Брокингемская история. Том 12 бесплатное чтение

© А. Кардиган, текст, 2024

© Издательство «Наш мир», оформление, 2024

CXI. Тройная бухгалтерия

– Ну, Доддс, чем порадуете? – обратился следователь Центральной полиции Маклуски к только что вошедшему в гостиничный номер джентльмену примерно такой же чрезвычайно решительной наружности, как и он сам, – Что слышно из полицейского участка города Мэлфакса? Какое впечатление произвёл на вас его начальник, капитан Ярдлоу?

Доддс, ещё один следователь той же Центральной полиции, в задумчивости опустился на соседнюю с коллегой разложенную раскладушку (разумеется, также в сидячем положении) и устало вздохнул.

– Ярдлоу не произвёл на меня абсолютно никакого впечатления, – предельно откровенно высказался он, – Его кабинет наглухо заперт, а самого его нигде не видно. В участке мне намекнули, что он якобы срочно отбыл куда-то по каким-то неотложным делам… Чтобы не уходить из гостей совсем с пустыми руками и ногами, я заглянул в дежурную комнату и попросил разрешения воспользоваться служебным телефонным аппаратом. Дежурный посмотрел на меня искоса, хотя к телефону всё-таки допустил… Но похоже, день сегодня – и впрямь какой-то заколдованный! Мне и по телефону не удалось получить почти никакой обнадёживающей информации, – посетовал он, – В Пантинктоне Мюррея на рабочем месте не оказалось. Тогда я позвонил в Лондон Махони – и он сообщил, что ничего нового в нашем отделе не происходит. С момента нашего отъезда никто нам не звонил и нами не интересовался. (Боюсь, если мы застрянем в Мэлфаксе ещё на пару недель, никто нас в Лондоне и не хватится.) В последней надежде я решил связаться с нашим лондонским общежитием и прозондировать обстановку там… И только тогда мне немножко повезло: У постоянного дежурного Латмера нашлись для нас кое-какие новости, – (Маклуски с интересом повернул голову в сторону докладчика с соседней раскладушки), – По его словам, сегодня рано утром в общежитие заглянул какой-то незнакомый тип. Он поднялся на второй этаж и постучал к нам в дверь – но мы ему, естественно, не ответили. Тогда он зашёл в дежурную комнату и спросил, как можно найти Доддса и Маклуски. Латмер ответил, что мы где-то отсутствуем, но, возможно, появимся ближе к вечеру. Незнакомец сказал, что непременно заглянет ещё раз немного попозже, и удалился… Собственно, вот и всё, чем я могу вас порадовать!

На какое-то время в гостиничном номере повисла напряжённая задумчивая тишина. Пару минут спустя её прервал голос Маклуски:

– Интересно, кто такой это был? Латмер описал вам, как этот тип выглядел?

– Его описание мало что нам даёт, – взглянул правде в глаза Доддс, – По его словам, у посетителя было две руки, две ноги и одна голова. Ничего более конкретного он мне про него сообщить не сумел…

– Может быть, это был Уоддок? – подумал вслух Маклуски, – (Он вполне подходит под описание, сделанное Латмером.) Не исключено, что наш бембриджский коллега всё-таки надумал составить нам компанию в поездке в Мэлфакс и нагрянул в Лондон в наших поисках…

– Сомневаюсь насчёт Уоддока, – проявил присущий ему скептицизм Доддс, – Во-первых, ему известен наш рабочий телефон. Он бы наверняка догадался сперва позвонить нам на пятый этаж… (Но Махони утверждает, что за последние несколько дней нам никто вроде бы не звонил.) Ну а во-вторых, Латмер уже много раз видел Уоддока в нашей компании и вряд ли назвал бы его «незнакомым типом»… Скорее уж это был не Уоддок, а нотариус Пирсон из Алексвилла! (Он тоже подходит под описание Латмера.) Возможно, фирма «Билдбрейк» снова направила его в Лондон по каким-то важным делам. Как раз его-то Латмер никогда ранее не видел, поскольку он ни разу не заходил к нам в общежитие…

– Но тогда с какой стати его занесло туда сегодня? – выразил недоумение Маклуски, – Между прочим, Пирсону также известен наш рабочий телефон. В прошлый раз, в сентябре, он сразу позвонил нам на пятый этаж… Сдаётся мне, нас разыскивает не Уоддок и не Пирсон, а наш старый знакомый Флинн, – поделился подозрением он, – Вот он-то как раз имеет привычку заваливаться к нам в гости без предварительных звонков!

Поразмыслив ещё немного, Доддс глубокомысленно изрёк:

– Похоже, гадать на кофейной гуще нам бесполезно. Решить эту загадку возможно лишь явочным порядком… Если мы прямо сейчас выпишемся из гостиницы и рванём в Лондон, то поспеем в наше общежитие как раз к обеду. Мы дождёмся прибытия этого типа и своими глазами увидим, кто это такой…

– Но не опасно ли нам будет возвращаться в Лондон? – засомневался Маклуски, – Не привлекут ли нас заодно к установке большой рождественской ёлки в административном корпусе? Честно говоря, не хотелось бы мне надрываться на этих работах, как древнеегипетский раб на постройке пирамид…

– По данным Махони, воздвижение ёлки ещё не началось, – уточнил Доддс, – На календаре нынче – всего лишь понедельник, двенадцатое декабря. Приказ о начале подготовки к Рождеству и Новому году Директор подпишет лишь к середине недели… Решено! – он резко поднялся с раскладушки и выдвинул из-под неё свой верный большой саквояж, – Пять минут на сборы – и прямой наводкой в Лондон!

– Я и сам собирался предложить вам что-то в этом же роде! – ответил Маклуски, вскакивая с соседней раскладушки.

Во второй половине того же дня два решительных и скорых на подъём следователя Центральной полиции сидели на тех же самых раскладушках уже в своей знаменитой комнате на втором этаже своего лондонского общежития. В ожидании появления загадочного незнакомца они продолжали напряжённо размышлять над текущей ситуацией и строить догадки насчёт личности неведомого пришельца.

– Доддс, а не поторопились ли мы с вами? – обеспокоенно высказался Маклуски некоторое время спустя, – А вдруг это окажется не Флинн, а какой-нибудь судебный пристав с приказом о нашем немедленном задержании и помещении в следственный изолятор? (Возможно, прокуратура решила и нас тоже привлечь к уголовной ответственности за разгром строительного городка, за компанию с нашим начальником отдела.) И для чего же мы тогда мчались сюда из Мэлфакса, высунув языки от усердия? Чтобы угодить под арест на пару суток пораньше? Боюсь, в этом случае наши действия будут выглядеть немного абсурдно…

– В наше беспокойное время ни от чего нельзя зарекаться, – вынужден был признать Доддс, – Вы правы: Мне и самому начали приходить в голову подобные опасения… Возможно, нам имеет смысл поскорее собрать вещи и без лишнего шума смотаться отсюда куда-нибудь подальше – например, в Пантинктон? В предпраздничной суете приказ о нашем аресте вполне может затеряться где-нибудь по дороге – а по окончании праздников, глядишь, прокуратура махнёт на нас рукой и ногой и отменит свой приказ… Впрочем, сейчас уже поздно суетиться, – взглянул реальности в глаза он, заслышав с той стороны двери чьи-то тяжёлые зловещие шаги, – Вот за нами уже пришли!

Прославленные детективы, затаив дыхание, устремили свои проницательные взгляды на пока ещё закрытую дверь комнаты. В гнетущей тишине шаги медленно и торжественно приблизились к этой двери снаружи. Здесь они остановились – а следом послышались три твёрдых и в меру настойчивых стука в ту же самую дверь.

– Кто там? – поинтересовался Доддс.

– Это – я, – донёсся из коридора чей-то усталый голос.

Детективы озадаченно переглянулись.

– Голос кажется мне знакомым… – в задумчивости высказался Маклуски.

– Несомненно, мы уже слышали его когда-то ранее, – подтвердил Доддс, – Судя по всему, это – явно не судебный пристав… Ну что ж, рискнём открыть!

Отперев дверь, детективы настороженно выглянули наружу. Их глазам предстал одетый в дорожную куртку усталый джентльмен средних лет с большой спортивной сумкой на плече.

– Ах, так вот оно в чём дело! – вздохнул с облегчением Доддс, – Минтер, это – вы? Конечно, мы очень рады вас видеть!

Дружески пожав руку дорогому посетителю, радушные хозяева пригласили его заходить. Тот охотно переступил их порог и уселся на одну из разложенных раскладушек… В связи с прибытием гостя Маклуски был вынужден пересесть на подоконник; что же касается Доддса, то он, заперев за вошедшим дверь, занял своё прежнее насиженное место на другой раскладушке.

– Ну, мы вас внимательно слушаем! – обратился он к главе знаменитого Центра Снабжения из города Бирхема, – Вы хотите нас о чём-то спросить; не так ли?

– Да, хочу, – не стал скрывать новоприбывший, – Я прибыл в Лондон из Бирхема вчера поздно вечером. Сегодня с утра я сунулся к вам в общежитие – но дежурный сказал, что вы бродите где-то поблизости и объявитесь только после обеда. Я немного обождал и решил попытать счастья ещё раз… И чутьё меня не подвело: Вы действительно уже успели вернуться! А спросить я хочу вас вот о чём: Не знаете ли вы, где в Лондоне можно купить хороший и дешёвый гудрон?

– Нет, не знаем, – сразу ответил Маклуски.

– Мы понятия не имеем, что это вообще такое, – дополнил коллегу Доддс.

– Не может быть! – не смог поверить Минтер, – Вы живёте в Лондоне и не знаете, где что у вас в каком месте продаётся? Но ведь это же – просто нонсенс какой-то!

– Никакой это не нонсенс, – решительно опроверг Маклуски, – Лондон – слишком большой город, не чета вашему Бирхему. Уследить за всеми его торговыми площадками не под силу даже УБОПу и УБЭПу вместе с УБОПЭПом… Чтобы получить ответ на ваш вопрос, вам следует обращаться не к нам, а к каким-нибудь специализированным справочным службам, – не поскупился на дружеский совет он.

– Ну что ж, очень жаль, – подосадовал Минтер, – Тогда извините за беспокойство!

Он уже собрался было подняться с раскладушки и направиться на выход… К счастью, Доддс успел в последний момент его остановить, ухватив сзади за рукав дорожной куртки.

– Минтер, имейте совесть! – воскликнул он, – Мы специально примчались сюда на всех парусах из Мэлфакса – а вы задаёте нам всего один вопрос про какой-то дурацкий гудрон и сразу пытаетесь улизнуть? Нет уж, не выйдет! Подумайте хорошенько: Может быть, у вас имеется к нам ещё какое-то дело?

– Но мне действительно позарез нужен гудрон, – заверил глава Центра Снабжения, – Как назло, в нашем Бирхеме его и днём с огнём не достанешь…

– А зачем он вам? – полюбопытствовал Маклуски.

– Да вот клиенты замучили, будь они неладны! – Минтер скорчил недовольную гримасу, – В последнее время постоянно звонят и спрашивают, есть ли у нас гудрон. Мне уже надоело отвечать, что нет… На нашем складе он и вправду отсутствует. Так у нас обычно и бывает: Клиентам всегда нужно то, что мы достать не можем; а что на складе есть – от того клиенты почему-то нос воротят…

– А что такое гудрон? – поставил вопрос ребром Доддс.

– Да как вам сказать…? – задумался Минтер, – Честно говоря, я и сам с трудом представляю, что это за штука… Я точно знаю, что это вещество используется при строительстве домов. Оно – чёрного цвета; продаётся обычно либо в бочках, либо в бидонах. Им замазывают щели на крышах – значит, оно скорее жидкое, чем твёрдое… К сожалению, более конкретной информацией я не располагаю, – трезво оценил свои силы он.

– Но как же вы тогда собираетесь его продавать? – удивился Доддс, – Раз уж в обязанности вашего Центра Снабжения входит добыча гудрона, то вы просто обязаны знать, что это за товар и с чем его едят!

– Да не входит это в наши обязанности! – хмыкнул Минтер, – В нашем уставе записано чёрным по белому: Наш Центр не имеет права заниматься коммерческой деятельностью – то бишь, покупать или продавать какие-либо товары. Купля-продажа относится к сфере компетенции наших партнёров с товарного склада – а мы лишь выполняем при них роль посредников и ищем им клиентов…

– Вы неплохо устроились! – усмехнулся Маклуски.

– Это ещё вопрос, кто из нас лучше устроился! – дал немедленный отпор Минтер, – В последнее время этот склад до того разленился, что нам приходится выполнять за него почти всю работу. Мы сами находим для них товар – да ещё уговариваем их его у нас купить, чтобы потом продать клиентам. Порой наши деловые взаимоотношения доходят до настоящего абсурда… Если желаете, я могу описать вам типичный пример нашей совместной коммерческой деятельности, – (прославленные детективы тактично промолчали, что можно было расценить как знак условного согласия), – Значит, всего на этом складе сидят три гаврика: Бостридж (начальник склада), Барлет (главный бухгалтер) и кладовщик Хэг… И вот представьте: Рано утром к нам в Центр Снабжения звонит клиент и говорит: «Я хочу купить у вас известь. Скажите мне для начала: А она у вас есть?» «Одну минуточку, дорогой друг!» – отвечаю я ему, – «Будьте любезны, перезвоните нам через полчаса! Я наведу справки и выдам вам всю интересующую вас информацию…» Сбросив с линии клиента, я немедленно звоню Бостриджу и спрашиваю: «Послушайте, на вашем складе есть известь?» «Это надо уточнить у Барлета и Хэга», – отвечает он. Пройдёт ещё часа два, пока он разыщет своих лоботрясов и задаст им вопрос про известь. За это время клиент успеет ещё четырежды позвонить нам в Центр – а мне ровно столько же раз придётся упрашивать его снова перезвонить нам через полчаса… Но вот наконец Барлет и Хэг найдены. Однако их сведения о наличии на складе извести как правило весьма противоречивы: Если Хэг говорит, что своими глазами видел на складе кучу мешков с известью, то у Барлета по отчётным документам никакой извести почему-то не значится; и наоборот, если по документам Барлета весь склад должен быть завален этой известью, то Хэг утверждает, что ничего похожего там нет и никогда не было. Если же они оба докладывают, что известь на складе должна быть, тут слово берёт Бостридж: «А вот мне помнится, что мы уже давно её куда-то израсходовали…» Заканчивается же всё всегда одинаково: «Похоже, нет у нас никакой извести!» – говорит мне Бостридж. «Чёрт возьми!» – возмущаюсь я, – «Так сбегайте и купите её, пока я держу клиента на крючке!» На это следует стереотипный ответ: «У нас нет денег. Всё, что нам выделила финансирующая организация, мы уже истратили». «Ну так возьмите у кого-нибудь кредит!» – сгоряча предлагаю я. «Вот вы сами нам и дайте!» – ухмыляется этот тип.

– Довольно наивное предложение! – скептически покачал головой Доддс, – Конечно же, ваш Центр Снабжения не станет давать денег в долг таким ненадёжным деловым партнёрам…

– Думаете, не станем? – грустно усмехнулся Минтер, – Собственно, а что ещё нам остаётся? Склад откровенно и нагло пользуется нашим затруднительным положением… Наш Центр Снабжения получает доход только от сделок с клиентами – в отличие от самого склада, у которого есть финансирующая организация. Эти сделки нам насущно необходимы – в отличие от склада, который может какое-то время прожить и без них. Вот и приходится нам выполнять чужую работу… Вообще-то у нас со складом заключён официальный договор. Он не имеет права самостоятельно заключать сделки с клиентами в обход нас и, соответственно, не имеет права публично рекламировать свои услуги. В договоре сферы нашей с ним деятельности строго разграничены: Склад закупает себе товар, а Центр Снабжения находит на него покупателя. Однако зачастую мы вынуждены разыскивать не только покупателей, но и сам товар, да ещё и финансировать его закупку складом. Мы всё делаем сами: ведём переговоры с поставщиками товаров; договариваемся с ними о цене; уговариваем всех этих Бостриджей, Барлетов и Хэгов подъехать в нужное место и купить там товар за наши же деньги; следим, чтобы купленный складом товар не ушёл куда-то налево, пока его не приобретёт наш клиент – а в довершение всего добиваемся, чтобы склад вернул нам взятые в кредит деньги… Иногда на этом складе творятся настоящие чудеса в решете. Бывали случаи, когда закупленный при нашем содействии товар уже на следующее утро бесследно испарялся, и Хэг опять не мог найти его в своих амбарах. Похоже, кто-то из этой весёлой троицы время от времени сбагривает товар куда-то налево… Одним словом, склад откровенно паразитирует на нашем Центре. Он, не особо напрягаясь, получает всю прибыль – а мы пашем круглыми сутками и всё никак не можем свести концы с концами. Ко всему прочему, склад ещё и наглеет прямо на глазах… Вот вам наглядный пример: Пару недель назад мы помогли ему выгодно толкнуть какому-то заезжему покупателю несколько бочек с какой-то краской. Как вы думаете, что мне сказал после этого Бостридж? Запихивая в бумажник свои честно заработанные фунты стерлингов, он в задумчивости произнёс: «А ведь, в сущности, ваш Центр Снабжения выполняет исключительно посреднические функции и ничем полезным не занимается. Если бы вы не вмешивались в нашу работу и не требовали себе гонорар за посреднические услуги, наша прибыль была бы гораздо выше… Пожалуй, нам стоит подумать: А не разорвать ли нам этот кабальный договор с вашей конторой?»

– В словах вашего Бостриджа имеется некое здравое зерно, – признал Маклуски, – В самом деле, посреднические конторы обычно ничем полезным не занимаются…

– А чем тогда занимается этот склад? – воскликнул в полемическом задоре Минтер, – Мы разыскиваем для него товар и клиентов; мы организуем и финансируем закупку товара у производителя; мы же помогаем перепродать закупленный товар клиентам – а склад не делает абсолютно ничего… Наш Центр выбивается из сил, чтобы ему помочь. Если бы вы только знали, какое это муторное дело: собрать в одном месте покупателей, продавцов и их товар – а потом ещё заставить первых купить у вторых третье! Склад же и в ус себе не дует – зато его прибыль от сделки превышает нашу в несколько раз… В сущности, склад в этой схеме является избыточным звеном и используется лишь для промежуточного хранения товара. Если бы мы имели право напрямую продать товар клиентам, дело пошло бы гораздо веселей, и в выгоде остались бы обе стороны… У нас в Центре вполне хватит места для кратковременного складирования краски, цемента, гудрона и всего такого прочего. Так почему бы нам тогда не разорвать этот кабальный договор со складом и не заняться самостоятельной коммерческой деятельностью? – риторически поинтересовался Минтер у своих столичных коллег; те тактично воздержались от ответа, – Да, этот вариант стоит хорошенько обдумать… Меня уже давно подмывает послать этот обнаглевший склад ко всем чертям! Моё желание ещё более усилилось на прошлой неделе, после истории с девятью мешками цемента… Я ещё не рассказывал вам эту историю? Тогда, наверно, вы хотите послушать её прямо сейчас?

– Но разве нет на свете других тем для разговоров, кроме мешков с цементом? – выразил робкий протест Доддс.

– А какие ещё темы вы можете мне предложить? – осведомился гость из Бирхема.

– Например, расскажите нам, как обстоят дела у Пейтона в его Чизборо! – удачно сообразил Маклуски.

– Понятия не имею! – пожал плечами Минтер, – Мы расстались с ним пару месяцев назад, на озере Свомпи. С тех пор от него не поступало никаких вестей… Ну а после того, как я вернулся из отпуска, у меня хватает забот и на рабочем месте – например, история с этими девятью несчастными мешками цемента. Речь идёт вот о чём: На прошлой неделе я…

– Давайте лучше поговорим о вашем Центре Снабжения! – попытался сменить тему Доддс, – По нашим данным, с вашим рабочим столом во время вашего отпуска приключилась некая неприятность…

– Было такое дело, – согласился Минтер, – Вернулся я из отпуска и глазам своим не поверил: Вместо стола валяется в углу груда каких-то деревяшек… Коннорс, Фрейзер и Холиншед дружно развели руками и сказали: «Мы и сами не знаем, что с ним такое приключилось! Однажды утром мы пришли на работу – а он уже лежит в углу в таком виде…» И пришлось мне из-за поломки главного стола перенести своё рабочее место на второй этаж. (Там у меня имеется ещё один кабинет с запасным столом.) Разумеется, я забрал с собой телефон, ранее стоявший на первом этаже. Взамен мои подчинённые притащили из дома другой аппарат и установили его у себя в рабочей комнате… Так что отныне я в полном одиночестве сижу наверху, а вся прочая наша компания – внизу, у меня под ногами, – пояснил он для полноты картины.

