нравится мне это. Нравится. Я это могу, я это умею. За это меня ценят. А сейчас я лажаю. И это мне нравится. — майор посуровел, пристально посмотрел на Владимира. — Это мне доброты не добавляет. Поэтому, я тут подумал и решил, что поработать еще надо! Надо, дорогой! Работай смелее — будешь жить веселее!

Вот весь он был в этом, майор. Мелочный, злопамятный. Владимир вздохнул и сел на кушетке. «Сам виноват. Зачем подначивал…» — думал он. С другой стороны, еще немного такой напряженной работы и это все кончится. Навсегда. Владимир встал с кушетки, чтобы подойти к столу, сидя ему работалось лучше. Вдруг его взгляд приковал брелок лежавший на столе. Не может быть! Так майор никогда бы не облажался. Майор прекрасно понимал, что Владимир не боец, в отличии от него самого, и отобрать брелок силой не решится, но и положить его на виду… никогда. Проверка на лояльность? Банальная усталость? Он ведь тоже человек! Устал, заработался, не спал, пришел — на автомате кинул его на стол с другими вещами. Владимир никак не мог вспомнить, выкладывал ли майор вещи или брелок оказался там только сейчас. Он медленно двигался к столу, медленнее он уже не мог. Майор не обращал внимания на него, знал, что тот покорно будет исполнять его приказы.

Жизнь замерла вокруг Владимира. Ну, схватит он брелок. Дальше что? Напасть на майора? Бред. Ему не спастись бегством. Но Владимир знал, что брелок может решить все его проблемы разом, а то, что решением этим будет смерть, казалось ему незначительной деталью. Он слишком устал от всего этого. От унижений, претерпеваемых от майора, от рабского положения, от несвободы.

Владимир решился. Он как дикий кот прыгнул к столу, пытаясь схватить брелок. Он был быстр, как никогда. Ему так казалось.

Майор ударом в скулу перехватил его полет. Усмехаясь своей паскудной улыбочкой и покручивая брелок в руках, встал над Владимиром.

— Что, сука, поиграть решил? Поиграем, сученыш. — не прекращая улыбаться, майор нажал на одну из кнопок на брелоке.

Владимир забился на полу. Боль была такая, что кричать он не мог, только сипеть, как сдувающийся воздушный шарик. На такой звук никто не придет, его никто и не услышит. Даже если и придет, случайно, помогать не станет, а только торопливо закроет за собой дверь. Майор присел рядом с Владимиром, он по-прежнему не отпускал кнопку, заглядывал ему в глаза, ловил его взгляд.

Владимир отстраненно подумал, что майор просто садист, что ему просто это нравится. Он понял, что это не была проверка. Он понял, что майор выложил брелок специально, чтобы его спровоцировать и поиздеваться. Майор отпустил кнопку. Какое-то время Владимир лежал на полу не в силах пошевелиться. Когда силы немного вернулись к нему, он повернулся к майору и уставился ему прямо в глаза. Тот легко выдержал его взгляд и задумчиво произнес:

— И что тебе, падла, не живется? Что я тебя обижаю сильно? Живи, работай, наслаждайся. Нет! Вечно тебе не сидится. Вас, ублюдков, надо резать, а не сюсюкать с вами. Я человек маленький, не мне решать, а иначе… — впервые майор допустил подобные слова.

Вот оно в чем дело, он просто ксенофоб! Не садист и спонтанный злодей, а всего-навсего ксенофоб. Владимиру стало легче от этой мысли и он еще наглее уставился в глаза майору. В глазах того промелькнула какая-то неясная тень. Прошлый Владимир ее бы не заметил, нынешний, родившийся секунду назад, увидел страх. Майор даже не догадывался какое оружие дал ему в руки! Или догадывался и потому испугался? Все-таки, отсутствие сна никому на пользу не идет.

Владимир встал с пола, майор поспешно отошел. В это время в дверь постучали.

— Войдите, — не поворачиваясь крикнул майор.

В дверь вошел давешний докладчик. Голубев, что-ли? Владимир не помнил.

— Вот, как вы распоряжались. Все значимые происшествия, которые успели зарегистрировать. Угоны и кражи оборудования отдельно выделили.

— Свободен — бросил майор.

Глядя Владимиру в глаза, майор опустил в карман брелок и похлопал по карману рукой.

— Вот видишь, дорогой, отложилась твоя работа. Дельце у меня появилось. Полежи пока.

Спорить Владимир не стал и снова улегся на кушетку. Обострять свой конфликт с майором он не стал. Хоть теперь он лучше понимал его мотивы, от его мести он не застрахован. Майор уселся за стол и принялся листать тонкую папку.

Просмотрев дела, выделенные полицией, майор взялся за остальные.

— Идиоты! Быстро сюда! — заверещал майор. Никто не спешил на его призывы. — Быстро! — надрывался майор.

Дверь открылась без стука, снова появился тот же докладчик. Молча встал в проеме.

— Драгоценный мой, а скажи мне, пожалуйста, кража лодки это не угон? — голос майора был просто елейным. — Скажи, не угон, а?

Докладчик молчал.

— Молчание — золото, это, конечно, так. Но ты ответь, родной. Угон?

— Кража. У нас проходит как кража. — насупившись, ответил докладчик.

Владимир искренне веселился на своей кушетке. Ох уж эта вездесущая бюрократия. По квалификации, и правда, — кража.

— То есть вы, мои умницы, выделили угон автомобиля в пятнадцати километрах от того места, гды мы их потеряли, а кражу моторной лодки в восьми километрах — нет? — сладким голосом спросил майор.

— Так точно. — Голубев решил не злить его неправильными ответами.

Может это, а может то, что майор уже отвел душу на Владимире, сработало, он лишь закрыл лицо руками и через ладони произнес:

— Идиоты… — вздохнул и продолжил — Значит так, выяснить все про лодку: какой запас хода, сколько топлива в баке было, пропало ли топливо еще, какая скорость. Дальше, предложения как и на чем догонять, я не знаю какие средства у вас имеются. Свободен.

Голубев с облегчением развернулся и собрался уходить, но его снова настиг голос майора:

— Да, не забудь учитывать какая структура, в моем лице, дала тебе распоряжения. И если вы придумаете только губернаторскую яхту — то передавай ему пламенный привет. Через полчаса с докладом и решением.

— У него нет… — пробормотал Голубев.

— Что говоришь? — переспросил майор.

— Разрешите выполнять?

— Выполняй.

Глава 14

Плыть они решили максимально далеко, пока не кончится горючее. Лучшего способа оторваться от погони у них не было. Делать в лодке было совершенно нечего. Тимофей проснулся, Сергий показал Илье как управлять судном и теперь они менялись по мере необходимости.

Перекусив из своих припасов они продолжали путь.

— Илья Семенович, все-таки какой у нас план? — робко спросил Тимофей.

— Илья. Просто Илья. Мы же договаривались. Мы теперь все в одной лодке… — Илья смущенно замолчал после своего дурацкого каламбура. — Чем больше думаю, тем меньше вариантов. Все время убегать мы не сможем. Поймают. Спрятаться можно, но опять только на время, а сколько этого времени у нас будет — совсем не ясно. Рано или поздно как-нибудь проколемся. Нас не просто в розыск объявили, нас реально ищут. А раз такое дело, то и найдут.

— Совсем ты людям не веришь, — вступил в разговор священник.

— Отчего же, верю. Только не всем и не всегда. А еще я нам не верю. Я так понимаю, что у них средства есть, которые Тима обнаруживают. Когда-нибудь приключится такое, что он опять свои способности задействует. Вот тогда нас и накроют. Мы не знаем как далеко проходят их возможности и ограничены ли они вообще. Поэтому исходить надо из того, что они безграничны — вернее не ошибешся.

— А если найти скит? Или общину какую? На время, дух перевести, обдумать все. Сейчас по лесам много народа живет. — предложил Сергий.

— Вероятнее всего так и надо поступить. Только желательно, даже необходимо, подальше уйти. Под носом у врага прятаться это только в кино хорошо, в жизни лучше на дно лечь максимально далеко. Если бы наши рожи везде не светились, я бы предложил улететь. В Австралию, или Аргентину, или в Африку куда-нибудь. Но самолеты нам заказаны. Ничего, Россия-матушка не маленькая, заныкаемся.

Больше никто ничего не предложил. Все согласились с доводами Ильи и его «почти планом». День прошел незаметно, начинало вечереть. Вместе с сумерками приходила прохлада. И если на берегу она была благословением после дневной жары, то на реке делалось прохладно, особенно учитывая, что они провели на ней весь день.

— Надо до темноты решить, дальше поплывем или на ночлег останемся. — хмуро сказал отец Сергий.

— А топлива много еще? — спросил Илья, чтобы немного оттянуть время для решения.

Сергий полез проверять.

— Изрядно еще. — наконец отозвался он.

Илья глянул на мальчишку, накинувшего его рубаху поверх своей одежды.

— Причаливай. Я думаю, что спать лучше на берегу. Верно? — подмигнул он Тимофею.

Сергий молча принял к берегу, было ясно, что от речных волн он тоже устал и провести так ночь ему не хотелось.

— Лодку мы сможем на берег вытащить? Подальше, что бы в глаза не бросалась? — спросил Илья.

— Не переживай, командир. Я её вон в тех кустах привяжу, не видно будет. Сейчас вас высажу и спрячу. — отозвался священник.

До берега оставалось еще метров тридцать когда они услышали звук, похожий шум вертолета. Собственно, вертолетом он и являлся. Илье хотелось ругаться страшными словами, но при ребенке он сдерживался. Посмотрел на мальчика — на том совсем лица не было. Сергий снова молча перекрестился. Вот и накрылся их ночлег. Но как? Как так быстро их нашли? Илья вопросительно глянул на Тимофея, тот отрицательно покачал головой. Значит совсем крепко взялись, тряхнули всех участковых и ппсников, выяснили про угоны транспорта. А дальше не надо быть семи пядей во лбу, чтобы сопоставить. Илья корил себя за лень и наплевательство, конечно, нужно было дальше уходить от места их последней встречи, но сил было так мало. Ну и про вертолет он, опять же, не подумал.

Пока Илья ругал себя и судьбу, показался вертолет. Обычный, гражданский, насколько мог судить Громадин. Это хорошо, значит сразу не расстреляют какими-нибудь ракетами. Вообще он надеялся, что совсем не расстреляют сразу, а постараются не задеть мальчишку. По воде рядом с ними зашлепали пули, сзади. Наверное хотят повредить мотор или винт, или черт знает, что они там хотят! «Придурки, а если взорвется?» — думал Илья, лежа на дне лодки и накрывая собой мальчишку, Сергий скрючившись правил к берегу. Оставаться на воде было нельзя.

* * *

Майор был доволен и даже ни на кого не ругался и не подначивал. За идею с вертолетом молодой лейтенант удостоился похвалы, которую воспринял с брезгливостью, скрыть ее он или не сумел, или не захотел. Да, в его жизни майор сыграет второстепенную роль, хоть и неприятную.

Яхты у губернатора не было, ну или была она пришвартована не здесь, а вот вертолет был. Перемещаться губернатор любил с комфортом, автомобиль не всегда мог даровать его на дорогах области, за которую отвечал губернатор. А вертолет мог. Конечно, это был вип-вариант Ми-8/17. Владимиру показалось, что подставив таким образом губернатора, местные менты ему за что-то мстили. Уж больно довольные лица у них были, когда они передавали помощнику губернатора разрешительные письма и прочие регалии майора. Через двадцать минут вертолет ждал их на стадионе ближайшей школы.

Сборы прошли быстро. Места в вертолете было немного, без учета команды, убиралось туда восемь человек. Поразмыслив, майор взял с собой Владимира, который так и не смог доказать ему свою бесполезность в этом деле, и еще шестерых бойцов из спецотряда.

Действительно, путешествовать губернатор умел. Внутри было просто шикарно. А снаружи — обычный Ми, ничем не примечательный. Хитрец, этот губернатор, зачем лишний раз народ травить. После пандемии народец нервный стал, могут не понять такого излишнего стремления к роскоши.

Майор чувствовал скорую победу. Он поделился с Владимиром тем, что сегодня чувствует — сейчас все решится. Владимир скептически относился к предчувствиям Алексея, тот слишком часто чувствовал и слишком редко это оказывалось правдой. Но портить майору настроение своими комментариями он не стал — голова еще немного болела после их памятного разговора.

Майор вызвал по связи пилота, спросил:

— В темноте сможем искать?

— Нет. Это не поисковая модификация, прожекторов нет, а с теми которые в наличии — только для посадки. — голос пилота раздавался из динамиков, звукоизоляция была очень хороша. Хоть уровень шума и был повышен, но говорить можно было без наушников, только немного громче, чем обычно.

Майор задумался. Ему очень не хотелось с пустыми руками возвращаться в город. Но от него сейчас ничего не зависело, поэтому он откинулся в кресле и постарался расслабиться.

Путешествие в губернаторском вертолете можно было смело назвать отдыхом: кресла удобные, есть бар, которым майор пользоваться запретил, даже была медиасистема с какими-то фильмами, играми и подобными развлекалками. Никто не развлекался. Бойцы отряда не отрывали взглядов от иллюминаторов, майор сидел в кресле полуприкрыв глаза и с блаженным выражением лица, а Владимир задремал.

Из дремы его вывел резкий сигнал, похожий на дверной звонок. На подлокотнике кресла майора мигала красная лампочка, тот надел наушники и сосредоточенно выслушал послание.

— Вот и попались, родные! Вот! Дело толком красно! — не скрывая ликования, радовался майор.

Владимир выглянул в иллюминатор и увидел, кажущуюся крохотной с высоты, лодку. Лодка направлялась к берегу. И у нее были все шансы успеть раньше, чем они сядут. Майор схватил наушники с микрофоном и стал туда орать:

— Садись немедленно! — что отвечал ему пилот было слышно только майору. — Значит делай это быстрее! Мы должны сесть быстрее, чем лодка дойдет до берега.

Майор отшвырнул наушники. О сохранности губернаторского имущества он не беспокоился. Вертолет накренился носом вперед, набирая скорость, чтобы догнать и перегнать лодку. Если беглецы доберутся до леса, то у них снова появится неплохой шанс скрыться, хоть и на время.

