Смертельная работа, или Ненормальные приключения Марины, Кота и Смерти с Косой бесплатное чтение

Александр Райн
Смертельная работа, или Ненормальные приключения Марины, Кота и Смерти с Косой

Ученица Смерти

Смерть стояла над ещё тёплым телом молодой девушки, которое вертикально вошло головой в сугроб так, что только ноги забавно торчали из него, чесала затылок и периодически заглядывала в свой журнал.

«Ничего не понимаю… Как? А главное – где?» – Смерть трогала ноги, пытаясь нащупать душу.

Судя по записям, девушка залезла на конёк крыши, чтобы прогнать мешающих ей спать голубей, поскользнулась, полетела вниз по скату, ударилась головой о вентиляционный канал и, пролетев пять этажей, вошла головой в сугроб. Но умерла она не от этого, а от жвачки, которая застряла в горле. Голуби, к слову, не пострадали.

– Нелепость какая-то, – плевалась Смерть.

– Меня ищете? – раздался внезапно за спиной радостный голос, отчего Смерть подпрыгнула.

– Мама дорогая! Ух! Бес мне в ребро! Ты с ума сошла – так пугать? – обернулась Смерть к душе.

– Ой, простите, я тут просто решила немного прогуляться, ос-мот-реть-ся, так сказать, – задумчиво стреляла по сторонам взглядом только что преставившаяся молодая особа. – Блин, что у меня с ногами? С этого ракурса я их никогда не видела, колени стрёмные такие. – Девушка потрогала себя за ботинок, и нога качнулась.

– Так. Хватит! Не трогай. Пошли, я тебя провожу на ту сторону. – Смерть нервно схватила душу за руку и повела подальше от тела.

– Слу-у-у-у-шай-те, погодите вы с той стороной, вы ведь – та самая, правильно я поняла?

– Я не та, я – то, – поправила её Смерть.

– То? Вы тоже не определились? – девушка семенила за Смертью, которая очень спешила.

– С чем не определилась?

– Ну с гендером. Не, я всё понимаю и уважаю, просто от вас не ожидала. Вы ведь старуха с косой… А в паспорте вы как записаны?

– Как тентованный фургон, – брякнула Смерть. – Всё, хватит вопросов, полезай в кузов, поехали. И так из-за тебя отчёт придётся писать.

– А чего вы нервничаете?

– Да потому, что ты не так должна была умереть!

– Ой, а как? – сгорала от любопытства молодая душа.

– Ка́ком кверху! Хотя да, именно так у тебя и вышло. Короче, неважно, – бубнила Смерть, – стыд и позор какой-то.

Девушка хихикнула:

– А вам помощница не нужна?

– Мне?! Помощница?

– Ну да. Знаете, тут такое дело… Родители и бывший муж всегда мне говорили, что с моими талантами только людей гробить.

– М-да? – задумчиво произнесла Смерть. – Ты вроде не убийца, – заглянула она на ходу в журнал.

– Ага-ага. Как-то раз я помогала папе чинить розетку, и он попросил меня отключить весь свет. Ну я походила по комнатам, выключила все люстры. В общем, папа долго ругался потом, сказал, что я его чуть не убила.

– Припоминаю… Меня в тот день резко с объекта сдёрнули… Хорошо, что я его тогда вовремя оттолкнула, – цыкнула Смерть. – Ну нет уж. У меня всё должно быть строго по инструкции: что предначертано, то и… сама понимаешь, – ударила Смерть костлявыми пальцами по древнему журналу.

– Ну я прошу вас! Ну хотя бы пару заказов! Ну по-жалуй-ста! – дёргала девушка Смерть за накидку.

– Ладно! Ладно, пошли! – Смерть вырвалась из цепких наманикюренных пальцев. – Всё равно мне сменщика готовить.

– Смен-щи-ка?! – загорелись глаза у девушки.

– Ага, а уж какой он там будет в итоге – не мое дело, лишь бы все экзамены сданы были.

– Супер! Экзамены я люблю! Я как-то сдавала экзамен по вождению. Ой, смеха было! – захохотала девушка. – Я вам сейчас расскажу. Меня, кстати, Марина зовут. В общем, перепутала я педали…

«Ох, ну за что мне это?..» – Смерть потрогала свой вечно холодный лоб.

* * *

Заткнуть Марину было сложнее, чем чёрную дыру. За разговором они добрались до нового заказа, где мужчина напивался вусмерть.

– Депрессия, потеря смысла жизни, долги, – перечисляла Смерть подробности, записанные в журнале. – Всё сходится. Ещё сто двенадцать грамм, и забираем.

– Ого! Как у вас всё строго – до грамма, – восторгалась Марина. – А он нас видит? – она глядела в абсолютно стеклянные глаза мужчины, который, кажется, мало что различал.

– Может увидеть, если допьётся до чёртиков. Но не успеет. Там всего пятьдесят грамм осталось, а он стаканами залпом пьёт.

Мужчина налил себе до краёв новый стакан и начал стремительно загружать в себя алкоголь. Ещё пару секунд, и всё должно было закончиться. Смерть уже приготовилась делать запись, как вдруг Марина начала орать и корчить рожи: «Буу-у! А-а-а-а!»

Мужик, не допив и половины, выплюнул алкоголь и швырнул стакан на пол. Выскочив из-за стола, он ошарашенно посмотрел через бутылку на Марину, которая заливалась громким смехом.

– Видали?! Видали, как труханул?! – била себя по колену Марина. – Успела я на пятидесяти граммах! У меня глаз-алмаз! Вот умора!

Челюсть у Смерти отвалилась и закатилась куда-то под стол.

Мужик, наполовину протрезвев, вылил остатки из бутылки в раковину и со словами «Ну его нахрен!» побежал в ванную промывать желудок.

* * *

– Ладно, ладно, чего орать-то? Ну подумаешь, не умер сейчас – умрёт через день. Алкоголики – они такие: полегчает, и по новой, – оправдывалась Марина после того, как Смерть её отчитала, словно школьницу.

– Больше ничего без спросу не делай. Ясно тебе? – успокоившись, завершила Смерть моральную порку.

– Ясно, чего ж неясного-то… Ой, котик! – Марина подбежала к шипящему на неё коту. Его выгуливала пожилая женщина, за которой они и пришли.

– Фу! Брысь! – зашипела в ответ Смерть. – Не трогай его! Терпеть кошек не могу.

– Неправда, – обиженно показала язык Марина. – Котиков все любят!

– Я не уважаю тех, у кого в запасе больше трёх жизней! Котов я не уважаю в кубе!

– Вы Смерть или Евгения Борисовна?

– Кто-кто?

– Это моя учительница математики из школы.

Смерть пропустила её слова мимо ушей и приготовилась к выполнению задания. Восьмидесятипятилетнюю клиентку должен был хватить инсульт.

Смерть смотрела в старые полузакрытые глаза и ждала. Марина тем временем продолжала сюсюкаться с котом, который её видел и даже тёрся об её эфемерные ноги.

– Не трогай ко-та, – процедила сквозь зубы Смерть.

– Не могу. Он же меня трогает, – гладила ластящееся животное Марина.

– Бес-толочь. Они же нас видят, чувствуют. И вообще, мы с ними на одной волне.

– Это что получается, что я его и на руки могу, что ли, взять?! – обрадовалась Марина и потянулась к животному.

– Сто-о-ой! – завопила Смерть, но было поздно.

Кот взлетел над землей и, будто младенец, блаженно свернулся в руках Маринки, которая не переставала его тискать. Завидев такое чудо, клиентка тут же получила удар, правда, немного не тот.

– Инфаркт?! Инфаркт, мать-перемать! – разразилась ругательствами Смерть.

– Евгения Борисовна, не кричите так, вы кота спугнёте. Тихо, мой хороший, не дёргайся.

– Кто вы? Что происходит? – добавился новый слабенький приторно-любезный голос.

– Это Евгения Борисовна, – представила Смерть Марина. – А я Марина. А вас как звать?

– Какая я тебе Евгения Борисовна?

– Не какая, а какое, – поправила её Марина. – Относитесь с уважением к собственной идентификации.

– Ох, Сатир меня забодай! – вознесла руки к небу Смерть. – Проще утопиться в Стиксе, чем продолжать с тобой работать! – уже окончательно сорвалась на крик она.

– Простите, я повторю вопрос: что происходит? Вы новые жильцы из шестьдесят шестой?

– Мяу!

– Балаган какой-то, – сплюнула на землю Смерть, а затем повернулась к клиентке и, сделав глубокий вздох, сказала: – Прошу прощения, мне очень жаль, но пришло ваше время.

– Я что, умерла?

Призрачные губы задрожали, потекли невидимые слезы.

– Да, – скорбно подтвердила Смерть. – Пойдёмте, я провожу вас в новый дом. Там у вас всё будет хорошо.

– А как же Паганини?! – испугалась женщина.

– Он по четвергам выступает, не переживайте, билетов на всех хватит и даже в первом ряду.

– Да я про кота моего! – женщина бросилась к животному и выхватила его из рук Маринки. – Паганинчик мой сладкий, как же я тебя брошу? – целовала она усатую морду, которой это не шибко нравилось.

– А почему Паганини?

– Да у него струн с одной стороны не хватает, одна всего осталась, – намекнула старушка на усы.

– Ой как интересно! А вы не переживайте, мы его с собой возьмём! – ответственно заявила Марина.

– Чего-о-о? Какое ещё «с собой»? Какие «мы»? Да я тебя больше никуда не возьму!

– Ой, только вы с ним поаккуратнее, он у меня бойкий и самовлюбленный. А главное, не кормите его натуральными продуктами!

– Мяу!

– Стоп! Хватит! Хватит! – Смерть рухнула на бордюр и схватилась за голову. Все затихли.

– Значит, так! Слушай мою команду! Вы, – показала Смерть пальцем на женщину, – в Рай, бегом! Ты, – показала она на кота, – в приют для животных, строевым ша-а-гом марш! А ты, – Смерть обратила свой пылающий взор на Марину, – тебе последнее шумерское предупреждение! Либо слушаешься меня, либо будешь вечно у Харона педали крутить на катамаране.

Все кивнули, даже Паганини.

Бабушку проводили до райских турникетов, кота отвели в приют, а Марине выдали карандаш, чтобы работала исключительно как секретарь.

* * *

Следующий клиент участвовал в поножовщине. Отважный молодой человек вступился за незнакомую девушку и принял на себя смертельный удар.

– Простейшее дело, – констатировала Смерть, глядя, как парень лежит на раскрашенном кровью снегу и тает вместе с ним. Спасенная им девушка и сам нападавший разбежались в разные стороны. Парень был один в тёмном переулке и не мог позвать на помощь – силы его угасали.

– Чего мне делать? – спросила Марина.

– Ничего. Записывай обстоятельства смерти – и как можно подробней. Я пока отзвонюсь начальству, на завтра что-то много заявок упало с переписыванием судьбы. И ничего не трогай!

– Поняла… – недовольно буркнула Марина и начала записывать.

Пока Смерть ходила взад-вперёд, общаясь с руководством каким-то неведомым способом, а точнее, говорила в пустоту, Марина строчила слово за словом, стараясь раскрасить скучный технический текст:

– Клиент лежит перпедик… перпединкуляр… Блин, как же пишется? – спрашивала она себя, усаживаясь поудобнее на тело клиента, вернее, на его грудь.

Марина и сама не заметила, как своим задом плотно закрыла рану, а тут ещё из-за мусорных баков появился недавно осиротевший кот.

– Ой, Паганинчик, ты откуда тут? – радостно закричала Марина и протянула руки. – Ты специально ко мне сбежал? Молодчинка какой! Знаешь, как пишется слово «перпиднекулярно»?

Кот уселся рядом с Мариной на грудь парню и положил хвост ему на лицо, отчего тот начал громко и часто чихать.

– Будьте здоровы, – раздалось где-то неподалеку.

– По-моги-те, – еле слышно прохрипел парень.

– Не слышу, что вы говорите. С вами всё в порядке? – Из-за угла появился мужчина в плотном пуховике и очках. – Господи! Да вы же весь в крови! Так, подождите, я сейчас вызову скорую, но сначала давайте попробуем зажать рану. Ох, держитесь только, прошу.

Марина отпрыгнула в сторону. А заметившая неожиданные перемены Смерть сбросила вызов и подскочила к своей помощнице:

– Что произошло?!

– Ничего, я ничего не делала, – пожала плечами Марина. – Просто села на него, а потом прибежал Паганини, и парень расчихался.

– Что? Откуда этот блохастый тут?! И почему у тебя все джинсы к крови клиента?

Марина выглядела ещё более озадаченной, чем её наставница.

– А ну, пни его, – приказала Смерть.

– Кого? Кота?

– Мяу?

– Да нет же, парня! Пни его.

Марина не стала медлить и пнула. Парень тут же вздрогнул и издал недовольное мычание. Его нога шевельнулась.

– Вот же чертовщина! – выругалась Смерть. – У тебя не должно это получаться.

– Чего? Пинать людей? Да я с детства знаете как брата старшего пинала? Сейчас покажу! – снова занесла ногу Марина.

– Стой! Не надо! Я не о том. Ты же дух бестелесный! У тебя не должно получаться касаться вещей и людей, если только ты не… – Смерть выхватила журнал из рук Марины и нашла её фамилию в списке. – Так и знала. Ты не умерла.

– Правда?! Значит, я могу вернуться домой?!

– Нет. Не можешь. Ты в коме. Тебя откачали, но пока неясно, как долго ты продержишься, шансы пятьдесят на пятьдесят.

– А каких пятьдесят больше?

Смерть смерила Марину взглядом и тяжело вздохнула:

– Знаешь, а ведь твоя особенность может мне пригодиться завтра, – сказала она. И тут же пожалела о своих словах.

– Правда?! Вот здорово! А как?

– Здорово – не то слово… Надо будет спасать людей, им судьбы переписали. Нельзя, чтобы они умерли.

– Класс! Мне это даже больше нравится, чем то, чем мы сегодня занимались. Но без Паганини я никуда не пойду! – Марина уперла руки в бока, и кот, гуляющий между её ног, согласно мяукнул.

– И за что мне всё это? Ладно, Мо́рок с тобой, бери своего блохастого, глядишь, завтра с твоей помощью он окажется с хозяйкой намного раньше.

* * *

Рябов был спортсменом: не пил, не курил, не ел мучного и не ругался матом. По всем классическим законам судьбы ему был уготован кирпич на голову, и сегодня путь Рябова пролегал как раз мимо стройплощадки.

– Алло, Вась, слушай, – разговаривал он на ходу по телефону с другом. – Если чёрный кот дорогу перебежит – это к несчастью, а вот если, допустим, рыжий? У него ещё взгляд такой был, словно я ему денег должен.

– Рыжий – это хорошо. Это значит, день у тебя будет прекрасный, – ответил друг, и тут всего в метре от Рябова разбился кирпич.

Потеряв дар речи, Рябов взглянул вверх. К его голове стремительно приближался ещё один кирпич. Рябов отпрыгнул в последний момент, но смертельный дождь не заканчивался – кирпичи продолжали падать.

– Убери своего ненормального кота с парапета! Он же всё испортит! Мужик выжить должен! – глядя в бинокль, сказала Смерть своей ученице, которая стояла рядом, наблюдая за тем, как Паганини ходит по крыше здания и своей невероятно сильной лапкой пододвигает кирпичи к краю.

– Он просто кушать хочет, вот и шкодит.

– Он что, питается человеческими страданиями? Я сейчас из него весь дух выбью!

Смерть бросила бинокль и полетела вверх. Марина зацепилась за косу и тоже взмыла в воздух.

– Ваш засранец? – набросился на Смерть и Марину странный истеричный мужик в кимоно, когда они прибыли на крышу.

– Наш, – тяжело вздохнула Смерть.

– Вы совсем оборзели? Клиенту ещё вчера судьбу переписали! У меня выходной должен был быть! А ну, пошёл прочь, гад! – мужчина попытался столкнуть кота с крыши, но тут на него налетела Марина и саданула по голове металлическим уголком.

– Не трогай котика, он хороший! – крикнула она, и, словно в подтверждение её слов, кот сбросил вниз пескоцементный блок.

– Молодец! Умница! – заверещала Смерть, глядя вниз на перебегающего дорогу на красный свет Рябова, которого чуть не сбило несколько машин.

– Спасибо, – улыбнулась Марина.

– Бестолочь! Ты его ангела-хранителя вырубила!

– Вот этого, что ли? – пнула Марина распластавшегося мужика.

– Его самого! Он три года просил Рябову судьбу переписать, чтобы в отпуск уйти на месяц, а теперь посмотри, что происходит!

Смерть вручила Марине бинокль, и та взглянула в него: Рябов как раз вылезал из канализационного люка, куда провалился пару секунд назад.

– Но он хотел котика обидеть…

– Это не котик – это слуга дьявола! Ладно, пошли. Теперь этот крендель на нашей с тобой совести. Если помрёт, я премии лишусь, а тебя отстраню от людей. Будешь вечность хомяков откачивать, пока у тебя хоть один не состарится.

* * *

Обещанный Рябову другом Васей хороший день вызывал кучу сомнений и вопросов. На работе вдруг всё стало представлять смертельную опасность. Принтер зажевал галстук, кулер обжёг, на пару миллионов не сошёлся акт сверки. Рябов чувствовал себя каким-то незащищённым, а ещё ему везде слышалось злобное кошачье урчание и отовсюду пахло влажным кормом.

– Вон видишь, саморез вылез наполовину – надо вкрутить, – показала Смерть на полку, висевшую на противоположной от стола Рябова стене. – Сверху острый кубок – убьёт. И кота не подпускай!

– Так полка же далеко. И чем мне вкручивать?

– Да хоть маникюром своим – это не моя проблема. Я пока пойду к его директору, там у меня тоже дела. – Смерть надеялась, что саморез займёт Марину на некоторое время и клиент останется жив без контакта с ней.

Как назло, сегодня директор оказался в том же списке переписанных судеб, что и Рябов. По старым данным он должен был погибнуть от рук ревнивой любовницы и по совместительству его секретарши, а та как раз зашла в кабинет с канцелярским ножом в руках.

Разворачивалась настоящая мелодрама: сцены ревности, упрёки, слёзы. Если бы у Смерти был желудок, он бы уже среагировал, но у Смерти был только журнал, им она и собиралась выбить дурь из голов подопечных, пока не увидела кота.

Паганини сидел на руках у директора и нервно махал хвостом. Смерть зашипела на кота, но тот сделал вид, что ничего не слышит. Отвлекшись на животное, Смерть упустила момент.

– Умри, кобелина! – закричала секретарша и бросилась с ножом на директора.

Опомнившись, Смерть бросилась на неё, чтобы выбить нож, а Паганини бросился в непонятном направлении, расцарапав всем троим лица. На крики в кабинет ворвалась бухгалтер и, заметив переполох, решила под шумок вклиниться в него:

– Всё пропало! Поставщик обанкротился! Нам нечего везти контрагентам!

– Что тут происходит?! – заверещал заспанный ангел-хранитель, который отвечал за директора и также был вызван из отпуска.

В кабинете творился бардак: всюду сверкали когти, ножи и долговые обязательства. Не придумав ничего лучше, Смерть свернула в трубочку журнал и оглушила всех присутствующих, словно карасей в лодке.

* * *

– Надо уходить! Я выбила выходной для всей фирмы! – влетела она в кабинет Рябова и чуть не потеряла дар речи.

Рябов пил кофе, стоя возле полки, и разглядывал поворачивающийся саморез, который прямо над его головой невидимая Марина закручивала идеально заточенной косой, что одним ударом может рассечь пополам бетонный блок.

– Уже почти готово, – кряхтела Марина, поворачивая длинную ручку.

Раздался щелчок, у косы обломился кончик, у Смерти заныло отсутствующее сердце. Коса выскочила из рук девушки и только чудом не убила клиента, сделав виски́ косыми с одной стороны.

По внутреннему телефону Рябову сообщили, что на сегодня рабочий день закончен. Вызвав такси, он радостно поскакал на улицу, собираясь остаток дня провести дома, валяясь на диване с пультом.

Все четверо – Рябов, Марина, Смерть и кот – забрались в «Киа Рио» чёрного цвета с номером 666.

– Этот поганец чуть всё не испортил!

– Вы хотели сказать Паганини, а не поганец? Это не однокоренные слова.

– Я хотела сказать другое слово, но мне воспитание не позволяет. Вот что за день такой? – Смерть открыла журнал и тяжело вздохнула. – Этому сегодня тоже судьбу переписывать, – показала она на водителя, который явно клевал носом из-за того, что просидел за рулём всю предыдущую ночь.

– Ерунда, ему просто надо по щекам постучать! – предложила Марина и, не дожидаясь одобрения, влепила таксисту хорошую пощёчину.

Таксист был человеком гордым и обидчивым. На любые оскорбления он привык реагировать немедленно, что и сделал по отношению к единственному пассажиру в лице Рябова, разбив ему нос.

Рябов не знал, как себя вести в подобных ситуациях и просто распылил в салоне перцовый баллончик.

Наблюдавшая за происходящим Смерть задумалась о том, что, если бы она работала с Мариной во времена Одиссея, Троя пала бы за полдня.

Вышедшие из строя пассажир и водитель, чьи жизни сегодня нужно было хранить как зеницу ока, летели в неуправляемом такси прямиком на встречную полосу.

– Спокойствие! – крикнула Марина и, схватив водителя за плечи и закинув его на заднее сиденье, начала рулить сама. – Я только в горку плохо трогаюсь, а в остальном экзамен почти сдала!

«Спокойней» всех стал Рябов, который, вытерев слёзы, внезапно увидел водителя на заднем сиденье, рядом с ним – утреннего кота, что в страхе пытался открыть лапой дверь, а ещё – коробку передач, переключающуюся без посторонней помощи. Марина следовала строго по навигатору, курила в приоткрытое окно и даже приняла на телефоне таксиста следующий заказ.

– У вас всё под контролем? – спросил ангел-хранитель, приставленный к таксисту, появившись рядом со Смертью. Но, увидев происходящее, молча начал писать заявление на увольнение.

Как ни странно, Марина привезла всех целыми и невредимыми точно по адресу, правда, заглохла на повороте во двор.

Расплатившись за проезд, Рябов вышел из машины весь в слезах и с разбитым носом, но всё равно поставил водителю высшую оценку за чудный автопилот, который курил, переключал радио и регулировал зеркала на ходу.

До подъезда Рябов шёл аккуратно и, поглядывая во все стороны сразу, ожидал атаки. Дома он облегченно выдохнул и, достав из холодильника пиво, упал на диван.

* * *

– Ну, вроде всё в порядке, – расслабленно сказала Смерть, записывая в журнал данные.

Марина кивнула. У Рябова ей понравилось. Красивая квартира, современная, только вот цветок на шкафу её напрягал. Ему явно не хватало солнца, и пока Смерть делала пометки, Марина схватила горшок и переставила его на подоконник. Ещё её жутко бесил беспорядок. Она аккуратно сложила на столе салфетки и отнесла грязные кружки на кухню. Всё это Марина делала бесшумно, чтобы не отвлекать своё руководство. Рябов с открытым ртом и застывшей в руке бутылкой пива наблюдал за происходящим.

То, что творится что-то неладное, Смерть поняла, когда услышала из кухни звук затачиваемых ножей.

– Ты с ума сошла?!

– Это я-то с ума сошла? Да вы посмотрите на эти хлебные крошки на столе! Были бы ножи заточены – всё бы резалось как по маслу. Вечно у мужиков в квартире ножи женщины точат.

Закончив с ножами, Марина открыла кран и принялась мыть посуду.

– Прекрати немедленно!

– Ой, я что-то забылась.

Не прошло и полчаса, как к Рябову приехал батюшка и, пообещав изгнать нечисть, принялся освящать квартиру.

– Нам пора уходить, он в надежных руках, – рявкнула Смерть на Марину.

– Да, пойдёмте.

Святой отец ходил по квартире, держа в одной руке кадило, а в другой – Библию.

– Эх, а ведь я так давно с Господом не разговаривала, даже стыдно, – призналась Марина.

– Главное, чтобы по твоей вине никто с ним раньше времени не пообщался, – серьёзно ответила Смерть.

– Всё бы вам ёрничать, – обиженно буркнула Марина. Увидев, как у батюшки выпала Библия из руки, она подняла её и протянула ему со словами: – Вот, держите, батюшка. – После чего пошла к выходу.

Священник догнал их уже на первом этаже, стараясь как можно скорее унести ноги из квартиры Рябова.

* * *

Следуя за Смертью, Марина и Паганини дошли до кафе, где за столиком их ждал очередной клиент. По старой судьбе он должен был подавиться куском теста. Всё, что требовалось от Смерти, – треснуть мужчину по спине, чтобы тесто вылетело из горла.

– Справишься? – спросила Смерть, с сомнением глядя на Марину.

– Зря сомневаетесь, я ведь никого не убила сегодня, – фыркнула ученица и, подойдя к закашлявшемуся мужчине, саданула ему как следует по спине. Тот сразу спокойно задышал и, озираясь по сторонам, начал благодарить за невиданную помощь.

– Делов-то! – потерла руки Марина.

Откашлявшись, мужчина вытер рот, встал из-за стола и достал из кармана пистолет. А затем, сделав выстрел в пустой угол, объявил:

– Всем лежать, это ограбление!

– Не поняла, – обернулась Марина на преступника.

– Чего ты не поняла? Переписывание судеб закончилось, возвращаемся к основной работе, – спокойно ответила Смерть и достала свой журнал.

* * *

– Я же сказал – это ограбление, всем на пол! – снова закричал мужчина и выстрелил в пустоту.

Пустотой оказалась Марина, пуля прошла сквозь её эфемерную грудь, и девушка тут же обиделась.

– Мало того, что собирается ограбить моё любимое кафе, так ещё и стреляется! – негодовала ученица, глядя на Смерть.

– Не лезь. Тут сейчас настоящий сенокос будет, у меня по записям – пятнадцать смертей, – строго ответила наставница.

– Это у всех судьба так совпала?

