Одри, герцогиня Йорк бесплатное чтение

Глава 1

– К-как? Откуда? – взор светло-зелёных глаз парня метнулся к входной двери.

– Не стоит, – отмер Лиам, над ладонью боевого мага заплясали алые язычки.

– Лорд Кенсингтон, не нужно. Присядьте, Даррен. Я не собираюсь вас пленять и сдавать раббатам.

Неистинный судорожно сглотнул, острый кадык дёрнулся вниз и быстро вернулся на место, его глаза были полны страха.

– У меня целое двухэтажное здание таких как вы. У всех них есть еда и занятие по силам. Никого не держим против воли, в любой момент они могут уйти куда хотят, на все четыре стороны. Только пока ни один так и не покинул Друидор.

– Леди Йорк, – через минуту томительной тишины, заговорил молодой человек, – я правильно понимаю: вы освободили неистинных из лап святош?

В залу вошла Агнесса, за ней следом ещё несколько служанок. В руках девушки держали увесистые деревянные подносы, заставленные тарелками разной глубины и величины. По помещению тут же поплыли соблазнительные ароматы свежеиспечённого хлеба, жареного мяса и душистого, пахнущего летом травяного взвара с медовой ноткой. Расставив угощения, женщины шустро удалились.

– Я попросила лорда Лиама отыскать ловца, и у него это получилось. На следующий же день он рассказал мне о вас, где вы остановились, как он вас поймал, и что именно вы ему пообещали. Я ждала нашей встречи, но вы так и не пришли. Но, главное, что всё же решились, – ответила на часть не высказанных Дарреном вопросов. – Однажды я отправилась в Заворожённый лес иногда, знаете ли, нравится мне побродить ночью в таинственных местах…

– Полных опасностей, – не смог промолчать наставник. – И неоправданно рисковать своей жизнью. Всё ещё точно не решил, это некая подростковая глупость, или тонкий расчёт и вы провидица? – покачал головой колдун.

Я стрельнула в него недовольным взглядом, на что Лиам шутливо приподнял раскрытые ладони, будто сдаваясь.

– Не стесняйтесь, ешьте, – кивнула я гостю на полную тарелку снеди. – Не то остынет.

– Спасибо, вот только кусок в горло не лезет, – пробормотал юноша, но ложку взял.

– Иду я такая по красивой поляне, с ковром из белого снега, и слышу… – продолжила рассказ я, все присутствующие затаили дыхание внимая. А гость так и вовсе превратился в слух. – Потрескивание. Жуть какое пугающее, но интригующее. Я решилась и пошла дальше. За очередным вековым гигантом нашла ваш горшок, Даррен. А над ним зависла самая настоящая фея. С её крылышек слетала разноцветная, словно радуга, пыльца, падая прямо в горлышко сосуда. Естественно, я не могла оставить существо в ожидании своей участи, а точнее, того, кто эту ловушку установил. Знаете почему?

Вопрос был неожиданным, юноша моргнул, прогоняя видение пленённой волшебной сущности и, отрицательно покачав головой, ответил:

– Нет.

– Потому что поймать её мог злоумышленник. Много ли в моём городе мест, где можно достать высушенную тушку феи? Вообще нигде! Значит, ловец прибыл издалека с очень редким ингредиентом. И есть большая вероятность, что замыслил что-то нехорошее. Я сразу же подумала о безопасности своих людях, о себе самой.

– Я и не думал причинить вред кому-то в Друидоре! Моя цель – раббаты Гольевской святости! Я сбежал оттуда, чудом, но смог, а вот моя сестра… Она осталась там… Зато, я смог выкрасть у них заветный порошок! Весь! И сразу бухну всё в горшочек, чтобы уж наверняка приманить фею.

Я задумчиво смотрела на собеседника, оценивая всё им сказанное.

– Как вы поняли, что Даррен неистинный, я не буду спрашивать, – вдруг заговорил Кенсингтон. – Но откуда узнали, что он беглый недомаг?

Я поморщилась на последнем слове, но поправлять не стала, просто ответила:

– На шее следы от ошейника.

– Н-но, позвольте, они зажили, почти не видны, – удивился парнишка, зачерпнул ложку густой наваристой похлёбки и отправил в рот. Я смотрела, с каким наслаждением он ест, и сама почувствовала голод.

– Я заметила, – не говорить же ему, что вижу следы под кожей, там, где на него, на магическом уровне влиял артефакт-ограничитель. – А как тебе удалось его снять?

– Долго ковырялся, – беспечно пожал он плечами, – целый год потратил, но в итоге нашёл лазейку и смог сбросить эти оковы. Оставил сестру, пообещав вернуться за ней, как только найду способ дать раббатам отпор. И непременно сдержу слово!

Некоторое время в помещении было тихо, леди Элея присоединилась к раннему обеду и тоже с удовольствием принялась за похлёбку.

Хлеб всё ещё был тёплым, я, как обычно, взяла кусок с хрустящей зажаристой корочкой. Намазала тонким слоем масло и с удовольствием откусила. Боже, недаром говорят – хлеб – всему голова! С ним любое блюдо вкуснее. Но это лично моё мнение, многие, стремящиеся постройнеть люди, ни за что со мной не согласятся. Я же считаю, что если в меру, то можно абсолютно всё. С условием, что человек здоров.

Утолив первый голод, продолжила разговор:

– Спасибо, что нашли время и возможность прийти и рассказать всё лично. Я верю вам, вы не желали нам зла. Только святости.

– Я хотел загадать, чтобы все они, – парень крепко сжал руку в кулак, аж ложка затрещала, – все эти якобы служители Всевышнего, сгинули с лица земли, а их места заняли действительно достойные. Те, кто лечит искалеченные души, помогает потерявшимся найти путь во тьме.

– Фея бы нашла лазейку, как обойти твоё желание, – покачал головой Лиам, – и ты бы не получил того, о чём говоришь в полной мере. Нужно уметь формулировать свои мысли, прежде чем облечь в слова.

– Почему вы её отпустили? – будто не слушая Кенсингтона, вперился в меня своими зелёными глазами гость.

– Потому что так нельзя. Заставлять кого-то делать что-то против его воли.

– Вы какая-то неправильная герцогиня…

– Следи за языком, – одёрнул Даррена Лиам.

– Ничего, – остановила я наставника, – продолжай, почему неправильная? – я искренне улыбнулась смущённому юноше, подталкивая развить мысль.

– Служители святости, аристократы, король, все те, у кого есть деньги и власть, всегда заставляют кого-то плясать под их дудку.

Я никак не прокомментировала его слова, подняла кружку с душистым взваром и сделала большой глоток.

– Даррен, как ты смотришь, если я выполню твоё желание?

– Убьёте всех святош?

– О, такое мне не под силу. И так нельзя. Среди них есть хорошие люди, один такой служил моему отцу. Раббаты тоже подчиняются системе. Сложно восстать против подобной махины, которая существует веками, – Даррен, естественно, не понял, о чём я. Но это и неважно, главное ведь другое, – предлагаю освободить твою сестру. Мы вызволим её из лап Гольевской святости. Всех, кто там в ошейниках. И дадим кров, еду, одежду. Работу здесь. В нашем славном Друидоре. Как тебе моё предложение?

– А у вас получится? – сомнение проступило на лице парня.

Тут дверь в залу распахнулась, впуская серебристые клубы холода. Ховард тяжело шагнул внутрь, следом за ним вошёл сэр Имарк. Трость была перекинута через руку старика, он носил её скорее по привычке, а также как инструмент вколачивания в бойцов воинской науки.

– Сэр Ховард! День добрый! Прошу прощения, прогуляла наше с вами совещание, – улыбнулась я. Оба рыцаря – и сын, и отец, почти одновременно поклонились и, скинув шубы подбежавшим слугам, прошли к столу.

– Доброе, доброе! Ледюшка Одри, я видел вчера под вашими глазами такие тёмные круги, будто вы сажей кожу изрисовали, – покачал головой управляющий, – потому и приказал не трогать вас, убедил лорда Лиама дать вам один день отдыха.

– За что я вам несказанно благодарна, – рассмеялась я. Приятно, когда о тебе заботятся без всякой корыстной цели. – Можете кого-нибудь отрядить в качестве провожатого для нашего гостя, Даррена? – кивнула на притихшего юношу. – Пусть покажут ему, где и как живут вчерашние пленники святости.

– Будет сделано, ледюшка. Пойдём, – великан позвал за собой неистинного, а я успела добавить им вслед:

– Даррен, потом приходи, расскажешь, где эта Гольевская святость располагается, поведаешь, как именно ты снял ошейник и что ещё умеешь делать, как маг.

– Да, госпожа. Я приду, – на этот раз поклон был куда ниже и уважительнее.

Ховард отсутствовал недолго, вернулся, сел за стол и первым делом спросил:

– Что же вы, леди Одри, вчера сразу мне не сказали, что стали магиней? – хитро прищурился он. Видать, Грета и сэр Имарк всё ему успели рассказать. Вопрос, насколько приукрасили? – Светлый маг, вы сейчас единственная такая во всём королевстве. Лорд Кенсинтон, нашу ледюшку надо беречь, не позволять никому к ней приблизиться, – с лица великана исчезла вся шутливость, он стал максимально серьёзен. А потом, дождавшись молчаливого согласного кивка Лиама, снова улыбнулся: – Меня не было всего ничего, а уже столько произошло! Боюсь представить, а если бы я отсутствовал год? Ледюшка, за вами не поспеть!

Договорить ему не дали: дверь в залу снова распахнулась и на пороге замер мастер Ллойд Шэй.

День закружился, завертелся. Меня поглотили срочные вопросы, которые требовали моего личного участия. Наконец, взялись за реконструкцию замкового отопления, за городом, подальше от людей, уже вовсю строился завод, там вскорости будут плавить стекло и делать не только красивые изделия, но и полезные приборы. И я, уже знакомая с неистинными магами по анкетам, пошла знакомиться с их руководителем. Пришло время разобраться, как использовать таланты примкнувших ко мне людей.

Глава 2

Заложили открытую двуколку, и мы вместе с компаньонкой удобно в ней устроились. Наш путь лежал к Северным воротам. Ветер шептал скорый приход весны. Ура! Скоро наступит долгожданное тепло, всё вокруг зазеленеет изумрудом, земля скинет белую шубку и облачится в разноцветный сарафан. Прикрыла веки, подставляя лицо ласковому солнышку.

На козлах сидел другой возница, не Сэмиль. Надеюсь, со стариком всё в порядке, хороший он человек, и пусть шпион. Да, он сменил сани на карету, причинив мне крайне неприятные неудобства в течение всего пути до Друидора. Но Сэмиль выполнял приказ своего короля и ослушаться никак не мог. Но человеческое отношение, вкусная еда, горячие камни под ногами – всё это делал он, а не кто-то другой и делал от души.

Леди Элея с таким же энтузиазмом, что и я, глядела по сторонам. Город будто светился, обновился. Люди воодушевлённо сновали туда-сюда, замирая, когда видели нашу карету. Кланялись и, искренне улыбаясь, махали вслед.

– Вы привезли им надежду, – сказала леди Бакрей, – у нас есть зерно, хватит всем с лихвой до самых посевных, а там уже и ранние овощи можно посадить, скороспелки. С голоду не помрём. Сэр Ховард поди разрешил своим рассказать, благодаря кому всё это теперь у нас есть. Вы отдали много драгоценностей, леди Одри. Так мало, кто из владетелей поступает.

– У нас была проблема. Её можно было решить деньгами? Да. Потому какие могут быть сожаления по поводу каких-то побрякушек, – улыбнулась я. – Главное, живы, всё остальное заработаем.

– Вот смотрю я на вас и любуюсь: такая юная и мудрая. Откуда?

– Во мне течёт древняя кровь светлых магов, может, оттуда? – усмехнулась я. – Нашёптывают ночами, покоя не дают, – пошутила я, но по вдруг посерьёзневшему взору светло-голубых глаз дуэньи, поняла – она всё приняла за правду. Переубеждать и не подумала, леди Элея многажды доказала, что неболтливая. А эта теория ничем не хуже всех остальных. Уж лучше, чем признаться в том, что я вообще не из этого мира.

Здание, где отныне жили спасённые из Болтонской святости, представляло собой прямоугольную двухэтажную каменную коробку. Из дымоходов валил серый дым, из главной двери то входили, то выходили люди.

– Половина отдана женщинам, в другой живут мужчины, – рядом с двуколкой поравнялся Лиам. Маг был в курсе всего, что происходило в городе и вокруг меня. Уверена ли я была в его преданности? Пока клятву верности он мне не давал, надо, кстати, провести ритуал. Поговорю с ним об этом сегодня вечером до тренировки.

– Разумно. Кто у них там главный? – уточнила я.

– Старик Жозер, Петегро и Мадам.

– Мадам? – не поняла я, вскинув высоко брови.

– О, очень интересная дама, – усмехнулся Кенсингтон. – Познакомитесь вскорости, впрочем, вон она, вышла на крыльцо.

Я снова повернулась к общежитию неистинных и увидела колоритную фигуру неподалёку от входной двери. Высокая, метр восемьдесят, не меньше, женщина в теле, но не грузная, видно, что подвижная и лишний вес её вовсе не тяготит. Мадам была в платье чуть ниже колена, поверх которого накинут плотный фартук, знавшие лучшие времена унты. Никакой телогрейки, даже шарфа на шее. И как ей не холодно?

– Эй! – вдруг крикнула она, уперев руки в боки, – Шон! Где этот проказник Бон? А? Я видела его на кухне подле таза со свежим хлебом. И потом одной буханки недосчиталась!

Светловолосый парнишка как раз заворачивал за угол, и даже не притормозил, чтобы ответить – рванул, аж пятки засверкали.

– Ох, негодники! Бойтесь, за уши оттаскаю, мало не покажется!

– Я помню её, – медленно кивнула, – я снимала с неё ошейник, – правда, эти воспоминания были немного в тумане, в тот день я чувствовала себя не очень из-за нехватки энергии, коей щедро поделилась с Лоереей и Чёрным.

– Вот её все зовут Мадам. Имени она не называет, – пояснил Лиам.

Мы подкатили к широкой лестнице, колоритная дама уже скрылась в доме. Потому нас встречал Петегро.

– Добрый день, леди Одри. Рад вам! Как вы? – с поклоном спросил он.

– Добрый. Вроде ничего, – улыбнулась я ему и с помощью Кенсингтона спустилась на землю, маг помог и моей компаньонке, которая, удобнее перехватив свою трость, бодро зашагала за нами.

– Петер, проводи нас, пожалуйста, в какой-нибудь зал, чтобы я смогла провести совещание. Желательно со стульями и столом. И созови туда всех, кто имеет вес среди неистинных.

– Будет сделано, госпожа, – сделал полупоклон он и повёл нас куда-то на второй этаж в левое крыло.

Оставив нас в большом прохладном помещении, Петегро отправился за остальными. Камин здесь не горел, понятно, чтобы не тратить зря драгоценную древесину. Зато тут были старый грубо сколоченный в сколах и царапинах стол, пара стульев со спинками и неказистые табуретки в количестве пяти штук.

Я, недолго думая, села во главе, положила перед собой импровизированный блокнот – прошитые ниткой листы желтоватого пергамента и посмотрела на замершего у двери Лиама.

– Садитесь, лорд Кенсингтон, – кивнула ему на стул по правую от себя руку.

Мужчина, чуть замешкавшись, присел. Пронзительно на меня посмотрел и спросил:

– Я пока не давал вам клятву хранить ваши тайны… Почему вы взяли меня с собой? Ведь ясно же, здесь будут обсуждаться очень важные вопросы, а я потенциальный шпион герцога Кемпбелла.

– Держи своих друзей близко, врагов ещё ближе, – процитировала я.

– Я не враг вам, – устало вздохнул мужчина. Мы долгую минуту смотрели в глаза друг другу и он вдруг сказал: – Хочу стать другом и быть полезным. Вы одна такая, Одри Йорк. Чувствую, защищать вас надо, даже ценой своей жизни. Не могу объяснить, почему так, но точно знаю, что прав.

– Я даже и не знаю, что ответить, – растерялась я. Было, если честно, приятно.

– Ничего не говорите, сегодня перед тренировкой я принесу клятву на крови. Тем самым докажу, что я целиком на вашей стороне.

– Неожиданно.

– Неужели? Я разве делом уже не доказал, что готов рисковать всем, лишь бы вы были благополучны?

– Эк вы завернули, наставник, – кончики пальцев дрогнули, а глупое сердечко ёкнуло. Я быстро опустила руки на колени, под стол, чтобы он не видел моего состояния и отвела глаза, посмотрев в закопчённый зев камина.

Дверь распахнулась и один за другим в комнату стали заходить люди. Всего пятеро.

Все они встали чуть ли не в шеренгу и вежливо поклонились, вышло вполне умело, видать, раббаты требовали от них "челом землю бить".

– Добрый день. Встаньте, – вздохнула. Я уже, конечно, свыклась с тем, что каждый встречный при виде меня, то кланяется, то неуклюже приседает. Человек ко всему привыкает и я привыкла, но сегодня меня что-то в их движении покоробило. – Нет необходимости так низко кланяться, достаточно слегка, хорошо?

– Хорошо, хозяйка, – ответил самый взрослый из них. Старик был невысокого роста, тонкий в кости с проницательными чёрными глазами. Я прищурилась. Ага. – Мы просто хотели выказать вам своё почтение, проявить благодарность за спасение, за приют.

– Вы сын чистокровного аристократа, рождённый от неистинной? – ну ничего я с собой поделать не могла, вопрос снова в лоб и в этот раз глаза на лоб полезли у всех пятерых.

– Н-но… Сэру Ховарду я и словом не обмолвился о своём происхождении.

– Дама и господа, – обратилась я к ним, – присаживайтесь, – отвечать на растерянность Жозера и не подумала, я видела его магоисточник, он был куда больше, чем у стоящих рядом с ним людей, а именно: размером с куриное яйцо. – Итак, – сложив пальцы домиком, посмотрела на каждого, – давайте знакомиться и решать, каким образом сделать вас сильнее, чтобы вы могли помочь не только себе, но Друидору и его жителям. Меня, как вы уже знаете, зовут герцогиня Одри Йорк. Я владелица этих земель, кроме Заворожённого леса, естественно. Но вам хозяйкой не являюсь. Вы не мои рабы, вы свободные люди, вольны сами решать свою судьбу.

Лиам смотрел ободряюще, а неистинные вопросительно.

– Для начала хочу кое-что для себя прояснить. Будьте максимально честны. И не спешите с ответом. Хотите ли вы, чтобы Друидор стал вам не временным пристанищем, а настоящим домом?

Собеседники молчали, многозначительно переглядываясь.

– Леди Одри, нам некуда идти. Я многое в жизни повидал, но никогда такого тёплого отношения, как здесь, на ваших землях, не встречал. Если вы позволите, мы бы хотели остаться. Обрести дом.

– Тогда вы должны понимать, что если на порог явятся враги, придётся встать на защиту. Рискнуть всем, и жизнью в том числе, – я говорила как есть, без прикрас. – И мы, маги, да, вы тоже полноценные чародеи, будем на первой линии.

– Мы это понимаем и готовы! – яростно рыкнула Мадам. Все пятеро с вызовом сверкнули глазами и столько страсти на лицах, что я им поверила.

– Отлично. Продолжим. Я разделила вас на три категории. Простите, но без этого никак, системный подход, порядок и многое другое – залог успеха. Я ещё очень люблю импровизировать, но об этом в следующий раз. Приступим. Вот эти люди – созидатели, они прекрасные артефакторы, вот эти – куда лучшие разрушители, а у этих средоточие величиной с песчинку, не уверена, что они в достаточной мере смогут взаимодействовать с магическим эфиром.

– Вторую группу я определю к сэру Имарку, он сделает из них воинов, обладающих сверхъестественными способностями. Параллельно с ними станет заниматься лорд Лиам, раз уж вы согласились принять мою сторону, учитель, – проникновенно посмотрела на Кенсингтона, – станете учить их взаимодействию с потоками маны, чтобы было наиболее эффективно в бою.

Я не обсуждала этого момента с наставником, так как не до конца понимала, какую роль он будет играть в моей жизни, и замечательно, что этот момент прояснился до собрания, а чтобы пресечь все его возмущения, добавила:

– Мы должны смочь выставить против любого недруга свою армию, пусть она будет немногочисленной, но отменно подготовленной. Лучше всех.

Воздух, который Кенсингтон набрал в грудь, чтобы разразиться тирадой, был медленно спущен и маг кивнул, давая согласие.

– Первая группа займётся исследованиями в области лекарского дела. Я планирую создать вакцину от мора. Смастерить артефакты защиты и нападения. Это огромная работа, требующая внимательности, терпения. Человек должен обладать острым умом и своего рода хладнокровием. Лучше вас никто не знает, на что способны ваши подопечные. Выберете из этих списков лидеров. Третьим я тоже найду применение на стекольном заводе.

– Госпожа Одри, – ну, хоть не "хозяйка", уже лучше, заговорил старик Жозер, – спасибо за веру в наши силы. Вот только откуда вы так уверены, что у нас есть магосредоточия? Всю свою жизнь меня убеждали в обратном.

– Я вижу вас насквозь, – всё равно они узнают, – буквально.

Глава 3

Мне не поверили, я это видела по их полным скептицизма улыбкам, которые они быстро подавили, наверное, чтобы не обижать меня. А говорить, что это вовсе не метафора, я не стала. Пусть думают что хотят. В будущем увидят, что я ни разу не приукрасила свои способности.

Лиам уже рассказал мне, почему я не могу колдовать как он. Слова учителя подтвердились, когда я сравнила его магоканалы со своими: у наставника они были широкие, как шоссе, сеть менее разветвлённой, чем у меня, и охватывала в основном верхнюю часть тела, мои же каналы оказались уже и бежали по венам даже в сторону ног. И цвета средоточий тоже отличались. У мужчины оно сияло красно-оранжевыми всполохами, как маленькое солнышко, моё переливалось светло-голубым, как иней на вечерней заре.

