Внебрачная дочь миллиардера бесплатное чтение

Пролог Агния

Пять лет назад

– Даниил, я хотела поговорить с тобой, – неуверенно начинаю я, переминаясь с ноги на ногу. Честно говоря, не представляю, чем может закончиться этот разговор, но знать правду Воскресенский должен.

Мужчина будто не слышит меня. Он смотрит в окно, держа в руках стакан с янтарной жидкостью. Кажется, проходит вечность, прежде чем он, наконец, замечает меня. Даниил окидывает мою фигуру оценивающим взглядом, после чего его губы изгибаются в кривоватой улыбке. Мой супруг однозначно не трезв. Я замечаю на его белоснежной рубашке след от ярко розовой помады, и меня в прямом смысле передергивает. Я точно знаю, кому принадлежит этот цвет.

– Я не уверен, что мы можем быть еще чем-то друг другу полезны, Агния. О любви речи быть не может, – он усмехается, после чего отпивает из своего бокала, в котором на дне плещется янтарная жидкость, и продолжает, уже не глядя на меня, – а наш договор утратил свою силу. Ты не забеременела до его окончания, поэтому смысла продолжать наши отношения нет. Как ты считаешь? Согласна со мной? А, учитывая тот факт, что все это время ты мечтала сбежать от меня в Лондон… – мужчина резко замолкает.

– Ты прав, изначально наш брак был только сделкой, не более, – держу себя в руках, но все тело сковывает спазм боли, от силы которого хочется кричать во всю глотку, что есть мочи. – Поэтому развод в нашем случае единственный верный выход. Я получу долгожданную свободу, а ты обретёшь супругу, которая родит тебе наследника.

– Я рад, что мы понимаем друг друга, – на лице Воскресенского мелькает слабая тень улыбки.

Его безразличный взгляд пронзает больнее тысячи кинжалов, оставляя глубокие раны на моем сердце. В голове проносятся те редкие встречи, когда мне казалось, мы были счастливы с ним. И раз за разом я влюблялась в собственного супруга. Возможно, если бы я рассказала о своих чувствах, исход был бы другим, но разве можно заставить непробиваемый камень полюбить?

– Тогда до встречи, – я натягиваю на губы улыбку и разворачиваюсь, чтобы уйти.

– Подожди. Документы о разводе здесь, – он встает с кресла и вальяжно двигается по направлению сейфа. – Забери их.

– Уже готовы? – ахаю я, не скрывая собственного удивления.

Я забираю бумаги, кидая беглый взгляд на дату. Три недели назад. В день нашей последней близости. Неприятное чувство разливается в груди. Оказывается, уже тогда между нами все было кончено. Я втягиваю носом воздух, едва сдерживая свои эмоции.

– Возможно, еще когда-нибудь встретимся, Агния. Будь счастлива, – его глаза становятся почти черными, и мне кажется, что он подойдёт ко мне, обнимет или поцелует напоследок, все же мы не чужие люди, но ничего не происходит.

– Спасибо тебе, Даниил, – тихо говорю я, на что он молча кивает головой, – что помог с учебой.

Мне становится душно, я больше не могу находиться в этом помещении, поэтому пулей выскакиваю из него. На ватных ногах я добираюсь до своего автомобиля и плюхаюсь внутрь. Закрываю глаза руками, четко осознавая, что это конец. Я хочу выдавить из себя хоть одну слезинку, но ее просто нет. Поплачь я хоть немного, стало бы чуточку легче, а так… Мелкая дрожь бьет по всему телу, а сердце стучит в хаотичном ритме. Я люблю Воскресенского и, черт возьми, не знаю, что с этим делать теперь.

Ныряю в сумочку, которую по счастливой случайности оставила в машине и достаю ту самую связывающую нас с Даниилом нить. Тест на беременность с двумя полосками.

– Ты так хотел ребенка, Даня, – тихо говорю я, прижимая руки к животу, – но по иронии судьбы теперь навряд ли представится случай рассказать тебе о нем. Прощай, Воскресенский. Надеюсь, не увидимся больше.

Глава 1 Агния

Настоящее время

– Я очень рад, что вы смогли выбраться из серого Лондона и прилететь сюда в столицу, чтобы обсудить все нюансы, – мой новый и весьма прибыльный, если так можно выразиться, заказчик Глеб Ланской по-прежнему не отпускает мою руку.

– Спасибо, я тоже рада нашему личному знакомству, – я аккуратно высвобождаю свои пальцы из крепкого захвата и мягко улыбаюсь. – Все же одно дело удаленно обсуждать вопросы, и совсем другое – при личной встрече.

– Совершенно верно. Так, я предлагаю для начала перекусить, а потом уже поедем на объект. Вы располагаете временем? – интересуется он.

– Да, моя дочь сейчас находится у родственников, поэтому до вечера я абсолютно свободна, – дружелюбно отвечаю я, хотя обычно со своими клиентами стараюсь держать дистанцию. Но, к моему удивлению, Глеб располагает к себе.

– Малышка прилетела с вами? Сколько вашей дочери? – мужчина открывает дверь своего автомобиля, предлагая руку.

– Да, у меня здесь родственники, которые еще не видели ее, поэтому я решила взять дочку с собой. Ей четыре года, малышка еще. А у вас есть дети? – интересуюсь я, устраиваясь поудобнее в кожаном кресле и утопая в нем.

– К сожалению, пока что нет. Так уж вышло, что я до сих пор холостой, несмотря на свои тридцать с хвостиком, – с наигранной грустью в голосе произносит мужчина.

– Уверена, что ненадолго, – вырывается у меня, и я тут же прикусываю язык. Флирт – это последнее, что мне сейчас нужно.

Глеб широко улыбается, но ничего не отвечает. Он включает какой-то современный трек и трогается с места. Пейзаж за окном, который мне открывается, почти не меняется за тот год, что меня не было в столице. Прошлым летом я приезжала сюда по работе буквально на несколько дней и за это время успела познакомиться с сынишкой Кости. И, кстати говоря, о моей дочери также знает ограниченный круг лиц, потому как ее отец слишком влиятелен, чтобы по щелчку пальцев отобрать ее у меня. Но Кире уже четыре года, и Воскресенского, судя по всему, моя скромная персона совершенно не волнует, раз за почти пять лет я ни разу не получала от него ни весточки.

– Агния, простите за любопытство, Вы не замужем? – он переводит взгляд на мою правую руку, указывая, что на безымянном пальце отсутствует обручальное кольцо.

– Нет, – я интуитивно сцепляю пальцы в замок. – И, предвидя ваш следующий вопрос, отца для своего ребенка я не ищу.

– Вы очень привлекательная женщина, Агния, – по-доброму усмехается Ланской. – И, конечно же, мне бы хотелось, обсудив все деловые вопросы, пригласить вас на ужин в неформальной обстановке. По правде сказать, вы мне очень нравитесь.

– Мне приятно это слышать, Глеб, – отвечаю я, чувствуя, как вспыхивают мои щеки. – Но, думаю, подобные встречи несколько излишни. Я выполню свою работу и вернусь в Лондон, так что…

– Так что это совсем не помеха, – отвечает мужчина, переводя свой взгляд на меня. Он как раз останавливает автомобиль на парковке элитной многоэтажки, которая кажется мне до боли знакомой. – Но я не буду настаивать. По крайней мере, пока.

Я выхожу из автомобиля, чувствуя, как мои губы трогает улыбка. Честно говоря, внимание этого человека мне льстит, а учитывая тот факт, что после Воскресенского в моей жизни не было никого, то подобные фразы приятны вдвойне. Может, и, правда, стоит уже, наконец, выйти из своего кокона и оглядеться по сторонам?

Мое существование в течение этих пяти лет было посвящено дочери и работе, иногда внимание доставалось и близким друзьям, но после так называемых отношений с Даниилом я сколько ни пыталась, переступить через себя так и не смогла. Наверное, все дело в том, что выжечь из своего сердца до конца отца своей малышки не получилось.

– Идем, Агния, – окликает меня Глеб, и через несколько минут мы оказываемся на нужном этаже.

Какое-то зарождающееся в глубине души ощущение тревоги меня не покидает. Не могу понять, с чем это может быть связано, до тех пор, пока не оказываюсь возле двери с номером семьдесят пять. Дрожь пробегает по телу, и я невольно ежусь. Уверяю себя, что это простое совпадение, что это не та квартира. Но следующие действия, а после и слова Глеба Ланского бьют по моим воспоминаниям с непреодолимой силой.

– Бывший хозяин здесь, – он стучит костяшкой указательного пальца в дверь. – Сейчас передаст мне документы на квартиру и уедет. Это займет буквально пару минут.

– А кто хозяин? – дрожащим голосом спрашиваю я, поздно спохватившись, что мой вопрос звучит совсем неуместно.

В этот самый момент входная дверь открывается, и я цепенею, распахивая свои и без того большие глаза, в которых, наверняка, мелькает испуг. Перед нами стоит мой бывший муж Даниил Воскресенский.

– Дан, здорово! – Глеб улыбается во весь рот, при этом протягивая руку для совсем не обычного рукопожатия. Так чаще всего здороваются близкие люди, и что-то мне подсказывает, эти двое не просто товарищи. – Познакомьтесь. Это Агния Лисянская, дизайнер. А это тот несчастный, у которого я наконец-то забрал чудесную квартирку. Долгое время бодались, он не хотел отдавать ее от при каких обстоятельствах, – усмехается Ланской.

– Здравствуйте, Даниил! – коротко киваю я, пытаясь прийти в себя от неожиданной встречи.

– Привет, Агния! Давно не виделись, – Воскресенский не скрывает факт того, что мы знакомы, тем самым удивляя Глеба.

– Вы знакомы? – мужчина недоверчиво смотрит то на меня, то на Даниила.

– Да, я… – заминаюсь я, понимая, что не хочу говорить всю правду Глебу. – Я оказывала услуги по дизайну интерьера Даниилу.

– Правда? Только не говори мне, – Глеб обращается к Воскресенскому, который по-прежнему не сводит глаз с моей скромной персоны, – что твой дом – это дело рук этой милой девушки?

– Так и есть, – кивает он, продолжая прожигать меня заинтересованным взглядом.

У Ланского звонит мобильный, и мужчина, извиняясь проходит в гостиную. Я остаюсь наедине со своим бывшим супругом, и мне кажется, что Воскресенский вновь видит меня насквозь. И мой секрет.

– Ты изменилась, – спокойно произносит он, засовывая руки в карманы.

