За пазухой у дракона бесплатное чтение

За пазухой у дракона
Соловьева Елена

Глава 1

— Сеньорита Каталина… Ох, сеньорита Каталина!.. — В кабинет вбежала Грэси, размахивая зажатым в руке письмом, точно белым флагом. — Там у ворот люди сеньора Бэлтрена Драко!

Я оторвала взгляд от счетов, отодвинула сложенные низенькой стопочкой  золотые лиры и посмотрела на матушку Грэси. Странно, родители погибли, когда мне было пять, но я их совсем не помню. А вот матушка Грэси как будто и не изменилась с тех пор, как нянчилась со мной: все такая же розовощекая, кругленькая и маленькая, как сдобная булочка. Разве что за последние годы в ее буйных черных кудрях поселилась седина, да и бегать вверх по лестнице ей становилось все тяжелее.

— И что от нас потребовалось этому закоренелому цинику, сеньору дракону? — спросила я, имея в виду Бэлтрена, наместника короля в провинции Арагоса. Подумать только, последние сражения между некромантами и ведьмами стихли лишь пару месяцев назад, а этот уже вводит новые налоги. Уму непостижимо! — Да ты присядь, матушка, успокойся. Хочешь, принесу стакан воды?

— Разве можно, деточка?.. — замахала на меня руками Грэси. — Это я должна тебе прислуживать, а не наоборот. Вот, почитай-ка!

Она сунула мне под нос письмо, что до того так крепко сжимала в руках.

— Новый налог? На это раз на воздух? — скептически уточнила я.

С этого дракона станется. Вот с чего он решил, будто восстановление территорий должно проходить за счет мирных плантаторов? Мы эту войну не затевали, наоборот, всячески стремились к миру. Мало того, что моего дядю призвали на военную службу, с которой тот не вернулся, так еще и последние сбережения отдать? А чем прикажете платить работникам? Треть урожая сгорела, треть сгнила на складах из-за невозможности доставить фрукты покупателям. Нам остались жалкие крохи…

— Нет! Хуже, деточка, все гораздо хуже!.. — Матушка обхватила голову и возвела очи горе. — Люди наместника утверждают, будто плантация, усадьба и даже кошатня нам больше не принадлежат!

— В смысле?.. — Письмо выпало из моих рук. — Это исключено, матушка. Вот говорила тебе, не ходи по жаре без шляпы и зонта, напечет голову.

Поместье принадлежало моему отцу, а после его смерти перешло к дяде Джуано. Теперь, когда последний пропал, я осталась единственной наследницей.

— Дона Джуано обвинили в измене, его имущество подлежит аресту, — запричитала матушка, глядя на меня своими большими карими глазами, в которых сейчас блестели слезы. — Вам же надлежит немедленно прибыть ко двору сеньора Белтрена Драко, чтобы он смог определить вашу дальнейшую судьбу. Боюсь, он захочет выдать вас замуж. Да вы прочтите письмо, сеньорита…

Вот только не замуж, увольте. Был тут у меня недавно наплыв женихов, больше напоминавший парад уродцев. Сосед, проигравшийся в пух и прах некромантам еще до войны, видишь ли, воспылал ко мне неземной страстью. Решил, будто двадцатилетняя девчонка не отличит охотника до чужого добра от пылкого влюбленного. Какой бред! Потом еще один приходил, тоже клялся в вечной любви, а сам посматривал на столовое серебро, да в окно, на фруктовые плантации. Ну да, и на мою грудь смотрел, пышную и высокую, доставшуюся от красавицы-мамы.

— Скажите, сеньор, какого цвета мои глаза? — спросила я в конце вечера, а сама вроде как смущенно прикрылась веером.

Разумеется, жених не угадал. Ни с первого, ни даже с третьего раза. А ведь глаза у меня запоминающиеся, фиалкового оттенка. Тоже, кстати, от мамы достались. А вот золотистые локоны — это уже от папы, так же, как высокий рост и деловая хватка.

После первых двух женихов приезжала еще парочка. Но и те проверки на вшивость не прошли, а потому убрались восвояси, наевшись до отвала фруктами и другими щедрыми угощениями. Один чуть не спер серебряную табакерку отца, стоявшую на каминной полке. Но был пойман мной лично за руку, после чего долго и извинялся, и клялся, что больше никогда и ни в коем разе. Клялся он, разумеется, после того, как его руку я ловко завела ему же за спину, повторив один из приемчиков учителя. Как все же хорошо, что вместо нудных уроков музицирования выбрала самооборону. Будто знала, что пригодится.

С тех пор женихов на порог велела не пускать. Не для того я хранила и преумножала то, что досталось от родителей, чтобы передать все это какому-нибудь ленивому хлыщу. Сейчас, когда кончилась война, о деле надо думать, как плантации восстанавливать да связи вновь налаживать. А никак не о замужестве.

— Ой, что бу-у-удет-то, деточка?.. — всхлипывала матушка и утирала нос огромным кружевным платком.

Я дочитала письмо и, скомкав, отправила прямиком в раззявленную пасть железного ворона. Тот с удовольствием сожрал письмецо дракона Бэлтрена и, сыто рыгнув, вылетел в распахнутое окно.

— Нормально все будет, — пообещала матушке Грэси. — Передай людям наместника, что никуда я с ними не поеду. Еще не хватало, чтоб меня, дочь Луиса Эстебана, везли в замок под конвоем. — Сама прибуду через пару часов. Пусть сеньор Бэлтрен Драко встречает.

Уж я ему приеду. Я ему так приеду — вовек не забудет!

Для начала попросила оседлать Тучку. Чистокровный летающий кот  — это не средство передвижения, а песня какая-то. И огромное расстояние пролетит за несколько часов, и теплом согреет, и врага атакует так, что мало не покажется. А уж как мурлычет…

До войны у нас была процветающая кошатня, за каждым окотом очередь выстраивалась чуть не до столицы. А потом появился дракон Бэлтрен с армией, и красавцев котов изъяли для военных целей. Дяде что-то там заплатили, жалкие крохи на самом деле, а спорить он не посмел. Его и самого увели из дома, как какого-то безымянного кота, хотя сам дядя Джуано воевать желанием не горел. Но когда-то в юности закончил Королевскую Академию, факультет боевых искусств, а потому был обязан явиться под знамёна нового наместника и помочь урегулировать кровопролитный конфликт между ведьмами и некромантами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И что им не жилось в мире?

Некроманты и ведьмы всегда недолюбливали друг друга, но терпели. Из-за древних могильников постоянно спорили. Ведьмы обвиняли некромантов в том, что из-за их магии у них вянут цветы и травы. Некроманты говорили, что ведьмы заняли их территорию и насажали там всякой ерунды. Зачем на древних могильниках цветы? Потому что они растут только там, возражали ведьмы. От споров обе стороны постепенно перешли к активным действиям. Ведьмы заявили, что некроманты убили верховную ведьму. Некроманты утверждали, что верховная ведьма прикончила главного некроманта. Вот тут и понеслось…

Потом пришел дракон и разогнал ведьм и некромантов в разные стороны. Могильники объявил запретной территорией и стал ее тщательно охранять. Только вот котиков наших не вернул, воины не слишком-то жалели чужую животинку в горячих сражениях.

Один только Тучка и остался, да еще пара тяговых кошечек, лишенных крыльев, но весьма помогающих в большом хозяйстве.

— Как хорошо, что я тебя отстояла, — с любовью проговорила я, касаясь розового шершавого носа Тучки. Тот совсем не по-кошачьи вильнул дымчато-серым хвостом и наморщился, показав острые белые клыки размером с кинжалы — Не представляю, как смогла бы отдать тебя этим безжалостным воякам.

Верхом на боевом коте, в сапожках для верховых полетов, в лучшей бархатной амазонке изумрудного цвета (том немногом, что сохранила для специальных случаев), с воткнутым в волосы цветком граната, талисманом семейства Эстебан, я и отправилась в гости к дракону. Когда приземлилась прямо на парадном крыльце дворца, благополучно миновав ров, первые ворота и магическую защиту (Тучка мой не только средство передвижения, но еще немного волшебник), стражники немало так занервничали.

— Доложите сеньору Бэлтрену Драко, что Каталина Эстебан прибыла на аудиенцию! — приказала и непримиримо зыркнула. Ни один ли из этих солдафонов впивал шпоры в нежные бока моих котиков и погубил их безжалостным отношением?!

Спустя десяток минут меня уже вели вверх по мраморной лестнице, мимо длинных галерей прямиком в личные апартаменты дракона. Надо отметить, замок сильно приуныл с того последнего раза, как я тут бывала. Лет пять прошло, кажется. Исчезли позолоченные люстры, драгоценные гобелены и изящные статуи — прежний наместник отличался болезненной тягой к роскоши. Нынешний же наверняка распродал вещи предшественника (не всегда полученные праведным путем) и пустил все средства на армию.

Даже в кабинете наместника обстановка была лишена роскоши и излишеств. Тяжелая дубовая мебель, мрачные тона, а развешанное на стене трофейное оружие как нельзя красноречиво доказывало, насколько солдат Бэлтрен в жизни и в душе.

При моем появлении он привстал из-за рабочего стола и отложил перо, как и подобает  по этикету. На суровом и мужественном лице Бэлтрена не было и тени улыбки или радушия, когда он произносил краткое приветствие. И все же я не могла не отметить высокого роста, боевой выправки, темных, как смоль, густых волос, орлиного профиля и графитовых хищных глаз. Серый мундир с золотой вышивкой идеально сидел на Бэлтрене, подчеркивая достоинства фигуры.

Хорош, зараза. Жаль, что такая сволочь.

— Я пришла требовать объяснений, — произнесла с достоинством и осталась стоять, игнорируя предложение опуститься в мягкое, обитое темным бархатом кресло. Раньше высокий рост помогал мне разговаривать со многими мужчинами на равных. Но с драконом этот фокус не прошел: даже учитывая приличный каблук моих сапожек, Бэлтрен был выше меня на голову. — Основания, по которым моего дядю, Джуано Эстебано, обвинили в предательстве, нелепы. Он трусоват, но не предатель.

Дракон усмехнулся, взглянув на меня с подозрительным прищуром.

— О предательстве вашего дяди доложили доверенные мне лица, — строго сообщили мне властным, полным внутреннего достоинства голосом. — Это не подлежит оспариванию или обсуждению. Я пригласил вас, юная сеньорита, вовсе не для этого. А для того, чтобы оказать вам любезность, учитывая заслуги вашего погибшего отца, Луиса Эстебана.

Пригласил? Как громко сказано…

— Разве сопровождение юной сеньориты к вам под конвоем является приглашением? — поинтересовалась, с трудом сдерживая гнев. — А лишение меня имущества по наговору доверенных вам людей не стоит ли считать благодетельством? Так вы чтите память героев Арагоса, превращая их потомков в нищих?!

— Подбирайте слова, сеньорита! — приказали мне.

— А я их и не теряла! — сообщила в ответ. У меня было еще много что сказать этому напыщенному дракону. — Как вы?..

Договорить не успела, потому как в следующее мгновение мою талию обвила могучая рука дракона и притянула к жесткой груди, а твердые требовательные губы впились в мои в дерзком, беспощадном поцелуе.

В первую секунду откровенно опешила, а в следующую замахнулась. Но рука моя была остановлена на подступе к щеке Бэлтрена. Реакция у него что надо. Он завел обе мои руки за спину, а сам смотрел в мои глаза, прожигая насквозь диким, каким-то лихорадочным взглядом.

Один плюс, губы мои оставили в покое.

— Вы потрясающе хороши, сеньорита, — глуховатым, полным восхищения голосом сообщили мне. — В вас столько скрытой страсти и неистовства. А вы знали, что ваши фиалковые глаза темнеют в минуты страсти?

Снова захотелось залепить ему пощечину, жаль, руки заняты.

— Вы бредите, сеньор Бэлтрен, — презрительно выплюнула ему в лицо, — выдаете желаемое за действительное.

— Ничуть, — усмехнулся он и, сдерживая мои руки одной своей, большим пальцем второй провел по моей нижней губе.

Укусить его, что ли?!

 — Хотел выдать вас за одного из своих соратников, но теперь передумал, — сообщил дракон самым нахальным образом. — Оставлю при себе, думаю, мы с вами поладим, сеньорита.

Глава 2

Что-о-о?! Я забурлила от гнева. Еще немного ― и у меня, как у кипящего чайника, сорвало бы крышечку. Коту под хост подобные предложения!

— Я не намерена выходить замуж! — объявила и горделиво вскинула подбородок. — Все что меня интересует, это мое поместье. Я собираюсь вернуть ему былую славу и…

Взгляд Бэлтрена Драко становился все насмешливее. Он смотрел на меня так, словно перед ним разыгрывали комедию, а я, между прочим, душу изливала.

— Что смешного вы находите в моих словах, сеньор Драко?! — возмутилась я подобным поведением. Скрестила на груди руки, дабы не привлекать излишнего внимания к своим выдающимся частям тела. — Вы из тех мужчин, которые полагают, будто мечта и назначение каждой девушки — найти подходящего жениха? Так вынуждена вас огорчить: замуж не собираюсь.

— А я вам и не предлагаю, сеньорита, — он насмешливо поклонился. И вдруг резко посерьезнел. Суровое лицо вновь приобрело хищное выражение, когда Бэлтрен сделал шаг в мою сторону. — Быть любовницей наместника Арагосы куда престижнее, чем ближайшей родственницей предателя. Имущество переходит в казну независимо от вашего желания. Поместье и прилегающие территории послужат прибежищем для изгнанных с могильников некромантов. Вы же можете выбрать: изгнание или моя постель.

Нет, одной пощечины этому гаду мало. За такие слова ему бы всыпать плетей. И пусть в Арагосе давным-давно отменили физические наказания, я бы их вернула для исключительного случая. Конкретно ради Бэлтрена Драко. Лично взяла бы плеть, стянула штаны и выпорола, как дурно нашкодившего мальчишку.

Воображение разыгралось, как и мстительность. Вот только представив голый зад Бэлтрена, я почувствовала некое подозрительное удушье. Кто прибавил отопление в комнате?

— Так что, сеньорита? — Бэлтрен обхватил мои плечи, притянул ближе. Взгляд прошелся от груди, вдоль шеи и поднялся к глазам. Судя по нему, сеньор Бэлтрен не сомневался в том, какой выбор я сделаю, и уже предвкушал чувственное пиршество.

Пришлось обломать ему удовольствие.

— Да я скорее умру в нищете и голоде, чем стану делить с вами постель, — прошипела зло. — Уберите свои грязные руки, Бэлтрен Драко, или я за себя не отвечаю.

На угрозу не отреагировали, а зря. Когда я прикрыла глаза, мысленно призывая Тучку, сеньор дракон наверняка решил, будто лишилась чувств от его близости. Не на ту напал!

Тучка влетел в окно, разбив витражное стекло, со звоном разлетевшееся по темному ковру. Надо отдать Бэлрену должное, он даже не дрогнул, увидев разинутую пасть боевого кота. Однако меня выпустил и поспешно затолкал себе за спину. А сам в это время стал менять очертания, меняя обличие на истинное.

— Не волнуйтесь так, сеньор, — насмешливо сообщила я дракону. — Это мой кот. И нам уже пора возвращаться на виллу. Всего вам недоброго.

Не дожидаясь, пока перевоплощение наместника закончится, я запрыгнула Тучке на спину, и мы вылетели в окно. Каким бы грозным и опасным ни был летающий кот, переплюнуть дракона, да еще и высших кровей, не получится. У него одно огненное дыхание способно обратить в пепел небольшую деревеньку.

И все же было приятно осознавать, что я от него улизнула.

Догонять Бэлтрен не стал, это было бы выше его достоинства. Да, я прекрасно осознавала последствия своего поступка, и все же не жалела о нем. Кто-то должен утереть выдающийся нос этому заносчивому дракону. И даже к лучшему, что после такого отказа он наверняка откажется от попыток продолжить в том же духе. Я не шутила, когда говорила, что лучше умру, чем выйду замуж по принуждению.

Пролетая над центральной частью Арагосы, заметила небольшой рынок. Наша семья работала только с оптовиками, и все же было интересно присмотреться к ценам и товарам.

— Давай-ка спустимся ненадолго, — предложила Тучке, похлопав его по пушистой шее.

Нужно было срочно отвлечься. После встречи с Бэлтреном Драко меня все еще потряхивало, хотя я и старалась держать себя в руках. Впрочем, как всегда. И как всегда, именно дела и заботы помогали в этом.

Больше всего меня интересовали фрукты. Апельсины, лимоны, виноград, арбузы и хурма — все было представлено не в лучшем виде. Торговцы определенно завышали цены, а ведь их фрукты были далеко не качественные. Наметанным глазом я отчетливо видела, что с помощью магии за сочные и спелые плоды пытались выдать червивые, местами побитые недозревшие зеленцы, наверняка собранные на заброшенные плантациях. Нет, на вкус такие фрукты еще ничего, но вот несварение с них будет самое настоящее.

Тем не менее, народу на рынке было немало. Кто-то покупал, но в основном люди просто бродили от лотка к лотку, не имея возможности купить все, что хочется, зато прекрасно проводя время в спорах с торговцами. Все соскучились по мирной жизни, даже по привычным мелким склокам на рынках.

От меня откровенно шарахались. Пропуская, где бы я ни шла. Точнее, шарахались не от меня, а от Тучки. И только один торговец решился приманить необычную покупательницу.

— Красавица, купи сочные мандарины? — заискивающе улыбнулся он, продемонстрировав широкую щель между передними зубами. — Или инжир? Смотри, какой спелый и ароматный.

— Кислятина, да к тому же мятая, — поморщилась я. Пусть магией не обладала, и все же видела, что именно скрывается под сочной на вид оболочкой. — Пятьдесят лир за кило? Вы, сеньор, слишком алчны. Я бы  такое и даром есть не стала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что вы, сеньорита, не за кило, за штуку, — нахально проговорили мне.

— Наживаетесь на чужой беде? — поинтересовалась я, зло прищурившись. Народ еще не оправился после войны, а тут и мародеры пожаловали. — Вы ведь ни труда, ни денег не вложили в эти фрукты, просто собрали чужой неурожай. Хотя нет, извиняюсь, вложились: купили украшающее зелье у какой-нибудь ведьмы.

Стоявшие рядом покупатели стали присматриваться к товару пристальней. Продавец же что-то пробубнил себе под нос, но открыто спорить не стал. Все потому, что в этот момент Тучка изволил зевнуть.

— Не нравится мой товар, поищите получше, — порекомендовал торговец и, перегнувшись через витрину, попытался прикрыть свой безобразный товар таким же безобразным одутловатым телом. — Вон, у соседа моего напротив. Дон Хорес, продашь красавице свои прекрасные дыни?

Услышав это, сосед напротив начал по-быстрому складываться, уверяя, что на сегодня торговать закончил. Народ стал возмущаться.

И в этот момент, воспользовавшись общим волнением, из-под прилавка высунулась маленькая ручка с темными, обломанными ногтями. Схватила апельсин, и тут же юркнула обратно.

Вот только это заметила не только я, но и торговец.

— Держи воровку! — заорал он. — Опять эта мелкая тут шастает. Ну, все, поймаю, отхожу хворостиной по тощей спине! Держи ее!!!

Толпа набросилась на малышку, такую худенькую, что, казалось, порывом ветра снесет. Грязные светлые волосы торчали во все стороны, как воронье гнездо, а из-под неровно остриженной челки с опаской выглядывали нереально большие болотного оттенка глазищи. Выглядывали с опаской, но без откровенного страха. Девчонка была юркой и бойкой, несмотря на худобу. Ловко петляла она меж рядов и лотков, как будто и не девочка вовсе, а шустрая белка.

Да только охотников на нее было слишком много.

— Тучка, защищать! — приказала я, не дав здоровенному детине схватить малышку за шиворот.

Боевой кот в секунду оказался рядом, мягко подхватил девочку за шкирку, совсем как собственного котенка, и перенес ко мне ближе. Свернулся клубком вокруг малышки и заурчал, когда ее маленькие пальчики стали увлеченно почесывать дымчатую шерсть.

 Чего это он? Тучка весьма неохотно подпускает к себе посторонних, а тут вдруг заурчал…

— Сеньорита, девочка воровка! — указали мне на оплошность. Вот только к коту подойти не рискнули. — Ее необходимо наказать.

— Она всего лишь голодный ребенок, — возразила я. Достала из кармана золотую лиру и протянула торговцу. — Вот, плата за апельсин.

— Но этого мало!.. — попробовали возмутиться на это. — Мои апельсины…

— Не стоят и этого! — настойчиво перебила я. — Сказать, почему?

Торговец побагровел и, покачав головой, с тяжким вздохом убрал лиру в привязанный к поясу мешочек. Да уж, относительно новая и богато украшенная амазонка вкупе с ездовым боевым котом творят чудеса. Если бы я была обычной горожанкой и посмела вступиться за малышку, меня бы выпороли вместе с ней на виду у толпы.

— Не ешь это! — предупредила девочку, пожелавшую откусить от нечищенного апельсина. — Не бойся, я не собираюсь лишать тебя обеда, всего лишь хочу заменить его на что-то более питательное и полезное. Как насчет сдобной булочки и лимонада?

У малышки загорелись глаза.

— И-и-и!.. — восторженно пропищала она и захлопала в ладоши. А после прижалась к Тучке и потерлась об него щекой. — М-м-м…

Похоже, малышка не разговаривала, а ведь на вид ей было не меньше семи.

— М-р-р-р… — в ответ ласково выдал кот и принялся вылизывать малышке макушку шершавым розовым языком.

Похоже, это любовь с первого взгляда.

— Давай-ка подсажу, — проговорила я и помогла девочке взобраться на спину кота. — Так тебе будет удобнее путешествовать.

Восседая на широкой и мягкой спине Тучки, девочка, похоже, забыла даже о голоде. Но маленький животик напомнил об этом гулким урчанием.

— У-у-у… — пожаловалась она, глядя на меня умоляюще.

Я не забыла об обещании. Но для начала нашла булочника, использовавшего хорошую муку и приемлемые добавки. Только после этого купила выбранный малышкой рогалик, сдобу и пышку с маком и изюмом. А еще огромный пряник, лимонад и леденец на палочке. Последнему девочка радовалась особенно, подпрыгивая на спине Тучки. Который, к слову, совершенно не возражал против подобного обращения.

— Не думала, что ты любишь детей, — сказала я котику задумчиво. — Или в этой девочке есть что-то особенное?

И правда: малышка была очень необычной.

Мы расположились за рынком возле полуразрушенного фонтана. Девочка ела, все еще восседая на коте. А я рассматривала ее, не в силах понять, откуда она родом. Кожа слишком бледная для местного населения, да и волосы у здешних в основном темные. А взгляд такой умный, совсем не детский.

— Интересно, как тебя зовут, чудо светловолосое? — спросила я, не надеясь на ответ.

Но, к моему немалому удивлению, малышка подобрала ветку и нацарапала на песке вполне отчетливо: «Антия».

— Сколько же тебе лет?

Антия ненадолго задумалась, нахмурив светлый высокий лоб, а после начертила цифру семь.

А вот на вопрос о родителях и доме ничего не ответила, а в зеленых глазищах задрожали слезы. Обиженно поджав нижнюю губу, малышка уткнулась мне в грудь, доверчиво обняв тонкими, как прутики, ручонками.

— Прости, что спросила, — охнула я. — Не стоило этого делать.

Я гладила малышку по узкой спине, а Тучка успокаивающе касался ее лапой. Вскоре Антия успокоилась и вернулась к леденцу, облизывая его нарочито медленно и блаженно прикрывая при этом глаза.

— Тебе нельзя оставаться на улицах и питаться тем, что найдется на рынке, — рассудила я. — К счастью, у меня есть знакомая, которая поможет тебе выжить и, возможно, даже найти семью. Сеньора Сал Кастро основала в городе приют, она с радостью позаботится о тебе.

Я, как и многие другие плантаторы и просто неравнодушные арагосцы, спонсировала это благое дело. Вот только ввиду последних событий вряд ли смогу помогать дальше. Но напоследок сделаю все, что в моих силах.

— Ы?.. — Антия указала на меня пальчиком. А после на себя.

Мне захотелось расплакаться. Найди я девочку еще несколько дней назад, непременно забрала на виллу, выходила и выкормила как родную сестру или любимую дочурку. Но теперь, когда меня лишили всего…

— Прости, милая, тебе нельзя остаться со мной. Я сама еще не знаю, где буду жить и как. У сеньоры Сал Кастро тебе будет лучше и безопасней.

Еще неизвестно, куда меня определит сеньор дракон после такого-то отказа. Не исключаю, что куда-нибудь на топи, жить в одиноком домике болотной ведьмы и не показываться больше на глаза благородным арагосцам.

— У-у-у… — расстроенно выдохнула Антия.

— Ничего, — приободрила я, — выше нос, малышка. Если у меня все наладится, я непременно за тобой вернусь.

Если, конечно, к тому времени сеньора Сал не найдет Антии семью. Уверена, такую славную малышку многие захотят взять. А то, что она молчит, так это неважно и наверняка поправимо.

Мы с Тучкой докинули Антию до дверей приюта и передали на руки сеньоре Сал Кастро. В ее же натруженные, надежные руки перекочевал мешочек золотых лир — часть выручки от проданного урожая. Я в любом случае собиралась сделать это, так что нам с Антией было по пути.

— Идем, вымоем тебя и причешем, — ласково прощебетала Сал, отвлекая девочку от тягостного прощания. — Я покажу тебе твою кровать и познакомлю с другими малышами. Уверена, у такой славной малышки будет много друзей.

А я почему-то была уверена, что это не последняя наша встреча с Антией. Но ее печальный  и в то же время полный затаенной надежды взгляд навсегда врезался в память. Эти зеленые глазищи просто невозможно забыть.

Глава 3

— Да как он только посмел, этот ободранный дракон?! — возмущалась матушка на рассказ о моих злоключениях. — Выгнать вас, сеньорита, из дома вашего отца? Лишить всех привилегий? Да что же это вообще творится?!

— Видимо, некромантам наша вилла нужнее, — вздохнула я.

О том, что сеньор Бэлтрен Драко предлагал роль его любовницы, даже упоминать не стала, достаточно с матушки потрясений.

Мы разговаривали, сидя на крытой веранде. С грустью смотрела я на залитые солнцем угодья, словно прощаясь с местом, где провела свою жизнь. Невыносимо было представлять, что сотворят с этим райским местечком некроманты. Неужели их ожившие мертвяки будут расхаживать меж плодовых деревьев? А запах, этот дивный запах свежей зелени и сочных плодов? Да, за последние годы былое величие утратилось, и все же я надеялась восстановить со временем и дом, и сады. И даже во время войны старалась поддерживать имущество в порядке. Дядюшка не слишком волновался об этом, с легкостью отдав мне бразды правления. В отличие от дракона, он не считал, будто девушка не справится самостоятельно с подобной задачей.

Звон разбитого стекла нарушил ход моих мыслей.

Тяжелый камень с привязанным к нему пергаментом брякнулся об стол.

— Что это?.. — испуганно дернулась матушка и закрыла лицо руками. — Неужели снова нападение?

— Увы, нет, — невесело усмехнулась я. Уж лучше бы вновь взять в руки отцовскую винтовку и разделаться с парой-тройкой дезертиров или отбившихся от рук некромантов мертвяков, чем сражаться с наместником. Силы наши не равны. И, как бы ни хотелось поквитаться с ним за все, я слишком отчетливо это понимала. — Это сеньор Бэлтрен Драко изволил прислать сообщение.

Что ж, я разбила его окно, он мое. И вроде бы все честно, но с другой стороны — я ведь не приглашала его к себе в гости так настойчиво. Не устрашала и уж тем более не пыталась затащить к себе в постель.

Развернула послание и прочла.

— Сеньор наместник осчастливил несказанно! — фыркнула и подавила желание немедленно порвать послание на клочки. Но нельзя, без этого клочка бумаги не получить ничего. — Выделил владения из своего личного имущества. Мне предстоит отправиться в Итран, горную местность, и занять небольшое жилье  у берега моря. Теперь там  будет мой дом.

В последней части послания говорилось о возможной милости со стороны наместника. На случай, если я передумала и готова извиниться, он так же готов забыть о нашей ссоре и повторить свое крайне щедрое предложение.

Стать его любовницей? Да ни за что на свете! Да и извиняться мне не за что, я высказала лишь то, что думала. И мнение с тех пор не поменяла.

— Ох, сеньорита, как же мы будем там жить? — охнула матушка Грэси. — Там так ветрено, в Итране.

— Именно поэтому ты туда не едешь, — печально вздохнула я и посмотрела на кормилицу, няньку и помощницу во всем, начиная от детских шалостей и заканчивая сбором урожая. — Тебе будет трудно прижиться на новом месте. Тебе и тем немногим работникам, кто остался верен семье Эстебан даже в трудные времена, раздам то небольшое имущество, что у меня осталось от матери. Украшения, картины, столовое серебро…

— Но это же твое приданое! — возмутилась матушка. — Как можно отдавать такие вещи простым работникам? Что они будут делать со всем этим?

— Продадут и купят себе жилье, — заверила я. Не оставлять же добрых людей без лиры в кармане. — И смогут продержаться до того, как найдут новую работу.

— Но приданое…

— Зачем мне приданое, если замуж я не собираюсь?

Матушка Грэси посмотрела на меня с хитрым прищуром и улыбнулась, отчего вокруг ее добрых карих глаз отчетливее стали видны морщинки.

— Это сейчас не собираетесь, сеньорита. Придет день, и найдется тот, кто сделает вас счастливой.

Я не верила в подобное, а сделать себя счастливой намеревалась самостоятельно. Вот только не стала обижать матушку, несмотря на преклонный возраст, верившую в счастливый брак и настоящую любовь.

— Если такой день придет, то мой избранник возьмет меня и без приданого. Решено, Грэси, приданое достанется работникам, тебе и остальным. Это единственное имущество, которое не отобрал Бэлтрен Драко, и я просто обязана распределить его по совести. Не бойся, тебе хватит и на домик, и на сытую старость.

— Вот еще, сеньорита!.. — матушка Грэси замахала на меня руками. — Неужто вы и вправду думаете, что я вас брошу? Берегла-берегла столько лет, и вдруг останусь греть на солнышке бока, пока вы осваиваете новые земли? Ну, уж нет.

Спорить было бесполезно. Уж кто-кто, а я хорошо знала матушку и ее упрямство. Если вбила что-то в голову, не вытравишь и магией.

— Но долю свою ты получишь, — предупредила настойчиво. — Не спорь!

— Как скажете, сеньорита, — кивнула матушка и хитро улыбнулась. — Потратим это на новом месте.

На то, чтобы покинуть поместье, мне дали только сутки. Так мало времени, а еще так много нужно было сделать. Сборы шли полным ходом, а меж тем на виллу начали прибывать некроманты с семьями. Эти бледные и худощавые маги совершенно не походили на тех, что пару раз пытались забраться на виллу. Не пугали и даже не вызывали чувства острой неприязни. В потрепанной черно-белой одежде, с кульками и узелками, они напоминали стаю потрепанных дальней дорогой и трудностями ворон. Свое новое пристанище они рассматривали с восхищением. Семья Эстебан много трудилась, чтобы вилла и садовые плантации процветали.

Наблюдая за некромантами, я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, было жаль уезжать из того места, где выросла. Но с другой — еще жальче магов, потерявших в этой войне свои дома, имущество и близких.

— Позвольте нам оказать вам услугу и поднять нескольких мертвяков, будут вам помощники, — предложили некроманты. — Заодно и имущество перенести помогут.

Меня слегка передернуло от такой перспективы. Признаться, всегда недолюбливала эту ожившую нежить, как бы нелепо это ни звучало. Так что вежливо отказалась от довольно щедрого предложения.

— Имущества у меня летучий кот наплакал, — усмехнулась, оглядывая собранное добро. — Все уберется в одну карету.

Карета, несколько чемоданов и тюков — вот все, что я взяла из вещей. Гораздо важнее, что со мной остались матушка Грэси и Тучка. С такими нигде не пропадешь.

А перед самым приездом обнаружился еще помощник.

Точнее — помощница. Антию я заметила лишь тогда, когда мы уже были полностью готовы к отлету. Девочка восседала верхом на коте, умытая, причесанная и в сером платьице с нашивкой приюта на груди. Вот только возвращаться туда девчушка явно не собиралась.

— Сбежала? — догадалась я и невольно улыбнулась, не зная, плакать или смеяться. — Как нашла нас? Как вообще сюда добралась?

Антия только улыбалась и пожимала плечами. Да еще посматривала вперед, как будто ей не терпелось отправиться в путь.

— С тобою плохо обращались деточка? — не отставала матушка.

— Брось, сеньорита Сал мухи не обидит, — возразила я, — а всех деток любит как своих.

Антия покивала на это, а потом, вскинув руку, написала в воздухе слово «любовь». Написала, а после указала на меня пальцем.

— Милая… — я растрогалась окончательно.

Ну как прикажете оправлять в сиротский приют ребенка, признавшегося тебе в любви? Малышке наверняка пришлось несладко, и все же она не утратила детской наивности и веры в людей. Наверное, это действительно любовь с первого взгляда. Притом взаимная, потому что я тоже удивительно быстро привязалась к Антии.

— Решено, ты поедешь с нами, а там посмотрим! — решила мгновенно, и малышка радостно захлопала в ладоши. Я же обернулась к матушке Грэси и попросила: — Собери, пожалуйста, мои детские вещи, они нам пригодятся.

Вообще-то все это добро: книги, ленты, одежду и игрушки, я намеревалась отдать детям некромантов. Но раз пошло такое дело, нам они тоже пригодятся.

Сеньоре Сал я отправила письмо с сообщением о том, что Антия со мной и с ней все хорошо. Железному ворону, отправившемуся с посланием, также следовало остаться в приюте — мне он вряд ли пригодится в скором времени.

Мы же дружной командой отправились на север.

Итран встретил нас проливным дождем и промозглым ветром. В крытой карете мы не промокли, но вот Тучке пришлось несладко. Лететь котику приходилось практически с закрытыми глазами, и все же он не сбился с курса и доставил нас в пункт назначения уже к вечеру.

— И тут мы будем жить? — охнула матушка Грэси, осматривая небольшой двухэтажный домик с заколоченными окнами. Крыша у него, точно шляпа бедного сеньора, местами потрепалась и сползла набок. Хорошо хоть, печная труба была на месте, да и дыр вроде бы не имела. — Какое убожество…

Если честно, я представляла себе еще более жуткий вариант, о чем прямо сообщила матушке:

— Могло быть хуже, гораздо хуже. Что ж, идемте, посмотрим, что ждет нас внутри.

