Без права на престол. Как расцвели и погибли пять великих династий бесплатное чтение

Ирина Белова
Без права на престол. Как расцвели и погибли пять великих династий

© И. Белова, текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

Предисловие от автора

Что управляет мировой историей и судьбой каждого из нас: закономерности, воля, планы или случайности, удача, черные лебеди? Могут ли решения одного правителя определить будущее поколений? Или это иллюзия? От чего зависит грядущее могущественной династии? От совокупности миллиона событий, или от выбора идеальной по всем параметрам невесты? У идеальной королевы есть риск оказаться бесплодной, а розовощекий наследник может умереть в 3 три года.

К чему приведет следующий шаг, выбор и решение? Как узнать, верный ли сделан выбор? Откуда приходят события, которые становятся поворотными точками истории и судьбы? И что из этих событий контролирует и создает сам человек? А что результат счастливого или рокового стечения обстоятельств? Увидеть это можно лишь ретроспективно, оглядываясь назад, на жизненный путь человека. И история позволяет нам это сделать.

Два факта завораживают меня в судьбах героев этой книги. Во-первых, то, что одновременно в XVI веке жили ярчайшие герои мировой истории: Иван Грозный, Елизавета I, Мария Стюарт, Филипп II, Екатерина Медичи, Франциск II Валуа. Все они – представители легендарных династий и при этом – современники.

Каждому из них посвящены сотни монографий, романов, фильмов и сериалов. Но они не жили в изолированном мире параграфа или национальной истории, в рамках династии или границ государства. Они жили в одной реальности, в одном историческом времени. И это время – их настоящее.

Воссоздать подлинную реальность – значит проследить траекторию их судеб, которые, как в романе, множеством линий переплетаются, расходятся, снова переплетаются в одном времени и пространстве мира.

И через их судьбы проходят линии судеб великих людей: Макиавелли, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Сулеймана Великолепного, Сервантеса и других героев истории, каждый из которых – это отдельный мир. И эти встречи рождают все новые и новые связи событий, великие произведения искусства, меняют облик мира.

Рюриковичи, Тюдоры, Габсбурги, Стюарты, Валуа – их судьбы переплетаются между собой, ведут от человека к человеку, создавая ткань реальности.

Обнаружить и проследить эти связи, отношения, человеческое измерение – все равно что прикоснуться к тайне времени и судьбы.

Наши герои не могли чувствовать, осознавать, что они живут в прошлом по отношению к нам, людям XXI века, людям будущего. Нет, они жили не в прошлом. Не сотни лет назад. Они жили в своем настоящем, здесь и сейчас.

И второй факт, который завораживает, – это едва ли не мистическое совпадение. Все эти династии почти параллельно оборвались. Ушли в небытие. На ком-то династия закончилась сразу после смерти, как на королеве Англии Елизавете I закончилась династия Тюдоров. Также как на Екатерине Медичи закончилась главная, старшая ветвь династии Медичи, а на ее детях прекратила существование династия французских королей – Валуа.

Или династия сразу после смерти нашего героя резко начала угасать и все равно прервалась на сыне или правнуке. Как это было с Филиппом II и династией испанских Габсбургов или Иваном IV, правителем из одной из самых многовековых, древнейших династией – Рюриковичей.

Ни одному из героев этой книги не удалось оставить после себя наследников, которые могли бы по-настоящему продолжить род на сотни и сотни лет. Почему династии одна за другой ушли в небытие почти сразу после зенита славы?

Почему у них не было будущего? Или все-таки был шанс и его упустили?

Судьбы наших героев – это множество развилок судьбы. Каждый раз определял будущее выбор. И важнейший выбор – с кем соединить свою жизнь, выбор невесты или жениха. Возможно ли выбрать того, кто приумножит род, и при этом не ошибиться? Возможно ли просчитать брак? Есть ли идеальная формула или все совершили ошибку?

Кто-то остался бездетным, кто-то был отцом многих детей. Кто-то не вступал в брак до конца жизни, а кто-то женился множество раз. Кто-то нашел страстную любовь в браке, а кто-то вынужден делить ложе с нелюбимым человеком, лишь бы продолжить род.

Почему же ни страсть, ни расчет не принесли добрых плодов? Все правящие династии одна за одной потерпели крушение. Все уступили место другим и ушли со сцены мировой истории. Ни одна не дожила до наших дней.

Вглядываясь в переплетения судеб, в параллельные жизни правителей самой яркой эпохи в истории, в их надежды и то, как они выбирали и ошибались, мы сможем воссоздать прошлое как объемную реальность и, возможно, разгадать тайну выбора, тайну судьбы правителей и тайну судьбы каждого человека.

Что зависит от выбора человека и что предрешено? Чтобы ответить на этот вопрос, мы и отправимся в наше путешествие во времени и пространстве.

Глава первая. Дитя смерти приходит в мир

Тициан, портрет Карла V с собакой, 1533 г.

Шел 1519 год, когда императором Священной Римской империи провозгласили Карла V из династии Габсбургов – красавца, унаследовавшего черты своего отца, Филиппа Красивого.

В это время в Москве жена Василия III из династии Рюриковичей – Соломония Сабурова – молится о ребенке. Вот уже 15 лет она не может забеременеть, но не унывает, уповает на бога, посещает богомолья. И Василий с ней, любимой своей княгиней. Но еще не знают они: и шести лет не пройдет, как он отправит свою голубушку в монастырь. Постригут Соломонию в монахини, так и не родит она, горемычная.

Продолжит род Рюриковичей Василий III по большой любви с другой женщиной. Родит она наследника своему великому князю, и назовут в будущем его Иваном Грозным. Или, как в Англии скажут, Ivan The Terrible.

В то же время в Лондоне король Генрих VIII из династии Тюдоров уже 10 лет женат на Екатерине Арагонской, родной тетушке Карла V. Король в Лондоне, как и Василий III в Москве, ждет вестей о беременности жены. Хотя, в отличие от Василия, у английского короля уже растет ребенок – дочь Мария, в будущем ее прозовут Кровавой. Девочке 2 года, но правителю нужен сын.

Через три года Генрих VIII и Карл V договорятся о браке Марии и старшего сына Карла V, еще даже не рожденного, – Филиппа II. По прошествии 14 лет король Англии разведется с Марией Арагонской и женится на своей возлюбленной фрейлине Анне Болейн. Та родит ему девочку, которая станет главной невестой Европы – Елизаветой I Тюдор.

Во Флорентийской республике в том же 1519 году тоже произошло знаменательное событие, связанное с рождением долгожданного ребенка.

Итак, представьте, что вы во Флоренции, на дворе май того самого 1519 года. Перед вами колыбель, где беззаботно, как все дети, спит девочка. Чуть вздрагивают ее черные ресницы. Это маленькая Екатерина Медичи.

Ее по грудь спеленали узкой полоской кружев. Так пеленали ее отца, деда, всех во Флоренции так пеленают, – детки с узкими пеленами и хвостиками, как у рыбки, есть на картинах Возрождения и в этом богатом доме.

Окна приоткрыты. Доносится аромат лимонных деревьев. Журчит фонтан где-то во внутреннем дворике. В палаццо Медичи тихо. Все погружены в траур.

Если выйти на улицу, краем уха можно услышать последние новости со всех концов света – год богат на события. Испанцы начали завоевание Мексики. Империя ацтеков обречена. Второго мая скончался во Франции Леонардо да Винчи – да, вдали от родной Италии, но зато на руках короля Франциска I, его друга.

Доменико Гирландайо, «Захария записывает имя своего сына», фреска в церкви Санта-Мария Новелла, 2 пол. XV в.

Однако главные новости – местные:

– Вы только подумайте! Молодая мать умерла на шестой день после рождения Екатерины!

– А отец, наш герцог? Не прожил и двух недель! И что же Медичи будут теперь делать? Наследников у Лоренцо Великолепного не осталось. Только сирота. Эта девочка – дитя смерти, не иначе!

– И то правда! Да и ей самой, бедняжке, много ли осталось? Не к добру она родилась.

«Дитя смерти» – такой ярлык вешают в родном городе на несчастную, но очень богатую девочку. Ну разве виноват младенец в смерти молодых родителей?

Конечно, не сразу, постепенно Екатерина поймет, что она – единственный прямой потомок старшей линии правителей Флоренции, что за ее спиной – старинный, богатый и влиятельный род банкиров, без покровительства и щедрости которого, может быть, и не было бы никакого Возрождения.

Ее прадедушка – Лоренцо Медичи Великолепный, покровитель Леонардо и Боттичелли, а его младший брат Джулиано когда-то был влюблен в самую красивую девушку Флоренции – Симонетту Веспуччи. Конечно, Екатерина Медичи узнает эту историю любви, когда подрастет.

Аньоло Бронзино, портрет Лоренцо Медичи, м-ду 1565–69 гг.

Глава вторая. Любовь, как у Симонетты Веспуччи

Сандро Боттичелли, портрет Джулиано Медичи, 1478-80 гг.

Несравненная и прекрасная Симонетта родилась в Генуе. Бог благословил ее сиянием неземной красоты. Чем старше становилась девочка, тем ярче проявлялась ее врожденная красота. Вот как описал Симонетту Анджело Полициано, придворный поэт и друг Лоренцо Медичи, который воспитывал его сыновей, в том числе будущего дедушку нашей героини:

«Она обладала такой милой и привлекательной манерой общения, что все, кто сводил с ней близкое знакомство, или же те, к кому она проявляла хоть малейшее внимание, чувствовали себя объектом ее привязанности. Не было ни единой женщины, завидовавшей ей, и все настолько хвалили ее, что это казалось вещью необыкновенной: так много мужчин любили ее без возбуждения и ревности, и так много дам восхваляли ее без злобы».

Ее расположения искал Лоренцо Великолепный, а его брат Джулиано был в нее влюблен. 28 января 1475 года на пьяцце Санта-Кроче он устроил рыцарский турнир в честь заключения союза между Миланом, Венецией и Флоренцией и избрал Симонетту своей дамой сердца. Перед Джулиано ехал оруженосец со штандартом, а на полотнище была изображена прекрасная Симонетта в образе Афины в лучах солнца.

«Солнце олицетворяло славу, которой Джулиано покроет себя на турнире и которая воспламенит сердце красавицы».

Джулиано любил Симонетту, но эта любовь была обречена. Девушке исполнилось 16 лет, когда Марко Веспуччи назвал ее своей женой. Кстати, он – родственник Америго, чье имя носит континент.

Можно подумать, что избранником Симонетты оказался пожилой и богатый аристократ. В действительности ему тоже было всего 16 лет. Молодые красивые люди жили счастливо в прекрасном городе. Увы, недолго. Симонетта скончалась во время эпидемии туберкулеза.

Лоренцо Великолепный находился в это время в Пизе. Когда он получил известие о смерти возлюбленной, то вышел в сад и долго еще не мог заснуть. «Была ночь, и мы с моим дражайшим другом шли вдвоем, беседуя о поразившем нас несчастье. Погода была ясная, и мы, беседуя, увидели на западе сверкающую звезду, столь яркую, что она своим сиянием затмила не только другие звезды, но и прочие светила, померкшие в ее свете. Любуясь, я обернулся к другу своему и сказал:

«Не удивимся мы, если душа дивной дамы превратилась в новую звезду или же, вознесясь, соединилась с ней».

Провожать Симонетту – воплощение идеи о вечной красоте, ценность которой была так понятна каждому флорентийцу, – пришел весь город: «С непокрытым лицом несли ее из дома до склепа, и много слез она заставила пролить тех, кто видел ее». Сегодня Симонетта покоится там же – в семейной капелле Веспуччи в церкви Всех Святых во Флоренции. Ее поклонника Джулиано убили ровно через два года после ее смерти, тоже 26 апреля.

Барельеф по картине «Рождение Венеры» С. Боттичелли

Екатерина Медичи много раз проезжала мимо фамильного склепа Симонетты и, конечно, видела ее печальные глаза и светлые волосы на живописных полотнах. Мы до сих пор смотрим на ее прекрасное лицо на картинах «Весна», «Рождение Венеры», ее черты угадываются почти в каждой героине Сандро Боттичелли. Он брал щедрые заказы своих покровителей Медичи и сохранил чистую красоту Симонетты для вечности. Художник, кстати, так и не женился и похоронен там же, где его муза. До сих пор ходят разговоры, что он ее тайно любил.

Ждала ли такая же безусловная любовь маленькую Медичи? Астрологи, умевшие видеть будущее, закивали бы. Да, Екатерина Медичи полюбит мужа и не сможет разлюбить до последних дней, а он будет боготворить свою «Симонетту». Жаль, что ею окажется вовсе не Екатерина.

Глава третья. Проклятый предок

Герардо ди Джованни дель Фора, портрет Пьеро де Медичи, 1494 г.

Иван, сын великого князя Московского Василия Третьего родился на 11 лет позже Екатерины. Он с рождения видел мир – иконописный, Горний мир смотрел на мальчика со стен Успенского собора. Богословие в образах, которые окружали, сияли нежным светом при свечах. И угрожающие тени на огромной фреске Страшного Суда на западной стене. Мальчик подрастет и узнает – это фрески. От итальянского слова fresco – «свежий». Еще одна техника, которую использовали иконописцы, – темпера, от итальянского temperare – «смешивать». И Боттичелли смешивал пигментные краски с желтком или клеем, как это делали Дионисий, Рублев. Екатерина Медичи подрастет и однажды задержит взгляд на стене виллы Лемми, рассматривая прозрачное творение Боттичелли, где «Венера и три грации преподносят подарки молодой женщине».

Маленький Иван никогда не видел лица своих предков. Как выглядел его дед? А прадед? Портретов не заказывали Рюриковичи. Не заказывали и не писали. Екатерина знала всех своих предков в лицо.

Они смотрят на нее с портретов. Изображения в профиль были особенно популярны в эпоху Возрождения. Екатерина угадывает в лицах родственников свои черты.

На этого человека она особенно похожа. По крайней мере, так говорят: у нее дедушкины глаза. Как жаль, он совсем не такой славный, как прадедушка Лоренцо Великолепный, главный покровитель Возрождения.

Деда Екатерины, которого назвали Пьеро, вовсе звали Невезучим или, того хуже, Пьеро Глупым. Флорентийцы его невзлюбили.

В борьбе за власть он использовал яд и за измену был изгнан из города вместе с семьей. Пьеро жил в Венеции, но планировал вернуться и взять власть в свои руки, но не успел – утонул. Потому и Невезучий. Семья Медичи уже без проклятого всеми Пьеро вернулась во Флоренцию незадолго до рождения Екатерины – в 1512 году. Не вникая в подробности, даже ребенку можно было понять главное: опасные все-таки люди флорентийцы, сегодня любят, а завтра захотят убить. Можно ли им доверять?

Чужая любовь проходит в один миг. Быстрее, чем высыхают капли после дождя на каменных мостовых Флоренции.

Глава четвертая. Молодой герцог – надежда рода

Санти ди Тито, портрет Николо Макиавелли, 2 пол. XVI в.

Все наши герои выросли сиротами хотя бы наполовину. У Елизаветы Тюдор отец казнил мать – Анну Болейн через три года после родов. Совсем как Генрих II Валуа, который потерял мать в три года. У Грозного отец умер слишком рано, а мать Елену Глинскую отравили, когда мальчику шел восьмой год. Мария Стюарт не знала отца, он умер сразу после ее рождения. В тот же год.

Сирота с первого месяца жизни, Екатерина Медичи не помнила родителей. Однако, как все дети, конечно, не могла не спрашивать: какими они были? Как познакомились? Как жили раньше, до ее рождения?

Кого могла расспросить малышка, которую тревожил интерес к прошлому? Был ли рядом человек, способный ответить ей? С кем росла после смерти родителей маленькая герцогиня, или, как ее называли, la duchessina? Попечителей у главной наследницы династии было несколько.

Основная забота о сироте легла на плечи Клариссы Строцци. Она приходилась покойному отцу Екатерины сестрой. В доме тети, вместе со своими двоюродными братьями и росла герцогиня, но находила ли она там любовь?

Пройдет много лет, Екатерина Медичи станет королевой Франции и будет вспоминать тетю с благодарностью. Более того, когда сыновья Клариссы убегут из Флоренции и нигде не найдут себе убежище, они обратятся к своей двоюродной сестре – к тому времени уже королеве Франции. Екатерина Медичи прикажет, чтобы французский двор приютил гонимых, и сама дарует сыновьям тетушки теплый прием и покровительство. Один из них даже станет маршалом Франции. Его портрет руки художника королевской семьи сохранился до сих пор.

Конечно, таких последствий Кларисса Строцци предусмотреть не могла, но действовала по принципу «делай добро и бросай его в воду».

Итак, именно от тети Клариссы маленькая герцогиня узнавала о том, что случилось с ее родителями. Как сирота, она будет всю жизнь особенно дорожить памятью о своем роде, исследовать семейное древо и искать опору среди предков за своей спиной.

Кларисса рассказывала про отца Екатерины, и воображение ребенка рисовало: как он улыбался, как звучал его голос, как сверкали драгоценные камни на его пальцах, когда мужчина снимал перчатку.

Когда она вырастет, недруги будут называть ее с презрением «банкирша». Да, Медичи основали крупнейший в Европе банк. Но как же несправедливо звучит слово «банкирша» в адрес Екатерины, ведь ее отец – уникальный Медичи – не банкир, а воин. Лоренцо II, а точнее, Лоренцо II, герцог Урбинский. С таким титулом отец Екатерины Медичи войдет во все энциклопедии. Это важно, потому что свой титул он завоевал в бою.

Рафаэль Санти, портрет Лоренцо Медичи, 1519 г.

Лоренцо флорентийцы любили, связывая с ним свои надежды. Он был единственным и последним потомком старшей линии Медичи. Народ уповал, что Флоренция будет процветать с молодым героем.

Будущее самого Лоренцо всегда находилось в руках папы римского. Лев X, в миру Джованни Медичи, был сыном Лоренцо Великолепного, а отцу нашей героини приходился родным дядей. Из Рима он управлял Флоренцией и выступал первым покровителем молодого Лоренцо. Папа римский понимал – в этом мальчике будущее всего рода. О чем же нужно позаботиться в первую очередь, если ты думаешь о перспективах династии и укреплении могущества семьи? Конечно, о династическом браке. О нем начинали думать, когда дети еще лежали в люльках, ибо от удачного выбора партнера зависела судьба.

Папа римский искал невесту для племянника страстно и долго, не один, а со своей единомышленницей, мамой Лоренцо II, будущей бабушкой Екатерины Медичи – Альфонсиной Орсини.

Обратите внимание – это еще одна очень влиятельная женщина в окружении маленькой герцогини. Ее тетя и бабушка, без сомнения, заняли бы первые строчки в хит-параде «топ-10 самых решительных и влиятельных женщин в истории Флоренции». Та же фамильная черта женщин из рода Медичи проявится и в самой Екатерине, когда она вырастет.

Найти подходящую пару – сложнейшая и тонкая дипломатическая операция, иногда многолетняя, но у папы имелся план! Лев X решил, что, прежде чем женить Лоренцо, молодому человеку, чьего отца с позором изгнали из Флоренции, нужно обзавестись герцогством, а значит – война.

Рафаэль Санти, «Портрет Льва X с кардиналами Джулио Медичи и Луиджи Росси», ок. 1518 г.

Лоренцо получил от папы римского – главы рода – задание, облачился в доспехи и повел армию завоевывать герцогство. В свое время предыдущий понтифик Юлий II отдал герцогство племяннику – Франческо Мария делла Ровере. Почему бы Льву и Лоренцо не забрать земли себе? Юноша не слишком этого хотел.

Добыча досталась молодому Медичи кровью. Беда произошла при осаде Мондольфо, города, который сегодня входит в провинцию Пезаро-э-Урбино, или «Холмистую Ривьеру». Молодой герцог был тяжело ранен. Три месяца выхаживали Лоренцо врачи в Анконе. Наконец, папа получил долгожданные новости. Франческо Мария делла Ровере уступил герцогство Урбино и сбежал в Мантую. Проигравшего до лучших времен приютили благородные дворяне – семейство Гонзага.

Будущий отец Екатерины Медичи поправился и вернулся во Флоренцию победителем. Все получилось, как и задумал его дядя – папа римский. Отныне Лоренцо Медичи стал герцогом Урбинским.

Флорентийцы встречают герцога, как античного героя. Вместо лаврового венка из золота великий мыслитель посвящает молодому победителю свой знаменитый труд «Il Principe», известный во всем мире как «Государь». «Никколо Макиавелли – его светлости Лоренцо де Медичи», – так начинается книга, но какая трагедия скрыта во вступлении: «Пусть же Ваша светлость примет сей скромный дар с тем же чувством, какое движет мною; если вы соизволите внимательно прочитать и обдумать мой труд, вы ощутите, сколь безгранично я желаю вашей светлости достичь того величия, которое сулят вам ваша судьба и ваши достоинства». Ни Лоренцо, ни Макиавелли не знали, что герцогу было суждено умереть в 26 лет.

Глава пятая. Выбор невесты и будущего династии

Рафаэль Санти, портрет Лоренцо Медичи, 1519 г.

План папы римского насчет отца Екатерины Медичи стремительно воплощался в жизнь. Герцогство и слава добыты. Следующий шаг – выбрать невесту. Это ключевой момент.

Как тогда выбирали невесту царю в Москве? На смотре невест – предпочитая самую красивую, здоровую, не из сильного рода, чтобы поменьше претендентов на трон оказалось среди новой родни. Главные задачи русской царицы – поддержать разговор да родить здорового наследника. Больше ничего от нее не требовалось.

Медичи мыслили совсем не как Рюриковичи. Искали невест знатных. Женитьба для них была шансом решить самые разные задачи, вплоть до заключения мира между воюющими странами. От выбора невесты зависело будущее народа и его процветание.

Какая цель была у папы римского, хитрого архитектора судьбы его племянника Лоренцо II? Найти союзника в борьбе против врагов! Во-первых, недруги окружали папу в самом Ватикане, ибо не всем кардиналам понравилось изгнание предыдущего хозяина Урбино. Во-вторых, наемники Габсбургов, как лютые звери, ходили у границ, становились все сильнее и однажды могли обратить внимание на благословенные земли Италии. Перспектива потерять Флоренцию – вполне реальна.

Семья какой невесты помогла бы отвести угрозу? Конечно, будущих родственников надо искать во Франции. Французы давно враждуют с Габсбургами. В 1518 году папа отправляет посланника, утонченного дипломата кардинала Биббиену, к королю Франции Франциску I, который, как известно, любил образованных и талантливых людей.

Лоренцо на дочь короля рассчитывать не мог, потому что у самого Франциска I в то время еще не было дочерей. Молодой король только-только женился.

Кто же будет невестой?

Говорили о Мадлен де ла Тур д’Овернь – дочери Жана IV (V) де ла Тур-д’Овернь и Катерины Бурбонской. Сейчас этот род не на слуху, но прежде высоко ценился современниками.