– Да, вернулась к своему цвету волос. Так мне нравится больше, – отвечаю я.

– Я не об этом, Агги, – вкрадчивым тоном произносит Воскресенский, подходя ближе.

Внутри меня все холодеет. Я не видела этого человека много лет, и знай, что бывшим владельцем этого пентхауса является Даниил, ни за что не приехала бы сюда. У Воскресенского немало недвижимости в столице, в том числе и эта квартира. Мой бывший супруг приобрел ее ещё в браке, и я лишь раз успела побывать здесь. Именно поэтому в моем сознании и сохраняются воспоминания об этом месте. А поскольку мы приезжали сюда ночью, охваченные страстью друг к другу, то такой цели, как запомнить адрес и путь, передо мной не стояло.

Даниил тихо усмехается, видя мое замешательство. Судя по всему, он тоже помнит ту ночь, которая стала для нас последней. Безудержное притяжение и желание обладать друг другом сменилось полным безразличием на следующий день.

– Да, Агги, это та самая квартира, – читает мои мысли мужчина. Я случайно роняю взгляд на правую руку Воскресенского и замечаю обручальное кольцо. Персона Даниила довольно часто мелькает в СМИ, но про его свадьбу я ничего не слышала. Возможно, он женился совсем недавно. Но самое отвратительное, что меня задевает этот факт. Разумеется, рано или поздно он должен был жениться и получить долгожданного наследника.

На мое счастье, возвращается Глеб и, широко улыбаясь, предлагает мне осмотреться. Я с радостью прохожу в гостиную, не взглянув на своего бывшего супруга.

Квартира кажется холодной, словно ты попадаешь в музей, в котором экспонаты слишком близки к реальным, но подходя ближе, понимаешь, что это лишь игра воображения. С этим пентхаусом та же история. Хотя, возможно, это ощущаю только я одна из-за нежданной встречи. Мое сердце до сих пор стучит в бешеном ритме, несмотря на то, что в своей голове я уже рисую живой интерьер этого места. Но человек, стоящий по ту сторону стены, не дает мне покоя, и сейчас я мечтаю только о том, чтобы Воскресенский наконец-то покинул эту квартиру.

– До свидания, Агния. Был рад повидаться, – дверь резко захлопывается, после чего я облегченно вздыхаю.

– Ну и энергетика у моего родственничка, – усмехается Глеб, входя в гостиную. – Поговорил с ним пять минут, а уже выжат как лимон. Если и существуют энергетические вампиры, то лучшего представителя чем Воскресенский не сыскать.

– Родственник? – тупо переспрашиваю я, даже не пытаясь скрыть своего изумления.

– Да, он муж моей сестрички, – пожимает плечами Глеб, после чего резко меняет тему. – Так что, продолжим делать красоту из этого пентхауса?

Глава 2 Агния

– Кира, Агги! – радостно восклицает Катя, супруга моего брата. – Наконец-то, а мы вас уже заждались!

– Привет! Долго добирались, – я помогаю Кире снять сандалии, после чего сама скидываю обувь. Замечаю, что моего брата нет дома и, как бы невзначай интересуюсь. – Кости не будет?

На самом деле, мне хочется поговорить с Катей наедине по душам, пока наши дети будут заняты новой игрой. А в присутствии моего любимого брата Кости сделать это не удастся. Все же есть такие темы, которые не обсуждаются с мужчиной. А после вчерашней встречи я срочно должна с кем-то поговорить.

– Нет, он сегодня улетел в командировку. Звонил час назад и сказал, что вернется только послезавтра, – вздыхает Катя. – Я так и родить без него могу.

– Уверена, он первым же рейсом примчится к тебе, зная, что малышка на подходе. Кстати, вы определились с именем? – спрашиваю я, зная, что эти двое никак не могут выбрать имя, упрямо настаивая каждый на своем.

– Я уже готова сдаться, – хитро улыбается моя родственница. – Ты же знаешь своего брата. Он твердолобый как… в общем, я так подумала. Если мы не сойдёмся на одном имени, то уступлю, потому что Макса я назвала сама. Так будет честнее, что ли.

– Кать, как я рада за вас. Вы наконец-то научились быть вместе, – мечтательно произношу я, усаживаясь за обеденный стол. – И это замечательно.

– Да, нелегко нам пришлось, – задумчиво произносит девушка. – Кстати, ты вчера так быстро сбежала, что я даже не успела ни о чем расспросить тебя. Как прошла встреча с клиентом?

Ее вопрос бросает меня в дрожь, потому как, вспоминая встречу с Глебом, мое воображение рисует мне другого мужчину, которого я когда-то так отчаянно и безответно любила. Даниил Воскресенский не слишком изменился, правда, его черты лица стали несколько грубее, и добавились едва заметные морщинки. Мужчина ещё больше раздался в плечах и будто бы стал на пару сантиметров выше. Но, скорее всего, мне просто так показалось из-за увеличившихся вширь размеров рук и спины.

– Агния, – Катя щелкает пальцами перед моим носом, и я возвращаюсь в реальность.

– Встреча прошла отлично, не считая того, что родственником моего заказчика оказался не кто иной, как… – я отбиваю по столу барабанную дробь.

– Не может быть! Неужели Воскресенский? – моя родственница опускается на стул.

– Именно, Катюша! – восклицаю я, хватая с тарелки кусочек сыра. Катя даже не бьёт меня по рукам, хоть и ненавидит, когда таскают куски. А сейчас она испытывает шок, не такой, конечно, какой был у меня вчера при виде бывшего мужа, но все же.

– И как ты после встречи? – осторожно, будто боясь задеть меня за живое, спрашивает моя новоиспеченная родственница.

– Прошло пять лет, и мне казалось, я забыла его, – я встаю со своего места и подхожу к огромному окну. Задумчиво разглядываю летний пейзаж за окном, цепляясь взглядом за молодую парочку с коляской, которая прогуливается по аккуратно выложенной тротуарной плитке. – Но это не так.

– Милая, – Катя резко бросает свои дела и подходит ко мне, обнимая со спины. – Я представляю, какого тебе сейчас.

– Знаешь, я даже не думала, что спустя столько лет моя выжженная любовью к этому человеку душа снова начнет болеть. Как будто я только вчера забрала документы на развод, встретившись с ним в последний раз, – ком подступает к горлу, и я хоть и не без труда, но проглатываю его. – А самое странное, что мы с ним толком и не поговорили тогда. И я не верю, что он решил расторгнуть договор только из-за того, что узнал о противозачаточных, которые я какое-то время принимала. Конечно, надо было поговорить с ним и объяснить, но я думала, что он не поймет, Кать. Нет, я точно знаю, что он бы не понял. Это властный человек, не знающий отказа. Я хотела спокойно закончить учебу, а потом уже думать о детях, но Воскресенского это не устраивало.

– Но Кира… – начинает супруга брата.

– Никто не должен знать о ней, по крайней мере, пока, – тихо произношу я, будто меня кто-то может услышать. – Даже Арина думает, что Кира – дочь случайного парня.

– Ты до сих пор не рассказала ей? – удивляется Катя. В ответ я отрицательно машу головой. – Так ведь она копия Воскресенского!

– Риша видела мою девочку совсем маленькой, и тогда ещё было не слишком понятно, на кого она похожа, а на фотографиях мимика у малышки моя, так что… – я замолкаю.

– А дед уже видел внучку? – интересуется Лисянская.

– Завтра хочу съездить к нему, – улыбаясь, говорю я. – Я рада, что папа, наконец, занялся своим здоровьем.

– Сколько вам с Костей стоило усилий затащить его в клинику! Представляю, какой у него будет шок, – по-доброму усмехается девушка. – Скрывать четыре года, что он дед. Лисянский-старший просто обалдеет от новости.

– Это да. Главное, чтоб до Воскресенского не дошла эта информация, иначе мы с Кирой окажемся в большой опасности.

Пока Катя играет с нашими детками, у меня есть возможность накидать несколько вариантов расстановки мебели в квартире Глеба. С примерным планом мы определяемся довольно быстро, а вот с цветовым решением оказывается сложнее. Ланской видит свое жилище мрачным и холодным. Вернее, не совсем так. Картинки, которые он показывает мне в интернете, смотрятся красиво и органично, но, судя по моему пятилетнему опыту, на деле такие цветовые сочетания выглядят слишком тяжелыми для жилого помещения. К примеру, если подобный интерьер применить к ресторану или бару, то будет идеально, но в квартире в какой-то момент станет неуютно.

Я знаю об этом не понаслышке. Несколько лет назад мне удалось приобрести небольшую квартирку в хорошем и довольно спокойном районе Лондона, и я спроектировала там дизайн как раз такого плана. Ну что сказать, через полгода пришлось переделывать, внедряя в интерьер более светлые оттенки. Именно поэтому со всеми своими клиентами я обсуждаю эти важные моменты, тщательно подбирая цвета стен, полов и мебели.

– Глеб, добрый вечер! Мне сегодня удалось накидать несколько вариантов по планировке. И я уже начала подбирать цветовую гамму, – я щелкаю компьютерной мышкой, переставляя огромный диван с места на место.

– Здравствуй, Агния! Ничего, если мы перейдем на "ты"? Не против? – радостным голосом произносит мужчина.

– Конечно, нет, – отвечаю я. – Давай я скину тебе варианты, а ты уже определишься хотя бы с планом расстановки.

– Мы можем обсудить все вопросы при встрече, чтобы избежать лишнего недопонимания, как считаешь? – спрашивает Ланской.

– Можем встретиться, – спокойно отвечаю я, понимая, какой характер будет носить эта встреча. – Тогда можно ближе к следующим выходным. В пятницу, например. Я как раз успею подготовить и цветовую палитру.

– Отлично, тогда созвонимся к пятнице. Кстати, как насчёт неформального ужина? – интересуется мужчина.

– Я… – теряюсь от неожиданного предложения.

– Я мог бы подъехать через пару часов, – настаивает Глеб.

– Сегодня? – удивленно спрашиваю я.

В это время в комнату входит Катя и замечает мой потерянный взгляд. Девушка видит, что я говорю по телефону, но выходить не собирается. Судя по всему, хочет понять, что случилось.

– Глеб, я даже не знаю. Мы с дочкой гостим у родственников сегодня, – спокойно произношу я. – Не слишком удобно будет оставить ребенка и поехать на ужин.

– Глеб! – громко произносит Катя. – Агги сегодня совершенно свободна для ужина.