А внутри нас ждал запах сырости, плесень, паутина и пыль. Однако возле действующего камина стопкой высились сухие дрова, а в углу гостиной были свалены кучей новые одеяла, постельное белье, посуда и даже кое-что из провизии. Как ни хотелось бы признавать, но сеньор Бэлтрен Драко не был совсем уж суров и не бросил нас на произвол судьбы.

— Конечно, не наша вилла, но жить можно, — рассудила я. — Крышу можно починить, пыль убрать, комнаты проветрить.

Но не сегодня.

Сегодня мы все слишком устали, перенервничали и вымотались. Матушку Грэси, все еще возмущавшуюся несправедливостью, мы с Антией усадили в глубокое потрепанное кресло поближе к огню. У ее ног разместился мокрый до нитки Тучка. Мы же с маленькой подружкой вскипятили воду, заварили травяной чай и разогрели пирог с тыквой, предусмотрительно захваченный из дома.

Дом… Как много в этом слове.

Да, у нас была крыша над головой (пусть и покосившаяся), я уже скучала по поместью, бескрайним полям, садовым плантациям, солнцу и простору. Немного слезились глаза, но это наверняка из-за усталости. Плакать я разучилась в день гибели родителей, когда на мои маленькие плечи свалилось большое несчастье и большая ответственность. Дядя Джуано не был способен вести хозяйство, с ним процветающие плантации медленно, но верно приходили в упадок. И пусть я тогда была совсем малышкой, не могла не заметить этого. Старалась скорее расти, и постепенно поместье и все имущество перешло в мои руки. Дядя с радостью передал бразды правления, когда мне стукнуло тринадцать. Сам же занялся поэзией, которую всегда любил, хотя, признаться, не имел к ней особых способностей.

Наевшись и напившись чая, Антия взобралась ко мне на колени, да так и уснула.

Я переложила ее на постель, а сама, взяв свечу, поднялась наверх. Так сказать, осмотреть новые владения.

В одной комнате было сухо, а вот пол второй залило водой. И пусть кто-то предусмотрительный подставил ведра, они давно переполнились.

Вздохнув, взялась за дело. Вытащила и вылила ведра, а после до самой полуночи  тряпкой собирала с пола воду. С крышей стоило срочно что-то делать, иначе весь дом прогниет. Я даже успела пожалеть, что отказалась от парочки мертвяков в качестве помощников. Вдруг бы они оказались плотниками.

Подумав об этом, усмехнулась.

Да уж, из мертвяков плотники, как из решета ведро. Даже если при жизни они действительно были столярами и плотниками, поднявшись после смерти, не могли вспомнить ничегошеньки. Только мычать и слепо выполнять команды хозяина. Или того, кому хозяин его продал или передал.

Говорят, в давние времена существовали такие сильные некроманты, которые могли не только вернуть погибшему телу подвижность, но и воскресить разум. Вот только, сдается, все это в прошлом, а то и вовсе сказки. Если бы такие могучие некроманты жили сейчас, они выиграли бы войну в два счета.

М-да, ведьм было бы жаль. Но как прекратить войну без потерь?..

Уставшая, но гордая работой, я подошла к окну и, распахнув ставни, уставилась на темное небо, усыпанное необычайно яркими звездами. Ливень кончился, да и ветер утих, как будто они нарочно завелись, желая показать новым жителям Итрана, на какие пакости способны.

— Не теплый нам устроили прием, не теплый…

Обхватив себя руками, зябко поежилась.

И тут вдруг вдали как что-то вспыхнет! Как громыхнет, что аж уши заложило. По небу поплыли разноцветные всполохи.

А вскоре все стихло…

Глава 4

Испуг был  довольно сильным, пусть и непродолжительным.

Вначале я решила, будто снова началась война. Но вот за все время, что нам приходилось быть свидетелями сражений, такой яркой вспышки магии я не видела. А это была именно магия, притом, магия очень и очень сильная. Только ее последствия давали такой мощный всплеск.

Еще десяток минут ничего не происходило. Понапрасну последив за темнеющим пейзажем, я спустилась вниз. Антия и матушка по-прежнему спали. Кажется, они настолько утомились, что буквально взрывом не разбудишь.

Тучка проснулся и теперь шевелил ушами, прислушиваясь, и принюхивался. Плотные антенны усов сканировали воздух.

— Мр-р-р?.. — вопросительно мурлыкнул он.

Поманила его к выходу. Накинула плащ и, не рискнув взять с собой свечу, открыла дверь. Пусть на улице еще темно, Тучка станет моим проводником. Он же и защитит в случае опасности. А посмотреть, что произошло, надо. Непременно надо! Война или нет, мы должны знать, к чему готовиться. Все же Итран наш новый дом, все, что происходит здесь, касается нас в первую очередь.

— Что-нибудь чуешь? — спросила я у Тучки.

Мы как раз проходили мимо развалин, оставшихся от родового поместья Бэлтрена Драко. Прежде великолепный, замок теперь выглядел сиротливо и убого. Во время войны здесь шли ожесточенные сражения. Теперь же было тихо.

Подозрительно тихо.

— Мяв!.. — Тучка указал мохнатой лапой вперед, в сторону темнеющих остовов зданий. Прежде здесь были хозяйственные строения. — Бр-р-р…

Боевой кот потер лапой нос, поморщился и громко чихнул. Так он делал всегда, когда ощущал магию.

Направилась туда, куда указал котик, перепрыгивая через валуны и перешагивая ямы. Мы сильно отдалились от дома, а из окна взрыв казался таким близким…

 Мои натруженные ноги стали побаливать, и все же лететь на коте я не решалась: мало ли кто заметит с воздуха. Уж лучше так, под прикрытием ночной темноты.

— Что, здесь?

Тучка сделал стойку, указав носом в заросли колючих кустарников. Присмотревшись, я заметила в них что-то довольно крупное. Оно не шевелилось, но дышало. И было золотым, точно тысячи слитков.

— Великая праматерь!.. — я не сдержала возгласа. — Да это же дракон!

И не абы какой, а очень редкий и крупный. Слишком крупный для того, чтобы девушка, даже вместе с боевым котом, смогла вытащить его из зарослей.

— Эй, ты как?.. — спросила и потыкала в кусты мыском сапога. Кажется, с края лежал хвост дракона — широкий и шипастый. — Живой вообще?

Глупый вопрос, совершенно неуместный. Тот, кто дышит, пусть и натужно, наверняка живой.

— Дракон! — крикнула я погромче, приподнявшись на цыпочки. — Эй, дракон, если нужна помощь, придется перевоплотиться. Иначе не вытащим.

Мысленно прикинула: пока мы с Тучкой летаем до ближайшего города, пока собираем группу добровольцев (лучше магов), способных выдержать вес дракона… Тот самый дракон может нас не дождаться.

Не знаю, понял он мои слова или так совпало, но в этот миг по могучему золотому телу пошла рябь. Потом оно начало уменьшаться в размерах, сдуваться, как мыльный пузырь. И вот перед нами оказался человек, довольно крупный даже в таком обличии. Пока вытаскивали его из зарослей, неслабо поцарапались. Я изодрала платье — пусть не новое, и все же дорогое сердцу. К тому же вещей у меня теперь было не так много.

— Демоны побери Бэлтрена Драко! — ругнулась я.

Спасаемый застонал и перекатился с бока на спину. Это был мужчина — мы с Тучкой отчетливо рассмотрели, невзирая на темноту. Еще бы, ведь из одежды на драконе было сплошное ничего, ведь при обращении в дракона человеческие одежды не выдерживают.

— Мр-ра-а?.. — удивленно спросил Тучка.

— Сама в шоке, — подтвердила я.

Все дело в том, что было нечто, смутившее меня больше, нежели мужская нагота. Спасенным драконом оказался не кто иной, как причина моих бедствий и скитаний. Бэлтрен Драко собственной персоной.

— Напился и упал? — предположила я. — Взорвался от собственной злости и гордыни?

Гадать можно было сколько угодно, вот только спасать до конца все равно пришлось. Ну не могла я оставить его беспомощным и умирающим на мокрой земле. Это же верная гибель, даже для дракона.

Кое-как погрузила бессознательного Бэлтрена на возмущенно вякнувшего кота и, придерживая по дороге, повезла к себе. Всю дорогу прислушивалась к дыханию, ругая себя почем зря. Вот сдался мне этот дракон?! Мало мне было бед, так еще теперь и это.

Матушка Грэси встречала на крыльце. Кажется, как в моем детстве, почуяла беду и проснулась. А увидев, с какой добычей мы с Тучкой прибыли, встрепенулась не на шутку.

— Ох, да кто же это его так?.. — забеспокоилась она, промакивая раны на лице дракона салфеткой и отправляя с кончиков пальцев слабые магические импульсы. — На наместника-то нашего напали. Кто-то очень сильный, раз так его отходил. Ох…

Сказав это, матушка пошатнулась и прикрыла глаза. В последний момент я успела удержать ее и не дала упасть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Только этого нам не хватало, — проворчала я. И предупредила матушку, вознамерившуюся снова ринуться к Бэлтрену Драко: — Не прикасайся к нему, и так еле стоишь. И уж тем более не пытайся лечить магией, иначе потеряешь ее. Все знают: драконы не поддаются чужому воздействию, даже самый мощный лекарь не в силах исцелить его. Либо он выкарабкается сам, либо…

Не договорила — в этом не было смысла. Жизнь сеньора Бэлтрена Драко теперь в руках самого Бэлтрена Драко. В прямом и переносном смысле.

Но кто рискнул сразиться с ним? Не мог же он повредиться сам.

Что ж, тот, кто рискнул напасть на наместника короля и могучего дракона, очень силен. Или безумен. И он до сих пор может быть рядом.

— Тучка, заноси сеньора наместника в дом, — попросила я, открывая дверь и помогая войти матушке. — И прикрой его чем-нибудь. Антия наверняка уже проснулась, а она очень любопытная девочка.  Да и мне, признаться, как-то не по себе от наготы сеньора Бэлтрена.

Если бы пару дней назад мне кто-то сказал, что я буду сидеть возле кровати Бэлтрена Драко и чуть ли не с нежностью обмывать его раны, не поверила ни за что в жизни. А говорившего сочла идиотом. Но вот я, Каталина Эстебан, прислуживаю дракону, притом по собственному желанию.

Нет, это не должно считаться прислуживанием.

Я всего лишь помогала пострадавшему, помогать всякому нуждающемуся — долг любого арагосца. И не важно, кто нуждается в помощи: человек, маг, некромант, ведьма. Или дракон. Теперь, после заключения мира, все мы едины, а потому должны помогать друг другу и поддерживать.

— Он совсем плох, — покачала головой матушка Грэси. Поставила возле кровати новый тазик с целебным отваром и чистую тряпочку. Промыть раны, удалив из них остатки грязи, травы и Великая праматерь знает, чего еще — единственное, чем можно помочь дракону. — Бледный какой, измученный…

— Ну да, больная собака не может кусать, — согласилась я, осторожно удаляя из груди Бэлтрена воткнутый шип, — а потому кажется безобидным щеночком. Подожди, матушка, вот придет в себя и покажет нам, где ведьмы зимуют.

Что бы я ни говорила, тоже жалела Бэлтрена. Невозможно было видеть, как он мучается от разрывающей боли. Кажется, чужая магия съедала его изнутри, делая слабее час от часу. Могучее тело дракона то сводило судорогой, то отпускало. Несколько раз пыталось остановиться сердце, и я, прижавшись к широкой груди, сама обмирала, прислушиваясь. Но приступы проходили — Бэлтрен все еще боролся. Надо отдать должное его мужеству и выносливости: ни разу с его тонких, но чувственных губ не сорвалось и стона. И только при самых сильных приступах он болезненно морщился и сжимал зубы до скрежета.

— Ох, хорошо бы, если пришел в себя… — проговорила матушка Грэси, с тревогой наблюдая за Бэлтреном. Его скрутила новая судорога. И он вцепился в простыню, чуть ли не разрывая ее. — Пусть бы уж лучше ругался и бесился, чем страдал так.

— Да, каким бы надменным грубияном он ни был, не заслужил таких мук, — согласилась я.

 Судорога прошла, и лицо Бэлтрена расправилось. Исчезли хмурые складки на лбу, чуть приоткрылись губы, лишь слегка подрагивали длинные, загнутые, как у девушки, темные ресницы. Сеньор наместник красив, этого не отнять, а ссадины и застарелые шрамы только придают ему мужественности. Теперь, когда он не чванился и не делал гнусных намеков, нравился мне гораздо больше. Настолько, что я невольно залюбовалась.

Прошло не меньше десяти минут, но судороги не возобновлялись. Кажется, Бэлтрен уснул.

— Передохни, деточка, — посоветовала мне матушка. — Поешь и поспи, и так всю ночь не сомкнула глаз.

Послушно спустилась вниз, в кухню и, почти не чувствуя вкуса, съела порцию каши на молоке. Как же мне не хватало спелых фруктов и ягод, но теперь о такой роскоши придется только мечтать. Угодья Эстебанов переданы некромантам, а о том, чтобы купить на рынке, не может идти и речи. Средства не позволят, да и чувство собственного достоинства.

— Что это ты читаешь? — спросила я у Антии, сидевшей на ковре возле камина. — О, тебе понравилась моя любимая книжка про собаку Локо?

Кажется, малышка уже разобрала привезенные вещи. На ней была моя любимая некогда пижама в зеленый горошек, которая так шла к ее глазкам. А книжкой Антия так увлеклась, что даже не услышала вопроса. Что ж, я в детстве тоже обожала истории об увлекательных путешествиях сумасшедшего Локо.

Позавтракала, но спать не пошла.

— Тучка, нужна твоя помощь! — решила я.

Отложила и уборку в доме. Вместо этого отправилась на место неудавшегося преступления. Вместе с котом мы выгребли из руин замка семьи Драко гору пепла и перенесли в заросли колючих кустарников. Кто бы ни напал на сеньора наместника, пусть думает, что тот погиб. Просто сгорел, обратившись в пепел.

К тому же я еще раз осмотрела место, где нашла Бэлтрена, но не нашла ровным счетом ничего, что помогло бы определить нападавшего. Ни оружия нападения, ни случайно оброненной вещи, ни следов на земле. Тучка лишь чихал и морщился, как видно, чувствуя остатки магии. Из чего следовало заключить, что на сеньора наместника напал кто-то очень и очень сильный.

— Идем, Тучка, — позвала я. — Говорят, преступник всегда возвращается на место преступления. Если это действительно так, нам в этот момент стоит оказаться как можно дальше.

 На обратном пути мы обнаружили склон, заросший розовым букашником. Редкое растение с уникальными целебными свойствами весьма пригодится нам. Тут тебе и болеутоляющее, и спазмолитическое, и дезинфицирующее, и кровоостанавливающее  — все в одном соцветии.

Набрав целую охапку, вернулись с Тучкой домой.

Отделив соцветия, разложила их на просушку, а сама занялась уборкой. Матушке Грэси с ее ревматизмом и больными ногами не справиться с такой непосильной задачей. Даже дар лекарства, так помогавший исцелять мои детские простуды и хвори, теперь не так силен, как прежде.

— Так, что тут у нас?

Первым делом разобрала кладовку и к собственному удовольствию обнаружила там метлы, ведра, чистую ветошь, а также щетки и огромные бруски хозяйственного мыла. Этот дом почти начал мне нравиться.

Труднее всего было с  окнами, ставни буквально приросли к ним, а мутноватое дешевое стекло покрылось налетом, который никак не хотел оттираться. Я оказалась упорней. Но протирая грязь, не могла не всматриваться в даль, туда, где упал сбитый, как дичь, могучий дракон Бэлтрен Драко.

— Сеньорита Каталина! — позвала сверху матушка Грэси. — Скорее сюда! Кажется, наш сеньор Бэлтрен Драко приходит в себя…

Глава 5

Я шла по хлипким ступеням вверх по лестнице, а дом содрогался от буйства дракона. Бэлтрен Драко не просто пришел в себя, он разъярился. Даже дверь в комнату удалось открыть не сразу — все потому, что кое-кому вздумалось перевоплотиться.

— Прекрати немедленно! — заорала я, налегая на нечастную дверь плечом. Но силы были неравны. — Разрушишь дом, вышвырну вон!

Вообще-то вышвыривать из разрушенного дома уже не придется, но в тот момент мне было все равно. Все, что я хотела, так это добраться до сеньора наместника и доделать то, что не закончил его враг. Придушить собственными руками. Помню, он дракон, но в тот момент я была в бешенстве и способна на многое.

То ли угроза подействовала, то ли у Бэлтрена Драко кончились силы, но дверь вскоре открылась. Но когда я вошла, увидела жалкое зрелище: бледный донельзя мужчина напрягался изо всех сил, на какой-то миг по его телу, как по воде, пробегала рябь, возвращая драконью внешность. Длилось это мгновение. А после Бэлтрен вновь превращался во взбешенного и одновременно растерянного мужчину. С всклокоченными черными волосами, красными глазами. Еще и поджившие было раны вновь открылись. Не дракон, а поднятый мертвяк.

— Ыу… — проговорил он жалобно, после очередной попытки перевоплотиться.

— Не получается, да? — спросила я, подходя ближе. В моих словах не было издевки, зато прозвучало сочувствие. Вечно всех жалею, а после страдаю из-за этого. — Ну, ничего, в другой раз получится.

Похоже, именно то обстоятельство, что сеньор Драко не мог перевоплотиться, приводило его в ярость. Теперь же у него кончились силы, и он взирал на меня умоляющим взглядом графитовых глаз. И никакой в них надменности и чувства собственного превосходства.

Присела рядом, взяла за руку, не зная, что сказать. Просто поддерживающее молчала.

Прошла минута, другая.

Бэлтрен воспарял духом и попытался снова. Но сколько ни пыжился, так и остался мужчиной.

— Вот, накинь хоть, — подала ему простынь. — И не пугай нас больше. Ложись в постель, отдыхай, набирайся сил. Сейчас принесу целебный отвар и вновь обработаю раны. Но клянусь Великой праматерью, в следующий раз не стану этого делать, так что постарайся вести себя прилично.

Все то время, пока я занималась шрамами и порезами, Бэлтрен рассматривал потолок и молчал. Кажется, сеньор наместник вообще не понимал, кто он и где находится. Изредка бессвязно что-то бормотал. Речь его напоминала говорок Антии, мне оставалось только догадываться, о чем он пытается сказать.

— Ну, вот и все, — проговорила я, отставляя тазик. Попыталась подняться, вот только не вышло. — Эй, ты что творишь?!

Бэлтрен схватил меня за подол и потянул обратно с такой силой, что ветхая ткань не выдержала. Старенькое платье, выбранное для уборки, расползлось, оставшись висеть в кулаке Бэлтрена жалкой тряпочкой. На мне осталась тонкая сорочка, скорее будоражившая воображение, чем скрывавшая что-либо.

Дракон рассматривал смущенную меня с таким довольным видом, что на какой-то момент мне показалось, будто он все вспомнил.

— Вот ведь дракон, не успел очнуться, а туда же! — моему возмущению не было предела. — И как прикажете воспринимать это, сеньор наместник?!

Он оглянулся на дверь. Заинтересованно так, словно ждал, что в комнату войдет тот самый наместник. Или дракон.

— Эм… вы помните свое имя? — поинтересовалась я, на некоторое время забыв даже о стыде. — Как вас зовут?

Бэлтрен думал долго. Морщил лоб, тер виски, а после со стоном сжал голову и принялся мотать ею из стороны в сторону.

— Я, кажется, предупреждала! — прикрикнула грозно. — Еще раз обрабатывать раны не стану. Память вернется, пусть и не сразу. Принесу вам поесть. Кажется, на плите остался бульон с травами.

Да, еда — это отличный предлог свалить от дракона подальше.

Торопливо сбегая по лестнице, столкнулась с матушкой Грэси. Ее густые седые брови взлетели вверх, стоило ей рассмотреть мой внешний вид.

— Что стряслось с вами, деточка? — возмущенно и немного испуганно поинтересовалась матушка. — Это дракон напал на вас? Вот я ему сейчас!

Она воинственно потрясла в воздухе большим половником, который до того сжимала в руке.

— Не стоит, он не нарочно, — зачем-то оправдала я Бэлтрена. — А платье все равно старое, его давно пора выбросить. Будь добра, матушка, отнеси сеньору наместнику немного бульона. Ой, и вот что: не обращайся к нему по имени.

— Что так?..

Матушка Грэси широко распахнула глаза и даже слегка приоткрыла рот от удивления.

— Сеньор дракон не помнит, кто он. А еще он не может перевоплотиться — кажется, все его немалые силы уходят на восстановление организма.

— Вот это новости!.. — матушка Грэси всплеснула руками, выронив половник. — И что же нам с ним делать?

— Понятия не имею, — честно призналась я. — Одно знаю наверняка: в таком беспомощном состоянии ему нельзя возвращаться в город. Бэлтрена Драко пытались убить. И убьют непременно, если узнают, что он выжил. Пока к нему не вернулся дар, ему нечего противопоставить врагу. Пусть остается пока у нас. Мы расскажем ему правду, как будет готов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Идея оставить у себя бешеного дракона могла прийти в голову только такой сумасшедшей авантюристке, как я. И только я могла отправиться в город, зная, что ничем хорошим это может не закончиться. И все же что-то мне подсказывало: надо непременно выяснить, какие слухи ходят о наместнике, сеньоре Бэлтрене Драко. Возможно, его объявили пропавшим и теперь ищут со всеми усилиями. А может статься, что в городе и даже замке королевского наместника еще не знают об исчезновении Бэлтрена Драко. Ведь он мог отправиться в длительное путешествие, где на него и напали.

Словом, нужно было разведать обстановку. И прежде всего узнать: сколько времени есть у дракона на восстановление.

Воинственно воткнув в волосы цветок букашника и надев серое, самое неприметное платье, вышла на улицу. Тучка обрадовано мурлыкнул, предвкушая длительную прогулку.

— Только до ближайшего тракта, — предупредила кота и запрыгнула ему на спину.

— М-р-а?..

Котик повернул голову и уставился удивленно. Еще бы недоуменно бровь вскинул, для пущего эффекта.

— Да-да, — повторила я, — до ближайшей дороги. Дальше мне придется сесть в любую попутную карету.

Не стоит привлекать лишнее внимание, это может быть опасно. А девушка в сопровождении боевого кота — это, как бы помягче сказать?.. Словом, совершенно не незаметно.

— Ну, чего ждем?.. — спросила я у Тучки после некоторого промедления. — Летим же!

Обиделся он, что ли? Прежде за Тучкой подобного не наблюдалась. Наверное, на котика так угнетающе действует местный дождливый климат.

— Й-а-а-а!.. — на крыльце, растрепанная, но в моем старом дорожном костюмчике из коричневой шерсти, появилась Антия. Надо же, и ботиночки пришлись впору. Как хорошо, что я все это сохранила.

Стоп!

— Антия, куда-то собралась? — поинтересовалась я и прищурилась.

Девчушка отважно кивнула и запрыгнула на кота сзади меня. Так вот кого ждал Тучка, быстро они сговорились.

— Ну, уж нет!.. — решительно возразила на это. Спрыгнула с кота сама и сняла девочку. — В городе может быть опасно, к тому же тебя могут помнить.

Антия шмыгнула носом и изобразила скорбную мину. А Тучка уселся на мохнатую попу и отвернулся. Всем своим видом сообщая: без малышки не полетит!

— Это просто заговор какой-то!.. — притопнула я и уперла кулаки в бока. — Вы, двое, а ну, прекратите бунтовать. Поездка действительно может быть опасной. Антии рискованно появляться в центре.

— Ы-у-у!.. — выдала девчонка и, взяв палку, начертила длинную линию, а после два крестика. — Ык! — в середине линии начертила два крестика. — Ук! — а один на другом конце.

Какая же она умничка для своих лет!

— Хочешь сказать, что вы с Тучкой проводите меня до дороги, а сами вернетесь? — уточнила я.

Оба согласно покивали. Да-да, Тучка тоже. Вот же странно, малышке Антии было трудно объясняться с людьми, но животных она, похоже, понимала без слов.

— Так и быть, — пришлось сдаться. А как иначе? Ладно еще, один мохнатый упрямец, на него управа найдется. Но как устоять перед умоляющим взглядом болотного цвета глазенок?.. — Высаживаете меня поближе к дороге, а сами возвращаетесь в дом. И вот еще что, Тучка, — почесала подставленный шершавый нос, — присматривай тут за Антией и матушкой Грэси. Если драконище снова изволит беситься, уводи девочек подальше. Без меня ничего не предпринимайте.

Все же оставлять маленькую девочку и пожилую женщину рядом с сумасшедшим драконищем, пожалуй, опасно не меньше, чем отправиться в город. Но мне нужно там побывать, чтобы знать, как поступать дальше.

— Мр-ра! — Тучка важно кивнул.

Позволил нам с Антией усесться ему на спину, и — полетели!

Малышка радостно повизгивала, наслаждаясь полетом. В прошлый раз непогода и унылое ожидание неизвестности не дали ей насладиться воздушным путешествием. Теперь же Антия оторвалась по полной. А Тучка, проказник такой, решил продемонстрировать маленькой наезднице все свои умения. Стрелой взлетал ввысь, прорезая облака, а выскальзывал уже выше, давая нам рассмотреть солнце, которое так редко заглядывало в Итран. А после мохнатый летун опускался низко, до самой земли, ловко петляя меж горами и холмами. Один раз даже пытался совершить мертвую петлю, однако я пресекла подобное безобразие. Любой сумасшедшей радости должен быть предел.

— Вот тут, пожалуй, я и сойду, — проговорила, когда добрались до более-менее оживленных дорог. — Смотрите, там вдалеке тащится почтовая карета, это мой шанс.

Глянув вдаль, Тучка презрительно поморщился. Котов, не способных летать, он слегка недолюбливал, а больше презирал. Именно такие, невысокие, но крепенькие были впряжены в почтовую карету.

— Но-но!.. — предупредила я котика. — Будь повежливей. Они, между прочим, твои сородичи, хоть и дальние.

— Мяв?! — возмущенно фыркнул Тучка.

— Именно! — подтвердила я. — А если кто-то продолжит задаваться, лишится кошачьего лука на целую неделю.

— Р-рау… — испуганно муркнул котик.

Но я осталась непреклонна.

— Если хочешь узнать, до чего доводит заносчивость, как следует присмотрись к нашему нежданному гостю. Бэлтрен Драко получил неплохой жизненный урок.

Правда, тотчас его забыл, как и свое прошлое…

В самый разгар воспитательной беседы на дороге возникла карета. Старенькая, но крепкая, вырезанная из огромной тыквы и запеченная особым образом. Такие только ведьмы умеют делать.

Правда, наместник Арагосы запретил на них путешествовать.

Это же отличное средство для диверсии: раз, и ты уже в тылу врага. Конечно, боевые действия уже не ведутся, но кто знает, не захочется ли какой ведьмочке пошалить и напугать некромантов до полусмерти неожиданным появлением.

— Вот старая развалюха!.. — ругаясь почем зря, из кареты выскочила низенькая сгорбленная старушенция с длинным носом и торчащими во все стороны седыми патлами. —  Опять выскочила совсем не там! Вот возьму топор и порубаю на куски. А после запеку и слопаю на ужин.

Карета заметно съежилась, и я, кстати, тоже. Судя по всему, нам встретилась не абы какая ведьма, а очень и очень сильная. Жестами я приказала Тучке хватать Антию за шкирку и немедленно везти домой. Да как бы не так!

Антия вцепилась в меня мертвой хваткой и во все глаза следила за ведьмой.

Та, словно почувствовав этот взгляд, резко обернулась. Мы с Тучкой хоть и попытались прикинуться придорожными булыжниками, были замечены. Впрочем, на нас ведьма внимания почти не обратила. А вот на Антию…

— Глаза-а-а… Какие глазки, всю жизнь о таких мечтала!

Глава 6

— Мечты полезны, почтенная сеньора, — проговорила я и спрятала Антию за спину. Уж очень мне не понравилось, как смотрит на малышку эта ведьма. Уж мы-то не понаслышке знаем: сглаз — это не шутки.

— Не бойтесь меня, — проговорила старуха, щербато улыбаясь.— Подойди, девочка, донья Аина тебя не обидит.

Как бы не так, я придерживала Антию одной рукой, да она и сама не стремилась высовываться.

— Мы чем-то вам можем помочь? — спросила я, помня о вежливости и в то же время желая поскорее избавиться от неприятной собеседницы.

— Да нет же, — она вновь расплылась в улыбке, — Это я, кажется, могу вам помочь. Подбросить куда?

Ведьма кивнула на карету, и так как-то горделиво подобралась, засияла, точно ее позолотили.

Пришлось призадуматься. Почтовая карета, завидев ведьму, скрылась в обратном направлении, и неизвестно, поедет ли снова этой дорогой. Других способов добраться до города не предвидится, так что путешествие в тыкве-портале, пожалуй, не самый худший вариант. Уж не опаснее, чем держать дома сбесившегося дракона.

— Тучка, забери нашу девочку домой, — приказала котику. Нарочно не назвала имени Антии, кто их, этих ведьм, знает. — А я доберусь дальше с достопочтенной сеньорой Аиной.

— М-рав? — изумленно-возмущенно мяукнул Тучка.

— Именно, — твердо повторила я. Поманила котика и, пристав на цыпочки, прошептала в мохнатое ухо: — Летите в другом направлении, и лишь отдалившись на достаточное расстояние, поворачивайте.

Ведьма не должна знать, где мы живем. А я просто обязана обезопасить Антию и не дать ведьме проследить за ней. К сожалению, сделать это можно было, лишь согласившись на столь лестное предложение отправиться с ней в карете.

— Мр-рав! — совсем по-военному отчеканил Тучка.

Позволил Антиии усесться на спину и скрылся в облаках. Скрылся, разумеется, указав ведьме неверное направление.

Мне же довелось впервые в жизни очутиться в тыкве. Надо отдать ведьмам должное, путешествовали они с комфортом. Внутри карета ничем не напоминала тыкву. Обитые пусть потрепанным, и все же бархатом сиденья оказались мягкими и невероятно удобными. На почтовой карете я добралась бы в город лишь к вечеру, а так преодолела огромное расстояние даже быстрее, чем на боевом коте (да простит меня Тучка за подобные мысли).

— Прости, деточка, но мне придется высадить тебя где-нибудь на окраине, — предупредила ведьма. — Сама понимаешь…

Я вежливо кивнула и через силу улыбнулась. Оно и понятно: на запрещенном транспорте лучше не показываться в центре, опасно.

— Откуда же вы добирались? — не отставала ведьма. — Живете где-то рядом?

— Шли с прогулки, — соврала я. — А живем в Монсеро.

— Далековато... — посочувствовали мне. — Да и для прогулок стоило бы выбрать другую местность.

— А вы путешествовали по делам? — спросила я в свою очередь. Покосилась на мешок, который при моем появлении в карете ведьма затолкала ногой под сиденье.

Ведьма Аина не только пользовалась запрещенным транспортом, но к тому же посещала места, куда им забредать строго запрещено наместником Арагосы. Вот только по утверждениям самих ведьм, некоторые ценные для них травы растут лишь на тех самых могильниках, из-за которых и разгорелась война с некромантами.

— Тоже гуляла, — сообщила ведьма, прокашлявшись в кулак. И улыбнулась, но на этот раз как-то милее, что ли. К тому же на мгновение мне показалось, что ее лицо несколько преобразилось, даже помолодело.

— Свежий воздух полезен, — улыбнулась я в ответ. Тоже весьма радушно. — А здоровый оптимизм еще и укрепляет организм.

В общем, мы с ведьмой сделали вид, что поверили друг другу, так проще обеим.

— Ты нашла редкий цветок, деточка, — сказала ведьма, когда карета остановилась.

Взгляд у Аины стал таким задумчиво-печальным, полным какой-то невыразимой тоски.

Я не сразу поняла, о чем речь. И лишь потом вспомнила о воткнутом в волосы цветке.

— На прогулке мы нашли место, где полно розового букашника, — выдала я полуправду.

— Да что ты говоришь, — ведьма приняла заинтересованный вид. — Я бы, пожалуй, купила у вас партию, желательно уже высушенного. Самой мне тяжеловато скакать по горам, чай не молодая уж козочка. Вот, — она протянула мне карточку с адресом, — приезжай, как соберешь, оплачу золотом. И девочку захвати, в нашей местности воздух целебней.

Поблагодарила ведьму за услугу и машинально убрала карточку в карман. Если станет совсем туго, может, и придется продавать букашник ведьмам. Но в одном я была совершенно уверена: Антии среди ведьм делать нечего.

Выбравшись из кареты, села в проходящую мимо торговую карету. Торговец кухонной утварью вызвался подбросить до главной площади за сравнительно низкую цену. Точнее, для начала он просил поцелуй, но натолкнувшись на мой возмущенный, полный собственного достоинства взгляд, ограничился лирой.

На центральной площади собралось много народу. Мне ничего не стоило затеряться в разношерстной толпе и подобраться поближе к помосту, на который выступил сеньор Селсо Перес, первый помощник наместника Арагосы. Сейчас он с важным видом вскрывал печать — если не ошибаюсь, личную печать Бэлтрена Драко.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Досточтимые жители Арагосы!.. — громко зачитал Селсо развернутый пергамент. — Позвольте сообщить вам, что по решению нашего всеми уважаемого наместника с сегодняшнего дня и до особого распоряжения ежемесячно с каждого жителя будет взыскиваться десятая часть собранного урожая или прибыли, полученной ремесленниками. Лиры пойдут на содержание армии и восстановление столицы Арагосы. Подписано сегодня утром Бэлтреном Драко лично.

По толпе прокатил рокот возмущения.

— Сволочь он, этот дракон! — раздалось слева от меня. Впрочем, достаточно тихо, с тем, чтобы сеньор Селсо Перес ненароком не вычислил говорившего. — Свалился на нашу голову! Хвост бы свой золотой отпилил, как раз десятина на армию.

В другой момент я бы непременно согласилась, но сейчас твердо знала: Бэлтрен Драко не мог подписать указ сегодня утром. Наместник был несколько занят попытками развалить и без того ветхий домик в Итране.

— Кого я вижу?! — сеньор Селсо вдруг вгляделся в толпу. Остановил на мне придирчивый взгляд. — Вы ли это, прекрасная сеньорита Каталина?

