Проводник. Когда мертвые молчат бесплатное чтение

Глава 1.

– Вы ведь знаете, что я не занимаюсь криминальными делами. Найдите другого проводника, – я раскачивался на стуле, делая вид, что очень заинтересован состоянием идеально ровных ногтей. По чести сказать, я должен был подняться в присутствии дамы, но, во-первых, комиссар Ферт такого чувства у меня не вызывала: женщина в возрасте, с мужскими замашками и холодом во взгляде. А, во-вторых, я примерно понимал, зачем она заявилась в мой офис.

– Никого сильнее в этом городе нет, к тому же тебя я уже знаю, – с нажимом произнесла она. Я ей не очень нравился, но приходилось быть милой. – Аарон, на кону несколько невинных жизней, – попыталась она надавить на жалость. – К тому же заплатят очень хорошо, – выделила она слово "очень".

Вот это сомнительно, чтобы полиция, да хорошо заплатила? Среди своих я слыл любителем денег. Все просто: чем дороже услуги – тем реже обращаются. Поэтому ко мне обращались редко.

– Нет, госпожа комиссар, я не занимаюсь поиском убийц, не слушаю жертв, не слушаю мертвых мерзавцев, отнявших жизнь. Обратитесь в департамент.

Где-то глубоко в душе зашевелилась совесть, но я игнорировал ее. Мне нет, и не было дел до посторонних. Я изредка слушал покойничков по заказу, больше для развлечения, чем для реальной работы, ну и потому что должен отработать ежемесячную норму во благо родины, чтобы из департамента не придерались.

Стоит только впрячься в дела полиции, как не успеешь оглянуться, а уже сидишь в старом здании за задрипанным столом, перекладываешь бумажки и слушаешь мертвых подонков по щелчку какого-нибудь комиссара, выжигая остатки собственного разума и души.

– Ворн, ты же знаешь, что в департаменте сидят одни идиоты, которые если и могут услышать, то только неупокоенного духа, который орет им, воплотившись, прямо в ухо, – комиссар Ферт без разрешения уселась на стул для гостей. – Ты ведь уже помогал нам…

– И это мой промах, – я сделал глоток чая. – Помниться, тогда мне самому чуть не предъявили обвинение в разбое и непристойном поведении.

Я взял чайную пару в руки и сделал глоток. Ферт даже и не подумал предложить.

– Не стоило вламываться в магазин и после разгуливать с голым торсом, – недовольно ответила женщина.

– Я не виноват, что тот задохлик заблевал мне рубашку. Ходить в испорченных вещах – это еще больший ужас, чем слышать мертвых! – поморщился я.

– Заканчивай ломаться и помоги, – совсем другим тоном, по-настоящему, попросила Рейза Ферт.

– Я не ломаюсь, – отбросив шутливый тон, прямо посмотрел на комиссара, – я не буду помогать полиции с криминалом.

– Что ж, – Рейза встала и направилась к двери, – я хотела по-хорошему, но, – она пожала плечами, – придется поступить по закону, вызвать всех проводников и некромантов для проверки. Включая тебя, – она неприятно ухмыльнулась, – и твоих родственников.

Женщина вышла за дверь, а я швырнул чашку ей в след. Жаль не попал! Вот же стерва! Знает, что я не позволю таскать родителей и сестру в полицию. Не сейчас, когда репутация семьи очень важна.

Нужно успокоиться. Шум в голове усилился, прорываясь, через ментальный барьер. Потеря концентрации продавила блок, и сотни голосов слились в невыносимый гвалт. Твари темных времен! С каждым днем удерживать границу своего разума становиться все труднее!

Я сел обратно и уставился невидящим взглядом в окно, пытаясь взять себя в руки. Потеря контроля грозит срывом и последующей реабилитацией, которая с каждым разом становиться все дольше, а результат все хуже. Блок и так держится еле-еле, господин Лац предупредил, что мое время заканчивается, что лучше переходить на препараты, которые хоть немного заглушат дар. Ага, а вместе с ним сделают из меня слюнявого дебила, непонимающего кто он и где. Нет, такого я больше не хочу повторять!

Очередная вспышка гнева откатила все попытки выстроить блок, и в голове зашумели эхом невнятные голоса мертвых, желающих говорить с теми, кто может слышать. Я устало потер лицо, помедлил секунду и нажал на кнопку вызова Нила.

Парень без стука вошел и вопросительно посмотрел на осколки чашки.

– Принеси виски и готовь мотолет, я уезжаю. Найди Лиа и скажи, чтобы связалась со мной.

Нил кивнул и вышел.

 Иметь контору в центре Вердама дорого и убыточно, но меня это никогда не останавливало. Деньги не заботили, я сын своих родителей, богатых родителей, даже очень богатых. И пусть с ними я практически не общаюсь, но иметь неограниченный кредит в имперском банке мне никто не запрещал. Видимся мы не часто, но они меня любят, да и я их, никто не виноват, что так получилось.

Целых пять процентов населения нашей Империи, так же как и я являются проводниками, это даже кем-то там уважается и почитается. Кем-то. Не мной. И не моей семьёй. А после угрозы этой комиссарши, нужно предупредить хотя бы отца. Пусть дар некромантии в нашем роду смехотворный, но он есть, а, значит, есть и учет, и потому любая тень на имя славного рода Ворнов может помешать отцу. Собственно, такой жирной тенью, точнее смачным пятном на репутации уже являюсь я, но я проводник, что практически равно сумасшедший, которому прощались всякие выверты и странное поведение. Чем я и пользовался.

В нашем роду не принято праздное существование, хотя я бы не отказался, собственно и не отказываюсь, просиживая штаны в пустом кабинете собственного офиса. Отец и мать спокойны, зная, что старший сын жив, относительно здоров и ведет вполне респектабельный, на первый взгляд, образ жизни. Мина, сестричка ставшая богатой наследницей, прекрасно осведомлена о моей реальной жизни, но молчит и прикрывает. Вот такая братско-сестринская взаимовыгодная любовь. Я ей семейный бизнес, она мне полное прикрытие от родительского взора. Впрочем, сомневаюсь, что лорд Ворн не знает, как, где и чем я занимаюсь, но пока городские хроники вспоминают меня лишь в относительно положительном свете, он никогда не станет вмешиваться.

Мотолет уже ждал, оставленный прямо у крыльца. Лаконичная вывеска на двери разворачивала большую часть потенциальных заказчиков, что меня несказанно радовало: «Проводник Аарон Ворн, услуги общения с мертвыми, лицензия 0023847». И в низу мое любимое, крупными буквами: «ДОРОГО». Золотые буквы на черной вывеске навевали похоронные мысли о надгробиях в похожем стиле. Ну, а что? Мертвые, есть мертвые.

Я спустился со ступеней, откинул полы пальто и с комфортом устроился на удобном сиденье машины. Шлем-сфера скрыл мое лицо, а заодно и шум города. Боги, ну почему вокруг меня так много шума? Этот шум не оставляет меня ни на секунду. Хочется тишины.

– Когда-нибудь ты останешься без головы, Ворн, – проворчала Райза, встречая меня на пороге небольшого дома.

Я припарковал мотолет и, сняв с головы плотную сферу шлема, с улыбкой ответил:

– Разница будет небольшой, – криво улыбнулся, – если учесть, сколько людей в моей голове.

Полицейские мотолеты на дух не переносили, как и целители. А все потому, что скорость они развивали больше, чем каролёты, но при этом уцелеть в аварии практически невозможно. Если в каролёте ты защищён магическими щитами, воздушными подушками и страховочными ремнями, то на этом средстве передвижения вся защита сводится к собственной силе ездока, удерживающего себя в воздухе на юркой магомашине и нескольких амулетах, которые попытаются погасить скорость до того, как тебя размажет по дороге.

С комиссаром я созвонился по дороге, примерно предполагал, где они будут, и не прогадал. Это место было обозначено во всех утренних городских сводках. Тройное убийство, никаких следов, оживленный квартал, хороший дом. Все это я припоминал в пути, пока мотолет несся по дороге, обгоняя более медленные каролеты.

– Ты бы хоть защиту надевал, – укоризненно проговорила женщина, – ведь не соберут потом.

Отвечать не стал, не видел смысла.

– Передумал?

– Нет, но отец будет не рад, что ему придется посетить департамент накануне избрания в городской совет.

– Боишься отца? – ехидная улыбка начала проступать на обветренном, морщинистом лице женщины.

– Нет, не хочу, чтобы из-за меня были проблемы у семьи, – я холодно посмотрел на комиссара, – но в следующий раз наплюю на это, и вам придется разбираться с родом Ворн самостоятельно.

Комиссар угрозу проглотила, понимала, что один из старейших и богатейших родов Империи для нее не тот противник. Потягаться может, все же все мы ходим под императорской властью, а полиция его верный союзник. Но и Ферт не настолько крупная шишка, чтобы иметь столько власти.

– Мы идем или так и будем тут топтаться?

Внутри дом не представлял из себя ничего интересного: уютно, мягкая мебель светлых тонов, много безделушек и милых детских поделок, которые так умиляют родителей. Деревянная отделка, светлые обои. Гостиная, три спальни, одна из которых явно гостевая, кабинет, кухня, ванная. Обычный пригородный дом в хорошем районе. Цветы за окном и зеленый газон. Любопытные лица соседей у забора. Два каролета полиции и фургон судебных некромантов черного цвета портили весь образ идеальной жизни.

Тела были в спальнях. Родители и ребенок, словно просто спали, но уже стали заметны первые следы разложения.

– Их обнаружил почтальон, когда на третий день никто не открыл и не забрал письма за два предыдущих дня. Деверь оказалась открыта.

– Как мило с его стороны подергать ручку двери чужого дома, – я огляделся в комнате родителей, обычная спальня, слащаво и нежно.

– Ты не понял, – Рейза стояла рядом и немного нервировала своим присутствием, – язычок замка срезан чем-то острым, либо магией. Дверь оказалась просто прикрыта. Кто-то хотел, чтобы их нашли.

Не дождавшись от меня комментариев, Ферт продолжила:

– Тела без видимых повреждений. Некромант сказал, что смерть внезапная, одновременная, предположительно отказ всех органов. В доме все вещи на месте, следов присутствия вроде бы нет, но мы еще проверяем.