Глаза майора остекленели, было ощущение, что он тронулся умом, представив, что мальчишка снова от него уйдет. Майор вскочил с кресла, наплевав на раскачивающийся под ногами пол. Подошел к люку, обернулся к Владимиру, взгляд его был совсем безумным. Владимир застыл от выражения лица майора и моментально вспотел. Схватив ремень Владимира, кресло которого располагалось около люка, майор обернул его вокруг себя подмышками и рванул ручку люка.

Салон вертолета наполнился свистом воздуха, рычанием мотора и звуками крутящихся лопастей. Владимир вцепился в кресло. Бойцы самообладания не потеряли, но никто не решился майору помешать. А тот, в свою очередь, достал пистолет и начал стрелять. Чего он хотел добиться никто не понимал, вести огонь на поражение в таких условиях бесполезно, да и убивать мальчишку никак нельзя. Повредить лодку? Вероятность повредить вместе с ней мальчишку слишком велика. Майор, похоже просто сошел с ума.

Владимир был напуган поведением Алексея, но еще больше он боялся крушения вертолета. Он встал с кресла и на негнущихся ногах сделал шаг к майору, хотел поговорить с ним, дотронулся до его локтя, привлекая внимание. Майор дернулся, схватил Владимира за предплечье. В это время вертолет тряхнуло, майор покачнулся, роняя Владимира на колени, и сам упал на пол. Вертолет мелко трясло, он весь вибрировал. Майор вскочил с пола и хотел оттолкнуть Владимира со своего пути к люку, но вместо этого случайно вытолкнул его за борт.

Глава 15

Громадин стоял на коленях на дне лодки и держал в руках найденный им сигнальный пистолет. Если бы не его новые способности, он бы не поверил своим глазам. Один единственный выстрел из сигнальника причинил машине серьезный ущерб. То ли в основание винта он попал, то ли еще куда, но вертолет отчаянно терял высоту и от него шел черный дым. Илья увидел как из вертолета вылетел человек и, нелепо махая руками, стал падать в воду. Выстрелы прекратились. Человек упал раньше вертолета и скрылся под водой. А сам вертолет перед падением, к большому удивлению Громадина, вспыхнул, но взорваться не успел, так в огне и упал в воду.

Илья смотрел на всю эту фантасмагорическую картину как завороженный. Сергий перестал управлять лодкой, смотрел на огонь на воде и крестился, бубня какую-то молитву. Тимофей остался лежать на дне лодки, обхватив себя руками.

— Чего застыл, служитель культа! — рявкнул Илья. — давай быстрее к берегу. Может там за ними еще один.

Священник дернулся, выпадая из транса, стал снова заводить мотор. Вдруг из воды вынырнул человек и снова погрузился туда с головой. Человек не кричал, не звал на помощь.

— Надо ему помочь. Потонет ведь. — сказал Сергий, направляя лодку к тому месту, где последний раз показывалась голова человека.

— Они в нас стреляли. И попробуют еще раз… — начал Илья, но Сергий бросил на него такой взгляд, что он понял — спорить тут бесполезно.

Из воды больше никто не показывался.

— Все, твой христианский долг выполнен! Разворачивайся. — сказал Илья, наблюдая, как священник стягивает одежду. Сергий нырнул.

Через непродолжительное время он появился на поверхности, держа левой рукой подмышками мужчину. Илья помог затащить его в лодку и забраться туда самому священнику. Мужчина не шевелился.

— Еще и зря все, видишь, мертвый он уже! — зло бросил Илья.

Мужчина закашлялся и из его рта полилась вода. Отец Сергий усмехнулся, одеваясь.

Пристав к берегу они поспешили отойти от воды, под защиту кустов. Лодку они бросили не привязывая, плыть на ней снова они опасались. Неизвестно было как близко преследователи и есть ли они вообще. Сергий поражал всех своей предусмотрительностью: сначала разделся, когда нырял в воду, теперь отбежал назад к лодке и оттолкнул ее от берега.

— Может хоть насколько уплывет по течению — уже не так легко нас найти будет. — сказал он, возвращаясь.

Илья только кивнул, поглощенный мыслями об утопающем. Тот сидел на песке, молчал и только переводил взгляд с Сергия на Илью. Наверное, пытался понять кто из них принимает решения. Илья, нарочито не обращая внимания на пленника, строго сказал в пространство ни к кому не обращаясь:

— Этого надо чем-то связать, чтобы за нами не увязался. В лес немного заведем и там оставим. — пленник вздрогнул, но промолчал, только опустил глаза.

— Да его же там Бог знает когда найдут! А если долго не найдут? Помрет ведь без воды! Я такой грех на душу не возьму. — отрезал священник.

— Вот и оставайся с ним! — зло бросил Илья. — Спас? А нам теперь из-за него помирать?

— Господа… — робко проговорил пленник. — Я не представляю для вас опасности. В вертолете я не по своей воле был и вашими поисками тоже не сам занимался.

Илья хмуро смотрел на него. Конечно, на агента тот не походил, не выглядел опасным человеком, но внешность бывает очень обманчива. Жизнь много раз демонстрировала Громадину, что верить никому нельзя. Никому. Но была во внешности пленника еще одна деталь, которая смущала Илью. Имплант. Кто точно сможет сказать, сам он вписался в дела службы или, как теперь знал Илья, не очень добровольно? Эти вопросы так и останутся без ответа. Пока без ответа.

— Нельзя человека в лесу бросать. — твердо сказал священник.

— Илья Семенович, пожалуйста… — проговорил Тимофей, просяще заглядывая в глаза Громадину.

— Дался он вам! — Илья почувствовал слабину в себе и был рад ей, ему не хотелось принимать столь суровое решение в одиночку. — Сколько групп было отправлено? Учти, если соврешь — пожалеешь. — как можно более угрожающим тоном спросил он.

— Только одна. В вертолете, который вы уронили. Клянусь! Он очень спешил, хотел быстрее вас поймать…

— Кто он? — продолжал допрос Громадин.

— Майор, который руководил операцией. Алексей Викторович Семенов. У него совсем… плохо с головой стало, всех оставил, прикрытия не подготовил… сорвался за вами, как стало про лодку известно. — пленник был рад, что с ним говорят, это давало надежду, что его не бросят связанным в лесу.

— Хорошо. Будем с тобой разбираться. Сейчас надо постараться подальше уйти. — Громадин не очень поверил во внезапное сумасшествия руководителя группы, поэтому предполагал возможную погоню.

Повинуясь Илье, все поднялись, навьючились своими вещами и отправились в лес. Снова в лес.

— Тебя по этой штуковине отследить можно? — спросил Громадин, указывая на имплант пленника.

— Нет, это стандартный имплант. Как у всех. Мне его когда ставили, тогда еще нельзя было в них следящие устройства внедрять, это сейчас… — пленнику явно хотелось поболтать после своего чудесного спасения.

— Зовут тебя как? — перебил его Илья.

— Владимир.

— Ну, нас ты всех знаешь, Владимир. И вот что, Владимир, будь молодцом, делай, что говорят и все будет хорошо! — тон Громадина напомнил Владимиру майора и он немного загрустил, но молча и покорно следовал за своей новой компанией.

Долго идти они не смогли — пришла темнота, а маленькие фонарики в незнакомом лесу не обеспечивали должного комфорта. Громадин принял волевое решение о привале на ночлег. Его беспокоил этот Владимир. Что с ним делать? Связать на ночь? Или сторожить его по очереди? Илья склонялся к первому варианту, так все смогут хоть как-то поспать, но не было хороших веревок. Рвать одежду на веревки не хотелось. Что делать не понятно. Он решил оставить этот вопрос на потом, когда уже не будет возможностей для сомнений.

Развели костер, постарались сделать его как можно менее приметным — загородили лапником, чтобы отсветы не разлетались. Огонь принес немного уюта, все смогли расслабиться. Пленник молчал, решив не испытывать судьбу.

— А вас они тоже заставляли на себя работать? — Тимофей не выдержал и обратился к Владимиру. Тот вопросительно посмотрел на Илью, Илья кивнул ему.

— Да, Тимофей. В имплантах, помимо функции подавления наших способностей, есть возможность причинять его носителю боль. Если не отпускать кнопку подавления, то импульс, передаваемый имплантом, причиняет боль. Специально это не проектировали тогда, но когда выяснилось — устранять тоже не стали. Про такое не рассказывают, но все импланты на такое способны. В службе этим пользуются. Нет таких спецов, которые отказываются работать с ними. Имплант тебя не убьет, но персональный ад устроит. А дальше, кто сколько продержится…

Повисло тяжелое молчание.

— Какой способностью ты обладаешь? — строго спросил Илья.

— Я вижу чужие способности. На расстоянии, в момент когда ими пользуются и совсем немного после. Способности Тимофея — дольше, Сергия — меньше. Ваши тоже совсем немного.

Громадин замер. Про свои обретенные способности он никому еще не рассказывал. Сергий удивленно посмотрел на Громадина, Тимофей ничего не заподозрил. Илья поднял взгляд на своих компаньонов, виновато улыбнулся священнику, Тимофей не обратил на него внимания.

— Вот значит кто нас обнаруживал. Есть у них еще такие? — Илья предпочел перевести тему, глазами показав священнику, что потом с ним обсудит свои способности.

— Есть, но я лучший. — не без гордости отозвался Владимир. — Он поэтому меня с собой везде и таскал. Майор этот. Остальные тоже обнаружат, но у них радиус охвата меньше, точность ниже и не так хорошо они способности различают.

— То есть, нам еще и повезло, получается, что мы тебя захватили? — Илья усмехнулся. — Складно поешь…

— Поверьте, Илья, если бы вы побывали там, где бывал я, если бы вы испытали то, что испытывал я, вы бы были рады оказаться тут здесь и сейчас. Я понимаю, что вам сложно мне поверить, но я не хочу назад. Конечно, быть привязанным к дереву я не хочу тоже… убейте меня! У вас есть оружие, пуля — это милосердно. Назад я не вернусь! — с жаром сказал Владимир.

Илья подумал, что Владимир прекрасно понимает, что никто в него стрелять не будет, иначе бы уже давно прихлопнули. Но это было только рациональное, чувства подсказывали ему: Владимир не врет, он действительно готов умереть, только бы не возвращаться обратно.

— Расскажи, что там они затеяли со спецами? — попросил Илья.

— Это кому как повезет, на самом деле. Ну, вы знаете, это все знают, что слабые способности не трогают — живи, мол, и плевать на тебя. Если способности сильные — то уже имплант. Если сильные и полезные — то еще потрудишься на благо общества, если бесполезные, то опять никому ты не нужен, если сильные и опасные — надзор или изоляция. Но есть еще способности действительно сильные. Вот сидит, например, в поликлинике спец-целитель. Он что лечит? Болячки мелкие, насморки всякие, чирьи, ну и другое по мелочи. А есть настоящие целители, которые и рак могут вылечить, и альцгеймера. Да все почти могут. Вот таких спецов, конечно, никто в поликлинику сидеть не отправит. Их будут только высокие чиновники, звезды и прочие сливки общества использовать…

— А им что, жалко что-ли? — недоуменно спросил священник.

— Именно, что жалко! На всех чудес не хватит. «Износится» — Владимир взял это слово пальцами в кавычки — быстро и не хватит важным людям.

— Как износится? — напугано спросил Тимофей.

— Мальчик, наши способности не безграничны, это ты знаешь. Но они еще и не бесплатны для нас. Если бездумно и слишком много их использовать, организм действительно изнашивается. Это как с алкоголем, кто-то может всю жизнь пить по черному, и ничего, а кто-то понемногу, но воздействие окажется губительным. Как на кого подействует никто не знает, вот и берегут сильных спецов. Ну, как берегут… для себя берегут. Да большинство спецов и не в курсе этого, это я по службе узнал. А тому же целителю зачем знать? Ему золотую клетку смастерят, заботой окружат — он и катается как сыр в масле. А если узнает, вдруг загрустит? — на лице Владимира застыла горькая улыбка.

Все молчали. На Тимофее вообще лица не было, такие новости его совсем не обрадовали. Владимир заметил переживания паренька:

— Малыш, не переживай! Твои способности так уникальны, что никто не может сказать, как они на тебя влияют! Все исследования, которые над тобой проводили, не показали никаких последствий. Тебе даже имплант не рискнули ставить — настолько ты уникальный случай! У тебя воистину дар! Тебе не приходится за него платить… кроме того, что служба за тобой охотится… — Владимир неловко замолчал.

За спинами сидящих у костра беглецов раздалось покашливание:

— Добрый вечер, мужики!

Илья медленно повернулся и увидел в отблесках костра рослого длинноволосого мужчину в камуфляжных штанах и джинсовой безрукавке, покрытой множеством каких-то нашивок. Илья пригляделся и увидел, что это не безрукавка, а куртка с оторванными рукавами. А еще он увидел, что мужчина непринужденно держит дробовик, который, не переставая улыбаться, направлял на них.

— И вам не хворать. — проговорил Илья.

Глава 16

Илья попытался незаметно потянуться к пистолету, но незнакомец его остановил:

— Не надо, дружище. Что бы у тебя там не было, я быстрее успею. — спокойно, без тени сомнения сказал здоровяк. — Я сейчас присяду к вам и мы спокойно поговорим, а мои товарищи присмотрят со стороны.

Никаких товарищей видно и слышно не было, возможно это была уловка, но проверять не хотелось.

— Ну? Что все как напряглись? Хотели бы вас шлепнуть — вы бы и не заметили! Не очкуйте, расслабьтесь! — голос незнакомца оставался спокойным, а взгляд темных глаз был пронизывающим и оружие он не спешил убирать.

— Да, знаете, не особенно мы привыкли, что в нас оружием тыкают. — ответил Илья.

— А ты, братан, привыкай! Мы тут немного послушали ваши байки, вам теперь только к такому и привыкать. — хохотнул пришелец. — Вляпались вы хорошенько, да еще на нас попали… тоже нехорошо.

Незнакомец замолчал и уставился в пространство, как будто просчитывал сложившуюся ситуацию.