– Кстати, а каким образом вы теперь добираетесь до своего нового кабинета? – не смог сдержать любопытства Маклуски, – Насколько нам стало известно, ваша стационарная лестница на второй этаж приказала долго жить…

– Всё-то вы знаете! – хмыкнул Минтер, – Вы совершенно правы: К моменту моего возвращения из отпуска эта лестница уже успела обрушиться. Я обнаружил её разрозненные фрагменты в тёмном углу коридора. Всё это производило впечатление какой-то непоправимой природной катастрофы… Холиншед открыл мне секрет: Во время моего отсутствия эту лестницу пыталась починить ремонтная бригада из строительной конторы, но в итоге лишь окончательно её доломала. Я до сих пор не пришёл к однозначному решению, стоит ли нам возводить на её месте новую стационарную лестницу… Пока что мы для попадания на второй этаж временно пользуемся приставной. Скажу вам предельно откровенно: Этот способ передвижения пришёлся мне по душе! Никаких неудобств я при подъёме и спуске по приставной лестнице не испытываю…

– Мы уже имели счастье опробовать этот способ на практике, – подтвердил Доддс, – Наше отношение к вашей приставной лестнице мы бы выразили так: Если вы – альпинист или каскадёр, вам эта забава наверняка придётся по вкусу. Мы же не считаем себя вправе вламываться в чужой монастырь со своим уставом…

– Вот мы и обсудили все второстепенные темы, – подвёл итог Минтер, – и теперь наконец можем перейти к истории с этими мешками цемента! А дело было так: На прошлой неделе у нас в Центре…

– Но вам действительно больше нечего нам рассказать? – в последней надежде уточнил Маклуски.

– Больше нечего! Всё прочее я вам уже рассказал, – заверил Минтер, – Ну так как, будете слушать мою историю?

Прославленные детективы сокрушённо вздохнули и вопросительно переглянулись между собой.

– Честно говоря, истории про цемент не входят в нашу сферу интересов… – прозрачно намекнул настойчивому рассказчику Доддс.

– А вот эта история вам наверняка понравится! Она весьма занятна и поучительна, – выразил уверенность Минтер.

– Ну хорошо, давайте вашу историю! – смирился с неизбежным Маклуски.

– Только излагайте покороче и постарайтесь обойтись без ненужных подробностей! – высказал благое пожелание Доддс.

– Дело было на прошлой неделе, в среду, – приступил к изложению Минтер, – С утра сижу я в своём кабинете, на втором этаже. Звонит телефон; я снимаю трубку и слышу чей-то вежливый голос: «Доброе утро! Меня зовут Уэбб. Я прибыл в ваш замечательный Бирхем из Дилингема. Мне требуется девять мешков цемента для строительства дачи. Могу ли я их у вас купить?» Я отвечаю: «Конечноконечно, дорогой друг! Будьте добры, перезвоните нам через полчаса – и я обязательно дам вам исчерпывающий ответ!» Сбросив Уэбба, я тут же набрал номер товарного склада и напрямую спросил у Бостриджа: «Скажите мне честно: Есть у вас цемент на складе или нет?» «А чёрт его знает!» – ответил он, – «Это надо уточнить у Барлета и Хэга! Но, скорее всего, весь цемент мы уже куда-то израсходовали…» «Ну так уточняйте!» – дружески посоветовал ему я. Бостридж отправился разыскивать своих лоботрясов – а я, немного подумав, решил, как говорится, сыграть на опережение. Надежда на то, что на этом раздолбайском складе удастся отыскать сразу девять мешков цемента, выглядела слишком уж призрачной… А посему я сразу позвонил на наш местный цементный завод. (Он расположен в ближайших окрестностях нашего Бирхема. С его директором Дуайтсом я нахожусь в неплохих отношениях.) «Дуайтс, найдётся ли у вас девять мешков цемента для нашего доблестного товарного склада?» – поинтересовался я. «Вообще-то лишнего товара у нас нет – но девять мешков для Бостриджа я готов изыскать», – отвечает директор завода, – «Отпускная цена – такая-то, как обычно. Но только пусть этот тип поторопится! Если он не приедет за товаром до конца дня, мы отправим всю партию цемента нашим оптовым покупателям на другой конец страны». «Мы обязательно пришлём к вам своего представителя в самое ближайшее время!» – пообещал я. Положив трубку, я немедленно вызвал к себе в кабинет Коннорса, самого расторопного из своих подчинённых. (Следует уточнить, что в тот момент на своих рабочих местах в Центре Снабжения находилось двое наших сотрудников – Коннорс и Фрейзер. Третьего, Холиншеда, я в тот день направил в служебную командировку за пределы Бирхема.) Вы наверняка спросите: А каким же образом мне удалось докричаться до Коннорса со второго этажа? Отвечу: Подобная проблема в нашей конторе решается предельно просто и изящно. Дело в том, что мой кабинет расположен непосредственно над рабочей комнатой моих подчинённых. У меня в полу имеется небольшой сквозной пролом, доходящий до потолка нижней комнаты. (Этот пролом образовался в данном месте совершенно стихийно, в процессе эксплуатации здания. Но стоит признать: Он пришёлся нам как нельзя кстати!) Сверху, со стороны моего кабинета, дырка культурно прикрыта какой-то картонкой. Для общения с подчинёнными мне достаточно слегка её приподнять и прокричать: «Коннорс, залезьте-ка ко мне в кабинет!» – и минуту спустя Коннорс уже стоит напротив меня. «Вам выпало весьма ответственное задание!» – говорю я ему, – «Вы сию же минуту мчитесь на автовокзал, садитесь на автобус и галопом скачете на цементный завод. Ваша задача: разыскать девять мешков цемента и взять их под свой неусыпный контроль до прибытия грузовика с товарного склада. Покуда Бостридж и компания не купят эти несчастные девять мешков, вы не должны спускать с них глаз!» «Задание понял!» – ответил Коннорс и вихрем понёсся в сторону автовокзала. (Коннорсу не требуется по два раза объяснять всякую мелочь. Он любую мысль начальника хватает прямо на лету.) Следом я опять звоню Бостриджу и спрашиваю: «Ну как, нашли свой цемент?» «Ещё нет», – безо всякого энтузиазма отвечает он, – «У Барлета нет полной уверенности в наличии цемента на нашем хранилище. Хэг пока тоже не смог дать мне однозначного ответа». «А не пора ли вам немножко пошевелиться?» – дружески посоветовал я, – «Клиент уже висит у меня на крючке. Если мы по горячим следам впарим ему все девять мешков, ему уже не отвертеться… Скажите вашему Хэгу, чтобы перестал спать на рабочем месте и поскорей сообщил вам о наличии или отсутствии цемента в хранилище!» «Минтер, имейте совесть!» – тут же взял своего обормота под защиту Бостридж, – «Хранилище у нас – немаленькое; чтобы его полностью облазить, нужен не один час. Но если вы так сильно торопитесь, то приходите сюда сами и ройтесь в наших амбарах на пару с Хэгом!» «Так и сделаем!» – сказал я и положил трубку… Конечно, лично копошиться в чужих амбарах я не собирался. Но в моём распоряжении оставался ещё один работник… Приподняв картонку, я позвал: «Фрейзер, срочно ко мне!» Пару минут спустя Фрейзер наконец зашёл в мой кабинет. (В отличие от Коннорса, другой мой подчинённый не так лёгок на подъём. Чтобы раскочегарить его на выполнение служебного задания, требуется приложить кое-какие усилия… Зато потом, когда он проникнется важностью своей миссии, его уже не остановить никакими противотанковыми ежами!) «На вашу долю выпала весьма ответственная задача», – сказал я Фрейзеру, – «Вы сию же минуту бежите на товарный склад и помогаете Хэгу установить точное количество имеющегося в хранилище цемента – а затем немедленно сообщаете мне о результатах по телефону, прямо с места событий. Всё это нужно сделать максимально быстро, поскольку у меня на крючке висит клиент, которому срочно требуются девять мешков цемента». «Да знаем мы этих клиентов!» – усмехнулся Фрейзер, – «Не нужен ему никакой цемент! Он просто мается дурью… Дело опять закончится пшиком. Мы с вами весь день пробегаем туда-сюда – а клиент в конце концов скажет, что раздумал покупать цемент. И все наши труды пойдут коту под хвост…» «Не думаю, что он позвонил нам просто так, от нечего делать», – возразил я, – «Голос у него был твёрдый и уверенный». «Эти клиенты только и умеют, что болтать по телефону твёрдыми уверенными голосами», – опять завёл свою любимую песню Фрейзер, – «Ещё неизвестно, позвонит ли он вам второй раз…» Не успел он это сказать, как тут же получил наглядное опровержение – телефон на моём столе опять зазвонил. «Это – снова я, Уэбб из Дилингема», – услышал я в трубке знакомый вежливый голос, – «Ну, что там слышно насчёт моих девяти мешков цемента?» «Дорогой друг, работа кипит и бурлит! Мы уже почти разыскали эти девять мешков по самым выгодным для вас ценам», – заверил его я, – «В данный момент идёт процесс окончательной оптимизации схемы купли-продажи и проработка последних технических нюансов. Ещё немного – и мы известим вас о времени и месте совершения сделки». «Я очень рад», – ответил клиент, – «Буду с нетерпением ждать вашего звонка в гостинице у вокзала! (Я снял здесь себе номер на втором этаже.)» «Мы обязательно выйдем с вами на связь, как только проясним ситуацию с вашими девятью мешками», – пообещал я. Положив трубку, я сказал Фрейзер: «Ну как, убедились? Клиент серьёзно настроен на покупку цемента. Сомнений в этом больше не остаётся!» Похоже, настойчивость Уэбба благотворно подействовала на Фрейзера – тот перестал цепляться за надуманные отговорки и наконец проникся важностью полученного задания. «Я сию же минуту отправляюсь на склад и приступаю к поискам цемента!» – отрапортовал он и молнией вылетел из моего кабинета… Хранилище товарного склада расположено гораздо ближе от нашего Центра Снабжения, чем цементный завод. Не прошло и получаса, как Фрейзер уже звонит мне и докладывает: «Мы с Хэгом облазили все закоулки. Как мы и опасались, ни одной крошки цемента тут нет». «Я заранее это предвидел», – не слишком удивился я, – «В таком случае, продолжайте сидеть на складе! Я поручаю вам проследить за Хэгом, чтобы он никуда не слинял. (Он нам ещё пригодится, когда поедет с Бостриджем за цементом на завод.)» «То есть, я должен просто сидеть на складе и смотреть на Хэга?» – уточнил Фрейзер. «Чтобы не терять попусту время, займитесь заодно чем-нибудь полезным», – ответил я, – «Например, составьте мне список всего, что вам удалось обнаружить в этих амбарах! Данная информация наверняка нам когда-нибудь пригодится…» «Задание понял!» – заверил Фрейзер. Но не успел я закончить этот разговор, как мне позвонил Коннорс и отрапортовал: «Задача выполнена! Я прибыл на завод, разыскал девять мешков цемента и запер их в кладовку. Теперь я сижу на стуле возле запертой двери и не спускаю с неё глаз». «Отлично!» – сказал я, – «Продолжайте находиться на заводе до моих дальнейших распоряжений!» Следом я опять звоню Бостриджу. Похоже, тот уже окончательно проснулся и вошёл в рабочее состояние… «Минтер, я могу вас обрадовать!» – сказал он, – «Барлет внимательно изучил свои гроссбухи и пришёл к выводу, что на нашем складе ещё должно оставаться мешков пятнадцать цемента…» «Не мелите чепухи!» – ответил я, – «Никакого цемента у вас нет! (Фрейзер уже убедился в этом наглядно.) Но не спешите унывать: Я договорился с Дуайтсом, что вы сегодня до конца дня купите у него эти девять несчастных мешков по такой-то цене». «Да, это – обычная оптовая цена за подобный товар», – согласился Бостридж. «Но есть ли у вас деньги на покупку девяти мешков?» – поинтересовался я. Мне пришлось минут десять прождать у телефона, пока Бостридж совещался со своим бухгалтером. Наконец, он снова взял трубку и сказал: «Минтер, вам опять повезло! Месяц начался всего неделю назад, и мы ещё не успели израсходовать наши денежные запасы. Пожалуй, мы потянем закупку этих девяти мешков…» «Тогда ответьте мне на самый главный вопрос: А по какой цене вы собираетесь толкнуть их клиенту?» – осведомился я. Ещё полчаса ожесточённых дискуссий – и этот вопрос был благополучно разрешён. Мы с Бостриджем наконец пришли к согласию насчёт распределения наших прибылей от предстоящей сделки… (Как нетрудно догадаться, завод продаёт складу цемент по низким, оптовым ценам – ну а склад перепродаёт его своим клиентам уже по розничным. Разница между оптовой и розничной ценой как раз и составляет нашу с Бостриджем прибыль, которую мы должны были распределить между собой… Делёж прибыли – весьма ответственное дело. Неудивительно, что мы потратили на него целых полчаса!) После этого на повестке дня осталась лишь рутинная техническая работа – привезти купленный у завода цемент на склад и позвать туда Уэбба… Бостридж пообещал, что прямо сейчас вызовет к себе грузовик и отправится на нём к Дуайтсу. Пока он этим занимался, я решил ещё разок проведать нашего Уэбба. (Всем известно, что клиент – существо обидчивое и легкоранимое. Он никогда не простит вам пренебрежения собственной персоной… Поэтому не ленитесь лишний раз проявить к нему внимание – это вам обязательно зачтётся при совершении сделки!) Итак, я звоню в гостиницу при вокзале и прошу подозвать к телефону Уэбба из Дилингема. И вот его вежливый голос опять доносится до меня из телефонной линии… Я поспешил сообщить ему долгожданную весть: «Дорогой друг, мы имеем честь доложить: Ваши девять мешков готовы к продаже по такой-то цене!» «Прекрасно! Цена – в самый раз!» – обрадовался клиент, – «Когда я смогу забрать товар?» «В настоящее время нами прорабатывается вопрос об организации доставки товара в пункт продажи», – сказал я, – «В начале второй половины дня мы непременно известим вас, куда и к кому вам следует подъезжать». «Жду с нетерпением!» – заверил этот тип. Закончив разговор с клиентом, я решил для пущей надёжности ещё разок отзвонить на склад – но не Бостриджу в кабинет, а сразу в хранилище. (Если вы плохо знакомы с нашими реалиями, то позвольте вас просветить: Бостридж и Барлет сидят в одноэтажной избушке неподалёку от нашего Центра Снабжения – а собственно склад находится от них километрах в трёх, в какой-то непролазной глуши за большим забором. Туда тоже проведена телефонная связь: Один из параллельных аппаратов висит на заборе перед въездными воротами, а ещё несколько установлены внутри в различных помещениях.) Итак, я набираю номер склада. Трубку снимает Фрейзер, которому, как вы помните, я велел проследить за Хэгом. «Всё – в порядке!» – докладывает он, – «Хэг – на месте; на складе всё спокойно». «Ну и прекрасно!» – говорю я, – «Будьте наготове! Очень скоро вам с Хэгом предстоит поездка на цементный завод…» Следом я ещё раз звоню Бостриджу и интересуюсь, как продвигается дело с вызовом грузовика. (Сдачей в краткосрочную аренду грузовиков у нас в Бирхеме занимается одна небольшая контора при автовокзале.) «Пока никаких подвижек», – рапортует Бостридж, – «Я никак не могу дозвониться до автовокзала, чтоб ему пусто было!» «Послушайте, а не могли бы вы немного поднапрячься?» – дружески намекнул ему я, – «Наш Центр Снабжения уже проделал за вас почти всю работу. Мы бы не хотели, чтобы наши труды оказались напрасными из-за вашей нерасторопности!» «Так вы, наверно, думаете, что мы тут с Барлетом валяем дурака и сосём друг другу лапы?» – осерчал Бостридж, – «Между прочим, мы с самого утра вертимся, как белки в колесе! А до автовокзала и в самом деле дозвониться непросто… Если не верите, можете сами попробовать!» «Похоже, даже это нехитрое дело нам придётся проделать за вас!» – горько усмехнулся я. И вот звоню я на автовокзал… В ответ из линии действительно доносятся унылые короткие гудки. Минут через десять я бросил трубку и уже хотел было сам сбегать на этот автовокзал… Но тут телефон передо мной вдруг опять резко и злорадно зазвонил. «Это – я, Уэбб из Дилингема», – говорит мне до противности вежливый голос, – «Пожалуй, я не стану покупать у вас цемент по таким диким ценам…» Что я мог ему ответить? Я мысленно произнёс себе под нос парочку четырёхэтажных выражений и бросил трубку. Впрочем, учитывая моё тогдашнее состояние, не исключено, что некоторые из этих выражений я произнёс не только мысленно…

– Да-да, мы вас отлично понимаем, – проявил присущий ему глубокий такт Доддс, – И нам тоже в Центральной полиции частенько приходится заниматься мартышкиными трудами…

– Да мне любая мартышка позавидует! – воскликнул в сердцах глава Центра Снабжения, – Нет, вы только представьте: Столько титанических усилий – и всё идёт прахом из-за одного дурного легкомысленного клиента! Даже не знаю, как я до сих пор не свихнулся на этой идиотской собачьей работе… И вот я снова звоню Бостриджу и говорю: «Отбой тревоге: Клиент всё-таки сорвался с крючка!» «Какая досада!» – отвечает Бостридж, – «А ведь я уже почти заказал нам грузовик…» «Можете покататься на нём вокруг вашего склада – но на завод вам сегодня ехать не потребуется», – сказал я. Затем я позвонил на завод и велел Коннорсу возвращаться назад. Заодно я с аналогичной целью отзвонил и Фрейзеру на склад… «Ну вот, что я говорил!» – вскричал он, услышав мой рассказ, – «Клиент оказался ненадёжным, как я сразу и заподозрил! Выходит, я целых полдня без толку проторчал в этих амбарах?» Я ответил: «Если вам не хочется уходить со склада с пустыми руками, то прихватите с собой список хранящихся там товаров, который я велел вам составить… Итак, жду вас с этим списком на рабочем месте сразу после обеда!» На этом наша многострадальная эпопея с девятью мешками цемента наконец подошла к своему логическому завершению. В тот момент часы показывали самое начало двенадцатого… Вернувшись с обеда в Центр, я обнаружил обоих своих помощников на положенном месте. Фрейзер тут же представил мне многостраничный список товаров, обнаруженных им на складе у Хэга… Он пожаловался, что корпел над этим списком аж до полудня. Склад оказался битком забит всяким добром, одна только краткая опись которого заняла несколько часов. (К сожалению, большинство из этих товаров наши избалованные клиенты почему-то обходят своим драгоценным вниманием.) Я забрал этот список с собой и поднялся к себе на второй этаж… А далее произошло самое интересное: Примерно через полчаса в Центре объявился ещё один наш сотрудник, Холиншед. (Как вы помните, в первой половине дня он по моему заданию ездил в служебную командировку за пределы Бирхема.) Он зашёл ко мне в кабинет, чтобы отчитаться о выполнении задания. Попутно мы поболтали и на кое-какие посторонние темы… «Да, кстати!» – сказал он вдруг, – «Какие-то странные дела творятся нынче в нашем городе… На обратном пути я добирался до Бирхема на попутке. Её водила, Кернс, рассказал мне одну поразительную историю: Оказывается, сегодня около половины двенадцатого он при выезде из города встал возле какой-то забегаловки. Одновременно туда же подкатил какой-то иногородний грузовик… Так уж вышло, что оба водилы вместе зашли в забегаловку. По ходу дела они от души посудачили друг с другом о том да сём. Водила грузовика (его фамилия – Хэдли) сказал, что везёт какого-то важного типа, которого зовут Уэбб. Они только что приобрели в Бирхеме целых девять мешков цемента по вполне разумной цене и теперь едут со своим товаром куда-то за кудыкины горы… Минтер, вы не догадываетесь, у кого этот Уэбб мог купить сегодня эти девять мешков?» «Кажется, уже догадался!» – ответил я, с трудом сдерживая возмущение. Итак, мои худшие опасения оправдались: Этот хитрый Уэбб из Дилингема сговорился за моей спиной с другим продавцом и оставил меня в дураках…

– Очень некрасиво с его стороны, – согласился Маклуски, – Пожалуй, вам стоит съездить в этот Дилингем, разыскать там этого Уэбба и объяснить ему, что он не совсем прав…

– Легко сказать! – воскликнул Минтер, – Вы хоть знаете, где находится этот Дилингем?

