Вы не авторизовались

Жуткий приют миссис Мэдисон бесплатное чтение

Дженни Джонсон
Жуткий приют миссис Мэдисон

* * *

1
День 14-й
INITIUM^[1]

Дождь не прекращался уже третий день. Он моросил, приводя маленьких жителей приюта Мэдисон в ещё большее уныние. В сырую погоду дети всегда сидели в доме, придумывая себе игры и занятия, но в этот раз их воображение иссякло ещё накануне. Устав от безделья, они разбрелись кто куда. Одни пошли на кухню клянчить у добродушной кухарки Мерси остатки обеда, кто-то лёг подремать. Абби Макалистер не хотелось ни того ни другого. Оставшись одна в игровой комнате, она как следует закуталась в дырявый плед и влезла на облупившийся подоконник.

У Абби было множество планов на всё то время, пока директриса приюта миссис Мэдисон находилась в отъезде. Она могла бы пройтись до реки и посмотреть на выводок лисиц в норе под кустом утёсника, а затем навестить престарелую Амелию Бенфорд, которая жила в двух милях от приюта и была их единственной соседкой во всей округе. В прошлый раз Абби ходила к ней без спроса, и её сильно наказали. А сейчас, пока директрисы не было, заупрямилась погода, и девочке пришлось сидеть в доме. Сегодня вечером миссис Мэдисон вернётся в приют, но до конца дня ещё есть время, поэтому Абби устроилась поудобнее и принялась гипнотизировать затянутое тучами небо в надежде, что оно прояснится.

Приют Мэдисон располагался на пустынной холмистой местности, прямо у дороги, ведущей в город. Это был большой, но ветхий двухэтажный дом без ограды и подъездной дорожки, окружённый хилыми кустарниками и несколькими деревьями с морщинистыми стволами и вытянувшимися от сильных ветров к востоку кронами.

Задний двор, правда, был более живописным стараниями Мерси, которая разбила там небольшой сад. За двором начинался глубокий овраг, а в нём несла холодные воды узкая, но очень глубокая речка Уэнси. Сам дом, однако, соответствовал неприветливой местности, хотя пока ещё не развалился и как мог защищал от зноя, холодов и непогоды своих маленьких обитателей.

Миссис Мэдисон не было никакого дела до протекающей крыши, широких трещин, то тут, то там паутиной раскинувшихся по стенам, и скрипучих дверей, едва держащихся на ржавых петлях. В ветреную погоду по коридорам гуляли сквозняки, от которых колыхались даже тяжёлые пыльные шторы, летом целые полчища насекомых совершали безжалостные набеги, ну а в дождь под гнилые двери и в разбитые окна затекали вода и грязь.

Нынешнее ненастье не стало исключением, но в этот раз терпение кухарки Мерси, проработавшей в этом доме почти двадцать лет, наконец лопнуло. С утра она, как обычно, вихрем носилась по кухне, потому что задержалась с завтраком и старалась наверстать упущенное время, и поскользнулась на огромной луже дождевой воды как раз в тот момент, когда торопилась на раздачу со стопкой тарелок. Ноги кухарки разъехались в разные стороны, и, чтобы не упасть, Мерси машинально ухватилась обеими руками за разделочный стол, стоящий в центре кухни. Тарелки, которые она держала, подлетели к потолку и со страшным грохотом попадали на скользкий пол. На шум сбежались почти все дети, а побагровевшая Мерси без лишних слов ринулась к кладовой с постельным бельём, выхватила из кучи тряпья старые негодные простыни и заткнула ими щель под дверью, откуда затекла вода. На лужу она бросила охапку засаленных полотенец.

– Сколько можно это терпеть! – в сердцах воскликнула кухарка и сдула со лба выбившуюся из-под поварского чепчика прядь волос. – Клянусь Богом, в этом доме никому ничего не нужно! Джой Мэдисон совершенно выжила из ума, если считает, что этого никто не замечает!

После её слов все одобрительно загалдели. Одна только Гвендолин, старшая из воспитанников, попыталась успокоить кухарку.

– Не надо, Мерси, перестань, – сказала она с тревогой в голосе. – Лучше не будем её сердить. Давай я всё высушу и сложу на место, как раз к вечеру успею.

– Милочка, эти тряпки уже ни на что не годятся! Когда дождь закончится, я лично сожгу их на заднем дворе! Будь моя воля, я бы выжгла тут всё, а вас отправила бы в Речной край к мадам Соул. Что за чудное место – лес, природа, просторные корпуса… А здесь что? Не дом, а сплошная рухлядь! Нет-нет, с меня довольно. Вот миссис Мэдисон вернётся – я ей всё выскажу!

Абби стояла в толпе детей, молча слушая Мерси, но ни капли не верила кухарке. Каждый раз во время очередного длительного отъезда миссис Мэдисон, случавшихся довольно регулярно, кто-то из взрослых выходил из себя, ругался и кричал, что этого так не оставит. Но по возвращении директрисы всё оставалось по-прежнему. Единственное, чему за много лет поспособствовали учителя, которых, к слову, с каждым годом становилось всё меньше, – это перевод детей в противоположное, не столь ветхое крыло приюта. Трещины на стенах здесь были поменьше, а пол теплее: тут ещё сохранился паркет, а места, где он отсутствовал, были заделаны фанерой. Раньше в доме жил плотник, который поддерживал порядок, но он давно умер, а новый так и не появился.

* * *

Удручённо вздохнув при воспоминании о сегодняшнем утре, Абби оглядела окрестности. Лужи на протоптанных тропинках стекались в целые ручьи, в которых тонули пучки травы, прибитые к земле тяжёлыми каплями. Стоящие недалеко от парадной двери качели уныло поскрипывали под дождём проржавевшими цепями, справа от них валялся обшарпанный деревянный ящик, служащий песочницей. Песок в нём осел и превратился в серую жижу. Дальше за ящиком в пелене дождя темнели густые заросли можжевельника с торчащими из них железными обломками старой ограды, развалившейся задолго до появления в приюте Абби. Горизонт заслоняли серые пустынные холмы, пологие склоны которых спускались прямо к дому, но были отделены от него автомобильной дорогой.

Этот тоскливый пейзаж полностью соответствовал настроению Абби. Она поморщилась. И как можно было надеяться на прогулку в такую-то погоду?! Дело ведь вовсе не в запрете миссис Мэдисон. Даже если дождь закончится, за порог нельзя будет ступить, не провалившись по колено в грязь.

Абби прислонилась лбом к холодному стеклу. Вот если бы её брат Саймон был сейчас здесь, его бы не остановил какой-то дождь!

Тотчас перед её глазами возник образ брата с соломенными вихрами: он стоял во дворе у качелей, манил её к себе одной рукой и был готов в любой момент пуститься наутёк. Его лицо казалось нечётким – он был слишком далеко от окна, на подоконнике которого сидела девочка.

– Эй, Абби! Давай кто быстрее до обрыва! – крикнул он ей и рванул с места в сторону реки.

Абби зажмурилась, прогнав видение. Если бы Саймон был сейчас здесь, она бы точно побежала за ним вдогонку, наплевав на запреты и дождь. Наверняка ей даже хватило бы смелости со всеми остальными поддержать Мерси и вечером сжечь старые простыни на заднем дворе. Саймон бы так и поступил. Но его здесь не было. Брат исчез почти год назад.

Воспитаннику приюта Мэдисон Саймону Макалистеру вечно не сиделось на месте. Он был чемпионом по количеству наказаний. Регулярные драки с главным хулиганом Бобби Спенсером мало заботили директрису, а вот вечное непослушание Саймона и его стремление всюду сунуть свой нос просто выводило её из себя. Саймон постоянно шнырял по дому, где большинство комнат было заперто, в поисках чего-то, неизвестного даже ему самому. Мистер Браун, местный смотритель, постоянно отлавливал его в разных уголках приюта и приводил к миссис Мэдисон.

В последний раз он застукал Саймона, когда тот пытался проникнуть в закрытое западное крыло, которое директриса объявила аварийным несколько лет назад и занавесила вход туда старым рваным гобеленом. Миссис Мэдисон кричала так, что сорвала голос и потом несколько дней пила морковный сок. Тогда она пригрозила Саймону, что выдворит его из приюта, если он ещё раз её ослушается.

Отсидев в подвале целых два дня, Саймон успокоился и стал вести себя осторожнее. Но затем случилось одно жуткое происшествие, после которого он навсегда покинул стены этого дома. По прошествии долгих месяцев Абби так и не удалось выяснить, что с ним стало. Все, кроме миссис Мэдисон, пребывали в неведении, а сама директриса хранила молчание. Единственной вещью, которая осталась у Абби от брата, была его кофта с большим капюшоном, глубокими карманами и слишком длинными для девочки рукавами, которые всё время приходилось подворачивать. Абби часто надевала её в прохладную погоду и чувствовала себя в ней очень уютно.

* * *

За окном продолжал лить дождь. В сотый раз оглядывая раскисшую от воды округу, взгляд Абби выхватил собственное едва заметное отражение в стекле. Она увидела бледное лицо и серые глаза цвета затянувших небо туч, которые хмуро поблёскивали из-под насупленных бровей, плотно сжатые губы и светлый колосок лежащей на плече неряшливо заплетённой косички – вот и всё, что можно было разглядеть на фоне дождя. К этому портрету Абби мысленно добавила ссадину на правой щеке. Они с Питером Мэнниксом заигрались в «угадай предмет» перед его отъездом и попались под ноги директрисе. Миссис Мэдисон очень не любила, если ей мешали, особенно её подопечные (так она называла детей, когда в приют приезжал инспектор Кларк с проверкой), поэтому очень часто применяла силу – конечно же, в воспитательных целях. Абби слишком увлеклась игрой и увидела старуху в последний момент, как раз когда та огрела её тростью. И хотя удар вышел вполсилы, щека болела до сих пор.

Абби вздохнула. Ей всё больше казалось, что любимое занятие директрисы – это порка и наказания. То и дело кто-то из детей появлялся с шишками и ссадинами или пропадал на целый день, отбывая наказание в погребе. Доставалось всем, особенно семнадцатилетней Гвендолин Милн, которая никогда не мешалась под ногами, но зато обладала великолепными тёмно-каштановыми волосами – предметом плохо скрываемой зависти лысеющей директрисы. К слову, Гвендолин вечно брала на себя вину, защищая младших детей, и поэтому её наказывали так часто, что она могла бы посоревноваться с Саймоном за чемпионство.

– Она боится, что ты потолстеешь и не сможешь убирать так хорошо, как сейчас, вот и не даёт тебе есть, – шутили другие девочки.

Разумеется, Мерси не оставляла свою любимицу без еды и с заднего двора подсовывала Гвендолин сливы и полусухие корки хлеба, спасая её от голодных обмороков.

К счастью, не всем жилось так тяжело. Изредка среди детей попадались и везунчики. Одним из них как раз оказался Питер Мэнникс, младший из мальчиков, которому только исполнилось восемь. Тётушка Питера наконец-то разобралась в тонкостях усыновления, собрала все нужные бумаги, подготовила детскую в своём доме и начала ежедневно забрасывать миссис Мэдисон письмами, что она готова забрать племянника. Миссис Мэдисон не торопилась отдавать Питера, придираясь к любой мелочи, однако так и не смогла ничего поделать. Питер Мэнникс уезжал, и это было неизбежно.

Едва услыхав эту новость накануне перед его отъездом, Абби неожиданно для себя расчувствовалась. Она ворвалась в игровую комнату, где ребята лепили из пластилина фигурки животных, и заключила Питера в крепкие объятия:

– О, Питер! Как же я за тебя рада!

– Спасибо, Абби, – мальчик невозмутимо поправил съехавшие очки, как только объятия ослабли.

– Да, Питер счастливчик, – вставил Джо Уилкерсон и шмыгнул носом. – Моя тётушка ни за что бы меня не признала.

– У тебя ведь нет тётушки, – заметил долговязый Артур Бран.

– Знаю, но если бы была, то ни за что бы не признала, – вздохнул Джо.

– Эй, Питер, ты ведь оставишь пластилин? – с надеждой спросил Артур.

Артур был старше Джо и Питера, но ему нравилось играть с ними. За это он частенько выслушивал язвительные высказывания в свой адрес и получал оплеухи от Бобби Спенсера, но дружить с ребятами не переставал.

– Я оставлю пластилин и карандаши, – с важным видом подтвердил Питер.

Абби взлохматила ему волосы:

– Береги себя и не смей скучать по этому месту.

Ребята фыркнули.

– Хорошо, Абби. Обещаю, что не буду скучать.

В минувший четверг тётушка сама приехала за мальчиком. Это была крупная добродушная женщина, то и дело издающая громкие возгласы восхищения по любому поводу, что казалось чрезвычайно забавным, потому что восхищаться в доме было нечем. Остальным детям она привезла конфеты, орехи и печенье. Но прежде чем миссис Мэдисон успела заметить и отобрать подарки, Мерси быстро убрала свёртки на кухню, пообещав, что дети всё получат после обеда. Едва успев повидаться с Питером, тётушка проследовала вслед за миссис Мэдисон в её кабинет и провела там довольно долгое время, за которое все успели порядком известись от любопытства. Женщине пришлось подписать целую стопку документов, и только после этого директриса её отпустила. Ну а потом, погрузив в багажник хилый чемодан Питера, они попрощались и, сев в старенький автомобиль, не спеша отправились вместе к новой жизни.

– Поверить не могу, что это произошло с кем-то из нас, – пробормотала Абби, глядя в окно на отъезжающую машину.

– Да уж, – кивнул Маркус Беллмен, который тоже пришёл проводить Питера. – Я был готов, что когда нам стукнет восемнадцать, мы все вылетим отсюда как мусор. Мэнниксу повезло.

Абби дёрнула его за рукав и наградила сердитым взглядом. Рядом стояла Гвендолин, которая, судя по встревоженному лицу, услышала слова Маркуса. Ей вот-вот должно было исполниться восемнадцать, и она заранее подыскивала себе место. Гвендолин планировала устроиться гувернанткой в какую-нибудь семью и наведываться в приют по выходным. Ещё несколько месяцев назад она занялась рассылкой своего скромного резюме, которое ей помогла составить миссис Элридж – одна из двух оставшихся в приюте учительниц, основной специализацией которой была литература. Однако с каждым отказом угроза оказаться на улице нависала над Гвен всё сильнее.

– Извини, Гвен, – виновато пробормотал Маркус, – я не хотел…

– Всё в порядке. – Гвендолин улыбнулась. – Абби права. Пока в приюте случаются такие счастливые события, у нас у всех есть надежда.

Так они и стояли втроём у окна, глядя, как крошечный автомобиль, переваливаясь на кочках из стороны в сторону, тонет в туманной дымке.

* * *

Почувствовав, что съезжает по стене, Абби вздрогнула, открыла глаза и поспешила выпрямиться, чтобы не свалиться с подоконника на пол. И когда только она успела задремать? Уже темно, лишь из-под закрытой двери в комнату пробивался свет и доносились приглушённые голоса. Заканчивалась вечерняя уборка, затеянная перед приездом миссис Мэдисон. Близилось время ужина.

Интересно, их неприветливые окрестности ещё не превратились в море? Абби зевнула и вгляделась в свет дорожных фонарей, тянущихся вереницей вдоль дороги, но и без них можно было понять, что дождь закончился. Небо, непривычно чистое и глубокое, рассыпало первые редкие звёзды, а плотная пелена туч, висевшая над домом все эти дни, медленно уплывала за холмы.

– Ах ты ж… – пробормотала Абби, увидев, что за окном распогодилось, и ощутила, как внутри закипает злость.

Единственная возможность провести время в своё удовольствие и при этом избежать наказания рассеялась подобно утренней дымке из-за дурацкого дождя, который лил три дня без остановки, а к приезду директрисы прошёл, как его и не было! Абби едва не расплакалась от досады. Она раздражённо стукнула ладонью по окну, но не слишком сильно, потому что трещина, рассекающая его словно молния, могла увеличиться и расколоть стекло.

– Ну почему! Почему это вечно со мной происходит!

Внезапно её внимание привлекла одинокая фигура, стоящая прямо на шоссе в свете дорожного фонаря. Абби сразу узнала её. Это была миссис Мэдисон. Создалось ощущение, что директриса появилась совершенно внезапно, прямо из воздуха, потому что автомобиля, который обычно возил её по делам, нигде не было видно. По спине Абби пробежали мурашки. Она поёжилась и внимательно вгляделась в силуэт директрисы. Пучок на голове миссис Мэдисон сбился на сторону, а сама она уже не держала голову высоко поднятой, как обычно. Одна рука её была крепко прижата к груди, а пальцы второй судорожно хватали воздух, словно пытались нашарить трость, с которой никогда не расставались, но никак не могли её найти. Старуха медленно сошла с дороги и двинулась к дому, и Абби увидела, что она шатается из стороны в сторону. Подол её платья сразу же запачкался и промок, на него налипли целые комья грязи, но директриса даже не подумала его приподнять. Будто бы движимая какой-то посторонней силой, она шагала вперёд, прямиком через лужи и грязь, сгорбившись и не разбирая дороги, вот-вот норовя упасть, но всё-таки сохраняя в последний момент равновесие.

Абби взволнованно поднялась на колени и прислонилась носом к стеклу, чтобы лучше разглядеть миссис Мэдисон. Жуткой походкой директриса напоминала мистера Брауна, когда тот выпивал слишком много горячительного в своей каморке, или зомби, бредущего за новой порцией мозгов. Старуха почти добралась до двери, когда увязла в тягучей жиже и не смогла сделать очередной шаг. Но вместо того, чтобы дёрнуть ногой изо всех сил, миссис Мэдисон начала методично раскачиваться взад-вперёд, а её руки болтались в такт движениям. Абби закрыла рот рукой, чтобы не взвизгнуть от омерзения. Ей захотелось запереть парадную дверь на все замки и не дать миссис Мэдисон попасть в дом. Абби крепко зажмурилась и вновь открыла глаза. Нужно удостовериться, что зрение её не обманывает – настолько жутким казалось это зрелище. В этот момент старуха с чавкающим звуком высвободилась из трясины, неспешно – словно ничего не случилось – поднялась на крыльцо и одним щелчком включила уличный фонарь. Мощный луч света вмиг отогнал от дома тьму, осветив деревянные ступеньки крыльца и чёрную фигуру миссис Мэдисон. Прежде чем директриса открыла дверь и исчезла за ней, Абби успела увидеть её лицо – мрачное и суровое, как и всегда. Девочка с облегчением вздохнула и пробормотала:

– Надо же, напугала сама себя. Наверное, спросонья разыгралось воображение.

За стеной хлопнула входная дверь и послышалась глухая поступь миссис Мэдисон. Директриса пересекла гостевую комнату и поднялась в свою спальню на втором этаже. Едва её шаги стихли на лестнице, как совсем рядом, в коридоре, раздались голоса детей, спешащих в столовую. В животе громко заурчало, и Абби поняла, что сильно проголодалась. Она рывком скинула с плеч дырявый плед, потянулась, разминая затёкшие конечности, и, прежде чем соскочить на пол, в последний раз бросила взгляд за окно. В свете фонаря виднелся какой-то предмет, торчащий из ближайшей лужи. Он был виден слишком отчётливо, чтобы спутать его с чем-то другим. Это был увязший башмак миссис Мэдисон.

2
День 13-й

Ночь прошла тихо и спокойно; дети крепко спали в тощих постелях и могли бы проваляться до обеда, однако утро в этом доме, по обыкновению, начиналось с неприятностей. Прохудившаяся крыша приюта не выдержала трёхдневного натиска дождя. Старые доски, которыми был устлан чердачный пол ещё в прошлом веке, за ночь размокли и пропустили накопившуюся воду внутрь.

Абби вздрогнула и поёжилась, когда что-то холодное упало ей на шею и медленно сползло на подушку, но сон всё ещё крепко держал её в объятиях. Вторая капля попала на висок и скатилась по щеке. Третья шлёпнулась на нос, и Абби пришлось подчиниться суровой реальности. Она сердито открыла глаза, всё ещё надеясь, что ей это приснилось. Её взору предстала безмятежно спящая на соседней кровати Энн Бридж, а за ней – обшарпанная стена их спальни, по которой ручейками струилась вода. Абби не успела удивиться, когда сверху на неё снова упало несколько крупных капель.

– Что такое? – моргнув, пробормотала она, медленно повернулась на спину под ставшим почему-то тяжёлым и холодным одеялом и уставилась на потолок.

Прямо над кроватью растекалось огромное влажное пятно. Только сейчас Абби с ужасом поняла, что одеяло промокло и отяжелело, набравшись дождевой воды, которая просачивалась сквозь потолок точно через решето. С громким воплем она выпрыгнула из кровати и, хлюпая ногами по залитому полу, понеслась в коридор. Через несколько секунд в ожившей с её криком спальне началась суматоха. Девочки, только что мирно спавшие в кроватях, теперь носились по комнате, спасая от потопа немногочисленные пожитки. Мелисса Уоррен, движимая паникой, попыталась вытолкнуть в коридор свою кровать, которая стояла ближе всех к двери. Кровать, конечно, застряла в дверном проёме, перегородив дорогу остальным, и Энн Бридж и Лорейн Паркер с криками набросились на Мелиссу. Пока они ругались, Гвендолин подхватила на руки маленькую сонную Бекки Флорес, ловко перелезла через кровать Мелиссы и за считаные секунды оказалась в коридоре рядом с Абби.

