Главная героиня. К себе – через истории вдохновляющих женщин бесплатное чтение

Посвящаю эту книгу всем женщинам, которые решились, и всем мужчинам, которые были рядом

Введение

Мы сидим на кухне в маленьком эстонском городе, и я слушаю, как моя бабушка рассказывает: «Каждый раз, как отправляю Валентине Петровне электронное письмо со своими впечатлениями от очередного концерта, она берет и публикует его в газете! Никогда не ожидаю! Однажды только я написала для газеты текст – про жительницу нашего города. Но про концерты, спектакли, оперу я просто пишу письма, а Валентина Петровна их публикует в нашей газете. Ну дает!»

Бабушка смеется. Ей действительно кажется странной и удивительной сама мысль о том, что весь город (а это, между прочим, 13 тыс. человек) читает ее статьи. Она их так даже и не называет – просто письма для Валентины Петровны, которые случайно попали в газету и в любом случае никому не интересны.

Я создаю в телефоне новую заметку – «Узнать у бабушки, что же это за Валентина Петровна, распознавшая ее литературный талант». Мне вообще почти любая история о людях кажется интересной, а мысль о том, что мои статьи прочитают гораздо больше людей, чем живет в моем родном городке Силламяэ, – совершенно привычной. Последние пять лет я публикую книги сразу в двух издательствах, и буквально на днях мы с редактором издательства МИФ посчитали из интереса общий тираж моих книг. Получилось 50 тыс. экземпляров. И это только бумажные книги: есть еще и электронные, аудио, подкаст, блог со 110 тыс. читателей, Telegram-канал с 7 тыс. подписчиков. В общем, я привыкла, что меня читают. Бабушка – нет.

Чувствую, как красиво замыкается круг. Я ведь никогда не знала, что бабушку печатают в газете; она скромно молчала, тихонько писала себе в ЖЖ и другие социальные сети, отправляла письма Валентине Петровне, а та – в местный вестник.

Как будто история бабушки о ее неожиданных статьях выводит меня на новый уровень уверенности в том, что делаю я: пишу и рассказываю истории – на двух языках, десяткам тысяч людей.

Как будто теперь я точно имею на это право.

А главное – как будто я могу писать не только о том, о чем писала всегда (об учебе, изучении языков, памяти, мотивации, прокрастинации), как будто сам факт того, что все женщины в моей семье (мама, бабушка) пишут и писали всегда, открывает для меня какие-то новые двери.

Так работают истории – они открывают нам новые двери. Ну и бабушки, конечно, работают точно так же. Для этого они и нужны, за это мы их и любим.

В этой книге, моей первой книге не про английский и не про учебу, я хочу поделиться с вами историями женщин. Хочу, чтобы вы находили в них интерес, вдохновение, дополнительный ресурс, то есть повод задуматься.

Сейчас я часто слышу о поисках внутренней опоры, о том, как важно заниматься своим ментальным здоровьем, саморазвитием (такой уж у меня информационный пузырь). Но каждый раз, когда я это слышу, мне хочется добавить: невозможно заниматься своим развитием, да и ничем вообще, в изоляции. Мы все связаны друг с другом. И истории других людей, особенно женщин, способны стать опорой и поддержкой, источником энергии, о котором вы, возможно, не задумывались.

Меня, например, недавно поразила история про синдром самозванца. Уже много лет я читаю, слушаю и говорю о нем и о том, как он влияет на нашу учебу и жизнь, но только недавно узнала, что его открыли две женщины-психотерапевта. Паулина Клэнс и Сюзанна Аймс, работавшие с успешными женщинами, заметили: их клиентки часто говорят о том, что сомневаются в себе и своих силах; не верят в то, что заслуживают быть на том месте, которое занимают; думают, что они глупые, а окружающие заблуждаются, воспринимая их умными и успешными. Они считают, что им просто повезло, а все их успехи и достижения ничего не стоят. И искренне из-за этого страдают.

Отдельно я отметила, что, по мнению Клэнс и Аймс, одной из причин возникновения этого синдрома может стать то, что человек, чувствующий себя самозванцем, сильно отличается от окружающих. В их исследовании принимали участие успешные женщины, занимавшие топ-позиции в крупных компаниях, – а в 1970-е годы женщин на подобных должностях можно было встретить нечасто. Неудивительно, что каждый день, приходя на работу и видя вокруг только мужчин, женщины начинали чувствовать себя лишними, неуместными, самозванками, даже будучи начальницами.

Готовясь к своей лекции о синдроме самозванца, я подумала: «Как только мы начинаем говорить на любую тему, сразу же всплывают имена женщин, их истории и жизни». Я не знала, что синдром самозванца открыли и описали женщины-психотерапевты. Нам кажется, что мы слышим многие женские имена впервые, поскольку долгое время считали, что это мужские имена. Шкала Апгар, математика по Петерсон, Гнесинка – все это создали мужчины? Нет, Вирджиния Апгар, Людмила Петерсон, сёстры Гнесины – женщины, чьи имена история превратила в мужские, как будто добавив аргументов тем, кто любит задавать каверзные вопросы вроде «А почему тогда в науке так мало женщин?», «А почему нет известных художниц?».