– Нет, – ответили в один голос два мастера сыска и розыска.

– Вот и я не знаю, – вздохнул Минтер, – В географическом атласе мне удалось отыскать лишь один какой-то Диллингем – да и тот оказался в США, в штате Аляска. Боюсь, встретиться с этим Уэббом лицом к лицу мне удастся ещё нескоро… Но более всего меня в этой истории удручает отнюдь не поведение этого заезжего любителя лёгкой наживы, а совершенно свинский поступок наших деловых компаньонов с товарного склада! – он в негодовании стиснул кулаки, – Заставив меня и моих подчинённых без толку носиться по округе и затягивая время всевозможными отвлекающими манёврами, они тайком столковались с этим Уэббом и толкнули ему левым образом эти несчастные девять мешков… Похоже, они прельстили его более низкой ценой – по сравнению с той, что сообщил ему я. (Поскольку в этом случае Бостриджу и компании уже не было нужды делиться прибылью с нашим Центром, они вполне могли немножко сбавить цену и всё равно остаться в выгоде.) Выходит, Бостридж искусно пудрил мне мозги – и насчёт отсутствия цемента на складе, и насчёт невозможности дозвониться на автовокзал… А теперь скажите мне честно: Вы бы согласились и впредь иметь дело с такими двуличными компаньонами? – Минтер едва не свалился с раскладушки от избытка чувств, – Нет-нет, с нас достаточно приключений! Мы обязательно разорвём этот кабальный договор с Бостриджем в самое ближайшее время… В крайнем случае, если разорвать договор не удастся, мы начнём действовать тайком в обход него, – тут же предложил запасной вариант он, – Будем сами закупать товар и складировать у себя в Центре; сами же будем продавать его клиентам и получать за это прибыль – но, разумеется, и не подумаем делиться ею с Бостриджем…

– Боюсь, вы недостаточно хорошо представляете себе все подводные нюансы, связанные со складированием товара, – не замедлил со своей ложкой дёгтя Доддс, – Если ваш Центр Снабжения вдруг, чего доброго, будет переоборудован в склад, вашим Холиншедам, Коннорсам и Фрейзерам придётся денно и нощно сидеть в коридоре с двустволками в руках. И будут они бдительно охранять и стойко оборонять до последней крошки ваш драгоценный гудрон… (Или же до последней капли – если этот гудрон и вправду является жидкостью.)

– Даже не это – самое неприятное, – добавил ещё одну ложку дёгтя Маклуски, – Я с трудом представляю себе, что такое гудрон; но мне почему-то кажется, что это – какое-то горючее и легковоспламеняющееся вещество… Узнав, что вы складируете его у себя в Центре Снабжения, к вам зачастят всевозможные противопожарные проверки – и им не составит труда выявить на вашей территории какие-нибудь недоработки, – поделился мрачным предчувствием он.

– Ваша правда: Внезапные проверки – настоящее наказание для любой коммерческой конторы, – признал Минтер, – Помнится, как-то раз Бостридж и сам рассказал мне одну любопытную историю на эту же тему… Дело было на каком-то другом товарном складе, где он служил начальником до того, как попал к нам в Бирхем. Как-то раз ему позвонил один доброжелатель и предупредил, что через полчаса туда нагрянет внезапная проверка. Как назло, в тот момент на складе словно нарочно находилось полтора десятка бочек с какой-то краской, которые ни в коем случае не должны были там находиться… Но Бостридж отнюдь не потерял присутствия духа перед лицом внезапной опасности. У него уже заранее был разработан план действий на случай прибытия проверки… Следует заметить, что в помещении главного хранилища имелись в наличии довольно вместительные антресоли, а бочки с краской как раз влезали в них по высоте и ширине. И вот Бостридж приказал подчинённым срочно спрятать туда все пятнадцать бочек, а затем замаскировать дверцу антресолей каким-нибудь щитом или плакатом… Подчинённые принялись лихорадочно запихивать бочки по одной на антресоли. Четырнадцать первых влезли туда безо всяких усилий – а вот для последней, пятнадцатой, места, как водится, не хватило. Подчинённые доложили о своих проблемах начальнику; тот схватился за голову и выругался нехорошими словами… Но поскольку времени для поисков другого выхода уже не оставалось, он решил идти напролом: По его приказу все сотрудники склада разом навалились на последнюю бочку и попытались силой вдавить её внутрь антресолей. Как нетрудно догадаться, ничем хорошим это закончиться не могло…

– Всем известно, что насилие над мебелью до добра не доведёт, – согласился Доддс, – Не так давно в похожую историю угодил наш начальник отдела: Он настолько неудачно всунул банку с окурками в свой служебный шкаф, что она в самый неподходящий момент вывалилась оттуда прямо на голову проверяющему Бэкуорту…

– В нашем случае всё произошло в точности до наоборот, – образно выразился Минтер, – Итак, работники склада надавили на последнюю бочку всей своей массой и впихнули-таки её в антресоли. Дверцу антресолей удалось закрыть и завесить снаружи каким-то плакатом… Когда проверяющий заглянул в главное хранилище, он не заметил там ничего необычного. Он даже не поинтересовался, что за плакат здесь висит… (Бостридж хорошо знает этого проверяющего – его зовут Синден. Он и сейчас иногда навещает Бостриджа с кое-какими проверками уже на новом месте работы.) Казалось бы, гроза прошла стороной. Но неприятность подкралась к проверяемым, как говорится, не с фронта, а с тыла: Закончив осмотр главного хранилища, Синден вместе с Бостриджем вышел в какой-то задний коридор – и там они совершенно непредвиденно наткнулись на две бочки краски, валявшиеся прямо на полу. В боковой стене под потолком зиял свежий пролом, откуда выглядывало ещё несколько точно таких же бочек… Как оказалось, задняя стенка главного хранилища была сделана из фанеры. Проломить её не составило особого труда даже не самым могучим работникам склада… Запихивая на антресоли последнюю бочку, они немного перестарались: Она влезла туда только потому, что с другого края вывалились две другие бочки. В итоге пронырливый проверяющий сумел-таки обнаружить на складе нелегальный товар… Но в нашем Центре Снабжения подобные неприятности будут невозможны, – выразил уверенность Минтер, – Мы заранее примем меры против внезапных проверок и будем вести отчётность так хитроумно, что ни один аудитор на свете не сможет под нас подкопаться. Я постараюсь в совершенстве освоить приёмы двойной бухгалтерии и с умом применить их на практике… Кстати, известно ли вам, что такое двойная бухгалтерия?

– Мы – небольшие специалисты в финансовой отчётности, – не стал преувеличивать Маклуски, – Если не ошибаюсь, речь идёт вот о чём: Вам нужно взять бухгалтерскую книгу и разграфить каждый лист на две части сверху донизу; с левой стороны вы будете писать приход, а с правой – расход (или наоборот). Именно это и называется в культурном обществе двойной бухгалтерией…

– Да нет же! – снисходительно усмехнулся Минтер, – Я говорю о ведении двойной отчётности: Одна ведётся для проверяющих, а другая – для себя… Этим приёмом должен уметь пользоваться любой уважающий себя бухгалтер. Не сомневаюсь, что и Барлету все эти хитрости прекрасно известны! Он как пить дать ведёт сразу две бухгалтерские книги… Как вы думаете, почему они с Бостриджем никогда точно не знают, есть ли у них товар в наличии или нет? Это объясняется просто: Они специально запутали свою отчётность, чтобы втереть очки своей финансирующей организации – причём запутали настолько сильно, что уже и сами не могут в ней разобраться… Так что нашему Центру Снабжения тоже пора принимать на вооружение эту двойную бухгалтерию! Доддс, вы с чем-то несогласны?

– Я не могу согласиться с термином «двойная бухгалтерия», который вы применили по отношению к Бостриджу и его компании, – решительно высказался Доддс, – Их бухгалтерию было бы уместнее назвать не двойной, а тройной…

– Где же третья? – не понял Минтер.

– Давайте считать! – Доддс принялся демонстративно зажимать пальцы на правой руке, – Первая: чтобы пустить пыль в глаза финансирующей организации. Вторая: чтобы втереть очки своим коммерческим партнёрам (в лице вашего Центра Снабжения). И третья: та, что отражает действительное положение вещей. (В конце концов, Бостриджу и Барлету необходимо знать, что же в действительности творится на их складе; не так ли?) Выходит, этим ребятам приходится вести не две, а сразу три бухгалтерские книги…

– Одна из них им больше не пригодится, – пообещал Минтер, – После того, как наш Центр разорвёт договор с этими хитрыми ребятами, мы прекратим с ними всякое сотрудничество. Втирать нам и далее очки они уже не смогут… История с этими девятью мешками цемента переполнила чашу нашего терпения! Нет, как вам такое понравится: Мы нашли им покупателя и уговорили его купить у них цемент – а они договариваются с ним за нашей спиной и оставляют нас в дураках! Конечно, ни одна порядочная контора не станет честно сотрудничать с подобными ловкачами…

На какое-то время в комнате повисла напряжённая задумчивая тишина. Пару минут спустя её прервал голос Маклуски с подоконника:

– Минтер, а уверены ли вы, что Уэбб купил цемент именно на складе Бостриджа? Насколько мы поняли из вашего рассказа, информатор Холиншеда не назвал ему конкретного продавца цемента…

– А где ещё он мог его купить? – удивился Минтер.

– Например, на вашем замечательном цементном заводе, – подсказал ему Доддс.

– Нет-нет, это нереально! – выразил решительный протест глава Центра Снабжения, – Во-первых, завод не имеет права отпускать товар розничным покупателям…

– В наше беспокойное время далеко не все заводы соблюдают все существующие в природе нормы закона, – взглянул правде в глаза Маклуски.

– А во-вторых, – продолжал Минтер, – Уэбб в тот день не мог вывезти с завода девять мешков цемента, поскольку там тогда находился наш Коннорс… Я уже говорил, что мой подчинённый всё утро просидел возле запертой кладовки. Въездные ворота завода были ему прекрасно видны из ближайшего окна… Кстати, уехать с завода Коннорсу удалось уже после половины двенадцатого – и он готов поручиться, что за всё это время на завод не заезжало ни одно транспортное средство. Ну а поскольку в одиннадцать тридцать мешки с цементом уже лежали у Уэбба в грузовике, приобрести их на заводе он никак не мог… Выходит, он купил их на складе Бостриджа!

– А вдруг этот пронырливый Уэбб столковался с каким-то другим товарным складом? – выдвинул ещё одну гипотезу Доддс.

– Вы путаете наш Бирхем со своим Лондоном, – ухмыльнулся Минтер, – Это у вас тут полно всяких складов и торговых площадок! У нас же в городе товарный склад только один… Так что картина событий предельно ясна: Уэбб созвонился с Бостриджем, договорился с ним о цене, подъехал на склад, загрузил к себе в кузов все девять мешков и…

– Однако в тот момент на складе находился ваш Фрейзер, – напомнил Маклуски, – И ушёл он оттуда никак не ранее двенадцати часов, когда закончил составлять свой список товаров…

– Кстати, в то утро Фрейзер не смог обнаружить на складе ни крошки цемента, – заметил Доддс, – Но откуда тогда взялись эти девять мешков, которые Уэбб увёз в своём грузовике?

Пока Минтер размышлял над этим парадоксом, слово снова взял Маклуски:

– Похоже, наша история оказалась совсем не такой простой, как казалась вам на первый взгляд… Давайте копнём ещё поглубже: А каким образом Уэббу удалось выйти на связь с Бостриджем?

– Позвонил на склад по телефону – вот и все дела, – не затруднился с объяснением Минтер.

– Но Бостридж и компания не имеют права публично рекламировать свои услуги, – обратил внимание Доддс, – Откуда же тогда Уэббу стал известен номер их телефона?

– Возможно, Бостридж сам вышел с Уэббом на связь, позвонив ему в гостиницу, – тут же выдвинул ещё одно предположение Минтер.

– А откуда он узнал фамилию клиента и его адрес? – поставил вопрос ребром Маклуски, – Насколько нам помнится, вы в разговорах с Бостриджем не упоминали ни того, ни другого…

– Да, таковы мои правила: Я до последнего держу в секрете любую информацию о своих клиентах, – подтвердил Минтер, – Вы правы: Бостридж не мог знать, что наш клиент остановился в гостинице у вокзала и что зовут его Уэбб… Значит, инициатива исходила не от Бостриджа, а от самого Уэбба, – вернулся к прежней гипотезе он, – Этот хитрый тип навёл где-то справки и узнал о существовании в Бирхеме товарного склада; номер его телефона он мог уточнить по какому-нибудь справочнику. Потом он созвонился с Бостриджем и обо всём с ним договорился… Я даже могу назвать вам точное время их разговора! – прошибла его внезапная догадка, – Когда я звонил Уэббу в гостиницу, тот ещё был настроен покупать цемент у нас; но буквально через двадцать минут он мне перезвонил и отказался от покупки… Значит, именно в течение этих двадцати минут он и успел сговориться с Бостриджем! У того уже были заранее припрятаны эти девять мешков. Он предложил Уэббу подъехать за ними на склад к Хэгу… Конечно, странно, что Фрейзер не заметил его приезда, – вынужден был признать он, – Возможно, он в тот момент сидел с Хэгом в одном из дальних амбаров, а цемент хранился в одном из ближних. Уэбб с Бостриджем без лишнего шума вынесли оттуда все девять мешков и…

– В этом варианте поведение вашего Бостриджа носит откровенно абсурдный характер, – не удержался от комментария Доддс, – Давайте вспомним: Именно он предложил вам прислать своего представителя на склад для поисков цемента. Выходит, он сам же создал себе дополнительную помеху (в лице сотрудника посторонней конторы на своей территории), которую затем с таким трудом преодолел…

– Да и как мог Бостридж заранее припрятать эти девять мешков? – подошёл к проблеме с другой стороны Маклуски, – Мог ли он предвидеть, что Уэбб вдруг разыщет его телефон и захочет ему позвонить? (Вы ведь предположили, что инициатива этого звонка исходила от Уэбба; не так ли?)

– Ну хорошо! Допустим, что Бостридж припрятал эти мешки на всякий случай, без какой-то конкретной цели, – свернул на боковые рельсы Минтер, – Но когда ему вдруг позвонил Уэбб и изъявил желание приобрести цемент, припрятанные мешки сразу пошли в дело… Да, кстати! – сообразил он наконец, – Барлет ведь признал, что на складе имелось в наличии пятнадцать мешков цемента; не правда ли? Очевидно, девять из них Бостридж и сбагрил Уэббу!

– Но почему тогда Фрейзер не обнаружил их на складе в то утро? – ещё раз осведомился Доддс.

Минтер погрузился в напряжённые размышления… Впрочем, и на сей раз ему довольно быстро удалось найти достойный ответ.

– Значит, мешки были припрятаны не на самом складе, а прямо в офисе у Бостриджа и Барлета! – воскликнул он во внезапном озарении пару минут спустя, – Этот вариант прекрасно объясняет все спорные места, которые так сильно вас смущают… Теперь понятно, почему Бостридж предложил мне самому поискать цемент на складе! Это был как бы отвлекающий манёвр с его стороны: Пока Фрейзер будет искать цемент в амбарах Хэга, тот (цемент) будет в полной безопасности лежать у Бостриджа в офисе, в трёх километрах от места поисков… Ну а потом, когда Уэбб вышел на связь, Бостридж договорился с ним о цене и пригласил подъезжать за товаром к себе в офис. Уэбб подъехал туда и…

– Но тогда с какой стати Барлет проговорился вам о наличии пятнадцати мешков? – нашёлся ещё один каверзный вопрос у Маклуски, – Раз эти мешки были тайком припрятаны в офисе, главному бухгалтеру склада не было никакого резона рассекречивать перед вами сам факт их существования. (За язык его никто вроде бы не тянул. Если бы он сказал вам, что цемента на складе быть не должно, вы бы охотно этому поверили.)

– А вдруг Бостридж спрятал эти мешки тайком от Барлета? – заработала мысль у Минтера, – Тот заглянул в свои гроссбухи и честно признал, что, согласно его данным, на складе имеются в наличии целых пятнадцать мешков цемента – и Бостридж не стал с ним спорить… Потом Барлет ненадолго куда-то отлучился; в этот самый момент позвонил Уэбб, и Бостридж договорился с ним за спиной у своего главного бухгалтера…

– Однако обратите внимание: О наличии на складе пятнадцати мешков цемента вам сообщил не Барлет, а сам Бостридж с его слов, – заметил Доддс, – Если бы эти мешки были нелегально спрятаны им (Бостриджем) в своём офисе, он бы наверняка постарался скрыть сей факт от вашего сведения. Но он повёл себя совершенно иначе и безо всякого стеснения передал вам итог изысканий Барлета… Похоже, в тот момент он был искренне убеждён, что искомые пятнадцать мешков действительно находятся на складе под охраной Хэга, – пришёл к неожиданному выводу он.

– Ах, так вот оно в чём дело! – хлопнул себя по лбу Минтер, – Значит, это Барлет спрятал пятнадцать мешков цемента в офисе тайком от начальника! Бухгалтеру ничего не стоит запутать свою отчётность так, что в ней сам чёрт ногу сломит. По документам следовало, что весь цемент на складе уже израсходован; на самом же деле Барлет под шумок присвоил себе последние пятнадцать мешков и засунул их в какой-то тайник… Выходит, это он (а не Бостридж) провернул с Уэббом эту ловкую махинацию! – пришёл к ещё более неожиданному выводу он.

– И каким же образом ему удалось с ним договорится под носом у начальника? – поинтересовался Маклуски, – Имеется ли у вашего Барлета отдельный кабинет с собственным телефоном?

– Нет, он пользуется аппаратом в кабинете Бостриджа, – опроверг Минтер, – Значит, Уэбб позвонил туда в тот момент, когда начальник на минутку отлучился! Барлет случайно оказался поблизости, снял трубку, договорился обо всём с клиентом и…

– Но если Барлет нелегально присвоил себе пятнадцать мешков цемента и запутал отчётность, зачем же он тогда доложил начальнику об их наличии? – не без сарказма осведомился Доддс.

– Уф! – Минтер вытер пот со вспотевшего лба, – Вы совсем меня запутали своими каверзными вопросами… Судя по вашему злорадному виду, у вас имеется своя собственная версия произошедших событий, идущая вразрез со всеми моими… Тогда не будем тянуть резину! Изложите мне свою версию – и дело с концом! – великодушно предложил он.

– Именно это мы и собираемся сделать, – заверил Маклуски, – Доддс, вам слово!

