Операция «Мрамор» бесплатное чтение

© Иван Павлов,

© Издательство BookBox, 2023

Вместо вступления

Первые солнечные лучи поднимались над горной долиной. Раннее утро прогоняло ночь и еще только-только вступало в свои права. А в небе и внизу, в долине, уже кипела жизнь.

Стрекот тяжелых винтокрылых машин наполнял ущелье, а над долиной неслышно скользил по воздуху беспилотник, нарезая круг за кругом. Монотонное гудение дизельных генераторов смешивалось с редким рыком встававшей в порядок бронетехники, основная масса которой замерла в ожидании приказа. До начала масштабной военной операции оставались сутки. Федеральные силы взяли в плотное кольцо этот горный район с большим лесным массивом и установили на всех дорогах блокпосты.

По данным разведки, именно здесь скрывалось самое крупное бандформирование за последние десять лет. На совести этой незаконной группировки висела ответственность за многие страшные теракты в крупных российских городах: захват метро в Петербурге, взрыв торгового центра в Москве и кровавое нападение на отделение краснодарского Сбербанка с захватом заложников – события, произошедшие за полгода, и отнюдь не единственные. Результатом усиленной работы спецслужб стало вычисленное местонахождение главаря банды Хакима Царнаева, лагеря подготовки и определение численности бандформирования. Президент подписал указ о ликвидации и положил начало крупнейшей контртеррористической операции. Свободная пресса тут же взвыла о соблюдении прав человека, а потому практически каждый шаг, сделанный войсками, транслировался онлайн. А вследствие того, что штаб СМИ был точно не меньше штаба, руководящего операцией, военные немного схитрили…

Основная база федеральных сил

Николай открыл глаза. Сон мгновенно слетел с глаз. Брезентовый потолок армейской палатки, ряды двухъярусных кроватей. Сквозь мерное сопение товарищей из отряда специальной команды авангардной разведки (проще СКАР) снаружи доносился утробный рокот генераторов, приглушенный стрекот винтов и легкая дрожь земли, возникающая от перемещения тяжелой бронетехники. Николай спрыгнул на пол и, присев на кровать первого яруса с лежащим на ней бойцом, принялся натягивать берцы.

– Что, братишка, решил размяться? – спросил лежащий снизу. – А говорил, спать будешь до обеда.

– Да чего-то не спится, – ответил Николай. – Пойду пройдусь, воздуха горного глотну, пока не запылили.

– Замыч, возьми сигарет, – сквозь дрему пробормотал с соседней койки Сергей Ключевский по прозвищу Фил.

– Я, Сережа, некурящим записан, – менторским тоном произнес Николай, он же Зам.

– Блин, точно… – зевнул Ключевский.

– Спи. До обеда можешь спокойно.

– Если он вообще будет, – хмыкнул Фил.

Николай вышел из палатки, кивнул дежурному и двинулся вдоль палаточного лагеря. Вокруг сновали бойцы технического и инженерного обеспечения службы тыла, силами которых за ночь была развернута взлетно-посадочная полоса, способная принимать тяжелые транспортники и боевые истребители. Николай не был удивлен, что его группу не трогали. Вчера они выгрузились с борта Ил-476, были накормлены и уложены спать. Командир обещал проинструктировать в 14 часов, так что теоретически группа могла быть до обеда совершенно свободна.

Заломив круг от огромной штабной палатки, Николай вышел к блокпосту. Было интересно и в то же время по-детски волнительно выйти за пределы, осмотреться, вдохнуть свободный воздух, зная, что находишься под защитой своих. Впрочем, и беззащитным назвать себя он не мог. Его данные уже загрузили в общую базу участников операции, и многофункциональные часы на левом запястье вовсю без ведома своего хозяина связывались со всеми электронными системами базы. Например, Николай точно знал, что на дисплее беспилотника его видят помеченным зеленым цветом, и одно это автоматически запрещает автоматике открывать по нему огонь. Все живые существа, приближавшиеся к охраняемой беспилотником территории, признавались потенциальным противником и могли быть в любой момент уничтожены, если, конечно, не были заранее вписаны в разряд гражданских. Когда Николай вышел к шлагбауму у блокпоста, он увидел, как по дороге слева к ним ползут три старых грузовика с полуприцепами-рефрижераторами. Машины надрывно урчали убитыми дизелями, но верно поднимались в гору. Видимо, их путь пролегал дальше, наверх, в оцепленный федеральными силами район…

У шлагбаума стояли несколько бойцов.

– Опять трупы везут, – как бы никому и одновременно всем сказал один из них.

– Здорово, бойцы! – поприветствовал их Николай, подходя к КПП.

– Здравия желаем, – лениво проговорил боец с погонами сержанта: пока операция не началась, субординация была отброшена на второй план. Да и одет был Николай в полевую форму без погон. – Откуда прибыли? – спросил Николай.

– Нижний, – ответил офицер с погонами старшего лейтенанта. – А сам?

– Питер…

Оба одобрительно чмокнули. Меж тем грузовики приблизились, и сержант, подняв руку, знаком показал машинам прижаться к обочине и остановиться.

– Всю ночь ездят, – сплюнул белесый младший сержант.

– Всю ночь трупы возят? – спросил Николай.

– Ну да. Тошно смотреть уже.

– Так не смотри.

– Как же! Они восемь грузовиков с трупами, а девятый с оружием… Да нет. Мы все осматриваем.

– Молодцы… – Николай улыбнулся, боец явно заподозрил в нем проверяющего. – А куда они их везут?

– По докам в крематорий… – ответил старший лейтенант, явно демонстрируя своему бойцу, кто здесь главный. – Километрах в двадцати отсюда – большой крематорий. Типа тендер выиграли, и теперь все трупы в крае принадлежат им. Госпрограмма, бабло.

– А, я что-то такое слышал по телику… А ничего, что в районе войсковая операция?

Старлей пожал плечами и, как бы извиняясь, направился к грузовикам. Вопрос повис в воздухе. Бойцы двинулись за своим командиром, на время потеряв интерес к Николаю. Николай помедлил, отгоняя муху от щеки, и направился к полуприцепу.

Из первого чадящего сизым дымом грузовика выпрыгнул бородатый кавказец с опухшим лицом и красными от недосыпа глазами.

Он держал в руке папку с документами и тут же принялся размахивать ею перед лицом сержанта:

– Эй, дорогой, зачем опять проверяешь? Мы ж всю ночь тут…

– Положено, – отрезал сержант. – Открывай!

Выругавшись, кавказец двинулся к хвосту полуприцепа. Он заметно припадал на правую ногу. Остальные не спеша шли за ним, на всякий случай придерживая рукояти автоматов, чтобы в случае опасности успеть среагировать.

Распашные двери рефрижератора со скрипом открылись, выбросив клубы морозного воздуха. Водитель сделал шаг назад. Сержант включил фонарик и полез в холодильник. Николай заглянул внутрь и увидел в луче фонарика черные мешки, сваленные в кучу друг на друга. Все внутреннее пространство было буквально забито ими. Сержант включил сканер, позволявший выявить любые вещества, упомянутые в уголовном кодексе как незаконные, и терпеливо ждал результата. Николай, спросив «Можно?», одним движением запрыгнул внутрь прицепа.

– Эй, а это кто такой, зачем полез? – запричитал кавказец, но бойцы жестом заставили его замолчать.

Николай ожидал, что в морозном воздухе рефрижератора его нос уловит знакомый сладковатый запах. Однако смертью здесь и не пахло. Лишь едва уловимый дух мороженой рыбы, которую когда-то возили в этом чреве, послевкусием читался на вдохе. Николай осторожно развернул полиэтилен. На него смотрел мужчина средних лет, с небольшой рыжеватой бородой и крупной родинкой под правым глазом. Если бы не зрачок, который совсем не реагировал, и не бледное лицо, его вполне можно было бы посчитать живым.

– Ни хрена себе… – сказал Николай.

– Ага, – поддержал сержант. – Мы первые машины осматривали, так тоже удивлялись. Они все как живые.

– Сколько, говоришь, машин было?

– Машин много, они по три штуки раз восемь за ночь прошли!

– Хм, а они точно мертвые? – медленно произнес Николай, не решаясь дотронуться до лица трупа.

Сержант оглянулся на бойцов, проверяющих документы у экспедитора, на Николая и неожиданно плюнул мертвецу на лицо. Плевок, попав на лицо, тут же закристаллизовался, превратившись в лед. Николай удивленно посмотрел на сержанта.

– Вот такая херня, – сказал сержант.

Они выпрыгнули из холодильника.

– Почему посторонние военнослужащие на КПП? – раздался голос.

Николай обернулся, услышав знакомые нотки.

– Морозов?! – воскликнул он. – Сашка!

Голос принадлежал человеку, с которым они долгие годы делили на двоих парту, прошли огонь, воду и медные трубы…

– Коля! – Морозов подскочил к Николаю, пожал руку, и друзья крепко обнялись.

– Ты тоже здесь, значит, – радостно сказал Николай. – Тесный мир какой стал…

– И не говори, – ответил Морозов. – Ты теперь кто? Капитан Петров? Командир отряда специального назначения?

– Выше бери и ниже. Майора дали, а командир не я.

– Ни фига себе, товарищ майор! Ничего, что я, простой капитан, так с вами разговариваю? – зашутковал Морозов.

– Сашка, я еще не привык.

– Ну ладно, ладно… Извини, Николай Андреевич. Давно здесь? – спросил Морозов уже серьезнее.

– Вчера только из Питера, точнее, даже сегодня ночью. А ты?

– Мы тут уже пару недель, караулим. Как место застолбили под базу, нашу роту сюда и выдвинули в охранение.

– Загораете, значит? – улыбнулся Коля.

– Да не особо. На второй день обстреляли КПП, двоих пацанов ранили, а на пятый через нас отряд боевиков попер… Хорошо, танковый взвод в усилении был и пара беспилотников… Парни у меня и на хозяйстве, и на обеспечении используются, а тут понеслась… Но ничего, отстрелялись, – Морозов махнул рукой. – Там, Коля, говорят, много их. Если бы серьезно захотели, то через нас могли бы пройти. В первую неделю у нас и складов с боезапасом как таковых не было. И авиация через раз поддерживала.

– Херово, – протянул Николай. – Зато сейчас мышь не проскочит…

– Мышь не мышь… А я вот все думаю – если знали эти боевики, что мы их давить начнем, чего ж в тот вечер, на пятый день, через нас не прошли? Понимали же, что больше шансов не будет… Как будто играли с нами…

– Ха, ну ты интриган! Кто ж их знает?!

– Вот и я про то. Так ты все-таки в СКАР?

– Так точно. Вернее, как говорит наш командир, в СКА. А московский отряд СКАР он называет ЦСКА…

– Жаль, я тогда не прошел…

– Да ладно, не навоевался еще?

Морозов посмотрел с улыбкой на Николая:

– А может, возьмете меня к себе?

– Ты двадцать километров медленно бегаешь, – отшутился Николай.

– Зато я могу по следам любой автомобиль любой страны определить, да и следы сапог… – сказал Морозов с гордостью и спохватился: – Ладно, друг мой, вечером заходи, поболтаем. Поеду, прокачусь с этими труповозками. А то сплошная писанина. Мы их, видишь ли, охраняем. А тебя в операцию бросят или на спецзадание?

– Секрет, – сказал Николай. – Да нам еще и самим не сказали.

Старший лейтенант, стоящий рядом, многозначительно кашлянул.

– Саш, – начал он, – ты куда?

– Коля, это Рома, мой зам, – познакомил их Александр.

Николай пожал вялую руку Романа. Роман показался ему пришибленным, с какой-то невыносимой грустью в глазах.

– Приятно познакомиться, – сказал он Николаю и перевел взгляд на Морозова. – Саша, желаете, может, очередной отчет написать на дцати страницах?

– Рома, я устал уже по каждой трупной колонне отчет ваять, – заговорщически начал Морозов. – Я поеду, прокачусь, а отчет тебе по электронке сейчас пришлю. За меня подмахнешь и с моего кабинета отправишь доклад в штаб. Пароль мой ты знаешь. Я ведь и за охрану транспорта отвечаю, а значит, и маршрут следования должен проверять на наличие супостата.

Роман, как показалось Николаю, оживился.

– Да не вопрос, – сказал он. – Хорошо, езжай! Только надо уточнить, там только трупы…

– Эй, там только трупы?! – окрикнул Морозов проверяющего сержанта.

– Так точно, – ответил сержант. – Керосина нет.

– Ну вот, – повернулся Александр к Роме. – Только трупы.

– А при чем тут керосин? – спросил Николай.

– Да в прошлую ночь везли бочку авиационного бензина, якобы для работы крематория. Турбины у них там, что ли? Ладно! – махнул рукой Морозов. – Все, бывайте.

Морозов прыгнул на подошедшую БМП. Он махнул рукой, и колонна рефрижераторов с БМП в авангарде и арьергарде, взревев дизелями, двинулась в путь мимо военной базы, углубляясь в оцепленный войсками район.

Роман, не прощаясь, повернулся и побрел к штабу, сжимая в руках папку. Николай посмотрел ему вслед.

Штаб

В штабе в эти утренние часы было неспокойно. Работали радисты, сновали адъютанты. Операторы беспилотных разведчиков изучали картинку, передаваемую с аппаратов, сверяли карты местности и их соответствие реалиям. У большой карты, развернутой на плазменном экране, стоял самый главный человек во всей операции – генерал Платонов Андрей Николаевич. В штабе в течение уже двенадцати часов каждые тридцать минут проходили получасовые совещания, где обсуждались очередные вводные сверху и малейшие изменения в разведданных. Андрей Николаевич не пропустил ни одно.

– Товарищ генерал, из ставки звонили…

Один из офицеров, только что прибывший на транспортнике, переспросил:

– Из ставки?

Послышался короткий смешок.

– Отставить, – произнес мягко Андрей Николаевич. – Вы только прибыли и не могли знать, что мы тут так наш подставной штаб называем. Там командует руководитель пресс-службы министерства обороны, генерал Логинов Савелий Федорович. Ему же надо что-то журналистам докладывать и рассказывать, коль они думают, что он глава всей операции, вот и запрашивает, бедолага, что можно говорить, а что нельзя.

– Тоже мне бедолага. Он же на всю страну пропиарится как генерал, разбивший бандитов, – вставил майор Скворцов, руководитель инженерного соединения.

– Еще не разбивший, – укоризненно заметил Платонов. – Товарищи, давайте к делу.

Он говорил мягко, но это была мягкость тигра, пребывающего в прекрасном расположении духа, однако готового в любой момент выпустить когти. Больше никто не пытался говорить не по делу. Встал полковник Захаров.

– Товарищ генерал, – начал он, – у нас по-прежнему не решен вопрос с объектом «Крематорий». Десять минут назад сверху пришел приказ не трогать объект и не проводить эвакуацию.

У них какой-то важный международный контракт, невыполнение которого…

– За чьей подписью приказ? – поинтересовался генерал.

– Замминистра… Барсукова Василия Михайловича, вот электронная подпись, – указал на экран полковник.

– Продолжайте, Сергей Витальевич, – произнес Платонов, разглядывая карту с выделенным объектом.

– Значит, согласно приказу, объект будет функционировать во время проведения операции. У них там вооруженная охрана около ста человек. Говорят, если что, запросят SOS.

– Понятно. А что скажет руководитель спецопераций?

