Освободи меня бесплатное чтение

Каждый, кто позволяет себе сломать тебя,

будет сломлен сам.

Пролог

– Здравствуйте, мистер Браун, – неуверенно начинаю. – Мне сказали, что вы хотите меня видеть.

– Конечно, детка! – Моих ушей касается голос человека, которого я меньше всего хотела бы здесь видеть. – И не только видеть.

Он поворачивается на кресле, складывая ладони вместе, и стучит пальцами одной руки о другую, выражая нетерпение. На его лице играет зловещая и не предвещающая ничего хорошего улыбка.

Что происходит? Зачем он меня позвал сюда?

«Дурочкой не прикидывайся, а уходи отсюда», – подсказывает мне мой инстинкт самосохранения.

Я резко разворачиваюсь, стремительно направляюсь к двери и пытаюсь ее открыть, но она не поддается моим попыткам. Она заперта.

«Кто-то закрыл нас снаружи? Что за черт?»

Слышу скрип кресла, а затем характерные, слишком медленные, но уверенные шаги, заставляющие меня напрячься всем телом.

–Тише, тише, не бойся ты так. Мы всего лишь поболтаем с тобой, —шепчет на ухо, проводя указательным пальцем по моему подбородку.

Я поворачиваюсь и выставляю руку вперед в надежде отстраниться от него.

– Марк, что ты от меня хочешь? – спрашиваю, дрожащим голосом, пытаясь собрать все силы внутри себя в кулак.

–Ох, я думаю, ты догадываешься, чего я хочу.

Он улыбается на одну сторону, с силой хватает меня за запястье и тянет к столу, как тряпичную куклу. Другой рукой скидывает с него все бумаги, папки и гаджеты, которые с шумом падают на пол. Я пытаюсь вырвать руку из его цепкой хватки, но, с целью отрезвить меня или унизить еще больше, он бьет меня по лицу. Моя кожа мгновенно загорается от нестерпимой боли, которая распространяется ниже по всему телу.

Марк усаживает меня задницей на стол, обхватывает колени руками и, грубо раздвинув их, становится максимально близко, что меня начинает тошнить от него. Я хочу сдвинуть или поднять их, но он блокирует мои попытки, толкает в грудь, и я падаю на лопатки, ударяясь головой о деревянное покрытие стола.

Одной рукой он удерживает мои, а другой – начинает нагло и неприятно блуждать по моему телу: сжимает до боли грудь, надавливает на шею так, что в глазах начинают кружиться звездочки, утопая в грязной темноте.

– Не надо… Прошу, остановись… – прерывисто шепчу, когда он отпускает мое горло.

Марк лишь шире улыбается, а его глаза чернеют настолько, что, кажется, на меня смотрит сам дьявол, который специально поднялся из глубин ада, чтобы уничтожить меня. Он резким движение руки разрывает мой топ, оголяя грудь, и довольно облизывает губы, изучая голые участки моего тела. С силой сжимает нежную кожу обеими руками, пока я тщетно кричу и умоляю, чтобы он оставил меня в покое. Слезы заливают мое и без того мокрое лицо. Глаза настолько сильно болят, будто наполнены аммиаком.

– Отпусти меня! Я не хочу этого, ты делаешь мне больно!

Я делаю еще одну попытку вырваться из рук этого злодея, но все безуспешно… Я нахожусь в капкане, из которого попросту невозможно выбраться.

– Продолжай, детка, меня только сильнее возбуждают твои попытки дать мне отпор., когда ты пытаешься дать отпор, – говорит он, наклоняясь к моему уху. Он зарывается носом в моих волосах, опускается к уху и до моего оглушающего крика прокусывает мочку, кажется, насквозь.

– Сейчас я трахну тебя, а ты, как хорошая маленькая девочка, будешь стонать от удовольствия подо мной, – шепчет, скользя языком по шее и оставляя жгучий след своим мерзким поцелуем. – Тебе понравится, просто расслабься. Я очень опытен в этом. Наслаждайся каждой секундой, проведенной рядом со мной.

Я чувствую, как его правая рука скользит все ниже по моему телу, опускается между моих бедер. Подняв взгляд на него, я замечаю, как он закатывает от удовольствия глаза.

Когда он тянется к бляшке ремня на своих джинсах, я, пользуясь моментом, освобождаюсь от его хватки и бью его по щеке с такой силой, что моя ладонь начинает пылать и пульсировать.

–Ты, сука, совсем рехнулась?! – он замахивается и бьет меня в висок так, что, если бы я не лежала под ним на столе, я отлетела бы на несколько ярдов. – Я не разрешал тебе распускать свои ручонки, дрянь! Лежи смирно и просто получай удовольствие! Вряд ли тебя когда-либо трахали так, как это сделаю я.

–Отпусти меня, пожалуйста, – снова умоляю его. —Я не могу… я не хоч… – не успеваю договорить, и чувствую внезапную легкость, чувствую, что могу вдохнуть полной грудью.

Он поднимается с меня и отходит в сторону.

–Ну, раз ты сказала «пожалуйста», то конечно, – спокойно отвечает, не сводя с меня глаз, и скрещивает руки на груди.

Я удивленно смотрю на него, но решив не упускать свой единственный, но очень подозрительный шанс на спасение, на ватных ногах поднимаюсь со стола. Прикрывая грудь, порванной тряпкой в виде своего сценического топа, подбегаю к двери и дергаю ручку, стучу кулаками и отчаянно зову на помощь.

– Ты серьезно думаешь, что я трахал бы тебя в месте, в котором к тебе кто-то сможет прийти на помощь? – громко смеется, стоя прямо за моей спиной и опаляя горячим дыханием кожу.

Каждый дюйм моего тела замирает. Последнее, что я чувствую – острое проникновение иглы в свою шею. Я не успеваю его остановить. Приложив руку к месту укола, я ощущаю неприятную пульсацию, растекающуюся по всему телу. Твердое напольное покрытие вмиг пропадает под моими ногами. Мое тело парализовано. Я падаю.

– Теперь ты будешь паинькой.

Он тянет меня по полу за онемевшую руку, поднимает и, развернув к себе спиной, укладывает на стол так, что моя грудь, живот и лицо ощущают всю жесткость холодной поверхности. Я стараюсь сосредоточиться на дыхании, но у меня не получается… В этот момент я окончательно поняла, что у меня больше нет ни выхода, ни единого шанса спастись.

Я виновата в том, что оказалась здесь.

Я виновата, что согласилась на эту работу.

Я виновата, что зашла в этот кабинет.

Я виновата, что попала в лапы зверя.

И теперь мне не удастся сбежать…

***

Я выныриваю из своих воспоминаний, чувствуя, как волна страха окатывает меня с головы до головы. Это он. Здесь. Стоит напротив меня. Я снова пришла в логово хищника.

Я стою и не могу отвести взгляда от человека, который разрушил мою жизнь. Прямо сейчас я могу нажать на курок – освободиться от оков своих кошмаров, стать свободной, расплатиться с ним и попрощаться со своей болью. Но почему я смотрю на него и не могу ничего сделать? Почему я просто не выстрелю? Мне же станет легче, так ведь? Или не станет?

С ним что-то не так? Он не узнает меня? Он не помнит, что со мной сделал?

– Ты не ошиблась с гнездышком, птичка? – интересуется парень, приподняв одну бровь.

Его лицо выглядит точно так же, но вот голос… голос не похож на тот, который преследовал меня в кошмарах последние шесть лет.

Часть I

«Сломай меня»

Глава 1

ДЖОСЕЛИН

Остался ровно месяц до того дня, о котором я мечтала всю свою жизнь – моего переезда в Нью-Йорк и поступления в Бронкскую академию искусств и танца. Каждый день я просыпаюсь с одной мыслью: еще чуть-чуть, и я сбегу из этого города, из своего дома, который снаружи кажется таким красивым, а внутри – таким холодным и пустым. Совсем скоро я буду свободна.

Сейчас я стою на автобусной остановке и легонько пинаю носком своих стареньких кроссовок мелкие камушки на дороге. В наушниках играет любимый трек группы Chase Atlantic, усиливая мои чувства. Вечерний город утопает в полумраке, и, когда я вижу свет фар приближающегося автобуса, на автомате хватаю с лавочки подарочный пакет и подхожу к самому краю дороги. Вскоре я уже в салоне автобуса, занимаю место в конце и погружаюсь в свои мысли о будущем.

Но мой телефонный звонок возвращает меня к реальности. Это Кайл.

– Привет, Блуми! Ну что, где ты пропала? Мы уже на месте, ждем тебя. Или ты передумала? – с иронией в голосе спрашивает он, и я представляю, как его лицо иронично перекошено в ухмылке.

Ах, да, я та самая «хорошая девочка», которая не ввязывается в сомнительные авантюры и старается быть примерной дочерью. Но сегодня все будет иначе. Сегодня я собираюсь стать «плохой девчонкой», потому что у моей лучшей подруги день рождения, и она решила отметить его в своем стиле – слегка безумно.

– Только что села в автобус. Буду через десять минут, – отвечаю, мельком взглянув на часы.

– Ждем. А то Эшли уже готова что-нибудь натворить! – с усмешкой добавляет он.

– Не сомневаюсь, – закатываю глаза. – Только постарайся предотвратить катастрофу, ладно?

Я смотрю в окно автобуса на мерцающие огни города, отражающиеся в мокрых лужах после дождя, когда до меня снова долетает голос:

– Джо, давай быстрее! – кричит Эшли, едва ли не в полуопьяненном состоянии.

– Скоро буду, – коротко отвечаю и сбрасываю звонок.

Через пару минут я оплачиваю проезд и выхожу на нужной остановке. Оглянувшись, уверенно направляюсь к клубу, где работает Эшли.

– А вот и наша главная «бунтарка»! – встречает меня Эшли с громким смехом, крепко обнимая, и мы обмениваемся улыбками.

– С Днем рождения, Эшли! Вот, держи, это тебе, – с улыбкой протягиваю ей блестящий пакет.

– Неужели это то, о чем я думаю? – смеется она, заглядывая внутрь.

– Посмотри сама, – многозначительно подмигиваю.

– УНАГИ! О мой Бог, Джо, ты серьезно? – визжит она, развернув толстовку с культовой надписью из сериала «Друзья». Эшли бросается ко мне в объятия.

– Ну хватит уже, фанатка Росса, – поддевает ее Кайл, слегка толкнув локтем. – Давайте уже зайдем в клуб.

Мы заходим внутрь, и меня сразу же захватывает атмосфера: клубные огни слепят глаза, музыка гудит так громко, что внутри будто начинается ураган эмоций. Я чувствую, как внутри меня танцуют гнев, радость, страх – все мои чувства перемешались в один дикий коктейль. Подойдя к барной стойке, мы с Кайлом садимся на высокие стулья, а Эшли, взволнованная, скрывается в подсобке, чтобы убрать подарок.

– Что будете заказывать, леди и джентльмены? – спрашивает Эшли, вернувшись за барную стойку с игривой улыбкой.

– Я ничего не буду. Я с вами готова повеселиться, но пить не буду, – твердо заявляю, подняв руки.

– ЗА-НУ-ДА! – наигранно разочарованным тоном протягивает Кайл, заказывая ром для себя и маргариту для Эшли.

– Ну что? – Эшли искоса смотрит на меня, пытаясь прочитать мои мысли. – Ты же понимаешь, если мама учует от меня запах алкоголя, мне конец.

– Когда же ты станешь по-настоящему свободной? – бросает Кайл, быстро выпивая свой шот.

– Остался ровно месяц, и я уеду. Через это время у меня будет нужная сумма, и я смогу спокойно покинуть этот город.

– Почему ты не хочешь поработать здесь? Ты прекрасно танцуешь, и, я думаю, для тебя это будет хорошей практикой перед академией. Да и платят здесь гораздо больше, чем на твоей автомойке. Ты за неделю здесь заработаешь, как за два месяца там, – настаивает девушка, допивая коктейль и заказывая еще один.

– Это слишком. Я не смогу танцевать, как эти девушки. Да и как я объясню это маме?

– Никак. Вот, посмотри туда, – Эшли разворачивается и указывает в сторону, где девушка в маске и розовом парике грациозно двигается вокруг пилона. – Здесь ты можешь быть кем угодно, милая.

– Все равно не могу. Лучше буду проводить время с водой, пеной и машинами, – отвечаю, отрицательно качая головой.

Закончив «набираться храбрости» в клубе, мы направляемся исполнить мечту Эшли: раскрасить стены ее родного района, чтобы он стал красочнее, живее и веселее.

Она выросла в месте, где каждый день был серым, скучным и грустным. И сейчас она хочет подарить радость людям, чтобы они, по пути на работу, видели и понимали, что даже в самом тусклом месте есть крошечный намек на свет. Поэтому мы здесь – одеты во все черное, с кепками на головах, с темными масками, скрывающими нижнюю часть наших лиц, и с рюкзаками, наполненными баллончиками с краской.

– Ну что, ребятки, готовы? – скорчив рожицу, спрашивает Эшли, потирая руки друг о дружку.

– Да, обезьянка, готовы, – Кайл поправляет капюшон на голове девушки и протягивает нам инструменты.

Отойдя на небольшое расстояние, я приступаю к работе, взмахивая баллончиком по поверхности стены. Я настолько вживаюсь в роль художницы, что не замечаю, как летит время. Использовав пять баллончиков краски, я заканчиваю свой рисунок и оцениваю свое творение.

Нет, я, конечно, не художница, как Эшли, но в школе рисовала неплохо. Со стены на меня смотрит птица с крылом, перевязанным яркими разноцветными бинтами. Птица, вырывающаяся из клетки, стремится к долгожданной свободе, пусть и через потери, но она обязательно достигнет своей цели. Рядом с ней идет девушка с яркими лентами в волосах – олицетворение этой самой птицы, и она тоже движется к своей мечте.

– Джо, ты точно в танцевальную академию собралась? – спрашивает Кайл, открыв рот от восхищения.

– А ты, я смотрю, сам метишь в художники? – ухмыляюсь, кивая на рисунок Кайла. – Нет, Кайл, нам там точно нечего делать, – скрещиваю руки на груди и качаю головой, разглядывая картину, созданную подругой.

Мы стоим и любуемся творчеством Эшли. Она оживила этот район: на стене нарисован зеленый, спокойный и красочный лес. Высокие деревья, между ними стоит одинокий олененок, а позади него яркими бликами проскальзывают солнечные лучи, как бы намекая, что несмотря ни на что, каждый его день будет светлым и радостным.

– Ребята, нужно уходить! – кричит Эшли, указывая на противоположную сторону, откуда доносится гул сирен приближающейся полицейской машины.

Мы переглядываемся, закидываем рюкзаки на плечи и разбегаемся в разные стороны. Я чувствую, как пыль поднимается под ногами, оседая на моих джинсах, а внутри нарастает чувство тревоги. Адреналин бьет в висках и холодной волной разливается по венам.

Я почти добегаю до поворота на улицу, где живет Эшли, как вдруг спотыкаюсь о развязавшийся шнурок. Быстро прячу его внутрь кроссовка, наклоняясь на ходу. Оглянувшись, замечаю, что полицейская машина уже всего в двадцати метрах от меня, а моих друзей нигде не видно. Поднявшись, я сворачиваю на соседнюю улицу, и, бросив взгляд на припаркованную у аптеки машину, решаю перебежать через дорогу. Замедлив шаг, осторожно пробираюсь к пассажирской двери, стараясь привлечь как можно меньше внимания.

«Хоть бы была открыта», – мысленно прошу, закрыв глаза и прикусив нижнюю губу.

Дергаю ручку двери и, облегченно вздохнув, забираюсь на пассажирское сидение, наклоняя голову максимально низко к бардачку.

– Да, детка, через пять минут буду, – слышу я низкий голос человека, который тянется за ручкой водительской двери, он проникает внутрь и бросает в мою сторону несколько коробочек, которые бьются о меня и вместо сидения приземляются на пол.

«Ну, конечно, презервативы, что еще может купить в аптеке парень? Не лекарство от кашля ведь, правда?»

– Твою мать! – рычит парень, взглянув в мою сторону, и убирает телефон в карман толстовки. – Ты еще кто такой? Что ты забыл в моей машине? Украл что-то? Показывай! – кричит он и грубо тянет меня за рукав.

Я поднимаю испуганный взгляд и бегло изучаю его лицо: передо мной красивый парень с полными губами в солнцезащитных очках. Его растрепанные волосы небрежно падают на лоб, почти прикрывая морщинку между густыми бровями.

«Ну вот и все. Надо будет сказать Эшли, чтобы приносила мне еду в тюрьму».

– Почему молчишь? Немой, что ли? – недовольно вглядывается парень в мое лицо.

«Немой? Значит, он думает, что я парень? Джо, ну конечно, видела бы ты себя: вся в черном и с маской на лице».

Я отвожу взгляд и утвердительно киваю. Глянув в окно со стороны водительского сидения, я замечаю мигающие красно-синие огни и рефлекторно пригибаюсь в сторону бедер парня.

– Совсем с ума сошел!? – орет он, пытаясь оттолкнуть меня, но я поднимаю голову и киваю в сторону удаляющейся полицейской машины. Скрещиваю руки в знаке мольбы, отворачиваюсь и мечусь между рулем и его джинсами. – Вылезай! Они уехали!

Я слегка приподнимаюсь и осторожно осматриваюсь. Он прав, теперь можно выдохнуть. Обрадовавшись, тянусь к дверной ручке и собираюсь выйти из машины, но он ловит меня за руку и неожиданно спокойно спрашивает:

– Что ты натворил? Надеюсь, мне не придется жалеть об этом всю жизнь?

Я качаю головой и показываю отрицательный жест, затем киваю на дом с его стороны, чтобы он отвернулся. Пользуясь моментом, пока он с хмурым лицом изучает здания, я возвращаюсь к дверной ручке и быстро выскальзываю из машины.

Убегая от машины и незнакомца, мысленно благодарю его за временное укрытие и, как мне казалось, с дикой скоростью заворачиваю за угол здания. Прислоняюсь к стене, чтобы перевести дыхание, слышу поблизости рев мотора и думаю, какой «замечательный» денек выдался.

Не знаю, что мной движет – адреналин в крови или пары алкоголя из клуба, который я недавно посетила, – но я решаюсь на кое-что необычное: сбросить толстовку, кепку и маску и быстро спрятать все в рюкзак. Оставшись в коротком топе и узких черных джинсах, распускаю и кое-как расчесываю пальцами волосы и иду в сторону дома Эшли легкой, непримечательной походкой.

Оборачиваюсь и замечаю, что мой «защитник», оглядываясь по сторонам, ищет сбежавшего «преступника». Когда я пересекаю дорогу на перекрестке, он резко тормозит прямо передо мной, и, распахнув глаза, встречаюсь с его угрюмым взглядом через лобовое стекло. Это напоминает столкновение двух самолетов в небе – последствия могут быть плачевными, но они неизбежны. Встряхнув головой, я прихожу в себя, отворачиваюсь и быстрым шагом двигаюсь к подруге.

«Ну и денек получился. Вот это мы отметили день рождения».

Глава 2

КСАВЬЕР

Откинувшись на спинку пассажирского сидения машины своего лучшего друга, я стягиваю на переносицу очки, протираю указательными пальцами глаза и прикрываю их, наслаждаясь успокаивающей тишиной автомобиля.

Услышав звук открывающейся двери, я смотрю на водителя.

– Ты выглядишь не очень, парень! – говорит Шон и протягивает мне банку с энергетическим напитком.

– Ты себя видел? – возмущаюсь, приподнимая брови. – Как будто ты всю ночь провел в аквариуме с алкогольными рыбками.

– Да ладно тебе, все настолько плохо? – резко поворачивает к себе зеркало заднего вида и рассматривает в нем свое отражение.

– И не был я ни с какими рыбами. Ты знаешь, что мы с Элизой просто немного поругались и я ушел в себя. Я верен твоей сестре и себе в первую очередь, так что заканчивай нести чушь. А вот, чем ты вчера занимался – это уже интересно, – кивает в мою сторону и заводит двигатель автомобиля.

– Десять из десяти, Шон! – хлопаю в ладоши, выражая свою похвалу. – Я верю тебе. А что касается меня, то я неплохо провел время с Мелиссой.

– Ты же не любишь ее.

– У нас это взаимно. Мы просто друг другу немного помогаем, когда нет других вариантов, – улыбаюсь и делаю глоток напитка.

– Удобно устроился! – посмеиваясь подмечает Шон. – Смотри, – мы проезжаем вдоль старых зданий, и он поворачивает голову в сторону одного из них. – Кажется, вчера днем этого не было, неплохо постарались!

Я разворачиваюсь и смотрю на здание, замечая три художественные работы. Мое внимание привлекает самый дальний: покинувшая клетку птица и символично идущая рядом девушка – выглядит красиво и в этом есть смысл.

Я задумываюсь и вспоминаю о вчерашней случайной встрече с худощавым пацаном, который пробрался в мою машину. Я видел на его толстовке и маске пятна краски, но не предал этому особого значения. Это должно быть был он. Он автор этого творчества.

«Что же… Неплохо.»

– Я, кажется, знаю человека, который мог это нарисовать, – задумчиво произношу, продолжая рассматривать рисунки.

– У тебя есть знакомые райтеры?

– Нет, видел его вчера.

– Где? На вечеринке?

– Нет, у себя в машине.

– Что? – поперхнувшись напитком, спрашивает друг, резко затормозив на красный сигнал светофора.

– Это случайность. Но теперь все сходится. Он прятался от копов и, видимо, заметив мою тачку решил, что варианта лучше он не найдет, поэтому и залез внутрь.

– А ты как обычно не закрыл ее? – вопрос звучит риторически.

– Какой в этом смысл, если я отошел всего на две минуты? – Шон пожимает плечами и оставшееся время мы проводим в тишине.

Я захожу в дом и сразу направляюсь в ванную комнату. Сбросив с себя одежду, я становлюсь под прохладный душ и прислоняюсь к стене кабины, в попытке охладиться и освежить голову. Когда я закрываю глаза и начинаю расслабляться, слышу пронзительный крик младшей сестры за дверью:

– Ксави! Выходи! Хватит тратить воду! – возмущается Элиза и стучит по двери.

Я глубоко вздыхаю и, выключив воду, вытираю мокрые капли с тела и оборачиваю полотенце вокруг своих бедер. Захожу в комнату и замечаю, что на моей кровати сидит раздраженная сестра, покачивая ногами вперед и назад. Она морщит свой носик и скрещивает руки на груди – так похожа на маму из моих воспоминаний. Я искренне улыбаюсь ей и иду в гардеробную, чтобы надеть на себя шорты и футболку.

– Ксав, что там произошло? Он мне изменил, да?

Слышу, как Элиза поднимается на ноги и нервно ходит из стороны в сторону. Я подхожу к ней и, протирая влажные волосы полотенцем, останавливаюсь напротив нее.

– Малышка, успокойся! Я знаю Шона больше десяти лет и доверяю ему, как себе. Он не поступит так с тобой, он тебя очень любит. Я думаю, что он не просто так долго добивался тебя, чтобы в момент ссоры спустить все дерьмо в унитаз, – я успокаиваю сестру и легонько обхватываю обеими руками ее плечи, заставляя посмотреть в мое лицо. – Тем более я там был и видел, как твой парень не подпускал к себе никого, кроме меня и тонул в алкоголе, пытаясь забыться.

– Ты же был с Мелиссой.

– В тот момент, когда я ушел с ней, Шон уже вырубился на диване в объятиях подушки, пуская на нее слюни. Если это считается за измену, то я помню, как она выглядит и, если что, помогу тебе найти и выпустить из нее внутренности.

Элиза улыбается и обнимает меня, уткнувшись носом в мое плечо. Мы отстраняемся друг от друга, когда слышим, как дверь моей комнаты с грохотом бьется о стену.

– Ты посмотри, какая идиллия! – поставив одну руку на стену, говорит наш брат. – Братик утешает бедную сестренку, – корчит гримасу умиления и жалости, и подходит немного ближе к нам. Я отправляю за спину Элизу и выхожу вперед. – О, так ты у нас герой, оказывается? Брат, что же ты ее не защитил вчера, пока трахал Мелиссу? – он кивает в сторону сестры.

Я оборачиваюсь и смотрю на Элизу, которая нервно дергает рукава своей толстовки и опускает их максимально низко.

– Что он сделал? – спрашиваю я, стараясь не звучать слишком обеспокоенно.

– Ничего, – по испуганному взгляду и резкому ответу я понимаю, что она лжет.

– Да, ничего я не делал, она все сделала сама, правда, сестренка? – невозмутимо произносит брат.

Я разворачиваюсь и смотрю на него с такой яростью, что, кажется, еще немного и мои уши начнут дымиться.

– Еще раз спрашиваю, что ты сделал!? – беру за грудки брата и трясу его.

– Эй, брат осторожнее, тебе ведь не нужны проблемы. Убери руки от меня! – брезгливо выставляет руки вперед.

– Ты же знаешь, если тебе что-то нужно, ты должен обращаться ко мне! Какого хрена ты полез к ней?! – трясу его и киваю в сторону сестры.

– Она сидела дома и ничего не делала, поэтому я послал ее, вместо тебя. Она отказалась. А ты ведь знаешь – отказы я не принимаю, поэтому она и расплатилась. Скажи спасибо, что ее никто не трахнул вче…! – он не успевает договорить.

Я замахиваюсь и бью его в лицо, один, два, три раза. Понимаю, что пути назад уже нет.

– Ксави, прекрати! Ничего не было, я в порядке! – умоляет со слезами на глазах сестра, вцепившись в мою руку.

– Да, Ксави, прекрати, а то отец узнает, что его дочь такая же шлюха, как и ее мать и выгонит ее.

Ну все. Это последняя капля.

Я замахиваюсь и бью его прямо в нос, очевидно, ломая его, но брату все равно, из-за дряни, которую он употребляет, он ничего не чувствует, а лишь широко улыбается.

– Проваливай из моей комнаты! Не смей приближаться ни на шаг к Элизе! И дружкам своим передай, чтобы даже не смотрели в ее сторону, иначе будут иметь дело со мной, – толкаю его в сторону двери, но он падает.

– Завтра, в семь вечера в том же месте, что и прошлый раз. Заберешь то, что мне нужно, защитничек, – бросает в меня последнюю фразу и, поднявшись с пола, плетется к выходу.

– Ксави, зачем ты это сделал? – спрашивает Элиза, часто моргая и шмыгая носом.

Она вытирает рукавом толстовки свои щеки, подходит ко мне и садится рядом на пол, прислоняясь спиной к кровати.

– Элиза, я его предупреждал.

– Но ты же почти с ним рассчитался, зачем снова в эту яму лезешь? Ты же знаешь, что это опасно!