– Хм, странная смерть, но и такое бывает.

– А чтобы некромант не смог призвать душу тоже?

Я обернулся к комиссару, сперва, подумав, что она шутит. Некромантов осталось мало, все мало-мальски сильные служат при дворе Императора после реформы Печатей, но все же сил у сотрудников полиции должно хватить, чтобы призвать душу и попытаться расспросить. Даже если прошло три дня, то до похорон и наложения печати на могилу душа прибывает в нашем мире, находясь в пограничье, только после этого они уходят дальше, откуда услышать их могут только проводники.

– Может сил не хватило?

– Господин Ольсон работает в отделе судебной некромантии без малого двадцать лет, и каждая призванная им душа исправно являлась. За все время работы в полиции не припомню такого, чтобы никто не пришел.

– Странно.

Я подошел ближе к кровати, где лежали мужчина и симпатичная женщина, еще молодые. Было ли мне их жаль? Не знаю и никогда не знал ответ на этот вопрос. Смерть для меня выглядит иначе, воспринимается по-другому. Для кого-то это безвозвратная потеря, для меня изнурительная обязанность и дар, от которого я бы с легкостью отказался. Смерть для меня ближе, чем мне бы хотелось, и в буквальном смысле тоже. Проводники выгорали и умирали, не дожив до старости. Да даже до сорока лет доживали единицы. Мне тридцать четыре, осталось немного.

Попробовал сосредоточиться и уловить голоса людей передо мной. Постарался нащупать и вычленить нить, идущую от физических оболочек. Проводник с легкостью мог улавливать голоса недавно умерших, даже не используя погружение. Но, как ни странно, не увидел ничего. Гомон голосов в голове стал громче, но ни один не отзывался на мой посыл. Странно. И интересно. Такое со мной впервые.

– Я хочу посмотреть на ребенка.

Уютная детская, забавные картинки на стенах и игрушки. Кровать, заправленная цветастым бельем со зверушками, и маленький мальчик, который словно спит. Наверное, это горе, потерять ребенка. Мне вспомнилась мать и ее взгляд на меня после обретения дара, она словно прощалась каждый раз со мной. Поэтому я рано ушел из дома. Мне никогда не понять этого, своих детей у меня не будет. Да я, наверное, и не хочу. Что-то сегодня во мне слишком много сомнений. Напиться что ли? Да, определенно стоит выпить, и много, и расслабиться с кем-нибудь.

Попытка услышать малыша тоже не увенчалась успехом. Нахмурившись, я снова попытался уловить его голос, но слышал сотни других. Это уже злит. Со мной всегда говорили! Всегда! С первых проявлений дара, я мог легко связаться практически с любым покойником, даже с давним.

– Можно мне стул со спинкой, – попросил у стоявших в дверях полицейских.

– Что ты хочешь сделать? – Рейза вдруг стала говорить неуверенно и как будто нерешительно.

– То, зачем вы меня позвали и так настаивали, хочу поговорить с мальчиком.

Стул оказался на удивление массивным и добротным, никак не вязавшимся с общей обстановкой дома. Но это даже хорошо. Надеюсь, выдержит. Я сел, откинулся на спинку, сжал руками подлокотники.

Проводники не маги, точнее считается, что этот дар возник вследствие вырождения некромантии. Проводники слышат мертвых, могут погрузиться туда, в мир, куда они уходят, или в пограничье с этим миром. Мертвые говорят. Постоянно. Сотни тысяч голосов, громких и тихих, злых, отчаянных, нудных, веселых. Это больно. К этому нельзя привыкнуть.

Проводник может открыть щелочку или пропустить весь поток через себя, ища нужный голос. В процессе от напряжения истощается физическая оболочка и аура, которая у проводников не восполняется, утрачивая безвозвратна единую структуру. Мы словно ходячие приговоренные трупы, которые постоянно слышат голоса и доносят их до живых, стоя на пороге смерти. Мы словно последняя возможность высказаться тем, кто говорить уже не может.

Обычно проводник может выстроить собственную стену, которая глушит поток, не совсем, но гораздо тише и управляемей. Этому долго учатся, и уже на этом этапе многие сходят с ума. Тем «счастливчикам», кому удалось научиться, предстоит всю жизнь удерживать грань между тем миром и собственным сознанием, которое постепенно размывается под натиском мертвых.

Погружение было болезненным. Я давно уже не делаю такого, мне осталось недолго и каждое погружение не делает меня здоровее или стабильнее. Выгорание идет полным ходом и без этого. Чего стоит только мое изменение внешности, уже не было ни прежнего цвета волос, ни цвета глаз.

Удерживать барьер стало тяжело. Я искал среди оглушительного гвалта голос мальчика, я примерно знал, что мне нужно, просто чувствовал силой своего дара, но в ответ был лишь поток бесконечных неразборчивых слов, криков, стенаний или настойчивых требований, и ни одного похожего на нужный голос.

Итан, где ты? Имя было на вышитой картине над кроватью малыша. Мать с любовью вышивала его, пока ты рос в ее чреве.

Итан, скажи мне, я слушаю тебя!

Голоса стали яростней, громче, но того, нужного, не было. Так не бывает!

Итан, говори!

Последнее усилие стало чрезмерным. Переборщил. Голоса лавиной захватили сознание, я чувствовал, что тело бьют конвульсии. Но это уже не важно, нужно удержаться на грани, остаться собой, не раствориться в потоке.

Я – Аарон Ворн, я – проводник. Это мое тело, мой разум, мои правила! Усилием сознания я окружил себя коконом силы. Голоса стали чуть тише.

Я – Аарон Ворн, я – проводник. Это мое тело, мой разум, мои правила! Я не один из вас!

Открыл глаза, лежа на полу. Рейза Ферт держала мою голову на коленях боком, потому что из носа и рта текла кровь.

– Вызовите целителя!

– Не надо, – хрипло и тут же закашлявшись кровью, проговорил комиссару, садясь и вытаскивая платок, – это нормально.

– Ни демона не нормально, Ворн! – вспылила комиссар, вставая. – Ты что тут решил отправиться к праотцам, чтобы меня сгнобили твои родственники?! Какое нормально? Ты выглядишь как труп!

– Это нормально, – устало повторил, вытирая кровь, – их там нет.

Рейза осеклась, уставившись на меня.

– Как это нет?

– Не знаю.

В этот момент в дверях комнаты появилось новое действующее лицо. Моя помощница и телохранительница Лиа, собственной персоной.

– Где тебя твари носили? – сварливо осведомился я.

Девушка молча подошла ко мне и помогла встать, закинула руку себе на плечи и, придерживая, повела к выходу.

– Комиссар, я пришлю официальный бланк с отчетом о погружении.

Ферт явно хотела сказать что-то еще, но мне было уже все равно.

Глава 2.

За окном лил дождь, поэтому каролетов было больше обычного, людям не хотелось выходить на улицу в такую дрянную погоду. В офисе было как то на удивление уютно. Может этому способствовала девушка, что устроилась у меня между ног? Старалась она во всю, но необходимого мне расслабления добиться не удалось. И даже ее умелые движения никак не могли изгнать из моих мыслей последний случай.

Вчера Лиа дотащила меня до дома, где я благополучно отправился в обморок от истощения, так что запланированную пьянку пришлось отложить, а вот расслабиться мне было нужно. Не люблю продажную любовь, но искать сейчас свободную любовницу просто лень. Так что девочка за свои деньги отлично старается.

Лиа без стука влетела в кабинет, но увидев такую картину, меня сидящего вальяжно с расстегнутой ширинкой в кресле, и девушку, активно работающую между моих ног, словно наткнулась на стену, а потом также быстро и молча вышла. Я ухмыльнулся, ну ничему она не учиться, ведь работает со мной уже несколько месяцев, а все удивляется. Я живу так, как хочу, точнее доживаю последние разумные годы, поэтому могу напиться в дым, заниматься любовью с кем хочу, кутить всю ночь, просаживать свои и родительские деньги, и об этом я ее честно предупредил сразу. Собственно и телохранитель то мне нужен больше для загулов, ну и чтобы отвадить приставучих клиентов, которым хватило денег мне заплатить, но не хватило ума, чтобы понять, что проводник не виноват, если вам не понравились слова покойника.

Девушка закончила, как и я, правда не получив желаемой разрядки, но уж как есть. Поблагодарил весьма симпатичную ночную фею и отправил восвояси. Привел себя в порядок и вызвал Нила.

– Позови Лиа. Пусть заходит.

Прошло несколько минут, и девушка снова вошла в кабинет. На ее лице не было ни одной эмоции, молодец, умеет держать маску. Впрочем, боевой маг, пусть и в отставке, и должен уметь легко справляться с любыми эмоциями и ситуациями. Это хорошо, потому что извиняться я не собирался.

– Что ты хотела?

Лиа вытащила из кармана узких штанов визор, быстро набрала текст и показала мне: «Звонил твой целитель. Сказал, что ты не связываешься с ним и не лечишься. Вчера ты был в отключке три часа, я хотела вызвать господина Лаца, но потом ты очнулся и выставил меня. Аарон, может лучше связаться с ним?»

Быстро прочитав, я ответил:

– Лиа, не лезь, куда не следует, – мягко, но непреклонно ответил, – ты, конечно, моя помощница и телохранитель, но в твои обязанности не входит забота о моем здоровье. Отключка после погружения – это нормально.

«Трехчасовая? С кровотечением из горла и носа?» – И хоть Лиа писала, но я словно слышал ее скептический голос.

Лиа попала под проклятье во время облавы в каком-то притоне, где нелегально продавали дурманящий порошок с лаконичным названием «Последняя черта». Это и вправду последняя черта для человека, попробовавшего эту дурь, слезть с нее невозможно, только умереть в муках и весьма быстро. Но говорят галлюцинации от него шикарнейшие. Многие мои коллеги по дару именно так заканчивали, но я предпочитал алкоголь и женщин. Дурмана и без того в моей голове полно, чтобы добавлять новый, который убивает даже быстрее, чем мой дар. Так вот Лиа служила в полиции, в отделе быстрого реагирования и была отличным боевым магом, сильным и умелым. Но все это быстро закончилось, когда на нее попало проклятье. Жива осталась, но силы потеряла вместе с голосом, к тому же врачи давали неутешительные прогнозы относительно здоровья после проклятья. Голос – только начало. В полиции выгоревший маг даром не нужен, так поскитавшись где-то полгода, Лиа нанялась ко мне. И до этого дня мы вполне мирно сосуществовали. Я брал ее с собой, если мне была нужна помощь. За все время это было всего несколько раз. Так что она за непыльную работу получала весьма неплохие деньги.