Из соседней комнаты уже выбегали взбудораженные ребята, босые и взлохмаченные, с подушками в руках. Никто из них, к слову, не пытался спасти свою кровать. Немного погодя в жилом коридоре появились помятый спросонья мистер Браун и две учительницы в длинных ночных сорочках и накинутых поверх них пёстрых халатах. Из кухни уже подоспела Мерси. Едва увидев, что творится в спальнях, она издала вопль ужаса и велела детям немедленно перебираться в пустующие кладовые возле кухни, где раньше хранилась еда. Взрослые принялись было спорить с ней, но дети не стали их слушать и ринулись в кладовые, чтобы успеть разместиться получше. Абби, с детства бегавшая быстрее всех, оказалась там первой и, недолго думая, выбрала ближайшую к кухне комнату.

В помещении было темно – крошечные окошки у самого потолка едва пропускали дневной свет. Раньше, когда приют процветал, эти комнаты стояли доверху набитые съестными припасами. Сейчас же всё пространство загромождали корзины для белья, старая поломанная мебель и ненужные кровати, оставшиеся с тех времён, когда в доме находилось много детей и взрослых. Но зато тут оказалось сухо и тепло. Абби залезла на самую дальнюю кровать с перекошенным балдахином, которая стояла у стены под окном. Тут, как и повсюду, лежали кучи старого тряпья, но место оказалось самым удачным, а кровать самой надёжной, потому что, в отличие от остальных, была железной, а не деревянной. Оглядевшись, Абби быстро сосчитала кровати и поняла, что их на всех не хватит. В соседнюю кладовую бежать было поздно – оттуда уже слышались голоса мальчишек. Тем временем в помещение ввалились Энн Бридж и Мелисса Уоррен, а за ними появилась отдувающаяся от быстрого бега Лорейн Паркер. Она повалилась на последнюю свободную и самую хлипкую койку у двери. Следом вошла Гвендолин Милн, держа маленькую Бекки Флорес, которая снова заснула у неё на плече. Лицо Гвен омрачилось, когда она увидела, что кроватей больше нет.

– Располагайтесь тут! – весело воскликнула Мелисса и хлопнула рукой по плетёной корзине, стоящей посреди комнаты и доверху забитой постельным бельём бурого цвета. – Будет мягко!

Раздались смешки. Энн решила подхватить эту шутку.

– Или можешь занять этот трон. – Она указала на старое бархатное кресло в самом дальнем углу. Из его скособоченного сиденья торчало несколько толстых пружин.

Абби поморщилась, услышав противный смех девочек. Гвендолин – самая добрая душа в этом доме, она не должна скитаться по комнатам в поисках ночлега. И уж точно этого не должна делать самая младшая из них!

– Может, лучше тебе его занять, Энн? – не выдержав, спросила Абби.

Энн недовольно тряхнула головой. Её улыбка исчезла.

– Почему это я должна его занимать? Я пришла сюда раньше. А тебе что, больше всех надо?

– Мне надо, чтобы вы не говорили ерунду, – отрезала Абби и, не дожидаясь ответа, спрыгнула с кровати. – Эй, Гвен! Ложись здесь. Тут хватит места вам обеим!

– О, Абби… – от неожиданности Гвендолин стала запинаться. – Достаточно, если ты возьмёшь только Бекки, а я уж как-нибудь…

– Нет, кровать твоя, – упрямо возразила Абби.

– А как же ты? – спросила Гвен.

Об этом Абби подумать не успела. Но чтобы уговорить Гвендолин, она приняла уверенный вид и двинулась к выходу:

– Не переживай за меня. Что-нибудь придумаю.

Гвен всё ещё стояла в дверях, и Абби принялась подталкивать её к освободившейся кровати. Воспользовавшись заминкой, туда попыталась украдкой перебраться Мелисса, но бдительная Абби успела это заметить и метнула в неё тяжёлую подушку, разрушив коварные планы. Гвендолин наконец решилась и поспешила вглубь кладовой, испугавшись, что сейчас начнётся ссора, а Абби вышла в коридор и заглянула в соседнюю кладовую. Оказалось, что у мальчиков и вовсе не было кроватей. Ребята расположились на кучах сваленного прямо на полу тряпья. Они, однако, не возмущались и увлечённо ковырялись в хламе, которым были забиты многочисленные полки кладовой. Абби вздохнула и отправилась разыскивать взрослых. Предложить Гвендолин с Бекки кровать было правильно, но Абби не могла придумать, где же теперь ночевать ей. На ум не шло ничего, кроме грязного колченогого дивана, стоящего в гостевой комнате с начала времён и всем своим видом показывающего, что ему давно пора на свалку.

Учителя и кухарка по-прежнему стояли в коридоре у затопленных спален, обозлённые и растерянные, и спорили, что нужно предпринять в первую очередь. Абби бесцеремонно влезла в разговор, заявив, что в кладовой для неё не оказалось места. Мерси с недоверием уставилась на девочку:

– В самом деле? Ты же первой туда унеслась.

– Ну да, – согласилась Абби, – но я уступила своё место Гвен с Бекки, и теперь там даже лечь негде. Мистер Браун, а есть ещё кровати?

Тот недоумённо уставился на неё и покачал головой.

Плечи Абби понуро опустились.

– Что же мне делать? – спросила она.

Взрослые с сомнением переглянулись. Все, кроме мистера Брауна, которому этот разговор был совершенно неинтересен. Он стоял, зевая и почёсывая пузо, видневшееся из-под криво застёгнутой рубашки. Всклокоченные бесцветные волосы на макушке придавали ему несколько безумный вид человека, одержимого множеством захватывающих идей, но бессмысленное выражение маленьких заплывших глазок рассеивало это впечатление. Миссис Элридж, высокая худосочная женщина, начала сосредоточенно тереть виски́ под огромными бигуди, на которые она всегда накручивала свои седые волосы, чтобы придать причёске сходство с грозовым облаком.

– Проблемы растут как на дрожжах, – громко посетовала она, – а я не успела даже выпить кофе, не говоря уж о том, чтобы привести себя в порядок!

Абби сдержала смешок. Надо же, в приюте впору плавать на лодках, а кто-то думает о кофе.

Мадам Доне, миниатюрная молодая женщина, преподающая латинский язык и историю, застыла на месте, о чём-то задумавшись.

– Надо будить старуху, – сказала Мерси, когда поняла, что не дождётся от них дельного совета. – Ума не приложу, зачем она завалила кладовые барахлом. – Тут кухарка повернулась к Абби. – Хорошо, что ты пришла, милочка. Иди к ней и расскажи, что у нас стряслось, да заодно спроси, где тебе разместиться.

– Да ты что, Мерси! – вскинулась девочка, некстати воскресив в памяти вчерашнее возвращение директрисы. – Не пойду я к ней одна!

– Нашла время препираться! Иди, да поживее, не то здесь всё затопит!

Абби засопела от обиды и уже собралась снова возразить, но за неё вступилась мадам Доне, которая до этого момента стояла молча.

– Тебе ли не знать, Мерси, что директриса её даже слушать не станет, – мелодично произнесла учительница. – Кому-то из нас нужно пойти вместе с Абби.

Едва услышав эти слова, мистер Браун крякнул, развернулся и отправился в свою каморку, чтобы взять инструменты и подняться на чердак. Миссис Элридж с ужасом уставилась на мадам Доне, а затем прокашлялась и пробормотала:

– Пойду-ка я вниз, проверю остальные комнаты. – И она поспешила уйти вслед за мистером Брауном.

Абби посмотрела на Мерси, надеясь, что кухарка не оставит её, но та с хмурым лицом перекинула через плечо видавшее виды кухонное полотенце.

– Некогда мне этим заниматься – уже давно пора завтрак готовить, – недовольно бросила она и, повернув своё грузное тело, ушла не оборачиваясь.

Абби оглядела опустевший коридор, чувствуя странное ощущение в груди. Неужели все так сильно боятся миссис Мэдисон? А как же вчерашний бунт и обещания изменить прежний уклад?

Чья-то рука мягко легла ей на плечо. Девочка подскочила от неожиданности и оглянулась. Мадам Доне слабо улыбнулась ей и кивнула в сторону лестницы:

– Что ж, идём, дитя. Попробуем вразумить нашу magistra vitae^[2].

* * *

Несмотря на столь ранний час, миссис Мэдисон не спала. Полностью одетая, с аккуратным пучком на голове и крошечными очками на остром носу, она сидела за огромным письменным столом в своём совершенно сухом, чистом и светлом кабинете. Несомненно, она слышала отголоски возникшей в коридоре суматохи, но даже не вышла выяснить, что случилось. Ведь у неё есть дело гораздо важнее. Перед ней были толстые пачки денег – ежемесячное пособие, за которым она ездила в город, – и большая горсть монет. У правой руки лежали старомодные деревянные счёты, будто за прошедший век в мире не изобрели ничего, что считает быстрее и лучше, а слева зиял пустым нутром железный сейф. Миссис Мэдисон решительно раскладывала деньги по стопкам, стуча счётами и делая пометки в блокноте. Она была чрезвычайно увлечена своим занятием и отвлеклась всего лишь раз – на доли секунды подняла глаза посмотреть, кто вошёл в кабинет. Ничто в облике миссис Мэдисон не указывало на последствия её странного возвращения накануне, и Абби быстро выкинула это из головы. Сейчас её волновала другая проблема.

Мадам Доне, поздоровавшись с директрисой, принялась было объяснять ситуацию, но миссис Мэдисон, властно взмахнув рукой, остановила её:

– Элла, мне некогда. Разберитесь с этим сами!

Абби покосилась на мадам Доне. Та изо всех сил старалась сохранить бесстрастное выражение лица, но получалось плохо. Ответ миссис Мэдисон означал, что проблема с потопом полностью ложится на плечи учителей, которым, по всей видимости, придётся отменить уроки на несколько дней. Те жалкие крупицы знаний, которые дети получали силами двух учительниц, и так поступали с перебоями – женщины вечно занимались какими-то посторонними делами: то поездки за лекарствами, то уборка приюта, не говоря уж о глажке, стирке и бесконечных собраниях, которые любила проводить директриса.

Миссис Мэдисон выложила на край стола огромную связку ключей:

– И проверьте остальные комнаты. Мне надо знать, сколько ещё помещений пострадало.

Глядя на связку, Абби подумала, что миссис Элридж, должно быть, обладает даром проникать сквозь замочные скважины, раз отправилась проверять закрытые комнаты без ключей.

– Хорошо, мадам. Надеюсь, вы позволите детям занять кладовые на время ремонта? – спросила мадам Доне, взяв ключи.

Абби усмехнулась, представив, что миссис Мэдисон это запретит.

– Что? Какие кладовые? Ах да… Само собой, Элла.

Учительница кивнула, оглушённая навалившимися обязанностями, и отступила к двери, но Абби замешкалась.

– Ну, что ещё?! – рявкнула директриса из-за своего стола.

«Сейчас или никогда», – подумала Абби и сделала глубокий вдох.

– Миссис Мэдисон… мэм, в кладовых нет места на всех, – выпалила она. – Мне негде спать.

– Как-нибудь устроишься, – грубо бросила миссис Мэдисон. – Где твоя кровать?

– Осталась в спальне. Её залило водой.

– Так, значит, ты испортила кровать, паршивка? – Старуха обслюнявила палец и исподлобья взглянула на Абби.

– Не я, а дождь, – поправила та, удивляясь, как директриса норовит всё перевернуть.

Миссис Мэдисон ничего не ответила. Она бережно убрала часть денег в сейф, закрыла толстую дверцу и теперь набирала код замка, внимательно всматриваясь в цифры.

– Пускай спит в подвале, – наконец ответила директриса, обращаясь к мадам Доне. – Там ей места хватит.

Эта фраза привела Абби в ужас. Ей неоднократно доводилось отбывать наказания в подвале. Это было жуткое, сырое и холодное, совсем неподходящее для жизни место, которого остерегался даже Бобби Спенсер. И почему теперь она должна отправляться туда добровольно?! В доме куча закрытых комнат – неужели нельзя открыть одну из них хотя бы на несколько дней? В конце концов, Абби не виновата, что крышу приюта никто не латал уже много лет.

– Я не хочу спать в подвале! – воскликнула Абби. – Там крысы!

Директриса поморщилась, словно услышала крайне неприятный звук.

– Элла, что она здесь делает? Выведите эту… этого… – она наконец нашла подходящее слово, – этого ребёнка из моего кабинета.

– Нет, я никуда не уйду! – выкрикнула Абби, внезапно разозлившись. – Сами ночуйте в своём подвале!

Едва выпалив это, она зажала рот руками в полном потрясении. Мадам Доне ахнула, а директриса пришла в настоящее бешенство. Её ноздри раздулись от гнева, длинные кривые пальцы так сильно вцепились в столешницу, что раздался треск, в глазах сверкнули молнии, а губы изогнулись в ломаную линию. Увидев лицо старухи, Абби не поверила своим глазам: миссис Мэдисон стала похожа на ведьму из старинных сказок!

– Ах ты мелкая паршивка! – взревела директриса. Она вскочила с кресла, подалась вперёд и навалилась на стол, рассыпав при этом горсть монет: – Элла! Немедленно убери её отсюда, иначе мне придётся сделать это самой!

Но мадам Доне встала перед Абби, заслонив её от старухи.

– Бога ради! – воскликнула она срывающимся голосом. – Миссис Мэдисон, прошу вас! Будьте благоразумны, это всего лишь ребёнок!

Абби почувствовала, что учительница сильно потрясена такой бурной реакцией миссис Мэдисон. Директриса и раньше выходила из себя, все давным-давно привыкли к её вспыльчивости. Но в этот раз старухе удалось напугать их почти до беспамятства своим жутким видом. Абби даже подумалось, что ещё немного – и директрису от злости просто разорвёт на мелкие кусочки.

– Я… уверена, что вы помните о скором визите мистера Кларка, – заговорила учительница мягким успокаивающим тоном, но её голос дрожал. – Вряд ли он сторонник подобных мер. Нам нужно… нам следует выбрать более п-подходящее место… Может быть, временно поселить Макалистер вместе с Уайт?

Абби, которая пряталась от директорского гнева за спиной мадам Доне, сразу навострила уши. Уайт? В приюте не было детей с таким именем. Сгорая от любопытства, она осторожно выглянула из-за учительницы. Миссис Мэдисон на удивление быстро взяла себя в руки. Она снова уселась за стол, поправила сползшие на кончик носа очки, пригладила причёску и кинула быстрый взгляд на стопку документов с письмом от мистера Мейсона Кларка. Он работал инспектором в городском департаменте образования и раз в полгода посещал их приют с проверкой.

– Ладно, – наконец проговорила миссис Мэдисон. – Передай Брауну моё распоряжение. А ты, мерзавка, – её длинный острый палец нацелился на Абби, – ещё пикнешь – и подвала тебе не избежать! Запру там на месяц!

Мадам Доне с пылом принялась рассыпаться в благодарностях, будто это её спальню затопило полчаса назад. Миссис Мэдисон в ответ скривилась, словно проглотила лимон. Очередным взмахом руки она потребовала побыстрее выметаться из кабинета и оставить её в покое.

Едва оказавшись в коридоре, обе просительницы облегчённо выдохнули. Взбудораженная учительница приложила ладони к пунцовым щекам:

– Боже мой, Абби, о чём ты только думала!

– Не знаю, – виновато пробормотала Абби. – У меня случайно вырвалось.

Это было самой настоящей правдой. Абби совершенно не представляла, как объяснить своё поведение, ведь она как огня боялась директрису и старалась как можно реже привлекать её внимание.

– Что ж, самое страшное позади, – вздохнула мадам Доне, а потом хихикнула: – Ну и злющая же она сегодня!

Абби криво улыбнулась. Ей-то казалось, что миссис Мэдисон такая постоянно.

– Что ещё за Уайт? – спросила она. – И где я буду жить? Что это за комната, о которой вы говорили?

– Тише, детка. Дай перевести дух. Ты всё узнаешь сегодня, чуть позже. Иди вниз, помоги остальным с их вещами. А я пока разыщу нашего мистера Брауна.

– Но…

– Потом, всё потом, – мадам Доне мягко подтолкнула Абби вперёд. – Propera pedem^[3], дорогая. У нас ещё много дел.

* * *

В обед небо снова затянули тучи, словно отражая общее настроение обитателей приюта. Обозлённые навалившейся работой, взрослые ворчали и шпыняли детей. Те в свою очередь, завидуя везению Абби, норовили ей досадить. Все уже знали, что она будет жить в просторной светлой комнате на втором этаже. Мистер Браун только недавно навёл в ней порядок, пропадая там сутками напролёт и заставляя остальных ломать голову, зачем она ему понадобилась. Оказалось, что понадобилась она вовсе не ему – в скором времени миссис Мэдисон собиралась перенести туда свои покои, чтобы её спальня и директорский кабинет находились рядом, а верхние коридоры вплоть до детских спален перекрыть за ненадобностью. Сейчас её спальня находилась в самом конце второго этажа, как раз у старой лестницы, ведущей к кухне, столовой и служебным помещениям, но директриса предпочитала спускаться только по главной, потому и выбрала удачно примыкающую к ней комнату.

Но теперь выяснилось, что туда поселят ребёнка, этого самого Уайта, приезд которого директриса ожидает со дня на день. На прошлой неделе миссис Мэдисон договорилась с опекунами ребёнка, которому неизвестно зачем понадобилась отдельная спальня, и не упустила возможность содрать с них за это три шкуры, хотя ей пришлось отложить свой переезд на неопределённый срок. Но ради лишней копейки директриса могла пожертвовать и бо́льшим.

Так миссис Элридж и сказала Абби, не устояв под градом её расспросов. Абби нашла учительницу в учебных классах, которые та проверяла на предмет протечек, и прилипла к ней как банный лист, но поскольку миссис Элридж больше ничего не знала, Абби пришлось оставить её в покое и пойти завтракать.

В столовой все остались равнодушными к новости о новом воспитаннике, а вот целая комната, в которую переселят Абби, вызвала бурный всплеск недовольства и зависти.

– А за нас попросить ума не хватило? – набросилась на неё Мелисса Уоррен, черноволосая одногодка Абби.

– А у тебя бы хватило? – огрызнулась в ответ Абби, понимая, что её оправдания ни к чему не приведут.

– Серьёзно, Абби, – с укором сказал Маркус Беллмен, – тут куча закрытых комнат. Наверняка ты смогла бы упросить миссис Мэдисон открыть их.

– Вряд ли, – пожала плечами Абби. – Она вообще собиралась поселить меня в погребе.

Маркус молча уставился в тарелку.

– Но не поселила же, – ехидно произнесла Энн, сверкая блестящими от зависти глазами.

– Абби что, теперь будет жить в спальне миссис Мэдисон? – спросил Джо Уилкерсон. Он сидел на противоположном конце стола и ковырял в носу.

От этого вопроса Мелисса подскочила вместе со своим стулом, развернулась к нему и затараторила:

– В будущей спальне, Джо! Она лучше, чем просто спальня, лучше, чем наши затопленные спальни и спальни учителей! Ну как, хороша твоя подруга, да? А у вас, между прочим, даже кроватей нет!

Мелисса продолжала злиться, пока её запал не иссяк. Настроение Абби было отвратительным. Из-за слов Мелиссы она и впрямь чувствовала себя предательницей и всё время прокручивала в голове разговор с миссис Мэдисон, думая, как его можно было изменить. За завтраком она ждала, что скажет Гвендолин, вмешается ли она, но та не проронила ни слова.

Чтобы не слоняться по дому, Абби с большим энтузиазмом принялась помогать Мерси, но совершенно забыла, что убирать на кухне сегодня очередь Мелиссы Уоррен. А та не упускала ни единой возможности уколоть Абби. И вот, стоя у раковины и перемывая тарелки, Абби стискивала зубы всякий раз, когда слышала её язвительные замечания. Но уже через несколько минут она сообразила, как ей избавиться от гнетущего внимания.

Абби отправится на прогулку, которую задумала три дня назад. И как эта мысль не пришла ей в голову раньше! Миссис Мэдисон сегодня занята подсчётом денег, а потом, наверное, займётся потопом и даже не заметит, что Абби ушла. А желание увидеть лисят и навестить старую Амелию Бэнфорд со вчерашнего дня ничуть не уменьшилось. Скорее наоборот. Абби уже представила себя в тёплом уютном кресле с чашкой горячего шоколада в руках, болтающей ногами в мягких тапках с помпонами, а сидящая напротив неё, укутанная в лоскутный плед, улыбчивая миссис Бэнфорд с вязаньем рассказывает истории из своей жизни.

Абби так замечталась, что подскочила от неожиданности, когда у порога раздался громкий голос главного хулигана Бобби Спенсера:

– Что, Макалистер, все ботинки вылизала нашей директрисе?

Мелисса, которая в этот момент подметала пол, захихикала. Её смех подхватили пришедшие вместе с Бобби верные друзья – одноглазый Том Рипли и вертлявый как угорь Шон Франклин. Втроём они так часто убегали в город без разрешения, что их уже не считали своими, а взрослые и вовсе стали забывать их имена.

Миссис Мэдисон, разумеется, не было до них никакого дела, как и до всех остальных. Их, конечно, могла поймать полиция, но у директрисы на этот случай было подготовлено железное алиби: «Эти малолетние преступники ни в коем случае не могут быть из моего приюта. Офицер, должно быть, что-то путает. Помнится, одноглазый мальчик числится в списке беспризорников у полковника Жоржа Бэккета. Том Рипли? Ну что вы! Том Рипли полгода назад был усыновлён одними добрыми людьми, да хранит их Господь».

