Верь мне бесплатное чтение

Екатерина Аверина
Верь мне

Пролог

— Одевайтесь, Тася.

— Тая, — поправляю автоматом. Так мне нравится больше.

У меня ноги уже подкашиваются. Я влезаю в джинсы уже прокрутив в голове массу вариантов и диагнозов, о которых врач почему-то молчит.

Сумасшедшая!

Одергиваю себя, сажусь на стул возле доктора.

— Поздравляю, Тая, вы беременны, — улыбается семейный гинеколог. У меня земля уходит из-под ног.

— Нет, — губы дрожат, голос не слушается. — Этого не может быть. Так не бывает.

— Ну почему же, — смеётся женщина. — После связи с мужчиной бывает.

— Я не об этом, — отмахнулась, не реагируя на шутку. — Я пойду, — медленно поднялась со стула, пошла к двери.

— Тая, подождите, — она меня остановила уже у выхода. — Ваш мужчина не хочет детей?

Откуда мне знать, чего хочет мой мужчина, если он снова исчез. Гер последние пару недель почти не ночует дома. Днем пропадает в офисе моего отца, а по ночам... Зоя говорит, что видела его с какой-то девушкой в клубе. Не хочу думать об этом. Я же не видела! Остальное — слухи.

Глава 1. Утро добрым не бывает

Герман

Блин, как же мне паршиво. Яркий свет из окна режет глаза. Во рту будто нагадило стадо кошек. Сушняк… Надо бы раздобыть воды, а для этого неплохо встать. Все, что я смог, это медленно повернуть голову.

— Водиииичка, — улыбнулся, стянул с тумбочки бутылку. Присосался к ней и… Спасибо доброму человеку, который оставил таз у кровати.

Я ни черта не помню. Гонку помню отлично. Потом в клубе были, что-то пили, курили гадость какую-то, подцепили девчонок, снова пили. Как оказался дома не помню от слова «совсем», но чует моя задница, что водичка и тазик тут стоят неспроста.

Дома тишина несмотря на выходной. Интересно, где все и, если все это добро в моей комнате оставил заботливый папочка, почему я еще жив?

Телефон шарахнул по вискам громкой мелодией. Зажмурился, сжал голову ладонями пережидая приступ. Ну нафиг так пить?! А тем более мешать с большим количеством никотина! Состояние дрянь — воскресенье насмарку, но вчера, черт возьми, было офигенно.

Шикарная, сложная трасса, отличная музыка и сладкий вкус победы. Сделать Стефана на треке было особенно приятно. Выиграть у этого засранца сложно, но мы повеселились и это главное.

Мобильный снова затрезвонил. Ну, кто там такой бессмертный?

— Чего тебе, сволочь? — застонал в трубку.

— Жив? — хрипло усмехается младший из близнецов Реваль. Понятия не имею, чего он младший, но мне так проще из различать.

— Пока да. Но что-то мне подсказывает, это ненадолго. Как я домой попал? Еще и не к себе, а к родителям. Кристиан постарался?

— Ты не помнишь? — судя по грохоту этот засранец упал откуда-то. — Нас вчера в полицию забрали. Нашли документы, вызвонили твоего отца, он нас по домам и раскидал. Орал всю дорогу, но это я уже смутно помню, меня выключило примерно на середине пути. Че мы так нажрались?

И я вспомнил…

Лучше бы не вспоминал, потому что выпить захотелось еще.

— Таю видел, — закрыл глаза, сделал пару глубоких вдохов.

— Блин, — Стеф перестал ржать. — Когда ты поговоришь с ней?

— Никогда. Закрыли тему, — рыкнул в ответ.

— Гер, ну это же детский сад! Сколько прошло? Два года? — не унимается друг.

— Три почти. Я сказал, тема закрыта. Я лучше буду последним уродом для нее, чем сломаю девчонке жизнь. Не дави, Стеф.

— Да с чего ты…

— Все, я сказал. Забыли! — снова поморщился от приступа головной боли. — Увидимся завтра. Я твоему отцу документы привезу. Заскочу к вам заодно, поговорим.

Тая. Таисия. Тася.

Идеальная девочка для кого-то другого. Не для меня. Увидел вчера в толпе в компании ее безбашенной подружки и непонятного чмошника. Он так смотрел на нее. Нельзя на нее так смотреть! Не про нее это. Особенная, нежная, сладкая. Губки вкусные, глаза влажные, а стонет… Черт!

«Хватит. Ты сейчас сам стонешь, как баба!» — дал себе мысленный подзатыльник.

Помогло. Я даже от кровати смог отлепиться. Убрал за собой. Бросил таз в душевой, встал под струи теплой воды. На нее у меня стоит даже в таком дерьмовом состоянии.

— Гер? — услышал голос отца из комнаты.

— В душе, — крикнул, но думаю он уже и сам догадался.

— Зайди ко мне, как приведешь себя в порядок. Есть разговор, — кивнул. Поржал сам над собой.

Он все равно не увидит, хотя иногда мне кажется, что Аслан Амиров видит все вперед шагов этак на пять. Страшный человек, если честно. Его боятся и уважают все, кроме меня. А все потому, что я ненавижу, когда он пытается диктовать, как мне жить. Я большой мальчик, сам как-нибудь разберусь.

* * *

Курить хочу, но сейчас рискованно. Можно улететь на второй круг, а мне бы в себя прийти да домой. Это прошлой ночью я был отмороженным придурком, а завтра должен стать Германом Амировым, сыном владельца банка и фактически правой рукой своего отца.

Мне нравится этим заниматься. Я влился в дело сразу, как меня к нему допустили. В этом году получил диплом, сразу же поступил на второе высшее. Учиться мне тоже нравится. Ценнее знаний в нашем мире лишь связи и опыт. Если у тебя есть деньги, но нет всего остального, долго ты их не удержишь. Деньги должны делать деньги. Только так и никак иначе.

Собрал себя в кучу, пошел к отцу в кабинет извиняться. Что еще делать? Виноват. Перед матерью стыдно. Надеюсь, она меня таким не видела.

А вот и она…

— Привет, — обнял маму, поцеловал в щеку. — Красивая, — сделал ей искренний комплимент.

— Не подлизывайся, — а у самой глаза улыбаются. — Что ты устроил ночью, Гер? Ну ведь не мальчишка уже. Хотя, о чем это я? — подмигнула. — Самый натуральный мальчишка. Иди. Тебя отец ждет, — еще раз быстро ее поцеловал. — И, Герман, — оглянулся. — не хами, — строго.

— Паинька, — нарисовал пальцем нимб над головой.

— Позер, — мама махнула рукой и раскрыла книгу. Так уютно стало и скандала совсем не хочется, но его не избежать.

Вошел в кабинет отца. Здесь светло и стерильно чисто. Шторы раздвинуты на всю впуская в комнату летнее солнце. Аслан Ленарович стоит ко мне спиной, курит в приоткрытую щель рамы. Плечи медленно поднимаются вверх от глубокого вдоха, потом также плавно опускаются на выдохе выпуская из легких воздух с облаком серого дыма.

— Ты же бросил, — я первым нарушил молчание.

— С тобой бросишь, — отец выбросил окурок, развернулся ко мне. Он прошел, сел в свое высокое кресло, приглашающе махнул рукой на то, что стоит напротив. — Я принял решение.

— Опять? — скептически приподнял бровь.

— Гонки, пьянки, наркотики, женщины непонятного происхождения. Ты либо убьешься, либо подцепишь какую-нибудь дрянь. А потом принесешь эту дрянь домой и скажешь что?

— Что? — копирую его тон.

— Папа спасай, я дебил. Не так? — тон с нервной хрипотцой. Он крутит в руках зажигалку. Матери обещал, что не сорвется на меня.

— Так. А к кому мне еще идти? — усмехаюсь. — Что за решение на этот раз? Не томи.

— Ты женишься, — заявляет категорично.

— Что-то новенькое. На ком же? — подпер кулаками подбородок уперев локти в край стола.

— У отца твоих дружков в скором времени появится сводная сестричка. Хорошенькая восемнадцатилетняя девчонка. Вроде как даже девственница. Все, как ты любишь, — он разминает до хруста шею. У меня внутри все переворачивается, но я пока глотаю это дерьмо. — Что ты так смотришь? Думаешь я не знаю о твоем увлечении?

— Мне плевать. —начинаю заводиться.

— Ну-ну. Слушай внимательно и запоминай. Нам нужно укрепить связь с Михаилом Реваль. Сейчас для этого есть прекрасная возможность. Ничто так не укрепляет отношения в бизнесе, как брак детей ключевых партнеров.

— Решил продать меня подороже? — сжал кулаки сильнее. Пальцам больно, но это хорошо, это отрезвляет.

— Послушай! Твои выходки мне слишком дорого обходятся. Соблазни девочку. Она на дизайн вроде поступить должна. К матери на факультет. Ты же любишь первокурсниц, — вновь давит отец. — Сделай так, чтобы она влюбилась в тебя. А если не влюбится, сделай, чтобы деваться некуда было, только в ЗАГС.

— А мне что с этого? Ну кроме пары ночей удовольствия. Где моя выгода от этого брака? Мне и так нормально живется. Я, может, по любви хочу?

Очень хочу. Я чертовски хочу по любви, но мне туда нельзя. Да и партнерство с бизнесом Реваль - шикарная перспектива, если рассуждать исключительно с этой стороны.

— И что будет, если не выйдет? — отец удивленно приподнял вторую бровь. — Ну не захочет она меня? Не понравлюсь. Не в ее вкусе. М? Не насильно же тащить.

— А ты понравься, — давит отец. — Тебе хоть одна баба отказала, Гер? Ну так, чисто, между нами.

— Нет, — сдаюсь, растираю руками лицо, поднимаю темные, как у родителя, волосы от корней.

— Ну вот и славно. Инфу завтра на работе передам. Матери ни слова. Понял меня? — киваю. Мать его за такое по головке точно не погладит, а она для него все. За нее он пойдет убивать. — И давай без глупостей. Еще раз узнаю, что ты гоняешь, заберу машину.

— Я сам ее покупал!

Меня, значит, за живое можно?!

— Как ты там любишь говорить? Мне плевать? Так вот сынок, мне плевать, кто ее покупал. Ты мне живой нужен! А теперь пошел вон с глаз моих! И приведи себя в порядок, засранец!

Чтобы избежать лишних расспросов я быстро свалил из родительского дома. У себя небрежно бросил ключи на тумбочку. Они звякнули, больно ударив по вискам.

На кухне нашел пару таблеток шипучего аспирина, бросил их в апельсиновый сок и морщась выпил залпом. Должно полегчать.

Не находя себе места от накативших эмоций сел за ноут, занялся работой. На завтра надо закончить пакет документов для старшего Реваль. Заодно с Крисом переговорю насчет кредитования их нового проекта. Михаил не хочет вкладываться в бизнес сыновей, а я могу провести оформление так, что и мой не узнает. Главное, что он окупится, и банк получит прибыль. Это мы уже проходили.

К вечеру голове и правда полегчало. Усевшись с сигаретой на широком подоконнике, уставился в окно. Там машины стоят в очередной душной пробке, а я псих, наверное, но хочу к ним. Мой отец вот тоже не понимает, что машины — это не просто увлечение, это моя жизнь, страсть. Это то, что меня зажигает. Я могу не пить, могу бросить курить, но без скорости в триста десять километров в час себя не представляю.

О приказе отца жениться я даже думать пока не хочу. Меня все тянет назад, туда, где у меня пару недель была любовь. Ее. Чистая, наивная, неподдельная.

Камаев сделал дочери подарок на совершеннолетие: первая вечеринка без старшего поколения. Без всех этих фуршетов, канапе, шампанского на подносах. Они с моим отцом, Михаилом и еще несколькими важными персонами подхватили своих женщин, жен (у кого что было), свалили в ресторан предоставив молодежи дом до утра.

Я даже идти не хотел на этот праздник. Ну что мне делать на девчачьем дне рождения? И ладно, были бы мы знакомы. А так родители наши давно в одном котле варятся, только вот с Таей мне пересекаться не доводилось.

Лучше бы оно и дальше так было.

Хорошенькая такая, кукольная. В том нескончаемом потоке одинаковых, предсказуемых, одноразовых, она была другой. Загорелся. Такой трофей в мою коллекцию. Ммм… Шикарно! В башке зажглась красная лампочка с большими буквами «ХОЧУ»! Ну а раз хочу, надо брать.

Никогда не забуду ее слезы. Я видел их дважды. Первые, когда я в ту же ночь лишил ее девственности. Последние, когда бросил через две недели, так и не объяснив настоящей причины. Таська думает, что стала всего лишь новой строчкой в моем списке. Пусть так и остается.

Чтобы не загоняться и выкинуть всю эту сентиментальщину из головы решил прокатиться. Я трезвый, нарываться не буду. Один. Просто проветрю голову.

И это, как всегда, помогло.

По телу волнами расходятся качающие ритмы Drum Bass. Я отдаюсь отличной музыке, нога сама давит на газ разгоняя адреналин по венам. Мне не важно, где я сейчас. Есть машина, есть дорога. Маневрируя в плотном потоке, иногда перескакиваю на встречную полосу, иду по грани, возвращаюсь на свою. Недовольные водители сигналят, что-то орут. Мне все равно. Просто хорошо.

Завернул во двор, загнал на парковку тачку и замер, разглядывая симпатичную брюнетку, живущую на пару этажей ниже.

— Помочь? — подошел ближе.

— Привет, Гер. Если несложно. Муж придурок, бросил меня у торгового центра и свалил по каким-то неотложным делам.

— В три часа ночи? — скептически приподнял бровь. — Действительно придурок, — усмехнулся, забирая у нее пару бумажных пакетов.

В лифте она жалуется на свою жизнь. Слушаю в пол уха. Мне гораздо интереснее пара расстегнутых верхних пуговиц на ее блузке.

— Пошли ко мне, — предлагаю открыто.

Она взрослая, старше меня лет на пять - семь. И так понятно, что в такое время я зову ее не кофе пить. Кофе будет утром. Так что юлить не вижу смысла.

Стоит на лестничной клетке, хлопает длинными черными ресницами.

— Что ты теряешь? Он же придурок. Сам оставил. А я нашел, — улыбаюсь. И моя наглость ее заводит. Дыхание стало чаще, рот приоткрыла, раздумывая послать зарвавшегося мальчишку или получить столь долгожданное удовольствие, а может и не один раз.

— Блин, как стыдно, — роняет пакеты у меня в прихожей. Я прижимаю ее к стене, задираю юбку.

— Стыдно тебе будет позже, — расстегнув ширинку достаю из кармана презерватив. — А пока расслабься и получай удовольствие. Я сегодня добрый.

Глава 2. Работа

Герман

Весь день, как белка в колесе. Стараясь избегать пересечений с отцом, ношусь по городу, встречаюсь с людьми, посещаю мелкие филиалы. Сейчас мы ведем реструктуризацию. Часть точек будет закрыта либо перенесена. Банковский рынок не хуже других, а может даже больше подвержен конкуренции и чувствителен к кризису. Приходится постоянно приспосабливаться, чтобы выжить.

Глубоко во второй половине дня добрался до офиса семьи Реваль.

— Здорово, — пожал руку Кристиану, одному из близнецов и просто другу.

— Живой? — кривлюсь. Достали, честное слово. Даже говорят одинаково.

— Отцу передай, — протянул ему папку. — Секретарь сказала, он уехал.

— Что здесь? — Крис внимательно изучает документы. — А, понял. Партнерка новая.

— Да, проценты пересчитали. У тебя тоже, кстати, будет другой процент в этот раз. Тут уж я ничего не могу сделать. Сам понимаешь, — развел руками.

Правда не могу сделать ниже. Для него без проблем, всегда минимальная ставка, но вот ее как раз сейчас и меняют.

Кристиан закинул бумаги отцу в кабинет, и мы отправились обедать. Я сегодня с утра ел только воду, хочется уже чего-то посущественнее. А еще так и подмывает спросить у друга, что там за новый член семьи у них намечается, но раз парни не рассказали сами, значит они не в курсе. Не буду портить «сюрприз».

— Есть предложение, — Крис закинул в рот кусок сочного мяса. — Сегодня намечается пенная вечеринка на нашем любимом пляже. Не желаешь развеяться? Только не так, как это было в субботу, — смеется друг.

— Не напоминай. Я, кажется, еще до конца не отошел. Давай сгоняем. Стеф с нами? — с сожалением глянул в свою тарелку. Мясо на ней слишком быстро закончилось.

— Странный вопрос, — улыбнулся Крис.

Действительно. Чего это я? Без Стефана будет скучно!

Из ресторана я съездил еще в один филиал, расположенный как раз недалеко от моего дома. Довольно улыбнулся, заметив знакомую фигурку в облегающей черной юбке и форменной рубашке с логотипом нашего банка. Не знал, что она здесь работает.

— Привет, — прошептал ей на ухо. Женщина отлетела от меня, как ошпаренная.

— Герман Асланович, здравствуйте, — ко мне тут же подошла директор, поглаживая круглый беременный живот. — Это Анастасия. Заканчивает испытательный срок на мое место, — а моя соседка прикладывает ладошки к покрасневшим щекам стараясь смотреть куда угодно, только не на меня.

— Очень приятно, — протянул руку брюнетке, с которой шикарно провел добрую половину ночи, пока ее муж где-то шлялся. — Герман Асланович Амиров, — она побледнела.

Странно было бы не знать фамилию человека, который платит тебе деньги. Она знает, видела в документах. Умница. Операторы не все ориентируются сразу. Бывает довольно весело в таких случаях. Но мне и сейчас не скучно. С удовольствием наблюдаю, как мечется ее взгляд в полнейшей панике и сбежать ведь нельзя, не поймут.

— Как вам у нас работается? — принял максимально расслабленную позу.

— Спасибо, — надо отдать ей должное, взяла себя в руки, даже голову подняла чуть выше. — Все нравится. И так удобно. Рядом с домом.

— Вы правы. Шаговая доступность играет очень важную роль. Если будете набирать новых сотрудников, старайтесь это учитывать. За опоздания у нас штрафы и увольнения без поблажек. Буду контролировать лично, — чуть снизил тембр, соседка опять слегка покраснела. — Вопросы ко мне есть?

— Нет, Герман Асланович, но, если будут, я знаю, где вас найти, — Настя вернула мне мой же тон.

— Тогда до встречи, — незаметно ей подмигнул и не стал больше дискредитировать нового директора. Ей еще с людьми уживаться, а женский коллектив — страшное дело, все слышат, все замечают. Я иногда их боюсь.

Дома я едва успел принять душ, как в дверь позвонили. Немного разочарованно вздохнул, увидев на пороге две совершенно одинаковые рожи, вместо одной фигуристой брюнетки.

— Заходите. Десять минут и я готов развлекаться.

Глава 3. Лето. Солнце. Пляж

Тая

Дома никого. Так хорошо, если не считать того, что я почти не спала.

Завалилась с книжкой на кровать. За окном жарит летнее солнце. Высовывать туда свою тушку нет ни малейшего желания. А вот расслабиться в тишине - это святое.

Вообще-то у меня есть своя квартира, но я все никак не переберусь туда полностью. Да и уютный, как говорит отец, совсем не статусный дом родителей дорог мне с детства. Мама в каждый его уголок вложила свою душу. Здесь даже несколько моих детских рисунков висят в деревянных рамочках, как какая-то великая ценность. Хотя, для неё, наверное, так и есть. На то она и мама.

Ушла с головой в интересный психологический триллер, будоражащий сознание до мурашек, и не сразу услышала, как звонит мобильный.

— Тая, ну наконец! До тебя вечно невозможно дозвониться. Зачем тебе телефон? — возмущается подруга и одногруппница в одном лице.

— Зачиталась, прости, — стараюсь вернуться в книгу. Затянуло, вылезать не хочется.

— Пф, — Зоя раздраженно фыркнула. - Лето! Ты знаешь, для чего оно таким, как мы?

— Это каким? — рассмеялась, отложила книгу на столик. Дочитать эта зараза мне все равно её не даст.

— Молодым и красивым, подруга. Тебе в универе учебников было мало? Собирайся, мы едем купаться, а вечером будет сюрприз, — и пока я не начала сопротивляться, Зойка заявила. — Буду у тебя через десять минут, — и быстренько сбросила вызов.

Купаться, значит. Почему бы и нет?

Поднялась в свою комнату, вытащила из шкафа первый попавшийся купальник, поверх плавок надела джинсовые шорты, к ним добавила топ с бретелькой через шею и красивым фигурным вырезом. Модные тёмные очки прихватила с тумбочки, собранную пляжную сумку вытянула из-под стола. Она лежит там с прошлой недели, когда мы вот также собрались искупаться, а на улице зарядила гроза на несколько дней.

Зоя уже названивает в дверь, так что босоножки застегнуть я не успела. Чуть не грохнулась с лестницы наступив на хлястик.

У входа меня ждёт её пафосный красный кабриолет, который папа подарил девушке на двадцатилетие вместе с правами. Водить подруга научилась гораздо раньше. Мне иногда кажется, что Зоя ходить начала позже, чем ездить.

На заднем сидении тусит её очередной бойфренд - Игорек. Как говорит Зоя, подобрала на обочине. Жалко стало, замученный такой был, милый очень. В итоге милый Игорь быстро окреп, освоился, понял, как ему повезло. Так что теперь отрабатывает свое спасение в её постели. Их устраивает и ладно. Зоя не из тех, кто позволит себя обидеть, а тем более использовать. Обычно это делает она. Как мы сдружились, я понятия не имею. Просто стали общаться однажды и все.

Подруга включила музыку, дала по газам. Порыв горячего ветра раздувает волосы. Все пытаюсь собрать их в хвост, но короткая стрижка не позволяет этого сделать.

— Помочь? — мурлычет над ухом Игорь.

— Себе помоги, — огрызаюсь, бросая бесполезное занятие.

— Чего ты колючая такая? — не отстает он. — Я же без задней мысли, — а то я по тону не слышу, где у него мысли.

— Даже не старайся, — смеется Зоя. — Сердце нашей Таи давно и безвозвратно украдено. А будешь приставать к другим девушкам, я отвезу и оставлю тебя там, где подобрала.

— Да я и не собирался. Реально помочь хотел. Ай! — отмахнулся он. — Бабы.

Под дружный звонкий смех добрались до частного пляжа. Минимум народу, песок и безалкогольные коктейли. Я делаю вид, что слова подруги совсем не задели меня за живое. Воспоминания почти трехлетней давности не стоят того, чтобы портить всем настроение. Это только моя проблема, что я влюбилась не в того парня.

— Ну чего ты опять загрузилась? — Зоя присела рядом со мной на песок. — Извини, — виновато положила голову мне на плечо. — Не надо было про него. Само вырвалось.

Я не стала говорить подруге, что дело не в ее словах. Вчера, когда Зоя решила погонять с «большими мальчиками» и потащила меня с собой на трек, я видела Германа. Пьяный, веселый. В компании своих неизменных друзей и симпатичных девчонок. В этом он весь. Было глупо думать, что в его списке я стану особенной. Просто цифра, которую он перешагнул и пошел дальше.

Герман

Частный пляж. Ночь. Шикарная музыка и разгоряченные зноем женские тела на любой вкус. Мы с парнями приехали в самый ее разгар. Подвыпивший народ отрывается во всю купаясь в мыльной пене. Цветные пузыри разлетаются во все стороны, лопаются оседая на коже приятной прохладой. Аромат драйва и секса царит в воздухе.

Веду взглядом по толпе не спеша врываться в гущу событий. Прикурив, вдыхаю горький дым крепкой сигареты и ищу ее. Мне кажется Тая здесь. Неугомонная подруга сто процентов притащила мою девочку в самый центр событий.

— Идем танцевать, — тянет Стефан.

— Идите, я присоединюсь позже, — отдернул руку. Друг нахмурился, но в душу лезть не стал.

Зажигательная голодная брюнетка не помогла стереть из башки образ той, что закралась слишком глубоко. Я продолжаю искать. Сердце ритмично сжимается, толкая по венам кровь, смешанную с предвкушением. Хочу ее. Только она сможет утолить этот чертов раздражающий голод, не покидающий меня почти три года. Это голод по ней.

Медленно иду, огибая толпу. Я запретил себе подходить, но ведь могу наблюдать не вмешиваясь. Той мимолетной встречи в субботу мне было мало. Пока не видел, казалось, что я переболел ею, отпустило, но стоило зацепиться взглядом и ломка началась сначала.

В ход идет уже третья сигарета.

Нашел друзей. Близнецы развлекаются, флиртуя с симпатичными девчонками. Стефан махнул рукой подзывая к ним. Решил уже наплевать на своих тараканов. В конце концов я сюда отдыхать приехал!

Меня отвлек звонкий свист. Резко повернул голову. Застыл, глядя прямо на нее. Тая стоит боком и своими огромными глазищами с искренним восторгом следит за шоу мыльных пузырей. Улыбаюсь. Какая же ты у меня красивая. В купальнике и коротких шортах демонстрируя всем идеальное тело.

— Ооо, — слышу над ухом Кристиана. — Пошли-ка отсюда, — берет за локоть, тащит за собой, а я врос в песок кроссовками. — Гер, — дергает, рычит. — Либо подойди и забери, либо отпусти и оставь в покое. Хватит ломать себя. Тебя никто не заставлял тогда бросать ее. Это было твое решение.

Да-да-да. Все это я уже знаю. Сам себе сотню раз говорил перед зеркалом.

Картинка изменилась за секунду. К моей Тае подошел какой - то мужик. Он нагло закружил ее в танце касаясь голого тела своими лапами.

— Гер, — у другого уха появился Стефан.

Сразу вспомнился киношный штамп про ангела на одном плече и демона на другом. Вот близнецы как раз такие. Стеф, он больше как я, чертов провокатор и искуситель, а Кристиан — сама сдержанность, правда если взорвется, то всем хана.

— Пойдем. мы таких девочке нашли. Я поделюсь, — пытается меня увести друг.

— Ты не видишь? — рычу. — Он же откровенно ее лапает! — кроет меня.

— А ты думал, что девочка будет сидеть и ждать, когда ты придешь? Пошли отсюда. Таська улыбается, ей нормально, — Крис тащит меня в сторону, но я вижу, как она выставляет вперед руки стараясь отгородиться. Ни черта ей не нравится!

Срываюсь. За две секунды оказываюсь между ними отгораживая девушку спиной от наглого придурка, который не понимает слова «нет».

— Руки от нее убрал! — слышу ее тяжелое дыхание сзади. — Пока я тебе их с корнем не вырвал!

Тая

Смотрю на его напряженную спину. Острые лопатки прорезаются сквозь ткань черной футболки. Ровный позвоночник. Расправленные плечи. Гер появился из ниоткуда в тот момент, когда нетрезвый парень стал переходить за рамки дозволенного.

Зоя устроила обещанный сюрприз и после одного частного пляжа привезла нас на другой. Здесь, несмотря на понедельник, царит потрясающая атмосфера праздника и детского восторга. Подруга с Игорьком оставили меня смотреть шоу мыльных пузырей, а сами отправились искать коктейли, чтобы еще немного повысить градус этой ночи.

Я засмотрелась на невероятное чудо с разноцветными искорками, отражающимися в прозрачных мыльных шарах. Стала медленно двигаться, поймав ритм модной песни. Ко мне присоединился этот самый парень. Сначала вел себя прилично, но доза алкоголя в его крови явно развязал ему руки и отключила мозг.

— Руки от нее убрал! — мой бывший парень срывается на рык. — Пока я тебе их с корнем не вырвал!

Ноги шире, в более устойчивое положение, руки сжаты в кулаки, шея напряжена. Надо это остановить.

— Гер, — нерешительно коснулась пальцами его спины. Он вздрогнул, но не оглянулся. — Гера, не трогай его, он просто пьян, — мой несостоявшийся ухажер понял, что попал и решил ретироваться. Правильно сделал. Зачем здесь драка?

— Я не знал, что она занята, — незнакомец поднимает вверх ладони, делает пару шагов назад спотыкаясь о рыхлый песок.

— Надо на лбу написать? — интересуется Герман севшим от злости голосом. — Где ты видел, чтобы такие девочки были свободны? — он разминает напряженную шею. Она хрустит и мне бы уйти.

Какое ему вообще до меня дело? Гер вообще-то бросил меня! Но я стою, а Амиров все так же закрывает меня собой.

— Колокольчик повесь, — парень ляпнул не подумав.

— Гер!!! — завизжала, когда он бросился в драку.

Мужчина просто снес наглеца своим весом. Поставил подножку, уронил спиной на песок, ударил кулаком в лицо удерживая второй за ворот футболки. К нам подбежали Зоя с Игорем. Здесь тут же оказались близнецы Реваль. Стоят, смотрят, как парни катаются по песку избивая друг друга. Мой «ухажер» протрезвел от приличной дозы адреналина и теперь отбивается от налетевшего на него Германа.

— Сделай что-нибудь, — прошу, кажется Криса, но не уверена. — Да остановите же вы его!

— Зачем? — улыбается второй. Я угадала. Улыбку Стефана невозможно не узнать. Значит тот точно Кристиан.  — Дай оторваться парням. Он тут с субботы с ума сходит.

— Идем отсюда, — Зоя тянет меня в сторону. — Пусть разбираются сами, — но драка стала стихать. Близнецы все же вмешались и растащили ребят.

— Пойдем, — взяла подругу под руку, сама повела в противоположную сторону от всего случившегося.

— Тая, — его голос больно ударил в спину. Развернулась, подняла выше подбородок, чтобы не показать Геру настоящих чувств: обиды, страха. — Все хорошо? Он ничего тебе не сделал? — запыхавшийся, но без единой заметной ссадины, только одежда перепачкана прилипшим песком.

И мне столько всего хочется сейчас ему высказать, но я, прикрываясь злостью, произношу лишь:

— Почему в моей жизни все время что-то случается, когда ты оказываешься рядом?!

— А может все наоборот?  — смотрит своим пронзительным карим взглядом. — Может я появляюсь тогда, когда у тебя что-то случается?

Герман

Надула свои воспаленные искусанные губы, развернулась и гордо ушла в сторону красного кабриолета Зои. Стою, как дурак, улыбаюсь, разглядывая ее спину. Взъерошил пятерней волосы, тихо смеюсь. Так классно услышать ее голос.

— Идем, Ромео, — мне на плечо легла тяжелая рука Стефана. — Страсть, как хочу выпить.

И ночь полетела с нереальной скоростью. Глянул на часы, на поднимающееся солнце.

Блин, можно уже не ложиться. Растер лицо ладонями, лег на песок. Я снова пьян, но в этот раз не алкоголем. Я успел напитаться ее взглядом, запахом, присутствием. Этой дозы хватит на пару дней, а потом я выключу чувства и уйду в работу. Последние три года это отлично действует. Писклявые девственницы, бухло, тачки и пахать. Как можно больше пахать.

Отделюсь от отца, как делают это близнецы. Может и вовсе выйдет свалить из страны и там развивать собственный бизнес. Открою сеть автосервисов и буду зарабатывать тем, от чего кайфую. Мне нравится работа в банке, но мне не нравится моя зависимость от отца, ведь он прав. Если захочет, у меня не останется ничего: ни машины, ни квартиры, ни денег. Плясать под его дудку? Тоже не про меня, выбора только особо пока нет.

Ладно, прорвемся!

Встретив новый день у воды, я заскочил домой, быстро привел себя в порядок и на работу. Вечером был соблазн заскочить в филиал у дома просто ради подразнить соседку, но моя доза по имени Тая все еще действует и больше мне пока никого не надо.