– Нет, здесь оптовый заказ. Важно не качество, а количество. Конец месяца, дают возможность заработать на премию, – сказала Смерть и, приготовившись записывать, добавила: – Забудь, все кафе – одинаковые. Поверь мне: вас везде травят при помощи усилителя вкуса, старого фритюра и накрутки в триста процентов. Им клиенты безразличны.

– Ха! Да были бы им клиенты безразличны, стали бы они подавать здесь окрошку на кефире и острую пиццу с ананасами? – победно заявила Марина.

Обычно Смерти было плевать на мотивы убийц, но после этих слов она была полностью на стороне сегодняшнего.

– Послушайте, вы ошиблись. Ювелирный салон – через дорогу, – подал с пола голос администратор.

– Ювелирный хорошо охраняется! – рявкнул грабитель.

– Но там и брать есть что, а у нас не такие большие выручки. Зато есть хорошие акции по четвергам. Приходите и приводите друзей, при заказе салата с тунцом – напиток в подарок.

– Заткнись! У вас только гастрит в подарок! Возьму что есть. У официантов хорошие чаевые, пусть выворачивают карманы!

Отработавшая пять лет официантом и полгода хостес, Марина посчитала этот приказ началом священной войны. Во имя бейджика, эр-кипера и пенки капучино она решила дать отпор угнетателю трудовых масс.

– Повторяю, не лезь… – начала было Смерть, но Марины уже и след простыл.

Зато из динамиков прекратило литься итальянское ретро и раздался знакомый голос:

– Кхм, раз-раз-раз, алё, алё говорю, слышно? – хрипела Марина, настраивая связь между мирами.

– Кто говорит?! – испуганно закрутился на месте грабитель. – Я сейчас начну расстрел заложников!

– Говорит твоя поги-и-и-бель! – завывала в динамик Марина.

– Папиллома? Это ты? – испуганно сглотнул мужчина, который оказался неисправимым ипохондриком и всегда вызывал скорую при малейшем насморке. – Я же вчера был у врача, сказали, что удалять не надо!

– Нет, это почки! Тебе осталось полго-о-о-да, – импровизировала Марина. – Положи пистолет и не делай глупостей!

Смерть была в ярости. Судя по журналу, всё сходилось: налетчику реально оставалось полгода, и проблема действительно была в почках. Марина, сама того не понимая, выбалтывала конфиденциальные данные.

– Раз осталось полгода, то почему не делать глупостей?! – удивился мужчина. – Терять-то теперь нечего.

– И правда, что-то я не подумала…

Смерть снова глянула в журнал. Количество будущих смертей увеличилось до двадцати. В принципе, пока всё шло нормально.

Из кассы грабитель забрал дневную выручку и весь размен. Затем поставил на стул коробку из-под вина, в которую официанты со слезами на глазах складывали все свои «кровные», а бармен по привычке не доложил пару сотен, предложив на них налить.

Ко входу подъехал спецназ с рекомендациями сдаваться, близилась кульминация. Грабитель потребовал вертолёт и скидочную карту заведения минимум в двадцать процентов. Ни на то ни на другое никто не соглашался. Преступник потным пальцем снял пистолет с предохранителя, Смерть потирала костлявые руки, Марина обиженно дула губы, в звенящей тишине раздался громкий звук рвущегося картона.

– Не понял, – ошарашенно произнес мужчина, повернув голову в сторону коробки с деньгами, и увидел внутри кота, который нещадно рвал её зубами.

– Ах ты паршивец! – закричал грабитель и выпустил в Паганини несколько пуль. Стрелок из дядьки был неважный, и кот, взметнув в воздух обгаженные наличные, взлетел по непонятной траектории.

Массовое убийство и ограбление кафе Марина ещё могла понять. Но нападение на её любимого зверя развязывало ей руки, и в голову мужчины тут же полетело несколько движущихся мишеней в виде тарелок карбонары и фетучини, окончательно сбивших ему прицел и веру в успех предприятия.

С улицы послышалась команда к штурму. Буквально снимая лапшу с ушей, грабитель решил уносить ноги через кухню. Смерть плевалась и материлась – новогодняя премия летела коту под хвост.

Спецназ ворвался в кафе, чёрный ход был перекрыт, грабителю ничего не оставалось, кроме как отстреливаться. Смерть надеялась на парочку шальных пуль, но все они летели мимо, причём сквозь Марину, которая каждый раз обиженно фыркала.

Когда всех заложников вывели, Смерть окончательно потеряла надежду и плюхнулась за стол, дожидаясь окончания операции. Наконец преступника решили выкурить. На кухню закинули несколько слезоточивых «петард», и через минуту всё было кончено.

«Может, хоть кто-нибудь из служивых отравится, попробовав местную кухню», – вздыхала про себя Смерть, когда спецназ проверял кафе. Но никто ничего не ел.

Стоило Смерти подумать, что это была последняя капля и с Мариной пора прощаться, как с кухни явилась сама ученица и торжественно объявила:

– У меня для вас хорошие новости! План выполнен, даже перевыполнен! Пойдёмте со мной!

– Неужели? – просияла черепом смерть. Ни капли не веря в возможное чудо, она всё же проследовала за Мариной на кухню, где ученица радостно сказала:

– Вот!

– Что – «вот»? – мрачно спросила Смерть.

– Ну вот же! Целая куча тараканов, я штук пятьдесят насчитала. Их слезоточивым газом уморило! Вы же сами говорили, что важно количество, а не качество.

Смерть не знала, что сказать, но на всякий случай сделала запись в журнале, посчитав тараканов и присвоив каждому ФИО и родословную.

Когда с записями было покончено, Смерть и её ученица вышли в зал, где в самом углу заметили очень худого, болезненного вида мужчину.

– Он что, всё это время сидел там? – спросила Марина.

– Да. Это же Голод.

– Голод?

– Если бы не я, они бы давно закрылись со своими кулинарными извращениями. А вот кофе тут неплохой, – холодно ухмыльнулся мужчина. – Кто твоя подруга? – обратился он к Смерти, когда они с Мариной подошли поздороваться.

– Протеже моя, – сказала Смерть, и её передёрнуло от собственных слов.

– Может, вы мне поможете? – спросил Голод, разглядывая Марину.

– Нам некогда, у самих дел выше крыши.

– Думаю, что тебе будет интересно. У меня тут один мужик никак не сдаётся. Он какой-то ненормальный: питается солнцем и хорошим настроением. Законченный оптимист. Собирается прожить сто пятьдесят лет.

– Что за неуважение! – возмутилась Смерть.

– Я о том же. Надо сломить его дух!

– Показывай!

Все трое в момент переместились в квартиру клиента. Посреди пустой комнаты, воображая себя лотосом, с закрытыми глазами сидел пожилой мужчина и буквально источал благородство и умиротворение.

– Вот, смотрите, – показал Голод на мужика, – сидит так весь день и бесит своим спокойствием. Я ему и эсэмэски отправлял с предложениями о бесплатном посещении немецкого ресторана, и холодильник набил всеми возможными яствами от креветок до буйабеса, и запах плова насылал от соседей-узбеков – ему всё по барабану. Лавровый лист облизнёт, дождевой водой запьёт – и обратно в свой транс. Может, ты его это… того? – Голод провёл большим пальцем по шее.

– Не положено, – нахмурилась Смерть и заглянула в журнал.

Дата смерти мужчины корректировалась несколько раз. Смерть закатала рукава и начала свою атаку на сознание.

– Смысл жить без удовольствий? Ты одинок в этом мире нравственности! Как приятно грешить, – нашёптывала она ему на ухо.

Голод параллельно насылал мужчине видения различных блюд: ягнёнок в брусничном соусе, фуа-гра, курица по-тайски, форель в сливках. Но клиент сохранял абсолютную безмятежность.

Марина тем временем гремела чем-то на кухне.

– Чего ты там делаешь? – крикнула Смерть.

– От ваших разговоров самой есть захотелось, – ответила Марина, зажигая газ.

– Ты бестелесная душа, ты не можешь хотеть есть!

– Хочу и могу! У меня этот… душевный голод! – застучала ножом Марина. Через секунду на горячем масле зашипел лук.

– Ну и что будем делать? – спросил Голод, прекратив намазывать мужчине губы шоколадом.

– Видимо, оставим его, – тяжело вздохнула Смерть. – Позор, конечно, но и мы не всё можем контролировать.

С кухни в комнату повалил густой жирный дым и послышалось шкрябанье.

– Да что ты там готовишь? – взбесилась Смерть.

– Картошку со шкварками!

– Смотри! – Голод дёрнул Смерть за мантию.

У клиента задергалось веко. Затем второе. Через секунду его всего начало трясти, словно желе.

Марина тем временем сняла сковородку с плиты и, нарезав овощной салат и заправив его майонезом, начала трапезничать.

– Смотри, смотри! – радуясь, словно ребенок, показывал Голод на мужчину, который встал и направился на кухню. Смерть и Голод последовали за ним.

За столом сидели Марина и Паганини. Марина макала хлеб в салатную жижу и ковыряла вилкой золотистую картошку. Все, включая кота, облизнулись.

– Мать моя анорексия! – вытер лицо Голод. – Какое-то древнее колдовство.

Клиент сел за стол и, не смущаясь парящей в воздухе вилки, потянулся к сковороде.

– Руки! – отодвинула сковороду Марина.

– Не жадничай! – пристыдила её Смерть и тоже уселась за стол.

Голод раздал всем вилки и воткнул свою в самую большую картофелину.

Сковорода улетела за пару минут. На лицах всех присутствующих, кроме повара, чей обед бессовестно сожрали, блестели жирные улыбки.

– Знал бы раньше – тибетских монахов уже давно победил бы, – благодарил Голод коллег за помощь.

– Обращайся, – кивнула Смерть.

– Не сто́ит, – показала язык Марина. – Куда теперь? – спросила она, когда все вышли.

– На кладбище.

– На кладбище? Что там может быть интересного?

– Несанкционированный митинг.

* * *

На кладбище Марине и Паганини сразу не понравилось – место было скучным и негостеприимным, оставаться не хотелось. Толпа призраков переминалась с ноги на ногу, кашляла и что-то там мямлила про требования.

– Вы кого опять к нам тащите? Очередные квартиранты? Совсем совести нет! – вышла вперёд ответственная за митинг Авдотья Ильинична по фамилии Шпала. Эта женщина была настолько инициативна, что даже после смерти смогла построить карьерную лестницу и взобраться по ней.

– Нет, они не задержатся, – сказала Смерть, глядя на Марину, которая со скучающим видом дёргала туда-сюда одну из калиток. Калитка скрипела на петлях и уныло завывала, иногда билась щеколдой об столб. И всё бы ничего, только сегодня стоял полный штиль, поэтому проходящий мимо сторож резко прибавил шаг.

– Да уж, таким тут лучше не задерживаться, – сказала Шпала, а потом объявила главную новость: – Мы закрываем кладбище!

– Что значит – закрываете? – недоумевающе спросила Смерть.

– То и значит! Нас тут совсем не уважают! Задние ворота упали – теперь не кладбище, а проходной двор, приварить бы надо! Всё заросло травой и борщевиком! Ни одной телефонной вышки! У всех уже давно 5G-столбы стоят, а у нас тут каменный век какой-то, все новости узнаём от бомжей и мамкиных сатанистов из местной школы! А ещё – никуда не выпускают! Фёдор Петрович тут с 1824 года лежит и ни разу в люди не выходил. Хотел недавно к родственникам в Сибирь сходить, повидаться. Вылез, отряхнулся, дошёл до ворот, да там его повязали и обратно положили!

– Я не об этом. Ваше кладбище уже семьдесят лет как закрыто.

– Ха, закрыто, как же! Вечно какие-то бизнес-мены покупают тут места! Виды-то у нас красивые: холмики, речка, лесок. Хоть бы одного архитектора привезли или садовника, чтобы тут в порядок всё привёл, или, на худой конец, какого поэта или музыканта, а то от стихов Фёдора Петровича помереть хочется – а уже никак. Хорошо хоть Юрика прислали – он адвокат. Позавчера заехал, помог нам петицию правильно составить, – протянула Шпала бумагу.

– Может, мы уже пойдём? Тут так тоскливо-о-о, – ныла Марина, подойдя к Смерти, а Паганини тем временем гонял призраков, кусая их за пятки.

Смерть не реагировала и молча просматривала список требований, а затем заглянула в свой журнал. В этом году участки на кладбище выкупили около тридцати человек. Если начнутся проблемы с «местными», поднимется вой, а там – штрафы от начальства, продление контракта…

– Ой, а я варить умею, меня папка научил, – радостно заявила Марина, заглянув в список через плечо Смерти.

– Правда?

Смерть посмотрела своими пустыми глазницами на Марину, и та кивнула.

– Уверена, что я об этом пожалею, но деваться некуда. Беги в посёлок, тащи сварочный аппарат, – приказала Смерть Марине. – А я пока сорняки скошу. Только не привлекай внимания!

– И кота своего забери! – добавила Шпала, отбиваясь от рыжего пакостника, что бросался на её платье.

В посёлке поиски привели Марину к строящемуся коттеджу, где в окнах мигали заветные вспышки. Двое строителей заканчивали монтировать металлическую лестницу, когда начали твориться странные вещи.

– Лёх, – позвал один из строителей напарника, делающего замер.

– М-м? – не отвлекаясь, промычал Лёха.

– Напомни, если в новое жилье запустить кота и он будет себя странно вести, к чему это?

– Плохая примета это. Не к добру.

– А если кот – сварщик, это тоже не к добру? Или к новым заказам? – не отставал напарник.

– Что ты несёшь? – не выдержал Лёха и, повернув голову, увидел рыжего зверя, который тащил в зубах почти пустую пачку электродов, а сзади за ним плавно плыли по воздуху сварочный аппарат и маска.

В голове у Лёхи возникло много разных мыслей: вспоминались строки из молитв, кадры из фильмов про паранормальные явления, бабкины предания, но вслух он лишь выдал дрожащим сухим голосом:

– Проверь болгарку, там диск дорогой – с алмазным напылением, поставь обычный, вдруг коту чего отрезать понадобится.

* * *

Сторож сидел в служебной будке, обложившись распятиями, библиями и святой водой в пластиковых бутылках. Давно зарубцевавшаяся язва ныла, намекая, что сегодня происходит какая-то чертовщина. Сначала калитка, теперь вот свет сам по себе мигает. Казалось, что с кладбища доносится душераздирающий мат и слышится тревожный смех.

В это самое время Смерть и Марина приваривали петли к покосившимся столбам. Удлинитель им пришлось протянуть от будки сторожа, а из-за плохой проводки напряжение падало каждый раз, когда Марина зажигала сварочную дугу.

– Да ровнее держите! – ворчала Марина на Смерть.

– А ты предупреждай, когда варить начинаешь. Тебя папка твой не научил, что ли, кричать: «Глаза!»? Я с тобой так ослепну!

– Вы же Смерть! – отвечала Марина, выстукивая дробь электродом по столбу. – У вас же нет глаз!

– Это у тебя глаз нет! Не швы, а кошмар технадзора! Из-за таких, как ты, потом здания пополам складываются, а меня внеурочно гоняют по объектам.

– Нормально всё! Сантиметр шва выдерживает пятьсот килограммов на разрыв, – задорно кричала из-под маски Марина, выжигая новые искры.

Худо-бедно, но ворота были возвращены на законное место и зафиксированы тяжёлой ржавой цепью.

Установить телефонную вышку не представлялось реальным даже с возможностями и связями Смерти, а тянуть кабель от посёлка и вовсе казалось бредовой затеей, хоть Марина и обещала, что договорится с кем-нибудь из местных аборигенов делить интернет пополам. Оставался только спутник.

Мастер приехал ближе к вечеру, держа перед глазами телефон. В комментариях к заказу было написано: «Установить тарелку на надгробие Берёзкина Геннадия Олеговича, договор составить на те же ФИО. Розетка с торца. Настроить Wi-Fi. Деньги у кота».

Мастер был человеком суеверным и поначалу воспринял это всё как розыгрыш, но хозяин провайдера отказывался смеяться и на полном серьёзе радовался, указывая на слоган компании: «Интернет в самых труднодоступных местах».

«Во как! Пока конкуренты в тайге и в степи работают, мы с того света людей подключаем! Сервис!» – гордо «декламировал» он в рабочем чате компании.

Больше всего мастеру хотелось, чтобы никакого надгробия Берёзкина на кладбище не нашлось, и он бы с чистой совестью убрался восвояси. Но, как назло, были и надгробие, и розетка, и даже кот с точной суммой сидел на скамейке и лениво зевал.

Закрепив тарелку и подключив оборудование, мастер проверил приём и начал настраивать роутер, как вдруг за спиной раздался голос:

– А можно паролем к сети даты жизни поставить? Запоминать не нужно – глянул и всё.

– Да, конечно, – без задней мысли ответил увлечённый работой мастер, а потом замер. Кадык его нервно подёргивался, а ладони сильно вспотели. Не оборачиваясь, он продолжал работать.

– Наконец-то с миром связь хоть какая-то будет, а то не выпускают же никуда, – жаловался голос за спиной.

– П-п-п-понимаю, – еле выдавил из себя мастер.

– Давайте, я договор подпишу, – продолжал голос.

Мастер, не оборачиваясь, дрожащей рукой протянул бумаги.

– Марина, вы мне не поможете? Я ручку восемьдесят пять лет в руках не держал, – слышалось сзади. – Вот, возьмите, подписал.

Сделав над собой усилие, мастер повернулся и увидел на столике бумаги. Схватив договор и деньги у Паганини, смертельно напуганный, он понесся бегом с кладбища.

* * *

Как ни просили у Смерти дать Фёдору Петровичу повидаться с роднёй, но ничего не вышло. Зато получилось привезти родню к Фёдору Петровичу, да и к остальным, кто находился здесь не одну сотню лет и был давно позабыт.

Потомки митингующих получили по почте странные требования: восстановить семейное древо и право на ношение своих фамилий, а также использование других наследственных привилегий, если таковые имеются. К письму прилагались координаты кладбища. Юрик составил технически грамотные тексты, а Смерть по своим каналам заверила их у нотариуса. Люди со всей страны стекались к своим давно забытым предкам, находили их могилы, приводили в порядок оградки, обновляли давно выгоревшие на солнце и поросшие мхом памятники.

Кладбище принимало приличный вид, им заинтересовались музеи и институты.

– Вот, смотрите, здесь покоится позабытый всеми граф Снегов, а ведь он в своё время организовал в области знаменитое частное училище, работающее и по сей день! Человек этот отличался идеальным воспитанием и интеллигентностью, – проводил экскурсию какой-то неместный знаток истории.

– Снегов, тут о тебе вещают! Говорят, что ты был отпетым интеллигентом, – смеялась Авдотья Ильинична, глядя на Снегова, который пополнял запасы современных слов в интернете.

– А я и был, пока с вами, хейтерами безбожными, не связался, – бурчал Снегов.

– А ты говоришь – Париж, Монмартр. Тут вон, смотри, даже спутниковый интернет имеется, – шептала во время экскурсии одна женщина своему богатому педантичному мужу, которому взбрело в голову заранее составить завещание и изложить последнюю волю.

– Ну что, конфликт исчерпан? – спросила Смерть, вычёркивая последний пункт из списка требований, когда удалось привлечь на концерт тёзку Марининого кота.

Авдотья Ильинична кивнула и отдала распоряжение снять все ограничения.

* * *

– Знаешь, ты очень хорошо помогла мне. Даже будет немного жаль, если твоя кома закончится в пользу жизни, – сказала Смерть, когда они с Мариной покинули кладбище.

– Да вы не переживайте, я ведь и при жизни смогу вам помогать, – сказала Марина, и даже бесчувственная Смерть ощутила, как тревожный холодок пробежал по её костям.

– Что у нас сегодня по плану?

– Ничего особенного, просто рутинная работа: списки, встречи и расстава…

Смерть не договорила, так как перед ними возник мужчина в чёрных потрёпанных доспехах, с острыми рогами, выпирающими прямо из шлема, и гнусным болезненным лицом. Марина про себя описала его одним словом: «стрёмный».

– Момент настал! Мы готовы, Ваше Армагедоншество! – преклонил колено тип.

– Что, опять? Только не это, – устало вымолвила Смерть. – У меня же пенсия на носу, нельзя перенести?

– Нельзя, – встал с колена Стрёмный. – Великий посланник Князя Тьмы готов к началу апокалипсиса. Он здесь, перед нами!

– Очередного апокалипсиса, – кашлянула в кулак Смерть.

– Кто? Я? – полезли глаза из орбит у Марины.

– Да нет же, он! – тип указал на Паганини.

– Кот? – разочарованно спросила Смерть.

– Мяу?

– Да. Великий и могучий!

– А я всё думала, чем меня этот антихрист усатый так бесит, – вздохнула Смерть.

– Ой как интересно! – захлопала в ладоши Марина. – С чего начнём?

– Начнём с раздора, – сказал Стрёмный и, достав из-за спины горн, с жаром в него дунул.

* * *

Марина и Смерть стояли и молча слушали нытьё всадника апокалипсиса по имени Раздор. Это тип тоже был не в восторге от того, что ему пришлось выйти на работу, да ещё и на полную смену.

– Нет, я, конечно, всё понимаю. Апокалипсис – дело хорошее, даже почётное, но порядок-то почему нарушается? Есть устав, есть очередь. Где этот лентяй Мор? Опять с ветрянкой носится по детским садам? – он бубнил и параллельно разминался, размахивая мечом.

– Так как в этот раз парадом руководит кот, то и порядка никакого быть не может, – ответил Стрёмный, оповестивший о начале армагеддона.

– Кто это придумал?

– Начальник придумал. Хватит возникать.

– Что ж, ему виднее. Хотя – где кот, и где конец света… Что вообще он может сделать?! – сокрушался Раздор.

Пока они стояли и спорили, заскучавший Паганини уже успел рассорить две улицы. Сначала он прибился к интеллигентного вида женщине, которая направлялась в сторону книжного магазина. Увидев милого котика, дама не смогла пройти мимо, не покормив его. В этот момент с балкона на неё начал кричать куривший пожилой мужчина:

– Хватит кормить этих засранцев, они уже все подъезды обгадили!

– Не смейте так говорить о братьях наших меньших, бессердечный вы грубиян!

Началась полемика, в которой участвовал и сам объект обсуждения. Своим громким и утробным «мяу» Паганини посылал куда убедительнее, чем эта воспитанная на Чехове и Бальзаке женщина. За мужчину вступилась его хабалистая жена, высунувшаяся из кухонного окна, а за кота и его кормилицу – таксист. Водитель ждал пассажира и на ломаном русском кричал из окна машины, что главные засранцы – это хомо сапиенс, и если бы котам требовалось такси, то он бы с удовольствием работал в таком и никогда бы не вернулся к перевозке грязных во всех смыслах людишек.

Подошедшая в этот момент пассажирка, услышав такой комментарий, позвонила в службу поддержки такси и во всеуслышание нажаловалась на водителя, которому тут же понизили рейтинг. Тот в отместку дал по газам, обрызгав клиентку грязным снегом. На повороте ему под колёса бросился виновник общей ссоры, и таксист, не желая брать грех на душу, свернул в припаркованную машину скорой помощи, приехавшую на вызов к какому-то криминальному авторитету.

Не прошло и десяти минут, как во дворе началась третья мировая война в миниатюре.

– Яс-нень-ко, – выдавил из себя Раздор, наблюдающий за происходящим. – А я вам тут точно нужен? – обратился он к Смерти. – Вы, кстати, мой меч не виде…

Он не договорил, так как заметил легендарное оружие в руках Марины. Девушка прокалывала им колёса подъехавшей для расправы над таксистом и котом братве.

– Совсем сдурела?! – взвыл Раздор. – Да это же один из легендарнейших клинков всех времён! Он ударом может рассечь континент! – кинулся он к Марине, когда та занесла меч над зеркалом заднего вида BMW. – Ну нет, я с этими двоими работать не буду! – схватил всадник за шкирки кота и Марину. – Есть регламент, тактика, ГОСТы, в конце концов! А это какой-то хаос! Отчёты замучаешься потом писать!

– В этом и есть весь смысл! – пытался уговорить его Стрёмный. – Работая по правилам, вы постоянно терпите крах, а тут – сплошная непредсказуемость. Представь, что будет, если их отправить на конференцию ООН в твоём сопровождении!

– Вы мне сейчас угрожаете? – нахмурился Раздор.

– Простите, я немного задержался, – возник из пустоты бледный тип, на вид совершенно измождённый, весь в коросте и с неправильным прикусом. – Был занят эпидемией, сами понимаете – дело важное.

– Вот! Вот настоящий работник! – похвалил Стрёмный Мора. – Апокалипсис ещё даже не начался, а товарищ эпидемию запустил. Как продвигается? Сколько жертв?

– Ну… По бумагам – где-то миллионов пятьдесят.

– В каком смысле – по бумагам? Сколько всего погибло?

Мор почему-то молчал и вместо ответа разглядывал носки своих сапог.

– Три, – мрачно ответила за него Смерть.

– Что значит «три»? Три миллиона?! Это и не эпидемия, а так, насморк какой-то.

– Нет. Всего три. И то, – Мор тяжело вздохнул, – двое от старости. Так что, тут результат спорный. Эпидемия-то информационная – слухи да угрозы, – развел он руками. – На настоящую финансирования не хватает, да и трудоёмко это всё…

– М-да-а… Сначала я думал, что кота действительно назначили ответственным из-за какой-то особой стратегии, но, глядя на вас, понимаю, что даже кот справится лучше, – отчитывал Стрёмный всадников.

Тут появился последний из бригады апокалипсиса, именуемый Голодом. Не обращая внимания на присутствующих и повестку дня, он сразу подошёл к Марине:

– Слушай, у меня опять какие-то любители питаться энергией собственного идиотизма нарисовались, не поможешь советом? Я их уже и пельменями жареными искушал, и макаронами с тушенкой – не голодны, и всё тут!

– Яичница с колбасой и помидорами, – шепнула ему Марина, зная о напряжённости ситуации.

– Какая яичница?! Какие помидоры?! – сокрушался Стрёмный. – Значит, так. Берите этого усатого генерала ада и… Стоп. А где он?

Все присутствующие начали смотреть себе под ноги. Паганини исчез.

– Наверное, голубей увидел. У него бывает, – предположила Марина.