– Знаю, – коротко отвечаю и притягиваю ее к себе, укладывая голову на свое плечо. – Но скоро все закончится, я тебе обещаю.

– Ксави, как вы можете быть такими одинаковыми снаружи и такими разными внутри? – спрашивает сестра и крепко сжимает мою ладонь.

– Не знаю, малышка, не знаю.

– Я так тебя люблю, Ксави, – тихо произносит Элиза и я, чмокнув ее в макушку, отвечаю тем же.

Следующим вечером я отправляюсь на встречу с дилером, чтобы забрать очередное дерьмо для брата – гарантия того, что он оставит в покое Элизу. Я рискую быть пойманным, но ради сестры, я готов сделать все возможное и невозможное. Она для меня самый родной и близкий человек, от которого веет теплом, заботой и любовью. Она последнее, что осталось у меня от мамы.

Все свое детство я старался оберегать ее и всюду брал с собой, пока отец занимался развитием своего бизнеса, заключал сделки и ездил по командировкам.

Когда ей исполнилось шестнадцать, она впервые пошла со мной на вечеринку, на которой я увидел интересную картину: моя младшая сестра сидела на диване и целовалась с моим лучшим другом. Тогда мы с ней впервые по-крупному поссорились, а Шон остался с разбитым лицом лежать на том же диване. Элиза утверждала, что давно влюблена в парня, а тот, в свою очередь, говорил, что добивался ее внимания целый год и ему в конце концов это удалось. Он все это время любил ее по-настоящему.

Услышав их историю, я понял, что хочу, чтобы моя сестра была счастлива и, если она испытывает это чувство рядом с Шоном, то я буду только рад этому.

С того момента они проводили много времени вместе, но, к сожалению, из-за мнения отца о том, что до двадцати одного года она должна находиться под крышей нашего дома, она не может никуда переехать.

Это правило придумал отец для всех своих детей и только, когда мы станем совершеннолетними, мы сможем сами распоряжаться своей жизнью, но до тех пор должны следовать выдуманным законам отца. Мне и Марку осталось ждать всего три месяца. Но я не смогу оставить свою сестру одну, поэтому до ее совершеннолетия буду работать в компании отца; это было его очередное условие.

Я подъезжаю к месту назначения и замечаю, что на парковке стоит тонированный крузак. Я выхожу из машины и быстрым шагом направляюсь к нему, сажусь на заднее сидение.

– Марк снова отправил тебя? – интересуется парень, выпуская клубы дыма из легких и глядя в зеркало на меня.

– Как видишь. Принес? – я решаю закончить все быстро.

– Таким как Марк, этого хватит всего на пару дней, – человек протягивает мне небольшую коробку и, открыв ее, я вижу три пакетика дряни. Достаю из внутреннего кармана спортивной куртки конверт и протягиваю ему необходимую сумму. Я тянусь к дверной ручке, чтобы убраться отсюда.

– Слушай, ты не хочешь поработать на меня? Как там тебя? Ксавьер, правильно? – поворачивается вполоборота и я вижу на его щеке рваные порезы.

– Нет, это последний раз, когда мы видимся, поэтому нет смысла знакомиться ближе и сотрудничать, – сжимаю зубы и выхожу.

Оглядываюсь по сторонам и, не заметив никого подозрительного, иду к своей машине. Завожу двигатель и еду в тишине в сторону дома.

Громко, хлопнув входной дверью, я иду в комнату брата и бросаю коробку на его кровать, где он отсыпается после «бурной» ночи. Закатив глаза и сжав руки в кулаки, я захожу к себе и быстро собираю сумку, чтобы отправиться в зал. Мне срочно нужно отвлечься.

Я звоню сестре, сообщаю, что меня некоторое время не будет и, если что, пусть звонит мне. Но оказывается, они помирились с Шоном и сегодня у них свидание. Меня это успокаивает. Если Элиза рядом с ним, я могу не беспокоиться, что с ней что-то может произойти.

Когда я вхожу в спортивный зал, сразу же чувствую запах пота и медицинских препаратов. Я переодеваюсь, перевязываю кисти и делаю легкую разминку перед началом занятий. Стоя напротив боксерской груши, представляю, что ударяю того, кого хочу наказать. Постепенно отпуская злость, становится легче и спокойнее.

– Не завидую человеку, который осмелится перейти тебе дорогу, – протягивая мне бутылку с водой, говорит высокий парень с коротко стриженными волосами.

– Не завидуй, – огрызаюсь я, но забираю предложенный напиток и делаю несколько жадных глотков. – Кто ты такой?

– Хм, я здесь новенький. Зал, в котором я тренировался раньше, закрыли и мой тренер сказал, что я могу приходить сюда по вечерам и заниматься. В этом году я собираюсь в армию, поэтому мне нужна хорошая физическая подготовка, – объясняет парень и подходит ближе, бросая сумку на пол.

– Как зовут?

– Кайл Холмс, – протягивает руку парень.

– Ксавьер Элфорд, – пожимаю в ответ предложенную им руку.

– Мне сказали, что в это время здесь никто не занимается и я не ожидал здесь никого встретить. Я люблю тренироваться в одиночестве.

– Я уже ухожу. Можешь спокойно готовится к армии. Удачи! – отсалютовав ему двумя пальцами у виска, я разворачиваюсь и, прихватив сумку с вещами, направляюсь в раздевалку.

После тренировки я езжу по городу, и автомобиль сам привозит меня к зданию с граффити, которое мы вчера видели с Шоном. Я включаю на телефоне беззвучный режим и выхожу из машины. Под звуки расслабляющей музыки, сажусь на капот и пью кофе. При свете фонарей, этот рисунок выглядит еще интереснее, я рассматриваю его детали почти час и не замечаю, как пролетает время. Есть в этом творении что-то завораживающее и успокаивающее.

Я возвращаюсь домой, когда все уже спят. Захожу в комнату Элизы и, убедившись, что с ней все в порядке, целую ее в лоб и иду в свою комнату. Стягиваю с себя толстовку и бросаю ее на стул, следом летит футболка и я чувствую назойливую вибрацию телефона в заднем кармане джинсов.

– Ксав, дорогой, на завтра ничего не планируй! Мы идем на вечеринку в честь дня рождения моей подружки! – тонким голоском произносит Мелисса, явно прикусывая губу и перебирая прядь волос на той стороне разговора, как обычно любит делать эта девушка.

– У меня завтра тренировка вечером, – я решаю отказаться.

– Я пригласила Элизу и Шона. И они уже согласились. Ты просто обязан прийти!

«Блять, неужели Шон не мог меня предупредить!?»

Я слышу входящее сообщение и отрываю телефон от уха, смотрю на экран.

«Все-таки предупредил.»

– Мелисса, ты сейчас серьезно пытаешься манипулировать мной через сестру и друга? – раздраженно спрашиваю ее.

– Все знают, как ты ее оберегаешь, и ты не позволил бы ей быть там без тебя! – давит на жалость. – А я вообще-то скучаю по тебе и именно поэтому мне ничего не остается делать, кроме как звать сначала их, а потом тебя, и быть уверенной в том, что ты не откажешь! Увидимся завтра, любимый, целую! – быстро произносит Мелисса и бросает трубку, так и не услышав от меня очередную порцию отрицания.

– Твою мать! – говорю сам себе, закрывая разгоряченное от раздражения лицо ладонями и обессилено падаю на кровать.

Я решаю, что следует напомнить Мелиссе о характере наших «отношений», а то она уже слишком заигралась. С этими мыслями я закрываю глаза и вырубаюсь, так и не сняв с себя джинсы.

Утром, как обычно, я иду на пробежку. В наушниках играет громкая музыка, а вокруг меня ни души, кажется, что даже птицы и животные все еще спят. Останавливаюсь около озера и рассматриваю окружающую меня природу, позволяю свежему и прохладному воздуху проникать в мои легкие.

Когда я возвращаюсь домой, меня уже ждет завтрак: омлет и чашка крепкого черного кофе. Только Элиза знает, что нужно мне по утрам, чтобы чувствовать себя бодрым и наполненным. Я быстро принимаю душ и спускаюсь обратно, целую сестру в макушку и сажусь рядом с ней.

– Ты сегодня раньше, чем обычно, – задумчиво произносит Элиза, поглядывая в экран своего телефона и даже не пытается скрыть улыбку. Судя по всему, общается с Шоном.

– Да, спал не очень хорошо и решил избавиться от навязчивых мыслей. Спасибо за завтрак, сестренка, – отрезаю кусочек омлета и отправляю его в рот.

– Ты знаешь о сегодняшней вечеринке? Мы ведь пойдем? Я очень хочу развеяться, – Элиза убирает телефон в сторону и опускает взгляд на мои руки.

– Если ты очень хочешь, то пойдем. Только ты поедешь на машине Шона, а мы с ним после тренировки приедем на моей, договорились?

– Конечно, братик! – вскакивает на ноги и радостно хлопает в ладоши. Подходит ко мне, быстро обнимает со спины и бежит вверх по лестнице в свою комнату, вероятно, выбирать себе наряд на вечер.

Когда мы приезжаем на тренировку, нас ставят в спарринг друг против друга. И мы, уже по привычке, договариваемся о пари: кто проиграет, выполняет задание победителя.

Так, однажды, в середине осени, Шон прогуливался по улице в костюме Бэтмена и раздавал подарки. Он привлек к себе внимание всех прохожих и прославился в местных новостях, как «супергерой». А когда проиграл я, то устроился на должность курьера в службу доставки еды на неделю, заказывал еду за свой счет и раздавал ее бедным. Эдакий современный Робин Гуд.

У каждого из нас всегда есть стимул стать победителем: никто из нас не поддается, и никто не провоцирует. Но ближе к концу боя, я чувствую ноющую боль в плече, видимо вчерашняя тренировка все-таки оставила неприятный сюрприз в виде растяжения.

– Ксав, ты точно не поддавался? – спрашивает меня Шон в раздевалке, снимая бинты с рук и вытирая ими выступающий пот на лице.

– Нет, не поддавался.

– Тогда ты помнишь уговор?

– У тебя уже приготовлено задание, признайся? – закрывая шкафчик с вещами, спрашиваю его.

– Ну-у-у, прежде чем его озвучить, я хочу, чтобы ты знал, что желаю тебе только самого лучшего, – Шон поднимает руки вверх и отступает на несколько шагов назад.

– Говори.

– В общем… Ты и Мелисса. Ты же понимаешь, что тебе надо это заканчивать? Она… – он прерывается и руками показывает «взрыв» мозга. – С ней даже не о чем разговаривать. Она все время проводит в телефоне или в магазинах одежды. Все видят, что ей важны только деньги и твоя внешность, ведь ты так хорошо смотришься на фотографиях для ее блога, ты ведь это знаешь? – он делает паузу и смотрит на мою безразличную реакцию. – Да, может секс с ней хорош, но на нем далеко не уедешь. Ты ведь понимаешь, что тебе не нужна такая, да? Ты другой.

– Ты хочешь, чтобы я ее бросил? – выгнув бровь, интересуюсь я.

– Вообще я хочу, чтобы ты нашел себе кого-то адекватного, – быстро отвечает Шон. – Но сейчас у меня есть для тебя интересное задание и оно с небольшим подвохом, – он коварно кривит улыбку и в его глазах появляется озорство. – Ты должен познакомиться с первой попавшейся девушкой и сделать так, как это обычно делает твой брат.

– Что за хрень, Шон? – возмущаюсь, сдвинув брови, и смотрю прямо в его глаза.

– Это просто пари! – успокаивает он, выставляю руки в оборонительную позу. – Ты ничем не будешь обязан этой девушке. Я просто хочу доказать тебе, что любая будет рада быть на месте Мелиссы, и чтобы ты не чувствовал себя уродом, притворись своим братом, – продолжает настаивать на своем.

– Я не он. Я не такой как мой брат, Шон.

– Я знаю. Поэтому я и предупредил тебя, что хочу для тебя только лучшего. Но я думаю, что будет весело, если мы сделаем небольшое усложнение.

Я стою и смотрю в одну точку, переваривая его предложение. Это задание – не один из тех добрых поступков, которыми мы обменивались раньше. Это какой-то бред, и зачем мне это делать, я до сих пор не понимаю.

– Ксав, ты знаешь, что я тебя люблю, – Шон подходит ко мне, – и, если ты не хочешь, я придумаю что-то другое, – я смотрю на лицо своего друга и думаю, что я потеряю, выполнив это задание? Это даже кажется забавным.

– Ладно, поехали. Но знай, я думаю, что это бред и это ни хрена не сработает, – улыбаюсь на одну сторону и машу головой из стороны в сторону. – Главное, чтобы первая встречная не оказалась старушкой с тринадцатью котами. На такой расклад я не согласен.

– Я выберу хорошенькую, не переживай, – смеется Шон и, схватив спортивные сумки, мы выходим на парковку, обговаривая дальнейший план действий.

– Блять, что за хрень!? – возмущаюсь, глядя на стекающую темную жидкость с лобового стекла на капот моего матового автомобиля Aston Martin.

– Это похоже на кофе, – друг наклоняется к капоту. – По пути заедем на автомойку, я знаю хорошую, нас там быстро обслужат и поедем на вечеринку, – друг кладет руку на плечо и, хлопнув по нему дважды, идет к пассажирской двери.

Проехав два квартала, мы сворачиваем на перекрестке, и я вижу вывеску «Josh-car wash» (Мойка Джоша). Мы стоим там десять минут, а после нас жестом приглашают проехать внутрь помещения с высоким потолком, на котором размещены яркие лампочки, в стенах встроены специальное оборудование для чистки машин, а в самом конце зала стоит барный стол, сзади которого располагаются автоматы с напитками и легким перекусом.

– Я нашел, – задумчиво произносит Шон, глядя и кивая подбородком в сторону. – Давай ее? Вроде симпатичная. Так, ну, ты тут занимайся, а я пойду пока кофейку выпью. Удачи, друг! – говорит Шон и, улыбаясь и насвистывая себе под нос, выходит из машины.

Я следую за его взглядом и замечаю стройную девушку невысокого роста в оранжевом комбинезоне, на котором уже успели образоваться небольшие пятна, вероятно, от средств по уходу за автомобилем. На ее ногах поношенные кроссовки популярного бренда, по бокам которых красуется белый бумеранг. На голове черная кепка с тем же логотипом и завязанные в хвост волосы насыщенного цвета горячего шоколада. Она стоит и держит бумажный стаканчик в руках, задумчиво и, кажется, немного напряженно глядя на мою машину.

«Конечно, она у меня красотка».

Выйдя из машины, я легонько прикрываю дверь и походкой хищника направляюсь к девушке.

«Ну что же, играем роль бэдбоя и влюбляем в себя девчонку? Отличный план, Шон. Но что-то мне он уже не очень нравится. Прости, птичка, но сегодня не твой день.»

Глава 3

ДЖОСЕЛИН

«Нет, этого не может быть.»

Дрожащими руками я держу стакан крепкого кофе в руках и смотрю на лобовое стекло того самого автомобиля, в котором пряталась пару дней назад.

Серьезно, если бы выдавали премию за попадание в нелепые ситуации, я бы точно стала ее призером.

Сегодняшний день – одно сплошное расстройство. Мало того, что с утра мне хорошенько досталось, ведь мама была настолько нестабильной, что обвинила меня в том, что она приготовила пересоленную кашу на завтрак. В том, что ее машина сломалась тоже оказалась я виновата, ведь не напомнила ей вчера отвезти ее в сервис. К слову, я сказала ей об этом трижды, но она была слишком занята своими документами, чтобы слушать меня. И моя вина, что ее костюм на сегодняшнее мероприятие был в химчистке, а я его не забрала, хотя даже не знала об этом. Так еще и на работе меня ожидает вот такой сюрприз.

Это должно быть шутка? Что-то мне совсем невесело…

Из машины выходит пассажир: высокий, смуглый, симпатичный парень моего возраста, на нем белая футболка и синие джинсы, его волосы скрывает белая кепка с логотипом популярного бренда. Когда он подходит немного ближе, я рассматриваю его лицо: его улыбка выглядит загадочной, а глаза блестят, выражая интригу. Мой взгляд опускается ниже, и я обращаю внимание на его татуировку, которая полностью перекрывает правую руку – красиво, но вряд ли я смогу сделать себе что-то подобное, как бы сильно мне этого хотелось.

– У меня есть девушка, но мне приятно твое внимание, – улыбается парень, взглянул через плечо на автомобиль и, подойдя к автомату, заказывает себе напиток.

– Я на вас и не претендую, – отвечаю, допивая свой уже остывший кофе.

– Значит мы можем подружится, я Шон, – протягивает мне руку парень и я смотрю на него исподлобья, показывая своим выражением лица, что абсолютно не заинтересована в знакомстве. Выбрасываю пустой стаканчик в мусорное ведро и прохожу мимо парня, приближаясь к машине.

Глубоко вдохнув, я собираю все силы в кулак, и натягиваю самую привлекательную из всех возможных улыбок на лицо, пряча внутри себя образовавшуюся бурю эмоций.

«Нет, он же не может меня узнать, так ведь? Я была в маске, и он подумал, что я парень. Вдох и выдох, Джоселин, ничего страшного не произойдет! Ну что, поехали!»

– Здравствуйте! Какими услугами вы желаете воспользоваться?

Я смотрю на водителя этого шикарного автомобиля, и при ярком освещении, я могу лучше изучить своего недавнего «спасителя»: парень выше меня, из-за чего мне приходится поднимать голову вверх, чтобы посмотреть в его лицо. Сегодня он без очков, и я могу рассмотреть его большие глаза, цвета мокрого асфальта. Его темные непослушные волосы ниспадают на лоб и прикрывают густые брови. Он облизывает губы, и они покрываются влажным блеском, словно жидкая карамель.

«С таким лицом, наверное, весь мир находится у его ног и все достается по щелчку пальцев. Я не удивлюсь, если у него дома есть золотая рыбка, исполняющая все его желания.»

У парня широкие плечи и на вид крепкие мышцы рук и ног, похоже, что он занимается каким-то популярным видом спорта. А судя по одежде, он явно следит за последними трендами в мире моды.

– О, детка, смотря, что ты можешь мне предложить, – улыбнувшись на одну сторону, он скрещивает руки на груди и подходит ко мне практически вплотную. Я делаю шаг назад.

– Мойка автомобиля снаружи, уборка внутри, мойка под капотом, полировка фар и стекол, чистка ковриков, – перечисляю услуги, которые мы предоставляем, продолжая улыбаться, пока в моей голове крутятся мысли:

«Идиот, никакая я тебе не детка, лучше бы ты молчал! Хотя это в очередной раз доказывает, что красивая обложка всегда пустая внутри.».

– Для начала снаружи, – хриплым голосом произносит незнакомец, жадно разглядывая меня снизу-вверх своими глубокими глазами, будто оценивает товар.

– Можете выпить кофе или чай вместе со своим другом, – указываю рукой в сторону, где стоит парень в кепке и машет нам рукой.

Я разворачиваюсь к стене, беру первый шланг, и начинаю выполнять свою работу, обливая машину водой.

Почувствовав на себя тяжелый взгляд, я замечаю, что парень стоит на том же месте и так же нагло разглядывает меня, странно улыбаясь. Я снова киваю в сторону автоматов. Может он правда идиот и не понимает, что ему нужно уйти отсюда, если не хочет намочить свои модные штаны и белые кроссовки.

– Не хочешь после работы провести со мной время в моем автомобиле? – наклонившись к моему уху, шепотом произносит парень, когда я подхожу сменить шланг с водой на пену.

– Извините, я не ослышалась? Или может быть неправильно вас поняла, – пытаюсь выкрутиться из сложившейся ситуации и отхожу в сторону.

Я из последних сдерживаюсь, чтобы не выйти из себя.

«Он только что намекнул на секс со мной? Да он издевается?!»

– Да, ты все так поняла, детка. Я заплачу тебе, как за твою смену здесь.

«А где же та для которой ты покупал презервативы в тот раз?»

Так стоп, о чем я думаю? Почему меня вообще это интересует? Я вижу его второй раз в своей жизни, и надеюсь, последний.

Он продолжает наступать на меня, забираясь в мое личное пространство. От него исходит приятный аромат древесного парфюма, с нотками миндаля, но вкупе с его поведением это начинает не на шутку пугать.

Парень наклоняется ниже и, смочив нижнюю губу, тянется к моему уху, в попытке что-то сказать.

Растеряно, посмотрев по сторонам, я нигде не нахожу Джоша – владельца автомойки. И как на зло в вечернюю смену здесь только один мойщик – то есть я.

Кажется, я в западне и мне стоит что-то предпринять как можно скорее. Недолго думая, я хватаюсь за непонятно откуда возникнувшую храбрость, толкаю парня в грудь, и произношу то, чего сама от себя не ожидала:

– Ты не в моем вкусе, дорогой! Я люблю мальчиков помокрее, – улыбаюсь и отхожу на два шага назад.

Нажимаю на кнопку подачи пены и поворачиваю шланг на него, обливая его одежду белыми мыльными пузырями.

– О, и знаешь, милый, я сажусь только в чистые машины. Но ты не переживай, сейчас мы это исправим.

Подхожу к его автомобилю, открываю водительскую дверь и обливаю пеной сидение. Он ошарашено стоит и не сводит с меня глаз, просто смотрит, но не предпринимает никаких попыток меня остановить. Громко хлопаю дверью и отхожу, бросив шланг на пол. Сбрасываю с себя кепку, распускаю волосы, путаясь в локонах мокрыми пальцами, и расстегиваю верхнюю часть комбинезона, открывая ему вид на свою белую маечку, которая плотно обтягивает грудь.

– Ну, все, малыш, теперь я готова! К тебе поедем или ко мне? – подхожу ближе и раскидываю руки в стороны.

А в следующую секунду, пока он удивленно смотрит то на меня, то на машину, вероятно, представляя, как расчленяет мое тело и прячет его в багажник, я сжимаю руку в кулак и бью его в челюсть.

– Ты не имеешь никакого права, вести себя так с девушками! Тем более с теми, которых видишь впервые в жизни! Если на твоем пути встречаются девушки готовые с легкостью прыгнуть в твою кровать, то посмотри на свое отражение – мы часто ищем людей похожих на себя! Так, если ты видишь в женщинах шлюх, может шлюха – это ты!? – бросаю на него последний гневный взгляд и вижу, что его глаза странно блестят, а уголки губ приподнимаются.

«Точно идиот!»

Я разворачивают и иду в сторону подсобки.

«Все, сейчас буря моих эмоций стихнет, и я буду жалеть о том, что только что натворила.»

– Что ты только что сделала?! – хлопает дверью и, будто прочитав мои мысленные возмущения, гневно произносит Джош. – Ты вообще понимаешь, кто это был? – он хватает седые волосы обеими руками и машет головой из стороны в сторону, отрицая происходящее.

– Тот, кто принял меня за шлюху и предложил заработать денег на заднем сидении? – в моих венах адреналин достигает предела, и я уже не вижу смысла вести себя тихо и как-то оправдываться. Очевидно, что на таких машинах абы кто не ездит. Но это не дает ему право так себя вести.

– Ты понимаешь, что тебя ждет за твой поступок? – проигнорировав мои слова, говорит начальник, указывая на меня указательным пальцем.

Я прекрасно понимаю, что по голове меня никто не погладит за это, поэтому отвечаю коротким кивком.

– За то, что ты хорошо и качественно выполняла свою работу все это время, я готов помочь тебе, – нарушив минутное молчание, сообщает мужчина. – Я предлагаю тебе уйти прямо сейчас и больше не появляться здесь.

– Что насчет оплаты за отработанный месяц? – поднимаю глаза на разгневанного начальника.

– Твоя зарплата уйдет на моральную компенсацию человеку и оплату чистки салона его автомобиля.

– Но…– я хочу возмутиться, но Джош перебивает меня.

– Чего ты ожидала, Джо? Это порча имущества, он может заявить на тебя. Я думаю, что тебе это не нужно, поэтому предлагаю вот так решить эту проблему. Собирай вещи и уходи. – разворачивается и слегка прихрамывая выходит из комнаты.

Глубоко вздохнув, я сажусь на край старого дивана и закрываю лицо дрожащими руками.

Мне оставалось доработать всего две недели, чтобы я смогла уехать и строить новую жизнь в городе моей мечты. Но как только я решила постоять за себя, все пошло прахом.

Я солгу, если скажу, что мне это не понравилось: я смогла защитить себя и утереть нос какому-то мажору.

Нервно улыбнувшись своим мыслям и поднимаюсь с дивана. Скидываю с себя комбинезон, переодеваюсь в джинсовые шорты и короткую толстовку, накидывая капюшон на растрепанные волосы. Беру свой рюкзак, бросаю в него сменную одежду, контейнеры из-под еды, зарядное и покидаю это место.

Графитовый Aston Martin стоит на том же месте.

«Неужто парень купил машину под цвет своих глаз? Какой самовлюбленный мудак.»

Вставив в уши наушники, я включаю трек своей любимой группы и шагаю в сторону выхода, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Я чувствую на коже обжигающий взгляд со стороны, но решаю не останавливаться, а идти дальше.

Сейчас главное – не думать, что моя жизнь разрушена. Это всего лишь очередное испытание, я с ним справлюсь, и работу я себе тоже найду.

Когда я прихожу домой я сразу же поднимаюсь в свою комнату и, включив ноутбук, открываю видеочат и набираю своих друзей, чтобы рассказать о сегодняшнем происшествии.

– Да ладно, Джо-Джо, ты вышла из зоны своего комфорта? – Эшли выпучивает глаза и прикрывает рот ладонью и, отстранившись от Кайла, приближает лицо к экрану.

– Тебя только это волнует, обезьянка? – Кайл приподнимает девушку за плечи и выглядывает из-за ее спины. – То есть тебя уволили за то, что ты постояла за себя??

– Ну, фактически, Джон дал мне поблажку, ведь этот парень мог заявить на меня за порчу имущества, – потираю ногтем указательный палец.

– Но ты ведь защищалась, правильно?

– Я ведь могла просто закричать и позвать на помощь, но я почувствовала какой-то прилив энергии и сделала так, как сделала. Я не знаю, что на меня нашло и я этим не горжусь, но… – я не успеваю договорить.

– Дорогая, ты сделала все правильно, ты отстояла свои права, я бы на твоем месте ему еще в кадык и по яйцам зарядила.

– Эшли! – останавливает ее парень.

– Нет, ну а что? Ты спокойно выполняешь свою работу, и в один вечер какой-то элитный мудак приходит и все портит, – возмущается подруга.

– Самое неприятное, это то, что Джош не выплатил мне зарплату, и теперь мне надо искать место, где я смогу заработать за две недели недостающую сумму, – расстроено произношу, после чего в воздухе повисает комфортная для всех тишина.