— Вы не подумайте, мы не душегубы какие, говорю, хотели бы убить — убили бы уже. Мы чужаков не приветствуем. Живем тут, понимаешь, с природой единения ищем, быт наладили, никто к нам не суется. Никто нам не нужен, да и мы особо никому невсрались. Ну это отступление, а теперь излагай, — он обратился непосредственно к Илье, опознав в нем лидера. — Я тут главный, буду решать, что с вами делать.

Илья сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, пока длился вдох, а за ним выдох, он принял решение. Скрывать им особо нечего, надо говорить как есть, вот только о функции способностей Тимофея он решил умолчать. И Илья начал рассказывать, про себя, про отца Сергия, как он явился к нему с мальчиком, как они сбежали и как их преследовали, как они сбили вертолет и встретили Владимира.

Незнакомец выслушал всю историю не перебивая, провел ладонью по волосам, заправляя пряди за ухо:

— Заеб… — посмотрел на мальчика. — Зашибись история. Только лечишь ты меня, мент. Прям вот так просто они бросились искать мальчишку, который сбежал? Не, братан, я ж слышал как этот, — он ткнул пальцем во Владимира. — говорил о его особом даре. Не хорошо. Я к вам со всей душой, убивать не стал, а ты… ментяра… — последнее слово он практически выплюнул.

Илью сложно было обидеть таким оскорблением — слыхал и похуже. Но кое-что ему стало понятнее про этого сурового человека:

— Так убил бы. Что же не стрелял? Раз у вас такие порядки суровые, надо все как положено делать. А я тебе скажу, — Илья не давал вставить незнакомцу ни слова. — потому, что ты никогда и не стрелял в человека. Сидишь, металлист суровый, бычара здоровый, а сам просто образ создал. Местные может тебя и обходят и нычку твою, ментам ты нафиг не нужен, сейчас много всяких по лесам сидит. Закон не нарушаете — значит живите как хотите, никому до вас дела нет. Так что ты свои понты товарищам своим оставь, а меня стращать не надо.

— Да, братан, красиво поешь, только не забывай, что ружьишко-то у меня, и колено я тебе легко разнесу, а потом и разберемся — стрелял я когда-нибудь в людей или нет. — сказано это было с такой интонацией, что Илья понял — в этот раз ошибся, этот человек не то, что колено разнесет, а башку запросто отстрелит. Но он продолжил — Мне, честно говоря, насрать и на тебя, и на попа с мальчишкой, — Владимира он почему-то опустил. — и на дела ваши мутные мне тоже плевать. У меня одна головная боль — с вами разобраться, желательно так, чтобы потом никто после вас не притащился. Я говорю — не любим мы чужаков. Да, парни?

С нескольких сторон, из темноты, раздались утвердительные возгласы. Громадин оценил демонстрацию силы. Чутье его не просто подвело, оно вообще умерло. Теперь надо убедить этого сурового здоровяка, что они ему не враги. Но как?

— Придут за вами?

— Придут. Вертолет не так просто потерять. Приблизительно знают где он был. — ответил Илья.

— Придут. — Повторил за ним незнакомец. — Значит и к нам наверняка заглянут. Дерьмово.

— Мужики, а вы ведь знаете, что пандемия все? Кончилась… — робко решил сменить тему Илья.

— Ты че, братан? Мы, вообще-то, продукты вымениваем у местных, до них, кстати, недалеко. Это только к нам соваться не надо, они это знают. А теперь еще куча твоих товарищей нагрянет, а их мы особенно не любим. Полицейский произвол не терпим и всячески с системой боремся. — Илья понял, что здоровяк уже глумится над ним. Но про нелюбовь к полиции не понял, то ли правда, то ли нет. — К решению мы ближе нихера не стали. С одной стороны, нормальные пацаны от ментов терпят, с другой, впрягаться за них придется. А не впрягаться не получается.

Снова повисло молчание. Незнакомец буравил их напряженным взглядом, явно решая их дальнейшую судьбу.

— На тинге решим. — наконец сказал тот. Илья не знал, что такое тинг, но догадался, что сейчас их не убьют, а решение примут совместно и позже. — Вещи собирайте, костер мои парни потушат сами потом, пойдем к нам. И не дергайтесь, пожалуйста, а то придется вам шкуру попортить. — последнее замечание он определенно адресовал Илье. — Да, глаза мы вам завяжем.

Спорить никто не стал. Из темноты вышел человек, тоже длинноволосый, но не в джинсе, а в камуфляже, в руках у него были тряпки, которыми собирались ослеплять беглецов.

— У вас тут съезд любителей бардовской песни, братаны? — ехидно спросил Илья. Опять его дурной характер прорывается.

— Типа того, дружище, типа того… — нисколько не обидевшись ответил здоровяк.

Дорога заняла длительное время, Илья не сомневался, что их водили кружными путями. Похоже было, что эти люди серьезно подходили к своему затворничеству.

Наконец с них сняли повязки. Они находились в центре небольшой деревни, выглядящей довольно странно. Дома были маленькими и приземистыми, практически одна крыша над землей торчала. В голове у Ильи всплыло слово полуземлянка, вот только он не представлял как выглядит ни полуземлянка ни землянка. Крыши некоторых домов были покрыты дерном, некоторых соломой или корой. Выглядело все как тематический парк развлечений.

— Сейчас будем спать, наутро соберемся, будем решать, что с вами делать. — скомандовал главарь «бардов», как их решил называть про себя Илья.

Без лишних слов их под локти повели к какому-то строению, походившему то ли на сеновал, то ли на амбар. Внутри было пусто, как будто уже успели прибрать лишнее к их появлению, только в углу поставили раскладушку и навалили соломы да в другом углу поставили ведро.

— А пожрать дадите? — отчаяние ситуации заставляло Илью грубить.

Провожатый не ответил, но пристально посмотрел на Илью и ушел, закрыв за собой дверь.

— Что делать будем, сын мой? — голос священника звучал глухо.

— Поедим, если дадут, потом спать ляжем. Он сказал с утра решать будут? Вот значит до утра и отдохнем. — Илья старался говорить максимально уверенно, чтобы этой уверенностью подстегнуть спутников.

Сергий ничего не ответил, только покачал головой. Тимофей тоже молчал, как и Владимир. Дверь снова открылась, это был их провожатый, принес еду, к удивлению даже не из их запасов. Опять молча поставил деревянный поднос с едой недалеко от вх

© Никита Гандер, 2023

ISBN 978-5-0060-3045-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Муха была жирная и блестящая. И как только им удается быть такими надоедливыми? Вечно они стремятся сесть на любой открытый участок тела и щекотно по нему ползать. Но, как говорится, нет худа без добра. Эта маленькая лоснящаяся тварь заставила Илью встать с кровати. Вставать катастрофически не хотелось, но и выбора особо не было.

Проводив муху взглядом, Илья прошел на кухню. «Надо окна помыть» – подумал он, размешивая растворимый кофе в чашке. За окном был июль, жаркий и томный. Июль, особенно приятный для школьников и студентов, середина каникул. Можно еще расслабленно не переживать о грядущем. Илья мельком подумал, что это одна из грандиознейших несправедливостей в мире, что все школьные годы, а потом еще и университетские нас приучают к летнему отдыху. А потом – БАХ! И взрослая жизнь. Да, летом и некоторые школьники, и многие студенты работают, но это не необходимость.

Додумывая эту мысль, Илья уже одевался. Утренним туалетом он пренебрег, популярности на работе ему это, конечно, не принесет, но ему было откровенно наплевать. Свою популярность капитан полиции Илья Громадин уже прошляпил. Пик его полицейской славы прошел вместе с проваленным делом по поиску спеца, умевшего кипятить воду силой мысли. Глупейшее умение, можно сказать совсем бестолковое. Только надо учесть, что в человеческом организме этой воды предостаточно. Как? Уже не такое глупое умение? Вот и этот спец тоже быстро догадался, стал брать заказы, а полиция долго не могла найти истоки захлестнувшей город волны вареных трупов. Рано или поздно нашли бы, за дело взялся знаменитый Громадин, вся беда, что очередным клиентом оказался один высокий чиновник. Вот и закончилась карьера непогрешимого Ильи. Дали ему должность начальника позорного отдела, гоняет теперь бабок-ведуний и алкашей-прорицателей за незаконное оказание экстрасенсорных услуг. Спасибо, что совсем не погнали, а то кушать что-то надо.

Квартиру Илья занял максимально близко к новой работе, ездить за рулем он ненавидел, слишком нервное занятие. Короткий путь до работы очень радовал его тем, что в голову не успевали залезть дурные мысли. Самокопания Илья тоже не любил, как и водить. Слишком опасные занятия.

Он подозревал, что периодическое отсутствие ухода за собой и избегание собственных проблем – это верхушка айсберга. Но старался не думать об этом. Единственная привычка из прошлого, которую он не оставил, были самокрутки. Не те «козьи ноги», которые курили дедули, а нормальные, современные, с фильтром и голландским табаком. Закурив, Громадин отправился в отделение, начальником которого гордо звался. Отделением это было назвать сложно. Представляете где сидят участковые в спальных, да и не только спальных, районах? Вот в таком помещении на первом этаже жилого дома и располагалось его отделение и состояло оно аж из двух человек, самого Ильи и какого-нибудь стажера, который никогда не становился сотрудником. Всегда находилось место получше и они, благодарно пожав руку за науку, уходили. Илья относился к этому спокойно, только постоянное мелькание новых лиц раздражало.

В этот раз было совсем тяжело. В этот раз к Илье пришел Илья. Тезка, только Ильей он его называть не мог. Стажер был Илюшей. Помните в Простоквашино был теленок Гаврюша? А вот этот был Илюша, никаких отличий, только ходил на двух ногах и без рогов. Громадин никак не мог понять, стажер туп настолько, что действительно доволен своим местом или он туп настолько, что действительно пытается выслужиться перед ним, чтобы… Чтобы что? Вот эта проблема и мучила Илью в последние месяцы, он даже был благодарен Илюше, что тот занял его мысли своим существованием.

Подойдя к отделению, Илья как раз докурил и бросил окурок в урну. Ну, здравствуй новый рабочий день! Илюша уже был внутри и, при виде начальника, вскочил со своего стула:

– Доброе утро, Илья Семенович!

Громадин хмуро кивнул и прошел к своему столу, включил компьютер и второй рукой чайник. Начинать работу без кофе он не собирался. Махнув рукой стажеру, он уселся в кресло. Этот жест должен был означать, что высокий начальник готов выслушать план работы на этот день. Ничего нового и интересного он не сулил, как и все прочие дни.

– Поступила заявка на незаконное оказание услуг по оздоровлению населения.

Илья поморщился и прикрыл глаза рукой:

– Опять Петровна?

– Так точно, Илья Семенович!

– Дальше.

– Открытие астральных врат с возможным выползн… поплзнов… Короче, появлением неопределенных сущностей.

– Александр Сергеевич?

– Так точно, Илья Семенович!

Илья снова махнул рукой, на этот раз жест означал, что высокое начальство закончило свое ознакомление с повесткой дня. Очень интригующе. Бабка, подлечивающая, или пытающаяся это делать, своих соседок и ими же заложенная, теми, кому лечение не помогло. И бывший преподаватель ВУЗа, ныне интеллигентный алкаш Александр Сергеевич, за отсутствием лучшей компании упоребляющий с мужиками в гаражах. Периодически, излагая свои выдающиеся философские умозаключения, бывший препод нет-нет да и пробьет астральное поле, откроет астральные врата. И кого волнует, что врата эти, дай Бог, размером с комариный хоботок? Кого волнует, что ни одна сущность через них не пролезет, а если и пролезет – то и черт с ней? Оба – зарегистрированные спецы, неважно, что силенок нет, неважно, что имплант не требуется. Заявки поступают, надо отрабатывать. Открытие врат несколько дней ощущают даже простые люди, без малейших способностей. Вот такой ответственный гражданин и пишет заявки. Прежний Илья порадовался бы такой активной гражданской позиции, но не теперь. Теперь это рутина, раньше он мало был с ней знаком, звезда отдела расследования экстрасенсорных преступлений.

– Еще есть что-нибудь? – спросил Илья стажера.

– Благословение…

– Ясно. К отцу Сергию тоже заглянем.

– Еще ориентировка поступила. Особой важности…

– Ну ты и дятел. Давай ее сюда, посмотрю! Не мог сразу сказать? Меня от этих тошнит уже, а тут особая ориентировка!

– Илья Семенович…

– Ладно, давай уже!

Стажер виновато протянул начальнику листок с портретом и кратким описанием, особая часть ориентировки была доступна только в электронном виде в системе МВД, доступ в которую был только у Громадина. Илья взял листок у стажера и внимательно посмотрел. На портрете был изображен мальчишка лет 10—12, не примечательный. Илья глянул в описание – 11 лет, эх, профессионализм не пропьешь. Ясно. Опять подросток почувствовал в себе суперсилу и свалил из дома, вершить великие дела. А особая, потому что мамуля или папуля большие начальники, даже больше Ильи.

– Понятно. Давай сначала к Петровне, потом к Сергию, а потом Александру Сергеевичу. Так по пути будет. Ты на машине?

– Конечно, Илья Семенович!

– Вот и славно! Андрюха, у нас труп, возможно криминал. По коням!

– Что, Илья Семенович?

– Ничего, ключи бери.

Глава 2

В машине Илья думал о везении. Надев темные очки, что означало – беспокоить его не надо, он развалился на заднем сидении и размышлял. Исполнительный Илюша уже выучил его привычки и начальника не донимал. Не так давно коллеги считали Илью везунчиком. Его феноменальная раскрываемость и буквально звериное чутье толкали коллег на мысли о пси-способностях молодого следователя. Он никогда не отрицал и никогда не подтверждал этих способностей у себя. Пусть гадают. Однако, их у него не было. И вот сейчас, сидя в машине, он рассуждал о везении. Тем на кого эти способности упали – везунчики? Нет, говоря о серьезных возможностях, даруемых пси-способностями, речи не идет. Это, конечно, глубоко несчастные люди. Скорее рано, чем поздно, их обязательно выявят, найдут и наденут поводок государства, от которого только один выход и это не почетная пенсия. Труп, по окончании службы, кремируют и отдадут родственникам аккуратную унифицированную вазу с прахом. Речь о способностях или неопасных, или совсем незначительных по силе. Вот как у Александра Сергеевича или у Петровны. Простудой Петровна не болеет. Ее маленьких возможностей на это хватает. С другой стороны, что толку уметь поднять свое тело на сантиметр в воздух над стулом, когда хочется летать как Нео? Хотя, вот насморка у Петровны не бывает, а ты ходи и неделю шмыгай соплями. Из этих важных мыслей Илью выдернуло настойчивое, но деликатное покашливание Илюши. Оказывается они уже какое-то время стояли во дворе дома Петровны.