Почти такая же картина была у неистинных: разрушители "мерцали" алым, созидатели "переливались" нежно-голубым. Но! И у тех и у других магоканалы не шли ниже живота. То ли это я снова какая-то не такая, или нужно поглядеть на Ульриха, он ведь тоже светлый, авось эта особенность именно у светлых магов.

– Как вы так поняли, что Бону лучше стать воином, а не делать настойки? Удивительно, у него ведь и правда вся трава вяла, и он непременно портил будущее лекарство, оттого чаще всех получал плетей, спина в кривых шрамах, бедный юноша, – жалостливо покачала головой Мадам. – Мальчик даже сейчас вечно голодный, его ведь периодически в карцере держали, думали, нарочно портит дорогие и редкие растения, – вернув мне мои записи, заметила домоправительница, а точнее, заведующая общежитием, – а вот Шон да, дюже талантливый, под его руками любой цветок оживает, любой вянущий кустик поднимается.

– Можете эти списки оставить у себя, – я вернула блокнот старику Жозеру, – ваша задача объяснить всем им, что их ждёт в будущем, и если они согласятся, то дадут мне клятву на крови. Иначе даже пусть и не мечтают получить своё жильё.

– Своё? – Петегро качнул корпус в мою сторону, впиваясь мне в лицо полным надежд взором.

– Конечно, – как можно спокойнее ответила я, – всем, стоящим на службе Друидора, принёсшим клятву, полагается ежемесячная плата за труд и квартира.

Я уже давно обдумала всё это и даже обсудила с сэром Ховардом варианты. И лучшим был – построить с нуля двух-трёхэтажные дома, такие, как были у меня на родной Земле, со всеми удобствами.

– Но, чтобы получить жильё, надо будет отслужить во благо этих земель не менее трёх лет. Всё будет скреплено бумагами, как положено, там же будет обозначена сумма ежемесячного денежного вознаграждения.

– Даже тем, кто будет только-только учиться бою на мечах?

– Для них стипендия, после сдачи экзамена, оклад.

– Никогда нам не платили ни за одну работу. Всё это выглядит просто сказочно, и потому верится с трудом, – покачал головой щуплый мужчина средних лет, его представили, как мастера по ядам, Этен Монгро. – Леди Одри, а не хотите познакомиться со всеми? – вдруг добавил он, хитро прищурившись.

– Эм, – растерялась я.

– Скажете им приветственное слово, поделитесь планами.

– Это можно, – кивнула я, – но только после того, как вы огласите мои предложения и они соберутся на площади, чтобы дать клятву.

Никогда не любила выступать на публике, в этом плане мало что изменилось.

Попрощавшись со старостами, я, вместе с Лиамом и леди Бакрей, собрались на выход. Петегро и Мадам решила нас проводить до экипажа.

Мы спустились на первый этаж. Я оглядывалась по сторонам: было на удивление чисто, даже на каменных стенах ни единой паутинки.

– Еды хватает? – уточнила у Мадам.

– Да, госпожа, всего в достатке. И муки, и мяса. Даже кое-какие овощи сэр Имарк нам выделил. Дети счастливы, и всё ещё не верят в то, что с ними произошло.

Мы вышли на крыльцо, солнце после полумрака, резануло по глазам, я проморгалась, прогоняя мокрую пелену.

– Если что-то понадобится, скажите сэру Ховарду. Как обстоят дела с мебелью?

– Мы сколотили двухъярусные кровати, потому проблем нет – спальных мест хватило на всех, горожане принесли сено, им набили мешки для матрасов, несколько рулонов сукна также выдали в замке, их порезали и получили одеяла.

– Хорошо. Завтра вечером я жду вас, Петегро, со списком желающих поступить ко мне на службу.

– Будет сделано, госпожа.

– Как ощущения без ошейников?

– Магия, – мужчина и Мадам, внимательно слушавшая нашу беседу, одновременно искренне, радостно заулыбались, – как полноводная река, мы ощущаем её, ничто не ограничивает приток в тело. Вот тут будто второе сердце забилось, – он ткнул в солнечное сплетение.

– Замечательно. Увеличить размер ядра невозможно, но вам и не нужно, умение работать тонко куда важнее, – хитро улыбнулась я, – чем бахать со всей дури, – рядом недовольно засопел мой учитель.

Мы загрузились в нашу двуколку, Лиам оседлал своего жеребца.

– Созидателей я буду учить лично, – боковым зрением увидела, как высоко подскочили брови наставника. – И, – понизив голос до заговорщического шёпота, добавила: – моих учеников ждут невероятные, древние знания.

Махнув заинтригованной парочке рукой на прощание, велела вознице трогать с места.

– И чему это вы собрались их обучить?

– Символьной ворожбе, основанной на языке фей. Каждый знак несёт в себе определённый смысл, однозначный. Иначе трактовать его не получится, но вот в связке с другими выходят просто невероятные комбинации! Начертательная магия в руках созидателей станет великим прорывом! Я не могу выпускать энергию далеко от себя, как вы, но создав артефакты дальнего действия, созидателям станет подвластна магия разрушения.

– Что? – глаза Лиама округлились, став размерами с половину лица. Он даже невольно придержал коня и тот отстал от кареты. Но не прошло и минуты, как наставник снова меня нагнал.

– Вам тоже было бы интересно изучить символы, я даже знаю, каким образом они сделают вас сильнее, – закинула удочку я. Что же, ловись рыбка, желательно большая! – А как вы дадите мне клятву на крови, в обход такой же, которую вы принесли Карлу?

– Его Величеству Карлу, – поправил меня Лиам, я хотела показать ему язык, ну, нет во мне чинопочитания. П-фе! Титул для меня – пустой звук, если человек горазд только болтать и ничего не может сделать.

– Ага, королю.

– Там стандартная клятва: служить верой и правдой, защищать Родину, – перечислил Лиам, – если вдруг вспыхнет война, я буду обязан отправиться на место действий, и та клятва, которую я вам дам, не будет идти вразрез с этой. Я в любом случае пойду защищать Родину, с клятвой или без.

– Хорошо, – кивнула я.

– Ваши тайны останутся вашими, если дядя или король потребует выдать всё, что я узнал о вас, я слова сказать не смогу. Им придётся подослать к вам другого шпиона. А если сюда заявится королевская армия, я не смогу вас защитить и не встану на их сторону. Мне придётся бездействовать.

– Хорошо, – повторила я. – Меня это вполне устраивает. Но Карла Третьего и его армии тут нам и задаром не нать. Если что, договоримся, чтобы выгодно было и им, и нам, – заметила я.

Кенсингтон ничего не сказал, и мы продолжили путь в замок.

– Леди Одри! Ледюшка! – громкий крик вырвал меня из созерцательно-задумчивого состояния, слегка сонного – солнышко было ласковым и непривычно согревало, даже как-то взопрела немного в толстой шубе.

– Тпру-у! – воскликнул возница и двуколка, дёрнувшись, остановилась.

– Леди! – к нам подскочила лекарка Нита. Женщина была бледна и явно сильно встревожена. – Там…

– Нита, отдышитесь, – я быстро спустилась с кареты на землю, и заглянула ей в лицо. – Успокойтесь. Так, хорошо, а теперь поясните, что случилось?

– Там мальчик упал с крыши, прямо на бочонок, спиной на обитый железом край. Сломал позвоночник, не может двигаться. Я собралась мчаться за вами, и тут увидела вашу карету и лорда Лиама.

– Веди, – без лишних вопросов, приказала я.

Вчетвером мы подошли к одному из домов и вошли в широко распахнутую калитку. Слышались чьи-то голоса, и женский плач.

– Меня позвали сразу же, мальчика перенесли в дом, – говорила Нита, поднимаясь по ступеням крыльца.

Дверь нам открыл высокий, широкоплечий мужчина. Завидев нашу троицу, широко распахнул глаза и забыл, что хотел сказать.

– Питер, а ну, посторонись! – рявкнула лекарка, незнакомец вздрогнул и очнулся.

– Ледюшка пришла! Гарта! – и неуклюже подвинулся, пропуская нас внутрь дома.

Мы прошли через короткие сени и вошли в жилую часть.

Мальчик лежал на широком, грубом столе и тихо скулил, горячие слёзы текли по серым щекам.

– Помогите, ледюшка Одри. Спасите моего Оливера! – отчаянно вскрикнула женщина, метнувшись мне в ноги.

– Встаньте, мне нужно осмотреть вашего сына, – я даже пошевелиться не могла, так крепко она обхватила мои икры.

Гарта быстро-быстро закивала и отпустила меня. Я поспешно подошла к ребёнку.

– Привет, – улыбнулась я ему, – давай посмотрим, что у тебя стряслось. Не бойся, больно не будет.

Мальчик лет восьми судорожно икнул и едва заметно кивнул.

– Двигать не могу… руками, – прошептал он мне, – и ног не чую…

– Т-ш-ш, не трать силы на пустые разговоры, – я перешла на иное зрение и просканировала сорванца. – Нита, у него компрессионный перелом одного позвонка на уровне груди, спинной мозг цел.

Было бы иначе, я бы не смогла ему помочь, даже магия бессильна в таких случаях.

– Малыш, тебя вылечу, но готовься, будет больно. Очень. Несколько дней ты проведёшь в постели, но в итоге сможешь ходить.

– И бегать? – тихо сорвалось с его обескровленных губ.

– И даже прыгать, – ободряюще пообещав, отдала распоряжения: – Принесите крепкую палку, вот такую, – показала руками. – Гарта, держите сына за руку и не отпускайте. Лорд Кенсингтон, обхватите его за плечи вот так, а вы, – посмотрела на знахарку, – прижмите ноги Оливера к столу, сильно не давите.

Что же, все в городе уже знали, что я светлый маг, но никто не смел меня тревожить своими проблемами со здоровьем. Возможно, кто-то приходил, но сэр Имарк и Грета давали отворот-поворот. Потому что я не в полной мере владела своим даром и не так давно при каждой ворожбе испытывала невероятные мучения. Но те времена прошли, а потому…

– Нита, – обратилась в лекарке, – пришла пора открыть лечебницу, у вас будут помощники из неистинных, а самые сложные случаи я возьму на себя.

Глава 4

– У половины неистинных источники голубого цвета – это светлые маги, у трети алые – они разрушители. У одной шестой настолько крохотные, что определить их в какую-то группу не представляется возможным: там ядро меньше песчинки, и оно белое-белое, мерно пульсирующее, значит, функционирующее, и из этих людей выйдут прекрасные мастера. Последнее – это только моё предположение, надо просто убедиться.

Лиам сидел напротив меня в моём кабинете, а я разъясняла ему основы своего деления неистинных.

– Королевство остро нуждается в магах, особенно светлых, так вот они, прямо под носом, – покачала головой. – Обучить, и прекрасные лекари получатся. Скольких людей можно было бы спасти! А церковь зажала их при себе и высасывала из бедолаг все соки, прямо под боком у Карла, получая золото от страждущих, имеющих деньги, – Кенсингтон даже не поморщился, когда я не стала приставлять "Его Величество". – Что-то прогнило в Датском королевстве, в нашем случае в Аскале, – негромко добавила я. – У меня есть подозрение: кому-то очень надо захватить все эти земли, и с этой целью ведётся некая скрытая игра, а король и советник и в ус не дуют.

Наставник вскинулся и ответил:

– Вы совсем ничего не понимаете в политике, слишком юны, чтобы делать такие заявления. Если бы вас услышали, то отправили в застенки, на допрос, – поджав губы, он вдруг встал и прошёлся туда-сюда. Мы с леди Элеей наблюдали за встревоженным мужчиной. Мои слова всё же задели его, возможно даже, он думал то же самое, и услышать подобное от девчонки вчерашнего подростка, было неприятно.

– Так вот, – сложив ладони домиком, положила на вершину подбородок, – о светлых неистинных. Я буду их учить, всех. Как и вы делать из разрушителей воинов высшего класса. Каждый принесёт клятву землям Йорк. Каждый. А кто-то лично мне. Но принуждать никого не стану, могут жить как обычные горожане в Друидоре, простой работы хватит на всех.

– Вы истинный светлый маг, они же лишь ваша бледная тень, – покачал головой Лиам. – Они никогда не смогут творить магию в том объёме, что вы, или я.

– Это понятно, – просто улыбнулась я, – но они станут прекрасными специалистами: хирургами, фармацевтами. Мне не о чем переживать, мы справимся. Мне нужно время. Только оно одно.

– Оно у вас пока есть. Я, пожалуй, пойду, погляжу на ваших "недоразрушителей".

– Дайте им знания, покажите свою заинтересованность, станьте для них наставником с большой буквы, и вы увидите, эти ребята пойдут за вами и в огонь, и в воду, – негромко, очень серьёзно добавила я. – Всю жизнь эти люди думали, что никому не нужны, необходимо им доказать, как они ошибались. Их происхождение не имеет никакого значения. Аристократ ты или бастард, кровь у всех одинаковая. Алая.

Кенсингтон несколько секунд пристально всматривался мне в глаза, а потом вдруг уважительно склонил голову. И, резко развернувшись, вышел из комнаты.

– Надеюсь, этот молодой человек понимает, насколько ему повезло?

– В каком плане? – вопросительно покосилась на компаньонку.

– Видеть расцвет новой эпохи и быть участником того, что вы затеяли, маленькая моя госпожа, – без тени улыбки пояснила старая леди.

– Это слишком громко сказано, – потупилась я.

– Ой, не скромничайте, Одри, – заговорщически подмигнула она и добавила: – Если не возражаете, пойду к себе, прилягу. Уж больно насыщенный сегодня вышел день.

– Да, конечно, – я давно просканировала старушку, вообще всех в замке и кое-что мимоходом поправила. У дуэньи же было прекрасное здоровье для её лет, и трость являлась просто оружием против всяких, подобных Норадису.

Женщина ушла, оставив меня одну. Но, не успела я достать из тайника бумаги со знаками фей, как в комнату тихо постучались.

В проёме возникла стройная фигура служанки.

– Как всё прошло? – стоило Лоерее скользнуть в помещение, сразу же выстрелила вопросом.

Помощница была в форме горничной, с гримом на лице.

– Облетела соседние земли, посетила города, даже мелкие, пустила слух, что все неистинные – желанные гости в Друидоре. Вы не боитесь, что придут, хм-м, не совсем добропорядочные?

– Преступные элементы? Пусть идут, есть у меня и на них управа, – взгляд скользнул к шкафу, где в секретной нише лежали мои наработки по фейррейским печатям. – Определим, кто есть кто, оставим нужных, остальных пошлём как можно дальше. Что там по Гольевской святости?

– Сегодня ночью отправлюсь на разведку, сразу с коробом. Если удастся, утащу всех. Святость небольшая, навряд ли там много неистинных.

– Договорились. Что в Болтонской?

– Раббатор Геласий рвёт и мечет, к нему не подобраться ни под каким видом, он явно чего-то боится. И собирается наведаться к вам в гости.

Её слова совсем не удивили.

– В гости? Что же, встретим как полагается, – задумчиво протянула я, – заодно заберёт отца Норадиса, надоел, сил нет.

– Моё предложение в силе, – Лоерея крутанула примечательное колечко на указательном пальце.

– Не надо его убивать. Пока он не преступил границы и никому не сделал зла в прямом смысле слова, только уж больно назойлив.

Мы помолчали немного, и я, поманив женщину к себе, зачем-то понизив голос, приказала:

– Найди в Гольевской святости место, где они хранят настойки, наверняка там же есть не только результаты труда неистинных магов, но и что-то, что вызывает мор. Например, блохи, грызуны. Первых, скорее всего, держат в глиняных сосудах, вторых – в ящиках, но я не уверена, просто строю предположения. Принеси сюда всю эту живность.

– Зачем вам это? – впервые за долгое время мне удалось искренне удивить помощницу: её красивые глаза широко распахнулись, рот слегка приоткрылся, а корпус заинтересованно качнулся вперёд.

– Я планирую создать лекарство от мора, и чем быстрее мы приступим к работе, тем лучше. Образцы не вздумай заносить в город. Оставь на той же поляне, куда приземлилась с коробом в тот раз.

– Всё сделаю, госпожа! – поклонилась она.

– Вот и хорошо, – кивнула я. – Можешь идти. Поешь своих любимых медовых булочек, – улыбнулась я. – И да, забери в Гольевскую наших пленников, посади их в комнаты рабов, убивать шпионов я не хочу, продолжать кормить их задаром – тоже.

– Поняла, – книксен, и женщина исчезла за дверью, плотно её притворив. На этот раз я решила запереться, задвинула засов и вернулась к работе.

До ужина у меня было время посвятить себя справочнику знаковых комбинаций.

– Как тебя назвать? Язык фей? Долго, – задумчиво постучав по столешнице костяшками пальцев, посмотрела на горящий камин. Где-то в глубине замка слышался стук – мастера работали над новой системой отопления. Работники Ллойда с рассветом приступали к своим обязанностям, рядом с ними непременно присутствовал кузнец, следя за процессом. Деревщик со своей командой потихоньку обставляли жилые помещения новой мебелью: платяными шкафами, комодами, стульями и прочим. Ларри Овей и внушительная группа мужчин, нанятых из числа простых горожан, строили стекольный завод за стенами Друидора, чтобы не травить людей дымом. Я планировала не долго жечь древесину, найти уголь и торф – вот следующая цель, параллельно с разведкой мест, пригодных для возделывания. А потом, когда будет чуточку больше свободного времени, придумать что-то связанное с печатями и магическим эфиром, усилить жар и уменьшить количество потребляемого топлива.

– Эргры, – вылетело само собой. Был такой символ в алфавите фей, значил "энергия мира", – а почему бы и нет?

Довольная, выхватила чистый лист пергамента, озаглавила "Содержание", после разделила на темы: "Эргры: значения", "Комбинации эргров. Однослойные печати", "Эргры, курс для продвинутых. Двух- и трёхслойные печати".

Первую тему я уже завершила, была на середине второй, а вот до третьей пока даже не знала, когда доберусь.

Время за работой пролетело незаметно, и вот в дверь кто-то постучал.

– Погодите! – отозвалась я, сложила все бумаги в стопку и отправила в деревянный ящик, который закрыла крышкой, а затем спрятала в тайник и только потом открыла дверь.

– Ледюшка, пора ужина, все уже собрались, а вас всё нет, – на пороге стояла Грета. Вы чего в полутьме сидите? – заглянула она в комнату и покачала головой.

– Заработалась, – пожала плечами, – столько всего надо успеть. Подготовить учебный материал для учеников, расписать процесс создания стекла, обдумать будущую лабораторию для экспериментов.

– Ох, вы часто говорите так, что я ни слова не понимаю! – покачала головой экономка, мы шагали с ней по прохладному коридору в сторону лестницы, – ваши мастера везде мусорят, каменные крошки так и сыплются на голову, норовя залететь за шиворот. Девочки только и успевают за ними подметать, – пожаловалась она.

– Найми ещё помощниц, в городе людей без работы хватает, – пожала плечами я, спускаясь за Гретой на первый этаж.

Домочадцы уже заняли места, сэр Имарк хитро на меня косился:

– Раббат недоволен, что хозяйки земель не было на утренней службе. Хотел явиться сюда, выказать вам своё недовольство лично.

– А-а-а, – протянула я, поморщившись, градус хорошего настроения чуть понизился. – И где он? На подходе?

– Нет, – усмехнулся сэр Ховард, огладив свою внушительную бороду, – нашлись люди, просветившие нашего святого отца, что вы стали светлым магом и можете поступать по своему усмотрению, в том числе пропускать службы.

– И как отреагировал Норадис? – заинтересованно приподняла брови я.

– Он, естественно, не поверил. Потому его вывели за главные ворота и позвали варкалака, что следит за подступами к Друидору. А когда старик Харп подкинул шмат мяса монстру-охраннику, и тот спокойно принял подношение, глаза у нашего раббата полезли из орбит. Он задумчивый вернулся в Святость, сидит там, носа не кажет.

– Это он ещё не знает, что вы натворили в его любимой Болтонской святости. Но разведает, конечно, – добавил сэр Имарк.

– Будем решать проблемы по мере их поступления… Завтра, сэр Ховард, соберите охотников, отправимся в лес. Пора подобрать площади для засева. А теперь приятного аппетита!

Тут же слуги стали вносить в залу подносы с горячим.

– Будем готовы к рассвету, – кивнул управляющий.

– Я пойду с вами, – подал голос Лиам.

– Как пожелаете, – ответила я, подхватывая ложку. Желудок протяжно заныл, намекая на зверский голод. Потому, более не говоря ни слова, приступила к трапезе.

Глава 5

Снег. Как его, оказывается много в лесу. Тёмный под вековыми соснами, разлапистыми елями, и чуть светлее под другими голыми деревьями. Все растения теснились близко-близко друг к другу, потому не везде можно было пройти. Мы пошли через ту мелкую полянку, где не так давно Лоерея "парковалась" со своим монструозным коробом, набитым спасёнными неистинными.

Нашу пешую процессию до поры до времени возглавлял Ховард. Было решено не брать коней, потому как забираться глубоко в Заворожённую тайгу верхом опасно, а рисковать животными я вовсе не хотела. Через десять минут сбоку нарисовались скользящие, практически бесшумные тени варлаков. Их мощные под два метра в холке тела внушали священный ужас и восхищение. Совершенные машины для убийства.

Чёрный вдруг вынырнул прямо у меня под боком, заставив моих телохранителей едва заметно вздрогнуть от неожиданности. Но мужчины быстро взяли себя в руки, и сделали вид, что ничего не произошло. Только Лиам остался совершенно спокоен, он ненавязчиво встал между мной и зверем, чтобы суметь меня защитить, если хищнику вдруг что-то взбредёт в голову. Я скептически выгнула бровь, на что получила многозначительный взгляд холодных серо-голубых глаз: нельзя полностью верить такому монстру, читалось в его взоре. Я же, тихо хмыкнув, покачала головой.