Писатель XVI века Пьер де Бурдейль Брантом писал о семье, которую представляла мать Екатерины Медичи, так: «Кто станет отрицать славу высокого и благородного рода Булон-Овернь, ведущего свое начало от того самого Эвстафия, которого брат, Готфрид Булонский, предводительствуя множеством христианских князей и баронов, рыцарей и воинов, сложил свое оружие и щит у гроба Спасителя в Иерусалиме?»

Братья Булонские действительно были одними из предводителей Первого крестового похода. Граф Готфрид Бульонский ни много ни мало основал Иерусалимское королевство. Именно поэтому Брантом оставил такую запись: «Редкий из знаменитых и царственных родов в христианском мире не искал чести вступить в родство с этим домом – короли Франции, Англии, Шотландии, Венгрии и, наконец, Португалии, на который Бульонский дом даже имел законное право по смерти короля Себастьяна. Поэтому можете видеть, какое он занимал высокое место между другими знатными домами».

Папа Пий IV говорил, что едва ли можно найти во Франции «другой столь высокий и знатный дом, который мог бы поспорить с Бульонским древностью своего происхождения, мужеством и благородством». Именно наследницей этого рода была будущая мать Екатерины Медичи.

Переговоры о свадьбе длились около года. Наконец, посланник папы в Париже подписал условия брачного договора.

Глава шестая. Будущий муж лежит в люльке

Портрет женщины (возможно, Мадлен де ла Тур д'Овернь), (возможно, Жан Перреаль)

Без особой охоты Лоренцо по указке папы Льва X завоевал герцогство Урбинское. Но девушка, которую выбрал папа, заинтересовала молодого Медичи, и еще как! Пока нунций в Париже обсуждал детали брака с королем и отчитывался своему боссу в Ватикане, посланнику пришло письмо от молодого герцога. Он расспрашивал нунция о своей потенциальной супруге, которая чем дальше, тем больше ему нравилась. На этот раз желания папы и его племянника совпали.

За год герцог залечил раны и начал готовиться к поездке во Францию. Договор подписан, осталось познакомиться с невестой и сыграть свадьбу. У Франциска тоже произошли перемены в личной жизни: наконец родился первенец. Мы еще встретимся с ним в будущем. Ему предстоит вместо отца отправиться в плен к королю Испании. Его странную смерть после выпитого стакана воды запишут в список злодеяний Екатерины Медичи, но пока он еще младенец.

Счастливый отец-король написал папе Льву X – попросил стать крестным, восприемником от купели. Папа охотно согласился, но поскольку сам не собирался во Францию, то поручил миссию представлять его на церемонии крещения своему племяннику – нашему герою Лоренцо. Опять же хитрый ход. Папа понимал: приедет молодой человек за невестой во Францию и будет для всех «вдвойне желанным гостем». Время покажет, не ошибся ли папа в расчетах.

Наконец будущий отец Екатерины Медичи увидел замок Амбуаз. Именно там располагался в начале XVI века французский королевский двор. Лоренцо познакомился с королем, который обожал Италию и ее художников. Представили Лоренцо и юной королеве. Он поприветствовал маленького наследника – дофина. Король дал первенцу свое имя – Франциск, видя в малыше будущего великого правителя Франциска I. Этим надеждам было не суждено сбыться.

К счастью, никто не мог предугадать, что закончится жизнь принца раньше, чем он станет королем, поэтому ничто не омрачало праздничного настроения жителей Амбуаза. Самое приятное, пока Франциск I ждал приезда Лоренцо и крещения сына, у него родился еще ребенок, и опять сын!

Тот самый мальчик, который «соединит свою судьбу с будущей наследницей Медичисов». Да, да, именно так иногда писали в русскоязычных книгах XIX века – «Медичисы».

Лоренцо улыбнулся будущему зятю, который лежал в пеленках, кружевах и учился фокусировать взгляд. Будущий муж нашей героини сморщился и заплакал.

Праздновали крещение ни много ни мало 10 дней. Время проходило «в великолепных турнирах с битвами и осадами крепостей, которые даны были по этому случаю, принимал участие и герцог Урбинский, бывший вместе с герцогом Лотарингским восприемником принца от купели».

Весело пролетели последние холостые дни жизни Медичи. Через 10 дней после торжеств крестильных начались свадебные торжества. Главными героями стали уже родители Медичи. Светловолосая Мадлен определенно нравилась молодому воину.

Стартовал праздник за королевским столом. Продолжалось пиршество далеко за полночь. «Яркое освещение от множества свечей и факелов почти превращало ночь в день». Лицо молодой девушки освещали всполохи огней. Окончилось все танцами, где Мадлен не упустила возможность проявить всю свою грацию, и Лоренцо мог слышать, как соблазнительно шелестит тяжелая парча платья. В такт движениям невесты в ее волосах блистали драгоценные камни.

После бала начались рыцарские турниры. Пришла очередь молодому герцогу показать себя Мадлен с выгодной стороны.

Глава седьмая. Брак родителей: жребий брошен

Жан Клуэ, Портрет Франциска I, ок. 1525

Зрители с интересом наблюдали за потомком богатейшего семейства: обсуждали его доспехи, манеру держаться в седле и руководить своей потешной армией. Для полководца, недавно пришедшего с войны, это было увеселительной прогулкой.

Апофеоз рыцарского турнира – осада безымянного замка, построенного специально. Защитники были снабжены боевой артиллерией, и ранение можно было получить нешуточное.

Сценарий такой: осажденными командовал герцог д’Алансон. Вели осаду коннетабль де Бурбон с Вандомом.

Можете представить себе масштаб мероприятия, если на выручку защитникам крепости спешили 400 человек во главе с командующим Флеранжем?

Когда помощь подошла, откуда ни возьмись появился сам король Франции – Франциск I в великолепных доспехах – и присоединился к вспомогательному отряду. Подданные ликовали. Все настолько распалились огнем схватки, что развести врагов оказалось непросто.

Когда закончились торжества, будущие родители Екатерины Медичи отправились навстречу новой жизни. Они больше никогда не увидят Францию. Могли ли они подумать, что их дочь станет королевой этой страны?

Лоренцо отлично понимал земляков. «Нигде не были так рады случаю праздновать, как в самой Флоренции. Это была старинная слабость ея жителей. Со страстью отдаваясь вражде политических партий, они, впрочем, не могли слишком долго оставаться в удушливой атмосфере. Живая и расположенная к беззаботной веселости натура народа беспрестанно проглядывала сквозь тяжелые условия его исторического быта».

Как и его мать, Лоренцо не желал торжественных приемов, «чтобы предупредить чрезвычайные издержки со стороны республики. Но флорентийцы никак не хотели упускать случая повеселиться, попраздновать, и не столько, может быть, в честь герцога, сколько для собственного удовольствия, придумывали разные пиршества – одно великолепнее другого. Скоро во Флоренции истощился весь запас богатых тканей для мужских и дамских нарядов, и надобно было за ними посылать в Лукку и Венецию».

Чтобы остановить разорение народа, во Флоренции возобновили старые местные законы против роскоши, потому что в каждом городе молодых встречали с размахом.

Радовался в Ватикане папа римский – даже не усидел и выехал навстречу племяннику. Лоренцо получил благословение в Монтефьясконе, где произошло их свидание.

Герцогу не было 27 лет. Он намеревался приумножить славу фамилии. Никто и подумать не мог, что торжества будут последними радостными моментами в жизни супругов.

«Когда славный дом, казалось, был всего ближе к осуществлению своих давнишних надежд, в это самое время жизненные силы изменили ему до того, что старшая линия осталась почти без наследников».

Беда пришла через три месяца после возвращения Лоренцо. Скончалась мать герцога, бабушка Екатерины Медичи – Альфонсина Орсини. Еще через три месяца началась лихорадка у самого Лоренцо.

Болел герцог все лето. Болезнь отступала, но потом возвращалась. Зимой родственники перевезли молодого Медичи на виллу Сассетти, одну из самых живописных на севере Флоренции. Говорили, что местный воздух обязательно поправит его ослабленное здоровье.

Глава восьмая. Мадлен оставляет свое дитя навсегда

Неизвестный автор, портрет женщины (возможно, Мадлен де ла Тур д'Овернь)

Дышать свежим горным воздухом оказалось полезно. Летом болезнь отступила, но, когда опять похолодало, Лоренцо почувствовал новый упадок сил.

В начале 1519 года, в январе, он жаловался, что не может заниматься делами, ему трудно читать и даже вставать.

Наступила весна, но с ее приходом легче не становилось. Наоборот, каждый вдох давался труднее. Врачи решили перевезти больного во Флоренцию. Все понимали – если мужчина и поправится, то чудом. А ведь он – последний из старшей линии Медичи, ему нельзя уходить, не оставив наследника. В самый темный момент его жизни жена, как тогда говорили, разрешилась от бремени. 13 апреля 1519 года она родила здорового первенца. Девочку.

Красиво описывали ситуацию историки-романтики XIX века: «Это был как бы последний яркий луч солнца перед мраком черной тучи, которая готовилась облечь весь горизонт».

Известие, что герцогу стало лучше, в тот же день отправилось в Ватикан, к папе. Через три дня дитя крестили Екатериной Марией Ромолой де Медичи. Неожиданно и у молодой матери началась лихорадка. Развивалась болезнь так быстро и страшно, что врачи говорили: «Нужно готовиться к смерти». Было ли во всем виновато заражение крови?

Лоренцо забыл радость от рождения дочери и думал лишь о безнадежной больной, которая только-только стала его женой и матерью его ребенка. Промучилась супруга еще два дня, и базилика Сан-Лоренцо приняла юную герцогиню.

Собор назван в честь святого Лаврентия, через несколько лет и король Испании Филипп II прикажет возвести монастырь в честь него, где также будет усыпальница – Эскориал. Строительство флорентийской базилики Сан-Лоренцо спонсировал Козимо Медичи Старый, которого похоронили в ней первым из Медичи – под алтарем.

Истощенный организм Лоренцо не выдержал новости о смерти жены, его состояние резко ухудшилось. В конце апреля папа получил такое известие: «Можно опасаться всего». В первых числах мая понтифику докладывали: герцог при смерти. Четвертого мая молодого Лоренцо уже не было в живых. Прошло еще два дня, и флорентийцы проводили останки последнего Медичи к его несчастной супруге. Родители новорожденной девочки упокоились в церкви Сан-Лоренцо. Лоренцо II было 27 лет, а юной Мадлен – всего 21 год.

Так всего за месяц мечты папы Льва X обратились в прах. «От цветущего семейства осталась лишь малолетняя дочь, которая не прожила еще и полного месяца. Главные представители прав фамилии исчезли с лица земли, не оставив по себе даже прямого наследника».

Папа все это предвидел. Лоренцо еще не поднимался с постели, а понтифик уже думал: что делать, если племянник умрет? Как не упустить Флоренцию? А если король Франции решит, что у него появились права на Флоренцию? Лев X предпочел не думать о французах, а опереться на сильнейшего правителя Европы. С ним в январе 1519 года папа заключил тайный союз. Тайный для жителей Флоренции, которые и подумать не могли, что понтифик договорился о чем-то с королем Испании, наследником прав на корону Священной Римской империи – Карлом V.

Глава девятая. «Вечерняя заря»: Микеланджело создает гробницу герцога

Интерьер капеллы Медичи при церкви Сан-Лоренцо, Флоренция, Микеланджело Буанаротти, 1520–35 гг., надгробие Лоренцо Медичи

Пока Екатерина Медичи лежала в колыбели, один гений трудился над надгробием для ее отца. Он отсекал от мраморной глыбы сантиметр за сантиметром, чтобы создать величайшее произведение искусства, которым и сегодня гордится человечество.

По сей день во Флоренции надгробие Лоренцо Медичи привлекает внимание туристов, поскольку его автором был Микеланджело.

В тот год, о котором мы говорим, статуя Давида уже 11 лет украшала Флоренцию. Микеланджело создал ее в 26 лет, а во времена, когда папа заказал ему надгробие Медичи, скульптору было чуть за сорок.

В России можно найти лишь одну работу Микеланджело. Небольшая скульптура «Мальчик, вынимающий занозу» находится в Эрмитаже, в Санкт-Петербурге. Все остальное – лишь копии.

Например, копия надгробия Медичи представлена в Пушкинском музее. Мы редко задумываемся, проходя мимо нее, что это не абстрактный Медичи, «папский полководец», как сказано в аудиогиде, а не кто иной, как отец Екатерины Медичи. Поэтому не обязательно лететь во Флоренцию, чтобы увидеть одну из самых прекрасных работ Микеланджело. Тем не менее, безусловно, вся высота замысла раскрывается в подлиннике, что охраняет покой молодого герцога Урбинского в церкви Сан-Лоренцо.

Великий художник и скульптор приехал во Флоренцию в 1519 году по предложению папы римского и начал работу над гробницей.

Фигуры мужчины и женщины рядом с Лоренцо говорят о судьбе нашего героя на языке символов. Обнаженная женщина – это утренняя заря, символизирующая надежды, с которыми флорентийцы и папа римский встречали молодого Медичи, отца Екатерины. Фигура мужчины – вечерняя заря – говорит о том, как угасли розовые мечты о будущем вместе с жизнью герцога, названного в честь его славного деда – Лоренцо Великолепного.

Увидеть надгробие молодого Медичи приезжают во Флоренцию миллионы людей. Микеланджело изобразил его непохожим на известный портрет веселого юноши с большими глазами и бородой. Лоренцо скульптора – изящный, но атлетичный мужчина, одетый в римские доспехи, с надвинутым на глаза шлемом. Одна рука печального воина подпирает подбородок. Вот почему его называют «Pensiero», что значит «Мыслитель». В скульптуре отца Екатерины Медичи Микеланджело выразил больше, чем просто сходство. Эта печаль не об ушедшем в мир иной последнем потомке славного рода, печаль Микеланджело – о судьбе его любимой Италии.

Рядом с гробницей отца Екатерины – гробница его дяди Джулиано, умершего на три года раньше и тоже молодым. Усыпальницы выглядят как единое целое. Символы на них пересекаются. В ногах Джулиано – тоже обнаженные мужчина-день и женщина-ночь.

Ночь – самая трагическая фигура. Сначала кажется, будто она глубоко спит, как уснули навеки молодые Медичи, но в ее руке камень, значит, она лишь дремлет. Если камень выпадет из ее ладони, она проснется. Ночь, как и вся династия, пребывает на границе жизни и смерти, между сном и явью. Женщина опирается на маску трагедии, рядом с ней сова – спутница ночи. День и ночь, утренняя и вечерняя заря символизируют девиз семейства Медичи: «Всегда».

Если присмотреться, в фигуре Дня заметна шероховатость, как будто Микеланджело не успел закончить свой проект. Эти неровности, недосказанность – следы бурных событий, которые начались во Флоренции, когда автор создавал надгробие молодого Медичи. Произошло очередное восстание флорентийцев. Закончилась спокойная жизнь, Микеланджело примкнул к восставшим против «тирании Медичи», но, возможно, грубо обработанные лица – задумка самого мастера.

Интерьер капеллы Медичи при церкви Сан-Лоренцо, Флоренция, Микеланджело Буанаротти, 1520–35 гг. Надгробие Джулиано Медичи, герцога Немурского

Итак, герцог Урбинский и его молодая жена нашли вечный покой в церкви Сен-Лоренцо. Кто знает, как сложилась бы жизнь девочки, если бы ее молодые родители не умерли так рано и Екатерину Медичи обнимала бы и воспитывала родная мать. Возможно, все в судьбе сироты было бы иначе, как и в судьбе Флоренции, которой тогда правил бы ее отец Лоренцо II.

Но наша героиня росла не с родителями, и ее характер формировали совсем другие люди. Давайте посмотрим, кто воспитывал Екатерину Медичи. Это важные подробности, потому что от впечатлений детства зависит, как говорили раньше, «нравственный склад человека».

Глава десятая. Сирота

Аньоло Бронзино, портрет герцога Алессандро Медичи, ок. 1565–69 гг.

«Когда знаешь заранее, какая важная роль готовится в будущем для последней ветви знаменитого флорентийского дома и какое широкое поприще предназначалось для ея деятельности в зрелых летах, то становится особенно интересно узнать, как прошли детство и первая молодость этого ребенка, так рано обреченного круглому сиротству?

Кто были первые лица, его окружавшие, какие влияния действовали на него с наибольшею силою и, наконец, при каких обстоятельствах совершилось его воспитание?»

Самое высокое положение среди покровителей маленькой герцогини занимал родной дядя ее отца – папа римский Лев X. Тот самый, который организовал драматично короткий брак родителей Екатерины. Он по традиции опекал из Ватикана всех флорентийских родственников, но прежде всего осиротевшую малышку.

Кардинал Джулио, внебрачный сын Джулиано Медичи, привез девочку в Рим к папе Льву, сыну Лоренцо Великолепного. Двоюродные братья, почти ровесники, они выросли бок о бок и вместе творили историю.

Папа взял Екатерину Медичи на руки и благословил: «Не бойся дитя, ты в надежных руках». Братья решили, что место погибшей матери должна занять Кларисса Строцци, родная тетя девочки.

Екатерине не исполнилось и двух лет, когда папа римский скончался. Ему было всего 45 лет. Умер он так быстро, что и собороваться не успел. Отравили? Никто не знал наверняка. «Добрые люди» и его уход записали на счет «дитя смерти». Говорили, будто с рождением маленькой Екатерины беда пришла в семью и смерть косит Медичи одного за другим.

Все, кто имел отношение к девочке, кажется, находились в опасности. Через год после рождения Екатерины умер кардинал Биббиена, договаривавшийся о свадьбе ее родителей.

Малышка не осталась без высочайшего покровителя. Место папы в жизни наследницы занял кардинал Джулио Медичи. В этом были и плюсы. Кардиналу проще было присматривать за девочкой, чем папе. Он мог позволить себе жить во Флоренции месяцами, поэтому еще при жизни Лев X поручил кардиналу опекать Екатерину.

Кардинал подошел к задаче ответственно и не отказался от миссии, даже когда позже сам стал папой римским. А как же женщины? Они были ближе всех к Екатерине: носили ее на руках, утешали, были рядом, когда малышка болела. Прежде всего бабушка, жена Пьеро Глупого (Невезучего), – Альфонсина Орсини. Благодаря ей после изгнания Лоренцо Невезучего из Флоренции Медичи смогли вернуться обратно. Она год жила в Риме и лоббировала интересы зятя. Альфонсина делала так, чтобы ее сын Лоренцо получил в свои руки всю власть во Флоренции, хотя остальные Медичи стремились править вместе. Позже Екатерина Медичи будет действовать точь-в-точь как бабушка – делать все, чтобы протолкнуть детей повыше, помогая им получить власть, короны, влияние.

Надо сказать, что бабушка славилась грозным нравом и считала себя самой знатной в династии, с порога давая всем это понять. Отсюда и деталь, упомянутая исследователем XIX века Павлом Кудрявцевым, который писал о ней для «Русского вестника»: «Она никогда не могла привязать к себе ничьей симпатии».

Однако бабушка почти не воспитывала Екатерину. Она умерла даже раньше, чем папа Лев X, когда девочка только-только училась ходить. Вновь на площадях появился повод назвать Медичи «дитя смерти».

Место опекуна заняла родная сестра герцога Урбинского – Кларисса. Она выглядела особенно решительной женщиной на фоне своего мужа – Филиппа Строцци, наследника другой богатейшей фамилии в Италии.

Если первые опекуны Екатерины, бабушка и Лев X, были командой – ведь они удачно женили Лоренцо II на аристократке из Франции! – то новые, тетя и кардинал Медичи, будущий Климент VII, тихо враждовали.

Конфликт начался предсказуемо – из-за наследства Лоренцо II. Тетя Медичи заявила, что претендует на свою долю наследства покойного брата и матери. Кардинал не поддержал ее. Его заботили прямые наследники старшей линии, которых фактически не осталось. Екатерина была девочкой, а кардинал искал преемников-мужчин, которым можно было бы передать законное право продолжить род Медичи. Пусть с натяжкой, обходным путем, но все-таки сохранить преемственность.

У кардинала имелись всего две зацепки, и обе ненадежные. Первая – Алессандро Медичи. Происхождение этого отпрыска до сих пор туманно. Мальчика представляли как внебрачного сына покойного Лоренцо II. То есть для нашей героини он являлся братом. Матерью его была некая темнокожая служанка, от которой он унаследовал темный цвет кожи, черные кудри и пухлые губы. За экзотическую внешность Алессандро называли мавром.

По другой версии, он был тайным сыном самого кардинала Джулиано.

Пройдет несколько лет, и Алессандро женится на дочери императора Священной Римской империи Карла V – Маргарите Пармской, тоже внебрачном, но законном ребенке.

Второй мальчик, в котором текла кровь старших Медичи, – единственный, но, к сожалению, тоже внебрачный сын Джулиано Медичи. Ребенка звали Ипполито, он был внуком Лоренцо Великолепного. Отец ребенка лежал в капелле Медичи рядом с отцом Екатерины. Мужчинам не суждено было прожить долго и продолжить династию. Их дети-сироты тоже не могут сделать это, ведь она – девочка, а он – бастард.

Кардинал Джулиано стал папой римским и планировал возвысить своего тайного наследника. Он хотел, чтобы Алессандро унаследовал и продолжил старшую ветвь династии Медичи. Племянника Ипполито папа римский планировал выгодно женить, когда тот подрастет. Только о планах понтифик предпочитал до поры умолчать, потому что в семье Медичи больше симпатизировали Ипполито. Его происхождение казалось прозрачнее, мальчик был похож на отца.

Так и жили в неведении три отпрыска династии Медичи в прекрасном дворце. Дети были старше Екатерины на 8 и 9 лет. Кому из них достанется Флоренция? Кому выгодный брак, а кому любовь? Кому ранняя смерть? Никто не знал.

Глава одиннадцатая. Восстание флорентийцев: проклятые Медичи

Себастьяно дель Пьомбо, портрет папы Климента VII, ок. 1531 г.

Когда Джулио занял место папы римского под именем Климент VII, то Бог будто захотел испытать его веру. Екатерине в тот год исполнилось 8 лет, и из Рима пришли дурные вести: 20-тысячная армия наемников Карла V 6 мая 1527 года захватила город. Противостоять этой стихии было некому. Варвары убили швейцарских гвардейцев на ступенях собора Святого Петра. Вот почему гвардейцы в Ватикане принимают присягу именно в этот день – 6 мая. Так они чтут память защитников Рима, убитых в той далекой бойне 1527 года.

Такого ужаса Рим не видел со времен нашествия варваров. Около 45 тысяч жителей города были убиты, ранены или взяты в плен. Солдаты даже планировали задушить папу римского золотой цепью. Опора Медичи, покровитель маленькой Екатерины, сам нуждался в защите. Он сбежал в замок Святого Ангела, где укрылся, как в неприступной крепости. Все, что ему оставалось, – усердно молиться в надежде, что Господь простит ему многочисленные грехи и сохранит жизнь.