Утопая в делах семьи не заметил, как прошла неделя. Смотрю на настенный календарь в своем кабинете и не сразу понимаю, что уже пятница. Без стука ко мне вошел отец. По сморщенному лбу и суженым глазам вижу, что он недоволен. Я даже знаю чем. Моим усиленным игнором его любимого с момента нашего разговора о женитьбе.

— На, — швырнул на стол несколько фотографий хорошенькой рыжей девчонки.

— Что это? — не притронулся к ним и вопрос риторический, ответ на него я знаю.

— Твоя будущая жена, — смотрит строго, думает, меня проймет. Нет. На этот взгляд тоже давно выработался иммунитет.

— Мама как? — это меня волнует больше.

— Заехал бы и спросил, — снова рычит. — Нормально Аня. Гер, давай серьезно. Ты бегал от меня всю неделю, я терпел, но мое терпение не безгранично.

— Я был паинькой, — нахально улыбаюсь, отца это заводит еще сильнее, он сжал пальцы на подлокотниках несчастного кресла и старается удержать себя в руках. — Я тут подумал, мне неинтересно твое предложение.

— Ты, наверное, не понял, мой мальчик, — он вдруг расслабленно откидывается на спинку и возвращает мне мою же улыбку. — Это была ни шутка, ни просьба. Это, — кивает на фотографии, — призыв к действию.

Рассматриваю девочку с красно-рыжими волосами. Правда красивая, даже не спорю. Ну не шевелится у меня на нее ничего кроме единственного органа, уперевшегося в ширинку при внимательном рассмотрении алых губок.

— Поступает к нам в универе, говоришь, — сгребаю фотографии в ящик стола. — Ладно, схожу, гляну, что она из себя представляет.

После работы уехал на трек отключая голову, забывая обо всем. В крови кипит адреналин, в висках стучат ритмы любимой музыки, рядом сидит симпатичная девчонка — мое лекарство на сегодняшнюю ночь.

Глава 4. Ты выходишь замуж

Тая

— Я войду? — в мою комнату заглянул отец.

Мы не виделись практически всю неделю. Сейчас непростые времена для компании, и он практически живет на работе.

— Входи, — отложила в сторону книгу, села удобнее на кровати.

Судя по морщинкам на лбу и напряженным плечам, папа пришел сказать что-то важное. Он присел на край кровати, разглядывает меня, будто видит впервые.

— Тай, сегодня у меня был разговор с Михаилом Реваль. Его корпорация готова поддержать нас в кризис. Сейчас он ведет переговоры о партнерстве с Амировым. А иметь поддержку банка — это тоже стоит не мало. Если мы объединимся, то нас уже не сдвинуть. Это очень мощный союз, дочка. Союз, который перейдет по наследству к вам, нашим детям.

— Ты решил выдать меня замуж, — прекрасно понимаю, куда он клонит.

Такие объединения не держаться лишь на договорах. Это гораздо глубже. Чтобы удержать эту машину, нужно максимально обезопасить каждого из участников, привязать друг к другу. И это даже не брак детей. Это внуки. Истинные наследники, в которых смешается кровь сильных фамилий.

— Стефан Реваль станет отличной партией, — звучит как приговор для всех моих планов на эту жизнь.

Конечно, Кристиану уже нашли невесту. Пора бы женить и второго брата.

— А если я откажусь? — ругаться нет смысла, прощупываю почву. — Я не знаю его практически. Мы несколько раз пересекались, общались урывками. Да я даже не различаю этих близнецов, отец. Как ты себе это представляешь?

— Боюсь, отказаться уже не выйдет, — обрушивает на меня строгий взгляд.  — Есть время познакомиться. Дата свадьбы пока не назначена, но я дал свое согласие, Тая. Это ради тебя. Ты ведь девочка. Ты не сможешь удержать в своих хрупких руках большой бизнес. Тебя задавят, соблазнят, обманут…

— Хорошего же ты обо мнения, — перебила его. — Зачем тогда распинаться, если все уже решили? Что еще мне надо сделать ради блага семьи? Родить? Через сколько?  — отец сверлит меня недовольным взглядом. — Лучше сразу, — сама отвечаю на свой же вопрос.  — Чтобы привязать его к себе. А потом всю жизнь смотреть как нелюбимый мужчина, который и меня не любит, водит домой других женщин, как делает это старший Реваль? Молчать, терпеть, улыбаться на публику? Мама уже знает, что ты продал ее единственную дочь? — чувствую, как по лицу текут слезы.

Мне обидно, что он решил так поступить. Это настоящее предательство, других слов у меня подобрать просто не выходит.

— Тая, — его ладонь касается щеки. Отец вытирает пальцами влажные дорожки. — Девочка моя, он не сможет в тебя не влюбиться, — старается говорить мягче, но мне не помогает.  — Посмотри, какая ты у меня красивая, — улыбается. — Умная. Мужчины таких женщин на руках носят, детка. Ему стоит лишь разглядеть, а Стефан не дурак. Я тебя уверяю, он увидит.

— А я? — шмыгнула носом, не поднимая взгляда на родителя.

— И ты влюбишься. Он… — отец вдруг замялся. — Стефан взрослый, опытный мужчина. Уверен, первая брачная ночь тебе понравится. Я могу поговорить с ним, чтобы был максимально деликатен. Начнете с этого. Мужчины уязвимы в постели, детка. Ты поймешь, научишься и сможешь им управлять при желании. А он будет ценить тебя за то, что стал первым. Это тоже имеет огромное значение, хоть многие врут об обратном.

Отец думает, что я еще девственница. Конечно, в отношениях с парнями он меня ни разу не видел. А если признаться, что уже нет? Что у меня был мужчина. Это станет причиной расторгнуть договоренность? Почему-то уверена, что моя невинность там тоже обсуждалась.

Отвратительно! Мерзко! Захотелось помыться и уехать отсюда.

— Я вернусь к себе на квартиру, — говорю отцу. — Или правилами вашего аукциона это тоже запрещено?

— Не делай глупостей, — звучит, как приказ. — Они не помогут избежать этого брака.

Глава 5. Знакомство с навязанной женой

Герман

Родители, бабушки, а местами и целые делегации несут документы в приемную комиссию университета делая из этого процесса целый ритуал. Поят дитятко, которое выше их на голову, водичкой. Сами обмахиваются папками с этими самыми документами, ну или носовыми платочками. Будущие студенты (если повезет) страдальчески смотрят и тихо радуются, что так позорят не только их. Повезло тем, у кого родители на работе. Эти кучкуются отдельно, тихо хихикают или громко ржут, все зависит от пола и степени воспитания.

Посмотрев на это печальное зрелище, не нашел искомый объект. И в следующие два дня я ее тоже не нашел! Будто мне заняться больше нечем, как караулить целыми днями девчонку…

— Ммм… А в жизни ты еще интереснее.

На четвертый день моих наблюдений она появилась на ступеньках нашего университета. Красивая, яркая, но зажатая, совершенно неуверенная в себе. Автоматом сравниваю с Таей. Нет, детка, до нее тебе еще очень далеко, но, если не подчиниться отцу, можно нарваться на серьезные неприятности. Мне сейчас оно вообще ни к чему, а потому придется включаться в игру.

Возле дверей девушка встретилась с подругой. Это мое вознаграждение за множество потерянных здесь часов. С Наташкой мы знакомы. Не помню откуда, но сам факт мне на руку. Она то мне и поможет!

— Привет, Наташ, — небрежно привалился плечом к стене возле стенда с информацией, когда девчонка осталась одна.

— Гер… — выдохнула с настоящим восторгом.

— Нат, есть предложение. Кино, кафе. Как тебе такой вариант на вечер? — глаза заблестели. Отлично! В моей постели она не была, но очень туда хочет. На этом и сыграю.

— Я не против, — другого ответа я и не ждал.

— Отлично. Если есть симпатичная подружка, бери с собой, — сделал пару шагов к ней. Совершенно «случайно» убрал за ухо прядь волос коснувшись пальцами щеки.

— Хорошо, — Наташка улыбнулась.

Что может быть проще, чем манипулировать женщиной, которая тебя хочет?

Мы договорились о встрече. По дороге в офис заказал три билета на вечерний сеанс, посмотрел погоду на вечер и выбрал столик в уютном ресторанчике, потому что будет дождь, который тоже сегодня мне на руку.

После работы сразу поехал к торговому центру, где и расположен кинотеатр. Поймал ее взглядом в толпе людской массы. Легкая, воздушная зеленоглазка ведет языком по шарику мороженного даже не подозревая, как сексуально это выглядит. Она натолкнулась на мой заинтересованный взгляд, тут же покраснела и опустила глазки в пол. Я так не играю!

Хотя… Есть идея!

Наташка понеслась вперед и повисла у меня на шее.  Закатил глаза, но пришлось ловить, здороваться.

— Милли, ну иди же сюда, — зовет подругу.

Милли. Хм… Это имя или прозвище? Странно, но прикольно. Пока мне все нравится. Даже ее стеснительность перестала вызывать раздражение. Теперь она разжигает во мне азарт.

— Да иди же ты сюда, — Ната взяла ее за руку, подвела ближе.

— Привет, — протянул ей свою ладонь.

— Здравствуй, — Милли так и не подняла на меня взгляд.

— Она стеснительная, — поясняет Наташка. — Ей нужно привыкнуть. Потерпи.

Да я потерплю. Мне то что.

Фильм оказался откровенной ерундой. Да и в кафе все прошло натянуто и скучно. Маленький рыжий котенок категорически не желает идти на контакт.

Прости, девочка. Сегодня я буду сволочью.

На такси закинули домой Наташку. Остались вдвоем. Милли молчит, стараясь даже не смотреть в мою сторону. Решил ломать выстроенную ей стену в наглую. Сюсюкать можно до одурения. Нет у меня на это ни желания, ни настроения. Пусть испугается, сама откажется от меня. Отец ведь не потащит тогда ее в ЗАГС насильно? Или потащит? Надеюсь, что нет.

— Ты девственница? — прямой вопрос. Шок в ее красивых зеленых глазах. — И чего я спрашиваю? Это и так очевидно. Но ты ведь большая девочка, — хищно ухмыляюсь. —Понимаешь, чего я хочу? — кивает. — Ну раз понимаешь, предлагаю отлично провести эту ночь.

— Нет, — скептически приподнял бровь, услышав нотки уверенности в голосе. Но они быстро растворились в оправдании. — Ты неправильно понял. Я не…

— А мне кажется, я все правильно понял. Твой шаловливый язычок лучше тебя намекнул сегодня, чего тебе хочется. Могу устроить, — я буквально впитываю ее реакцию: возмущение, страх, негодование. Пусть испугается. Я хочу этого. Чтобы шарахалась от меня, как от огня. Чтобы вот так же твердо сказала «Нет» моему отцу, когда вопрос зайдет о браке.

— Это было просто мороженное, — Милли почти плачет. Приятный голос дрожит. Сладких запах малины обволакивает. Рывком дергаю ее на себя обняв за талию.

— Выйди, — приказ таксисту. Мужик без вопросов оставил нас одних.

— Перестань, малышка. Тебе понравится. Я умею обращаться с женщинами, — давлю интонацией, пытаюсь пролезть ладонью под ее футболку.

Чувствую себя последним ублюдком, но я очень хочу свободы, а она… Она мне еще спасибо скажет за то, что глаза ей открыл и спас нас обоих от навязываемого брака.

— Не надо… Пожалуйста, — умоляет. — Я не хочу, — торможу.

Меня бесит вся эта ситуация, доведенная до абсурда, до полнейшего идиотизма. Прижимаю к себе хрупкое тело, тяжело дышу ей в затылок. Это не возбуждение. Злость. На себя за то, что делаю сейчас. На отца за то, что подтолкнул к этому шагу.

— Я не собираюсь брать тебя силой, — отпускаю Милли, двигаюсь так, чтобы наши тела больше не соприкасались. — Но нам может быть очень хорошо вместе, — продолжаю игру. Надо довести ее до конца, но не перегнуть. Просто мягко отступить и дать понять, что я все-таки не такой козел. — Ты мне нравишься, — это искренне. Хорошая она. Ей бы парня нормального, чтобы раскрыл, и выйдет идеальная девочка для отношений. — Ты такая настоящая. Беги домой, Милли. Мы еще обязательно увидимся.

Она пулей вылетела из машины, а я пару раз ударился головой о стекло на дверце. Как же мерзко. Отвратно просто.

— Домой меня отвези, — дал адрес вернувшемуся водителю и лег на заднее сидение целиком.  — Через магазин. Дико хочу нажраться, — может хоть это поможет смыть чувство омерзения от самого себя за эту выходку.

Глава 6. Переезд и неожиданный союзник

Тая

Мне не дали толком переварить новость о возможном браке. Отец, не мой, кстати. Мой только поддержал. Решил, что будет здорово, если я перееду к будущему мужу.

Вот просто так, по щелчку пальцев взяли и придумали мою жизнь за меня.

— Мамочка, — пытаюсь воздействовать через неё. — Я не хочу замуж! Ни за Стефана, ни за кого-то другого. Мне двадцать один год. Я имею право решать сама!

— Тая, — к нам вошёл отец. — Мы уже это обсудили.

— Нет, папа! Обсудили, — это когда обе стороны высказались и было принято решение, устраивающее всех. Здесь меня просто поставили перед фактом!

— Давай так, — папа присел на подлокотник кресла. — Стефан попал в аварию. Ему очень нужна помощь и поддержка. Конечно, ещё хорошая компания. Ты поедешь к нему в качестве гостьи. Побудешь с ним, поможешь, чем сможешь. Ничего сверхъестественного не требуется. В основном следить, чтобы Стеф выполнял предписания врача. Ты ведь у меня добрая девочка. Ты не оставишь его в беде. А там посмотрим.

— Папа!!! Ты понимаешь, что это не честно! — внутри меня все трясется от возмущения. Манипулятор чертов! Самый натуральный манипулятор!

— Тай, — в разговор включилась мама и я уже обрадовалась, что вот она сейчас встанет на мою сторону. — Отец прав. Мальчику нужна помощь, — и тут с поддержкой меня обломали.

— Он мужчина! Взрослый! Ты видела, как они гоняют? Да я удивляюсь, что он до сих пор жив! Извини, — прикусила язык. Это определённо было лишним. — Я поеду просто, чтобы помочь… почти незнакомому парню, — пытаюсь все же воззвать к родительской совести. — В чужой дом, — смотрю то на отца, то на маму. Он молчит, а она прячет улыбку у него за спиной.

— Спасибо, — мне кажется или в голосе отца прозвучало облегчение? — Возьми только самое необходимое. Михаил сказал, что в его доме у тебя будет все, что нужно.

— Кроме свободы, — буркнула в ответ, развернулась на пятках мягких домашних туфель и обреченно побрела собирать вещи.

Всю дорогу до огромного, пафосного особняка семьи Реваль я крутила в голове одну и туже пластинку: «Я еду просто помочь».

Наслышана, что Михаил к Стефу относится с некоторым пренебрежением, считая, что только его брат-близнец Кристиан стал достойным сыном своего отца. Не понимаю, почему наши родители считают, что имеют право кроить наши жизни, как им вздумается? Нет, есть благодарность за то, что они нам дали. Образование, путешествия, комфортная жизнь, но хочется уже строить свою. Спотыкаться, ошибаться, но при этом учиться и делать выводы.

— Таисия Валерьевна, приехали, — сообщил водитель. — Я помогу с вещами, — мужчина открыл мне дверь.

Вышла во двор. Красиво, чисто, ухожено. Везде дорожки, много зелени, цветов, фонариков. Во всем этом великолепии утопает дом, где мне предстоит прожить некоторое время. Ни в коем случае не ассоциирую себя ни с ним, ни с его обитателями. Постараюсь подружиться с близнецами… Гер.

Черт! Они ведь дружат.

Надеюсь, мы не увидимся.

Меня встретила горничная. Неприятная женщина со строгим острым взглядом. Как на экскурсии, рассказала, где тут что, расписание завтрака-обеда-ужина и повела на второй этаж в спальню Стефа.

— Вещи сюда, — слышу голос горничной.

— Как сюда? — мне стало дурно. Или здесь душно, или это нервы подгибают мои колени.

— По распоряжению хозяина дома вы будете проживать в одной комнате с его сыном, — чеканит равнодушно.

— Простите, а спать я буду где? — молчу уже про все остальное. В спальне большая кровать, но она ОДНА!

— Все вопросы к Михаилу, пожалуйста. Он должен быть к ужину, — она гордо удалилась, оставив нас с водителем ошалело пялиться друг на друга.

Проводив мужчину обреченно села в уголок у окна и стала ждать, что же будет дальше. Но заскучать мне не дали. Минут через сорок открылась дверь и на пороге комнаты появились они — два совершенно одинаковых брата — Кристиан и Стефан Реваль.

Сейчас отличить одного от другого просто. Стеф мокрый весь от пота и бледный как простыня. Темные ресницы отбрасывают дрожащие тени на красивое лицо. Крис смотрит с легким высокомерием. Кажется, он вообще меня не узнал.

— Деточка, это, — следом за ними в комнате появился сам Михаил. - твой будущий муж, - от этих слов мне стало не по себе. — Я обещал наказать тебя, сын, — мужчина переключил внимание на Стефана. — Лишить тебя свободы – прекрасное наказание. Хватит ребячества! Пора отвечать за свои поступки и сделать хоть что-то полезное для семьи, — я зажмурилась на пару секунд надеясь, что когда открою глаза, кошмар закончится и в реальности я не согласилась «помочь бедному парню». — Позаботься о нем, малышка, — просит меня этот неприятный, жутковатый человек. — Кристиан, идем. Не будем мешать ребятам знакомиться.

Крис уложил брата на постель, еще раз странно на меня посмотрел и ушел, плотно прикрыв за собой дверь. Стефан молчит, лишь тяжело дышит, а еще от него разит алкоголем. Он точно после аварии? На что я подписалась?!

— Как тебе наша семейка? — прохрипел парень.

— Ужасно, — призналась честно.

— Тай, — вот он узнал меня сразу. — Давай договоримся, а, — пытается подняться выше, но из-за слабости и опьянения у него ничего не выходит. — Я не собираюсь жениться. Тем более на девушке своего друга, — выдохнула с облегчением. Заметил. Обаятельно улыбнулся. — Спектакль для родителей разыграем, а там посмотрим, как это все разрулить. Как тебе такой вариант?

— Устраивает, — нашла пачку салфеток у него на тумбочке, подошла ближе, промокнула мокрый лоб.

— Гер в тебе не ошибся, — дернулась, снова заметил и улыбнулся шире. — Уверен, мы подружимся. Спать будешь на кровати, я сейчас на диван переползу. Чуть оклемаюсь, потом обсудим, что и как. Хорошо?

— Спи пока здесь, — скомкала в руке салфетку.

Пока все выглядит не так безнадежно, как показалось на первый взгляд. Надеюсь, мы со Стефаном и правда подружимся. Осталось подготовить себя к тому, что Гера я буду видеть чаще.

Глава 7. Невыносимые мужчины

Тая

— Ты невыносимый! — отвернулась к окну. — Все мужики такие, когда болеют? — слышу, как Стеф тихо смеется у меня за спиной.

— Не знаю. Я больше по девочкам, — он что-то уронил. Пришлось подойти, поднять и вручить ему в руку бутылку с водой. Врач только сменил капельницу. Теперь три часа я буду слушать, как он скучает по своей машинке.

— Да ты чуть не убился, — пытаюсь вразумить.

— Зануда, — вздыхает, прикрывает глаза.

Ну конечно! Он тут лежит в поломанными ребрами, а зануда я. Прекрасно!

Это вот то, чего я боюсь. Я не против их увлечений, но страшно однажды узнать, что твой любимый мужчина остался на трассе. Стефану повезло. Он чудом успел сбросить скорость перед тем, как войти в дерево капотом своей машины. А если бы не успел?

Передернула плечами отгоняя эти мысли. Какое мне дело? За этого я замуж все равно не выйду, а другому я не нужна. Вот и пусть делают, что хотят! Но все равно подхожу, поправляю парню подушку, поднимаю сползшее на пол одеяло. Мой потенциальный муж недовольно ворчит, пытаясь листать одной рукой ленту социальной сети в телефоне.

— Какая же ты хорошенькая, — в комнату вошел Михаил Реваль.

— Спасибо, — его комплементы мне неприятны, но из вежливости к хозяину дома стараюсь искренне улыбаться.

— Я говорил с врачом, Стефан. Он разрешил встать ненадолго. Тая, подготовь этого засранца к ужину, пожалуйста. У нас сегодня будут гости. Это важный вечер. Хочу, чтобы на нем присутствовали все мои близкие.

— Хорошо, — наблюдаю, как двое мужчин сверлят друг друга злыми взглядами.

Старший Реваль все еще не простил Стефану аварию. Он вообще странно относится к сыну. За время, что я здесь, отец заходил к нему пару раз, в общей сложности минут на десять. И каждый раз вот так. Все напряжено до электрических разрядов в воздухе. Коснись и пойдут синие всполохи в разные стороны.

Сегодня ничего не изменилось. Несколько напряженных минут и Михаил ушел по своим делам. Только что дверью не хлопнул, а то было и такое. Они поругались, а на двери треснуло стекло.

— В чем ты пойдешь? — открыла шкаф, стала перебирать немногочисленные мужские вещи. Стеф не живет в родительском доме, но сейчас ему не оставили выбора.  — Рубашку? — показала темно-синюю. Она должна подойти под его глаза и длинные пушистые ресницы.

— Конечно нет, — скривился парень.  — Футболка и джинсы. Я не собираюсь жертвовать комфортом ради показухи.

— Стеф, ты опять нарываешься, — выбрала темную футболку, чтобы на ней не было видно влажных следов от пота, ведь его слабость еще никуда не делась.

— Тай, чтобы я не сделал, все равно Кристиан лучший. Я привык, смирился и нашел в этом плюсы. Могу пойти в джинсах, — запредельная улыбка и я не могу с ним спорить. Он уже понял это. Манипулирует.

Через три часа к нам вернулся врач. Он снял капельницу, еще раз осмотрел своего пациента и дал заключение, что встать действительно можно, но буквально на пару часов и снова в кровать.

Как только мужчина ушел, Стеф сел. Сразу видно, что ему тяжело. Чем думает его отец, заставляя присутствовать на дурацком ужине? Парень сидит с трудом, а там лестница, по которой надо спуститься. Там шум, от которого у него начнет болеть голова. Это сейчас тоже не желательно. Ему не помогают таблетки. Стефан не сможет нормально поспать ночью.

Он поднялся на ноги, пошатываясь подошел к шкафу и вытянул оттуда темные джинсы. Вот упрямый!

— Стеф, надень брюки, — недовольно кривится, снимает домашние штаны. Его заносит, ударяется плечом о дверцу шкафа.

— Кому нужен этот цирк?  — рычит раздраженно.

— Ведешь себя, как капризный ребенок! — привожу себя в порядок у зеркала.

После небольшой словесной перепалки мы все же вышли из комнаты. Конечно, на влюбленную пару не тянем, но я очень стараюсь просто быть рядом. Нет больше никого. Я должна ему помочь.

Миновали длинный коридор, вышли к лестнице, ведущей на первый этаж. Стефан вдруг замер, вцепившись пальцами в перила. Внимательно смотрит вниз, я стою у него за спиной не понимая, что случилось.

Лучше бы и дальше стояла! Но я решила выяснить, что же там такого происходит. А там Гер у всех на глазах настойчиво обнимает хорошенькую рыжую девушку.

Герман

Я чувствую на себе пристальный взгляд. Поворачиваю голову к лестнице. Тая.

Моя Тая со Стефаном!

А здесь съежившаяся от страха девчонка так на нее не похожая. Отгреб бы я уже по яйцам за такое поведение, но это не Тая, это маленькая Милли и отыграть этот спектакль я должен до конца. Мне необходимо сделать так, чтобы они поверили. Все. Позже объясню близнецам. Уверен, что парни поймут, а пока я делаю то, чего от меня ждут. Внаглую пристаю к Милли.

— Выпей пару глотков и расслабься, — шепчу ей на ушко протягивая бокал с шампанским.

Хочется сказать, что я не трону, но за ее эмоциями следит Михаил. Он периодически смотрит в нашу сторону, чтобы убедиться, что я соблюдаю их договоренность с моим отцом.

Если быть честным самому перед собой, то его я боюсь. Реваль в гневе идёт по головам и ему все равно, кто перед ним, будь то партнёр или родной сын. Нет, я понимаю, что такое большой бизнес. Когда ты крутишь миллиарды, когда от тебя зависят сотни, а то и тысячи людей. Здесь нет доверия, лишь выгодные сделки и голый расчёт.

Мой отец в работе такой же. Я учусь у него, но ломать свою жизнь в угоду этим двоим не стану.

Донести до него тот факт, что мне нужна свобода не получается. Аслану Ленаровичу надо контролировать все и всех. Это профессиональные издержки, которые переносятся в повседневную жизнь. Мама его часто одергивает, но мне тоже постоянно говорит, чтобы был мягче.

Не могу. Откуда возьмётся мягкость, если последние шесть лет на меня постоянно давят. А я хочу сам во всем разобраться. И женщину свою завоёвывать сам тогда, когда буду уверен, что родительский бизнес не станет помехой нашим отношениям и в случае чего по ней не пройдутся «танком». Тогда, когда буду гарантированно знать, что могу дать ей будущее, которого она заслуживает. Когда буду уверен, что готов просить прощения так, чтобы Тая меня услышала.

Я почти не слушаю подошедших к нам близнецов. Меня на время отключило от реальности, потому что в глазах любимой девочки я поймал неожиданные эмоции. Обида, ревность, возмущение. Во мне все ликует от этого открытия. Я думал, Тая меня ненавидит, а она… Улыбаюсь. Значит что-то осталось от того ее сильного чувства. От той, почти детской, наивной влюбленности в обычного подонка, в меня.

Да нет, глупо это. Зачем я ей нужен после того, что сделал?

Сердце вот-вот проломит ребра. Оно рвется к ней и приказы мозга успокоиться ни к чему не приводят. Хочется подойти, поговорить, прикоснуться, но я могу ее потерять. Если отец надавит на Камаева, может быть все, что угодно. Например, дочь вдруг «захочет» поехать учиться заграницу. Никто ведь не знает, как я схожу с ума по своей девочке. Пусть пока все так и останется.

Я соскучился по Тае безумно. От этих мыслей руки сами непроизвольно сжались на тонкой талии моей спутницы.

— Пусти, — шипит в ответ рыжая девчонка, про которую я успел забыть.

Ах да. Спектакль.

Обнял крепче, провел носом по щеке. Слегка коснулся губами. Тая отвернулась от нас. Почему не уйдет? Не может. Она тоже здесь не по своей воле?

— Ей не нравится! Ты не видишь? — за рыжего котенка решил вступиться Кристиан. Я убрал руки от девушки, сделал шаг назад.

— Крис, остынь, — стараюсь говорить спокойно.  — Девочка не для вас, ты и сам знаешь. Вам нельзя. А мне… — усмехаюсь. — Я знаю, ты слышал разговор, — уже совершенно серьезно. — Иди к невесте. Не порти вечер своему отцу.

А его отец открытым текстом дал мне зеленый свет. Мало мне моего Аслана Ленаровича. Но его я хотя бы могу понять, он хочет наказать непослушного сына. Старший Реваль видимо решил, что мне мало и тоже имел честь проехаться по мозгам, рассказывая, насколько важен этот брак и ценны подобные связи. Обложили со всех сторон, но иногда чтобы выиграть, надо поддаться и сделать вид, что ты проиграл.

Тая

Я ушла с этого праздника жизни. Стало противно.

Встала под теплый душ, закрыла глаза позволяя каплям стекать по коротким волосам, лицу, телу. У меня ощущение, что я нахожусь в театре абсурда, а не в доме уважаемой, сильной и известной семьи. Кажется, что мир сошел с ума и наши родители забыли, что эту семью они создавали сами. Сами выбирали женщин, влюблялись, наверняка делали ошибки. Почему нам нельзя? Почему Милли затравленно смотрит на Гера, а он не сводит взгляда с меня? Почему Стефан никак не найдет точек соприкосновения с отцом, а Кристиан с отвращением кривится от присутствия собственной невесты? Почему я вынуждена быть здесь, в спальне чужого для меня мужчины? Неужели всем наплевать на это?

Деньги превыше семьи, превыше чувств. Дети нужны для того, чтобы закреплять сделки, создавать новые союзы. Сегодняшний вечер поверг меня в шок. Я просто потерялась в этом лицемерии, надменных взглядах и натянутых улыбках. Завидую Стефану. Он пока единственный, кто открыто сопротивляется. За это отец обязательно его накажет, но парень отстаивает себя. Это вызывает восторг.

По телу бегут мурашки. Обняла себя руками за плечи, прибавила температуру воды. Я тоже буду сопротивляться. Выживу ли я без денег отца, если вопрос встанет именно так? Однозначно! Это не то, что я боюсь потерять.

Подняла голову выше, мазнула ладонью по запотевшему зеркалу, улыбнулась своему отражению. Что я могу сделать прямо сейчас? Подружиться с Милли. Запуганной, зажатой девочке, явно не привыкшей к такому вниманию и окружению точно не помешает друг, который лучше ориентируется в этом серпентарии.

Обернулась мягким полотенцем, вышла в комнату и замерла. На подоконнике, привалившись спиной к окну, сидит Герман и с невыносимой тоской в глазах смотрит на меня. Тело снова покрылось мурашками. Первым порывом стало подойти, я даже сделала пару шагов в его сторону, но остановила себя.

Никто не знает его таким. Всегда ершистый, наглый, надменный, немного отмороженный. За те две недели, что у нас были, я узнала другую сторону младшего Амирова. Нежный, рассудительный, внимательный и да, ревнивый. Он прятал наши отношения в мятых простынях, а свои настоящие эмоции в обжигающих поцелуях. Я не хотела, чтобы Гер уходил. Было больно, когда бросил, вычеркнув из своей жизни, наговорив обидных слов, приравнял к своим «коллекционным» девочкам. И эта обида и боль не дают мне подойти сейчас ближе.

— Привет, — он заговорил первым.

— Выйди отсюда, я не одета, — голос почти не дрожит.

— Я видел тебя и без полотенца, — грустно улыбается. — Как тебе Стефан? — язвит, сощурив свои карие глаза.

— Тебя это не касается, Гер. Уходи, — дурацкое полотенце так и норовит сползти с груди, сжала его крепче в кулачок, но оно задралось. Снизу теперь едва прикрывая все самое интимное. Мне некомфортно под мужским голодным взглядом.

— У вас ничего не выйдет, — он спрыгнул с подоконника, подошел почти вплотную.

— Гер… — застыла на месте пытаясь сосредоточиться, но запах, взгляд, которые я так и не смогла выбросить из головы, кружат, волнуют, разгоняют пульс. — Уйди, пожалуйста, — уверенность испаряется, она плавится рядом с ним, стекает к нашим ногам.

— Теперь мы будем видеться чаще, — двумя пальцами убрал с моего лица прядь волос. — А Стефана не будет в твоей постели, Тай, — в голосе появились хрипловатые оттенки. Он ревнует. До сих пор ревнует! — Никого, кроме меня не будет. Об этом я позабочусь, — звучит как принятое решение.

— Пошел вон! — Герман криво усмехнулся, натягивая на себя привычную маску, и громко хлопнул дверью у меня за спиной. — Тебя там не будет тоже, — добавила тише.