Глава стаи ступал спокойно, стараясь подстроиться под наш темп. Я чувствовала его нетерпение и, вскинув руку, приказала прекратить движение, повернулась к варлаку и, положив раскрытую ладонь ему на лоб, спросила:

– Ты хочешь мне что-то показать?

– Р-ра! – глаза зверя полыхнули алым, а в моей голове замелькали картинки.

– Поняла, – кивнула я, отнимая руку. – Нас двенадцать человек в отряде, – громко заговорила я, чтобы услышал каждый, – Чёрный предлагает сесть верхом на остальных варлаков и прокатиться с ветерком, они сами покажут нам подходящие для посадок места.

На лицах спутников отразилось замешательство. У парочки молодых мужчин я распознала суеверный ужас.

– Ну, как хотите, – пожала плечами я, – а мне пешком тащиться вовсе не хочется. Тогда догоняйте.

Чёрный прилёг на землю и я забралась ему на спину, устроившись между остистых отростков так, чтобы не причинять животному неудобств.

Лиам, прищурившись, строго, даже осуждающе, на меня посмотрел. Тяжело вздохнул и, всё так же не говоря ни слова, шагнул-таки к варлаку с серебристо серой шерстью. И мигом оседлал хищника.

Ховард так же не подвёл, нервно дёрнув себя за бороду, взгромоздился на спину тёмно-шоколадного зверя.

Постепенно, преодолевая свой страх, выпестованный чуть ли не с младенчества, нашему примеру последовали все остальные.

– Держитесь за костяной отросток, не хватайтесь за шерсть, это вам не лошадиные гривы, плотно прижмите бёдра к их рёбрам и наклоните корпус вперёд, – предупредила я, оглядев своё грозное войско.

Крутяк!

– Уху! – гикнула я и Чёрный, тонко уловивший моё настроение, сорвался с места в карьер, снег взметнулся хлопьями, и мы почти полетели над серым холодным полотном в неизвестность.

Что делали остальные – не знаю, я была вся охвачена азартом, адреналин бурлил в крови, в ушах свистел ветер, целуя холодными губами мои алые от мороза щёки. Шапка куда-то улетела, но я даже и не подумала просить Чёрного остановиться. Я смеялась, я кричала, распугивая птиц в вышине, нарушая тишину древнего леса. Моя душа пела, сплетаясь с ритмом великого сердца этого необыкновенного места.

Я такое же дитя природы, как и всё вокруг, спасибо, Всевышний, за всё! За возможность жить, радоваться, печалиться, решать бесконечные проблемы, или не решать их вовсе – забить на всё и плыть по течению, покорять самые неприступные вершины, падать вниз и снова подниматься. Философия жизни? Нет, это правда жизни.

Запрокинув голову, всмотрелась в плотный полог в вышине, сплетённый из ветвей высоченных деревьев, где едва-едва в сетке запутанных кудрей виднелось синее-синее небо и жёлтый диск любимого мной солнца.

Зима без боя не собиралась так просто уступать права наступившей весне.

– Р-ра-а! – прорычал во всю глотку Чёрный, предупреждая меня и своих собратьев о том, что нас ждёт впереди.

Варлак всё ускорялся, за его спиной будто распахнулись призрачные крылья, я никак не влияла на темп животного и полностью доверилась зверю, его чутью и опыту.

Чёрный развил чудовищную скорость, по инерции я пригнулась ближе к его корпусу, сама же словно прилипла взором к виднеющемуся впереди… обрыву.

– Юху! – закричала я, когда варлак распластался в полёте над пропастью.

Я не испугалась, лишь на секунду задержала дыхание, сердце набатом бухало в груди и ушах…

Я бы продлила это чувство невесомости ещё на пару столетий, настолько прекрасным оно было!

Теперь я понимаю Лоерею, с таким удовольствием высосавшую у меня прорву маны, только чтобы летать.

Если бы мне кто-то предложил повторить сегодняшний забег, согласилась бы без раздумий!

Следом за мной орали охотники, их голоса полные детского восторга, незамутнённой радости, согрели и без того счастливое сердце.

Я оглянулась, чтобы проверить своих спутников: все как один мужчины благополучно преодолели обрыв, никто не выпал из "седла". Азартно вскинув кулак к небу, восторженно им потрясла и, получив тот же жест в ответ, снова устремила взор вперёд.

Меня поразила первая поляна, считай, на две тысячи гектар плюс минус. В центре торчали несколько деревьев, но, думаю, их даже трогать не станем, обойдём по кругу.

– Это просто невероятно! Как такое возможно в лесу? – я обращалась к Чёрному, в ответ он показал мне ещё парочку подобных площадок.

– Мы все их займём, раз уж приключилась такая оказия, – усмехнулась я, и аккуратно спустилась на землю.

Снег на поле подтаял, став рыхлым и ноздреватым.

– Приш-шла? – не успела я сделать и пары шагов, раздалось откуда-то сбоку. У меня мигом перехватило горло, стало тяжело вдыхать так нужный мне воздух. Фея подлетела прямо к моему лицу, полупрозрачные крылышки красиво переливались на дневном свету, радужная пыльца, как новогодние блёстки, сыпалась вниз.

– Да, – с трудом вытолкнула односложный ответ.

– Мы подготовили для твоего народа ещё два таких же, – тонкий пальчик феи ткнул на открытое пространство. – Больш-ше нельзя. Урожай с-сможете с-собирать два раза в год.

– Спасибо… – губы плохо слушались.

Фея стремительно облетела вокруг моей головы. Трижды. Затем снова замерла прямо перед моим носом. Её стрекозьи фасеточные глаза вглядывались в меня строго и требовательно.

– Твоя работа с наш-шим языком меня заинтерес-совала… Это древняя магия. Ты явно не планируеш-шь её с-скрывать и использовать единолично… Почему хочеш-шь делиться с другими? – непривлекательная голова существа склонилась к узенькому плечику.

– С эрграми развитие мира ускорится.

– Эргры? Энергия мира, хм-м, мне нравится… А хорош-шо ли это, дитя? Может, лучш-ше оставить всё, как ес-сть? Я знаю, что понапридумывали разумные на Земле. Опас-сные вещи. Вс-сему живому угроза.

– Но ведь вы не зря дали мне к ним доступ? – заметила я, мне с каждым мгновением становилось всё легче говорить и дышать, подспудно я понимала – время общения с феей подходит к концу.

– Правильно думаеш-шь. Учи дос-стойных.

– А если гнилой человек познает сию науку, как быть? – такое ведь тоже бывает.

– Быть готовыми и с-смочь дать им отпор, – голос феи казался чуть насмешливым. – Твоя задача, дитя иного мира, защитить Заворожённый лес-с. И нас-с, его обитателей. Мы не можем покинуть пределы этой священной земли, но с-сюда бес-спрепятс-ственно с-суётесь вы и губите всё вокруг, находите изощрённые пути добратьс-ся до тайн, украс-сть, уничтожить. А ес-сли умрём мы, магии в мире с-станет ещё меньш-ше…

Она взволнованно взвилась вверх, на меня щедро полетели волшебные блёстки и припорошили волосы, лицо и попали в глаза. Нос засвербело и я чихнула. Тут же в уши ударили звуки окружающего мира, голоса охранников, порыкивание варлаков. Но до меня всё же донеслись последние слова феи:

– Грядёт плохое время, Одри Йорк. Найди с-соратников, чистых душ-шой, преданных делу. Одной тебе не с-справиться…

– Леди Одри, с вами всё в порядке? – ко мне подошёл Лиам, встревоженно заглянул мне в глаза, и подал мою шапку, – вы, кажется, обронили.

Благодарно кивнув, забрала головной убор.

– Вы видели? – негромко спросила.

– Что? – не понял он, недоумённо на меня глядя.

– Я только что разговаривала с феей, – лицо наставника потемнело и он одним смазанным движением прикрыл меня своим телом, – она не сделает нам ничего плохого, – быстро добавила я, чтобы успокоить по-настоящему напрягшегося наставника. – Более того, феи сами подготовили для нас тут места для посадок, кроме этого поля, есть ещё два вон там, – махнула рукой направо, – и там, – показала налево. – Все они разделены широкими древесными насаждениями. Каждый раз путь в эти места будет меняться, кто-то из варлаков станет указывать дорогу нашим работникам. Дальше людям хода нет.

Глава 6

– Чистых душой – это сложнее, чем преданных делу, – пробормотала я под нос, когда мы закончили осматривать третье, самое дальнее поле.

– Вы что-то сказали? – повернулся ко мне Ховард, Лиам тоже находился неподалёку и внимательно прислушивался к нашему разговору.

– Как понять, что человек чист душой? – вздохнула я, последний час после встречи с феей меня занимал лишь этот вопрос. – Что значит "чистый"? Я к таковым могу отнести только деток. А у взрослых всё куда сложнее.

– Зря вы так буквально воспринимаете слова феи, – покачал головой Лиам, – уверен, всё куда проще. Не бывает идеальных, у всех есть потаённые тёмные желания и грешки. Смотрите шире. Что делает человек постоянно, как общается с людьми, какими принципами живёт и ни за что ими не поступится? Ходить далеко не нужно: наш раббат Норадис прекрасный пример того, каким быть не стоит. И вот, например, вы. Идеальный образец руководителя.

– А? – опешила я, широко распахнув глаза.

– Ледюшка, вы замечательная и добрая, – вмешался в наш диалог Ховард, – горожане готовы носить вас на руках, будьте уверены, мы все как один станем вас защищать.

– Не нужно таких жертв, – улыбнулась я. – Это моя обязанность – позаботиться о вашем благополучии.

– Вот видите, – усмехнулся Лиам.

– Что? – насупилась я.

Маг и великан многозначительно переглянулись. Я махнула на их перемигивания рукой и подошла к Чёрному:

– Пора домой, господа! – громко сказала я, устраиваясь на спине варлака.

– Лорд Лиам, все ли маги обязаны отправляться на войну, если таковая случится? – спросила я наставника, когда он верхом на своём Сером поравнялся со мной.

– Если пришёл приказ короля, обязаны. Почему вы спрашиваете?

– Хочу разобраться в некоторых вещах. По сути, магов берегут, их совсем немного, так?

– Так.

– А может ли маг-владетель земель вместо себя отправить отменно подготовленные войска?

– Может, но опять-таки, только после согласования с Карлом Третьим.

– Угу-угу. Как думаете, скоро ли снова разгорится конфликт с Нарголой? Ну, или с какой-то другой страной.

– Вы что такое говорите? – искренне обалдел Лиам.

– Чудится мне, что-то будет. Иначе зачем фее шептать о грядущих "плохих временах"?

– Снова вы сочиняете, – облегчённо покачал головой колдун, – вот у вас бурная фантазия! – его белые зубы сверкнули в широкой улыбке.

– Да, очень надеюсь, что это всего лишь моя разыгравшаяся фантазия. А может Ульрих вступить в противостояние с Карлом?

– Его интересы лежат по ту сторону гор, все его враги тоже там. И хватит выдумывать, – чуть разозлился учитель.

– Тогда зачем он помог Карлу Второму и выдал золото для борьбы с Нарголой? И, в конце концов, на кой ему я?

– Ульрих знает о вашем родовом браслете, – Кенсингтон недвусмысленно покосился на моё запястье, проигнорировав первый вопрос.

– И потому разыграл такую сложную многоходовочку? Повлиял на ход враждующих королевств, чтобы потом попросить Карла убедить меня отдать ему артефакт Йорков? А если не выйдет, то попросту потребовать выдать меня за него?

Наставник вздрогнул.

– Не кажется ли вам, что вы слишком много о себе думаете? – вдруг глухо прорычал он, исподлобья на меня уставившись.

– Я очень-очень хочу ошибаться, – я никак не отреагировала на его взбешённый вид. – И что вас так задело? Матримониальные поползновения короля из-за гор? Пф-ф-ф! Я вообще пока замуж не собираюсь. А что касательно слов феи, то я склонна им верить: эти существа навряд ли солгали или ошиблись, они рождены в эфире этого мира, они чувствуют перемены. Ульрих – светлый маг. Могущественный и уже многое повидавший, мы не знаем, сколько ему лет, наверняка правитель Ликонии ощущает то же, что и феи? Вдруг благодаря именно артефакту моей семьи можно будет спастись? Потому правитель Ликонии хочет всеми правдами, и не только ими, сберечь свой народ и свои земли от напасти? Вы слишком узко мыслите, иной раз самые невозможные варианты – самые верные. Просто прошу вас подумать над моей теорией, как будет желание.

Я дала мысленную команду Чёрному, и он сорвался с места в карьер.

Уже будучи во дворе замка, прежде чем войти в дом, сказала Ховарду:

– Готовьте всё необходимое для возделывания земель. Работать будет всё здоровое мужское население: и крестьяне, и горожане. Никто не останется в стороне, если хочет получить свою долю с урожая, – затем, подхватив под локоток своего управляющего, отвела в сторонку и негромко добавила: – Ведите чёткий учёт пахарей, самым трудолюбивым по осени выдадим из казны звонкой монетой. Также составьте список, у кого в городе сколько человек в семье – будем делить зерно честно.

– Задаром? Может, всё же продавать зерно для друидорцев по приемлемой цене? – громко удивился великан, остальные сделали вид, что ничего не услышали, хотя их уши были буквально направлены в нашу сторону.

– Выдавать зерно станем на каждого члена семьи все три грядущих зимних месяца. Столько, чтобы не померли с голоду. Если кому-то нужно будет больше, пусть готовят монеты, или что-то существенное для обмена, – решила я, замявшись на секунду. Ответила не понижая голоса, пусть эта информация станет известна всем.

– Вот это дело, вот это правильно! – закивал управляющий, с ним были согласны и все остальные воины. – А то ж сядут на вашу шею. А так будет у них поддержка герцогства, но только недостаточная, чтобы разлениться.

– Сэр Ховард, жду вас вечером в своём кабинете, главных мастеров тоже пригласите, будем держать совет.

– Всех созову, ледюшка, не извольте беспокоиться! – поклонился великан, и я, благодарно ему улыбнувшись, устремилась в замок. Хотелось согреться у камина и насладиться горячим, душистым взваром с капелькой мёда.

***

Весна – замечательное время года! И сразу после неё приходит моё любимое лето. Все сезоны по-своему прекрасны, но в моём сердце главное место навсегда отдано только ему одному.

Две недели первого месяца весны пролетели, глазом моргнуть не успела. И почти каждый день знаменовался важными событиями.

Во-первых, Лиам Кенсингтон принёс мне клятву на крови, так же как и неистинные, они не все решили принять моё предложение, но всё же их было на удивление много; во-вторых, Лоерея благополучно освободила десять неистинных магов и перенесла их в моё герцогство.

А стоило Даррену обнять родную сестрёнку, как он кинулся ко мне и упал на колени. Тут же, при всех, чиркнув кинжалом по ладони, произнёс слова клятвы, скреплённую кровью, которую я приняла.

В-третьих, завод был наконец-то достроен. Небольшое каменное здание в отдалении от Друидора радовало глаз своей монументальностью. Печи уже жгли древесину особого дерева, Чёрный показал, какое даёт больше тепла и дольше горит. Такого растения я никогда не встречала на Земле, и здесь оно не везде росло, но благо не так далеко от наших уже возделанных полей с посаженной пшеницей.

В-третьих, решился вопрос с добычей песка для будущего стекла: его мы отыскали у горной реки, воды её текли на приличном расстоянии от города. В нескольких днях пути по буеракам. Сложно было его доставить на завод. Проблема оказалась преодолима, Лоерея и её короб послужили и в этот раз во благо моим грандиозным планам.

И вот я на заводе коршуном слежу за первыми шагами моих мастеров, среди них в основном были неистинные с белыми магическими ядрышками.

– Ледюшка, время подошло! – крикнул Ван, назначенный главным над всеми другими работниками стеклодувной мастерской.

– Давай! – азартно подпрыгнула я, собираясь поглядеть, как он станет выдувать первое изделие.

Парень подхватил длинную металлическую «самодувку». Конец «самодувки» аккуратно, затаив дыхание, опустил в сваренную стекломассу. И удивительно ловко накрутил небольшое количество смеси, переложил на производственный стол и приступил к выдувке изделия.

– Помни, сначала основу превращают в небольшую колбу, – повторила я негромко, – да-а, вот так, не спеши, и вместе с воздухом направляй магический эфир на стекломассу, – юноша весь раскраснелся, на лбу у него выступили мелкие бисеринки пота, все остальные работники глядели на происходящее широко раскрытыми глазами и ловили каждое движение Вана. – Ага, молодец, – подбадривала я его, – теперь помести заготовку в эту металлическую форму. Отлично!

Первые шаги в этом непростом деле сделаны, и пусть сейчас вышло чуть криво, но для начала совсем неплохо, а ещё благодаря магическому воздействию конечный продукт обладал удивительной крепостью и прозрачностью. Я не ошиблась в своих предположениях: из этих неистинных получатся великолепные мастера.

Оставив народ, я вышла из здания и пошла в лес, где на той самой полянке сложили сруб, совсем небольшой, всего на две комнаты, но этого пока было достаточно для опытов по производству вакцины от всякой летучей гадости, косившей людей целыми городами. Лоерея справилась с заданием и притащила образцы – крыс и блох из Гольевской лаборатории.

– Ледюшка! – не успела я углубиться в лес, как меня окликнули.

– Это Бон, – заметил Лиам, глядя на приближающегося одинокого всадника.

– Леди Одри! – парень лихо придержал коня, ловко спрыгнул и, отдав честь своему командиру, лорду Кенсингтону, поклонившись мне, доложил: – Замечены кареты в количестве трёх штук и два десятка всадников в тяжёлых латах. Реют штандарты Святости.

– Дороги толком не просохли, но они не стали больше ждать. Какие нетерпеливые, – криво усмехнулась я и мысленно потянулась к своей стае и Лоерее. – Что же, мы готовы со всем радушием принять столь долгожданных гостей.

Дорогие друзья!

С Днём Победы!

Пусть мужество и героизм этого великого праздника никогда и никем не забываются. Пусть дух победы воодушевляет сердца и ведёт вперёд – к новым подвигам, успехам и достижениям. И пусть весь мир всегда живёт в мире!

Всегда ваша, Айлин.

Глава 7

– Леди Одри, что думаете делать, если всё пойдёт не по плану? – Лиам смотрел с дозорной башни на медленно двигающуюся по улицам города группу церковников.

– Нельзя допустить прямого столкновения, тем более внутри Друидора, могут пострадать ни в чём не повинные люди. Выслушаем их претензии, отметём по возможности все. После покажем гостям, что мы их не боимся, а им, в свою очередь, стоит опасаться нас. Потом званый ужин, затем приятности для святости.

– Всё ещё хотите провернуть ту штуку с раббаторами? – поморщился Лиам.

– Постараюсь выжать из ситуации по максимуму. Я вообще очень хочу разойтись с ними полюбовно. Мне конфликты с раббаторами не нужны. Не сейчас. Но если они шагнут за границы дозволенного, придётся показать им зубы. В два ряда и страшно длинные. Я не собираюсь прогибаться.

***

Интерлюдия

Раббатор Геласий сидел в карете как на иголках, нервно теребя охроон – тяжёлый золотой символ церкви, висевший на витой цепи у него на груди.

– Брат мой, – доброжелательным, мягким голосом позвал его сидевший напротив раббатор Доус, глава Гольевской святости. Мужчина был куда моложе Геласия, а ещё являлся магом-разрушителем. Третий сын графа инициировался в семнадцать лет и выбрал не армию Его Величества, а служение Всевышнему, и не прогадал: благодаря звериной хватке и, пусть средней, но колдовской силе, быстро дослужился до главы пусть и небольшой, но всё же святости, а это деньги, власть и почёт, – успокойтесь. Неужто вы сомневаетесь в донесениях ваших шпионов? Герцогиня Одри Йорк украла всех наших неистинных. Мы едем к ней, чтобы забрать то, что принадлежит Святости по праву, а ещё выяснить, как ей это удалось. И откуда столько смелости. Это же надо – решиться пойти против нас! – глухой бас Доуса слегка успокоил старика Геласия и тот, отпустив охроон, вздохнул:

– Если она так поступила, есть все основания полагать – гнева Святости она вовсе не боится. Наглая девчонка! Увести неистинных, чтобы самой наживаться на их талантах! Не бывать такому! Сгнию в подземельях Болтона, допрошу, заставлю переписать все эти земли Святости и отдам палачам, пусть делают с ней, что хотят! – с каждым словом тон раббатора всё повышался, в итоге чуть ли не сорвавшись на противный визг. Но Доус даже не поморщился, насмешливо посмотрел на собеседника и промолчал. Вместо этого он отодвинул деревянную дощечку, прикрывавшую окно, и выглянул наружу: их отряд подъезжал к городу – уже виднелись высокие каменные стены ограждения, веяло древностью и основательностью. Друидор хоть и считался провинциальным и совсем небольшим, но обладал определённым очарованием.

Несмотря на благодушную картину, глава Гольевской святости вдруг за очень долгое время ощутил тревогу.

Прищурив тёмные глаза, он задумчиво втянул воздух тонким крючковатым носом. Нет, ошибки нет – это место только выглядит умиротворённым, но скрывает в себе опасные для его жизни тайны.

– Брат мой, – обратился он к Геласию, перебивая разглагольствования и мечтания старика о том, как он поставит на место зарвавшуюся выскочку Йорк, – держите язык за зубами. Позвольте говорить мне.

– Что-о?! – задохнулся тот. – Ты в моём подчинении, мальчишка!

– Не нравится мне здесь, – продолжая глядеть в окно, глухо припечатал Доус.