– И за что мне всё это? – поднял взгляд к небу Стрёмный.

– Так что же получается? Раз нет генерала, то и конец света откладывается? – спросил с надеждой Раздор. – Может, я того… пойду?

– Ага, разбежался! Тебе ещё сеять ужас и ослаблять веру у населения планеты. Давайте, рассредоточились и ищем нашего Антихриста, а параллельно выполняем долг.

Всадники лениво разошлись в разные стороны и, громко зазывая «кис-кис-кис», отправились искать Паганини.

* * *

Кот тем временем занимался своими непосредственными обязанностями: разносил аллергию и блох, залезал в форточки и воровал сосиски, ссорил между собой кошатников и собачников, убивал гербарии, плодил разруху и будущих приверженцев тёмных сил – в общем, приближал конец света как мог.

– Скажите, а вам помощница не нужна, случайно? – спросила Марина у Мора, когда они вместе залезли на один из чердаков, разыскивая Паганини.

– Ты же вроде со Смертью работаешь?

– Так я могу в график, два через два, например. Мне всё интересно!

– Хм, знаешь, помощник мне бы не помешал, давай узнаем о твоих способностях. – Заинтригованный Мор снял с плеча свой древний лук и выудил из колчана одну из драгоценнейших стрел. – Вот, стреляй через вентиляционный продух. Куда поразишь человека, там его и настигнет хворь. А для поднятия ставок сделаем болезнь заразной и быстро распространяемой. Всё равно пора начинать эпидемию, раз уж апокалипсис по графику.

– Здо́рово! А как это работает? – возбужденная Марина протянула дрожащие руки к луку.

– Смотри. Попадёшь в легкие – респираторный вирус. В сердце – болезнь, связанная с кровью. В голову – психологическое выгорание, в живот – кишечные заболевания. В общем, вариантов много. Новичкам везёт. Глядишь, получится что-то стоящее, – потирал Мор свои сухие, тощие руки.

– Поняла! – Марина натянула тетиву и высунула язык для максимально точного прицеливания.

– Пли!

Стрела свистнула.

– Попала! – захлопала Марина в ладоши. – Только куда?

Мор напряг свои замутнённые глаза, нашёл взглядом жертву. Лицо всадника начало скисать быстрее, чем оставленная на открытом солнце сметана.

– Ну? И какую эпидемию я запустила? – в нетерпении пищала Марина.

– Эпидемию уклонистов от армии, – досадливо произнёс Мор.

– Это как?

– Не знаю, как ты умудрилась, но из всех возможных болезней ты угодила в плоскостопие! Причём не самой худшей формы. И на это я потратил дефицитную стрелу… – он отнял лук у Марины. – Нет уж, не надо мне помощников.

– Ой, ладно, не больно-то и хотелось, – показала ему в спину язык Марина.

* * *

Раздор и Голод развешивали объявления на столбах и дверях подъездов. Вместе с фото Паганини прилагался весьма немудрёный текст:

«Пропал Антихрист, Генерал армагеддона. Окрас рыжий, на груди белая полоска. На правой стороне морды – всего один ус. Откликается на имя Паганини. Нашедшего прошу позвонить по номеру 666. Вознаграждение: гарантированный билет на ковчег/ракету/в бункер».

– Надеюсь, что он никогда не найдётся, – сказал Раздор, нарезая мечом очередную пачку объявлений.

– И не говори! Дался им этот конец света. Что в нём хорошего? График ненормированный, оклад на «сделку» переводят, коня опять же надо в аренду брать, творческий подход, работа в команде… Тьфу, не люблю я это всё.

– Так может, мы его того… в мешок и в Стикс?

– Как-то нехорошо получается, перед Мариной неудобно. Она хорошая, помогла мне, – замялся Голод.

– Знаешь, а ведь правильно про нас сказали, мы какими-то тряпками стали, – вздохнул Раздор.

– Согласен, – кивнул Голод, глядя, как по улицам, ни о чём не переживая, вразвалочку шагают упитанные люди. – Но мне это нравится.

– И мне. Так, может, сто́ит пожертвовать одним котом ради спасения целого мира?

– Может и сто́ит. Что ж, мы всегда можем найти ей другого, она и не поймёт. Коты все на одно лицо.

– Отлично. Тогда, как настанет момент, будем действовать.

– Уговор.

Смерть находилась неподалёку и подслушивала. Паганини ей тоже не шибко нравился, и её рука постоянно тянулась к тапке возмездия, чтобы урезонить непослушного зверя. Но кот был в её команде, а значит, надо было его спасать, как бы странно это ни звучало. Единственным способом было найти Паганини раньше остальных, и Смерть знала, к кому нужно обратиться за помощью.

– Ты как насчёт командировок? – спросила Смерть у Марины, которая, сидя на бордюре, горевала по пропавшему усатому другу.

– Куда поедем? – вытерла та эфемерные слезы.

– Да тут… Недалеко. – Смерть отвечала как-то уклончиво.

– Я только в Арзамасе была, на съезде художников, что рисуют картины по номерам.

– Ну это примерно в том же направлении. Хватайся за косу.

Смерть подала инструмент, и, как только Марина схватилась за него, мир вокруг исчез. Перед глазами появились турникеты, в воздухе запахло манной кашей. На огромной вывеске выжигающим глаза красным по белому было написано: «Добро пожаловать в рай!»

* * *

Рай оказался не самым гостеприимным местом. Турникеты больно били по коленкам и отказывались пропускать, списки приглашённых Марину не знали и обзывали неприятным словом «понаехавшая», а глава охраны и вовсе вёл себя крайне грубо.

– Грехи есть? – спрашивал бородатый мужчина, строго глядя прямо в глаза Марине.

– Нет.

– А если найду?

– Она со мной, – пыталась объяснить Смерть, но в ответ услышала лишь:

– Они всегда с тобой. А на эту пропуска нет. Её время ещё не пришло.

– Нам на один день. Пожалуйста, – умоляла Смерть.

– Цель визита?

– Туризм, – выпалила Марина. – Хочу посмотреть, как тут у вас. Я ещё не решила, как остаток жизни провести и куда потом отправляться. Похожу, осмотрюсь, напишу отзыв…

Охранник посмотрел на Смерть совершенно недоумевающим взглядом.

– Мы тут по работе. Нельзя её на Земле без присмотра оставлять, – виноватым тоном произнесла Смерть, и охранник понимающе кивнул.

Турникет провернулся, райские врата заскрипели и раскрыли свои объятия, наивно радуясь всем гостям подряд.

– Ого, сколько тут всего! – осматривалась Марина. – Сразу видно, есть чем заняться. А мы-то что тут делаем?

– Ищем хозяйку кота, – задумчиво ответила Смерть, внимательно глядя по сторонам. – Только она может сказать, куда этот мешок проблем сбежал и как его урезонить. Самое главное, ничего тут не трогай, особенно…

– Ой! Яблочки! – не дослушав, радостно завопила Марина.

– Не трожь! – крикнула Смерть, но было поздно.

* * *

– Снова вы? – удивлённо спросил охранник, завидев Марину и Смерть у турникетов.

– Простите, она тут в первый раз и…

– И, походу, в последний. Мне из-за вас влетит теперь!

– Не влетит, валите всё на меня, я отчитаюсь потом перед начальством! – уговаривала Смерть.

Марина тем временем уже успела высмотреть кого-то из жителей Эдема через металлические прутья забора.

– Ой, Николай Геннадьевич, и вы тут! – радостно махала она рукой.

– А я думал, здесь приличное место, – пробубнил худой, седовласый, зашуганный на вид мужчина и поспешил убраться подальше.

– Вы знакомы? – спросила Смерть, когда они с Мариной снова попали внутрь.

– Ага, помните, я вам рассказывала, как я на права сдавала? Это мой инструктор. Хороший дядька, на пару лет меня старше. Последний раз я его в машине скорой помощи видела – после моей параллельной парковки.

На секунду Смерти показалось, что её прошиб холодный пот – стоило ей воочию представить себе эту картину.

* * *

Второй заход в райские кущи оказался ненамного длительнее. На этот раз Марину изгнали за то, что она заговорила со змеёй и довела ту до истерики.

– Подождите! – кричала Марина, когда охрана пыталась отцепить её от хвоста рыдающего животного. – Я ещё не искусилась! Куда надо нажать, чтобы счастье привалило?

После этого случая к райским вратам впервые подключили ток.

* * *

Смерть уже сто раз пожалела о своей идее, но пути назад не было. Оставлять Марину у турникетов было не менее рискованно, чем тащить внутрь. Была высока опасность, что новички через пять минут общения с ней будут готовы реинкарнировать в тараканов, так и не попав за ворота. Пришлось действовать нелегально и перелезать через забор.

– Мы с вами – как настоящие ниндзя, – шептала, перебегая от куста к кусту, Марина.

– Тише будь. Поймают и отправят в…

Смерть хотела было сказать «в ад», но осеклась. Ей было сложно представить такое место, где Марина почувствовала бы себя плохо. В аду наверняка ввели бы карантин и вход по QR-коду, попади туда хоть раз эта бестия.

– В космос отправят, без скафандра, – выпалила она первое, что пришло в череп.

– Ужас какой! Кстати, давно хотела спросить: а вы на других планетах тоже работаете?

– У каждого филиала свои сотрудники.

– Интересно, а помощники им нужны? – задумалась Марина.

– Не отвлекайся!

* * *

Рай был похож на детский сад – только для всех возрастов. Люди тут ходили группами, был неограниченный тихий час, прогулки, все виды творческих кружков, каждый день – концертная и новогодняя программы с известными личностями, включая настоящего Деда Мороза.

Люди улыбались и чувствовали себя абсолютно счастливыми. В кинотеатрах показывали «Титаник-2» и «Хатико. Долгожданная встреча». А ещё всюду ходили вооружённые ангелы и высматривали в толпе нелегалов.

– Я сейчас попробую поспрашивать о нашей женщине, а ты веди себя естественно и, ради всего святого, не привлекай внимания. Иди вон, – Смерть оглянулась по сторонам, – в лото поиграй, – показала она на уютные столики в тени вечноцветущей сакуры.

Марина радостно ускакала в сторону столов, а Смерть тем временем начала наводить справки. За пару часов удалось выяснить немногое: женщина эта не стала встречаться с родственниками во избежание депортации на почве старого квартирного вопроса, посетила три концерта Паганини и перешла на творчество Вивальди, в чью честь назвала попугая. Смерть уже почти смогла выбить точный адрес у парочки ангелов, вооружённых огненными мечами, когда со стороны столиков послышались истошные крики.

Подбежав вместе с блюстителями закона к сакуре, Смерть увидела Марину, которую за руки и ноги держали пятеро.

– Неслыханно! Она нечестно играет! Подсматривает и подтасовывает, представляете? – кричали наперебой женщины и мужчины, которых Марина обошла на несколько кругов и ещё умудрилась ввести в игру ставки.

– Опустите, или я вам барабанными палочками по барабанными перепонкам настучу, – верещала Марина.

– Да что же это такое?! – взбесилась Смерть и вытащила из-за спины косу, отчего все разом отпрянули. – На пять минут тебя оставить нельзя! Это ж надо додуматься – жульничать в раю! Всё, плевать! Забирайте, депортируйте, ставьте свои штампы! Надоело! Увольняюсь! – бросила она косу на траву, отчего та махом завяла.

– Семёнова, ты, что ли? – спросил один из ангелов-стражей, увидев Марину.

– Мы знакомы? – спросила она, потирая запястья.

– Ко-неч-но! Я твой четырнадцатый ангел-хранитель. Меня пять лет назад в должности из-за тебя понизили.

– Ч-ч-четырнадцатый? Пять лет назад? – переспросила Смерть.

– Ага. У нас пол-отдела через Марину прошло. Она тут что-то вроде местной легенды. Кого уволили, кого понизили, кого с позором изгнали… Но ничего, мы не жалуемся. Лучше уж так, чем с ней дела иметь, – усмехнулся он.

– А вам стажёры не нужны? – с надеждой в голосе поинтересовалась Смерть.

– Нет. Но за жульничество и проникновение без пропуска придётся вас наказать.

– В космос?! – испуганно спросила Марина.

– Чего? – переспросил ангел. – Нет, какой космос… На общественные работы.

– Вы ничего не перепутали? – Смерть посмотрела на ангелов с высоты своего служебного положения. – Знаете, кого на общественные работы посылать собираетесь?

– Знаем, – спокойно ответил ангел. – А знаете, что бывает за незаконное пересечение границ и жульничество в лото? Высшая степень наказания! Особенно за лото.

– Так я-то тут при чём? – недоумевала Смерть.

– Она сейчас под вашей ответственностью, – намекнул ангел на Марину.

От злости Смерть была готова в одиночку начать апокалипсис, но вместо этого лишь промямлила: – Что там у вас за работы?

– Да, что там за работы? – в нетерпении переспросила Марина.

Девушка была настроена более оптимистично, чем её начальница. Марина в красках представляла себе выгул единорогов, стрижку снежных облаков или ещё какие райские делишки, но по факту их ждало два миллиона грязных тарелок с налипшей на них манной кашей, которые требовалось отмыть к обеду.

– Когда мы вернёмся обратно, я лично прослежу за тем, чтобы ты прожила лет семьсот и никогда не попадалась мне, – грозно бубнила Смерть.

Марина не понимала, угроза это или похвала, но на всякий случай сказала спасибо.

– Ой, и вы тут? – послышался чей-то радостный голос.

– Добрый день! – поздоровалась в ответ Марина. – Рада вас видеть. Как поживаете?

– Господи, кого она там ещё встретила? – продолжала ворчать Смерть, вытирая очередную тарелку.

– Поживаю неплохо, загремела только вот на общественные работы…

– И мы! – радостно ответила Марина. – Я в лото жульничала!

– Свят-свят, – отошла от неё женщина. – Страшные вещи говорите. У меня всё проще. Сходила я на концерт этого Паганини, и знаете что?

– Что?

– Оказался пренеприятнейшим типом. Мой Паганини куда лучше и талантливее. Я этому индюку напыщенному так и сказала. И вот я здесь.

Смерть не могла поверить своим ушным проходам.

– Так вот вы где! – закричала Смерть, повернувшись к хозяйке кота. Та от испуга выронила тарелку.

– Ох, мама дорогая, чуть ещё один инфаркт не случился, – схватилась женщина за небьющееся сердце.

– Вы не переживайте, зато вас потом в космос отправят, – успокаивала её Марина.

– Вы должны помочь нам найти вашего лохматого засранца! – сказала Смерть, отложив грязную тарелку в сторону.

– Ой! А что, мой Паганинчик пропал?! – распереживалась женщина.

– Да. Знаете, он у вас такой молодец, его ответственным за апокалипсис назначили! – хвасталась котом Марина.

– Это он может. Вы бы знали, что он творил, когда я ему наполнитель сменила…

– Хватит! – рявкнула Смерть. – Собирайтесь, мы идём искать кота.

– Шутите? Сбежать из рая? Меня Маргаритой зовут, а не Евой. Либо ищите мне Адама в его фирменном костюме, либо я остаюсь.

– Если не пойдёте, его убьют Голод и Раздор!

– Как убьют? – спохватилась Марина.

– Хах, голод! Скажете тоже. Если мой кот захочет есть, поверьте, он найдёт способ, – ответила Маргарита.

– Этого я и боюсь. Надо идти, срочно!

– Хорошо, ради моего милого котика я готова на всё, – вздохнула женщина и вытерла руки.

– Как мы отсюда уйдём? – спросила Марина.

– Так же, как в прошлый раз. Яблоко – самый быстрый способ.

Марина кивнула и поспешила к дереву. По пути она сыграла партию в морской бой, чтобы закрепить успех.

* * *

Не прошло и тысячелетия, как все трое спустились на Землю, где уже вовсю царил хаос. Апокалипсис шёл полным ходом. Неуловимый кот оказался настоящим виртуозом и в одиночку смог рассорить больше половины населения планеты. Голод и Раздор ловили его по всем континентам на лазерный прицел, кошачью мяту и влажный корм – но всё безрезультатно.

– Вот это да! – цокала языком Маргарита. – Совсем вы его распустили.

– Есть идеи, как это остановить? – с надеждой спросила Смерть.

– Есть. Нам нужно несколько вёдер, швабры и полмешка хлорки, – командовала Маргарита.

Через пять минут всё было на месте.

– Боюсь, что так быстро мы всё не отмоем, – засомневалась Марина.

– Главное – начать. Паганини этот запах с ума сводит. – Маргарита высыпала хлорку в ведро. – Вот увидите, через пять минут прибе… – она не успела договорить, как из разных углов начали мигать кошачьи глаза. – Ну вот, уже действует.

Тряпки были вымочены в растворе, а затем опущены на асфальт. Марина, Смерть и Маргарита начали отмывать Землю от стихийных последствий.

– Кис-кис-кис, – звала хозяйка кота.

Из земли вырывался небольшой вулкан, с неба сыпался пепел, сверкала молния, с чьего-то балкона, пуская слюни, летел Паганини.

– Ах ты, засранец такой! – Маргарита поймала кота на лету и начала его ругать и тыкать носом в апокалипсис. – Кто это сделал? Кто плохо себя вёл?

Кот не произносил ни звука, лишь виновато сопел, за что быстро был прощён и награждён любимым премиум-кормом.

– Вы чего нам тут конец света портите? – взревел возникший из воздуха Стрёмный. За его спиной стояли уставшие и недовольные Голод и Раздор. – Быстро отпустите Генерала!

– Он наказан! – рявкнула в ответ Маргарита.

– Сейчас я сам вас накажу! – в руках Стрёмного возникло адское оружие неведомой силы.

Марина, Паганини, Смерть и Маргарита сгруппировались и готовы были принять удар, как вдруг рядом с ними с неба упал столб яркого света и вниз спустилась целая армия ангелов и архангелов. В одной руке каждый из них держал огненный меч, а в другой – средство для мытья посуды.

– Я не понял, – заявил главный из Небесной Рати, – вы что тут устроили? – обращался он ко всем сразу. – И почему посуду не домыли? – бросил он хмурый взор на беглецов.

– Нужно было остановить конец света, – взяла слово Марина.

– Это не оправдание! – рявкнул главнокомандующий. – Значит, так. Этих троих и кота – обратно на кухню. Им теперь и после обеда работать, а этих… – он взглянул на Стрёмного, Голода и Раздора и задумался, – этих в космос, – скомандовал он. – Без скафандра.

* * *

– И что теперь? – спросила Марина, когда они домывали последнюю партию тарелок.

– Теперь пора возвращать тебя к жизни, – устало заявила Смерть и выдавила последнюю каплю моющего средства на губку.

* * *

Когда вся посуда была вымыта, а с Марины и Смерти были сняты штрафные санкции, в раю снова забили тревогу. Грешники заполоняли улицы, как пенсионеры базар в социальный день. Эти наглые морды слонялись без пропусков и отработки, вызывали негодование и зависть у праведных постояльцев, перетягивая их таким образом на свою сторону.

Пробоину в корабле справедливости дала система безопасности. Всё дело в том, что сторожа главных врат придавило к стулу котом.

– Вставай! Вставай, кому говорят! – кричало на него начальство. – У нас там миграционная катастрофа, в Эдем прут все подряд без виз и раскаяния!

– Да как я встану, если этот на мне лежит? Вам просто завидно, что он меня выбрал, – показывал охранник на Паганини, который вибрировал у него на коленях и иногда сладко зевал, не открывая глаз.

– Это всё вы виноваты! – Архангел впился в Смерть гневным взглядом. – Придётся теперь законсервировать Землю, пока весь этот бардак не разгребём!

– Что значит «законсервировать»? – испуганно спросила Марина.

– Это значит – долгожданный отпуск, – блаженно протянула Смерть.

Через пять минут всех троих депортировали назад на Землю, где Мор, про которого все в суматохе забыли, продолжал трудиться не покладая рук.

– Я не понимаю! – Мор схватил Смерть за мантию и, роняя слезы, истерично завопил: – Почему мне так не везет?! В кои-то веки я изобрёл настоящую пандемию, по сравнению с которой моя чума из средневековья должна была показаться обычным диатезом! А всем по барабану! Ходят, смеются, отказываются загибаться в муках и умирать! Безобразие и неуважение к чужому труду! – задыхался он от негодования.

– Расслабься, диатез. Введён режим бессмертия, мы теперь вне игры.

– Бессмертия? Вне игры? Когда я – на пороге триумфа?! – не верил своим ушам Мор. – Я этого так не оставлю!

– Хватит ныть! Этим делу не поможешь! – пристыдила его Смерть. – Лично я собираюсь сделать нечто такое, чего никогда раньше не делала и на что у меня не хватало ни духу, ни полномочий!

– Уничтожить всю Солнечную систему? – в один голос спросили Мор и Марина.

– Нет. Посплю, – сказала Смерть и впервые сняла с черепа капюшон.

– Стойте! А что делать нам? – спросила Марина, наблюдая за тем, как Смерть на ходу косой сбила какого-то байкера с мотоцикла.

Тот отлетел на несколько метров, словно плюшевая игрушка. После такого от него не должно было остаться и следа, но парень встал как ни в чем не бывало, посмотрел по сторонам и в недоумении почесал свою лысую голову.

– Делайте что хотите – это не моя печаль, – сказала Смерть, усевшись в седло. Она бросила свою косу на землю и, погазовав для виду, уехала в закат, оставив за собой лишь густой, отныне совершенно безвредный дым.

– Но ведь это же здорово, что все теперь бессмертны? – спросила Марина.

– Ну как тебе сказать… – Мор задумчиво надул свои худые щёки. – Через год люди будут друг у друга на головах стоять.

– А что же делать?

– Теоретически, если хоть кто-то один умрёт, то всё должно заработать в обычном режиме.

– Звучит не так уж сложно, – произнесла Марина.

В эту же секунду рядом с ними на асфальт шлёпнулся потенциальный самоубийца. Он прилетел с двадцать пятого этажа и надеялся превратиться в мокрое пятно – лишь бы не возвращаться в ненавистный офис. В итоге мужчина полежал немного, посмотрел по сторонам, затем ответил на звонок и, понимая, что на работу идти всё же придётся, вызвал такси.

– Значит, так. Без паники! – поднимая с земли косу, скомандовала Марина. – Я за старшую! Будем искать варианты! С чего нам лучше начать? – спросила она у Мора.

– Ну, лучше с мест, где сконцентрировано больше всего людей, ходящих рядом со смертью. Туда, где массовое неоправданное отчаяние граничит с безумием. Возможно, в таком месте и будет лазейка. Есть идеи?

– Хм… – Марина задумчиво накручивала волосы на палец. – Так… У нас сейчас начало марта… Всё тает… Значит, нужно идти к реке!

– К реке?

– Ага, там любители подлёдного лова. Отчаяние, безумие, неоправданный риск и вот это вот всё, что вы только что сказали.

Мор удивился, но сомневаться в словах Марины не стал, лишь кивнул, и вся команда направилась в сторону реки.

По городу всюду слонялись опьянённые вином и своим бездельем ангелы-хранители. Без их помощи люди были похожи на слепых котят: постоянно оказывались под колёсами машин и трамваев, застревали в канализационных люках, попадали под падающие сосульки и совали в рот что ни попадя.

Мимо Марины на нетвёрдых ногах прошёл ангел Рябова в изодранном кимоно. Он выглядел совершено потерянным, лицо заплыло и покрылось куцей бородой.

– Я думала, они все мечтают об отпуске… – Марина удивленно смотрела на происходящее.

– Мечтают. Но, как только отпуск начинается, они не знают, чем себя занять, и хотят быстрее вернуться на работу. А тут они совершенно бесполезны. Нужно скорее что-то делать.

* * *

Ещё издалека на практически растаявшей реке стали заметны неподвижные точки – фигуры рыболовов. Некоторые из них уже отплывали по течению на дрейфующих льдинах и, не замечая этого, с совершенно каменными лицами продолжали безмятежно всматриваться в тёмные лунки.

– Они не боятся на таком тонком льду рыбачить? – спросил удивлённый Мор.

– Не-а. У меня дед так три раза под лёд уходил и всё равно не бросил рыбалку, пока однажды не утонул.

– На рыбалке?

– Нет, на Азовском море. Но рыбалка для него всегда была важнее семьи. Я его недавно в раю встретила, так он и там сидит целыми днями с удочкой. Бабка уже другого мужа себе нашла, а дед этого даже не заметил.

– Люди… – покачал головой Мор. – Ладно, как будем дейст?..

Он не успел договорить, как на льду началось какое-то движение. Один из рыбаков гнался, расталкивая своих коллег, за кем-то быстрым и мелким. «Стой! Стой, гад!» – кричал мужик. Мор напряг зрение и смог разглядеть Паганини, который держал в зубах подлещика.

– Он так отчаянно борется за свой улов. Эта рыба – его единственная еда? – спросил Мор у Марины.

– Сомневаюсь. Мой дед, например, вообще рыбу не ел. Отдавал обычно соседским котам – как и большинство рыбаков.

– А с этим что тогда?

– Так ведь уловом ещё нужно перед роднёй похвастаться. А потом можно и выбрасывать.

В какой-то момент нога рыбака ушла под воду, и он упал плашмя. Лёд под ним раскололся, и мужчина быстро исчез из поля зрения.

Рыбацкое братство тут же побросало свои удочки и кинулось на выручку боевому товарищу: мужики кидали верёвки, рубили лёд топорами, просили не распугивать рыбу – но всё без толку.

– Какой ты молодец, Паганини, ловко придумал! – Мор хотел погладить кота, но тот зашипел в ответ и впился зубами в украденную рыбу.

– Что дальше? – спросила Марина.

– Ждём.

Прошло десять минут, затем ещё двадцать. Никто бы не выдержал так долго в ледяной воде. Мор уже потирал руки, планируя перезапуск пандемии, как вдруг рыбак показался на поверхности. Он, словно молодой дельфин, радовался и плескался, а затем выкинул на лёд несколько рыб и что-то крикнул своим товарищам. Через несколько минут все, кто был на льду, бросились в реку прямо в бушлатах и ватниках.

– Теперь они не только подлёдной ловлей будут страдать, но и подводной, – резюмировал Мор. – Есть у вас ещё места, где люди мечтают массово покинуть грешную землю?

