Роман на три минуты бесплатное чтение

© Гейл Хилл, 2023

ISBN 978-5-0060-8991-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1

Ева

Переезды. Никогда их не любила. Собери все вещи, не забудь самое важное, потом снова разбери и разложи красиво, чтобы через пару месяцев, когда в очередной раз твоя жизнь даст сбой, собирать их в чемодан по сотому кругу. Так уже почти шесть лет. Сначала небольшие города, в которых маленькими шажками были достигнуты первые цели, потом – города побольше, и вот – я в Москве.

Что преподнесет мне этот город? Пока неизвестно, но я очень бы хотела, чтобы все было иначе. Я устала. Устала прятаться от самой себя, сбегать от проблем и делать вид, что на новом месте все образуется. Нет. Пока я не решу проблему в себе, все будет идти по прежнему сценарию.

Поставила рамку с фотографией Сонечки на тумбу рядом с кроватью и улыбнулась.

«Когда-нибудь я расскажу тебе правду, рыбка», – посмотрела на ее счастливое выражение лица, вспомнила, как она долго меня обнимала и не хотела вновь отпускать куда-то. Скучает по мне. Я тоже. Но я просто не могу по-другому. Это слишком сложно для меня. Правда причинит много боли, поэтому я ей вру. Но ей так лучше.

Время протекало быстро. Приближался важный час. Собеседование. Наверное, если бы не объявление о наборе в команду танцовщиков, я бы не приехала сюда никогда. Но танцы – вся моя жизнь, поэтому я здесь. Поэтому надела самое лучшее платье, чтобы сразу выглядеть выигрышно на фоне остальных, и взяла все свои дипломы и грамоты. Хотя, кому они нужны?

Танцевальная академия, в которой проходило собеседование, находилась в двух кварталах от моего нового места жительства. На вид ничем не примечательное здание внутри оказалось очень даже интересным. Современный интерьер, дорогая мебель, а главное – атмосфера. Тот, кто здесь работал, явно любил танцевальное искусство. В коридоре меня послали на третий этаж, и, затаив дыхание, я вошла в нужное помещение.

Конечно же, что я ожидала? Полный зал девушек, готовых глотки друг другу перегрызть, чтобы стать партнершей Егора Широкова. Нет, Широков – тот еще мастер, но я бы в жизни не пошла на такое. Приходить на собеседование в чем мать родила – как минимум глупо. Интересно, они будут оправдывать свой внешний вид тем, что все танцуют стрип? Это будет странно.

Были и нормальные, с парой девчонок я успела пообщаться, пока не пришла моя очередь. Как выяснилось, Егор очень требователен к своей партнерше. Ему нужна не просто танцовщица, но еще и та, с которой у него возникнет эмоциональная связь. А он не так глуп, каким мне показался, исходя из изображений, найденных мной на просторах сети.

В кабинете, в котором он принимал, был один стол, два стула и большое пространство, нет, огромное, пространство пустоты. Когда я вошла, внутри никого не оказалось. Села на свободный стул и стала ждать. Прошло минут десять, и только тогда Широков решил явиться. Он удивленно вскинул брови и непонимающе на меня посмотрел.

– А ты кто? – склонил голову набок.

– Ева Василевская, я на собеседование, – положила на стол папку со своими достижениями.

– Сегодняшний этап закончился десять минут назад, ты опоздала, – безразлично бросил он и, взяв смартфон, поспешил к выходу.

– Стойте! Но я просидела в очереди почти три часа! Я приехала к вам из Хабаровска, чтобы попасть сюда!

– И что? Мне нужно за это медаль тебе выдать?

Он даже не повернулся. Он начинал меня бесить.

– Можно хотя бы проявить уважение и выслушать меня, может, я именно та, кого вы искали, – я не собиралась останавливаться на достигнутом. Я стану его партнершей. Иначе я не Ева Василевская.

Повернувшись, Егор внимательно меня рассмотрел. Останавливаясь на каждом участке тела, он словно что-то для себя подмечал. Потом сел напротив.

– Бедра слишком широкие, грудь большая, еще и высокая. Ты нам не подходишь. Выслушал?

Я опешила от его выводов. То есть он так набирал персонал? Нормальные у меня бедра, и грудь красивая! И рост идеальный для танцев. Что ему не нравится? Тупой мужлан!

– А у тебя плечи непропорционально расположены: одно выше другого, ростом ты тоже не выдался. Естественно, любая девушка, выше ста семидесяти сантиметров будет казаться тебе высокой, сам же всего сто восемьдесят где-то, верно?

– Сто восемьдесят один, – уточнил он, заинтересованно продолжив на меня смотреть. – Еще что-то скажешь?

– Ага, – я вошла в раж, ненавижу, когда делают поспешные выводы. – Судя из просмотренных мной видеороликов с выступлений твоей команды, могу сделать вывод о том, что твоих познаний в хореографии недостаточно, раз некоторые элементы выглядят несинхронно. В последнем этапе конкурса, который вы проиграли, ты и твоя бывшая партнерша не просто не попадали в ритм мелодии, вы будто бы танцевали два разных номера. Но чего я тут распинаюсь? Тебя ведь не устраивает моя грудь и мои бедра. Про навыки ты спросить забыл, а, значит, аривидерчи, о великий Егор Широков! Было НЕ, – сделала акцент на частице, – приятно с тобой познакомиться.

– Завтра приходи в два часа сюда, – объявил он.

– Что?

– Тренировка в два завтра, опоздаешь – твое место займет другая. С собой спортивную форму, что-то облегающее и не мешающее двигаться, обед тоже захвати, тут нет столовой. Тренировка длится три часа с тремя перерывами в пять, полчаса и десять минут соответственно. С командой познакомлю завтра. И диплом захвати об образовании.

Я ничего не понимала, да и спросить не успела. Он исчез также быстро, как и появился в кабинете. Но я принята, это уже было отличной новостью. Осталось не налажать завтра и найти свой сертификат об окончании курсов хореографии в Питере.

***

– Ты Ева Василевская?

Меня окликнула какая-то брюнетка, я кивнула. Это была одна из участниц команды Егора, я узнала ее, она была в видео.

– Пойдем, покажу, где раздевалка. Меня Мариной зовут, – она мило улыбнулась. – Как тебе собеседование? Егор не очень любит такие мероприятия, помню, как видела выходящих из кабинета девушек в слезах. Что же он им такое там говорит?

– Приятно познакомиться, – мы быстро прошли в нужное помещение. – О-о-о, он блещет вежливостью и оценивает людей по их внешности.

– У него такой метод, – вставила одна из блондинок, находящихся в раздевалке. Низкорослая и кудрявая. Вторая была повыше и волосы у нее прямые, чуть темнее, скорее даже русые. – Ксения. Можно Ксю, Ксеня.

– Странные у него методы, – буркнула я, не забыв при этом улыбнуться Ксении.

– Лиза, – наконец-то представилась третья, и мы приступили к переодеванию.

Девушки с подозрением на меня посматривали все время пребывания в раздевалке. Лиза и Марина о чем-то перешептывались, а Ксения явно не была заинтересована в моей личности. У меня вообще сложилось такое ощущение, что я ей не понравилась. Но делать выводы я пока не стала.

Переодевшись, мы прошли в огромный зал. Он пестрил различным оборудованием, а главное – огромным количеством зеркал. Я обожала танцевальные студии за их стиль: простота и роскошь одновременно. Эта студия была такой же. Хотелось скорее включить музыку и пустить ее по телу, наслаждаясь ощущением от танца.

В конце, на скамье, сидели четыре молодых человека. Два брюнета, один из которых и был моим новым партнером, а то есть Егором Широковым; блондин и шатен. Девушки прошли к ним, и каждая из них заняла место рядом со своим партнёром. Я встала чуть поодаль, дожидаясь указаний Егора. Пусть пока думает, что я паинька, характер показать ещё успею.

– Всем привет, – помахала рукой, чем вызвала смешок у одного из парней.

– Привет-привет, – улыбнулся мне шатен. – Егор у нас совершенно не умеет представлять людей, поэтому этим займусь я. Кстати, Даня, – поцеловал мне руку. – С девочками, думаю, ты познакомилась. Ксеня танцует со мной. Марина с нашим кудрявым Серёгой, – указал на второго брюнета с чуть детским и женственным лицом. – А Лизка с Андреем, – его рука переместилась в воздухе и остановилась на блондине, выглядевшим как модель из мужского журнала.

– Приятно со всеми познакомиться, – одарила всех улыбкой. – И тебе привет, Егор.

– Диплом принесла? – без предисловий начал он.

Кивнула, отдала ему корочку. Он брезгливо оценил написанное в ней, переместил взгляд на сертификат с курсов, а потом на меня. Нет, он мне не нравится. И как с ним танцевать?