– Готов? Тогда пошли. – Деловито сказал Илья помощнику и увидел как тот проверяет пистолет в кобуре. Поморщился.

– На бабулю собрался? С ПМом? Несерьезно, надо было усиление вызывать и броник надеть!

– Илья Семенович! По уставу положено при работе с лицами…

– Пошли, стрелок.

«Нет, как все-таки хочется ему настоящего дела!» – подумал Илья про стажера и даже почувствовал к нему что-то щемящее, с чем раньше встречался так редко, что даже не смог это охарактеризовать. Как к щенку, что-ли? Отбросив эти мысли, он вошел в подъезд, открытый Илюшей.

Петровна была дома. Дверь она открыла быстро, видимо видела их машину в окно и догадывалась о цели визита компетентных органов. Не в первый раз и не в последний.

– Добрый день, Валентина Петровна.

– Ой, добрый ли, Илья Семенович? Опять кляузы на меня строчат? – Петровна пыталась придать своему лицу вид одновременно заискивающий и возмущенный. Получалось не очень.

– Это как посмотреть. Как разговор пойдет, так и определим в конце. Добрый или нет. – В эту игру они играли уже не в первый раз и оба знали, чем это закончится. Рутина, снова она.

Вслед за хозяйкой, Илья и стажер, принявший вид особо серьезный, наверное предписанный уставом при работе с особой категорией населения, прошли на кухню. Привычным движением Громадин отодвинул табурет и уселся за стол, хозяйка уселась напротив. Илюша встал в дверях, закрывая пути отхода преступной пенсионерке.

– Готов выслушать сначала вашу версию. – Сказал Илья

– А что тут говорить? Нинка на меня написала. У ней чирей на жопе вылез, сидеть не может. Пришла, помоги, говорит, Валентина Петровна! А я даже и глядеть не стала, это Господь ее за склочный характер наказал, жалко, что не во рту выскочил! – Петровна повернулась к углу с иконами за своей спиной и перекрестилась.

Илья посмотрел на импровизированный иконостас. С плохо напечатанных картонных икон на него смотрели грустные и грозные святые. От плохой полиграфии, лица некоторых казались карикатурами. И что ей эти святые? Прекрасно ведь знает, что и откуда ей досталось! Но нет, надо себя к богоизбранным причислить.

– Значит незаконных услуг по оздоровлению населения без лицензии не оказывали? – Прищурившись спросил Илья.

– Вот те крест! – Петровна опять горячо перекрестилась. – Мне когда Господь дар ниспослал, видение было, что людям без веры, без Христа в душе – ни-ни! А ей какой Христос? Как пол под ней только в церкви не проваливается!

– Будем считать, что воспитательную беседу я с вами провел. Зайдите в отделение через пару дней, распишетесь. – Илье совсем не улыбалось эту чушь в тысячный раз повторять безобидной бабке.

– Вот вы, Илья Семенович, сразу видно, человек хороший! И дело богоудное делаете, справедливость восстанавливаете. Мне Господь приоткрыл, я теперь такое вижу…

– Ну какой Господь, в самом деле! – Громадин не собирался давать Петровне возможность оседлать любимого конька. – Вы же, Валентина Петровна, прекрасно знаете, что это все последствия вируса.

– А вирус этот твой кто создал? А, сынок? То-то! Все – Божий замысел…

– Через пару дней – в отделение. Распишитесь. Услуг не оказываем, закон не нарушаем. – Илья резко поднялся с табуретки, этот разговор пора было заканчивать.

Илюша предупредительно посторонился и потопал вслед за начальником. Покинув квартиру Петровны, Илья испытывал смешанные чувства. Каждый раз, когда Петровна начинала свою шарманку про Божий замысел ему становилось не по себе. Понятно, что служители культа и Холокост и смерть миллиардов от нового вируса объяснят замыслом. И пусть так, пусть миллиарды умерли, а некотрые из выживших получили удивительные способности, пусть – это замысел. Но почему недалекая и мелочная Петровна часть этого замысла? Вот этого Илья понять и принять не мог. На это нужна Вера, ей он не обладал. Он вообще был уверен в скором крахе культов, но они не просто выжили, но и не плохо себя чувствуют.

– К Сергию поехали. – Скупо бросил Громадин и опять развалился на заднем диване. «Надо стажеру премию выписать, – подумал он – а то возит меня, бензин тратит. Да и вообще не так уж и плох…»

Но, вспомнив о месте назначения, Илья снова задумался о замысле. Вот Сергий, простой поп. Нет, молодец, говорят во времена пандемии службу не бросил, паству не оставил. Дурак, конечно, что при пандемии вируса с высочайшей контагиозностью народ собирал, но всем тогда не до этого было. Тогда Черная смерть страшилкой для детей казалась. Сам выжил, кого-то из прихожан сохранил, сам ухаживал. А переболев, проявил новые способности, к своему счастью слишком незначительные. Оказалось, что теперь его благословение удачу приносит, маленькую, но удачу. Вот ведь насмешка судьбы, священнику, для которого это работа, новый закон запретил это делать. Лицо с установленными пси-способностями в промежутке от 10 до 5 по шкале Зольца не вправе оказывать другим лицам услуги без получения лицензии… ну, и далее по тексту. С новой властью у церкви безболезненно договориться не получилось, вот и бодаемся теперь. Мы к нему приедем, я ему скажу – нельзя, он мне скажет – сын мой, покайся… Лыко да мочало. Рутина. Рутина.

Тем временем, Илюша подъезжал к приходу. Обычному, ничем не примечательному. Такие новострои размещали во всех спальниках страны в прошлые, тучные для церкви годы. Еще один пустой разговор и поедем к Александру Сергеевичу, обаятельному алкашу, еще не опустившемуся на дно и поэтому неотрватительному. Так думал Илья, глядя в окно легковушки.

Глава 3

Солнце скрылось за облаками. Илья снял очки и оставил их в автомобиле. Идти к Сергию не хотелось, даже долгом службы прикрыться не получалось. Илья прекрасно осознавал свое незавидное положение. Он уже не мечтал о громком деле, которое вернет ему славу. Просто жил и как-то работал, утешая себя тем, что многим пришлось хуже.

В храме было прохладно, перейдя порог Илюша перекрестился. Илья этого делать не стал. Он был убежден, что если Бог и существует, то на такую мелочь точно не обидится. Сергия видно не было.

– Батюшка! – Позвал Илья. Тишина. – Отец Сергий!

Они прошли в середину храма так и не дозвавшись и не увидев священника. Раньше в храмах было много служек. Бабушки продававшие свечи, убирающиеся в храме и занимавшиеся прочими хозяйственными делами. Они всегда были готовы подсказать куда ставить свечу, а куда не ставить. Какой святой обязательно поможет от боли в коленке, а какой отвечает в небесной иерархии за вредные привычки и избавление от оных. Теперь в храмах по большей части было безлюдно, кроме времени служб. После пандемии у людей появилось слишком много насущных проблем, связанных с выживанием. Но на службы народ ходил. Сейчас Илья знал, что религия всегда расцветает пышным цветом в моменты горя и отчаяния, в первое время его это сильно удивляло.

– Эй, неистовый служитель культа! – Крикнул Илья погромче.

Как назло в этот раз Сергий его услышал. Громадин приготовился к легкому нравоучению на тему своего неосторожного высказывания. Но священник не спешил с душеспасительной беседой и выглядел слегка растерянным и напряженным.

– Добрый день, сын мой, – Поздоровался Сергий, Илюше он приветливо кивнул. – Знаю, что привело вас ко мне.

«Конечно знаешь!» – раздраженно подумал Илья – «Не в первый и не в последний раз мы с тобой видимся.» Бесполезность дела, которым он занимался мучила его все больше.

– Ну, раз знаете, тогда и не будем долго рассусоливать. Надо аккуратнее, закон нарушать – плохо, через два дня в отделение, будем в протоколе расписываться. – Сказал Илья добродушно.

– Как скажешь, сын мой. После службы загляну, распишусь, я уже все твои речи заучил. Удачи вам, храни Господь! – Отозвался Сергий и собрался вернуться к делам, которыми был занят до их появления.

Излишняя кротость и покорность священника насторожили Илью.

– У вас все в порядке, батюшка? – Спросил он.

Взгляд отец Сергий отвел, чего обычно с ним не случалось. Но ответил:

– Слава Богу все хорошо!

– Если вам что-то угрожает дайте любой знак. – Напряженно и тихо, так, что слышно только в непосредственной близости, сказал Илья.

Священник искренне улыбнулся и сказал:

– Окстись, сын мой! Божьей заботой все хорошо, да и кому я здесь нужен? Или решил бравое прошлое вспомнить? – Лукаво глядя на Илью, ответил священник. – Мысли мирские покоя не дают, мы приход не богатый, а расходы есть…

– Тогда через два дня в отделении.

Не дожидаясь ответа Громадин развернулся и быстрыми твердыми шагами направился к выходу. И чего он это вздумал? Какие опасности могут грозить священнику? Он же не Патриарх, в конце концов! Как он его ловко, собственным прошлым осадил! Такого отца Сергия Илья узнал сразу и все переживания за него отпали сами собой.

– Едем в отделение.

– Илья Семенович, еще философ этот остался…

– Не философ, а социолог он. В отделение. – Резко бросил Илья.

Исполнительный Илюша спорить, конечно, стал. Ну никак не мог сейчас Громадин провести еще одну подобную беседу. А ведь с Александром Сергеевичем быстро не получится. Для него особая радость присесть на уши кому-нибудь, чей интеллект выше чем у майского жука. Только бывшие друзья-коллеги, кто жив остался, не особо тянулись к спивающемуся ученому. Запросто сам на себя анонимное заявление и написал, чтобы Громадина затащить. Не мог, короче! А раз не мог – значит не поедет, он начальник или кто?

Думать о всяком больше не получалось. Ловко его святой отец выбил, не придерешься. Или святые отцы у католиков? А, черт их разберет! От таких слов даже Илья сам себя одернул. Зато мысли зацепились за необычное поведение Сергия. Машина остановилась у отделения.

– Иди начинай протоколы составлять, я посижу покурю.

– Есть составлять протоколы! – Отозвался Илюша и ушел.

«Нет, все-таки, идиот!» – подумал Илья, глядя в спину стажеру. И опять себя одернул, эти мысли вызваны раздражением от собственной оплошности. Так что же его напрягло в поведении Сергия? Может быть его способности неожиданным образом себя проявили? Нет, точно бред. Все, что могли уже изучили и измерили. Сергия проверяли, способности проявляются и больше не изменяются. Ни их функция, ни их сила. Такого за годы наблюдений не было. А до пандемии вообще никаких способностей не было и ничего, привыкли, живем как раньше. Дурацкую мысль пришлось отгонять. Дело точно не в способностях Сергия. А может в способностях кого-то из паствы? Вот это может быть. Переживает за прихожан, у кого-нибудь открылись серьезные способности, а может быть еще и опасные. Поверить в легенду священника о переживаниях, что нечем заплатить за электричество Илья не мог. Уже почти убедив себя, что Сергий пытается укрыть опасного пси-активного прихожанина, Громадин вспомнил слова священника о бравом прошлом и поник. Хотел затянуться сигаретой, но та потухла и он втянул только невкусный горький воздух. Досадливо бросив окурок в урну, Илья направился в отделение.

Придя в отделение, Громадин уселся за компьютер. Компьютер оставался включенным, поэтому введя пароль Илья быстро запустил служебную программу. На глаза сразу попалась ориентировка на мальчишку, про которую с утра говорил стажер. Вот и пришло время с ней ознакомиться. Тимофей, не самое популярное имя. Ага, никакие не чиновники родители. Православные сектанты. Жил вместе с родителями в глуши в Новгородских лесах. Эк его занесло, однако! О его способностях, их силе и функции говорилось в закрытом разделе, в который у Громадина доступа не было, должность не та. Мысли постепенно переключались на невезучего мальчишку. Или везучего? Хотя какое уж тут везение, когда все структуры за тобой гоняются? Чем же этого Тимофея судьба наградила? Гадать бесполезно, а узнать ему не придется. С секретностью «красный-0» даже далеко не все ФСБшники вкурсе, что там такое. И речь не про рядовых сотрудников. Такой код подразумевал немедленный вызов спецотряда и ни в коем случае не вмешиваться, по возможности продолжать наблюдение. Да, серьезно парень влип. Слава Богу, Илью это не касается. Ориентировка автоматически рассылается по всем отделениям, постам патрульных, даже на станции скорой помощи и в больницы. Когда-то была крутая система распознавания лиц, но сейчас от нее остались крохи, чтобы ей попасться надо быть самым большим неудачником на свете.

Взяв первую попавшуюся папку со стола Илья сказал:

– Я на обед, потом с бумагами поеду, – Многозначительно показал стажеру папку.

– Вас подвезти?

– Нет, нет, спасибо! – Быстро ответил Илья и поспешил выйти.

Глава 4

На обед Илья действительно сходил. А вот возвращаться в отделение он решительно не собирался. Уловка с бумагами всегда проходила отлично и со стажерами по сообразительнее Илюши. Отмазка отличная, если кто сверху заглянет – стажер скажет, что начальник по работе отлучился, а сами помощники знать такого не должны, а то некоторые из них уже на начальников Ильи работают. Правда, пока никто еще ни разу не интересовался работой Громадина. Отчеты сдает, на участке ЧП нет, заявки отрабатываются. Чего его контролировать особо? Но уловка, как минимум, спасала от расспросов Илюши, что уже хорошо.

Чем заняться после обеда Илья еще не решил, поэтому по здравому размышлению отправился домой. Дома, как известно, и стены помогают. Даже если ничего не делать – все равно помогают.