Генерал Хасанов поднялся и вздохнул:

– Честно сказать? Мы эвакуировали из района всех жителей, а тут целое предприятие оставляем на радость бандитам. Так еще их труповозкам сопровождение обеспечивать приходится. Не допустить гибель гражданских – и нельзя эвакуировать предприятие! Это как, Андрей Николаевич?

– Ну, это все-таки край оцепленного периметра. – Андрей Николаевич медленно пригладил усы, всматриваясь в подчиненного. – Мы всегда сможем помочь с воздуха, а потом и броней… Вы так не считаете, Руслан Талович?

– Это может здорово отвлечь наши силы. А мы не спасательную операцию проводим. Я понимаю, что многое тут для показухи… Всю передовую технику нагнали, но только спросите у Сергея Васильевича, что у нас с топливом и топливными элементами – он вам скажет, что на пару-тройку дней активных боевых действий. А если затянется операция? Кому обездвиженная техника поможет? И как подтаскивать, канистрами будем? Здорово, когда в ставке шеф-повар рассказывает о блюдах, которые предстоит отведать простым солдатам, но меня не надо этим кормить. Почему опять кому-то можно нарушать правила?!

– Сергей Васильевич, – спросил Платонов, – про топливо правда?

Сергей Васильевич Харитонов, начальник тыловой службы, поднялся и спешно заговорил, как будто чувствовал свою вину:

– Если говорить об активных боевых действиях, то, в общем-то, да. Но ведь этого даже не предусмотрено. И про использование всей имеющейся в наличии боевой техники тоже никто не говорит. Ну и три дня – это срок, за который мы сможем поставить топливо дополнительно на транспортниках. Хотя тогда произойдет удорожание операции… А аккумуляторами бойцы обеспечены даже сверх… И ведь на операцию дано всего полтора суток, разве нет?

Платонов жевал губы: бодаться с гражданскими экономистами из Минфина, выделившими на операцию определенную и уже начавшую становиться дефицитной сумму, было бесполезно. Нужно было уложиться в два дня.

– С топливом понятно, Сергей Васильевич, я вас услышал. Товарищ Хасанов, а что у нас с этой прекрасной историей про американский самолет?

Генерал Хасанов кашлянул и ответил:

– Самолет на аэродроме во Владикавказе, пилоты выданы…

– Руслан Талович, это я знаю. Я хочу услышать ваше мнение. Будет ли эта история иметь продолжение? – Платонов обвел взглядом собравшихся в штабе и остановил его на вновь прибывших. – Для тех, кто не в курсе, тут на днях пролетал самолет… Натовский транспортник. Аккурат над этим районом. Пока мы войска стягивали, немного прошляпили, но настигли и посадили их. Вот интересует меня вопрос: есть подвох или нет?

Хасанов кивнул:

– Андрей Николаевич, на борту мы ничего не нашли, пилот клянется, что у него отказало навигационное оборудование, что, в общем-то, подтверждают показания приборов… Но сдается мне, что это спектакль. Вы можете подумать, что я из старых солдат и не доверяю им по привычке… Но вся эта история слишком какая-то явная. Лучше перебдеть. Тем более ни для кого не секрет, кем финансируется подпольная деятельность бандформирований… Может, они чего и скинули им у нас под носом. Но, признаться, не могу понять, что это может быть, чтобы сорвать нашу операцию. Ядерная бомба? Приборы не зафиксировали повышенного радиационного фона в самолете. В общем, не знаю, но подвох чувствую.

Встал один из операторов:

– Товарищ генерал, разрешите обратиться.

Платонов резко повернулся:

– Разрешаю.

– В квадрате СК-64 беспилотный аппарат обнаружил группу боевиков. Группа вооружена, численность примерно тридцать человек… С ними броня… «Рогатка» Т-72Б. Судя по всему, у них то ли какое-то вооружение, то ли оборудование в защищенных ящиках. Ящики просканировать с воздуха не удалось. В квадрате находятся старые заводские корпуса, вряд ли устраивают засаду… Мы не разрешили беспилотнику открыть огонь. Но…

– Правильно сделали, – быстро проговорил генерал. – Руслан Талович, а не ответ ли это на наш вопрос, что сбросил самолет? Выведите-ка картинку.

На панели стали видны строения, затем компьютер приблизил картинку, и стали видны фигуры вооруженных людей, выделялись несколько человек, тащивших что-то.

Платонов обратил внимание на недосказанное «но»:

– А что «но»? – спросил он у оператора.

– Ровно по диагонали в другом углу периметра мы тоже наблюдали группу боевиков с каким-то оборудованием… Правда, без сопровождения брони.

Платонов кивнул:

– Ну, броню-то они не зря с собой взяли. Да и к нам они ближе, – он вгляделся в экран. – Это картинка в реальном времени?

– Это уже запись. Сейчас они находятся внутри здания, выставили снайпера на водокачку. Танк оставили в тени корпуса, что ближе к лесу… Затаились, в общем, – с небольшой запинкой ответил оператор. – Товарищ генерал, может, мы с воздуха по броне ударим? И по боевикам…

– Тогда мы вряд ли узнаем, что они там затевают. Что скажете?

– Я бы отправил спецгруппу. Например, кого-нибудь из ребят, прибывших ночью, – сказал Руслан Талович.

– Имеете в виду группу СКАР? А какую команду, москвичей или питерцев? – хитро спросил Платонов.

– Ну, вы же знаете, это извечная конкуренция, кто круче… – улыбнулся Хасанов.

– А питерские со знаменитым майором Никулиным?

– Так точно, Андрей Николаевич, с этим… кхм… везунчиком. Они, конечно, отдохнули, и для них это будет прогулкой…

Естественно, под прикрытием сверху и… Если Сергей Васильевич не будет возражать, я бы усилил броней. До объекта ведет одна из дорог, проблем с передвижением не возникнет. Новейший Т-134. Бесшумен, незаметен, очень шустр и полностью автоматизирован. Просто нянька для ребят. Так москвичи, может?

– Я не возражаю… Сергей Васильевич, вы?

Сергей Васильевич поднялся:

– Т-134 автономен до трех-пяти суток. Вполне может преодолеть до тысячи километров. После этого к нему все равно будет сложно подобраться. Он наша гордость. Управляемые ракеты, управляемые снаряды, новейшие прицельные комплексы и комплексы защиты… – Он умолк, увидев улыбки на лицах офицеров. – С ним ребята под надежной защитой. Да и в боевом применении хорошо бы испытать… Пусть берут. Вы ведь про команду майора Никулина?

Платонов широко улыбнулся:

– Один-два в пользу культурной столицы, так получается? Товарищи, мы отправляем группу к ближайшему нам углу периметра. Руслан Талович, командуйте.

Генерал Хасанов бросил короткое «Есть» и повернулся к операторам:

– Объявить построение! Майор Никулин и его команда. Сбор через пять минут. Место сбора – плац, перед штабной палаткой. Все.

Оператор нажал кнопку, и на плане базы загорелись индикаторы точного нахождения бойцов отряда «СКАР Питер». Компьютер просканировал медицинские показания на данную минуту и вывел свои рекомендации. Оператор нажал клавишу «Ввод».

Ставка

В огромной палатке штабного типа, раскинутой на максимально безопасном расстоянии от места операции, проходила очередная пресс-конференция. Главным ответчиком был начальник пресс-службы министерства обороны Генерал Логинов.

– Друзья, я в очередной раз заявляю: каждый боец федеральных сил четко проинструктирован. Потерь среди мирного населения не будет. Все, кто законно находился на территории проведения операции, уже покинули свои жилища. Теоретически все оставшиеся на территории являются представителями бандформирований. И тем не менее мы не будем стрелять во все, что движется, чего вы так опасаетесь.

Тут же вскинулись руки.

– Генерал, скажите, а как же сами солдаты? Как быть с их жизнями?

– Генерал, а почему все-таки операция выполняется силами министерства обороны, а не МВД?

– Коллеги, прошу, не все сразу! – Генерал потер палец на левой руке, на котором так некстати начал нарывать ноготь. – Во-первых, должен заметить, что солдаты-срочники, принимающие участие в операции, несут функции исключительно по охране территории временных военных баз, а также принимают участие в инженерно-техническом и продовольственном обеспечении. Непосредственно на зачистку выйдут профессиональные воины, контрактники. А с МВД и Росгвардией мы работаем в очень тесном партнерстве. Да, операция внутренняя, но количество иностранных наемников, находящихся на территории проведения операции, позволяет трактовать это как вражеское вторжение. Поэтому ничего удивительного, что основные силы состоят из НАШИХ специалистов, однако не сомневайтесь – некоторые элитные части МВД тоже принимают участие в операции…

Миловидная девушка, очень давно тянувшая руку, прошла по центральному проходу, обратив на себя внимание.

– Пожалуйста, вы, – указал на нее генерал, узнав корреспондентку именитого канала.

– Виктория Потапова, «Первый виртуальный». Нам известно о существовании огромного предприятия на территории проведения операции. Научно-исследовательский институт, завод по сжиганию тел, попросту говоря, крематорий… Но вот некоторые источники говорят, что он продолжит свою работу и во время зачистки.

Генерал поморщился – под пластырем стрельнул нарыв на пальце, да и вопрос был не очень удобным.

– Спасибо за вопрос. Должен заверить вас и ваши источники, что это не так. Все сотрудники выведены с территории и в данный момент находятся на одной из наших баз временного расположения. Они в полном порядке, находятся под присмотром врачей и поваров… Заметьте: военных врачей и поваров. Кстати, я говорил, что у нас будет оригинальное меню?

Раздался смех. Логинов обвел взглядом собравшихся, кажется, все были удовлетворены ответом.

Снова рука.

Поднялся журналист:

– И все же, генерал, как вы будете отличать мирных граждан от боевиков?

Генерал, поморщившись, развел руками, но все же ответил:

– Я много раз отвечал на этот вопрос… В каком-то роде я сам разрабатывал всю эту систему. Конечно, вместе с нашими специалистами. Сейчас еще раз продемонстрирую вам работу системы опознавания целей, которой снабжены все наши бойцы. Итак, все данные загружаются в центральный компьютер. В нем данные разведки, метеорологов, картинки с нашлемных камер бойцов и так далее. На основании приказа компьютер обрабатывает информацию и посылает обратно бойцам, одобряя или не одобряя выбор цели. Теперь самое важное: цели с оружием помечаются красным, что дает бойцам возможность безгранично использовать все доступное им вооружение. Красный цвет присваивается только целям, подтвержденным разведкой и данными объективного контроля! Остальные цели отмечаются белым, и электроника разрешает открывать по ним огонь, только если распознает в их действиях враждебность. Но и тогда у бойца не будет доступа ко всему имеющемуся в его распоряжении арсеналу. Например, будет недоступен полностью автоматический режим ведения огня, а перед выстрелом в режиме «с отсечкой по три» автомат запросит подтверждение цели… Ну и, конечно же, все союзные соединения подсвечиваются зеленым цветом, что исключает открытие огня по своим. Повторю: открыть огонь по зеленым целям физически невозможно.

Журналисты зашумели. Виктория, которая явно была не удовлетворена ответом генерала, закусила губу и принялась выбираться из шатра. Кто-то задал вопрос, как генерал Логинов может командовать вдали от войск…

Вокруг командного шатра несли дежурство офицеры штаба. Здесь же располагался полк радиообеспечения. А вокруг шатра стояли бесчисленные автомобили информагентств. К Виктории подскочил оператор.

– Вика, ты чего? У нас эфир скоро?

– Да хрень все это, – в сердцах выпалила она.

– В смысле? – не понял оператор.

– Ты веришь, что Логинов держит в руках операцию? Это же кукла, задача которой – говорить то, что нам следует знать! Он даже не боевой генерал! Ты сам в первый день разглядел здесь Платонова. А где он сейчас? Будь я министром обороны, его бы назначила командовать. Надо его найти.

– Может, ты просто позвонишь… ему?

Виктория стрельнула глазами:

– Надо самим!

– Военные могли, конечно, сделать так, чтобы мы не мешались. Но они в этом никогда не признаются.

– Пойми, мы сами должны найти настоящий штаб.

– Чего?

– А что? Вон Логинов говорит, что каждый сантиметр территории просматривается с воздуха. А мы журналисты. У нас электронные браслеты, и мы помечены зеленым цветом. Беспилотники по нам стрелять не будут.

– Да? А террористы?

– Ну, может, они тоже мечтают дать интервью?.. Надо поговорить с кем-то из местных.

– Это не лучшая твоя идея. Местных давно выгнали с территории, там теперь только… сама знаешь кто! – оператор закатил глаза и провел рукой по горлу.

– А еще было бы высшим пилотажем выйти на тех, кто финансирует все это подполье, ну или реально им заправляет. Десять лет назад никаких террористов тут не было, пока мы нитку газопровода тащить не решили… И вот тут сразу началось. Это ж конкуренция на мировом рынке. Понимаешь? – не унималась Виктория.

Мимо них, потирая нарыв под пластырем, прошел генерал Логинов в сопровождении. Он буквально запрыгнул в стоящий рядом «Тигр», и машина, взревев дизелем, рванула со стоянки. Виктория проводила автомобиль задумчивым взглядом.

– Знаю я одного местного журналиста, – сказала она. – Он был на прессухе.

– Ты уже все с ним обсудила, я правильно понял?

Основная база федеральных сил

Николай не успел уйти далеко от КПП, когда его часы звуковым и вибросигналом сообщили ему про сбор. Он ускорился. Нужно было торопиться, командир не любил опозданий. Звали раньше времени, значит, намечалось что-то внеплановое. У штабного шатра уже стояли бойцы из его группы.

Они встретили его, как всегда, «приветливо»:

– Что, товарищ Зам, по цветочки ходил? Оно и правильно, срать лучше в поле. И цветочки, и запахи – сплошная эстетика!

– Ага, особенно когда понимаешь, что ты на прицеле… и процесс идет быстрее!

Парни засмеялись. Злобы в словах никакой не было. Они всегда подкалывали друг друга, особенно если предстояло что-то серьезное. Последним вышел командир, майор Никулин. Человек-легенда. Бывший нападающий петербургского СКА. Он даже отряд СКАР называл не иначе как СКА. И методы командования у него были своеобразные. Командир оглядел их.

– Бурцев, не выспался?

Засмеялся Ключевский, вечный приколист и балагур:

– Вы зачем ему сказали, он бы так с пером и ходил. Шарль Перро, бля!

Все снова заржали. Вася Бурцев начал рыться в волосах, выискивая перо.

Командир улыбнулся уголком рта, но тут же напустил на себя строгий вид:

– Ключевский, в нападении сегодня пойдешь.

– А чего я, вон Заму уже полегче…

Никулин кашлянул, поглядев на Николая:

– Соблюдаем субординацию… Ладно! Шутки в сторону. Проверяем оружие, полная амуниция. Нам предстоит небольшой бросок на территорию, с огневым контактом. Играть предстоит в меньшинстве. Противник неплохо натренирован. Возможно, в чемпионат, ну, то есть в операцию, мы будем вливаться оттуда. Так что запасайтесь всем! Это пока предварительная информация.

– А хет-трик-кайфы будут? – спросил Носов, этого всегда интересовала выгода.

Хет-триком командир называл несколько сработанных бойцом задач.

– Тебе, Носов, будет скамейка запасных. Кто вчера бухал после высадки?

– Так а чего… Я сейчас-то трезвый…

– Если б ты сейчас был пьяным, я бы с тобой не разговаривал.

Тема пьянства всегда особенно порицалась Никулиным. Никто не понимал, как он узнаёт, поскольку стукачей нет, да и парни не в первый раз – не стали бы злоупотреблять алкоголем перед важным заданием, но Никулин всегда был в курсе всего. Возможно, часики, проверяющие здоровье, постукивали… Но этого точно никто не знал.