Да как он рассмотрел с такого-то расстояния?! Без магии явно не обошлось…

— Доброго дня, сеньор Селсо Перес, — поздоровалась сдержанно.

Вот тебе и слилась с толпой, не привлекла излишнего внимания. Понимаю, первый помощник наместника Арагоса высок, как могучий бук, но даже это вряд ли дает ему преимущество видеть скрытое. А вот магия — очень даже. Сеньор Перес родом из древнего рода магов, правда, поговаривают, будто среди них чистились и темные. Этот же обладает выдающимся даром и талантами, снискавшими ему славу непревзойденного стратега и воителя.

Разве что Бэлтрен Драко мог превзойти его по силе. Но не в теперешнем состоянии...

— Приятно видеть вас в добром здравии, сеньорита Каталина,— поприветствовал Селсо с учтивым поклоном. Надо отметить, на худощавом, хотя и стройном теле сеньора Переса серый с золотом мундир смотрелся чуть хуже, чем на наместнике Арагоса. Однако светлые, с золотым отливом волосы и нечеловеческие зеленые глаза с кошачьим зрачком отвлекали внимание от некоторых недостатков.

— Взаимно, сеньор, — пришлось поклониться в ответ и протянуть руку для поцелуя. — Вижу, вы как всегда на страже порядка и безопасности Арагосы.

Сеньор Перес заведовал отделом расследований и полицейскими отрядами. Вот только сейчас не спешил разыскивать пропавшего наместника.

— А вы как всегда прекрасны, — польстили мне.

Народ вокруг нас стал потихонечку рассасываться, опасливо косясь в нашу сторону. И вот мы с сеньором Селсо остались практически одни. Лишь из-за домов да фонтана выглядывали десятки любопытных глаз.

 Обмен любезностями как бы завершился, однако дон Селсо не спешил выпускать мою руку из нежного, но настойчивого захвата.

— Вы хотели сказать мне что-то важное? — поинтересовалась с намеком. — Если нет, то прошу меня простить, очень спешу.

— Как всегда торопитесь восстановить фруктовые угодья? — улыбнулись мне.

Посмотрела на Селсо с сомнением: притворяется или реально не в курсе?

— Фрукты не растут там, куда меня отправил сеньор наместник.

Золотистые брови сеньора Переса сошлись над переносицей, и породистое лицо мага приобрело суровое выражение.

— Он все-таки сделал это, — недовольно пророкотал помощник наместника. — Надо серьезно поговорить с Бэлтреном, нельзя было отбирать поместье у такой прекрасной сеньориты. Для некромантов можно найти и другой приют.

Так и подмывало спросить, каким образом он собирается поговорить с тем, кого для начала стоило бы найти.

— Как поживает господин наместник? — поинтересовалась вместо этого. — Не собирается ли покинуть нас в ближайшее время?

К примеру, пропасть без следа?

— Вижу, вам, как и многим жителям Арагосы, не по душе сеньор Драко, — усмехнулся Селсо и, наконец, отпустив мою руку, кивнул в сторону таверны — одной из немногих уцелевших. — Позволите угостить прекрасную сеньориту чаем или красным вином с паэльей? Простите, Каталина, не могу вас отпустить просто так.

Заманчивое предложение, учитывая то, что завтрак мой был довольно скуден, а обеда вообще не было. К тому же, я и пришла за информацией, а кому как не помощнику наместника должно быть известно-то.

— С удовольствием приняла бы ваше предложение, но не сегодня, — отозвалась уклончиво. — Боюсь, мне действительно пора возвращаться.

— Возвращаться куда?

— В Монсеро, — сказала, не задумываясь.

Маг такой силы, как Селсо, вполне мог напасть на дракона Бэлтрена. А, значит, пока наместник проживает в моем доме, его враг — мой враг. С ним не следует пить вино и вести задушевную беседу. К тому же, все что нужно я уже выяснила: Бэлтрена Драко еще не хватились. Или настойчиво делают вид, что не потеряли.

— Нет, это неподходящее место для вас, — заявили мне. — Сегодня же поговорю с Бэлтреном и постараюсь переубедить его. Думаю, и дядюшка Фабио вставит за вас словечко, он как раз собирался навестить нас в следующее новолуние.

Еще важная информация. Дядя Бэлтрена Драко и близкий друг короля непременно хватится любимого племянника. Выходит, у наместника меньше месяца на восстановление. А после начнутся либо его поиски, либо похороны.

— Буду весьма признательна, — проговорила с напускной любезностью. — Но сейчас мне действительно пора.

Бешеный дракон вполне уже мог разнести дом в щепки.

— Позвольте предложить вам свои услуги, — тут же нашелся Селсо. — Мой портал домчит вас быстрее ветра.

— Сеньор Селсо!.. — раздался писклявый капризный голосок. — Вот вы где! Снова раздаете милостыню горожанам, какой вы, право, сердобольный!..

Семеня маленькими ножками в расшитых драгоценными камнями башмачках, подбежала сеньорита Лусия Ортис. Запыхавшись от быстрого бега, она приложила затянутую в кружевную перчатку ладошку к груди, заодно привлекая внимание к низкому вырезу платья, из которого почти вываливались пышные женские атрибуты. Что ж, эта темноволосая арагоска умела выставить себя в выгодном свете и понравиться мужчине. Сейчас она практически повисла на локте сеньора Селсо Переса, преданно заглядывая в его глаза и делая вид, будто меня вообще не замечает. Хотя сама всеми силами стремилась отгородить его от меня.

С чего бы это?

— Сеньорита Лусия, вы ведь знакомы с сеньоритой Каталиной, — представили нас.

 Мы обменялись одинаково пренебрежительными взглядами и коротко поклонились.

Разумеется, мы были знакомы. Когда-то наши родители были дружны, и нам с Лусией волей-неволей приходилось общаться. Ее всегда интересовали наряды и мальчики, ни о чем другом она и думать не могла. Тем более говорить. Над моей увлеченностью книгами и делами семьи только посмеивалась. Такие глупости Лусию Ортис не занимали.

С тех пор, собственно, ничего не изменилось.

Многие арагосцы обнищали, потеряли жилье, а эта щеголяет в роскошных платьях по главной площади. Конечно, за ней присматривают люди дона Селсо, но разве стоит ради собственных эгоистичных капризов выставляться напоказ и драконить и без того раздраженную последними новостями толпу? Разумеется, любовница наместника может себе позволить и наряды, и драгоценности, и даже личную охрану.

Вот только сейчас Бэлтрена Драко нет, а сеньорита Лусия Ортис, кажется, легко переметнулась к следующему по важности носителю власти, сеньору Селсо Пересу. Как прожорливая вошь, перепрыгнула с одного хозяина на другого, поняв, что первый кормить ее больше не в силах.

 Кстати, Лусия тоже могла напасть на Бэлтрена. Скажем, из желания избавиться от него и завоевать расположение Селсо. В отличие от меня, родившейся без магического дара, Лусия получила редкую силу копирования способностей. Пусть на короткое время, но она может перенять чужие способности, даже драконьи. Что, разумеется, немало возвышает ее в собственных глазах.

— Вижу, дела твои совсем плохи, Каталина, — небрежно бросила «подружка» детства. — Я, признаться, даже не сразу узнала тебя.

Она покачала головой, сделав вид, что сожалеет о моем нынешнем состоянии. Хотя на самом деле всего лишь продемонстрировала сережки с горным перламутром, переливающимся на солнце всеми цветами радуги.

— Зато я сразу узнала тебя, Лусия, — усмехнулась в ответ. Да уж, другую такую зазнайку и стервозу еще поискать. Я еще в детстве уяснила: стоит держаться от таких как можно дальше. — Сеньор Селсо, что вы там говорили насчет портала?

Глава 7

До Монсеро долетела с ветерком, а там уже свистом призвала Тучку. Котик всегда чуял зов, если даже находился очень далеко. Вот и теперь появился так быстро, словно тоже умел создавать порталы.

— Как дела дома? — поинтересовалась, запрыгивая на мохнатую спину. — Все целы?

— Мяв, — уверенно заявил Тучка.

— А дом цел?

— М-я-яв! — прозвучало еще более уверенно. Это и насторожило.

Войдя в дом, застала картину маслом: Бэлтрен в льняной одежде, наскоро сшитой матушкой Грэси из старых простыней, с непревзойденной ловкостью и уверенность занимался тем, что чинил оконные рамы в кухне. Надо признаться, инструмент могучий дракон держал в руках с не меньшей уверенностью, чем магическую шпагу. Рубашку он снял, небрежно развесив на спине стула, и теперь тугие мышцы перекатывались под загорелой кожей при каждом движении.  Бэлтрен Драко был так занят, что, похоже, не заметил даже моего прихода. Либо его проигнорировал.

— Чего это он? — спросила шепотом у подошедшей матушки Грэси.

— Пришел в кухню обедать, заявил, мол, дует, — заговорщическим тоном прошептала матушка. — И нахально так заявил. Ну, я ему и ответила: раз дует, возьми, да и почини.

— А он?

— Вот, чинит.

Последние слова матушка Грэси произнесла с довольной усмешкой. Как-никак ей удалось привлечь к общественно полезному труду целого дракона.

— Молоток, гвозди, материал — где он все это взял?

— Нашел в сарае позади дома. Еще и петли новые на дверь притащил, сказал, поменять надо, а то ногу кому прищемит.

Н-да, чудеса, да и только. Магическая атака пошла сеньору Бэлтрену Драко явно на пользу.

— Что-нибудь помнит? — снова спросила я.

Грэси поджала губы и покачала головой. Впрочем, судя по выражению лица, матушка совершенно не сожалела об этом факте. Она же сама сказала: дому определено не хватает мужских рук. Но не драконьих же!

— Магия? — снова поинтересовалась я.

Новое покачивание головы и вздох. Да, с магическими способностями починка дома пошла бы куда быстрее, матушка Грэси это понимала. С другой стороны: разве стал бы Бэлтрен Драко в здравом уме и трезвой памяти заниматься восстановлением старого дома? Для людей, которых он туда сам же и изгнал? Вряд ли. Скорее, наш могущественный наместник поскорее вернулся в свой замок, к прежним обязанностям. И прежней любовнице.

И зачем я об этом подумала?

— А где Антия?

Я беспокоилась за девочку, хотя она уже не раз доказывала самостоятельность.

— Гуляет, — объявила матушка Грэси. — Да вы не волнуйтесь, сеньорита Каталина, с ней ничего не случится. Она у нас девочка осторожная и умненькая.

А к тому же ужасно любопытная, как все дети ее возраста. Я уже собиралась было пойти ее искать, но в этот момент Бэлтрен Драко развернулся и, уперев руки в бока, заявил:

— Принимайте работу, девочки. Окно как новое.

И довольный такой, как будто только что бунт магов подавил или новые земли завоевал. И эти его кубики на прессе, широкий разворот плеч и крепкие, мускулистые руки.

Что-то мне стало жарковато…

— Вот тебя я точно помню! — Бэлтрен прищурился в мою сторону. — Твои фиалковые глаза забыть невозможно. Мы прежде были близки?

— Нет! — отозвалась так поспешно и рьяно, что сама вздрогнула.

А Бэлтрен Драко только усмехнулся с самодовольным видом. Вот дракон!

— Нет, между нами определенно что-то есть, я чувствую это, — заявил непререкаемо. — Я все вспомню, вот увидишь.

— Желаю удачи, — проговорила торопливо и поспешила уйти.

Выскользнула из дома, забыв накинуть шаль. В груди все еще было жарко, как будто только что нежилась под полуденным солнцем Арагосы. Пронзительный взгляд Бэлтрена все еще преследовал меня. Так же, как и его образ без рубашки. Наместник мог гордиться фигурой и статью, жаль только, характер вздорный и непримиримый. Даже пребывая в беспамятстве, он ухитрялся вести себя самым нахальным образом.

С чего это он взял, будто между нами что-то было?

Антия обнаружилась возле развалин родового замка Бэлтрена Драко. Завидев меня, она приняла весьма загадочный вид. На лице так и читалось: я тут просто гуляю и ничего вообще не прячу.

— Милая, в развалинах гулять опасно, — я покачала головой. — Мы с матушкой Грэси уже говорили тебе об этом. И лучше бери на прогулку Тучку, с ним безопаснее.

Антия обезоруживающе улыбнулась и показала два поднятых больших пальца. То есть, с ней все в порядке и она в полной безопасности.

 — Так может только казаться, — предупредила я, вспомнив нехороший взгляд ведьмы Аины. — Что это?..

Из разлома в остове башни донеслось глухое поскуливание. Но вместо того, чтобы испугаться или отпрянуть, Антия повернулась на звук и что-то прошептала одними губами.

— Кто там? — тут же поинтересовалась я. — Антия, кто прячется в развалинах? Ты встречалась с этим существом?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

За время войны некромаги много кого подняли из глубин земли, да и ведьмы расстарались, оживляя все, что может двигаться. И даже то, что двигаться в принципе не может, призывали на свою сторону.

Антия бодренько кивнула и, достав из-за пазухи книжку, тыкнула пальцем в картинку.

— Локо? — засомневалась я. И заранее ужаснулась. — Хочешь сказать, что в развалинах замка живет собака?

— И-я-я!.. — Антия расплылась в широченной улыбке и, спрятав книжку обратно, похлопала по ней, как будто то была карта сокровищ, приведшая к настоящему кладу.

Мне стало немного не по себе. В развалинах могло прятаться что угодно, от замагиченного таракана размером с теленка, до поднятого из небытия мамонта. Отряды сеньора Селсо Переса утверждали, будто провели полную зачистку во всей Арагосе, но кто знает…

Вдруг, что-то да пропустили?

Из руин вышла собака. Но собака весьма странная, особенно для любимца маленькой девочки. Передняя часть еще ничего так сохранилась, даже шерсть местами осталась — черная и лоснящаяся. Но вот задняя…

Впрочем, чистенький, глянцево блестящий скелет смотрится, пожалуй, гораздо лучше недоразложившейся плоти. Странно, и ведь не отпадает ничего, и не воняет.

Но мерзко…

— Ваф!.. — радостно выдал пес и, помахав тем, чего давно не осталось, продемонстрировал острые белоснежные зубы.

Голосовые связки тоже сохранились неплохо. И это тоже странно. Обычно поднятые мертвяки не издают звуков, не выражают эмоций, а только слепо следуют приказам хозяина. Этот же пес еще и умудрялся морщить нос и сверкать пустыми глазницами.

— О-о-о!.. — восхищенно выдала Антия и погладила частично сохранившуюся спину.

Меня так и подмывало вскрикнуть и загородить девочку собой. Но это могло разозлить метрвяка, а справиться с нежитью без магии невозможно. К тому же Антия выглядела совершенно спокойной и даже счастливой.

— Это не Локо, — предупредила ее. — Это какая-то другая… совершенно незнакомая… собака.

Антия сделала большие умоляющие глазенки.

Нет, я знаю, дети, особенно добрые, любят подбирать бродячих котят и щеночков. А наша девочка особенно добра. Но это...

— Мы не можем взять пса домой, — предупредила строго. — Тучке это не понравится. Да и мне, если честно, тоже.

Дома мне хватает сбрендившего дракона.

Антия вздохнула, а после, взяв палку, написала на земле, что Локо очень послушный и не доставит никому хлопот.

Я в этом сомневалась по вполне очевидным причинам. Самым правильным, наверное, было бы сообщить сеньору Селсо Пересу о находке, но, во-первых, нам здесь меньше всего нужны очистительные отряды, а во-вторых, разве я могла позволить Антии испытать болезненный шок от того, что ее Локо… Что он как бы не совсем собака, а бесхозная нечисть, подлежащая уничтожению.

Нет, это было бы слишком жестоко.

— Знаешь, пусть Локо побудет здесь, мы после решим, что с ним делать, — предложила Антии. — И еще… Если можешь с ним общаться, скажи, пусть ни в коем случае не идет за нами.

Новое открытие: Антия действительно могла общаться с мертвяками. С живыми людьми — с трудом, а с этими запросто. Обхватив шею пса, она что-то нашептала ему на ухо, и тот, жалобно заскулив, скрылся в развалинах.

Признаться, я испытала облегчение.

— Прошу тебя не приближаться к старому замку в одиночестве, — строго наказала девочке. — Повторяю, это не Локо. Ты вообще понимаешь, что это за существо?

Антия согласно закивала и написала на земле слово «друг».

Отлично, только таких друзей нам не хватало. Не знаю, каким образом девочке удалось привязать к себе чужого мертвяка, но она сделала. А ведь некроманты учатся этому с пеленок. Да и сам дар у них просыпается не раньше совершеннолетия. Опять же, просыпается не у всех.

«Кто же ты такая, малышка?»,  — подумалось мне тогда.

Этим вечером сеньор дракон почтил нас своим присутствием за ужином. Удивительно,  но даже в простой домашней одежде он умудрялся выглядеть величественно и великолепно. Наверное, на его крепкой фигуре и мешок из-под яблок смотрелся бы респектабельно. Или дело не в фигуре?

— Нравлюсь? — уточнил Бэлтрен, поймав мой задумчивый взгляд.

Я едва не подавилась кашей. И кто меня дернул смотреть на наместника дольше того, что позволяют приличия?

— Не в этом дело, — возразила поспешно, сильнее сжимая ложку. — Мой интерес к вам сугубо лекарский. Не хочу, чтобы вы умерли в моем доме.

— Я и не собираюсь, — усмехнулся Бэлтрен. Да, магические силы к нему не вернулись, однако выглядел он гораздо лучше. Кажется, физический труд на пользу даже дракону. — Напротив, собираюсь все вспомнить и сделать определенные выводы.

— Это какие же?

От удивления я не донесла ложку до рта, да так и застыла с ней в руках.

— Пусть я не помню своего имени, в маразм впадать не собираюсь. Потому замечаю и отмечаю многое. Я нравлюсь вам, сеньорита Каталина, вам не удается это скрыть, несмотря на все попытки. Больше того, я уверен, что прежде мы были близки, очень близки. Молчать же о прошлом вас заставляет обида или чувство вины.

Вот уж неправда!

Лично меня чувство вины не мучило нисколько, а если кому и стоило вспомнить о нем, так это сеньору золотому дракону. Сейчас, глядя на него, я чуть ли не впервые с начала войны поверила во вселенскую справедливость. Это ему за прежнее чванство и самомнение. Так сказать, возмездие по заслугам.

Только я-то тут при чем?

Почему он свалился мне на голову? При этом и в прямом, и в переносном смысле. Ладно, пусть не на голову, но очень и очень рядом.

— Достаточно, — оборвала его размышления. — Повторяю, вы, сеньор, остаетесь в этом доме ровно до тех пор, пока не вспомните все и окончательно не восстановите силы. Рассуждения и нелепые домыслы прошу оставить при себе. Мы не были близки и никогда не будем. К тому же я не сеньора, а сеньорита, запомните это.

— Вы такая хорошенькая, когда злитесь, — продолжал свое дракон. — Не обманывайте ни меня, ни себя. Вас все еще влечет ко мне, так же, как и меня к вам.  Если мы не были близки, откуда я могу помнить вкус ваших губ? И прикосновение вашего нежного податливого тела к своему?

Глава 8

И почему он вспомнил именно это?!

Я раскраснелась, но вовсе не из смущения, а от злости, и едва не сломала ложку. Матушка Грэси возмущенно фыркнула. И только Антия, расширив от любопытства глаза, переводила взгляд с меня на Бэлтрена.

— Здесь ребенок! — напомнила ему строго. — Если не хотите лишиться крова на ближайшую ночь, подбирайте выражения.

— Я их не терял, — с намеком проговорил он, глядя мне в глаза, и победно усмехнулся.

Вот дракон, это же моя фраза! Та, что я сказала ему в его замке. Именно тогда этот самодовольный нахал вел себя со мной, как с какой-нибудь портовой девкой. Он точно заслужил высшее наказание.

И зачем я приютила его?

— Раз уж вам настолько полегчало, сеньор, принесите воды из ручья. А я пока подготовлю тесто, хочу испечь булочки с толчеными цветами букашника на завтрак.

Да, лучше говорить и думать исключительно  о делах хозяйственных. И силу дракона направить во благо, а не во вред. Мы с матушкой Грэси  договорились ничего не рассказывать сеньору Бэлтрену Драко о прошлом до восстановления его магических сил. Но клянусь Великой праматерью, мне становилось все сложнее выносить его общество.

— Почему вы, деточка? — забеспокоилась матушка. — Я сама позабочусь о завтраке.

— Не стоит, иди, отдыхай Грэси. Если остались силы, почитай Антии перед сном. К примеру, ее любимую книжку о Локо.

Анти радостно запрыгала, а потом взяла матушку за руку и утащила в свою комнату. Бэлтрен заявил, что должен навести порядок в сарае с инструментами. Я же неспешно убрала со стола, а после занялась завтраком. Вымещать гнев вообще хорошо на тесте. От ударов кулаками оно становится только пышнее.

— Тучка, сейчас не до тебя, — проговорила я, когда кто-то мягко коснулся моего зада. — И свою порцию ужина ты уже слопал. Не мешай, лучше прогуляйся перед сном.

— Тучка давно спит на заднем дворе, — сообщил мне насмешливый и в то же время подозрительно хрипловатый голос Бэлтрена Драко. — Мы здесь совсем одни.

В этот момент я поняла, что то, что я приняла за кошачью лапу, было на самом деле мужской ладонью. Резко развернулась и, схватив первое, что попалось под руку, запустила в Белтрэна.

Первой под руку попалась сковорода…

Но Бэлтрен ловко увернулся от снаряда. К моему превеликому сожалению.

— Осторожнее, сеньорита! — распорядился он так, как будто имел на это право. — Хотя… — он улыбнулся обезоруживающей улыбкой и провел ладонью по шелковистым волосам, пригладив их. — Кажется, я понял, как потерял память. Полагаю, вы не впервые пытаетесь приложить меня чем-то тяжелым. И в прошлый раз вам это удалось. Застали врасплох?

Вот куда бы его так удачно послать, чтоб потом долго не увидеть?

— Если бы хотела ударить, ударила, — проговорила, возвращаясь к тесту. — Но, к моему величайшему прискорбию, к вашему теперешнему состоянию я не имею никакого отношения.

— Тогда что же случилось?

Он подошел ближе — настолько, что я почувствовала теплое дыхание у себя на шее. И зачем убрала волосы в пучок перед готовкой?

— Почему вы ничего не хотите рассказать? — продолжил допрос Бэлтрен Драко. Но коснуться больше не пытался, уяснил урок. — Я откуда-то упал?..  Откуда это странное ощущение полета… На огромной высоте?.. Вот, бестия!..

Что-то грохнулось.

Обернувшись, я поняла: этим чем-то был Бэлтрен Драко. Застонав, он обхватил голову руками и сжал с такой силой, словно собирался расколоть.

— Не напрягайте так сильно память, — посоветовала ему. — От этого вам становится плохо.

Он принял поданный мной стакан воды и выпил залпом. А после, продолжая сидеть на полу и взирать на меня снизу вверх, протянул руку:

— Позвольте мне коснуться вас. Не знаю, каким образом, но мне кажется, именно вы, Каталина, ключ к моей памяти.

Поспешно отдернула ногу и, сложив руки на груди, предупреждающе зыркнула.

— Не смейте меня касаться! Не знаю, что вы там себе придумали, но советую поискать ключ в другом месте.

Он кивнул и поднялся. Однако уходить не спешил.

— Угадал, в прошлом я обидел вас чем-то. Забыл про день рождения? Не был достаточно ласков?

Да нет, всего лишь выгнал из собственного поместья.

— У нас не было общего прошлого, — проговорила настойчиво. — И нет будущего. Вы просто гостите здесь до тех пор, пока к вам не вернутся силы и память. А теперь идите за водой, сеньор.

Резво развернулась к столешнице, всем своим видом показывая, что разговор закончен.

Бэлтрен действительно пошел за водой. Вот только прежде чем принести ее в дом, устроил ночное обливание. Ледяной водой и прямо перед кухонными окнами (из которых, кстати, действительно перестало дуть). И я, совершенно забыв о булочках к завтраку, как завороженная наблюдала за всем этим безобразием. И почувствовала вдруг такой жар, словно меня коснулось огненное дыхание дракона.

— Все, спать! — приказала себе.

Вот только поспать так и не удалось. Сначала просто не могла улечься поудобнее и расслабиться. В голову все лезли подозрительные мысли, а тело одолевали непрошеные желания. Когда же, наконец, задремала, дверь в комнату приоткрылась, явив мокрого с головы до ног дракона с горящим взглядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вспомнил! — объявил он. — Все вспомнил. Мое имя Фернандо Гомес, я управляющий поместьем семьи Драко. Ты — Каталина, моя законная супруга и помощница по хозяйству. А Антия… Точно, она наша дочь.

 Сказать, что я была ошарашена, значит, не сказать ничего. У меня просто дар речи пропал от такого заявления. Похоже, детские воспоминания Бэлтрена смешались тем, что он видит сейчас, и заполнили пустоту. Ту, что образовалась от сильной магической атаки. Разум сеньора наместника как будто выболел, оставив дыру в памяти.

И дыра эта начала заполняться самым неожиданным содержимым.

— Вы бредите, сеньор, — устало проговорила я. — Пожалуйста, отправляйтесь спать. Все то, что вы сказали, не больше чем разгулявшаяся фантазия. Никакой вы не Фернандо Гомес, а я не ваша жена. И детей у нас нет.

Переубедить упрямца оказалось непросто. Но я честно старалась.

— Да нет же, моя дорогая донья Гомес, я совершенно точно уверен в том, кто я. И в том, кто вы, потому будьте так любезны, подвиньте свой аппетитный зад и освободите половину кровати.

— Это еще зачем?! — вознегодовала я.

— Чтобы я мог занять свое законное место рядом с вами, — пояснили непонятливой мне. — Это же очевидно, дорогая.

Прилетели, крыльев не замарали, это что еще за новости?! Я даже спать расхотела после таких заявлений.

— Послушайте меня, — приподнялась в постели, скромно прикрыв низкое декольте ночной сорочки плотным одеялом, — повторяю вам в который раз, вы ошиблись, сеньор. Мы с вами не женаты. И вы никакой не Фернандо Гомес. Вы вообще дракон.

Так вот, пришлось выложить правду, в противном случае противный бы не отстал. Однако даже после этого Бэлтрен Драко не признал истины.

— Вы шутите, сеньора Гомес, — проговорил он так, как будто растолковывал непонятное слово полоумной собеседнице. — Если бы я был драконом, то ощущал в себе магические силы. А их нет и, полагаю, не было никогда.

До чего же упрям!

Я была на грани того, чтобы выложить ему всю правду. Пусть бы себе возвращался в город и стал легкой мишенью для убийцы. Увидев слабого, лишенного магических сил Бэлтрена Драко, тот быстренько закончил свое грязное дело, и в провинции Арагоса появился бы новый наместник. Я даже уже примерно представляла, кто бы им стал…

Но в это  момент Бэлтрен Драко скинул рубашку, и, сев на кровать, принялся стягивать сапоги. С трудом и пыхтеньем. Полагаю, нога у настоящего Фернандо Гомеса была меньше (или чьи там сапоги отыскал в сарае сеньор наместник?)

— Вы что творите?! — возмутилась я. Подскочила с кровати и, воинственно замотавшись в одеяло, отбежала к противоположной стене. Указала разгоряченному поканедракону на дверь: — Вон из комнаты, или я за себя не отвечаю!

— Все настолько плохо? — Бэлтрен взглянул исподлобья. При этом хищные графитовые глаза опасно сверкнули. Опасно, потому что в них я уловила нечто, отчего все мое тело вдруг снова начало слабнуть. — Мы действительно сильно поссорились, раз вы продолжаете отрицать очевидные вещи.

— Ну, за что мне это?.. — вопросила я, закатив глаза.

А заодно и запрещая себе смотреть на полуобнаженного мужчину в своей постели, уж слишком заманчивое зрелище.

— Не заставляйте меня становиться соучастницей вашего убийства, — попросила, начиная терять самообладание. — Покиньте спальню немедленно. В противном случае мне придется просить вас покинуть дом и поискать приют в ином месте. Там, где вы сможете вспомнить свое реальное прошлое и восстановить утраченный магический дар.

Вот так, пусть валит на все четыре стороны. Мы и без того сильно подставились, приютив наместника у себя. Теперь же, судя по проснувшимся желаниям, ему гораздо лучше.

— Меня собираются убить? — слишком спокойно переспросил Бэлтрен. Наконец-то ему удалось стащить сапог, и теперь мужчина с явным наслаждением шевелил пальцами ног. — Кто же, интересно? Стойте-ка… — он вдруг нахмурился и посмотрел так грозно, что я чуть не выпустила из рук одеяло. — У вас есть любовник, Каталина? Уж не он ли приложил меня так сильно, что я потерял память? Это так?!

Я не сдержала раздраженного стона. Ну, все, достало!

— Сеньор, ваше имя Бэлтрен Драко, и вы являетесь наместником короля в провинции Арагоса. Несколько дней назад на вас напали и едва не убили. Здесь, недалеко от разрушенного родового замка Драко. Я нашла вас в колючих зарослях и перенесла в этот дом. На этом все. Мы с матушкой Грэси хотели рассказать это, когда к вам вернуться силы, чтобы у вас не было желания немедленно мчаться в город и мстить нападавшему. Но раз уж вы так упорно отрицаете правду, то можете поступать так, как вам заблагорассудиться.

Уф, мне знатно полегчало.

Я пристально смотрела на задумчивого Бэлтрена и ждала, что вот сейчас меня поблагодарят за приют и покинут. Но как бы не так. Дракон оказался упрямей, чем можно себе представить.

— Красивая история, но неправдоподобная. Провинция Арагоса поделена между ведьмами и некромантами, в ней нет королевского наместника. А почему, собственно, родовой замок Драко разрушен? Как это произошло, когда?

— Во время войны здесь шли ожесточенные бои, — устало проговорила я. — Даже удивительно, что уцелел дом, в котором мы сейчас находимся.

Выглядит немного странным, что Бэлтрена заинтересовала судьба родового замка, но при этом он никак не отреагировал на собственное имя. Признаться, я ожидала совсем другой реакции. Н-да, похоже, сеньор дракон пострадал сильнее, чем ожидалось. И тронулся тоже сильнее…

— Какой войны? — изумленно переспросил он.

— Между ведьмами и некромантами, — проговорила я, чувствуя себя так, как будто тоже сошла с ума. Ну, в самом деле, это как-то неправильно: растолковывать прошлое тому, кто в него не верит. — Именно вы, Бэлтрен Драко, и ваша армия подавили бунт и вынудили ведьм и некромантов подписать мирный договор. Неужели совсем ничего не помните?

Бэлтрен покачал головой.

Мне стало его немного жалко. Пожалуй, потерять в одночасье прошлое даже страшнее, чем расстаться с поместьем. Я, по крайней мере, помню родителей. Помню, кем являюсь.

— Давайте отложим разговор на потом, сегодня был слишком тяжелый день. Если хотите, можете остаться здесь, — проговорила, и отвернулась, пока Бэлтрен не прочитал в моих глазах сокровенные мысли. — В таком случае я займу ту комнату, в которой прежде ночевали вы. Доброй ночи.

Не знаю, как Бэлтрену, а мне спалось плохо. Возможно, потому, что мешали мысли и думы о прошлом, настоящем и будущем. Или же дело банально в том, что постель пропиталась запахом Бэлтрена. И я, прижимаясь лицом к подушке, невольно вспоминала его прикосновения и тот неистовый поцелуй. Который, кстати, и сам Бэлтрен так и не мог забыть.

Проснулась позднее обычного.

Спустилась в кухню и застала такую идиллическую картину, что на несколько минут замерла на лестнице. Антия, Бэлтрен и матушка Грэси собирали на стол. Девочка толкла в ступке цветы и сладкие коренья с сахаром. Матушка заваривала чай. А Бэлтрен в этот  момент доставал из печи булочки. В простой домашней одежде, слегка растрепанный и небритый, он, тем не менее, выглядел притягательнее, чем прежде. В какой-то момент я даже пожалела, что все, что он придумал вчера, неправда.

— Сеньор Гомес, — проворковала необычайно добродушным голосом матушка Грэси. — Что же это вы берете противень голыми руками, обожжетесь же. Вот, возьмите полотенце.

— Благодарю, матушка, — тем же любезным тоном отозвался Бэлтрен. — Мне совсем не горячо. И что это мы так официально, не первый год знакомы, зовите меня просто Фернандо.

Грэси благодушно согласилась и улыбнулась. Бэлтрен водрузил на стол раскаленный противень, держа его голыми руками. Антия стащила булочку и тут же бросила в тарелку, потому как горячая.

 А я поперхнулась застрявшим в горле возмущением.

Глава 9

Нет, это неправильно, совершенно неправильно. Сеньор Бэлтрен Драко не должен представляться кем-то иным, пусть уж лучше правда, чем это. Я сделала в сторону матушки Грэси большие глаза, а она отвела взгляд и хихикнула, как шаловливая девчонка.

— А вот и моя соня, — провозгласил Бэлтрен. Я даже опомниться не успела, как он оказался рядом и, по-свойски обняв, поцеловал в щеку: — Булочки будешь?

Я дар речи потеряла от такой наглости. Пунцовая, как закат, села за стол и сложила руки на груди. Кажется, это заговор. Точно, Бэлтрен, матушка Грэси и даже Антия сговорились.

Тучка, даже мой бесстрашный боевой кот, потерся о ногу Бэлтрена, как какой-то обычный домашний питомец.

— Все еще злишься? — бессовестно поинтересовался Бэлтрен. — И не хочешь поцеловать законного супруга?

Ложка, что я держала в руке, едва не согнулась пополам.

— Сколько раз повторять, мы не женаты! И вы никакой не Фернандо Гомес, а Бэлтрен Драко, наместник короля в про…

— Тщ-щ-щ, милая, — наглый дракон приложил палец к моим губам. И ведь не боится, что укушу! — Помню, все это мы обсуждали вчера. Но я остался при своем мнении. И все еще намереваюсь вновь завоевать ваше расположение. В чем бы ни провинился в прошлом. Или я не Фернандо Гомес.

— Г-р-р… — я обессилено уронила голову на сложенные на столе руки. — Это невыносимо. Вы правы только в одном, Бэлтрен, вы не Фернандо Гомес.

Нахал и не подумал сдаваться. Видно, упрямство у всех драконов в крови.

