Нулевой. Том 5. Руины мира бесплатное чтение

Глава 1

Передо мной стоял молодой парень с невероятно тяжёлым и усталым взглядом. Синяки под глазами говорили ясно о том, что он нормально не спит как минимум месяц, а опущенные вниз плечи говорили о его диком переутомлении и усталости. Он много работал, много воевал, но его поле боя не только на улицах города, полях и лесах нашей планеты, но также он много работал в штабах, канцеляриях и в схожих местах. Специфические мозоли явно давали знать об этом. Вот и сейчас ему подкинули… весьма специфическую работу.

Зелёные глаза были полуприкрыты веками, но при этом чувствовалось, что парень смотрит не на меня, а словно сквозь меня. Словно он видит то, что я задумал и что хочу сделать. Странное ощущение от его взгляда, тяжёлый, прозорливый и одновременно изучающий. Он пытался понять, кто я такой или что я такое, решая при этом, друг я или враг.

– Начнём с простого, – тяжело вздохнул он, протерев лицо рукой, а затем начал задавать вопросы, которые в какой-то степени я ожидал услышать, да и устал я от них. – Кто ты такой, почему здесь и почему при наличии ксеноцита внутри ты не превращаешься в тварь?

– И ответим просто, – усмехнулся я, из-за чего его брови свелись вместе, образовав складку над носом. – По идентификатору – Нулевой, реальное имя – Алекс Нулев. Здесь я по простой причине, но говорить не буду, ибо ты – военный, можешь не так понять. А не превращаюсь я с помощью технологического, технического и мыслительного, скажем так, прогресса и двух чипов у меня в голове, всё вещество находится под моим контролем. Всё легко и просто.

– Значит, ты можешь свободно менять свою форму? – его взгляд стал ещё более тяжёлым, но он им буквально прожигал меня, пытаясь испепелить изнутри, само присутствие Тьмы во мне было для него… болезненно, противно, неестественно. Он превентивно записал меня во враги.

– Нет, не могу, – зачем ему говорить правду, зачем себя подставлять, – но могу кое-что другое, – усмехнулся я, слегка пожав плечами. – Наличие наручников, которые, кстати, меня не задержат, а также наличие за стеной нескольких вооружённых человек способных в любой момент сюда ворваться не особо располагают к разговору.

– То, что ты можешь, мы уже видели, – скрестил руки на груди и немного откинулся назад на своем стуле Макс, – так что для тебя, как ты выразился, те два человека с автоматами будут нестрашны. Ты хоть из лужи перерождаешься, сам это видел. Причём в прямом смысле слова из лужи. Полностью расплавленная плоть и каким-то образом кости. Тебя превратили в ничто… но ты переродился.

– Прям-таки из лужи? – решил я ради интереса уточнить этот момент, так как было самому интересно, до какой степени могут уничтожить моё тело, чтобы оно смогло восстановиться.

Во взгляде этого человека прочиталась раздражённость. Я так и слышал фразу: «Здесь вопросы задаю я!». Но он её не произнёс. Ему не нужно было это говорить словами. Он мог это делать одним только взглядом. Сколько человек через него уже прошло? Сколько пройдёт ещё? Мне страшно представить, что мог видеть этот человек, ибо у него взгляд того… кто прошёл через всё дерьмо этого мира. Не меньшее, чем я.

– Если не веришь, ПЭС вёл запись встроенными системами. Но вообще сейчас не об этом. Ты так и не ответил на вопрос, зачем ты здесь? – Макс был настолько хмурый, что самая тёмная туча могла бы с ним посоревноваться.

И я тоже смутился. Где-то я уже слышал эту аббревиатуру. ПЭС. Сначала я не зацепился слухом за неё… а сейчас, пока обстановка располагает к некоторому спокойствию, память начала будоражиться. Но… это можно задвинуть в дальний ящик, сначала нужно решить вопрос с этим Ангелом, иначе дело будет худо. Не зря же старик просил найти его. Только зачем он просил… остаётся загадкой. Союзник из него точно выйдет… отличный. А враг ещё хуже.

Я даже не помню, как он меня уничтожил… и чем уничтожил. Но пора прервать это неловкое молчание.

– Всё просто, – дёрнул я плечами, ибо затекли, вызвав бренчание металлических звеньев у наручников. – Фамилия Хендмейн для тебя что-то говорит?

На короткий миг Энджело просто подвис, словно не веря моим словам. Для него это была значимая фамилия, ибо этот человек вложил в его голову много знаний, многому обучил. Не думаю, что Хендмейн просто так меня направил к этому пареньку, он тоже как-то завязан в том, что мне нужно сделать. По крайней мере я так думаю. А что будет на самом деле, посмотрим дальше. От этого разговора зависит многое. Очень многое. В частности… смогу ли я вообще пережить сегодня этот день и увидеть новый рассвет.

Медленно кивнув, парень начал смотреть на меня так, словно требовал ответы на все вопросы, которые он не озвучил, но которые у него крутились в голове. Я лишь усмехнулся на его многозначащий взгляд, немного поёрзал на неудобном металлическом стуле и уставился на паренька. Внутри него бушевала буря, которую он никак не мог успокоить. Как бы он не старался внешне сохранять спокойствие… глаза говорят о том, что ему хочется услышать всё, что я ему сейчас расскажу. Я его заинтересовал. Это… очень сокровенная для него тема. Личная в какой-то степени.

Странно, что я с ним раньше не пересекался. Хотя я старше его. Скорее всего, это был ученик Хендмейна после меня, когда я уже отправился в Академию.

– Карточный домик рушится, а причина не ясна? – улыбнулся я, в ответ на что парнишка цокнул языком и что-то хотел уже сказать, но я продолжил говорить быстрее, чем начал он. – Хендмейн позволил мне мыслить свободно, быть вне этой чёртовой системы, видеть мир своими собственными глазами, а не через призму фильтров, выставленных заводскими настройками правительства и подконтрольного ему производителя. Он, как я понимаю, тоже самое сделал и для тебя. Твой чип уже обособлен от системы, но для всех остальных ты выглядишь в инфополе как свой. Как часть этой чёртовой системы. Ведь так?

Парень снова медленно кивнул, а его взгляд стал ещё мрачнее. Что-то недоверчивый он, это довольно сильно напрягало. Хотя груз прошлого у каждого свой, и эта недоверчивость могла быть обусловлена именно тем, через что он прошёл. А ещё он очень молчаливый, надо его как-то разговорить.

– Так вот, к тебе меня прислал именно этот профессор, которого по началу я считал врагом, – завис я на миг, так как перед глазами память нарисовала этого человека, который с самого начала хоть и использовал меня, но и не желал зла. – Он, будучи почти мёртвым, рассказал о тебе и твоём отце. Тебя я нашёл, уже хорошо, но где твой отец?

– Умер, – твёрдо и жёстко ответил он, сразу же в таком же тоне продолжив. – Его убил кто-то, кому подчинялась Тьма не хуже, чем тебе, даже лучше, но только он сражался не за нас, а за них, контролируя ближайших тварей. Я его уничтожил в тот момент, когда он заражал мёртвое тело моего отца. А отец в этот момент находился в своем собственном ПЭСе. От них ничего не осталось. И ровно через месяц появляешься ты, но только сражаешься за людей, помогаешь нам уничтожать тварей и так далее. Знаешь, как это бредово выглядит со стороны? Понимаешь, что мне проще тебя стереть в порошок и рассыпать по разным баночкам, чтобы снова не восстановился, чем тебе доверять?

А вот и груз прошлого подоспел. Потерял отца не так давно. Себя винит сто процентов в этом, из-за того, что не помог, не успел, не смог… причин может быть множество. Но врага он для себя определил – любой, в ком есть Тьма. И его можно было понять. Я понимал.

– Знаю и понимаю, – ответил я так же, как и он, с некоторым гонором и надменностью в голосе. – А ты должен понимать, что мне твои угрозы нестрашны. Я сейчас просто играюсь с тобой, показываю то, что тебе доверяю, а ты раскидываешь угрозами и желчью, вообще как-то отвергая контакт со мной. Всё же профессор оказался неправ, когда посоветовал обратиться к тебе, чтобы найти в твоём лице помощника. Ты просто кретин и всё. Зациклился на себе, а не на способах спасения человечества. Жалкий тюфяк, который закрылся броней и не хочет вылезать из неё.

Внезапно парень подскочил со своего мягкого и обшитого тканью стула и от всей души врезал мне по челюсти. Усилием воли мне удалось без помощи рук вставить так легко выбитую челюсть, отметив для себя самого, что нужно будет при первой возможности улучшить своё бронирование. Причём по всему телу.

– А вот и ещё доказательство, что ты – кретин, – с некой иронией сказал я, тут же напрягая все мышцы на руках и разрывая в клочья звенья цепи наручников, которыми пытались скрепить мои руки у меня за спиной.

Макс тут же встал в боевую стойку, чип тут же провёл сканирование, определив характер дальнейших действий Макса, и я оказался удивлён. Чип не совсем точно мог определить, что именно предпримет Макс, так как его стойка была нестандартна для многих существующих стилей, а также их помесей. Но… в любом случае он был слабее меня, медленнее меня. Даже если что-то и придумает, я его смогу грубой силой одолеть. Ну и рука у меня особенная, не стоит забывать об этом.

– Ну-ну, – усмехнулся я в очередной раз, потирая свои запястья. – Ты же не справишься со мной.

– Я лучше сдохну, чем позволю такому, как ты, существовать! – сквозь зубы процедил он и тут же накинулся на меня, пытаясь взять в захват.

Чип тут же определил маневр и предложил мне дальнейшие действия. Уйдя на мгновенье в сторону, я схватил парня за пояс и просто крутанул его вокруг своей собственной оси. На ногах он не удержался, запутавшись в них, тут же рухнув на пол.

– А ещё ты – дурак, – с наигранным безразличием сказал я, слегка ударяя ему в грудь стопой правой ноги, после прижимая его к полу. – Ты бы просто не смог справиться со мной, даже если бы взял меня в захват. Я не совсем человек, тут правда. Но я пытаюсь им быть, пытаюсь вам, придуркам, помочь остаться в живых. Но, чтобы это сделать, нужно всем знать, что происходит на планете. А из-за того, что вы, кто может хоть что-то сделать, просто страдаете не пойми чем, то в конечном итоге всё может привести к гибели нашей цивилизации. Ты ЭТО понимаешь?

Предпоследнее сказанное слово было специально выделено интонацией, чтобы указать на всё то, что я сказал ранее. Протянув парню руку, убрав заранее с него ногу, мне до конца казалось, что он ударит по ладони и встанет сам, но он принял мою помощь.

– Твари только на нашей планете появились, – процедил он сквозь зубы.

– Да, – кивнул я, – только на нашей. Но, что происходит за её пределами, ты знаешь? Что там, в большом мире? Вот именно. Мы в изоляции. Информационной и почти непроницаемой. Клан Грей проводит тут свой эксперимент. Жестокий по своей сути. О целях и причинах я могу только догадываться. Но ты… ты должен ЭТО понять сам. Просто посмотри по сторонам и оцени происходящее.

В его глазах на миг зародились сомнения, я не стал больше ему ничего говорить, просто убрал ногу с его груди и спокойно уселся на металлический стул, предоставив этого паренька самому себе. Я же стал просто потирать запястья и время от времени поглядывать на него. Бойцы снаружи зашевелились в тот момент, когда я бросил Макса, но не вошли, так как команды не было. Так что обстановка сохранялась относительно спокойно-напряжённой. Как всегда.

– Выпускать я тебя всё равно не имею права, – спустя минут пять, когда он поднялся на ноги и уже какое-то время сидел в своём кресле, начал говорить он, – тебя задержал не я, а высший орган военной власти в этом городе. Ты – его заключенный, а не мой. Но мы с тобой ещё встретимся и поговорим. К тебе у меня есть ещё множество вопросов.

– Постараюсь найти на все вопросы нужные тебе ответы, – сказал я и, отодвинувшись в сторону, указал руками с раскрытыми ладонями в сторону двери, – но чувствую, что это будет не сейчас.

– Завтра ещё поговорим и послезавтра, – кивая словно самому себе, сказал Макс, выходя из камеры, дверь которой в данный момент была уже открыта, а стволы оружия смотрели ровно на меня. – У нас есть много времени впереди.

Значит, команды с помощью чипов. Все, как всегда.

– Времени на самом деле нет, – сказал я, снова слыша отдалённый шёпот той, кого нужно уничтожить, чтобы остановить гибель мира. – Нужно действовать сейчас, пока не стало слишком поздно.