– А детали? – спросил Николай.

– Коля, ты уже сходил в разведку, все нам и расскажешь… Детали по ходу, когда сам узнаю… Да, и хорошая новость – пойдем на броне. Три минуты вам на сборы, потом придет Хасанов нас благословлять. – Он помолчал, глядя, как бойцы усваивают информацию, и добавил: – Собирайтесь, копуши.

– А завтрак где? – не унимался Носов.

– В Пи-зе… Знаешь такой город? – спросил майор. – Сухпаем возьмете.

Никулин исчез в штабной палатке.

А Бойцы начали натягивать поверх комбезов из искусственной паутины облегченные броники расширенной комплектации с полной защитой, с пластинами в паху и сбоку, разгрузки и многослойные шлемы и вставлять в уши гарнитуры общей связи, подключаясь к электронным системам опознавания «свой-чужой», для чего каждый из бойцов вводил индивидуальный номер и личный пароль. – Бля, не хочу таскать эти тяжести. Можно, я броник в стандарте, без всей этой херомантии?..

– Носов, ты успокоишься? – парировал Николай. – Это самый легкий броник из всех возможных, всего десять килограмм в расширенной версии. Да и с херомантией спокойнее, разве нет?

– А Носов мечтает остаться без яиц. У него же с ними вечные проблемы, – вставил Ключевский. – Носова хлебом не корми, дай яйцами перед пацанами блеснуть. А так, духи ему отстрелят эту никчемную часть, и будет у нас в отряде самый дисциплинированный боец.

– Пошел ты, – огрызнулся Носов и принялся за автомат.

– Слышьте, а магазы на тридцать или на шестьдесят брать? – тут же спросил он, заметив идущий к ним со склада автопогрузчик с амуницией.

– Дурак, что ли? Никулин же сказал – по полной, шестьдесят бери.

– Носов, хватит придуриваться. Лучше проверьте систему наведения, – сказал Николай, исполнявший обязанности заместителя командира.

– Так чего ее проверять, главное, аккум чтобы полный был, – проныл Бурцев.

Николай поднял незаряженный автомат, нажав неприметную кнопку сбоку. Электронный прицел ожил, тут же сообщив, что автомат не заряжен, аккумуляторная батарея полна, и отправил в сеть данные о своем точном, сверенном по координатам «Глонасс», местонахождении. Через секунду в прицеле появился отчет самодиагноста о полной боевой готовности.

– У меня все в порядке, – сказал Бурцев. – Диагност еще ни разу не врал.

– Ты, сука, атеист, – парировал Ключевский. – У тебя автомат без святого Михаила Тимофеевича. Так что может и клинануть. Тогда духи тебя сначала завалят, а потом заберут.

Ключевский заржал, довольный своим каламбуром про духов. Это был вечный спор. Никто не знает, откуда пошло, но многие бойцы наносили на свои автоматы изображение гениального конструктора Михаила Калашникова, ушедшего еще в две тысячи тринадцатом году. Считалось, что его светлая конструкторская мысль имеет отношение даже к новейшим образцам стрелкового оружия, а потому автомат под покровительством своего создателя не станет клинить. Даже у Никулина недалеко от приклада (так, чтобы видеть, когда прицеливаешься) есть маленькая «иконка» с Михаилом Тимофеевичем. И только Бурцев продолжал упрямиться, обзывая всех остальных пещерными людьми. Он был гаджетоманом, во всем полагался на технику и отвечал в отряде за все компьютерные системы. И одновременно являлся медиком, что постоянно вызывало в отряде возмущение – типа, как может человек, фанатеющий от бездушных механизмов, лечить таких духовных и ранимых бойцов. Автопогрузчик наконец добрался до них, и бойцы запустили свои руки в его недра.

Носов вставил магазин в автомат и направил его на Бурцева.

– Молись, нехристь, – сказал он, взводя затвор.

– Носов, отвали, – ответил Бурцев. – Он не даст такому дураку, как ты, пристрелить меня. Это, в отличие от тебя, умная техника. Автомат Носова противно тренькнул. Система наведения оружия, признав своего, заблокировала затвор.

– Бурцев, а ты часики свои сними, – улыбнулся Носов. – Посмотрим, как он тебя опознает. А после того как тебя не опознает мой автомат, тебя уже никто вообще опознать не сможет.

Бурцев отмахнулся, но Николай неожиданно поддержал Носова:

– Вася, сними часы.

– Да ты чего? – возмутился Бурцев. – Он же меня пристрелит.

– Саша, вытаскивай магазин, вынимай патрон из патронника, но не переводи комп в боевой режим. А ты, Вася, снимай часы.

Носов ухмыльнулся, но вытащил магазин и патрон.

– Да пошли вы! Кто вас, мудаков, лечить будет? – возмутился Вася, снимая часы и отдавая их Николаю.

Носов поднял автомат. Тут же раздался короткий сигнал, цель была найдена и помечена белым. На внутреннем мониторе прицела появились надписи «Нет патронов» и «Обнаружена цель. Огонь по усмотрению через подтверждение».

– Вася, зайди за палатку, проверим термограф, – сказал Носов. – А то вчера на учениях у меня в прицеле картинка скакала.

– Это цель скакала, – отбивался Бурцев, идя за палатку.

– Иди-иди. Чувствительность-то разная.

Бурцев зашел за угол штабной палатки. В прицеле четко обозначилась фигура, обведенная белым, автоматически переводя прицел в режим термографа. Автомат требовал срочно зарядить оружие и запросить разрешение на открытие огня.

– Ну что? – спросил Николай.

– Ништяк, работает, – ответил Носов, отводя автомат от глаз и потому не заметив появившиеся в визоре цели, опознанные как свои.

Из штабной палатки вышли Никулин и генерал Хасанов. Первое, что они увидели, это направленный на них автомат Носова, который, вставив магазин, одним движением передернул затвор. Никулин коротко кашлянул, что не предвещало ничего хорошего. Бойцы вытянулись в струнку.

Хасанов покачал головой:

– Ну вы даете! Додумались оружие на штаб направлять. Вас же охрана сейчас порубает.

Из-за шатра показалась голова Бурцева.

– А я им говорил, – сказал он.

Носов виновато потер нос, опуская автомат.

Никулин из-за плеча генерала показал ему кулак:

– Товарищ генерал, бойцы проверяли системы наведения. Мы всегда должны быть уверены, что все работает.

– Ох, Михаил Юрьевич, что вы мне заливаете? – по-отечески парировал генерал. – Знаю я вас, прохвостов. Сам таким был. А интересно, куда охрана смотрит?

– А они в предбаннике в вайфае сидят. В части вайфай с восьми до девяти раздают, а здесь круглосуточно… Рубятся по сетке, – вставил свои пять копеек Бурцев.

– Вообще-то, им запрещено использование гаджетов во время операции! Ты им как лучше, а они тебе как всегда. Я с ними разберусь. Ладно, орлы, теперь с вами. Пару дней назад мы тут натовский транспортник приземляли. Он, конечно, поет про то, что заблудился. Но вот товарищи из ГРУ считают, что он тут что-то сбросил на помощь несчастным правоверным. И Андрей Николаевич эту мысль поддерживает. А вчера беспилотник прислал кино про то, как несколько бородатых парней тащат нечто в ящиках. Вот я и прошу вас проверить – не тот ли это мифический груз?

– А бородатые парни не обидятся? – спросил Ключевский. – Боюсь, мы не очень деликатны.

– Ключевский, – с укоризной сказал Никулин.

Генерал улыбнулся и продолжил:

– Огонь открывать по усмотрению. Но если отбросить всю правозащитную ересь и сказать по-мужски, думаю, придется их всех положить. Численность от двадцати пяти до сорока. Имеется броня Т-72Б. И это еще одно подтверждение правильности наших выводов. Не стали бы они отправлять такой серьезный отряд, если бы речь шла о каких-то мелочах. Тут крупная игра с участием известных спецслужб. А им нужно только одно – чтобы мы на весь мир обосрались. Видели, сколько журналистов нагнали? Не сомневайтесь, обосремся – узнает каждый житель планеты. Вопрос только, о чем! И очень может быть, что вы найдете ответ. Удачи, бойцы! Майор Никулин сообщит подробности. Давай, Миш, я знаю, что вы справитесь.

– Так точно! Спасибо, Руслан Талович…

Генерал развернулся и вышел. Все переглянулись и продолжили экипироваться.

– «Крота» тоже бери, – остановил отвернувшегося от автопогрузчика Ключевского Николай.

– Берите все. – Никулин сплюнул через два отсутствующих зуба, которые когда-то выбило шайбой. – Чует мое сердце, начинается легкая жопа. Играть придется по навязанным правилам.

– А значит, как обычно, – вздохнул Николай.

Никулин вытащил собранный командирский рюкзак и начал снаряжать разгрузку.

– Через пять минут выдвигаемся.

– А где броня? – начал было Носов, но тут все почувствовали легкую дрожь, исходящую от земли.

Незакрепленная амуниция звонко запрыгала, и перед ними во всей своей красе и практически бесшумно появился Т-134. Грациозно развернувшись, бронированный монстр застыл на плацу. Сработала гидравлика, и танк опустился на несколько сантиметров. Плоский, прижатый к земле силуэт, спаренная пушка, широкие гусеницы, закрытые решеткой, – гордость военной конструкторской мысли. Сидящий на корме майор инженерной службы с удовольствием смотрел на вытянувшиеся физиономии отряда.

– Кому пульт от игрушки? – крикнул он.

– Бурцев, принимай, – бросил Никулин.

Бурцев ловко запрыгнул на броню и забрал у инженера небольшой ноутбук.

– Башкой отвечаешь, – сказал майор Бурцеву.

– С чего это? – ответил Бурцев. – Вы ж его всегда можете у нас забрать по «Глонасс». Спасибо, швейцар, что запарковал мой «Феррари». Парни, ключи у меня.

Инженер посмотрел на Бурцева, покачал головой, но заговорил по делу:

– В кормовой части есть небольшой арсенал на случай чего непредвиденного. Снаряженные магазины, пара стволов, гранаты, в том числе РРГ «Сокол» с автонаведением.

– Я знаю, – улыбнулся ему Бурцев. – Уже работал с этим… гаджетом. На учениях. Парни, вас долго ждать?

– Погоди, – бросил Носов, уже облачившийся в модифицированный «Ратник» и управившийся наконец со всеми обвесами. Теперь он пытался разглядеть свое отражение в окне штабной палатки. – Слышь, Фил, сфоткай меня, типа я на войне, – сказал он и по-позерски закинул на плечо автомат.

Ключевский вытащил телефон и прицелился в объектив. Тут же в кадр вбежали все остальные бойцы, размахивая руками и корча рожи. Носов пытался отмахиваться, но Фил фотографировал.

– На броню, – коротко приказал Никулин.

Отряд из восьми человек шумно расположился на Т-134. Бурцев активировал электронику, и машина, приподнявшись на катках, бесшумно двинулась к блокпосту. Николай оглядел бойцов и улыбнулся суровости, появившейся на лицах. Правда, спустя секунду взгляды суровых парней посоловели. Навстречу шла девушка из медицинского отряда. Офицерская юбка, сапоги и… распущенные волосы. Погоны старшего лейтенанта украшали ее плечи. Суровость сняло как рукой. Все бойцы застыли, наигранно раскрыв рты. Ангел посреди царства солдат, плоских и пошлых шуток, запаха сапог и топлива, блеклых маскировочных красок и серых будней. Она шла, улыбаясь, неся в руках букет цветов, растущих неподалеку и, видимо, подаренных кем-то из солдат, ее волосы развевались на ветру, и была она вся такая легкая и хрупкая, что хотелось обнять и защитить от всего и прямо сейчас.

– Я б вдул, – сказал Носов, когда броня прошла рядом с девушкой, негромко, но так, чтобы она услышала.

Т-134 двигался к воротам, где уже открыли шлагбаум. Девушка стояла, улыбаясь, глядя на парней, и медленно, как в кино, поднимала средний палец. Бойцы заржали. За шлагбаумом танк, резко набрав крейсерскую скорость, двинулся к цели.

– Парни, наушники, – произнес Никулин. – Автоматы в боевой режим.

Бойцы надели защитные очки, подтвердили перевод оружия и всех систем в боевой режим, подключили гарнитуры к линии звукового сопровождения огня.

– Как на охоту поехали, – сказал Носов.

– Только вопрос, в каком качестве, – ответил ему Николай.

Мимо них грациозно проплыли заходящий на посадку Ил-476 и звено бомбардировщиков.

– Парни, я говорил с инженерами, – начал рассказывать Ключевский. – Так вот, они сказали, что когда наш борт взлетал с Левашово, ВПП на базе была еще не достроена. Я им говорю – а если б вы не успели? Он говорит, типа, успели бы по-любому, только, говорит, могли чего-нибудь забыть, и вы, как первые приземлившиеся, могли бы приземлиться в последний раз. Вот так. То есть мы первые садились на полосу, которую эти раздолбаи собрали за несколько часов. Они же реально могли забыть чего-нибудь.

– Не забыли же, – сказал Носов.

– Не дай боже́! – закатил глаза Ключевский. – Все бы приехали.

Броню тряхнуло.

– Парни, как думаете, с какой скоростью херачим? – не унимался Ключевский. – Километров восемьдесят идет… Слышь, Бурцев! Эй, а почему ты не управляешь им?

– А чего им управлять? – отозвался Бурцев. – Он без меня знает, куда ехать. Я ж говорю, это умная техника, в отличие от вас. А параллельно он еще и цели ищет. У него в корме – там, где Носов сидит – скрыта башенка, откуда АК-630–2-МТ вылезает. Это шестиствольная пушечка с флота. Система Гатлинга, тридцать миллиметров, автоматическое наведение. Правда, слегка скорострельность понизили… До трех тысяч…

– Сколько?! – встрял Носов.

– Три тысячи выстрелов в минуту. И кладет эта штука ровно в яблочко с пятисот метров снаряд за снарядом. Разброс не более пяти сантиметров. А для тридцатимиллиметрового калибра это ни о чем.

– Система капец всему, – подал голос Лощинин, до этого сидевший, уткнувшись в планшет.

Он смотрел новости.

– Смотри-ка, Лось проснулся, – обрадовался Ключевский. – Чего там в новостях?

– Тебе все пересказать? Говорят, операция начнется завтра с утра. Американские ученые открыли способ передавать в мозг простейшие команды и заставлять тело выполнять их, минуя мыслительные центры. Глава организации «Мусульмане мира» призвал Россию не убивать просто так правоверных мусульман. В Германии активистки правозащитных организаций приклеили бороды и разделись догола перед российским посольством в знак протеста против нашей операции. Экоактивисты против строительства Россией трубопровода…

– Догола? – заинтересовался Носов, представляя себе эту картину. – Надо было в Германию ехать, вдуть этим бородатым красоткам.

– Слышь, на хера в Германию ехать? – тут же заговорил Ключевский. – Поверь мне, в этих краях водится большое количество бородатых красоток. По крайней мере, каждая вторая с усами.

Все засмеялись. Даже Никулин, который был занят синхронизацией командной системы с системами наведения и жизнеобеспечения бойцов и танка, хмыкнул. На гибком экране его планшета на левом запястье загорелся зеленый индикатор. Он нажал кнопку подтверждения и ввел свой персональный пароль. Теперь он видел все, что видели нашлемные камеры бойцов и Т-134, слышал их переговоры и мог давать визуальные команды, выделяя для каждого бойца отдельную цель. Он нажал кнопку «Проверка». Высветились имена, фамилии, прозвища. В бою ценность пацанских кликух повышалась, ведь они были короткими, и приказ можно было отдавать на одном выдохе.