– Ладно, в деле посмотрим, что умеешь, – отложил мои документы на скамью. – Испытательный срок в две недели. Если ты меня не устроишь, то попрощаемся. Сразу предупреждаю, в паре веду я, тебе придется под меня подстраиваться. Если что-то не будет выходить, будем повторять элемент до посинения, поэтому сразу лучше откажись, если не выдерживаешь сильных нагрузок.

– Мы будем что-то делать или только языками чесать?

Меня утомлял его высокомерный тон и набожность. Он вел себя так, словно был лучшим из лучших, хотя, это я нашла у него ошибку, а не он у меня. Раздражал.

Сначала мы провели общую разминку на все группы мышц, растяжку и парочку лёгких связок. Находиться так близко к Егору оказалось более приятным процессом, чем я думала. Он вкусно пах и держал меня с осторожностью, нежно. Смотрел в глаза и отлично вел, мне даже не пришлось под него подстраиваться. Было комфортно.

– Лиза, ноги ставь мягче, – Широков успевал еще и замечания делать.

– Это не она косячит, – шепнула ему на ухо. Он взглядом потребовал объяснений. – Это Андрей. Он не успевает в ритм мелодии, отчего торопится в последней восьмёрке, и движения Лизы из-за этого становятся жёстче.

Будто бы не поверив моим словам, Егор присмотрелся к паре Андрея и Лизы. Одобрительно улыбнулся. Ничего себе, этот козел ещё и улыбаться умеет?!

– А ты молодец, – и хвалить?! – Андрей, ты не слышишь музыку? Двигайся плавнее и не торопись, слушай музыку. Ты усложняешь работу Лизе.

– Хорошо, – густо покраснел блондин.

– Если ты сейчас же не оставишь телефон на подоконнике, – обратился к Марине, – я выкину его в окно. Сколько раз просил не брать мобильник на тренировку? Вы издеваетесь?! У нас региональные через месяц, а мы в какой-то заднице. Все связки хромают, вы друг друга не ощущаете, хореография на нуле. Как вы собираетесь выигрывать соревнования и выходить на международную арену, если мы даже сейчас плывём на дно?

Марина в то же мгновение отложила телефон, вернувшись к Сереже. В студии повисла тишина. Только на беззаботном лице Дани сияла улыбка. Ему все было нипочем. Или он просто был дурачком. Я склонялась к первому варианту, ибо верить во второй не хотелось. Парень симпатичный, показался мне самым нормальным из всех.

– Не усложняй, Егор, подтянемся, – успокаивал Даня, – главное, с Евой коннект найди. А мы уже давно друг с другом, нам просто немного времени надо.

– С Евой я сам разберусь, – бросил на меня мимолетный взгляд, только сейчас отпустив мою руку. – Ладно, перерыв и заново все. Ева, идешь со мной.

– Куда?

Широков не ответил, просто схватил меня за руку и потащил в сторону своего кабинета. Только внутри отпустил. Сел на тот стул, на котором сидел вчера. Я встала напротив, уперев руки в бока.

– И? – нетерпеливо выдала.

– Сертификат не липа? – указал на мой документ.

– Нет, настоящий.

– Ребята плавают в хореографии, поможешь нам? Возьму тебя как хореографа на полставки сразу, а на партнершу сокращу испытательный срок до недели. Согласна?

Интересно, откуда он берет деньги на содержание команды и аренду помещения? На зарплату персонала? Весь такой важный, аж бесит меня. Но как я могу отказаться, когда мне так сильно нужны деньги? За квартиру платить я чем буду? Продукты на что покупать? А родителям отослать?

– Да, но сначала ответь мне на один вопрос, – наклонилась к его лицу. Он дал мне знак, чтобы озвучила то, что было в голове. – Ты всегда такой козел или только со мной?

– Всегда, – усмехнулся он. – Это был твой вопрос?

– Нет, – вернула ему усмешку. – Это твоя академия? Ты преподаешь тут?

– Ага, детишкам и некоторым взрослым, – вытащил из стола ноутбук, что-то набрал и убрал обратно. – После тренировки зайди, подпишем контракт.

Мы вернулись в студию, команда, до момента нашего возвращения весело беседовавшая, замолчала. Егора явно тут боялись. Неужели он был таким извергом, когда что-то шло не так? Поэтому от него сбежала предыдущая партнерша?

Тренировка далее шла в размеренном ритме, и когда мы закончили, я с облегчением села на пол, мечтая поскорее оказаться в кроватке, а лучше – в теплой ванной с шампанским. Но меня ждал общий душ, а потом еще какое-то время с Широковым наедине.

Пройдя в его кабинет после переодевания, обнаружила на столе контракт. Решила не трогать без его спроса, а то вдруг ему в голову чего нехорошее взбредет. Егор подошел через пару минут, мы быстро обсудили условия, я оставила свой автограф, получила копию и со спокойной душой могла идти домой.

– Подвезти? – на улице предложил Широков.

– Боюсь, с меня на сегодня хватит твоего общества, – подмигнула ему.

– Ну, как хочешь, – он посмотрел на сгущавшиеся над студией крупные тучи.

Черт… Сел в машину, завелся как раз в тот момент, когда ливануло. Хватило и минуты, чтобы моя белая футболка и джинсовый комбинезон оказались полностью мокрыми. Зараза! Не обещали ведь дождь!

– Мое предложение все еще в силе, садишься? – издевался Егор.

– Знаешь, да, – открыла дверцу, сев на переднее. Назвала адрес. – Спасибо.

– Иногда у козла бывает исключительно хорошее настроение, и он ведет себя как мужчина, – Широков включил печку, и пока мы стояли на светофоре, дотянулся до пледа, лежавшего на задних сиденьях.

Укутавшись, улыбнулась ему. Вне зала он был другим. Лицо расслабленное, беззаботная улыбка, не было пафоса и строгости в его чертах. Его словно меняли. Теперь это был не танцор и мастер спорта Егор Широков, а просто Егор. Спокойный и расслабленный. Человек.

– Спасибо, – вернула плед, открыв дверцу, когда приехали.

– Обращайся, – уголки его губ поползли вверх. – Надеюсь, сработаемся.

– Если не будешь вести себя как парнокопытное, то да.

– Это, что, мне надо искоренить в себе себя настоящего? – рассмеялся он.

– Уж постарайся, а то будешь танцевать один, – вышла из машины.

Когда я открывала подъездную дверь, Егор меня окликнул. Повернувшись, заметила в его ладони мой телефон. Пришедшее уведомление на пару секунд засветило изображение фонового экрана. Я тут же его заблокировала.

– Сестра? – поинтересовался Широков.

– Да, – выдавила из себя улыбку. – Ну, я пошла. До завтра.

– До завтра, – он вернулся к машине.

Я разблокировала телефон и открыла фотографию Сонечки. Внутри неприятно кольнуло. Я скучаю. Когда-нибудь мне хватит смелости принять всю правду и признаться не только себе, но и ей во всем, а пока я набираю номер мамы, чтобы услышать голосок малышки и улыбнуться на пару мгновений.

2

Егор

Всего две недели, и Ева отлично влилась в нашу команду. С ребятами она быстро поладила, особенно – с Даней. Караваев удивительнейшим образом привлекал к себе всех девочек, когда-либо приходивших к нам. Ева не стала исключением. Как только мы заканчиваем тренировку, она сразу идет к нему. Они весело что-то обсуждают, садятся в его машину и уезжают. Он мне не рассказывал, что именно, но меня это начинало беспокоить.

Зато ко мне наша мисс хореограф с каждым днем относится все хуже. Знаю, сам виноват. Не надо было выносить на всеобщее обозрение то, почему ее выгнали из команды во Владивостоке. Она поделилась со мной по секрету, а я, в очередной раз психанув, упрекнул ее в том, чего, по сути, она не совершала.

История гласила, что Ева якобы обворовала своих же членов по команде, когда осталась одна в раздевалке. Доказательством служило видео, где Василевская находится в помещении одна почти двадцать минут и подозрительно ходит возле шкафчиков. Как оказалось, в тот день у нее серьезно заболела сестра, и она просидела в раздевалке почти час, разговаривая с матерью по телефону. Да и не воровал никто и ни у кого ничего, Паше – главному в команде – просто нужно было избавиться от кандидатуры Евы, потому что она не устраивала их спонсора.

Вот этот Паша и устроил цирк, и дабы выгнать Еву, предложил ей не выносить сор из избы и не рассказывать никому о случившемся конфликте, но взамен – она должна была покинуть команду. Покинула и тут же переехала. Репутацию ей не подмочили тогда, но зачем-то это сделал я несколько дней назад.

– О чем они болтают? – спросил у Ксени, сидевшей на коврике перед зеркалом.

– Не знаю, они шепчутся. Секреты у них, наверное, какие-то. – девушка делала растяжку. – А что такое?