— Если тебе нравится звать меня Бэлтреном, можешь продолжать. Я, так и быть, стану отзываться.

— Вы дракон, — повторила я. — Посмотрите на свои руки: обычный человек обжегся бы о раскаленный противень. А у вас даже волдырей нет.

— Все правильно, моя кожа плотная и загрубевшая, — сообщил тот, кто прикидывался Фернандо Гомесом. — Я же много работаю руками.

Остальная часть завтрака прошла в молчании.

А после я увлекла матушку Грэси в сторонку и, сдерживая негодование, спросила:

— Что происходит? Почему ты поддержала его бред?

Матушка Грэси, несмотря на преклонный возраст, отвела взгляд, как провинившаяся девчонка. Неловко пожала плечами.

— А что?.. Если сеньору наместнику хочется побыть нашим помощником и защитником, пусть будет. Он нас сюда отправил, он пусть и помогает, дом восстановит. Хоть какая-то польза.

— Но он считает меня своей женой!

Это было, пожалуй, главной причиной моей злости. Да я ни за что, ни при каких условиях не с тала бы женой этого себялюбца. Вон, у него в городе любовница осталась, Лусия, пусть к ней и катится. Или летит, если сможет.

Матушка Грэси, не скрывая довольства, взглянула искоса:

— Мне кажется, потеря дара и памяти пошла наместнику на пользу. Сеньор Бэлтрен стал хорошим человеком, перестав быть драконом. Подобрел, да и вообще. Скажите вот, разве нам помешает мужская помощь в доме? А разве он вам совсем не нравится, деточка?

— Да при чем тут это!

Я была готова откровенно вспылить, и лишь любовь и преданность к нянюшке сдерживала мой взрывной, доставшийся от папы, нрав.

— Так нравится или нет?

Матушка Грэси откровенно хитрила. Ох, как не нравился мне ее взгляд. Тот, кто знает тебя с детства, видит порой совсем не то, что ты хочешь показать. А то, что пытаешься всеми силами скрыть даже от себя самой.

— Скажем так: после потери памяти и магических сил Бэлтрен Драко стал гораздо… приятнее, — покаялась я.

—  Так вот пусть и поухаживает, — тотчас отозвалась Грэси. —  Он же вбил себе в голову, что вас обидел. А ведь это действительно так. Дайте ему шанс, деточка. Глядите, и он даст вам шанс, когда придет в себя.

— А если нет? — охнула я. — В смысле, если он ничего так и не вспомнит?

— Может, это и к лучшему?

Странный получился разговор. Нельзя же вот так взять и приручить дракона, то есть сделать обычным человеком. Мало ли, что там ему самому мерещится после магической атаки. Это неправильно ― поддерживать подобные глупости.

Или я не права?..

Рассуждая об этом, достала из ящика комода письмо. То самое, что так «любезно» передал мне Бэлтрен Драко незадолго до того, как стать Фернандо Гомесом. Может быть, увидев личную печать и собственный почерк, он опомнится? Должна же его память проясниться.

Дракон обнаружился на заднем дворе. Вместе с Тучкой, временно переквалифицированным в ломового кота, они разбирали завалы и возводили новый сарай. Я, признаться, настолько устала удивляться этим утром, что попыталась держаться строго и серьезно, и все же не смогла сдержать смешка. Все же боевой кот, запряженный в повозку, вызывал, пожалуй, даже меньше вопросов, чем дракон, распиливающий доски и выпрямляющий старые ржавые гвозди.

— Простите, что помешала, — сказала я, намеренно громко кашлянув, — но я хотела вам кое-что показать, Бэлтрен. Вот, прочтите.

Протянула письмо, но оно едва не выпало у меня из рук. А все потому, что обнаженный по пояс дракон выглядел более чем впечатляюще. На улице ветер, холод кошачий, а у этого на широкой мускулистой груди капельки пота. Что еще раз подтверждает его принадлежность к драконьей породе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А еще то, что кое-кому тоже не помешает холодный душ. Мне, например…

— Наместник короля в провинции Арагоса, Бэлтрен Драко, — задумчиво прочел он собственную писанину. Пристально посмотрел на  размашистую подпись. — Вот сволочь!

Зло так, с выражением ярости на лице.

— В точку! — радостно поддержала я. — А вы сейчас про кого конкретно: про себя или вспомнили того, кто на вас напал?

— Наместник сволочь, и это еще мягко сказано! — повторил Бэлтрен и, скомкав письмо, зашвырнул подальше. — Никто не смеет лишать мою супругу имущества.

— Вот и я о том же! То есть нет… Стойте! Я не ваша супруга, но именно вы лишили меня имущества. Разве не узнали собственную подпись? Печать?

Похоже, нет.

Бэлтрен Драко упрямо вбил себе в драконью башку, будто он Фернандо Гомес и мой муж. Тот, кто должен защищать и оберегать от всяческого нападения.

— Я вызову этого мерзавца на дуэль! — продолжал бредить дракон. — Где моя шпага?!

И посмотрел на меня так пристально, как будто вот прямо сейчас я должна была метнуться и принести ему желаемое. То есть шпагу. Наверное, я бы даже не отказалась взглянуть на то, как вооруженный Бэлтрен Драко отправится вызывать сам себя на дуэль. Но, во-первых, шпаги при нем не было, он вообще-то голым к нам в дом попал. А во-вторых, при всем своем неуважении к наместнику Арагосы я не могла отправить его на верную смерть.

— Если вы являетесь  Фернандо Гомесом, то не имеете ни сил, ни права пользоваться магическими предметами, — напомнила ему. — Шпага входит в число запрещённых для мирного населения.

Бэлтрен Драко нахмурился и задумчиво почесал голову.

— Мяв?.. — вопросил Тучка, которому надоело просто так стоять без дела.

— Да, сначала закончим с работой, а после разберемся с наместником, — решил  Бэлтрен. Подумал с секунду и добавил: — И со мной тоже разберемся.

Не знаю, что за сдвиг произошел у него в голове, но сдавать позиции и признавать мою правоту Бэлтрен Драко не собирался. То ли из-за драконьего упрямства, то ли из-за пропажи магических сил, кто знает…

Мне же ничего не оставалось, как махнуть на все рукой и удалиться. В чем-то матушка Грэси права: если уж не может восстановить собственную память, то пусть восстановит наш домик. Хоть какая-то, но польза от свихнувшегося дракона.

Кстати о доме…

То, что Бэлтрен пытался его ремонтировать, используя подручные материалы, это, конечно, здорово. Вот только старые, отжившие свой век доски и прочая рухлядь — не слишком хорошие защитники от ветра и влаги. Нам отчаянно нужны строительные материалы, а на них сейчас такой спрос и такие цены, что за голову хватайся. К тому же Бэлтрену Драко нужна приличная одежда, а это еще один пункт в непредвиденных расходах. Выручку, полученную от последнего сбора урожая, я раздала работникам, ведь в послевоенной Арагосе не так-то легко найти работу, а семьи кормить надо. Ценного имущества и поместья нас лишили, так что заработать на фруктах не получится. Что ж, придется брать, что имеется. То есть пользоваться дарами природы в виде розового букашника. Ведьма упомянула, что не прочь купить у нас сырье? Пусть так и будет.

— Куда это вы, деточка? — забеспокоилась матушка Грэси, когда я, переодевшись в старую амазонку, вышла на крыльцо. — Неужели на прогулку?

— Почти так, матушка, — улыбнулась в ответ. — Хочу собрать немного розового букашника, высушить и продать. Нам нужны деньги. На продукты, одежду для дракона и стройматериалы.

— Может быть, продадим часть украшений, что вы мне отдали, деточка?.. — расстроенно вопросила матушка Грэси. — Хотя… Мне так жаль раскидывать ваше приданое…

— Вот и не делай этого, — посоветовала я. Тем более что украшения сейчас не в цене и многие скупщики нагло пользуются отчаянным положением жителей Арагосы. — Побережем это на крайний случай. А собирать букашник не так и трудно. Но не быстро. Вернусь, скорее всего, поздно, так что присмотри за нашей Антией. И, главное, не пускай ее к развалинам замка, там опасно.

Поднятый мертвяк никуда не делся, а девочка та еще проказница. И если уж вбила себе в голову, что полудохлый пес — ее любимец Локо, ни за что не переубедить. По упрямству с ней может, пожалуй, посоперничать только дракон Бэлтрен Драко. Не удивительно, что он принял ее за свою дочь — в чем-то они очень похожи.

Но вот с чего он решил, будто я его жена, для меня оставалось загадкой.

В последнюю встречу он проявил ко мне некоторую симпатию, если откровенное домогательство можно так назвать. Но никакой речи о браке не шло, да я бы ни за что в жизни не согласилась выйти замуж за такого прохвоста и эгоиста. Да, после потери памяти и магического дара, он стал гораздо терпимее и много приятнее.

Но это ничего не значит!

Однако, занимаясь сбором «урожая», я не переставала думать о нем. Память услужливо подкидывала картинки, одна другой  краше. Вот Бэлтрен Драко стоит на пороге моей спальни и настойчиво требует пустить его в кровать. Вот он обливается ледяной водой из ручья. А вот трудится в поте лица, реконструируя старый сарай.

Уф, мне даже жарко стало.

Но вот за шиворот амазонки упала первая тяжелая капля, и я, распрямив спину, взглянула на небо. Тучи набежали так быстро, как будто какой-то мстительный шутник в минуту заштриховал серый холст черным. Еще и гроза ударила где-то совсем рядом.

— Как всегда все так не вовремя… — сокрушалась я.

Конечно, можно было свистнуть Тучку и на нем добраться до дома. Но бедный пушистик и без того умаялся, работая как ломовой кот на пару с Бэлтреном Драко. Да и вязанка букашника не такая уж громадная, так что донесу сама. Главное, прибавить шаг и обойти стороной развалины замка. Не внушал мне доверия пес, названный Локо, ох, не внушал.

— Каталина!.. — раздалось где-то совсем рядом. Дождь шел уже стеной, и я не видела дальше вытянутых рук. Окрик вначале приняла за новый разряд грома. Но вот он повторился: — Каталина! Совсем с ума сошла ― гулять под дождем?! Ого, ничего себе ты букет набрала. Знал, конечно, что девушки любят цветы, но не до такой же степени!

Голос принадлежал Бэлтрену Драко. А вскоре появился и он сам. Не спрашивая разрешения, забрал у меня из рук связку букашника, а мне на плечи набросил плащ. А после еще и обнял одной рукой, поддерживая и согревая.

Хотела было возмутиться, сказать, что не просто собирала цветочки, а вообще-то пыталась заработать ему, Бэлтрену Драко на приличную одежду (из того, что сшила матушка Грэси, он того гляди вывалится. Вот напряжет мускулы и порвет, как кот ошейник). Но промолчала. Не потому, что было приятно чувствовать, что о тебе беспокоятся и заботятся. Вернее, не только поэтому.  Дождь слишком шумел, чтобы спорить. Да и гром громыхал.

И вдруг среди этого безобразия как кто-то зарычит.

— Тучка?.. — с сомнением спросила я, вглядываясь вперед, туда, откуда раздался звук. — Надеюсь, это ты? Тоже пришел помочь?..

Надежды не оправдались.

Впереди, сделав охотничью стойку и оскалив острые, как кинжалы, идеально сохранившиеся зубы, стоял Локо. Кажется, дождь вынудил его покинуть убежище. Или нежить за версту учуяла дракона и решила полакомиться. Слышала, мертвяки больше всего ценят мясо тех, кто обладает магией. Может, это, конечно, и байка, но сейчас полудохлый пес с небывалой прытью  кинулся к Драко. А тот, чувствую, позабыв, что у него нет ни магических сил, ни оружия, ринулся навстречу.

— Стой! — запоздало прикрикнула я. — Туч… — собралась призвать боевого кота, но замерла на полуслове.

Глава 10

Локо не собирался жрать Бэлтрена Драко. С радостным визгом мертвяк облизывал дракону лицо на удивление хорошо сохранившимся розовым языком. А Бэлтрен тискал и обнимал нежить, как близкого родственника.

— Бонита, — повторял он, почесывая пса за ушами. — Ты меня нашла, малышка. Эй, подружка, давненько не виделись.

От неожиданности я плюхнулась на попу и, смеясь, утерла с лица не то слезы умиления, не то капли дождя. Итак, Бэлтрен Драко не вспомнил своего настоящего имени, но признал собаку. Судя по всему, кто-то из некромантов в насмешку или по необходимости оживил давно почившую псину семьи Драко, но та не отправилась воевать, как другая нежить, а осталась в замке, некогда принадлежавшем хозяевам. И таки дождалась новой встречи.

 — И как давно вы не виделись? — спросила, подойдя ближе к двум явно закадычным друзьям. — А ты, Локо, выходит девочка… Что ж, прости, не угадали. Сложно, знаешь ли, определить пол по скелету.

Бэлтрен Драко повернул голову, его глаза сияли счастьем. Подумать только, а этот злобный дракон все же способен на настоящую привязанность. Как неожиданно.

— Бониту отравили, когда я был еще ребенком, — сообщил Бэлтрен. — Я сам похоронил ее в саду, возле розовых кустов.

— Значит, память вернулась?! — возликовала я. — Вы помните, что ваше имя Бэлтрен Драко? И что вы жили в этом замке, когда были мальчишкой?

Дракон снова нахмурился и, покачав головой, признался:

— Нет, я помню только Бониту. Как мы гуляли с ней по горам и вместе охотились на зайцев. А больше ничего…

— Ладно, — сдалась я. — Обсудим это позже. Сейчас нам надо добраться до дома, высохнуть самим и высушить розовый букашник. Не для того я собирала его, чтобы не выручить за гнилое сырье ни лиры. Идемте.

До дома мы не дошли. Локо, она же Бонита, свернула к замку, и Бэлтрен предложил переждать дождь там. Я согласилась. Не только потому, что сама устала идти по скользкой от влаги земле, но и потому, что до последнего надеялась, что в родных стенах (пусть и полуразрушенных) к дракону вернется оставшаяся часть воспоминаний.

Из найденных в руинах обломков Бэлтрен соорудил костер. Поджег он его дыханием. Сделал это так, будто такие вещи для него обыденны и привычны.

— Что?.. —  уточнил он, поймав мой намекающий взгляд. — Что-то не так, милая?

— Ничего необычного не заметил? — уточнила я, не сразу поняв, что тоже перешла на «ты». Поглотила даже «милую». — Нормальные люди не разжигают костер дыханием. Фернандо Гомес, если он и существует в реальности, так не умеет точно.

— Разве?.. — неверяще уточнил Бэлтрен.

Повторил опыт, и, к собственным удивлению и радости, осознал, что может извергать огонь. Слабый пока, достаточный лишь для того, чтобы поджечь костер, а никак не целую деревню. И все же силы возвращались к Бэлтрену, что давало надежду на то, что и память вернется.

— Расскажи еще о Бэлтрене Драко, — попросил дракон, почесывая за ухом собаку. — Может, ты права, и мне действительно удастся что-то вспомнить?..

— Ну, я не так много о нем знаю, — призналась в ответ. — Мы встречались только однажды. Может быть, ты вспомнишь Лусию Ортис, свою любовницу? У нее черные волосы, высокая грудь, дурные манеры…

Бэлтрен покачал головой, и это неожиданно принесло мне облегчение. Страсть как не хотелось, чтобы он вспомнил ее. По крайней мере, не первой.

— А Селсо Переса помнишь? Маг-портальщик и твой главный помощник. Теперь он заведует отделом расследований и полицейскими отрядами.

На этот раз Бэлтрен Драко думал дольше. И, наконец, признался:

— Я помню светловолосого вихрастого мальчишку с зелеными кошачьими глазами. У него еще вечно колени были ободраны в кровь. Но талант к построению порталов у него был еще тогда. Выходит, мы с ним все еще лучшие друзья?

— Я бы не была в этом так уверена, — сказала с сомнением.

Рассказала Бэлтрену о своих подозрениях и о том, как он оказался в моем доме. На этот раз он слушал внимательней и задавал уточняющие вопросы. Похоже, начинал верить, что никакой он не Фернандо Гомес. И тем более не мой муж. Однако в небольшом пространстве чудом сохранившейся комнаты замка, под звуки дождя и раскаты грома, мы как будто сблизились. На долю секунды я перестала воспринимать Бэлтрена Драко как своего врага. И отнеслась к нему как к человеку.

— Выходит, я действительно выгнал тебя из собственного поместья? — усомнился он. — Что ты сделала, чем заслужила такое наказание?

— Отказалась быть твоей любовницей! — фыркнула я. Так резко, что Локо навострила уши, но, поняв, что все в порядке, снова прикинулась мертвой. У нее это неплохо получалось. — А еще ты обвинил моего дядю в измене.

— На это должны были быть веские основания, — заявили мне. И строго так, непререкаемо.

Я стала узнавать прежнего Бэлтрена Драко, заносчивого и самонадеянного.

— На что именно? — уточнила ехидно. — На то, чтобы обвинить моего дядю в измене, или на то, чтобы сделать меня своей любовницей?

Он долго и пристально смотрел на меня. А после подался вперед и обнял ладонями мое лицо. И я отчего-то позволила ему это.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты прекрасна, Каталина, — шепнул он, касаясь большими пальцами моих губ. — Я хорошо понимаю, почему хотел сделать тебя своей, как только увидел. Именно поэтому первое, что вспомнил, это вкус твоих губ.

Я шутливо толкнула его, но он вдруг порывисто обнял и притянул к себе. И вот я уже сидела у него на коленях, а настойчивые мужские губы искали мои. Как быстро и легко он это сделал, наверное, много тренировался в отлавливании и покорении девушек. Я понимала это, и все же была словно парализована вихрем обрушившихся ощущений.  Бэлтрен Драко определенно знал толк в поцелуях и, несмотря на потерю памяти, не утратил таланта соблазнения. Пребывая в кольце его рук, я словно потеряла контроль над собственным телом и разумом. Попробовала отодвинуться, оттолкнуть, но дракон был настойчивее. Его губы продолжали терзать мои, а руки блуждали по спине, успокаивая и расслабляя. И вот я сдалась под этим напором, приоткрыла рот, позволив языку Бэлтрена пробраться внутрь. Из его груди вырвался хриплый стон.

Я отпрянула и широко распахнула глаза.

— Не уходи, — попросил Бэлрен, обхватив мою голову широкими загрубелыми ладонями. — Ты нужна мне, Каталина.

Его слова прозвучали как гром среди ясного неба и пронзили меня до основания. Бэлтрену Драко удалось задеть те чувства, что всегда были спрятаны где-то глубоко внутри меня. Я не могла не откликнуться на этот призыв, хотя и понимала: все пройдет. Магический дар постепенно возвращается к дракону, не за горами тот час, когда он вспомнит все. И я стану для него ненужной и неважной. Но пока мне, Каталине Эстэбан, выпала «честь» стать для Бэлтрена Драко тем якорем, что удерживает его от окончательного сдвига. Каким-то необъяснимым образом судьба связала его судьбу с моей. Возможно, потому, что я была первой, кого он увидел, очнувшись.

Поцелуи становились все настойчивее и требовательнее. Несмотря на неопытность, я отчетливо понимала, это дракон хочет меня. Хочет так, что невозможно воспротивиться его горячим ласкам.

 «Тревога!» — билось в моем сознании.

«Пусть все катится коту под хвост», — умоляло тело.

Еще ни к одному мужчине я не испытывала подобных смешанных чувств. С одной стороны меня тянуло в Бэлтрену с непреодолимой силой. Но с другой — он пугал своей настойчивостью.

Или это я боялась собственного отклика?

 Мои руки обнимали широкие плечи, касались спины Бэлтрена. Наша одежда почти высохла, не то согретая теплом костра, не то нашим собственным жаром. Положив ладонь на шею Бэлтрена, ощутила как бешено колотится пульс. Опустила руку, запуталась пальцами в завитках волос на груди.

— Мяв?! — раздалось вопросительное.

Я отпрянула от Бэлтрена, спрыгнула с его колен и оправила одежду. Посмотрела на Тучку смущенно. У боевого кота аж усы топорщились от негодования.

И вот он увидел Бониту (она же Локо).

— Мя-я-яв?.. — прозвучало еще более негодующе.

Тучка переводил взгляд с меня на собаку и, кажется, не мог понять, что происходит. Он-то пришел спасать меня от дождя и ветра, а тут оказывается…

В общем, меня уже спасли. И едва тут же не погубили.

— Тучка, это Бонита, собака нашего гостя Бэлтрена Драко, — представила я. — Не волнуйся, она живет здесь, в развалинах замка.

Бонита зарычала и вопросительно взглянула на Бэлтрена. Тот положил руку ей на холку и ласково потрепал, как будто успокаивая.

— Девочка пойдет с нами в дом, здесь ей холодно и неуютно.

— Она мертвяк, — напомнила я возмущенно. — Магически оживленная некромантами. Мы понятия не имеем, кто ее поднял и для каких целей. А у нас дома ребенок.

Вспомнила, что именно Антия стала первой подружкой Бониты, и осеклась.

— Бонита не причинит никому вреда, — уверенно заявил дракон. — Забираю ее под свою ответственность.

Тучка раздраженно фыркнул и, распушив хвост, направился прочь. Бонита тявкнула, словно подтверждая свое превосходство.

Я вышла из развалин следом за котом, ожидавшим у входа. Дождь успел кончиться, а мы с Бэлтреном и не заметили.

— Прости, — проговорила, касаясь спины кота. — Я хотела позвать тебя, но решила, что ты слишком устал. А собака — она у нас ненадолго.

Впрочем, как и ее хозяин Бэлтрен Драко.

Мы с Тучкой добрались до дома первыми. О том чтобы усадить Бониту на спину боевого кота не могло идти и речи, так что Бэлтрену вместе с питомицей пришлось проделать оставшийся путь пешком. К тому моменту, как он вошел, матушка Грэси уже хлопотала на кухне, отпаивая меня горячим травяным чаем.

— Как же так можно, деточка?.. — беспокойно повторяла она. — На улице такая непогода, а вы одна, в этой проклятой местности.

И действительно: как так можно? Я тоже была возмущена собственным поведением. Но вовсе не дождь и ветер беспокоили меня. Наверное, я тоже сошла с ума, раз позволила Бэлтрену целовать себя. И что вдруг на меня нашло? Никогда не считала себя легкомысленной. Напротив, о моей неприступности ходили легенды, особенно после того, как я отказала многим «завидным» женихам Арагосы. И вот тебе на, едва не уступила дракону. И то, что он считает меня своей женой, не в счет.

— И-й-а-а!.. — взвизгнула Антия и бросилась из кухни к входной двери.

Бэлтрен и его оживленная псина еще только подошли к крыльцу, а девочка уже почувствовала их каким-то немыслимым образом. Она и открыла им, впустив мокрых, но довольных путешественников в дом.

— Это в кухню не войдет! — матушка Грэси указала подрагивающей рукой на собаку. — Еще не хватало, чтобы у нас тут пахло мертвой псиной.

Я была солидарна с матушкой, хотя, надо признать: Бонита совсем не пахла, а спереди вообще была очень мила. А уж как виляла отсутствующим хвостом, завидев Антию. Девочка обнимала спину за шею, совершенно не беспокоясь о том, что платье намокло.

— Малышка, это вовсе не Локо, — сообщила я ей, присев рядом на корточки. Вид оживленной собаки все еще немного пугал. Я не могла найти силы прикоснуться к ней и тем более позволить маленькой девочке иметь такого опасного питомца. Слишком живы были воспоминания о том, на что способны поднятые некромантами мертвяки.  — Как оказалось, это Бонита, собака нашего гостя Бэлтрена Драко. И она немного… мертвая.

Дракон — другое дело, даже небольшая частица магии позволит ему справиться с нежитью. Наверное, именно магия позволила оживленной Боните вспомнить прежнего хозяина. Иначе объяснить происходящее было нечем.

Бэлтрен кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Что? — я обернулась и смерила его грозным взглядом. — Только не начинайте старую песню о том, что вы никакой не Бэлтрен Драко. Память возвращается к вам, я в этом уверена.

— Мне казалось, мы перешли на ты, милая, — игриво напомнил он, обжигая взглядом хищных графитовых глаз.

Ну, нет, больше со мной этот номер не прокатит. Каюсь, дала слабину там, в руинах замка. Наверное, это мерзкая погода на меня так дурно подействовала. Но подобное не должно повториться. Никогда.

— Забудьте то, что было сегодня вечером и вспомните, что произошло с вами до, сеньор Драко, — посоветовала я, уворачиваясь от объятий. — И уведите своего пса, пока не произошло беды.

Сказав это, направилась раскладывать цветы розового букашника на просушку. Не зря же я так старалась, собирая его. Вряд ли ведьма готова заплатить много, но нам любая сумма пригодится.

Уставшая, но довольная выполненной работой, я отправилась спать. Долго ворочалась с боку на бок, переживая в памяти прошедший день. А когда практически провалилась в сон, вдруг почувствовала, что нахожусь в постели не одна.

Глава 11

Ноги коснулось что-то мохнатое, и я разумно предположила, что это Локо-Бонита явилась по мою душу. То ли решила, будто мне особенно нужна защита этой ночью, то ли, напротив, решила сожрать.

— Пошла прочь! — рявкнула я что есть мочи, стараясь не выдать парализующего страха в голосе. Ну, не привыкла общаться с мертвяками, Уж простите. — Убирайся из моей постели, плешивая мерзость!!!

Судя по рычащему стону, попала я куда следует.

Темный силуэт, нависавший над кроватью, грохнулся на пол. Вот только ползти к двери совершенно не собирался, а вместо этого изволил ругнуться так, что портовые грузчики позеленели бы от зависти.

Я решительно встала с кровати и, включив масляный светильник, поднесла его ближе к изножью. Все же матерящийся пес-мертвяк ― это слишком даже для того безумного дома, где мне пришлось поселиться.

— Плешивый-то почему? — вопросил сидящий на полу Бэлтрен Драко. — И совсем не мерзкий, к вашему сведению!

Потирал он, кстати, совсем даже не плешивую макушку, на которой, кажется, образовалась шишка. Ну да, я пяткой попала метко и точно в цель, как учил преподаватель боевых искусств.

— Матушка Грэси говорит, что от спанья на чужих подушках у всех мужчин образуется плешь. Драконы не исключение. И, судя по количеству оставленных в городе любовниц, ваша густая шевелюра вскоре покинет вашу голову. Если вы, конечно, не перестанете забираться в чужие постели. Особенно в те, куда вас не приглашали.

Бэлтрен поднялся и, перестав массировать шишку, негодующе воззрился на меня с высоты своего огромного роста. Посмотрел-посмотрел, а потом как усмехнется. Как кивнет, словно бы понимающе.

— Вы ревнуете, моя милая ханжа. Утверждаете, будто абсолютно равнодушны, но при этом не можете не думать о девушках, что были у меня до вас. За такое признание, я, пожалуй, готов простить вам дерзкую выходку, Каталина.

— Что-о-о?.. — протянула возмущено. — Ни о какой ревности не может идти и речи. И не какая я не милая, тем более не ваша.

Бэлтрен был обнажен по пояс, и его могучий торс невольно приковывал к себе мой взгляд. Еще больше завораживали стальные глаза, которые сейчас скользили по моему телу, заставляя кровь бурлить, а дыхание учащаться.

— Когда вы злитесь, вы еще прекраснее, Каталина, — он протянул руку и приподнял мой подбородок. И я почему-то позволила ему это. — Бонита заняла мою постель, не мог же я ночевать на полу.

— Не знала, что вы такой неженка! — фыркнула в ответ и сделала шаг назад, увеличивая между нами дистанцию. Исходящий от дракона жар опалял не только тело, но и мысли, заставляя их течь не в нужном направлении. — И с чего вы решили, будто можете ночевать в моей?

— Не идти же мне к матушке Грэси, — оправдался Бэлтрен. — Я вовсе не неженка, но старушка ужасно храпит. К тому же ты мне нравишься гораздо больше, Каталина.

— А ты мне нет! — рявкнула в ответ и сделала еще шаг назад.

Уперлась спиной в стену, масляная лампа в моей руке дрогнула.

— Я бы так не сказал, — нахально заявил дракон, подбираясь ближе. Забрал у меня лампу и переставил на прикроватную тумбочку. — Еще недавно ты таяла в моих объятиях.

Прикосновение его пальцев к моей щеке было таким нежным, что вопреки здравому смыслу у меня вдоль спины пробежали мурашки.

— Я сделаю все, чтобы это больше никогда не повторилось, — сказала и нервно сглотнула.

Мой взгляд был устремлен на тонкие, но чувственные губы Бэлтрена. О да, я помнила, какими страстными могут быть его поцелуи.

— А я сделаю все, чтобы повторилось, — проговорил он.

 Склонился к моему лицу. Его губы почти коснулись моих. Но я предупреждающе уперлась ладонями в его грудь и строго произнесла:

— Не советую этого делать, в противном случае рискуете получить еще одну шишку.

— На этот раз я буду готов, — предупредил он. — Вам, дорогая, не удастся застать меня врасплох.

— Неужели? — уточнила и резко вскинула колено. Вот именно так, как преподаватель учил.

Вот только он забыл предупредить, чем подобное может закончиться, если имеешь дело с наглым и самоуверенным драконом. Он подхватил меня под колено и закинул ногу себе на бедро. Все это было проделано с такой грациозной легкостью, что я даже пикнуть не успела.

А вот громко возмутиться ― да, смогла.

— Да как вы смеете! — проговорила, глядя в его склоненное надо мной лицо. — Немедленно отпустите!

— Вам не этого хочется, — возразили мне. И не отпустили. — А вот этого.

Его губы все же накрыли мои. Стали ласкать их умелыми, нежными движениями, приручая и покоряя. На секунду я замерла, но уже в следующую показала зубки. Вот именно, укусила нахального дракона.

— Никогда больше не делайте этого, — проговорила, мстительно наблюдая за тем, как Бэлтрен Драко касается собственной нижней губы, а после с некоторым удивлением смотрит на оставшуюся на пальцах кровь. — Я вам не Лусия Ортис, со мной нельзя обращаться подобным образом. Я уже сказала, что никогда не стану вашей любовницей, и готова повторить это хоть тысячу раз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Маневр сработал, Бэлтрен выпустил меня из захвата. Но мое сердце все еще колотилось бешено, а грудь высоко вздымалась. Я воинственно тряхнула волосами и грозно воззрилась на Бэлтрена.

Однако следующие его слова заставили меня растерять боевой пыл.

— Я передумал насчет любовницы, — проговорил он, хищно сузив глаза. Губа его уже не кровоточила — зажило все, как на драконе. — Я выбрал тебя, Каталина, и ты будешь моей. Пусть я не помню прошлого, но в одном уверен абсолютно: мы созданы друг для друга.

— В этом вы так же неправы, как в том, что ваше имя Фернандо Гомес, — возразила я. — Так и быть, по закону гостеприимства не выгоню вас ночью из дому и даже позволю заночевать в своей постели. Но без меня. А завтра утром вы покинете навсегда это место. Вы и ваша жуткая собака. Мне все равно, где вы станете жить и что делать до того момента, как к вам вернется память и силы. Я и без того терпела ваши выходки слишком долго.

— Поступив так, вы совершите ужасную ошибку, Каталина, — проговорил дракон, спокойно укладываясь в постель и укрываясь одеялом. — Я нужен вам так же, как и вы мне. И с этим уже ничего нельзя поделать. Уверена, что не желаешь разделить со мной постель?

Он нахально приподнял край одеяла и усмехнулся.

А я топнула ногой и, прихватив свою подушку, направилась в комнату Антии. Прилегла рядом с ней, но так и не смогла толком выспаться. Все потому, что в голову лезли разные дурные мысли, а еще невыносимо чесалось левое запястье.

Антия встала первой и ускакала в кухню, мурлыкая что-то радостное под нос. А я поднесла руку к глазам и обомлела.

— Это что еще такое?.. — шепнула испугано.

Левую руку повыше запястья, словно широкая лента, охватывали рунические письмена. Надписи переливались и горели огнем, но при этом не обжигали. Только все еще чесались, как заживающая ранка.

 Чем я только не пробовала избавиться от неожиданного «украшения»: мылом, щелоком, щетками и даже уксусом. Все тщетно. Кожу запястья разъело и щипало, а самому браслету хоть бы что. Кажется, он только ярче стал от всех моих немыслимых манипуляций.

— Демоны побери этого дракона!.. — рыкнула я.

«Браслет» прикрыла длинным рукавом и старалась не обращать внимания на жжение и зуд, появившиеся от утренних «процедур».

— Доброе утро! — поздоровалась с матушкой Грэси. Поцеловала в щеку Антию: — Привет, малышка. Как вам спалось?

Хотела казаться беспечной и не выдать беспокойства. Уселась за  стол рядом с домочадцами, налила себе травяного чая. Потянулась, чтобы взять теплую еще булочку, но тут же отдернула руку. Проклятый браслет будто так и мечтал о том, чтобы стать всеобщим достоянием.

— Ух!.. — ответила Антия и показала два поднятых вверх больших пальца.

— И мне спалось неплохо, — поддакнула матушка Грэси. — Кому было неуютно в своей постели, так это сеньору Бэлтрену.

Сказав это, Грэси усмехнулась и, заметив мою пустую тарелку, положила в нее булочку и придвинула ко мне масло. За это я была так благодарна, что дослушала жалостливую историю о Бэлтрене Драко до конца.

— Во-первых, полночи он слонялся по дому, как беспризорное привидение, — продолжила рассуждать матушка. — А во-вторых, встал рано утром и отправился обливаться холодной водой. Глаза у него были красные, как у мертвяка.  Не позавтракал даже, ушел за камнями, решил вот забор подлатать.

Забор, конечно, штука хорошая, особенно каменный. И все же позволить Бэлтрену Драко и дальше оставаться в доме ― все равно, что жить под одной крышей с хищником: никогда не знаешь, что придет тому в голову. Сегодня он кажется домашним и ласковым, а завтра решит тобой полакомиться. В прямом или переносном смысле, как в случае с сеньором драконом.

Кстати, о домашней живности…

Какой бы невыспавшейся и расстроенной я ни была, все замечала. Антия тайком отщипывала булку и отправляла под стол. Тучка мучное не слишком уважал, да и не поместился бы в таком тесном пространстве. Следовательно…

Я резко нагнулась, приподняла скатерть, охнула. Распрямилась и неверяще переводила взгляд с матушки Грэси на Антию.