У меня же в жизни все наоборот: я так привыкла годами снимать верхний слой истории и обнаруживать там женщину, что теперь скорее ее вижу первым делом, а потом уже остальных героев. Рассказ моей бабушки о том, как другая женщина как будто невзначай дает голос ее историям, помог мне перестать думать об этой книге и наконец начать ее писать.

Эта книга называется «Главная героиня. К себе – через истории вдохновляющих женщин». Здесь собраны истории разных женщин – известных всему миру и тех, кто рядом с нами. Это не сборник классических пересказов биографий, которые вы легко найдете сами, если вас заинтересуют детали жизни какой-то из известных героинь. Это, скорее, мои размышления на темы, которые так или иначе волнуют всех женщин (внешность, возраст, семья, дети, деньги, карьера, саморазвитие и так далее). Я наблюдаю за тем, как в этих обстоятельствах действовали самые разные женщины, и приглашаю вас присоединиться ко мне и понять – а что чувствуете по этому поводу вы; найти ваши собственные смыслы, сделать свои открытия.

Я ни в коем случае не хочу с помощью книги научить вас жить (я и сама этого не умею) или помочь вам создать себе кумира. Я хочу просто рассказать вам несколько историй женщин, которые были главными героинями в своей жизни, в надежде, что они вызовут у вас эмоции, помогут поднять настроение и зарядиться энергией Women Empowerment[1]. За несколько лет создания книг с историями женщин на английском из серии Use your Girl Power! я узнала, что они еще и поднимают самооценку. Мне часто пишут читательницы, что стали чувствовать себя увереннее, как будто увидели свое место в мире. Я рада.

Возможно, какая-то история вызовет у вас яркие эмоции – даже вплоть до несогласия, возмущения. Побудьте в этих чувствах, подумайте, о чем они для вас, почему именно эта личность всколыхнула столько эмоций внутри вас. А еще я всегда с удовольствием участвую в дискуссиях и иногда (редко, к сожалению) в спорах на темы, о которых пишу в этой книге. Если вы вдруг захотите обсудить ту или иную тему и/или героиню, ищите меня в соцсетях и пишите! Будем обсуждать вместе, спорить и, возможно, находить истину в споре.

В конце каждой истории я предлагаю вопросы для саморефлексии. Обучение на коуча ICF (Международной федерации коучинга) дало мне навык задавать открытые вопросы, которые могут навести клиента на новые мысли (мы называем их инсайтами). Всегда интересно наблюдать, как из простого диалога с человеком рождаются новые решения, осознания и ощущения просто благодаря правильно заданному вопросу.

Слово «инсайт» невероятно избитое, но ваши собственные инсайты – нет. Вы найдете в этой книге что-то свое, я уверена. Размышление над вопросами для саморефлексии вам в этом поможет. Записывайте свои главные открытия в конце книги, чтобы у вас была возможность вернуться к ним в любой ситуации и получить поддержку и вдохновение от самой себя.

Я хочу, чтобы в этой книге вы слышали не только мой голос, но и голоса других девушек, которые тоже благодарны самым разным женщинам за что-то, каждая – за свое. В главе «Истории, которые никогда не заканчиваются» наши современницы – творческие личности и настоящие профессионалы делятся сокровенным и рассказывают, кого из женщин считают своим примером для подражания или источником вдохновения. Если у вас тоже есть подобная история, которую должен узнать мир, обязательно пишите мне.

Еще меня часто ругали за то, что я пишу в основном про англоязычных женщин и так мало про русскоязычных. Я всегда объясняла это тем, что моя серия учебников Use your Girl Power! с историями великих женщин – это все-таки обучающий материал. Я часто веду читателя на дополнительные ресурсы (YouTube, TED, подкасты и книги о героинях), и многие из них не переведены на русский язык. Наконец-то – и только благодаря моей бабушке – я решилась написать книгу вообще не про английский, так что историй русскоязычных женщин будет больше!

Конечно, я не смогла рассказать вам сразу обо всех женщинах, из всех сфер, из всех социальных и возрастных групп. Но это можно назвать и хорошей новостью: такие истории бесконечны, изучайте их самостоятельно и пользуясь списками в приложениях. Вы увидите, что все эти истории связаны друг с другом в плотную и надежную страховочную сетку, которая поймает вас, с какой бы высоты вы ни падали.

Просто доверьтесь им.

Желаю вам приятного знакомства с героинями этого издания. Помните, что и вы – главная героиня своей жизни. Пишите свою историю!

Бунт

Мы с мамой сидим за деревянным столиком на берегу моря, прячемся от бабушки. Если бы она увидела, что мы сейчас едим хот-доги из картонных коробочек с картошкой фри и кетчупом (мама запивает это аперолем, а я – безалкогольным пивом, а потом я еще и курю), она точно не поняла бы нас. Ведь дома есть суп и тефтели, дед пожарил к обеду, почему надо вдруг идти и покупать хот-доги? Какая-то ерунда.

