Темные спасатели бесплатное чтение

Все персонажи вымышлены. К счастью, люди еще не настолько одиноки, чтобы прибегать к помощи темных сил.

Глава 1. Темная ночь

Если закрыть глаза, то весь мир пропадает. Можно падать и падать, но дна так и не достичь. Где я? Почему солнце далеко и не доходит до моей души? Может, грех обуял мое порочное тело? Дай мне ответ. Приди. Я здесь.

Горячие струи воды обволокли меня. Ноги соприкасаются с кафелем, а руками я оперлась об стены, чтобы не упасть, содрогаемая рыданиями. Приди ко мне. Вот мое тело. Оно – твое. Все мои защиты пали, я нога и не буду строить преград. Прошу, приди же! Пожалуйста. Обними меня. Мне нужно твое тепло. Настоящее, живое, искрящееся и пульсирующее. Мне нужно твое тело рядом со мной. Мне нужно знать, что живое Божье существо, согретое солнцем, любит меня, заботится обо мне, и прибывает рядом. Это слишком много? Прошу простить мои душевные порывы, но холод не даёт покоя.

Я делаю воду все горячее и горячее, тлея изнутри. Хоть костер и погас, но дым душит меня. Ему нет выхода. Я не могу принять чувство, что в этом мире можно быть настолько одиноким. Догорая, я не могу поделиться последним теплом. Даже этого у меня нет.

Пустота.

Одиночество живет под моим боком. Это то самое чудовище, что спит под моей кроватью. Да, оно дремлет, но лишь изредка, когда меня нет рядом. Стоит открыть дверной замок, и оно тут как тут. Темной тенью скользит по полу и стремится обнять меня. Но нужна ли мне такая компания? Правда ли, что плохая компания лучше полного ее отсутствия?

Грудь обжигает горячий наплыв, но это не помогает. Немного убавив температуру, я оседают по кафельной стене. Все еще все темное. Глаза закрыты, но слезы могут лить и так. Видишь ли ты мои страдания? Видны ли слезы, когда вокруг и так много воды?

Все плачут.

Отчего же мои слезы кажутся более важными, чем слезы других? От чего сдавленный ком в груди душит сильнее, чем обычно? Почему я превозношу свои страдания?

Приди ко мне, мой милый друг, и согрей меня. Я отдам все, что имею. Немного, верно, но будь со мной. Раздели же это путешествие длиною в жизнь. Мы будем исследовать этот мир, создадим новые измерения между нами. Все подвластно двум горящим немного порочным созданиям Божьим. Просто будь со мной.

Давай я представлю нашу игру, а ты последуешь за сценарием и напишешь собственный, где главная женская роль отдана, безусловно, мне? Я – твоя, ты – мой. Это самое главное. Это будет греть мое хрупкое тело, пока земные ветра обдувают его со всех сторон на протяжении десятилетий.

Босыми ноги ты ступаешь по серому кафелю, лёгким движением руки отодвигаешь белую занавеску и позволяешь горячим парам обволакивать твое мужское тело. Ты дышишь размеренно, ты знаешь, что я нуждаюсь в тебе – это даёт тебе уверенности. Снова скрип железных крючков и занавеска возвращается обратно. Горячая вода уже намочила твои каштановые волосы с медным отливом, она стекает по твоему телу, но тебе не нужно ее тепло. Тебе нужна близость со мной. Сверху вниз ты смотришь на меня.

Я не двигаюсь. Глаза все еще закрыты, а руки накрепко заключили ноги в ловушку.

Нос с горбинкой и серые глаза, спрятанные под густыми бровями. Россыпь веснушек на лице твоем может завести меня куда угодно, но я точно не попаду в Рай. Сосредоточенность в каждом движении, но я чувствую твою улыбку. Наклонившись ко мне, твои светло-коричневые губы прилегли к моему уху.

– Соскучилась по мне, красавица? – Я чувствую твой жар и жажду прикосновений.

– Не узнаешь, пока не проверишь, – ледяными пластинами слова летят в тебя. Ты лишь ухмыляешься, но знаешь, что я права.

Момент ожидания. Первое мгновение всегда самое напряженное, руки еще сильнее прижали ноги к груди. Ты не двигаешься. Немного загорелая кожа покрывает мое тело, я не могу перестать дрожать. Нос раздувается в попытке перевести дыхание, но слезы снова готовы вырваться. Я не могу, не могу, – хочется закричать ему в лицо, но он не услышит. Это мой уязвленный разум пытается найти выход.

– Посмотри на меня.

– Нет, – всего три буквы, но даже в них тональность не осталась ровной, голос не слушается. Вода бьется о пол и мешает собраться. Он слишком рядом, чтобы убежать от него и спрятаться в кровати, подальше от этого мира и от всех проблем. Но от себя не убежишь.

– Впусти меня.

– Ты уже здесь.

– Я здесь, но не там. – Он тычет в меня, чуть ниже левого плеча.

– Откуда ты знаешь, что ты значишь для меня?

– Я не боюсь твоего холода, Клара.

– А стоило бы, – я открываю глаза. Он не касался моего тела, но все время был рядом. Всего сантиметров 10 разделяет нас. Его серые глаза изучали меня, но, казалось, это было на втором плане. Его невинная улыбка и это взгляд… чего же он хочет?

– Ты призвала меня, а сейчас отвергаешь? – Его руки скользнули на мои колени. Длинные пальцы, немного грубая кожа и сила, сочившаяся через все его существо.

– Ты забрался слишком далеко, – голос поддался мне, и я отвечаю ровно.

– Космос бесконечен, его нельзя покорить.

– Ты и не сможешь. – Хочется уколоть его, показать, как мне больно.

– Но не перестану пытаться.

– Зачем оно тебе надо? – Все мои барьеры были сброшены вместе с одеждой. Каждое его слово молотом бьет по беззащитному телу. И он видит это.

– Ты нужна мне так же, как и я тебе.

– Но почему?

– А почему Бог создал нас парами? А почему существует два рода, две противоположности? – парировал он, массируя мои колени, опускаясь ниже, к стопам.

– Это все условности. Ты уходишь от ответа, даже зная, что мы никогда не будем настоящей парой.

– Но я не уйду от тебя.

Слова невинной просьбы,

бестелесные и сильные скользят,

скользят вокруг меня.

Добравшись до лодыжек, он крепко сжимает их и разводит в стороны. Моя хватка ослабевает, и я позволяю ему сделать то, что он хочет.

– Ты замерзла. Я могу тебя согреть. – Сделав шаг на согнутых ногах, он опирается на колено между моих ног, а руки дугой огибают лицо, приподнимая его. – Внутреннее пламя нужно с кем-то делить, – бросает он, после чего, едва касаясь, целует мои губы. Красная помада еще немного осталась на них, и теперь мы делим не только поцелуй. Легкое интимное касание пробуждает желание. Хочется снова оказаться в его объятиях, почувствовать настоящий жар.

Я кладу руки на плечи, проходя путь от них до его поясницы, чтобы притянуть его ближе, но он не поддаётся. Так и замер после лёгкого дразнящего касания. Он наслаждается мои бессилием, ему нравится, когда я в его власти. Переместив взгляд на мои губы, он проводит по ним большим пальцем. Резко встает и тянет меня за собой. Он значительно выше. Я могу видеть только его грудь. Глаза, как звезды, слишком далеки. Но я все-таки тянусь к его губам, желая продолжить.

– Мы оба знаем, что тебе нужно совсем другое. – После этих тихих слов, он берет шампунь с угловой полки и выдавливает немного себе на руку. – Мисс, позвольте за вами поухаживать, – немного поклонившись, с озорной улыбкой говорит он.

– Артур… – протянула я в нерешительности.

– Приму это за согласие! – Мои темно-русые волосы от воды стали еще темнее. Длинными линиями они уходили вниз, разбросанные по плечам и груди, приклеенные водой. Артур убрал несколько прядей с лицо и нанёс шампунь на макушку, распределяя его по всей поверхности.

Как приятно, когда за тобой ухаживают! Закрыв глаза от удовольствия, я немного пошатнулась и он притянул меня еще ближе, кладя мои руки на его спину.

– Держись крепко, – и он продолжил массировать волосы, пока моя голова покоилась на его груди.

Он был совершенно голым. И я тоже. Это вызывало доверительный трепет. Растопырив пальцы, я водила по его спине вверх и вниз, пока не подумала, что можно исследовать и другие части тела, доступные сейчас.

Его кожа была тёплой и нежной. При каждом его движении можно было ощутить игру мышц по всему его телу, особенно под лопатками.

– Тебе нравится?

– Мне нравится тебя трогать. – Расплывшись в улыбке, я крепко обняла его левой рукой за спину, а правую провела к груди, касаясь его темных волосков, расчесывая их руками.

Кажется, наконец-то, горячая вода и близость его тела начали согревать меня. От усталости и стресса на меня навалилась тяжесть. Тело плыло в сонной неге, больше не хотелось двигаться. Закрыв глаза, я застыла.

Закончив с волосами, Артур провел еще мыльными руками по моей спине и ягодицам, а все остальное осталось ему недоступно. Придерживая меня за спину, он изогнулся и достал из-за спины душевую лейку, направив струи воды на мою голову, по очереди закрывая мои уши своими руками, смывая шампунь.

Комната все больше и больше наполнялась синтетическими ароматами ромашки и лаванды.

Немного погодя, он отстранился, чтобы помыть и спереди. Приоткрыв глаза, я схватилась за ручку, на которую крепится шланг.

– Еще немного и в кроватку, – подбодрил Артур. Закончив, он выключил душ.

– А ты? Тебе тоже нужно помыться.

– Все хорошо, сделаем это позже, – мягко возразил он.

– Да?

– Да. – Снова скрипнула отодвигающаяся шторка, Артур взял розовое полотенце, которое висело на железном крючке рядом, нежно вытер мои волосы и тело, а потом и себя, после чего полотенце скользнуло на пол. Взяв меня за руку, потянул в комнату. – Тебе нужен отдых.

Продолжая ступать босыми ногами по холодному деревянному полу, я, доверившись ему, шла с закрытыми глазами. Казалось, что горячая вода проникла во все поры, и теперь каждое движение отзывалось странной вибрацией, которая лишала сил и еще больше клонила в сон.

– Очень, – сонно пролепетала я.

– Я останусь с тобой.

– Пожалуйста…

– Я буду рядом. – Его слова тёплыми волнами ласкали тело. Остановившись, я услышала шорох одеяла. Приоткрыв правый глаз, я проскользнула под него, он тут же оказался рядом, отгоняя прочь холод простыней.

– Хочешь расскажу тебе сказку? – Шепнул Артур, его теплое ментоловое дыхание донеслось до моего лица. Я лежала, плотно уткнувшись в его грудь, положа руку на рельефный живот и переплетая ноги. Его лицо покоилось немного выше, но я чувствовала его взгляд.

– Все, что хочешь. Только будь здесь.

– Сегодня ночью я весь твой… – Переведя дыхание, он ненадолго замер, подбирая слова, но потом продолжил. – В ярких мультиках принцессы всегда находят своих принцев. И неважно, если в самом начале прекрасная дева вся в розовых рюшах и дыхании цветов. Потом все равно открывается ее дерзкий характер и бунт нравов внутри. Принц продолжает ее любить. Да, в самом начале он отталкивается от идеальной картинки, но потом влюбляется в настоящую версию этой прекрасной принцессы. Но давай вернёмся на другой конец карандаша, нарисовавшего эту сказку. Теперь мы в реальном мире. Здесь правят настоящие люди с очень хрупкими чувствами. Стоит тебе немного задеть словом или делом, маленькие кусочки невидимого тела рушатся и теряются по свету. Холодные ветра раздувают их по миру. С годами они теряемся. Этот мир, весь мир должен был стать им домом, но стал местом заключения…

– Совсем не похоже на сказку, – возмутилась я, ерзая в его крепких объятиях.

– Время покажет, – улыбнулся он, поглаживая мою спину.

Кажется, я сбила его с мысли, потому что пару раз прерывисто вздохнув, он так и не спешил продолжить. Все-таки не хотелось ему мешать, поэтому я молча ждала, борясь с сонливостью.

– Создавая личину для общественности, чтобы сохранить свою целостность, они все больше забывали свои истинные ценности и устремления. Учась на своих ошибках, они создали прозрачный панцирь, защищающий от прикосновений незнакомцев, которые иногда так и норовят увести за собой в незнакомые дали. Теперь их тело в сохранности – больше никто не сможет их коснуться! Наступает радость. Временные перемены идут на пользу, они чувствуют безопасность и хотят навсегда сохранить этот порядок в голове, пока сердце не начинает леденеть от недостатка прикосновений. Закрываюсь от плохой части этого мира, герои забывают, что и светлые мгновения проходят мимо. Они как нежные бабочки хотят сесть на их плечо, подарить свою небесную пыльцу с крыльев, но не могут. Сквозь панцирь ничего не проходят. И вот эти сотни бабочек летают вокруг в попытках прорваться, но улетают в поисках других. Наступают серые дни. Солнце светит, но больше не греет. Луна дарит загадочные мотивы ночных танцев, но ты их не слышишь. Кто-то влюбляется в тебя, а ты не замечаешь из-за будничной суеты.

– Ты намекает на меня? – Снова перебила его я, поднимая голову в поисках его глаз. Сон улетучился, как только смысл его слов начал доходить до меня.

