Легенды Гарсариона: Искра бесплатное чтение

Из Книги Форендина. Обрывки утерянных предсказаний.

… и люди забыли, что Тень идёт. И что не остановится она, что не смогут они пережить ее, пусть пройдёт тысяча жизней людей из рода авиров. Она идёт. Знайте же, она идёт! И случится так, что падет Скараграс, и падет Авиран, и будет тьма поглощать Гарсарион! У неё нет мысли, у неё нет жалости, она как болезнь, и она поразит всех. Но до той поры, ещё спустит наш Владыка Нуррэ своё Пламя, надежду. Маленький огонёк, который будут пытаться затушить, но он разгорится…

… в те дни судьба бытия будет зависеть от ничтожных и слабых существ, коих Нуррэ породил от Пламени, и коих наделил волей, подобно себе. Я вижу свет во тьме, я вижу чужими глазами, тех, кто будет жить после моей смерти. Я вижу, что нужда будет великая, и что смерть будет плясать на земле. И до тех пор, придёт Тень, которая никогда не была побеждена, помните, слушайте и ждите! Она придёт вместе с великими предателями, которые станут головой владык мира…

Отрывок из книги, написанной в первые годы века Маяков. Чудом уцелевшей, переведённой на новый язык.

… а вы не видели Тень. Самая чёрная ночь не станет рядом с чернотой Тени. Чёрная мгла, поглощающая небо и землю, отравляющая все на своём пути. И демоны. Проклятые полчища демонов, копошащиеся в густом чёрном тумане…

… она пришла из другого мира. Она – суть небытие. Она идёт за всеми, и заберёт всех. От неё нет спасения…

Делан

Он находился на вершине холма, который походил больше на настоящую гору, благодаря своей высоте. Солнце светило с неба и спускало на землю приятные тёплые лучи. Это было летнее солнце, но странный холод все равно пробивался через теплый воздух. Непонятно было, откуда он исходил, полз по ногам и пробивался через одежду и кожу. Делан посмотрел вниз с холма, где должны были простираться бескрайние поля и леса. Но вместо них он обнаружи море чёрного тумана, извивающегося, словно живое существо.

Это Тень.

Голос прозвучал тихо, но Делану показалось, что это был настоящий раскат грома. Он оглянулся, но никого не увидел, холм был безжизненно пуст. Снова посмотрел на тьму внизу, испытав удушающий страх. Но тумана уже не было, вместо него – тысячи человек, закованные в доспехи, бились и рубились насмерть. Шум боя был оглушителен, настолько. Делану казалось, что вот-вот лопнут перепонки. Но он не мог закрыть уши. Он не отрываясь наблюдал за битвой.

Тень близко.

Снова голос, который будто бы звучал в его голове, отовсюду, сверху, снизу… Ему казалось, что этот голос – его собственный, но в то же время он был совершенно не похож.

Делан закрыл глаза, но слова в его голове снова обрушились оглушительным грохотом.

Нет, смотри.

И ему пришлось смотреть. Сражения уже не было, тысячи людей исчезли в одно мгновение. Снова возник черный туман, который клубился и извивался, стремясь забраться на холм, подобраться к Делану. Он это чувствовал, и оттого ему было страшно. Парень знал, что этот туман стремиться добраться до него.

Мгла была не простой. В ней что-то копошилось, заставляя его шевелится. Существ этих было много, они рылись, словно черви на трупе. Сердце начало бешено колотится. Липкий страх пронзил его, иссушил тело, заморозил мысли. Неестественный страх. Не страх за свою жизнь, а тот, который приходит, когда ты осознаешь, что пришел конец. Что надежды нет, и все, что ты знал, все, что ты любил, вот-от погибнет.

Туман начал наползать. Медленно, причудливо извиваясь, будто протягивая к Делану свои руки. Он поднимался все выше. Парень осмотрелся вокруг, стараясь найти хоть что-нибудь, что ему поможет. Но даже бежать было некуда, мгла подступала со всех сторон. Ни уйти, ни спрятаться. Оставалось только смотреть, как черный непроглядный мрак подступает.

Тень.

Делан сел, обхватил руками колени и отчаянно зарыдал. Туман все подступал, стремительно набирая скорость с каждой секундой. Он этого не видел, не нужно было смотреть, он это знал.

Когда же он вновь открыл глаза, то не увидел ничего. Вокруг была лишь тьма, абсолютная и непроглядная. Он попытался закричать, но не смог даже открыть рот, не мог пошевелиться. Его тело было скованно тьмой и страхом. Ничто. Небытие. Пустота.

Нет пустоты. Не существует небытия, есть только Тень, и она поглотит всех.

И вдруг Делан увидел вдали два желтых огонька. Они мерцали, будто указывая путь. Делан обрадовался, внезапно возникла слабая надежда, он хотел было двинуться к огонькам, но все так же не мог пошевелиться. Потому что вместе с надеждой пришел и страх, что стоит ему шевельнуться, эти маленькие огоньки исчезнут. Внезапно светил стало три, четыре, шесть, десять, двадцать. И Делан вдруг понял, что не огни это вовсе, а глаза, которые рыщут во тьме, ищут его. Ему нужно бежать, но бежать было некуда. Вокруг была лишь тьма. Глаза смотрели на Делана, и вдруг он услышал низкий голос, который говорил, затягивая слова, будто ослабший.

Освободи.

Вдруг Делан проснулся в поту. Ему было жарко, сердце колотилось, все тело сводило, он глубоко и часто дышал.

Рассвет уже разгонял ночную тьму, петухи горланили что есть мочи, птицы щебетали в ветвях деревьев, которые окружали деревню Делана – Алекорн. Она находилась у самой границы Кесанвальдского леса, самого большого леса на Гарсарионе. И опасного, если заблудиться в нем.

Парень потер лицо, сел на край кровати. Его волосы цвета вороново крыла растрепались, длинное лицо было опухшим. Мало кто мог назвать его красавцем, из-за пухлых губ и большого крючковатого носа. Единственным, что было в нем привлекательного – крупные темно-карие глаза, которые всегда смотрели добрым взглядом. Ко всему прочему парень был высоким и крупным, не по возрасту, и единственным такого роста, в Алекорне уж точно. От этого он постоянно горбился, и это вошло у него в привычку.

Делан надел штаны из мешковины, накинул сотни раз залатанную льняную рубаху, обул лапти и подвязал их на голени. Вышел на улицу. Солнце только выглянуло, но он уже видел пару человек, которые выгоняли скот на пастбища. Из ведра на крыльце он умылся, размялся. И в этот момент его догнал его кошмар. Никогда раньше он не видел таких снов. Сомнений быть не может, он видел Тень. Но в жизни он никогда ее не видел, да и не знал, что это такое. Понимал он только, что Тень – вещь опасная и ее боятся все. А еще, что она уничтожила Авиран, разрушив на несколько осколков Авиранскую империю.

Сотню лет назад Делан мог говорить, что он авиранец, но после катастрофы и нашествия Тени, он не знал кто он. Сейчас он таллиец, подданный королевства Талл, восемь лет назад он был жителем Алсогона. Лет двадцать назад, когда его и на свете не было, Алекорн был землей Росогона.

Делана не особо интересовала политика, он вообще мало что смыслил в ней. В отличии от многих мальчишек в его возрасте, на минутку, семнадцать лет, он не мечтал ни о рыцарстве, ни о служении сильным мира сего. Его абсолютно устраивала его жизнь. Размеренная, спокойная и безопасная. Если не считать Жатву, как ее прозвали местные жители. Это было далеко небезопасное мероприятие, но последний случай Жатвы был два года назад, и Делан рассчитывал, что в их деревню больше не придут. По крайней мере, в этом году.

Парень прихватил сумку, в которой лежали свертки с хлебом и солониной, а также бурдюк воды, зашел в сарай, пристроенный к их хижине из глины, соломы и толики дерева, в которой он жил со своей матушкой. Дом отстроил брат матери Делана, которого он толком не знал, потому как тот погиб, когда парню было три или четыре года. Отца своего он тоже не знал, а мать никогда о нем не говорила, отказывалась наотрез.

В сарае пахло будь здоров. Все потому, что тут располагался курятник, а также стойло для двух коров. Ту небольшую часть поля, которая принадлежала Делану и его матери он уже засеял пшеницей. Так что теперь его мать могла отдохнуть от выпаса скота, которым займется он сам. Он раскопал в стоге сена тонкий длинный сверток, взял подмышку. Вывел коров и повел из деревни, навстречу восходящему солнцу.

– Делан! – вдруг услышал парень. Обернулся.

Ведя с десяток коз, маша рукой, к нему двигался Войцек, пухлый парень с волосами цвета соломы и россыпью веснушек на лице. Когда он улыбался, его и без того маленькие глазки пропадали за щеками. Он был на голову ниже Делана.

– Сегодня ты на пастбище? – спросил Войцек.

– Ага, матушке бы отдохнуть. А ты чего это идешь? Разве не твои братья должны идти сегодня?

– Я договорился с малышней, что отпашу эту неделю, чтобы на следующей отдохнуть. Все-таки намечается Летняя ярмарка. А я не хочу пропустить такое веселье на пастбище с козами.

Войцек усмехнулся.

– Хорошо придумал. Твоя малышня как поймет, что ты их провел, обозлится на тебя.

– Отец все равно не пустит их. Рано им еще. Ни пива не выпить, ни потанцевать у костра, ни поучаствовать в играх. Как думаешь, в этот раз победим Ваасес? Я думаю на этот раз наша деревня возьмет золотого гуся.

– Если не приедет Энсдери, – задумался Делан. – Тогда у нас есть шансы. Этот парень очень быстрый и камни кидает очень метко.

– А ты у нас главный силач. – Войцек хлопнул Делана по спине. – Никто еще тебя не побеждал в перетаскивании камней.

Делан рассмеялся.

– В прошлом году я уронил его Патису на ногу, помнишь? Как он визжал!

– А то! Повезло, что не переломал все пальцы. Но наш пекарь еще полгода на тебя дулся.

Парни вышли из деревни, которую окружали деревья, словно крепостная стена. Теперь им открывался вид на поля и пастбища, за которыми виднелись холмы и Кривой лес, за которым была деревня Ваасес. А позади них начинался Кесанвальдский лес, в объятиях которого скрывался Алекорн.

– Я переживаю, что в этом году может случится Жатва, – сказал Войцек.

– Я думаю, ее не будет. В наши края уже два года не заходили таллийцы.

– А вдруг придут? Милостью богов в последнюю Жатву никого из моей семьи не тронули. И в ту, что была до нее. Ну и так далее…

– Мне тоже жутко повезло, – сказал Делан. – Понятия не имею, для чего им нужны люди, но говорят, что им нужны сильные и здоровые. Мне вот как-то удавалось этого избежать.

– И хорошо, – задумчиво кивнул Войцек.

Парни пришли на пастбище, когда солнце уже поднялось, отпустили коров и коз, а сами сели под высокий дуб.

Делан положил на траву длинный тонкий сверток, который принес с собой. Аккуратно развернул. В ткани был завернут большой двуручный меч с плетеной рукоятью и со стершимися узорами на эфесе. Меч выглядел очень старым, но ясно было, что владелец за ним ухаживал, как мог. Сталь точили не один раз, виднелись небольшие зазубрины.

– О, ты взял его, – заинтересовался Войцек. – Как успехи?

– Не знаю, у нас нет никого, кто владел бы мечом, так что оценку мне дать некому.

Делан встал и взял меч двумя руками, вытянул перед собой. Сделал замах и рассек воздух.

– Такой бандуриной и пополам разрубить можно. Кто его заточил?

– Эреми, – сказал Делан. – Он работает, в основном с инструментами, но заточить смог. Остальное я кое-как привел в порядок сам.

– Ты рассказывал, что твоя мать выкинула этот меч где-то в Кесанвальде, – сказал Войцек, рассматривая сталь. – Зачем выкидывать такое оружие?

– Он принадлежал моему отцу, – ответил Делан и снова разрубил воздух, неуверенно, но сильно. – Она уничтожила все воспоминания о нем. А вот меч мне удалось найти и спасти. Она будет в бешенстве, если узнает, что он у меня.

– Никак не могу понять, почему, – пожал плечами Войцек.

– Я тоже, но вряд ли она мне расскажет.

Парни просидели под деревом до самого вечера. Убивали время сном, едой, разговорами. А когда все это надоедало, Делан махал мечом. Лишь пару раз пришлось возвращать скот, потому что тем приспичило куда-то направится. Делану казалось, что у него отлично получается владеть мечом. Если ему когда-нибудь придется пустить меч в бой, у противника не будет шансов. Так ему казалось.

Вечером, когда солнце уже клонилось к горизонту, они согнали скот в стадо и направились к деревне. Войцек предложил другу сходить в харчевню, выпить пива и поесть. Делан был совершенно не против. После хлеба и солонины он съел бы курицу целиком.

Когда они подошли к деревне, то услышали колокольный звон.

– Чего это? – нахмурившись спросил Войцек.

– Элукар собирает народ, наверно, – пожал плечами Делан.

Элукаром Алекорна, наследственным мелким феодалом, который управлял деревней, был Корнори Дапайк, а его сын Дастон, был другом Делана и Войцека. Восемь лет назад, когда Талл захватил королевство Алсогон, где и находится деревня Алекорн, все боялись, что элукара сменят, поставят какого-нибудь наместника, но Дапайки присягнули новому королю, и никто в Алекорне не был против этого. Им не нужны были потрясения и изменения, все шло своим чередом, и никто их не трогал, не считая Жатв.

– С чего бы это? – спросил Войцек. Надеюсь это не связано с Жатвой или того хуже… войной.

– Какая там война? Все уже давно все захватили.

Парни добрались до деревни, договорились встретиться у ратуши, как разведут скот по стойлам.

Делан пришел туда первым, его матушка уже была там.

Он подошел к ней, обнял. Лиера, с каштановыми волосами, которые тронула седина, красивым, но испещренным морщинами лицом, улыбнулась.

– Выспалась сегодня, матушка? – спросил Делан.

– Да, сынок, спасибо. Все было хорошо на пастбище?

Сын был почти на две головы выше матери. Он чмокнул ее в макушку.

– Все было спокойно, как всегда. Чего это элукар сбор устроил?

– Что-то хочет сообщить.

Элукар Корнори Дапайк, седой, но все еще крепкий, стоял на крыльце ратуши и устало осматривал народ. Делан знал отца своего друга с детства. Он всегда был человеком слова, не чурался работы, был крепким мужиком. А сейчас он выглядел старым и уставшим. Делан боялся, что что-то могло случиться.

Войцек подошел чуть позже, вместе с Герином, еще одним их другом, сыном кожевника. Герин был худым, долговязым, со строгими чертами лица и длинными вьющимися черными волосами.

Делан подошел к друзьям.

– Привет, Гер, не знаешь, что творится?

– Понятия не имею, – пожал плечами Герин. – Но что-то недоброе.

– Да будет тебе, – нахмурился Делан и сгорбился еще сильнее, стараясь быть на одном уровне с друзьями.

Когда народ собрался, элукар спустился с крыльца. Он был одет как всегда, когда выступал перед народом: красный дублет, высокие сапоги, широкий ремень.

Элукар прокашлялся.

– Я должен сообщить важную новость. Завтра на рассвете я покидаю Алекорн по важному делу. Я возьму с собой людей своей гвардии, так что, сир Зерес, – элукар обратился к стоявшему неподалеку человеку в кожаном дублете с заклепками, – вы будете ждать меня на тракте. Соберите еду и все прочее, поручаю это вам. Прислугу не брать.

– Как прикажете, господин, – сир Зерес поклонился. Это был единственный посвященный рыцарь на километры вокруг, не считая самого элукара. Единственный вассал Дапайка. После войны с Таллом, число рыцарей и солдат сильно сократилось.

– В мое отсутствие элукаром Алекорна я назначаю своего сына Дастона Дапайка. Все вопросы и жалобы вы будете приносить ему, до тех пор, пока я не вернусь.

Делан, Войцек и Герин переглянулись и заулыбались. Их друг стал элукаром. Пусть временно, но все же.

– Да хранят боги вас, друзья мои! – Элукар поднял руку в знаке благословения.

– Да хранят боги ваш путь, господин! – крикнул кто-то из толпы.

Элукар коротко поклонился и удалился в ратушу.

– Дастон теперь элукар, – усмехнулся Герин. – Нужно завтра наведаться к нему.

– Куда собрался его отец, вот, что мне интересно, – пожал плечами Делан. – Не помню, чтобы он куда-то уезжал, даже когда шла война.

– Надо, значит надо. Пошли пропустим по кружечке пива, – нетерпеливо позвал Войцек.

Кайден

Вайард называли самым неприступным городом в Нордриме, а может и на всем Гарсарионе. Массивные высокие стены двумя рядами окружали город, башни с галереями, удобные бойницы, ров, чтобы не подпустить лестницы и осадные башни.

Сердце Нордрима, как многие его называли. Благодаря Вайарду Нордриму множество раз удавалось устоять перед натиском врага, кем бы он ни был. Народ шуан’аной, люди, все уходили отсюда ни с чем.

Но Кайден знал, что этот город не самый защищенный, каким его рисуют. Он путешествовал много, много всего видел, так что имел право на такие выводы. По его прикидкам, чтобы открыть ворота, нужно всего десять храбрецов и снаряжение.

Верхом на бурой лошади, Кайден ехал по Дороге Шуан, тракту, который был вымощен булыжником тысячи лет назад, но до сих пор выглядел как новый. На Кайдене был выцветший плащ, под которым он всегда носил кольчугу, скрытую под дублет с железными заклепками. На ногах его были высокие заношенные сапоги и шерстяные бриджи. Выглядел он сам лет на сорок, но если бы кто-то узнал его настоящий возраст, то не поверил бы. Тонкие черты лица с четкими линиями морщин, черные борода и усы, которые намекали на то, что Кайден не брился пару недель, ярко-зелёные глаза. Довершала эту картину широкополая шляпа, которой Кайден прикрывал лицо, и не только. Его красные, словно полыхающий закат волосы, были сокрыты повязкой, а натянутая шляпа полностью прятала их от чужих глаз.

С последнего его визита в Вайард ничего не изменилось. Город начинался задолго до крепостных стен. Лачуги и каменные дома зажиточных крестьян, даже пара купеческих вилл, которые охранялись лучше, чем покои эрла Вайарда. А у самих стен начинался Дальний рынок. Дальним его прозвали оттого, что тут всегда торговали люди издалека. С юга, с далекого востока, чьи товары были для местных необычными, и за что на них налагался немаленький налог, но только в том случае, если они торговали в самом городе.

Кайден видел торговца различными фруктами, которых он раньше не пробовал, другой торговал растениями и ингредиентами для снадобий, третий продавал вино, четвертый необычную кожу, слишком тонкую, но, по его словам, очень прочную.

Вдруг к Кайдену подбежал ликен. Маленькое существо, меньше десятилетнего ребенка, с большим коренастым тельцем, но тонкими конечностями. Голова его была похожа на голову жабы, с огромным ртом, и большими круглыми выпирающими глазами. На голове ликена был колпак, а нога привязана веревкой к палатке торговца.

– Господин! – услышал Кайден нечто среднее между бульканьем и писком. – Купите вино! Прошу вас, купите!

– Отвали, – буркнул Кайден.

– Лучшее вино из Нкорана, такого вы не пробовали! Если я не продам все бочонки, мой хозяин не даст мне еды!

– Да плевать я хотел.

Веревки, которая была привязана к ноге ликена не хватило, чтобы он долго преследовал лошадь Кайдена, так что ликен пристал к другому прохожему.

Главные ворота, по обычаю Вайарда, были самой настоящей проблемой. Все из-за очередей. Кайден слез с лошади и стал в очередь, он был совершенно не удивлен. Нордрим воевал с Таллом, так что король Нордрима приказал досматривать всех и каждого, а также, около восьми лет назад ввел обязательную регистрацию граждан в юстициариях, где им выдавали документы.

Очередь двигалась очень медленно. Впереди были не только пешие, их досматривали быстро, но и торговые повозки, на которые уходило гораздо больше времени. Кайден достал трубку и кисет с табаком. Заправил трубку, достал соломинку и поджег ее у ближайшего факела, которые стояли на шестах вдоль дороги. Закурил.

– Дорогой, не найдешь ли, знач, табачку? – спросил вдруг старик, стоявший рядом. Его седые волосы были длинными и заплетены в косу, но вот борода начисто отсутствовала. Он немного улыбался и с интересом рассматривал Кайдена.

– Найдется, – выдохнул Кайден и отсыпал немного в трубку старику.

– Премного благодарен, дорогой. С какой целью в Вайард?

Кайдена смутил этот вопрос. С чего бы какому-то старику интересоваться его делами? А может он просто пытается убить время.

– Повидать друга, – пожал плечами Кайден.

– А-а-а, друга. Не всякий, кого мы называем другом наш друг, но главное, что ты так решил, а если так, то будь осторожен, ибо друг, порой, ведет туда, куда не следует.

Кайден совершенно ничего не понял. Он взял трубку в рот и вопросительно поднял брови. Старик лишь улыбнулся.

– Ты знал, что Вайард некогда был городом шуан? Тогда он назывался Ис Вэ’арадо и был отстроен из белого мрамора.

– Нет, не знал.

– Авиранская империя, люди, расселились по всему Гарсариону, оттеснив шуан в их маленькое княжество. Неудивительно, что они злы на вас.

– Вас? – усмехнулся Кайден.

Старик лишь улыбнулся.

– Что-то мне подсказывает, что скоро начнутся необычные изменения, дорогой мой.

Кайдена уже начинал раздражать этот надоедливый маразматик. Он совершенно не понимал, о чем старик говорит.

– Тень на западе шевелится, – шепотом и с улыбкой сказал старик.

Кайден помрачнел. Он не хотел даже слышать о Тени и западе, где она царствует уже сотню лет.

– Хороший табак, – снова улыбнулся старик. – Из Бривора? Нет, подожди, откуда-то южнее… из Нкорана?

– С юга Росогона, – сказал Кайден.

– Вот ведь, никогда не мог угадать. О! Твоя очередь, дорогой.

И действительно, подошла очередь Кайдена. Он подвел лошадь к воротам, где стояли стражники в белоснежных одеждах Нордрима, на груди их красовалась эмблема Вайарда – две горы, а посреди них ель.

– С какой целью в Вайард? – спросил стражник, который сидел за столом и что-то записывал.

– Повидать друга, – сказал Кайден.

– Где друг живет?

– Он владелец гостиницы Окраина. Зовут Орен.

– Надолго?

– Думаю, что на два дня.

– Везешь с собой оружие?

– Меч и арбалет.

Стражник оторвался от пергамента и нахмурился.

– Провоз оружия в город запрещен. Его придется сдать.

– Где я могу получить его, когда покину Вайард?

– Здесь же, все кофин… конфен… кофиско… черт!

– Конфискованное, – подсказал другой стражник, который стоял рядом, сложив руки на груди.

– Да… оно хранится на складе. – Писарь кивнул на деревянную постройку с железными решетками на окнах, которая стояла прямо у стены.

– Хорошо, – кивнул Кайден и снял меч и арбалет с дорожной сумки. Положил на стол. Стражник, что знал слово «конфискованное», взял оружие и унес на склад.

– Документы, – махнул рукой писарь.

Кайден достал потрепанный кусок пергамента и передал писарю.

– Орис, – писарь записал имя из документа. – Везете что-нибудь на продажу? Может, что-то запрещенное?

– Нет.

– Аман, досмотри сумки, – приказал писарь и знаток слов направился к лошади Кайдена.

– Все чисто, – сказал знаток, а писарь кивнул, что-то старательно написал в своем журнале.

– Проходи, – сказал писарь и Кайден двинулся в город. Входя в ворота он обернулся, но не увидел того старика, с которым он говорил. Кайдена это смутило, но потом он поймал себя на мысли, что ни с кем не говорил. Он призадумался и попытался вспомнить того старика. Но никого он не помнил. Кайден качнул головой и двинулся дальше.

Вайадр был городом большим. Каменные дома, зачастую выстроенные в два этажа, стояли так близко, что мощеные улочки были весьма узкими. Людей тоже было много. Торговцы, горожане, крестьяне с корзинами овощей, кричащие дети. Город шумел, город вонял. Кайдену совершенно не нравились людные места, в таких местах слишком много глаз. Но тут его никто не мог знать. В розыске он был около двадцати лет назад, так что с тех пор его уже сотню раз позабыли.

Навстречу охотнику прошел мужчина, подгоняя стадо свиней, следом – парочка пьяных женщин вели под руки не менее пьяного мужика. Кто-то просто стоял и курил, кто-то рубил дрова, женщины тащили ведра с водой.

– Господин. – Кайдена за рукав дернула девочка в шерстяной шапке и потрепанной шерстяной куртке, которая ей была слишком велика. – Не найдется у вас пары медяков? Ради богов прошу.

Кайден остановился и присел, чтобы быть на уровне с девчонкой.

– Медяков у меня нет, но есть вот что, – он достал из кошеля серебряную монету с изображением короля, глаза девочки округлились. – Знаешь забегаловку «Окраина»?

Девочка недоверчиво посмотрела на Кайдена. Не каждый день незнакомцы дают ей целый сребреник. Но девочка лишь кивнула, в глазах читалась радость.

– Беги туда и передай Сухому Орену, владельцу, что старый друг в шляпе скоро зайдет, пусть состряпает что-нибудь и нальет кружку эля. И пусть отправит за Дорданом, если он в городе. Все запомнила?

Девочка кивнула, переведя взгляд на монету.

– Беги быстро. – Кайден отдал девочке монету, и та умчалась, скрывшись через мгновение в петляющих улицах города.

В толпе народа Кайден чувствовал себя уязвимым, постоянно хотелось схватиться за кинжал, который висел в ножнах, хорошо спрятанный подмышкой. Неужто он остался бы совсем без оружия в таком месте? Ну уж нет. Несколько раз мимо прошла стража в белых одеждах и сверкающих доспехах, несколько раз Кайден чуть не наступил на дерьмо, оставленное тут стадом свиней, но больше всего его раздражало то, что его толкали прохожие. Крестьяне, одетые в серые одежды, горожане в красочных одеждах, которые казались стаей южных птиц с цветным оперением. Кайден постоянно был наготове и прислушивался.

Пройдя еще несколько извилистых улиц, Кайден добрел до Нижнего города. Основная часть Вайарда находилась на возвышенности, а эта, где жила не самая богатая часть населения Вайарда, находилась немногим ниже. Так сложилось, что, когда город расширялся, здесь отстроили хибары и общежития, для тех, кто стекался в Вайард по разным причинам. Будь то война, катаклизм, или еще что. А именно та часть города стала сборником нищеты потому, что все канализации города стекали вниз – то есть сюда. Далеко не каждый человек с деньгами захотел бы селится здесь. Несмотря на то, что основная масса населения этой части города – бедняки, владельцы всех этих общежитий и ночлежек зарабатывают неплохие деньги. Кров, еда, пусть и дрянная, стоят какой-то копейки, а желающих много. Бордели здесь – самое опасное место, потому как после них, наверняка у мужчины что-нибудь отвалится, а у женщины все сгниет. Однако борделей здесь достаточно, а в таком деле – на каждого рыбака найдется своя рыбка.

Кайден без труда прошел еще одни ворота, которые отделяли Верхний и Нижний город, у стражи не возникло вопросов. До цели Кайдену оставалось рукой подать. Пару раз ему под ноги вылили ведро дерьма с крыльца какой-то хибары, откуда слышались пьяные крики и плачь детей. Оборванные, пьяные люди шатались по улицам, бедняки штабелями выстраивались вдоль стен с чашками для милостынь. Кайден заметил пару человек, которые лежали не двигаясь, с белыми лицами за густой и грязной бородой. По ночам тут было холодно, несмотря на то, что ныне было лето, ведь Вайард находился на севере самого северного из королевств. К концу лета уже должен был начаться первый снег.

Вдруг из здания справа, откуда доносилась музыка и пьяные крики, вылетела тучная женщина с растрепанными волосами, в немного сползшем грязном платье.

Она кричала что-то невнятное и оглядывалась. Следом за ней вышел мужчина с голым торсом и в потрепанных штанах. Лицо красное, борода торчит во все стороны, а взгляд безумный.

– Иди сюда, шлюха! – рявкнул он.

– Помогите! – кричала женщина, тоже, видимо, пьяная. – Он накурился бурой травы! Он меня убьет!

Помочь женщине желающих не было. Те немногие, кто стоял на ногах, поспешили уйти скорее.

Кайден остановился взглянуть на это представление. Мужчина повернулся к нему, оказалось, что в руке у него нож.

– Лошадь! – рявкнул он, изо рта вылетела бурого цвета слюна. – Лошадь, чтоб меня!

Кайден сунул руку подмышку и нащупал кинжал. Наконец-то он сможет кого-нибудь убить. Не тот противник, убийство которого доставит много удовольствия, но хоть немного поднимет себе настроение. Мужчина двинулся на Кайдена.

– Отдай ее мне! Или я порежу тебя, сучий потрох!

Кайден немного улыбнулся. Мужчина уже приблизился достаточно и уже было готов был замахнуться, но Кайден выхватил кинжал, и прежде, чем нападавший успел что-то понять, вонзил его ему в горло. Мужик не сразу понял, что произошло, лишь когда ноги его подкосились, он осознал, что жизнь его окончена, глаза округлились и потухли. Кайден вытащил кинжал и вытер кровь об одежду мертвеца.

– Что ты наделал?! – завопила тучная женщина. – Ты убил моего мужа! Он убил моего мужа! Убил! А как же наши дети?!

– Держи. – Кайден кинул серебряник в грязь перед женщиной. – Напейся насмерть и не плодись больше. Не размножай страдания.

Женщина кинулась к монете, пару раз упав в грязь. Ее лицо все было в грязи, но светилось от счастья. Схватив монету, она умчалась в кабак, позабыв о мертвом муже. Кайден усмехнулся, убрал кинжал, взял поводья и повел лошадь дальше, переступив через труп. Да, удовольствия было мало. «Неужели я настолько постарел?» – спросил он себя. Возможно, через некоторое время тут будут солдаты, выяснять в чем дело и откуда тут взялось оружие. Хотя в этой части города постоянно кто-то умирает. От голода, от холода, от ножа. Бедные стражники, чья вахта выпала на Нижний город, обязаны выносить и хоронить за чертой города. Насколько знал Кайден, каждую ночь здесь находили в среднем тридцать трупов.

Через каких-то двадцать минут блужданий по болоту дерьма, где отовсюду слышался плач детей, стоны шлюх и пьяные песни, Кайден добрел до нужного места. Двухэтажная гостиница с потертой временем вывеской «Окраина». Каден завел лошадь в сарай, пристроенный прямо у ночлежки и привязал. Помимо его лошади в сарае ничего не было.

Он зашел внутрь, воняло дымом, мочой и немытыми постояльцами. Но Кайдена это не смутило, он к такому привык давно. Кайден заметил, что мужчина в грязной засаленной одежде и некогда белом фартуке смотрит на него с неприязнью. Он стоял за стойкой и протирал большую деревянную кружку. Мужчина был лысым и очень худым, под глазами висели мешки, а нос напоминал клюв коршуна.

Кайден улыбаясь подошел.

– Сухой Орен, – кивнул Кайден, снимая шляпу. – Сколько не виделись?

– Я не считаю дни до наших встреч, – буркнул Орен. – В прошлый раз ты залил мне полы кровью и дерьмом тех парней.

– Ты все еще злишься? Я же извинился.

– Знаешь, сколько я оттирал все эту гадость? – прошипел Орен.

– Не представляю, но наверняка долго. Налей мне элю, только нормального, а не из помойной лужи. И поесть чего-нибудь. Хлеб, сыр, мясо, сгодится все.

Кайден положил на стойку пять серебряных монет. Подумал немного, и положил еще три.

Губы Орена дернулись в улыбке, но он старался быть таким же серьезным.

– Видишь, умею я растопить твое сердце. Ты послал за Дорданом?

– Угу, – буркнул Орен, забрал монеты и удалился на кухню.

Кайден сел за самый дальний стол, закинул на него ноги и достал трубку. Другими посетителями был всякий сброд, однако такой, у которого хватало денег. Комната в этой гостинице и еда стоили не дороже трех сребреников. Кайден оплатил Орену сразу за все. И за причиненные когда-то неудебства.

Сейчас здесь сидели два наемника, Кайден всегда мог вычислить их. Были тут еще пару человек, оборванных и грязных. Наверно местные.

Вдруг входная дверь с грохотом отворилась и вошел внушительных размеров мужчина в широком камзоле. На спине его был серый плащ, на ногах высокие новенькие кожаные сапоги, а живот поддерживал широкий ремень. На его лбу была повязка, которая защищала от пота и поддерживала длинные, но хорошо уложенные волосы. Его широкое лицо зарумянилось по пути в гостиницу, глаза, которые так и норовили утонуть в щеках, оглядели помещение. А когда он увидел Кайдена, то широко улыбнулся, отчего его глаза окончательно скрылись за щеками. Он проковылял в сторону старого знакомого.

– Мой друг! – выпалил он. Кайден встал, и они обнялись.

– Рад тебя видеть, Дордан, – сказал, улыбаясь, Кайден.

– Я тоже, я тоже. Как твое ничего?

– Деньги почти закончились. Все, как полагается, пропито и отдано шлюхам.

Дордан рассмеялся, тряся своим внушительным животом.

– Но, насколько я помню, с последнего заказа тебе перепало двадцать золотых дукатов. На эти деньги можно домик купить.

– Или развлекаться, как душе угодно, а также путешествовать. Я побывал в Талле и в Бриворе. Думал двинуться дальше на юг, в Нкоран, слухи о лучших жрицах любви меня очень даже интересовали, но решил вернуться.

– Чего так?

Орен принес поднос с едой Кайдена, и две литровые кружки эля.

– Здарова, Орен, – сказал Дордан и полез в кошель, небрежно пытаясь справиться с огромным животом.

– За мой счет, – сказал Кайден и принялся за еду. Он прикончил ее в один присест.

– Вернулся я, – продолжил Кайден, – потому что прошел слух, что кое-какой человек, которого я ищу сам знаешь сколько, объявился в Нордриме. Рыбаки сказали, что везли его сюда. По описанию точно он.

– Ты же бросил поиски, – скривился Дордан. – На кой тебе этот Черный Странник?

– Бросил, да, но раз он объявился, то хотелось бы мне его найти. Он мне кое-что должен.

– А, даже не буду спрашивать, – махнул Дордан. – Моя сеть ничего о нем не слышала. Если бы он появился где-то в Нордриме, я бы знал об этом. Но, послушай, есть кое-что посерьезней твоего ненаглядного черныша. И ты объявился как раз в подходящий момент. Работенка, очень прибыльная.

– Если опять биться за кого-то, то я пас. Надоело мне это. Я больше не наемник. Ушел из отряда уже давно.

– Это я знаю. Но нет, кое-что получше. Контрабанда. И контрабанда очень, очень, очень… ценного предмета.

– Что за предмет?

– А… да хрен его знает.

– Что? – усмехнулся Кайден.

– Понятия не имею, что. Мне сказали только место, откуда его забрать, и куда его доставить.

– Цена?

– Восемь сотен золотых дукатов, свои проценты я учел.

Кайден поперхнулся элем.

– Восемь сотен?! Это же можно замок купить! Да какой там… замок и небольшую армию! Тогда на кой посылать наемников?

– А это самая сложная часть дела. – Дордан нахмурился. – Видишь ли, место, где держат товар, охраняется Кейнарским орденом. А ты помнишь, чего стоило его укротить в свое время. Тот, кому нужен товар, не хочет, чтобы против ордена выступила армия, так как это наделает много шуму, да и войну может спровоцировать. А товар доставить нужно тихо, никто не должен знать о нем.

– Дела… Кейнарский орден, сборище фанатиков-еретиков, шуан’аной и всякого другого сброда. Но… кому это нужно?

– Заказчик пожелал остаться анонимным. Да это и не важно. За такую сумму то.

– Сумма внушительная, но умирать я пока не собирался. Как ты себе представляешь это безумство? Проникнуть в место, которое охраняет Кейнарский орден в одиночку? Я похож на невидимку? Эти психи меня сожрут заживо, вспомни, что они творили с захваченными городами.

– А я не говорил, что ты пойдешь один, – улыбнулся Дордан. – Не тебе одному я рассказал об этом деле. Твои старые знакомые, отряд Красной собаки, тоже решили взяться.

Кайден рассмеялся.

– Нашел к кому обратиться. Они все еще обитают в катакомбах за городом?

– Да, Гильган теперь у них главный. Слышал, что вы неплохо дружили.

– Было дело. А еще там была девушка по имени Рейта, с ней я неплохо сношался. Но что с того?