Я говорю маме: «Мне кажется, наш с тобой секрет успеха по жизни в том, что у нас всегда была такая строгая бабушка, а для тебя она еще и мама, я-то хотя бы только летом приезжала. У нее всегда было так много строгих правил, что у нас просто не было шансов в какой-то момент не взбунтоваться и не найти собственную дорогу».

Мама отвечает: «Да, но ведь в остальных семьях тоже было много правил, однако дети при этом не уезжали из дома в 16 лет и не выходили замуж за военных, не слушая мамино “только через мой труп”. Как это работает – этот бунт?»

Я много думаю об этом. Почему для кого-то строгие родители становятся препятствием, а для кого-то – трамплином? Почему кто-то бунтует и выходит из семейной системы, а кто-то так и остается в ней?

Моя мама родилась и выросла в маленьком городке в Эстонии, тогда – Эстонской ССР. Сейчас в нем проживает 13 тыс. жителей, а в ее время город вообще был закрытым, там добывали сланец и кого попало не пускали есть хот-доги на берегу. Да и хот-догов не было тогда.

Какую-то часть детства мама провела в Воркуте, но потом вернулась в Эстонию, окончила там школу, в 16 лет совершенно самостоятельно поступила в МГУ на философский факультет и уехала в Москву: жить в общежитии с другими иногородними студентами, разводить ужей для продажи на птичьем рынке, искать приключений (и находить) и изучать логику.

Конечно, никакие из бабушкиных правил в московском общежитии не соблюдались. Бабушка ни за что не разрешила бы жить в одной комнате с ужами и ежиками, да еще и не мыть при этом руки каждые полтора часа. Могу предположить, что и крышку от унитаза студенты не закрывали, и ели что и где придется, а не суп.

Она познакомилась с моим папой, курсантом военного училища, позвонила бабушке в Эстонию – прямо на работу, торопясь рассказать, что они решили пожениться. Бабушка сказал твердое «нет». Придя с работы домой и, конечно, сразу помыв руки, она сообщила дедушке, что дочь сошла с ума, не для этого ее отправляли учиться в МГУ – выходить замуж за военного.

Дедушка, тот еще бунтарь, сразу сказал: «Отвали от ребенка. Пусть сама решает, это ее жизнь».

И бабушка отвалила. И мама сама решила. И решала сама всю жизнь, сколько бы правил на нее ни навешивали – бабушка, общество, жизнь.

Перематываем на 35 лет вперед: и вот мы сидим с мамой, прячась с хот-догами от бабушки, и разговариваем про бунт. Вообще, для меня бунт – тема для ежедневных размышлений. Я пишу про выдающихся женщин, а нет еще ни одной выдающейся женщины, которая стала бы таковой, не будучи бунтаркой.

Лет девять назад я наткнулась на книгу, которую на русском издали под названием «Сказки на ночь для юных бунтарок»[2], на английском она именуется Good night stories for rebel girls. И это название, которое в меня попало сразу.

Как можно что-то делать, творить, созидать, не будучи бунтаркой?

Роза Паркс в 1955 году отказалась уступить место белому пассажиру – настоящий бунт. До этого Роза и другие темнокожие граждане на такое не отваживались. А она решилась. Вообще-то это было нарушением закона: белые пассажиры действительно имели право на место, на которое села Роза. Она писала: «Люди потом говорили, что я не уступила место, так как была слишком уставшей. Но это неправда. Я устала не больше обычного, я чувствовала то же самое, что и в конце любого рабочего дня. И я не была старой, хотя люди часто изображали меня старушкой. Мне было 42. И устала я только от одного: от необходимости постоянно уступать».

Ее такой вроде бы тихий бунт повлек за собой перемены по всей стране. Сначала бойкот транспортных компаний с потерей дохода – темнокожее население хотя и унижали правилами про места, но деньги за билет брали как с белых. После бойкота жителям пришлось добираться пешком до работы, но транспортные компании действительно потеряли большой доход, и это непременно повлияло на законы, которые были приняты после бунта Розы. Ее арестовали и оштрафовали в целом на 14 долларов (старых). Но зато поступок Розы вдохновил Мартина Лютера Кинга на организованную борьбу с дискриминирующими законами. Что было бы с темнокожим населением США, если бы Роза не была бунтаркой?

Мэрилин Монро тоже была бунтаркой. Да, в киноиндустрии она соглашалась на роли глупеньких блондинок, но в жизни была совсем другой. Элла Фицджеральд, знаменитая джазовая певица, рассказывала, как Мэрилин изменила ее жизнь, проявив бунтарские качества. Фицджеральд должна была петь в Лос-Анджелесе в популярном клубе, где выступали Фрэнк Синатра, Чарли Чаплин, Кларк Гейбл. Вот только хозяин клуба была против темнокожих исполнительниц. Узнав об этом, Мэрилин позвонила ему и сказала, что если он пригласит Фицджеральд, то она забронирует столик в первом ряду и будет приходить в клуб на каждый концерт. Пресса сойдет с ума, клуб станет еще популярнее и прибыльнее.