– Ты должна отдыхать и слушать, – мягко напомнил он. Закусив губу, я продолжила слушать.

– Время бежит неумолимо, и вот однажды утром герои замечают, что все превратилось в серую массу. Их больше ничего не трогает. И они не знают даже, зачем им просыпаться по утрам. Кто виноват в таком исходе? Часть людей пытается спастись в толпе, заменяя внутреннюю гармонию на громкую музыку ночных клубов. Другая половина пытается найти внешний покой в своих домах, тем самым закрываясь от всего другого. Не нарочно, но они сами теряют нить спасения, они перестают замечать, где началась эта проблема. Ты знаешь, где источник этой беды?

Я призадумалась, но не нашла ответа. Это была и моя проблема, и я не знала ее решение, поэтому отрицательно помотала головой.

– Панцирь, – победно изрек Артур, казалось бы, очевидное. Но это было очевидным для него. Ночные Боги, Темные Спасатели слишком идеальные для этого мира, и они очень умны. – Все дело в защите, которую вы возвели… – В этот момент он хотел продолжить, но на его руке зазвонили часы, отмеряющие время. Каждый раз мое внимание ускользало от них, но они всегда были тут, каждую секунду отмеряя оставшееся нам время, не давая полностью расслабиться. Ведь я знала, что наступит секунда, когда он должен будет уйти.

– Еще, – без колебаний сказала я.

Встряхнув рукой, Артур их отключил. Часы снова начали отсчитывать 2 часа. Он провел рукой по каштановым волосам, которые почти высохли.

– Стоит разбить панцирь, как твои чувства начнут возвращаться, Клара. Медленно, робко, но ты можешь быть счастливой. – Я подняла на него глаза. Легкая улыбка, серые глаза, искрящиеся теплотой. Почему он не может быть из моего мира? Он погладил меня по щеке. В голове закрутились картинки прошлого, всех тех, кто был до него. Горячими тяжёлыми разрядами мозг ошпарил сердце электрическим током.

Черные волосы, карие глаза. Он положил свою теплую руку на мою щеку, когда мы оба поняли, что он должен уехать навсегда. И мне нет места в его мире, в его сердце и разуме. Он ушел.

Серо-зелёные брызги, смутные силуэты. Он хотел остаться, но судьба увела и его.

Сколько их было? Приносимые попутными ветрами, которые слишком быстро обрывали наше совместное плавание. Я закрыла глаза и крепко прижалась к его груди. Казалось, что там сосредоточено все самое нежное, настоящее, хотелось забраться туда и остаться в нем. Хотелось сохранить себя в мужчине. Обрести его силу и продолжить жить с его частичкой, но ничего не получалось. Лишь пустота и страх.

– Я здесь, чтобы согреть тебя. Я стою на твоей защите, Клара. – Его руки обвились еще сильнее. Вероятно, он чувствует мою боль. – Ты выросла в объятиях других, скоро придет черед новых.

– Я не хочу. – Тяжесть навалилась с новой силой. Давние обиды восставали под завалами памяти и времени и снова давали о себе знать. Необъяснимое прошлое и неизвестное будущее – это все захватывает чёрными щупальцами страха. Тяжёлые моменты жизни сопровождались слезами, вот и сейчас я не смогла контролировать обрушившуюся лавину.

– Время – это река.

– Я не умею плавать, я боюсь воды, – бормотала я в его грудь, стараясь стереть из памяти все картинки прошлого, затуманенные серым фильтром времени.

– Ты сильная девочка, ты прекрасная, ты справишься.

Нет, нет, – кричал мой разум. Он не знает меня. Он ничего обо мне не знает. Он не может знать, что я выдержу, а что – нет.

– Я знаю это. Я вижу тебя, твое будущее. Все на ладони. У тебя все будет хорошо.

– Что? Что ты сказал? – Он неожиданности я забыла, что только что задыхалась от переизбытка непринятия и растерянности.

– Много всего. – Невинно пожал он плечами.

– Ты видишь мое будущее??

– Да. И нет.

– Почему же ты ничего не говорил раньше? – яростно спросила я, встряхнув его ударом в грудь.

– Это мой секрет, как и твои – он должны оставаться очень далеко и не касаться нас.

– У меня нет секретов! – запротестовала я.

– Есть, конечно.

– Но… получается, что ты их знаешь, – полу вопросом, полу ответом возразила я.

– Пока я их не озвучу, это все еще твои секреты. Я не могу знать всего. Возможно, у тебя есть тёмный уголок, который ты хочешь сохранить для себя.

– Да плевать! Раскрой карты будущего! – Я приподнялась на локтях и села на ноги, откидывая еще сырые волосы назад.

– Я тебе расскажу и тут же все измениться. – Он тоже приподнялся и провел большим пальцем между моими бровями, убирая складку. – Не хмурься.

– Этот совет мне не нужен. Что ты знаешь?

– Я не скажу.

– Но почему? Это же бред!

– Я думаю, что это зыбучие пески, допускать в которые тебя не стоит.

– Я сама решу.

– Ты очень мала для таких дел.

– Мне 26!

– Мне намного больше.

Я перевела взгляд на его рельефную грудь, твердый торс, и загорелое лицо с мягкостью персика.

– Смешно, – неодобрительно выдала я, не веря ему. Ухмыльнувшись, он посмотрел на расстояние между нами и немного придвинулся ближе.

– Мне очень много лет. Я очень мудр и умён. Ты о многих моих умениях и не подозреваешь.

– Да ну?

– Еще бы.

– Например?

– Хм… ты знаешь, что вязание это исконно мужское занятие? – спросил Артур приближаясь все ближе, создавая напряжение.

– Да ладно! Ты умеешь вязать?! – Эта информация явно выходила за все рамки, которые он рисовал своим телом и поведением. От неожиданности я отпрянула от него и громко засмеялась.

– А что тебя так удивляет?

– Это же… это…

– Не то, что говорят на первом свидании. Согласен. Ну, поэтому я не хожу на свидания. – Закрыв глаза, он откликнулся на спину, убирая руки за голову и поигрывая мышцами пресса, подзывая меня к себе. На пастельно-голубых простынях, его кожа казалась еще темнее. А свет, вырывающийся из ванной в соседней комнате падал прямо на него.

Он ждал. А я же хотела поиграть, поэтому не двигалась. Но часы на его запястье негромко тикали, оповещая, что время безвозвратно уходит.

Скоро снова придет час расплаты.

– Скоро ты уйдёшь, забирая тайны с собой. – Мой голос упал. Снова быть одной в этой безликой квартире не хотелось. Тяжело вздохнув, он все-таки открыл глаза.

– Я всегда могу прийти снова.

– Я не могу себе позволить тебя слишком часто.

– Но оно того стоит, верно?

– Еще бы, – энергично ответила я, вздымая руки в воздух. – Пф! Я не встречала таких психологов.

– Но я не он, – возразил Артур. – Тебе нужен настоящий.

– Мне нужен настоящий ты.

– Это невозможно.

– Никто не сможет достигнуть твоего уровня, значит, это все потеря времени.

– А разговор с демоном – не потеря времени?

– Но ты же зайка, – тупо улыбнувшись, возразила я, притягиваясь к нему всем тело. Он был горячим. Мое же тело почти всегда тянуло холодом. Может это русская закалка?

– Скажем так, мне это нравится. Но я не всегда такой. Иногда на работе кто-то просто хочет по-жёстче…

– Не продолжай! Я не хочу знать о твоих других клиентах.

– Не рисуй картинки, которые никогда не сбудутся, – предостерегающе напомнил он.

– Знаю, – больше не хотелось смотреть на него, я отвернулась.

– Скоро пройдут и эти два часа, тебе нужно уснуть, – вздохнув, сказал он.

– Но завтра утром я снова проснусь одна…

– Найди человека.

– Это сложно. Почему-то у меня ничего не получается.

– Может, потому что я забираю всю твою сексуальную энергию, как плату? – усмехнулся Артур, обнимая меня сзади.

– Это ерунда.

– Знаешь, на что обращают внимание мужчины?

– На что же? – Он бросил наживку и я клюнула. Браво! Но кто устоит перед таким горячим демоном?

– Человеческие мужчины любят энергию нежности и увлеченности. Конечно, сначала все смотрят на внешность, но у тебя с ней все хорошо. Не все конечно, но тот кто тебе нужен не обратит на это внимание. Когда ты озабоченно бегаешь по клавишам на работе, копаешься в бумагах, рисуешь лишь тебе понятные схемы, ты светишься. Ты особенная.

– Что же в моей внешности не так?

– Ты цепляешься не за то, что нужно.

– А за что нужно?

– Клара…

– Нет, ты мне уж скажи, что со мной не так.

– С тобой все в порядке. Ты прекрасная девушка. Я имел ввиду, что с точки зрения демонов, человеческие создания так не идеальны. Вы слишком хрупки, слабы и… Этого достаточно. С тобой все в порядке! Слышишь?

– Ага. – Немного помолчав, я добавила: – В моем коллективе одни мужчины. Ты думаешь дело не во мне?

– Лучше не заводить интрижки на работе.

– Знаю, но… а где еще?

– Хочешь мой совет?

– Естественно!

– Я не столь силен в вашем мире. Так что начни разговаривать с психологом, вместо меня. Это сохранит твою глубину, женскую энергию для общения с мужчинами. Начни ходить куда-нибудь. Выставки, музеи, кафе. Обнови свой стандартный маршрут вне дома. Это все тебе поможет. Затяжная связь между нами может приносить тебе вред, Клара.

– Какой же? – недоуменно спросила я. – Раньше все было хорошо.

– Эта вся затея ради потомства. Нам нужны наши дети с душами людей. Но это практически невозможно. Поэтому нас так много, поэтому Темные Спасатели так распространены сейчас. Вы все забились в свои клетки и умираете от одиночества. Мы можем пожертвовать толики своих длинных жизней на развлечение вас, но только взамен на ваши услуги. Спроси своих коллег. Даже они якшаются с нашими сёстрами.

– Я раньше не думала об этом…

– Нас много, мы незаметны.

– Звучит, как начало какого-то постапокалиптического хоррора, – нервно хихикнула я, держа его руки на моем животе. – Вы хотите захватить наш мир?

– У нас нет таких целей. Нам хватает и своего мира. По крайней мере там теплее.

– Тебе холодно?

– Нет. Моя кровь значительно горячее твоей.

– Ну и хорошо, – удовлетворенно кивнула я.

– Вопрос в том, почему ты не мерзнешь?

– Я родилась в России. Этого достаточно.

– Что тебя привело тогда в Париж?

– Детская мечта и бегство от семьи? – Это был риторический вопрос, ответ которого был очевиден.

– Ты грустить от этого?

– Это часть моей жизни, – равнодушно пожав плечами, я продолжила. – Я приняла это. Оно просто есть, и я живу дальше.

– Но ты бы хотела другого? – вкрадчиво спросил Артур.

– Но я бы хотела другого, – подтвердила я, немного опечаленная прошлым, потому что все-таки оно до сих пор влияет на настоящее.

– Последуй моим советам.

– Расскажи мне что-нибудь о себе, – я решила перевести тему.

– Это не входит в договор.

– Он слишком жесток, – мне нужно было его видеть, поэтому я расцепила его руки и обернулась.

– Я здесь – это главное.

– Это неправильно, что мне нужен человек рядом, чтобы чувствовать себя хорошо?

– А демон не подходит? – пошутил он, притягивая меня к себе ногой.

– Мы не можем быть вместе.

– Это не неправильно, Клара. – Он стал говорить серьезнее, и уже смотрел только в глаза. – Человеческим существам не зря были даны пары, разум и чувства. Животные находятся в парах только в момент размножения, но вы не животные. Вы лучше.

– Но сильно ли лучше?

– Не будем говорить о невоспитанных мужиках и нервозных женщинах. Возьмём в пример хорошо воспитанных мужчин и женщин. Им нужна пара, чтобы хорошо жить. Даже занимаясь сексом только с одним партнёром, вы бережете много сил для других свершений. И здоровым психически женщинам секс приносит удовольствие только под защитой, когда она доверяет своему мужчине. Каждая связь формирует невидимые нити.

– Значит, с тобой у меня тоже есть переплетение?

– Это другое. – Он виновато потупил взгляд. – Я скорее оставляю маленькие рубцы на твоем теле, когда грубо забираю энергию, пока ты спишь.

– А когда Спасатель спит с человеком, то это что-то меняет?

– Да… немного, – он замолчал. Почему он не хочет об этом говорить? Это все было в договоре. Но мне всё-таки хотелось больше знать про его мир.

– Значит, секс более безопасен?

– Да.

– Да?

– Да.

– И все?

– Что ты еще хочешь узнать?

– Все.

– Надо было читать договор, – разведя руками, напомнил он.

– Я читала.

– Нет, – уверенно возразил Артур.

– Нет?

– Нет.

– Нет, – подтвердила я.

– Теперь готова спать? – победоносно спросил он.

– Сколько у меня времени осталось ?

– 30 минут.

– Почему же оно так быстротечно?!

– У всякой игры есть правила, – равнодушно пожал плечами Артур, накрывая меня одеялом.

– То есть для тебя жизнь – это игра? – с вызовом спросила я, не желая спать. В этот момент я была похожа на ребенка, а он – на отца, который хочет положить дочь спать, но никак не может, хотя в ход пошли уже все уговоры и предложения. – Или человеческая жизнь – это игра?