– Так, внимание, проверка систем, – сказал Никулин, нажимая поочередно на сенсорные кнопки гибкого экрана планшета. – Номер два: Николай Замо́к Петров, заместитель командира – в нападении, координация на поле.

– Есть контакт, – отозвался Коля.

– Номер три: Сергей Фил Ключевский – нападающий.

– Филолог на месте, – крикнул Ключевский.

– Номер четыре: Василий Бур Бурцев – скамейка запасных, координация, санитар.

– Вижу, – ответил Вася.

– Антисанитар, – хмыкнул Фил, на что Бурцев покрутил у виска пальцем.

– Номер пять: Александр Ухо Носов – нападающий.

– Здесь, – сказал Носов.

– Ухогорлоносов, – вставил Ключевский.

– Номер шесть: Игорь Лось Лощинин – в обороне.

– Да, все в порядке, – оторвался от экрана Лось.

– Номер семь: Евгений Кит Китаев – в нападении.

– Понятно, командир, – буркнул Женя.

– Номер восемь: Борис Ася Аксенов – оборона.

– Ок, вас понял. Связь работает, – послышался негромкий голос.

Никулин удовлетворенно кивнул.

Бойцы в планшете отобразились согласно выбранным ролям и номерам.

– Работать придется в основном по ситуации. Каждому я загрузил 3D-модели объекта, по которому будем работать. Открывайте.

Бойцы открыли файл, и перед глазами появилась объемная модель зданий, сделанная беспилотником. Картинку можно было вращать, приближать и отдалять жестами.

Никулин продолжил:

– На водонапорной башне – снайпер. Подходить будем со стороны жилого корпуса под номером один, все видят?

Бойцы утвердительно кивнули.

И вдруг Михаил увидел на дисплее компьютера цель.

Т-134 резко остановился. Парни чуть не послетали. Один Бурцев, вовремя увидев в очках надпись «Осторожно, внезапная остановка», был готов и вцепился в поручень башни.

– Какого хера?! – заорал Носов.

– Смотреть надо на надписи предупреждающие! Тебе зачем, дураку, внутренний монитор? – парировал Бурцев.

– Беспилотник обнаружил цель, – крикнул Никулин.

Под ногами Носова что-то зашевелилось. Небольшая площадка под его ногами то поднималась, то вновь уходила в корпус.

– Да это еще что?! Чего ему от меня надо?! – закричал Носов.

Не выдержал Николай:

– Смотри на надписи в очках!

На внутреннем экране Носов прочитал: «Внимание, вы мешаете системе выполнять функции по вашей защите».

– И что я должен сделать?

Тут не выдержали все:

– Сойди с площадки!

Носов отступил, и тут же из недр танка поднялась компактная башня, увенчанная шестиствольной пушкой, закованной в броню с использованием стелс-технологий.

– Так, обнаружены цели, – сказал Никулин. – Шестьсот пятьдесят метров чуть правее от дороги на сопке. Два человека. Думаю, выставили наблюдение.

– И что, они нас заметили? – спросил Носов, спрыгивая с танка.

– Не похоже, – ответил Никулин. – Давай, Ухо, вперед! Слушай и смотри внимательно!

Ухо – это кликуха Носова. Парни сначала хотели назвать его в честь фамилии – Носом, но он тогда разорался, и Ключевский предложил Ухо. Прозвище закрепилось. Хотя без последствий его так могут называть только Никулин, Николай и кто-нибудь, кому Носов должен, например, денег.

– Хет-трик мой, – бросил Носов.

– Ключевский, присмотри за корешем, – приказал командир. – Ты сегодня тоже в нападении, помнишь? Без приказа не стрелять! – И, переведя рацию на частоту базы, Никулин доложил: – Отцы, прием. У нас контакт, координаты помечены. Ситуацию держим под контролем.

– Вас понял, – отозвался координатор. – Держите в курсе.

– Смотрите мультики, – съязвил Никулин, прекрасно знавший, что координатор уже смотрит на картинку с камер бойцов.

Носов бесшумно поднимался на сопку, держа прицел перед глазами. Ключевский, прикрывавший его, знал, какое чудесное преображение происходит с Носовым в боевой обстановке. При всех своих габаритах он не издавал ни малейшего звука, а его тело приобретало гибкость тигра. Носов лег на землю. Прицел уловил точное местонахождение целей в режиме термографа и в координатах «Глонасс», и теперь Носову нужно было забраться чуть выше, чтобы застигнуть их врасплох. Знаком он показал Ключевскому не приближаться, хотел набрать больше «кайфов» от командира. Ключевский замер, давая возможность коллеге все сделать самому. Носов осторожно выглянул сверху на позицию наблюдателей. Прикрытые маскировочной сетью, в естественной расщелине лежали трое. Один спал, двое смотрели на дорогу, вели наблюдение за воздухом. В руках наблюдавших были бинокли. Рядом стояла старая радиостанция и автоматы. Носов улыбнулся, перевернулся на спину, отложил в сторону автомат, одним движением вытянул из кобуры на груди пистолет и снял с предохранителя. Одновременно он дотронулся до сенсора на наушнике, что означало «На позиции».

– Подожди, – услышал он голос командира.

Носов замер, в этот момент ему пришла в голову какая-то странная мысль, но он никак не мог ее сформулировать.

Бойцы спешились, спрыгнув с брони.

Никулин подозвал Зама:

– Можем, конечно, и просто их обойти. Но тогда придется ускоряться. Они ж наверняка на связи с теми, что на объекте.

– Стволы в спину тоже неприятно оставлять, – ответил Николай.

– По-быстрому? Одного валим, с одним беседуем.

– Согласен, – кивнул Николай.

– Саша, слышал? – спросил Никулин. – Работай!

Носов неслышно привстал на колено и выглянул из-за гребня, наведя ствол вниз. По одному выстрелу в тело и по одному в головы. Внезапно на внутреннем мониторе он увидел еще одну цель. Система наведения обнаружила прямо напротив него вражескую единицу, которая, судя по всему, находилась на сопке слева от дороги. Он поднял глаза и скорее почувствовал, чем увидел скрытое движение…

Ключевский, прикрывавший Носова, тоже вдруг увидел неопознанную цель, но, чтобы добраться до гребня, ему нужно было преодолеть десять метров вверх, что он незамедлительно начал делать, шепча про себя «Только б успеть…».

Появившаяся цель стала неожиданностью и для операторов в штабе.

Однако Хасанов, внимательно следивший за происходящим, среагировал молниеносно:

– Красный, открыть оружие!

Оператор ударил пальцем по клавише. Запрет был снят.

Получив команду на открытие огня, Т-134 абсолютно бесшумно рванул вперед, одновременно разворачивая башню с АК-630МТ.

– Носов, назад! – крикнул Никулин в усик рации.

Носов уже видел торчащий из-под чего-то маскировочного серый, едва различимый ствол снайперской винтовки. Успел лишь пожалеть о том, что электроника так поздно сработала, и о том, что не видать ему хет-трика от командира. Единственный шанс к спасению – это попытаться резко прыгнуть в сторону или в засаду к троим террористам. Ствол винтовки шевельнулся. Это была смерть…

Однако это была не его смерть. Земля вздыбилась клубами пыли и огня, разбрасывая во все стороны камни и осколки в том месте, откуда на Носова полсекунды назад смотрел ствол снайперского оружия… Ничто живое не смогло бы там выжить. Носов завороженно смотрел, не веря своим глазам, он в последний момент все-таки попытался качнуть маятник. Град тридцатимиллиметровых снарядов, кучно легших в цель, и посыпавшаяся сверху земля привлекли внимание бандитов внизу.

– Ухо! – донесся до него голос Ключевского.

Пистолет все еще смотрел вниз. Бородачи заметили его, и речи о том, чтобы взять их теплыми, не шло. Носов открыл прицельный огонь. Целясь только в головы! Подбежавший Ключевский перемахнул через гребень сопки и, почти не прицеливаясь, ориентируясь лишь на звуковой сигнал, открыл огонь. Носов быстро жал на курок, паля по целям справа налево. Ключевский стрелял слева направо, первой же очередью разнесся башку того, что только проснулся. В того, что был посередине, Носов попал раньше.

Ухо взглянул на Ключевского:

– Такой хет-трик испортил, – сказал он и мощно выдохнул.

– Прости, – ответил Ключевский, улыбаясь.

Носов согнулся в поясе, приходя в себя, и, разогнувшись, сказал:

– Там снайпер был, еще секунда, и хана.

Ключевский сочувственно посмотрел на него.

Внизу на дороге показался Т-134. Он остановился прямо напротив них и замер. Носов сплюнул и, осененный внезапной мыслью, закричал в рацию:

– Эй, Бурцев! Сука, скажи-ка мне, почему мы снайпера чуть не прое…

Он не успел закончить, его резко перебил Никулин:

– Ухо!!! Твою мать, мы тут не в шахматы играем, давай без мата, уважай отцов!

Бурцев уже поднимался к тому месту, где когда-то был снайпер. Остальные в боевом порядке остались у танка под прикрытием. Николай двинулся следом за Бурцевым. Ключевский остался держать сектор сверху, а Носов побежал к Буру на сопку разбираться.

Николай и Вася смотрели на воронки с перемешанными остатками крови и мяса. От снайпера ничего не осталось. Бурцев присел, внимательно выглядывая что-то в земле. Ухватился и вытащил из-под камня кусок чего-то блестящего.

К ним подбежал Носов:

– Ну что, гаджетоман херов? Не работает твоя электроника! Чуть пулю не словил. Это полный …! – Носов смачно выругался.

Бурцев, не обращая на него внимания, передал Николаю свою находку и медленно заговорил:

– Вот почему мы его не видели. Это термозащита. Он засветил ствол и себя, приподняв край… Техника его сразу засекла, – каждое слово Бурцев подкреплял жестом, изображая действия неизвестного. Таким образом он стоял на своем, провозглашая совершенство техники. Потом повернулся к Уху и продолжил: – Скажи, Саша, спасибо «няньке»! Мы б так быстро не успели. Только… – Вася задумался.

– Чего толькаешь? – накинулся Носов.

– Только что-то долго он в тебя целился, вот что, – ответил Бур. – Я бы тебя, такого здоровенного, не целясь захерачил. – Бурцев вызывающе посмотрел на Носова.

Тот сделал страшное лицо.

– Носов, с такой рожей, как у тебя сейчас, можно спокойно разогнать московские пробки в час пик, – это подал голос Ключевский, с интересом разглядывавший бойцов в бинокль.

Носов хмыкнул, но тут же напустил на себя обычный вид и сплюнул в сторону.

Николай покачал головой, присел на корточки и вытащил из воронки кусок развороченного железа:

– А вот и его ствол. Так, а рядом это…

Бурцев опередил Зама:

– А это, по ходу, спутниковый телефон.

Николай сунул искореженный ствол Бурцеву:

– На, Вася, разберись. Вообще, интересно. Они неплохо подготовились, не учли только возможности техники. А про тепловизоры, похоже, в курсе не хуже нашего. – И в рацию: – Фил, пока придумываешь новую шутку, осмотри-ка братскую могилку из «духов», может, накопаешь чего.

– Понял, – отозвался в рации Ключевский.

Внимание Николая привлек обрывок обгоревшей бумаги, унесенный метра на три от воронки. Он подошел и поднял его. На маленьком вырванном из чьего-то блокнота квадратике было написано от руки: «РП7457F84KJ9018».

– Что еще за филькина грамота? – пробормотал Ухо.

– Я все слышу, – раздался голос Ключевского в наушнике.

– Так, все, пошли вниз, – подгоняя бойцов, сказал Николай.

Найденный листок он спрятал в нагрудном кармане под разгрузочным жилетом.

– Отцы, ситуация под контролем, – доложил Никулин, глядя на спускавшихся к нему во главе с Замом. – Но бандиты, похоже, в курсе наших устройств слежения.

– Да, мы видим, – отозвался координатор. – Быстро осмотрите засаду с теми тремя. Приказ генерала – продолжить выполнение задания. Электронная подпись Платонова у тебя на планшете. И теперь торопитесь!

– Вас понял, – ответил Никулин.

Штаб

Андрей Николаевич снова собрал совещание. Причиной его стало появление в штабе генерала ГРУ.

– Прошу любить и жаловать – Жулебин Павел Дмитриевич. Для тех, кто вдруг не знает, – это человек, от которого зависит количество непредвиденных ситуаций, а соответственно, и наша с вами безопасность и нервы во время операции. Вам слово.

Жулебин быстро улыбнулся и начал:

– Спасибо, Андрей Николаевич. Давайте сразу к делу. Вы в курсе развертки боевиками некоего оборудования. Существуют довольно фантастические соображения, тем не менее весьма похожие на правду. Смотрите, боевики были обнаружены здесь, – показал он на интерактивную карту. – Это место, куда был отправлен отряд СКАР, самое близкое к нам. Здесь, – он показал в противоположный угол места проведения операции, – мы тоже увидели точно такой же отряд. Есть предположения, и мы постараемся их подтвердить в ближайшее время, что такие же отряды находятся еще в двух местах внутри периметра, вместе образуя квадрат. То есть еще как минимум два.

– И для чего это, Павел Дмитриевич? И главное, почему мы не увидели их до сих пор? – спросил главнокомандующий.

– Сейчас. Я хочу, чтобы вы относились ко всему не как к некой очередной операции, носящей контртеррористический характер, а как к спланированной операции против России. Война идет давно, хоть и без открытых боевых действий. Но это надо понимать! Так вот, мы считаем, что техника, сброшенная натовским самолетом, является ни больше ни меньше, а системой влияния на… – Он не успел договорить.

Поднялся один из техников:

– Товарищ генерал, у нас аномалия…

– Что там? – встревожился Платонов.

– Метеорологический зонд сообщает о резком падении атмосферного давления в месте проведения операции.

– Это как?

– Сложно сказать. По прогнозам синоптиков, погода завтра должна была быть оптимальной для проведения войсковой операции… А теперь все может резко измениться…

– Вот так, значит, – протянул Платонов. – Павел Дмитриевич, вы этого ожидали?

– Я как раз имел в виду системы влияния на погоду. Отложить операцию на сутки нам могут не дать, особенно по погодным условиям. А до чего все может дойти, неизвестно! Мало ли, вдруг эти устройства способны организовать нелетную погоду для наших летунов. Хотя и из-за этого мы не станем отменять операцию.

– А если сейчас точечно вырубить эти устройства несколькими ракетами?

– Можно. Но хотелось бы увидеть эти устройства вблизи. Ведь если появится возможность доказать причастность НАТО, а еще лучше американцев, к устройствам влияния на погоду, это станет хорошим козырем на международной арене. Пусть СКАР захватит устройство. Сделаем выводы и тогда уже ударим по ним ракетами. Что скажете, товарищ командующий?

Платонов замолчал, раздумывая:

– А почему мы не можем уничтожить три прямо сейчас?

– Они свернут оставшиеся, и ваши бойцы не успеют добраться. Тогда никаких доказательств не будет.

– Сейчас нацеливаем ракеты, – сказал Платонов. – Как только группа СКАР вступит в огневой контакт и ликвидирует группу террористов, мы уничтожим эти объекты. Лишь бы к тому времени поздно не было. Согласны?