– Правильная реконструкция событий сама просится на ум, – приступил к изложению Доддс (на котором в тот день лежала почётная обязанность выступать с публичными докладами об итогах собственных расследований), – Прежде всего, мы должны последовательно задать себе ряд очевидных вопросов и дать на них ряд столь же очевидных ответов… Вопрос первый: Уверены ли мы, что Уэбб приобрёл эти несчастные девять мешков именно со склада Бостриджа? Ответ не вызывает сомнений: Да, уверены. Тогда вопрос второй: А кто из работников склада продал ему этот цемент? Мог ли это сделать, например, Хэг – тайком от всех прочих персонажей этой истории? Нет, не мог. (Фрейзер всё утро находился на складе и не спускал с него глаз, выполняя полученное от Минтера задание.) А мог ли это водиночку проделать Бостридж? Тоже вряд ли. (Рядом с ним всё то утро находился Барлет.) По той же причине отпадает и сам Барлет – рядом с ним неотлучно находился Бостридж… Итак, ни один из персонажей нашей истории не имел возможности самостоятельно сбагрить цемент налево. Значит, между некоторыми из них имел место преступный сговор… Но кто конкретно и с кем конкретно сговорился? Продолжим наши рассуждения! Вправе ли мы предположить, что Бостридж и Барлет сообща продали цемент Уэббу? Боюсь, что нет. (Их несогласованная позиция в вопросе о наличии или отсутствии на складе цемента опровергает любые наши допущения об их совместных осмысленных действиях.) Мог ли Бостридж предпринять какие-либо действия в союзе с Хэгом? Нет, не мог. (Мы уже выяснили, что все манёвры Хэга надёжно контролировались Фрейзером.) А Барлет в союзе с тем же Хэгом? Тоже нет – по той же причине. Наконец, могли ли Бостридж, Барлет и Хэг действовать втроём? Опять-таки нет – и опять по той же самой причине…

– Да вы издеваетесь надо мной, что ли? – вскричал Минтер в порыве отчаяния, – Выходит, никто из этой троицы цемент Уэббу не продавал? Но как же он тогда умудрился его у них купить?

– А вот не спешите бежать впереди паровоза! – предостерёг его Маклуски, – Доддс как раз подходит к самому интересному месту своих рассуждений…

– Боюсь, разгадка этой истории станет для вас, Минтер, весьма неприятным сюрпризом, – продолжил Доддс, – Очень хорошо, что вы уже сидите на раскладушке! Значит, падать далеко вам не придётся… Всё дело в том, что круг действующих лиц нашей истории отнюдь не ограничивается тремя сотрудниками товарного склада. Мы должны причислить к ним также ещё одного персонажа – вашего Фрейзера…

– А он-то здесь при чём? – не понял Минтер.

– При том, – ответил Маклуски, – что именно он и сбагрил эти злополучные пятнадцать мешков Уэббу при активном содействии Хэга.

Раскладушка под Минтером отчаянно заскрипела, но устояла.

– Ничего не понимаю… – произнёс он в окончательном недоумении, – Стало быть, Уэбб нашёл в справочнике телефон не главного офиса склада, а непосредственно хранилища? Он позвонил туда и наткнулся на Фрейзера – а тот предложил ему купить цемент в обход собственного Центра Снабжения?

– Всё было в точности до наоборот, – внёс необходимую ясность Доддс, – Это Хэг с Фрейзером позвонили в гостиницу при вокзале и попросили подозвать к телефону Уэбба из Дилингема…

– Но откуда они узнали, как его зовут? – вскричал ошарашенный Минтер, – Как они догадались, в каком месте его следует искать? Ведь я же держал эти сведения в строжайшем секрете – даже от собственных подчинённых!

– Вам и не требовалось ничего им рассказывать, – усмехнулся Маклуски, – Фрейзер получил эти сведения непосредственно от самого Уэбба…

– Именно так, – подтвердил Доддс, – Вспомним, каким образом разворачивались события: Фрейзер как раз находился у вас в кабинете в тот момент, когда позвонил Уэбб… Мы знаем, что у вас на втором этаже теперь стоит тот самый телефонный аппарат, который ранее был установлен в рабочей комнате этажом ниже. А у этого аппарата звук выведен на внешние динамики… (В этом мы лично убедились пару месяцев назад во время визита в ваш замечательный Центр Снабжения.) Зашедший в ваш кабинет Фрейзер с интересом вслушивается в ваш разговор с иногородним клиентом. Он узнаёт, что того зовут Уэбб и что он остановился в гостинице при вокзале. Ваш тяжёлый на подъём, но находчивый и смекалистый сотрудник охотно мотает эту информацию на свой длинный ус… До этого звонка он отнюдь не горел желанием немедленно отправиться на склад. Но жажда наживы производит в его облике волшебную метаморфозу: Фрейзер внезапно проникается важностью своей миссии и пулей мчится на выполнение задания. Ворвавшись на склад и разбудив Хэга, он вместе с ним проверяет наличие цемента; того оказывается ровно пятнадцать мешков, как и значилось по документам Барлета. И тогда в хитроумных мозгах Фрейзера и Хэга окончательно вырисовывается план по сбагриванию товара налево, в обход не только вашего Центра Снабжения, но и самого товарного склада… Позвонив вам с места событий, Фрейзер докладывает об отсутствии цемента. (Другого выхода у него не оставалось. Если бы он сообщил вам о наличии цемента, вы бы тут же организовали его легальную продажу Уэббу.) Вы даёте ему указание сидеть на складе до победного конца и не спускать глаз с Хэга. Фрейзер не имеет ничего против, поскольку именно это и входит в его планы… Обсудив с Хэгом последние спорные нюансы в вопросе раздела предстоящей прибыли, он звонит в гостиницу при вокзале и просит подозвать к телефону Уэбба из Дилингема. (Впрочем, не исключено, что звонил туда Хэг, а Фрейзер просто стоял рядом.) Подошедший к трубке клиент слышит из телефонной линии настолько выгодное коммерческое предложение, что оказывается не в силах ему противостоять…

– Подождите! – воскликнул Минтер, – Но ведь когда я сам позвонил в гостиницу Уэббу, тот ещё был настроен покупать цемент у нас!

– Совершенно верно, – не стал спорить Доддс, – Это означает, что к тому моменту Фрейзер и Хэг ещё не успели выйти с ним на связь. Возможно, вам покажется, что они слишком долго тянули резину и сосали друг другу лапы… Однако причина для задержки была очень даже уважительной – наши сообщники никак не могли поделить шкуру неубитого медведя и договориться о распределении между собой прибыли от предстоящей операции. (В это же самое время вы сами целых полчаса дискутировали по точно такому же поводу с Бостриджем. Очевидно, у Фрейзера и Хэга тоже нашлось достаточно поводов для долгих ожесточённых споров.) Но вот вы звоните Фрейзеру на склад и ставите его в известность о скором выезде на завод за цементом… Это отрезвило обоих спорщиков, и они тут же пришли к консенсусу по всем спорным вопросам. Наконец, они звонят Уэббу и излагают ему своё выгодное коммерческое предложение. (У них имелось существенное преимущество перед вашим Центром Снабжения, перед торговым складом и даже перед цементным заводом: Они могли продать свой товар ниже не только розничной, но даже оптовой цены – и всё равно остаться в выгоде.) Уэбб с радостью соглашается купить девять мешков цемента по заниженным ценам. Он тут же звонит вам и отказывается от ранее заключённого соглашения; затем он запрыгивает в свой грузовик и на всех парусах летит на товарный склад… Хэг и Фрейзер торопливо загружают клиенту в кузов свои дешёвые девять мешков – ну а Бостридж с Барлетом, сидя в своём одноэтажном офисе за три километра от места событий, даже не подозревают, какие интересные дела творятся на подотчётной им территории…

– Минуточку-минуточку! – сообразил вдруг Минтер, – Значит, Барлет не ошибся насчёт этих пятнадцати мешков? Но позвольте: Если они были в наличии на складе в среду утром, то после продажи девяти мешков Уэббу там должно было остаться ещё шесть мешков. А в списке Фрейзера почему-то не значилось ни одной крошки цемента…

– Ничего удивительного! – не нашёл поводов для переживаний Маклуски, – Надо полагать, ваш подчинённый уже освоил методику двойной и тройной бухгалтерии… Так что принимать на веру составленный им список мы бы вам не советовали! Точно так же и Бостриджу с Барлетом не следует слепо доверять донесениям Хэга из подотчётного ему хранилища. Этот смекалистый кладовщик явно не в первый раз умело втирает им очки в вопросах наличия или отсутствия товаров на складе…

– Минтер, вы хотите что-то нам возразить? – осведомился на всякий случай Доддс.

Немного помолчав, глава Центра Снабжения глубокомысленно изрёк:

– Но нам так или иначе придётся разрывать этот кабальный договор с товарным складом… В нашем Центре вполне хватит места для хранения небольших партий товаров. У нас как раз пустует без дела парочка кладовок. Правда, освещение туда ещё не проведено… Впрочем, проверить наличие или отсутствие товара мы сможем и при свете электрического фонарика, а то и просто наощупь. Это выйдет куда быстрее, чем бегать за тридевять земель к Бостриджу на склад…

– Вы правы: Фрейзеру больше не придётся так далеко бегать, – не стал спорить Маклуски.

– Ладно, хватит о грустном! – решительно махнул рукой гость из далёкого Бирхема, – Я хотел задать вам ещё один важный вопрос…

– Насчёт гудрона? – смекнул Доддс.

– И о гудроне тоже хватит! – опроверг Минтер, – Вопрос заключается вот в чём: Пару месяцев назад, когда мы с Пейтоном рыбачили на озере Свомпи, вы налили нам во фляжки какого-то виски… Кстати, вы тут спрашивали, не известно ли мне чего новенького про Пейтона; не так ли? Я вдруг вспомнил: Когда я вернулся с озера Свомпи обратно в Бирхем, Пейтон неожиданно позвонил мне из своего Чизборо. Он сказал, что ваш виски подозрительно напоминает ему по вкусу некую минеральную водичку, которую он когда-то давно в детстве пил где-то в Шотландии… Можете ли вы подтвердить или опровергнуть его догадку?

Два прославленных детектива вопросительно переглянулись между собой.

– Пейтон может говорить всё, что ему взбредёт в голову, – лукаво улыбнулся Маклуски, – Как-никак мы живём в свободной стране и уважаем свободу слова…

– Вот и славно! – воспрял духом Минтер, – В таком случае, налейте мне ещё немножко вашего виски! Я ещё раз продегустирую его на досуге и постараюсь наконец понять, что же именно оно мне напоминает, – он принялся решительно расшнуровывать свою бывалую спортивную сумку, – Ну как же всё-таки удачно я догадался прихватить с собой свою большую алюминевую фляжку…!

– А мы уже заранее предвидели, к какому финалу придёт наш разговор! – похвастался прозорливостью Доддс, выдвигая из-под раскладушки свой старый верный саквояж.

CXII. На связь не вышел

– Вот и всё! – устало вздохнул Маклуски, ставя заключительную точку на листок бумаги, – Отчёт, можно сказать, готов…

– И второй тоже! – ответил Доддс, отрывая шариковую ручку от другого листка, – Итак, с двумя самыми важными отчётами благополучно покончено… Мы управились довольно быстро – прошло всего-то полчаса! – подытожил он, выключая секундомер, – Теперь дело осталось за малым: отнести отчёты на рабочее место и запихнуть их к себе в рабочие столы…

Два прославленных детектива лондонской Центральной полиции вопросительно переглянулись между собой. Данный разговор происходил в их знаменитой комнате на втором этаже известного на весь мир общежития, куда своенравная судьба в очередной раз занесла двух непревзойдённых мастеров сыска и розыска.

– Конечно, вы правы: Отчёты нам следует оставить у себя на рабочем месте, – в задумчивости согласился Маклуски, – Только после этого мы сможем со спокойной душой продолжить нашу командировочную поездку…

– Но не опасно ли нам сейчас соваться на рабочее место? – высказал обеспокоенность Доддс, – А вдруг нас под горячую руку и ногу загребут на какие-нибудь трудоёмкие работы в антенном корпусе? (Тем более, что на календаре сегодня – как раз тринадцатое число.)

– Доддс, прекратите накаркивать неприятности! – возмутился Маклуски, – Какие ещё трудоёмкие работы за десять дней до Рождества? Разумеется, никто нас никуда не загребёт… Но, на всякий случай, мы можем предварительно прозондировать обстановку, позвонив Махони, – удачно сообразил он.

– Да, давайте именно так и поступим! – не стал возражать Доддс.

Минуту спустя оба детектива находились уже на первом этаже своего общежития. (Только что составленные отчёты они предусмотрительно прихватили с собой.) На телефонный разговор в комнату дежурного отправился один Маклуски, а Доддс остался дожидаться его в коридоре, ещё раз перечитывая свой отчёт за неимением другой развлекательной литературы.

– Махони, я вас приветствую! – произнёс Маклуски, услышав в телефонной трубке знакомый голос, – Ну, как у вас дела? Надеюсь, всё тихо и спокойно?

– Я тоже на это надеюсь, – ответил Махони; из телефонной линии послышался отдалённый стук по чему-то деревянному, – Пока никаких неприятностей у нас как будто не намечается – а я вот как раз собрался в Секретный отдел…

– Может быть, нас с Доддсом сегодня кто-то разыскивал? – уточнил на всякий случай Маклуски.

– Да кому вы нужны! – опроверг Махони, – Нет, вами никто не интересовался… разве что кроме зама по кадрам, – сообразил он в последний момент, – Пять минут назад он звонил и спрашивал насчёт вас; я ответил, что вы до сих пор находитесь в Мэлфаксе. Он молча скрыл досаду и повесил трубку…

– Благодарю вас! – немного двусмысленно ответил Маклуски, – Вы почти не погрешили истины… (Но вообще-то мы находимся гораздо ближе, чем вы полагаете.) Ну что ж, не будем отрывать вас от важных и нужных дел! Желаем удачно сходить в Секретный отдел и вовремя вернуться обратно!

Махони послал собеседника, куда полагается, и повесил трубку… Выйдя из комнаты дежурного, Маклуски вкратце пересказал коллеге суть состоявшегося разговора.

– Ну вот, я так и знал! – иронически усмехнулся Доддс, – Зам уже интересуется, в каком месте мы находимся? А вдруг ему срочно понадобились наши отчёты? Теперь он не успокоится, пока до нас не доберётся…

– Мы можем сразу его успокоить, – предложил Маклуски, – Давайте прямо сейчас к нему зайдём и наглядно представим наши отчёты! (Ведь не зря же мы их составляли!)

Некоторое время спустя детективы уже поднимались по лестнице на второй этаж главного корпуса Центральной полиции, неся с собой драгоценные отчёты. Оказавшись в нужном коридоре, они по старой памяти свернули в нужную сторону и заглянули в главную курилку родной конторы.

Момент был выбран на удивление удачно: В курилке в данную минуту находился лишь один курящий – причём именно тот, кого подошедшие и надеялись тут застать… Зам по кадрам в своём неизменном синем костюме рассеянно бродил между мраморными пепельницами и напряжённо размышлял о каких-то сложных проблемах. При виде внезапно возникших перед ним детективов он подпрыгнул от неожиданности и уронил на пол свою давно потухшую сигарету.

– Фантастика! – воскликнул он в изумлении, – Доддс и Маклуски? Так вот вы, оказывается, где! А я тут ломаю голову, как бы мне вызвать вас из Мэлфакса…!

– Мы уже догадались, что вы нас разыскиваете, и поспешили поскорее вернуться на рабочее место, – заверил Маклуски.

– Мы никогда не забываем о своих служебных обязанностях, – добавил Доддс, – И мы всегда вовремя составляем все отчётные документы, которые от нас требуются!

Детективы с гордостью предъявили заму только что составленные ими отчёты – но тот, как ни странно, не проявил к ним абсолютно никакого интереса.

– Об этом как-нибудь потом, – махнул рукой он, – Сейчас мне не до ваших отписок… Давайте поговорим о серьёзных делах! Пройдёмте в мой кабинет – там мы сможем побеседовать без свидетелей!

Зам поднял с пола уроненный окурок, выкинул его в пепельницу и двинулся в сторону своего кабинета. Озадаченные детективы с отчётами поспешили за ним… Через минуту все трое уже сидели в хорошо знакомом им кабинете на своих привычных местах: зам – за столом на стуле начальника, а Доддс и Маклуски – напротив него, по другую сторону стола, на двух других стульях.

– Опять у меня под конец года полно мороки! – устало пожаловался зам, – А в этом году забот ещё прибавилось: Я замещаю начальника вашего Отдела Расследований, пока он пребывает в отпуске…

– По нашим подсчётам, шеф должен вернуться из отпуска на этой или, в крайнем случае, на следующей неделе, – попытался подбодрить его Маклуски, – (Он отправился отдыхать ещё в начале ноября – а его отпуск вряд ли продлится дольше полутора месяцев.)

– Вы уверены? – мрачно усмехнулся зам, – Должен вас огорчить: На днях мы отправили вашего шефа в бессрочный отпуск. Когда он теперь из него вернётся – никому не ведомо. Боюсь, вся наша высшая администрация раньше уйдёт на заслуженный отдых, чем ваш начальник снова выйдет на работу…

– А разве наша администрация уже собралась на пенсию? – удивился Доддс.

– Ещё не собралась. Но пока ваш шеф вернётся на работу, уже наверняка соберётся, – зам ещё более помрачнел, – На днях я беседовал с его адвокатом; и тот ясно мне намекнул: Пятнадцать лет заключения – это минимум того, что его ожидает!

– Таких адвокатов нужно самих сажать на пятнадцать лет! – возмутился Маклуски, – Не успел судебный процесс начаться – а он уже потерял оптимизм? Подобное малодушное поведение недопустимо для профессионального адвоката! Не за то Министерство платит ему огромные гонорары, чтобы он с унылым видом разводил руками и ногами… Настоящий адвокат должен быть энергичным и несгибаемым. Он всегда должен верить в то, что его подзащитный – невинный ангелочек с розовым пропеллером!

– Адвоката шефа нужно срочно менять! – сделал вывод Доддс, – Надеюсь, Министерство сумеет подобрать для него более толкового защитника…

– Да что вы говорите! – криво усмехнулся зам, – Министерство уже давно махнуло рукой на вашего шефа. Все там твёрдо убеждены, что решётки ему не миновать… Да будет вам известно: Буквально вчера из Министерства в Центральную полицию поступила негласная рекомендация – воздерживаться от общения с бывшим начальником Отдела Расследований, дабы не повредить своей репутации… Последний шанс изменить свою судьбу выпал вашему шефу на прошлой неделе. Но он так мастерски им воспользовался, что ещё более усугубил своё положение…

– И как же ему это удалось? – заинтересовался Маклуски.

– А дело было так, – начал рассказывать зам, – В прошлый четверг я побывал в Министерстве по кое-каким текущим вопросам… По ходу дела мы вышли в курилку на перекур. Мы стояли там большой дружной компанией и обсуждали всякие посторонние пустяки. Неожиданно разговор свернул на вашего шефа… Все принялись наперебой осуждать вашего начальника. Кое-кто даже возмутился: «Просто удивительно, какие злостные преступники пробираются в наши структуры, а потом устраивают бандитские акции в стройгородках!» Это мнение поддержали почти все присутствующие, за исключением двоих. Первым был ваш покорный слуга; вторым оказался один высокопоставленный сотрудник Министерства. Он с задумчивым видом произнёс: «А вот на меня этот начальник Отдела Расследований почему-то не произвёл негативного впечатления… Если не ошибаюсь, примерно год назад он был признан лучшим руководителем в Центральной полиции и даже приезжал к нам в Министерство на встречу с представителями финансового бизнеса. Помню, как сейчас: Мы стояли в коридоре напротив бойлерной и весело беседовали с этими дилерами, брокерами и трейдерами. Начальник Отдела Расследований вёл себя тихо и сдержанно; мне показалось, что он – вполне серьёзный и благоразумный работник. Не представляю, как он мог совершить это разбойное нападение на строительную фирму! Возможно, произошла какая-то ошибка. Прокуратура наверняка опять что-то напутала…» И хотя никто из присутствующих это мнение не поддержал, у меня зародилась надежда, что не всё ещё потеряно. Вернувшись домой, я немедленно связался с вашим начальником и сказал: «У вас появился шанс поправить ваши дела! Завтра в такое-то время позвоните по такому-то телефону, поговорите с таким-то сотрудником Министерства и попросите его оказать вам поддержку. Напомните ему, что год назад вы приезжали в Министерство на встречу с дилерами, брокерами и трейдерами. Можете уточнить, что эта встреча проходила в коридоре напротив бойлерной… Добавьте, что вы не знаете во всём Министерстве ни одного более достойного сотрудника. (Эта лесть окончательно растопит его сердце.) В общем, действуйте! Не упустите удачную возможность! Другой такой у вас уже не будет…» Ваш шеф переписал себе на бумажку все ключевые слова и заверил, что он всё понял… Сейчас вы узнаете, каким образом он это понял! – зам в отчаянии схватился за голову, – На следующий день, в пятницу, я ещё раз заехал в Министерство. Я снова как бы случайно столкнулся с тем же сотрудником где-то на лестнице и как бы к слову упомянул начальника Отдела Расследований Центральной полиции. Этот тип досадливо поморщился и произнёс: «Увы, я глубоко ошибался в этом человеке! Сегодня с утра он неожиданно позвонил ко мне в кабинет и наговорил кучу дерзостей… Похоже, прокуратура правильно подозревает его во всяких преступлениях!» Как потом выяснилось, дело происходило следующим образом: Ваш шеф в нужное время позвонил по нужному телефону, но от волнения не сумел отыскать на своём листке нужную реплику. Говоря по памяти, он высказался примерно так: «Я вынужден обратиться к вам потому, что не знаком с другими, более достойными сотрудниками Министерства. Могу вам напомнить: В прошлом году я как-то застал вас в обществе бройлеров и триллеров…» Тип из Министерства, не дожидаясь дальнейших оскорблений, молча положил трубку…

– А вот я не нахожу в этой реплике ничего оскорбительного! – вступился за начальника Доддс, – Общество бройлеров и триллеров – далеко не самая плохая компания на свете. Пусть этот тип ещё скажет спасибо, что шеф не приплёл сюда же киллеров, рэкетиров и штрейкбрейкеров!