Вот так отвечала миссис Мэдисон на звонки из полиции. Абби знала это, потому что своими ушами слышала разговор, однажды случайно оказавшись у дверей кабинета. И если бы детям не удалось сбежать из полицейского участка, директриса твёрдой рукой вычеркнула бы три имени в журнале учёта воспитанников. Но, сбегая в город, они каждый раз спустя несколько дней возвращались в приют на попутках.

Сегодня, например, они заявились к полудню. Им совсем не понравилась идея жить в кладовых, а прознав, что Абби каким-то чудом досталась целая спальня, Бобби не поленился разыскать девочку и сообщить ей, что думает по этому поводу.

Бобби направился к столу, где ещё оставалась еда, и принялся набивать карманы хлебом и яблоками. Том и Шон тут же последовали его примеру.

– Так что, Макалистер? Покажи язык, мы посмотрим, старалась ты или нет.

– Отстань! – раздражённо бросила Абби через плечо.

– Отстану, когда захочу. – Бобби откусил яблоко и принялся громко чавкать у неё над ухом. – Знаешь, мы недавно видели в городе оборванца. Очень уж похож на Саймона. Слонялся под дождём, заглядывал в помойки.

– Да-да, вылитый Саймон! – завопил Том.

– Один в один! – поддержал Шон.

Абби не ответила, понимая, что Бобби просто издевается над ней. Было бы глупо им верить. Они никак не могли видеть её брата. Если бы он был в городе, то непременно известил её. И всё-таки внезапное упоминание о Саймоне больно кольнуло в сердце, заставив тяжело вздохнуть. Бобби заметил это и коротко хохотнул. Он подумал, что достиг цели.

– Давай так: ты отдаёшь нам комнату, а мы тебе организуем встречу с братом. А, Макалистер? Что скажешь?

Том и Шон одобрительно загалдели. Они не могли ничего сказать, потому что их рты были набиты хлебом, который уже не помещался в карманах и за пазухой. Но идея Бобби привела их в восторг. Им до смерти захотелось иметь собственную комнату, тем более на втором этаже, да ещё и отремонтированную. Однако смех стих, когда Абби отвлеклась от работы и сердито посмотрела на них. Гнев так и распирал её изнутри, и, не сумев себя сдержать, она выпалила:

– Вы что, думали, я соглашусь? Кого бы вы ни встретили в городе, это был не Саймон! Там, где вы ошиваетесь, приличные люди не ходят! А комната вам не достанется, потому что мне велели держать её в чистоте! – С этими словами она взяла в руки большую кастрюлю для супа, чтобы отнести её на место. Но взбешённый Бобби не дал Абби пройти и с силой отпихнул девочку обратно к раковине. Абби упала, больно ударившись головой о стену. В глазах потемнело, стало трудно дышать. Кастрюля грохнула об пол и со звоном покатилась под мойку, а Бобби тем временем, упёршись руками в колени, навис над Абби.

– Самая умная, Макалистер? – Он сплюнул, едва не попав ей в лицо. – Сейчас я тебя проучу.

Но Абби уже успела прийти в себя. Прежде чем он схватил её за волосы, она нащупала осколок тарелки, валяющийся под посудным шкафом со вчерашнего утра, и взмахнула им перед собой, оцарапав Бобби плечо. Тот взвыл и отскочил назад. Абби мгновенно забралась под стол, стоящий между ней и выходом из кухни, намереваясь выскочить в коридор быстрее, чем мальчишки сообразят, куда она делась. Но на пути у Абби оказалась Мелисса Уоррен, о которой она совершенно забыла. Мелисса ловко выставила перед собой метлу, и Абби, споткнувшись, снова рухнула на пол. Спустя секунду на неё с криком навалились Том и Шон, а затем подскочил и Бобби, выбив осколок из её руки. Когда на Абби посыпались удары, на губах Мелиссы появилась довольная усмешка. Все обиды и терзания, одолевавшие Мелиссу этим утром, наконец отступили, а на их место пришло облегчение.

– Что здесь происходит?! – раздался возмущённый голос.

В кухню вошла Мерси. Увидев катающийся по полу клубок из рук и ног, она вскрикнула и велела немедленно прекратить безобразие. Клубок распался. Мальчишки поднялись на ноги и принялись проверять свои хлебные запасы, но Бобби не стал медлить и, юркнув в открытую дверь, ведущую на задний двор, скрылся в недрах сада. Опомнившись, Том и Шон поспешили за ним, а Мелисса осторожно проскользнула в коридор мимо кухарки. Абби медленно поднялась на негнущиеся ноги и утёрлась футболкой, однако это мало помогло.

– Прости. Я не знала, что они полезут драться, – сказала она, едва шевеля опухшей кровоточащей губой.

– Садись, садись, – залепетала перепуганная Мерси. Она усадила девочку на стул, трясущимися руками намочила полотенце и протянула его Абби. – На, приложи. Не знала она… От этих паршивцев только одного можно ожидать. Зачем ты с ними связалась? А бардак-то какой развели, ужас…

* * *

Начало темнеть. Вечерняя прохлада, царящая в полях, постепенно окутала дом и осторожно проникла внутрь в распахнутые окна и двери. Обычную для этих мест тишину нарушали лишь далёкое стрекотание сверчков и шорох крыльев летучих мышей, которые, почуяв ночь, стаей вылетели с сырого чердака. Абби сидела на излюбленном подоконнике в игровой комнате. Она всё ещё держала у лица мокрое полотенце, и, хотя кровь давно перестала идти, оно приятно холодило ссадины на щеках и подбородке. Мысли о прогулке к миссис Бенфорд теперь были настолько далёкими, что Абби казалось, будто об этом мечтала совсем другая девочка, гораздо младше неё. Сейчас она размышляла о более приземлённых проблемах – о том, что Бобби с дружками крутятся где-то поблизости. И хотя Абби больше их не видела, она чувствовала, что в город они не пошли. Разозлённые, мальчишки нарочно остались в приюте, и Абби знала почему. Они наверняка собираются ночью залезть в комнату, чтобы разрисовать стены углём, сорвать шторы или отрезать Абби волосы. Шайка Бобби обожала пакостить, особенно если за это доставалось кому-нибудь другому. Беспокойство Абби росло с каждым часом. Она специально укрылась в игровой, зная, что они сюда не войдут, – Бобби истово презирал это место, а всех, кто там играл, называл слюнтяями.

Абби раздумывала, как бы избежать возможных неприятностей, но, как назло, в голову ничего не приходило. Она вздохнула и прислонилась к распахнутой настежь оконной раме. Над самым высоким холмом в темнеющем небе сверкнула первая вечерняя звезда. Абби закрыла глаза, пытаясь вспомнить, можно ли загадать желание. Чего-чего, а желаний у неё хватало. Или это надо делать на падающую звезду? Определённо на падающую. Но она точно что-то слышала и о первой звезде. Кто вообще придумывает эти приметы?!

Так ничего и не вспомнив, Абби открыла глаза и тут услышала знакомый звук работающего двигателя. К дому приближался автомобиль. Абби выпрямилась. В такое время миссис Мэдисон обычно возвращалась из министерства, но сейчас она была в приюте и заставляла взрослых собирать воду из затопленных комнат. Кто бы это мог быть?

Освещая фарами старое полотно дороги, автомобиль резко вырулил из-за холма и, набрав скорость, пронёсся мимо приюта, но в следующий момент резко затормозил и аккуратно сдал назад, остановившись напротив парадных дверей. Некоторое время ничего не происходило, а затем задняя дверь машины открылась, и из салона выбралась девочка. Она была явно не в духе. Захлопнув дверь, девочка повернулась и уставилась на дом. На вид ей было лет пятнадцать. Абби попыталась внимательнее её разглядеть, но в спускающихся сумерках сделать это было трудно. Тем временем показался водитель – высокий молодой человек с лысым черепом. Несмотря на свой рост и солидный костюм, парень был ненамного старше девочки.

«Интересно, это её брат?» – подумала Абби, и всё внутри у неё тут же скрутило в тугой узел. Усилием воли она отбросила эту мысль и продолжила наблюдать за приехавшими. Выйдя из автомобиля, парень поправил куртку и кинулся открывать багажник.

– Ну, чего стоишь, Кейси? Мы и так опоздали на полчаса. Вот, держи. – Он сунул ей в руки пёстрый рюкзак.

– Отличное ты выбрал для меня местечко, – кисло произнесла девочка, не отрывая взгляда от дома.

– Не начинай. – Парень торопливо достал из багажника большой чемодан. – Мы уже всё обсудили. Месяц, может, полгода – и мы за тобой вернёмся.

Девочка усмехнулась и дёрнула плечом:

– Ты уверен, что этот дом столько простоит? Я вот сильно сомневаюсь.

Парень шумно вздохнул, покачал головой и захлопнул багажник.

– А чего ты ждала? Первоклассный пансионат в центре города? Сама же твердила про какой-нибудь укромный уголок. Ну, пошли. – Он подхватил чемодан и решительно шагнул в грязь. Девочка забросила рюкзак за плечо и последовала за ним.

– Укромный, да – но не настолько же, – ворчала она по дороге. – Ты сам хоть вспомнишь потом, куда меня отвёз?

На этот раз парень нервно хрюкнул, что, по всей видимости, считалось смехом.

– Вспомню, конечно, – сказал он так, будто ответил на величайшую в мире глупость.

– Я видела карту, – продолжала девочка, и не подумав улыбнуться. – Я серьёзно, Энди. Это место на ней не отмечено.

Энди цокнул языком и отмахнулся:

– Потому оно и называется укромным, Кейси. Ты угомонишься наконец?!

Странная это была парочка. Абби во все глаза наблюдала за ними. А когда девочка внезапно посмотрела на неё, Абби, застигнутая врасплох, запаниковала, но взгляда не отвела. Очень уж было любопытно. В этот момент парень снова заговорил, и Кейси пришлось отвернуться. Они подошли к парадным дверям, где на пороге их уже поджидала миссис Мэдисон.

– Наконец-то! – пронзительный возглас директрисы разнёсся по округе, и Абби поморщилась. – Мы вас уже заждались. Проходите, прошу вас! Браун сейчас заберёт все вещи. Кассандра Уайт! Какая приятная молодая леди! Добро пожаловать в наше скромное жилище! А вы, полагаю, мистер Уайт?

Парень что-то ответил, но Абби уже не вслушивалась в разговор. Так вот она какая, эта Уайт! Девочка тем временем, нехотя улыбнувшись в ответ на приветствие миссис Мэдисон, принялась чистить кроссовки о нижнюю ступеньку крыльца, после чего вошла в дом. Следом за ней в дверях исчез и парень. Когда дверь за ними закрылась, Абби подняла голову и посмотрела на россыпь далёких звёзд. Она улыбнулась – и тут же вскрикнула от боли: разбитая губа снова начала кровоточить.

Уже совсем стемнело, когда входная дверь тихонько скрипнула и прибывшие снова показались на пороге. Миссис Мэдисон не было видно, зато Абби прекрасно слышала, как та изображает из себя добрую хозяйку, заверяя, что «юная леди здесь в надёжных руках» и что она сожалеет из-за «доставленных неудобств». Доставленным неудобством была, по-видимому, Абби, которую пришлось подселить к Кассандре сегодня утром. Директриса попрощалась с парнем, а Кейси и Энди молча направились к машине.

– Всё будет хорошо, – сказал наконец парень.

Кассандра фыркнула. Кажется, она была расстроена. Похоже, ей совсем тут не понравилось, и Абби хорошо её понимала.

– Мне пора. – Парень открыл дверь автомобиля и повернулся к Кассандре. – Скоро увидимся. Пока что я останусь в городе, буду заезжать время от времени и держать тебя в курсе дел. А ты будь осторожна и не развали этот дом до моего следующего приезда.

На этот раз Кассандра усмехнулась:

– Постараюсь держать себя в руках.

Услышав это, парень вздохнул с облегчением, и перед тем, как он запрыгнул в машину, они крепко обнялись на прощание. Автомобиль, взревев, сорвался с места, а Кассандра осталась стоять на дороге, глядя на стремительно удаляющиеся огни. Но как только машина скрылась за поворотом, девочка резко откинула с плеч длинные волосы, сошла на обочину и достала из внутреннего кармана куртки какой-то свёрток. Присев у дороги, она склонилась к земле так низко, что Абби пришлось привстать на подоконнике и вытянуть шею, чтобы видеть её. Но Кассандра уже успела подняться и теперь шагала к крыльцу, что-то считая на пальцах. Возле ступенек она остановилась, покрутила головой, а затем решительно повернула налево и скрылась из поля зрения Абби.

Сперва Абби подумала, что девочка просто решила осмотреться. Но делать это ночью было бы странно, а ведь, стоя у машины, Кассандра обещала вести себя осторожно. Так куда же она пошла? И что она делала там, на обочине? Абби надолго задумалась – и не услышала лёгкого шороха, который становился всё ближе, пока внезапно в темноте прямо перед ней не появилась голова Кейси. Оказавшись друг к другу лицом к лицу, обе вскрикнули от неожиданности, и Кассандра как ошпаренная отскочила от окна. Абби тоже отпрянула назад и, потеряв равновесие, свалилась с подоконника на пол игровой комнаты.

– Господи! – донёсся из-за окна возмущённый голос Кассандры. – Ты меня до смерти перепугала!

Абби, кряхтя, поднялась на дрожащие после падения ноги и потёрла ушибленное плечо. Кассандра стояла на улице, прижимая к груди руку с каким-то свёртком, и осуждающе смотрела на Абби:

– Я думала, что ты уже ушла. Что ты здесь делаешь? Следишь за мной?

– Нет, – ответила Абби, как только ощутила, что может дышать. – Прячусь.

– От кого?

Пока Абби раздумывала, как, не вдаваясь в подробности, рассказать Кассандре о шайке Бобби, Кейси успела разглядеть на её лице синяки:

– Ого. Это от падения?

– Нет, это…

Но Кассандра догадалась сама:

– …те, от кого ты прячешься?

Абби смущённо кивнула. Кассандра долго рассматривала её и наконец спросила:

– Ты Абби, да? Моя соседка? Эта Мэдисон говорила про тебя.

– Ну да. Я Абби Макалистер. – Её сейчас совершенно не интересовало, что же сказала про неё миссис Мэдисон. Она сделала шаг к окну. – А ты Кассандра Уайт?

– Да, – ответила Кейси, почему-то насупившись.

– Утром говорили, что ты приедешь.

– Ясно. – Похоже, она не собиралась продолжать разговор. Кассандра стояла на месте, всем своим видом показывая, что хочет остаться одна, но Абби и не думала уходить.

Вместо этого она спросила:

– А что ты делаешь? Зачем ты обходила дом вокруг?

Кассандра поджала губы:

– Это тебя не касается.

Абби не обиделась. Ей довольно часто приходилось слышать такой ответ. Кассандра скрестила руки на груди:

– Так и будешь стоять?

– Я же сказала, что прячусь здесь. Если я выйду, то могу снова попасться им на глаза. Я решила посидеть тут до ужина, на всякий случай. Правда, я забыла надеть кофту, а здесь довольно прохладно по вечерам. Это из-за реки. От неё всё время веет холодом. Хотя сегодня днём было тепло, ты заметила? Наконец-то потеплело. Обычно погода в этих местах часто меняется, но сегодня…

Кассандра закатила глаза:

– Первый раз встречаю человека, который столько болтает.

Абби замолчала, втайне обрадовавшись. Губу покалывало всё это время, и она опять приложила к ней полотенце. Кассандра между тем, нервно взглянув на наручные часы, быстро оглядела округу. Её взгляд чуть задержался на холмах через дорогу, темнеющих на фоне тёмно-синего неба, но потом она повернулась и полезла в свой свёрток:

– Так, ладно. Мне надо заканчивать. Пообещай, что никому не расскажешь.

– Хорошо. А что…

– Пообещай.

– Обещаю.

Кассандра вытащила руку из свёртка, и Абби увидела у неё в пальцах щепотку странного мерцающего порошка, похожего на песок. Тут же забыв о своём падении, Абби склонилась над подоконником так низко, что её нос почти касался руки Кассандры.

– Что это такое? – шёпотом спросила она.

– Всего лишь поваренная соль и костная мука.

– Костная… Фу, какая мерзость, – скривилась Абби, не заметив, что уголок губ Кассандры изогнулся в мимолётной улыбке. А потом её палец с нажимом прошёлся каменному подоконнику, оставляя на нём светлую полоску. Она от края до края протянулась вдоль посеревшей от грязи оконной рамы и была совершенно незаметна в темноте. – Зачем ты это делаешь?

Вопрос Абби повис в воздухе. Кассандра не отрывалась от своего занятия и ничего не отвечала. Абби стало казаться, что девочка попросту её не услышала. Она открыла рот, собираясь повторить его, но в этот момент Кассандра сказала:

– Так нужно для безопасности. Энди говорил, тут водятся хищники. Если они приблизятся, это, – она помахала мешочком, – их отпугнёт. – И она направилась к следующему окну. Абби, недолго думая, свесила ноги на улицу и спрыгнула вниз. Её старые ботинки с громким чавканьем увязли в грязи.

– Здесь есть только лисы, но они и так не подходят близко, – сказала она, догнав Кассандру, которая уже прочертила полосу под широким и высоким окном холла.

– Я не о лисах, – ответила Кассандра, – есть и другие твари.

– Но я никогда не видела тут никаких тварей, – озадаченно пробормотала Абби, с беспокойством оглянувшись на холмы, как это сделала Кассандра минуту назад.

Когда она повернулась, девочка была уже на крыльце и, присев на корточки, осторожно сыпала порошок в щель вдоль порога.

– Это вовсе не значит, что их нет, – сказала она глухо.

– Не значит, – согласилась Абби, приблизившись. – Но если бы они были, мы бы давно…

Кассандра резко встала, сунула свёрток за пазуху и стала с раздражением отряхивать руки.

– Есть или нет, а лишняя предосторожность никогда не помешает. К чему этот спор? – сварливо спросила она.

– Ни к чему, – ответила Абби и примирительно пожала плечами.

Ссориться ей не хотелось. Если Кассандра боится хищников, почему бы не позволить ей сделать так, как она хочет? Правда, она выбрала очень странный способ защиты, посыпав все окна первого этажа костной мукой и солью, но пока Абби получила единственный вразумительный ответ на свой вопрос. Возможно, когда-нибудь Кассандра расскажет больше.

Абби запрыгнула на верхнюю ступеньку и распахнула входную дверь, пропуская внутрь новую воспитанницу приюта.

– Так, значит, вы с Энди считаете, что здесь опасно?

– Он этого не говорил, – сказала Кассандра и легко перешагнула порог дома, очерченный белой защитной линией, – но лично я в этом уверена.

3
День 12-й

Часы пробили полночь, и с каждой минутой Бобби нервничал всё больше. Они сидели снаружи дома, на остатках железной изгороди, которая подпирала разросшийся колючий кустарник. Бобби собирался пробраться в комнату и разрушить там всё что можно. Драки на кухне ему было недостаточно, после неё захотелось отомстить Абби ещё сильнее. Отомстить по-крупному. Но теперь в этой дурацкой спальне поселилась ещё одна девчонка, которой днём и в помине не было. Если бы Абби проснулась, Бобби легко бы заставил её замолчать, но, если проснётся и другая, Том и Шон с ней точно не сладят. Они растеряются и начнут в панике метаться по комнате, как это было в тот раз, когда в магазине сработала сигнализация. Все сбегутся на шум и крики, и тогда Мэдисон точно сдаст их тому надутому полковнику Бэккету. В прошлый раз, после очередного звонка из полиции, она чётко дала им понять, что её терпение на исходе. С учётом того, как директриса в прошлом году лихо сбагрила Саймона, Бобби не сомневался в её словах.

– Ну, скоро? – изнывал Шон, который уже не мог спокойно сидеть и крутился на месте.

Ему никто не ответил. Том ковырялся в карманах своей куртки, проверяя, куда он сунул чернила, а куда перочинный ножик. А Бобби уже в третий раз за последнюю минуту нервно сплюнул, то и дело поглядывая на окно второго этажа. Свет там погас ещё час назад, и только луна освещала, как ночной ветерок колышет лёгкую дымку штор. Бобби почувствовал, что его снова наполняет злоба к этой Макалистер, которая возомнила себя не пойми кем. Сегодня ей досталась лучшая комната в этом приюте – а завтра что? Её удочерят, как того сопляка Мэнникса? Почему всегда везёт кому-то другому, но только не ему? У Бобби вырвалось ругательство. Шон тут же уставился на него в надежде, что тот собрался действовать. Но Бобби медлил.

– Почему мы не идём? – Шон развернулся к Тому.

– Потому что там две девчонки, а не одна. Если они проснутся и поднимут визг – нам крышка.

Бобби удивлённо посмотрел на Тома. Вместо изнуряющих вопросов и вечного нытья друзья начали рассуждать сами, а это грозило потерей авторитета. Нужно действовать немедленно. Прочистив горло, Бобби скомандовал:

– Ладно, пошли.

