Темный горизонт бесплатное чтение

Пролог

Три белых фигуры судей стояли вокруг одной, склонившейся перед ними.

– Вы понимаете свою вину? – они будто говорили одним голосом вместе. Их подсудимый молчал, не поднимая покрытую пыльной рваной тканью голову. Свою вину? Ответ был ясен, но слишком много сил нужно было, чтоб произнести его.

Глава 1

– Как думаешь, там живет кто-то?

– Где? – Ниа не поняла вопроса.

– Там, на звездах, – Элу показал пальцем на самое яркое созвездие.

– Я думала, мы забрались сюда чтоб лучше рассмотреть, – девушка простодушно пожала плечами. – Но отсюда все точно такое же.

Наверное, если бы у небоскреба был еще один этаж и он сказал ей, что оттуда все точно будет видно иначе, она бы поверила, подумал Элу. Она не была глупой, просто привыкла к тому, что обычно вещи становятся крупнее, когда подходишь к ним на десяток метров ближе. А про звезды она никогда не думала, были вещи поважнее. И, конечно, у нее не было причины не доверять ему.

Но они, в любом случае, были на самом верху, в отделе оранжереи. Это было единственное место, куда попадали прямые солнечные лучи. Наверное, попадали. Элу никогда не был здесь днем, это было закрытое место для всех кроме тех, кто работал с растениями.

О, как бы он хотел тоже оказаться здесь! Работать каждый день и видеть небо не через щелки заляпанных окон. Но это было большой привилегией, которую нужно было заслужить.

Сейчас ночью здесь было не светлее, чем на всех других уровнях, но воздух был совсем другой. Этот вездесущий ядовитый желтый смог, который был практически ощутим кожей на уровне земли, становился все реже с каждым метром вверх. Ближе к десятому этажу оставался только противный запах, к которому они уже привыкли с рождения. А здесь не было даже него.

И Ниа была не совсем права. Здесь не было видно точно так же. Небо было уже не грязно-желтое, а зеленовато-прозрачное. Иногда даже почти синее. Звезды казались вдвое ярче, чем снизу. И это было волшебное зрелище. Это определенно стоило того, чтоб рискнуть и проникнуть сюда.

– Может быть, надо было забраться туда? – Ниа показала пальцем на восточную башню, которая была на десяток этажей выше.

– Может, – не стал спорить Элу, – но там у меня пока нет знакомых.

Ниа положила голову ему на плечо и Элу, почувствовав, что она дрожит от холода, накинул на нее куртку. Да, здесь и правда было прохладно. Он никогда еще не сталкивался с таким ветром, как здесь, на крыше.

– Старики говорят, что мы пришли оттуда, – он снова посмотрел мечтательно вверх. – Наверное, тогда сможем и снова полететь.

– Ну не знаю, – Ниа снова пожала плечами. Она показала широким жестом на окружающий их пейзаж. Они не видели его в темноте, но за годы жизни уже выучили наизусть все то немногое, что их окружало. Пропитанные ядовитыми испарениями полуразрушенные скелеты высоток были всем их миром. Снизу, за ними уже ничего не было. Смерть, яд, прячущиеся в темноте угры. – Если мы прилетели вот на это, то каково должно быть там. Я бы сразу улетела обратно, если бы было куда. Хоть куда угодно.

Она вздохнула и снова прижалась к Элу. Он был всего на полтора года старше, ему было почти шестнадцать. Но в их мире это была огромная разница, он был для нее уже совсем взрослым.

Элу улыбнулся ее ответу. Он не думал об этом в таком ключе. Конечно, в ее словах была какая-то логика. Но ему все равно казалось, что где-то там вдалеке все совсем не так. Даже если их предки приняли это мир совсем другим, то почему не улетели, когда все стало плохо? Он не понимал. Наверное, если бы там сверху была разумная жизнь, она не оставила бы их в беде. Он бы, по крайней мере, не оставил.

А может, там и не было никого? Одни книги рассказывали о путешествиях на звезды, а другие говорили, что они обязательно попадут на небо, но после смерти. Он читал и те и другие, но не знал каким верить, потому что и те и другие были похожи на просто сочиненные кем-то. Ни в чем нельзя было быть уверенным. Он лично все больше склонялся ко второму варианту. Если и была на небе разумная жизнь, они не могла оставить их здесь, в этом кошмаре.

Из за облака вышла луна, и Элу разглядел край ветки одного из деревьев оранжереи. Она была вся в цветах, и ему вдруг почему-то захотелось сорвать один и подарить Нии. Но это было преступлением, и он одернул уже потянувшуюся автоматически руку. То, что они сюда проникли уже было опасно, а сорвать что-то в саду значило большие проблемы.

Нет, он вовсе не боялся что его накажут. Но даже если он и подарит цветок, он просто даст ей то, что придется от всех скрывать. Оно ей надо? Элу с сожалением вздохнул. Он будет работать изо всех сил и однажды станет здесь главным. Тогда он отменит все эти глупые правила, которые только мешают.

Они какое-то время сидели в полном молчании и ему показалось, что он что-то слышит. Это могло стать началом их проблемы. Их не должны застать здесь, на крыше оранжереи. Но, даже если кто-то и придет, им главное не шуметь. Никто не останется здесь на всю ночь, а их оттуда все равно не видно из за ветвей деревьев.

Ниа вопросительно взглянула на него, и Элу приложил палец к губам, чтоб она случайно не заговорила и не выдала их. Он принялся вслушиваться внимательнее, стараясь определить не показалось ли ему. Но тихий звук становился четче. Пока еще недостаточно сильно, чтоб понять откуда. Но, определенно, там под деревьями кто-то тихо передвигался.

– Там есть кто-то снизу, – сказал он Нии шепотом почти на ухо.

– Угры?! – Ниа вздрогнула и с неподдельным испугом спросила в ответ. Она никогда не видела ни одного, но по рассказам жутко боялась. Когда они были совсем маленькими, то играли в этих чудищ и часто пугали друг друга, одеваясь в лохмотья и нападая из темных углов. Но, по мере взросления, эта игра совсем перестала веселить.

– Нет, сюда они не заберутся.

– Ты уверен?

– Конечно. Иначе об этом знала бы вся башня. Был бы переполох как при пожаре, – ответил Элу и девушка успокоилась.

Звук какое-то время становился громче и приближался, а потом пропал. И это было даже страшнее, чем сам звук. Они оба лежали, практически не дыша, каждую секунду ожидая, что вот сейчас выскочит охранник и с криком «Ага! Попались!», схватит их за уши и отведет к главе их башни. Который, конечно, будет еще и зол спросонья.

Прошло несколько долгих секунд и звук вернулся. Но теперь это уже был не тот шорох, что они услышали вначале. Это был еще более тихий, но очень узнаваемый звук, хорошо знакомый каждому в их голодной колонии. Там внизу, в нескольких метрах от них, устроившись на одной из гряд, кто-то тихо, но методично чавкал.

– Слышишь? – Элу старался шептать как можно тише. – Это вор! Кто-то проник в сад.

Ниа не ответила, а только возмущенно тихонько ахнула и посмотрела в направлении, куда показал ее друг. Там было совершенно темно, но она все равно принялась вглядываться. Что за подлец решился на это? Сад давал совсем немного еды, которой хватало с трудом.

Они жестко ограничивали рацион, урожая хватало чтоб едва с трудом выжить. Раньше еще была возможность охотиться, но звери стали понемногу пропадать. Только крысы остались, но даже их осталось мало. И было ощущение, что они становились умнее, потому что ловить их было все труднее. Жилось очень трудно…но воровать! Неужели среди них были те, кто готов был наедаться пока другие голодают!

– Мы должны поймать его, – подумав, сказал Элу.

– А если их несколько? И если они взрослые, – испугалась Ниа, – мы не справимся.

– Ничего, главное увидеть их лица, – Элу больше беспокоило не то, что они не смогут задержать злодеев, будь их больше одного. Он боялся, что их обоих как свидетелей скинут с крыши. Потому что терять преступникам будет нечего. Если об их проступке узнают, то всех бросят наружу к уграм. Если они взрослые, конечно. Детям просто придется позабыть о каких бы то ни было перспективах в их колонии. Отправят работать на нижние этажи без права реабилитации. Да и право исправиться не поможет. Там, внизу, в этом ядовитом тумане люди чахнут очень быстро. За пару лет превращаются в калек, или душевнобольных. На всех по-своему сказывается. Но часто случается и то, и другое.

– Давай сделаем так, – сказал Элу, подумав минуту. – Ты оставайся здесь и сиди тихо как можешь. Что бы не случилось, не подавай виду, что ты здесь.

– Мне одной страшно…– Ниа поежилась тревожно.

– Не бойся, тут самое безопасное место. Тебя не видно, пока ты не двигаешься. А я проникну к выходу тихонько, чтоб включить свет. Тогда, из светлого помещения, тебя вообще будет невозможно заметить. Убегать на крышу они не станут, дальше некуда. А ты из темноты сможешь рассмотреть кто это.

– А если они схватят тебя и полезут на крышу чтоб скинуть?

Об этом Элу не подумал. Не думал он и что в этой наивной прекрасной головке могут родиться такие мысли. Элу подумал еще несколько секунд.

– А меня не поймают, я буду ближе к выходу.

– А если там кто-то сторожит? – не унималась Ниа.

– Ну уж с одним-то я справлюсь. Не толпа же их у дверей, – Элу с улыбкой и немного укоризненно посмотрел на девушку. Та не нашлась что на это ответить и неохотно кивнула. – Смотри внимательно кто там. Я включу свет и пойду навстречу им, только чтоб меня не отрезали от выхода. А как увижу лица – побегу звать на помощь. Хорошо?

– Хорошо, – Ниа снова послушно кивнула.

Все должно было получиться. Судя по направлению, с которого доносился звук, они были ближе к выходу. Если только ему удастся неслышно спуститься в оранжерею, у него будет несколько секунд форы, чтоб добраться до входа. Заблудиться даже в темноте будет сложно, все проходы между грядками были прямые. Два поворота – и он у входа. Большой главный рубильник – и у негодяев не будет выбора. Они не смогут подобраться к выходу незаметно.

Элу подумал и снял обувь. Пол оранжереи был чисто выметен, он не поранит ногу в темноте, но шаги станут бесшумными. Он двигался медленно и осторожно. Так тихо, как никогда раньше. Даже когда они в детстве играли в угров, он не был так незаметен.

Вокруг было темно, но он пробирался к выходу на четвереньках, держа обувь в руках и прислушиваясь к непрекращающемуся звуку жевания вдали. Пока он слышит его, все идет по плану. Если звук пропадет, решил он, он не станет медлить и рванет к выходу изо всех сил.

Первый поворот. Все в порядке. Звук еды становился чуть тише, но не прекращался. Вот же гад! Он уже наверное съел столько, сколько Элу не съедал и за день. Второй поворот. Элу посмотрел вперед и увидел в десяти метрах очертания большой ручки рубильника на стене. Он почти у цели. А звук?

Элу вдруг осознал, что тот прекратился. То ли вор услышал его, то ли просто набил полный живот. Гадать было некогда и он со всей мочи рванул к выходу. Преодолев расстояние за несколько секунд он уже в прыжке кинулся на рычаг включения и повис на нем.

В оранжерее зажглось бледное освещение. Настоящие лампы давно вышли из строя и им они давно пользовались самодельными, которые светили плохо, съедая при этом уйму электроэнергии. Он не слышал ничего во время бега и не знал когда началось движение с той стороны. Но, только включив свет, он сразу повернулся туда. Сначала все было тихо. Элу вспомнил о возможной страже и оглянулся, нет ли кого во входном коридоре.

Едва он отвернулся от места преступления, он услышал звук шагов оттуда. Элу сразу обернулся. Он не ошибся. Там, вдали, прижимаясь к полу, чтоб скрыться за грядками, двигался темный силуэт. В бледном свете самодельных ламп он не мог разглядеть кто это, только то, что тот был один. Но раз вор был один и никого на страже, Элу с ним справится. В худшем случае, заработает несколько синяков. Но с крыши его точно никто в одиночку не выкинет.

Не обуваясь, он рванул в сторону убегающего, все еще держа обувь в руках. Элу старался не отрывать от него взгляд, но тот то и дело пропадал за грядками, наклоняясь. Но это было не страшно. Главное – не терять из виду то место, за которым он скрылся. Притаившись за большим кустом, вор мог обмануть Элу и пока тот бежит от двери, рвануть к ней сам.

Тут неожиданная мысль сразила его. Почему негодяй побежал в обратную от двери сторону? Какой был смысл? Сделать большой крюк чтоб обмануть? Элу сбавил шаг и стал осторожно оглядываться по сторонам, в то же время стараясь не терять из виду место, где темная фигура мелькнула в последний раз. Он перешел на медленный шаг и начал внимательно прислушиваться. Ничего не было слышно, ни шагов, ни даже шороха.

– Эй, ты! Выходи! Я тебя видел! – Элу прокричал громко. – Выходи, некуда бежать!

Ему никто не ответил. Он подумал еще несколько секунд, уже остановившись на месте. Вор выбрал единственную правильную тактику. Он решил заманить Элу глубже в большой сад, отвести от двери, а потом, сделав крюк, вернуться к двери. Нужно было сразу давать тревогу! Элу спешно обулся и побежал обратно.

Наконец, он услышал звуки, но теперь уже совсем с другой стороны. Кто-то поднимался в оранжерею снизу.

– Скорее, сюда! – Элу прокричал, приближаясь бегом к выходу со своей стороны. Вор ошибся, теперь он никуда не сможет деться. Все получилось!

Из двери вышла пара охранников. Первым был Род, тот знакомый, что помог пробраться сюда. Вторым был его напарник. Если точнее – начальник., мужчина вдвое старше их по имени Сарг. Род был всего на пару лет старше Элу и работал здесь недавно.

– Ты что здесь делаешь? – спросил начальник охраны сада не самым приятным голосом. И еще больше Элу не понравился взгляд Рода, который почти говорил «Ну что же ты! Не мог не наделать проблем! Теперь обоим достанется!»

– Вор! Я видел здесь вора! – Элу пока не думал, как он будет объяснять свое присутствие. Главное было поймать гада, объедавшего их.

– Вора? – Сарг остановился. Все оказалось сложнее, чем он подумал с первого взгляда. – Говори.

– Я…– Элу впервые осознал, что кто бы ни воровал, он сам не должен был сюда приходить. Он не мог соврать, что слышал из коридора. Нужно было сказать правду. Хотя бы половину. – Я прокрался сюда, чтоб забраться на крышу. Мне хотелось побывать там хоть раз…посмотреть. А потом…Потом я услышал, что кто-то жует среди грядок.

Сарг испытывающе посмотрел на юношу. В его глазах чувствовалось, что он пытается быстро все обдумать. Он знал Элу, тот был на хорошем счету. Было основание ему верить. В конце концов, проникновение на крышу не такой уж проступок… Он мельком взглянул на Рода и тот понял, что его помощь не останется нераскрытой. Просто так проникнуть сюда было весьма трудно. Только зная как дежурят охранники и когда можно промелькнуть мимо.

– Ты к двери, – кинул он Роду, – а ты показывай где слышал звуки.

Элу кивнул и повел его к месту. До него было совсем недалеко и понять, что они пришли было нетрудно. На полу валялось несколько огрызков. Этот подонок даже не доедал плоды! Еды в колонии было так мало, что обычно люди съедали все вместе с семечками внутри. А этот…

Лицо Сарга стало еще более серьезным. Он внимательно огляделся по сторонам и, поняв, что в одиночку никого не найдет, направился обратно к двери.

– Я за помощью, – сказал он Роду. И потом добавил уже им обоим. – А вы оставайтесь здесь, смотрите чтоб…он не вышел.