– Джо-Джо, ты помнишь, что я тебе предлагала на свой день рождения? – спрашивает девушка по ту сторону экрана.

Прикусив внутреннюю сторону щеки, я вспоминаю события того вечера, и в голове снова всплывает образ этого парня.

«Какого черта со дня рождения Эшли, я в первую очередь вспоминаю свою встречу с ним?»

– Что ты имеешь в виду?

– Блуми, Эш говорит о работе танцовщицей, – заметив хмурый взгляд на моем лице, спокойно объясняет Кайл.

– Нет, я уже говорила, как отношусь к этому.

– Джо, ты только подумай: ты будешь работать там три часа в день, по вечерам, оплата стабильная раз в неделю наличными, за две недели ты заработаешь недостающую сумму и еще сверху на кино и Макдональдс останется. Другую работу ты вряд ли найдешь на это время и за такие деньги, – продолжает уговаривать меня подруга.

– Я не знаю, дай мне время все взвесить и принять решение.

– Хорошо, но, если что, у меня уже есть для тебя парик, красивые наряды и переводные тату, с макияжем я готова помогать тебе каждый вечер! Все будет хорошо, и никто не узнает. Я могу даже договорится с хозяином клуба, и там не будут фигурировать твои настоящие данные.

– Стоп. Откуда у тебя парик? – поворачивается к своей девушке и вопросительно приподнимает бровь Кайл. – То есть у тебя есть парик, а мы еще не использовали?

– Кайл! – она легонько бьет его по руке, заставляя меня засмеяться, – Остался с Хэллоуина прошлого года. Разве ты не помнишь свою Матильду, Леон? – подруга, подмигивает своему парню и, прикусив нижнюю губу, кладет свои ладони ему на плечи, плавно поглаживая его мышцы.

– Так, дальше без меня, ребята! Я подумаю и завтра тебе скажу о своем решении. А сейчас я оставлю вас наедине, потому что в моих планах не было заниматься сексом втроем по видео. Активного и продуктивного вам вечера, друзья! – я посылаю им воздушный поцелуй и собираюсь закрыть крышку ноутбука, как на экране всплывает уведомление о входящем видеозвонке. Тетя Джулия.

Сегодня был паршивый день, и есть всего три человека способные его хоть немного улучшить, с двумя, я только что попрощалась, а третья – моя тетя, родная сестра моего отца. Человек, который чувствует меня на каком-то потустороннем уровне.

Она была неотъемлемой частью нашей семьи сколько я себя помню, в те моменты, когда рядом должны быть мама и папа, со мной была тетя, когда мне было больно, она помогала залечивать мои раны, когда мне было грустно, она всеми способами пыталась меня развеселить.

Однажды, возвращаясь со школы на улице пошел сильнейший дождь, я насквозь промокла и испортила свои кроссовки. Я так боялась рассказать об этом маме и в очередной раз расстроить ее.

В этот день к нам приехала тетя, и заметив промокшую меня, позаботилась обо мне и прикрыла перед мамой, а на следующий день, рядом с моей кроватью стояла новенькая пара точно такой же обуви, которые я до сих пор ношу. Я была настолько ей благодарна за этот поступок, что была готова разрыдаться от радости. В тот день, мы с тетей провести весь день вместе, гуляли и ели мороженое в парке, и я задумалась, почему у такой прекрасной женщины, как она нет детей, почему я не ее дочь?

– Привет, Джулс! – я отвечаю на звонок и натягиваю на лицо счастливую улыбку.

– Привет, милая! Как твои дела? – вглядывается в мое лицо и сканирует эмоции.

– Все в порядке, как ты?

– Джоселин Блумфилд, ты ведь знаешь, что я не тот человек, которого ты можешь обмануть? – скорчив грозную гримасу говорит тетя, убеждая меня в том, что, если я ей сейчас же не расскажу все, она пролетит и будет выпытывать из меня информацию конфетами.

– Меня уволили, – закрываю руками лицо и прикусываю внутреннюю сторону щеки.

– Это причина твоего расстроенного состояния? Я могу тебе выслать деньги, если нужно.

– Нет, я справлюсь со всем сама, не переживай. Я уже нашла себе другую работу.

Этого еще не хватало. Брать у тети деньги для меня – табу.

– Почему ты не позволяешь мне помочь?

– Потому что я знаю, что могу справиться сама. Правда, Джулс, все под контролем. Если мне понадобится помощь, ты ведь знаешь, что первая в списке моих спасателей?

– Конечно, дорогая. Я верю, что у тебя все получится. И помни: пусть между нами и расстояние, мысленно я всегда рядом с тобой! – подбадривает меня тетя.

– Как твои дела с кофейней? Мандариновые кексы пользуются спросом? – спрашиваю, разворачивая разговор в ее сторону.

Джулия живет в Бостоне, где у нее своя сеть кофеен, где коронным блюдом являются мои любимые мандариновые маффины, рецепт которых мы придумали с ней вместе, когда остались одни на Рождество.

Если бы не Джулия, я никогда бы не узнала, что семейный праздник можно отмечать с улыбкой на лице и согревающей теплотой в груди, ведь мама была на ежегодном корпоративе, а отец к тому времени вообще забыл о моем существовании.

После свадьбы со своей любовницей он кардинально изменился: первый год поздравлял меня по телефону с праздниками, затем изредка отвечал на мои звонки, переадресовывая вызов на голосовую почту, а через два года и вовсе сменил номер телефона, тем самым вычеркнув меня из своей жизни. Для него я – это прошлое, от которого он удачно сбежал.

Услышав, как на первом этаже хлопнула входная дверь, я напрягаюсь и пожелав тете доброй ночи, прячу ноутбук под кровать, и спускаюсь к маме.

– Селин, опять ты разбросала свою обувь, несносная девчонка, почему в тебе доминируют гены твоего отца! – начинает отчитывать меня, не успев снять с себя верхнюю одежду.

К слову, мама, единственная, кто использует эту форму моего имени.

«Я не выбирала себе отца! Не выбирала от кого ты меня родишь!», – мысленно кричу, а наяву не выражаю никаких эмоций.

– Что ты стоишь и смотришь на меня!? Ты приготовила еду? Или опять весь день занималась бесполезными делами? – скрестив руки на груди, проходит мимо меня и бросает на обеденный стол свою маленькую сумочку.

– Я только полчаса назад вернулась с работы и не успела ничего сделать.

– За это время ты могла бы приготовить матери поесть! – кричит она, открывая переполненный едой холодильник. – Или ты считаешь, что раз я тебя родила, то обязана заботится о тебе всю жизнь? Ты уже большая девочка и должна все делать сама! В том числе и выполнять домашнюю работу, пока меня нет, – продолжает зачитывать мне мои права, достает салат и садится за стол.

– Прости, в следующий раз, я исправлю свои ошибки.

– Все сказала? Теперь уходи, мне не нужна твоя компания!

– Доброй ночи! – прощаюсь и поднимаюсь наверх.

Захожу в свою комнату и подбегаю к шкафу. Сажусь на пол и поднимаю большую потрепанную временем коробку в руки. Откладываю старые фотографии и добираюсь до своего тайника.

Пересчитываю все, что накопила и понимаю, что мне не хватает трети суммы, а времени, чтобы их заработать очень мало. Посидев около открытого шкафа еще некоторое время, я решаюсь на то, от чего так отчаянно отказывалась еще несколько дней назад.

«Две недели. Это всего лишь на две недели. Никто не узнает об этом. А если и узнает, я скоро уеду отсюда навсегда».

С этими мыслями я беру в руки телефон и пишу короткое сообщение Эшли: «Я согласна».

Глава 4

КСАВЬЕР

Все мое тело пронзает адская, невыносимая боль. Я не могу вздохнуть, во рту настолько сухо, будто я не пил уже несколько дней. Мне кажется, я нахожусь во сне и не могу пошевелить даже кончиками пальцев.

Мои глаза ослепляет луч яркого света. Я пытаюсь моргнуть, но мои веки не поддаются.

– Ксавьер… – сквозь громкий гул своего сердца, я слышу обрывки фраз. – Приди в себя.

Кажется, это говорит отец.

Я пытаюсь взглянуть на собеседника, но у меня ничего не получается. Все, что я вижу, это густая пелена. Я чувствую, как кто-то сдерживает мои руки и ноги, и что-то протыкает мое горло.

– Сейчас станет легче, ты будешь дышать, парень, – звучит незнакомый голос и делаю первый глубокий вдох. – Тебе крупно повезло, должно быть, ты родился в рубашке.

– Мистер Кейн, давление падает! – кричит кто-то сбоку.

– Операционную! Готовьте операционную! Сейчас же! – я чувствую, как что-то горячее растекается по моим венам и погружаюсь в вынужденный, мрачный, глубокий сон.

*семь часов назад*

– Да ладно, Ксав, это было весело, – сквозь смех говорит Шон, вытирая уголки глаз от выступивших слез, и протягивает мне бумажное полотенце.

– Серьезно, Шон? Ты видел, что эта чокнутая сделала с моей машиной?! – возмущаюсь, вытирая остатки пены со своего тела.

Шон кивает, продолжая смеяться.

– Эта девчонка – сумасшедшая! Я не успел ничего такого сделать, чтобы она могла обидеться. Но то, как она себя повела, признаюсь, немного позабавило меня – это было неожиданно. С виду такая маленькая, хрупкая и безобидная, но внутри скрывается настоящий чертенок.

– Я тебе об этом же говорил. Вот, что тебе нужно: свежая кровь с прочным характером, которая будет давать тебе настоящие эмоции. В ней явно что-то есть! – дает мне еще один лист бумажного полотенца.

– Это правда может быть интересно. Теперь мне хочется вывести эту ненормальную на настоящие эмоции. Я хочу, чтобы она ответила за то, что сделала.

– Я сейчас, – друг смотрит в сторону и отходит от меня.

Я слежу за ним, он о чем-то недолго разговаривает с хозяином мойки, прежде чем оба подходят ко мне.

– Мистер Элфорд, я бы хотел принести вам искренние извинения за неподобающее обращение со стороны нашего сотрудника! Вы можете не беспокоиться, виновная уже отчитана и наказана за свой проступок. Я хотел бы предложить вам сертификат на совершенно бесплатное месячное посещение нашей автомойки, а также компенсировать нанесенный вам моральный ущерб, – Джош протягивает мне в руки крафтовый пакет, в котором лежит бумажный конверт и ламинированный сертификат.

– Что это значит? – хмурю брови. – Вы серьезно?

– Этого должно быть достаточно, чтобы расплатиться за то, что вытворила эта негодяйка, – отвечает мужчина. – Вы можете не беспокоиться, с сегодняшнего дня она здесь больше не работает.

– Что? – спрашиваю, не скрывая своего удивления.

Мы обмениваемся с Шоном взглядами и поворачиваемся к хозяину автомойки.

– Вы ее уволили? – спрашивает друг.

– Да. На моей автомойке должны работать только компетентные и неконфликтные люди. Она нарушила правила и поплатилась за это.

– Не стоило этого делать. Где я могу ее найти?

– Я не имею права разглашать информацию, даже об ушедшем сотруднике.

– Давайте так, – протягиваю ему пакет обратно, – Я возвращаю вам это и доплачиваю столько же, а вы говорите мне адрес, где я могу ее найти.

– Но… – пытается возмутиться мужчина и на секунду задумывается, выгоден ли для него этот обмен.

– Не беспокойтесь, я не причиню ей вред. Мне просто нужно получить ответ на свой вопрос.

– Хорошо, пройдемте в мой кабинет, – Джош разворачивается, и я следую за ним.

Получив номер телефона и адрес девушки, я выхожу из кабинета и, по пути к машине, набираю номер своей сестры.

– Ксави, я уже собираюсь выезжать, скоро буду, не переживай, – тараторит младшая сестра.

– Элиза, можешь заехать за нами, с моей машиной кое-что произошло, – открыв водительскую дверь, смотрю на мокрое сидение и другой рукой хватаюсь за голову.

– Что-то сломалось? Вы в порядке? – беспокойным тоном интересуется девушка.

– С нами все хорошо. Я вышлю тебе адрес. И захвати мне черные джинсы и футболку, – добавляю, прежде чем отключиться.

Закончив разговор с сестрой, я подхожу к автомату и заказываю себе черный кофе, а Шону карамельный латте.

Подъезжая к дому, где проходит вечеринка, у нас с трудом получается найти место для парковки. Машины стоят на каждом углу, словно день рождение у самого губернатора.

Когда мы входим внутрь, нас встречает громкая музыка, удушающие басы которой растекаются по всему телу. Со всех сторон слышны разговоры и смех, переплетающиеся со звуками популярных треков.

Слева на кухне, рядом с лакированным столом, стоит компания людей, играющих в бирпонг; недалеко от них стоят парочки, готовые устроить оргию прямо на ступеньках.

Справа в гостиной, на мягких диванах, обтянутых шелковой тканью, сидит группа людей и играет в бутылочку на раздевание, судя по полураздетым девушкам.

Из гостиной открываются французские двери, ведущие на задний двор, где находится бассейн с неоновой подсветкой. Большая часть людей развлекаются там, и Шон с Элизой отправляются туда, а я останавливаюсь, рассматривая обстановку.

– Ксавьер! – не успеваю сконцентрироваться на человеке, которому принадлежал этот крик, как чувствую разгоряченные губы девушки на своих.

Она кладет свои руки мне на шею, а я подхватываю ее за бедра, усаживая на свой торс и углубляю поцелуй. От нее пахнет алкоголем с нотами вишни.

– Как же я скучала по тебе, – закатив глаза от удовольствия, добавляет блондинка.

– Мелисса, я же не должен тебе напомнить, что мы не состоим в отношениях? – возвращаю ее на пол.

– Не должен, – схватив меня за указательный палец, ведет меня вверх по лестнице.

Я следую за ней и, прежде чем подняться по ступенькам, поднимаю глаза на балкон и вижу среди гостей человека, которого хотел бы видеть здесь меньше всего. Он стоит в окружении своей свиты, смотрит на меня и криво усмехается.

– Что он здесь делает? – спрашиваю, отстраняясь от девушки.

– Кто? – она непонимающе смотрит на меня и следует за моим взглядом. – А, Марк? Он ведь встречается с Джессикой, у которой сегодня день рождения.

– И ты меня не предупредила? – сдавливаю зубы до треска.

– Дорогой, я забыла об этом, – она подходит и кладет ладонь мне на грудь, – Ты ведь не сердишься? Может быть, ты хочешь расслабиться или выпить? – она продолжает гладить мой торс, опуская руку ниже и ниже к ширинке.

– Нет, – перехватываю ее руку – Теперь ничего не хочу. Пойду к бассейну посижу, а ты развлекайся.

Я иду и чувствую на себе неприятный взгляд со стороны. Внутри меня зарождается какое-то необъяснимое чувство тревоги, будто должно произойти что-то ужасное. Я принимаю решение не пить ничего крепкого, чтобы отвезти домой Шона и Элизу, поэтому беру с собой бутылку воды.

Сажусь рядом с сестрой, достаю телефон из кармана и, вспомнив о девушке с автомойки, решаю найти ее в соцсетях. Джоселин Блумфилд. Так сказал Джош.

Я ввожу ее имя в поиске, но запрос выдает около сотни девушек с таким именем. Пропустив половину, я натыкаюсь на ту, которая мне нужна. Это она. Открыв ее профиль, я пролистываю несколько фотографий – красивая, с необыкновенными, но печальными глазами и яркой, искренней улыбкой.

Листаю еще ниже и вижу снимок стены того самого дома, где изображены птица и девушка, с подписью:

«Неважно сколько у тебя было неудачных попыток сбежать, помни, что скоро ты все равно станешь свободным».

Следующий снимок: парень и две девушки, одеты в черное, а нижняя часть их лиц закрыта масками.

«Сегодня мы исполнили мечту Эшли».

Да ладно?! То есть, немой парень, который прятался в моей машине – это Джоселин Блумфилд?

Я начинаю громко смеяться, глядя на экран телефона, привлекая к себе внимание со стороны.

– Ксави, что-то случилось? – обеспокоено спрашивает Элиза, поправляя выбившийся локон за ухо.

– Нет, все в порядке, – продолжаю улыбаться и блокирую телефон. – Просто нашел кое-что интересное, что сможет поднять мне настроение, – приобнимаю свою сестру за плечи.

– Что-то или кого-то? – спрашивает сестра, делая несколько глотков пива из бутылки.

– Все тебе нужно знать, Шерлок, – щелкаю по носу Элизу и смотрю на плавающего в бассейне Шона.

– Я серьезно, Ксави! Я хочу, чтобы ты нашел кого-то, кто будет достоин тебя. Кого-то, кто сможет искренне улыбаться тебе и любить всем сердцем, – намекает на то, что Мелисса – это не вариант.

– Я знаю, малышка, все будет хорошо у меня, не беспокойся.

– Пообещай, что будешь счастлив, – серьезно требует сестра, вглядываясь в мои глаза.

– Обещаю, – кладу руку на сердце.

Когда большая часть людей уже лежат в пьяном состоянии на газоне около дома, а другая часть закрылась в комнатах на втором этаже, я понимаю, что нам пора выдвигаться домой.

На выходе из помещения, я снова чувствую на себе неприятный взгляд. Обернувшись, я вижу брата, который в одиночестве сидит за столом и странно смотрит и улыбается, глядя в мою сторону.

Развернувшись, я иду за ребятами к машине. Шон сидит рядом со мной, а Элиза уже практически спит на заднем сидении. Включив зажигание, я выезжаю на проезжую часть и неспешно направляюсь в сторону дома Шона.

Когда я выруливаю на трассу, в зеркале заднего вида, я замечаю подозрительную тонированную машину, следовавшую за нами с того момента, как мы отъехали от дома. Я нажимаю на педаль газа, ускоряя наше движение.

Но когда я вижу, что на поворотах они зеркально повторяют каждое движение нашего автомобиля, я громко ругаюсь, а Шон поворачивается ко мне и обеспокоенно спрашивает:

– Что происходит?

– Кажется за нами слежка, – поворачиваюсь и смотрю спящую Элизу, и убедившись, что она пристегнута, еду еще быстрее.

– Кто это может быть? – вмиг протрезвев, спрашивает Шон.

– Я не знаю, друг, но он явно едет не с добрыми намерениями по отношению к нам, – резко выкручивать руль в сторону.

– Ребята, что случилось? – приходит в себя Элиза и хватается за спинку переднего сидения.

– У нас проблемы, – коротко отвечает Шон и смотрит в заднее стекло. – Ксав, сейчас на перекрестке поворачивай налево, там через несколько миль будет съезд на парковку, давай попробуем их запутать, – предлагает друг.

– Хорошо, – переключаю передачу и еду еще быстрее.

Машина, преследовавшая нас, не отстает. Они приближаются к нам почти в плотную и жестко врезаются в задний бампер.

– Блять, – кричу, наклоняясь вперед от сильного толчка.

Поворачиваю налево и проезжаю на красный свет светофора. На приборной панели звучит сигнал о критически низком уровне топлива. Это значит, что у нас мало времени, чтобы оторваться от них.

Проехав подземную парковку, мы возвращаемся на трассу. Мои руки трясутся, а сердце бешено стучит в груди.

«Кто это и что им нужно?!»

Я поглядываю в зеркало заднего вида и боковые зеркала, чтобы убедится в отсутствии преследователей. И когда понимаю, что никого нет, облегченно выдыхаю и решаю продолжить движение к дому Шона, не возвращаясь, проехать через узкий мост.

– Кажется оторвались, – с улыбкой на лице произносит Шон, развернувшись к Элизе.

А в следующее мгновение все вокруг, как будто, замирает. Все происходит, как в замедленной съемке, словно в режиме слоумо.

В одну секунду я смотрю в зеркало на улыбающуюся, прекрасную Элизу, которая глядит на меня своими чистыми, невинными и наполненными добротой глазами, а в следующую – вижу радостного и успокоившегося друга, который тянется к руке своей девушки, чтобы поцеловать ее. А затем в окне, со стороны Шона, – яркий свет черного тонированного внедорожника, движущегося на бешеной скорости прямо на нас.

Я не успеваю среагировать.

Не могу остановиться.

Тормоза не поддаются.

Я пытаюсь выкрутить руль и увернуться от столкновения, но у меня ничего не получается.

Удар.

Машина переворачивается несколько раз. Я пытаюсь повернуть голову к Шону, но меня сначала с силой бросает вперед, и мое лицо впечатывается в подушку безопасности, следом возвращая обратно на сидение. После этого я снова подаюсь вперед, и невыносимая боль от колючих, острых и стеклянных лезвий пронзает все мое тело.

Я ощущаю запах крови, ее ядовитый вкус во рту. Все вокруг становится красным, мокрым и безжизненным. Пытаюсь поднять руку, чтобы на ощупь найти Шона и Элизу, но у меня ничего не выходит. Я не могу пошевелиться. Все мое тело такое тяжелое, парализованное, будто на меня упала неподъемная скала или залили бетонном.

Я умираю? Холод. Все, что я чувствую – ужасный холод во всем теле. Я пытаюсь открыть глаза, но все, что я вижу – темнота. Я хочу что-то сказать, закричать о помощи, найти семью, но открываю рот, а воспроизвести ничего не могу. Или мне кажется, что я это делаю. Я не знаю…

И в следующее мгновение я просто исчезаю…

***

– Ксавьер, очнись! – звоном в ушах отдастся напористый голос отца, и я пробую приоткрыть глаза.

Один…

Два…

Три…

Получилось.

С третьей попытки у меня выходит, и я пробую сфокусировать взгляд на своем отце. Я хочу заговорить, но мне мешает кислородная маска. Тянусь рукой вверх, чтобы убрать ее, но моя рука такая тяжелая, что я не могу оторвать ее от постели.

– Не надо, Ксавьер, тебе нельзя разговаривать и двигаться. Ты слишком слаб, – отец смотрит по сторонам и облизывает пересохшие от волнения губы.

– У нас не так много времени, сын, – садится рядом на стул и складывает ладони вместе, – Ты попал в аварию. Если ты помнишь это, моргни.

Я выполняю его просьбу.

– И… – он останавливается и заглядывая в мои глаза.

Отец выглядит очень уставшим и немного потерянным. Кажется, что за время, которое я его не видел он постарел лет на десять.

– Ты был не один, помнишь?

Я на секунду задумался и попытался вспомнить произошедшее. Элиза. Шон. Я снова моргаю и чувствую, как повышается напряжение в комнате.

Нет! Этого не может быть. Нет. Нет. Нет. Я не хочу этого слышать!

Мой пульс начинает учащаться, в ушах раздается резкий и оглушающий звон, заставляющий меня крепко сжать глаза и громко закричать, избавиться от этих мыслей. Я хочу сделать вид, что ничего не слышал.

– Ксавьер, сын, – отец берет меня за руку и смотрит на меня. – Сейчас придут врачи, им еще не разрешают пускать к тебе никого. Ответь на мой вопрос: ты помнишь, как произошла авария? Видел кого-то подозрительного?

Пелена слез застилает мои глаза, я, моргаю, утвердительно отвечаю на вопросы отца, и тонкий, соленый ручей стекает вниз по моим щекам.

Я не хочу в это верить.

Элиза – моя маленькая смелая девочка, которую я должен был оберегать.

Шон – мой лучший друг, который стал мне роднее, чем брат.

Их больше нет. Никого больше нет. Я не услышу счастливый смех своей сестры, не обниму ее и не увижу больше довольное лицо своего друга, когда он оказывается прав, я не пожму его руку. Никогда. Я задыхаюсь. Мне не хватает кислорода. Я часто моргаю, пытаясь совладать с собой.

Я остался один…

– Ксавьер, а теперь послушай меня, – он поднимается и наклоняется ко мне, хватает горячими ладонями мое лицо, призывая посмотреть на него. – Тебе нужно уехать! И уехать далеко. Тот, кто это сделал – не остановится на этом. Если ему нужна была смерть всех пассажиров – он вернется за тобой. Я говорил с врачом. Он сказал, что тебе повезло, так как удар пришелся на сторону Шона.

Я напрягаюсь, услышав имя своего друга.

– Нашу Элизу не удалось спасти, ее травмы оказались не совместимы с жизнью. Парадокс, но, если бы она не пристегнулась, был бы шанс на спасение.

Мое сердце перестает биться.

– На твое восстановление уйдет несколько месяцев. Я договорюсь с лечащим врачом о твоем переводе в больницу Нью-Йорка через неделю. Я организую перелет и лично буду сопровождать тебя. Я достану для тебя документы на новое имя, ты станешь для всех другим человеком. После реабилитации ты начнешь новую жизнь. Станешь свободным. – трясет меня и улыбается.

Я смотрю в его лицо и не понимаю, серьезно ли он сейчас все это говорит? Свобода? Такой ценой? Я потерял двоих самых близких мне людей! И это моя вина.

Если бы мы не поехали на вечеринку – ничего не произошло бы. Если бы я выпил – мы бы остались в том доме и не поехали никуда. Если бы Элиза не пристегнулась, у нее был бы шанс выжить. И еще тысяча таких если бы, но ничего нельзя исправить. Теперь я абсолютно пустой внутри. Из меня вырезали все хорошее, что было во мне, все что сдерживало меня.

Я мертв. Я лежу в машине рядом с ними.

– Что вы здесь делаете?! Немедленно покиньте палату, пациенту нужен покой, – заходит пожилой мужчина в белом халате.

– Ксавьер, я надеюсь, ты меня услышал. Выздоравливай, сын, – понизив голос, говорит отец и выходит в коридор.

– Мистер Элфорд, меня зовут Мистер Кейн. Я ваш лечащий врач. Сейчас я сниму с вас это и, если вы будете чувствовать себя хорошо, проведу осмотр, – мужчина подходит ко мне и, наклонившись, убирает со рта кислородную маску.

Я делаю глубокий вдох, наполняя свои легкие воздухом, и в нос мгновенно бьет запах больницы и медикаментов. Врач дает мне привыкнуть и, когда я киваю, он светит в мои глаза фонариком, затем водит ручкой по сторонам. Когда я пытаюсь что-то произнести, он останавливает меня.

– Если вы хотите что-то сказать, делайте это медленно, по одному слову, как будто только учитесь говорить. Вам пока что нежелательно напрягать голосовые связки. Сейчас я постучу по суставам, чтобы проверить ваши рефлексы, – он отходит и выполняет то, что сказал, – Все даже лучше, чем я предполагал. Вам очень повезло, мистер Элфорд, – мужчина обходит кровать и, взяв со стола воду, предлагает ее мне.

– Какой… день… – я делаю маленький глоток.

– Сегодня третье августа. После аварии, из-за полученных травм, было принято решение поместить вас в искусственную кому. Вы пробыли без сознания одиннадцать дней и шестнадцать часов. Сейчас к вам будет постепенно возвращаться чувствительность.