– Лиа, я ведь проводник, погружения с возрастом даются тяжелее,– со вздохом все же пояснил, и это вовсе не оправдание, – там произошло что-то странное.

«Что странного в тройном убийстве? Все новостные порталы об этом уже написали».

– В том то и дело, что на первый взгляд все просто, вот только их голосов я за чертой не услышал.

«Так бывает?»

– В первый раз с таким столкнулся, а голоса я слышу с восьми лет, знаю, о чем говорю. Вот поэтому я и не хотел связываться с криминалом, знаю себя, все равно теперь влезу в это дело по полной, раз так зацепило.

«Может не стоит?»

– Выключи мамочку, – сморщился я, – я тебя не для этого нанял. Мне непонятно почему души не откликнулись ни на призыв некроманта, а дед явно опытный, ни на мой.

Лиа пожала плечами и развернулась на выход.

– Никуда не уходи, через час отправимся вместе в полицию, нужно отдать отчет, а заодно узнать нашли ли там еще что-нибудь интересное.

А пока стоит ознакомиться с тем, что понаписали в новостях. С появлением информационных листов, бумажные издания существенно просели, однако все еще издавались. Вот и Нил, как обычно оставил утренний Столичный вестник на краю стола. Но быстрее и проще было прочитать все на иллюзорном экране.

Лиа не соврала, о происшествии написали почти все столичные издания. Жаль ничего интересного, даже не удосужились узнать, кем работал покойный отец семейства. Ну, так не интересно, опять придется все самому узнавать. Хотя, почему бы не разведать все у Ферт, раз она так зазывала меня на это убийство? У полиции ведь больше источников, чем у меня.

Центральный полицейский участок располагался на одной из главных улиц, и раз я был с Лиа, то вызвал наемный каролет, отказавшись от своего любимого мотолета. Лиа не выглядела довольной. В какой-то степени я ее понимал: здесь она работала последние десять лет, была сильным магом и на хорошем счету, но здесь же ее списали с мизерным пособием по инвалидности. Вот эта ее тоска во взгляде на других полицейских, что разговаривали при входе в здание, меня совершенно выбивала из колеи. Как можно тосковать по тем, кто легко отказался от тебя, бросил в трудную минуту? То есть пока она была сильна и умела – мы тебя на руках носим и даем самые громкие дела. А как запахло жаренным, то вот тебе пособие и иди на «почетную» пенсию. Ага, в тридцать лет.

Когда Лиа пришла ко мне по объявлению, я сначала не хотел ее брать. Мне нужен был телохранитель, и я представлял себе туповатого качка, возможно, мага, но и это было не обязательно. Мне просто нужен был кто-то, кто сможет отвадить недовольных клиентов и выручить в завязавшейся потасовке. Не то чтобы я сам на это не был способен, но с таким как то понадежнее. Я вращаюсь в разных кругах, порой весьма сомнительных. И вот такая симпатичная стройная девушка на эту роль никак не вписывалась, ну вот совсем. Однако я просмотрел ее анкету и удивился тем, что она десять лет прослужила в полиции, из них последние пять в отделе быстрого реагирования. Это вызвало уважение. Но сиротливая приписка, что дар выгорел, перечеркивала вроде бы все заслуги. В тот день я ее отпусти, но не забыл. Пробил по своим источникам, и вот не жалость во мне проснулась, а, наверное, солидарность. Непростое проклятье ей досталось. Немота лишь малая часть, потеря дара здесь тоже не основное. Проклятье ее убивало, медленно, но верно. Прогноз давал самое большое лет десять, и то не факт, а может это будут те года, когда и сам будешь не рад, что еще жив.

– Что сидим? Пошли, – Лиа открыла дверь и придержала ее для меня.

У меня не было принципа в работе, чтобы она соблюдала предписанные негласные правила телохранителей, однако она сама чаще придерживалась строго официального общения. Меня это никак не трогало, я не относился к ней как к девушке. Это просто человек, которому нужна работа.

С сопровождавшей меня девушкой здоровались, махали, но она лишь строго кивала в ответ и все. Что ж, никто не говорил, что ей будет легко. Меня же просто провожали взглядами, но не более. Со стороны это выглядело, как сопровождение аристократа в полицейский участок по делам. Конечно, ведь я одевался соответственно своему положению. Вот вел себя несоответственно, это да, но с первого взгляда это и не увидишь. А так идет молодой мужчина в дорогой качественной одежде с тростью отделанной черненым серебром, а за ним следует телохранитель, хоть и девушка, но это сразу показывает статус. В нашем мире у кого длиннее список благородных родственников и богаче счет в имперском банке, тот и прав, ну по крайней мере чаще всего это так.

– Вы к кому? – на входе сидел молодой паренек с сержантскими нашивками.

– Добрый день, – намеренно вежливо поприветствовал секретаря, так как он мне этакой чести не предоставил, – мне нужна комиссар Рейза Ферт, где я могу ее увидеть?

– Извините, господин…, – парень нисколько не смутился.

– Ворн, Аарон Ворн. Комиссар должна меня ожидать сегодня.

– Ах, да, господин Ворн, это вы тот проводник? – парень с любопытством рассматривал меня, мне даже неловко стало от такого детского интереса.

– Что значит «тот проводник»?

– Ну, вы тот, который отправился в отключку после погружения в доме упокоенных.

Я посмотрел на Лиа в удивлении, что за ересь он несет? Девушка посмотрела на меня таким же удивленным взглядом.

– Какие еще упокоенные?

– Ну, мы с ребятами, так прозвали тех несчастных, что не смог поднять уважаемый мастер Ольсон, ну и вы тоже не справились с погружением. Значит, души-то того.

– Чего того? – это даже забавно стало, как он разговаривает.

– Ну, нет их, – парень помахал руками, очевидно, показывая, куда испарились души.

– Так что с госпожой комиссаром? – пора заканчивать цирк, на нас и так половина народу в большом холе полицейского участка смотрит, а вторая слушает и потащит эти сплетни по улицам столицы.

– Кабинет госпожи комиссара на втором этаже, третья дверь от лестницы по правой стороне.

– И на будущее, говорил бы ты потише, – наклонившись к парню, проговорил я практически шепотом, – а то попрут с работы быстрее, чем ты задницу пересадишь в другой кабинет.

По лестнице сновали туда и сюда люди в полицейской форме, а также множество обычных с виду граждан. Форму носили не все полицейские, она предписывалась лишь низким чинам. Должность вроде комиссара или лейтинанта позволяла ходить в обычной одежде. Поэтому с первого взгляда было не понять служит кто-то из из них здесь или по делам, как мы. Дворяне полицию недолюбливали. Во времена реформ, в частности реформы Больших Печатей, которая ограничила магически одаренных в резерве, а заодно переписала всех и поставила на учет, полиция стала одной из силовых сторон, которая способствовала насильственному ограничению прав.

Поскольку сильные маги рождались в древних родах, то ни один из них не был рад наложению печати. Но с тех пор прошло уже практически четыреста лет, и все давно уже успокоилось, но нелюбовь к законникам закрепилась в могущественном сословии можно сказать на кровном уровне. Поэтому даже мне было неуютно среди полицейских. Пусть наш род и не препятствовал в те времена ограничению магического дара. Я об этом иногда думал, возможно не будь наложено печати, то у меня был обычный средний дар некромантии, как и во всем нашем роду. Но блокировка уменьшила магические потоки, и потому вместо некромантии я получил этот дар-проклятие проводника. Пенять на судьбу – это последнее что я бы стал делать. Все идет, как идет, значит мне уготовано умереть молодым и красивым!

Из кабинета комиссара Ферт вывели под руки сопротивляющегося мужика, воровского вида, который сыпал отборной бранью на весь коридор.

– Очаровательно, – не сдержавшись, улыбнулся, когда услышал особенно забористые ругательства.

После стука открыл деверь, не дожидаясь разрешения.

– Я занята! – рявкнула женщина, не поднимая головы от листов бумаги на столе.

– Думаю, что меня вы все же примете, – спокойно ответил на выпад комиссара, снимая пальто и пристраивая его на вешалке. Лиа заняла место за моей спиной, когда я сел в кресло для посетителей под пристальным взглядом стальных глаз комиссара.

– Здравствуй, Аарон, – тон Ферт смягчился, но выражение лица осталось столь же суровым, как и было.

– Добрый день, комиссар, – я знаю, что Ферт не любит лишних расшаркиваний, поэтому не мог упустить случая побесить ее лишний раз, – как ваши дела? Как семья?

– Твоими молитвами, Ворн, – буркнула женщина. – Что тебя привело?

Как ни странно, но у этой железной женщины действительно была семья. Я точно знаю, что у нее два вполне успешных сына, один целитель, другой военный, и муж, занимающийся каким-то частным делом, приносящим неплохой доход. Знать максимально много информации обо всех, с кем общаешься, это мое негласное правило. Так спокойнее.

– Да вот хотел лично передать отчет о погружении, – я протянул руку за спину, и Лиа вложила бумагу, вытащив ее из тонкой кожаной папки.

– Мог бы по почте прислать или курьером и не удостаивать наш участок своим посещением.

– Да, знаете ли, прогуляться захотелось.

– Скорее захотелось сунуть свой длинный нос в это дело, – криво усмехнулась женщина. Уверен, в душе она довольно потирает руки. Не зря же она сначала лично пришла ко мне в офис с просьбой посмотреть на криминальные тела.

Я тонко улыбнулся. Ферт непросто обмануть. Тут никакая аристократическая вежливость или дань традициям не поможет. Эта пиранья за версту учует ложь. Я скорее дразнил ее, чем пытался скрыть истинные намерения.

– Вы как всегда проницательны, комиссар.

– Что же изменилось, Ворн? Ты ведь не имеешь дела с криминалом, – она сложила сцепленные руки на столе и пристально взглянула на меня.