Открыла форточку впуская в комнату вечерний летний воздух. Хочу, чтобы запах этого засранца быстрее выветрился. А еще хочу, чтобы Гер никогда не узнал, что кроме него у меня так никого и не было.

Почти три года я всячески отгораживалась от отношений. Сначала была не готова, потом поняла, что мне и так совсем не плохо, а сейчас я почти сдалась, но и этого Герману знать совсем не обязательно.

Глава 8. Да будет так!

Герман

— Да, отец! — рыкнул в трубку.

Я вышел от Таи в коридор и еще не успел успокоиться. Во мне играет коктейль из выпитого за вечер алкоголя и ревности.

— Не ори. Как прошел ужин? — интересуется он.

— Быстро, — стараюсь успокоиться и слушая его в пол уха торможу себя, чтобы не вернуться к ней. К своей гордой кареглазой малышке в очень - очень коротком полотенце!

— Гер, ты прекрасно знаешь, о чем я, — отец снова давит.

— Па, а если я другую люблю? — тишина в трубке. —  Ты же любишь мать! Я вижу это. Все детство видел и сейчас ничего между вам не изменилось. Я тоже так хочу! — несет меня под воздействием повышенного градуса в крови. — Зачем мне твоя Милли? Ломать? Я сломаю, она хрупкая, что пипец! И зачем она потом мне? Чтобы ненавидела и шарахалась?

— Прекрати истерику! Ты пьян? — отец не слышит меня.

— Какая разница? — опустился по стене, сел на пол, сжал пальцами отросшую челку.

— Не смей садиться за руль в таком состоянии, Гер.

Заботливый…

— Ты ушел от темы, — напомнил родителю.

— Я вернусь из Штатов, и мы поговорим. Пока ничего не изменилось и не надо никого ломать! — рычит отец. — Нормально ухаживай за девочкой. Она влюбиться в тебя должна, а не шарахаться, как от огня.

— Бизнес превыше всего? — разочарованно хмыкнул в трубку.

— Не надо, сын. Я нормального будущего для тебя хочу, — отец старается говорить спокойнее, но я слышу, как его голос вибрирует.

Почему я до сих пор не бросил трубку?

— Тогда дай мне свободу! — снова срываюсь.  — Я даже женщину себе выбрать не могу в жены без твоей указки! Тебе не кажется, что это перебор?!

— Гер, я видел твоих баб! Провинциальные шлюхи и первокурсницы, которые готовы раздвинуть ноги ради того, чтобы закрепиться в Столице. В которую из них ты влюбился? М?! А может в замужнюю Настю из твоего подъезда? В кого из них? — молчу.  — То-то же. Просто прищеми яйца и сделай то, что тебе говорят, а когда я прилечу, мы вернемся к этому разговору.

— Счастливо, — хотел сбросить вызов, но отец снова рявкнул в трубку.

— Гер!

— Что? — устало тру лицо ладонью. Вижу через щель приоткрытой двери силуэт хрупкой рыжей девчонки, что стала занозой в моей заднице.

— Не вздумай в таком состоянии заявиться к матери. Иди проспись, сын, — дает команду отец.

— Слушаюсь! — вызов я все же сбросил, едва не зашвырнув мобильник в стену напротив.

Осторожно поднялся. В висках уже стучит головная боль. Я начал стремительно трезветь. Опьянение вытесняют злость и адреналин.

Тихо вошел в спальню Милли. Она стоит на балконе рассматривая свои новые «владения».

— Любуешься?  — прижал ее всем телом к перилам. Девушка дернулась, но во мне и так силы больше, а в таком состоянии ее особенно до хуя. — Шшш, — шепчу ей в шейку убирая длинные волосы в сторону. — Тебя отдали мне, — и это чистая правда. — Чем раньше ты смиришься, тем быстрее начнешь получать удовольствие от нашего тесного общения.

— Пусти! Что за бред ты несешь? Я не вещь, чтобы меня можно было просто кому-то отдать!  — развернул ее лицом к себе.

В моих глаза, похоже, отражается все, что я чувствую. Мелкая не на шутку испугалась, но оказывается она умеет сопротивляться. Я поражен… на пару секунд.

— Детка, ты еще не поняла, куда попала? В моем мире все продается и покупается. Даже люди. Нет, не так! В первую очередь люди, — коснулся пальцами ее щеки. — Близнецы за тебя будут глотки рвать друг другу. Ты, наверное, горда собой? Столько мужчин вдруг хотят тебя.

— Нет! Я не хочу всего этого. Мне не нужно, — ей страшно. Я впитываю эти эмоции. Они не дают сорваться и наделать глупостей.  — У них девушки есть. Пусти меня… — умоляет рыжий котенок.

— Тише ты, — надавил на нее корпусом тела сильнее, чтобы не сопротивлялась.

Этого хотел отец? Чтобы я не оставил ей выбора?

Остатки алкоголя в крови смешиваются с адреналином, виски пульсируют, реакция родителя на мои слова заводит.

Уверен, что завтра я об этом пожалею.

Они хотят видеть меня мудаком? Беспринципной сволочью?

Да будет так!

— Не сопротивляйся, — хриплю в губы Милли. Девушка отвернулась, она дрожит в моих руках. — Когда ты во всем разберешься, уже будет поздно. Ты будешь моей, — мои губы сталкиваются с ее.

Рыжий котенок пытается меня оттолкнуть, стучит кулачком в грудь. Давлю сильнее, до боли вжимая ее спиной в перила. Рот приоткрывается в стоне, я врываюсь в него языком не чувствую ничего, кроме злости.

Поцелуй с привкусом женских слез. Все, как заказывали! Я — последняя сволочь.

Забрался рукой ей под платье. Нежная, нетронутая мужчиной кожа приятно дразнит пьяный разум.

— Сладкая… — нахально улыбаюсь, не переставая целовать Милли.

Добрался до тонкой ткани ее трусиков. Малышка сдвинула ноги, но я коленом вернул их в прежнее положение и зафиксировал ее так, чтобы уйти точно не было возможности.

— Ты должна меня бояться, — говорю едва слышно. Она непонимающе моргает, смотрит мне за спину. В эту же секунду меня со всей дури швыряет о стену.

— Я убью тебя, — скрипит зубами Стефан.

Не сопротивляюсь. Если честно, даже хочу, чтобы друг набил мне морду. Может это поможет не чувствовать себя так хреново.

— Гер, — тяжело дыша зовет друг.

Стефан не дурак, он видит мое состояние. Он, как никто другой, знает, что такое давление семьи и каким уничтожающим оно может быть. Я не хочу, чтобы все это коснулось моей Таи.

— Не надо, — просит Стеф. — Не трогай ее. Зачем она тебе?

— А тебе? — усмехаюсь. — Смотреть и мучиться? — бью по больному нарываясь, но он не ведется, да и не сможет ударить.

После аварии дикая слабость едва держит Стефа на ногах. Меня медленно отпускает. Но я прав. Милли — сводная сестра для него. Им не дадут быть вместе. Это еще хуже, чем у нас с моей девочкой. Здесь замешаны только бабки и принципы, а у близнецов полный абзац.

— Давай я сам с этим разберусь. Иди проспись! — толкнув Стефа плечом, чтобы выпустить остатки жгущей изнутри злости, бросил взгляд на бледную девчонку и свалил. Не хочу никого видеть. Даже собственное отражение в зеркале видеть не хочу.

Я не послушал отца и Стефана. Вместо того чтобы лечь спать, прыгнул в тачку и умчался на трек. В городе в моем состоянии опасно, а там я смогу выветрить из головы все дебильные мысли. Надеюсь, Милли теперь сама от меня откажется, а близнецы задурят ей голову своими чувствами. Есть вариант, что нас повезут в ЗАГС насильно, но что-то мне подсказывает, что Аслан Амиров до такого не опустится. Хочется в это верить.

Мне нужен способ убедить отца, что Камаев тоже отличный партнер. Да, там меньше влияния, но Реваль ведь хочет его себе, раз предложил мою Таю Стефану. Значит надо найти то, что заинтересовало Михаила и привести аргументом отцу. А заодно доказать, что я все же могу быть вполне самостоятельным. Моей работы в семейном бизнесе ему недостаточно, чтобы сделать правильные выводы.

Я гоню вперед на своем черном Bugatti отключая голову. Смазанный пейзаж в боковом окне автомобиля, как лучшее средство от депрессии. Скорость — моя жизнь. Она разгоняет пульс, очищает мысли. Отказаться от нее я готов только ради Таи, если она попросит, но меня точно будет ломать не хуже, чем при виде моей хорошей девочки.

На магнитной подставке настойчиво вибрирует телефон. Мама и в такое время. Плавно сбрасывая скорость принимаю вызов.

— Что случилось? — спрашиваю сходу. Она в последнее время часто плохо себя чувствует и ни черта не говорит. Только улыбается, отмахивается.

— Гер, у тебя все хорошо? — голос уставший, тревожный.

— Врача? — отвечаю вопросом на вопрос. Смотрю на дорогу, понимаю, что вышел на встречку.

— Нет. Просто приезжай, пожалуйста. Мне тревожно за тебя, мой мальчик, — прикрыл глаза выдыхая. Я думал, что что-то случилось.

— Мам, все хорошо. Правда, — заверяю ее, ловя взглядом двигающиеся на меня фары и верхние габариты фуры. — Твою мать…, — выкручиваю руль уводя машину от столкновения под «пароходный» гудок этой махины. — Аррр!!! — стучу ладонями по рулю сбрасывая лошадиную дозу адреналина. Руки подрагивают, грудь давит от слишком частого дыхания.

— Гера?! — всхлип матери в мобильном.

— Все хорошо, — хриплю в ответ. — Спасибо, — хриплю ей. Если бы мама не позвонила, я бы вписался в него на своих трехстах двадцати. — Приеду скоро. Ладно? Тебе точно не нужен врач, мам? — стараюсь говорить спокойно, но голос все равно дрожит от случившегося.

Я очень ее люблю и правда переживаю. Есть огромное желание поговорить, поделиться, попросить помощи, но она женщина. Я не стану взваливать на нее свои проблемы. Мы с отцом разберемся сами.

— Точно, мой хороший. Я тебя жду.

И я срываю тачку с места прожигая шинами асфальт. Еду к маме стараясь не разгоняться сильно. Попасть под такую фуру — фактически перемолоть себя заживо вместе с металлом и кожей дорогого салона.

Как я не увидел эту «дуру»?! Протрезвел ведь давно.

Надеюсь, отец не узнает об этой выходке. Он тогда сам свернет мне шею.

Глава 9. Единственный нормальный человек в этом доме

Тая

Я плохо спала после нашего столкновения с Германом. Все складывала в голове пазлы, вспоминала наши с ним две недели и перекладывала на то, что происходит сейчас. Стоит ему приблизится, между нам мечутся искры и куда все то приведет, мне непонятно.

Настроение с утра не самое лучшее. Ужасно хочу домой, в свою маленькую квартирку, к своим вещам, книгам, любимой кроватке. Бреду мимо спальни Милли. Оттуда доносится жалобный мяв.

— Ой, — я аж подпрыгнула от радости. В руках рыженькой сводной сестры близнецов крошечный котенок. — Можно? — спросила разрешение войти. Милли тут же напряглась, насупилась, словно я уже успела ее чем-то обидеть.

— Входи, Тая, входи, — вместо нее меня пригласила Инна, мама девушки. — Посмотри, какая у нас тут прелесть, — хвастается мне пополнением. — Ладно, девочки, болтайте. Я пойду гляну, что там с завтраком, — женщина оставила нас одних.

— Тебе есть во что переодеться? — спросила совершенно искренне.

Сводная сестренка и явно объект вожделения близнецов смотрит на меня с подозрением. До меня стало доходить. Девушка просто ревнует, но на вопрос все же ответила.

— Платье.

— Ты же в нем вчера была весь вечер. Сейчас я приду, — решила, что женскую дружбу неплохо бы начать с гардероба.

Я успела кое-что привезти с собой. Некоторые вещи Милли точно должны подойти. Пошла обратно и уперлась взглядом в спину Ланы, навязанной невесты Кристиана.

Блин… Сколько здесь людей, не желающих жениться или выходить замуж на тех, кого для них выбрали! Лана — исключение. Кристина она любит. Вместе они уже пару лет. Не уверена, что чувства взаимны, но главная стерва этого дома ни за что не признает, что Крису она не нужна. Все это мне рассказала молоденькая девочка, работающая на кухне. Я ночью за водой спускалась, ну и узнала немного сплетен.

Судя по враждебной позе и тону, Лана уже успела «наехать» на Милли. У меня на таких ЧСВшных идиоток иммунитет, так что я смело пошла вперед.

— Подвинься, — протиснулась мимо невесты Кристиана, намеренно задев девушку плечом. Отдала платье Милли. — Вот, держи. Мне маловато, зато на тебе смотреться будет отлично.

— Держись подальше от Кристиана, — пафосно заявила Лана, обращаясь к Милли и задирая нос еще выше. — В моих силах сделать твою жизнь невыносимой.

Тоже мне! Не впечатлила.

— Исчезни, — махнула на нее рукой и все свое внимание переключила на потенциальную подругу. — Вот же! Не обращай внимания. Она бесится, потому что Крису не нужна. А ты ему нравишься. Им обоим, — решила поддержать Милли сказав чистую правду.

Невооруженным взглядом видно, как близнецы на нее охотятся соперничая друг с другом. Не представляю, как она с ними справится. Мне бы с одним разобраться.

— Я не понимаю… — наивная рыжая девушка удивленно смотрит.

— Чего? — я рассмеялась. — Ааа, ты про Стэфа? — дошло до меня. — Да брось. — махнула рукой. — Зачем он мне? Это прихоть его папаши. Да и мой оказался совсем не против. Стефан хороший. Взрывной правда, поэтому с ним сложно. Я только так их и различаю теперь. И вообще, мне другой нравится, — захотелось хоть кому-то признаться.

К нам в компанию еще Зою надо, тогда точно никто ни на ком не женится. Устроим заговор или просто сбежим!

— Ладно, не будем о грустном. Идем завтракать. Все наверняка уже там. А с Ланой будь осторожна. Она очень опасный противник, — я предупредила Милли, чтобы не нарывалась лишний раз. Кто за нее заступится?

— Спасибо, — девушка искренне поблагодарила.

Ну вот и отлично. Она немного оттаяла и мне рядом с ней тоже стало легче.

После «семейного» завтрака Милли попросила меня присмотреть за котенком. Они с мамой поехали за своими вещами. Мне же досталась пушистая дымчатая прелесть по имени Каспер. И этот мелкий карапуз не давал мне скучать до позднего вечера.

Милли вернулась на следующий день с кучей коробок, сумок и пакетов.

— Привет, — я крепко ее обняла. — Не смотри на меня так. — смеюсь над ее реакцией. — Ты не представляешь, как я рада единственному нормальному человеку в этом доме.

— Я тоже рада тебя видеть. А где Каспер? Как он? — заволновалась она.

— Да все с ним хорошо, — мы обернулись в сторону двери. В проеме стоит Герман и держит на руках нашего маленького Каспера. Чувствую, как вдруг на миг вспыхнули мои щеки, но я быстро взяла себя в руки, осталось успокоить нервно скачущий пульс.

— Здравствуй, Гер. Тебя стучаться не учили? — возмутилась я, но он проигнорировал. Отдал Милли котенка, а потом бесцеремонно и совершенно неожиданно ее поцеловал.

Не глядя на меня, Гер пошел в сторону выхода.

— Придурок! — крикнула Герману вслед и увидела, как по коридору мимо нас прошел его отец, сам Аслан Амиров.

Герман

— Ты доволен? — успел поймать отца в коридоре перед кабинетом Михаила.

Как всегда, идеальный. В черном костюме, белой рубашке, начищенных туфлях. На руке дорогие часы и обручальное кольцо, которое задевает меня больше всего. Потому что у него был выбор, а у меня его нет.

— Дома поговорим, — недовольно осматривает мой внешний вид. — На кого ты похож?

— На себя, — жму плечами. — Не нравится?

— Мальчишка, — усмехается родитель. Он любит мне это повторять, намекая, что я еще не дорос до принятия важных решений. — Поезжай к нам, Гер. Я здесь закончу, и мы обсудим все, что ты хотел мне сказать.

— Обсудим? — пришла моя очередь скептически хмыкнуть.

— Нам необходимо найти диалог и компромиссы, — говорит, как со своими подчиненными из близкого окружения. Держа дистанцию, но при этом стараясь быть хорошим боссом.

— Не уверен, что у нас получится. Ненавижу, когда на меня давят, — повернулся к отцу спиной, чтобы уйти.

— Гера, — вздыхает Аслан Ленарович. — Не дури.

— Как всегда, — я ушел, чувствуя на своей спине его прожигающий темный взгляд.

У меня рефлекс. Я не могу не сопротивляться отцу, потому что знаю, он прогнет, если приложит усилия. Сильный, но очень сложный характер мешает нам найти точки соприкосновения. Буфер — мама. Она всегда смягчает конфликты, которых становится все больше. Я не ангел, прекрасно это понимаю. Но иногда хочется, чтобы отец видел во мне и что-то хорошее, пока оно еще осталось.

К родителям я поеду вечером. Сейчас домой и все как-то на автомате. На парковке столкнулся с Настей. Выходная, похоже, сегодня. Из машины вышел ее муж с недовольной рожей. Косо посмотрел на меня и стал откровенно наезжать на жену. В какой-то момент поймал ее взгляд, захотелось вмешаться. Я слышу, они часто ругаются в последнее время. Интересно, это из-за меня?

— Что ты на него уставилась? — недовольно рычит мужчина. — На молоденьких мальчиков потянуло?

— Идиот, — Настя вздохнула, забрала пакет из брендового магазина одежды и цокая каблуками пошла к лифту.

— Привет, — поздоровался с ней.

— Здравствуй, Гер, — ответила едва слышно.

— Чего орет? — пользуясь случаем интересуюсь, пока муж ее ковыряется в багажнике.

— Да, — махнула рукой. — У него в бизнесе проблемы, срывается.

— Сейчас у всех проблемы, — жму плечами. — Будет сильно перегибать, зови, успокою.

— Спасибо, — Настя подарила мне незаметную мягкую улыбку. Я вошел в лифт, женщина осталась ждать мужа.

Дома тоже все на автомате: душ, кофе, работа.

Меня клинит в последнее время все больше. Пока Таю не видел, даже думал, что все, наконец, отпускает. Не хрена подобного. Чем больше времени мы находимся вблизи друг от друга, тем мне все больше хочется быть с ней.

Кручу в руках мобильник. Сделать шаг? Или рано еще? Сколько можно тянуть? Три года почти. Достаточно. Сейчас я могу предложить ей лишь себя. Может больше ничего и не нужно? Понимаю, что если буду тянуть и дальше, потеряю. Она не будет ждать. Встретит кого-то, влюбится и тогда все. Конец.

"Прости меня" — складываю буквы в слова в мессенджере телефона. — "Я…" — задумался еще раз.

Пошлет? Будет права, но я все равно не сдамся. Тая ведь не знает, что три года я работаю для того, чтобы у нас было будущее, не зависящее от фамилии наших родителей. Мне надо научиться говорить с ней. Хотя бы пока вот так, через сообщения. И я продолжаю писать, надеясь, что хотя бы прочитает.

"Тай, я все обязательно тебе скоро объясню. Просто верь мне. Пожалуйста."

Палец завис над кнопкой "отправить ". Я даже на первом свидании в школе так не волновался, как сейчас, от обычной СМСки.

Скользнул по экрану отправляя сообщение. Первый шаг сделан.

Ближе к шести поехал к родителям. Как примерный мальчик, не нарушая правил, не превышая скорость добрался до дома. Машины отца на парковке не нашел, но это даже хорошо. Очень хочу поговорить с мамой наедине.

— Привет, — крепко обнял Анну Владимировну. — Как всегда, самая красивая, — улыбнулся ей.

— Бессовестный льстец, — мама рассмеялась. Такой обмен эмоциями между нам что-то вроде традиции.

— Какого воспитала. Что ж я теперь сделаю? Как дела? — она сегодня хорошо выглядит. Бледность ушла, губы порозовели, глаза блестят.

— Это я у тебя хочу узнать, — мама махнула рукой в сторону кухни. — Что у вас с отцом происходит? Опять постоянно ругаетесь.

— Мы не ругаемся. Мы делим территорию, — перевожу все в шутку. — Мужчины же, чего ты хотела?

— Гера, — ставит передо мной кружку чай и вазочку с печеньем, прямо как в детстве. — Я сейчас серьезно. Мне совсем не нравится то, что происходит. Ты постоянно срываешься, Аслан ходит злой, как черт.

Ну свинство же — искать у нее поддержки перед отцом? Скажет, прикрываюсь юбкой матери. А это не так. Я просто пытаюсь нащупать грань, когда можно просить ее о помощи, а когда лучше не стоит. Вот мы сидим тут, уютно пьем ароматный чай со сладостями, мама смотрит с волнением и заботой, а в голове голос отца: «Не смей говорить матери!». Принимать решения в бизнесе гораздо проще. Там голова холодная. Есть цифры, документы, планы.

— Мам, — решаюсь зайти аккуратно. — Я очень сильно накосячил перед любимой девушкой. Сейчас вот исправить пытаюсь. Не уверен, что получится, но я очень хочу быть с ней. Без нее ломает, потому срываюсь, наверное.

Ее взгляд потускнел. Анна Владимировна подошла к окну, обняла себя руками за плечи и замолчала. Я позволил себе подойти к ней. Сел рядом на подоконник вглядываясь в родное лицо.

— Твой отец не сдался когда-то. И ты не вздумай, — она посмотрела мне прямо в глаза. — Я запрещаю, — сказала строго. — Если любишь, мой мальчик, надо бороться. Если вдруг не выйдет, ты хотя бы будешь знать, что сделал все возможное. Это лучше, чем винить себя за то, что ничего не сделал, когда была возможность.

— Что сделал отец? — я не знал, что у них были проблемы в отношениях. Максиму, что я видел, это ревность старшего Амирова, но он гасил ее. Ничего критичного в памяти не всплывает. — Мам? — взял ее за руку не получив ответа.

— Не сегодня, Гер. Извини. Но я обязательно расскажу. Будет тебе хороший жизненный урок.

Не стал больше ее тревожить. Какие-то тяжелые воспоминания залегли тенями под ее красивыми медово-карими глазами. Вошел в свою комнату, бросил на кровать мобильник. От Таи нет ответа, как и ожидалось.

Я запутался. С одной стороны вроде как долг перед семьей и все такое, с другой — моя жизнь такая, какой я хочу ее сделать.

— Ты не справляешься, — услышал за спиной голос отца.

— Ну почему же? — усмехнулся, падая на кровать. — Тут просто смотреть надо внимательно и ты все увидишь.

— Я просил влюбить ее в себя, а не пугать до одури! Я видел глаза девчонки, когда ты ее целовал! — завелся отец.

— Да? Блииин, — наигранно вздохнул. — Я же не сто баксов, чтобы всем нравится. Не зашел я малышке. Бывает, — пожал плечами.

— Ты невыносим, — отец, взъерошив короткие темные волосы присел на край тумбочки.

— Весь в тебя, — отправил ему его же эмоции.

— Сомневаюсь, — выдал родитель.  — Ты поговорить хотел, — напомнил отец.

— Передумал, — скривился в ответ.

— Герман, прекрати паясничать! Тебе не пятнадцать, когда я такое прощал! — он злится, а мне похрен.

— В пятнадцать я получил по морде за то, что разбил твою тачку, — напомнил ему, что прощалось далеко не все.

— Заслужил! Мать тогда чуть не поседела. Что за любовь у тебя появилась?  — сделал он переход на наш телефонный разговор.

— Шикарная, — улыбнулся, вспоминая Таю в полотенце. Отец скептически приподнял бровь видя со своего насеста реакцию моего тела на это воспоминание.

— Так я и думал, — заявил он.

— Я не женюсь на Милли, — заявил твердо.  — Ломать свою жизнь ради твоих амбиций я не стану. Боится? Шикарно! Пусть возненавидит меня. Тогда что? Женишь силой? Или к кровати ее привяжешь и меня сверху? М?!

— Свою жизнь?! — кроет отца. — Где она, твоя жизнь, Гер? В бабах и тачках! Ты умный, сильный, амбициозный и все это хочешь оставить на трассе под колесами фуры?!

— Да я лучше сдохну в своей тачке, чем женюсь по твоей указке! Какого хера ты решаешь за меня? — подскочил на ноги зло глядя на родителя.  — Я люблю другую девушку, отец. Я давно ее люблю, — стараюсь успокоиться.  — Просто тогда я был не готов к отношениям, которых она достойна.

— Имя? — он слушает, ждет ответа.

Рискнуть? Подошел к окну, открыл его, закурил держа сигарету дрожащими пальцами.

— Я видел твой регистратор, — отец подошел ближе. — Я просил тебя не садиться бухим за руль, — его голос срывается на хрип.

— Я успел протрезветь, — ответил глубоко затянувшись. — Отпусти меня, — прошу его, глядя в окно.  — Я ведь все делаю. Работаю в семейном бизнесе, учусь. Я не денусь никуда, но я хочу свою жизнь, понимаешь? Сам.

— Я не готов хоронить сына в закрытом гробу, — отец тоже потянулся за сигаретой. — Назови мне имя девочки, — возвращается к больной теме разговора.

— Тая Камаева, — решаюсь, жмурюсь, словно ожидая удара.

— Нет, — отец так и не прикурил. Он крутит сигарету в пальцах разминая дорогой табак. Он бросил вообще-то. Сейчас просто нервы.

— Другого я и не ждал, — выбросил окурок в окно, собрался уйти, но старший Амиров поймал меня за плечо, развернул к себе лицом, встряхнул.

— Камаев слаб. Реваль поглотит его, как только сыграют свадьбу Стефана и Таи, — я дернулся, освобождаясь от захвата. — Ты же должен понимать, что выгода от брака с Милли гораздо выше, пусть она и не кровная наследница.

— Ты тоже женился на матери из-за выгоды? — бью по больному зная, что это не так. Отец женился по любви. Он пошел против своего отца ради нее. Я точно весь в него.

— Гера, сейчас другие времена, — пытается объяснить отец. — Я не запрещаю тебе любить. Люби. Женись на наследнице Реваля, сделай ей наследника и все, большего от тебя не требуется.

— Чему ты учишь его? — мы услышали голос мамы от двери. — Амиров, ты сдурел?!

— Аня, у нас сугубо мужской разговор, — он подошел к ней, постарался обнять, но она не подпустила.

— Слышала я этот разговор! Ты чему его учишь? М?! Ты все забыл, да?! — вижу через плечо отца, как дрожат ее губы. — Ас, — слезы текут по щекам. — Я думала…

— Я не забыл, моя девочка, — он все же обнял ее.  — Твой сын… — он тщательно подбирает слова. — Делает слишком много ошибок, которые могут стоить ему здоровья или жизни. Женитьба приструнит его, даст почувствовать ответственность за кого-то, кроме себя.

— Собаку ему заведи, — всхлипывает мама. — Он же взрослый, Ас. А ты подбиваешь его на что? На вынужденный брак и измены жене? Да он же влюблен! Ты не видишь?

— Ни хрена он не видит, — протиснулся мимо родителей, поцеловал маму в висок. — Не плачь, мы разберемся, — вытер пальцами слезы с ее щеки.  — Все нормально будет, мам, — обещаю ей. — Я поеду, ладно?

— Мы не договорили, — рычит отец.

— Да пошел ты, — я развернулся и просто ушел.

Закрылся в машине, отодвинул водительское кресло, чтобы удобнее устроить ноги. Включил музыку как можно громче, чтобы каждый орган внутри меня подпрыгивал от басов. Закрыл глаза давя внутри себя отчаянный крик. Достало все. Я и не надеялся, что он поймет.

Вру. Надеялся… От этого еще хуже.

Похоже мы с ним окончательно потеряли контакт, который когда-то был неплохо налажен.

Глава 10. Элементарная математика

Герман

Вернулся из переговорной, бросил на стол папку с бумагами. Налил стакан воды, подошел к окну, но даже глоток сделать не успел, как в дверь постучали.

— Нет меня! — рявкнул на посетителя.

— Даже для меня? — в кабинет вошла мама. — Ты могла бы и не стучать, — поцеловал ее в щеку.

— Вдруг ты занят, — с довольным лицом рассматривает меня. Я сегодня в черных черном костюме и белой рубашке. Была важная встреча, надо было выглядеть идеально.  — Гера, поужинай со мной, — просит она. — Заодно поговорим.

— Без проблем. Подождешь минут двадцать? Я закончу и весь в твоем распоряжении, — допив залпом воду вернулся за комп.

Быстро не получилось. Мы вырвались из душного здания банка только через час. Всю дорогу до ресторана мама искоса наблюдала, как я веду машину. И выдала серьезный подзатыльник за резкую перестройку в соседний ряд.

— Да за что? — смеюсь. — Я даже не нарушил!

— Начинаю понимать, чего отец так на тебя злится за твое экстремальное вождение, — ворчит мама. Я только глаза закатил. Не понять им меня. Не понять.

В небольшом уютном ресторанчике заказали лёгкий ужин, кувшин холодного зеленого чая с лимоном и мятой. Мама тревожно гоняет овощи по тарелке собираясь с мыслями. Понимаю, что разговор тяжелый, не тороплю и не отвлекаю. Да и давно мы с ней вот так не сидели. Я, оказывается, скучал.

— Гера, ты только выслушай меня, пожалуйста. Не перебивай, — просит Анна Владимировна, кусая свои красивы губы. Отец всегда ругает ее за этот жест, а она просто нервничает.

Мы еще немного молчим. Она, словно, воспроизводит в памяти нечто тяжелое, что вспоминать совсем не хочет. Отложила вилку, подняла на меня медово - карие глаза.

— Аслан… У него сложный характер. Если он что-то решил, переубедить его крайне тяжело. Я попробую, только очень тебя прошу, мой хороший, не делай глупостей. Твой отец вспыльчив и с возрастом это выражается ярче. Ты молод и более пластичен. Не провоцируй его. Гер, папа во многом прав. Не смотри так возмущенно, — смеется мама. — Гонки, женщины, алкоголь. Я слышала, что даже легкие наркотики побывали в твоих руках, — она перестала улыбаться. — Умоляю тебя, мой мальчик, не ломай всем этим свою жизнь. Ты красив и успешен, у тебя за спиной сильная фамилия отца и любящая мама. Ты всегда можешь прийти ко мне за поддержкой. Тебе есть куда идти. Поверь, я знаю, насколько это важно. В свое время у меня не было такой возможности.

— Я знаю, — протянул руку через стол, сжал крепко ее ладони. —  Машины для меня, как второе дыхание, мам. От этого невозможно отказаться. А взваливать свои проблемы на твои хрупкие плечи я не готов.

— Не говори ерунды, Гер! Это девушку свою ты можешь защищать и оберегать, если пожелаешь. И то! Делиться и говорить о том, что тебя беспокоит, просто необходимо. Иначе, как вы будете узнавать друг друга? А я - мама. Мы с отцом - самые близкие для тебя люди, Гера. И если что-то случилось, что-то беспокоит, ты всегда можешь сказать об этом. Знаю, с отцом не клеится у вас сейчас. Мне можно сказать, пожаловаться, поделиться.

— Что бы себя накручивала, переживала и не спала ночами? — приподнял вверх брови.