– Элиза… Шон… похороны? – говорю набор слов, а врач смотрит на меня с нескрываемым сожалением.

– Мне искренне жаль. Примите мои соболезнования. Но, увы, я не могу ответить на ваш вопрос. Завтра вас могут навестить ваши родственники и друзья и у них вы можете узнать все, что вас интересует. А сейчас вам нужно отдыхать и набираться сил. Если вам нужно обезболивающее, нажмите на вот эту кнопку, она у вас около правой руки и к вам подойдет медсестра, – указывает в сторону пульта и выходит из палаты.

Прошло одиннадцать дней со дня аварии. Одиннадцать дней с момента, когда все разрушилось. Что мне теперь делать? Как мне с этим дальше жить?

Элиза и Шон хотели, чтобы я был счастлив? Но теперь я никогда не смогу им стать. Сейчас все, о чем я думаю: Кто это сделал? Зачем он это сделал? И если он жив, то совсем скоро я это исправлю! Он обязан ответить за смерть троих людей, ведь вместе с сестрой и «братом» умер и я.

Теперь, как сказал отец, я стану другим человеком, и я сделаю все, чтобы найти виновного и заставить его ответить за то, что он сделал.

Я клянусь.

– Элиза… Шон… я обещаю, – проглотив ком в горле, еле слышно произношу, глядя в окно на хмурое, грозовое небо.

Глава 5

ДЖОСЕЛИН

Яркие искусственные лучи освещают мое тело, подчеркивая все необходимые взору изгибы. Я медленно двигаюсь под громкую, но расслабляющую музыку, растворяясь в моменте. От каждого нового движения мое тело покрывается влажными капельками пота. Я чувствую и слышу только свое тело и танцую так, будто это последний раз, когда я могу это сделать.

Танец – это мой способ забыться и восстановиться. Люди смотрят на меня и наслаждаются, им нравится то, что они видят. Когда доигрывают последние ноты, я, поклонившись, ухожу со сцены под гулкие аплодисменты и отправляюсь в раздевалку.

Я и подумать не могла, что буду чувствовать приятную эйфорию, растекающуюся снизу-вверх и обратно по моему телу от такой публики. Мне хорошо от того, что я чувствую себя особенной и интересной для них, я будто долгожданный десерт после пресного ужина.

Когда я вхожу в раздевалку, я первым делом снимаю с себя туфли на высоком каблуке. Подхожу ближе к туалетному столику с лампочками и улыбаюсь, глядя на свое отражение. Убираю с головы черный короткий парик и, присев на стул, беру ватный тампон и мицеллярную воду, чтобы смыть с себя «боевой раскрас», сделанный Эшли на скорую руку. Она определенно талантлива во всем, что связано с искусством. Я бы потратила несколько часов, чтобы нарисовать себе такие ровные стрелки на веках.

– Привет, моя Матильда, – мое одиночество нарушает голос веселой подруги.

– Привет, Эш. Я не знаю, что это за место такое, но работая здесь всего три дня, я чувствую, будто провела здесь три года, – разворачиваюсь лицом к девушке и не прекращаю улыбаться.

– А я говорила тебе, что это хорошая работа, и зарплата здесь то, что надо.

– Этого я еще не знаю. Я делаю выводы из-за людей, с которыми здесь познакомилась.

– Ты еще не видела хозяина клуба, он такой красавчик, – она закатывает глаза к потолку, изображая восхищение. – И между прочим, не сильно старше нас, – указывает пальцем в мою сторону, делая намек, что это то, что мне нужно.

– Я не вижу смысла заводить отношения здесь, если совсем скоро уеду отсюда.

– Но ты могла бы здесь оставить кое-что, – поиграв бровями, говорит Эшли, намекая на мою девственность.

Да, мне восемнадцать лет, и я все еще девственница. Странно, правда? С каких пор этот возраст считается поздним?

Нет, у меня было несколько отношений в старшей школе, но все они были настолько невинными, что кроме прогулок, на которых мы держались за руки и легких поцелуев без проникновения языка – ничего не было. Никто из них не переступал черту, а когда я понимала, что им нужно нечто большее – просто сливалась. Я была не готова, как и сейчас.

И нет, я не берегу себя для мужа, я просто хочу, чтобы мой первый раз был осознанным, с особенным для меня человеком.

– Эш, прекращай делать вид, что не знаешь меня и предлагать мне то, что мне не нужно.

– А я ничего такого и не говорила, – улыбается девушка, держа в руках парик и поглаживая растрепанные пряди.

– Ты уже закончила?

– Да, Кайл сейчас подъедет после тренировки, и можем идти. Ты же пойдешь с нами, правда? – с надеждой смотрит на меня подруга.

Сегодня они пригласили меня на вечеринку в честь переезда тренера Кайла.

– К слову, Тренту двадцать пять лет, и у него нет девушки. Может рассмотрим его, как вариант того, кому мы отдадим твою девственность?

Я приподнимаюсь со стула и бью подругу по плечу, отчего она смеется еще громче.

– Так что, пойдем?

– Я не уверена, что это хорошая идея.

– Ну же, не будь занудой. Я буду все время рядом с тобой, потому что Кайл явно собирается сегодня повеселиться, как в последний раз. Тем более твоя мама уехала на две недели в командировку. И в конце концов, что ты будешь делать в пятницу одна дома? – она складывает руки на груди и пристально смотрит на меня.

– Спать, например, на часах десять вечера: пока я доберусь домой, приму душ и поем – я буду в полусонном состоянии. И я вообще-то каждый вечер провожу одна дома, ты забыла?

– Это же скучно! Тем более ты еще не успела смыть до конца макияж, – подруга забирает из моих рук средство для снятия макияжа. – Сейчас только немного подправлю брови, – она достает помадку для бровей и смотрит с мольбой. – Ну же, поехали ради меня!

– Это уже шантаж! – мы молчим и глядим друг на друга. – Ладно, но ты будешь мне должна, – сдаюсь, указывая пальцем на Эшли, и закрываю глаза, позволяя ей колдовать над моим лицом.

– Договорились, – она хлопает в ладоши и, пританцовывая, подходит ближе.

Мы едем к месту проведения вечеринки около получаса, и когда останавливаемся напротив роскошного дома, я удивляюсь от количества находившихся там людей.

«Видимо, Трент – очень востребованный и популярный тренер».

На входе Кайл приветствует своего друга крепким рукопожатием, знакомит нас с ним, и Трент коротко рассказывает нам, где что находится.

Кайл целует Эшли в щеку и уходит с другом-тренером на задний двор за выпивкой. Мы с подругой переглядываемся, пожимаем плечами, и начинаем смеяться, ведь никто из нас ничего не запомнил, поэтому мы решаем сами устроить себе экскурсию.

Двухэтажный дом изнутри кажется еще больше, чем снаружи. Интерьер выполнен в стиле минимализма: чистый, светлый и простой. В гостиной стоит огромный серый диван, на котором сидят несколько человек и играют на игровой консоли в футбол, а слева располагается просторная кухня с большим количеством разнообразной еды и безалкогольных напитков на столе. На втором этаже, скорее всего, королевские спальни.

Я оборачиваюсь и смотрю на шикарный вид, открывающийся из панорамных окон: большой бассейн, джакузи и отдельная зона для приготовления барбекю.

– Девушки, что будете пить?

На мои плечи опускается тяжелая рука и в нос бьет резкий запах приторно-сладкого парфюма.

– Если ты сейчас не уберешь свои руки, то твою кровь, – едко произношу и выбираюсь из его нежелательных объятий, складывая руки на груди.

Эшли поворачивается к неизвестному собеседнику и выражение ее лица меняется. Она выглядит так, будто знает его.

– Мистер Браун? Что вы здесь делаете?

– Эшли, рад тебя видеть! То же, что и ты – развлекаюсь.

Он шлепает по заднице проходящую мимо девушку, она оборачивается и подмигивает ему.

– Трент – друг детства, – объясняет парень. – А кто эта доброжелательная особа? – спрашивает он, оценивающим взглядом осматривая меня.

– Мистер Браун, это наша новая танцовщица в клубе, Джоселин, – представляет меня подруга. – А это мистер Браун – хозяин клуба, в котором мы работаем.

Эшли толкает меня локтем, призывая вести себя нормально, я закатываю глаза и выдавливаю из себя самую дружелюбную улыбку из возможных.

– О, здравствуйте, Мистер Браун! Я не думала, что хозяин клуба будет настолько молодым! Очень приятно с вами познакомиться, – протягиваю ему ладонь и жду, когда он ее пожмет.

– Называйте меня просто Майкл, – не отрывая взгляда от моих глаз, опускает голову и целует мою руку.

– Майкл, ну и где ты ходишь? Девочки уже готовы.

Подбегает парень и останавливается позади меня. Обернувшись, я узнаю в нем того самого с автомойки, но он смотрит на меня так, будто видит впервые.

– О-у, я смотрю, ты тоже зря время не терял. Здравствуйте, дамы, – наклоняет голову, прикладывая ладонь к груди, мельком смотрит на Эшли и задерживает взгляд на мне. – Вы к нам присоединитесь?

– Девочки, это мой друг – Марк. Извините его за такое поведение, мы пойдем, а вы продолжайте.

Майкл поторапливает своего друга к лестнице, но Марк не сдвигается с места, продолжая смотреть на меня. И даже когда они оставляют нас, я все еще чувствую на своей коже его обжигающий взгляд.

Я поворачиваюсь, чтобы убедится в своей паранойе, что мне все это кажется, и это все в моей голове, но убеждаюсь в обратном: он спиной поднимается по лестнице, подмигивает и показывает пальцами, что следит за мной. Бр-р-р.

«Значит его зовут Марк… Теперь я ненавижу это имя».

– Эшли, это тот урод с автомойки, – сообщаю подруге, которая уже успела добыть себе какой-то коктейль.

– Марк? Но почему он сделал вид, что видит тебя впервые?

– Понятия не имею. Но пусть лучше будет так. Он какой-то странный, от него несет неприятностями, – я снова смотрю по сторонам, чувствуя себя некомфортно. – Я, наверное, лучше поеду домой, а вы веселитесь. Не обижайся на меня и не переживай, но мне правда лучше уйти. Пойдем поищем Кайла, а я вызову себе такси.

– Прости, Джо, я даже и представить себе не могла, что он может здесь быть, – виновато произносит девушка.

Улыбнувшись ей, мы направляемся на поиски Кайла на задний двор, но он уже идет к нам навстречу.

– Девчонки, это какая-то жесть, там такая очередь за алкоголем. А из легкого только разливное пиво, – он протягивает нам два бокала.

– Кайл, лучше бы ты не уходил, – прикрывает глаза Эшли. – К нам такой неприятный тип подходил и очень странно смотрел на Джо. Хорошо, что здесь был наш начальник и быстро утихомирил своего «дружка».

– Да, но все хорошо, не переживай, он быстро отвалил, но у меня разыгралась ужасная мигрень, я лучше поеду домой. Извини, Кайл, сегодня без меня, – чмокнув друга в щеку, я отдаю бокал обратно.

По пути домой я думаю о странном стечении обстоятельств: я вижу его уже третий раз, и каждый раз это будто разный человек. Это так сбивает с толку. Я так надеюсь, что больше не встречу его.

Но, как же я ошибаюсь…

Следующие пять дней моей работы, я постоянно нахожусь в напряжении. Марк приходит на каждое мое выступление, сидит в первых рядах и пожирает меня своим голодным от похоти взглядом. Я стараюсь отключиться и думать только о себе и своей цели, но его присутствие выбивает меня из равновесия. Хорошо, что сегодня я получу первую зарплату, может это сможет успокоить и порадовать меня.

Я вхожу в раздевалку и, уже по привычке, сбрасываю с себя обувь и собираюсь снять парик, когда в раздевалку кто-то стучит. Я открываю дверь и вижу Боба, он уже неделю заменяет Эшли, которая после вечеринки слегла с простудой.

– Джо, тебя приглашают в кабинет директора, – нервно переступает с ноги на ногу и смотрит в пол.

Мои глаза загораются радостью. Наконец-то, я получу то, зачем вообще пришла сюда.

Я наспех надеваю кроссовки и не переодевая сценическую одежду, быстренько направляюсь следом за Бобом в самую дальнюю комнату – кабинет мистера Брауна. Стучу и поглядываю на стоящего рядом и чем-то озадаченного Боба, дарю ему мягкую улыбку и покачиваюсь из стороны в сторону. Услышав, что меня приглашают, я открываю двери и входу внутрь.

Я впервые здесь. Дизайн кабинета выполнен в темных тонах. Слева находится небольшой кожаный диван Montgomery, рядом располагается шкаф с различными папками и документами, а в углу стоит напольная вешалка для верхней одежды. Просторно и минималистично. Перед закрытым, серыми плотными шторами, окном стоит деревянный лакированный стол, за которыми, в огромном кресле спиной ко мне сидит директор, постукивая пальцами по подлокотнику.

– Здравствуйте, мистер Браун, – неуверенно начинаю. – Мне сказали, что вы хотите меня видеть.

– Конечно, детка! – Моих ушей касается голос человека, которого я меньше всего хотела бы здесь видеть. – И не только видеть.

Он поворачивается на кресле, складывая ладони вместе, и стучит пальцами одной руки о другую, выражая нетерпение. На его лице играет зловещая и не предвещающая ничего хорошего улыбка.

Что происходит? Зачем он меня позвал сюда?

«Дурочкой не прикидывайся, а уходи отсюда», – подсказывает мне мой инстинкт самосохранения.

Я резко разворачиваюсь, стремительно направляюсь к двери и пытаюсь ее открыть, но она не поддается моим попыткам. Она заперта.

«Кто-то закрыл нас снаружи? Что за черт?»

Слышу скрип кресла, а затем характерные, слишком медленные, но уверенные шаги, заставляющие меня напрячься всем телом.

–Тише, тише, не бойся ты так. Мы всего лишь поболтаем с тобой, —шепчет на ухо, проводя указательным пальцем по моему подбородку.

Я поворачиваюсь и выставляю руку вперед в надежде отстраниться от него.

– Марк, что ты от меня хочешь? – спрашиваю, дрожащим голосом, пытаясь собрать все силы внутри себя в кулак.

–Ох, я думаю, ты догадываешься, чего я хочу.

Он улыбается на одну сторону, с силой хватает меня за запястье и тянет к столу, как тряпичную куклу. Другой рукой скидывает с него все бумаги, папки и гаджеты, которые с шумом падают на пол. Я пытаюсь вырвать руку из его цепкой хватки, но, с целью отрезвить меня или унизить еще больше, он бьет меня по лицу. Моя кожа мгновенно загорается от нестерпимой боли, которая распространяется ниже по всему телу.

Марк усаживает меня задницей на стол, обхватывает колени руками и, грубо раздвинув их, становится максимально близко, что меня начинает тошнить от него. Я хочу сдвинуть или поднять их, но он блокирует мои попытки, толкает в грудь, и я падаю на лопатки, ударяясь головой о деревянное покрытие стола.

Одной рукой он удерживает мои, а другой – начинает нагло и неприятно блуждать по моему телу: сжимает до боли грудь, надавливает на шею так, что в глазах начинают кружиться звездочки, утопая в грязной темноте.

– Не надо… Прошу, остановись… – прерывисто шепчу, когда он отпускает мое горло.

Марк лишь шире улыбается, а его глаза чернеют настолько, что, кажется, на меня смотрит сам дьявол, который специально поднялся из глубин ада, чтобы уничтожить меня. Он резким движение руки разрывает мой топ, оголяя грудь, и довольно облизывает губы, изучая голые участки моего тела. С силой сжимает нежную кожу обеими руками, пока я тщетно кричу и умоляю, чтобы он оставил меня в покое. Слезы заливают мое и без того мокрое лицо. Глаза настолько сильно болят, будто наполнены аммиаком.

– Отпусти меня! Я не хочу этого, ты делаешь мне больно!

Я делаю еще одну попытку вырваться из рук этого злодея, но все безуспешно… Я нахожусь в капкане, из которого попросту невозможно выбраться.

– Продолжай, детка, меня только сильнее возбуждают твои попытки дать мне отпор., когда ты пытаешься дать отпор, – говорит он, наклоняясь к моему уху. Он зарывается носом в моих волосах, опускается к уху и до моего оглушающего крика прокусывает мочку, кажется, насквозь.

– Сейчас я трахну тебя, а ты, как хорошая маленькая девочка, будешь стонать от удовольствия подо мной, – шепчет, скользя языком по шее и оставляя жгучий след своим мерзким поцелуем. – Тебе понравится, просто расслабься. Я очень опытен в этом. Наслаждайся каждой секундой, проведенной рядом со мной.

Я чувствую, как его правая рука скользит все ниже по моему телу, опускается между моих бедер. Подняв взгляд на него, я замечаю, как он закатывает от удовольствия глаза.

Когда он тянется к бляшке ремня на своих джинсах, я, пользуясь моментом, освобождаюсь от его хватки и бью его по щеке с такой силой, что моя ладонь начинает пылать и пульсировать.

–Ты, сука, совсем рехнулась?! – он замахивается и бьет меня в висок так, что, если бы я не лежала под ним на столе, я отлетела бы на несколько ярдов. – Я не разрешал тебе распускать свои ручонки, дрянь! Лежи смирно и просто получай удовольствие! Вряд ли тебя когда-либо трахали так, как это сделаю я.

–Отпусти меня, пожалуйста, – снова умоляю его. —Я не могу… я не хоч… – не успеваю договорить, и чувствую внезапную легкость, чувствую, что могу вдохнуть полной грудью.

Он поднимается с меня и отходит в сторону.

–Ну, раз ты сказала «пожалуйста», то конечно, – спокойно отвечает, не сводя с меня глаз, и скрещивает руки на груди.

Я удивленно смотрю на него, но решив не упускать свой единственный, но очень подозрительный шанс на спасение, на ватных ногах поднимаюсь со стола. Прикрывая грудь, порванной тряпкой в виде своего сценического топа, подбегаю к двери и дергаю ручку, стучу кулаками и отчаянно зову на помощь.

– Ты серьезно думаешь, что я трахал бы тебя в месте, в котором к тебе кто-то сможет прийти на помощь? – громко смеется, стоя прямо за моей спиной и опаляя горячим дыханием кожу.

Каждый дюйм моего тела замирает. Последнее, что я чувствую – острое проникновение иглы в свою шею. Я не успеваю его остановить. Приложив руку к месту укола, я ощущаю неприятную пульсацию, растекающуюся по всему телу. Твердое напольное покрытие вмиг пропадает под моими ногами. Мое тело парализовано. Я падаю.

– Теперь ты будешь паинькой.

Он тянет меня по полу за онемевшую руку, поднимает и, развернув к себе спиной, укладывает на стол так, что моя грудь, живот и лицо ощущают всю жесткость холодной поверхности. Я стараюсь сосредоточиться на дыхании, но у меня не получается… В этот момент я окончательно поняла, что у меня больше нет ни выхода, ни единого шанса спастись.

Я виновата в том, что оказалась здесь.

Я виновата, что согласилась на эту работу.

Я виновата, что зашла в этот кабинет.

Я виновата, что попала в лапы зверя.

И теперь мне не удастся сбежать…

Глава 6

ДЖОСЕЛИН

Я прихожу в себя на полу раздевалки, как выброшенная игрушка. Каждый участок моего тела пронзает адская ноющая боль. Я делаю попытку встать, но падаю обратно. Хватаюсь за ножку стула и с трудом поднимаюсь. Мои колени дрожат, и я с остановками добираюсь до зеркала. Смотрю на свое отражение и ужасаюсь: вся сценическая одежда разорвана в клочья.

Я поднимаю руку и касаюсь своего лица: на щеках черные потеки туши от нескончаемых слез, нижняя губа выглядит припухший от его ударов, в области скулы пятно засохшей крови, я провожу по ней пальцами и хмурюсь, испытывая острую саднящую боль.

Опускаюсь ниже и, под светом лампочек, замечаю на шее фиолетовые следы от его грубых прикосновений. Я снимаю с себя кусочек ткани, который еще вчера был кружевным топом, и вижу рваные царапины на своих ребрах. Я безэмоционально продолжаю изучать последствия роковой ночи: на запястьях, плечах и ногах виднеются синяки багрового оттенка, к которым невозможно прикоснуться, не испытывая боли, а на внутренней части бедра – остатки моей гордости в виде засохших капелек крови. Я уничтожена.

Тишину в комнате нарушает назойливый звук моего мобильного. Я ищу его, дрожащими руками задеваю стоящие на столе флаконы, и они с грохотом падают на пол, некоторые из них разбиваются, заполняя комнату горьким ароматом черешни и коньяка. Я опускаюсь на колени и открываю ящики один за другим, но телефона нигде не нахожу. Я провожу рукой под столом и в дальнем углу обнаруживаю свой гаджет, смотрю на экран и мое сердце начинает учащенно биться. Мама.

Я сижу на полу и просто пялюсь на имя контакта, не решаясь ответить. Когда звонок прекращается, я ищу в телефонной книге номер Эшли и мой палец застывает над ее фотографией. Если я сейчас ей позвоню, она будет винить себя за то, что со мной сделали. Кайл? Нет, он может быть рядом с Эшли. Я бросаю телефон на пол и хватаюсь руками за волосы, оттягиваю их и еле слышно плачу, думаю, пытаюсь найти выход из сложившейся ситуации и решаю идти домой.

Я медленно направляюсь к шкафу, держусь за низ живота, который пронзает тянущая боль при каждом моем движении. Достаю свою одежду, переодеваюсь и умываю лицо, в надежде придать ему более-менее человеческий вид.

Вызываю такси и иду к выходу из клуба, стараясь игнорировать всплывающие в голове картинки моего поражения, но неприятные, жгучие ощущения между моих бедер не дают мне этого сделать.

Я еду домой и, глядя в одну точку перед собой, думаю о том, что сейчас все может стать еще хуже.

Открываю дверь максимально тихо и захожу внутрь. Сейчас все, что я хочу сделать – подняться наверх и смыть с себя всю его грязь, тереть кожу до тех пор, пока не исчезнут следы от его прикосновений, его запах, впитавшийся в каждый дюйм моего тело. Медленно на носочках я прохожу мимо гостиной и, преодолев почти половину пути, меня останавливает разгневанный голос пьяной матери, сидящей на диване кромешной темноте. Я задерживаю дыхание в легких и застываю, испытывая леденящий холод, который растекается по моим венам.

– Джоселин Блумфилд, вернись сюда! Ты видела время?! Где ты шлялась? Зачем тебе телефон, если ты не отвечаешь на мои звонки?!

Я зажмуриваю глаза, опускаю голову и, стиснув зубы, спускаюсь на три ступеньки вниз.

– Мама, прости меня, можно я пойду к себе? – с трудом сдерживаю выступающие на глазах слезы.

– Что с тобой? – она держит одной рукой бокал красного вина, а другой брезгливо указывает в мою сторону, будто я ей противна.

– Все в порядке.

Она поднимается с дивана, подходит ближе ко мне и грубо берет ладонью мое лицо, поворачивает его из стороны в сторону, рассматривая мои раны.

– Кто это сделал и за что? – с нескрываемым интересом спрашивает, всматриваясь в мои глаза.

Если бы я не знала ее, могла бы подумать, что она беспокоится.

– Я упала, – вру.

– Да ладно?! А я в следующем году стану первой леди, – неудачно шутит, рассматривая мою шею и, заметив там темные следы, добавляет:

– Сними кофту.

Я нервно сглатываю и напрягаюсь от ее просьбы.

– И штаны.

– Не нужно, мама, – я хочу ее остановить, качаю головой и из моих глаз стекают первые капли, оставляющие мокрый след на щеках.

– Если сама не снимешь, это сделаю я! Показывай! – она придвигается ко мне еще ближе и тянется к толстовке.

Я отхожу на шаг и, глядя на ее разгневанное лицо, снимаю одежду, оставляя на теле лишь нижнее белье. Она смотрит на меня и ее взгляд с каждой секундой становится все мрачнее и жестче.

– Мам…? – шепотом произношу, вытирая щеки потной ладонью.

– Так вот, чем ты была занята! Поэтому ты не ответила на мой звонок?

– Мам, мне очень больно… Меня обманули и использовали…

Слезы продолжают стекать по моему лицу и я, заикаясь, хочу ей рассказать все, хочу, чтобы она меня успокоила, поддержала и защитила – сделала то, что обычно делают мамы для своих детей.

– Так вот, где ты работаешь, да? Торгуешь своим тощим телом, дрянь!?

– Ты меня слышишь вообще?! – не выдерживаю и включаю защитную реакцию. – Я говорю, что мной воспользовались. Меня обманом заманили в кабинет директора, чем-то накачали и… изнасиловали, – последнее слово произношу прерывисто.

– Так ты еще и под наркотиками пришла домой?! – она игнорирует мое признание.

– Ты только это поняла из сказанного мной?

Я отчаянно вздыхаю и плавно скольжу взглядом по ее лицу, которое не выражает ничего, кроме гнева. Только ее гнев направлен не на того, кто изнасиловал меня, а просто на меня.

– Ты сама во всем виновата, – начинает повышать голос. – Ты и только ты! Ведешь себя, как дешевка и раздвигаешь ноги перед непонятными мужиками, разве я тебя этому учила, бесстыдница?!

– Вот, смотри, мама! – я не выдерживаю ее осуждающих слов и поднимаю руку, указывая на свою шею, руки и лицо. – Смотри, что со мной сегодня сделали! Ты говорила мне, что с 18 лет я сама должна себя обеспечивать! Ты говорила, что я сама должна заработать деньги на свою учебу! Этим я и занималась! Я работала в ночные смены на автомойке, пока ты была в длительных командировках и ночных встречах! Но меня уволили из-за одного урода, поэтому пришлось идти в другое место, чтобы заработать деньги на свое будущее. Я пошла танцевать. Да, представь себе, я танцую и делаю это хорошо! Я никогда не подпускала к себе никаких мужиков, потому что все, что я хотела – это уехать из этого чертового города, уехать от тебя! – я злюсь и мой голос срывается на последних словах. – Но то, что произошло сегодня, в этом нет моей вины. Я не хотела этого. Меня использовали, изнасиловали, надругались, трахнули против моей воли, как ты этого не поймешь? Почему ты меня не слышишь? Может мне привести еще примеры синонимов того, что со мной сделали? Или этого достаточно, мамочка?!

– Да, как ты смеешь так со мной разговаривать? Я твоя мать!

Она замахивается и со всей силы бьет меня по лицу. Я мгновенно поднимаю ладонь к разгоряченной щеке и пристально смотрю на ее полное ненависти и осуждения лицо.

– У тебя язык развязался, и ты решила выговориться? Так я сейчас быстро завяжу его обратно.