– Театр современного жанра, – саркастическим тоном произнесла Марина.

– Нет, это всё не то, – стучал пальцами по редким зубам Мор.

Внезапно вокруг Марины на земле начали огнем вырисовываться какие-то знаки. Послышались голоса: «Смерть, мы призываем тебя! Смерть, приди!» Руки и ноги девушки начали растворяться в чёрном дыме.

Мир исчез. Марина оказалась в каком-то тёмном, густо прокуренном помещении, освещаемом редкими свечами. Вокруг неё стояли люди в чёрных капюшонах и загробным голосом пели что-то невнятное. Когда Марина полностью материализовалась из воздуха, пение резко прекратилось. В помещении повисла гробовая тишина.

– Приветствуем тебя, о Великая владычица подземного царства! – упали ниц люди в капюшонах. – Как прикажешь величать тебя?

– М-марина, – удивленно ответила девушка. – А вы кто?

– Мы твои адепты. Орден Смерти. По совместительству – главный офис мобильной связи НТС. А где костлявая?

– В отпуске, – грустно вздохнула Марина. – Я пока за неё.

– Андрей Евгеньевич, что теперь делать? – шептал один из странных людей.

– Откуда я знаю, – ответил Андрей Евгеньевич. – В инструкции никакой Марины не было. Но у неё коса. Мало ли какая у них там карьерная иерархия!

– Вот ты где! – возник из воздуха Мор с Паганини на руках. – Ушла не попрощавшись. Кота бросила!

– Мяу!

– Меня призвали, – оправдывалась Марина.

– Кто тебя призвал?

– Мои адепты, – показала Марина на преклонивших перед ней колени фанатиков.

– Нормаль-но, – обиженно протянул Мор. – Не успела в должность вступить, а уже свои адепты. У голода – фанаты голодовок и диет, у Раздора – регулярные армии, а у меня кто? Хоть бы один культ бронхита или грибка стопы открыли!

– Моя госпожа, что прикажете делать? – спросил Андрей Евгеньевич.

– Не знаю. А что вам надо?

– Вечной жизни! – поднял на Марину свой взгляд адепт. – Хотим пережить всех поставщиков связи!

– Не проблема. Вы бессмертны, – спокойно сказала Марина.

– То есть как «бессмертны»? – адепты начали нервно перешёптываться.

– Ну вы просили – получайте.

Адепты собрались в круг и снова зашептались:

– Тридцать лет мы этому скелету череп полировали и остеохондроз массировали, а тут раз! – и бессмертие. Вдруг обманывает?

– Как проверим?

– Давайте на Лёне из отдела качества связи, их там всё равно не жалко, – переговаривались между собой сотрудники.

Как оказалось, сотрудники НТС умеют издеваться не только над своими абонентами. Лёня стойко выдержал несовместимые с жизнью пытки от отдела техподдержки и смертельные оскорбления от офиса продаж.

– Проси что хочешь, о великая Марина, – снова склонились перед ней фанатики.

Марина задумалась.

– Хочу нормальный тариф по человеческим ценам и с хорошим качеством связи.

– Прости, Великая владычица, но это выше наших сил! – плакали адепты.

– Тогда откажитесь от вечной жизни ради спасения человечества!

– Но… Но как же? Мы ведь только что её получили! Разве это справедливо?

– Я тоже так думала, когда вы мне безлимитный интернет подключили. А через месяц снова забрали.

Адепты виновато отводили взгляды.

– Что же нам делать? – посмотрела Марина на Мора, которому уже начали подключать просмотр сериалов за один рубль в месяц.

– Теоретически можно найти человека, который находится между жизнью и смертью. Если каким-то образом получится уговорить его навсегда оставить своё тело, то может сработать. Только где мы найдём такого добровольца?

– Кажется, я знаю одного… – печально улыбнулась Марина. – Адепты, вы же можете отследить, где ваш абонент?

– Как два байта об асфальт!

* * *

Марина, Мор и сотрудники главного офиса НТС стояли возле больничной койки, на которой лежала девушка, чью жизнь поддерживали специальные аппараты. Паганини сидел у неё на груди и грустно урчал.

– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил Мор.

– Сам же сказал, что, если всё не вернется на свои места, планета будет переполнена и жизнь станет невыносимой.

– Да. Но ты не обязана жертвовать собой.

– А больше некем… – Марина потянулась к аппарату, который помогал её телу дышать. Возле него с обиженным лицом стоял её пьяный двадцать первый ангел-хранитель и недовольно фыркал.

– Стойте! Не нужно! – в палату с криком ворвалась Смерть.

На её шее висел вязаный шарф ручной работы, на костлявой руке болталось с десяток фенечек, а скелет блестел дорогим кремом и бронзовым загаром. Смерть выглядела выспавшейся и отдохнувшей.

– Поздно, – сказала Марина.

Сердечные куранты уже отбили последние удары. Мир был спасён, отпуск Смерти прерван, райские врата снова начали принимать посетителей, а адепты впервые поняли своих абонентов – их сейчас так же бессовестно кинули с обещаниями.

* * *

– Ну и зачем ты это сделала? – вцепилась Смерть в Марину. – У меня почти начало получаться лепить кувшины и складывать церберов из бумаги! Нельзя было потерпеть хотя бы пару веков?

– Так ведь перенаселение, уничтожение планеты, нищета… – начала перечислять минусы бессмертия ученица.

– А перенаселение рая тебя не беспокоит? Одно лечишь – другое калечишь! Эдем, знаешь ли, не резиновый, там и так под каждой пальмой по четыре миллиона праведных сидят. Рыцарям с хипстерами приходится бесконечно общий язык находить. Скоро начнут ссылать всех на нижний этаж. Ты, кстати, первая на очереди.

– Почему я?

– А кто сковородки отмокать оставил и не помыл? – спросила Смерть, отпустив ворот Марины.

– Я забыла…

– Забыла она! – всё больше распалялась Смерть. – Тебя кто надоумил? Вот этот антипрививочник, что ли? – показала она на молчавшего в стороне Мора. – Мировое правительство уже задумало колонизировать Луну и Марс, а теперь всё – как бы и не надо вовсе! Люди могли пожить спокойно, фугу целиком запечь, узнать, каково это – искупаться в жерле вулкана, товары по акции брать без страха, попрыгать без парашюта. А я? Обо мне ты подумала? Знаешь, как это обидно, когда ты говоришь человеку: «Здравствуйте», а он тебе в ответ: «Почему я?» Впервые меня начали уважать!

– А нельзя обратно как-то всё отбессмертить? – вытирая чужие слюни с лица, спросила Марина. – Может, если я не умру, то всё вернётся? Я слышала, что мозг живёт после смерти ещё около пяти минут, прошло четыре с половиной.

– Для начала мозг надо иметь, – замотала головой Смерть. – Поздно добавлять лавровый лист, когда суп по всей плите разлит. Всё, собирайся.

– Куда?

– В своё последнее плавание. Я тебя передаю в другое ведомство, а мне, благодаря тебе, теперь работать надо. Вот, держи, – сунула Смерть Марине пластиковую карту.

– Это что?

– Проездной. Давай, пока.

– То есть до свидания?

– И не надейся.

Смерть саданула Марину по лбу древком косы, и в глазах у девушки заискрило. Мир перевернулся вверх тормашками и стал совершенно неузнаваем, как утром первого января.

Марина оказалась на берегу какой-то странной чёрной реки. На абсолютно пустынном каменном пляже она заметила старика в старом потрёпанном плаще. Старик размеренно ходил вокруг деревянной лодки, держа в руках банку и кисть.

– Бог в помощь! – крикнула Марина, подойдя сзади.

– Спасибо, – сказал старик, вытирая блестящие бороду и брови, на которые от неожиданности был пролит яхтный лак. – Тебе чего?

– Мне в последнее плавание, – повторила слова Смерти Марина.

– Деньги есть?

– Вот, – протянула Марина карту.

– Тут терминал в лучшем случае к две тысячи трёхсотому году поставят, – ворчал старик. – Римское золото, баксы, евро, рубли, тенге – что-нибудь есть?

– У меня проездной, – девушка снова протянула карту.

Старик выхватил пресловутый пластик и, настроив фокус у своей катаракты, прохрипел:

– Тоже мне, нашли маршрутку. Первая душа за тысячу лет – и та по блату. Ладно, садись, всё равно больше никого. Только едем молча, договорились?

Не дождавшись ответа, старик сдвинул лодку в реку и, как только Марина взошла на борт, оттолкнулся веслом от берега.

– А почему больше никого не будет? – спустя невыносимо долгие тридцать секунд тишины открыла-таки рот Марина.

– Непопулярное нынче направление, – буркнул паромщик, понимая, что молчание – золото, а у Марины с золотом беда. – Путёвки плохо расходятся.

– Правда? – обрадовалась Марина. – Слу-у-шай-те, так ведь рай сейчас переполнен, давайте, может, возобновим поток?

– Ушлая какая душа! Ещё и пяти минут здесь не находишься, а уже суёшь свой нос в чужой вопрос.

– Так я ж не за бесплатно, – лицо Марины приобрело идиотскую предпринимательскую ухмылку.

– И что за условия, стесняюсь спросить?

– А можно вернуть тело к жизни? – ответила вопросом на вопрос пассажирка.

– Теоретически можно, а практически – надо разговаривать с начальством. Оно у нас весьма консервативное. Я уже давно прошу мне катер выдать на дизельном ходу, но пока только парус выдали. А тут, знаешь ли, ветра не бывает. О, вон и начальство, – паромщик показал на заросшего мхом и паутиной Аида, который запускал с причала фейерверки по случаю первого посетителя за последние десять веков.

– По рукам! – не задумываясь над условиями, завопил владыка подземного мира, услышав о перспективах.

– Тьфу, двойные стандарты, – обиженно фыркнул паромщик.

– Тысячу душ приведи, и я тебе любое тело слеплю: хочешь – четыре руки сделаю, хвост и прикуриватель установлю?

– Мне и старое сойдёт, – смущённо ответила Марина.

– Как знаешь. Даю тебе три дня, больше не могу – бухгалтерии надо квартал закрывать.

* * *

– Здравствуйте, вы уже решили куда хотите отправиться? У нас сейчас очень горячее предложение от подземного царства. И «горячее» в данном случае совсем не означает «пекло», – предстала Марина перед мужчиной весьма солидного возраста, чьи жизненные часы отбили свой последний удар.

– Это что такое? Ты откуда здесь? И что ты тут втюхиваешь? – разразилась негодованием возникшая из воздуха Смерть.

– Веду здоровую конкуренцию против вашей монополии, – холодно брякнула Марина. – Бизнес, ничего личного.

– Ты не много ли на себя берёшь? Ещё коса не отросла, чтобы тут что-то предлагать! – оттолкнула Смерть бывшую помощницу.

– А мне ваши дикарские методы не нужны, наша контора не запугивает людей холодным оружием. И вообще, у нас никаких турникетов. Вместо них – приятная поездка по живописным местам в компании знаменитого гондольера, – протянула Марина «клиенту» рекламный проспект.

– Вы её не слушайте, она вам лапшу на уши вешает, – потянулась Смерть к мужчине.

– Подождите, мне интересно, – отошёл тот в сторону. – Так что у вас там за условия?

Марина прочистила горло и певучим голосом затянула:

– Всего за одну монету вас ожидает целый спектр услуг.

– Что ты несёшь?! – не выдержала Смерть. – Послушайте, у вас уже забронировано место в раю, – обратилась она к мужчине.

– Ага, где под каждой пальмой четыре миллиона человек сидят, – усмехнулась Марина.

– Да ты… Да как ты смеешь?! – набросилась было на неё Смерть.

– А у нас раздолье! Элизиум предоставляет широкий выбор досуга без каких-либо ограничений! Дальше можем поговорить об Островах блаженных, – не сдавалась Марина.

– Я подумаю. У меня же есть время? – спросил мужчина.

– Воля ваша, – откланялась Смерть. – Не затягивайте, иначе придётся остаться неприкаянным.

* * *

– Ты хоть знаешь, с кем развязала войну? – спросила Смерть, когда они с Мариной остались наедине.

– Знаю, с предателем, – показала язык Марина.

– Вот как?

– Ага! Решили от меня легко избавиться после всего, что я сделала? Не выйдет.

– Ты права…

– То-то же.

– Избавиться «легко» от тебя вовсе не легко. Хорошо ещё, в Вальхаллу не послала, а то, глядишь, Рагнарёка не избежать было бы.

– Вы меня никогда не ценили! И где мой кот?

– Было бы за что! Одни неприятности от вас с этим шерстяным поганцем, который, как всегда, сбежал.

Не успела Смерть договорить, как раздалось продолжительное и весьма самовлюбленное: «Мя-я-я-у».

– Вспомнишь, как говорится…

– Знаете что, вы меня извините, но теперь придётся нас терпеть, – не сдавалась Марина. – Мы вашу контору научим уважать коллег!

– Ха! Напугала ежа эпиляцией! Попробуй.

* * *

– Доброго времени суток. Вижу, вы решили вступить на путь греха? Разрешите представить вашему вниманию Тартар. И поверьте, речь пойдёт не о соусе! Среди его резидентов вы встретите таких легендарных личностей как Сизиф, Танатос, Кронос.

– Ты совсем сдурела? Он же ещё живой, – снова влезла Смерть в рекламную кампанию Марины.

– Так он же на грани, вон глаза уже выкатываться начали, и он нас видит.

Перед Мариной и Смертью болтался висельник.

– Но так нельзя! Это нарушение всех правил!

– Просто вас бесит, что я первая пришла!

– Это что, игры, по-твоему?

Висельник, наблюдая за спором двух проводников в потусторонний мир, вдруг понял, что не особо-то и хочет умирать.

– Простите её, – обратилась Смерть к самоубийце, – она не ведает, что несёт.

– Я несу людям варианты! А ещё у нас есть котики! – подняла Марина Паганини, и тот довольно заурчал.

Мужчина дотянулся носком ноги до спинки стула и, пододвинув его, встал. Верёвка ослабла, в лёгкие ворвался воздух.

– Довольна? Он теперь вообще никуда не поедет! – перешла на крик Смерть.

– Лучше так, чем с вами!

Следующим шагом Марина собрала туристическую группу клинической смерти и провела им экскурсию. Девушка решила играть вдолгую и заранее подготавливала почву.

– А что, сейчас туристами побудут, посмотрят, взвесят все «за» и «против», а как дойдёт дело до миграции, так они хотя бы представление будут иметь, что их ждёт, – объясняла она свою политику недовольному паромщику.

Видя, как клиенты потихоньку начинают переходить в другое ведомство, Смерть почувствовала страх.

– Надо что-то делать! Она же нарушает порядок! – жаловалась костлявая своему начальству.

– Вы к нам прихо́дите с проблемой, а должны – с решением, – холодно отреагировало руководство.

– Но я понятия не имею, что делать!

– Так может, стоит поучиться у конкурентов?

– Я?! Учиться у неё?! Да я сама показала ей наш мир, научила, как вести себя с душами!

– Получается, ученик приблизился к уровню своего учителя или даже стал выше.

Смерть замолчала. Она поняла, что начальство говорит правду. Оно всегда говорило правду, и от этого досада становилась только сильней.

* * *

На следующем объекте Смерть попыталась поиграть со своим образом. Косу она заменила на воздушные шары, мантию – на стильный пуловер, говорила с людьми на равных, обращалась на «ты». Но всё это выглядело настолько нелепо, что ещё больше отпугивало потенциальных клиентов.

Марина тем временем смогла переманить на свою сторону группу айтишников и заказала у них социальную сеть, онлайн-карту подземного мира и начала собирать базу отзывов. Прыти ей было не занимать, и Смерть чувствовала, что проигрывает эту битву.

– Значит, так, – остановила Смерть Марину на закате третьего дня. – Что ты хочешь в обмен на прекращение своей самодеятельности?

– Ничего, – отвернулась Марина. – Вы ничего не сможете мне дать.

– Твоё тело в морге, я договорилась не спешить с погребением. Ещё можно договориться о воскрешении.

– Не стоит. Мне уже пообещали новую плоть – с хвостом, рогами и прикуривателем, – обиженно отвернулась Марина.

– Возвращайся… – еле слышно сказала Смерть.

– Зачем? – спросила Марина через плечо.

– Ты нужна мне…

– Вам не я нужна – вам нужно спокойствие, а я вывела вас из зоны комфорта, показала, что работать можно и по-другому.

– Возможно. Я хочу научиться у тебя работать по-другому.

– Вы?! Учиться у меня?! – Марина повернулась, и на её бледных призрачных щеках выступил румянец.

– Только вот не заставляй меня дважды это повторять! – рявкнула Смерть.

– Хорошо-хорошо, не буду! – захлопала Марина в ладоши. – Ну что, я возвращаюсь обратно?

– Да, – вздохнула пустым скелетом Смерть. – Но теперь придётся тебя оживить, по-другому никак.

– Ну и ладно! Тем лучше, – не верила своему счастью Марина. – Только давайте все задокументируем, чтобы без вранья!

– Хорошо, – процедила сквозь зубы Смерть и, достав из-за пазухи пергамент, набросала договор.

– Нужно будет ещё спуститься в подземный мир и предупредить, что я ухожу, – напомнила Марина, когда они обменялись подписями в бумагах.

* * *

– Вы же будете нас навещать? – лил слёзы Аид, когда Марина заявила о своём скоропостижном увольнении.

– Конечно!

– С тех пор как ты начала у нас работать, к нам пришло целых пятнадцать душ!

– Что?! – разинула челюсть Смерть. – Пятнадцать?! И всё?

– Честно говоря, мы и на две-то не рассчитывали, – пожал плечами Аид.

– Вы что, не рады, что я снова с вами? – спросила Марина.

– Я просто в восторге, – прошептала Смерть, держа в руках нерушимый договор.

* * *

Андрей Евгеньевич Ромбов тридцать лет проработал танатокосметологом и не видел за эти годы ни одного страшного сна. Это был совершенно хладнокровный, слепленный из науки и скепсиса профессионал, не верящий в паранормальное, иные миры и прочий фантастический бред. Всё изменилось, когда его похвалила очередная клиентка прямо во время работы.

– Ресницы у вас просто топ получились! Я двадцать мастеров поменяла, но такого эффекта ни один из них не смог достичь, – произнесла лежащая на рабочем столе Марина, когда Ромбов отвернулся за лаком для ногтей.

– Эт-т-то-го не может быть! Неправда! – Андрей Евгеньевич схватился дрожащей рукой за скальпель и вжался в стену.

– Правда-правда, – смотрелась в зеркальце Марина. – Была одна армянка, которая делала неплохо, но там с пышностью проблемы были, а у вас и объем, и длина гармонируют. Я теперь только к вам ходить буду.

– Умоляю, не нужно, – рыдал Ромбов, хватаясь за сердце.

– Ладно, не нужно так не нужно, – обиделась Марина. – Вы бы поаккуратнее с сердцем, у Смерти сейчас и так забот полно, она недавно из отпуска вышла – жутко нервная. Лишняя работа ей ни к чему. Кстати, у меня совсем нет денег с вами расплатиться, – постучала Марина себя по бёдрам. – Хотите бесплатную экскурсию в подземное царство?

Достав из шкафа мелок от тараканов, неверующий Ромбов упал на колени и начал чертить им круг на полу. Не успел он закончить, как обнаружил в своём убежище непонятно откуда взявшегося рыжего кота.

– Ой, Паганинчик, вот ты где! – обрадовалась Марина и соскочила на пол. – А я тебя по всему чистилищу искала.

Марина вбежала в круг и, к сожалению Ромбова, не сгорела, как полагается любой восставшей из мёртвых ведьме или таракану. Она схватила кота на руки и почесала ему за ухом.

– Он грешников гонять любит, – объясняла она Ромбову. – Как увидит, так и носится за ним, пока все пятки не искусает. Вы, кстати, делаете чертовски качественный маникюр! Грех быть таким мастером – берегите пятки, – захрюкала от смеха Марина.

Ромбов не придумал ничего лучше, чем закончить свой рабочий день обмороком, предварительно вызвав охрану. Марину и кота скрутили, отругали за срыв похорон за счёт государства, в бесполезном свидетельстве о смерти от руки написали «дезертир» и, напихав в карманы распятий, отправили для изучения в НИИ, откуда Марину быстро перенаправили в местный психдиспансер.

* * *

– Пациентка – женщина двадцати пяти лет. После продолжительной комы была признана мёртвой пять дней назад. Воскресла, чем сильно напугала работника морга. Считает себя сотрудником загробного мира. На этом основании требует льгот и занесения стажа в трудовую книжку, – рассказывал лечащий врач комиссии, которая осматривала Марину. – Налицо полное отсутствие связи с реальностью. Считает, что общается с духами.

– Так может, это правда? – спросил один из докторов. – Она же была мертва больше трёх суток.

– Марина, скажите, здесь есть духи? – обратился доктор к пациентке.

– Да. Здесь Иван Петрович, ваш коллега.

– И что он говорит?

– Говорит, что ещё месяц назад вы должны были его жене перевести двадцать четыре тысячи, которые занимали за неделю до его кончины.

– Вот вам и доказательство! Я занимал у Ивана Петровича двадцать три тысячи семьсот, а значит, она всё выдумывает, – объявил доктор, выпроваживая комиссию.

– Так проценты накапали, – крикнула вдогонку уходящим врачам Марина. – А ещё он говорит, что вы воруете ложки из столовой и подсматриваете за санитарками.

– Безумна, абсолютно безумна! – голосил врач.

Марина быстро обретала популярность в стенах больницы и за её пределами. Постепенно её стали навещать люди разных профессий – от математиков до некромантов, а ещё из налоговой спрашивали, по какой системе налогообложения работает Смерть. Но чаще всего приходили с телевидения. Марину уговорили принять участие в новом шоу «Стычка экстрасенсов», куда главврач отпустил её без колебаний. Уж больно много неупокоенных душ точило на него зуб и выдавало постыдные секреты.

На телешоу Марина всех уделывала в два счёта. Пока остальные шаманы и колдуны били в свои бубны и раскуривали ароматизированный чай, Марина обращалась к Смерти и просила, чтобы та заглянула в журнал и поделилась секретами. В конце концов служительницу загробного мира это порядком достало.

* * *

– Алло, раз-два, приём-приём, как слышно? – в очередной раз обращалась Смерть к Марине.

– Нормально слышно, – ответила Марина, гуляющая по парку в выходной день. – Что случилось?

– У меня тут первое задание для тебя воскресшей появилось. Одна вредная женщина отказывается умирать. Надо с ней поговорить, образумить.

– Что-что? Не слышно, приём! – громко говорила Марина. – Алло, приём! Что значит «отказывается умирать»?

Идущие рядом с Мариной люди спешно поменяли направление.

– Ей девяносто семь. У неё срок пятнадцать лет назад подошёл, смертельных диагнозов больше, чем усов у Паганини, сердце уже давно должно было умолкнуть, а она ни в какую не согласна! Живёт мне назло – репутацию мою портит. Возраст и врачи бьются с ней как могут, каждый понедельник обещают ей последним днём, а она никого не уважает и продолжает жить.

– Где мне её искать?

– За городом есть областная больница.

– Так.

– Там отдельно стоит инфекционный корпус.

– Поняла.

– За ним специальная трасса для мотокросса. Там сегодня соревнования проходят, клиентка выступает под тринадцатым номером. Я тебе сейчас координаты сброшу. Справишься? – ёрничала Смерть.

– Справлюсь, – уверенно заявила Марина. – У меня даже утюг умирать захочет!

– Ой, не сомневаюсь…

* * *

– Вас мой внук подослал? – спросила женщина, потирая медаль за первое место в гонке. – Никак ему моя квартира покоя не даёт.

– Нет, не он. Моя работодательница. Она в ответе за упокой вашей бессмертной души, – ответила Марина, а затем добавила: – Приём-приём, как слышно?

– Ах, эта… Передай, пусть ещё подождёт. У меня через месяц сплав на байдарках, а летом мы с группой поедем с палатками на Север. Думаю, что ближе к следующей зиме или через зиму ты можешь снова прийти, и мы всё обсудим.

– Послушайте, там же все ваши любимые родственники!

– Ты права!

– Ура!

– Приходи лучше через пять лет.

Паганини тем временем гонялся за мотоциклистами и пытался укусить их за пятки. Понимая, что проигрывает, Марина включила весь свой набор убеждений и обаяния: с пафосом и задором рассказывала о райских курортах, о вкусной манной каше, о режиме дня как в детском саду.

– Тебе же сказали – нет! – тяжёлым голосом ответил кто-то.

Марина напрягла зрение и увидела рядом с женщиной огромного накачанного ангела-хранителя в борцовском трико. Он дал Марине щелбан, и та отлетела.

– Сдаёшься? – спросила Смерть.

– Вот ещё, – фыркнула Марина, поднимаясь с земли и начиная новую атаку.

– Ладно, так и быть, – сдалась женщина. – Как только закроем мой последний гештальт, так можно и на покой.

– Я вам помогу! – радостно завопила Марина. – Что за дело?

– Хочу снова замуж выйти.

– Всего-то? – облегчённо выдохнула девушка.

– Да. Хочу, чтобы хоть кто-то огорчился моему уходу, кроме голубей на балконе и моего автослесаря. Только это должен быть настоящий мужчина.

– Так давайте кого-нибудь из участников соревнований возьмем, – предложила девушка.

– Нет, тут одни слабаки и неудачники, – брезгливо поморщилась старушка в экипировке.

Смерть была права. Эта женщина, Вера Алексеевна, оказалась весьма вредной и разборчивой особой – совсем как моль в шкафу с шубами и дешёвой синтетикой. Одинокие добродушные старички её бесили, молодые альфонсы, видя, что бабушка ещё долго не собирается умирать, бросали её через неделю отношений, либо она, узнавая об их намерениях, бросала их прогибом, как учил её ангел-хранитель. В интернете бабка была настоящим троллем и вечным резидентом самых чёрных списков всех сайтов знакомств. Проще было поженить блендер с суккубом, чем эту женщину с любым из мужчин.