– Да вот интересно, как так получается, что ни опытный некромант, ни, не будем лукавить, один из сильнейших проводников города, не смогли найти души покойных? Я с таким раньше не сталкивался. Любопытство, знаете ли.

– Значит любопытство, – протянула Рейза, – что ж это тоже неплохо. Я даже не подумаю отказаться от твоей помощи, Аарон, раз ты сам хочешь влезть в это дело, то препятствовать не стану. Но учти все должно быть законно, иначе вылетишь с расследования, как пробка.

– Ну, конечно, комиссар. Я законопослушный гражданин Империи, – улыбнулся как можно доброжелательнее, – вот даже отчет составил по всей форме департамента магического контроля.

– А то, прям клейма ставить негде, – сухо ответила на мою улыбку комиссар.

– И все же, вернемся к странностями с душами погибших или упокоенных, как сказало юное дарование за стойкой секретаря.

– Это Винс что ли?

– Не знаю, он мне не представился, хамоватые у вас подчиненные.

– Ему язык надо укоротить. И так уже сняли с патрульных из-за этого. Болтает без меры. Думаю надо его вообще попросить из полиции.

– Дайте молодежи шанс, – трагически приложил руку к сердцу, – пусть хоть двор метет.

– Ладно, разберемся, – закончила представление Ферт. – По поводу трупов. Убиты явно магически, но как конкретно не удалось установить.

Лиа привлекла наше внимание, шагнув вперед и показав нам на экране визора вопрос: «Может проклятье?»

– Нет, – покачала головой комиссар, – на тела вообще не воздействовали каким-то заклинанием, магический фон нулевой.

– Почему тогда вы думаете, что их убили с помощью магии? И вообще, что их убили?

– А как тогда?

Хм, ну логично конечно, хотя нужно покопаться еще, может поискать что-то другое.

– Может отравление чем-нибудь? Например, случайное. Тогда это и вовсе несчастный случай, – спросил первое, что пришло на ум, кроме магии и не оставляющее видимых следов.

– Проверили уже. Мастер Ольсон и трое других некромантов полицейских проверили все, что может как то навредить, не оставив следов. Пока глухо. Хотя они что-то там еще проверяют.

– А в доме не нашли ничего не обычного?

– Обыскали все.

– А родственники?

– В полнейшем шоке. Все, как один говорят, что семья Марьен самая обычная, законопослушные граждане, любящие родители и супруги.

– Могу я прогуляться со своей помощницей еще раз по этому дому?

Не то чтобы мне хотелось там побывать еще раз, я не вполне отошел от прошлого погружения, но начинать то надо с чего-то.

– Хорошо. Я выпишу тебе временное удостоверение сотрудника полиции.

– Всегда мечтал, – радостно улыбнулся, – просто предел моих мечтаний!

– Не кривляйся, – осадила Ферт, – ты сам захотел влезть. И все же почему? Не поверю, что из чистого любопытства.

– Что вы, комиссар, просто желание развеять скуку праздного аристократа, – я манерно поддернул рукава светлого пиджака и встал, взял трость и направился на выход, прихватив такое же светлое пальто.

– Ну, да, – кивнула она, не поверив. – Удостоверение пришлю с курьером вечером. Завтра можешь сходить в тот дом.

– Благодарю, – учтиво поклонился прощаясь.

Глава 3.

Вечером, когда я уже собрался уходить, курьер действительно доставил временное удостоверение сотрудника полиции. Прямоугольник из плотного картона с тиснением давал возможность сунуть нос поглубже в полицейское расследование. Какого-нибудь частного детектива этакая перспектива скорее всего обрадовала бы, но не меня. Вообще не очень-то понимал свои мотивы. Я ведь действительно не работаю с криминалом. Не потому что не могу, а не хочу по ряду причин. Но еще когда меня щелкают по носу, а сейчас именно тот случай, то я вцепляюсь мертвой хваткой. И я буду не Аарон Ворн, если не пойму что с этим делом не так. Поэтому, покрутив прямоугольник, сунул его во внутренний карман пальто.

Выходя из кабинета, увидел сидящую в кресле Лиа, секретарь уже ушел, а вот девушка ждала меня, читая какой-то журнал.

– Иди домой.

Девушка написала на визоре: «Тебя проводить?»

– Не надо, отдыхай, я доберусь самостоятельно.

«Не гоняй», – еще одна фраза появилась на экране.

Посмотрел на ее серьезное лицо. Лиа решила взять меня под свое крылышко и перевоспитать в хорошего взрослого человека?

– Не переживай, до борделя я доберусь в целости и сохранности, – ухмыльнулся похабно, – по крайней мере все стратегически важные места не сотру о дорожное покрытие.

Девушка слегка зарумянилась и быстро набрала: «Как знаешь». Развернулась и, подхватив короткую кожаную куртку, вышла, даже дверью не хлопнула.

С первых дней меня так и подмывало ее зацепить, и я бы подумал, что влюбился, но Лиа совершенно не в моем вкусе: темноволосая, высокая, без выдающихся форм, не девушка, а хлыст из тугой кожи. А я люблю фигуристых блондинок. Да и характер в ней чувствовался, а в паре должен быть кто-то один с мужским достоинством. Под такие размышления успел спуститься и завести мотолет.  Как бы плохо обо мне сейчас не подумала Лиа, но собирался я просто домой. Устал. Хорохорился больше для вида, на самом деле последнее погружение далось тяжело, куда тяжелее, чем раньше. Сейчас доберусь до дома и наглотаюсь таблеток, которые прописали лекари, а потом просто отключусь. Но, как оказалось, моим планам было не суждено сбыться.

Разбудил меня громкий звонок визора. Трезвонил он видимо давно, потому что от такого количества лекарств, которыми я закинулся, сразу бы точно не проснулся.

– Слушаю, – хриплым со сна голосом ответил на вызов.

– Ворн, – на другой стороне оказалась сама комиссар Ферт, – ты где?

– Промеж двух красоток, – откинувшись обратно на подушки, пошутил я.

– Заканчивай и приезжай, – резко обрубила женщина, – адрес сейчас пришлю.

Вообще-то я имел ввиду подушки, но комиссар подумала явно что-то другое. Да и ладно.

Визор пиликнул сообщением, информируя, что комиссар прислала адрес. Интересно, что случилось? Или теперь, вручив мне временное удостоверение, комиссар решила использовать меня на полную катушку? Надеюсь, что нет. Иначе наши с ней отношения резко ухудшаться.

Поднялся с постели, кряхтя как столетний дед. Дааа, не прошло даром погружение, не прошло… А ведь были времена, когда для меня такое глубокое погружение ничего не значило. Бывало, что даже наоборот, там где нужно легко, мимоходом послушать, я ухался в глубокий поток, но всегда возвращался. А сейчас и вернуться то было трудно. Контроль ни к черту. Нельзя так. Бубня себе поднос и ругая, я поплелся в душ. Не смогу сейчас нормально проснуться без контрастного душа.

Вода смыла сон, но бодрости не прибавила. Наскоро вытиревшись мельком глянул на себя в зеркало. Из зеркальной глубины на меня смотрел платиновый блондин, худой с резкими чертами лица, бледно-голубыми глазами, тонкими губами и светлой щетиной на щеках. Бриться сейчас некогда. Обычно я не щеголяю с щетиной и уж тем более с новомодной бородкой. Волосы всклокочены со сна, глаза блеклые. Когда-то глаза были куда ярче, но дар постепенно выжигает все яркое, что было во внешности. Такая странная особенность. Нет, блондином я был всегда, но вот такой оттенок появился пару лет назад. Хотя может это банальная седина? Но глаза точно стали бледнее. Хотя о чем я сейчас думаю?

О своей внешности я заботился, но не до фанатизма. Главное выглядеть на уровне своего статуса, а на остальное плевать. Женщины вешались на меня вовсе не из-за внешности. Статус и харизма, как, смеясь, говорила моя сестра. И в чем-то она права.

Светлые брюки, темно-серая рубашка мягкого тона и кремовое пальто, практически так же, как одеваюсь каждый день. Визор отправился в карман пальто, часы на нем показывали, что я успел собраться за пятнадцать минут. Потерял еще пару на выбор трости перед выходом.

Мода среди аристократов весьма своеобразная. Можно щеголять последними моделями визоров, дорогущими часами и каролетами. Но еще у нас приветствовалась дань старым традициям, например ношение трости или шляпы на старинный манер. Мне трости просто нравились. К тому же это отличное оружие. В половине моей коллекции скрыты клинки разной длины. К тому же удар окованной палкой из плотной древесины пронимал кого угодно.

Уже спустившись к припаркованному на личном месте мотолету, подумал, что надо бы позвать Лиа, вдруг со мной опять что-то случиться. Хотя почему вдруг? Новое погружение точно отправит меня в нокаут. И лучше пусть в чувства меня приводит Лиа, ей я больше доверяю, чем полицейским. Быстро набрал номер девушки, сигнал дозвона закончился тишиной. Знаю уже, что это означает, что Лиа все же взяла визор и ответила на вызов.

– Доброй ночи, Лиа, нас вызвала комиссар Ферт, будь добра приехать по адресу, который я тебе вышлю, – странно говорить с молчащим визором, но другого выбора нет. Девушка могла спать, хотя ответила на вызов быстро, а сообщение попросту могла не увидеть. Мне нужно, чтобы она присутствовала при моем погружении. Я совсем не уверен в себе.

Сбросил вызов и переслал адрес Лиа. Девушка жила гораздо ближе к тому месту, куда мне нужно добраться. Моя квартира, расположенная в дорогом квартале, была гораздо дальше. Но дороги сейчас свободные, а езжу я быстро.

Завел мотолет, пристроил трость в специальное крепление и надел шлем. С парковки меня проводил удивленным взглядом охранник, потому как обычно я возвращался в три часа ночи и весьма нетрезвый, чем уезжал собранным и серьезным.

По адресу меня ждал многоквартирный дом, серый и унылый, не чета моей новостройке, построенной по последнему слову магии и техники. Эти же типовые дома строили в рабочих районах, чтобы работники многочисленных фабрик и предприятий могли себе позволить, пусть и скромное, но собственное жилье. Сейчас эти дома разменяли уже не один десяток лет, поэтому вид их нагнетал тоску.