– Так точно.

Платонов вгляделся в Жулебина:

– А все-таки, почему мы проморгали развертку двух устройств из четырех?

Жулебин поджал губы, но взгляд командующего на себе выдержал:

– Мы работаем над этим, товарищ генерал. Доложу сразу, как что-то прояснится.

Платонов кивнул и коротко бросил:

– Поторопите бойцов!

СКАР

Фил спрыгнул в прогалину, в которой еще недавно укрывались бандиты. Кровь уже перестала течь из ран и потемнела. Один из бандитов замер с открытым ртом, как будто до сих пор хотел что-то сказать. Вместо носа зияла дыра. Двое других сидели, прикрываясь руками. Наверное, пытались остановить пули. Ключевский оглянулся. На земле стоял потертый термос, рядом – старая армейская радиостанция. Судя по всему, бандиты заняли позицию недавно. Рюкзаки не были распакованы. А тот, что спал, использовал вместо подушки арафатку. Из разгрузки одного из бандитов стекало что-то желтое. Фил аккуратно засунул туда руку и обнаружил один разбитый и один целый шприц, наполненный какой-то мутной желтоватого цвета фосфоресцирующей жидкостью.

К нему спрыгнул Бур.

– Дай-ка мне эту хрень, – сказал он, забирая целый шприц.

– Это, видать, мощная штука, – ответил ему Ключевский.

– Что-нибудь нашли? – послышался голос Никулина в активных наушниках.

– Ничего интересного. Похоже, позицию заняли недавно… Еще какой-то наркотик в шприце, – доложил Бурцев.

– Подожди, – остановил его Ключевский, – здесь еще что-то.

Он нагнулся и вытащил торчащий из-под радиостанции клочок бумаги с какими-то цифрами.

– Что там? – спросил Никулин, выжидавший у танка.

– По ходу, коды от радиостанции, – сказал Ключевский в гарнитуру. Он развернул листок, в нем было две таблицы. – Зачем им древние радиостанции, если можно воспользоваться спутниковым телефоном? Ладно, идем.

– Погоди-ка, – остановил его Бур.

Его внимание привлек лежащий справа мертвый бандит, убитый Носовым. Бурцев присел и осторожно повернул голову трупа разбитым лицом к себе. На уцелевшей части кожного покрова проглядывала легкая синева.

– Чего с ним? – заинтересовался Ключевский.

– У него как будто трупные пятна пошли…

– Так он сдох, разве нет? Да и солнце припекает… Давай быстрее.

– Ладно, пошли вниз, – задумчиво сказал Бурцев.

Идя вниз, они старались не слишком широко шагать, но все равно напылили и сбросили множество камней. Их встретил Никулин и остальные.

– Ну что, разведчики? – усмехнулся он. – С почином.

Командир посмотрел на позицию бандитов, перевел взгляд на место, где прятался неизвестный снайпер.

– Не знаю, как вам, а мне вот кое-что непонятно.

– Чего тут непонятного? – влез Носов. – Этот, – он показал рукой на позицию снайпера, – прикрывал тех, – и указал рукой на позицию трех бандитов.

– Это и неясно, – сказал Никулин. – С позиции снайпера дорога просматривается не так хорошо. А у него термозащита и серьезное вооружение. При этом он видит все, что происходит в засаде. Получается, что он следил за этими тремя. И у меня такое ощущение, что они про него не знали. Вот только на фига такая сложность? – Ну да, без пол-литра тут не разберешься, – сказал Фил.

– Мне кажется, что снайпер не из местных боевиков, – высказал догадку Николай.

– Вот и я к тому веду, – ответил Никулин. – Жаль только, что после очереди с танка его национальную принадлежность в наших условиях не определить. – Иностранный наемник? Или штатовец? – заинтересованно протянул Ключевский.

– Парни, а вас не напрягло, что беспилотник сначала обнаружил две цели в засаде, а их там три оказалось? – подал голос Боря.

Все переглянулись.

– А я-то думаю – что это вы про троих говорите, когда сначала речь о двух целях шла?.. – подхватил Лощинин.

– Бля, точно! – завопил Носов. – А я еще лежу и думаю, что не так. Ну, до того, как по нам… по мне… снайпер высунулся. Просто в прицеле автомата их двое было, а когда я за гребень высунулся, то троих увидел.

– Вот это странная штука, – сказал Николай.

– А кто из них? – тихо спросил Никулин Носова.

– Кто из них что? – недоуменно посмотрел на него Ухо.

– Кто был третьим? Кого ты не увидел?

Носов почесал репу и поочередно поднял левую и правую руки:

– Так, который справа…

– Это который уже засинел? – спросил Ключевский.

– Чего?! – вытаращился Носов.

– Думать позже будем, – подвел итог командир. – Все по местам. Продолжаем выполнение задания.

Ставка

Виктория собирала вещи.

– Ты точно уверена, что хочешь пойти в горы в обход предписания? – спросил оператор.

– Военные не договаривают, ты ж сам слышал, сколько всего здесь случилось за последнее время. А нас какой-то ерундой потчуют…

– А как ты собираешься проникнуть в место проведения операции? Тебя, во-первых, видно с беспилотников, а во-вторых, кольцо наглухо сомкнуто, – гнул свое оператор.

– Муртаз сказал, проведет.

– Муртаз?!

– Да, Муртаз. Он на местном телевидении работает. А в этих местах родился и вырос. И кто-то еще из местных согласился нас провести.

– Класс! А мне что делать? Что говорить?! И с вами идти у меня желания нет. Я уже бывал в местах боевых операций. Зарекся…

– Тебе с нами нельзя. Муртаз идет с камерой, так что оператор у нас есть. И мы решили снять браслеты, чтобы нас не отследили… – Да вы с ума сошли! Без браслетов вы автоматически становитесь мишенями! Ты что?! Не слышала, что по целям без опознавательных знаков разрешено открывать огонь?!

– Мы браслеты возьмем с собой. Муртаз сказал, если вынуть батарейки, браслеты не работают, а если вставить обратно, все заработает.

Оператор беспомощно развел руками.

– Ты понимаешь, что тебя там могут убить? – спросил он. – И это еще не самое страшное, что делают с женщинами на войне!

– Паша, я все понимаю. Но это мой журналистский шанс! Не переживай. Ну все! Я готова. Если что, звони… Если что, я сама позвоню.

Она взяла пульт и включила телевизор.

– Смотри новости, Паша. Пока! – сказала она и вышла из шатра.

Оператор уставился в телевизор невидящим взором.

«…обнаружено тело скандального индийского ученого, утверждавшего, что он готов вернуть к жизни теплокровное млекопитающее после глубокой заморозки. Судя по первым выводам следствия, речь идет о самоубийстве. К другим новостям: сегодня минуло пять лет с момента объявления муллой Омаром и его приспешником Хакимом Царнаевым джихада Российской Федерации. На сегодняшний день известно о нескольких совершенных крупных терактах и тех, чье исполнение было сорвано спецслужбами за эти два года. Однако о полномасштабных боевых действиях речи не идет, уточнили в министерстве внутренних дел, хотя предпосылки для этого есть. А мы напомним, что уже завтра начнется самая крупномасштабная с 1999 года военная операция на Кавказе…»

– Предпосылок к полномасштабным операциям нет, а завтра начнется. – Павел сплюнул сквозь зубы. – И чем нас потчуют…

Он вышел из палатки.

Старенький «Хайлендер» пылил вдали, увозя Викторию в неизвестность и оставляя его наедине с собой.

СКАР

Путь от засады прошел без приключений. За километр до цели бойцы спешились, спрыгнув с брони. Теперь было важно, чтобы их раньше времени не заметили.

– Приготовиться, – раздался в наушниках голос командира. – Напоминаю: Зам, Фил, Ухо и Кит в нападении. Остальные в защите, я на воротах. Играем первый тайм. Броня на подхвате в арьергарде. Отцы дают добро! Приказ и электронная подпись получены. Валим бандитов, берем оборудование. Оборудование должно уцелеть! И аккуратнее. Вдруг и за этими из зеленки присматривают с термозащитой… Пошли.

Бойцы двинулись вперед по запутанной горной дорожке, внимательно держа свой сектор обстрела. Под ногами противно чавкало, и берцы то и дело проваливались в грязь. Сверху на небольшом плато уже были видны верхушки старых, заброшенных на первый взгляд четырех- и пятиэтажных корпусов. Т-134 бесшумно двигался позади на небольшом расстоянии от отряда. Никулин видел картинку зданий на планшете благодаря спутниковой трансляции и картинке с беспилотника. Цели, находящиеся рядом с окнами, были помечены красным, что означало полное снятие запретов на применение оружия.

Кит и Зам, оторвавшись от остальных, немного свернули с дороги и первыми добрались до старого забора, окружавшего территорию. По всему ее периметру застыло множество огромных валунов, когда-то отколовшихся от горной породы. В одном месте забор почти вплотную подходил к старому четырехэтажному корпусу. Стараясь не шуметь, бойцы двинулись туда. Часовых бандиты не выставили. Николай поднял кулак вверх, и они замерли, прикрытые большим камнем. До здания было не больше ста пятидесяти метров. Зам аккуратно выглянул в проем между двумя валунами. Бандиты виднелись в окнах второго и третьего этажа, один даже курил. Однако они не выпускали автоматы из рук и жадно всматривались в сторону ворот, к которым вела дорога. Николай просунул в створ автомат. Кит поступил так же.

В тепловизоре количество бандитов на втором и третьем этажах несколько увеличилось. Цели четко подсвечивались красным. Направленные микрофоны, расположенные на планках Пикатинни справа от стволов автоматов Николая и Евгения, уловили голоса бандитов. Говорили на чеченском.

– Слышал? – спросил Зам у Кита. – Переживают, что никто не выходит на связь. Говорят, что нужно проверить засаду и сообщить об этом. Вот только куда сообщить…

– Ага, хотят посты выставить… Вовремя мы подошли.

За камни подтянулись остальные СКАРовцы.

– Командир, судья, похоже, готов сбросить шайбу. Корпус на десять часов. Целей не меньше двадцати, по ходу, ждут нас, во всяком случае они переживают, что никто от засады не выходит на связь, – сказал Кит.

– Да, я все слышал. Бандиты в корпусе, что ближе всех к нам, и еще за этим корпусом, слева, там раньше была администрация. И оборудование тоже там. Беспилотник готов, отцы на связи. Внимание! – Никулин поднял нарукавный планшет, запуская секундомер. – Первый тайм. Команда вбрасывание!

– Шайба в руках Уха, Фил страхует, – приказал Николай.

– Шайба в руках уха – это мощно, – прошептал Фил, прицеливаясь.

Носов выстрелил из подствольного гранатомета.

– Отстрел по горизонтали, – сообщил он.

Это означало, что выстрел разделится на три части и каждая граната окажется в одной плоскости к горизонту, центральный снаряд устремится прямо, а левые и правые пойдут под углом в пять градусов от него.

Одновременно бойцы, играющие в нападении, выставили стволы и открыли прицельный огонь по бандитам очередями с отсечкой по три.

В трех окнах второго этажа четырехэтажного здания вспыхнуло и заволокло черным дымом. Ударная волна вышибла последние стекла в здании. Особые пули с легкостью проходили через стены, а цели были хорошо видны в окуляры прицелов. Бандиты с заминкой открыли ответный огонь, но он не был эффективным. Их начала охватывать паника. Здание, в котором они пытались укрыться, прошивало насквозь, а первый взрыв вывел из строя треть личного состава.

– У них термографы, – разобрал Николай крик кого-то из бандитов в наушниках. – Нужно отступить к следующему дому! Они нас сквозь стены видят, перебьют всех! Где наша броня?!

Послышался свистящий звук, и ракета, пущенная с беспилотника, разворотила центральную часть здания. В месте попадания обрушились перекрытия третьего и второго этажей. Старый дом заволокло дымом, смешанным с пылью.

– Вот так им! Бегут, гады, – бросил Зам в микрофон. – Командир, судя по тому, что они говорят, за этим зданием, в административном, у них штаб.

В окуляре прицела было видно, как цели пропадают, скрываясь за несколькими стенами, становясь недоступными для прицеливания.

Бандиты, перегоняя друг друга, бросились вниз по старой лестнице, заваленной мусором. Перил здесь уже давно не было, и один бандит, подталкиваемый сзади, рухнул на пролет вниз. Но никто не бросился ему на помощь. Все старались как можно быстрее покинуть этажи и оказаться в относительной безопасности подвала. В это время в окна влетели еще снаряды разделяющейся гранаты, выпущенной Филом. Бегущих накрыла взрывная волна и осколки. Бандиты вылезали из подвальных окон с обратной стороны и бежали к центральному зданию – бывшему административному корпусу. Их количество существенно сократилось.

– Фил, Ухо, Кит – в здание, – скомандовал Николай. – Зачищаем и двигаемся дальше. За жилым корпусом административный, а там стены толще, придется его штурмовать почти вслепую.

Прикрывая друг друга, СКАРовцы по небольшой лестнице, упавшей от разрыва ракеты, вбежали на первый этаж. В коридоре Фил и Ухо свернули влево, Кит и Николай – вправо. Поднялись на второй этаж. По пути бойцы добивали шевелящихся бандитов.

– Второй этаж – чисто! – сказал Николай.

– Принято, – отозвался Никулин.

Бойцы прикрытия тоже двинулись к жилому корпусу.

Лось, Бур, Ася и Никулин, пригибаясь, взбежали по лестнице и поднялись на второй этаж. Лось и Ася отправились на верхние этажи на дальнейшую зачистку, а Никулин с Бурцевым развернули временный штаб в небольшом помещении с маленьким окном.

– Ну что, Вася, здесь у них была пулеметная точка против нас, – сказал командир. – Только воспользоваться ею они не успели.

– Ага, теперь у них геморрой в виде нас, – ответил Бур.

– Мне не нравится ощущать себя в жопе, – холодно произнес Никулин.

– Я хотел сказать, что это они в жопе, – поправился Вася, командир недоверчиво на него посмотрел.

– Не отвлекайся. Работаем дальше, – приказал он всем.

– Принято, – отозвался Николай. – Фил, снайпер на водонапорке. Кит, держи окна, там, возможно, пулеметчик. Ухо, вероятность контакта с броней. Она за жилым зданием напротив. Пока стоит.

Носов пробежал через подвал и осторожно высунулся из подвального окошка. В прицеле была видна спина бандита, добегавшего до бывшей заводской администрации по диагонали слева. Прямо напротив них оказался точно такой же бывший жилой корпус. Двор, образованный зданиями, стоящими буквой П, был завален мусором. Металлолом, бочки, кучи какого-то шлака… Носов убрал руку с гашетки, в спину стрелять не стал, да и снайпер справа на старой водонапорной башне тотчас обнаружил бы его.

Фил обогнул корпус с торца и выглянул, отметив водонапорную башню.

– Вижу водонапорку, – отрапортовал он.

И едва успел спрятаться за углом, как со стороны водонапорной башни прилетела пуля. Однако на мониторе его очков цель наверху башни теперь была четко зафиксирована.

– Справлюсь сам, – произнес он в микрофон, – без всяких яких…

Никулин убрал палец с планшета от цели на водонапорной башне.

– Сам, так сам, – прошептал командир. – Давай!