– Таким образом, ваш шеф лишился последней надежды на помощь из Министерства, – подытожил зам, – Теперь он остался в полном одиночестве наедине с прокуратурой и прочими судебными инстанциями… Правда, прокуратура заверила наше Министерство, что её действия направлены исключительно против начальника Отдела Расследований. К самой Центральной полиции у прокуратуры никаких претензий не имеется… Хоть это радует!

– Вот уж действительно радость! – скептически откликнулся Маклуски, – От такой радости, как говорится, впору скакать до потолка антенного корпуса…

– Совсем не для этого я вызывал вас из Мэлфакса! – спохватился зам, – Сегодня вечером вам предстоит одна очень важная и ответственная работа…

Детективы настороженно переглянулись.

– Не нравится мне такой зачин! – высказал обеспокоенность Доддс, – Уж не грозит ли нам ещё одна прокладка кабеля?

– Ну какой ещё кабель! – зам нетерпеливо махнул рукой, – Я говорю с вами о серьёзных вещах… Суть дела вот в чём: На календаре у нас – вторник, тринадцатое декабря; на носу у нас – очередной конец квартала. Директор высказал пожелание, чтобы квартальные итоги были подведены в следующую пятницу, двадцать третьего числа. К Рождеству над проходной уже должен висеть портрет нового начальника лучшего отдела… Наша с вами задача остаётся в силе – мы должны всеми силами помешать Уайтлоку повторно завладеть красным знаменем. Со своей стороны, я неплохо подготовился к подведению итогов: Компромат на Уайтлока уже собран и систематизирован. Но я решил, что этот компромат было бы неплохо кое-чем усилить…

– Вот как? – насторожился Маклуски, – Возможно, нам придётся ещё раз сливать спирт?

– Вам – не придётся, – успокоил зам, – Но в целом вы думаете в правильном направлении… После проверки на прошлой неделе Отдел Жидкостей уже успел съездить на заправку и пополнить свои запасы спирта. Теперь нам самое время провести ещё одну дискредитацию Уайтлока… Если сегодня в Отделе Жидкостей произойдёт очередной скандал, его расследование займёт как раз дней семь-десять – то есть, к началу подведения квартальных итогов этот скандал ещё не успеет забыться. Тем самым шансы нашего дорогого Уайтлока снова стать лучшим начальником отдела будут резко подорваны… Вы со мной согласны?

– Пока у нас никаких возражений нет, – заверил Маклуски, – Никто не спорит: Не мешало бы нам ещё разок дискредитировать нашего дорогого Уайтлока! Но каким образом мы могли бы это сделать?

– Сейчас я объясню вам свой план! – зам по-заговорчески понизил голос, – Помните историю про Отдел Разработок, которую вы рассказывали мне неделю назад? В конце ноября сотрудник этого отдела Трейси сговорился с Уайтлоком и получил от него половину декабрьской доли спирта безо всяких положенных заявок. Вторую половину Уайтлок должен был забрать себе как бы в виде компенсации за оказанную услугу… В начале декабря Трейси наконец принёс в Отдел Жидкостей декабрьскую заявку на спирт за подписью начальника Отдела Разработок. Они с Уайтлоком по всем правилам оформили выдачу спирта из большой бочки. По документам следовало, что в тот день Трейси якобы получил от Уайтлока весь декабрьский спирт; в действительности же он не получил ничего. (Половину декабрьской дозы он слил себе из бочки ещё в конце ноября, а вторую половину Уайтлок забрал себе.) Конечно, подобная схема получения спирта незаконна. Если бы Трейси и Уайтлока удалось поймать с поличным, их ожидал бы крупный скандал… И вот я подумал: А почему бы нам сейчас не повторить этот номер?

– Любопытная идея! – признал Доддс.

– Итак, я предлагаю вам следующий план действий, – продолжал зам, – Сейчас вы отправитесь в Отдел Разработок и поговорите по душам с этим Трейси. Вы должны убедить его ещё раз получить спирт у Уайтлока по той же схеме… Если Трейси упрётся, я разрешаю вам применить от моего имени кнуты и пряники – то есть, проще говоря, угрозы и уговоры. В качестве пряника можете пообещать ему премии и поощрения в случае выполнения нашего плана; в качестве кнута пригрозите ему выговорами и взысканиями в случае его невыполнения. Можете от своего имени добавить, что заму по кадрам уже известно, каким образом Отдел Разработок получил свой декабрьский спирт. Если Трейси откажется с вами сотрудничать, эта информация будет немедленно доведена до Директора… Одним словом, вы должны добиться, чтобы Трейси сегодня отправился к Уайтлоку за январской дозой спирта – естественно, без каких-либо заявок от руководства отдела. А когда он будет возвращаться с полученным спиртом в свой Отдел Разработок, его подкараулит в тёмном углу наряд ВОХР… При задержании Трейси подробно расскажет, где и каким образом он получил свой спирт. После этого нашего дорогого Уайтлока будут поджидать неминуемые неприятности… Надеюсь, мой замысел вам понятен?

Детективы вопросительно переглянулись между собой.

– На мой взгляд, план просто замечателен! – высказал сдержанный оптимизм Маклуски.

– Я полагаю, что проблем с его реализацией у нас не возникнет, – выразил уверенность Доддс.

– Я не сомневался, что мой план вам понравится, – кивнул головой зам, – Итак, я даю вам полдня на убеждение и уговоры Трейси! Сразу после обеда я жду его у себя в кабинете. Я дам ему ещё парочку ценных советов и тёплых напутствий – а операцию по дискредитации Уайтлока мы проведём в самом конце дня… (К сожалению, сегодня я почти весь день буду занят другими делами, и лишь в последние полчаса у меня появится немного свободного времени.) Ещё какие вопросы будут?

– Вопрос только один: А что нам делать с отчётами? – поинтересовался Маклуски, ещё раз наглядно предъявляя заму составленный им бюрократический документ.

– Засуньте их себе в стол – и дело с концом! – не стал ломать голову зам, – Если они нам срочно понадобятся, я сам поднимусь к вам на пятый этаж и пороюсь в ваших столах…

– Нет проблем! – заверил Доддс.

Вскоре два прославленных детектива уже заходили в свою знаменитую рабочую комнату на пятом этаже. Как и следовало ожидать, в данный момент она была пуста. (Очевидно, Махони не покривил душой, когда высказывал намерение отправиться в Секретный отдел.) Детективы оперативно распихали отчёты по своим рабочим столам, уложив их в верхние ящики на самое видное место. Теперь эти отчёты могли быть легко обнаружены тут даже в отсутствие составителей… Закончив с этим делом, два мастера сыска и розыска многозначительно переглянулись между собой.

– Да, заму очень вовремя пришла эта идея! – заметил к слову Доддс, – Мы уже давно собирались заглянуть к Трейси и напомнить ему о датчиках второго типа – а теперь у нас наконец появился для этого подходящий предлог, – нашёл повод порадоваться он.

– Не будем откладывать дело в долгий ящик! – призвал сам себя Маклуски, придвигая к себе телефонный аппарат.

Он на память набрал номер Отдела Разработок. Трубку снял хорошо знакомый ему голос…

– Трейси, я вас приветствую! – произнёс Маклуски строгим официальным голосом, – Узнали? Да, это – Маклуски из Отдела Расследований. Мы с Доддсом хотим срочно побеседовать с вами по заданию зама по кадрам…

– Ничего не имею против! – ответил недоумевающий Трейси, – В какой курилке мы с вами встретимся: в вашей или нашей?

– Никаких курилок! – предупредил Маклуски, – Нам предстоит очень серьёзный разговор, а лишние свидетели тут – совсем ни к чему!

– Тогда заходите ко мне в рабочую комнату! – предложил Трейси, – К счастью, до обеда я буду тут в полном одиночестве… Эрроуз уехал в местную командировку с начальником отдела; Айвз и Флэк сидят в антенном корпусе; Пилкинтон вроде бы тоже; мисс Юл мы куда-то послали (вернее, направили). Надеюсь, никто нас здесь подслушать не сможет…

– Вот и славно! – обрадовался Маклуски, – Ждите нас у себя примерно через тридцать секунд!

Ровно столько времени понадобилось двум стремительным детективам на то, чтобы выйти из своей комнаты, спуститься по лестнице этажом ниже и зайти в Отдел Разработок… Трейси уже стоял на пороге, придерживая дверь.

Рабочая комната Отдела Разработок встретила высоких гостей своей обычной загадочной тишиной. Двухметровые монтажные столы по-прежнему хранили вековое молчание; расставленные по ним приборы совершенно не гудели, не пищали и даже не подмигивали лампочками… Пройдясь вдоль монтажных столов до самого дальнего конца помещения, Трейси и его гости свернули в самый крайний закуток и без лишних слов расселись по свободным стульям.

– Неплохо вы тут устроились! – не без зависти высказался Доддс, с интересом осматриваясь по сторонам, – Как говорится, обстановка располагает к серьёзным размышлениям…

– Вот это верно! – согласился Трейси, с трудом сдерживая зевоту, – Да, целыми днями напролёт приходится мне тут торчать и о чём-нибудь размышлять…

– Например, о чём? – заинтересовался Маклуски.

– Как о чём? – ответил Трейси, мгновенно заканчивая зевать, – Разумеется, о датчиках второго типа!

– Хорошо, что вы нам о них напомнили! – обрадовался Доддс, – Мы как раз собрались писать квартальный отчёт о наших работах на Большой Установке… Мы уже давно хотели вас спросить: Интересно, а стоят ли уже на нашем участке установки эти датчики второго типа?

– Не вижу в этом ничего интересного, – равнодушно откликнулся Трейси, – Нет, никаких датчиков второго типа на Большой Установке ещё не стоит. Могу открыть вам большой секрет: Эти датчики до сих пор даже не разработаны нашим отделом…

– Но как же так? – удивился Маклуски, – Трейси, вы же обещали лично выполнить все мероприятия по внедрению датчиков второго типа на наш с Доддсом участок установки!

– Я прекрасно помню все свои обещания! – парировал Трейси, – Мы с вами договорились, что я проделаю на вашем участке установки те же самые работы, что и на своём. Но поскольку на моём участке датчики второго типа ещё не установлены, ставить их на ваш участок я просто не имею морального права… К тому же, толку от этих датчиков всё равно пока никакого. На контрольных испытаниях они с треском провалили все тесты…

– А что вы, в таком случае, посоветуете нам написать в квартальном отчёте? – поставил вопрос ребром Доддс.

– Перепишите слово в слово отчёт за прошлый квартал – и все дела! – не задумываясь, предложил Трейси.

– Но в нашем прошлом отчёте мы уже отрапортовали об успешном внедрении датчиков второго типа, – напомнил Маклуски.

– Тогда вам тем более нет смысла пороть отсебятину, – ничуть не смутился Трейси, – Если вы в новом отчёте напишете, что датчики второго типа на вашем участке ещё не стоят, это вызовет большие сомнения в правдивости вашего предыдущего отчёта… Так что не пытайтесь изобрести велосипед: Продублируйте прошлый отчёт – и спите спокойно!

– Будем считать, что вы нас уговорили, – не стал настаивать Маклуски, – Хорошо, мы перепишем прежний отчёт слово в слово – и в таком виде подадим на стол начальству. Как говорится, спасибо вам за ценный совет… Впрочем, совсем не за этим мы к вам явились! – многозначительно добавил он.

– Я вас внимательно слушаю! – насторожился Трейси.

Детективы на всякий случай ещё раз огляделись по сторонам. Затем Маклуски продолжил чуть более приглушённым голосом:

– Мы хотим сообщить вам следующее: Сегодня сразу после обеда зам по кадрам ждёт вас у себя в кабинете для важного разговора. Откроем вам секрет: Речь пойдёт о спирте, который ваш сектор получил в Отделе Жидкостей в прошлом месяце…

– Чёрт возьми! – воскликнул в волнении Трейси.

– Можете напрасно не надеяться: Заму уже известно всё! – голос Маклуски стал почти зловещим, – Уайтлок выдал вам половину декабрьской дозы ещё в ноябре (безо всяких положенных заявок), а вторую половину спирта забрал себе. Заявку вы принесли ему лишь задним числом, в начале декабря…

– Вот ведь неприятность! – Трейси нервно забарабанил пальцами по монтажному столу, – Да, я получил декабрьский спирт не вполне законным образом… Но кто бы мог разболтать об этом заму?

– Зам пока не желает раскрывать свой источник получения информации, – уклончиво ответил Доддс.

– Ну что ж! – мужественно взял себя в руки Трейси, – Что случилось, то случилось; ничего с этим уже не попишешь! Давайте прикинем, что за неприятности могут мне теперь грозить… Собственно, а какие вообще улики против меня имеются у зама? Декабрьскую заявку мы с Уайтлоком оформили по всем правилам; даты получения спирта в ЖУЖе и в заявке совпадают… Кто теперь сможет доказать, что я получил спирт незаконным путём?

– Ничего доказывать и не потребуется, – заверил Маклуски, – поскольку зам располагает показаниями свидетелей.

– Спасибо, что предупредили! – Трейси погрузился в напряжённые размышления, – Придётся мне до обеда заняться поисками других свидетелей… Человек пять охотно подтвердят, что я получил от Уайтлока спирт в тот самый день, который указан в моей заявке. Для пущей убедительности я могу представить заму свой журнал регламентных работ – там уже расписано по миллиграммам, куда ушла вся декабрьская доза нашего спирта…

– Трейси, вам не стоит напрасно беспокоиться! – поспешил вмешаться Доддс, – Никто и не думает ни в чём вас обвинять! Зам не сомневается, что вы израсходовали ваш спирт на самые достойные цели. Он знает, что вы протираете им наиболее важные узлы Большой Установки, а также датчики первого и второго типов. Он отлично понимает, какие сложности у вас при этом возникают… Допустим, вы уже израсходовали всю ноябрьскую дозу спирта – и вдруг внезапно обнаруживаете, что вам необходимо срочно протереть ещё какую-то важную ерунду. Промедление недопустимо: При малейшей задержке непротёртые узлы рискуют непоправимо заржаветь. И тогда вам приходится раньше срока обращаться в Отдел Жидкостей за новой порцией спирта…

– Вы очень точно описали мои проблемы! – подтвердил Трейси, – Да, именно таким образом у нас с Уайтлоком всё и происходит: Когда спирт требуется нам раньше срока, он выдаёт мне только половину месячной нормы, а другую забирает себе. Разумеется, в следующем месяце у нас опять наблюдается нехватка спирта, и мне приходится снова обращаться к Уайтлоку…

– Между прочим, для таких случаев в Отделе Жидкостей предусмотрена особая, но вполне законная процедура, – заметил к слову Маклуски, – Уайтлок может выдать вам часть декабрьского спирта ещё в ноябре, если получит от вас особую заявку за подписью начальника вашего Отдела Разработок – так сказать, под его личную ответственность. Потом, при плановой выдаче декабрьского спирта, ранее полученное вами количество будет вычтено из месячной дозы… Надеюсь, вам известно о подобной процедуре?

– Ну допустим, известно, – не очень охотно признал Трейси, – Но я бы не хотел припутывать сюда начальника отдела… Ему совсем ни к чему знать о том, что мы получаем спирт раньше положенного срока. Он наверняка спросит: «Позвольте, а куда вы израсходовали ноябрьскую дозу жидкости?» Иногда на подобные вопросы не так-то легко найти достойный ответ… Поэтому я предпочитаю получать спирт в Отделе Жидкостей старым дедовским методом, безо всяких заявок, – пошёл на откровенность он.

– Но мы всё-таки полагаем, что в данном случае основная доля вины ложится на Уайтлока, – высказал мнение Доддс, – Раз уж его поставили начальником надо всеми жидкостями, он должен быть в курсе всех бюрократических тонкостей и обязан выдавать вам спирт в строгом соответствии с законом. Если же он воспользовался вашим тяжёлым положением ради собственной выгоды, то ответственность за нарушение законов должен нести он, а не вы… (Так, по крайней мере, считаем мы с замом по кадрам.)

– Или у вас – другое мнение, Трейси? – поинтересовался на всякий случай Маклуски.

– Да нет, я с вами согласен, – не стал возражать Трейси, – Мне тоже кажется, что Уайтлок сознательно пошёл на подлог в своих корыстных интересах… Вот пускай тогда сам за это и отвечает!

– Мы рады, что вы разделяете нашу точку зрения, – с удовлетворением отметил Маклуски, – Да, Уайтлок поступил с вами непорядочно. Мы считаем, что его следует за это наказать… Зам по кадрам готов доложить Директору о всех его злоупотреблениях. К сожалению, вещественных улик у него пока недостаточно – потому-то он и обратился к вам за помощью! Его план заключается в следующем: Сегодня в конце дня вы должны ещё раз договориться с Уайтлоком и снова получить у него интересующую вас жидкость…

– Что?! – вскричал ошарашенный Трейси, подскакивая на стуле от избытка чувств.

– Как что? – усмехнулся Доддс, – Разумеется, спирт!

– Именно спирт, – подтвердил Маклуски, – Да, вы попросите у Уайтлока выдать вам половину январской дозы – а вторую половину он снова заберёт себе, как это уже произошло с декабрьской дозой…

– Ну что за абсурд! – заволновался Трейси, – Зам выбрал очень неудачное время для своих диких замыслов! Скоро у нас – Рождество, Новый год и прочие праздники. Уайтлок наверняка подумает, что спирт понадобился мне для каких-то посторонних целей!

– Никто ничего не подумает, – заверил его Доддс, – Вы вообще не успеете израсходовать этот спирт – вы не успеете даже донести его до вашего Отдела Разработок, поскольку по дороге вас задержит наряд ВОХР и конфискует весь ваш груз.

– Ах, вот как? – воскликнул возмущённый Трейси, – Меня же ещё и арестуют?

– Ну да, конечно, – не стал разводить конспирацию Маклуски, – При задержании у вас будет обнаружена канистра с жидкостью, по вкусу и запаху напоминающей спирт. Сотрудники ВОХР по всем правилам составят протокол, а вы подробно изложите им, где и при каких обстоятельствах вы получили эту жидкость. После этого наш дорогой Уайтлок будет иметь большие неприятности…

– Не нравится мне что-то ваш замысел! – Трейси ещё беспокойнее забарабанил пальцами по монтажному столу, – Вы хотите, чтобы я заложил Уайтлока администрации? Но не будет ли это слишком большим свинством с моей стороны? После этого Уайтлок вообще перестанет выдавать мне спирт в экстренных ситуациях…

– Это вы верно подметили! – согласился Доддс, – Да, вместо Уайтлока вам будет выдавать спирт новый начальник Отдела Жидкостей – а нашему дорогому Уайтлоку придётся с позором покинуть насиженное тёпленькое местечко!