– Не надо меня затыкать! – змеёй прошипел старикан, резко дёрнул полы рясы и добавил: – Я сам знаю, что можно, а что нет. И завсегда выходит так, что мне дозволено всё!

Доус покосился на него, тщательно скрывая неприязнь к спутнику, в глубине души он давно списал старика и метил на его место. Но пока не подвернулось ни одного удобного случая.

Экипажи в окружении охраны подъехал к широко распахнутым воротам. Никто их не останавливал, и кавалькада свободно помчалась дальше, в сторону видневшегося на взгорке старого небольшого замка.

– Видишь, брат мой! – вскричал донельзя довольный Геласий, – они нас боятся, все двери пред нами распахнули! Правильно, вот так всегда бы! Уверен, девчонка Йорк испугалась и теперь отдаст нам всё, что мы пожелаем, лишь бы её не тронули.

Доус же глядел на жителей Друидора, что встречались на пути: люди исподлобья смотрели на их кареты и латников – по их лицам сразу было заметно, насколько они не рады видеть служителей Всевышнего. Интересно, откуда такое отношение?

– Заедем за раббатом Норадисом? – спросил Геласий, отвлекая собрата от размышлений.

– Зачем? – пожал широкими плечами тот, – думаю, он уже знает о нашем прибытии и ждёт подле замка.

– Да, скорее всего, вы правы.

Ворота, ведущие во двор замка, тоже были гостеприимно открыты. Громыхая по неровной брусчатке, три кареты одна за другой промчались под широкой аркой и втянулись внутрь.

Их встречали: высокий мужчина под два метра ростом, крупный и лохматый, как медведь. Никаких девиц, подходящих под описание леди Йорк, поблизости не было. Огляделся: и снова чистота, порядок.

Ведущий транспорт остановился у парадной лестницы.

– Приветствую вас, служители Святости, в стенах нашего города! – вежливо, но без подобострастия, поклонился гигант, – меня зовут сэр Ховард, наследник рода Имарков. Прошу, госпожа ждёт вас.

Служка мигом распахнул дверь, чтобы помочь раббатору Геласию выйти наружу. Доус отказался от руки юноши и покинул карету сам.

Капитан отряда отдал приказ воинам, и те, выстроившись в три ряда, замерли неподалёку от карет; пятеро из них, отделившись от основной массы, последовали за раббаторами, прикрыв их со спины и с боков.

Группа святош численностью шесть человек, в каждой карете сидело по двое, ступали тихо, а их телохранители гремели железом на всю округу, заставляя многочисленных работников замка морщиться от режущего слух грохота.

Двустворчатые тяжёлые двери замка распахнулись, и они вошли в небольшую залу. В камине горел огонь, подле него стоял удобный даже на вид стул, в нём с комфортом расположилась пожилая дама.

У дальней стены, на возвышении, стояло кресло, обитое красным бархатом, в нём сидела девушка лет семнадцати. По бокам от неё стояли двое: молодой человек в одежде аристократа, второй – старый воин в кожаном нагруднике, с тяжёлым двуручником на поясе. Клинок покоился в простых, но добротных ножнах, а изрезанная венами крепкая рука расслабленно лежала на навершии грозного оружия.

Сама герцогиня была одета в бархатное платье, глубокий изумрудный цвет которого прекрасно оттенял нежную алебастровую кожу, выгодно подчёркивая хрупкую фигуру. На тёмно-пшеничных волосах покоилась тонкая золотая герцогская корона. Светло-карие, янтарные глаза, без капли страха внимательно разглядывали делегацию.

Главы святостей, впрочем, как и их советники, жадно рассматривали хозяйку замка и оба раббатора мысленно пришли к совершенно разным выводам: старик едва слышно пренебрежительно фыркнул, а Доус почувствовал, как засосало под ложечкой – никогда он ничего не боялся, а тут вдруг интуиция дала о себе знать, перед ними опасный противник, умный, расчётливый. Симпатичное юное личико не обмануло Доуса, он смотрел в глаза леди Одри и видел в них куда больше, чем можно было бы предположить у человека столь невеликого возраста. Холодное равнодушие, будто Доус и Геласий – отработанный материал.

– Добрый день, господа! Рада приветствовать вас на своих землях.

Доус вежливо поклонился, хотел было открыть рот, но Геласий его опередил:

– Если для вас добрый, то для Болтонской святости – отвратительный! Вы бесчестно украли у нас то, что принадлежит святости по праву! Наших неистинных!

Герцогиня вскинула левую бровь и холодно уточнила:

– Вы обвиняете меня в воровстве?

– Я… – растерялся старикан от ледяного тона владетельницы, – да! – шагнул вперёд, потрясая кулаком. – За подобное полагается наказание!

– Да вы что? А скажите, – прищурилась девушка, – когда Карл Третий узаконил рабство?

– Вы обязаны… ак-х? – поперхнулся воздухом Геласий, не договорив фразу.

– Вы пришли в мой дом, обвиняете меня в преступлении, а сами давным-давно попрали законы нашего королевства. Рабства у нас нет, как и крепостного права, что, впрочем, почти одно и то же. Вы говорите, что я украла у вас неистинных, так? А вам не приходило в голову, что они сами сбежали? Пришли ко мне, попросили покровительства. Я не стала им отказывать…

– Вы убили воинов-раббатов, обезглавили главного мага Болтонской святости! Это всё великое преступление!

– Вы меня там видели? – выражение юного лица ни капельки не изменилось, оно было таким же отстранённым и чуточку насмешливым.

– Что?

– Вы обвиняете меня?

– Не вас, а ваших людей! Но приказ отдали вы!

– Можете опросить всех моих людей, и убедиться, что подобных приказов я не давала, – пожала плечами герцогиня.

– Еретичка! – заорал старикан, выпучив глаза. – Проси прощения, верни мне всех неистинных, в том числе мы заберём и тех, кто живёт в твоём городе! – раббатор Болтонской святости чуть ли не визжал. Доус почувствовал неладное – светлое лицо Одри Йорк вдруг потемнело, в глазах вспыхнула ярость, губы превратились в тонкую линию. И он, как маг, пусть и средней руки, физически ощутил исходящую от девушки ауру чистого гнева.

Резко схватил собрата за локоть, больно, не церемонясь, сжал. Старик охнул, от неожиданности, прикусив длинный язык.

– Знаете, я могу закрыть глаза на вашу грубость и отпустить вас. Всевышний наградил меня прекрасным умением быть терпеливой. Потому уезжайте. Но если вы ещё раз откроете свой рот, то сильно пожалеете! – сказано, не повышая голоса.

– А ну, пусти! Приказывать она мне смеет! – Геласий задохнулся от возмущения. – Ты! – ткнул он кривым артритным пальцем в герцогиню, – За проявленную неслыханную дерзость ещё выплатишь поклёпную виру, сотню золотом меня вполне устроит, и так уж и быть, я не стану применять силу. А ежели откажешься, то мои маги камня на камне не оставят от этой дыры!

Боковая дверь с тихим скрипом отворилась… Доус резко вскинул голову и обмер…

В залу шагнул… чудовищных размеров чёрный, как безлунная ночь, варкалак. Мощное животное ступало степенно, без суеты. В глубине его тёмных глаз горело алое дикое пламя.

– Брат мой, – Доус негромко позвал разошедшегося, брызжущего слюной Геласия, но тот его даже не услышал. – Заткнись! – не выдержав, рявкнул глава Гольевской святости, его бас мигом наполнил помещение, заставив старика смолкнуть.

Главный раббатор красными воспалённым глазами уставился на Доуса, хотел было отчитать младшего в иерархии, но…

– Р-р-р… – утробно прорычали где-то над головой. Мурашки мигом покрыли тело Геласия, липкий страх заполнил душу, не давая толком вздохнуть. Медленно-медленно, стараясь даже дышать через раз, он повернулся.

Сердце чуть не лопнуло от увиденного: рядом с ним замер монстр, встреча с которым заведомо значила смерть.

– Ик…

– Р-р-а… – косматая огромная голова хищника наклонилась, и в лицо раббатору дохнуло трупным смрадом.

– Чем вы мне там грозились, раббатор Геласий? – послышался звонкий насмешливый голосок хозяйки замка. – Я предупреждала: не закроете рот, будет худо. Вы не услышали меня. Хм-м… Я вот думаю, мой друг ещё не обедал, а вы тут такой весь красивый и весьма, должна заметить, аппетитный для Чёрного. Позволить ему вас съесть?

– П-прошу… – голос мигом сел, из глотки старика вырвался едва различимый сип. – В-ваша светлость… простите мне моё нелюбезное поведение. Я-я просто был страшно возмущён.

– Неистинные сами покинули вашу святость, – припечатала девушка, резко встав со своего трона и, спустившись по трём ступенькам, подошла чуть ближе к гостям. – Они посчитали, что им там неуютно: плохо кормят, работать заставляют без перерывов с раннего утра и до позднего вечера безо всякой платы за тяжёлый труд, а иной раз и опасный для здоровья; им не позволяли даже самой малости, например, погулять по саду на территории святости. Потому эти люди решили вас оставить и найти место лучше, почему бы и не герцогство Йорк? – с каждым ехидно произнесённым словом, лица святош всё сильнее мрачнели. – Я с удовольствием дала им кров, работу. Каждый из них волен в любое время покинуть Друидор. Захотят уйти с вами, держать не стану. Чёрный, друг мой, отойди, пожалуйста, от раббатора Геласия, ты его пугаешь, – вежливо попросила она варлака и тот разочарованно фыркнул прямо в перекошенное от ужаса и судороги лицо Геласия, обдав морщинистое лицо вязкой слюной, неохотно отошёл к камину, где с царственной грацией растянулся на плетёном ковре.

– Ваша Светлость, – вперёд вышел Доус, с достоинством поклонился и спокойно произнёс: – меня зовут раббатор Доус Кроэн, я глава Гольевской святости. Мы прибыли, чтобы получить ответы на наши вопросы касательно пропажи неистинных. Вы ответили на все.

Доус мог бы попробовать совладать с варлаком, но уже знал, что Одри Йорк инициированный светлый маг, а значит, эдаких зверушек у неё не меньше дюжины, с таким количеством он не справится. Ему далеко до герцога Кемпбелла, и в таланте, и в умениях. Также мужчина, стоявший справа от трона, явно был сильным и опытным колдуном на службе маленькой леди. Точно человек Карла Третьего, приставленный к юной герцогине в качестве наставника и телохранителя.

– Что же, – голос Одри был задумчив, – я принимаю ваши извинения, раббатор Кроэн. Можете отправляться обратно и отписать своему Высокопреосвященству, что в королевстве появился Светлый маг, подданная Его Величества Карла Третьего, хозяйка герцогства Йорк. Собственно, я. И не забудьте присовокупить описание поведения вашего коллеги, насколько оскорбительным оно было, недостойным звания великого раббатора.

– Да я… – задохнулся Геласий, но варлак резко поднял голову и ощерил страшную клыкастую пасть. Святой отец тут же с громким щелчком захлопнул челюсть и опасливо попятился к своим воинам.

Глава 8

– Что скажете? – спросил Лиам.

Я и мои приближённые снова стояли в дозорной башне и смотрели вслед уезжающим святошам.

– Нам остаётся только ждать.

– Чего? – прогудел Ховард.

– Этот Геласий захочет отомстить. Надеюсь, его снимут с должности и он не успеет.

– И как только этот идиот дослужился до столь высокого чина? – удивлённо покачал головой Петегро, один из руководителей в моей мастерской по созданию лечебных настоек.

– Тут много ума не надо: взяточничество, хождение по головам, умение подлизываться, – вместо меня ответил сэр Имарк, – и много ещё чего неприятного. Ну и управлять глупым раббатором куда легче, чем умным.

– А этот Доус показался мне опасным малым, – негромко заметила леди Бакрей, зябко кутаясь в платок: после обеда солнце скрылось за плотной пеленой серых туч, поднялся не по-весеннему холодный ветер. Возможно, к ночи пойдёт сильный дождь.

– Если раббатор Кроэн не дурак, то он понял, на что именно я ему намекнула, – негромко ответила я.

– Отписать Высокопреосвященству? – усмехнулся лорд Лиам.

– А что это даст самому Доусу? – не понял Петегро.

– Есть подозрение, что Кроэн метит на место главы Болтонской святости, больше земель, больше денег, больше власти. Полный набор.

– А вам, что с того? Уж лучше тогда дурак Геласий, чем хитрый и осторожный Кроэн, – всё ещё не понимал Петегро.

– Тот, кто способен преумножить все перечисленные блага, – пояснил Кенсигнтон, – непременно захочет подружиться с тем, кто сможет дать ему ещё больше. Геласий идиот, даже когда он услышал, что леди Одри инициированный маг, не смог взять себя в руки и закрыть рот. А вот Кроэн куда продуманнее своего собрата, по его глазам видно, как он просчитал сразу несколько выигрышных для себя вариантов. Леди Одри – светлый маг, единственная в нашем королевстве, что открывает шикарнейшие перспективы. Например, в делах лечения сильных мира сего.

Я была согласна с Лиамом, но также и с Петегро: скандалист Геласий был куда понятнее, чем серьёзный и тихий Кроэн. Но мне просто необходимы свои люди среди Святости, и почему бы таким не стать Доусу?

– Время покажет, – вздохнула я, глядя на тёмные движущиеся точки – церковники удалились на значительное от города расстояние, а с того момента, как их кавалькада выехала за ворота, несколько варлаков, скрываясь в густой сени Заворожённого леса, бежали параллельно им – я хотела убедиться, что святоши не затаятся где-нибудь с целью напакостить. – Пойдёмте, Петегро, я как раз шла к вам в лабораторию, когда заявились незваные и нежеланные гости. Вы воссоздали настойки?

– Да, сварили. Благодаря им шесть человек из десяти смогут выжить. Навряд ли у нас получится придумать что-то получше, – собеседник был полон сомнений.

– Вот и посмотрим, что можно усовершенствовать, – кивнула я.

Мы спустились по лестнице к ожидавшим нас каретам.

– Леди Одри, – окликнул меня Кенсингтон, – а как именно может отомстить Геласий?

– Самое простое – наслать на нас какую-нибудь болезнь. Отправит заражённого, и всё.

– Но это же богопротивное дело, – негромко заметил маг, грозно нахмурив брови.

– Я думаю, раббаторы уже выпускали заразу, а затем приходили на помощь со своими чудодейственными зельями. Всё продумано так, чтобы люди молились на Святость, несли последнее в храмы. И болезнь, и лекарство – всё в их руках. Не все служители такие, конечно, есть и другие, неподкупные, истинно верующие, как раббат Сатос, живший тут при моём отце.

– Страшные вещи вы говорите, – покачал головой Кенсингтон. – Но я склонен с ними согласиться.

– Более того, есть у меня подозрения… – я посмотрела на чеканный профиль наставника и прикусила язык. Говорить или нет? Серо-голубые глаза, стоило мне замолчать, тут же впились мне в лицо в ожидании продолжения. – Я хочу ошибаться, – колдун принёс мне клятву, так что прочь сомнения, – но есть подозрение, что Его Высокопреосвященство, глава всех святостей в заговоре с кем-то, кто хочет присоединить Аскалу к своим землям. Разрушить наше королевство изнутри: мором, голодом, войнами, ослабить и потом ударить.

– Ульрих Ликон! – заскрежетал зубами Лиам.

– Нет, навряд ли он. Его интерес направлен больше в мою сторону.

Мы молча подошли к карете, наставник лично распахнул дверцу, опередив лакея, и сам помог мне взобраться внутрь, а затем и леди Элее, отставшую от нас на пару шагов.

– Я всё же не буду вычёркивать из списка подозреваемых Короля Ликонии, – негромко бросил Кенсингтон.

– И не нужно. Подумайте, кому ещё это было бы выгодно? – не стала спорить я. – Петегро, садитесь к нам, – окликнула я мастера, который хотел было забраться на козлы.

– Спасибо, леди Одри, я тут с извозчиком рядом посижу, невместно мне с вами в одной карете ехать.

Лиам одобрительно кивнул, полностью согласный со словами Петегро. Дверца со щелчком захлопнулась, и через некоторое время транспорт пришёл в движение.

Прежде чем мы добрались до Северных ворот и помчали дальше, в сторону леса, завернули к замку, где оставили леди Бакрей. Впрочем, если бы она захотела посетить лабораторию, то ей всё равно бы ничего не грозило, рядом со мной она не могла чем-то заразиться. Все неистинные, которых я определила, как светлых магов, тоже обладали неким иммунитетом от той пакости, которая была смертельна для простых людей.

Аккуратный сруб на поляне окружал невысокий временный забор. В скором будущем я планировала увеличить количество зданий, в которых будут изготавливаться разные лекарства, потому не спешила возводить высокую каменную ограду.

Я прошла через калитку, рядом с которой лежал один варлак. Зверь даже ухом не повёл, спокойно пропустив нас во двор.

– Ледюшка, рад вас видеть, – нам навстречу уже спешил старик Жозер, – как прошла беседа с раббаторами?

– Дядька Жозер, не волнуйтесь, – заметив, насколько мужчина бледен, я поспешила его успокоить, – они убрались восвояси. Аргументов, чтобы по закону вас отсюда забрать, у них не нашлось, – весело усмехнулась я.

– Раббатор Геласий самодур, он так просто нас не оставит, – вздохнул Жозер, но всё же пусть и бледно, улыбнулся мне в ответ.

– Потому поспешим с задуманным, – заметила я, бодро шагнув на невысокое крылечко.

Я давно задаюсь вопросом, откуда ТАК много знаю? Так много!

Ответ хранился в моём прошлом. И не одном. Моя душа прожила несколько жизней, детали последней я помнила. Во-первых, я была женщиной, во-вторых, являлась высококлассным специалистом. В-третьих, там, на далёкой Земле, остались обожаемые мной родители. Кроме того я побывала замужем, а после развода умудрилась влезла в ипотеку. Жизнь, как у всех. Кроме того, что учёба всегда давалась легко, я трудяга, сколько себя помню.

Сейчас я Одри Йорк. И прекрасно понимаю, что уже не та, кем была до попадания в этот мир. Что-то внутри изменилось. Бесповоротно. Больше решимости и принципиальности, меньше сомнений и страхов, я точно знаю чего хочу. Иногда мне кажется, что я не совсем человек. И всё во мне против подобного вывода.

Я инженер. Я врач. Я бабка-травница из Средневековья. Я бравый офицер из семнадцатого века. Просто домохозяйка. Рабыня. И ещё кто-то, стараюсь вспомнить кто, но начинает страшно болеть голова и дыхание спирает в груди. Моя душа прошла несколько перерождений, и только последнюю свою жизнь я могу рассказать в деталях. Все остальные – размытые тени.

Сейчас я попаданка, делающая стекло, до мыла, пока не добралась, хи-хи. Но стекло – это скорее первый этап. Мне нужен хрусталь, который ляжет в основу сложных механизмов, я планирую создать генераторы энергии, с их помощью нам, например, больше не нужно будет жечь столько дерева.

Тряхнув головой, отгоняя сейчас ненужные мысли, сосредоточилась на обстановке в лаборатории. Скинув в "тамбуре" подобие пальто, накинула халат прямо на повседневное платье, нацепила маску, натянула шапочку на голову и прошла дальше.

Три крысы, два плотно запечатанных глиняных сосуда: один с блохами, второй с вязкой непрозрачной жидкостью. Все они не были подписаны.

Но и без записей я видела, чем заражены животные и насекомые.

Первые чумой, вторые туляремией. А в третьем – жидкость, взятая из везикул больной оспой коровы.

Работники лаборатории, одетые так же, как я, подошли ко мне.

– Готовы поработать? – спросила я. – Для начала покажите мне ваши настойки, которые вы делали для святости. Затем расскажите, как именно вы их готовили. И мы вместе подумаем, что нужно предпринять, чтобы десять из десяти больных выживали.

Я уже давно решила, что метод вариоляции нам совсем не подходит. Потому с помощью магии постараюсь придумать, как создать что-то такое, что будет куда лучше привычной вакцины.

Глава 9

– Как у нас дела? – в предвкушении я потёрла ладони друг о друга.

– Серебро лучше проводит, концентрирует и рассеивает магию, чем другие металлы, – Даррен вскочил со своего места и уважительно поклонился. Юноша оказался талантливым светлым магом-созидателем. Артефактор с большим будущим. Его не интересовали настойки и целебные мази, парень хотел создавать вещи, наделённые необыкновенными свойствами.

Даррен взломал хитрое плетение в ошейнике благодаря умению чувствовать течение эфира.

– Даррен, покажи, пожалуйста, где в этой комнате магоэфир сконцентрирован больше всего? – задала я стандартный вопрос для всех, кого собеседовала, вот и Даррена спросила.

Молодой человек кивнул, затем плотно сомкнул веки, замолчал, сосредоточенно хмуря лоб.

Распахнув глаза, он резко встал и прошёл к дальней стене, ткнул в угол и уверенно произнёс:

– Здесь.

Он оказался единственным, кто нашёл смерчик в моём кабинете. Таких, как я, могущих видеть ману, увы, я пока не встретила: ни Лиам, ни неистинные не обладали подобным умением, наставник их также, как Даррен, только чувствовал. Осталось проверить Ульриха, но я пока даже не знала, как правильно у него спросить, чтобы не выдать себя.

– Леди Одри, для первого эксперимента я выбрал придуманную вами связку "Светоч", которая состоит из трёх символов. Нарисовал её в центре пластинки, затем взял знак Уру, поместил его в угол, после чего этот угол согнул вовнутрь, и, на первый взгляд, бесполезный кусок серебра стал концентрировать ману, – молодой маг положил передо мной свою поделку, – и у меня получилось ровно то, что вы и описали!