– Наши жизни почти похожи. Просто твоя намного быстрее. Но в целом… думаю, что жить становится легче, если воспринимать все как игру. Я не имею ввиду играть на чувствах. Скорее, что надо весело принимать все невзгоды. И стоит изучить правила мира, в котором ты живешь.

– Похоже на РПГ.

– Именно.

– У вас есть игрушки ? В аду?

– У нас много игрушек, – нахальная улыбка была ему к лицу.

– Вечно ты сводишь все к сексу! – закатила я глаза, вспоминая предыдущие случаи.

– Я же инкуб. Это ожидаемо, – рассмеялся он, довольный своей шуткой.

– Ну и да… – Обиделась я на него, зная, что он прав. Самое главное, что сейчас он был здесь и можно было побыть вредной. Ведь почему женщины иногда вредничают? Чтобы увидеть, что мужчины любят их и готовы немного потерпеть. Иногда маленькая змеюка сидит внутри и требует хаоса, а если его нет, то он начинает травить наше женское тело, и тогда мы болеем или превращается в истинных стервочек. Лучше же немного потерпеть? Конечно, да. Вот и сейчас это была игра на внимательность и тёплые чувства Артура, поэтому я отвернулась и натянула одеяло до самого подбородка.

– Хееей! – протянул он, навалившись на меня своим нечеловеческим весом. – На обиженных воду возят! А на тебе… пожалуй на твоем теле не стоит ничего возить. Ты слишком прекрасна. Как Афродита. Эх… жаль что демонам нельзя притрагиваться к ангелам. – Он слишком вычурно вздохнул, но моя улыбка от его стараний готова была вырваться. – Поэтому хорошо, что ты под одеялом. Я в безопасности. А то твоя красота разрушит меня. Надо бежать! Спасаться! – Он взметнул свою руку в воздух и тыльной стороной прикоснулся ко лбу, изображая нечеловеческие мучения, и сорвался с кровати, устремляясь к выходу из спальни.

– Стой! – не выдержав, я засмеялась и схватила его за руку. – Вернись в постель. Обещаю, не убивать тебя.

– Если только ангел желает… – Все еще держа мою руку, он встал на колени и склонил голову.

– Пойдём уже, – улыбнулась я, приподнимая его лицо рукой. – Уложи меня в кроватку, мой прекрасный демон.

– Все, что пожелаете! – Вскинув голову, на его лице снова возродилась коварная улыбка.

Он залез под одеяло, согревая меня.

– Я с тобой, засыпай. – Поцеловав меня в губы, он прижал мою голову к своей груди, к тому месту, где находилось все самое сокровенное. И тогда я закрыла глаза.

Глава 2. Пустая кровать

Откинув руку в сторону, я ощутила холодные простыни. Он ушел. Накрывшись одеялом с головой, мне хотелось продолжить пребывать в том возвышенном состоянии, когда разум только просыпается, он ощущаешь это мгновение жизни всецело. Просто есть я, это прекрасное солнце, мягкое одеяло и далёкий мир. Но спустя пару секунд тёмное облако реальности обрушивается, и начинают грохотать молнии. Настоящая жизнь брала свои бразды правления назад. Я работала почти каждый день, чтобы избежать незатейливых приступов одиночества. Вот и сегодня по дороге в булочную, я задумалась о том, что мне некого позвать прогуляться. Было около 8 часов утра, солнце прекрасно согревало зеленые деревья, пения птиц внушали оптимистичные намерения на сегодняшний день.

Я взяла, как всегда, большой латте и круассан с сыром и ветчиной. Выйдя из здания, присела на деревянный стульчик, поставила бумажный стакан на стол и закрыла глаза.

Почему наша жизнь складывается так, а не иначе? Почему мы имеем определенные представления об этом мире? Почему мы принимаемся судить людей, когда ничего о них не знаем? Я знаю, что большинство моих коллег-мужчин всегда обращают внимание на внешность женщины, прежде чем с ней заговорить. Даже если она вписывается в обычные стандарты красоты, то велика вероятность, что они найдут ее недостаточно… а тут уже можно добавить, что угодно.

Открыв глаза, я попыталась отвлечься. Перед мои взором открывался вид на миленькие антикварные магазинчики, которые находились еще в тени, так что оттуда виднелся приглушенный желтый свет. Нас разделяла только живая полоса растений. Зелёная листва шуршала от лёгкого ветра, из булочной доносились голоса людей, в спешке выбирающих завтрак, чтобы на ходу проглотить его и не беспокоиться о голоде. Они просто выполняли ежедневную рутину, не задумываясь о смысле. Даже великолепный запах только что испеченного хлеба не вырывал их из колеса жизненного потока.

В последнее время, после того как мой последний бойфренд покинул меня, я стала приходить сюда. Завтраки, обеды и ужины протекали почти всегда вне дома. Сидеть в квартире одной за столом стало невыносимо. Это еще раз напоминало о моей социальной несостоятельности. Кому нужны плохие мысли? Обычно я просто их сжигаю. Как и сожгла все вещи своего парня, которые он мне дарил. Мне хотелось выжечь его силуэт из моей подкорки, постараться забыть все, что он сделал когда-то. Казалось, что с каждым днем становилось все легче, но нет. Я чувствовала только, что он оставил меня. И что теперь место рядом со мной, в моей постели затягивается холодными щупальцами.

Последний год проходил в медленных мучениях и поисках нового друга. Так и появился Артур. Его номер мне дала мама.

Однажды в пору весенних погожих деньков, когда я гуляла одна и пыталась радоваться жизни, я наматывала круги по Парижу, чтобы потратить всю энергию и наконец уснуть, но даже тогда бессонница мучила меня. Мне нужно было найти рецепт спасения. За помощью я обратилась к маме. Она была в разводе уже лет 16, но на ее жизнь это повлияло только лучшим образом. Она зацвела пышным цветом! Похудела, стала больше щеголять в платьях, сменила прическу и образ жизни. Ее мир заиграл новыми красками. Мне нужно было знать больше деталей про ее волшебную таблетку. Оказалось, что это был Владимир. Ее Темный любовник, которые помог ей начать новую жизнь. Так сам Бог, хотя вернее будет сказать Дьявол, свёл нас вместе.

Той ночью он появился внезапно. Я не была готова к такому повороту событий, тем более к сексу. Мама про это, конечно же, не сказала. Артур преподнес эту информацию лучше, надо признать.

В первый раз он зашел через дверь. На нем была черная футболка и коричневая куртка с овчинным подкладом, синие джинсы и тяжелые ботинки. Его серые глаза сразу же заключили мои в ловушку.

– Клара?

– Артур? – тупо спросила я. Я не приглашаю домой гостей, поэтому единственным исключением стал мой новый незнакомый приятель.

Он коротко кивнул, переступая через порог. Не спрашивая разрешения, быстро снял обувь и прошёл в мою спальню, которая была в соседней комнате от прихожей.

– Гостиная не там… – я пыталась его остановить.

– Знаю. Садись, – коротко бросил он, усаживаясь на незаправленную кровать, на которой я только что лежала, уткнувшись в книгу про паттерны проектирования интерфейсов.

– Тебе комфортно в джинсах? – язвительно спросила я тогда.

– А тебе комфортно без штанов? – подколол он.

Я посмотрела на свои ноги, вспоминая, что надевала только длинную рубашку от пижамы, забывая про штаны. Немного покраснев, я кинулась к шкафу, ища хоть какие-то брюки.

– Садись передо мной, – скомандовал он, немного двигаясь на кровати, как бы приглашая меня сесть рядом.

Закончив надевать пижамные штаны с вертикальными красными линиями на темно-синем фоне, я села напротив него на кремового цвета кресло в виде большой подушки, доверяя маме, что это правда поможет, потому что сейчас все выглядело не очень хорошо.

– Тебе посоветовали меня. Теперь, когда ты захочешь меня увидеть, я всегда приду. Мы можем делать все, что тебе угодно, я могу помогать тебе во всем. Я могу быть твоим лучшим другом, братом, сватом или хозяином.

Приподняв бровь от удивления, я не знала с чего начать.

– А твоя выгода в чем? – немного робко, но напористо задала я свой главный вопрос.

– После каждой встречи мы займёмся сексом. – Его уверенная физиономия ни капельки не изменилась. Серые глаза обжигали холодом. Тонкая полоска губ издевательски не выражала ничего.

Секс.

Он сказал это. Сейчас. Зачем??

А мама? Но как?…

Нет!

Отпрянув, я вскочила с кресла огибая его на максимальном расстоянии и вышла из комнаты. Быстро схватив телефон на тумбе в прихожей, я убежала в ванную, закрывая дверь на замок, переводя дыхание.

Белые кафельные стены нависли надо мной, ожидая ответа, а серый пол напоминал цвет его глаз… я закрыла лицо руками, дабы не видеть ничего, предварительно набрав номер мамы.

– Привет, привет, – ответила она бодреньким голосом.

– Что это за подвох? – Мой голос дрожал.

– Клара, о чем ты? – Мама не знала, что Артур был в соседней комнате, но она должна была знать про секс.

– Я должна спать с ним? – агрессивно вырвалось из моих уст, после чего я прикрыла рот ладошкой, вспоминая, что в соседней комнате сидит он, пытаясь поймать слова.

– А, ты об этом… Тебе стоит попробовать.

– Спать с незнакомым мужчиной?? Разве не ты учила меня нормам поведения хорошей леди? Разве не ты говорила, что спать с мальчиками – это не хорошо? Может мне выйти на улицу и подцепить первого попавшегося, и с ним переспать?!

– Не драматизируй, пожалуйста. – Казалось, что ее это не трогает, она была спокойна. – Я посоветовала тебе то, чем сама пользуюсь. Я не знаю других вариантов.

– А теперь знаешь?

– Очевидно, что нет.

– Какой же бред!

Бросив трубку тогда, я еще долго сидела в ванной, боясь выйти и найти там Его.

Еще пару месяцев я отрицала эту идею, пока не почувствовала острую нехватку мужских объятий. Как он и обещал, он появился очень быстро, неся с собой шлейф дыма и ели.

Сейчас мы знакомы уже около года. Я пыталась воздерживаться от наших встреч, но не смогла. Дожидаясь очередной ломки, я кляла себя и вызывала его. Мне нужно было тепло и крепкие объятия.

Артур выходил за все рамки моего представления. Он был другим. Да, у меня не было других инкубов, но в моем понимании он был невероятным существом. И что могло бы быть, если бы я не дала ему шанс? Закрылась бы в своём мирке и продолжала мыслить по стандартному сценарию нейронных связей. Я бы уже наверняка заболела от социальной недостаточности. Он спас меня тогда и спасает сейчас. Нужно придумать новый план жизни.

Хрустя горячим круассаном, я заметила, что рядом подсела парочка. Они пили кофе и ели сладкие булочки.

Девушка была невысокого роста, немного полновата. Крашенные белые волосы, белая спортивная одежда. Ее глаза были скрыты за черными очками, но по напряжению скул можно было понять, что она не в духе. Парень сидевший рядом, был слишком увлечен кофе и телефоном. На нем был серый спортивный костюм. Явно не французы. Французы не ходят в спортивных костюмах по улице – это дурной тон и предательство своей страны, которая славится модными домами и Неделями Моды. Да и они не занимаются спортом.

Я хотела вернуться в свои размышления, но тут они начали громкий разговор.

– Я больше не могу. Ну честно. Это все, финиш. Мне стало обстоятельно все равно на клиентов. Это даже уже не гости, – разочарованно молвила девица. – Если им что-то не нравится, то у меня для них припасено только два варианта сейчас: жалобная книга справа от вас, а пойти в одно широко известное место мужского происхождения можно налево.

Парень немного подавился кофе, но совладал с собой, принимаясь громко смеяться.

– Да блин! Что ты ржешь? Я просто скоро буду лежать под кассой и каждую 11 минуту ставить табличку на 10 минутный перерыв.

Парень взял ее руку и поцеловал в тыльную сторону ладони.

– Ты можешь уволиться, – мягко сказал он.

– Что я буду делать потом?

– Мир слишком большой и невообразимый, чтобы тухнуть на одном месте. Можно найти что-то новое и интересное. Помнишь, ты как-то прочитала фразу: если тебе не нравится место, которое ты занимаешь – смени его, ты же не дерево.

Я старалась не смотреть на них открыто, делая вид, что очень увлечена своим завтраком и своими мыслями, щурясь от солнца.

И тут я почувствовала этот запах. Серый дым невидимыми путями ударил мне в нос. Горелое сено с примесью паленой резины – парень закурил сигарету.

Я пыталась задержать дыхание, но наплыв только усиливался. Подавив раздражение я встала из-за стола, беря с собой кофе, выкидывая пакет от круассана, я двинулась в сторону офиса, оставляя позади себя тихий островок моего утреннего счастью, в очередной попытке согреться солнцем.

Глава 3. Терабайты чувств

На работе я держусь отстраненно. Нас мало что связывает. Например, свои выходные я провожу дома или в кафе. Изучаю что-нибудь, читаю или гуляю. Мои коллеги же предпочитают ходить в бар, тусоваться. Баловаться сигаретами и алкоголем, а меня даже грубая речь отталкивает. И вот сейчас, сидя за рабочим столом, я нервно постукиваю длинным ногтей правой руки по столу. Я почти одна в зале, полном компьютеров. Большинство ушло на перекур. В тёплую погоду особенно приятно наслаждаться воздухом в столько необычный час, когда половина людей еще спит, а часть из тех, кто не спит, борется с желанием вернуться в постель. Поговаривают, что сигареты бодрят. Наверно, так они и просыпаются обычно. Я же не могу этого понять. Зачем нарочно укорачивать себе жизнь? Да еще и платить за это. Бред. Лишь портят себе последние августовские деньки.