— Скажите, что мне это показалось, пожалуйста…

Локо, она же Бонита, не только с радостью жевала булку, но и проглатывала ее. И все бы ничего, если это существо было обычной собакой. Но это же мертвяк, который не ест в принципе, подпитываясь только магической силой хозяина. Но это пес ел, и ел с аппетитом.

— Псине тоже нравится моя выпечка, — сообщила матушка Грэси с очевидной гордостью в голосе. — Хорошая девочка, Локо.

Опустив руку под стол, Грэси потрепала собаку за холку. Матушка Грэси! Та самая, которая даже живых собак побаивалась, не говоря уже о мертвяках. Да когда некромантская армия только проходила мимо поместья, эта почтенная сеньора с визгом пряталась на чердаке. И вдруг вот вам: бесстрашно гладит мертвяка, как какую-нибудь комнатную болонку.

— Напоминаю тем, кто не в курсе: за собакой придется убирать крошки, — проговорила я и строго посмотрела на Антию. Та кивнула, подтверждая согласие. — Именно крошки, потому что булку кое-кто тратит впустую. Еда не может перевариться в организме, не имеющем большей части органов пищеварения.

В общем, завтракать мне резко расхотелось. Как и заглядывать под стол, проверяя, что конкретно там происходит. Но ноги я все же убрала, на всякий случай. Вдруг, Локо не только булку любит, но и человеческие ножки.

— Так вот, насчет Бэлтрена, — вернулась к прежнему разговору. — Пора ему возвращаться в свой дом и к своим прежним обязанностям.

— Великая праматерь с тобой, деточка!.. — всполошилась матушка Грэси. — Подожди, хоть забор починит. И вообще: в доме мужские руки всегда пригодятся.

Я поперхнулась глотком чая, вспомнила вдруг, на что способны руки Бэлтрена Драко и не только они. О его губах я тоже прекрасно помнила.

— Он не только мужчина, но и дракон, к тому же, наместник Арагосы, ―  напомнила не то матушке, не то себе самой, обмахиваясь салфеткой, как веером. —  У него есть обязанности, которыми не стоит пренебрегать.

— Но до того, как он вспомнит все и возвратит магию, сеньор Драко не может вернуться, — упрямо настаивала матушка Грэси. — Выгнав из дома, вы обречете его на верную смерть.

Да, мне тоже было жаль Бэлтрена, и если бы он не вел себя так нахально, мне даже не пришла бы в голову идея выставить его за порог. Но наглый дракон явно пренебрегал законами гостеприимства.

— Он может дождаться возвращения магии и памяти где-нибудь в другом месте, — настаивала я. — В северной части Арагосы полно заброшенных домов, пусть выберет себе любой. Я же в свою очередь готова обеспечить его всем необходимым, в том числе продуктами и финансами.

Вот выручу деньги за букашник, куплю этому прохиндею приличные штаны, и пусть себе идет на все четыре стороны. И рубашку приобрету обязательно, чтоб не сверкал по дому своим мускулистым торсом. И ботинки нужны нормальные, не дело наместнику Арагосы щеголять босиком. И куртка нужна, носки опять же…

Великая праматерь, этот дракон слишком дорого мне обходится!..

— А чего это сеньор Бэлтрен вышел утром из вашей спальни, деточка? — поинтересовалась матушка Грэси и хитро пощурилась. — И вы отчего спали в комнате Антии… Поругались опять?

— Да мы и не мирились, — обреченно буркнула я. Как будто оправдываясь. — Мы просто не можем с ним ужиться под одной крышей, понимаешь, матушка? Нам двоим здесь слишком тесно.

— А мне кажется, вас влечет друг к другу, — проговорила Грэси и уткнулась в чашку, поймав мой негодующий взгляд. И все же осталась при своем. — Из вас получилась бы красивая пара.

— Достаточно, — строго проговорила я. — Наш с Бэлтреном Драко союз возможен не больше, чем… чем… — отчаянно ища подходящее сравнение, вспомнила о мертвяке под столом. — Чем любовь между Локо и Тучкой, вот.

— Гы! Ы-ы-ыть!.. — испуганно вздрогнула Антия.

 Вначале я решила, будто она обижена найденным сравнением, но когда девочка полезла под стол и прижалась к шее Локо, тоже испугалась. Особенно когда глянула в окно и заметила целый отряд мертвяков, уверенной походкой марширующий к дому.

Глава 12

— Неужто снова?.. — охнула и побледнела матушка Грэси. — Да за что же нам все это?!

— Без паники, — предупредила я. — Возможно, это отряд, задержанный сеньором Селсо Пересом.

Не подходя к окну слишком близко, посмотрела вдаль. Но ни очистительных отрядов, ни мага-портальщика, их возглавляющего, не обнаружилось.  А мертвяки тем временем приближались с уверенным видом.

— Тучка! — позвала я главного своего защитника.

Кота долго звать не пришлось, он приземлился возле крыльца. Шерсть встала дыбом, усы воинственно топорщились. Боевой рык прокатился по окрестностям.

— Р-р-р… — поддержала Локо.

Но из укрытия не выбралась.

Мертвяков было слишком много. К собственному ужасу, я понимала, что одному боевому коту, даже такому сильному, как Тучка, с ними не справиться.

— Дракон!.. — обхватив себя руками и дрожа всем телом, заявила матушка Грэси. — Нам нужен сеньор Бэлтрен. Ох, да куда же он запропастился. Покричим его, а?..

— Нет, — возразила я, отчаянно размышляя. От лишенного силы дракона не слишком много толку. И все же, если мертвяки решат напасть, нам понадобятся все силы. — Не стоит привлекать лишнее внимание. Эти тоже услышат.

Указала на марширующую нежить.

— А что это у них в руках?..

Сначала мне показалось, будто мертвяки по обыкновению тащат орудия или магические снаряды. Но нет, это были корзины. Корзины с фруктами. Даже издалека я узнала то, что выросло на моих родных плантациях. Сложила два и два и слегка успокоилась.

— Полагаю, этот отряд не собирается нападать, — произнесла с заметным облегчением. — Кажется, вон того громилу с половиной головы и другого, многорукого карлика, я видела среди прислужников некромантов. Тех, кого разместили в нашем поместье. Надеюсь, они всего лишь принесли нам дары и не собираются причинять зла.

— Наши же фрукты?! — возмущенно воскликнула матушка Грэси и даже притопнула с досады. — Как это мило…

— Они могли этого и не делать, — возразила я. Да, мы с матушкой немало потрудились, ухаживая за деревьями, давшими плоды. И все же некроманты теперь полновластные хозяева плантаций, они не обязаны были с нами делиться. — Это действительно очень мило с их стороны.

— Что это вы собираетесь делать, деточка? — спохватилась  матушка, когда я направилась к крыльцу. — Уж не собираетесь ли открыть им дверь?

— Прежде чем затевать новую войну, попробуем уладить все миром, — проговорила и действительно отперла входную дверь. Сердце неистово колотилось о грудную клетку, но на лице блуждала улыбка — не самая радушная, но какая уж получилась. — Если эти мертвяки действительно принадлежат тем некромантам, они не причинят нам вреда. Все поднятые и оставленные в услужении у хозяев прошли тщательный контроль.

Мои предположения начали сбываться. Мертвяки остановились в почтительной близости от крыльца и стали выставлять корзины, отвязывать от спин тюки и коробки. Если бы это были живые люди, я бы непременно поблагодарила их за заботу. Но этим было все равно — сражаться, стоять неподвижно несколько часов или идти вперед много часов кряду, не чувствуя усталости и боли. Главное, выполнить то, что заложил в прогнившие головы хозяин. На лишенных эмоций лицах не дрогнул ни один из уцелевших мускулов, мертвяки сохраняли полное безмолвие.

— У-у-у… — послышалось из-за моей спины.

Это Антия, любопытная, как любой маленький ребенок, поинтересовалась происходящим.

— Не выходи, — предупредила я, уже привычно пряча девочку за спину. — Потом посмотришь подарки.

Но мертвяки успели насторожиться. Остановились и замерли. Один, стоявший ближе всех, даже выронил корзину, а сложенные в ней яблоки раскатились по земле. Одно подлетело к крыльцу, и Антия, высунувшись лишь на секунду, цапнула его.

— Гр-ара!..

Локо я не предупреждала оставаться в стороне. Собака выскочила вперед и встала, прижавшись полуистлевшим боком к Тучке. Тот недовольно посторонился.

А мертвяки, выставив вперед руки (у кого сохранились) направились к нам. Их рты теперь беззвучно раскрывались, а лица вдруг приобрели осмысленные выражения.

— Говорила, эта собака не доведет до добра, — бросила я. — Быстро, все в дом!

Но не успела я затолкать домочадцев в внутрь и захлопнуть дверь, как дорогу мертвяками преградил Бэлтрен Драко. В холщовых штанах, растрепанный и босой, он, тем не менее, выглядел весьма внушительно. А уж когда приоткрыл рот и исторг пламя, я чуть ли не впервые за все время его пребывания здесь порадовалась, что среди нас есть дракон.

Стена бушующего пламени отделила от нас мертвяков. Но когда потухло, те стояли, как прежде, безмолвные, с ничего не выражающими лицами.

— Я отправлю их обратно, — сообщил Бэлтрен строгим, непререкаемым тоном. — Каталина, уведи всех в дом.

— Вот это я понимаю! — радостно объявила матушка Грэси.

Я торопливо спрятала от мертвых глаз нежданных гостей матушку, Антию и Локо. Чего уж там, собака вроде как тоже встала на нашу защиту, хотя, как мне показалось, именно она и привлекла мертвяков. Было в этой полуживой животине нечто странное и даже таинственное. Не живая и не мертвая, единственная из всех мертвяков издававшая звуки и даже пытавшаяся есть. Тот, кто  поднял ее, обладал сильной магией, передавшейся и творению.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Бэлтрэн тем временем сделал несколько пассов руками, и мертвяки развернулись. Слаженным строем направились восвояси.

— Фух, пронесло… — упав на стул, я утерла рукавом капельки холодного пота, выступившего на висках.

И попалась.

— У-у-у-у!.. ― произнесла Антия восхищенно и благоговейно. Смотрела она на мою руку, точнее, на рунический браслет. — О-о-о…

— Что там, деточка? — заинтересовалась матушка Грэси.

— Да так…

Впервые в жизни не хотела делиться сокровенным с матушкой. С ней, знавшей о каждой моей детской шалости, а часто и бывавшей их соучастницей. Только своей любимой няне я могла, кажется, рассказать обо всем. Но не сейчас… Если бы она только увидела браслет, то ни за что не позволила сеньору Бэлтрену Драко покинуть наш дом. Потому я убрала предательницу-руку за спину.

И совершенно напрасно…

— О! — уличающе сообщила Антия

Локо, если не ошибаюсь, по команде маленькой проказницы, ловко цапнула зубами и задрала мне рукав. Я даже ойкнуть не успела. Хотя вру: не только ойкнула, но еще и приказала проклятой псине убираться подальше. Но поздно: несмотря на плохое зрение, матушка Грэси успела рассмотреть браслет.

— Вот это да! — ее глаза заблестели так, словно она увидела гору золота. Настоящее сокровище, что пряталось у меня под рукавом. Но ведь это не так, — И вы, деточка, по-прежнему будете утверждать, что ничего между вами и драконом нет?

— Именно, — сообщила, нахмурившись. Прижала руку к груди, предупреждая желание матушки рассмотреть нежданное украшение поближе. — Не представляю, как такое могло произойти. И отказываюсь в этом участвовать.

— А ваше мнение, похоже, уже не важно, — здраво рассудила матушка Грэси. — Нравится вам или нет, сеньорита Каталина, но вы теперь связаны с сеньором Бэлтреном.

— Знаю, — недовольно проговорила я и умоляюще взглянула на матушку. — Но у него самого браслет не проявился, насколько успела заметить. Потому молю вас обеих: матушка, Антия, не говорите ничего Бэлтрену Драко. Ему не следует знать ничего о моей метке.

— У-ы-ы… — малышка Антия красноречиво потерла горло, как бы показывая, что она-то уж точно ничего не расскажет.

— Какая же вы упрямая, сеньорита, — покачала головой матушка Грэси. — Но, думаю, это одно из тех качеств, что оценил в вас сеньор Бэлтрен Драко. Вы стоите друг друга, это уж точно.

Вот в дом вернулся сам дракон, и разговор замолк. Матушка, что-то напевая себе под нос и загадочно улыбаясь, направилась в кухню. Антия занялась шерстью Локо — причесывала ее подаренным мной гребнем.

— Это, кажется, вам, Каталина, — Бэлтрен подал мне сложенное и слегка помятое письмо. — От благодарных некромантов.  Фрукты мы с Тучкой перенесли на задний двор.

Так и знала: некроманты благодарили меня за предоставленное жилье (ага, как будто я сделала это добровольно), а еще сообщали, что будут регулярно снабжать нас свежими фруктами и зеленью.

Читая последние строчки, я невольно содрогнулась.

— Не хочу, чтобы мертвяки пришли сюда еще раз, — заметила вслух. Фрукты ― это очень хорошо и полезно, но не  такой ценой. Не хочу, чтобы нам постоянно угрожала опасность. — Как они нашли нас? Я не сообщала некромантам новый адрес.

— Поисковая магия творит чудеса, — усмехнувшись, заметил Бэлтрен. — Запрещено, но они явно действовали из лучших побуждений.

Мне стало совсем не по себе. Если прислужники некромантов так быстро нашли нас, то и другим магам не составит труда отыскать наше новое убежище. И обнаружить здесь Бэлтрена Драко, которого кое-кто определенно считает мертвым.

— Что такое, Каталина? — Бэлтрен застал меня врасплох, задумчиво рассматривающую его запястье. — Нравятся мои руки?

— Нет! — ответила резче, чем собиралась.

Никакого проявления браслета, ни малейшего следа. Что очень обидно и даже удручающе. Почему руны проявились у меня, а у него нет? Не проявление ли это высшей вселенской несправедливости?

— Почему нежить вдруг повела себя странно? — спросила, возвращаясь к оставленному разговору. — Почему вдруг ринулись вперед со странными выражениями на лицах? Что это было?

Я невольно посмотрела в сторону прибалдевшей от расчесывания шерсти Локо. Та поймала мой обвиняющий взгляд и, заскулив, прикрыла лапой нос.

— Антия, милая, прогуляйся на заднем дворе, — предложил Бэлтрен девочке. ― Локо возьми с собой. И вот еще что: можешь съесть столько фруктов, сколько в тебя влезет.

— Только не забудь помыть, — добавила я. А когда девочка убежала, перевела подозрительный взгляд на Бэлтрена. — Нежить на какой-то миг вышла из-под контроля, верно?

Бэлтрен утвердительно кивнул. Поразительно, но ему удавалось сохранять спокойствие и достоинство даже в такой неспокойной ситуации.

— Но я не почувствовал исходящей от мертвяков агрессивности, вот в чем дело, — заметил он серьезным тоном. — Наоборот, сказал бы, что на какое-то мгновение их действия стали осознанными. Они  не просто вышли из-под контроля некромагов, но обрели разум.

— Это невозможно, — решительно заявила в ответ. — То, что мертво, ожить не может. И вообще, как вы можете утверждать, что ваши выводы верные? К вам вернулась память?

— Частично, — сообщил Бэлтрен после некоторого раздумья.

— То есть вы больше не считаете себя Фернандо Гомесом и моим мужем?

Вскинула голову и заглянула в бесконечно глубокие стального цвета глаза. Бэлтрен обхватил мою талию и, притянув ближе, сообщил на ушко интимным шепотом:

— Первое — да. А вот второе я готов обсудить в более интимной обстановке. Как насчет небольшой прогулки к руинам замка?

Браслет как будто сжался, плотнее охватывая запястье. В груди стало жарко, а ноги подозрительно ослабели. Бэлтрен Драко и прежде действовал на меня подозрительно, теперь же, с появлением браслета, эти ощущения многократно усилились.

— У меня другие планы на вечер, — сообщила, усилием воли заставив себя оттолкнуть наглеца. — Привезенные фрукты нужно обработать: перебрать, рассортировать. Что-то оставить для еды, остальное засушить или приготовить варенье. В общем, работы непочатый край, не до прогулок, знаете ли.

Да, лучше думать о работе, это отвлекает.

— Как знаете, — усмехнулся Бэлтрен. Он смотрел так, как будто точно знал, что творится со мной сейчас, какое действие он на меня оказывает. — Локо, к ноге, малышка! Нам стоит кое-что проверить.

Собака в момент оказалась рядом, как будто только и ждала команды хозяина. Я же отправилась в кухню, куда матушка Грэси уже перенесла часть фруктов. Работы и вправду предстояло много. И, как бы негативно я ни относилась к нежити, испытывала признательность к некромантам. Я-то перебьюсь, а вот матушке и Антии нужны витамины, на одном букашнике далеко не уедешь.

— Куда подевался наш дракон? — спросила Грэси, снимая тонкой стружкой кожурку с очередного яблока. — Его помощь тоже бы пригодилась.

— Сеньор Бэлтрен Драко, наместник Арагосы, не обязан отчитываться перед нами в своих действиях, — заметила я, искренне мечтая, чтобы он ушел навсегда. Из Итрана, этого дома и моего сердца. — И он не наш, а свой собственный дракон.

В кухню прибежала радостная Антия, держа под мышкой книжку. Открыв на одной из страниц, продемонстрировала нам красочную картинку. Ну да, свадьба двух драконов, очень красиво, роскошно и вообще…

— О!.. — малышка маленьким пальчиком указала на брачные браслеты, нарисованные на руках у пары.

Из моей груди вылетел вздох.  Да, в детстве я тоже обожала истории об истинных парах. Тех, кто предназначен друг другу самой судьбой. Их союзы благословляет сама Великая праматерь и щедро награждает магическими дарами.

— Это  только сказка, малышка, — произнесла вслух.

— У-о-о-о… — девочка благоговейно провела пальчиком по моему рукаву, под которым скрывался браслет, подозрительно похожий на тот, что изображен в книжке. — О!

Ну да, это не сказка.

Глава 13

— Я не уверена в том, что это именно браслет избранности, — проговорила больше для себя, чем для Антии или матушки Грэси. — И до того момента, пока не разберусь в этом, прошу вас молчать.

— Ы-ы-ы… — Антия развела руками.

Ну да, девочка вряд ли расскажет Бэлтрену Драко о моем нежданном «украшении», хотя, показать может. Матушка Грэси — другое дело. Она отчего-то упорно верит в то, что мы с драконом можем стать парой.

Какое немыслимое, возмутительное утверждение!

— Прошу молчать вас обеих, — проговорила я, строго глянув на матушку. — Сеньор Бэлтрен Драко не должен знать о моем украшении. И вообще: раз у него самого браслет не проявился, может, и мой сам исчезнет.

Хотелось бы в это верить.

— Мне кажется, дело тут вот в чем, деточка, — проговорила Грэси, задумчиво коснувшись моего плеча. — Он принял тебя, назвал своей. А вы его нет. Потому у сеньора Бэлтрена Драко браслет еще не проявился. Пока нет, но кто знает…

Опять она о своем. Я тяжко вздохнула и похлопала матушку по плечу. Проще заставить солнце вставать на западе, чем убедить матушку Грэси в том, что мы с Бэлтреном не можем быть парой.

Он вернулся поздно и, не говоря ни слова, присоединился к работе. Удивительно, как ловко Бэлтрен орудовал ножом, очищая и нарезая фрукты.  Скажи мне не так давно, что дракон будет работать как простой труженик, ни за что бы не поверила. Да уж, варенье, сваренное драконом, выйдет поистине золотым. Может, потом, когда к сеньору наместнику вернется память и сила, буду продавать баночки на площади. Наверное, многие поклонницы дракона захотят купить варенье или компот, сваренные руками наместника Арагосы.

Не удержавшись, хихикнула.

— Что такое? — Бэлтрен вскинул темные брови. Но работы не остановил. — Находите меня забавным?

— Не совсем, — призналась я. — Всего лишь представила, как продаю варенье с этикеткой, на которой изображен дракон. Не станете возражать, сеньор Бэлтрен Драко, если я использую ваше изображение в качестве товарного знака?

Вопреки ожиданиям, он не возмутился. Напротив, усмехнулся и заметил:

— Вы, Каталина, можете использовать мое имя только в том случае, если согласитесь принять мое предложение.

Я чуть не поперхнулась. А матушка Грэси уронила половник в кастрюлю и многозначительно посмотрела на мою руку.

— Ни одно из ваших предложений, сеньор, не показалось мне заманчивым, — проговорила, не глядя дракону в лицо. — Кстати, хотела сказать вам еще утром: раз силы возвращаются, вы вполне можете вернуться в столицу и занять причитающееся вам место. В родных стенах память вернется быстрее, уверена.

— Я так не думаю, — возразил Бэлтрен. Перехватил мою руку — как раз в том месте, где под рукавом прятался «браслет». — Что бы вы ни говорили, Каталина, я нужен здесь. А вы нужны мне. Не понимаю, каким именно образом, но именно ваше присутствие помогает мне восстановить силы.

Затаила дыхание и осторожно  высвободила руку. Поймала еще один многозначительный взгляд матушки Грэси и невольно покраснела.

—  Локо осталась снаружи? — решила перевести разговор в более спокойное русло. — Как считаете, ваша собачка не привлечет еще толпу нежити?

— Вряд ли, — рассудил Бэлтрен. — Локо осталась в руинах замка, пусть некоторое время поживет там.

Я облегченно вздохнула. Как бы ни пыталась избавиться от суеверного страха, не могла смириться с мыслью, что в моем доме живет поднятая неизвестно кем и для каких целей нежить. И пусть Локо не проявляла агрессивности, она пугала меня одним своим присутствием.

— Верное решение, — согласилась с Бэлтреном — чуть ли не впервые с момента нашего знакомства. Подняла взгляд и пристально посмотрела на мужчину. — Там, в руинах,  ничто не показалось вам знакомым?

— Нет, — ответил дракон слишком резко, из чего можно было сделать вывод, что медленное восстановление памяти и сил приводит его самого в ярость. — И следов некроманта, оживившего Локо, не нашел. Завтра утром осмотрю еще раз, вдруг, что-то пропустил.

С заготовками закончили далеко за полночь. Нещадно зевавшую матушку я отправила спать, а сама занялась уборкой. Бэлтрен, снова не говоря ни слова, присоединился. Так, словно это было делом само собой разумеющимся. А ведь он перестал думать, будто он управляющий поместьем семьи Драко, а я его жена. Что меня лично несказанно радовало.

— Расскажите мне об Антии, — попросил, ловко орудуя веником. — Она ведь не ваша дочь, верно? И даже не родственница. Девочка никогда не разговаривала?

Да, полураздетый дракон с веником — то еще зрелище. Главное, отвлечься и не обращать внимания, хотя игнорировать полностью вряд ли получится.

— Я нашла малышку на базаре и спасла от разбушевавшихся торговцев, — решила рассказать правду. — А после она отыскала меня, не пожелав остаться в приюте, куда я ее пыталась отправить. Полагаю, Антия ― одна из многих детей, оставшихся без родителей. С тех пор, как я с ней познакомилась, она не произнесла ни слова. Наверное, малышка увидела то, что не предназначалось для детских глаз, и онемела от сильного испуга. Но я надеюсь, что со временем дар речи к ней вернется.

— У нее очень необычная внешность, — задумчиво проговорил Бэлтрен. — И ее глаза…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я уже слышала подобное высказывание и не могла не отреагировать.

— Что не так с ее глазами? Вы что-то помните?

— Если бы, — усмехнулся дракон. А после резко погрустнел. — Но она очень необычная малышка, я это чувствую. Вы поступили правильно, взяв ребенка под свою опеку. Еще один поступок, возвышающий вас в моих глазах.

— Да что вы говорите?! — фыркнула я. — Жаль, я не возвысилась в ваших глазах прежде, чем вы лишили меня родного гнезда. Да и когда предлагали стать вашей любовницей — не слишком-то интересовались моей репутацией и моральными качествами. Наверняка полагали, будто ни одна девушка не сможет устоять перед вашим обаянием.

— А вы, значит, можете? — он притянул меня к себе так резко, что я даже возмутиться не успела. Горячие сильные руки обжигали кожу через слишком тонкую ткань платья. А губы оказались так близко… — Моя стойкая и непоколебимая сеньорита Каталина. Вы так упорно убеждаете в том, что равнодушны ко мне, вот только убеждаете меня или себя?

Демоны побери этого Бэлтрена! Стоило только расслабиться, потерять бдительность, поверить в то, что дракон очень человечен, как он снова ринулся в атаку.

— Я не ваша, — сообщила как можно строже. Хотя, признаться, с отчаянно бьющимся возле горла сердцем сделать это было ох, как нелегко. — И не заговаривайте мне зубы, для меня вы были и будете наместником Арагосы, драконом, отобравшим у меня родительское наследство. Никакие ваши действия после потери памяти не отменят этого возмутительного поступка.

— Если я поступил так, значит, имел на то веские основания, — заявил он беспрекословно, и из объятий не выпустил. — А доказать то, что вы принадлежите мне, я все же сумею.

От слов он перешел к активным действиям. Его твердые, настойчивые губы нашли мои, и земля поплыла у меня из-под ног.

Вот что странно: одновременно отталкивать Бэлтрена Драко, упираясь в его широкую грудь, и вместе с тем изо всех сил желать п

Глава 1

– Сеньорита Каталина… Ох, сеньорита Каталина!.. – В кабинет вбежала Грэси, размахивая зажатым в руке письмом, точно белым флагом. – Там у ворот люди сеньора Бэлтрена Драко!

Я оторвала взгляд от счетов, отодвинула сложенные низенькой стопочкой  золотые лиры и посмотрела на матушку Грэси. Странно, родители погибли, когда мне было пять, но я их совсем не помню. А вот матушка Грэси как будто и не изменилась с тех пор, как нянчилась со мной: все такая же розовощекая, кругленькая и маленькая, как сдобная булочка. Разве что за последние годы в ее буйных черных кудрях поселилась седина, да и бегать вверх по лестнице ей становилось все тяжелее.

– И что от нас потребовалось этому закоренелому цинику, сеньору дракону? – спросила я, имея в виду Бэлтрена, наместника короля в провинции Арагоса. Подумать только, последние сражения между некромантами и ведьмами стихли лишь пару месяцев назад, а этот уже вводит новые налоги. Уму непостижимо! – Да ты присядь, матушка, успокойся. Хочешь, принесу стакан воды?

– Разве можно, деточка?.. – замахала на меня руками Грэси. – Это я должна тебе прислуживать, а не наоборот. Вот, почитай-ка!

Она сунула мне под нос письмо, что до того так крепко сжимала в руках.

– Новый налог? На это раз на воздух? – скептически уточнила я.

С этого дракона станется. Вот с чего он решил, будто восстановление территорий должно проходить за счет мирных плантаторов? Мы эту войну не затевали, наоборот, всячески стремились к миру. Мало того, что моего дядю призвали на военную службу, с которой тот не вернулся, так еще и последние сбережения отдать? А чем прикажете платить работникам? Треть урожая сгорела, треть сгнила на складах из-за невозможности доставить фрукты покупателям. Нам остались жалкие крохи…

– Нет! Хуже, деточка, все гораздо хуже!.. – Матушка обхватила голову и возвела очи горе. – Люди наместника утверждают, будто плантация, усадьба и даже кошатня нам больше не принадлежат!

– В смысле?.. – Письмо выпало из моих рук. – Это исключено, матушка. Вот говорила тебе, не ходи по жаре без шляпы и зонта, напечет голову.

Поместье принадлежало моему отцу, а после его смерти перешло к дяде Джуано. Теперь, когда последний пропал, я осталась единственной наследницей.

– Дона Джуано обвинили в измене, его имущество подлежит аресту, – запричитала матушка, глядя на меня своими большими карими глазами, в которых сейчас блестели слезы. – Вам же надлежит немедленно прибыть ко двору сеньора Белтрена Драко, чтобы он смог определить вашу дальнейшую судьбу. Боюсь, он захочет выдать вас замуж. Да вы прочтите письмо, сеньорита…

Вот только не замуж, увольте. Был тут у меня недавно наплыв женихов, больше напоминавший парад уродцев. Сосед, проигравшийся в пух и прах некромантам еще до войны, видишь ли, воспылал ко мне неземной страстью. Решил, будто двадцатилетняя девчонка не отличит охотника до чужого добра от пылкого влюбленного. Какой бред! Потом еще один приходил, тоже клялся в вечной любви, а сам посматривал на столовое серебро, да в окно, на фруктовые плантации. Ну да, и на мою грудь смотрел, пышную и высокую, доставшуюся от красавицы-мамы.

– Скажите, сеньор, какого цвета мои глаза? – спросила я в конце вечера, а сама вроде как смущенно прикрылась веером.

Разумеется, жених не угадал. Ни с первого, ни даже с третьего раза. А ведь глаза у меня запоминающиеся, фиалкового оттенка. Тоже, кстати, от мамы достались. А вот золотистые локоны – это уже от папы, так же, как высокий рост и деловая хватка.

После первых двух женихов приезжала еще парочка. Но и те проверки на вшивость не прошли, а потому убрались восвояси, наевшись до отвала фруктами и другими щедрыми угощениями. Один чуть не спер серебряную табакерку отца, стоявшую на каминной полке. Но был пойман мной лично за руку, после чего долго и извинялся, и клялся, что больше никогда и ни в коем разе. Клялся он, разумеется, после того, как его руку я ловко завела ему же за спину, повторив один из приемчиков учителя. Как все же хорошо, что вместо нудных уроков музицирования выбрала самооборону. Будто знала, что пригодится.

С тех пор женихов на порог велела не пускать. Не для того я хранила и преумножала то, что досталось от родителей, чтобы передать все это какому-нибудь ленивому хлыщу. Сейчас, когда кончилась война, о деле надо думать, как плантации восстанавливать да связи вновь налаживать. А никак не о замужестве.

– Ой, что бу-у-удет-то, деточка?.. – всхлипывала матушка и утирала нос огромным кружевным платком.

Я дочитала письмо и, скомкав, отправила прямиком в раззявленную пасть железного ворона. Тот с удовольствием сожрал письмецо дракона Бэлтрена и, сыто рыгнув, вылетел в распахнутое окно.

– Нормально все будет, – пообещала матушке Грэси. – Передай людям наместника, что никуда я с ними не поеду. Еще не хватало, чтоб меня, дочь Луиса Эстебана, везли в замок под конвоем. – Сама прибуду через пару часов. Пусть сеньор Бэлтрен Драко встречает.

Уж я ему приеду. Я ему так приеду – вовек не забудет!

Для начала попросила оседлать Тучку. Чистокровный летающий кот  – это не средство передвижения, а песня какая-то. И огромное расстояние пролетит за несколько часов, и теплом согреет, и врага атакует так, что мало не покажется. А уж как мурлычет…

До войны у нас была процветающая кошатня, за каждым окотом очередь выстраивалась чуть не до столицы. А потом появился дракон Бэлтрен с армией, и красавцев котов изъяли для военных целей. Дяде что-то там заплатили, жалкие крохи на самом деле, а спорить он не посмел. Его и самого увели из дома, как какого-то безымянного кота, хотя сам дядя Джуано воевать желанием не горел. Но когда-то в юности закончил Королевскую Академию, факультет боевых искусств, а потому был обязан явиться под знамёна нового наместника и помочь урегулировать кровопролитный конфликт между ведьмами и некромантами.

И что им не жилось в мире?

Некроманты и ведьмы всегда недолюбливали друг друга, но терпели. Из-за древних могильников постоянно спорили. Ведьмы обвиняли некромантов в том, что из-за их магии у них вянут цветы и травы. Некроманты говорили, что ведьмы заняли их территорию и насажали там всякой ерунды. Зачем на древних могильниках цветы? Потому что они растут только там, возражали ведьмы. От споров обе стороны постепенно перешли к активным действиям. Ведьмы заявили, что некроманты убили верховную ведьму. Некроманты утверждали, что верховная ведьма прикончила главного некроманта. Вот тут и понеслось…

Потом пришел дракон и разогнал ведьм и некромантов в разные стороны. Могильники объявил запретной территорией и стал ее тщательно охранять. Только вот котиков наших не вернул, воины не слишком-то жалели чужую животинку в горячих сражениях.

Один только Тучка и остался, да еще пара тяговых кошечек, лишенных крыльев, но весьма помогающих в большом хозяйстве.

– Как хорошо, что я тебя отстояла, – с любовью проговорила я, касаясь розового шершавого носа Тучки. Тот совсем не по-кошачьи вильнул дымчато-серым хвостом и наморщился, показав острые белые клыки размером с кинжалы – Не представляю, как смогла бы отдать тебя этим безжалостным воякам.

Верхом на боевом коте, в сапожках для верховых полетов, в лучшей бархатной амазонке изумрудного цвета (том немногом, что сохранила для специальных случаев), с воткнутым в волосы цветком граната, талисманом семейства Эстебан, я и отправилась в гости к дракону. Когда приземлилась прямо на парадном крыльце дворца, благополучно миновав ров, первые ворота и магическую защиту (Тучка мой не только средство передвижения, но еще немного волшебник), стражники немало так занервничали.

– Доложите сеньору Бэлтрену Драко, что Каталина Эстебан прибыла на аудиенцию! – приказала и непримиримо зыркнула. Ни один ли из этих солдафонов впивал шпоры в нежные бока моих котиков и погубил их безжалостным отношением?!

Спустя десяток минут меня уже вели вверх по мраморной лестнице, мимо длинных галерей прямиком в личные апартаменты дракона. Надо отметить, замок сильно приуныл с того последнего раза, как я тут бывала. Лет пять прошло, кажется. Исчезли позолоченные люстры, драгоценные гобелены и изящные статуи – прежний наместник отличался болезненной тягой к роскоши. Нынешний же наверняка распродал вещи предшественника (не всегда полученные праведным путем) и пустил все средства на армию.

Даже в кабинете наместника обстановка была лишена роскоши и излишеств. Тяжелая дубовая мебель, мрачные тона, а развешанное на стене трофейное оружие как нельзя красноречиво доказывало, насколько солдат Бэлтрен в жизни и в душе.

При моем появлении он привстал из-за рабочего стола и отложил перо, как и подобает  по этикету. На суровом и мужественном лице Бэлтрена не было и тени улыбки или радушия, когда он произносил краткое приветствие. И все же я не могла не отметить высокого роста, боевой выправки, темных, как смоль, густых волос, орлиного профиля и графитовых хищных глаз. Серый мундир с золотой вышивкой идеально сидел на Бэлтрене, подчеркивая достоинства фигуры.