Как только новости дошли до Флоренции, в городе вспыхнуло восстание горожан против ставленника папы кардинала Пассерини, которого многие терпеть не могли. Это был один из тех поворотов истории, когда Флоренция решила порвать с Медичи. Родня Екатерины тоже конфликтовала между собой. Тетя Кларисса винила Пассерини в том, что рейтинг популярности Медичи рухнул из-за него.

Пассерини взял с собой мальчиков – Ипполито и Алессандро – и покинул дворец. Кларисса спасалась из города с Екатериной и собственными детьми.

Новое правительство издало указ о вечном изгнании семьи Медичи из Флоренции. Правда, потом флорентийцы поняли, как они ошиблись, изгнав всех и не оставив ни единого заложника из проклятого семейства. Тогда они потребовали маленькую Екатерину назад в качестве заложницы. В это время герцогиня жила с тетей на одной из самых красивых вилл Поджо – отсюда и забрали восьмилетнюю девочку, несмотря на протесты тети.

Иоганнес Лингельбах, Разграбление Рима в 1527 году. XVII в.

Флорентийцы решили, что наследницу Медичи надо запереть, но не во дворце предков, а в аскетичном монастыре, враждебном ее семейству. Она не могла больше играть с братьями, спать в своей кроватке, любимая тетя больше ее не обнимала. Счастливая жизнь и свобода остались в прошлом.

Через год после того, как Екатерину забрали из семьи, ее тетя Кларисса, которой было всего 38 лет, умерла.

Понять одиночество и ужас вновь осиротевшего ребенка мог лишь один мальчик, ее ровесник Генрих. В это самое время он – сын короля Франции – был заложником императора Карла V и жил в башне под стражей в Мадриде. Ему тоже очень хотелось домой.

Глава двенадцатая. «Обитель замурованных»

Джованни Баттиста Тьеполо, "Святая Екатерина Сиенская", 1740-е гг.

Екатерину несколько раз перевозили из одного пристанища в другое. В монастырь святой Лючии пришла черная смерть – чума. Когда вести через доверенных людей дошли до изгнанных Медичи, стало понятно, что нужно срочно спасать девочку. Во Флоренции сохранилась память о страшной чуме 1348 года. «Сколько у нас опустело пышных дворцов, красивых домов… еще недавно там было полно слуг, дам и господ, и все они вымерли… сколько знатных родов, огромных состояний осталось без законных наследников».

Медичи обратились к новому правительству Флоренции с просьбой перевезти Екатерину в безопасное место, но им отказали. Тогда папа римский обратился к королю Франции Франциску I с просьбой стать посредником в этой истории и повлиять на ситуацию.

С согласия Синьории Флоренции французский посол приехал за девочкой и перевез ее в монастырь Мурате, или «Обитель замурованных», аристократическую обитель, где жили женщины из знатных семей. Роскошь и благочестие были отличительной чертой этого приятного места. Племянница двух пап, гонимая маленькая герцогиня нашла среди монахинь материнское тепло, заботу и ощущение безопасности. Хотя страх, что за ней придет толпа и потащит на расправу или невидимая рука отравит ее, не уходил. Так же боялся в детстве смерти от толпы и яда в далекой Москве сирота Иоанн, сын Василия III, так боялась смерти юная принцесса Елизавета, дочь короля Генриха VIII.

В бенедиктинской «Обители замурованных» поклонялись Екатерине из Сиены. Место таинственное, как и сама святая дева. В судьбах великой святой и маленькой герцогини было нечто общее, будто неслучайно девочка оказалась именно здесь.

Снова перед глазами сироты возникла ролевая модель сильной женщины. Прежде она видела своих решительных родственниц Медичи, а теперь монахиню. Какая дерзкая! Первая нарушила запрет апостола Павла и проповедовала в церкви. «Нельзя? Но мне есть что сказать во славу Бога», – заявила она и продолжила говорить. Так же, как и Екатерина в будущем не посмотрит на традиции, на то, что во Франции женщинам запрещено править, и умудрится возглавлять государство при трех сыновьях, вмешиваясь во все дела. Все потому, что женщина свято верила: она знает, как надо, и ей «было что сказать».

Козимо Росселли, Святая Екатерина Сиенская в образе вдохновительницы Второго и Третьего Ордена святого Доминика. 1500

Вторая черта святой Екатерины, которая ярко проявится и в Екатерине Медичи, – мистицизм. Конечно, маленькая герцогиня знала историю той, чьи мощи целовала в монастыре. Праведница питалась только святыми дарами, не спала, купалась в кипящей воде, чтобы почувствовать адские муки. Святая Екатерина славилась видениями потустороннего мира. С детства Христос, апостолы и Дева Мария говорили с ней. Во время молитв Екатерина впадала в экстаз и не могла очнуться, даже когда ее кололи иголками. У нее открывались стигматы, то есть кровоточили раны на месте ран Христа. Конечно, все эти рассказы пугали и будоражили маленькую герцогиню. Она усвоила, что потусторонний мир реален и есть те, кому дано заглядывать в его тайны.

Глава тринадцатая. Осада Флоренции

Йоханнес Страданус, "Осада Флоренции", 1558 г.

Самое страшное началось, когда армия Карла V подошла к стенам Флоренции. Вокруг города задымились костры и вырос огромный военный лагерь, которому суждено было простоять почти два года, – его можно увидеть на работе знаменитого итальянского живописца Джорджо Вазари.

Когда войско Карла V напало на Рим, Совет Флоренции избрал нового руководителя-гонфалоньера, конечно, соперника Медичи – Никколо Каппони. Разграбление Вечного города напугало папу, но потеря прекрасной Флорентийской республики страшила больше. Как только понтифик вернулся в свой дворец летом 1528-го, он немедленно начал думать, как любой ценой вернуть власть.

Без помощи было не обойтись. Логично обратиться к Франциску I, королю Франции, тому, что устроил свадьбу родителей Екатерины Медичи, но Франциск I терпит поражение за поражением. Разве такой союзник поможет? Слабак!

В феврале 1525 года Франциск I даже умудрился попасть в плен к Карлу V. Короля Франции тогда отвезли в Мадрид и посадили под арест в башню на главной площади. Он подписал Мадридский договор: уступил Карлу Неаполь, Артуа, Бургундию, Фландрию. Правда, и сам кое-что приобрел. В раненого и симпатичного короля-пленника влюбилась Элеонора, сестра Карла V, поэтому одним из пунктов Мадридского договора оказался брак Франциска и очаровательной сестры его врага.

Сам он подписал нужное Карлу V соглашение, и противник отпустил его домой – во Францию. Вместо себя француз должен был прислать в качестве заложников сыновей от покойной жены. Мальчики оказались гарантией, что их отец-король до последнего франка выплатит контрибуцию.

Сыновья сидели пленниками в Испании у Карла V с 1526 года. Младший, принц Генрих, был ровесником Екатерины, о которой тогда не знал. Судьбы детей были во многом похожи. У Генриха умерла мать, Екатерина – сирота. Он жил в Мадриде в плену, она – во Флоренции. Кто бы мог подумать, что наследники великих фамилий, которых жизнь так рано начала испытывать, однажды станут парой и судьба соединит их, чтобы династия королей Франции продолжилась.

Самое интересное, что за столь разными бедами детей стоял один человек – Карл V. Именно на его кандидатуре остановился папа римский, когда искал себе союзника против флорентийцев. Понтифик готов был забыть и простить даже разграбление Рима, лишь бы чужими руками вернуть власть над Флоренцией. Карл V согласился помочь Клименту VII, но… услуга за услугу.

Что нужно было Карлу, у которого имелось все? Династический брак, ведь он всегда сулит новое могущество. Начались переговоры о свадьбе Алессандро Медичи и внебрачной дочери Карла V – Маргариты (тогда она еще не была Пармской). Когда власть вернется в руки Медичи, молодожены, по задумке папы, станут герцогом и герцогиней, правителями города.

Вторая услуга – сакральная. Папа римский коронует Карла V императором Священной Римской империи и лично наденет на него корону как на помазанника Божьего.

Что только не пообещаешь ради того, чтобы вернуть себе власть и отомстить! Те самые войска, что два года назад разграбили Рим и привели в ужас самого папу, стали его же наемниками и двинулись в сторону Флоренции.

С согласия понтифика 30-тысячная армия по дороге разорила Тоскану, земли Флорентийской республики. Местное население оценивало союз папы и Карла V как предательство родины.

Флоренция готовилась к осаде. Отвечать за укрепление городских стен назначили Микеланджело. Да, гений, автор надгробия отца Екатерины Медичи, принял сторону врагов этой династии.

Маленькая пленница и заложница флорентийцев уже слышала, что Флоренцию окружила гигантская армия непобедимого Карла. Все лето прошло в ожидании, а в сентябре 1529 года начался обстрел городских стен.

В каждом доме недобро вспоминали семейство банкиров. «Горите в аду, Медичи!» «Во всем виноваты Медичи!» Конечно, ненавидели прежде всего папу Климента VII. Все понимали: головорезы за стенами города – его посланники. Что ж, флорентийцы тоже хотят крови, мести! Но до папы не дотянуться, бастарды мальчики-Медичи покинули Флоренцию, всех до одного изгнали, осталась лишь Екатерина. Вот на нее и обрушилась толпа.

Чего требовали? Повесить девочку на воротах, и пусть посланники папы стреляют в своего же единственного и последнего законного отпрыска. Нет, этого мало для Медичи! В публичный дом ее!

Однако новые руководители Флоренции распоряжались судьбой ребенка, не выдавая ее толпе. Пока взрослые Медичи и их близкие жили на римских виллах, в безопасности, Екатерина находилась в неведении и опасности. Однажды в ворота монастыря постучали. Настоятельнице предъявили приказ Сеньории забрать из обители герцогиню, которой только исполнилось десять лет.

Не все ли ей равно, где быть узницей? Нет, в монастыре девочку полюбили с того дня, когда она здесь появилась. Многие монахини принадлежали к флорентийской знати и тепло приняли одинокую восьмилетнюю сироту с изящными манерами. Она будто интуитивно поняла, что, для того чтобы выжить и завоевать симпатию, надо быть приятной и послушной. «Такая мягкая и приветливая, что матушки очень сочувствовали ее горестям и неприятностям».

Испугались ли монахини, когда за Екатериной пришли? Конечно, но отказались выдать девочку толпе. Посланники властей Флоренции не решились действовать силой в святой обители и удалились. На следующий день они вновь пришли, но к этому времени в монастыре уже придумали, как защитить ребенка: в такой безвыходной ситуации ее переодели и отрезали малышке волосы, совсем как было со святой Екатериной из Сиены. Святая обрезала волосы, чтобы не выходить замуж, а Екатерина Медичи – чтобы ее приняли за монашку.

Девочка ожидала каждый день то ли ареста, то ли смерти, и вот за ней пришли.

Медичи исцарапала себе лицо до крови, вышла к конвоирам и закричала: «Безбожники! Если вы меня схватите, все увидят, как вы поступаете с монахинями!»

Гонители молчали. На самом деле они пришли не для того, чтобы казнить ее и повесить на воротах. Просто монастырь стоял на окраине города, у самых стен Флоренции. Власти боялись, что рано или поздно армия Карла V прорвется и освободит девочку. Поэтому решено было перевести заложницу в другой монастырь – подальше, в самый центр города.

Под удары колоколов маленькая монашка вскочила на коня и поскакала.

В монастыре Санта-Лючия Екатерина жила до конца осады. Молитвами папы уже через месяц, 8 августа 1530 года, Флоренция капитулировала. Понтифик праздновал победу, власть в городе сменилась. По договору между Карлом V и папой римским бастард Алессандро Медичи должен был возглавить республику в обход Екатерины и Ипполито, чье происхождение было всем понятно. А наша маленькая герцогиня? Папа присматривал ей жениха еще во время осады Флоренции.

Глава четырнадцатая. Мертвый жених

Портрет Филибера де Шалон, принца Оранского, 1 пол. XVI в.

Его звали Филибер де Шалон, принц Оранский, вице-король Неаполя, и он осаждал Флоренцию. В разгар осады понтифик заключил брачный договор: он отдает принцу Екатерину, приданое 80 тысяч золотых экю, деньги на выплату жалования солдатам, права на дань от Флоренции, когда республика падет. Филибер мог бы стать мужем Екатерины Медичи, но не дожил до того момента, когда Флоренция сдалась, – погиб на поле боя. Девочка не увидела своего жениха, зато еще одна смерть мелькнула в ее судьбе.

Нет, она не вернулась во дворец Медичи, тетя организовала переезд обратно из Санта-Лючии в любимый монастырь Екатерины – в Мурате, где ее так тепло встретили когда-то. Она навсегда запомнит то время, когда мир гнал сироту, ненавидя в ее лице всех Медичи, а монахини «Обители замурованных» отнеслись к ней как истинные христианки.

Возможно, Екатерина могла бы войти в историю как монахиня: возглавила бы какое-нибудь аббатство и прославила его, потому что уже было понятно – растет не серая мышка. Но она была наследницей Медичи, а ее двоюродный дедушка – папой римским. Как только все стихло, Флоренция покаялась, Климент VII распорядился привезти девочку к нему в Рим. Здесь она обрела семью, покой и первую любовь.

Глава пятнадцатая. Юные наследники в райском саду

Тициан. Портрет Ипполито Медичи, 1532–33 гг.

С 11 лет Екатерина вместе с Алессандро и Ипполито жила во дворце в Риме, а на лето молодые Медичи переезжали на великолепную виллу на склоне Монте-Марио. Ее украшают фрески великого Рафаэля, спроектировавшего усадьбу для папы в те времена, когда тот еще был кардиналом. Здесь развился вкус будущей королевы.

Залитая солнцем вилла и сегодня стоит на склоне в окружении деревьев. В этом счастливом месте прошли лучшие годы юности Екатерины. Все ужасы заточения в монастыре, чума, смерть, оторванность от семьи остались позади.

Папа Климент передал заботу о Екатерине родственнице – Марии Сальвиати.

Кто она такая? Прямой потомок Лоренцо Великолепного. Если Екатерине Медичи Лоренцо приходился прадедом, то ее новой опекунше – родным дедом. Папа римский был двоюродным братом Марии. Женщина печальной судьбы, она любила мужа, но он постоянно пропадал в походах и за ярость в боях получил прозвище Черный Дьявол; они почти не жили вместе. Мария не привыкла к разлуке и в письмах возлюбленному рассказывала о том, что взвалила на себя все трудности, все расходы семьи. Муж не отвечал взаимностью и не интересовался домашними делами.

Екатерине исполнилось 12 лет, и о том, что она будет королевой Франции, а ее тетушка окажется прабабушкой еще одной королевы Франции, не мог подумать даже папа римский.

Они гуляли по Риму, где античных развалин было в разы больше, чем сейчас. Грандиозные античные статуи, которые ныне хранятся в музеях, тогда украшали сады. Например, знаменитая статуя Аполлона стояла во дворике Бельведера в Ватикане. Глаза наслаждались красками садов загородных вилл и живописью гениев. Из жизни маленькой герцогини уходила тревога.

Разграбленный город приводили в порядок, строили грандиозный собор Святого Петра. Екатерина училась, посещала одну из самых богатых библиотек в Европе – библиотеку Медичи, которую привез в Рим еще папа Лев X. Там она много читала и рассматривала страницы редких книг, которые держали в руках еще ее предки.

Самое приятное, что на вилле она могла видеться с Ипполито. Мальчик превратился в хорошо сложенного, образованного молодого человека. Он взял все лучшее, что было в его предках. Говорили, правда, что он тайно был влюблен в прекрасную Джулию Гонзагу. От этого Ипполито казался еще более привлекательным, и Екатерина проводила вместе с ним много времени.

Симпатия между кузенами росла. Долгие взгляды и осторожные улыбки Ипполито не укрылись от внимательных глаз. Папу римского тревожила сама идея брака между Ипполито и Екатериной, она не вписывалась в его планы. Юноша представлял опасность для тайного сына папы – Алессандро. Женись Ипполито на Екатерине, прямой наследнице старшей линии Медичи, установление власти Алессандро во Флоренции окажется под угрозой, особенно учитывая популярность молодого человека. Но… какая свадьба, о ней и речи быть не может, ведь Ипполито – кардинал!

Глава шестнадцатая. Первая любовь: шанс прожить другую судьбу

Джироламо да Карпи – Кардинал Ипполито де Медичи и монсиньор Марио Браччи, фрагмент. После 1532

Климент VII все предусмотрел и заставил племянника принять священный сан, когда тому исполнилось 20 лет. Что надежнее, чем мантелетта (мантия), оградит молодого человека от любви к женщине и от брака. Не откажется же он от сана?

Вскоре венецианский посланник Антонио Сориано донес: кардинал Ипполито собирается сложить с себя сан, чтобы жениться на Екатерине.

Папе не нужен бунт, и он решает разделить молодых людей. Сначала отправляет Екатерину на все лето на загородную виллу: «Пожалуйста, охоться, лети на лошади, как ты любишь, и не грусти о разлуке с кардиналом Ипполито, скоро вы увидитесь».

Затем ее перевозят во Флоренцию. Тайного сына папы, Алессандро, как раз должны были провозгласить вечным наследным герцогом Флоренции. Неплохо было бы это сделать в присутствии Екатерины – единственной законной представительницы старшей ветви Медичи. По решению папы девушка вернулась в Рим лишь зимой, но Ипполито там уже не было.

Понтифик, как «злой гений», одарил кардинала богатейшими землями, но взамен попросил дать клятву оставаться священником и отправил подальше от Екатерины, назначил посланником – легатом в Венгрию. Что чувствовал Ипполито? Можно попытаться рассмотреть это в его глазах на портрете, который как раз в то время создал великий Тициан: «Ипполито Медичи в венгерском костюме», 1532 год. В который раз Екатерина разлучалась с теми, кто ей был дорог?

В тот же год ей пришлось присутствовать на вступлении в должность Алессандро Медичи. Самый непопулярный из трех потомков рода был провозглашен вечным правителем Флоренции, что означало конец Флорентийской республики. На следующий год Екатерина уже встречала гостью из Испании – жену Ипполито, дочь Карла V. Сама Медичи возглавляла свиту дам принцессы, провожала ее во Флоренцию, помогала освоиться и называла «мадам Маргарет». Какое-то время та жила на вилле на склоне Монте-Марио, где прежде была счастлива Екатерина в компании Ипполито. В память об испанской принцессе вилла получила новое название – «Вилла Мадама».

Глава семнадцатая. Поиски мужа – многовариантность будущего

Корнель де Лион, Джеймс V, король Шотландии, ок. 1536 г.

Святая Екатерина Синайская отрезала свои волосы, чтобы не выходить замуж, а посвятить себя Богу. Екатерина Медичи отрезала волосы, чтобы смутить преследователей, но святая жизнь девы в молитвах и видениях – не ее путь. Волосы давно отросли, темные пряди служанки укладывали в сложные прически и украшали жемчугом. Папа готовил маленькую герцогиню к династическому браку. Кто же был в потенциальных женихах?

После того как принц Оранский погиб в сражении при Гавинане во время осады Флоренции, понтифик рассматривал кандидатуру короля Шотландии Якова V, будущего отца Марии Стюарт. Но Шотландия всегда погружена в отстаивание собственных границ, это земля вечной войны с Англией, – что, если она падет?

Конечно, итальянские принцы тоже сватались к маленькой герцогине. Например, Федерико II Гонзага, первый герцог Мантуи, был на 19 лет старше Екатерины. Его портрет написал автор портрета кардинала Ипполито – Тициан. С этой картины на нас смотрит молодой мужчина, его пальцы в перстнях гладят собачку модной тогда породы – итальянскую болонку.

Другой претендент – Гвидобальдо делла Ровере – наследный правитель герцогства Урбино, того самого, которое завоевал отец Екатерины до ее рождения. Предлагал свою руку и представитель славной семьи Сфорца – герцог Миланский Франческо II Сфорца – 37-летний мужчина, много раз раненный в боях, платил дань Карлу V. Не самый идеальный вариант. Папа римский ему отказал.

За переговорами внимательно следил король Франции Франциск I и наконец предложил папе римскому кандидатуру своего сына, принца Генриха Орлеанского. Того самого, что сидел в качестве заложника в Мадриде у Карла V, пока Екатерина пряталась от гонителей в монастырях. После долгих тайных обсуждений понтифик ответил согласием. Для жениха молодой Джорджо Вазари в 20 лет написал портрет Екатерины Медичи в полный рост. Картину заказал и оплатил герцог флорентийский Алессандро Медичи. Какой девушка предстала на полотне, можно вообразить по описанию венецианского посланника: «Она маленького роста и худощава; ее черты нельзя назвать тонкими, а глаза навыкате, как и у всех Медичи». Но свежесть и нежность юности, конечно, придавали ей очарования.

По контракту папа должен был признать право Франции на владения на севере Италии и передать Екатерине в качестве приданого 130 тысяч экю и города для совместного владения с мужем: Ливорно, Пьяченцу, Реджо, Модену, Парму и Пизу. Понтифик также дал согласие поддержать поход на герцогство Миланское и Генуэзскую синьорию. Жених и невеста пока были детьми, им не исполнилось и 14 лет, но по традиции невеста могла бы поехать во Францию и там дожидаться наступления брачного возраста. Папа не согласился на такую опасную игру: так его девочка запросто может оказаться заложницей. Нет, пусть дети сначала подрастут.

Пока решалась ее судьба, Екатерина по решению папы римского в мае 1532 года вернулась в родную Флоренцию – в палаццо, где когда-то жили родители маленькой герцогини, где прошло ее детство, теперь обосновался Алессандро. А ведь на его месте мог быть Ипполито…

Екатерина встретилась с Оттавиано Медичи, хранившим имущество семьи, и Марией Сальвиати. Эта женщина посвятила себя сыну – Козимо, и не напрасно: через пять лет тот будет провозглашен новым правителем Флоренции, а его внучка и вовсе станет новой королевой Франции – Марией Медичи. Ради этого король Генрих IV разведется с Маргаритой Валуа, дочерью Екатерины, с легкой руки Дюма – Марго.

Но пока даже самые смелые фантазии не нарисовали бы девочке такое будущее.

Шли приготовления к свадьбе. Собирались драгоценности и сокровища Медичи, которые невеста увезет с собой: крупные рубины, изумруды, бриллианты, жемчужины, горный хрусталь. Великолепные украшения ослепят французский двор, и не только французский, – в будущем Екатерина подарит жемчуга Медичи жене своего сына, Марии Стюарт. С королевой Шотландии драгоценности попадут в Лондон и там украсят английскую королеву-девственницу Елизавету I Тюдор. Подписав приказ о казни несчастной Марии Стюарт, правительница конфискует жемчужины Медичи, не удержится и будет сама их носить.

В тот последний год, когда Иван, будущий Грозный, еще не стал сиротой, не знал горя, радовался матери, Елене Глинской, слушал голос отца, Василия III, 1 сентября 1533 года Екатерина Медичи в последний раз скользнула взглядом по крышам Флоренции, чтобы запомнить все. Уезжая навстречу жениху, она понимала, что не вернется. Привычная жизнь кончилась.