– Я все слышал, – смеется в трубку мужчина. – Тогда через два часа?

– Хорошо, – улыбаюсь я, кивая головой супруге брата. – Скину адрес сообщением.

Я кладу трубку и закрываю лицо руками, тихонько посмеиваясь. Возможно, Катя права, и мне стоит сходить на свидание со своим заказчиком.

– Сводничество ещё ничем хорошим не заканчивалось, – грозно машу указательным пальцем Кате.

– Откуда ты знаешь? – улыбается девушка. – По-моему, тебе пора отвлечься, Агги! Отдохнуть от работы, расслабиться, пообщаться с новыми людьми. Почему нет? Неужели ты всю жизнь будешь страдать по Воскресенскому?

– Ни по кому я не страдаю, – пытаюсь возразить я, но, перехватывая серьезный взгляд Кати, сдаюсь. – Ладно, ладно, ты права. Мне, правда, пора вылезти из своего кокона.

– Вот это другое дело. Сегодня дети на мне. Ночевать возвращайся к нам. Хотя ты же можешь и не возвращаться. Да, гуляй хоть до самого утра, – усмехается девушка, открывая дверь комнаты. – Оставлю тебе ключ, если решишь вернуться пораньше, – озорно подмигивает она, после чего выходит в коридор.

Я примеряю еще одно платье Лисянской, но из-за того, что пару месяцев назад мой вес уменьшился на пять килограмм, все ее наряды смотрятся на мне всего лишь как красивый мешок. Я тяжело вздыхаю, забирая из рук Кати еще один вариант одежды на сегодняшний вечер с Глебом.

– Уверена, что это платье сядет идеально, – говорит девушка, присаживаясь на край кровати. – Агния, ты очень похудела. Так нельзя.

– Да, это мне говорит женщина, которая набрала лишь шесть килограмм, находясь при этом на девятом месяце беременности, – усмехаюсь я.

– Одиннадцать, – Катя пожимает плечами. – В первом триместре у меня был жутчайший токсикоз, при котором я потеряла почти пять килограмм.

– Ну ладно, но все равно ты выглядишь очень маленькой и хрупкой. Кажется, это действительно неплохо сидит, – я натягиваю на себя платье цвета марсала, которое, в самом деле, идеально садится.

– Ну вот, я же говорила. А теперь держи помаду такого же цвета, волосы собираем в конский хвост, – Катя, не торопясь, подходит ко мне и приподнимает мои длинные волосы. – Идеально, красотка.

С восхищением смотрю на себя в зеркало, а я ведь и, правда, могу быть такой. Не пацанкой в огромных кроссовках и рваных джинсах, а женственной и нежной девушкой. На глазах непроизвольно выступают слезы, и я быстро смахиваю их рукой.

– Агги, ты чего? – жена брата проводит рукой по голове, притупляя мой внезапный порыв.

– Знаешь, Кать, порой просто устаешь быть сильной, – я делаю глубокий вдох, – и хочется побыть обычной женщиной со своими слабостями и недостатками. Не демонстрируя никому свои достоинства и не доказывая, что ты всегда можешь быть лучше, чем есть.

– Конечно, знаю, дорогая, – девушка ласково улыбается мне. – Ты выглядишь отпадно.

– Спасибо, – отвечаю я, после чего беру в руки мобильный, в котором висит непрочитанное сообщение от Глеба. – Я пойду тогда.

– Иди. И выгуляй, наконец, свою красоту и женственность, – смеется девушка.

– Мамочка, ты такая красивая, – в комнату залетает Кира и ее младший двоюродный братик Макс. – Идешь на свидание?

– От тебя ничего не скроешь, моя девочка, – я беру на руки свою доченьку и крепко обнимаю. – Поиграешь с Максом и Катей сегодня?

– Да-а, – тянет Кира. – Мне так здесь нравится. Я бы очень хотела остаться.

– Сегодня ночевать мы будем здесь, – говорю я, улыбаясь.

– Ураааа! – радостный крик дочери пронзает мои уши, отчего я невольно морщусь, а она заливисто смеется.

Еще раз целую Киру и всех остальных членов нашей семьи, после чего выхожу из квартиры Лисянских. Чувствую легкий мандраж перед предстоящей встречей, но не показываю вида. В конце концов, я всегда смогу найти, о чем поговорить с мужчиной. А с Глебом у нас и вовсе имеется общая тема для обсуждения. И почему только меня это так волнует?

Ланской стоит возле белого новенького внедорожника, сунув руки в карманы джинсов. Мужчина выглядит весьма привлекательно. Его белоснежная рубашка в молодежном стиле обтягивает ярко очерченные бицепсы, что свидетельствует о хорошей физической подготовке, а дорогие наручные часы – об отличном вкусе.

– Привет! – мужчина при виде меня открывает дверь и достает шикарный букет роз такого же цвета как и мое платье. – Идеальное попадание, правда?!

– Привет, Глеб! Спасибо, но не стоило, – ощущаю, как краснеют мои щеки.

– Как же? Для такой роскошной женщины как ты даже такого букета недостаточно, Агния, – широко улыбается мужчина, обнажая белоснежные зубы. – Голодна?

– Я не прочь перекусить, – пожимаю плечами и кладу на заднее сиденье букет.

Мужчина закрывает дверь, после чего берет меня за руку и помогает усесться на переднее сиденье своего железного коня. Дорога занимает не так много времени, и за эту поездку я узнаю чуть ли не всю подноготную Ланского. А его рассказ о жизни звучит в такой простой и забавной форме, что я едва ли могу удержаться от смеха.

– Глеб, мне кажется, я так много и долго не смеялась никогда, – переводя дыхание, произношу я.

– Я рад, – в глазах Глеба я вижу заинтересованность и симпатию ко мне. Он кажется таким искренним, что становится даже немного не по себе. Но я продолжаю принимать его флирт, отвечая тем же. И, надо сказать, мне это начинает нравиться.

Мы входим в шикарный ресторан, интерьер которого создавал один из тех дизайнеров, которыми я беспрекословно восхищаюсь. Здесь роскошно, совершенно и современно. Мои глаза очаровывает абсолютно каждая деталь, каждый штрих. Я подмечаю и чистоту исполнения самого дизайна. Судя по всему, работа выполнялась профессионалами своего дела, что нисколько не удивляет. Взгляд цепляется за небольшую оранжерею, в которой собраны необычные растения, вероятно, привезенные из других стран. И несмотря на их разнообразие, смотрятся они в живописном уголке очень органично.

– Просто потрясающе, – шепчу я, завороженная изысканностью этого места.

– Да, господин Воскресенский хорошо постарался сделать этот ресторан шикарнейшим в городе. Его самый масштабный проект, пожалуй. А вот, кстати, и сам хозяин, – Глеб приветствует Даниила, поднимая руку и получая в ответ тот же жест.

Мой бывший супруг сидит в окружении трёх джентльменов в невозможно дорогих костюмах, сосредоточенно слушая одного из них. Он собирается уже отвернуться, но внезапно его темные глаза задевают и меня. Мужчина кажется не просто удивлённым. Даже издалека я вижу, как тёмные зрачки расширяются, будто спрашивая "ты так и будешь меня преследовать".

Я забываю, как дышать. Потому что сердце екает. Снова. Сильно. Больно. Я улыбаюсь только губами, бормоча односложное “привет”, после чего возвращаю взгляд к мужчине, который впервые за несколько лет действительно интересует меня.

Глава 3 Агния

– Нет, ты можешь себе представить? – заливисто смеется Глеб. – И вместо того, чтобы спасать свою любимую машину, которую с таким трудом выпросил у родителей, я принялся вылавливать из воды этого облезлого кота. Я даже не догадался поставить ее на ручник, и она укатилась по склону в воду. Зато этот несчастный оказался спасен.

– Глеб, да ты просто герой, – я смеюсь, не переставая, потому как истории из детства Ланского до невозможности забавные. – Спасти кошку вместо первого и долгожданного автомобиля! Нужно иметь большое сердце, чтобы пожертвовать своей мечтой во имя утопающей кошки. Герой, не меньше.

– Герой, – эхом повторяет он, по-прежнему улыбаясь. – Может, ты и о себе расскажешь? А то кроме того, что ты гениальна в своей деятельности, я больше ничего о тебе и не знаю.

– Конечно, – отвечаю я. – Только сперва отлучусь ненадолго.

– Да, давай, я пока сделаю пару-тройку рабочих звонков, – мужчина достает из кармана мобильный и, несколько раз проведя по экрану, прислоняет телефон к уху.

Я незаметно поправляю идеально сидящее платье, длина которого вдруг стала непозволительно короткой, и поднимаюсь со стула. Мягко улыбаюсь Глебу, после чего направляюсь в сторону уборных. Прожигающий взгляд, который я ощущаю на себе, явно принадлежит не Ланскому. Знаю, что Даниил смотрит на меня, изучает, оценивает. А я несмотря на свою внутреннюю дрожь с гордо приподнятой головой спокойно шагаю в место своего назначения.

Но стоит мне войти в уборную, как я прижимаюсь к холодной стене, переводя дыхание. Приходится приложить немало усилий, чтобы собраться с мыслями. Глеб прав. Энергетика у Воскресенского бешеная, но я знаю, по какой причине чувствую ее. Будь я полностью равнодушна к этому человеку, то навряд ли бы он мог влиять на мои эмоции. Меня пугает собственная реакция на Даниила, ведь если так и дальше будет продолжаться, то ничем хорошим это не закончится. Поэтому я обязана взять себя в руки и каждый раз игнорировать этого человека. Не хочу позволять Воскресенскому снова овладевать моими мыслями, хоть и это с каждой новой встречей становится неизбежно.

Не отрываясь, смотрю на себя в огромное зеркало и подкрашиваю губы помадой потрясающего цвета, которую несмотря на мои сопротивления Катя все же кинула в сумочку. Слегка припудриваю лицо, оставаясь довольной своим сегодняшним образом. Решаю быстро выбежать на улицу, чтобы позвонить Лисянской.

– Катюш, у вас все в порядке? – взволнованно спрашиваю. Разглядываю равномерно посаженные деревья, образующие небольшую лесопарковую зону, и в который раз восхищаюсь этим местом. Не только внутри, но и снаружи.

– Конечно, сейчас скину тебе видео. Несмотря на разницу в возрасте, они так быстро подружились. Твоя девочка такая нежная, ласковая. Если у Макса что-то не получается, она терпеливо объясняет ему. Не могу налюбоваться ими, – в голосе Кати слышится неподдельная нежность, которая может быть свойственна женщинам, побывавшим в роли мамы.