***

– Говори, сука, где центр управления тварями? – в очередной раз ударил меня по лицу офицер-дознаватель, пытаясь выудить из меня совершенно безумную информацию.

Где-то мы это уже проходили… как же хочется врезать этому уроду…

– Кха, – с лёгким смехом после удара помотал я головой, восстанавливая координацию. – Я бы сказал где, но мой ответ тебя вообще не устроит.

– Говори! – твёрдо приказал он, поднеся кулак мне к носу.

– Только потом не ругайся из-за этого, – сказал я, еле сдерживая улыбку. – Так вот, центр там, откуда ты вылез при рожде… Кха, сука…

– Сам ты, сука! – сказал этот садист после удара, после чего следом прилетел в моё лицо ещё один удар, а за ним ещё и ещё.

Уже шел вроде бы десятый день моего заключения в этом месте. Сперва ко мне приходил этот офицер, избивая каждый долбанный день, но при этом не меняя методов и вопросов. А после него, спустя, наверное, часа два, ко мне заходил Макс, с которым мы минут по десять общались.

Все наши разговоры сводились к одному единственному. Я пытался его убедить в том, что меня послал именно Хендмейн, а не Тьма. Но уже сам факт того, что он продолжал ходить ко мне, обозначал наличие какого-никакого, а доверия. Значит, что-то есть в нём рациональное, он пытался определить достоверность моих слов, вот и тянул…

Но я так долго терпеть точно не смогу. Я уже сбегал из тюрьмы, сбегал из ада… это место меня не удержит. Если понадобится… я буду использовать своего внутреннего монстра, чтобы вырваться отсюда. Ведь любая плоть может стать частью меня, стать подконтрольным веществом.

А потом… потом я начну свои поиски. Пойду искать виновных и освобождать из-под гнёта системы невинных. Даже если придётся идти по трупам.

Глава 2

Очередная пытка. Очередные попытки вытащить из моей головы какую-то бредовую информацию, которой нет и в помине. Зачем и почему… я не понимал. Возможно, все эти люди понимали, что на планете нет ничего такого… но как я им это смогу объяснить? Чёрт, я даже сам не понимаю, как эта чёртова связь между всем ксеноцитом поддерживается!

– Хватит, – раздалась позади офицера усталым голосом команда, после чего этот «уважаемый» опустил свои руки и развернулся в сторону выхода. – Правильно. Уходи.

Фыркнув, офицер вышел из помещения и свернул не направо, как он это делал всегда, а налево. Я даже в какой-то степени удивился этому факту, но всё же не дал своему удивлению показаться и быстро взял себя в руки, после чего вопросительно посмотрел на Макса.

– Сложно объяснять, – растерянно сказал он, смотря на меня так, словно увидел во мне что-то такое, что способно умерших возвращать на тот свет. – Имя Алисия тебе о чем-нибудь говорит?

– Говорит, – кивнул я, слушая, как у меня хрустят позвонки от усталости. – Даже больше скажу, она прилетела вместе со мной на этот континент.

– Я думал… что она умерла… – как-то растерянно сказал Макс, смотря на свои раскрытые ладони, а потом продолжил, моментально взяв себя в руки. – Я лично своими глазами видел, как тварь, одна из изменённых ксеноцитом, ударила её в глаз, пробивая голову насквозь.

– А это случайно не правый глаз? – решил я на всякий случай уточнить, так как именно правый глаз у Алисии до момента срыва с катушек был изменён.

– А я помню? – усмехнулся впервые, хоть и с нотками истерики Макс. – Просто видел, как её глаз пронзила тварь, а я эту тварь тут же лишил головы, да и всего остального тела. А когда я подошёл к девушке, то обнаружил, что она мертва. Ни дыхания, ни сердцебиения не было. Завести даже не пытался, ибо ей зацепили тем ударом мозг. Все сканирования показывали, что она умерла. Да и в ней не было ничего, что могло бы завести её, как тебя. А вчера я узнал, что она жива и почти в полном здравии. Как это понимать?

– Не знаю, меня она встречала с недовольством на лице и даже с угрозами уничтожить меня, – попытался сделать я невинное лицо, но вышло плоховато, ибо на нём почти не было живого места, что-то медленно восстанавливалось, хотя подконтрольного вещества хватало. – А потом правительственные войска чуть не убили её, но это так для справки. Короче, когда я её встретил, она была жива, вот только с правым глазом была беда, ну как у меня со всем телом.

– Он был заражён Тьмой? – нахмурился парень, смотря пристально мне в глаза.

– Ну, немного не так… – задумался я и почесал подбородок, по которому медленно текла капелька пота. – Скорее, Тьма, точнее, неразумная Тьма стала катализатором восстановления её организма. Ведь всё вещество Тьмы, разумное оно или не очень, в первую очередь стремится вернуть форму, заданную организмом. Только потом уже мутации. Я тебе как пример. Был лепёшкой, а сейчас снова как человек. Причём это неосознанно. Я это не контролирую. Тьма сама меня восстанавливает.

– Почему как человек? – приподнял одну бровь Макс, видимо, пропустив некоторые из моих объяснений до этого мимо ушей.

– А человек может из лужи мяса и костяной трухи восстановиться? – усмехнулся я, разводя руками в сторону. – И ещё вопрос, который всё время вертелся на языке, но так и не был задан… А вы меня просто переодели, пока я восстанавливался?

– Ну да, а что в этом такого? – спросил он, а у меня в голове закрутились не совсем хорошие мысли.

Видимо, заметив это на моём лице, парень сначала удивлённо приподнял брови, а потом резко ударил себя по лбу, начав смеяться. Я расслабленно выдохнул, ибо это было хорошим признаком того, что он встал на путь доверия ко мне. Я даже почувствовал какое-то облегчение.

Мы ещё некоторое время поболтали, после чего Макс предупредил меня о том, что весь этот концерт с побоями скоро прекратится. Ибо те из командиров городского гарнизона, которые остались в живых, начали понимать, что я бы уже давным-давно предпринял попытку что-то совершить против них и города. Ну а также есть ещё несколько фактов, защищающих мою позицию, один из которых – трибун, остатки армии которого находятся не так далеко. И это меня удивило. Старик узнал о том, что я тут… и прислал благодарственную телеграмму, в которой рассказал о моих подвигах при спасении гарнизона подконтрольного ему.

Весь остаток дня я провёл один в своей камере. Это мне напоминало те времена, когда я только-только появился на этом свете, точнее, переродился, став тем, кто я есть сейчас. Только обстановка была уютнее, что ли. Стены были не металлические, а бетонные, покрашенные в жёлтый цвет, кровать была деревянная, хотя правительство, насколько мне остатки памяти напоминали, вроде бы запретило вырубку сорта дерева, из которого сделана кровать.

Взглянув на шкалу подконтрольного вещества понял, что всё же включать регенерацию на полную катушку не стоит, ибо текущее количество может улететь в запретную зону, а это опасно и чревато. Справка о расходах подконтрольного вещества тоже не давала никаких сомнений о том, что на лечение повреждений могут уйти те крохи, которые отделяют меня от запретного порога.

Внимание! Текущее значение подконтрольного вещества – 0.52 единицы из 10 возможных! Внимание! Вы приблизились к порогу потери контроля над изменённым Тьмой организмом! Оставшееся количество безопасного резерва составляет 0.02 единицы! Необходимо срочное восстановление ПВ!

Тяжело вздохнув, продолжил рыться в системных настройках интерфейса, смотря на то, что не могу в данный момент улучшить. Кости, мышцы, нервная система, глаза, определённые рецепторы, внутреннее ухо, слух в принципе, всё это можно развивать и развивать, но из-за барьера, который я сам для себя создал, всё это пока недоступно для меня. Даже обидно как-то, столько возможностей упускаю из-за того, что просто не знал о возможном пределе… и система об этом ничего не говорила, чтоб её.

Перейдя в раздел мутаций и модификаций, посмотрел на медленно убывающую шкалу времени с цифровым значением в самом конце. Стало даже печально, ведь ещё немногим меньше чем на неделю всё развитие у меня встало.

Внимание! До окончания расшифровки частицы Чемпиона Тьмы осталось 5 суток 8 часов 12 минут… Доступна предварительная оценка возможных преобразований организма! Доступен примерный перечень мутаций, доступных после исследования частицы! Открыть?

Раньше подобной надписи никогда не появлялось, и это меня сейчас удивило. Пару раз моргнув глазами, я решил убедиться в том, что системная информация перед глазами не ложь. Даже после этого не совсем верилось в увиденное. Некоторое время поглазев на системное окошко, всё же согласился. Всё же… частичная расшифровка, видимо, позволила заглянуть за шторку неизвестного.

Примерный перечень мутаций/эволюционных путей после исследования частицы Чемпиона Тьмы:

1) 

Архетип воина (эволюционный путь, требуется пороговое значение шкалы подконтрольного вещества) – весь организм со временем будет перестраиваться и изменяться для возможности более плодотворного и эффективного ведения ближнего боя, а также внешних контролируемых изменений организма в пользу эффективности сражений в ближнем бою. Основной уклон сосредоточен на силу и защищенность.

2) 

Архетип техноманта/стрелка (эволюционный путь, требуется пороговое значение шкалы подконтрольного вещества) – весь организм со временем будет перестраиваться и изменяться для возможности более плодотворного и эффективного владения стрелковым оружием и его преобразования с помощью подконтрольного вещества, а также технических средств современных образцов вооружения. Основной уклон на скорость, гибкость, скорость реакции.

3) 

Архетип псионика (эволюционный путь, требуется пороговое значение шкалы подконтрольного вещества) – весь организм со временем будет перестраиваться и изменяться для возможности более плодотворного и эффективного использования скрытых потенциалов организма, изменения реальности с помощью силы воли и мощи псионного потенциала, заложенного в каждый организм. Основной уклон на развитие нервной системы, скорости реакции.

4) 

Неизвестно (требования неизвестны) – неизвестно, в данный момент в процессе распознавания.

5) 

?????????

Все преобразования, а точнее эволюционные пути выглядели очень заманчиво, так и хотелось воспользоваться всеми сразу… Но, если верить старым описаниям, из одной частицы можно извлечь только одну полезную мутацию, так что… Можно выбрать только один эволюционный путь.

Третий пункт заставлял задумываться. У каждого человека есть псионный потенциал. Но память мне отчётливо говорит, что для развития этого псионного потенциала нужен какой-то катализатор. Он с рождения есть у аристократов и прививается бойцам Академии… но ведь пояснение говорит, что потенциал есть… надо только научиться его раскрывать естественным путем. Если это вообще возможно.

Четвёртый же пункт был предельно понятен, будет ещё как минимум один эволюционный путь, но вот пятый вызывал сомнения. Первое, вместо неизвестных параметров и тому подобное, были лишь знаки вопроса, но и это не всё. Все знаки вопросы словно дрожали в интерфейсе, менялись местами, были словно сделаны из Тьмы. Если это так, то пятый вариант точно будет отброшен. Но я буду наблюдать, он точно должен… расшифроваться.

Но это уже задел на будущее, не стоит смотреть на то, что неизвестно, нужно учитывать только реальную обстановку. А реальность такова, что известные пути развития очень хороши, но придётся выбрать всего один из них. Надеюсь, что следующие частицы позволят расширить свой потенциал… хотя, как мне кажется, выбранный архетип будет постепенно эволюционировать.

Если оценивать каждый путь эволюции отдельно, то можно кое-что для себя отметить. В текущих реалиях можно было бы взять аспект воина и не беспокоиться за свою шкуру, так как меня было бы тяжело прикончить. Наверное. Гора мышц, меняющиеся конечности, сталь вместо кожи… Это не путь развития для человека, больше реально для монстра, который будет уничтожать всё и вся. Этот путь не для меня, главное всегда оставаться человеком.

Аспект техноманта или стрелка, непонятно почему система не определилась, выглядел для меня более привлекательным. Он и на текущий момент будет полезен, так как тварей можно будет выкашивать на расстоянии, так и воевать с помощью автомата против человека более выгодно, что стоит за пятьдесят метров и стреляет в тебя. А если учесть, что можно будет ещё более эффективно влиять на современные технологии, так это вообще идеальный путь! Но то, как я с этими технологиями «дружил»… говорит об обратном. Путь личного сопротивления на этом пути будет самый большой.