Прячась в низких кустах, троица обогнула дом и без приключений проникла на кухню. Мерси никогда не закрывала эту дверь, в отличие от парадной – это они знали по опыту. Но уже в коридоре, ведущем к главной лестнице, Том натолкнулся на комод, и раздался громкий скрежет. Все трое замерли, а потом Бобби, который шёл впереди, освещая дорогу фонариком, повернулся к Рипли и многозначительно провёл пальцем по шее. Том виновато показал на свой невидящий глаз. В этот момент в чулане под лестницей, служившем мистеру Брауну мастерской, послышалась возня. Мистер Браун, который частенько коротал там вечера в компании старого чёрно-белого телевизора и чего-нибудь горячительного, пытался нашарить дверную ручку, чтобы выбраться из каморки посмотреть, кто это шумит в такое позднее время.

Бобби попятился назад, толкая ребят руками, и скоро они вновь оказались у входа в кухню.

– Чёрт возьми, Рипли! – зашипел Бобби. – Клянусь, я когда-нибудь придушу тебя!

– Что теперь делать? – прошептал Шон. – Всё отменяется?

Услышав в его шёпоте надежду, Бобби разозлился:

– А ты что, струсил, Франклин? Уже в штаны наложил, да? – Он посветил на лестницу за спиной Шона. – Ничего не отменяется. Пойдём этим путём.

Ребята оглянулись и увидели узкие скособоченные ступеньки, исчезающие за поворотом перил. Это была та самая лестница, поднявшись по которой уже можно считаться смельчаком, поскольку из-за её ветхости и трухлявости каждый шаг на ней мог оказаться последним. Чтобы добраться до нужной комнаты, им предстояло преодолеть эту злополучную лестницу, миновать спальню миссис Мэдисон и длинный коридор на втором этаже, но делать было нечего – путь снизу отрезал мистер Браун. Том и Шон почти одновременно тяжело вздохнули, но промолчали, чувствуя на себе испытующий взгляд вожака.

Все трое старались подниматься осторожно, но половицы под ногами скрипели и угрожающе прогибались при каждом шаге, а луч света фонарика прыгал по стенам, выдавая в непроглядной тьме их присутствие. Но мистер Браун был далеко внизу и никак не мог их увидеть, а все остальные в доме крепко спали. К тому времени как мальчишки добрались до второго этажа, терпение Бобби было уже на пределе. Ему до смерти хотелось, отбросив всякую осторожность, ворваться в комнату и крушить всё, что попадёт под руку. Слова, сказанные Абби, больно жгли изнутри, подпитывая его злость. Когда Бобби дошёл до поворота, за которым начинался коридор, то уже был готов припустить по нему со всех ног. Но за спиной снова раздался шум.

– Да вы угомонитесь сегодня?! – раздражённо прошипел он и повернулся к друзьям. – В чём дело?

Шон шарил по полу руками:

– Я выронил ножик. Он должен быть где-то здесь. Не мог далеко упасть… Ага, вот!

В свете фонарика блеснуло лезвие. Бобби цокнул языком:

– Ладно, собрались. Мы уже рядом. Делаем всё как задумали, только тихо.

– А если они проснутся? – спросил Том.

– Тогда вы зажмёте им рты и будете держать до тех пор, пока я не превращу эту комнату в руины!

Том, чуть поразмыслив, кивнул. Бобби ещё раз угрожающе посветил им в лица, убедился, что новых вопросов не последует, и отвернулся. Его фонарик выхватил из темноты дверь в спальню директрисы и участок стены за ней, где одиноко висел чей-то старый портрет. Дальше луч света тонул в кромешной темноте коридора. Внезапно краем глаза Бобби увидел, что дверь спальни слегка приоткрылась. Выдохнув, он резко подался назад, спрятавшись за угол, и с глухим щелчком выключил фонарик. Неужели миссис Мэдисон не спит? Этого не может быть, ведь старуха всегда ложилась очень рано. Никогда прежде, возвращаясь в приют по ночам, они не сталкивались с ней, в отличие от мистера Брауна или миссис Элридж, одержимых то жаждой, то бессонницей. Бобби потряс головой в сомнении. Должно быть, ему просто показалось. В коридоре не раздавалось ни скрипа половиц, ни тихого шарканья шагов. Бобби облизнул пересохшие губы и, снова включив фонарик, выглянул в проход. Коридор был пуст, а дверь в спальню оставалась плотно закрытой. Он почувствовал, как на лбу выступила испарина. Чёрт, это было страшно. Раньше глаза его не подводили.

– Что там, Бобби? – раздался над ухом испуганный шёпот.

– Ничего, – пробормотал он, вглядываясь во тьму.

Бобби уже был готов двинуться вперёд, как в очередной раз замешкался. Однако его никто не подгонял. Том и Шон стояли позади и молча глазели на зияющий проход коридора, распахнутый словно пасть жуткого зверя. Темнота в нём казалась живой. Она будто шевелилась и пульсировала, сокращая дрожащий в ней луч света от фонарика и снова удлиняя его.

Внезапно им расхотелось крушить комнату; весь этот замысел, который ещё полчаса назад представлялся гениальным, теперь казался бестолковым и нелепым. Сейчас они изнывали от желания поскорей убраться отсюда, спуститься в кладовую, где пахнет старьём, залезть на горы тряпья, сложенные у обшарпанных стен, укрыться с головой тощими одеялами и лежать так, пока не настанет утро. Бобби услышал над ухом тяжёлый вздох одного из друзей и тряхнул головой. Нет, он не может бросить эту затею в самый последний момент! Он должен отомстить Макалистер. Никто не смеет говорить ему гадости, особенно всякие мелкие оборванки из приюта!

Крепко стиснув зубы, он скользнул вперёд, и друзья тут же потеряли его из виду. В этой жуткой темноте нельзя было даже различить силуэт Бобби – один только луч фонарика, который не освещал ровным счётом ничего и постепенно удалялся от ребят. Испугавшись, что остались одни, Том и Шон один за другим нырнули в коридор и, помчавшись к источнику света, скоро наткнулись на своего предводителя.

– Почему здесь так темно?

– Ай!

– Заткнись!

Бобби в панике кружил на месте, стараясь осветить коридор, но вокруг него была сплошная темень. Он уже забыл, в каком направлении двигался. В какой-то момент Бобби разжал пальцы – и фонарик, упав с глухим стуком, откатился в темноту и погас. Все трое оказались в кромешной тьме. Кто-то из двоих его друзей заскулил от ужаса. Бобби, раскинув руки, пытался нащупать стены узкого коридора, но они будто разъехались в стороны, и всякий раз ему удавалось схватить лишь пустоту. Липкое чувство страха забралось за шиворот, звенящая тишина так давила на уши, что он был готов с криком сорваться с места и бежать в любом направлении, прочь из этого дома. Но тут чиркнула спичка. Маленький огонёк в руках Тома вырвал из цепких лап темноты три испуганных лица.

– Видно что-нибудь? – Том осторожно поднял спичку повыше, и Бобби с Шоном, медленно приходя в себя, принялись вертеть головами. В какой части коридора они находятся? Далеко ли ещё идти? Оправившись от паники, Бобби начал подозревать, что они забрели в один из кабинетов – так просторно было вокруг. Но тут он вдруг уткнулся в плотно закрытую дверь, которую едва освещал крошечный огонёк от спички Тома. Спальня миссис Мэдисон. Оказалось, что они почти не сдвинулись в нужную сторону и кружили в самом начале коридора. Что за ерунда! Бобби готов был поклясться, что прошёл вперёд не меньше двадцати шагов, прежде чем сбился и запаниковал. Спальня старухи должна была остаться далеко позади!

Внезапно все трое застыли и прислушались. Из-за двери доносился едва различимый глухой стук, который становился всё громче. Затем он стих. Ребята подкрались поближе – и чуть было не подпрыгнули до потолка, когда по ту сторону двери – совсем рядом с ними – раздался сдавленный смешок и чьё-то быстрое бормотание. По спине Бобби вновь побежали мурашки. Нет, с него довольно. Пора удирать отсюда.

Он повернулся к остальным и жестом показал, что они уходят, но внезапно дверь за его спиной распахнулась настежь, и в дверном проёме появилось нечто. Это была исказившаяся в страшной гримасе, почти неузнаваемая директриса. Она парила над полом, а её редкие седые волосы развевались по воздуху. Увидев перед собой детей, старуха выпучила глаза и медленно приблизила к ним своё чёрное лицо.

– Вы что, не знаете, – взвыла она не своим голосом, – что в доме запрещено шастать по ночам?! – А потом закричала, громко и пронзительно, словно ведьма, зов которой собирал в ночи другую нечисть.

Этого дети уже не выдержали. Они завопили от ужаса и хотели броситься наутёк, но не смогли даже сдвинуться с места – их ноги будто приросли к полу. Непонятно откуда взявшийся порыв воздуха пронёсся по коридору и задул огонёк, слабо мигавший в руке Тома, окончательно потопив их во мраке.

Вопли детей смолкали один за другим, а последний из них ещё несколько мгновений звучал эхом. Вскоре в приюте Мэдисон вновь воцарилась полная тишина.

* * *

Кассандра больше не говорила о том, что она намудрила с окнами, словно всё и так было понятно. Абби не настаивала. Уже в комнате в довольно сухой беседе выяснилось, что в живых из семьи Кассандры никого нет, а она всё это время жила с друзьями матери. Помявшись, Абби рассказала ей о возможном ночном налёте на комнату. Кассандра восприняла эту новость на удивление спокойно и даже беззаботно, сказав что-то вроде: «Ну, это всего лишь мальчишки».

Они закрылись на засов и подпёрли ручку двери спинкой стула, чтобы шум отодвигаемой мебели разбудил их, если кто-то будет ломиться в спальню.

В новой уютной постели Абби, уверенная, что не сомкнёт глаз всю ночь, заснула, как только Кассандра погасила свет. Ей снилось, будто кто-то кричит в темноте, она бежит на крик, но вокруг очень темно, и отыскать кричащего никак не получалось. Тьма была настолько непроглядной, что Абби даже не знала, где находится.

А утром, едва проснувшись, она тут же подскочила на кровати.

Кассандры в комнате уже не было. Её постель была аккуратно застелена, а стул, подпиравший дверь, стоял в стороне. Абби огляделась вокруг. К её огромному облегчению, комната осталась прежней. Никаких исписанных углём стен, порезанных вещей, разбитых стёкол и перевёрнутой мебели. Абби перевела дух и провела рукой по волосам. Они были той же длины, что и вчера. Взвизгнув от радости, девочка повалилась обратно на подушку, но потом снова вскочила, осознав, что Кассандра, скорее всего, спустилась к завтраку. Когда в приюте дают еду, лучше поспешить, иначе можно остаться голодной.

В столовую Абби влетела в самый разгар завтрака. Кейси была там: она сидела в одиночестве, подальше от других детей. Ребята то и дело косились на неё, однако Кассандра не обращала на них внимания. Она задумчиво смотрела перед собой, вертя в руках стакан с чаем из альсы, который Мерси, по обыкновению, готовила уже много лет. Сбоку от входа на сервировочном столике Абби сразу увидела свою одинокую порцию, которую кухарка никому не разрешила забрать. Сегодня на завтрак была фасоль и тосты с мёдом. Абби взяла тарелку и устроилась напротив Кассандры, приветственно махнув ей рукой. Она уселась вполоборота, чтобы было удобнее слушать разговор за столом, и принялась счищать мёд с тоста в свою кружку.

Оказалось, что этим утром в приют нагрянул инспектор Кларк. Он явился без звонка, но мадам Доне, которая всегда просыпалась на рассвете, успела заметить министерский автомобиль прежде, чем он подъехал к дому. Миссис Мэдисон, однако, ещё не выходила из своей спальни, и учительница решила воспользоваться ситуацией. Она прекрасно понимала, насколько малы шансы инспектора Кларка в присутствии миссис Мэдисон увидеть затопленные детские комнаты, и поэтому тотчас направилась в кладовые, чтобы разбудить детей. И пока мистер Мейсон Кларк с плохо скрываемой нервозностью прогуливался по гостевой в ожидании директрисы, дети вышли из кладовых и, зевая, длинной вереницей потянулись мимо опешившего инспектора к туалетным комнатам. Это произвело ожидаемый эффект. Мистер Кларк тут же подошёл узнать, в чём дело, и тогда мадам Доне с торжествующим выражением лица провела его наверх, к детским спальням, от вида которых инспектор едва не лишился чувств. Он так побледнел, что учительница даже подумала, что просчиталась, решив, будто мистеру Кларку хорошо известно, как отвратительно миссис Мэдисон следит за приютом. Но потом мадам Доне поняла, что инспектор неспроста приехал в такую рань и наверняка привёз с собой скверные новости.

Так или иначе, учительница оставила мистера Кларка наедине с обуревающими его чувствами и поспешила спуститься вниз, чтобы в момент встречи инспектора с директрисой оказаться как можно дальше.

– Сегодня у нас станет на одну учительницу меньше! – бодро известил всех Маркус Беллмен, когда Гвендолин закончила рассказывать, что услышала на кухне от самой мадам Доне.

Джо Уилкерсон и Артур Бран захихикали, давясь едой.

– Маркус! – всплеснула руками Гвен, совсем как Мерси. – Что ты такое говоришь!

– А что? – усмехнулся мальчик. – Я лишь сказал, что старуха её выгонит.

Лорейн Паркер с набитым фасолью ртом пробурчала что-то неразборчивое. Никто не разобрал ни слова, но все согласно закивали, чтобы не злить её понапрасну.

– Как думаете, куда нас денут, если мистер Кларк закроет приют? – спросила Энн.

Этот вопрос Абби не понравился. Маловероятно, что в этом случае их ожидает лучшая участь.

– Никуда не денут, – проворчала она, – запрут в доме и уедут. Зачем кому-то лишние заботы?

Маркус рассмеялся и повернулся к девочке:

– Это ближе к правде, чем… Мать честная! Макалистер, ты похожа на боксёрскую грушу!

Ребята, которые до этого совсем не обращали на Абби внимания, все разом уставились на неё. Джо Уилкерсон даже присвистнул от изумления. Артур Бран сразу начал спорить с Маркусом о том, что Абби не может походить на грушу, потому что она человек, а груша нет. На самом деле всё было не так страшно, ведь Мерси сразу заставила Абби держать у ссадин мокрое полотенце. Взглянув с утра на себя в зеркало, Абби решила, что ничего страшного нет, и выбросила из головы все мысли о внешнем виде.

Но остальные так, по-видимому, не думали. Мелисса сразу же начала рассказывать окружающим о вчерашней драке на кухне.

– Здорово они её отметелили! – подытожила она, чуть ли не захлёбываясь от восторга. – Это вам не подушками кидаться, верно, Макалистер?

– Верно, – с готовностью подтвердила Абби и отправила в рот последний кусок тоста. – Смотри не прожги ядом стол. Вон слюна уже капает.

– Тебе нельзя было спускаться сюда с таким лицом, – ехидно заметила Энн, поддерживая Мелиссу. – Только людей пугаешь.

– Отсутствием мозга ты пугаешь их ещё больше, – заверила её Абби.

Кассандра, которая, оказывается, внимательно слушала всё, о чём говорили за столом, закашлялась, пытаясь замаскировать непроизвольно вырвавшийся смех. Девочки, не слишком довольные тем, как легко Абби дала им отпор, принялись усиленно придумывать новые насмешки, но внимание ребят было уже безнадёжно потеряно. Закончив завтракать, все принялись вставать из-за стола, с грохотом отодвигая стулья и решая на ходу, где будут играть. Отмену занятий из-за потопа воспитанники восприняли с энтузиазмом.

– Абби, – наклонилась к ней сидящая ближе всех Гвендолин, – мне так жаль. Сильно болит?

– Нет. Не переживай, Гвен. Подумаешь, пара синяков.

– Но тебе всё равно нужно показаться доктору, когда он придёт в следующий раз.

Доктор О’Донел работал в городе, но приезжал в приют к миссис Мэдисон, если того требовали обстоятельства. Как правило, дети видели его не чаще двух раз в год. Абби подумала, что к тому времени от синяков уже не останется и следа, но сказать это вслух не успела. Маленькая Бекки Флорес вклинилась между девочками и изо всех сил потянула Гвендолин за руку, полностью переключив на себя её внимание.

– Я поела, Гвен! – прокричала она и повисла на руке девушки. – Теперь пойдём играть!

Гвендолин поднялась, позволяя Бекки увести себя из столовой, но в коридоре обернулась и крикнула Абби:

– Не забудь показать Кассандре дом! Наверняка она не успела вчера его осмотреть.

Абби одним глотком допила чай и вопросительно посмотрела на Кассандру. Та пожала плечами, кивнула и поднялась из-за стола. К своему чаю она так и не притронулась.

* * *

Царившая в коридорах темень скрывала от придирчивого взгляда запустение и упадок, год за годом пожирающие приют. В густых тенях дома прятались пятна грязи, дыры в стенах, а отклеившиеся обои, казалось, решительно собрались слезть со стен и кое-где были уже на полпути к своей цели. На них тут и там виднелись следы от висевших когда-то картин и фотографий, которые миссис Мэдисон поснимала в хаотичном порядке, оставив всего несколько из них. Все растения, имевшиеся в приюте, давно засохли, но оставались на своих местах – в треснувших горшках у окон и на подоконниках, – а их чёрные сухие листья и стебли беспомощно трепетали на сквозняках.

Абби старательно отвлекала внимание Кейси от этого удручающего вида, частично открывшегося той ещё вчера. Кассандра была слишком внимательна и периодически оглядывалась по сторонам, однако ничего не говорила.

Первым делом Абби показала ей открытый литературный класс, где дети обычно занимались ещё и математикой. Пока Кейси исследовала помещение, Абби осталась стоять в дверях. Сейчас она могла не прячась рассмотреть свою соседку получше. Накануне вечером Абби успела заметить удивительно красивое лицо Кассандры. Прямой нос, высокие скулы и длинные чёрные волосы, отливающие на солнце серебром, дарили их обладательнице сходство с представителями индейских племён, о которых дети когда-то читали на уроках истории. Живой взгляд больших выразительных глаз Кассандры казался строгим из-за изогнутой линии тёмных бровей и делал её старше и серьёзнее её неполных пятнадцати лет. Кассандра была длинноногой и чуть угловатой, как и большинство подростков, но каждое её движение казалось отточенным и решительным, без лишних неуверенных жестов, как, например, у Лорейн Паркер, которая, словно не в ладах с собственными ногами, вечно врезалась в дверные проёмы, или как у Маркуса Беллмена с его забавной семенящей походкой и нервным одёргиванием полосатого шарфа, болтающегося на тонкой шее. Всем своим видом Кассандра Уайт излучала уверенность и невозмутимость. Кроме того, она умела держать рот на замке – в отличие от девочек из приюта, которые не могли выждать и секунды, когда у них было что разболтать остальным. Абби понимала, что у её соседки нет причин рассказывать о себе первому встречному, однако чрезвычайная скрытность Кейси подсказывала Абби, что дело тут не в особенностях характера. Её вчерашнее упорное молчание в комнате сквозило напряжением, и это заставило Абби прекратить расспросы, но лишь сильнее распалило любопытство. Что же за тайны скрывает эта девочка?

– Э-эй, ты там что, заснула? – Размытый силуэт перед глазами Абби протянул к ней руку и пощёлкал пальцами.

– Что? Нет-нет… Просто задумалась. – Абби подскочила на месте и заморгала, очнувшись. – А что случилось?

Силуэт обрёл чёткость и превратился в Кассандру Уайт, которая нетерпеливо повторила свой вопрос:

– Я спросила: ты знаешь, что это такое? – И она показала наверх, в промежуток между исцарапанной учебной доской и потолком, где на участке стены чёрной краской был нарисован странный символ.

– Нет, – ответила Абби. – А ты?

– Очень похоже на руну, – едва слышно пробормотала Кейси.

Абби не знала, что такое руна. Она попыталась вспомнить, когда это странное пятно появилось над доской. Вчера? Год назад? Десять лет назад? Откуда оно здесь взялось? Абби озадаченно потёрла лоб, осознав, что не может ответить ни на один из этих вопросов.

– У нас тут вообще много пятен, – попыталась пошутить она, но смеха не услышала.

В ответ Кассандра как-то странно посмотрела на неё и молча вышла в коридор. Абби ещё раз взглянула на символ, заинтересовавший её соседку, и направилась следом за ней.

Они осмотрели ещё один классный кабинет, гораздо больше предыдущего. Здесь мадам Доне, при удачном раскладе, дважды в неделю обучала детей латыни и английскому. В нём было целых четыре окна, два из которых стояли заколоченными, отчего в половине класса царил полумрак. У самой дальней стены выступал из темноты старый камин с обвалившейся кирпичной кладкой. Кассандра сразу же бросилась к нему:

– Им пользуются? – Она поворошила ногой золу в топке.

– Нет, дымоход давно забился.

– Это хорошо.

Кейси снова достала из кармана свой мешочек и щепоткой белой пыли провела линию прямо перед топкой. Последним местом, которое вчера очертила Кассандра, было окно их комнаты, и Абби решила, что на этом соседка успокоится. Но сейчас она поняла, что ошиблась.

– Ты опять?! – вырвалось у Абби. – А что, внутри дома это тоже помогает?

– О, ещё как!

Закончив, Кассандра поднялась на ноги и посмотрела на Абби, ожидая новых вопросов. Абби почему-то стало стыдно. Здесь, в приюте, дети вечно маялись от скуки и сочиняли игры прямо на ходу. Правила порой были такими нелепыми и смешными, что на их фоне занятие Кассандры вовсе не казалось странным. Абби уставилась в пол и неловко топталась на месте, пока её соседка запихивала мешочек в куртку.