Как только Сарг скрылся в коридоре, Элу побежал к выходу на крышу. Нужно было спрятать Нию. Пока про нее никто не знал, пусть не знает и дальше. Он скажет, что видел лицо вора сам. Зачем впутывать девушку. Надо ее скорее вывести.

– Ну что, видела его? – спросил Элу, помогая ей спуститься.

Ниа виновато покачала головой.

–Нет, Элу…Прости. Он был так далеко…и все время наклонялся к низу…

Вот это поворот… Ну да ладно. Сейчас Сарг приведет помощь и они выловят его, как бы он ни прятался. Он взял девушку за руку и потянул к выходу. От Рода можно было ничего не скрывать, он был в курсе.

– Беги скорее вниз. Если услышишь шаги – спрячься где сможешь, а когда все пройдут беги дальше. До самого дома, не останавливаясь. Тебя тут не было, если что. Поняла? – Ниа кивнула в ответ. – Давай, беги!

Вскоре вернулся Сарг. С ним был десяток человек. Сказать, что они были настроены серьезно, было ничего не сказать. И Элу понимал их возмущение. Воровство в их колонии было немыслимым преступлением. Украсть вещь не было смысла. Это был небольшой закрытый мирок, где ничего не спрячешь. Но воровать еду у друзей! Это было немыслимо для всех.

Они разделились и начали методично прочесывать территорию оранжереи. Она занимала весь верхний этаж и была огромна. Но для десятка человек это было делом получаса. И полчаса прошло, потом еще столько же, а результата не было. Они обшарили все аллеи, проверили все кусты, заглянули на каждую ветку. Здесь никого не было. Абсолютно никого. Только несколько огрызков, оставленных вором.

И тогда все они дружно посмотрели на Элу, даже Род. И взгляд этот ему совсем не понравился. Но он понимал, что другого вывода они сделать не могли. Это была катастрофа.

Глава 2

Он сделал это! И все еще не мог до конца поверить. Еще одна ошибка? Он проверил уравнения десяток раз, каждую строчку, каждый символ на полусотне исписанных страниц. Ошибки не может быть. И все же он не мог в это поверить.

– Ваши документы!

Голос полицейского звучал громче обычного, но через секунду профессор Ариус Крон осознал, что совсем потерялся в мыслях и патруль уже несколько раз повторил эти слова.

– Конечно, простите..

Он механически достал висящий на шнурке бэйдж из за пазухи, все еще оставаясь в своих мыслях. За тысячи повторений это движение уже стало автоматическим. Он даже не ждал результата, просто в одно и тоже, уже чувствуемое мышцами, время просто протягивая руку обратно.

Присев на свободное место в самом углу вагона, он не выдержал и достал из кармана тетрадь, чтоб перечитать все еще раз. Безопасно ли это? Конечно, это была всего лишь одна из копий, написанная во время одной из многих проверок. Он осторожно огляделся по сторонам. Нет, из окружающего его контингента вряд ли кто-то заинтересуется записями старика в помятой тетради.

Разумеется, он бы даже не вынес ее из дома, не будь ее содержимое сплошным понятным лишь ему языком, созданным в течении его многолетнего труда. Каждый символ на каждой строчке был по сути квинтэссенцией страницы более простых вычислений. Даже учитывая вездесущие камеры, улавливающие любые символы и передающие все в распоряжение кибер-отдела не являлись опасностью. Конечно, если его вдруг не попросят объяснить содержимое тетради.

Но нет, он все же был не последним человеком в Институте. Был определенный уровень доверия. Если останавливать каждого, у полиции просто не хватит ресурсов. А он был далеко не каждым. Носи что-то подобное кто-то из сидящих рядом в вагоне, его остановил бы первый же патруль. И, вероятно, отправил бы в тюрьму как потенциального террориста. Кто знает, что было спрятано в этих строках. И, может быть, это было единственной причиной того, что его записями никто вокруг не интересовался. Все чувствовали эту грань, за которой их ждет неизвестность и лишь изредка бросали косые взгляды на того, кто читает так открыто.

Разумнее было бы подождать, просто пересидев дорогу. Но ехать было не менее часа. Он знал, что не выдержит, что начнет нервничать и камеры это обязательно зафиксируют. Его походку, мимику. Все будет подозрительно для них. И проверок станет вдвое больше обычного. Сейчас он рисковать не мог, только не сейчас.

Профессор Крон совсем потерял счет времени, и только наполовину опустевший вагон говорил ему, что он почти прибыл. Это была уже почти окраина, до которой приличным людям не было дела. Здесь жили только те, у кого совсем не было выбора. Унылый и потерянный вид его теперешних соседей по вагону, сменивших первоначальную толпу, ясно говорил об этом.

Интересно, заметят ли камеры этот контраст, разницу между ним и теми, кто его окружает. Его однозначно нельзя было принять за жителя окраинных трущоб. А значит, по логике полиции, его единственной целью здесь могло быть что-то нелегальное. По сути, так оно и было.

Фонд «Ассоциация законной поддержки растительных ресурсов» был не более чем одной из тысяч организаций прикрытий незаконных сделок. Система была довольно проста. Он якобы жертвовал определенную сумму на нужды фонда. В ответ на что у некоторого безымянного человека неожиданно появлялся внутренний квази-денежный счет во второй фирме, которая являлась хабом безличных покупок у зарегистрированных в третьей сетевой фирме продавцов. В результате можно было покупать нелегальные товары без какой бы то ни было привязки к своему имени. Даже доставка могла быть на любой другой адрес, или же на анонимный абонентский ящик в четвертой фирме, если так было угодно клиенту.

Все это было ему ново и крайне неприятно. Но в данный момент другого выхода не было. Он не мог легально собрать то, что изобрел. Он не мог даже легально приобрести детали. И помощь одной из таких повсеместно процветающих серых контор, увы, была ему просто необходима. Будь сейчас в ходу наличные, все было бы гораздо проще. Но полный переход на электронные деньги изменил серую и черную экономику вместо того чтоб убить ее. Нет, зло всегда находит новый путь, как вода утекая сквозь пальцы железной хватки закона.

Конечно же, власть знала об их существовании. Но бороться с подобным явлением было невозможно. На каждую закрытую организацию открывалась дюжина новых, на каждую вычисленную преступную схему изобреталась дюжина еще более изощренных. Поэтому, пока зло было терпимо, на него закрывали глаза. В конце концов, власть была не более чем бюрократическим аппаратом. Пока они выполняли план и пока уровень преступности не выбивался за рамки, предписанные сверху, им не было никакого интереса вылезать из кожи вон ради сомнительного счастья торжества закона.

Мелькнула мысль, а не следят ли за ним? Крон осторожно окинул взглядом вагон. Нет, все были так же как он сам погружены в себя. Он все же отругал себя за то, что даже не потрудился проследить, не осталось ли кого-то, зашедшего вместе с ним. Потом, еще раз окинув окружающих взглядом, успокоился. Нет, точно не кто-то из них. Все эти люди были, судя по внешности, обладателями черно-желтых бэйджей, которых бы даже не пустили в центральную часть города, где он вошел в метро. Они явно зашли позже, возвращаясь домой из одного из промышленных районов. Это просто рабочие.

Сойдя, наконец, на своей станции, он увидел разительное отличие этого места от тех районов, в которых ему приходилось бывать. Если не обращать внимание на количество людей, станцию можно было принять за заброшенную. Отсутствие полицейских и наличие огромного числа мусора было чем-то абсолютно непривычным. Только одно оставалось прежним – вездесущие камеры. Это было объяснимо. Ближе к центру плотность полицейских увеличивалась. В наиболее важных районах они стояли на каждом углу. А чтоб обеспечить подобной охраной окраины понадобились бы сумасшедшие ресурсы. Поэтому, пока не начались массовые беспорядки, за законом на окраинах следили лишь не дремлющие электронные глаза, которые правительству не стоили почти ничего.

Крон сознательно не приглядывался к ним. Его предупредили, что его, обладателя зеленого бэйджа, засекли и приняли на автоматический учет сразу же, как он, пройдя рамку детектора, покинул вагон на одной из окраинных станций. Начни он осматривать именно камеры, этот контроль передадут в мануальный режим и им сразу же займется конкретный живой полицейский, которого обмануть не так просто.

Им так или иначе займутся после этого визита. Поэтому было необходимо правдоподобное алиби. Конечно, ему не пришлось над этим думать. Клиентам его уровня все серые фонды обеспечивали все условия. И это было выгодно всем. Ему меньше проблем и больше надежности. Им дополнительные деньги. Его алиби было благотворительной лекцией в местной школе. Занятие весьма достойное в эпоху платного образования. И при этом, горько усмехнулся Крон, крайне циничное. Он ничему не научит за час, только смотивирует самых способных. Но какими бы ни были их способности, в эпоху платного образования у них нет шансов.

Прошли те славные времена, когда в сети можно было отыскать все что угодно. Но ситуация в мире создала все условия к повсеместному принятию закона об ограничении распространения информации ради безопасности. Уже около полувека…да, пожалуй уже больше полувека все обстояло иначе. Родись он сейчас, он стал бы одним из этих рабочих. Да, он был из бедной семьи. И каких ему стоило трудов пробиться тогда. Сейчас не смог бы даже он. Человек, рожденный в черно-желтой зоне никогда не будет допущен до зеленого уровня. Просто потому, что все его связи только там, все его знакомые, одноклассники и коллеги. А значит он либо потенциальный преступник, либо просто подвержен влиянию потенциальных преступников. И захочет ли он, при возможности, переехать в зеленую зону? Ведь для его семьи, не имеющей должных специальных навыков, это будет невозможно.

Но все это закончится. Скоро, совсем скоро. То, что он сделал, решит все проблемы. Все, что разделяет нас на цвета и районы, что заставляет ютиться в тесных каморках и только мечтать о возможности другого будущего. Все, что заставляет нарушать закон… Неожиданно вспомнив о преступности, старик убрал тетрадь во внутренний карман пальто, застегнув его на молнию и несколько раз проверив, все ли в порядке.

Где-то рядом должна быть стоянка такси. Глядя на окружающую обстановку, он иногда сомневался, не обман ли все это. Но до сих пор данное ему устное руководство было точным. Он издалека заметил двери лифтов автопарка. По почти не затертым по сравнению с окружающей обстановкой кнопок вызова было понятно, что здесь их вызывают не часто. Он снова вынул бэйдж, чтоб оплатить проезд и дверь открылась. Вот, еще одна рамка пройдена, еще один звонок в полицию, думал он, глядя на камеру в углу кабинки. Здесь не было роскошного интерьера, но было чисто. Да, бродяги такси не пользуются.

Сверху его уже ждала машина такси с открытой дверью. Он поспешно запрыгнул внутрь и выбрал на тач-скрине нужный ему адрес. Вверить себя роботу все равно было спокойней, чем сидеть в толпе в метро. И, что важно, он уже почти добрался, а значит полдела позади. Если бы система безопасности усматривала в его поведении что-то подозрительное, он бы до сюда не доехал. Или еще не время и они просто ждут? Он посмотрел в отражающуюся в стекле окна камеру такси, смотревшую на него из за противоположного угла. Но у нее не было режима движения и она только мрачно таращилась на него своим единственным черным глазом. Все может быть. Главное все делать по инструкции.

Профессор огляделся по сторонам, когда они выехали с подземной стоянки. Здесь все казалось очень похожим на любой другой район – огромный авто-трафик, огромные экраны с рекламой, глядящие со всех стен, огромные толпы народа, торопящегося во все стороны. Лишь улицы были уже, здания чуть более серо-безликие, никакого намека на растительность. Все было минималистичным беззатейливым стремлением выжить в окружающей и вечно конкурирующей суете.

Уже стемнело и шел дождь. Робо-такси мчало с бешеной скоростью по своему маршруту, недоступной обычному водителю, и дорога от метро заняла всего пару минут. Вот вдали показался район, менее освещенный рекламой и даже фонарями. Вскоре огни стали совсем редкостью, лишь в этих редких уличных фонарях и окнах домов. Не иначе, одно из этих темных зданий и есть местное образовательное учреждение.

Неожиданно такси остановилось. Мелодичный женский голос с экрана спереди, до настоящего времени крутившего рекламу, произнес, что возникли непредвиденные изменения и что если он хочет продолжить маршрут, необходимо немного подождать. Оказалось, что осталось всего полтора квартала, но причина остановки все еще была не ясна. Профессор не успел еще принять решение, когда дверь машины открылась сама и гораздо менее приятный голос человека в полицейской форме холодно произнес:

– Выходите.

Глава 3

Ниа впервые оказалась на шестом этаже. Здесь невыносимо воняло этими жуткими испарениями, поднимающимися с земли. Она обмотала лицо тканью, но даже это не помогало, едкий запах проникал во все поры. Хуже всего было то, что он будто лип к ее телу, раз дотянувшись до кожи. Как это потом смыть с их дефицитом воды?! Именно это ядовитое испарение загнало их жить в высотки, на которых они перебивались впроголодь. Терпеть его было невозможно.

Но не придти она не могла. Здесь, в одной из камер заключения сидел Элу. Найти его было нетрудно, все немногочисленные камеры кроме его были пусты. Она проходила клетку за клеткой, заглядывая внутрь, и когда наконец нашла его, он сидел на койке у стены, с так же замотанным тряпкой лицом, и о чем-то думал, прислонившись к стене и скрестив руки.

– Привет… – Ниа начала нерешительно. Рта Элу не было видно за защищающей дыхание тканью, но даже по глазам было видно, что он улыбается, радуясь ее приходу.

– Привет, спасибо, что заглянула, – он вскочил с постели и подошел к решетке. Ниа понимала, что его радостный голос такой только для того, чтоб не расстраивать ее. Элу всегда о ней заботился, что бы не случилось. Хоть он и успокаивал ее, что она сделала все, что могла, Нии все равно было стыдно, что она не смогла выполнить свою часть и не разглядела вора. И за то, что не отговорила его ловить подлеца.

Если бы они просто сказали охране, что там вор, ему бы устроили ловушку и все обошлось бы. Но после того, как дюжина человек увидела огрызки, замять все было невозможно. Иначе народ устроил бы бунт и самосуд.

– Что тебе назначили? – она надеялась, что хотя бы наказание не будет очень суровым.

– Третий этаж…– Элу говорил это беспечно, но они оба понимали, что это немногим лучше, чем сразу бросить человека к уграм. – Взрослого бы скинули по трубе, а меня пожалели.

– Ничего себе пожалели! – Ниа была и испугана и возмущена. – Ты же не виноват! А на сколько? Сколько тебе там придется быть?

– Говорят, что отпустят сразу, как найдется тот таинственный вор, о котором я рассказал… – Элу иронично засмеялся.

– Но это же считай – навсегда! – возмущение и испуг на ее полузакрытом лице были все сильнее. – Они сразу не нашли, тем более потом не найдут! Так нельзя! Я скажу им, что все видела…

– Нет, – Элу оборвал ее твердым и спокойным голосом, положив руку на плечо. – Ничего никому не говори. Они не верят мне, не поверят и тебе. Просто скажут, что покрываешь в лучшем случае. А то и тоже отправят на третий. Будем там вялиться пока не станем уграми.

– Ну и ладно! Ну и будем. Но надо что-то делать.

– Конечно, надо. Но ведь меня там не запрут, – Элу старался быть правдоподобным. Если он не убедит ее, если она не поверит, она точно наделает глупостей. Этого он себе не простит. – Я буду вторую половину дня дома. Это просто работа. А после нее буду подниматься обратно. Я обыщу все здание, но узнаю как он скрылся и кто это. Обещаю. А ты мне поможешь. Хорошо?