Справа от меня сидит еще одна девушка моего отдела, Нади. Смуглая египтянка. Да, на английском она говорит лучше меня, да и работает хорошо, но по вечерам она любит проводить рейвы по городу. Как она все успевает?

Когда я только пришла сюда, я старалась с ней подружиться, но после пары резких шуток и высказываний с ее стороны, я бросила это дело.

После недолгих вычислений получалось, что я здесь белая ворона. Наверное, стоит сменить работу, но она мне нравится. Мы разрабатываем мобильные приложения. Очень часто бесконечная череда разноцветных букв, чисел и команд на экране завораживает меня, а агрессивное печатание спасает от лишней энергии.

Вздохнув, я покрутилась на стуле вокруг себя, запрокинув голову. Через большие окна справа пробивается свет, падая на разбросанные диски на столе, маленькие радужные отблески танцуют на белых натяжных потолках. Со всех сторон доносится шум системных блоков, который похож на рокот механической реки. Время утекает. Оно струится сквозь мои пальцы, не останавливаясь. Лишь изредко мимолетными моментами, наполненными истиной и возрастающим ощущением реальности, я понимаю, что однажды я умру, и все это перестанет существовать. Точнее нет, не так. Это перестанет иметь значение для меня, утратит былую значимость. Так что же в этой жизни по-настоящему важно?

Это здание с великой вероятностью переживёт меня. Оно стоит среди меняющихся декораций, но такое же неизменное. Иногда, в зависимости от эпохи и моды, меняется внутреннее убранство, да и только. Фасад же хранит историческую ценность.

Если закрыть глаза, то назойливое гудение заполняет все мысли.

Слышу скрип, резко оборачиваюсь. Это Нади открыла другое окно. Сегодня она выглядит как всегда хорошо. Черные волнистые волосы разбросаны по спине, немного яркий макияж. Черные джинсы подчеркивают ее спортивные ноги, белая майка открывает подтянутую спину. Интересно, каким спортом она занимается?

Из окна виднеется лиственный парк, поэтому свежий воздух порывами ветра обволакивает помещение. Я отворачиваюсь от нее, в надежде вернуться к работе. Сегодня нужно срочно закончить верстать лендинг для рекламы нового проекта. Надев наушники с песнями Maroon 5, я всматриваюсь в черный экран, находя разноцветную строчку кода, на которой я остановилась. В этот момент чувствую, что кто-то теребить меня за плечо. Это Нади, она жестами просит снять наушники. Приподняв бровь, я вопросительно смотрю на нее.

– Все работаешь? – спрашивает она с наигранной легкостью. Ее черно-карие глаза смотрят по сторонам. Она явно чем-то озабочена.

– Да. А ты?

– А я мешаю тебе, – усмехаясь, она смотрит на свои ногти. – Знаешь, у меня через неделю свадьба. Будешь одной из моих подружек невесты?

Я и не знала, что у нее есть парень. Я ничего не знаю о ее жизни, а она просит присутствовать на ее свадьбе? Да еще и быть подружкой невесты? В какую параллельную вселенную я свалилась?

– Хм. А можно я подумаю? – Спрашиваю я извиняющимся тоном, не сводя с нее взгляд. Кажется, я даже моргать перестала. Переступая с ноги на ногу, она садится на стол.

– Не отказывайся. Тебе будет полезно сходить на такое мероприятие. Ты же ни с кем здесь не общаешься. А мы могли бы стать подругами, по крайней мере на работе. С парнями не обсудить то, что можно обсудить с девочками. Нас тут всего двое, надо держаться вместе. – Кажется, ее показная уверенность немного тает в этот момент. – Обещай подумать!

В это момент в прилегающем коридоре раздались мужские голоса и шум шагов. Нади долго и выразительно смотрела в мои глаза, а потом, хлопнув по столу, она резво вернулась к себе.

Что это было?

Мимо прошла компания парней. Мурад, Алан и Никита работали рядом с моим столом. Я частенько подслушивали их разговоры, когда делала вид, что слушаю музыку. Это давало ощущение некой причастности. Мой монолог, по крайней мере, они не слышали, но я разговаривала с ними.

Никита работал здесь уже давно, он один из первых участников этого отдела. Его длинное тело не отличалось силой, он был худым и неуверенным. Прямоугольные очки на глазах скрывали серо-каштановые глаза. Бледная кожа натянутая на лице, едва виднеющиеся скулы. Длинные светлые волосы собраны в низкий хвост.

Мурад и Алан были очень похожи, хотя и не были братьями. Оба невысокие, полноватые с чёрными короткими волосами и карими глазами. Очень часто они курили вместе. Это все, что я о них знаю, кроме, конечно, их увеселительных историй.

Вот и сейчас они рассказывали одну из таких:

– Да куда ты собрался? – нервно спросил Мурад.

– За пирожными, – спокойно ответил Алан.

– За какими, черт возьми, пирожными?

– У тебя дома женщины нет. Что ты начинаешь то? – Он уверенно шёл вперёд, чётко зная, что за пирожными он точно пойдет сегодня, и никто ему не помешает.

– Да… – Спохватившись в нужный момент Мурад проводил взглядом Алана, и сам тоже последовал на свое рабочее место.

Да. Кому-то сладости, кому-то гадости…

Закрыв глаза, я глубоко вздохнула. Утро только начиналось, а сил уже не было. Надо, пожалуй, выпить кофе. Рядом с Нади находилась импровизированная кухня, которая пряталась за белой стеной, дабы не отвлекать вечно страждущих. Проходя мимо, я старалась не смотреть на нее, потому что мой ответ еще не готов, но я чувствовала, как она следит за мной и ждет ответа. Скорее всего, откажусь.

В этой комнате находился черный кожаный диван, белые шкафы с разными печеньками, кофемашина и барный стол около стены. Сейчас тут было пусто.

Открыв навесной шкаф, я взяла свою смешную кружку в форме кактуса. Сейчас она казалась нереальной частичкой из прошлого. В своём детстве я очень любила запах земли и зелёный цвет. Вот так и родилась идея выращивать маленьких колючих монстров. В последний год дома, перед завершением школы, мама подарила мне ее на память. Возможно, она уже тогда чувствовала, что уеду я далеко и надолго.

Пара нажатий клавиш и вот уже черный кофе льётся прекрасной и манящей струёй из кофейного аппарата. Я выжидаю, мне нужно почувствовать сильное биение сердца.

В морозилке нахожу шоколадное мороженое. Похоже, что оно превратилось в камень. Потому что столовая ложка норовит погнуться, не давая мне возможности собрать хоть какой-то шарик из мороженого.

Сзади за моим пыхтением слышится щелчок двери. Кто-то тоже зашёл взбодриться.

– Привет, – мягкий голос обрывает мои попытки.

Обернувшись, я вижу парня лет 35 в красном поло и синих джинсах. Его светло русые волосы сильно оттеняют загорелую кожу и накаченное тело. Кто он? Долго смотрю на него, так и не проронив ни слова. Я привыкла ни с кем не разговаривать на работе.

– О, позволь представиться. – Спохватившись, он делает пару шагов вперед и подает мне руку. В ответ тяну ему правую руку с ложкой в руке, потому что левая все еще держит ведерко с мороженым. Усмехнувшись, он озадаченно смотрит на меня.

– Хм. Может, тебе помочь? – Не дожидаясь ответа, он забирает ложку из моих рук и ведёрко, оставляя меня с пустыми руками, смотреть на его старания.

– Ты знаешь, монологи я люблю, но только в конференц зале. – Издав короткий смешок, он смотрит на меня. Я представляю его на каком-нибудь совещании, где он уверенно стоит перед большим количеством людей и что-то увлеченно рассказывает. Да, ему это подходит.

– Да… я… мне нужно мороженое для кофе, – оправдываюсь я, размахивая руками, и сложив их в замок перед грудью, я киваю сама себе, напоминая, что ничего странного не происходит. Взяла кофе и направилась в сторону двери, потому что парень был увлечен делом, а мне так хотелось уйти от неудобной ситуации.

– Ваше мороженое готово, мадемуазель, – сказал он мне в спину.

– Эм. – Развернувшись, я подарила ему милую улыбку. – Будете ли вы так добры, чтобы положить мне кусочек в кружку?

– Буду.

Я вытянула руку вперёд. Как только холодная ложка начала приближаться к горячему кофе, пар пошел еще сильнее.

– Вы очень любезны.

– Милая кружка, – бросил он, склоняя голову набок. Не дожидаясь продолжения, я поспешно развернулась и вышла из комнаты.

Мда. День уже очень странный. Что еще надо для счастья? Много событий. Согласна, но пожалуй на сегодня хватит.

Мой стол манил меня своей тишиной. С облегчением я поставила кружку на стол, перемешивая еще выживший комочек мороженого.

Цветные буквы и цифры ждали меня. Пора упасть в их объятия.

***

После работы я направилась на прогулку, чтобы немного развеяться, потому что голова была забита мыслями. Весь день я пыталась сосредоточиться на работе, но выходило скверно. Меня бросало в сторону потребности в романтических отношений, потом я думала об Артуре. Какая у него настоящая жизнь после работы, есть ли у него девушка, семья, друзья и увлечения? Да и какова настоящая жизнь демона? Может ли быть настоящая человеческая жизнь счастливой, когда один из аспектов пирамиды потребностей отсутствует? И будет ли правильно включить в эту пирамиду потребность в любви, заботе и понимании? Возьмем тот факт, что люди – это социальные существа, тогда по логике нам жизненно необходимы социальные контакты. Но если их нет, то можно ли считать человека выпавшим из реальной жизни? Конечно, я согласна, что духовно просвещенные люди могут быть одни и при этом чувствовать себя вполне хорошо и умиротворенно. Я же себя не отношу к духовно просвещенным, от этого мне жизненно необходим другой человек. Тогда почему у меня его нет? Что я делаю неправильно? Может, во мне есть что-то, что отталкивает мужчин от меня, но что же? Божечки… Хотя какой Бог мне поможет, если я неосознанно поклоняюсь Дьяволу?

Ангелы слишком чисты, чтобы помогать нам с нашими проблемами. Возможно, они считают нас глупыми и нелепыми, потому что мы погрязли в пороке. Хотя какой смысл жить правильно, если ты живешь несчастно? Может в этом проблема? Может я пытаюсь быть слишком хорошей и правильной, что люди неосознанно думают, что я скучная? Можно ли залезть в голову к другому человеку, чтобы понять, как он меня видит со стороны?

В современном мире слишком велик культ одиночества во благо, когда ты можешь приносить максимальную выгоду обществу, лишь не имея семьи. В моем окружении почти нет парочек, многие заняты работой, личными увлечениями, путешествиями. Почти у всех коллег есть дома собака или кошка. Все чем-то занята настолько, что не думают, что рядом должен быть кто-то. Или только я так вижу? Я романтизирую свое одиночество.

Улицы вечернего Парижа сейчас оживлены. Пятница дает о себе знать, очень много людей гуляет и веселится, но по моей физиономии было видно, что я не испытываю того же восторга. Даже здесь и сейчас я не вписываюсь.

Магазины и кафешки были уже закрыты, бары же и ночные клубы оживились, включили свои неоновые вывески и бурлили ночной жизнью, которая прекращалась днем, чтобы с наступлением сумерек начаться с новой силой и с новым размахом.

Ночное небо было насыщенного темно-синего цвета. Звезды почти скрылись от глаз земных жителей из-за ярких огней в округе. С каждым мгновением начинало тянуть от земли все большим холодом и откровениями. Даже я чувствовала, что ночь рождает новых людей, более открытых и честных. Была ли я в их числе?

Передо мной в толпе выделилась парочка. Они шли, обнявшись за спины и держа в руках сигареты, немного покачиваясь, напевая песни на ломаном французском. Казалось, что других прохожих это не особо заботило, но я же им завидовала. Они были друг у друга. Это мгновение жизни они решили провести именно так, именно здесь и с этим человеком. У них было плечо, чтобы выплакаться. Руки – чтобы обнимать. Тело – чтобы любить. Губы – чтобы целовать. Уши – чтобы выслушать. Разве это уже не бесценное сокровище? Да, я определенно им завидовала.

Почему же я не могу быть на месте этой девушки? Каштановые волосы ее струились вдоль спины. Черное кимоно с красно-белыми цветами развивалось вдоль стройного тела, а дальше виднелись голые притягательные ноги и черные сандалии.

Я не вижу разницы между нами. У меня тоже темные волосы, худое тело. Да, сегодня я надела джинсы и простую черную майку, а поверх черно-красную рубашку. Отличие в стиле одежды? Это мелочи. Может стоит начать курить? Хотя это никак не повлияет на мой социальный контакт с людьми, к тому же меня тошнит даже от одного запаха, а тут на постоянке… хотя вопрос, наверно, в другом. Почему люди курят? Что сподвигло их? Может, причины для курения у них одинаковые, и поэтому они сейчас вместе, потому что нашли друг друга по отличительному признаку, который явно бросается в глаза при первой встрече? А мои отличительные признаки всегда спрятаны. Но может ли это помешать истинной заинтересованности мужчины во мне? Хотя как он может узнать меня лучше, если я постоянно все прячу и закрываюсь?