Она подходит к шкафу и достает ремень. Я непроизвольно делаю шаг назад.

– Понятно почему отец ушел от тебя. Только непонятно, почему оставил меня с тобой, – вырывается из меня.

– Что?! – ее брови взлетают вверх от удивления, а ноздри раздуваются от злости и она целенаправленно надвигается на меня, как цунами. – Ты осмелилась дерзить мне, мерзкая девчонка!?

Она поднимает руку с ремнем в попытке ударить меня, но я перехватываю ее и с вызовом смотрю на ее бегающие в замешательстве глаза.

«Не ожидала? Я тоже, если честно».

Она вырывает свою руку, поднимает стоявший на столе бокал и делает несколько глотков красного напитка.

– У тебя есть полчаса, чтобы собрать свои вещи и убраться из моего дома! Я терпела все твои выходки, но это уже слишком. Ты – позорная, никчемная, пустая, ни на что не способная девчонка! Ты такая же, как твой отец! Ты не заслуживаешь жить рядом со мной! И, если ты хоть кому-то посмеешь пожаловаться или рассказать, что с тобой якобы сделали, я тебя уничтожу! Не смей портить мою выработанную годами репутацию. Уходи! Я больше не хочу тебя видеть здесь. У меня не может быть дочери – шлюхи!

Она допивает вино, бросает бокал в стену позади меня, и он разбивается на множество осколков. Точно так же, как и мое сердце.

Я поднимаю с пола свою одежду, и иду наверх, надеваю водолазку, которая полностью закрывает мою шею и руки, черные штаны и складываю необходимые вещи в чемодан. Если еще 5 минут назад я готова была плакать и молить о прощении, то теперь я настолько эмоционально опустошена, что не могу выдавить ни единой капельки из глаз.

Зачем она так со мной? Я ведь не просила ее производить меня на свет, для нее я причина всех ее бед и неудач. Я не нужна ни маме, ни отцу, я давно живу сама по себе, но я так чертовски устала. Устала, что не могу прийти домой и обнять маму, не могу рассказать, как меня разрывает изнутри, не могу поплакать в плечо и ощутить себя в безопасности.

Забираю из шкафа накопленные деньги, и одну фотографию, на которой мы, как мне тогда казалось, были счастливы втроем. Закрываю чемодан и спускаюсь вниз. Останавливаюсь рядом с грудой осколков и думаю: что, если она погорячились? Что если у нее неприятности на работе, и она просто по привычке сорвалась на мне?

«Кого ты хочешь обмануть, Джоселин Блумфилд?! Ты ей не нужна!»

Осмотрев свой такой чужой дом, я пытаюсь найти в памяти что-то хорошее, но там ничего не осталось: в гостиной, где стоит телевизор, мама постоянно смотрела свои сериалы и пила крепкие напитки, а после кричала и била меня ремнем за то, что я просила ее включить свой любимый мультик; на кухне мама ставила меня в угол на колени за то, что я съела последний йогурт из холодильника; в ванной она специально включала ледяную воду, когда я купалась, чтобы я делала это быстрее. Хорошие воспоминания, даже если они и были, давно уничтожены агрессией мамы.

Я берусь за ручку входной двери и выхожу на темную улицу, свежий воздух моментально проникает в мои легкие, и я вздрагиваю от холода. Достаю телефон, чтобы написать Эшли или Кайлу, и вижу сообщение от мамы:

«Ушла? Забудь мой номер телефона и адрес! Никогда не звони, ни пиши и не приезжай сюда! Больше тебя не существует для меня! Повторяю, только попробуй испортить мою репутацию, и ты пожалеешь, что вообще существуешь! Прощай!»

Это написала родная мама. Дрожь пронзает мое тело, вырываясь наружу отчаянными всхлипами, и я закрываю руками глаза и обессилено сажусь на землю.

Я решаю позвонить Эшли и попросить остаться на ночь у нее, но она сейчас у своего парня и говорит, чтобы я, не раздумывая приезжала туда. Я вызываю такси и еду к дому своего лучшего друга. Он живет со старшей сестрой, которая взяла опеку над ним, когда их родители погибли в авиакатастрофе.

Мы дружим сколько я себя помню. Познакомились с ним в начальной школе: он испортил мою тетрадь с прописями, а я вылила краску на его альбом из-за чего нас поругали, а мы стали друг для друга братом и сестрой. Он знает обо мне все, так же, как и я о нем.

Немного позже к нам перевелась из другой школы Эшли. Для всех она была слегка сумасшедшей: на обществознание она принесла из дома свою ручную ящерицу, сажала ее рядом с собой и говорила всем, что это ее лучший друг. Однажды ее лучший друг пропал и Кайл, как настоящий герой, помог найти его. С того момента мы начали дружить втроем. А в старшей школе, в силу влияния и изменения гормонов, у них случилась взаимная симпатия. Они идеально друг друга дополняют.

Стучу в дверь, через секунду она открывается, и я падаю в групповые объятия. Я чувствую себя в защитном коконе и просто сдаюсь: даю волю своим эмоциям, плачу, всхлипывая, а они успокаивающе гладят меня по спине и поочередно целуют в макушку.

Мы проходим на светлую, уютную кухню и Эшли достает с нижнего шкафчика бутылку кукурузного Бурбона и три стакана. Наполнив два из них, смотрит на меня и увидев одобрение, наполняет третий. Сегодня я потеряла все важное, и думаю, что алкоголь – это то, что мне сейчас нужно.

Залпом выпиваю янтарную жидкость и не чувствую горечи. Настолько паршиво внутри, что даже крепкий алкоголь не смог привести мои рецепторы в порядок и реагировать правильно. Я ставлю стакан на стол, прошу еще и начинаю рассказывать частичную правду о сегодняшнем дне, не упоминая произошедшее в кабинете клуба.

– Джо… – Кайл становится рядом со мной и кладет руку на плечо. – Мне так жаль.

Он обнимает меня со спины, и я напрягаюсь. Мозг автоматически воспроизводит в памяти картинки, которые я так тщательно блокировала.

«Нет, Кайл, отойди, пожалуйста!».

– Джо, если хочешь можешь остаться пожить у нас, – предлагает друг.

– Спасибо, ребята, – выдавливаю из себя улыбку. – Если можно, я очень хотела бы принять душ и лечь спать.

– Конечно.

Эшли провожает меня в гостевую комнату, дает полотенце, одежду и оставляет меня одну.

Я раздеваюсь и вхожу в душевую кабину, включив горячую воду, закрываю глаза и поднимаю лицо к потоку жидкости, но как бы не старалась, я не могу расслабиться, все мои мысли возвращаются в кабинет. Трясущимися руками намыливаю мочалку и старательно стираю с себя прикосновения Марка, до боли тру кожу и ее привычно бледный оттенок становиться багровым.

Я плачу, мои слезы смешиваются с водой и ручьем стекают по телу, всхлипываю и бью себя кулаками по ногам, желая принести себе физическую боль. Беззвучно кричу, закрывая рот ладонью и опускаюсь вниз, проглатывая очередной приступ истерики. Обхватываю свои колени руками и трясусь. Мне дико холодно, меня знобит, когда в ванной стоят клубы обжигающего пара.

Я пытаюсь успокоиться и шепотом повторяю себе, покачиваясь из стороны в сторону:

– Я справлюсь. Я всегда со всем справляюсь. Я переживу это. Я смогу. Я начну новую жизнь! Мне станет легче!

Рано утром я спускаюсь на кухню, готовлю себе крепкий черный кофе и наблюдаю за рассветом в окно.

«Интересно, для меня теперь все будет таким серым и безжизненным?»

За ночь я так и не смогла уснуть, как только закрывала глаза, видела его ухмылку и довольное лицо. Я четыре раза принимала душ и каждый раз мне казалось недостаточно.

Я слышу звук шагов по лестнице и поворачиваю голову в сторону: ребята держатся за руки, улыбаются и выглядят такими счастливыми, беззаботными и влюбленными. Я вытираю рукавом толстовки скатившуюся слезу от осознания того, что у меня никогда такого не будет. Я испорчена и сломлена внутри так что, вряд ли найдется тот, кто сможет починить меня.

– Джо, ты так рано проснулась, – говорит Эшли, отстраняясь от Кайла. – Как ты?

– В порядке. Плохо чувствую себя, ночь практически не спала. Пойду еще полежу, – сделав последний глоток кофе, отправляюсь в гостевую комнату, ложусь на кровать и изучаю стеклянную люстру.

Через час я слышу, как открывается дверь и смотрю на вошедшего.

– Джо-Джо, хватит хандрить, дорогая! – надувает пухлые губы Эшли и садится на кровать, подгибая под себя ноги.

– Эшли, я просто хочу отлежаться, не переживай, я в порядке.

– Ты меня не обманешь. Я знаю тебя, тебе нужно развеяться, отключиться от неприятной ситуации с мамой, пойдем погуляем? Пожалуйста! – она складывает руки в молящем жесте, выпучивает нижнюю губу и жалобно смотрит на меня.

– Эш, я правда не хочу.

– Тогда я весь день буду лежать рядом и смотреть на тебя.

Она забирает из-под моей головы подушку, бросает ее рядом и ложится, разворачиваясь ко мне лицом. Я чувствую на себе пронзительный взгляд и тихое дыхание.

– Ты серьезно? – поворачиваюсь и смотрю на подругу.

– Конечно. Будешь лежать ты – буду лежать я. Теперь я твое зеркало, – она улыбается и прищуривает глаза.

Я держусь от силы минут десять и сдаюсь на недолгую прогулку. Подруга целует меня в щеку и выходит из комнаты. Я закрываю лицо руками и вздыхаю. Эшли права, я должна отключиться от неприятной ситуации. Но самое ужасное то, что я не знаю какая из ситуаций неприятнее: с мамой или с Марком.

Кое как замазываю синяк на лице и разбитую губу, надеваю вчерашнюю черную водолазку, скрывающую шею и руки, и синие джинсы мом.

Мы направляемся в торговый центр, где проводим весь день вдвоем: сначала ходим по магазинам, где Эшли покупает себе несколько новых вещей, а я, ссылаясь на то, что у меня есть все необходимое, не покупаю себе ничего. После этого мы смотрим какой-то веселый мультик и опустошаем два больших ведерка с попкорном и пару банок кока-колы. Я даже несколько раз улыбаюсь. Потом мы идем кататься на роликах, и я чувствую, что мне действительно становится немного легче и мой мозг отвлекается от непрошеных мыслей.

Когда мы возвращаемся к Кайлу, нас встречает голос его сестры, Алексы, доносящийся из кухни:

– Привет, девочки!

– Привет, – одновременно отвечаем.

– Разве она не уехала по работе? – шепотом спрашиваю подругу.

– Я тоже так думала, – пожимает плечами Эшли.

– Девочки, где вы были? Кайл уже сообщил мне, что вы пока что поживете здесь. Я хотела представить вам моего молодого человека, – она указывает на сидящего к нам спиной парня. – Знакомьтесь, Майкл Браун.

Я смотрю на мужчину и мое горло будто снова сдавливают грубые мужские руки, лишая кислорода. Он подстроил это для своего дружка. Он соучастник этого преступления. И он здесь. Дома у Кайла.

«Джо, делай глубокий вздох.»

Он поворачивается и на его лице появляется кривая полуулыбка, доказывающая, что он понимает, о чем я думаю.

Надо что-то делать. Я не могу здесь оставаться. Я не хочу здесь быть.

«Так соберись, Джо! Хватит паниковать. Джулия. Точно. Сейчас же поднимусь наверх и напишу ей, что приеду.»

– Джо? Ты меня слышишь? – Алекса выводит меня из транса, машет перед лицом своей ладонью.

– Что? Прости, я задумалась. Не ожидала вас здесь увидеть, – проигнорировав его протянутую руку, я складываю свои в карманы. Он качает головой и, облизнув губы, улыбается.

– Вы знакомы? – спрашивает Алекса, хмуро глядя на меня.

Я поворачиваюсь к подруге, а она, обнимая подошедшего к ней Кайла, качает головой, показывая знак: «Мы его впервые видим». Видимо я чего-то не знаю. Ладно. Я поворачиваю рычаг своих эмоций на режим «выкл».

– Извините, видимо я вас с кем-то перепутала, – выдавливаю из себя максимально дружелюбную улыбку. – Вы не против, если я прилягу, чувствую себя неважно?

– Конечно. Тебе что-то принести? – спрашивает Кайл.

– Нет, не беспокойся, – одарив его улыбкой, поднимаюсь на ватных ногах в комнату.

Я подхожу к чемодану, и, достав ноутбук, пишу тете, что серьезно поругалась с мамой и приеду к ней. Она сразу же отвечает одобрительным ответом. Осталось сообщить друзьям о своем решении.

Эта ночь – копия предыдущей, только в этот раз, кроме Марка в видениях приходит Майкл. Я решаю спуститься на первый этаж и заварить свой любимый напиток.

– Не спится?

Кружка едва не срывается из моих рук из-за испуга.

– Как видишь.

– Кошмары мучают? – он походит ко мне ближе. – Марк был с тобой настолько груб? – он берет прядь моих волос и принюхивается к ним.

«Фу. Меня сейчас стошнит.»

– Ты все знаешь, – отстраняюсь от него, ставлю кружку на стол и поднимаю полные уверенности глаза на него. – И не боишься, что я пойду в полицию и ты можешь стать соучастником преступления, Майкл?!

– Ты не осмелишься, детка. Да и с нашими связями, ты вряд ли сможешь что-то нам предъявить, особенно Марку. Тебе никто не поверит. И думаю, что рушить репутацию своей мамочки, ты тоже не станешь, – с улыбкой чеканит каждое слово.

– Зачем ты здесь? Зачем тебе Алекса?

– Она хорошенькая, но тебя это не должно волновать. Так теперь ты живешь здесь? – он садится на стол и складывает руки на груди. – А то Марк вчера приходил в клуб с букетом цветов, а выяснилось, что ты туда даже не приходила, и дома второй день уже не ночуешь. Не против, если я дам ему наводку?

– Ты не посмеешь! – почти кричу, сжимая до боли кулаки.

– Да тише ты, тише! Разбудишь всех! Ты ему правда понравилась, и он не против повторить. Так что можешь радоваться, что смогла очаровать такого, как он.

– Обойдусь, – коротко отвечаю и собираюсь уйти, но он хватает меня за руку и шепчет на ухо:

– Жаль, но я все-таки скажу ему, где тебя найти. Мне кажется, вы будете замечательной парой.

Я вырываю руку и бью его по лицу. Поднимаюсь наверх, закрываю двери и, прислонившись к ней спиной, скатываюсь вниз, все мое тело содрогается, нервы на пределе.

Я должна улететь как можно скорее, поэтому беру ноутбук и трясущими пальцами набираю в поиске билеты на рейс «Чикаго-Бостон». Ближайший будет завтра ближе к полуночи. Бронирую и пишу тете о сменившихся планах.

Утром я сообщаю друзьям о том, что тетя пригласила меня к себе.

– Бостон?! Почему Бостон?! А как же академия Нью-Йорка?

– Планы немного изменились и сначала я хочу встретиться с тетей. Я уже купила билет на ночной рейс. Проводите меня?

– Спрашиваешь! Конечно! – отвечает Кайл.

– Может сходим куда-то напоследок? – предлагаю, понимая, что, если я сегодня уеду, неважно, где я буду, но сюда я больше не смогу вернуться.

– На наше место? А потом можно где-то поесть и прогуляться по парку.

– Я согласна. Встречаемся на выходе через 30 минут.

Погода стоит пасмурная, будто природа отражает мое внутреннее состояние: прохладный ветер колышет ветки зеленых деревьев, небо все еще затянуто после ночного дождя, но сегодняшний день несмотря ни на что, мы должны провести вместе.

В парке немноголюдно: на лужайке, около озера, люди выгуливают своих собак, которые радостно бегают друг за другом, словно беззаботные дети.

Мой взгляд перемешается на шедшую навстречу нам семью, посреди них идет маленькая девочка лет четырех, родители приподнимают ее за руки, и она радостно смеется и перепрыгивает лужи.

Когда мы приближаемся к нашему месту, я вспоминаю, как мы впервые здесь оказались:

– Помните тот день? – останавливаюсь, глядя вперед.

– Как вчера.

– Как сегодня, – одновременно говорят друзья и мы грустно улыбаемся.

– Мы тогда неделю не ходили в школу. Я думал, что твоя мама больше не выпустит тебя из дома.

– Да, я, если честно, тоже так думала.

Мы стоим напротив большого фонтана, и вспоминаем тот день:

У Эшли умер домашний питомец. Она ни с кем не разговаривала и плакала, держа в руках маленькую коробку-гробик. Я предложила ей увековечить память ее «друга» и похоронить его в знаменательном месте.

Мы втроем сбежали со школы после первого урока и отправились в парк. Дошли до центра, где находился прекрасный фонтан, рядом с которым стояла старая беседка. Я предложила спрятаться там, кремировать ящерицу и развеять прах в воде.

После проведения церемонии мы поместили пепел в кувшин и отправились к фонтану. Развеяв по воде прах «друга», мы стояли, обнимались и плакали, и в тот день дали друг другу обещание: быть всегда рядом и поддерживать друг друга, чтобы не случилось.

«Простите ребята, но дальше без меня».

Остаток дня мы катаемся на аттракционах, едим мороженое и сладкую вату. И когда приходит время выезжать, ребята не отходят от меня, пытаются развеселить, и я делаю вид, что у них это получается.

Когда мы приезжаем в аэропорт, я не могу сдержать слез и Эшли крепко обнимает меня.

Мы договариваемся созвониться, когда я буду у тети и сказав, что люблю их, я вытираю мокрые глаза и ухожу.

Через три часа я появляюсь в аэропорту Бостона и, получив свой багаж, среди встречающих людей, я нахожу ее – красивую, стройную женщину, с роскошными длинными волосами цвета пепла и голубыми глазами. Ее тонкие пальцы нервно треплют ремешок сумки, а взгляд мечется, выискивает среди людей меня. Это чувство согревает меня изнутри. Я нужна ей, а она нужна мне.

– Джулс! – кричу и машу рукой, привлекая к себе внимание.

Она фокусирует на мне взгляд и ярко улыбается. Я подбегаю к ней, и она обхватывает меня так крепко, что мои внутренности соприкасаются с ребрами.

– Моя Джо! – отстранившись, нежно, с любовью произносит тетя и дает волю скопившимся слезам. – Я так скучала по тебе. Поедем скорее домой! – берет меня за руку тянет к своей машине.

Домой. Пусть и временный, но теперь это мой дом, где меня по-настоящему любят.

По пути я рассказываю тете тоже самое, что и друзьям и прошу не связываться с мамой. Теперь я намерена начать новую жизнь, где ее не будет.

Дом у тети большой и очень светлый, она выделила мне просторную комнату с ванной комнатой, и сказала, что я могу быть здесь столько, сколько захочу.

Я предаю свою мечту, но, кажется, я не смогу больше нормально танцевать. Мне нужно время. Может быть, в следующем году я изменю свое решение. Но пока что я хочу провести этот год здесь.

Проспав почти весь день, мы все-таки выбираемся вечером на экскурсию по Бостону. Город кажется просто огромным, чистым и безумно красивым по ночам. Тетя показывает мне некоторые достопримечательности, парки, и архитектурные сооружения и мне кажется, что я попала в прошлое со всеми современными приспособлениями. После экскурсии, мы решаем поехать в главную кофейню тети, выпить бостонский кофе и отведать мандариновые маффины.

Кофейня оказывается еще роскошнее, чем на видео, которые я получала: если бы площадь была немного больше, то эта кофейня могла бы претендовать на звание ресторана. Высокое светлое помещение наполнено запахом уюта и тепла, я уверена, что каждый посетитель ощущает себя, как дома.

– Дорогая, ты поедешь в Нью-Йорк?

Джулия ставит на стол две чашки кофе и фирменный десерт.

– Не знаю, но, если ты не против, я хотела бы остаться здесь на некоторое время. Мне нужна смена обстановки.

– Джо-Джо, ты шутишь? Ты можешь оставаться со мной навсегда!

– Тогда, если ты не против, ближайший год я буду твоей соседкой, – откусываю мягкое, ароматное тесто. – Только у меня одно условие: я должна найти работу.

– Хорошо, – кивает, зная меня и мои принципы, поэтому даже не спорит.

Через несколько дней, после разговора с тетей, нахожу себе подработку в кинотеатре. Проработав там месяц, я начинаю слишком быстро уставать, тело ломит и знобит, я несколько раз теряю сознание, а от привычной еды меня выворачивает наизнанку.

Тетя замечает это и в один из дней приносит мне тест на беременность. И тогда я по-настоящему ужасаюсь. Этого не может быть. Нет. Мой первый раз и такой «удачный». Это невозможно. Но увидев положительный результат, я падаю на прохладную плитку коленями и понимаю, что я беременна. Беременна от человека, который меня изнасиловал.

Когда я выхожу из ванной со слезами на глазах, на кухне сидит тетя, и увидев меня, понимает все без слов. Она подходит ко мне и крепко обнимает, не настаивая на разговоре.

– Я должна сделать аборт, – тихо произношу и чувствую, как Джулию шатает от моих слов.

– Джо, не надо, – шепчет на ухо. – Мы справимся.

– Я не хочу его, он мне не нужен! – резко говорю и отстраняюсь от нее.

– Как ты можешь такое говорить, дорогая? Ребенок – это счастье! Ты станешь самой лучшей мамой для него!

– Я не хочу повторять судьбу своей матери и всю жизнь ненавидеть ребенка, он этого не заслуживает.

– Ты не будешь такой! Ты не она! И почему ты думаешь, что будешь ненавидеть малыша?

– Как я могу любить человека, который появился путем изнасилования!? – не выдерживаю и вываливаю на нее правду.

– Что? – тетя застывает на месте и ошарашено смотрит на меня.

– Да, Джулс, я рассказала тебе не все, – начинаю, вытирая мокрые щеки. – В тот день, когда я тебе написала, меня изнасиловали на работе. Я не смогла его остановить и защитить себя, я сама пришла к нему, понимаешь? – я останавливаюсь и проглатываю добравшийся к горлу ком. – Я работала танцовщицей в клубе, чтобы накопить недостающую сумму для переезда и в тот день должна была получить свои деньги. Меня пригласили в кабинет директора, но на его месте оказался совершенно другой человек – парень, который воспользовался мной. А когда я пришла в себя, добралась домой, и мама увидела раны и синяки на теле, обозвала шлюхой и выгнала меня, – я прерываюсь, громко выдыхаю и поднимаю на нее глаза. – Ну вот, я рассказала. Поэтому я не хочу этого ребенка.

– Когда мне было семнадцать, – прерывает тишину Джулия, – я встречалась с мальчиком, и он настаивал на том, чтобы мы с ним переспали, я отказывалась, и в один из дней, на вечеринке, он подсыпал мне что-то в напиток и…– она замолкает, – в следствии чего, я забеременела, юная, без работы, без поддержки. Когда узнал мой брат – твой папа, он посоветовал сделать аборт, и я, недолго думая, согласилась. И не было ни минуты, чтобы я не жалела о своем поступке. Я не могу иметь детей. Я осталась одна на всю жизнь. Я не желаю тебе пройти через такое. Поэтому, пожалуйста, подумай и прими решение, я готова к любому, – она встает и наливает мне стакан воды. – Просто помни, что, если ты решишь его оставить, я буду всегда рядом с вами, буду вас поддерживать и помогать, стану малышу самой настоящей бабушкой, и не будет дня, чтобы он усомнился в этом. Я обещаю тебе, – договаривает и оставляет меня наедине с мыслями.

«Что мне теперь делать?»

Часть II

«Освободи меня»

Глава 1

*шесть лет спустя*

КСАВЬЕР

– Джейкоб Харрис?

В кабинет входит седовласый мужчина в форме, и все присутствующие в зале оборачиваются в мою сторону.

– Кайл Холмс?

Теперь все завистливые взгляды направлены на меня и моего друга, с которым мы по чистой случайности оказались сослуживцами в армии. Он —единственный здесь человек, который знает, кто я такой на самом деле.

Так вышло, что после аварии, отец организовал мой перелет в Нью-Йорк, где я полгода находился под наблюдением врачей, которые занимались моей реабилитацией. Я учился не только ходить, но и жить заново. Жить без своей настоящей семьи.

Когда все мои кости срослись, а раны затянулись, оставляя после себя едва заметные шрамы, мистер Чен – ветеран Вьетнамской войны и инвалид, с которым я познакомился на совместных психологических тренингах, дал мне своего рода пинок под зад, чтобы я выбрался из темной «ямы». Он стал тем человеком, благодаря которому я решился пойти в армию и стать тем, кем являюсь сейчас.

Вот уже шестой год я хожу по земле и дышу воздухом под именем Джейкоб Харрис. Человеком, который начинал свой путь как обычный рядовой в армии, а сейчас сидит в штаб-квартире Федерального бюро расследований. Не скажу, что эти годы пролетели как один день, но они были весьма продуктивными для меня.

Кайл Холмс оказался отличным парнем, младше меня на несколько лет. Наша дружба началась с драки во время построения, когда он пытался назвать при всех мое настоящее имя. Когда нас отправили в наряд, он рассказал, откуда знает меня. Я напряг свой мозг и вспомнил нашу первую встречу в тренировочном зале. Тогда я понял, что человек, который может за себя постоять и, несмотря на разбитое лицо, добьется правды, заслуживает доверия, поэтому я рассказал ему, как оказался в армии.

Он, в свою очередь, поделился своей историей. Оказалось, девушка, которую он любил всем сердцем, изменила ему в его же доме со своим начальником. Кайл решил направить свой гнев в полезное русло и изнурял себя тренировками до полуобморочного состояния, а позже решил отправиться на службу подальше, как он сказал, от всего, что напоминало ему прошлое.

– Добрый день, агент Харрис и агент Холмс! – Мужчина средних лет поднимается с кожаного кресла и быстрым шагом направляется к нам, протягивая руку в знак приветствия.

– Здравствуйте, сэр! – поочередно отвечаем и пожимаем его руку.

– Не буду врать и делать вид, что я не в курсе. – Он поворачивается ко мне и, слегка сморщив брови, продолжает: – Джейкоб Харрис – фикция, которую вам так хорошо удавалось делать реальной. Я знаю, кто вы такой, – говорит он, изучая черты моего лица, словно видит впервые. – Ксавьер Элфорд, мы выбрали вас не просто так. Несомненно, вы показали отличный, даже превосходный, результат во время обучения, прохождения практики и сдаче экзаменов. Ваша физическая подготовка на высоком уровне, даже после случившегося с вами ранее. Ваши достижения гораздо значительнее, чем у остальных…

– Сэр, если вы пригласили меня для того, чтобы похвалить, то я и сам прекрасно все это знаю, – перебиваю его, показывая, что я максимально «не заинтересован» в его предложении, а желаю скорее свалить отсюда.