Фил вытащил из жилета черный плоский предмет и нажал на скрытую кнопку с определителем отпечатка пальца. Раздался негромкий звук, и Фил широким замахом бросил предмет вверх из-за угла здания. Это была РРГ (ручная реактивная граната) «Сокол». Ее датчики, просчитав апогей броска, развернули плоский предмет, с помощью вылезших из корпуса стабилизаторов замедлили кручение и в момент совпадения прямой линии до цели запустили миниатюрный реактивный двигатель. «Сокол» тут же набрал огромную скорость, и управляемая ракета класса «земля-цель» воткнулась в тело водонапорной башни. Раздался мощный взрыв. Башня, разбрасываясь кирпичами и останками металлоконструкций, завалилась набок.

– Так себе у них снайпер был, – сказал Фил.

– Фил, не каркай. На тебя идет «коробка»! – прозвучал в наушниках голос Николая.

Разбрасывая бочки, во двор влетел Т-72Б. Фил, невидимый для засевших в административном корпусе бандитов, оказался на прицеле у танка.

– Бля! – заорал Фил, разворачиваясь и отбегая назад. – Давайте беспилотник!

Следом прогремел выстрел. Угол жилого корпуса, где только что был Ключевский, снесло попаданием 125-миллиметрового бронебойного снаряда. Взрывной волной Фила отбросило вперед, и он, не удержавшись на ногах, упал. Угол здания изрядно потрепало, обнажив старые перекрытия.

– Фил? – Это был голос Николая.

– Да жив я, хуле… Хорошо, не осколочным… Стреляют куда попало.

В наушниках Никулина послышался короткий неприятный звук, а на планшете иконки беспилотника и сто тридцать четверки потеряли цвет. Бронзой сверкнула подпись Хасанова.

– Твою мать! Внимание: отцы не разрешают использовать сто тридцать четверку и беспилотник для поражения цели, можем повредить долбаное оборудование. Ухо, давай «Крота», Зам, пускай «Сокола», – приказал Никулин, которому такая ситуация совсем не нравилась: Т-72Б остановился во дворе, и любой боец отряда, оказавшийся во дворе, рисковал оказаться под перекрестным огнем танка и бандитов в административном корпусе. – Ася, обойди-ка администрацию, чтобы тебе была видна обратная ее сторона. Окон в торце нет, а вот с обратной стороны полно. Как бы они оттуда в бегство не обратились. Аккуратно держи там их. Хорошо, этих гадов уже не так много…

– Понял, командир, – коротко бросил Борис, выбегая из жилого корпуса с внешней стороны буквы П, пригибаясь и прячась за камнями.

В штабе внимательно следили за операцией в режиме онлайн. Генерал Хасанов по-отечески переживал за ребят. Он не одобрил приказ о неиспользовании беспилотника и танка, но спорить с вышестоящим командованием не мог и потому отправил приказ за своей подписью. Хотя в душе, конечно, знал: парни справятся. На экране четко были видны строения, местоположение бойцов СКАР и боевиков. Внезапно по экрану прошла рябь, мигнул свет. Генерал удивленно посмотрел на операторов, смотрящих в экраны своих компьютеров, но ничего не сказал.

Носов осторожно вылез из подвального окна, стараясь не попасть в прицелы засевших в корпусе бандитов. Ему повезло, что бочки были навалены друг на друга, и, если не вставать во весь рост, он вполне мог рассчитывать на их прикрытие. Из разгрузочного жилета Ухо вытащил снаряд, увенчанный конусообразным буром. Теперь было нужно, чтобы танк остановился. «Крот» – медленный, но верный способ уничтожить экипаж, оставив машину практически целой…

Николай, державший в поле зрения окна административного корпуса с противоположного от Фила торца жилого здания, осторожно выглянул в захламленный двор. Т-72Б начал наворачивать круги, стреляя по окнам корпуса из пулемета. Зам бросил «Сокола». Реактивный снаряд, развернувшись, устремился к бронированной цели. В это же время гусеницы танка наехали на бочки, приподняв корпус бронированной машины. «Сокол» угодил в правый трак. Т-72 замер. А со стороны административного здания бандиты открыли огонь по окну Николая. Он едва успел скрыться в коридоре. Пули засвистели вокруг него, хотя Бур оперативно прикрыл, дав несколько очередей по огневым точкам.

Т-72 развернул башню.

Никулин, сидевший в центре жилого корпуса, видел картинку с танком на планшете и уловил движение ствола. Он недоуменно поднял голову. На него из коридора смотрел Бур. Миллисекунда, и они с Бурцевым бросились к остаткам лестницы, развороченной еще попаданием управляемой ракеты с БПЛА. Танковый снаряд попал в середину здания со стороны двора. Снес еще одну порцию старых бетонных перекрытий между этажами. Слегка замешкавшийся Бурцев рухнул вниз, стоя на лестничном пролете, не выдержавшем таких издевательств над своей древней конструкцией, не рассчитанной на подобное. Никулин, стоявший на чудом удержавшейся межэтажной площадке, ясно увидел выпученные глаза Васи, пролетевшего мимо него вниз. Поднялись столбы пыли. Сломавшись пополам, лестничный пролет замер на пролете, ведущем в подвал. Бурцев, сгруппировавшись, вылетел в подвал кувырком и, ударившись о стену, распластался на спине. Лежа на песке, он улыбнулся Никулину и поднял вверх большой палец. Древнее здание, разрушенное с двух сторон, затрещало по швам, угрожая в любой момент сложиться. Еще один выстрел, и… Об этом не хотелось и думать.

– Носов, бля! – крикнул Никулин, спрыгивая вниз к Васе.

Носов уже запустил «Крота», но снаряду, идущему под землей, требовалось время. Носов высунулся из укрытия и выстрелил по танку из подствольника. Граната взорвалась на броне, не причинив особого вреда. Зато Ухо стал основной целью для экипажа танка и засевших в бывшей администрации бандитов. Длинная очередь башенного пулемета устремилась к Носову. Тот едва успел нырнуть за бочки. Впрочем, единственное, на что он мог рассчитывать, это то, что за бочками его было не видно – пули с легкостью прошивали их насквозь. Носов прильнул к земле, с отчаянием следя, как очередь приближается к нему.

В этот момент «Крот» добрался до цели. Снаряд выскочил из-под земли под корпусом танка и взорвался. Направленный вверх мощный поток боеприпаса создал компрессионный удар, бронированное чудовище подпрыгнуло на своих гусеницах вверх и быстро осело, переламывая пружины подвески. По счастью, детонации боеприпаса не произошло. Экипаж же должен был погибнуть от переломов, несовместимых с жизнью. Потекло топливо.

– Броня накрылась медным тазом, – проорал Носов, под градом пуль ныряя обратно в подвальное окно.

Он кувыркнулся и, распластавшись на подвальном полу, замер. Его лицо вдруг приобрело серый оттенок, а глаза и рот раскрылись от ужаса: прямо перед его головой, буквально в десяти сантиметрах была натянута проволока растяжки.

– …Ма-а-ать! – заорал он. – А я здесь в обе стороны ходил! Бля! Командир, отправь меня на скамейку запасных! Это ж пиздец! Два раза так пронесло!!!

– Ухо, чего разревелся? – привел его в чувство голос Николая.

– Здесь в подвале растяжка, а я мимо два раза уже пролетел… Это ж везуха! А если больше не повезет?!

Николай подстрелил одного из бандитов, высунувшегося из окна второго этажа, и продолжил следить за окнами корпуса. После взрыва танка наступила тишина.

– Пристрелите Носова, чтоб не орал, – послышался голос командира. – Здание, в котором мы находимся, вот-вот сложится, и, боюсь, от крика Уха это произойдет быстрее. Приступаем ко второй фазе! Штурмуем дальше! Все вон отсюда.

– «Мертвые» гранаты в стволы, – скомандовал Николай.

– Есть, – отозвались бойцы.

– Так точно, товарищ командир, сэр, – промямлил Носов, поднимаясь и снова вылезая в подвальное окно.

В это время Ася, занявший позицию с обратной стороны административного здания, сменил стандартный ствол автомата на удлиненный. Всю процедуру он проделал, сжимая на всякий случай в левой руке пистолет. Оптика автомата сама перешла в режим снайперской винтовки.

– Парни, по моей команде – гранаты по окнам. Второй, третий этаж. И заходим, – распорядился Николай.

«Мертвыми» гранатами называли выстрелы к подствольным гранатометам с датчиками движения. Такие гранаты после попадания не взрывались сразу, а реагировали лишь на движение. Подобными датчиками снабжались и ручные гранаты. Группа игравших в нападении быстро оказалась под окнами административного корпуса. Носов зашвырнул гранаты в окна второго и третьего этажей. Теперь гарантированно никто из этих окон стрелять не станет. А если станет, то это будет последний выстрел в его жизни. Ухо замер, держа под прицелом окна ближе к входу, а Фил, обогнув его, забросил гранаты в окна второго и третьего этажа следующих помещений. Точно так же поступили Николай и Кит. Вход и лестница располагались посередине здания. Лестница вела не только на пять этажей, но и в небольшую ратушу, гордо возвышающуюся над покатой крышей. Позади, внутри разрушенного корпуса, наблюдали за действиями бойцов Лось и Бур, внимательно держа окна и ратушу в прицелах.

– Сука, если сложится, пипец нам, – прошептал Вася.

– Ага, кабы не запрет на беспилотник и «няньку», мы бы уже там были, – шепотом ответил Игорь, разглядывая через прицел административное здание. – Оно явно покрепче будет…

– Отцы сообщают: оборудование, скорее всего, в здании наверху, а именно в ратуше, – сказал Никулин. – Так что зачищаем. Я бы еще взял кого-нибудь теплым, побеседовать…

– Понял, командир, – отозвался Николай.

Бандиты притаились. Да и осталось их, судя по всему, совсем немного.

Зам и Кит добежали до ступенек, ведущих к входу. Быстро бросили внутрь гранаты, на этот раз с отключенными датчиками движения, и встали по сторонам от двери. В короткую секунду Заму показалось, что он чувствует, как дрожит земля вокруг здания. Раздался мощный взрыв. Старые хлипкие двери снесло. Одна створка, перед тем как оторваться, распахнувшись, ударила Кита. Кит выдохнул губами «бля», но тут же показал большой палец вверх. Николай кивнул, и они, держа стволы наготове, вбежали в помещение. За ними шли Ухо и Фил. Внутри стены здания были тоньше, и термографы позволяли видеть сквозь них с приличной дальнобойностью. – Мы вошли, – доложил Петров.

– Выдвигаемся к вам, – облегченно ответил командир. – Аккуратнее с растяжками, а то кому-нибудь ухо еще, чего доброго, оторвет, – язвительно добавил он.

– Ага, целиком, вместе с яйцами, – хихикнул Фил.

Носов неодобрительно на него шикнул.

– Вижу цель в окне третьего этажа, с обратной стороны, – раздался голос Аси, который увидел в прицеле голову осторожно выглянувшего бандита, ищущего пути к отступлению.

– Не стреляй, – умоляюще протянул Носов.

Раздался одиночный выстрел.

– Минус один, – торжествующе сказал Ася.

– Боря, ты пидор! – Носов уже пришел в себя после встречи с растяжкой.

Тут же раздался взрыв на втором этаже.

– Быстро, пошли! – крикнул Николай, поднимаясь по лестнице.

На втором этаже за углом перед лестничным пролетом прицел обнаружил пару целей. Бандиты не успели выскочить и открыть огонь – пули Николая настигли их сквозь стену. Зам одним прыжком преодолел лестничный пролет и метнул гранату по коридору влево. С той стороны «мертвых» гранат не было. Взрыв. Николай пробежал по коридору. За ним двигался Кит. Тратить гранаты дальше было ни к чему, комнаты отлично просматривались через прицелы. В одной из комнат Николай увидел в термограф тело, температура которого падала, видимо, это был подстреленный им сразу после взрыва танка. В прицеле умерший медленно сливался с синевой предметов, имевших комнатную температуру.

– Здесь чисто! – сказал Николай.

Раздался смех Носова и Ключевского, зачищавших правую часть здания. Николай и Женя бросились туда. У входа в одно из помещений стояли Фил и Ухо, улыбаясь до ушей.

– Тут у нас двое, – доложил Фил. – Пока живы, но шевелиться боятся.

Николай заглянул в помещение и увидел двух бандитов, сидящих на полу у подоконника и со страхом смотрящих на замершую прямо перед ними гранату.

– Ну и чего вы на них смотрите? – сказал Кит. – У нас еще третий этаж не подметен.

– Правильно говорит боец, – поддержал Николай. – С ними после пообщаемся. Вы на третий, а мы с Китом на четвертый. Встречаемся на лестничной площадке пятого.

– Есть, – буркнул Носов, хет-трик явно сегодня не светил ему.

Николай первым оказался у лестницы, ведущей наверх. Площадка третьего этажа была пуста, и он постарался как можно быстрее оказаться на ступенях между вторым и третьим этажами, встал на колено. Пропустил вперед Кита с Филом, которые сразу же швырнули по гранате вправо и влево по коридору третьего. Два взрыва. Оба бойца выскочили в коридор, каждый в свою сторону.

Николай молниеносным броском оказался на площадке между третьим и четвертым этажами, внимательно осматривая через прицел углы коридора на четвертом. Пока было чисто. Внутри Николая появился какой-то непонятный ком, подступивший к горлу. Сигнал какой-то затаенной тревоги. Зам уже забыл, когда он испытывал подобное, наверное, еще в учебке, потом на первых учебных и боевых операциях. А потом все стерлось, была работа, и все. Но вот сегодня затаившийся страх почему-то вновь вернулся к нему. Зам медленно поднялся к выходу на четвертый. На плечо легла рука, это Кит. Николай посмотрел на него. В глазах у Евгения читалась тревога. На этом этаже «мертвых» гранат не было, потому надо было полагаться только на себя.

Зам кивнул бойцу и одними губами прошептал:

– Три, два, один…

Они выглянули в коридор. В прицелах не было ни одной цели. Однако дальнобойность термографов была ограничена двумя-тремя комнатами. Николай двинулся вправо, Кит зеркально влево. Чувство тревоги, пришедшее из прошлого, усиливалось. Под ногами неприлично громко хрустели кирпич и штукатурка.

Носов и Ключевский быстро проверили правую сторону третьего этажа с «мертвыми» гранатами и, обнаружив только в комнате, выходящей окнами в противоположную от двора сторону, боевика с развороченной Асей головой, двинулись в левую часть. Фил немного нервничал. И все-таки они быстро прошли три двери слева и справа по коридору. Впереди были лишь торцевые комнаты. В прицелах по-прежнему ничего не было.

– Погоди, – прошептал Носов.

– Что там? – недоуменно спросил Фил – в прицеле все было чисто.

– Я что-то вижу в комнате справа, – сказал Носов.

Он весь напрягся и медленно шел к указанной комнате. Фил двигался следом, внимательно следя за товарищем. Николай вошел в последнюю угловую комнату в торце здания, выходящую окнами на дом, где засели остальные бойцы. В комнате весь пол был усыпан остатками штукатурки с потолка, стоял старый шкаф и стол. Посередине, опершись на дверцу шкафа, отдыхал труп боевика с отсутствующей половиной черепа. Николай слышал все переговоры Носова и Ключевского, а потому тревожился и за них. Он выглянул в окно. Помахал рукой Бурцеву и Лощинину. Они стояли посреди двора, напряженно всматриваясь в окуляры. И вдруг ему показалось, что он услышал явный вздох… Сиплый тяжелый вздох больного со смертельным поражением всех дыхательных путей донесся как будто из шкафа. Николай поднял автомат. В прицеле никто не обозначался.

«Это что, от страха мерещится?» – подумалось Заму.