Но самым заманчивым был аспект псионика. Все двери были бы открыты перед ним, он бы мог делать всё, что угодно, но у него есть определённый минус, даже очень жирный минус. Какой бы сильный не был псионик, его потенциал не безграничен, и при его исчерпании человек с большой вероятность просто умрет. Так что, каков бы не был потенциал у этого пути развития, его брать опасно, особенно на начальных этапах.

Так что, предварительный выбор сделан, скорее всего, пойду путём техноманта, буду подстраивать под себя все существующие технологии, буду всячески мешать правительству осуществлять свои планы. Думаю, поможет и на чипы давить, откроет новые возможности. Но это уже дело будущего, сейчас же нужно понять, как выбраться из этого здания, где можно найти ближайший терминал и попытаться через него вычислить местонахождение главного ИскИна в этом городе.

А ещё есть Алисия… Разговор о ней с Максом взбудоражил мои эмоции, которые я всячески пытаюсь сейчас подавлять. Как бы странно это не звучало, но даже монстр может испытывать тёплые чувства к кому-то. Такие были у меня к этой девушке ныне с красными волосами.

А ведь совсем недавно я потерял ту, которая могла подарить мне ребёнка… которую у меня отняли… которую лишили жизни просто так. Уроды.

Ударив кулаком о стену, я попытался подавить возникшие чувства, но не вышло. Отвращение к самому себе только нарастало, хотелось что-то сделать, чтобы вырваться отсюда и найти девушку, спасти её. Но вот только как? И главное, зачем? Она была не в себе, мешала бы мне только…

Но почему я чувствовал себя сейчас предателем? Хотел же как лучше для них… для Алисы и Ивана.

Как выбраться отсюда, мне понятно и так, моменты для этого есть, так что стоит этих моментов только дождаться. Главный вопрос, как спасти девушку, как вырвать её из лап шока, замкнутости и ещё чего-то, что с ней приключилось? А при всём этом я её бросил…

– Сука! – крикнул я и ударился головой о стену, после чего стена начала трястись, вызывая паутину трещин везде, где только их появление было возможным. – Вот чёрт…

Интерлюдия 1

Боль. Паника. Страх. Ярость. Гнев. Безумие!

С каждым днём разум и тело девушки подвергались пыткам со стороны военных. А разум дополнительно страдал от внутренних терзаний и нападок чего-то… могущественного. С каждым днём её желание убить всех росло многократно, но сегодня, когда её в очередной раз пытались изнасиловать, оно было невероятно высоко. Она уже была готова пустить в ход все свои способности, если бы они у неё были, она хотела терзать моральных уродов своими руками, но сдерживалась до последнего. Она ещё могла соображать. Немного, но могла.

Пару раз её навещал знакомый военный, в какой-то степени помогая ей, старался, защищая от тех выродков, которые хотели поглумиться над девушкой, что хотели воспользоваться её телом. С первого же дня каким-то странным устройством её силы были заблокированы, из-за чего она не могла помешать всем этим уродам.

Но за последние несколько дней устройство начало сбоить, временами частички силы прорывались, помогая Алисии терпеть всё то, что с ней творили. Она усиливала саму себя своими псионными способностями, незаметно отталкивала от себя уродов, которые хотели её полапать. Но не проявляла никакой лишней активности. Осторожность. Прежде чем хищник сможет напасть, он обязан оценить все за и против. За было куда меньше.

Но была ли это уже она? Была ли она собой, той самой девушкой, которая улетела вместе с Нулём из пустынь? Хочет ли она до сих пор того же, что и раньше? В голове был туман, мысли были только об убийствах, о том, что нужно уничтожить всех вокруг. И шёпот, соблазнительный, спокойный, заманчивый, соблазняющий. Он действовал мягко. Не требовал, а просил. Не заставлял, а склонял. Он знал подход. Мягкая сила иногда вернее грубой силы. Если постоянно капать на мозги… то рано или поздно будет пробита нужных размеров дырка. Особенно в сознании.

Шёпот предлагал великую силу, мощь, сравнимую с легендарными богами из старых сказок, мощь, способную влиять на миллионы жизней и целые континенты. Но только какова была цена? Об этом не говорилось, но какая-то частичка девушки протестовала, кричала одну единственную фразу, которая помогала ей быть ещё самой собой. Которую всегда шептал себе под нос Нуль и сам не замечал этого. Всегда повторял и следовал этой фразе как незыблемому закону, ибо считал это своим жизненным путём.

«Главное всегда оставаться человеком!» – осколки её самой твердили это ей в самые трудные моменты, которые могли стать последними как для многих вокруг, так и для неё самой. Ведь силы снова пробуждались. Редко. Слабо. Но… были. И она понимала, если она начнёт, то первое, что сделает – уничтожит устройство, сдерживающее её силы.

Но надолго ли хватит этих осколков благоразумия? Сможет ли она противостоять напору шёпота, который помогает не сойти с ума, не покончить с собой? Да и стоит ли верить словам того, кто бросил её, который оставил её среди тех, кто желает причинять ей только вред и боль?

«Он предал тебя! – яростно твердил шёпот. – Он оставил тебя одну, хотя мог забрать с собой! Он даже не попытался разобраться, что с тобой произошло! Он просто тебя бросил! ОН сам захотел всей силы! Но ты… Ты – моё детище, ты способна намного большее, чем он сейчас, ты способна свергать горы, в то время, пока он ещё слаб как младенец… Останови его, присвой себе его силу… Убей!»

Где-то далеко она твердила себе, что он не ушёл просто так, что он вот-вот должен вернуться, что должен забрать её, не просто же так он заходил в тот день перед тем, как он исчез? Не просто же так он посмотрел с сожалением на девушку? Или это всё была лишь игра? Нет, она верила в его чувства, она верила в то, что он за ней придёт. Эта вера помогла ей держаться. День за днем. И она держалась. Верила. Молилась. И ждала.

«Мёртвые любить не могут! А он мертв, мертва его душа! Он лишь биологическая машина, выполняющая чьи-то команды! Какого-то безумного учёного, который умер! Он не живёт своей жизнью, распоряжаясь при этом чужими, как ему заблагорассудится! Убей! Убей! Убей! Убить! Убить! Убить…»

– Убить… – начала тихо шептать девушка, пристально смотря на то место, где не так давно лежала целая кучка трупов, которых сюда притащила одна тварь в своём разрывающемся от полноты брюхе.

Всех трупов в тот день вытащили из помещения, именно в тот день на ослабшую девушку, которая только-только начала восстанавливаться после зверских пыток, когда её разум был смят и раздавлен, было одето странное устройство, блокирующее силы. Но теперь, когда оно сбоило, можно было попытаться сбежать, попытаться снять его, либо уничтожить бурным потоком прорывающейся силы безграничного псионного потенциала.

– Сегодня ты у меня всё сделаешь, как я хочу! – зашёл с зверской улыбкой на лице Опцио, вытирая о свою сальную и поношенную одежду потные ладони. – Сегодня я буду делать всё, что захочу! И ты не посмеешь мне противостоять!

Впервые за всё время, что девушка пребывала тут, она подняла взгляд на этого никчёмного, непонятно как добившегося такой власти человечка. Он был жалок, он был слаб, но у него была власть. Хоть и все его подчинённые были освобождены от пут власти системы, но инстинкты, вырабатываемые годами, сложно чем-то заменить.

Он никогда не приходил один, с ним всё время приходило несколько лояльных лишь ему подчинённых, именно они и пытали девушку, избивали её, вытягивали из неё все эмоции, заставляли страдать и кричать. А этот жирный урод лишь смотрел и наслаждался её мучениями, улыбался, потирал руки. И всё время самодовольно улыбался. Он пытался самоутвердиться, но зачем… Лиса не понимала. Она пыталась это сделать… но не могла. Этот урод чудом жив остался после всего, что произошло… и он так поступает с той, которая является союзником его спасителя. Но он повторял всё это вновь и вновь. Вновь и вновь. Вновь и вновь!

И в этот раз к девушке пришёл он не один, с ним было двое военных, которые явно были не обычными солдатами, форма у них отличалась от остальных. Один из них в руках держал иглу со странным оранжевым веществом внутри, а второй всё время был вооружен разрывным огнестрельным оружием, способным в одно мгновенье из человека сделать отбивную. Либо просто разорвать на куски. Второе было более вероятно.

Но сегодня Алисия сама для себя решила, что пора с этим заканчивать, что не стоит надеяться на кого-то, не стоит ждать спасения. Алекс её предал, офицер, который пытался защитить её, бесследно пропал после пары появлений, а эти уроды приходили каждый день.

«Убить… Убить… Убить…» – монотонно продолжал твердить голос, говоря так заманчиво и соблазняюще, подбирая самые нужные для этого моменты, что ему сложно было отказать.

Но сейчас было не время, нужно ещё немного подождать. Нужно дождаться того момента, когда они будут меньше всего ожидать от неё атаки, когда их будет легко размазать, разорвать на кусочки. И этот момент уже близко, девушка чувствовала это.

Обдав всю троицу презирающим взглядом, девушка ещё сильнее сжалась, ещё крепче обхватила свои прижатые к груди коленки. Ей было страшно, вся её задумка могла просто не сработать, её временами появляющиеся силы могли просто не ответить на её зов. Но этот страх сильнее подогревал злобу, желание быстрее всё это остановить, закончить весь этот ад, что с ней творился последние дни.

– Хочешь тебе расскажу про судьбу твоих дружков? – спросил Опцио. – Да даже если не хочешь, я это сделаю. Твой друг Иван стал отличным объектом для исследования! Он нам открыл такие возможности, такие перспективы! Теперь он лишь наша игрушка, его тело, его разум полностью подчинены искусственному интеллекту! Моему личному! Я даже уже проверил, как он работает. Робот в живом теле! Ты бы видела это! В глазах этого человека видно, что он пытается сопротивляться, но им так легко манипулировать, так легко подавить все его чувства! А какая у него сила! С её помощью мы сможем покорить весь мир! Стать хозяевами всей планеты! А твой защитник, тот офицеришка, он, увы, погиб, – наигранно грустно вздохнул Опцио, после чего заржал, немного похрюкивая, вызывая к себе ещё больше отвращения, а его подчиненные его только поддержали. – А убил его, знаешь кто? Ты не поверишь! Твой любимец, твой защитник, твоя надежда! Ты так звала его, так ждала его… А он оказался предателем для вашей шайки! Нулевой убил твоего последнего защитника! Ха!

Алисия не хотела верить словам этого урода, этого монстра в человеческой личине. Морально мёртвого человека. Таких, как он, спасёт только смерть, полная, окончательная и безвозвратная. Если спасать мир, то не только от правительства, которое держит всех в обмане, манипулируя всеми, как только вздумается, но и от таких уродов, как Опцио.

«Убить… Убить… Убить…» – продолжал со всё увеличивающейся силой твердить голос, вызывая всполохи силы внутри. Девушке лишь нужно было подчиниться, лишь потянуться к этой заветной искорке, раздуть из неё пламя и её страдания будут прекращены.

Человек со шприцом начал медленно приближаться, надеясь увидеть в глазах девушки тот самый страх, который тлел в ней до этого. Они думали, что она вот-вот сломается, станет их безвольной игрушкой, что они смогут с ней сделать тоже самое, что и со многими другими с песчаного континента, усеянного множеством независимых бункеров.

Мало кто знал, что Опцио раньше служил там, ведь его личное дело курировалось представителями правительства, из-за чего оно было многим недоступно. Только спустя время, когда этот ныне жирный человек получил травму ноги, чуть ееёне лишившись, правительство подсобило ему, отправив в условно безопасное место службы, поближе к морю, чтобы он мог отдыхать и наслаждаться «отдыхом». И при этом его настоящее дело было отправлено в архив, а вместо него было составлено липовое, чтобы у нового командования не возникло много вопросов. Ведь он не был самой большой шишкой. Только заместитель Трибуна.

Только тогда никто не предвидел, что на планету упадёт свыше нескольких десятков мелких «метеоров», разнося с собой чуму, способную поглощать целые миры. Тьма была безжалостна, ещё до её появления фиксировались внезапные исчезновения целых звёздных систем, которые находились в сотнях световых лет от населенной людьми планеты. Целые миры исчезали, а люди бежали тысячами в новые миры. Но не успевали.

Этот был на очереди. Лиса это понимала. И вот такие, как Опцио… лишь приблизят его ещё ближе к грани.