Ниа грустно кивнула. Ей все это не нравилось. Но если Элу обещал, он найдет, она не сомневалась. И уж она точно поможет. Они еще немного поговорили, обсуждая план спасения. Но когда Ниа начала чихать Элу сказал, что ей пора. Время посещения не было ограниченно. Какому дураку захочется сидеть здесь долго? Но он не хотел, чтоб из за него заболела и она.

Еще ему нужно было подумать. Он ведь так и не понял, просто не мог понять, куда вор мог деться. Вход в оранжерею был один, это он знал точно. Еще он был уверен, что к выходу вор не мог прокрасться. Просто не хватило бы того времени, с которого он пропал из виду, чтоб добраться до двери.

Значит, был еще проход? Какой-то лаз, про который никто не знал. Но чтоб найти его нужно было перевернуть все грядки, кусты и деревья. Ради него этого никто делать не станет. Да и ради кого-то другого, впрочем. Скорее всего, его простят через пару месяцев. Но сейчас просто для всех проще будет, если его накажут так, чтоб всем был пример. Иначе каждый голодный дурачок будет стараться проникнуть в сад. Этого не нужно было никому.

А если проверять не сад, а этаж под ним? Ведь должно было куда-то идти то, по чему вор спустился. Он не мог спрыгнуть в коридор, или в какую-то комнату. Это должен быть какой-то скрытый лаз, куда можно попасть незаметно ни для кого. Но где это?

Элу постарался вспомнить в какой часть здания все произошло. Это он мог сделать с точностью до десятка шагов. Не бог весть что, но круг поиска все равно сильно сужался. А что было под этим местом? Предпоследний этаж он уже знал хуже. Там было много коридоров и помещений разного назначения. Все было так запутано, что немудрено было заблудиться. А вычислить в каком месте лабиринта коридоров ты находишься… Нет, отсюда ему это не по силам.

Он уже начал привыкать к запаху, по крайней мере через повязку. Это уже не отвлекало от мыслей, но план все равно не складывался. Он еще не знал что его ждет снизу. Разумеется, ничего хорошего. По крайней мере, к запаху он уже привык.

Он понял как он ошибся, когда на следующее утро его разбудили и повели на место наказания. Его конвоир лишь довел его до лестницы на пятый этаж и сказал куда двигаться дальше. Это уже был не обычный лестничный пролет, а узкая кустарная вертикальная лестница, закрывающаяся сверху люком. Такая конструкция защищала и от проникновения ядовитого газа и от возможного вторжения. Весь периметр здания от шестого этажа был тщательно замурован, и этот люк был единственным проходом снизу. Точно такой же, если верить конвоиру, был между каждым следующим.

Это были простые, но необходимые предосторожности. Атаки и угров и отчаявшихся от голода далеких соседей постоянно случались. Если где-то находилась слабина, это приводило к ужасному результату.

Спускаясь по лестнице под звук захлопывающегося люка, Элу понял зачем его сделали герметичным и почему охранник не пошел за ним. Здешний запах был намного сильнее, проникал даже через повязку. По сравнению с ним казалось, что сверху воздух был совершенно чист.

Ему нужно было спуститься до третьего этажа, где находился выход канализационной системы. Они давно не пользовались оригинальной. Для нее было нужно слишком много воды, которая была в дефиците. Поэтому все немногочисленные отходы сбрасывались по шахтам лифтов, по которым они падали до третьего этажа. С третьего их приходилось вручную скидывать на землю.

Это было не из за того, что невозможно было построить прямую систему сброса. Просто оставлять всегда открытый тоннель на любой этаж было крайне опасно. Это было бы практически приглашением для тех, кого тут совсем не ждали. К тому же, если бы мусор всегда сваливался в одни и те же кучи, в один прекрасный день они бы стали удобной лестницей.

Элу же предстояло, открывая изнутри поочередно двери в стене, раскидывать мусор по всему периметру. Это было опасно, потому что третий этаж вовсе не был недостижим с земли. И это была худшая часть его работы. Много уборщиков не доживали до убитого ядовитым смогом здоровья, застигнутые здесь врасплох.

Ниже третьего этажа не было ничего. Ничего кроме забаррикадированных проходов и всевозможных препятствий, созданных для того, чтоб никто не смог пробраться сюда по основному входу. И самой первой инструкцией, которую он получил, было ни в коем случае не соваться на нижние этажи и проверять, надежно ли заперты те двери.

Такие же, как между пятым и шестым этажами, были люки между следующими переходами. С той только разницей, что их никто не открывал и не закрывал сверху. Спустившись с шестого этажа, Элу остался совершенно один. Здесь он мог рассчитывать только на себя. Конечно, он не заблудится на четвертом и пятом. Единственный проход к люку на третий этаж был огражден колючей проволокой. Оставалось только идти вдоль нее, проверяя ее целость. Разрыв означал бы, что кто-то внутри и что ему нужно срочно бежать назад чтоб доложить об этом инциденте. Проволока не спасала, а только давала возможность узнать о вторжении до его распространения выше.

Такие же колючие коридоры были и на третьем, соединяя шахты лифтов и двери для мусора в стенах. Освещение было только в них, и то очень бледное. А за слоями колючей проволоки была только темнота, в которую Элу с опаской всматривался. Кроме ограниченной территории, отведенной для чистки, у него здесь была небольшая каморка, в которой лежало все необходимое оборудование.

На вешалке висели лохмотья, оказавшиеся специальной формой. Кроме многократно штопанного комбинезона из ветхой и грубой ткани он нашел еще что-то вроде шапки. Она была сделана из нескольких частей. К похожей на искусственную кожу основе была пришита вязанная остальная часть. Она облегала всю голову, а на лице переходила в маску. Сверху это были круглые очки, а снизу отворачивающийся фильтр. Элу развернул его и нашел пустым. Это был просто самодельный резервуар, в который клали сменные куски ткани. Его предупредили как всем пользоваться, но он и сам бы понял.

Маска очень помогла, потому что он, побыв здесь всего несколько минут, уже начинал чувствовать не только ужасный запах, но и липкость во рту и резь в глазах. Самодельный фильтр хоть и был простым и топорным, все же помогал гораздо лучше обычной повязки. Дышать было трудно, но это была гораздо меньшая беда.

Кроме формы он нашел небольшой резервуар с затхлой водой. Она была для мытья фильтров и уже очень грязная. Рядом на веревке висели высохшие куски ткани на замену. Сколько, интересно, уходит за день? Воздух был таким отвратительно липким, что Элу не удивился бы, что весь десяток.

Всем его оборудованием была грубая металлическая лопата и небольшая тележка с высокими бортами. На ней ему предстояло перевозить мусор от шахт лифтов к стене. На стене еще висела приличного размера карта, описывающая коридоры, в которых ему предстояло работать. Полного плана этажа не было, карта никак не связывала его вотчину с первоначальным планом здания. Это был просто наспех нарисованный лабиринт с пометками в некоторых местах.

Пометки тоже были сделаны небрежно плохо читаемым почерком. Ну еще бы, прилежных учеников сюда не присылают. Он попытался прочитать их, но в основном там не было чего-то важного. В одном месте была сноска, что звук в том коридоре это ветер в старой вентиляции, в другом что под тем окном стоит быть осторожней, угры почему-то предпочитали ту сторону. В общем, какие-то мелочи, которые прояснят некоторые его вопросы во время работы.

Свет был включен постоянно только на его пути от люка к каморке. Во всех остальных случаях ему нужно было включать электричество только в том крыле, где он в тот момент находился. Лампы были только на перекрестках и поворотах, чтоб не оставалось полностью темных мест. А в общем, все было в разы экономней, чем на верхних этажах.

Его график не был нормирован. Поэтому Элу сразу решил делать как можно больше, чтоб не пришлось сюда спускаться каждый день. Он еще не знал объемов работы и за сколько ее реально выполнить, но появляться здесь лишний раз было ни к чему совершенно.

Взяв телегу с лопатой, он направился к первому из лифтов. Тачка ужасно скрипела, создавая зловещую атмосферу в этих пустых коридорах. Путь не был очень долгим или длинным. И, добравшись до лифта, он понял даже через фильтр, что желтый атмосферный смог был не самым сильным источником вони в этом месте. Его чуть не стошнило внутрь собственной маски, когда он лишь мельком увидел кишащую опарышами кучу, которую ему предстояло убрать.

Он внутренне застонал от такой перспективы, но деваться было некуда. С отвращением отворачиваясь от груза, он брезгливо втыкал лопату в кучу, стараясь как можно скорее скинуть ее содержимое в тележку. Было страшно подумать, что он к этому однажды привыкнет. Элу казалось, что если здесь люди сходят с ума, то не от влияния отравленного воздуха, а вот от такого насилия над инстинктом самосохранения, просто кричащим ему в ухо, что надо убраться как можно дальше от всей этой гадости.

Когда он уже, было, думал, что хуже быть не может, сверху что-то со свистом упало и с большими брызгами шлепнулось в центр кучи. Как на него ничего не попало, Элу не знал, но разбираться не стал, а схватил тележку и потащил ее по коридору. И почему на том плане не было ничего сказано про такие случаи? Но он мог бы и сам догадаться, что их канализация работает без перерывов, а потом сложить два и два.

Дверь в стене была небольшой, но массивной и закрытой на здоровенный засов. Кроме того, в ней еще было закрывающееся окошко. По инструкции он должен был выглянуть в него, прежде чем открывать дверь. Хотя, для такой последовательности действий, ему специальных инструкций было не нужно. Окошко было маленьким, и его закрывал такой же огромный засов, как и всю дверь, просто в этом случае полностью заслоняя его.

Для чего понадобились такие предосторожности? Элу впервые почувствовал, что он сейчас так далеко от вершины их башни. Что так низко к земле больше нет никого, и что он никогда не был так близко от той опасности, что ждала там, у самой земли. Если честно, ему было страшно открывать даже это небольшую форточку. Поэтому он просто приложил ухо к двери, вслушиваясь в звуки, достающие отсюда снаружи.

Но ничего не было. Только шум ветра, гоняющего по земле мусор где-то невдалеке. Он не услышал каких-то пугающих звуков, или голосов. Ничего. Он внутренне собрался и осторожно отодвинул засов окна. Неожиданно он осознал, что ткань в фильтре, касающаяся через сетку его носа, уже стала липкой. Что ж, теперь он знал срок ее службы. К счастью, он захватил с собой пару запасных.

Сняв крышку фильтра чтоб сменить ткань, он почувствовал запах, повеявший из окна. Как бы не было плохо в клетке на шестом, как бы не было плохо здесь, то, что доносилось ветром с улицы, было на порядок хуже. Он в спешке вставил чистый кусок ткани и завернул крышку.

Теперь он мог выглянуть в окно. Обзор оказался на удивление неплохим. Отверстие окна расширялось наружу, давая хороший угол. Он мог с уверенностью сказать, что в пяти-шести метрах от этой двери точно ничего не было. Элу еще раз собрался с нервами, задвинул засов окна и открыл дверь. Осторожно высунув голову наружу, он осмотрелся по сторонам. Сверху и по бокам не было ничего, что он не увидел бы из окошка – только желтая муть воздуха, да спрятанные за ней очертания соседней башни. Вверху, десятком этажей выше, была видна линия мостика, соединявшего их. Но все это было в вечном тумане, уже много лет окутывавшем планету и загнавшим их на эти башни. Только смутные очертания того, что когда-то было их миром.

Но было еще что-то, что Элу увидел в первый раз, и от чего его дыхание останавливалось сильнее, чем от запаха его рабочего места. Снизу, из темноты, окутывавшей поверхность, не издавая никакого звука, на него молча таращилось несколько пар ярких глаз.

Глава 4

– Выходите, профессор.

– Что случилось? Я не совсем понимаю…

На самом деле он, конечно, все знал. Он ждал этого исхода с самого начала. Наивно было полагать, что огромная следящая машина пропустит его наивные попытки скрыться от ее вездесущих глаз. Нужно было действовать осторожней, придумать другой способ…может быть.... да, нужно было воспользоваться чьей-то помощью. Кого-то третьего…Или даже лучше нескольких людей, незнакомых даже друг с другом, выстроить цепь, чтоб его невозможно было отследить. Но....Теперь было уже поздно. Что же он наделал…При этой мысли Ариус Крон забыл про внезапный шок от страха перед полицейским. Что же он наделал! Как можно было быть таким неосторожным! Теперь все, чему он посвятил эти годы… Все, все это зря…

– Просто следуйте за мной, – полицейский говорил ровным дежурным тоном. Если в его голосе и проскальзывала тень эмоции, то разве что какого-то неудовольствия, или скуки. Да, подумал профессор, вот таким будничным тоном губится, может быть, величайшее открытие века. Они, поймав его, не будут вникать в суть. Не станут разбираться. Они просто не смогут этого понять. А значит, его обвинят в терроризме, что означало, по крайней мере в его случае, пожизненное заключение.

Полицейский взял профессора под локоть и потянул за собой. Его коллега присоединился, помогая тащить за локоть другой руки. Что-то было в этом необычное, что-то было не так. Вокруг было много других полицейских. Кто-то внимательно смотрел по сторонам, будто ища кого-то в окнах близлежащих зданий. Другие что-то говорили в свои рации. Третьи разгоняли случайных прохожих, или так же как его волокли куда-то. Сам он изо всех сил старался успеть за ведущими его, будто не замечающими его возраста и роста, и не сбавлявшими шаг полицейскими. К концу квартала он уже начал выдыхаться и просто старался не перестать шевелить ногами, почти повиснув на держащих его руках. Где-то вдалеке послышался выстрел.

– Объясните, что происходит! – смесь новых чувств заставила старого ученого забыть о привычном страхе перед полицейским, рекомендовавшим обычно всем вменяемым гражданам благоразумно молчать пока их не спросят. Но конвоиры будто не замечали его слов, не меняя скорости волоча в том же направлении и игнорируя, может быть к его счастью, все вопросы.

Добравшись до угла, они неожиданно остановились и отпустили локти профессора, отчего тот едва не упал. Тот, что вывел его из машины, показал пальцем на находящуюся рядом дверь.

– Вам сюда, – он будто четко повторял заученную сотней повторений скороговорку, не меняя голоса. – Не выходите на улицу пока с вами не свяжутся.

После этих слов он вместе со своим напарником так же быстро развернулся и пошел обратно, а профессор на минуту остался стоять ошарашенный, глядя им вслед. Что это было? Это точно не арест. Он был растерян. Он уже был морально готов к часам и суткам допросов, к тюрьме, к концу всего, что ему было важно. Но его шаблон сломали так же бесцеремонно и жестко, как вытащили из машины.

Он не был точно уверен, сколько продолжался этот ступор. Минуту, пять? Может быть даже всего пару секунд, которые в такие моменты шока казались бесконечностью. Но эта бесконечность все таки закончилась, когда дверь перед ним со скрипом раскрылась и пухлый человек в сером костюме высоким гнусавым голосом позвал его.

– Профессор Крон! Вы добрались! – в этом голосе звучала неподдельная радость, перемешанная со страхом оказавшегося на ковре у начальства чиновника. Человек в дверях сопровождал свои слова широкими жестами рук, приглашая внутрь, и торопливыми взглядами по сторонам. – Заходите, скорее заходите!

Ариус Крон, очнувшись от ступора, поторопился послушаться. Неожиданно, эта улица показалась ему чрезвычайно неприятной и он рад был любой возможности покинуть ее. Но любопытство, если это конечно было оно, а не глубинное желание пропавшей в пятках души услышать, что ей просто все показалось… Что бы то ни было, едва протиснувшись в двери, он обратился к незнакомцу с вопросом, который многократно игнорировали полицейские.

– Простите, что тут происходит?