Дома, бросив взгляд на окружающую обстановку, Илья сначала решил убраться. Но, обдумав перспективы, благополучно забил на это дело и развалился на диване, предварительно переодевшись в домашнее. Старая пандемийная привычка не ходить в уличной одежде дома. Но Громадину она нравилась, делалось уютнее. Лежа на диване, Илья находился в том странном состоянии, когда мысли настолько мелкие и быстрые, что не успеваешь за какую-нибудь зацепится. В этой бестолковой карусели мыслей и образов он задремал. И тут же проснулся снова. Правда оказалось, что день закончился и на дворе уже вечер. Раздосадованный собой, Илья поднялся и решительно стал переодеваться, намереваясь выйти на улицу и прогуляться до магазина за ужином. На ум пришли только пельмени с пивом. И если пиво в жаркий июльский вечер обещало приятные ощущения, то пельменей не хотелось. Но ничего другого на ум не шло и он решил действовать по обстоятельствам, то есть решить непосредственно в магазине.

Компенсируя свой дневной сон, Илья направился в магазин подальше. Хотелось проветрится и выбросить из головы лишние мысли. С последним возникали проблемы. Из головы не выходил отец Сергий и его странное поведение. Неужели его «чуйка» снова вернулась? Или и не было никакой «чуйки» никогда? Путь в магазин лежал неподалеку от прихода, Илье стоило труда не отправится в него и пройти мимо. Что он там хочет увидеть? Даже у него самого ответа не было.

В магазине Илья не придумал ничего кроме пельменей и пива, которые уже выдумал ранее. Забыв дома рюкзак, он погрузил свой нехитрый ужин в пакет-майку и пошел домой, позвякивая пивными бутылками. На обратном пути Илья не справился с искушением и прошел мимо прихода Сергия. Около калитки в заборе, окружавшем церковь, он остановился и закурил. Что-то ему не нравилось в этой ситуации. Священник определенно темнил и не договаривал. В церкви было темно, видимо, Сергий уже отправился домой. И что он хочет здесь найти или увидеть? Ответ неожиданно пришел сам собой. Из бокового входа в подсобное помещение вышел Сергий. Вышел не один. С ним был еще кто-то, мужчина или подросток, тощий и нескладный. Илья отступил за дерево, где было хоть какое-то укрытие. Двое прошли совсем рядом и вид у них был крайне заговорщицкий. Или Илье это так казалось? Очень хотелось нового серьезного дела? Вдруг по спине прошел холодок и Громадин почти узнал в спутнике Сергия мальчишку с ориентировки. Сектанта Тимофея! Пришел прятаться к православному священнику в надежде, что тот не выдаст? Да запросто! Неверный свет сумерек делал из всего этого целый шпионский роман. Дойдя до конца дорожки от церкви к тротуару, заговорщики остановились, что-то обсуждая. И тут Тимофей повернулся лицом в сторону Ильи. Конечно это был никакой не Тимофей, мальчик-сектант. Это был обаятельный алкоголик Александр Сергеевич. Боже, каким идиотом Илья себя почувствовал! Теперь он отчетливо видел, что никакого сходства нет. Ни малейшего. Илья хотел незаметно уйти, но Сергий его заметил.

– Добрый вечер, Илья! – Священник как всегда пренебрег отчеством. – Гуляете?

– Да вот решил в магазин прогуляться, ужин прикупить, – Как будто оправдываясь, сказал Илья и приподнял пакет, в котором предательски звякнули бутылки.

– Отличный ужин! – Отозвался на звон стекла Александр Сергеевич.

– Вам уже пора, профессор, – Тоном не терпящим возражений сказал ему Сергий.

– И действительно, доброго вечера, господа. – Сделав неопределенный жест, долженствующий имитировать снятие шляпы, которой не было, Александр Сергеевич развернулся и пошел по тротуару.

– Следите? – Сочувственно спросил священник.

– Сам не знаю. Что-то привело. Разговор мне сегодняшний не понравился, что-то вы не договариваете.

– Конечно не договариваю. Это к теме нашей беседы не относилось, вот и не договариваю. – Насмешливо проговорил священник. Вот такого отца Сергия Илья узнавал – насмешливого, колкого. – Измотались вы, Илья. Покоя вам нету, дни былые давят. Оставьте, прошлое это ныне. Отдохнуть бы вам в тиши, глуши. На Соловки не хотите? Русский север, сказочные места! У меня там друг хороший служит. Только, конечно, придется покаяние трудовое нести…

– Нет уж, спасибо. Лучше вы к нам. – Илью опять пробирала злоба на свою очередную оплошность.

– Не копите злобу, сын мой. Открою вам, хоть и не только мой секрет. Пытаюсь я на свет Божий вывести раба Александра. Человек он хороший, умный, а дорогу кривую выбрал. А вам говорить не стал – побоялся, что язвами своими порушите наши успехи скромные.

Илья не нашелся, что ответить. Язвить не было ни малейшего желания, продолжать беседу тоже.

– И вы не держите на меня зла, – сказал Илья и отправился домой.

Он уже не увидел как священник перекрестил его удаляющуюся спину. И, конечно, никакой благодати он тоже не ощутил, ведь Сергий был никакой не святой и не чудотворец. Его возможности были слишком малы, но все-таки были.

***

Стук в дверь разбудил Илью в очень неудачную фазу сна. Ощущение было, что выпил он не пару пива, а литр водки. В горле стояла адская сухость, голова ничего не соображала. Сначала он и не понял, что это стук в его дверь, поэтому направился на кухню – пить воду. Стук повторился, настойчивый и осторожный одновременно, что бы не разбудить соседей. Облившись водой, Илья пошел к двери. Не ожидая никакой опасности (все местные знали кто он такой и что без возмездия не обойдется.) он распахнул дверь, как был в трусах. На пороге стоял взволнованный Сергий и какая-то молоденькая монашка. Издав нечленораздельный звук и пригласительно махая руками, Илья ворвался в ванную. Из одежды там, ожидаемо, был только банный халат. Все лучше, чем смущать молодую девушку своими трусами, отца Сергия он, почему-то не стеснялся вовсе. Когда Илья вышел из ванной, священник и монахиня уже были в гостиной и включили там свет. Сергий ходил по комнате, юная послушница сидела на стуле в углу, потупив глаза в пол.

– Илья Семенович, дело особой важности! Простите, что вас потревожили, но больше идти мне не к кому. – Начал священник. Подобное обращение было совсем несвойственно Сергию, это выдавало крайнюю степень волнения.

Илья еще не до конца пришел в себя, поэтому тупо смотрел на священника, ожидая продолжения.

– Вы мне всегда казались человеком благоразумным, не зачерствевшим сердцем. Не иначе Божий промысел нас всех вместе свел. Вы человек опытный, знающий систему изнутри, нужно помочь укрыть…

– Вы что же, святой отец, возомнили? Я преступников прятать не намерен, – Начал Илья, но Сергий его перебил.

– Сними платок, отрок, и выйди на свет, – Это уже не Илье.

Монахиня повиновалась. Только почему отрок? Монахиня-отрок встала под лампочкой, одиноко висящей на потолке и заменяющей Илье люстру, сняла платок. И тут Илья на себе прочувствовал выражение «пробил холодный пот». Перед ним стоял Тимофей. Тот самый из ориентировки, тот самый, которого сегодня безуспешно ловил Илья. Мальчик-сектант, которого ищут все структуры страны. Вероятно опасный преступник или опасный пси-активный гражданин. Громадин метнулся в прихожую, где в кобуре висел табельный ПМ. Выхватив оружие, Илья почувствовал себя увереннее. Вернулся в комнату, направил пистолет на мальчишку. Тот затравленно смотрел на него.

– Вот теперь поговорим! – Сказал Илья холодно, держа на прицеле паренька.

– Илья Семенович, ну ради… – Начал Сергий.

– Говорить и спрашивать буду я. – Отрезал Громадин. – Начнем. Его скрывали, Сергий?

– Нет. Вечером я сказал вам правду. Он явился в приход в этой одежде через несколько минут после нашего разговора. – Священник перекрестился, видимо закрепляя свои слова.

– Почему он пришел к вам? – Илья продолжал держать мальчика на мушке.

– Не иначе провидение Господне! – горячо воскликнул священник. – Вы обязаны ему помочь! Другой бы сдал его немедля, но не вы. Я вас знаю. Великой силы отрок. Так его сила велика, что искус огромен. Ни иерархам церковным его нельзя передать, ни тем более мирским.

– Это я и так догадался. «Красный-0» просто так никому не выписывают. Это не шутки, это угроза безопасности государства, не меньше. Остается выяснить, почему я еще не вызвал спецотряд?

– Вот поэтому я к вам его и привел. Потому что сразу не вызвали.

Эх, опять подловил его Отец Сергий! Начать разговаривать – это была ошибка. Теперь жгучий интерес питал Илью. Желание разобраться во всем самому. Только как это все возможно? Почему среди тысяч деревень, сел, городов и городков мальчишка оказался в его городе? Почему пришел к Сергию? Божий промысел опять? Конечно, никто толком так и не разобрался после пандемии как точно работают пси-возможности и как устроены астральные миры и открывающиеся в них врата. Точно известно только одно – астральные миры связаны с пси-возможностями. Вывод, который бы и первоклассник сделал. Но большего наука дать не могла. Может это искренне стремление отца Сергия помочь Илье? Ведь небольшими способностями тот обладал. И их оказалось достаточно, что бы сыграла такая лихая партия? У Ильи не было ответов. Молчание затянулось, напряжение нарастало.

– Вот как мы поступим, – Сказал Громадин. Посмотрел на пистолет в своих руках и, как будто ныряя в прорубь, отложил его. – Сейчас вы мне все подробно расскажете и тогда мы решим как поступить.

Когда Илья отложил пистолет, мальчишка заметно расслабился. Спокойнее почувствовал себя и отец Сергий, сел в кресло напротив Ильи. Мальчик присел на стул, который передвинул ближе к центру комнаты. Сергий начал рассказывать.

– Мальчик действительно пришел сам, я его не ждал и не покрывал. Что его привело, мне неведомо. Просил помощи, брату во Христе, отказать я не мог. С утра собирался к вам, Илья Семенович. Но его рассказ заставил меня побеспокоить вас раньше.

– Сергий, можно ближе к делу? – Илья нервничал, он еще не знал правильно ли он поступает.

– Да, конечно. – Покорность в тоне Сергия очень смущала Илью. – Мальчик – пророк. Это если совсем коротко.

– Как Мухаммед? – Тупо спросил Илья и сам себя мысленно отругал. Ну какой в самом деле Мухаммед? Православный сектант и священник, а тут вдруг Мухаммед.

– Пророк, Илья Семенович. – Подчеркнул священник. – Удивительным даром наградил его Господь. Мальчик знает Слово Господне. Все вокруг свершается по Слову Его.

– Это как? Свет может создать? И Землю за семь дней? – От религиозной шелухи Илья начинал нервничать.

– Нет, Илья. Мальчику известно как все должно быть. Как все задумал Господь.

– Предсказатель, что-ли?

– Нет. Предсказать события он не может. Его дар гораздо тоньше. Я подозреваю, что он и творит, то что должно. Я до конца еще не разобрался, но мне кажется, что мальчик просто должен быть уверен в чем-либо и тогда это станет правдой. Насколько простираются границы его возможностей мне тоже неизвестно. Но, я думаю, объяснять их потенциал вам не нужно.

Илья молчал, опершись на колени локтями. Мальчик сидел на стуле и, добродушно улыбаясь, смотрел на Илью.

– Сам не хочешь рассказать, малец? – Обратился Громадин к Тимофею.

– Дык а что рассказывать, добрый человек? Батюшка поведал уж все. Мне вот только домой уж больно охота! Покаяние надо нести, сбежал, бросил всех. Ток я ведь и не побежал бы, добрый человек, коли мне настоятель не приказал бы!

– Почему он заставил тебя уйти? – Спросил Илья.

– Ветралет, или как его, прости Господи, прилетел. Всех собрали, стали железкой какой-то водить по каждому. А мне настоятель и сказал тогда: «Ты, отрок, знай – тебе уходить надо, не оглядываясь. О нас не переживай, с нами все хорошо будет.». Да только я все равно переживаю. Ушел я легко, как настоятель и сказал. Поездил на повозках ваших диковинных, больших и малых. И на огромной ехал, что по железным полозьям ходит. Люди мне сплошь добрые попадались. Вот к батюшке пришел, думал переночевать пустит и хлебом не обидит.

– Твое чудесное спасение еще обсудим, если не случится ничего. – Оборвал его Илья. – Ты лучше про свои способности расскажи.

– А что про них рассказывать? Нету у меня никаких талантов особых. Мне настоятель только одно всегда говорил, что самое главное – дурным людям не верить и вообще на веру все не брать, поговорить сначала с ним и старейшинами. А уж почему – я и не пытал никого. – Простота мальчишки злила Илью, ему казалось, что мальчик специально не говорит ему правды и тратит его терпение.

– И как вам, батюшка, из него удалось это выманить? Святая Инквизиция научила?

– Опять вы, Илья, ерничаете. Инквизиция – это у католиков, мы добротой и любовью берем. – Священник протянул Илье двойной лист из школьной тетради заполненный мелким аккуратным почерком. Громадин взял листок.

– Это что? Инструкция к мальчишке прилагается?

– Это мне настоятель дал, мне читать не велел. Но сказано было, что если встречу человека доброчестивого – ему отдать грамоту сею. – Тимофей ответил сам.

Громадин принялся читать. Чем больше он читал, тем больше его лицо вытягивалось. Текст был написан нормальным языком, без этого деревенского говорка как у мальчишки. Это неудивительно, настоятель в любом случае был человеком немолодым, жил еще до пандемии. В своем послании неведомый настоятель подробно и доходчиво излагал тайну талантов Тимофея. И каждое слово в письме вбивало клин в душу Ильи.

Глава 5

– Это смерть. Если нас не убьют пока ловят, то убьют когда поймают. Такие тайны доверять можно только покойникам. – Сказал Илья затягиваясь очередной сигаретой. – Даже если завтра я сдам мальчишку, они выяснят, что мы разговаривали, что вы, батюшка, с ним разговаривали. И тогда убьют. – Священник перекрестился.