– Было и было. Ты уже не молод, Кайден, хоть и ничуть не изменился. Тебе нужна команда, в одиночку ты не справишься. Так у тебя хоть будет шанс. Ты мне нравишься, я хочу тебе помочь. Ну и заработать. А чтобы тебе помочь и самому заработать, нужно повысить шансы на успех. С этими деньгами, даже если вы разделите их на всех выживших, ты можешь купить себе титул, а можешь собрать армию и найти Черного Странника, да хоть перетрахать всех шлюх в Нкоране. Представь только, что это за деньги.

Кайден допил эль и задумался. Дело смертельно опасное, но оно того стоит. Кейнарский орден самая безумная организация в этой части света. Те зверства, которые они творили во славу своего еретического учения, не забудут никогда.

– Проклятье, да. Да, ладно, я согласен.

– Вот это другой разговор, – сразу повеселел Дордан. – Встретишься с отрядом у руин Наман-шур завтра. Они планировали выход немногим ранее, но почему-то задержались… кажись, понял почему, судьба, так ее перетак. И как же ты вовремя появился…

– Я появляюсь тогда, когда надо, – усмехнулся Кайден. – Волей Нуррэ.

– Да как скажешь, – пожал плечами ничего не понимающий Дордан и поднялся из-за стола. – Ребята скажут тебе, куда нужно доставить товар. Удачи тебе, Кайден. Не умри там. Ты один из моих лучших работников.

– Уж постараюсь.

Саннэфея

Саннэфея Эстерли прибыла в тронный зал с небольшим опозданием. Ее слишком поздно оповестили о том, что королевское собрание начнется раньше, чем планировалось. Саннэфея не любила тронный зал. Он был слишком мрачен, а когда там собиралось много людей, то ей становилось дурно. Так было и в этот раз. Эрлы, элукары и даже некоторые рыцари заполонили весь зал, а когда девушка вошла, то у нее перехватило дыхание от такого количества народа. Опустив голову, она прошла мимо них и заняла место рядом со своим мужем – принцем Талла Андри Эстерли. Муж, стройный, с аккуратной щетиной, одетый в красное манто, смерил ее нетерпеливым взглядом. Ему было двадцать девять, но выглядел он уже старше.

– Прошу прощения за опоздание, ваше величество, – поклонилась она королю Экенберту Эстерли, восседавшему на троне. Она заметила жадные взгляды в толпе. Это было неудивительно, она была красива. Каштановые волосы были заплетены в длинную косу, которая касалась бедер, изящное лицо, большие карие глаза и милая скромная улыбка. Ей был двадцать один год.

Король сидел на троне, который мало чем отличался от обычного кресла, если не считать причудливых инкрустаций. Он выглядел уставшим, лицо покрывали морщины, а голову венчали седые волосы. Одет он был в красный дублет с золотой вышивкой, высокие сапоги и широкие штаны в сине-белую полоску. На голове была древняя, затертая и мятая корона, которую, по легенде, люди забрали у шуан’аной, когда захватывали Гарсарион.

– Я до сих пор не могу понять, – продолжал недовольно король, – почему мы не можем продвинуться дальше на запад в Нордриме? Наше войско насчитывает тридцать тысяч человек, восемь из которых – кавалерия. Мне постоянно докладывают, что нордримцы отступают, но никаких продвижений за два года войны нет.

– Ваше величество. – Из толпы вышел человек, одетый в желтый дублет, он приклонил колено.

– Эрл Терамонт, – пробубнил король. – У вас есть что сказать?

Эрл – высший феодал в королевствах Гарсариона. Терамонты уходят своими корнями в далекую древность, ещё во времена расцвета Авиранской империи, частью которой когда-то был Талл. Экенберт сдерживал себя, чтобы не нагрубить лишний раз таким людям, на них опиралась его власть.

– Ваше величество, месяц назад я вернулся в столицу из Нордрима. Наш противник не дает открытого боя, а без конца бегает, что не позволяет нам разбить его.

– Так в чем проблема захватить их города и провизию? – недовольно спросил король. – Осадить Вайард и дело с концом. Горожане быстро откроют нам ворота, когда есть будет нечего.

– Все так, ваше величество, мы пытались взять один город и взяли его почти без боя и особых потерь. Но это не принесло результата. Нордримцы бьют нам в спину, постоянно заставляя гоняться за ними туда-сюда…

– Туда-сюда! – хохотнул король. – Это мне говорит сын генерала моей армии! Твой отец бездарный военачальник, раз не может организовать наступление! Я сам руководил армией, когда захватил Алсогон восемь лет назад, сам вел войско в бой, несмотря на возраст. Мне потребовалось полгода, чтобы эрлы Алсогона все как один прибежали ко мне и упали на колени со словами присяги. Ваш отец пытается захватить Нордрим уже два года и потерял уже… сколько он потерял?

– Государь, потери за два года оказались невероятно низкими…

– Сколько?! – рявкнул король.

– Восемь тысяч пятьсот семьдесят три, – эрл Терамонт виновато опустил голову.

– И чего мы добились, уложив в землю восемь с половиной тысяч таллийцев? – король понизил голос и немного подался вперед, впившись взглядом в Терамонта.

– Запад Нордрима, мы смогли укрепиться в Персинвале, создали линии снабжения…

– Довольно, – выдохнул король. – Довольно. Хватит с меня линий снабжений и опорных пунктов. Вы привезли с собой голубей, эрл?

– Само собой, ваше величество.

– Отправьте голубя с письмом вашему отцу. Я отзываю его в столицу. Я лично возглавлю армию.

По толпе прошелся шепот.

Саннэфея посмотрела на своего мужа, который немного улыбался, смотря на вассалов своего отца.

– В то же время, мой младший сын, принц Ардорф, отправится в Алсогон, с дипломатическим поручением. С ним поедут эрлы Найдер, Монт и Весбер, со своими вассалами и войском, которое вы должны собрать в ближайшее время.

– Ваше величество, – вперед, на место Терамонта вышел эрл Найдер. – Наши люди сейчас в Нордриме…

– Найдите других, – медленно и вкрадчиво проговорил король.

Эрл Найдер поклонился и отошел, пытаясь скрыть недовольство.

– Сын! – повысил голос король.

– Ваше величество, отец.

Из-за спины короля вышел второй сын короля Экенберта Ардорф. Молодой юноша с короткими волосами и мягким пушком на лице. Несмотря на юный возраст – семнадцать лет, он уже обрел славу прекрасного фехтовальщика, а также известного любовника.

Король встал, немного поморщившись.

– Я благословляю тебя в путь. Не вынимай меча без надобности, а вынув – побеждай. Если слухи о готовящемся мятеже – правда, я поручаю тебе возглавить карательную миссию.

Король ударил сына по щеке, хлопок звоном разнесся по залу.

– И пусть этот удар будет последним, что останется без ответа.

Ардорф с лицом полным гордости и нетерпения приклонил колено.

– Ваше величество, отец, клянусь исполнить вашу волю.

После чего Ардорф поднялся и вернулся на свое место, гордый и радостный, с красным пятном на щеке.

– На время моего отсутствия, – продолжил король, сев на трон. – Я назначаю Хранителем престола моего старшего сына Андри. Отныне и до моего возвращения он имеет право говорить от лица короля.

Муж Саннэфеи вышел перед королем, старательно пряча улыбку. Приклонил колено.

– Ваше величество, отец, клянусь исполнить вашу волю и верно послужить моему государю.

Король коротко кивнул.

– Собрание продолжится завтра, – объявил король, встав с трона. – О времени вас оповестят.

Саннэфея, которая уже явственно ощущала приступ тошноты, выдохнула. Она терпеть не могла собраний в душных помещениях, у нее начинала кружиться голова. Когда она наконец вышла из тронного зала во двор замка, то решила, что в следующий раз придумает оправдание, чтобы не появиться на собрании. Все равно она там не нужна. Мужчины постоянно обсуждают войну и завоевание Гарсариона, с того самого момента, как пала Авиранская империя и провинции Талл, Алсогон, Росогон и Нордрим стали независимыми королевствами. Саннэфее было противно слушать это. Она ненавидела войну, хотя она шла всю ее жизнь, сколько она себя помнила. Она села на скамью и сняла сандалии, которые сильно натирали ей ноги.

– Саннэфея, – позвал знакомый голос. Это был ее муж. Он был сильно недоволен.

– Муж. – Саннэфея встала и поклонилась.

– Ты позоришь меня перед всем королевством, – выпалил Андри. – Сколько раз просить тебя не опаздывать?

– Мне сообщили слишком поздно, и я…

– Однако остальные успели. Пока я буду править вместо отца, ты больше не позволишь себе таких выходок.

– Да, мой принц. – Саннэфея виновато опустила голову.

– Я надеюсь, ты меня услышала, в противном случае, я снова посажу тебя под арест.

– Я все услышала, я больше не опозорю вас, ваша милость.

Андри развернулся, чтобы вернуться в тронный зал, но Саннэфея окликнула его.

– Сегодня ты тоже не придешь?

Андри остановился, нехотя развернулся.

– Государственные дела, – раздраженно сказал он. – Я принимаю обязанности отца и буду править Таллом, разве ты не слышала?

– Конечно, это был глупый вопрос, простите.

Андри ушел, а Саннэфея улыбнулась. Сегодня он тоже не придет. И завтра, и послезавтра. Это было так прекрасно.

II

Делан

– Что нового, господин элукар? – спросил Делан Дастона, когда тот подсел к нему за стол. Делан отдыхал после очередного выгула скота в харчевне, допивая третью кружку пива.

– Уже больше недели ты мне надоедаешь со своими шутками, – пробурчал Дастон. Он держался достойно, не как ожидали его друзья. Не отстранился от них и старался видится с ними как раньше, несмотря на свои новые обязанности. Дастон был молод, немногим младше Делана, с вьющимися каштановыми волосами, привлекательным, но грустным лицом.

К ним подошёл Войцек с четырьмя кружками, из которых так и норовила сбежать белоснежная пена.

– Господин элукар. – Войцек поклонился, но не удержался, и его пухлое веснушчатое лицо расплылось в улыбке.

Дастон хмуро посмотрел на друга.

– Как продвигаются ваши дела, господин? – спросил с улыбкой Делан.

– Клянусь, – буркнул Дастон, отпив пива, – я вышибу тебе зубы, ещё раз ты это скажешь. Плевать, что ты мой друг, а я элукар.

– Да что ты так завёлся? – Войцек пихнул Дастона локтем. – Это шутки. В конце концов ты действительно элукар и наш господин.

– На людях, но не в личном общении.

– Как продвигается подготовка к ярмарке?

– Я устал, – улыбнулся Дастон. – Но все будет в лучшем виде.

– Ты так и не скажешь нам, куда делся твой отец? – спросил Делан, смычно рыгнув.

– Я уже говорил, что не знаю. Он не сказал. Знаю только, что он готовился к отъезду месяц. Вёл тайную переписку с кем-то.

– Может заговор? – шепотом спросил Войцек.

– Мой отец не вышел даже на войну с Таллом, за что его до сих пор некоторые ненавидят. Конечно, это была война за наши земли, за наше королевство. Но тем самым он спас наших родных от смерти, война и так была проиграна. А быть подданным Алсогона или Талла, какая разница?

– Это нам известно, – сказал Делан. – Но чует мой зад, что ты знаешь, куда он поехал.

– Если твой зад такой умный, у него и спроси, – бросил Дастон, и все рассмеялись.

Вскоре наступил день Летней ярмарки. Жители Алекорна оделись в белые рубахи, опоясанные веревками. Через плечо у каждого обязательно висела тканевая накидка – белая у неженатых и незамужних, голубая – у женатых и замужних. Многие знакомства происходят именно на ярмарке, так что эта традиция была придумана для удобства. В танце у костра, «Диаданов танец», в котором поются хвалебные песни Диадану – богу лета, принимают участие только не состоящие в браке. А вот песни Инери, жене Диадана, поют только замужние дамы.

Делан, Войцек и Герин с нетерпением ждали начала ярмарки. Делан обожал игры, всегда принимал в них участие и отстаивал в них честь Алекорна против соседней деревни – Ваасеса. Войцек обожал пиво, и упивался им вдоволь, а Герин играл на лютне и пел для приезжих гостей.

Как обычно, приехало много гостей, и не только с Ваасеса. Повозки и шатры стояли штабелями у границ деревни, а народу было – не протолкнешься. Действо проходило по обычаю на поляне Аленона Корна, основателя поселения, на самой границе Кесанвальдского леса. В центре поляны рос толстенный и древний дуб, который украшали гирляндами и фонариками. Под дубом соорудили сцену, Дастон постарался, чтобы ее украсили как следует – цветами, травами, и полотном с надписью «Диадан, благослови нас!».

По обычаю, праздник открывал элукар, и на этот раз честь выпала Дастону. Когда он появился на сцене, в красном дублете (какой обычно надевал его отец) и с белой накидкой, народ замер. Видно было, что парень волновался.

– Дорогие жители Алекорна и наши уважаемые гости! Я, элукар Дастон Дапайк, исполняющий обязанности моего отца во время его отсутствия, объявляю Летнюю ярмарку открытой!

Крики, свист, рукоплескания, прокатились по поляне после слов Дастона.

– Мы просим Диадана благословить грядущий год, и говорим спасибо за прошедший, – продолжал Дастон. – Говорим спасибо за урожай и здоровый скот, за мир и за тёплое солнце!

Толпа снова взорвалась.

– И пусть нас не настигнут тени запада, – серьезно и гораздо тише завершил речь Дастон.

Ярмарка началась. Пиво и вино лилось рекой, столы ломились от еды, приезжие продавали диковинные товары, Делану даже удалось купить апельсин из далекого Нкорана.

Немногим позже началось любимое мероприятие Делана – Бой за золотого гуся. Соревнования между деревнями, в котором два года подряд побеждал Ваасес. Призом был крупный гусь, перья которого выкрашивали в желтую глину. Делан надеялся, что в этом году победит Алекорн и очень переживал.

Первым состязанием была игра «укради невесту». Девушки и парни-участники от Алсогона стояли напротив девушек и парней Ваасеса, на приличном расстоянии. Для победы парням нужно было поочередно добежать до девушек соперника и принести их на плечах к своим. Кто первый перенесёт всех, тот побеждает. В этом испытании победил Ваасес, и Дастон, вместе с элукаром Ваасеса Рэгри Итином провозгласили победу гостей.

Вторым испытанием было метание камней. Делан, как и множество раз до этого, принимал в состязании участие. Он сильно переживал, так как в предыдущие годы он не побеждал, и очередной проигрыш только ухудшил бы его репутацию. Соперником от Ваасеса выступал Энсдери, чего Делан и боялся. Энсдери был ниже, но весьма силён.

– Привет Делан, – улыбнулся соперник Делана, светловолосый, с толстой шеей и приплюснутым носом. – Рад, что и в этом году ты участвуешь. Надо же мне снова победить.

Энсдери звонко рассмеялся, а Делан сосредоточился и хорошенько размял руки.

Соперники взяли по увесистому камню, и по команде Дастона метнули что есть мочи.

Делан не сразу понял, что произошло. Его кто-то чуть было не сбил с ног. Это был Войцек. Толпа оглушительно взревела.

– Ты его сделал, Делан! – взревел Войцек. – Ты сделал этого засранца!

Делан, все ещё не осознавая своей победы, глянул на Энсдери, который стремительно покинул площадку для метания.

После, было ещё несколько испытаний, в том числе и для девушек, а Делан принял участие только в одном – перетаскивании тяжелых камней. И в этот раз ему посчастливилось выиграть, Войцек и Герин чуть не задушили его, обнимая. Хотя все знали, что в этом испытании ему нет равных.

По итогу соревнований Дастон и Рэгри объявили победителем Алекорн.

– Мы выиграли! – орал как безумный Войцек. – Наконец-то! Делан, ты смог победить этого щенка Энсдери!

Делан, казалось, никогда не был так счастлив. Как самый рослый, ему доверили связанного и трепыхающегося золотого гуся, на самом деле выкрашенного в цветную глину. Он победно поднял его над головой, а народ рукоплескал команде победителей.

Так прошёл день и начинало вечереть. Дастон, под веселые крики народа, приказал развести праздничный костёр.

– Эй, Гер! – выпалил Войцек, обнимая Герина. Лица обоих уже были красными и довольными, от выпитого пива. – У меня появилась идея! Дастон уберёт… ик… этих вон музыкантов со сцены, а ты… это… сыграешь для всех! Чевой ты только для пары человек поешь? Покажи всем свой чудный голосок!

– Плохая идея, Вой, – замялся Герин. – Не хочу я для всех… я…

– Да ладно тебе! Хорош мяться, как баба! – Войцек хлопнул Герина по спине и помечался в сторону Дастона, который веселился в компании Рэгри Итина. Войцек сказал что-то Дастону и они вместе глянули на Герина, который ещё сильнее залился краской. Делан, сидевший рядом с ним, рассмеялся.

– Давай, Гер, ты всех поразишь, – сказал Делан, пихнув друга к сцене.

Тот нехотя побрел, держа в руках лютню.

Дастон убрал труппу музыкантов со сцены и обьявил о выступлении своего друга, упомянув его как величайшего барда на всем Гарсарионе. Герин был этим крайне недоволен, но все же вышел на сцену.

Герин устроился поудобней, он заметно нервничал. Прокашлялся и запел, наигрывая на лютне:

Столько чудес на земле

От росы в ночной полумгле

До звёзд в небесной петле

И в темной морской глубине

Но богов я просил каждый день

Не о тех чудесах, что я видел

Я б отдал их все разом в обмен

За твой взгляд, что тот вечер похитил

За твой взгляд, как огонь той звезды

Чьим мерцанием небеса так горды

Твой взгляд, что сжёг мое сердце

Нашёл ключ к его запертой дверце

Он сыграл ещё несколько песен своего репертуара, а когда закончил, народ встретил его бурными овациями. Войцек, Делан и Дастон стояли у самой сцены и скандировали имя друга.

Герин робко поклонился и поспешил уйти со сцены. На лице была улыбка.

– Ещё раз такое выкинете, я вас всех придушу, – сказал он друзьям.

– За величайшего барда на Гарсарионе! – завопил Войцек и залпом выпил пинту пива.

Когда солнце уже зашло за горизонт, Дастон снова взошёл на сцену немного пошатываясь.

– Мы долго ждали этого момента! – с широкой улыбкой на лице выкрикнул он. – Зажигайте праздничный костёр!

Костёр был большим, как и полагается на Летней ярмарке. Музыканты заиграли бодрые песни и народ пустился в пляс. Войцек, который уже мало что соображал, выплясывал как сумасброд, выплёскивая пиво из своей кружки, Дастон вёл себя более чинно, танцуя с некоторыми девушками попеременно. Для них это было большой честью, с элукаром станцевать можно было лишь раз в год. Герин тоже танцевал с какой-то девушкой, очевидно из Ваасеса, потому что Делан ее раньше не видел. Сам же он танцевать не особо умел, тем более со своим ростом он выглядел неуклюже. А потому он предпочёл быть в стороне и наблюдать за друзьями, медленно потягивая пиво и наслаждаясь этим вечером. Он обожал ярмарку, и каждый год ждал ее с нетерпением. А в этом году он смог победить Энсдери, и это, возможно, принесло Алекорну золотого гуся.

В какой-то момент, Делан заметил среди танцующих молодую девушку, с красной ленточкой в развивающихся пепельного цвета волосах. Она была одета в простое тускло-белое платье, поверх которого была такая же тускло-белая накидка через плечо. Она танцевала с каким-то мужчиной, с густой аккуратно стриженой бородой и каштановыми волосами, собранными в хвост. Они оба смеялись, и у девушки в уголках рта виднелись ямочки. Она была красива.

– Чего ты тут расселся? – спросил Войцек, свалившись рядом и смачно рыгнув.

– Не хочу танцевать, – ответил Далан, не отрывая взгляд от девушки. Ему казалось, что если сейчас он отвернётся, то она исчезнет навсегда.

– Куда это ты уставился? – спросил Войцек и проследил за взглядом Делана. – Ты… э… а-а-а… ха-ха-ха! Ничего себе! Ну и красотка!

– Заткнись, Вой, – не отводя взгляд отрезал Делан.

– А ну вставай и давай к ней! Такая возможность у тебя будет только этим вечером! А ну, поднимай задницу!

– Ты спятил? Ты ее видел? А меня видел? Меня козы, и те боятся.

– От попытки с тобой ничего не случится!

– Да она уже кем-то занята… видишь?

– Да это отец ее, или брат! Да кто угодно, только не жених! А ну поднял свою задницу!

Войцек выпихнул Делана в толпу танцующих. Недовольные появлением этого дылды, люди образовали вокруг него кольцо. Делан решил не мешать. Он допил пиво, кинул кружку смеющемуся Войцеку и двинулся в сторону девушки. Когда он подошёл на расстояние пары шагов, она мельком взглянула на него, блеснув карими глазами. Делан тут же отвернулся, пытаясь делать вид, что она ему совершенно не интересна. Его сердце колотилось, а руки потели.

«Демоны! Какой я идиот!» – выругался про себя Делан. Повернулся снова. Девушка не смотрела на него.

Собравшись, успокоив дыхание, он пробрался через толпу танцующих, стал возле неё и ее партнера. Они заметили его не сразу, а он не знал, как обратить на себя внимание, просто бездумно пялился на неё, ловя себя на мысли, что его сердце сейчас точно лопнет.

Вдруг девушка остановилась и посмотрела на Делана, которой сейчас хотел провалиться под землю, или сразиться ещё с сотней Энсдери. Партнёр девушки по танцу обернулся и тоже взглянул на Делана. Да, очевидно это был не ее жених, ему было никак не меньше сорока, однако он был подтянут, и мог дать жару любому молодому.

– Д…добрый вечер, – начал Делан. – Благословение Диадана вам.

– И тебе, юноша, – улыбнулся в бороду мужчина. – Боги, в тебе наверняка кровь Ардона, такой рост и сила! Это ведь ты выиграл соревнования по метанию камней?

– Я, ага, – неуверенно улыбнулся Делан.

– Я болела за Алекорн, – улыбнулась девушка. Ее щеки были румяными, она часто дышала, ещё не успев остыть после танца.

– Б… благодарю, я ценю вашу поддержку, по правде говоря, я… думал, что мы проиграем. Вообще я хотел бы… боги, я и так отнял у вас время, прошу простить меня…

Мужчина хлопнул Делана по плечу и подмигнул.

– Я уже час наблюдаю за тобой, парень. Станцуйте же уже!

– Давай! – широко улыбнулась девушка и взяла Делана за руки. Ему нужно было пару мгновений, чтобы прийти в себя, но девушка не дала ему их. Она увлекла его в танце, а мужчина остался на месте, смеясь и хлопая в ладоши.

Делан мало что понимал в этот момент, он смотрел на смеющуюся девушку, и поверить не мог, что это наяву.

– Меня зовут Илиена, – сказала она Делану.

– Я Денан, Дал… Делан. Я Делан.

Илиена рассмеялась. Потом она немного отстранилась и стала танцевать сама по себе, крутясь на месте, развевая платье. Но почти все время она смотрела на Делана и улыбалась.

– Боги, ты прекрасно танцуешь! – сказал он.

Илиена подошла поближе и взяла Делана за руки, раскачивая его в такт музыке.

– А ты танцуешь как бревно! – рассмеялась девушка. – Я училась этому на многих праздниках в разных городах, которые мы с отцом посетили.

– Так это твой отец? – спросил Делан, пытаясь придать своему голосу безразличие, но у него это не получилось.

Илиена снова рассмеялась. Делан хотел слышать ее смех до конца своей жизни.

– Само собой! Ваша летняя ярмарка – это просто прекрасный праздник! Нигде я ещё не видела такого! А эти соревнования! Золотой гусь! Сколько интересного! А ещё, мне очень понравилась песня лучшего на Гарсарионе барда, где вы его нашли?

Теперь рассмеялся Делан.

– Это Герин, мой друг, и живет он здесь.

Илиена опешила, прищурилась и снова захохотала:

– А я все равно думаю, что он лучший бард на Гарсарионе!

После танцев закончился первый день ярмарки. И Далан никогда не был так счастлив. Потому что, когда он проводил Илиену до ее шатра, она пообещала ему встретится с ним снова. Завтра. Завтра…

Кайден

Наутро, испытывая легкое похмелье, Кайден вышел из трактира Орена. Ему предстояла не самая лучшая встреча за последние пару лет. Он ушёл из отряда наёмников, которые гордо называли себя отряд Красной собаки, без каких-либо объяснений. Ночью, просто так. Да и Рейта, его женщина, которая, вероятно была в него влюблена, тоже не оценила такого. Кайден надеялся, что она мертва, потому что не хотел ее видеть и разгребать дерьмо прошлого. Он предпочитал оставлять его позади, и как можно дальше.

Однако деньги ему обещали большие… нет, огромные! В любом случае, сейчас он ничего не теряет. О Чёрном Страннике Дордан не слышал, а значит он ещё не успел засветится, а значит, нужно немного подождать. А чтобы убить время, можно и сыграть в смертельную игру с Кейнарским орденом. Что ж, если запахнет жареным, Кайден сделает ноги, если им повезёт, он откусит большой кусок пирога. Тогда он сможет не испытывать потребность в деньгах следующие пару лет. Или год, если как следует напьется.

Он попрощался с лошадью, которую любил (действительно любил) на данный момент больше, чем что либо, и двинулся к выходу из Вайарда. Орен обещал за ней приглядеть. Улицы не сильно изменились за ночь, лишь добавилось пару трупов. Мёртвый, посиневший и раздувшийся мужик, которого Кайден вчера убил, все ещё лежал на том же месте. Жена явно не спешила с похоронами, вероятно, раздвигая ноги для живого.живого.

Кайден думал о том, что Тень для этих людей будет не страшным проклятием, а лишь спасением. Хуже уже для них быть не может. Ираим (то есть «люди» на древнем языке людей – ираимане) давно потеряли своё лицо. Стража проходила мимо трупов и считала, делая ставки, сколько они найдут сегодня.

Рассвет только начинал окрашивать небо из холодного синего в тёплые бордовые тона, а Кайден уже был у главных ворот.

– Документы, – сказал ему стражник, зевая.

– При выезде? – удивился Кадйен.

– Ага, такие правила… давай быстрее, мне уже сменятся пора.

Стражники были не те, что проверяли его вчера. Кайден достал пергамент, где были записаны имя и место жительства какого-то гражданина Нордрима, которого Кайден убил пару месяцев назад. Передал стражнику.

– Ага… угу… проходи, – кивнул стражник.

– Я сдавал оружие при въезде, могу я его забрать?

– Да, да, – махнул рукой стражник и ушёл, вероятно, будить свою смену.

Кайден обратился к другому стражнику, который вообще спал и был недоволен, что его разбудили. Он выдал владельцу его оружие, несколько раз перепутав мечи и долго пытаясь понять, что такое арбалет.

Теперь путь Кайдена лежал к руинам Наман-шур, древней крепости шуан’аной, которую люди захватили и разрушили почти тысячу лет назад. Руины, однако, оставили, в качестве напоминания, а может и просто ради забавы. Люди странные.

В детстве Кайден изучал историю, и знал, что шуан’аной некогда были друзьями ираим, людей, но люди захотели править Гарсарионом самолично и захватили его, положив в землю сотни тысяч жизней, если не больше. Теперь на Гарсарионе не жаловали шуан’аной, они обитали в своих землях к югу от Нордрима, вели какую-никакую торговлю с людьми и не думали возвращать себе свои исконные земли. Да и в ряд ли сейчас они могли.

Кайен шел на юг, по мощеной, прямой дороге, созданной столетия назад теми же шуан. Вокруг раскинулись поля, на которых трудились крестьяне, на встречу ему ехали повозки, всадники, шли пешком простые люди. Вовсе не было похоже, что Нордрим сейчас ведёт войну, она казалось такой далекой. Где-то там, на юго-востоке стоит огромное войско Талла, и вот уже два года пытается захватить Нордрим, однако у них ничего не выходит. Два других королевства, Алсогон и Росогон, покорились относительно быстро, а с последним Талл возится и никак не может одолеть.

Справа вдали виднелись Волчьи горы. Хребет чёрных громадин выглядел неприветливо, но это не шло в сравнение с горами Эльдихор, частью которых являлись Волчьи. Эльдихор простирались от самого севера Гарсариона, до юга, отделяя эту часть света от того, что за ними… От вечной тьмы и смерти. Даже несмотря на то, что хребет Эльдихор не было видно из Нордрима, но тьму, пожравшую землю за ними, было видно хорошо. Словно надвигающийся шторм, когда половину ясного неба застилает непроглядная чернота. Это Тень. Тень, пожравшая Скараграс, так называлась та земля. Родина Авиранской империи, осколки которой ныне воюют друг с другом. Случилось это немногим больше сотни лет назад, но по какой-то причине Тень не перевалила хребет. Кайден был уверен, что она это сделает и весь мир падет, однако что-то все же сдержало ее. Для Кайдена это было самой большой загадкой в жизни.

Теперь Тень, чёрный непроглядный туман, который поглощает даже огонь, правит теми землями, а через горы иногда приходят… Нет, Кайден не хотел об этом думать.

Поля закончились, ландшафт заняли хвойные лесочки. Вовсе не опасные, в сравнение со многими другими, но таящие в себе историю, дух старых времён, который чувствовался, хочешь ты того или нет. Именно здесь и находились руины Наман-шур. Выгодное место для встречи, если не нужны лишние глаза. Эти места люди посещают крайне редко. Любому человеку, обычно, тут не по себе.

Сойдя с дороги, Кайден углубился в лес, отчетливо наблюдая впереди руины. Он упёрся в разрушенную стену из чёрного камня, невероятно прочного материала, секрет производства которого был утрачен после падения шуан’аной. Несмотря на то, что уничтожена это крепость была немногим меньше тысячи лет назад, стена стояла, оплетённая плющом и мхом, но непоколебимая. Лишь в некоторых местах были бреши, там, где ее проломили. Арка ворот тоже уцелела. Две массивные колонны, с изображениями, которые, однако, потеряли свою чёткость, и идеальный полукруг арки. Кайдена всегда восхищали древние руины этой некогда великой цивилизации, он посетил многие из них.

Внутри от бывших строений остался только фундамент, вокруг все поросло деревьями и кустарником. Кайден знал, где его будут ждать. Шуан’аной предпочитали строить свои жилища не на земле, а под ней, что и сыграло с ними злую шутку. Когда люди брали их города, выйти из под земли не представлялось возможным, только если не было другого выхода, о котором люди не знали. Но, как правило, люди знали о подземных ходах. Они закрывали шуан там, под землей, и просто ждали. А иногда затапливали подземелья водой. Не зря говорят, что Авиранская империя строилась на могилах шуан, так оно и было, в прямом смысле.

Кайден нашёл вход в одно из таких подземелий. Оно было хорошо укрыто кустарником и попасть туда, если не знаешь где этот вход, не получилось бы, даже случайно. Кайден пригнулся и спустился по ступеням из чёрного камня. В нос сразу ударил запах земли и сырости. Он вслепую прошёлся по темному коридору, пару раз ударившись лицом о корни, торчащие из потолка. Вскоре он увидел впереди свет.

– Ну здравствуйте, – выдохнул он.

Коридор упирался в небольшой круглый зал, стены которого тоже были выложены из чёрного камня. Из потолка торчали корни, пробившись через камень – никакая прочность в этом мире не могла остановить природу. В центре зала горел факел, установленный меж камней. А возле него стояли несколько человек. Первым был коренастый широкоплечий мужчина, с копной длинных чёрных волос и длинной косматой бородой. У него недоставало правого глаза, вместо него зияла дыра, через которую проходили несколько глубоких шрамов. Он был одет в кожу, поверх которой была кольчуга и нагрудник, на поясе висели меч и топор. Несомненно это был Гильган, нынешний глава отряда Красной собаки.

Справа от него стояло нечто, выше обычного человека, и такое же крепкое. На голове у него был шлем, напоминавший ведро, с прорезями для глаз. Одет человек был так же, как и его предводитель. В нем Кайден узнал Хоргута Железную башку, прозвище в самый раз.

По левую руку от Гильгана стоял Вецемар, самый жестокий убийца, на памяти Кайдена. Никто, в том числе он сам, не знал скольких он убил. Он был коротко и небрежно стрижен, лицо покрывали шрамы, на шее был след от петли – его пытались повесить, но каким-то чудом он спасся. Лицо его было жёстким и не выражало никаких эмоций, карие глаза были пустыми. Одет он был в кожаную тунику с заклепками и высокие сапоги.

За спиной Гильгана, сверля на Кайдена пронзительным взглядом стояла Рейта. Когда они виделись последний раз, ей было тридцать с лишним, сейчас, очевидно, больше сорока. Ее тело усохло, лицо покрыли морщины, волосы тронула седина, но Кайен все равно находил ее привлекательной. Особенно ее ярко-карие глаза. Одета она была так же, как и остальные – в кожу.

Самыми неожиданными гостями в этом месте были двое, которые стояли в стороне. Кайден удивился, когда увидел их. Это были шуан’фэрод- полукровки, наполовину люди, наполовину шуан. Лица их напоминали человеческие, только бледно-голубого цвета, радужки глаз – полностью чёрные. Волосы у обоих были белоснежного цвета, заплетены в косу. Один из них был парнем, вторая – девушка, которая впилась в Кайдена взглядом, пристально изучая. Одеты оба были в чёрные плащи.

Повисла тишина. Кайден смотрел на всех поочередно, придумывая, что сказать.

Вдруг, Рейта сорвалась с места, оттолкнула Гильгана и подошла к Кайдену, замахнулась и со всей силы ударила его по щеке. Кайден опешил.

– Ты грязная сволочь! – выпалила она. – Ты бросил меня!

– Да, – усмехнулся Кайден, – бросил. Я надеялся, что ты не глупая маленькая девочка, и не думала, что у нас что-то было всерьёз. У таких, как мы с тобой. Я ошибался?

Рейта ещё несколько мгновений смотрела на Кайдена, сжимая губы и играя челюстью.

– Я все равно рад тебя видеть, – улыбнулся Кайден.

Рейта не ответила, она отошла от него, все ещё смиряя его взглядом.

Гильган рассмеялся, его смех был похож на лай.

– Сначала я не поверил, – прохрипел он. – Когда Дордан сообщил мне, что с нами идёт старый друг. Проклятье, ты совсем не изменился! Как так?! Глянь только на меня!

Гильган снова рассмеялся и подошёл к Кайдену, обнял его.

– Рад тебя видеть. И ещё кое-что…

Гильган размахнулся и крепко приложился кулаком по лицу гостя. Кайден пошатнулся и инстинктивно схватился за рукоять меча.

– Я обещал, что отплачу тебе за предательство.

Кайден сплюнул кровь:

– А ты тоже не изменился, только рожа страшнее стала.

Гильган рассмеялся, запрокинув голову.

Следом подошёл Хутгор. Кайен усмехнулся:

– Все ещё носишь это ведро?

– А как же? – прозвучал сиплый голос изнутри шлема. – Как твоё ничего?

– Неплохо. – Кадйен хлопнул Хоргута по плечу.

Вецемар ничего не сказал. Он только ухмыльнулся и пожал Кайдену руку. По его выражению лица трудно было что-то понять. Вроде бы он был рад, а вроде бы готов был вывернуть гостю кишки.

– А с каких пор у вас в отряд набирают полукровок? – спросил Кайден Гильгана.

– С тех же пор, – Гильган многозначительно сложил руки на груди, – с каких принимаем беглецов и предателей.

– Я не давал вам никаких обещаний, – улыбнулся Кайден, поправив шляпу. – Так что никакой я не предатель.

Кайден подошёл к полукровкам, которые стояли у стены, оглядел, но те даже не думали отвести от него взгляд.

– Ту эрэн ирет-ираим? – спросила девушка полукровка Кайдена, а у него чуть было не отвисла челюсть. Он давно не слышал наречия своего народа. Эти шуан знали ирет-ираим – древний ираимский – старый язык людей, который до падения Авиранской империи сохранили только авиры – его народ.

– Ам… ам ледэ… плохо помню ирет-ираим, – нахмурился Кайден. – Таес ту эрен?

– Среди нашего народа сохранился ваш язык, – сказала девушка. – Он звучал и у нас, ещё до того, как люди пали во мрак. До того как… авиры исчезли.

Кадйен обернулся к остальной части отряда. Они с недоумением смотрели на него.

– Чего это вы там тараторите? – спросил Гильган.

– Будет лучше, если никто не узнает кто я, – сказал Кайден, но уже на ираиме, немного улыбнувшись.

– Я Ираэль, – представилась девушка на современном языке. – Это мой брат Цельдас.

Парень полукровка коротко кивнул, его чёрные глаза блеснули в свете факелов.

– Откуда вы? – спросил Кайден.

– У нас ещё будет время поговорить об этом, – сказала Ираэль. – Сейчас есть дела поважнее.