– Знаешь, внутренние карманы – очень полезная штука. Всё самое важное надёжно хранится у сердца, – внезапно поделилась Кассандра и с довольным видом похлопала себя по рёбрам.

– Ну… Поскольку у меня их нет, придётся поверить тебе на слово, – ответила Абби, так и не поняв, зачем Кейси это сказала.

Девочки вышли из кабинета – и едва не стукнулись носами. Абби повернула обратно к гостевой комнате, а Кассандра, по-видимому, направилась в противоположную сторону. Она с удивлением посмотрела на Абби:

– Мы что, дальше не пойдём?

Абби в замешательстве оглянулась. Она была уверена, что у неё за спиной нет ничего, кроме старого гобелена, который закрывал большую часть обшарпанной стены.

Но сейчас гобелен валялся на полу, явив старую двустворчатую дверь – ход в закрытое крыло.

Одна створка висела, перекосившись, только на верхней петле, которая вот-вот грозила отвалиться вслед за нижней. За ней виднелся залитый нежным утренним светом коридор. Плавно изогнувшись, он исчезал за увитой плющом стеной.

– Вот это да! – раздался сзади восхищённый шёпот, но Абби ничего не ответила, потому что просто лишилась дара речи.

Но потом, взяв себя в руки, Абби подошла к двери и, всем телом навалившись на створку, попыталась вернуть ей вертикальное положение. А когда дверь, скрипя и сопротивляясь, наконец встала на своё место и была плотно закрыта, Абби повернулась к Кассандре:

– Нам туда нельзя.

– Что значит – нельзя?

Абби тяжело вздохнула то ли от потраченных усилий, то ли оттого, что приходится объяснять такие простые вещи.

– Это значит, что миссис Мэдисон никому не разрешает туда заходить и накажет любого, кто её ослушается.

Но Кассандре, похоже, требовались аргументы посильнее. В её глазах полыхало любопытство и, что ещё хуже, азарт. Этот взгляд показался Абби знакомым, хотя она не могла вспомнить откуда.

– Я хочу посмотреть, что там.

– Нельзя.

Кейси раздражённо фыркнула:

– Но ведь дверь даже не заперта!

– Не заперта, – согласилась Абби, пытаясь говорить ровным голосом. – Не понимаю, как такое случилось. Наверное, замок сломался.

Кассандра стояла напротив неё, упрямо поджав губы. Она явно собиралась проигнорировать запрет директрисы, оттолкнуть Абби и, вновь распахнув деревянные створки, ринуться в галерею. Но Абби не могла этого допустить. Она попробовала ещё раз отговорить Кассандру:

– Не нужно, Кейси, пожалуйста. Давай уйдём отсюда. Если нас кто-нибудь увидит и доложит миссис Мэдисон – нам конец!

Кассандра насупилась, явно не понимая, как можно упустить такую чудесную возможность из-за какого-то «нельзя». Но даже в полумраке ей были хорошо видны фиолетовые синяки на лице Абби и не зажившая нижняя губа. Если они попадутся, на её соседке и вовсе не останется живого места. Поэтому Кассандра отвернулась и недовольно вздохнула, сдавшись на милость здешним правилам.

– Поверить не могу, – проворчала она себе под нос. – Что там такого, что туда нельзя ходить?

Абби наморщила лоб.

– Я уже не помню. Вроде бы ничего особенного, – неуверенно ответила она. – Такие же комнаты и классы, которыми уже не пользуются. Это крыло закрыто уже давно.

– Да уж, закрыто, – хмуро бросила Кассандра и прошла мимо Абби к створчатым дверям.

Абби вздрогнула. Кейси покосилась на неё, достала из кармана мешочек и присела на корточки:

– Не дёргайся, мне нужно очертить дверь, раз уж мы не можем войти.

Абби была готова рассмеяться над своей нервозностью. Вряд ли Кейси станет обманывать её, если уже уступила в споре. Испорченное настроение Кассандры – явное тому доказательство. Кейси не боялась миссис Мэдисон и плевать хотела на её запреты. Она не считает это место своим домом и не принимает всерьёз здешние правила – но всё же поступила милосердно, поняв, что иначе навредит Абби и остальным, кто может случайно попасть под раздачу. Это достойно благодарности и того, чтобы хотя бы раз в жизни проявить смелость. Абби крепко задумалась над этим, глядя, как из-под руки соседки выползает белая линия.

– Ладно! – воскликнула она, поддавшись внезапному порыву. – Давай сходим туда! Но только когда миссис Мэдисон не будет в приюте. – В конце концов, Саймона никогда не останавливали наказания миссис Мэдисон – значит, и у неё должна обнаружиться крупица его отваги.

Кассандра оглянулась на Абби, и на её лице мелькнула едва заметная улыбка.

– Идёт, – ответила она и легко вскочила на ноги.

Девочки пошли обратно. На обратном пути, пройдя мимо игровой и гостевой комнат, которые Кассандра уже видела, они миновали кладовые и пересекли столовую, чтобы заглянуть на кухню, где Кассандра провела ещё одну полосу у выхода на задний двор, пока Мерси и водитель мистера Кларка попивали кофе в хилом саду.

– Вчера здесь кто-то был, и я не смогла очертить эту дверь, – объяснила Кейси.

Абби кивнула:

– Кухня редко бывает пустой. Считай, что сейчас нам повезло. Даже миссис Мэдисон частенько здесь крутится.

– Серьёзно? И что она здесь делает?

– Ну… приносит альсу, из которой готовится чай.

– Альса? – скривилась Кассандра. – Вот почему он так противно пахнет! Мэдисон тоже его пьёт?

– Нет, что ты. Она пьёт дорогой чай, который Мерси покупает ей в городе.

Кассандра закончила свой ритуал, к которому Абби уже начала привыкать, и они двинулись к лестнице, чтобы подняться наверх и пройтись по безлюдному второму этажу. По пути девочки встретили сердитого мистера Брауна: он спускался им навстречу с чердака, где у него явно что-то не ладилось. Абби поздоровалась с ним, но смотритель только угрюмо зыркнул на неё и, высморкавшись в грязный носовой платок, направился к своей каморке, откуда доносились звуки работающего телевизора.

– Чудной этот мистер Браун, – заключила Кассандра вполголоса, чтобы смотритель ничего не услышал. – Вчера, когда мы с Энди разговаривали с Мэдисон в гостевой, он таращился на нас во все глаза. Просто молча стоял и смотрел, пока мы не поднялись в кабинет. У вас здесь все такие? – Она покрутила пальцем у виска.

– Нет, конечно, – ответила Абби, засмеявшись. – Но мистер Браун немой и…

Кассандра подскочила на нижней ступеньке, и старая деревянная лестница громко скрипнула.

– Правда?! А я даже не догадалась!

– Ты бы догадалась, только заглянув к нему в рот. Саймон говорил, что когда-то давно мистер Браун в какой-то страшной заварухе потерял язык. Иной раз он забывает об этом и пытается что-то сказать, но у него выходит только мычание. Но зато зрение и слух у мистера Брауна отменные, – сказала Абби и добавила чуть тише: – Саймона, по крайней мере, он ловил часто.

Они поднялись до середины лестницы, где ступени пугающе прогибались под ногами, и Абби предупредила Кейси, чтобы та была внимательней.

– Я всегда внимательна, – отмахнулась Кассандра, но всё же посмотрела под ноги. – Кто такой этот Саймон?

– Мой брат.

– У тебя есть брат? – Ступеньки вновь издали протестующий скрип.

– Да, – вздохнула Абби, – есть.

– И где он?

Абби пожала плечами и отвернулась. Она собиралась сказать, что тоже хотела бы это знать, но не смогла выдавить ни слова, и Кассандра это заметила. Девочки миновали опасную лестницу и остановились на развилке между двумя длинными коридорами.

– Куда теперь? – тактично сменив тему, деловито спросила Кассандра, упершись ладонями в бока.

– Сейчас мы прямо у спальни миссис Мэдисон. Там, – Абби махнула рукой на длинный узкий проход перед ними, – всё заперто.

– Так же, как и внизу? – усмехнулась Кассандра. Абби с опаской посмотрела на неё, и та пожала плечами. – Ладно, я поняла. Тут заперто.

– Если мы пойдём сюда, – Абби показала налево в широкий арочный проём, – то выйдем к нашей комнате. Дальше по коридору будут детские спальни. Думаю, ты знаешь, что там вчера случилось. А больше тут смотреть не на что.

– Тогда зачем мы вообще сюда поднялись?

Абби растерянно заморгала:

– Ну… я же показываю тебе дом. Если хочешь, можем спуститься обратно или выйти наружу.

– Хочу, – кивнула Кассандра, резко поворачиваясь обратно, но Абби остановила её:

– Погоди минутку – я только захвачу кофту. По утрам бывает жутко холодно.

Не дожидаясь ответа, она бросилась вперёд по мрачному просторному коридору и едва не растянулась во весь рост, поскользнувшись на каком-то предмете, который валялся в тени у самой стены. Абби, жалобно пискнув, замахала руками в воздухе, но, поняв, что удержать равновесие не удастся, бухнулась на одно колено, чтобы избежать падения на спину.

– Боже, Абби, – приглушённо донеслось сзади, – так ведь можно все ноги переломать!

Но Абби пропустила это мимо ушей. Она уже опомнилась от испуга и склонилась над полом, чтобы поднять то, что так неудачно подвернулось под ноги. Карманный фонарик тускло блеснул в её руке потёртым металлическим боком с выцветшей и потрескавшейся наклейкой – красный автомобиль на голубом фоне. Абби сразу узнала его.

– Это фонарик Бобби Спенсера, – сообщила она Кейси, которая подошла взглянуть на предмет. – Он с ним никогда не расставался.

– Это один из тех, кто тебя побил? На твоём месте я бы вышвырнула фонарик из окна.

Абби кивнула, продолжая крутить его в ладони. Что-то в этой находке не давало ей покоя.

– Несложно догадаться, куда они шли, – пробормотала она. – Интересно, почему передумали?

В этот момент фонарик слабо вспыхнул, и коридор прорезал его короткий тусклый луч. Девочки одновременно подняли головы и посмотрели на круг света, возникший от луча на противоположной стене, прямо в центре массивной дубовой двери, спальни директрисы. Фонарик несколько раз мигнул, будто посылал какой-то непонятный сигнал, а затем погас. Абби пощёлкала кнопкой, затем стукнула им по ладони, но он так и не включился.

– Как странно, – произнесла Кейси, и Абби почему-то вздрогнула.

Они двинулись вперёд, продолжив путь, который так и не удалось пройти шайке Бобби. По мере их приближения к парадной лестнице мрачный коридор становится всё светлее: льющийся из окна над директорским кабинетом – единственного окна, за чистотой которого миссис Мэдисон постоянно следила, – солнечный свет прогонял темноту коридора, а вместе с ней и тайны, которые он хранил.

В комнате Абби быстро схватила толстовку и накинула её на плечи. Фонарик девочка сунула в один из двух гигантских карманов, куда, казалось, могло поместиться всё что угодно. У Саймона они вечно топорщились, набитые всякими мелочами, которые остальные считали просто мусором.

Окинув мимолётным взглядом спальню и порадовавшись, что Бобби Спенсер всё-таки до неё не добрался, Абби выскочила за порог. Кассандра стояла на самой верхней ступеньке, к чему-то прислушиваясь, и, увидев Абби, предостерегающе подняла руку.

«Слышишь?» – одними губами спросила она. Абби замерла, превратившись в слух. Из-за неплотно закрытой двери кабинета миссис Мэдисон доносились голоса.

– Я не собираюсь сдавать полномочия! – яростно шипела директриса. – В этом доме всегда полно проблем, и это лишь одна из них.

– Ты должна была известить меня, Джой! – Инспектор говорил тише, но в его голосе слышались нотки гнева. – Мы же договаривались, что ты будешь держать меня в курсе всех непредвиденных событий.

– Я разберусь сама!

– Нет, – возразил инспектор Кларк. – Теперь я беру дело под личный контроль. Завтра сюда приедут мастера из города. Будь любезна принять их как подобает.

– У меня нет на них средств, – отрезала миссис Мэдисон.

– Вот как? Куда же делись две тысячи фунтов, которые ты получила на той неделе? Осторожнее, Джой, или мне придётся внести в список нарушений ещё и нецелевые расходы.

В кабинете повисла долгая тишина, которая заставила Кейси опомниться. Она повернулась к Абби, дёрнула её за рукав толстовки и жестом показала, что им нужно спускаться. Абби кивнула, и они стали бесшумно красться вниз по ступенькам. В этот момент снова заговорила миссис Мэдисон.

– Очень хорошо, инспектор. Вызывайте мастеров, – произнесла она таким вкрадчивым голосом, что у Абби волосы стали дыбом. – Но не думайте, что я забуду упомянуть о вас, когда меня прижмут к стенке.

Вслед за этим раздался тяжёлый вздох.

– Миссис Мэдисон… Джой, – заговорил инспектор, – я не хочу конфликта с вами. Но… сейчас возникли обстоятельства, при которых я уже не могу закрывать глаза, как было прежде. Вам придётся заняться ремонтом, мэм.

– Какие же обстоятельства у вас возникли, Мейсон?

Инспектор понизил голос, и хотя Абби с Кассандрой спустились уже к самому кабинету, они едва могли разобрать, о чём он говорит. Девочки замерли, прислушиваясь к каждому слову.

– Вчера утром в министерство поступил запрос на ваш приют. Они требуют представить им все мои отчёты за последние несколько лет. В офисе поднялся страшный переполох. Я с большим трудом сумел приехать один.

Директриса вновь надолго замолчала.

– Это Клауд Эйвери? Он прислал запрос? – наконец спросила она.

– Я… не знаю. Но запрос был официальный. Теперь вы понимаете, мэм, понимаете, да? Вы должны встать на моё место и понять…

– Я понимаю, Мейсон!

– Очень хорошо! В таком случае вам придётся починить ещё кое-что. Мне жаль, но городские службы решили сократить расходы и планируют отключить подачу горячей воды за город. Я настоятельно рекомендую в кратчайшие сроки отремонтировать ваш отопительный котёл…

– Котёл! – громко взвизгнула миссис Мэдисон, и девочки подскочили от неожиданности. – Вы в своём уме, инспектор?! Котёл не подлежит ремонту, и вы прекрасно это знаете! Вы же его видели!

Инспектор принялся что-то лепетать, а директриса стала кричать. Но девочки уже были в самом низу лестницы и, потеряв всякое терпение, стремглав кинулись через гостевую комнату к входной двери. Им хотелось оказаться как можно дальше от кабинета, в котором разгоралась ссора, грозившая в любое мгновение вылиться за его пределы и поглотить весь дом.

Наконец девочки выбрались на залитое солнцем крыльцо и, переводя дух, оглядели двор. Мальчишки носились гурьбой, пытаясь запустить дырявого воздушного змея, Гвендолин катала Бекки на качелях, а Мелисса с Энн, усевшись спиной ко всем на остатках деревянной изгороди у колючего кустарника, что-то горячо обсуждали.

– Обойдём дом вокруг? – предложила Абби, но Кассандра покачала головой:

– Нет, хватит с меня дома на сегодня.

И они, не сговариваясь, отправились на ближайший холм, откуда открывался вид на невзрачные окрестности. Но Кассандра едва взглянула на них: стоя на возвышенности, она безотрывно смотрела на приют Мэдисон.

– Ты, наверное, сильно жалеешь, что согласилась пожить здесь, да? – спросила Абби, не надеясь услышать ничего хорошего.

Кассандра неопределённо качнула головой, и её волосы красиво заблестели на солнце.

– Я жила в местах и похуже, – ответила она и взглянула на Абби. – Как думаешь, он заставит её починить котёл?

– Наверное, – пожала плечами Абби и зажмурилась от удовольствия, представив себе, что больше не придётся мыть ноги в ледяной воде. – Это было бы здорово!

– Да уж, – согласилась Кассандра и, усевшись рядом с Абби, подставила лицо под грубые ласки весеннего ветра.

4
День 11-й

Ночью Абби без конца ворочалась, время от времени забываясь коротким беспокойным сном. На рассвете ей приснился Саймон. Они стояли где-то в городских трущобах, и Абби ругала его за то, что не получила от него ни строчки с тех пор, как он покинул приют. Но Саймон лишь смеялся и отмахивался от неё как от назойливой мухи. Его лицо было размытым, и Абби пыталась подойти поближе, чтобы разглядеть его, но брат всё время отворачивался, будто нарочно не давая ей это сделать.

Проснулась она от сильного шума. Было раннее утро, Кассандра уже сидела на кровати, свесив ноги, и готовилась спуститься к завтраку. Сквозь открытое окно доносился громкий рёв моторов.

– Что это? – хриплым спросонья голосом спросила Абби.

– Рабочие из города, – ответила Кассандра, мгновенно очутившись у окна. – Инспектор Кларк слов на ветер не бросает.

Абби потёрла кулаками глаза, зевнула, медленно поднялась и, подойдя к Кейси, выглянула во двор. К приюту Мэдисон подкатили два допотопных синих пикапа, остановились в грязи у самого крыльца и наконец заглушили двигатели. Один из них привёз четверых плотников, молодых ребят в кепках и выцветших голубых комбинезонах, похожих друг на друга словно близнецы. Пока они выгружали инструменты из второй машины, входная дверь распахнулась, и на крыльцо вывалился мистер Браун, приглаживая спутанные волосы и мятую одежду. Он попытался объяснить им что-то, но его неразборчивое мычание потонуло во взрыве оглушительного хохота парней. Они замахали на него руками и посоветовали выспаться. Мистер Браун растерялся. На помощь ему подоспела Гвендолин, которая к этому моменту уже успела переделать в доме половину дел, порученных ей миссис Мэдисон.

– Во сколько же она встаёт? – удивилась Кейси, заметив Гвен на пороге.

Абби не ответила, поглощённая происходящей во дворе встречей. Рабочие, все до единого, повернули головы на приветствие Гвендолин и застыли с открытыми ртами. Стройная и красивая, в строгом платье, с забранным на затылке небрежным пучком с выбившимися из него волнистыми прядями, эффектно обрамляющими лицо, Гвен вежливо улыбалась плотникам. Молчание затягивалось. Гвендолин и мистер Браун недоумённо переглянулись. Переглянулись, правда более многозначительно, и зрители наверху. Кассандра усмехнулась и прошептала:

– Не так им описывали хозяйку приюта.

– Они не… – начала было Абби, но один из парней внизу наконец-то пришёл в себя, прокашлявшись, и наконец спросил:

– А вы, должно быть, миссис Мэдисон, мэм?

– О, нет-нет! – спохватилась Гвен. – Я всего лишь воспитанница. Меня зовут Гвендолин Милн. А это мистер Браун, наш смотритель. Миссис Мэдисон спустится чуть позже.

Мистер Браун был не слишком доволен, что оказался в распоряжении этих юнцов, шумных и бестолковых, готовых расхохотаться по любому поводу, но возразить не мог. Гвендолин предложила рабочим проводить их до злополучных комнат, и парни собрали инструменты и потянулись в дом, следуя за ней и мистером Брауном.

Скоро Абби и Кассандра услышали шум за закрытой дверью – процессия двигалась мимо их комнаты по коридору второго этажа, сопровождаемая звучными голосами, смешками и громким топотом.

Кассандра не могла отказать себе в удовольствии выглянуть в приоткрытую дверь и понаблюдать за тем, как вытягиваются лица рабочих при виде комнат. Кто-то из них даже охнул и схватился за голову. Гвендолин начала что-то мягко им говорить, показывая рукой в сторону комнат, и Кассандра заметила, что один из парней даже ни разу не заглянул в спальни – его взгляд был прикован к Гвендолин. Но та была слишком озабочена своей миссией и совсем не замечала, что стала объектом его пристального внимания. Кассандра усмехнулась, аккуратно закрыла дверь и, помешкав, достала свой огромный чемодан с пёстрой сумкой, которые отказывалась разбирать весь вчерашний день, пиная их по комнате. Ещё вчера она надеялась вскоре покинуть это место, но почему-то именно сейчас надежда исчезла, и Кассандра решила больше не откладывать это дело. С сумкой она долго возиться не стала и, вытряхнув из неё все вещи на одеяло, зашвырнула её под кровать. Зато тяжёлый чемодан, который она выволокла в центр спальни, никак не желал открываться: замок упорно захватывал часть ткани то с одной, то с другой стороны, сколько бы Кассандра над ним ни билась. Наконец, когда Абби уже была готова прийти ей на помощь, Кейси яростно рванула собачку, и та, выплюнув лишнюю ткань, с визгом заскользила по молнии. Чемодан оказался битком набит книгами.

– Ничего себе! – вырвалось у Абби, и она тут же, не замечая предупреждающего взгляда Кассандры, потянулась к одной из книг, на вид очень старой, с пожелтевшими страницами и потёртой обложкой. Взяв её в руки, Абби прочитала название вслух: – «По ту сторону зеркал». Ух ты! А про что она?

– Про зеркала, – сквозь зубы процедила Кассандра.

– А можно почитать?

– Нельзя.

Кассандра аккуратно высвободила книгу из цепких пальцев Абби и поставила её на пустую полку над своей кроватью. Но когда она повернулась, у Абби в руках была уже другая книга.

– «Защитные амулеты и обереги». А зачем…

– Да что же это такое! Ты можешь ничего не трогать? – Кассандра раздражённо забрала потрёпанный том и бухнула его рядом с предыдущим.