Тимофей спал на диване Ильи, беззаботно, как могут уснуть только дети. Священник и полицейский сидели на табуретах на кухне, плотно закрыв окна, несмотря на летнюю жару. Подслушать их никто не должен.

– Илья, я не могу его бросить. Слишком велик дар Божий в нем. А вас только просить могу о помощи.

– Давай на «ты», что ли, святой отец? После сегодняшнего – точно можно.

– Святые отцы у католиков, – поморщился священник. – Давай, Илья, давай.

Мужчины пожали друг другу руки, как будто только познакомились. Повисло тяжелое молчание. Отец Сергий ждал ответа Ильи, а тот думал о содержании письма.

Пси-возможности достаточно разнообразны. Их подразделяют на опасные, безопасные и условно-безопасные. В первых двух случаях носителю таких способностей в голову вживляют имплант, который при несанкционированном использовании способностей выдает электрический разряд в мозг, пресекая саму возможность использовать свои умения. Пользоваться способностями такой силы, что требуется имплант, можно только с разрешения государства. Если, например, человек умеет исцелять, никто, конечно, не будет запрещать ему это делать, только заниматься этим он будет под надзором. Будет с ним рядом человек с нейтрализатором. Это если способность безопасная. Если опасная, то никакого человека с нейтрализатором не будет, это означает полную блокировку способностей. Ну, или до той поры, пока не придумают полезное использование этих способностей или какая-нибудь разовая потребность. Условно-безопасные способности импланта не требуют, их сила так мала, что никому не интересна. В этом случае ограничатся просто надзором, таким каким занимался Илья. Но вот способности Тимофея не укладывались ни в одну группу. Подобного Илья еще не встречал и даже не слышал. Все, во что Тимофей сможет искренне поверить – становилось правдой. Вот убеди его, что твои политические враги умерли – и умрут. Или скажи, что все люди на Земле – православные, так будет. Или еще чего похуже. Насколько далеко простираются возможности Тимофея настоятель предусмотрительно не проверял. Сможет ли он сделать Землю полоской? Как эта конструкция, противоречащая всем законам физики, будет существовать, не повредит ли такое сильное воздействие самому Тимофею и прочие вопросы оставались без ответов.

– Я вот сейчас подумал, а получается, что если он искренне верит, то значит и бог есть? – Задумчиво проговорил Громадин.

– Илья! Бог – создатель всего сущего, он начало начал! Он существовал всегда. – Укоризненно сказал священник.

– Да, извини, это я попутал немного. – Примирительно ответил Громадин. – Ну что, терять особо нечего, значит будем думать, что делать с мальчишкой и как нас из всего этого вытаскивать. Сейчас спать надо лечь, а то ничего хорошего не получится. Тебя я, отче на раскладушку положу, а сам кресло разложу.

На том и решили. Улегшись в кресло Илья долго не мог уснуть. В голову лезли мысли. Хорошие и не очень. Последних было больше и все они крутились вокруг того как можно мальчишку использовать для себя. Перспективы открывались сказочные. Нельзя сказать, что ему стало противно от себя, просто все они были какие-то мелкие. И он постарался уснуть.

Снилось Илье, что он убедил мальчишку, что является чуть ли не суперменом. Тот, конечно легко поверил и Громадин получил в свое распоряжение и глаза-лазеры, и возможность летать, и, до кучи, бронированную кожу. Легко победив всех врагов, Илья стал справедливо перекраивать миропорядок и проснулся. Судя по звукам и запаху, проснулся не первым. Пытаясь сохранить то неуловимое и приятное чувство, которое возникает после сказочных снов и по большей части оставшееся в детстве, Илья вышел на кухню. Отец Сергий уже похозяйничал и пожарил большую яичницу с колбасой, на всех. Тимофей разливал чай.

– Утро доброе. – Буркнул Громадин. Тимофей приветливо улыбнулся и ничего не сказал.

– Какие планы? – вместо приветствия спросил священник.

– Самые примитивные, – Усаживаясь за стол и принимаясь за завтрак отозвался Илья. – Я пойду на работу, ты – служить. Мальчик останется здесь. Тут ему ничего не угрожает, если конечно сам светиться не станет.

– Нам не стоит уходить? Скрыться? – Удивленно спросил Сергий.

– Несколько дней у нас точно есть. Телефона у него нет, ехал на попутках, на глаза особо никому не попадался. Время есть. Успеем решить, что делать, придумать как это сделать. Спешка только во вред. – Объяснил Илья. – Сиди тихо, не высовывайся. Если что то пойдет не так и спалишься, скажи, что племянник мой, приехал в гости из деревни город посмотреть. Уяснил?

– Что уж тут непонятного, добрый человек? – Эта манера отвечать вопросом на вопрос раздражала Илью, но он сдержался.

– Вот и славно. Заканчиваем с завтраком и все свободны, в рамках своих обязательств. – Подчеркнул Илья.

Остальное время завтрака и сборов прошло практически в тишине, чему Громадин был крайне рад. Сегодня, при нежданных гостях, Громадин утренним туалетом не пренебрег и на работу отправился свежим и бодрым. Его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он четко осознавал, что теперь он вне закона. Даже если сейчас поступит согласно протоколу, живым он долго не останется. С другой, он испытывал пьянящее возбуждение от открывающихся возможностей. Только как их использовать? В любом случае их ждет жизнь скитальцев, их будут искать. И чем больше времени будет проходить, тем больше людей их будет искать. Затаиться где-то и тихо жить, не использовать способности мальчишки. Это тоже не выход, ведь нашли же в его глухомани. Да и отказаться от золотого билета, положа руку на сердце, Илья не мог. Он же не святой какой-нибудь. И снова этот вопрос, как эту возможность правильно использовать? Желательно, чтобы и пареньку не навредить и себе помочь. Ладно, куда насущнее решить что делать сейчас. За этими мыслями Илья скоротал путь до службы.

***

Исполнительный Илюша уже был в кабинете и перекладывал на столе какие-то бумажки. При появлении Ильи он вскочил:

– Доброе утро, Илья Семенович! – Проскандировал Илюша. Илья только приветственно поднял руку и прошел за свой стол.

– Новости, происшествия? – Деловито спросил он помощника.

– Все тихо.

– Вот и славно. Да, вчера вечером провел беседу с профессором, можешь оформлять протокол, напишешь все как положено. – Илья включил рабочий компьютер, тот натужно засвистел кулером.

Илья запустил служебную программу и увидел в ней уведомление. Открыв его, он похолодел. Уже нашли. В город выехал спецотряд. Так, когда получено уведомление? В два часа ночи. Значит они либо подъезжают, либо уже здесь. Илья лихорадочно соображал. Начальник он слишком мелкий, поэтому к нему вопросов возникнуть не должно. Пока, вероятно, он вне подозрений. Но, как известно, на воре и шапка горит. Как, однако, они быстро отработали. Да, недооценил Илья своих коллег, привык судить по себе и своему отношению к службе. Ну, здесь и ставки другие и ресурсы задействованы огромные. Решать приходилось быстро, а решения не было. Илья вскочил с кресла и с безумным взглядом уставился в пространство. Илюша недоуменно уставился на своего куратора:

– Все в порядке, Илья Семенович?

– Д-да, – Протянул тот. – Что-то живот прихватило, выйду не надолго…

Под удивленный взгляд стажера Илья отправился в туалет, несколько минут у него есть. Осталось решить, что делать. Бежать из города! Эта мысль первой билась в голове. Но она означала только одно – сложить два и два сможет даже Илюша, значит охота на него начнется гораздо раньше, чем он предполагал. Но и оставаться в городе долго тоже нельзя. Пускай и немногочисленные, но камеры есть. Допросят всех, и, видимо, это не преувеличение. Найдут. Быстро. Насколько быстро? Вот вопрос. Проверять не хотелось. Значит бега. Началось.

Вернувшись в кабинет, Илья постарался максимально непринужденно себя вести.

– Илья Семенович, помните мальчика? Вчера вам ориентировку показывал. Вот, оказывается к нам он подался. Спецотряд уже здесь, сейчас из управления звонили, пока вы… ну, в общем отлучились. Весь имеющийся состав мобилизуют. Сказали ждать распоряжений. – В глазах Илюши читался неподдельный восторг. Наконец-то стоящее дело! Понятно, что ему ничего не светит, но все равно интересно.

– Сказали ждать, значит ждем. – Резче, чем собирался ответил Илья. Илюша смущенно потупился.

Совсем беда. Даже слинять сейчас незаметно с работы не получится. Мобилизация. Серьезно подошли к делу парни. Видимо придется действовать заметно. Иного пути не остается. Нужен автомобиль. Пока не могли организовать серьезного оцепления, да и на корочки можно надеяться. Хотя, физиономия Тимофея теперь уже точно знакома каждому в погонах. А если уже подтянули солдат, то можно и не рассчитывать проехать.

– Пойду покурю. Ты будь на телефоне, если что – свистнешь. – лучшего он выдумать не смог. Да уже и не важно. Он почти в капкане, который спешно закрывается.

– Так точно, Илья Семенович.

Громадин вышел из здания и почти бегом направился к Сергию. Прохожие странно смотрели на почти бегущего Илью, не такое уж частое зрелище, несущийся куда-то мужчина, не в спортивной форме. Людям всегда кажется, что за этим кроется что-то интересное. Что же, в этот раз они не ошибались, но никогда не узнают об этом.

В церкви никого не было, к счастью. Уже бегом ворвавшись в храм, Громадин закричал:

– Сергий, быстро! Сматываемся. Уже здесь.

– Кто здесь? – Бледнея спросил священник. Или это просто освещение так сыграло?

– Спецотряд. Уже отследили. Всех собирают. Дороги перекроют, если уже не перекрыли, – Переводя дыхание ответил Илья. – Уходить будем пешком, уже потом станем решать с транспортом.

– Надо собрать вещи…

– Некогда. Я – идиот. Я стажеру сказал, что курить пошел. Он уже меня потерял. Скоро не найдет и доложит. Мобилизацию всего состава объявили, а я свалил. Быстро сопоставят. Телефон здесь оставляй, бери деньги наличные. Карту тоже бери, пока не беда если потребуется снимем. Свои тоже сниму, не переживай. Сейчас за мальчишкой и уходим.

Глава 6

Сергий держался молодцом. Складывалось впечатление, что сбегать ему приходилось не в первый раз. А может быть на фоне своих переживаний Илья не замечал чужие. Свои телефоны они оставили в приходе, уже не имело смысла скрывать, что уходят вместе. От храма до дома Ильи было недалеко, но стоило поторопиться, им предстояло собрать самое необходимое уже в квартире.

– Рясу не оставляй, пригодится. – Уточнил Илья.

– Не переживай, у меня с собой другого ничего и нет. У тебя найдется во что переодеться? А то больно уж заметная компания получается.

– Найдем. Молодец, верно мыслишь! – Похвалил священника Громадин.

Они быстрым шагом направились к жилищу Ильи. Город жил пока своей обычной жизнью. Пока не набрала обороты поисковая машина, пока не встали на дорогах патрульные машины с портретом мальчишки, а потом с их портретами, пока не вышли патрули на улицы. Шансы есть. И не плохие шансы. Главное не облажаться.

Чем ближе они подходили к дому, тем больше Илья чувствовал напряжение. Опять в голову полезли мысли о досадном отсутствии у него хоть малейших пси-способностей, стало терзать сожаление об отсутствии той мифической чуйки, которую ему раньше приписывали коллеги. Илья не мог осознать своих переживаний. Он успокоил себя тем, что не переживать в подобной ситуации невозможно. Это, к удивлению, придало ему немного уверенности. Уже у самого дома Илья замер как вкопанный. План сыпался как песчаный замок. Рядом с его подъездом была припаркована машина Илюши, а сам он сидел на лавке рядом. Увидев начальника, стажер широко улыбнулся и поднялся навстречу ему и священнику:

– Илья Семенович, я уж вас потерял! Так и думал, что дело какое-то забыли доделать. Я вам и на мобильник звонил, и вокруг конторы прошелся. Ну, думаю, наверное дома что-нибудь забыл. Сел, приехал, а вас тут и нет. Только собрался уезжать, гляжу вы идете. – Всю свою речь Илюша сопроводил такой добродушной улыбкой, что Громадина немного отпустило.

– Звонил, да? А я, наверное, телефон вот у батюшки оставил. В приходе. – Неуверенный тон Ильи вызвал у стажера удивленное выражение лица. Действовать придется быстрее. Нужно что-то решать. – Пойдем, Илюша, поднимешься с нами, как раз нести поможешь…

– Что нести-то, Илья Семенович?

– Увидишь, пойдем. Там не тяжело, но объемно. Пойдемте.

Поднимаясь по лестнице, Илья все уже решил. Собственно большого выбора у него не было. Илья начал открывать дверь, постаравшись встать таким образом, чтобы оттеснить священника в сторону. В открытую дверь Илюше пришлось заходить первым. Обычно в книгах рассказывают как медленно начинает тянуться время. Ничего подобного. Пистолет никак не хотел вылезать из кобуры, руки моментально стали потными. Илья почти физически ощущал как утекают секунды. Наконец пистолет оказался у него в руках, Илюша уже начал поворачиваться, чтобы что-то спросить. Быстрее! Только не увидеть его лицо, так труднее. Илья размахнулся, как мог сильно ударил стажера по затылку рукоятью пистолета. Тот пошатнулся и упал на четвереньки, из его глотки вырвался не то рык, не то крик. Но сознания он не потерял. Илья подскочил к нему и еще два раза ударил его по голове. Илюша растянулся на полу.

– Твою мать! Больно. – Потрясая рукой с пистолетом, прошипел Громадин.

– Я думал ты его застрелишь, – Священник перекрестился. – Тимофей, выходи.

Из комнаты показался мальчишка. Молодец, однако, сообразил, не стал сразу вылезать. Умненький. Гораздо умнее, чем хочет казаться.

– Надо Илюшу прибрать. В смысле связать его хорошенько, ну или как сумеем. Справишься, Отче? Я пока начну вещи собирать.

– Чем вязать? – Деловито спросил Сергий.

– Простыни разорви.