— Ты думаешь, если будешь молчать, спать я стану лучше? Это не так. Я вижу, что в твоей жизни не ладится, но ты закрылся и мне остается лишь переживать. Подумай об этом, ладно? — просит она и я киваю, мысленно обещая себе уделять маме чуть больше времени. — А теперь о твоем разговоре с отцом.

— Мам, вот в это тебе точно лучше не лезть, — по привычке пытаюсь отгородить ее от неприглядной стороны большого бизнеса и жизни ее сына.

— Тебя забыла спросить, — она фыркнула, сдувая с лица шоколадный вьющийся локон. — Только попробуй сделать то, что Аслан тебе там наговорил! — ее красивое лицо тут же напряглось, скулы заострились, глаза заблестели.  — Не смейте ломать жизнь девочке! — в моих руках дрогнули ее ладони.  — Амиров забыл, что однажды он чуть не разрушил нашу семью. Нет, Гер, даже не так. Он разрушил. Разбил вдребезги! Мы несколько лет склеивали эти осколки заново. Он тоже оберегал меня, вот прямо как ты сейчас свою девушку, — она улыбнулась моей реакции, потому что дернулся теперь я. — И так дооберегался, что завел на работе любовницу, — я скрипнул зубами от этих откровенных новостей.  — У нас сложно тогда все было. Ты бабушку не помнишь, маму Аслана, но Валида Зауровна по характеру еще сложнее отца. Она ужасно давила на меня из-за того, что у нас не получался ребенок. А мы в браке два года всего прожили. Мне двадцать, учеба, работа. И вот случилось чудо, у нас получилось. Я окрыленная поехала к нему, чтобы лично сообщить новости. Так и узнала, что у него кто-то есть, — всхлипнула мама. — Ребенка я тогда потеряла. А вместе с ним доверие и часть себя. Я слишком хорошо помню эту боль, Гера. И помню агонию твоего отца, когда он пытался восстановить связь между нами. Я не могу сосчитать, сколько раз Аслан просил прощения. Не смей рушить свою жизнь и разбивать чужое сердце! Вы просто права на это не имеете. Оба! — слезы по ее лицу проложили влажные дорожки.  —  Я не хотела, чтобы ты знал, — тише сказала мама.  — Но когда услышала, что он тебе говорит…

— Мам, — не выдержал, подошел и крепко обнял ее. — Шшш, — глажу по спине, пытаюсь успокоить.

— Я очень тебя прошу, подумай над моим рассказом, — просит она.  — Что у тебя случилось с той девочкой, про которую ты мне говорил? Ты тоже изменил ей, да?

— Я лишил ее девственности, заставил поверить, что она для меня особенная, а через две недели показательно бросил на глазах у общих знакомых, — признался маме. — Проблема в том, что Тая и правда была для меня особенной. Она и сейчас та единственная, ради которой я готов на многое.

— Ненормальный! Зачем, сын?!  — не понимает Анна Владимировна.

— Камаева слишком хорошая для меня, мам. Твой сын оказался трусом. Я испугался, что не смогу дать ей то, чего она заслуживает. Не хотел, чтобы ее касалось то дерьмо, которое постоянно крутится вокруг меня. Что я мог дать ей три года назад?

— Себя! Ты мог дать ей себя, — отвечает она на мой вопрос.

— И что? Что дальше? Себя я могу дать любой, — усмехаюсь.  — В моей жизни, несмотря на все, что есть, нет стабильности. Я даже жениться не могу, не просчитывая выгоду для семейного бизнеса. Чувствую себя проституткой, которую пытаются дороже продать. Извини, — поморщился и пожалел, что у меня в стакане чай, а не что-то крепче. — Взваливать все это на тебя неправильно. Я разберусь сам. Не вмешивайся, ладно? — прошу ее.

— И смотреть как ты разрушаешь себя?

— Мама! — срываюсь. — Не надо! Я. Разберусь. Сам!

Еще не хватало, чтобы из-за меня она ссорилась с отцом, особенно после того, что я узнал сегодня об их отношениях.

— Давай я отвезу тебя домой, — протянул ей руку помогая встать из-за стола.

— Гера, — позвала мама. Улыбнулся, обнял ее.

— Не переживай. Твой сын не дурак и давно уже вырос. Гораздо раньше, чем ты это заметила, — поцеловал маму в висок, помог сесть в машину.

До родительского дома ехали молча. Каждый думал о своем раскладывая на составляющие сегодняшний вечер. В моей голове никак не складывается элементарная математика. По рассказу мамы, я понял, что в двадцать она потеряла ребенка. Мне двадцать четыре, ей сорок четыре. Я должен был родиться как раз, когда ей было двадцать, а значит забеременеть она должна была еще раньше…

— Мама, — припарковался у подъезда и посмотрел на нее через зеркало заднего вида. — А кто мои настоящие родители?

В салоне моего автомобиля повисла тяжелая тишина. Я достал из кармана сигареты, приоткрыл окно и закурил, стараясь выдыхать в щель, чтобы мать не дышала этим. Крепкий дым дерет легкие, в голову лезут поганые мысли.

Может отец потому и распоряжается моей жизнью так легко, что я не родной ему по крови?

Вспоминаю детство. Все было иначе. Я никогда не чувствовал себя недолюбленным, брошенным, чужим. Наоборот. Здесь мне не в чем упрекнуть родителей. У меня и правда было все, даже больше, чем нужно.

Было внимание мамы, воспитание отца, хоть иногда и жесткое. Тут и сейчас ничего не поменялось. Получить по морде от старшего Амирова? Легко! Но тут я сам не ангел. Нарывался. Игрушки, шмотки, гаджеты, репетиторы, отличный лицей, потом вышка в универе. Сейчас вот вторая. Возможность развиваться в семейном бизнесе. Поездки заграницу в любое время года. Они дали мне все, о чем многие даже боятся мечтать. Отец очень много работал, а вот мама всегда была рядом. Наверное, потому я так к ней привязан.

Мама опять кусает губы, нервно сжимает руки на ручках от сумки. Я выбросил окурок, развернулся к ней, взял за руки.

— Мам, — позвал. — Я не собираюсь обвинять. Тем более не кинусь искать их, как показывают в дурацких телешоу. Просто хочу знать. У нас ведь сегодня откровенный разговор. Так? — она кивнула.

— Твои родители погибли. Разбились на машине, — ее голос дрогнул.

— Твою ж… — тихо выругался. Внутри закручивается буря из противоречивых эмоций.

— Маму успели доставить в больницу и прокесарить. Спасти ее было невозможно, но врачам удалось спасти тебя. Это чудо, Гер. Чудо, что ты выжил и в той аварии, и в тех родах. Потом доставили в Дом малютки, куда я пришла волонтером. Там я тебя и нашла. На руки взяла, посмотрела в твои умные карие глазки и поняла, что ты мой. Я всегда только так и считала. Если захочешь… — судорожно вздохнула. — У меня есть одна фотография. Отец, когда искал родных, нашел. Она так и лежит среди документов. И на кладбище к ним можем съездить. Я там бываю иногда, — грустно улыбнулась она.

— Аррр!!! — ударил ладонями по рулю, уперся в него руками спрятав лицо. — Черт!!! Сейчас… — шепчу ей гася накатившие эмоции. Почему больно? Я ведь не знал их… Они на машине разбились. Отец орет все время, что я останусь там, на трассе. — Бляяя!!! — кроет меня.

Мама гладит по спине, но я почти не чувствую ее рук.

Глубоко вдохнул. Еще и еще. Поднял на нее взгляд.

— Все нормально. Со мной все нормально, не переживай. Просто переварить надо. Есть еще что-то, что я должен знать? Мам, лучше сразу, честно. Я махом впитаю, переживу и пойду дальше.

— Нет, — врет. Я это вижу, она не умеет.

— Мама! — давлю, но не могу пока иначе.

— Не лучшее время для таких новостей, после того, что ты только что узнал, — говорит она.

— Ма-ма! — сжимаю зубы, стараюсь не сорваться. Навалилось. Сколько же всего в последнее время рухнуло неподъемным грузом. Разгрести надо обязательно, пока меня не понесло куда-нибудь на этих волнах.

— Я беременна, — мама положила ладони на живот. Я закрыл глаза, нервно сглотнул.

— Здорово, — ответил, наверное, слишком сухо. — Нет, правда. Я стану братом, — усмехаюсь. — Это супер. Отец счастлив, наверное? — откинулся на спинку водительского кресла.

— Мы больше двадцати лет ждали. Думали, что это уже невозможно, — объясняет. — Гера, этот ребенок никак не повлияет на мое отношение к тебе, — вновь пытается объяснить, оправдаться, словно совершила преступление.

Глупо, но да, задевает! Потому что кровный наследник — это не приемный мальчишка. Для отца он будет очень много значить. Им, вероятно, он торговать не станет.

— Тебя проводить? — внутри все туже сжимается пружина.

Хочется, чтобы рвануло не при ней, и я мечтаю, что мама откажется от моего предложения. Мне нужно уехать прямо сейчас, иначе я сорвусь.

— Не надо, — она все поняла. — Будь осторожен, я очень тебя прошу.

— Постараюсь…

Мама ушла. Только пару раз оглянулась. Я не виню их. Они ждали столько лет. Мама точно заслужила этот кусочек женского счастья. Но мне все равно больно. Почему? Я не понимаю причины!

Чтобы не загоняться дома, поехал в офис. Охранник очень сильно удивился моему визиту, но пропустил. Поднялся к себе в кабинет и до утра разгребал накопившиеся дела под бутылку хорошего виски.

— Вставай, — я даже не понял, что уснул. — Вставай, — повторяет мужской голос. — Я отвезу тебя домой.

— Отец, — продрал глаза, посмотрел на него нетрезвым уставшим взглядом. За окном едва сереет утреннее небо, а он какого-то хрена делает здесь. — Не спится?

— Дома не нашел, у Реваля тоже. Надеялся, что ты здесь. Поехали, Гер, — давно не видел его таким спокойным. Он помог мне подняться, усадил в свою машину. — Мама боится за тебя. Мне стоит? — интересуется, подъезжая к моему подъезду.

— Нет. Просто не трогай меня пока, — прошу его.

— Проспись. Я приеду вечером, и мы поговорим, — настаивает, помогая мне выйти на улицу, дойти до лифта.

— Не надо приезжать, — прошу заплетающимся языком понимая, что это бесполезно. Отец все равно приедет.

Упав на кровать, последнее, что я сделал, прежде чем отключиться, это набрал очередное сообщение своей девочке. Сегодня это смелое и пьяное «Я очень тебя люблю».

Глава 11. Ответное сообщение

Тая

«Я очень тебя люблю», — пришло от Гера. Лежу, улыбаюсь. Это второе сообщение, что он мне присылает. На предыдущее я не ответила. Не знаю, стоит ли отвечать на это, но я перечитываю его несколько раз, потом просто кручу в голове вспоминая те наши две недели.

— Тише ты, — шепчу ему уперев ладони в грудь.

— Не могу, — заразительная, наглая улыбка, от которой тоже хочется улыбаться. — Ты сводишь меня с ума, — хрипит парень, целуя в шею.

Для меня это первые поцелуи. Они такие откровенные, что низ живота сводит сладким спазмом. Амиров младший все напирает, постепенно пробираясь горячими ладонями под одежду, и я не хочу ему сопротивляться. Гер давно нравится мне.

Небольшое количество выпитого за вечер алкоголя не пьянит, но расслабляет, придавая смелости, раскованности. Молодого мужчину заводит моя неопытность, я чувствую, как меняется его дыхание. Вижу, как темнеют его карие глаза.

Герман внес меня в спальню не прекращая целовать и гладить. Придавил к кровати своим телом. Шепчет комплименты и дурацкие пошлости, от которых горят щеки и давно стало влажным нижнее белье.

Внимательный, заботливый. Впервые ворвавшийся в мое тело он долго собирал слезы своими губами, гладил пальцами по лицу, не торопился продолжить.

Я столько слышала про этого парня, что сейчас в голове просто не складывается образ, созданный слухами и тот, что я вижу перед собой, когда мы настолько близки, что дальше просто некуда.

Так начались наши две недели. Ершистый, смешной, ревнивый, а по ночам огненный, дразнящий, страстный. И это тоже опровергло все слухи, ведь после первой ночи, он обычно ни к кому не возвращался. О наших отношениях знали единицы. Такая вот тайна для самых близких.

А потом сказка закончилась…

Я помню, как мне было больно, ведь я успела окончательно в него влюбиться. Строила планы, мечтала, но Амиров решил иначе. Он не просто расстался со мной. Он сделал это прилюдно и некрасиво решив отрубить наверняка. В его глазах не было бравады или гордости за себя, она была в словах, в жестах. Все увидели именно это и никто, кроме Зои не пожалел влюбленную девушку.

С тех пор я зареклась подпускать его к себе, но чертово сердце продолжает биться чаще, стоит поймать на себе взгляд этих карих глаз. Я не могу запретить ему сходить с ума в непосредственной близости от Геры.

Сейчас те же взгляды, только в них добавилась тоска и чувство вины. СМСки, ревность…

Я улыбаюсь. Да, черт возьми! Улыбаюсь. Чувства не были подделкой. Они никуда не делись. Тогда мы просто были не готовы к чему-то большему. Оба. А сейчас все запуталось. Эти ужасные договорные отношения не с теми рушат наши планы на собственную жизнь, если она у нас вообще есть. Я вот до последнего думала, что есть, пока меня не отправили в дом Реваля и не поселили в спальню к Стефану.

Может ответить?

Все еще кручу в руках мобильный. Что сказать? Что я тоже все еще люблю? Перебьется. Не все сразу. Пусть теперь докажет, что готов к чему-то большему, чем постель. Мне нужен надежный мужчина рядом. Тот, на кого можно положиться. Тот, за чьей спиной я буду чувствовать себя защищенной и спокойной.

Но ответить надо.

«Докажи»

Стерла. Детский сад, честное слово.

«Это я уже слышала»

Грубо. Стоит ли давать человеку второй шанс начиная с такого? Точно нет. И это сообщение исчезло с экрана.

«Давай попробуем»

Закусив губу, смотрю на новый текст. Страшно? Очень! Но я хочу. Правда хочу попробовать быть с ним. Мы повзрослели, изменились. Должно получиться.

— Тая, — меня зовет мама. Сегодня ночевала дома и это так классно. — Тай, ты не спишь? — она заглянула в комнату.

Я отложила телефон, так и не отправив ответное сообщение. Сделаю позже, без свидетелей.

— Мамочка, помоги мне, — прошу ее, укладывая голову на колени.

— Моя девочка, — она перебирает пальцами мои короткие волосы. — Стефан так плох? — не тот вопрос, что я хочу услышать, но я приехала с целью просить помощи, и я попробую ее добиться.

— Нет. Стеф хороший, но он не для меня. Нет, не так, — путаюсь в словах, мысленно все еще отвечая на сообщение Геру. — Я не люблю его. Он хорош как друг, но не больше, — все это звучит так неубедительно. Сама прекрасно понимаю. Волнение берет верх. — Мам, не хочу я замуж за нелюбимого мужчину, — еще одна попытка и больше уверенности в голосе. Я села на кровати, взяла ее за руки. — Очень тебя прошу, поговори с папой. Помоги мне.

— Тая. Котенок мой, я постараюсь. Твой отец и сам переживает за это решение. Перед ним стоит непростой выбор. С одной стороны, ответственность за людей, которые в следствии потери части доходов потеряют работу, а у них тоже семьи, дети. С другой стороны, единственная дочь, которую он тоже очень любит. Папа мечется, пытаясь правильно расставить приоритеты. Дату свадьбы еще не назначили. Он тянет специально, пытаясь найти решение, но куда ему против банкира и целого холдинга Реваля. Ты расскажешь мне, кто украл твое сердце? — она вдруг хитро улыбнулась.

— Можно я еще немного подержу это в тайне? — понимаю, что не готова пока ей рассказать.

— Конечно, — мама у меня добрая и понимающая. — Отдыхай, а после обеда можем прогуляться по магазинам. Хочешь?

— Да! — я аж подпрыгнула на кровати. Ужасно соскучилась по маме, но тут подумала об одной рыжей девочке, которая сидит практически взаперти у Реваля. — Мам, а ты не против, если мы возьмем с собой Милли? Ей тоже не помешает проветриться и совет.

— Бери.

Мама кивнула и ушла заниматься своими делами, а я вновь взяла в руки телефон, где на экране все еще висит сообщение:

«Давай попробуем»

Отправить.

Доставлено.

Герман

Да! Да! Да!

Я проснулся от ее сообщения. Не сразу поверил. Несколько раз перечитал думая, может я еще сплю или это похмельный глюк. Моя девочка. Моя Тая. Мой шанс, который я не должен просрать.

На часах шесть вечера. Отец не приехал и за это я ему благодарен. Помню, что просил его. Аслан Ленарович все же иногда умеет слышать. Не готов я пока с ним это обсуждать. Мне бы пару дней, чтобы все внутри устаканилось. Надо эмоции под контроль взять, а потом обсуждать столь сложные, болезненные темы.

Голова похожа на колокол, но мне плевать, я улыбаюсь. После холодного душа позвонил в лучший цветочный магазин и завис на вопросе продавца.

— Куда доставить? — спросила девушка.

— Перезвоню через пару минут, — быстро сбросил вызов, и набрал Стефана. — Здорова. Стеф, Тая где?

— В смысле? — не понял друг.

— Она у вас? — с похмелья раздражает его непонятливость.

— Нет. Они с Милли по магазинам уехали. Еще не возвращались.

— Спасибо, — поблагодарив друга прервал звонок.

Если с Милли, значит вернуться к Ревалям. Хреново. Отправить цветы туда я не могу. Черт, как же хочется, чтобы Тая улыбнулась, даже если я не увижу.

Больная голова удивительно хорошо соображает.

Налил в стакан воды, кинул в него две таблетки аспирина и кружок лимона. Перемешал первым, что попалось под руку. Выпил залпом и открыл сайт ювелирного магазина. Маленький подарок никто не увидит, а моя Тая улыбнется.

Выбрал подвеску из белого золота с небольшим бриллиантом в виде капли. Символично, на мой взгляд. Указал адрес и время доставки — утро. Я не знаю, во сколько они вернутся сегодня, а если его перехватят, вероятность что подарок дойдет до адресата минимальна.

Остаток вечера я провел дома. Позвонил маме, сказал, что со мной все нормально, а потом занялся работой, которую не смогу сделать в ближайшие два дня. Я решил взять пару отгулов по уважительной причине и заняться совершенно другим вопросом.

Надолго закапываться в проблемы — это не про меня. Жрет, конечно, изнутри, но я не сахарный. Упал, поднялся, отряхнулся и пошел дальше. Когда видишь перед собой цель, двигаться становится легче. А в моем случае еще и приятнее.

На десять утра назначил встречу в простеньком кафе недалеко от университета. Статный мужчина с благородной сединой на висках в белой рубашке и черных брюках. Мне стало даже неудобно, что я приехал в неформальных шмотках.

— Доброе утро, Герман Асланович, — поздоровался он.

— Здравствуйте. Чтобы сэкономить ваше и мое время, предлагаю без любезностей, сразу к делу, — довольно кивает, наливает себе воды в высокий прозрачный стакан.

— Слушаю Вас, — делает пару глотков.

— Я хочу вывести свои деньги из бизнеса отца, обезопасить от его возможного посягательства движимое и недвижимое имущество, которое приобреталось на заработанные мной деньги и оформлено соответственно на меня, — раскладываю карты перед своим собеседником.

— Герман Асланович, Вы хотите от меня практически невозможного, — мужчина развел руками. — Ну, допустим, с недвижимостью я вам еще могу помочь, а вот с выводом денег из бизнеса, — он еще раз задумался. — Здесь только советом. Простите, но влезать так глубоко в дела Аслана Ленаровича - это практически смертный приговор. Процесс, когда дети стремятся стать самостоятельными и пытаются уйти в свободное плавание, нормален. Здесь я вас не осуждаю. Но это не тот бизнес, и не тот человек, с которым я мог бы вам помочь. Ни средств, ни связей у меня недостаточно.

— Спасибо за честность, — жму ему руку.

Я предполагал такой исход. В этом и состоит проблема. Вывести собственный капитал, который я успел собрать за время работы в семейном бизнесе, мне никто не рискнет помочь. Это деньги, которые хранятся в нашем банке. Перекинуть их в другой — значит связаться с конкурентами и подкормить их, показать, что мы слабее, чем все думают. Пусть это и неправда, но лишние слухи такого рода компании не нужны.

Кто бы ни были мои биологические родители, я Амиров, а банк — это репутация моей семьи, репутация имени. Надеялся сделать все тихо. Я сделаю, просто надо найти иной вариант, чтобы я забрал Таю из дома Реваля, представил ее всем, как свою женщину и показал, что могу обеспечить ей достойную жизнь. Сделать так, чтобы она ни в чем не нуждалась.

Интересно, а я буду ей нужен, если у меня ничего не останется?

Махнул головой выгоняя из нее эту мысль. Отец вдолбил в меня с детства, что мужчина ответственный за благосостояние своей женщины. Он должен сделать так, чтобы если она и работала, то только потому, что сама хочет или дома скучно стало, а не для того, чтобы зарабатывать на жизнь.

Моя мама, например, двадцать четыре года работает в университете. От простого секретаря выросла до декана факультета культуры и искусства. И ей там нравится, но на ее зарплату жить на том уровне, на котором она живет сейчас, точно не вышло бы. Это сделал для нее отец. Я хочу сделать также для Таи.

— Давайте тогда начнем с недвижимости и машины, а дальше будет видно, — возвращаю внимание своему собеседнику.

— Герман Асланович, вы же понимаете, что если отец захочет что-то у вас забрать, он это сделает, на кого бы я не переоформили документы.

— Запутайте так, чтобы концов не нашли. Вы ведь профессионал. Для того я вас и нанимаю. Я должен буду так же легко все вернуть на свое имя, как только пойму, что это спокойно можно сделать.

— Как только разработаю схему, сразу с вами свяжусь. Оговоренный задаток в течение трех дней прошу перевести вот на этот счет. Он безопасен для вас. Можете смело перевести из Вашего банка, — мужчина протянул мне визитку с реквизитами.

— Не противно прикрываться благотворительным фондом? — прочитал карточку, поднял на него недовольный взгляд.

— Зато надежно. Работа у меня такая, — он поднялся со своего места. — До свидания.

— До встречи, — пожал ему руку, достал из заднего кармана джинс мобильник, на который еще в начала встречи пришло несколько сообщений.

«Спасибо. Очень красиво» — от Таи.

И фото от нее же, где на тонкой шее на короткой цепочке красуется подаренный кулон.

«Тебе идет» — пишу ответ. — «Вечером буду у Реваля. Увидимся?»

Вижу, что долго печатает. Улыбаюсь, потому что скорее всего стирает, подбирая правильные слова.

«Хорошо» — пишу первым. — «Заеду завтра»

«Мне кажется, что ты выдохнула с облегчением» — набираю следом и получаю в ответ смеющийся смайлик с розовыми щечками.

«Мне правда надо заехать к Михаилу» — оправдываюсь? Да, наверное, так и есть.

«Приезжай» — снова розовощекий смайлик. Чувствую себя подростком, но мне нравятся эти шаги. Маленькие, аккуратные. Мы пока прощупываем почву, смотрим, куда можно наступать, а куда пока лучше не стоит.

Глава 12. Гонка

Герман

Что может быть лучше сумасшедшей скорости и бешеной порции адреналина в крови для выплеска накопившегося дерьма в моей голове? Ничего! Это лучше, чем бухать и копаться в себе. Эффективнее, чем десяток опытных психотерапевтов.

Завтра я увижу свою девочку. Сегодня необходимо окончательно привести в порядок мысли, эмоции. Подготовить себя к конструктивному диалогу с отцом.

Встреча с Гавриловым меня не обрадовала. Слишком много «если», слишком до хрена «а вдруг». Моего отца боятся, для меня это не новость. Но бля, должен же быть способ безболезненного решения!

Я не знаю, как все развернется с рождением кровного наследника. Это беспокоит, зудит в висках подкидывая совсем не радужные варианты развития событий. Хочется ведь и с семьей как-то наладить коннект, и себя максимально обезопасить, если в случае очередного конфликта интересов с отцом договориться не выйдет.

— Привет, — поздоровался со Стефаном. Кристиан сидит на капоте машины своего брата, салютует мне бутылкой пива. — Опять Лана его достала? — усмехаюсь.

— Да там трындец, — отмахивается друг. — Ты чего такой потерянный?

— Заметно? — стараюсь не показывать хаоса внутри себя.

— Есть маленько. Просто я тебя слишком хорошо знаю. Гер, — ловит меня за локоть, когда я решил нормально поздороваться со старшим близнецом. — Ты ведь не собираешься идти на поводу у отца и реально жениться на Милли?

— Стеф, давай не сегодня, — ухожу от ответа и друга.

Мы сели по тачкам, выехали на линию старта, и я забыл обо всем наслаждаясь этой ночью.

С рычанием мощного мотора приходит легкость и уверенность, что все получится, все будет нормально. Я давлю на газ отслеживая своих соперников в зеркале, улыбаюсь. Мне офигенно. Стефан с довольной рожей выровнял свою тачку рядом с моей. Мы переглянулись, я подмигнул другу и уложил стрелку спидометра. Он чуть-чуть отстает. Ему не хватает совсем немного, чтобы догнать меня на прямой, но Стефан не из тех, кто так быстро сдается. Он ищет лазейку грамотно маневрируя на ровной дороге.

На развороте друг почти сделал меня, но я все же снова вырвался вперед. Постукиваю пальцами по рулю, от адреналина покалывает все тело.

— Прости меня отец, но от этой части своей жизни я пока не готов отказаться, — бубню себе под нос. — Как и от своей Таи.

Перед самым финишем бью по тормозам. Тачку закручивает, сносит в сторону, Стефан вылетает вперед, выигрывая гонку. Друг выскакивает из машины, подбегает ко мне, открывает дверцу, за грудки вытаскивает из салона мою счастливую рожу. Мне окончательно полегчало.

— Ты чего творишь?! — он кидает меня на борт моего автомобиля, толкает в плечи. Глаза огромные.

— Ты выиграл, — жму плечами и продолжаю улыбаться.

— На хрена?! Зачем ты это сделал?! — психует друг.

— Мне было надо, — отвечаю спокойно. — Проверял свою реакцию.

— И как? — рычит Стефан.

— Ты же видел, все отлично. Машину удержал на дороге при бешеной скорости и экстренном торможении с препятствиями в виде других тачек. Отец не прав. Дорога — точно не то место, где я сдохну.

— Иногда мне самому хочется тебя придушить, — стонет Стеф закрывая руками лицо. — Пойдем, мне срочно надо выпить, — приобнимая за плечи он повел меня в толпу зевак и таких же чокнутых, как мы, парней.

— Ты же больше не пьешь за рулем, — напоминаю ему. Он протягивает вперед ладонь. Она дрожит. — Извини, — хлопнул его по руке, чтобы друг опустил ее вниз. — Мне правда надо было проверить.

— Забей, — отмахивается Стефан, открывает бутылку светлого и залпом выпивает почти половину. — Посажу кого-нить за руль, чтобы до дома подкинули. Жесть, я перепугался, когда тебя закрутило! — пиво в руках друга закончилось. — А если бы не удержал?! — не унимается он.

— Удержал. Без «если» Стеф.

Мы забрали Кристиана, взяли еще пару знакомых парней, которых можно было посадить за руль, и мужской компанией отправились на пляж.

Домой я вернулся под утро. Совершенно трезвый и довольный собой. Убив четыре часа своей жизни на сон, сначала проехал в один из филиалов нашего банка, а затем отправился к родителям. Надо все же лично убедить мать, что я нормально принял информацию о своем усыновлении.

Стоило переступить порог родительской квартиры, как я натолкнулся на темный взгляд суженых глаз отца.

— Я тебя предупреждал! — рычит он. Интересно, какая тварь в наших кругах стучит ему? Найду, закопаю своими руками. — Какого хрена тебя опять туда понесло?! Рассказа матери было мало?! Ты специально ищешь смерти?! — его руки сжимаются в кулаки.

— Наоборот, — улыбаюсь, гася в себе ответное раздражение. — Учусь ее обгонять.

Глядя на искаженное от ярости лицо Аслана Ленаровича, решил ретироваться. Я не конфликтовать сюда приехал.

Хочу дать ему остыть, ухожу в поисках матери.

— ГЕРМАН!!! — орет он так, что дрожат стекла.

— Привет, мам, — просунул голову в дверь кабинета отца.

— Что случилось, мой мальчик? — красивая женщина с длинными шоколадными волосами тепло мне улыбнулась.

— Иди сюда, сучонок!!! — слышу разъяренный голос отца и ныряю в кабинет целиком. Мама закатила глаза.

— Что ты опять натворил, Гер? — делаю вид, что мне очень и очень стыдно, только это не так. Почему мне должно быть стыдно за то, что приносит мне удовольствие?

— Да так, — махнул рукой. — Погоняли немного. — она сжала в полоску обычно розовые, но сейчас очень бледные губы. — Тебе плохо, мам? — искренне беспокоюсь. Я ничего не знаю о беременности, но надеюсь, что это и правда нормально.

— Сейчас тебе будет плохо, Амиров! — дверь ударилась о стену, в ней треснуло стекло. Отец переводит взгляд на маму. Тяжело вздыхает, гася свою злость об ее глаза. Снова сработало. И вот за это мне реально стыдно, но мама — отличный буфер между нами, ибо опять получить по морде у меня нет никакого желания. — Аня, опять ты со своими планами, — подошел, хлопнул крышкой ноута. — Ляг иди, я тебя умоляю, — перекидываю взгляд с матери на отца и обратно пытаясь понять, что происходит. Я люблю маму, и ее бледность напрягает. Хочется верить, что причина не во мне.

— Не трогай его, пожалуйста, — просит мама, прикрыв рот ладошкой. — И прекрати лить на себя столько одеколона! Ну просила же, Аслан.

— Извини, — он сделал пару шагов назад. — Я схожу в душ. Только ляг, — берет ее на руки, — А ты жди здесь. Мы не закончили! — рявкает на меня унося маму в их спальню.

Жду.

Откинул в сторону занавеску, приоткрыл окно, сел на подоконник с сигаретой. Вот и поговорили спокойно.

— Иди сюда, щенок! — рычит вернувшийся отец. Он стаскивает меня с подоконника. Швыряет на стену. — Что мне сделать, чтобы до тебя дошло?! — Аслан Ленарович зверем мечется по кабинету. — Как вдолбить в тебя, дебила, что игры со смертью ни к чему хорошему не приведут?! Чего ты хочешь добиться? — он подходит вплотную, сжимает в кулаке ворот моей футболки. В глазах плещется едва контролируемая ярость. — Я тебе время дал, чтобы ты башку в порядок привел! Чтобы все разложил, что тебе мать рассказала, и мы бы поговорили. Нет, млять! — отец тряхнул меня так, что я прилично ударился головой о стену. — Тебя опять понесло на чертов трек. Я снесу там все к херам! Найму людей, они уничтожат эту дорогу!

— Пусти, — пытаюсь сдернуть его руки с футболки, но ткань затрещала, а отец лишь крепче сдавил пальцы. Горловина теперь давит на горло мешая дышать. — Пусти! — рычу на него. — Я говорил тебе уже, что тачки — это часть меня! Почему ты не можешь просто это принять? Почему меня все время надо перекраивать под какие-то стандарты из твоей головы?! Я недостаточно делаю? Или такой хуевый вырос?! Так это ты меня воспитал!