– Здесь…а..а-тэ-о. Так они это называют. Антитерр… – мужчина вдруг хлопнул себя по голове и протянул профессору руку. – Я забыл представиться! Все вылетело из головы. Мимус Фолл, директор школы.

После этого он почти как полицейский подхватил профессора под руку и потянул вдоль коридора. Антитеррористическая операция? Это все объясняет. И панику, и выстрелы, и молчаливую спешку полицейских. Такое случалось время от времени, особенно в таких районах. Полиция накрывала одну из преступных организаций, а та оказывалась больше, чем предполагалось, и при этом вооружена. При малейшем намеке на сопротивление со стороны гражданских высылался усиленный спецназом патруль. Все подъезды к месту инцидента отрезались. И понятно почему его вытащили из машины.

Это было по сути одной из сторон поддержания порядка. Как гражданин зеленой зоны он был под более тщательной защитой государства. Факт и процесс его перемещения был постоянно под контролем системы, которая при приближении его к опасной точке дала сигнал полиции о необходимости сопровождения порядочного члена общества до места назначения. Местных, черно-желтых, просто разгоняли от периметра операции.

Он даже не сразу сообразил, что его опасения и ужас по поводу своей судьбы оказались ошибочными, его не арестовывали. Но через минуту облегчение теплой волной разлилось по телу. Это не конец, у него еще есть шанс! Но это должно стать ему уроком, решил Крон. Теперь он тщательней будет продумывать свои действия. Больше никакой спонтанности. Он понимал что на кону и как хрупка судьба его творения. Каждый шаг должен продумываться, просчитываться… Только бы закончить начатое сегодня, и самое трудное будет позади. А потом…

– Представляете! – продолжил директор Фолл. – Правительство вскрыло необычайно крупную ячейку подпольной торговли. Прямо у нас под носом!

– Ячейку? – профессор растерянно переспросил, с трудом отвлекаясь от своих размышлений.

– Ну да…Ах, вы, наверное далеки от всего этого! – пухлый директор школы снова хлопнул себя по лысеющей голове. – Понимаете, через такие организации проходят все незаконные сделки. Когда нужно купить что-то запрещенное, или просто анонимно…И, представьте, с виду – ну обычная контора, не к чему придраться. Сидят за столами клерки, ведут документацию. Назовутся каким-нибудь «Обществом классификации статистических корреляций». А на деле …

– Статистических корреляций?

– Ну, да… ну да не важно, любое название может быть. Эти, сегодня, к примеру…дай бог памяти…А, вот! Законная поддержка растительных, понимаешь, ресурсов!

Директор при этом многозначительно поднял вверх указательный палец, а Ариус Крон смертельно побледнел.

– Растительных ресурсов? – переспросил он почти шепотом на автомате, не осознавая того.

– Да, если не ошибаюсь. Да и не в названии дело, собственно. Вы представьте! – Он будто заговорщически тоже перешел на полу-шепот, наклонившись почти к уху профессора. – Это оказалась не просто контора! Не одна из тех шаражек, отмывающих по мелкому деньги. О-о! Целая сеть, с сотней дочерних фирм, целой паутиной преступных связей. Потому-то за нее и взялись…

– Что значит взялись? – профессор впервые в жизни почувствовал, что ведет себя как клинический дебил, переспрашивающий каждое слово, будто не понимая очевидного. Но директор школы, словно не замечал.

– Понимаете, когда нужно арестовать – это же всегда быстро. Приехали, постреляли, схватили, увезли. А тут море работы. Все же связи нужно будет размотать…не просто взять клерков с одного здания, а все дочерние формы, все подставные лица, всех клиентов повязать.

– Всех? – профессор побледнел еще больше. Ему уже было плевать, кажется ли он дебилом, или нет.

– Ну как получится. Не часто же такое случается. Может, это месяцы работы, пока всех расколют. – директор снова перешел на обычный голос. – Но одно знаю точно. Если начали операцию, значит если не половина, то основные связи уже известны. О, вот и ваш класс!

Он широко улыбнулся и жестом пригласил профессора Крона пройти в аудиторию, к которой они подошли. Тот молча слушался, находясь мыслями где-то далеко. Только на минуту он снова поверил в то, что все получится, что все хорошо. Но оказалось, что гибель просто отсрочена. Говорят, когда смертников хотят помучить, их приговаривают к отложенной на какое-то, или вовсе на неопределенное, время казни. И эти недели, месяцы, или годы, они осознают то, что это конец. Что они не осознали бы за время суда. С каждым месяцем этот камень страха становится все тяжелее. Ариусу Крону не нужно было этих месяцев, чтоб осознать. Он просто понял, что это не может уже быть неприятным совпадением. Совсем недалеко впереди обязательно настанет тот миг, когда доберутся и до него. Вопрос – когда.

Что же делать? Еще была возможность убежать. Скрыться где-то в подполье, перейти на нелегальное положение. Это даст ему какое-то время. Уехать из мегаполиса в глушь, где его будет непросто отыскать, где он сможет относительно спокойно работать…Да, но только сначала нужно собрать все, что ему было нужно. В его жизни нет никакого смысла, если он не закончит то, что начал. Он не может остановиться на полпути.

Но сколько у него времени? Это был важный вопрос, от которого зависело все. Если он просчитается хоть на час, он точно все погубит. Да, если подумать, все было не так уж плохо. Скорее даже так, как нужно. Это событие подхлестнуло его мозг, показало, что нельзя больше терять время. Самое важное он уже сделал. Он нащупал рукою тетрадь во внутреннем кармане. Она здесь, цела, подумал он с облегчением. Он бережно погладил обложку. Да, самое главное сделано. И даже если он не проживет долго, достаточно одного экземпляра, чтоб перевернуть мир. И тогда все окажется не зря. Тогда он закончит все, что хотел. И больше не будет смысла во всей этой дикости вокруг. Тогда он хоть на миг, но увидит рождение того будущего, которому он посвятил всю свою жизнь.

Неожиданно, другая мысль осенила его. Что теперь делать, когда ту фирму закрыли? Где он сможет все купить? Каждую минуту из проведенной лекции его занимала только эта мысль. Он автоматически проговаривал подготовленный план, думая об этом. И, отвечая на вопросы, сам искал совсем другой ответ. Конечно, не было проблемы найти еще одну фирму. Но, во-первых, это займет время, которого у него, возможно, и не оставалось. Во-вторых, он был абсолютно уверен, что не смотря на то, что сегодня вечером полиция воспринимала его как уважаемого жителя зеленой зоны, занимающегося благотворительность, все контакты с этим районом на учете Системы. Разовый контакт с черно-желтой зоной под благовидным предлогом это не страшно. Но повторный....Это непременно вызовет вопросы и дополнительное внимание.

Самое страшное было то, что некому было доверять. Ему было не жаль денег, он мог оставить позади свое социальное положение, все условия и привилегии ради возможности реализовать свою цель. Но скорее всего, он был уверен, его обманут, обратись он напрямую в подполье, а не в фиктивную, но все же работающую с солидными людьми и имеющими репутацию контору.

Возвращаясь обратно к метро, он даже больше не волновался об смотрящих ото всюду камерах. Не думал о сохранности драгоценной тетради, все еще надежно застегнутой во внутреннем кармане. Погрузившись в эту единственную мысль, он молча шел к своей станции сквозь толкающуюся и давящую со всех сторон толпу.

– Эй, давай скорей! – подтолкнул его в спину стоящий за ним человек. Профессор Крон осознал, что задерживает очередь к рамке перед станцией, медленно ища свой бэйдж под пальто. От спешки это получалось еще хуже и уже несколько местных жителей стали подавать сзади недовольный голос.

– Ну скоро там! Шевелись, старый!

Профессор уже расстегнул все пуговицы, чтоб понять где мог застрять этот кусок пластика на шнурке. И, распахнув шарф, он понял, что недовольство толпы было сейчас наименьшей из его проблем. Его единственный документ и пропуск из этого района бесследно исчез.

Глава 5

Поднимаясь на верхние этажи, Элу постоянно встречал косые взгляды. Он старался не обращать на них внимания, понимая, что сам точно так же относился бы к тому, кого считал вором. Никуда не денешься. Да и увиденное снизу занимало его сейчас намного больше.

– Ты их видел? – Ниа широко раскрыла глаза, когда Элу рассказал ей про существ снизу.

– Не очень ясно сначала, они просто смотрели на меня. А потом я начал скидывать…ммм…отходы. И они будто взбесились. Стали карабкаться на стену.

– Я бы не выдержала, убежала…

– Так и я чуть не убежал, – Элу улыбнулся. – Кто их знает, что они могут. Может, как мухи по стенам ползают, или прыгают до третьего этажа. Неспроста же все двери закрыты на засовы.

– А разве они не из людей получаются? – Ниа не верила всему, что говорили про угров дети. Взрослые понимали, что это те, кто когда-то был человеком. Именно поэтому они сбрасывали мертвых сразу после смерти, не теряя ни часу. – С чего бы им научиться лазать по стенам?

– Но у людей и глаза не светятся. А эти – словно совы. Туловище еле видно в тумане, а глаза и с десятого этажа не пропустишь.

Они сами, правда, видели сов только на картинке, но не знали с чем сравнить еще. Их родители еще видели живых. Совы долго не вымирали, потому что охотились на крыс и мышей, которых долгое время было в изобилии.

– Но они не могут все равно, – Элу снова успокоил ее, – иначе десять раз бы забрались пока я работал. Я даже потом еще понаблюдал за ними.

– Зачем?! – Ниа удивилась.

– Не знаю, – Элу пожал плечами. – Мне интересно было. Мы ведь про такое только слышали.

Ниа на минуту задумалась.

– И мы однажды станем такими? – Эта мысль теперь, после того как Элу видел их сам и описал, стала пугать ее больше. Ей не хотелось стать скользкой голодной тварью, таращащейся из темноты.

– Наверное…но не скоро. А может они и вовсе исчезнут.

– Почему?

– Ты не знаешь? Родители говорили, что первое время их было гораздо больше. А теперь только небольшие группы возле башен ошиваются. Не вечные же они. И уж точно не размножаются.

Над этой мыслью они посмеялись. Конечно, то, что число уже обитающих снизу уменьшалось, не значило, что они не станут такими же. И это уже было грустно. Этому не было доказательств, но все считали, что отравленная атмосфера так влияет на живых существ. В то же время никто никогда не видел, чтоб подобные метаморфозы происходили после смерти с животными. С другой стороны, те и не успевали долежать до подобных изменений, потому что их съедали.

– Эй, обжора! Тебя на ковер! – в разговор вмешался Убба, рыжий парень их возраста. Элу пропустил его тон мимо ушей уже по привычке, они были ни чем не хуже взглядов, что он ловил с каждой стороны. Однако, ему сразу не понравилась необходимость идти к начальнику башни Шиллу. Но делать было нечего.

– Входи. Садись, – сказал тот, когда Элу поднялся в его кабинет. – У нас есть проблема.

– Определенно. Вы так и не поймали виновного. Вы делали засаду в саду?

– Послушай, – начальник проигнорировал его вопрос. Элу на самом деле и не особо надеялся, что кто-то будет этим заниматься. – Люди вокруг очень раздражены и возмущены твоим поступком…

– Не моим! – это каждый раз было обидно, особенно когда говорилось так безапелляционно.

–…и они еще больше возмущаются, когда видят тебя расхаживающего как ни в чем не бывало среди них.

– Может они не были бы так настроены, если бы вы хотя бы пытались поймать настоящего преступника? Если вы уверены, что это я, то, конечно и все будут.

– Прекрати! – Шилл хлопнул ладонью по столу, в первый раз потеряв спокойствие. – Тебя поймали и не морочь мне голову этим бредом!

Элу замолчал, растерявшись.

– Что, мне теперь в комнате сидеть все время?

Это совсем не входило в его планы. Если никто не собирался искать настоящего негодяя, ему нужно было сделать это самому. Но из своей комнаты это было ничем не проще, чем с нижних этажей.

– Нет. Совет решил, что наказание не достаточно сильное чтоб успокоить людей. Поэтому тебе добавят еще одно занятие.

Мало? Да он гробил свое здоровье в этом адском подвале. Что, он должен был там скрючиться за день, чтоб сделать всех счастливыми? Элу сказал это про себя на этот раз. Пожалуй, это давало даже лучший результат. И он выговорился, и никто на него не орет. Все равно бы его никто не послушал, а, скорее, наоборот еще как-то постарался бы испортить жизнь. Хорошо, что хоть Нию он увел.

– И что же на этот раз? – спросил он спокойно вслух.

– Ничего нового. Тебя отправят в помощники в главную башню на ту же должность. Тот уборщик уже староват, не особо справляется. А объем там больше. Вопросы?

Вопросов у Элу не было.

– Прекрасно, тогда приступаешь сейчас же. Там накопилось дел, – он подумал немного и добавил. – А после работы держись в комнате. Для твоего же блага.

Все рушилось к чертям. Теперь он не просто осужден и ненавидим всеми и закинут в самую гадкую часть их колонии, а еще и лишен шанса оправдаться и найти настоящего виновника.

Нужен был новый план. Если он сам не сможет подниматься наверх, чтоб изучить план этажей, то ему понадобится помощь. Самым логичным вариантом был Род. Но он, как и все остальные, считал его виновным. Ниа? Ее он совсем не хотел впутывать. Поговорить напрямую с Саргом? С чего бы он стал его слушать и заниматься такой ерундой, у него есть дела поважней. Он и так сделал достаточно, собрав людей, которые целый час занимались поиском.

Ответ пришел сам собой. Переход в другую башню был веревочным мостом, растянутым между пятнадцатыми этажами. Им старались пользоваться как можно реже и никогда не группой. Конечно, вес людей был лишь малой долей общего веса с мостом. Но строение было старым, давно не подвергавшимся капитальному ремонту. А рисковать сразу несколькими людьми в их маленькой колонии было глупо, поэтому переходили обычно поодиночке, или, в крайнем случае, парами.

Как только Элу вышел на мост, он сразу увидел его. Род стоял у самого края, крепко держась за веревочные перила. Ветер был довольно сильный, и было видно как середина моста отклонилась от обычного положения в сторону ветра, резко дергаясь под его порывами.

– Привет, – Элу не нашел что еще сказать. Возможно это был его шанс… Но было как-то стыдно. Он так и не извинился по-настоящему, что подвел друга. А Роду, скорее всего, влетело. И было как-то не совсем правильно извиняться в то время, пока Род не верил в его честность. Может, в другой раз? Нужно было как-то разрядить напряжение между ними, объясниться. Но слов не было. Элу посмотрел еще раз вперед. – Ну и ветер… Не долго и свалиться.

– Привет, – неожиданно мягко ответил Род. – Я как раз тебя ждал.

– Ждал? – Элу искренне удивился. Может, совет быстро передумал изнурять его вредной работой, а решил просто скинуть с моста? Спишут на несчастный случай и никто особо не огорчится.

– Да. Я знал, что тебя пошлют в главную башню. И здесь самое лучшее место, чтоб поговорить.

– Послушай…– Элу не стал терять единственный шанс извиниться, раз тот прямо упал в его руки. – Мне жаль, что я тебя подставил. Я не стал бы, но мы должны были…

На этом месте он запнулся. Инстинктивно он уже чувствовал, что никто не верит в таинственного вора и все считают это выдумкой и отговоркой.

– Нет, ты все правильно сделал, – Род прервал его попытки принести извинения. – И я знаю, что ты невиновен. Да, поначалу я вспылил, увидев те огрызки, но… Это же было бы странно, что ты включил свет и поднял тревогу, если бы был вором. Но странно и другое.

– Что?

– Странно, что Сарг этого не увидел. Или не хотел увидеть. Понимаешь, о чем я?

– Ты думаешь, что это он?! – Элу опешил от этой мысли.