Фицджеральд говорила: «Хозяин сказал да, и Мэрилин была там, за столиком, каждый вечер. Пресса была в восторге. После этого мне больше никогда не приходилось петь в маленьком джаз-клубе. Она была необычной женщиной – немного опередившей свое время. Но она этого не знала»[3].

Такой небольшой бунтарский поступок Мэрилин поменял жизнь Фицджеральд навсегда.

Нур Инайят Хан родилась в Москве, в благородной индийской семье. За несколько лет до революции семья Нур бежала в Лондон. В одном источнике я нашла интересную историю про то, как папа Нур, учитель софистики и потомок великих правителей и писателей, пытаясь вырваться из города, охваченного гражданскими беспорядками, поднял над головой сверток с младенцем, Нур, – и толпа расступилась. Так они выбрались из страны. В Лондоне Нур и застало начало Второй мировой войны. По своим религиозным убеждениям она и ее семья были пацифистами, их традиции запрещали им убивать людей, даже фашистов. Поэтому она с братом долго обсуждала, как быть: необходимо бороться с фашизмом, но как это делать, не беря в руки оружие? Бунтом Нур был как раз способ борьбы. Нельзя брать оружие в руки? Я и не буду, я пойду другим путем.

В 1940 году она стала радисткой. В 1943-м ее десантировали во Францию, где она проработала разведчицей и радисткой дольше всех, а какое-то время была единственным источником разведданных во Франции, потому что остальных радисток и разведчиков уже захватило гестапо. Обычный срок работы для таких людей был около нескольких недель. Нур проработала много месяцев и точно спасла не одну сотню человек. При этом не брав в руки оружия, только радиостанцию. Бунт.

В конце 1943 года неизвестные выдали Нур гестапо, и ее арестовали. Она провела несколько недель, выдерживая допросы и не выдавая информации. Потом бежала (в моей книге Use your Girl Power! портрет Нур как раз из этого эпизода – она бежит по крышам), но ее поймали. Еще девять месяцев в одиночной камере, отказ сотрудничать с гестапо и транспортировка в лагерь Дахау. Там ее убили выстрелом в затылок. Но до последнего своего дня Нур была верна своему бунтарскому характеру: спасать людей во время войны буду, но оружие в руки не возьму.

Айрис Апфель, 102-летняя модель, коллекционер и дизайнер, тоже была бунтаркой, но в более мирное время. И бунтовала против бессмысленных джинсовых правил. В начале 1940-х в Америке джинсы носили в основном рабочие, строители, всякие там лесники. Никак не молодые студентки.

Сначала джинсы даже продавались в магазинах военной одежды. Но Айрис, любительница необычного стиля, положила глаз на пару. Примерила, пошла на кассу, а продавец ей и говорит: «Нет, женщинам я джинсы не продаю. Не женская эта одежда».

Айрис пришла снова. И продавец снова ей говорит: «Дурочка, ты же женщина, зачем тебе джинсы?»

Она пришла опять. Короче, на пятый раз продавец уже сдался – подумал, наверное: «Вот сумасшедшая, ладно, что такого будет, если одна глупенькая женщина купит пару джинсов».

Такой небольшой эпизод бунтарского поведения, а теперь мы все в джинсах – правда?

В 1985 году Los Angeles Times провела опрос: что люди думают о больных СПИДом? И он показал: 50 % читателей предлагают отправлять их на карантин, то есть не хотят соприкасаться с такими людьми в обычной жизни. Пусть живут где-нибудь там и нас не трогают. Такая позиция привела ко многим трагедиям в США, нехватка знаний о ВИЧ-инфекции и СПИДе повлекла за собой панику. Люди не знали ни как передается инфекция, ни как ее лечить и можно ли, ни как жить в одном доме с ВИЧ-инфицированными соседями. Людей, в том числе инфицированных детей, выгоняли из общественных мест, оскорбляли и избегали. Замалчивание данных и способов передачи привело к огромному росту смертности.

И вдруг в 1987 году выходит статья в BBC с фотографией, на которой принцесса Диана пожимает руку больному СПИДом – причем без перчаток! Медсестра Лондонского госпиталя, которая присутствовала при этом историческом рукопожатии, говорила: «Если члену королевской семьи разрешили пожать руку пациенту, кто-нибудь на автобусной остановке или в супермаркете мог бы сделать то же самое». Это действительно поменяло отношение людей к диагнозу.

Сейчас мы уже знаем, что ВИЧ-инфекция не передается через рукопожатие, но в 1987 году принцесса Диана действительно была бунтаркой. И это спасло жизни многим людям.

Бунт – это движение. Это отказ от старых правил, которые себя изжили. Это попытка сделать что-то, чего никто еще не делал. Но с этого и начинаются любые перемены.

Иногда бунт – это хот-дог на берегу, пока не видит бабушка, иногда это отказ сотрудничать с гестапо, иногда просто покупка пары джинсов. Он разный – а у вас какой?

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОРЕФЛЕКСИИ

• Расскажите про случаи, когда вы бунтовали. Как это выражалось? Что это поменяло?