– Это так здорово. Чем сейчас занимаются наши малыши? – я непроизвольно улыбаюсь.

– Макс и Кира плюхаются в ванне, и я никак не могу их вытащить оттуда. Будь их воля, они бы до утра сидели там, – смеется Катя. – Как твое свидание?

– Все хорошо. Глеб очень приятный мужчина. Мне с ним легко и комфортно, – быстро говорю я. – Ладно, Катюш, мне пора. Спасибо.

Убираю телефон в сумочку, с замком которой я едва справляюсь. Пальцы отказываются слушаться, и я пока не понимаю, с чем связано внезапно появившееся волнение. Наконец, "собачка" мне поддается, и мобильный тут же летит в маленький аксессуар. Я выпрямляюсь и мгновенно замираю, ощущая, как сердце пропускает удар за ударом. Мурашки толщиной с палец уже бегут по всему телу, стоит лишь поймать на себе обжигающий взгляд бывшего мужа. Из ресторана выходит Даниил и движется прямиком ко мне. Я терпеливо жду, когда мужчина начнёт говорить, не понимая его поведения. Но ничего не происходит, Даниил продолжает внимательно разглядывать каждую черточку на моем лице. Я не выдерживаю и, носом вбирая теплый летний воздух, задаю совершенно логичный вопрос.

– Ты что-то хотел? – дрожь отсутствует в моем голосе, что не может не радовать. Кажется, спустя пять лет я наконец-то научилась держать "лицо" перед этим человеком.

Он не отвечает, а игра в молчанку уже надоедает. В какой-то момент мне начинает казаться, что Даниил резко притянет меня к себе и вопьется жесткими губами в мои. Легонько тряхнув головой, я выбрасываю подобные мысли, с трудом понимая, как вообще такое могло родиться в моей голове. Он женат – это раз, и два – с какой стати ему это делать. Нужно бежать. И как можно скорее нужно бежать от Воскресенского. И стоит только сделать это, как мужчина преграждает мне путь.

– Даниил, дай пройти, – я скрещиваю руки на груди, надеясь побыстрее вернуться в ресторан. – Меня ждут.

– Да, я в курсе, – мужчина изучает мое лицо, пытаясь что-то разглядеть в нем, понятное только ему самому. – Как дела, Агния?

– Все хорошо, спасибо, – коротко отвечаю я, не понимаю, к чему эти взгляды, вопросы. – У тебя, смотрю, тоже, – глазами указываю на его правую руку.

– Да, – хрипло произносит он. Уголки губ мужчины дергаются в едва заметной улыбке, но глаза остаются холодными.

– Я рада за тебя. Даниил, но мне, правда, пора. Я здесь не одна, так что…

– Носишь мой подарок? – глубокий голос вновь задевает все те же струны моей души. Мужчина осторожно касается мочки моего уха, и я резко отступаю назад.

– Мне нравятся эти серьги. Глупо было бы не носить их из-за расставания. Так же как и не доучиться в университете из-за развода, который состоялся до окончания моей учебы, не находишь? – не отводя взгляда, язвительно отвечаю на вопрос Воскресенского. Не сдаюсь, выдерживаю.

Пусть знает, что я больше не та девчонка, которой можно было крутить-вертеть, как ему хочется. Пусть поймет, что я состоявшаяся личность, которая ни за что не даст себя в обиду и больше не подпустит таких, как он.

– Ты совершенно права, Агги, – хрипло произносит он, на этот раз искренне улыбаясь.

Черт возьми! Я до сих пор умею различать его настоящую улыбку от наигранной. И от настоящей в очередной раз замирает сердце. Даже спустя пять лет! Как избавиться от этого? А самое ужасное во всей этой ситуации, что из-за родственных связей Глеба и Даниила, нам придется еще не раз встретиться до окончания работы над проектом квартиры. И именно поэтому я вновь твержу себе, что должна научиться игнорировать бывшего мужа. Ведь через какой-то месяц мы с Кирой вернемся домой, и все вновь станет как раньше. Скорее всего.

Если бы я только знала, как сильно заблуждаюсь.

Воскресенский делает шаг в сторону, и я прохожу мимо него, случайно оступаясь. Моя нога так неуклюже выворачивается, что я не успеваю сохранить равновесие и начинаю падать. Черт возьми, как же глупо! Разумеется, Даниил подхватывает меня, оказываясь чересчур близко. Запах его одеколона ударяет в нос, и в память врезается картина из прошлого, когда я падаю с лестницы в его особняке, а мужчина реагирует молниеносно. Его жесткие руки кажутся мягкими, а объятья слишком возбуждающими. Как тогда, так и сейчас. Вот только сейчас все ощущается несколько по-другому. Сильнее, горячее, запретнее. Магнетизм Воскресенского чересчур остро действует на меня, возвращая к событиям пятилетней давности. Чувственные губы оказываются рядом с моими, нарушая и без того хаотичное дыхание. Черт! Эту пытку становится совершенно невозможно терпеть, поэтому я резко отстраняюсь и кидая безучастное “спасибо”, захожу обратно в ресторан.

– Я уже заждался, Агния! Хотел отправиться на поиски, – весело произносит Ланской.

– Разговаривала по телефону, – пожимаю плечами я.

– Хочешь ещё чего-нибудь? Здесь просто потрясающие десерты, – мужчина демонстративно подносит три пальца к губам, целуя их.

– Хорошо, я согласна на десерт. Но только на него, потому что в меня больше ничего не поместится, – смеюсь в ответ. Глеб самодовольно ухмыляется и подзывает официанта. – Выбери на свой вкус.

Названия, которое носит выбранный мужчиной десерт, я никогда раньше не слышала, но уверена, что это сладкое блюдо станет одним из моих самых любимых. Все блюда, которые мы с Глебом сегодня заказываем, оказываются бесподобными до такой степени, что возникает желание расцеловать шефа, выражая тем самым свое восхищение. И если уж совсем начистоту, то этот ресторан становится одним из лучших мест, если не самым, где мне удается побывать. Надо отдать должное Воскресенскому, в части ведения бизнеса этот человек не поскупится ни деньгами, ни временем, ни своими силами. Это не может не восхищать. Но когда дело доходит до личных взаимоотношений, Даниил оказывается не на коне. Хотя, возможно, это всего лишь наш с ним пример, и со своей супругой он живёт в гармонии и в счастье.

– Думаю, вот это нам подойдет, – Глеб указывает на небольшое пирожное в меню, на что в ответ официант утвердительно кивает.

– Я не то, что выговорить, я даже название запомнить не смогла, – застенчиво улыбаюсь я.

– Ничего, мы попрактикуемся в этом, – не сводя изучающего взгляда с моего лица, произносит мужчина.

Я ощущаю, как улыбка меркнет на моем лице, становясь натянутой, когда в зал ресторана возвращается его хозяин. Даниил выглядит спокойным и расслабленным, а его уверенная походка в сторону нашего столика сбивает с толку. Этот человек определенно не собирается упрощать мне жизнь.

– Вы не против, я присяду? – Воскресенский бесцеремонно отодвигает стул и присаживается рядом.

– Ты уже присел, – недовольно замечает Ланской, вальяжно откидываясь на спинку стула.

– Все понравилось? – как ни в чем не бывало, интересуется Даниил.

– Дан, конечно! К тебе в ресторан записываться нужно за пару недель минимум, а все из-за твоих потрясающих шеф-поваров, – восклицает Глеб. – У нас остался ещё десерт. Тот самый, из-за которого гости чуть не передрались в день открытия, – я вопросительно смотрю на Глеба, и он поясняет. – Оставался лишь один кусочек, а желающих было пятеро. В конечном итоге, одна из посетительниц, какая-то мама, буквально зубами вырвала для своей дочки этот десерт. Мамы – они такие, тебе…

– Удивительная история! – хлопаю в ладоши я, заставляя Глеба замолчать, иначе он просто выдаст меня.

– А тебе? Все понравилось? – мой бывший супруг вновь смотрит на меня. Внимательно, обжигающе, что на этот раз выдержать его взгляд мне становится трудно. Поэтому я хватаю бокал с водой и делаю глоток. – Агния?

– Да, спасибо. Очень вкусно, – быстро отвечаю я.

– Что скажешь со стороны профессионала в части дизайна? – не унимается Воскресенский. Господи, да что ж такое! Что ему нужно? Почему этот человек не может просто пройти мимо.

Я снова пробегаю глазами по шикарному помещению, слегка улыбаясь. Честно говоря, мне даже не хочется уходить отсюда, настолько здесь красиво, уютно и в то же время роскошно. Я возвращаю восхищенный взгляд Даниилу и замечаю его одобрительный едва заметный кивок. Неужели спустя столько лет ему важно мое мнение? Пусть даже как специалиста, но все же. Ведь проект этого ресторана выполнял дизайнер, куда более известный и опытный чем я, и тогда у меня сам по себе напрашивается вопрос: к чему этот разговор?

– Ты и сам все знаешь, Даниил, – я кладу руки перед собой на стол. – А тот профессионал, который сотворил это чудо, и вовсе не нуждается в представлении. Очередной шедевр. Уму непостижимо, как только ты смог попасть к нему, ведь запись расписана на год вперед…

– Агния, – Глеб неожиданно накрывает своей ладонью мои пальцы, и со стороны этот жест выглядит откровенно. – Даниил Воскресенский из тех людей, кто добивается своего, чего бы ему это не стоило.

Я не скидываю крепкую руку Ланского, лишь бросаю беглый взгляд, после чего мягко улыбаюсь Глебу. Внезапно ощущаю напряжение, которое моментально возникает за столом, и поворачиваю голову в сторону Даниила. Воздух моментально становится разряженным, и, кажется, чувствую это не я одна. Глаза Воскресенского темнеют, а в прошлом это означало перемену настроения мужчины. Сомневаюсь, что за пять лет что-либо изменилось.

– У меня к тебе есть предложение, Агния, – хрипло произносит Даниил. – Но не сегодня. Сейчас не буду вам мешать, – он небрежно скользит взглядом по нашим все еще сцепленным рукам. – Я свяжусь с тобой в ближайшее время. До скорой встречи.

– Всего хорошего, – натянуто улыбаюсь я, не понимая, чего на этот раз хочет Даниил. Но, так или иначе, его ждет отрицательный ответ, потому что сблизиться с ним снова – будет означать мою погибель и не только в переносном смысле этого слова.