– Нет, он был рядом со мной, на дежурстве. И он далеко не дурак. Он не мог не понять. Может, у него есть причина не видеть этого?

Теперь Элу понял, почему Род решил встретиться здесь. Тут никто их не услышит. Даже подкравшись к двери. Их тихую речь полностью заглушил бы звук ветра и скрип моста. Дело оказалось гораздо серьезнее, чем показалось на первый взгляд. И чтоб решить его будет недостаточно найти тайный вход в сад, или поймать одного воришку. Если в деле фигурировало несколько людей, среди который был и начальник охраны, нужно было как минимум поймать его с поличным в присутствии нескольких уважаемых членов их общины. А если… А если замешан начальник башни? Слишком уж он легко согласился с его виновностью.

Элу высказал свои мысли Роду и тот согласился. Пока что было непонятно что делать. И доверять они могли только друг другу. Подумав, они решили пока что не предпринимать ничего, а постараться собрать как можно больше фактов. Найти тайный лаз назначили первым пунктом. Это не решит их проблему, но даст некоторые улики и новые возможности. Даже если они и не смогут привлечь к ответственности виновного, будет не лишним узнать хотя бы кто это. И пока Рода не выгнали из охраны, он сможет в этом помочь.

Другой частью их плана стало решение не показываться вместе. Это повредило бы Роду, испортив его репутацию охранника, которая пока что давала им много возможностей. Видеться и делиться новостями они будут в этом же месте, когда Элу будет ходить на свою вторую смену. Он еще не знал что он будет делать это время сам, правда.

Глава 6

Профессор не понимал что происходит. Вот еще недавно, буквально пять минут назад он расплачивался с такси. Бэйдж определенно был с ним, когда он сидел в машине и не мог исчезнуть в лифте метро. Толпа? Толпа тем временем со злостью вытолкала его из очереди к рамке прохода на станцию, и профессор Крон присел на скамейку у стены, чтоб еще раз обдумать свое положение.

Пропуск, вероятно, подрезали пока он пробирался сквозь эту толчею, буквально несколько секунд назад. Весьма умело, не смог не признать ученый. Возможно, горько усмехнулся профессор, тот, что начал кричать, и украл бэйдж с его шеи. Но что же теперь? Это был уже третий раз за вечер, когда, думая, что хуже уже быть не может, он осознавал, что еще как может. Теперь он уже без колебания верил, что все теперешние его страхи это почти ничто по сравнению с тем, что будет когда закроют метро. Что он будет делать в этом гетто? Он боялся тюрьмы час назад. Теперь он может не дожить и до утра! Что ему оставалось делать? Как ни страшно было об этом думать, перспектива была только одна.

– Профессор, значит? – с бетонным выражением лица спросил полицейский из окошка ближайшего участка. Уж чего, чего, а полицейских отделений в любом районе хватало. Профессор только кивнул в ответ, опуская глаза перед пристально изучающим его взглядом дежурного. Это было крайне глупое положение. Он не сделал ничего плохого, чтоб чувствовать какую-то вину. Но сейчас на него смотрели как на надувшего в квартире лужу щенка, или клянчащего деньги пьяницу. И самое обидное, что он был готов терпеть это презрительное снисхождение ради того, чтоб выбраться из этой беды. Неужели это цена порядка? Ведь он был уверен, что, явись он сюда с какими бы то ни было требованиями, его сначала запрут на ночь вместе с преступниками, а уже с утра начнут разбираться. Тут, понимаешь, теракт рядом, не до стариков без документов сейчас. А, может, он и вообще причастен. А безопасность граждан прежде всего.

Полицейский, изучив его достаточно, что-то проговорил в микрофон. Ариус Крон не слышал что именно, связь с ним дежурный отключил. Закончив быстро говорить, он нажал какую-то кнопку, и с правой стороны от его окна открылась тяжелая железная дверь.

– Проходите, – снова зазвучал в динамике холодный голос полицейского и снова пропал, а его хозяин отвернулся, словно потеряв интерес к пришедшему.

За дверью был небольшой коридор, открытый с противоположной стороны. Не успел Крон пройти несколько шагов, как дверь позади него захлопнулась со зловещим звуком. На секунду его посетило ощущение, что он от сюда уже не выйдет. Он нехотя снова повернулся вперед, где неожиданно его встретила пара полицейских и, совсем как те, что вывели его из такси, они взяли его под руки и потянули дальше. Ариус Крон давно прожил в этой системе. Всю свою долгую жизнь он был свидетелем ее возникновения. И через столько лет он уже принимал это как необходимое и неизбежное неудобство. Другого отношения в их диком полном преступности мире быть не могло.

Полицейские, проведя его через несколько коридоров, вдоль решеток и клепаных металлических дверей, остановились у большой камеры, наполненной людьми. Наверное, будь у него лучше память, Крон непременно узнал бы среди них кого-то, кого он видел мельком, выходя из такси в той кутерьме. Он знал как работает эта система. Малейшего подозрения было достаточно для ареста. Когда речь шла о теракте, не арестовать на основе подозрения было само по себе преступление по сегодняшним законам.

Но ждать за решеткой пришлось недолго. По крайней мере, не до утра, что было вполне в порядке вещей. Где-то через полчаса за ним пришла та же пара полицейских и, теперь уже надев на него наручники, повела по коридорам дальше. Возможно, снова сыграл роль его зеленый статус, или, что менее вероятно, то, что он пока что числился потерпевшим. Его следующей остановкой, по видимому, была комната для допросов. В ней не было ничего кроме металлического, привинченного к полу стола и пары таких же серых металлических стульев. Вообще, все в участке было каким-то бесцветно-серым, как полицейская форма.

Его посадили на один из стульев и прицепили к нему наручниками. До того момента, когда явился следователь по его делу, прошло еще полчаса. Профессор Крон полагал, что так и должно было быть. Должны же были полицейские разобраться в его случае, понять, вникнуть в детали. В глазах вошедшего мужчины это понимание просто было нарисовано. Вернее, абсолютная уверенность в понимании природы происходящего. И, нужно отметить, картина, нарисованная этим пониманием, была далеко не в пользу профессора. Следователь, сев на стул, еще некоторое время молча изучал что-то в своем планшете, а потом, подняв наконец глаза на профессора спросил:

– Значит, вы утверждаете, что вы – про…

– Профессор Ариус Крон, Государственный университет прикладной физики…

Следователь едва заметно ухмыльнулся, услышав это. Непонятно было, то ли он абсолютно не верил в слова Крона, то ли ему была смешна эта ситуация.

– Так…И что же, повторите еще, с вами приключилось,

Профессор начал сбивчиво рассказывать о своей поездке, гуманитарной миссии, ограблении, стараясь не упустить деталей, но и не сболтнуть лишнего. Рассказывая, он смотрел в хитроватые глаза следователя. Он готов был поклясться, что тот за эти полчаса ожидания получил информацию о том, что один из клиентов арестованной фирма сам пришел к нему, и теперь слушает его с усмешкой, ожидая подходящего момента, чтоб убить его морально фактом, что давно все знает и просто хотел посмотреть до чего этот псевдоинтеллигент доврется и бросить назад в клетку к заключенным, получив признание во всем совершенном и еще не успевшем совершиться.

– Допустим. Тогда объясните, – перебил его рассказ следователь, – как оказалось, что Система зафиксировала возвращение профессора Ариуса Крона домой еще час назад?

Профессор не нашелся что ответить. Он посмотрел в потолок, мысленно моделируя возможные события. Мог ли вор проехать по его документам? Да, при некоторой внешней схожести камеры у точек предъявления бэйджа не заметят подвоха. Успел бы он по времени? До момента его прихода в участок он того момента, когда его предположительно ограбили, прошло еще около часа. Этого было достаточно…

– Да, да, знаю…– перебил его следователь, когда Крон начал было неуверенно излагать свои соображения. – Это было бы стандартным поведением в случае ограбления жителя зеленой зоны.

При упоминании зеленой зоны в голосе и выражении лица следователя промелькнула смесь противоположных чувств. Это была и какая-то зависть, с одной стороны, потому что он-то вынужден жить здесь, и только мечтать о переезде в центральные районы. А с другой стороны хоть короткое, но упоение фактом власти над этим человечком, которому по нелепому стечению обстоятельств досталось, если он не врет, все то, о чем этот следователь захолустного квартала лишь мечтал.

– Все это было бы очевидно, – продолжил он, – если бы ни один маленький факт. Посмотрите, вы знаете этого человека?

Следователь повернул к нему планшет, на котором была фотография солидного мужчины. Седого, но еще не старого. Гладко выбритого, одетого в дорогой костюм и весело смотрящего вперед. Эта была его фотография, шестилетней давности. Она была в его анкете в университете и на его бэйдже. Ее печатали в газетах, когда выходила очередная статья о еще одном его открытии. Хорошая фотография, сделанная в хорошее время. Ариус Крон кивнул:

– Да, это я, разве…

– А теперь, – продолжил с тем же хитрым блеском в глазах следователь, показывая жестом на зеркальную стену, – посмотрите на этого.

Профессор Крон повернулся и взглянул в отражение в стене. Там он увидел одетого в старое штопанное пальто старика с седой лохматой бородой и такой же небрежной копной волос на макушке, лицо которого покрывали морщины, сутулого и разбитого. На секунду он мысленно улыбнулся. Да, на месте следователя я бы тоже задался вопросом.

Шесть лет назад его жизнь была яркой, насыщенной и счастливой. Насколько это было возможно в их мире. Его жена еще была жива… Но это было шесть лет назад. А вскоре все изменилось. И, оставшись один, он стал стремительно меняться. Погрузившись в свои исследования, он совершенно забыл обо всем остальном. Каждый день этих лет, проведенных в тоскливом погружении в работу чтоб хоть как-то забыться, добавлял ему по морщине. Отсутствие общественной жизни изменило его манеры и привычки. Да и....да и ко всему сегодня он еще и постарался одеться так, чтоб слиться с толпой чтоб избежать ограбления в этих криминальных местах. Он еще раз горько улыбнулся. Правда, иронично.

Еще более ироничным было то, что при таком обилии вездесущих камер, наблюдающих с каждого угла, фиксирующих мимику, походку, при всем гигантском объеме работы по слежению в Системе не было достаточно материала, чтобы подтвердить его личность. Потому что фиксировались лишь паттерны поведения, а черты лица и модель походки не были удостоверением личности. Да, по ним могли определить с большой вероятностью и найти кого-то, но это было только ориентиром, не имеющим юридической силы. Вот если бы кто-то, похожий на него по показателям, совершил покушение на теракт, тогда бы этих данных хватило чтоб арестовать его до завершения дела.

Конечно, в деле были его отпечатки пальцев. Они получили их, когда он нажимал кнопку на входе в участок. Но, несомненно, его отпечатки, оставшиеся карте, были скопированы вором и использованы при идентификации на входе в квартиру. Поэтому это только добавляло с точки зрения полицейских его делу подозрительности. Именно он мог быть злодеем, скопировавшим отпечатки. А временное вживление рисунка было не таким простым делом, что поднимало его статус от простого ограбления до, опять таки, возможности теракта. Полиция искала возможность теракта во всем.

Крон будто сейчас помнил день, когда впервые увидел на одном из гигантских уличных экранов рекламу. Это был социальный ролик, запущенный правительством в поддержку закона о расширении полномочий полиции. Эту кампанию спровоцировал всплеск преступности, когда жители отдаленных районов получили техническую возможность создания фиктивных карт пропуска. Небольшая технология, украденная с завода нашла просто гигантский отклик в народе. В не лучших его слоях, точнее сказать.

Разумеется, в центральные районы проникали далеко не самые законопослушные. И при наличии неотличимого от подлинного удостоверения личности и респектабельном виде, их нельзя было просто арестовать и допросить по подозрению, даже если полицейский знал нарушителя в лицо. Нужны были доказательства.

И тогда запустили рекламную кампанию. Огромную, яркую, эмоциональную. Маленькая девочка с большими голубыми глазами в том ролике плакала, прижимаясь к маме. Они грустили, что их папу задел взрыв от бомбы, что они его больше никогда не увидят и что этого бы никогда не случилось, будь у полиции возможность проверить того, кто эту бомбу взорвал. И девочка еще сильней плакала, еще крепче прижимаясь к маме. Она говорила, что не хочет потерять и ее. Пусть она отдаст свой голос за то, чтоб людей, из за которых погиб ее папа могли арестовывать! Пусть! Пусть вокруг будет безопаснее! Пусть они всегда будут вместе… И таких девочек и мальчиков, просящих с каждого экрана были миллионы.

Сотни сюжетов, вещающих из каждого утюга. Полгода информационного напора, и закон был принят без намека на протест со стороны масс. Его принятие вообще прошло незаметно, потому что после эмоциональной подготовки населения правительство громко заявило о намерении снижения налога на дешевое жилье, приняло этот закон, а эту дату назначило государственным праздником, олицетворяющим первый шаг в направлении неуклонно теперь приближающегося светлого будущего. Всем бедным были разосланы открытки с копией подписи президента и значки «народного единения».

Полиция получила больше прав, и терактов сразу стало меньше. Правда, стало больше, гораздо больше другого, что совсем не понравилось народу…но значки были розданы, поздравления получены, а закон единогласно принят. И люди, последний раз посмотрев через плечо на свободу, какой они знали ее раньше, навсегда с ней попрощались. Пусть новая жизнь начала походить на езду по рельсам, но она стала проще и безопасней.

Это было так давно, подумал Крон. Он тогда был еще совсем молодым. Более того, он горячо поддержал тогда тот закон. Спорил с друзьями, чуть не с кулаками стоял за идею нового безопасного мира. Те, кто сейчас составляет большую часть толпы, тогда и не родились. Но он помнит те дни. Помнит все, и каждое воспоминание о тех временах наводит на него грусть. Был ли он прав тогда, как и большинство? Он не мог сказать и сейчас. Займи он тогда другую позицию, как бы он смотрел в глаза близких тех, кто погиб от одного из множества терактов. Ему лично проще было немного ограничить свое «я», позволить власти чуть больше полномочий, потому что так была чиста его совесть. Но если и был он не прав, если есть в нем какая-то вина, он все компенсирует тем, что создал за эти бесчисленные дни, проведенные в своей лаборатории.

На планшете следователя что-то пикнуло. Полицейский, внимательно прочитав пришедшее донесение, с неудовольствием посмотрел на профессора Крона. Согласно данным полиции, объяснили потом ему, вход в его квартиру в конце концов был квалифицирован Системой как незаконное проникновение. Соответственно, тот, другой человек, был преступником и все подозрения принял на себя. Ему не сказали технических подробностей. Как все еще временно подозреваемому ему надели на запястье следящий браслет, выдали временное удостоверение и отпустили до полного выяснения обстоятельств.

Не помня себя от радости, Ариус Крон почти бегом добрался до метро. Этот вечер мог закончиться совсем иначе! Он отделался легким сердечным приступом, можно сказать. И лишь, сев снова в углу вагона, он осознал то, что не в состоянии был заметить сразу. Его внутренний карман пальто был пуст. А это значит, что тетрадь с вычислениями осталась в полиции.

Глава 7

Его начальник в главной башне оказался стариком лет шестидесяти, не меньше. Элу никогда не видел никого настолько старого. Как он вообще дожил до этих лет? Это было странно. А тем более в подвалах, где люди теряли здоровье вдвое быстрее. Но Прулл, как звали старика, был живым доказательством того, что это возможно. Или он просто выглядел вдвое старше? Этого Элу никто не сказал. На какое-то время он даже испугался, что через пару лет станет таким же.

Стало понятно почему его сюда сослали, когда старик умудрился уснуть прямо во время уборки одной из шахт. Элу, возвращаясь от внешнего окна с тележкой, нашел его мирно дремлющим, прислонившись к стенке. Не решившись будить, он сам закончил всю работу.