Таких серебряных пластин был целый короб – основа для наших опытов. Я не пожалела ни монеты, ни свои украшения и даже распотрошила рабские ошейники, вынув из них серебряную сердцевину.

Кроме серебряных квадратиков, в шкатулке лежали заготовки из железа, меди, и совсем немного из золота. В отдельном ящике хранились брусочки разных пород дерева, какие только смогли достать в Заворожённом лесу. И несколько лоскутов отменно выделанной кожи какого-то хищника и травоядного.

Наконец-то мои наработки с печатями из состояния – теория, перешли на следующий этап – применение на практике. Самой мне этим заниматься было, к сожалению, некогда: я разрывалась между стекольным заводом, лекарской лабораторией и артефакторной мастерской. А ещё никто не отменял тренировки с Лиамом и заботу о городе. Я также не могла бросить на самотёк ремонт в собственном доме: делать ходы для труб в теле замка не стали, зачем столь бездарно тратить время? Они (трубы) будут тянуться вдоль стены и "нырять" в прорубленные дыры между этажами.

В конце дня меня хватало только доползти до своей башенки и рухнуть на кровать, даже обувь скинуть сил не было. Засыпала в одной позе, просыпалась в той же. Сны, прежде такие яркие и живые, испарились. И я была рада сему обстоятельству, потому что такие сновидения выматывали, не давая полноценно отдохнуть.

Алфавит фей учили все: и артефакторы, и стекольщики, и лекари. И Лиам Кенсингтон. Его даже упрашивать не пришлось, вцепился в свиток, как умирающий от жажды в бурдюк с водой.

Первую часть – "Эргры: значения", Кенсингтон, Даррен, старик Жозер, проглотили в самые короткие сроки, я приятно удивилась. Эта же троица прибежала за второй – "Комбинации эргров. Однослойные печати", на которой и застряли, вдумчиво изучая всё мною изложенное.

– Один слой печати может состоять как из одного символа, так и из десяти, но конструкция выйдет чересчур большой, оптимальнее разделить на два слоя, в первом пять знаков, а все остальные уйдут во второй слой. А чтобы два кольца не разъезжались и заклинание работало так, как задумано магом, необходимо соединить их ещё одним символом-стабилизатором. А это уже следующий этап, и он куда сложнее первых двух.

Эргры, увы, давались не всем, а уж комбинации из двух-трёх символов так и вовсе являлись кошмаром для многих неистинных. Язык фей оказался архисложным. Люди путались в закорючках, рисовали их вкривь и вкось, а ведь самый незначительный завиток имел великое значение. Как говорится – «Le bon Dieu est dans le détail» – «добрый Бог в деталях», всякое дело должно быть сделано тщательно, любая мелочь имеет значение.

Потому я решила отобрать наиболее способных в группу под названием "эрографы", этим людям предстояло рисовать на готовых изделиях нужные магические связки, а потом и печати.

– Лорд Лиам, смотрите, – подозвала я наставника и показала серебряную пластину, – если активировать печать, то этот кусочек даст нам свет.

Кенсингтон задумчиво осмотрел поделку Даррена.

– Можно? – вопросительно на меня взглянул, я кивнула, и маг активировал печать, выпустив из себя немного маны.

Лиам положил пластину на стол, и мы принялись наблюдать, чуть ли не затаив дыхание, как один за другим эргры вспыхивают мягким белым светом.

Я переключила зрение и видела, как серебро реагирует на колдовство. Уру, спрятанный под загнутым углом, благодаря свойству металла тянул энергию из внешнего мира, концентрировал и направлял на активированную Кенсингтоном связку.

В помещении царил полумрак, закатные солнечные лучи беспрепятственно проникали в пока не застеклённое окно, окрашивая стены в пурпурно-розовые цвета. Потому мы в полной мере смогли оценить импровизированный светильник.

– И свечи не нужны, – констатировала я. – По моим расчётам, – я кивнула на блокнот со своими же записями, – заряда хватит почти на месяц. Как только разрядится, придётся хозяину артефакта искать мага и просить его восполнить энергию в печати.

– Ни один истинный на такое не согласится, несмотря на то, что это сущий пустяк, – покачал головой Лиам.

– Потому в каждом городе будут располагаться наши лавки, где можно не только купить, но и подзарядить. Даррен, подумай, как сделать так, чтобы можно было включать и выключать будущий светильник.

– Хорошо, – кивнула парень, довольный, как слон.

– А теперь смотри, – я присела за стол, взяла чистый лист пергамента и быстро нарисовала ещё одну схему, – что видишь?

Парень ответил почти сразу же:

– Если сделать двухслойную печать из тех же знаков, то эта серебряная пластина станет, как лёд! А что это такое, между первым и вторым слоем?

– Знаки-связки. Ускорься и заканчивай со вторым томом, переходи к изучению третьего, – дала я своеобразную директиву, – у нас нет времени раскачиваться.

– Всё сделаю, леди Одри! Не сомневайтесь! – Даррен встал по стойке смирно и низко поклонился.

– Если есть вопросы, ты знаешь, где меня найти.

– С этим сложно, – хмыкнул Кенсингтон, – вы, леди Йорк, неуловимы. Придёшь в стеклодувную мастерскую, а вы уже убежали в свою алхимическую лабораторию, я мчусь туда, но вас и там след простыл. И так по кругу. В итоге мы можем увидеться только на тренировке или за ужином. Спасибо, что хотя бы наши с вами занятия не пропускаете, – съехидничал Кенсингтон, перекатившись с пятки на носок и закинув руки за спину. Это он меня пародирует? П-ф! Я хотела показать ему язык, но сдержалась: всё же я герцогиня, нужно соответствовать.

– Что по другим образцам? – вернулась я к насущному.

– Боро, – так называлось дерево, которое дольше горело и обладало отличной теплоотдачей, в сравнении с иными породами, – заняло второе место после серебра, – а этот факт приятно меня удивил.

– И если придуманная вами связка на серебре даёт яркий белый свет, то вот боро ведёт себя немного иначе.

Парень подхватил брусок, естественно, загнуть угол тут никак бы не вышло, но Уру была пририсована так же в уголке, и активировал знаки.

– Красиво, – залюбовалась я: печать переливалась светло-жёлтыми и ало-оранжевыми всполохами.

– А вы потрогайте, – таинственно прошептал Даррен.

– Тёплое, – улыбнулась я.

– Если влить больше энергии, то будет ещё теплее.

– Круто! – выдохнула я, – в дороге в зимнюю стужу прекрасный способ обогрева! Сделать подошву из боро – и вперёд!

– Я подумаю, как регулировать температуру.

– Хорошо.

– Золото на третьем месте, – продолжил юноша, – эта же печать и Уру на нём работают, как на серебре, только заряда хватает ненадолго. Медь вообще пшик, разряжается через час, а шкурка никак не реагирует.

– Так и думала насчёт кожи, – кивнула я. – А на живом человеке? – прищурившись, посмотрела на своего начинающего учёного.

– Как вы поняли, что я э-э…

– Я бы на твоём месте так и поступила.

– Если есть магические способности, то знаки работают. Мои ладони засветились, – увидев, что я не собираюсь ругаться, ответил Даррен, – на курице ещё попробовал, на другом человеке не стал, так вот на птице активировать печати не вышло.

– Угу, – кивнула я, задумчиво прикусив губу, – выводы?

– Серебро всегда лежало в основе всех артефактов, – пожал плечами Лиам. – Ваш браслет тому доказательство. Зачем вам потребовалось искать что-то другое?

– Ну, наши исследования не прошли даром, ведь так? Боро прекрасный материал для будущих колдовских изделий, – довольно улыбнулась я на все тридцать два зуба.

А Лиам Кенсингтон посмотрел в потолок, будто просил терпения у Всевышнего.

Глава 10

Интерлюдия

Ночь опустилась на Друидор, укутав дома в одеяло цвета глубокого индиго, большая луна, похожая на серебряный щит, сияла мягкими переливами, освещая улицы города, а мириады звёзд, щедро рассыпанные по небесному полотну, добавляли сказочности и таинственности. По-весеннему ароматный воздух был наполнен запахами могучего леса и цветущих ночных цветов. Многие горожане давно сидели по домам, в кругу своих семей. Лишь изредка тишину нарушали голоса из таверн, где люди отмечали завершение очередного трудового дня, обсуждали прошлое и будущее, делились своими планами и надеждами за кружкой холодного пива или сладкой, немного терпкой медовухи.

Обитатели общежития неистинных готовились ко сну. К заднему входу здания подкатила двуколка, запряжённая пегой лошадкой.

– Ты чего в такую темень по улицам раскатываешь? – удивилась Мадам, подходя к кучеру.

– Сэр Имарк меня поставил ночным извозчиком, пьянчужек по домам развозить, в тавернах иногда сидеть, подслушивать, – понизив голос, ответил Бон. Парень был в восторге и от наставника, и от службы. Впервые он хотел что-то делать не по принуждению, а потому, что нравилось. Каждый день открывал перед ним всё больше нового и невероятного. Он ощущал в себе силу изменить свою судьбу, сделать людей вокруг счастливее. – Я вам здесь кое-что привёз, куда определить, решите с мастером Жозером. Мастер Даррен сказал, это первая партия и она для нас. Её светлость сама так распорядилась.

Юноша спрыгнул с козел, оправил свой военный сюртук и вынул из недр экипажа тяжёлый деревянный короб со специальными ручками, чтобы было удобнее нести. Хеквнув от натуги, выдохнул:

– Показывайте дорогу, Мадам.

– Сюда поставь, – ткнула женщина прямо на землю. – Дальше я сама справлюсь. Боюсь, у тебя пупочек развяжется, – покачала она головой: Бон был всё ещё страшно худым, за прошедшее время на свободе его щёки окрасил здоровый румянец, но всё равно парень пугал своей костлявостью.

– Я смогу, – пропыхтел Бон, не желая так просто соглашаться.

– Нет уж. – Женщина преградила путь молодому человеку, и тому пришлось сдаться, обойти колоритную даму не было никакой возможности. Аккуратно, чтобы не испортить содержимое, поставил на мощёную камнем дорогу увесистую тару и, стараясь не показывать своего облегчения, выпрямился.

– Иди, колеси по городу, гляди в оба глаза и слушай в оба уха, – напутствовала его ключница, изобразила крест и заключила его в круг, благословляя, – в драки не лезь. И больше тренируйся. Насколько знаю, гвардейцев Её светлости кормят три раза в день, и не пустой кашей, но и горячим хлебом со сливочным маслом, мясом, яйцами. Проси добавки, если мало. Тебе надо вес набрать, а то даже на ветру шатаешься.

– Я добавку завсегда беру, – буркнул Бон, – сами знаете, у меня вечно голодное брюхо.

– Вот же шельмец! Ведаешь, как меня разжалобить. Иди на кухню, девочки тебе булок в дорогу дадут, – по-доброму усмехнулась Мадам.

Поглядев вслед заспешившему в дом Бону, ключница легко подхватила ящик и не спеша поднялась по лестнице.

В комнате старика Жозера собрались трое. Вместе они прошли через многое, выжили и даже узнали, что значит настоящая свобода. Не на словах, а на деле, когда никто не следит за тем, куда ты ходишь, что говоришь. Когда можешь выйти за городские ворота и просто уйти.

Но они никуда не пойдут.

Отныне герцогство Йорк – их дом.

– Ледюшка, – Мадам в разговоре между своими называла молодую герцогиню только так, но при встрече с Одри, обращалась как положено: Ваша светлость или госпожа, – передала нам вот это, – на стол был водружён внушительных размеров короб.

– Что это? – удивился Петегро, а Жозер уже занялся крышкой, чтобы узнать, что внутри.

– Скорее всего, итог работы стекольщиков и артефакторов, – отозвался старик.

– Ледюшка сказала, что первая партия полностью передаётся в общежитие неистинных.

– Даже так? Ни во дворец, ни друидорским аристократам, и не на рынок? – не поверил Петегро.

– Ты всё ещё не понял, какая она, наша герцогиня? – покачала головой с густой проседью Мадам. – Я за неё жизнь отдам без всяких сомнений!

– Ох! – воскликнул Жозер, с трепетом вынимая предмет из недр тары.

Все трое уставились на конструкцию, собранную из железа и стекла.

– Никогда бы не подумал, что наши самые слабенькие способны на что-то подобное… – благоговейно прошептала ключница. Стекло, созданное третьей группой неистинных, переливалось в свете горящего камина серебристо-жемчужными всполохами, сияние завораживало, приковывало взгляд. Сосуд не был прозрачным, внутри него будто клубился белёсый дым.

Люди, работавшие на заводе, в артефакторной мастерской и алхимической лаборатории, не имели права делиться своими наработками и тайнами между собой. Так решила леди Одри, а её приказы редко когда обсуждались.

– Кстати, меня включили в отдельную группу, теперь я член сообщества мастеров-эрографов, вскорости я передам управление алхимиками тебе, Петегро, – посмотрел он на своего друга, – сам же стану на вот таких вещицах рисовать магические знаки и печати. Со мной ещё пятеро юношей, которым более-менее даётся язык фей.

Петегро кивнул, понимая необходимость такого шага, ему самому было сложно рисовать все эти закорючки и запоминать названия, а уж когда два-три символа шли в связке, то тем более. От усердия в голове начинало шуметь, а желудок неистово проситься наружу.

Тем временем старик Жозер нашёл две выпирающие точки на подставке лампы: одна была красного цвета, другая зелёного.

– Любопытно, – пробормотал он, ощущая, что предмет напитан маной. Интуитивно надавил на зелёный бугорок. Он утоп в теле светильника, и что-то едва слышно шикнуло.

– Ох! – всплеснула руками Мадам, – оно сияет! Всё сильнее!

Белый свет озарил помещение, стало так светло, почти как днём.

– А ну-ка, давайте подвесим лампу сюда, – Петегро нашёл глазами крюк в стене.

– И свечи не нужны! Ох и кудесники наши ребята! – искренне восхитилась Мадам. – Интересно, как надолго хватит заряда?

– Тут сказано, на месяц, с условием, что мы будем его отключать в дневное время, – Жозер вынул из недр ящика клочок пергамента с инструкцией, написанной мелким, убористым почерком Даррена. – Здесь два десятка. Предлагаю установить их, в первую очередь, в коридорах и на веранде перед домом и позади, чтобы ночью было всё видно.

– Да, так будет удобнее всего. А то со свечками бродить, чтобы выйти во двор, если приспичит, завсегда было неудобно.

– И в комнаты распределим, – кивнул Петегро, – самым трудолюбивым, в качестве поощрения за хорошую работу.

– Да, тоже верно, – согласились с ним друзья.

***

Его Высокопреосвященство Нико в сопровождении двух дюжих воинов, стремительно двигался по пустынным коридорам, их шаги гулким эхом разносились по тёмным углам Ромейской святости.

Алая тяжёлая ряса мерно колыхалась в такт движению великого раббатора.

Оран Нико, потомственный аристократ древнего рода, маг-разрушитель, способный потягаться в силе с самим герцогом Уильямом Кемпбеллом, внешне казался добрым дедушкой, а не могущественным церковником, с практически неограниченной властью.

Двери в кабинет бесшумно распахнулись, пропуская вперёд главного служителя Всевышнего. Не успел старик устроиться за широким полированным столом из дерева редкой породы, как в дверь постучали. В помещение шагнул секретарь.

– Вам письмо, Ваше Святейшество! – молодой человек низко поклонился, – от Его Величества Карла Третьего.

Тугой свиток, перевязанный алой лентой, скреплённый сургучной печатью, лёг на стол перед Высокопреосвященством. Секретарь, ещё раз низко поклонившись, оставил господина в одиночестве.

Глянув на королевское послание, будто на ядовитую змею, Оран пожевал тонкими губами, но всё же взломал печать и развернул пергамент. Пробежался по строчкам. Нахмурился. И перечитал послание ещё раз.

Лицо старика перекосилось от гнева, и он громко позвал:

– Зорко!

Тут же в кабинет втянулся мужчина в тёмно-серой рясе, с невнятными чертами лица, но с хитрым блеском в тёмных глазах.

– Да, мой повелитель? – поклонился раббат.

– Немедленно отправляйся в Болтонскую святость, разберись там с Геласием! Найди того, кто назначил этого идиота раббатором. Пусть явится и ответит на мои вопросы!

– Всё сделаю, Ваше Святейшество! – ещё один поклон, и Зорко так же, как вошёл, бесшумно вышел.

– Это надо же! – прорычал Оран, небрежно откинув письмо Карла Третьего в сторону. – Возжелали больше золота и власти? Прежде, не испросив моего позволения? Вы о том многажды пожалеете…

***

Измождённый мужчина в пыльной одежде тяжело шагал по наезженному тракту в сторону виднеющейся деревеньки. Наконец-то он сможет поесть и поспать. Отогреться. Грудь нещадно жгло, руки дрожали, а во рту стояла страшная сухость. Красные, воспалённые глаза цеплялись за крыши домов, в надежде, что там он найдёт помощь.

Глава 11

Интерлюдия

Ромейская святость состояла из двух зданий. Строения, возведённые из грубо обтёсанного серого камня, были разделены высокой каменной оградой. В женской святости вот уже почти два месяца обреталась Её Величество Аманида Лоарн. Женщине, по заведённому порядку, не позволялось покидать своей "кельи", где она должна была денно и нощно молиться. Лишь пару раз в день, в сопровождении трёх служанок, двух фрейлин и одной раббатисы, королева выходила в зимний сад или на прогулку вокруг святости, и то ненадолго.

Королева жила в роскошных апартаментах, состоявших из трёх комнат: приёмная, опочивальня венценосной особы и помещение для фрейлин.

Её Величество сидела в кресле и задумчиво глядела на горящий камин. Одна из фрейлин читала вслух роман о некоем рыцаре и благородной даме, за благосклонность которой он отважно, до смерти, сразился на турнире.

При появлении раббатора все тут же встали и низко поклонились. Последней поднялась Аманида. Шагнула к позднему гостю и поцеловала воздух над морщинистой рукой.

– Раббатор Нолан, – негромко, притворно смиренно молвила она, – рада вашему визиту.

– Как вы, дочь моя? – мягкий голос священнослужителя успокаивающе обволакивал. – Оставьте нас, – обратился он к служанкам и фрейлинам.

Женщины тут же зашуршали многочисленными юбками и вышли, плотно притворив за собой дверь. Королева и раббатор остались одни.

Устроившись в креслах напротив друг друга, помолчали.

– Может, вина? – предложила Аманида.

– Пожалуй, откажусь, дочь моя. Я ненадолго, – отрицательно покачал головой раббатор, огладив охроон, висевший на груди, продолжил: – Пришло письмо. Его Величество просит вас вернуться домой.

Тёмные глаза королевы блеснули победным огнём: Карл попросил! Она ему нужна!

– Ежели вы нашли ответы на свои вопросы, чувствуете, что готовы вернуться, завтра же поутру подготовим для вас карету, и вы отправитесь в путь.

Её Величество посмотрела в глаза собеседнику, но тот не выдержал чёрной мглы в очах Аманиды и тут же отвернулся, устремив взор на пляшущие в очаге язычки карминно-золотого пламени. Хмыкнув про себя, королева облизнула кончиком языка свои неестественно алые тонкие губы. Итак, можно возвращаться во дворец. Отрезанная от внешнего мира, она получала жалкие крохи информации о том, что происходит в королевстве. Но прежде, как только она окажется за стенами святости, наймёт людей, чтобы выкрали раббатора Нолана и привели его к ней.

Амулет Хозяина совершенно точно указал на сидевшего рядом с ней человека, и пусть артефакт светился едва-едва, но сердце старика однозначно подходило для ритуала. Получается, Нолан был замечательным человеком, со светлыми помыслами, ни разу в жизни не причинивший никому зла. Старый священник являлся неистинным магом со слабым даром целителя, его душа полнилась любовью ко всему живому, а это редкость, если учесть, где он жил и кто его окружал. Аманида давно пришла к выводу, что святость безнадёжно прогнила. Но дотянуться до желанного Нолана и вырезать его сердце пока не представлялось возможным. Она также знала, что где-то в мужской святости содержат бастардов с магическими способностями, вот только до них добраться ещё сложнее, свои сокровища раббаты стерегут пуще любого золота. Впрочем, среди неистинных редко когда находятся нужные ей люди.

– Да, завтра поутру покинем эти благословенные стены. Я соскучилась по сыну, – медленно кивнула Её Величество и услышала, как тихо, облегчённо выдохнул раббатор. Старик явно что-то чувствовал, некий алчный интерес к своей персоне, идущий от венценосной особы. Кровь в его жилах стыла, стоило заглянуть в чёрные омуты Аманиды.

– Вот и славно. Я буду молиться за вас, за вашу душу, – вдруг сказал Нолан, искренне веря в силу Всевышнего. А потом, преодолев свой необъяснимый страх, наклонился вперёд к королеве и добавил: – Всевышний всемилостив, он простит всё, нужно лишь искренне его о том попросить.

Раббатор степенно покинул помещение, стараясь не показать, как ему на самом деле поскорее хочется отсюда уйти. Поручить какой-нибудь раббатисе донести радостную весть до Её Величества он не мог, это была его прямая обязанность, перекладывать которую он не имел права, но жуткая гостья пугала старого служителя до дрожи, до спазмов в животе. И Нолан был искренне рад, мысленно испросив прощения у Всевышнего за такие чувства, что вскорости Аманида покинет стены Ромейской святости, и будет как можно дальше отсюда. Но на краю сознания свербело уже несколько недель, потому он принял сложное решение и теперь должен был обсудить всё с Его Святейшеством.

Настоятель в сопровождении двух воинов, шагал по тёмным коридорам святости. Вниз по витой лестнице и дальше, к задним дверям. Оказавшись снаружи, на мгновение замер, чтобы вдохнуть полной грудью свежий весенний воздух, благоухающий цветущими растениям. Слух ласкало пение птиц в густом лесу, что вздымался за высоким каменным забором.