Черт!!! И тут я вспомнила, что бросила того парня на кухне в офисе сегодня, хотя, казалось, что он хотел завязать разговор, а я просто убежала и ничего не сделала. Вот дура! Надо с этим что-то сделать. Может, завтра подойти к нему? Но что я скажу? Извиниться за сегодняшнее? Предложить кофе? Но я же так не люблю делать первый шаг! Хотя я оказалась в полной депривации от общества именно потому, что свела социальные контакты к минимуму, а когда кто-то хочет со мной заговорить, то сразу тушуюсь и убегаю. Да, надо определенно завтра к нему подойти. Надо хоть что-то поменять, потому что старая модель поведения, очевидно, не работает.

Пока я отвлеченно смотрела на ночное небо, парочка успела куда-то исчезнуть, но это и к лучшему. Сравнивание себя с другими людьми до добра не доводят.

– Девушка! Девушка! – настоятельно кричал мужчина рядом со мной, привлекая внимание. И как только он это получил, то продолжил: – девушка, сегодня первый день работает этот бар. Заходите! Первый бокал за счет заведения!

– Нет, спасибо. Мне надо домой, – отнекивалась я, четко осознавая, что домой мне как раз и не надо.

– Сегодня пятница. Все выходные вы сможете провести дома, а сегодня время для ночной жизни.

– Нет, я …

– Видимо девушка слишком хороша для этого бара, дядя, – раздался голос сзади. Когда я обернулась, то увидела молодого человека с черными волнистыми волосами, высокого, с грустной улыбкой. – Не приставай ко всем, пожалуйста. Я же сказал, что скоро приведу своих друзей. – Он не смотрел на меня. Только подошел к дяде и, взяв его за локоть, повел в здание, они тихо перешептывались, пока дверь не открылась, где красовалась вывеска «La maison rouge de Toby». Они скрылись за красной дверь, забирая с собой и доносившуюся оттуда громкую музыку. Я узнала ее, это была песня «Doradо» Mahmood, Stefa Еbbasta, Feid. Через секунду, звуки снова пропали, они зашли в бар и дверь плотно закрылась.

Мне хотелось войти. Парень был очень симпатичный, знакомая музыка и мне нужно было что-то сделать, чтобы не идти домой. Так я и стояла на обочине оживленной улицы перед красной дверью в нерешительности. На самом деле было страшно. За этой дверью могло скрывать все, что угодно. От интересных историй до событий, которые лучше не вспоминать, но с другой стороны могло ничего и не произойти. Нужно было только протянуть руку и посмотреть,что же там меня ждет. Глубоко вдохнув и задержав дыхание, я сделала шаг вперед, обнимая холодную сталь ручки своими разгоряченными пальцами. Легкое движение вперед и музыка снова обрушилась на меня.

Запах сигарет смешался с ароматами хмельных напитков. Как ни странно, но было много людей. Зачем же тот мужчина звал меня? Длинная барная стойка располагалась справа от входа, слева находился ряд небольших столиков с винтажными коричневыми и красными креслами, диванчиками и маленькими пуфиками. Красные кирпичные стены окружали со всех сторон, кроме стены за барной стойкой, позади которой красовалась красная неоновая вывеска, которая гласила, что мы находимся в «La maison rouge de Toby». Никакого разделения на секции не было, все люди смешались в толпе, и ненароком иногда можно было почувствовать чье-то тело, которое касалось слишком многих интересных мест, которые в обычной обстановке оставались всегда нетронутыми, хотя, вернее сказать, даже под запретом.

Кудрявого парня и его дяди не было видно. Музыка сменилась на другую, кажется, начала играть какая-то испанская группа. Немного пройдя в зал, я увидела только что освободившееся места на высоком кожанном стуле около бара на отшибе. Стремглав я метнулась занимать место, потому что второй попытки могло и не представится. Победоносно вздохнув, я перевела взгляд на бар. Было очень много бутылок непонятного содержания, стеклянные полки ловили блики неона, а два бармена лавировали между гостями и резво смешивали напитки. Через пару мгновений я все-таки поняла, что один из этих парней и был кудрявым незнакомцем, но он не обращал на меня внимание. Возможно, это было связано с тем, что я сидела у самой стены, а рядом со мной был взрослый мужчина лет 50, который успел уже изрядно напиться. А я даже не знала, как позвать бармена для заказа, да и названия коктейлей не знала особо. Так, какие-то очень популярные названия, которых часто мелькали в фильмах. На этом мои познания в алкоголе заканчивались.

– Милочка, вам заказать? – спросил заплетающимся голосом мужчина рядом.

– Спасибо, я сама. – Когда он начать разговаривать, от него изрядно повеяло перегаром.

– Коктейль для девушки! – крикнул он, игнорируя мои слова. На его слова обратил внимание кудрявый парень, а поймав мой взгляд, он приподняв бровь, устремился к нам. Я отвела взгляд.

– Не может быть! Хорошие девочки тоже ходят в бар? – язвительно спросил он, немного перекрикивая музыку.

– А может я не хорошая девочка? – Его карие глаза смотрели на меня в упор, а ухмылка лишь раззадоривала. Мне захотелось понравиться ему.

– Даже твоя осанка говорит об обратном, – улыбаясь, он оперся руками на барный стол, чтобы быть ближе и лучше слышать.

– Что с ней не так?

– Все очень даже так! Слишком идеально.

– И это плохо?

Приподняв руки в извиняющемся жесте, он усмехнулся:

– Я ничего не сказал!

Я решила сменить тему и подколоть его:

– Жду свой бесплатный напиток.

– Мы похожи на алко меценатов?

– Хм. Нет.

– Тогда алкоголь платный.

– Твой дядя сказал обратное.

– Правда? – немного помедлив, он внимательно осмотрел меня, пытаясь найти фальшь, которой не было. – Раз так, то заказывай!

Стукнув ногтями по каменному покрытию, я внимательно посмотрела ему в глаза. Казалось, что сейчас они сияют намного сильнее, чем на улице.

– Выберу сам, – рассмеялся он, понимая мое молчание. Он отошел в другую часть бара и начал что-то смешивать. А мой старый сосед молчаливо наблюдал за всем этим, помалкивая.

Достав телефон из маленькой черной кожанной сумки, я проверила наличие сообщений. Было пусто. Поджав губы, телефон отправила на прежнее место, где он продолжал быть ненужным грузом. Рядом лежал роман в мягком переплете, «Тошнота» Сартра. Подумав, я все-таки достала его и закрыла сумочку.

– О нет! Ты что, будешь читать? – наигранно-оскорбленно удивился бармен, который поставил передо мной прозрачный стакан с непонятным ярко-зеленым содержимым.

– Что это? – проигнорировала я его вопрос.

– “Зеленая фея”.

– Серьезно? Есть коктейль с таким названием? – искренне удивилась я.

– Как видишь. Попробуй, – попросил он, выжидающе смотря.

– Что там есть? – Мое недоверие все еще могло с легкость заполнить стакан передо мной, но я спрятала книгу обратно в сумочку.

– Ты мне скажи, – простодушно ответил он, приподняв брови.

Я посмотрела в его темные глаза, которые ловили блики красного неона. Уж не маленькие ли чёртики играли там? Хотя на демона он не был похож. По крайней мере, это не в их стиле – работать в баре и иметь семью.

Наклонившись над стаканом, я осторожно вдохнула в себя аромат, краем глаза подглядывая за его творцом. В нос ударил бодрящий холодный запах крепкого алкоголя, лимона и чего-то сладкого. Сочетание было вполне соблазнительным, чтобы решиться его попробовать. Поднеся стакан к губам, я осторожно сделала маленький глоток. Искрящиеся маленькие хаотичные пузырики газированной воды единоразово оживили все рецепторы. Немного скривившись, я проглотила. Горло обожгла холодная ядреная смесь.

– Вы всем такое наливаете? – еще кривляясь от переизбытка вкуса, спросила я, прикрывая рот рукой.

– Только плохим девочкам, которые играют в хороших барышень.

– И что же это значит? – сощурив глаза, спросила я, сжимая стакан между рук, от холода которого по телу расходились мурашки. Мне не хотелось терять контроль ни от алкоголя, ни от этих глаз напротив.

– Именно то и значит, – пожав плечами, ответил он, но поспешно добавил: – А теперь мне пора работать, – и быстро ушел.

Вот и да. Можно ли назвать это карой за мою утреннюю выходку? Думаю, что да, хотя кто сейчас верить в карму?

Некоторое время я продолжала смотреть на бармена, размышляя о его словах. С чего он взял, что я хорошая девушка, но на самом деле плохая? Разве такое говорят в первые минуты знакомства? Хотя стоп, мы же не особо знакомы. Мне кажется, что человека можно знать, когда хотя бы знаешь его имя. Так что этот кудрявый бармен все еще остался для меня почти таким же безликим незнакомцем, как и все в этом баре. Меня он тоже не знает. Это и к лучшему, вероятно. Посмотрев в последний раз на него, я все-таки снова достала книгу. И стала читать, попивая по чуть-чуть коктейль.

Думаю, что все в жизни приходит вовремя. Вот и Сартр пришел ко мне совсем случайно. Пару недель назад я гуляла в парке, стараясь спастись от дневного зноя и многолюдных улиц, прогуливаясь в старом парке, в котором почти не было людей. Меня окружали только буйные деревья, вышедшие за все рамки планирования садовника этого парка. Они слишком сильно разрослись, и в некоторых местах корни виднелись над почти искрошившейся плиткой. В Париже больше не строят такие дорожки, все выкладывают брусчаткой или асфальтов. Ветви деревьев раскинулись во все стороны, создавая приятную тень. Скамеек здесь не наблюдалось, но было похоже, что редкие посетители сидят прямо на земле под деревьями, чтоб защититься от палящего солнца. Вот и я последовала их примеру. Забралась под одно дерево, и там же нашла чью-то забытую книгу. Мне хотелось ее оставить кому-то другому, более заинтересованному в художественной литературе, но книга не дала мне шанса. Стоило немного ее полистать, как почти каждая строчка отозвалась во мне. Это было полное совпадение во взгляде. Я не могло ее оставить под тем деревом. Так что сейчас она путешествует уже со мной.

Иногда мне кажется, что я притворяюсь, что я не такая, как думаю. Очень много противоречивых вещей витает в голове и я не знаю, где правда, а где ложь. Не могу найти настоящую версию себя. Как люди разбираются с этим? И разбираются ли они? Потому что иногда по их лицам можно понять, что они зашли в далекую пучину отчаяния, посадили там садик, обклеили шалаш обоями и теперь не могут оттуда выбраться, потому что теперь им комфортно. А другой, более плохой вариант, когда не отпускают социальные связи. Супруг/супруга, дети и родственники. Иногда я боюсь проснуться и осознать, что я прожила много лет своей жизни, но так и не нашла приют в этом мире, и не сделала всего, чего хочу. Иногда мне снится, что я просыпаюсь в своем маленьком городе и рыдаю от осознания, что Париж больше мне не доступен. В моей голове сидит мысль, что я не могу вернуться назад. Причина неизвестна, но она реально, и это разрушает все во мне. Даже больно дышать. Думаю, это верный признак того, что Париж – это мое место для данного периода жизни. А дальше – я не знаю. Будущее – темный лес для мечтателей.

Погружаясь в свои мысли, я не замечаю его взгляда. Попивая коктейль, я пытаюсь найти успокоение. Да, Сартр описывает не очень радужные картины, но они меня веселят. Меня забавляет тоска по отчужденности. Меня радует мысль, что не я одна одиночка, потерявшаяся в этом мире. Думаю, этот бар наполняют многие потерянные создания, если не сказать, что почти все. Никто не причиняет вред телу по великому счастью. Все осознают, что алкоголь не может быть полезен, но его пьют, потому что по-другому никак. Это просто есть и все. Ты пытаешься найти выход, но он вечно ускользает.

Думаю о бармене. Интересно, почему люди работают барменами? Наверно, по долгу службы они часто пробуют разный алкоголь. Что же ими движет? Поднимаю глаза и вижу, что его глаза тоже обращены ко мне. Он натирает стакан белым вафельным полотенцем.

Мужчина рядом со мной зашевелился. Он что-то мямлит вслух, но слова неразборчивы. Я не обращаю внимание, и он уходит, навеселе, но на нетвердых ногах. Место остается пустым.

От взгляда темной пары глаз становится не по себе. Он слишком внимателен. Чего же он хочет?

Обращаю свой взор к книге, чтобы не думать о кудрявом красавце. Сартр, Сартр… мы бродим по одним и тем же улицам с тобой. Только вот ты уже мертв, а я все еще здесь. Можно сказать, что моя история еще не написана. Я не писатель, но стоило бы им стать, потому что моя жизнь сейчас похожа на серую картинку – ничего интересного нет. Просто белый шум без смысла. Ты же создал историю. Как же мне из своей жизни создать что-то интересное?

– Что чувствуешь? – спросил грубый голос.

– Я выпила всего треть, а самолетики уже готовы к взлету. – Закрыв книгу, я сосредоточилась на нем. Какова его история?

– По тебе видно.