Илья прошел в квартиру и остановился посередине комнаты. С чего начать? Что вообще человеку нужно в бегах? Как долго им придется находиться на улице? Так, сначала одежду священнику и рюкзаки. Мальчишка молча стоял в дверном проеме и наблюдал как священник вяжет Илюшу. Рюкзак у Ильи был только один, но нашлась старая спортивная сумка. Сойдет, они не в горный поход собираются. В сумку Сергий положит рясу и немного теплых вещей на всех, в рюкзак Илья стал складывать необходимые на его взгляд вещи. К ним относились: спички, два кухонных ножа (других у него не имелось), мультитул, остатки сырокопченой колбасы и твердого сыра из холодильника, еще он взял рулон пакетов, когда-то видел по телевизору, что очень полезно, там можно хранить спички в дождь или надеть их на ноги, если сыро. Илья понимал, что половина таких советов создается идиотами и для идиотов, но пакеты казались ему здравой идеей. В конце концов, жить в лесу они не собираются, только уходить через него. Вернувшись в комнату, Илья отодвинул шкаф и отлепил пакетик с заначкой с его задней стенки. Теперь, вроде все. Тимофей уже стоял готовый с рюкзачком за спиной. А был у него вчера вечером этот рюкзак? Видимо был, раз сейчас есть. Сергий заканчивал с пеленанием Илюши, тот еще пока не шевелился. Вот и хорошо.

– Переоденься, батюшка. Рясу в сумку, мало ли – пригодится. – Распорядился Илья.

Пока Священник переодевался, Илья оттащил стажера в ванную и засунул ему в рот кляп из чистого кухонного полотенца, позаботился, так сказать. Вернулся в комнату. Сергий уже закончил переодеваться и прятал рясу в сумку, мальчишка по прежнему стоял, собранный и напряженный.

– Готовы? Тогда пошли. – Скомандовал Илья.

– Куда? – Это были первые слова Тимофея с момента их эпичного появления.

– Сначала нужно выбраться из города… А, ты же не в курсе. Все, отбегался в этом городе. Нашли тебя, голубчик. Сейчас валим в лес, по нему из города валим, а потом… – Илья на секунду задумался. – А потом разберемся!

Выйдя из дома, они направились к банкомату. Теперь только наличные. Выглядели они не подозрительно. Просто два друга и сын одного из них. Сергий без рясы был не очень на себя похож, а Илью в лицо знали не многие. Бегство началось.

Глава 7

Человек сидел в кабинете. Человек ждал. Выглядел человек неприметно: серый легкий костюм, сине-серый галстук, повязанный вокруг тощей шеи, выбритой до синевы, рядом с ним на столе лежала серая шляпа с узкими полями. Глаза у человека были красные, спать ему довелось немного в последние сутки. На виске у него был нейтрализатор. Долгое время человек испытывал дискомфорт от этого устройства, но со временем привык. Человек ждал. Сам он уже давно отвык принимать деятельные решения. Сейчас он ждал своего… Напарника? Компаньона? Скорее, надзирателя. Пресловутого товарища майора из старых шуток про Большого брата. Без него и ответного устройства, закодированного на майора, работать он не смог бы. Поэтому он ждал. Дверь со скрипом распахнулась. Энергичной походкой в кабинет прошел майор в сопровождении местного генерала МВД. Серьезного шороху навело их появление.

– Вова, пока расслабся. Есть информация, что пропал один из отдела надзора. И не просто пропал, а еще и стажера своего пришиб слегка и связанным бросил. Сейчас оперативники отрабатывают, будет доклад. Ты пока отдохни, не будем сейчас напрягаться. – отрапортовал майор. Человек, которого назвали Вовой, только устало прикрыл глаза, кивком головы указал на кресло, стоявшее в углу кабинета.

– Конечно присаживайтесь, Владимир Владимирович, – учтиво, но не забывая о своих генеральских погонах, сказал начальник МВД. Видно было, что чувствует он себя неуютно в компании столичных безопасников. Только то, что оба они были младше по званию придавало ему некоторой уверенности. – Не переживайте, ребята быстро отработают. Через пол часа уже вся информация у нас будет. – поймав неудовлетворенный взгляд майора, уточнил – Максимум через пол часа.

Майор был человеком своеобразным, многим он не нравился своей манерой вставлять везде пословицы и поговорки, многим тем, что при напускной веселости, действовал жестко. Люди сходились в одном – что-то в этом человеке их отталкивало. Ничего, Владимир уже привык, да и кто его спрашивает. Свое место он уяснил уже давно, и цену своему званию – тоже.

– Поспешишь – людей насмешишь. Но время поджимает. – с ухмылкой проговорил майор. – Расслабились вы тут в провинции. Заранее всех предупредили о своем визите, цели обозначили, желаемый результат – тоже. А что получили? – майор замолчал ожидая ответа.

– Что? – смущаясь и одновременно краснея от надвигающегося гнева спросил генерал. Не привык он к таким разговорам, обычно он всех тут распекал.

– А ничего. Ничего не получили. Группы не сформированы, посты не расставлены, дороги не перекрыты. – майор продолжал глумиться. Генерал либо предпочел не обострять и поэтому молчал, либо поперхнулся собственным гневом. Не получив реакции, майор уселся на стул, на котором до этого сидел Владимир. Генерал остался стоять.

Видимо, почувствовав себя глупо, генерал тоже присел за стол и снял фуражку. Никто не начинал разговор и молчание повисло в кабинете. Майор с ехидной улыбкой бросал взгляды на генерала, Владимир сидел полуприкрыв глаза, а генерал старался изо всех сил не замечать паскудной улыбочки майора. Наконец дверь снова распахнулась.

– Товарищ генерал, разрешите…

– Давай, давай Голубев! Докладывай и шустро! – рявкнул генерал, явно обрадованный прерванным ожиданием и тем, что подчиненные не подвели.

– Старший следователь отдела по надзору Громадин Илья Семенович нанеся несколько ударов по голове своему стажеру Коломейцеву Илье Александровичу и связав последнего, в сопровождении священника районной церкви отца Сергия, по паспорту Пастухова Сергея Михайловича, скрылся в неизвестном направлении. С ними вместе был подросток, удовлетворяющий по описанию известной ориентировки. – более нелепого доклада представить себе было трудно, Владимир поморщился, он никак не мог привыкнуть к этим канцеляризмам.

А вот генерал был доволен. С победным видом он косился на майора. Майор, в свою очередь, не снимая с лица паскудную улыбочку смотрел на докладывающего Голубева.

– Так прям и в неизвестном? – ехидно спросил он.

– Так точно. Направление установить пока не удалось. Он, все-таки, мент. Знает как уходить. Но мы найдем, никуда не денется! Группы уже работают.

– Похвально, похвально. Молодцы! – с неественным воодушевлением воскликнул майор. – Товарищ генерал, надо наградить! Себя не забудьте тоже.

Генерал побагровел.

– Голубев, спасибо. Свободен. – не теряя самообладания сказал он.

Дверь закрылась так быстро, что было ощущение, Голубев развил околосветовую скорость. Их управление не любили и боялись, наверное поэтому и не любили. Владимир знал это. Знал это и майор. Вся разница была в том, что майору это нравилось.

– Товарищ генерал, не расскажите поподробнее? – теперь улыбка майора превратилась в слащавую, заискивающую.

Генерал держался молодцом, хотя было ясно как он уже ненавидит майора. Но выхода у него не было.

– Громадин – бывшая звезда розыска. Удачливый, умный. Сейчас, можно сказать в ссылке. Проштрафился, завистники постарались, ходит теперь мелочи всякой хвосты крутит. Попа не знаю, такими вопросами не интересуюсь. Что еще?

– Ясно, ясно. – протянул майор. – Вы не оставите нас, господин генерал?

Генерал сверкнул глазами, взял фуражку и чеканными шагами вышел из кабинета.

– Вова, проверим? – милейшим голосом почти пропел майор.

И зачем спрашивает? Как будто у него есть возможность отказаться? Некоторым, особо ретивым, в нейтрализатор монтировали дополнительный блок, который мог доставлять весьма неприятные ощущения.

– Конечно, Алексей. Конечно. Полное сканирование?

– Нет, не будем тебя напрягать сильно, еще пригодишься. Проверь по реперным точкам, будет достаточно. Ты ведь уже ознакомился с местным контингентом, никого не перепутаешь? – строго сказал майор.

Владимир ничего не ответил, он хорошо знал, что майор и не ждет ответа. Майор подошел к своему напарнику, провел над его нейтрализатором прибором похожим на старый мобильный телефон, только кнопок было меньше, приложил палец к сканеру на задней поверхности устройства, кивнул Владимиру. Можно начинать работать.

У Владимира была абсолютно бесполезная способность. Он чувствовал чужие. Хорошо чувствовал, очень. Мог их локализовать, определить уровень, качество и функцию. Именно способность Владимира определила его дальнейшую жизнь, когда человек с подобной способностью навел на него сотрудников управления. Службе такая способность бесполезной не казалась. Отнюдь. Владимира ценили, как ценит ученый своих лабораторных мышей, когда ему удается эксперимент и они нужны как доказательство. В принципе, жизнь Владимира не была такой уж невыносимой. Просто он их всех ненавидел. Службу, майора, то, что должен выдавать и искать других несчастных. Спасением было, что работали они точечно, не распыляясь на мелочь, которой занимались обычные полицейские. Соврать Владимир не мог. Были в команде спецы которые чувствовали ложь. Сначала пробовал, а потом боль научила его смирению.

Владимир откинулся в кресле и закрыл глаза. Перед внутренним взором предстало неопределенное астральное измерение, каждый кто мог видеть его, видел по своему. Для Владимира это был фиолетово-сиренево-черный туман с облаками и сгустками. В этом тумане проскакивали искры – чужие способности. Увидеть их можно только во время использования. Чем ярче искра – тем сильнее способность или тем сильнее ее используют. Да, это осложняло работу, бывает, что искра тусклая, а на самом деле человек еле-еле прикоснулся к своим способностям. Но сейчас было проще. Владимир искал одну определенную искру. Других таких он не знал. Яркая белая или тусклая белая. Самое важное, что холодно белая. Владимир постепенно расширял ареал поиска, пока не достиг своего максимума. Около 70 километров в радиусе. Ничего нет.

– Пусто. – утерев испарину со лба, сказал Владимир.

– Хорошо, молодец, Володя. – добродушно отозвался майор. – Ничего, курочка по зернышку…

Майор тоже хорошо знал Владимира и не стал вызывать «детектор», так они называли спеца, чувствующего ложь.

– Ничего-ничего, он ошибется. Вода камень точит. Мальчишка знает, что мы рядом. Ошибется. Да и от этих толк будет. – майор махнул рукой в сторону двери, куда вышли Голубев и генерал.

В дверь постучали.

– Пожалуйста! – откликнулся майор.

В проеме показался уже знакомый Голубев. В руках у него была папка. Он вопросительно посмотрел на майора.

– Докладывайте. – коротко бросил тот.

– Стажера опросили, он ничего не знает. Переживает только, что начальник его так не ласково простился. Соседка Громадина видела, как они втроем вышли из подъезда. Тоже ничего толком не знает. Ориентировки передали, с фотографиями. По описанию, несколько свидетелей рассказывают, что такая компания снимала наличные в банкомате недалеко от дома Громадина. Судя по всему, уходить будут пешком. Вероятно через лес. Больше никак. Наряды уже послали.

– Ты ж мой золотой! Можете же, когда хотите! – расцвел в улыбке майор. – Свободен. Будет что новое – с докладом ко мне.

Глава 8

Из города они выбрались легко. Еще не успели в полной мере развернуть систему патрулей и кардонов. Все таки сказывалась провинциальность местных служб, не привыкли они так быстро реагировать. Беглецам это конечно было на руку. Илья не сомневался, тем не менее, что преследователям уже известно, что их трое, уже выяснили, что отец Сергий тоже пропал, приблизительно знают временные промежутки. Да и Илюшу в чувства привели и он уже дал показания. Перед Илюшей неудобно вышло. Этим Илья немного терзался. Не очень сильно.

Сняв деньги они не стали особо закупаться, только заглянули в маленький магазинчик рядом с банкоматом, чтобы купить немного непортящихся продуктов и воды. Никто не догадался взять воды из дома. Нервная обстановка сказывалась, наверное. Завершив свои дела в городе компания направилась в лесопарк, который достаточно быстро превращался в просто лес. Это было их спасение. Будь город больше или не будь в нем рядом леса, ловушка бы захлопнулась. Но лес был. У Ильи сформировался приблизительный план действий, которым он поспешил поделиться с компаньонами:

– Сегодня нам придется пройтись прилично. Я знаю одну деревеньку, она как раз на той стороне леса, – Илья махнул рукой в сторону, где по его представлениям была деревня. – Там даже участкового нет, меня с этой деревней ничего не связывает. Там искать не станут. По обстановке посмотрим насколько можно будет там задержаться. Надо решить, что делать дальше.

Остальные молчали. Тимофей ничего не говорил со времени их неординарного появления в квартире Ильи. Отец Сергий тоже хранил молчание. Илья хмыкнул.

– Видимо, оба согласны? Вот и славно. Принимаю на себя командование отрядом! – Илья попытался разрядить обстановку, бесполезно.

Спутники были молчаливы и хмуры. Илья не стал настаивать на разговоре и погрузился в свои мысли. Он в очередной раз задумался на кой черт ему все это надо. Ответы, приходящие на ум не нравились Илье, но были правдой. Ему было катастрофически, мучительно скучно от его жизни. Он был готов броситься, как в омут с головой, в любые приключения. А еще ему хотелось как-нибудь использовать мальчишку для себя. Не для власти над миром, славы или чего-то подобного. Нет! Просто получить какую-нибудь выгоду. Только он не знал какую. Это его злило. Он привык считать себя хорошим человеком, но так легко соблазняется выгодой, которую даже осознать в полной мере не может. Но с собой Илья был честен.

– А где ты взял одежду монашескую, да еще женскую? – спросил Илья Тимофея через несколько часов пути, нарушая тишину.

Тимофей вздрогнул от адресованного ему вопроса, взглянул на Илью:

– Настоятель дал. Заранее. Велел надеть, если в городе окажусь, добрый человек. Он ведь как, он догадывался, что придут по душу мою. – отозвался Тимофей.