А потом стали задаваться вопросом, что, почему и как. Сверху продолжали молчать. Планетарные новости не вещали про проблемы человечества на границах зоны контроля. Но люди начали готовиться, насильно гнать людей в Объединённые Планетарные Вооруженные Силы. Начали стремительно появляться новые виды вооружения, проводиться экспериментальные исследования, цена которых заключалась в человеческих жизнях. Но это не меняло тех, кто был у власти. Какой бы хаос не царил на планете, некоторым важнее блага мира только одно – удовлетворение своего собственного эго, своих потребностей и желаний.

И сейчас такие люди были перед Алисией. Им было плевать, что происходит с планетой, что будет завтра, что будет вообще со всем вокруг. Им главное одно – удовлетворить своё желание. Жирный уже был готов к тому, что девушка обмякнет, что станет просто игрушкой в руках. Он был готов, уже держал руки на ремне, что еле сходился на его необъятном пузе, вот-вот намеревался его расстегнуть.

Но не в этот раз. Словно прочитав всё по взгляду, этот выродок понял, что что-то не так. Нет того страха, который был при прошлых посещениях, не было дрожи в руках и ногах. Был свирепый и жестокий взгляд, который не свойственен человеку. Так могут смотреть только монстры, убийцы сотен и тысяч человек, те, кому реально плевать, кого убивать и как убивать.

Когда военный со шприцом в руках подошёл вплотную к девушке, он сразу начал тянуться к ней. Но, к своему удивлению, он словно врезался в непроницаемый барьер, через который невозможно было даже за полметра дотянуться до Алисии. Он попытался дёрнуться назад, но и этого у него не вышло, он оказался в ловушке, всё его тело было под контролем той, которая была до этого жертвой.

Пришло время мести. Пришло время уходить отсюда. Пришло время УБИВАТЬ!

Интерлюдия 2

– Стой! – крикнул Опцио, поняв, что что-то не так, но уже было поздно. – Не трогай её!

– Поздно… – как-то отрешённо сказал второй помощник Опцио, смотря на своего товарища, который даже не мог сказать и слова, только мычал.

– Останови её! – с ноткой истерики крикнул жирный, но и второй его помощник застыл на одном месте. Он пытался дёрнуться, пытался снять автомат с предохранителя, но у него ничего не получалось. Он был просто безвольной «тряпичной» куклой в руках монстра.

Смотря то на одного, то на другого помощника, Опцио не мог понять, откуда у девушки силы, а потом он взглянул на неё более пристально, более внимательно. И он понял, в чём проблема. Холодный расчетливый взгляд девушки, в котором читалась такая сильная ненависть, так морально надавил на Опцио, что тут же выступившая испарина на лбу и потёкший пот спине стали ледяными, а руки начали слегка трястись.

– Вы думали, что сможете контролировать её? – нечеловеческими голосами начала говорить девушка. – Только вы забыли про один важный факт. Она не как вы, она не жалкий кусок мяса, способный только жрать и гадить. О не-ет, она способна на большее, и ты сейчас это увидишь! Познаешь всю боль, которую сам, своими собственными жирными руками причинил ей! Она уничтожит всех вас и даже не побеспокоится на этот счёт! Она станет той, кто положит конец вашему жалкому существованию!

Мгновенно переведя взгляд на первого пойманного в ловушку, девушка поднялась на ноги, вытянув в его сторону открытую ладонь. Зловеще улыбнувшись, она с помощью своей силы начала манипулировать человеком, подводя шприц с неизвестным веществом к его шее. Она делала это медленно. Наслаждалась всем, что видела, наслаждалась самим процессом. Глаза блестели. Руки были тверды. Она знала, что делала.

В глазах военного был страх, природный, дикий, необузданный. Этот страх испокон веков сопровождал человека, побуждая закрываться за самыми толстыми стенами, создавая самое смертоносное оружие. Это был страх смерти, страх того, чего человек не понимал до сих пор. И костлявая приближалась. И он не мог от неё сбежать. Не мог спрятаться. Не мог отбиться. Он – никто. Он – ничто. Песчинка на фоне бесконечного космоса. Единичка в табличке потерь. О нём никто не вспомнит. Никто не будет переживать о его судьбе. У таких, как он, нет никого ближе, чем работа.

Шприц продвигался медленно, чтобы жертва могла прочувствовать все нотки того, что ощущала до этого девушка. Но ничто не может длиться вечно. Всему приходит конец. Как процессу, так и людям. В конечном итоге шприц коснулся шеи мужчины, медленно проникая на максимальную глубину, а затем произошло то, чего не ожидал Опцио совсем.

Ему казалось, что она просто заставит свою жертву целиком ввести всю дозу в себя, что он просто обмякнет, упадёт, а его самого это вещество начнет пожирать изнутри, превращать в мумию. Но этого не произошло. Молниеносным рывком она подлетела к человеку и со всей дури ударила ногой по шприцу, при этом приложив максимум своих сил, как физических, так и псионных. Шприц пулей пролетел через шею жертвы, чудом не зацепив гортань и позвоночник, но напрочь разорвав все артерии и вены, что означает гарантированную смерть. А всё из-за того, что сам по себе шприц был целиком металлический с тоненькой «индикаторной» стеклянной полоской. Был бы из стекла… этого бы не произошло.

Пробив кожу и плоть первой жертвы, шприц полетел в жирного, но ему очень сильно повезло. Даже его ловкости и скорости хватило на то, чтобы уйти с траектории прямого попадания, но не целиком. Шприц должен был попасть ровно в центр груди, по инерции вводя всё вещество сразу в жертву, но получилось так, что оно попало в самый край некогда накаченного, а ныне жирного бицепса, пробивая иглой его насквозь.

Вскрикнув от боли, Опцио тут же схватился за шприц, который из-за большой дистанции вышел из-под контроля девушки, и вытащил его, бросив на пол. Дело уже сильно воняло жареным, так что, перебирая ногами и руками, жирный и жалкий человек как можно быстрее попытался убежать из помещения…

И у него это вышло. Но он уже ходячий труп. Даже капля содержимого в инъекторе могла спокойно прикончить его. Не сразу. Со временем. Но сделает. Не всегда удаётся покарать тех, кто этого заслуживает сразу. В любом случае кара его настигнет и уничтожит. Но была ещё одна жертва, которая за всем наблюдала, которая стояла на одном месте и ничего не могла поделать.

– Бедненький, – снова многоголосо, но словно с некой жалостью в голосе заговорила девушка, вызывая мурашки по коже у военного, – собачка осталась без своего хозяина, теперь она совсем одна… А знаешь, что делают с брошенными собаками? Знаешь, каково им приходится в этом жестоком и большом мире?

Алисия, точнее, то существо, которое сейчас управляло ею, подошло к военному пока произносило все эти слова, и девушка начала медленно гладить того ладонью по щеке. Человек всё понимал, он знал, что живым точно сегодня не останется. Но на него у «Алисии» были другие планы, она хотела устроить шоу, хотела показать всем, кто находился на этой базе, что она не оставит просто так сложившуюся ситуацию.

– Но поверь мне, ты принесёшь ещё пользу своим хозяевам… Я вижу по твоим мыслям, что ты вхож в круг самых влиятельных человечков на этой… - существо, которое заняло разум Алисии, зависло на мгновение, обдумывало дальнейшие слова, но при этом продолжало гладить щёку этого «несчастного». - Гм… Базе. Когда будет следующее собрание, ты придёшь на него, но стоит услышать именно на нём хоть одно приветствие… То тебя просто разорёет на части, убивая вокруг всех. Правда это замечательно?

Схватив его голову со всей силы, девушка словно выжгла в мозгу этого «несчастного» метку и задала ему программу, что он просто обязан прийти на это собрание. Это и пугало больше всего, чувство неотвратимости. Оно не пугало только тогда, когда человек был морально готов умереть, тогда у него было не просто желание погибнуть, а сделать это с определённой целью. Сейчас ни желания, ни цели не было. Он просто был бомбой замедленного действия, цель которой поразить руководящий состав ныне практически полностью независимой базы.

Выведя с помощью своей силы человека за дверь, Алисия спокойно уселась на кровать, которая стояла в её камере, и начала разглядывать свои длинные и острые ногти, размышляя вслух словно обыкновенная девушка.

– А может, мне их в красный цвет покрасить? – мечтательно уже своим собственным голосом сказала она. – Как раз под цвет волос подошли бы.

И так она сидела на койке, размышляя о том, как бы ей выглядеть более эффектно. Странности женской натуры сложно было временами понять самим женщинам, не то что окружающим им мужчинам. Время так тянулось чуточку быстрее, ведь всё же это какое-никакое, а занятие. Главное – отвлечь внимание, сфокусироваться на чем-то, что может времени пролететь незаметно. И почему бы девушке в самом расцвете сил не думать о своей красоте и эффектности? И плевать, что никто этого не заметит, когда она будет всех убивать. Главное, что ей самой будет нравиться её внешность.

Необъяснимые странности, присущие каждому человеку проявлялись у всех и всегда.

А тем временем, пока Алисия спокойно размышляла по поводу своей внешности, внезапно командование объявило собрание, на котором должны были присутствовать все офицеры и помощники командира без исключения. Тот, второй, тоже был обязан туда явиться. Алисия всё это слышала. Она знала о собрании за несколько мгновений до того, как создала метку. Её силы были ограничены… но позволяли делать и чувствовать больше, чем может обычный человек.

Ноги его самого потянули в ту сторону, где должно было проходить собрание. Он мысленно понимал, что это не он сам идёт, что его просто заставили делать это, но ничего противопоставить чужой воли у него не получалось. Чип не фиксировал взлом систем, потому что это было воздействие более глубинного уровня, это было воздействие на те участки мозга, на те места сознания, которые чип просто был не в состоянии целиком и полностью контролировать. Она изменила его подсознание, саму природу этого человека. И он шёл, неся неминуемую гибель всем, кто будет там. И он молился, чтобы всё это оказалось блефом, чтобы он просто был… неконтролируем. Он не хотел взрываться. Он хотел жить. Он мысленно уже поклялся быть праведным и честным человеком.

Вот только Алисии было плевать. Она не слышала эти мысли. Она не знала, кем он может стать. Его судьбу определили его прошлые поступки. И ему нет и не будет прощения. Выход только один – смерть во благо Высшей Цели!

Как только он пришёл в зал совещаний, сразу занял одно из центральных мест и стал ждать начала. Офицеры тянулись долго, многие были заняты разбором развалин, которые всё ещё оставались после нападения тварей, а кто-то банально спал, ибо время было уже ночное.

– Вижу большинство в сборе, – начал говорить Трибун, оглядев всех прибывших. – Так что не вижу смысла дальше тянуть. На повестке дня у нас очень важная тема для обсуждения, а именно факт того, что над нами больше нет реальных руководителей.

– То есть? – спросил кто-то, после чего смертник со спокойной душой вздохнул, опасность прошла стороной, никаких приветствий не было.

– То есть тот странный человек, которой обладает силой этих… монстров, смог сделать невозможное и просто вывел нас из-под руководства правительства, – начал объяснять Трибун, но на мгновенье замолчал, осматривая снова всех. – Так… Я отпускал только Сойна, ему нужно было нашу ласточку проверить, ибо прошлый вылет вывел несколько отрицательных моментов… А где Опцио, его первый помощник и ещё один офицер?.. Всё время забываю, как его зовут.

Тут резко распахнулись двери, в которые буквально залетел последний упомянутый. По нему явно было видно, что он бежал, что он не хотел опоздать, но его пост находился дальше всего, так что по статистике он в большинстве случаев приходил самый последний.

– Прошу прощения за опоздание! – сказал он, как только отдышался и выдвинулся к своему стулу. – Реально бежал сюда, как только пришло сообщение о собрании.

– Вы ничего не забыли? – сухо спросил один из заместителей Трибуна.

– А! Точно! – сказал офицер, тут же приложив руку к груди. – Всех горячо приветствую!

– Вот сука… – пробурчал второй помощник Опцио Трибуна, после произошло то, чего именно добивалась Алисия.

Его разорвало на куски неведомой силой, точечно поражая осколками костей всех, кто находился в этом помещении. Повезло лишь некоторым. Но это не важно. Дело сделано. Виновные наказаны. Кто-то мёртв, кто-то станет калекой, кого-то просто слегка зацепило. Но так или иначе… даже за косвенную вину все получили.

– Вот и сделано дело, моя дорогая, – весело сказало что-то несколькими голосами, а потом буквально со всей силы вонзило пальцы себе в шею, куда поместили устройство, вырывая его из-под кожи. – Ах… Какое облегчение! Вот теперь можно убить этого мерзавца!