* * *

Смерть давно не чувствовала себя так прекрасно, как сейчас. Марина наконец оставила её в покое, работа шла как по маслу, под ногами не мешались никакие коты, журнал…

– А где журнал? – Смерть шарила по всем карманам и чёрным дырам в поисках самого главного своего мануала.

Его украли. Преступник действовал очень аккуратно и бесшумно – лишь рыжий волос не дал ему уйти бесследно.

* * *

Найти вторую половинку такому цельному и самодостаточному соискателю, как Вера Алексеевна, казалось невозможным, но Марина не сдавалась. На кону стояла девичья гордость – бессмысленная и беспощадная ставка.

– Как вам во-он тот мужчина с седым ирокезом на голове? – спросила Марина, когда они с клиенткой пришли на концерт её любимой группы, играющей в стиле мелодичного дэт-метала. – Сразу видно, ваш типаж.

– Это не ирокез – просто волосы дыбом встали. Я уже спрашивала у него. Мужчина перепутал концерты, думал, что пришёл на шансон, а толпа оттеснила его к колонке. К слову, сорок минут назад волосы у него были чёрные. Мне больше нравится вон тот, – показала женщина на солиста.

– Издеваетесь? Как вы себе это представляете? Он же в четыре раза вас моложе!

– Зато какой голос сильный! С моим слухом самое оно!

– Но ведь он женат. Давайте лучше попробуем с барабанщиком, тот вроде и так отбитый на всю голову, – не сдавалась Марина.

– Мне нужен настоящий фаворит – тот, кто своим микрофоном заставит меня молчать и сможет делать со мной всё, что захочет!

Настрой Веры Алексеевны пугал, восхищал и бесил одновременно. Солиста заполучить не удалось, как и директора крупного инвестиционного фонда, космонавта и олимпийского чемпиона по бобслею. Марина теряла всякую надежду и терпение. Она чувствовала, что Смерть насмехается над ней, и решилась на нечестную игру.

В условиях задания не было ни слова о том, как именно женщина должна закончить свой век. Марина решила пойти по пути наименьшего сопротивления, переложив свои проблемы на волю несчастного случая или стихийного бедствия. Вот только карту и расписание таких мероприятий в Гугле не скачаешь. Зато у Смерти есть целый график с геопозициями и фамилиями участников.

За пару пакетиков хлорки и влажного корма Марина подговорила Паганини выкрасть у Смерти её журнал, чтобы немного поиграться с людскими судьбами. Вот только она не учла одного: судьба Веры Алексеевны была настолько непредсказуемой, что вместо линии жизни у неё была полукубическая парабола. Цыганки начинали страдать мигренью и возвращали деньги после того, как Вера Алексеевна соглашалась дать свою руку для анализа будущего.

Женщина никогда не задумывалась над тем, что ждёт её завтра, поэтому слово «завтра» для неё просто не существовало – она всё делала сегодня и сейчас. Её ангел-хранитель перенёс тринадцать нервных срывов, три инфаркта, у него даже появился свой личный ангел-хранитель, но он не сдался и в итоге стал самым сильным и психически устойчивым среди своей братии.

* * *

Началось всё в праздничные выходные. Группа туристов, куда по инициативе Марины вошла и Вера Алексеевна, должна была погибнуть во время лесного пожара. Судя по записям, причиной массовой гибели должна была стать особо опасная группировка майских шашлычников, взявшая лес в кольцо.

Марина наблюдала со стороны момент, когда вспыхнули первые ссоры.

– Горит! – кричал один из отдыхающих. – Пивком полить надо!

– Отстань! Ничего не горит, у меня своя методика! – отвечал другой, глядя на закоптившийся шашлык.

Слово за слово, и вот первый мангал уже опрокинут.

Прошлогодняя трава, сухие иголки, пакеты – огонь беспощадно начал поглощать всё, кроме жидкости для розжига и покупного угля. Эти ингредиенты даже не начали тлеть и остались целыми и невредимыми до самого конца.

Огонь подступал со всех сторон.

– Мы все тут погибнем! – плакал руководитель отряда – человек, который должен был всех успокаивать и искать решение.

– Ага, разбежались! – схватила его за горло Вера Алексеевна. – В погибели отказано. Пока замуж не выйду или не заберусь на Эверест, помирать не собираюсь. А здесь я не вижу ни горы, ни достойного кандидата.

Она достала из кармана свой спутниковый телефон, которым пользовалась ещё в пустынях, и начала диктовать МЧС координаты. Жар подступал со всех флангов, из-за дыма трудно было решить, в какой стороне спасение, пока мимо группы туристов не пронеслась целая вереница сосисок. Следом за ней бежал, громко матерясь, один из шашлычников.

– Стой, сволочь рыжая! – кричал дядька, пытаясь поймать Паганини, которому воровство пришлось по вкусу, как и сосиски.

– За ними! Держитесь сосисок. А если не видите, то следуйте на мат, – скомандовала Вера Алексеевна, и группа туристов рванула в сторону спасения.

Через пару часов пожар был локализован. В журнале Смерти появились первые красные пометки о невыполненном задании.

– Ну вот что ты наделал? – смотрела Марина на довольного, сытого кота, у которого только остатки усов слегка подпалились. – Ладно, я не могу на тебя злиться.

Листая журнал, Марина выбирала случаи с максимальным количеством жертв, чтобы неопределённая судьба её клиентки затесалась среди чужих. Одним из таких случаев оказалось затопление круизного теплохода.

– Что я забыла на этой музыкальной посудине для переправки мажорных килокалорий? – возмущалась Вера Алексеевна. – Хочешь, чтобы я от скуки на шезлонге померла?

– А что, так можно было?

– Не поняла, – грозно хрустнула костяшками пальцев и всей тазобедренной частью Вера Алексеевна.

– Шучу, – улыбнулась Марина. – Там же будут молодые матросы, коки, боцманы, целый капитан – столько возможностей найти своё счастье! А ещё – шведский стол, – подмигнула девушка.

– На греческих галерах и то интереснее, – сплюнула бабка.

– Обещаю, скучно не будет.

Марина не смогла скрыть свою злорадную улыбку. Именно это и подкупило клиентку.

Судя по журналу, теплоход должен был пойти ко дну из-за пробоин в обшивке.

«Уж с корабля-то бабка никуда не денется, да и шлюпок на всех явно не хватит», – потирала руки Марина.

Вера Алексеевна взошла на борт, фыркнула при виде разморённых весенним солнцем неженок, которые ослепляли рыбаков на берегу своими пафосными физиономиями, и направилась прямиком в бар. Там она чуть не сломала бармену нос, когда тот предложил ей чаю с ромашкой, и попросила четыре тысячи капель хорошего виски. Бармен поставил ей графин, и Вера Алексеевна вкушала из него весь вечер. Ближе к ночи она засунула в пустую тару записку с желанием быть похищенной и текущими координатами, плотно закупорила и выбросила за борт.

«Всегда мечтала это сделать», – смотрела Вера Алексеевна на исчезающий в чёрной воде графин.

Через три часа, когда утомлённые свободой люди уже спали в своих каютах, из всех динамиков прозвучало невнятное сообщение капитана о скором затоплении. Началась паника. На воду начали спускаться первые шлюпки, сонным пассажирам выдавались спасательные жилеты.

Марина была неподалеку. Аид помог ей с арендой плавательного средства и выдал в помощь Харона, который должен был сразу приглашать утонувших на свой борт.

– А это ещё кто? – произнесла Марина, глядя на приближающееся к теплоходу небольшое судно без опознавательных знаков.

– Пираты, – лениво ответил паромщик.

– Пираты? На реке?

– Очень бедные или очень глупые пираты, – предположил Харон.

– Да они же мне все испортят! – бесилась Марина.

Так и случилось. Пираты оказались жадными, но не кровожадными. Они приняли на свой борт тех, на кого не хватило шлюпок, и высадили их на ближайшем берегу, предварительно заставив вывернуть карманы.

* * *

– А ты была права! – с жаром рассказывала Вера Алексеевна Марине о своих приключениях. – Прогулочка и правда оказалась интересной. Меня даже почти приняли в пиратскую команду за то, что я навела на судно этих разбойников, скинув им в графине наши координаты. Капитан у них, правда, какой-то нелюдимый. Я к нему и так и эдак, думала, что вот она – моя судьба: сильный, отважный. А этот аутист только брыкался да просил его не трогать, пока он там в свой блог пишет об удачном нападении. Тьфу, развелось блогеров и журналистов.

Злость распирала Марину, но не только она была в ярости. Смерть тем временем искала Паганини во всех возможных местах. Она собиралась вытрясти из кота все его девять жизней и даже открыть первый в истории филиал кошачьего ада, куда бы навеки запихнула этого воришку. Без журнала она действовала по памяти, но память кончалась. Ещё несколько дней, и Смерти пришлось бы экспериментировать и действовать наудачу, что наводило ужас на ангелов-хранителей. Поэтому они решили сдать Марину с потрохами.

– Совсем, что ли, из ума выжила? – сокрушалась Смерть, узнав о том, что задумала Марина. – Из-за какой-то тётки тут всё пошло по косе. Ну я доберусь до неё! – махала она костлявым кулаком в сторону неба.

Без журнала найти Марину было не так-то просто. Приходилось расспрашивать, подключать знакомых, развешивать объявления. Смерть почти дошла до программы «Жди меня», но, на радость вселенскому равновесию, Марина появилась на горизонте гораздо раньше.

– Слушайте, я не понимаю, как вам удалось пережить восьмибалльное землетрясение, находясь в его эпицентре? – набросилась Марина на Веру Алексеевну, когда та выбралась живой из очередной подставы.

– Наверное, это мой ангел-хранитель меня защищает, – предположила женщина.

Марина взглянула на перебинтованного, всего в кровоподтеках ангела, который в вопросе зашивания собственных ран легко бы дал прикурить Рэмбо.

– Знаете, вы правы. Найти вам подходящую пару нереально, поедемте домой, – грустно предложила Марина и протянула женщине билет на автобус.

– Сдаешься? – усмехнулась та, выхватывая билет.

– Пожалуй. Да и вариантов больше не предвидится.

Марина снова заглянула в журнал и, не найдя в нём ни строчки о ближайших катастрофах, закинула его в рюкзак.

* * *

Дорога домой пролегала по серпантину. Автобус должен был спуститься с горного поселения, где произошло землетрясение и чудом никто не пострадал – разумеется, не без помощи Веры Алексеевны и её неопределённой судьбы, которые вечно всё портили. Только Марина была огорчена подобным исходом дела. Она проиграла. Смерть больше ничего ей не доверит.

Водитель был старым профессионалом. Он играючи входил в повороты, при этом одной рукой ковыряя в носу, а другой – разгадывая судоку. Он знал каждую кочку, каждую ямку и всегда предвидел появление на пути других машин, местных жителей и животных. Не смог он предвидеть только одного – кота, за которым гналась Смерть, и который вылетел прямо под колёса его автобуса.

Резко дав по тормозам, мужчина не справился с управлением, и заднюю часть автобуса вынесло за ограждение, где она повисла над голодной пропастью.

Поднялся вой. Обезумевшие от страха люди хотели начать выскакивать прямиком в окна.

– Тихо. Всем оставаться на своих местах, – раздался голос водителя в динамиках.

Это был настолько спокойный, уверенный и внушительный голос, что, если бы он сказал людям: «Вы умеете летать», те бы без сомнений вспорхнули и остаток пути преодолели бы по воздуху.

В абсолютной тишине Марина услышала голос Смерти:

– Ну что, доигралась? Теперь из-за тебя погибнет куча народа. И ты в том числе. После такого падения твоё возвращение потянет как минимум на второсортный фильм ужасов.

Марина молчала. Наконец она поняла, что натворила. Об этой аварии не было ни слова в журнале. Она сама создала эту ситуацию. По её вине должно было случиться непоправимое.

– По одному человеку, начиная со среднего ряда, медленно переходим в носовую часть автобуса, – всё тем же властным голосом произнёс водитель, и люди послушно начали исполнять его указания.

– Какой мужчина, – вдохновенно произнесла Вера Алексеевна. – С таким бы я и под венец, и на Джомолунгму, и в подземное царство.

– Серьёзно? Вы сейчас о любви решили заговорить? – покосилась Марина на старушку.

– Ты видела, что он вытворяет при помощи микрофона? Да я готова сделать всё, что он скажет! – Вера Алексеевна встала с места и направилась в переднюю часть салона.

Марина и Смерть удивлённо смотрели в спину влюблённой женщины, которая впервые в жизни шагала навстречу своей судьбе. Когда бо́льшая часть людей выполнила указания водителя, тот надавил на газ, и автобус смог вернуться на дорогу.

– Простите, я что-то перегнула палку, – не в силах посмотреть в глазницы Смерти, произнесла Марина, когда автобус доехал до вокзала.

– Я сама виновата, – ответила Смерть. – Не стоит живым лезть в мои дела. Тем более всяким там котам.

– Ой, смотрите-ка, кажется, у меня получилось, – хихикнула Марина, глядя, как водитель автобуса и Вера Алексеевна обмениваются комплиментами.

– Да. Вот только она помирать всё равно не собирается.

– Как это? У нас же с ней договор! – возмутилась Марина.

– У меня тоже. Я сказала ей, что она может уйти, когда сама захочет, потому что она должна была умереть при рождении, но судьба над ней сжалилась.

– Что?! Да вы… Да вы меня обманули!

– Нет, я просто тебе не сказала.

– Это то же самое.

– Ошибаешься. Смерть не может обмануть. Смерть просто не станет раскрывать все карты. Ведь, если знать обо всех планах Смерти, можно случайно возомнить, что тебе известно всё о жизни. А это не так.

– Кто это сказал?

– Я, – ответила Жизнь, вышедшая из-за спины Смерти.

Ученица Смерти. В поисках судьбы

– Здравствуйте, – скорбным голосом поздоровалась Смерть с синеющим егерем, который подавился косточкой от оливки и уже был на границе между двумя мирами.

– А-кх-рх-рх, – кряхтел тот, держась за горло.

– Соглашусь, не лучший финал. Гордиться, мягко говоря, нечем, – сочувственно кивнула Смерть. – Но так уж было уготовано судьбой. Сорок два года вы шли именно к этому моменту. И именно эта оливка, случайно затесавшаяся в банку к своим бескосточковым собратьям, должна вас убить. Тысяча мелких событий предшествовали данной минуте, в этом изюминка моей работы, своего рода искусство, знае…

Смерть не договорила, так как воздух начал резко наполняться каким-то приторным запахом. Через полотно двери, кряхтя, как старый дед, вошёл призрак мужчины в круглых очках и с зализанными набок волосами. Его физиономия была настолько кислая и надменная, что даже пауки потеряли аппетит, а мухи – желание размножаться.

– Здра-с-с-ти, – гнусаво протянул призрак, а затем без интереса спросил: – Умираете?

– Ты ещё что за незваный глист? – спросила возмущённая Смерть.

– Гость, – поправил её призрак. – Спутать эти слова, конечно, можно, оно и понятно… – он принялся открывать задвижку на двери, параллельно объясняя разницу между словами.

Егерь уже начал отдавать концы от скуки, а не от асфиксии, когда внутрь ворвался тяжёлый и сладкий, как патока, аромат духов, способный свести даже вставные зубы.

– Добрый вечер! – радостно поприветствовал всех женский голос, от которого у Смерти воспалился отсутствующий мениск.

Внутрь избы почти грациозно влетела молодая девушка. Не справившись с высоким порогом, она снесла на пути весь смертельный ужин, что два часа готовил егерь. Оливки вместе с томатами черри и горошком раскатились по полу, словно порванные бусы.

– Аккуратнее, милая, – сказал призрак и захлопнул дверь.

– Извините, ради всего святого и не святого тоже, – поднялась на ноги девушка и протянула егерю руку с налипшим на неё сервелатом. – Марина.

От запаха духов егерь надулся, позеленел, покраснел, глаза его налились кровью.

– Только не это… – Смерть накрыла костлявой рукой лицо.

Мужчина чихнул, и косточка благополучно покинула его горло. Воздух ворвался в грудь егеря, и тот ожил.

– Ну здо́рово. Опять двадцать пять, – сплюнула на пол Смерть.

Егерь решил, что он спятил из-за гипоксии, так как следующие десять минут были наполнены абсолютным бредом.

– Что ты тут делаешь? Кто этот пижон?! – взорвалась Смерть, понимая, что бывшая ученица в очередной раз спутала ей все карты.

– Это Валентин, – представила Марина призрака, – мой молодой человек.

– Ва-лен-тин? – поёжилась Смерть. – Молодой человек? Мо-ло-дой человек?! Судя по оболочке, молодым он был примерно в то же время, что и я. Ты не можешь встречаться с ним, разве не ясно?

– Только потому, что он умер? – обиженно покосилась Марина. – Как-то не очень толерантно с вашей стороны. Валентина нигде не приняли – ни в раю, ни в аду, даже на кладбище его побили…

– Там повсюду представители интеллектуального меньшинства, – поддакнул Валентин.

– Ясно, почему не приняли, – злобно зыркнула Смерть, глядя на Валентина. – Такого хочется убить дважды. И я не понимаю, почему ты продолжаешь видеть и меня, и мир мёртвых, ведь наш до́говор аннулирован.

– Догово́р, – методично поправил Валентин Смерть, и ту снова передёрнуло от отвращения.

– Не знаю, – пожала плечами Марина. – После всех наших приключений я так и не смогла всё это развидеть. Как этот вон, – показала она на егеря, который молча наблюдал за странной беседой и боялся двинуться.

– У этого скоро пройдёт. А вот с тобой пока ничего не ясно. Я ещё займусь этим вопросом, – сделала для себя пометку Смерть. – Так зачем пришла?

– Паганини погиб, – сказала Марина и разрыдалась.

– Ну хоть одна хорошая новость на сегодня, – обрадовалась Смерть. – Как это произошло?

– Бросился под фуру, которая везла колбасу.

– И всё? Погиб под колёсами? Мне казалось, что этот лохматый гадёныш куда более умён.

– Нет, не под колесами. Его застрелил пограничник.

Пустые глазницы Смерти начали расширяться.

– Ой, да там пробка была на сорок километров, а ещё пожар. Котик очень голодный был и вёл себя немного агрессивно. В общем, целая история, я потом как-нибудь расскажу. Вы поможете его вернуть?

Взглянув на настенные часы, Смерть поняла, что более бесполезных пяти минут в её истории ещё не было. Один рассказ Марины был нелепей другого, и погружаться в этот абсурд не хотелось вовсе.

– Я даже при всём своём желании, которого у меня нет, не смогу тебе помочь. Это уже давно совершенно другое ведомство. Мы не пересекаемся.

– Но у него осталось потомство. Он очень многодетный отец, – не сдавалась Марина.

– Что ж, если этих котят не утопили при рождении, то мир всё равно обречён. Вы скоро и так встретитесь.

Смерть начала собираться на выход. Егерь облегченно вздохнул, понимая, что главная опасность миновала.

– Я поняла, – грустно шмыгнув носом, пробубнила Марина, глядя, как Смерть быстро растворяется в воздухе. – Жаль, что вместе с душой Паганини ушла и его способность отвечать на любые вопросы. Он как раз перед гибелью сожрал это шумерское ожерелье…

– Какое-какое ожерелье? – мгновенно материализовавшись обратно, спросила Смерть.

Расслабившийся было егерь схватился за сердце. Смерть уже хотела обрадоваться, что работу всё же получится закончить.

– Шумерское, – противно проблеял Валентин. – Вы же Смерть, и вроде должны знать про такие вещи. Или вы вообще ничем не интересуетесь, пока своей мотыгой машете? Это древний народ, некогда населявший территорию долины рек Тигр и Евфрат на юге современного государства Ирак…

От этого нудного голоса падало напряжение в сети и в человеческих телах. Сердечный приступ быстро сошёл на нет.

– Убери его, прошу, – взмолилась Смерть, глядя на Марину, но та замотала головой. – Ладно. Я спрашиваю, что это за ожерелье и как оно работает?

– Ой, работает очень здорово, – оживилась Марина. – Задаёшь вопрос и гладишь кота, а он отрыгивает бусинку. Разбиваешь бусинку, а внутри бумажка с ответом.

– Чушь какая-то, – почесала подбородок Смерть.

– Не чушь, а научно необоснованный феномен.

– Валентин, я не посмотрю, что ты призрак, задницу тебе надеру и отправлю к экзорцистам на опыты.

Эктоплазма Валентина позеленела от страха.

– Значит, говоришь, на все вопросы? А как ты это поняла?

– Очень просто, – хихикнула Марина. – Я спросила у Паганини, что за гадость он сожрал, и погладила. Через секунду ответ вылетел мне прямо в руки. Я задала ещё пару вопросов, а потом случилось то, что случилось. – Новая порция слез подкатила к глазам девушки.

– Ладно, не хнычь, попробую что-нибудь придумать, – махнула рукой Смерть, понимая, что ввязывается в очередную авантюру. – Мне нужно в офис, узнать поподробнее про кошачье воскрешение. Тебе придётся снова меня подменять в ближайшей рабочей зоне. Весь мир я тебе, разумеется, не доверю.

– Ой как здорово! Я так скучала по этой работе, – захлопала в ладоши Марина. – А Валентину со мной можно? Мы всё-всё делаем вместе.

– Конечно можно. Этот кого хочешь до суицида доведёт. – Смерть покосилась на призрака, и тот обиженно отвёл взгляд. – К тому же ты всё равно ничего сама сделать не сможешь, ведь ты живая. Ладно, я постараюсь не тянуть.

Передав свой рабочий инструмент, Смерть начала таять на глазах. Валентин принял косу и сразу же начал критиковать баланс, заточку и выбранный для древка материал.

– А с кого начнем? С этого? – Марина показала пальцем на егеря, и тот в очередной раз начал хватать воздух ртом.

– Оставьте бедолагу в покое, хватит с него на сегодня. Список я пришлю. Всё, адьёс.

– Мир вашему дому, – откланялась Марина егерю и поспешила на выход, по дороге ещё раз споткнувшись о ножку перевёрнутого стола.

В избе наступила долгожданная тишина. Бледный, как альбомный лист, егерь ещё долгое время сидел неподвижно, размышляя над тем, что правильно он ненавидел в детстве оливки. Страшно было даже представить, что за рассол был в банке.

* * *

Первый заказ Марина и Валентин получили уже через пару минут. Какой-то мужчина умер прямо за компьютером, проведя перед монитором семьдесят два часа без сна. Парочка прибыла на место, а призрак мужчины всё ещё не сводил взгляда с синего экрана.

– Здра-авствуйте-е, – попыталась протянуть замогильным голосом Марина, но получилось больше похоже на приветствие Деда Мороза.

Мужчина никак не отреагировал. Он был сильно озадачен тем, что не мог набрать текст на клавиатуре.

– Уважаемый, не хочу вас отвлекать, но вы умерли, – подал голос Валентин.

– Мне к понедельнику надо сдать проект, – огрызнулся в ответ тот.

– Судя по информации, последние пятнадцать лет он из-за компьютера вообще не выходил, – шепнула Марина Валентину.

– Ну да, жизнью такое назвать сложно. Вот до него никак и не доходит.

– Ау, я говорю, вы умерли! – повысила голос Марина.

– Ну умер и умер, – раздражённо отозвался мужчина. – Куда мне теперь: в ад, в рай? – повернулся он к парочке, работающей на Смерть.

– Честно говоря, сложно сказать. Вы настолько инертный и бездейственный, что не успели ни добра принести, ни зла. Только и делали, что работали.

– Прекрасное было время, – мужчина с тоской взглянул на монитор, – столько воспоминаний…

– Слу-у-у-шайте, а давайте вас в сеть засунем, – предложила Марина. – Будете в цифровом виде, заодно и работу вовремя сдадите.

– А так можно? – просиял лицом мужчина.

– Честно говоря, я точно не знаю, но попробовать сто́ит. Валь, ты в роутерах разбираешься? Сможешь его туда запихать?

– Надо душу в гигагерцы переводить. Вы в какую сеть хотите – пятигерцевую или «два и четыре»?

– А в чем разница? – спросила Марина и пожалела об этом: оба призрака посмотрели на неё с таким презрением, словно она им в души нагадила.

Дальше пошло тридцатиминутное объяснение и споры. Когда начали беситься абсолютно все, Валентин махнул косой, душа клиента разлетелась на те самые гигагерцы и по оптоволокну ушла в мировую сеть.

Не успели Марина и Валентин выйти с объекта, как им поступила срочная заявка на одного феноменального деда, который без конца оживал. Пара прибыла в больницу, где врач уже в четвёртый раз констатировал время смерти.

– Ничего не понимаю. По всем показателям он должен быть мёртв, но он жив, – объяснил врач Марине, представившейся родственницей деда. – Сейчас его отпустим, а он через неделю опять поступит.

– Вы уж определитесь, – сказала Марина, когда врач отошёл. – Жить вечно всё равно не получится.

– Понимаю, но я обещал супруге, что мы с ней – в один день, как в сказке, – ласково улыбнулся дед, которому на вид было под девяносто лет. – А она ещё здорова и полна жизни. Не могу я её так подвести.

– Тогда, может, сперва дойдём до супруги? – предложил Валентин, но Марина смерила его строгим взглядом.

– Знаете, мы не можем вам запретить оживать, это не в нашей компетенции, но у меня есть идея, – задумчиво произнесла Марина, чьё сердце разрывалось при виде такой искренней любви. – Мы с вами заключим некий договор, в котором вы обязуетесь отойти в мир иной секунда в секунду с вашей любимой.

– Это будет прекрасно! – глаза деда заблестели от радости.

– Вот, подпишите здесь и здесь, а ещё инициалы, – указала Марина на нужную графу.

– А ты уверена, что мы правильно поступаем? – спросил Валентин. – Это же нарушение судьбы.

– Я не думаю, что сроки сильно сдвинутся. Посмотри на него, он же старик. Супруга наверняка такая же. Ну сколько она продержится? Год? Три?

В этот момент дверь распахнулась, в палату вбежала молодая девушка с ярко выраженной симпатией к силикону. Минуя Марину, она бросилась к кровати старика.

– Какая молодец внучка, так сильно переживает за деда, что целует его взасос, – умилялась Марина.