Несмотря на тепло, раббатор зябко повёл плечами. Интуиция, ни разу его не подводившая, кричала, что нужно поспешить.

Между двумя зданиями шла невысокая общая ограда, в ней была неприметная дверца. С тихим скрипом створка распахнулась, и настоятель ступил на протоптанную тропинку, он пересёк двор и вошёл в мужскую часть Ромейской святости.

И снова путь по таким же тёмным, пахнущими сыростью коридорам, через многочисленные анфилады, подъёмы и спуски. И всюду его пропускали, кланялись не потому, что должно, а потому, что раббатора Нолана искренне любили.

Наконец, вожделённая цель была достигнута: настоятель и его телохранители остановились перед двустворчатыми резными дверьми, за которыми находился кабинет Его Высокопреосвященства Орана.

Дюжие воины, стоявшие по бокам от входа, даже не шелохнулись, когда мимо них прошли поздние посетители. Раббатор шагнул в приёмную, обстановка которой резко отличалась от серости коридоров, здесь даже пахло иначе – цветочными благовониями, ни намёка на сырость с тонким шлейфом плесени. На чисто выметенном полу лежат светлый, толстый, искусно сотканный ковёр. У одной стены горел камин, у другой стояли шкафы, забитые свитками и тяжёлыми, в кожаном переплёте, фолиантами.

Секретарь Святейшества удивлённо вскинул светлые брови, быстро вышел из-за стола и вежливо поклонился:

– Раббатор Нолан? Что-то случилось?

– Да, Гарри, мне нужно срочно поговорить с Его Высокопреосвященством.

– Подождите, я у него спрошу. Но, если честно, Его Святейшество сегодня сильно не в духе, – понизив голос, поделился Гарри, – боюсь, в аудиенции вам будет отказано, – и, снова поклонившись, исчез за ещё одной дверью.

Долго ждать не пришлось, юркий секретарь вскорости возник перед настоятелем:

– Его Святейшество ожидает вас, – и, предупредительно распахнув створку, посторонился, пропуская Нолана вперёд.

Глава всех святостей Аскалы восседал в широком, украшенном искусной резьбой, кресле за не менее внушительных размеров столом с полированной столешницей и что-то писал, деловито поскрипывая острозаточенным пером.

Раббатор поклонился.

Ждать пришлось недолго: Оран отложил перо, поднял глаза на посетителя и, задумчиво пожевав губами, спросил:

– Лично сообщил Её Величеству о приказе короля?

– Да, как вы и сказали. Королева очень обрадовалась.

– Присядь, – кивнув на стул напротив, Оран сложил пальцы домиком, и молча дождался, пока Нолан устроится на сиденье. – Ты хотел со мной о чём-то поговорить?

– Да, Ваше Святейшество, – замешкавшись на секунду, Нолан продолжил, – хочу оставить пост, уехать в деревеньку, и закончить свои дни, тихо служа Всевышнему в небольшой святости.

– Даже так? – Оран мысленно возликовал: он давно хотел убрать Нолана с глаз долой, но опасался вызвать ненужные сейчас возмущения, ведь раббатора любили. А раз тот решил всё добровольно, то удерживать его Святейшество и не подумает. – Как раз освободилось одно место. Вот только готов ли ты стать простым раббатом?

– Да, готов. И куда же ехать? – заинтересованно качнулся вперёд собеседник.

– В город Друидор, что в герцогстве Йорк.

– Заворожённый лес, значит? – выдохнул отец Нолан, отчего-то будущее место служения благодатью разлилось по сердцу.

– Если не хочешь, я подберу что-то другое, но тогда придётся подождать, – неправильно трактовал реакцию Высокопреосвященство.

– Нет-нет! Я поеду в Друидор!

Утром следующего дня два экипажа почти в одно и то же время из разных ворот покинули стены Ромейской святости: первый покатил в ближайший городок, второй – на северо-восток, к далёким землям герцогини Йорк.

Глава 12

– Блеск! – выдохнула я, рассматривая первый в этом мире октаэдр на просвет. Грани переливались бриллиантовыми всполохами, завораживая, удивляя и восхищая идеальными краями. – Мастер Питер, – посмотрела на молодого человека лет двадцати пяти, невысокого и спокойного, как удав, – у вас золотые руки! Вы волшебник!

– Что вы, леди Одри, – мужчина смущённо потупился, но был, несомненно, польщён, – это моя работа. Которую я люблю.

– И это видно, – улыбнулась я, – я могу забрать октаэдр?

– Да, конечно, – кивнул Питер, учтиво поклонившись.

Мои мастера-шлифовальщики уже наловчились делать тетраэдры и кубы, набили руку и пошли дальше. И вот я счастливая обладательница восьмигранника. Он ляжет в основу магического двигателя. А это… это первый шаг к научной маготехнической революции! У меня даже кончики пальцев закололо, настолько мне хотелось немедленно начать работу. Но, увы, один в поле не воин, а моим помощникам нужно время вырасти и стать спецами в своих сферах.

– Полировка – это заключительная стадия тонкого шлифования, в результате поверхность предмета приобретает зеркальный блеск, – услышала я одного из "старожил", читавшего лекцию новичку. – Ты уже научился зачерпывать свою силу и направлять на станок, чтобы он вращался с нужной тебе скоростью, только будь осторожен, сильно не наседай, иначе сломаешь заготовку, и резерв опустошить в два счёта. А хрусталь – дорогая вещица, понимаешь? Из твоей зарплаты вычтут за порчу…

Работа Лоереи не прошла даром: медленно и по чуть-чуть к нам стали стекаться неистинные из ближайших селений и городов. Все они проходили первичный отбор у моих заместителей, на каждого составлялась анкета, затем их собеседовала я, определяя, к какой категории магов отнести и в какой цех назначить, затем им делалось выгодное предложение, с обязательным пунктом принести клятву о неразглашении. Клятва не на крови, но магическая. Обет на крови давали только руководители и те, кто работал непосредственно с печатями из эргров.

Группа эгрографов состояла всего из десяти способных неистинных: шесть юношей, один старик и трое девушек. Молодые люди были восемнадцати-девятнадцати лет с Жозером во главе. Их магические ядра были с перепелиное яйцо, плюс-минус, то есть поболее всех остальных, пытливые умы, въедливые характеры и так нужная мне настойчивость. Каждый из них дал мне мудрёную клятву на крови. Даже если кого-то возьмут в плен и станут пытать, не дай Всевышний, они ничего не расскажут, как бы ни хотели. И, прежде чем стать мастерами по начертательной магии, я с каждым поговорила отдельно, давала пару дней всё обдумать.

Первые хрустальные многогранники они испортили, что неудивительно. Но со временем наловчились, и не так давно у нас вышло вписать печать в хрустальный накопитель.

Сложность заключалась в том, что рисовать приходилось чистой энергией. Никаких узоров чернилами на поверхности хрусталя, мы выжигали символы внутри многогранника. Сложная, ювелирная работа, иной раз пот застилал глаза мастерам, настолько кропотливый труд, вытягивающий все соки из нетренированных людей. Магоканалы были хорошо прокачаны только у Жозера, остальные ощущали боль. Но со временем она (боль) пройдёт и станет легче, а пока да, придётся потерпеть. Ничто не даётся легко, я уяснила это на своём опыте…

– Это называется akkumulirovat', – произнесла по-русски, народ, сидевший в классе, хором повторил, – аккумуляторы собирают энергию сами, благодаря сложной пятислойной печати. Сей артефакт накапливает энергию магического эфира и передаёт её дальше, заряжая созданное нами устройство. Например, в магосветильники. Но, – я заговорщически прищурилась, на моих губах непроизвольно заиграла хитрая улыбка, – мы не будем их продавать, или вставлять в наши лампы. Ха! Обойдёмся. Из-за хрустального многогранника магические светильники станут непомерно дорогими, потому… пусть покупают в наших лавках батарейки, нашему герцогству нужна каждая медяшка, – мои эгрографы понимающе заулыбались.

Ответив на вопросы своих учеников, завершила урок словами:

– До завтра, ребята.

Народ зашумел, отодвигая стулья от парт, шурша листами, исписанные схемами.

Ученики, дружно поклонившись, покинули аудиторию. Остался старик Жозер.

– Леди Одри, – обратился он ко мне, – я отошёл от дел в лекарской мастерской, занят нанесением знаков на артефакты и хрустальные многоранники, и совсем перестал следить за исследованиями, которые вы затеяли. А в общежитии никто и никогда не обсуждает дела своих цехов. Есть ли подвижки?

Я провела ладонью по лицу и устало улыбнулась.

– Да. Мы это сделали, мастер Жозер! Вакцины от оспы, туляремии и чумы готовы. Попадая в кровь живого, формируется устойчивый иммунитет на пять лет. Потом необходима ревакцинация. Пока создавали лекарство, я страшно злилась, потому что медленно, потому что сложно. И занимало прорву времени у меня лично, а вы ведь знаете, мне бы хотелось делать только артефакты… – я развела руками: я не испытывала особой любви к пробиркам. – В общем, нам срочно необходимо создать микроскопы. А это линзы. Вы ведь знаете, я вижу вещи иначе, чем все другие, чтобы помочь узреть и лекарям, буду мастерить микроскоп.

– Да, знаю. И никогда бы не подумал, что вы это умеете.

– Что именно? – растерялась я.

– Злиться. Я даже ни разу не слышал, чтобы вы кричали на кого бы то ни было, хотя поводов было немерено, – подзудил меня собеседник.

Его слова рассмешили.

– Ещё как могу и практикую, только в душе, стараюсь внешне не показывать злость и недовольство, и не люблю почём зря сотрясать воздух, – покачала головой. А затем добавила, став серьёзной: – Наши вакцины не позволят умереть ни одному заражённому, вот только… – я досадливо поморщилась, – почему-то через сутки магический эфир рассеивается в склянках, где содержится антиген, и средство становится бесполезным.

– Получается, если человек заболел, то лекарство нужно готовить вот прямо сейчас?

Я закрыла глаза и подавила на них подушечками пальцев; я мало спала в последнее время, ломая голову над многими вещами, и теперь было такое ощущение, будто у меня под веками насыпали песок, который причинял неимоверные страдания:

– Консерванты, стабилизаторы, всё это необходимо, но, увы, я в растерянности, как их создать? В общем, сегодня приготовят первую партию свежей вакцины, а завтра с утра мы начнём прививать горожан, у кого нет магоисточника. Человек сто вакцинируем. Затем вторая партия и так далее.

Я попрощалась со стариком Жозером и задумчиво посмотрела в окно на стены замка, оглядела учебный класс. Один из флигелей освободили от хлама, отмыли, поставили свежие парты и стулья. И теперь здесь занимались мои эгрографы. Уроки были закрытые, и присутствовать посторонним строго воспрещалось.

Скоро закончится второй весенний месяц, Ульрих так и не прибыл, я вспомнила о нём вчера. И удивилась: королю ведь так необходим мой браслет, так где же он? Но, если честно, обрадовалась, что мужчина потерялся, и без него хлопот выше крыши. Не знаю, за что браться и как всё успеть. И только правителя соседней страны, что-то вынюхивающего, мне не хватало для полного счастья.

Вернувшись за стол, вынула чертежи.

"Проект железной дороги" – по-русски было написано на первом листе. И схемы энергетические, вместо привычных рельс я хотела что-то иное, куда более футуристичное, раз уж мир полон магии.

– Мечтать не вредно, вредно не мечтать, – пропела я, повертела исписанный и исчерченный пергамент в руках и положила обратно, закрыла кожаную папку и активировала специальный защитный код. Никто, кроме меня, не сможет увидеть эти документы. И понять.

Закрыв флигель, кивнула гвардейцу и поспешила в замок. Подошло время ужина, желудок выводил немелодичные рулады, заставляя меня прибавить шагу: война войной, а обед по расписанию! Пища – это энергия, без неё я совсем расклеюсь.

В главной зале всё та же компания дорогих мне людей, ждала только меня.

Мы чинно расселись и слуги стали выносить подносы, полные снеди.

– Как дела? – спросила я, как только утолила первый голод.

– Пшеница хорошо всходит, земля-то в Заворожённом лесу добрая, жирная, магическая, – прогудел довольный сэр Ховард. – Ух! Голод в этом году нам будет не страшен! Излишки продадим в соседнее графство, – улыбался он, мечтательно глядя перед собой.

– Набрали из пришлых ещё бойцов для обучения, – ответил сэр Имарк, – как вы, леди Одри, говорите, первоклассные воины из неистинных выйдут. Простые с ними не сравнятся, разве что только опытом возьмут, но, сами понимаете, опыт – дело наживное. Магики как силу свою в меч вольют, так и всё – другие железяки пополам перерубают. А ещё этот колдунский щит снести может только такой же воин-колдун.

Лиам сидел и тихо улыбался, довольный донельзя, а ещё гордый, вон как грудная клетка чуток округлилась, плечи расправились, потому как хвалили его ребят, его науку, давшую столь превосходные результаты.

А ведь Кенсингтон ещё не знал, над чем я работаю ночами. Над артефактами усиления, защиты и нападения. И сокрытия. Я не собираюсь довольствоваться малым, я хочу больше, сильнее, мощнее. Я хочу быть готовой ко всему.

– Стреляют из лука так, что прошивают мишень насквозь, – продолжал старый рыцарь, но договорить не успел: дверь распахнулась, и внутрь влетел Бон, его всклокоченный вид заставил меня внутренне напрячься и медленно встать из-за стола.

И прежде чем юноша открыл рот, я уже знала, случилось что-то нехорошее.

– Леди Одри! Ледюшка! Беда! – воскликнул он, притормозив неподалёку от меня, глаза его были выпучены, в них плескался ничем не прикрытый страх, граничащий с паническим ужасом. – В д-дальних деревнях, что г-граничат с землями графа Фердинанда, заболели люди… Там бушует чёрный мор…

Глава 13

Сердце пропустило удар. В зале воцарилась оглушающая тишина.

Первым вскочил Ховард, за ним леди Бакрей. Они что-то воскликнули, но я не услышала из-за шума в ушах. А в голове судорожно билась одна мысль: не успели.

Мы не успели привить ни горожан, ни селян. Ни-ко-го.

– Стоп! – тихо сказала я, но была услышана, пять пар глаз вопросительно на меня уставились. – Бон, ты как очутился на границе?

– Дык мастер Даррен наказал отвезти туда следующую партию магосветильников. Я прибыл, но улицы оказались пусты, перед многими домами вбиты колья с привязанными к ним тряпками, а это верный признак болезни. Староста через закрытые двери прокричал, чтобы я вас предупредил.

Я отрывисто кивнула, шагнула к парню со словами:

– Не дёргайся, – положила руку ему на плечо и, прикрыв глаза, замерла. Сканирование Бона не заняло много времени, – ты здоров.

Несмотря на то что все, кто обладает даром, не умирают от страшных болезней, но могут являться прекрасными переносчиками, потому следовало подстраховаться.

– Сэр Имарк, отправьте воинов-магов к воротам Друидора, пусть заступают в караул вместо простых стражников. Сэр Ховард, мчитесь в общежитие, поднимайте всех неистинных. Совершенно всех! Затем поезжайте вместе с ними за город, в сторону лекарской лаборатории. Я скоро туда приду. Лорд Лиам, – посмотрела на хмурого мага, – вы со мной?

Тот лишь молча кивнул.

– Ждите меня здесь. Один час. Мне нужно кое-что доделать, – договаривала на ходу, мчась в сторону лестницы на второй этаж.

Быстрее, быстрее!!!

Ворвавшись к себе в опочивальню, бросилась к сундуку, отомкнула хитрый замок, сплетённый из созданной мной печати, нырнула внутрь.

Выхватив свёрток, положила на стол. Внутри лежал почти готовый артефакт: накопитель силы, вчера я не успела его доделать – уснула прямо за работой, планировала довести до ума через пару дней, но обстоятельства сложились иначе.

Села за стол, прикрыла веки. Для начала необходимо успокоиться, иначе ничего не выйдет.

– Я справлюсь, я смогу, – прошептала под нос, открыла глаза и вынула из кармана октаэдр, ещё вчера хотела присоединить к артефакту шестигранник, но раз уж у меня есть восьмигранник, то будет полной дуростью им не воспользоваться.

Обхватив пальцами обеих рук стеклянное восьмигранное "сердце", потянула из средоточия энергию, которая послушно потекла по моим магоканалам, подушечки пальцев закололо… Первый символ, второй… Пятый, седьмой… Внутри октаэдра, словно лазером, выжигалась колдовская вязь.

Прошла, казалась, целая вечность, когда накопитель был полностью готов к работе.

– Ша-а-шу-а-Дуу! – негромко прошептала я, направляя, куда более мощный поток маны в печать, чтобы активировать плетение.

Хрустальный октаэдр вспыхнул, ослепляя, низко зарокотал, а через минуту стал совершенно бесшумным и мерно сияющим. Вставила накопитель в серебряный кулон в форме идеальной сферы, защёлкнула замочек и повесила цепочку на шею. И почти сразу же ощутила, как из солнечного сплетения в сторону артефакта потянулась уже переработанная моим организмом мана.

Пока трудилась над восьмигранником, все мысли отступили на второй план. Но теперь страх вернулся с новой силой.

Я повернулась к распахнутому окну и поглядела на виднеющиеся в темнеющем небе звёзды и непривычно яркую луну.

– Помоги, Всевышний, победить напасть! Дай сил, терпения и мудрости!

Резко выдохнула и развернулась к двери. Краем глаза заметила странный золотистый блеск. Обернулась к кровати и обомлела: на гладком покрывале лежал…

– Горн Горгорэна? – неверяще прошептала я. Немедля ни секунды, бросилась к нему, схватила в руки, даже разглядывать не стала, пальцы обожгло холодом идеально гладкой поверхности древнего артефакта. Я без задержки поднесла рог к губам и что есть мочи дунула, готовясь оглохнуть.

И ничего! Ни оглушающего, словно иерихонская труба, звука, ни комариного писка.

Попробовала ещё раз – с тем же результатом.

Нахмурилась, повертела в руках горн, разочарованно поджала губы и положила, кажется, бесполезный артефакт в свой сундук. А может, я просто что-то не так сделала? Но времени разбираться не было.

Более не думая ни о чём, только о деле, рванула прочь из опочивальни.

Лиам ждал в зале, как и леди Бакрей.

– Леди Элея, вы останетесь в замке, в этот раз нам с вами не по пути.

Дуэнья даже спорить не стала, лишь осенила меня местным священным знаком и сказала:

– Всевышний да защитит тебя, девочка моя. Будь осторожна, Одри, – мягко меня обняв, пожелала старушка, в её глазах притаилась грусть. – Я знаю, что ты хочешь сделать, прошу, только не вычерпай себя до дна.

Я благодарно сжала её сухонькие, тонкие ладони:

– Не волнуйтесь за меня, всё будет хорошо, – поцеловав её в морщинистую щёку, направилась на выход из замка.

– Вы думаете лечить заболевших одна? – не успела я запрыгнуть в карету, ожидавшую у входа в замок, как Лиам удержал меня за локоть. – Сотни людей? Вы с ума сошли?

– Заразившихся вакцина не спасёт. Неистинные целители не способны ворожить как я. Они могут только облегчить страдания, покуда хватит маны… На сотни миль вокруг я единственный светлый маг, такова моя доля.

Мужчина резко притянул меня к себе и грозно хмуря брови, заглянул в глаза:

– Никуда вы не поедете! Мы закроем город, переждём эпидемию. Вы поставите свои вакцины друидорцам, на том всё.

– Да как вы не понимаете!

– Это ты не понимаешь! – рявкнул наставник. – Больных может быть слишком много! Ты ещё не вошла в полную силу, если вычерпаешь себя, сгоришь! Потеряешь дар, и это самый благоприятный исход.

– Я всё рассчитала, не волнуйтесь, я не собираюсь умирать. К тому же вокруг достаточно смерчиков, то есть концентрированного эфира. Втяну в себя, делов-то, – Лиам открыл было рот, чтобы возразить, но я успела договорить: – Я помню, что моему источнику нужно время, чтобы усвоить сырую ману. Потому подготовилась, – рука невольно обхватила заветный кулон, переработанная энергия из моего магоядра уже на три процента заполнила новый артефакт-накопитель, – я справлюсь, верьте мне.

Мы бесконечно долгую минуту смотрели в глаза друг другу. Серо-голубые, потемневшие от гнева, в итоге чуток посветлели, Кенсингтон покачал головой и тихо попросил:

– Одри, обещайте, если почувствуете, что вы на пределе сил, остановиться и отдохнуть. Сутки на сон, не меньше.

Я не могла дать такого обещания, от чумы сгорали быстро, часто за пару дней.

– Я не могу, но обещаю быть рациональной.

– Это как? – не понял Лиам.

– Если будет стоять выбор между стариком и ребёнком, выберу второго, – выдохнула и прикусила губу, чувствуя, как во мне всё сопротивляется от подобного варианта.

– Хотя бы так, – стальные пальцы с неохотой разжались, отпуская мою руку. – Я буду рядом, леди Одри. Можете всецело на меня рассчитывать.

Вокруг лекарской лаборатории было шумно. Народ толпился, не зная, что происходит. Но стоило мне появиться в поле их зрения, как шепотки и споры стихли.

– На наши земли пришла беда. Чёрный мор, – не стала я ходить вокруг да около, – для нас, магов, эта хворь не страшна, мы легко её переносим, как простуду. Зато эта гадость смертельно опасна для простого человека. Наша задача – спасти как можно больше людей. И мы справимся. Вместе нам всё по плечу.

– Леди Одри, что от нас требуется? – вперёд шагнул Питер, мой главный мастер по хрусталю, – моя матушка умерла из-за этой болезни, и я хочу быть полезным.