–То, что нужно, – произносит он, растягивая губы в тонкую линию улыбки. – Тогда перейдем к делу? Агент Элфорд, последние полгода наши сотрудники ведут расследование в Чикаго, связанное с незаконными поставками наркотических веществ в особо крупных размерах.

Я молчу, внимательно слушая то, что он собирается мне предложить.

– За это время наши коллеги вышли на одного из покупателей. Он сообщил, что существует некий закрытый клуб, где проводятся заседания и переговоры с «важными» людьми. Вам, наверное, известно, что ваш брат принимал во всем этом непосредственное участие?

Я отрицательно качаю головой.

– Несколько дней назад выяснилось, что он украл у владельца клуба крупную сумму, после чего просто исчез, – сообщает он, делая слишком долгую паузу.

– Продолжайте, – чуть более резким тоном, чем следовало бы, я прошу его, но он невозмутимо оставляет это без внимания.

– Учитывая сложившуюся ситуацию, я хотел бы предложить вам взять на себя ответственную задачу. Предполагается, что вы, выдавая себя за вашего брата, проникнете в клуб. Ваша основная цель – собрать ценную информацию, которая поможет нам выявить и задержать дилера.

– Прошу прощения, но не было бы правильнее обсуждать данное поручение в мое отсутствие? – с легким прищуром и жестом указав на себя, спрашивает Кайл.

– Агент Холмс, вы должны быть в курсе этой информации, чтобы избежать необходимости повторять все дважды.

– Понял, слушаю внимательно, – отвечает Кайл, уголками губ изображая легкую перевернутую улыбку и пожимая плечами.

– Итак, возвращаясь к сути. Пока вы, Ксавьер, будете исполнять роль Марка и завоевывать доверие владельца и сотрудников клуба, вы, Кайл, должны будете занять позицию в рядах Чикагской полиции. У вас есть сутки на принятие окончательного решения, и завтра утром я жду вашего ответа в своем кабинете для обсуждения дальнейшего плана действий. Рассчитываю на ваше полное сотрудничество.

После завершения разговора мы покидаем кабинет и неторопливо направляемся к кафе, каждый погружен в свои собственные размышления.

–Что думаешь, Джей? – вдруг спрашивает Кайл, отрываясь от своего круассана.

– А что тут думать, Кайл? – отвечаю я, откинувшись на спинку стула и сложив руки за головой, с улыбкой смотря на его удивленное лицо. – Все идет так, как я и планировал.

– То есть, ты знал о Марке?

– Частично. Я удаленно взломал его компьютер и нашел несколько кусочков полезной информации для себя. Этот парень даже не удосужился очистить историю браузера, и среди всего прочего я обнаружил, что он забронировал билет в одну сторону на Фиджи, – говорю, рассматривая, как расширяются глаза Кайла. – Я догадывался, что за нами придут. Я —внешняя копия брата, а ты – отлично ориентируешься в Чикаго.

– Ты страшный человек, мистер Харрис! Я бы точно не хотел с тобой ссориться, – Кайл усмехается и делает глоток капучино. – Сегодня же займусь очисткой своей истории поиска, спасибо, что предупредил, с кем я живу, – шутливо добавляет он.

– А ты как, согласен на это дело? – интересуюсь я.

– П-ф-ф, спрашиваешь! Мне уже становится скучно здесь, а работа под прикрытием кажется увлекательным опытом. Более того, это может хоть немного помочь тебе разобраться в той запутанной истории. За то время, что мы здесь провели, я к тебе привязался, друг, и готов помочь тебе, но и нашему правительству, конечно же, тоже, – говорит он, многозначительно закатывая глаза на последних словах.

После ланча Кайл сообщает, что ему нужно забрать посылку от своей подруги детства, а я отправляюсь в квартиру, которую мы снимаем на двоих.

Я прохожу в свою комнату, скидываю с себя форму и переодеваюсь в удобные домашние штаны и футболку. Включаю ноутбук и принимаюсь проверять сохраненные материалы с камер видеонаблюдения аэропортов Чикаго. Складываю руки на затылке и довольно улыбаюсь, смотря на человека на экране.

– Ну что, братец, вот и пришла моя очередь занять твое место, —произношу вслух.

–Джей?

Громкий голос вынуждает меня отвлечься от своего занятия, закрыть ноутбук и медленно подойти к двери. Взглянув в глазок, я вижу там очаровательное лицо нашей соседки – Мии.

Открываю дверь, и передо мной стоит девушка, которая кажется олицетворением дикости и страсти. Ее огненно-красные волосы пылают, как яркое пламя, карие глаза сверкают, словно растопленному горячему шоколаду, а безупречная фигура захватывает дух. Она смотрит на меня изголодавшимся взглядом, вызывающий внутри меня желание.

– Привет, Мия, – ухмыльнувшись, приветствую девушку, заострив внимание на ее оголенной шее.

– Кайл дома? – спрашивает она, заглядывая за мою спину, и я отрицательно качаю головой.

Мия бросает быстрый взгляд через плечо, словно проверяя, не следят ли за ней, и в следующую секунду стремительно врывается в квартиру. Она сбрасывает с себя топ, оголяя пышную грудь, и с жадностью набрасывается на мои губы. Я погружаюсь в ее страстный поцелуй, ощущая жар ее дыхания. Кончиками пальцев я нежно исследую изгибы ее утонченного тела, в то время как она нежно царапает мою шею своими острыми ноготками, оставляя едва заметные следы.

Наши губы на мгновение отрываются друг от друга, встречаясь в поразительном взгляде. Я решительно пригвождаю ее к двери и наклонившись к ее шее, проворачиваю ключ в замочной скважине, отрезая нас от остального мира.

– У нас есть от силы минут пятнадцать, – шепотом произношу, обхватывая ладонями ее задницу и усаживая на себя так, что ее ноги скрещиваются за моей спиной.

Она смотрит на меня, совсем не нежно поглаживая шею своими тонкими пальцами, и приближает свое лицо к моему, возобновляя поцелуй. С слегка приоткрытыми глазами я направляюсь к дивану и укладываю девушку на мягкий, приятный на ощупь материал.

Отстранившись от нее, я стягиваю с себя футболку, чувствуя, как ее взгляд скользит по моему телу. А после не только взгляд. Ее руки поднимаются вверх по торсу, а затем уверенно опускаются к уже затвердевшему члену. Откинув от него ее руку, я нависаю над ней и легко касаюсь языком ее горячей кожи, получая в знак вознаграждения ее довольный, прерывистый стон. Вспомнив, что у нас не так много времени, я опускаюсь ниже, стягиваю с нее оставшуюся часть одежды, в виде джинсовых шорт и ввожу в нее два пальца, и она выгибается им навстречу.

– Джей, – стонет, – пожалуйста.

Я поднимаюсь, собираясь направиться в комнату за защитой, но Мия меня останавливает, схватив за запястье.

– В кармане, Джей, – она указывает пальцем на свои шорты.

Мне нравится, что эта девушка понимает, что больше чем секс – у нас ничего и никогда не будет. И мне удобно, и ей хорошо.

Я надеваю презерватив и резким толчком вхожу в нее, двигаюсь все чаще, набирая темп и, для большего удовольствия, просовываю руку между нами, нащупывая ее набухший бугорок. Она зарывается пальцами в моих волосах, затем опускает ладони ниже, и яростно, как дикая кошка, царапает спину. После того, как ее накрывает волна оргазма, я ускоряюсь, заканчивая сразу после нее и, отстранившись, ложусь на диван.

– Это было хорошо! – говорит она, натягивая одежду обратно. – Только в следующий раз заходи ко мне сразу, как придешь с работы.

– Я как раз хотел поговорить с тобой об этом, – говорю, поднимаясь с дивана и направляясь на кухню. Подхожу к раковине и, набрав в стакан воду прямо из крана, делаю несколько глотков.

Она подходит, приглаживая торчащие волосы, и смотрит на меня в ожидании.

– Я больше не приду. Нам надо это прекратить. Через несколько дней я уеду и, возможно, больше не вернусь сюда. Я – не вариант для длительных отношений, даже для таких удобных, которые сложились у нас. И так как я уезжаю, я не вижу смысла это продолжать. Было классно, согласен, но пришло время прощаться, – на выдохе произношу, а затем моя щека получает мощный шлепок с отпечатком ее ладони.

«Неплохой удар. Заслужил. Ладно, видимо я ошибся. Она не знала, что между нами был только секс.»

– Урод! Не надо со мной говорить и обращаться, как со шлюхой! Кому ты нужен?! Да, секс с тобой хорош. Ты знаешь, как сделать приятно девушке, но в остальном ты – ничто! Ненавижу тебе, Джейкоб Харрис! Никогда больше не приближайся ко мне! – выпаливает, скривив лицо в гримасе гнева. Резко разворачивается, задевая мое лицо кончиками своих волос, и стремительно направляется к двери, сталкиваясь с Кайлом на пороге. Он оборачивается ей в след, а потом озадаченно смотрит на меня.

– Что это с ней? – слегка нахмурившись спрашивает он, держа в руках какую-то коробку.

– Неудачное расставание, – спокойно отвечаю, потирая голову.

– Так вы же не встречались, а просто трахались, разве нет? – интересуется он и ставит коробку на стол. Он снимает с себя форменный пиджак, моет руки и включает чайник.

– Видимо для нее, как и для остальных, секс БЕЗ обязательств в какой-то момент становится сексом С обязательствами, – говорю, закатив глаза, а затем решаю сменить тему: – Что ты принес?

–А-а-а, это посылка от моей Джо-Джо! – радостно произносит Кайл, снимая оранжевую атласную ленту. – У ее тети сегодня юбилей: десять лет со дня открытия первой кофейни. И Джо передала мне их фирменный десерт: мандариновые маффины. Попробуешь? – спрашивает меня и достает оттуда аппетитный на вид кекс оранжевого цвета с долькой мандарина сверху.

Я беру его и в одно мгновение съедаю. Нежное тесто тает во рту, а кислые нотки мандарина с горчинкой, делают кекс необычным. Это потрясающе.

– Кто это сделал? Я хочу расцеловать руки этому человеку! Это очень вкусно! – говорю, тщательно пережевывая десерт, и достаю еще один.

– Моя Джо, – произносит друг, вскинув голову вверх. – Если бы ты ее встретил, то сразу же влюбился. Она невероятный человек со стальным характером, но при этом на вид очень хрупкая и милая.

– Так почему ты с ней еще не сошелся? – интересуюсь, удивленно уставившись на него.

– Потому что я – ее друг. Мы знаем друг друга всю жизнь, и оба не переступим эту черту. Тем более в прошлом: она, моя бывшая девушка и я были неразлучны. И если бы мы сошлись, то Эшли возненавидела бы Джо. А я не настолько урод.

– Да ты ж мой герой, иди обниму тебя! – расставляю руки в стороны и направляюсь к Кайлу.

–Так, отставить! Ты без футболки и только что трахался, так что оставь объятия при себе, – друг выставляет палец вперед и делает шаг назад.

– Окей, – показательно расстроившись, сдаюсь и складываю руки на груди. – А почему ты мне ее никогда не показывал?

– Кого? Джо? – вопросительно смотрит на меня.

Я киваю.

– Не знаю, – Кайл пожимает плечами, – ты не просил.

–Ладно, – решаю закрыть тему его подружки и первой любви. – Доедай свои маффины и начинай собирать вещи – завтра грядут большие перемены.

– А насколько сильно Марк мразь? – спрашивает друг. – Просто чтобы я знал, к чему быть готовым.

– Тебе вряд ли понравится, Кайл, так что готовься к худшему. И заранее, приношу извинения за свое/его поведение.

– Главное не заигрывайся.

– Ты тоже, – улыбнувшись, толкаю Кайла кулаком в плечо и ухожу в свою комнату.

***

Утром мы приходим в кабинет директора Уилсона и подтверждаем свое участие в спецоперации. Он передает нам необходимые для изучения материалы и сообщает, что уже через сутки нужно выдвигаться в Чикаго.

По возвращении в квартиру мы садимся и просматриваем папки и файлы, предоставленные начальством. Мне становится понятно, что за эти годы Марк ничуть не изменился: все так же любит вечеринки, женщин, алкоголь, наркотики, драки и безрассудно тратит деньги. Как только отец терпит его?

Кстати, об отце. Я не видел его уже больше пяти лет. Первый год он интересовался моим состоянием, а потом исчез из моей жизни, объяснив это тем, что мне может грозить опасность, если мы продолжим общение. Впрочем, я не слишком расстроился.

После смерти матери ему стало плевать на меня и Элизу, но почему-то Марк был награжден его вниманием. Отец выделял его и говорил, что Марк – его копия, гордость, а мы – такие же, как наша мать. Я привык к этому давно. Привык со всем справляться сам. Сейчас – тем более.

– Готов? – спрашивает меня Кайл, когда я складываю вещи в чемодан. Все мои настоящие вещи привезет Кайл в случае непредвиденных обстоятельств.

– Лучше тебе не знать такого человека, каким я стану, выйдя за пределы этой квартиры, – отвечаю, присаживаясь на край дивана.

– Ксав, я знаю тебя таким, какой ты есть. Я всегда буду видеть тебя не тем, кем ты будешь представляться перед остальными, – говорит он и кладет руку мне на плечо, крепко сжимая его.

– До встречи в Чикаго! – поднимаюсь и направляюсь к выходу.

– Помни, ради чего ты это делаешь! – произносит в спину друг, и я, крепче сжимая ручку чемодана, не оглядываясь, выхожу из квартиры.

Глава 2

КСАВЬЕР

Когда самолет приземляется в Чикаго и все пассажиры радостно хлопают пилоту и бортпроводникам, я встаю и нагло пробираюсь через толпу. Недовольно кривлю лицо и бормочу под нос, какие же ничтожные люди меня окружают. Делаю я это специально, чтобы привлечь к себе внимание.

И вот я, точная копия своего брата, стою в ожидании багажа, в черных джинсах, белой рубашке и темных солнцезащитных очках, которые слегка спускаю на переносицу, чтобы подмигнуть мимо проходящей девушке.

Получив чемодан, тащу его за собой, направляясь расслабленной походкой к выходу из аэропорта. Незаметно сканирую обстановку и замечаю стоящих в черной одежде людей. Это они. Как все предсказуемо: кто-то, то есть я, дал им наводку, что Марк Элфорд вернется в Чикаго, и вот они здесь.

Я делаю вид, что никого не вижу и иду в сторону такси. Приказным тоном обращаюсь к водителю с требованием погрузить мой багаж, а боковым зрением замечаю, как ко мне приближаются те самые люди. Дальше все происходит очень быстро: один из них бьет таксиста в живот, и тот громко вопит, схватившись за болезненное место руками и падая на землю. Я снимаю очки и оглядываюсь по сторонам, изображая недоумение.

– Какого черта? – спрашиваю, поворачнувшись на звук шагов, и получаю удар в нос.

«Сука. Когда ты знаешь, что тебя ударят, и ты не можешь это предотвратить – получается немного больнее.»

Я поднимаю голову и держусь за кровоточащий нос, смотрю на человека в черном костюме. Прокручиваю в голове иерархию их сотрудников и понимаю: передо мной стоит один из телохранителей Майкла, хозяина клуба.

– Рэйн, ты за время моего отсутствия стал настоящим Рэйнджером, —посмеиваясь, шутливо говорю ему.

Еще один удар в челюсть.

– Сам пойдешь или тебе нужно приглашение? – резким тоном говорит он и снова замахивается, чтобы влепить еще один «пригласительный» удар.

– Нет, приглашение я уже получил, – с усмешкой произношу, сплевывая кровь на землю. – Куда поедем?

– Сюрприз, но тебе вряд ли он понравится.

– Я люблю сюрпризы, Рэйн. Может по пути заскочим в одно местечко? —улыбаюсь, вытирая рукавом стекающую по подбородку кровь.

– Смотри, чтобы это твое «одно местечко» не стало в последствии украшено поминальными венками.

– Ладно-ладно, я понял, поехали, – выставляю руки вперед в знак поражения.

Смотрю по сторонам и оцениваю обстановку: три черных внедорожника, в каждом автомобиле сидят водитель и два пассажира. Затем в момент, все вокруг становится темным.

– А это обязательно? – спрашиваю, указывая на мешок на своей голове, и в мое лицо прилетает очередной удар.

«Что же ты сделал, Марк, что тебя так ненавидят? Хотя, я прекрасно их понимаю, я и сам не против выбить из тебя все дерьмо.»

Мои руки связывают сзади между собой и бросают на заднее сидение. По моим догадкам, следующая остановка – подвал.

Меня выводят из машины и куда-то ведут, я слышу звуки капающей воды, которые бьются о бетонный пол, и гул ветра, сквозящий с противоположной стороны. Я оказываюсь прав. Сейчас начнется самое «интересное».

Меня толкают на стул и снимают с головы мешок. Я морщусь, несколько раз моргаю. Глаза постепенно привыкают к единственному источнику света, который устремлен прямо в мое лицо.

– Ну, здравствуй, Марк! – говорит кто-то, и я фокусирую взгляд на этом человеке.

Высокий мужчина моего возраста со светлыми волосами и пирсингом в брови. Судя по всему, это Майкл.

– Привет, друг, – кривлю губы в подобие улыбки, бросаю взгляд из стороны в сторону, изображая непонимание, и беспокойно ерзаю на стуле. – Майкл, что происходит?

– Что происходит? – спрашивает он, усмехаясь и награждает меня очередным ударом в лицо.

Мою голову откидывает в назад от удара, и я, сцепив зубы, возвращаю взгляд обратно, к его лицу.

«Терпение, Ксавьер.»

– Происходит то, что ты кинул меня на бабки, – выплевывает это предложение вместе со своими слюнями.

– Майкл, ты ведь не знаешь, что произошло, и если бы я реально кинул тебя, то не приехал бы сюда, ты так не думаешь?

Он склоняет голову набок и скрещивает руки на груди.

– То есть, у тебя есть объяснение, где мои деньги? – раздраженным тоном произносит он, наклоняясь ко мне и вздымая нахмуренные брови.

– Я нашел одного поставщика хорошего продукта, и он назначил мне встречу, – начинаю рассказывать выдуманную ранее историю. – И чтобы не отвлекать тебя от дел, я решил сделать все сам. Деньги оставил ему в качестве залога, но потом выяснилось, что он меня кинул и свалил куда-то. Я знаю, что накосячил. Прости за это. Я готов все отработать!

Его лицо выражает нескрываемое удивление от услышанного, и, кажется, он верит в эту чепуху.

– Что за хрень, Марк?! – спрашивает он, резко протягивая к моему подбородку кулак.

«Похоже, все-таки не верит…»

Я сплевываю образовавшийся во рту сгусток крови прямо на свою белоснежную рубашку.

– Сколько раз я тебе говорил: не действовать за моей спиной!

– Прости друг, ты же знаешь, что я хотел, как лучше, – говорю, испытываю внутреннее удовлетворение от того, что он все-таки ведется на этот бред. – А не появлялся я, потому что пытался найти этого ублюдка, но он просто исчез, – продолжаю информировать его, бегая взглядом по помещению, в котором нахожусь. – Я был в такой ярости, что разнес место, где проходила наша встреча, избил двоих, которые были связаны с ним, но они ничего не сказали, и теперь не скажут, – намекаю на то, что их больше нет.

– Ты же понимаешь, что я не могу тебе доверять?! Ты взял слишком много.

– Я же говорю, что могу все отработать! – даю ему очередной намек на «работу», которую он может мне предложить.

В воздухе повисает тишина, слышны лишь капли, падающие на мокрый пол. Исследуя лицо Майкла, я понимаю, что он взвешивает и думает над моим предложением.

«Ну же, не тупи, Майкл. Я дал тебе несколько подсказок. Давай, действуй!»

– Марк, – он растягивает губы в довольной улыбке и продолжает: – Есть один вариант, который я могу тебе предложить…

– Какой? Ты ведь знаешь, что я все сделаю, – уверяю его.

– Бои в нашем клубе. Пока тебя не было, мой человек, Леонардо, который приносил мне неприлично большой доход, к сожалению, сильно пострадал. Теперь мне нужен новый «добытчик» дополнительных бабок, – говорит он, оценивающе рассматривая меня. – А ты, как ни странно, очень подходишь по внешним критериям. Заработанные деньги буду списывать в качестве долга. Что скажешь?

Я застываю и делаю вид, что обдумываю его предложение, хотя ответ более чем очевиден.

– Я согласен, – подтверждаю, кивая головой. – Только развяжи уже гребаные руки, все лицо чешется. Знаешь ведь, как бесит, когда тебя бьют, а ты не можешь ответить?

Он ухмыляется, жестом руки приказывает одному из охранников освободить меня, и я начинаю тереть ладонями саднящую кожу.

– Ты это заслужил! А теперь попробуй заслужить доверие, Марк. И учти, что ты должен приносить мне прибыль, а не убыток, – говорит он, указывая на меня пальцем. – Готовься, завтра твой первый бой, – бросает, направляясь к выходу из подвала, привлекая за собой свою свиту.

Я встаю со стула, разминаю затекшую спину и выхожу на улицу. Прохожу несколько кварталов, внимательно осматриваясь по сторонам, и добираюсь до места, указанного Кайлом в сообщении. Сажусь в машину и проверяю, есть ли ключ в замке зажигания. Поворачиваюсь назад и вижу на заднем сидении чемодан, открыв который нахожу свои настоящие вещи и ключи от дома, обустроенного специально для меня.

Игра началась.

Подъехав к адресу своего нового места проживания, я удивленно присвистываю. Это не просто двухэтажный дом, а настоящий особняк с множеством комнат и окон. Вхожу внутрь и осматриваю интерьер. Все выполнено в нейтральных тонах: стены окрашены в светло-серый цвет, а пол покрыт холодным паркетом. В гостиной стоит темный диван с мягкими подушками и небольшой журнальный столик из дерева, а на стене висит большой телевизор. Панорамные окна наполовину скрыты плотными темными занавесками. Прохожу дальше и попадаю на просторную кухню с графитовыми шкафами, глянцевой столешницей и встроенной техникой.

Поднимаюсь по ступенькам и останавливаюсь у двери своей новой спальни. Войдя внутрь, я поражаюсь размерам кровати и домашнему кинотеатру, занимающему всю стену. Все в комнате – от кровати и постельного белья до штор, картин и стен – выполнено в черном цвете. Открыв дверь в гардеробную, я попадаю в настоящий магазин мужской одежды, а в самом его конце замечаю дополнительную дверь с сенсорным замком. Я ввожу нужные цифры, и передо мной открывается рай для хакера: множество экранов, компьютер и несколько ноутбуков. На столе лежит новейший телефон с датчиком слежения, а нижний ящик наполнен гаджетами разного размера для видеонаблюдения и прослушивания, программируемая клавиатура, скрытые камеры и оборудование для взлома замков.

С другой стороны комнаты находится шкаф, и, открыв его, я поражаюсь его содержимому: полки с различными видами огнестрельного оружия, ножами, гранатами и наручниками.

«Хорошо подготовились», – улыбаясь своим мыслям, выхожу из личной «Нарнии» и отправляюсь в ванную комнату. Стягиваю с себя грязную одежду и рассматриваю свое отражение в зеркале.

«Сука, неплохо подпортили лицо».

Провожу пальцами по опухшему веку, разбитой брови и саднящей щеке и, включив воду в раковине, умываюсь, желая избавиться от кровавого облика. Привожу себя в порядок и выхожу на связь с Кайлом.

– Ты жив! – кричит в трубку друг.

– Ты мечтаешь об обратном? – спрашиваю, присаживаясь за стол.

– Как все прошло? Тебя приняли?

– Я готовился к худшему, но прошло все более-менее нормально. Теперь официально: я – боец клуба.

– Сильно тебя разукрасили?

– Терпимо. Я все еще красавчик, не переживай, – успокаиваю его, слегка усмехнувшись. – Ты готов служить закону и жителям Чикаго, Кайл?

– Дышу и вижу, как борюсь с преступностью! – четко отвечает он.

– Ты справишься. Главное: действовать по плану, – смеюсь и, попрощавшись с другом, отключаюсь.

На следующий день я прихожу на территорию клуба и на входе встречаю заместителя Майкла. Он ведет меня через подземный этаж, и я незаметно осматриваю обстановку. Замечаю несколько включенных камер на видимых местах, дотрагиваюсь до микронаушника, чтобы убедиться в его исправности, и вхожу в кабинет.

– О-о-о, Марк, ты пришел и не слился! Ты меня прям удивил! – восторженно говорит Марк, разворачиваясь на кресле и складывая ладони вместе.

– Мы же договорились, и я действительно готов работать, – уверяю его и, сев напротив него, закидываю ноги на стол.

– Ладно, проверим твои слова на действии. Сейчас можешь пойти переодеться и потренироваться. Бой начнется ровно в шесть, так что иди готовься, – рассказывает он, а я внимательно слушаю, рассматривая его кабинет. – У нас здесь небольшие изменения. Рэйн проводит тебя в раздевалку, а потом покажет тренажерный зал.

– Есть, кэп! – салютую двумя пальцами у виска и собираюсь уйти, но уже в дверях слышу:

–И, кстати, сегодня против тебя будет Бульдог, так что побереги свои ноги, он знаменит быстрыми и серьезными переломами.

Кивнув, я выхожу из его кабинета и, в сопровождении охранника, направляюсь в раздевалку. Переодеваюсь в спортивные шорты и, чтобы избежать переломов пальцев, обматываю руки бинтами. Они мне еще пригодятся. У меня есть немного времени до начала боя, а это значит, что я могу пройтись по подземному клубу и рассмотреть выгодные места для установки скрытых камер или прослушки.

Я накидываю футболку и, под предлогом «сходить в туалет», прохожу половину пути, разглядывая максимально загрязненные, пыльные углы, в которых, вероятнее всего, не проводятся уборки. Я замечаю два подходящих под описание места, но к ним не так просто подобраться без привлечения внимания. Нужно придумать план.

– Марк, ты готов? Твой выход через две минуты, – сообщает один из подопечных Майкла. В его руках лежит черный планшет с листами бумаги, на которых он оставляет какие-то пометки.

Утвердительно кивнув, я надеваю защитную капу и перчатки. Выхожу вслед за охранником, чувствуя предвкушение того, что сейчас будет. Мои уши моментально закладывает из-за грохочущей музыки. Я оглядываю зал и вижу, что все столики заняты, а около барной стойки образовалось столпотворение с желанием сделать ставку на одного из нас.