Кайден недоумевал. Нет, он был в полнейшем замешательстве. Шуан, даже полукровки, никогда не якшались с такими, как отряд Красной собаки. Для них это было низко. Возможно, этими двумя движут баснословные деньги, и они, как и Кайден, верят, что выживут лишь они двое, и заберут всю сумму. А может, ими движет что-то иное. Кайдену не хотелось знать что. Он точно не намеривался лезть в дела шуан, в интриги, которыми они так славились.

– Раз все в сборе, можем выдвигаться, – обьявил Гильган, взяв внушительную секиру, стоявшую у стены.

– Куда мы идём? – спросил Кайден.

– Дордан тебе не сказал? В Забытые земли, Дождливый край… я думаю ты знаешь что это такое. В крепость Фархен.

– Благой… вот ведь веселье намечается. Это опасное место. Опаснее него только Скараграс, только само жерло Тени. И ты знаешь, сколько мы будем обходить Волчьи горы? Уйдут недели… может несколько месяцев!

– Неужели ты испугался? – усмехнулась Рейта.

– Через Волчьи горы мы перевалим напрямик, – сказал, улыбаясь, Гильган. – Я знаю где есть сносный переход.

– И тебя не смущают Свирепые? Эти огромные твари?

– Не только Свирепые водятся в тех горах, – тихо сказала Ираэль, рассматривая своих спутников.

– Этот перевал безопасен, – подытожил Гильган и хлопнул Кайдена по плечу. – А теперь идём.

Саннэфея

Сегодня был прекрасный закат. Саннэфея сидела у окна в своих покоях, наблюдая за медленно заходящим солнцем. На секунду ей показалось, что она видит очертания гор Эльдихор, отделяющих людские земли от земель Скараграса, той части Гарсариона, где ныне правит Тень. Но вскоре девушка поняла, что ей только показалось, потому что горы эти были очень далеко.

Солнце опускалось, и крыши города Эль-Тайен, столицы королевства Талл, начинали темнеть. Однако город даже не думал затихать. Ночью открывались новые возможности.

Саннэфея зажгла свечи и положила перед собой книгу, которую некогда подарил ей отец, сейчас пребывавший на войне в Нордриме. Эта книга была одной из ее любимых и называлась она «История земли Талл-алларад». Она рассказывала о завоевании людьми этих земель, о противостоянии шуан’аной, о гражданских войнах за престол, после падения империи, в которой победил дом Эстерли. Раньше Саннэфеи нравились сказки и любовные истории, а теперь ее затягивает история. Ей до безумства интересно, как жили люди раньше, что было тогда, кто такие авиры, погибшее колено людей, как появилось это проклятие Гарсариона – Тень. Кроме того, ей больше нечем было заняться.

Супруг отстранился от неё уже давно, навещает ее редко, да ей до этого и нет дела. Он нравился ей сначала. Их брак был лишь политическим ходом – король хотел заручится поддержкой ее семьи, которая была второй по силе в Талле. Девушка была в восторге от перспективы стать королевой. А ее жених был весьма неплох. Но вскоре открылась ее тайна… ее «неприятная болезнь», после чего Андри стал чураться ее. Они не расторгли брак, это грозило утратой поддержки ее дома, но любви между ними больше не было, если она вообще была в начале.

Большую часть времени Саннэфея проводила у себя в покоях, читая книги, занимаясь вышивкой, иногда гуляла по замку, иногда играла на флейте. Порой ей приходилось выполнять свои обязанности и составлять компанию своему мужу на важных мероприятиях, это она ненавидела. Притворяться, любезничать, но это было необходимо. Но больше она ненавидела супружеские обязанности. Порой, один-два раза в месяц ее муж навещал ее. Все происходило быстро, без удовольствия, без слов, без чувств. А потом он уходил, обычно ничего не говоря. Саннэфея это терпела. Это было лишь временными неудобствами, ведь остальное время она могла проводить за своими любимыми занятиями.

Сегодня он не должен был прийти. Сейчас, когда у него столько обязанностей, которые достались ему от отца, он, вероятно, не будет приходить к ней совсем. И девушку это полностью устраивало.

Вдруг в дверь постучали. Саннэфея обрадовалась, подбежала к двери, но это был не тот человек, которого она ждала.

– Принцесса, прошу прощения, уделите мне минуту, – послышался басистый голос офицера Йеннера, одного из командиров стражи.

Саннэфея открыла дверь и увидела перед собой крепкого мужчину в доспехах и белых одеждах, за спиной висел белый шерстяной плащ. Лицо его было уставшим, но он улыбнулся. Йеннеру было под пятьдесят, но когда он улыбался, казалось, молодел. Седые волосы на голове были уложены, легкая седая щетина была ухожена.

– Здравствуйте, принцесса, – поклонился офицер.

– И вам доброго вечера, – улыбнулась Саннэфея. – Что-то случилось?

– Нет, сегодня у вас спокойный вечер. – Йеннер подмигнул девушке. – Но я потревожил вас, чтобы представить вам одного человека.

Йеннер отошёл в сторону. За его спиной стоял молодой человек в таких же доспехах и одеждах, что и офицер. У него были собранные в хвост волосы цвета вороного крыла, красивое лицо с четкими линиями подбородка, выразительные карие глаза. Он поклонился принцессе.

– Сэр Вэлиан Дорай из провинции Артморд. Служил долгое время в гвардии своего сюзерена, после чего прибыл на испытания в королевскую гвардию. Я лично отбирал кандидатов. С вашего позволения, я хотел бы назначить его хранителем ваших покоев. Среди моих парней он один из лучших, а я хочу спать спокойно, зная, что принцесса в безопасности, – Йеннер улыбнулся.

– Я… – начала Саннэфея. – Если вы так говорите, я совсем не против, сэр Йеннер. А как же сэр Оридон и сэр Бэран?

Офицер улыбнулся.

– Сэр Оридон никуда не денется. Он будет делить караул с новым гвардейцем. А сэр Бэран отправится с принцем Ардорфом в Алсогон.

– Что ж, вы больше меня знаете своё дело, – улыбнулась Саннэфея.

– Чуть не забыл, – спохватился Йеннер и полез в сумку, висевшую у него на поясе. Он достал маленькую коробочку и передал принцессе. – Купил сегодня на рынке у торговца из Нкорана. Такие сладости делают только там. Меня убедили, что они восхитительны.

– Спасибо большое, сэр Йеннер, – улыбнулась Саннэфея.

Офицер поклонился и сказал Вэлиану:

– Смотри в оба и не дай ее в обиду.

Вэлиан коротко кивнул не сводя глаз с принцессы. А Саннэфея смотрела на него. Он действительно был красив, у девушки покраснели щеки.

– Сэр Вэлиан. – Она сделала короткий реверанс и поспешила скрыться за дверью.

За окном совсем потемнело, а город зажег огни. Теперь там начиналась новая жизнь, которую Саннэфея никогда не увидит. Она пыталась думать о тысячах людей, которые сейчас бродят там внизу, среди лабиринтов улиц, со своими мыслями, со своими делами. Пыталась. Но из головы не выходил ее новый стражник, который стоял сейчас за ее дверью. Он молчалив. Может, он глуп? Или просто показывает свои манеры? Почему он так пялился на неё? У него красивые глаза.

Саннэфея легла на кровать и уставилась в потолок, все ещё думая о «человеке за дверью». Она не хотела произносить его имени, даже мысленно.

Вдруг послышался стук в окно, Саннэфея испугалась, но вмиг вспомнила, что ее должны посетить. Она вскочила с кровати и наполняющей ее радостью подошла к окну. За ним, прижавшись к стене с другой стороны, был человек.

Саннэфея открыла окно и человек аккуратно вошёл в покои.

– Боги, как я не люблю это дело, – сказал гость. Он был старше Саннэфеи, ему было двадцать восемь. На голове его были кучерявые каштановые волосы, лицо приятным, глаза цвета неба. Все бы ничего, но его нос некогда сломали, отчего теперь он был перекошен. Он был одет в пеструю тунику в красную и зелёную клетку. Все потому, что он был шутом.

– Мартон, – с улыбкой прошептала Саннэфея и обняла гостя.

– Ваш любимый шут Дакки, – усмехнулся Мартон и обнял принцессу. Им приходилось говорить тихо.

– Не называй себя так, отвратное прозвище.

– Как вам будет угодно, – улыбнулся Мартон. – Но быть шутом не так уж плохо. Я могу видеть вас.

– Мой муж теперь исполняет обязанности короля. Теперь он, возможно, вообще не будет приходить ко мне. И это замечательно. Почему ты пришёл так поздно? И почему через окно?

– Пытался прийти во время смены караула, но они не сменялись. Что-то случилось?

– Теперь у меня новый гвардеец, сэр Вэлиан, а сэр Бэран поедет с Ардорфом в Алсогон.

– Он мне никогда не нравился, – улыбнулся шут и налил себе вина из графина на столе. – Слишком внимательный.

– Этот новый… – Саннэфея посмотрела на дверь. – Я пока не знаю, чего от него ждать. Какой-то он молчаливый. И симпатичный…

– Он тебе нравится? – снова улыбнулся Мартон, и подошёл к принцессе.

Она повернулась, прищурилась, насупила нос.

– Ревнуешь?

– Забавно, когда ты так делаешь, – Мартон легонько провёл пальцем по носу Саннэфеи. – Что это? – Он указал на коробочку, которую подарил ей сэр Йеннер.

– Мне подарили. – Саннэфея схватила коробочку и потрясла ею перед носом Мартона, словно девчонка, хвастающая перед друзьями. – Сладости из Нкорана.

– Нкоран… – задумчиво хмыкнул Мартон. – Нкоран…

– Что такое?

– Да так, я о своём.

– Секреты…

– Да вовсе нет. Как ваш сын? – улыбнулся Мартон.

Саннэфея хлопнула шута по плечу.

– Хватит так говорить. Ты прекрасно знаешь… знаешь, что он не мой.

– И все же вы считаетесь его матерью. Маленький принц Арберт.

– Я посещаю его иногда. – Саннэфея села на кровать, Мартон сел рядом. – Пару раз в месяц. Андри обыграл все так, будто бы он постоянно обучается. Живет отдельно в покоях рядом с покоями принца. Он даже пригласил ученого из Орумвайна. Все потому, что я никогда не относилась к нему по-матерински. Они поддерживают одну большую лож, в которую все должны верить, потому что так удобно. Моя семья одна из самых сильных в Талле, после Эстерли, и поэтому я вынуждена жить тут как пленница. Вынуждена играть на публику и изображать жену и мать. Я бы хотела, чтобы так оно и было, но я родилась такой, и ничего не могу с этим поделать. И из-за этого я никому не нужна, муж не любит, король смотрит на меня как на средство, названный сын меня вообще не знает…

Саннэфея закрыла лицо руками. Мартон обнял ее.

– Санни… это не так, ты… мне нужна, сэр Йеннер в тебе души не чает.

Саннэфея резко выпрямилась и смахнула слезу, поморгала.

– Так, я обещала больше не думать об этом, и тем более не плакать.

– Вот это настрой, – улыбнулся Мартон и легонько стукнул принцессу в плечо. – Боевой. Вот она – наследница великого дома Фарамонд, наследница Раймена!

– Я не наследую Раймен, – улыбнулась Саннэфея и глянула на Мартона. – Ты же знаешь.

– Я знаю, что ты очень хорошая, а они этого не видят. И что с того, что ты не можешь родить, это не повод…

– Не надо об этом.

– Извини. Санни, может сыграем? Я принёс карты. Игра потрясающая, меня научили ей в одной таверне ребята из Союза Городов.

– Давай, – обрадовалась принцесса.

Мартон объяснил ей правила, и они проиграли несколько часов. Шут ей поддавался, выиграв лишь один раз.

– Понять не могу, как ты это делаешь. – Мартон схватился за голову, проиграв снова. – У тебя талант.

Саннэфея довольно улыбнулась.

– Интересная игра, мне очень понравилась. Жаль, что сыграть я могу только с тобой.

– Это не беда. Боги! Сколько мы уже сидим? – Мартон вскочил с кровати и подошёл к окну. – Который час?

– Почти две свечи, – Саннэфея указала на догорающую толстую свечу на столе. – Действительно долго.

– Мне пора. – Мартон подошёл к Саннэфее. – Увидимся на днях, принцесса. Если я не разберусь в сменах нового караульного, снова придётся лезть через окно.

– Только ты аккуратней. Иначе тогда я точно останусь совсем одна.

– Я не допущу этого, – улыбнулся Мартон и обнял Саннэфею. – До встречи. – Он вылез в окно и скрылся.

III

Делан

Делан плохо спал ночью, а утром был сам не свой. Он умылся как следует, надел чистую одежду, причесал, как смог, волосы, ниспадавшие до плечь.

Парень безумно волновался.

Делан рассказал матушке о Илиене. Лиера завалила его советами, как лучше себя вести, отчего ему стало не по себе. Он ведь понятия не имел, как общаться с девушками. Пытался, когда-то, но вышло так, что его просто засмеяли и больше он не пробовал. Он не мог понять, что было не так. Почему у него не выходит элементарное общение. Даже Войцек, и тот уже бывал с девушкой (хотя Делан и Герин ему не верили, он клялся и божился в этом). А когда матушка рассказала Делану о том, как нужно себя вести, он боялся теперь все испортить. Хотя, думал он, лучше уж знать, чем импровизировать.

Парень вышел из дома в первой половине дня, когда солнце уже поднялось. Его распирало от нетерпения и волнения. Что, если он сделает что-то не так?

Они договорились увидеться с Илиеной в полдень у ярмарочного дерева, Делан был там гораздо раньше, но не спешил подходить к месту встречи, он стоял поодаль и наблюдал, постоянно поправляя волосы. Он представлял свои первые слова, думал, как сказать их уверенней, так, чтобы девушке понравилось.

Наконец она появилась. Одета она была в простое белое платье, пепельные волосы были собраны в хвост и подвязаны голубой лентой. У Делана перехватило дыхание, ему захотелось бежать. Пришлось сделать над собой усилие, все-таки ничего страшного ведь случится не может. Он направился в ее сторону.

– Здравствуй, – поздоровался он, улыбнувшись. – Ра… рад тебя видеть.

– И тебе привет, – улыбнулась в ответ девушка. – Представляешь, я спала сегодня почти до самого полдня, так устала вчера. Покажешь вашу деревню? Я слышала от местных разные истории, но вчера мало кто мог рассказать их внятно.

Илиена рассмеялась. Делан почувствовал, как земля уходит из-под ног.

– Конечно… я могу… точно! Давай расскажу про основание Алекорна? Интересная история, и, пожалуй, единственная стоящая. – Делан указал на ярмарочное дерево. – По легенде, когда люди покоряли Гарсарион, один из вельмож, Аленон Корн, из имени которого с веками и появилось название деревни, стоял лагерем прямо тут, где стоим мы. Сотни лет назад, здесь стояли первые поселенцы, которые отвоевали эту землю у шупан…

Илиена рассмеялась.

– Шуан! – поправила она.

– Да, – засмущался Делан. – Извини, я не знал, как их называют на самом деле. Так вот… по легенде, эти шуан наслали на людей проклятие, проклятие Кесанвальда, вроде так звали князя шуан. Земля разверзлась и поглотила людей, в том числе Аленона Корна, а потом на тех местах выросли деревья. Этот дуб, говорят, стоит на месте гробницы Аленона. А лес назвали Кесанвальдским.

– Интересно, – задумчиво сказала Илиена.

– Не мастер я рассказывать истории, – усмехнулся Делан.

– И все равно, очень интересно. Давай прогуляемся по деревне?

Делан повёл Илиену смотреть Алекорн, рассказывая разные истории из детства, показывая где кто живет. Вскоре от стеснения Делана не осталось и следа. Он позабыл сам о себе и полностью погрузился в диалог с девушкой. Он чувствовал себя счастливым, особенно, когда видел интерес в глазах Илиены.

– Правда, что сказал мой отец? – спросила она, когда они остановились у лавки Старой Гезы купить яблок. Илиена сказала, что обожает их. – Что ты от крови ардонцев?

– Моя мать из норадов, как и все в Алсогоне, а ардонцев я никогда не видел. Не думаю, что мой отец был им.

– Ты не знал его?

– Нет, никогда не видел.

– Тогда тебе и скучать не по кому, – рассматривая яблоко говорила Илиена. – Я потеряла мать, а я ее хорошо помнила. Это было давно, когда Талл завоевывал Росогон. Ведь мы с отцом оттуда.

Росогон, бывшее независимое королевство, а ныне часть Талла, находился южнее Алсогона, их разделяла река Горный гон, которая брала начало далеко в горах Эльдихор.

– Талл… – вздохнул Делан. – Теперь мы все его подданные. Моя воля, я бы вогнал меч в… извини, что-то я…

Илиена рассмеялась.

– У меня такие же мысли, не переживай. Ой! Скоро ведь снова откроется ярмарка! Идём к поляне!

Делан обрадовался, что Илиена не потеряла настрой. Они вместе пошли к поляне Аленона Корна, где народ уже начинал собираться. Все ожидали Дастона, когда тот откроет второй день, где народ снова воспоёт хвалебные песни Диадану, после чего будут вечерние гуляния. Сегодня уже не жгут праздничный костёр, но разожгут костёр поменьше, а на столы поставят зажаренных кабанов, фазанов, и других животных, которых мужчины сегодня добыли на охоте. Это тоже было частью традиции – охотники Алекорна кормят гостей дичью.

– Ты бывал в Форпосте? – спросила Илиена Делана, когда они пришли к поляне. – В Дароне?

Дарон – город, расположенный возле крепости Форпост, к востоку от Алекорна. До него было немногим меньше двух дней пути. Он считался центром провинции, в которую входил Алекорн, все подати и налоги шли туда.

– Нет, – пожал плечами Делан. – Я вообще дальше Ваасеса не ходил. Да и зачем мне это? Мне и тут хорошо.

– А нам пришлось много путешествовать. Мы редко стояли на месте, а в Дарон приехали пару месяцев назад, а там узнали, что в Алекорне проходит эта ярмарка и поехали сюда. Я очень люблю такие праздники. Раньше нигде такого не видела.

Илиена все лепетала, а Делан слушал. Он слушал бы не всю свою жизнь. Ее голос был будто мелодия, без лишних звуков, чистая и красивая. Делан, не отдавая себе отчета, потянул свою руку к ее.

– Делан! – услышал он и отдернул руку.

Войцек, так его и эдак!

– Дел! Ты уже тут? – парень подошёл к Делану, не заметив сначала Илиену. Но когда увидел и все понял, его пухлое лицо расплылось в улыбке.

– Войцек, это Илиена, – представил Далан. – Илиена, это мой друг Войцек.

– Рад наконец познакомиться с вами. – Войцек отвесил поклон. – Делан рассказывал о вас не затыкаясь.

Делан скривился, а Илиена хихикнула.

– Ладно! Не буду вам мешать, уважаемые, меня ждёт пинта пива, и ее прекрасные подруги!

– Мы с Войцеком дружим лет с шести, – сказал Делан. – Нет никого, кому бы я доверял так, как ему.

– Дружба это прекрасно, наверно, – неуверенно улыбнулась Илиена. – Я вот их постоянно теряла. Ну, когда мы с отцом пережали.

– А почему… – замялся Делан. – Почему вы не останетесь на одном месте? К примеру, в том же Дароне, я не знаю… здесь не так уж и плохо.

Илиена улыбнулась и смущенно отвела взгляд.

– Может и останемся, – вкрадчиво сказала она. – А переезжаем мы, потому что отец занимается торговлей. Покупает там, продаёт здесь. Где-то бывает выгодней, понимаешь?

– Думаю да, – улыбнулся Делан.

Вскоре появился Дастон и его встретили бурными аплодисментами, а те, кто уже успел выпить – свистами и криками.

Элукар открыл второй день ярмарки. Сначала спели хором хвалебную песнь Диадану, а после разожгли костёр, музыканты начали играть. Илиена тут же потянула Делана танцевать. Он чувствовал себя неуверенно, двигался неуклюже, но спустя некоторое время и благодаря поддержке девушки он втянулся. И ему это нравилось. Нравилось видеть ее перед собой, нравилось держать ее за руку, ловить движения ее тела. Он не хотел, чтобы этот вечер кончался. Ему даже в голову не приходило, что на ярмарке он повстречает Илиену, девушку, красивее которой он не видел, и которая не посчитает его смешным, неуклюжим, некрасивым, как обычно это и бывало.

– Илиена, – позвал Делан, стараясь говорит так, чтобы не слышали окружающие. – Я… слушай, я хотел сказать тебе… ты очень красивая!

Девушка улыбнулась, на ее покрасневших от танцев щеках проявились ямочки, глаза заблестели.

– Спасибо.

– Я просто не могу поверить, что ты здесь… в смысле… как ты можешь танцевать со мной, не уходишь…

– Ты сильный, симпатичный, высокий, но глупый! – рассмеялась она. – С чего бы мне нужно уходить?

Делан чуть было не улетел на небо от счастья. Он улыбался, и явно выглядел как безумец, но он не мог не улыбаться. Он благодарил всех богов, что он здесь, что она здесь, что они встретились.

Танцы закончились, музыкантов проводили бурными аплодисментами, девушки даже кидали им цветы.

На сцене появился Дастон, раскрасневшийся, покачивающийся от выпивки, вскинул руки и прокричал:

– Да будет славно имя Диадана!

– Во веки! – отозвалась толпа.

– Да хранит он короля!

– Во веки! – Делан и Илиена воздержались, как и, примерно, половина толпы.

– Да хранит он всех вас, друзья! С праздником!

Толпа взревела, засвистела, захлопала. А после слов элукара начала расходиться. Кто-то запел песни, кто-то оживленно что-то обсуждал.

Делан взглянул на Илиену.

– Это был прекрасный вечер, – улыбнулся он.

– Превосходный! – подпрыгнула она. – Завтра ведь тоже будут танцы? Я просто не могу дождаться!

– Жаль, но уже не будет, – пожал плечами Делан. На третий день торговцы устраивают здесь свои лавки и шатры, они начнут уже утром. Здесь будет много разных товаров. Для них это золотая жила. Твой отец наверняка тоже что-то привёз?

– Пряности и фрукты из Росогона. Он выкупил их недавно у одного торговца, надеясь продать здесь дороже.

– Я бы хотел завтра посетить его.

– Приходи обязательно.

– Могу я… проводить тебя?

– Разумеется, – улыбнулась девушка.

Они пошли к шатру, где жили Илиена и ее отец. Как и прочие гости, они расположились у границ деревни на незанятом культурами поле. Они много говорили, о том, где бывала Илиена, о прошлом Делана (как они с Войцеком обокрали сад в Ваасесе и долго прятались в Кривом лесу). Когда они наконец дошли до палаточного городка, Илиена вдруг схватила Делана за руку.

– Я попрошу отца не уезжать, – выпалила она. – Я не знаю, что это… я просто влюбилась в это место, поверить не могу, нигде мне ещё не было так хорошо, так уютно и… безопасно. Здесь добрые люди, здесь спокойно, здесь нет таллийских солдат… Делан, ты здесь.

– Если ты уедешь, я поеду с тобой, – выпалил бездумно Далан. – Куда угодно, хоть на юг, хоть на север, хоть…

Вдруг она кинулась к нему на шею и поцеловала. У Делана подкосились ноги, он тоже обнял ее. Перед глазами взрывались звезды, в ушах звенело, в голове была туманная пустота, весь мир исчез, остался только этот поцелуй и только она.

Когда они оторвались друг от друга, Делан не знал, что сказать. Да он и не мог. Просто не мог.

Илиена улыбнулась.

– Наверно, так выглядит судьба.

Делан не отдавал отчёт своим действиям. Он был уверен, если бы в тот момент кто-то спросил его имя, он бы не ответил. Нет, он не владел собой, кто-то другой владел им и делал все за него. Он даже не знал, как это правильно делать, лишь слышал когда-то разговоры. Парень сложил руки домиком и прислонил к груди. Символ Нересс, богини семьи. Такой показывали неженатые только в одном случае. Он стал на колено, а потом поднёс руки, все ещё сложённые домиком Илиене, которая чуть было не задыхалась от волнения.

Молчание. Делан постепенно начинал понимать происходящее. Он сглупил. Нет, конечно нет. Боги, что он творит, она же не знает его, а он завет ее под венец. Он точно сумасшедший. Это все испортит.

Делан уже хотел было убрать руки (которые потом намеривался себе отрубить), и сердечно извинится перед Илиеной, но та внезапно положила свои руки поверх его, таким же домиком. Делан неуверенно встал, увидел, что по щекам Илиены потекли слёзы, но она все ещё улыбалась, тяжело дыша.

– Я… – Делан пытался что-то сказать. – Ты… боги, я…

Илиена задышала ещё чаще, ее глаза закатились, ноги подкосились. Она чуть было не упала, но Делан вовремя ее поймал. Она потеряла сознание.

Кайден

Отряд выдвинулся к Волчьим горам незамедлительно. Гильган утверждал, ударяя себя в грудь, что знает перевалы через горы, которые позволят им попасть в Дождливые земли быстрее. Обойти горы можно было и более безопасным путём, но крюк этот занял бы больше месяца.

Кайден знал, о том, что у них мало времени, потому как, со слов Гильгана, товар, который они должны забрать у самого безумного ордена в мире, могут перевезти. След потеряется, а с ним и их деньги. Но переход через горы ещё более опасное мероприятие. Не только из-за опасности разбиться, не только из-за обитающих там Свирепых и горсток горных племён, которые сожрут тебя с потрохами. Кайден слышал о древних горных городах шуан’аной. Само собой, никого из самих шуан там не осталось, – люди постарались. Дело в том, что, по некоторым слухам (в которые подавляющее большинство не верило), в тех городах поселилась Тень.

Кайден сам не мог в это поверить.

Да, Волчьи горы находились сравнительно недалеко от гор Эльдихор, за которыми начинались владения Тени. Но пересечь их ей так и не удалось, по непонятным доселе причинам. А значит и в Волчьих горах никакой Тени быть не может. Но ведь слухи не рождаются на пустом месте.

В любом случае, Кайден решил, что в случае опасности он сбежит. Он давно решил для себя, что ему нет дела до происходящего в мире. Больше нет. Он сложил руки, слишком долго он пытался найти решение, лишь он один во всем мире. Все закрыли глаза на Тень и смирились, что у них на пороге сидит зверь, готовый растерзать их. Хотя, растерзать это слишком легко сказано. Мир погиб. Так хочет Нуррэ, и Кайдена это устраивает. Жители этого мира сами себя до этого довели и заслужили это. А раз корабль все равно тонет, то последние его деньки Кайден проведёт в своё удовольствие. Он будет пользоваться тем, что у него есть, тем, что он может и будет наслаждаться.

Они шли пешком, стараясь избегать дорог, по которым часто ходили патрули Нордрима (ведь всё-таки шла война). Поля, леса, холмы – все это немного тормозило их, но значительно обезопасило путь. Не так далеко, паре дней пути, вырисовывался хребет Волчьих гор. Кайдену было не по себе. У него было странное предчувствие, какое бывает перед каким-то важным делом. Нет, он не боялся опасностей, и они его не волновали, он был к ним готов (и был готов бежать от них), здесь было что-то другое, само его естество шептало внутри, что впереди будет что-то важное.

– И все-таки я рада тебя видеть, – сказала Рейта, поравнявшись с Кайденом. Она успокоилась, что не могло не обрадовать Кайдена. Эта женщина все ещё нравилась ему, несмотря на то, что она постарела, что лицо ее обзавелось морщинами. Выглядела она хорошо, все такая же крепкая и бойкая.

– Я тоже, – Кайден прикоснулся к своей широкополой шляпе в знаке почтения. – Прошло столько лет…

– А ты не изменился, – сказал усмехнулась Рейта. – Волшебство какое-то. Где ты был?

– Решил снова посетить Нкоран. Нравится мне он. Там тепло, умеют делать вино и женщины там что надо.

– Проводил время хорошо, – скрывая недовольство сказала Рейта. – А знаешь, я ведь думала, что ты меня любишь.

Кайден улыбнулся.

– Я знаю. И не держи зла, мы с тобой не те люди, которые заведут семью и построят дом где-нибудь на юге, где тепло и ты можешь развести свой сад. Мы с тобой люди одного момента. Сегодня мы есть, и мы любим, а завтра нас нет – нас прирезали наши враги. Подумай об этом и тогда жизнь будет казаться проще. Не цепляйся за прошлое, его больше нет.

– Момента, говоришь? Звучит неплохо. Знаешь ли, в духе авантюристов. Только я, мой конь и дорога впереди. Я убиваю пока не буду убит. – Рейта сказала это с наигранной важностью.

– Именно так, – усмехнулся Кайден. – Такими нас сделала жизнь. Меня уж точно. Я много повидал и через многое прошёл.

– Не сомневаюсь. Но, в таком случае, раз уж мы здесь, и мы вместе…

– Что ты хочешь сказать? Убьешь меня, пока я буду спать или того хуже, испражнятся?

– Я думаю, момент дан нам снова.

С этими словами она устремилась вперёд.

– Вижу, что вы помирились, – сказал Гильган, догнав Кайдена через некоторое время. – Хорошо. Нам нужно держаться вместе и доверять друг другу, вмеру возможностей…

– Кстати хотел тебя спросить, – сказал Кайден. – Ты не подумал о том, что мы будем есть? Еды с собой у меня мало, денег и того меньше.

– Ты меня обижаешь, – нахмурился Гильган. Его дыра вместо глаза зловеще почернела. – Не подумал… Я профессионал, и я думаю всегда наперёд. На пути у нас деревня, насколько я помню, они разводят животину. Нападем и заберём, что нам нужно. Заодно и развеемся немного. Давно я не занимался разбоем.

– Что с вами стало за эти годы? – спросил Кайден. – Где остальные? Из двенадцати человек отряда остались только четверо.

– Ты хорошо считаешь, спасибо, – пробурчал Гильган. – Были плохие времена. Но все ушли по одной причине – их убили. В отличие от тебя, к слову.

– Мне нужно было уладить кое-какие дела.

– Можешь не объяснять. Мне все равно. Сейчас ты не в нашем отряде, и я тебя не приму обратно ни за что. Но ты нам нужен, нужно твоё умение сражаться и стрелять из своего арбалета. Закончим работу, выживем, ты пойдёшь на все четыре стороны.

Кайден улыбнулся.

– Другого я и не ждал.

Привал устроили только к ночи. Кайден заметил, что стало холодать. Обычно, в это время года всегда было тепло, но они приближались к Дождливым землям, так что погода могла вытворять все что угодно.

Отряд развёл костёр, разложил меховые спальники, начали готовить еду, привезённую с собой. Они себе не отказывали, потому как завтра им предстояло поживиться.

Особо не говорили, все пребывали в странном молчании, будто бы незнакомые люди. Кайден наблюдал за Рейтой, которая старательно делала вид, что он ей не интересен. Он пытался понять, почему она здесь, почему она не ушла из отряда, почему она так к нему привязалась.

Когда отряд был на пике своей силы, в нем было две девушки: Рейта и Сира. Обе были сиротами, обе стали на скользкий путь и попали сначала в шайку, потом в банду, потом в отряд. Их швыряло из компании в компанию, они убивали, грабили, сами были на волоске от смерти. Но так они выживали. Кайден все никак не мог понять, что удерживало таких как Рейта в отряде до сих пор.

Он думал заговорить с ней, он желал ее. Но она ушла спать. Может, Кайден слишком долго обдумывал свои действия. Сразу после ужина ушел и Гильган, за ним Хоргут и Вецемар.

Он и сам собирался уйти спать, как только закончит обдумывать происходящее. Он поймал себя на мысли, что стал слишком много размышлять.

– Кайден, – позвала его полукровка Ираэль. – Сколько тебе лет?

– Неожиданный вопрос, – усмехнулся он. – Сто сорок, если я не ошибаюсь. Около того.

– Значит ты застал гибель Авирана.

– Угадала.

– Сколько людей из авиров выжило? – спросил Цельдас, впившись в него жадным взглядом чёрных глаз.

– Мало. А тех, кто выжил – перебили. Люди из норадов. Сейчас это племя заполонило весь Гарсарион. Первое время, помню, мы скрывались, потом подались к вашим, к шуан. Несмотря на то, что некогда люди их истребляли, шуан помогли нам, не оставили в беде, за что я им благодарен.

– Фармарадор рассказывал о тебе, – улыбнулась Ираэль. Кайден отметил для себя, что у неё красивая улыбка.

– Фармарадор… да, мой старый друг. Может, тогда вы знаете Эшура?

– Нет, – одновременно ответили полукровки.

– Жаль. Через пару лет после падения Скараграса и Авирана я собрал авиров и шуан на борьбу с демонами, которые иногда пересекали горы Эльдихор. Мы назвали себя тенегнеты. Никому не было дела до этих тварей, короли дрались за власть, простые люди не понимали, что делать. А мы противостояли демонам. Через несколько лет нас почти не осталось, кто погиб, кто исчез, как… мой брат. И тогда я побрел по миру.

– Так вот как появились тенегнеты, – с восторгом сказал Цельдас. – Но почему ты ушёл?

– Я пошёл искать брата. А потом искать способ победить Тень. Я всю жизнь что-то искал. Но не нашёл. И не найду. Я сделал все, что мог. Ладно, стоит поспать. Завтра у нас работа.

Кадйен поднялся.

– Мы не будем учавствовать в убийстве, – заявила Ираэль. – И грабить тоже не будем. И, я думаю, ты тоже не будешь. Нуррэ смотрит за нами.

– Нуррэ, – прошептал Кайден. – Если бы он смотрел, он давно покарал бы меня.

– Отчаяние – это не выход, – покачала головой Ираэль.

– Нет. Это не отчаяние. Это смирение.

И Кайден ушёл спать.

Утром он проснулся раньше всех, когда солнце ещё не взошло. Было холодно, но он сделал над собой усилие и вылез из мехового спальника.

Предстояла работа. Забрать у крестьян еду, чтобы отряд смог перейти через горы. И ему было все равно, придётся ли убивать. Для него это стало таким же привычным делом, как сон или обед. И если на то пошло, то это была месть. Месть людям-норадам, чьи предки уничтожили Авиранскую империю и убивали людей-авиров, его родню.

До деревни добрались ближе к обеду. Люди в ней жили своей жизнью, кто-то пас стада овец и коров, кто-то работал на поле. Небольшая деревушка со своими заботами, которую не волновала война, которую ведёт ее королевство. Да и вряд ли им до этого будет дело хоть когда-нибудь. Место, оторванное от мира.

– Попросим вежливо, а если не захотят, забьем парочку, – сказал Гильган, достав из-за пояса свою секиру.

Хоргут засмеялся, будто это была отменная шутка, из его шлема это звучало как лай.

– Я бы всех прибрал, – оскалился Вецемар.

Кайден глянул на него.

– Что? – усмехнулся тот. – Только не говори, что тебе это не нравится. Это как с «пурпуром», попробуешь один раз – захочешь повторить сотню.

– Да как скажешь, – пожал плечами Кайден.

Полукровки, как и обещали, не принимали участия в налёте.

Пятеро человек вошли в деревню, встретив испуганные взгляды местных. Многие тут же поспешили спрятаться, но паники не было.

– Есть тут у вас старейшина? – рявкнул Гильган.

Поначалу никто не ответил. Гильган повторил вопрос ещё громче.

– У нас нет ни старейшины, ни элукара, у нас совет, – сказал крепкий мужчина с густой каштановой бородой, который вышел из-за ближайшей хибары. – И я один из них. Чего вам нужно?

– Еда. Мы возьмём у вас провиант.

– Если вам нужна еда, мы дадим вам ее, за плату, как и все цивилизованные люди.

Мужчина говорил вежливо, но твёрдо. Судя по его рубахе и шерстяной куртке был он теперь обычным трудягой, но по телосложению и стойке казалось, что раньше он был воином.

Гильган улыбнулся.

– Ты, видимо, не так понял меня. Мы не намерены платить.

Кайден заметил, что из-за хибар появляются новые люди, которые были вооружены. Когда он присмотрелся, понял, что оружием их было все, что под руку попалось – топоры, вилы. Их было больше, по меньшей мере в три раза.

– Ну а мы думаем, что так не пойдёт, – все ещё спокойно говорил мужчина. Какой-то малец поднёс ему что-то и убежал. Как выяснилось, это был меч в ножнах. – Я не хочу беды, но и не хочу, чтобы этих добрых людей грабили. Давайте поступим честно, если вам нужна еда, заплатите за неё.

– Кадйен, – немного обернувшись сказал Гильган. – Окажи услугу.

– Знаешь сколько у меня времени уходит на изготовление одного болта? – недовольно ответил Кадйен и вытащил свой маленький арбалет из кобуры на поясе. Потом он достал из другой сумки небольшой барабан и присоединил его к арбалету.