– Да просто странно это все, – рассуждал вслух. – Еще неделю назад она ни с кем не общалась, а тут так сильно с Караваевым сблизилась. Секретничают, вместе ездят куда-то. С нами на общие сборы вне студии Ева не ходит. Не находишь это подозрительным?

– Ну, не знаю, я тебе сразу же говорила, что не нравится мне эта Ева. Какая-то она не такая, слишком много у нее тайн. Ты видел ее шрам на животе? – Окинская вопросительно на меня взглянула. – Такие не остаются после аппендицита, которым она оправдалась. Что-то тут не чисто.

– А что это может быть?

Я задумался. На тренировки Василевская ходила в лосинах с завышенной талией, и никакого шрама не было видно. Если это не аппендицит, то что?

– Операция, может, какая, – развела в сторону руками Ксения. – Я не разбираюсь. Да и спросил бы сам, ты наш капитан, имеешь право.

– Надо бы, – поиграл желваками. – Ладно, вставай, пора начинать.

Тренировка прошла отлично. У нас уже получалось гораздо лучше. Хореография потихоньку выправлялась, а взаимопонимание между партнерами вышло на уровень «идеально». Осталось только придумать программу и выучить ее так, чтобы от зубов отскакивала.

Когда все привели себя в порядок и вышли на улицу, я предложил провести время вместе. Всегда думал, что взаимопонимание должно быть не только на танцполе, но и снаружи. Друзьями становиться я никого не заставлял, но хорошо общаться – да. Если в коллективе положительный климат, то он может достичь всех высот.

Ребята быстро согласились. Все, кроме Василевской. Она долго колебалась, а потом, переглянувшись с Даней, тоже дала положительный ответ. Отправились в местное кафе. Заказали огромную пиццу на всех и по безалкогольному коктейлю. Девчонки взяли еще салаты, а мы с парнями – что-то съестное.

– Ты впервые за две недели выбралась с нами, – посмотрел на Еву и улыбнулся. – Почему раньше не соглашалась?

– Какая разница, Егор? Сейчас она с нами и это отлично, – вмешался Караваев, приобняв Василевскую за талию. Какого черта между ними происходит? Мне казалось, он влюблен в Окинскую. – Ева, лучше расскажи, в каких городах ты успела побывать за все время карьеры?

– Ой, я много где была, – задумалась она. – Владивосток, Хабаровск, Архангельск, Краснодар, однажды даже летала в Рим на стажировку. Так и не упомнить всех городов.

– Так часто меняла команды? – задала мой вопрос Лиза, взяв Андрея под столом за руку. Как школьники, они скрывали свои отношения, хотя все и все знали.

– Нет, просто ездила в различные туры и соревнования с моими ребятами. Но давайте не обо мне. Поведайте мне историю о том, как вы все познакомились и стали командой. Мне очень интересно! – Ева покосилась в мою сторону, а потом наклонилась к столу, чуть понизив голос. – И как вы уживаетесь с этим несносным Широковым? Он бывает таким козлом, что я уже просто не могу. Быть может, у вас уже очередь есть на то, кто первым в случае чего его пристрелит?

Девчонки рассмеялись, и парни их поддержали. Стоит признать, чувство юмора у нее было отличным. Это и правда смешно. Я даже сам улыбнулся.

– О-о-о, – Караваев ухмыльнулся. – Я первый в этой очереди, а потом – остальные. Не поверишь, но нашего, как ты выразилась, козла убить мечтают абсолютно все.

– Ага, – подтвердила Мари, – он реально бывает просто невыносимым!

Ребята активно закивали головами, как бы подтверждая слова Мари и Дани.

– Я как бы тут сижу, ничего?

– Ой, да ладно тебе, бро, – Даня похлопал меня по спине. – Сам же мне говорил, что ты бываешь ужасным уродом.

– Зря я раньше не ходила с вами на посиделки, – рассмеялась Ева. Ей явно доставляло удовольствие то, в каком свете выставляли меня друзья.

– Ты хотела услышать историю нашего возникновения, – прервал круг издевательств над собой. – Будет тебе история.

Просидев до семи вечера, ребята разошлись по домам. Даня снова увез Еву, что в очередной раз вызвало у меня целую кучу вопросов. А я, переодевшись дома, направился на встречу со старым другом в ресторане. Вчера он позвонил мне и практически умолял ему в чем-то помочь. Разве я мог ему отказать?

Женька – классный парень, мы познакомились около трех лет назад в ночном клубе. Оба горевали из-за девушек. Он – по причине невзаимной любви, а я – по причине измены. Слово за слово, бокал за бокалом, и вот – мы до сих пор дружим. Ходим к друг другу на дни рождения, изредка встречаемся, когда возникает свободное время, и часто переписываемся или созваниваемся. Он помог мне тогда выйти из депрессии, я ему многим обязан.

Видеть Колесникова в компании с симпатичной девушкой, да еще и улыбчивым, как чеширский кот, было невероятно приятно. Я радовался таким изменениям в друге. Сел за столик к ним, мы поздоровались, и Женя представил мне свою спутницу. Темноволосая кудрявая девушка смущенно улыбнулась, когда я из вежливости поцеловал ее запястье.

– Приятно познакомиться, Мира, – Женя издал тихий смешок. – Егор.

– Женя много о вас рассказывал.

– Брось ты это обращение на вы, я не такой старый. Мне всего двадцать семь, – она смутилась еще больше.

Я сделал заказ, и когда принесли еду, мы приступили к разговору. Оказалось, что эти двое собираются жениться через пару месяцев и хотели бы, чтобы я поставил им свадебный танец. Тю, а я уж думал, что там что-то страшное случилось.

– Я на минуточку, – Мирослава извинилась и отошла в сторону уборной.

– Это та самая, да? Про которую ты тогда рассказывал? – поинтересовался я, припоминая описание девушки, в которую был невзаимно влюблен Колесников. Он кивнул. – Красивая. Рад, что у тебя получилось завоевать ее сердце. А с танцем я вам помогу, мне даже будет приятно.

– Спасибо, – улыбнулся Женька. – Просто я совершенно не умею танцевать.

– Это не проблема, свадебный танец не должен быть сложным. Он должен быть чувственным и красивым. Я помогу вам сделать все идеально, не боись. Твоя нимфа останется счастлива, – Женя благодарно на меня посмотрел. – Могу я попросить тебя об одной услуге в ответ?

– Да, все что угодно.

Знал, что нельзя так делать, но мне было очень нужно. Я ненавижу, когда от меня что-то скрывают, именно поэтому я и попросил Женю пробить Еву по связям и каналам отца. Колесников не пообещал стопроцентного результата, потому что с отцом было все напряжно, но нарыть хотя бы основное – да.

– Приятно было вас увидеть, – улыбнулся счастливой паре. Они выглядели безумно красивыми, светились от любви к друг другу. Когда-нибудь и я найду себе такую спутницу. – Приходите ко мне в академию в любой из рабочих дней или в субботу после четырех, начнем ставить вам танец.

– Спасибо-о-о-о-о-очки! – спутница Жени обняла меня на радостях. – У нас будет самый красивый свадебный танец! Женя, я тебя обожаю!

– И я тебя, малышня.

Распрощавшись с практически молодоженами, я быстро приехал домой и устало плюхнулся на кровать. Пушистая жопка моего кота решила, что мне срочно нужно составить компанию, и легла на грудь. Лайм замурчал, когда я исполнил его требование в ласке.

М-да, докатился до того, что сплю ночью не с красивой и любимой женщиной, а с рыжим котом. С этими мыслями я провалился в крепкий сон.

Утро плавно перетекало в день. Я долго размышлял над тем, зачем вообще интересовался личностью Василевской. Это был не просто интерес, что-то глубоко внутри заставляло меня знать о ней как можно больше не ради безопасности карьеры, а ради чего-то другого. Она была симпатичной. Очень даже. Я вообще люблю женщин, как она. С огоньком, саркастичных, и блондинок. Ева идеально подходила под все мои критерии.

Но я обещал себе, что более никогда не стану влюбляться в свою партнершу. Это ничем хорошим не заканчивается. Диана, после измены которой я и познакомился с Женей, тоже была моей партнершей. У нас был бурный, страстный роман, мы буквально сходили с ума друг по другу. Но когда страсть отошла, и мы съехались, ей надоело. Она не любила готовить, не убиралась дома, не делала ничего, кроме как следила за собой и своей внешностью так, словно пылинки садились на ее кожу каждую секунду, и их непременно нужно было убрать, иначе все – смерть. Естественно, я высказывал ей недовольство по поводу ее бездельничества. И все закончилось тем, что она изменила мне с каким-то богачем, в доме которого была прислуга, и никто ей и ничего не указывал.

А я ведь любил ее. Однако оказалось, любви не всегда достаточно. И не всегда эта любовь бывает искренней и взаимной. А если ты еще и тот самый Егор Широков, в постели которого мечтают оказаться многие девушки, то, считай, что об истинности чувств можно просто-напросто забыть. Их не интересуют я и мой внутренний мир, им просто нравится моя слава и мои деньги. И, если честно, это ужасно.