– Что же ты видишь, мистер проницательность? – мой голос становится увереннее и нахальнее. Пора поиграть в игру «темные ночи», где ты восхищаешься мной и готов многое сделать, чтоб быть со мной.

– Дала мне прозвище?

– Я же не знаю твоего имени.

– Тоби, – произносит он, протягивая мне руку.

Подняв глаза я смотрю на красную неоновую вывеску.

– Как бар?

– Именно. – Тонкие губы расплываются в самодовольной улыбке. Он явно рад, что я раскрыла его главную сторону жизни.

– Так он твой? – Взяв напиток в руку, я протягиваю ему почти пустой стакан. – Тогда повторите, пожалуйста. Я слышала, что новым гостям обязателен к употреблению ваш коктейль.

– Ты только что его выпила.

– Да, но теперь нужен другой. Я новый клиент, так положено, – мой голос звучит правдиво. Я играю роль, где хорошая девочка всегда говорит правду.

– А ведь это еще даже не свидание! – озадаченно произносит Тоби, немного оскалив зубы. – Я даже не знаю твоего имени, а ты уже требуешь от меня чего-то. Вы слишком быстры, мисс неоднозначность. – Он играет в мою игру, пора показать ему, кто ведет.

– Дал мне прозвище? – Отдернув плечо назад, он задумался, загадочно улыбаясь, смотря вниз.

– Хочется дать тебе определение, чтоб понять, с кем я имею дело.

–Ты хочешь знать то, что знать тебе не положено, – философски изрекаю я, многозначительно приподняв бровь.

– А что же мне положено знать? – Тоби тоже порывается приподнять бровь, но вместо этого они летят вверх, глаза округляются, и он прекращает попытку. Немного смеясь над неловким жестом.

– Ну… – протягиваю я, великолепно играя свою роль. – Меня зовут Клара.

– Так. Ну это уже что-то, с этим можно работать.

– Работать? Что же тебе дает знание моего имени?

– Очень многое. Например, частичное понимание твоего характера.

– Вот как? – Правая бровь снова удивленно взлетает на вершину моего лица. Тоби смотрит на нее, но больше не решается повторить трюк.

– Твое имя означает свет и прозрачность. Тебе нравятся простота и лаконичность.

– Это можно сказать про любого человека.

– Нет. Посмотри на меня. Разве ты видишь простоту и лаконичность? Вовсе нет. Так что это про тебя.

– Откуда же ты это узнал?

– Из книг, конечно.

– На досуге читаешь?

– Частенько. Меня интересуют переплетения фактов, фантазии и реальности в этом мире.

– А я здесь при чем?

– Не при чем. Просто я изучаю значения имен тоже. А твое имя носила моя прабабушка.

– Интересное совпадение.

– А ты в них веришь?

– Возможно.

– Хм. Коктейль на мой выбор?

– Именно. В этом вопросе я тебе доверяю.

– Чувствую ответственность. – Потерев ладони, он снова ушел в другой конец бара.

Допив остатки зеленой феи, я огляделась. Здесь было очень приятно находиться. В моем представлении бар – это что-то не очень хорошое, место, где не может быть уютно и комфортно. Возможно, все дело в том, что он недавно открылся, и еще суровые будни пьянства и разврата не пропитали всю обстановку. Сейчас люди просто наслаждались выходными и изливали души за бокальчиками веселящих напитков. В основном все сидели небольшими компаниями, но за барной стойкой можно было найти и несколько человек, которые невидящими глазами смотрели вперед, слишком быстро опрокидывая стаканы. Что может тревожить их так сильно?

– А вот и новая порция. Последняя для тебя, – самоуверенно произносит Тоби.

Будет ли он возражать, если я потрогаю его кудряшки?

– Почему последняя? – невинно спросила я, хлопая глазками, протягивая руку за бокалом.

– Ты уже теряешь равновесие. Не хочется прибегать к помощи такси, чтоб доставить тебя домой.

– Со мной все в порядке, – уверенно сказала я, смотря ему в глаза, но голос немного терялся и сбивался. – Расскажи лучше про это, – игриво сказала я, указывая на новый яркий напиток. Нужно было сменить тему. Думаю, что разговор про алкоголь его увлечет, не зря же он открыл свой бар.

– Апероль Шприц. Не очень крепкий, как раз для тебя. Обычно его пьют на аперитив, как легкое развлечение, но для тебя это серьезный напиток. Попробуй, уверен, тебе понравится.

Снова пузырьки газа и лед обожгли горло. Было сладко и немного кисло. По телу пробежали мурашки, и я вздрогнула. Казалось, что тепло вокруг согревает, но холодное содержимое в моем желудке создавало диссонанс, так что не только в моей голове метался ураган, но и в теле тоже происходили напряженные метания.

– Похоже на газировку. Вкусную газировку.

– Да, только немного крепче.

– Тоби… – позвал его парень, который работал с ним за баром. Отвернувшись, он кивнул ему и, бегло посмотрев на меня, быстро сказал:

– Сейчас вернусь, – и стремительно ушел. Другой бармен был тоже высокого роста с серьгой в ухе, взъерошенными темно-русыми волосами. Можно было сказать, что ему лет 20 или около того. Черные, немного свободные джинсы облегали худые ноги, красный бомбер был закатан на руках до локтя, показывая рельеф мышц. Он смотрел на Тоби очень увлеченно и прислушивался к каждому его слову. Лица Тоби я не видела. Через минуту они удалились в подсобку.

Я сидела, рассматривая людей. Все такие разные. Обычно я редко обращаю на такое внимание, но сейчас… мир немного изменился, как будто какая-то стеснительность ушла, и теперь я могу более свободно смотреть на людей. Было бы интереснее, конечно, научиться читать их выражения лиц, узнавать прошлое по морщинам, в глазах находить огонь, который их держит здесь. Возможно, к счастью, это под запретом, но я могу ловить лёгкие порывы и мотивации, и иногда находится что-то, что совсем ни к месту и не встраивается в картину, которую я построила. У меня нет объяснения этому, но сейчас восприятие немного изменилось. Картинка плыла, а я просто следовала ее зову. Цвета усилили свой напор, став ярче. Контуры немного расплылись, и я потеряла нить своих размышлений. Просто алкоголь вливается в меня слабыми движениями моей руки, просто я обмякла на стуле, а люди просто существовали вокруг, не обремененные житейские буднями.

Как-то быстро коктейль закончился, и через пару мгновений вернулся Тоби.

– Как дела, мисс Клара? – Его глаза смотрели не на меня, а куда-то дальше. Его тело было здесь, но проекция падала в другое место. Кто забрал тебя от меня, кудрявый мальчик?

– Я… – вздохнув, мои плечи непроизвольно опустились, чтобы сохранить в себе силы сидеть ровно, я опустила голову на скрещенные руки. – Голова кружится. – Развернувшись немного резче, чем следовало, я чуть-чуть потеряла равновесие, но все-таки удержалась за барную стойку, избежав двойного падения – в глазах Тобиаса тоже. – А где кондиционер? – спросила я, снова обернувшись к нему, но там никого не оказалось. В растерянности посмотрев по сторонам, я нашла его рядом со мной, он держал меня за руку.

– Пойдем на улицу, – громко сказал он мне на ухо, ведя в противоположную сторону от выхода. Голова немного кружилась и чувствовалась невесомость всего тела, которая не давала мне шанса крепко стоять на ногах.

– Когда в последний раз ты пила?

– Пять минут назад, – засмеялась я, сжимая сильную руку, потому что его касания были чересчур невинны, чтобы удержать меня.

– А до этого? – немного серьезно, но расслабленно спросил Тоби.

– Кажется, – протянула я, стараясь вспомнить, – года два назад.

– Оу, – удивленно выдал он.

Только сейчас я заметила небольшую чёрную дверь, которая идеально вписывалась в боковую стену, рядом с которой находилось какое-то служебное помещение. Легко открыв ее, мы вышли во внутренний двор. Вечерний воздух захватил меня, будоража рассудок, но помогая с головокружением. Дворик был очень мал и окружён жилыми домами, так что солнечный свет сюда не попадал, но солнце все равно уже спряталось за горизонтом – его функцию выполняли жёлтые лампочки натянутые между деревьем, образуя святящуюся паутину. А под искусственным светом находился деревянный стол с двумя скамейками, а неподалеку стояли мусорные баки.

– Это тоже относится к бару?

– Нет, – произнес он, усаживая меня на скамейку. – Это внутренний дворик дома. Частая история для Парижа.

– А почему мы здесь?

– Тебе нужно подышать, потом все-таки придется вызвать такси.

– Чем оно тебе так не угодило?

– Это Париж, – сказал он так, как будто это было очевидно. – Тут обязательно надо обойти все, что возможно.

– А права у тебя есть?

– Нет.

– И ты не ездишь на такси?

– Нет.

– Ты странный, – серьезно сказала я так, как будто это была тайна, которую смогла раскрыть только я.

– Для меня – нет.

– Но я тебе говорю «да».

– Но для меня и ты странная, – заметил он, присаживаясь на противоположную скамейку. – Все зависит от точки зрения. Например, свои интересы и хобби я нахожу занимательными, но кто-то может подумать, что оно и драгоценной секунды не стоит, но для меня это важно.

– Ты думаешь, я странная?

– А ты не знала? – рассмеялся он, выпрямляя ногу в попытке достать что-то из кармана. Через секунду я увидела пачку сигарет. Мгновенная волна разочарования прокатилась по моему телу.

– Ты куришь?

– Иногда, – равнодушно пожал он плечами, поджигая белую сигарету красным пламенем. Непроизвольно скривившись, я отвернулась. – Тебе не нравится?

– Вопрос в том, почему тебе нравится?

– Это расслабляет.

– Самоубийство? – недоумевала я.

– А ты мастер осуждения, – скривился он, затягиваясь в очередной раз.

– Нет. Просто я не понимаю причину. Это же бесполезное действие, направленное на разрушение. Это деструктивно.

– А ты, значит, за логику?

– Мне нравится порядок.

– Хорошо. Это мило, но ведь именно из хаоса рождаются новые вещи, меняется мир и происходит что-то чудесное. Нельзя запланировать счастье, если что. Это тоже по сути хаос, а, пытаясь все структуризировать, ты лишаешь себя всего самого хорошо.

– Возможно, я и согласна с твоими словами, но это никак не вяжется с сигаретами.

– Сигареты вносят деструктивный элемент в мою жизнь, напоминая, что я смертен. Я создаю маленький хаос, держа в руках маленького убийцу, которым могу управлять. – Наклонившись вперед, он показал мне сигарету, устремленную вверх, и резкий запах ударил мне в глаза. Непроизвольные слезы потекли из глаз, и я отвернулась. – Ты отрицаешь саму жизнь, – бросил он, вставая и уходя на пару метров в сторону мусорки.

– Это неправда, – протестовала я, вытирая едва выступившие слезы.

– Тогда скажи мне, что ты недавно делала такого, что не вписывается в твои планы?

– Зашла сюда, – немного сердито огрызнулась я.

– Ах, – усмехнулся Тоби, туша сигарету об брусчатку и выкидывая окурок в зеленую пластмассовую мусорку. – Это верно. Это хорошо. Но, бьюсь об заклад, что ты уже пожалела.

– Думаешь?

– Уверен. – Он был прав, не очень приятно, когда тебя отчитывают, как школьницу. Мы знакомы пару часов, а он уже прочитал мне лекцию. Да, он явно странный.

Склонив голову, я рассматривала свои пальцы. Длинные ногти, тонкие костлявые пальцы. На тыльной стороне ладони виднелись синие вены такие же, как холод вечернего смога. Немного поежившись, я встала.

– Мне уже лучше, – ровно произнесла я.

– Отлично. Давай дам тебе водичку. Пошли. – Переступив с ноги на ногу, он осмотрел меня и направился внутрь.

Магия этого места была разрушена.

В баре людей стало немного больше, мое место было занято. Значит, пора уходить.

– Налей мне в бумажный стакан, пожалуйста, – подавлено крикнула я ему в спину. Кажется, мои социальные батарейки разрядились.

– Уходишь?

Я коротко кивнула.

– Подарочный коктейль рассчитан на то, чтоб заманить людей пить и дальше, – пошутил Тоби, но когда я не отреагировала, он стер улыбку с лица. – Но с тобой, видимо, это не работает. – Молча зайдя за бар, он налил воды в крафтовый стакан, не закрывая крышкой. – Возможно, мне стоит извиниться, – протянул он, отдавая стакан и касаясь моей руки своим указательным пальцем. Я подняла на него взгляд. – В моих планах не было сегодня обижать красивую девушку. Просто я всегда грущу, когда люди живут скучные жизни. И ты выглядишь зажатой. Возможно, я слишком много на себя взял, раз столько всего тебе высказал.

– Возможно, ты был прав. Но спасибо, – грустно пролепетала я, потому что сил больше не было.

– Думаю, стоит обнять тебя, чтобы ты не грустила.

– Попробуй.

Он протянул руки и крепко заключил меня в свои объятия. Его ладони покоились на моих плечах, а я тихонько положила их на бока, не зная, как лучше его обнять. Было неудобно.

– Заглядывай еще, если нужно будет выпить. Один коктейль за мной. И давай я все-таки закажу такси.

– Не стоит. Пожалуй, прогуляюсь.

– Верное решение, – улыбнулся Тоби, махнув рукой и удалившись в бар. Резко развернувшись на ногах, я выбежала из бара, чуть не разлив воду.