Внизу стояли полицейские, зевак не было, время то позднее. Но, когда я подошел, молоденький патрульный попросил мои документы. Вот когда я порадовался, что надел тоже пальто, в котором был накануне, во внутреннем кармане лежала картонка удостоверения, потому что про документы я начисто забыл.

Парень внимательно прочитал бумагу, перевел взгляд на меня и, скупо улыбнувшись, проговорил:

– Проходите. Третий этаж.

Кивнул в знак благодарности и вошел в подъезд, пропахший едой, мусором и чем-то неприятным, что я даже не хотел опознавать. Подъемник был, но на его перилах висела табличка «Ремонт». Ну, ничего удивительного. В этих домах устанавливали подъемники на магической тяге, а не механические. А они оказались весьма капризны в эксплуатации. Малейший всплеск средней силы моментально выводил из строя подъемник. А перезапуск требовал несколько дней. Поначалу их добросовестно чинили, а сейчас попросту плюнули на эти пережитки прошлых лет. Но и установить новые, механические, так и не удосужились. Хорошо подниматься невысоко.

У нужной мне квартиры толпились люди, очевидно полицейские, которые то входили, то выходили, что-то писали и переговаривались. Никто на меня внимания не обратил. Зато возле самой двери я обнаружил скучающую Лиа. Интересно, как она прошла, ведь удостоверение у меня, хоть и на нас двоих. Хотя, скорее всего, ее пропустили по старой памяти.

– Привет, – поздоровался с серьезной девушкой, которая изучала всех снующих вокруг людей.

Лиа кивнула и приготовилась следовать за мной. До нее, я никогда не общался с людьми с ограниченными возможностями, на улице встречал слепых или глухих, но никогда не пересекался с немыми. Интересно, как она обходится без голоса в обычной жизни? Этот вопрос часто мелькал у меня в голове, но озвучить его отчего-то не решался, он казался бестактным в наших отношениях.

– Ты мне скажи, Рейза, отчего у тебя в команде практически одни бабы работают, а что не бабы, то старики, доживающие до пенсии? – спросил полицейский немалой такой комплекции, который оказался практически сразу за дверью. – Правду что ли говорят, что ты мужиков не любишь? – ехидно глянул он на комиссара, пряча улыбку в косматой бороде, которая придавала его облику вовсе какой-то первобытный вид, несмотря на вполне современную одежду, оружие и прочую обстановку. То ли мужик шутил, то ли и правда не знал о наличии у Ферт семьи. Многие ведь не распространяются о своих родственниках и близких отношениях. Особенно полицейские.

– А это у вас, мужиков, надо спрашивать, – в тон ему ответила госпожа комиссар, правда взгляд на него не поднимала, сосредоточившись на осмотре места преступления, – отчего вы со мной не работаете? Правду, Гедрик, никто не любит, а кто тебе, кроме меня, скажет, что ты похож на дикаря, который недавно с пальмы слез только в хорошей одежде, да и та мятая и неопрятная?

По всему выходило, что знакомы эти двое уже давно, и это не первая их перепалка. Вроде как некая привычка, чем действительно любопытство и желание уязвить.

– Ну, ты смотри, если надумаешь, я и моя пещера тебя ждём в любое время, – мужик подмигнул, стрельнувшей взглядом на него Ферт и, поднявшись, вышел.

Отважный тип, я б на эту сушеную воблу и не глянул. Впрочем, не телом и красотой меряются чувства. А Фёрт вызывала немало чувств, правда у меня в основном все отрицательные. К тому же, я ведь знаю ее только с рабочей стороны, может она вне работы садовые цветы выращивает и крестиком вышивает. Я оценивающе взглянул на комиссара, которая наконец заметила нас. Она выгнула бровь, очевидно пытаясь понять, почему я так странно на нее смотрю, но я уже откинул дурацкие мысли и поспешил поприветствовать:

– Доброй ночи, господа и дамы!

Полицейские не оценили моей вежливости, некоторые что-то буркнули себе под нос, Ферт же сразу перешла к делу:

– Ворн, тебя то мы и ждем.

Странно, не заметил, чтобы ждали именно меня, вроде все при деле. Да и что я могу сказать? Поговорить с покойниками – это да, но что-то сомневаюсь, что Ферт решила позвонить мне ради обычного покойника. Скорее всего, здесь что-то похожее на предыдущее дело. Я уже внимательнее пригляделся к телу, что лежало на застеленной пледом кровати. Молодой парень, скорее студент, худой, высокий, темноволосый, с острым носом и редкими усиками и такой же редкой бородкой. Жертва новой моды, волос на лице толком нет, а туда же отращивать три волосинки на лице.

Квартирка так себе, обстановка соответствует статусу молодого человека. На столе книги и тетради с записями. Одет соответственно моде нынешней молодежи, широкие брюки, еще более широкая клетчатая рубашка, подчеркивающая нескладность и худобу, носки, один с небольшой дыркой на большом пальце. Поза странная, словно он просто прилег и уже не проснулся.

– И что здесь? – спросил у Ферт, которая продолжала рассматривать тело молодого человека.

– Да похоже, что тоже самое, – вместо комиссара мне ответил пожилой мужчина. – Мы не представлены, я магистр Ольсон, полицейский некромант.

– Доброй ночи, магистр, Аррон Ворн – проводник, – кратко представился некроманту, который собирал в саквояж свои инструменты. – Я так понимаю, душа не отзывается?

– Ни душа, ни тело не подчиняется, – со вздохом ответил пожилой магистр, – очень странно. За всю свою практику я с таким не сталкивался.

– Есть предположения, что это может быть?

– Нет, – покачал головой некромант, – даже если душа не отзывается, то тело-то все равно должно подчиняться. Понятно, что там ничего толкового не добиться, но простейшие функции и базовые вопросы оболочка воспринимает и должна отвечать. Пусть сущности даже и нет, но почему тело не подчиняется, я не могу понять.

– Хм, действительно странно, – пусть мне не достался дар некромантии, но у моих предков именно этот дар преобладал над всеми остальными, поэтому какие-то азы я все же знал. – С точки зрения моего дара, все тоже более чем странно, – поделился своим мнением с магистром, – по идее, сильный проводник может услышать любую душу, даже те, что говорить не хотят или ушли уже очень далеко. А здесь они будто растворились, но так бывает только с очень старыми покойниками. Души уходят глубок примерно через пару лет. По своему опыту мне удалось услышать максимум покойника трех летней давности, – прозвучало странно, но уж как есть, старый некромант прекрасно понял, о чем я, и не стал заострять внимание на неудачной формулировке. – Дольше уже не услышать. А здесь ощущения совсем странные: погружение прошло сразу глубоко, как с давно покойными, и, тем не менее, сколько я не звал, все равно в ответ была тишина, никто не откликнулся, даже мальчик, хотя дети долго не уходят.

– Вот об этом я и говорю, – покивал головой некромант, подхватывая саквояж и темный плащ, – в этом случае, скорее всего, будет то же самое, поэтому будьте осторожны молодой человек, в прошлый раз мои выводы были точно такими же.

– Спасибо, – не вполне искренне поблагодарил старика. Искренним быть сложно, потому что каждое погружение убивает тебя, чему тут быть благодарным?

Лиа написала в визоре: «Может, не станешь погружаться?»

– А зачем мы тогда здесь, – гораздо тише, чем до этого, ответил девушке, – кроме того мне и самому интересно.

Лиа хмыкнула, но оставила попытки отговорить меня.

– Можно мне стул со спинкой или кресло? – попросил у находящихся в комнате полицейских. Ферт взглянула на меня и резким кивком отправила кого-то патрульного на поиски требуемого.

Спустя время парень принес обычный табурет без спинки.

– Извините, но это все что нашлось в этой квартире, – паренек поставил у моих ног обычный табурет, устойчивый даже, но без спинки он мне не подойдет.

Ферт оторвалась от трупа и вопросительно посмотрела на меня, как бы спрашивая, справлюсь ли я с такими трудностями. Ну что же, будем иметь дело с тем, что есть. Я переставил стул к стене, с подозрением рассмотрев не самые свежие обои. Отдал трость Лиа, сел, руки сложил на коленях, откинулся на стену. Уже с закрытыми глазами почувствовал, что Лиа встала справа от меня достаточно близко, боится, что упаду. С другой стороны тоже кто-то встал, от него пахло резкими духами, но не мужчина. Ферт? Да, скорее всего она. Но нужно отбросить посторонние мысли, нужно контролировать погружение, сознание должно быть стабильным.

Вдох. Постоянный шум, с которым я живу, с момента пробуждения дара, стал чуть громче. Выдох. Снова вдох. Шум стал нарастать, появились первые голоса, пока еще не четкие, но уже различимые. Общий гомон стал распадаться на отдельные составляющие. Вдох. На этот раз не буду спешить, одно глубокое погружение мне уже показало, что это бессмысленно. Вокруг меня истерично звучали незнакомые голоса: «Скажи… скажи…помоги… ты должен рассказать…ГОВОРИ… ТЫ НАС СЛЫШИШЬ…». Не то, все не то. Я не чувствовал тот нужный мне голос. Голоса были такими громкими, что мне казалось, что они проходят сквозь меня, вынимают по крупице и уносят туда, где они обитают. «Проводник… говори с нами… скажи… скажи…».

В этот раз я не стал звать несчастного студента, так погружение было более стабильным, чем в прошлый раз с мальчиком. Голоса кружи, проходили через меня, но я не растворился. Может частично от того, что был уверен, его здесь нет. Душа парня либо ушла слишком далеко, либо ее вовсе здесь нет… Нет? Нет! Вот что это может быть. Нужно заканчивать и обдумать эту мысль.

Выйти на этот раз получилось куда легче, чем в прошлый. Оказывается, придержать меня все-таки пришлось. Рейза и Лиа удерживали мое тело в сидячем положении, но голова все же безвольно свесилась, а на светлых штанах расплывались некрасивые капли крови из носа. Кровило, но не сильно. Отстранился от женщин и утер нос рукавом пальто, ничего, почистят.

– Ничего нет, – голос был хриплым, словно я сам кричал, а не голоса в моей голове, – как я и думал. Скажите, магистр Ольсон, душу можно запечатать, украсть, изъять?

Старый некромант еще не ушел и с интересом смотрел на меня, впрочем, как и все в этой комнате.

– Не совсем понимаю вопрос.

– Во время погружения мне пришла мысль о том, что я не просто не слышу его душу, – я кивнул на тело парня, – или ему нечего сказать, а ее просто там нет.

– Хм, – задумчиво потер подбородок некромант, – я, честно говоря, о таком не слышал. Возможно, наши предки и занимались подобными вещами. Но с тех пор, как магию ограничили, таких знаний не осталось. Нужно поднимать архивы, обратиться в академию. Можно поискать информацию среди древних родов, чей дар был некромантией. Но даже если и есть способ, то сомневаюсь, что это просто сделать. Нужен ритуал, приспособления, магия такого уровня – не может быть простой. Здесь же ничего нет, кроме трупа. Вряд ли изъять душу так просто. Это закон мироздания: смерть влечет за собой уход души в загробный мир, который и слышат проводники, а некроманты могут на короткий срок выдернуть дух назад. Дальше можно пуститься в религиозные споры, но факт остается фактом, после смерти душа уходит, и я не знаю ни одного способа пленить душу.

– Это не значит, что его нет, так ведь? – голос стал четче, в глазах перестало все расплываться, и я даже сделал попытку подняться, покачнулся. Лиа попыталась придержать меня, но я сам смог поймать равновесие.

– Полагаю, что так.

– Тогда нужно проверить эту версию, – Ферт отошла от меня и направилась на выход из квартиры, – заканчивайте здесь, утром встретимся в отделении.

Сотрудники занялись своими обязанностями, а мы с Лиа тоже направились на выход.

В подъезде снова столкнулись с Ферт, которая задержалась на лестнице, о чем-то тихо переговариваясь с тем самым здоровяком.

– Ворн, – окликнула она меня, когда я попытался пройти мимо, внимательно смотря на ступени и оценивая свои силы спуститься или скатиться с этой демоновой лестницы, – ты же понимаешь, что и твою семью мне тоже придется опросить.

– Да, – не стал на нее смотреть, ступени сейчас были куда важнее, я уцепился рукой за перила и стал осторожно спускаться, – не утруждайтесь, я сам поговорю с ними, возможно завтра.

– Мне нужны будут подробности.

– Ну, а как без этого, запротоколирую все в лучшем виде.

– Не ерничай.

– И не думал.

Глава 4.

«Мне поехать с тобой?» – Лиа показала мне экран визора.

– Я еще не знаю, поеду ли завтра, – спуститься удалось без повреждений, но лететь сейчас на мотолете в моем состоянии опасно. Пусть жить мне осталось всего ничего, и я не то чтобы очень дорожу последними годами, но помимо меня на дороге есть и другие, куда более счастливые люди, и гробить других я не намерен. – Вызови, пожалуйста, мне каролет.

«Я тебя отвезу», – новая строчка на экране.

Ну, раз отвезет, то и ладно. Не видел раньше Лиа за рулем каролета, но оказывается он у нее есть. Хотя на работу она всегда приезжала на общественном транспорте.

– Не знал, что у тебя есть собственный каролет, – не удержал своего любопытства. Правда ведь странно иметь свое средство передвижения, но упорно каждый день ездить на общественном транспорте среди толп чужаков?

«Есть», – на этот раз визор сменился большой панелью на приборной доске каролета. Текст Лиа набирала на небольшой клавиатуре прямо на плоском диске руля каролета. Наверное, это специальное приспособление для глухонемых или просто немых, как в нашем случае.

– Почему не ездишь на нем? – к слову, модель каролета была не самой старой, такой стоил прилично, а ведь Лиа жила не в самом престижном районе, да и родители ее были обычными трудягами, поэтому непонятно откуда такие средства.

«Подарок бывшего жениха. Никак не продам».

Ааа, понятно. «Никак не продам», но при этом установила панель и клавиатуру. Значит, практическая часть все же возобладала над эмоциями, и Лиа оставила удобную технику, несмотря на явно не самые хорошие ассоциации в эмоциональном плане.

– Хороший каролет лучше оставить себе, чем ездить каждый день на общественных, да и денег сэкономишь.

На это девушка ничего не ответила и сосредоточилась на ведении поднявшейся в воздух машины. Каролет вела она плавно, скорость не увеличивала, следовала всем правилам. В общем, скучно до безумия, но сейчас мне это даже на пользу, потому как в глазах плавали цветные круги, а тело было ватным.

До моего дома добрались быстро. Ранее утро и поток машин был небольшим. Лиа остановила каролет прямо у подъезда.

– Извини, на завтрак не приглашаю, – с трудом выбравшись из салона каролета, обернулся на девушку, – не в той форме сейчас, – улыбка явно получилась кривая, и шутка девушке не понравилась, потому что она быстро написала на клавиатуре и повернула ко мне экран:

«Может съездить за врачом?»

– Дорогая, это не лечится, это называется медленное умирание, – глаза девушки на короткий миг сузились, но потом выражение ее лица стало отстраненным и холодным, – у меня есть все лекарства, – со вздохом смягчил собственные слова, – не переживай, в ближайшее время без работы не останешься. Я позвоню.

Несколько ступеней перед входом в холл преодолел не без труда, но в подъемнике мне стало значительно лучше, поэтому в квартиру зашел, не цепляясь за стены и не плетясь, как с перепоя.

Утро прошло мимо меня, потому что проснулся, когда солнце уже перевалило за полдень. Ощущал себя разбитым, больным и идти мне совершенно никуда не хотелось. Похмелье и то легче переносилось. Вот она старость проводника, когда каждое погружение выворачивает тебя наизнанку.

Горст таблеток вместо завтрака и еще какое-то зелье от травника и я почувствовал себя хоть немного лучше. В голове так и крутились мысли о тех убитых. Есть ли сейчас в империи хоть один настолько сильный некромант? Раньше были. Много, достаточно, чтобы император мог заподозрить переворот, а заодно возврат к рабовладельческому строю, когда рабами были люди без магических способностей. Вот тогда-то император и объявил о реформе Больших Печатей. Дворяне взбунтовались, но на стороне императора были сильнейшие маги, поэтому все магические рода прошли через печать, ограничивающую способности. Те, кто сразу поддержал императора, думали, что их то минует сея доля. Но император был хитрым, он смог постепенно подвести все сильные рода под ограничение, оставшись единственным сильнейшим магом в стране. Вот такая простая интрига, которая смогла снизить магический потенциал целой страны.

Следует признать, что его реформа принесла больше пользы. Простые люди вздохнули свободнее. И за последующие века интенсивно развивалась не только магия, но и технология. Теперь в нашей стране все подчинялось не только магии, но и науке, механике, технике. Заводы работали наравне с магоэнергостанциями. Каролеты летали не только на магии, но и с использованием механики. Сочетание науки и магии позволило нашей стране занять лидирующие позиции в мире. Не говоря уже о социальной стороне.

Однако, сейчас мы стали пожинать плоды прошлых ограничений. Сам я являлся таким плодом. Проводники появились около ста пятидесяти лет назад. Это люди без магического дара, родившиеся в семьях с ограничивающими печатями. В основном в тех родах, основной дар которых некромантия. Но встречались и другие. А также явным было само вырождение магии. Средний уровень теперь тоже встречался не так часто, в основном слабенькие маги, которые могли использовать свой дар разве что в бытовых целях, где уж там устраивать бури и двигать скалы, да свергать императора.

Моя семья попала под печать. И да, мои предки были не согласны, хотя рабов никогда не имели. Но наш род был одним из тех, кто вместе с императорским основал Харлам. Предки были недовольны реформой, точнее методами императора. Они предлагали куда более гуманные способы, но император Енгир, занимавший трон, решил раз и навсегда обезопасить свой род. Печать ограничила способности всех членов нашего рода. Итогом стал не только мой выродившийся дар, но и наличие мизерного количества родственников. Некромантия в нашей крови каким-то образом влияла на рождаемость. Первые поколения детей рождалось еще много, но и смертность была большой. Теперь некогда многочисленный род почти угас. Если у сестры не родиться ребенок, то род Ворн по основной ветке угаснет, оставив всего две побочные, которые вот-вот оборвутся. Печальная статистика.

Сестре решил сделать визуальный звонок, с Миной мы не виделись пару месяцев. Визор вспыхнул экраном, формируя объемную иллюзию. Вот, кстати, тоже сплав магии и науки. Эта технология была только у нашей страны, так что мы успешно поставляли визоры по всему миру.

– Аарон, что-то случилось? – на экране отобразилась миловидная блондинка с голубыми глазами и немного резкими чертами лица. Мы с сестрой были похожи, но она была действительно красива, а о себе я предпочитал думать, что все острые углы достались мне.

– Нет, Мина, пока нет, – скрывать от сестры нет смысла, лучше пусть она подготовится к возможным проблемам, – скажи, когда вы все будете дома?

– Полагаю, что как и каждый день, вечером, – манера сестры разговаривать, словно говорит живой манекен, ужасно раздражала, хотя я и себя иногда ловил на подобном. Возможно, это та самая пресловутая аристократическая спесь, присущая всем древним дворянам.

Мина младше меня на три года. Успешная, целеустремленная, умная, но холодная, как глыба льда. Но это все видимость. На самом деле, если копнуть поглубже, то можно увидеть за этой бесстрастной маской, обычную одинокую женщину. Мина пока еще не встретила того, кто подошел бы под все ее требования. Я даже опасался, что такого человека вовсе не существует. Но до меня доходили слухи, что ее добивается какой-то лорд, который репутацией мог посоперничать с сестрицей. Надеюсь, Мине по жизни повезет куда больше, чем мне. Хотя это как посмотреть. Сестре приходится вести основные дела корпорации отца, сам он в последние годы отошел от дел, занявшись политикой. Пока у меня не проявился дар, меня тоже готовили к этой роли. Но вышло, как вышло. Теперь Мина управляет компанией, владеющей несколькими магоэнергостанциями, и увы, это накладывает массу ограничений на ее жизнь, в отличие от меня. Я мог делать, что хотел. При желании, я мог закончить свою жизнь в любой момент. Вот только я не хотел, да и родители расстроятся.

– Тогда я подъеду, есть разговор.

– Что-то случилось? – Мина не выглядела обеспокоенной, но по глазам сразу стало понятно, что сестра встревожилась.

– Пока ничего серьезного, но лучше нам встретиться и обсудить.