Решив использовать свободное время с умом, я отвлекся от рассуждений и включил ноутбук. Надо было попробовать самому что-то поискать о Еве в социальных сетях. Наверняка она их вела. Она же девушка. Забив в поисковой строке браузера ее имя и фамилию, наткнулся на страничку во ВКОНТАКТЕ. Она пестрила яркими фотографиями и различными мотивирующими постами, но ничего не было о ней самой, кроме даты рождения. Инстаграм (организация, запрещенная в РФ) тоже не отличался ничем примечательным. Даже не было ни одного фото в купальнике или нижнем белье, а жаль. Я бы посмотрел с огромным удовольствием.

В поисковике не было ни одной новости о ней. Да что ж такое! Если вбить мое имя в поисковик, появится миллион разных новостей и статей. С Евой так не работало. Когда я уже собирался оставить все попытки найти хоть что-то, Женя прислал мне смс, в котором просил зайти на почту и скачать полученную им информацию. Я отблагодарил его и тут же полез в почту.

Досье на Еву не содержало практически ничего интересного. Отличница, гордость школы до десятого класса, а потом – резкая смена места учебы и жительства. Ее словно подменили. Характеристику в новой школе ей дали ужасную, в институте она не отличалась ничем особенным, зато в танцевальной карьере пошли успехи после восемнадцати лет. Было все: и о родителях, и об увлечениях. Расписан практически каждый год. Но отсутствовал промежуток между шестнадцатью и семнадцатью годами, словно что-то произошло именно в тот период. Но что?

Стал рыться дальше и случайно наткнулся на выписку из медицинской карты. Я не думал, что смогу найти там что-то дельное, однако именно там и нашел. Запись, датированная шестнадцатым сентября, гласила о том, что у пациента Евы Василевской, пришедшей на плановый осмотр с классом к гинекологу, выявили беременность.

Что?! Я перечитал запись. Снова и снова. Но ничего не изменилось. Но где тогда ее ребенок?

Пролистал копию карточки далее. Судя по данным, за беременностью наблюдали, а в апреле сделали запись о проведении кесарева сечения. Значит, ребенка она родила. Это объясняло ее шрам на животе, о котором говорила Ксеня. Но не объясняло отсутствие в паспорте на странице с детьми записи о ребенке. С ребенком что-то произошло? Или что? Я запутался еще больше.

Закрыл файл, выключил ноутбук и оделся. Лучше будет поговорить с ней наедине и лично, а не рыться в документах. Пока шел и рассматривал осенний пейзаж на московских улочках, вспомнил совершенно случайно о заставке Евы на телефоне. Девочка, которую Ева назвала своей сестрой, была уж слишком сильно похожа на нее. Просто маленькая копия. Быть может, это и была ее дочь? Но зачем она тогда сказала, что это ее сестра?

Хорошо, что однажды я подвозил ее и адрес теперь знал. А номер квартиры она мне как-то сама сказала. Вошел в подъезд за старушкой и быстро поднялся на седьмой этаж. Нажал на звонок. Дверь отворилась, и передо мной предстал Караваев.

– Интересненькое тут творится, я смотрю, – ухмыльнулся я. Какого хера он вообще с ней сейчас был?

– Кто там? – прокричала Ева, а потом появилась в коридоре. Увидев меня, удивленно округлила глаза и захлопнула дверь в одну из комнат. – Привет, Егор. Э-э-э, а что ты тут делаешь?

– Может, впустишь? – требовательно посмотрел на них обоих.

– Дело в том, что…

Она явно пыталась придумать отмазку.

– В том, что ты нас немного прервал, – ответил за нее Даня, резко прижав к себе Еву и оставив поцелуй у нее на шее. – Может, в следующий раз зайдешь?

Что за цирк тут творился? Меня это начинало раздражать. Я набрал воздуха в легкие и собрался высказать все, что думаю, но мне не пришлось этого делать. Захлопнутая Евой дверь открылась, из комнаты вышла блондинистая девочка – та самая, которую я видел на ее заставке, с интересом взглянула на меня и обхватила Еву за ногу.

– Ева-а-а-а-а! Ты обещала показать мне фотографии своих новых друзей! – дергала ее за бедро.

– Оу, так мы можем это устроить, – вмешался я и, чуть оттолкнув Караваева, прошел в квартиру. – Я тебе все сейчас покажу, цветочек.

– А ты кто? – с подозрением спросила она.

– Я один из новых друзей Евы.

– Еще один красивый друг! – радостно завопила девочка. – Ева, у тебя такие красивые друзья. Почему ты раньше мне их не показывала?

Ухмыльнувшись, я прошел за малышкой в комнату. Теперь Ева от меня точно не отвертится. Ей придется рассказать мне всю правду.

3

Ева

Нет, это немыслимо! Просто невероятно! Этот напыщенный индюк пришел ко мне в квартиру без приглашения, так еще теперь и что-то рассказывает моей сестре. Нормально, вообще? Я ему сейчас устрою! Клянусь, я ему яйца на одной из тренировок отобью, чтобы не лез туда, куда ему не надо!

– Ты его приглашала? – поинтересовался Караваев.

– Нет, конечно! Он сам зачем-то пришел. Как пришел, так и уйдет! – злобно сжала руки в кулаки.

Прошла в гостиную, где Егор показывал Соне что-то в телефоне, при этом рассказывая ей какую-то историю. Соня слушала его внимательно. Да, она определенно похожа на меня. Я тоже в детстве любила, когда мне рассказывали разные истории, слушала их с открытым ртом.

– Егор, подойди ко мне на минуточку, – попросила его.

– Ева, – Соня крепко схватила Егора за руку, – я не отпущу его! Он очень интересно рассказывает!

– Он вернется чуть позже, тебе Даня сейчас что-нибудь расскажет, – умоляюще посмотрела на Караваева.

– Да, пойдем, я тебе покажу, как сделать из бумаги фламинго. Я в детстве занимался оригами, – Соня тут же поплелась за Даней, совершенно позабыв о Егоре.

Когда мы с Егором переместились на кухню, я прикрыла дверь, чтобы никто не мог слышать нашего разговора. Широков сел на стул, выжидающе на меня посмотрев. И чего он ждал? Объяснений? Так это я должна их от него ждать!

– Какого черта ты забыл у меня дома? – начала я, повысив чуть голос. – Я не приглашала тебя.

– Ну, ты в принципе мало что мне говоришь, как-то ты не с того начала свой путь в моей команде.

– Я тебе вопрос задала, ответь, – пыталась держаться спокойно, но с каждой секундой это было все сложнее.

– Пришел, чтобы поговорить о твоем вранье, – бросил Широков так, словно я ему должна была что-то. – Почему ты не рассказала мне, что Соня – твоя дочь?

От неожиданности его слов я громко выпустила воздух, присев на противоположный стул. Откуда он узнал? Неужели Караваев рассказал? Не буду отвечать ему на вопрос, просто выставлю и все. Я не обязана посвящать его в такие подробности моей жизни.

– Уходи, – хотела схватить его за локоть, но он перехватил мою ладонь еще в воздухе. – Уходи!

– Объяснись, я знаю правду, лучше будет, если расскажешь, – продолжил Егор. – Я просто хочу знать о тебе, потому что ты участник моей команды. Мне важно знать обо всех такие подробности. Не хочу, чтобы кто-то мог потом использовать это против тебя и команды.

– Я не обязана тебе ничего говорить, – начала тяжело дышать. – В паспорте у меня не написано ничего о детях, с чего ты вообще решил, что она моя дочь? Что за бред в твоей голове? Мы сестры.

– Я видел выписку из твоей медицинской карты, – признался Широков, достал телефон и через пару минут отдал его мне.

Да там целое досье на меня! Какого фига? Зачем он лез в подробности моей жизни? Он ненормальный? Что ему от меня надо?

– Будешь и дальше говорить, что это не так? – ухмыльнулся он.

– Я вообще ничего тебе говорить не буду, ты ненормальный! Ты совсем уже? Ты откуда-то откопал досье на меня? Зачем?

– Привык знать все о тех людях, с которыми работаю.

Холодно ответил Широков, отобрав телефон.

– Да пошел ты к черту! – все-таки схватила его за локоть, подняв со стула. – Ты мог бы спросить. Сам. Я бы рассказала тебе. Но ты полез в мое личное дело втайне от меня, а теперь пришел предъявлять мне, оперируя в качестве доказательства моим досье, которое ты не имел права получать без моего ведома. Это отвратительно с твоей стороны, Широков. Я не скажу тебе. Ты не заслужил. Да и смысл тебе теперь знать что-то обо мне?

Егор непонимающе склонил голову на бок.

– Я увольняюсь, – отчеканила я холодным тоном. – Я не работаю с людьми, которые крысятничают за моей спиной.

