Тронутые тьмой бесплатное чтение

1

– Всем привет, с вами Максим Ткачев, и вы на канале «Чуда точка нет».

Закрепленная на «торпеде» камера взяла в кадр умное молодое лицо в очках и с недельной щетиной. В окне позади мужчины мельтешил густой осенний лес, багряно-желтым сводом нависая над извилистой грунтовкой.

– Если вы здесь впервые, то не забудьте подписаться и поставить лайк. Нас уже почти четыреста тысяч, а после этого сюжета новичков на канале, уверен, заметно прибавится. Поэтому вкратце расскажу, кто такой и чем занимаюсь. Я журналист, писатель, блогер, популяризатор науки и разоблачитель мифов. Колдуны, экстрасенсы, целители и прочие шарлатаны – вот моя тема. Всех этих товарищей я вывожу на чистую воду, чтобы они не морочили головы простым людям и не зарабатывали бешеные деньги на чужом горе.

Черный «Логан» выполз из леса и покатил вдоль речки, что надвое делила просторный луг, посреди которого раскинулась полузаброшенная деревенька на сто дворов. Максим остановился прямо напротив, установил камеру на треногу и продолжил рассказ на более красочном фоне, чем салон автомобиля.

– Итак, мы почти приехали. Поселок Лобово в двадцати километрах от Рязани – живописное место, где якобы живет необычная девочка с паранормальными способностями, – Макс показал пальцами кавычки. – Два года назад ее мама утонула в пруду, а год спустя в том же пруду едва не погибла и Даша. Благо рядом отдыхал фельдшер из города и успел вовремя откачать ребенка, но она почти две недели пролежала в коме и очнулась лишь чудом… Чудом науки и медицины, разумеется. И несмотря на флер типичной истории про девочку-волшебницу, эта часть – правда, я навел справки. А вот продолжение уже попахивает заметным таким мракобесием с целью развода доверчивых поклонников на деньги. В общем, сразу после выздоровления у Даши якобы открылся талант к рисованию – и именно они прославили автора на весь интернет и привлекли в том числе и мое внимание.

Максим заранее скачал их на ноутбук, чтобы вставить в ролик на монтаже. Картины эти представляли собой акварельные пейзажи деревни и окрестностей, нарисованные с видом либо со двора, либо из окна. Ничего особенного это творчество не представляло, за исключением одной пугающей детали. На всех рисунках – где крупным планом, где едва заметно – присутствовала несуразная фигура в черном балахоне с чем-то вроде лошадиного черепа вместо лица.

Существо стояло за покосившимся штакетником, распласталось на крыше соседнего дома, маячило среди деревьев или заглядывало в комнату. И несмотря на размытые детали, столь характерные для акварели, смотрелась «нечисть» настолько жутко, что очень быстро обрела популярность на соответствующих форумах и каналах.

– На самом деле, – продолжил Максим, – ничего выдающегося в этой истории нет. Она банальна и предсказуема до безобразия. Лобово практически вымерло, работы здесь нет, перспектив тоже, зато есть спутниковое телевидение и мобильный интернет. Бабушка Даши явно понимает, что не вырастит внучку на мизерную пенсию. Зато по ящику день и ночь идут «Битвы колдунов» и прочий трэш, за участие в котором платят весьма неплохие деньги. Вот Агафья и придумала байку с неведомым существом – якобы призраком умершей матери, который теперь преследует дочь. И хоть задумка бездарна и уныла, хайп уже пошел – осталось только грамотно его монетизировать. И прежде чем сюда прикатят охочие до сенсаций журналисты или рекрутеры всяких паранормальных, – снова кавычки, – шоу, я разоблачу эту побасенку и наглядно покажу, как именно они создаются. Ну а теперь – в путь. Пообщаемся наконец-то с нашей волшебницей, что научилась видеть потусторонний мир духов и привидений.

2

Лобово представляло собой удручающее зрелище. Проржавевшие ворота, покосившиеся заборы, заросшие бурьяном дворы. Единственный ларек заварили решетками так, словно в мире случилось нашествие зомби, а низкие тучи и накрапывающий дождик придавали того самого колорита, что так ценят разномастные «мистики» и «чародеи».

Летом здесь люднее из-за дачников и рыбаков, но в середине октября антураж такой, что хоть второго «Сталкера» снимай. Однако домик Агафьи выглядел уныло и убого даже по меркам местной «красоты». И все же по этому адресу успели наведаться репортеры – Максим помнил как минимум два сюжета на местном телевидении. Один совершенно обычный – про несчастный случай на воде, а вот второй – уже с приправой в виде нечисти, русалок и страшных картинок.

Хозяйка ответила на стук сразу – точно заранее ждала гостя. Выглядела Агафья как типичная старушка из глухой деревеньки – в трех платьях, засаленном фартуке и овчинной жилетке. Даша в белой косынке и потертой курточке с чужого плеча сидела поодаль и доила козу кофейного цвета. Посетитель козе сразу не понравился: она внимательно следила за ним прищуренным взглядом и жевала сено с таким видом, словно собралась наподдать Ткачеву рогами сразу после дойки.