– Знаешь, мне кажется, что ты со своим договором немного погорячилась, – наблюдая за тем, как дед лапает молодую девицу, сказал Валентин.

– Ну откуда я могла знать? Хотя, конечно, теперь понятно, почему он так сильно стремится жить, – оправдывалась протеже Смерти, глядя на то, как дед щиплет за зад молодую особу.

– Алло, ты тут? Алло-о-о, – зазвучал в голове у Марины голос Смерти.

– Да-да, я здесь, куда подойти? Кого я должна умертвить? Могу, да. – Марина общалась со своим боссом и не замечала, как на неё таращатся все в палате. Поняв, что привлекает внимание, она вышла в коридор. – Ах, предупредить… Да, могу, скидывайте адрес, – закончила разговор Марина.

– Ну и что, куда теперь? – поинтересовался Валентин.

– Тут одна прорицательница выдаёт людям конфиденциальную информацию о датах смерти. Надо наведаться и вынести предупреждение.

* * *

Прорицательница торговала всякой магической утварью, способной, по её словам, взывать к древним духам и паранормальным силам. Судя по этикеткам на товаре, вся магия была сосредоточена и произведена в Китае. Сам магазин назывался «Тайная обитель мадам Шу-Шу».

– Я что-то не пойму, это рэкет? – воззрилась прорицательница на Марину, когда та явилась к ней и заявила, что с предсказаниями пора завязывать.

– Это предупреждение от высших сил, – с серьёзным лицом, которое ей отнюдь не свойственно, заявила Марина, для убедительности скинув на пол магический стеклянный шар, который тут же разбился. – Устроили тут ведьмин притон.

– Вы что себе позволяете?! – вскочила со стула мадам Шу-Шу.

– А нечего всякой чёрной магией тут безобразничать! Подобные вещи противоестественны.

– Вообще-то, это плафон. Я лампочку меняла.

– Ой, – пробормотала Марина, взглянув на потолок, где на люстре торчал пустой патрон, – прошу прощения.

– Что вам от меня надо? Я плачу́ аренду, налоги, пенсионные и страховые взносы. Колдовство и чёрная магия по сравнению со всем этим просто невинная утеха.

– Она права, – согласился Валентин.

– Может и права, но у нас задание.

– С кем это вы говорите? – подозрительно посмотрела Шу-Шу на Марину.

– А, это мой парень, Валентин. Он этот, как его, полтергейст.

– Встречаетесь с призраком? – совершенно спокойно спросила прорицательница.

– Ну да, а что такого? Я современная женщина, и я выше предрассудков, – обиженно надула губы Марина.

– И вы мне ещё что-то говорите о противоестественных вещах, – закатила глаза мадам Шу-Шу, а затем задумчиво перетасовала колоду карт. – Хотите узнать немножечко больше о мире, о жизни, о будущем? – загадочно улыбнулась ведьма.

– Пф, не смешите. Вы не знаете и половины того, что знаю я. Дело в том, что я видела всё. Мы, вообще-то, работаем на саму Смерть, – скрестив руки на груди, кичливо фыркнула Марина.

– Очень интересно, – подыграла мадам Шу-Шу незваной гостье. – А судьбу свою знаете? Хотите скажу, что вас ждёт в отношениях с вашим призраком?

– Ну хорошо, говорите, – сделав вид, что переступает через себя, ответила Марина и уселась за стол. – А потом мы вашу лавочку прикроем.

Ведьма перетасовала карты Таро совсем как заправский крупье и дала Марине снять колоду. Затем она начала делать раскладку, но остановилась, выложив пару карт.

– Что, очко выпало? – подтрунивала Марина, глядя на изумлённое лицо колдуньи.

– У вас нет судьбы, – отрешённо сказала та.

– В каком это смысле? – переменилась в лице Марина. – Разве так бывает?

– Сама не понимаю. Но у вас тут пусто, вот, смотрите, – показала прорицательница абсолютно белые карты.

– Я в подкидного не сильна, вы мне нормально объясните, – занервничала Марина.

– На вас у Вселенной никаких планов. Никакой высшей цели. Вы – пустое место, – продолжала прорицательница выкладывать белые карты на стол.

– Да чего ты её слушаешь! Я вообще во всю эту фигню паранормальную не верю, – заявил призрак-Валентин.

– Дайте вашу руку, взгляну на линии, – продолжала напускать тревогу на Марину мадам Шу-Шу. – Ну да. Сами посмотрите: у вас не линия жизни, а какой-то штрих-пунктир, а на другой руке она вообще похожа на параболу.

– Что это значит? – прикрыла рот рукой Марина.

– Что ты алгебраическое выражение, – снова включил свой сарказм Валентин.

– У вашего парня очень плохая аура, я его снобизм всеми фибрами души чувствую, – прошипела злобно мадам Шу-Шу и открыла пошире окно. – Для вас нет места ни в этом мире, ни в том, – заключила колдунья.

– И что мне делать? – еле сдерживая слезы, спросила ученица Смерти.

– Для начала заплатить за сеанс. Терминала нет, но можно переводом.

Словно контуженая, Марина достала кошелёк и отсчитала нужную сумму.

– Хорошо. А теперь к сути. Судьбу люди получают при рождении.

– Так.

– Вы свою не получили.

– Поняла.

– Не перебивайте.

– Хорошо.

– Причин может быть несколько, вплоть до замысла Всевышнего. Но после пяти минут общения с вами я поняла, что у моего попугая шансов больше на такой вариант. Думаю, когда раздавали судьбы, про вас просто забыли.

– Про меня? Забыли? – не веря своим ушам, переспросила Марина.

– Точно вам скажет ваше начальство или кто-то ещё, но не я. Я работаю с теми, у кого судьба есть. Я даже дату вашей смерти не вижу.

– Я, кстати, тоже, – подтвердил Валентин, листая тетрадь Смерти, которую они вместе с Мариной стащили у своей начальницы.

Забыв, зачем пришла, Марина вышла прочь из обители мадам Шу-Шу и пошла куда глаза глядят, пока её не догнал Валентин и не напомнил о том, что у них есть работа.

– Хорошо, – безразлично кивнула девушка, и они поспешили на новый заказ.

* * *

Мужчина стоял на краю крыши двадцать пятого этажа и собирался прыгать. Холодный ветер трепал его одежду, даже успел снести шляпу и очки.

Внезапно рядом с ним появилась незнакомая девушка. Она облокотилась на перила и, не обращая никакого внимания на потенциального самоубийцу, смотрела вдаль.

– Вам чего? – попытался перекричать ветер мужчина.

– Я пришла по вашу душу, но вообще у меня к вам дело, – сказала Марина.

– Какое ещё дело? – удивился мужчина.

– Вы, когда на тот свет отправитесь, не могли бы поспрашивать насчёт моей судьбы? Ну вдруг они там в курсе.

– Вашей судьбы? – удивился мужчина.

– Ну да. Вам-то хорошо. У вас на роду было написано, что вы в лепёшку превратитесь. Счастливчик.

– Что вы такое говорите? – возмутился мужчина. – Я? Счастливчик? Да я самый несчастный человек в мире.

– Не-а. Я несчастней вас, – замотала головой Марина.

– Почему бы тогда вам не отправиться вниз? – ёрничал самоубийца.

– Ой, я уже падала, – махнула рукой Марина.

– И что в итоге?

– Устроилась на работу.

– На работу? Опять?! – не верил своим ушам мужчина. – Да я прыгать собрался, чтобы больше никогда не работать! – Он начал переваливаться через ограждение.

– Эй! А ну, стоять! Говорю же, мне надо, чтобы вы поспрашивали там у себя в аду, что с моей судьбой! – попыталась остановить его Марина.

– Что? В аду? Идите вы в баню, я никуда прыгать не буду.

– Но у вас на роду написано! – бесилась Марина.

– На заборе тоже написано. Всё, пустите!

Мужчина перебрался на безопасное расстояние и, отдышавшись, поспешил к лестнице.

– С таким подходом, как у нас, Землю ждёт перенаселение через два дня, – заметил Валентин.

– Мне уже всё равно, – совсем понуро ответила Марина. – Для меня тут нет места, а значит, всё, что я делаю, не имеет никакого смысла и ни на что не влияет.

– Влияет. Как минимум на план, который нам доверили. Соберись с духом, у нас есть ещё клиент.

– Угу, – промычала Марина, вытирая кулаком слезы.

* * *

– Быть не может, что я умер, – возмущался мужчина в прекрасной атлетической форме. – Вы ошиблись, возвращайте меня обратно. Я на правильном питании уже семь лет. Два раза в неделю – бассейн. Бегаю ежедневно по десять километров, не пью, не курю, соблюдаю строгий режим, – мужчина говорил, параллельно приседая и отжимаясь.

– Всё это здорово, – холодно ответил Валентин. Голос его был мерзким и напыщенным. – Но при ДТП совершенно неважно, сколько авокадо вы слопали за последний месяц и во сколько ложитесь спать. Нечего было в телефоне сидеть за рулём. К тому же из-за вас есть пострадавшие.

– Но я сбил фонарный столб.

– Он был куда более полезен для окружающих, чем вы.

– Слышь, ты чё так разговариваешь? – набычился призрак и попёр на Валентина. Намечалась серьёзная разборка с причинением тяжких бестелесных.

Марина хотела было вступиться за своего «молодого человека», но её ногти никак не могли впиться в кожу агрессора, да и плевки в лицо пролетали мимо, попадая в случайных прохожих, которые гневно возмущались.

Сжались кулаки. Послышался визг. Сначала визжал Валентин, но, когда призрак забрал у него косу и оттяпал ногу, заверещала уже Марина. За своего любимого она готова была порвать любого и бросилась в бой, но тут из пустоты возникла сама Смерть. Схватив всех троих за шкирку, она рявкнула так убедительно, что вся нечисть в ближайших областях перевоспиталась от страха. Даже лжегазовщики начали проверять оборудование по всем правилам.

– Значит, так! Ты, фанат овса и рукопашной, давай в рай. С высоким подниманием бедра, бегом! А вы двое, – прожигая Марину и Валентина взглядом, способным вывернуть душу наизнанку, сказала Смерть, – доклад мне обо всех порученных вам работах.

* * *

Смерть слушала отчёт и пыталась сдержать гнев. Она знала больше семи тысяч языков, включая мёртвые, но так трудно было подобрать нужные слова для выражения своего негодования.

– В какие-какие герцы вы его переформатировали? – заламывая пальцы на руках, спрашивала Смерть, представляя, как она будет потом объясняться перед вышестоящими инстанциями.

– Умейте идти в ногу со временем. Этими вашими средневековыми эдемами и инферно уже никого не удивишь. Нужно экспериментировать, пробовать что-то новое, – разглагольствовал Валентин, не чувствуя за собой никакой вины.

– Вы все эти эксперименты оставьте для себя, любители межклассовых отношений. А у нас инструкция, традиции, ГОСТы, в конце концов, – ворчала Смерть. – Ведьму, я так понимаю, тоже не приструнили. Не успела я вернуться в должность, как один тип мне заявил, что у него срок только через десять лет. И ведь прав, зараза. Ведьма всё ему выложила как на блюдечке.

– Знаете что… – обиженно заартачилась Марина. – Мне эта ведьма глаза открыла. Вы вообще в курсе моей ситуации?

– Мне неинтересно, но ты ведь всё равно расскажешь, – тяжело вздохнула Смерть и, устроившись на камушке, принялась слушать.

После долгих и мучительных сорока секунд она жестом попросила Марину остановиться, чтобы дать черепу остыть.

– А что тебя, собственно, не устраивает? Тобой никто не управляет, у тебя нет предназначения, нет никаких установок. Живи и радуйся. Остальных можно прочесть как книгу, а если сильно хочется, можно сразу посмотреть финал. Твоя новая знакомая прорицательница вообще спойлеры направо и налево раздаёт. Да, я знаю, что такое спойлер, – опередила Смерть Валентина, который уже было открыл рот.

– Но ведь я не играю никакой роли. У меня нет обязанностей. Я какой-то изгой… Даже в раю и в аду для меня не отведено места…

От этой Марининой меланхолии у Смерти в пустой черепушке начиналась мигрень.

– Можем попробовать заглянуть в судьбоносное ведомство по дороге в кошачье царство.

– Ого! Как здорово! Вы мне поможете?

– Да, только не ной, пожалуйста. От вас двоих самой хочется повеситься.

– Так вы нашли способ вернуть Паганини?

– Ещё пока нет, но у меня теперь хотя бы есть направление, в котором необходимо думать и действовать. А так как тебя оставлять за старшую себе дороже, то ты пойдёшь со мной. Правда, придётся тебя опять временно в кому ввести.

– А Валентин? Его возьмём?

– У-ф-ф, – тяжело выдохнула Смерть. – Возьмём. Может, хоть в животном мире мёртвых получится его потерять, – хихикнула она иронично, а потом попросила не обижаться.

– А кто будет за нас выполнять вашу работу здесь?

– Буду работать дистанционно. Пойду в ногу со временем, – паясничала Смерть в ответ.

* * *

Судьбоносное ведомство оказалось огромным юридическо-бюрократическим комбинатом, где работали совершенно неуравновешенные сотрудники. Смерть разгуливала по коридорам с ноутбуком и время от времени подключалась к онлайн-трансляции со своими подопечными.

– Алло, сейчас слышно? У меня тормозит. Качество ужасное, подождите, не упокаивайтесь, я вам сейчас координаты сброшу, куда вам надо отбыть, – вела она борьбу с плохой связью, стараясь случайно не отправить души в неправильном направлении.

Сотрудники здесь носились как ошпаренные. Из открытых дверей кабинетов слышалась обсценная лексика. На судьбу ругались, на неё сваливали все проклятия и неудачи.

– Это всё ваша вина! Расслабились совсем, никто работать не хочет! – налетел в коридоре на Смерть какой-то дядька, чуть не выбив ноутбук из её костлявых рук. – Население растёт, каждому судьбу подавай, предназначение, смысл существования. А где я, спрашивается, должен искать для каждого смысл?

– А чего вы на неё наезжаете? – вступилась за своего босса Марина.

– А того! Хочу и наезжаю! – не переставал кричать красный от злости, толстенький, лысенький, усатый мужчина. – Знаете, как сложно для каждого найти его путь, и чтобы всё было между собой связано? Вы сами подумайте: один передал другому соль, тот в свою очередь просыпал соль на пол, третий эту соль подмёл и выкинул в мусор, – возбуждённо рассказывал мужчина, брызжа слюной, – четвёртый взял пакет и понёс на помойку. По дороге пакет порвался, соль высыпалась на землю, на этом маленьком клочке не вырос цветок, пчела не опылила его и улетела чуть дальше. В итоге производство мёда в Башкирском селе сдвинулось на одну миллиардную миллисекунды, а в Ирландии президентом стал другой человек! – кричал мужчина так, что даже начал хрипеть. – А ведь всю эту чушь придумать должны мы! И в эту цепочку нужно постоянно вносить новые переменные из свежих душ.

– А что же вы меня в эту цепочку не включили? – обиженно фыркнула Марина.

– То есть как это не включили? – опешил мужчина.

– А вот так, – надулась пуще прежнего Марина. – Я без судьбы из-за вас скитаюсь по свету. У меня, между прочим, есть гордость, я стала жертвой предвзятого отношения. Я…

Смерть еле закрыла рот своей излишне драматизирующей ученице, вставив в него кляп из обрывка своей мантии.

– Давайте разбираться, – кивнул мужчина, понимая всю тревожность ситуации, и потащил гостей комбината в картотеку. – Так. Судя по фамилии, за вами закреплён менеджер, закреплён менеджер… – бубнил мужчина, роясь в файлах и документах огромного шкафа. – Нашёл! – он вытащил старую жёлтую папку и прочёл на лицевой стороне: – Менеджер Шимпанзе.

– Вы доверили мою судьбу обезьяне? – не верила своим ушам Марина.

– Ирине Петровне, – поправил Марину мужчина. – Шимпанзе – это у неё фамилия такая просто. И да, я согласен, фамилия так себе, но только я вам этого не говорил.

Открыв дело Марины, он ахнул.

– Слушайте, судьба есть!

– Ура! – захлопала Марина в ладоши.

– Только её не прочесть, – сказал дядька и обрадовался придуманной рифме.

– Как это? – Смерть выхватила папку. – Ясно. Кто-то пролил кофе, и текст превратился в размытые кляксы.

– Ну Шимпанзе… – прошипела Марина, разминая кулаки.

– Ирина Петровна, – поправил её мужчина. – Кабинет тридцать четыре тысячи семьсот сорок первый. Ищите её там, а мне пора возвращаться к моим оболтусам.

* * *

– Здравствуйте! Ирина Петровна! – громко позвала Марина, стуча в кабинет Шимпанзе, но никто не ответил.

Дверь была не заперта, и, толкнув её, компания вошла внутрь. За большим столом, заваленным бумагами и папками, сидя спала худая женщина в широких и круглых, как у Валентина, очках. Она была одета в помятый костюм, собранные в хвост лоснящиеся волосы уже давно требовали мытья. Кроме макулатуры на столе стояло с десяток полупустых кружек, а весь кабинет был насквозь пропитан ароматом кофе.

– Не судьба вам поспать сегодня, – громко сказала Марина, разбудив Шимпанзе, которая первым делом машинально выпила залпом кружку кофе.

– Ой, простите, я что-то задумалась… И, кажется, уснула, – сказала менеджер и виновато хихикнула.

– Ой? О-о-й?! – прогремела Марина. – Посмотрите на неё! Да она же полная некомпетентность! Да разве так можно? Да таких вообще нельзя допускать до любой работы, не то что судьбы людям клепать. Это же просто какой-то абсурд! – Марина возмущалась и показывала рукой на Ирину Петровну, а Смерть в ответ широко улыбалась и кивала, соглашаясь с каждым словом. Уж она-то хорошо понимала, о чём идёт речь. Ей давно хотелось так же покричать, только слушателей подходящих не было.

– Что вам надо? – не выдержала менеджер, принимая в себя порции оскорблений.

– Вот, – протянул Валентин судьбу Марины. – Ваших кружек дело?

Шимпанзе взглянула на размытый текст через свои линзы, а затем понюхала бумагу.

– Ой, – снова виновато улыбнулась она.

– Вы можете это переписать?

– Нет… Увы, это невозможно. И восстановить текст тоже не получится, – искренне сожалея, ответила Шимпанзе. – Но вы можете взять чью-то чужую судьбу.

– Как это?

Смерть тем временем уселась в кресло и создала видеочат с остальными всадниками Апокалипсиса. Они начали обсуждать KPI, делиться впечатлениями о модернизации своего рабочего процесса, а также строить планы на самую грандиозную пьянку, которую собирались организовать в следующем тысячелетии.

– После смерти дело любого человека переходит в архив и там пылится до скончания времён. В архив вас, разумеется, никто не допустит, а вот в момент перехода духа из одного мира в другой вы можете обсудить с ним возможность забрать его судьбу себе. По сути, вы просто возьмёте его папку и принесёте её мне, а я уже внесу все соответствующие коррективы и запущу судьбу в работу.

– Это правда? – повернулась Марина к Смерти.

– Это Марина. Да, опять она. Забралась на мою шею и ногами своими кривыми трясёт, – объясняла Смерть своим коллегам в сети. – Ну что ещё? – устало зевнула Смерть, оторвавшись от ноутбука.

– Я правда могу взять чью-то судьбу после его смерти?

– Если договоришься, то сможешь. Но я не уверена, что у тебя получится.

– Почему? – удивилась Марина.

– Потому что судьба – это история человека. Если ты заберёшь её и перепишешь на себя, то вычеркнешь память о нём, словно его никогда и не было.

– А разве после смерти людям не всё равно? – удивилась Марина.

– Валентин, я очень не хочу давать тебе повод открыть рот, но лучше тебя никто не объяснит.

Смерть жестом предложила призраку изложить Марине суть, и Валентин не стал сдерживаться. Шимпанзе пришлось трижды ходить к кофеварке за кофе для всех присутствующих, чтобы те не уснули. По окончании нудной, растянутой и перенасыщенной ненужными фактами истории от Валентина Марина поняла, что шансов у неё столько же, сколько у собаки получить диплом бакалавра.

– Ты можешь попробовать, у тебя для этого есть все необходимые ресурсы, – заявила Смерть, увидев, как раскисает её ученица.

– Не ресурсы, а человеческие души, разница, вообще-то, большая. Если для вас люди – это ресурсы… – начал было вставлять свои пять копеек Валентин, но Смерть быстро остудила его ударом в ухо, который он, несмотря на отсутствие нервных окончаний, почувствовал.

– В общем и целом, ты меня поняла. Можешь попробовать кого-то уговорить.

– Спасибо, – немного просияла лицом Марина. – А что с Паганини? Когда пойдём его спасать?

– Скоро. В зверином загробном мире сегодня выходной, оказывается. Я только сейчас на сайте посмотрела.

– А у них и сайт свой есть? Вот было бы здорово, если бы хозяева могли на него зайти и посмотреть, как там их питомец, – замечталась Марина.

– Этот сайт пока в тестовом режиме. У него облачный домен. И речь не о том облаке, куда вы свои нелепые фотографии тоннами загружаете. В общем, не для живых он.

* * *

Один преступник-рецидивист собирался утром на очередное дело, но тромб в его голове решил иначе. Поздней ночью, когда весь город уже спал, мужчина, лёжа в своей кровати, вышел из тела и начал оглядываться по сторонам. В полной тишине, какая бывает только после смерти, он услышал леденящий душу голос:

– Быстрее можно? Вы не на курорт отправляетесь, а в мир иной, – простонал кто-то в тёмном углу.

– Кто ты? – спросил мужчина. – Смерть?

– Меня зовут Валентин, – ответил призрак и вышел из сумрака. – Сегодня я вас буду инструктировать.

– Валентин? Это шутка такая?

– Почему шутка? Что здесь смешного? Вам кажется смешным моё имя? Итак, начнём с вашей жизненной позиции. В вашем личном деле написано, что вы мясоед. Вы вообще в курсе, что ежегодно крупный рогатый скот производит количество метана, эквивалентное двум миллиардам тонн углерода в год?

Марина и Смерть стояли за окном с хорошей звукоизоляцией, чтобы не попасть под ядерные волны Валентина.

– Знаешь, зря твоего парня в ад не приняли. Он бы достиг огромных высот на душевных пытках, – сказала Смерть, глядя на то, как дух преступника мечется по комнате.

Моральная экзекуция продолжалась два часа.

– Кажется, клиент готов, – сказала Смерть, когда увидела, как преступник пытается нарисовать пентаграмму на стене и стучится туда, чтобы его забрали в преисподнюю.

Войдя в комнату, Смерть и Марина отвели Валентина в сторону и вежливо попросили заткнуться.

– Итак, у нас есть предложение, – обратилась Смерть к душе. – Моей помощнице нужна судьба. Своей у неё нет, и я хочу предложить ей вашу в обмен на спокойную вечность в муках, но без перспективы общения с Валентином.

Валентин обиженно фыркнул и отвёл взгляд.

– Щедро, но я не согласен, – сказал преступник.

– Почему? – никак не могла взять в толк Марина.

– Это моя судьба. Если вы у меня её заберёте, то получится, что я возьму всю вину за совершённое в жизни на себя.

– Но ведь вы и так виноваты. Вы даже не сопротивлялись злому року.

– Возможно. Но я всегда могу сказать, что это просто судьба так сложилась, и юридически буду прав.

Смерть подтвердила это кивком.

– К тому же мне не хочется, чтобы память обо мне исчезла среди живых. Было ведь в моей истории и что-то хорошее. В детстве, например. Знаете, как красиво я пел про гардемаринов на уроках музыки? Учительница меня очень хвалила. Говорила, что я стану великим тенором, если судьба сложится. Не сложилась…

– Но вы можете сделать что-то хорошее перед уходом, у вас есть шанс, – не отставала Марина.

– Нет уж, это моя судьба, и вы ничем не заслуживаете её больше, чем я. Так что либо зовите вашего ханжу, либо отсылайте меня куда положено.

Смерть махнула косой и рассекла душу пополам.

– Экспресс-такси прямиком в пекло, – пояснила она присутствующим. – А вообще, у него есть шанс на изменение приговора, что-то в его душе человеческое ещё проклёвывается.

– И что теперь? Идём к следующему? – спросила Марина.

– Разве ты ещё не поняла, что даже отъявленные преступники не отдадут тебе свою судьбу?

– Ну а что тогда делать?

– Думаю, что у тебя сформировался правильный вопрос, который теперь ты сможешь задать своему коту, если у нас всё получится.

– Точно! Шумерское ожерелье даст ответ! – Марина на радостях начала скакать по квартире и всех обнимать.

– Угомонись. До завтра ещё целая ночь, и у нас полно работы, – сказала Смерть и в сопровождении всей троицы отправилась на новый заказ.

* * *

Стоя перед воротами царства животных, Смерть не могла пересилить себя и сделать шаг.

– Что случилось? – спросила Марина, впервые видя свою начальницу, пребывающую в такой нерешительности.

– Я боюсь, – призналась Смерть.

– Что-о-о?! – в один голос протянули Марина и Валентин.

– Видите ли, это место сильно отличается от привычного мне человеческого. Во-первых, у животных нет рая и ада, ведь они безгрешны. Во-вторых, здесь отсутствует всякий порядок, а я к такому не привыкла. У меня инструкции, списки, все данные – как на ладони. Мы можем потратить вечность на поиски этого кота.

– Уверена, что мы найдём его быстрей, – заявила Марина. – Я его рыжую мордочку, хвост в полосочку и один-единственный ус с левой стороны узнаю из тысячи.

Она первой получила свой пропуск и зашла на территорию, где перед ней предстала многотысячная армия рыжих котов с полосатыми хвостами.

– Ни-че-го се-бе! – восторженно и одновременно испуганно произнёс Валентин, пройдя через шлагбаум.

У Марины от умиления даже губы затряслись. Она и представить себе не могла столько концентрированного счастья в одном месте. Облизнувшись, она уже приготовилась сказать заветное слово.

– Нет! Не вздумай! – попыталась остановить её Смерть, но было поздно.

– Кыс-кыс-кыс, – произнесла Марина, и рыжее море тут же навострило свои уши и потекло в их сторону.