– Но…

– Никаких «но»! – вытолкнула его из кухни. – Проваливай! Завтра принесу заявление.

– Ева, я…

Он попытался обратно шагнуть в квартиру, когда я все-таки смогла вытолкать его за ее пределы, но я захлопнула дверь перед его носом. Поднялась на стул и отрубила звонок, чтобы не звонил. Выбесил! И вот как можно так себя вести? Что он о себе возомнил? Что он пуп вселенной? Уж точно нет.

Вернувшись в свою спальню, села на край кровати. Даня с Сонечкой делали из бумаги фламинго, и я невольно улыбнулась. Караваев отлично поладил с малышкой. Я была безмерно ему благодарна за то, что выручил моих родителей, у которых, когда они ехали ко мне, по пути сломалась машина. Случайно оказавшись там, он, не зная, что это мои родители, предложил им помощь и подвез их. И только в пункте назначения, когда увидел меня, узнал, что это мои родители. А про Сонечку я ему сама рассказала. Захотелось с кем-то поделиться такой информацией, все-таки держать в себе ее слишком сложно.

– А где Егор? – спросила малышка, показывая мне своего фламинго. – Смотри, правда, красивый?!

– Егору нужно было срочно уйти, – соврала я. – Очень красивый. Меня научишь делать такого?

– Конечно! – радостно захлопала в ладони Соня и, взяв со стола еще один лист, стала показывать мне, как, что и где сгибать.

В такие моменты я всегда жалела, что тогда отказалась от ее воспитания, отдав родителям. Теперь я не знала, как сказать ей всю правду. Вот как? Как сообщить ребенку, который считает тебя своей сестрой, что ты на самом деле ее мама?

– Надолго Сонечка у тебя? – поинтересовался Караваев, стоя в прихожей.

– Еще неделя. Папе нужно пройти обследование в больнице в Питере, мама уехала с ним. Малышка временно на дистанционном обучении в школе и живет со мной.

– Она очень на тебя похожа, – улыбнулся он. – Спасибо, что рассказала мне правду и позволила проводить с ней время. Люблю детишек, не могу устоять перед тем, чтобы не поиграть с ними.

– Это тебе спасибо, что ты мне помогаешь. Сама я бы не справилась, – обняла его. За то время, которое мы общались с ним, он успел стать мне другом.

– Ты ведь несерьезно про уход из команды?

– Серьезно, – отвела взгляд в сторону. – Он сам виноват. Нечего было рыться в моем личном деле без моего ведома! Еще и приходить сюда, чтобы кидаться в меня доказательствами! С вами было классно, но, увы, больше я не хочу быть там.

Даня громко выпустил воздух из легких, не слышно выругался и поправил волосы. Чуть поразмышляв, ответил:

– Слушай, забей на него. Он такой человек. Не мне, конечно, решать, но я бы остался на твоем месте в команде. Пусть он бесится, что чего-то не знает. Что не смог тебя сломать. К тому же, я неплохо знаю Егора. Если он так заинтересовался тобой, то, вероятнее всего, ты ему просто-напросто понравилась.

– Этого мне только не хватало! – я в ужасе схватилась за сердце. – Ни за что и никогда в жизни не стану встречаться с этим самовлюбленным идиотом. Уж лучше переквалифицироваться в лесбиянки, чем быть с ним.

Рассмеявшись, Даня странно улыбнулся. Уходя, тихо произнес мне в ответ:

– Никогда не говори никогда, Ева.

***

Я не собиралась идти на работу с утра, совсем не собиралась, но пришедший счет за коммунальные услуги заставил меня переступить через себя и свою гордость. Я не стану увольняться, но Егор больше не получит от меня ни одного слова в свою сторону. Просто работа. Никакого общения за ее пределами с ним.

Соня не была активным ребенком. Она всегда была спокойной, но, видимо, отсутствие родителей дало о себе знать. С утра она раскапризничалась и напросилась на работу со мной. Оставить мне ее было не с кем, а одну в семь лет – я не решилась, поэтому, схватив дочь за руку, вышла к ожидавшему нас такси.

– Только не это… – тихо произнесла, когда увидела машину Егора у своей подъездной двери.

– Почему мы остановились? Ты что-то забыла? – тоненьким голоском спросила Соня.

– Нет, просто там человек… Ну, я не хочу его видеть прямо сейчас.

Как будто бы я не увижу его через час. И чем я только занимаюсь? Веду себя как полная идиотка. Все равно придется с ним работать.

– А ты не смотри на него и все, – потянула меня к выходу, и мы оказались на улице.

Как и следовало ожидать, Егор вышел из машины. Соня, увидев его, ринулась к нему обниматься. И чем он ее только зацепил? Нет, он очень даже красивый, но, пожалуй, это единственная его положительная черта. В остальном он тот еще редкостный козел.

– Привет, – поздоровался Широков, открыв мне переднюю дверь.

Я специально села сзади. Повернулась в сторону, собираясь найти хоть одну причину, по которой мы могли бы не ехать с ним, но ее не было. Он даже детское кресло для Сони установил! Несмотря на то, что Соне было уже семь, и она спокойно могла бы ездить только с ремнем безопасности, ей это не подходило. Рост девочки не достигал еще полутора метров, предписанных законодательством, поэтому мы ездили с креслом.

– Соня сегодня с тобой?

Вопрос остался без ответа. Я не хотела с ним говорить, хоть и понимала, что это глупо.

– Ев? – повернулся Широков, проверяя, слышу ли я его.

– Смотри на дорогу! – приказным тоном попросила я. – Со мной, разве не видно? Или детям в студию нельзя?

– Ну-у-у-у, – протянул он, – Соне можно.

– А я тоже танцевать умею! – вставила свои пять копеек малышка. – Ева разрешила мне взять свою форму и тихонько потанцевать в углу у зеркала.

– Там очень большой зал, можешь танцевать не только в углу. К тому же, я бы очень хотел посмотреть, что ты умеешь танцевать. Ты ведь покажешь мне?

Егор поиграл бровями. Соня рассмеялась. Я тоже невольно улыбнулась. Ладно, с детьми он тоже неплохо ладит. Еще один плюс. Остальное точно одни минусы. Как его только друзья выносят?

Припарковавшись, Егор помог освободиться Соне из кресла, а я покинула салон авто. Хотела взять малышку за руку, но она уже увязалась за Широковым. Они весело что-то обсуждали.

– Ева, а почему ты мне не говорила, что работаешь в таком красивом месте?! – восторгу Сони можно было только позавидовать. Она с открытым ртом рассматривала студию, вертя головой со скоростью ветряной мельницы в шторм.

– У тебя очень скромная… ма-сестра, – исправился Егор. – Она мало кому и что рассказывает.

Я понимала, к чему он клонил. Спасибо, конечно, что подвез, но я все равно ему ничего не скажу. Он не заслужил. Ни единого слова.

– Так, – взяла дочь за вторую руку. – Дальше нам с тобой в другую сторону, мы же девочки.

В раздевалке на меня обрушилось множество вопросов по поводу Сони и ее роли в моей жизни. Легенда о сестринстве в такие моменты отскакивала от зубов, да и сама Соня правды не знала, поэтому уверенно меня поддерживала. Она любила меня всем своим сердцем. Возможно, ее маленькое сердечко ощущало что-то более глубокое и родное, чем та связь, которую ей прививали с детства. Я не знала, но всегда чувствовала, что любит она меня как-то по-особенному.

Интересно, а что было бы, не откажись я тогда от нее? Если бы я воспитывала ее сама, она была бы такой счастливой, как сейчас? Любила бы меня также сильно? Или ненавидела? Ведь у нас бы точно не было всего того, что она имеет сейчас. Я бы не смогла дать ей многих вещей, поскольку сама еще была ребенком, когда она родилась. Только сейчас я понимаю, как сильно жалею, что не меня Соня называет мамой, и не я видела ее первые шаги и учила ее обыденным вещам. Но я надеялась, что когда-нибудь смогу рассказать ей все. Смогу принять участие в воспитании моей дочери.

– Она миленькая, – отметила Ксеня, когда мы остались вдвоем в углу зала, разминаясь.

– Спасибо, да, Сонечка – настоящее золотце и лидер любой компании.

Окинская переступила с ноги на ногу, почесала ладонь, потом посмотрела на меня как-то странно, словно пыталась что-то спросить, но боялась. Сделала шаг вперед и снова назад. Я вопросительно на нее взглянула, решив взять ответственность на себя и самостоятельно узнать, что же такое она хочет мне сказать. Ксю меня опередила:

– Ты ничего такого не подумай, – взгляд ее глаз перемещался со скоростью света от меня на пол и в обратном порядке. – Я просто хотела уточнить, ну, чтобы точно знать. Вдруг все-таки что-то есть…

– Я ничего не понимаю, Ксень, давай прямо.