Юную герцогиню сопровождала огромная свита, где одной из самых близких была Мария Сильвиати. По пути к ним присоединялись все новые знатные сопровождающие. Наконец, в портовом городе Виллафранка присоединился папа римский в сопровождении блестящей свиты. Среди его кардиналов Екатерина издалека заметила Ипполито. Папа решил, что кардинал Медичи должен сопровождать свою двоюродную сестру ко двору Франциска I. Тем более теперь это было совершенно безопасно для планов понтифика. Правда, плыть молодым людям предстояло на двух разных галерах. Так, простившись с родной землей Тосканы, детством, первой чистой влюбленностью, Екатерина Медичи прибыла в Марсель.

23 октября она официально въехала в город, который символизировал для нее тогда всю Францию, и обменялась приветствиями с Франциском, впервые увидевшим ту девочку, чьих родителей так весело поженил когда-то. Екатерина хорошо знала эту историю и испытывала к Франциску симпатию. Она приветствовала и королеву Элеонору, родную сестру Карла V. Интересно: некогда Франциск сидел у Карла V в плену, а теперь женат на его сестре!

Но обо всем этом думать было некогда, тем более рядом был жених – принц Орлеанский. Генрих не мог не понравиться Екатерине. Конечно, она видела его портреты и знала юношу по описаниям, но всякое могло случиться. Тем приятнее было обнаружить, что ее будущий муж ничуть не хуже, чем она представляла в фантазиях.

После свадьбы папа еще некоторое время жил во Франции, ожидая немедленных новостей о беременности Екатерины. Ждал терпеливо, каждый день благословляя брачное ложе, но так и не дождался.

Неизвестный художник, "Бразильский бал в честь Генриха II в Руане 1 октября 1550", 1550 г.

С другой стороны, брак был заключен, и после первой ночи его уже никто не сможет признать недействительным. Пришла пора уезжать. Вместе с понтификом попрощался с Екатериной и красавец-кардинал Ипполито. Что она чувствовала? Скорее всего, грусть, смешанную с новой влюбленностью и эйфорией. Екатерина тогда не знала, что прощается с Ипполито навсегда. Герцог Тосканы Алессандро Медичи оказался настоящим тираном, и флорентийская знать решилась просить императора Священной Римской империи Карла V убрать его зятя Алессандро. Правда, в то время Карл был в Тунисе, и Ипполито избрали посланником флорентийцев, чтобы он донес просьбу до императора.

Тот остановился в городке Итри, где ждал корабля, чтобы отплыть к Карлу для беседы, но почувствовал себя плохо. Сомнений не было – это яд. Новость, что Ипполито отравлен, разлетится по всей Италии. Приедут друзья, прибудет придворный врач римского папы Паоло Джовио, примчится прекрасная Джулио Гонзага. Медик запишет: «Смерть не так горька была лорду, ибо вблизи была донна Джулиа, которая обращалась с ним со всей своей добродетельной нежностью».

Пройдет всего два года со времени свадьбы Екатерины, и папа римский Климент VII и его племянник Ипполито один за другим покинут мир. Они так и не узнают, что Екатерине Медичи суждено стать королевой Франции. Случится то, чего никто не ожидал, но понтифику эта новость наверняка понравилась бы.

Когда Екатерина Медичи ехала во Францию на собственную свадьбу, конечно, ей было страшно. Приглянется ли мужу? А он ей?

В таких случаях помогает разговор с матерью, но родители нашей героини давно умерли, а сама она возвращалась на родину предков. Девушка скоро увидит то, что видела ее мать, например витражи Нотр-Дама. Екатерине всего 14, а собор стоит уже сотни лет.

Свадьба, разумеется, прошла с размахом. Пировали полгода, двор наслаждался мороженым, которым удивили французов повара из Италии. Балы и рыцарские турниры сменяли друг друга. Всем было хорошо, кроме невесты. Муж не смотрел на нее, все любовался фрейлиной Дианой де Пуатье. Очень быстро стало понятно, что он давно влюблен в нее и у Медичи нет шансов завоевать любовь Генриха. Она всего лишь его супруга, а Диана – богиня. Екатерина опоздала. Генрих полюбил фрейлину, когда той было 26, а ему всего 7 лет!

Глава восемнадцатая. Смерть идет по пятам

Фреска неизвестного художника: "Свадьба Генриха II Французского и Екатерины Медичи", ок. 1533 г.

В 15 лет Диану выдали замуж за внука короля Карла II и его фаворитки. Луи де Брезе был намного старше своей прекрасной жены, но Диана хранила ему верность.

Потом Франциск I отправил сыновей – 8-летнего наследника престола Франциска и 7-летнего Генриха – вместо себя в качестве заложников в Испанию к Карлу V. Когда детей провожали, то младшему казалось, что все внимание приковано к Франциску, ведь он – наследник престола. А сам он чувствовал себя ненужным и одиноким в тени брата. Тут появилась Диана, любимая фрейлина матери короля Франциска. Девушка заметила печаль ребенка, ободрила его, сказала, что будет ждать.

С этого момента Генрих жил по принципу: я – рыцарь Дианы, а она – дама моего сердца. В разлуке, в плену, в Испании, он думал об этой красавице, о том, как вернется и снова увидит ее, а та вновь улыбнется ему своей потрясающей улыбкой.

По-юношески горячо влюбленный, принц Орлеанский не мог скрыть чувств к Диане. Не увидеть их могла только святая Луция Сиракузская, покровительница слепых, но и та почувствовала бы сердцем первую любовь.

Екатерина не сразу поняла, что дело серьезное. Она была увлечена новым домом, созданием новых связей, дружбы. Много лет ей приходилось переезжать из палаццо на виллу, из Рима во Флоренцию, из монастыря в монастырь, а тут Медичи впервые обрела постоянный дом, семью и круг людей, которые будут рядом долгие годы.

Семья мужа тепло приняла 14-летнюю девушку. У Екатерины сложились приятельские отношения с братьями Генриха: старшим Франциском и младшим Карлом. Тетя мужа – Маргарита Ангулемская – тоже приняла герцогиню из Флоренции с симпатией, а брат Маргариты – король Франциск I – волей-неволей продолжал играть в ее жизни роль ангела-хранителя: он выдал замуж ее мать, спас жизнь Екатерины во время бунта флорентийцев, а сейчас сосватал за родного сына. Девушка преданно любила этого веселого короля, как могла бы любить отца.

К невестке правитель относился очень тепло, но не без иронии подчеркивал, что ее приданое оказалось не так велико, как обещал папа римский: «Девочка приехала ко мне совершенно голая!» Он нежно любил ее за то, что она разделяет его страсть к охоте. Оценил, что Екатерина сидела верхом на лошади не как местные женщины, свесив ноги с одной стороны. Она мчалась, как настоящая амазонка: одна нога в стременах, а другая упирается в угол ленчика седла! Это было удивительное и приятное зрелище для короля. Юная девушка скакала наравне с ним и другими охотниками. Так же, как другие мужчины, с азартом, без всякого страха и жеманства загоняла кабана. Этому она научилась давно, еще в детстве, во времена долгих летних месяцев на вилле понтифика.

В близком кругу Медичи оказались и земляки. Они будут рядом с ней на протяжении всего пути: сыновья любимой покойной тети Клариссы Строцци, которые поступили на службу к королю Франции, и братья Руджери. Один из них, Козимо, стал Екатерине другом. Ему она доверит тайны, он будет знать ее мечты и запросы небесам. Потому что кому еще открывать сердце, если не придворному астрологу?

Но блестящий двор смотрел на Екатерину без придыхания. Знать возмущалась: кто она? Банкирша? Дочь торгашей? Это было несправедливо, но все считали происхождение Медичи низким и недостойным королевской семьи.

Даже если ее предки по отцовской линии были банкирами, то по материнской линии Екатерина – наследница древнего французского дворянского дома де ла Тур д’Овернь. Кто же будет учитывать такие нюансы, если надо возвыситься за счет тихой девочки из Флоренции? Екатерина могла бы устроить еще одну партию при дворе, бороться с недоброжелателями их же методами, но девушка предпочла быть тихоней, тем более что не умела хорошо говорить по-французски. Этого ей тоже не прощали, хотя никто не мог отрицать, что косноязычная герцогиня, не самая красивая, не самая блестящая, – новый модный властитель умов. Француженки оценили ее узкие корсеты. Теперь многие хотели талию, как у Медичи. Она ввела новый идеал – полуобхват талии 33 см вместо 40 см. Носила каблучки и панталоны! Все это было необычно и нравилось придворным дамам, которые следили за новыми трендами.

Медичи приходилось на лету разбираться в местном придворном мире. Она поняла, что двор разделен на две враждующие партии: армию Дианы де Пуатье, той, с кого не сводил глаз молодой муж Екатерины, и армию, возглавляемую прекрасной мадам д’Эстамп, фавориткой Франциска I. Война красавиц шла за влияние на королевскую семью. Каждый, кто оказывался при короле, должен был определиться, на чьей он стороне. Екатерина поняла, что ей нужно сохранять нейтралитет в войне красивых дам. Сейчас такова ее стратегия выживания. Просто нужно стать незаметной, не слишком радикально высказывать свое мнение, не занимать открыто ту или иную позицию, казаться для всех неопасной и безобидной.

Однако отсидеться в тени Екатерине не удалось.

Все началось в тот день, когда при дворе обсуждали новости про брата Генриха, старшего сына короля. Дофину предстояло занять престол после отца и стать Франциском II.

– Слыхали, наш дофин на охоте разгорячился и попросил воды…

– Я слышала! Потом его пронзила боль в животе. Только не на охоте, а когда играл в мяч!

– Так ли это важно где? Главное то, что дофина отравили, согласитесь, дорогая? Яд в стакане воды! У меня пальцы холодеют, как представлю, как он жадно ее пьет. Какое коварство! Только дьявол способен на подобное!

За жизнь наследника Франции боролись несколько дней. 10 августа 1536 года Франциск скончался. Ему было всего 18 лет. Следствие определило: стакан, где предположительно был яд, передал граф Себастьяно Монтекукколи. Уже по фамилии понятно – итальянец! Ну, все ясно! Как он оказался при дворе? Приехал в свите Екатерины Медичи. Итальянец под пытками признался в преступлении – да, отравил! Стали думать о том, кому это выгодно. Взгляды обратились к нашей героине, которая все время старалась держаться в стороне, но за ее спиной начались разговоры:

– У вас еще остались сомнения? Дофин умер. Трон освободился для среднего сына короля – Генриха! Кому выгодно, смекаете? Только банкирше Екатерине.

– Кстати, да. В прошлом году ее кузен, кардинал Ипполито, был так же отравлен его же братом Алессандро.

– Флорентийские отравители – известные мастера. Яды создают, как и мороженое, с большим искусством.

– А знаете, как во Флоренции называли жену принца Орлеанского? Екатерина Медичи – дитя смерти! Люди зря такое не сочинят.

Сплетни разлетались среди знати, обрастали деталями и подробностями. Вскоре весь двор был уверен, что заказала убийство дофина Медичи. Ее преданный итальянец, повинуясь госпоже, добавил смертельную дозу яда в стакан воды и передал его доверчивому юноше. Да, это заказное убийство.

Все ждали, что скажет король. Может, будет какой-то захватывающий процесс над выскочкой-убийцей из Флоренции? Франциск не отказался от роли ангела-хранителя Екатерины. Он не искал тайных врагов, не допустил мысли о заговоре против старшего сына с целью освободить трон. Правитель верил официальной причине смерти молодого человека: врачи сочли, что дофина убила пневмония.

Король приказал прекратить обвинять герцогиню. Раз монарх заступился – все разговоры затихли, но ни при дворе, ни тем более в народе думать иначе не стали. Негласно тихую флорентийку продолжали считали убийцей дофина, не верили ей. С тех пор чужестранку из Флоренции дружно назначили на роль злодейки в спектакле придворной жизни. Была «дитя смерти», стала «отравительница».

А смерть, как на зло, и правда шла за ней по пятам.

Глава девятнадцатая. Черный лебедь

Франсуа Клуэ, портрет Генриха II, сер. XVI в.

Со смертью дофина трон действительно освободился. Муж Генрих стал дофином, его короновали после смерти отца, Франциска I.

Коронация – волнительный момент для всех. Медичи старается не замечать, что муж носит одежду в цветах Дианы, что он влюблен в другую и эта любовь только разгорается. Екатерина не подает виду и ждет своего часа, ведь Диана старше и всего лишь придворная дама. Она хочет не думать о сопернице, но даже в торжественный момент коронации над Медичи будто издеваются – перед трибунами проносят штандарт с эмблемой этой «богини». Что тем самым хочет сказать Генрих? «Не сомневайтесь, мадам! Вы – моя настоящая королева, а не сами знаете кто»?

В восемнадцать лет новый король стал любовником Дианы. Это событие не охладило пыл юноши, а довело до исступления. Генрих одевался в одежду черно-белой расцветки, потому что так одевалась Диана. Часто пишут, что Екатерина Медичи ввела при дворе моду на черный цвет. Нет, этому она научилась у любовницы супруга, ведь вдовы тогда носили белый цвет, и Диана первой выбрала для вдовьего наряда черный, который красиво оттенял ее мраморную кожу.

Франсуа Клуэ, Портрет Дианы де Пуатье XVI в.

Генрих одевался так, чтобы с Дианой у них получался «family look», но этим дело не ограничилось. Влюбленный мужчина выбрал своей эмблемой полумесяц – символ богини Дианы, а его девизом стали слова: «Пока он не заполнит весь мир». В монограмме Генриха переплелись буквы H и D. Генрих и Диана. Первые буквы имен влюбленных до сих пор украшают замок Фонтенбло.

На фоне таких драматичных и страстных слов и символов, в которых звучала любовь, Екатерина, конечно, выглядела как мышонок. Наивным казался и ее символ «шарф Ириды». По-детски звучал и девиз: «Она несет радость и надежду».

На коронации Генрих, конечно, не подумал о чувствах Медичи. Екатерина только крепче сжимала кулаки в тонких перчатках, что символизируют власть.

В реальности никаким могуществом молодая Медичи не обладала, в отличие от фаворитки мужа. Генрих в любом деле советовался с Дианой. Екатерину никто ни о чем не спрашивал. Ну разве она разбирается в государственных делах? Ее задача – родить наследника престола.

Екатерина была вынуждена открыть глаза. Она узнавала все больше подробностей от фрейлин о романе короля. Диана носила черный с тех пор, как умер ее муж, и ответила взаимностью на любовь Генриха, только когда овдовела. Это случилось довольно давно, а правитель по-прежнему «внимательно разглядывал свою даму, будто изумлен ее дружбой». Откуда у Дианы такая власть над Генрихом? Когда он влюбился в нее, ему было 7 лет, а ей 26 лет! Время шло, но чувства не остывали! Генрих подарил Диане город Блуа. Сюда прилетали его письма из походов. Он скучал не по Екатерине Медичи, а по фрейлине, которая читала, сидя у огня: «Для меня невозможно жить, столь долго не видя вас».

Она – самая влиятельная фаворитка в истории. Диана успевала одаривать любовью Генриха, переписываться с папой римским, возделывать сад, выращивая артишоки и дыни.

Фонтан Дианы, неизвестный автор, 1549 г.

Диана-охотница. Школа неизвестного автора (Школа Фонтенбло) (фл. 1530–1610)

Диану де Пуатье изображали в образе римской богини Дианы – покровительницы плодородия, женственности, охоты и огня. Скульптор, как предполагали раньше – Жан Гужон, создал мраморную статую. Она украшала замок самой фаворитки, а сейчас мраморную Диану можно увидеть в Лувре.

Рисунок фонтана Дианы, XVI век, Музей Лувра

Медичи понимала, что она бессильна и неинтересна Генриху. Да, он приходит в ее спальню, но с ним она одинока. Супруга ему чужая, в его голове – Диана. Как от нее избавиться? Какие женские хитрости помогут Екатерине? Диана для Генриха – советник, друг, возлюбленная, богиня. Ничто и никто на земле не заставит влюбленного короля перестать восхищенно смотреть на нее. Генрих постоянно заказывал скульптуры Дианы в виде богини и ее обнаженные портреты. Много!

Дама за туалетом (Диана де Пуатье) – школа Фонтенбло, 1530–1610)

Существует легенда, будто у красавицы хранилось магическое зеркало, подаренное ей ювелиром Бенвенуто Челлини. Говорили, что тот, кто посмотрит в него, будет вечно молодым. Генриху нравились картины обнаженной Дианы с зеркалом, ведь это любимая вещица еще одной богини, Венеры.

В образе Венеры представали на портретах многие женщины. В истории искусства картины «Венера перед зеркалом» встречаются довольно часто. Одна из самых знаменитых принадлежит кисти Тициана, любимого художника Карла V, автора портретов короля Испании Филиппа II и его семьи.

Итак, «обнаженная любовь» украшала дворцы легально. Диана – не придворная дама, не женщина, а «богиня». Богиням одежда не нужна.

Внешность Дианы соответствует эталону красоты той эпохи: мягкие, округлые линии, золотые волосы волнами и карие глаза.

Сам Генрих – давно не мальчик, и его жена Екатерина Медичи постепенно теряла свежесть молодости. Старели все, кроме Дианы. Она выглядела как в 26, а ей 50! Как? Что за чудо? Завистники уверены: без колдовства не обошлось! Конечно, и в голову никому не могло прийти, что женщина выиграла в генетической лотерее и потому стареет медленно. Кроме того, она постоянно занималась красотой лица и тела. Любимые ее спа-процедуры – баня, ванны с душистыми травами, погружение в ледяную купель. Пусть многие тогда были уверены, что сидеть в ванне смертельно вредно, поскольку пар открывает поры для чумы, прекрасная Диана была не в их числе.

Екатерина жила в ее тени, затаилась и держала ревность при себе. Кто мог ее спасти, как в детстве ее опекуны, папа римский, иностранные дипломаты? Кто мог заставить короля разлюбить фаворитку? Никто, потому что слепая любовь Генриха к Диане – колдовство, считала Медичи. Бороться с колдовством можно только колдовством!

Франсуа Клуэ, портрет Екатерины Медичи, XVI в.

Королева заказала магический амулет. Он сохранился до сих пор и сейчас находится в Национальной библиотеке Франции, в кабинете медалей. Давайте рассмотрим его. Женщина с головой птицы держит зеркало и стрелу – атрибуты Дианы и Венеры. В руках другой женщины – расческа. Есть тут и мужчина – Генрих. Слова на амулете звучат так: «Молю тебя, медаль, даруй мне твои чудодейственные свойства. Заклинаю тебя, от женщины чуждой сохрани моего супруга!»

Предполагаемый талисман Екатерины Медичи

Сегодня его реплики продаются в интернете, и примечательно, что в описании товара говорится: «Он помогает отыскать настоящую любовь и счастье взаимности, а также гармонию и понимание в супружестве». Конечно, это обман. Амулет не помог: Генрих все равно относился к жене спокойно и прохладно. Зато Диана без колдовства доводила правителя до исступленной любви.

Екатерина не могла смириться с собственным одиночеством и чужой любовью. Она старалась разгадать тайну Дианы и вместе с фрейлиной решилась посмотреть, чем же соперница соблазняет короля. «И посмеяться над таким зрелищем», – как говорит летописец того времени сеньор де Брантом. Женщины проделали несколько отверстий над спальней, где уединялись Генрих и Диана.

Генрих Валуа. Франсуа Клуэ, 1559

Что ожидали увидеть Екатерина и придворная дама? Очевидно, не то, что увидели. Посмеяться им не удалось, они «не узрели ничего, кроме красоты и изящества». Диана «ласкала своего любимого, они смеялись и шутили, а любовник отвечал ей столь же пылко, так что в конце концов они скатились с кровати и, как были, в одних рубашках, улеглись на мохнатом ковре рядом с постелью».

Екатерина ощутила укол бессильной ревности. «С досады принялась плакать, стонать, вздыхать и печалиться, говоря, что муж никогда так с ней не поступает и не позволяет себе безумств, как с той женщиной. Ибо, по ее словам, между ними ни разу подобного не было».

Бедная Медичи хотела вернуть время вспять и забыть об этой авантюре: «Увы, я пожелала увидеть то, чего не следовало, ибо зрелище причинило мне боль».

Портрет Пьера де Бурделя, синьора Брантома. Анонимный автор, XVI в.

Очевидно, от королевы ничего не зависело, но ее любовь к мужу не гасла. Она не пыталась забыть Генриха в романе с красивым фаворитом. Ее репутация оставалась безупречной. То ли опыт жизни в монастыре в детстве, то ли природная осторожность научили ее молчать и мило улыбаться. Тактика Медичи – просто ждать и оставаться приветливой, пока от тебя ничего не зависит. Пусть больно видеть первую букву имени «Диана» на перстне Генриха и пусть трясет от одной мысли, что муж в обход закона подарил своей любовнице прекрасный замок Шенонсо. Ничего не поделаешь, пока обнаженная богиня с прекрасным лицом Дианы следит за Медичи с полотен.

Вторая причина страданий Екатерины – бесплодие. Она не могла зачать с 14 лет, вот уже 4 года позора. Генрих дисциплинированно посещал спальню супруги, но толку не было. Девушка хотела, но не могла обрадовать новостью о беременности королевскую семью. Казалось бы, в паре ответственны оба, но двор подозревал, что проблема не в Генрихе, а в его «банкирше». Потом и вся Франция в этом убедилась. Да, Медичи бесплодна, вы только подумайте! Как всплыла правда? Очень просто. У Генриха родился ребенок от другой.

Глава двадцатая. Бесплодие: карты в руках судьбы

Франсуа Клуэ, Франциск II Французский, 1560 г.

В 1537 году тогда еще дофин, а не король, воевал с армией Карла V на севере страны. Все шло неплохо, и в октябре принц праздновал победу в Пьемонте. Там же у молодого Валуа, который был неудержимо страстным человеком, случился короткий роман с красивой девушкой по имени Филиппа Дучи. И, о чудо, та забеременела. Так просто! Екатерине Медичи не хватило четырех лет, чтобы зачать от мужа наследника.

Итак, в 1538-м, когда в Москве отравили великую княгиню Елену Глинскую и двое ее малолетних сыновей – Иван, будущий Грозный, и слабенький Юрий – остались круглыми сиротами, у Генриха Валуа все было прекрасно. У него родилась дочь. Мать ребенка – красотка Филиппа Дучи – по традиции того времени без обсуждений отправилась в монастырь. Малышку привезли во Францию. Генрих признал ее законным ребенком и передал на воспитание любимой Диане. Таким образом, он все сознательно разделял с любимой.

Конечно, тут же полетели слухи, что Филиппа Дучи – не мать ребенка. На самом деле родила госпожа де Брезе, Диана де Пуатье. Тем более Генрих – в своем стиле – назвал девочку Дианой.

Все хлопоты с ребенком разворачивались на глазах Екатерины. Кто бы ни была та красавица, что родила девочку дофину, очевидно, проблема бездетного брака не в Генрихе, а в ней.

Что творилось в душе 18-летней девушки из Флоренции, когда она узнала, что многие убеждают ее мужа и короля развестись с ней, ибо Франции необходим наследник?