• О каких бунтах выдающихся людей вы знаете?

• Как бунт проявлялся или проявляется в вашей семье?

• Когда вы в последний раз проявляли свой бунтарский характер? К каким переменам это привело?

Бодипозитив

Есть несколько страшных слов, которые гарантируют вам активность в комментариях вашего блога. Точнее, гарантируют они холивар, возможно хейт в личке и возмущенные сообщения: «Я в вас разочаровалась, ОТПИСКА». Примерный список этих слов: феминизм, прививки, эмиграция, успешный успех, бодипозитив.

Именно в этих темах люди быстро разбегаются на две стороны и начинают кидаться друг в друга… э-э-э… аргументами.

Так случилось и в моем блоге, когда я выложила пост про проект британского Cosmopolitan о бодипозитиве и спорте. Журнал выпустили с несколькими обложками, но интернет сломали вполне конкретные две: с Келли Торп и Джессамин Стэнли. Джессамин стоит на ярко-персиковом фоне в позе танцора, с левой ногой в левой руке, и счастливо улыбается. Что не так с этой фотографией, по мнению комментаторов? Джессамин точно не 44-го размера, как положено йогам. А еще она «пропагандирует нездоровое отношение к еде» и всячески склоняет читателей журнала совершить самый страшный женский грех: есть после шести, причем только быстрые углеводы.

Так ли это на самом деле и о чем был проект Cosmopolitan, который наделал столько шума?

За годы работы с историями я научилась не реагировать на заголовок или даже фотографию, а идти читать первоисточник. Так делают не все, это занимает гораздо больше времени и сил, чем просто написать: «Ну и жируха, с какой стати она на обложке модного журнала?»

Я много лет читаю (и люблю) британский Cosmopolitan и была уверена, что суть проекта с Джессамин, Келли и другими девушками точно не в пропаганде печенек перед сном. В них тоже нет ничего такого уж страшного, если душа требует.

Проект, конечно, оказался про настоящий бодипозитив, про принятие себя и заботу о себе в собственном темпе. Джессамин, например, преподаватель йоги, которая к своим 33 годам пережила множество ситуаций с хейтом, буллингом, фэтшеймингом. Она говорит, что всегда была единственной fat (толстой – слова Джессамин, не мои) девушкой в классе йоги, а еще она часто оказывалась единственной темнокожей, единственной с короткими волосами, единственной с таким плоским носом. В общем, весь ее путь к себе и йоге был очень alienating – я бы перевела это как «заставляющий чувствовать себя лишней на этом празднике жизни».

Когда мы смотрим на девушек, чья внешность отличается от модельной или модной в этот период нашей истории, мы часто забываем, что это всего лишь секунда или минута из нашей жизни, а вот жизнь девушек, их путь, опыт – гораздо дольше. И этот путь абсолютно точно их личный: именно их жизненные события сложились в такой пазл, из которого получилась вот такая картинка, их, личная. И они в ней живут, а не просто листают картинки этой жизни в соцсетях. Поэтому хейт за внешность мне кажется особенно странным – как выглядел бы хейтер, если бы его жизнь шла тем же маршрутом, что и у Джессамин?

Наше тело – это наш жизненный путь. У меня есть растяжки на груди с того времени, когда она начала особенно активно расти в старшей школе, и они уже вряд ли куда-то денутся. То же и с растяжками на животе, которые появились, когда я была беременна дочерью. Еще у меня есть шов от эпизиотомии: хотя я его и не вижу никогда, но он тоже часть моей жизни. У меня есть пигментные пятна на коже лица и тела после четырех лет жизни под палящим кипрским солнцем. Есть целлюлит (здесь Кипр вообще не виноват, это просто особенность женской биологии). Есть шрамы от акне на лице и шрамы от операции по уменьшению груди. У меня есть живот – он не похож на стиральную доску, он мягкий и объемный, я на нем сплю. Это все – моя жизнь.

Ну и главное: какое вообще имеет значение то, как выглядит совершенно посторонний тебе человек? И как можно найти в себе эту эмоцию – злость, гнев, сарказм, желание высмеять человека за его жизнь?

Можно ли сказать, что своими пигментными пятнами на лице я призываю людей срочно переезжать на Кипр и не мазаться кремом с SPF? Или растяжками на животе – рожать детей (или не рожать)?

Но «лишний» вес – очень больная тема для многих людей. Мы все с вами ходили к психологам или хотя бы смотрели YouTube-канал о психологии и уже знаем, что людей сильнее всего триггерит то, что про них. То, чего они сами не могут принять в себе.

Поэтому Джессамин и Келли получили столько хейта.

А знаете, что еще происходит, когда все фокусируются на хейте чужого «лишнего» веса? Мимо нас проходят другие истории.

В проекте Cosmopolitan с Келли и Джессамин принимали участие и другие девушки, говорящие о бодипозитиве и необходимости принимать и показывать свои тела.