Мужчина немедля обнажил оружие. Остальные крестьяне изготовились к бою.

– Уберите оружие! – крикнул мужчина. – Я не хочу пролить кровь!

– Тогда отдай нам то, что нужно! – рявкнул Гильган. – Или мы перебьем вас всех!

– Я сражался половину своей жизни и знаю, что численный перевес…

– Чего?! Численный перевес? Этого сброда? Кадйен, убей этого недоноска.

Кайден выстрелил не колеблясь. Щелчок, свист, болт вошел мужчине в голову и тот свалился как мешок.

Остальные крестьяне, увидев это, отпрянули, где-то закричала женщина.

– Все ещё хотите с нами поспорить?! – выпалил Вецемар. – Кто из вас ещё хочет подохнуть?!

Он выглядел ужасающе. Его перекошенное безумием лицо, накрытое капюшоном, внушило страх многим, и те поменялись в лице. Но они не побежали, страх их сковал, они только что видели смерть своего товарища, с которым делили хлеб.

– Вы подонки! – выпалил какой-то мужчина с кучей морщин на лице. – Парни! Они убили Ренойра! Вы это только что видели! Чего стоите на месте?!

– А, к демонам всех! – рявкнул Гильган. – Всегда так!

И он, крутанув секиру, ринулся вперёд, несколько крестьян дрогнуло, шагнули назад, но добрая их часть кинулась в бой. За Гильганом ломанулся Вецемар, за ним Хоргут и Рейта. Кайден решил не тратить болты зря, так как даже один выстрел мог привести болт в негодность, и последовал за остальными, обнажив меч.

Завязалась быстрая, но кровавая драка. Кайден проткнул одного старика насквозь, парировав удар какого-то парнишки, вырубил его ударом кулака, а затем проткнул глотку. Сопротивление было быстро подавлено, выжившие сложили оружие. Ни на ком из отряда не было ни царапины.

– Прошу вас! – со слезами умолял какой-то старик, его руки тряслись. – Мы сдаёмся! Возьмите, что вам нужно, и уходите!

Рейта без слов подошла к старику и перелезала горло. Теперь началась бойня. Отряд вырезал всех сдавшихся. Потом началась любимая часть Хоргута. Он схватил факел и стал поджигать дома. В основном они были из глины и соломы, реже встречались срубы, так что огонь занялся быстро. Люди в панике пытались бежать, нескольких женщин и мужчин отряд достал, но большая часть деревни сбежала.

Рейта схватила одну девушку, на вид лет пятнадцати.

– Где у вас склад? – спросила она рыдающую черноволосую девчонку. – Склад с едой?

Всхлипывая, не в силах выдавить и слова, она просто указала на невзрачную постройку, которая, видимо, была подземным погребом. Рейта резанула девчонке горло и двинулась в сторону погреба.

Кайден решил не идти за отрядом, он подошёл к трупу одного из крестьян, молодому парню, который уставился в небо пустым взглядом. Его привлёк этот взгляд. Взгляд в вечность. Лицо парня было невозмутимым, будто бы он просто прилёг отдохнуть от работы, и Кайден усмехнулся. «Отдых на краю вечности, – подумал он». Сколько раз он видел этот взгляд, даже не мог вспомнить.

– Кайден! – крикнул Гильган. – Тут полно добра! Давай сюда, поможешь! И где эти сраные полукровки? Нужно наполнить мешки!

Кайден поправил шляпу и двинулся к отряду. Деревня полыхала.

Саннэфея

Когда Саннэфея закончила завтрак, она стала переживать ещё больше.

Пищу она принимала, как правило, у себя в покоях, ей ее приносили. Семейные трапезы уже давно стали скорее исключением, чем правилом. Ее муж, принц Андри теперь вообще не появлялся на глазах. Постоянно работал, исполняя обязанности за отца. От короля тоже не было новостей. Он уехал немногим меньше месяца назад. По идее, даже учитывая, что с ним большой эскорт, он должен быть в Росогоне.

Но не с этим были связаны ее переживания. Мартон, ее друг, не появлялся уже несколько дней. Саннэфея боялась, что с ним могло что-то случится. Она не находила его в замке.

К тому же, сегодня она должна была снова навещать своего сына. Нет, она не боялась, скорее ей этого было противно. Она знала, что ребёнок от какой-то другой женщины, которую ее муж использовал по назначению. Если бы кто-то знал правду… это могло бы уничтожить королевскую семью.

Послышался стук в дверь.

– Войдите! – крикнула Саннэфея. Она знала, что это служанка.

Так и было. Вошла молодая девушка, привлекательная, в красном старом платье и белом чепчике. Она сделала реверанс.

– Принцесса, – поприветствовала она. – К вам…

– Санни! – с криком в комнату влетела другая девушка, по виду которой можно было точно сказать, что она была из знати.

Миловидная, но со слишком большим для ее лица носом. Кудрявые каштановые волосы словно волны переливаются при каждом шаге. Одета она в пурпурное платье с золотой вышивкой, на руках золотые кольца. Платье подчеркивает привлекательную фигуру и крупные размеры. Девушка была на два года младше Саннэфеи, ей было девятнадцать. Из-за постоянных войн она пока ещё не нашла себе мужа. А те, кого находила – погибли.

– Марита! – воскликнула Саннэфея и вскочила, кинувшись обниматься. Марита Фарамонд, ее двоюродная сестра, с которой Саннэфея провела почти все своё детство. – Боги Истины! Когда ты приехала?

– Только что! Даже вещи с повозки не вытащили, я сразу побежала искать тебя! Сколько мы уже не виделись?

– Год… нет, постой… два! Последний раз ты была на именинах короля. Как быстро бежит время!

– И не говори, мне столько хочется тебе рассказать. Я ездила к отцу в Нордрим, и твоего тоже видела, с ним все хорошо, он просил передать тебе привет, как только я тебя увижу. Боги, в Нордриме такой балаган! Эта война…

– Не хочу ничего слышать об этой войне! – резко выпалила Саннэфея. Марита поменялась в лице. – Извини, просто наслышалась уже от мужа.

– Ты права. Прости. А кто этот… красавчик у тебя под дверью? – Марита улыбнулась.

– Мой новый гвардеец. Сэр Вэлиан… э… не помню его фамильное имя. Недавно появился. Молчаливый, только смотрит на меня, будто убить хочет, – усмехнулась Саннэфея. По правде говоря, эта мысль посещала ее не раз.

– Да он же влюбился, – вкрадчиво сказала Марита. – А он красавчик. Может, я смогу его переманить?

– Тоже скажешь, – скривилась Саннэфея. – Рыцаря? Не по чину тебе. Да и к тому же он в гвардии…

– Ты ревнуешь? – засмеялась Марита. – Ты знаешь, что из гвардии освобождают. Это не пожизненная служба, как, например, на границе… с этой дрянью.

– Ревную, – хмыкнула Саннэфея. – Ревную, ага, у меня вообще-то муж.

Марита только загадочно улыбнулась.

– Давай приведём тебя в порядок. Хочу выйти на улицу, сегодня замечательная погода!

Служанка Ритея, молодая девушка, немного смуглая, любимица Саннэфеи, принялась приводить принцессу в порядок. Расчесала волосы, немного освежила лицо пудрой, помогла одеться в платье.

– Ну вот, теперь выглядишь не как бездомный, – серьезно сказала Марита и девушки рассмеялись.

Когда они выходили, она волновалась. Теперь так было каждый раз, когда сэр Вэлиан стоял около ее дверей. Как обычно он стоял по стойке смирно, а его глаза стреляли в сторону девушек. Было видно, что он не хотел этого, но не мог удержаться. И все же, думала Саннэфея, он очень красив.

– Сэр Вэлиан, – кивнула Марита, с широкой улыбкой на лице.

– Госпожа, – ответил поклоном гвардеец, но его серьёзное лицо не изменилось.

Саннэфея ограничилась простым поклоном, увидев, что он впился в неё взглядом.

– Принцесса, – чуть тише поздоровался Вэлиан с поклоном.

Марита хихикая повела Саннэфею под руку, гвардеец последовал за ними.

– Нет, сэр Вэлиан, прошу останьтесь, – учтиво сказала Саннэфея, а Марита хихикнула.

В первую очередь они решили зайти к Экенберту, сыну Саннэфеи, названному в честь короля. В роду он был уже третьим, кто носит это имя. Мальчику было всего четыре, но он уже был довольно крепким и умным для своего возраста. Само собой, он ничуть не был похож на Саннэфею, но лихо смахивал на отца. Жил он отдельно от родителей, в своих собственных покоях, в башне его отца – в паре метров от его комнаты. Замок уже кипел. Прислуга готовилась к большой трапезе, ведь сегодня столицу посетили родственники жены принца. Саннэфея и Марита обменивались слухами, рассказывали последние новости. И только одно Саннэфея решила точно не рассказывать – про Мартона, ее друга. Сестре об этом знать точно не нужно было. Как только она вспомнила про Мартона, ее волнение снова выползло наружу. Она остановила первую попавшуюся кухарку, которая тащила на подносе солонину.

– Ты не видела случаем Мартона? – спросила Саннэфея.

– Госпожа, – служанка сделала кривой реверанс. – Простите, кого?

– Мар… шута, Дакки.

– А-а, нет, миледи, не видела. Давно уже не видела.

Саннэфею это насторожило ещё больше. Даже прислуга замка его не видела.

– Кто такой этот… Дакки? – спросила Марита. – Что за глупое имя?

– Шут, – немедля отреагировала принцесса. – Э… для сегодняшнего вечера, я подумала, его можно будет позвать. Твоим братьям он бы понравился. Кстати, они приехали?

Наконец они дошли до башни принца, поднялись по винтовой лестнице. Судя по лишь одному гвардейцу у двери Андри, принц уже ушёл. Саннэфея этому обрадовалась. Девушки зашли к Экенберту. Мальчик, одетый в красный дублет, с длинными чёрными волосами и спокойным лицом, сидел и слушал тетрана – ученого из города Орумвайн, специально приглашённого для его обучения. Тетран прервался, но не встал, как полагается. Ему было на вид около пятидесяти, голова блестела лысиной, только небрежные клочки волос окаймляли ее. Лицо его не привлекало – испещрённое морщинами, желтоватого цвета, надменный взгляд. Одет он был в чёрный камзол, кожаный пояс и высокие сапоги, на шее его висел кулон, обозначающий его ранг среди тетранов.

– Учёный муж должен знать о приличиях, вам не кажется? – спросила Марита.

– Успокойся, все в порядке, – осадила сестру Саннэфея.

– Вы знаете кто я, – улыбнулся тетран. – И знаете, что Орумвайн, как и другие свободные города Союза не признают монархию и ваши обычаи доминирования одного над другими.

– Как… вы… – возмутилась Марита, но Саннэфея стукнула ее по руке.

– Мама, – улыбнулся маленький Экенберт. Встал и подошёл к Саннэфее, обнял ее. – Мама, Валендий мне читал про Нракан…

– Нкоран, принц, – поправил его тетран.

– Да… Н… коран. Мама, скажи отцу, чтобы он меня туда отвёз, я хочу посмотреть на дворец царя, он очень красивый.

– Я поговорю с ним. – Саннэфея присела на корточки и улыбнулась. Как бы она хотела, чтобы этот мальчик был ее сыном. Чтобы не нужно было притворятся. Чтобы можно было просто обнять его, без этих смутных мыслей.

– Мама, а можно мне пожить с тобой? Сегодня мне приснился страшный сон, там была такая страшная туча… темная и чёрная, она звала меня…

– Мне очень жаль, сынок, но пока нельзя…

– Я пришёл к отцу, – возмутительно сказал Экенберт. – А он отправил меня обратно, чтобы я был один. Сказал, что я должен научится быть мужчиной, ничего не бояться. А мне все равно было страшно. Очень страшно! Я плакал и зажег все свечи. Эта чёрная штука…

– Экенберт, – позвал тетран. – Мы обсуждали с тобой эту тему. Эта штука называется Тень. И очень странно, что она ему приснилась.

Тетран встал и подошёл к Саннэфее.

– Не думаю, что мальчик когда-либо мог ее видеть, или даже слышать о ней. Но каким-то образом он ее увидел во сне. Это странное и редкое явление.

– Он болен? – спросила Саннэфея.

– Что? Вовсе нет, не глупите.

– Как вы… – начала Марита, но тетран не обратил на неё внимание.

– Тень – самый страшный из катаклизмов, который когда-либо поражал Гарсарион. Сто лет назад она уничтожила империю Авиран, поглотив земли авиров – Скараграс.

– Это всем известно, – кивнула Саннэфея.

– Я к тому, что это необычное явление с вашим сыном… не может ли оно быть вызвано вашими рассказами? Может Андри Эстерли говорил ему о ней?

– Нет, – ответили одновременно Саннэфея и Экенберт. Тетран нахмурился.

– Это очень странно. Я думаю, что мне необходимо покинуть Талл и вернуться в Орумвайн. Чтобы прояснить кое-что. Сообщите об этом вашему мужу, я уже несколько дней не могу его поймать. Я отъеду сегодня к вечеру.

– Я сообщу ему, если увижу, – кивнула Саннэфея.

– Спасибо.

Тетран взлохматил волосы Экенберту и направился в сторону выхода.

– Ну надо же, какой наглец, – возмутилась Марита.

– Тетран, – пожала плечами Саннэфея.

Весь дальнейший день девушки провели в саду. Погода действительно была прекрасной. Экенберт играл с младшим братом Мариты и ещё парой детей из других семей.

Вечером была трапеза, королевская семья и гости собрались в троном зале, где поставили большой стол. Андри сел во главе, где по обычаю сидит король, Саннэфея села справа от него, Экенберт – по левую руку. Остальными гостями была мать Мариты – Арцеса, двое ее сыновей – младших братьев Мариты, сестра Арцесы – Верна с двумя своими сыновьями. Верна просила Андри оставить старшего из них оруженосцем при дворе, а младшего – виночерпием.

– Мы решили остановится на две недели в столице, – говорила Арцеса принцу. Она была дамой полной, предпочитала из волос делать настоящее произведение искусства, что на деле для Саннэфеи выглядело как простое гнездо. – После чего уже двинуться дальше – в наш родовой замок.

– Мой дом – ваш дом, – любезно говорил Андри. – По какому случаю вы решили ехать?

– О, это все наш дед, решил на старости лет женится. Желающих было хоть отбавляй. Само собой, прибрать к рукам поместье Кейсари. Не думаю, что дедуля продержится долго, готова поспорить, он и первую брачную ночь не переживет.

За столом все засмеялись.

– Как идут дела в Нордриме? – спросила Арцеса. – Я слышала, король решил лично возглавить армию. Настоящий мужчина, история запомнит его как великого человека, завоевателя!

– Дела идут скверно, – без улыбки сообщил Андри. – Именно по-этому мой отец и отправился туда.

– А ваш брат?

– Мой брат поехал в Алсогон, чтобы проверить слухи о мятеже.

– Безумцы! – воскликнула Арцеса. – Что ж им так не имеется попасть в могилу? Уж будьте уверены, мой принц, ваш брат справится, уложит всех этих оборванцев в землю.

– Я надеюсь, что до восстания не дойдёт, – снова без улыбки сказал Андри и выпил вина.

– Муж, – начала наконец Саннэфея. Она долго не могла начать разговор. Не хотела, но это нужно было сказать. Андри посмотрел на неё как обычно – без интереса. – Тетран Валендий, он просил тебе передать, что уезжает сегодня… вернее, он уже уехал. Ему необходимо было…

– Что? – Андри тут же поменялся в лице. Глаза стали шире – обычный признак того, что он злится и это делало его приятное лицо жутким. – Что ты сказала?

– Тетран Валендий, – повторила немного медленней Саннэфея. – Он уехал…

– И почему же он уехал?

– У него были дела, сказал, что ему необходимо в Орум…

– Почему он уехал без моего дозволения? – Андри повысил голос. Все остальные за столом замолчали и уставились в свои тарелки.

– Он… не мог тебя найти… попросил, чтобы я передала тебе…

– Ты! – Андри стукнул по столу. – Сколько можно?! Боги! Ты можешь не портить хотя бы такое невзрачное мероприятие, как ужин с твоими родственниками? Ты позоришь меня перед двором, ты не выполняешь мои распоряжения, а теперь ты допустила, чтобы тетран, которому я плачу, который обучает Экенберта, просто уехал, без моего дозволения! Ты позволила ему это, не спросив меня!

Андри снова стукнул по столу. Столовые приборы звякнули, кубки с вином упали. Принц со скрипом отодвинул своё кресло, поднялся. Он нависал над своей женой, которая уже залилась краской и не мигая смотрела в свою тарелку.

– Ведь я прошу всего лишь, – начал принц очень тихо и медленно, – делать то, что я скажу. Делать так, как это надо. Сколько раз я тебя просил?

– М-муж мой, – дрожащим голосом начала Саннэфея, не сводя глаз с тарелки, – д-давай мы… уединимся…

– Сегодня ты снова втоптала в грязь имя короля, моего отца, и, вскоре, мое имя. Ты позволила человеку, который служит мне, ослушаться меня, делать то, что он хочет. Ты позволила…

– Тетраны не п-принимают наши об-бычаи, ты же з-знаешь.

Саннэфея уже плакала, хотя и сдерживала себя всеми силами.

– Закрой свой поганый рот! – рявкнул Андри. – Шагай в свою башню. Ты наказана, жена, месяц ты не выйдешь из неё. Месяц! Слышишь?!

Саннэфея окончательно разрыдалась. Такой случай был уже далеко не в первый раз. Но теперь он был в присутствии ее родни, Мариты, никто из них не мог возразить принцу, само собой.

Принцесса вскочила с места и, закрывая раскрасневшееся лицо, побежала вон из тронного зала. Она бежала, растирая лицо, всхлипывая, думая только о том, чтобы запереться от всех в своих покоях. Чтобы никто не увидел, а потом она бросится в окно. Она уже не могла этого терпеть, не могла! Сколько унижения! Она была уверена, что муж ее будет только рад, ведь он сможет женится снова, чего он желает всем сердцем.

Когда она поднялась к своим покоям, к ней кто-то подошёл. Она не сразу поняла кто, чуть было не налетела на этого человека.

– Принцесса! – услышала она знакомый бархатный голос, ныне взволнованный. – Что с вами?

Это был Вэлиан, он с ужасом смотрел на ее заплаканное лицо, рука его лежала на эфесе меча.

– Кто вас обидел? Что случилось? Скажите, кто?

Саннэфея только покачала головой. Сейчас она бы все отдала, чтобы не быть принцессой, чтобы не быть девушкой из рода Фарамондов, чтобы быть дочкой рыцаря или элукара, чтобы можно было выйти за этого замечательного…

– С вами все в порядке? Боги, только скажите, если вас кто-то обидел, – продолжал Вэлиан, он положил руку ей на плечо.

Саннэфея, в голове которой бурлили тысячи мыслей и эмоций, просто обошла гвардейца, открыла дверь и скрылась за ней.

О чем она думает? Гвардеец? Рыцарь?

– Глупая! – выпалила Саннэфея и подбежала к окну, которое было распахнуто. Насколько она помнила, она его закрывала. Выглянула. Высота была огромной. Внизу деревья, сад, где она сегодня гуляла с сестрой, они могут смягчить падение, но все равно…

Она немного наклонилась вперёд, но тут ее схватили сзади, закрыли рот рукой. Девушка начала брыкаться, и бить по рукам.

– Тише! Тише! – говорил в ухо шепчущий голос. – Санни, богов ради, тише!

Она в миг успокоилась. Это был Мартон. Он отпустил ее.

– Где ты был? – с укором и злостью спросила она, но говорила она все же шепотом.

– Прости, были дела. Мне очень жаль, но нужно было уехать из города. Но все уже позади.

– Ты… ты прятался? – Саннэфея уже понемногу успокаивалась. – Зачем?

– Хотел сделать тебе сюрприз, – виновато улыбнулся Мартон. – Что это ты устроила? Хотела в окно выпрыгнуть? С ума сошла?

Саннэфея подошла к столу и налила себе вина, дрожащими руками взяла кубок и осушила до дна.

– Я уже много раз думала об этом, но сил не хватало. Сегодня, может быть, наконец-таки хватило, а ты меня остановил!

– Я не мог тебе этого позволить, – серьезно сказал Мартон. – Снова твой муж?

Саннэфея налила ещё вина и коротко кивнула. Мартон вздохнул.

– Не переживай. Все это не навсегда. Поверь мне.

– За что мне эта несправедливость? За что? Что я такого сделала?

Саннэфея снова зарыдала и села на свою кровать. Мартон сел рядом и обнял ее.

– Несправедливость? – усмехнулся он. – Хочешь, я расскажу тебе одну историю, сказку, о несправедливости?

– Мартон, я ценю твою поддержку, но сказки…

– В провинции Алос-Элед, – не обращая на нее внимание начал Мартон, – есть селение – Дуброн. А близ него – небольшое, но богатое поместье, с плодородной землей.

– Мартон…

– Там жил один рыцарь, у которого было все: жена, двое детей, богатство, скот. Все, что угодно. По своему богатству он обходил некоторых элукаров, будь уверена. Как-то раз в Алос-Элед приехал король. Было это давно, ещё до начала войны. А повод был важный. Эрл Алос-Эледа устраивал грандиозный турнир в честь свадьбы своего единственного сына, были приглашены многие рыцари, в том числе и наш рыцарь. Турнир шёл два дня, прошло много заездов и сражений, и до финала дошёл наш рыцарь. Он был горд, он играл с публикой, он красовался и наслаждался собой. До финала так же дошел некий рыцарь, который назвал себя Честь Короля. Громкое имя, тебе не кажется?

Последние слова Мартон процедил сквозь зубы.

– И в последнем заезде, Честь Короля спешил нашего рыцаря, тот упал и сломал себе руку, а его шлем слетел. Все его лицо было в грязи и конском навозе. Толпа рукоплескала, вопила, свистела. Король встал, все замерли. Он поздравил победителя, это была высокая похвала для него. А наш рыцарь, весь в грязи и конском дерьме, отправился в свой шатёр, но его остановили. Король сказал: «победителю высокие похвалы, а проигравшему, ничтожнейшее унижение». И засмеялся. Он был пьян, ему было весело, он смеялся как безумец. Само собой, этот человек подмял под себя половину Гарсариона. Они сидели там, на высокой трибуне, он и эрл Алос-Эледа, шептались, как старые подружки. А потом король сказал, что наш рыцарь больше не рыцарь, и что он хотел бы, чтобы рыцарь стал его слугой во дворце. Рыцарю это не понравилось, он возразил королю. И тогда король изменил решение. Король захотел, чтобы рыцарь был не слугой, слишком много чести, он захотел, чтобы он стал шутом. У рыцаря отобрали все, отослали в столицу и одели в шутовской костюм. Его жена ушла, забрав детей, потому как быть женой шута было ей не по чину. И наш рыцарь остался шутом, изъедаемый чувством несправедливости и жаждой мести. Вот, что такое несправедливость, Санни.

– Мартон, – выдохнула Саннэфея. Она уже позабыла о своей печали. – Неужели… о боги, неужели это… правда? Это ведь ты?

– Тот самый рыцарь, который стал шутом, – грустно улыбнулся Мартон. – Смешным шутом Дакки из Дуброна, который развлекает публику на торжествах своего хозяина.

– Мартон, я не знаю, что сказать, это просто немыслимо. Ты был рыцарем, у тебя было своё владение, а король…

– Король и его гнусная семейка сделала нам обоим много гадостей. – Мартон приблизился к принцессе. – Много всего. Но будь уверена, они за это поплатятся. Придёт и их черёд.

Саннэфея обратила внимание на то, что лицо Мартона было слишком близко, только сейчас. Она смотрела в его глаза.

– Они поплатятся, и нам с тобой больше никто не будет угрожать.

Мартон поцеловал Саннэфею. Она не стала сопротивляться, сама не знала почему. Она не видела в Мартоне любовника, для неё он был другом и этот его шаг совершенно ее сбил с толку. К тому же, сейчас ей было очень его жаль, да и недавнее эмоциональное потрясение не давало ей маслить трезво.

Мартон, не отрываясь от ее губ, повалил ее на кровать, нежно схватил за грудь. Саннэфея уже точно не могла больше не сопротивляться.

– Мартон… – прошептала она, когда он стал целовать ей шею. Все тело сводило, внизу все вспыхнуло. До сих пор к ней не проявляли такой нежности. – Мартон, постой.

Но он не останавливался. Его рука скользнула вниз и задрала платье.

– Мартон! – настойчивей сказала Саннэфея и попыталась выбраться. – Мартон, стой!

Теперь он остановился. В недоумении взглянул на неё. Саннэфея поднялась и села, тяжело дыша. Такого она точно не ожидала. Теперь она не знала, что говорить.

– Я… – начал Мартон, – я… что-то сделал не так? Я сделал тебе больно?

– Нет, просто… боги, что происходит? Мартон, так ведь нельзя, зачем ты…

– Потому что люблю тебя, – уверенно ответил шут.

– Я… я не могу, прости. Не могу. Ты мне очень дорог, правда, ты единственный мой друг здесь, в этом гадюшнике. Но так я не могу, прости меня.

Мартон ещё несколько секунд смотрел на неё, его лицо перекосило. Смесь разочарования и боли.

– Я думал, что у нас все иначе.

Он встал, Саннэфея встала тоже.

– Мартон, ты мне нравишься, ты очень хороший, лучший.

– Да? – больше в его голосе не было той теплоты. – Я ведь тебе доверил самую страшную свою боль. Я посвятил тебе столько времени, а для тебя этого было мало. – Он усмехнулся. – Ну само собой, я не сравнюсь с сэром Вэлианом, в его гвардейских доспехах и его прекрасным личиком.

– Мартон, что ты говоришь?

Шут двинулся к окну и залез на подоконник.

– Мартон! – снова позвала Саннэфея. – Куда ты?

– Я должен закончить одно дело, – ответил он. – И мне очень жаль, что ты не будешь со мной в этот момент.

С этими словами он скрылся.

IV

Делан

Это было совершенное безумие. Делан не понимал, как такое возможно. Когда парень предложил Илиене стать его женой, он совершенно не отдавал себе отчета. Само собой, он бы не удивился, если бы она отказала и посмеялась бы над ним. В таком случае он бы был уверен, что живет в реальном мире. Но нет, она согласилась, и это совершенно не шло в голову. Неужели он умер где-то в поле и сейчас находится где-то в другом, невероятном мире, так похожем на реальный?

Так или иначе, Илиена согласилась. А после упала в обморок. Неужели из-за того, что поняла, какую ошибку совершила? Так думал Делан тогда. Но нет, на следующее утро они поговорили. Он предложил девушке встретится в лесу, недалеко от поляны Аленона Корна, отправив к ней знакомого мальчишку, с кусочком пергамента.

– Привет, – выдохнула она, увидев его. Казалось, что она не дышала от самого шатра, где жила.

– Здравствуй, – улыбнулся Делан. – Честно говоря, я думал ты не придешь.

– Как я могла? – тоже улыбнулась она.

Повисла пауза. Делан опустил глаза и думал, что сказать. Илиена взяла его руку в свою, но не приближалась.

– Я тебя понимаю.

– В каком смысле?

– Я тоже не знаю, что сказать. Это все просто немыслимо. Невероятно!

– Илиена, – наконец выдавил мысль Делан. – Ты самая замечательная. Лучшая из всех, кого я знаю. Я поверить не могу. Понимаешь, я не знаю, почему поступил так, просто само вышло. И ты наверно не ожидала, так что если ты мне сейчас откажешь, я все пойму, ты невероятно красивая, а я боги весть что…

Она молча подошла, поднялась на цыпочках и повисла на его шее.

– Что… – начал Делан, а Илиена отпустила его, широко улыбаясь.

– Не надо так думать. Ты мне понравился с того самого вечера, когда подошел пригласить потанцевать. Правда. Я много путешествовала, но не встречала такого близкого душою человека.

– Ты ведь меня не знаешь, – усмехнулся Делан.

– Как и ты меня. Но так вышло, я думаю, это воля богов. И я тебе не откажу. Должна признаться, – она рассмеялась, – я не спала эту ночь, после того, как пришла в себя. Все время думала. И поняла, что хочу остаться тут. Вот так решила и все. Тут и с тобой.

Она развела руками, лицо заливал румянец, ямочки в углах рта выделяли прекрасную улыбку. Делану казалось, у него кружится голова.

– Наверно тогда… стоит подумать о свадьбе. Я никогда об этом не думал, даже не знаю с чего начать.

– Устроим ее прямо здесь, – пожала плечами девушка, улыбаясь. – Почему нет? Я не хочу сумасбродных пирушек, да и не сможем мы это устроить.

– Что… прямо сейчас?

Илиена рассмеялась.

– Глупый! Нет, конечно. Нужно собрать свидетелей, пригласить служителя богов Истины, как без него, нужно приготовить покрывала, и…

Делан смотрел на нее с лицом сумасброда.

– Я видела свадьбы, – пояснила она.

– Я просто не могу поверить. Не могу.

– Если продолжишь так говорить, я уеду, – с серьезным лицом сказала она.

Делан испугался.

– Нет, нет, прости, я верю, правда.

Она рассмеялась еще сильнее.

– Я же шучу. Все нормально.

Она снова стала на цыпочки, ведь девушка была на голову ниже Делана, и чмокнула его в губы.

– Я поговорю с отцом, а ты с матушкой. Я думаю, ты захочешь позвать друзей, но только не всю деревню, я тебя умоляю.

– Конечно… то есть нет… да… нет, не позову… то есть…

– Я поняла, – Илиена улыбнулась и чуть ли не в припрыжку побежала к деревне, пару раз обернувшись и одарив Делана улыбкой.

А он так и остался стоять на месте, думая, не сон ли это.

Вечером того же дня, Делан сообщил новость о свадьбе матери.

– Боги! – закричала Лиера, захлопала в ладоши, прыгая как маленькая девочка. – Невероятно! Как я рада! Делан, это лучший день в моей жизни! Ну, не считая твоего рождения, конечно.

Стали решать, как и что организовать. Парень рассказал матери о пожеланиях своей будущей жены. А на следующее утро он сообщил Войцеку, Герину и Дастону.

– Ты не шутишь? – спросил Войцек, смотря на него щурясь. – Хотя на тебя это не похоже. Та самая девчушка с праздника? Ты не шутишь?

– Дубина жирная, с чего бы ему шутить, – серьезно сказал Герин.

– Не жирная, а запасливая, – важно ответил Войцек, потом подошел к Делану вплотную, заглянул ему в глаза.

– Что ты творишь? – спросил Делан.

Войцек не отвечал, только серьезно смотрел ему в глаза.

– Вот это да! – вдруг закричал он и схватил Делана в объятия. – Поздравляю тебя! Делан, ты себе жену нашел, и такую красотку! Я думал, ты со своей физиономией только на козе женишься!

– Какие же вы недоумки, – покачал головой Дастон, улыбаясь. – Поздравляю, Делан. Я обязательно приду. Да мы все придем. Это очень важный день, и мы будем там все вместе.

По традиции, ночь перед свадьбой, проводили с родителями своего супруга, которые должны были рассказать о быте в семейной жизни. Наверняка, большинству это было не нужно, но только не Делану. Он ничего об этом не знал. Лиера забрала Илиену в их дом, а Делан отправился с Эрмиром, ее отцом, к нему в шатер.

– Вот уж не ожидал такого, – усмехнулся он, занеся в шатер небольшой бочонок. Внутри было уютно, горела лампа. – Это очень хорошее и дорогое вино, я думал продать его, но по такому случаю, думаю, надо бы открыть прямо сейчас. Что скажешь?

– Вам виднее, – улыбнулся Делан. Он никогда не пил вино, а тем более очень хорошее. Войцек, заядлый любитель пива, постарался приучить его к своему любимому пойлу.

– Давай на «ты». Скоро ведь мы станем одной семьей. Ох, невероятно, моя малышка выходит замуж. Как такое случилось?

– Я сам не знаю, – Делан с улыбкой опустил голову.

– Не скромничай. Ты хороший парень, я это сразу понял, как только тебя увидел.

Он откупорил бочонок и разлил вино в бокалы.

– Мы объехали столько городов, деревень, где только у нее не было ухажеров, но всех она отгоняла. Что это на мою кошечку нашло? Хах. Ну-с, что тебе нужно знать… она очень любит сладкое – ягоды, фрукты, особенно апельсины, прям обожает. Не любит ссоры, так что уж ты постарайся с ней поладить.

– Непременно, – Делан покачал головой с самой серьезной миной, которую мог изобразить. – Я буду беречь ее, я вам это обещаю.

Делан отпил вина. Вкус был необычным, но приятным.

– Она пережила страшное событие – потеряла мать, а потом уехала из дома, – продолжал Эрмир. – Надоели ей поездки, думаю она наконец-то решила осесть. Давно уже пора. Что же, буду думать, как жить дальше, чем заняться.

Они проговорили с Эрмиром до поздней ночи. Делан был под большим впечатлением, он относился к нему как к своему сыну, и, наверно, это сыграло большую роль. Ведь отца у Делана никогда не было.

К утру они выпили половину бочонка вина. Делан не мог нормально спать, хоть и хотел. Он все еще беспокоился, что это может быть сон, кроме того, в голову начали закрадываться смутные сомнения, что это такая очередная шутка его друзей. Если так, то на этот раз он разобьет виновникам лица. И навсегда вычеркнет их из друзей.

Церемония должна была пройти там, где и решили. В лесу, недалеко от поляны Аленона Корна. Пришли те немногие, кого пригласили Делан и Илиена. Всего было шесть человек – отец Илиены, Эрмир, который одел лучшую одежду, которая у него была, а именно красный, немного потрепанный камзол; мать Делана – она одела простое зеленое платье, которое надевала только на особые мероприятия, так же были и друзья Делана. Кроме Дастона, никто прилично одеться не потрудился. Войцек был одет как обычно, в свою повседневную рубаху, правда к ней он приколол розу, которую непонятно где нашел. Герин надел простую мешковину, а поверх пояс из кожи. Стоит отдать им должное – они умылись и уложили волосы.

Делану матушка смогла найти белую рубашку, как было принято на церемонии бракосочетания. Через плечо у него висела белая накидка. Илиена была одета в белое платье, на поясе веревка, через плечо такая же, как и у Делана, белая накидка, а на голове венок из цветов. Она была прекрасна.

Они стояли друг напротив друга, а между ними местный служитель богов Истины в бурой мешковине, с густой седой бородой. Его звали Бергор.

– Я помню тебя еще младенцем, Делан, – улыбался Бергор. – Мать принесла тебя ко мне, чтобы я благословил тебя именем Истины. Ты был принят в свете богини Натари. Что ж… если вы готовы принести клятвы…

– Готовы, – с улыбкой и одновременно ответили Делан и Илиена.

Бергор поднял старую потрепанную книгу Истины перед ними.

– Положите на святую книгу руки. Вот так. Именем Истины, во имя богов, освещающих нам путь голосом правды, я, Бергор, смиренный служитель их величия, берусь связать ваши жизни воедино. Сегодня, вы станете единым целым, единой истиной, если вы готовы принести свои клятвы. Итак, Делан, в присутствии свидетелей, желаешь ли ты на всю жизнь связать себя с этой девушкой?

– Желаю.

– Клянешься ей в верности и правде?

– Клянусь, – улыбнулся он.

– Илиена, желаешь ли ты связать себя с этим мужчиной?

– Желаю, – она тоже улыбнулась.

– Клянешься ему в верности и правде?

– Клянусь.

– Не будет у вас никакого другого супруга, и разделите вы вместе жизнь и смерть, радость и горе, и не отступите от клятв и истины. Клянетесь ли в этом?

– Клянусь, – одновременно ответили они.

Бергор положил свою руку поверх их.

– Благословляю вас, именем богов Истины. Да будьте единым целым, одной семьей, до самой смерти. Покройте своего супруга, в знак верности.

Делан не знал, что нужно делать, так что Илиена взяла инициативу. Она сняла с плеча накидку, кивнула, чтобы он наклонился и покрыла ему голову. После этого Делан сделал то же самое.

– Отныне вы муж и жена.

После этих слов служитель убрал книгу. Илиена кинулась Делану на шею и поцеловала его. Войцек заорал как безумец, остальные хлопали, Лиера заплакала, Эрмир улыбался в свою густую бороду.

После церемонии отправились в харчевню. Слух о женитьбе Делана быстро разлетелся по Алекорну. Само собой, ведь их видели в особых одеждах. И теперь их поздравляли многие. Несколько человек даже пытались подсесть к ним за стол, чтобы выпить, но Дастон их быстро прогонял.

Делан никогда не был так счастлив. Это был лучший день в его жизни, и он пытался запомнить каждое мгновение. Самые дорогие ему люди, самая прекрасная в мире девушка, а теперь его жена, были сейчас вместе с ним. Сейчас он невольно благодарил короля Талла, что тот некогда захватил Росогон и Алсогон. Да, это были плохие мысли, из-за этого погибло много людей, но только благодаря этому он встретил Илиену.