– Дамы и господа, сегодняшний бой будет особенным для всех нас! К нам вернулся наш «верный» друг, который просто обязан выиграть, иначе ему придет конец, – Майкл кричит в подвесной микрофон, и зал наполняется радостным гулом жаждущей зрелищ толпы. – Да, дорогие! Если сегодняшний бой будет проигран, то вас ждет кровавое и незабываемое шоу!

Он поворачивается в мою сторону и улыбается, а я смотрю на него сдвинув брови и догадываюсь, какое «шоу» он имеет в виду.

– Встречайте, первый боец – Пантера! – громко провозглашает он, театральным жестом указывая в мою сторону. Его голос полно эмоций, и зрители тотчас начинают галдеть и переговариваться.

Когда я выхожу на ринг все вокруг кажется приглушенным, и единственное, что достигает моего слуха, – это тихие звуки сострадания и сочувствия. Кажется, публика уже заранее списала меня со счетов, как будто я – обреченный герой в трагедии.

– А теперь встречайте второго бойца – нашего знаменитого Бульдога! – опять раздается его громкий голос, и он делает акцент на противника, стоящего в противоположном углу ринга.

Противник оправдывает свое прозвище на все сто процентов: он огромный и мускулистый, с гневным взглядом и свирепой маской на лице. Стоит лишь взглянуть на него, чтобы почувствовать настоящую волну угрозы: его губы приоткрыты, и при виде своей «добычи» – меня – из его рта стекает слюна. Его сосредоточенный и уверенный взгляд не оставляет сомнений в серьезности его намерений. Он словно хищник, готовый кинуться в смертельный бой, и это придает ему еще больше жуткости.

«Сейчас будет очень весело… Я или умру от его рук, или от рук Майкла. Или выстою и покажу, что на меня можно рассчитывать».

С этими мыслями я делаю шаг к своему противнику. Он медленно вращает шею по сторонам, бьет кулаком по своей ладони, явно приготовившись к первому удару. Его правая рука взлетает в воздух, но я вовремя уклоняюсь. Понимаю, что это был отвлекающий маневр, ведь мгновение спустя он пытается атаковать мою ногу. Однако я успеваю отдернуть ее и мимолетно взглянуть ему в лицо.

«Так, значит, любишь, когда жестко? Хорошо!»

Я улыбаюсь ему, подмигиваю и спокойно произношу:

– Малыш, ты сегодня прекрасно выглядишь!

Он хмурится и бросается в нападение. Его рука летит на встречу со мной, но я вовремя выставляю блок, удерживаю ее и несколько раз ударяю его другой рукой в лицо. Пока он ошеломлен, бью его в живот ногой. Соперник сгибается от боли, а я хватаю его лицо двумя руками и роняю его нос на свое колено. Хруст – нос сломан.

Зал взрывается аплодисментами. И я делаю то, что сделал бы Марк: улыбаюсь, машу зрителям, показываю девушкам жест, чтобы оставили мне свои номера телефонов.

Но вдруг ощущаю холодный хват за горло. Секунда – и я реагирую: накрываю его руки своими, перелетаю через него, оказываясь у него на спине. Бью прямой ладонью по его кадыку, что приводит его к кашлю и отдышке.

Спрыгнув с его спины, наношу серию ударов по животу, но мой взгляд падает вниз, и я замечаю нечто неожиданное – под спортивными штанами у него металлический протез вместо ноги. В этот момент в памяти всплывают слова Майкла, который в своем кабинете говорил о переломах ног своим соперникам. Понимаю, что это может быть своего рода подсказка, его помощь в моем пути к доверию.

Кипение адреналина дает о себе знать, и я снимаю с себя перчатки. Быстрыми, уверенными ударами довожу противника до полусознательного состояния. Люди вокруг задерживают дыхание, пока к нам не подходит Майкл. Он поднимает мою руку вверх, и только тогда приходит осознание – бой завершен, я победил.

После напряженных минут на ринге, принимаю душ, теплая вода смывает напряжение и усталость. Вернувшись в раздевалку, я замечаю хозяина клуба, сидящего на стуле.

– Марк, это было нереально! – восторженно произносит он. Его глаза горят восхищенным блеском. – Я этого вообще не ожидал!

– Ага, и именно по этой причине ты решил избавиться от меня, – говорю, вытирая полотенцем мокрые волосы. – Майкл, мы с тобой договорились о том, что я работаю на тебя. А ты решил устроить, как ты сказал: «кровавое шоу»? Ну как, понравилось? – с нотками сарказма интересуюсь у него.

– Еще спрашиваешь! Ты видел их лица? Они хотят тебя: мужчины хотят смотреть, как ты дерешься, а женщины хотят тебя трахнуть. Как тебе удалось победить Бульдога? – спрашивает, опустив локти на свои колени.

– Это мой секрет. Я кое-чему научился, – улыбаюсь, стараясь скрыть недавнее возмущение и показывая вид, будто все в порядке.

– Ты ведь знаешь, что я бы ничего плохого тебе не сделал. Тебе была нужна мотивация – и ты ее получил, – он говорит с уверенностью и вручает мне конверт. – Вот твой выигрыш. Часть я удержал в счет долга, но остальное – тебе на жизнь, – я киваю и тянусь за деньгами, но замечаю, как он не спешит отпускать конверт. – Кстати, ты выглядишь сильнее, чем раньше.

– Я просто усердно готовился к бою, – отвечаю, стараясь скрыть небольшую гордость в голосе.

– Следующий бой через три дня. Завтра я сообщу, с кем именно, – произносит он и, не дожидаясь ответа, выходит из раздевалки.

Переодевшись, я отправляюсь домой. Оказавшись в уюте собственных стен, я быстро готовлю себе ужин. Затем, насыщенный и полон сил, направляюсь в комнату с оборудованием. Пересылаю свежую информацию по делу мистеру Уилсону и предлагаю идею для установки прослушивающих устройств. Он одобряет мой план и приказывает дожидаться сигнала, когда все будет готово. Теперь остается только ждать и готовиться к предстоящим событиям.

Спустя почти месяц непрерывных тренировок и постоянных вечерних боев, я постепенно привыкаю к новому ритму жизни. Каждые три дня я сталкиваюсь с новыми противниками, которых мне не всегда получалось побеждать.

На удивление, мне даже начало нравиться этим заниматься: в процессе я выплескиваю пар, сжигаю накопившуюся злость, и это приносит немалое облегчение.

И вот в один вечер, сидя рядом с Майклом и его подругами, я расслабленно наблюдаю за происходящим вокруг. Внезапно мой телефон завибрировал, и взглянув на него, я замечаю зашифрованное сообщение с неизвестного номера. Не трудно догадаться, что это значит, что завтра наступит «ДЕНЬ ИКС».

***

– Ну что, Пантера, готов ко второму заходу с Бульдогом? Он на тебя оч ень зол, кстати. Если ты будешь работать в таком темпе, то отдашь долг раньше, чем сам на это рассчитывал, – произносит Майкл с легким сарказмом.

– Я от него тоже не в восторге, – отвечаю, завязывая бинт на второй руке. – Но, думаю, сегодня мы поладим.

– Не сомневаюсь. Только в этот раз не калечь его сильно, а то я на неделю лишился одного из лучших бойцов.

– Не обещаю, – произношу с ухмылкой, понимая, что впереди меня ждет напряженная схватка.

Выходя на ринг, я сразу же ощущаю атмосферу, которая переполнена напряжением. Людей здесь гораздо больше, чем в прошлый раз, и это придает мне уверенности. Я понимаю, что у меня есть все шансы выполнить свой план. Моя главная задача – затянуть время до прихода Кайла. И я возвращаюсь к тому, что последнее время стало для меня привычным: я начинаю драться.

Я сажусь на тело Бульдога и наношу удар за ударом по его прилично опухшему лицу. Сквозь громкую музыку, я слышу чье-то громкое сообщение о том, что в клуб нагрянула полиция.

– Всем лечь на пол! – раздается резкий крик человека, но я не обращаю на это внимания. Мне нужно привлечь внимание к своей персоне, и я продолжаю бить своего противника, словно этот бой – единственная вещь, которая имеет значение. Я чувствую, что ко мне кто-то приближается сзади, но я не останавливаюсь. Внутри меня словно разгорается ярость.

– Ты не слышишь?! – вновь кричит этот человек, толкая меня коленом в плечо. В ответ на его действия я «зверею». Я поднимаюсь и выполняю сильный и точный удар бэкфистом, который пронзает воздух и попадает в лицо Кайла. Следом идет еще один удар другой рукой, и затем еще один сверху. Кайл на мгновение теряется в этой атаке, однако вскоре приходит в себя и отвечает, схватив мои руки за спиной. Он делает вид, что надевает наручники, но не закрывает их до конца, и начинает выводить меня из ринга.

Мы пробираемся сквозь паникующую толпу, в которой царит ощущение хаоса. Люди в ужасе бегают по залу, кто-то лежит на полу, не в силах подняться от страха. Я оглядываюсь, пытаясь найти здесь хоть какую-то опору, и замечаю, что Майкл увлеченно переговаривается с одним из полицейских. Это значит, что у меня есть всего несколько секунд, чтобы действовать. Достаю из внутренней стороны бинта маленький жучок и прикрепляю его в угол, надеясь, что никто не заметит. Вдруг чувствую толчок в спину от Кайла – намек на то, что Майкл смотрит на меня.

– Да иду я! – быстро произношу я и выхожу на улицу, где меня сажают на заднее сидение в полицейскую машину. Кайл занимает место спереди, заводит двигатель и внимательно смотрит в зеркало заднего вида, проверяя, что мы не на виду.

–Черт, Ксав, ты не мог полегче?! Ты видел мое лицо? —возмущается он, когда мы остаемся наедине.

– Если хочешь, могу дать тебе номер своего знакомого пластического хирурга, – говорю я, насмехаясь.

– Если она молодая и красивая, то давай, – сразу же реагирует Кайл с надеждой.

– Хм, это мужчина, и ему за пятьдесят. Но он настоящий мастер своего дела, – подмигиваю я, и на его лице появляется гримаса отвращения.

– Что дальше по плану? – спрашивает он, пытаясь переключить внимание на более важные вещи.

– Суд за нападение на сотрудника полиции, домашний арест с бутафорским браслетом на один-два месяца, чтобы не вызывать у кого-то подозрений, слежка за клубом и выход на поставщика, – перечисляю я, усаживаясь поудобнее. – Утром мне звонил мистер Уилсон и сообщил, что в полиции знают, что им делать со мной. Теперь, когда у Майкла есть ко мне доверие, мы можем действовать более свободно, – делаю глубокий вдох и продолжаю: – А сейчас, Кайл, ты бы знал, как я хочу рибай! Я же имею право на последнее желание, сэр? – придаю своему голосу максимум жалости и, откинувшись на спинку сидения, закрываю глаза.

Глава 3

ДЖОСЕЛИН

– Мэтт, дорогой, Джулс не может взять тебя с собой на работу, —успокаиваю своего сына, пока он своими огромными голубыми глазами смотрит на меня. – Сегодня она готовит очень важное мероприятие. Мы пойдем туда немного позже.

– Мамочка, но я ведь могу ей помочь! – произносит он, возмутительно выпячивая нижнюю губу и складывая руки на груди.

«Какой же упертый у меня малыш.»

С того самого дня, когда мне положили на грудь крошечный кричащий комочек, я ни разу не пожалела о своем решении оставить его. Он – моя точная копия, только со светлыми волосами. Именно тогда я наконец поняла, что он – настоящий подарок, который мне был так необходим. Его появление наполнило мою жизнь смыслом и радостью, которую я даже не могла себе представить после всего, что произошло со мной. Когда он родился, я решила оставить свое прошлое за дверями своей души и никогда не впускать его внутрь, а уж тем более к своему ребенку.

– Давай сначала мы с тобой сходим в парк, купим твое любимое мороженое, а вечером пойдем в кофейню Джулии? – решаю «подкупить» Мэтта, чтобы хоть как-то оттянуть время до сюрприза.

– Мятное? – спрашивает он, поднимая на меня глаза, наполненные смесью надежды и радости.

– Мятное, – подтверждаю я с улыбкой, мягко поглаживая его пшеничные волосы. – Давай, скорей, беги одеваться.

Он крепко обнимает меня своими маленькими ручками, словно желая выразить свою любовь, но затем выскальзывает из объятий и устремляется в свою комнату. Я провожаю его взглядом, наполненным теплотой, и тут слышу громкий рингтон, нарушающий утреннюю тишину.

Неохотно подхожу к столешнице, присаживаюсь на высокий стул и, бросив взгляд на экран с неизвестным номером, принимаю вызов.

– Мисс Блумфилд? – раздается уверенный мужской голос на другой стороне.

– Да, это я. А вы…?

– Меня зовут Фрэнк Торн, я нотариус, – следует краткая пауза, в которой я невольно задерживаю дыхание. – Мне очень жаль, что приходится сообщать вам об этом по телефону. Ваша мама… – его голос дрожит секундной тишиной, – она скончалась.

В голове звенит тишина, а сердце замирает, отказываясь принять услышанное. Мир, который в это утро казался таким теплым и ярким, вдруг рушится передо мной, оставляя только боль и непонимание.

– Это розыгрыш какой-то? Мистер Торн, если это шутка, то сегодня совершенно неподходящий день для таких выходок, – голос мой дрожит, нарастая от шока и неверия.

– Мисс, приношу вам свои искренние соболезнования, но это правда, – его ответ полон сочувствия и печали. – Ваша мать не появлялась на работе больше недели, что для нее было совершенно нехарактерно. Одна из сотрудниц ее фирмы, обеспокоенная произошедшим, отправилась к ней домой и обнаружила вашу маму лежащей без сознания на полу кухни. Эта девушка сразу же попыталась оказать первую помощь, но, к сожалению, ваша мама была уже мертва. После проведения вскрытия стало известно, что причиной смерти стал внезапный сердечный приступ. Вы – единственное контактное лицо, указанное для связи в экстренных случаях.

Я остаюсь сидеть неподвижно, мой взгляд устремлен в одну точку, абсолютно пустую и бесконечную в своем безмолвном свидетельстве. Одна-единственная слеза, тихо скользя по щеке, падает на пол, разбиваясь вдребезги, подобно моим чувствам. Мама… Моя мама… Ее больше нет.

– Этого не может быть, – шепчу я, отрицая собственными словами ужасную истину, покачивая головой в бессильной надежде на иной исход. – Моя мама… Она всегда была такой сильной, такой предусмотрительной, такой живой… Она не могла просто вот так взять и умереть… – мой голос звучит недоверчиво, будто в последней попытке вернуть утраченное.

– Я понимаю ваше состояние, но, к сожалению, такова реальность. Я звоню, чтобы сообщить вам о необходимости приехать как можно скорее. Это нужно для того, чтобы я мог огласить завещание. Пожалуйста, перезвоните мне, когда будете готовы обсудить дальнейшие действия. Еще раз примите мои искренние соболезнования, – с этими словами мой собеседник кладет трубку, и тишина вновь окутывает комнату.

Я по-прежнему неподвижно смотрю на картину, висящую на стене, будто стараясь найти в ее красках осознания того, что произошло. Внезапно слышу, как по коридору бежит мой Мэтт. Быстро вытираю мокрые щеки вспотевшими ладонями и натягиваю улыбку, стараясь скрыть за ней свои эмоции.

– Мамочка, я готов! – его голос такой звонкий и беззаботный, полный детской радости и нетерпения.

Он внимательно смотрит на меня, заглядывая в глаза – маленький сыщик, который всегда чутко улавливает малейшие изменения в настроении матери.

– Ты что, плачешь? – спрашивает он с обеспокоенностью и нежностью, которые только ребенок способен испытывать.

– Нет, малыш, просто соринка попала, и глазки начали слезиться. Все хорошо, – я нежно беру его маленькую теплую ручку и целую, стремясь уверить и себя, и его в этом маленьком обмане. – Пойдем?

Мэтт еще раз внимательно всматривается в мое лицо, маленький детектив, пытающийся разгадать взрослую тайну. Но вот, одарив меня крохотной улыбкой, он тянется ко мне и нежно целует в оба глаза, сначала в один, потом в другой.

– Правый глазик, не боли, левый глазик, не грусти, – шепчет он, повторяя слова, которыми я так часто пыталась его утешить.

В этот момент я осознаю, что, несмотря на всю боль, продолжающую грузом лежать на сердце, я должна быть сильной ради него – ради моего маленького мальчика, который, сам того не зная, становится для меня источником силы и света.

Я беру Мэтта за руку, и вместе мы направляемся в сторону парка, который располагается в непосредственной близости от нашего дома. Каждый месяц мы стараемся дважды выбраться сюда – это стало нашей маленькой семейной традицией. Мэтт просто обожает природу и животных, а также его невозможно удержать на месте: он настоящий вихрь энергии. Каждый раз, когда мы приходим в этот парк, он с восторгом бегает, играет во фрисби с собаками, весело прыгает и смеется, привлекая внимание всех окружающих. Он словно ангелочек, но с искорками задорного маленького чертенка.

Подойдя к продавцу мороженого, я покупаю два мятных рожка. Сладкий прохладный вкус мятного мороженого всегда был нашим с ним фаворитом. С этими лакомствами в руках мы направляемся в сторону детских аттракционов.

– Мамочка, а можно на ту карусель? – спрашивает Мэтт, показывая на своих любимых лошадок, грациозно кружащихся по кругу.

– Конечно, малыш, – с улыбкой отвечаю я.

Купив билет, я наблюдаю за тем, как мой сын радостно катается на пластмассовой лошади. Его смех и восторг не знают границ, и я не могу не улыбаться в ответ. На мгновение я опускаю взгляд на телефон, чтобы найти контакт Джулс и сообщить ей неприятную новость. Однако что-то внутри меня заставляет остановиться – возможно, не стоит говорить об этом сейчас, нужно подождать до окончания праздника.

После исследования еще нескольких аттракционов я получаю сообщение от Джулии: она пишет, что все готово и можно приходить. Мы садимся в такси и через несколько минут оказываемся у украшенного сезонными цветами здания. Я присаживаюсь перед входом, чтобы быть на одном уровне с Мэттом.

– Малыш, сейчас мы тихонько зайдем внутрь, но ты должен закрыть глаза и не открывать их, пока я не скажу, хорошо?

– Так точно, капитан! – с энтузиазмом откликается он, прикладывая ладонь к виску, точно солдат.

Убедившись, что он закрыл глаза, я открываю дверь и ласково подталкиваю его вперед.

– Открывай, – шепчу я с волнением в голосе, предвкушая его реакцию.

Он убирает ладони от лица, и его глаза мгновенно загораются счастливым блеском, а губы расплываются в обворожительной улыбке, способной растопить любое сердце. Всего неделю назад моя подруга Джулия предложила устроить праздник для Мэтта, его друзей и их родителей. Случай оказался как нельзя кстати – по всему миру как раз проходит ежегодный фестиваль, посвященный комиксам, аниме и видеоиграм. Здесь, в украшенном зале, все дети и даже некоторые родители переодеты в супергероев из вселенной «Marvel». Вокруг нас оживают легендарные персонажи: Человек-паук, Железный человек, Халк, Тор и Капитан Америка. Зал утопает в золотых шарах и красочном конфетти, а на столе горкой выложены сладости и напитки с изображением любимых героев.

Мэтт, буквально завороженный, рассматривает все вокруг, а затем поворачивается ко мне и крепко обнимает. Его радость наполняет и мое сердце теплом и счастьем.

– Дорогой, а теперь тебе нужно переодеться, – говорю я, кивая в сторону Джулии, которая машет нам пакетом в руках.

Я помогаю сыну натянуть красно-синий костюм, усыпанный паутинкой – воплощение его любимого Человека-паука. Как только мы заканчиваем, я нежно подталкиваю его в сторону гостей.

– Скорее беги к своим друзьям! Спасай эту планету от вкусной еды и сладких напитков!

– Будет сделано! – с искорками в глазах выкрикивает он, подбегая к группе детей. Он берет девочку за руку, оборачивается ко мне и машет с нежностью. – Я тебя люблю, мамочка!

– И я тебя, мой герой, – отвечаю я, повторяя наш особый жест: прикладываю руку к губам, виску и сердцу. Этот знак означает, что он всегда в моих мыслях и сердце.

Незаметно к моему плечу прикасается Джулия. – Джо, когда ты успела всех пригласить? – спрашивает она с улыбкой.

– Честно говоря, я и сама удивлена, что пришло столько людей, – отвечаю я, глядя на толпу. – Похоже, сработал эффект громкого шепота: один узнал и рассказал троим. Но я так рада, что они пришли.

Мы смотрим на невероятно трогательную картину, как мой маленький герой с серьезным видом строит своих друзей в шеренгу и раздает им приказы.

– Джоселин, он, наверное, тоже станет копом или военным. У него отлично получается командовать, – смеется моя тетя, складывая руки на груди с выражением нескрываемого восхищения.

– Вполне возможно. Если он этого захочет, я не стану препятствовать его выбору, – отвечаю с улыбкой. – Тем более, у него всегда будет тот, кто поддержит его и поможет развивать необходимые навыки.

– Это точно, – соглашается тетя, слегка кивая.

После того, как я узнала о нежелательной беременности и приняла решение оставить ребенка, я поклялась себе, что буду защищать нас с Мэттом всеми возможными и невозможными способами от любых трудностей, которые могут встать у нас на пути. Когда на свет появился мой драгоценный сын, моя жизнь резко изменилась, и этот неожиданный «поворот» оказался совсем не в ту сторону, к которой я стремилась с самого начала. Я больше не представляла себя на сцене, танцующей на пуантах в центре зала и получающей восторженные отзывы. Я не хотела связывать свою судьбу с тем, что когда-то разрушило мое прошлое. По этой причине, когда я окончательно восстановилась после родов, я отправила документы в полицейскую академию.

Поступив туда, я начала изнурять себя физическими тренировками, окунулась в изучение всевозможных учебников и посвящала время изучению истории, права, психологии, этики и множества других наук. Несмотря на трудности и напряжение, я поняла, что выбрала верный путь – делаю то, что действительно приносит мне удовлетворение. И я счастлива, что стала той, кем являюсь сейчас. Более того, несколько дней назад я успешно сдала экзамен на получение повышения, и совсем скоро будет хорошая новость, в которой я практически не сомневаюсь.

– О, Джо, к нам, похоже, кто-то приближается, – тетя слегка приподнимает брови и кивает в сторону.

Я с любопытством оборачиваюсь и невольно замираю.

«О, нет.»

– Джоселин, добрый вечер! – говорит, подошедший ко мне с улыбкой на лице Фред Морган – отец-одиночка лучшей подруги моего сына. Он действительно привлекательный мужчина: высокий, с симпатичными ямочками на щеках, его возраст можно определить где-то в районе тридцати пяти лет.

– Здравствуйте, мистер Морган! Я очень благодарна вам за то, что вы смогли прийти на наш праздник, – говорю я, мило улыбаясь.

Он подходит немного ближе, а моя тетя уходит, предоставляя нам возможность для разговора. Я мысленно посылаю слова «благодарности» Джулии.

– Джоселин, я хотел бы с вами кое о чем поговорить. Не хочу ходить вокруг да около: я взрослый мужчина, вы – прекрасная, умная и красивая женщина. Как вы смотрите на то, чтобы пойти со мной свидание в эти выходные? – говорит он, нежно накрывая мою ладонь своей. В его глазах сияет надежда.

«Серьезно? Он решил подкатить ко мне на празднике?»

Я убираю свою руку и готовлюсь к словесной обороне.

– Мы можем взять наших детей с собой, они, кажется, прекрасно ладят, – предлагает он, кивая в сторону, где наши дети дружно играют в салочки.

«Шантаж с помощью детей? Фу, как низко.»

– Мистер Морган, мне приятно услышать ваши слова, но, к сожалению, я вынуждена вам отказать. В ближайшие выходные я не смогу, прошу прощения, – я с сожалением поджимаю губу и смотрю на него.

«Просто отвали от меня.»

–Что ж, может тогда завтра? – с надеждой в голосе спрашивает он.

«Да он, наверное, издевается надо мной?»

– Завтра, к огромному сожалению, тоже не получится, – отвечаю я, изображая сожаление на своем лице. – Мне нужно уехать в Чикаго по делам. Давайте как-нибудь в другой раз?

«Молодец Джо, почти не соврала, в Чикаго тебе правда нужно ехать.»

– Очень жаль, Джоселин. У вас есть мой номер телефона, пожалуйста, дайте знать, когда вернетесь в город, – он подмигивает мне, нежно касается моей кисти своими губами и с легкостью исчезает среди остальных гостей.

– Ну и ну, Джо, – раздается у меня за спиной голос Джулии.

Обернувшись, я вижу, как она с легким недовольством качает головой из стороны в сторону.

– Сколько ты еще собираешься отталкивать мужчин? – спрашивает она на выдохе.

Прежде чем ответить, я подхожу к шкафчикам, отрываю их настежь и ищу что-то такое, что поможет мне избавиться от сухости во рту. Мой взгляд падает на детское шампанское и, взяв его, я открываю бутылку и наполняю стакан.

– Мне не нужны мужчины, – говорю и делаю глоток напитка, уловив ее недоверчивый взгляд. – И в этом смысле тоже, не переживай. Со здоровьем у меня все в порядке.

– Со здоровьем будет все в порядке, когда в тебя войдет мужчина, – подмечает она, опуская взгляд на мое тело.

– Джулия, не забывай, что ты моя тетя вообще-то, – возмущенно произношу, морща нос.

– Ну я старше тебя всего на пятнадцать лет. С возрастом границы стираются, дорогая, – уточняет она, поднимая к своим губам бокал красного вина. – Тебе определенно нужен мужчина! Чем тебя не устраивает мистер Морган?

– Во-первых, он отец подруги моего сына, и если у нас ничего не получится, Мэтт может остаться без друга. – Я загибаю один палец. – Во-вторых, он не в моем вкусе. – Добавляю второй. – В-третьих, мне не нужен мужчина. Достаточно аргументов? – Поднимаю перед ее лицом три загнутых пальца.

– И как долго ты собираешься жертвовать собой? – спрашивает она, складывая руки на груди. Она явно не собирается сдаваться.

– Я не жертвую, – возмущенно скидываю брови. – Давай закроем эту тему.

Я вспоминаю свою маму и те моменты, когда из-за нее мне приходилось отказываться от своих собственных желаний. Я боялась ее расстроить, боялась что-то сделать не так, боялась испортить то, что она считала важным. Как часто я следовала ее требованиям, произнесенным повелительным тоном, как будто у меня не было выбора. Она всегда ставила себя выше, чем я, никогда не замечала моих успехов в школе, не ценила мои старания дома. Ее не волновали мои достижения, которые, как мне казалось, должны были бы ее порадовать. Даже о моем дне рождения она вспоминала только тогда, когда я напоминала ей об этом в конце дня, все еще надеясь: «А вдруг она помнит?».