Июльским днем 2017 года Софи Батлер занималась в зале. Она неудачно подвернула ногу, поднимая вес 70 кг, и в результате падения раздробила часть позвоночника. Теперь она парализована ниже пояса и передвигается на инвалидной коляске. Кстати, не могу пропустить небольшой лингвистический момент: по-русски мы говорим «прикована к инвалидной коляске» – как звучит, да? По-английски – «пользуется креслом на колесах» (she uses a wheelchair). Большая разница.

Софи не думала, что вернется в зал: воспоминания были слишком болезненными и она боялась, что придется бросить занятия, которые приносили ей столько удовольствия, навсегда.

Но при поддержке отца Софи начала тренировки в зале, приспособленном для ее коляски, и стала сертифицированным фитнес-коучем. Она говорит, что, кроме удовольствия, занятия в зале теперь для нее необходимость – ей нужно поднять коляску, которая весит 13 кг, чтобы просто выйти из дома и зайти обратно. Но этот путь научил ее и тому, как быть уверенной в себе и любить свое тело. Поэтому она попала в проект, и было бы странно говорить о том, что Софи пропагандирует жизнь в инвалидной коляске, – правда? Это просто ее путь, ее история, никто не имеет права ее осуждать за это.

Когда Софи говорит о предрассудках против людей с ограниченными возможностями в обществе, то использует интересное слово: «It’s about unlearning the prejudices Disabled bodies face. All the insecurities are just a pretext from society». [ «Речь идет о том, чтобы отучиться от предрассудков, с которыми сталкиваются тела людей с ограниченными возможностями. Вся неуверенность в себе – всего лишь предлог для общества».] Слово unlearning – как бы «развидеть», нам приходится отучать себя по-особенному смотреть на людей в коляске, или на костылях, или без конечностей, или с какими-то еще отличиями.

Элли Симмондс встает в 4:50 шесть раз в неделю, чтобы успеть потренироваться в бассейне. Около 18 часов в неделю она проводит в воде, плюс йога и занятия в зале. Девушка выиграла золото пять раз. И все это не уберегает ее от хейта и унизительных комментариев и ситуаций, потому что у Элли – ахондроплазия, ее рост меньше роста других спортсменов. Поэтому ее золото за плавание – с Паралимпийских игр.

Элли бывает сложно смотреть на свое тело. Из-за диагноза у нее всегда есть валики жира на ногах, они не зависят от спорта и питания, это просто ее тело, ее диагноз. Иногда они заставляют ее чувствовать себя неуверенно, и она говорит себе: «Почему я должна стесняться, если это просто я?»

А еще Элли рассуждает о том, как много ей дало сообщество людей с ограниченными возможностями и вообще разговор на эту тему. За годы профессионального спорта и участия в Паралимпийских играх она поняла: мы все разные и каждый великолепен по-своему.

Келли Торп завела страничку The Confidence Corner – «Уголок уверенности в себе» и стала одним из самых известных бодипозитивных инфлюенсеров. Она пришла к идее блога после многих лет борьбы с расстройством пищевого поведения (РПП). Не все диагнозы и состояния видны невооруженным глазом. Мы видим коляску Софи или рост Элли сразу и внутренне как будто позволяем им отличаться от нас: «Ну ладно, она в коляске, ей можно. А эта-то почему в обтягивающих штанах при таком весе? Выглядит как колбаса!» Такие комментарии Келли слышала в зале от других фитнес-энтузиастов. Она долго работала со своим РПП – это длительный и сложный путь, незаметный многим вокруг, но иногда забирающий почти всю энергию человека. Келли знает, что ее проблема – тревожность; именно из-за нее не складываются здоровые отношения с едой. И она работает со своим состоянием так, как может в данный конкретный момент своей жизни. Означает ли ее текущий вес то, что ей теперь запрещено радоваться жизни, выкладывать фото в соцсети, ходить в зал?

Вот о чем на самом деле был проект британского Cosmopolitan. Там еще много историй женщин и их отношений со своим телом – почитайте. И я отдельно люблю британскую редакцию как раз за инклюзивность. Еще много лет назад я обратила внимание на разницу между одним российским журналом (не буду упоминать название, но это был даже не Vogue, не модный журнал) и его британским коллегой. Я делала обзор двух журналов, положив их рядом и листая страницы. Мы с подписчиками обнаружили интересные различия:

• в британском журнале мы насчитали пять реклам благотворительных проектов – от помощи беженцам до помощи бездомным животным;

• в российском журнале на первом же развороте мы увидели яркую рекламу косметики с отфотошопленным лицом знаменитости; в британском реклама косметики тоже, конечно, присутствовала, но у моделей было гораздо больше морщин и они не были знаменитостями;

• в британских журналах я не раз видела моделей с акне, что для меня лично как раз про инклюзивность (я много лет чувствовала себя «не такой», замазывая прыщи на лице и стесняясь шрамов от них). Увидеть моделей с такой же проблемой на страницах знаменитого журнала – бальзам на мою душу;

• возраст моделей и героев статей в российских и британских журналах сильно различается: в британских часто можно увидеть женщин 40+, в российских это знаменитости или инфлюенсеры, неизвестных женщин старше сорока для российского глянца не существует. При этом истории героинь 40+ в британских журналах часто о сексе, отношениях, построении собственного бизнеса, ментальном здоровье и спорте – сферах, видимо, закрытых для наших женщин 40+;

• в британских журналах много рекламы витаминов и биодобавок, ароматических масел, например. Это не значит, что все витамины и БАДы – это хорошо, обязательно консультируйтесь с врачом перед приемом любых препаратов. Это значит, что аудитория журнала заинтересована не только в том, как хорошо выглядеть, но и как хорошо себя чувствовать внутри.