– Я разобью вас на четыре группы. В первых двух будут наши лекари, то есть группа-1 и группа-2. Первая – днём и ночью будете посменно изготавливать вакцины, третья – прививать горожан. Люси научит вас, как ставить уколы. Вторая и четвёртая – отправитесь со мной, сейчас заберём ящики с уже готовым лекарством и выступаем. Сэр Ховард, – обернулась к великану, – на вас Друидор. Ворота закрыть, никого не впускать и не выпускать. Кроме меня и моих людей, конечно. Поставить магов-воинов патрулировать дороги, ведущие к городу. У нас карантин. Чтобы ни один горожанин носа не казал из своего дома.

– Всё будет сделано, госпожа! – прогудел Ховард поклонившись.

– За работу!

Мы выехали тут же, стоило склянкам с вакциной разместиться в трёх ящиках со свежей стружкой.

Ко мне из тьмы лесной чащи шагнул Чёрный.

– Привет, дружище, – потрепала я его по холке и забралась на спину. Лиам оседлал серого, а остальные маги-стекольщики залезли на подъехавшие телеги.

До границы моих земель и графства Фердинанда добрались через два часа неторопливого хода. Спешить нельзя было, иначе могла повредиться стеклянная тара.

Ночь укрыла нас тёмным плащом, ночная прохлада холодила разгорячённые щёки, магические светильники освещали дорогу и казались маяками надежды, которую мы везли нашим людям.

Первое селение "Эмбер" встречало нас тишиной: ни лая собак, ни горящих в окнах жёлтых огней. Мерещилось, будто даже ветер перестал шуметь в молодой листве и высокой траве, растущей вдоль пыльной накатанной дороги.

Мы въехали на главную и единственную улицу. Справа и слева стояли низенькие полуземлянки, с плотно закрытыми ставнями. В планах было благоустройство деревень, хотелось возвести крепкие кирпичные дома. А для этого следовало закупить кирпич у соседа, графа Фердинанда. Вот только денег у меня пока кот наплакал, я делала ставку на наши магосветильники, которые вскорости отправятся на крупный рынок в герцогстве Луэлл.

Телеги с тихим скрипом остановились посреди улочки, помощники ждали моих распоряжений.

– Для начала осмотрим тех, кто ещё не заболел, – решение сложное, но нужно было определить незаражённых, чтобы вывести их подальше и поставить прививку на здоровом фоне. – А потом всех остальных. Работаем!

Глава 14

В версте от деревни разбили лагерь, развели костры, подготовили воду и чистые тряпицы. Сварили несколько казанов каши с мясом, нарезали хлеб.

Пятеро магов-лекарей остались там, они будут ставить прививки.

Семерых целителей вместе с магами-стекольщиками и магами-артефакторами придержала подле себя.

Первый дом. Палки с намотанной тряпкой перед ним не было, значит, там никто не заболел. Я шагнула было в калитку, но Лиам придержал меня за плечо и первым вошёл в небольшой дворик. Луна освещала натоптанную тропинку, ведущую к полуземлянке.

Маг решительно подошёл к входной двери и дробно постучал.

– Кто там? – глухо раздалось изнутри.

– Лорд Кенсингтон. Со мной целители, мы прибыли, чтобы вас спасти.

– Ох! – вжикнул засов, и створка со скрипом приоткрылась. – Неужели наши молитвы были услышаны? – со слезами на глазах к нам вышла худощавая женщина лет сорока, с тёмным платком на голове. – Мой муж! Он уехал в соседнюю деревню, но так и не вернулся. Вы же найдёте его?

Я ловко обогнула наставника и вгляделась в бледное лицо говорившей.

– Найдём, не волнуйтесь. Сколько людей в доме? Нет ли у вас признаков заражения? – спросила, а сама уже положила свои ладони ей на руки. – Не бойтесь, я вас просто осмотрю.

Перейдя на магическое зрение и не спеша просканировала её организм.

– Лёгкие чисто. Печень в пределах нормы. В почках песок, начальная стадия мочекаменной болезни, лоханка правой расширена. Вам бы к травнице Ните, уважаемая, – отпустив её руки, сказала я, – она выдаст настойки, они помогут в вашем случае.

Тратить и крупицу энергии, чтобы сейчас же вылечить селянку, я не могла, увы, у меня впереди заболевание куда как страшнее.

В землянке на широких лавках, округлив глаза, сидели пятеро детей. Самому старшему было около десяти, все остальные вроде как погодки. Я обследовала каждого.

– Возьмите одежду потеплее, пока мы не осмотрим все дома, вы сюда не вернётесь, – сказала я, всматриваясь в лицо хозяйки дома.

– Вы ведь ледюшка наша? – вдруг молвила она, проникновенно заглядывая мне в глаза, – вы сами пришли, не побоялись страшной хвори?

– Пришла. И не уйду, пока не помогу, – улыбнулась я. – Идите и верьте моим людям. Они вам всё объяснят.

Мать с детьми быстро собрали необходимый минимум, завязав одежду и узелки, и потянулись на выход.

Всего в поселении было двадцать домов. Я осмотрелась и решила чуточку поправить план.

– Вы, – обратилась к своей бравой семёрке, лекари задумчиво хмурили брови, внимательно меня слушая, – каждому по одному дому с больными. Поддержать магией тех, у кого силы почти на исходе. Справитесь?

Нестройное "да, госпожа" и целители разбрелись по ближайшим помеченным жилищам.

Я же продолжила. Ещё три дома, все здоровые, их вывели и отправили за околицу, во временный лагерь.

– Бон, проследи, чтобы им всем сделали прививки.

– Да, леди Одри.

Остался дом старосты.

Лиам постучал в дверь. Пришлось подождать целую минуту, пока створка чуть приоткрылась и скрипучий голос произнёс:

– Кто там?

– Целители пришли вам помочь, – отозвался Кенсингтон, – нужно вас осмотреть.

– Целители? Маги? – голос наполнился надеждой, дверь приоткрылась пошире, и к нам выглянул мужчина лет шестидесяти, жилистый и крепкий на вид.

– Староста Юджин, – я снова вынырнула из-за широкой спины Лиама.

– Ох, леди Йорк! – всплеснул он руками, шагнув ко мне.

– А кого вы ещё ожидали увидеть? – улыбнулась я такому энтузиазму.

– Дык не владетельницу земель, уж точно, – криво усмехнулся мужчина. – Обычно господа носа из замка не кажут во время чумы.

– Ну, так-то господа, а я всё же госпожа, пропустите в дом?

– Да, конечно. Жене моей что-то худо стало, я вот тряпку на палку наматывать только начал, чтобы за порог в землицу воткнуть, а тут вы пришли…

Он говорил, а мы шагнули в тёмные сени.

– Мастер Даррен, подсветите, – мой главный артефактор остался рядом со мной и Кенсингтоном, в руках держал светильник и освещал нам дорогу.

Жилая часть дома скрывалась за ещё одной дверью, внутри чадила свеча, тускло освещая большую комнату с печью у противоположной стены. Громоздкий стол стоял в центре, по бокам от него лавки.

Пахло болезнью и отчаянием.

– Южи? Ты? – до нас донёсся женский слабый голос из-за печурки.

– Вон тама она, горемышная моя, – ткнул артритным пальцем в угол помещения. – Ага, Марта, это я, ледюшка пришла. Счас тебя осмотрит, и ты пойдёшь на поправку, кхе-кхе, – закашлялся он, я внимательнее пригляделась к старосте: на лбу старика выступили мелкие бисеринки пота, глаза лихорадочно горели.

– Посидите. Я пока осмотрю Марту, – велела мужчине, и он послушно поплёлся на скамейку.

Я же прошла в комнатушку, что скрывалась за печью, и увидела лежащую там жену Юджина. Лиам следовал за мной попятам, и, быстро сориентировавшись, поставил подле лежанки табуретку. Я благодарно ему кивнула и села. Обхватив ладони больной, тут же ощутила, насколько её кожа горячая.

– Ох, – Марта с трудом разлепила тяжёлые воспалённые веки, – ледюшка, вы пришли к нам? Мне не страшно умирать, пожила уж. Токмо грудь давит, каждый вдох причиняет страдания. Уж думала в лес уйти, тама траву каку ядовитую съесть, чтобы не мучица, да Южи сильно против.

– Т-ш-ш, – прошептала я, – молчите. И просто доверьтесь мне. Будет больно, вы вольны кричать, – предупредила я. – И сегодня вы не умрёте. Что за глупые мысли? Вам ещё внуков на руках качать.

– Ой, сынок в соседнем селе живёт, невестушка наша на сносях, второго ждут. Кха-кха, – закашлялась она не договорив.

– Вот и чудно, – кивнула я, – а теперь разговоры в сторону. Займёмся вашим лечением.

Потерев свои ладони друг о друга, обхватила горячие руки Марты, закрыла глаза и, медленно выдохнув, принялась за работу.

Сканирование организма. Зараза засела в бронхах и стремительно поедала здоровые ткани лёгких, опускаясь всё ниже, отнимая у больной жизнь не по каплям, а целыми пригоршнями.

Ну уж нет, гадина! Не в мою смену!

Мысленно зачерпнув из источника толику светло-голубой энергии, привычно направила её по каналам в сторону хворой.

Все звуки отошли на второй план, я была вся там, в чужом теле, где затаилась чёрная, вязкая тьма, не желающая так просто сдавать позиции. Ещё силы, ещё маны! Больше!

Свет наполнил грудь Марты, глаза её широко распахнулись и она закричала, а я крепко держала её за руки. Лиам ухватился за плечи, чтобы она не дёргалась и ненароком не причинила себе вред.

Всё закончилось долгую минуту спустя.

Марта мерно задышала, погрузившись в глубокий исцеляющий сон.

– Оставим её здесь. Зараза ближайший год ей не страшна, – вполне бодро негромко сказала я и встала.

Следующим был староста. Болезнь ещё только поселилась в нём, потому с Юджином всё прошло куда быстрее и проще.

В следующем доме болела вся семья: муж с женой и их четверо детишек.

Дети, которые были уже на самом краю, пылали, сгорая быстрее щепки. И мои маги-помощники умело поддерживали в них свет жизни.

– Леди, ледюшка, их спасите, – взмолилась мать, едва стоявшая на ногах.

Её муж ничком лежал на широкой лавке и не подавал признаков жизни.

– Ей совсем плохо, – просипел Том, сидевший на коленях перед годовалым мальчиком. – Госпожа, я больше не могу её держать.

Я перевела взгляд с неподвижного мужчины на едва дышащего ребёнка. Секундное колебание, и выбор сделан: я шагнула к малышу.

Сев, так же, как и Том, на колени, обхватила уже ледяные маленькие ручки в своих и закрыла глаза.

В этом доме я спасла всех, кроме главы семьи.

Землянка, ещё одна, и ещё. Мальчик пяти лет, девочка два годика, их мать и отец, бабушка и дедушка.

Кого-то я спасти просто не успела. И это тяжёлым грузом легло мне на сердце.

А ещё иногда приходилось выбирать. Всевышний, как же нелегко подобные решения даются, кто бы знал!

С чумой в первой деревне я закончила ближе к утру.

Мой резерв был почти пуст, накопитель "заряжен" на четверть. Блуждающим взглядом нашла смерчик, танцующий под деревцем неподалёку от последнего дома, в котором я несколько минут назад закончила лечить очередного хворого. Наметив цель, направилась к ней. Лиам подхватил меня под локоть, я возмущённо на него оглянулась, но он и не подумал отпустить.

Кенсингтон хмуро молчал, пока я, устроившись на месте силы, восполняла запас маны. Четверть часа медитации, и вот моё средоточие заполнилось наполовину, и сразу же всё отправилась в артефакт-накопитель.

– Нужно ещё, – негромко сказала наставнику, он кивнул, и мы пошли к ещё одному смерчу.

Впитав всё, что нашла, двинулись дальше. Заразы здесь больше не было, животных я тоже вылечила. А Лиам прошёлся магическим огнём внутри помещений, чтобы выжечь то, что осталось в стенах землянок. Да, кое-где почернела мебель и пахло горелым деревом, тряпки вообще пришлось выкинуть, как и матрасы, и сжечь всё дотла, но это всё ерунда, которую несложно восполнить.

Главное ведь в ином: большинство жителей выжили, и ни одного ребёнка мы не потеряли.

И снова впереди нас ждала дорога. Деревушка "Гринэ" была на пять десятков домов, то есть в два с половиной раза больше, чем "Эмбер".

– Сядьте в телегу и поспите, – в голосе Кенсингтона послышались приказные нотки. – И не спорьте. Ехать час, а вам нужны силы… – криво усмехнулся он.

Я развела руками:

– Такова доля светлых магов, лорд Лиам – после чего устроилась на копне сена, заботливо кем-то собранном, и буквально за несколько секунд отрубилась…

***

Шли пятые сутки, я толком не спала и даже ела что-то на ходу, не чувствуя вкуса.

Меня потряхивало, в глазах двоилось. Но я делала вид, что всё в порядке. Из-за Лиама, который хмурился и порывался запретить мне помогать людям. Сопротивляться ему я не смогла бы, потому приходилось скрывать своё состояние. Наставник делился со мной энергией, но не мог отдать много, у самого было меньше половины. Чем дальше мы отъезжали от Заворожённого леса, тем меньше попадалось смерчиков с концентрированной сырой маной.

Лица сменяли друг друга, закручиваясь в калейдоскоп. Но пасовать, сдаваясь на волю слабеющего тела, не думала.

После Гринэ было ещё селение, а потом наш небольшой обоз перешагнул границу между моими землями и графа Фердинанда.

Женщина. Бледное, осунувшееся лицо, дышит едва-едва…

На голой воле сканирую её и вижу…

– Вы беременны, – широко распахнув глаза, выдыхаю я, – я вылечу вас, но ребёнок внутри не подаёт признаков жизни, простите, мне придётся его удалить, – слова камнем падают в тишине комнаты. Незнакомка безмолвно расплакалась, роняя крупные слёзы.

– Всё будет хорошо, вы только держитесь, – дрожащими губами улыбнулась я. И, более немедля ни секунды, потянула ману по горящим огнём каналам. Сцепила зубы до скрипа – настолько было больно!

Магические манипуляции заняли более четверти часа, а это чудовищно долго! Мучительно долго для меня и для пациентки.

Как только лечение завершилось и я убедилась, что жизни больной более ничто не угрожает, отпустила её потеплевшие руки и хотела было сделать шаг к двери, как мир покачнулся. Но не успела я распластаться на земляном полу, кто-то мягко подхватил меня на руки.

– Одри! – услышала полный тревоги, приглушённый голос Лиама. – Я не позволю тебе дальше лечить, ни за что! Только через мой труп. Ты сделала больше, чем это вообще возможно! – он сразу же влил в меня немного своей энергии, стало полегче.

– Хозяйка! – одновременно с ним воскликнул кто-то. Я с трудом разлепила свинцовые веки, рядом со мной стояла искренне встревоженная Лоерея, – я привела помощь!

– По-мощь? Эт-то хоро..шо. Наста… Наставник, – просипела я, переведя глаза на Лиама, в горле нещадно першило, но мне нужно было знать: – Вы же не оставите ме-ня? Вы будете рядом?

– Всегда.

И свет погас.

Глава 15

Интерлюдия

Сердце пропустило удар, когда тело Одри обмякло у него на руках.

И вдруг Лиам понял, одну такую простую, казалось бы, вещь: не нужен ему этот мир без неё. Осознание было столь ясным, таким пронзительным, что он, тихо выругавшись, прижал девушку крепче к груди и шагнул наружу.

– Кого ты привела? – на ходу спросил Лоерею, стараясь выглядеть собранным, не давая переживаниям вырваться наружу.

– В Друидор прибыл новый раббат Нолан, его назначил сам Святейшество Оран. Светлый неистинный маг, дар у него, конечно, куда слабее, чем у госпожи, но всё же.

Лиам шагал в сторону дома старосты, где планировал разместить свою драгоценную ношу.

– Позови раббата, нужна его помощь, – приказал маг и хотел было свернуть в переулок, но услышал многочисленный перестук копыт.

Прищурившись, невольно ещё крепче прижимая к груди юную герцогиню, смотрел, как по улице ему навстречу скачет внушительная кавалькада, пыль столбом, в чёрных широких плащах, развевающихся на ветру, как крылья воронов. Сзади мигом выстроились воины-неистинные, его ученики, и, не дожидаясь приказа, оголили клинки.

Стоило человеку, возглавлявшего всадников, приблизиться, как Лиам тут же его узнал – Ульрих, король Ликонии.

– А ему, что тут понадобилось? – сквозь зубы прошипел он и дал знак своим людям убрать мечи.

– Отдай мне её, Кенсингтон! – низкий рокочущий голос разнёсся по главной улице поселения. Ульрих ловко спрыгнул с коня и встал прямо напротив замершего графа. – Герцогиня истощена и на грани, только я один способен вытащить твою госпожу из лап смерти, – лицо правителя соседней страны было хмурым, и в тёмных глазах виднелась железная решимость. – Каждая минута дорога, – припечатал он и потянулся к Одри.

Лиаму страшно хотелось послать куда подальше неизвестно откуда явившегося Ликона, но интуиция заходилась в истеричном крике – время утекает, нужно действовать!

– Вы собираетесь ей помогать прямо тут, посреди улицы?

– Да! – уже не сдерживая раздражения, рявкнул Ульрих.

– Вон в том доме сейчас никого нет, – подала голос Лоерея, – несите её туда.

Кенсингтон отрывисто кивнул и, не отдав Ликону Одри, зашагал в ближайшую землянку.

– Клади на стол, – Ульрих не отставал, следуя за графом по пятам.

– Помогите ей, – вырвалось против воли.

– Сделаю всё, что смогу. Я проехал через все деревни, где врачевала Её светлость, и, скажу вам, мы не имеем права потерять такого мага!

Стоило Лиаму уложить девушку на тёмную, старую столешницу, как король положил левую руку ей на солнечное сплетение, а правую – на живот. И почти сразу помещение озарилось светло-голубым сиянием, выбивая из глаз скупую слезу.

Лечение длилось долго… Лиам стоял на месте и следил за всем, что делает могущественный светлый маг, но толком понять, что происходит, был не в силах, ибо видеть, как Одри, не мог.

– Она будет жить, и со средоточием всё будет в полном порядке, – прозвучал глухой голос Ульриха, он с неохотой отнял руки от девушки и, поддавшись порыву, смахнул золотистую прядку с её нежного, бледного лица. На щеках леди едва-едва проступил здоровый румянец, дыхание выровнялось, стало глубже – Одри спала.

Лиам нахмурился, ему вовсе не понравилось, как Ликон смотрел на его подопечную. Нутро опалило жаром ревности. Непривычное и неприятное чувство.

– Есть ещё, кого Её светлость не успела осмотреть? – король повернулся к Даррену, стоявшему в дверях.

– Да, Ваше Величество. Сейчас там раббат Нолан, но он не справляется, слишком глубоко засела зараза. Эта деревня заболела первой, тут почти все дома полны умерших.

– Смотрите за своей госпожой в оба глаза, ворожить ей нельзя несколько дней, – с этими словами, широкими шагами грозный правитель покинул убогую землянку.

– Даррен, будь добр, принеси воды, – попросил Лиам и сел на длинную лавку, стоявшую около стола.

***

Одри Йорк

Мягкие волны ласково качали моё бренное тело. Было так тепло и хорошо, и совсем не хотелось просыпаться.

Но надо, там ещё половина деревушки не осмотрена.

Неохотно открыла глаза. Тёмный закопчённый потолок очередной землянки, запах смерти и отчаяния. Тут ничего не изменилось. Казалось, эта вонь пропитала меня насквозь, и навряд ли я смогу от неё в ближайшее время так просто избавиться.

– Одри, как ты? – надо мной зависло мужественное лицо Лиама, никогда не видела его таким… встревоженным. Между тёмными бровями пролегла глубокая морщинка, носогубные складки обозначились резче, щёки впали, он тоже в эти дни вымотался, что и отразилось на его лице.

– Вроде ничего, – прислушавшись к себе, ответила. – Средоточие заполнено где-то на треть, каналы не горят диким пламенем, ощущается общая слабость в теле, но бывало и похуже.

– Его Величество Ульрих наказал тебе не колдовать две недели, – вдруг огорошил он меня, да так, что я подорвалась и резко села.

Голова закружилась, к горлу подкатила желчь, заставляя меня скривиться от неприятного горького привкуса.

– Что-то болит? – тут же подскочил Кенсингтон, – Даррен, воду подай!

Вода была кстати, я жадно приникла к щербатой кружке и выпила всё до дна. Как же есть хочется! Желудок, вторя мыслям, протяжно застонал.

– Каша готова? – мигом среагировал странный и незнакомый мне наставник-наседка.

– Я схожу, проверю, господин, – стекольных дел мастер стрелой вылетел на улицу, оставив нас с Лиамом наедине.

Я вопросительно-задумчиво смотрела на мага.

– И? – это что, смущение? Хи-хи. – Вы боялись за меня, не так ли, лорд Лиам? – губы сами собой растянулись в весёлую многозначительную улыбку.

– Да. Совсем немного попереживал.

– Немного? – чуть склонила голову набок, оценивающе глядя на широкий разворот плеч, узкую талию и длинные, сильные ноги. Мой взор не укрылся от собеседника, и он, вдруг высоко вскинув брови, покачал головой. Я посмотрела в его красивущие пронзительные серо-голубые глаза и подмигнула.

– Что это с вами, леди Одри? – складка между его бровей разгладилась, в уголках губ мелькнула улыбка. – Смотрите на меня, как ваши варлаки на зайца.

– Нервное всё, – не скрывая веселья, ответила я.

Нашу занимательную беседу прервал Даррен, нёсший в руках две полные миски с дымящейся кашей. Позади него шагала Лоерея, в её руках покоился пузатый глиняный кувшин. Соблазнительница была одета в одежду простой крестьянки, с чепцом на голове и макияжем на лице. Но в дневном свете скрыть неземную красоту, выходило из рук вон плохо.