Да, это определенно было что-то необычное. Стоило ли оно того? Время покажет. Тоби… что ты такое? И снова моя вера в то, что я могу хорошо идентифицировать людей разрослась трещинами. Кажется, мое обучение нуждается в дополнении. Или… или они как раз те случаи, которые оставляют для исключения? Я не знаю ответа. К счастью, ночь была холодной, и легкие порывы ветра сдували с меня каждую мысль. Сил на анализ данных не осталось. Надо будет заняться этим завтра. Сейчас только вперед и только домой. Надо найти прибежище своим страхам.

Глава 4. Лабиринты клеток

Утро началось не очень хорошо, но, кажется, это было вовсе и не утро, а день. Немного повернувшись, спина коснулась холодных простыней. Кажется, это новый страх одиночества. Вернувшись на прежнее теплое место, я простонала. Спина болела от неправильного сна, голова раскалывалась, а в горле все пересохло так, что даже потрескавшиеся губы нечем было смазать. Боже! День уже пошел насмарку. Ладно, нужно просто собраться и заняться рутинными делами. Открыв глаза, я обнаружила отсутствие солнца. Если сходить в кофейню, то все наладится. Верно? Раньше помогало. Стоит попробовать еще.

Приняв горячий душ, я вышла голая с распущенными сырыми волосами, которые от холода вызывали сильные мурашки по всему телу. Зайдя в комнату, я оглядела себя в большом напольном зеркале около шкафа. Немного красные опухшие глаза, потрескавшиеся губы, которые не спас даже жесткий пилинг. Розовые щеки. Волосы тонкими ручейками лоснятся вдоль спины, сейчас они были темно-каштанового цвета. Небольшая округлая грудь, тонкие руки, мягкий животик. Со вчерашнего дня ничего не изменилось, но что-то все равно было не так, я чувствовала это, но не могла найти объективной причины. Внутри все трепетало в предвкушении поражения.

Отгоняя дурные мысли, я натянула синие джинсы, черные лоферы и свободную белую водолазку, завершая все штрихом черной грубой косухой. Волосы так и остались сырыми. Схватив в прихожей черную сумку на длинном ремешку, я вышла из дома.

Прохожие уже заполонили все маленькие улочки. Бьюсь об заклад, что это туристы. Утро субботы французы обычно проводят дома со своими любимыми. Хотя в ранний час, заспанные и потрепанные, они все равно выходят в ближайшую булочную за свежим багетом и сладкими булочками. Сейчас же уже был обед. Запахи свежеиспеченного хлеба пробудили аппетит, ведь в последний раз я ела вчера около 5 вечера. Прошли почти сутки. Мой режим тоже трещал по швам. Хаос сегодня побеждал! Тоби бы обрадовался. Хм, интересно он тоже думает обо мне? Хотя учитывая какой он красавчик и где работает, то можно сказать, что девушкам он, определенно, нравится. А я… мне надо начать ходить на свидания, пока холод меня совсем не прикончил.

Уклоняясь от прохожих, я смотрела под свои ноги, вспоминая вчерашний день. Говорят, первый взгляд навсегда остается в памяти людей. И он самый правдивый. Может быть, я и правда слишком рациональна и не живу полной жизнью. Может мне не хватает всего лишь немного приключений, и тогда все наладится? Как можно найти приключения? Их обычно ищут, или они сами приходят? Может, Тоби был прав, и мне просто стоит впустить немного хаоса в свою жизнь?

Но это же глупо, думаю. В жизни так полно непредсказуемости, так почему бы ее не ограничить? Я обезопасила себя со всех сторон, это помогает мне жить. Я хотя бы знаю, что будет завтра. А что другие, которые позволили хаосу себя захватить? Где они теперь? И счастливы ли? Да, счастье эфемерно, поэтому я нахожу свою радость в тихой и размеренной жизни. Осталось только решить вопрос с любовной стороной, и все будет отлично. Верно? Все же должно быть просто по итогу.

Около булочной было много людей. Очередь выходила даже на улицу. Тяжело вздохнув, я встала в конец. Предо мной стоял молодой человек в черной одежде, скрываемый за капюшоном. Он курил. Как избавиться от этого? Кажется, что чем чаще я раздражаюсь от едкого запаха, тем больше людей курят рядом со мной. Сейчас же это вызывало во мне приступ тошноты. Порываясь снова уйти, я остановилась – это означало бы, что он победил, а я не люблю проигрывать. Надо взять себя в руки. Через минуту он закончит, и все наладится. Я старательно избегала задымленного воздуха, отгоняя его порывами своего дыхания, но иногда не получалось.

Очередь двигалась очень медленно, и все столики были заняты. Это была единственная булочная в округе, которая мне нравилась, так что нужно было купить здесь завтрак и пойти в сторону библиотеки. Через пару минут парень перестал курить, а я с облегчением вздохнула так громко, что он обернулся. Смерив его холодным взглядом, я отвернулась. Нужно как-то побороть свою неприязнь к сигаретам, потому что они реально начинают мешать жить, а это уже проблема и моя, а не этих людей.

Зайдя в пекарню, я довольно заметила, что сегодня работает Люси. Ей было лет 19, мы познакомились недавно. Конечно, это она начала разговор, потому что видела меня каждый день и уже запомнила мой заказ. Это был бизнес ее отца, она подрабатывала здесь летом, когда приезжала из Бельгии на каникулы. Молодая красивая брюнетка, невысокого роста. Кажется, ее энергии хватило бы на нескольких детей.

Увидев меня, она улыбнулась: Добрый день! Как дела? – радушно спросила она, уже вбивая заказ в кассу.

– Привет. Да вот, думаю о запрете на курение в общественных местах. Что-то он не работает, – посетовала я, доставая деньги из сумочки. В этот момент Люси привычно собирала мой заказ, подогревая круассан с ветчиной и сыром, и тут она удивленно приподняла на меня взгляд.

– В этом весь французский дух.

– А ты куришь? – Вместо ответа, она немного поджала губы и приподняла голову, как бы говоря, что это слишком очевидно, мило улыбаясь так, что кожа вокруг глаз собралась в маленькие лучики, которые были продолжением ее светящихся глаз.

– Но… – Мне хотелось возразить, что она слишком мила, юна и прекрасна для таких дел, но мне стоило воздержаться. Это было не к месту. Кажется, весь Париж поработила мания курения, которая, определенно, создавала магическую атмосферу, но вместе с тем это была игра в русскую рулетку. – Спасибо тебе большое, – сказала я, беря белый стаканчик кофе с логотипом булочной, и горячий хрустящий круассан. – Хорошего дня.

– Нужно легче относится к жизни, – многозначительно сказала она. Кажется, наш разговор ни капельки не озадачил ее. Для нее курение стало нормой. Что еще является нормой для нашего современного общества? Это большой вопрос, хотя не такой важный, как моя борьба с грустью и одиночеством.

На улице меня встретил тяжелый воздух, насыщенный каплями воды. Громоздкие темно-серые тучи нависали над бежевыми домами, которые уходили своими корнями в далекое прошлое. Что было бы, если бы предметы искусства, быта или архитектуры могли говорить? Они бы открыли нам тайны человеческой жизни, которую они наблюдали с момента своего создания? И как что-то, созданное руками человека не может испытывать трепет перед своим создателем? Думаю, это можно сравнить с безусловной любовью ребенка к своим родителям. Конечно, со временем эта связь претерпевает изменения, иногда рушится, но я говоря именно о любви той, которая есть в нас с самого рождения, когда мы безапелляционно верим нашим прародителям. Может ли случиться так, что и предметы, созданные нами, навсегда застыли в этом периоде, и теперь их питает только любовь к своему умершему создателю? Возможно так же и то, что они следят за остальными, просто потому что теперь и мы часть их жизни. Наши жилые дома таят тайны, которые, быть может, никогда не узнает человек. И, быть может, именно среди, казалось бы, неодушевленных стен люди загоняют себя в такую пучину, где единственный выход – это вдохнуть в себя дым разрушения.

Где же находится эта точка отсчета?

Вопросов намного больше, чем ответов. По привычке я направилась к библиотеке, на ходу поедая свой завтрак, плотно закутавшись в кожаную куртку.

Скоро закроются почти все кофейни, рестораны и даже некоторые магазины. Людей на улице станет все меньше. Видимо, не так много парижан любят пасмурную погоду. Я тоже была в их числе, но погода в квартире была намного хуже.

Так велико желание сделать что-нибудь! И так тоскливо, что чувствуется лишь усталость от каждодневной рутины. Чарующая пустота мыслей пылью оседает на моих плечах, пробуждая тревогу. Есть ли это хорошо, что мне ничего сейчас не хочется? Может, это знак, что надо просто отдохнуть, или все естество бунтует и говорит, что пора поменять рутину? Почему мне легче понимать других людей, чем саму себя?

Остановившись около маленькой арки, во дворе я увидела скамейки. Нужно подышать, нужно успокоиться и немного отдохнуть. Завтрак уже давно был съеден, а я все продолжала бродить, поглядывая на тихие здания и сторонясь компаний людей.

Пройдя под темным сводом нависающего надо мной здания, я ощутила свою ничтожность. Меня так легко раздавить, так легко потерять эту жизнь! Как же так? Все религии и попы поют дифирамбы незыблемости и ценности жизни, но на самом деле все ничтожно. В любой момент может все сломаться, рухнуть. Сейчас меня тревожит настоящее, а точнее я скучаю по прошлому, где у меня был любимый человек, который сейчас утерян среди лабиринтов домов этого мира. А я здесь, смотрю на темный потолок, задрав голову, и вижу только пустоту и безличие.

Почему ценность нахождения другого человека так важна для нас? Почему мы сами обесценены в нашей жизни? Почему мы так легко отдаемся думам о прошлом, грезим о будущем, но с такой легкостью теряем настоящее? Что с нами не так? Ах, да. Я знаю. Прошлое уже неизменно. Будущее всегда остается в светлой дымке далекого, которое теряется за каждодневными делами. А настоящее… кто прямо сейчас может решиться и сделать что-то небывалое?

Однажды, в далеком прошлом я вычитала фразу, что у каждого есть мечта, которую можно осуществить до конца недели, а мы делаем из нее цель жизни. Так мы и живем! В ожидании прекрасного будущего! В ожидании прекрасного принца, чудесной таблетки, которые нас спасут, но никто не приходит. Мы тянет лямку бытия, которое нас тяготит, мы сами обманываем себя, теряем дни в попытках найти смысл, который можно найти только между нашими ушами. Мы перекладываем ответственность на философов, которые давно почили. Мы спрашиваем советов у людей, которые так же недавно пришли в этот мир и еще толком ничего не смыслят.

Мы отказываемся выбирать. Мы просто топим себя в информации, которая загрязняет мозг и не оставляет места и энергии для чего-то нового. Мы читаем классику. Ищем ответы, которые давно устарели. Стереотипы. Мы сплошь пропитались черной слизью стереотипного мышления, поведения, мировосприятия, которые не дают нам взглянуть на мир по-другому. Раньше, возможно, мышление, которое закладывали в нас родители и работало, но сейчас все изменилось. Мир изменился. Каждый год уже совершенно не похож на предыдущий, конечно, если только ты не живешь в какой-то глуши, которая никак не развивается, но большинство из нас живет в мегаполисах, а тут все крутится и шумит круглые сутки.

Нельзя узнать человека полностью за один год, а потом расстаться на 2 и надеяться, что он ни капельки не изменился. Бред. Даже его тело отбросило миллиард клеток, и судя по всему тебя в том числе. Каждый день происходят маленькие подвижки в сознании, которые спустя год, два, неделю выливаются еще во что-то большее. Это как снежный ком, который летит в пропасть. Вопрос в том, что мы захватим по дороге?

Опустив голову я ощутила как затекла шея. Горячими волнами тревоги мышцы бросили болезненный импульс через все тело. Медленно, переставляя ноги, я добрела до скамеек. В квадратном темном дворе они стояли полукругом. Деревянные, с облупившейся зеленой краской. Тяжело опустившись, я ощутила значительное давление своего тела, давление на эти жердочки, которые были выточены из дерева, растущего и цветущего, которое превратили против его воли в неподвижный предмет. Кто сыграл с ним эту злую шутку?

Сплошная линия дома грязно-бежевого цвета окружила меня, стены уносились ввысь. Столь мрачная композиция была завершена тяжелым грузом серого неба, нависающего над городом. Откинувшись на спинку, я посмотрела вверх.

Кто я теперь? Почему я была такой, какой была? Как выбраться из запрограммированного мышления? Я – программист, я знаю, как писать программы. Я знаю, как это делается, но обратная дорога мне неизвестна. Чтобы не было какой-то игры, можно ее просто не писать, но как уничтожить то, что уже создано? Можно ли выжечь старую версию себя, не повредив мозг и опорные столбы личности?

Я сливаюсь с серой массой. Я и есть эта серая масса. Даже этот мрачный двор намного оригинальнее моего существа. Как же так?

Закрыв глаза, я позволила этому миражу раздавить меня.

– Клара, – позвал знакомый голос.

– Ммм… – еле открыв глаза, я настороженно осмотрелась по сторонам.

– Как ты? – Артур протянул руки ко мне. Он снова был горячим, как и всегда. Мои же руки оказались ледяными.

– Я не знаю. Я… Что ты здесь делаешь?

– Я почувствовал, что нужен тебе.

