Реновация: переехать и не потерять лицо бесплатное чтение

Предисловие

   Реновация, что это за слово такое? Приставка Ре- указывает на повторяющееся действие, дальше корень -нов- и конечное -ция. Выходит, что перед нами «вновь новое» и овации по этому поводу. Мои друзья, жившие до недавного времени в сталинской еще пятиэтажки, переезжают в новый дом. Я послежу за их переездом и расскажу вам, что интересного мне удалось увидеть. Итак, приступим.

   Москва – большой и многогранный город. Тут вы встретите и столпотворение на вокзалах, и тишину скверов, небоскребы Москва-сити и старинные двухэтажные дома. Одним из таких архаизмов являются пятиэтажки. Стали они появляться в середине XX века, на то время в строящейся Москве будучи самым передовым и уютным жилищем для москвичей, ютившихся в коммуналках. Ах, да, вот еще один архаизм, коммуналка, от слова коммуна, это общая квартира на несколько семей с одной общей кухней, и, как правило, с длинным коридором и туалетом в конце. В. Высоцкий описал коммуналку в своей «балладе о детстве»:

   «Все жили вровень, скромно так,

   Система коридорная:

   На тридцать восемь комнаток

   Всего одна уборная.»

   В сравнении с этим вечным дележом холодильника и руганью на кухни пятиэтажки с собственной, пусть и миниатюрной, кухонькой были мечтой каждой семьи. Начали они появляться еще при Сталине, но основное, повсеместное строительство пятиэтажек пришлось на времена Н. Хрущева (1953-1964 года). Отсюда еще одно название этих пятиэтажных многоквартирных домов – хрущевки.

   Надо заметить, что в то время всё общество, включая его лидера, жило верой в скорое строительство коммунизма, поэтому пятиэтажки считались явлением временным, в коммунизме всё планировалось намного комфортнее: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Но, увы, строительство коммунизма сначала задерживалось, потом застаивалось, перестраивалось и, в конечном итоге, вовсе не состоялось. А пятиэтажки пережили развал Советского Союза, перестройку, лихие 90-е, и много всего еще, дожив до 20-х годов XXI века. Именно в это время правительство приняло решение расселить устаревшие пятиэтажные дома, а на их месте построить новые высотки. С этого и начался этот период, не знакомый ни провинциалам, ни иностранцем, с удивительным даже для знатоков русского языка названием – «реновация». А впрочем, справедливости ради, стоит отметить, что переезд в новые дома из пятиэтажек проводился и раньше, а начале двухтысячных годов, при мэре Лужкове. Так что, если взять в расчёт это переселение, то теперешнее по праву можно называть «и снова переселение», или реновация.

Глава первая. Как снег на голову

   Мои друзья жили на краю мегаполиса и у границы лесопарка, в уютном дворе, выстроенным каре кирпичных домов, где между деревьев сохнет свежевыстиранное бельё, а прохожая кричит соседке с балкона последние новости района. У каждого подъезда по старинке насажены яблони и сливы, сирень, неприхотливые цветы и даже, правда редко, овощные грядки. Москва, к слову сказать, очень яблочный город, многие улицы украшают аллеи яблонь, высаженные еще после Второй мировой войны в период восстановления города и с целью иметь стратегический запас витаминов на случай очередного военного конфликта. Но, годы шли, количество легковых машин превысило численность посаженых яблонь, превратив урожаи яблок в непригодные для пищи продукты. Еще по старинке сажают вдоль новых аллей яблони, но только иностранцы или приезжие рискнут полакомиться наливными яблочками с московских улиц. Друзья мои жили на первом этаже, выпуская из окна кошку на утренний променад, зная, что она также легко вернется в своё окно. Им по весне веял аромат сирени, а летом над всем домом нависала зеленая шапка листвы. На стенах их квартиры решительной рукой хозяйки были нарисованы море и горы, а под потолком щебетали попугаи. Думаю, они были счастливы в своём маленьком гнездышке, считая его самым уютным на земле. Но неожиданно назойливый доброволец постучал в дверь, предлагаю голосовать за реновацию. «Какая реновация, нам и так хорошо живется», думали они. Но доброволец приходил снова и снова, кричал на дворе с рупором, вешал в подъезде листовки. Наконец, час пробил: всех жителей пригласили проголосовать о включении их дома в программу реновации. Мои друзья проголосовали против. Но большинство (если конечно верить честности проводимого голосования) были «за». Итак, дом через пару лет шел под снос, а в ста метрах от него раскинулась стройка, «стартовая площадка» для огромного высотного дома.

Глава вторая. Затишье перед бурей.