То же самое случилось и на следующий день, и стало повторяться ежедневно. Элу был даже рад этому, потому что проку от такого помощника было немного, он скорее замедлял работу. В то же время было спокойней и веселей работать, зная, что тут есть еще одна живая душа. Прулл все это воспринимал как совершенно нормальное явление. Будучи вообще немногословным, он и не собирался что-то говорить. Иногда просыпаясь раньше и не находя ни Элу, ни своей лопаты, он просто возвращался в их каморку и принимался за стирку тряпичных фильтров и ставил нечто похожее на чай. Бог знает из чего он был сделан, но старик пил его постоянно и Элу он тоже понравился.

В отличие от пустых коридоров подвала его родной башни, здесь было не так пусто. На стенах их каморки было много полок, заваленных старыми документами и справочниками. Вообще, все книги хранились в библиотеках сверху, но в тех, что лежали здесь не было никакой пользы. Многие из них были исписаны поверх оригинальных слов, но это тоже были какие-то хозяйственные записи.

Элу нашел среди них несколько толстых справочников с картами, которые заинтересовали его. В них были карты разных городов. Названия ему ни о чем не говорили. Он даже не знал как назывался тот, в котором стояли их башни. Но все равно, эти книги занимали его. Сначала он воспринял их как ребус, пытаясь по знакомым очертаниям, что он мог видеть из окон их башен, отыскать место, где они живут. Но ничего такого там не было.

Нашлись и документы, относящиеся к конкретно этому зданию. Они все лежали на отдельной полке, рассортированные по темам. Тут был план электросистемы, давно смененной. Был, конечно, план вентиляции. Были их перерисованные вручную варианты для переделанной заново системы. Но, очевидно, это все уже не трогали не один год, судя по тому, под каким слоем пыли все хранилось. В липком смоге подвала этот слой пыли даже успел превратиться в корку, отчего многие документы были сильно испорчены.

Хоть города и не были знакомыми, он узнал на картах некоторые знаки. Он видел такие и рядом с их башнями. Одни он видел прямо из окна, они обозначали автобусные остановки. Некоторых он не видел в живую, но они были понятны ему. Это были автозаправки и разного рода ресторана, больницы, школы. Повсюду были значки метро и он мог поклясться, что видел их, только никак не мог вспомнить где.

Идея метро сильно заинтересовала его. Оказалось, что это еще целы город под землей. Первые метро были просто подземными вокзалами, но постепенно, когда население городов стало резко увеличиваться, а передвигаться по поверхности стало все трудней из за пробок, эти станции начали обрастать самой разнообразной инфраструктурой. Появились магазины, кафе, и даже кинотеатры и гостиницы. Все это стало настоящим новым миром, куда постепенно стало переходить более бедное население, потому что расположение офисов на открытом воздухе становилось все более элитным и привилегированным.

Что, если жизнь там тоже возможна? Идея постепенно начала облекать форму. Если он сможет расширить пространство их колонии, к нему начнут относиться совсем иначе. А то и вовсе основать свою собственную. Элу усиленно пытался вспомнить, где он мог видеть этот знак. Может быть, с моста? Теоретически, это было самое выгодное место. С крыши все казалось совсем маленьким, даже ближайшие здание, которые не были высотками. Снизу, из окна утилизации отходов была видна только ближайшая улица и стена соседней башни. А с моста он мог разглядеть гораздо больше.

Во время своей следующей дороги назад он попытался разглядеть окрестности, но была уже почти ночь и совсем темно на улице. В это время года вообще темнело раньше, и он решил, что на следующий день отправится в главную башню пораньше.

Это ему сильно помогло. В полдень видимость была вполне приличная. Первое, что он сразу увидел – проемы мусорных окон, из которых он недавно выглядывал сам. А снизу, прямо под ними шевелящиеся фигуры. Светящиеся глаза с такого расстояния уже не были различимы, но зрелище все равно было жутковатым. Эффекта добавлял болтающийся на ветру мост. Элу не особенно доверял веревочным перилам и держался обеими руками за разные стороны, если одна вдруг оборвется от ветхости.

Он неплохо видел скелеты и развалины соседних зданий и ржавые останки автомобилей внизу. Но расположенное дальше виделось с разной четкостью. Направление ветра менялось и густота желтоватого смога на местах менялась вместе с ним, открывая взгляду то больше, то меньше. Может быть он смог рассмотреть тот знак, в тот раз, когда втер был совсем сильный? Или вообще видел когда-то давно на фотографии. Нужно было сходить в библиотеку… Если, конечно, его теперь пустят.

Внимание Элу вдруг привлек слабый блеск вдали. Он не смог различить что точно это было. Просто что-то резко выделилось будто небольшой вспышкой из туманной мути. Трудно было даже определить дистанцию, только примерное направление.

Он стал всматриваться внимательнее. Мягкий свет появился еще пару раз, и теперь было видно, что это развалины одного из зданий вверх по улице. Что-то двигалось между развалин, на мгновение появляясь из за глыб бетона, и снова пропадало.

Это было странно. Он знал точно, что рядом больше не было колоний. Они заняли все сохранившиеся высотки центра, а в низинах люди давно не жили. Там можно было пройти в маске, пробыть час или два, но не оставаться долго. Если…Или его идея с заселением подземки все таки уже была кем-то реализована? Но все равно было непонятно, зачем кому-то понадобилось выбираться на поверхность и шарить по развалинам.

Свет вскоре пропал и больше не появлялся. Элу прождал с пол часа, но ничего не изменилось. Он решил, что лучше вернуться в другой день, когда будет светлее. Но никто не появился ни через день, ни через два. Может быть, ему показалось? Может просто какой-то блестящий предмет на ветру показался ему кем-то живым. А может, это просто влияние отравленного воздуха. Или стоило наблюдать в одно и то же время?

Он не мог ответить точно, и это заводило его еще больше. Если бы он мог туда попасть… Но мысль об уграх несколько остудила его пыл. Стоило вспомните эти пялящиеся на него из тумана глаза и рвущиеся по стене в истерическом припадке как только он…

Еще одна мысль осенила его. Ведь когда он только выглянул из окна в первый раз, угры не кинулись сразу, а только смотрели. Значит, они кидались не на все подряд. Значит, было что-то конкретное, что их привлекало и, может быть, их можно было отвлечь. Но, даже если он узнает, как пробраться к тому месту? Как пробраться вообще к любому месту? Не спускаться же по стене с третьего этажа.

Но ведь были и первые два этажа, которые просто были заперты. Куда вели они? Он спросил было Прулла, но тот не дал вразумительного ответа, только показав на бумаги. Элу сначала даже не думал об этом варианте, но на всякий случай перебрал все, что у них было.

Никакой точной информации не было. Да и что скажет ему расположение комнат на других этажах? Он хотел было пробраться через систему вентиляции, но она, как и все двери на нижние этажи, была во всех местах надежно замурована. Старая канализация была из тонких труб, это вообще был не вариант. Что еще?

Какая-то мысль вертелась прямо рядом, но он не мог за нее ухватиться. Он всматривался в планы один за другим. Что-то в них казалось ему до боли знакомым, но он не мог вспомнить что.

Он понял, что идеи закончились и решил просто поделиться своими идеями с Нией.

– О, здорово! – она всегда поддерживала его, какую бы ерунду он не предлагал ей. – Мне бы хотелось познакомиться с новыми людьми, если рядом такие есть.

– Да, только я не знаю как пробраться вниз.

– А что мешает?

– Так все двери и трубы замурованы. Я даже не знаю как пробраться на второй этаж, не говоря уже о подземной части здания.

– Да, раньше было проще. Просто садишься на лифт и едешь, – вздохнула Ниа.

Лифт? Мелькавшая у самого носа мысль неожиданно взорвалась у Элу в голове. Ну конечно! Он же видел эти кнопки сотни раз! Там были номера всех этажей и отдельно двух уровней подземной части высотки. Конечно, он никогда ими не пользовался, они остались просто муляжами в закрепленных кабинках. Но саму панель с кнопками видел постоянно.

– Спасибо! Ты лучшая! – Элу от радости чмокнул Нию в щеку и, не тратя время на объяснения, побежал вниз.

Он мог пробираться на работу в любое время. И хоть обязанность быть там при любой необходимости обычно напрягала его, теперь это было преимуществом. Он еще не знал, как он сможет пробраться через забитый снизу лифт, но это все равно была прямая дорога. Он должен был как минимум изучить возможность.

Была в этом деле и неприятная сторона. И, зайдя в одну из кабинок, Элу о ней вспомнил. Он с опаской посмотрел наверх, нет ли там опасности. Шок первого раза был силен. Но теперь он знал, что пока сверху не загорится свет, ничего не случится. Поэтому он стал с фонариком изучать стены.

Когда-то вдоль всей длины шахты шли ступеньки и тросы. Но тросы были сняты сразу же, скорее всего. А ступеньки были старательно спилены, чтоб невозможно было по ним забраться вверх. Еще ода предосторожность. В остальном шахта лифта была совершенно гладкой, без возможности зацепиться. Элу переключил внимание на пол.

Но он был тоже надежно замурован. Все таки требовалось, чтоб он выдерживал падение отходов разной степени тяжести с полусотни метров. Элу обошел все шахты, но все они были так же в точности замурованы. И снова неудача. Значит пути вниз нет вообще, кроме как по внешней стене?

Но, если подумать, это было не совсем все. Он точно знал, что есть и другие лифты. Потому что сверху их было больше. Просто нижние их части лежали в отгороженных на этих этажах территориях. И ходить туда было категорически запрещено.

Элу был в смятении. Он знал, что это его единственный вариант. И в то же самое время, это был огромный риск, прорываться на запрещенные участки здания. Он только слышал рассказы о нападениях из подвала, которыми их пугали в детстве. С самых первых лет то, что скрывалось во тьме за той колючей проволокой было воплощением его детских страхов, впитанных с молоком матери и сказками на ночь. Может, посоветоваться с Родом?

Через пару дней у них запланирована встреча на мосту, где они обменяются своими достижениями. Не будет лишним и пару дней поразмыслить над своими идеями.

– Ты что тут делаешь? – хриплый голос из за спины возник так неожиданно, что Элу почти подпрыгнул.

– Прулл? – это и правда был старик, появившийся неожиданно из за угла. В маске с фильтром это было не совсем очевидно с первого взгляда, но знакомый облик и седые волосы из под шапки выдавали хозяина. – Да вот, решил еще… А ты чего ходишь в темноте?

Сейчас-то было светло, но Элу сам включил электричество в этом крыле, а старик подошел с противоположной стороны с фонариком в руке. И обычно он поднимался наверх гораздо раньше, а в это время, наверное, уже спал.

– Пойдем, поможешь, – Прулл вместо ответа позвал его и, не дожидаясь, снова поковылял откуда пришел.

Он довел Элу до самой внешней стены. Сначала это показалось странным, но потом ситуация прояснилась. Там, сбоку от внешнего окна, светился еще один дверной проем. Дверь была кустарная, обшитая точно так же, как и вся остальная стена, поэтому была совершенно незаметна, особенно в обычном полумраке.

Неплохо старик устроился, подумал Элу, заходя внутрь. Это было обширное помещение, у которого в отличие от множества остальных было широкое панорамное окно. Они были раньше везде, но когда окна разбивались, заменить их было нечем, и просто заколачивали чем придется. Но больше всего его удивила стена неизвестной ему растительности, посаженной под этим окном. Несколько кустов занимали всю стену перед стеклом. По крайней мере, было понятно откуда старик берет свой чай.

– Откуда все это? – Элу показал и на кусты и на множество других вещей вокруг. Старик пожал плечами, вместо этого приглашая его жестом к верстаку у противоположной стены. Ого! Да тут было больше инструментов, чем он раньше видел за всю жизнь.

– Подержи здесь, – Элу с удивлением увидел, как старик снимает свою маску как ни в чем ни бывало и, послушно взявшись одной рукой где тот указывал, снял свою. Но ожидаемого зловония не было в помине.

– Почему здесь не пахнет как в коридоре? – Прулла, казалось, любые вопросы вгоняли в сон.

– Если скажешь кому, останешься без чаю. Понял? – заявил он вместо ответа на вопрос. И Элу понял, что он намекает на весь его длительный срок осуждения. И не потому что тот на него обидится, у него просто все заберут, начиная с кустов и заканчивая полезными инструментами. Наверное, Прулл появился здесь так давно, когда все это еще не было редкостью.

Он помнил рассказы взрослых, которые вспоминали как в молодости часто выбирались наружу. Тогда воздух еще не был так плох и они жили не только в башнях. Сколько же старику на самом деле лет? И за что его сюда?

Через минуту Прулл закончил то, в чем Элу ему помог. И, взяв большую коробку, в которой что-то закручивал, полез с ней по стремянке на стену. Вверху было несколько задвигаемых ниш и, вынув из одной точно такой же ящик, Прулл засунул в него тот, что собирал. Фильтр! Элу понял это, увидев вентилятор за сетками под нишами для фильтров. Вот почему здесь такой воздух. Судя по всему, труба идет далеко наверх, забирая воздух с верхних этажей под гнетом вентилятора. После фильтра воздух получатся, соответственно, еще чище, чем наверху. Может, в этом секрет его возраста?

– А почему сверху так же не делают? – на что Прулл снова пожал плечами и ответил вопросом на вопрос.

– Чай будешь?

Элу автоматически кивнул. Но взгляд его то же самое время упал на полку с инструментами, на которых он разглядел большие кусачки. Это было именно то, что нужно, чтоб пробраться за заграждение из колючей проволоки. Может быть, это был знак?

Глава 8

С момента его возвращения прошло уже несколько дней. Система охраны была исправлена, замки сменены. Его личность была официально идентифицирована и его документы восстановлены. Но все же с каждым днем профессор Крон становился все более и более беспокойным. Он знал эту систему. Полиция будет рыть до последнего, пока не выявит все связи арестованной фирмы – это была угроза номер один. Его тетрадь с шифром вычислений все еще была в полиции и, возможно, уже читалась и анализировалась.

То, что его не арестовали сразу ни о чем не говорило. Факт его присутствия вблизи теракта в сумме с исписанной шифром тетрадью была для полиции как красный маяк, просто кричащий о том, что тут что-то крайне подозрительное. Это была вторая угроза. И если эту историю хотя бы начали прорабатывать и, одновременно, его имя хоть мельком встретится в деле о фирме, ответственной за теракт, это бы означало моментальный приговор.

И все это было лишь вопросом времени. И время работало отнюдь не на него. Каждый день вероятность того, что звонок телефона, или стук в дверь означает то, что им наконец-то заинтересовалась полиция была все больше. Вместе с тем, он был в полной растерянности относительно своего проекта. Теоретическая часть была закончена, но попробовать реализовать идею физически возможности не было. Не легально, не в центральной части мегаполиса. Но только тут он что-то из себя представлял и имел какие-то возможности.

Проведя в сомнениях неделю, он все таки решил действовать. Пусть старый план провалился, пусть над ним висит постоянная опасность ареста. Все равно. От сидения на месте и тряски за судьбу ситуация не улучшится. До момента восстановления документов ему назначили в институте временный отпуск. Однако, получив их, Ариус Крон, объяснив это стрессом от происшедшего, попросил отпуск официальный. Благо, он не уходил в него уже несколько лет, поэтому к данному желанию его руководство отнеслось с пониманием.