Краем глаза поглядывала за Сонечкой, терроризировавшей мальчишек. Андрей явно был не в восторге от ребенка на танцевальной площадке, Сережа не выражал никаких эмоций, принимая появление Сони как должное, а Егор и Даня исполняли все поручения моей малышки. Строить мужчин у нее получается отлично. Тут она точно в меня пошла.

– Что у тебя с Даней? – все-таки спросила она.

– Э-э-э, ничего, – честно ответила я. – Он просто приходит ко мне, чтобы поиграть с Соней. Она ему понравилась. Сказал, что детей любит, а я не против. Пока она со мной, мне нужна помощь.

– И все? – подозрительно посмотрела на меня.

– И все, – подняла руки вверх в примирительном жесте. – Он мне не нравится как мужчина. Я ему тоже не нравлюсь как женщина. Можешь не беспокоиться, забирай себе своего Караваева. Ему ты нравишься, он мне говорил.

Ксю сразу повеселела. Отблагодарила меня за честность и направилась к Дане. Я подошла к Сонечке, чтобы поправить ее кофточку. От активных движений она немного сползла с плеч, и это могло сковывать ее движения. Мне нравилось о ней заботиться.

– А ты молодец, – ухмыльнувшись, бросил Сережа. Я непонимающе обернулась. – Я про Ксю с Данькой. Наконец-то они поговорили.

– А, ты про это, – отмахнулась. – Пустяки, всегда рада помочь.

– Тогда и Егорке помоги, – как-то странно произнес он. Я не поняла его намека.

– О чем ты?

Усмешка на миловидном лице кудрявого Сережи заиграла новыми красками, став очевиднее. Он приблизился ко мне вплотную, после чего шепнул вкрадчиво:

– Нравишься ты ему, – помолчал, – смотрит на тебя как на вселенную. Присмотрись, вдруг у вас что выйдет. Поможешь парнишке, станешь его счастьем.

Я хотела было возразить, воскликнуть, но Сережа быстро ушел к своей партнерше. Чтоб его! Как это нравлюсь? Зачем нравлюсь? Нет, не надо, не хочу я нравиться Широкову. Этого мне еще не хватало! И что теперь делать?

4

Егор

Уже в который раз я пытался застать Еву одну, чтобы поговорить, но она всегда оказывалась с кем-то. Целую неделю! У меня уже создалось впечатление, что она просто-напросто меня избегала! Если это действительно было так, то зачем? Этого я не понимал.

Если раньше она общалась только с Караваевым, то сейчас ещё и с Ксеней подружилась. И вечно она занята. То дома у нее дела, то родителям надо срочно помочь, то Сонечка в ней нуждается. И за что мне такое счастье? Надо же было разглядеть в ней объект своего обожания… Теперь я бешусь каждый раз, когда у меня не получается что-то, связанное с ней.

Я снова простоял перед выходом из студии почти полчаса, но Ева, судя по всему, не собиралась оттуда выходить. Я снова психовал.

– Кого-то ждёшь? – спросил Серёга, покидая студию. – Если Еву, то она не скоро. У нее какие-то проблемы с телефоном, ей не позвонить никому. Завис, пытается починить. Подвез бы ее, а то она такси вызвать не может.

– Я уже неделю пытаюсь ее подвезти, но она мне отказывает. Думаешь, сегодня наша мисс недотрога снизойдёт до простого смертного и согласится?

Да, я язвил. Но, а что ещё было делать? Она меня избегала, когда мне надо было, чтобы она была рядом.

– Если будешь говорить и с ней в таком тоне, то, думаю, она тебя пошлет, – Серёга закатил глаза. – Она девушка, ей ласка нужна, а ты как конченый козел себя ведёшь, не удивительно, что она так на тебя реагирует.

– Да знаю я, но с ней невозможно иначе. Она колкая такая, словно я ее не на свидание пригласить пытаюсь, а в подворотне трахнуть.

– На все есть причины, – пожал плечами Серый. – Возможно, и ее колкости чем-то объяснимы. Просто держи себя в руках, не груби, вот увидишь, сама оттает. А теперь иди и помоги ей, она будет рада.

Пробурчав себе под нос что-то наподобие спасибо, я всё-таки послушался друга и зашёл обратно в студию. Судя по исходящему из женской раздевалки мату, Ева действительно испытывала с чем-то трудности. Когда я оказался внутри, она не сразу меня заметила. Стуча телефоном об скамью, пыталась, видимо, его включить.

– Этим ты ему не поможешь, – усмехнулся я.

Вздрогнув, Ева закатила глаза.

– Тебя тут еще не хватало до кучи проблем, – фыркнула Василевская.

– Я помощь хотел тебе предложить, – решил пока придерживаться совета друга и не язвить сразу. Это всегда успею. – Могу довезти куда нужно совершенно бесплатно.

– О-о-о, неужели? – злобно усмехнулась Ева. – Прямо просто так? И даже не станешь просить меня ничего взамен? Не будешь рыскать в моих вещах? Не станешь спрашивать правды?

– Не стану, поехали, – аккуратно перехватил девушку за локоть.

Тяжело выдохнув и смирившись со своим положением, Ева сдалась, позволив мне увести ее в направлении машины. Мы быстро оказались в салоне, я включил фоном музыку, ожидая, пока она назовет мне адрес.

– К родителям мне надо в пригород, Сонечку забрать, – продиктовала адрес. – У папы второе обследование, и малышка пока поживет со мной. Да и вообще, мы решили перевести ее в школу в моем дворе.

– Она теперь будет жить с тобой? – мягко поинтересовался я.

– Я бы хотела, но она привыкла к родителям. Временно со мной, а как папа закончит с обследованием, родители переедут в соседний дом. Они там присмотрели квартиру и уже занялись вопросом ее приобретения.

Мы замолчали. Уткнувшись в телефон, Ева что-то увлеченно просматривала на экране, пока я раздумывал над ситуацией. Почему она не стала самостоятельно воспитывать дочь? Почему такая холодная и закрытая? Что произошло в тот год, записи о котором отсутствовали в ее личном деле? У меня было слишком много вопросов, ответы на которые хотелось знать здесь и сейчас. Но я понимал, что с нашими взаимоотношениями максимум, на который я мог бы рассчитывать, – два слова, и не более.

– Можно задать тебе вопрос? – бросил полувзгляд на Василевскую.

– Попробуй, – не отрываясь от мобильника, бросила она.

– Почему ты передала воспитание Сони родителям?

– Лучше бы ты молчал, – недовольно покачала головой.

И я замолчал. И вот как с ней общаться? Как следовать советам Сереги, если она шипами в меня бросается? Я должен из кожи вон вылезти? Что я, черт возьми, должен сделать?

– Спасибо, что подвез, – вылезла из машины. – Телефон я включила, поэтому можешь ехать по своим делам. В помощи больше не нуждаюсь.

– Я дождусь вас с Сонечкой и отвезу к тебе, – мне казалось, что проявление инициативы – лучший вариант.

– Едь домой, Широков, – захлопнула дверцу и поспешила к калитке.

Сначала я собирался ехать домой, даже почти развернул машину, но потом решил, что если гора не идет к Магомеду, то Магомед сам к ней придет. Я просто сделаю все по-своему. Раз Ева меня всячески игнорирует и избегает, я буду действовать иначе. Добьюсь ее, чего бы мне это не стоило, покажу, что она мне настолько сильно нужна, что я готов жертвовать ради нее всем. И временем, и карьерой, если вдруг понадобится.

Где-то через полчаса калитка отворилась. Ева, держа за руку Сонечку, покинула родительский дом. Я, в свою очередь, вышел из машины, являя себя девушкам. Сонечка, как и было мной ожидаемо, вприпрыжку подбежала ко мне, радуясь и улыбаясь, а Ева ударила себя ладонью по лбу. Приблизившись ко мне, прошептала:

– В следующий раз я говорить ничего не стану, я просто ударю тебя между ног, и любое желание общаться со мной отпадет у тебя само по себе.

– Его-о-о-о-о-о-о-о-ор, – протяжно позвала меня Сонечка, я обернулся. Малышка уже сидела за рулем, пытаясь его крутить. Слава богу, ключи зажигания были у меня в кармане. – А можно я буду рулить?

– Нет, – отрезала Ева, – иди назад. Руль для взрослых.

– Но…

– Никаких «но», Соня, – пригрозила девочке указательным пальцем, и та сразу ее послушала. – Умничка, я тебя потом лучше на карусели свожу, там и порулишь, и покатаешься, где захочешь. А Егор отвезет нас домой и поедет по срочным делам.

У меня не было никаких срочных дел, просто Ева решила все за меня. Видимо, я чересчур сильно ее раздражал.

– Эх, жаль! – раздосадовано пролепетала Сонечка.