Воцарилась тишина.

В наушнике был слышен лишь шепот Носова:

– Фил, прикрывай, я чувствую – здесь точно кто-то есть…

Николай напряженно смотрел на закрытую дверь шкафа, ожидая развязки.

– Ухо, там никого, – слышался взволнованный шепот Фила.

Носов остановился.

– Сейчас что-то будет, – сказал он. – Что-то очень страшное…

Затем в наушниках бойцов раздался страшный звук и взрыв хохота. Страшным звуком оказался воздух, с могучим усилием выходящий из заднего прохода Уха.

– Повелись, – заржал Носов.

Николай облегченно вздохнул и повернулся спиной к шкафу. Чудится всякое, пора бы уже и нервы подлечить.

– Носов, ты придурок, – громко сказал он.

Внезапно дверца шкафа распахнулась с такой силой, что отбросила тело подпиравшего ее боевика в сторону. Оттуда с сиплым стоном выскочил еще один террорист. Каким-то чудом Николай успел среагировать. Поймал за руку нападавшего, вывернул ее и впечатал бандита головою в стол. Однако террориста это не остановило. К удивлению Николая, он тут же поднялся и вновь набросился на него, держа в правой руке нож. Зам отбил удар и молниеносным движением провел болевой захват. Послышался хруст сломанной кости, бандит с размаху ударился в шкаф, сломав дверцу. Но и сломанная рука не произвела на террориста никакого впечатления, он снова поднялся и бросился на Николая. Было в его облике и движениях что-то странное, звериное. При всем этом его бледное лицо не выражало практически никаких эмоций. Николай снова отбил удар, оказавшись на мгновение лицом к лицу с противником. В нос ему ударил мерзкий тошнотворный запах. Зам со всей силы врезал бандиту по горлу. Такой удар обычно выводил из строя любого. Но бандит как ни в чем не бывало вновь бросился на Николая. Зам выхватил нож и, проведя захват, точечно ткнул им несколько раз в целую руку, живот и подмышку нападавшего, после чего мощным ударом с одновременной подножкой толкнул того вперед. Но бандит, обладавший какой-то немыслимой живучестью, упорно споря с человеческой физиологией, снова вскочил и, волоча раненую ногу, с трудом поднимая руки, проворно двинулся к Николаю. Снова захват, и Зам, развернув противника через себя, швырнул бандита в окно. С законами физики террорист спорить не стал. Пролетел вниз и встретился лицом к лицу с землей. А точнее, с бетонной плитой. Его голова треснула, как арбуз, разбрасывая ошметки мозга и крови. Николай ошарашенно смотрел вниз. Вбежал Кит.

– Что случилось? С тобой все в порядке? – спросил он, посмотрев на Николая.

– Я его не увидел, – прошептал Николай.

Вбежали Фил и Ухо.

– Что тут было? – Фил перевел взгляд с Николая на Евгения, выглянул в окно. – Замок врукопашечку ходил, – присвистнул он.

Николай приходил в себя.

– Я ему руку сломал, потом ножом в живот пырнул, а ему хоть бы хны, – сказал Николай, обводя бойцов взглядом.

– А-а-а, в живот, – протянул Носов. – То-то я смотрю, кровь какая-то странная, а это говно.

Николай поднял нож. На нем темнела бурая полоска, обмазанная чем-то желтоватого цвета.

– Да эти уроды под наркотой ходят, ты ж сам знаешь, их пока в жизненно важный орган не убьешь – все трын-трава, – сказал Кит.

– Что-то в нем не так было, – сказал Николай.

– Парни, зачищайте пятый этаж и берите оборудование, – послышался голос командира. – Ася, давай тоже в корпус.

– Есть, – ответил Николай. – Вы все слышали – пошли на пятый, потом в ратушу. Только учтите: полагаться надо на себя. Увидите такие вот шкафы, стреляйте.

Борис покинул позицию и двинулся к корпусу. За время, пока он лежал, поднялся ветер и на чистом небе появились тучи.

– Сейчас я по всем правилам все зачищу, – браво сказал Носов.

Он рванул первым.

Они проверяли каждое помещение на пятом этаже, особенно тщательно заглядывая в попадавшиеся шкафы.

– Чисто, – признал Николай. – Осталась башенка на самом верху.

Бойцы двинулись к ратуше. От площадки пятого этажа наверх вела узкая лестница. Кабель, устилавший всю лестницу от подвала, вел наверх. У плотно закрытой двери было слышно трансформаторное гудение, воздух здесь был наэлектризован, волосы на теле начинали шевелиться. Комната плохо просматривалась через прицелы. – Дверь заперта, – констатировал Николай, толкнув ее. Чувство тревоги снова вернулось, и появилась боль в районе висков. – Носов. Только не стреляй.

– Здесь, – отозвался Носов, известный вышибала.

Он встал поудобней, уперся одной рукой в стену и, примерившись, ударил со всей силы по двери рядом с замком. С первого раза не вышло.

– Ты что-то ослаб, – съязвил Фил.

– Завали, – ответил ему Носов, сплюнул и ударил изо всех сил.

Дверь распахнулась, и Фил с Николаем тут же вбежали внутрь. Огромное чердачное помещение было пустым, а наверху под сводом башенки раскинулась тарелка, похожая на радиолокационную станцию с фазированной антенной решеткой. Рядом высились несколько штырей, увенчанных приборами, похожими на метеостанцию. В помещении стоял явственный гул, как будто тысячи пчел летали вокруг. Вошедшие бойцы удивлено рассматривали устройство.

Через помехи в наушниках раздался голос Никулина:

– Не стреляйте, мы в здании.

– Командир, проверьте подвал, мы там еще не были, – ответил Николай.

– Уже, – послышался голос командира. – Здесь как такового подвала нет, лишь одно помещение, в котором тарахтит здоровый генератор киловатт на пятьдесят.

– Бля, а мы даже не услышали, – прошептал Николай, вспомнив, как дрожала земля у входа…

– Конечно, вы не слышали. Вы ж вперед гранату кидали, а потом входили. – Голос командира стал серьезным. – Что там?

– Мы не знаем. Похоже на РЛС с фазированной решеткой и метеостанцию одновременно. И, судя по гулу, энергии эта херня пожирает немерено.

– Понял. Отправь бойцов на деактивацию.

Николай посмотрел на Носова и Ключевского:

– Парни, вы там гранат накидали, идите, приберитесь. А я побеседую с теми двумя живчиками.

– А можно я тоже пойду? – спросил Кит. – Здесь башка болит безбожно.

– Такая же херня, – одновременно сказали Фил и Ухо.

– Пошли вниз.

Они дошли до второго этажа, когда послышались крики и раздалось два взрыва. Быстро выскочили в коридор. Через рассеивающийся дым бойцы увидели Лося, потиравшего щеку, рядом ошарашенных Бурцева и Аксенова, а поодаль Никулина, стоявшего, упершись в стенку.

– Живы? – крикнул Николай.

– Живы, – ответил озлобленно командир. – Бурцев, глянь, что там у Лося со щекой.

Бурцев поднялся. Лощинин держался за щеку. Между пальцами была видна кровь.

– Дай гляну, – произнес Вася, отрывая руку от щеки.

– Что случилось? – спросил Николай.

– Прыжок веры, – ответил Никулин мрачно.

– Они поняли, что мы идем к ним, и попытались выпрыгнуть в окно, – пояснил Боря.

Фил вошел в комнату и выглянул в оконный проем. Внизу рядом с телом боевика, выброшенного Николаем, лежали еще два окровавленных трупа, сплошь иссеченные осколками. Сергей причмокнул. – Ну почему же попытались, – сказал он, – у них отлично получилось выпрыгнуть. А при помощи гранат так и на рекорд шли, далеко выпрыгнули, кучно.

– Пидорасы, – зло добавил Ухо и сплюнул.

– Ну, что там у него? – спросил Никулин у Бурцева.

– До свадьбы заживет, – ответил Вася. – Осколком задело по касательной, не насквозь. Так что ты, Лось, даже тоннель поставить в щеку не сможешь.

– Да иди ты.

– Отцы, – Никулин развернул командирский планшет, – задача выполнена. Территория под нашим контролем, – он помедлил, глядя на Лося. – Потерь нет.

– Спасибо за работу, – послышался голос оператора. – Вам нужно осмотреть оборудование и прислать фотографии. Начало операции перенесли на половину пятого утра, так что окапывайтесь и ждите инструкций. Это приказ генерала Хасанова. Электронную подпись выслал тебе на планшет.

– Миша, спроси – надо вырубить это устройство или нет? – вспомнил Николай.

– Устройство под напряжением и, судя по всему, работает от генератора, нам надо его отключать? – спросил Никулин в рацию. – На этот предмет однозначного ответа пока нет. Ждем от вас картинку и будем решать.

– Понял, – сказал Никулин. Он обвел взглядом ребят: – Фил, иди, снимай устройство на камеру. Ухо, Боря и Вася, деактивируйте оставшиеся гранаты, Лось идет отдыхать. Выполните, после этого осмотрите производственный корпус, в нем мы еще не были. По показаниям приборов там никого, но береженого бог бережет. Потом Ухо готовит помещения к возможной обороне, а Вася идет сюда к нам. Надо кое-что обсудить втроем. Фил, поможешь Носову. Выполняйте.

– Так точно, – как один выдохнули бойцы.

Носов осторожно заглянул в соседнее помещение, в котором лежали неразорвавшиеся «мертвые» гранаты.

– Да чего ты ссышь? – спросил Бурцев, заходя в комнату. – Сколько раз говорить, эти штуки настроены беречь наше здоровье. Они не взорвутся, пока на нас браслеты.

Он поднял обе гранаты.

– Эта, ручная, нам еще пригодится. А эта, с подствольника, деформировалась о стенку. Можно как растяжку использовать. Она, пока батарейки не сядут, будет реагировать на движение.

В это время Фил обезвредил еще две гранаты в соседнем помещении.

Он вышел в коридор, увидел Носова:

– Бля, Ухо, от тебя толку как от козла молока.

Носов показал средний палец.

Солнце медленно перевалило за гору, спрятавшись в белесой дымке. Время обеда прошло.

Горы

Машина, на которой они ехали около часа, давно скрылась, оставленная в потайном, как сказал Муртаз, месте. Теперь они шли за молчаливым проводником, пробираясь через заросли, забираясь в горы по козьим тропам и тщательно избегая открытых мест. Муртаз сказал, что зовут проводника Хамид и он знает горы как свои пять пальцев. Браслеты с рук были сняты, корпуса вскрыли, и батарейки Муртаз забрал себе. Виктории страшно хотелось пить, но она боялась показаться слабой. Муртаз успокаивал ее, иногда бросая что-то вроде «Держись, все будет хорошо». Виктория уже не так была уверена в своем поступке. Она полностью потеряла ориентацию, и сама бы ни за что отсюда не выбралась. Вдобавок Муртаз сказал, что телефон тоже нужно выключить и вытащить аккумулятор с симкой.

Хамид повернулся к ним.

– Русская база отсюда уже недалеко, – сказал он с заметным акцентом. – Но еще ближе лесная сторожка, в которой есть вода. Там жил лесник, сейчас его эвакуировали. Мы зайдем туда. Рядом со сторожкой лесная дорога, на ней может быть патруль. Тихо!

Как далеко до базы и почему надо идти в сторожку, Виктория не поняла, но Муртаз взял ее за локоть, любезно отодвинув ветку в сторону, и повел за Хамидом.

– Он точно знает, куда нам идти? – прошептала она. – А то я, честно говоря, совсем потерялась.

– Не переживай, – ответил Муртаз, – Хамид здешние места знает лучше всех.

Муртаз остановился.

– Стой, – сказал он Хамиду. – Мне надо отойти в сторонку, срочно.

И, виновато взглянув на Викторию, Муртаз зашел в ближайшие кусты. Однако, судя по треску веток, еще долго пробирался в сторону. Виктории было неуютно одной с Хамидом. Чеченец, закутанный в какие-то халаты, обросший бородой, не вызывал у нее никакого доверия. И еще он недобро исподлобья пялился на нее. Она чувствовала его взгляд и ругала себя за то, что дала себя уговорить на эту авантюру.

Вернулся Муртаз. Он был как будто взволнован. Выйдя, он что-то сказал на чеченском Хамиду. Хамид резко ответил. Но Муртаз крикнул на него, и проводник повел их дальше.

– Надо идти быстрей, – сказал ей Муртаз.

Она не понимала такой перемены в нем.

– Что случилось? – спросила она. – Почему надо спешить?

– Хамид торопится, – ответил ей Муртаз. – И потом, вдруг мы сможем что-нибудь выдать в эфир к вечерним новостям.

– Я что-то не понимаю. – Девушку одолели сомнения, ей приходилось практически бежать. – Нам пока нечего выдавать в эфир. И мы не сможем передать видео…

– Не переживай, у меня спутниковый телефон, сможем дать «хрип», – сказал Муртаз. – А до вечернего эфира еще много чего может произойти. Будет о чем поведать, можешь мне поверить.

Штаб федеральных сил

Генерал Платонов с несколькими специалистами на поверхности стола планшетника разглядывали 3D-фотографии, присланные отрядом.

– На первый взгляд ничего необычного в этой штуковине нет, – пробормотал Платонов. – Она могла быть собрана где угодно.

– Ну, мы и не ждали, что на ней будет крупно написано «мэйд ин Ю-эс-эй», – парировал Жулебин. – Меня смущает, что не видно никакой управляющей электроники. Где у нее «вкл» и «выкл»? Просто устройство. Причем работающее устройство!

– Бойцы утверждают, что вблизи этой РЛС начинает болеть голова, – вставил генерал Хасанов.

– Это не РЛС, – резко парировал Жулебин. ГРУшник закрыл глаза и в задумчивости сделал несколько шагов. – Посмотрите на геомагнитный фон в радиусе пары километров, посмотрите на резко упавшее давление. Эта штука создает погодную аномалию. Вы, я думаю, в курсе, что такое HAARP и кто занимался подобными исследованиями последние лет сорок-пятьдесят? Уже происходит смена погоды. «Ясно и солнечно» за час сменилось на «возможны осадки» и порывистый ветер. Я вам говорил, что это только начало…

Встал оператор.

– Товарищ генерал, при проведении зачистки в административном корпусе майор Петров столкнулся с тем, что оптика автомата не обнаружила цель, прятавшуюся в шкафу. При этом на бандите не было никакого специального оборудования, никаких маскировочных приспособлений. Мы его также не могли видеть, только уже по факту рукопашного боя через нашлемную камеру.

Генерал странно посмотрел на оператора.

Оператор смущенно пожал плечами:

– Вы приказали докладывать обо всем необычном.

Платонов одобрительно кивнул:

– Все правильно, но, боюсь, нам сейчас не до этого. Тут погодные аномалии, ставящие под срыв всю операцию. Ребята отработали как надо. Молодцы. Но это только начало, и надо быть готовыми ко всему. Нужно передать майору Никулину, что примерно через пару часов мы пришлем к ним специалиста.

Платонов задумчиво кивнул, они уже согласовали это с Жулебиным. Вместе с военными к объекту должны были доставить гражданского специалиста – настоящее светило в области микроволновых волн и излучений, профессора МГУ, лауреата различных премий по физике, члена-корреспондента РАН Антона Ивановича Кущенкова.

Москва. МГУ

Профессор заканчивал лекцию. Время его был дорогим, дни распланированы, но тем не менее он считал своей обязанностью уделять время лекциям, и особенно лекциям для российских студентов. Это был его личный патриотический вклад, все наиболее значимые открытия профессора были сделаны в России и на российские деньги.