Интерлюдия 3

Немногим ранее…

– Полюс-двенадцать, Полюс-двенадцать, я – Космос-двадцать-один, как слышно меня, приём? – офицер сидел и монотонно вызывал своих сослуживцев, следя за получаемой на борт его корабля информацией во время штатных проверок перед полётом.

– Космос-двадцать-один, я – Полюс-двенадцать, слышу тебя отлично! – раздалось в ответ в динамиках приборной панели, а вся информация дублировалась на нескольких экранах, переводимая из голоса в текст для документирования сего происходящего. – Как там показатели, Сойн?

– Всё вроде в норме, – хмурым взглядом осматривал один из немногих опытных лётчиков на этой базе приборную панель, выдвигая свой совершенно размытый для любого другого военного ответ, но ему это спускали с рук, – вот только некоторые показатели скачут, долго летать не получится, может сдохнуть один из околоземных двигателей. Я бы вообще не пускал экспериментальный космический корабль в околоземное пространство… топлива на поддержание корабля в воздухе уходит… невероятно много.

– По прикидкам, насколько времени полёта хватит этой птички? – уточнил оператор, что заставило лётчика задуматься.

– Примерно минут на тридцать полёта, потом придётся экстренно садиться, топлива почти нет, – хмуро проговорил Сойн, понимая, что такие вопросы просто так не задают, что сейчас будут что-то просить и требовать. – А что случилось?

– Твой… кхм… «друг», – оператор явно специально интонацией выделил это слово, давая понять, о каком именно друге идет речь, – смог активировать на одном из потерянных в боях блокпостов систему наблюдения и обороны. Так вот, с тем, что там сейчас находится, ему одному не справится. Даже учитывая всю его… особенность. Да, ему может повезти, если арсенал в рабочем состоянии. В любом случае нужен вылет твой, причём срочно. На шанс мы полгаться не можем. Трибун чётко сказал, что только эта птичка сможет помочь. Там две огромные твари достаточно быстро идут к городу.

– И плевать на всю секретность? – с лёгкой улыбкой на лице и иронией в голосе уточнил Сойн, уже держа руку над кнопкой ускорения двигателей.

– К чёрту секретность, – внезапно для офицера-лётчика из динамиков раздался голос Трибуна. – Если город будет разрушен, то сюда придут войска совершенно… иного направления. И ты понимаешь, о чём я говорю. Твой друг прошёл через жернова тех воинов. Нас же пустят просто всех в расход, а тех бедолаг в городе просто отправят на эксперименты. Ты сам всё знаешь. Всё видел и все понимаешь. Ты первый, кто видел всё, что было в голове… Алекса. Я ему не до конца доверяю, но он точно за нас. В этом я уверен.

– Нужен персонал на птичке, – твердо сказал Сойн, сжав руку в кулак, положив его рядом с кнопкой старта, – сами знаете, один пилот не может находиться во всех отсеках корабля одновременно. Нужны наводчики, операторы пусковых установок, логистики, связисты. Плюс необходима хоть какая-то дозаправка. Я сяду… но вряд ли потом взлечу. На это топлива уходит куда больше, чем на поддержание птички в воздухе. Маршевые двигатели… очень много сжирают. Особенно в атмосфере. Это не шаттл и не корвет. Это чёртов фрегат повышенных размеров… даже эсминцы и некоторые модели лёгких крейсеров меньше…

– Понимаю, – возникла пауза, но голос Трибуна отчётливо слышался, он отдавал кому-то приказы, подгонял кого-то, а потом снова вернулся к разговору с Сойном. – Сейчас собираем всех, кто хоть что-то смыслит в нужных нам направлениях. По крайней мере околоземные двигатели и импульсные будут обслужены, что касается двигателя космического, то…

– Понял, в космос, если что, я и не собирался, – усмехнулся Сойн, наблюдая через лобовое сильно укреплённое стекло за суетой десятков человек. – Главное загрузите боеприпасы по полной, хорошо?

– Уже в процессе, не переживай, – одобрительно и успокаивающе сказал Трибун. – Начинай самоконтроль всех систем, в особенности предстартовых и самих двигателей. Если птичка не взлетит, то хренушки нам, а не спокойное существование. Придётся показывать зубки… только нам их тут же все выбьют. После нападения у нас штатная численность пошла по одному женскому месту… сука…

Сойн нахмурился, позволил себе мгновение промедлить с ответом на приказ. Он давно знал Трибуна, давно с ним служил. Он был уверен ранее в том, что он прислушается к Нулевому, со своим скепсисом, но прислушается. Он всегда знал, что он пытается сохранить личный состав, в любой ситуации. Но последнее сражение… оно отняло у него множество лет жизни. Очень много лет. Появились лишние морщины, волосы и так седые, словно совершенно выцвели. Но он держался. Пытался сохранить в тайне то, что произошло, причём от всех. Пытался общаться с правительством, имитировать бурную деятельность. Но сейчас… сейчас всё опять идёт не так, как ему надо было. И приходилось задействовать экстренные резервы, которые чудом остались целы после сражения за базу.

– Есть! – бодро ответил Сойн после своего промедления, тут же начав перебирать руками по приборной панели, вызывая внутри прототипа нового космического корабля необходимые процессы, а потом, приглушив связь, пробормотал себе под нос. – За что нам всё это дерьмо?..

Когда все клавиши были нажаты, Сойн спокойно откинулся в кресле пилота звёздного судна и начал наблюдать за мерцанием множества индикаторов. Большая часть показывала норму, некоторые показывали присутствие отклонений, но в допустимых пределах, лишь один параметр загорелся красным цветом, сообщая пилоту о том, что с кораблем не совсем всё в порядке.

– Как и подозревал, – снова начал говорить в микрофон Сойн, – стабилизаторы одного из двигателей расшатаны. Прошлый пилот знатно при посадке, по всей видимости, приложился правым крылом о стену, иначе их никак больше не повредишь. Идиот чёртов… он, получается, при посадке вообще крена дал?! Да тут… тут еще пара систем до стабилизаторов вылетела…

– И что делать? – раздался несколько растерянный голос оператора по ту сторону динамиков. – Докладывать Трибуну?

– Не стоит, – уверенно ответил офицер. – На выполнение боевой задачи это не сильно повлияет, главное – быстро взлететь, отстреляться и тут же вернуться обратно. Остальные двигатели смогут взять на себя нагрузку. Я читал документацию… тут есть двадцать два двигателя по корпусу и по шесть двигателей на четырёх крыльях. Если два из трёх двигателей с каждой стороны вырубятся, то фрегат сможет удерживать себя в воздухе. Вот выше определённой высоты взлететь не сможет…

– Хорошо… – ответ всё равно последовал несколько неуверенный, но в итоге ответ хотя бы был положительным. – А ты основательно подготовился. Запуск по готовности.

– Есть запуск по готовности! – улыбнулся Сойн, продолжив наблюдать за снующими с боеприпасами для корабля солдатами.

Счётчик перед табло показывал, что в данный момент боезапас космического корабля составляет семьдесят процентов. Это означало, что ожидать ещё примерно пять минут, и можно будет взлетать. Но время всегда тянется долго, так что эти пять минут в нервозном ожидании для офицера показались вечностью. Ему начали транслировать всю получаемую информацию на борт с помощью системы ретрансляции… и ему она не нравилась. Всё говорило о том, что город, вероятнее всего, переполнен тварями.

Но в итоге время прошло, всё, что должно было быть сделано – сделали, личный состав уже занял свои места и изучал свои возможности в ограниченном времени. Осталось нажать заветную кнопку. Посмотрев ещё раз на все индикаторы, Сойн убедился в том, что все, кроме одного единственного параметра, позволяют совершить взлёт, после чего без угрызений совести перевёл микрофон звездолёта на внутренние динамики и объявил всему персоналу:

– Внимание! Предстартовые проверки проведены! Самоконтроль всех узлов проведен! Всему персоналу занять свои места на корабле, всем лишним – покинуть корабль! Всем на взлётно-посадочной площадке – покинуть её! Начало обратного отсчёта!

Нажав на кнопку пуска, Сойн снова откинулся в кресле, напряжённо наблюдая, как питание и топливо поступают на нужные узлы двигателей, а встроенная программа голосом озвучивает остаток времени до полного запуска. Суета под кораблём резко закончилась, остались лишь стропы и питающие кабели, которые в автоматическом режиме должны были отстрелить.

За десять секунд до взлёта послышался характерный свистящий звук, мощь которого росла с каждым мгновеньем. От удовольствия по коже лётчика аж пробежали мурашки, после чего он резко совладал с собой и схватился за штурвал управления звездолётом, сказав последнюю перед полётом фразу.

– Пятый опытно-боевой вылет звёздного корабля «Лучезарный» начался! Всем расчётам быть в полной боевой готовности! Напоминаю, вы знаете, кто наш враг! Всем ожидать сопротивления с его стороны! Все оборонительные системы активировать, привести в полную боевую готовность! Все средства поражения держать в готовности к немедленному применению! Взлёт!

Фраза была идеально подобрана по времени, Сойн знал, когда всё произойдёт. Его улыбка не сползала с лица, хотя он и понимал, что этот полёт ознаменуется только пуском самых современных и смертоносных ракет. Но даже в этом случае он сомневался, что они могут помочь. Каждая тварь была по-своему уникальна. Он убивал их. Он видел, как их уничтожают другие. Он получил определённые знания от Нулевого. И он знал… что даже таких ракет, которые были у него на космическом корабле… может просто не хватить.

– И не поверишь, что это всего лишь фрегат! – раздался чей-то восторженный голос за спиной Сойна. – Да это крейсер как минимум!

Эти слова вызвали улыбку у офицера. Так оно и было. По размерам можно было подумать, что это крейсер… но персонала тут было всего тридцать человек. И систем поражения было не так много. Но были другие, которые занимали огромное количество места. Это была идеальная машина для проникновения… жаль, что война портит всё.

Двигатели повернулись строго перпендикулярно земле, вызывая такую огромную тягу, такую мощь, что казалось, словно сама земля отталкивает это чудо инженерной мысли подальше, чтобы помочь кораблю взлететь. Стропы и кабели в это же мгновенье отстрелились, опав на пол огромного ангара.

Продолжая следить за параметрами, Сойн начал медленно поднимать корабль вверх, уменьшая нагрузку на тот двигатель, который был повреждён в прошлом полёте. Это был единственный раз, когда дали другому пилоту сесть за штурвал, как тут же он причинил довольно серьёзный ущерб кораблю.

Когда корабль поднялся выше уровня земли, глазам пришлось некоторое время привыкать к тому, что было снаружи. На улице царила ночь, так что Сойну сложно было за что-то зацепиться взглядом. Но стоило кораблю оторваться от земли примерно на сто метров, пилот тут же включил мощные ионные системы, которые во всех спектрах показывали всё спереди на многие сотни и тысячи метров вперёд.

– Нихрена ж себе, – аж присвистнул пилот, откидывая защитную крышку с кнопки пуска боевых ракет. – В прошлый раз мне система не дала это активировать, – довольный смешок, а потом команда всем. – Всем расчётам приготовиться к первому пуску ракет! Расчёт обеспечения хода, внимательнее за третьим двигателем, если стабилизаторы окончательно сдохнут, нас может резко шатнуть и по инерции приложить о землю. Вероятность мала, но есть. Понятно?

– Так точно, – раздалось в ответ на требование командира судна сразу с нескольких постов.

– Ну тогда ладно… – сказал Сойн и несколько неровно вздохнул.

До этого момента испытания систем ведения огня именно у этого экземпляра ещё не проводились, так что некая неуверенность в том, что всё не пойдёт наперекосяк, была. Но, отбросив наваждение, Сойн сначала нажал на кнопку захвата цели, точно направив прицел на одну из огромных тварей, а потом медленно, слегка дрожащим большим пальцем, нажал на кнопку разблокировки пуска ракет.

– Огонь! – грозно и уверенно отдал он приказ, после чего все операторы молча сделали то, что должно.

С лёгким характерным для данного типа новых ракет жужжащим звуком, ракеты словно рой пчел покинули свои уютные логова, стремясь поразить противника в нескольких десятках километров впереди. Наблюдая за этим завораживающим представлением, Сойн сначала даже не заметил, что первые ракеты начали ложиться за несколько километров от цели, а последующие ложились лишь немногим дальше. Только последняя партия выпущенных ракет чудом попала по огромной твари, которую неизвестный и так сильно потрепал.