Абби послушно отодвинулась от чемодана, но не слишком далеко, чтобы продолжить рассматривать книги. Кассандра вздохнула. Рано или поздно их всё равно пришлось бы достать, и Абби обязательно бы их увидела.

Что ж, Кейси потянула с этим настолько, насколько у неё хватило терпения. В конце концов, Абби уже поняла, что Кассандра – не самая обычная девочка.

Заполняя полку, Кейси искоса наблюдала за соседкой и видела, что Абби даже не пыталась скрыть своего интереса. Она жадно рассматривала книги, и с каждым прочитанным названием её брови поднимались всё выше. Однако Абби ни о чём не спрашивала, понимая, что Кассандра не собирается рассказывать ей, откуда они у неё взялись.

Скоро на дне чемодана остался лежать последний фолиант. На его чёрной выцветшей обложке едва виднелась тянущаяся из ниоткуда бледная рука, изогнутые пальцы которой образовали непонятный символ. Сверху ещё читалась витиеватая, некогда позолоченная надпись «Тени в темноте». Кассандра взяла книгу и, чуть помедлив, поставила её на полку, чувствуя на себе заинтересованный, почти что требовательный взгляд соседки. Ей стало немного жаль Абби, но она не могла вот так просто дать почитать едва знакомой девчонке «По ту сторону зеркал» или «Тени в темноте». Их содержание шокировало бы Абби, поэтому сначала нужно ей кое-что объяснить. Но не сегодня. Как-нибудь потом.

– Вот, возьми, – сказала Кассандра, протягивая единственную «безопасную» книгу из всей её библиотеки. – Это сборник рассказов. Пожалуй, их я могу тебе одолжить.

Абби уставилась на неё.

– Рассказы? – переспросила она, принимая книгу.

– Ну да. Или ты уже расхотела читать?

– Нет, не расхотела, – ответила Абби. – Спасибо. – Она села на кровать, крепко сжимая книгу, но её взгляд ещё долго оставался прикован к полке Кассандры Уайт.

* * *

Обед Кассандра пропустила. Совершенно неожиданно приехал Энди, и они вышли, чтобы пройтись по окрестностям и поговорить вдвоём, подальше от лишних ушей. Миссис Мэдисон почти не уделила ему времени. Большую часть утра она провела в подвале, уговаривая мастеров, двух пожилых мужчин, которые явились в приют позднее, заняться ремонтом котла. Увидев эту рухлядь, рабочие едва не уехали обратно в город, чтобы расторгнуть договор, наспех заключённый с инспектором Кларком. Но миссис Мэдисон всё-таки убедила их остаться и приступить к работе, однако не покидала подвал до самого обеда, словно боялась, что мастера сбегут при первой возможности.

За обедом Абби узнала, что Мелисса Уоррен расстроилась из-за сбежавшей шайки Бобби. Она села подальше от всех, чтобы её не донимали, а если кто-то всё же к ней обращался, она огрызалась.

– Почему Мелисса думает, что они убежали? – шёпотом спросила Абби у Маркуса, который сидел за столом рядом с ней.

Маркус посмотрел на неё с недоумением:

– А куда ещё они могли деться?

– Я имею в виду, – попыталась объяснить Абби, – что они же могут вернуться. Они всегда возвращались.

– Не в этот раз. Мэдисон ещё вчера вычеркнула их из списка.

Услышав это, Абби чуть не свалилась со стула и во все глаза уставилась на Маркуса, но тот неправильно истолковал этот взгляд и вздохнул:

– Ей-богу, Абби, что тут непонятного? Вчера мы поспорили, внесёт ли старуха в список Уайт или нет. Уилкерсон утверждал, что уже видел там это имя. Мы пошли проверить, и оказалось, что никто из шайки Бобби тут уже не числится. – Маркус и Абби одновременно покосились на Мелиссу, которая хмуро катала по тарелке варёную картофелину. – А сегодня это заметила и Уоррен. – Он снова вздохнул. – Теперь житья от неё не будет.

Абби стало не по себе от этого известия. Что-то не сходилось, и она почти сразу определила, что именно:

– Но почему их вычеркнули так быстро? Питер Мэнникс уехал на прошлой неделе, а миссис Мэдисон до сих пор не убрала его из списка… И… – Она напрягла память, пытаясь оживить старые, туманные, почти забытые воспоминания. От этого усилия разболелась голова, но она всё же вспомнила. – И Саймон… Его имя провисело там почти месяц. Ты помнишь? Мы тогда надеялись, что он вернётся.

– Помню, – отозвался Маркус. – Не знаю, Абби… Будь я миссис Мэдисон, я бы обязательно объяснил тебе, что творится в моём старческом мозгу. А потом, пожалуй, запер бы тебя в подвале в наказание за дурацкие вопросы. – Он усмехнулся и толкнул локтем Артура Брана, сидящего по другую от него сторону. – Эй, Артур. Что бы ты сделал, будь ты миссис Мэдисон?

Артура этот вопрос застал врасплох. Пока он сидел с открытым ртом и соображал, что ему на это ответить, Абби снова спросила Маркуса:

– А ты не думаешь, что они… ну… не сбежали? Вдруг с ними что-то случилось? Что-то… плохое? Они же только вернулись из города.

Маркус внимательно посмотрел на неё:

– Если честно, мне наплевать, что там у них стряслось. Я только рад, что мы наконец от них отделались. Но, раз уж ты так переживаешь, скажу: я тоже уверен, что они не захотели ночевать в кладовых и решили снова удрать. Теперь уже навсегда.

– Звучит убедительно, – признала Абби, сконфуженная тем, что речь зашла про кладовые. Она всё ещё чувствовала вину за то, что была единственной из них, кому досталась приличная спальня.

– Да уж, – проворчал Маркус и отвернулся.

Разговор за столом плавно перетёк к обсуждению прибывших плотников, и Абби заметила, что Мелисса немного оживилась. Директриса запретила мешать рабочим, но дети всё равно наведывались к спальням, чтобы удовлетворить любопытство и собственными глазами увидеть, как протекает ремонт. А самое главное – поглазеть на сильных и весёлых молодых людей, раскованных и свободных, не связанных с ног до головы никакими запретами и не запуганных вечными наказаниями.

Но ремонт сейчас волновал Абби меньше всего. Она думала о фонарике Бобби Спенсера, найденном у двери в спальню миссис Мэдисон, и том, что ей только что сообщил Маркус Беллмен, и чувствовала растущую тревогу. Чтобы отвлечься от этого необъяснимого беспокойства, Абби взглянула в окно и увидела две далёкие фигурки, гуляющие по полю. Та, что поменьше, была Кассандрой, другая – Энди. Они неторопливо брели от холма в сторону реки.

– Так что Кассандра? – услышала Абби собственный голос.

Маркус снова повернулся к ней:

– А что Кассандра?

– Она есть в списке или нет?

Он прищурился:

– Этого я тебе не скажу, не то снова начнёшь строить теории. Лучше сама посмотри.

Абби решила после обеда так и сделать. Нужно своими глазами увидеть список и убедиться, что Маркус её не разыграл. Она уже не раз попадалась на его уловки и становилась объектом его бесконечных споров с Артуром Браном. Абби понимала, что ему ужасно скучно без Саймона Макалистера, его лучшего друга, с которым Маркус проводил сутки напролёт, пока Саймон не стал шнырять по дому. У Маркуса Беллмена было слабое здоровье, он вечно простывал, кашлял и ходил с ингалятором. Хотя мальчик и разделял интересы своего друга, он не мог вынести жестоких наказаний директрисы – несколько дней в подвале погубили бы его. Саймон прекрасно понимал это и перестал брать Маркуса в свои рискованные вылазки. А поскольку после них большую часть времени он отбывал наказание в подвале, их с Маркусом общение свелось к минимуму.

Несмотря на это, Маркус переживал исчезновение Саймона почти так же сильно, как и Абби. До того как попасть в приют, он жил с отцом, бедным художником, который умер от пневмонии. Обретя здесь хорошего друга и лишившись его через некоторое время, как когда-то своего отца, Маркус стал замкнутым и недружелюбным.

Абби и сама наверняка изменилась после исчезновения Саймона, и не в лучшую сторону, разумеется. Стала пугливой и тревожной, слишком задумчивой и очень рассеянной. Но верить Маркусу на слово всё равно было неразумно.

Абби размышляла об этом, проходя мимо кладовых, когда до неё донёсся недовольный голос Лорейн Паркер:

– Если я узнаю, кто из вас это сделал, вам несдобровать!

Решив заглянуть к девочкам и выяснить, в чём дело, Абби остановилась на пороге, чтобы не тесниться в маленьком помещении. Несмотря на светлое время суток, в кладовой горел свет. Гвендолин здесь не было: обычно она появлялась у своей кровати только после отбоя, а уходила задолго перед подъёмом. Энн Бридж и Лорейн Паркер, с переездом в кладовую переставшие обременять себя уборкой, лениво застилали постели пыльными пледами. Маленькая Бекки Флорес, удобно устроившись на подушках, листала какой-то старый журнал с картинками, а Мелисса Уоррен, поджав под себя ноги, сидела на кровати и мрачно глядела в одну точку. Но, услышав угрозу Лорейн, она тут же раздражённо фыркнула:

– Делать мне больше нечего, как дёргать тебя за волосы по ночам. Расчёсываться надо как следует! Небось сама зацепилась за пружины, а мы виноваты.

Мелисса единственная из всех осмеливалась так говорить с Лорейн. Все остальные старались быть с ней предельно вежливыми, опасаясь крепких кулаков и недюжинной силы, заложенной в её широкой кости. Но Мелисса, очень ловкая и хитрая, соображала гораздо быстрее Лорейн, предугадывая каждый её шаг. Ещё ни разу в их совместных стычках неповоротливая шестнадцатилетняя Лорейн Паркер не выходила победителем – по сравнению с юркой Мелиссой она была слишком медлительна.

– Это не пружины, – как ни в чём не бывало сказала Лорейн, проглотив грубость.

– А мне начхать!

Энн не вытерпела и закатила глаза:

– Мел, сколько можно злиться? Мы вообще-то дружим, не забыла?

Мелисса в ответ что-то пробормотала себе под нос.

– Что случилось? – спросила Абби, но никто не обратил на неё внимания.

Лорейн продолжала твердить о ночном покушении на её волосы, и все нападки теперь относились только к Энн. Та защищалась и отнекивалась, но голос уже выдавал её страх и волнение.

– Скажи ей, чтобы она успокоилась! – крикнула наконец Энн Мелиссе.

– Отстань от меня.

– Ах так?! Вот и ищи сама своего Спенсера!

Абби заметила испуганный взгляд Бекки и решила вмешаться, чтобы дело не дошло до драки.

– Так, значит, это правда? – спросила она будничным тоном. – Шайка Бобби тут больше не появится?

Мелисса злобно посмотрела на неё:

– А что ты так переживаешь, Макалистер? Боишься, что они снова надают тебе по шее?

Абби хотела было ответить, что ничего она не боится, но Мелисса опередила её:

– И вообще, что ты здесь забыла? Ты тут не спишь, так что проваливай! – Она подскочила к Абби, вытолкнула её в коридор, а потом отбросила к стене. Пока Абби пыталась устоять на ногах, Мелисса стрелой пронеслась мимо неё и понеслась на улицу. Наконец Абби обрела равновесие и попробовала распрямиться, но тотчас согнулась, скорчившись от острой боли. Левое ребро под грудью отозвалось такой болью, будто её ударили кулаком. Абби просунула руку под толстовку, чтобы потереть место ушиба, и, растерянно глядя Мелиссе вслед, спросила:

– Да что с ней такое?

– Бобби обещал, что они возьмут её с собой, если решат окончательно удрать из приюта, – сказала Энн и мстительно усмехнулась. – Наверное, передумали.

Абби прислонилась к стене и стала ждать, пока стихнет боль. Кто же лезет за новыми синяками, когда ещё не зажили старые! Можно было и догадаться, что Мелисса, терзаемая злостью и обидой, не успокоится, что бы ей ни говорили.

Тем временем перепалка в кладовой продолжалась. Лорейн никак не хотела верить в невиновность Энн и пошла в атаку.

– Я тебя не трогала! – завизжала Энн, забравшись с ногами на кровать.

– А кто тогда это был?

– Да откуда мне знать, Лорейн?!

Абби снова посмотрела на маленькую Бекки Флорес и увидела, что та вжалась в подушки, готовая разреветься в любой момент.

– Бекки, – тихо позвала её Абби, и девочка уставилась на неё огромными карими глазами, в которых уже стояли слёзы, – идём со мной.

Бекки не нужно было просить дважды. Она тут же спрыгнула со своего места и бросилась к Абби. Та подхватила её на руки и направилась в гостевую комнату, оставив Энн и Лорейн разбираться с глазу на глаз.

– Куда мы идём? – спросила Бекки – вдали от ссоры её страх мгновенно исчез.

– Мне надо взглянуть на одну вещь, – ответила Абби, – а потом мы поиграем. Хорошо?

– Хорошо, – кивнула Бекки и поправила ей чёлку, которая лезла в глаза и мешала смотреть.

Абби рассмеялась. Боль в левом ребре почти прошла, и она почувствовала себя даже лучше, чем раньше. Бекки всегда страшно пугалась девчачьих склок, которые иной раз затевались на пустом месте, и мистера Брауна, особенно, когда он был не в духе и шпынял детей, замахиваясь на них тяжёлыми предметами. Она боялась шумных игр мальчишек и злобную миссис Мэдисон, которая одним своим видом могла довести её до слёз. Тихая и спокойная Гвендолин Милн была единственной безопасной гаванью среди всего этого хаоса. Неудивительно, что Бекки так сильно привязалась к ней. В отсутствие Гвен Абби старалась присматривать за девочкой и не давать её в обиду. Её старания редко увенчивались успехом, но зато Бекки знала, что Абби всегда на её стороне.

Абби пересекла просторную гостевую комнату и подошла к большому деревянному стенду, где висели потрёпанные копии разных документов, среди которых можно было найти список воспитанников приюта. Миссис Мэдисон составила его, чтобы посетители, коих не было давным-давно, могли узнать, сколько детей сейчас находится в приюте и как их зовут. Она обновляла его дважды в год, перед инспекторской проверкой, удаляя имена детей, покинувших приют, или добавляя новые. Последним, кого внесли в список, был Маркус Беллмен, и произошло это больше двух лет назад. Последним удалённым из списка до сих пор являлся Саймон Макалистер. Питер Мэнникс, восьмилетний счастливчик, которого на прошлой неделе увезла тётушка, всё ещё числился в приюте.

Абби знала, что имени Кассандры там не увидит. Кейси поступила к миссис Мэдисон на других условиях. Зато ей сразу бросились в глаза жирные линии в середине списка. Имена Бобби Спенсера, Шона Франклина и Тома Рипли замалевали так сильно, что их было почти невозможно прочесть. Абби провела пальцами по трём зачёркнутым фамилиям и почувствовала, что в этих местах порвалась бумага – с таким остервенением давили на карандаш.

Абби задумалась, снова ощутив беспокойство. Всё это выглядело зловеще. Зачем кому-то понадобилось это делать? Почему мальчишки, если они и впрямь сбежали, не взяли с собой Мелиссу? Как Бобби умудрился потерять свой ненаглядный фонарик? И самое главное: почему её терзает мысль, что директриса имеет отношение к этому исчезновению? Абби так сильно погрузилась в размышления, что подскочила на месте, когда Бекки заговорила прямо возле её уха:

– Бобби, Том и Шон больше не будут здесь жить?

– Похоже на то.

– Это они испортили список перед тем, как уйти?

Абби долго молчала, осмысливая вопрос, а затем с облегчением выдохнула. Господи, какая же она глупая! Они и правда могли сделать это сами! Бобби и его верные приспешники нашли себе нору получше и самоустранились, не забыв напоследок вычеркнуть себя из списка воспитанников. Вот и всё. Никакой жуткой тайны не существует. Абби закрыла глаза, благодаря высшие силы за то, что ни с кем не успела поделиться своими абсурдными опасениями, – иначе гореть бы ей от стыда до конца своих дней. Маркус не в счёт. Он даже не принял всерьёз их разговор за обедом.

Абби подкинула Бекки к потолку, и та восторженно взвизгнула.

– Ну конечно! Конечно, кому ещё понадобилось это сделать! Умница, Бекки!

Бекки зарделась и захихикала, смущённая похвалой. Её наспех заплетённые косички растрепались, и Абби села вместе с ней на диван, чтобы заплести их заново. Сложив на коленях свои маленькие ручки, Бекки терпеливо ждала, пока Абби закончит возиться с её длинными волосами.

Тем временем из глубин подвала бесшумно поднялась миссис Мэдисон и остановилась на пороге, вперив в девочек холодный ненавистный взгляд.

– В чём дело? – спросила она, привлекая их внимание.

– Ни в чём, мэм, – ответила Абби и скосила глаза на директрису, не отрываясь от своего занятия.

– Я слышала смех, – сказала миссис Мэдисон так, словно смеяться в этом доме строжайше запрещено.

В этот момент сверху раздался шум. Лестница содрогнулась от топота множества ног, а воздух завибрировал от хохота и громких голосов: рабочие спускались в столовую на обед. Через секунду они, радостные и свободные, появились в поле зрения, и осуждающий взгляд хозяйки приюта не мог помешать им наслаждаться жизнью.

– Дело движется, мэм, – радостно сказал один из них, когда компания поравнялась с директрисой. – Сейчас только поедим – и в два счёта всё закончим!

Абби не расслышала, что миссис Мэдисон ему ответила, – зато успела заметить округлившиеся глаза старухи, когда шумная компания словно маленький ураган увлекла директрису в свой поток и потянула вперёд по коридору, ведущему к столовой.

Поблагодарив про себя Мерси, аромат стряпни которой распространился по всему дому и привлёк рабочих, Абби с облегчением вздохнула:

– Что ж, Бекки, теперь мы можем играть до самого вечера!

Скоро она пожалела о своих словах, но не сильно, потому что впервые за долгое время ей было весело. Гнёт шайки Бобби больше не висел над приютом, а миссис Мэдисон была чрезвычайно занята: неутихающий спор о судьбе котла в подвале и бесконечные звонки из министерства не давали ей ни минуты свободного времени. Дети пользовались этим и беспрепятственно пробирались на второй этаж, чтобы своими глазами посмотреть на ремонт спален. Абби и Бекки не были исключением. «Наверх!» – громко кричала Бекки, сидя у Абби на закорках, и та рысью взбегала по ступенькам к комнатам, и, стоя в дверях одной из спален, они заворожённо наблюдали, как рабочие снимали скрипучие испорченные полы, сдирали пузырящиеся обои и сбивали штукатурку. Потом Бекки командовала «Вниз!», пришпоривая Абби дырявыми ботинками, и та со всех ног неслась обратно в игровую комнату. После нескольких забегов Абби поняла, что устала, и предложила остаться в игровой.

– Тебе не кажется, что лошадке нужен отдых? – спросила она. – Иначе у неё будут болеть ноги, и она не сможет тебя катать.

Бекки немного поразмыслила и кивнула.

– Хорошо, – великодушно ответила она, – пускай лошадка постоит в стойле.

В игровой они занялись лепкой. Абби скатывала из пластилина шарики, которые отдавала Бекки, а та сразу же их теряла. Из оставшегося последнего шарика Абби попросила девочку слепить кошку. Когда Бекки закончила и показала фигурку, Абби решила, что получилась собака.

– Вылитый Хьюго – пёс миссис Бенфорд. Когда-то она приходила к нам и всегда приносила с собой яблочный пирог. Ты помнишь её?

Бекки покачала головой и смяла пластилин в ладошке. Абби и сама этого не помнила, но миссис Бенфорд не раз говорила об этом. Она рассказывала, что часто навещала их приют, приходила почти каждую неделю с выпечкой и фруктами из своего сада, пока Джой Мэдисон не запретила ей появляться на пороге этого дома. На вопрос, почему директриса так поступила, у миссис Бенфорд не нашлось ответа.

Перед ужином девочки вышли во двор. Абби, посадив Бекки на качели, раскачала её сильнее, чем обычно это делает Гвендолин, и Бекки радостно попискивала, когда её ноги взлетали высоко в воздух. Потом, накачавшись, Бекки потребовала, чтобы Абби сделала на качелях «солнышко», но та решительно отказалась. Дубовое сиденье было подвешено на массивные цепи, перекрученные между собой. Эти цепи крепились на гигантские железные кольца. Качели были надёжными и выглядели старше самого дома, но для «солнышка» они не годились.

Покачав Бекки ещё немного, Абби увела девочку ужинать в дом. Мастера к тому времени уже свернули работу и уехали в город, а дети, взбудораженные событиями этого дня, ещё долго не могли успокоиться. Абби заметила, что Бекки начала зевать, и отвела её в кладовую, но девочка закапризничала.

– Я не хочу тут спать, – плакала Бекки. – А вдруг она опять придёт дёргать за волосы?

Абби почти не слушала её лепет, пытаясь уложить малышку в постель. Лишь после клятвенного заверения, что ночью никто не придёт, Бекки успокоилась. Решив посидеть рядом и подождать, пока та уснёт, Абби потёрла ребро, которое после стычки с Мелиссой снова неприятно покалывало, особенно сейчас, когда Абби сидела сгорбившись. Ей пришлось выпрямиться, и Абби задумалась, не было ли в руках у Мелиссы булавки или мелкого острого камня. Но скоро боль прошла, а вместе с ней ушли и мысли об Уоррен.