Теперь, когда мне сообщили, что ее больше нет, только сейчас я начинаю осознавать, что у меня нет чувства жалости. Я когда-то давно любила ее, но сейчас… я даже не знаю. За все эти шесть лет она ни разу не вспомнила о моем существовании. Даже через тетю не пыталась узнать, как я, в порядке ли все у меня, не нуждаюсь ли я в деньгах для элементарного существования. Она ничего этого не делала. Шесть лет назад, на первом этаже нашего дома, она вычеркнула меня из своей жизни. И я ответила ей тем же.

– Ну, ты расскажешь мне? – спрашивает Джулия, выводя меня из размышлений своим голосом.

– О чем ты? – непонимающе смотрю на нее и делаю несколько глотков шампанского.

– Твои глаза сразу выдают тебя, – замечает Джулия, указывая на мое лицо

– У меня есть одна неприятная новость. Точнее, очень неприятная, – говорю, чувствуя груз на своих плечах, которых вот-вот сброшу.

– Что произошло? – с волнением спрашивает тетя.

– Сегодня днем мне позвонили из Чикаго и…

– Отец Мэтта? – перебивает она, слегка поперхнувшись напитком.

– Скорее Вселенная взорвется, чем я дам этому случиться, – быстро произношу с возмущением, сопровождая слова выразительным жестом. – Позвонил нотариус. Он сообщил, что мама скончалась и мне нужно приехать, чтобы выслушать условия завещания.

– О боже! – восклицает тетя, прикрывая рот ладонью от удивления.

– Представляешь, я указана у нее как контакт для чрезвычайных ситуаций, – говорю я, стараясь осмыслить это неожиданное открытие.

Она смотрит на меня с удивлением, явно пытаясь понять, как такое возможно.

– Да, я тоже не сразу поверила, – признаюсь, понимая, что сама нахожусь в замешательстве.

– И что ты собираешься делать? – вопрошает она, пытаясь разобраться в моих дальнейших планах.

– Я пока не знаю, – признаюсь я. – Но если я все-таки решу поехать, нужно будет отправиться в ближайшие несколько дней. А как же Мэтт…

– Не беспокойся, мы справимся! – Джулия перебивает меня, уверенно сжимая мою ладонь в своих теплых руках.

– Ты серьезно? – удивляюсь я, не ожидая такой решимости.

– Конечно! Бабушка должна проводить время со своим внучком, – улыбается она. – А ты поезжай и делай то, что должна.

– Подожди, ты же минут десять назад сказала, что ты меня старше всего на пятнадцать лет, а теперь заявляешь, что ты бабушка? – с улыбкой спрашиваю я, поднимая брови в недоумении.

После этого разговора, я вернулась домой с ясностью в мыслях. Уложив Мэтта спать, я приняла душ, пытаясь расслабиться и собраться с мыслями. Включив ноутбук, я купила билет на завтрашний рейс из Бостона в Чикаго, чувствуя, что сделала правильный выбор.

*Входящий видеозвонок*

– Привет, моя Джо-Джо! – радостно восклицает Эшли, ее лицо буквально светится счастьем.

– Привет, Эш! Что же у тебя случилось? Почему ты такая счастливая? – с удивлением спрашиваю я, подмечая, как она небрежно заправляет белоснежные локоны за ухо. И тут мое внимание привлекает сверкающее помолвочное кольцо, занимающее почти половину экрана.

– Ты не шутишь? Ты правда выходишь замуж за Тревиса? – восклицаю я, пораженная этой новостью.

– Да, – смеется Эшли, качая головой. – Сегодня он устроил романтический ужин в ресторане и сделал мне предложение. Он такой замечательный, я просто не могу. – На ее лице появляется немного озадаченная, смешанная с неуверенностью улыбка. – Но не уверена, что буду счастлива. – В ее глазах мелькает тень грусти.

Наше прошлое невольно всплывает в памяти. Когда я только переехала в Бостон, Эшли и Кайл расстались. Это произошло столь драматично и банально: Кайл застал Эшли с полуобнаженным Майклом в своей постели. Стоит отметить, что она была вполне одета, а вот ее начальник… увы, не совсем.

Кайл отказался выслушать ее объяснения и всячески избегал разговоров, считая, что был предан. Постепенно Эшли потеряла надежду на восстановление отношений, уехав из Чикаго, чтобы погрузиться в учебу и подработку в галерее.

Спустя три года насыщенной жизни она познакомилась с Тревисом, одним из посетителей галереи. Его настойчивое внимание и забота немного смягчили боль от предыдущих отношений. Но, несмотря на все это время, она так и не смогла забыть Кайла, хотя никогда не признается в этом даже самой себе.

Я долго старалась убедить Кайла дать шанс Эшли объяснить случившееся, но он угрожал прекратить общение со мной, если я подниму эту тему снова.

С тех пор я стала своеобразным мостом между двумя враждующими сторонами. А это, между прочим, достаточно сложная задача.

– Я не могу тебе ничего советовать, потому что это твоя жизнь, – нежно начинаю я, стараясь подобрать слова с особой осторожностью. – Но если ты не чувствуешь себя счастливой с ним сейчас, то вряд ли что-то изменится в будущем. Не торопись, пожалуйста, и обдумай свое решение как следует.

Эшли слушает меня внимательно, ее глаза наполняются благодарностью и пониманием.

– Спасибо тебе, Джо. А как у тебя дела? Как прошла вечеринка? – она пытается перевести разговор на более легкую тему, и я рада этому.

– Все замечательно, – улыбаюсь я. – Мэтту все очень понравилось. Ты же знаешь, как он помешан на супергероях, а сегодня он ощущал себя настоящим участником их вселенной.

После продолжительного разговора с подругой я, наконец, ложусь в кровать. Уставшая, я закрываю глаза и мгновенно погружаюсь в глубокий сон.

Утром, готовясь к поездке, я осторожно рассказываю Мэтту, что мне нужно уехать на несколько дней по важным делам. Я ожидала услышать различные вопросы и даже протесты, но вместо этого он уверенно говорит:

– Конечно, мамочка! Я буду охранять территорию и защищать Джулию, пока тебя не будет рядом! – В его голосе звучит такая решительность и серьезность, что я не могу сдержать улыбку. Я опускаюсь на колени и крепко прижимаю сына к груди.

– Смотри только, чтобы Джулию не пришлось спасать от твоей защиты, – смеюсь я, чувствуя, как в сердце разливается тепло.

– Иди, а то опоздаешь! – вмешивается тетя, обнимая меня и целуя в щеку. – И не переживай, Джо, все будет хорошо! Мы всегда на связи!

***

Шаг за шагом я выхожу из аэропорта О’Хара, ощущая запах авиационного топлива, тревоги и нервного возбуждения перед встречей с Чикаго.

Город встречает меня теплыми лучами солнца, освещая все вокруг мягким светом. Я ощущаю, как свежий, насыщающий воздух августа проникает в мои легкие, и невольно закрываю глаза, погружаясь в поток воспоминаний. Каждое из них вызывает во мне вихрь эмоций: от легкой улыбки до горькой тоски. Я непроизвольно напоминаю себе, что мое пребывание здесь временно, что вскоре все закончится – мне нужно лишь уладить дела с завещанием и вернуться к своей семье в Бостон.

Сажусь в такси и прошу водителя остановить машину рядом с ближайшим отелем. Мысли уносят меня далеко – в те моменты, когда все было проще и казалось более предсказуемым. Машина мягко трогается с места, а я, несмотря на волнение, пытаюсь расслабиться и подумать о предстоящем вечере.

По прибытию в отель я быстро принимаю душ, смывая усталость и накопившиеся заботы, и привожу себя в порядок, оставляя чемодан в стороне, не распакованным. Встреча с нотариусом назначена на завтра, поэтому сейчас впереди свободный вечер, который я с нетерпением собираюсь провести в компании старого друга.

Дорога к его дому проходит быстрее, чем ожидалось. В памяти оживают события нашего беззаботного прошлого – как мы с Кайлом и Эшли проводили бесконечные дни вместе, наслаждаясь каждым мгновением, совершенно не зная, какие сюрпризы уготовила для нас судьба. Поднимаюсь по знакомым ступеням, сердце колотится в груди. Стучу в дверь и жду.

Проходят долгие минуты ожидания, но никто не открывает – Кайла нет дома. Я разворачиваюсь и удобно усаживаюсь на ступеньки, решив подождать еще немного. В голове проносятся тысячи сценариев, пока я размышляю о прошлом и настоящем, наполняясь ностальгией и легкой грустью.

Когда я начинаю думать о том, что встреча-сюрприз не удастся, до моих ушей доносится звук резкого торможения колес автомобиля. Поднимаю голову и вижу его – темноволосого красавчика в полицейской форме, который вытирает рубашку на ходу. Он выглядит измотанным, но от этого не менее привлекательным. Не могу сдержать теплую улыбку, поднимаюсь и сколадываю руки на груди в ожидании его реакции.

Кайл идет с хмурым выражением лица, бормочет что-то себе под нос и, кажется, целиком погружен в свои мысли. Пока он достигает лестницы, его взгляд скользит вверх, и в этот момент я вижу, как его брови удивленно сходятся, а глаза моргают несколько раз, словно пытаясь убедиться, что я здесь, реально стою перед ним.

– Джо, если я сплю, то ущипни меня, – говорит он, ошеломленно замирая на месте.

С легким смешком я цокаю языком и слегка закатываю глаза, подходя к нему быстрее. Не удержавшись от веселой мстительности, крепко щипаю его за плечо. Кайл дергается от неожиданности, протирая место укуса и издавая возглас боли, что лишь добавляет нам обоим веселья в этот момент.

– Ауч! Больно же! – он не сдерживает улыбки, трет руку, и постепенно его лицо озаряется пониманием. В глазах, полных удивления и радости, появляется осознание: – Ты настоящая!

– Может, прекратишь разыгрывать сцену встречи с призраком похороненной нами ящерицы и, наконец, обнимешь меня? – говорю я, широко раскинув руки, готовая утонуть в его крепких объятиях.

Секунда проходит в колебании, но затем он мгновенно подхватывает меня за талию, и наши тела мгновенно сливаются в крепкие объятия. Все доводы и разговоры остаются позади, когда он кружит меня по кругу, утопая в мягких волнах моих распущенных волос.

– Ты настоящая! – повторяет он, словно убеждая нас обоих в этом. – Почему ты не предупредила, что приедешь? – лавиной сыплются вопросы, переполненные радостью и удивлением. – И почему ты так пахнешь мандаринами? Ты не вылезаешь из кофейни? – эти слова вызывают еще больший смех, когда он, наконец, возвращает меня на землю, но не отпускает.

– Вообще-то нет. И к твоему сведению, мы скоро сможем помериться количеством звезд на погонах, офицер Холмс! – я с ироничной гордостью указываю на его плечо, подразнивая его.

– Прошу прощения, мисс Блумфилд, разрешите пригласить вас в дом? – произносит он с игривой вежливостью, предлагая мне свой локоть.

– Разрешаю, мистер Холмс! – с шутливым реверансом обнимаю его сильную руку и прохожу в дом.

– Мне нужно переодеться и съездить в участок, а после я абсолютно свободен для тебя, – говорит он, расстегивая пуговицы на рубашке.

– Могу поехать с тобой, мне все равно нечего делать сегодня. Все запланировано на завтрашний день, – пожимаю плечами, смотря не него.

– Без проблем, – утверждает он, улыбаясь. – Посмотришь, где я работаю.

– Договорились.

Когда Кайл заменил рубашку, мы отправились в полицейский участок. Пока он был занят на службе, я осматривала местное отделение, поражаясь, насколько оно похоже на то, что я видела в Бостоне. В углу сидела приветливая дежурная в полицейской форме. Она мило улыбалась и указала на небольшой столик с кофейным автоматом, любезно предлагая мне выпить кофе, пока я ожидала Кайла. Чем я, собственно, и занималась целый час: пила кофе и изучала многочисленные рамки с правилами поведения и знаками безопасности.

Как только Кайл освободился, я почувствовала радость в предвкушении нашего вечера у него дома. Но едва мы уселись в его автомобиль, он сообщил, что нам предстоит сделать еще одну остановку.

Мы подъехали к роскошному двухэтажному дому, фасад которого был выполнен в матовых черных оттенках, придавая зданию загадочный и стильный внешний вид. Я не могла сдержать удивления, и моя челюсть невольно опустилась все ниже и ниже, пока я любовалась этим великолепием.

«К кому ты приехал, Кайл? Этот дом выглядит так, словно здесь живет Граф Дракула.»

– Я скоро вернусь. Оставайся в машине, хорошо? – говорит Кайл, открывая бардачок и извлекая из него пистолет.

«Становится все интереснее и интереснее…»

– Если ты не задержишься слишком долго, то, конечно, – отвечаю я с улыбкой, намекая, что времени у него не больше двадцати минут.

Пока Кайл разбираться с какими-то своими делами, я решаю позвонить Джулии, чтобы убедиться, что все в порядке, и ничего не предвещает беды. Она отвечает на мой звонок с заботливой интонацией и с теплом убеждает, что все идет своим чередом и мне не о чем беспокоиться.

Проходит полчаса, а Кайл все еще не возвращается. Медленно закрадывается волнение, и я начинаю осматриваться в машине, надеясь найти запасное оружие.

«Что, если что-то пошло не так, и он в опасности? Вряд ли он пошел в этот дом с пистолетом, чтобы просто пожелать человеку хорошего дня.»

Ничего не обнаружив на своем сиденье, я решаю исследовать пространство под водительским креслом. И тут удача улыбается мне.

«Бинго!»

Сначала мое лицо украшает улыбка, но она быстро исчезает, когда я понимаю, что держу в руках Beretta 92FS.

«Странно. Разве в полиции выдают такое оружие? Ладно, потом уточню этот вопрос у Кайла.»

Я тихонько выскальзываю из машины и осматриваю здание, пытаясь найти наименее заметный и максимально безопасный способ проникнуть внутрь. Осторожно глядя по сторонам, я двигаюсь на корточках вокруг дома и, наконец, замечаю дерево, растущее рядом со стеной здания. Поднимая голову вверх, вижу приоткрытое окно.

«Ты справишься, Джоселин Блумфилд!»

Я прячу пистолет в задний карман джинсовых шорт и, завязав волосы в небрежный хвост резинкой, которую ношу на руке, начинаю взбираться на дерево. К счастью, я не делала акцент на внешности сегодня и выбрала удобную обувь. Под действием адреналина я карабкаюсь вверх, стараясь не издавать лишнего шума, чтобы не привлечь внимания. Теперь мне ясна важность занятий по подъему на канат в полицейской академии – они действительно не прошли даром.

Я справляюсь за считанные минуты, легонько толкаю приоткрытое окно и быстро оглядываюсь.

«Если кто-нибудь решит меня подловить именно сейчас, то мне можно будет только посочувствовать. Но хорошо, что я из полиции, это мое преимущество в данной ситуации.»

Перелезаю через подоконник и вздыхаю с облегчением, когда понимаю, что в комнате никого нет. Тихо разворачиваюсь и достаю пистолет, готовая к неожиданностям.

Осматриваю помещение, которое оказывается уютной гостиной с высокими потолками, светло-серыми стенами и минималистичной мебелью. Эта обстановка, несмотря на напряжение, успокаивает и придает уверенности.

На носочках я подкрадываюсь ближе, видя перед собой фигуру полуобнаженного парня с темными волосами, стоящего у плиты. Он повернут ко мне спиной, и его мощные плечи напрягаются от резвых движений рук, очерчивая каждую линию его мышц. Слегка загорелая кожа подчеркивает его силу и атлетичность. Похоже, он что-то готовит и совершенно не замечает мое присутствие.

«Где же Кайл, черт возьми!? А если этот парень Ганнибал Лектер, и он собирается приготовить себе на обед Кайла?» – мои мысли начинают переходить в совсем уж диковинные сценарии. – «Успокойся, Джо, не стоит так накручивать себя.»

Я медленно приближаюсь к незнакомцу, нас разделяет лишь глянцевая столешница. Напряженная атмосфера сгущается вокруг, заставляя сердце биться быстрее. Я поднимаю пистолет, стараясь сделать так, чтобы он заметил это сразу. В голове уже складываются строчки приказа, который я собираюсь отдать, но тут все идет не по плану.

Парень внезапно оборачивается, будто предчувствуя мой следующий шаг, и в его руках оказывается пистолет, прямо направленный на меня. Я на мгновение теряюсь, в голове проносятся сцены из фильма «Мистер и миссис Смит». В других обстоятельствах это было бы даже романтичным столкновением двух сильных личностей, но внезапная реальность обрушивает меня на землю.

Я опускаю взгляд на его оружие, а затем медленно поднимаю глаза, чтобы встретиться с его взглядом. Лицо человека, вид спины которого показался мне куда привлекательнее, оказывается очень знакомым и пугающим. Мои глаза расширяются от неожиданной встречи, легкие вдруг отказываются работать правильно, и я застываю под его пристальным недобрым взглядом. В одно мгновение я возвращаюсь в прошлое: в кабинет, в лапы этого бесчувственного чудовища, отравившего мое существование.

В сознании вспыхивает мысль: сейчас я могу наконец расправиться с ним. Одно движение моего указательного пальца – и все призраки прошлого исчезнут. Но почему я не двигаюсь? Почему мое тело отказывается слушаться? Меня сковывает страх и растерянность? Или это не только во мне? Он смотрит на меня, словно не узнает, будто видит впервые. Может я и изменилась, но не до такой же степени, что он не узнает ту девушку, которую изнасиловал!

–Ты не ошиблась с гнездышком, птичка? – его голос, хриплый и вызывающий, нарушает тяжелую тишину. Он продолжает держать пистолет на прицеле, и в его словах сквозит ехидство и уверенность, как будто он все еще полон власти надо мной.

Глава 4

ДЖОСЕЛИН

Время, казалось, остановилось. Я ощущаю себя застывшей в вечности и не могу привести себя в чувство. Волны страха, подобно холодным морским, охватывают меня, начиная с кончиков пальцев ног, которые давно уже онемели, лишенные всякого тепла и жизни. Все мое тело сопротивляется, кажется, даже элементарная функция дыхания становится мучительной – как будто невидимые металлические прутья пронзают мою грудь, не позволяя легким расправиться. Я в отчаянии открываю рот, надеясь избавиться от этого гнетущего ощущения удушья.

Как такое возможно? Почему в первый же день моего возвращения в Чикаго я столкнулась с ним? Откуда в его руках пистолет? И что связывает его с моим Кайлом? Слишком много вопросов, на которые я не знала ответа, бурлили в моей голове, смешиваясь с нарастающей тревогой.

– Эй, малышка, кажется, тебе нужно скачать обновления, а то ты немного подвисаешь. – Слышу хрипловатый голос, который заставляет реальность вернуться.

Его слова, наполненные ядовитым сарказмом, вырывают меня из этого оцепенения, и я снова обретаю контроль над собственным телом. Это предложение становится для меня тем триггером, который пробуждает во мне ярость.

«Он не помнит меня.»

– А ты, милый, кажется, нарываешься на проблемы с законом? – говорю, кивая в сторону его пистолета. – Или, может быть, у тебя есть разрешение на хранение оружия?

– О, из нас двоих проблемы могут быть только у тебя, – усмехаясь, отвечает он. – Это ведь ты забралась в мой дом через окно. Ты стоишь на моей кухне. Ты сейчас угрожаешь мне береттой с девятимиллиметровым калибром, – смеется он, мельком взглянув на пистолет Кайла в моих руках, словно демонстрируя, насколько ситуация для него забавна.

Продолжая с интересом разглядывать мое лицо, он ловко прокручивает пистолет против часовой стрелки на своем пальце, а затем убирает его в задний карман своих джинсов. Его самоуверенность и желание выпендриться выходит за все рамки, еще сильнее раздражая меня.

Я хмурюсь, недоумевая, каким будет его следующий шаг. Мой взгляд падает на оружие в моих руках, которыми я удобнее обхватываю рукоятку, готовясь в крайнем случае нажать на курок. Я отвлекаюсь всего на мгновение, но ему этого достаточно.

Ровно за три секунды он преодолевает препятствие между нами и оказывается стоять прямо передо мной. Резким движением руки он выбивает пистолет, подхватывает его на лету, разряжает и показательно бросает на пол, при этом на его лице играет странная улыбка, которая начинает меня все больше и больше сводить с ума.

– Малышка, хорошие девочки не играются с опасными игрушками, – укоризненно цокая языком, он машет указательным пальцем перед моим лицом. – А теперь выкладывай, кто тебя прислал?

Я собираюсь сделать шаг назад, но его ладонь, словно раскаленный металл, крепко обхватывает мою холодную, почти ледяную руку, не позволяя сдвинуться с места. Его глаза, глубокие и проницательные, смотрят прямо в мои, стремясь докопаться до самой сути моего существа.

«Спрашивается, какого черта я решила забраться в этот дом?!»

Я понимаю, что слишком долго смотрю на него, несколько раз моргаю и отвожу взгляд, мельком осмотривая комнату в поисках возможного пути к бегству, но за его широкими плечами не вижу ничего, что может стать спасением. Ощущение беспомощности обжигает, но в глубине души зреет отчаянная решимость сыграть свою последнюю карту. Я прочищаю горло и, облизывая пересохшие губы, совершаю покорный жест – осторожный наклон головы, обнажающий шею.

Этот маневр, как некое заклинание, работает: его глаза, словно у голодного хищника, сосредотачиваются на моей груди, обтянутой облегающим топом. Я чувствую, что его хватка слегка ослабла. Внутри себя я мысленно принимаю овации своих тараканов в голове, предвкушая победу. Собрав всю свою креативность, я сгибаю ногу, готовя удар, но мои старания разбиваются о реальность.

Он будто читает мои мысли. С неожиданной быстротой и в то же время плавностью обхватывает мое колено и, скользнув рукой по бедру, грубо прижимает меня к себе, вырывая из моего горла неожиданный писк. Я вдруг остро ощущаю его близость, а реакция его тела говорит о том, что он тоже ощущает мое присутствие. Глаза расширяются от удивления и легкой паники.

Он будто врывается в мои мысли и предупреждает удар, обхватывая колено своей крепкой рукой и скользит ею выше по бедру, груба толкая меня в свое тело. Я чувствую своим животом, плотно прилегающим к его паху, что между его ног, что-то поднимается и твердеет. Мои глаза расширяются.

– Ай-яй-яй, птичка, – шепчет он, его голос почти мурлыкает у моего уха, его губы касаются его с насмешливой нежностью. – Нельзя бить мужчин по жизненно важным органам без веской на то причины!

Его слова выбивают равновесие из-под моих ног и я, используя его сильные плечи как якорь, обвиваю торс ногой, которую он все еще держит, а затем перекидываю и вторую. Оказываясь чуть выше, мои глаза встречаются с его, серыми, как грозовое небо. Это странное ощущение – смотреть в эти глаза, не понимая, что за чертовщина происходит.

«Разве он не был тем, у кого черные, полные безумия глаза, которые я никогда не смогу забыть?»

Его удивление проявляется в приподнятых бровях, когда его руки рефлекторно поддерживают меня за бедра. В любой другой ситуации я бы начала вопить, чтобы он их убрал, но не сейчас. Прикусив внутреннюю сторону щеки, я призываю свои блуждающие мысли возвратиться к реальности и концентрируюсь на своей цели. Опуская руки вдоль его спины, я скольжу все ниже, изучая каждый дюйм его крепкого тела, пока не нахожу то, ради чего все это затевалось – глок в его заднем кармане.

С победной улыбкой, чувствуя, как он напрягается, возвращаю взгляд на его лицо, где четко читается понимание неизбежного поражения. Я приближаюсь к нему, спокойно изучаю его серые глаза, которые по-прежнему вызывают вопросы у меня. Он, в свою очередь, бросает взгляд на мои губы, концентрируясь на моем дыхании. В этот момент я понимаю, что самое время сделать то, что поможет мне спрыгнуть с него. Я резко откидываю голову назад и бью его в лоб.

Он отшатывается, сбрасывая меня с себя, и отступает, закрывая место удара ладонями. Устояв, я решительно подхожу к нему, снимая пистолет с предохранителя и направляя его прямо ему в лицо. Его руки поднимаются вверх в знак сдачи, и я замечаю на его лбу отчетливо покрасневший след от моего удара.

– Во-первых, не смей прикасаться к моему телу! – строго произношу я, хмурясь и делая еще шаг вперед. Он отступает, не отводя от меня взгляда. – Во-вторых, припаси свои звериные прозвища для своих подружек! – я обвожу его оценивающим взглядом, морща нос и приподнимая уголок верхней губы. – В-третьих, некоторые мужчины используют свои жизненно важные части тела не по назначению. И иногда только травмировав их, они начинают понимать, что нужно думать не членом, а тем местом, где важную роль играет серое и белое вещество! – выговариваю это на одном дыхании.

Его глаза, словно уголь, сверлят меня с глубокой интригой, а губы растягиваются в довольной, будто бы соблазнительной улыбке, как будто мои слова были лучшим приглашением в его жизни.

– Ксав, пока я смотрел видео, пришло уведомление о месте, где будет… – внезапно раздается голос Кайла, который прекращает сказанное на полуслове, медленно входя на кухню.

Мы одновременно поворачиваем головы в его сторону. Он стягивает наушники с головы, едва заметная морщинка прорезается на его лбу, а его глаза бегают между нами, отображая полное озадаченное напряжение.

Я остаюсь стоять в прежнем положении, беспомощно хлопая глазами и глядя на своего друга.

– Джо? Что ты тут делаешь?! – восклицает он, явно шокированный моей неожиданной появлением. Его глаза широко раскрыты, брови взлетают вверх, усиливая эффект удивления. – Я же просил ждать меня в машине! – гневно добавляет он, и его слова вызывают у меня внутри неприятное ощущение вины и замешательства.

«Мой друг повысил на меня голос за то, что я пошла на его поиски. А что я хотела? Чтобы он похвалил меня и сказал, что я просто потрясающая подруга? Нет, конечно.»

– Джо… – произносит незнакомец, словно пробуя на вкус мое имя. – Так вот, как ты выглядишь, значит! – его улыбка расширяется, и в глазах мелькает понимание.

«У этого придурка точно амнезия!»

– Как ты вошла сюда? Я же закрывал дверь за собой, – друг продолжает допытываться. – И что вообще здесь происходит? – указывает он на пистолет в моих руках и полуобнаженного парня с поднятыми вверх руками.

– Твоя Джо «прилетела» через окно, – усмехается парень, кивнув в сторону открытого окна.

– Джо, убери, пожалуйста, пистолет, – Кайл подходит ближе, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки.