Фантазии космического бобра бесплатное чтение

Глава I

– Стой! – еще раз, но уже напористей было сказано маленькой фее.

– А, ты, смотри-ка! – кричала на бешеного бобра повариха. Явно уставшая от теплого молока. Конечно, пила она не только молоко. Ибо варила, как известно, самое животворящее вино на всю слободу.

В итоге: 3 сломанных бобра, 18 песочных человечков отвоевали землю за сараем. Но фею так и не догнали.

Вернувшись домой, бобер застал захватывающую картину…

Сын получил наказание, но понес его только на следующий день. Бобриха рыдала и пекла печеньки. Скоро мороз. С этого дня все и завертелось в жизни бобра.

Шел 1999 год нашей, увы, эры. Хотя, явно не все в руках человеческих, скажем юмор. Сколько он стоит? Его нельзя взвесить, потрогать, единственное, что можно – это сотворить чудо, рассмешить другого человека до слез. Будь он бобром за такие слова.

Уже три дня бобер ждал свежую партию бревен, для себя, для всей деревни.

Его окликали местным дереволизом, ведь никто так не умел искусно обрабатывать каждый сучок. Белый хлеб был его опорой, силушку черпал он из него неведомую.

Но в те времена было неспокойно на реке. Год был неурожайным, бобрихи заваливали печеньем дома, некоторые бобры не могли выйти на работу.

Но наш был упитанным, ел столько, сколько требует организм свой, сына, и бобрихи. Ел за всех, так что остальные голодали. Вялым бобер не бывал.

Глава II

Давным – давно, за просторами той галактики, жили дремуглы. Маленькие феи, которые уже ненавидели печенье и бобров. В одночасье они могли поглотить целый мир. Чай с кефиром – это сила.

Но…

Постоянный посетитель детских игровых площадок, Жриломай, был не из простых. Я так скажу.

Не выносящий жары, он считал себя вампиром и взял заложницу. Уборщица не знала, что она похожа на героиню. Откуда? Да из книги про вампиров! Жриломай быстро бегал, но у него был противник. Парень с татуировкой бобра. Бобер завербовал его в институте.

Пару раз было больно, но парень накачал пресс и снялся в вампирской саге.

Всего пару недель и время остановилось. Бобер понял, что необходимо истребить всех фей, ибо что-то тут не так. Он не думал о животворящих силах фей, они дарили надежду детям. И толстяку из мультфильма.

– Милый, глобальней бы было, если б ты был более разборчив в печенье…, – женушка имела в виду то, что не нужно употреблять чрезмерно что-либо.

– Да брось! – как отрезал бобер.

– Боль!

Нога убежала в спальню, где был сын.

– Ааа, ооо, да ты вещь! – сын убедился в силе ноги отца.

Бобер разгрыз всего пару бревен за день, когда, обычно, он сгрызал по пачке или даже две, но перешел на жирные печеньки и стал набирать вес. Попа стала выглядеть упругой. Папа бобер изменился.

Утром он скрутил сигару из опилок и сжег дом. Чувствовал себя хорошо. Потом хуже. Потом рыдал минут 20. Жена пекла на земле лепешки из песка. Сын гулял с ногой. Так и жили. Не обижались друг на друга.

– Я тебя люблю… – необдуманно признался вампир – бутерброд своей уборщице.

Перед понедельником бобер всегда общался с бобрихой, каждый понедельник они плясали до боли в носу. Суть танца заключалась в том, чтоб было прям некомфортно, как сейчас, модно. Кричали на стену и кидали пакеты с учебниками жизнь.

А кровь бурлила в маленьком Антонио, пока не встретил комара.

Глава III

Зиэпоп был египтянином. Служил фараону, но от бобра не скрыться. Бобер и его пару раз завербовал. Напыщенный нахал. После тренировок Зиэпоп стал бойцом, осилил три поговорки, так сказать, так сказать, так сказать.

В общем бобер сеял хаус. Качал других и ненавидел сырую прическу Эдрига Порсли. Бобер из соседнего дома, вечно в нетрезвом виде, шатающий дома. Он тревожил фей, которые и вспотели от его руки. А ты, читатель? Nine.

Вдали от бобра была компания, которая еще в детстве донимала бобра. Он качался, становился сильнее, как-то чище духовней.

Не выдержав, он размахнулся и скромный удар обрушился на буйное плечо бандита. Девушка была спасена. Преступники наказаны. Бобриха рыдала.

Вся жизнь пролетела перед глазами. Трое подростков, уже осознавших себя, как личности, интересовались разными необычными приемами, колдовством, магией.

В принципе школа их поддерживала, так как, духи подземелья и ночные визиты к старому трудовику дали о себе знать.

Их знал каждый. Гатти, Дрон, Гетрибона. Веселая компания, имевшая привычку плавать с крокодилами.

Опасность придавала им шарм, уверенность.

Часто Гетрибона вызывала духов животных:

– Эпилептикус, тварзи! – взывала молодая девушка к лампе.

– Я бобер, всем бобрам бобер! Как ты смеешь творить со мной пакость! – опрятно донеслось из коробки.

Двое друзей схватили чудище и прожарили бобра. Такая чудная задумка. Гатти и Дрон убивали время, посеяв сомнения в бобре, но все еще жадно смотрели друг на друга и видели голод в сердцах своих.

Что-то нужно было делать, и парень поставил велосипед на бобра. Было прохладно, сумрачно. Бобра так и не нашли. Детектив обернулся вокруг своей оси и зашел в школу.

– Чертова погода! – радость приутихла в душе каждого. – Где же бобровый вор?

– Где-то рядом…чую, сэр!

– Опять ты со своим чутьем? – детектив начинал нервничать. – Ну сколько можно?

– Простите, сэр. Мне кажется, дело принимает магический характер.

– Не более, чем очередной обед.

– Сэр, вы правы! – ассистент с любовью матери смотрел на учителя.

Дело закрыто. Бобра нет. Но душа его все еще там, в каждой школе, по ночам бродит и бредит всеми.

Глава IV

Всегда отлично провести время стоит денег.

Жил – был один дед, вредный. Всегда учил кого-то. Иногда к нему прислушивались. Иногда ели в его доме. Он был богат, но очень вреден.

Ни раз к нему обращались за финансовой помощью, но помогал он только тогда, когда решал, что человеку это действительно нужно. Он не давал денег по первой просьбе. Всегда, почему-то, искал подтверждения слов. Не верил никому, так и помер со своим богатством в одиночестве, в обществе львов.

День третий стал роковым и явно интригующем в жизни бобра Холина. Все его чувства оправдались, жизнь наладилась. Семечки ел. Жена смеялась, таблетки начала пить недавно. Сын обрел веру в хирургов, благодаря им он теперь умелец на все руки.

Добро победило, но зло подкрадывается незаметно. Не так ли?