– Чёрт! – раздалось резко в динамики в кабине пилота. – Сейчас стабили… А-а-а-а!

Снаружи раздался взрыв, и корабль резко повело в сторону. Двигатель целиком вышел из строя, из-за чего управление звездолётом оказалось практически невозможным. Шкала топлива стремительно ползла вниз, что означало пробой топливного бака.

Выдав триаду самого отборного мата, Сойн одной рукой пытался удержать корабль в состоянии равновесия, а второй при этом перераспределял всю нагрузку на два оставшихся двигателя по тому же борту, чтобы хоть как-то компенсировать дестабилизацию всего звездолёта. Автоматика из-за взрыва приказала долго жить, а резерва её в том направлении не оказалось.

– Ну давай, давай, давай! – молил Сойн «умное» железо, чтобы оно точно выполнило все его команды, и в последствии, когда, слегка пошатываясь из стороны в сторону, звездолёт начал медленно снижаться, офицер смог спокойно выдохнуть.

Медленно усадив птичку на своё прежнее место, Сойн резко начал обрубать питание двигателей, а также подачу топлива к ним. Текущий сбой был критическим, даже больше, он был фатальным, практически полностью перечёркивающим дальнейшие полёты до тех пор, пока двигатель не будет починен.

А вот когда его починят при текущих условиях и в особенности в его… части… было совершенно неизвестно. Но Сойн склонялся ближе к тому, что этого не произойдёт никогда.

Интерлюдия 4

– Товарищ!.. – залетел в кабинет Трибуна Сойн, отдавая на ходу воинское приветствие, как тут же командующий остановил его, махнув рукой на стул, чтобы тот не мельтешил, а уселся.

– Тихо-тихо ты, – начал успокаивать давнего знакомого Трибун, – мы сейчас одни, так что оставь весь свой официоз где-нибудь в другом месте, хорошо? Я от него порядком уже устал… хоть когда-то хочу побыть просто человеком, а не тем, кем меня определила система. Спасибо твоему другу, теперь это возможно.

– Хорошо, Силнор, – слегка устало вздохнул лётчик, положив обе руки на стол перед собой, схватившись ладонями друг за друга. – Мне нужно экстренно чинить «Лучезарный». Если он не будет готов, то нас точно раскатают в порошок. Причём… сам знаешь кто. У нас один только козырь в рукаве, да и тот… уже не может быть использован.

– Это я понимаю, но что ты хочешь от меня? – косо посмотрел на своего подчинённого Трибун, стуча ручкой по столу. – Ты ведь сам всё прекрасно понимаешь, в какой мы ситуации…

– Дай мне время на восстановление звездолёта и примерно полсотни человек личного состава. Там довольно серьёзные повреждения, нужны внешние и внутренние сварочные работы, замена нескольких магистралей проводки, а также входные и обратные топливо-проводы для самого двигателя. – начал буквально тараторить офицер, открыв перед собой схему как самого звездолета, так и отдельных его систем. – Так же нужно что-то придумать с креплением движка и системой стабилизации, которые практически полностью…

– Хорошо, сколько времени тебе потребуется на восстановление? – уточнил Силнор, уже роясь через личный интерфейс в списке личного состава, с некой грустью смотря на него. – И, главное, какие ресурсы? Мы в них сильно ограничены… но как в старой сказке, по сусекам поскребем.

После прошлой бойни примерно шестьдесят процентов личного состава было безвозвратно потеряно, около десяти процентов оказались ранены, и на их восстановление требовалось от десяти до тридцати суток. С людьми была сейчас беда, их не хватало критически. Некоторые посты оказались брошены, их просто некому было занимать. Сейчас вся надежда была на этот звездолёт, он единственный мог увезти всех людей с этой базы до того, как сюда нагрянут с проверками, если нагрянут, а не просто уничтожат, как ненужных. Так что Трибун без угрызений совести мог спокойно снять с некоторых наименее нужных постов личный состав и перенаправить их в подчинение пилоту.

– На восстановление потребуется примерно неделя, а также, возможно, из запасных частей некоторые детали, которые необходимо будет привезти со склада а-два-шестнадцать-к, – после недолгого раздумья ответил Сойн, а затем, молча, начал в голове просчитывать определённые детали, характерно двигая губами.

– Приемлемо, – кивнул Трибун, с помощью чипа отправляя список личного состава своему лучшему, как он сам считал, пилоту. – Запомни, головой отвечаешь за ремонт! Если эта консервная банка не полетит, то нам всем крышка! Понимаешь? Если не твари нас раскатают, так правительство пришлёт сюда армию спец сил, которые займут наше место.

– Понимаю я всё, – слегка фыркнув, сказал пилот. – Поэтому и пришёл сюда вымаливать людей. Если бы не этот факт, то я бы со штатным расчётом ремонта смог справиться, но это заняло бы примерно месяц. Если не полтора… хотя нет. Тридцать два дня. Но уже неважно. Главное, что люди есть и я могу их использовать.

– Ладно, – вздохнул Трибун, ещё раз просматривая список личного состава. – Времени на болтовню нет, так что иди занимайся, ремонтируй. И это приказ.

– Есть! – тут же поднялся Сойн, направившись в сторону выхода.

– Подожди, – остановил его в последнее мгновенье, чтобы рассказать старому товарищу одну очень важную и несколько неоднозначную информацию. – Нулевого помнишь? Да, глупый вопрос.

– Ну, конечно, – развернулся пилот полубоком, хмуро сведя брови вместе, так как просто так никогда и никого Трибун не упоминал, – а что такое?

– Вчера его захватили в плен специальные силы ОПВС, экспериментальный отряд, у которого сняты почти все ограничения по способам применения своих полномочий. И я его не вижу. Вообще нигде… мои метки все оказались стёрты. Кто-то попытался его скрыть от нас. Но по какой причине… я так и не понял. Но этот отряд… они могут.

– Это тот, который в огромных экзо-скелетах летает? – уточнил на всякий случай лётчик, на что командующий лишь молча кивнул. – Вот суки… И что будем делать?

– Что-что… Освобождать паренька надо, он, по сути, наши жизни спасал, помог нам выйти из контролирующей каждый наш шаг системы, дал нам некую свободу… Мы у него в долгу, – сложил руки вместе Трибун и прикоснулся к ним лбом. – Я уже отправил им определённые хвалебные письма по поводу Нуля… но это не сработает, лишь отсрочит неизбежное.

– А остальные что думают? – уточнил лётчик, чувствуя, что это последний вопрос, который он задал, иначе у него просто не будет времени сегодня заниматься космолётом.

– Пока не знаю, те, чьи разговоры я мельком слышал по поводу этого паренька, слишком неоднозначно выражаются, много сомнений у них, – пожал он плечами и откинулся на кресле, устало глядя на своего старого друга и подчинённого. – Нужно будет переговорить с командным составом… вот только не знаю, как правильно всё им рассказать, чтобы не взбунтовались. Они до сих пор не понимают, что произошло.

– Ясно, – кивнул несколько раз пилот, а потом, бросив взгляд на трибуна добавил, прежде чем уйти. – Если что, я только за, чтобы освободить Алекса. Он хоть и странный, но всё же честный человек.

– Человек? – усмехнулся Трибун, но Сойн уже не слышал этого, так как покинул пределы кабинета своего командира. – Может, он даже больше нас человек… самоотверженности ему не занимать… особенно в стремлении пытаться защитить… кого-то он мне напоминает.

И его взгляд упал на маленький значок, который он унаследовал после смерти своего друга. Это был знак Академии.

***

– Сука! – кричал на одного из неуклюжих бойцов офицер-лётчик. – Ты хоть знаешь, сколько вот такая деталька может стоить, а?! Или у тебя вообще мозгов нет, кретин ты недоделанный?!

– Тов… Товарищ… – пытался сказать боец что-то в своё оправдание, но Сойн был безжалостен, он просто в пух и прах разносил достоинство этого парнишки перед остальным личным составом.

– Если кто-то из вас ещё что-то сломает, случайно или специально, то я вам всем головы откручу на хрен! Понятно вам это?! – кричал уже на всех своих временных подчинённых офицер, смотря во время этого в глаза каждому. – Это вам не шутки, этот болтик, который этот идиот сломал, а это спецболт, которых у нас ограниченное количество, которых нам уже никто не поставит, служит для крепления одной из частей системы охлаждения двигателя! Если кто ещё что сломает… – сжал он кулак и показал всем подчинённым. – Всем всё понятно? От этого звездолёта ваши же жизни зависят!

– Так точно! – ответили хором бойцы, которые стояли перед ним в ломаном строю.

– Надеюсь, – более спокойно сказал уже Центурос, после чего посмотрел на виновника данного построения, слегка прикрикнув на него. – Марш в строй!

Ответив вялое: «Есть!» – боец тут же пулей устремился в строй, заняв положенное место. Бросив взгляд на ремонтирующийся двигатель, Сойн делал предварительную оценку тех работ, что были выполнены за девять дней после последнего вылета.

Двигатель был полностью восстановлен, все дырки от взрыва были залатаны, система топливо-питания полностью восстановлена, а все провода были почти полностью проведены по нужным магистралям. Герметичность тоже была сохранена, но при механическом воздействии на этот участок… могли быть последствия. Могло рвануть ещё сильнее, чем в прошлый раз. Но надежда на то, что всё получится, у Сойна не исчезала, а только нарастала. Оставалось только заменить несколько листов стали, пару крепежей, закрепить систему подачи топлива в ещё паре мест, и всё, двигатель и, соответственно, весь звездолёт был готов взлететь.

Раздав указания каждому временному отделению, офицер отошёл в сторону терминала и поставил отметки на выполненных работах за вчерашний день. На его лице появилась лёгкая улыбка, ведь у него почти получилось сдержать обещание перед Трибуном по восстановлению корабля. Дело оставалось за малым.

Но потом его кое-что отвлекло. Один из старших офицеров, находясь среди зданий управления, подал сигнал бедствия, что выглядело весьма странным. Потом, минут через десять после этого, было объявлено собрание, тему которого Сойн подозревал, так что являться на него не собирался. У него было на это право. У него куда более важная задача, от которой зависели жизни некоторых словоблудов и жиртрестов, которым просто повезло выжить.

– Чёрт… – тяжело вздохнул Сойн. – Нужно будет Алисию навестить… давно у неё не был.

Но мысли о девушке моментально улетучились, ибо ему было необходимо завершить ремонт. Уйдя в сторону работающих бойцов, он стал контролировать процесс восстановления кабельной магистрали, так как со стороны было лучше видно, где и какой провод должен был быть подсоединён. Всё это он сверял со схемами, автоматику чипа принуждал работать так, как она не работала ранее. Из-за этого была дополнительная нагрузка на мозг. Прошивка не позволяла ему проводить такие работы… но теперь он мог. Он был свободен.

Минут двадцать всё шло хорошо и гладко, работа протекала в штатном режиме, и никто по наблюдениям не хотел больше «случайно» ронять какие-либо детали. Тем более ломать. Но через эти двадцать минут в ангар ворвался Дэакен, отвечающий за охрану главного здания управления всем соединением.

– Центурос! – подлетел он к Сойну, выполнив воинское приветствие, на что офицер только отмахнулся. – Срочно… Проследуйте… В главный зал…

– Трибун в курсе, где я нахожусь, так что не вижу смысла, – помотал головой лётчик и хотел уже было уходить в сторону собравшейся толпы зевак, как его схватил Дэакен и потянул на себя.

– Они все мертвы! – с ужасом в глазах сказал он, явно обвиняя себя в этом проступке. – Или ранены! Или при смерти!

– В смысле все они мертвы или ранены… Всё командование? Разом? – уточнил Сойн, с некоторым недоверием смотря на младшего командира. – Быть такого не может.

– Почти всё командование… Первый Опцио Трибун не прибыл на собрание, из-за чего остался в живых. Сейчас ведутся его поиски, так как он – главный подозреваемый… А так же…

– Что случилось? – сбрасывая рабочие перчатки на пол, сказал Сойн, уже быстрым шагом направляясь в сторону выхода из подземного ангара.

– Объект два нуля два сбежала… – с неким ужасом сказал Дэакен, поравнявшись с офицером. – По камерам видно, что она как-то изменилась… Она покинула здание ровно после смерти всех членов того заседания.

– Думаешь, она причастна? – уточнил Сойн, поднимаясь бегом по лестнице. – Вы вообще смотрели, может, кто-то требует срочной медицинской помощи? Ты вызвал медицинские бригады?! Ну, что молчишь?!