Медичи узнала, что ей присматривают замену. Среди претенденток – герцогиня Луиза, дочь герцога Клода де Гиза. Конечно, Екатерина видала эту красавицу и опять оказалась в ужасной ситуации. Что помешает королю сказать последнее слово и одобрить развод? Да ничего! Для Франции важнее наследник и продолжение династии, чем любовь маленькой герцогини из Флоренции к дофину.

Кто подаст ей руку, когда жизнь летит в пропасть? Покровители нашлись среди тех, с кем Екатерина подружилась, когда приехала во Францию. Не зря вместе с сестрой Генриха, Маргаритой Французской, она писала «правдивые истории» в стиле Боккаччо. Не зря поддерживала добрые отношения с той, что обожала Флоренцию и любила Медичи, напоминавшую о благословенной земле.

А сама Диана? Она первой выступила против развода. Екатерина ее полностью устраивала. Покладистая девушка всегда оставалась в стороне от интриг, не вмешивалась в отношения Генриха, не мучила их ревностью. Для фрейлины Медичи оказалась идеальным вариантом. С послушной, проверенной девушкой куда безопаснее иметь дело, чем с какой-нибудь неизвестной новой женой.

Тактика Екатерины соблюдать нейтралитет сработала. Венецианский посол Маттео Дандоло писал, что даже Генрих не мог не любить супругу, но, конечно, не как Диану, а как хорошего человека. «Дофин по всем признакам любит ее и ласков с ней. Его Величество Франциск I тоже любит ее, ее очень любят также при дворе и в народе, настолько, что я уверен, что нашлось бы множество людей, отдавших бы собственную кровь, лишь бы она родила сына».

Силами всех любивших Екатерину планы о разводе постепенно сошли на нет. В конце концов, она была еще совсем молодой женщиной.

В 1540 году к Франциску приехал важный гость – его вечный враг Карл V, тот самый, чьи войска окружили когда-то Флоренцию, сейчас осматривал замки Луары.

Возникла еще одна договоренность о браке. Франциск и Карл решили поженить своих детей. Мария, дочь Карла V, сестра будущего короля Филиппа II, выйдет замуж за младшего сына Франциска I – Карла Орлеанского. Приданое император приготовил богатейшее, среди самых потрясающих пунктов – Нидерланды и герцогство Миланское. За это Франциск должен был вернуть захваченные у Карла V Савойю и Пьемонт, а потом тот назначил сына Филиппа герцогом Миланским.

Никто не мог бы подумать, что сын Карла, герцог Миланский, станет королем Испании и женится на дочери Екатерины. О, она была бы счастлива, если бы ей удалось заглянуть в будущее, где она стала матерью, но пока дети казались мечтой, чудом. Медичи боялась навсегда остаться бесплодной. Ее лечили заячьей кровью, пеплом сожженной лягушки, она носила талисманы, обходила стороной мула как бесплодное животное, надевала пояс из козьей шерсти, который был омыт молоком ослицы, – словом, делала все что могла.

Диана де Пуатье регулярно отправляла Генриха в постель жены и давала ему проверенные советы, как именно исполнять супружеский долг, чтобы зачатие состоялось с большей вероятностью. Так продолжалось 10 лет. По легенде, от бесплодия и позора Медичи спас Мишель Нострадамус – не только знаменитый астролог, но и врач!

Когда стало понятно, что Екатерина беременна и срок – 3 месяца, об этом немедленно сообщил в Рим папский нунций. Конечно, за 9 месяцев могло случиться что угодно, но 19 января 1544 года Екатерина родила мальчика. На родах своей подопечной и невестки в замке Фонтенбло лично присутствовал король Франциск. Он рассмотрел плаценту роженицы и решил, что мальчик будет крепким, а сама Екатерина еще родит детей, «не менее пяти».

Мальчика назвали Франциском в честь деда-короля. Вот она уже и мать наследника престола, который продолжит дело своих предков. Он – будущее династии Валуа.

А еще этот младенец – первый по-настоящему родной и близкий человек в жизни женщины, которая не знала своих родителей. Теперь она не будет одинока. Больше никто не посмеет за ее спиной говорить о том, что она неудачная партия для Генриха и ему нужна другая.

Глава двадцать первая. Астрологи и маги: изменить предначертанное

Сезар де Нотрдам, портрет Нострадамуса, ок. 1614 г.

Новой беременности ждать пришлось недолго. За родами последовала новая беременность. Та, что всем казалась бесплодной, за 12 лет родила 10 детей. Среди них – три будущих короля Франции и три королевы.

Но если Екатерина Медичи была счастлива и удовлетворена как мать, то как женщина продолжала страдать, совсем не видя мужа. Генрих проводил по 8 часов в сутки в обществе Дианы. С появлением в его жизни законных наследников равновесие в любовном треугольнике не изменилось. Диана оставалась королевой без титула, а Медичи – «любовницей собственного мужа». Да и детей Диана в некотором роде присвоила, забирая их на воспитание. Екатерина, чтобы не поссориться с Генрихом, сохраняла покорность – от соперницы некуда было деться, она контролировала все: присутствовала на родах королевы и была свидетельницей горя, когда умер сын Медичи и Генриха – Людовик. Этот мальчик был вторым в очереди на престол.

Самыми страшными оказались роды близнецов. Медичи рожала и слабела. Одна малышка не прожила и дня, вторая – несколько недель. Девочек крестили под именами Жанна и Виктория, они остались в молитвослове королевы навсегда – маленькие дети, которым не суждено было стать взрослыми. Смерть забрала у Екатерины троих из десяти отпрысков, и эти потери ударили по ней больнее, чем все предыдущие. После тяжелых родов, в которых сама Медичи чудом не отправилась к славным предкам, врачи сказали: «Если хотите жить – остановитесь. Больше рожать нельзя». Она понимала, что отныне Генрих будет приходить к ней еще реже, но страшилась повторить судьбу матери и умереть после родов, обрекая своих детей на сиротство. Екатерина постоянно заглядывала в будущее при помощи астрологов, чтобы убедиться – все будет хорошо.

Придворный астролог, который вылечил королеву от бесплодия – Мишель Нострадамус, – выпустил книгу «Пророчества Мишеля Нострадамуса». Екатерина прочитала строки, которые прославят автора, но тогда не поняла их смысла. Стихотворение № 35:

Эти строки вспомнили в день, когда Екатерина и Генрих II праздновали новый династический брак. Они по договоренности выдавали принцессу Елизавету за короля Испании Филиппа II. Этот брак положил конец Итальянским войнам между Испанией и Францией. В честь жениха и невесты Генрих устраивает рыцарский турнир и сам же в нем участвует. Сражения уже совершенно безопасны: в них бились до сломанного копья или вылета из седла. На королевской трибуне за поединком Генриха наблюдали Екатерина и его любимая Диана. Король сражался уже дважды. Все шло хорошо, пора было заканчивать, но Генрих вновь бросился на своего соперника. Екатерина требовала завершить турнир. Диана улыбалась, не понимая, что видит возлюбленного в последний раз.

Когда Медичи выходила замуж, она узнавала, будет ли брак счастливым. Из Флоренции девушка привезла лучших астрологов. Один из них, Козимо Руджери, предсказал маленькой герцогине, что она потеряет мужа в 40 лет.

Кстати, в Париже сохранилось место, где занимался своими вычислениями и разговорами со звездами любимчик королевы. В путеводителях это – Колонна Медичи, все, что осталось от замка Екатерины, – обсерватория итальянца, куда по винтовой лестнице приходила королева. Его давно снесли, на месте, где уверенно ступала на небольших каблучках Медичи, стоит Торгово-промышленная палата.

Жан Люльве, «Екатерина Медичи и алхимик Козимо Руджери», 1867 г.

Соперник Генриха в рыцарском поединке – Габриэль де Лорж. Его отец чуть не убил однажды короля Франциска, случайно бросив ему в лицо раскаленную головешку.

Екатерина Медичи видит: Генрих и Габриэль несутся навстречу друг другу. Раздается треск копья, и шесть его осколков проникают через щель шлема. Самый длинный – 10-сантиметровый – вошел в глаз. Генриха освободили от шлема, он истекал кровью, спрашивая: «Я умер?» Кровь вытерли носовыми платками, смоченными в уксусе, и унесли пострадавшего.

Король умирал 10 дней. Екатерина Медичи находилась рядом с любимым, но ее супруг хотел увидеть Диану. Теперь Медичи вышла из тени, ей больше нечего было терять: она не боялась быть неудобной, потерять расположение соперницы, отправиться во Флоренцию после развода. Екатерина сделала то, что боялась сделать столько лет, – поставила любовницу мужа на место, запретив пускать фаворитку к королю. Диана поняла: ее время прошло. Генриха она так и не увидела.

Колонна Медичи, сер. XVI в.

Когда правитель умер, Екатерина перечитывала Нострадамуса: «Молодой Лев превзойдет старого, на поле битвы в одиночном поединке он пронзит его глаза через золотую клетку. Две раны в одном, затем умрет мучительной смертью».

Турнельского дворца, где произошел тот поединок, в Париже давно нет. На его месте располагается площадь Вогезов. Мало кто знает, что именно здесь сотни лет назад смертельно ранили 40-летнего короля Генриха II на глазах Екатерины Медичи и его возлюбленной Дианы, которой на тот момент было 60 лет.

Медичи «принимала мадам, потому что король вынуждал». Говорила, что «никогда жена, любящая своего мужа, не любила его шлюху, а иначе ее не назовешь, как бы особам нашего положения ни было тягостно произносить подобные слова».

Смерть короля Генриха II на рыцарском турнире

Медичи забрала у фаворитки драгоценности, подарки Генриха и самое дорогое – замок Шенонсо. Здесь она разбила для любимого сад, здесь читала письма короля: «Любовь моя, услышав, что вы больны, пребываю в великой горести», «Для меня невозможно жить, столь долго не видя вас», «И, поверьте, мне не будет покоя, пока податель сего письма не вернется с ответом». Здесь они были счастливы, вопреки разнице в возрасте и тому, что знали друг друга много лет.

Филибер Делорм, замок Шенонсо, нач. XV в.

Медичи сняла портреты любовницы и повесила свои. Она – новая хозяйка. Над камином, возле которого сидели Генрих и Диана, теперь висел ее портрет, в спальне стояла ее кровать. Она перестроила Шенонсо, сделала его еще более роскошным, и все говорили: он стал прекрасен благодаря Екатерине Медичи. Королева присвоила дворец чужой любви себе.

Филибер Делорм, замок Шенонсо, нач. XV в.

Вчера Диана – возлюбленная короля. Сегодня – та, чье имя не называют, кому запрещено появляться при дворе. После смерти Генриха она переехала в замок Ане, который достался ей от первого мужа.

Екатерина в королевской резиденции, Диана в Ане вспоминали Генриха Валуа. Медичи осталась вдовой. Соперница Екатерины оказалась никем, оставшись совершенно безоружной. Тем не менее она спокойно дожила до 96 лет и умерла после того, как неудачно упала с лошади и заболела. Никакого отравления, никакого убийства. Значит, на то была воля Медичи.

Историк и писатель Брантом увидел Диану за 6 месяцев до кончины «свежей и приятной на вид, как в 30 лет, недаром была она столь сильно любима одним из величайших и храбрейших королей мира сего».

Могилу Дианы вскрыли во время революции. Ее прекрасные локоны отрезали и пытались продать. Ученые нашли останки фрейлины в 2008 году, а еще раскрыли секрет красоты: в костях в несколько раз превышено содержание золота. Алхимики считали, что этот металл продлевает молодость. Возможно, Диана пила напиток с золотой пыльцой.

Портрет Екатерины Медичи с детьми (Франциск, Карл IX, Маргарет и Генрих), 1561 г.

В 2010 году останки соперницы Екатерины Медичи торжественно вернули в замок Дианы де Пуатье. Там возле гробницы фаворитки все еще заметны на полу символы вечной любви – переплетенные буквы H и D.

После смерти короля Екатерина надела черное и выбрала новый девиз. На этот раз по-настоящему драматичный: «От этого мои слезы и моя боль». Отныне ее интересуют только дети и их будущее.

Глава двадцать вторая. Принцессы покидают отчий дом

Хуан Пантоха де ла Крус, Королева Елизавета Валуа, третья жена Филиппа II, ок. 1605 г.

Медичи родила десять детей, пять девочек и пять мальчиков. Ей суждено было пережить почти всех.

Ровно в то время, когда Ивану, будущему Грозному, было 15 лет, в тот год, когда папа римский назначил главным архитектором собора Святого Петра Микеланджело, в тот самый год, когда молодой Филипп II был женат на своей двоюродной сестре и еще не помышлял о том, что женится на другой – французской принцессе, она, его будущая жена, и появилась на свет. 2 апреля 1546 года Екатерина Медичи родила свою старшую дочь – Елизавету Валуа.

Крестный принцессы – не кто иной, как король Англии Генрих VIII Тюдор, отец будущей королевы-девы Елизаветы I и второй жены Филиппа II – Кровавой Мэри. Дело в том, что Англия и Франция заключили мир, а крестины, конечно, не браки, но все же хороший повод укрепить дружеские связи. Генрих VIII не мог лично присутствовать на церемонии в капелле в Фонтенбло, его представлял чрезвычайный посол Англии Томас Чиней. Он же передал подарки короля Англии в честь крестин матери малышки, Екатерине Медичи. Что дарили в таких случаях? Генрих VIII передал кубок из яшмы, часы и золотую солонку.

Елизавета вырастет и выйдет замуж за короля Испании Филиппа II, став королевой Испании. Именно на праздновании этого события смертельно ранят ее отца – возлюбленного Екатерины Медичи – короля Генриха II. Елизавета видела, как страдает ее мать без взаимности рядом с мужем, который любит другую. Принцесса могла легко повторить ее несчастливую судьбу, но письма девушки говорили о том, что страхи были напрасны. Король полюбил супругу. Елизавета была очарована заботой и вниманием столь могущественного монарха. Она хотела стать королевой людских сердец, и у нее это получалось, к тому же ей довелось узнать, что такое взаимная любовь. Медичи даже вздыхала: «Совсем ты стала испанкой!» Интересно, что муж Елизаветы воевал с королевой Англии Елизаветой Тюдор, дочерью крестного своей супруги.

Софонисба Ангишола, портрет дочерей Елизаветы Валуа и Филиппа II, 1570-е

Елизавета не подарила Испании нового короля, но родила двух прекрасных дочерей. Старшая, Изабелла Клара Евгения, стала правительницей Нидерландов, покровительницей Рубенса и Брейгеля Бархатного, а другой внучке Медичи, Каталине, суждено было стать прабабушкой королей Италии.

В 23 года старшая дочь Екатерины Медичи, Елизавета Валуа, умерла после неудачных родов. Потеряв ребенка, друга, часть себя, Екатерина потеряла и свое влияние при испанском дворе. Она предложила королю Испании рассмотреть для брака кандидатуру младшей дочери, Маргариты, но Филипп отказался.

Питер Пауль Рубенс, Инфанта Изабелла Клара Евгения. 1609

Вторую дочь Медичи звали Клод. Она родилась 12 ноября 1547 года – хромая, не такая красивая, как старшая сестра, но при этом тоже нежно любимая Екатериной. Медичи организовала брак Клод очень рано, когда той исполнилось 11 лет. К счастью, жениху было ненамного больше – всего 16. Партия тоже блестящая: Карл III – герцог Лотарингии, внук короля Дании Кристиана II и Изабеллы Габсбургской, родной сестры Карла V, тетушки короля Испании Филиппа II. Клод частенько навещала мать. От ее дома в городе Нанси до Парижа было примерно 300 километров. Она родила 9 детей и умерла, как и ее сестра, королева Испании, после неудачных родов. Ей было всего 27 лет. Муж герцогини больше не женился.

Франсуа Клуэ, портрет Клод Валуа, герцогини Лотарингии (1547–75)

Третья дочь Екатерины Медичи – Маргарита де Валуа, или, по Дюма, королева Марго, – родилась 14 мая 1553 года. С матерью дружеских отношений, как у сестры Клод, у нее не сложилось. Первый претендент на руку Марго – Дон Карлос, сын Филиппа II, короля Испании.

Николас Хиллиард, портрет Маргариты Валуа, королевы Наварры, 1577 г.

Второй потенциальный жених – Себастьян I, племянник все того же Филиппа II. Он, кстати, умрет бездетным, что даст возможность его дяде стать королем не только Испании, но и Португалии, хотя этому пыталась помешать наша героиня, у которой имелись свои виды на Португалию. Может быть, и не пришлось бы делить страну в будущем, если бы Маргарита вышла замуж за наследника португальского престола и родила ему сына, но так уж получилось, что жених умер в возрасте 15 лет. Екатерина выдала дочь за Генриха Наваррского. Они познакомились, когда Маргарите было всего 4 года, а ему чуть больше. Семейное предание гласило, что отец Марго, Генрих II, спросил мальчика: «Хочешь, чтобы я стал твоим отцом?» – «Нет!» – «А тестем?» – «Да!»

Медичи не везло с династическими браками дочерей. Свадьба дочери Маргариты – черное пятно на репутации. Накануне свадьбы умирает мать жениха, Генриха Наваррского. Все думают, что ее отравила Екатерина, подарив перчатки, пропитанные ядом. Это укладывалось в образ «отравительницы», но вина Медичи не была доказана, а вот вина в массовом убийстве протестантов-гугенотов в Париже по приказу королевы – факт. Все было хладнокровно организовано заранее. Со стороны жениха на свадьбу приехали родственники, самые богатые и знатные протестанты Франции. Ночью ударил сигнальный колокол. В дома, где остановились гости, ворвались убийцы. Медичи не хотела резни и планировала лишь убрать пару лидеров, но толпа озверела от ненависти к богатым и вкуса крови. Безумие уже было не остановить. В Париже за ночь убили примерно 3000 человек и почти 30 тысяч – по всей Франции. Символично, что резня случилась накануне праздника святой Екатерины.

Эдуар Деба-Понсан. Утро у ворот Лувра. 1880

Маргарита повторила женскую судьбу Екатерины. Генрих Наваррский ее не любил, хоть и тепло относился к супруге. У него, как и у отца Маргариты, была любимая женщина – Габриэль д’Эстре. Он мечтал развестись, чтобы жениться на этой девушке, которой подарил обручальное кольцо в знак серьезности намерений. Габриэль умерла, оставив любовнику немало детей, а Маргарита не родила ни одного, зато единственная из 10 детей Медичи дожила до зрелых лет, прожив интересную, яркую жизнь.

Жакоб Бюнель. Генрих IV – победитель Лиги в виде Марса. (Национальный музей замка По)

Дочери Екатерины Медичи Жанна и Виктория не прожили и месяца, их едва успели крестить.

Глава двадцать третья. Пять сыновей Екатерины

Неизвестный автор, Людовик с младшими сёстрами – Викторией и Жанной. Изображение из часослова Екатерины Медичи, XVI в.

Но главное для государства – конечно, сыновья, наследники династии. Мальчиков у Медичи тоже родилось пятеро. Старший сын – будущий король Франциск II – взошел на престол сразу после смерти отца, в 15 лет. Медичи женила его на знаменитой Марии Стюарт, выросшей с ее детьми. Через много лет Марии отрубят голову, но муж об этом ничего не узнает, поскольку уйдет в мир иной в 16 лет из-за гнойного воспаления уха. Потомок королей Франции Франциск не оставит после себя наследника.

Его место должен был занять брат, второй сын королевы – Людовик, родившийся 3 февраля 1549 года, но, увы, мальчик умер уже в октябре.

Поэтому следующим королем Франции становится Карл IX. Он родился 27 июня 1550 года, и его полное имя звучало как Карл-Максимилиан. На коронации дофин сказал: «Я буду править вместе с мамой». В его правление произошла печально известная Варфоломеевская ночь. Екатерина женила Карла на Елизавете Габсбург, племяннице Филиппа II.

У них родилась дочь, но девочка рано умерла. Наследников у Карла не было, он просто не успел ими обзавестись: Екатерина похоронила сына, когда ему было всего 23 года. Официально он скончался от осложнений туберкулеза, но немедленно пошли слухи, что короля отравила мать. Будто бы жертвой яда должен был быть кто-то другой, но по ошибке Медичи убила собственного сына. «Отравительница», «дитя смерти»…

Однако Екатерина была любящей матерью. Она считала своей обязанностью обеспечить каждому ребенку блестящее будущее, желательно корону. А дети принесли ей немало страданий: их смерти, бесплодие, дрязги. Тот же Карл пережил покушение родного брата, младшего сына Медичи – Франсуа.

Франсуа родился 18 марта 1555 года, и сначала его назвали Геркулесом. Он мечтал вне очереди стать правителем и даже сватался к английской королеве Елизавете I, в которую был безумно влюблен. Мать помогала ему пробивать дорогу, но все оказалось напрасно, не потому, что Франсуа не нравился Елизавете Тюдор, – просто она не хотела замуж.

Франсуа Клуэ. Елизавета Австрийская, 1571

Франсуа Клуэ. Карл IX

Смерть младшего отпрыска подкосила Медичи. Из 10 ее детей в живых остались только дочь Маргарита и единственный, самый любимый сын – Генрих III. Стараниями матери он уже побывал королем Польши. Екатерина признавалась: «Если я Вас потеряю, то и меня живой похоронят вместе с Вами».

Франсуа Клуэ. Герцог Алансонский и Анжуйский, 1572 г.

Он первым из сыновей правил самостоятельно и вполне обходился без матери, но ей так хотелось бурной деятельности! Участвовать! Править! Советовать!

Вдруг Екатерина узнала, что освободился престол Португалии. Тут когда-то скромная маленькая герцогиня, которая превратилась во всемогущую королеву великой страны, решила занять португальский престол. Она много читала про род своей матери и изучала фамильное древо. Исследования Екатерины убедили ее: она законная наследница португальских королей.

Жан де Кур, портрет Генриха III, ок. 1582 г.

К Португалии Медичи отправила флот, но, увы, у нее ничего не получилось. Ей исполнилось уже 60 лет, и она не могла найти себе применение: сын просто вырос и явно не нуждался в ней. Екатерина колесила по Франции, осматривала владения, а потом заехала в Блуа, где почувствовала себя плохо. Это было неприятное место. Здесь по приказу ее сына недавно убили Генриха де Гиза, возлюбленного ее дочери Маргариты. Когда-то Медичи не разрешила девушке выйти за Генриха, также как много лет назад ей не позволили выйти за Ипполито, потому что браки совершаются не по любви, а для укрепления династии.

Смерть Генриха де Гиза была совсем не нужна Екатерине. Она расстроилась, что сын не посоветовался с ней. Дышать становилось все тяжелее. Медичи захотела исповедоваться. К ней пригласили священника. Она ждала его, глядя на тихий пейзаж за окном. Падал снег. На душе было спокойно. Женщина верила, что этой зимой не умрет. Не в Блуа. Не сейчас. Ей предсказали, что о ее смерти первым узнает Сен-Жермен, а предсказаниям нужно верить, они успокаивают.