Глава 4 Агния

С головой поглощённая в работу я даже не успеваю понять, как наступает пятница. Сегодня у меня запланирована встреча с Ланским, и, к счастью, к этому времени я успеваю подготовить больше, чем планировала. Надеюсь, мой заказчик останется довольным, потому как эта работа мне дается легко. Мне нравятся абсолютно все варианты как цветового решения, так и плана расстановки мебели, которые я готова предложить мужчине.

От каждого звонка на свой мобильный в течение всей недели я вздрагиваю. К счастью, Воскресенский не объявляется, и его обещание связаться со мной постепенно забывается.

В течение дня увидеться не удается, поэтому встречу мы планируем на вечер. Глеб приезжает за мной уже в начале восьмого, а буквально через полтора часа мы заканчиваем с решением всех вопросов и выходим из его квартиры.

– Глеб, извини за мое любопытство, но почему ты решил все там переделать? – интересуюсь я, пока мы ждем лифт. – Можно было ведь переделать лишь отдельные штрихи, но ты хочешь все изменить так кардинально.

Мужчина отвечает не сразу, он будто пытается подобрать слова, которые даются ему с большим трудом. Я замечаю играющие желваки на скулах и изменившееся выражение лица, которое может свидетельствовать только о том, что эта тема для него сложная. Судя по всему, здесь есть какая-то веская причина, о которой он не хочет говорить или же просто не может. В его глазах отражается вселенская грусть, которая никак не ассоциируется с этим веселым и кажущимся на первый взгляд беззаботным мужчиной. Чувствую, как мои щеки покрываются румянцем от того, что лезу не в свое дело. Мне становится крайне неловко, но Ланской отвечает, не обращая внимания на мое замешательство.

– Хочется начать все с чистого листа, Агния, – Глеб опирается плечом на стену и с нежностью смотрит на меня. – Новая квартира, новый ремонт, новая жизнь.

– Старая была не такой хорошей? – случайно вырывается у меня. Черт! – Извини за бестактность.

– Все в порядке, – улыбается Ланской. – Пожалуй, у всех есть какой-то багаж за спиной. Так вот свой я хотел бы оставить в прошлом. И не потому что моя жизнь была ужасной или невыносимой, нет. Просто наступает момент, когда ты понимаешь, что надо отпустить и шагнуть дальше, не оглядываясь.

– Верно подмечено, но только не всегда это так просто сделать, – двери кабины лифта открываются, и я прохожу внутрь.

– Что-то нас на лирику потянуло, – невесело усмехается мужчина. – Какие планы на вечер?

– Да какие планы?! – я окидываю себя беглым взглядом. – Взгляни на меня. Объемная длинная футболка, из-под которой едва виднеются шорты, и на ногах огромные кроссовки. Навряд ли меня пустят в таком виде в ресторан Воскресенского.

– Кстати, в его особняке сегодня вечеринка, – говорит Глеб, на выходе из дома пропуская меня вперед. – Разумеется, идея целиком и полностью принадлежит моей сестре. В прошлом она занималась организацией вечеринок в различных столичных клубах, поэтому идеи у нее порой самые нестандартные.

– Что-то я не видела в СМИ ни одной статьи об их свадьбе, – равнодушно произношу я.

– Даниил временно не хотел афишировать, они расписались пару месяцев назад, а журналисты еще не успели об этом прослыть, – мужчина включает зажигание, и мы трогаемся с места.

– Понятно, – отвечаю я.

– Так что, может, съездим на пару часиков? Если все устраивает сестричка, то точно будет весело, – мужчина проезжает несколько километров и останавливается. – И наверняка все не закончится банальным ужином. Что скажешь? А как захочешь вернуться домой, я сразу же тебя отвезу.

Я сгораю от любопытства увидеть супругу Воскресенского, и именно поэтому соглашаюсь. Мне совершенно плевать, как будет выглядеть мое появление, но соблазн взглянуть на нее хоть одним глазком слишком велик.

– Думаю, мы могли бы заехать на часок-другой, – хитро прищуриваясь я. – Если ты, конечно, клятвенно обещаешь отвезти меня домой, как только я заскучаю.

– Даю слово, – мужчина давит в педаль газа, и машина резко срывается с места.

Этот дом остается в точности таким, каким я его помню. Вот только несмотря на огромное количество людей, он не кажется мне живым. По правде говоря, когда я впервые увидела особняк, то воображение нарисовало мне большую семью, бегающих друг за другом детишек, а, самое главное, любящих супругов. Но сейчас это место похоже, скорее, на загородный дом, где собирается толпа богачей, чтобы отлично скоротать выходные. Бррр! Становится даже как-то не по себе.

Как только я подхожу к воротам, и, еще едва касаясь калитки, в моей памяти всплывает утро первого января пятилетней давности. Я злюсь на Воскресенского и пытаюсь сбежать, но он полураздетый выбегает на улицу, успевая поймать меня и затащить обратно в дом, после чего говорит о том, что не хотел меня обидеть. Я так хорошо помню тот день. Он дарит мне сережки и кормит завтраком, который только что приготовил самостоятельно. Не верится, что с тех прошло так много времени.

Невольно трогаю мочку уха. Да, подаренные сережки по-прежнему на мне, и за пять лет будто становятся неотъемлемой частью меня. Как и кольцо, которое лежит в шкатулке под замком в Лондоне. Надо заметить, после развода я долгое время не снимала его и не говорила своему отцу и матери, что мы с Воскресенским развелись. Их бы точно хватил удар. Особенно меркантильную Татьяну, которая матерью и не являлась. Она была нашей с Костей тетей, которая всеми фибрами души ненавидела отпрысков своей сестры.

– Агния, ты задумалась, – меня выдергивает из воспоминаний хрипловатый голос Глеба. – Все в порядке?

– Да, все отлично, – немного растерянно произношу я. – Вспомнила кое-что.

– Как работала над проектом этого особняка? – Ланской чересчур проницателен.

– Да. Это была запоминающаяся работа. Интересно, Даниил за пять с половиной лет что-то изменил здесь? – я прохожу вперед, ступая на вымощенную дорогим камнем дорожку.

– Насколько мне известно, нет. Даниил очень доволен, несмотря на то, что современные концепции за это время претерпевают изменения. Кому как не тебе знать об этом, – мужчина равняется со мной, продолжая говорить. – Кстати говоря, он не раз восхищался этой работой, рассказывая своим партнерам и знакомым. Кажется, и твои контакты он кому-то давал.

– Правда? – у меня едва не отвисает челюсть от последней фразы Глеба.

– Да, – отвечает мужчина.

– Ты тоже узнал обо мне от него? – я постепенно отхожу от шока, продолжая расспрашивать мужчину.

– Нет, на тебя я наткнулся в одной из социальных сетей и только, когда вы с Воскресенским встретились, вспомнил, что как раз тебя он так хвалил, – Глеб искренне улыбается, случайно задевая рукой мои пальцы. – И я понял, что не прогадал.

– Спасибо, мне очень приятно, что ты доверил свою квартиру мне. Надеюсь, я тебя не разочарую, – я расплываюсь в застенчивой улыбке.

– Такая женщина как ты не может разочаровать, – мужчина осторожно берет меня за руку, после чего нажимает на звонок.

Даниил открывает дверь, явно ошарашенный моим появлением. Он сканирует меня пристальным взглядом, задерживаясь на голых ногах, после чего возвращается к глазам. На автомате он пожимает Глебу руку и впускает нас в свой дом. Здесь действительно ничего не изменилось. Все точь-в-точь как было, когда я приходила к нему в последний раз.

– Мне нужно в уборную, – быстро говорю я.

– Глеб, проходи в гостиную, я провожу Агнию, – тоном, не терпящим возражений, произносит Даниил.

Я прекрасно знаю, куда идти, но не осмеливаюсь поспорить. Кидаю быстрый взгляд на Глеба, показывая лишь глазами, что все в порядке, и только после этого мужчина проходит в самую большую комнату. К моему удивлению, Воскресенский указывает на лестницу, ведущую на второй этаж.

– Но ведь на первом этаже тоже есть уборная? – возражаю я. – Я помню план.

– Он временно не работает, завтра с утра приедут рабочие, починят, – Воскресенский делает шаг ко мне.

– Понятно, – ступаю на лестницу и касаюсь рукой гладких перил, замедляясь. – Даниил, я в курсе, где у тебя тут все находится.

– Что ты здесь делаешь? – в спину спрашивает он, поднимаясь следом. Я ощущаю его бешеную энергетику кожей, отчего она снова и снова покрывается мурашками. Этот человек слишком сильно действует на меня.

– Меня пригласил Глеб, – я все же оказываюсь на втором этаже и направляюсь к месту назначения.

– Но не я, – отрывисто произносит мужчина, заставляя меня повернуться.

– Я настолько нежеланная гостья в твоем доме? – я задираю подбородок, встречаясь с темными глазами бывшего мужа.

– Ты изменилась, Агги, – мужчина оказывается чересчур близко от меня, от моих губ.

Я слышу его дыхание, чувствую запах дорогого одеколона, ощущаю разгоряченное тело, которое почти касается моего. Боковым зрением вижу, как он поднимает руку, борясь с желанием коснуться меня. Напряжение между нами растет в геометрической прогрессии, а предательские бабочки в моем животе порхают в отчаянии. Жар разливается по телу, когда горячие пальцы касаются моей руки. Дыхание учащается, пульс зашкаливает до критической отметки, но я успеваю вовремя прийти в себя.

– Не стоит этого делать, Даниил, – шепчу мужчине в губы. – Вспомни о своей жене.

Я обхожу Воскресенского, ныряя в небольшое помещение и плотно притворяю дверь в уборную. Машинально прислоняюсь к ней спиной, пытаясь восстановить дыхание. Закрываю глаза, зная, что он не ушел. Кажется, я до сих пор слышу его учащенное дыхание, которое путает все карты, заставляя снова и снова возвращаться в прошлое, веря, что Даниил Воскресенский испытывает ко мне нечто больше, чем простое притяжение.

Глава 5 Агния

Через какое-то время я слышу удаляющиеся шаги и только тогда мне удается выдохнуть. Ополаскиваю лицо прохладной водой, пытаясь смыть со своих щек так отчетливо проявившийся румянец. Несколько секунд репетирую перед зеркалом беззаботное выражение лица, после чего выхожу из уборной.