– Они же теперь не отстанут! – ругалась Смерть, глядя, как Марина гладит бесконечное множество котов, вьющихся у их ног.

– Его здесь нет, – сообщила Смерть через полчаса.

– Откуда ты знаешь?

– Никто из них не бесит меня так сильно, как твой Паганини. А ещё я спросила на входе, и мне ответили, что последний раз видели его гоняющимся за волками. Так что нам нужно пройти дальше, вглубь этого места, – голос Смерти звучал тяжело и мучительно, словно на её плечи упала целая тонна.

Звериное царство было прекрасно, чувствовалась необъяснимая гармония, которую нельзя было ощутить даже в человеческом раю, словно всё здесь работало по совершенно другим законам.

Проходя мимо огромных стад свиней, коров и кур, Марина всем своим нутром чувствовала осуждающие взгляды. Временами животное царство залезало на территорию человеческого ада, и троица наблюдала странные картины. Лошади скакали на мужчинах и женщинах, пришпоривая их изо всех сил. Лоси стреляли из ружей по охотникам, а обезьяны тестировали на людях в белых халатах различную косметику, от которой кожа покрывалась волдырями.

– Жуткое место, – заметила Марина, когда они дошли до соболей, норок и песцов.

– Не то слово, – подтвердила Смерть, и они поспешили в другую часть загробного животного мира.

Армия котов так и продолжала следовать за ними, а Марина время от времени их зачем-то подзывала, чем сильно раздражала своих спутников. Один раз Марина увидела голубя и кинула ему горсть семечек, которые всегда носила в кармане. И хотя в этом месте животные не испытывали голода, небо тут же почернело от крыльев. Непонятно как, но голуби слетелись как местные, так и из мира живых. Их было столько, что от курлыканья тряслась земля. Потом где-то в Австралии рассыпалось пшено. Они все, разумеется, это услышали и взметнулись в воздух, оставив после себя пустую, выжженную землю, что мгновенно заросла травой.

– Не завидую я водителям, оказавшимся на их пути, – смотрела на удаляющуюся стаю Смерть.

Ещё были бескрайние поля с хомяками и всего одна морская черепаха, умершая не от старости, а скорее из вежливости к остальным животным.

Следы Паганини удалось обнаружить лишь на закате третьего дня, когда из кустов выбежал огромный перепуганный медведь и попросился на ручки. Дальше было несложно. Вредный кот грыз все цветы небывалой красоты, встречающиеся ему на пути. Даже здесь, в, казалось бы, идеальном месте, Паганини чувствовал себя неуютно. Лишь в полном хаосе и испытывая неоправданный драйв, он был счастлив.

Троица достигла густой чащи и начала продираться через листву и высокие кустарники. Смерть шла впереди и рубила ветки косой, словно следопыт мачете.

– Знаете, говорят, что страшнее кошки зверя нет, – прошептал Валентин, опасливо озираясь по сторонам.

– В этой поговорке речь исключительно об одном неуравновешенном коте, – тоже шёпотом поддержала разговор Смерть.

– Хватит, – обиженно буркнула Марина.

– Ты со всякими ненормальными возишься, потому что у тебя судьбы нет, – сказала напоследок Смерть, а потом вспомнила, что и сама находится в компании ненормальных, и замолчала.

Паганини нашли спящим на боку огромного серого волка, который боялся пошевелиться и смотрел на незваных людей с мольбой во взгляде.

– Милый мой кисик! – запищала Марина и бросилась к коту.

Волк зажмурился от страха и боли, потому что кот спросонья куснул его за бок.

Марина кое-как оторвала Паганини от бедного хищника, и тот, не раздумывая, прыгнул в кусты.

– Отлично. Полдела сделано, – выдохнула Смерть. – Осталось самое сложное.

– Разве не это было самое сложное? – удивился Валентин.

– Нет, самое сложное – его отсюда вы

Ученица Смерти

Смерть стояла над ещё тёплым телом молодой девушки, которое вертикально вошло головой в сугроб так, что только ноги забавно торчали из него, чесала затылок и периодически заглядывала в свой журнал.

«Ничего не понимаю… Как? А главное – где?» – Смерть трогала ноги, пытаясь нащупать душу.

Судя по записям, девушка залезла на конёк крыши, чтобы прогнать мешающих ей спать голубей, поскользнулась, полетела вниз по скату, ударилась головой о вентиляционный канал и, пролетев пять этажей, вошла головой в сугроб. Но умерла она не от этого, а от жвачки, которая застряла в горле. Голуби, к слову, не пострадали.

– Нелепость какая-то, – плевалась Смерть.

– Меня ищете? – раздался внезапно за спиной радостный голос, отчего Смерть подпрыгнула.

– Мама дорогая! Ух! Бес мне в ребро! Ты с ума сошла – так пугать? – обернулась Смерть к душе.

– Ой, простите, я тут просто решила немного прогуляться, ос-мот-реть-ся, так сказать, – задумчиво стреляла по сторонам взглядом только что преставившаяся молодая особа. – Блин, что у меня с ногами? С этого ракурса я их никогда не видела, колени стрёмные такие. – Девушка потрогала себя за ботинок, и нога качнулась.

– Так. Хватит! Не трогай. Пошли, я тебя провожу на ту сторону. – Смерть нервно схватила душу за руку и повела подальше от тела.

– Слу-у-у-у-шай-те, погодите вы с той стороной, вы ведь – та самая, правильно я поняла?

– Я не та, я – то, – поправила её Смерть.

– То? Вы тоже не определились? – девушка семенила за Смертью, которая очень спешила.

– С чем не определилась?

– Ну с гендером. Не, я всё понимаю и уважаю, просто от вас не ожидала. Вы ведь старуха с косой… А в паспорте вы как записаны?

– Как тентованный фургон, – брякнула Смерть. – Всё, хватит вопросов, полезай в кузов, поехали. И так из-за тебя отчёт придётся писать.

– А чего вы нервничаете?

– Да потому, что ты не так должна была умереть!

– Ой, а как? – сгорала от любопытства молодая душа.

– Ка́ком кверху! Хотя да, именно так у тебя и вышло. Короче, неважно, – бубнила Смерть, – стыд и позор какой-то.

Девушка хихикнула:

– А вам помощница не нужна?

– Мне?! Помощница?

– Ну да. Знаете, тут такое дело… Родители и бывший муж всегда мне говорили, что с моими талантами только людей гробить.

– М-да? – задумчиво произнесла Смерть. – Ты вроде не убийца, – заглянула она на ходу в журнал.

– Ага-ага. Как-то раз я помогала папе чинить розетку, и он попросил меня отключить весь свет. Ну я походила по комнатам, выключила все люстры. В общем, папа долго ругался потом, сказал, что я его чуть не убила.

– Припоминаю… Меня в тот день резко с объекта сдёрнули… Хорошо, что я его тогда вовремя оттолкнула, – цыкнула Смерть. – Ну нет уж. У меня всё должно быть строго по инструкции: что предначертано, то и… сама понимаешь, – ударила Смерть костлявыми пальцами по древнему журналу.

– Ну я прошу вас! Ну хотя бы пару заказов! Ну по-жалуй-ста! – дёргала девушка Смерть за накидку.

– Ладно! Ладно, пошли! – Смерть вырвалась из цепких наманикюренных пальцев. – Всё равно мне сменщика готовить.

– Смен-щи-ка?! – загорелись глаза у девушки.

– Ага, а уж какой он там будет в итоге – не мое дело, лишь бы все экзамены сданы были.

– Супер! Экзамены я люблю! Я как-то сдавала экзамен по вождению. Ой, смеха было! – захохотала девушка. – Я вам сейчас расскажу. Меня, кстати, Марина зовут. В общем, перепутала я педали…

«Ох, ну за что мне это?..» – Смерть потрогала свой вечно холодный лоб.

* * *

Заткнуть Марину было сложнее, чем чёрную дыру. За разговором они добрались до нового заказа, где мужчина напивался вусмерть.

– Депрессия, потеря смысла жизни, долги, – перечисляла Смерть подробности, записанные в журнале. – Всё сходится. Ещё сто двенадцать грамм, и забираем.

– Ого! Как у вас всё строго – до грамма, – восторгалась Марина. – А он нас видит? – она глядела в абсолютно стеклянные глаза мужчины, который, кажется, мало что различал.

– Может увидеть, если допьётся до чёртиков. Но не успеет. Там всего пятьдесят грамм осталось, а он стаканами залпом пьёт.

Мужчина налил себе до краёв новый стакан и начал стремительно загружать в себя алкоголь. Ещё пару секунд, и всё должно было закончиться. Смерть уже приготовилась делать запись, как вдруг Марина начала орать и корчить рожи: «Буу-у! А-а-а-а!»

Мужик, не допив и половины, выплюнул алкоголь и швырнул стакан на пол. Выскочив из-за стола, он ошарашенно посмотрел через бутылку на Марину, которая заливалась громким смехом.

– Видали?! Видали, как труханул?! – била себя по колену Марина. – Успела я на пятидесяти граммах! У меня глаз-алмаз! Вот умора!

Челюсть у Смерти отвалилась и закатилась куда-то под стол.

Мужик, наполовину протрезвев, вылил остатки из бутылки в раковину и со словами «Ну его нахрен!» побежал в ванную промывать желудок.

* * *

– Ладно, ладно, чего орать-то? Ну подумаешь, не умер сейчас – умрёт через день. Алкоголики – они такие: полегчает, и по новой, – оправдывалась Марина после того, как Смерть её отчитала, словно школьницу.

– Больше ничего без спросу не делай. Ясно тебе? – успокоившись, завершила Смерть моральную порку.

– Ясно, чего ж неясного-то… Ой, котик! – Марина подбежала к шипящему на неё коту. Его выгуливала пожилая женщина, за которой они и пришли.

– Фу! Брысь! – зашипела в ответ Смерть. – Не трогай его! Терпеть кошек не могу.

– Неправда, – обиженно показала язык Марина. – Котиков все любят!

– Я не уважаю тех, у кого в запасе больше трёх жизней! Котов я не уважаю в кубе!

– Вы Смерть или Евгения Борисовна?

– Кто-кто?

– Это моя учительница математики из школы.

Смерть пропустила её слова мимо ушей и приготовилась к выполнению задания. Восьмидесятипятилетнюю клиентку должен был хватить инсульт.

Смерть смотрела в старые полузакрытые глаза и ждала. Марина тем временем продолжала сюсюкаться с котом, который её видел и даже тёрся об её эфемерные ноги.

– Не трогай ко-та, – процедила сквозь зубы Смерть.

– Не могу. Он же меня трогает, – гладила ластящееся животное Марина.

– Бес-толочь. Они же нас видят, чувствуют. И вообще, мы с ними на одной волне.

– Это что получается, что я его и на руки могу, что ли, взять?! – обрадовалась Марина и потянулась к животному.

– Сто-о-ой! – завопила Смерть, но было поздно.

Кот взлетел над землей и, будто младенец, блаженно свернулся в руках Маринки, которая не переставала его тискать. Завидев такое чудо, клиентка тут же получила удар, правда, немного не тот.

– Инфаркт?! Инфаркт, мать-перемать! – разразилась ругательствами Смерть.

– Евгения Борисовна, не кричите так, вы кота спугнёте. Тихо, мой хороший, не дёргайся.

– Кто вы? Что происходит? – добавился новый слабенький приторно-любезный голос.

– Это Евгения Борисовна, – представила Смерть Марина. – А я Марина. А вас как звать?

– Какая я тебе Евгения Борисовна?

– Не какая, а какое, – поправила её Марина. – Относитесь с уважением к собственной идентификации.

– Ох, Сатир меня забодай! – вознесла руки к небу Смерть. – Проще утопиться в Стиксе, чем продолжать с тобой работать! – уже окончательно сорвалась на крик она.

– Простите, я повторю вопрос: что происходит? Вы новые жильцы из шестьдесят шестой?

– Мяу!

– Балаган какой-то, – сплюнула на землю Смерть, а затем повернулась к клиентке и, сделав глубокий вздох, сказала: – Прошу прощения, мне очень жаль, но пришло ваше время.

– Я что, умерла?

Призрачные губы задрожали, потекли невидимые слезы.

– Да, – скорбно подтвердила Смерть. – Пойдёмте, я провожу вас в новый дом. Там у вас всё будет хорошо.

– А как же Паганини?! – испугалась женщина.

– Он по четвергам выступает, не переживайте, билетов на всех хватит и даже в первом ряду.

– Да я про кота моего! – женщина бросилась к животному и выхватила его из рук Маринки. – Паганинчик мой сладкий, как же я тебя брошу? – целовала она усатую морду, которой это не шибко нравилось.

– А почему Паганини?

– Да у него струн с одной стороны не хватает, одна всего осталась, – намекнула старушка на усы.

– Ой как интересно! А вы не переживайте, мы его с собой возьмём! – ответственно заявила Марина.

– Чего-о-о? Какое ещё «с собой»? Какие «мы»? Да я тебя больше никуда не возьму!

– Ой, только вы с ним поаккуратнее, он у меня бойкий и самовлюбленный. А главное, не кормите его натуральными продуктами!

– Мяу!

– Стоп! Хватит! Хватит! – Смерть рухнула на бордюр и схватилась за голову. Все затихли.

– Значит, так! Слушай мою команду! Вы, – показала Смерть пальцем на женщину, – в Рай, бегом! Ты, – показала она на кота, – в приют для животных, строевым ша-а-гом марш! А ты, – Смерть обратила свой пылающий взор на Марину, – тебе последнее шумерское предупреждение! Либо слушаешься меня, либо будешь вечно у Харона педали крутить на катамаране.

Все кивнули, даже Паганини.

Бабушку проводили до райских турникетов, кота отвели в приют, а Марине выдали карандаш, чтобы работала исключительно как секретарь.

* * *

Следующий клиент участвовал в поножовщине. Отважный молодой человек вступился за незнакомую девушку и принял на себя смертельный удар.

– Простейшее дело, – констатировала Смерть, глядя, как парень лежит на раскрашенном кровью снегу и тает вместе с ним. Спасенная им девушка и сам нападавший разбежались в разные стороны. Парень был один в тёмном переулке и не мог позвать на помощь – силы его угасали.

– Чего мне делать? – спросила Марина.

– Ничего. Записывай обстоятельства смерти – и как можно подробней. Я пока отзвонюсь начальству, на завтра что-то много заявок упало с переписыванием судьбы. И ничего не трогай!

– Поняла… – недовольно буркнула Марина и начала записывать.

Пока Смерть ходила взад-вперёд, общаясь с руководством каким-то неведомым способом, а точнее, говорила в пустоту, Марина строчила слово за словом, стараясь раскрасить скучный технический текст:

– Клиент лежит перпедик… перпединкуляр… Блин, как же пишется? – спрашивала она себя, усаживаясь поудобнее на тело клиента, вернее, на его грудь.

Марина и сама не заметила, как своим задом плотно закрыла рану, а тут ещё из-за мусорных баков появился недавно осиротевший кот.

– Ой, Паганинчик, ты откуда тут? – радостно закричала Марина и протянула руки. – Ты специально ко мне сбежал? Молодчинка какой! Знаешь, как пишется слово «перпиднекулярно»?

Кот уселся рядом с Мариной на грудь парню и положил хвост ему на лицо, отчего тот начал громко и часто чихать.

– Будьте здоровы, – раздалось где-то неподалеку.

– По-моги-те, – еле слышно прохрипел парень.

– Не слышу, что вы говорите. С вами всё в порядке? – Из-за угла появился мужчина в плотном пуховике и очках. – Господи! Да вы же весь в крови! Так, подождите, я сейчас вызову скорую, но сначала давайте попробуем зажать рану. Ох, держитесь только, прошу.

Марина отпрыгнула в сторону. А заметившая неожиданные перемены Смерть сбросила вызов и подскочила к своей помощнице:

– Что произошло?!

– Ничего, я ничего не делала, – пожала плечами Марина. – Просто села на него, а потом прибежал Паганини, и парень расчихался.

– Что? Откуда этот блохастый тут?! И почему у тебя все джинсы к крови клиента?

Марина выглядела ещё более озадаченной, чем её наставница.

– А ну, пни его, – приказала Смерть.

– Кого? Кота?

– Мяу?

– Да нет же, парня! Пни его.

Марина не стала медлить и пнула. Парень тут же вздрогнул и издал недовольное мычание. Его нога шевельнулась.

– Вот же чертовщина! – выругалась Смерть. – У тебя не должно это получаться.

– Чего? Пинать людей? Да я с детства знаете как брата старшего пинала? Сейчас покажу! – снова занесла ногу Марина.

– Стой! Не надо! Я не о том. Ты же дух бестелесный! У тебя не должно получаться касаться вещей и людей, если только ты не… – Смерть выхватила журнал из рук Марины и нашла её фамилию в списке. – Так и знала. Ты не умерла.

– Правда?! Значит, я могу вернуться домой?!

– Нет. Не можешь. Ты в коме. Тебя откачали, но пока неясно, как долго ты продержишься, шансы пятьдесят на пятьдесят.

– А каких пятьдесят больше?

Смерть смерила Марину взглядом и тяжело вздохнула:

– Знаешь, а ведь твоя особенность может мне пригодиться завтра, – сказала она. И тут же пожалела о своих словах.

– Правда?! Вот здорово! А как?

– Здорово – не то слово… Надо будет спасать людей, им судьбы переписали. Нельзя, чтобы они умерли.

– Класс! Мне это даже больше нравится, чем то, чем мы сегодня занимались. Но без Паганини я никуда не пойду! – Марина уперла руки в бока, и кот, гуляющий между её ног, согласно мяукнул.

– И за что мне всё это? Ладно, Мо́рок с тобой, бери своего блохастого, глядишь, завтра с твоей помощью он окажется с хозяйкой намного раньше.

* * *

Рябов был спортсменом: не пил, не курил, не ел мучного и не ругался матом. По всем классическим законам судьбы ему был уготован кирпич на голову, и сегодня путь Рябова пролегал как раз мимо стройплощадки.

– Алло, Вась, слушай, – разговаривал он на ходу по телефону с другом. – Если чёрный кот дорогу перебежит – это к несчастью, а вот если, допустим, рыжий? У него ещё взгляд такой был, словно я ему денег должен.

– Рыжий – это хорошо. Это значит, день у тебя будет прекрасный, – ответил друг, и тут всего в метре от Рябова разбился кирпич.

Потеряв дар речи, Рябов взглянул вверх. К его голове стремительно приближался ещё один кирпич. Рябов отпрыгнул в последний момент, но смертельный дождь не заканчивался – кирпичи продолжали падать.

– Убери своего ненормального кота с парапета! Он же всё испортит! Мужик выжить должен! – глядя в бинокль, сказала Смерть своей ученице, которая стояла рядом, наблюдая за тем, как Паганини ходит по крыше здания и своей невероятно сильной лапкой пододвигает кирпичи к краю.

– Он просто кушать хочет, вот и шкодит.

– Он что, питается человеческими страданиями? Я сейчас из него весь дух выбью!

Смерть бросила бинокль и полетела вверх. Марина зацепилась за косу и тоже взмыла в воздух.

– Ваш засранец? – набросился на Смерть и Марину странный истеричный мужик в кимоно, когда они прибыли на крышу.

– Наш, – тяжело вздохнула Смерть.

– Вы совсем оборзели? Клиенту ещё вчера судьбу переписали! У меня выходной должен был быть! А ну, пошёл прочь, гад! – мужчина попытался столкнуть кота с крыши, но тут на него налетела Марина и саданула по голове металлическим уголком.

– Не трогай котика, он хороший! – крикнула она, и, словно в подтверждение её слов, кот сбросил вниз пескоцементный блок.

– Молодец! Умница! – заверещала Смерть, глядя вниз на перебегающего дорогу на красный свет Рябова, которого чуть не сбило несколько машин.

– Спасибо, – улыбнулась Марина.

– Бестолочь! Ты его ангела-хранителя вырубила!

– Вот этого, что ли? – пнула Марина распластавшегося мужика.

– Его самого! Он три года просил Рябову судьбу переписать, чтобы в отпуск уйти на месяц, а теперь посмотри, что происходит!

Смерть вручила Марине бинокль, и та взглянула в него: Рябов как раз вылезал из канализационного люка, куда провалился пару секунд назад.

– Но он хотел котика обидеть…

– Это не котик – это слуга дьявола! Ладно, пошли. Теперь этот крендель на нашей с тобой совести. Если помрёт, я премии лишусь, а тебя отстраню от людей. Будешь вечность хомяков откачивать, пока у тебя хоть один не состарится.

* * *

Обещанный Рябову другом Васей хороший день вызывал кучу сомнений и вопросов. На работе вдруг всё стало представлять смертельную опасность. Принтер зажевал галстук, кулер обжёг, на пару миллионов не сошёлся акт сверки. Рябов чувствовал себя каким-то незащищённым, а ещё ему везде слышалось злобное кошачье урчание и отовсюду пахло влажным кормом.

– Вон видишь, саморез вылез наполовину – надо вкрутить, – показала Смерть на полку, висевшую на противоположной от стола Рябова стене. – Сверху острый кубок – убьёт. И кота не подпускай!

– Так полка же далеко. И чем мне вкручивать?

– Да хоть маникюром своим – это не моя проблема. Я пока пойду к его директору, там у меня тоже дела. – Смерть надеялась, что саморез займёт Марину на некоторое время и клиент останется жив без контакта с ней.

Как назло, сегодня директор оказался в том же списке переписанных судеб, что и Рябов. По старым данным он должен был погибнуть от рук ревнивой любовницы и по совместительству его секретарши, а та как раз зашла в кабинет с канцелярским ножом в руках.

Разворачивалась настоящая мелодрама: сцены ревности, упрёки, слёзы. Если бы у Смерти был желудок, он бы уже среагировал, но у Смерти был только журнал, им она и собиралась выбить дурь из голов подопечных, пока не увидела кота.

Паганини сидел на руках у директора и нервно махал хвостом. Смерть зашипела на кота, но тот сделал вид, что ничего не слышит. Отвлекшись на животное, Смерть упустила момент.

– Умри, кобелина! – закричала секретарша и бросилась с ножом на директора.

Опомнившись, Смерть бросилась на неё, чтобы выбить нож, а Паганини бросился в непонятном направлении, расцарапав всем троим лица. На крики в кабинет ворвалась бухгалтер и, заметив переполох, решила под шумок вклиниться в него:

– Всё пропало! Поставщик обанкротился! Нам нечего везти контрагентам!

– Что тут происходит?! – заверещал заспанный ангел-хранитель, который отвечал за директора и также был вызван из отпуска.

В кабинете творился бардак: всюду сверкали когти, ножи и долговые обязательства. Не придумав ничего лучше, Смерть свернула в трубочку журнал и оглушила всех присутствующих, словно карасей в лодке.

* * *

– Надо уходить! Я выбила выходной для всей фирмы! – влетела она в кабинет Рябова и чуть не потеряла дар речи.

Рябов пил кофе, стоя возле полки, и разглядывал поворачивающийся саморез, который прямо над его головой невидимая Марина закручивала идеально заточенной косой, что одним ударом может рассечь пополам бетонный блок.

– Уже почти готово, – кряхтела Марина, поворачивая длинную ручку.

Раздался щелчок, у косы обломился кончик, у Смерти заныло отсутствующее сердце. Коса выскочила из рук девушки и только чудом не убила клиента, сделав виски́ косыми с одной стороны.

По внутреннему телефону Рябову сообщили, что на сегодня рабочий день закончен. Вызвав такси, он радостно поскакал на улицу, собираясь остаток дня провести дома, валяясь на диване с пультом.

Все четверо – Рябов, Марина, Смерть и кот – забрались в «Киа Рио» чёрного цвета с номером 666.

– Этот поганец чуть всё не испортил!

– Вы хотели сказать Паганини, а не поганец? Это не однокоренные слова.

– Я хотела сказать другое слово, но мне воспитание не позволяет. Вот что за день такой? – Смерть открыла журнал и тяжело вздохнула. – Этому сегодня тоже судьбу переписывать, – показала она на водителя, который явно клевал носом из-за того, что просидел за рулём всю предыдущую ночь.

– Ерунда, ему просто надо по щекам постучать! – предложила Марина и, не дожидаясь одобрения, влепила таксисту хорошую пощёчину.

Таксист был человеком гордым и обидчивым. На любые оскорбления он привык реагировать немедленно, что и сделал по отношению к единственному пассажиру в лице Рябова, разбив ему нос.

Рябов не знал, как себя вести в подобных ситуациях и просто распылил в салоне перцовый баллончик.

Наблюдавшая за происходящим Смерть задумалась о том, что, если бы она работала с Мариной во времена Одиссея, Троя пала бы за полдня.

Вышедшие из строя пассажир и водитель, чьи жизни сегодня нужно было хранить как зеницу ока, летели в неуправляемом такси прямиком на встречную полосу.

– Спокойствие! – крикнула Марина и, схватив водителя за плечи и закинув его на заднее сиденье, начала рулить сама. – Я только в горку плохо трогаюсь, а в остальном экзамен почти сдала!

«Спокойней» всех стал Рябов, который, вытерев слёзы, внезапно увидел водителя на заднем сиденье, рядом с ним – утреннего кота, что в страхе пытался открыть лапой дверь, а ещё – коробку передач, переключающуюся без посторонней помощи. Марина следовала строго по навигатору, курила в приоткрытое окно и даже приняла на телефоне таксиста следующий заказ.

– У вас всё под контролем? – спросил ангел-хранитель, приставленный к таксисту, появившись рядом со Смертью. Но, увидев происходящее, молча начал писать заявление на увольнение.

Как ни странно, Марина привезла всех целыми и невредимыми точно по адресу, правда, заглохла на повороте во двор.

Расплатившись за проезд, Рябов вышел из машины весь в слезах и с разбитым носом, но всё равно поставил водителю высшую оценку за чудный автопилот, который курил, переключал радио и регулировал зеркала на ходу.

До подъезда Рябов шёл аккуратно и, поглядывая во все стороны сразу, ожидал атаки. Дома он облегченно выдохнул и, достав из холодильника пиво, упал на диван.

* * *

– Ну, вроде всё в порядке, – расслабленно сказала Смерть, записывая в журнал данные.