А потом была брачная ночь. Лиера и Эрмир остались в харчевне, предоставив дом новобрачным.

Делан и не помнил уже, как они с женой (он не мог в это поверить, ни на секунду) оказались в постели. Его немного трясло, ведь раньше он не был с девушкой. Это было прекрасно. Ее тело, ее голос, ее дыхание. Постепенно он втянулся, он гладил ее небольшие груди, целовал. Он не хотел больше ничего в жизни, для него больше ничего не существовало.

Когда все закончилось, он решил, что хочет заниматься этим каждый момент своей жизни. Они поговорили, посмеялись, поцеловались, надеясь, что все это не сон. Пытаясь поверить в свое счастье, мечтая только о том, чтобы ничего больше не менялось.

Наутро Делан был сам не свой. Он не знал, что делать дальше. Работать, построить свой дом, родить детей. Это все было настолько необычно для него, что порой он все-таки думал, что ему все это приснилось. Даже в этот раз, когда он пошел выгуливать скот на пастбище, он сидел и думал, что все это ему лишь приснилось, и когда он вернется домой, то не будет у него никакой жены. Все будет по-старому: вечером он с Войцеком пойдет в харчевню и выпьет пива, или поможет что-нибудь матери по дому.

Но Илиена была у него дома. Она помогала Лиере в бытовых делах, готовила (хоть и умела она это слабо). Все было замечательно. Пару дней после свадьбы Эрмир, отец Илиены, приходил к ней, беспокоился. Он уже не надеялся что-то продать, ведь почти все, что он привез на продажу – отдал в качестве подарка на свадьбу. Они с Деланом обсуждали постройку дома, где-нибудь на окраине Алекорна. Парень, само собой, в строительстве был полный ноль, но Эрмир обещал, что научит его. Войцек и Герин вызвались помогать, а Дастон выделил Делану землю.

Но, как это обычно и бывает, ничто прекрасное не длится вечно.

Через неделю после свадьбы Делан следил за скотом, придумывая, как утроит свой дом. Прошлую ночь он спал мало, благодаря своей жене, так что он задремал. Сквозь сон ему слышался тревожный звук, он не мог понять, что это за звук, но знал, что он редко означает что-то хорошее. Тишина. И снова звук. Что это? Делан не просыпался, хоть в голове и крутились тревожные мысли. Через некоторое время он вскочил. Тело само заставило его проснуться. Он понял, что слышал звон. Вот только теперь уже его слышно не было. Наверняка звонили сбор. Звонили настойчиво. Делан вскочил, и помчался в деревню, наплевав на скот, ведь что-то случилось, в колокол бы не трезвонили..

Бежать было довольно далеко, несколько раз парню приходилось переходить на шаг. Вся его рубаха была мокрая, не то от бега, ни то от волнения.

Сбор был на площади, у ратуши элукара. Народу было много, шумели и кричали, особо выделялись несколько голосов. Делан кое-как протолкнулся через толпу к центру. Перед ратушей стояли две дюжины всадников в красных камзолах, блестящих нагрудниках и шлемах – все как один. Они образовали некое подобие круга, внутри которого было несколько гражданских. Особо выделялся среди солдат один с белым плащом и аккуратной черной бородой, он был без шлема, так что его лицо было хорошо видно. Наверняка это был офицер. Он стоял напротив ратуши и беседовал с Дастоном. Элукар же, в свою очередь, был чрезвычайно серьезен и суров. Таким Делан его не помнил.

О чем говорили офицер таллийской армии и Дастон Делан не слышал, их разговор глушила толпа. Парню понадобилось несколько минут, чтобы понять, что происходит. Это была Жатва. Она случилась. Вся душа у него в мгновение ушла в пятки, в голове бесновались мысли, он решал, что делать.

Делан не видел людей, которых конвоировали всадники, не мог разглядеть, и толку от этого было мало. Делану хватало роста, чтобы осмотреть толпу вокруг себя, никого из своих он не видел. Зато видел испуганные и взволнованные лица. Он рванул к себе домой, матушка и Илиена должны были быть там. Если их нет на площади, ведь они должны быть дома…

Запыхавшись, он ворвался в дома.

– Мама! Илиена!

Но ответа не было. Он снова позвал их. Тишина. Снова побежал на площадь. Бежал быстро, ноги уже начинали отказывать. Вдруг он увидел знакомые лица. Это были Войцек и Эрмир, они бежали навстречу.

– Эрмир! – крикнул Делан. – Где Илиена? Где матушка?

Эрмир на бегу врезался в Делана, схватил его вместе с Войцеком и держал.

– Что вы…

– Только успокойся, Делан! – сказал ему Войцек. – Успокойся!

– Где они?

– С твоей матушкой все хорошо, – сказал Войцек. – Она сейчас в безопасности.

Делан немного успокоился.

– Где Илиена? Она с матушкой? Все хорошо? – он посмотрел на Эрмира, лицо которого было красным и ничуть не выражало спокойствия, несмотря на то, что обычно оно светилось дружелюбием.

– Делан, – сказал Войцек, так как Эрмир не смог проронить ни слова. – Ее забрали, вытащили прямо из толпы. Ее увидел какой-то хрен… сказал, что она красивая и вытянул ее за руку…

– Нет, – выдохнул Делан. – Нет, ты лжешь, не ври мне!

Делан как с цепи сорвался. Накинулся на друга и повалил, пытаясь схватить его за шею. Его оттащил Эрмир.

– Это правда, – сказал он настойчиво. – Боги… это так.

– Тогда… тогда… – тяжело выдохнул Делан. – Надо туда. Забрать ее у них.

Эрмир схватил его за руку.

– Не вздумай! – взорвался он. – Даже не вздумай! Последнее, что моя девочка хотела бы, это твоей смерти! Если ты пойдешь против солдат Талла, они тебя убьют на месте!

– Ничего не делать?!

– А ты собрался голыми руками перебить две дюжины конных в доспехах? Успокойся, Делан! Она моя дочь! Мой единственный ребенок! Она стала твоей женой, а значит и ты теперь мой сын, а потому, ради нее, я не позволю тебе умереть!

Делан не ответил, он пытался привести дыхание в норму. В голове была одна мысль – «вернуть». Он должен был ее вернуть. Но как он это сделает? Ведь Эрмир прав, его попросту убьют за нарушение закона.

– Пойдем куда-нибудь с улицы, – Эрмир похлопал Делана по плечу. – Мы уже ничего не можем поделать.

Кайден

Спустя несколько дней отряд Гильгана добрался до гор. Массивные, покрытые снежными шапками, совершенно не приветливые. Волчьи горы. Кайден никогда не переходил через них, это было слишком опасной затеей. Горные племена, из тех, кто когда-то сотни лет назад восставал против власти Авиранской империи, а ныне живущие в изгнании, позабыв о своем прошлом. Свирепые – огромные твари, которые запросто разорвут человека пополам. И эти слухи о Тени, которая завелась в этих горах.

Но сейчас ситуация была другая. Они торопились, а потому перевал через горы был лучшим решением. Переход через них займет не больше трех-четырех дней. Таким образом они сэкономят почти месяц, чем если бы они пошли в обход.

Кайден не разговаривал почти ни с кем. Полукровки молчали, после резни в деревне, даже с авиром, которого они почитали, говорить не желали. И Кайдену было плевать. Его вполне устраивало спокойствие и молчание. Рейта тоже молчала, хотя и кидала порой на него взгляды, когда думала, что он не видит. Кайден был не против снова уложить ее. Да, она постарела, выглядела уже не так, как раньше, но он знал, что в этом деле она просто невероятна.

– Я знаю быстрый переход, – сказал Гильган, когда они устроили последний привал перед подъёмом. – Через какой-то склеп, перейдем в два счета.

– Склеп? – спустя несколько дней молчания полукровки заговорили. Это была Ираэль. – О каком склепе ты говоришь?

– А хрен его, вроде ваших, этих… шуан, – махнул рукой Гильган.

Полукровки и Кайден переглянулись. Они здесь единственные, кто испытывал странный трепет перед этим местом, хотя никто из них никогда там не бывал и знал о нем только по слухам.

– Горы – это не самое опасное место на нашем пути, – нарушил тишину Кайден. – Дождливые земли могут быть куда опасней. Кейнарский орден знает где лучше всего скрываться, и выбрал правильное место. С момента падения Авирана там развелось много тварей, перешедших горы Эльдихор.

– Не нагоняй жути, – пробурчал Гильган. – До крепости Фархен идти недолго, сделаем быстрый бросок и…

– Ты встречал когда-нибудь демонов? – спросил Кайден. Гильган замешкался.

– Нет, – буркнул он.

Кайден кивнул и ушел спать.

На следующий день они начали подъем на хребет гор. Вокруг все было покрыто густыми хвойными лесами, так что от ветра защита была. Подниматься старались быстро, привалы делали редко, чтобы перекусить и дать ногам отдохнуть. Поднимались в молчании, слышно было лишь завывание ветра, шелест деревьев и ритмичное шумное дыхание членов отряда. В особенности Хоргута, в его железном ведре. Кайден все задавался вопросом, почему он не снимает шлем и не трудно ли ему все время носить эту бандуру на голове. Ночью, когда подниматься было уже опасно, они решили остановиться в небольшой расселине. Разожгли костер, приготовили еды.

Чем дальше они поднимались, тем больше внутри Кайдена начинало проявляться смятение. Будто бы он шел к прошлому, в ту сторону, куда возвращаться не стоило. Он шел в сторону Тени, которая знала о нем, знала, что он последний авир, последний из потомков тех людей, которые некогда противостояли ей. Ему все больше начинало казаться, что за ним следят, будто бы невидимые глаза за твоей спиной, которые ты никогда не увидишь. Это сбивало с толку. Он решил отойти от лагеря, подумать, стоит ли еще игра свеч, пока еще можно повернуть. В одиночестве у него это получалось лучше.

– Ты куда? – вопрос Гильгана прорезал долгое молчание.

– Отлить. – Кайден поправил плащ, сильнее укутался в мех и сдвинул шляпу.

Когда он вышел из расселины, в него холодом врезался ветер. Даже несмотря на лес, ветер просачивался, раскачивая черные деревья. Мертвецкая пустота. Лишь вороны горланили где-то вдали.

– Холодно тут, – услышал он голос, вроде бы и знакомый, но настолько далекий. Обернулся, наполовину вынув меч из ножен.

Позади стоял пожилой мужчина с уставшим выражением лица, заплетенными в косу седыми волосами. Кайден не сразу узнал его. А потом вспомнил и для него это было как удар по голове. Перед ним стоял тот самый старик, которому он дал табак перед входом в Вайард. Кайден чуть было не упал от удивления, а старик лишь улыбнулся.

– Я… – начал Кайден. – Я не понимаю.

– Я говорю, что тут холодно, – продолжал улыбаться старик. – Холодно. Я думаю, ты знаешь, что это значит, дорогой.

– Я не… не помнил тебя, а сейчас вдруг вспомнил, и… какого хрена ты делаешь тут? Кто ты?

– О, а это важно для тебя?

Кайден задумался.

– Учитывая то, где мы находимся, я думаю это важно.

– А вот я думаю, что нет, – усмехнулся старик. – У тебя есть другие важные дела, и они действительно важные. Я приглядывал за тобой. Вот уж так случилось, что ты отправился в этот поход, и из всего отряда, я считаю, что ты сможешь справиться. Это как делать ставки, и я ставлю на тебя.

– Что ты несешь?

– Правду, дорогой. Ты один из последних авиров на этой земле…

– Последний.

Старик улыбнулся и посмотрел на Кайдена с таким выражением, будто бы хотел спросить «ты уверен?».

– Судьба привела тебя сюда и поведет тебя дальше. Некоторые не уверены, что еще можно что-то сделать, но я думаю иначе. И я пригляжу за тобой, постараюсь еще что-то сделать. Знаешь ли, я многому научился у людей, у норадов, у авиров, даже у ардонцев. В самые темные времена, такие, как сейчас, когда над всеми нависла угроза смерти и полнейшего исчезновения, когда вокруг идут войны и гибнут тысячи… вы не гасите надежду внутри.

– Надежду? – усмехнулся Кайден. – О какой надежде ты говоришь? Я давно ее потерял, я ни на что не надеюсь, этому миру конец, всему конец, просто нужно немного подождать.

– Кайден, – улыбнулся старик.

«Откуда он знает мое имя?»

– Сейчас у тебя есть дюжина способов умереть. Выбери один из них и умри. Прямо сейчас.

Кайден опешил, а старик рассмеялся.

– Ну вот, не хочешь ты этого. Ты еще не утратил надежду, иначе ты бы уже убил себя. Ты способен на это. В глубине души ты знаешь, что не все еще потеряно, именно поэтому ты стремишься в Фархен.

– Я иду туда, чтобы заработать и спустить деньги на развлечения. – Кайден уже смирился, что этот старик знает вещи, о которых знать не должен.

– Вовсе нет. Ты знаешь, что в Фархене есть что-то особенное, ты понял это, когда увидел в отряде шуан.

– И что это меняет? – развел руками Кайден, не найдя, что ответить.

– Вот и узнаем, – улыбнулся старик, развернувшись, чтобы уйти.

– Кто ты такой? – спросил его в спину Кайден. – Ответь!

– Будь с ней поласковей, она много перетерпела, – прозвучал напоследок голос старика, перед тем, как он исчез во тьме. Эти слова неясным образом впились в разум Кайдена, и крутились на языке. Будь с ней поласковей, она много перетерпела. О чем он говорил? Кто? О чем он думает? Образ старика начал таять, истончаться. Их разговор пропадал из памяти. Кайден стал судорожно цепляться за него, но не смог удержать. И вот мгновение спустя Кайден уже совершенно не помнил разговора со стариком. Будто бы ничего и не было. Будто бы он просто пришел сюда секунду назад. В голове остались только слова: будь с ней поласковей, она много перетерпела. Он не знал кто это сказал, эти слова просто крутились в голове, и он никак не мог их выбросить. Вдруг он услышал шаги позади. Это была Рейта.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Переживаешь? – усмехнулся Кайден.

– Тебя долго не было, – пожала она плечами.

– Долго?

– Ага.

Он подошел к ней ближе.

– И чего это ты решила заговорить со мной?

– Я всего лишь проверила, живой ли ты.

– И тебе не все равно?

Рейта не ответила, только молча смотрела на него.

– Я ведь любила тебя, – сказала она вдруг. – А ты вытер об меня ноги.

– Вовсе нет, я просто ушел. Я был волен это сделать, потому что никому ничего не должен, ты согласна?

– Думаю да. И все же…

– И все же ты все еще думаешь, что у нас что-то может получится?

Она задумалась, отвернулась.

– Рейта, – Кайден одернул ее. – Скорее всего мы погибнем. Все или большинство из нас, не знаю. У нас с тобой ничего не получилось бы, не тот образ жизни мы вели. Более того…

– Что?

– Я не совсем-то и обычный человек, – улыбнулся он.

– Да ну? Может потому, что ты из авиров?

Кайден опешил.

– А, – улыбнулась она. – Вероятно ты думал, что я глупа как овца. Я знаю, кто ты, Кайден. Цвет твоих волос, несмотря на то, что ты пытаешься их тщательно скрывать за этой повязкой, я видела. Вот только мне интересно, сколько тебе лет? Мама в детстве рассказывала мне, что авиры живут дольше обычных людей в несколько раз. Так сколько тебе?

– Больше сотни.

– Ну и дела…

– Да, но физически сейчас я даже моложе тебя.

Рейта нахмурилась, а потом они оба рассмеялись.

– Сначала я не могла в это поверить. Ведь это невозможно, все авиры погибли в Скараграсе, а остальных перебили, потому что они устроили эту катастрофу…

– В этом виноваты не авиры, – перебил ее Кайден. – А люди твоего племени – норады. Я был там, в Авиране, когда все случилось.

– Как скажешь, – пожала плечами Рейта. – Но это все равно в голову не идет, что тебе больше сотни лет.

Кайден усмехнулся.

– Как ты сказал, мы вероятней всего умрем, – пожала она плечами. – А я не хочу умирать, не сделав всего, что я хотела. Я все равно не смогу сделать все, но хоть что-то все же успею.

– И что же? – ухмыльнулся Кайден.

– Я все еще люблю тебя. Не говори ничего. Мне плевать, что ты не чувствуешь этого ко мне. Я только поэтому не рассказала никому о том, что ты авир. В таком случае тебя бы убили, я думаю.

Кайден молчал, смотря на нее. Она подошла ближе, схватила его за воротник и поцеловала. Недолго думая, Кайден расстегнул пояс и ей и себе, обнажил ее ноги, отметив, что они стали уже не такими упругими, как раньше. Прижал ее к дереву и принялся за дело. Пришлось закрыть ей рот руками, чтобы из расселины не услышали ее стонов. Это было приятно, тепло. Все закончилось быстро, Рейта успела вместе с ним.

Они оделись. Кайден пришел к выводу, что это было не так, как он ожидал, все же возраст сказывается на норадах сильнее, чем на авирах.

– Это вовсе не значит, что я на тебя не злюсь.

Кайден лишь улыбнулся, а потом они ушли спать к остальным.

Наутро они продолжили подьем. Рейта молчала, чему Кайден был рад. Оценивая прошлый вечер, он понимал, что хоть и получил то, чего хотел, ему это вовсе не понравилось. Теперь он совершенно не испытывал к этой женщине никакого интереса. Так даже лучше. Спокойно.

Подъем продолжался и становился все круче. Опасные обрывы стали попадаться чаще, и вести вперед, прокладывая дорогу вызвалась Ираэль. Глаза у шуан видели лучше, а если говорить о Гильгане, то у шуан их было на один больше. К вечеру отряд уже мог видеть вершину горы, по которой они поднимались. Но не вершина им была нужна.

– Пойдем возле той скалы, видишь? – говорил Гильган полукровке Ираэль. – Там нужно будет спуститься на карниз, он достаточно широкий и ведет как раз вдоль этой горы к той стороне. Обойдем быстро. Главное – не шуметь и двигаться быстрее. У Свирепых хороший нюх, а если они почуют чужаков у себя, то постараются прогнать. Они ребята мирные, пока к ним не полезут.

– Да тебе надо в Орумвайн к ученым, с твоими знаниями, – усмехнулся Вецемар, а Хоргут залаял в свой шлем, пытаясь, видимо, изобразить смех.

Когда стемнело, они приблизились к карнизу, который вел вдоль горы. Внизу был обрыв, дна которого видно не было. Переходить через него в темноте не решались, было слишком опасно. Более того, до неких катакомб шуан было рукой подать.

Путники не нашли укрытия для ночевки. Мало-мальски им в этом помогли несколько больших камней, за которыми они смогли укрыть костер. Эту ночь решили дежурить, ведь нужно было поддерживать костер, к тому же совсем недалеко могли шастать Свирепые, которые очень даже хорошо охотятся ночью. Они понимали, что в случае нападения, у них будет мало шансов, но кто-то убежать все-таки сможет. Кайден дежурил первым. Он сел у костра и уставился в пламя, слушая завывания ветра. Ему постоянно казалось, что он слышит голоса. Голоса Тени. Голоса говорят ему имя. Имя человека, которого давно нет в живых, и благодаря которому и пала империя, погиб его дом. Гордер Арсайд. Близкий друг императора, который стал рабом Тени и поднял восстание, превратив мирную жизнь в Авиране – в мясорубку. А после пришла Тень. Он слышал имя своего брата, которого потерял после побега из Авирана, он слышал имена своих родителей, имена своих друзей. Все, кто когда-то был ему дорог – погибли, а он остался совсем один. Без единой цели, перебиваясь мелкими, дабы скрасить свою жизнь. И почему же он не убьет себя? Почему он так борется за свою жизнь? Неужели он и правда, где-то в глубине души верит в то, что Тень можно остановить? И как же это сделать?

Сменил Кайдена Вецемар, который угрюмо сел у костра и уставился своими мертвенными глазами в темноту, его лысина поблескивала от костра. Кайден лег спать, но уснуть не мог, несмотря на усталость.

Вдруг сквозь ветер послышался шум, будто бы хруст веток и тихое хрипение. Кайден подорвался, звук приближался.

– Туши костер! – шикнул Кайден Вецемару и тот мигом накинул свой плащ на костер. Огонь потух. Кайден растолкал остальных.

– Поблизости кто-то есть, скорее всего Свирепый, – сказал он шепотом.

Отряд прислушался. Хрипение, размеренное и ритмичное, звучало где-то поблизости. Хруст веток прекратился – ночной гость остановился, наверняка принюхивался. Кайден вынул арбалет из кобуры и подтянул тетиву, пристегнул барабан с болтами. В темноте будет трудно стрелять, но глаза его уже начинали постепенно привыкать.

– Нужно двигать дальше, – прошептал Гильган, поднимая сумки и цепляя на спину. – Свалим, пока он нас не почуял.

– Тише! – шикнул Кайден. – Не двигайтесь! Он уже нас учуял.

Хрип прекратился, наступила тишина. Кайден выдохнул. Видимо тварь поняла, что лучше не нападать, по крайней мере в одиночку. А значит, здесь было еще более небезопасно.

– А теперь уходим, – тихо сказал Кайден.

– Нет! – пискнула Ираэль. – Он еще здесь.

Теперь до Кайдена дошло. Свирепый не ушел, он их караулит. Не решается напасть первый, хоть и знает свою силу. Видимо почуял много врагов и это сбивает его с толку.

Дела плохи.

– Рейта, – позвал тихо Кайден. – Достань один факел, зажги.

– Ты спятил?

– Делай как говорю. Остальные – в оружие. Как только зажжем факел, тварь скорее всего нападет. Постарайтесь убить его до того, как он позовет подмогу.

– Боги милостивые, – пробурчал Вецемар.

– Что, встретил противника сильнее себя, и сразу наложил в штаны? – усмехнулся Кайден.

Вецемар не успел ответить, Рейта чиркнула огнивом и факел вспыхнул. Кайден схватил его и поднял высоко над головой.

– Давай! – крикнул он. – Покажись!

Сначала он увидел только лес, среди которого бегали тени, отбрасываемые деревьями. А потом в темноте блеснули четыре глаза. Следом за ними Кайден увидел и морду чудовища – напоминающая собаку, покрытая шерстью, с четырьмя глазами и торчащими клыками. Свирепый стоял на четырех лапах, его тело полностью было покрыто серым мехом, передние лапы были больше и мощнее задних, на конце их по четыре пальца с массивными когтями. Существо было крупнее обычного человека в два раза, а то и больше. Он, завидев людей, рванулся к ним, издавая гортанные рычащие звуки. Кайден немедля выстрелил, но промахнулся, что с ним бывало крайне редко, болт угодил в плечо твари. Она лишь немного дернулась и продолжила рывок. Отряд разбежался в стороны, стараясь спрятаться за камнями, а Кайден остался на месте, держа факел высоко над головой. Следующий болт с щелчком встал в паз арбалета через мгновение после выстрела. Авир выстрелил снова, на сей раз угодив Свирепому прямо промеж глаз. Тварь, однако, не погибла сразу. Он издал странный звук, вроде вздоха, и продолжил бежать, мотая головой. Когда до встречи с чудовищем оставалось совсем немного, Кайден резко отпрыгнул в сторону, скатившись по склону. Тварь пролетел мимо, рыкнув, и врезался в камень. Подняться он уже не мог, крутил головой и судорожно вздыхал. Тут же на него накинулись другие члены отряда и стали молотить по нему своим оружием. Гильган так увлекся, что отрубил твари голову.

– Грохнули! – рявкнул Гильган. – Завалили тварь! А-ха-ха-ха!

– Закрой пасть, если не хочешь остальных привлечь! – шикнул Кайден. – Если они увидят труп своего, то будут искать нас очень долго.

– Заберу его башку, – сказал Гильган, с улыбкой поднимая отрубленную голову с торчащим болтом.

– А чего это ты заберешь? – спросил Хоргут. – Я его тоже месил, не хуже тебя.

– Олени вы, – выдохнула Рейта. – Убил его Кайден. Если бы не его арбалет, эта сука кого-нибудь точно угробила бы.

– Его голова мне не нужна, – сказал Кайден, убирая арбалет в кобуру. – Но вот болты, будьте добры вытащить, пригодятся.

Саннэфея

Следующие несколько дней принцесса провела в своих покоях. В основном она рыдала, иногда читала, один раз даже будто бы снова решилась покончить с собой. Мартон ее бросил, это было очевидно, потому что он больше не приходил, и она сомневалась, что он придет. А в чем же ее вина? В тот, что она не смогла дать ему того, что он хочет? Она не сможет никаким образом, ведь он ее друг! Всегда таким был! Да, ей было жаль его, после той истории, которую он ей рассказал, с ним поступили несправедливо, но неужели она должна была ответить ему взаимностью только из-за этого? Почему все ополчились на нее? Что она такого сделала?

Размышления приводили только к слезам. С каждым днем, несмотря на то, что одиночество ей было по нраву, она начинала его ненавидеть. Потому что к нему ее снова принудил муж. Этот сукин сын, который отравляет ей каждую секунду существования. От этих мыслей она впадала в бешенство, раз даже разбила графин с вином.

Через неделю этих страданий, ей уже начинало казаться, что весь мир забыл о ней. Даже ее сестра, предательница, ни разу не навестила ее. Вероятно, это ее мамаша наказала ей.

«Не стоит к ней ходить, ее муж – принц, будущий король, и нам не нужно его злить».

Марита бы пришла, Саннэфея это знала. Конечно, она не стала перечить матери, а та – принцу.

В один из дней Саннэфея решила, что на этом хватит. Она уже не могла терпеть. Прыгать с окна она не собиралась, это было слишком для нее. Но решить проблему как-то все же нужно было.

Сначала она, полная уверенности в своих силах, рванулась к двери, но протянув руку к двери, остановилась. Ее стали терзать сомнения. А может стоит просто подождать, пока ей не разрешат выйти? К чему это геройство, она все равно ничего не сможет сделать. Она отошла от двери, долго смотрела на нее, мысли сбивали одна другую. Потом она поняла, что ей нужно. Несмотря на то, что вино она практически не пила, графин ей приносили постоянно. Она и не была против, он был довольно красивым и хорошо подходил к другому интерьеру на столе.

Саннэфея налила бокал, осушила залпом. И вдруг почувствовала, что ее вот-вот вырвет, она еле сдержалась. Когда позыв прошел, она налила второй бокал, его уже выпила маленькими глотками. Легкий туман начал наползать в сознание, но она посчитала, что еще один бокал будет кстати. Через несколько минут вино начало действовать как надо. Лучше даже, чем она предполагала. Теперь она была готова на все. Пусть ее муж изобьет ее, тогда она вернется к себе домой, в Раймен, соберет армию и начнет войну против своего мужа! Совершенно верно.

Она подошла к дверям, дернула так сильно, что сама чуть было не упала. Стоявший за дверью сэр Вэлиан вздрогнул, повернулся и тяжело дыша с широкими глазами уставился на нее.

– Пр… принцесса, – выдавил он. – Что-то случилось?

– Вовсе нет, – гордо сказала она, стараясь выговаривать слова четко.

Вэлиан смотрел на нее не отрываясь, а она на него. И все же он был безумно красив. Четкие формы лица, широкий подбородок с ямочкой, большие карие глаза и вьющиеся черные волосы. Он улыбнулся, и это было самым прекрасным, что она видела за последние годы своей жизни.

– Сэр Вэлиан… эм…

– Дорай, ваша милость. Вэлиан Дорай.

– Ага, – сказала Саннэфея, пытаясь привести в норму эмоции, которые явно кричали о том, что вино в ней начинает делать свое дело. – Я бы хотела увидеть мужа.

– Принц Андри отдал приказ следить, чтобы вы…

– Я хочу увидеть мужа! – настойчиво сказала Саннэфея и впилась в гвардейца взглядом.

– Боги, – замешкался он. – Что же делать…

Саннэфея развернулась и немного шатаясь двинулась к лестнице. Велиан кинулся за ней.

– Принцесса, позвольте, – он хотел было взять ее под руку, но она вырвалась. Нет, он ее не остановит. Сейчас она дойдет до своего любимого мужа и все ему выскажет.

– Принцесса, прошу вас… вы же… я обязан…

– Мне не нужна ваша помощь, сэр… я вполне могу идти сама…

Но вино все сильнее и сильнее подступало к голове. Девушку начинало качать из стороны в сторону. Она раньше не пила столько вина. Максимум один бокал на каком-нибудь застолье. Кое-как она спустилась по винтовой лестнице в галерею. Был вечер, так что коридоры замка пустовали. Изредка можно было увидеть служанок, которые несли то белье, то дрова, то воду, и пару солдат, охраняющих королевский дом.

Саннэфея старалась идти уверенным шагом, но у нее это плохо выходило. Ее немного пошатывало из стороны в сторону. Она никогда не чувствовала себя так. Это было необычно и приятно, столько сил и уверенности. Знала бы она раньше, что можно смыть все свои проблемы парой бокалов вина, то точно упилась бы.

– Принцесса, ваша милость, я вас умоляю. – Вэлиан снова подошел к ней, попытался взять под руку. – Давайте я помогу вам.

Она посмотрела на него. В глазах плыло, щеки горели, в груди бурлили эмоции и желание. Но она скромно ответила:

– Наверно, вы правы. – Язык ее подводил – слова были невнятными.

Вэлиан взял ее под руку, явно размышляя, что с ним будет, если он сейчас приведет пьяную жену принца к нему, когда тот дал приказ следить, чтобы она не выходила. Саннэфея хихикнула, увидев серьезное лицо гвардейца, а он только мимолетно улыбнулся.

Прошли тронный зал, где царил полумрак. Саннэфея была рада, что ее ведут под руку, потому что тут она точно сломала бы себе что-нибудь. Оставалось подняться в покои принца. К ним вела такая же винтовая лестница, что и к ее покоям. Саннэфея остановилась, издала неприличный звук губами, рассмеялась, покрутила пальцем.

– Я точн… точно не поднимусь, сэр прекрасн… Вэл… инан.

– Вы уверены, что вам сейчас нужно к мужу? – тихо спросил он. – Может лучше завтра. Если он увидит вас в таком состоянии… Боги, меня точно вышвырнут. Принцесса, прошу вас, идем обратно, вам нужно прилечь.

– Нет! – выпалила она, вырвалась и устремилась наверх. – Я уст… устала это терпеть… хватит!

Вэлиан скривился, осознавая свое безвыходное положение, и последовал за ней. Принцесса несколько раз чуть не упала, гвардеец поддерживал ее, что ей безумно нравилось. Ей казалось, что вот-вот она начнет падать специально. Саннэфею это веселило.

Кое-как они добрались до вершины башни, где находились покои принца. Вэлиан остановился, удивленно глядя на приоткрытую дверь, из-за которой мерцал свет камина. Изнутри слышались голоса.

– Что? – спросила Саннэфея.

– Стража… где сэр Ирингор? Он сегодня должен дежурить здесь.

– Я уже сказал вам, что сбор людей идет своим чередом! – послышался раздраженный голос Андри. – Мы не проводили больших сборов два года, вам людей хватало. Вскоре к вам поступит столько, сколько вам требуется, я дал распоряжение о сборе.

В ответ лишь тихий хриплый голос, разобрать который было трудно. Саннэфея подошла ближе, сама не зная, зачем. Вэлиан последовал за ней.

– Принцесса, нам не стоит… – начал он, но голос Андри его перебил.

– Я отослал стражу, в башне никого нет, – раздраженно сказал он. Затем послышались шаги и дверь захлопнулась.

Саннэфея подошла к двери вплотную, приставила ухо. Своего мужа она слышала хорошо, но его собеседника с хриплым голосом – нет.

– Вы ведете эти раскопки уже несколько лет. Там погибло много людей, а какой результат?

В ответ тихое хрипение.

– Вы ручаетесь за это?

– Твой отец был более тактичным в разговорах со мной, – хриплый стал говорить гораздо громче и угрожающе. – Знай, мальчишка, если хочешь править, я единственный, кто может тебе в этом помочь. Я усадил на трон Талла твоего прадеда, советовался с твоим дедом и отцом, а теперь буду с тобой. Мне не нужна демонстрация твоей власти, оставь ее для государства, здесь, в этой комнате, я буду говорить, что делать.

Андри не ответил.

– Несколько месяцев назад нашлось нечто… – хриплый снова заговорил тихо, Саннэфея уже не слышала его.

– И каким образом нам достать это нечто с другого конца света, у Кейнарского ордена? – Андри поменялся в голосе. Теперь он вел себя более сдержано.

– Нам и не придется лезть туда, болван, – хриплый снова повысил голос. – Если бы я хотел этого, то уже отправил туда армию Талла. Но это нам не нужно! Слишком много шума. – От голоса этого человека у Саннэфеи почему-то пробежали мурашки.

– Принцесса, давайте… – начал Вэлиан, но девушка мигом закрыла ему рот рукой. Гвардеец обреченно вздохнул.

– Это нечто скоро будет в Нордриме, – сказал хриплый, его голос звучал довольным. – Его туда доставят, сделав всю работу. Я закинул удочку одному человеку. А после – мы выкупим его. Или заберем силой. Не важно. Тогда не нужно будет отвлекать армии от войны, посылая их к демонам на кулички.

– Но, кто доставит? – спросил Андри.

– Один человек из авиров, имя которого знать тебе необязательно. Он все равно умрет. Он гонялся за мной долгое время, а я был на виду. – Хриплый рассмеялся. Смех был похож на кашель умирающего. – Глупый дурак. Я убью его… убью…

– А… авиров? – дрожащим голосом спросил Андри. – Как это возможно? Они ведь все истреблены, вашими стараниями.

– Не все. Этот живучий. Что ж… – голос хриплого снова стал тихим.

– Хорошо, – сказал Андри, я отправлю людей в Нордрим. – Они передадут ваше послание. Но… сумма эта… стоит ли это нечто таких денег?

– Стоит.

– И что же это?

Повисло молчание. Саннэфея слышала потрескивание дров в камине за дверью.

– То, что мы уничтожим, – наконец сказал хриплый.

– Но…

– Хватит вопросов, – незнакомец повысил голос. – Мне пора выдвигаться в дорогу. Я должен посетить Нкоран, а после этого я поеду в Нордрим, за тем, что доставит мой дорогой авир. Я уверен, что он сделает так, как я хочу, деньги теперь его самая большая страсть. – Хриплый рассмеялся снова. – Мне пора, мальчик, передавай привет папке.

– Как только увижу его, – сказал Андри.

Саннэфея поняла, что разговор окончен и сейчас этот незнакомец выйдет прямо к ней. Она оторвалась от двери и помчалась к лестнице. Вэлиан побежал за ней, стараясь не шуметь своими доспехами. Принцессе казалось, что она протрезвела, и дело тут было вовсе не страхе быть пойманной. Ее сковывал другой страх, который она будто бы могла почувствовать на вкус. Черный страх. Голос незнакомца еще звучал у нее в голове, без слов, пустой хриплый голос, постоянно шепчущий. На ум приходила только тьма, нет, что-то более осязаемое, что-то, что имеет очертания. Тень. Точно, это слово больше подходит.

Она и не заметила, как оказалась у входа в свои покои, тяжело дыша. Позади нее стоял Вэлиан, согнувшись пополам и упершись в колени.

– Принцесса… – выдохнул он. – Я… вас… умоляю…

– Сэр, – позвала она твердо. Голову снова затуманило. Страх прошел. Она уставилась на гвардейца, который выпрямился и смотрел на нее. – Ну и ночка, – рассмеялась Саннэфея.

– Лучше бы, чтобы никто не узнал, что мы слышали этот разговор, – сказал Вэлиан. – Иначе у нас будут…

– Идем со мной, – позвала она с дурацкой улыбкой на лице и неуверенно открыла дверь, чуть не упав.

– Ваша милость…

– Идем со мной, это приказ, – властно повторила она.

Вэлиан сжав губы подчинился. Зашел вместе с ней. Принцесса завалилась на кровать, стараясь не думать о том, что слышала. Сейчас, ночью, тот голос нагнетает особый ужас. Она отогнала эти мысли, уставилась на гвардейца, который стоял у дверей и с лицом бедного голодного кота смотрел на девушку.

– Сядь, – приказала она. – Побудь эту ночь тут.

Вэлиан медленно подошел к креслу, взял его и аккуратно поставил подальше от кровати Саннэфеи. Она смотрела на него, и его присутствие отгоняло плохие мысли. Вэлиан же бегал глазами по комнате, но было сильно заметно, что он бросает на принцессу частые взгляды. Ее это позабавило. Она смотрела на него, осознавая, что не хочет видеть больше никого. Никого из своего семейства, ни даже Мартона, она хочет сейчас смотреть только на своего прекрасного гвардейца, который поджав губы бегал глазами по покоям, в которые где-то в глубине души мечтал попасть. А принцесса закрыла глаза и заснула, вино довершило свое дело.