– Да и с других точек зрения ваш план не кажется мне удачным, – продолжал возражать Трейси, – Мне нет никакого смысла второй месяц подряд получать спирт обходными путями. Наш отдел опять останется на бобах, с половиной месячной дозы вместо целой… К тому же, этот скандал может повредить и лично мне, – Трейси принял суровый неподкупный вид, – Как вы помните, в нынешнем квартале я в качестве эксперимента занимаю должность заместителя начальника нашего сектора. Если ВОХР поймает меня с канистрой незаконно полученного спирта, это сильно подорвёт мой морально-нравственный облик в глазах администрации, и я мигом слечу со своей должности обратно в рядовые сотрудники…

– Ваши опасения нам понятны, – не затруднился с ответом Маклуски, – Но ведь никто не заставляет вас лично тащить эту несчастную канистру! От вас требуется лишь договориться с Уайтлоком – а за спиртом вы можете отправить какого-нибудь другого сотрудника вашего сектора… Когда он будет захвачен с канистрой в руках, он честно и правдиво расскажет, где и от кого он её получил – а сотрудники ВОХР охотно зафиксируют все его показания. В итоге цель операции будет достигнута, а ваша репутация нисколько не пострадает…

– И всё равно мне ваша авантюра не нравится, – продолжал упорствовать Трейси, – Вы хотите, чтобы я вместо себя подставил под удар своих коллег по сектору? Я буду самой большой скотиной на свете, если поступлю подобным образом! К тому же, я вообще не вижу причин идти на поводу у вас и зама, – неожиданно расхрабрился он, – Давайте рассуждать трезво и непредвзято: В прошлый раз никто меня с этим спиртом не застукал; зам располагает лишь какими-то сомнительными свидетельскими показаниями. Теперь он предлагает мне ещё раз незаконно получить спирт, чтобы поймать меня и Уайтлока с поличным… Ну что за нелепость! Нет, я не собираюсь принимать участие в вашей авантюре! – он с гордым видом повернулся на стуле к окну.

Два прославленных детектива и мастера словесных убеждений устало вздохнули и вопросительно переглянулись между собой.

– Трейси, наша аргументация закончилась! – решительно заявил Маклуски, стремительно поднимаясь со стула, – Наша миссия завершена! Мы возвращаемся к заму и докладываем ему о провале наших переговоров. Мы извещаем его о том, что вы категорически не согласны с его планом…

– …а далее он будет беседовать с вами лично, – добавил Доддс, также резко вскакивая с насиженного места, – Итак, он ждёт вас у себя в кабинете сразу после обеда!

– Подождите! – остановил коллег Трейси, – Я не говорил, что категорически не согласен! Я лишь сказал, что в этом плане кое-какие детали кажутся мне недостаточно продуманными. Если хорошенько поразмыслить, то…

– Времени размышлять уже не осталось! – опроверг Маклуски, – Зам настаивает на том, что операция по дискредитации Уайтлока должна быть проведена сегодня в конце дня.

– Но стоит ли так торопиться? – возразил Трейси, – В горячке можно напороть таких дел, что потом самим смешно будет… Да сядьте же вы наконец! – закричал он в отчаянии, заметив, что его собеседники опять собрались направиться на выход, – Пожалуй, я соглашусь на ваше предложение…

– Наконец-то в вас заговорил здравый смысл! – высказал одобрение Маклуски.

Детективы уселись обратно на насиженные места – а Трейси тем временем принялся рассуждать вслух как бы сам с собой:

– Да, эту задумку можно будет провернуть сегодня в течение дня: Я схожу в Отдел Жидкостей, договорюсь с Уайтлоком и отнесу ему пустую канистру. Ближе к вечеру он её наполнит, и я отправлю за ней кого-нибудь из наших сотрудников – например, мисс Юл…

– Вот видите, как всё удачно у нас получается! – обрадовался Доддс, – Наконец-то вы оценили наш план по достоинству! Итак, за спиртом отправится мисс Юл…

– Стойте! – спохватился вдруг Трейси, – Какая ещё мисс Юл? Да она не поднимет эту канистру с пятнадцатью литрами спирта!

– Неужели не поднимет? – засомневался Маклуски, – А на вид ваша сотрудница выглядит молодой и здоровой…

– Нет-нет! – проявил рыцарские качества Трейси, – Я не могу допустить, чтобы слабый пол тащил эту дурацкую канистру! В конце концов, все мы с вами в душе – джентльмены; не так ли?

– Да, в вашем секторе достаточно и сотрудников мужского пола, – согласился Доддс, – Например, почему бы вам не отправить за спиртом Пилкинтона? Вот он-то без труда поднимет пятнадцатилитровую канистру и донесёт её хоть до Северного полюса!

– Превосходная кандидатура! – поддержал коллегу Маклуски, – Пилкинтон уже столько раз попадал во всякие скандалы, что ещё один ему нисколько не повредит… С другой стороны, если его застукают с незаконным спиртом, никого вокруг это уже не удивит. Все воспримут подобный поворот как очередное дежавю…

– Пилкинтон? – Трейси слегка задумался, – Видите ли, мне бы не хотелось впутывать его в эту историю… В последнее время на Пилкинтона и без того валится слишком много шишек. Я буду чувствовать себя последним негодяем, если подставлю его под ещё один удар… Да, вот ведь проблема! – подосадовал он, – Как же непросто бывает найти себе козла отпущения – и при этом ещё соблюсти нормы приличий…

– Да, кстати! – удачно сообразил Доддс, – Трейси, вы тут интересовались, откуда заму по кадрам вдруг стало известно о вашей ноябрьской проделке со спиртом? Можем по секрету вам намекнуть: Источником информации тогда выступил некий Пилкинтон…

Немного поразмыслив, Трейси произнёс уже без прежней нерешительности:

– Пожалуй, я с вами соглашусь: Пилкинтон идеально подойдёт для наших целей! Итак, за спиртом отправится он… Особых неприятностей ему не грозит. Зам будет в курсе, что он тут в общем-то ни при чём… (Он даже не будет знать, что за жидкость несёт в канистре. Всем известно, что наш Пилкинтон до неприличия бестолков…) Вряд ли его ждёт слишком большое наказание… Можете передать заму, что я приму участие в этой операции! – самоотверженно заявил он, – До обеда я попытаюсь договориться с Уайтлоком и отнесу ему пустую канистру – а заодно поставлю Пилкинтона в известность, что вечером ему предстоит принести из Отдела Жидкостей кое-какой груз. О том, что именно будет налито в канистру, я умолчу. (Когда нашего сотрудника задержит ВОХР, он сам об этом узнает.) А сразу после обеда я готов явиться к заму и отчитаться о проделанной работе…

– Прекрасно! – похвалил его Маклуски, – Только не забудьте: Когда вернётесь от зама, перезвоните нам и доложите о состоявшемся разговоре!

– Об этом не беспокойтесь! – заверил Трейси.

Закончив беседу с Трейси, детективы в хорошем настроении вернулись к себе на пятый этаж. Оставшееся до обеда время они постарались провести с пользой: Воспользовавшись советом Трейси, они переписали в нужные журналы отчёты об успешных испытаниях Большой Установки и разложили эти журналы по своим столам, поближе к другим, ранее составленным ими отчётам… Как только наступил обеденный перерыв, детективы стремительно отправились на обед, а по его окончании так же молниеносно вернулись на рабочее место.

Дожидаясь обещанного звонка от Трейси, мастера сыска и розыска терпеливо сидели возле стола с телефонным аппаратом и напряжённо размышляли над создавшейся ситуацией. Как обычно бывает, долгожданный звонок прозвенел совершенно внезапно…

– Отдел Расследований! – представился Маклуски, снимая трубку.

– Доддс, это – вы? – донёсся из линии хорошо знакомый голос.

– Невероятно! – только и смог сказать поражённый Маклуски, – Шеф, давненько вас не было слышно! Откуда вы нам звоните?

– Разумеется, из дома, – беспечно ответил начальник Отдела Расследований, – Я нахожусь в бессрочном отпуске по заданию администрации. В данный момент ко мне в гости пришёл мой сосед, Уимболл. Мы с ним сидим и обсуждаем то да сё…

– Но ходят слухи, что против вас был затеян судебный процесс, – осторожно закинул удочку Маклуски, – Говорят, прокуратура выдвинула в ваш адрес серьёзные обвинения…

– Ну, это – сущие пустяки! – бесстрашно опроверг шеф, – Прокуратура просто мается ерундой! Все их обвинения высосаны пальцем из неба… то есть, из потолка… то есть, из яйца… В общем, неважно, откуда! Всем очевидно, что этот процесс – вообще не процесс. Когда-нибудь он чем-нибудь да закончится… Но я хотел поговорить с вами о серьёзном! Мы тут с Уимболлом неожиданно вспомнили, что недавно он одолжил нам какую-то надувную лодку… Вы понимаете, о чём я говорю?

– Да, конечно, – подтвердил Маклуски, – Эта лодка была у нас украдена во время соревнований в Болтли. Ширлингу так и не удалось по горячим следам задержать преступников… С тех пор мы неоднократно пытались выйти на след похитителей. Наши усилия принесли определённый результат, но пока лишь сугубо отрицательный…

– Очень хорошо, что вы не забываете об этом деле! – высказал одобрение шеф, – Я буду и впредь держать его под контролем и периодически вам названивать… Ну, работайте дальше!

Положив трубку, Маклуски вкратце ознакомил коллегу с сутью состоявшегося разговора.

– Мне нравится, что шеф не теряет оптимизма и не впадает в уныние, – отметил Доддс, – Если он и дальше будет с юмором относиться к собственному судебному процессу, это наверняка поможет ему безболезненно преодолеть все его тягостные последствия.

– Хорошо бы этого оптимизма хватило ему надолго, – высказал благое пожелание Маклуски, – Скажем, лет на пятнадцать…

Он не успел развить эту тему дальше, поскольку телефон на столе снова зазвонил. На сей раз Маклуски услышал в трубке давно ожидаемый голос Трейси.

– Вот и я! – сообщил он немного устало, но с чувством честно исполненного долга, – Докладываю: С Уайтлоком я договорился. Пустая канистра уже лежит у него… Пилкинтона я обо всём предупредил. В конце дня он отправится в Отдел Жидкостей за нашей канистрой. Я объяснил ему, что в неё будет налита жидкость для протирки датчиков… (Пускай попробует сам догадаться, что я имел в виду!) А только что я вернулся от зама… Мы с ним обсудили все детали операции и уточнили последние неясности. Мы договорились вот о чём: Как только Пилкинтон выйдет из нашего отдела и направится в Отдел Жидкостей (это произойдёт примерно за полчаса до конца рабочего дня), я тут же свяжусь с замом – а он, получив мой сигнал, сразу начнёт действовать. Естественно, после него я немедленно перезвоню вам…

– Мы желаем вам успеха, – заверил Маклуски, – и с нетерпением ждём вашего следующего звонка!

В ожидании начала операции два прославленных детектива успели перечитать несколько интересных материалов и освежить в памяти кое-какие любопытные нюансы Брокингемского расследования. Между тем час-икс неумолимо приближался, а за окном уже начало понемногу темнеть… Для очистки совести Маклуски перезвонил в справочную и узнал точное время по Гринвичу. Затем детективы спешно запихнули прочитанные материалы обратно в шкаф и в полной боевой готовности уселись за стол возле телефонного аппарата.

Звонок прозвенел точно в назначенный срок.

– Пилкинтон пошёл! – коротко сообщил Трейси с другого конца телефонного провода, – В целях конспирации он взял с собой большой портфель. (Наша канистра влезет в него целиком.) Как только он ушёл, я перезвонил заму – а тот прихватил с собой Уэлча с Хеллуордом и отправился встречать наш груз. Они будут стоять на первом этаже возле выхода на внутреннюю территорию. (Конечно, я имею в виду дальний, а не ближний выход.)

– Благодарю за информацию! – ответил Маклуски, – Сейчас мы с Доддсом присоединимся к этой весёлой компании!

Добраться до главного места событий детективы сумели быстро, без лишнего шума и без ненужных приключений. Выйдя из рабочей комнаты и заперев её за собой, они стремительно прошагали по пустому коридору до дальней лестницы и молниеносно спустились по ней с пятого этажа на первый… Они очутились в самом дальнем конце коридора первого этажа. Чуть поодаль виднелись ещё закрытые створки лифта, которому предстояло немало потрудиться полчаса спустя, спуская вниз многочисленных сотрудников Центральной полиции в конце их очередного рабочего дня… Свернув от лифта налево, детективы прошлись по небольшому узкому проходу и вторглись в тамбур перед так называемым дальним выходом… Строго говоря, ещё пару часов назад никакого тамбура на этом месте не было, поскольку обе створки промежуточной двери были распахнуты настежь. Но затем их привёл в закрытое состояние Уэлч из службы ВОХР, исполняя негласное поручение зама по кадрам… Естественно, это было напрямую связано с проведением предстоящей операции по дискредитации Уайтлока. Таким образом, теперь участники операции были надёжно скрыты от посторонних взглядов со стороны лифта.

Так называемый дальний выход не пользовался особым вниманием местных работников. Обычно те предпочитали добираться до других корпусов по внутренним коридорам и переходам, не выходя на улицу… (К Отделу Жидкостей это не относилось – он располагался в отдельно стоящем здании.) Но в данный момент в тамбуре возле дальнего выхода уже стояло наготове двое решительных сотрудников. Один из них был одет в свой неизменный костюм синего цвета… Вторым оказался работник службы ВОХР Хеллуорд. В руках он держал шариковую ручку и пока ещё пустой бланк допроса задержанных лиц.

– А вот и Доддс-Маклуски! – поприветствовал подошедших зам, – Наконец-то мы собрались в полном составе…

– Не очень-то он полон, – обратил внимание Доддс, – А где Уэлч, позвольте вас спросить?

– Отправился прозондировать обстановку поближе к Отделу Жидкостей, – разъяснил ситуацию зам, – Он должен занять наблюдательный пункт в одной из подсобных будок и проконтролировать отбытие Пилкинтона с полученным грузом. Об этом событии он обязался своевременно нас известить… Кстати, не он ли звонит?

Действительно, висевший на стене телефон уже испускал резкие настойчивые трели. Оказавшийся поблизости Маклуски не замедлил снять с него трубку.

– У аппарата! – решительно, но не слишком громко произнёс он.

– Маклуски, это – вы? – раздался в телефоне знакомый энергичный голос Уэлча, – Передайте всем, чтобы были наготове! Пилкинтон только что вышел из Отдела Жидкостей и направился в вашу сторону. У него с собой – большой портфель. В этом портфеле явно лежит что-то тяжёлое, типа канистры со спиртом… Минут через пять он дошагает до вас. Не провороньте этот момент! Я пока останусь здесь, чтобы не нарушать конспирацию, а к вам подойду чуть попозже… Как поняли?

– Прекрасно! – заверил Маклуски, – За нас не беспокойтесь: Мы своё дело знаем!

Положив трубку, Маклуски в двух словах ознакомил собравшихся с донесением Уэлча.

– Итак, наша операция вступает в решающую фазу! – произнёс зам; в его голосе прозвучало сдержанное волнение и едва затаённый пафос, – Хеллуорд, будьте наготове!

Работник ВОХР решительно сжал в руке бланк допроса и на всякий случай снял колпачок с шариковой ручки.

Несколько последующих минут прошли в напряжённом ожидании. Четверо собравшихся буквально не сводили взглядов со входной двери, боясь упустить момент, когда она наконец начнёт открываться… Но вот тревожную тишину прорезал недовольный голос Хеллуорда:

– А что-то долго он тащится…

– Хеллуорд, имейте терпение! – пристыдил его Доддс, – Пилкинтон не просто тащится, но ещё и тащит с собой тяжёлую канистру. Постарайтесь войти в его положение!

– Положим, не такая уж эта канистра и тяжёлая, – поддержал Хеллуорда зам, – По моим ощущениям, пять минут уже давно истекли…

– Человеческие ощущения не всегда работают безупречно, – тут же нашлось возражение у Маклуски, – Мы с вами пребываем в состоянии напряжённого ожидания. Вряд ли мы способны объективно оценить истекший промежуток времени… Доддс, вы не догадались засечь секундомер?

– Нет, не догадался, – ответил Доддс, – Но сдаётся мне, что с момента звонка Уэлча прошло уже минут пятнадцать…

– Вот и я о том! – зам с задумчивым видом почесал себе затылок, – Послушайте, а всё ли мы правильно рассчитали? В том ли месте мы стоим в засаде? Не мог ли Пилкинтон зайти в наш корпус каким-нибудь другим путём?

– Я уверен, что вряд ли, – высказал убеждённость Маклуски, – Давайте рассуждать логически: Через эту дверь проходит кратчайший путь из Отдела Жидкостей в Отдел Разработок. Всего в главном корпусе имеется два выхода на улицу – ближний и дальний. Возле дальнего мы сейчас и находимся; а ближний расположен у чёрта на куличиках, возле самой проходной. Ни одному идиоту не придёт в голову по дороге из Отдела Жидкостей заворачивать к ближнему выходу, поскольку для этого понадобится сделать приличный крюк вдоль боковой стены корпуса… Проникнуть в здание как-нибудь через окно Пилкинтон не мог. (Все наружные окна надёжно задраены на зиму.) Стало быть, мы поджидаем его в правильном месте…

– Но вы сами видите: Его всё нет и нет! – потерял терпение Хеллуорд, – Долго ли ещё мы собираемся тут торчать? (Между прочим, у меня скоро заканчивается смена.) Может быть, нам имеет смысл выйти на улицу и подождать этого типа снаружи у дверей?

– Я полагаю, что этого делать не стоит, – поспешил вмешаться Доддс, – Если Пилкинтон издалека заметит нас четверых возле главного корпуса, у него пропадёт последнее желание тащить сюда свою канистру!

– Пожалуй, Доддс прав, – вынужден был признать зам, – И всё же что-то мне в этой ситуации не нравится… – он погрузился в напряжённые размышления.

Тем временем из коридора первого этажа уже начали доноситься оживлённые стуки и жизнерадостные голоса. Многочисленные сотрудники Центральной полиции, почуяв приближение долгожданного конца рабочего дня, съезжались и сбегались сюда со всех концов своей необъятной конторы, дабы занять очередь у вертушек проходной. Дальнейшее ожидание Пилкинтона с канистрой с каждой минутой всё более теряло свой смысл… Наконец, тишину нарушил задумчивый голос зама:

– Вот ведь чертовщина! Неужели этот раздолбай сумел пробраться в корпус обходным путём? Маклуски, позвоните-ка в Отдел Разработок и проясните обстановку у Трейси!

Маклуски послушно отправился к телефонному аппарату и на память набрал знакомый номер. Сказав в трубку несколько слов, он обернулся к коллегам и доложил:

– Трейси говорит, что Пилкинтон ещё не возвращался и на связь с ним больше не выходил… По словам Трейси, у него уже закончился рабочий день, и он просит разрешения отчалить домой…

– Передайте ему, пусть немного задержится! – произнёс в раздражении зам.

Доведя до Трейси указание начальства, Маклуски повесил трубку и вернулся к коллегам. В тамбуре снова воцарилось недоумённое молчание…

– Я ничего не понимаю! – в сердцах высказался зам несколько минут спустя, – Куда мог деться этот тип? Из Отдела Жидкостей он ушёл полчаса назад; в свой Отдел Разработок он ещё не возвратился… Уж не хватил ли его по дороге инфаркт?

В порыве отчаяния он приоткрыл входную дверь и осторожно выглянул наружу. Два прославленных детектива, пользуясь удачной возможностью, тоже не преминули заглянуть в узкий дверной проём… Их глазам предстала суровая вечерняя темнота. Её скупо прорезали два-три огонька из окон соседних корпусов… Зам пробормотал себе под нос что-то неразборчивое и закрыл дверь обратно.

– Ну и попали мы в переделку! – с пафосом воскликнул он, – Ума не приложу, что же нам теперь делать…

– Ждать дальше! – помог ему советом Доддс, – Увы, ничего другого нам уже не остаётся…

Сквозь прикрытую тамбурную дверь из коридора первого этажа продолжали доноситься весёлые голоса и торопливые шаги. Их сопровождал гул то спускающегося, то поднимающегося лифта и шум его то открывающихся, то закрывающихся дверей. Казалось, процесс ожидания Пилкинтона давно потерял последний смысл… Но вдруг с той стороны входной двери послышались тяжёлые приближающиеся шаги. Снова воспрянув надеждами, четверо ожидающих затаили дыхание и буквально сгрудились на пороге… Наконец, дверь резко распахнулась, и в проёме показалась чья-то высокорослая широкоплечая фигура.