– Мы… – тут же замялся Дэакен, понимая, как он оплошал.

– Что мы? Что мы? Мы – дураки, да? Хрен проверили раненых? – сорвался на крик Сойн, ни секунды более не раздумывая, не оставаясь на месте, а наоборот, сорвался на бег.

Невероятно быстро Сойн добрался до главного зала, который был целиком окрашен в красный цвет. То тут то там лежали ошмётки человеческой плоти, где-то кусками лежали внутренности, некоторые трупы были разорваны на несколько частей, а кого-то просто превратило буквально в решето. Сдержать позыв рвоты было очень тяжело, но Сойн, видавший и не такое, всё же смог сдержаться, лишь прикрыв лицо платком, который всегда с собой носил в одном из карманов.

Лавируя между кусками плоти и трупами, он старался осматривать каждого, чтобы определить, есть ли кто-то в живых тут. Лишний раз напрягал свой чип, который вызывал сильную головную боль, заставляя его сканировать всех тут на признаки жизни по наличию дыхания и сердцебиения. Лишь в последний момент он обнаружил одно единственное тело с открытыми и, что самое удивительное, движущимися глазами.

Подскочив быстро к телу Трибуна, которого, по всей видимости, в момент взрыва прикрыл кто-то из офицеров, Сойн присел на корточки и с сожалением посмотрел на своего командира. Он был обречён, лёгкое было пробито в нескольких местах, одна щека вырвана, показывая окровавленные зубы… В общем, повреждений было достаточно, чтобы необразованный человек не смог помочь.

– В-вот так в-вот, – еле-еле выдавил из себя Трибун, смотря намокающими глазами на Сойна. – Т-теперь… Кхуэ… Кха… Кха…

– Что я? – успел только спросить Сойн, как у него перед глазами появилось системное оповещение, что он согласно последнему указанию Трибуна сто двенадцатого объединения назначается новым командующим объединением.

«Не подведи нас…» – следом пришло сообщение от Трибуна, после чего его глаза перестали двигаться, уставившись посмертным стеклянным взглядом в одну точку.

– Есть… Командующий! – трясясь от злости, поднялся Сойн, выполнив прощальное воинское приветствие лучшему командиру, что когда-либо встречался в его жизни.

Интерлюдия 5

– Всему личному составу! Внимание! Повторяю! Всему личному составу! Внимание! – Сойн находился в комнате управления объединением, вещая в микрофон и донося информацию через громкоговорители до каждого человека на базе. – Я, Сойн Вайлет, последним указанием Трибуна назначаюсь вашим новым командующим, с автоматическим присвоением мне внеочередного звания Трибуна!

Сердце колотилось как бешенное, никогда прежде пилот не руководил таким большим числом людей, кроме как составом экипажа боевого летательного аппарата. Его максимум был под пару сотен, и то они были в составах, слаженных и не очень расчётов, а теперь на него свалился груз ответственности за остатки армии. Он не знал, как правильно организовать работу, не проходил специальных учений, у него не было специальных подпрограмм, которые добавлялись с каждым витком карьерного роста.

Но вот теперь он – надежда этой вырванной из Системы армии. Он один должен организовать работу так, чтобы выжило как можно больше человек. И не только в его подчинении, а в принципе. Городу до сих пор угрожала опасность, подруга Нулевого сошла с ума, большая часть офицеров убита… и ему нужно решать проблемы, которые на него свалились уже сейчас. Нет времени на подготовку, нет времени на прокрастинацию. Только действия, только вперёд.

– Слушайте боевой приказ! – сжав кулак, лежащий рядом с основанием микрофона на металлической поверхности, смог совладать со своими чувствами пилот. – Всему персоналу погрузиться на межпланетный летательный аппарат! Всем занять боевые посты! Остальному личному составу занять десантные отсеки! Экипировка боевая! Всё стрелковое вооружение погрузить на трюмы космического корабля! Заправить корабль на максимум! Приготовиться к непосредственному выполнению боевых задач против превосходящих сил противника!

Сделав небольшую паузу, Сойн искал файл, который должен был послужить толчком для его действий, стать основополагающим для принятия решения, ибо то, что он хотел сделать, многим могло не понравиться. Оно точно не понравиться малой группе людей, которые считают себя царями… но, если он не подкрепит свой приказ вещественными доказательствами как новый командир, его же подчинённые его могут просто не понять.

– Пять суток мы ждали подкрепления, которое нам обещало правительство! – продолжил офицер, открыв нужный файл секретной переписки между представителем промышленности и бывшим командующим. – Пять дней мы хоронили своих товарищей, ожидая удара извне! Но нас предали! Нас обманули! Среди офицеров управления был ставленник правительства, который всё это время нёс в себе бомбу замедленного действия! В тот момент, когда мы начали обсуждать возможность независимой жизни от правительства, он подорвал себя, унеся жизни большей части наших боевых товарищей и командиров!

Сойн не знал достоверно, что именно происходит, но у него были подозрения. Он слышал разговоры о том, что в каждой армии есть такие люди, которые находятся выше армейской системы, могут давить даже на командующего своей властью и связью с правительством. Но то были только домыслы, сейчас же… он был почти уверен, что они виноваты в произошедшем. И даже был главный подозреваемый, который единственный не явился на собрание. Далеко он уйти не успел… но, если его оставить тут, отправить куда-то одного – почти со сто процентной вероятностью правительственная шестёрка сдохнет.

На некоторых экранах, которые транслировали происходящее на улице, было видно, что личный состав проявляет крайнюю степень недовольства, гнева и злости. По отрывкам фраз было понятно, что они поддерживают мнение Сойна, но не так активно, как на то рассчитывал их новый командир. Нужно было что-то ещё. И Сойн знал, что можно подкинуть потерявшейся в домыслах толпе.

– Но это не всё, – более мрачно добавил офицер. – Все ваши семьи сейчас находятся в огромной опасности. Луиссон вам яркий пример. Люди, которые жили там, не знали ни о какой войне, ни о каких монстрах, они вообще не знали об опасностях. Они доверяли правительству, доверяли нам, кто должен был их тихо и бесшумно защищать. Но всё вышло совершенно не так, как задумывалось. Треть города лежит в руинах, примерно четверть населения мертва, если верить сводкам разведчиков… А там могли быть ваши близкие! – начал накручивать сам себя офицер, чтобы придать пущий эффект своей речи, начать ещё сильнее психологически воздействовать на умы его новых подчинённых. – Нельзя допустить, чтобы правительство обманывало неподготовленный народ дальше! Кто-то должен начать давать им отпор! Кто-то должен поднять знамя, которое поведет нас не к рабскому будущему, а к светлому, единому, где каждый может решать сам за себя! Кто-то должен спасти этот мир от Тьмы, которая его накрыла… И это не только монстры… – Сойн сделал небольшую паузу, чтобы дать людям понять и немного обдумать то, что он пытался до них донести, что он хотел передать им своими словами. – Так что, повторяю ещё раз. Всем занять боевые посты. Объявляю высшую степень боевой готовности. Теперь мы на войне!

Буквально спустя секунду тут же по всей военной базе начали раздаваться звуки сирены, подтверждающие слова офицера. Он не шутил, он хотел уничтожить тех, кто лишил его множества друзей, он хотел отомстить и передать этот дух всем своим подчинённым. И, судя по изображениям во множестве экранов, ему это удалось. Не до конца, но удалось. Люди его, по крайней мере, послушали.

Чем отличалась боевая часть от учебной, так это тем, что каждый знал, что от него требуется. Каждый делал то, что должно, каждый работал как отлаженный механизм. Даже если кто-то отсутствовал, за него делали его работу. Человека может и не быть, но каждая должность всегда занята. Новичков, как таковых, в этом объединении не было больше года, были только старослужащие призывники, которые согласились за некоторые мнимые льготы отслужить, а потом вернуться с чистой памятью в обычный лживый мир. Это… тоже бесило Сойна. Просто пара лет из жизни… забывалась. Даже с бойцами Академии так жестоко не поступали. Только знания о некоторых технологиях у них стирали, а не полностью всю.

И люди знали, за что бороться. Все они начали бегать в разные стороны, собирали необходимые вещи, брали вооружение, запрашивали необходимые разрешения. Но это не было суетой, эти действия были чётко отработаны и заучены до такой степени, что были доведены до автоматизма.

Вскрывались оружейные комнаты, разблокировались системы охранения законсервированных зон, выгонялась техника и занимала своё место в огромном ангаре межпланетного летательного аппарата. Пошёл обратный отсчёт, который символизировал начало войны, первой официальной в посткатастрофической эпохе на этой планете.

Выключив микрофон, Сойн развернулся и вышел из помещения. Дальше от него особо многое не зависело, ведь он отдал нужный приказ, смог как-то мотивировать личный состав, а сейчас должен сам позаботиться о том, чтобы его замысел сработал. Плюс, он всё ещё был тем самым человеком, который мог и умел поднимать это чудо инженерной мысли в воздух. Он был единственным, кто мог совладать с управлением этой махины, вооружённой таким смертоносным оружием, что полного снаряжения хватило бы на то, чтобы уничтожить несколько особо крупных городов, а также с сотню воинских объединений. Он знал, на что идёт, знал, чем может всё закончится.

Но такой летательный аппарат был не единственным в своём роде и не самым лучшим. По слухам, которые доходили по старым созданным каналам до офицера, в разработке был куда более большой и куда более устрашающий летательный боевой корабль, способный сносить целые участки континента, уничтожая не только всё живое, но и саму твердь под ногами. Планетарный разрушитель… вот только на какой планете он мог быть… загадка. Греи… были весьма влиятельны и умны, раз смогли уничтожить даже Академию. Они готовы на всё, чтобы утвердиться в том, что будет впереди.

Силы были далеко не равны, но всё же можно было стать тем, кто станет знаменем во всех грядущих бедствиях. Чипы есть не у всего населения планеты, точнее, не у всего лояльного к нынешнему правительству. Только население одного континента было подвергнуто этой процедуре, и, чтобы добиться успеха, чтобы собрать возможное войско, необходимо было создать войско независимых от системы людей.

– Товарищ Трибун! – позади Сойна бежала девушка с электронным голографическим документом в руках. – Товарищ Трибун! Разрешите обратиться?

– Да, Элиссандра? – спросил Сойн, слегка сбавив шаг, чтобы девушка быстрее поравнялась с ним, но продолжал идти по коридору в сторону выхода со штаба. – Что ты хотела?

– Необходимо задать курс полёта, чтобы рассчитать необходимое количество топлива, которое мы можем загрузить в баки, а какое можем погрузить в подпространственную зону хранения звездолёта!

– Даже такое есть? – искренне удивился Сойн, даже не подозревая о наличии таких мощных технологий на его любимой птичке. – Сколько документов перелопатил, не знал. Неожиданно. Мы летим на Пуос, там будем создавать новую базу, совершать агитацию местного населения, показывать им все те ужасы, что тут происходят… Что делает правительство. Но перед этим надо заглянуть в Луиссон и спасти одного человека.

– Это того мутанта? Нулевого? – уточнила девушка, поправляя на своём носике очки, которые она носила ради украшения. – А зачем он нам?

– Он нам нужен, чтобы понять, как остановить Тьму и контролировать её, чтобы бороться с правительственными войсками и наёмниками, не тратя так много жизней наших солдат. Он многофункционален, как бы паршиво не было это делать, но мы его должны использовать в своих целях.

– Сколько примерно времени нам понадобиться, чтобы вызволить Нулевого? – уточнила девушка, что-то уже делая в своём «планшете», который по сути являлся переносимым узлом связи с ИскИном базы.

– Около двух часов, не более, – с небольшой задержкой в ответе сказал Сойн, после чего потёр пальцами лоб. – Это если всё пройдёт гладко. Если же там есть хотя бы ПЭСы… То дело худо, зависнем минимум на сутки.

– ПЭСы? – уточнила девушка, застыв на месте. – А это что такое?

– Скажем так, очень мощные костюмы для людей, способные целые кварталы сжигать в огне, – со всё ухудшающимся настроем сказал Сойн, так как он более был чем уверен, что ПЭСы есть в городе, ибо пара ракет, похожих на ракеты звездолёта в миниатюре, прилетела со стороны города в одного из колоссов.

Внеся последние изменения, девушка задала ещё пару вопросов и куда-то убежала. Для Сойна она всегда была какой-то загадкой. Иногда играла глазами, иногда даже не поднимала взгляда, полностью сосредоточившись на работе. А сейчас… Сейчас был именной второй описанный случай, девушка не вела себя кокетливо, а Сойн внутренне желал, чтобы она себя так вела постоянно.