– Добрый день, – Максим приветливо улыбнулся. – Я – журналист из Москвы. Пишу про всякие паранормальные и мистические события, и ваша история очень меня заинтересовала. И я бы хотел взять у вашей внучки интервью и посмотреть ее картины.

Старушка оперлась на клюку и в раздумьях закусила губу. Чтобы сделать хозяйку более сговорчивой, гость применил свой самый безотказный прием, против которого не устоял еще ни один экстрасенс:

– Все неудобства и потраченное время, разумеется, компенсирую.

– Нам не деньги нужны, а помощь, – сухо ответила старушка. – Спасать Дашку надо, совсем ей тварь житья не дает. Мерещится и днем и ночью, девчонка места себе не находит, не ест и не спит – того и гляди мать ее на тот свет затащит.

– Вы не против, если я сниму наш разговор?

– Снимайте, – Агафья махнула разбитой артритом ладонью. – Вам всем только этого и надо. Себе славы урвете, а девчонка пусть зачахнет.

«Вот и мотив, – подумал Максим, включая камеру. – Бабушка мечтает вытащить внучку из нищеты и безнадеги любыми способами. И я бы им даже посочувствовал, если бы они не лезли из своего болота по чужим головам и кошелькам».

– Так кто, говорите, ее донимает?

– Да мать ее, Оксанка. При жизни изводила и после смерти решила гадить. Повернутая была на власти. Хотела, чтобы Дашка за ней как собачка бегала и любой приказ исполняла. А если ослушается или что не так сделает – и волосы выдирала, и ремнем лупила, а порой и кулаками потчевала. А как напьется – так хоть под землю ройся. А напивалась она через день – причем до чертиков. Вот полезла как-то купаться спьяну, да черти ее и побрали. Но, видать, она и в аду так всех достала, что ее сам сатана восвояси вышвырнул. Вот и бродит теперь по лесам неприкаянная, Дашку за собой зовет.

– А ее кроме Даши кто-нибудь видел?

– Тю! Конечно. И рыбаки, и грибники. Говорят, шныряет какое-то чудище по лесу – все черное, точно смолой облитое, только череп голый – не то волчий, не то лошадиный. И следы находили – как от копыт. Вроде и на корову похожие, да только что корове посреди леса делать?

– И то верно, – Макс хмыкнул. – Но если много кто это… кхм… существо видел, но почему не заснял?

– А ты поди успей. Мелькнет вдали меж стволами или рожу из куста как высунет… Какое там снимать – убежать бы поскорее.

– А вы ее тоже видели?

– Конечно. Раза два в неделю приходит. Слышу – шастает кто-то снаружи. Глаза приоткрою – а оно за окном торчит да когтями по стеклу скребет. Ну, я за крестик возьмусь, молитвы почитаю – и тварь уходит. Пока молитв и святой воды хватает, чтобы гадина в хату не залезла. Да только сколько мне на этом свете осталось? А без меня Дашка пропадет. Утянет ее тварь на дно, ей богу утянет.

– Понятно… Что же, могу я пообщаться с Дашей?

– Дашка! Иди, тут опять из Москвы приехали. На твои картинки посмотреть хотят!

Девочка поставила ведерко на стол и молча скрылась в доме. Максим вошел следом, держа камеру наготове. В кадр попала бедно обставленная, но довольно уютная комната с кирпичной печью, обшарпанным столиком и продавленным диваном.

На стенах висели приколотые гвоздиками альбомные листы с теми самыми рисунками, что так взбудоражили пользователей сети. Точнее, ту их часть, что яро веровала в иные миры, криптидов, тульп, слендерменов и прочую чепуху. Свежий лист как раз лежал на широком подоконнике – девочка как раз начала черновой набросок, когда пришлось отвлечься на козу.

– Ну, расскажешь свою историю? – попросил Максим.

Даша подошла к картинке, где среди чернильной мути проступал уродливый и определенно не человеческий череп, смотрящий пустыми глазницами прямо в душу. Существо протягивало руку куда-то за грань листа, и Ткачев невольно поежился – столь реалистичной оказалась картина.

– Прошлым летом я купалась в пруду, – хриплым голосом ответила девочка. – Хотя бабушка строго-настрого запретила. Говорила, там дна нет – настолько глубоко. Но я поспорила с одним приезжим мальчишкой… и нырнула с мостика. Плавать не особо умела – отец пытался научить, но его в пьяной драке убили.

– Соболезную.

– Ага… Ухнула я глубоко – там-то и увидела это… – бледные пальчики замерли перед жутким оскалом. – Подумала сначала, что собака дохлая или коза. А оно как схватит меня за ногу, как потянет вниз. Я перепугалась до полусмерти и закричала. Что было дальше – не помню. Очнулась уже в больнице, а как домой вернулась, так и стала видеть это чудище…

– Русалка это, русалка, – сказала старуха, войдя в избу и перекрестившись. – Тут испокон веков нечисть водилась. Особенно перед войной ее много было. Я сама чего только не видела в молодости, а уж моя мать такого навстречала – молодым поседеешь.