– Ваша фамилия и должность! – строго потребовал Хеллуорд, занося ручку над бланком допроса.

– Уэлч – моя фамилия! – ответил вошедший, закрывая за собой дверь, – А вы что, до сих пор тут стоите и ждёте Пилкинтона? Ну вот, я так и знал: Вы всё-таки проворонили этого типа! – с досадой воскликнул он, – А ведь я же вас предупреждал: Будьте начеку и не хлопайте ушами! Он ушёл из Отдела Жидкостей сорок минут назад. Он уже сто раз успел бы дотащить канистру до своего Отдела Разработок и потом отправиться домой… Между прочим, Уайтлок только что запер свою лавочку и двинулся в сторону проходной. Если вы надеялись его сегодня допросить, то ваши надежды уже не сбудутся…

– Похоже, в наш замысел закралась какая-то ошибка, – в замешательстве высказался зам, – Хеллуорд, можете убрать протокол допроса! (Сегодня он нам уже не понадобится.) Если у вас закончилась смена, то отправляйтесь домой… А вы, Маклуски, позвоните в Отдел Разработок и объявите Трейси отбой!

Исполняя пожелание начальства, Маклуски снова направился к телефону. Минуту спустя он вернулся обратно и доложил:

– Как и следовало ожидать, Пилкинтон в Отделе Разработок не появился. Трейси понятия не имеет, куда бы он мог деться… Он (Трейси) надеется, что эта загадка разрешится завтра утром, когда он (Пилкинтон) снова придёт на работу.

– Хорошо, отложим это дело до завтра! – устало вздохнул зам, – С утра постарайтесь прояснить ситуацию – а потом я жду вас обоих в своём кабинете с докладом о проделанной работе!

– Нет проблем! – заверил Доддс.

После того, как Хеллуорд и зам по кадрам покинули тамбур, возле входной двери остались лишь трое участников неудавшейся операции – Доддс, Маклуски и Уэлч. Неудивительно, что их мысли продолжали вращаться вокруг всё той же темы…

– Ну вот, опять неудача! – в очередной раз высказал досаду Уэлч, – Какие бы сети мы ни плели, Уайтлоку всегда удаётся из них выскользнуть…

– Вы правы: Это – далеко не первый наш провал, – согласился Маклуски, – Стало быть, всё у нас идёт привычным чередом! Причин особо сокрушаться я пока не вижу…

– Так-то оно так, – ответил Доддс, – Но наша загадка всё ещё остаётся без ответа: Так куда же всё-таки провалился наш Пилкинтон?

– В каком смысле провалился? – не понял Уэлч.

– Пока сложно судить, в каком именно, – признал Маклуски, – Иногда люди проваливаются и в буквальном смысле – как, например, наш старый знакомый Арчибальд в своём родном городе Твинс…

– В данном случае возможны и другие гипотезы, – принялся рассуждать Доддс, – Допустим, сегодня Пилкинтону по каким-то причинам не удалось получить спирт в Отделе Жидкостей… Всем известно, что Пилкинтон крайне бестолков. Он мог упустить из виду, что ему следует известить о своей неудаче Трейси. Беспечно уйдя из Отдела Жидкостей, он прямой наводкой направился к проходной, поскольку рабочий день уже подошёл к концу… Вполне правдоподобно; не так ли?

– Погодите! – прервал его Уэлч, – Но я точно видел, как он нёс в портфеле какой-то тяжёлый груз! Значит, он ушёл от Уайтлока не с пустыми руками…

– Но вы на сто процентов уверены, что у него в портфеле действительно что-то было? – поставил вопрос ребром Маклуски.

Немного подумав, Уэлч высказался так:

– Странное дело: Тогда я был уверен в этом на все двести процентов – а вот сейчас начал сомневаться. Да, мне показалось, что его портфель аж прогибается от своего веса… Но это мог быть и оптический обман. Вполне возможно, что портфель Пилкинтона был пуст…

– Кстати, не стоит сбрасывать со счетов и гипотезу, высказанную замом, – обратил внимание Доддс, – А вдруг Пилкинтона по дороге до родного отдела и вправду хватил инфаркт? (Канистра у него – как-никак большая и тяжёлая.) В этом случае он должен был остаться лежать где-то поблизости, между Отделом Жидкостей и нашим главным корпусом…

Чтобы отработать эту гипотезу, трое решительных спутников вышли из корпуса и прошлись в вечерних сумерках до Отдела Жидкостей, внимательно осматриваясь по сторонам. Затем они развернулись на сто восемьдесят градусов и тем же путём вернулись обратно. Как и следовало ожидать, нигде не было обнаружено никаких лежащих тел, портфелей или канистр… Уже при подходе к главному корпусу Уэлч вдруг резко свернул влево, к открытому люку каких-то подземных коммуникаций. Заглянув в него, он с разочарованный видом снова присоединился к своим коллегам.

– Пожалуй, мы сделали всё, что было в наших силах, – подвёл итог Маклуски, когда все трое снова оказались в тамбуре главного корпуса, – Я предлагаю перенести дальнейшее расследование на завтрашнее утро и временно разойтись по домам!

– Я бы с радостью последовал вашему совету, – ответил Уэлч, – но моя рабочая смена ещё не закончилась…

– Тогда будем расходиться по рабочим местам! – внёс уточнение Доддс.

Пару минут спустя Доддс и Маклуски, распрощавшись с Уэлчем, снова вошли в свою рабочую комнату на пятом этаже. Здесь их поджидал сюрприз: Посереди комнаты они обнаружили своего коллегу Махони, сидевшего на стуле с крайне утомлённым видом. Впрочем, сам Махони был удивлён ничуть не меньше их…

– Фантастика! – воскликнул он, дружески пожимая руки подошедшим, – Доддс-Маклуски, вы – уже здесь? Вы уже вернулись из вашего Мэлфакса?

– И не только из него, – внёс необходимую ясность Доддс, усаживаясь на свободный стул.

– Махони, у вас сегодня – необычно усталый вид! – проявил присущую ему наблюдательность Маклуски, уже успевший занять место на другом свободном стуле, – Похоже, вы весь день таскали в Секретном отделе мешки с секретными документами…

– Вы почти угадали, – не стал отрицать Махони, – Мне пришлось волочить на своём горбу один большой ящик… Дело было так: Я пришёл в Секретный отдел и сел разбираться с кое-какими важными инструкциями. Вдруг я слышу озабоченные голоса из соседнего кабинета: «Что с ним случилось? Какой-то он сегодня бледный и невесёлый; он почти ничего не пьёт. Может быть, он заболел или вообще помер? Пожалуй, его стоит отнести к врачу…» Я не удержался, заглянул в соседний кабинет и поинтересовался: «У вас – какие-то проблемы? Не могу ли я чем-то помочь?» «Да, конечно!» – обрадовались эти ребята, – «У нас как раз не хватает свободных рабочих рук!» Как оказалось, речь шла об их большом кактусе – он то ли засох, то ли наоборот загнил, то ли просто простудился. Секретный отдел решил отнести его в административный корпус. (Там недавно открылась контора по лечению и ремонту комнатных растений.) Желающих самим тащить ящик с кактусом в Секретном отделе не нашлось. Они были очень рады, когда им подвернулся я… Вторым грузчиком вызвался поработать Донован из нашей мастерской. (Сегодня его угораздило заглянуть в Секретный отдел по каким-то своим делам.) Просто так пронести кактус через нашу проходную не удалось. Документы на внос-вынос груза пришлось оформлять почти весь рабочий день… Мы с Донованом с трудом допёрли этот кактус. Вместе с ящиком он оказался довольно увесистым… (Мне невольно вспомнилось, как мы с вами в своё время таскали из кабинета в кабинет наш старый сейф.) Секретный отдел распорядился обложить кактус со всех сторон какими-то телогрейками. (То ли они опасались, как бы он ещё сильнее не простудился, то ли он тоже считается у них как бы секретным объектом.) В общем, мы дотащили его до административного корпуса лишь к концу дня… К счастью, нести его обратно нам не пришлось. Врачи велели зайти за ним завтра с утра… (Стало быть, завтра мне следует держаться подальше от Секретного отдела.) И вот я без задних ног приплёлся на рабочее место. Сейчас ещё немного переведу дух – и отправлюсь домой… Ну а вы сегодня чем занимались?

– Мартышкиным трудом! – вздохнул Маклуски, – Чтобы не засорять вам мозги, скажу в двух словах: Мы целый час дожидались Пилкинтона возле дальнего выхода, но так его и не дождались. Он буквально растворился в воздухе по дороге из Отдела Жидкостей… Это выглядит немного странно. Ведь у нас тут всё-таки – не Бермудские острова…

– Пилкинтон? – переспросил Махони, – Из Отдела Разработок? Я как раз повстречал его, когда возвращался сюда из административного корпуса!

– И где же вы его повстречали? – заинтересовался Доддс.

– В нашей проходной, – ответил Махони, – Чтобы снова попасть на нашу территорию, нам с Донованом пришлось минут пятнадцать проторчать по ту сторону вертушек. Всё это время через проходную шёл сплошной встречный поток… (В Центральной полиции как раз закончился рабочий день.) Пилкинтон подошёл к вертушкам сбоку. (Похоже, он зашёл в коридор откуда-то с улицы через ближний вход.) С собой он нёс большой портфель. Дежурный ВОХРушник как-то подозрительно покосился на него из своей будки, но так ничего и не сказал… Миновав вертушки, Пилкинтон прошагал мимо нас с Донованом. (Мне даже показалось, что его портфель как-то странно побулькивал на ходу.) Он с серьёзным видом вышел из проходной и, судя по всему, отправился к себе домой…

Мастера сыска и розыска вопросительно переглянулись между собой.

– Ну вот, я так и знал! – иронически ухмыльнулся Доддс, – Пилкинтон унёс спирт себе домой… Я с самого начала подозревал, что этим всё дело и закончится!

– Да, теперь реконструкция прошедших событий уже не вызывает никаких сложностей, – взял слово Маклуски; Махони с интересом развернулся на стуле в его сторону, – В наш план вкрался один маленький нюанс, неучтённый Трейси… Он верно подметил, что Пилкинтон крайне бестолков. Однако Трейси упустил из виду, что его сотрудник всё же не лишён кое-какой житейской смекалки… Возможно, Пилкинтон самостоятельно догадался, что за «жидкость для протирки датчиков» имел в виду его замначсектора. Но не исключено, что он узнал эту жидкость по вкусу и запаху, когда получил канистру от Уайтлока и открутил на ней заглушку… И вот Пилкинтон решил воспользоваться подарком судьбы: Вместо того, чтобы тащить канистру в родной отдел (как какой-то простой спиртокурьер), он предпочёл отнести её к себе домой. Он верно сообразил, что почти ничем не рискует: В ЖУЖе Уайтлока выдача спирта никак не задокументирована, а сам Пилкинтон за полученный спирт нигде не расписывался. И теперь наше правовое государство уже никогда не сможет доказать, что Пилкинтон унёс с собой половину месячных спиртозапасов своего родного Отдела Разработок… Судя по всему, завтра утром он с невинным видом заявит Трейси, что Уайтлок накануне якобы не выдал ему никакого спирта. Конечно, сам Уайтлок изложит Трейси прямо противоположную версию… Трейси можно посочувствовать: Ему придётся изрядно поломать голову над загадкой, кто же из них двоих пудрит ему мозги. Мне почему-то кажется, что он поверит Пилкинтону… (Скорее уж ловкач Уайтлок обманул бестолкового Пилкинтона, чем наоборот!) Именно на это Пилкинтон и рассчитывал, когда затевал свою нехитрую махинацию…

– На мой взгляд, в провале нашей операции основная доля вины ложится на Трейси, – заметил к слову Доддс, – Он явно недооценил возможности и способности своего сотрудника… А ведь он знаком с ним куда лучше, чем мы!

– А вот мне кажется, что в провале операции виноваты вы, Доддс! – неожиданно заявил Маклуски, – Это вы накаркали нам неприятность и забыли постучать по деревяшке!

– Когда же я успел что-то накаркать? – удивился Доддс.

– Вы уже забыли? – Маклуски иронически ухмыльнулся, – А не вы ли громогласно заявили: «Пилкинтон без труда поднимет эту канистру и донесёт её хоть до Северного полюса!»?

– Да, я такое говорил, – мужественно признал Доддс, – Но кто же знал, что мои слова окажутся пророческими…? Впрочем, вовсе не мы с вами пострадали сегодня больше других! – нашёл повод для оптимизма он, – Как теперь выяснилось, Трейси не зря опасался, что может второй раз подряд лишиться половины месячной дозой спирта. Более того, теперь он на целый месяц останется без спирта вообще… (Половину январской дозы унёс домой Пилкинтон – а вторую половину Уайтлок с полным правом оставит себе.) Но нет худа без добра! – не стал унывать он, – Оставшись без спирта, Трейси ещё более негативно настроится против Уайтлока – тем охотнее он предоставит заму очередной компромат на этого типа!

– Выражаясь коротко и без лишних сантиментов, – подытожил Маклуски, – скажем так: В результате нашей сегодняшней операции Трейси, Пилкинтон и Уайтлок влипли в ещё одну интересную историю…

– …с чем мы их от всей души и поздравляем! – закончил его мысль Доддс.

CXIII. Оплошность проектировщика

– Этот ваш Пилкинтон – чересчур прыткий и сообразительный, как я погляжу, – неодобрительно высказался зам по кадрам, – Ну и как же он объяснился с Трейси?

Зам вопросительно посмотрел на своих собеседников, стоявших рядом с ним в курилке второго этажа. Этими собеседниками были два прославленных следователя Центральной полиции Доддс и Маклуски… В курилке они стояли не просто так, а проводили тут свой очередной плановый перекур при помощи своих знаменитых больших трубок – ну а сам зам скромно курил свою небольшую сигарету.

– Пилкинтон высказал Трейси следующую версию событий, – углубился в подробности Доддс, – Вчера вечером он явился к Уайтлоку за спиртом, но тот (Уайтлок) якобы отказался выдать ему жидкость, сославшись на нехватку стратегических запасов. Тогда Пилкинтон забрал из Отдела Жидкостей пустую канистру и отправился с ней в обратный путь. Решив, что пустая ёмкость вряд ли представляет для Трейси какой-то интерес, он не стал заходить на рабочее место, а проследовал прямиком в проходную и далее домой. Сегодня он снова принёс пустую канистру на работу и вернул её Трейси… Как и следовало ожидать, версия Пилкинтона показалась Трейси несколько подозрительной. Он поспешил связаться с Уайтлоком и услышал от него совершенно другую: Вчера он якобы выдал Пилкинтону полную канистру с половиной январской дозы спирта, причитающейся Отделу Разработок… Трейси до сих пор пребывает в растерянности и пока не может прийти к однозначному выводу, кто из этих двоих (Пилкинтон или Уайтлок) пудрит ему мозги.

– Но сами-то вы к какому варианту склоняетесь? – поинтересовался зам.

– Наше мнение однозначно, – не стал юлить и вилять Маклуски, – Уэлч готов поручиться, что вчера вечером Пилкинтон тащил из Отдела Жидкостей довольно увесистый портфель. Очевидно, именно в нём и находилась канистра с пятнадцатью литрами спирта, которые Уайтлок ему выдал…

– Однако второй вариант выглядит для нас куда более благоприятным, – обратил внимание Доддс, – Если Трейси решит, что Уайтлок надул его с этим спиртом, он преисполнится к нему (Уайтлоку) ещё большей неприязнью. Тем с большим удовольствием он выступит против него на квартальном подведении итогов… Ну а нам с вами останется лишь поддержать его справедливый порыв!

– Я обязательно подумаю над этим вопросом, – пообещал зам, погружаясь в напряжённые размышления, – На следующей неделе я планирую приступить к обнародованию решающего компромата на Уайтлока… Я вам обещаю: Это будет образцово-показательное обнародование! – воскликнул он в порыве чувств, – Я обнародую свой компромат так, как никто никогда его не народовал! Если Уайтлок после этого останется жив, ему придётся срочно подавать заявление на увольнение по собственному желанию… С его неумеренными карьерными амбициями будет покончено раз и навсегда – они окончательно захлебнутся в мутных потоках моего компромата!

– Хотелось бы верить… – выразил сдержанный оптимизм Маклуски.

– Да, вот что ещё я хотел вам сказать! – перескочил на другую тему зам, – Сегодня на утренней летучке Директор напомнил всем нам о приближающемся конце года. Он поставил перед нами очередную задачу – привести все наши дела к некому промежуточному итогу… Кстати, как у вас обстоят дела с промежуточными итогами?

– Все наши итоги подробно расписаны в квартальных отчётах, – не нашёл поводов для беспокойства Доддс.

– Сидят ли у нас в изоляторе какие-либо задержанные, с которыми мы ещё не до конца разобрались? – уточнил свой вопрос зам.

– Да вроде бы не сидят, – выразил надежду Доддс.

– А как же Хилл? – вспомнил внезапно Маклуски.

– Этот тип числится за Оперативным отделом, а не за нашим, – успокоил его Доддс.

– Тогда поговорим о других задержанных, – плавно свернул в нужную сторону зам, – Сегодня Директор поставил передо мной задачу довести до конца дело с Родли – то есть, доставить наконец этого обормота на рабочее место. Как мне помнится, недавно он был задержан где-то по вашей наводке и теперь дожидается экстрадиции в Лондон…

– Совершенно верно! – подтвердил Доддс, – Родли находится в городе Пантинктоне, в камере предварительного заключения местного полицейского участка. Мы можем забрать его оттуда в любой удобный для нас день.

– Пожалуй, нам стоит прямо сейчас созвониться с Пантинктоном и уточнить, всё ли в порядке с Родли! – обуяла внезапная жажда деятельности зама, – Доддс, сбегайте-ка в мой кабинет и воспользуйтесь моим телефоном! Мы ждём вас обратно в этой же курилке через пять минут…

Доддс послушно затушил трубку и поспешил в кабинет зама по кадрам, расположенный почти напротив курилки. Пока он отсутствовал, Маклуски успел достать из внутреннего кармана свой верный блокнот и разыскать в нём записи, имеющие отношение к интересующей зама теме.

– Да, так и есть! – подтвердил он, – Родли был задержан в Пантинктоне в среду, двадцать третьего ноября. Мюррей впаял ему пятнадцать суток заключения за сопротивление сотрудникам полиции… Таким образом, Родли до сих пор сидит за решёткой в пантинктонском санатории и с нетерпением дожидается, когда же мы наконец его оттуда заберём и этапируем на рабочее место, – обнадёжил зама он.

– А когда заканчивается срок его заключения? – уточнил зам.

Маклуски принялся методично загибать пальцы на свободной от трубки руке и производить в уме кое-какие подсчёты.

– Если я ничего не перепутал, его должны выпустить на свободу восьмого декабря, – сообщил он минуту спустя, – А сегодня у нас какое число? Ах да, четырнадцатое! Следовательно, срок заключения Родли истекает… Совершенно верно – он истёк ещё в прошлый четверг! – пришёл к неожиданному умозаключению он.

– Как это понимать? – опешил зам.

– Надеюсь, Доддс сейчас уточнит нам все неясные моменты! – благоразумно уклонился от прямого ответа Маклуски, – Вот он как раз выходит из вашего кабинета и направляется к нам… Доддс, как ваши успехи? Что новенького слышно из Пантинктона?

– Мюррей очень удачно оказался на месте и сообщил мне кучу всяких новостей, – обрадовал коллег Доддс, снова входя в курилку и на ходу повторно раскуривая свою бывалую трубку, – Но насчёт фургона Грэггерса у него никаких новостей нет: Это чудо машиностроения до сих пор пребывает в ремонте и пока не собирается из него возвращаться. Таким образом, Алистер по-прежнему томится в камере местного полицейского участка, дожидаясь этапирования в Гленвич и Бриндвич – ну а сам Грэггерс (начальник полиции Гленвича и Бриндвича) катается по округе на другой своей машине и инспектирует секретные участки… Насчёт Горенса Мюррей тоже никакой определённой информацией не располагает. Наш коллега (я имею в виду Горенса) периодически появляется в Пантинктоне, а потом так же периодически из него исчезает. В данный момент его там вроде бы нет… По словам Мюррея, в последнее время Горенс всерьёз занялся делом Своллоунейла и постоянно размышляет над проблемой, каким же образом этот тип сумел оказаться в багажнике собственного лимузина, запертого в его собственном гараже…

– Что ещё за Своллоунейл? – не понял зам, – Он тоже работает в Центральной полиции?