Наконец пришел священник и принял исповедь.

– Как зовут Вас, святой отец?

– Жюльен де Сен-Жермен.

– Сен-Жермен? Что же… Вот пришла и моя смерть.

Портрет Генриха I Лотарингского, герцога де Гиза по прозванию Меченый. Ок. 1588

Да, она умирала. Любимый и уже единственный сын Генрих все время оставался рядом с матерью. Говорить Медичи было все труднее, но она продиктовала завещание. Главной наследницей назвала свою внучку – «в знак доброй дружбы». Кристина была ребенком любимой дочери Медичи и получила в наследство огромную сумму, все, чем владела королева в Италии, драгоценности, мебель и то самое герцогство Урбино, которое завоевал когда-то отец Екатерины Медичи.

Откуда такая любовь именно к этому ребенку? Клод умерла молодой, и Екатерина забрала ее дочь к себе на воспитание. Все детство девочка провела под присмотром бабушки. Может быть, Медичи так любила внучку, потому что сиротка Кристина напоминала ее саму – девочку, выросшую без матери во Флоренции.

И еще одно интересное совпадение: любимую внучку Медичи сосватала за Фердинандо I Медичи. Он был сыном Козимо I, герцога Тосканы; в доме его бабушки когда-то жила и сама Екатерина. Фердинандо I, надо сказать, был типичным представителем семьи: он стал великим герцогом Тосканы, правителем Флоренции, после того, как отравил брата.

Шипьоне Пульцоне. Портрет Фердинандо I Медичи

Габсбурги рассматривали Фердинандо I в качестве жениха для своих инфант, но Екатерина с внучкой Кристиной их опередила. Ей удалось укрепить связи Франции и Флоренции, отодвинув Габсбургов. И хотя смерть бабушки отложит отъезд Кристины к мужу, идея этого брака оказалась отличной. Поколения правнуков Екатерины Медичи сменяли друг друга. Они правили родной Флоренцией очень долго.

Екатерина оказалась щедра в завещании по отношению к еще к одной девушке – жене своего сына Генриха III. Свекровь завещала невестке любимый замок с мебелью – тот самый, что супруг подарил фаворитке. Почему Медичи была расположена к невестке? Потому что та оказалась кроткой, не пыталась влиять на мужа-короля, не подрывала авторитет его матери.

Другой неожиданный наследник – внук по имени Шарль. Его отец – король Карл IX. Шарль – внебрачный и единственный ребенок – тоже слишком рано остался сиротой, и бабушка его не бросила. Она завещала ему доход от мельниц, земли и поместья, которые достались Медичи еще от ее матери.

Своенравную Маргариту, родную дочь, принявшую сторону мужа-гугенота, Екатерина в завещании не упомянула. Зато «щедро вознаградила слуг: 115 фрейлин, 6 карликов, 58 советников, 23 врачей, 50 горничных, лакеев и поваров – без счета».

Юстус Сустерманс, Флорентийские сенаторы присягают на верность Фердинандо II Медичи, м-ду 1621 и 1625

Самое главное: по завещанию ее единственный оставшийся в живых сын – король Генрих III – должен был раздать милостыню беднякам, чтобы те молились об упокоении души его матушки. На смертном одре она не забыла про Генриха, своего погибшего супруга, который всегда любил другую. «Похороните меня рядом с моим мужем Генрихом», – попросила Екатерина и скончалась… «к всеобщему удивлению».

Тело Медичи нарядили в самые красивые одежды голубого цвета. В прощальной речи архиепископ назвал ее самой нежной, самой покорной мужу, самой целомудренной.

Прощание народа с флорентийкой, ставшей символом Франции, длилось 4 недели. Только вот из Парижа пришли дурные вести. Народ угрожал: «Если тело Медичи привезут в Париж – бросим ее в Сену!» От греха подальше Генрих III похоронил мать в Блуа. Двадцать один год она одиноко лежала в тамошней усыпальнице. Ее последняя воля не была бы исполнена никогда, если бы о ней не вспомнила одна добрая душа. Не дочь Маргарита, не обласканная внучка Кристина, не внук Шарль – внебрачная дочь Генриха II. Девочка, которая когда-то разбила Екатерине сердце своим рождением, потому что доказала всем, что у Генриха могут быть дети. Диана Французская перенесла прах Медичи в Париж, ближе к королю. Эта удивительная женщина помирила когда-то Генриха III с Генрихом Наваррским, и, когда тот стал королем, он пригласил Диану воспитывать сына – будущего короля Людовика XIII.

Юбер Робер, Разграбление королевских гробниц в базилике Сен-Дени, октябрь 1793 г., ок. 1793 г.

В базилике Сен-Дени Екатерина Медичи мирно покоилась рядом с любимым Генрихом, но и после смерти она не избежала ярости толпы.

Ненависть к королям бурлила. Началась Великая Французская революция, участники которой решили разнести Сен-Дени с гробницами всех королей. Революционеры уничтожали надгробия, грабили монархов, снимали драгоценности с тел и свинец с гробов, а тела людей, перед которыми трепетали миллионы, бросили в одну яму. Медичи была в их числе.

Короли – не фараоны и не собирались брать золото с собой на тот свет. Они разочаровали революционеров, поскольку все получилось как в пословице: «В гробу карманов нет». Оказалось, что монархов хоронили не в золотых, а в позолоченных и медных коронах. Это открытие разозлило вандалов. Писатель Шатобриан все видел собственными глазами: «Сен-Дени – пустыня. Здесь прогуливаются птицы. На сломанных алтарях растет трава».

Гроб Генриха IV, вскрытый в Сен-Дени в 1793 г. Гравюра кон. XVIII в.

Конечно, королеве Марии-Антуанетте, которая правила в те дни, повезло не больше, чем Екатерине Медичи. Да, революционеры нарушили покой спящей вечным сном Медичи, а живой Марии-Антуанетте без всякой жалости отрубили голову.

Власть переменилась, как это часто бывает. Сен-Дени восстановили. Все устроили, как прежде, но появилась одна зловещая деталь. Что-то было не так с усыпальницей королей… Дело в том, что гробницы были пусты. Останки монархов хоть и достали из братской могилы, но идентифицировать их не удалось.

С тех пор кости Екатерины покоятся вперемешку с другими в специальном помещении, тогда как гробница Медичи пуста.

Глава двадцать четвертая. Смерть королевской династии Валуа

Эдуард Луи Дюбюф, портрет Александра Дюма-сына

С легкой руки Александра Дюма про Медичи знают миллионы читателей. Она – героиня романов «Королева Марго», «Графиня де Монсоро», «45», «Паж герцога Савойского», «Предсказания», «Асканио», «Две Дианы».

Правда, для Дюма Екатерина – идеальная злодейка. Зловещая «черная королева» Медичи всегда планирует кого-то отправить на тот свет, такое уж у нее амплуа: карикатурная ведьма из Флоренции, хладнокровная убийца, мать, пусть и по ошибке, но отравившая собственного сына, – страшный человек.

Но каждый, кто заходит в Сен-Дени, видит совсем другую Медичи. Настоящую. Скульптор вырезал из мрамора женщину из плоти и крови. Она обнаженной лежит рядом с мужем под покрывалом. Их глаза закрыты, расслаблены мышцы. Молодая женщина наклонила голову в сторону возлюбленного. Одна рука лежит на груди, другая опущена и легко придерживает драпировку. Будто легкий ветер пытается унести покрывало, чтобы открыть наготу. Играет мягкими локонами, которые выбились из флорентийской прически. Такие прически носили во времена ее детства, на ее родине. Если присмотреться к мраморной фигуре Екатерины Медичи, то можно заметить, что изгибы ее тела, поворот головы, жесты, волосы и спокойное, исполненное вечной любви лицо, – все это отсылает к Симонетте Веспуччи в образе Афродиты. Если сопоставить картину Боттичелли и скульптуру, то женщины сольются в один образ.

Именно такой, богиней любви, Екатерина хотела остаться рядом с мужем. Значит, этот не раскрытый возлюбленным образ королева Франции несла в себе всю жизнь. И только когда умерла, смогла наконец стать собой, пусть в мраморе, но превратиться в нежную флорентийку, воплощение вечной женственности.

Екатерина и Генрих здесь не похожи ни на кающихся грешников, ни на монархов, вершащих судьбы Европы. Перед посетителями просто мужчина и женщина, уснувшие вдвоем. Кажется, что сейчас ее ресницы вздрогнут, как тогда, в колыбели в палаццо Медичи, когда невинное дитя пришло в мир, чтобы вписать в историю человечества свое имя.

Франческо Приматиччо, гробница Генриха II и Екатерины Медичи, 1560-1573 гг.

Но сейчас в Сен-Дени есть только Екатерина и Генрих, знавшие друг друга с 14 лет и давшие жизнь десяти общим детям. Ударит колокол собора, слетят с колокольни птицы, их крики услышит та, что спит, и откроет глаза.

Медичи заказала именно такие скульптуры – Генриха и себя, живой и настоящей, какой она была в 40 лет, когда овдовела.

Есть и другие слова, точнее описывающие судьбу этой женщины:

«Здесь покоится цветок Флоренции. Вдова короля и мать короля, которая своими неусыпными заботами спасла всех детей своих от насилия, отражая удары ненависти и зла».

Символично, что строки, в которых нет ненависти, нет намеков на ошибку Варфоломеевской ночи, нет подозрений в заказных убийствах, но лишь сострадание к судьбе женщины, написал адвокат. Не только «черная королева», но и живая женщина – Екатерина Медичи. Она должна была дать Франции наследников и дала их с избытком. Королева похоронила и оплакала всех дочерей, кроме Маргариты, и всех наследников, кроме Генриха III. Именно на нем, надежде и любви правительницы, прервалась династия Валуа. На трон Франции взошел зять и вечный враг Медичи – Генрих Наваррский, началась эпоха династии Бурбонов.

Жак Клеман убивает Генриха III Французского (1589 г.)

Рождение Екатерины совпало со смертью последнего прямого законного отпрыска Медичи – Лоренцо II, герцога Урбинского. Со смертью ее сына закончилась династия Валуа. Молитвами святой Екатерины королева не увидела эту непоправимую катастрофу своего рода.

Глава двадцать пятая. Украденная невеста

Франсуа Клуэ, портрет королевы Елизаветы Валуа

Елизавета Валуа родилась в замке Фонтенбло в семье короля Франции Генриха II и Екатерины Медичи, а потом вместе с кормилицей переехала в замок Амбуаз.

Здесь когда-то вырос ее дедушка, король Франциск I. С тех пор в замке жили… нет, не привидения, а дети. Амбуаз превратился в настоящий круглосуточный детский сад для королевских детей. Когда туда приехала Елизавета, ее ждал братик – Франциск. Потом почти каждый год в Амбуазе появлялись новые братья и сестры.

Маленькая Елизавета по решению отца делила комнату еще с одной девочкой королевских кровей. Ее звали Мария Стюарт – та самая, которой через много-много лет королева Англии подпишет смертный приговор.

Антонио Ариас Фернандес – портрет Карла V и Филиппа II, сер. XVII в.

Мария была на три года старше Елизаветы. Поскольку они росли вместе, то их рисовал один художник – придворный художник династии Валуа Франсуа Клуэ. Вот почему портрет юной Марии Стюарт написан тогда же и в той же серии, что и изображения всех детей Екатерины Медичи.

Итак, принцесса Елизавета, или Исабель, как говорят в Испании, растет с братьями и сестрами. Екатерина Медичи и Генрих II изредка приезжают ее навестить, а еще прямо с рождения присматривают Елизавете подходящего мужа на будущее.

Хуан Пантоха де ла Крус, император Карл V, ок. 1605 г.

По мере того как девочка растет, она понимает, что ее мать несчастна в браке. Отец любит другую, и Елизавета, готовящаяся к замужеству, не хочет повторения такой судьбы. Только не похожая несчастная жизнь! Не такой брак!

В таком месте, как Амбуаз, хорошо мечтается. Мы знаем его по рисункам Леонардо, поселившегося по приглашению дедушки Елизаветы – Франциска I – во Франции. В то самое время, когда дедушка Елизаветы воевал с императором Карлом V.

Леонардо умер на руках Франциска, потом тот сам отошел в мир иной, а войны все продолжались, и уже сын Франциска Генрих II воевал с сыном Карла V – королем Испании Филиппом II. Наконец они заключили мир, в честь этого события решили поженить детей и прописали брак в мирном договоре.

Состоялась помолвка французской принцессы Елизаветы и принца, единственного сына короля Испании, Дона Карлоса.

Глава двадцать шестая. Черный король

Алонсо Коэльо, инфант дон Карлос, 1545–1568

Неизвестный художник, портрет Марии Португальской, XVI в.

Что знала девушка о женихе? Он вырос наполовину сиротой. Его мать, жена Филиппа II, скончалась в 17 лет, сразу после родов. К сожалению, эта страшная деталь зафиксирована в биографии многих принцесс и королев того времени. Бабушка Елизаветы – мать Екатерины Медичи – умерла так же. Молодые женщины вынашивали младенца, рожали и больше никогда не брали дитя на руки, а иногда даже не успевали его увидеть. Нередко дворцы и палаццо погружались в траур по скончавшейся после родов матери. Можно представить, насколько брак страшил девушек, если они видели и понимали: роды в половине случаев заканчиваются смертью. Куда судьба запишет твое имя? В число счастливых матерей или женщин, оставшихся только на портретах? Вот Дон Карлос свою прекрасную, молодую мать видел только на картинах.

Портрет короля Испании Фелипе II и его второй супруги королевы Англии Марии I. 1558 Ханс Юорт

Антонис Мор, портрет Марии Тюдор, 1554 г.

Его родители приходились друг другу двоюродными братом и сестрой. Габсбурги придерживались именно таких династических браков, таким образом укрепляя свою империю. То, что принцу, или, как говорили в Испании, инфанту Карлосу, Филипп II нашел невесту во Франции было весьма необычно.

Хотя, надо сказать, сам король Испании после смерти своей первой супруги женился на королеве Англии. Ее звали Марией, а в народе – Марией Кровавой, католичкой, безжалостно казнившей еретиков.

К тому же она считалась некрасивой женщиной и была старше мужа на целых 12 лет.

На семейном портрете молодых изобразили с маленькой собачкой – символом верности, но ничего хорошего не получилось: любовь не родилась, детей в семье не было. Филипп не смог полюбить жену, но и сам любви не встретил. В Лондоне его свиту мрачных, религиозных испанцев невзлюбили. Филипп был в английской столице абсолютно чужим и по брачному договору в случае смерти жены, Марии Тюдор, должен был немедленно уехать из Англии. Он так и сделал, когда овдовел. Именно в тот момент в семье короля Испании неожиданно оказался не один жених, а сразу два. Отец и сын. Король Филипп II нашел невесту своему наследнику – Елизавету Валуа. Осталось найти невесту себе.

Нашел, причем ту же. А как же ее помолвка с Доном Карлосом? Филипп II объявил, что расторгает помолвку сына.

По одной из версий, в короле таким образом проявились эгоизм и жестокость. Филипп после смерти жены тут же попросил руки ее сестры – главной невесты Европы – Елизаветы I. Та ответила в своем стиле: ни да ни нет, и тогда правитель решил просто забрать невесту у сына.

Но есть и другая версия. Филипп разорвал помолвку Елизаветы Валуа с Доном Карлосом, потому что тот был серьезно болен. Принц рос физически слабым мальчиком. Это беспокоило отца, но душевное здоровье наследника волновало его еще больше. Говорили: «Его рассудок слаб, он капризен и упрям». Еще упоминали, что инфант мучает котят, но такого про кого только не говорили, в том числе и про маленького Ивана Васильевича (будущего Грозного). Больше похоже на исторический анекдот, кочующий от одного персонажа к другому.

Отец отправил мальчика учиться в город Алькала де Энарес. Считалось, что местный климат помогает лечить нервы, но Карлосу не повезло. Всему виной были близкородственные браки и гены, не зря прабабушка Дона Карлоса, Хуана, вошла в историю как Хуана Безумная.

Мастер Аффлигема, «Хуана I де Кастилья», ок. 1500

Сам мальчик, конечно, безумным не был. Многие считали, что его проблемы появились не без помощи учителей. Дон Карлос родился левшой, и это пугало. В Испании процветала инквизиция. Отклонение от нормы воспринималось как знак дьявола. Окружение Дона Карлоса считало, что его леворукость – это нехорошо и странно. В Библии сказано: грешники встанут от Христа по левую сторону! Может ли у короля Испании сын быть левшой? Конечно, нет. Мальчика переучивали. Левую руку привязывали. Если он тянулся ею к ложке, тыкали в руку острой палочкой. Конечно, ребенку не хотелось учиться, и его вспышки гнева и отчаяния повторялись все чаще.

Кровное родство отца и матери, безумные предки и коррекция леворукости добили нервную систему жениха французской принцессы.

Итак, король Испании разрывает помолвку и сам сватается к невесте сына. Родители, конечно, против не были. Они готовились выдать дочь за перспективного принца, а выдадут сразу за короля морской державы, и их девочка станет правительницей самой могущественной страны Европы. Просто подарок судьбы. Отец Елизаветы Генрих II устраивает рыцарский турнир в честь будущей свадьбы Елизаветы и короля Испании.

На глазах дочери, которая вот-вот уедет к мужу, осколки турнирного копья влетают в прорезь шлема.

Екатерина Медичи. Фрнасуа Клуэ, 1559

Через 11 дней после смерти короля Франции Генриха II в Париже прошла свадебная церемония. Елизавета, только что похоронившая отца, стояла перед алтарем без жениха. Мать – Екатерина Медичи – облачилась в черное, в стиле Дианы де Пуатье, которая носила черный цвет после смерти мужа. Но мысли матери Елизаветы поглощены династическим браком. Ее дочь вот-вот станет королевой Испании, а будущий, еще не рожденный внук однажды унаследует испанский трон.

Столь торжественный и судьбоносный момент заглушил боль женщины по утраченной, но так и не разделенной любви. С Генрихом они еще встретятся на небесах, обсудят его ошибки, она расскажет ему, как любила, была верна, ждала каждый день, и, быть может, где-то в загробной жизни супруги будут вместе. Кто им помешает на этот раз? Пошлую девицу Диану де Пуатье в райские обители, надо думать, не пустят. Она позиционирует себя как богиню, героиню греческой мифологии? Вот и пусть шагает в царство Аида.

Сейчас матушке Елизаветы Валуа надо заниматься делами, какие Диане и не снились! Выдать дочь за великого короля на так называемой свадьбе по договоренности, чтобы со спокойной душой отправить девушку в Испанию не как невесту, а уже в статусе жены, ибо невесту могут замуж и не взять, мало ли что произойдет за время ее путешествия в Испанию, и скажет король: «Отправляйтесь, принцесса, домой. Помолвку расторгаю. Женюсь на другой». После свадьбы такой риск стремится к нулю.

Глава двадцать седьмая. Шанс на любовь в династическом браке

Алонсо Коэльо, Филипп II, король Испании (1545–1568)

Елизавета не ждала ничего хорошего от испанского двора, который славился чопорностью и строгостью, то ли дело милая, всегда праздничная Франция.

На картине Рубенса, посвященной тем событиям, Елизавета садится в карету в полуобморочном состоянии: ее держат под руки, чтобы не упала. Она не хотела и боялась новой жизни, новой страны, мужа-короля. О каком счастье можно говорить? Ее жизнь закончена.

Однако испанский двор неожиданно встретил девушку тепло. Елизавете дали новое имя – Исабель Мирная, то есть та, что символизировала наступление мира между Испанией и Францией. Юная, со светлой кожей, карими глазами – придворные боялись на нее засмотреться, чтобы не оскорбить короля. А сам правитель? Какое впечатление произвел муж на девушку?

Голубые глаза и густые волосы выдавали в Филиппе происхождение. Такие черты и внешность отличали его предков – Габсбургов. Хладнокровный, он больше слушал, чем говорил, и был отлично сложен и физически натренирован – ведь воевал с юности. Монарх из самой могущественной династии мира, которого боялись Франция, Англия, папа римский, турки, еретики. А его отец Карл V! Кто не слышал об этом гиганте на фоне других властителей? Никто из монархов ни до, ни после не имел столько титулов и корон: король Германии, Италии, Иерусалима, Сицилии, Неаполя, Венгрии, Хорватии, Лиона, Валенсии и т. д. Он присоединил Тунис, территории современных Мексики, Колумбии, Эквадора, Перу и многие другие земли.

Но для Елизаветы Карл – это человек, чьи войска когда-то окружили Флоренцию, когда там жила ее мать, Екатерина Медичи. Он взял в плен ее деда, Франциска I. Когда король уезжал по военным делам, то с 16 лет оставлял Филиппа за главного. Карл мог гордиться сыном. Тот четко выполнял все инструкции отца. Ежедневно просматривал тысячи документов, вникая в каждую букву! Король любил книги по военному делу и по истории, читал Тацита.

Увлечение историей объединяло Филиппа с другим монархом – Иваном IV Васильевичем. Грозный был всего на 3 года его младше. Пока король Испании читал Тацита, русский царь Иван Васильевич лично для себя заказал переводы «Истории Рима» другого древнеримского автора, Тита Ливия, а еще «Жизнь двенадцати цезарей» Гая Светония Транквилла. Словом, оба страстно интересовались прошлым! Грозный даже приказал написать первый русский труд по мировой истории. В результате получилось грандиозное сочинение: «От сотворения мира до 1567 года». 10 томов, 10 тысяч страниц, 16 тысяч миниатюр. Более того, оба монарха были истово религиозными, но и тот, и другой женились гораздо большее количество раз, чем позволяла церковь.

Филипп говорил: «Я предпочту потерять все свои владения и сто жизней, если бы они у меня были, чем быть господином над еретиками».

Вот такой мужчина занял место Дона Карлоса рядом с Елизаветой. Первым делом Филипп назначил новую брачную церемонию. Ведь на первой невеста была одна. Венчание Елизаветы Валуа и короля Испании Филиппа II состоялось в холодном феврале в Толедо, прекрасном и мрачном городе, над которым навсегда застыли тучи на картине гениального Эль Греко – таким он запечатлен на первом пейзаже в европейской живописи. Художник был современником наших героев, поэтому и они видели Толедо именно таким.

Итак, принцесса Елизавета стала королевой Испании. Она пыталась привыкнуть к новой жизни, ее правилам, языку, людям вокруг, но тосковала по дому, по сестрам и братьям, переписывалась с матерью, Екатериной Медичи. Та поддерживала, а потом узнала о болезни дочери. Елизавета еще толком не познакомилась с мужем Филиппом II, когда слегла с ветрянкой. Иммунитет принцессы был слаб, да и какая девушка выдержит такие нагрузки: смерть отца, прощание с матерью и родными, длинное путешествие, внезапное замужество не с тем, за кого собиралась. Неудивительно, что, поправившись, она почти сразу же вернулась в постель с новой болезнью.

Бушевала черная оспа. Смертельная эпидемия захватывала мир. Из Европы она перешла в Америку, где умирали целые племена. Историки писали: «Такой смертности не случалось на памяти людей».