Хорош, зараза. Жаль, что такая сволочь.

– Я пришла требовать объяснений, – произнесла с достоинством и осталась стоять, игнорируя предложение опуститься в мягкое, обитое темным бархатом кресло. Раньше высокий рост помогал мне разговаривать со многими мужчинами на равных. Но с драконом этот фокус не прошел: даже учитывая приличный каблук моих сапожек, Бэлтрен был выше меня на голову. – Основания, по которым моего дядю, Джуано Эстебано, обвинили в предательстве, нелепы. Он трусоват, но не предатель.

Дракон усмехнулся, взглянув на меня с подозрительным прищуром.

– О предательстве вашего дяди доложили доверенные мне лица, – строго сообщили мне властным, полным внутреннего достоинства голосом. – Это не подлежит оспариванию или обсуждению. Я пригласил вас, юная сеньорита, вовсе не для этого. А для того, чтобы оказать вам любезность, учитывая заслуги вашего погибшего отца, Луиса Эстебана.

Пригласил? Как громко сказано…

– Разве сопровождение юной сеньориты к вам под конвоем является приглашением? – поинтересовалась, с трудом сдерживая гнев. – А лишение меня имущества по наговору доверенных вам людей не стоит ли считать благодетельством? Так вы чтите память героев Арагоса, превращая их потомков в нищих?!

– Подбирайте слова, сеньорита! – приказали мне.

– А я их и не теряла! – сообщила в ответ. У меня было еще много что сказать этому напыщенному дракону. – Как вы?..

Договорить не успела, потому как в следующее мгновение мою талию обвила могучая рука дракона и притянула к жесткой груди, а твердые требовательные губы впились в мои в дерзком, беспощадном поцелуе.

В первую секунду откровенно опешила, а в следующую замахнулась. Но рука моя была остановлена на подступе к щеке Бэлтрена. Реакция у него что надо. Он завел обе мои руки за спину, а сам смотрел в мои глаза, прожигая насквозь диким, каким-то лихорадочным взглядом.

Один плюс, губы мои оставили в покое.

– Вы потрясающе хороши, сеньорита, – глуховатым, полным восхищения голосом сообщили мне. – В вас столько скрытой страсти и неистовства. А вы знали, что ваши фиалковые глаза темнеют в минуты страсти?

Снова захотелось залепить ему пощечину, жаль, руки заняты.

– Вы бредите, сеньор Бэлтрен, – презрительно выплюнула ему в лицо, – выдаете желаемое за действительное.

– Ничуть, – усмехнулся он и, сдерживая мои руки одной своей, большим пальцем второй провел по моей нижней губе.

Укусить его, что ли?!

– Хотел выдать вас за одного из своих соратников, но теперь передумал, – сообщил дракон самым нахальным образом. – Оставлю при себе, думаю, мы с вами поладим, сеньорита.

Глава 2

Что-о-о?! Я забурлила от гнева. Еще немного ― и у меня, как у кипящего чайника, сорвало бы крышечку. Коту под хост подобные предложения!

– Я не намерена выходить замуж! – объявила и горделиво вскинула подбородок. – Все что меня интересует, это мое поместье. Я собираюсь вернуть ему былую славу и…

Взгляд Бэлтрена Драко становился все насмешливее. Он смотрел на меня так, словно перед ним разыгрывали комедию, а я, между прочим, душу изливала.

– Что смешного вы находите в моих словах, сеньор Драко?! – возмутилась я подобным поведением. Скрестила на груди руки, дабы не привлекать излишнего внимания к своим выдающимся частям тела. – Вы из тех мужчин, которые полагают, будто мечта и назначение каждой девушки – найти подходящего жениха? Так вынуждена вас огорчить: замуж не собираюсь.

– А я вам и не предлагаю, сеньорита, – он насмешливо поклонился. И вдруг резко посерьезнел. Суровое лицо вновь приобрело хищное выражение, когда Бэлтрен сделал шаг в мою сторону. – Быть любовницей наместника Арагосы куда престижнее, чем ближайшей родственницей предателя. Имущество переходит в казну независимо от вашего желания. Поместье и прилегающие территории послужат прибежищем для изгнанных с могильников некромантов. Вы же можете выбрать: изгнание или моя постель.

Нет, одной пощечины этому гаду мало. За такие слова ему бы всыпать плетей. И пусть в Арагосе давным-давно отменили физические наказания, я бы их вернула для исключительного случая. Конкретно ради Бэлтрена Драко. Лично взяла бы плеть, стянула штаны и выпорола, как дурно нашкодившего мальчишку.

Воображение разыгралось, как и мстительность. Вот только представив голый зад Бэлтрена, я почувствовала некое подозрительное удушье. Кто прибавил отопление в комнате?

– Так что, сеньорита? – Бэлтрен обхватил мои плечи, притянул ближе. Взгляд прошелся от груди, вдоль шеи и поднялся к глазам. Судя по нему, сеньор Бэлтрен не сомневался в том, какой выбор я сделаю, и уже предвкушал чувственное пиршество.

Пришлось обломать ему удовольствие.

– Да я скорее умру в нищете и голоде, чем стану делить с вами постель, – прошипела зло. – Уберите свои грязные руки, Бэлтрен Драко, или я за себя не отвечаю.

На угрозу не отреагировали, а зря. Когда я прикрыла глаза, мысленно призывая Тучку, сеньор дракон наверняка решил, будто лишилась чувств от его близости. Не на ту напал!

Тучка влетел в окно, разбив витражное стекло, со звоном разлетевшееся по темному ковру. Надо отдать Бэлрену должное, он даже не дрогнул, увидев разинутую пасть боевого кота. Однако меня выпустил и поспешно затолкал себе за спину. А сам в это время стал менять очертания, меняя обличие на истинное.

– Не волнуйтесь так, сеньор, – насмешливо сообщила я дракону. – Это мой кот. И нам уже пора возвращаться на виллу. Всего вам недоброго.

Не дожидаясь, пока перевоплощение наместника закончится, я запрыгнула Тучке на спину, и мы вылетели в окно. Каким бы грозным и опасным ни был летающий кот, переплюнуть дракона, да еще и высших кровей, не получится. У него одно огненное дыхание способно обратить в пепел небольшую деревеньку.

И все же было приятно осознавать, что я от него улизнула.

Догонять Бэлтрен не стал, это было бы выше его достоинства. Да, я прекрасно осознавала последствия своего поступка, и все же не жалела о нем. Кто-то должен утереть выдающийся нос этому заносчивому дракону. И даже к лучшему, что после такого отказа он наверняка откажется от попыток продолжить в том же духе. Я не шутила, когда говорила, что лучше умру, чем выйду замуж по принуждению.

Пролетая над центральной частью Арагосы, заметила небольшой рынок. Наша семья работала только с оптовиками, и все же было интересно присмотреться к ценам и товарам.

– Давай-ка спустимся ненадолго, – предложила Тучке, похлопав его по пушистой шее.

Нужно было срочно отвлечься. После встречи с Бэлтреном Драко меня все еще потряхивало, хотя я и старалась держать себя в руках. Впрочем, как всегда. И как всегда, именно дела и заботы помогали в этом.

Больше всего меня интересовали фрукты. Апельсины, лимоны, виноград, арбузы и хурма – все было представлено не в лучшем виде. Торговцы определенно завышали цены, а ведь их фрукты были далеко не качественные. Наметанным глазом я отчетливо видела, что с помощью магии за сочные и спелые плоды пытались выдать червивые, местами побитые недозревшие зеленцы, наверняка собранные на заброшенные плантациях. Нет, на вкус такие фрукты еще ничего, но вот несварение с них будет самое настоящее.

Тем не менее, народу на рынке было немало. Кто-то покупал, но в основном люди просто бродили от лотка к лотку, не имея возможности купить все, что хочется, зато прекрасно проводя время в спорах с торговцами. Все соскучились по мирной жизни, даже по привычным мелким склокам на рынках.

От меня откровенно шарахались. Пропуская, где бы я ни шла. Точнее, шарахались не от меня, а от Тучки. И только один торговец решился приманить необычную покупательницу.

– Красавица, купи сочные мандарины? – заискивающе улыбнулся он, продемонстрировав широкую щель между передними зубами. – Или инжир? Смотри, какой спелый и ароматный.

– Кислятина, да к тому же мятая, – поморщилась я. Пусть магией не обладала, и все же видела, что именно скрывается под сочной на вид оболочкой. – Пятьдесят лир за кило? Вы, сеньор, слишком алчны. Я бы  такое и даром есть не стала.

– Что вы, сеньорита, не за кило, за штуку, – нахально проговорили мне.

– Наживаетесь на чужой беде? – поинтересовалась я, зло прищурившись. Народ еще не оправился после войны, а тут и мародеры пожаловали. – Вы ведь ни труда, ни денег не вложили в эти фрукты, просто собрали чужой неурожай. Хотя нет, извиняюсь, вложились: купили украшающее зелье у какой-нибудь ведьмы.

Стоявшие рядом покупатели стали присматриваться к товару пристальней. Продавец же что-то пробубнил себе под нос, но открыто спорить не стал. Все потому, что в этот момент Тучка изволил зевнуть.

– Не нравится мой товар, поищите получше, – порекомендовал торговец и, перегнувшись через витрину, попытался прикрыть свой безобразный товар таким же безобразным одутловатым телом. – Вон, у соседа моего напротив. Дон Хорес, продашь красавице свои прекрасные дыни?

Услышав это, сосед напротив начал по-быстрому складываться, уверяя, что на сегодня торговать закончил. Народ стал возмущаться.

И в этот момент, воспользовавшись общим волнением, из-под прилавка высунулась маленькая ручка с темными, обломанными ногтями. Схватила апельсин, и тут же юркнула обратно.

Вот только это заметила не только я, но и торговец.

– Держи воровку! – заорал он. – Опять эта мелкая тут шастает. Ну, все, поймаю, отхожу хворостиной по тощей спине! Держи ее!!!

Толпа набросилась на малышку, такую худенькую, что, казалось, порывом ветра снесет. Грязные светлые волосы торчали во все стороны, как воронье гнездо, а из-под неровно остриженной челки с опаской выглядывали нереально большие болотного оттенка глазищи. Выглядывали с опаской, но без откровенного страха. Девчонка была юркой и бойкой, несмотря на худобу. Ловко петляла она меж рядов и лотков, как будто и не девочка вовсе, а шустрая белка.

Да только охотников на нее было слишком много.

– Тучка, защищать! – приказала я, не дав здоровенному детине схватить малышку за шиворот.

Боевой кот в секунду оказался рядом, мягко подхватил девочку за шкирку, совсем как собственного котенка, и перенес ко мне ближе. Свернулся клубком вокруг малышки и заурчал, когда ее маленькие пальчики стали увлеченно почесывать дымчатую шерсть.

 Чего это он? Тучка весьма неохотно подпускает к себе посторонних, а тут вдруг заурчал…

– Сеньорита, девочка воровка! – указали мне на оплошность. Вот только к коту подойти не рискнули. – Ее необходимо наказать.

– Она всего лишь голодный ребенок, – возразила я. Достала из кармана золотую лиру и протянула торговцу. – Вот, плата за апельсин.

– Но этого мало!.. – попробовали возмутиться на это. – Мои апельсины…

– Не стоят и этого! – настойчиво перебила я. – Сказать, почему?

Торговец побагровел и, покачав головой, с тяжким вздохом убрал лиру в привязанный к поясу мешочек. Да уж, относительно новая и богато украшенная амазонка вкупе с ездовым боевым котом творят чудеса. Если бы я была обычной горожанкой и посмела вступиться за малышку, меня бы выпороли вместе с ней на виду у толпы.

– Не ешь это! – предупредила девочку, пожелавшую откусить от нечищенного апельсина. – Не бойся, я не собираюсь лишать тебя обеда, всего лишь хочу заменить его на что-то более питательное и полезное. Как насчет сдобной булочки и лимонада?

У малышки загорелись глаза.

– И-и-и!.. – восторженно пропищала она и захлопала в ладоши. А после прижалась к Тучке и потерлась об него щекой. – М-м-м…

Похоже, малышка не разговаривала, а ведь на вид ей было не меньше семи.

– М-р-р-р… – в ответ ласково выдал кот и принялся вылизывать малышке макушку шершавым розовым языком.

Похоже, это любовь с первого взгляда.

– Давай-ка подсажу, – проговорила я и помогла девочке взобраться на спину кота. – Так тебе будет удобнее путешествовать.

Восседая на широкой и мягкой спине Тучки, девочка, похоже, забыла даже о голоде. Но маленький животик напомнил об этом гулким урчанием.

– У-у-у… – пожаловалась она, глядя на меня умоляюще.

Я не забыла об обещании. Но для начала нашла булочника, использовавшего хорошую муку и приемлемые добавки. Только после этого купила выбранный малышкой рогалик, сдобу и пышку с маком и изюмом. А еще огромный пряник, лимонад и леденец на палочке. Последнему девочка радовалась особенно, подпрыгивая на спине Тучки. Который, к слову, совершенно не возражал против подобного обращения.

– Не думала, что ты любишь детей, – сказала я котику задумчиво. – Или в этой девочке есть что-то особенное?

И правда: малышка была очень необычной.

Мы расположились за рынком возле полуразрушенного фонтана. Девочка ела, все еще восседая на коте. А я рассматривала ее, не в силах понять, откуда она родом. Кожа слишком бледная для местного населения, да и волосы у здешних в основном темные. А взгляд такой умный, совсем не детский.

– Интересно, как тебя зовут, чудо светловолосое? – спросила я, не надеясь на ответ.

Но, к моему немалому удивлению, малышка подобрала ветку и нацарапала на песке вполне отчетливо: «Антия».

– Сколько же тебе лет?

Антия ненадолго задумалась, нахмурив светлый высокий лоб, а после начертила цифру семь.

А вот на вопрос о родителях и доме ничего не ответила, а в зеленых глазищах задрожали слезы. Обиженно поджав нижнюю губу, малышка уткнулась мне в грудь, доверчиво обняв тонкими, как прутики, ручонками.

– Прости, что спросила, – охнула я. – Не стоило этого делать.

Я гладила малышку по узкой спине, а Тучка успокаивающе касался ее лапой. Вскоре Антия успокоилась и вернулась к леденцу, облизывая его нарочито медленно и блаженно прикрывая при этом глаза.

– Тебе нельзя оставаться на улицах и питаться тем, что найдется на рынке, – рассудила я. – К счастью, у меня есть знакомая, которая поможет тебе выжить и, возможно, даже найти семью. Сеньора Сал Кастро основала в городе приют, она с радостью позаботится о тебе.

Я, как и многие другие плантаторы и просто неравнодушные арагосцы, спонсировала это благое дело. Вот только ввиду последних событий вряд ли смогу помогать дальше. Но напоследок сделаю все, что в моих силах.

– Ы?.. – Антия указала на меня пальчиком. А после на себя.

Мне захотелось расплакаться. Найди я девочку еще несколько дней назад, непременно забрала на виллу, выходила и выкормила как родную сестру или любимую дочурку. Но теперь, когда меня лишили всего…

– Прости, милая, тебе нельзя остаться со мной. Я сама еще не знаю, где буду жить и как. У сеньоры Сал Кастро тебе будет лучше и безопасней.

Еще неизвестно, куда меня определит сеньор дракон после такого-то отказа. Не исключаю, что куда-нибудь на топи, жить в одиноком домике болотной ведьмы и не показываться больше на глаза благородным арагосцам.

– У-у-у… – расстроенно выдохнула Антия.

– Ничего, – приободрила я, – выше нос, малышка. Если у меня все наладится, я непременно за тобой вернусь.

Если, конечно, к тому времени сеньора Сал не найдет Антии семью. Уверена, такую славную малышку многие захотят взять. А то, что она молчит, так это неважно и наверняка поправимо.

Мы с Тучкой докинули Антию до дверей приюта и передали на руки сеньоре Сал Кастро. В ее же натруженные, надежные руки перекочевал мешочек золотых лир – часть выручки от проданного урожая. Я в любом случае собиралась сделать это, так что нам с Антией было по пути.

– Идем, вымоем тебя и причешем, – ласково прощебетала Сал, отвлекая девочку от тягостного прощания. – Я покажу тебе твою кровать и познакомлю с другими малышами. Уверена, у такой славной малышки будет много друзей.

А я почему-то была уверена, что это не последняя наша встреча с Антией. Но ее печальный  и в то же время полный затаенной надежды взгляд навсегда врезался в память. Эти зеленые глазищи просто невозможно забыть.

Глава 3

– Да как он только посмел, этот ободранный дракон?! – возмущалась матушка на рассказ о моих злоключениях. – Выгнать вас, сеньорита, из дома вашего отца? Лишить всех привилегий? Да что же это вообще творится?!

– Видимо, некромантам наша вилла нужнее, – вздохнула я.

О том, что сеньор Бэлтрен Драко предлагал роль его любовницы, даже упоминать не стала, достаточно с матушки потрясений.

Мы разговаривали, сидя на крытой веранде. С грустью смотрела я на залитые солнцем угодья, словно прощаясь с местом, где провела свою жизнь. Невыносимо было представлять, что сотворят с этим райским местечком некроманты. Неужели их ожившие мертвяки будут расхаживать меж плодовых деревьев? А запах, этот дивный запах свежей зелени и сочных плодов? Да, за последние годы былое величие утратилось, и все же я надеялась восстановить со временем и дом, и сады. И даже во время войны старалась поддерживать имущество в порядке. Дядюшка не слишком волновался об этом, с легкостью отдав мне бразды правления. В отличие от дракона, он не считал, будто девушка не справится самостоятельно с подобной задачей.

Звон разбитого стекла нарушил ход моих мыслей.

Тяжелый камень с привязанным к нему пергаментом брякнулся об стол.

– Что это?.. – испуганно дернулась матушка и закрыла лицо руками. – Неужели снова нападение?

– Увы, нет, – невесело усмехнулась я. Уж лучше бы вновь взять в руки отцовскую винтовку и разделаться с парой-тройкой дезертиров или отбившихся от рук некромантов мертвяков, чем сражаться с наместником. Силы наши не равны. И, как бы ни хотелось поквитаться с ним за все, я слишком отчетливо это понимала. – Это сеньор Бэлтрен Драко изволил прислать сообщение.

Что ж, я разбила его окно, он мое. И вроде бы все честно, но с другой стороны – я ведь не приглашала его к себе в гости так настойчиво. Не устрашала и уж тем более не пыталась затащить к себе в постель.

Развернула послание и прочла.

– Сеньор наместник осчастливил несказанно! – фыркнула и подавила желание немедленно порвать послание на клочки. Но нельзя, без этого клочка бумаги не получить ничего. – Выделил владения из своего личного имущества. Мне предстоит отправиться в Итран, горную местность, и занять небольшое жилье  у берега моря. Теперь там  будет мой дом.

В последней части послания говорилось о возможной милости со стороны наместника. На случай, если я передумала и готова извиниться, он так же готов забыть о нашей ссоре и повторить свое крайне щедрое предложение.

Стать его любовницей? Да ни за что на свете! Да и извиняться мне не за что, я высказала лишь то, что думала. И мнение с тех пор не поменяла.

– Ох, сеньорита, как же мы будем там жить? – охнула матушка Грэси. – Там так ветрено, в Итране.

– Именно поэтому ты туда не едешь, – печально вздохнула я и посмотрела на кормилицу, няньку и помощницу во всем, начиная от детских шалостей и заканчивая сбором урожая. – Тебе будет трудно прижиться на новом месте. Тебе и тем немногим работникам, кто остался верен семье Эстебан даже в трудные времена, раздам то небольшое имущество, что у меня осталось от матери. Украшения, картины, столовое серебро…

– Но это же твое приданое! – возмутилась матушка. – Как можно отдавать такие вещи простым работникам? Что они будут делать со всем этим?

– Продадут и купят себе жилье, – заверила я. Не оставлять же добрых людей без лиры в кармане. – И смогут продержаться до того, как найдут новую работу.

– Но приданое…

– Зачем мне приданое, если замуж я не собираюсь?

Матушка Грэси посмотрела на меня с хитрым прищуром и улыбнулась, отчего вокруг ее добрых карих глаз отчетливее стали видны морщинки.

– Это сейчас не собираетесь, сеньорита. Придет день, и найдется тот, кто сделает вас счастливой.

Я не верила в подобное, а сделать себя счастливой намеревалась самостоятельно. Вот только не стала обижать матушку, несмотря на преклонный возраст, верившую в счастливый брак и настоящую любовь.

– Если такой день придет, то мой избранник возьмет меня и без приданого. Решено, Грэси, приданое достанется работникам, тебе и остальным. Это единственное имущество, которое не отобрал Бэлтрен Драко, и я просто обязана распределить его по совести. Не бойся, тебе хватит и на домик, и на сытую старость.

– Вот еще, сеньорита!.. – матушка Грэси замахала на меня руками. – Неужто вы и вправду думаете, что я вас брошу? Берегла-берегла столько лет, и вдруг останусь греть на солнышке бока, пока вы осваиваете новые земли? Ну, уж нет.

Спорить было бесполезно. Уж кто-кто, а я хорошо знала матушку и ее упрямство. Если вбила что-то в голову, не вытравишь и магией.

– Но долю свою ты получишь, – предупредила настойчиво. – Не спорь!

– Как скажете, сеньорита, – кивнула матушка и хитро улыбнулась. – Потратим это на новом месте.

На то, чтобы покинуть поместье, мне дали только сутки. Так мало времени, а еще так много нужно было сделать. Сборы шли полным ходом, а меж тем на виллу начали прибывать некроманты с семьями. Эти бледные и худощавые маги совершенно не походили на тех, что пару раз пытались забраться на виллу. Не пугали и даже не вызывали чувства острой неприязни. В потрепанной черно-белой одежде, с кульками и узелками, они напоминали стаю потрепанных дальней дорогой и трудностями ворон. Свое новое пристанище они рассматривали с восхищением. Семья Эстебан много трудилась, чтобы вилла и садовые плантации процветали.

Наблюдая за некромантами, я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, было жаль уезжать из того места, где выросла. Но с другой – еще жальче магов, потерявших в этой войне свои дома, имущество и близких.

– Позвольте нам оказать вам услугу и поднять нескольких мертвяков, будут вам помощники, – предложили некроманты. – Заодно и имущество перенести помогут.

Меня слегка передернуло от такой перспективы. Признаться, всегда недолюбливала эту ожившую нежить, как бы нелепо это ни звучало. Так что вежливо отказалась от довольно щедрого предложения.

– Имущества у меня летучий кот наплакал, – усмехнулась, оглядывая собранное добро. – Все уберется в одну карету.

Карета, несколько чемоданов и тюков – вот все, что я взяла из вещей. Гораздо важнее, что со мной остались матушка Грэси и Тучка. С такими нигде не пропадешь.

А перед самым приездом обнаружился еще помощник.

Точнее – помощница. Антию я заметила лишь тогда, когда мы уже были полностью готовы к отлету. Девочка восседала верхом на коте, умытая, причесанная и в сером платьице с нашивкой приюта на груди. Вот только возвращаться туда девчушка явно не собиралась.

– Сбежала? – догадалась я и невольно улыбнулась, не зная, плакать или смеяться. – Как нашла нас? Как вообще сюда добралась?

Антия только улыбалась и пожимала плечами. Да еще посматривала вперед, как будто ей не терпелось отправиться в путь.

– С тобою плохо обращались деточка? – не отставала матушка.

– Брось, сеньорита Сал мухи не обидит, – возразила я, – а всех деток любит как своих.

Антия покивала на это, а потом, вскинув руку, написала в воздухе слово «любовь». Написала, а после указала на меня пальцем.

– Милая… – я растрогалась окончательно.

Ну как прикажете оправлять в сиротский приют ребенка, признавшегося тебе в любви? Малышке наверняка пришлось несладко, и все же она не утратила детской наивности и веры в людей. Наверное, это действительно любовь с первого взгляда. Притом взаимная, потому что я тоже удивительно быстро привязалась к Антии.

– Решено, ты поедешь с нами, а там посмотрим! – решила мгновенно, и малышка радостно захлопала в ладоши. Я же обернулась к матушке Грэси и попросила: – Собери, пожалуйста, мои детские вещи, они нам пригодятся.

Вообще-то все это добро: книги, ленты, одежду и игрушки, я намеревалась отдать детям некромантов. Но раз пошло такое дело, нам они тоже пригодятся.

Сеньоре Сал я отправила письмо с сообщением о том, что Антия со мной и с ней все хорошо. Железному ворону, отправившемуся с посланием, также следовало остаться в приюте – мне он вряд ли пригодится в скором времени.

Мы же дружной командой отправились на север.

Итран встретил нас проливным дождем и промозглым ветром. В крытой карете мы не промокли, но вот Тучке пришлось несладко. Лететь котику приходилось практически с закрытыми глазами, и все же он не сбился с курса и доставил нас в пункт назначения уже к вечеру.

– И тут мы будем жить? – охнула матушка Грэси, осматривая небольшой двухэтажный домик с заколоченными окнами. Крыша у него, точно шляпа бедного сеньора, местами потрепалась и сползла набок. Хорошо хоть, печная труба была на месте, да и дыр вроде бы не имела. – Какое убожество…

Если честно, я представляла себе еще более жуткий вариант, о чем прямо сообщила матушке:

– Могло быть хуже, гораздо хуже. Что ж, идемте, посмотрим, что ждет нас внутри.

А внутри нас ждал запах сырости, плесень, паутина и пыль. Однако возле действующего камина стопкой высились сухие дрова, а в углу гостиной были свалены кучей новые одеяла, постельное белье, посуда и даже кое-что из провизии. Как ни хотелось бы признавать, но сеньор Бэлтрен Драко не был совсем уж суров и не бросил нас на произвол судьбы.

– Конечно, не наша вилла, но жить можно, – рассудила я. – Крышу можно починить, пыль убрать, комнаты проветрить.

Но не сегодня.

Сегодня мы все слишком устали, перенервничали и вымотались. Матушку Грэси, все еще возмущавшуюся несправедливостью, мы с Антией усадили в глубокое потрепанное кресло поближе к огню. У ее ног разместился мокрый до нитки Тучка. Мы же с маленькой подружкой вскипятили воду, заварили травяной чай и разогрели пирог с тыквой, предусмотрительно захваченный из дома.

Дом… Как много в этом слове.

Да, у нас была крыша над головой (пусть и покосившаяся), я уже скучала по поместью, бескрайним полям, садовым плантациям, солнцу и простору. Немного слезились глаза, но это наверняка из-за усталости. Плакать я разучилась в день гибели родителей, когда на мои маленькие плечи свалилось большое несчастье и большая ответственность. Дядя Джуано не был способен вести хозяйство, с ним процветающие плантации медленно, но верно приходили в упадок. И пусть я тогда была совсем малышкой, не могла не заметить этого. Старалась скорее расти, и постепенно поместье и все имущество перешло в мои руки. Дядя с радостью передал бразды правления, когда мне стукнуло тринадцать. Сам же занялся поэзией, которую всегда любил, хотя, признаться, не имел к ней особых способностей.

Наевшись и напившись чая, Антия взобралась ко мне на колени, да так и уснула.

Я переложила ее на постель, а сама, взяв свечу, поднялась наверх. Так сказать, осмотреть новые владения.

В одной комнате было сухо, а вот пол второй залило водой. И пусть кто-то предусмотрительный подставил ведра, они давно переполнились.

Вздохнув, взялась за дело. Вытащила и вылила ведра, а после до самой полуночи  тряпкой собирала с пола воду. С крышей стоило срочно что-то делать, иначе весь дом прогниет. Я даже успела пожалеть, что отказалась от парочки мертвяков в качестве помощников. Вдруг бы они оказались плотниками.

Подумав об этом, усмехнулась.

Да уж, из мертвяков плотники, как из решета ведро. Даже если при жизни они действительно были столярами и плотниками, поднявшись после смерти, не могли вспомнить ничегошеньки. Только мычать и слепо выполнять команды хозяина. Или того, кому хозяин его продал или передал.

Говорят, в давние времена существовали такие сильные некроманты, которые могли не только вернуть погибшему телу подвижность, но и воскресить разум. Вот только, сдается, все это в прошлом, а то и вовсе сказки. Если бы такие могучие некроманты жили сейчас, они выиграли бы войну в два счета.

М-да, ведьм было бы жаль. Но как прекратить войну без потерь?..

Уставшая, но гордая работой, я подошла к окну и, распахнув ставни, уставилась на темное небо, усыпанное необычайно яркими звездами. Ливень кончился, да и ветер утих, как будто они нарочно завелись, желая показать новым жителям Итрана, на какие пакости способны.

– Не теплый нам устроили прием, не теплый…

Обхватив себя руками, зябко поежилась.

И тут вдруг вдали как что-то вспыхнет! Как громыхнет, что аж уши заложило. По небу поплыли разноцветные всполохи.

А вскоре все стихло…

Глава 4

Испуг был  довольно сильным, пусть и непродолжительным.

Вначале я решила, будто снова началась война. Но вот за все время, что нам приходилось быть свидетелями сражений, такой яркой вспышки магии я не видела. А это была именно магия, притом, магия очень и очень сильная. Только ее последствия давали такой мощный всплеск.

Еще десяток минут ничего не происходило. Понапрасну последив за темнеющим пейзажем, я спустилась вниз. Антия и матушка по-прежнему спали. Кажется, они настолько утомились, что буквально взрывом не разбудишь.

Тучка проснулся и теперь шевелил ушами, прислушиваясь, и принюхивался. Плотные антенны усов сканировали воздух.

– Мр-р-р?.. – вопросительно мурлыкнул он.

Поманила его к выходу. Накинула плащ и, не рискнув взять с собой свечу, открыла дверь. Пусть на улице еще темно, Тучка станет моим проводником. Он же и защитит в случае опасности. А посмотреть, что произошло, надо. Непременно надо! Война или нет, мы должны знать, к чему готовиться. Все же Итран наш новый дом, все, что происходит здесь, касается нас в первую очередь.

– Что-нибудь чуешь? – спросила я у Тучки.

Мы как раз проходили мимо развалин, оставшихся от родового поместья Бэлтрена Драко. Прежде великолепный, замок теперь выглядел сиротливо и убого. Во время войны здесь шли ожесточенные сражения. Теперь же было тихо.

Подозрительно тихо.

– Мяв!.. – Тучка указал мохнатой лапой вперед, в сторону темнеющих остовов зданий. Прежде здесь были хозяйственные строения. – Бр-р-р…

Боевой кот потер лапой нос, поморщился и громко чихнул. Так он делал всегда, когда ощущал магию.

Направилась туда, куда указал котик, перепрыгивая через валуны и перешагивая ямы. Мы сильно отдалились от дома, а из окна взрыв казался таким близким…

 Мои натруженные ноги стали побаливать, и все же лететь на коте я не решалась: мало ли кто заметит с воздуха. Уж лучше так, под прикрытием ночной темноты.

– Что, здесь?

Тучка сделал стойку, указав носом в заросли колючих кустарников. Присмотревшись, я заметила в них что-то довольно крупное. Оно не шевелилось, но дышало. И было золотым, точно тысячи слитков.

– Великая праматерь!.. – я не сдержала возгласа. – Да это же дракон!

И не абы какой, а очень редкий и крупный. Слишком крупный для того, чтобы девушка, даже вместе с боевым котом, смогла вытащить его из зарослей.

– Эй, ты как?.. – спросила и потыкала в кусты мыском сапога. Кажется, с края лежал хвост дракона – широкий и шипастый. – Живой вообще?

Глупый вопрос, совершенно неуместный. Тот, кто дышит, пусть и натужно, наверняка живой.

– Дракон! – крикнула я погромче, приподнявшись на цыпочки. – Эй, дракон, если нужна помощь, придется перевоплотиться. Иначе не вытащим.

Мысленно прикинула: пока мы с Тучкой летаем до ближайшего города, пока собираем группу добровольцев (лучше магов), способных выдержать вес дракона… Тот самый дракон может нас не дождаться.

Не знаю, понял он мои слова или так совпало, но в этот миг по могучему золотому телу пошла рябь. Потом оно начало уменьшаться в размерах, сдуваться, как мыльный пузырь. И вот перед нами оказался человек, довольно крупный даже в таком обличии. Пока вытаскивали его из зарослей, неслабо поцарапались. Я изодрала платье – пусть не новое, и все же дорогое сердцу. К тому же вещей у меня теперь было не так много.

– Демоны побери Бэлтрена Драко! – ругнулась я.

Спасаемый застонал и перекатился с бока на спину. Это был мужчина – мы с Тучкой отчетливо рассмотрели, невзирая на темноту. Еще бы, ведь из одежды на драконе было сплошное ничего, ведь при обращении в дракона человеческие одежды не выдерживают.

– Мр-ра-а?.. – удивленно спросил Тучка.

– Сама в шоке, – подтвердила я.

Все дело в том, что было нечто, смутившее меня больше, нежели мужская нагота. Спасенным драконом оказался не кто иной, как причина моих бедствий и скитаний. Бэлтрен Драко собственной персоной.

– Напился и упал? – предположила я. – Взорвался от собственной злости и гордыни?

Гадать можно было сколько угодно, вот только спасать до конца все равно пришлось. Ну не могла я оставить его беспомощным и умирающим на мокрой земле. Это же верная гибель, даже для дракона.

Кое-как погрузила бессознательного Бэлтрена на возмущенно вякнувшего кота и, придерживая по дороге, повезла к себе. Всю дорогу прислушивалась к дыханию, ругая себя почем зря. Вот сдался мне этот дракон?! Мало мне было бед, так еще теперь и это.

Матушка Грэси встречала на крыльце. Кажется, как в моем детстве, почуяла беду и проснулась. А увидев, с какой добычей мы с Тучкой прибыли, встрепенулась не на шутку.

– Ох, да кто же это его так?.. – забеспокоилась она, промакивая раны на лице дракона салфеткой и отправляя с кончиков пальцев слабые магические импульсы. – На наместника-то нашего напали. Кто-то очень сильный, раз так его отходил. Ох…

Сказав это, матушка пошатнулась и прикрыла глаза. В последний момент я успела удержать ее и не дала упасть.

– Только этого нам не хватало, – проворчала я. И предупредила матушку, вознамерившуюся снова ринуться к Бэлтрену Драко: – Не прикасайся к нему, и так еле стоишь. И уж тем более не пытайся лечить магией, иначе потеряешь ее. Все знают: драконы не поддаются чужому воздействию, даже самый мощный лекарь не в силах исцелить его. Либо он выкарабкается сам, либо…

Не договорила – в этом не было смысла. Жизнь сеньора Бэлтрена Драко теперь в руках самого Бэлтрена Драко. В прямом и переносном смысле.

Но кто рискнул сразиться с ним? Не мог же он повредиться сам.

Что ж, тот, кто рискнул напасть на наместника короля и могучего дракона, очень силен. Или безумен. И он до сих пор может быть рядом.

– Тучка, заноси сеньора наместника в дом, – попросила я, открывая дверь и помогая войти матушке. – И прикрой его чем-нибудь. Антия наверняка уже проснулась, а она очень любопытная девочка.  Да и мне, признаться, как-то не по себе от наготы сеньора Бэлтрена.

Если бы пару дней назад мне кто-то сказал, что я буду сидеть возле кровати Бэлтрена Драко и чуть ли не с нежностью обмывать его раны, не поверила ни за что в жизни. А говорившего сочла идиотом. Но вот я, Каталина Эстебан, прислуживаю дракону, притом по собственному желанию.

Нет, это не должно считаться прислуживанием.

Я всего лишь помогала пострадавшему, помогать всякому нуждающемуся – долг любого арагосца. И не важно, кто нуждается в помощи: человек, маг, некромант, ведьма. Или дракон. Теперь, после заключения мира, все мы едины, а потому должны помогать друг другу и поддерживать.

– Он совсем плох, – покачала головой матушка Грэси. Поставила возле кровати новый тазик с целебным отваром и чистую тряпочку. Промыть раны, удалив из них остатки грязи, травы и Великая праматерь знает, чего еще – единственное, чем можно помочь дракону. – Бледный какой, измученный…

– Ну да, больная собака не может кусать, – согласилась я, осторожно удаляя из груди Бэлтрена воткнутый шип, – а потому кажется безобидным щеночком. Подожди, матушка, вот придет в себя и покажет нам, где ведьмы зимуют.

Что бы я ни говорила, тоже жалела Бэлтрена. Невозможно было видеть, как он мучается от разрывающей боли. Кажется, чужая магия съедала его изнутри, делая слабее час от часу. Могучее тело дракона то сводило судорогой, то отпускало. Несколько раз пыталось остановиться сердце, и я, прижавшись к широкой груди, сама обмирала, прислушиваясь. Но приступы проходили – Бэлтрен все еще боролся. Надо отдать должное его мужеству и выносливости: ни разу с его тонких, но чувственных губ не сорвалось и стона. И только при самых сильных приступах он болезненно морщился и сжимал зубы до скрежета.

– Ох, хорошо бы, если пришел в себя… – проговорила матушка Грэси, с тревогой наблюдая за Бэлтреном. Его скрутила новая судорога. И он вцепился в простыню, чуть ли не разрывая ее. – Пусть бы уж лучше ругался и бесился, чем страдал так.

– Да, каким бы надменным грубияном он ни был, не заслужил таких мук, – согласилась я.

 Судорога прошла, и лицо Бэлтрена расправилось. Исчезли хмурые складки на лбу, чуть приоткрылись губы, лишь слегка подрагивали длинные, загнутые, как у девушки, темные ресницы. Сеньор наместник красив, этого не отнять, а ссадины и застарелые шрамы только придают ему мужественности. Теперь, когда он не чванился и не делал гнусных намеков, нравился мне гораздо больше. Настолько, что я невольно залюбовалась.

Прошло не меньше десяти минут, но судороги не возобновлялись. Кажется, Бэлтрен уснул.

– Передохни, деточка, – посоветовала мне матушка. – Поешь и поспи, и так всю ночь не сомкнула глаз.

Послушно спустилась вниз, в кухню и, почти не чувствуя вкуса, съела порцию каши на молоке. Как же мне не хватало спелых фруктов и ягод, но теперь о такой роскоши придется только мечтать. Угодья Эстебанов переданы некромантам, а о том, чтобы купить на рынке, не может идти и речи. Средства не позволят, да и чувство собственного достоинства.

– Что это ты читаешь? – спросила я у Антии, сидевшей на ковре возле камина. – О, тебе понравилась моя любимая книжка про собаку Локо?

Кажется, малышка уже разобрала привезенные вещи. На ней была моя любимая некогда пижама в зеленый горошек, которая так шла к ее глазкам. А книжкой Антия так увлеклась, что даже не услышала вопроса. Что ж, я в детстве тоже обожала истории об увлекательных путешествиях сумасшедшего Локо.

Позавтракала, но спать не пошла.

– Тучка, нужна твоя помощь! – решила я.

Отложила и уборку в доме. Вместо этого отправилась на место неудавшегося преступления. Вместе с котом мы выгребли из руин замка семьи Драко гору пепла и перенесли в заросли колючих кустарников. Кто бы ни напал на сеньора наместника, пусть думает, что тот погиб. Просто сгорел, обратившись в пепел.

К тому же я еще раз осмотрела место, где нашла Бэлтрена, но не нашла ровным счетом ничего, что помогло бы определить нападавшего. Ни оружия нападения, ни случайно оброненной вещи, ни следов на земле. Тучка лишь чихал и морщился, как видно, чувствуя остатки магии. Из чего следовало заключить, что на сеньора наместника напал кто-то очень и очень сильный.

– Идем, Тучка, – позвала я. – Говорят, преступник всегда возвращается на место преступления. Если это действительно так, нам в этот момент стоит оказаться как можно дальше.

На обратном пути мы обнаружили склон, заросший розовым букашником. Редкое растение с уникальными целебными свойствами весьма пригодится нам. Тут тебе и болеутоляющее, и спазмолитическое, и дезинфицирующее, и кровоостанавливающее  – все в одном соцветии.

Набрав целую охапку, вернулись с Тучкой домой.

Отделив соцветия, разложила их на просушку, а сама занялась уборкой. Матушке Грэси с ее ревматизмом и больными ногами не справиться с такой непосильной задачей. Даже дар лекарства, так помогавший исцелять мои детские простуды и хвори, теперь не так силен, как прежде.

– Так, что тут у нас?

Первым делом разобрала кладовку и к собственному удовольствию обнаружила там метлы, ведра, чистую ветошь, а также щетки и огромные бруски хозяйственного мыла. Этот дом почти начал мне нравиться.

Труднее всего было с  окнами, ставни буквально приросли к ним, а мутноватое дешевое стекло покрылось налетом, который никак не хотел оттираться. Я оказалась упорней. Но протирая грязь, не могла не всматриваться в даль, туда, где упал сбитый, как дичь, могучий дракон Бэлтрен Драко.

– Сеньорита Каталина! – позвала сверху матушка Грэси. – Скорее сюда! Кажется, наш сеньор Бэлтрен Драко приходит в себя…

Глава 5

Я шла по хлипким ступеням вверх по лестнице, а дом содрогался от буйства дракона. Бэлтрен Драко не просто пришел в себя, он разъярился. Даже дверь в комнату удалось открыть не сразу – все потому, что кое-кому вздумалось перевоплотиться.

– Прекрати немедленно! – заорала я, налегая на нечастную дверь плечом. Но силы были неравны. – Разрушишь дом, вышвырну вон!

Вообще-то вышвыривать из разрушенного дома уже не придется, но в тот момент мне было все равно. Все, что я хотела, так это добраться до сеньора наместника и доделать то, что не закончил его враг. Придушить собственными руками. Помню, он дракон, но в тот момент я была в бешенстве и способна на многое.

То ли угроза подействовала, то ли у Бэлтрена Драко кончились силы, но дверь вскоре открылась. Но когда я вошла, увидела жалкое зрелище: бледный донельзя мужчина напрягался изо всех сил, на какой-то миг по его телу, как по воде, пробегала рябь, возвращая драконью внешность. Длилось это мгновение. А после Бэлтрен вновь превращался во взбешенного и одновременно растерянного мужчину. С всклокоченными черными волосами, красными глазами. Еще и поджившие было раны вновь открылись. Не дракон, а поднятый мертвяк.

– Ыу… – проговорил он жалобно, после очередной попытки перевоплотиться.

– Не получается, да? – спросила я, подходя ближе. В моих словах не было издевки, зато прозвучало сочувствие. Вечно всех жалею, а после страдаю из-за этого. – Ну, ничего, в другой раз получится.

Похоже, именно то обстоятельство, что сеньор Драко не мог перевоплотиться, приводило его в ярость. Теперь же у него кончились силы, и он взирал на меня умоляющим взглядом графитовых глаз. И никакой в них надменности и чувства собственного превосходства.

Присела рядом, взяла за руку, не зная, что сказать. Просто поддерживающее молчала.

Прошла минута, другая.

Бэлтрен воспарял духом и попытался снова. Но сколько ни пыжился, так и остался мужчиной.

– Вот, накинь хоть, – подала ему простынь. – И не пугай нас больше. Ложись в постель, отдыхай, набирайся сил. Сейчас принесу целебный отвар и вновь обработаю раны. Но клянусь Великой праматерью, в следующий раз не стану этого делать, так что постарайся вести себя прилично.

Все то время, пока я занималась шрамами и порезами, Бэлтрен рассматривал потолок и молчал. Кажется, сеньор наместник вообще не понимал, кто он и где находится. Изредка бессвязно что-то бормотал. Речь его напоминала говорок Антии, мне оставалось только догадываться, о чем он пытается сказать.

– Ну, вот и все, – проговорила я, отставляя тазик. Попыталась подняться, вот только не вышло. – Эй, ты что творишь?!

Бэлтрен схватил меня за подол и потянул обратно с такой силой, что ветхая ткань не выдержала. Старенькое платье, выбранное для уборки, расползлось, оставшись висеть в кулаке Бэлтрена жалкой тряпочкой. На мне осталась тонкая сорочка, скорее будоражившая воображение, чем скрывавшая что-либо.

Дракон рассматривал смущенную меня с таким довольным видом, что на какой-то момент мне показалось, будто он все вспомнил.

– Вот ведь дракон, не успел очнуться, а туда же! – моему возмущению не было предела. – И как прикажете воспринимать это, сеньор наместник?!

Он оглянулся на дверь. Заинтересованно так, словно ждал, что в комнату войдет тот самый наместник. Или дракон.

– Эм… вы помните свое имя? – поинтересовалась я, на некоторое время забыв даже о стыде. – Как вас зовут?

Бэлтрен думал долго. Морщил лоб, тер виски, а после со стоном сжал голову и принялся мотать ею из стороны в сторону.

– Я, кажется, предупреждала! – прикрикнула грозно. – Еще раз обрабатывать раны не стану. Память вернется, пусть и не сразу. Принесу вам поесть. Кажется, на плите остался бульон с травами.

Да, еда – это отличный предлог свалить от дракона подальше.

Торопливо сбегая по лестнице, столкнулась с матушкой Грэси. Ее густые седые брови взлетели вверх, стоило ей рассмотреть мой внешний вид.

– Что стряслось с вами, деточка? – возмущенно и немного испуганно поинтересовалась матушка. – Это дракон напал на вас? Вот я ему сейчас!

Она воинственно потрясла в воздухе большим половником, который до того сжимала в руке.

– Не стоит, он не нарочно, – зачем-то оправдала я Бэлтрена. – А платье все равно старое, его давно пора выбросить. Будь добра, матушка, отнеси сеньору наместнику немного бульона. Ой, и вот что: не обращайся к нему по имени.

– Что так?..

Матушка Грэси широко распахнула глаза и даже слегка приоткрыла рот от удивления.

– Сеньор дракон не помнит, кто он. А еще он не может перевоплотиться – кажется, все его немалые силы уходят на восстановление организма.

– Вот это новости!.. – матушка Грэси всплеснула руками, выронив половник. – И что же нам с ним делать?

– Понятия не имею, – честно призналась я. – Одно знаю наверняка: в таком беспомощном состоянии ему нельзя возвращаться в город. Бэлтрена Драко пытались убить. И убьют непременно, если узнают, что он выжил. Пока к нему не вернулся дар, ему нечего противопоставить врагу. Пусть остается пока у нас. Мы расскажем ему правду, как будет готов.

Идея оставить у себя бешеного дракона могла прийти в голову только такой сумасшедшей авантюристке, как я. И только я могла отправиться в город, зная, что ничем хорошим это может не закончиться. И все же что-то мне подсказывало: надо непременно выяснить, какие слухи ходят о наместнике, сеньоре Бэлтрене Драко. Возможно, его объявили пропавшим и теперь ищут со всеми усилиями. А может статься, что в городе и даже замке королевского наместника еще не знают об исчезновении Бэлтрена Драко. Ведь он мог отправиться в длительное путешествие, где на него и напали.

Словом, нужно было разведать обстановку. И прежде всего узнать: сколько времени есть у дракона на восстановление.

Воинственно воткнув в волосы цветок букашника и надев серое, самое неприметное платье, вышла на улицу. Тучка обрадовано мурлыкнул, предвкушая длительную прогулку.

– Только до ближайшего тракта, – предупредила кота и запрыгнула ему на спину.

– М-р-а?..

Котик повернул голову и уставился удивленно. Еще бы недоуменно бровь вскинул, для пущего эффекта.

– Да-да, – повторила я, – до ближайшей дороги. Дальше мне придется сесть в любую попутную карету.

Не стоит привлекать лишнее внимание, это может быть опасно. А девушка в сопровождении боевого кота – это, как бы помягче сказать?.. Словом, совершенно не незаметно.

– Ну, чего ждем?.. – спросила я у Тучки после некоторого промедления. – Летим же!

Обиделся он, что ли? Прежде за Тучкой подобного не наблюдалась. Наверное, на котика так угнетающе действует местный дождливый климат.

– Й-а-а-а!.. – на крыльце, растрепанная, но в моем старом дорожном костюмчике из коричневой шерсти, появилась Антия. Надо же, и ботиночки пришлись впору. Как хорошо, что я все это сохранила.

Стоп!

– Антия, куда-то собралась? – поинтересовалась я и прищурилась.

Девчушка отважно кивнула и запрыгнула на кота сзади меня. Так вот кого ждал Тучка, быстро они сговорились.

– Ну, уж нет!.. – решительно возразила на это. Спрыгнула с кота сама и сняла девочку. – В городе может быть опасно, к тому же тебя могут помнить.

Антия шмыгнула носом и изобразила скорбную мину. А Тучка уселся на мохнатую попу и отвернулся. Всем своим видом сообщая: без малышки не полетит!

– Это просто заговор какой-то!.. – притопнула я и уперла кулаки в бока. – Вы, двое, а ну, прекратите бунтовать. Поездка действительно может быть опасной. Антии рискованно появляться в центре.

– Ы-у-у!.. – выдала девчонка и, взяв палку, начертила длинную линию, а после два крестика. – Ык! – в середине линии начертила два крестика. – Ук! – а один на другом конце.

Какая же она умничка для своих лет!

– Хочешь сказать, что вы с Тучкой проводите меня до дороги, а сами вернетесь? – уточнила я.

Оба согласно покивали. Да-да, Тучка тоже. Вот же странно, малышке Антии было трудно объясняться с людьми, но животных она, похоже, понимала без слов.

– Так и быть, – пришлось сдаться. А как иначе? Ладно еще, один мохнатый упрямец, на него управа найдется. Но как устоять перед умоляющим взглядом болотного цвета глазенок?.. – Высаживаете меня поближе к дороге, а сами возвращаетесь в дом. И вот еще что, Тучка, – почесала подставленный шершавый нос, – присматривай тут за Антией и матушкой Грэси. Если драконище снова изволит беситься, уводи девочек подальше. Без меня ничего не предпринимайте.

Все же оставлять маленькую девочку и пожилую женщину рядом с сумасшедшим драконищем, пожалуй, опасно не меньше, чем отправиться в город. Но мне нужно там побывать, чтобы знать, как поступать дальше.

– Мр-ра! – Тучка важно кивнул.

Позволил нам с Антией усесться ему на спину, и – полетели!

Малышка радостно повизгивала, наслаждаясь полетом. В прошлый раз непогода и унылое ожидание неизвестности не дали ей насладиться воздушным путешествием. Теперь же Антия оторвалась по полной. А Тучка, проказник такой, решил продемонстрировать маленькой наезднице все свои умения. Стрелой взлетал ввысь, прорезая облака, а выскальзывал уже выше, давая нам рассмотреть солнце, которое так редко заглядывало в Итран. А после мохнатый летун опускался низко, до самой земли, ловко петляя меж горами и холмами. Один раз даже пытался совершить мертвую петлю, однако я пресекла подобное безобразие. Любой сумасшедшей радости должен быть предел.

– Вот тут, пожалуй, я и сойду, – проговорила, когда добрались до более-менее оживленных дорог. – Смотрите, там вдалеке тащится почтовая карета, это мой шанс.

Глянув вдаль, Тучка презрительно поморщился. Котов, не способных летать, он слегка недолюбливал, а больше презирал. Именно такие, невысокие, но крепенькие были впряжены в почтовую карету.

– Но-но!.. – предупредила я котика. – Будь повежливей. Они, между прочим, твои сородичи, хоть и дальние.

– Мяв?! – возмущенно фыркнул Тучка.

– Именно! – подтвердила я. – А если кто-то продолжит задаваться, лишится кошачьего лука на целую неделю.

– Р-рау… – испуганно муркнул котик.

Но я осталась непреклонна.

– Если хочешь узнать, до чего доводит заносчивость, как следует присмотрись к нашему нежданному гостю. Бэлтрен Драко получил неплохой жизненный урок.

Правда, тотчас его забыл, как и свое прошлое…

В самый разгар воспитательной беседы на дороге возникла карета. Старенькая, но крепкая, вырезанная из огромной тыквы и запеченная особым образом. Такие только ведьмы умеют делать.

Правда, наместник Арагосы запретил на них путешествовать.

Это же отличное средство для диверсии: раз, и ты уже в тылу врага. Конечно, боевые действия уже не ведутся, но кто знает, не захочется ли какой ведьмочке пошалить и напугать некромантов до полусмерти неожиданным появлением.

– Вот старая развалюха!.. – ругаясь почем зря, из кареты выскочила низенькая сгорбленная старушенция с длинным носом и торчащими во все стороны седыми патлами. –  Опять выскочила совсем не там! Вот возьму топор и порубаю на куски. А после запеку и слопаю на ужин.

Карета заметно съежилась, и я, кстати, тоже. Судя по всему, нам встретилась не абы какая ведьма, а очень и очень сильная. Жестами я приказала Тучке хватать Антию за шкирку и немедленно везти домой. Да как бы не так!

Антия вцепилась в меня мертвой хваткой и во все глаза следила за ведьмой.

Та, словно почувствовав этот взгляд, резко обернулась. Мы с Тучкой хоть и попытались прикинуться придорожными булыжниками, были замечены. Впрочем, на нас ведьма внимания почти не обратила. А вот на Антию…

– Глаза-а-а… Какие глазки, всю жизнь о таких мечтала!

Глава 6

– Мечты полезны, почтенная сеньора, – проговорила я и спрятала Антию за спину. Уж очень мне не понравилось, как смотрит на малышку эта ведьма. Уж мы-то не понаслышке знаем: сглаз – это не шутки.

– Не бойтесь меня, – проговорила старуха, щербато улыбаясь.– Подойди, девочка, донья Аина тебя не обидит.

Как бы не так, я придерживала Антию одной рукой, да она и сама не стремилась высовываться.

– Мы чем-то вам можем помочь? – спросила я, помня о вежливости и в то же время желая поскорее избавиться от неприятной собеседницы.

– Да нет же, – она вновь расплылась в улыбке, – Это я, кажется, могу вам помочь. Подбросить куда?

Ведьма кивнула на карету, и так как-то горделиво подобралась, засияла, точно ее позолотили.

Пришлось призадуматься. Почтовая карета, завидев ведьму, скрылась в обратном направлении, и неизвестно, поедет ли снова этой дорогой. Других способов добраться до города не предвидится, так что путешествие в тыкве-портале, пожалуй, не самый худший вариант. Уж не опаснее, чем держать дома сбесившегося дракона.

– Тучка, забери нашу девочку домой, – приказала котику. Нарочно не назвала имени Антии, кто их, этих ведьм, знает. – А я доберусь дальше с достопочтенной сеньорой Аиной.

– М-рав? – изумленно-возмущенно мяукнул Тучка.

– Именно, – твердо повторила я. Поманила котика и, пристав на цыпочки, прошептала в мохнатое ухо: – Летите в другом направлении, и лишь отдалившись на достаточное расстояние, поворачивайте.

Ведьма не должна знать, где мы живем. А я просто обязана обезопасить Антию и не дать ведьме проследить за ней. К сожалению, сделать это можно было, лишь согласившись на столь лестное предложение отправиться с ней в карете.

– Мр-рав! – совсем по-военному отчеканил Тучка.

Позволил Антиии усесться на спину и скрылся в облаках. Скрылся, разумеется, указав ведьме неверное направление.

Мне же довелось впервые в жизни очутиться в тыкве. Надо отдать ведьмам должное, путешествовали они с комфортом. Внутри карета ничем не напоминала тыкву. Обитые пусть потрепанным, и все же бархатом сиденья оказались мягкими и невероятно удобными. На почтовой карете я добралась бы в город лишь к вечеру, а так преодолела огромное расстояние даже быстрее, чем на боевом коте (да простит меня Тучка за подобные мысли).

– Прости, деточка, но мне придется высадить тебя где-нибудь на окраине, – предупредила ведьма. – Сама понимаешь…

Я вежливо кивнула и через силу улыбнулась. Оно и понятно: на запрещенном транспорте лучше не показываться в центре, опасно.

– Откуда же вы добирались? – не отставала ведьма. – Живете где-то рядом?

– Шли с прогулки, – соврала я. – А живем в Монсеро.

– Далековато… – посочувствовали мне. – Да и для прогулок стоило бы выбрать другую местность.

– А вы путешествовали по делам? – спросила я в свою очередь. Покосилась на мешок, который при моем появлении в карете ведьма затолкала ногой под сиденье.

Ведьма Аина не только пользовалась запрещенным транспортом, но к тому же посещала места, куда им забредать строго запрещено наместником Арагосы. Вот только по утверждениям самих ведьм, некоторые ценные для них травы растут лишь на тех самых могильниках, из-за которых и разгорелась война с некромантами.

– Тоже гуляла, – сообщила ведьма, прокашлявшись в кулак. И улыбнулась, но на этот раз как-то милее, что ли. К тому же на мгновение мне показалось, что ее лицо несколько преобразилось, даже помолодело.

– Свежий воздух полезен, – улыбнулась я в ответ. Тоже весьма радушно. – А здоровый оптимизм еще и укрепляет организм.

В общем, мы с ведьмой сделали вид, что поверили друг другу, так проще обеим.

– Ты нашла редкий цветок, деточка, – сказала ведьма, когда карета остановилась.

Взгляд у Аины стал таким задумчиво-печальным, полным какой-то невыразимой тоски.

Я не сразу поняла, о чем речь. И лишь потом вспомнила о воткнутом в волосы цветке.

– На прогулке мы нашли место, где полно розового букашника, – выдала я полуправду.

– Да что ты говоришь, – ведьма приняла заинтересованный вид. – Я бы, пожалуй, купила у вас партию, желательно уже высушенного. Самой мне тяжеловато скакать по горам, чай не молодая уж козочка. Вот, – она протянула мне карточку с адресом, – приезжай, как соберешь, оплачу золотом. И девочку захвати, в нашей местности воздух целебней.

Поблагодарила ведьму за услугу и машинально убрала карточку в карман. Если станет совсем туго, может, и придется продавать букашник ведьмам. Но в одном я была совершенно уверена: Антии среди ведьм делать нечего.

Выбравшись из кареты, села в проходящую мимо торговую карету. Торговец кухонной утварью вызвался подбросить до главной площади за сравнительно низкую цену. Точнее, для начала он просил поцелуй, но натолкнувшись на мой возмущенный, полный собственного достоинства взгляд, ограничился лирой.

На центральной площади собралось много народу. Мне ничего не стоило затеряться в разношерстной толпе и подобраться поближе к помосту, на который выступил сеньор Селсо Перес, первый помощник наместника Арагосы. Сейчас он с важным видом вскрывал печать – если не ошибаюсь, личную печать Бэлтрена Драко.

– Досточтимые жители Арагосы!.. – громко зачитал Селсо развернутый пергамент. – Позвольте сообщить вам, что по решению нашего всеми уважаемого наместника с сегодняшнего дня и до особого распоряжения ежемесячно с каждого жителя будет взыскиваться десятая часть собранного урожая или прибыли, полученной ремесленниками. Лиры пойдут на содержание армии и восстановление столицы Арагосы. Подписано сегодня утром Бэлтреном Драко лично.

По толпе прокатил рокот возмущения.

– Сволочь он, этот дракон! – раздалось слева от меня. Впрочем, достаточно тихо, с тем, чтобы сеньор Селсо Перес ненароком не вычислил говорившего. – Свалился на нашу голову! Хвост бы свой золотой отпилил, как раз десятина на армию.

В другой момент я бы непременно согласилась, но сейчас твердо знала: Бэлтрен Драко не мог подписать указ сегодня утром. Наместник был несколько занят попытками развалить и без того ветхий домик в Итране.

– Кого я вижу?! – сеньор Селсо вдруг вгляделся в толпу. Остановил на мне придирчивый взгляд. – Вы ли это, прекрасная сеньорита Каталина?

Да как он рассмотрел с такого-то расстояния?! Без магии явно не обошлось…

– Доброго дня, сеньор Селсо Перес, – поздоровалась сдержанно.

Вот тебе и слилась с толпой, не привлекла излишнего внимания. Понимаю, первый помощник наместника Арагоса высок, как могучий бук, но даже это вряд ли дает ему преимущество видеть скрытое. А вот магия – очень даже. Сеньор Перес родом из древнего рода магов, правда, поговаривают, будто среди них чистились и темные. Этот же обладает выдающимся даром и талантами, снискавшими ему славу непревзойденного стратега и воителя.

Разве что Бэлтрен Драко мог превзойти его по силе. Но не в теперешнем состоянии…

– Приятно видеть вас в добром здравии, сеньорита Каталина,– поприветствовал Селсо с учтивым поклоном. Надо отметить, на худощавом, хотя и стройном теле сеньора Переса серый с золотом мундир смотрелся чуть хуже, чем на наместнике Арагоса. Однако светлые, с золотым отливом волосы и нечеловеческие зеленые глаза с кошачьим зрачком отвлекали внимание от некоторых недостатков.

– Взаимно, сеньор, – пришлось поклониться в ответ и протянуть руку для поцелуя. – Вижу, вы как всегда на страже порядка и безопасности Арагосы.

Сеньор Перес заведовал отделом расследований и полицейскими отрядами. Вот только сейчас не спешил разыскивать пропавшего наместника.

– А вы как всегда прекрасны, – польстили мне.

Народ вокруг нас стал потихонечку рассасываться, опасливо косясь в нашу сторону. И вот мы с сеньором Селсо остались практически одни. Лишь из-за домов да фонтана выглядывали десятки любопытных глаз.

 Обмен любезностями как бы завершился, однако дон Селсо не спешил выпускать мою руку из нежного, но настойчивого захвата.

– Вы хотели сказать мне что-то важное? – поинтересовалась с намеком. – Если нет, то прошу меня простить, очень спешу.

– Как всегда торопитесь восстановить фруктовые угодья? – улыбнулись мне.

Посмотрела на Селсо с сомнением: притворяется или реально не в курсе?

– Фрукты не растут там, куда меня отправил сеньор наместник.

Золотистые брови сеньора Переса сошлись над переносицей, и породистое лицо мага приобрело суровое выражение.

– Он все-таки сделал это, – недовольно пророкотал помощник наместника. – Надо серьезно поговорить с Бэлтреном, нельзя было отбирать поместье у такой прекрасной сеньориты. Для некромантов можно найти и другой приют.

Так и подмывало спросить, каким образом он собирается поговорить с тем, кого для начала стоило бы найти.

– Как поживает господин наместник? – поинтересовалась вместо этого. – Не собирается ли покинуть нас в ближайшее время?

К примеру, пропасть без следа?

– Вижу, вам, как и многим жителям Арагосы, не по душе сеньор Драко, – усмехнулся Селсо и, наконец, отпустив мою руку, кивнул в сторону таверны – одной из немногих уцелевших. – Позволите угостить прекрасную сеньориту чаем или красным вином с паэльей? Простите, Каталина, не могу вас отпустить просто так.

Заманчивое предложение, учитывая то, что завтрак мой был довольно скуден, а обеда вообще не было. К тому же, я и пришла за информацией, а кому как не помощнику наместника должно быть известно-то.

– С удовольствием приняла бы ваше предложение, но не сегодня, – отозвалась уклончиво. – Боюсь, мне действительно пора возвращаться.

– Возвращаться куда?

– В Монсеро, – сказала, не задумываясь.

Маг такой силы, как Селсо, вполне мог напасть на дракона Бэлтрена. А, значит, пока наместник проживает в моем доме, его враг – мой враг. С ним не следует пить вино и вести задушевную беседу. К тому же, все что нужно я уже выяснила: Бэлтрена Драко еще не хватились. Или настойчиво делают вид, что не потеряли.

– Нет, это неподходящее место для вас, – заявили мне. – Сегодня же поговорю с Бэлтреном и постараюсь переубедить его. Думаю, и дядюшка Фабио вставит за вас словечко, он как раз собирался навестить нас в следующее новолуние.

Еще важная информация. Дядя Бэлтрена Драко и близкий друг короля непременно хватится любимого племянника. Выходит, у наместника меньше месяца на восстановление. А после начнутся либо его поиски, либо похороны.

– Буду весьма признательна, – проговорила с напускной любезностью. – Но сейчас мне действительно пора.

Бешеный дракон вполне уже мог разнести дом в щепки.

– Позвольте предложить вам свои услуги, – тут же нашелся Селсо. – Мой портал домчит вас быстрее ветра.

– Сеньор Селсо!.. – раздался писклявый капризный голосок. – Вот вы где! Снова раздаете милостыню горожанам, какой вы, право, сердобольный!..

Семеня маленькими ножками в расшитых драгоценными камнями башмачках, подбежала сеньорита Лусия Ортис. Запыхавшись от быстрого бега, она приложила затянутую в кружевную перчатку ладошку к груди, заодно привлекая внимание к низкому вырезу платья, из которого почти вываливались пышные женские атрибуты. Что ж, эта темноволосая арагоска умела выставить себя в выгодном свете и понравиться мужчине. Сейчас она практически повисла на локте сеньора Селсо Переса, преданно заглядывая в его глаза и делая вид, будто меня вообще не замечает. Хотя сама всеми силами стремилась отгородить его от меня.

С чего бы это?

– Сеньорита Лусия, вы ведь знакомы с сеньоритой Каталиной, – представили нас.

 Мы обменялись одинаково пренебрежительными взглядами и коротко поклонились.

Разумеется, мы были знакомы. Когда-то наши родители были дружны, и нам с Лусией волей-неволей приходилось общаться. Ее всегда интересовали наряды и мальчики, ни о чем другом она и думать не могла. Тем более говорить. Над моей увлеченностью книгами и делами семьи только посмеивалась. Такие глупости Лусию Ортис не занимали.

С тех пор, собственно, ничего не изменилось.

Многие арагосцы обнищали, потеряли жилье, а эта щеголяет в роскошных платьях по главной площади. Конечно, за ней присматривают люди дона Селсо, но разве стоит ради собственных эгоистичных капризов выставляться напоказ и драконить и без того раздраженную последними новостями толпу? Разумеется, любовница наместника может себе позволить и наряды, и драгоценности, и даже личную охрану.

Вот только сейчас Бэлтрена Драко нет, а сеньорита Лусия Ортис, кажется, легко переметнулась к следующему по важности носителю власти, сеньору Селсо Пересу. Как прожорливая вошь, перепрыгнула с одного хозяина на другого, поняв, что первый кормить ее больше не в силах.

 Кстати, Лусия тоже могла напасть на Бэлтрена. Скажем, из желания избавиться от него и завоевать расположение Селсо. В отличие от меня, родившейся без магического дара, Лусия получила редкую силу копирования способностей. Пусть на короткое время, но она может перенять чужие способности, даже драконьи. Что, разумеется, немало возвышает ее в собственных глазах.

– Вижу, дела твои совсем плохи, Каталина, – небрежно бросила «подружка» детства. – Я, признаться, даже не сразу узнала тебя.

Она покачала головой, сделав вид, что сожалеет о моем нынешнем состоянии. Хотя на самом деле всего лишь продемонстрировала сережки с горным перламутром, переливающимся на солнце всеми цветами радуги.

– Зато я сразу узнала тебя, Лусия, – усмехнулась в ответ. Да уж, другую такую зазнайку и стервозу еще поискать. Я еще в детстве уяснила: стоит держаться от таких как можно дальше. – Сеньор Селсо, что вы там говорили насчет портала?

Глава 7

До Монсеро долетела с ветерком, а там уже свистом призвала Тучку. Котик всегда чуял зов, если даже находился очень далеко. Вот и теперь появился так быстро, словно тоже умел создавать порталы.

– Как дела дома? – поинтересовалась, запрыгивая на мохнатую спину. – Все целы?

– Мяв, – уверенно заявил Тучка.

– А дом цел?

– М-я-яв! – прозвучало еще более уверенно. Это и насторожило.

Войдя в дом, застала картину маслом: Бэлтрен в льняной одежде, наскоро сшитой матушкой Грэси из старых простыней, с непревзойденной ловкостью и уверенность занимался тем, что чинил оконные рамы в кухне. Надо признаться, инструмент могучий дракон держал в руках с не меньшей уверенностью, чем магическую шпагу. Рубашку он снял, небрежно развесив на спине стула, и теперь тугие мышцы перекатывались под загорелой кожей при каждом движении.  Бэлтрен Драко был так занят, что, похоже, не заметил даже моего прихода. Либо его проигнорировал.

– Чего это он? – спросила шепотом у подошедшей матушки Грэси.

– Пришел в кухню обедать, заявил, мол, дует, – заговорщическим тоном прошептала матушка. – И нахально так заявил. Ну, я ему и ответила: раз дует, возьми, да и почини.

– А он?

– Вот, чинит.

Последние слова матушка Грэси произнесла с довольной усмешкой. Как-никак ей удалось привлечь к общественно полезному труду целого дракона.

– Молоток, гвозди, материал – где он все это взял?

– Нашел в сарае позади дома. Еще и петли новые на дверь притащил, сказал, поменять надо, а то ногу кому прищемит.