V

Делан

Два дня после Жатвы Делан провел в одиночестве на той самой поляне, где состоялась его с Илиеной свадьба. Он ничего не ел и не пил, ни с кем не говорил, хотя его мать и Эрмир приходили к нему. Это было просто невыносимо. Сидеть и ничего не делать. Он понимал, что бессилен, но с каждой минутой его жена уходила все дальше от Алекорна в неизвестном направлении, и он ее никогда больше не увидит. Может когда-нибудь, если она сможет выбраться, она вернется к нему. Но когда это будет? Через пять лет? Через десять? Из тех, кого забрали таллийцы на Жатву, больше не видели. Никто не возвращался. Шанс на то, что хрупкая девушка сможет это сделать, пусть даже через несколько лет – ничтожен.

Он никак не мог принять мысль о том, что он ее больше не увидит. За эти два дня он прокрутил в голове множество вариантов дальнейшей своей жизни. Он мог броситься сейчас за ней, добраться до крепости Форпост, до города Дарона, который считался центром провинции, куда, скорее всего и повезут людей с Жатвы. Оттуда их уже отправят в Талл, а может и куда-то еще. Ну хорошо, если даже он доберется, даже если возьмет меч, что тогда? Он один станет против целого гарнизона крепости?

Может, просто жить дальше? Со временем все утихнет, любая боль проходит. Но пройдет ли эта? Не будет ли он мучать себя всю жизнь мыслью о том, что он упустил шанс вернуть ту, которую так сильно полюбил и с которой мог бы разделить оставшиеся годы? Его мать до сих пор чувствует некую боль, когда речь заходит о ее муже, отце Делана. Это видно по ее раздраженным ответам. Парень вовсе не хотел всю жизнь провести так. С болью от утраты, а еще хуже – с осознанием того, что он упустил возможность.

А есть ли она?

Есть или нет – это не важно. Сейчас ему терять совершенно нечего. У него осталась только его жизнь. Конечно, если он ее потеряет, горевать по ней будет вовсе не он. Но, а как сделать так, чтобы не умереть и все же попытаться вернуть Илиену? Нужно было что-то предпринять.

На третий день Делану стало плохо от голода и жажды. Он вернулся в Алекорн, к себе в дом, который теперь стал совершенно пуст. Сердце щемило, когда он смотрел на те места, где недавно стояла его прекрасная жена, в существование которой он не мог поверить. Тогда она тоже была счастлива, как и он.

Матушка накормила Делана, после чего тому стало лучше, но не легче.

– Сынок, я понимаю, это большой удар…

– Прости, матушка, я не хочу говорить об этом.

И Лиера не стала говорить. Они сидели молча, размышляя.

– С нашим скотом все хорошо, – вдруг сказала она. – Никто не потерялся.

Делан посмотрел на нее. С дня Жатвы он и думать забыл о скоте, который бросил на пастбище. Но неужели ее сейчас волновало только это?

– Это хорошо, – сказал он и встал. Его уколола решимость, и он подумал, что нужно все-таки попробовать то, о чем он думал последние два дня. Пока сомнения не взяли вверх.

Он отправился к Войцеку, который первым же делом попытался как-то утешить друга, но не это ему было нужно сейчас.

– Собери всех, у кого забрали близких на эту Жатву в харчевне, – сказал Делан. – И еще Эрмира, Герина и Дастона тоже позови.

Войцек сразу понял, что Делан что-то замыслил. По его пустому выражению лица это было отлично заметно. Но возражать он не стал.

Через некоторое время в харчевне собрались люди, все как один с пустыми глазами и без тени радости. Пришли Эрмир, Герин и Дастон.

– Что такое? – первым нарушил тишину Дастон. Он был будто бы раздражен этим сбором. Будто бы он должен был выполнить неприятную работу.

– Я попросил Войцека собрать здесь всех, кого коснулась Жатва, – сказал Делан, уставившись в стол. – В этот раз эти подонки отыгрались за прошлые годы спокойствия.

Краем глаза он увидел одобряющие кивки. Поднял глаза.

– Керн, – обратился Делан к тощему мужчине с лысиной. – У тебя забрали дочь, а с ней и сына, который не захотел бросать сестру.

Мужчина поджал губы и кивнул.

– Алтед, – он обратился к другому мужчине, с курчавыми каштановыми волосами. – Ты потерял брата. У Марэта забрали двух сестер. Кенела потеряла мужа… нас здесь двенадцать человек, не считая элукара Дастона, Герина и Войцека, кто кого-то потерял.

– Да, а что толку? – спросил Алтед. – И до этого года таллийцы приходили за людьми и те больше не возвращались. Что измениться в этот раз? Что ты хочешь?

– Я подумал… – и вдруг его укололо сомнение. Он смотрел на людей, которые сейчас были в отчаянии, их боль чуть ли не физически можно было чувствовать. Хотя Делан чувствовал ее по-настоящему. – Я подумал, что мы можем их вернуть.

– Что?

– Вернуть?

– Ты с ума сошел?

– Как?

– Думай, что говоришь, это не смешно!

Гвалт заполнил харчевню. Делан встал, пытаясь успокоить присутствующих.

– Это совершенно безумная затея, Делан, – сказал Дастон, когда все затихли. – Просто самоубийственная. Ты решил идти против закона короля? Ты мой друг, и я сочувствую твоей утрате, но кем ты себя возомнил?

Слова Дастона укололи Делана, внутри полыхнуло.

– Тебе легко говорить, – сказал он. – Ведь ты из семьи элукара, вас-то никогда не коснется Жатва, никого из вас. Ты можешь просто отдавать десятки наших родных, потому что таков закон твоего короля.

– Делан, – элукар напрягся, пригрозил парню пальцем. – Это уже слишком.

– Что слишком? – Делан подошел к Дастону ближе. Он был выше его почти на голову, и достаточно шире. – Ты знаешь, как я люблю ее.

– Как и любой здесь любил своих родственников. Или ты хотел, чтобы я обменял твою жену на кого-то другого? Чтобы ты там кувыркался с ней от радости, а кто-то вместо тебя страдал?

Делан хотел было ударить Дастона, но сдержался. Его трясло.

– Что ты хотел? – крикнул элукар и развел руками. – Такова моя доля. Я должен исполнять волю короля. В противном случае, если повезет, меня и мою семью лишат титулов, поставят кого-то другого и будет то же самое. Ничего не поменяется. Можешь ты понять это?

Делан просто смотрел на Дастона, подавляя в себе гнев. Он не думал даже о том, что элукар говорит правильные вещи. Его жутко гневило то, что он был правильным папкиным сынком, весь из себя законопослушный правитель.

– Я пойду за ними, – заявил Делан. – Пойду и заберу свою жену. Если кто-то хочет мне помочь и попытаться вернуть своих близких, то идем со мной.

– Никуда ты не пойдешь, – покачал головой Дастон.

– А я и не спрашивал твоего разрешения.

– Я элукар, и ты обязан…

– Я сам решу, что мне делать! – рявкнул Делан. Повисло молчание. Никто никогда не дерзил элукару вот так. Несмотря на близость этого феодала к народу, их уважали и относились как к своему господину. А тут такое представление.

– Делан, ты идешь против короны, – процедил Дастон. – Против меня и моего отца. Ты понимаешь, что это такое?

– Прекрасно понимаю.

– Это виселица! Эшафот! – крикнул Дастон.

– Хорошо. Давай, казни меня.

Дастон поменялся в лице. Его глаза округлились. Он подумал еще несколько мгновений.

– Я не собираюсь участвовать в вашем собрании, – заявил он и вышел из харчевни, хлопнув дверью.

– Вот и славно, – буркнул ему в след Делан.

– Зря ты так, – покачал головой Герин.

– Если хочешь, можешь идти вслед за ним, – тихо проговорил Делан. – Что касается остальных. Мой план таков…

– Ты и так уже наворотил дел, – сказал Керн. – У меня еще остались двое маленьких детей, которым нужен отец. Я не хочу участвовать в этом.

С этими словами он вышел. За ним следом вышли еще три человека. Остальные смотрели на Делана.

– Я бы выслушал тебя, – сказал дровосек Орнуэр, крепкий коренастый мужчина с косматой бородой. У него забрали жену, как и у Делана.

– Хорошо… мой план таков: мы не будем вступать ни с кем в драку, нам не нужно сражаться и подвергать себя опасности. Мы проберемся в Форпост и выкрадем наших близких.

– Они же обнаружат пропажу, – сказал Алтед. – Узнают так или иначе кто это сделал. Какой прок нам возвращать наших родных, если через неделю к нам снова заявятся, только уже с грамотой на казнь?

– Мы не вернемся в Алекорн, – сказал Делан.

Оставшиеся загалдели, начали обсуждать слова парня.

– И что ж это такое?

– И куда тогда нам идти?

– Идти можно куда угодно, – ответил Делан. – Дом вы можете построить новый, скот вы можете забрать с собой, но человека, которого вы потеряете сейчас, вы не вернете больше никогда.

Присутствующие задумались.

– Простите, – сказала Кенела, русоволосая тощая женщина, и направилась к выходу. – Я ухожу.

– Это сущий бред, – сказал Марэт и вышел за ней.

Оставшиеся думали.

– Никто больше не намерен уходить? – спросил Орнуэр. Остальные покачали головами.

– Значит, вы пойдете в Форпост? – спросил Делан. – Поможете мне?

– Я пойду, – заявил Орнуэр.

Делан почувствовал руку на плече. Это был Эрмир, который до сих пор молчал.

– Мне терять больше нечего. Я с тобой.

– Я тоже, – сказал Алтед.

– И я.

– Я с тобой.

Оставшиеся шесть человек, а также Войцек, Эрмир и Герин. Делан и не рассчитывал на такое количество. Внутри затрепетала надежда, он улыбнулся.

– Выступим сегодня на закате, что скажете?

– К чему так спешить? – спросил Орнуэр.

– Мы и так дали им фору почти в три дня. Они уже должны были добраться до Форпоста. Если учитывать, что сбор идет со всех деревень в провинции, то Жатва продолжится еще несколько дней, я думаю, а может и дольше. В любом случае, я не хочу упустить шанс. Кроме того, мой дорогой друг элукар точно попытается вставить нам палки в колеса. Чем быстрее мы уйдем, тем лучше.

– Я уважаю Дапайков, – заявил Норхон, мужчина с изъеденным оспой лицом, он был плотником. – Не будет ли это плевком в их сторону?

– Я уже плюнул, – сказал Делан. – Несмотря на то, что он мой друг. На кону жизнь моей жены, а также ваших близких. Пусть себе бесится, сколько ему влезет, не сдаст же он нас эрлу Форпоста.

– Будем надеяться, – мрачно подытожил Орнуэр. – Тогда решили, сегодня вечером.

Домой Делан возвращался полным сомнений. Это будет беспрецедентный случай. А что на это скажет его матушка? В целом-то и неважно. Он все равно сделает то, что решил. Но сообщить он все-таки должен был.

– Ты совсем из ума выжил?! – закричала Лиера. – Никуда ты не пойдешь! Тебя же казнят!

– Если поймают, – развел руками делан. – Мама, Илиена моя жена, я люблю ее, я должен сделать хоть что-то…

– Нет! Нет, нет и нет! Ты никуда не пойдешь! Я горюю по твоей утрате, я успела полюбить эту девочку не меньше тебя, но ты мой сын, я не позволю тебе пойти на это безумие!

– Мама, – тихо сказал Делан, обняв ее за плечи. – Ты меня не удержишь. Я пойду туда, одобряешь ты это или нет.

Лиера закрыла лицо руками, села на стул и зарыдала.

– Я не хочу тебя потерять, ты все, что у меня есть.

– Я не собираюсь погибать, мам. Если у меня все получится, мы с Илиеной спрячемся, подождем, пока все успокоится, а потом вернемся к тебе. С внуками.

Леира улыбнулась, Делан это заметил. Она подняла на него красные глаза.

– Ты знаешь, ты весь в своего отца.

Делан не нашел, что ответить. Она никогда сама не заговаривала о нем.

– Что ж, все равно я не смогу тебе помешать. Только если не привяжу тебя к кровати, но сил у меня не хватит.

Она поднялась со стула, встала на цыпочки и поцеловала Делана.

– Пусть Диадан освятит твой путь. Пусть Аиле убережет тебя от гибели.

Делан смотрел на морщинистое лицо матери и понимал, как ей тяжело. Если он не вернётся, то она останется совсем одна.

– Погоди немного, – вдруг сказала Лиера.

Она вышла из комнаты, но вскоре вернулась с полотном, некогда белого цвета, но пожелтевшим со временем. На полотне была вышивка: по краям боги Истины, а в центре имя – Делан. Видно было, что вышивал не профессионал, но аккуратно, уделяя внимание каждому стежку.

– Я вышила это, когда тебе было шесть, – сказала Лиера. – Тогда ты очень сильно заболел, а я сидела у твоей постели и вышивала. А потом, каждый раз, когда ты болел, я на ночь оставляла полотно у тебя на голове. И всегда это помогало.

По лицу Лиеры скатилась слеза, она аккуратно разглаживала полотно.

– Возьми с собой.

Делан взял полотно. Титанический труд своей матери, которая вложила в него всю свою любовь. Он поцеловал ее, обнял.

– Я вернусь, и все будет хорошо.

– Я знаю, – Лиера зарыдала.

К вечеру он и его соратники собрались на дороге к Ваасесу, через который лежал путь к Форпосту. Матушка собрала Делану еды с собой, и сама пришла проводить его. Парень взял с собой меч отца, обернув его в ткань, и решил, что сейчас самое время рассказать матери о нем.

– Я думал, что ты разозлишься, когда узнаешь, что я сохранил его.

Делан показал Лиере меч. Удивление на ее лице сменилось сначала гневом, а потом пробилась улыбка.

– Не буду даже спрашивать, как. Тебе он может пригодиться. Надеюсь, ты не станешь его использовать, но все же мне будет капельку спокойней.

Делан обнял мать.

Вдруг он увидел, что из Алекорна идут еще два человека. Это были Войцек и Герин.

– Чуть не опоздали, – сказала Герин, улыбнувшись. – Войцек пытался утащить с собой бочонок с пивом.

– А вы куда собрались? – спросил Делан.

– С тобой, дубина, – прокряхтел Войцек, поправляя увесистый баул на спине. – Хрена с два мы тебя одного отпустим.

– Ну и выражения, – возмутилась Лиера.

– Простите, ради богов, – виновато улыбнулся Войцек. – Дастон еще долго поносил тебя. Мы ходили к нему. От него помощи ждать не придется, надеюсь, что предательства тоже.

Делан улыбнулся, обнял обоих друзей.

– Я рад, что вы с нами, несмотря на то, что вас это не касается.

– Я знаю, как тебе больно, – сказал Герин. – А если этот поход может хоть как-то тебе помочь, я всеми руками за.

– Видишь, мама, я не пропаду, – сказал Делан матери, которая уже плакала.

– Ну что, Делан, – сказал Эрмир, кивнув Лиере. – Идем?

– Идем.

Кайден

Ночная встреча с обитателями Волчьих гор не дала отряду отдохнуть. Сразу же после боя они покинули место ночлега. У Свирепых был отличный нюх, а холод сохранял запах, так что останавливаться было очень опасно. Неизвестно когда сородичи мертвой твари найдут его, но тут же бросятся в погоню. Учитывая их скорость и абсолютное знание гор, они быстро нагонят отряд, так что необходимо было взять как можно большую фору.

В тусклом свете луны, под завывания ветра, они ступили на карниз, который вёл вдоль склона горы. Карниз был широким, но в некоторых местах его наклон был опасен. Многим хотелось бы использовать факелы, но Кайден их отговорил. Ведь свет огня притупляет силу глаз в темноте. Кроме того, ветер не дал бы нормально осветить дорогу. В итоге было решено пустить вперёд Цельдаса, брата Ираэль, и ее саму вперёд. В темноте они видели лучше. Движение было медленным, но ждать утра было ещё опасней.

– Нужно пойти через катакомбы, я знаю проход, – говорил Гильган, прижимаясь к скале, и стараясь не смотреть на край карниза – там была чёрная глотка пропасти.

– Есть другой путь? – спросил Кайден. – Ты говорил, что есть путь не через гору.

– Есть, но он долгий, мы не оторвемся от этих тварей. До катакомб один день пути, оттуда мы быстро пройдём через горы.

Кайден понимал, что другого выхода у них нет. Рано или поздно их нагонят Свирепые. И маловероятно, что он снова будет один. В таком случае шансов у них будет мало. Но эти катакомбы…

Ладно, пусть. Так или иначе – они в опасности.

Путь был трудным. Приходилось прощупывать каждый шаг, даже несмотря на то, что полукровки предупреждали тех, кто идёт сзади, о камнях, трещинах и скатах. Кайден твёрдо решил для себя, что если он выживет, то точно не будет возвращаться этой дорогой.

В какой-то момент начался ветер, на такой высоте, ночью он был холодным, несмотря на то, что лето еще не закончилось. Кайдену он не мешал, он твёрдо держался на ногах, но вот остальным доставлял неудобства.

Вдруг Кайден услышал вскрик позади себя, моментально обернулся. Рейта поскользнулась, и сорвалась, но успела схватиться за выступ на карнизе. Кайден немедля кинулся к ней, схватил за руку, но была опасность сорваться самому.

– Кайден, не отпускай! – визжала Рейта.

Авир начал соскальзывать, держаться было особо не за что, упереться – тем более. Здесь карниз был под наклоном.

Внезапно перед глазами потемнело, его будто бы ударили по затылку, но только боли не было. Завывания ветра и крики Рейты притихли, теперь он слышал какие-то дикие вопли, а посреди них слова:

Выпусти. Пропусти. Отпусти.

Глухой голос ни женщины ни мужчины, он был одновременно далеко и близко. Кайдена пробрала дрожь, перед глазами снова возникли образы давно забытых времён. Высокая Цитадель, война, а потом Тень и демоны.

Видение ушло так же быстро, как появилось.

– Кайден! – услышал он голос Хоргута, который звенел в его шлеме. Он держал авира за одежду и тянул на себя. – Чего застрял?

Он быстро пришёл в себя, потянул Рейту и вытащил ее. Она прижалась к стене карниза, тяжело дыша, ее трясло. Потом она кинулась на Кайдена и обняла, поцеловала.

– Спасибо, спасибо, – трещала она.

– Хорош! – гаркнул спереди колонны Гильган. – Давай двигать дальше!

Рейта наконец отцепилась от Кайдена и они двинулись дальше. Теперь она шла ближе к нему, стараясь держаться за него. Ее все ещё сильно трясло.

Ветер усилился, лица путников, ничем не прикрытые, щипало ужасно. Кайдену приходилось одной рукой придерживать шляпу, чтобы та не улетала. Этот переход до жути напоминал ему спешный переход через Эльдихор, более опасный. Тогда он был ещё совсем молодым, тогда с ним ещё был его брат, Торендин. Тот переход забрал жизни по меньшей мере двадцати авиров, бежавших из Скараграса. Сейчас им грозила та же опасность. Он совсем не удивится, если перейдут не все.

Вдруг он услышал странный звук, эхом разносящийся по горам. Его слышно было даже несмотря на сильный ветер. Он остановился, повернулся так, чтобы ветер не бил по ушам, прислушался. Снова этот звук. Да, он был прав, это рёв Свирепых. Они обнаружили мертвого сородича.

– Что такое? – спросила Рейта.

– Они нас учуяли! – завизжала Ираэль впереди.

– Нет! – крикнул Кайден. – Но скоро учуют! Быстрее!

Но быстрее они идти не могли. Опасность сорваться никуда не делась. Кайден прикидывал, сколько у них времени, с учётом ветра, который разносит запах, чтобы уйти. Если вскоре на карнизе появится Свирепый, то им всем конец. Да, ситуация была неприятной.

Но наконец Гильган, зажигая факел, гаркнул:

– Ха! Лижите мою задницу, твари! Мы добрались!

Они сошли с карниза на пологую площадку в скале. Теперь было ясно, что карниз этот не был вовсе создан природой, его сотворили шуан’аной, сотни, тысячи лет назад. Он был дорогой, которая вела к их горному городу. Над площадкой нависала скала, и судя по форме когда-то она была чем-то вроде статуи. А в самой горе были большие каменные врата округлённые в верхней части. По краям двери ещё виднелись инкрустации, но разглядеть их сейчас не представлялось возможным. По обе стороны от дверей стояли стёршиеся бюсты, вырубленные прямо в камне. Судя по форме головы – это были шуан. Наверняка правители этого города. Сейчас их лица разглядеть было невозможно – постаралась природа.

Ворота были приоткрыты и закаменели в таком положении. Наверняка бы отряд не смог пройти через них, если бы они были полностью закрыты.

– Ну что, заскочим в гости к вашим? – хохотнул Гильган, хлопнув Цельдаса по плечу.

– Они все мертвы, это место…

– Не нуди, я пошутил.

Отряд решил не дожидаться Свирепых и цепочкой зашли внутрь. Сырость сразу ударила в нос, но тут было теплее, чем снаружи.

– Зажжем ещё факел? – спросила трясущаяся Рейта, которая старалась держаться ближе к Кайдену.

– Нет, нужно их экономить, – ответил авир.

– Не нравится мне тут, – высказалась Ираэль.

– Нахрена ваши строили города в таких местах? – проскрипел Вецемар. – Идиоты же они были.

– Вовсе нет, – возразил Цельдас. – Здесь не было так опасно, до прихода людей. Шуан жили здесь в полном спокойствии.

Вецемар только хмыкнул в ответ.

Они прошли немного вперёд, Гильган освещал коридор с высокими потолками. Кайден заметил колоны, выстроившиеся по всей длине коридора, а на стенах за ними виднелись рисунки, которые тут сохранились лучше, чем снаружи. Кайден мог разглядеть шуан’аной, которые изображались в разных типичных ситуациях жизни. Ничего особенного, но к концу коридора, где рисунки заканчивались, появились изображения людей. Последним рисунком был один из князей шуан, стоящий рядом с королем людей за руку. Потом люди их уничтожили и рисовать было некому.

– Может, разведём костёр и отогреемся немного? – спросила Ираэль.

– Не сейчас точно, – рыкнул Гильган, собирая свои длинные волосы в хвост. – Лучше нам сначала убедится, что мы тут одни.

Кайдену не казалось, что они тут одни. Вернее сказать, он был уверен, что они тут не одни. Странное ощущение, тянущий страх, преследовавший его весь путь до этого места, теперь разыгрался на полную. Возможно чувствовал это только он и полукровки. Он – потому что авир, а шуан’фэрод – имели в себе кровь шуан. Он не знал, почему именно они, но точно мог сказать, что норады этого не ощущали.

В конце коридора их ожидала лестница вниз, в кромешную темноту. Оттуда несло не только сыростью, но и чем-то тухлым.

Выбора у них не было.

– Гильган, а ты точно уверен, что знаешь проход? – спросил Хоргут.

– Да, да, мне рассказывал Рюс, он ходил тут.

– Рюс? – спросил Вецемар. – Этот недоносок? Он же алкоголик, который…

– Проще говоря, ты не знаешь, как нам пройти, – процедил Кайден. – Блеск.

– Знаю я все! – гаркнул Гильган, его слова пронеслись эхом.

– Я думал… – начал Цельдас, на лице которого было не то удивление, не то ужас. – Я думал ты действительно знаешь… Ты в курсе, что этот город назвали Ишаинхешан? На ираиме люди прозвали его Лабиринтарий, или же просто – лабиринт. Шуан построили его как раз в качестве крепости, чтобы его было труднее взять из-за запутанных ходов. Ты знал куда мы идём?

Гильган замешкался.

– Не знал он ничего, – сказал за него Кайден. – Но это ничего не меняет. Нам либо идти назад, либо вперёд. Можем отсидеться тут, пока не начнёт заканчиваться еда и вода, может тогда у нас будет шанс проскочить мимо Свирепых, но тогда нам ни к чему было тащиться через горы, потому что мы упустим время.

– Значит вперёд, – дрогнувшим голосом сказала Ираэль. – Нас там не ждёт ничего хорошего, но шанс есть. Так ведь?

– Возможно, – кивнул Кайден.

– Вот ведь встрял! – выпалил Вецемар. – Нахера я согласился на это безумие? Ты конченый подонок, Гильган.

– А ну захлопни…

– Закройте пасти, оба! – прошипел Кайден. – Мы не знаем, что там внизу. И лучше будет, если мы не узнаем. И это не узнает, что мы были тут. Для этого нужно вести себя тихо.

Отряд промолчал. Кайден взял факел из рук Гильгана, двинулся вниз по ступеням. Как бы он не хотел туда идти, другого выбора сейчас не было. В конце концов, он не до конца был уверен, что Свирепые не сунуться в эти катакомбы, хотя и предполагал это. Ему казалось, их может что-то отгонять. Но что? Что это такое? Неужели Тень?

Но как она может быть тут? За пределом гор Эльдихор?

Он не понимал и не был уверен в своих выводах, что сбивало его с толку. Неуверенность делала его слабее.

Спуск был довольно долгим, и ничего необычного, кроме пары древних, почти раскрошившихся костей, они не увидели. Кайден краем глаза видел, с какими лицами по сторонам озирались полукровки. Так или иначе, это была и часть их культуры, до того, как ее уничтожили люди. Интересно, каково им? Одни существа, кровь которых течёт в их жилах, уничтожила других, чья кровь тоже есть в них. Остальным членам отряда было глубоко наплевать. Рейта так вообще до сих пор обдумывала то, что она чуть не погибла пару часов назад.

Вскоре лестница закончилась и они вышли в пещеру. У Кайдена захватило дух. Это была не просто пещера, а гигантская, невероятно гигантская пещера. Ее потолок был усеян светящимися тусклым жёлтым светом точками, будто звёздами. Внизу было что-то наподобие лабиринта – запутанные витые ходы, которые на деле некогда были улицами. К городу вела ещё одна лестница, довольно длинная, высота была немалая. Но даже отсюда было видно разрушенные здания на этих улицах.

– Это же люраскус! – восхитилась Ираэль. – На потолке! Светокамень! Я никогда его не видела!

– Ишаинхешан, – проговорил с восхищением Цельдас. – Вот это да…

Кайден заметил какое-то движение среди улиц, но когда присмотрелся все было спокойно. У него был острый глаз на резкие движения, он не мог ошибаться. Или все же мог? Может, это его самовнушение? Нет, так не могло быть. Это едкое чувство, это шевеление. Там внизу точно кто-то есть. И стоит ли тогда туда идти?

А какой выбор?

Кайден передал факел Рейте, она была ближе всех. Достал из кобуры арбалет и пристегнул барабан, следом обнажил меч.

– Чего ты? – спросил Гильган, схватившись за секиру.

– Я думаю, что там кто-то может быть, – задумчиво сказал Кайден, всматриваясь в улицы Лабиринтария.

– Там действительно кто-то есть, – сказала Ираэль, обнажив свой меч.

Остальные члены отряда тоже достали своё оружие.

– Постараемся пройти тихо, – сказал Кайден. – Цельдас, ты ведь знаешь про этот город?

– Да, – кивнул парень. – Я читал про него.

– Ты знаешь, где выход?

Цельдас задумался и стал рассматривать город.

– Да! – выпалил вдруг он. – Ишаинхешан был чем-то вроде города-врат, через него была проложена дорога через Волчьи горы, чтобы переходить их быстрее…

– Давай ближе к делу.

– Да… значит вон тот ход, – он указал на точно такую же лестницу, которую едва было видно в полумраке, находящуюся на противоположной стороне города, – это наш выход. Нам туда.

– Хорошо, что вы лучше видите в темноте, – усмехнулся Кайден и посмотрел на город ещё раз, стараясь запомнить путь. – Многие стены разрушены, думаю, людьми, где-то придётся петлять, а где-то мы пройдём свободно. Будьте осторожны, здесь… я думаю здесь есть Тень.

Никто не ответил, они только с ужасом посмотрели на город.

– Демоны? – тихо спросил Вецемар, крепче сжимая свой меч.

– Нет, хуже. Сама Тень здесь. Факел нам лучше потушить.

Кайден спускался первым, за ним шли остальные. Они старались ступать тихо, но в тишине пещеры, которую нарушал только далёкий плеск воды (видимо в городе был свой источник), их шаги казались громкими. С каждой ступенью Кайден напрягался все сильнее, давно он уже не встречался с Тенью и ее порождениями.

Когда они спустились, то уперлись в арку, которая разделяла две массивные стены, окружавшие город. Арка некогда была вратами, но теперь от них остаться только зияющий проход. Свет от светокамня, или люраскуса на языке шуан, давал слабую видимость, но это было лучше, чем тыкаться в полном темноте. По обе стороны улицы были дома, точнее то, что от них осталось. Это были цилиндрические и сферические строения, большинство их которых было сильно повреждено или вообще разрушено. Кое-где валялись пожелтевшие, почти сгнившие кости и черепа вытянутой формы.

– Люди бросили их вот так, – прошептала Ираэль, рассматривая останки своих предков. – Просто гнить на улицах их же города.

– Меньше разговоров, – осадил ее Кайден.

Он примерно запомнил путь, но далеко не весь. Однако его памяти должно было хватить, чтобы они дошли до той части, где стены были разрушены.

Мертвенная тишина. Чёрные двери и окна смотрели на них со всех сторон, будто наблюдая. Что таится в этих мертвых домах? Люди застали шуан в их постелях? Сколько рассыпающихся скелетов сейчас лежит в своих домах, которые теперь стали им могилами?

Кайден постарался отогнать эти мысли. Сейчас и без того было жутко. Они шли ещё долго, петляя между домами, постоянно наступая на древние кости, которые рассыпались у них под ногами. Пару раз возвращались назад – Кайден ошибался. Он почти что мог почувствовать страх всего отряда, особенно Рейты, но вот Ираэль, казалось, совсем не была напугана.

– Стоп! – шикнул Кайден и все резко остановились, замерли. Впереди в полумраке он заметил движение. Еле уловимое. А потом тяжелый вздох, будто больной, находящийся при смерти. Теперь сомнений не было. Тень действительно была тут. Драугры, люди, заражённые Тенью, сейчас бродили тут.

Отряд они пока не заметили, но стоило убить одну тварь, остальные сразу об этом узнают. Что это могло значить? Может Тень собирает здесь силы для какой-то цели? Здесь, где она не может действовать самостоятельно, но с помощью этих заражённых…

Движение прекратилось, Кайден подождал ещё мгновение, а потом дал сигнал двигаться дальше. Дальше они шли спокойней, и наконец добрели до площади, которую видел Кайден сверху. Он выдохнул. Дальше будет легче. Следующая часть пути будет через разрушенную часть города.

В центре круглой площади стоял пустой постамент для памятника, а вокруг него куски некогда стоявшего памятника. Отряд обошёл постамент и двинулся к ходу, который вёл к выходу, как думал Кайден, но вдруг он ощутил странный холод, остановился. Отряд остановился вместе с ним.

– Что такое? – еле слышно спросила Рейта.

Кайден обернулся. Его ощущения его не подводили. С той самой стороны, откуда они пришли, в полумраке кто-то стоял. Его было плохо видно, но очертания напоминали человеческие, только сильно искаженные. Этот кто-то просто стоял не двигаясь и смотрел на них. Затушить факел было хорошим решением, но это существо сейчас их точно видело. Кайден был в этом уверен. Остальные его тоже увидели, Гильган поднял секиру, Вецемар направил меч на существо, Хоргут скрипнул перчатками, когда сильнее вдался в рукоять клинка, Ираэль и Цельдас тоже приготовились к бою.

– Идём, – шепнул Кайден. – Не спешите.

Медленно они двинулись к ходу, не своя глаз с существа, которое и дальше просто стояло на том же месте. Когда они добрели до очередной улицы, то из других ходов, которые вели к площади, стали медленно выплывать другие фигуры. Теперь Кайден был уверен – Тень знает об отряде. Возможно, она даже знает, что среди этих людей есть авир.

– Сейчас мы побежим, – сказал Кайден. – Не отставайте, иначе останетесь здесь навеки. Держитесь меня.

– Я убью этого сукина сына Рюса, – прошипел Гильган. – Клянусь всеми богами.

– Он только один, и сейчас он наша единственная надежда, – выдохнул Кайден. – Бежим!

Они сорвались с места. И в тот же миг пещеру огласил скрежещущий вопль, доносящийся не только с площади – со всех сторон. Кайден бежал быстро, судорожно прикидывая правильный путь. Этот вопль резал уши, душа уходила в пятки, но он всеми силами пытался сохранить голову холодной, не поддаваться страху. Они бежали через пробоины в стенах, протискивались через разрушенные здания. Драугры, казалось, дышали им в затылок, настолько громким был их вопль.

Вдруг прямо перед ними возникли две твари. В темноте было плохо видно, но хоть немного рассмотреть их они успели. Это некогда были люди, только теперь почти вся их кожа была чёрной, покрытая чёрными гниющими опухолями и наростами. Эти наросты шевелились, напоминая водоросли в воде. Вместо лица была искореженная масса, покрытая теми же водорослями, вместо рта была дыра, нижняя челюсть отсутствовала, оттуда висели трепыхающиеся нити. Вместо глаз – две неестественно большие дыры, не как у Гильгана, а из них торчат все те же мерзкие водоросли. Руки были кривыми, а вместо пальцев – длинные когти. Твари передвигались неуклюже, на первый взгляд, дёргались, стонали, будто бы от боли.

Кайден моментально поднял арбалет и выстрелил, убив одну тварь, попав в голову. Второй драугр кинулся на них, визжа и размахивая руками, но Кайден отточеным метким выстрелом уложил и его.

Позади послышался топот. За ними по улице гналась целая толпа. Не размышляя отряд побежал дальше. Кайден уже видел нужную им лестницу, оставалось немного.

Из брешей, из соседних улиц на них кидались другие драугры, отряд отбивался. Твари нападали со всех сторон. Вдруг Вецемар споткнулся, два драугра, появившихся из ближайшей бреши в стене, сразу метнулись к нему. Кайден убил одного с арбалета, а Вецемар снес голову второму. Но тут же появились ещё. Они накинулись на вопящего наемника.

– Помогите! Уберите их!

Кайден не мог отстреливать их долго, его и самого окружали. По-этому он побежал дальше, слыша позади истошные вопли Вецемара. Остальные бежали впереди, вели их полукровки. Кайден несильно отставал.

Но вдруг из ближайшего дома выскочила тварь, визжа, размахивая руками и шевеля своими отвратительными наростами. Она сбил Кайдена с ног, но авир смог заколоть противника. Остальная вопящая толпа была совсем рядом и нагоняла его. Вставая, он смог застрелить нескольких, кто был ближе всех, а потом у него кончились болты в барабане. Поставить новый он не успеет. Не щадя сил, он побежал за отрядом, убирая на ходу арбалет в кобуру. Он чувствовал жжение в правой руке, и молился, чтобы это было ранение от падения.

Когда он почти догнал отряд, он увидел вспышку впереди. А потом, что-то горящее пролетело мимо него прямо в толпу драугров. Это Ираэль метнула в них факел. Наверно, это спугнуло их, потому что твари немного отстали.

Наконец отряд выбежал к лестнице. Теперь было самое сложное – подъем. Сил уже почти не оставалось, но бежать ещё было далеко. Давясь собственным дыханием, Кайден бежал.

– Быстрее! – как-то умудрился выкрикнуть он.

Драугры преследовали их, эти твари не чувствовали усталости. Когда авир обернулся, он увидел не просто толпу, а огромный рой копошащихся, толкающихся и преследующих их существ. Как же им повезло, что их не заметили раньше.

Новая вспышка. Ираэль кинула ещё один факел. Она молодец, додумалась.

Когда сил уже не оставалось, ноги еле волочились, а легкие горели, они наконец поднялись по лестнице, уперевшись в проход, похожий на тот, откуда они пришли, но только из глубины этого был виден яркий свет. Неужели?

– Вы… ход! – прорычал Гильган, тяжело дыша.

Твари и не думали отставать. Они тоже уже почти что поднялись по лестнице. Их скрежещущий вопль эхом разносился по всей пещере.

Отряд бежал дальше, как мог, из последних сил. Хоргут рычал в свой шлем, даже сейчас не думая его снять.

Кайден молил Нуррэ, чтобы тот помог ему. Последнее время он делал это редко, за что сейчас корил себя. Сил уже совсем не оставалось. Снова мимо него пролетел факел, осветив стены коридора, этот был вроде как последний.

Драугры сильно замедлились. То ли из-за факела, то до из-за света, который бил из конца коридора. Если раньше разрыв был всего с десяток метров, теперь они были на расстоянии более ста. У Кайдена отлегло. Дышать стало легче. Открылось второе дыхание.