– Хорошо, ужин в семь. А теперь извини, у меня дела, – и сестра, не дожидаясь моего прощания, отключилась.

Что ж, тогда у меня есть немного свободного времени. Нужно попробовать найти информацию самому. Для начала посмотрим, что мне может предоставить информационный лист.

За рабочим столом у меня был установлен стационарный информационный лист. Эта тоже разработка империи Харлам. Принцип действия схожий с визорами. По листу можно было даже звонить, он отлично передавал изображение, но в основном им пользовались для хранения и передачи информации, а так же рассылали новости. Сейчас активно вносили в информационные листы книги, открывая доступ для многих владельцев таких аппаратов. У меня был оплачен доступ в столичную библиотеку. Все бы хорошо, но искать информацию приходится самому без помощи библиотекаря, который мог бы подсказать, где примерно искать. Наугад пролистав несколько книг о магии, я решил заглянуть в раздел о конкретной магии, о некромантии.

Часа через три я отлип от экрана листа, так ничего конкретного и не найдя. В некромантии множество обрядов, ритуалов и способов магического воздействия. Неоднократно говорилось и о воздействии на душу, но ничего о том, можно ли душу запечатать где-то. Но если есть информация о воздействиях на душу, то непременно что-то должно быть и о моем вопросе. Не верю, что никто до такого не додумался.

Размяв затекшее тело, стал собираться на ужин с семьей. Быстро отписал Лиа, что еду один. Отец не поймет в качестве помощника и телохранителя девушку, а мама тут же напридумывает романтической чуши. Ни то, ни то мне не нужно.

Костюм выбирал тщательно, так как отец придавал большое значение традициям. Лучше лишний раз не дразнить его городским стилягой, а выглядеть как благородный отпрыск благородных родителей. Поэтому классический костюм тройка светло-серого цвета, белая рубашка, стального цвета шейный платок, часы на цепочке, идеально начищенные ботинки и трость. Поеду на наемном каролете. Отец не любит мотолеты, но дело не в нем, а в том, что меня по-прежнему немного мутило и качало, да и оставил я свой на другом конце города. Вот, кстати, можно попросить забрать его Лиа. О чем я тут же ей и написал. «Хорошо», – пришел быстрый ответ.

Каролет прибыл через десять минут, и мы, поднявшись в воздух, направились на выезд из города.

Родовое гнездо находилось в ста километрах от столицы. Перебираться ближе наша семья не собиралась, считая, что время, потраченное на дорогу, с лихвой компенсируется уединением и спокойствием.

Сколько я не был дома? Наверное, с полгода. У меня не было конфликтов с родными, но дома мне всегда тяжело, как будто все на тебя смотрят, выбирая венок на кладбище. Мама вообще могла внезапно заплакать. Она дама эмоциональная, даже странно, что мы с Миной такие спокойные.

Особняк показался справой стороны еще до того, как водитель свернул по подъездной дороге. Ухоженный сад, белые перила мраморной светлой лестницы, изящный балкон, нависший над парадным входом и цветы в больших вазонах – дом, такой, как я его помнил всегда. Из года в год он остается таким. Каких-то двести лет назад вместо этого красивого особняка стоял настоящий замок, окруженный рвом и мрачными бойницами. Но потом наш прадед принял решение, что надобность в замке, который простоял не одно столетие, отпала. И тогда он перестроил его. Основание и стены замка остались теми же, просто талантливые архитекторы и строители смогли частично разобрать первоначальную постройку и превратить старый замок в новый и прекрасный дом. На самом деле я любил этот дом. До того, как во мне проснулся дар, я был здесь счастлив, облазил всю округу и дружил с соседскими мальчишками, дразнил Мину и таскал пирожки с кухни. За такими теплыми воспоминаниями я не заметил, как мы подъехали к самой лестнице.

– Благодарю, – я расплатился мелкими купюрами, прибавив чаевые.

Дверь открыл Нэррис, старый дворецкий, который был с нами столько сколько я себя помню, да и отца он знал еще мальчиком.

– Молодой господин, – скупо улыбнулся дворецкий, – добро пожаловать домой!

– Спасибо, Нэррис. Все уже дома?

– Да, господин Аарон. Все ожидают вас в гостиной, ужин подадут через пять минут.

– Спасибо.

Я оставил пальто и трость дворецкому, а сам прошел по знакомым светлым коридорам до гостиной. За закрытыми дверьми слышались спокойные голоса. Отец и Мина что-то обсуждали, мама только изредка вставляла несколько реплик.

– Добрый вечер! – поприветствовал семейство, входя в гостиную.

– Аарон, мой мальчик, – мама, изящная и легкая в светлом платье с простой прической, собравшей ее кудри на затылке небрежным пучком, смотрелась молодо и свежо, несмотря на то, что леди Ворн разменяла уже пятый десяток, – как я рада тебя видеть.

Мама подошла и крепко обняла меня, поцеловав в щеку.

– Сынок, хорошо, что ты заехал, – отец протянул руку для пожатия.

Сестру я сам обнял и поцеловал в щеку. Мина, в отличие от матери, была в строгом деловом костюме в туфлях на высоком каблуке и со строгой прической. Видимо сразу из офиса.

– Ужин подан, – Нэррис открыл дверь в столовую и пригласил нас к столу до того, как начались расспросы.

Семейный ужин прошел в спокойной обстановке. Мы обсуждали нейтральные темы, мастерски обходя все неудобные, как то: мое состояние, мой дар, замужество Мины или наши личные отношения. Политику тоже не трогали. Поэтому за ужином темы задавала мама, и все прошло вполне мирно. Отец был немногословен, но это как раз нормально. Бенжамин Ворн вообще слов на ветер не бросал.

Повариха расстаралась на славу. Все было прекрасно, и, несмотря на неважное самочувствие, я съел все, что подавали сегодня. Бокал вина немного поправил общее состояние, в голове прояснилось, и оформились те вопросы, которые я бы хотел сегодня обсудить с семьей.

После ужина мы снова вернулись в гостиную, где слуги уже сервировали небольшой стол легкими закусками, крепкими напитками, которые любят мужчины нашей семьи, а также чаем и сладостями для дам. Мы с отцом налили по бокалу виски и устроились в креслах. Мама и Мина устроились с чашками чая.

– И так, сын, о чем ты хотел поговорить? – отец сделал глоток и выжидательно уставился на меня.

Я стрельнул глазами на сестру, что она наговорила?

– Брось, Аарон, ты очень редко приезжаешь вот так просто, предупредив звонком. Обычно тебя долго надо зазывать домой, – отец увидел наши переглядки и пояснил свой вопрос.

– Не знаю, слышал ли ты о недавних убийствах в городе?

– В газетах что-то такое писали. Это ж столица, тут убивают по десятку на день. Чем одни убийства отличаются от других? Каким образом ты имеешь к этому отношение? – сразу напрягся родитель.

– Так получилось, что мне приходиться сотрудничать с полицией.

– Дорогой, насколько помню, ты не любишь пользоваться даром, – мама отпила глоток, но я заметил, как дрогнула ее рука, начинается, – кроме того, магистр Лац говорил, что в твоем возрасте пользоваться даром уже опасно.

Мамин голос под конец фразы уже заметно дрожал. Мина положила руку на ее, в надежде не дать случиться обычным слезам, которыми заканчивается любой мой визит.

– Я в порядке, мама, – поспешил успокоить ее, – по крайней мере, прямо сейчас не собираюсь умирать.

Мои слова нисколько не успокоили ее.

– Лара, будь добра, возьми себя в руки, – строгий голос отца, тем не менее, выражал скорее заботу, чем окрик, – иначе мы так и не узнаем, зачем приехал Аарон.

– Так вот, я сотрудничаю с полицией, и необычность дела привела их к мыслям, что здесь замешана некромантия.

– Ну, это не удивительно совсем, – отец снова сделал глоток, и я последовал его примеру, виски обжег горло, согрев внутренности, – некромантия всегда связана со смертью.

– Не совсем так, отец, здесь что-то странное. Скажи, ты много знаешь древних ритуалов? Или может, есть что-то в нашей библиотеке?

– Сам я уже не учился мастерству в полной мере. Ты же знаешь, что печать сильно ограничила наш дар. Мой уровень не больше среднестатистического некроманта в нашей стране. Что касается древних ритуалов, то скажу так, у каждого рода дар был связан с определенной направленностью магии. В нашем традиционно занимались энергетической составляющей.

Вот это-то меня и напрягало. Наш род всегда занимался энергетикой, если так можно сказать. Сейчас наша компания занимается магоэнергостанциями, а раньше предки извлекали энергию из мертвых тел. Все было законно и одобрено императором. Даже сейчас магоэнергостанции извлекали энергию из пространства, в том числе и из захоронений людей. Генератор на станции – это сплав технологий и магии, в том числе и некромантии. Род Ворн стоял у истоков этой технологии, потому наша компания имеет огромный вес области энергетики не только империи, но и всего мира. И все это не очень хорошо в свете этих самых убийств, если считать, что душа – это тоже энергия.

– Что конкретно тебя интересует?

– Возможно ли извлечь душу?

– Возможно, – усмехнулся отец, – убивая, ты извлекаешь душу, и отправляешь ее за черту или на перерождение.

– Я не это имел ввиду, – тоже улыбнулся, потому как специфическое чувство юмора отца было свойственно и мне, – извлечь так, чтобы она не ушла никуда?

– Призраки?

– Нет, – покачал головой, – призраки подчиняются зову некроманта. Да даже я услышу призрака. А здесь вообще ничего.

– Может давний труп?

– Пап, ну такое-то мы бы проверили. Нет, здесь просто странно все. Тела словно просто прилегли отдохнуть. В домах ничего нет, все вроде бы на месте, никаких зелий или магических следов. Но при этом нет душ. Я дважды глубоко уходил и ни разу никто не откликнулся. А ты же знаешь, как любят жертвы убийств поговорить.

– Сходу и не припомню ни одного похожего ритуала, – отец задумчиво потер подбородок. – Заклинаний подобного уровня точно нет. Плетение должно быть невероятно мощным, чтобы спеленать душу, так как это фактически прямое нарушение мироздания. Да к тому же, души нужно куда-то деть. В нашем роду хранился один секрет, как из души сделать большую батарейку, но главный параметр тебе не подходит.