– Ты прав, но я не смогу рассчитаться с тобой. У меня просто не осталось сил.

– Не беспокойся об этом, – успокоил он, притягивая меня к себе, нежно обнимая. – Почему я чувствую холод в тебе? Я бы даже сказал пустоту. – Не хотелось отстраняться от него, но мне нужны были его глаза.

– Почему я такая, какая есть? Я нравлюсь себе, но никому более. Это причиняет мне боль. Я не хочу быть одна, но именно то, какой я являюсь, обрекло меня на одиночество. Я в одном порыве от разрушения всего.

– Почему ты так говоришь? – немного шокировано спросил Артур. – Определенно есть люди, которые тебя любят.

Сегодня на нем была красная флисовая рубашка с закатанными рукавами и черные джинсы. Все в аду любят это сочетание?

– Я просто смотрю правде в глаза… Я знаю, что мама меня любит. Есть еще пара людей, но это типа… так и должно быть. Я же говорю о любви всей жизни. Где тот человек, которого я буду любить безоговорочно, и который будет любить меня так же? У всех есть такие люди.

– Это не правда. Это то, что твой усталый мозг придумал.

– Но я и есть этот проклятый мозг! – запротестовала я.

– Нет. Ты намного большее, чем он. Твои электронные связи интересны, их вспышки порождают много нового. Твои действия, даже самые незначительные, меняют жизни, просто ты этого не замечаешь. Давай представим, что тебя нет. Что тогда будет?

– Я не могу об этом думать! – Я встала, не в силах удержаться. Нечто захватывало меня и толкало на необъяснимые действия. – Это как признать, что в любую секунду я могу умереть. Или осознать, что на самом деле без меня ничего не изменится. В один момент может все измениться. Знаешь, – сказал я, кусая пальцы и переступая с ноги на ногу. – Иногда мне хочется щелкнуть пальцами и исчезнуть. Знаешь? Щелк и все. Меня больше нет. Этот мир не заметил мое исчезновение. Я – ничто. – Сквозь слезы я посмотрела на Артура. Он вставал и подошел ко мне.

– Твоя жизнь имеет значение, ты имеешь значение. Ты важна, как минимум, для меня. Ты важна для своей мамы. Ты важный человек, просто не все люди признали, как ты важна для них. Обычно никто об этом не задумывается.

– Почему тогда я об этом думаю?

– Потому что ты ищешь суть там, где мало кто бывал.

– Почему даже моя мама не показывает свою любовь ко мне? Я иногда не уверена, любит ли она меня.

– Клара, она отдельный человек. У нее свои проблемы. Просто она тоже закрытая и травмированная, как и ты. Да, ты думаешь, что вы очень близки. Это верно, но у нее была жизнь и до тебя. Почти все родители любят своих детей безусловной любовь. Твоя мама не исключение, просто она плохо это проявляет, как и ты.

– Что ты имеешь ввиду?

– Почему ты рассталась с бывшим парнем?

– Он говорил, что я недостаточно нежна с ним…

– Ты согласна с этим?

– Конечно, нет! Я отдавала ему все, что у меня было.

– Но ему не хватало?

– Нет.

– Но ты его любила?

– Я думаю, что да. Как минимум у меня было много нежных чувств к нему.

– Видишь. Это параллель с твоей мамой. Она тоже старается в меру своих сил, но тебе недостаточно.

– Что же тогда делать?

– Для начала можно перестать плакать. – Он обнял меня еще раз, нежно поглаживая по волосам. – Все решаемо и всегда есть выход – это главный урок жизни на Земле. Знаешь, почти все самоубийцы жалели о своем решении. В последний момент перед смертью они понимали, что все их проблемы можно было решить, кроме той, что они уже шагнули в пропасть.

– Истории о них должны меня подбодрить? – хихикнула я, утирая слезы.

– Может и нет, но это работают. – Отстраняясь, он подарил мне свою улыбку, но не отпуская моих рук, он повел меня снова к скамейке. Присев вместе со мной, Артур положил мои ноги на свои и стал нежно массировать. – Что еще у тебя на уме? – проницательно спросил он.

Как можно ему не доверять? Да, он – демон, но в отличии от людей, он всегда говорит правду. Получается, что он лучше многих людей. Его темные шоколадные глаза, как всегда светились теплотой на грани пожара.

Моментами казалось, что он любит меня мужской любовью, которой можно любить женщину, но я знала, что это невозможно. Это можно было идентифицировать, как дружескую любовь, которая способна многое пережить, но у меня не было с ним всепоглощающего пожара. Возможно, он горел с кем-то другим. Как минимум ад ему в этом помогал. Улыбнувшись от своих мыслей, я обратила взгляд на свои руки, так проще сосредоточиться.

– Я думаю о своей жизни слишком много. Возможно, это период такой или что? Чем больше я думаю, тем несчастнее становлюсь. – Длинные ногти были покрыты бежевым лаком, который уже начал облупляться. Мне захотелось завершить это дело. Размышляя, я обдирала лак с ногтей. Хотелось очиститься хотя бы от него, стать немного более настоящей, чем минуту назад, казалось, что лак это тоже некая чешуя, которая не дает мне возможности свободно дышать и быть настоящей.

– Если бы мы не были способны анализировать свою жизнь, то чем мы бы были лучше обычных приматов?

– И то верно. Но я о том, что я думаю так много, что само это рождает новые проблемы, и тогда я сама превращаюсь в проблему. И вот это уже опасно.

– С чего начинаются такие мысли? Что служит кнопкой для запуска механизма? – Немного не понимая, я посмотрела на него. Он встретил меня взглядом. Ему правда было интересно.

– Это глупо, но… – вздохнув, я решила признать этот факт. – Я думаю, что когда я вижу влюбленные парочки. Они прям жить не дают спокойно! Излучают свои феромоны на мили, и это сбивает меня с курса.

– С какого?

– Как-то давно я хотела быть независимой и сильной, я этого добилась, но счастливой не стала. Правда, сейчас я хочу быть зависимой и слабой.

– Что может помочь тебе с этим?

– Ну, думаю, что наличие мужчины, – тихо сказала я. – Любая зависимость от кого-то казалась мне смертельным риском. Это русская рулетка в действии. Никогда не знаешь, когда она выстрелит. Можно быть бесконечно счастливым, а в другой момент можно быть бесконечно несчастным. Такими измышлениями я выбирала путь посередине и тем самым загнала себя в серость и отстраненность. Я была увлечена только наполовину, я отдавалась чувствам только частично. Ничего не могло захватить меня полностью. Это и есть проблема. Я живу по-настоящему только наполовину. Счастье присутствует во мне только немного, немного есть и боли, но все остальное заполнено пустотой.

– Тогда иди и возьми его.

– Как? Ты говоришь так, как будто это просто, – вскинув руками, недоумевала я.

– Это просто. Вокруг тебя много людей. Точнее больше мужчин, как минимум на работе. Хотя бы один из них должен тебе подойти. Просто начни открыто себя вести. Перестань осуждать их за что-то, что не входит в твою картину мира.

– Вот! Да… я тоже думаю, что это мне мешает. Даже взять маленькие дымящиеся палочки. Что в них такого, что меня так сильно выводит из себя? Это же мелочь, а я отсеиваю почти всех. Мы в Париже, многие курят, а я старательно игнорирую их существование. Не знаю, как побороть это.

– Это просто. Перестань осуждать их за эту слабость. Они курят, не чтоб тебе насолить, а потому что у них есть причина. Кроме этого недостатка можно найти массу достоинств, но ты не пропускаешь их через этот барьер. Убери его. Просто пускай у них будет этот недостаток, а у тебя другой. Позволь людям быть настоящими с тобой. Они поступят с тобой так же. Ну, в большинстве случаев, – улыбнулся он, обхватывая мои лодыжки.

– Думаешь, это легко?

– Всегда стоит попробовать, – ответил Артур.

– Обними меня, – прошептала я, притягиваясь к нему. Улыбнувшись шире, он заключил меня в свои крепкие руки, спасая от сырости сегодняшнего дня и напоминая о солнечных дня, когда я гуляла по горячему песку и слышала шум волн.

– Может и в отпуск пора уехать? – предложил Артур, как будто читая мои мысли. Хотя это нельзя никогда исключать.

– Вполне.

– Тебе точно не помешает отдохнуть.

– Что? Хочешь сказать, что я плохо выгляжу? – наигранно оскорблено спросила я, фокусируя на нем взгляд.

– Я шучу, шучу, – сказал он, поднимая руки в знак капитуляции. – Просто пойди домой и поспи. А вечером выйди в люди и примени то, что мы с тобой обсудили. Сделай первый шаг.

– Думаю, ты прав.

– Тогда домой?

– Домой. – Он помог мне подняться на скамейке, и за ручку мы направились к моему дому, оставляя позади этот угрюмый двор и слезы в нем.

Глава 5. Красная полоса

Поспав пару часов, я почувствовала себя лучше – слезы забрали много энергии, а душ помог снять остатки сна. К вечеру даже солнце выглянуло, но прохладный тяжелый от влаги воздух остался. Распахнув окно спальни настежь, я начала примерять одежду для вечернего выхода. Для особенного вечера нужна особенная одежда – это очевидно. Обычно я выбирала классические вещи базовых цветов, так их было легче комбинировать, но сейчас хотелось чего-то более необычного. Медленными движениями я кружила вокруг шкафа в своей спальне, разбрасывая одежду на не заправленную кровать. Из большого окна падал свет на зеркало, и в предзакатном настроении я искала свой огонь на полках. Среди горы классической одежды я наконец отыскала черные обтягивающие джинсы с потертостями, и принялась искать красный свитер, он должен был быть здесь, я носила его когда-то давно, когда только приехала в Париж и думала, что это очень по-французски… да, с тех пор мое мнение о французском стиле изменилось. В самом дальнем углу на нижней полке, отыскался мой старенький свитер. Нежный, приглушенно-красный материал ласкал кожу, прислонив его к щеке, я ощутила неприятный запах пыли, но времени для стирки не было, поэтому я побрызгала его духами. Длинные волосы собрала в пучок, указательным пальцем нанесла немного красной помады на губы. Роковой образ был готов, пора удивлять! Накинув косуху и лоферы, да, другой обуви у меня не было, я отправилась на поиски приключения.

Выбежав на улице, я ускорила шаг. Легкие волны напряжения тревожили покой моего живота. Сдержанно улыбаясь, я шла разглядывая людей. Все-таки это же хорошо – жить. Верно? Не может случиться так, что это все шутки ради, думаю, удовольствия ради. Что если в этом и есть вся разница между нашими видами? Кто-то видит проблемы и трудности, а кто-то просто живет в поиске удовольствия? Так сказать черная и белая сторона, и нужно просто выбрать на какой ты стороне. Что ж… отступим сегодня немного от правил, я выбираю красную сторону. Сторону страсти, движения жизни. Выбираю ходить немного по краю, играя с огнем.

В свете оранжевых бликов солнца все казалось более приятным и загадочным. Даже прохожие не вызывали такого отторжения. Возможно, дело было в том, что в воскресенье вечером люди обычно более расслабленные, потому что это последний шанс отдохнуть на этой неделе. Проводя время с любимыми – все тают. Я же таяла от предвкушения от встречи с моим таинственным новым знакомым, к которому я могла просто прийти под предлогом немного выпить. К тому же, он меня приглашал на бесплатный коктейль. Просто скажу, что готова им воспользоваться. Получится хорошо. Маленькая горячая игра под невинным предлогом.

Включив французские песни я тихо подпевала одними губами, чувствуя себя немного плохой девчонкой, потому что совсем не была похожа на последнюю версию себя. Казалось бы, всего пара вещей, а самоощущение уже изменилось. Так вот о чем толкует мода… о самовыражении себя и своего настроения, мироощущения через одежду. Теперь стало понятно. Думаю, это имеет смысл.

И вот стоя перед красной дверью того самого бара, я поняла, что выбрала цвет этого заведения.

Отворив дверь с озорной улыбкой, я нашла много людей в заведении, а не Тоби. Пробираясь через толпу, я пыталась протиснуться к бару.

Да, он работал за баром, помогая двум другим парням. Сегодня он тоже был в красной рубашке… интересное совпадение. Классическая рубашка красного насыщенного цвета притягивала взгляд и акцентировала внимание на накаченном теле ее обладателя. Рукава были небрежно закатаны до локтя, две верхние пуговицы расстегнуты, а полы заправлены в черные джинсы. Цветовая гамма сближала нас сегодня. Надеюсь, что будет что-то еще.

Применив свою старую стратегию, я проскользнула к барной стойке, как только компания людей покинула место, я сразу же победно уселась на стул. И спустя пару мгновений Тоби окинул сосредоточенным взглядом людей вокруг и вернулся к приготовлению коктейля. Кажется, он не узнал меня. Я пристально смотрела на него, пока не увидела улыбку. На секунду он замер и нашел мои глаза. Сделав пару шагов, он, в привычной манере, облокотился на столешницу.

– И снова здравствуй. Не надеялся тебя увидеть еще раз. – У него была именно та улыбка, от которой невольно сам начинаешь улыбаться. Мой взгляд метался от его губ до карих горящих глаз. – Но непременно рад встрече! – Поспешно добавил Тоби в конце.

– Привет. Да, мне просто захотелось «Зеленой феи», а в этом баре мне бесплатно наливают, – усмехнулась я, вспоминая свою легенду.