Удар кулака пришёлся в живот чуть выше пука. Я закашлялся, согнулся пополам, но голову не опустил.

— Ты распланировал мою жизнь, — продолжаю гнуть свою линию. — Только забыл спросить, может мне нахер это не надо?! — выпрямляюсь. — Я из кожи вон лез, чтобы ты мной гордился! Я учился, работал! Во всем. Во всем, мать твою, старался угодить! Чуть девчонку друга не трахнул, потому что ты решил, что я должен это сделать! Ты продал меня Ревалю! Скажи, — меня накрыло окончательно. — А своего родного сына ты бы тоже продал ради выгоды для бизнеса?! Или ему будет позволено любить?!

Лишнее. Твою же!!! Каким же это стало лишним. Я идиот! Но отца срывает. Темные глаза сужены. Костяшки на сжатых кулаках побелели. Первый удар пришелся в челюсть. Я не буду отвечать. Никогда бы себе этого не позволил. Вторым ударом Аслан Ленарович разбил мне нос и кровь тут же заляпала футболку.

Серия ударов по лицу, ребрам, животу согнула пополам, но я лишь прикрываюсь, как могу. Бить в ответ не стану. Не его. Никогда.

В глазах темнеет, а отец все не может остановиться. Меня мутит, во рту стойкий сладковатый привкус собственной крови.

— Хочешь решать сам? — он дышит со свистом еще не понимая, что наделал. — С этой секунды у тебя ничего нет. Ни работы, ни машины, ни квартиры, ни денег, ни моей поддержки! Хочешь Камаеву? Бери. Через сколько ты ее бросишь? Хочешь убиться на трассе? Вперед! Но без меня и матери! Не смей, сучонок, приближаться к ней. Пошел вон!

Он за шкирку спустил меня с лестницы. На улице обшарил карманы забирая все имеющиеся там ключи.

— Отец, — оглянулся на него шмыгая разбитым носом.

— Хотел свободы? — хрипит он, хватаясь за сердце. — Получай, — пошатываясь, папа скрылся в подъезде.

Я сполз вдоль борта своей тачки. Откинул назад голову, чтобы остановить кровь. Мне становится все хуже. Дышать трудно, перед глазами все чаще моргает тьма, задерживаясь на несколько секунд, а потом я возвращаюсь в сознание.

«Не такой свободы я хотел! Совсем не такой»

С трудом поднялся, погладил капот любимой машины и пошел в сторону дороги. Множество водил, испугавшись моего внешнего вида, сочувствующе сигналя пролетали мимо. Один добрый пожилой дяденька все же остановился.

— В больницу, сынок? — спросил он.

— Нет, я адрес сейчас скажу, — язык заплетается, говорить трудно, разбитые губы саднит, а в горле противный ком. Почему-то хочется плакать…

— Может все же в больницу? — спросил водитель паркуясь у знакомого дома.

— Нет. Мое лекарство живет здесь, — достал из кошелька купюру, чтобы отблагодарить его за помощь, но мужчина искренне отказался и предложил помочь с подъемом на этаж, а затем снова предложил отвезти в клинику, когда увидел, что я чуть не упал, не попав ногой на ступеньку перед входом.

Я не помню, как добрался до ее квартиры. Последние силы потратил на то, чтобы нажать на кнопку звонка и просто стек по стене вниз, прямо на коврик у дверей Камаевой.

Глава 13. Страшная находка

Тая

— Спасибо, — чмокнула подругу в щеку и выскочила из машины. Игорек с довольной рожей тут же перепрыгнул на переднее сидение.

Зоя подвезла меня до моего дома. Нужно взять кое-что, да и просто соскучилась, хочется побыть в тишине. Дом Михаила Реваль меня напрягает все больше. Хорошо, хоть Стеф переключил свое внимание на Милли. Еще бы съехать оттуда как можно быстрее, желательно уже сейчас.

Двери лифта открылись на моем этаже. Я замерла не в силах сделать больше ни единого шага. Возле моей двери бессознательным мешком полулежит Герман. Очнувшись, подбежала к нему роняя свою сумочку на бетонный пол.

— Гера, — дрожащими руками хлопаю его по щекам. Голова парня качнулась, но он и не думает приходить в сознание. — Гера, — зову стараясь не плакать. Мои слезы сейчас ему точно не помогут. — Врача, — говорю вслух, это помогает не истерить. — Нужно вызвать врача, — ищу в сумочке телефон.

— Не надо, — он просит едва слышно.

— Сейчас! Буду я тебя слушать, — возмущаюсь, но чертова трубка, как назло, закопана в куче женских мелочей.

— И ты туда же, — Гер хмыкнул убито, вновь закрывая глаза.

Вместо телефона нашла ключи от дома. Это быстрее. Может в полумраке подъезда все кажется таким страшным, а Гера прав, врач ему не нужен?

Но он же сознание теряет!

После нескольких попыток все же попала ключом в замочную скважину, быстро открыла входную дверь. Парень просто скатился по ней и лег головой на пол прихожей.

— Блииин, — слезы страха все же срываются с ресниц, но я не позволяю себе большего. Ему нужна помощь.

Включила свет и ужаснулась. Лицо разбито, одежда в крови, губы покрыты сухой коричневой корочкой.

— Что же мне с тобой делать? — я с трудом, но втянула Германа в прихожую целиком, заперла дверь и стала снова искать телефон. — Нашла! Я частному позвоню, — шепчу, словно оправдываясь. — Нельзя тебе без врача.

Нашла номер семейного терапевта. Это все, что у меня сейчас есть. Скорую он, видите ли, не хочет. Но без осмотра тоже нельзя. Тут и без доктора ясно, что все плохо.

Присела на пол, положила голову Амирова на колени. Сижу, нервно раскачиваюсь, глажу его по спутанным темным волосам. От него пахнет точно так же, как и три года назад. Неизменная туалетная вода, сейчас без примесей алкоголя, только он и кровь. Ее запах тяжело оседает в легких. Я вытираю слезы, пытаюсь не паниковать. Выходит плохо, ведь Гер больше не открывает глаза.

В дверь позвонили. Ругая себя, что заперла ее, бережно переложила парня обратно на пол и впустила в квартиру врача.

— Ох… — выдохнул мужчина. — Скорая нужна, — дает заключение сразу же, с порога.

— Он категорически отказался. Я поэтому вызвала вас. Вы сможете помочь? — с надеждой смотрю на него.

— Тая, — семейный врач хотел что-то сказать, но глянув на меня только тяжело вздохнул. — Принеси тазик теплой воды и мягкие полотенца, — дал задание и принялся за осмотр.

Пока я бегала, доктор разрезал на Германе футболку, стал прощупывать ребра, живот. Мужчина качает головой, а я опять стараюсь не реветь. Успею. Это потом. Встаю на колени, мочу в воде первое полотенце.

— Девочка, здесь не обойтись без специализированной помощи, снимков. И похоже, у парня сотрясение. Кто его так?

— Не знаю, — хлюпая носом смываю кровь с красивого, но отекшего после драки лица. Вода тут же окрашивается в красный. Меня передернуло, я пошла ее менять.

— Не надо мне снимков, — хрипит Гера. Он пришел в себя. Я не понимаю сейчас его поведения.

— Почему? — срываюсь, кидаю тряпку в таз. Вода брызгами разлетается вокруг, попадает на одежду, растекается маленькими лужицами по полу.

— Потому что будут вопросы. И менты, — Гер кашляет, стонет. — Я не стану говорить им, кто это сделал. Но они все равно ведь будут копать, стоит им только узнать мою фамилию. Это ж, млять, сенсация! Германа Амирова избили! — он стонет, тяжело дышит, закрывает глаза.

— Давай перенесем его на кровать, — врач больше не спорит, он старается помочь всем, чем может. — Я оставлю обезболивающее. Оно этой ночью ему точно понадобится. Вернусь утром со знакомым травматологом. Он умеет держать язык за зубами. На ребра точно нужен корсет. И обязательно строгий постельный режим.

— Спасибо, — благодарю врача.

— Тая, — в прихожей мужчина обращается ко мне очень тихо, чтобы в спальне его не было слышно. — Если станет хуже, вызывайте скорую.

— Хорошо, — благодарно сжала его ладонь, еще раз попрощалась, закрыла дверь и вернулась к своему Амирову.

— Просто побудь со мной, Тай, — едва слышно просит Гера.

Я осторожно легла рядом с ним на самый край своей кровати. Снова запустила пальцы в волосы. Глажу его по ушибленной голове. Он, как кот, прикрыл веки, только что не мурлычет.

— Поспи, — улыбаюсь сквозь слезы. — Я буду рядом.

Упрямый! Ему больно и плохо, но Гер категорически отказывается от скорой. После двух таблеток обезболивающего он перестал стонать и, наконец, спокойно уснул. Я тоже попыталась. Утром еще надо обязательно появиться в доме Реваля. Как я Геру здесь одного оставлю?

Мысли носятся в голове. Уснуть не выходит. Я даже не знаю, можно ли его кормить, но чтобы себя занять, тихо ушла на кухню. Мама мне в детстве варила очень вкусный куриный бульон. У меня есть рецепт. Сейчас самое время его опробовать.

Чистка овощей, легкая домашняя суета уняли дрожь в руках. Уже хорошо.

Если честно, ну так, если признаться самой себе, то я рада, что он здесь. Не представляю, как и откуда Гера добирался в таком состоянии, но сам факт, что он пошел не куда-то к друзьям или чужой женщине. Амиров пришел ко мне. Беспомощный, побитый, потерянный. Это невероятное доверие.

Запах, знакомый с детства, заполнил мою небольшую комнатку. Немного не такой, как у мамы, но все равно очень похожий.

Гордая собой, выключила плиту, сварила кофе и вышла на балкон. Так хорошо здесь. Улицы еще не окутало постоянным городским шумом. На высоком дереве недалеко от дома заливается интересная ночная птица. Я наслаждаюсь терпким напитком с горьковатыми нотками, оседающими на языке, и просто дышу. Интересно, как отец отреагирует на событие в виде Германа в моей кровати? В ближайшее время мне предстоит это выяснить.

Замуж за Стефана я не собираюсь, да и парню совсем не до меня. Близнецы активно сходят с ума по одной хорошенькой рыжей девчонке. Это радует. Она смешная. Краснеет при них, мечется, все пытается выбрать, хотя там все очевидно — выбора просто нет. Милли влюблена в обоих братьев. Ей, как и мне, надо просто принять ситуацию, принять свои чувства, его чувства и попытать счастье. А вдруг получится? И будем мы однажды гулять все вместе. Милли со своими мужчинами и парой таких же одинаковых карапузов, мы с Герой и Зое обязательно кого-нибудь найдем вместо придурка Игорька.

Вернулась в спальню. Тихонечко опустилась рядом со спящим парнем. Не удержалась, невесомо поцеловала его в скулу.

— Еще, — прохрипел Гера. Вздрогнула, тихо рассмеялась, еще раз его поцеловала. — Я готов еще раз «попасть под танк» за такое вознаграждение.

— Не говори ерунды, — беззлобно ругаю его.

— Тогда целуй еще, — улыбается, морщится от боли в разбитой губе. Из ранки на ней тут же проступила капелька крови.

— Не смейся. Тебе нельзя, — вытерла ее пальцем.

— Почему? Я слышал, что смех продлевает жизнь, — продолжает он шутить охрипшим голосом.

Дотянулась до стакана с водой. Смочила в нем два пальца, промокнула его сухие губы. Гер тут же их облизал. Я повторила процедуру.

— Пить хочу.

— Сейчас. У меня где-то были трубочки для коктейлей. —встала, чтобы найти, но Герман поймал за штанину домашних брюк.

— Не уходи, — просит.

— Я быстро, — отцепила его пальцы.

Трубочки нашлись в кухонном шкафу. Глянула на все еще горячий бульон, но без разрешения врача решила ограничиться водой. Помогла парню попить. Легла рядом.

— За что он тебя так? — спросила, перебирая пальцами его темные волосы.

— Сам нарвался, — Гер кривит уголками губ. — Нужен я тебе такой? — спрашивает с невыносимой тоской в голосе.

— Какой «такой»? — смотреть ему в глаза сейчас просто невыносимо. Там такой спектр эмоций, что у меня просто не хватит слов, чтобы его описать.

— Нищий, — Герман отвернулся лицом к стене, но я коснулась его подбородка, плавно вернула обратно. — У меня теперь ничего нет, Тай. Ни машины, ни квартиры, ни даже семьи, — единственная слеза прокатила по мужской щеке. Гер вновь попытался от меня отвернуться, но я не придумала ничего лучше, чем удержать его внимание поцелуем прямо в пересохшие губы.

— Я три года назад влюбилась в тебя не из-за денег, — признаюсь ему.

— Ты влюбилась? — улыбается, довольно жмурится. Будто не знает!

— Спи, — решила сменить тему.

— Э, нет. Я так не играю, — произносит со стоном. Пытается принять положение удобнее, но ему больно и дискомфортно.

— Спи, сказала, а то…

— Что? — эта кареглазая зараза даже в таком состоянии остается собой.

— Не буду тебя больше целовать. Вот! — гордо вздернула подбородок. Мы вместе рассмеялись.

— Звучит убедительно, — Гер не перестает улыбаться. — Как быстро твой отец вышвырнет меня отсюда? — улыбка стекает с его лица.

— Мы с этим обязательно что-нибудь придумаем, — обещаю ему.

Вот таким я его знаю. Вот в такого Германа я влюбилась. В живого, настоящего, упрямого, без пафоса и наигранности. Он такой только для меня и мое трепещущее сердце цепляется за это, как за самый важный аргумент.

Глава 14. Я перегнул. Сильно перегнул

Аслан

Аня обеспокоенно нарезает круги вокруг меня. Если узнает, во что кроме боли в сердце и высокого давления одного из них вылилась очередная попытка двух ее мужчин поговорить, то просто сойдет с ума.

Слова сына о том, что к кровному ребенку я буду относиться иначе, все еще колом стоят в груди давя на сердце. Скорая наколола меня какой-то дрянью. Давление сбили, я проспал почти до утра. Только это не помогло. Я перегнул. Сильно перегнул.

«Найди Германа» — написал сообщение начальнику службы безопасности. — «Напиши сразу. Не звони»

«Понял» — пришло короткое сообщение в ответ.

Свои слова обратно я не возьму. Пусть поиграет в свободу, раз мальчишке так хочется. Я чертовски устал постоянно за него переживать. Надо бы успокоиться и отвезти его на кладбище к биологическим родителям, да показать тачку, в которой они разбились. Точнее то, что от нее осталось. Мне страшно, что однажды среди ночи мне позвонят и скажут, что моего сына больше нет. И я лучше потеряю его вот так, но буду знать, что он жив, чем наблюдать, как губит себя, как рискует жизнью ввязываясь в опасные игры.

— Иди ко мне, — позвал жену. — Со мной все нормально. Врач же тебе сказал, — убеждаю ее. — Как там наш малыш? — положил ладонь на живот любимой женщины.

— Все хорошо. А будет еще лучше, если ты не будешь меня так пугать и сменишь этот ужасный одеколон!

— Раньше он тебе нравился, — улыбаюсь, понимая, что это просто токсикоз, но подразнить любимую хочется.

— Ас, когда это прекратится? — Анюта сложила на груди руки, нервно сжала губы.

— Гинеколог сказал, что через месяц должно пройти, — увожу любимую от нервной темы.

— Прекрати! — взрывается, подскакивает на ноги. — Ты хочешь сына потерять, Амиров? Мальчику поддержка от отца нужна, а ты давишь и давишь на него. Вы же как кошка с собакой, постоянно ругаетесь. Он не приезжает поэтому! Зачем ему ездить к родителям, если на него постоянно за что-то орут?

— Ань, он не мальчик давно, — поднимаю подушки, сажусь облокотившись на них спиной. — Взрослый, самостоятельный мужик! Мы ему просто слишком многое позволяли, вот и вырос неблагодарной скотиной!

— Аслан! Ас, ну нельзя же так. Он влюблен и очень переживает. А еще Гера любит тебя, и ты это знаешь прекрасно. Он же по характеру твоя копия. Такой же вспыльчивый, упрямый, несносный просто. Сколько ты всего наворотил? Хочешь, чтобы он тоже обжегся?

— Хочу, чтобы мозг на место встал. Чтобы убивать себя перестал всякой дрянью и своими гонками. Хочу, чтобы женился успешно и детей здоровых нарожал. Чтобы бизнес помог укрепить. Который, между прочим, перейдет к нему, когда я сдохну! А он что, Ань? Ему плевать! Вот пусть теперь прочувствует настоящую свободу, когда нет за спиной папы, который в очередной раз вытащит его задницу из неприятностей. Он получил ровно то, чего так усердно добивался! Когда наиграется, придет домой и тогда я подумаю, что с ним делать.

— Ты неисправим, — жена отвернулась.

— Не правда.

— Твоя мама тоже хотела для тебя лучшей жизни и совсем не меня в жены для любимого сына. И ты ее не слушал. Даже когда она Гера не приняла, ты не пошел у нее на поводу! Твой сын сейчас делает то же самое. Он пытается решать сам. Но ты - не твоя мама. У тебя больше влияния, больше авторитета перед ним. Гере сложно сопротивляться такому отцу. Пожалуйста, Ас, — Аня взяла меня за руку. — Я очень боюсь, что мы его потеряем.

— Я присмотрю, — обещаю ей и себе. — Когда придет время, верну его домой. Этот опыт собьёт с него спесь. Ну и посмотрим заодно на его большую любовь и чему Герман успел научиться. Расторгать договоренность с Михаилом пока не стану. Камаев последний, кого я хочу видеть в родственниках, но если сын сумеет доказать, что с Таськой там все и правда так серьезно, я наступлю себе на горло и помогу со свадьбой. Я тебе обещаю, слышишь меня? — вытираю слезы с ее щек. — Ань… — молчит. — Анют, поверь мне, пожалуйста.

Меня жрет совесть и нервы натянуты как струны. Я бесконечно проверяю телефон в ожидании информации от своего безопасника. Знаю, что он найдет парня.

Голова снова болит, сердце покалывает. Положил под язык таблетку. Анюта уснула, осторожно прижавшись ко мне. Успокаиваю себя, пропуская между пальцев ее длинные шелковистые локоны.

«Нашел» — телефон завибрировал, принося ответ. — «Он у Камаевой. Вызывали врача на дом. Через него и нашел»

«Узнай, как он» — прошу.

«Уже. Говорит, парень от госпитализации отказался, чтобы не порочить имя отца. Хреново ему, но жить будет» — рассказывает человек, которому позволено говорить со мной открыто и без официоза. Он помогает следить за Германом там, где мои возможности заканчиваются.

«Спасибо. Присматривай» — даю указание.

«Сделаю» — подтверждает он.

Глава 15. Сексуально-уютное утро

Герман

Прямо с утра приехал уже знакомый врач, привез с собой еще одного. Потыкали, осмотрели, покачали головой и снова предложили госпитализацию. Частная клиника, отдельная палата.

«Спасибо, ребята, конечно» — думаю, пока мои ребра стягивают корсетом. — «Мне бы запасов налички хватило, чтобы с вами сейчас расплатиться. Какая теперь может быть частная клиника?».

Закончив, денег с меня медики не взяли. Это напрягло, потому что я догадываюсь, кто расплатился за лечение. Док оставил список препаратов, которые придется пить еще пару недель, расписал рекомендации и «обрадовал», что приедет через неделю, чтобы проверить пациента.

Тая проводила мужчин и пропала. Мне остается только лежать и смотреть в потолок. Корсет туго стянул тело, но двигаться и дышать стало легче. Таблетки сняли боль, я осторожно сел. Голова кружится, немного мутит, но жить буду.

Моя красавица вернулась ко мне и принесла с собой умопомрачительный аромат еды. Желудок радостно заурчал. Я рассмеялся, вспомнив фразу из детского мультика: «Сейчас я буду кушать. Сейчас меня покормят». Мне сейчас очень подходит.

— Врач рекомендовал сегодня только бульон, — моя заботливая девочка поставила передо мной кружку с аппетитным куриным супом. — Я ночью сварила, — она положила в него ложку. — Ешь осторожно, горячий.

— Спасибо, — не удержался и проглотил первую ложку обжигая губы.

— Гер! Ну сказала же, горячий, — качает головой, как строгая мамочка.

— Безумно вкусно, — урча от удовольствия проглотил кусочке мягкого куриного мяса.

Тая с интересом и улыбкой, спрятанной в карих глазах, наблюдает за тем, как я с аппетитом уплетаю ее суп. Есть в этом моменте что-то сексуально-уютное. Странная формулировка, но очень сюда подходящая.

Первое насыщение пришло довольно быстро. Всю порцию я не осилил, хотя очень старался. Тася ведь не спала, готовила. Хочется сделать ей приятно.

После еды снова тянет в горизонтальное положение. Я аккуратно устроился полулежа, вытянул ноги. Мне даже переодеться не во что. От футболки ничего не осталось, брюкам нужна стирка, а лучше мусорка. Про трусы я вообще молчу! Настроение снова скатилось ниже плинтуса. Надо прикинуть сколько налички у меня осталось и как быстро их прокрутить, чтобы заработать еще.

Тая суетится по комнате, забирает с табуретки остатки недоеденного завтрака.

— Гера, мне уехать надо. Ты побудешь один пару часов?

— Конечно, — киваю. Прекрасно понимаю, что сидеть со мной весь день она не обязана. Но как же не хочется отпускать!

— Только я очень тебя прошу, не вставай. Таблетки я оставлю здесь, чтобы ты смог дотянуться… — тараторит девушка.

— Тая, я честно справлюсь. Куда ты поедешь? — это интересует меня больше дурацких таблеток.

— К Ревалю. Тебе привезти что-нибудь?

Моя же ты заботливая! Меня бесит сам факт, что Камаева поедет в тот чертов дом.

— Не уезжать. Тебе нечего там делать, Тай, — приподнимаюсь на локтях, хочу встать.

— Ты ревнуешь? — смеется.

Весело ей!

Да! Я. РЕВНУЮ!

По венам тут же проводит жар. Хочется сгрести в охапку и сказать, чтобы сидела дома.

Тая села рядом, взяла меня за руку, погладила пальцами напряженные мышцы. Ее прикосновение тут же разлетелось мурашками по пылающей коже. Я пока не имею права ее держать. Пара глубоких вдохов, чтобы отпустило. Ей нравится моя реакция, я по глазам вижу. В них пляшут довольные искорки, реснички чуть подрагивают и… знакомым жестом она кусает губы.

— Папе обещала, что буду там, — старается не улыбаться, но уголок красивых губ все же вздрагивает.

— Хорошо, — сдаюсь. Я должен доверять ей. Стеф ее не тронет. — Возьми у близнецов… — прошу, но так мерзко становится. И… стыдно. — Не надо!

— Что? — смотрит требовательно, без грамма упрека.

— Шмотки какие - нибудь, — все же прошу. — Они выше меня, конечно, но других вариантов у меня пока нет. Закатаю штанины, — стараюсь отшутиться. — Модно же, с подворотами.

— Спрошу, — ее мягкие губы коснулись виска. — Я быстро. Не скучай.

— Уже…

Удержал за край кофточки, второй рукой перехватил за затылок и прижался губами к ее. Нежные, податливые. С предвкушением и трепетом осторожно целую радуясь, что Тая не отталкивает меня. Она осторожно отвечает, касается языком верхней губы, тут же прячет его от меня. Улыбаюсь, сажусь полностью, тяну ее к себе на колено. Короткие волосы путаются в пальцах. Сжимаю их в кулак. Камаева со стоном приоткрывает ротик. Наши языки сталкиваются. Горячий, влажный поцелуй, который будоражит во мне острое желание. Я хочу ее. Всю, целиком и полностью. Ее тело, душу, сердце. Ее взгляды, ее дыхание…

Прокладываю дорожку из поцелуев по подбородку к шее. Оттягиваю ее голову назад, скольжу языком, обнимаю губами едва заметную пульсирующую венку. Осторожно прихватив зубами, наслаждаюсь новым тихим стоном своей Таи.

Свободная рука коснулась нежной кожи под ее футболкой.

— Стой, — она словно очнулась, поймала меня за запястье не позволяя поднять ладонь немного выше. — Не надо, — просит, облизывая губы.

Закрыл глаза. Сделал вдох.

Так сложно отпустить.

— Скучал, — шепчу ей целуя в щеку. — Очень.

— Надо было просто прийти, — поднимается, поправляет одежду, а мне вдруг становится холодно без нее.

— Я… — подбираю правильные слова. — Был не готов.

— А сейчас? — ловлю за руку, пока не ушла. Целую пальчики, ладошку, запястье. Плавно высвобождает ее из плена. Делает пару шагов назад.

— Не знаю, — признаюсь. — Но очень хочу попробовать.

Глава 16. Я не скажу отцу

Анна Амирова

Я не нахожу себе места. Аслан не стал меня слушать и утром уехал на работу. Я мечусь по кабинету в университете и не могу ни на чем сосредоточиться. До сына дозвониться никак не выходит. Мало того, что на парня свалилось столько информации, так еще и с отцом опять поругались.

Герман вспыльчивый. Наделает глупостей, потом сам же будет жалеть. Мой мальчик даже не представляет, как сильно он похож на Аслана. Я не понимаю, как так вышло. Может биологические родители были такими по характеру, а может это судьба играет с нами в свои игры.

— Ас, — звоню мужу. — Где наш сын? Я беспокоюсь.

— С ним все хорошо, — успокаивает муж.

— Ты телефон тоже у него забрал?! — срываюсь.

— Успокойся, Аня! — рычит Амиров. — Тебе нервничать нельзя! Не забыла?! Не забирал я у него телефон. Дай ему остыть. Угомонит свое ЭГО, объявится.

— Он гордый, — напоминаю, прекрасно зная своего мальчика. Ни за что не попросит помощи, даже если очень будет нужна.

— Аслан, верни ему хотя бы квартиру. Он ведь сам на нее заработал. Это несправедливо. Ну сколько он у друзей проживет? Неделю? Потом куда?  — присела на край стола нервно скомкав подол платья.

— Вот и посмотрим, — муж жестко отрезает. — Девочка моя, я умоляю, не нервничай. Побереги нашего малыша. Со старшим я разберусь сам. Ничего с ним не случится. Дай парню время. Мне почему-то кажется, что он нас еще удивит.

— Хорошо, — делаю вид, что сдаюсь. — Илона, меня не будет до конца дня, — предупреждаю секретаря, запираю рабочий кабинет.

Мне кажется, я знаю, где его искать.

— Лариса, здравствуйте, — позвонила матери Таи. — это Анна Амирова. Вы не подскажете мне адрес, где живет ваша дочь? Мне очень нужно поговорить с ней.

После нескольких минут уговоров и полуправдивых объяснений Лариса Камаева дала мне адрес своей дочери. Я вызвала такси, чтобы водитель не доложил мужу, куда я отправилась. Доехала до нужного дома, быстро нашла подъезд и квартиру.

Позвонила надеясь, что я не ошиблась.

— Мама?? — перебинтованный, с разбитым лицом, сын открыл мне дверь. Сердце ухнуло вниз.

— Гера, — застонала, прислоняясь к стене.

— Мам! Мама, все нормально со мной, слышишь? — мой мальчик помог мне войти в квартиру, довел до комнаты, усадил на диван. — Мам, — беспокоится сын, а сам еле стоит на ногах. — Скорую? Как ты? Нигде не больно?

— Это Аслан сделал? — мне вдруг стало страшно.

— Ты с ума сошла? Нет, конечно. Пережрал вискаря после ссоры с отцом, нарвался, подрался. Честно, — улыбается Гера.  — Я, конечно, получал от него, но что бы так. Все хорошо, — держит меня за руку. — Тебе воды принести?

— Почему у тебя телефон выключен? Я чуть с ума не сошла? Где Тая? — засыпала его вопросами.

— Таська уехала к Ревалям, — чувствую, как мой мальчик напрягся. Пришла моя очередь улыбаться. Я еще не видела, как он ревнует.  — Трубка села, зарядить не успел. Не до того было. Прости, — он погладил большим пальцем мою ладонь. — Последнее, что я хотел - это волновать тебя. Как там мой брат? Или сестра? Ты уже знаешь, кто будет? — переключает внимание с себя, а я рассматриваю его разбитое лицо и хочется плакать. Взять его, как в детстве, за руку, отвести к врачу. Просто пожалеть и покормить вкусненьким, в конце концов. Пусть и взрослый, но он же все равно сын.

— Нет, мой хороший. Рано еще. Обещаю, как только будет известно, вы с отцом узнаете первыми. Тебе нужно что-то? Деньги, лекарства?

— Нет, — качает головой гордый мальчишка.  — Я справлюсь, мам. Честно. Меня вон, Тая, супом кормила сегодня. Представляешь? Я и не знал, что «золотая» девочка умеет готовить. Кстати! Адрес ее у тебя откуда? — прищурился сын, от чего и без того темные карие глаза стали еще темнее.

— Маме ее позвонила, — призналась сыну.  — Про тебя ни слова не сказала, — поспешно добавила понимая, что Лариса и не в курсе скорее всего, что у ребят завязываются отношения.  — Давай договоримся, — стараюсь строго на него смотреть, но сердце наполняется нежностью.  — Ты будешь на связи. Я не скажу отцу, но должна знать, что с тобой все хорошо. Ты ведь знаешь, — немного манипулирую. — Что мне нельзя волноваться.

— Мам, — стонет, проводит пятерней по волосам, они торчат теперь в разные стороны.

— Без «мам»! Вот станешь отцом, я посмотрю на тебя, когда твои дети будут поступать так же! — не удержалась и поправила ему волосы. Гер мягко уклонился от моей руки. Я не скажу отцу, — добавляю спокойнее прекрасно понимая, что дело еще и в этом. Теперь сын будет стараться ему доказать, что стал самостоятельным, отстаивать себя и свою свободу до последнего.

— Я буду стараться, — сдается Гера.

Я похозяйничала на кухне разогрев ему ароматный суп, который приготовила юная хозяйка этой квартиры, а себе налила стакан чая. Все пыталась расспросить Геру о том, как складываются их отношения с Таей. Конечно, он ничего толком не рассказал, но по тому, как вспыхивают его глаза, я поняла гораздо больше.

— Ты же знаешь, что всегда можешь прийти ко мне? — обняла его в прихожей в сотый раз напоминая об этом. — Да и отец остынет.

— Знаю, мам. Спасибо и, — Гер так по-взрослому посмотрел мне в глаза. — береги моего брата. Ладно?

— Хорошо, — пообещала сыну.

Наверное, Аслан в чем-то прав. Мой мальчик давно вырос и ему нужна эта самостоятельность. Мне просто хочется, чтобы он хотел приезжать к родителям. Я когда – то мечтала, что налажу отношения с мамой и меня будет тянуть домой. Этого так и не случилось. Хочется, чтобы у него все было иначе.

Глава 17. Присвоил?

Тая

В дом к Ревалям я вбежала запыхавшись, понимая, что дико опаздываю. Радует, что отец не звонил, значит не все так страшно. Надменная старшая домработница, увидев раскрасневшуюся меня, покачала головой. Что за замашки вообще? Мы что в средневековье, что девушке запрещено носить брюки или пробежать сотню метров? Странная она и неприятная. Собственно, как и хозяин дома. Персонал под стать набирал.