Нравилась мне эта девчушка, такая она милая. Я вообще детей люблю. Всегда мечтал о большой и дружной семье с тремя детками, счастливой женой и радостью в доме, но, дожив до двадцати семи лет, так и не добился этого. Время, конечно, у меня ещё есть, его даже достаточно, но жизнь не безгранична, и поторопиться стоит. И вот он мой шанс – Ева, сидевшая рядом с дочерью, – такая красивая и такая недостижимая.

Мне безумно хотелось залезть в ее голову и узнать, как же пробиться сквозь выставленную ей стену, но такой способности я не имел, поэтому просто любовался ей и искал в своей голове варианты. Я мог бы подействовать через Соню, но было бы это честным с моей стороны? Хотя, как говорится, в любви, как и на войне, все средства хороши. Да, Сонечка поможет мне.

– Можешь остановить тут? – попросила Ева у супермаркета, я кивнул. – Я куплю продуктов и вернусь, не шали и веди себя хорошо.

– И ты купишь мне Киндер? – Сонечка умоляюще сложила ладошки перед собой. Я улыбнулся.

– Да, куплю, но отдам в том случае, если Егор скажет, что ты себя хорошо вела. Иначе я съем его сама, – Ева пригрозила девочке и двинулась к магазину.

Оставшись наедине с малышкой, я открыл переднюю дверцу и пригласительным жестом похлопал по своим коленям. Соня не отказалась от заманчивого предложения и уселась у меня на коленях. Руки положила на руль поверх моих, начав выкручивать его в разные стороны. Колеса, конечно, скажут ей пару ласковых за такое кругосветное, но чего не сделаешь ради счастья маленькой девочки?

– Тебе нравится Ева? – резко спросила Соня, огорошив меня.

– Чего?

– Что ты чегокаешь?! Нравится или нет?! – маленький пальчик ткнул меня в грудь. – Отвечай!

– Ужасно нравится, я влюблен в нее также сильно, как Кай в Герду.

Малышка задумалась. Свела брови к переносице и внимательно на меня посмотрела.

– Хм, – девочка явно меня оценивала. – Раз как Кай в Герду, то хорошо, я не против. Ты мне нравишься! Я буду рада, если ты станешь мужем Евы!

Я поперхнулся воздухом. Мужем?! Рановато пока делать такие прогнозы, мне бы хоть ее расположения добиться, а потом уже думать, кем ей вообще быть. Вдруг мы не сможем быть вместе, не сойдемся характерами или вообще поубиваем друг друга. С учетом взрывоопасности Евы и моей нетерпеливости, думаю, мы с точностью в девяносто девять целых и девять десятых убьем друг друга.

Сонечка продолжала крутить руль и нажимать на кнопку сигнала, немного подбешивая меня этим противным звуком, и мы оба не заметили, как вернулась Ева. Недоверчиво оглядев меня, она кивнула в сторону детского сиденья, явно требуя, чтобы я пересадил Соню туда. Повиновался.

– Ну, ты хорошо себя вела? – поинтересовалась у дочери Василевская.

– Да, – ни секунды не думая, дала утвердительный ответ Соня.

– Подтверждаю, она вела себя очень хорошо, – подмигнул девчушке.

– Тогда держи награду, – Ева отдала дочери киндер, и мы продолжили движение.

Добравшись до пункта назначения, я высадил девочек, помог им занести вещи и уехал, как и попросила меня Ева. Не стал играть на ее нервах. С нее сегодня достаточно, дальше был бы перебор, ну, по крайней мере, мне так кажется.

***

– Забери к черту свой подарок! – в меня прилетела коробка из-под телефона.

Блять. Серьезно? Я же просто хотел сделать ей приятное. Что снова не так? У нее плохо работал телефон, я, как истинный джентльмен, купил ей новый и подарил. Не требую же ничего взамен, просто отдал, потому что посчитал, что так будет верно.

– Не смей мне ничего дарить! – кричала она. Хорошо, что все ребята уже разошлись, и никто не видел нашей сцены. – Я тебя не просила! Мне не нужны подачки! Я сама в состоянии заработать.

– Это подарок, я просто хотел сделать тебе приятное, – уточнил я, убрав коробку в сторону.

– Мне неприятно все, что ты делаешь. Все, – акцентировала внимание на последнем слове, выделив его голосом. – Я не хочу с тобой иметь никаких дел.

– А я хочу, – пришел мой черед упрямиться.

Несильно схватил ее за локоть, притянув к себе. Удерживая в руках, чтобы не рыпалась, не оставил ей шанса сделать и шагу назад. Между нами практически не было расстояния. Всего несколько сантиметров. Глаза в глаза. Губы на уровне губ. Ева тяжело дышала, пытаясь вырваться, пока я смотрел в ее глаза и ловил себя на мысли, что мне ужасно нравится видеть их напротив. А еще чувствовать тепло ее дыхания на своем лице.

– Отпусти меня, Широков! – попытка вырваться не увенчалась успехом. – Ты адекватный, м?

– А я не видел раньше, что у тебя такие глаза красивые, – сглотнул.

В голове набатом вертелась мысль: «Поцелуй ее»! И я повиновался своему внутреннему голосу, требовательно накрыв уста Евы страстным поцелуем. Она, опешив, дала себе слабину и ответила, углубив поцелуй. Однако уже через пару секунд, когда я все же отпустил ее, чтобы зарыться в этих шикарных блондинистых волосах, воспользовалась моментом и оттолкнула меня.

– Идиот! – возмущалась она.

– Я тебе явно нравлюсь, – подытожил я, расшифровывая в голове ее реакцию.

Она отталкивала меня, но при этом сама отвечала на поцелуй. Кричала на меня, обзывалась, явно проявляя ненависть, что совсем не вязалось с поведением человека, которому плевать на меня. От ненависти до любви один шаг? Кажется, мы двигались в верном направлении. Ева уж точно была на полпути к этому шагу.

– Ты забыл добавить частичку не, – съязвила она, демонстративно оттирая губы после меня. – Ничего, в твоем возрасте бывает. От амнезии, говорят, таблетки помогают. Сходил бы, купил, а то, не дай бог, забудешь все на свете, да еще и решишь в своей голове, что я тебе девушка, приставать начнешь.

– А ты бы хотела, чтобы я приставал, да? Поэтому просишь меня об этом? – ухмыльнулся я.

– Я бы хотела тебя кастрировать, чтобы ты не головкой думал, а головой, но, думаю, мне за это срок дадут, – холодно бросила она, – поэтому придется просто сделать так.

Я не сразу понял, к чему она клонила. Когда до меня дошло, было уже поздно. Нога Евы уже сильно впечаталась мне между ног, и я, схватившись за то место, по которому пришелся удар, взвыл от боли.

– Еще раз попытаешься хоть пальцем меня коснуться вне наших выступлений и тренировок, я ударю тебя снова, – отчеканила она. – Каждая попытка будет заканчиваться ударом по твоим яйцам, поэтому, если они тебе нужны, то больше не прикасайся ко мне!

Развернулась на каблуках, дойдя до выхода, а потом, повернувшись, добавила:

– За подарки будет такая же реакция, – Василевская тяжело дышала. – Тебе будет лучше, если ты найдешь себе какую-нибудь идиотку, которой сможешь запудрить мозги. А меня просто оставь в покое!

Когда она покинула студию, я выискал в холодильнике лед и приложил к месту удара. Ну, уж нет, подумал я, теперь я точно ее добьюсь. Пудрить мозги? Так вот чего она боялась. Пудрить ей мозги никто не собирался. Я хотел стать ее любимым человеком и стану. Она оттает, не сможет сопротивляться, если я найду подход. А я найду и сделаю это сам или с помощью Сонечки. Но Ева еще сама будет от меня сходить с ума!

5

Ева

Господи боже, как же он меня уже достал! Невыносимый! И на кой черт я ему сдалась? Нашел бы себе давно другую дуру! Я не хочу быть его пассией! Не хочу! Что ж непонятного?

Да, я злилась, имела право, между прочим. Этот несносный Широков снова воспользовался своим положением и поцеловал меня прямо во время тренировки!!! Конечно же, он получил по лицу. Яйца пришлось всё-таки пожалеть. Я, конечно, очень против его потомства в будущем, ибо его гены вряд ли возымеют хорошее влияние на ребенка, а ещё пара таких вредных мужиков нашему миру не нужна, но бить его между ног слишком жестоко.

Остудившись холодной водой в раздевалке, я глубоко вздохнула. Боже, как же хорошо дышится там, где нет Широкова. Где он не выносит мне мозг и не пытается меня домогаться.

– Ев, все хорошо? – Ксеня нарушила тишину.

– Да, – улыбнулась ей. Месяц отношений с Даней пошел ей на пользу, она расцвела. – Я просила его меня не трогать, а он все равно лезет. Разве не видно, что я не хочу?