Находиться рядом с больной девушкой опасно для жизни. Елизавете очень плохо. Ее мама и братья с сестрами далеко. По идее, самый близкий человек отныне – ее муж, король Испании. Он должен быть с ней. Что же делает Филипп? Конечно, как праведный католик король молится. Но захочет ли ухаживать хладнокровный мужчина, правитель великой державы за больной супругой, которую не так давно узнал? Станет ли рисковать будущим и жизнью? Было бы логично держаться от жены подальше, но во время ветрянки и черной оспы Филипп II лично ухаживал за Елизаветой. Она поправилась и увидела его другими глазами, написав матери: «Мне повезло выйти замуж за такого очаровательного человека».

Мать и дочь часто писали друг другу, делились переживаниями. Екатерина Медичи жаловалась на то, что она теперь фактически правит Францией, но не всем это нравится, и сама себя уговаривала, что хорошо справляется: «Вас уверяют в том, что я не смогу управлять государством и что Бог и мир будут недовольны мной…»

Пятнадцатилетняя Елизавета тронута тем, что король – великий монарх – рядом. Новые эмоции, переживания, радости вытеснили тоску по дому, по родным. Принцесса мечтала не повторить судьбу Екатерины, которая не знала любви мужа и страдала от неразделенной любви и ревности. Кажется, Бог услышал молитвы девушки, мечта сбывалась. Она видит и знает, впрочем, как и весь двор, что король влюблен в нее.

Грусть, однако, наводил Толедо – эти горы вокруг, их тени. Как мало света! Но уже на следующий год король и королева переехали в новую столицу Испании – Мадрид.

Мужчина, правивший огромной империей, ведший войны, колонизировавший другие континенты, посвятил юную девушку в свои дела, обсуждал с ней государственные вопросы. При этом ему хватало чуткости замечать и поддерживать ее увлечения. Елизавета любила рисовать. Чтобы порадовать ее, Филипп II пригласил к ней в свиту знаменитую художницу из Италии. Великая Софонисба Ангвиссола, ученица Микеланджело, согласилась стать придворной дамой и фрейлиной юной королевы.

Влюбленный король завоевывал любовь Елизаветы. В разлуке она уже скучала не по матери, а по нему, но не признавалась, и на то была причина: «Она скрывала свои чувства и всегда подчеркивала, что хочет только нравиться королю и желает только того, что он желает».

Испанский монарх отличался от отца Елизаветы тем, что не любил покидать дворец надолго, часами работая в кабинете. Он не расставался с женой надолго, а рыцарские турниры устраивал не для себя, а для нее, чтобы развлечь свою юную возлюбленную.

А как же бывший жених Елизаветы – Дон Карлос? Молодые люди ведь были когда-то помолвлены, ожидали свадьбы, думали друг о друге. Сын Филиппа подружился с бывшей невестой, ставшей ему мачехой. Елизавета тоже легко сошлась с ним, была добра и приветлива с пасынком. Им по 15, потом 16, 20 лет… Дон Карлос дарит Елизавете украшения с рубинами, а когда она болеет – заказывает молебны и организовывает крестные ходы.

Глава двадцать восьмая. Единственный наследник великой империи

Андреас Везалий Брюссельский, гравюра Филипса Галль, ок. 1572 г.

Слава небесам, у короля Филиппа II уже был наследник – сын от первой жены, Дон Карлос, тот, что когда-то должен был жениться на Елизавете. Но юноша все чаще впадает в бешенство, порой и без повода. Говорили: «Наш принц уже не различает добро и зло». Это беспокоило отца. Масла в огонь подлил несчастный случай. Все произошло в замке Алькала-де-Энарес. Здесь наследник с детства проводил много времени, местный климат укреплял здоровье. Там же в 17 лет с инфантом произошла беда: он упал с лестницы, ударился головой, да так сильно, что оказался на грани смерти. Филипп II истово молился святому Диего о спасении сына. В местном монастыре после смерти нашли останки этого трудолюбивого монаха-садовника. Они благоухали и, как говорят, исцеляли. Диего признали святым, а его останки – мощами. Филипп приказал принести святые мощи прямо в покои Карлоса, чтобы тот исцелился. А как же врач? И без медика не обошлось, конечно. Спасал сына короля легендарный основоположник научной анатомии Андреас Везалий. Он работал хирургом еще при Карле V и как военный хирург участвовал в походах императора, когда тот воевал с дедом Елизаветы Валуа – Франциском I. Затем служил Филиппу и вместе с ним переехал в Мадрид. До наших дней дошла его грандиозная научная работа по медицине, которую он посвятил монарху.

Андреас знаменит тем, что впервые детально исследовал строение всех органов человеческого организма. Например, до него считали, что у женщины 38 зубов, согласно Аристотелю, а печень – центр кровеносной системы. Труд Андреаса «О строении человеческого тела» был прорывом в анатомии. Все описания сопровождались рисунками. Их было 250.

Какое лечение предложил знаменитый врач, чтобы спасти жизнь принцу? Он считал, что нужны радикальные меры. Филипп II согласился. Что же назначил доктор? Трепанацию черепа. Если вы переживаете, что операцию Дону Карлосу делали без анестезии, то знайте, что купировать боль помогали дурманящие растения, а также морфий. Молитвами святому Диего трепанация прошла успешно. С тех пор случай со спасением Дона Карлоса вошел в житие святого Диего как одно из чудес исцеления.

Но Филипп II никогда не ставил под сомнение талант своего придворного хирурга. Он был вознагражден. Король благословил и отпустил его преподавать на медицинской кафедре университета в Падуе.

Увидеть прижизненный портрет этого гениального человека можно в Эрмитаже. Если вы живете в Санкт-Петербурге, то можете посмотреть на врача, который сделал трепанацию черепа сыну Филиппа II, чем и спас его.

Дон Карлос выжил, но его психика пострадала, он вытворял что хотел, и это были агрессивные выходки: например, принц заставил сапожника съесть башмак, потому что был недоволен его работой. Только с бывшей невестой, а теперь мачехой молодой человек стихал и не впадал в бешенство. Дочь Екатерины Медичи, названная Елизаветой Мирной, и на Карлоса действовала успокаивающе.

Но каким бы неуравновешенным ни был Карлос, он – единственный сын и наследник великой династии Габсбургов. Да, Филипп забрал у него невесту, но выбрал новую. Девушку звали Анна Австрийская.

Когда сыну короля Испании было 17, ей исполнилось 13. Она приходилась племянницей Филиппу II и являлась типичной представительницей династии Габсбургов: светлые глаза, волевая челюсть, роскошные волосы. Намечалась свадьба. Однако на исповеди Карлос признался, что ему приходят мысли убить отца. Филиппу II об этом немедленно доложили.

Вечером монарх вошел в комнату сына и арестовал Дона Карлоса. Он посадил наследника под домашний арест, забрал у него оружие и приказал не давать юноше нож даже на время обеда.

Королевская семья тогда жила во дворце Алькасар в Мадриде, там и сидел под арестом сын короля, пока возводили Эскориал. Сегодня по тем коридорам нам не пройти – дворец сгорел через сотни лет после описанных событий во время страшного пожара. Вместе с ним в огне погибли шедевры Босха, Веласкеса, Рубенса, Рафаэля – не меньше 500 картин самых гениальных живописцев в истории человечества.

Сейчас на этом месте стоит другое здание – Восточный дворец. Он не имеет отношения ни к Филиппу II, ни к Испанским Габсбургам. Величайшей династии суждено было угаснуть еще до появления одной из главных достопримечательностей современного Мадрида.

Глава двадцать девятая. Первая жена короля Филиппа II?

Неизвестный художник, портрет Марии Португальской, XVI в.

Филипп строит грандиозный дворец, он же монастырь и усыпальница Габсбургов – Эскориал.

Характер короля отражает его спальня в грандиозном комплексе: кирпичный пол, белые стены и картина Босха «Семь смертных грехов». Филипп построил, как говорил сам, «дворец для Бога и лачугу для короля». Все потому, что муж Елизаветы Валуа, как и его отец и все испанцы XVI века, был ревностным католиком, на коленях молившимся по 3–4 часа в день. На склоне жизни его назовут «затворником Эскориала», но это потом. А пока он – влюбленный король, которого любят в ответ. Только одно беспокоило молодоженов: Елизавете не удавалось завести детей. В первых родах она потеряла сына, во вторых – двух девочек и чудом не погибла сама. Только в третьих родах ребенок выжил. Правда, одно «но»: родилась девочка, а не наследник престола. Что скажет отец, который присутствовал на родах? Воинственный и наводящий на всю Европу ужас, король Испании обрадовался дочке. Говорили даже: «Король обрадовался так, будто родился сын». Девочку назвали Изабелла Клара Евгения.

Через год Елизавета вновь рожает. Филипп, как всегда, рядом, ведь что-то может пойти не так. Первая жена Филиппа умерла после родов, и он знает, что это такое, когда девять месяцев ожидания заканчиваются пышными похоронами молодой матери.

Ребенок выжил, королева-мать тоже. Монарх счастлив. Угадайте, кто родился? Опять девочка. Ей дали красивое имя Каталина Микаэлла. Две хорошенькие инфанты стали появляться на полотнах Софонисбы Ангвиссолы. Они чудо как хороши, усыпаны драгоценными камнями, которые привозят с других континентов конкистадоры короля. Изумруды, рубины, бриллианты украшают сестер от кончиков волос до мысочков крошечных туфелек. В дочках Филиппа II и его любимой Елизаветы течет кровь славных династий: Габсбургов, Валуа и, конечно, Медичи.

Глава тридцатая. Наследник и возлюбленная умирают: факты против черной легенды

Приписывается Софонисбе Ангиссоле, портрет Елизаветы Валуа, королевы-консорта Испании, м-ду 1561 и 1565 гг.

Дон Карлос не покидал свои покои полгода, а потом Испания погрузилась в траур: наследник скончался. Конечно, пошли слухи, что король просто отравил юношу. Это объединяет Филиппа с Екатериной Медичи, которую часто представляют как убийцу собственного сына, с легкой руки Александра Дюма. Кстати, и о Грозном через несколько лет после смерти Дона Карлоса начнут говорить то же самое.

Легенда о том, что Филипп II казнил сына, прижилась, особенно после публикации гениальной драматической поэмы Фридриха Шиллера в пяти актах «Дон Карлос». Король у драматурга – мрачный фанатик, угнетающий народ. Его никто не любит, особенно жена:

Между Филиппом II и Доном Карлосом, конечно, стоит она – юная и прекрасная королева, жена одного и украденная невеста другого – Елизавета Валуа. Любит она, разумеется, Карлоса, а не Филиппа II:

Когда свет увидела гениальная опера Верди «Дон Карлос», бедный Филипп был обречен: слава убийцы приклеилась к нему навсегда. Роман между Доном Карлосом и Елизаветой Валуа, придуманный Шиллером, вновь и вновь повторяется на крупнейших сценах мира – от Большого театра до «Метрополитен-опера». Среди исполнительниц главной роли – Мария Каллас и Анна Нетребко.

Что же писали хронисты того времени о смерти наследника? «Карлос умер от болезни, которая с ним приключилась отчасти вследствие его отказа принимать пищу, отчасти от излишеств в пище, оттого также, что он клал снег в свое питье, и, наконец, от душевного горя, если действительно не было применено насилие…»

Современные исследователи считают, что Дон Карлос скончался от естественных причин. Доказательства отравления или насильственной смерти не найдены. Когда молодой человек умирал, он поручил монаху попросить прощения от своего имени у отца – короля. Филипп говорил: «Я потерял всякую надежду увидеть моего сына в здравом рассудке». Простил ли правитель сына, который хотел его убить? Он передал, что от всего сердца прощает его и надеется, что раскаяние поможет Карлосу получить прощение и от Бога. Потом король навестил юношу, но Карлос уже был без сознания.

Его похоронили со всей пышностью, которая соответствует статусу сына короля величайшей державы. Испания и король оплакивали единственного наследника престола. Но что дальше? Кому передать власть? Вся надежда на любимую жену короля Елизавету Валуа. Она как раз беременна. Вдруг на этот раз родится мальчик?

Карлоса не стало в июле, а в октябре у королевы Елизаветы Валуа начались преждевременные роды. Она родила девочку, но спасти новорожденную не удалось. Все-таки в Париже роды принимали лучше. Когда-то французские медики спасли жизнь роженице – Екатерине Медичи. Таких чудо-врачей в Мадриде в тот день рядом с Елизаветой не нашлось, и она умерла на руках у боготворившего ее мужа – короля Испании. В Прадо хранится портрет, написанный незадолго до ее гибели. На нас смотрит молодая женщина, пережившая несколько неудачных беременностей. Она еще не окрепла после двух родов подряд, но хочет родить наследника тому, кто будет подолгу смотреть на эту картину, когда ее не станет. Такой ее и запомнил Филипп. Навсегда молодой. Елизавете было всего 23 года.

Йоорис ван дер Стратен, портрет дона Карлоса, м-ду 1552 и 1577 годами

Юная испанская королева повторила судьбу тысяч и тысяч женщин той эпохи. Причем смертность среди принцесс, которых так тщательно подбирали для династических браков, была выше, чем среди простых девушек. Принцессы, королевы, герцогини умирали от родильной горячки, от заражения крови, а кесарево сечение означало смерть матери в 100 % случаев. До XIX века никто не знал, что, разрезая плоть женщине, чтобы спасти ребенка, можно и нужно спасать и ее саму.

Елизавету Валуа похоронили в усыпальнице грандиозного замка – монастыря Филиппа II. В Эскориале нашла покой французская принцесса, 23-летняя королева Испании. Там же, в пантеоне инфантов, обрел последнее пристанище и сын правителя, Дон Карлос. Так они и лежат неподалеку друг от друга: инфант, так и не ставший монархом, и королева, которой не суждено было родить наследника.

В Москву привозили выставку «Сокровища Медичи», где среди прочих артефактов была примечательная вещица: огромная барочная жемчужина. Как младенец, она лежит в золотой колыбельке, символ силы жизни и здоровья женщин этого славного рода. Но, увы, в дочери Екатерины Медичи сила угасла. Ее история закончилась, но жизнь дочерей Елизаветы и Филиппа II продолжалась. Король трижды оставался вдовцом, но, как и прежде, у него не было сына.

Глава тридцать первая. Четвертая жена короля-вдовца

Бартоломе Гонсалес-и-Серрано, королева Анна Австрийская, четвертая жена Филиппа II, ок. 1616

Король Испании похоронил сына и жену в один год. Старшая дочь Екатерины Медичи, как того хотела ее мать, стала королевой, но прожила всего 23 года. Филипп трижды терял жен, похоронил единственного сына и остался без наследника престола. Очевидно, что требовалась четвертая свадьба, или династия оборвется. Теща, Екатерина Медичи, шлет зятю послание из Франции и после слов соболезнования предлагает королю в жены другую дочь, умницу Маргариту Валуа, или королеву Марго.

Почему бы и нет? Девушка не менее очаровательна, чем ее покойная старшая сестра. Образованная, независимая, умнее остальных детей Медичи. Вот ее детский портрет – Марго с кудряшками, как и Елизавета когда-то, а вот она светловолосая девушка с модными в то время несколькими проколами в ухе. Если подумать, ей придется стать мачехой племянницам, разве это плохо? Потом она родит сына. Маргарита очень похожа на сестру. Да и возраст примерно тот же – 20 лет.

Тем не менее Филипп отказался от предложения Медичи. Через четыре года Екатерина пристроила Маргариту за будущего короля Франции красавчика Генриха Наваррского, но детей у них не было. Зато у супруга насчитывалось 50 любовниц. И кто знает, как сложилась бы судьба Маргариты, если бы она вышла замуж за Филиппа II?

Испанский король не женился на Марго, но проблема осталась: у него две прекрасные дочки, а наследника нет. Как бы ни была сильна боль утраты, долг Филиппа перед предками и народом – жениться, передать власть сыну. Его отец, Карл V, император Священной Римской империи, учил его когда-то: «Королевские браки заключаются не для семейного счастья, а для продолжения династии…»

Первую жену правитель выбирал Филиппу сам. Молодым было по 15 лет, невеста была его двоюродной сестрой. В те времена такой союз не считался нормальным, на брак кузенов пришлось получать разрешение у папы римского.

«Не для семейного счастья, а для продолжения династии» папа женил Филиппа второй раз – на королеве Англии Марии Тюдор. Вторая жена была старше супруга на 12 лет, но и она продолжить династию не смогла. После ее кончины Филипп выбирал третью супругу сам, но и этот королевский брак тоже оказался «не для продолжения династии», но зато «для семейного счастья». Но вот Филипп овдовел и, как в юности, искал невесту «для продолжения династии». Сколько он их перебрал для себя и сына! Король ведь не оставил его без невесты, когда забрал Елизавету Валуа, а договорился о свадьбе Дона Карлоса и Анны Австрийской. Только вот жених умер. Тогда вдовец посватался к невесте сына сам.

Алонсо Санчес Коэльо: «Анна Австрийская, королева Испании», ок. 1571 г.

Есть совершенно очаровательный портрет Анны, голубоглазой девушки со светлыми волосами. Ее волосы и уши украшают жемчужины. Шея закрыта кружевами. Глаза задумчивые и грустные. Такой увидел ее придворный художник ее отца – Джузеппе Арчимбольдо. Он известен своими экстравагантными метафорически-фантастическими изображениями людей, в частности работой «Портрет императора Рудольфа II в образе Вертумна». Так вот, этот Рудольф – не кто иной, как родной брат Анны Австрийской, племянник Филиппа II.

Отец Анны был императором Священной Римской империи и приходился Филиппу двоюродный братом, а ее мать – еще хуже – была испанскому королю родной сестрой.

Он женился на своей племяннице Анне Австрийской в Сеговии. Казалось, король прожил уже долгую жизнь, но на самом деле ему было всего 43 года, а его жене – 21.

Через год Анна – беременна, и вся Испания гадает, кого же она родит. А у самого Филиппа к семейным делам прибавились мировые проблемы. Величайшее морское сражение в истории с самым сильным врагом – Османской империей. В то время ею правил Селим II, сын Сулеймана Великолепного и Хюррем-султан. Сложно представить, что когда-то его мать продали в рабство на одном из многочисленных рынков невольников в Крыму. Торговля рабами-христианами, опустошение огромных плодородных территорий в Европе, откуда уходили люди, чтобы не стать добычей работорговцев, – одна из множества бед, которым требовалось положить конец.

В битве с Османским флотом среди морских пехотинцев Испании был и один особенно храбрый человек. Он приболел накануне, но, как все, рвался в бой: «Лучше буду сражаться, как добрый солдат, чем прятаться под палубой». Мужчина будет ранен и навсегда потеряет возможность управлять левой рукой. Через много лет он напишет роман «Дон Кихот» и никогда не пожалеет о славном сражении и о том, что выступал под знаменами сына Карла V.

Алонсо Санчес Коэльо: портрет Дон Хуана Австрийского, 1567 г.

Христианский флот возглавил 24-летний бастард Карла V, брат Филиппа II – Дон Хуан. Он мало того что всегда побеждал, но еще и собирался спасти одну знаменитую узницу – Марию Стюарт – и жениться на ней. Для Филиппа же Дон Хуан был запасным вариантом, он дал брату все титулы, которые ему полагались как сыну императора. Дон Хуан теоретически мог бы занять престол в случае, если сам король не оставит после себя наследника.

Тициан: «Филипп II, после победы при Лепанто, вручает богам принца Фердинанда», 1573–1575

1571 год оказался счастливым для Филиппа. Случилось два важных события. Первое: Дон Хуан разгромил флот Османской империи и принес величайшую победу. Второе: молодая жена родила сына. Наконец-то! Великий Тициан создает картину в честь этих двух легендарных событий. В центре – Филипп, который держит на руках сына и возносит его к небу, знакомя с Победой. А слева, у ног короля и его наследника, опустила голову поверженная Османская империя в образе атлетичного пленного турка.

Мальчика назвали Фердинандом, и в честь рождения наследника народ получил щедрый подарок – многих заключенных помиловали.

Алонсо Санчес Коэльо: портрет инфанта Фердинанда Исп�

© И. Белова, текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

Предисловие от автора

Что управляет мировой историей и судьбой каждого из нас: закономерности, воля, планы или случайности, удача, черные лебеди? Могут ли решения одного правителя определить будущее поколений? Или это иллюзия? От чего зависит грядущее могущественной династии? От совокупности миллиона событий, или от выбора идеальной по всем параметрам невесты? У идеальной королевы есть риск оказаться бесплодной, а розовощекий наследник может умереть в 3 три года.

К чему приведет следующий шаг, выбор и решение? Как узнать, верный ли сделан выбор? Откуда приходят события, которые становятся поворотными точками истории и судьбы? И что из этих событий контролирует и создает сам человек? А что результат счастливого или рокового стечения обстоятельств? Увидеть это можно лишь ретроспективно, оглядываясь назад, на жизненный путь человека. И история позволяет нам это сделать.

Два факта завораживают меня в судьбах героев этой книги. Во-первых, то, что одновременно в XVI веке жили ярчайшие герои мировой истории: Иван Грозный, Елизавета I, Мария Стюарт, Филипп II, Екатерина Медичи, Франциск II Валуа. Все они – представители легендарных династий и при этом – современники.

Каждому из них посвящены сотни монографий, романов, фильмов и сериалов. Но они не жили в изолированном мире параграфа или национальной истории, в рамках династии или границ государства. Они жили в одной реальности, в одном историческом времени. И это время – их настоящее.

Воссоздать подлинную реальность – значит проследить траекторию их судеб, которые, как в романе, множеством линий переплетаются, расходятся, снова переплетаются в одном времени и пространстве мира.

И через их судьбы проходят линии судеб великих людей: Макиавелли, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Сулеймана Великолепного, Сервантеса и других героев истории, каждый из которых – это отдельный мир. И эти встречи рождают все новые и новые связи событий, великие произведения искусства, меняют облик мира.

Рюриковичи, Тюдоры, Габсбурги, Стюарты, Валуа – их судьбы переплетаются между собой, ведут от человека к человеку, создавая ткань реальности.

Обнаружить и проследить эти связи, отношения, человеческое измерение – все равно что прикоснуться к тайне времени и судьбы.

Наши герои не могли чувствовать, осознавать, что они живут в прошлом по отношению к нам, людям XXI века, людям будущего. Нет, они жили не в прошлом. Не сотни лет назад. Они жили в своем настоящем, здесь и сейчас.

И второй факт, который завораживает, – это едва ли не мистическое совпадение. Все эти династии почти параллельно оборвались. Ушли в небытие. На ком-то династия закончилась сразу после смерти, как на королеве Англии Елизавете I закончилась династия Тюдоров. Также как на Екатерине Медичи закончилась главная, старшая ветвь династии Медичи, а на ее детях прекратила существование династия французских королей – Валуа.

Или династия сразу после смерти нашего героя резко начала угасать и все равно прервалась на сыне или правнуке. Как это было с Филиппом II и династией испанских Габсбургов или Иваном IV, правителем из одной из самых многовековых, древнейших династией – Рюриковичей.