— Вашего отца еще нет, — холодно заявила мне эта неприятная женщина, выше вздернув нос. — Жених тоже уехал, но скоро вернется. Михаил недоволен Вашим длительным отсутствием, Таисия Валерьевна. Хозяин просил передать, чтобы вы соблюдали свою часть договора.

— А я ни с кем не договаривалась, — ответила ей так же холодно. — Договаривался мой отец, вот он пусть и соблюдает.

Пока женщина машет ресницами и открывает в возмущении рот, я сбежала. Поднялась по лестнице и сразу к Милли, раз Стефана и старшего поколения нет.

— Привет, — улыбнулась девушке.

Она заболела, у близнецов появился повод официально проводить с ней больше времени и это здорово. А я мысленно дома, с Герой. Несмотря на то, что я успела привязаться к рыжей сводной сестренке своего навязанного жениха, мне хочется побыстрее отсюда уехать.

— Давай помогу, — забрала у Милли расческу. Она никак не может расчесать свои спутавшиеся после постельного режима с высокой температурой волосы.

Так хочется хоть с кем-то поделиться тем, что со мной случилось. Я и Зое еще ничего не сказала. Все переживания кипят внутри уже подбираясь к горлу. Они застряли там противным комом, который никак не выходит проглотить.

— Что случилось? — искренне интересуется Милли.

— Ко мне Герман приехал, представляешь? Совершенно потерянный, с разбитым в кровь лицом. Ты бы его видела! — всхлипнула, вспоминая пережитый ужас. Нервы все же сдают. Хорошо не при Амирове. — Я так испугалась! — растерянно села на край ее кровати вытирая слезы тыльной стороной ладони.

— А сейчас? Где он сейчас? — Милли взяла меня за руки.

— Там, в квартире. Кое-как затащила внутрь. Хорошо, соседи не видели! Уже бы доложили родителям. Не представляю, как отреагирует отец, — признаюсь ей.

— Поезжай к нему, — почти не слышу ее. Я сейчас там, в подъезде, смотрю на бессознательного любимого мужчину, перепачканного собственной кровью. — Тай, — Милли приобнимает за плечи, гладит по спине. Это приводит в чувство, помогает немного успокоиться. Сейчас ведь все нормально. Геру лучше гораздо. Это просто эмоции, которые скопились и теперь нашли выход. — Поезжай. Ты там нужнее. — уговаривает подруга.

— Ты справишься? Где Стефан? — разрываюсь. Милли тоже нужна помощь и поддержка. Вдруг опять поднимется температура.

— Стефан скоро вернется, — заверяет Милли. — В аптеку поехал.

— Я могу дождаться, — говорю ей. Не думаю, что парень сильно задержится.

— Не надо. Все правда нормально, — она все еще пытается меня успокоить. — Позвони мне, ладно?

— Спасибо, — обняла подругу. — Выздоравливай скорее.

Быстрым шагом спустилась вниз, прошла через просторный холл огромного особняка и снова натолкнулась на домработницу. Ну Цербер, честное слово!

— Вы снова уходите, Таисия Валерьевна? — поинтересовалась женщина.

— Я здесь гостья, не пленница. Запомните это, пожалуйста, — передернув плечами быстро выскочила на улицу.

На такси добралась до ближайшего супермаркета, закупилась продуктами совершенно не представляя, что ест Амиров, но раз мой суп ему понравился, надеюсь и остальная стряпня не вызовет рвотных позывов. Готовить меня мама научила. Она всегда говорила, что в жизни может случиться всечто угодно, так что надо уметь жить в любых условиях.

— Я уже соскучился, — Гер вышел на звук щелкнувшего дверного замка.

Сразу же попала в его объятия. Он попытался забрать пакеты, но я их отвоевала.

— Как ты себя чувствуешь? — всматриваюсь в его лицо.

Пока с трудом верится, что он вообще здесь. Просто вот так, сидит в одних штанах на моей кухне, улыбается, крутит в руках пачку спагетти и разглядывая меня из-под темных ресниц.

— Теперь гораздо лучше, — заверяет, плавно поднимаясь с табуретки. — Тай, — обнимает за талию со спины, прижимает к груди. Его дыхание касается кожи, он ведет носом по шее вдыхая запах моих духов. — Моя Таська, — целует в плечо, забирается пальцами под футболку.

Попкой чувствую его твердый пах. Щеки вспыхивают, по каждой клеточке моего тела прокатывается волнение и ответное возбуждение. Его губы дразнят легкими касаниями. Чувствую горячий язык за ухом. По коже пробегает озноб.

— Идем, — взял за руку, тянет за собой. — Моя девочка, — осторожно укладывает на постель.

Суженные глаза и несколько капелек пота на лбу выдают его слабость, но Амиров не собирается отступать. Он всегда был упрямым.

Устроившись сверху, Гер убрал с лица мои волосы. Трется о низ живота натянутой ширинкой, тихо стонет.

— Амиров, не надо, — шепчу, а губы горят от его поцелуев. — Не хочу так, — убеждаю не его, себя.

— Как? — неизменная наглая улыбка и руки плавят податливое тело своими прикосновениями.

— Секс из благодарности... — произношу и понимаю, как по-дурацки это звучит.

— Глупая, — Гера смеётся, спрятавшись у меня на плече. Он щекочет дыханием кожу, тут же распаляет её поцелуем. — Я же люблю тебя, Таськ. Только тебя.

Он не дает мне больше ни говорить, ни думать. Снимает с меня футболку. Зубами тянет за тонкую лямку лифчика, помогая себе рукой освобождает от белья небольшую грудь. Накрывает ладонью, сминает, пропускает между пальцев чувствительный сосок.

Низ живота наполняется желанием лишая остатков здравого рассудка. Тихий стон предателем срывается с губ, и я раскрываю их, впуская наглый язык моего самодовольного придурка. Ему просто невозможно отказать. У меня не выходит.

Я жадно целую его в ответ. На разбитых губах проступила кровь. Он испачкал ею мои. Слизал языком, подмигнул пытаясь показать, что все хорошо.

Гер снял с меня штаны, свои брюки тоже бросил на пол. От него пахнет моим гелем для душа, и я снова улыбаюсь, как счастливая идиотка. Хотя, почему как? Я сейчас такая и есть.

Ткань влажных трусиков сдвинута в сторону. Бесцеремонные пальцы гладят лобок, дразнят, заводят так, что я приподнимаю бедра им навстречу.

Гера целует шею, ключицу, втягивает в рот сосок, перекатывает его на языке, отпускает, дует на него и по телу снова бегут мурашки.

Влажная дорожка его прикосновений по животу. Парень спускается к самой кромке трусиков, проводи языком вдоль резинки. Снимает с меня эту ненужную сейчас вещь.

— Поможешь? — вопросительно приподнимает бровь.

Когда-то я уже это делала. Справлюсь и сейчас.

Его боксеры тоже улетают на пол.

— Ты меня стесняешься? Ты чего? — гладит пальцами по горящей щеке. Все мои мысли сосредоточены там, где я чувствую жар его возбужденного члена. — Не надо, Тай. Все хорошо. Ты веришь мне?

— Наверное, — отвечаю неуверенно.

— Я пока и на это согласен.

Гер завел мои руки за голову. Провел языком по губам вновь открывая их для себя. Я закрыла глаза. Широкая мужская ладонь прошлась по бедру приподнимая мою ногу. Согнула ее в колене. Застонала прямо ему в рот, когда одним резким движением он вошел в меня сразу на всю.

Ощущение наполненности, целостности все усиливается с каждым его движением. Гер голодными резкими толчками показывает, как он соскучился. Я глажу его спину там, где она не закрыта корсетом, сминаю пальцами его упругие ягодицы. Парень урчит от удовольствия.

Обнимаю за шею. Прижимаюсь к нему голой грудью, целую везде, где достаю.

— Любимая моя девочка, — сдавленно хрипит. — Как же мне тебя не хватало.

Он встает на колени. Кладет мои ноги к себе на плечи, чуть разведя их в стороны приподнимает попку от матраса. Меняет угол проникновения, дотягивается пальцами до груди. Входит глубоко. Пульсирует. Напрягает член, чтобы усилить давление. Мне хватает пары его движений, чтобы содрогнуться в оргазме. Я кусаю губы, чтобы не кричать.

Он продолжает вбиваться в мое тело. Член становится больше, головка наливается.

— Ммм…

Гер с тихим стоном кончает в меня. Плавно опускается сверху не спеша покидать мое тело. Он все еще пульсирует внутри. Осторожно напрягаю мышцы, обволакивая его ствол плотнее.

— Тишшше ты, — шипит и смеется. — Моя, — гладит по лицу, по волосам. Смотрит в глаза.

— Присвоил? — смеюсь, чувствуя, как теплая сперма пачкает бедра.

— Давно, — Амиров скатывается на спину, обнимает, целует в макушку. Пальцем выводит какой-то рисунок на груди прямо вокруг ареолы. — В ту ночь, на твой день рождения. Сейчас просто закрепил, чтобы лучше запомнила.

Герман

Я не помню, как выключился. Стыдно, капец просто. Так соскучился, но после первого же раза «сдох». Ладно, спишу на свое состояние и слабость, мерзкую и противную, которая никак не желает меня покидать. А еще меня бесит, что я в кровати один. И в квартире тихо. Куда сбежала моя девочка?

Все тело ломит, я ночью не пил таблетки, сейчас аукается. Башка тоже трещит знатно. Хуже, чем с похмелья.

Аккуратно прошелся по квартире. Ни Таи, ни записки. Зато на столе под полотенцем завтрак: пара бутербродов, порезанные помидоры и вареные яйца. Приятно так стало, что я согласен простить ей побег. Моя заботливая девочка.

Есть, правда, не стал. Ничего не лезет кроме воды с лимоном. Заполнив ею желудок посмотрел на таблетки и опять не стал их пить. Должно же это как-то пройти! Потерплю.

Снял с зарядки мобильник надеясь, что хоть сим-карту отец мне не заблокировал. Это было бы совсем низко. Ура! Номер все еще мой и даже деньги на счету есть.

— Здравствуйте, Дамир Исаевич, — я вспомнил, что у меня все же есть чуть больше денег, чем наличка в кошельке.

Небольшая организация по микро - финансированию населения под конский процент. Они нам не конкуренты. Даже наоборот. Люди ведутся на вкусные условия и возможность «вот прям щас» уйти с деньгами. Они не считают сколько им придется отдавать в конечном счете. Ну и потом идут в наш банк, берут кредит по нормальной ставке, чтобы погасить кредит этой организации. Круговорот долгов в природе.

Так вот этому Дамиру Исаевичу я немножечко помог на старте деятельности. Естественно, не просто так! В отличие от его клиентов, я прекрасно умею считать деньги и свою выгоду от этого вложения. На счету этой компании лежит моя доля, которую я не выводил. Просто не было необходимости, да и росла компания, растила для нас клиентскую базу. Сейчас они уже достаточно окрепли, чтобы я мог безболезненно забрать свое.

— Герман Асланович, — чувствую его натянутую улыбку. Задницей что ли чувствует, зачем я ему звоню.

— Дамир Исаевич, я в течении получаса скину вам электронный адрес. На него прошу в ближайшие пару дней выслать отчет о состоянии моей доли и накопившихся процентов. При его составлении попрошу не забыть, что я хорошо считаю, — пришла моя очередь улыбаться его пыхтению в трубке.

— Конечно, Герман Асланович. Без вашей поддержки нас бы не существовало, — расшаркивается он, понимая, что юристы банка отца его просто уничтожат, если что-то пойдет не так. Им только повод дай.

— Рад, что мы друг друга понимаем. Скоро пришлю адрес. До свидания.

Интернет у меня тоже есть, так что создать новый электронный ящик не составило труда. Отправил сообщение Дамиру Исаевичу, закинул в рот пару долек нарезанного помидора и отправился исследовать небольшую квартирку своей девушки, чтобы хоть чем - то себя занять, но экскурсия быстро закончилась. Щелкнул дверной замок, я вышел в прихожую и укоризненно посмотрел на Таю в коротеньком белом платьице.

— И где это мы были в таком виде? — подошел ближе, обнял, поцеловал в губки.

— В университет ездила, потом к родителям, а еще в аптеке была, — мягко отталкивает меня, чтобы снять обувь.

— Зачем в аптеку? Опять какие-то таблетки твой доктор прописал? Я не буду больше ничего пить. Само пройдет.

— Невыносимо �

Пролог

– Одевайтесь, Тася.

– Тая, – поправляю автоматом. Так мне нравится больше.

У меня ноги уже подкашиваются. Я влезаю в джинсы уже прокрутив в голове массу вариантов и диагнозов, о которых врач почему-то молчит.

Сумасшедшая!

Одергиваю себя, сажусь на стул возле доктора.

– Поздравляю, Тая, вы беременны, – улыбается семейный гинеколог. У меня земля уходит из-под ног.

– Нет, – губы дрожат, голос не слушается. – Этого не может быть. Так не бывает.

– Ну почему же, – смеётся женщина. – После связи с мужчиной бывает.

– Я не об этом, – отмахнулась, не реагируя на шутку. – Я пойду, – медленно поднялась со стула, пошла к двери.

– Тая, подождите, – она меня остановила уже у выхода. – Ваш мужчина не хочет детей?

Откуда мне знать, чего хочет мой мужчина, если он снова исчез. Гер последние пару недель почти не ночует дома. Днем пропадает в офисе моего отца, а по ночам… Зоя говорит, что видела его с какой-то девушкой в клубе. Не хочу думать об этом. Я же не видела! Остальное – слухи.

Глава 1. Утро добрым не бывает

Герман

Блин, как же мне паршиво. Яркий свет из окна режет глаза. Во рту будто нагадило стадо кошек. Сушняк… Надо бы раздобыть воды, а для этого неплохо встать. Все, что я смог, это медленно повернуть голову.

– Водиииичка, – улыбнулся, стянул с тумбочки бутылку. Присосался к ней и… Спасибо доброму человеку, который оставил таз у кровати.

Я ни черта не помню. Гонку помню отлично. Потом в клубе были, что-то пили, курили гадость какую-то, подцепили девчонок, снова пили. Как оказался дома не помню от слова «совсем», но чует моя задница, что водичка и тазик тут стоят неспроста.

Дома тишина несмотря на выходной. Интересно, где все и, если все это добро в моей комнате оставил заботливый папочка, почему я еще жив?

Телефон шарахнул по вискам громкой мелодией. Зажмурился, сжал голову ладонями пережидая приступ. Ну нафиг так пить?! А тем более мешать с большим количеством никотина! Состояние дрянь – воскресенье насмарку, но вчера, черт возьми, было офигенно.

Шикарная, сложная трасса, отличная музыка и сладкий вкус победы. Сделать Стефана на треке было особенно приятно. Выиграть у этого засранца сложно, но мы повеселились и это главное.

Мобильный снова затрезвонил. Ну, кто там такой бессмертный?

– Чего тебе, сволочь? – застонал в трубку.

– Жив? – хрипло усмехается младший из близнецов Реваль. Понятия не имею, чего он младший, но мне так проще из различать.

– Пока да. Но что-то мне подсказывает, это ненадолго. Как я домой попал? Еще и не к себе, а к родителям. Кристиан постарался?

– Ты не помнишь? – судя по грохоту этот засранец упал откуда-то. – Нас вчера в полицию забрали. Нашли документы, вызвонили твоего отца, он нас по домам и раскидал. Орал всю дорогу, но это я уже смутно помню, меня выключило примерно на середине пути. Че мы так нажрались?

И я вспомнил…

Лучше бы не вспоминал, потому что выпить захотелось еще.

– Таю видел, – закрыл глаза, сделал пару глубоких вдохов.

– Блин, – Стеф перестал ржать. – Когда ты поговоришь с ней?

– Никогда. Закрыли тему, – рыкнул в ответ.

– Гер, ну это же детский сад! Сколько прошло? Два года? – не унимается друг.

– Три почти. Я сказал, тема закрыта. Я лучше буду последним уродом для нее, чем сломаю девчонке жизнь. Не дави, Стеф.

– Да с чего ты…

– Все, я сказал. Забыли! – снова поморщился от приступа головной боли. – Увидимся завтра. Я твоему отцу документы привезу. Заскочу к вам заодно, поговорим.

Тая. Таисия. Тася.

Идеальная девочка для кого-то другого. Не для меня. Увидел вчера в толпе в компании ее безбашенной подружки и непонятного чмошника. Он так смотрел на нее. Нельзя на нее так смотреть! Не про нее это. Особенная, нежная, сладкая. Губки вкусные, глаза влажные, а стонет… Черт!

«Хватит. Ты сейчас сам стонешь, как баба!» – дал себе мысленный подзатыльник.

Помогло. Я даже от кровати смог отлепиться. Убрал за собой. Бросил таз в душевой, встал под струи теплой воды. На нее у меня стоит даже в таком дерьмовом состоянии.

– Гер? – услышал голос отца из комнаты.

– В душе, – крикнул, но думаю он уже и сам догадался.

– Зайди ко мне, как приведешь себя в порядок. Есть разговор, – кивнул. Поржал сам над собой.

Он все равно не увидит, хотя иногда мне кажется, что Аслан Амиров видит все вперед шагов этак на пять. Страшный человек, если честно. Его боятся и уважают все, кроме меня. А все потому, что я ненавижу, когда он пытается диктовать, как мне жить. Я большой мальчик, сам как-нибудь разберусь.

***

Курить хочу, но сейчас рискованно. Можно улететь на второй круг, а мне бы в себя прийти да домой. Это прошлой ночью я был отмороженным придурком, а завтра должен стать Германом Амировым, сыном владельца банка и фактически правой рукой своего отца.

Мне нравится этим заниматься. Я влился в дело сразу, как меня к нему допустили. В этом году получил диплом, сразу же поступил на второе высшее. Учиться мне тоже нравится. Ценнее знаний в нашем мире лишь связи и опыт. Если у тебя есть деньги, но нет всего остального, долго ты их не удержишь. Деньги должны делать деньги. Только так и никак иначе.

Собрал себя в кучу, пошел к отцу в кабинет извиняться. Что еще делать? Виноват. Перед матерью стыдно. Надеюсь, она меня таким не видела.

А вот и она…

– Привет, – обнял маму, поцеловал в щеку. – Красивая, – сделал ей искренний комплимент.

– Не подлизывайся, – а у самой глаза улыбаются. – Что ты устроил ночью, Гер? Ну ведь не мальчишка уже. Хотя, о чем это я? – подмигнула. – Самый натуральный мальчишка. Иди. Тебя отец ждет, – еще раз быстро ее поцеловал. – И, Герман, – оглянулся. – не хами, – строго.

– Паинька, – нарисовал пальцем нимб над головой.

– Позер, – мама махнула рукой и раскрыла книгу. Так уютно стало и скандала совсем не хочется, но его не избежать.

Вошел в кабинет отца. Здесь светло и стерильно чисто. Шторы раздвинуты на всю впуская в комнату летнее солнце. Аслан Ленарович стоит ко мне спиной, курит в приоткрытую щель рамы. Плечи медленно поднимаются вверх от глубокого вдоха, потом также плавно опускаются на выдохе выпуская из легких воздух с облаком серого дыма.

– Ты же бросил, – я первым нарушил молчание.

– С тобой бросишь, – отец выбросил окурок, развернулся ко мне. Он прошел, сел в свое высокое кресло, приглашающе махнул рукой на то, что стоит напротив. – Я принял решение.

– Опять? – скептически приподнял бровь.

– Гонки, пьянки, наркотики, женщины непонятного происхождения. Ты либо убьешься, либо подцепишь какую-нибудь дрянь. А потом принесешь эту дрянь домой и скажешь что?

– Что? – копирую его тон.

– Папа спасай, я дебил. Не так? – тон с нервной хрипотцой. Он крутит в руках зажигалку. Матери обещал, что не сорвется на меня.

– Так. А к кому мне еще идти? – усмехаюсь. – Что за решение на этот раз? Не томи.

– Ты женишься, – заявляет категорично.

– Что-то новенькое. На ком же? – подпер кулаками подбородок уперев локти в край стола.

– У отца твоих дружков в скором времени появится сводная сестричка. Хорошенькая восемнадцатилетняя девчонка. Вроде как даже девственница. Все, как ты любишь, – он разминает до хруста шею. У меня внутри все переворачивается, но я пока глотаю это дерьмо. – Что ты так смотришь? Думаешь я не знаю о твоем увлечении?

– Мне плевать. —начинаю заводиться.

– Ну-ну. Слушай внимательно и запоминай. Нам нужно укрепить связь с Михаилом Реваль. Сейчас для этого есть прекрасная возможность. Ничто так не укрепляет отношения в бизнесе, как брак детей ключевых партнеров.

– Решил продать меня подороже? – сжал кулаки сильнее. Пальцам больно, но это хорошо, это отрезвляет.

– Послушай! Твои выходки мне слишком дорого обходятся. Соблазни девочку. Она на дизайн вроде поступить должна. К матери на факультет. Ты же любишь первокурсниц, – вновь давит отец. – Сделай так, чтобы она влюбилась в тебя. А если не влюбится, сделай, чтобы деваться некуда было, только в ЗАГС.

– А мне что с этого? Ну кроме пары ночей удовольствия. Где моя выгода от этого брака? Мне и так нормально живется. Я, может, по любви хочу?

Очень хочу. Я чертовски хочу по любви, но мне туда нельзя. Да и партнерство с бизнесом Реваль – шикарная перспектива, если рассуждать исключительно с этой стороны.

– И что будет, если не выйдет? – отец удивленно приподнял вторую бровь. – Ну не захочет она меня? Не понравлюсь. Не в ее вкусе. М? Не насильно же тащить.

– А ты понравься, – давит отец. – Тебе хоть одна баба отказала, Гер? Ну так, чисто, между нами.

– Нет, – сдаюсь, растираю руками лицо, поднимаю темные, как у родителя, волосы от корней.

– Ну вот и славно. Инфу завтра на работе передам. Матери ни слова. Понял меня? – киваю. Мать его за такое по головке точно не погладит, а она для него все. За нее он пойдет убивать. – И давай без глупостей. Еще раз узнаю, что ты гоняешь, заберу машину.

– Я сам ее покупал!

Меня, значит, за живое можно?!

– Как ты там любишь говорить? Мне плевать? Так вот сынок, мне плевать, кто ее покупал. Ты мне живой нужен! А теперь пошел вон с глаз моих! И приведи себя в порядок, засранец!

Чтобы избежать лишних расспросов я быстро свалил из родительского дома. У себя небрежно бросил ключи на тумбочку. Они звякнули, больно ударив по вискам.

На кухне нашел пару таблеток шипучего аспирина, бросил их в апельсиновый сок и морщась выпил залпом. Должно полегчать.

Не находя себе места от накативших эмоций сел за ноут, занялся работой. На завтра надо закончить пакет документов для старшего Реваль. Заодно с Крисом переговорю насчет кредитования их нового проекта. Михаил не хочет вкладываться в бизнес сыновей, а я могу провести оформление так, что и мой не узнает. Главное, что он окупится, и банк получит прибыль. Это мы уже проходили.

К вечеру голове и правда полегчало. Усевшись с сигаретой на широком подоконнике, уставился в окно. Там машины стоят в очередной душной пробке, а я псих, наверное, но хочу к ним. Мой отец вот тоже не понимает, что машины – это не просто увлечение, это моя жизнь, страсть. Это то, что меня зажигает. Я могу не пить, могу бросить курить, но без скорости в триста десять километров в час себя не представляю.

О приказе отца жениться я даже думать пока не хочу. Меня все тянет назад, туда, где у меня пару недель была любовь. Ее. Чистая, наивная, неподдельная.

Камаев сделал дочери подарок на совершеннолетие: первая вечеринка без старшего поколения. Без всех этих фуршетов, канапе, шампанского на подносах. Они с моим отцом, Михаилом и еще несколькими важными персонами подхватили своих женщин, жен (у кого что было), свалили в ресторан предоставив молодежи дом до утра.

Я даже идти не хотел на этот праздник. Ну что мне делать на девчачьем дне рождения? И ладно, были бы мы знакомы. А так родители наши давно в одном котле варятся, только вот с Таей мне пересекаться не доводилось.

Лучше бы оно и дальше так было.

Хорошенькая такая, кукольная. В том нескончаемом потоке одинаковых, предсказуемых, одноразовых, она была другой. Загорелся. Такой трофей в мою коллекцию. Ммм… Шикарно! В башке зажглась красная лампочка с большими буквами «ХОЧУ»! Ну а раз хочу, надо брать.

Никогда не забуду ее слезы. Я видел их дважды. Первые, когда я в ту же ночь лишил ее девственности. Последние, когда бросил через две недели, так и не объяснив настоящей причины. Таська думает, что стала всего лишь новой строчкой в моем списке. Пусть так и остается.

Чтобы не загоняться и выкинуть всю эту сентиментальщину из головы решил прокатиться. Я трезвый, нарываться не буду. Один. Просто проветрю голову.

И это, как всегда, помогло.

По телу волнами расходятся качающие ритмы Drum & Bass. Я отдаюсь отличной музыке, нога сама давит на газ разгоняя адреналин по венам. Мне не важно, где я сейчас. Есть машина, есть дорога. Маневрируя в плотном потоке, иногда перескакиваю на встречную полосу, иду по грани, возвращаюсь на свою. Недовольные водители сигналят, что-то орут. Мне все равно. Просто хорошо.

Завернул во двор, загнал на парковку тачку и замер, разглядывая симпатичную брюнетку, живущую на пару этажей ниже.

– Помочь? – подошел ближе.

– Привет, Гер. Если несложно. Муж придурок, бросил меня у торгового центра и свалил по каким-то неотложным делам.

– В три часа ночи? – скептически приподнял бровь. – Действительно придурок, – усмехнулся, забирая у нее пару бумажных пакетов.

В лифте она жалуется на свою жизнь. Слушаю в пол уха. Мне гораздо интереснее пара расстегнутых верхних пуговиц на ее блузке.

– Пошли ко мне, – предлагаю открыто.

Она взрослая, старше меня лет на пять – семь. И так понятно, что в такое время я зову ее не кофе пить. Кофе будет утром. Так что юлить не вижу смысла.

Стоит на лестничной клетке, хлопает длинными черными ресницами.

– Что ты теряешь? Он же придурок. Сам оставил. А я нашел, – улыбаюсь. И моя наглость ее заводит. Дыхание стало чаще, рот приоткрыла, раздумывая послать зарвавшегося мальчишку или получить столь долгожданное удовольствие, а может и не один раз.

– Блин, как стыдно, – роняет пакеты у меня в прихожей. Я прижимаю ее к стене, задираю юбку.

– Стыдно тебе будет позже, – расстегнув ширинку достаю из кармана презерватив. – А пока расслабься и получай удовольствие. Я сегодня добрый.

Глава 2. Работа

Герман

Весь день, как белка в колесе. Стараясь избегать пересечений с отцом, ношусь по городу, встречаюсь с людьми, посещаю мелкие филиалы. Сейчас мы ведем реструктуризацию. Часть точек будет закрыта либо перенесена. Банковский рынок не хуже других, а может даже больше подвержен конкуренции и чувствителен к кризису. Приходится постоянно приспосабливаться, чтобы выжить.

Глубоко во второй половине дня добрался до офиса семьи Реваль.

– Здорово, – пожал руку Кристиану, одному из близнецов и просто другу.

– Живой? – кривлюсь. Достали, честное слово. Даже говорят одинаково.

– Отцу передай, – протянул ему папку. – Секретарь сказала, он уехал.

– Что здесь? – Крис внимательно изучает документы. – А, понял. Партнерка новая.

– Да, проценты пересчитали. У тебя тоже, кстати, будет другой процент в этот раз. Тут уж я ничего не могу сделать. Сам понимаешь, – развел руками.

Правда не могу сделать ниже. Для него без проблем, всегда минимальная ставка, но вот ее как раз сейчас и меняют.

Кристиан закинул бумаги отцу в кабинет, и мы отправились обедать. Я сегодня с утра ел только воду, хочется уже чего-то посущественнее. А еще так и подмывает спросить у друга, что там за новый член семьи у них намечается, но раз парни не рассказали сами, значит они не в курсе. Не буду портить «сюрприз».

– Есть предложение, – Крис закинул в рот кусок сочного мяса. – Сегодня намечается пенная вечеринка на нашем любимом пляже. Не желаешь развеяться? Только не так, как это было в субботу, – смеется друг.

– Не напоминай. Я, кажется, еще до конца не отошел. Давай сгоняем. Стеф с нами? – с сожалением глянул в свою тарелку. Мясо на ней слишком быстро закончилось.

– Странный вопрос, – улыбнулся Крис.

Действительно. Чего это я? Без Стефана будет скучно!

Из ресторана я съездил еще в один филиал, расположенный как раз недалеко от моего дома. Довольно улыбнулся, заметив знакомую фигурку в облегающей черной юбке и форменной рубашке с логотипом нашего банка. Не знал, что она здесь работает.

– Привет, – прошептал ей на ухо. Женщина отлетела от меня, как ошпаренная.

– Герман Асланович, здравствуйте, – ко мне тут же подошла директор, поглаживая круглый беременный живот. – Это Анастасия. Заканчивает испытательный срок на мое место, – а моя соседка прикладывает ладошки к покрасневшим щекам стараясь смотреть куда угодно, только не на меня.

– Очень приятно, – протянул руку брюнетке, с которой шикарно провел добрую половину ночи, пока ее муж где-то шлялся. – Герман Асланович Амиров, – она побледнела.

Странно было бы не знать фамилию человека, который платит тебе деньги. Она знает, видела в документах. Умница. Операторы не все ориентируются сразу. Бывает довольно весело в таких случаях. Но мне и сейчас не скучно. С удовольствием наблюдаю, как мечется ее взгляд в полнейшей панике и сбежать ведь нельзя, не поймут.

– Как вам у нас работается? – принял максимально расслабленную позу.

– Спасибо, – надо отдать ей должное, взяла себя в руки, даже голову подняла чуть выше. – Все нравится. И так удобно. Рядом с домом.

– Вы правы. Шаговая доступность играет очень важную роль. Если будете набирать новых сотрудников, старайтесь это учитывать. За опоздания у нас штрафы и увольнения без поблажек. Буду контролировать лично, – чуть снизил тембр, соседка опять слегка покраснела. – Вопросы ко мне есть?

– Нет, Герман Асланович, но, если будут, я знаю, где вас найти, – Настя вернула мне мой же тон.

– Тогда до встречи, – незаметно ей подмигнул и не стал больше дискредитировать нового директора. Ей еще с людьми уживаться, а женский коллектив – страшное дело, все слышат, все замечают. Я иногда их боюсь.

Дома я едва успел принять душ, как в дверь позвонили. Немного разочарованно вздохнул, увидев на пороге две совершенно одинаковые рожи, вместо одной фигуристой брюнетки.

– Заходите. Десять минут и я готов развлекаться.

Глава 3. Лето. Солнце. Пляж

Тая

Дома никого. Так хорошо, если не считать того, что я почти не спала.

Завалилась с книжкой на кровать. За окном жарит летнее солнце. Высовывать туда свою тушку нет ни малейшего желания. А вот расслабиться в тишине – это святое.

Вообще-то у меня есть своя квартира, но я все никак не переберусь туда полностью. Да и уютный, как говорит отец, совсем не статусный дом родителей дорог мне с детства. Мама в каждый его уголок вложила свою душу. Здесь даже несколько моих детских рисунков висят в деревянных рамочках, как какая-то великая ценность. Хотя, для неё, наверное, так и есть. На то она и мама.