Почему вообще так важно хорошо выглядеть с точки зрения общества? Почему это в принципе как будто женская обязанность?

Мне нравится, как Глория Стайнем, главная феминистка планеты (для меня, но у нее такой список наград за это самое, что не знаю, как ее еще представить вам, если вы незнакомы), говорит о важности хорошо выглядеть на примере Мэрилин Монро. Глории было 19 лет, когда она пошла в кино на фильм «Джентльмены предпочитают блондинок», и девушка вспоминает, как вышла из зала, потому что просто не могла смотреть на Мэрилин[4]:

– Я никогда не ухожу ни с какого фильма, каким бы плохим он ни был. Два последовательных предложения – и я взвиваюсь: «А потом что произошло?» Меня зацепила эта история. Тем не менее я ушла с «Джентльмены предпочитают блондинок», потому что меня смущала Мэрилин. Она была смешна и казалась уязвимой. Она так жаждала одобрения и изображала все то, чего я больше всего боялась в детстве. В конце концов я вышла.

Но только пока в моей жизни не появилось женское движение, я не понимала, что нам нужно посмотреть на причину этих моих чувств. Это не мы их выдумали. Это произошло потому, что мы жили в обществе, в котором женщины чувствовали себя уязвимыми. Если искусственность, роль, стереотип, образ богини секса – это то, за что вас больше всего вознаграждают, расстаться с этим крайне сложно. У вас очень мало уверенности в том, что вас будут любить и давать зарплату просто за вас настоящую, вашу уникальную внутреннюю сущность.

Даже сейчас не так уж много свидетельств того, что женщин вознаграждают за это, хотя в 1950-е годы их было еще меньше.

Здесь все просто и работает, как и в учебе, – система вознаграждения как главная мотивация делать что-то. Если единственное, за что тебя награждают (деньгами, вниманием, любовью, одобрением), – твоя внешность, ты будешь стараться поддерживать ее в соответствии с заданными требованиями. Модно быть худой? Будем худеть. Модно колоть губы? Будем колоть губы. Моден такой-то размер груди? Будем делать его.

Мужчины получают одобрение, власть, внимание и любовь за достижения в карьере, женщины – за стройные тела и ровную кожу. И мало кому хочется ломать укоренившийся десятилетиями порядок. Нормально же сидели…

Наоми Вульф посвятила социальным требованиям к женскому телу и лицу целую книгу, она назвала ее «Миф о красоте»[5].

Я не буду, конечно, пересказывать ее здесь, но вы ее обязательно найдите и прочитайте. К Наоми у общественности много вопросов: например, ее соцсети были заблокированы после того, как она активно призывала людей не прививаться по время эпидемии COVID-19; но то, что она проделала огромную работу, анализируя миф о женской красоте, бесспорно и заслуживает внимания. Это, кстати, еще одно напоминание нам с вами: не сотворите себе кумира. Женщины, которые пишут о женщинах и делают что угодно вообще, не идеальны; и мы не идеализируем их. Женщина, как и мужчина, не должна быть «правильной». Она просто такой человек.

Наоми пишет не только о том, когда был изобретен целлюлит (да-да, он был изобретен, еще в начале XX века никто и знать не знал, что это какая-то особенная проблема, требующая много внимания, денег и времени на устранение), но и о том, что культура, зацикленная на женской красоте, – это на самом деле культура, зацикленная на власти над определенной группой, на том, чтобы она подчинялась другой группе. Давайте дадим женщинам невыполнимое задание и объясним, что они обязаны его выполнить, – и им будет уже не до карьеры, развития, политики, экономики, собственных прав. Они будут просто пытаться допрыгнуть до невозможной изначально высоты. Вот пусть и не отвлекаются. А мы пока делом займемся.

Она говорит так:

– Культура, зацикленная на женской худобе, – это не одержимость женской красотой, а одержимость женской послушностью. Диета – самое сильное политическое успокоительное в женской истории; тихое безумное население вполне послушно.

И пока план работает.

Ниже вы увидите статистику из книг Наоми и Брене Браун «Всё из-за меня»[6]. Есть также информация из документального фильма «Мисс Представление», ставшего первой картиной, которую я решила посмотреть со своими учениками в нашем онлайн-киноклубе. Я хочу, чтобы вы изучили эти цифры и факты и еще раз задумались: что такое «красота» и кто решает, красивы вы или нет? Спойлер: да. Все красивые.

• Ежегодно американки тратят на косметические процедуры 12–15 тыс. долларов. Это больше, чем они расходуют на образование.