Отбросив наваждение, офицер зашёл в свою комнату, достал рюкзак и начал закидывать в него нужные вещи. Небольшой запас пропитания, который он всегда накапливал из выдаваемых по тревоге пайков, несколько комплектов военной и гражданской одежды, умывательные принадлежности и всё, больше никакого имущества у него более не было. Просто до мозга костей военный. Даже семьи нет. А он её хотел когда-нибудь создать. И так было почти у каждого солдата, у каждого военного. Зачем ему излишества, если ты на наиполнейшем обеспечении?

Почистив свою обувь, ведь негоже командирам ходить грязным, Сойн последний раз осмотрел свои апартаменты и со спокойной душой вышел. Больше десяти лет он не спал в нормальной кровати, не мог побывать спокойно в городе, много в чём был ограничен. Да и привык он ко всему этому, но душа требовала иного. Ему хотелось создать войска как в былые времена, когда военных не боялись, когда они жили как обычные люди, когда они не были биологическими машинами. И это тоже было хоть и крохотной, но причиной воевать. Люди, они везде люди, даже если военные, они тоже хотят комфорта.

А за место под тёплыми лучами местного Солнца… хотелось быть всем.

Интерлюдия 6

Быстро перебирая ногами, ибо время на сборы личного состава стремительно убегало, а летательный аппарат до сих пор простаивал, командующий направился в сторону ангара, попутно кивая всем, кто выполнял в его сторону воинское приветствие. Его это самого бесило… но это же уважение! Пускай хоть и наигранное, но всё же раз делали, значит, что-то было в голове. Или просто боялись.

Многие могли удивиться, что даже столь малая часть людей, которая осталась от соединения, слушает такого незначительного по званию офицера. Незначительного ранее, а теперь он был почти на самой верхушке пирамиды. А есть за что. За все десять лет в ОПВС Сойн был достаточно знаменит среди бойцов, но ненавистен среди высшего руководства. Он всегда защищал своих подчинённых, предпочитая самому заниматься их воспитанием, а не слушать, как кто-то поливает грязью его людей. За это его и уважали. Он мог дать отпор многим старшим офицерам, отстояв честь и достоинство своих людей. И при этом система его не наказывала. Он знал, как можно и нужно действовать.

Это и не давало ему покоя. Он не привык быть старшим командиром, он привык выполнять указания, но при этом делать их в какой-то степени по-своему, он не привык думать, как выжить всем, ведь он сам жил на обеспечении, но теперь это будет его головной болью. Все его мысли были поглощены этим. Он должен будет организовать быт сотен человек.

Наконец, дойдя до летательного аппарата, Сойн, пройдя по всем хитросплетениям коридоров, добрался до внутреннего лифта, который вёл почти до рубки пилота. Пройдя в этот лифт, рядом с ним тут же оказалась Элиссандра, которая юркнула меж закрывающихся дверей за одно мгновенье до начала движения лифта.

– Что-то ещё? – на всякий случай уточнил Сойн, смотря вопросительным взглядом на девушку.

Она могла вывалить на него ворох информации, которая бы в каком-то смысле перегрузила его мозг… и он внутренне надеялся на то, что она просто пошла занимать свой пост. Он очень сильно надеялся, но старался не подавать виду.

– Срочной информации нет, если вы про это спрашиваете, – быстро ответила девушка, из-за чего у Сойна буквально гора с плеч свалилась, но Элис не закончила, тут же обеспокоено и неуверенно, даже робко добавив. – Но есть личный вопрос…

– Даже так? – спросил удивлённо, но все же несколько удовлетворённо, улыбнувшись, офицер, ведь на вопросы личного характера иногда можно не отвечать, да и ему просто тоже хотелось отвлечься, пока была такая возможность. – Тогда я весь во внимании.

– Вы уверены, что хотите пойти против правительства? – не поднимала взгляда девушка, прижав к себе металлическую палочку, которая, по сути, и была проектором голографического планшета. – Просто есть огромная вероятность того, что…

– Что мы умрём? – уточнил Сойн, после чего девушка кивнула, а офицер продолжил. – Так вот тебе мой ответ. Если мы продолжим подчиняться правительству, нас просто разорвут на части твари, ну или ещё хуже, мы станем такими же, как и они, будем жрать себе подобных, жить, подчиняясь даже не своим собственным мозгам. Так что всё равно бы мы умерли. Нас уже бросило правительство. Тебе этого хочется? Хочется быть монстром?

– Н-нет… – несколько неуверенно ответила девушка, ещё сильнее опустив голову, после чего, уже стоя так, добавила. – Но можно же было просто уйти от всего этого, найти мирный клочок земли…

– Нет, – твёрдо, сказал словно отрезал Сойн. – Нельзя. Эти твари появились изначально в морских глубинах, но потом напали на все береговые города и населённые пункты. Они чувствуют жизнь. Думаешь, они не нападут на нас?

– Может, на другой планете? – предприняла ещё одну попытку Эллисандра, но Сойн только усмехнулся, но сделал это не в насмешку, а понимающе, ведь он понял, к чему клонила девушка.

– Мирной жизни пока не выйдет, – улыбнулся офицер, взяв пальцами девушку за подбородок, подняв её лицо так, чтобы её взгляд упал на него. Как бы тебе не хотелось от всего этого убежать, твари нас найдут везде. Тьма изначально пришла из космической пустоты, так сообщалось во всех военных сводках, поверь мне, этим сводкам я склонен доверять. Академия уже какой год воюет… воевала с ними. Даже они не предвидели того, что произошло. Если у Тьмы получилось с одной планетой, то выйдет и с другой. Нам проще обезопасить этот мир. Тут для нас уже всё давно есть. Надо только это отстоять.

– Но мы все можем ведь умереть… – сказала уже более тихо девушка, а её глаза становились с каждым мгновением всё сырее и сырее.

Чтобы предотвратить истерику, офицер схватил её за оба плеча и быстрым движением прижал к себе, тут же обняв. Она его временами нервировала, но чаще нравилась. Даже не внешне, а просто как человек. Ему тут же на душе стало спокойней, в разы спокойней, ибо это был первый шаг к тому, чтобы после всего происходящего в настоящее время, он мог жить как обычный человек. Может, не с ней… но с кем-то точно. Он этого хотел. Она этого хотела. Да все военные этого желали всем сердцем.

Через некоторое время девушка так же робко обняла офицера, но их объятия пришлось прервать, ибо лифт, хоть и медленно из-за недостатка питания, но всё же достиг нужного яруса космического аппарата. Нежности нежностями, но тревога только начинается.

Отпустив девушку, Сойн посмотрел ей в глаза, улыбнулся, поправил рюкзак и кивком позвал её следовать за собой. Ему нужен был помощник, в особенности тот, которому он бы мог доверять на все сто процентов. К этой девушке у него было подобное отношение, так что он не боялся допустить её в то место, где он управлял этой громадиной. Плюс, по прикидкам, она должна была быть где-то там и так. Даже если бы её пост был в другом месте, в его власти было это место изменить.

Усевшись в кресло первого пилота, офицер усадил девушку в кресло второго пилота и сказал, чтобы она следила за всеми его движениями. Чип позволял запоминать фантастические объёмы информации, так что от него было очень много пользы, но сейчас он просто не в тех руках. Точнее, системы управления чипами были не в тех руках. Но они свободны… а значит, могут ими пользоваться так, как сами того пожелают.

Вроде, осознание должно было уже прийти, Сойн уже давно ходит вне власти системы… но только сейчас он понял, какой это огромный дар. Да, предстоит много работы, нужно вызволить того, кто поможет это сделать со всеми…

– Будет тяжело… – проговорил он себе под нос, а потом уже более громко и смело добавил, – но мы обязательно справимся.

Нажав на несколько клавиш, подняв и опустив некоторые тумблеры, Сойн запустил систему самоконтроля, чтобы она провела анализ всех функциональных систем корабля. Только после этого можно было начинать предпусковые махинации, чтобы выжать из «птички» все, что только можно было. А потребуется не только всё, а даже больше. Война забирает всё до последней капли у тех, кто ею живет.

Откинувшись в кресле, пилот начал наблюдать за происходящим на экране, а также следил за тем, чтобы все доклады поступали вовремя и с максимальной достоверностью. Критические важные моменты он перепроверял сам, благо, был доступ к тем же камерам. Сейчас он мог это делать. Самоконтроль этого гиганта займёт примерно несколько минут, ведь необходимо не просто проверить все электрические цепи, но также проверить часть закрытых от глаз и умов систем и узлов, чтобы они исправно функционировали.

Но даже этому не дали свершиться. Внезапно тревога заиграла заново, но с другой интенсивностью, символизируя лишь одно явление. На базу снова напали.

– Вот, сука! – выругался резко Сойн, из-за чего девушка аж немного дёрнулась, а после он нажал на кнопку связи с приёмо-передающим центром по громкой связи. – Три восьмёрки! Вывести меня на громкую связь!

– Есть! – раздалось в ответ, а потом звук в динамиках резко изменился. – Вы на громкой!

– Всему личному составу! – начав с того же обращения, стал приказывать командующий. – Всем срочно покинуть помещения базы и занять свои места в летательном аппарате! На нас напали! Всем срочно занять свои места! Время до прибытия противника двадцать минут, у вас есть всего пятнадцать минут!

Выключив микрофон, Сойн начал быстро бегать руками по приборной панели, прерывая режим самоконтроля и в экстренном порядке запуская все системы звездолёта. Это может быть чревато для техники, но её можно починить, а вот жизни людей вернуть уже не получится. Так что выбор вполне очевиден. Нужно спасать тех, кто потом сможет починить то, что может сломаться. Ибо если беречь технику и гробить людей… то потом техникой просто никто не сможет пользоваться.

Десятки людей с оружием и без стекались постоянными потоками в звездолёт, казалось, словно их нескончаемое множество. У Сойна возникал в голове вопрос, сколько же всего было в составе объединения людей, если их сейчас столько прёт в недра корабля. Он мог вызвать справку, чтобы это увидеть… но ему было чем занять чип. Поступающая информация сама себя не обработает.

Но время было неумолимо, личный состав не успевал, так что, приняв весьма горестное решение, когда за пределами самолёта оставалось менее сотой части от оставшихся в живых, все двери и затворки закрылись, а космический корабль начал набирать высоту, стремительно отрываясь от земли.

Сойну сейчас было не по себе, ибо ему пришлось оставить людей на погибель. Он прекрасно понимал, что они из-за него погибнут. Именно из-за него, ведь это он принял такое решения. Он знал, что… горстка не сможет противостоять натиску ни тварей, ни правительственных войск, ни, тем более, войск специального назначения. Но ему пришлось выбрать меньшее из зол, ему пришлось бросить этих людей, чтобы спасти остальных. Чем-то всегда приходится жертвовать. Вся жизнь – это жертвовать чем-то одним в угоду чего-то другого. Вся чёртова человеческая жизнь.

Внизу послышалась стрельба, а система автоматики, как назло, вывела изображение, происходящего снизу. Полсотни человек отбивались от огромной орды тварей, которые словно нескончаемой волной пёрли на них. Сначала у них всё успешно получалось, но стоило камере задеть своим углом обзора края крышки подземного ангара, как стало понятно, что у этих людей просто нет шанса на выживание.

– Приготовить десять ракет, – с тяжестью и некоторым отвращением к самому себе приказал Сойн расчёту ведения огня. – Цель, центральная точка ангара, оставшийся личный состав.

– Но, командир… – раздалось в динамик.

– Выполнять! – сорвался на крик командующий, после чего продолжил читать неумолимую правду. – Пускай они лучше помрут, чем станут такими же, как и эти твари! Или ты хочешь обратного?! Хочешь, чтобы они мучались в образе этих тварей?!

– Никак нет, сэр… – неуверенно раздалось по ту сторону провода.

– Тогда выполняй, – уже более спокойно сказал Сойн, продолжая набирать высоту. – Прояви к своим товарищам хоть капельку милосердия…

Вот уже камеры начали показывать, как первых людей начали разрывать на части твари. Как они в страхе кричали и без перерыва стреляли в разные стороны. Как кто-то, не выдержав происходящего, расстрелял нескольких своих товарищей, а потом всадил себе в голову целую очередь патронов. И сейчас во всём себя винил Сойн. Он мысленно ненавидел себя за этот поступок. Он никогда не понимал, как так можно жертвовать людьми.