– Какой? – заинтересовался я, отец просто не знает всех нюансов дела, в отличие от меня.

– Человек должен быть жив.

Хм, но ведь это-то как раз и подходит. Человек живет, на него накладывают чары, потихоньку вытягивая душу, он сам и не подозревает, а потом раз… и все, тихий труп в постели.

– Я бы сказал, что это идеально подходит. Человек не подозревает, как медленно умирает от истощения энергетической составляющей своей души.

– Нет, – покачал отец головой, – ты не понял. Человек должен быть жив, но терять душу больно, это пытка, очень медленная. В древние века такой пытке подвергали жестоких преступников, которые осуждались таким образом понести наказание, принеся пользу обществу. Это давно отменили, знания закрыли, взяв клятву, что ни один из рода Ворн больше никогда не воспроизведет ритуал. К тому же он очень сложен, требует специфических ингредиентов и магустановок, а еще большое помещение, не меньше сотни квадратных метров. Я так понимаю, ничего из этого вы не обнаружили?

Я покачал головой и задумался. Для моей семьи расклад так себе. При желании можно притянуть причастность к убийствам, особенно если это выгодно. Недоброжелателей у отца хватает, да и я не самый приятный человек, думаю, что и Мине кто-нибудь с удовольствием сбил бы корону. По итогу только маме никто бы не стал вредить. Но род Ворн весьма весомая фигура среди дворян империи. К тому же нас крайне мало, что очень удобно для недоброжелателей.

– Сомневаюсь, что кто-то в современном мире стал бы использовать этот устаревший ритуал, даже если предположить утечку информации из имперской секретной службы. Гвардейцы императора охраняют закрытую библиотеку очень тщательно, там скрыто множество тайн, – отец неспешно попивал виски и не выглядел хоть сколько то озабоченным, наверняка он уже прикинул в каком невыгодном свете мы можем предстать, – которым лучше бы на свете не появляться.

– Боюсь, что в скором времени к вам могут нагрянуть из полиции.

– Как нагрянут, так и уйдут ни с чем, – подала голос Мина, изящно отпивавшая чай из тонкой чашки, – у нас весьма неплохие адвокаты.

– Мина, дорогая, пока ведь никто нас ни в чем не обвиняет, – мама своей улыбкой немного разрядила чуть напрягшуюся обстановку семейного ужина, – доказать нашу причастность очень сложно. Ритуал старый, если до него вообще хоть кто-нибудь докопается. Нас могут опросить, заметь опросить, а не допросить, – мама подняла указательный палец, заостряя внимание на своих словах, – по вопросам использования человеческой энергии для магоэнергостанций, но не более того. К тому же, тебе ли не знать, как работают наши станции, и какие допустимые погрешности в использовании некроэнергии они выдают. Станции используют легальную рассеивающуюся после смерти живую энергию. Души никто не стал бы трогать, это помимо того, что противозаконно, так еще и очень трудно выполнимо.

Иногда я совершенно забываю, что мама имеет блестящее образование и острый ум, которые мастерски маскирует за светскими манерами и милыми улыбками.

– Сомневаюсь, что Аарон прямо сейчас поедет в полицию и расскажет, что у рода Ворн есть древний ритуал развоплощения души живого человека, – она нежно посмотрела на меня и светло улыбнулась.

– Думаю, если у полиции возникнут вопросы, то мы легко дадим на них ответы. Так как никто из рода Ворн не видел подобных ритуалов со времен Больших Печатей. Родовая сила практически иссякла, но мы нашли свое место в новом мире, поэтому притянуть нас можно с большим трудом, – спокойно проговорил отец.

– А кто еще может иметь подобные знания, я имею виду старые рода?

– Да много кто. Некромантия в империи была распространенным даром. Да и стихийники тоже могут иметь подобные знания в домашних библиотеках. Направленность другая, но и они в свое время умели убивать ничуть не менее изощренно, чем некроманты. Я бы посоветовал попробовать получить разрешение для начала в закрытый отдел городской имперской библиотеки. Вряд ли вам дадут допуск в дворцовую, даже если половину города убьют, но в городскую полицейским иногда дают допуск.

– Я сегодня уже просмотрел городскую библиотеку из дома по информационному листу.

– Судя по всему ничего не нашел, – усмехнулся отец, – я же говорю про закрытую часть. Там остались книги и знания, которые могут нести вред текущей мировой ситуации с магией. Книги из этого отдела никто бы не дал переносить на другие носители.

– Ладно, попробуем, надо же с чего-то начинать.

Остаток вечера прошел вполне спокойно, и даже мама в кои-то веки не расплакалась при прощании. Отец пожелал удачи, и постараться сильно не напрягаться. Кстати о напряжении, надо бы завтра посетить магистра Лаца, таблетки заканчиваются и зелья тоже.

Наемный каролет доставил меня до дома, когда время приближалось к полуночи. Охранник, дежуривший в холе жилого дома, вежливо поздоровался. Вообще-то обычно дома я бываю гораздо позже, но в последние дни моя физическая форма оставляет желать лучшего. И хоть ужин с родными взбодрил, но гул голосов в голове сегодня был куда громче, чем обычно. Это раздражало. И поэтому никуда больше ехать не хотелось.

Дома стояла тишина, но не в моей многострадальной голове. Пожалуй, еще один бокал виски и две таблетки снотворного должны отлично вырубить меня до утра.

Проводникам приходилось часто прибегать к снотворным. Без них спать удавалось далеко не всегда. Когда ты только осваиваешь дар это мучительно, но потом ты к нему привыкаешь, если так можно сказать, становится немного легче. Потом ты начинаешь пользоваться даром погружения, иногда это даже интересно, кому-то нравится. Мне никогда не нравились чужие секреты, к тому же зачастую они пустяковые. Мало могу вспомнить случаев, когда было что-то действительно стоящее. Может я зря растратил свой дар? Может нужно было, как сейчас сразу помогать полиции? Или работать на государство? Может тогда я смог бы найти хоть что-то хорошее в этом даре? Нет, это плохие мысли. Проводников, работающих на полицию и государство, хватает на пяток лет после полного вхождения в силу. А я дожил практически до потолка. Если повезет смогу прожить еще немного. Каждый человек хочет жить. А цель моей жизни? Да кто я такой, чтобы взвешивать все поступки за свою жизнь. Пусть боги за чертой рассудят. Какое-то меланхоличное настроение напало, нужно выпить.

Я допил остатки виски, заодно запив таблетки. Разделся, бросив одежду на стул, и завалился в кровать, ждать, когда голоса под действием алкоголя и таблеток попритихнут и дадут мне уснуть.

Глава 5.

 Посещение библиотеки не входит в список моих постоянных дел. Однако, бывать мне там приходилось. Главная столичная библиотека была масштабным зданием в четыре этажа в старинном архитектурном стиле.

Нам с Лиа нужен был особый пропуск. Я хотел осмотреть закрытую часть, где содержались изъятые семейные манускрипты и книги. Родовые книги зачастую содержали специфическую информацию, далеко не все были безобидны, но хранившиеся в них семейные секреты в основном никому вообще нужны не были, хотя попадались и стоящие вещи. И, как сказал отец, никто не стал бы переносить в открытый доступ семейные архивы.

Пропуск выписала комиссар, нам осталось только отметиться у библиотекаря и попросить проводить нас в необходимый отдел.

Оказалось, что в особом отделе был и свой библиотекарь – парень лет двадцати пяти, худой, нескладный, хотя может это его не красит библиотечная мантия, древность несусветная, этакое носили пару столетий назад маги. Впрочем, лицо у парня было породистым совсем чуть-чуть высокомерным, он явно гордился своей должностью и работой.

– Добрый день! Чем могу помочь? – поздоровался библиотекарь, а затем тщательно проверил, протянутые нами пропуски. Я все же заметил его брошенный странный взгляд на меня, хотя молодой человек мастерски владел собственным лицом, поспешно замаскировав этот взгляд, как равнодушный случайный. Но мне показался он неслучайным. Знакомый? Впрочем, вероятно, я знаком со многими людьми.

– Нам нужны книги по некромантии, особенно разделы о душах, энергии и ритуалах, связанных с этим.

– Хм, это весьма размытые сведения, – парень углубился в поиски информации в каталоге по стационарному информационному листу, – может поконкретнее?

– Все возможные заклинания и ритуалы, касаемые непосредственно души человека: наложение печатей, рабские оковы, кровные клятвы, разделение души, – подробнее описал желаемую информацию.

– Вот это уже более точно, – куда увереннее ответил молодой человек. – Присаживайтесь.

Мы расположились за удобным письменным столом с мягкими стульями. Ждать долго не пришлось, парень принес десяток книг разной толщины.

– Вот все, что нашлось. Это не самая распространенная магия, к тому же очень древняя. Напоминать, что это под запретом, думаю не стоит, – он скупо улыбнулся. – Могу ещё чем-то помочь?

– Нет, спасибо.

Я наудачу взял первую книгу и раскрыл оглавление.

"Что мы ищем?" – написала Лиа

– Если б я знал, – вздох сожаления вырвался непроизвольно, – просто ничего более толкового в голову не приходит.

Бесцельное листание книг заняло больше трёх часов. Лиа что-то выписывала, я же просто просматривал в надежде зацепиться взглядом. Да уж, древние маги не страдали отсутствием фантазии. Чего только не было в этих книгах. Библиотекарь действительно отобрал то, что нужно. Масса различных ритуалов, много похожих, но того, что был проведен нет.

Ещё час я потратил на то, чтобы вычеркнуть те, что выписала Лиа. Осталось несколько, которые можно рассмотреть и расспросить. Другие либо слишком длительны, что вряд ли возможно, либо нужны ингредиенты, которых теперь не достать.

Плохо, что ни я ни Лиа в должной мере в проведении ритуалов не разбирались. То, что было написано в книгах можно понять, но всей сути и конкретных эпизодов уловить было сложно. Я так вообще не маг. У проводников уровень силы, как у мыши, это просто определенная способность, слышать мертвых, не более. Ее можно развить тренировками, если она изначально есть, усилить, как физические навыки. Но невозможно использовать также широко, как магическую энергию, протекающую в телах магов. Поэтому мне было трудно углубиться во все эти энергетические каналы различных уровней, циклы, пиковые точки, концентраторы и усилители.