На втором этаже никого нет, поэтому даю себе возможность немного осмотреться. Разглядываю все до мельчайших деталей. Нет, не изменилось ничего. Глеб был прав, все именно так, как и изначально задумывалось согласно моего проекта. Не могу удержаться и вхожу в приоткрытую дверь спальни. Приторно-сладкий шлейф духов царит в огромной комнате, будто эта девушка вылила на себя весь флакон. От интенсивного запаха духов меня передергивает. А самое странное, что никаких посторонних ароматов я здесь не ощущаю. Как будто эта спальня принадлежит исключительно женщине.

Неожиданно слышу тихий скрип лестницы и моментально выскакиваю из комнаты. Навстречу идет Глеб, не успевший заметить, откуда я только что вышла. Чувствую себя нашкодившим ребенком, сердце которого сбивается с обычного ритма.

– Решил проверить, как ты, – мужчина улыбается, предлагая свою руку.

– Все отлично, – отвечаю я.

– Тогда можем идти. Совсем скоро начнется программа, и я уверен, там будет, на что посмотреть. Но сначала перекусим, – произносит Глеб, крепче сжимая мои пальцы.

Со стороны мы смотримся как влюбленная парочка, и в сложившейся ситуации такой расклад событий, пожалуй, мне даже на руку. Глеб, широко улыбаясь, направляет меня в гостиную, наполненную большим количеством незнакомых мне людей. Здесь все украшено шарами, что больше напоминает какой-то грандиозный праздник, например, юбилей или даже свадебное торжество, но никак не обычную вечеринку. Стараясь не привлекать к себе внимания, с осторожностью высматриваю супругу Воскресенского. Но сам мужчина стоит возле фуршетного стола, разговаривая с одним из своих братьев. Черт возьми! Если Максим Воскресенский случайно вспомнит о наших родственных связях в прошлом при Глебе, то я однозначно провалюсь сквозь землю. Поэтому решаю в ближайшее время рассказать своему заказчику о фиктивном браке самостоятельно.

– Идем, представлю тебя парочке болванов, – весело усмехается Ланской, отвлекая меня от грузных мыслей.

– Что за болваны? – непонимающе оглядываясь по сторонам.

– Коллеги Даниила и мои друзья по совместительству. А вот и они! – восклицает Глеб, крепко пожимая руки двум мужчинам, которые совершенно не похожи на болванов.

– Здравствуйте! Я Стас, – представляется один из них.

– Привет! Я Алекс, а это моя супруга Мария, – произносит другой.

– Можно просто Маша и Саша, – Глеб поворачивается ко мне. – А то Санек любит набить себе цену.

Саша весело усмехается, шутливо отбивая плечо Глеба кулаком, и я невольно улыбаюсь. С первого взгляда становится понятно, что товарищи Ланского точь-в-точь такие, как и сам Глеб. С этими людьми общаться одно удовольствие. Я даже на какое-то время забываю о присутствии здесь Воскресенского. И если бы не его пристальный взгляд в нашу сторону с частой периодичностью, то, пожалуй, этот вечер можно было бы величать одним из самых легких и непринужденных в моей жизни.

– Что-то я не вижу моей сестрички, – Глеб оглядывается по сторонам в поисках своей родственницы.

– Она что-то не докупила к празднику и помчалась в торговый центр, пока он не закрылся, – Маша демонстративно закатывает глаза, а все остальные таинственно усмехаются.

– Не удивляйся, Агния, – шепчет мне на ухо Ланской. – В этой компании все недолюбливают мою сестру. По правде говоря, она та еще стерва.

– У тебя с ней тоже напряженные отношения? – удивленно спрашиваю я.

– У меня с ней вообще нет никаких отношений. Поверь мне, я здесь нахожусь только из-за Даниила. Будь это другой человек, то ноги моей здесь не было бы, – все также тихо произносит Глеб.

Я не успеваю ничего ответить, как и расспросить, о каком празднике идет речь, потому что входная дверь открывается, и на пороге показывается та самая сестра. Я едва не оседаю на пол при виде этой женщины. Она расплывается в натянутой улыбке со словами “я вернулась, можем начинать”, после чего подходит к Воскресенскому, небрежно касаясь его губ. Я не могу пошевелиться, все еще пребывая в шоковом состоянии, потому женой Даниила и сестрой Глеба оказывается не кто иной, как Алиса Ланская, та самая истеричная брюнетка из загадочного прошлого моего бывшего мужа.

Мне срочно нужно на воздух. Судорожно пытаюсь придумать предлог, чтобы сбежать, но ничего подходящего в голову не приходит. Алиса не замечает меня, но я уверена, что долго это не продлится. Нет никаких сомнений, что эта женщина помнит меня, а, учитывая, какой я знала ее раньше, то скандала сегодня не избежать. Необузданная истеричка. И как только Даниил женился на ней?

Но самое ужасное во всей этой ситуации, что Глеб ни о чем не знает. И если правда выплывет наружу, то поддержки мне ждать будет неоткуда, потому как с моей стороны совсем нечестно не рассказать ему об этой небольшой, но важной детали.

– Глеб, мы можем выйти подышать ненадолго, – я поворачиваюсь к мужчине лицом, испуганно заглядывая ему в глаза. Нужно сейчас же все прояснить. – Мне бы хотелось поговорить с тобой.

– Да, конечно, – Ланской взволнованно смотрит на меня.

Мужчина берет меня за руку и разворачивается, чтобы выйти, как неожиданно буквально в метре от нас, раздается звук женского голоса. Чувствую, как мое тело выгибается в струну от только что возникшего напряжения. Я не боюсь эту женщину. Все дело в том, что слишком уж много отголосков прошлого приходится на меня за одну-единственную неделю, проведенную в столице.

– Здравствуй, братишка! – ее голос пронизан неприязнью. – Мало того, что опоздал, так еще и слинять хочешь незаметно?

– Приветствую тебя, Алиса, – мужчина медленно оборачивается, растягивая губы в язвительной усмешке. – Как ты могла подумать, сестричка? Ты ведь из-под земли достанешь.

– Может, перестанешь паясничать и познакомишь меня со своей очередной спутницей? – меня пробирает до костяшек тон этой стервы, и я резко оборачиваюсь.

Не хватает камеры, чтобы заснять выражение, которое приобретает лицо Алисы, когда она встречается со мной взглядом. Ее красивые черты искажаются в омерзительное гримасе, но девушка пытается реабилитироваться, натягивая на губы невозмутимую улыбку. Рядом стоящие гости, к счастью, не замечают ее замешательства, потому как заняты весьма увлекательной беседой, которая, по всей видимости, волнует их гораздо больше отношений хозяйки дома со своим братом.

– Здравствуй, Алиса! – приветливо улыбаюсь я, игнорируя ее тяжелый взгляд.

– Что ты здесь делаешь? – тихо шипит Алиса, чем вызывает недоумение у своего брата.

– Я, конечно, предполагал, что ты не слишком гостеприимна, сестричка, но не до такой степени, чтобы не поздороваться с моей спутницей, – Глеб крепче сжимает мою руку, жестом показывая, что мне нечего опасаться.

Она с яростью зыркает в сторону брата, но ничего не отвечает ему. Внимание супруги Воскресенского сосредоточено исключительно на мне. Я чувствую запах ее приторных духов, и мне хочется сделать несколько шагов назад. Аромат такой же как в спальне. Кажется, я теперь долгое время не смогу от него избавиться.

– Я ещё раз повторяю, Агния, что ты здесь делаешь? – с нажимом спрашивает она.

– Меня пригласил Глеб, – я равнодушно пожимаю плечами, все же искренне надеясь, что она не станет устраивать сцен в присутствии такого количества людей. Тем более, в праздник, о котором, кстати говоря, я до сих пор так и не узнала.

– Вы знакомы? – спокойным тоном интересуется Глеб.

– Знакомы, Глеб, – в моем голосе появляется едва заметная дрожь. Черт возьми, как некстати!

В глазах жены Воскресенского загорается недобрый блеск, потому как эта стерва понимает, ее брату неизвестно о том, что было в прошлом. Девушка моментально меняется в лице, зная, чем сейчас можно ударить в ответ, и без промедления делает это.

– Конечно, знакомы, братец! – злобно усмехается Алиса.

– Правда? И откуда ты знаешь Агнию? – интересуется мужчина.

– Сейчас расскажу, милый братик! – отвечает она. – Мне так жаль, что тебя все твои женщины постоянно водят за нос, оставляя в дураках. Ну что ж, ты сам виноват, что не умеешь их выбирать.

– Что ты имеешь в виду? – почти рычит в ответ Глеб. Честно говоря, на его месте я бы как следует встряхнула эту стерву. Что она себе позволяет, а, главное, откуда в этом человеке столько негатива и желчи по отношению к брату?

– Я все объясню тебе чуть позже, – шепчу мужчине на ухо и крепко вцепляюсь в его запястье.

– Агния – бывшая жена Даниила, – ее лицо кривится в недоброй гримасе, а мое сердце, кажется, на несколько секунд останавливается в ожидании того, что на это ответит Глеб.

Мужчина даже не ведёт и бровью. Вероятно, он привык к нападкам своей стервозной сестрички.

– Ну и? Слушаю дальше, – безэмоционально отвечает Глеб. Даже если он и удивлен, то никак не выказывает этого. – Если это все, то мы отлучимся ненадолго.

– Нравится ходить обманутым? – Алиса сбавляет тон и, понимая, что не получила желаемого, пытается держать “лицо”. – Для тебя это не в первый раз, так ведь?

Последней фразой Алиса переходит все границы, действуя на Глеба как красная тряпка на быка. Глаза Ланского наливаются кровью, а желваки на скулах уже заходятся в бешеном ритме. Эта стерва вообще не знает слова "стоп". И я понимаю, если сейчас не увести его подальше от сестры, то последствия будут самые плачевные.

– Глеб, я забыла сумочку в машине, выйдем? – обращаюсь к мужчине, и он в ответ поспешно кивает головой.

Я пристально всматриваюсь в лицо Алисы, ища хоть какой-то намек на сожаление, после чего на автомате кидаю взгляд за ее спину, встречаясь глазами с Даниилом. На мгновение приходит мысль, что эти двое идеально подходят друг другу: беспринципная стерва и бесчувственный подонок.