Н-да, чудеса, да и только. Магическая атака пошла сеньору Бэлтрену Драко явно на пользу.

– Что-нибудь помнит? – снова спросила я.

Грэси поджала губы и покачала головой. Впрочем, судя по выражению лица, матушка совершенно не сожалела об этом факте. Она же сама сказала: дому определено не хватает мужских рук. Но не драконьих же!

– Магия? – снова поинтересовалась я.

Новое покачивание головы и вздох. Да, с магическими способностями починка дома пошла бы куда быстрее, матушка Грэси это понимала. С другой стороны: разве стал бы Бэлтрен Драко в здравом уме и трезвой памяти заниматься восстановлением старого дома? Для людей, которых он туда сам же и изгнал? Вряд ли. Скорее, наш могущественный наместник поскорее вернулся в свой замок, к прежним обязанностям. И прежней любовнице.

И зачем я об этом подумала?

– А где Антия?

Я беспокоилась за девочку, хотя она уже не раз доказывала самостоятельность.

– Гуляет, – объявила матушка Грэси. – Да вы не волнуйтесь, сеньорита Каталина, с ней ничего не случится. Она у нас девочка осторожная и умненькая.

А к тому же ужасно любопытная, как все дети ее возраста. Я уже собиралась было пойти ее искать, но в этот момент Бэлтрен Драко развернулся и, уперев руки в бока, заявил:

– Принимайте работу, девочки. Окно как новое.

И довольный такой, как будто только что бунт магов подавил или новые земли завоевал. И эти его кубики на прессе, широкий разворот плеч и крепкие, мускулистые руки.

Что-то мне стало жарковато…

– Вот тебя я точно помню! – Бэлтрен прищурился в мою сторону. – Твои фиалковые глаза забыть невозможно. Мы прежде были близки?

– Нет! – отозвалась так поспешно и рьяно, что сама вздрогнула.

А Бэлтрен Драко только усмехнулся с самодовольным видом. Вот дракон!

– Нет, между нами определенно что-то есть, я чувствую это, – заявил непререкаемо. – Я все вспомню, вот увидишь.

– Желаю удачи, – проговорила торопливо и поспешила уйти.

Выскользнула из дома, забыв накинуть шаль. В груди все еще было жарко, как будто только что нежилась под полуденным солнцем Арагосы. Пронзительный взгляд Бэлтрена все еще преследовал меня. Так же, как и его образ без рубашки. Наместник мог гордиться фигурой и статью, жаль только, характер вздорный и непримиримый. Даже пребывая в беспамятстве, он ухитрялся вести себя самым нахальным образом.

С чего это он взял, будто между нами что-то было?

Антия обнаружилась возле развалин родового замка Бэлтрена Драко. Завидев меня, она приняла весьма загадочный вид. На лице так и читалось: я тут просто гуляю и ничего вообще не прячу.

– Милая, в развалинах гулять опасно, – я покачала головой. – Мы с матушкой Грэси уже говорили тебе об этом. И лучше бери на прогулку Тучку, с ним безопаснее.

Антия обезоруживающе улыбнулась и показала два поднятых больших пальца. То есть, с ней все в порядке и она в полной безопасности.

– Так может только казаться, – предупредила я, вспомнив нехороший взгляд ведьмы Аины. – Что это?..

Из разлома в остове башни донеслось глухое поскуливание. Но вместо того, чтобы испугаться или отпрянуть, Антия повернулась на звук и что-то прошептала одними губами.

– Кто там? – тут же поинтересовалась я. – Антия, кто прячется в развалинах? Ты встречалась с этим существом?

За время войны некромаги много кого подняли из глубин земли, да и ведьмы расстарались, оживляя все, что может двигаться. И даже то, что двигаться в принципе не может, призывали на свою сторону.

Антия бодренько кивнула и, достав из-за пазухи книжку, тыкнула пальцем в картинку.

– Локо? – засомневалась я. И заранее ужаснулась. – Хочешь сказать, что в развалинах замка живет собака?

– И-я-я!.. – Антия расплылась в широченной улыбке и, спрятав книжку обратно, похлопала по ней, как будто то была карта сокровищ, приведшая к настоящему кладу.

Мне стало немного не по себе. В развалинах могло прятаться что угодно, от замагиченного таракана размером с теленка, до поднятого из небытия мамонта. Отряды сеньора Селсо Переса утверждали, будто провели полную зачистку во всей Арагосе, но кто знает…

Вдруг, что-то да пропустили?

Из руин вышла собака. Но собака весьма странная, особенно для любимца маленькой девочки. Передняя часть еще ничего так сохранилась, даже шерсть местами осталась – черная и лоснящаяся. Но вот задняя…

Впрочем, чистенький, глянцево блестящий скелет смотрится, пожалуй, гораздо лучше недоразложившейся плоти. Странно, и ведь не отпадает ничего, и не воняет.

Но мерзко…

– Ваф!.. – радостно выдал пес и, помахав тем, чего давно не осталось, продемонстрировал острые белоснежные зубы.

Голосовые связки тоже сохранились неплохо. И это тоже странно. Обычно поднятые мертвяки не издают звуков, не выражают эмоций, а только слепо следуют приказам хозяина. Этот же пес еще и умудрялся морщить нос и сверкать пустыми глазницами.

– О-о-о!.. – восхищенно выдала Антия и погладила частично сохранившуюся спину.

Меня так и подмывало вскрикнуть и загородить девочку собой. Но это могло разозлить метрвяка, а справиться с нежитью без магии невозможно. К тому же Антия выглядела совершенно спокойной и даже счастливой.

– Это не Локо, – предупредила ее. – Это какая-то другая… совершенно незнакомая… собака.

Антия сделала большие умоляющие глазенки.

Нет, я знаю, дети, особенно добрые, любят подбирать бродячих котят и щеночков. А наша девочка особенно добра. Но это…

– Мы не можем взять пса домой, – предупредила строго. – Тучке это не понравится. Да и мне, если честно, тоже.

Дома мне хватает сбрендившего дракона.

Антия вздохнула, а после, взяв палку, написала на земле, что Локо очень послушный и не доставит никому хлопот.

Я в этом сомневалась по вполне очевидным причинам. Самым правильным, наверное, было бы сообщить сеньору Селсо Пересу о находке, но, во-первых, нам здесь меньше всего нужны очистительные отряды, а во-вторых, разве я могла позволить Антии испытать болезненный шок от того, что ее Локо… Что он как бы не совсем собака, а бесхозная нечисть, подлежащая уничтожению.

Нет, это было бы слишком жестоко.

– Знаешь, пусть Локо побудет здесь, мы после решим, что с ним делать, – предложила Антии. – И еще… Если можешь с ним общаться, скажи, пусть ни в коем случае не идет за нами.

Новое открытие: Антия действительно могла общаться с мертвяками. С живыми людьми – с трудом, а с этими запросто. Обхватив шею пса, она что-то нашептала ему на ухо, и тот, жалобно заскулив, скрылся в развалинах.

Признаться, я испытала облегчение.

– Прошу тебя не приближаться к старому замку в одиночестве, – строго наказала девочке. – Повторяю, это не Локо. Ты вообще понимаешь, что это за существо?

Антия согласно закивала и написала на земле слово «друг».

Отлично, только таких друзей нам не хватало. Не знаю, каким образом девочке удалось привязать к себе чужого мертвяка, но она сделала. А ведь некроманты учатся этому с пеленок. Да и сам дар у них просыпается не раньше совершеннолетия. Опять же, просыпается не у всех.

«Кто же ты такая, малышка?»,  – подумалось мне тогда.

Этим вечером сеньор дракон почтил нас своим присутствием за ужином. Удивительно,  но даже в простой домашней одежде он умудрялся выглядеть величественно и великолепно. Наверное, на его крепкой фигуре и мешок из-под яблок смотрелся бы респектабельно. Или дело не в фигуре?

– Нравлюсь? – уточнил Бэлтрен, поймав мой задумчивый взгляд.

Я едва не подавилась кашей. И кто меня дернул смотреть на наместника дольше того, что позволяют приличия?

– Не в этом дело, – возразила поспешно, сильнее сжимая ложку. – Мой интерес к вам сугубо лекарский. Не хочу, чтобы вы умерли в моем доме.

– Я и не собираюсь, – усмехнулся Бэлтрен. Да, магические силы к нему не вернулись, однако выглядел он гораздо лучше. Кажется, физический труд на пользу даже дракону. – Напротив, собираюсь все вспомнить и сделать определенные выводы.

– Это какие же?

От удивления я не донесла ложку до рта, да так и застыла с ней в руках.

– Пусть я не помню своего имени, в маразм впадать не собираюсь. Потому замечаю и отмечаю многое. Я нравлюсь вам, сеньорита Каталина, вам не удается это скрыть, несмотря на все попытки. Больше того, я уверен, что прежде мы были близки, очень близки. Молчать же о прошлом вас заставляет обида или чувство вины.

Вот уж неправда!

Лично меня чувство вины не мучило нисколько, а если кому и стоило вспомнить о нем, так это сеньору золотому дракону. Сейчас, глядя на него, я чуть ли не впервые с начала войны поверила во вселенскую справедливость. Это ему за прежнее чванство и самомнение. Так сказать, возмездие по заслугам.

Только я-то тут при чем?

Почему он свалился мне на голову? При этом и в прямом, и в переносном смысле. Ладно, пусть не на голову, но очень и очень рядом.

– Достаточно, – оборвала его размышления. – Повторяю, вы, сеньор, остаетесь в этом доме ровно до тех пор, пока не вспомните все и окончательно не восстановите силы. Рассуждения и нелепые домыслы прошу оставить при себе. Мы не были близки и никогда не будем. К тому же я не сеньора, а сеньорита, запомните это.

– Вы такая хорошенькая, когда злитесь, – продолжал свое дракон. – Не обманывайте ни меня, ни себя. Вас все еще влечет ко мне, так же, как и меня к вам.  Если мы не были близки, откуда я могу помнить вкус ваших губ? И прикосновение вашего нежного податливого тела к своему?

Глава 8

И почему он вспомнил именно это?!

Я раскраснелась, но вовсе не из смущения, а от злости, и едва не сломала ложку. Матушка Грэси возмущенно фыркнула. И только Антия, расширив от любопытства глаза, переводила взгляд с меня на Бэлтрена.

– Здесь ребенок! – напомнила ему строго. – Если не хотите лишиться крова на ближайшую ночь, подбирайте выражения.

– Я их не терял, – с намеком проговорил он, глядя мне в глаза, и победно усмехнулся.

Вот дракон, это же моя фраза! Та, что я сказала ему в его замке. Именно тогда этот самодовольный нахал вел себя со мной, как с какой-нибудь портовой девкой. Он точно заслужил высшее наказание.

И зачем я приютила его?

– Раз уж вам настолько полегчало, сеньор, принесите воды из ручья. А я пока подготовлю тесто, хочу испечь булочки с толчеными цветами букашника на завтрак.

Да, лучше говорить и думать исключительно  о делах хозяйственных. И силу дракона направить во благо, а не во вред. Мы с матушкой Грэси  договорились ничего не рассказывать сеньору Бэлтрену Драко о прошлом до восстановления его магических сил. Но клянусь Великой праматерью, мне становилось все сложнее выносить его общество.

– Почему вы, деточка? – забеспокоилась матушка. – Я сама позабочусь о завтраке.

– Не стоит, иди, отдыхай Грэси. Если остались силы, почитай Антии перед сном. К примеру, ее любимую книжку о Локо.

Анти радостно запрыгала, а потом взяла матушку за руку и утащила в свою комнату. Бэлтрен заявил, что должен навести порядок в сарае с инструментами. Я же неспешно убрала со стола, а после занялась завтраком. Вымещать гнев вообще хорошо на тесте. От ударов кулаками оно становится только пышнее.

– Тучка, сейчас не до тебя, – проговорила я, когда кто-то мягко коснулся моего зада. – И свою порцию ужина ты уже слопал. Не мешай, лучше прогуляйся перед сном.

– Тучка давно спит на заднем дворе, – сообщил мне насмешливый и в то же время подозрительно хрипловатый голос Бэлтрена Драко. – Мы здесь совсем одни.

В этот момент я поняла, что то, что я приняла за кошачью лапу, было на самом деле мужской ладонью. Резко развернулась и, схватив первое, что попалось под руку, запустила в Белтрэна.

Первой под руку попалась сковорода…

Но Бэлтрен ловко увернулся от снаряда. К моему превеликому сожалению.

– Осторожнее, сеньорита! – распорядился он так, как будто имел на это право. – Хотя… – он улыбнулся обезоруживающей улыбкой и провел ладонью по шелковистым волосам, пригладив их. – Кажется, я понял, как потерял память. Полагаю, вы не впервые пытаетесь приложить меня чем-то тяжелым. И в прошлый раз вам это удалось. Застали врасплох?

Вот куда бы его так удачно послать, чтоб потом долго не увидеть?

– Если бы хотела ударить, ударила, – проговорила, возвращаясь к тесту. – Но, к моему величайшему прискорбию, к вашему теперешнему состоянию я не имею никакого отношения.

– Тогда что же случилось?

Он подошел ближе – настолько, что я почувствовала теплое дыхание у себя на шее. И зачем убрала волосы в пучок перед готовкой?

– Почему вы ничего не хотите рассказать? – продолжил допрос Бэлтрен Драко. Но коснуться больше не пытался, уяснил урок. – Я откуда-то упал?..  Откуда это странное ощущение полета… На огромной высоте?.. Вот, бестия!..

Что-то грохнулось.

Обернувшись, я поняла: этим чем-то был Бэлтрен Драко. Застонав, он обхватил голову руками и сжал с такой силой, словно собирался расколоть.

– Не напрягайте так сильно память, – посоветовала ему. – От этого вам становится плохо.

Он принял поданный мной стакан воды и выпил залпом. А после, продолжая сидеть на полу и взирать на меня снизу вверх, протянул руку:

– Позвольте мне коснуться вас. Не знаю, каким образом, но мне кажется, именно вы, Каталина, ключ к моей памяти.

Поспешно отдернула ногу и, сложив руки на груди, предупреждающе зыркнула.

– Не смейте меня касаться! Не знаю, что вы там себе придумали, но советую поискать ключ в другом месте.

Он кивнул и поднялся. Однако уходить не спешил.

– Угадал, в прошлом я обидел вас чем-то. Забыл про день рождения? Не был достаточно ласков?

Да нет, всего лишь выгнал из собственного поместья.

– У нас не было общего прошлого, – проговорила настойчиво. – И нет будущего. Вы просто гостите здесь до тех пор, пока к вам не вернутся силы и память. А теперь идите за водой, сеньор.

Резво развернулась к столешнице, всем своим видом показывая, что разговор закончен.

Бэлтрен действительно пошел за водой. Вот только прежде чем принести ее в дом, устроил ночное обливание. Ледяной водой и прямо перед кухонными окнами (из которых, кстати, действительно перестало дуть). И я, совершенно забыв о булочках к завтраку, как завороженная наблюдала за всем этим безобразием. И почувствовала вдруг такой жар, словно меня коснулось огненное дыхание дракона.

– Все, спать! – приказала себе.

Вот только поспать так и не удалось. Сначала просто не могла улечься поудобнее и расслабиться. В голову все лезли подозрительные мысли, а тело одолевали непрошеные желания. Когда же, наконец, задремала, дверь в комнату приоткрылась, явив мокрого с головы до ног дракона с горящим взглядом.

– Вспомнил! – объявил он. – Все вспомнил. Мое имя Фернандо Гомес, я управляющий поместьем семьи Драко. Ты – Каталина, моя законная супруга и помощница по хозяйству. А Антия… Точно, она наша дочь.

 Сказать, что я была ошарашена, значит, не сказать ничего. У меня просто дар речи пропал от такого заявления. Похоже, детские воспоминания Бэлтрена смешались тем, что он видит сейчас, и заполнили пустоту. Ту, что образовалась от сильной магической атаки. Разум сеньора наместника как будто выболел, оставив дыру в памяти.

И дыра эта начала заполняться самым неожиданным содержимым.

– Вы бредите, сеньор, – устало проговорила я. – Пожалуйста, отправляйтесь спать. Все то, что вы сказали, не больше чем разгулявшаяся фантазия. Никакой вы не Фернандо Гомес, а я не ваша жена. И детей у нас нет.

Переубедить упрямца оказалось непросто. Но я честно старалась.

– Да нет же, моя дорогая донья Гомес, я совершенно точно уверен в том, кто я. И в том, кто вы, потому будьте так любезны, подвиньте свой аппетитный зад и освободите половину кровати.

– Это еще зачем?! – вознегодовала я.

– Чтобы я мог занять свое законное место рядом с вами, – пояснили непонятливой мне. – Это же очевидно, дорогая.

Прилетели, крыльев не замарали, это что еще за новости?! Я даже спать расхотела после таких заявлений.

– Послушайте меня, – приподнялась в постели, скромно прикрыв низкое декольте ночной сорочки плотным одеялом, – повторяю вам в который раз, вы ошиблись, сеньор. Мы с вами не женаты. И вы никакой не Фернандо Гомес. Вы вообще дракон.

Так вот, пришлось выложить правду, в противном случае противный бы не отстал. Однако даже после этого Бэлтрен Драко не признал истины.

– Вы шутите, сеньора Гомес, – проговорил он так, как будто растолковывал непонятное слово полоумной собеседнице. – Если бы я был драконом, то ощущал в себе магические силы. А их нет и, полагаю, не было никогда.

До чего же упрям!

Я была на грани того, чтобы выложить ему всю правду. Пусть бы себе возвращался в город и стал легкой мишенью для убийцы. Увидев слабого, лишенного магических сил Бэлтрена Драко, тот быстренько закончил свое грязное дело, и в провинции Арагоса появился бы новый наместник. Я даже уже примерно представляла, кто бы им стал…

Но в это  момент Бэлтрен Драко скинул рубашку, и, сев на кровать, принялся стягивать сапоги. С трудом и пыхтеньем. Полагаю, нога у настоящего Фернандо Гомеса была меньше (или чьи там сапоги отыскал в сарае сеньор наместник?)

– Вы что творите?! – возмутилась я. Подскочила с кровати и, воинственно замотавшись в одеяло, отбежала к противоположной стене. Указала разгоряченному поканедракону на дверь: – Вон из комнаты, или я за себя не отвечаю!

– Все настолько плохо? – Бэлтрен взглянул исподлобья. При этом хищные графитовые глаза опасно сверкнули. Опасно, потому что в них я уловила нечто, отчего все мое тело вдруг снова начало слабнуть. – Мы действительно сильно поссорились, раз вы продолжаете отрицать очевидные вещи.

– Ну, за что мне это?.. – вопросила я, закатив глаза.

А заодно и запрещая себе смотреть на полуобнаженного мужчину в своей постели, уж слишком заманчивое зрелище.

– Не заставляйте меня становиться соучастницей вашего убийства, – попросила, начиная терять самообладание. – Покиньте спальню немедленно. В противном случае мне придется просить вас покинуть дом и поискать приют в ином месте. Там, где вы сможете вспомнить свое реальное прошлое и восстановить утраченный магический дар.

Вот так, пусть валит на все четыре стороны. Мы и без того сильно подставились, приютив наместника у себя. Теперь же, судя по проснувшимся желаниям, ему гораздо лучше.

– Меня собираются убить? – слишком спокойно переспросил Бэлтрен. Наконец-то ему удалось стащить сапог, и теперь мужчина с явным наслаждением шевелил пальцами ног. – Кто же, интересно? Стойте-ка… – он вдруг нахмурился и посмотрел так грозно, что я чуть не выпустила из рук одеяло. – У вас есть любовник, Каталина? Уж не он ли приложил меня так сильно, что я потерял память? Это так?!

Я не сдержала раздраженного стона. Ну, все, достало!

– Сеньор, ваше имя Бэлтрен Драко, и вы являетесь наместником короля в провинции Арагоса. Несколько дней назад на вас напали и едва не убили. Здесь, недалеко от разрушенного родового замка Драко. Я нашла вас в колючих зарослях и перенесла в этот дом. На этом все. Мы с матушкой Грэси хотели рассказать это, когда к вам вернуться силы, чтобы у вас не было желания немедленно мчаться в город и мстить нападавшему. Но раз уж вы так упорно отрицаете правду, то можете поступать так, как вам заблагорассудиться.

Уф, мне знатно полегчало.

Я пристально смотрела на задумчивого Бэлтрена и ждала, что вот сейчас меня поблагодарят за приют и покинут. Но как бы не так. Дракон оказался упрямей, чем можно себе представить.

– Красивая история, но неправдоподобная. Провинция Арагоса поделена между ведьмами и некромантами, в ней нет королевского наместника. А почему, собственно, родовой замок Драко разрушен? Как это произошло, когда?

– Во время войны здесь шли ожесточенные бои, – устало проговорила я. – Даже удивительно, что уцелел дом, в котором мы сейчас находимся.

Выглядит немного странным, что Бэлтрена заинтересовала судьба родового замка, но при этом он никак не отреагировал на собственное имя. Признаться, я ожидала совсем другой реакции. Н-да, похоже, сеньор дракон пострадал сильнее, чем ожидалось. И тронулся тоже сильнее…

– Какой войны? – изумленно переспросил он.

– Между ведьмами и некромантами, – проговорила я, чувствуя себя так, как будто тоже сошла с ума. Ну, в самом деле, это как-то неправильно: растолковывать прошлое тому, кто в него не верит. – Именно вы, Бэлтрен Драко, и ваша армия подавили бунт и вынудили ведьм и некромантов подписать мирный договор. Неужели совсем ничего не помните?

Бэлтрен покачал головой.

Мне стало его немного жалко. Пожалуй, потерять в одночасье прошлое даже страшнее, чем расстаться с поместьем. Я, по крайней мере, помню родителей. Помню, кем являюсь.

– Давайте отложим разговор на потом, сегодня был слишком тяжелый день. Если хотите, можете остаться здесь, – проговорила, и отвернулась, пока Бэлтрен не прочитал в моих глазах сокровенные мысли. – В таком случае я займу ту комнату, в которой прежде ночевали вы. Доброй ночи.

Не знаю, как Бэлтрену, а мне спалось плохо. Возможно, потому, что мешали мысли и думы о прошлом, настоящем и будущем. Или же дело банально в том, что постель пропиталась запахом Бэлтрена. И я, прижимаясь лицом к подушке, невольно вспоминала его прикосновения и тот неистовый поцелуй. Который, кстати, и сам Бэлтрен так и не мог забыть.

Проснулась позднее обычного.

Спустилась в кухню и застала такую идиллическую картину, что на несколько минут замерла на лестнице. Антия, Бэлтрен и матушка Грэси собирали на стол. Девочка толкла в ступке цветы и сладкие коренья с сахаром. Матушка заваривала чай. А Бэлтрен в этот  момент доставал из печи булочки. В простой домашней одежде, слегка растрепанный и небритый, он, тем не менее, выглядел притягательнее, чем прежде. В какой-то момент я даже пожалела, что все, что он придумал вчера, неправда.

– Сеньор Гомес, – проворковала необычайно добродушным голосом матушка Грэси. – Что же это вы берете противень голыми руками, обожжетесь же. Вот, возьмите полотенце.

– Благодарю, матушка, – тем же любезным тоном отозвался Бэлтрен. – Мне совсем не горячо. И что это мы так официально, не первый год знакомы, зовите меня просто Фернандо.

Грэси благодушно согласилась и улыбнулась. Бэлтрен водрузил на стол раскаленный противень, держа его голыми руками. Антия стащила булочку и тут же бросила в тарелку, потому как горячая.

 А я поперхнулась застрявшим в горле возмущением.

Глава 9

Нет, это неправильно, совершенно неправильно. Сеньор Бэлтрен Драко не должен представляться кем-то иным, пусть уж лучше правда, чем это. Я сделала в сторону матушки Грэси большие глаза, а она отвела взгляд и хихикнула, как шаловливая девчонка.

– А вот и моя соня, – провозгласил Бэлтрен. Я даже опомниться не успела, как он оказался рядом и, по-свойски обняв, поцеловал в щеку: – Булочки будешь?

Я дар речи потеряла от такой наглости. Пунцовая, как закат, села за стол и сложила руки на груди. Кажется, это заговор. Точно, Бэлтрен, матушка Грэси и даже Антия сговорились.

Тучка, даже мой бесстрашный боевой кот, потерся о ногу Бэлтрена, как какой-то обычный домашний питомец.

– Все еще злишься? – бессовестно поинтересовался Бэлтрен. – И не хочешь поцеловать законного супруга?

Ложка, что я держала в руке, едва не согнулась пополам.

– Сколько раз повторять, мы не женаты! И вы никакой не Фернандо Гомес, а Бэлтрен Драко, наместник короля в про…

– Тщ-щ-щ, милая, – наглый дракон приложил палец к моим губам. И ведь не боится, что укушу! – Помню, все это мы обсуждали вчера. Но я остался при своем мнении. И все еще намереваюсь вновь завоевать ваше расположение. В чем бы ни провинился в прошлом. Или я не Фернандо Гомес.

– Г-р-р… – я обессилено уронила голову на сложенные на столе руки. – Это невыносимо. Вы правы только в одном, Бэлтрен, вы не Фернандо Гомес.

Нахал и не подумал сдаваться. Видно, упрямство у всех драконов в крови.

– Если тебе нравится звать меня Бэлтреном, можешь продолжать. Я, так и быть, стану отзываться.

– Вы дракон, – повторила я. – Посмотрите на свои руки: обычный человек обжегся бы о раскаленный противень. А у вас даже волдырей нет.

– Все правильно, моя кожа плотная и загрубевшая, – сообщил тот, кто прикидывался Фернандо Гомесом. – Я же много работаю руками.

Остальная часть завтрака прошла в молчании.

А после я увлекла матушку Грэси в сторонку и, сдерживая негодование, спросила:

– Что происходит? Почему ты поддержала его бред?

Матушка Грэси, несмотря на преклонный возраст, отвела взгляд, как провинившаяся девчонка. Неловко пожала плечами.

– А что?.. Если сеньору наместнику хочется побыть нашим помощником и защитником, пусть будет. Он нас сюда отправил, он пусть и помогает, дом восстановит. Хоть какая-то польза.

– Но он считает меня своей женой!

Это было, пожалуй, главной причиной моей злости. Да я ни за что, ни при каких условиях не с тала бы женой этого себялюбца. Вон, у него в городе любовница осталась, Лусия, пусть к ней и катится. Или летит, если сможет.

Матушка Грэси, не скрывая довольства, взглянула искоса:

– Мне кажется, потеря дара и памяти пошла наместнику на пользу. Сеньор Бэлтрен стал хорошим человеком, перестав быть драконом. Подобрел, да и вообще. Скажите вот, разве нам помешает мужская помощь в доме? А разве он вам совсем не нравится, деточка?

– Да при чем тут это!

Я была готова откровенно вспылить, и лишь любовь и преданность к нянюшке сдерживала мой взрывной, доставшийся от папы, нрав.

– Так нравится или нет?

Матушка Грэси откровенно хитрила. Ох, как не нравился мне ее взгляд. Тот, кто знает тебя с детства, видит порой совсем не то, что ты хочешь показать. А то, что пытаешься всеми силами скрыть даже от себя самой.

– Скажем так: после потери памяти и магических сил Бэлтрен Драко стал гораздо… приятнее, – покаялась я.

– Так вот пусть и поухаживает, – тотчас отозвалась Грэси. –  Он же вбил себе в голову, что вас обидел. А ведь это действительно так. Дайте ему шанс, деточка. Глядите, и он даст вам шанс, когда придет в себя.

– А если нет? – охнула я. – В смысле, если он ничего так и не вспомнит?

– Может, это и к лучшему?

Странный получился разговор. Нельзя же вот так взять и приручить дракона, то есть сделать обычным человеком. Мало ли, что там ему самому мерещится после магической атаки. Это неправильно ― поддерживать подобные глупости.

Или я не права?..

Рассуждая об этом, достала из ящика комода письмо. То самое, что так «любезно» передал мне Бэлтрен Драко незадолго до того, как стать Фернандо Гомесом. Может быть, увидев личную печать и собственный почерк, он опомнится? Должна же его память проясниться.

Дракон обнаружился на заднем дворе. Вместе с Тучкой, временно переквалифицированным в ломового кота, они разбирали завалы и возводили новый сарай. Я, признаться, настолько устала удивляться этим утром, что попыталась держаться строго и серьезно, и все же не смогла сдержать смешка. Все же боевой кот, запряженный в повозку, вызывал, пожалуй, даже меньше вопросов, чем дракон, распиливающий доски и выпрямляющий старые ржавые гвозди.

– Простите, что помешала, – сказала я, намеренно громко кашлянув, – но я хотела вам кое-что показать, Бэлтрен. Вот, прочтите.

Протянула письмо, но оно едва не выпало у меня из рук. А все потому, что обнаженный по пояс дракон выглядел более чем впечатляюще. На улице ветер, холод кошачий, а у этого на широкой мускулистой груди капельки пота. Что еще раз подтверждает его принадлежность к драконьей породе.

А еще то, что кое-кому тоже не помешает холодный душ. Мне, например…

– Наместник короля в провинции Арагоса, Бэлтрен Драко, – задумчиво прочел он собственную писанину. Пристально посмотрел на  размашистую подпись. – Вот сволочь!

Зло так, с выражением ярости на лице.

– В точку! – радостно поддержала я. – А вы сейчас про кого конкретно: про себя или вспомнили того, кто на вас напал?

– Наместник сволочь, и это еще мягко сказано! – повторил Бэлтрен и, скомкав письмо, зашвырнул подальше. – Никто не смеет лишать мою супругу имущества.

– Вот и я о том же! То есть нет… Стойте! Я не ваша супруга, но именно вы лишили меня имущества. Разве не узнали собственную подпись? Печать?

Похоже, нет.

Бэлтрен Драко упрямо вбил себе в драконью башку, будто он Фернандо Гомес и мой муж. Тот, кто должен защищать и оберегать от всяческого нападения.

– Я вызову этого мерзавца на дуэль! – продолжал бредить дракон. – Где моя шпага?!

И посмотрел на меня так пристально, как будто вот прямо сейчас я должна была метнуться и принести ему желаемое. То есть шпагу. Наверное, я бы даже не отказалась взглянуть на то, как вооруженный Бэлтрен Драко отправится вызывать сам себя на дуэль. Но, во-первых, шпаги при нем не было, он вообще-то голым к нам в дом попал. А во-вторых, при всем своем неуважении к наместнику Арагосы я не могла отправить его на верную смерть.

– Если вы являетесь  Фернандо Гомесом, то не имеете ни сил, ни права пользоваться магическими предметами, – напомнила ему. – Шпага входит в число запрещённых для мирного населения.

Бэлтрен Драко нахмурился и задумчиво почесал голову.

– Мяв?.. – вопросил Тучка, которому надоело просто так стоять без дела.

– Да, сначала закончим с работой, а после разберемся с наместником, – решил  Бэлтрен. Подумал с секунду и добавил: – И со мной тоже разберемся.

Не знаю, что за сдвиг произошел у него в голове, но сдавать позиции и признавать мою правоту Бэлтрен Драко не собирался. То ли из-за драконьего упрямства, то ли из-за пропажи магических сил, кто знает…

Мне же ничего не оставалось, как махнуть на все рукой и удалиться. В чем-то матушка Грэси права: если уж не может восстановить собственную память, то пусть восстановит наш домик. Хоть какая-то, но польза от свихнувшегося дракона.

Кстати о доме…

То, что Бэлтрен пытался его ремонтировать, используя подручные материалы, это, конечно, здорово. Вот только старые, отжившие свой век доски и прочая рухлядь – не слишком хорошие защитники от ветра и влаги. Нам отчаянно нужны строительные материалы, а на них сейчас такой спрос и такие цены, что за голову хватайся. К тому же Бэлтрену Драко нужна приличная одежда, а это еще один пункт в непредвиденных расходах. Выручку, полученную от последнего сбора урожая, я раздала работникам, ведь в послевоенной Арагосе не так-то легко найти работу, а семьи кормить надо. Ценного имущества и поместья нас лишили, так что заработать на фруктах не получится. Что ж, придется брать, что имеется. То есть пользоваться дарами природы в виде розового букашника. Ведьма упомянула, что не прочь купить у нас сырье? Пусть так и будет.

– Куда это вы, деточка? – забеспокоилась матушка Грэси, когда я, переодевшись в старую амазонку, вышла на крыльцо. – Неужели на прогулку?

– Почти так, матушка, – улыбнулась в ответ. – Хочу собрать немного розового букашника, высушить и продать. Нам нужны деньги. На продукты, одежду для дракона и стройматериалы.

– Может быть, продадим часть украшений, что вы мне отдали, деточка?.. – расстроенно вопросила матушка Грэси. – Хотя… Мне так жаль раскидывать ваше приданое…

– Вот и не делай этого, – посоветовала я. Тем более что украшения сейчас не в цене и многие скупщики нагло пользуются отчаянным положением жителей Арагосы. – Побережем это на крайний случай. А собирать букашник не так и трудно. Но не быстро. Вернусь, скорее всего, поздно, так что присмотри за нашей Антией. И, главное, не пускай ее к развалинам замка, там опасно.

Поднятый мертвяк никуда не делся, а девочка та еще проказница. И если уж вбила себе в голову, что полудохлый пес – ее любимец Локо, ни за что не переубедить. По упрямству с ней может, пожалуй, посоперничать только дракон Бэлтрен Драко. Не удивительно, что он принял ее за свою дочь – в чем-то они очень похожи.

Но вот с чего он решил, будто я его жена, для меня оставалось загадкой.

В последнюю встречу он проявил ко мне некоторую симпатию, если откровенное домогательство можно так назвать. Но никакой речи о браке не шло, да я бы ни за что в жизни не согласилась выйти замуж за такого прохвоста и эгоиста. Да, после потери памяти и магического дара, он стал гораздо терпимее и много приятнее.

Но это ничего не значит!

Однако, занимаясь сбором «урожая», я не переставала думать о нем. Память услужливо подкидывала картинки, одна другой  краше. Вот Бэлтрен Драко стоит на пороге моей спальни и настойчиво требует пустить его в кровать. Вот он обливается ледяной водой из ручья. А вот трудится в поте лица, реконструируя старый сарай.

Уф, мне даже жарко стало.

Но вот за шиворот амазонки упала первая тяжелая капля, и я, распрямив спину, взглянула на небо. Тучи набежали так быстро, как будто какой-то мстительный шутник в минуту заштриховал серый холст черным. Еще и гроза ударила где-то совсем рядом.