– А это ты выложила рисунки в сеть?

– Не, – девочка мотнула головой. – У меня мобильника нет, даже кнопочного. Это городские летом сфоткали. Ну, так журналисты потом сказали.

– Понятно…

– Вы чаю будете? – Агафья подбросила деревяшку в печь и передвинула на огонь закопченный дочерна чайник.

– Не откажусь. О, совсем забыл – у меня же гостинцы есть. Сейчас принесу.

Чтобы задобрить хозяйку, Максим перед визитом купил торт, бутылку дорогой настойки, две палки колбасы и баночку икры. Вполне себе щедрый презент, чтобы расположить старуху к себе и выведать нестыковки, любопытные подробности, а то и прямые улики. Особенно когда после пару рюмок бдительность ослабнет, а язык развяжется.

Но перед тем как вернуться в дом, Ткачев вновь закрепил камеру на штативе и обратился к подписчикам и поклонникам:

– Итак, снова здравствуйте. Как видите, я уже на месте – поговорил с бабушкой и внучкой, посмотрел рисунки и готов сделать предварительные выводы. С большой долей вероятности зачинщица всей этой истории – старушка. И действует она не одна, а с сообщниками. Потому что это чудище, – мужчина показал кавычки, – якобы видели местные жители. Так что не исключено, что тут замешан кто-то посторонний… и притом далеко не потусторонний.

Макс улыбнулся собственной шутке и продолжил:

– Тот, кто облачается в лохмотья, маску и бегает по округе, чтобы подогревать ажиотаж. Ведь одно дело, когда о монстре расскажут лишь ребенок и старуха, и совсем другое, когда каждый второй с пеной у рта начнет доказывать, что видел в лесу нечисть. И ведь чисто технически ни капельки не соврет, ведь в его глазах ряженый мужик будет казаться самым настоящим чертом. Но это – лишь рабочая версия, которая еще десять раз может быть опровергнута. Ведь чем больше людей замешано в аферу, тем сложнее удержать ее в секрете. Не скажу, что это совсем невозможно, но для таких мистификаций нужна обученная команда из гримеров, каскадеров, аниматоров и прочих технарей, а их на одну пенсию вряд ли наймешь. Так что либо это какой-то местный забулдыга, который согласился устроить маскарад за бутылку, либо вся история изначально выдумана, и страшное чудище есть только на рисунках. Так или иначе, все тайное очень скоро станет явным. На этом я завершаю мой первый влог в Лобово и приступаю к более детальному расследованию.

3

– Чего тут раньше только не было, – Агафья опрокинула стопку и закусила колбасой. – Особенно до Союза. Как дорогу провели, да на поля трактора вышли – так поспокойнее стало, а до этого в лес хоть вообще не ходи. Мать рассказывала, пошли они с подружками за хворостом. Идут-идут, никого не трогают. Вдруг видят – вдали целая куча веток, со стог соломы размером. Они и подумали, чего зря шастать, если можно в этом ворохе набрать. И только к нему подошли, как из этого гнезда что-то как вылезет, как заревет – огромное, черное, зубищи с палец. Как только ноги унесли… – старушка перекрестилась.

– Может, медведь? – Максим пригубил терпкий напиток.

– Да откуда здесь медведям взяться? Тут и волки – редкость. В общем, при Союзе нечисть поутихла, а перед войной опять взбеленилась. Выла на болотах каждую ночь – громко, что сирена. Беду, стало быть, кликала. Или чуяла, что скоро уйма крови прольется. А потом один солдатик раненый на побывку вернулся, в лес пошел – да там и помер. Ну, мы его похоронили как положено, со всеми почестями. А потом сидим с девчатами вечером на завалинке – а в лесу светится что-то, прям над тем местом, где солдатик преставился. Мы старших кликнули и пошли посмотреть – может, какой диверсант немецкий костер зажег или еще чего такого. Подходим – над землей шар парит да светится, что твоя лампа. Мы к нему, а он от нас. Мы бегом, а он быстрей. Так и летел, пока в пруд не ухнул. Больше мы его не видели. Видать, на фронт вернуться хотел, товарищам боевым обещал, да потому и не смог упокоиться с миром. Вот и скажи мне, журналист из Москвы, что это могло быть, окромя как не душа солдатская?

Максим лишь многозначительно пожал плечами – объяснять, что такое болотные огоньки, слишком долго и утомительно, да и вряд ли человек со столь укоренившимся магическим мышлением сможет принять очевидную истину.

– Да уж, интересные истории. Одна удивительнее другой просто. Послушал бы еще, да пора и честь знать – засиделся я у вас, – мужчина встал и с досадой хлопнул себя по бедру. – Черт, я же выпил… Как теперь за руль сяду?