Я переплетаю наши пальцы и тяну Ланского в сторону выхода. Свежий летний ветерок бьет в лицо, и все напряжение моментально уходит на второй план. Мы бредем по вымощенной из камня дорожке к бассейну, не говоря друг другу ни слова. Я понимаю, что Глебу нужно прийти в себя и перестроиться на свой обычный лад. Я присаживаюсь на огромную качелю, а Ланской встает рядом, подпирая плечом железную стойку. Он несколько минут изучает мое лицо

– Почему не сказала, Агния? В этом ведь нет ничего страшного. У каждого из нас есть свое прошлое, – в голосе слышится спокойствие. Глеб не собирается предъявлять претензии, и не потому что он на это не имеет права, а потому что он, в самом деле, не считает мое молчание обманом.

– Я не успела рассказать, – говорю я, поднимая голову вверх. – Хотела, но не было случая.

– Давно? – интересуется он, присаживаясь рядом со мной.

– Чуть больше пяти с половиной лет назад мы поженились, а через полгода развелись. Это был не совсем настоящий брак, Глеб. Да тут и рассказывать не о чем, – я разглядываю звезды на небе, количество которых за городом почему-то в разы увеличивается.

– Фиктивный брак с Воскресенским? – усмехается Глеб. – Это что-то новенькое.

– Почему ты так говоришь? – удивленно спрашиваю я, резко переводя взгляд на своего собеседника.

– Да потому что Даниил ни за что не женился бы без личного интереса. Либо у него были к тебе чувства, Агги, либо причина крылась в чем-то другом, – Глеб изучающе смотрит на меня, склонив голову набок, а мои щеки внезапно вспыхивают от его последних слов.

– Ты, наверное, еще не знал его пять лет назад. По крайней мере, о тебе я ничего не слышала, – быстро говорю я.

– Знал. Мы довольно давно дружили с Даней, а потом нас развела судьба на несколько лет. Судя по всему, как раз в тот период, когда вы с ним были женаты, – невозмутимо произносит мужчина.

– Значит, вы друзья? – осторожно спрашиваю я.

– Это слишком громко сказано. Скорее, просто товарищи, у которых иногда возникают общие дела, – Глеб замолкает, после чего кладет свою ладно поверх моей руки. – Агния, я больше не хочу говорить о Дане. Я здесь с тобой, и ты мне нравишься. Я хочу, чтобы ты знала об этом.

– Я знаю, – несмело улыбаюсь я.

– И, поверь, мне плевать, за кем ты была замужем, и кто является отцом твоего ребенка, потому что…

Глеб замолкает, не заканчивая свою фразу. Я чувствую, как мужчина напрягается, а меня охватывает паника. Разумеется, мой собеседник умеет считать. Очевидный вопрос вертится на языке, но он не задает его. Ланской, кажется, все понимает и без моего подтверждения.

– Он не знает? – Глеб нервно сглатывает.

– Нет, – я опускаю глаза и отрицательно машу головой.

– И ты хочешь, чтоб все так и оставалось? – в его тоне нет ни капли осуждения.

– Пока что, да. Другого варианта сейчас быть не может, – тихо отвечаю я, даже не осмеливаясь просить Глеба о молчании.

– Не волнуйся, Агния. Это не мой секрет, поэтому можешь быть спокойна. От меня он не узнает о твоей дочери.

Глава 6 Агния

Какое-то время мы с Глебом сидим молча, думая каждый о своем. Ланской, вероятно, проваливается в воспоминания прошлых отношений, а я наблюдаю за Воскресенским и его супругой в огромное окно. Алиса улыбается во весь рот, всем своим телом прижимаясь к Даниилу, но мужчина никак не реагирует на ее объятия, скорее, наоборот, пытается избавиться от навязчивости своей жены. Хотя, вполне возможно, мне просто хочется, чтобы так было.

В памяти всплывают наши отношения, в которых при каждом удобном случае Воскресенский распускал руки. Я чувствовала, как ему постоянно хотелось касаться меня, а то, что я вижу сейчас по отношению к Алисе, даже близко не напоминает страсть, которая с каждой встречей охватывала нас. Я понимаю, что не должна сравнивать, как и наблюдать за ними, но ничего не могу с собой поделать.

– Хочешь уехать отсюда, Агния? – неожиданно интересуется Глеб.

– Даже не знаю. Мне понравились твои друзья, но неприятна твоя сестра, – честно говорю я, возвращаясь взглядом к лицу мужчины. – А ты?

– Нет, – он отрицательно качает головой. – Дать возможность моей сестре одержать верх над братцем? – открыто усмехается. – Ну уж нет. Не в этот раз. Тем более, я гость Даниила, а не ее, так что…

Он встает с качели, помогая и мне подняться, после чего, не отпуская моей руки, ведет к входной двери особняка. Сегодня потрясающий летний вечер, который мог быть и вовсе ничем не омрачен, не приедь я сюда вместе с Глебом.

– Кстати говоря, Глеб, а по какому поводу вечеринка? – интересуюсь я. – Гостиная украшена шарами, цветами, будто кто-то празднует свадьбу или же день рождения. Не меньше. А фуршетный стол так и ломится от огромного количества изысканных блюд. Что-то не слишком это похоже на обычную вечеринку. Либо твоя сестра так сильно любит производить впечатления на гостей.

– Да, Агния, любит без меры. Вот только за красивой оберткой не всегда прячется такая же вкусная конфета, – на лице Глеба мелькает тень задумчивости.

– Что ты имеешь в виду? – не могу удержаться от вопроса, чувствуя как появляется какая-то зависимость знать о семье Воскресенского все.

– Алиса организовывает праздники, прибегая к деньгам, которые доставляют ей радость, и с помощью которых, как ей кажется, она может купить внимание и любовь всех без исключения. Но вся проблема в том, что как бы она ни старалась выглядеть красиво, ее гниль рано или поздно будет выплескиваться наружу, как это произошло в случае со мной, – равнодушно пожимает плечами Ланской. Я вижу, что мужчине глубоко наплевать на свою сестру, а родственных отношений между ними нет и в помине. И, похоже, никогда и не было.

– Но ведь она не может быть такой со всеми? – я не понимаю, как можно быть такой озлобленной м бессердечной.

– Конечно, нет. Кроме себя она любит разве что только Дана, – отвечает Глеб, и где-то в глубине души маленький червячок начинает грызть меня изнутри. – Ладно, думаю, что мы итак много времени посвятили разговорам о моей стервозной сестричке.

– Ты так и не сказал о поводе, – напоминаю я.

– Точно, – мужчина легонько стучит по лбу, а его следующие слова кажутся выбивают из моих лёгких весь воздух. – Сегодня Воскресенские узнают пол ребенка.

– К-какого ребенка? – запинаюсь я.

– Я вроде говорил об этом, – мужчина переводит на меня удивленный взгляд, но я отрицательно машу головой. – Алиса беременна.

Перед моим носом открывается входная дверь и на пороге появляется Воскресенский. Мужчина выглядит взволнованным, что ему крайне несвойственно. Нервное напряжение, в котором он пребывает, моментально передается и мне.

– Дан, на тебе лица нет, – обеспокоенно произносит Глеб.

– Машина Кира слетела с трассы, нужно срочно ехать в больницу. Состояние крайне тяжёлое, – Даниил направляется в сторону припаркованного автомобиля Глеба. Едва добравшись до ворот, он останавливается, и не оборачиваясь, добавляет. – Агния, твоя подруга Арина была с ним в машине в момент ДТП.

Без лишних слов Даниил, Глеб и я запрыгиваем в белый внедорожник Ланского и на всех парах мчимся в больницу. Я не знаю, в каком состоянии Арина, и, тем более, не в курсе, как она оказалась с Воскресенским-младшим. Дрожащими пальцами достаю из своей сумочки мобильный и набираю номер лучшей подруги.

– Риша, ну давай, ответь, – шепчу я в трубку. – Алло, Арина! Как ты?

– Привет, Агния, – слабым голосом произносит она, после чего я слышу в трубке всхлипы. Девушка плачет. – Мы уже едем в больницу. Что случилось?

– Кирилл не виноват, он уходил от столкновения с грузовиком. Водитель, кажется, заснул по дороге, – Арина уже не сдерживается, захлебываясь слезами. – Ему сделали экстренную операцию, но его состояние очень тяжелое, Агги. Мне ничего не говорят, потому что я не родственница.

– Скоро все узнаем. Мы с Даниилом. А ты не плачь, а лучше немного поспи. Я к тебе зайду, дорогая. Как же я рада, что с тобой все в порядке, – едва слышно произношу я, после чего сбрасываю вызов.

Воскресенский барабанит пальцами по бардачку, будто подгоняя Глеба ехать быстрее. Но Ланской осторожен, чем нервирует Даниила ещё больше.

Несмотря ни на что хочется подбодрить Даниила, найти нужные и правильные слова, но, наблюдая за ним исподтишка, мне кажется, что Воскресенскому это совсем не нужно. Ему проще пережить оглушающую боль в себе, чем поделиться ею с кем-либо.

Я вбираю носом воздух и неожиданно осмеливаюсь на то, чего бы в другой ситуации ни за что бы не сделала. Кладу тоненькие пальцы на его твердое плечо, слегка сжимая. Даниил резко вздрагивает, но мою руку не убирает. Наоборот, к моему удивлению, он осторожно касается нежной кожи, накрывая своей шершавой ладонью.

Как бы я ни хотела и ни отрицала, факт остается фактом. Меня с непреодолимой силой тянет к Даниилу, и, надо признаться, от него я чувствую то же самое. Но в данный момент мой жест означает лишь поддержку, и я очень надеюсь, что Воскресенский понимает это.

– Приехали, – говорит Глеб, останавливая автомобиль на больничной парковке.

Уже через минуту мы оказываемся на нужном этаже и находим врача, который совсем недавно прооперировал Кирилла. Неожиданно телефон Ланского издает навязчивый громкий звук, но мужчина не отвечает на вызов, в замешательстве смотря на экран мобильного.

– Я на минутку, – Глеб выглядит чересчур озадаченным. Очевидно, ему известно, кому принадлежит не записанный в телефонную книжку номер.

Сегодняшний день можно величать поистине сумасшедшим. Столько новостей и событий за один вечер может привести не просто к головной боли, а к помутнению рассудка, если принять так близко к сердцу, как это не нарочно получается у меня.

От врача мы узнаем, что Кирилл в ближайшее время будет находиться в реанимации, и к нему нельзя даже близким родственникам. Лицо Даниила свирепеет от этого заявления доктора, и мужчина перестает контролировать свои эмоции, пытаясь схватить его за грудки. Но, к счастью, я вовремя соображаю, что нужно делать в этой ситуации, и встаю между Даней и Олегом Николаевичем.