– Итак, на сегодня все, – он обвел публику взглядом из-под очков. – Устройство и назначение фазерной решетки как составляющей РЛС спрошу на следующей нашей встрече. И помните: в моем возрасте юбки и вырезы на оценку не влияют.

– Вы ж не старый еще, – послышалось с задних рядов.

– Вот именно, – парировал Кущенков. – Могу себе позволить и вне стен университета, а от вас мне нужны только знания! Свободны.

Студенты не спеша собирались. Кущенков подошел к окну, по дороге ответив на несколько вопросов от любопытных студентов. По расписанию его ждала еще одна лекция, однако жизнь распорядилась иначе. В аудиторию вошел невысокого роста мужчина. Он, не оглядываясь, направился прямиком к профессору.

– Здравствуйте, Антон Иванович, – поздоровался он довольно учтиво.

– Здравствуйте, – ответил профессор, разглядывая незнакомца с удивлением и интересом, он не был похож на обычного поклонника (к сожалению, таковые тоже существовали и забрасывали электронную почту восхищенными письмами). – С кем имею честь?

Незнакомец развернул перед лицом профессора удостоверение. – Полковник Васильев, Федеральная служба безопасности. У нас к вам срочное дело в интересах страны, если коротко. Вам просто необходимо поехать со мной.

– Что, прямо сейчас? – переспросил удивленно профессор, пытаясь прочитать удостоверение, предъявленное полковником. – Чем моя скромная персона могла заинтересовать ваше ведомство?

Полковник Васильев вытащил планшет и показал Кущенкову одну из фотографий, сделанных бойцами СКАР.

– Генерал Жулебин сказал, что вы должны этим заинтересоваться.

Профессор внимательно рассматривал изображение.

– Что это? Ага, радар некогерентного излучения, лазерный локатор… – И вдруг, расслышав фамилию, переспросил: – Жулебин? Жулебин Павел Дмитриевич?

– Так точно.

– Что ж вы сразу не сказали? – профессор Кущенков выпрямился. – Что нужно делать?

– Пока просто следовать за мной, – ответил полковник. – Подробности по дороге. Времени у нас очень мало.

Они вышли из аудитории и направились к лифтам. Профессор хотел нажать кнопку «вниз», но полковник его опередил, нажав кнопку «наверх».

– У нас очень мало времени, вертолет на крыше, – пояснил он. – Вы не переживайте, все подробности вам расскажут в самолете…

– Еще и самолет будет? – пошутил Кущенков.

Двери лифта закрылись.

СКАР

– …Вас понял, конец связи, – сказал Никулин и обвел взглядом Петрова и Бурцева. – Говорят, надо прибраться, к нам специалиста пришлют по таким вот штукам. А у нас везде трупы валяются. Так, Носов, Ключевский, Лощинин и Китаев – ко мне, – добавил он в микрофон бойцам, которые осматривали производственный корпус, и продолжил: – Спец через пару-тройку часов прибудет, надо окапываться, мы все-таки на вражеской территории находимся.

Никулин подошел к окну:

– Сделаем так: сейчас Ася пообедает и займет позицию на крыше производственного корпуса. Оттуда как раз хороший вид на горы и «зеленку» в долине. У него тем более самый полный боекомплект… Там на крышу ведет одна лестница, та, что снаружи. Он по ней взберется, и мы лесенку танком уберем. Будет как у Христа за пазухой, а сам – как Зевс разящий. Ася, слышал?

– Так точно, – пришел ответ.

Вошли Лощинин, Носов, Ключевский и Китаев.

– Вы сейчас вместе с Бурцевым идете на уборку. К нам специалист по устройствам, таким, как у нас в ратуше, летит, так что все трупы надо собрать. Сложите в подвале жилого корпуса. Он вот-вот развалится, будет хорошей могилой. Сами туда не сильно ходите. И… – он немного помолчал. – И да, все оружие бандитов принесите сюда. Так, на всякий случай. Вскройте семьдесят второй, посмотрите… Пока мы под прикрытием беспилотника, можем делать все не сильно спеша, но сразу хорошо. Ясно? И, Вася, ты, как человек с небольшим медицинским образованием…

– Типун вам на язык, командир, – ответил Бурцев. – Медицинское образование – это опухоль…

– Короче, Вася, попробуй напрячь свою опухоль! Надо разобраться, почему вылетевший из окна товарищ не был виден в прицеле.

– Батареи у Зама сели, – упрямо сказал Вася. – Батареи на складе хрен его знает сколько лежат, замените, и все будет норм.

– Так и я одного из тех, что в засаде были, не увидел. Зато двое были ясно видны, скажешь, батареи?! – вмешался Носов.

– Бурцев, ты с кем разговариваешь? – зазвенел сталью голос командира. – Тебе сказано глянуть.

– Бред, – сказал Вася, но, увидев лицо командира, поправился: – Есть!

– Вот, кстати! А есть? – протянул Носов. – Мы со вчерашней ночи ничего не ели!

– Носов, – укоризненно произнес Николай, – ты голодный быстрее справишься! Сделаете – будет вам и завтрак, и обед. Ты на войне, понял? Кончайте базарить!

– Так точно, командир, сэр, – сказал Носов. – Разрешите выполнять?

Никулин махнул рукой. Бойцы вышли.

Командир помолчал, глядя в окно.

– Такая вот херня, Коля.

– Я так понимаю, мы теперь сто процентов заходим в операцию отсюда. И еще придется гражданского охранять. – И это еще цветочки. – Миша… – Николай умолк, но решил продолжить: – Я реально его не видел. Он из шкафа как черт из табакерки выскочил, я чуть в штаны не навалил.

– Ох, Коля, тут столько всего замешано и столько еще будет. Я тебе так скажу: предчувствия меня никогда не обманывали. – Никулин повернулся к Николаю. – Лучше б операция поскорей началась, тогда просто делаешь. А когда у солдата много времени, он маяться начинает и всякую херню думать. Почему нас сюда отправили? Что мы тут охраняем? Что за снайпер таинственный от нас прятался? Почему мы в засаде двоих только видели? И что за невидимый камикадзе на тебя прыгнул? А больше всего меня пугает, что все эти умные системы вместе с отцами видели не больше нашего. Точнее, не видели. И неувиденное объяснить не смогли. Сплошное разложение для мозга, особенно командирского. Понимаешь? – Никулин положил руку на плечо Николая. – Учись, наматывай, тебе еще постигать эту командирскую науку.

Парни вышли из административного корпуса, Носов тут же накинулся на Борю:

– А ты куда пошел?! Иди жмура за собой вынеси! Я тебе говорил, не вали его, мне оставь. Вот теперь иди, вытаскивай.

– Извини, Саня, – парировал Борис, – мне срочно нужно пойти пообедать. Вот сейчас перекурю – и жрать. Приказ командира!

– Никакой справедливости, – воззвал Носов. – Филыч, а мы чего тогда с тобой сюда вышли? Пошли за этим.

– Возьмите кусок линолеума, я видел, валяется на втором этаже, и на нем его спустите. Можно будет и этих троих, – Ася глазами указал на трупы под окнами, – на него же кинуть и в подвал сбросить. – Боря закурил.

– Спасибо за совет, иди уже жри и не мозоль глаза, – сказал Фил. – Только у нас тут в корпусе один БОРИН, – сказал он, акцентируя, – а остальные общие.

– Как говорится, линолеум вам в помощь, – сказал Бурцев. – Я пока посмотрю на бойца невидимого фронта, а вы спускайтесь, погрузим и в подвал вместе закинем. Думаю, в бывшем жилом корпусе прибираться не стоит, один хер сложится.

Ключевский и Носов поднялись в административный корпус. Вася и Женя пошли к лежащим трупам. Борис щурился на солнце, закатившееся в пелену облаков, и, присев на ступеньку, смотрел на действия Кита и Бура.

Бурцев подошел к первым двум телам, попинал их ногой, присел, одного перевернул, сплюнул. Потом разогнулся и пошел к третьему, выброшенному Николаем. Евгений следовал за ним.

– Смотри, у него кровь какого-то странного цвета, с какой-то желтизной, – сказал Кит.

– Это может быть вызвано врожденным заболеванием, особенностями организма, введенным наркотиком или лекарством. – Бур перевернул труп. – А вот кожа у него какая-то дряблая, это факт, и такое ощущение, судя по кровотечению, что сердце после удара о землю остановилось не сразу. Была б тут лаборатория, мы бы глянули, чего ему в кровь ввели. А так – гадание на киселе… Блин, и окоченел он уже прилично… Я, конечно, не медик в полном смысле этого слова, но…

– Он же невидимка не оттого, что ему в кровь ввели, наркоманы проклятые… – подал голос Борис.

– Какой на хрен невидимка? – вскипел Бурцев. – Странность в том, что этот чувак умирать долго не хотел, а то, что его Зам в свои окуляры не видел, это севшая батарея!

– Я все слышу, – свесился из окна Николай. – Батарейки, кстати, и вправду садились. Но перед этим я же увидел товарища на втором этаже через толстую стенку, а тут хилая дверца шкафа…

– Бывают сорта дерева, которые обладают плохой теплопроводностью, – не унимался Бурцев.

– Бурцев, завали! Делай что сказано. И не забудь баночку вон ту, – Николай указал на Т-72, – вскрыть! Чего вы телитесь, шевелите поршнями.

Женя поднял автоматы и вытащил у убитых магазины и гранаты из разгрузочных жилетов.

Из дверей показалась спина Носова, тащившего кусок линолеума с лежащими на нем трупами, сзади линолеум поддерживал Ключевский. Матерясь и чертыхаясь, они дотащили линолеум с телами до Бурцева. Носов бросил свою сторону линолеума на землю.

– Давай, Вася, дальше ты, – сказал он. – И ты, Женя.

– Чего это мы? – ответил Кит. – Мы, согласен, положим этих трех, а дальше попрем вместе. А то тяжеловато получается.

– Парни, вы вечно какой-нибудь херней страдаете, – изрек наблюдавший из окна Николай. – По-моему, если бы просто по одному перетаскали, давно бы управились.

– Колян, блин, у вас с командиром нельзя приказы быстро выполнять. Вы ж следующее задание тут же повесите! – кривляясь, возмутился Фил.

– Кто там пизд…? – послышался из окна голос Никулина.

– Бля! – Ключевский споро схватился за ноги лежащего перед ним тела. – Парни, ну чего вы встали, давайте! Быстрее сделаем, быстрей освободимся, – заорал он.

Горы

Виктория села на старую пружинную кровать и огляделась. В маленькой комнате пахло сыростью и заплесневелым деревом. Однако несмотря на почтенный возраст избушки, в ней было чисто и даже уютно. Создавалось ощущение, что здесь недавно кто-то жил. Несколько старых книг были стопочкой сложены на столе, две вымытые железные кружки аккуратно размещены на мойке над старой раковиной. А отсутствие пыли как на шкафу, так и на подоконнике вовсе удивляло. На деревянном изголовье кровати было кем-то нацарапано: «Operation marble, my last fantasy…». Девушка оглянулась, в комнате она была одна. Муртаз и Хамид вышли из сторожки и о чем-то шептались. Виктория вытянула из сумочки телефон и долго его разглядывала, борясь с желанием вставить на место батарею и позвонить. Хотя бы Павлу. Он поддержит и поймет. Ее что-то угнетало, но она никак не могла понять, что именно. По словам проводника, до основной базы федеральных сил всего сорок минут хода, а значит, сторожка находилась не на территории проведения операции… Казалось бы, бояться нечего. И все же смутное беспокойство, овладевшее ею в лесу, постепенно перерастало в щемящее чувство тревоги.

Вошел Муртаз.

– Ну как, отдохнула? – спросил он.

– Немного…

Муртаз увидел телефон у нее в руке. Его лицо выразило какую-то сложную игру чувств от ненависти и злобы до сдерживаемой ярости.

Совладав с собой, он быстро заговорил:

– Надеюсь, ты никуда не звонила? Русские рядом – сразу засекут, даже если ты вне зоны действия. И тогда прощай, журналистская карьера… Не надо… А лучше отдай батарею мне, чтобы у тебя соблазна не было, – он протянул руку.

Виктория покачала головой и, выдавив улыбку, произнесла:

– Спасибо, я справлюсь. Мне так спокойней. Главное – это репортаж! – она заглянула в его глаза.

Он отвел взгляд и сказал в сторону:

– Ну ладно, как знаешь. Мы будем пересекать границу охраняемой территории, нужно будет соблюдать полную тишину. Ни слова, ни звука. Засекут – будут стрелять… На нас нет опознавательных знаков. – Он подошел и нагнулся к ней, приблизив свое лицо к ее лицу, взял за подбородок: – Ни слова, ни звука. – Потом резко разогнулся. – Солдаты федеральных сил снабжены прицелами с термографами, как и беспилотники. Когда будем пересекать границу, нам надо будет закутаться в специальное покрывало, чтобы нас не заметили.

– Хорошо, – сказала она, попутно вспоминая, что такое термограф.

Мысли путались. Муртаз, хорошо знакомый ей по совместной учебе на факультете журналистики, теперь казался совсем другим, чужим, незнакомым человеком.

– Когда начнет темнеть, – сказал Муртаз, – мы отправимся в путь. Первым делом выйдем к крематорию. Действующее предприятие на территории проведения операции – это уже отличный эксклюзив. Согласна? БЖУ!!!

– Еще бы, – согласилась Виктория, она пыталась поддерживать себя мыслями о престижных журналистских наградах, но выходило слабо.

– Пока надо отдохнуть. Предстоит тяжелый переход.

Муртаз сел на кровать и, откинувшись, закрыл глаза. Виктория тяжело вздохнула. Ей вдруг стало неприятно и страшно находиться с ним рядом. И это чувство только укреплялось с каждой секундой. Она встала с кровати, пересела на старый скрипучий стул и застыла, глядя в окно и стараясь ни о чем не думать.

СКАР

Ключевский забрался на корпус Т-72. Носов, Бурцев и Лощинин стояли рядом.

– Ну, чего он? – спросил Носов. – Целый?

Носов плюнул на каток и, подойдя к нему вплотную, достал хозяйство и начал мочиться.

– Ага, – ответил Фил, неодобрительно глядя на Носова. – А может, и нет. Тогда тебе сейчас отстрелят чего-нибудь.

– Если там кто и жив, то находится в бессознательном состоянии. У них там шок или смерть, – сказал Бурцев. – Фил, давай не тормози. Сможем открыть?

– Если взять автоген, то без проблем, – ответил Ключевский.

– А мы же с собой три автогена взяли, да, мужики? – сказал Лощинин с иронией.

– Давай я открою, – сказал Носов, стряхивая. Он залез на броню к командирскому люку и вынул гранату. – У меня специальный консервный нож для таких банок.

– Я бы не советовал, – произнес Бурцев. – Ладно, парни, вы тут возитесь, а я пойду Асю водружу на крышу. Не все же на плечи техники перекладывать, надо и самим себе охрану обеспечивать.

Бур набрал какую-то комбинацию на гибком планшете и, спрыгнув с поверженного Т-72, направился к административному корпусу, на крыльце которого уже покуривал пообедавший Борис. За Бурцевым, как собачка, бесшумно следовал Т-134.

Фил недоверчиво проводил их взглядом.

– Вот что я не так делаю? – воздел руки к небу Ключевский.

– Не ссы, прорвемся, – толкнул его Носов. – Давайте валите. Сейчас папа будет вскрывать эту херь.