И наконец они выбежали на свет, который ударил по глазам, свалились на голый камень, кашляя и тяжело дыша.

– Выбрались! – гаркнул Гильган. – Все таки выжили!

– Не все, – сказал Кайден. Сейчас ему очень не хватало его зелий, а конкретно настойки бробира, которая даёт хорошую выносливость.

– Вецемар… – выдохнул Хоргут.

– Жаль, – прохрипел Гильган. – Он бы нам помог. Такая страшная смерть…

– Он в ряд ли мёртв, – сказал Кайден, поднявшись на ноги. – Вероятней всего, он станет одним из них.

– Демоны… – выругался Гильган.

– Нужно передохнуть, – сказала Ираэль, которая еле стояла на ногах. – Дальше я уже не могу идти.

– Надо, – поддержал ее Гильган. – Найдём укромное место.

Кайден же их не слушал, его тело сковало. Стояла хорошая ясная погода и отсюда, с высоты Волчьих гор, открывался прекрасный вид на Дождливые земли, покрытые сплошными хвойными лесами и парой холмов, поливаемые лучами восходящего солнца. И громадную стену гор Эльдихор, которые простирались вправо – на север, и влево – на юг. Они казались настолько могущественными, что Волчьи в сравнении с ними были песчинкой. Кайден давно не видел этих пейзажей, и они в какой-то мере были ему милы. Он провёл в этих лесах много лет своей жизни, убивая демонов, до того, как это стали делать Гарнизоны Края. Он уже и не думал, что вернётся сюда, что снова будет так близко к Тени.

Весь пейзаж портила именно она. Тень за горами Эльдихор. Словно когда надвигается шторм, только эти тучи и туман под ними были совершенно чёрными. Ему всегда казалось, что она смотрит на него. А теперь он ее чувствовал. В правой руке, эта тянущая ноющая боль, эта странная дрожь, этот шум в голове. Даже смотреть не нужно было, он знал – его ранили драугры, заразив Тенью.

Саннэфея

Странный хриплый голос никак не выходил из головы принцессы. Она никогда раньше не слышала его в этом замке. Но он говорил об отце ее мужа, о короле Экенберте. Значит он с ним знаком, значит был тут уже не раз. Она прокручивала услышанный разговор множество раз, пытаясь понять о чем он был. Они говорили об авире, это точно, но этого не может быть. Все люди-авиры давно мертвы. Она читала об этом. Авиранская империя, историческая родина всех людей – и авиров и норадов и ардонцев, родилась в Скараграсе, так называлась земля за горами Эльдихор. Оттуда люди заселили весь Гарсарион, эпоха этого заселения называлась век Рассвета. А потом случился катаклизм – Тень, уничтожившая Скараграс и расколов остатки империи – Нордрим, Талл, Алсогон и Росогон, начав век Королевств. Тогда и погибли все авиры, их уничтожила Тень. А выживших истребляли норады, боясь то ли заражённых Тенью, то ли просто обвиняя их в случившемся.

Так или иначе, авиров быть на Гарсарионе не может!

А если все же они есть? Саннэфея читала, что они живут в несколько раз дольше норадов, а значит они могли видеть империю, могли видеть катаклизм. Саннэфея очень хотела бы встретится с тем авиром, о котором шла речь. Она бы просто завалила его вопросами.

Теперь она была благодарна судьбе, что она не встретилась вчера со своим мужем. Неизвестно, чем это могло закончится. Повезло, что вчера он говорил с тем типом.

И ей было немного стыдно, за то, что затащила сэра Вэлиана к себе. Хоть она и не вешалась на него (чего, призналась она себе, ей очень хотелось), но все равно она чувствовала себя немного глупо. Сегодня у ее дверей дежурил сэр Оридон, но от этого ей не было легче

До окончания ее наказания оставалось не так много времени, всего пару дней. Неужели уже месяц почти прошел? И с того самого дня, как она получила это наказание, она больше не видела Мартона. Она скучала по нему и злилась одновременно. Злилась, потому что он ее бросил. Но это уже было не так важно. Теперь она хотела дождаться выхода, чтобы она смогла прогуляться по саду, а пойдёт она туда с Вэлианом. Она подождёт специально, когда он будет дежурить и возьмёт его в сопровождение. Во-первых, ей было очень приятно, когда он просто был рядом, а во-вторых, она хотела обсудить с ним услышанное. Он единственный, кроме неё, кто слышал тот разговор.

Ее мысли оборвались стуком в дверь.

– Войдите, – сказала Саннэфея.

Вошла ее служанка Ритея с подносом на котором стоял стеклянный кувшин с желтым соком. Саннэфея вскочила и улыбнулась.

– Ритея! О, неужели лимонад?

Служанка сегодня была необычно серьезной. Она поставила поднос на стол, потом сразу же закрыла дверь и подошла к принцессе. На ее лице было волнение, которое моментально сменилось слезами.

– Что такое? – спросила Саннэфея, почувствовав неладное.

– Принцесса, я не могу, – сквозь слёзы сказала Ритея. Она прикрывала лицо чёрными волосами. – Я должна вас предупредить! Ваш отец, когда распорядился приставить меня к вам, сказал мне заботится и следить за вами.

Ритея была служанкой Саннэфеи уже довольно долго, отец приставил ее к ней незадолго до свадьбы, но принцесса не посвящала девушку в друзья, хоть они и общались долго и близко. Она нравилась Саннэфее, но все же это было не по чину. Как оказывается, она все это время была ей другом, хоть принцесса и не знала об этом.

– Я не понимаю, – сказала Саннэфея. – О чем предупредить? И мой отец… что-то с ним случилось?

– Насколько мне известно – нет, ваша милость. Дело в другом. Мадам Ошела, наш распорядитель, мне рассказала… о, боги, какой ужас!

– Да что такое, Ритея? – Саннэфея начинала нервничать, но давить на перепуганную и плачущую девушку она не хотела.

– Она мне сказала, что вы узнали то, чего знать не следует, клянусь, я понятия не имею о чем речь. Мадам Ошела сказала, что я получу сто золотых талленов, и дом где-то в Росогоне… если… если…

– Что, что такое, Ритея? – Саннэфея начала переживать. Как? Кто узнал о том, что она с Вэлианом подслушивала?

– Если я дам вам этот сок, – она указала на кувшин, потом закрыла лицо руками и зарыдала.

– Но что такого…

И тут до неё дошло. Ее хотят отравить. Нет ничего проще этого. Так можно легко объяснить смерть принцессы ее отцу и семье. Но кто? Кто хочет этого? Тот человек с хриплым голосом? Но он должен был уехать, он сам говорил об этом, а прошло уже три дня с того вечера. Кто тогда? Кто?

Ну конечно.

Ее муж.

Кто бы хотел сохранить эту тайну, которая ведома только мужчинам на троне? Кто бы хотел избавиться от бесплодной жены, которая позорит его и не дала ему счастья? Андри. Это он хочет ее убить, но так, чтобы это было незаметно ни для кого.

Что же делать?

– Ритея, – позвала Саннэфея, отнимая ее руки от лица. – Успокойся. Ведь ты не должна была мне это говорить, так ведь?

Служанка кивнула, смотря на госпожу красными опухшими глазами.

– Тогда… давай сделаем так: оставь поднос и иди, сделай вид, будто просто отдала мне его. На следующий день наверняка кто-то придёт проверить жива ли я, может даже ты. Если спросят, почему я оставила сок не тронутым, я скажу, что не хотела его пить. Вскоре наверняка мой муж придумает что-то другое, но пока…

– Вы думаете, это его приказ? – ужаснулась Ритея.

– Конечно.

Но тут она задумалась. Секрет. А что если это Мартон? Она узнала, что он в неё влюблен, а она ему отказала. Его попытки сблизится с ней – причина казнить его. Что, если это он хочет ее отравить? Откуда у него такие деньги? Сто золотых талленов для шута, пусть даже он и был раньше богачом.

– Ладно, Ритея, иди и сделай вид, что все идёт по плану.

Служанка кивнула, сделала реверанс и вышла, вытирая слёзы.

Саннэфея стала думать. И что ей делать в этой ситуации? Ее хотят убить! Убить! И сделают это, если не сейчас, то очень скоро. Помощи ждать не от кого. Идти к мужу с этим она не могла – если окажется, что это его идея, то Ритею точно повесят, а принцессу, возможно, отравят насильно. Нет, лучше, чтобы пока что отравитель думал, что принцесса ничего не знает. Тогда у неё будет время.

Она думала до самого вечера, пытаясь решить, что делать. Принцесса пришла к выводу, что единственным решением было просто сбежать, сбежать к отцу. Она расскажет ему все и тогда отец…

Начнёт войну против принца. Армия Талла в Нордриме развалится. И если Саннэфея об этом догадалась, то Андри уж точно это предвидел и сделает все, чтобы она не ушла.

Девушка подошла к окну, открыла, вдохнула свежий вечерний воздух. Внизу был сад, деревья в котором тихо покачивались от легкого ветерка, за ними стена замка, по которой медленно ходил стражник, а за ней был город. Она не сможет преодолеть эту стену, точно упадёт и сломает себе что-нибудь.

Вдруг в поле зрения попала фигура, которая двигалась в саду, среди кустов и цветов. Саннэфея пригляделась и поняла, что это был пожилой человек, без бороды и с волосами заплетенными в косу. Когда она заметила его, то он посмотрел на неё, улыбнулся и помахал. Она не могла понять кто это.

Внезапно она увидела почти у своего лица руку, чуть было не вскрикнула и отпрянула от окна. А потом появился и человек, который лез по стене. На секунду она подумала, что это был Мартон, но все оказалось куда интересней.

Это был Вэлиан, одетый в простую одежду, которая подчеркивала его широкие плечи и выпирающую грудь. Тяжело дыша он залез в комнату принцессы.

– Ваша милость, – он поклонился. Его обычно уложенные чёрные волосы растрепались. Она заметила, что его руки были в крови. – За это меня могут наказать, я знаю, но уже и так поздно. Позвольте сразу объяснить, наверняка вы не знаете.

Саннэфея была в шоке и не смогла произнести ни слова. Но все же она была рада видеть Вэлиана, готова была кинуться ему на шею.

– Я несколько раз слышал, как у вас был посетитель, имя которого я не знаю. Ваш друг, само собой, – тут он мимолетно улыбнулся, – и я сделал вывод, что он влезает тут, иначе никак. Признаюсь, я проверял свою теорию, но лишь один раз. Но не это главное.

Он подошёл к ней ближе.

– Меня пытались убить. Какой-то наёмник, прокрался в казарму, думал, что я сплю…

– Его кровь? – Саннэфея кивнула на руки гвардейца, но не смотрела на них. Ей было тошно.

– Его, – подтвердил Вэлиан, спрятав руки за спину. – Я сразу догадался, что это как-то связано с тем, что мы слышали. Понятия не имею как об этом стало известно, но казнить меня официально вашему гребаному…

Он запнулся, поджал губы.

– Извините.

– Моему гребаному мужу, – улыбнулась Саннэфея. – И это не самое грубое ругательство, которое ему можно адресовать.

Вэлиан улыбнулся.

– Принц хочет убить меня тайно. Я даже думать не хочу, почему так. Я решил, что вы тоже в опасности, зная, как он к вам относится, вероятно, вас он тоже захочет убить. Наверняка это будет отравление, я слышал, что этот метод очень любят в высоких обществах…

Саннэфея отвернулась, подошла к столу и указала на графин с лимонадом.

– Вы знаете? – удивился Вэлиан. – Вас кто-то уже предупредил?

– Меня предупредила служанка. Здесь яд.

– Значит я был прав, – помрачнел Вэлиан. – Встреча вашего мужа с тем человеком настолько страшная тайна, что из-за неё готовы убить даже вас… тебя. Немыслимо. Что это за человек, существование которого так сильно скрывается?

– Понятия не имею, – пожала плечами Саннэфея.

– Что ж, в данной ситуации я могу предложить только один выход – бежать.

– Бежать? Но куда?

– Куда угодно, можем отправится в Артморд, в мое родовое имение. Я сохраню вас в тайне.

– И что же я там буду делать?

– А разве это важно? Вы будете живы!

– Лучше бежать к моему отцу в Нордрим.

– Нордрим далеко, это опасный путь, тем более для вас.

– Это единственный вариант…

Вдруг дверь распахнулась и в комнату вошёл сэр Оридон с мечом наголо. Он резко остановился, будто врезался в невидимую стену, его острое лицо выражало удивление, а мелкие прищуренные глаза впились в Вэлиана.

– Что ты тут делаешь? – возмутился Оридон.

– Я объясню, – затараторил Вэлиан, – принцессе угрожает опасность, я пришёл…

– Вэлиан! – повысил голос Оридон. – Какая опасность? Ты стоишь в покоях принцессы, влез сюда… через окно?! Что ты, во имя богов, делаешь? Ты с дуба рухнул? Это что, кровь? Принцесса!

– Сэр Оридон, прошу, успокойтесь, все в порядке, – заговорила Саннэфея. – Вэлиан…

Она не договорила. Вдруг ночную тишину прорезал звон колокола. Ярый и громкий, а значит что-то случилось.

– За мной, Вэлиан, – приказал Оридон. – Живо!

Гвардеец взглянул на Саннэфею, а та ничего не сказала. У него сейчас не было выбора.

– Чего стоишь?! – рявкнул Оридон. – Бьют тревогу, баран!

Вэлиан пошёл за Оридоном и вместе они спустились по винтовой лестнице. Саннэфея пошла за ними, но остановилась у начала спуска. Она услышала крики, в том числе и женские, и звон мечей. Что же происходит?

– Боги… – выдавила она. Теперь ее окончательно сковал страх. Она будто бы провалилась в страшный сон. Ее пытались отравить, а теперь в замке идёт бой.

Она вернулась в свою комнату и заперла дверь. Ее затрясло, больше она не могла держать себя в руках. Девушка совершенно не понимала, что происходит.

Шум долетал и из-за закрытых дверей. Колокол бил по ушам, но спустя некоторое время он замолк и слышны были только вопли.

Это продолжалось целую вечность. Саннэфея все сильнее и сильнее начинала терять контроль над собой. Сейчас она совсем одна и нападающие могут спокойно выбить эту дверь. Почему Вэлиан ушёл?

Девушка вздрогнула. В дверь кто-то ударил с той стороны. Принцессу затрясло сильнее.

– Саннэфея, это я! Открой дверь!

Это был Вэлиан! Девушка вскочила и отворила дверь, внутрь зашёл окровавленный гвардеец, на его руке рубашка была разрублена, а из раны шла кровь. Саннэфею чуть не стошнило.

– Что там происходит? – срывающимся голосом спросила она.

– Нужно бежать, – глаза гвардейца казалось, сейчас выпадут. Он был напуган. – Лезь на стену за мной, и не смотри вниз, только на меня, куда я буду ставить ноги. Давай!

***

Все было готово, все его люди заняли свои места. В замок он провёл тридцать пять наёмников, отпетых головорезов из Нкорана. Сегодня совершится его месть.

Он был в предвкушении, чувствовал запах крови, видел мертвое лицо своего врага. Да, ему доведётся довольствоваться только сыном этого подонка, но сам подонок должен быть уже мёртв, он точно позаботился об этом. Подонок ехал в Нордрим, чтобы лично возглавить свою армию, но не доехал. Теперь очередь всей этой падали в замке. Сегодня столица Талла будет кричать и рыдать. Ведь сегодня шут свергнет короля самого сильного королевства на Гарсарионе.

Сегодня Мартон Рендри отомстит за все свои страдания и унижения.

Замок спал, за исключением стражи и пары слуг. Хотя и некоторые стражники частенько спали на постах, ведь что может произойти тут, в сердце самого сильного королевства. Мартон хорошо знал, как думают люди в этом месте. Он общался со всеми обитателями королевского гнезда, так что был в курсе, как работает эта паутина. И где сейчас сидит паук.

Мартон прошёл в замок через «отхожий ход». Проход для слуг, которые выносили через него помои. Его никто не охранял, стража стояла дальше, потому что гнушалась этого места. Он вёл в прачечную, а затем в сам замок.

Мартон без раздумий убил двух молодых слуг, которые спали на грязном белье. Лишний шум ему ни к чему. Затем он впустил своих соратников, наёмников, которым не платил. Само собой, откуда у шута деньги на тридцать пять человек? Он сделал хитрее, он даст им разграбить замок. Он не нужен Мартону, ему нужна голова принца, и Саннэфея. Она не захотела быть с ним, ну и пусть, если он ее увезёт с собой, рано или поздно захочет. А сегодня он позабавится с ней. Не захотела по хорошему, будет по плохому.

– Дай отмашку, чтобы сняли стражу со стен, – сказал Мартон Гурру, лысому наемнику с золотыми зубами и кучей шрамов на лице.

Когда шут вышел из прачечной, как и ожидалось, никого из стражи не было. Коридоры замка покрывал полумрак.

– Вперёд, – сказал Мартон наемникам. – Принца и его сына в тронный зал, стражу перерезать, слуг согнать в тронный зал, а тех, кто будет сопротивляться – убивайте.

Наемники разбрелись по замку, а Мартон медленно побрел в сторону тронного зала, в сопровождении пяти человек, предвкушая месть. Через несколько минут начались крики и звон мечей. Мартон улыбнулся, сердце застучало быстрее.

А вот и тронный зал. Он распахнул дверь и с другой стороны возникли четыре гвардейца в белых одеждах, спешащие на подмогу. Среди них был командующий – сэр Йеннер, перепуганный, и, казалось, поседевший ещё сильнее.

– Кого я вижу! – усмехнулся Мартон, обнажая меч, а другой рукой вынимая кинжал. – Йеннер! Я все ждал встречи с тобой, хотел сказать, что гвардейцы из тебя и твоих пасынков хреновые. Я сто раз влезал к принцессе через окно.

Мартон рассмеялся, а Йеннер и остальные направили на него мечи.

– Я все хотел тебе сказать это, просто посмотреть на твоё тупое лицо. – Мартон двинулся в сторону гвардейцев.

Он знал, что многие из них плохо владеют мечом, и не практикуются в этом. А сам он владел им хорошо и навыки свои не утратил. Наоборот, с тех пор, как его лишили рыцарства, он оттачивал своё мастерство.

Наёмники тоже ринулись в бой и завязалась драка. Мартон напал на Йеннера, который был хорош, признался он себе. Но все же ему не хватало молодости. Мечи звенели, эхом разносясь по залу. Мартон ловко отбивал удары противника, уворачивался и заставлял его выдохнуться. Йеннер нанёс последний удар, который был его ошибкой, сверху. Отбив его мечом, Маторн всадил кинжал Йеннеру в горло.

В итоге боя все гвардейцы были убиты, а наёмник погиб только один.

Тяжело дыша, испытывая бурю эмоций, Мартон двинулся дальше, наступив на труп сэра Йеннера. В какой-то момент бывшего шута сорвало и он начал смеяться. Как было приятно снова с кем-то сразиться.

Мартон дошёл до трона и завалился на него. Наемники смотрели на него с улыбкой.

– Прекрасная ночь, да? – усмехнулся Мартон. Наемники кивнули. – Как только мы тут всех перебьем – можете грабить сколько влезет. Забирайте все. Слуг, золото, драгоценности. Мне ничего из этого не нужно. Только две головы и одна щель.

Наемники заржали.

***

Ритея спала, когда случилось нападение. Ее разбудила мадам Ошела. Внушительных размеров женщина, с копной рыжих волос на голове.

– Вставай, девочка, надо бежать, на замок напали!

– Что? – спросонья не поняла Ритея.

– Напали! Вставай!

Ошела вывела ее и ещё двух девушек из подсобки в коридор. Теперь Ритея слышала крики и бой. А ещё она видела мертвых людей. У неё перехватило дыхание. Это были два стражника и виночерпий, парень пятнадцати лет.

Ошела повела девушек в противоположную сторону от того места, где лежали трупы, но вдруг в дальнем конце коридора появились двое людей, совершенно не похожих на стражу. Увидев девушек, наемники кинулась к ним, а Ошела закрыла их собой.

– Бегите к отхожему ходу, девочки, скорее! – сказала она.

– Давайте! – отдернула двух других Ритея. – Бежим! – и они побежали.

Ритея не могла поверить в происходящее. В голове была путаница, сердце бешено прыгало в груди. Она услышала, как Ошела что-то хотела сказать, а потом ее голос прервался. Ритея не хотела знать, что произошло. Она просто бежала. Теперь не существовало ни принцессы, о которой она переживала, ни кого-либо еще. Только этот коридор, ведущий к спасению. Она старалась не смотреть на трупы, которые усеивали замок.

Их побег закончился быстро. Ритею и остальных девушек схватили, одна из них начала сильно брыкаться, пыталась вырваться, но ее быстро успокоили, перерезав горло.

Ритея совсем потеряла связь с реальностью. Страх застилал глаза, ей казалось, что она вот-вот отключится. Она надеялась, что это только сон.

В тронном зале, куда ее притащили, как и многих других слуг замка, было шумно. Бандиты ходили среди стоящих на коленях людях, кого-то били.

А на троне…

На троне сидел шут Дакки, развалившись, будто сам король, на его голове красовалась корона. Перед троном на коленях стоял принц Андри, его голова и лицо были в крови, руки связаны. Шут что-то говорил принцу, улыбаясь. В глаза Ритее попало движение над троном. Сначала она не обратила на него внимания, но теперь подняла голову. Прямо над троном на люстре висел ребёнок, на его шее была петля. Ритея ахнула и чуть не упала в обморок. Это был маленький принц Экенберт.

– Ты будешь убит, сын шлюхи! – закричал Андри шуту, а тот только рассмеялся.

– Ты первый! – крикнул он, вскочил с трона и взял у одного из головорезов меч.

– Во имя Диадана и всего его борделя богов, я посвящаю тебя! – крикнул Дакки. – Благословляю тебя на очень короткое правление! Отправляйся к своему папаше, который и там, по привычке, сношает собак!

Дакки замахнулся и, вложив всю свою силу в удар, снес принцу голову. Ритея отвернулась, чтобы не отключиться. Она не могла поверить, что это происходит, такого просто не могло случится.

Дакки насадил голову принца на копье и поставил его рядом с троном. А сам завалился на трон и стал смеяться, как безумный.

– Мартон! – позвал его один из его головорезов, вошедших в зал. – Ее нет! Нет ее тама!

– Где принцесса?! – завопил шут, вскочив с трона. – Ищите ее! Притащите ее сюда! Режьте слуг, пока не скажут, где она!

Ритея где-то в глубине души обрадовалась, что принцесса смогла сбежать от этих подонков. Но вскоре ей стало все равно. На ее глазах стали допрашивать и резать людей, с которыми она вместе спала, ела и работала. Где-то, в той части зала, куда не падал свет свечей, кого-то из служанок уже насиловали эти подонки, захватившие замок. Ритея закрыла уши руками и зажмурилась. Нет, она больше не могла на это смотреть. Она молилась всем богам Истины, чтобы они забрали ее из этого места. Но они не отвечали.

Вдруг ее схватили, так грубо и сильно, что она даже не сразу поняла. Подняли, потащили. Это был один из подонков. Он скалился, казалось, пускал слюни. От него разило кислятиной, немытым телом и табаком. Тут Ритею стошнило, но не успела она прийти в себя, как ее ударили по голове.

Когда мир перестал вращаться, она поняла, что платье с нее сорвали, а этот отвратительный боров навис над ней, не давая ей вздохнуть своим отвратным дыханием. Потом все утонуло в боли, воплях других слуг и крике того безумца, который сидел на троне.

VI

Делан

С каждым километром на пути к Форпосту Делану становилось хуже. Это был страх, само собой. Теперь ему слабо верилось, что они смогут выкрасть своих близких у таллийцев и уйти незамеченными. Теперь он понимал, насколько это опасная затея.

И понимал не только он. Среди алекорнцев была напряженная атмосфера, даже Орнуэр, выглядевший столь сурово, сейчас будто бы стал меньше и старее. Кажется, все понимали риск, с самого начала. И лучше, чем он сам.

Они шли второй день, не так быстро, как Далан рассчитывал, а все потому, что Алтед взял повозку, которую тащил один из его коней. Путь лежал по тракту, который в этой глуши представлял собой по большому счету две калии, посреди которых росла трава. Вокруг были поля травы, редкие деревья и холмы. Вдоль дороги росло множество разных диких цветов и трав, вокруг которых летали насекомые. Это была та красота, которая всегда нравилась Делану – простая нетронутая природа. Когда-нибудь, может быть, если до людей наконец дойдёт, что можно жить в мире, то и эти земли превратят в поля. Земля здесь была плодородная, но обрабатывать ее было некому.

Всего их было девять человек: Делан, Герин, Войцек, Орнуэр, Алтед, Норхон, Энгор, пастух, потерявший брата и сестру, Осниваль, у которого забрали отца, единственного родителя, и Ренвер, сын кузнеца, оставшийся без матери. Единственный, кто не терял присутствие духа среди всех был Войцек, он пытался как-то приподнять настроение остальным, разговаривая с ними, даже стараясь шутить. Герин был мрачен, но не потому, что кого-то потерял, просто это было его обычное состояние.

– Делан, у меня есть мысль, – сказал как-то Эрмир, когда до Ваасеса оставалось пару километров.

– Да? – он оторвался от своих размышлений и страхов не сразу.

– Я уверен, что Ваасеса это тоже коснулось. Что ты думаешь, если мы соберём людей и там?

Делан задумался. Идея неплохая, но есть масса «но».

– Элукар, – сказал Далан, нахмурились. – Рэгри Итин. Если уж Дастон был против нашей затеи, Рэгри будет тем более.

– Да, это проблема. Но что, если там найдутся единомышленники? Нам понадобятся люди.

– Нам придётся задержаться там на день, как минимум. Чтобы собрать желающих, рассказать, куда мы идём.

– Все же лучше попробовать, – выдохнул Эрмир. – Решение за тобой, но это мой совет.

Делан удивился. Когда это он стал тем, кто принимает за всех решения? Он всего лишь предложил способ, ничего особенного. Ему вовсе не хотелось принимать никаких решений. Парень решил, что разбираться с этим они будут уже в Ваасесе.

Ближе к вечеру они добрались до деревни. Ваасес был похож скорее не на деревню, а на рынок вдоль дороги. Так оно по сути и было, ведь деревню основали гораздо позже Алекорна, возможно просто как перевалочный пункт. Делан этого точно не знал, но судя по тому, что трактир «Два сапога» был самым старым строением здесь – так оно скорее всего и было. Дома в Ваасесе стояли вдоль дороги, самые старые из домов. Новые строили уже поодаль от дороги, но впечатление «рынка вдоль дороги» не пропадало.

Делан решил, что останавливаться в деревне не стоит, несмотря на то, что эта идея ему очень прельщала. Последнюю ночь он спал под открытым небом и его лицо чуть было не съели комары. Но девять человек с повозкой, с сумками за спиной и оружием (меч был только у Делана и Ренвера, но у остальных тоже было чем ударить) привлекли бы внимание элукара. А там и вопросы-расспросы. Парень боялся, что их могут сдать. Так что алекорнцы разбили лагерь недалеко от Ваасеса, решили прикинутся торговцами или беглецами из Нордрима, но все прекрасно понимали, что местные их узнают. Ваасес и Алекорн тесно сотрудничали и люди часто перемещались между деревнями.

Делан и Эрмир обсудили свой план сразу же, как только разбили лагерь. Все таки стоило взять с собой ещё несколько человек, и если в Алекорне нашлись отчаявшиеся, то в Ваасесе несколько таких тоже будут, просто их некому быто на это подтолкнуть.

– Я уже совсем отчаялся и даже не рассматривал вариант как-то вернуть дочь, – признался Эрмир. – Но твоё собрание открыло мне глаза. Хоть это и опасно, но что мне терять? Она выбрала себе правильного мужа.

Пока солнце окончательно не село, они вдвоём отправились в деревню. Войцек тоже хотел пойти, но Делан решил, что не стоит. Он мог бы помочь, но он был не достаточно серьёзен.

Первым делом они отправились в таверну, там собиралась добрая часть деревни по вечерам. Самое лучшее место, чтобы затеряться в толпе и найти нужных людей.

Таверна «Два сапога» действительно казалась очень старой и не раз подвергавшейся ремонту. С первого взгляда на неё было ясно – ее расширяли несколько раз. Это было довольно большое, в сравнении с соседними, двухэтажное здание, увешанное фонарями, откуда доносился гул. Да, Войцек однозначно бы подвёл – дай ему только увидеть пиво.

Когда Делан и Эрмир вошли, на них особо не обратили внимание. Почти все столы были заняты, народу было много. Наверняка местные топили здесь своё горе. Делан сел за единственный свободный стол в углу, засаленный и заляпанный непонятно чем. Эрмир сел рядом, они стали размышлять, с чего бы начать.

Но все решилось само собой. Вдруг за стол к ним подсел старый соперник Делана – Энсдери. Крепкий парень с соломенного цвета волосами. Он был высоким, но все же ниже Делана.

– Кого я вижу! – удивился он. Делан заметил, что он пьян лишь немного, и выглядит далеко невесело. – Здравствуй, Делан. Что тебя привело к нам?

– И тебе привет Энсдери. – Несмотря на то, что он долгое время был его соперником на Летней ярмарке, Делан был рад его видеть. – Привело нас важное дело.

– Что за дело? – нахмурился он.

– Вас тоже коснулась Жатва? – спросил Делан. Собеседник помрачнел.

– Да, и меня тоже… мою невесту забрали, ещё до того, как они вошли в Ваасес. Она даже опомниться не успела. Наверняка перепугалась.

Энсдери перекосило, руки напряглись. Делан понял, что он нашёл именно того, кого нужно.

– Я думаю, ты можешь нам помочь. И не только нам.

Бывший соперник расслабился и принялся внимательно слушать.

– Об этом не должен знать ваш элукар, в идеале. Мы с небольшой горсткой наших идём в Форпост, чтобы попробовать освободить наших.

Энсдери глубоко вздохнул, на лице было написано разочарование.

– Делан, знаешь сколько раз в Алсогоне крестьяне пытались помешать Жатве? Мой дядя много путешествовал и рассказывал мне. Две деревни сожгли, а людей казнили… сотни. Я понимаю твою боль, ведь ты кого-то потерял?

– Жену.

Энсдери удивился.

– Насколько я помню… я бы поздравил тебя, но… даже не знаю, что тут сказать…

– Не важно. Мы и не хотим поднимать бунт. Мы собираемся сделать все тихо и сбежать. Уйти так далеко, где нас не найдут, со всеми своими родными.

Энсдери задумался.

– Только представь, ты вернёшь свою невесту, – продолжал напирать Делан. – Да, вам придётся скрываться, но не вечно. О нас забудут, рано или поздно.

– А что будет с Ваасесом и Алекорном? – нахмурился Энсдери. – Ты не думал? Что если не найдя нас они просто уничтожат их?

– Это в ряд ли, – вмешался Эрмир. – Если каждый раз вырезать деревни, то вскоре никого не останется. Я очень сомневаюсь, что они пойдут на это. Максимум накажут элукара, и то, если узнают, что это сделали именно его подопечные.

– Рискованно, – Энсдери почесал подбородок. – Но, если посмотреть… я бы очень хотел вернуть Аиру. И если не попытаться сейчас… Что мне нужно сделать?

Делан улыбнулся.

– Собери всех, кто кого-то потерял, поговори с ними, скажи то, что сказал тебе я. Потом отправляйтесь в Форпост, встретимся там. Мы подождём день, разведаем обстановку, если никто из ваших не придёт, что ж… сделаем все сами. Чем меньше людей, тем меньше шансов, но отступать мы уже не будем.

Энсдери вздохнул, немного улыбнулся, воодушевился.

– Хорошо, – твёрдо сказал он. – Я сделаю, что ты просишь, и сам пойду. Если уж у нас есть такая возможность, нужно ей воспользоваться.

– Мы уходим завтра на рассвете. – Делан встал. – Постарайся сделать так, чтобы элукар не узнал. Это важно. Не хватало ещё, чтобы нас обнаружили еще до того, как мы сделаем это.

– Я не подведу. – Энсдери протянул руку, усмехнулся. – Вот ведь… не так давно я считал тебя самой большой занозой в заднице из-за этих соревнований. Делан, вот уж этот Далан! Впервые выиграл меня, я тогда разозлился. А вот теперь… ну, до встречи в Форпосте.

– До встречи.

Заговорщики вышли из таверны сразу же, как закончили разговор с Энсдери. Больше там находится не было смысла. Стараясь не показывать лица, они направились к лагерю. Пару раз они наткнулись на стражу элукара, но тем было все равно.

– Смотри-ка, – сказал Эрмир. – Получилось и так просто. Боги нам благоволят.

– Надеюсь, так будет и дальше.

Алекорнцы обрадовались, что и Ваасес их поддержит в этом безумном мероприятии. Правда, Делан не стал говорить, что он понятия не имеет сколько человек придёт и придут ли они вообще. Этим людям, как и ему, было страшно и им нужна была хоть какая-то надежда, на которую можно было опереться.

Эту ночь Делан уснуть не мог. До Форпоста оставалось совсем немного, а тот запал, который побудил его идти на, фактически, смерть, уже угасал. Ему все ещё было больно от потери Илиены, он хотел ее вернуть, но страх перед неизвестностью быстро пожирал его изнутри. Он был из тех, кто не любил менять что либо в своей жизни, а этот поход просто выбивал твёрдую землю из под ног. Ему хотелось хотелось остановится, принять реальность и он проклинал себя за эти мысли. Он всеми силами старался отогнать их мыслями о своей жене. Старался представить какого ей сейчас. Она ведь совсем одна, где-то в запрети, ей страшно и она понимает, что больше никогда не увидит отца. Может даже, она проклинает тот день, когда повстречала Делана. Если бы не он, Илиена могла бы сейчас быть свободна.

Вроде бы он смог уснуть, а может и нет. Точно понять было трудно. Он смотрел на спящих алекорнцев, на Эрмира, на своих друзей и думал, что он поступил неправильно. Если они погибнут и не достигнут цели – Делана запомнят как безумца, загубившего напрасно несколько жизней. Что тогда будет с его матушкой?

Наутро ему было ещё хуже. Но идти нужно было. Задерживаться возле Ваасеса было небезопасно.

– У тебя есть план? – спросил его Герин, вырвав из пелены страха и сомнения.

– План? План… думаю, что нет.

– Тогда стоит его продумать.

– Я тоже так считаю, – поддержал его Войцек. – Просто так войти в Дарон не получится. Вернее, получится, но что…

– Когда мы зайдём туда, мы выждем один день, – сказал Делан. – Чтобы успели подтянуться люди из Ваасеса. Разведаем обстановку, где держат пленных, как к ним подобраться. А потом… сделаем то, за чем идём.

– А говоришь, нет плана, – улыбнулся Герин. – Все получится.

– Только боги могут нам помочь, – покачал головой Делан.

– Эй, не вешай нос. – Войцек обнял друга. – Представь себе картину: все мы сидим у костра, нам всем уже по тридцать, где-то позади бегают спиногрызы, у нас бочонок пива и Герин поёт балладу, которая уже стала притчей во устах. И баллада эта про горстку отважных ребят, которые бросили вызов целой армии, сразились и победили. О нас знают все, девушки шепчут по ночам наши имена, играясь, парни хотят быть на нас похожи…

Делан улыбнулся.

– Надеюсь, так и будет.

До Форпоста оставалось несколько километров.

Кайден

С этой стороны на склоне Волчьих гор леса не росли, были лишь маленькие группки елей, или одинокие царь-ели, вгрызшиеся в скудный грунт. Отряд шёл по разрушенной старой дороге, которая зигзагом вела вниз, прямо к подножию гор, где виднелись голые холмы, расселины и ущелья. Сразу за ними начинался сплошной хвойный лес. Дорога, как объяснил Цельдас, была построена шуан, в некоторых местах даже сохранились плиты, которыми они ее устилали. Но в целом это уже была никакая не дорога, а просто тропа, кое-где разрушенная настолько, что приходилось обходить.

Путники не сразу заметили, как изменилась погода, из-за высоты гор. Наверху всегда было холодно, но с этой стороны гор было гораздо холоднее, к тому же, по мере спуска, теплее не становилось. Они уже не думали о погоне, Свирепые потеряли их след, кланы стараются держаться подальше от северного склона, а драугры не вылезут из того склепа. Кайден был в этом уверен. Если бы они могли, то вылезли бы уже давно, обрушились бы на Нордрим и за несколько месяцев уничтожили бы как минимум его половину. По Гарсариону бродили бы тысячи драугров, уничтожая города и селения. Но Тень этого не делает. Она скрывает своих рабов, и Кайден никак не мог понять почему. Ответ был один – Тени что-то мешает, а потому она выжидает. У него по коже пробежали мурашки. Короли уничтожают друг друга, даже не зная, что в горах сидят сотни, если не тысячи, тварей, способных устроить настоящий хаос. Стоит им только распространить Тень в Нордриме, а для этого достаточно царапины или укуса. Теперь этой гадостью заражён и Кайден. Из-за одной раны, которую оставил ему драугр.