– Ты смотри какой предусмотрительный. С чего же он предполагал такое? Жили вы себе в лесу своем, никого не трогали. Про вас и не знали, наверное. А он, значит, ждал и готовился? Тебя готовил, пути отхода готовил. Не сходится.

– Это мне неведомо, добрый человек. Мое дело какое? Мое дело настоятеля со старейшинами слушать и волю их исполнять. – Тимофей подозрительно смотрел на Илью.

– Да что ты к мальчику привязался? – сердито спросил Сергий, дорога давалась ему нелегко. Сумка мешала и натирала плечи, что не добавляло удобства.

– Я что? Я ничего. К вечеру дойдем, еще немного прогуляться. – Илья решил съехать с неудобной темы.

Но червячок сомнения поселился в нем. Мальчишка что-то не договаривает. С одной стороны, ничего страшного, рано или поздно он все из него вытянет. С другой, это может быть смертельно опасно, а в лучшем случае будет стоить Илье свободы.

Так и прошла большая часть дня. Без разговоров даже на коротких привалах. К вечеру они действительно вышли на опушку леса и увидели невдалеке маленькую деревеньку, домов на двадцать-двадцать пять. Илья, довольный собой, поднял руку и все остановились.

– Вот! Не все еще позабыл. Мальчишками много куда лазили, запомнил. – не скрывая радости сказал Илья. – Ты вот что, отец Сергий, переодевайся в рясу, так доверия больше вызовем. Легенда такая: Тимофей – мой сын, ты – понятно, священник, идем в монастырь. Послушание у нас такое. Правильно сказал? Что нам там надо, батюшка, – сам придумай, тебе виднее. Имена менять не будем, мало кто из ориентировки их запоминает.

– На ночлег проситься будем? – надевая рясу спросил Сергий.

– Конечно. Не в лесу же спать. У нас ни палатки, ни спальников. Да и вообще. – многозначительно закончил фразу Илья.

Тимофей только кивнул.

– А ты правильно, молчи побольше. – обратился к нему Илья. – А может ты вообще немой? А ведь точно! Ты своим говором точно на подозрения наведешь кого угодно.

Тимофей снова только кивнул.

– Молодец, быстро схватываешь! – довольный своей придумкой сказал Илья.

Отец Сергий только покачал головой. Не по его натуре было столько врать, но иного выбора он не видел. В конце концов, сам пришел к Громадину и сам притащил к нему паренька.

Компания двинулась к деревне.

– Говорить будешь ты, Сергий. Я подхвачу если надо. Давайте дом не самый страшный выберем только, а то я еще на ужин там рассчитываю. – хорошее настроение не покидало Илью.

– Как скажешь, товарищ начальник. – а вот у Сергия настроение было помрачнее.

Они вышли к околице деревеньки и двинулись по улице. Дома на окраине были явно не жилыми, поэтому там они не задерживались. Чуть дальше по улице виднелся крепкий ухоженный дом, видно было, что хозяевам он дорог. Около этого дома их и окликнул крепкий мужчина лет пятидесяти, голый по пояс с пустым ведром в руках.

– Добрый вечер, уважаемые. Какими судьбами в наших краях? – приветливо, но с какой-то лукавой усмешкой спросил он.

– Добрый вечер. – сдержанно поздоровался с ним Сергий. – Мы пешее паломничество в монастырь Святой Троицы совершаем. Настоятель тамошний, отец Илларион, нас ожидает. К иноку Тихону на поклон попасть хотим.

– Эк далекий путь. Понятно. – взгляд местного жителя вызывал у Ильи подозрения и опасения во всем их плане. Был этот взгляд пронизывающим, как будто он видел их насквозь, ну или как минимум знает их описание и уже раскусил, а теперь прикидывает как удобнее их сдать.

– Сын мой, вижу крест православный на груди, не подскажешь, кто в деревне вашей приютит паломников?

– Подскажу, батюшка. Я и приючу, если не побрезгуете. У меня и пристройка летняя имеется, будете ночевать как у Христа за пазухой.

Илья пытался внимательнее всмотреться в приглашающего их хозяина, мурашки бегали по спине. Этот его взгляд не давал ему покоя. Но он заставлял себя успокоиться, списывая все на расшалившиеся нервы. Вон Сергий спокоен как удав.

– От чего побрезгуем? С великой благодарностью примем приглашение.

– Ну, так и пойдемте, – опуская ведро на землю сказал мужчина. – А вы, батюшка, так с сумкой и пойдете до монастыря?

«Все. Спалились.» – думал Илья. Вот и объяснение подозрительности этого мужичка. Конечно, какой идиот отправится за много десятков километров со спортивной сумкой.

– Мне, сын мой, положено довольствоваться тем, что имею и что подадут. Сумку подали – с тем и иду. – с достоинством проговорил священник.

– А друзья-то ваши, немые что ли? – продолжая лукаво глядеть на отца Сергия спросил мужик.

– Илья. – хрипло произнес Громадин. Прокашлялся. – Илья. А это сын мой Тимофей. Он и правда немой.

Тимофей кивнул и улыбнулся мужчине.

– Прощения прошу, обидеть не хотел. – мужчина потупился. – Пойдемте. Сейчас на стол соберу, поужинаем.

Они прошли вслед за хозяином в дом. Внутри, как и снаружи, было чисто и опрятно, было видно, что за домом следят и ухаживают.

– Проходите, гости дорогие. – приветливо развел руками хозяин. – Присаживайтесь за стол, я быстро.

Изрядно устав в дороге, троица с благодарностью разместилась за столом. Мужчина деловито стал собирать на стол.

– Вы как, по маленькой будете? – демонстрируя початую бутылку явно не магазинного происхождения напитка, спросил хозяин. – Вы не подумайте, я не по этому делу, но немножко-то можно.

– Это мы с радостью! – отозвался Илья.

– А вы батюшка?

– И я не откажусь, не грешно.

– Вот и больно хорошо! – довольно ухмыляясь, отозвался мужчина.

За этим разговором стол был накрыт.

– Вот, чем богаты. – немного смущаясь сказал хозяин.

Смущаться ему совершенно не стоило. Стол был великолепен. Была на нем холодная отварная картошка, окрошка на квасе, свежие овощи, судя по всему домашний хлеб, яйца и копченое мясо. В общем, закусить предложенный самогон было чем.

– Меня Геннадий зовут. Гена. – представился хозяин.

– Я отец Сергий, со мной Илья и сын его Тимофей. – представил всех священник. Илья только кивнул, уже жуя картофелину.

– Ну, за знакомство! – предложил Геннадий.

Сергий с Ильей сдвинули с хозяином рюмки, Тимофей пил поставленный для него компот.

– Где же хозяйка? – спросил священник.

– Померла благоверная моя. Как зараза пошла – так и померла в самом начале, а я, вот, остался. Кукую теперь один. – по Геннадию было заметно, что жену он любил и действительно тоскует по ней.

– Царствие небесное рабе Божией…

– Ксении.

– Царствие небесное рабе Божией Ксении. – закончил Сергий. Все выпили не чокаясь. – Геннадий, сын мой, не впадай в уныние. Бог нам только те испытания шлет, которые нам посильны.

– Гена, называйте меня Гена. Можно и Геннадием Петровичем, но не по мне это. Всю жизнь Геной прожил. Спасибо батюшка на добром слове. О прошлом что грустить? Что было, то было. За скотиной следить надо? Надо. Дом содержать? Вот. Чтобы уж не совсем бобылем сидеть, сиротам помогаю в соседнем селе. Там детский дом организовали, вот и помогаю посильно.

Илья смотрел на Гену, не забывая есть. Всем был хорош этот человек. И сиротам помогает, и не спился после смерти жены, и трудяга, по дому видно. Но почему он так подозрительно косится на них? Видимо, успели уже пустить информацию на радио и телевидение. Значит нельзя его из поля зрения выпускать. Доложит. Тем временем Гена развлекал гостей байками из своей жизни.

– И вот стали мы, значит, это бревно подтягивать. Я внизу остался на веревке, чтобы тянуть, значит. А оно возьми да и сорвись. И аккурат мне концом по темечку вскользь и прилетело. Вот и хожу уже третий год косой. Слава Богу, не убило. И косоглазие не сильное, но стеснительно все равно. Да и народ говорит, что рожа подозрительная стала. – Геннадий засмеялся. – Совестью кличут! Ты, говорят, как посмотришь – сразу понятно, прознал о всех грешках. – Гена снова усмехнулся.

У Ильи отлегло от сердца. Вот в чем секрет этого подозрительного взгляда, который не давал ему покоя. Опять он себя накрутил, а дело в легком косоглазии. Идиот. Снова перебдел. Посидев с гостями еще некоторое время и поразвлекав их байками, Гена неожиданно встал и полез с табуретки на антресоли, расположенные сразу за кухонной дверью в коридоре. Слез он оттуда с древним, еще советским, рюкзаком.

– Вот, батюшка. Не дело с сумкой по лесам мыкаться. До монастыря путь не близкий. Да, вам бы, батюшка… – Гена смущался сказать то, что собирался. – Побриться вам надо. Везде ведь уже о вас троих растрезвонили.

Илья похолодел. Косоглазие косоглазием, а не зря он этого мужика подозревал! Он одновременно был рад своей проницательности и раздосадован как быстро их распознали и как быстро разошлась информация о них.

– О чем ты, сын мой? – отец Сергий сглотнул, но голос его оставался твердым.

– Да бросьте! Я может университетов не заканчивал, но они тут и не нужны! Кто же вас троих не узнает? Священник, паренек и мужчина средних лет без особых примет. – лукавый и проницательный взгляд действительно делал из Гены человека знающего о тебе все.

Сергий укоризненно взглянул на Илью. Действительно, это была его идея, надеть рясу. Да, совсем он обрюзг на своей должности.

– Вы будьте спокойны. Мне вас сдавать резону нет. Что я не понимаю, если поп и мент вместе паренька спасают от чего-то – значит не просто так. Я сам христианин, – Гена перекрестился на красный угол над столом. – Я вас и окликнул сразу, мало ли к кому сунетесь? За всю деревню не поручусь, могут и сообщить куда надо. Вы меня в свои дела не посвящайте и куда пойдете тоже не говорите. Чего не знаю, того не выдам. А чем смогу – тем помогу.

– И зачем тебе это надо, Гена? – жуя луковое перо, спросил Громадин.

– А знаю, потому что, кто по следу вашему идет. И любить мне их не за что.

– И откуда знаешь? – не унимался Илья.

– В соседнем селе, где детский дом, нянечка одна работает. Муж ейный водителем гражданским работает. Вот она и трепала, что мужа сегодня не будет, всех оставили, даже его – гражданского. Что какие-то важные шишки из Москвы прикатили. А с ними целый отряд. Вот я и смекнул.

– Допустим. А чем же тебе они насолили? – продолжал допрос Илья.

– Сын у меня был. Он тоже пережил заразу. Последняя моя семья был. А тут приехали, такие же, мы говорят проверку должны провести. И не поспоришь с ними, автоматами машут. Только удалось мне их убедить себя с собой прихватить. Привезли они нас то ли в больницу, то ли в санаторий какой. Меня в палату поселили, сына забрали. Жди, говорят, все с ним хорошо будет. Через три дня увидеться дали. Он уже бритый наголо, над ухом приблуда какая-то, огоньками мигает. Тогда еще толком никто не разбирался, как сейчас, какие там способности, какие нейтрализаторы. Это я сейчас знаю, а тогда в слезы… Такой он мне маленький показался, беззащитный… – Геннадий выпил рюмку никого не дожидаясь, налил еще одну и выпил снова. Вздохнул и продолжил. – А он, Сашенька мой, говорит мне: «Ты, папка, не переживай. Меня не обижают. А это для лечения.», и рукой на голову показывает. Я потом к этим пошел, спрашивал. А они только одно и говорят – небезопасно для окружающих, сейчас разберемся и отпустим вас с сыном. Только тогда уже ясно было – не отпустят. На другой раз сын мне сказал, что если будут предлагать бумаги подписывать – все подписывай, на все соглашайся, так, мол, нам всем лучше будет. Только, говорит, я тебя очень прошу, не ругайся с ними и не спорь, это, говорит, для меня надо, для него, то бишь. Вот я бумаги тогда подписал, один раз с ним еще увиделся и все. Больше и не знаю ничего о нем. После, один раз только по телефону поговорили, но он уже как и не мой был. Совсем какой-то блеклый, голос как и не живой. – Геннадий снова махнул рюмку. На этот раз его поддержали и священник, и Илья.

Громадин снова смотрел на этого простого мужичка, на долю которого выпала такая нелегкая судьба, и не знал что сказать. Сергий тоже молчал. Только Тимофей тихонько плакал, размазывая слезы по щекам. Заметив его слезы, Гена погладил его по голове.

– Не плачь, сынок. Я хоть знаю, что жив сынок мой, кому и похуже пришлось!

Тимофей отдернул голову от его руки и вышел из кухни. Илья встал, чтобы отправиться за ним, но Сергий его остановил.

– Не надо, пусть один пока побудет. Нету у него к нам еще привязанности, только хуже сделаем. Совсем закроется.

Илья согласился со священником и снова сел за стол. Тяжелое молчание повисло на кухне. Никто не решался его нарушать, никто не знал, что сказать. Затянувшееся молчание нарушил Геннадий.

– У меня буханка старая есть. Без документов, но на ходу. Да и документы не самая ваша большая беда будет. Коли возьмёте – отдам.

– Зачем? Зачем тебе все это делать для нас? – подозрения продолжали терзать Громадина.

– Не хочу! Не могу чтобы сволочи эти детей … – голос Геннадия сорвался. – Не отдам больше никого! Не могу себе простить сына, а теперь и паренька этого им заложить? Они я не знаю, что там с ними вытворяют, но как вспомню голос сына, так понимаю – ничего хорошего. Чем могу – помогу, а там будь что будет. Вы сами-то зачем в это влезли? А? Ты, вон, вообще мент, а все туда же!

Илья поперхнулся словами. Зачем он это делает лучше и не рассказывать. Сам еще не понял. Но планы, как можно использовать Тимофея, совесть Ильи не облегчали. Опять всех своей меркой меряет? А какой еще мерять? Другой у него нет. Илья наступил на горло своим сомнениям.