– Как лекари?

– Сносно, ледюшка. А сейчас ещё лучше будет – раббат Нолан над ними колдует.

– Это хорошо, – от сердца отлегло, в последние дни я старалась их сильно не грузить, иначе мои маги недолго бы продержались в таком-то сумасшедшем темпе. Молодцы мои неистинные, замечательные люди и в будущем станут отменными специалистами. – Даррен, принеси и себе, поешь с нами, – предложила парню, но он отказался:

– Я пойду к нашим, составлю им компанию.

– Будь по-твоему. А что там с Ульрихом?

– Его Величество обходит дома, где ещё есть живые. Я подглядел, – зачем-то понизил он голос до шёпота, – король лечит их. Пух! Свет такой яркий, белее солнца, похож на ваш, но куда сильнее, и хворые исцеляются.

– О как. Удивительное рядом… Как он вообще здесь оказался? – поинтересовалась я.

– У него и спросите, – хмыкнул Лиам, – а пока поешьте. Вы не железная, ваше тело из плоти и крови, и ему требуется горячая пища.

Второго приглашения не потребовалось, я, пододвинув к себе глубокую тарелку, схватилась за ложку.

Боже, какая вкусная каша! Немного пересоленная, чуток мясо недоваренное, и не хватает сливочного маслица, но всё равно, у меня буквально за ушами трещало. Правду говорят: голод не тётка, пирожка не подаст.

– Не спешите так, – услышала я добродушный голос наставника, – несварение получите.

Я вскинула на него глаза, скорчила умильную рожицу и вернулась к еде.

– У меня не взрослая ученица, владетельница обширных земель и обладательница редкого дара, а ребёнок, ей-Богу, – попенял Кенсингтон. – Но другой мне и не нужно, – и та-ак на меня посмотрел, что я чуть не подавилась, схватила кружку и махом осушила половину, делая большие глотки. Смущение опалило щёки, дрожь прокатилась от груди до пальцев ног.

Во даёт! Граф… Или дают? Гормоны… Только этого мне не хватало. А ведь сердечко забилось слегка быстрее. Выходит, Лиам мне нравится? Я внимательно вгляделась в его серо-голубые глаза и прочитала там так много, что даже не верилось, а вдруг всё это мне мерещится?

– Что вы только что сказали?

– То, что давно хотел.

– Насколько?

– Около месяца.

Я не нашлась что сказать, потому что мне нужно было время, чтобы разобраться прежде всего в себе. У меня столько проблем, а тут любовь? Она сделает меня сильнее? Уязвимее точно. Как непросто. Или это я усложняю?

– Пойдёмте посмотрим, как лечит Ульрих, – я резко встала из-за стола, так ничего и не сказав.

Наставник разочарованно вздохнул, но настаивать не стал, последовал за мной, я чувствовала, как он замыкается в себе, потому, прежде чем шагнуть через порог, обхватила его руку и, вскинув голову, заглянула в притягательные очи. Кенсингтон был куда выше меня, я ему едва-едва до плеч доставала.

– Вы мне нравитесь, Лиам, – ну, сказала как есть, чего душой кривить, – только…

– Т-ш-ш, – мужчина прижал палец к моим губам, отчего я затрепетала, как осенний лист не ветру, – я всё понимаю, – ледяной панцирь, который стал образовываться вокруг Кенсингтона, истаял и он снова улыбнулся. Непривычно тепло. – Мы всё преодолеем, а потом уже решим наши вопросы.

Я улыбнулась в ответ. Но его ладонь пришлось отпустить – слухи, нельзя их допустить вокруг незамужней девушки.

– Ведите туда, где Его Величество, – распорядился Лиам нашим воинам, сторожившим подход к домику.

Ещё одна землянка, на самом краю деревни. Тёмные сени и большая комната с печью и убогой мебелью.

На столе и лавке подле лежали двое: мужчина и женщина в летах. А между ними замер Ульрих Ликон.

Мощный под два метра ростом, ему даже пришлось ссутулиться, чтобы не задевать макушкой чёрный потолок, он, казалось, занимал всё пространство помещения. От мужчины веяло властью и грозной силой.

Король обхватил безвольные руки-ветки больных, я мигом перестроила зрение, чтобы подглядеть, как колдует могущественный светлый маг.

Из центра его груди, из большого средоточия, заполненного почти под завязку, выплеснулась щедрой рекой энергия и потекла по канатам-каналам в сторону рук.

Хворых выгнуло дугой, из их ртов, вместе с протяжным криком, вырвался столп света, а я, оцепенев, смотрела, как чёрная мгла, заполнившая тела почти ушедших за грань людей, стремительно отступает, светло-голубой поток практически выжигал заразу, не давая той и шанса.

Пять минут, и всё было готово.

Я обалдело смотрела на здоровых, уснувших глубоким сном, селян, и перевела глаза на Ульриха, уже повернувшегося ко мне. Интересно, насколько высокую плату он назначит за свою помощь?

– Я знаю, что попросить у вашего короля, прекрасная герцогиня, – словно прочитав мои мысли, произнёс он, – и Карл не посмеет мне отказать.

Глава 16

– И что же это? – стало жутко любопытно. – Мы не просили вас помогать здесь, и спасать меня тоже. Не думаю, что я была при смерти.

– Ваш дар был при смерти, – бросил Ульрих, шагнув ко мне, но Лиам оказался быстрее и встал между нами нерушимой скалой.

– Давайте выйдем и пройдём в дом старосты? Там удобнее и нет лишних ушей, – намекнул мой наставник.

– Хорошо, – отрывисто бросил король и прошёл мимо в сторону выхода.

Я благодарно кивнула Кенсингтону и шагнула следом за королём.

Дом старосты был пуст, вся семья, обитавшая в нём, умерла от чёрного мора. Наша троица устроилась за старым грубым столом. Лиам рядом со мной, Ликон напротив.

Помолчали, сверля друг друга непроницаемыми взглядами.

– Спасибо вам, – легко сказала я, – за моё исцеление. Но даже если бы я перестала быть магом, нет в том большой беды, главное, руки-ноги целы, голова на плечах, остальное преодолимо.

Ульрих удивлённо вскинул брови, в его глазах полыхнул нешуточный интерес, но он промолчал, лишь вежливо склонил голову, принимая мою благодарность.

– А что именно вы хотите попросить у Его Величества Карла? – не удержала вопрос. – Если это, конечно, не секрет.

– Тайны в том нет, леди Одри, – низкий рокочущий голос Ликона пробирал до мозга костей, меня пугало могущество этого человека, интересно, сколько ему лет? На вид от тридцати пяти до сорока. – Соглашение у меня с вашим королём, что в случае необходимости, я могу потребовать у него всё, что захочу. Правда, в пределах разумного.

– Такой предел у каждого свой, – заметил Лиам, Ульрих поморщился и хотел было что-то возразить моему наставнику, явно неприятное, но я успела первой:

– Зачем же вам обращаться к Карлу Третьему, Ваше Величество? Я и сама вам дам то, чего ни у кого нет.

Стало тихо. Очень. Чёрные глаза, в которых даже зрачок едва угадывался, вцепились в мои так, что мне стало не по себе, но, крепко сжав ладони в кулаки, покоившиеся на коленях, я выдержала и даже смогла растянуть губы в хитрой улыбке.

– Даже так? – прогудел Ульрих. – Полагаю, мы думаем далеко не об одном и том же.

– Уверена, о разном. Но если мы с вами договоримся, то без всякого посредничества со стороны моего сюзерена, – ответила я, стараясь выглядеть как можно непринуждённее. – Но давайте о делах потом? Расскажите, будьте добры, как вы меня нашли?

– Я прибыл во вашему приглашению, с небольшим опозданием. Подъехал к Друидору и не смог попасть внутрь – ваша охрана отказалась пропускать. Смелые, однако, у вас воины, никакие доводы на них не подействовали: ни то, что перед ним король, ни откровенные угрозы, – усмехнулся Ликон. В его голосе слышалось уважение к моим людям. – Сказали, что вы отбыли, а у них каран-тин, я сначала не понял, что это значит, но ваш рыцарь, Ховард, кажется, так его зовут, объяснил. Изолировать город было верным решением, леди Одри, – похвалил он меня, – как и не пускать никого. Где вас искать, также не сказали, посоветовали отправляться восвояси, дабы избежать заражения.

– Так как же вы меня отыскали? – нетерпеливо уточнила я, поскольку драматическая пауза, сделанная Его Величеством, стала раздражать.

– А вот тут самое интересное, – и мужчина многозначительно покосился на мою кисть, прикрытую широкой манжетой, из-за которого браслета видно не было, но по выражению лица Ликона даже дураку стало бы понятно – он обо всём догадался.

– Меня вёл зов. Я следовал за ним и в итоге оказался здесь. По пути осмотрел всех, кого вы спасли, леди Одри, – ониксовые глаза чуть не прожгли во мне дырку, так горячо он на меня посмотрел, – никогда за всю жизнь, а она у меня весьма внушительная, не видел такой ювелирной работы! Вы невероятно талантливый светлый маг, и через год-два превратитесь в могущественную волшебницу. – Короткая пауза. – А это значит, что я должен поздравить вас с инициацией! И, – усмешка изогнула твёрдую линию губ, – с активацией браслета.

– Я вам его не отдам, – быстро среагировала я, упрямо вскинув подбородок.

– Браслет Йорков очень нужен нашему миру. И в свете последних событий забирать его я больше не планирую. Но хочу предложить вам кое-что другое. И мы возвращаемся к делам, обсуждение коих вы просили отложить.

– Слушаю вас, Ваше Величество, – ну, что поделать, лучше сейчас расставить все точки по местам.

– Выходите за меня замуж. Станьте моей королевой, Одри.

Лиам с едва слышным свистом выдохнул, желваки заходили ходуном на его щеках, он резко подался вперёд с вполне определёнными намерениями.

– Приструните своего пса, леди Одри, – не повышая голоса, пробасил Ульрих, – иначе не посмотрю, насколько он вам дорог, прихлопну и мокрого места не останется.

– Лорд Кенсингтон, – я положила руку на кулак наставника, – всё в порядке.

Граф отрывисто кивнул, но остался напряжённым, исподлобья наблюдая за Ликоном.

– Ваше Величество, – продолжила я, – ваше предложение весьма лестно, более того, я польщена, – ну, а как ещё реагировать? Нельзя обижать могущественного человека. От моих слов Ликон торжествующе сверкнул глазами, – но я ещё слишком мала для брачных уз.

– Это не проблема. И к тому же ваше согласие нужно лишь формально. Ваш опекун Карл Третий, ему и решать.

– В нашем королевстве совершеннолетие наступает в семнадцать лет.

– И вам пока нет семнадцати.

Блин!

– Но я стала магом, а с обретением силы могу принимать решения самостоятельно. Однозначно мой случай неуникальный, наверняка в истории были прецеденты, и потому этот момент прописан в законах королевства.

Уела: видела это по скисшему выражению лица Его Величества.

– Тогда я попрошу в дар ваши земли, и вы станете моей подданной, и моё слово будет для вас законом.

– Да пожалуйста, забирайте герцогство. А я, так уж и быть, отправлюсь жить в Заворожённый лес.

Не успела я договорить, как Ульрих расхохотался. Запрокинув голову, просто и от души.

– Мне возражает девчонка! Кто бы услышал, ни за что не поверил! И почему я вас слушаю? – резко оборвав смех, прищурил свои чёрные глаза король.

– Потому что со мной выгоднее дружить, – многозначительно подвигала бровями я, чем вызвала ещё одну вспышку веселья у собеседника.

– Хорошо. Давайте наши с вами матримониальные дела обсудим позже. И ваши деловые предложения тоже. Думаю, не следует здесь задерживаться, пора и честь знать.

Он говорил, а я ощущала себя между Сциллой и Харибдой, но я чувствовала, что есть путь избежать кабалы от Карла Третьего и подружиться с Ульрихом Первым, чтобы он считал меня союзником. Пройти по тонкой грани, сохранив свою свободу и возможность развивать Друидор.

А уйти в Заворожённый лес я всегда успею.

В дверь постучали, и я откликнулась, позволяя войти. Даррен, мой мастер по стеклу и с недавнего времени главный артефактор, вошёл в комнату и, вежливо поклонившись, доложил:

– Леди Одри, вернулись наши разведчики. Они проехали вглубь земель графа Фердинанда, в остальных деревнях тихо, заболевших нет. Я также опросил очнувшихся селян, те рассказали, что заразу принёс незнакомец, пришёл он с востока. И настойчиво просил довезти его до герцогства Йорк, всё твердил, что там живёт его семья. Мужчина выглядел неважно, но никто не заподозрил в нём чумного. Отвели к местной травнице, та дала настойку, уложили хворого в телегу и покатили в сторону границы с нашими землями, тем более тот заплатил медяками. А через несколько дней занемогла травница, за ней ещё люди и так далее.

– Ясно.

– Никто не удивился его просьбе, на другие вопросы незнакомец не отвечал.

– М-да. Для чёрного мора не нужно много времени, он, как лесной пожар, распространяется быстро, – пробасил Ульрих, поднимаясь из-за стола. – Что у вас на востоке?

– Гольевская святость, – ответил Лиам, тоже вставая.

– Планируете им отомстить, Ваша светлость? – король заинтересованно на меня покосился. – Будь я на вашем месте, уничтожил их всех, стерев с лица земли любое упоминание.

– Зачем мне пачкаться? Отпишу Его Величеству Карлу Третьему, думаю, ему будет интересно узнать, как его людей уничтожают посреди белого дня.

Я покривила душой, на самом деле в душе буквально полыхнуло от злости и жажды мщения. Я сразу же предположила, кто именно стоит за всем этим. Раббатор Геласий перешёл все границы. Пора отправить к нему Лоерею, чтобы она узнала имена всех причастных и отомстила за столько погубленных невинных. Я планировала не проливать кровь, но ведь расквитаться с врагом можно по-разному…

Мои губы сложились в коварную улыбку.

– Ваше Величество, не откажитесь погостить в моём Друидоре?

– С удовольствием, Ваша светлость, – учтиво склонил голову мужчина, подал мне руку, и я, чуть замявшись, вложила в его ладонь свою. Скрежет зубов Лиама услышала не я одна. Но Кенсингтон сумел совладать с самим собой, всё прекрасно понимая и стараясь вести себя в рамках приличия.

Чёрный лежал, растянувшись на земле, неподалёку от дома старосты, пять минут назад я его позвала, и верный друг явился.

– Какой красавец! – восхищённо воскликнул Ульрих; было видно, что он искренне любит этих великолепных животных. – Позволите? – спросил меня, но больше из вежливости. Я кивнула, и Его Величество шагнул к моему зверю. Тот предостерегающе утробно зарычал, оскалив острые зубы, но я покачала головой, и Чёрный позволил чужаку погладить себя по мощной шее.

– Сколько их у вас?

– Тринадцать.

– У меня двадцать пять, но я, как вы уже знаете, давно живу на этом свете.

Я оседлала своего варлака и заметила:

– Думаю, прожив так много лет, вы сможете отнестись со снисхождением к моим отказам, грубости, если вдруг я не сдержусь, и эмоциональности?

– Ох, леди Йорк, я вот смотрю на вас и думаю, а точно ли вы младше меня?

Глава 17

Я спокойно улыбнулась:

– В условиях, в которых я оказалась, мне пришлось очень быстро повзрослеть.

Ульрик Ликон кивнул, принимая объяснение, и отошёл в сторону, давая моему зверю дорогу.

– Даррен, мастер Жозер, – обратилась к своим людям, поравнявшись с ними, – мы поедем на максимально возможной скорости, вы же двигайтесь в своём темпе, с вами в охранении останутся несколько варлаков.

– Да мы и сами вполне способный за себя постоять, – пожал плечами Даррен, Жозер же благодарно кивнул:

– Спасибо, леди Одри. Скачите в Друидор, ни о чём не волнуйтесь, по пути мы заедем в наши деревушки, ещё раз осмотрим людей.

– Хорошо, – улыбнулась я и дала волю Чёрному.

Ульрих со своими воинами и немногочисленной свитой всего из трёх мужчин, уже обогнал нас, но это и было хорошо, я смогла оценить его, как мага.

Зрение привычно перестроилось, мир подёрнулся другими красками, и тело Ульриха высветилось во всём своём внутреннем великолепии. А посмотреть было на что!

Кенсингтон сильно уступал Ликону. Большая часть каналов венценосного гостя представляли собой канаты, крупные, толстые, проработанные, натренированные, разветвлённые. От них уходили помельче, но с такими же толстыми стенками. Эта сеть охватывала всё пространство торса, живота и даже немного уходила чуть ниже. И парочка жгутов бежала в мозг.

Король сиял, как факел, от его физического тела отходила на целый сантиметр некое свечение, подозреваю, сила прорывалась через кожу, настолько много её было.

Глянула на его спутников: двое, одетые как высокородные аристократы, уступали Лиаму, являлись магами-разрушителями и бледной тенью своего сюзерена. Третий тоже разрушитель, и вот он мог бы составить конкуренцию моему учителю.

Перевела взор на себя, ну, тут ничего не поменялось: всё моё тело, с макушки до кончиков пальцев, было пронизано магоканалами, но, увы, их стенки были куда тоньше, чем у Ликона.

Вспомнились слова наставника:

"Магические каналы, как мышцы, нужно тренировать каждый день, каждую свободную минуту, пропускать ману через них и втягивать обратно".

Если честно, я на свои тренировки немного забила, только рано утром и чрезвычайно редко перед сном делала упражнения, потому что банально забывала. Усталость брала своё и ближе к ночи билась только одна туманная мысль, а точнее, желание – рухнуть в кровать и забыться крепким сном без сновидений.

– Почему молчите? – спросил Кенсингтон, вырывая меня из задумчиво-созерцательного состояния.

– Наверное, устала, – вяло улыбнулась я, – даже сил что-то говорить нет.

– Что думаете насчёт предложения Ульриха? – было видно, что Лиам пытается скрыть, насколько ему важен мой ответ, но у него плохо вышло, я всё прекрасно видела.

– Однозначно нет. Во-первых, а это для меня очень важно, я ничего к нему не испытываю. Во-вторых, этот человек женат на своей стране, и будет до конца верен только своим интересам, я всего лишь необходимая ему вещь. Пока нужная, а потом можно и в утиль, – говорила прямо, как думала, – ко всему прочему, Его Величество не гнушается грязными методами, но это можно отнести и во второй пункт. Я незлопамятная, но память у меня хорошая.

– Но он проявил благородство и неравнодушие, когда спас оставшихся больных в последней деревне, – Лиам говорил, но в его голосе была слышна насмешка.

– Да, и это тоже часть большой задумки. Заметьте, по факту за свою помощь он ничего не попросил, а его предложение выйти за него замуж… Это было запланировано, в случае, если браслет я ему не отдам. Мне нужно понять, почему на моём артефакте у этого человека свет клином сошёлся?

– Возможно, браслет даст ему больше власти? Или расширит магические способности? – пожал плечами Кенсингтон.

– Вероятно, и то, и другое, и что-то третье, – я ненадолго замолчала, подбирая слова. – Лорд Лиам, у меня к вам просьба.

– Я весь внимание, – тёмные брови чуть приподнялись, серо-голубые глаза сверкнули любопытством.

– Не перечьте Ульриху. Оно того не стоит. Вы слишком явно демонстрируете агрессию. Нутром чую, это плохо кончится.

– Да неужели? – оскалился Кенсингтон, я чуть глаза не закатила, чтобы попросить у небес терпения.

– Я переживаю за вас. Вы стали мне очень дороги за всё это время. Ничего не просите за свою помощь, вы просто рядом и всегда готовы помочь. Да, вы человек Кемпбелла, да, давали ему клятву, которая не идёт вразрез со службой на меня. И с теми клятвами, что принесли мне. Это уже куда больше, чем я могла бы ожидать… И надеюсь, вы всё же когда-нибудь решитесь и расскажете мне, как получили ту страшную рану, как смогли обмануть своё окружение, и выдать себя за здорового, чтобы вас не сняли с задания, которое касалось меня.

Лиам кивнул и пообещал:

– Как прибудем домой, я всё вам объясню…

С Ульрихом также состоялась занимательная беседа.

– Вам бы сесть в карету, – заметил он поравнявшись со мной, – вы выглядите бледной, уставшей.

– Наверное, лучше сани, – усмехнулась я.

– Сани? – опешил он, придержав своего монструозного коня.

– Конечно, чтобы мне костей не собрать, обозлиться на весь мир и особливо на того, кто эти сани мне предоставил.

Пару секунд он сверлил меня тяжёлым взором тёмных глаз.

– Не вижу, чтобы вы гневались по этому поводу, – наконец вымолвил он.

– Гнев мешает здраво мыслить, как и любые сильные чувства.

– Хотите сказать, что вы уравновешенный человек?

– Нет, упаси Всевышний! Я очень эмоциональная. Но плохие чувства разъедают душу, к сожалению. Да, я злилась на вас. И не только из-за саней и подставы с дуэньей, но и за организованное покушение. Спектакль, должна заметить, вышел на славу. Мне бы очень понравилось, если бы не я была главным действующим лицом. Столько людей умерло на той поляне. А они всего лишь выполняли свою работу, охраняли меня.

– За это мне нет прощения?

– Каждая жизнь бесценна, Ваше Величество, чего вы бы ни думали о нас, простых смертных.

– Вы не простая смертная, и в последнее время все мои мысли будут только о вас, Ваша светлость, особенно в свете того, что кроме варлаков, у вас есть и горн Горгорэна.

– Отрицать очевидное нет смысла?

– Нет.

– Ваше Величество…

– Ульрих, когда мы наедине, обращайтесь ко мне просто по имени, – щедро разрешил он.