– Он в тебя влюбился, Ева, не видит, а иначе не умеет. Хочет тебя добиться, думает, что поступает верно. Просто привык, что девушки к нему в руки падают, как капли дождя с неба – легко и просто, а ты сопротивляешься, отпор даёшь. Его это ещё больше заводит, и он не контролирует себя. Просто хочет, как ребенок игрушку.

– Пусть найдет себе другую игрушку, – психовала я.

– Ему ты нужна, видела, как смотрит на тебя?

– Мне он не нужен, понимаешь? Ни он, ни ещё кто-то. Не хочу, спасибо, достаточно.

Перед глазами вдруг всплыли воспоминания, и я невольно помотала головой. Нет, этого еще не хватало… Не хочу больше это вспоминать! Господи, и вот почему люди не понимают, что мне не нужны отношения? И без них прекрасно. Я никому ничего не должна.

– Понимаю, у тебя, судя по всему, было болезненное расставание, – Ксеня обняла меня за плечи. – Но это не повод ставить крест на других мужчинах. Егор неплох, просто иногда не контролирует себя.

– О-о-о, поверь мне, после того, что было в моей жизни, стоит, – злобно усмехнулась я, меня буквально перекосило от ненависти. – Окей, быть может, он и правда неплох, но, понимаешь, я не собираюсь заводить отношений. Ни с ним, ни с кем-то еще, просто потому что мне это не надо.

– Что произошло такого, что ты настолько сильно ненавидишь мужчин?

Когда Ксю задала вопрос, а после увидела мою реакцию, поняла, что ошиблась. Подняв руки вверх в знак капитуляции, она извинилась за свой вопрос и покинула раздевалку, оставив меня одну. Я не была мужененавистницей, но изо всех сил старалась избегать близкого общения с мужчинами. Однажды было достаточно, больше я не хочу ощущать себя настолько противно, как тогда.

Перед глазами всплыла картинка из прошлого:

– А зачем мы идем к тебе домой? – Максим держал меня за руку, улыбаясь во все тридцать два.

– Я кое-что забыл, ты постоишь у входа, я заберу, и пойдем гулять дальше, – спокойно говорил он.

Тогда мы оказались в его подъезде, весело о чем-то болтая, он прошел в квартиру. Через пару минут он позвал меня, ему очень понадобилась помощь. Я помню, как побежала ему помогать, еще не зная, чем все это кончится. Я так сильно его любила, что и подумать даже не могла о нем такого. Когда я оказалась в комнате, из которой он меня звал, ужаснулась. Из одежды на нем были лишь боксеры и этот пошлый взгляд… Никогда не забуду. Я просто не сообразила тогда, задала глупый вопрос, мол, а где твоя одежда, и он воспользовался моим замешательством.

Как хищник, двигаясь вперед, прижал меня к стене. Захлопнул дверь, закрыв на замок, а дальше… Дальше было все как в тумане. Ни крики, ни удары – ничего не помогало. Он просто брал то, что хотел, то есть меня. Мой первый мужчина оказался тем, кто нанес мне травму на всю жизнь. Я до сих пор помню его победное выражение лица после процесса и то, что он сказал:

– Свободна, – ухмылка расплылась на некогда любимом лице.

Стащив меня с кровати и швырнув в меня одежду, точнее то, что от нее осталось, он выставил меня в коридор, как мусор.

Не знаю, сколько бы я простояла там голой и со слезами на глазах, дрожа и ничего не понимая, если бы не бабуля из соседней квартиры. Она тогда сильно мне помогла. Возвращаясь с работы, она обнаружила меня в таком виде. Не задавая лишних вопросов, завела к себе в квартиру, наполнила ванную, сделала чай. Дала мне одежду своей внучки и позвонила моей маме. Мне было всего шестнадцать лет, и это был самый худший день в моей жизни.

По щеке скатилась слеза, и я сразу ее стерла. Уже прошло семь лет, а я так и не оправилась. До сих пор каждый раз в голове эта ситуация, стоит только сблизиться с мужчиной. Семь лет без отношений, точнее, без интимной составляющей. У меня были свидания и поцелуи, но когда дело доходило до желания мужчины продолжить в постели, я придумывала миллиард отговорок, чтобы не оказываться один на один с представителем сильного пола. Мне просто было страшно, что снова кто-то так отвратительно со мной поступит, как тот, кого я когда-то любила, а теперь ненавидела всем сердцем.

Моего плеча коснулась чья-то ладонь. Вздрогнув, обернулась. Широков. Вот и что ему снова надо?

– Ты в порядке? – заботливо спросил он. – Почти час тут сидишь. Я знаю, не прав, нельзя было так делать. Ты прости, не могу держать себя в руках, когда ты рядом. Слишком нравишься.

– Я… я в порядке, – тряхнула головой, отгоняя картинки прошлого. – Я сорвала тренировку, прости.

– Ничего, я отпустил ребят, ты даже не заметила, как девочки переоделись тут, – Егор обеспокоенно приложил ладонь к моему лбу. – Точно все нормально? Выглядишь такой… уставшей.

– Все хорошо, Широков, – мне-таки удалось совладать с эмоциями и вернуть себе прежний вид. – Не стоит беспокоиться, тебя моя жизнь касаться не должна.

– Почему ты такая колючая?

Резко спросил он, отчего у меня по спине побежали мурашки. Колючая? Я бы посмотрела на него, если бы ему испортили подростковую жизнь, оставив глубокую травму на всю жизнь. Какой был бы тогда он? Милый и пушистый? Сомневаюсь!

– Защитный рефлекс, как у дикобразов, на всякую дрянь опасную иголки выставляю. Типа тебя, Широков.

Усмехнувшись и махнув рукой, он вышел из раздевалки. Мои слова явно его задели, но он сам виноват! Я не просила его лезть в мою личную жизнь, рыться в информации, которую он не должен был знать, а потом еще и влюбляться в меня. Приятно, конечно, что я нравлюсь мужчинам, но точно не Широков мне нужен. С ним каши не сваришь, она убежит или сгорит просто-напросто, потому что мы слишком разные.

На улице я оказалась, когда переоделась и приняла душ, наконец-то остудив мысли и изгнав воспоминания. Но не тут-то было. Широков решил испортить мне настроение сегодня окончательно. Он стоял рядом с выходом с букетом пионов. Мои любимые, боже, еще и нежно-розовые… Но я не стану их принимать, нет. Ева, держи себя в руках!

– В общем, – он переминался с ноги на ногу. – Я тут вычитал, что дикобразы убирают иголки, когда опасность минует. Я с твоего горизонта точно не исчезну, но, быть может, этот небольшой букет сможет на пару минут подарить тебе улыбку, и ты избавишься от иголок?

– Ты забыл, что я говорила про подарки? – выгнула бровь, краем глаза косясь на эти прекрасные цветы.

Когда мне дарили цветы в последний раз? Года три назад на выступлении. А мужчины? Никогда. Да и были ли эти мужчины? Так, стоп, Ева. Ты не о том думаешь и не туда смотришь. Это же Широков! Никаких презентов от него!

– Это не подарок, жест в знак моих извинений и предложение начать общение заново. Сначала. Я не хочу быть твоим врагом. Ев, прекрати дуться.

– Хорошо, – я забрала букет, мысленно извиняясь перед цветами за то, что сделаю с ними сейчас. – ОТ-ВА-ЛИ ОТ МЕ-НЯ!

И отходила его букетом по лицу, чтобы не бесил. Швырнула цветы в него и, развернувшись на каблуках, ушла в другую сторону. Подальше от него. Цветы, конечно, жалко, но лицо Егора того стоило. Ему повезло, что не розы были, а то еще бы шипами красиво разукрасила его.

***

Я не знала, что подействовало на Егора – то ли букет, то ли мое недовольство на протяжении всей недели во время тренировок, где он касался меня, но он отстал от меня. Аллилуйя! Больше не пытался подвозить до дома, не дарил ничего и не лез целоваться. Это было, пожалуй, самой замечательной новостью.

– А можно мне мороженое? – Сонечка тянула меня за руку к холодильнику с мороженым в супермаркете.

– Да, какое хочешь? – мы остановились у одного из них, и малышка стала с интересом рассматривать этикетки лакомства.

– А ты какое? – кажется, ей была нужна помощь в выборе.

– Ну, я люблю фисташковое. Ты будешь такое? – вытащила фисташковый рожок, и она закивала.

Когда мы определились с мороженым и остальными покупками, прошли на кассу. Кассирша работала ну жуть как долго, у меня уже начали сдавать нервы. Я устала, хотела прийти домой и отдохнуть, наслаждаясь временем в компании дочери. А не стоять на кассе почти полчаса. Настолько я устала, что пока пыталась найти карточку в сумке, на меня обозлилась вся очередь.

– Я оплачу, – послышалось откуда-то сзади меня.

– Его-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-ор! – завопила Соня, и меня шарахнуло по спине волной злости. Он действительно приложил свою карту и расплатился, да еще и покупки собрал, словно так и надо.