Кроме Абби и Бекки, в кладовой никого не было, на полу возле соседних кроватей валялась расчёска Энн с отломанными зубцами – очевидно, дело рук Лорейн Паркер. Абби вздохнула и покосилась на незастеленную кровать у самой двери. Когда-нибудь Лорейн выведет всех из себя глупыми россказнями. Против одного-двух ребят она, конечно, выстоит, но со всеми сразу ей точно не справиться. Абби не любила драться, но тут она не могла ручаться, что останется в стороне. Лорейн уже несколько раз нарочно пугала Бекки и даже задирала Гвендолин на уроках, когда та не давала списывать. В этот раз она перешла все границы, отлупив Энн за то, чего та не делала. Абби вспомнила хмурое лицо Лорейн Паркер и ту настойчивость, с которой она пыталась выбить из девчонок признание. Так настойчивы могут быть те, кто совершенно уверен в своих словах. Неужели ей и впрямь кто-то мешал спать? Мальчишки боялись Лорейн и не стали бы её трогать. Но если это не девочки… тогда кто? Абби поёжилась.

– Эй, Бекки, – шёпотом позвала она, – ты сказала, что кто-то приходил ночью? Ты видела, кто это был? Бекки?

Но девочка уже крепко спала, придвинувшись к стене. Абби поправила ей одеяло и тихонько встала с кровати.

За стеной слышались голоса ребят, а из кухни доносился звон посуды. Абби включила самодельный ночник, на цыпочках вышла в коридор и отправилась на поиски Гвендолин, которую не видела с самого утра. Она нашла девушку в каморке рядом с гостевой комнатой, где та вязала новые салфетки в учебные классы. На столике, занявшем половину пространства, тускло горела лампа, и Гвендолин приходилось сидеть наклонившись к ней, чтобы изделие попадало в круг света и можно было работать, не напрягая глаза. Абби уселась по другую сторону стола на скрипучий стул.

– Как тебе в новой комнате? – оторвавшись от работы, спросила Гвендолин.

– Там хорошо, – отозвалась Абби. – Не знаю, где мистер Браун раздобыл кровать, но она вдвое мягче моей предыдущей.

Они немного помолчали.

– Гвен. – Абби подождала, пока девушка поднимет голову и посмотрит на неё. – Я тут подумала, что нам с тобой нужно поменяться. Место на втором этаже должно было достаться вам с Бекки, да и…

– Нет-нет. – Гвендолин решительно помотала головой. – И не уговаривай, Абби. Мы все хорошо устроились в кладовых. Там не так плохо, как кажется. Бекки всегда с трудом засыпает, ты же знаешь. А если мы переселимся наверх, под бок к директрисе, она вовсе перестанет спать. К тому же, – она понизила голос, – такое близкое соседство с миссис Мэдисон меня пугает. Хочу держаться подальше от неё хотя бы ночью.

Абби откинулась на спинку стула, и тот протяжно заскрипел. Она чувствовала, что не против вернуться в кладовую, на кровать в углу. Недомолвки Кассандры, словно та хранит величайший секрет, были ей непонятны. А драки и ссоры, затеянные из-за того, что Абби поселилась на втором этаже, и вовсе били все рекорды. Щедрое решение миссис Мэдисон пока не принесло особой выгоды.

– Почему ты хочешь уйти в кладовую? – осторожно спросила Гвендолин. – Разве вы с Кейси не поладили?

Абби помедлила с ответом.

– Вроде поладили, но… она странная.

– Правда? И чем же?

Абби взяла одну из салфеток, приложила к лицу и посмотрела в окно сквозь белоснежное кружево.

– Даже не знаю, с чего начать.

Гвендолин рассмеялась. Абби положила салфетку на колени и как следует её расправила. Конечно, она не собиралась рассказывать о белых линиях из соли и костной муки, защищающих окна и двери, и о том, что по-прежнему так ничего и не знает о Кассандре, которая будто специально создаёт вокруг себя ореол таинственности, дразня Абби.

– У неё целая куча книг, – наконец сказала Абби. – Больше, чем у тебя.

– Но это же здорово! – воскликнула Гвен. – Надо заглянуть к вам и взять что-нибудь почитать. Надеюсь, Кассандра мне не откажет.

Абби сильно в этом сомневалась, но промолчала. У Гвендолин тоже была небольшая коллекция книг – наследство от одного дальнего родственника, которое, за неимением другой родни, прислали в приют четыре года назад. Миссис Мэдисон на правах директрисы с жадностью распаковала посылку, предназначенную для её воспитанницы. Но содержимое привело её в полное разочарование. Книги имели для миссис Мэдисон ту же ценность, что и крысиный помёт, а больше ничего в посылке не оказалось. Директриса развернулась на каблуках и молча вышла из комнаты, оставив Гвендолин распоряжаться приобретённой собственностью. Но это оказалось не так просто. Две книги в первую же ночь стащила шайка Бобби, чтобы продать в городе, ещё одну порвали девочки, рассматривая картинки. Саймон посоветовал расстроенной Гвендолин найти место для книг поукромнее, чем девчачья спальня, и она решила отнести их в литературный класс. Миссис Элридж взяла книги, отметив в своей тетради, что они являются имуществом Гвендолин Милн, и заставила девочку расписаться за каждое название. До этого скучные уроки литературы теперь наполнились небывалыми приключениями, далёкими путешествиями, историями любви и человеческими трагедиями, неизменными с начала времён.

– И почему ты решила, что это странно – иметь много книг? – весело продолжала Гвендолин.

– Потому что я видела их названия, – кисло ответила Абби.

Гвендолин с любопытством посмотрела на неё, но ничего не сказала, ожидая пояснений. Абби вздохнула.

– Кассандра дала мне почитать рассказы, но все остальные книги… Они необычные, понимаешь? Там было что-то про зеркала и амулеты. А самая большая, – перед её глазами снова возникла рука на обложке и полустёртые слова, – называется «Тени в темноте».

Гвендолин вскинула брови в изумлении:

– «Тени в темноте»? Я помню это название. Когда-то в нашей библиотеке была такая книга.

Абби потрясённо уставилась на неё:

– В какой ещё библиотеке? Здесь? В приюте?

– Ну да.

Абби пару мгновений помолчала, а затем рассмеялась:

– Вот уж никогда не поверю! Разве что миссис Мэдисон ничего о ней не знала.

– Я говорю совершенно серьёзно, Абби, – нахмурившись, сказала Гвендолин. – Раньше я всё свободное время проводила там. Правда, это было очень давно, но всё же… Да, я помню… Как же я могла забыть! – Она замолчала, с головой погрузившись в воспоминания.

Много лет назад Гвен сидела на полу просторного помещения в квадрате солнечного света и читала сказку. Название сказки уже стёрлось в памяти, но зато остались завораживающие иллюстрации, которые встречались почти на каждой странице. Перед мысленным взором как по волшебству всплыли многочисленные ряды широких стеллажей, ломящихся от книг, с длинными и широкими проходами, где были расставлены стулья и кресла. Она вновь увидела на стенах старинные гобелены, изображающие сцены охоты, рыцарские поединки, замки и даже фамильное древо какой-то давно вымершей династии. Сквозь множество арочных окон струился дневной свет, и библиотека оставалась светлой даже в непогоду.

Гвендолин моргнула, спугнув видения из прошлого и перенесясь обратно в тёмную и тесную каморку с тусклой лампой на столе.

– И что с ней случилось? – всё ещё не веря услышанному, спросила Абби.

– Её закрыли навсегда.

– А книги что же? Остались? – не отставала Абби.

– Думаю, да. Потребовалось бы слишком много усилий, чтобы их вывезти, а наша миссис Мэдисон не любит лишние хлопоты.

Повисло молчание. Гвендолин к этому времени уже закончила вышивку и теперь убирала в коробку иголки и нитки с таким спокойствием, будто каждый день рассказывала о том, что в приюте есть своя библиотека, до отказа заполненная книгами.

– Но я впервые слышу о библиотеке. – Эта новость до сих пор не укладывалась в голове Абби. – Почему никто никогда о ней не рассказывал?

– Вы все были слишком малы, когда её закрыли. Честно говоря, я и сама давно про неё забыла. Надо же, вспомнить через столько лет! И всё из-за названия книги.

– А ты её читала? – Абби показалось важным спросить об этом, хотя её мысли всё ещё блуждали вокруг таинственной библиотеки приюта.

– Нет, кажется… – с сомнением ответила Гвен. – Хотя… Знаешь, я кое-что припоминаю. Там было много неприятных картинок и неразборчивый шрифт. Я так и не смогла понять ни слова.

Абби тряхнула головой:

– Никак не могу в это поверить. Мне надо увидеть эту библиотеку собственными глазами.

– Но это невозможно. Она заперта, и даже если тебе удастся пробраться в закрытое крыло, попасть в неё у тебя не получится. – Гвендолин, бледная и встревоженная, взволнованно прижала руку к груди. – Абби, прошу тебя, не наделай глупостей. Саймона столько раз наказывали за подобные выходки, и каждый раз моё сердце обливалось кровью. У миссис Мэдисон ещё остались розги, которыми она любила наказывать его. Они хранятся в её кабинете.

При упоминании Саймона Абби вздрогнула. Слова Гвен должны были напугать её, но не напугали. И поступки брата теперь обрели смысл. Саймон не подавал дурной пример – он был бунтарём и всего-то пытался узнать, почему миссис Мэдисон закрыла крыло с библиотекой.

Абби, скрестив пальцы за спиной, заверила Гвендолин, что не будет делать глупостей, после чего спокойно поднялась в спальню, твёрдо решив исполнить данное Кейси обещание и исследовать закрытое крыло. Ведь в отличие от Саймона она будет не одна.

5
День 10-й

Мелисса Уоррен исчезла этой ночью. Её постель была смята, а все вещи лежали в тумбочке, которую она, заприметив, присвоила ещё в день заселения. Она даже не переоделась в свою повседневную одежду – потрёпанное серое платье, вылинявшую куртку и пару заклеенных ботинок. Если Мелисса сбежала, то сделала она это в ночной рубашке и босиком. Абби отчётливо представила себе четырнадцатилетнюю девочку в белой сорочке, бегущую по холмам в сторону города, но эта картина казалась до того абсурдной, что не вызвала ничего, кроме раздражения.

Однако за завтраком выяснилось, что все думают именно так. Мелисса Уоррен сбежала в город, чтобы найти шайку Бобби и прибиться к ребятам.

– Поверить не могу, что она удрала, – обиженно заявила Энн Бридж, так и не притронувшись к каше.

– А ты поверь и отправляйся следом, – с чавканьем посоветовала Лорейн и придвинула к себе тарелку Энн. – Может, тебе даже удастся догнать её.

– Бридж ни за что не побежит. Она же не такая смелая, – вставил Маркус и закашлялся. Свой ингалятор он забыл в комнате.

– Заткнись, Беллмен! – набросилась на него Энн.

Абби не участвовала в разговоре. Кассандра, которая сидела напротив, обратила внимание на притихшую соседку.

– Что случилось? – спросила она Абби. – Ты какая-то бледная.

– Так, ничего, – пробормотала та и склонилась над тарелкой.

Кассандра не стала больше расспрашивать. Она и так знала, о чём думает Абби. Исчезновение Мелиссы Уоррен тоже её встревожило. Такими темпами к концу недели в приюте не останется детей. Конечно, без надлежащего порядка подобные вещи случаются сплошь и рядом, но… Где-то глубоко внутри ворочалось неприятное гнетущее ощущение, что Кассандра что-то упускала. Это тревожное чувство не давало ей покоя всё утро, и всё же она решила поговорить с Абби. Если Кейси узнает, что беспокоит соседку, возможно, им обеим станет легче.

По пути в игровую она видела Абби, разглядывающую пожелтевший листок бумаги посреди таких же жёлтых листов на самодельном стенде. Потом Абби куда-то исчезла, и Кассандра подумала, что она наверняка поднялась в спальню. Кейси тут же отправилась следом, бесшумно ступая по широким ступеням главной лестницы мимо кабинета миссис Мэдисон, откуда доносился громкий и сердитый телефонный разговор. Директриса защищалась или угрожала кому-то – этого Кейси так и не поняла, – но речь вновь шла о злополучном котле.

Дверь в их с Абби комнату оказалась приоткрыта. Кассандра слегка толкнула её и вошла. Абби и впрямь оказалась там; она сидела на своей кровати, скрестив ноги и откинувшись на подушку. В руках у неё был сборник рассказов, открытый на середине. Кассандра усмехнулась, заметив, что Абби держит книгу вверх ногами.

– Интересно? – спросила она, усаживаясь на стул рядом с ней.

Абби мрачно посмотрела на неё, закрыла книгу и отложила её в сторону.

– Не могу сосредоточиться, – ответила она.

– Почему? – Кассандра развернула пакет со сладостями, который накануне привёз ей Энди.

– Не знаю. Побег Мелиссы из головы не идёт. – Абби рассеянно взяла протянутую конфету. – Вчера всё встало на свои места, а сегодня опять ничего не сходится.

– Что не сходится?

Абби закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями, а затем болезненно сморщилась и потёрла ребро. Кейси не придала этому никакого значения.

– Не понимаю: как можно сбежать, бросив вещи? Кто побежит босиком? Ночью в полях так холодно, что пар изо рта идёт! Ещё этот туман по утрам. Как-то раз я из любопытства вышла на порог, чтобы проверить, насколько он густой. Так вот, дальше вытянутой руки вообще ничего не видно. Это я к тому, что утром в тумане очень легко заблудиться. Замёрзнуть насмерть, а потом заблудиться.

Кассандра усмехнулась, отметив кривую логику соседки, но вслух ничего не сказала. Идея замёрзнуть, а потом бесплотно витать в тумане по полям в этом случае не была такой уж неправдоподобной.

Кейси задумчиво проглотила пару разноцветных драже и решила всё-таки докопаться до истины:

– А что именно встало на свои места?

– Что?

– Ты так сказала вначале.

– Я сказала?

– Абби, соберись. Ты сказала: вчера всё встало на свои места. Что ты имела в виду?

Абби посмотрела на Кассандру:

– Ну, это из-за шайки Бобби. Я думала… в общем, не важно.

– Нет, важно. Скажи, – потребовала Кейси. – Ты думала, что они не сбежали?

Абби смутилась, но Кассандра молчала, и ей не оставалось ничего другого, кроме как ответить на вопрос. Она повернулась к Кейси, устроилась поудобнее и откашлялась:

– Это из-за фонарика Бобби Спенсера.

Кейси скептически выгнула бровь, но Абби быстро сказала:

– Я понимаю, как это звучит. Но у меня и впрямь не укладывается в голове, что Бобби мог его бросить. Это почти как с одеждой Мелиссы. Он так с ним носился, даже имя ему дал. – Она напряглась, пытаясь вспомнить, какое именно, но это ни к чему не привело, и она добавила для убедительности: – Готова поклясться, что он бы вернулся за ним даже из города!

– Ну хорошо. А что за бумажку ты изучала сегодня утром?

– Это список воспитанников приюта, – угрюмо ответила Абби. – Вчера там было три зачёркнутых имени, а сегодня четыре. Должно быть, они сами вычеркнули себя перед тем, как сбежать.

– Вычеркнуть не забыли, а вещи побросали. Ага, как же, – усмехнулась Кейси.

Абби с удивлением уставилась на неё:

– Так, значит, ты тоже чувствуешь неладное?

– Как сказать. – Кассандра задумчиво постучала пальцами по столу. – В первом случае я почти уверена, что это побег. Просто этот Бобби не так сильно дорожил фонариком, как ты думаешь. А вот Мелисса… Тут явно что-то не сходится. Может, она умеет ходить во сне?

– Что? – удивилась Абби, а затем смутно поняла, о чём идёт речь. Мадам Доне постоянно говорила, что у неё есть сестра-близнец, которая страдает лунатизмом. – Нет… Вряд ли. Мы бы давно это заметили.

Кассандра долго смотрела на Абби, а потом негромко произнесла:

– Значит, её могло что-то напугать.

Абби задумалась. Что могло напугать Мелиссу Уоррен? Она даже пауков не боится!

– Или, – продолжила Кейси, – Мелисса никуда не сбегала.

После этих слов Абби пришла в смятение:

– А куда же она тогда делась?

Кассандра пожала плечами.

– Давай погадаем? – вдруг предложила она.

– Погадаем? Зачем?

– Попробуем получить ответ.

Абби, заинтересовавшись, подвинулась поближе:

– Давай. А как мы это сделаем?

– Ну, – Кассандра потёрла ладони, воодушевлённая быстрым согласием Абби, – нам понадобятся блюдце, свеча, зеркало и вода.

– Мы можем спуститься в туалет. Там есть и вода, и зеркало. Свечку я поищу в гостевой, а за блюдцем придётся идти в столовую.

– Хорошо.

Кассандра была уже у двери. Она дёрнула дверную ручку и с удивлением уставилась на неё, когда та осталась в её ладони:

– Что это? Когда она сломалась?

Абби замялась:

– Не знаю. Я ещё с утра почувствовала, что она болтается.

Кассандра закатила глаза и принялась вставлять ручку обратно:

– В этом доме есть хоть что-нибудь целое?

– Спроси у мистера Брауна, – ответила Абби и подошла помочь.

– А что толку – он же всё равно не ответит, – заметила Кейси.

Вдвоём они кое-как приладили круглую медную ручку к двери и, убедившись, что она не выпадет обратно, вышли в коридор. У спален, откуда доносились бодрые голоса плотников, толпились дети. Никто из них даже не оглянулся на девочек – все были увлечены процессом ремонта, не желая пропустить ни одной детали. Абби подозревала, что Энн Бридж и Лорейн Паркер ходят смотреть вовсе не на ремонт, а на самих рабочих, которых вчера вечером они с упоением обсуждали, позабыв о дневных разногласиях. Сегодня, к примеру, побег Мелиссы волновал Энн до тех пор, пока у дома не появились знакомые пикапы. Она тут же заметно повеселела и кинулась встречать молодых людей в гостевую комнату, едва не сбив с ног мистера Брауна.

Абби подумала, что это к лучшему. Получается, внизу они будут одни, и найти то, что им нужно, не привлекая чужого внимания, не составит труда. Стоило остерегаться лишь взрослых, но это полбеды.

Когда девочки спустились, Кассандра осталась ждать Абби возле уборной, а та направилась в гостевую, прямиком к старому невзрачному комоду, который из-за отсутствия у него задних ножек стоял привалившись к стене. В нижнем ящике под обильным слоем паутины Абби обнаружила несколько восковых свечек и, быстро сунув одну в карман, выскочила из комнаты.

В глубине души Абби радовалась, что Кейси не уехала вчера с Энди. Значит, она останется в приюте ещё на какое-то время. Несмотря на то, что вчера сказала Гвендолин, она начала привыкать к своей соседке. Надо признать, проводить с ней время оказалось крайне интересно. Возможно, это чувство отчасти вызвано ослабевшим контролем миссис Мэдисон, отчего каждый из ребят почувствовал себя немного вольготнее, и ремонтом, которого в этих стенах не было уже очень давно. Но появление Кассандры вместе с её удивительными книгами, защитными линиями из мерцающей пыли, таинственным прошлым, цепким вниманием и праведным гневом, вызванным запретом свободно перемещаться по приюту, необычайно оживило привычную жизнь Абби. Она уже не терзала себя ежедневными меланхоличными мыслями о брате и начала чувствовать, что безотчётный страх перед миссис Мэдисон с каждым днём отступает. Абби обнаружила, что в их старом разрушающемся доме, в котором она прожила большую часть жизни, много интересного и загадочного, что самые обычные занятия могут быть очень увлекательными, а от обычных рутинных разговоров, если сорвать с повседневности пелену безразличия, можно получить много пищи для размышлений.

Войдя в столовую, Абби, осторожно достала из серванта с посудой первое попавшееся блюдце, протёрла его краем толстовки и поспешила обратно к уборной. Комнаты и коридоры первого этажа были пустынны, только на площадке у лестницы Кассандра ждала Абби. Она не зашла в уборную, а заглядывала в пустую каморку мистера Брауна: очевидно, сейчас смотритель был на чердаке, куда поднимался по десять раз на дню. Кейси с любопытством изучала каморку, которая для Абби не представляла никакого интереса. Крошечное помещение было заставлено и увешано бессчётными инструментами, где-то в глубине ютилась самодельная кровать из деревянных поддонов, застеленных тощим матрасом и с не менее тощей подушкой, а всё пространство у двери занимал стол, на котором стоял маленький чёрно-белый телевизор. Между столом и дверью едва втиснулось скрипучее кресло, накрытое грязным засаленным пледом. Вот и всё, что можно было увидеть в каморке мистера Брауна.

Но Кассандра заметила ещё кое-что.

– У вас в доме есть оружие? – прошептала она, показав на стену за телевизором, на которой в куче всякого хлама угадывались очертания охотничьего ружья.

– Ну, есть. Мистер Браун ведь сторож и смотритель. У него должно быть ружьё – на случай, если кто-то влезет в приют. Но я не помню, чтобы такое хоть раз случалось.

– Только этого не хватало!

– А что тут такого?

– Ничего. Просто я не люблю оружие. – Кассандра скрестила руки на груди.

– У Мерси полная кухня ножей. А в читальном классе у камина лежит острая кочерга. Ты ведь в курсе?

– При чём тут ножи и кочерга?

– Это тоже оружие.