Ушла с головой в интересный психологический триллер, будоражащий сознание до мурашек, и не сразу услышала, как звонит мобильный.

– Тая, ну наконец! До тебя вечно невозможно дозвониться. Зачем тебе телефон? – возмущается подруга и одногруппница в одном лице.

– Зачиталась, прости, – стараюсь вернуться в книгу. Затянуло, вылезать не хочется.

– Пф, – Зоя раздраженно фыркнула. – Лето! Ты знаешь, для чего оно таким, как мы?

– Это каким? – рассмеялась, отложила книгу на столик. Дочитать эта зараза мне все равно её не даст.

– Молодым и красивым, подруга. Тебе в универе учебников было мало? Собирайся, мы едем купаться, а вечером будет сюрприз, – и пока я не начала сопротивляться, Зойка заявила. – Буду у тебя через десять минут, – и быстренько сбросила вызов.

Купаться, значит. Почему бы и нет?

Поднялась в свою комнату, вытащила из шкафа первый попавшийся купальник, поверх плавок надела джинсовые шорты, к ним добавила топ с бретелькой через шею и красивым фигурным вырезом. Модные тёмные очки прихватила с тумбочки, собранную пляжную сумку вытянула из-под стола. Она лежит там с прошлой недели, когда мы вот также собрались искупаться, а на улице зарядила гроза на несколько дней.

Зоя уже названивает в дверь, так что босоножки застегнуть я не успела. Чуть не грохнулась с лестницы наступив на хлястик.

У входа меня ждёт её пафосный красный кабриолет, который папа подарил девушке на двадцатилетие вместе с правами. Водить подруга научилась гораздо раньше. Мне иногда кажется, что Зоя ходить начала позже, чем ездить.

На заднем сидении тусит её очередной бойфренд – Игорек. Как говорит Зоя, подобрала на обочине. Жалко стало, замученный такой был, милый очень. В итоге милый Игорь быстро окреп, освоился, понял, как ему повезло. Так что теперь отрабатывает свое спасение в её постели. Их устраивает и ладно. Зоя не из тех, кто позволит себя обидеть, а тем более использовать. Обычно это делает она. Как мы сдружились, я понятия не имею. Просто стали общаться однажды и все.

Подруга включила музыку, дала по газам. Порыв горячего ветра раздувает волосы. Все пытаюсь собрать их в хвост, но короткая стрижка не позволяет этого сделать.

– Помочь? – мурлычет над ухом Игорь.

– Себе помоги, – огрызаюсь, бросая бесполезное занятие.

– Чего ты колючая такая? – не отстает он. – Я же без задней мысли, – а то я по тону не слышу, где у него мысли.

– Даже не старайся, – смеется Зоя. – Сердце нашей Таи давно и безвозвратно украдено. А будешь приставать к другим девушкам, я отвезу и оставлю тебя там, где подобрала.

– Да я и не собирался. Реально помочь хотел. Ай! – отмахнулся он. – Бабы.

Под дружный звонкий смех добрались до частного пляжа. Минимум народу, песок и безалкогольные коктейли. Я делаю вид, что слова подруги совсем не задели меня за живое. Воспоминания почти трехлетней давности не стоят того, чтобы портить всем настроение. Это только моя проблема, что я влюбилась не в того парня.

– Ну чего ты опять загрузилась? – Зоя присела рядом со мной на песок. – Извини, – виновато положила голову мне на плечо. – Не надо было про него. Само вырвалось.

Я не стала говорить подруге, что дело не в ее словах. Вчера, когда Зоя решила погонять с «большими мальчиками» и потащила меня с собой на трек, я видела Германа. Пьяный, веселый. В компании своих неизменных друзей и симпатичных девчонок. В этом он весь. Было глупо думать, что в его списке я стану особенной. Просто цифра, которую он перешагнул и пошел дальше.

Герман

Частный пляж. Ночь. Шикарная музыка и разгоряченные зноем женские тела на любой вкус. Мы с парнями приехали в самый ее разгар. Подвыпивший народ отрывается во всю купаясь в мыльной пене. Цветные пузыри разлетаются во все стороны, лопаются оседая на коже приятной прохладой. Аромат драйва и секса царит в воздухе.

Веду взглядом по толпе не спеша врываться в гущу событий. Прикурив, вдыхаю горький дым крепкой сигареты и ищу ее. Мне кажется Тая здесь. Неугомонная подруга сто процентов притащила мою девочку в самый центр событий.

– Идем танцевать, – тянет Стефан.

– Идите, я присоединюсь позже, – отдернул руку. Друг нахмурился, но в душу лезть не стал.

Зажигательная голодная брюнетка не помогла стереть из башки образ той, что закралась слишком глубоко. Я продолжаю искать. Сердце ритмично сжимается, толкая по венам кровь, смешанную с предвкушением. Хочу ее. Только она сможет утолить этот чертов раздражающий голод, не покидающий меня почти три года. Это голод по ней.

Медленно иду, огибая толпу. Я запретил себе подходить, но ведь могу наблюдать не вмешиваясь. Той мимолетной встречи в субботу мне было мало. Пока не видел, казалось, что я переболел ею, отпустило, но стоило зацепиться взглядом и ломка началась сначала.

В ход идет уже третья сигарета.

Нашел друзей. Близнецы развлекаются, флиртуя с симпатичными девчонками. Стефан махнул рукой подзывая к ним. Решил уже наплевать на своих тараканов. В конце концов я сюда отдыхать приехал!

Меня отвлек звонкий свист. Резко повернул голову. Застыл, глядя прямо на нее. Тая стоит боком и своими огромными глазищами с искренним восторгом следит за шоу мыльных пузырей. Улыбаюсь. Какая же ты у меня красивая. В купальнике и коротких шортах демонстрируя всем идеальное тело.

– Ооо, – слышу над ухом Кристиана. – Пошли-ка отсюда, – берет за локоть, тащит за собой, а я врос в песок кроссовками. – Гер, – дергает, рычит. – Либо подойди и забери, либо отпусти и оставь в покое. Хватит ломать себя. Тебя никто не заставлял тогда бросать ее. Это было твое решение.

Да-да-да. Все это я уже знаю. Сам себе сотню раз говорил перед зеркалом.

Картинка изменилась за секунду. К моей Тае подошел какой – то мужик. Он нагло закружил ее в танце касаясь голого тела своими лапами.

– Гер, – у другого уха появился Стефан.

Сразу вспомнился киношный штамп про ангела на одном плече и демона на другом. Вот близнецы как раз такие. Стеф, он больше как я, чертов провокатор и искуситель, а Кристиан – сама сдержанность, правда если взорвется, то всем хана.

– Пойдем. мы таких девочке нашли. Я поделюсь, – пытается меня увести друг.

– Ты не видишь? – рычу. – Он же откровенно ее лапает! – кроет меня.

– А ты думал, что девочка будет сидеть и ждать, когда ты придешь? Пошли отсюда. Таська улыбается, ей нормально, – Крис тащит меня в сторону, но я вижу, как она выставляет вперед руки стараясь отгородиться. Ни черта ей не нравится!

Срываюсь. За две секунды оказываюсь между ними отгораживая девушку спиной от наглого придурка, который не понимает слова «нет».

– Руки от нее убрал! – слышу ее тяжелое дыхание сзади. – Пока я тебе их с корнем не вырвал!

Тая

Смотрю на его напряженную спину. Острые лопатки прорезаются сквозь ткань черной футболки. Ровный позвоночник. Расправленные плечи. Гер появился из ниоткуда в тот момент, когда нетрезвый парень стал переходить за рамки дозволенного.

Зоя устроила обещанный сюрприз и после одного частного пляжа привезла нас на другой. Здесь, несмотря на понедельник, царит потрясающая атмосфера праздника и детского восторга. Подруга с Игорьком оставили меня смотреть шоу мыльных пузырей, а сами отправились искать коктейли, чтобы еще немного повысить градус этой ночи.

Я засмотрелась на невероятное чудо с разноцветными искорками, отражающимися в прозрачных мыльных шарах. Стала медленно двигаться, поймав ритм модной песни. Ко мне присоединился этот самый парень. Сначала вел себя прилично, но доза алкоголя в его крови явно развязал ему руки и отключила мозг.

– Руки от нее убрал! – мой бывший парень срывается на рык. – Пока я тебе их с корнем не вырвал!

Ноги шире, в более устойчивое положение, руки сжаты в кулаки, шея напряжена. Надо это остановить.

– Гер, – нерешительно коснулась пальцами его спины. Он вздрогнул, но не оглянулся. – Гера, не трогай его, он просто пьян, – мой несостоявшийся ухажер понял, что попал и решил ретироваться. Правильно сделал. Зачем здесь драка?

– Я не знал, что она занята, – незнакомец поднимает вверх ладони, делает пару шагов назад спотыкаясь о рыхлый песок.

– Надо на лбу написать? – интересуется Герман севшим от злости голосом. – Где ты видел, чтобы такие девочки были свободны? – он разминает напряженную шею. Она хрустит и мне бы уйти.

Какое ему вообще до меня дело? Гер вообще-то бросил меня! Но я стою, а Амиров все так же закрывает меня собой.

– Колокольчик повесь, – парень ляпнул не подумав.

– Гер!!! – завизжала, когда он бросился в драку.

Мужчина просто снес наглеца своим весом. Поставил подножку, уронил спиной на песок, ударил кулаком в лицо удерживая второй за ворот футболки. К нам подбежали Зоя с Игорем. Здесь тут же оказались близнецы Реваль. Стоят, смотрят, как парни катаются по песку избивая друг друга. Мой «ухажер» протрезвел от приличной дозы адреналина и теперь отбивается от налетевшего на него Германа.

– Сделай что-нибудь, – прошу, кажется Криса, но не уверена. – Да остановите же вы его!

– Зачем? – улыбается второй. Я угадала. Улыбку Стефана невозможно не узнать. Значит тот точно Кристиан.  – Дай оторваться парням. Он тут с субботы с ума сходит.

– Идем отсюда, – Зоя тянет меня в сторону. – Пусть разбираются сами, – но драка стала стихать. Близнецы все же вмешались и растащили ребят.

– Пойдем, – взяла подругу под руку, сама повела в противоположную сторону от всего случившегося.

– Тая, – его голос больно ударил в спину. Развернулась, подняла выше подбородок, чтобы не показать Геру настоящих чувств: обиды, страха. – Все хорошо? Он ничего тебе не сделал? – запыхавшийся, но без единой заметной ссадины, только одежда перепачкана прилипшим песком.

И мне столько всего хочется сейчас ему высказать, но я, прикрываясь злостью, произношу лишь:

– Почему в моей жизни все время что-то случается, когда ты оказываешься рядом?!

– А может все наоборот?  – смотрит своим пронзительным карим взглядом. – Может я появляюсь тогда, когда у тебя что-то случается?

Герман

Надула свои воспаленные искусанные губы, развернулась и гордо ушла в сторону красного кабриолета Зои. Стою, как дурак, улыбаюсь, разглядывая ее спину. Взъерошил пятерней волосы, тихо смеюсь. Так классно услышать ее голос.

– Идем, Ромео, – мне на плечо легла тяжелая рука Стефана. – Страсть, как хочу выпить.

И ночь полетела с нереальной скоростью. Глянул на часы, на поднимающееся солнце.

Блин, можно уже не ложиться. Растер лицо ладонями, лег на песок. Я снова пьян, но в этот раз не алкоголем. Я успел напитаться ее взглядом, запахом, присутствием. Этой дозы хватит на пару дней, а потом я выключу чувства и уйду в работу. Последние три года это отлично действует. Писклявые девственницы, бухло, тачки и пахать. Как можно больше пахать.

Отделюсь от отца, как делают это близнецы. Может и вовсе выйдет свалить из страны и там развивать собственный бизнес. Открою сеть автосервисов и буду зарабатывать тем, от чего кайфую. Мне нравится работа в банке, но мне не нравится моя зависимость от отца, ведь он прав. Если захочет, у меня не останется ничего: ни машины, ни квартиры, ни денег. Плясать под его дудку? Тоже не про меня, выбора только особо пока нет.

Ладно, прорвемся!

Встретив новый день у воды, я заскочил домой, быстро привел себя в порядок и на работу. Вечером был соблазн заскочить в филиал у дома просто ради подразнить соседку, но моя доза по имени Тая все еще действует и больше мне пока никого не надо.

Утопая в делах семьи не заметил, как прошла неделя. Смотрю на настенный календарь в своем кабинете и не сразу понимаю, что уже пятница. Без стука ко мне вошел отец. По сморщенному лбу и суженым глазам вижу, что он недоволен. Я даже знаю чем. Моим усиленным игнором его любимого с момента нашего разговора о женитьбе.

– На, – швырнул на стол несколько фотографий хорошенькой рыжей девчонки.

– Что это? – не притронулся к ним и вопрос риторический, ответ на него я знаю.

– Твоя будущая жена, – смотрит строго, думает, меня проймет. Нет. На этот взгляд тоже давно выработался иммунитет.

– Мама как? – это меня волнует больше.

– Заехал бы и спросил, – снова рычит. – Нормально Аня. Гер, давай серьезно. Ты бегал от меня всю неделю, я терпел, но мое терпение не безгранично.

– Я был паинькой, – нахально улыбаюсь, отца это заводит еще сильнее, он сжал пальцы на подлокотниках несчастного кресла и старается удержать себя в руках. – Я тут подумал, мне неинтересно твое предложение.

– Ты, наверное, не понял, мой мальчик, – он вдруг расслабленно откидывается на спинку и возвращает мне мою же улыбку. – Это была ни шутка, ни просьба. Это, – кивает на фотографии, – призыв к действию.

Рассматриваю девочку с красно-рыжими волосами. Правда красивая, даже не спорю. Ну не шевелится у меня на нее ничего кроме единственного органа, уперевшегося в ширинку при внимательном рассмотрении алых губок.

– Поступает к нам в универе, говоришь, – сгребаю фотографии в ящик стола. – Ладно, схожу, гляну, что она из себя представляет.

После работы уехал на трек отключая голову, забывая обо всем. В крови кипит адреналин, в висках стучат ритмы любимой музыки, рядом сидит симпатичная девчонка – мое лекарство на сегодняшнюю ночь.

Глава 4. Ты выходишь замуж

Тая

– Я войду? – в мою комнату заглянул отец.

Мы не виделись практически всю неделю. Сейчас непростые времена для компании, и он практически живет на работе.

– Входи, – отложила в сторону книгу, села удобнее на кровати.

Судя по морщинкам на лбу и напряженным плечам, папа пришел сказать что-то важное. Он присел на край кровати, разглядывает меня, будто видит впервые.

– Тай, сегодня у меня был разговор с Михаилом Реваль. Его корпорация готова поддержать нас в кризис. Сейчас он ведет переговоры о партнерстве с Амировым. А иметь поддержку банка – это тоже стоит не мало. Если мы объединимся, то нас уже не сдвинуть. Это очень мощный союз, дочка. Союз, который перейдет по наследству к вам, нашим детям.

– Ты решил выдать меня замуж, – прекрасно понимаю, куда он клонит.

Такие объединения не держаться лишь на договорах. Это гораздо глубже. Чтобы удержать эту машину, нужно максимально обезопасить каждого из участников, привязать друг к другу. И это даже не брак детей. Это внуки. Истинные наследники, в которых смешается кровь сильных фамилий.

– Стефан Реваль станет отличной партией, – звучит как приговор для всех моих планов на эту жизнь.

Конечно, Кристиану уже нашли невесту. Пора бы женить и второго брата.

– А если я откажусь? – ругаться нет смысла, прощупываю почву. – Я не знаю его практически. Мы несколько раз пересекались, общались урывками. Да я даже не различаю этих близнецов, отец. Как ты себе это представляешь?

– Боюсь, отказаться уже не выйдет, – обрушивает на меня строгий взгляд.  – Есть время познакомиться. Дата свадьбы пока не назначена, но я дал свое согласие, Тая. Это ради тебя. Ты ведь девочка. Ты не сможешь удержать в своих хрупких руках большой бизнес. Тебя задавят, соблазнят, обманут…

– Хорошего же ты обо мнения, – перебила его. – Зачем тогда распинаться, если все уже решили? Что еще мне надо сделать ради блага семьи? Родить? Через сколько?  – отец сверлит меня недовольным взглядом. – Лучше сразу, – сама отвечаю на свой же вопрос.  – Чтобы привязать его к себе. А потом всю жизнь смотреть как нелюбимый мужчина, который и меня не любит, водит домой других женщин, как делает это старший Реваль? Молчать, терпеть, улыбаться на публику? Мама уже знает, что ты продал ее единственную дочь? – чувствую, как по лицу текут слезы.

Мне обидно, что он решил так поступить. Это настоящее предательство, других слов у меня подобрать просто не выходит.

– Тая, – его ладонь касается щеки. Отец вытирает пальцами влажные дорожки. – Девочка моя, он не сможет в тебя не влюбиться, – старается говорить мягче, но мне не помогает.  – Посмотри, какая ты у меня красивая, – улыбается. – Умная. Мужчины таких женщин на руках носят, детка. Ему стоит лишь разглядеть, а Стефан не дурак. Я тебя уверяю, он увидит.

– А я? – шмыгнула носом, не поднимая взгляда на родителя.

– И ты влюбишься. Он… – отец вдруг замялся. – Стефан взрослый, опытный мужчина. Уверен, первая брачная ночь тебе понравится. Я могу поговорить с ним, чтобы был максимально деликатен. Начнете с этого. Мужчины уязвимы в постели, детка. Ты поймешь, научишься и сможешь им управлять при желании. А он будет ценить тебя за то, что стал первым. Это тоже имеет огромное значение, хоть многие врут об обратном.

Отец думает, что я еще девственница. Конечно, в отношениях с парнями он меня ни разу не видел. А если признаться, что уже нет? Что у меня был мужчина. Это станет причиной расторгнуть договоренность? Почему-то уверена, что моя невинность там тоже обсуждалась.

Отвратительно! Мерзко! Захотелось помыться и уехать отсюда.

– Я вернусь к себе на квартиру, – говорю отцу. – Или правилами вашего аукциона это тоже запрещено?

– Не делай глупостей, – звучит, как приказ. – Они не помогут избежать этого брака.

Глава 5. Знакомство с навязанной женой

Герман

Родители, бабушки, а местами и целые делегации несут документы в приемную комиссию университета делая из этого процесса целый ритуал. Поят дитятко, которое выше их на голову, водичкой. Сами обмахиваются папками с этими самыми документами, ну или носовыми платочками. Будущие студенты (если повезет) страдальчески смотрят и тихо радуются, что так позорят не только их. Повезло тем, у кого родители на работе. Эти кучкуются отдельно, тихо хихикают или громко ржут, все зависит от пола и степени воспитания.

Посмотрев на это печальное зрелище, не нашел искомый объект. И в следующие два дня я ее тоже не нашел! Будто мне заняться больше нечем, как караулить целыми днями девчонку…

– Ммм… А в жизни ты еще интереснее.

На четвертый день моих наблюдений она появилась на ступеньках нашего университета. Красивая, яркая, но зажатая, совершенно неуверенная в себе. Автоматом сравниваю с Таей. Нет, детка, до нее тебе еще очень далеко, но, если не подчиниться отцу, можно нарваться на серьезные неприятности. Мне сейчас оно вообще ни к чему, а потому придется включаться в игру.

Возле дверей девушка встретилась с подругой. Это мое вознаграждение за множество потерянных здесь часов. С Наташкой мы знакомы. Не помню откуда, но сам факт мне на руку. Она то мне и поможет!

– Привет, Наташ, – небрежно привалился плечом к стене возле стенда с информацией, когда девчонка осталась одна.

– Гер… – выдохнула с настоящим восторгом.

– Нат, есть предложение. Кино, кафе. Как тебе такой вариант на вечер? – глаза заблестели. Отлично! В моей постели она не была, но очень туда хочет. На этом и сыграю.

– Я не против, – другого ответа я и не ждал.

– Отлично. Если есть симпатичная подружка, бери с собой, – сделал пару шагов к ней. Совершенно «случайно» убрал за ухо прядь волос коснувшись пальцами щеки.

– Хорошо, – Наташка улыбнулась.

Что может быть проще, чем манипулировать женщиной, которая тебя хочет?

Мы договорились о встрече. По дороге в офис заказал три билета на вечерний сеанс, посмотрел погоду на вечер и выбрал столик в уютном ресторанчике, потому что будет дождь, который тоже сегодня мне на руку.

После работы сразу поехал к торговому центру, где и расположен кинотеатр. Поймал ее взглядом в толпе людской массы. Легкая, воздушная зеленоглазка ведет языком по шарику мороженного даже не подозревая, как сексуально это выглядит. Она натолкнулась на мой заинтересованный взгляд, тут же покраснела и опустила глазки в пол. Я так не играю!

Хотя… Есть идея!

Наташка понеслась вперед и повисла у меня на шее.  Закатил глаза, но пришлось ловить, здороваться.

– Милли, ну иди же сюда, – зовет подругу.

Милли. Хм… Это имя или прозвище? Странно, но прикольно. Пока мне все нравится. Даже ее стеснительность перестала вызывать раздражение. Теперь она разжигает во мне азарт.

– Да иди же ты сюда, – Ната взяла ее за руку, подвела ближе.

– Привет, – протянул ей свою ладонь.

– Здравствуй, – Милли так и не подняла на меня взгляд.

– Она стеснительная, – поясняет Наташка. – Ей нужно привыкнуть. Потерпи.

Да я потерплю. Мне то что.

Фильм оказался откровенной ерундой. Да и в кафе все прошло натянуто и скучно. Маленький рыжий котенок категорически не желает идти на контакт.

Прости, девочка. Сегодня я буду сволочью.

На такси закинули домой Наташку. Остались вдвоем. Милли молчит, стараясь даже не смотреть в мою сторону. Решил ломать выстроенную ей стену в наглую. Сюсюкать можно до одурения. Нет у меня на это ни желания, ни настроения. Пусть испугается, сама откажется от меня. Отец ведь не потащит тогда ее в ЗАГС насильно? Или потащит? Надеюсь, что нет.

– Ты девственница? – прямой вопрос. Шок в ее красивых зеленых глазах. – И чего я спрашиваю? Это и так очевидно. Но ты ведь большая девочка, – хищно ухмыляюсь. —Понимаешь, чего я хочу? – кивает. – Ну раз понимаешь, предлагаю отлично провести эту ночь.

– Нет, – скептически приподнял бровь, услышав нотки уверенности в голосе. Но они быстро растворились в оправдании. – Ты неправильно понял. Я не…

– А мне кажется, я все правильно понял. Твой шаловливый язычок лучше тебя намекнул сегодня, чего тебе хочется. Могу устроить, – я буквально впитываю ее реакцию: возмущение, страх, негодование. Пусть испугается. Я хочу этого. Чтобы шарахалась от меня, как от огня. Чтобы вот так же твердо сказала «Нет» моему отцу, когда вопрос зайдет о браке.

– Это было просто мороженное, – Милли почти плачет. Приятный голос дрожит. Сладких запах малины обволакивает. Рывком дергаю ее на себя обняв за талию.

– Выйди, – приказ таксисту. Мужик без вопросов оставил нас одних.

– Перестань, малышка. Тебе понравится. Я умею обращаться с женщинами, – давлю интонацией, пытаюсь пролезть ладонью под ее футболку.

Чувствую себя последним ублюдком, но я очень хочу свободы, а она… Она мне еще спасибо скажет за то, что глаза ей открыл и спас нас обоих от навязываемого брака.

– Не надо… Пожалуйста, – умоляет. – Я не хочу, – торможу.

Меня бесит вся эта ситуация, доведенная до абсурда, до полнейшего идиотизма. Прижимаю к себе хрупкое тело, тяжело дышу ей в затылок. Это не возбуждение. Злость. На себя за то, что делаю сейчас. На отца за то, что подтолкнул к этому шагу.

– Я не собираюсь брать тебя силой, – отпускаю Милли, двигаюсь так, чтобы наши тела больше не соприкасались. – Но нам может быть очень хорошо вместе, – продолжаю игру. Надо довести ее до конца, но не перегнуть. Просто мягко отступить и дать понять, что я все-таки не такой козел. – Ты мне нравишься, – это искренне. Хорошая она. Ей бы парня нормального, чтобы раскрыл, и выйдет идеальная девочка для отношений. – Ты такая настоящая. Беги домой, Милли. Мы еще обязательно увидимся.

Она пулей вылетела из машины, а я пару раз ударился головой о стекло на дверце. Как же мерзко. Отвратно просто.

– Домой меня отвези, – дал адрес вернувшемуся водителю и лег на заднее сидение целиком.  – Через магазин. Дико хочу нажраться, – может хоть это поможет смыть чувство омерзения от самого себя за эту выходку.

Глава 6. Переезд и неожиданный союзник

Тая

Мне не дали толком переварить новость о возможном браке. Отец, не мой, кстати. Мой только поддержал. Решил, что будет здорово, если я перееду к будущему мужу.

Вот просто так, по щелчку пальцев взяли и придумали мою жизнь за меня.

– Мамочка, – пытаюсь воздействовать через неё. – Я не хочу замуж! Ни за Стефана, ни за кого-то другого. Мне двадцать один год. Я имею право решать сама!

– Тая, – к нам вошёл отец. – Мы уже это обсудили.

– Нет, папа! Обсудили, – это когда обе стороны высказались и было принято решение, устраивающее всех. Здесь меня просто поставили перед фактом!

– Давай так, – папа присел на подлокотник кресла. – Стефан попал в аварию. Ему очень нужна помощь и поддержка. Конечно, ещё хорошая компания. Ты поедешь к нему в качестве гостьи. Побудешь с ним, поможешь, чем сможешь. Ничего сверхъестественного не требуется. В основном следить, чтобы Стеф выполнял предписания врача. Ты ведь у меня добрая девочка. Ты не оставишь его в беде. А там посмотрим.

– Папа!!! Ты понимаешь, что это не честно! – внутри меня все трясется от возмущения. Манипулятор чертов! Самый натуральный манипулятор!

– Тай, – в разговор включилась мама и я уже обрадовалась, что вот она сейчас встанет на мою сторону. – Отец прав. Мальчику нужна помощь, – и тут с поддержкой меня обломали.

– Он мужчина! Взрослый! Ты видела, как они гоняют? Да я удивляюсь, что он до сих пор жив! Извини, – прикусила язык. Это определённо было лишним. – Я поеду просто, чтобы помочь… почти незнакомому парню, – пытаюсь все же воззвать к родительской совести. – В чужой дом, – смотрю то на отца, то на маму. Он молчит, а она прячет улыбку у него за спиной.

– Спасибо, – мне кажется или в голосе отца прозвучало облегчение? – Возьми только самое необходимое. Михаил сказал, что в его доме у тебя будет все, что нужно.

– Кроме свободы, – буркнула в ответ, развернулась на пятках мягких домашних туфель и обреченно побрела собирать вещи.

Всю дорогу до огромного, пафосного особняка семьи Реваль я крутила в голове одну и туже пластинку: «Я еду просто помочь».

Наслышана, что Михаил к Стефу относится с некоторым пренебрежением, считая, что только его брат-близнец Кристиан стал достойным сыном своего отца. Не понимаю, почему наши родители считают, что имеют право кроить наши жизни, как им вздумается? Нет, есть благодарность за то, что они нам дали. Образование, путешествия, комфортная жизнь, но хочется уже строить свою. Спотыкаться, ошибаться, но при этом учиться и делать выводы.

– Таисия Валерьевна, приехали, – сообщил водитель. – Я помогу с вещами, – мужчина открыл мне дверь.

Вышла во двор. Красиво, чисто, ухожено. Везде дорожки, много зелени, цветов, фонариков. Во всем этом великолепии утопает дом, где мне предстоит прожить некоторое время. Ни в коем случае не ассоциирую себя ни с ним, ни с его обитателями. Постараюсь подружиться с близнецами… Гер.

Черт! Они ведь дружат.

Надеюсь, мы не увидимся.

Меня встретила горничная. Неприятная женщина со строгим острым взглядом. Как на экскурсии, рассказала, где тут что, расписание завтрака-обеда-ужина и повела на второй этаж в спальню Стефа.

– Вещи сюда, – слышу голос горничной.

– Как сюда? – мне стало дурно. Или здесь душно, или это нервы подгибают мои колени.

– По распоряжению хозяина дома вы будете проживать в одной комнате с его сыном, – чеканит равнодушно.

– Простите, а спать я буду где? – молчу уже про все остальное. В спальне большая кровать, но она ОДНА!

– Все вопросы к Михаилу, пожалуйста. Он должен быть к ужину, – она гордо удалилась, оставив нас с водителем ошалело пялиться друг на друга.

Проводив мужчину обреченно села в уголок у окна и стала ждать, что же будет дальше. Но заскучать мне не дали. Минут через сорок открылась дверь и на пороге комнаты появились они – два совершенно одинаковых брата – Кристиан и Стефан Реваль.

Сейчас отличить одного от другого просто. Стеф мокрый весь от пота и бледный как простыня. Темные ресницы отбрасывают дрожащие тени на красивое лицо. Крис смотрит с легким высокомерием. Кажется, он вообще меня не узнал.

– Деточка, это, – следом за ними в комнате появился сам Михаил. – твой будущий муж, – от этих слов мне стало не по себе. – Я обещал наказать тебя, сын, – мужчина переключил внимание на Стефана. – Лишить тебя свободы – прекрасное наказание. Хватит ребячества! Пора отвечать за свои поступки и сделать хоть что-то полезное для семьи, – я зажмурилась на пару секунд надеясь, что когда открою глаза, кошмар закончится и в реальности я не согласилась «помочь бедному парню». – Позаботься о нем, малышка, – просит меня этот неприятный, жутковатый человек. – Кристиан, идем. Не будем мешать ребятам знакомиться.

Крис уложил брата на постель, еще раз странно на меня посмотрел и ушел, плотно прикрыв за собой дверь. Стефан молчит, лишь тяжело дышит, а еще от него разит алкоголем. Он точно после аварии? На что я подписалась?!

– Как тебе наша семейка? – прохрипел парень.

– Ужасно, – призналась честно.

– Тай, – вот он узнал меня сразу. – Давай договоримся, а, – пытается подняться выше, но из-за слабости и опьянения у него ничего не выходит. – Я не собираюсь жениться. Тем более на девушке своего друга, – выдохнула с облегчением. Заметил. Обаятельно улыбнулся. – Спектакль для родителей разыграем, а там посмотрим, как это все разрулить. Как тебе такой вариант?

– Устраивает, – нашла пачку салфеток у него на тумбочке, подошла ближе, промокнула мокрый лоб.

– Гер в тебе не ошибся, – дернулась, снова заметил и улыбнулся шире. – Уверен, мы подружимся. Спать будешь на кровати, я сейчас на диван переползу. Чуть оклемаюсь, потом обсудим, что и как. Хорошо?

– Спи пока здесь, – скомкала в руке салфетку.

Пока все выглядит не так безнадежно, как показалось на первый взгляд. Надеюсь, мы со Стефаном и правда подружимся. Осталось подготовить себя к тому, что Гера я буду видеть чаще.

Глава 7. Невыносимые мужчины

Тая

– Ты невыносимый! – отвернулась к окну. – Все мужики такие, когда болеют? – слышу, как Стеф тихо смеется у меня за спиной.

– Не знаю. Я больше по девочкам, – он что-то уронил. Пришлось подойти, поднять и вручить ему в руку бутылку с водой. Врач только сменил капельницу. Теперь три часа я буду слушать, как он скучает по своей машинке.