• По данным одного американского опроса, 81 % десятилетних девочек уже хотя бы раз сидели на диете.

• 25 лет назад топ-модели и королевы красоты весили всего на 8 % меньше среднестатистической женщины; теперь они весят на 23 % меньше. Нынешний медиаидеал для женщин достижим менее чем на 5 %.

• Среди женщин старше 18 лет, смотрящих на себя в зеркало, 80 % недовольны тем, что видят.

• С 1997 года общее количество косметических процедур увеличилось на 465 %.

• Около 80 млн американцев страдают ожирением.

• Около 7 млн девочек и женщин испытывают неудобства из-за расстройств пищевого поведения.

• До 19 % женщин студенческого возраста страдают булимией.

• Расстройства пищевого поведения – третье по распространенности хроническое заболевание среди женщин.

Пока «хорошо выглядеть» будет инструментом управления поведением женщины и главной женской обязанностью, невозможно ожидать, что хейт по отношению к тем, чья внешность не подходит под шаблон, прекратится. Есть же система – вы зачем ее ломаете? Нельзя.

Брене Браун в своей книге предлагает развивать критическое мышление на тему собственного тела, задавая себе, например, такие вопросы:

• Каковы ожидания общества относительно внешнего вида?

• Почему существуют такие ожидания?

• Как работают эти ожидания?

• Как они влияют на наше общество?

• Кому выгодны подобные ожидания?

В конце главы вы сможете ответить на эти вопросы, а я коротко отвечу за себя.

• Каковы ожидания общества относительно внешнего вида?

В 2021 году прошел первый женский саммит Forbes Woman Day. Я, конечно, схватила билет – написано же «женский», мне надо – и радостно побежала в большой красивый бизнес-центр. Там все были очень деловые и нарядные, а я в джинсах и толстовке. Мне было совершенно невозможно тогда нарядиться, и я не просто чувствовала себя лишней на этом празднике жизни, я была уверена, что организаторы просто по недосмотру продали мне билет. Потому что – ну где я, а где Forbes Woman Day?

У этой истории моей личной неуверенности в себе прекрасный хеппи-энд: в апреле 2023 года я получила специальный приз премии Forbes Woman Mercury Awards, а в октябре 2023-го участвовала в Forbes Woman Day уже как партнер – со своими книгами, мотивирующими карточками и рассказами про английский по историям великих женщин. Но в 2021 году я еще этого не знала, меня хватило только на джинсы и толстовку. Я и так перешагнула через себя, придя в этот шикарный зал. И вот делюсь я впечатлениями с читателями в соцсетях, и одна дама (ну, по тону понятно, что ДАМА) пишет мне: «Настя, а вы что, не могли хотя бы причесаться и накраситься нормально на такое мероприятие?»

Вот, например, такие ожидания относительно внешности – есть какой-то сборник правил, где написано, как должна выглядеть женщина в тот или иной момент своей жизни? Никто его не видел и правил не знает, но они точно есть, поэтому всегда найдется, к чему докопаться.

Сейчас внимание – раскрываю секрет: возможно, правила и есть, но они про то, как должна выглядеть какая-то сферическая женщина в вакууме. Правил про то, как лично я должна выглядеть конкретно на этом мероприятии конкретно в 2021 году, нет. Потому что это я. И мой жизненный опыт. И мой уровень уверенности (ой, да ладно, понятно, что НЕуверенности) в себе. На сегодня, вот на сейчас, я выгляжу так. И это мой максимум. Я старалась, я выбрала лучшую толстовку, чистую. И я правда причесалась, просто у меня волосы такие.

Вот такие есть ожидания: нереалистичные, потому что они и не могут быть реалистичными, ведь они для каждой свои, такие же уникальные, как мы сами.

• Почему существуют такие ожидания?

Это очень удобно, чтобы кого-то подковырнуть и/или поставить на место. Всегда есть дополнительный рычаг, чтобы человеку напомнить, ху из ху. Что там у тебя? Успешный бизнес? Выспавшиеся дети, которые не сидят в телефоне? С мужем гармония, вы даже можете выбрать сериал и не поссориться? Может, вы еще и ремонт сделали и не развелись? А пресс? Пресс кубиками где? А, нету? Вот! То-то и оно!

• Как работают эти ожидания?

Как бесконечный конвейер – они никогда не заканчиваются, и каждый раз можно немного подкрутить их уровень жести. А еще они часто абсолютно обтекаемые: не сразу даже понятно, что именно не так с этим женским телом, но очевидно, что что-то не так. В своей книге Bossypants[7] Тина Фей рассказывает, как впервые, отдыхая на пляже с родственниками, столкнулась с тем, как работают ожидания относительно внешнего вида:

Однажды мимо нас прошла девушка в бикини, и моя кузина Джанет усмехнулась: «Ну и бедра у нее!» Я запаниковала. Что не так с ее бедрами? Они слишком большие? Или слишком маленькие? А у меня, какие у меня бедра? Я не знала, что бедра могут быть проблемой. Я думала, есть просто толстые или худые бедра – и все!