Странное тепло разливается по телу, когда я кладу ладони на плечи Даниилу и прошу взять себя в руки. Мне кажется, что какое-то время мужчина просто не слышит меня, но через несколько секунд взгляд Воскресенского фокусируется на мне. Я повторяю как мантру, что ему срочно нужно успокоиться, и, кажется, до мужчины начинает доходить смысл слов. Он коротко кивает головой, после чего разворачивается и направляется к выходу из больницы.

Мужчина не появляется около десяти минут, и я решаю выйти следом. Даниил стоит неподалеку от крыльца, держа в руках зажженную сигарету. Не припомню, чтобы раньше за ним числилась эта дурная привычка.

– Куришь? – я подхожу ближе.

– Да, – с твердостью в голосе произносит он. – Время от времени.

– С Киром все будет хорошо, Даниил, – тихо говорю я, не глядя на мужчину, но ощущая на себе его пристальный взгляд карих глаз.

– Спасибо тебе, – его тон смягчается, заставляя меня повернуться в его сторону.

– Я ничего не сделала.

– Если бы не ты, я бы разнёс всю больницу к чертям собачьим, – грубо произносит Даниил. – О чем потом бы жалел. Но благодаря тебе я пришел в себя гораздо раньше.

– Рада помочь. Я найду Арину, – я разворачиваюсь, чтобы уйти, но вспоминаю одну деталь. – Кстати, поздравляю тебя, Даниил.

– С чем? – глухо интересуется он, делая последнюю затяжку, после чего выбрасывает свою плохую привычку в рядом стоящую урну.

– Ты скоро станешь отцом. Так давно ты этого хотел, – ровным тоном произношу я, получая в ответ лишь легкий кивок головой. А перед тем, как уйти, я ловлю на себе тяжёлый обжигающий меня взгляд из-под темных ресниц, понять который я больше не в силах.

Глава 7 Агния

Я разыскиваю палату, в которой находится Арина, и застаю подругу в расстроенных чувствах. Внешне она выглядит обычно, не считая парочки царапин и ссадин, но вот духовное состояние оказывается на нуле.

– Ариш, привет! – я открываю дверь в палату. Арина сидит на кровати лицом к окну. Она не поворачивается, а по ее щекам стекают слезы. – Как ты, милая?

– Это я во всем виновата. Если бы я не попросила о встрече, то сейчас все было бы по-другому, и он не пострадал бы, – безликим голосом произносит подруга.

– Перестань, – присаживаюсь рядом, после чего обнимаю девушку за плечи. Она тихонько вздрагивает и снова начинает всхлипывать. – Не вини себя. Кир – крепкий парень, он выкарабкается.

– Я рассказала ему, Агги! Рассказала о сыне, – тихо говорит она. – И мы поругались. Он захотел увидеть его. А потом та машина вылетела на встречку. Он пытался уйти от столкновения, но… – слезы бесконечным потоком струятся по щекам Арины, и мне ничего не остаётся делать, как прижать подругу к себе и дать ей возможность просто выплакаться без лишних слов.

Некоторое время мы сидим обнявшись, после чего дверь в палату открывается, и на пороге показывается Даниил. Арина поднимает голову, и между моей подругой и бывшим мужем происходит негласный разговор. Они с полувзгляда понимают друг друга, обмениваясь легкими сочувствующими кивками.

– Арина, я рад, что с тобой все в порядке, – коротко произносит мужчина.

– Спасибо, – безликим голосом произносит подруга.

– Операция прошла успешно, – после непродолжительного молчания произносит Воскресенский. – Он будет жить.

Выражение лица Самойловой меняется буквально на глазах. Губы девушки трогает печальная улыбка, а во взгляде появляется слабая надежда. Надежда на то, что с Воскресенским-младшим все будет в порядке.

В палату заходит лечащий врач Арины и просит посторонних покинуть помещение. Даниил кидает быстрый взгляд на меня, после чего делает то, что от нас требуется.

– Ариш, созвонимся позже. Все будет хорошо, – пытаюсь подбодрить девушку я, на что в ответ она лишь коротко кивает головой.

Угнетенное состояние Самойловой поневоле отражается и на мне. Сегодняшний день станет поистине самым непростым и чересчур наполненным событиями за последние несколько лет. Я предполагала, что вернувшись в столицу, пусть и ненадолго, что-то может пойти не так, но никак не ожидала встречи с бывшим мужем, и, тем более, подобных новостей.

Выхожу из палаты, оглядываясь по сторонам. К моему счастью, Воскресенского нигде нет. Я облегченно вздыхаю, потому что мне нужно привести в порядок свои мысли, а сделать это в его присутствии будет невозможно. Если бы не заказ Глеба, то я ни за что бы не вернулась в столицу. Кстати, куда он подевался?

На моем мобильном светится непрочитанное сообщение от Ланского со следующим содержанием:

Агния, извини меня, пожалуйста, пришлось срочно уехать. Позвони, как освободишься, я постараюсь отвезти тебя домой.

Отвечаю, что все в порядке, и наконец-то выхожу из больничного помещения на улицу. По правде говоря, с некоторых пор не могу находиться в больницах. Сразу же вспоминается тот ад, через который я прошла с Кирой. Несколько дней у моего годовалого ребенка не сбивалась температура, и нас положили в клинику по инфекционным заболеваниям. Ни одному человеку, даже самому заклятому врагу не пожелаешь того, что испытала в тот момент я. Спасибо моим близким друзьям Кейт и Дэну за то, что не бросили в беде и привозили в клинику все необходимое, в чем мы с дочерью нуждались. Кстати говоря, в прошлом году, когда мне необходимо было смотаться в столицу на некоторое время, именно с ними я и оставляла свою доченьку.

– Тебя подбросить? – я вздрагиваю от звука знакомого голоса.

Воскресенский движется ко мне на встречу и по-хозяйски берет меня под локоть. Мужчина ведет меня к своему автомобилю, внутри которого я замечаю того же самого водителя Алексея. Находясь в подавленном состоянии, я даже не понимаю, как оказываюсь на заднем сиденье внедорожника в опасной близости от человека, от которого мне стоило держаться подальше.

– Адрес, Агния, – Воскресенский не сводит с меня темных глаз. После того, как я называю улицу, автомобиль трогается с места, а Даниил продолжает. – Путь неблизкий до места, где ты остановилась. Расскажи, Агги, как сложилась твоя жизнь после развода со мной.

Я замираю, чувствуя, как дыхание сбивается с привычного ритма. В машине становится душно, а Воскресенский заполоняет собой все свободное пространство. Понимаю, что должна была вырваться из его хватки и пойти своей дорогой, но, к своему сожалению, я спохватилась слишком поздно и оказалась в его автомобиле.

– Даниил, вот скажи, какая тебе разница? – грубее, чем хотелось бы, произношу я. – Тебя никогда не интересовало то, что связано со мной. Кроме постели, конечно. Так какое тебе дело сейчас?

Воскресенский в удивлении приподнимает бровь, прожигая грозным взглядом, который я различаю даже в темноте. Странная у него реакция на правду, ведь за полгода брака, пусть и не самого настоящего, я успела изучить Даниила. И если бы с его стороны был хоть малейший намек на чувства ко мне, то я заметила.

– Что тебя удивляет? – после длительного молчания вновь произношу я.

– Ничего, – улыбается Воскресенский, устраиваясь поудобнее. Мужчина мгновенно переводит тему разговора. – Ты стала довольно известной личностью в сфере своего профиля.

– Не сразу, – ощущаю, как щеки покрываются румянцем. Слова Даниила звучат как похвала, и я не могу не реагировать на нее. – Понадобились годы, чтобы добиться чего-то.

– Но ты всегда четко знала, чего хочешь, Аг-ги, – мужчина медленно растягивает мое имя, а я будто проваливаюсь в прошлое, вспоминая обо всём, что нас когда-то связывало.

– Да, я ещё с первого курса хотела создавать красоту в жилых и нежилых помещениях, – быстро отвечаю, сжимая пальцы рук в замок.

– Не сомневаюсь. Выйти замуж за первого встречного, а затем пить таблетки, чтобы не забеременеть от него… – Даниил замолкает, а внутри меня все холодеет. – Чтобы только получить долгожданный диплом и профессию.

– Откуда ты узнал об этом? – я едва могу выдавить из себя логичный вопрос.

– Увидел у тебя в сумке в одну из встреч, – холодно отвечает Воскресенский.

Я забываю как дышать. В голове как лента кинофильма проносятся все наши встречи с Воскресенским. Слегка киваю головой, вспоминая, когда именно мужчина узнает об этом.

– Почему ты не сказал, что знаешь? – я продолжаю непростую беседу, хоть и то, что было в прошлом уже давно должно было кануть в небытие.

– Это бы что-то изменило? Ты перестала бы их пить? – голос мужчины становится жёстким.

– Нет, но…

– Агния, от тебя требовалось лишь выполнить условия договора. Я выполнил свои, ты – нет, – резко говорит он, отворачиваясь к окну.

– Я хотела закончить учебу, а потом уже подумать о детях, – уверенно произношу я, потому как больше мне ничего не остаётся. Показать свое сожаление или, тем более, признать вину я не могу.

– Мы могли обсудить это, но ты приняла собственное решение, – хриплым голосом произносит Воскресенский.

– Возможно, если бы мы виделись чаще, то я бы рассказала тебе об этом. И мы всегда встречались только ради одной цели, – неожиданно для самой себя говорю я. – Мы никогда ничего не обсуждали. Ты лишь выдвинул условия…

– На которые ты согласилась! – рявкает он, резко поворачиваясь ко мне.

Мужчина оказывается слишком близко, а его грудная клетка почти касается моей. Пульс набирает обороты, заставляя участиться и дыхание. Черт возьми! Этот невозможный человек действует на меня слишком сильно, словно притягивая к себе магнитом.

– Так или иначе, – выдыхаю ему в губы, – мы развелись, даже не поговорив. Хотя можно было решить вопрос в два счета. Вот так! – я щелкаю пальцами в воздухе, после чего Даниил резко отстраняется от моего лица, будто вспоминая, кто мы друг другу, и где находимся. – А я была для тебя лишь игрушкой, которая должна была родить тебе ребенка. Навряд ли хоть кому-то такое понравится, даже если того требуют условия договора.