Марина кивнула. У Рябова ей понравилось. Красивая квартира, современная, только вот цветок на шкафу её напрягал. Ему явно не хватало солнца, и пока Смерть делала пометки, Марина схватила горшок и переставила его на подоконник. Ещё её жутко бесил беспорядок. Она аккуратно сложила на столе салфетки и отнесла грязные кружки на кухню. Всё это Марина делала бесшумно, чтобы не отвлекать своё руководство. Рябов с открытым ртом и застывшей в руке бутылкой пива наблюдал за происходящим.

То, что творится что-то неладное, Смерть поняла, когда услышала из кухни звук затачиваемых ножей.

– Ты с ума сошла?!

– Это я-то с ума сошла? Да вы посмотрите на эти хлебные крошки на столе! Были бы ножи заточены – всё бы резалось как по маслу. Вечно у мужиков в квартире ножи женщины точат.

Закончив с ножами, Марина открыла кран и принялась мыть посуду.

– Прекрати немедленно!

– Ой, я что-то забылась.

Не прошло и полчаса, как к Рябову приехал батюшка и, пообещав изгнать нечисть, принялся освящать квартиру.

– Нам пора уходить, он в надежных руках, – рявкнула Смерть на Марину.

– Да, пойдёмте.

Святой отец ходил по квартире, держа в одной руке кадило, а в другой – Библию.

– Эх, а ведь я так давно с Господом не разговаривала, даже стыдно, – призналась Марина.

– Главное, чтобы по твоей вине никто с ним раньше времени не пообщался, – серьёзно ответила Смерть.

– Всё бы вам ёрничать, – обиженно буркнула Марина. Увидев, как у батюшки выпала Библия из руки, она подняла её и протянула ему со словами: – Вот, держите, батюшка. – После чего пошла к выходу.

Священник догнал их уже на первом этаже, стараясь как можно скорее унести ноги из квартиры Рябова.

* * *

Следуя за Смертью, Марина и Паганини дошли до кафе, где за столиком их ждал очередной клиент. По старой судьбе он должен был подавиться куском теста. Всё, что требовалось от Смерти, – треснуть мужчину по спине, чтобы тесто вылетело из горла.

– Справишься? – спросила Смерть, с сомнением глядя на Марину.

– Зря сомневаетесь, я ведь никого не убила сегодня, – фыркнула ученица и, подойдя к закашлявшемуся мужчине, саданула ему как следует по спине. Тот сразу спокойно задышал и, озираясь по сторонам, начал благодарить за невиданную помощь.

– Делов-то! – потерла руки Марина.

Откашлявшись, мужчина вытер рот, встал из-за стола и достал из кармана пистолет. А затем, сделав выстрел в пустой угол, объявил:

– Всем лежать, это ограбление!

– Не поняла, – обернулась Марина на преступника.

– Чего ты не поняла? Переписывание судеб закончилось, возвращаемся к основной работе, – спокойно ответила Смерть и достала свой журнал.

* * *

– Я же сказал – это ограбление, всем на пол! – снова закричал мужчина и выстрелил в пустоту.

Пустотой оказалась Марина, пуля прошла сквозь её эфемерную грудь, и девушка тут же обиделась.

– Мало того, что собирается ограбить моё любимое кафе, так ещё и стреляется! – негодовала ученица, глядя на Смерть.

– Не лезь. Тут сейчас настоящий сенокос будет, у меня по записям – пятнадцать смертей, – строго ответила наставница.

– Это у всех судьба так совпала?

– Нет, здесь оптовый заказ. Важно не качество, а количество. Конец месяца, дают возможность заработать на премию, – сказала Смерть и, приготовившись записывать, добавила: – Забудь, все кафе – одинаковые. Поверь мне: вас везде травят при помощи усилителя вкуса, старого фритюра и накрутки в триста процентов. Им клиенты безразличны.

– Ха! Да были бы им клиенты безразличны, стали бы они подавать здесь окрошку на кефире и острую пиццу с ананасами? – победно заявила Марина.

Обычно Смерти было плевать на мотивы убийц, но после этих слов она была полностью на стороне сегодняшнего.

– Послушайте, вы ошиблись. Ювелирный салон – через дорогу, – подал с пола голос администратор.

– Ювелирный хорошо охраняется! – рявкнул грабитель.

– Но там и брать есть что, а у нас не такие большие выручки. Зато есть хорошие акции по четвергам. Приходите и приводите друзей, при заказе салата с тунцом – напиток в подарок.

– Заткнись! У вас только гастрит в подарок! Возьму что есть. У официантов хорошие чаевые, пусть выворачивают карманы!

Отработавшая пять лет официантом и полгода хостес, Марина посчитала этот приказ началом священной войны. Во имя бейджика, эр-кипера и пенки капучино она решила дать отпор угнетателю трудовых масс.

– Повторяю, не лезь… – начала было Смерть, но Марины уже и след простыл.

Зато из динамиков прекратило литься итальянское ретро и раздался знакомый голос:

– Кхм, раз-раз-раз, алё, алё говорю, слышно? – хрипела Марина, настраивая связь между мирами.

– Кто говорит?! – испуганно закрутился на месте грабитель. – Я сейчас начну расстрел заложников!

– Говорит твоя поги-и-и-бель! – завывала в динамик Марина.

– Папиллома? Это ты? – испуганно сглотнул мужчина, который оказался неисправимым ипохондриком и всегда вызывал скорую при малейшем насморке. – Я же вчера был у врача, сказали, что удалять не надо!

– Нет, это почки! Тебе осталось полго-о-о-да, – импровизировала Марина. – Положи пистолет и не делай глупостей!

Смерть была в ярости. Судя по журналу, всё сходилось: налетчику реально оставалось полгода, и проблема действительно была в почках. Марина, сама того не понимая, выбалтывала конфиденциальные данные.

– Раз осталось полгода, то почему не делать глупостей?! – удивился мужчина. – Терять-то теперь нечего.

– И правда, что-то я не подумала…

Смерть снова глянула в журнал. Количество будущих смертей увеличилось до двадцати. В принципе, пока всё шло нормально.

Из кассы грабитель забрал дневную выручку и весь размен. Затем поставил на стул коробку из-под вина, в которую официанты со слезами на глазах складывали все свои «кровные», а бармен по привычке не доложил пару сотен, предложив на них налить.

Ко входу подъехал спецназ с рекомендациями сдаваться, близилась кульминация. Грабитель потребовал вертолёт и скидочную карту заведения минимум в двадцать процентов. Ни на то ни на другое никто не соглашался. Преступник потным пальцем снял пистолет с предохранителя, Смерть потирала костлявые руки, Марина обиженно дула губы, в звенящей тишине раздался громкий звук рвущегося картона.

– Не понял, – ошарашенно произнес мужчина, повернув голову в сторону коробки с деньгами, и увидел внутри кота, который нещадно рвал её зубами.

– Ах ты паршивец! – закричал грабитель и выпустил в Паганини несколько пуль. Стрелок из дядьки был неважный, и кот, взметнув в воздух обгаженные наличные, взлетел по непонятной траектории.

Массовое убийство и ограбление кафе Марина ещё могла понять. Но нападение на её любимого зверя развязывало ей руки, и в голову мужчины тут же полетело несколько движущихся мишеней в виде тарелок карбонары и фетучини, окончательно сбивших ему прицел и веру в успех предприятия.

С улицы послышалась команда к штурму. Буквально снимая лапшу с ушей, грабитель решил уносить ноги через кухню. Смерть плевалась и материлась – новогодняя премия летела коту под хвост.

Спецназ ворвался в кафе, чёрный ход был перекрыт, грабителю ничего не оставалось, кроме как отстреливаться. Смерть надеялась на парочку шальных пуль, но все они летели мимо, причём сквозь Марину, которая каждый раз обиженно фыркала.

Когда всех заложников вывели, Смерть окончательно потеряла надежду и плюхнулась за стол, дожидаясь окончания операции. Наконец преступника решили выкурить. На кухню закинули несколько слезоточивых «петард», и через минуту всё было кончено.

«Может, хоть кто-нибудь из служивых отравится, попробовав местную кухню», – вздыхала про себя Смерть, когда спецназ проверял кафе. Но никто ничего не ел.

Стоило Смерти подумать, что это была последняя капля и с Мариной пора прощаться, как с кухни явилась сама ученица и торжественно объявила:

– У меня для вас хорошие новости! План выполнен, даже перевыполнен! Пойдёмте со мной!

– Неужели? – просияла черепом смерть. Ни капли не веря в возможное чудо, она всё же проследовала за Мариной на кухню, где ученица радостно сказала:

– Вот!

– Что – «вот»? – мрачно спросила Смерть.

– Ну вот же! Целая куча тараканов, я штук пятьдесят насчитала. Их слезоточивым газом уморило! Вы же сами говорили, что важно количество, а не качество.

Смерть не знала, что сказать, но на всякий случай сделала запись в журнале, посчитав тараканов и присвоив каждому ФИО и родословную.

Когда с записями было покончено, Смерть и её ученица вышли в зал, где в самом углу заметили очень худого, болезненного вида мужчину.

– Он что, всё это время сидел там? – спросила Марина.

– Да. Это же Голод.

– Голод?

– Если бы не я, они бы давно закрылись со своими кулинарными извращениями. А вот кофе тут неплохой, – холодно ухмыльнулся мужчина. – Кто твоя подруга? – обратился он к Смерти, когда они с Мариной подошли поздороваться.

– Протеже моя, – сказала Смерть, и её передёрнуло от собственных слов.

– Может, вы мне поможете? – спросил Голод, разглядывая Марину.

– Нам некогда, у самих дел выше крыши.

– Думаю, что тебе будет интересно. У меня тут один мужик никак не сдаётся. Он какой-то ненормальный: питается солнцем и хорошим настроением. Законченный оптимист. Собирается прожить сто пятьдесят лет.

– Что за неуважение! – возмутилась Смерть.

– Я о том же. Надо сломить его дух!

– Показывай!

Все трое в момент переместились в квартиру клиента. Посреди пустой комнаты, воображая себя лотосом, с закрытыми глазами сидел пожилой мужчина и буквально источал благородство и умиротворение.

– Вот, смотрите, – показал Голод на мужика, – сидит так весь день и бесит своим спокойствием. Я ему и эсэмэски отправлял с предложениями о бесплатном посещении немецкого ресторана, и холодильник набил всеми возможными яствами от креветок до буйабеса, и запах плова насылал от соседей-узбеков – ему всё по барабану. Лавровый лист облизнёт, дождевой водой запьёт – и обратно в свой транс. Может, ты его это… того? – Голод провёл большим пальцем по шее.

– Не положено, – нахмурилась Смерть и заглянула в журнал.

Дата смерти мужчины корректировалась несколько раз. Смерть закатала рукава и начала свою атаку на сознание.

– Смысл жить без удовольствий? Ты одинок в этом мире нравственности! Как приятно грешить, – нашёптывала она ему на ухо.

Голод параллельно насылал мужчине видения различных блюд: ягнёнок в брусничном соусе, фуа-гра, курица по-тайски, форель в сливках. Но клиент сохранял абсолютную безмятежность.

Марина тем временем гремела чем-то на кухне.

– Чего ты там делаешь? – крикнула Смерть.

– От ваших разговоров самой есть захотелось, – ответила Марина, зажигая газ.

– Ты бестелесная душа, ты не можешь хотеть есть!

– Хочу и могу! У меня этот… душевный голод! – застучала ножом Марина. Через секунду на горячем масле зашипел лук.

– Ну и что будем делать? – спросил Голод, прекратив намазывать мужчине губы шоколадом.

– Видимо, оставим его, – тяжело вздохнула Смерть. – Позор, конечно, но и мы не всё можем контролировать.

С кухни в комнату повалил густой жирный дым и послышалось шкрябанье.

– Да что ты там готовишь? – взбесилась Смерть.

– Картошку со шкварками!

– Смотри! – Голод дёрнул Смерть за мантию.

У клиента задергалось веко. Затем второе. Через секунду его всего начало трясти, словно желе.

Марина тем временем сняла сковородку с плиты и, нарезав овощной салат и заправив его майонезом, начала трапезничать.

– Смотри, смотри! – радуясь, словно ребенок, показывал Голод на мужчину, который встал и направился на кухню. Смерть и Голод последовали за ним.

За столом сидели Марина и Паганини. Марина макала хлеб в салатную жижу и ковыряла вилкой золотистую картошку. Все, включая кота, облизнулись.

– Мать моя анорексия! – вытер лицо Голод. – Какое-то древнее колдовство.

Клиент сел за стол и, не смущаясь парящей в воздухе вилки, потянулся к сковороде.

– Руки! – отодвинула сковороду Марина.

– Не жадничай! – пристыдила её Смерть и тоже уселась за стол.

Голод раздал всем вилки и воткнул свою в самую большую картофелину.

Сковорода улетела за пару минут. На лицах всех присутствующих, кроме повара, чей обед бессовестно сожрали, блестели жирные улыбки.

– Знал бы раньше – тибетских монахов уже давно победил бы, – благодарил Голод коллег за помощь.

– Обращайся, – кивнула Смерть.

– Не сто́ит, – показала язык Марина. – Куда теперь? – спросила она, когда все вышли.

– На кладбище.

– На кладбище? Что там может быть интересного?

– Несанкционированный митинг.

* * *

На кладбище Марине и Паганини сразу не понравилось – место было скучным и негостеприимным, оставаться не хотелось. Толпа призраков переминалась с ноги на ногу, кашляла и что-то там мямлила про требования.

– Вы кого опять к нам тащите? Очередные квартиранты? Совсем совести нет! – вышла вперёд ответственная за митинг Авдотья Ильинична по фамилии Шпала. Эта женщина была настолько инициативна, что даже после смерти смогла построить карьерную лестницу и взобраться по ней.

– Нет, они не задержатся, – сказала Смерть, глядя на Марину, которая со скучающим видом дёргала туда-сюда одну из калиток. Калитка скрипела на петлях и уныло завывала, иногда билась щеколдой об столб. И всё бы ничего, только сегодня стоял полный штиль, поэтому проходящий мимо сторож резко прибавил шаг.

– Да уж, таким тут лучше не задерживаться, – сказала Шпала, а потом объявила главную новость: – Мы закрываем кладбище!

– Что значит – закрываете? – недоумевающе спросила Смерть.

– То и значит! Нас тут совсем не уважают! Задние ворота упали – теперь не кладбище, а проходной двор, приварить бы надо! Всё заросло травой и борщевиком! Ни одной телефонной вышки! У всех уже давно 5G-столбы стоят, а у нас тут каменный век какой-то, все новости узнаём от бомжей и мамкиных сатанистов из местной школы! А ещё – никуда не выпускают! Фёдор Петрович тут с 1824 года лежит и ни разу в люди не выходил. Хотел недавно к родственникам в Сибирь сходить, повидаться. Вылез, отряхнулся, дошёл до ворот, да там его повязали и обратно положили!

– Я не об этом. Ваше кладбище уже семьдесят лет как закрыто.

– Ха, закрыто, как же! Вечно какие-то бизнес-мены покупают тут места! Виды-то у нас красивые: холмики, речка, лесок. Хоть бы одного архитектора привезли или садовника, чтобы тут в порядок всё привёл, или, на худой конец, какого поэта или музыканта, а то от стихов Фёдора Петровича помереть хочется – а уже никак. Хорошо хоть Юрика прислали – он адвокат. Позавчера заехал, помог нам петицию правильно составить, – протянула Шпала бумагу.

– Может, мы уже пойдём? Тут так тоскливо-о-о, – ныла Марина, подойдя к Смерти, а Паганини тем временем гонял призраков, кусая их за пятки.

Смерть не реагировала и молча просматривала список требований, а затем заглянула в свой журнал. В этом году участки на кладбище выкупили около тридцати человек. Если начнутся проблемы с «местными», поднимется вой, а там – штрафы от начальства, продление контракта…

– Ой, а я варить умею, меня папка научил, – радостно заявила Марина, заглянув в список через плечо Смерти.

– Правда?

Смерть посмотрела своими пустыми глазницами на Марину, и та кивнула.

– Уверена, что я об этом пожалею, но деваться некуда. Беги в посёлок, тащи сварочный аппарат, – приказала Смерть Марине. – А я пока сорняки скошу. Только не привлекай внимания!

– И кота своего забери! – добавила Шпала, отбиваясь от рыжего пакостника, что бросался на её платье.

В посёлке поиски привели Марину к строящемуся коттеджу, где в окнах мигали заветные вспышки. Двое строителей заканчивали монтировать металлическую лестницу, когда начали твориться странные вещи.

– Лёх, – позвал один из строителей напарника, делающего замер.

– М-м? – не отвлекаясь, промычал Лёха.

– Напомни, если в новое жилье запустить кота и он будет себя странно вести, к чему это?

– Плохая примета это. Не к добру.

– А если кот – сварщик, это тоже не к добру? Или к новым заказам? – не отставал напарник.

– Что ты несёшь? – не выдержал Лёха и, повернув голову, увидел рыжего зверя, который тащил в зубах почти пустую пачку электродов, а сзади за ним плавно плыли по воздуху сварочный аппарат и маска.

В голове у Лёхи возникло много разных мыслей: вспоминались строки из молитв, кадры из фильмов про паранормальные явления, бабкины предания, но вслух он лишь выдал дрожащим сухим голосом:

– Проверь болгарку, там диск дорогой – с алмазным напылением, поставь обычный, вдруг коту чего отрезать понадобится.

* * *

Сторож сидел в служебной будке, обложившись распятиями, библиями и святой водой в пластиковых бутылках. Давно зарубцевавшаяся язва ныла, намекая, что сегодня происходит какая-то чертовщина. Сначала калитка, теперь вот свет сам по себе мигает. Казалось, что с кладбища доносится душераздирающий мат и слышится тревожный смех.

В это самое время Смерть и Марина приваривали петли к покосившимся столбам. Удлинитель им пришлось протянуть от будки сторожа, а из-за плохой проводки напряжение падало каждый раз, когда Марина зажигала сварочную дугу.

– Да ровнее держите! – ворчала Марина на Смерть.

– А ты предупреждай, когда варить начинаешь. Тебя папка твой не научил, что ли, кричать: «Глаза!»? Я с тобой так ослепну!

– Вы же Смерть! – отвечала Марина, выстукивая дробь электродом по столбу. – У вас же нет глаз!

– Это у тебя глаз нет! Не швы, а кошмар технадзора! Из-за таких, как ты, потом здания пополам складываются, а меня внеурочно гоняют по объектам.

– Нормально всё! Сантиметр шва выдерживает пятьсот килограммов на разрыв, – задорно кричала из-под маски Марина, выжигая новые искры.

Худо-бедно, но ворота были возвращены на законное место и зафиксированы тяжёлой ржавой цепью.

Установить телефонную вышку не представлялось реальным даже с возможностями и связями Смерти, а тянуть кабель от посёлка и вовсе казалось бредовой затеей, хоть Марина и обещала, что договорится с кем-нибудь из местных аборигенов делить интернет пополам. Оставался только спутник.

Мастер приехал ближе к вечеру, держа перед глазами телефон. В комментариях к заказу было написано: «Установить тарелку на надгробие Берёзкина Геннадия Олеговича, договор составить на те же ФИО. Розетка с торца. Настроить Wi-Fi. Деньги у кота».

Мастер был человеком суеверным и поначалу воспринял это всё как розыгрыш, но хозяин провайдера отказывался смеяться и на полном серьёзе радовался, указывая на слоган компании: «Интернет в самых труднодоступных местах».

«Во как! Пока конкуренты в тайге и в степи работают, мы с того света людей подключаем! Сервис!» – гордо «декламировал» он в рабочем чате компании.

Больше всего мастеру хотелось, чтобы никакого надгробия Берёзкина на кладбище не нашлось, и он бы с чистой совестью убрался восвояси. Но, как назло, были и надгробие, и розетка, и даже кот с точной суммой сидел на скамейке и лениво зевал.

Закрепив тарелку и подключив оборудование, мастер проверил приём и начал настраивать роутер, как вдруг за спиной раздался голос:

– А можно паролем к сети даты жизни поставить? Запоминать не нужно – глянул и всё.

– Да, конечно, – без задней мысли ответил увлечённый работой мастер, а потом замер. Кадык его нервно подёргивался, а ладони сильно вспотели. Не оборачиваясь, он продолжал работать.

– Наконец-то с миром связь хоть какая-то будет, а то не выпускают же никуда, – жаловался голос за спиной.

– П-п-п-понимаю, – еле выдавил из себя мастер.

– Давайте, я договор подпишу, – продолжал голос.

Мастер, не оборачиваясь, дрожащей рукой протянул бумаги.

– Марина, вы мне не поможете? Я ручку восемьдесят пять лет в руках не держал, – слышалось сзади. – Вот, возьмите, подписал.

Сделав над собой усилие, мастер повернулся и увидел на столике бумаги. Схватив договор и деньги у Паганини, смертельно напуганный, он понесся бегом с кладбища.

* * *

Как ни просили у Смерти дать Фёдору Петровичу повидаться с роднёй, но ничего не вышло. Зато получилось привезти родню к Фёдору Петровичу, да и к остальным, кто находился здесь не одну сотню лет и был давно позабыт.

Потомки митингующих получили по почте странные требования: восстановить семейное древо и право на ношение своих фамилий, а также использование других наследственных привилегий, если таковые имеются. К письму прилагались координаты кладбища. Юрик составил технически грамотные тексты, а Смерть по своим каналам заверила их у нотариуса. Люди со всей страны стекались к своим давно забытым предкам, находили их могилы, приводили в порядок оградки, обновляли давно выгоревшие на солнце и поросшие мхом памятники.

Кладбище принимало приличный вид, им заинтересовались музеи и институты.

– Вот, смотрите, здесь покоится позабытый всеми граф Снегов, а ведь он в своё время организовал в области знаменитое частное училище, работающее и по сей день! Человек этот отличался идеальным воспитанием и интеллигентностью, – проводил экскурсию какой-то неместный знаток истории.

– Снегов, тут о тебе вещают! Говорят, что ты был отпетым интеллигентом, – смеялась Авдотья Ильинична, глядя на Снегова, который пополнял запасы современных слов в интернете.

– А я и был, пока с вами, хейтерами безбожными, не связался, – бурчал Снегов.

– А ты говоришь – Париж, Монмартр. Тут вон, смотри, даже спутниковый интернет имеется, – шептала во время экскурсии одна женщина своему богатому педантичному мужу, которому взбрело в голову заранее составить завещание и изложить последнюю волю.

– Ну что, конфликт исчерпан? – спросила Смерть, вычёркивая последний пункт из списка требований, когда удалось привлечь на концерт тёзку Марининого кота.

Авдотья Ильинична кивнула и отдала распоряжение снять все ограничения.

* * *

– Знаешь, ты очень хорошо помогла мне. Даже будет немного жаль, если твоя кома закончится в пользу жизни, – сказала Смерть, когда они с Мариной покинули кладбище.

– Да вы не переживайте, я ведь и при жизни смогу вам помогать, – сказала Марина, и даже бесчувственная Смерть ощутила, как тревожный холодок пробежал по её костям.

– Что у нас сегодня по плану?

– Ничего особенного, просто рутинная работа: списки, встречи и расстава…

Смерть не договорила, так как перед ними возник мужчина в чёрных потрёпанных доспехах, с острыми рогами, выпирающими прямо из шлема, и гнусным болезненным лицом. Марина про себя описала его одним словом: «стрёмный».

– Момент настал! Мы готовы, Ваше Армагедоншество! – преклонил колено тип.

– Что, опять? Только не это, – устало вымолвила Смерть. – У меня же пенсия на носу, нельзя перенести?

– Нельзя, – встал с колена Стрёмный. – Великий посланник Князя Тьмы готов к началу апокалипсиса. Он здесь, перед нами!

– Очередного апокалипсиса, – кашлянула в кулак Смерть.

– Кто? Я? – полезли глаза из орбит у Марины.

– Да нет же, он! – тип указал на Паганини.

– Кот? – разочарованно спросила Смерть.

– Мяу?

– Да. Великий и могучий!

– А я всё думала, чем меня этот антихрист усатый так бесит, – вздохнула Смерть.

– Ой как интересно! – захлопала в ладоши Марина. – С чего начнём?

– Начнём с раздора, – сказал Стрёмный и, достав из-за спины горн, с жаром в него дунул.

* * *

Марина и Смерть стояли и молча слушали нытьё всадника апокалипсиса по имени Раздор. Это тип тоже был не в восторге от того, что ему пришлось выйти на работу, да ещё и на полную смену.

– Нет, я, конечно, всё понимаю. Апокалипсис – дело хорошее, даже почётное, но порядок-то почему нарушается? Есть устав, есть очередь. Где этот лентяй Мор? Опять с ветрянкой носится по детским садам? – он бубнил и параллельно разминался, размахивая мечом.

– Так как в этот раз парадом руководит кот, то и порядка никакого быть не может, – ответил Стрёмный, оповестивший о начале армагеддона.

– Кто это придумал?

– Начальник придумал. Хватит возникать.

– Что ж, ему виднее. Хотя – где кот, и где конец света… Что вообще он может сделать?! – сокрушался Раздор.

Пока они стояли и спорили, заскучавший Паганини уже успел рассорить две улицы. Сначала он прибился к интеллигентного вида женщине, которая направлялась в сторону книжного магазина. Увидев милого котика, дама не смогла пройти мимо, не покормив его. В этот момент с балкона на неё начал кричать куривший пожилой мужчина:

– Хватит кормить этих засранцев, они уже все подъезды обгадили!

– Не смейте так говорить о братьях наших меньших, бессердечный вы грубиян!

Началась полемика, в которой участвовал и сам объект обсуждения. Своим громким и утробным «мяу» Паганини посылал куда убедительнее, чем эта воспитанная на Чехове и Бальзаке женщина. За мужчину вступилась его хабалистая жена, высунувшаяся из кухонного окна, а за кота и его кормилицу – таксист. Водитель ждал пассажира и на ломаном русском кричал из окна машины, что главные засранцы – это хомо сапиенс, и если бы котам требовалось такси, то он бы с удовольствием работал в таком и никогда бы не вернулся к перевозке грязных во всех смыслах людишек.