Ни одному из героев этой книги не удалось оставить после себя наследников, которые могли бы по-настоящему продолжить род на сотни и сотни лет. Почему династии одна за другой ушли в небытие почти сразу после зенита славы?

Почему у них не было будущего? Или все-таки был шанс и его упустили?

Судьбы наших героев – это множество развилок судьбы. Каждый раз определял будущее выбор. И важнейший выбор – с кем соединить свою жизнь, выбор невесты или жениха. Возможно ли выбрать того, кто приумножит род, и при этом не ошибиться? Возможно ли просчитать брак? Есть ли идеальная формула или все совершили ошибку?

Кто-то остался бездетным, кто-то был отцом многих детей. Кто-то не вступал в брак до конца жизни, а кто-то женился множество раз. Кто-то нашел страстную любовь в браке, а кто-то вынужден делить ложе с нелюбимым человеком, лишь бы продолжить род.

Почему же ни страсть, ни расчет не принесли добрых плодов? Все правящие династии одна за одной потерпели крушение. Все уступили место другим и ушли со сцены мировой истории. Ни одна не дожила до наших дней.

Вглядываясь в переплетения судеб, в параллельные жизни правителей самой яркой эпохи в истории, в их надежды и то, как они выбирали и ошибались, мы сможем воссоздать прошлое как объемную реальность и, возможно, разгадать тайну выбора, тайну судьбы правителей и тайну судьбы каждого человека.

Что зависит от выбора человека и что предрешено? Чтобы ответить на этот вопрос, мы и отправимся в наше путешествие во времени и пространстве.

Глава первая. Дитя смерти приходит в мир

Тициан, портрет Карла V с собакой, 1533 г.

Шел 1519 год, когда императором Священной Римской империи провозгласили Карла V из династии Габсбургов – красавца, унаследовавшего черты своего отца, Филиппа Красивого.

В это время в Москве жена Василия III из династии Рюриковичей – Соломония Сабурова – молится о ребенке. Вот уже 15 лет она не может забеременеть, но не унывает, уповает на бога, посещает богомолья. И Василий с ней, любимой своей княгиней. Но еще не знают они: и шести лет не пройдет, как он отправит свою голубушку в монастырь. Постригут Соломонию в монахини, так и не родит она, горемычная.

Продолжит род Рюриковичей Василий III по большой любви с другой женщиной. Родит она наследника своему великому князю, и назовут в будущем его Иваном Грозным. Или, как в Англии скажут, Ivan The Terrible.

В то же время в Лондоне король Генрих VIII из династии Тюдоров уже 10 лет женат на Екатерине Арагонской, родной тетушке Карла V. Король в Лондоне, как и Василий III в Москве, ждет вестей о беременности жены. Хотя, в отличие от Василия, у английского короля уже растет ребенок – дочь Мария, в будущем ее прозовут Кровавой. Девочке 2 года, но правителю нужен сын.

Через три года Генрих VIII и Карл V договорятся о браке Марии и старшего сына Карла V, еще даже не рожденного, – Филиппа II. По прошествии 14 лет король Англии разведется с Марией Арагонской и женится на своей возлюбленной фрейлине Анне Болейн. Та родит ему девочку, которая станет главной невестой Европы – Елизаветой I Тюдор.

Во Флорентийской республике в том же 1519 году тоже произошло знаменательное событие, связанное с рождением долгожданного ребенка.

Итак, представьте, что вы во Флоренции, на дворе май того самого 1519 года. Перед вами колыбель, где беззаботно, как все дети, спит девочка. Чуть вздрагивают ее черные ресницы. Это маленькая Екатерина Медичи.

Ее по грудь спеленали узкой полоской кружев. Так пеленали ее отца, деда, всех во Флоренции так пеленают, – детки с узкими пеленами и хвостиками, как у рыбки, есть на картинах Возрождения и в этом богатом доме.

Окна приоткрыты. Доносится аромат лимонных деревьев. Журчит фонтан где-то во внутреннем дворике. В палаццо Медичи тихо. Все погружены в траур.

Если выйти на улицу, краем уха можно услышать последние новости со всех концов света – год богат на события. Испанцы начали завоевание Мексики. Империя ацтеков обречена. Второго мая скончался во Франции Леонардо да Винчи – да, вдали от родной Италии, но зато на руках короля Франциска I, его друга.

Доменико Гирландайо, «Захария записывает имя своего сына», фреска в церкви Санта-Мария Новелла, 2 пол. XV в.

Однако главные новости – местные:

– Вы только подумайте! Молодая мать умерла на шестой день после рождения Екатерины!

– А отец, наш герцог? Не прожил и двух недель! И что же Медичи будут теперь делать? Наследников у Лоренцо Великолепного не осталось. Только сирота. Эта девочка – дитя смерти, не иначе!

– И то правда! Да и ей самой, бедняжке, много ли осталось? Не к добру она родилась.

«Дитя смерти» – такой ярлык вешают в родном городе на несчастную, но очень богатую девочку. Ну разве виноват младенец в смерти молодых родителей?

Конечно, не сразу, постепенно Екатерина поймет, что она – единственный прямой потомок старшей линии правителей Флоренции, что за ее спиной – старинный, богатый и влиятельный род банкиров, без покровительства и щедрости которого, может быть, и не было бы никакого Возрождения.

Ее прадедушка – Лоренцо Медичи Великолепный, покровитель Леонардо и Боттичелли, а его младший брат Джулиано когда-то был влюблен в самую красивую девушку Флоренции – Симонетту Веспуччи. Конечно, Екатерина Медичи узнает эту историю любви, когда подрастет.

Аньоло Бронзино, портрет Лоренцо Медичи, м-ду 1565–69 гг.

Глава вторая. Любовь, как у Симонетты Веспуччи

Сандро Боттичелли, портрет Джулиано Медичи, 1478-80 гг.

Несравненная и прекрасная Симонетта родилась в Генуе. Бог благословил ее сиянием неземной красоты. Чем старше становилась девочка, тем ярче проявлялась ее врожденная красота. Вот как описал Симонетту Анджело Полициано, придворный поэт и друг Лоренцо Медичи, который воспитывал его сыновей, в том числе будущего дедушку нашей героини:

«Она обладала такой милой и привлекательной манерой общения, что все, кто сводил с ней близкое знакомство, или же те, к кому она проявляла хоть малейшее внимание, чувствовали себя объектом ее привязанности. Не было ни единой женщины, завидовавшей ей, и все настолько хвалили ее, что это казалось вещью необыкновенной: так много мужчин любили ее без возбуждения и ревности, и так много дам восхваляли ее без злобы».

Ее расположения искал Лоренцо Великолепный, а его брат Джулиано был в нее влюблен. 28 января 1475 года на пьяцце Санта-Кроче он устроил рыцарский турнир в честь заключения союза между Миланом, Венецией и Флоренцией и избрал Симонетту своей дамой сердца. Перед Джулиано ехал оруженосец со штандартом, а на полотнище была изображена прекрасная Симонетта в образе Афины в лучах солнца.

«Солнце олицетворяло славу, которой Джулиано покроет себя на турнире и которая воспламенит сердце красавицы».

Джулиано любил Симонетту, но эта любовь была обречена. Девушке исполнилось 16 лет, когда Марко Веспуччи назвал ее своей женой. Кстати, он – родственник Америго, чье имя носит континент.

Можно подумать, что избранником Симонетты оказался пожилой и богатый аристократ. В действительности ему тоже было всего 16 лет. Молодые красивые люди жили счастливо в прекрасном городе. Увы, недолго. Симонетта скончалась во время эпидемии туберкулеза.

Лоренцо Великолепный находился в это время в Пизе. Когда он получил известие о смерти возлюбленной, то вышел в сад и долго еще не мог заснуть. «Была ночь, и мы с моим дражайшим другом шли вдвоем, беседуя о поразившем нас несчастье. Погода была ясная, и мы, беседуя, увидели на западе сверкающую звезду, столь яркую, что она своим сиянием затмила не только другие звезды, но и прочие светила, померкшие в ее свете. Любуясь, я обернулся к другу своему и сказал:

«Не удивимся мы, если душа дивной дамы превратилась в новую звезду или же, вознесясь, соединилась с ней».

Провожать Симонетту – воплощение идеи о вечной красоте, ценность которой была так понятна каждому флорентийцу, – пришел весь город: «С непокрытым лицом несли ее из дома до склепа, и много слез она заставила пролить тех, кто видел ее». Сегодня Симонетта покоится там же – в семейной капелле Веспуччи в церкви Всех Святых во Флоренции. Ее поклонника Джулиано убили ровно через два года после ее смерти, тоже 26 апреля.

Барельеф по картине «Рождение Венеры» С. Боттичелли

Екатерина Медичи много раз проезжала мимо фамильного склепа Симонетты и, конечно, видела ее печальные глаза и светлые волосы на живописных полотнах. Мы до сих пор смотрим на ее прекрасное лицо на картинах «Весна», «Рождение Венеры», ее черты угадываются почти в каждой героине Сандро Боттичелли. Он брал щедрые заказы своих покровителей Медичи и сохранил чистую красоту Симонетты для вечности. Художник, кстати, так и не женился и похоронен там же, где его муза. До сих пор ходят разговоры, что он ее тайно любил.

Ждала ли такая же безусловная любовь маленькую Медичи? Астрологи, умевшие видеть будущее, закивали бы. Да, Екатерина Медичи полюбит мужа и не сможет разлюбить до последних дней, а он будет боготворить свою «Симонетту». Жаль, что ею окажется вовсе не Екатерина.

Глава третья. Проклятый предок

Герардо ди Джованни дель Фора, портрет Пьеро де Медичи, 1494 г.

Иван, сын великого князя Московского Василия Третьего родился на 11 лет позже Екатерины. Он с рождения видел мир – иконописный, Горний мир смотрел на мальчика со стен Успенского собора. Богословие в образах, которые окружали, сияли нежным светом при свечах. И угрожающие тени на огромной фреске Страшного Суда на западной стене. Мальчик подрастет и узнает – это фрески. От итальянского слова fresco – «свежий». Еще одна техника, которую использовали иконописцы, – темпера, от итальянского temperare – «смешивать». И Боттичелли смешивал пигментные краски с желтком или клеем, как это делали Дионисий, Рублев. Екатерина Медичи подрастет и однажды задержит взгляд на стене виллы Лемми, рассматривая прозрачное творение Боттичелли, где «Венера и три грации преподносят подарки молодой женщине».

Маленький Иван никогда не видел лица своих предков. Как выглядел его дед? А прадед? Портретов не заказывали Рюриковичи. Не заказывали и не писали. Екатерина знала всех своих предков в лицо.

Они смотрят на нее с портретов. Изображения в профиль были особенно популярны в эпоху Возрождения. Екатерина угадывает в лицах родственников свои черты.

На этого человека она особенно похожа. По крайней мере, так говорят: у нее дедушкины глаза. Как жаль, он совсем не такой славный, как прадедушка Лоренцо Великолепный, главный покровитель Возрождения.

Деда Екатерины, которого назвали Пьеро, вовсе звали Невезучим или, того хуже, Пьеро Глупым. Флорентийцы его невзлюбили.

В борьбе за власть он использовал яд и за измену был изгнан из города вместе с семьей. Пьеро жил в Венеции, но планировал вернуться и взять власть в свои руки, но не успел – утонул. Потому и Невезучий. Семья Медичи уже без проклятого всеми Пьеро вернулась во Флоренцию незадолго до рождения Екатерины – в 1512 году. Не вникая в подробности, даже ребенку можно было понять главное: опасные все-таки люди флорентийцы, сегодня любят, а завтра захотят убить. Можно ли им доверять?

Чужая любовь проходит в один миг. Быстрее, чем высыхают капли после дождя на каменных мостовых Флоренции.

Глава четвертая. Молодой герцог – надежда рода

Санти ди Тито, портрет Николо Макиавелли, 2 пол. XVI в.

Все наши герои выросли сиротами хотя бы наполовину. У Елизаветы Тюдор отец казнил мать – Анну Болейн через три года после родов. Совсем как Генрих II Валуа, который потерял мать в три года. У Грозного отец умер слишком рано, а мать Елену Глинскую отравили, когда мальчику шел восьмой год. Мария Стюарт не знала отца, он умер сразу после ее рождения. В тот же год.

Сирота с первого месяца жизни, Екатерина Медичи не помнила родителей. Однако, как все дети, конечно, не могла не спрашивать: какими они были? Как познакомились? Как жили раньше, до ее рождения?

Кого могла расспросить малышка, которую тревожил интерес к прошлому? Был ли рядом человек, способный ответить ей? С кем росла после смерти родителей маленькая герцогиня, или, как ее называли, la duchessina? Попечителей у главной наследницы династии было несколько.

Основная забота о сироте легла на плечи Клариссы Строцци. Она приходилась покойному отцу Екатерины сестрой. В доме тети, вместе со своими двоюродными братьями и росла герцогиня, но находила ли она там любовь?

Пройдет много лет, Екатерина Медичи станет королевой Франции и будет вспоминать тетю с благодарностью. Более того, когда сыновья Клариссы убегут из Флоренции и нигде не найдут себе убежище, они обратятся к своей двоюродной сестре – к тому времени уже королеве Франции. Екатерина Медичи прикажет, чтобы французский двор приютил гонимых, и сама дарует сыновьям тетушки теплый прием и покровительство. Один из них даже станет маршалом Франции. Его портрет руки художника королевской семьи сохранился до сих пор.

Конечно, таких последствий Кларисса Строцци предусмотреть не могла, но действовала по принципу «делай добро и бросай его в воду».

Итак, именно от тети Клариссы маленькая герцогиня узнавала о том, что случилось с ее родителями. Как сирота, она будет всю жизнь особенно дорожить памятью о своем роде, исследовать семейное древо и искать опору среди предков за своей спиной.

Кларисса рассказывала про отца Екатерины, и воображение ребенка рисовало: как он улыбался, как звучал его голос, как сверкали драгоценные камни на его пальцах, когда мужчина снимал перчатку.

Когда она вырастет, недруги будут называть ее с презрением «банкирша». Да, Медичи основали крупнейший в Европе банк. Но как же несправедливо звучит слово «банкирша» в адрес Екатерины, ведь ее отец – уникальный Медичи – не банкир, а воин. Лоренцо II, а точнее, Лоренцо II, герцог Урбинский. С таким титулом отец Екатерины Медичи войдет во все энциклопедии. Это важно, потому что свой титул он завоевал в бою.

Рафаэль Санти, портрет Лоренцо Медичи, 1519 г.

Лоренцо флорентийцы любили, связывая с ним свои надежды. Он был единственным и последним потомком старшей линии Медичи. Народ уповал, что Флоренция будет процветать с молодым героем.

Будущее самого Лоренцо всегда находилось в руках папы римского. Лев X, в миру Джованни Медичи, был сыном Лоренцо Великолепного, а отцу нашей героини приходился родным дядей. Из Рима он управлял Флоренцией и выступал первым покровителем молодого Лоренцо. Папа римский понимал – в этом мальчике будущее всего рода. О чем же нужно позаботиться в первую очередь, если ты думаешь о перспективах династии и укреплении могущества семьи? Конечно, о династическом браке. О нем начинали думать, когда дети еще лежали в люльках, ибо от удачного выбора партнера зависела судьба.

Папа римский искал невесту для племянника страстно и долго, не один, а со своей единомышленницей, мамой Лоренцо II, будущей бабушкой Екатерины Медичи – Альфонсиной Орсини.

Обратите внимание – это еще одна очень влиятельная женщина в окружении маленькой герцогини. Ее тетя и бабушка, без сомнения, заняли бы первые строчки в хит-параде «топ-10 самых решительных и влиятельных женщин в истории Флоренции». Та же фамильная черта женщин из рода Медичи проявится и в самой Екатерине, когда она вырастет.

Найти подходящую пару – сложнейшая и тонкая дипломатическая операция, иногда многолетняя, но у папы имелся план! Лев X решил, что, прежде чем женить Лоренцо, молодому человеку, чьего отца с позором изгнали из Флоренции, нужно обзавестись герцогством, а значит – война.

Рафаэль Санти, «Портрет Льва X с кардиналами Джулио Медичи и Луиджи Росси», ок. 1518 г.

Лоренцо получил от папы римского – главы рода – задание, облачился в доспехи и повел армию завоевывать герцогство. В свое время предыдущий понтифик Юлий II отдал герцогство племяннику – Франческо Мария делла Ровере. Почему бы Льву и Лоренцо не забрать земли себе? Юноша не слишком этого хотел.

Добыча досталась молодому Медичи кровью. Беда произошла при осаде Мондольфо, города, который сегодня входит в провинцию Пезаро-э-Урбино, или «Холмистую Ривьеру». Молодой герцог был тяжело ранен. Три месяца выхаживали Лоренцо врачи в Анконе. Наконец, папа получил долгожданные новости. Франческо Мария делла Ровере уступил герцогство Урбино и сбежал в Мантую. Проигравшего до лучших времен приютили благородные дворяне – семейство Гонзага.

Будущий отец Екатерины Медичи поправился и вернулся во Флоренцию победителем. Все получилось, как и задумал его дядя – папа римский. Отныне Лоренцо Медичи стал герцогом Урбинским.

Флорентийцы встречают герцога, как античного героя. Вместо лаврового венка из золота великий мыслитель посвящает молодому победителю свой знаменитый труд «Il Principe», известный во всем мире как «Государь». «Никколо Макиавелли – его светлости Лоренцо де Медичи», – так начинается книга, но какая трагедия скрыта во вступлении: «Пусть же Ваша светлость примет сей скромный дар с тем же чувством, какое движет мною; если вы соизволите внимательно прочитать и обдумать мой труд, вы ощутите, сколь безгранично я желаю вашей светлости достичь того величия, которое сулят вам ваша судьба и ваши достоинства». Ни Лоренцо, ни Макиавелли не знали, что герцогу было суждено умереть в 26 лет.

Глава пятая. Выбор невесты и будущего династии

Рафаэль Санти, портрет Лоренцо Медичи, 1519 г.

План папы римского насчет отца Екатерины Медичи стремительно воплощался в жизнь. Герцогство и слава добыты. Следующий шаг – выбрать невесту. Это ключевой момент.

Как тогда выбирали невесту царю в Москве? На смотре невест – предпочитая самую красивую, здоровую, не из сильного рода, чтобы поменьше претендентов на трон оказалось среди новой родни. Главные задачи русской царицы – поддержать разговор да родить здорового наследника. Больше ничего от нее не требовалось.

Медичи мыслили совсем не как Рюриковичи. Искали невест знатных. Женитьба для них была шансом решить самые разные задачи, вплоть до заключения мира между воюющими странами. От выбора невесты зависело будущее народа и его процветание.

Какая цель была у папы римского, хитрого архитектора судьбы его племянника Лоренцо II? Найти союзника в борьбе против врагов! Во-первых, недруги окружали папу в самом Ватикане, ибо не всем кардиналам понравилось изгнание предыдущего хозяина Урбино. Во-вторых, наемники Габсбургов, как лютые звери, ходили у границ, становились все сильнее и однажды могли обратить внимание на благословенные земли Италии. Перспектива потерять Флоренцию – вполне реальна.

Семья какой невесты помогла бы отвести угрозу? Конечно, будущих родственников надо искать во Франции. Французы давно враждуют с Габсбургами. В 1518 году папа отправляет посланника, утонченного дипломата кардинала Биббиену, к королю Франции Франциску I, который, как известно, любил образованных и талантливых людей.

Лоренцо на дочь короля рассчитывать не мог, потому что у самого Франциска I в то время еще не было дочерей. Молодой король только-только женился.

Кто же будет невестой?

Говорили о Мадлен де ла Тур д’Овернь – дочери Жана IV (V) де ла Тур-д’Овернь и Катерины Бурбонской. Сейчас этот род не на слуху, но прежде высоко ценился современниками.

Писатель XVI века Пьер де Бурдейль Брантом писал о семье, которую представляла мать Екатерины Медичи, так: «Кто станет отрицать славу высокого и благородного рода Булон-Овернь, ведущего свое начало от того самого Эвстафия, которого брат, Готфрид Булонский, предводительствуя множеством христианских князей и баронов, рыцарей и воинов, сложил свое оружие и щит у гроба Спасителя в Иерусалиме?»

Братья Булонские действительно были одними из предводителей Первого крестового похода. Граф Готфрид Бульонский ни много ни мало основал Иерусалимское королевство. Именно поэтому Брантом оставил такую запись: «Редкий из знаменитых и царственных родов в христианском мире не искал чести вступить в родство с этим домом – короли Франции, Англии, Шотландии, Венгрии и, наконец, Португалии, на который Бульонский дом даже имел законное право по смерти короля Себастьяна. Поэтому можете видеть, какое он занимал высокое место между другими знатными домами».

Папа Пий IV говорил, что едва ли можно найти во Франции «другой столь высокий и знатный дом, который мог бы поспорить с Бульонским древностью своего происхождения, мужеством и благородством». Именно наследницей этого рода была будущая мать Екатерины Медичи.

Переговоры о свадьбе длились около года. Наконец, посланник папы в Париже подписал условия брачного договора.

Глава шестая. Будущий муж лежит в люльке

Портрет женщины (возможно, Мадлен де ла Тур д'Овернь), (возможно, Жан Перреаль)

Без особой охоты Лоренцо по указке папы Льва X завоевал герцогство Урбинское. Но девушка, которую выбрал папа, заинтересовала молодого Медичи, и еще как! Пока нунций в Париже обсуждал детали брака с королем и отчитывался своему боссу в Ватикане, посланнику пришло письмо от молодого герцога. Он расспрашивал нунция о своей потенциальной супруге, которая чем дальше, тем больше ему нравилась. На этот раз желания папы и его племянника совпали.

За год герцог залечил раны и начал готовиться к поездке во Францию. Договор подписан, осталось познакомиться с невестой и сыграть свадьбу. У Франциска тоже произошли перемены в личной жизни: наконец родился первенец. Мы еще встретимся с ним в будущем. Ему предстоит вместо отца отправиться в плен к королю Испании. Его странную смерть после выпитого стакана воды запишут в список злодеяний Екатерины Медичи, но пока он еще младенец.

Счастливый отец-король написал папе Льву X – попросил стать крестным, восприемником от купели. Папа охотно согласился, но поскольку сам не собирался во Францию, то поручил миссию представлять его на церемонии крещения своему племяннику – нашему герою Лоренцо. Опять же хитрый ход. Папа понимал: приедет молодой человек за невестой во Францию и будет для всех «вдвойне желанным гостем». Время покажет, не ошибся ли папа в расчетах.

Наконец будущий отец Екатерины Медичи увидел замок Амбуаз. Именно там располагался в начале XVI века французский королевский двор. Лоренцо познакомился с королем, который обожал Италию и ее художников. Представили Лоренцо и юной королеве. Он поприветствовал маленького наследника – дофина. Король дал первенцу свое имя – Франциск, видя в малыше будущего великого правителя Франциска I. Этим надеждам было не суждено сбыться.