Проблема была в том, чтобы определить скорость заражения. Он изучал Тень, и как она работает, но это было очень давно, сотню лет назад, когда он был Хранителем Маяка в Авиране. Насколько он помнил, что от ранения, которое авир получил в Лабиринтарии, Тень не сможет быстро захватить его, подчинить себе. Но это неизбежно произойдёт, от неё нет спасения, нет лекарства. Он вскоре станет одним из драугров и Тень загорит его глубоко в пещеры Волчьих гор, дожидаться своего часа.

Он решил, что прикончит себя, как только поймёт, что начинает терять рассудок. Теперь уже не были важны деньги, которые он получит за доставку товара, в ряд ли он успеет его доставить. Но он чувствовал, что должен хотя бы попытаться его вытащить. Откуда-то у него была такая уверенность, но откуда – он не мог понять. Пусть он сойдёт с ума, прикончит себя, но до того, он закончит то, что начал. Теперь уже альтернатив у него не было, идти в этих заброшенных краях было некуда.

– Почему эти твари не преследуют нас? – спросил на привале Гильган, который молчал последние сутки, переваривая события в пещере.

– Боятся света, – пожал плечам Кайден. Он не хотел объяснять им свои догадки, да и это было не нужно.

– Бедолага Вецемар… – пробурчал Гильган. Его лицо, и без того обезображенное отсутствием глаза, сейчас было похоже на расплывшуюся массу. Это были страх и жалость. – Такую смерть не пожелаешь никому.

– Он не мёртв, – покачала головой Ираэль, которая тоже ещё не отошла от событий в склепе. На фоне летящих хлопьев снега и завывающего ветра, ее слова звучали чересчур жутко.

– Что это ещё значит? – Вы думаете, он смог выбраться? Хрен там.

– Кайден, – полукровка посмотрела на авира.

– Он не мёртв, все правильно. Он стал одним из них. А этих тварей можно убить, что значит, что они вполне себе живые. Тень не убивает тебя, нет. Она поглощает твоё тело, твой разум и подавляет волю. Твоё тело начинает подвергаться страшным мутациям, которые ты видел, и в это время ты все чувствуешь, ты осознаешь происходящее.

Гильгана скривило ещё сильнее, он уставился в костёр. А потом он начал чесаться.

– Боги благие, а если и мы подхватим эту заразу? – чуть ли не взвыл он. Кайден впервые видел его настолько испуганным и беспомощным.

Хоргут, сидевший рядом, тоже начал перебирать руками по телу.

– Нет, – ответил Кайден. – Вы бы уже почувствовали. Это должно быть ранение, через которое эта зараза проникнет. Рана эта чернеет, ноет, а потом она захватывает все тело. Можете не переживать, если у вас таких нет.

– Вроде… нет, – послышался голос Хоргута из его шлема.

Ночевали они в щелях или скрываясь за камнями, потому что на второй день уже началась метель. Видимость была плохая, но Цельдас достаточно уверенно вёл их по древней дороге.

Кайден считал, до до Фархена им идти ещё несколько дней, неделю, может, если погода не переменится. И там что-то было, в той крепости, что-то важное. Откуда эти мысли? Будто бы не его. И эта фраза, которая переодически крутится в его голове.

Будь с ней поласковей, она много пережила.

Может, он уже начинал сходить с ума? Может, Тень уже начинала действовать? Так рано? Это в ряд ли.

К третьему дню они наконец спустились к предгорью и пошли по долине. По обе стороны были голые горы, а дно долины усыпано камнями. Впереди уже можно было видеть верхушки деревьев. А погода так и не изменилась – шёл снег, несмотря на то, что было лето. Обычное явление для этой части Гарсариона – безумства погоды.

Камни были коварными – стоило поскользнуться на их влажной поверхности, и можно было сломать ногу, или наступить куда не следует. Путь был далеко не приветливым. По отряду было видно, что каждый уже начинал жалеть, что они отправились в это путешествие. Кайден жалел больше всех, здесь его поджидала смерть. Не согласись бы он, не пожелай разбогатеть на потенциально смертельном походе, все было бы сейчас хорошо.

Ночевать в долине было куда приятней, чем на склонах гор – ветер не донимал так сильно. Но донимать Кайдена начинало нечто похуже. Это были редкие, но яркие вспышки, и каждая ощущалась неприятно. Будто бы тебя вырывали из сна, когда ты только-только уснул. Первая такая случилась на привале, перед самым лесом. Это было мимолетное видение далёких лет, когда Кайдену было около двадцати. Когда Авиран, тысячелетняя империя авиров, была сломлена норадом – Гордером Арсайдом. Видение было о Последней битве – когда мятежники, во главе с Арсайдом, штурмовали столицу.

Кайден мигом отогнал это видение, но после него остался осадок. Как послевкусие, в виде гнева, ненависти и отчаяния. Он старался не вспоминать о тех годах, а тут…

Само собой, это Тень. Кайден дежурит в тот момент, остальные спали, или, по крайней мере, пытались. Он отдернул рукав почти до плеча, осмотрел рану. Казалось бы, обычная небольшая рваная рана, но кожа вокруг неё почернела, даже внутри рука, будто бы начинала чернеть. Отрубить руку? Уже поздно, зараза вылезет в другом месте. Возможно, если он сделал это сразу, то у него был бы шанс. Мизерный, но шанс.

Наутро он эти вышли с рассветом. Все были уставшими, а значит снова спали плохо. Это могло сказаться на их боеспособности, ведь впереди было самое сложное – столкновение с Кейнарским орденом. Безумными фанатиками. Но перед тем нужно было преодолеть лес, в который Кайден больше не хотел возвращаться. Молчаливый лес. После Авиранской катастрофы и пришествия Тени, он стал обиталищем демонов, с которыми Кайден с малочисленными соратниками пытался бороться. Сейчас их стало меньше, а может и вовсе их там не было, но жуть этот лес нагонял.

– Здесь нужно быть максимально осторожным, – сказал Кайден, когда они добрались до леса. Это была темная сплошная стена вековых деревьев, среди которых витал сумрак, запах влаги и гниения растений. – Я знаю, как добраться до Фархена быстрее.

– Это много кому известно, – хмыкнула Рейта. Последние дни с Кадйеном она не разговаривала, наверняка думала, что он должен поддержать ее, после пережитого в Лабиринтарии. – От гор Эльдихор идёт маленький хребет на восток. Там, где он кончается и стоит Фархен. Я видела тот хребет.

– Если ты видишь сквозь деревья, то милости прошу вести нас, – сказал Кайден, смирив ее взглядом. Рейта не ответила. – Идём и постарайтесь быть тише.

– Если ты о всякой нечисти, то ее не видели уже давно, – сказал Хоргут. – Пару лет назад я был близ Горных гарнизонов, доставлял им кое-что. Говорят, уже несколько лет не видели демонов.

– И все же, стоит быть начеку. Во всяком случае, здесь могут быть посты ордена.

Они вошли. Молчаливый лес не просто так получил своё название. Здесь было слишком тихо, птиц и зверья не было слышно совсем. Лишь хруст веток и плотного ковра из опавших иголок, нарушал эту тишину.

Кайден ориентировался на интуиции, а ей он доверял. Он бродил по этому лесу много лет и хорошо его тогда знал. Пусть он и забыл много чего, но интуиция – остаток знаний, которые разум использует так, что даже не замечаешь.

К вечеру сумрак превратился во тьму. Идти можно было, и они шли. Устраивать привал пока было рано. К тому же, чем больше они пройдут, тем больше шансов, что Кайден успеет.

Через некоторое время, как стемнело, Кайден начинал переживать. По его расчетам, они уже должны были добраться до первого «флага». Так он называл места, по которым он и его давние соратники, тенегнеты, ориентировались в этом лесу. Кайден остановился.

– Привал, наконец-то? – спросил Хоргут.

– Не мешало бы, – прохрипел Гильган.

Все были до жути уставшими. Кайден пытался сориентироваться, но в этой темноте было трудно.

Кайден.

Снова, будто вспышка. Рану пронзило болью, которая быстро утихла, но оставила пульсирующее покалывание. В голове прозвучал голос, далекий и тихий. Он звал его по имени.

– Тебе стало хуже? – тихо спросила Ираэль, подойдя к нему и взяв под руку. Кайден вырвался.

Похоже, она поняла, что он заразился.

Ираэль только бросила на него взгляд, а потом отвернулась. Кайден пошёл дальше, остальные нехотя двинулись за ним. Хоргут так вообще чуть ли не взвыл.

– Не ной, ведро, – сказал ему Гильган. – Подумай о деньгах, которые мы заберём. Только представь, что мы сможем купить на них.

Кайден же уже даже не думал о деньгах. Все равно он не успеет их забрать.

Наконец он нашёл «флаг», выдохнул. Это было большое облегчение, ведь тут можно было разбить нормальный лагерь – деревья не мешали.

«Флагом» была небольшая поляна в центре которой стоял камень. В темноте это было просто темное пятно, но Кайден знал, что это за камень, даже немного улыбнулся, как только всплыли воспоминания.

– Отдохнём здесь, – обьявил авир.

– Слава богам, – сказал Хоргут. – Нужно бы собрать хворост.

– Мы займёмся этим, – немедля сообщил Цельдас и они с сестрой принялись за дело. Все таки шуан, пусть и не чистокровные, видели в темноте лучше людей.

Быстро разожгли костёр, быстро перекусили, благо дело еды хватало. Без того налёта на деревню, они бы не прокормились.

В свете огня засияла и влажная поверхность камня, на который смотрел не отрываясь Кайден. На нем были руны, которые здесь могли прочитать только трое из всего отряда.

– Так вот, где все начиналось? – спросила Ираэль.

– Боги, – восхитился Цельдас и принялся читать письмена на камне. – Последние верные Нуррэ, мы клянёмся посвятить жизнь борьбе с Тенью и его порождениями. Значит тут возник орден тенегнетов?

– Ореден – сильное название, – тихо и с грустью сказал Кайден. – Нас было девять. Три человека, и шесть шуан’аной. Здесь все началось, и здесь все закончилось. В этой земле лежат шесть из девяти.

– Значит, мы спим на сраной могиле? – из всего разговора Гильган обратил внимание только на это. И хорошо.

– Да, – выдохнул Кайден.

– Ничего не закончено, – возразил Цельдас. – Тенегнеты ещё существуют. Много людей и шуан все ещё помнят вас. Горный гарнизон на склонах Эльдихор был создан по вашему образу!

Кайден натянуто улыбнулся и покачал головой.

– А где ещё двое? Ты сказал, что остались трое – ты один из них, а где ещё двое? – спросила Рейта.

Кайден не ответил, он расправил свой шерстяной спальник и лёг.

– Доброй ночи, – сказал авир. – Разбудите, как будет моя очередь.

На следующий день начался дождь, значительно потеплело. Но радостью было то, что они более-менее отдохнули.

Кайдена начинала донимать ноющая и тянущая боль в ране. Ночью он обнаружил, что рука уже почернела от плеча до локтя. Быстро эта гадость распространяется. Но не боль была самой большой проблемой, а голоса. Теперь их стало будто бы больше. Сначала они просто звали его по имени, шептали, шипели. Потом стали проявляться фразы.

Ты наш.

Иди к нам.

Они сверлили ему голову, зудели в ушах. Но пока он все ещё был самим собой. Неизвестно было сколько он ещё продержится.

До Фархена оставалось не так далеко, ещё день пути, если они пройдут столько же, сколько и вчера.

– Хоргут, богов ради, – пробурчал Гильган, – сними к херам своё ведро, этот звон меня достал! Чертов дождь!

– Помолчи, – осадил его Кайден.

– И скоро погода снова сменится? – спросил Цельдас.

– Через час, через день, через неделю, – ответил Гильган. – Хрен его знает, погода тут с ума сходит. Как бы снова не похолодало…

Отряд снял с себя тёплые накидки и мех. Да, даже духота и влажность были лучше, чем холод.

Кайден шёл уверенней, после первого «флага», его находка означала, что он все же не забыл этот лес. Теперь же он находил различные пометки на деревьях – в виде стрелок и рун, которые ничего не обозначали, только если не знать для чего они сделаны. А это были опознавательные знаки, оставленные авиром и его соратниками около восьмидесяти лет назад. Они указывали в каком направлении двигаться, чтобы добраться до искомого объекта. И сейчас они шли по указателям, которые вели к Фархену. Когда-то Кайден со своим отрядом устроили там лагерь, опорный пункт, пока его не уничтожили демоны. Крепость он знал, и предполагал место, где могли хранить товар. Это уже было что-то.

Отряд шёл весь день, остановившись только дважды, ненадолго, чтобы передохнуть и поесть. К вечеру стало ещё теплее, но дождь не прекращался, а отряд вымок до нитки.

– Мы уже совсем близко, – сказал Кайден, увидев очередную зарубку на дереве, уже успевшую изменится за столько лет настолько, что разглядеть ее мог только он. – Отсюда нужно идти как можно тише, Кейнарский орден охраняет нечто очень ценное, так что тут точно будут дозорные, и наверняка немало.

Так и поступили, дальше пошли тише, внимательно всматриваясь в чащу. Тьма сгущалась, и теперь полагаться стоило в основном на слух и глаза шуан. Кайден до сих пор не мог понять, как Хоргут видит в этом проклятом шлеме, тем более сейчас.

Вдруг авир что-то почувствовал, и это было не обычное ощущение, не то, которое передают глаза или уши. Нет, это было совершенно необычно. Он чувствовал других существ, их было несколько и все они были недалеко, выжидали, не двигались. Это были существа, будто бы излучающие нечто, что чувствовал Кайден, будто бы когда тренируешься на мечах, и знаешь, откуда будет следующий удар, даже не видя движений меча, просто знаешь. Здесь так же, он просто знал, что эти существа есть и где они находятся. И что они ждут чего-то, но, слава Нуррэ, не его и отряд.

– Тише! – вдруг сказал Ираэль и все присели. Повисла тишина, они прислушивались. Сердце Кайдена бешено колотилось, перекачивая кровь, распространяя заразу. Он подумал, что это могут быть те существа, но они по его ощущениям были на тех же местах.

А шум издавали люди. Это было два человека, Кайден сразу это определил. Они шли рядом, где-то совсем недалеко, и тихо переговаривались. Их шаги были небыстрыми, но и не прогулочными, значит это точно был дозор. Кайден вытащил из кобуры арбалет, другой рукой тихо вытащил меч из ножен. Дозорные шли примерно в десяти шагах от отряда.

– Ждите, – шепотом сказал Кайден и двинулся в сторону шелеста опавших иголок и веток.

Он крался почти бесшумно, опыт в этом у него был большой. Дозорные не слышали его шагов. Ещё пару деревьев осталось позади и вот, наконец, Кайден их увидел, два темных силуэта, возникающих и исчезающих среди стволов. Он подошёл ещё немного, прицелился и выстрелил. Первый дозорный рухнул, словно мешок, второй же, ничего не понимая, уставился на своего товарища. В этот момент Кайден выскочил из-за дерева, схватил дозорного сзади и приставил меч к горлу.

– Что… что… ты… твою мать!

– Заткнись, – прорычал ему в ухо Кайден. – Иначе перережу тебе глотку до кости, ублюдок!

– Все, все, я понял, – заскулил дозорный. Это был молодой парень, судя по голосу. На голове у него был белый подшлемник, одет он был в простую одежду из мешковины, поверх которой была кольчуга. – Не надо… не надо…

Он тяжело дышал, дыхание сбивалось от страха.

– Ты из ордена? – спросил Кайден. В этот момент подошли остальные из отряда. Гильган держал свою секиру, готовый к бою, и разочаровался, когда его не увидел.

– Д…да, нет… вообще-то да, но я… я из младших сыновей…

– Что это значит? – спросил Гильган.

– Я пока на испытательном сроке, я попал в орден совсем недавно, я только начал постигать учение Геохилиса о Нуррэ…

– Ересь поганая. – Кайден встряхнул парня. Внезапно у него возникло безумное желание его убить.

Убей.

Перережь горло.

Кайден.

Но он сдержался. Этот дозорный дозорный может им помочь.

– Что за товар вы прячете? – спросил Кайден.

– Я понятия не и… имею, честно. Младшие сыновья не посвящаются в дела ордена. Только старшие братья и братья знают, они все внутри крепости.

– Сколько вас там?

– Две сотни… хотя нет… сейчас уже меньше… точно не знаю, честно, около двух сотен.

– Что значит «сейчас уже меньше»?

– Да это… демоны… бродят тут вокруг крепости… право дело, я думал вы – это они.

– Что? – Кайден сперва не поверил его словам, но потом до него дошло. Существа, которых он чувствовал – это демоны. Он может их чувствовать, потому что и сам заражён. И что тогда это значит? Они поджидают его, или хотят добраться до того, что в крепости? И какого хрена они вернулись сюда? Значит они снова переходят Эльдихор и проникают в Дождливые земли. – Так, ладно, ладно… что насчёт охраны?

– Уцелевшие стены патрулируют, внутри ещё несколько дозорных, в самом замке тоже полно народу. Но большая часть сейчас бродит вокруг Фархена, у нас у каждого вот такой рог и в случае…

– Понятно, – подытожил Кайден и резанул парню по горлу. Тот упал и стал захлёбываться, дергаясь и хватаясь да горло. Через пару мгновений он умер.

– Ты узнал все, что нужно? – спросил Гильган, перевернув ногой второго дозорного, из затылка которого торчал болт, выпущенный Кайденом.

– Да, – сказал авир и двинулся в сторону Фархена.

Иди.

Убей.

Убей их всех!

Саннэфея

– Принцесса, прошу вас, выпейте это, – услышала Саннэфея голос Вэлиана. Он стоял перед ней и держал в руках чашку с каким-то напитком.

Они были в городе, столица, Эль-Тайен. Она вспомнила.

Это была улица, мощеная брусчаткой, позади них было какое-то заведение, откуда доносился звук скрипки, а вокруг люди, занимающиеся своими делами. Они вместе сидели на ступенях этого самого заведения. Темно. Да, все потому, что сейчас ночь.

Саннэфея взяла чашу из рук гвардейца и отпила. Это было мерзкое на вкус питье, что-то вроде забродивших трав, отчетливо чувствовался вкус алкоголя. Саннэфея откашлялась.

– Мерзко, да, но оно поможет вам прийти в себя. Принцесса, как вы себя чувствуете? – Вэлиан сидел рядом, обнимая ее. Саннэфеи было в его присутствии легче. Теперь она пришла в себя и вспомнила, что произошло.

Вэлиан ворвался в ее покои и обьявил, что на замок напали и нужно бежать. Он был в крови, да и сейчас на его одежде, руках и лице была почерневшая запекшаяся кровь. Бежать из покоев принцессы можно было только в окно, откуда гвардеец и пришёл.

«Ступай за мной, не смотри вниз, тут недалеко карабкаться, – говорил Вэлиан». Саннэфея задрала платье, ступила на подоконник, внутри неё все тут же сжалось. Она старалась не смотреть вниз, но это не помогало, потому что она и без того понимала, какая тут высота.

– Только на меня, – сказал Вэлиан.

Саннэфея держала его за руку, другой хваталась за выступы на стене, благо дело их здесь было достаточно. Ветерок трепал ее волосы, платье развевалось. Каждый шаг давался ей с большим трудом, ноги были ватными. Вэлиан продолжал двигаться, постоянно смотря на принцессу, его слипшиеся от пота и крови волосы прилипали к лицу. Этот переход длился, казалось, целую вечность, но впереди было не лучше – теперь нужно было лезть по стене вниз. Вэлиан полез первым, ставя ноги в промежутки между камнем стены, Саннэфея, мысленно готовясь к падению, последовала за ним. Страх полностью выветрил из ее головы какие-либо мысли. Нежные руки стирались о камень, платье мешало нормально поставить ногу, она спускалась исключительно наощупь. Силы заканчивались.

– Ещё немного, принцесса, – сказал Вэлиан. – Держитесь крепче.

Вдруг где-то внизу послышались крики. Саннэфея не видела, что там происходит – весь ее мир заполнила стена перед глазами. Крики были женскими, но очень быстро они оборвались.

– Она не могла уйти далеко! – закричал какой-то человек. – Найдите ее!

Саннэфея молилась, чтобы речь была не о ней.

Наконец они спустились достаточно, чтобы перелезть на дерево. Вэлиан помог девушке, которую безумно трясло. Она не могла поверить, что сделала это.

– Нужно как можно быстрее выйти из замка, – сказал Вэлиан. – Осталось всего ничего – спуститься с дерева.

Где-то в саду послышался шум боя и звон стали. Вероятно, к замку начала стягиваться городская стража.

Когда они слезли с дерева, Вэлиан повёл ее к ходу, о котором она, само собой не знала. Это был проход через стену для гвардии, которая осуществляет патрулирование.

Потом постоянный бег. Они бежали в город, Саннэфея уже и не помнит как долго. А потом она потеряла сознание.

– Лучше бы нам поскорее уйти, – сказал Вэлиан, на ухо девушке.

– Зачем? – услышав свой хриплый голос ей стало не по себе.

– Я не знаю, сколько людей напало на замок. Там их было много. Неизвестно, сколько ещё бродит по городу. Может и вас будут искать, потому что…

– Что?

– Я думаю не стоит говорить.

– Говори.

– В замке… там все… я думаю, в замке больше никого не осталось.

– Что это значит? – не голос дрожал, слёзы уже наполняли глаза.

– Они всех убили. Гвардию застали врасплох, никто не был готов к такому. Вас они тоже хотят найти. Когда мы с Оридоном вышли, к вашим покоям направились три человека. А я… я не помог ему. Боги, простите меня, я бросил его.

Вэлиан закрыл лицо руками, опустил голову.

– Что случилось то в замке? – услышала Саннэфея кого-то из горожан.

– А ты не слышал? – ответил другой. – Кто-то напал.

– Да нет, это король вернулся.

– Хрен там! Я только оттуда, говорят, что и вправду напали!

– Да кто напал то? Нордримцы?

– Не поверите! Говорят, что всех перебили! Боги милостивые, королевскую семью! Всех перерезали, даже служку всю!

– Врешь!

– Так им и надо, подонки зажравшиеся!

– Вот вам! Войну развязали, пожинайте теперь! Хотели править Гарсарионом!

Саннэфея отказывалась в это верить. Ведь все это слухи, не может быть так, что в самое защищённое место в мире так просто проникли какие-то головорезы. Не мог ее муж погибнуть. Нет, сейчас она этого совсем не хотела. Так нельзя. А маленький принц Экенберт? Нет, она отказывалась верить.

– Нужно обратиться к офицеру стражи, – сказала Саннэфея Вэлиану. – Они меня должны знать, они помогут.

– Принцесса, – Вэлиан посмотрел на неё тяжелым взглядом. Он выглядел жутко уставшим. – Нас с вами пытались убить. Может и это все только потому, что кто-то хочет что-то скрыть. Я не знаю почему, не знаю, кто это все устроил, почему вас пытались убить, но сейчас самый верный путь – уйти отсюда подальше. Нужно переждать. Я вас умоляю, отправимся в безопасное место, в Раймен, к вашим родственникам.

Саннэфея не хотела никуда идти. Это было полнейшее безумие, ведь она принцесса! Она может приказать горожанам, чтобы те сейчас же взяли в руки все, что попадётся, и отправились отбивать ее дом.

– Я принцесса, – заявила она. – И никуда не побегу, я сейчас…

Вэлиан закрыл ей рот рукой и накинул капюшон.

– Вы принцесса, – шепнул он. – Так что половина города захочет взять вас в плен, для выкупа, другая половина ещё и изнасилует. Вы не в замке сейчас.

– Что за глупости! – возмутилась она, когда Вэлиан отпустил ее. – Неужели эти люди… да как… я ведь…

– Санни, я жил среди солдат, среди этих горожан. Никому доверять здесь нельзя.

Ей резануло слух. Последним, кто называл ее Санни, был Мартон, если не считать родственников.

– Я прошу тебя, давай мы уберёмся отсюда подальше.

Все пережитое этой ночью мешало ей трезво мыслить. Так что она решила, что доверится Вэлиану будет лучшим решением. Он единственный, кому она пока ещё могла доверять.

Девушка кивнула, они оба поднялись и Вэлиан повёл ее под руку, прижимная к себе.

– Ни с кем не говорите, не показывайте лицо. Выберемся из города через западные ворота.

Ночь уже была в самом разгаре, людей на улицах было немного, так что Вэлиан решил вести принцессу по улицам, где обычно не ходила стража. Это были узкие улочки между домами, которые делали путь длиннее, но безопасней. Саннэфея ощущала явственный запах дерьма и варёного лука. Где-то слышался гомон, где-то плач ребёнка, даже стоны женщины, как ей показалось. Она посещала город много раз, в основном для посещения богослужений богов Истины. Но в основном в носилках, а не пешком, и не по таким местам. Ей было дурно от этой вони. Город был одной большой помойкой, люди жили в маленьких квартирках и теснились в этой плотной застройке.

Спустя некоторое время, они подошли к воротам.

– Стража на месте, – сказал Вэлиан. – Эти меня не знают, пройдём спокойно. Принцесса, ведите себя естественно, нам нужно о чём-то говорить, чтобы не вызвать подозрений.

– Почему бы просто не обратится к ним за помощью? – заныла Саннэфея.

– Потому что сейчас безопасней всего подальше отсюда, – прошипел Вэлиан. – Я хочу сохранить вам жизнь. И себе тоже. Идём, ради всей Истины.

Она подчинилась, ведь сейчас она совсем не понимала, что будет лучше. А он, как ей казалось, понимал.

– И вспомни, какое платье тетка подарила тебе? – спросил Вэалиан принцессу, когда они подошли к стражникам. – Стыд и позор, я такой хреновой ткани в жизни не видел. Доброй ночи, сэры, – коротко кивнул гвардеец.

Стражники не заинтересовались парочкой, только вяло кивнули и продолжили свой собственный диалог.

– Прошли, – выдохнул Вэлиан, когда они оказались за чертой города. Хотя, сам город уже давно вырос за пределами стен, дальше у них неприятностей быть не должно. – Уйдём как можно дальше и найдём ночлег. У меня есть немного денег, хватит на комнату и еду.

Саннэфея, как только услышала о еде, поняла, как сильно проголодалась. Ее все ещё терзали сомнения, она хотела вернуться в свои покои из которых совсем недавно стремилась вырваться. Там было тепло, там всегда была еда, там было уютно. Ей никак не шло в голову, что она сейчас уходит от своего тёплого гнезда в неизвестном направлении. Что теперь она, принцесса, жена сына самого влиятельного человека на Гарсарионе, и дочь богатого эрла, будет скитаться по ночлежкам для всяких простолюдинов. Немыслимо!

Они шли среди хибар ещё с час, пока окончательно не покинули черту города. Вэлиан стянул с головы принцессы капюшон, снял и с себя. Только сейчас она осознала откуда был этот едкий запах пота – на них были чьи то дорожные плащи, невесть откуда появившиеся. Наверно гвардеец стащил их из заведения, у которого они сидели.

– Как вы? – спросил он.

– Хорошо, – соврала она.

– Недалеко есть трактир, там остановимся. Ни с кем не говорите.

Будто бы ей этого хотелось.

У Саннэфеи, которая уже давно не ходила столько пешком, начинали болеть ноги. Туфельки натирали ноги. Она была голодна и ей хотелось спать.

– Вот и он, – сказал наконец Вэалин и снова накинул на девушку капюшон. – Держитесь рядом, не теряйтесь.

Трактир был похож на конюшню, а может когда-то им и был. Это было длинное одноэтажное здание из камня, стены которого поросли мхом. Во дворе горели костры, где на вертелах крутилась дичь. Внутри играла музыка.

Когда они зашли, в нос сразу ударил едкий запах пота, жареного мяса и эля. Гогот и разговоры заучили со всех сторон. Зал был освещён сотнями свечей и ламп, но не был таким большим, как Саннэфея думала. Видимо, остальная часть здания была отведена под комнаты.

Виляя между столов и стараясь никого не задеть, Вэлиан провёл спутницу к стойке, за которой стоял мужчина в фартуке и с пышными усами. Он бодро раздавал распоряжения слугам.

– Две пинты к тому столу! – кричал он. – Да нет же, две, и мяса подай! Тупая корова… добрый вечер, чем могу служить?

– Добрый, – отозвался Вэлиан. – Есть ли свободные комнаты?

Немедля мужчина глянул в книгу, которая лежала перед ним, провёл пальцем по строкам, что-то пробормотал.

– Эм… гм… есть одна, маленькая, в самом конце. С одной кроватью. Там, правда, воняет плесенью, и тараканы могут донимать… но цена соответствует, будьте уверены.

– Берём, – сказал Вэлиан, а у Саннэфеи упало сердце. Ну и мерзость! Спать с тараканами? В мелкой воняющей плесенью комнатушке? Нет уж, она лучше вернётся в замок.

Вэлиан положил пять серебряных монет, а мужчина мигом забрал их и кинул в сундук.

– Еду в комнату, пожалуйста, – сказал последние слова гвардеец и направился к дверям, которые располагались по другую сторону от входных.

– Не буду я там спать, – заявила Саннэфея.

– Другого варианта у нас нет.

– Вернуться!

– Принцесса, вы меня совсем не слушаете? Это опасно!

– А спать с тараканами? Ты с ума сошёл?

– Можете спать на улице, – Вэлиан начинал терять терпение. Это была уже вторая ночь, в которую он не спал. К тому же он толком не ел с последней своей смены.

– Не буду я…

Он крепче сжал ее запястье. Она пискнула.

– Принцесса, прошу вас, не надо испытывать судьбу. Я хочу вас уберечь. Нас обоих пытались… уже сто раз повторял, – он ослабил хватку и вздохнул. – Я передавлю тараканов, спать не буду, но не подпущу их к вам. Идем.

Это будто бы убедило девушку и она пошла за гвардейцем. А может она просто испугалась его.

Они вошли в длинный коридор освещённый свечами. Стены блестели от копоти и сала, пол был устелен усохшей травой. Коридор был длинный, с каждой стороны были двери. Беглецы прошли до самого конца и вошли в самую последнюю комнату.

Она действительно была ужасной. Места хватало только на одну кровать, над которой было заросшее снаружи лозой окно. На пне, который радушно поставили у самого входа, стояла одна единственная толстая свеча. Воняло сыростью и плесенью, кровать была промятая.

Вэлиан снял с себя плащ и постелил на кровати, потом снял с девушки и сложил вместо подушки. Саму подушку, желтую и воняющую, кинул на пол.

– Это просто немыслимо, – сказала Саннэфея. – Это просто…

– Вы привыкли к роскоши, а так живут бедняки. Я тоже не в восторге, принцесса, но это безопасно. Завтра утром узнаем новости. Если тех подонков перебили – хорошо, мы будем в безопасности. Если нет, то… тогда мы ускоримся.

– Почему мы должны боятся их? Как они найдут нас? Эль-Тайен огромен. Да и зачем им нас искать?

– Я уже говорил, они хотели вас поймать ещё в замке. Убить или захватить, не знаю. Если они выжили, то может, будут вас искать. Связано ли это с тем человеком, разговор которого мы слышали, или нет. Не важно. Боги, я жутко устал…

– Я…

– Прошу вас, – Вэлиан скривил лицо. Это была умоляющая гримаса.

Саннэфея рашила, что не стоит мучать его ещё сильнее. Неприятно было спать в этом месте, даже отвратительно, но Вэлиан ее спас, и… он ей до жути нравился. Нападение на замок, попытка ее отравить, все это просто не укладывалось в голове. Если она не в безопасности даже в своём доме, то где тогда безопасно? Сейчас она знала только одно такое место – ее дом в Раймене, фамильный замок Фарамондов, ее семьи. До него путь был неблизкий.

Принцесса села на кровать и по телу пробежали мурашки. Сколько пьянчуг и всякого сброда спало на этой «перине»? Но сверху был плащ, это немного успокаивало, пусть он тоже был далеко не чистым и вонял.

Принесли еду – кусок жареного кабана с хлебом и кружку эля. Они быстро поели и запили. Саннэфея выплюнула эль.

– Ну и мерзость.

Вэлиан улыбнулся.

– После вина то. Конечно.

– Я… – она поняла, что он намекает на тот вечер, в принципе из-за которого все и началось. Ей стало стыдно. Хотя, может если не тот вечер, он бы не пришёл к ней на помощь в эту ночь. Может, она бы бала уже мертва. – Я вообще-то немного пью…

– Доброй ночи, принцесса, – ответил Вэлиан, снова улыбнувшись.

Она легла, аккуратно, будто кровать могла ее укусить. Вэлиан же пристроился в уголке, сев на пень, а свечу поставил на пол. Он поставил меч у стены, сложил руки на груди и оперся о стену. Девушка, наконец поев, хоть и не самой лучшей еды, почувствовала жуткую усталость.

– Тараканы, – сказала она в потолок.

– Не подпущу, – пробормотал Вэлиан. Он уже был в шаге от сна.

Саннэфея тоже уснула быстро, думая о тараканах.

VII

Делан

Среди деревьев впереди показался частокол, за которым виднелись дома, а в воздух поднимались тонкие струйки дыма.

– Вот и добрались, – сказал Эрмир Делану, пригладив свою бороду.

Пройдя через небольшой лесок они вышли к Дарону, столице провинции. Это было крупное селение, обнесённое высоким частоколом, перед которым зиял ров. А поверх этого частокола, где-то в глубине населенного пункта виднелась крепость Фархен, которую вот уже как восемь лет не могут полностью восстановить. Массивный замок подвергся обстрелу катапульт и требушет, сильно пострадал, и теперь, даже спустя столь долгий срок, все ещё выглядел плачевно. Некоторые пробитые стены были залатаны, а башни восстановлены, но в основном роль «заплаток» играло дерево – им закрыли все дыры.

Отряду Делана теперь нужно было пройти в Дарон не вызвав подозрений. Одна его часть понимала, что в ряд ли десять человек с повозкой смогут кого-то заинтересовать, на мятежников они совсем были не похожи, но другая его часть кричала, что нужно быть осторожным. Более того – повернуть назад. Это искушение изъедало его ещё сильнее. И он никак не мог его заглушить. Чем ближе они были к Дарону, тем больше он думал о доме, о том, чтобы жить дальше так же, как раньше. Спокойно пасти скот, заботится о матери и доме. Но, Илиена…

– Делан, эй, – Войцек толкнул его, – чего застыл? Есть идеи?

– Наверно, – ответил он, – стоит войти в город.

– Да ты гений стратегии, друг мой, – покачал головой Войцек.

– Отвали, – Герин оттолкнул его. – Что думаешь, если мы заночуем в лесу? Не будем слоняться по Дарону, чтобы не привлекать внимание?

– Да, – Делан наконец пришёл в себя и отчистил голову. – Да, остановимся в лесочке, если спросит кто – просто путники, у которых нет денег на ночлег. Расположимся и пойдём на разведку. Все равно нам ещё ждать людей из Ваасеса.

– Думаешь, придут?

– Надеюсь.

Делан не мог понять почему, но остальные его слушались. Когда он сказал, что в город они входить не станут, то ни у кого не возникло ни вопросов, ни возражений.

Расположились быстро, и так, чтобы не было видно со стороны города. Все же лишние вопросы были не кстати.

– Теперь нужно бы пойти туда, – начал неуверенно Далан, – чтобы разведать. Узнаем, где хранят пленников с Жатвы.

– Хорошо, – сказал Орнуэр, задумчиво приглаживая бороду. – Тогда стоит разделиться.

– По два человека, – вставил своё Норхон.

– Да, – кивнул Делан. – Пойдём двойками. Узнавайте как можно больше – расположения стражи, сколько их, где пленники, как они охраняются. Но так, чтобы не вызвать лишних подозрений. Встречаемся здесь же. Если кого-то поймают… чего, надеюсь, не будет, то постарайтесь не говорить, зачем мы тут. У нас есть день, чтобы узнать все, что нам нужно, завтра вечером мы сделаем то, зачем пришли.

Отряд воодушевлённо кивнул. Выходить решили сразу же. Делан пошёл с Эрмиром, Войцек с Герином, остальные тоже разбились на двойки и поочередно двинулись в Дарон.

Делан совсем не ощущал земли под ногами. Ему было откровенно страшно, мысли о том, чтобы просто сдаться не покидали его. Ведь ещё можно было вернуться, ещё можно было остановиться.

Перед входом он занервничал ещё сильнее, но, как оказалось, зря. Стража, нёсшая караул у ворот, совсем не следила за теми, кто прибывает. Несколько солдат сидели и играли в карты, один просто спал, а ещё один стоял на стреме, если кто-то из офицеров вдруг придёт.