Если, подумал он, нет легального способа собрать его изобретение, то нужно придумать повод заниматься этим без необходимости разглашения цели. Его изобретение возникло не за один день и было много сопутствующих проектов попроще. Понадобилась еще неделя, чтоб выбрать и оформить тот из них, который предусматривает использование подобных ресурсов. Это на порядок увеличит время его работы и все еще не приведет его к цели, поскольку некоторые составляющие он не мог получить легально ни под каким предлогом. Но это уже будет началом, чем-то, что будет требовать только завершения. А пока он займется сборкой основной части прибора, он что-нибудь да придумает. Если все еще останется на свободе, конечно.

План сработал отлично. Институт всегда был рад тому, если сотрудники инициировали работу над каким-то проектом в свое личное время. Проекты эти не представляли опасности и не предполагали шума, или вообще чего-то, запрещенного в спальных районах. Поэтому все необходимое оборудование было доставлено в просторный лофт профессора Крона. Его квартира, в основном пустая и тихая, моментально превратилась в большую лабораторию.

Кроме оборудования из института Крон заказал еже доставку нескольких небольших станков, объяснив это некоторым новым хобби. Некоторые элементы он предполагал заказать подпольно, но по новому сценарию ему придется выполнить их самому. А значит, нужно было освоить пару профессий за максимально короткое время. Он понимал, что сразу хорошо не выйдет, и что понадобится извести приличную часть закупленного впрок материала, прежде чем из его рук выйдут достаточно точно сделанные компоненты.

На все это он потратил львиную долю средств, ненужных ему до того момента и несколько лет просто складываемых в банк. Оставшихся было достаточно по его подсчетам на несколько месяцев существования, которых должно было хватить на завершение проекта своими руками.

Но это была не единственная его цель. И, рассудил он, даже не первоочередная. Пока угроза прихода полиции угрожала ему, первостепенной задачей было создать себе пути отступления. Это было и, с одной стороны, самой простой с технической точки зрения, но и, одновременно, самой рискованной частью его плана. Он должен был научиться делать поддельные документы. Он знал, что это было возможно, он примерно представлял область знаний, необходимую для этого. У него была достаточная квалификация. Это, по сути, было сродни печатанию поддельных бумажных денег. С нужным оборудованием это было очень просто. Трудно было решиться взять такую купюру и предъявить в магазине. Потому что и здесь, если он где-то ошибется, это будет провал всего дела.

Начало было самым простым. Собрать прибор, клонирующий чипы готовых идентификационных карт было не долго. Это были основы микроэлектроники, которыми владел любой выпускник технического училища. Он мог сначала тренироваться на своей собственной, проверить работоспособность результата, а потом уже приступать к сканированию чужих. Необходимо было собрать небольшую базу, потому что пользоваться поддельным документом больше одного раза было нельзя. Опасность обнаружения росла в геометрической прогрессии с каждым использованием фальшивки. Проблемой в данном случае было найти повод взять их документы на сканирование. Ему нужны были похожие на него мужчины близкого возраста, чтоб визуальная проверка с тех же камер не увидела критической разницы.

Подумав, он дал объявление, что женщина шестидесяти лет без финансовых проблем ищет спутника жизни без вредных привычек. Пришлось создать фиктивный аккаунт в сети, набрав фотографий симпатичной и богатой старой леди. Слабым звеном было то, что он не мог за пару дней сделать ее истории в сети долгой по времени. Тогда он решил отработать легенду овдовевшей недавно миллионерши, которая не имела нужды сидеть в сети раньше, но желание найти вторую половину привело ее сюда.

Взаимно желающие нашлись сразу и в большом количестве. Когда счет дошел до нескольких сотен, профессор Крон решил завершить первую стадию. Второй было отложенное свидание в определенное время в определенном месте. Эта часть была самой рискованной. Нет, он, конечно, не собирался идти на каждое из этих свиданий, прикинувшись женщиной. План был другой.

Отыскав подходящий район, он прикрепил устройство сканера карты к воротам одного из домов под видом кодового замка. По легенде, он добавлял имя кавалера в список допущенных гостей, по карте которого замок открывается. Это не было чем-то подозрительным. Карта была просто чипом, содержащим личный номер, по которому ничего нельзя было сделать без дополнительного кода. Но Крон несколько усовершенствовал свой прибор. К сканеру карты он добавил широкоугольную камеру, которая снимет пришедшего в момент попытки войти. Он понимал, что фотографии в сети будут, скорее всего, далекими от оригинала. Нужна была актуальная внешность. В кнопку активации замка он вмонтировал сканер, который снимет отпечаток пальца. А по времени, на которое назначено свидание, он будет знать имя владельца документа.

Собрав первый прибор, он решил, что одного отпечатка будет маловато. Но не заставлять же их нажимать всеми пальцами. Единственной альтернативной идеей было добавить трехмерный сканер, активируемый той же кнопкой. По идее, во время нажатия остальные пальцы должны будут занимать не строго определенное, но предсказуемое положение, поэтому область сканирования будет невелика. Прибор получался сильно сложнее, что несколько напрягало и затягивало процесс. Зато таким образом у него будет образ целой руки.

Затем, решив, что скан обеих рук будет еще лучше, он добавил в прибор голосовое сообщение, в котором женский голос говорил о том, что дверь заедает и нужно посильнее дернуть обеими руками. А спрятать пару миниатюрных круговых сканеров в ручки было уже куда проще. В итоге прибор получил возможность получать все необходимые данные почти в идеальном качестве.

Была опасность, что кавалер, не сумев войти, попытается зайти другим способом, или останется ждать у ворот. Поэтому пришлось разбросать время свидания на интервалы в час. Конечно, он не мог назначить свидания с утра, или ночью. В итоге получалось, что второй этап займет значительное время. Конечно, ему не придется сидеть рядом и фиксировать данные. Прибор будет запрограммирован на сбор, систематизацию и пересылку профилей каждого из клиентов этой маленькой аферы.

Другой проблемой было то, что на следующий день прибор заметят сами жители дома, оставлять было нельзя. Но за один день он успеет собрать данные только полдюжины человек. Пришлось сделать несколько приборов и разместить их на воротах дворов одного района. На всех них был один приемник, который собирал и систематизировал водные данные.

По сути, это пока еще не было чем-то незаконным. Но если бы этим занимались дети, это просто сочли бы шалостью, шуткой. Но поймай на этом полиция его, старого уважаемого профессора, у нее определенно возникнут вопросы. Он и сам не до конца понимал, как вся эта идея могла родиться в его голове. Впрочем, это просто была еще одна задача, решением которых он посвятил свою карьеру. Просто кроме физики, тут было еще немного психологии, вот и вся разница.

В день «Д», собирая в снятой в пределах дальности передатчиков еще одной квартиры и глядя как гладко идет задуманное, у старика даже мелькнула шальная идея также подойти к одному из сканеров, а потом пожаловаться в полицию, будто он был одним из обманутых ухажеров. Но, подумав, он решил, что не стоит слишком наглеть. Впрочем, половину задуманного выполнил. Он не мог собирать все сканеры, спиливая их с решеток. Это было не так же легко, как прикрепить их холодной сваркой. Пришлось позаботиться, чтоб на них не осталось его отпечатков. А в конце дня, когда все несостоявшиеся любовники разошлись, он также подошел к одному из приборов, пройдя ту же самую процедуру. Он не пойдет жаловаться в полицию, но теперь на случай вопросов, у него было объяснение что он делал в этом районе и зачем снял квартиру поблизости.

В конце дня у него в руках были данные сорока восьми человек. Пришлось отсеять львиную долю заявок, иначе пришлось бы делать в разы больше приборов, что тоже было не так-то просто. К тому же, это дало ему возможность выбрать наиболее подходящие варианты, максимально похожие на него. Но даже выбрав достаточно близких внешне, он все равно приходил в ступор от мысли, что придется воспользоваться сделанным самому поддельным документом. А это предстоит сделать завтра, посвятив сегодняшнюю ночь печати фальшивых идентификационных бэйджей.

Глава 9

Элу не стал торопится проникать в подвал, а дождался следующего дня. И хотя здесь пока работы не было, он решил идти через свою башню. Прулл был безобидный старик, но здесь он оставался без свидетелей. К тому же, если он доберется до улицы, то лучше будет оказаться там днем. А в своей башне он как раз работал до обеда.

Он заранее нашел коридор, который был всех ближе к одному из лифтов. Неизвестно, сколько там было заграждений и лучше было сразу выбрать самый короткий путь.

Проволока поддалась легко. Элу не стал разрезать все, а перекусил только несколько с самого краю, ровно столько, чтоб можно было пролезть. Он зарядил фонарь насколько мог и теперь его должно было хватить почти на час на полной яркости и еще на полчаса на меньшей.

Второй ряд проволоки оказался всего через несколько метров. Чуть дальше, чем было видно с его фонарем от первого заграждения. Он проделал с ней то же самое. Если не знать, что проволока разрезана, можно было и не заметить. С другой стороны, если через это место будет рваться что-то не обремененное ясным сознанием, оно прорвется легко.

Элу старался разрезать как можно меньше, ровно столько, чтоб осторожно протиснуться. При этом нужно было умудриться не порвать одежду за колючки, развешанные по всей длине проволоки, и еще следить, нет ли кого с той и другой стороны.

За вторым ограждением уже ничего не было. Просто пустой пыльный коридор, как на любом другом этаже. Элу старался больше вслушиваться, потому что видно было только на несколько метров во все стороны. У него не было ничего кроме кусачек, поэтому он держал их на изготовку, чтоб в случае чего применить не по назначению.

Но коридор был совершенно пуст, и он без приключений подошел к лифту. Нужно ли изучить весь этаж, или сразу попробовать спуститься? Элу выбрал средний вариант. Поскольку сзади точно не было ничего опасного, он решил пройти немного вперед. Чтоб иметь уверенность хотя бы в паре десятков метров безопасного пространства. Это был просто коридор с комнатами, которые было недолго исследовать. Он прошел даже больше и, ничего не обнаружив, вернулся к лифту. Скорее всего, этаж был давно и полностью пуст. На полу, покрытом густым слоем пыли, не было ничьи кроме него следов. Это немного успокаивало.

Дверь в шахту была заколочена обыкновенными досками. Просто так они не поддавались и у Элу ушло некоторое время чтоб сообразить, что кусачки было удобно просовывать тонким концом под край доски и можно было использовать как рычаг. Доски были прибиты с внутренней стороны шахты. Видимо, еще в то время, когда верх не был забетонирован. Это было понятно, так их было труднее убрать с той стороны и совсем просто выбить с этой. Всего несколько хороших пинков, и проход готов. Но это было слишком опасно, и Элу работал кусачками.

Наконец, первая доска поддалась. Гвоздь полез с таким скрипом, что Элу остановился на полпути, вслушиваясь, нет ли сейчас движения с опасной стороны. Но все было спокойно. Он осторожно дотянул доску и точно так же оторвал еще три штуки, оставив каждую из них висеть на одном гвозде с противоположной стороны.

Теперь у него был проем достаточно большой, чтоб пролезть. Элу подставил к нему фонарь и заглянул внутрь. Рядом не было ничего необычного. Сверху была твердая бетонная поверхность, загораживающая проход выше. Стены были те же. А что было внизу он не смог разглядеть. Свет фонаря давал света достаточно лишь чтоб разглядеть доски, точно так же загораживавшие выход из шахты этажом ниже и еще, может быть, на метр. Но зато он увидел на стене не спиленные ступеньки. Видимо, их решили ликвидировать только в жилой части башни.

Элу перескочил на лестницу сбоку и начал осторожно спускаться. Если снизу и есть кто-то, у него будет фора из тех нескольких метров, что освещены фонарем. Но снизу было по-прежнему тихо. Скорее всего, каждый этаж шахты был заколочен. Когда он добрался до самого низа, оказалось, что так и есть. Это был сейчас пустой колодец пятнадцатиметровой глубины.

Если он прошел пять этажей, то в здании было два подземных. Он мог выйти и на первом, но ему нужно было не на саму поверхность, а в подземку. Если он и понял что-то из тех карт, что нашел в каморке, это то, что все небоскребы были устроены примерно одинаково. И здесь, как им в любом другом, должен был быть коммуникационный тоннель, по которому шли канализация и электрические провода. Он мог и не соединять башню с соседними, но был самым длинным путем, ведущим от здания, в любом случае.

Его в данный момент больше беспокоило другое. Сейчас, даже не начав выбираться из шахты лифта, он был самой заметной частью подвала. Со своим фонарем он будет виден как на ладони из любой его части. И единственная его дорога для спасения – это обратно вверх. Подумав об этом, он потушил фонарь и присмотрелся к окружению через щели досок. Но там была кромешная тьма. Звуков не было тоже, и он немного успокоился.

Но здесь Элу оторвал только одну доску, самую широкую, через которую легко мог протиснуться. На предыдущем подвальном этаже он разглядел очертания ржавых автомобилей, и он, видимо, был большим залом подземной стоянки. Здесь же он вышел снова в какой-то коридор, где уже не было никакой отделки стен, а сплошные металлические решетки. То, что надо. Где-то здесь будет и проход на улицу.

Он не знал точно куда ему, поэтому решил просто двигаться вдоль одной из стен, пока не встретит линию отопления, или канализации, а потом следовать за ней. Трубы отопления он нашел первыми, но они привели его только в местную котельную. На поиски канализации, однако, понадобилось не так много времени. Эти трубы сходились вместе со всех сторон, а потом уходили дальше под пол. Это то, что он искал!

Совсем рядом оказался и люк. Это была просто одна из сетчатых панелей, из которых состоял пол. Разница была только в наличие отверстия для руки чтоб открыть. Элу поднял тяжелую панель и заглянул вниз. Туннель был довольно узкий, недостаточный чтоб идти в полный рост, но все равно вполне пригодный для передвижения.

Он спустился вниз и стал осторожно продвигаться вперед. Тоннель шел, не сворачивая на несколько десятков метров, а потом закончился, упершись в толстую решетку. Наверное, она ограждала канализацию здания от основной магистрали. Элу потряс решетку, но она была толстой, отлитой из чугуна и словно приросшей к стене. Он попробовал посмотреть сквозь ее отверстия. Было видно недалеко, но свет проникал достаточно, чтоб разглядеть несколько крупных труб, сходящихся вместе и уходящих в перпендикулярном направлении. Скорее всего этот туннель уже идет далеко вдоль городской дороги.

Что с креплениями? Он изучил края чугунной преграды. Она была привернута к стене большими гайками. Наверное, сейчас он бы не справился даже при наличии ключа. Тут все срослось и проржавело от времени. Кусачки ему точно не помогут. Все, что он мог сейчас сделать – это измерить гайки, чтоб знать что сюда брать. Не факт, что ключ поможет.

Фонарь стал светить слабее и Элу понял, что в любом случае пора назад. Будет неприятно, если его не хватит на обратную дорогу. Ему еще никогда не приходилось уходить так далеко туда, где нет стационарного освещения. А особенности работы старого самодельного фонаря он знал только примерно по чужим словам.

Но путь обратно оказался проще, если не считать подъем на четыре этажа по технической лестнице шахты лифта. Фонарь светил теперь всего на пару метров, но этого хватало, чтоб разглядеть собственные следы. Что здесь есть кто-то еще Элу уже не беспокоился. Он бы об этом давно узнал, так как сам не остался бы незамеченным.

– Ну как успехи? – спросил он Рода, когда вечером они встретились снова на мосту в главную башню. Элу решил пока не рассказывать о своем небольшом исследовании. Надо придти хоть с какими-то результатами, иначе это все будет не более, чем любопытством и опасной авантюрой.

– Продвигаюсь понемногу. Смотри! – Род вынул из кармана журнальный листок, в котором поверх букв был аккуратно расчерчен план предпоследнего этажа. Некоторые места еще были пустые, а рядом с нанесенными линиями были цифры размеров. – Пока немного. Я начал в тех местах, где никого не бывает. Но, похоже, начинается сезон, и большинство мужчин будет на мостах. Тогда этаж будет почти пустым и я смогу попасть куда захочу.