   После этого события жизнь продолжала идти своим чередом, как и прежде по весне высаживались первоцветы под окном, как обычно сушилось белье на веревках во дворе и горланили соседские дети, играя в догонялки. Каждый день они видели, как за 300 метров от их дома, на месте детского интерната, вырастает дом. Прогуливаясь по парку, они даже встречали горожанок-активисток, собирающих подписи против разрушения интерната. Но собранные подписи проку не дали, дом врывался в толщу земли и высился огромными балками, грузовики подвозили стройматериалы, и строительство шло полным ходом. За полгода их предупредили о готовящимся в середине лета переезде, и тут поползли слухи: одна соседка говорила, что квартиры будут давать только на верхние этажи, не ниже шестого, и чтобы оказаться ниже, нужно запастись медицинским свидетельством о боязни высоты, искривлении ног и т.д. Другая рассказывала, что, заплатив охраннику, пробралась в подъезд дома и посмотрела планировку. Кто-то говорил, что всё ужасно и кособоко построено.

   Мои друзья спокойно уехали на лето на дачу, оставив квартиру в полумраке разросшейся зелени. И вот, как-то, когда хозяйка полола клубнику на огороде, ей позвонила соседка и сказала, что в почтовые ящики положили конверты с номером квартиры в новом доме и приглашением к осмотру. А что? А как? Кто-то уже ходил? Зароилось в голове у хозяйки, и, оставив огород под присмотр друзей, они вернулись в Москву, выяснять что да как.

Глава третья. Первое впечатление

   Всю дорогу они искали интернет-сайты про осмотр квартир, про поиск недоделок, звонили соседям, пытаясь выстроить для себя руководство к действиям. Наконец, появились первые счастливцы, посмотревшие новостройку. Оказалось, что в момент осмотра квартиры, если найдутся недочеты, застройщик обязан их исправить. Поэтому кто-то брал метр, лупу, или даже нанимал экспертов, чтобы они помогли выявить недоделки. Но на первом этапе нужно было просто согласиться или отказаться от предложенной квартиры. Итак, добравшись до почтового ящика, они достали казенный конверт, раскрыли, словно в лотерее, лист, и увидели цифру 23. Двадцать третий этаж! По общепринятым человеческим понятиям, чем ближе к земле, тем надежнее: ближе падать, если вдруг землетрясение или пожар, меньше бежать, если сломается лифт, и т.д. И друзья, жившие до сих пор на первом этаже, разделяли эту убежденность. Отказываться сразу? Нет, всё-таки пойти да посмотреть. Итак, по телефону они назначили время осмотра и пришли по указанному адресу. Их сопроводил охранник, поднявшись на лифте на 23 этаж, они открыли дверь и попали в Квартиру: просторная комната, белые стены, балкон с видом на всю Москву. Кроме этого, этажом выше оказалась совершенно плоская крыша, по которой можно гулять, как по бульвару, и даже, наверное, выращивать овощи. Надо сказать, что на даче у друзей был телескоп, в который они ясными ночами рассматривали планеты и любовались на звезды. Поэтому, отбросив все страхи, они согласились на 23 этаж.

Глава четвертая. Недочеты.

   В следующий раз их свидание с Квартирой было уже в сопровождении застройщика. Друзья взяли с собой зарядку от телефона и проверили все розетки. Включили воду, спустили туалет, проверили работу плиты и сушки для полотенец. Открыли и закрыли окна и двери, поэкспериментировали с вытяжкой, поднося лист бумаги. Даже покричали, проверяя акустику в доме и слышимость на лестничной площадке. Во всем задача походила на квест – отыскать малозаметные вещи в пустой комнате. По большому счету их всё устроило, разве что стучала обшивка на балконе при порывах ветра и в одном месте была дырка в паркетной доске. Застройщик кропотливо прописал все замечания, заручился подписью хозяев и уже через неделю позвонил, что неполадки устранены, можно переезжать. Забегая вперед, скажу, что после переезда был обнаружен еще один неприятный недочет – одна плитка кафеля около унитаза оказалась более шероховатой, чем остальные, то ли её скоблили строители, то ли брак производителя, но на ней досадно отпечатывались следы ног и кошачьих лапок, стоило лишь на нее наступить. Обходить её было неудобно, и хозяйка просто застелила её ковром. Однажды, переезжая в такси. Она рассказывала водителю о своей реновации, и он поделился опытом деловитых родственников, которые в момент переезда наняли эксперта и отсудили у застройщика пару миллионов на недоделки, при этом половину суммы они отстегнули самому эксперту. «Каждый зарабатывает, как умеет», подумала про себя хозяйка, но решила, что начинать новую жизнь с судов и дележа барыша может разрушить само счастье от этой жизни. Да-да, пронырливые соседи отказывались от квартир, в надежде, что им предложат побольше (в одном и то же доме были квартиры на 2 метра больше), другие даже меняли район, ожидая получше место. Но все эти походы по инстанциям, отказы, пересмотры, суды – разве не превратят они жизнь в хаос, а переезд в сущий ад? Так думала она, и с радостью принимала то, что им уготовала судьба.