– Да ты чуть не убился, – пытаюсь вразумить.

– Зануда, – вздыхает, прикрывает глаза.

Ну конечно! Он тут лежит в поломанными ребрами, а зануда я. Прекрасно!

Это вот то, чего я боюсь. Я не против их увлечений, но страшно однажды узнать, что твой любимый мужчина остался на трассе. Стефану повезло. Он чудом успел сбросить скорость перед тем, как войти в дерево капотом своей машины. А если бы не успел?

Передернула плечами отгоняя эти мысли. Какое мне дело? За этого я замуж все равно не выйду, а другому я не нужна. Вот и пусть делают, что хотят! Но все равно подхожу, поправляю парню подушку, поднимаю сползшее на пол одеяло. Мой потенциальный муж недовольно ворчит, пытаясь листать одной рукой ленту социальной сети в телефоне.

– Какая же ты хорошенькая, – в комнату вошел Михаил Реваль.

– Спасибо, – его комплементы мне неприятны, но из вежливости к хозяину дома стараюсь искренне улыбаться.

– Я говорил с врачом, Стефан. Он разрешил встать ненадолго. Тая, подготовь этого засранца к ужину, пожалуйста. У нас сегодня будут гости. Это важный вечер. Хочу, чтобы на нем присутствовали все мои близкие.

– Хорошо, – наблюдаю, как двое мужчин сверлят друг друга злыми взглядами.

Старший Реваль все еще не простил Стефану аварию. Он вообще странно относится к сыну. За время, что я здесь, отец заходил к нему пару раз, в общей сложности минут на десять. И каждый раз вот так. Все напряжено до электрических разрядов в воздухе. Коснись и пойдут синие всполохи в разные стороны.

Сегодня ничего не изменилось. Несколько напряженных минут и Михаил ушел по своим делам. Только что дверью не хлопнул, а то было и такое. Они поругались, а на двери треснуло стекло.

– В чем ты пойдешь? – открыла шкаф, стала перебирать немногочисленные мужские вещи. Стеф не живет в родительском доме, но сейчас ему не оставили выбора.  – Рубашку? – показала темно-синюю. Она должна подойти под его глаза и длинные пушистые ресницы.

– Конечно нет, – скривился парень.  – Футболка и джинсы. Я не собираюсь жертвовать комфортом ради показухи.

– Стеф, ты опять нарываешься, – выбрала темную футболку, чтобы на ней не было видно влажных следов от пота, ведь его слабость еще никуда не делась.

– Тай, чтобы я не сделал, все равно Кристиан лучший. Я привык, смирился и нашел в этом плюсы. Могу пойти в джинсах, – запредельная улыбка и я не могу с ним спорить. Он уже понял это. Манипулирует.

Через три часа к нам вернулся врач. Он снял капельницу, еще раз осмотрел своего пациента и дал заключение, что встать действительно можно, но буквально на пару часов и снова в кровать.

Как только мужчина ушел, Стеф сел. Сразу видно, что ему тяжело. Чем думает его отец, заставляя присутствовать на дурацком ужине? Парень сидит с трудом, а там лестница, по которой надо спуститься. Там шум, от которого у него начнет болеть голова. Это сейчас тоже не желательно. Ему не помогают таблетки. Стефан не сможет нормально поспать ночью.

Он поднялся на ноги, пошатываясь подошел к шкафу и вытянул оттуда темные джинсы. Вот упрямый!

– Стеф, надень брюки, – недовольно кривится, снимает домашние штаны. Его заносит, ударяется плечом о дверцу шкафа.

– Кому нужен этот цирк?  – рычит раздраженно.

– Ведешь себя, как капризный ребенок! – привожу себя в порядок у зеркала.

После небольшой словесной перепалки мы все же вышли из комнаты. Конечно, на влюбленную пару не тянем, но я очень стараюсь просто быть рядом. Нет больше никого. Я должна ему помочь.

Миновали длинный коридор, вышли к лестнице, ведущей на первый этаж. Стефан вдруг замер, вцепившись пальцами в перила. Внимательно смотрит вниз, я стою у него за спиной не понимая, что случилось.

Лучше бы и дальше стояла! Но я решила выяснить, что же там такого происходит. А там Гер у всех на глазах настойчиво обнимает хорошенькую рыжую девушку.

Герман

Я чувствую на себе пристальный взгляд. Поворачиваю голову к лестнице. Тая.

Моя Тая со Стефаном!

А здесь съежившаяся от страха девчонка так на нее не похожая. Отгреб бы я уже по яйцам за такое поведение, но это не Тая, это маленькая Милли и отыграть этот спектакль я должен до конца. Мне необходимо сделать так, чтобы они поверили. Все. Позже объясню близнецам. Уверен, что парни поймут, а пока я делаю то, чего от меня ждут. Внаглую пристаю к Милли.

– Выпей пару глотков и расслабься, – шепчу ей на ушко протягивая бокал с шампанским.

Хочется сказать, что я не трону, но за ее эмоциями следит Михаил. Он периодически смотрит в нашу сторону, чтобы убедиться, что я соблюдаю их договоренность с моим отцом.

Если быть честным самому перед собой, то его я боюсь. Реваль в гневе идёт по головам и ему все равно, кто перед ним, будь то партнёр или родной сын. Нет, я понимаю, что такое большой бизнес. Когда ты крутишь миллиарды, когда от тебя зависят сотни, а то и тысячи людей. Здесь нет доверия, лишь выгодные сделки и голый расчёт.

Мой отец в работе такой же. Я учусь у него, но ломать свою жизнь в угоду этим двоим не стану.

Донести до него тот факт, что мне нужна свобода не получается. Аслану Ленаровичу надо контролировать все и всех. Это профессиональные издержки, которые переносятся в повседневную жизнь. Мама его часто одергивает, но мне тоже постоянно говорит, чтобы был мягче.

Не могу. Откуда возьмётся мягкость, если последние шесть лет на меня постоянно давят. А я хочу сам во всем разобраться. И женщину свою завоёвывать сам тогда, когда буду уверен, что родительский бизнес не станет помехой нашим отношениям и в случае чего по ней не пройдутся «танком». Тогда, когда буду гарантированно знать, что могу дать ей будущее, которого она заслуживает. Когда буду уверен, что готов просить прощения так, чтобы Тая меня услышала.

Я почти не слушаю подошедших к нам близнецов. Меня на время отключило от реальности, потому что в глазах любимой девочки я поймал неожиданные эмоции. Обида, ревность, возмущение. Во мне все ликует от этого открытия. Я думал, Тая меня ненавидит, а она… Улыбаюсь. Значит что-то осталось от того ее сильного чувства. От той, почти детской, наивной влюбленности в обычного подонка, в меня.

Да нет, глупо это. Зачем я ей нужен после того, что сделал?

Сердце вот-вот проломит ребра. Оно рвется к ней и приказы мозга успокоиться ни к чему не приводят. Хочется подойти, поговорить, прикоснуться, но я могу ее потерять. Если отец надавит на Камаева, может быть все, что угодно. Например, дочь вдруг «захочет» поехать учиться заграницу. Никто ведь не знает, как я схожу с ума по своей девочке. Пусть пока все так и останется.

Я соскучился по Тае безумно. От этих мыслей руки сами непроизвольно сжались на тонкой талии моей спутницы.

– Пусти, – шипит в ответ рыжая девчонка, про которую я успел забыть.

Ах да. Спектакль.

Обнял крепче, провел носом по щеке. Слегка коснулся губами. Тая отвернулась от нас. Почему не уйдет? Не может. Она тоже здесь не по своей воле?

– Ей не нравится! Ты не видишь? – за рыжего котенка решил вступиться Кристиан. Я убрал руки от девушки, сделал шаг назад.

– Крис, остынь, – стараюсь говорить спокойно.  – Девочка не для вас, ты и сам знаешь. Вам нельзя. А мне… – усмехаюсь. – Я знаю, ты слышал разговор, – уже совершенно серьезно. – Иди к невесте. Не порти вечер своему отцу.

А его отец открытым текстом дал мне зеленый свет. Мало мне моего Аслана Ленаровича. Но его я хотя бы могу понять, он хочет наказать непослушного сына. Старший Реваль видимо решил, что мне мало и тоже имел честь проехаться по мозгам, рассказывая, насколько важен этот брак и ценны подобные связи. Обложили со всех сторон, но иногда чтобы выиграть, надо поддаться и сделать вид, что ты проиграл.

Тая

Я ушла с этого праздника жизни. Стало противно.

Встала под теплый душ, закрыла глаза позволяя каплям стекать по коротким волосам, лицу, телу. У меня ощущение, что я нахожусь в театре абсурда, а не в доме уважаемой, сильной и известной семьи. Кажется, что мир сошел с ума и наши родители забыли, что эту семью они создавали сами. Сами выбирали женщин, влюблялись, наверняка делали ошибки. Почему нам нельзя? Почему Милли затравленно смотрит на Гера, а он не сводит взгляда с меня? Почему Стефан никак не найдет точек соприкосновения с отцом, а Кристиан с отвращением кривится от присутствия собственной невесты? Почему я вынуждена быть здесь, в спальне чужого для меня мужчины? Неужели всем наплевать на это?

Деньги превыше семьи, превыше чувств. Дети нужны для того, чтобы закреплять сделки, создавать новые союзы. Сегодняшний вечер поверг меня в шок. Я просто потерялась в этом лицемерии, надменных взглядах и натянутых улыбках. Завидую Стефану. Он пока единственный, кто открыто сопротивляется. За это отец обязательно его накажет, но парень отстаивает себя. Это вызывает восторг.

По телу бегут мурашки. Обняла себя руками за плечи, прибавила температуру воды. Я тоже буду сопротивляться. Выживу ли я без денег отца, если вопрос встанет именно так? Однозначно! Это не то, что я боюсь потерять.

Подняла голову выше, мазнула ладонью по запотевшему зеркалу, улыбнулась своему отражению. Что я могу сделать прямо сейчас? Подружиться с Милли. Запуганной, зажатой девочке, явно не привыкшей к такому вниманию и окружению точно не помешает друг, который лучше ориентируется в этом серпентарии.

Обернулась мягким полотенцем, вышла в комнату и замерла. На подоконнике, привалившись спиной к окну, сидит Герман и с невыносимой тоской в глазах смотрит на меня. Тело снова покрылось мурашками. Первым порывом стало подойти, я даже сделала пару шагов в его сторону, но остановила себя.

Никто не знает его таким. Всегда ершистый, наглый, надменный, немного отмороженный. За те две недели, что у нас были, я узнала другую сторону младшего Амирова. Нежный, рассудительный, внимательный и да, ревнивый. Он прятал наши отношения в мятых простынях, а свои настоящие эмоции в обжигающих поцелуях. Я не хотела, чтобы Гер уходил. Было больно, когда бросил, вычеркнув из своей жизни, наговорив обидных слов, приравнял к своим «коллекционным» девочкам. И эта обида и боль не дают мне подойти сейчас ближе.

– Привет, – он заговорил первым.

– Выйди отсюда, я не одета, – голос почти не дрожит.

– Я видел тебя и без полотенца, – грустно улыбается. – Как тебе Стефан? – язвит, сощурив свои карие глаза.

– Тебя это не касается, Гер. Уходи, – дурацкое полотенце так и норовит сползти с груди, сжала его крепче в кулачок, но оно задралось. Снизу теперь едва прикрывая все самое интимное. Мне некомфортно под мужским голодным взглядом.

– У вас ничего не выйдет, – он спрыгнул с подоконника, подошел почти вплотную.

– Гер… – застыла на месте пытаясь сосредоточиться, но запах, взгляд, которые я так и не смогла выбросить из головы, кружат, волнуют, разгоняют пульс. – Уйди, пожалуйста, – уверенность испаряется, она плавится рядом с ним, стекает к нашим ногам.

– Теперь мы будем видеться чаще, – двумя пальцами убрал с моего лица прядь волос. – А Стефана не будет в твоей постели, Тай, – в голосе появились хрипловатые оттенки. Он ревнует. До сих пор ревнует! – Никого, кроме меня не будет. Об этом я позабочусь, – звучит как принятое решение.

– Пошел вон! – Герман криво усмехнулся, натягивая на себя привычную маску, и громко хлопнул дверью у меня за спиной. – Тебя там не будет тоже, – добавила тише.

Открыла форточку впуская в комнату вечерний летний воздух. Хочу, чтобы запах этого засранца быстрее выветрился. А еще хочу, чтобы Гер никогда не узнал, что кроме него у меня так никого и не было.

Почти три года я всячески отгораживалась от отношений. Сначала была не готова, потом поняла, что мне и так совсем не плохо, а сейчас я почти сдалась, но и этого Герману знать совсем не обязательно.

Глава 8. Да будет так!

Герман

– Да, отец! – рыкнул в трубку.

Я вышел от Таи в коридор и еще не успел успокоиться. Во мне играет коктейль из выпитого за вечер алкоголя и ревности.

– Не ори. Как прошел ужин? – интересуется он.

– Быстро, – стараюсь успокоиться и слушая его в пол уха торможу себя, чтобы не вернуться к ней. К своей гордой кареглазой малышке в очень – очень коротком полотенце!

– Гер, ты прекрасно знаешь, о чем я, – отец снова давит.

– Па, а если я другую люблю? – тишина в трубке. –  Ты же любишь мать! Я вижу это. Все детство видел и сейчас ничего между вам не изменилось. Я тоже так хочу! – несет меня под воздействием повышенного градуса в крови. – Зачем мне твоя Милли? Ломать? Я сломаю, она хрупкая, что пипец! И зачем она потом мне? Чтобы ненавидела и шарахалась?

– Прекрати истерику! Ты пьян? – отец не слышит меня.

– Какая разница? – опустился по стене, сел на пол, сжал пальцами отросшую челку.

– Не смей садиться за руль в таком состоянии, Гер.

Заботливый…

– Ты ушел от темы, – напомнил родителю.

– Я вернусь из Штатов, и мы поговорим. Пока ничего не изменилось и не надо никого ломать! – рычит отец. – Нормально ухаживай за девочкой. Она влюбиться в тебя должна, а не шарахаться, как от огня.

– Бизнес превыше всего? – разочарованно хмыкнул в трубку.

– Не надо, сын. Я нормального будущего для тебя хочу, – отец старается говорить спокойнее, но я слышу, как его голос вибрирует.

Почему я до сих пор не бросил трубку?

– Тогда дай мне свободу! – снова срываюсь.  – Я даже женщину себе выбрать не могу в жены без твоей указки! Тебе не кажется, что это перебор?!

– Гер, я видел твоих баб! Провинциальные шлюхи и первокурсницы, которые готовы раздвинуть ноги ради того, чтобы закрепиться в Столице. В которую из них ты влюбился? М?! А может в замужнюю Настю из твоего подъезда? В кого из них? – молчу.  – То-то же. Просто прищеми яйца и сделай то, что тебе говорят, а когда я прилечу, мы вернемся к этому разговору.

– Счастливо, – хотел сбросить вызов, но отец снова рявкнул в трубку.

– Гер!

– Что? – устало тру лицо ладонью. Вижу через щель приоткрытой двери силуэт хрупкой рыжей девчонки, что стала занозой в моей заднице.

– Не вздумай в таком состоянии заявиться к матери. Иди проспись, сын, – дает команду отец.

– Слушаюсь! – вызов я все же сбросил, едва не зашвырнув мобильник в стену напротив.

Осторожно поднялся. В висках уже стучит головная боль. Я начал стремительно трезветь. Опьянение вытесняют злость и адреналин.

Тихо вошел в спальню Милли. Она стоит на балконе рассматривая свои новые «владения».

– Любуешься?  – прижал ее всем телом к перилам. Девушка дернулась, но во мне и так силы больше, а в таком состоянии ее особенно до хуя. – Шшш, – шепчу ей в шейку убирая длинные волосы в сторону. – Тебя отдали мне, – и это чистая правда. – Чем раньше ты смиришься, тем быстрее начнешь получать удовольствие от нашего тесного общения.

– Пусти! Что за бред ты несешь? Я не вещь, чтобы меня можно было просто кому-то отдать!  – развернул ее лицом к себе.

В моих глаза, похоже, отражается все, что я чувствую. Мелкая не на шутку испугалась, но оказывается она умеет сопротивляться. Я поражен… на пару секунд.

– Детка, ты еще не поняла, куда попала? В моем мире все продается и покупается. Даже люди. Нет, не так! В первую очередь люди, – коснулся пальцами ее щеки. – Близнецы за тебя будут глотки рвать друг другу. Ты, наверное, горда собой? Столько мужчин вдруг хотят тебя.

– Нет! Я не хочу всего этого. Мне не нужно, – ей страшно. Я впитываю эти эмоции. Они не дают сорваться и наделать глупостей.  – У них девушки есть. Пусти меня… – умоляет рыжий котенок.

– Тише ты, – надавил на нее корпусом тела сильнее, чтобы не сопротивлялась.

Этого хотел отец? Чтобы я не оставил ей выбора?

Остатки алкоголя в крови смешиваются с адреналином, виски пульсируют, реакция родителя на мои слова заводит.

Уверен, что завтра я об этом пожалею.

Они хотят видеть меня мудаком? Беспринципной сволочью?

Да будет так!

– Не сопротивляйся, – хриплю в губы Милли. Девушка отвернулась, она дрожит в моих руках. – Когда ты во всем разберешься, уже будет поздно. Ты будешь моей, – мои губы сталкиваются с ее.

Рыжий котенок пытается меня оттолкнуть, стучит кулачком в грудь. Давлю сильнее, до боли вжимая ее спиной в перила. Рот приоткрывается в стоне, я врываюсь в него языком не чувствую ничего, кроме злости.

Поцелуй с привкусом женских слез. Все, как заказывали! Я – последняя сволочь.

Забрался рукой ей под платье. Нежная, нетронутая мужчиной кожа приятно дразнит пьяный разум.

– Сладкая… – нахально улыбаюсь, не переставая целовать Милли.

Добрался до тонкой ткани ее трусиков. Малышка сдвинула ноги, но я коленом вернул их в прежнее положение и зафиксировал ее так, чтобы уйти точно не было возможности.

– Ты должна меня бояться, – говорю едва слышно. Она непонимающе моргает, смотрит мне за спину. В эту же секунду меня со всей дури швыряет о стену.

– Я убью тебя, – скрипит зубами Стефан.

Не сопротивляюсь. Если честно, даже хочу, чтобы друг набил мне морду. Может это поможет не чувствовать себя так хреново.

– Гер, – тяжело дыша зовет друг.

Стефан не дурак, он видит мое состояние. Он, как никто другой, знает, что такое давление семьи и каким уничтожающим оно может быть. Я не хочу, чтобы все это коснулось моей Таи.

– Не надо, – просит Стеф. – Не трогай ее. Зачем она тебе?

– А тебе? – усмехаюсь. – Смотреть и мучиться? – бью по больному нарываясь, но он не ведется, да и не сможет ударить.

После аварии дикая слабость едва держит Стефа на ногах. Меня медленно отпускает. Но я прав. Милли – сводная сестра для него. Им не дадут быть вместе. Это еще хуже, чем у нас с моей девочкой. Здесь замешаны только бабки и принципы, а у близнецов полный абзац.

– Давай я сам с этим разберусь. Иди проспись! – толкнув Стефа плечом, чтобы выпустить остатки жгущей изнутри злости, бросил взгляд на бледную девчонку и свалил. Не хочу никого видеть. Даже собственное отражение в зеркале видеть не хочу.

Я не послушал отца и Стефана. Вместо того чтобы лечь спать, прыгнул в тачку и умчался на трек. В городе в моем состоянии опасно, а там я смогу выветрить из головы все дебильные мысли. Надеюсь, Милли теперь сама от меня откажется, а близнецы задурят ей голову своими чувствами. Есть вариант, что нас повезут в ЗАГС насильно, но что-то мне подсказывает, что Аслан Амиров до такого не опустится. Хочется в это верить.

Мне нужен способ убедить отца, что Камаев тоже отличный партнер. Да, там меньше влияния, но Реваль ведь хочет его себе, раз предложил мою Таю Стефану. Значит надо найти то, что заинтересовало Михаила и привести аргументом отцу. А заодно доказать, что я все же могу быть вполне самостоятельным. Моей работы в семейном бизнесе ему недостаточно, чтобы сделать правильные выводы.

Я гоню вперед на своем черном Bugatti отключая голову. Смазанный пейзаж в боковом окне автомобиля, как лучшее средство от депрессии. Скорость – моя жизнь. Она разгоняет пульс, очищает мысли. Отказаться от нее я готов только ради Таи, если она попросит, но меня точно будет ломать не хуже, чем при виде моей хорошей девочки.

На магнитной подставке настойчиво вибрирует телефон. Мама и в такое время. Плавно сбрасывая скорость принимаю вызов.

– Что случилось? – спрашиваю сходу. Она в последнее время часто плохо себя чувствует и ни черта не говорит. Только улыбается, отмахивается.

– Гер, у тебя все хорошо? – голос уставший, тревожный.

– Врача? – отвечаю вопросом на вопрос. Смотрю на дорогу, понимаю, что вышел на встречку.

– Нет. Просто приезжай, пожалуйста. Мне тревожно за тебя, мой мальчик, – прикрыл глаза выдыхая. Я думал, что что-то случилось.

– Мам, все хорошо. Правда, – заверяю ее, ловя взглядом двигающиеся на меня фары и верхние габариты фуры. – Твою мать…, – выкручиваю руль уводя машину от столкновения под «пароходный» гудок этой махины. – Аррр!!! – стучу ладонями по рулю сбрасывая лошадиную дозу адреналина. Руки подрагивают, грудь давит от слишком частого дыхания.

– Гера?! – всхлип матери в мобильном.

– Все хорошо, – хриплю в ответ. – Спасибо, – хриплю ей. Если бы мама не позвонила, я бы вписался в него на своих трехстах двадцати. – Приеду скоро. Ладно? Тебе точно не нужен врач, мам? – стараюсь говорить спокойно, но голос все равно дрожит от случившегося.

Я очень ее люблю и правда переживаю. Есть огромное желание поговорить, поделиться, попросить помощи, но она женщина. Я не стану взваливать на нее свои проблемы. Мы с отцом разберемся сами.

– Точно, мой хороший. Я тебя жду.

И я срываю тачку с места прожигая шинами асфальт. Еду к маме стараясь не разгоняться сильно. Попасть под такую фуру – фактически перемолоть себя заживо вместе с металлом и кожей дорогого салона.

Как я не увидел эту «дуру»?! Протрезвел ведь давно.

Надеюсь, отец не узнает об этой выходке. Он тогда сам свернет мне шею.

Глава 9. Единственный нормальный человек в этом доме

Тая

Я плохо спала после нашего столкновения с Германом. Все складывала в голове пазлы, вспоминала наши с ним две недели и перекладывала на то, что происходит сейчас. Стоит ему приблизится, между нам мечутся искры и куда все то приведет, мне непонятно.

Настроение с утра не самое лучшее. Ужасно хочу домой, в свою маленькую квартирку, к своим вещам, книгам, любимой кроватке. Бреду мимо спальни Милли. Оттуда доносится жалобный мяв.

– Ой, – я аж подпрыгнула от радости. В руках рыженькой сводной сестры близнецов крошечный котенок. – Можно? – спросила разрешение войти. Милли тут же напряглась, насупилась, словно я уже успела ее чем-то обидеть.

– Входи, Тая, входи, – вместо нее меня пригласила Инна, мама девушки. – Посмотри, какая у нас тут прелесть, – хвастается мне пополнением. – Ладно, девочки, болтайте. Я пойду гляну, что там с завтраком, – женщина оставила нас одних.

– Тебе есть во что переодеться? – спросила совершенно искренне.

Сводная сестренка и явно объект вожделения близнецов смотрит на меня с подозрением. До меня стало доходить. Девушка просто ревнует, но на вопрос все же ответила.

– Платье.

– Ты же в нем вчера была весь вечер. Сейчас я приду, – решила, что женскую дружбу неплохо бы начать с гардероба.

Я успела кое-что привезти с собой. Некоторые вещи Милли точно должны подойти. Пошла обратно и уперлась взглядом в спину Ланы, навязанной невесты Кристиана.

Блин… Сколько здесь людей, не желающих жениться или выходить замуж на тех, кого для них выбрали! Лана – исключение. Кристина она любит. Вместе они уже пару лет. Не уверена, что чувства взаимны, но главная стерва этого дома ни за что не признает, что Крису она не нужна. Все это мне рассказала молоденькая девочка, работающая на кухне. Я ночью за водой спускалась, ну и узнала немного сплетен.

Судя по враждебной позе и тону, Лана уже успела «наехать» на Милли. У меня на таких ЧСВшных идиоток иммунитет, так что я смело пошла вперед.

– Подвинься, – протиснулась мимо невесты Кристиана, намеренно задев девушку плечом. Отдала платье Милли. – Вот, держи. Мне маловато, зато на тебе смотреться будет отлично.

– Держись подальше от Кристиана, – пафосно заявила Лана, обращаясь к Милли и задирая нос еще выше. – В моих силах сделать твою жизнь невыносимой.

 Тоже мне! Не впечатлила.

– Исчезни, – махнула на нее рукой и все свое внимание переключила на потенциальную подругу. – Вот же! Не обращай внимания. Она бесится, потому что Крису не нужна. А ты ему нравишься. Им обоим, – решила поддержать Милли сказав чистую правду.

Невооруженным взглядом видно, как близнецы на нее охотятся соперничая друг с другом. Не представляю, как она с ними справится. Мне бы с одним разобраться.

– Я не понимаю… – наивная рыжая девушка удивленно смотрит.

– Чего? – я рассмеялась. – Ааа, ты про Стэфа? – дошло до меня. – Да брось. – махнула рукой. – Зачем он мне? Это прихоть его папаши. Да и мой оказался совсем не против. Стефан хороший. Взрывной правда, поэтому с ним сложно. Я только так их и различаю теперь. И вообще, мне другой нравится, – захотелось хоть кому-то признаться.

К нам в компанию еще Зою надо, тогда точно никто ни на ком не женится. Устроим заговор или просто сбежим!

– Ладно, не будем о грустном. Идем завтракать. Все наверняка уже там. А с Ланой будь осторожна. Она очень опасный противник, – я предупредила Милли, чтобы не нарывалась лишний раз. Кто за нее заступится?

– Спасибо, – девушка искренне поблагодарила.

Ну вот и отлично. Она немного оттаяла и мне рядом с ней тоже стало легче.

После «семейного» завтрака Милли попросила меня присмотреть за котенком. Они с мамой поехали за своими вещами. Мне же досталась пушистая дымчатая прелесть по имени Каспер. И этот мелкий карапуз не давал мне скучать до позднего вечера.

Милли вернулась на следующий день с кучей коробок, сумок и пакетов.

– Привет, – я крепко ее обняла. – Не смотри на меня так. – смеюсь над ее реакцией. – Ты не представляешь, как я рада единственному нормальному человеку в этом доме.

– Я тоже рада тебя видеть. А где Каспер? Как он? – заволновалась она.

– Да все с ним хорошо, – мы обернулись в сторону двери. В проеме стоит Герман и держит на руках нашего маленького Каспера. Чувствую, как вдруг на миг вспыхнули мои щеки, но я быстро взяла себя в руки, осталось успокоить нервно скачущий пульс.

– Здравствуй, Гер. Тебя стучаться не учили? – возмутилась я, но он проигнорировал. Отдал Милли котенка, а потом бесцеремонно и совершенно неожиданно ее поцеловал.

Не глядя на меня, Гер пошел в сторону выхода.

– Придурок! – крикнула Герману вслед и увидела, как по коридору мимо нас прошел его отец, сам Аслан Амиров.

Герман

– Ты доволен? – успел поймать отца в коридоре перед кабинетом Михаила.

Как всегда, идеальный. В черном костюме, белой рубашке, начищенных туфлях. На руке дорогие часы и обручальное кольцо, которое задевает меня больше всего. Потому что у него был выбор, а у меня его нет.

– Дома поговорим, – недовольно осматривает мой внешний вид. – На кого ты похож?

– На себя, – жму плечами. – Не нравится?

– Мальчишка, – усмехается родитель. Он любит мне это повторять, намекая, что я еще не дорос до принятия важных решений. – Поезжай к нам, Гер. Я здесь закончу, и мы обсудим все, что ты хотел мне сказать.

– Обсудим? – пришла моя очередь скептически хмыкнуть.

– Нам необходимо найти диалог и компромиссы, – говорит, как со своими подчиненными из близкого окружения. Держа дистанцию, но при этом стараясь быть хорошим боссом.

– Не уверен, что у нас получится. Ненавижу, когда на меня давят, – повернулся к отцу спиной, чтобы уйти.

– Гера, – вздыхает Аслан Ленарович. – Не дури.

– Как всегда, – я ушел, чувствуя на своей спине его прожигающий темный взгляд.

У меня рефлекс. Я не могу не сопротивляться отцу, потому что знаю, он прогнет, если приложит усилия. Сильный, но очень сложный характер мешает нам найти точки соприкосновения. Буфер – мама. Она всегда смягчает конфликты, которых становится все больше. Я не ангел, прекрасно это понимаю. Но иногда хочется, чтобы отец видел во мне и что-то хорошее, пока оно еще осталось.

К родителям я поеду вечером. Сейчас домой и все как-то на автомате. На парковке столкнулся с Настей. Выходная, похоже, сегодня. Из машины вышел ее муж с недовольной рожей. Косо посмотрел на меня и стал откровенно наезжать на жену. В какой-то момент поймал ее взгляд, захотелось вмешаться. Я слышу, они часто ругаются в последнее время. Интересно, это из-за меня?

– Что ты на него уставилась? – недовольно рычит мужчина. – На молоденьких мальчиков потянуло?

– Идиот, – Настя вздохнула, забрала пакет из брендового магазина одежды и цокая каблуками пошла к лифту.

– Привет, – поздоровался с ней.

– Здравствуй, Гер, – ответила едва слышно.

– Чего орет? – пользуясь случаем интересуюсь, пока муж ее ковыряется в багажнике.

– Да, – махнула рукой. – У него в бизнесе проблемы, срывается.

– Сейчас у всех проблемы, – жму плечами. – Будет сильно перегибать, зови, успокою.

– Спасибо, – Настя подарила мне незаметную мягкую улыбку. Я вошел в лифт, женщина осталась ждать мужа.

Дома тоже все на автомате: душ, кофе, работа.

Меня клинит в последнее время все больше. Пока Таю не видел, даже думал, что все, наконец, отпускает. Не хрена подобного. Чем больше времени мы находимся вблизи друг от друга, тем мне все больше хочется быть с ней.

Кручу в руках мобильник. Сделать шаг? Или рано еще? Сколько можно тянуть? Три года почти. Достаточно. Сейчас я могу предложить ей лишь себя. Может больше ничего и не нужно? Понимаю, что если буду тянуть и дальше, потеряю. Она не будет ждать. Встретит кого-то, влюбится и тогда все. Конец.

"Прости меня" – складываю буквы в слова в мессенджере телефона. – "Я…" – задумался еще раз.

Пошлет? Будет права, но я все равно не сдамся. Тая ведь не знает, что три года я работаю для того, чтобы у нас было будущее, не зависящее от фамилии наших родителей. Мне надо научиться говорить с ней. Хотя бы пока вот так, через сообщения. И я продолжаю писать, надеясь, что хотя бы прочитает.

"Тай, я все обязательно тебе скоро объясню. Просто верь мне. Пожалуйста."