– Сезон? – Элу не совсем понял, что Род имел в виду.

– А, мы так называем то, когда количество угров сильно прибавляется. Они иногда понемногу рыщут под башнями, а иногда прибывают со всех сторон целыми толпами. Словно миграция на брачный сезон. Тогда большая часть охраны собирается на мостах чтоб пострелять в них. Я тоже хочу…Но дело прежде всего. Может разок только выйду, чтоб подозрений не вызывать. Ведь в них хрен попадешь.

– Это с моста-то? – Элу усмехнулся. – Там не больше тридцати метров.

– Ну в туловище-то не проблема. Но они этого будто и не чувствуют, – Род и не думал обижаться на улыбку друга. – Чтоб свалить нужно точно в голову. А пока мозг цел они как-то умудряются выживать. Только злее становятся.

– Я бы пострелял…– Элу вздохнул мечтательно, а потом грустно. – Но теперь мне в охрану попасть не светит.

– Это если мы не распутаем это дело. Не парься, мы справимся, – Род казался настроен вполне оптимистично по этому поводу. – Меня больше напрягает твой кашель.

– Кашель? Да обычный.

– Ты просто не замечаешь, привык. А я тебя раз в неделю вижу, и прямо в глаза бросается. Зайди к врачу.

– Ага, – Элу усмехнулся. – Будто он не скажет, что это закономерное следствие моего наказания. Толку-то.

На самом деле его уже сейчас беспокоил не только кашель. Было и то, что не заметно снаружи. Кожа, наиболее часто соприкасающаяся с испарениями снизу была раздражена. Иногда чесалась смертельно. А месте, где была хоть небольшая царапина начинали воспаляться. И это уже после такого короткого времени, проведенного снизу. Удивительно, как Прулл дотянул до своих лет. Но этими мыслями Элу не стал делиться ни с кем.

Род неохотно кивнул после последней фразы. Элу был прав, никто не станет сейчас особенно беспокоиться по его поводу.

– Слушай, – Элу вдруг вспомнил что хотел. – А ты не сможешь достать вот такой ключ?

Он показал Роду размер. В небольшой мастерской Прулла было много всякого добра, но вот такого огромного точно не было.

– Не знаю. Попробую. А зачем?

– Ну там, по работе надо.

– Зная тебя, легко предположу, что задумал конвейер сделать, чтоб руками не таскать мусор. – Род понял, что не добьется ответа и просто посмеялся.

– Неплохая, кстати, идея! – поддержал Элу.

По поводу кашля Род оказался прав. И Ниа, и его родители это тоже начали замечать. Но сделать ничего не могли, кроме как найти ему еще ткани на свежие фильтры. Но если болезненный кашель пришел всего за пару недель, сколько он еще продержится?

Элу не стал ждать ключа, а попытался найти другое решение. Было бы проще, если бы он точно знал что у него есть в арсенале. А так пришлось дожидаться когда Прулл поднимется наверх и исследовать внимательней его небольшое царство.

Для этого пришлось пару раз задержаться подольше, Элу не рискнул искать просто пока Прулл по своему обыкновению дремал. Он, было, сразу присмотрелся к большой монтировке, но отбросил эту идею. Огромную чугунную трубу он не оторвет. Может, отпилить гайки вместо того, чтоб сворачивать их? Это уже что-то похожее на план.

Ножовка у Прулла была, но она висела всегда на самом виду и Элу не решился ее взять. Тем более он не решился ее просить, чтоб не пришлось рассказывать зачем. Он пересмотрел все ящики и полки, пока не нашел несколько сломанных полотен. Они были старыми затупленными обломками того, что когда-то было полотнами от ножовки, но это было хоть что-то.

Он взял пару, решив, что если что, то такую мелочь он сможет взять и пока Прулл спит. Но, скорее всего, ему хватит и одной запасной. Он обернул концы полотна тряпкой, чтоб браться рукой и попробовал на металлическом уголке. Медленно, но пилит. Вот будет смешно, когда он дня три провозится с этими гайками, а Род принесет ему ключ. Да, это было похоже на его везение. Но ждать все равно было хуже.

Элу потратил на отпиливание больших приросших к болту гаек не три дня, а полторы недели. Каждую пару дней, спиливая еще одну он искренне надеялся, что у Рода получится, но тот ничем не мог его порадовать. Такого ключа не было. А Элу по два раза в день спускался в подвал по шахте лифта, пробирался по тоннелю к решетке и в течении почти часа пилил кончики болтов, не обращая внимания на мозоли.

Элу уже не останавливался когда свет фонаря тускнел, чтоб использовать каждый спуск максимально эффективно. Теперь он спускался вниз и добегал до выхода всего за пару минут, чтоб еще сэкономить время, которое было ограничено самодельной батареей. И через девять долгих дней последняя гайка упала на пол. Он подковырнул плиту монтировкой, которую тоже предусмотрительно захватил. Нажал всем телом, и решетка поддалась. Со скрипом отошла она от стены, открывая Элу проход во внешний мир.

Глава 10

В его руках было пять пробных карт. Профессор Крон еще раз пристально изучил их. Нет, физически их невозможно было отличить от настоящей. Все было просто идеально. Даже фотографии он слегка подправил, смешав со своими чертами. Так, чтоб оригинал все же был узнаваем, с учетом размера фото, но все же сгладив некоторые самые очевидные непохожести. За электронную часть он тоже не волновался, она была проста как схема от будильника. Но все таки оставались слабые места в его плане.

Все они были связаны с логическим анализом системы, которая связывала каждую личность с определенным паттерном поведения. Искусственный интеллект оценивал географию перемещений, сумму покупок, наличие повторяющихся номеров карт в непосредственной физической близости. Все, даже связи второго и третьего порядка, как например, то, что владелец карты был недалеко от человека, который однажды был недалеко от человека, который находился близко от человека с повышенным уровнем подозрения.

Его преимуществом было количество карт. Система слежения была чрезвычайно мощной, но все же она работала статистически. Если все его действия будут совершены с разными картами, то система не сможет связать их в единое целое. И здесь была ее слабость. Но все же Ариус Крон волновался. Теоретически все же были слабые места. Он, например, мог воспользоваться картой при посадке в метро, когда ее реальный владелец тоже будет в метро в совсем другом месте. Это автоматически станет основанием сигнала тревоги Системы.

Но все это было опасным с самого начала. Просто использовать карты нужно только при крайней необходимости. Сейчас нужды в фальшивой карте не было, но их все равно нужно было протестировать. Если в их изготовлении были ошибки, то нужно было знать о них как можно раньше.

Первой проверкой было метро. Это самый простой уровень. То минимальное, на что должны пригодиться карты, то есть помочь ему незаметно выбраться из города, скрыться туда, где полиция не стоит на каждом шагу и где больше возможностей нелегальной деятельности.

Он еще не придумал как сделать незаметными накладки на пальцы. Напечатать силиконовые накладки было не трудно, но чтоб они выглядели частью пальца....Пока это просто были приклеенные мягкие наперстки на перчатках. Со стороны казалось, что перчатки просто обрезаны, если не приглядываться близко. На первое задание должно было хватить. Профессор повесил один из бэйджей на шнурок на шею, как он делал всегда, а остальные убрал в потайной карман под складкой пальто, чтоб их не обнаружили при случайном обыске.

Поразительно, думал профессор Крон, спускаясь на лифте, как все меняется вокруг, когда знаешь, что нарушаешь закон. Едва выйдя с поддельными документами из квартиры, он автоматически превратился в преступника. И все вокруг, такое привычное и заурядное, стало каким-то тревожным. Выйдя на улицу, он не мог перестать оглядываться по сторонам в поиске вездесущих патрулей, которые нужно было теперь обходить стороной.

Но он понимал еще две вещи. Во-первых, такое поведение только вызывает больше подозрений. Нужно было быть как можно спокойней и естественней. Безобидных с виду очкастых стариков вообще редко останавливают, если, конечно, они сами не начинают давать поводы к этому. И, во-вторых, он понимал, что рано или поздно его документам все таки предстоит пройти проверку встречи с полицейским. Самую важную из всех. Это был только вопрос времени когда его остановят.

Он помнил дорогу к метро наизусть, и старался идти, смотря себе под ноги, медленно, будто просто прогуливаясь. Но хоть он и шел так медленно как мог, дорога, казалось, пробегала в разы быстрее обычного. И это было понятно. Сейчас больше всего он думал о том, как пройдет через рамку. И чем ближе он к ней подходил, тем более нервными становились движения. Он старался контролировать себя, но выходило плохо. Все же, он был не преступник. Он был обычный профессор-физик, ни разу за жизнь не нарушавший правил.

Пройдя последние шаги, будто поднимаясь на эшафот, он дрожащей рукой вынул самодельный бэйдж и провел им по сканеру рамки, стараясь не смотреть на контролирующие с разных сторон это место камеры. Загорелся зеленый свет и он, уже почти оказавшись в ступоре от страха, сделал этот последний шаг. Из транса его вывел толчок в спину и окрик «Давай, не стой! Не один тут!». Профессор Крон послушно сделал несколько быстрых шагов вперед, подальше от рамки, и тяжело выдохнул. Прошел. Если сумеет и выйти обратно, то значит все в порядке.

Он покатался некоторое время по метро, переходя со станции на станцию. Но никто не обращал на него внимания. Проездив по центру и до окраины пару часов, он даже начал успокаиваться. Даже если его обкрадут в этот раз, улыбнулся он мысли, у него есть еще четыре карты. Вор сделает больше проблем себе. Он нарочито вывесил бэйдж наружу, провоцируя возможного вора. Но, как на зло, ни одна рука не потянулась в его сторону. Он отворачивался, притворялся спящим, но теперь он словно перестал интересовать окружающих. Может быть, потому что он не в окраинном районе?

Да, сейчас он уже был не в далеке от родной станции и, соответственно, в зеленой зоне. Здесь преступность была заметно меньше, чем в бедных гетто, называемых политкорректно промышленными районами. Но возвращаться снова на окраину снова ему совсем не хотелось. Кто-то мягко толкнул его в плечо. Он отступил в сторону, чтоб не мешать. Но толчок повторился.

– Ми-иилс! – услышал он с той же стороны голос. И понял, что это уже не первый раз. Женский голос повторял это имя, а его обладательница мягко толкала его с боку в плечо. Милс? Нет, вы ошиблись, хотел было он сказать в ответ, но неожиданно вспомнил. Через секунду он вспомнил что это за имя и где он его слышал. Это было имя, написанное на висевшем на его шее бэйдже, Милиус Гест.

Это было чертовски глупо с его стороны забыть про имя. Если бы его остановила полиция и обнаружила, что он не знает имя, написанное на его идентификационном бэйдже, это был бы самый быстрый и самый глупый провал из возможных. И так же глупо, понял он сейчас, было высовывать его напоказ. Глупейшая бравада.

– Милс, ты не узнаешь меня? – дама близкого возраста смотрела на него с широкой улыбкой, заглядывая в глаза. – Ну конечно! Столько лет прошло! Двадцать? Двадцать пять? Да я сама бы не узнала тебя, если бы случайно не заметила надпись на карте! Представляешь, как повезло!

Да уж, повезло! Профессор Крон был снова в полной растерянности. Чтоб хоть как-то подыграть женщине, он стал пристально рассматривать ее, показывая лицом, что никак не может узнать. Он смотрел и через очки и над ними, чтоб показать искренность своих стараний, тем временем соображая что делать дальше. В этот момент вагон поезд остановился у следующей станции.

– Простите, не узнаю…Это моя станция…Всего хорошего!

Он было рванул что было сил к выходу, но незнакомка взяла его рукой под локоть, все так же радостно улыбаясь, не желая никуда отпускать.

– Ми-илс! Ну как же не узнаешь! Ну подумай! Ну вспомни!

Ей было, очевидно, все равно, торопится он или нет. Видимо, это был очень важный для нее человек, и когда-то очень близкий. Притвориться больным на голову? Потерявшим память? Профессор Крон начинал подозревать, что иного выхода ему не остается. Но, видя настойчивость этой женщины, он был почти уверен, что она его уже никуда не отпустит, что бы он ни сказал. Она будет расспрашивать о его жизни, спрашивать о прошлом, которое ему не было известно. Нет, он должен был просто убежать от нее. Но шанс был упущен, поезд уже двигался в направлении следующей станции. По крайней мере несколько минут он будет в ее власти, и должен будет как-то создать впечатление, что о нем не надо заявлять в полицию.

– Ну же! – женщина топнула ножкой, на секунду перестав улыбаться. – Лиэна, Лиэна Касси. Неужели ты забыл?

– Лиэна…?

– Я знала, что ты вспомнишь!

Она наконец-то отпустила его руку и как ребенок захлопала в ладоши, после чего, уже не сдерживаясь, обняла. Профессор автоматически обнял в ответ, неуклюже похлопывая по плечу. Ситуация становилась все более неловкой и угрожала стать катастрофической.

– Лиэна, я так рад…но… – в панике он пытался срочно придумать что-то. – Но мне было срочно нужно выйти, на прошлой станции…я так спешу…давай с тобой свяжемся…Дай свой номер и я…

Он с надеждой поглядывал искоса на окошко, ожидая огней следующей станции. Женщина тем временем полезла в свою сумочку, ища на чем написать. Вот оно! Вдалеке показались огни, вагон едва заметно начал притормаживать.

– О нет! У меня и написать не чем… – женщина нервно перебирала вещи в сумочке, тоже глядя теперь на приближающиеся огни станции. Но ей понадобилось лишь несколько секунд, чтоб принять решение.

– А не беда! – Она снова цепко взяла его под руку. – Я пойду с тобой. Мы ведь можем немного прогуляться? А та-ам…как уж пойдет. Ты женат?

Она заговорщически подмигнула Крону, который в ответ изобразил натянутую улыбку и отрицательно покачал головой. Эта дама была поопаснее любой полиции, подумалось ему. Если, конечно, она и правда в ней не работала. Да, это было бы неожиданно тонкой работой с их стороны.

Глава 11

Батарея фонаря уже начинала садиться, но Элу не смог преодолеть искушение. К тому же сейчас полдень, снаружи фонарь все равно не понадобится. Аккуратно прислонив решетку обратно снаружи, он спустился в основной тоннель.

Все трубы здесь были по стенам, а дно было сплошным ручьем. Видимо, он еще и служил отводом сточной воды в городе. Одно было точно хорошим признаком: если вода течет, значит ей есть куда утекать. Поэтому Элу решил пойти по течению. Его сначала пугал громкий звук его шагов, шлепающих по воде, но он еще никого не встречал здесь и немножко осмелел. Тем более, что в руке он все еще держал монтировку, так что при случае мог защитить себя.

Идти по течению пришлось совсем недолго, вскоре Элу увидел впереди себя тусклый свет. Он погасил фонарь, и стало понятно, что это сразу несколько источников, идущих сверху. Это, вероятно, были люки на тротуарах или рядом. За ними уже могло быть что угодно, и Элу замедлил шаг, ступая теперь тихо и осторожно.

Оказалось, что свет шел из узких отверстий сбоку тротуара, откуда должна была стекать вода с проезжей части. Пролезть там было невозможно. Но люк все таки оказался рядом с одним из них, у противоположной стены. Элу бы не заметил его ни за что, но к нему по стене шла проржавевшая металлическая лестница.

Прежде чем вылезать, Элу осмотрелся через водосточный проем. Снаружи все было знакомым, ничего необычного. Правда, не было видно далеко из за того же желтого смога. Но, кажется, никаких движений. Элу забрался по лестнице и поддел монтировкой люк. Тот легко поддался и отодвинулся в сторону.