Кассандра раздражённо отмахнулась:

– Я вообще не это имела в виду! Ладно, давай начинать. Ты всё принесла?

Абби кивнула, всё ещё прокручивая в голове этот нелепый разговор, и они вошли в сумрачную уборную. В нескольких шагах перед ними обозначилась стойка с тремя ржавыми рукомойниками. Стена за стойкой делила комнату на два помещения. Слева от рукомойников зиял чёрный проход, ведущий в туалет и душевые. Вдоль стен раздавался мерный стук капель, падающих с водопроводных труб на пол, а на тёмно-синей потрескавшейся плитке цвели чёрные пятна плесени. В уборной, как всегда, было сыро и прохладно.

– Не включай свет, – предупредила Кейси, когда Абби привычно потянулась к выключателю.

Они приблизились к рукомойникам, над которыми висело потемневшее от времени зеркало. Кассандра внимательно всмотрелась в тусклое отражение, а затем покачала головой:

– Это не годится.

– Почему?

– Оно испорченное, на нём нельзя гадать. Это зеркало будет врать.

– Есть ещё. – Абби взяла небольшое овальное зеркальце на ножке, которое стояло в углу у раковины.

– Да, это в самый раз! – кивнула Кейси, как следует изучив его. Она установила зеркало перед блюдцем, в которое уже налила воду, а с другой стороны от него поставила свечу. Похлопав себя по карманам, Кассандра вытащила из куртки спичечный коробок.

– Ты носишь с собой спички? – прошептала Абби, словно боялась, что их услышат. – Зачем?

– Для непредвиденных ситуаций, – так же тихо ответила Кассандра.

Абби хотела спросить, что это ещё за непредвиденные ситуации, но тут же поняла, что это как раз одна из них. Кейси чиркнула спичкой, и через несколько секунд пламя свечи робко озарило рукомойники. Из другого кармана Кассандра выудила монетку в два пенса и бросила её в блюдце с водой. Монетка, тихо стукнув, замерла ровно в центре.

– Теперь, – сказала Кейси, – нужно снять все украшения. На тебе они есть?

Абби покачала головой. Если не считать украшением детскую голубую резинку для волос с приклеенными к ней блестящими камешками, то у неё сроду их не было. Кассандра поняла неуместность вопроса и, отвернувшись, пробурчала:

– Мало ли что. Это всего лишь предосторожность.

– А ты разве не снимешь это? – спросила Абби и кивком указала на блёклую потёртую звезду, висящую на шее у девочки. Она заметила, что соседка ни на секунду не расставалась со своим амулетом со дня приезда. Даже ложась спать, она проверяла, на месте ли он.

Кейси ухмыльнулась:

– Никогда в жизни! И чтоб ты знала, это вовсе не украшение.

Абби не успела на это ничего ответить, потому что Кассандра протянула ей ладонь, прошептав:

– Надо взяться за руки.

– Чтобы не бояться?

Кассандра снова издала смешок:

– Нет, чтобы гадание сработало.

Абби почувствовала неловкость и мысленно пообещала себе больше не раскрывать рта. Девочки взялись за руки, и Кейси, опустив пальцы свободной руки в блюдце, принялась водить монетой по дну. Монета с глухим позвякиванием скользила под водой. Абби замерла на месте, стараясь ничего не пропустить, но пока ничего и не происходило. Кассандра продолжала медленно водить монетой по кругу, и постепенно этот тихий звук, сопровождающийся стуком капель, начал убаюкивать Абби. Темнота уютно обнимала её за плечи, а подрагивающий свет свечи дарил умиротворение. Абби сонно моргнула и перевела взгляд на блюдце, откуда доносился монотонный звук, но обнаружила, что Кассандра уже убрала руку, а монета неподвижно застыла на дне. Она дёрнулась, отгоняя сонливость, и в этот момент Кассандра произнесла:

– Явись нам, Мелисса Уоррен!

Абби с опаской поглядела по сторонам, но в мрачной уборной никого, кроме них, не было. Она повернулась к Кассандре, которая всматривалась в стоящее перед блюдцем зеркало.

– Мелисса Уоррен, ты здесь?

Ответа, разумеется, не последовало. Кассандра поджала губы, а потом вновь повторила свой вопрос. Неподвижно стоять на месте становилось всё тяжелее. Абби переступила с ноги на ногу и вздохнула. Внезапно что-то снова кольнуло её под ребро. От резкой боли Абби втянула живот, раздражённо выдохнула и дёрнула замок на толстовке. Сунув руку под майку, она пощупала кожу, но не обнаружила ни единой царапины. Тогда что же так сильно колется уже второй день подряд? Абби внимательно посмотрела вниз и только сейчас заметила крошечную молнию с внутренней стороны толстовки.

– Не может быть, – одними губами прошептала она и потянулась к застёжке.

Подумать только: больше года Абби носила толстовку брата, даже не подозревая, что в ней есть потайной карман! Она осторожно извлекла из него крошечный ключик с искривлёнными зубцами, который, казалось, не смог бы открыть даже вымышленную дверь. Интересно, зачем он понадобился Саймону?

Абби задумчиво покрутила его в неярком свете свечи, но, увидев, что Кейси нервничает, поспешила засунуть ключ обратно в карман. От этого движения её пальцы едва не выскользнули из ладони Кассандры. Кейси крепче сжала кулак и зашипела:

– Что ты делаешь?! Мы ещё не закончили!

– Я знаю, – начала оправдываться Абби, и в этот момент пламя свечи взволнованно затрепетало.

Обе девочки уставились на огонь, который несколько секунд плясал в неподвижном воздухе. Затем свеча начала коптить.

– О нет, только не это, – пробормотала Кассандра и снова прильнула к зеркалу, пока Абби тупо смотрела на чёрный дым, который тонкой струйкой вился над свечой.

Заглядывать в зеркало Абби не решалась и поэтому снова огляделась по сторонам. На миг ей показалось, что тьма в углах уборной, изгнанная туда слабым пламенем свечи, вдруг сгустилась, будто предприняв попытку отвоевать у света пространство. Словно откуда-то издали Абби услышала, что ритм капель, падающих на пол, сбился и стал неровным. К нему прибавился глухой рокот, и лишь спустя несколько долгих секунд она поняла, что это гулко стучит её собственное сердце. Липкий страх, которого Абби терпеливо ждала с того момента, как они вошли сюда, наконец протянул к ней свои цепкие лапы. Свеча затрещала, и Абби дёрнула Кассандру за руку.

– Кто это? Я хочу знать. – Кейси продолжала говорить с зеркалом, не замечая ничего вокруг.

– Хватит, Кассандра. Пойдём отсюда, – прошептала Абби.

– Нет, подожди! Ты видишь – почти получилось!

– Что получилось? Никто же не пришёл!

– Ты тоже должна смотреть.

– Куда?

– В зеркало! Смотри в зеркало!

Тяжело вздохнув, Абби склонилась рядом с Кейси, но увидела в отражении лишь безмятежную гладь воды в блюдце и трепещущее пламя свечи. Никаких зловещих силуэтов, выступающих из тени, никаких пугающих бледных лиц, которые так услужливо подсовывало Абби воображение. И, конечно же, она не увидела там Мелиссы Уоррен, к которой обращалась Кассандра. Очевидно, терпение Кейси тоже было на исходе, потому что она, нахмурившись, вдруг спросила:

– Кто нам мешает?

В этот самый миг свеча потухла, а зеркало отразило до боли знакомый силуэт миссис Мэдисон.

– Что здесь происходит? – раздался гневный голос.

Девочки, взвизгнув, развернулись, отпрянув обратно к раковинам. Миссис Мэдисон и впрямь была здесь – она застыла в дверях уборной, буравя их пронзительным взглядом. Должно быть, она как раз спускалась в подвал, вход в который располагался по соседству, и услышала их голоса. Абби почувствовала дурноту и вцепилась в стойку, чтобы удержаться на подгибающихся ногах. Они попались. Это конец. Теперь директриса точно всыплет им по первое число! Абби отчётливо вспомнился вчерашний разговор с Гвендолин, в особенности про розги, вспомнились свистящие взмахи деревянной трости, жуткое возвращение миссис Мэдисон из города и её извечный, полный ненависти и презрения взгляд, которым она смотрела на детей. Всё это за доли секунды промчалось в голове Абби, подготовив её к самому худшему. Но тут она услышала ровный голос Кассандры:

– Ничего не происходит, мэм. Мы просто хотели провести эксперимент.

Абби заметила, как сузились глаза директрисы.

– Эксперименты в моём приюте запрещены, мисс Уайт, – казалось, она трясётся от едва сдерживаемой ярости. – Вы не потрудились прочитать правила поведения в этом доме?

Кассандра кивнула, тряхнув волосами:

– Конечно, я их прочитала, мэм. Но от этого эксперимента была бы только польза. Мы всего лишь хотели выяснить, можно ли почистить старое зеркало при помощи воды и свечки. – И тут, осознав глупость собственных слов, она широко улыбнулась. Улыбка вышла бестолковая и оттого искренняя.

Миссис Мэдисон распрямилась:

– Это сработало, мисс Уайт?

– К сожалению, нет. – Кассандра бросила через плечо быстрый взгляд на висящее над раковинами зеркало. – Оно безнадёжно.

Абби стояла уткнувшись глазами в пол и, слушая всю эту околесицу, чувствовала, как у неё горят щёки. Она не решалась даже мельком взглянуть на миссис Мэдисон, чтобы увидеть, какое впечатление произвёл на неё ответ Кассандры. Всё и так было ясно.

– За кого вы меня принимаете, Уайт? Если вы живёте у меня на особых условиях, это не значит, что вы можете делать всё что заблагорассудится! Макалистер, – зашипела она, переключив своё внимание на Абби, – я тебя уже предупреждала!

– Мэм, – попыталась вставить Кассандра, но директриса начала приближаться к ним, размахивая руками:

– Вон отсюда! Убирайтесь немедленно! И чтобы я вас больше не видела!

Девочки выскочили из уборной, но в дверях Кассандра успела оглянуться. Миссис Мэдисон подошла к рукомойникам, низко склонилась над брошенными предметами и продолжала ворчать что-то вполголоса.

– На ужин можно не рассчитывать? – тихо спросила Кейси, когда они стали подниматься по лестнице.

Абби, всё ещё потрясённая тем, что им удалось избежать наказания, усмехнулась:

– Ты шутишь? Мы ещё легко отделались. Когда я увидела её на пороге, то подумала, что она нас в клочья разорвёт!

Кассандра кивнула:

– Главное – заговорить зубы. Ты не представляешь, сколько раз это срабатывало!

– Это выглядело так… по-идиотски!

Кассандра не могла сдержать смех, и обе девочки тихонько захихикали, стараясь, чтобы их никто не услышал.

– Это точно!

Они вошли в комнату. Сломанная ручка ходила ходуном, и Кассандре пришлось просто захлопнуть дверь сильным толчком. Абби села на край своей кровати и сцепила пальцы:

– Так что?

– Что?

– Мы что-нибудь выяснили?

Кассандра со вздохом села напротив неё:

– Не знаю. Я чувствовала, что всё идёт неправильно. Будто кто-то мешает нам. – Она помолчала. – Ты видела что-нибудь необычное, пока мы гадали?

Этот вопрос заставил Абби заёрзать на месте:

– Да, но… Этого не может быть, Кейси. Просто разыгралось воображение.

– У нас погасла свеча, Абби, – сказала Кассандра, – так что никакое это не воображение. Что ты видела?

Абби пришлось рассказать о монете, звук от движения которой до сих пор стоял в ушах, и об ожившей темноте, клубившейся по углам уборной.

Кассандра покачала головой:

– Неспроста всё это. Особенно если учесть, кого нам показало зеркало в конце.

– Но это же просто совпадение.

– Ты так думаешь?

– Зеркало стояло напротив двери. Туда вообще мог зайти кто угодно. Но зашла миссис Мэдисон, потому что услышала нас. Вот и всё.

Кассандра помолчала.

– Не знаю. Мне не нравятся такие совпадения.

Абби заморгала.

– Но ведь… Подожди. – Она перевязала свой хвост и поудобнее уселась на кровати. – Ладно, предположим, что это она. Вмешалась и всё испортила. Но какая связь между ней и Мелиссой? Не могла же она похитить её из кладовой посреди ночи. Зачем ей это делать?

Кассандра задумалась, играя с монеткой, которую успела вытащить из блюдца с водой.

– Не знаю. Может, она сажает детей в бочки и переправляет их через океан каким-нибудь рабовладельцам. Кстати, ты страдаешь морской болезнью?

Абби рассмеялась, и Кассандра продолжила:

– А что? Она ведь жуткая скупердяйка, вот и нашла новый способ заработать. Если так, то нужно приготовиться: может, мы следующие. Путешествие будет долгим!

– Хватит, – попросила Абби, хихикая. – Это не смешно.

– Очень даже смешно.

Отсмеявшись, обе ненадолго замолчали. Можно шутить сколько угодно, но это никак не поможет узнать, что случилось с детьми на самом деле.

– Я мало что смыслю в гаданиях, – нерешительно нарушила молчание Абби, – я никогда этого не делала раньше, но… как Мелисса может появиться в зеркале? Это больше похоже на вызов духа, чем живого человека. – Она была готова к тому, что Кассандра окинет её снисходительным взглядом и скажет, что она не права. Но Кассандра подозрительно долго не отвечала, а потом, когда Абби уже не рассчитывала услышать ответ, сказала:

– Так мы и не гадали на живого человека.

– В каком смысле? – Абби улыбнулась, подумав, что Кейси продолжает шутить.

Кассандра пытливо взглянула на Абби, не ответив на её улыбку:

– Я призывала дух Мелиссы Уоррен.

Вновь повисло молчание. До Абби постепенно начало доходить, что Кейси не шутит и что они на самом деле сделали.

– Ты что, совсем?! – рассердилась она. – Ты хоть понимаешь, что это уже слишком?!

Кассандра дёрнула плечами:

– Так ведь она не пришла.

По-видимому, этот факт должен был успокоить Абби.

– Да ну тебя! – Она сердито махнула на Кейси рукой, развернулась к стене и легла, накрывшись одеялом с головой.

* * *

Кассандра сидела, уставившись в окно. Солнце потихоньку склонялось над холмами, а вечерний ветерок выдувал из окна собранную за день в комнате духоту. Кейси совершенно не злилась на Абби, даже наоборот – корила себя за неосторожность. Не нужно было этого говорить. И гадать тоже. Это было импульсивным желанием, хоть и действенным. Кассандре пришлось признать, что ещё ни одно гадание не проходило столь активно. Пламя свечи трепетало так, словно находилось на открытом ветру, вода в блюдце колебалась и дрожала от каждого сказанного слова. И если брать в расчёт то, что рассказала Абби, с Кейси и впрямь хотели поговорить. Только вот вмешалась миссис Мэдисон, прервав контакт. Неужели Мелисса действительно погибла? А если нет, куда она могла деться?

Одолеваемая сомнениями, Кейси спрятала лицо в ладонях. Не в силах сидеть на месте, она встала и подошла к окну. Глядя на закат, Кейси почувствовала тоску по своим нескончаемым скитаниям и людям, которые были с ней в пути. Интересно, где они сейчас и что делают? За последние шесть лет Кассандра ни разу с ними не расставалась. Энди навещает её, как и обещал, но он скоро уедет из города. И тогда Кассандра останется одна.

Со вздохом она повернулась и посмотрела на Абби. Одеяло мерно вздымалось в такт дыханию. Наверное, уже уснула. Кейси знала, что с тех пор, как стали пропадать дети, её соседка плохо спит. А может, это было и раньше – кто знает? Наверное, не стоило проводить гадание вместе с ней.

Взгляд упал на стол, где среди конфет лежало прочитанное ещё вчера письмо от Наташи и Финна, не слишком длинное, написанное беглым почерком. Друзья сообщили, что, разделившись и спрятав её в месте, о котором они ничего не знали, смогли сбить Сумрака со следа Кейси. Их план сработал. Кассандра была в безопасности. Правда, они почти ничего не спросили о приюте – очевидно, времени было совсем мало.

Может, они помогут разобраться с гаданием? Кейси села за стол и, вырвав лист из тетрадки Абби, начала быстро писать.

* * *

Быстро стемнело, и Кассандре пришлось включить светильник. Рядом заворочалась Абби. Она и впрямь успела задремать, покачиваясь на волнах тягучих как смола мыслей, которые не оставили её даже во сне. Ей казалось, что они с Кассандрой продолжают обсуждать исчезновение Мелиссы, и то, что предполагала Кейси, Абби совсем не нравилось.

Она села на кровати и повернулась к соседке вполоборота.

– Если Мелисса не ответила тебе, – тихо сказала Абби, – значит, она жива и нам не о чем беспокоиться, верно?

– Верно, – еле слышно ответила Кассандра.

– Тогда где она может быть?

– В подвале, например. – Об этом виде наказания Кейси узнала от детей сразу после приезда.

Абби покачала головой:

– Будь это та

Скачать книгу

* * *

1
День 14-й
INITIUM[1]

* * *

– Эй, Абби! Давай кто быстрее до обрыва! – крикнул он ей и рванул с места в сторону реки.

* * *

– О, Питер! Как же я за тебя рада!

– Спасибо, Абби, – мальчик невозмутимо поправил съехавшие очки, как только объятия ослабли.

– Да, Питер счастливчик, – вставил Джо Уилкерсон и шмыгнул носом. – Моя тётушка ни за что бы меня не признала.

– У тебя ведь нет тётушки, – заметил долговязый Артур Бран.

– Знаю, но если бы была, то ни за что бы не признала, – вздохнул Джо.

– Эй, Питер, ты ведь оставишь пластилин? – с надеждой спросил Артур.

– Я оставлю пластилин и карандаши, – с важным видом подтвердил Питер.

Абби взлохматила ему волосы:

– Береги себя и не смей скучать по этому месту.

Ребята фыркнули.

– Хорошо, Абби. Обещаю, что не буду скучать.

– Извини, Гвен, – виновато пробормотал Маркус, – я не хотел…

* * *

– Ах ты ж… – пробормотала Абби, увидев, что за окном распогодилось, и ощутила, как внутри закипает злость.

– Ну почему! Почему это вечно со мной происходит!

– Надо же, напугала сама себя. Наверное, спросонья разыгралось воображение.

2
День 13-й

Раздались смешки. Энн решила подхватить эту шутку.

– Может, лучше тебе его занять, Энн? – не выдержав, спросила Абби.

Энн недовольно тряхнула головой. Её улыбка исчезла.

– Почему это я должна его занимать? Я пришла сюда раньше. А тебе что, больше всех надо?

– Нет, кровать твоя, – упрямо возразила Абби.

– А как же ты? – спросила Гвен.

– Не переживай за меня. Что-нибудь придумаю.

– В самом деле? Ты же первой туда унеслась.

Тот недоумённо уставился на неё и покачал головой.

Плечи Абби понуро опустились.

– Что же мне делать? – спросила она.

Абби сдержала смешок. Надо же, в приюте впору плавать на лодках, а кто-то думает о кофе.

– Нашла время препираться! Иди, да поживее, не то здесь всё затопит!

– Пойду-ка я вниз, проверю остальные комнаты. – И она поспешила уйти вслед за мистером Брауном.

– Что ж, идём, дитя. Попробуем вразумить нашу magistra vitae[2].

* * *

– Элла, мне некогда. Разберитесь с этим сами!

Миссис Мэдисон выложила на край стола огромную связку ключей:

– И проверьте остальные комнаты. Мне надо знать, сколько ещё помещений пострадало.

Абби усмехнулась, представив, что миссис Мэдисон это запретит.

– Что? Какие кладовые? Ах да… Само собой, Элла.

Учительница кивнула, оглушённая навалившимися обязанностями, и отступила к двери, но Абби замешкалась.

– Ну, что ещё?! – рявкнула директриса из-за своего стола.

«Сейчас или никогда», – подумала Абби и сделала глубокий вдох.

– Миссис Мэдисон… мэм, в кладовых нет места на всех, – выпалила она. – Мне негде спать.

– Как-нибудь устроишься, – грубо бросила миссис Мэдисон. – Где твоя кровать?

– Осталась в спальне. Её залило водой.

– Так, значит, ты испортила кровать, паршивка? – Старуха обслюнявила палец и исподлобья взглянула на Абби.

– Не я, а дождь, – поправила та, удивляясь, как директриса норовит всё перевернуть.

– Пускай спит в подвале, – наконец ответила директриса, обращаясь к мадам Доне. – Там ей места хватит.

– Я не хочу спать в подвале! – воскликнула Абби. – Там крысы!

Директриса поморщилась, словно услышала крайне неприятный звук.

– Нет, я никуда не уйду! – выкрикнула Абби, внезапно разозлившись. – Сами ночуйте в своём подвале!

Но мадам Доне встала перед Абби, заслонив её от старухи.

– Боже мой, Абби, о чём ты только думала!

– Не знаю, – виновато пробормотала Абби. – У меня случайно вырвалось.

– Что ж, самое страшное позади, – вздохнула мадам Доне, а потом хихикнула: – Ну и злющая же она сегодня!

Абби криво улыбнулась. Ей-то казалось, что миссис Мэдисон такая постоянно.

– Что ещё за Уайт? – спросила она. – И где я буду жить? Что это за комната, о которой вы говорили?

– Но…

– Потом, всё потом, – мадам Доне мягко подтолкнула Абби вперёд. – Propera pedem[3], дорогая. У нас ещё много дел.