– Пока что нет, – опроверг Доддс, – У Горенса ещё не дошли руки и ноги детально проработать его предшествующую биографию и подобрать ему подходящее место работы.

– Тогда не будем тратить на него время, – нетерпеливо махнул рукой зам, – Давайте ближе к делу: Доддс, вам удалось прояснить ситуацию с Родли?

– Да, конечно, – обнадёжил его Доддс, – В прошлый четверг срок его заключения подошёл к концу, и Мюррей был вынужден выпустить его из камеры на свободу. После этого Родли ещё несколько дней крутился в Пантинктоне и надоел там всем хуже горькой редьки… В конце концов Мюррей и сержант Бродбент предложили ему немедленно покинуть пределы их города под страхом нового задержания, уже на гораздо более длительный срок. Похоже, их увещевания не прошли бесследно: С позавчерашнего дня они Родли больше не видели. Судя по всему, он отбыл из Пантинктона в каком-то неизвестном направлении…

Зам некоторое время простоял молча, силясь осмыслить только что услышанную информацию. Когда его сигарета окончательно погасла, он выкинул окурок в мраморную пепельницу и в задумчивости произнёс:

– Итак, этот обормот опять куда-то исчез – а я теперь схлопочу от Директора ещё один нагоняй за проявленное ротозейство…

– Но вы-то тут при чём? – возразил Маклуски, – Гораздо большее ротозейство проявил отдел режима! У него было достаточно времени, чтобы послать за Родли в Пантинктон какой-нибудь фургон – но он почему-то не удосужился этого сделать. (Очевидно, что посылка фургонов входит в компетенцию отдела режима, а не отдела кадров.)

– Но я ещё не успел сообщить в отдел режима о задержании Родли в Пантинктоне, – обратил внимание зам, – Закрутился с этим Уайтлоком и совершенно забыл про всё остальное…

– Это отнюдь не снимает ответственности с отдела режима, – обратил внимание Доддс, – Впрочем, поводов для пессимизма у нас пока быть не должно! Мы уже догадываемся, в каком направлении следует продолжать поиски Родли… Как известно, он прибыл в Пантинктон в компании Стикса и Ривза. Не исключено, что кому-то из них может быть известно о его дальнейших планах. Таким образом, нам требуется всего-навсего обратиться к ним за более подробной информацией… К сожалению, отыскать Стикса нам вряд ли будет проще, чем самого Родли. А вот за Ривзом долго гоняться не придётся – он уже наверняка вернулся к се6е в Крукроуд. Стало быть, нам осталось лишь навестить его по месту жительства и задать ему парочку каверзных вопросов… Мы с Маклуски готовы выезжать в Крукроуд хоть сию же минуту! – осторожно закинул удочку он.

– Никуда вы до завтрашнего утра не поедете, – опроверг зам, – Сегодня вам предстоит провернуть ещё одно небольшое дельце… (Свою командировку вы продолжите только после этого.) Вы уже закончили курить? Тогда пройдёмте ко мне в кабинет – там всё и услышите!

Минуту спустя все трое уже сидели в кабинете зама на своих привычных местах: зам по ту сторону стола, а два скромных детектива – по эту. Вид у зама был серьёзный и в какой-то мере даже раздражённый.

– Речь пойдёт о Лофтхаузе и его приспешниках, – приоткрыл секрет он; оба детектива недовольно поморщились, услышав знакомую фамилию, – После того, как мы выперли его из нашего административного корпуса, он развернул бурную деятельность среди так называемой творческой интеллигенции. В последнее время он зачастил на хорошо известную вам радиостанцию – ту самую, где работают Хогарт и Янг. Этот Лофтхауз неоднократно выступал там в прямых эфирах с некорректными высказываниями в наш огород – но наша администрация долгое время об этом не знала, поскольку в Центральной полиции никто эту дурацкую радиостанцию не слушает… А между тем Лофтхауз и его приспешники, не получая отпора с нашей стороны, разгулялись не на шутку; вскоре к ним присоединились и кое-какие журналюги из числа оголтелых либералов. Совместными усилиями они устроили на волнах этой продажной радиостанции настоящий крестовый поход против нашей конторы… Каким-то образом им стало известно о том, что начальник нашего Отдела Расследований угодил под уголовное преследование за разбойное нападение на строительный городок. Услышав знакомое название (ЦП), эта либеральная банда вывела свою кампанию против нас на новый виток напряжённости. Они почему-то решили, что именно ваш шеф и был главным виновником изгнания Лофтхауза с нашей территории… Когда ваш шеф вчера вечером явился по вызову в суд, возле входа в здание его поджидала группа культурных активистов с плакатами «Позор ЦП!», «Верните нам культуру!», «Художественные салоны вместо секретных контор!» и прочей демагогией. К счастью, ваш начальник, по простоте душевной, так и не догадался, что всё это делается в его честь…

– Вот ведь дурдом! – посетовал Маклуски, – Конечно же, наш шеф не имеет ни малейшего отношения к выдворению Лофтхауза с нашей территории!

– Не иметь-то он, может быть, и не имеет, – глубокомысленно высказался зам, – Хотя, если посмотреть на вещи шире, то почему бы ему и не взять на себя этот грех…?-(детективы едва не свалились со стульев от недоумения), – Давайте немного порассуждаем: Против вашего шефа уже и так выдвинуто серьёзное уголовное обвинение, по которому он рискует загреметь за решётку лет эдак на пятнадцать. Если его заодно обвинят ещё по одному уголовному делу, хуже ему от этого точно не станет… Я слышал, что в нашем уголовном законодательстве применяется принцип поглощения наказаний. То есть, если вам дадут пятнадцать лет за нападение на строителей, вам будет абсолютно безразлично, пришьют ли вам ещё десять лет за разгром художественного салона… (Большее наказание поглотит меньшее, и вы отсидите в колонии строгого режима только пятнадцать лет.) А вот для нашей конторы это может иметь решающее значение! Когда культурная общественность увидит, что инициатор гонений на Лофтхауза получил реальный срок, она, вполне возможно, угомонится и оставит нас в покое… За вашим шефом и без того уже сложилась стойкая репутация бандита и налётчика. Никто не станет удивляться, если его вдобавок признают виновным в разгроме салона «Апеллес»… Между прочим, администрация Центральной полиции всегда шла навстречу вашему шефу во многих житейских мелочах. (Например, сейчас вот разрешила уйти в отпуск за свой счёт.) Мы вправе рассчитывать и на ответный шаг с его стороны. Пускай сделает доброе дело для родной конторы – а мы будем ему от всей души признательны!

– Но мне всё-таки помнится, что поглощение наказаний в нашем судопроизводстве применяется далеко не всегда, – поспешил вмешаться Доддс, – а только в тех случаях, когда подсудимого в рамках одного уголовного дела обвиняют по нескольким статьям Уголовного Кодекса. (Или же наоборот: когда его в рамках нескольких уголовных дел обвиняют по одной и той же статье.)

– Впрочем, совсем не об этом я хотел вам рассказать, – вернулся на правильные рельсы зам, – Мы начали говорить про клеветнические передачи на известной нам радиостанции; не так ли? Ну так вот: На прошлой неделе кто-то из наших сотрудников (если не ошибаюсь, Гибсон) сидел на своём рабочем месте и скуки ради крутил ручку радиоприёмника. Чисто случайно он наткнулся на нужную волну и прослушал изрядную порцию клеветы в адрес родной конторы… Он немедленно сообщил об услышанном Директору; тот, недолго думая, поручил Первому отделу разобраться и доложить. И вот начальник Первого отдела занялся тяжёлой неблагодарной работой – он слушал эту радиостанцию несколько дней подряд, с раннего утра до позднего вечера, и услышал там много интересного и неожиданного… На сегодняшней утренней летучке он доложил Директору о результатах прослушивания; Директор в ответ с трудом удержался от непечатных выражений по адресу Хогарта, Янга и прочих мастеров длинного языка. В итоге он дал указание Первому отделу подготовить официальное письмо (своего рода ноту протеста) на эту радиостанцию, а мне – обеспечить его доставку по назначению… Перед тем, как вызвать вас обоих, я не поленился заглянуть в Первый отдел. Мне доложили, что письмо уже почти готово. (Осталось лишь уточнить кое-какие даты, имена и названия.) Дабы не затягивать дело, я заранее расписался под текстом письма. Подпись начальника Первого отдела под ним также уже стоит. (Поскольку это – отнюдь не гарантийное письмо, автографа главного бухгалтера на нём не требуется.) Итак, Первый отдел со своей частью задания, можно считать, справился… А дальнейшую его часть я охотно доверю вам, – зам многозначительно посмотрел на подчинённых, – Вы неплохо знакомы с Хогартом; не так ли? По моим данным, в данный момент он находится в нашем Доме Культуры. Там вы его и застанете, если немного поспешите… Ваше задание заключается в следующем: зайти в Первый отдел и узнать, дописали ли они наконец своё несчастное письмо; если да – забрать его у них, если нет – поторопить этих бездельников. Когда письмо будет готово, вы отнесёте его в наш секретариат и тиснете на нём печать. Затем вы доставите его в Дом Культуры и вручите первый экземпляр Хогарту, а второй (с отметкой Хогарта о получении первого) вернёте обратно в Первый отдел. (При беседе с Хогартом можете заодно сказать ему пару тёплых слов лично от себя.) Если вы успешно справитесь с этим заданием, то завтра с утра сможете спокойно отправляться в свой Крукроуд… Ещё какие вопросы у вас будут?

– Нет-нет, никаких вопросов! – заверили детективы, заметно приободрившиеся при известии о скором выезде в командировку.

– Если наше письмо не возымеет должного воздействия на этих журналюг, – продолжал рассуждать вслух зам, – то нам придётся привлечь к этому делу наше Министерство. Возможно, большим Министерским шишкам как-нибудь удастся надавить на эту радиостанцию по каким-нибудь своим каналам… Все мы знаем, каковы эти журналюги! Если их вовремя не остановить, сами они ни за что не остановятся – так и будут с утра до вечера клеветать на нашу контору…

– С утра до вечера? – переспросил с недоверием Маклуски, – Но неужели у них нет других тем для прямых эфиров, помимо нашей конторы?

– Возможно, что и нет, – не стал исключать зам, – Как ни включишь эту паршивую радиостанцию, обязательно наткнёшься на очередного деятеля культуры из банды Лофтхауза! И говорят они всегда об одном и том же… Давайте-ка проведём наглядный эксперимент! – предложил он, протягивая руки к стоящему на его столе миниатюрному радиоприёмнику, – Ну-ка, о чём там болтают Хогарт и компания?

Зам осторожно щёлкнул кнопкой включения. Напряжённая тишина тотчас сменилась бодрой жизнерадостной музыкой…

– Пока никто вроде бы не клевещет, – высказал сдержанный оптимизм Доддс.

Зам не успел разделить его радость – музыка внезапно смолкла, и из радиоэфира послышался хорошо знакомый всем присутствующим бодрый, напористый и слегка насмешливый голос журналиста Янга:

– Мы ещё раз приветствуем наших уважаемых слушателей! Далее вы услышите свежий выпуск последних спортивных новостей. Наш главный спортсмен Раймер уже ворвался в студию и, сметая всё на своём пути, устремился к микрофону с большим листком новостей в руке… Раймер, физкультпривет! Как поживаешь?

– Спасибо, неплохо, – ответил другой голос.

– Как здоровье? – заботливо осведомился Янг, – Я вижу, у тебя сегодня глаза навыкате… Наверно, опять всю ночь квасил?

– Нет, капусту я заквасил ещё осенью, – невозмутимо парировал спортсмен, – Но не стану скрывать: Я всю ночь не спал – смотрел по телевизору один занятный фильм…

– Потом как-нибудь расскажешь! – прервал его Янг, – Не теряй времени – слушатели с нетерпением дожидаются твоего спортивного выпуска!

– Да-да, конечно! – спохватился спортсмен-полуночник, – Итак, в мире спорта происходит немало интересного. Наибольшее внимание болельщиков, конечно же, приковано к грандиозному шахматному турниру в…

– Да, забыл тебя предупредить! – снова вмешался Янг, – В твоём распоряжении – только полторы минуты. Причём двадцать секунд из них уже прошли…

– Как полторы? – удивился Раймер, – Янг, не будь фашистом! Дай мне хотя бы минуту пятьдесят – мне нужно столько всего рассказать нашим уважаемым слушателям!

– Не дам! – проявил твёрдость Янг, – Полторы минуты – и ни секундой больше! Мы обязаны строго соблюдать вещательную сетку…

А далее слушатели услышали на волнах любимой радиостанции следующую эмоциональную перебранку: «Но это же – просто смешно! Всего полторы минуты на такой важный спортивный выпуск? Я настаиваю, чтобы мне было сделано исключение!» – «Никаких исключений! Закон един для всех и послаблений не признаёт!» – «Да чёрт бы тебя побрал! Даже не знаю, с чего тогда начинать… Рассказать о всех спортивных новостях я уже не успею. Придётся ограничиться одним шахматным турниром… Итак, этот турнир проходит в… К сожалению, я забыл название города, в котором он проходит. (А смотреть по бумажке уже некогда.) Тогда перейду к подробностям: В минувшем туре состоялась партия двух лидеров турнира. К ней было приковано главное внимание всего шахматного мира… Янг, ты ещё не передумал? Может быть, подкинешь мне ещё секунд десять-пятнадцать?» – «И не надейся! Твой спортивный выпуск продлится ровно одну минуту тридцать секунд – и ни мгновением больше!» – «Да у тебя и зимой снега не допросишься… Итак, лидеры турнира сыграли между собой. Их партия проходила в живой интересной борьбе и…» – «Всё, твоё время истекло!» – «Но позволь мне хотя бы сообщить слушателям фамилии игравших шахматистов и результат партии!» – «Не позволю! Наш следующий спортивный выпуск – ровно через час. Оставайтесь на нашей волне!»

Бодрые энергичные голоса Янга и Раймера сменились весёлой жизнерадостной музыкой. Ещё один бодрый энергичный голос (на сей раз женский) задорно произнёс на фоне очередной рекламной заставки: «Слушайте нас всегда – и вы первыми узнаете всё самое важное!»

– Вот ведь болтуны! – вздохнул в изнеможении зам, – Полторы минуты размахивали наперегонки языками, но так ничего полезного и не сообщили… Просто замечательный спортивный выпуск у них получился, нечего сказать!

– Следует отдать должное этим ребятам: Они мастерски убивают эфирное время, – проявил присущую ему объективность Маклуски, – Они твёрдо соблюдают основной принцип радиоэфира: Максимум слов при минимуме полезной информации!

– Причём заметьте: Теперь любителям спорта придётся целый час подряд слушать эту радиостанцию в ожидании обещанного выпуска новостей, – обратил внимание Доддс, – Янг и Раймер как будто не сообщили слушательской аудитории ничего экстраординарного – а её внимание, тем не менее, будет на целый час приковано к их волне… Неплохо, не правда ли?

– Но мы с вами этих болтунов больше слушать не будем! – зам со злостью выключил радиоприёмник, – Итак, задание вам понятно? Тогда жду вас сегодня вечером в этом же кабинете с отчётом о его выполнении! Да, вот что я ещё хотел вам сказать, – вспомнил он в последний момент, – Когда будете ругаться с Хогартом, постарайтесь воздерживаться от непечатных выражений и вообще держитесь в рамках корректности. (Не исключено, что он сумеет записать вашу ругань на диктофон и потом подаст на вас в суд за оскорбления и клевету.) Не обвиняйте его напрямую в уголовных преступлениях; не произносите вслух термин «заказной материал». Попытайтесь придумать более мягкий и обтекаемый вариант…

– Обязательно попытаемся! – заверил Доддс.

Покинув гостеприимный кабинет зама по кадрам, два величайших детектива современности с облегчением перевели дух. Предстоящий поход в Дом Культуры казался им далеко не самым худшим вариантом развития ситуации…

– Я предлагаю следующий план действий, – взял слово Доддс, – Сейчас я отправляюсь на пятый этаж и попытаюсь дозвониться до Крукроуда, чтобы прояснить вопрос о местонахождении Ривза; вы же в это время наведаетесь в Первый отдел, заберёте оттуда это несчастное письмо и поставите на нём печать в секретариате. Минут через двадцать мы с вами снова встретимся на лестнице с неперечёркнутой сигаретой на этом же втором этаже – после чего поспешим в Дом Культуры на поиски Хогарта…

– Не имею возражений! – охотно согласился Маклуски.

Примерно полчаса спустя прославленные детективы уже шагали твёрдой уверенной походкой по морозным лондонским улицам в сторону уже упоминавшегося Дома Культуры. Саквояжей при них на сей раз не было, зато в руках у Доддса были крепко зажаты два сложенных в трубочку бумажных листка.

– С этими бумажками у меня задержек не возникло, – проинформировал коллегу Маклуски; как нетрудно догадаться, он уже успел передать оба экземпляра письма Доддсу, которому в тот день было положено по штату носить все важные документы, – Когда я пришёл в Первый отдел, письмо ещё не было доведено до ума, а на месте нужных дат, названий и фамилий по-прежнему зияли многочисленные пропуски. Но тянуть кота за хвост было уже некогда… Тщательно взвесив в уме все за и против, я всё-таки забрал у них письмо и пообещал самостоятельно его заполнить. Мисс Снукки безо всяких возражений тиснула на него печать – и вот мы уже несём его Хогарту… Ну а у вас как дела?

– В целом – тоже неплохо, – не стал прибедняться Доддс, – Я легко дозвонился до Крукроуда и побеседовал с Фицроем. Он подтвердил, что Ривз действительно вернулся в родной город ещё пару недель назад… Как вы думаете, чем он с тех пор занимается? Да, вы верно угадали: Опять пытается вступить в права наследства покойного Иглза. На этом пути его подстерегают всё те же препятствия: Поскольку он в своё время побывал на излечении в местном дурдоме, его умственная правоспособность теперь поставлена под сомнение… Однако Ривз не пожелал вверить свою судьбу какому-нибудь опекунскому совету. Он пошёл другим путём: вызвал себе на подмогу специальную врачебную комиссию. Эта комиссия должна была явиться вместе с ним в регистрационную палату и подтвердить, что в момент вступления в права наследства он (Ривз) пребывает в здравом уме и вполне отдаёт себе отчёт о смысле происходящей процедуры… И вот в прошлую пятницу, во второй половине дня, он в сопровождении нескольких специально уполномоченных медпсихработников явился в регистрационную палату…

– В пятницу? – переспросил озадаченный Маклуски, – Во второй половине дня? Позвольте, но кто же вступает в права наследства по пятницам, да ещё вечером? Да тут уж любой засомневается в твоей умственной полноценности!

– Я тоже считаю, что это стало решающей ошибкой со стороны Ривза, – согласился Доддс, – Под конец недели регистрационная палата обычно бывает утомлена до предела; подсунуть ей дополнительную работу за пару часов до долгожданных выходных рискнёт далеко не всякий храбрец. Очевидно, что в пятницу после обеда ни один бюрократ уже не способен трудиться с полной отдачей… Однако Ривз пренебрёг правилами хорошего тона и законами здравого смысла. Неудивительно, что между ним и регистрационной палатой сразу возникли неразрешимые противоречия… Ривзу пришлось пять раз переписывать заявление о желании вступить в права наследства – а неуступчивые бюрократы неизменно обнаруживали в его заявлениях то одну, то другую неточность. В шестой раз Ривз переписывать заявление не стал; разорвав в клочья все свои документы, он в бешенстве набросился на представителей регистрационной палаты. К счастью, присутствовавшим при этом медпсихработникам довольно быстро удалось его утихомирить… Прямо из палаты регистрационной он был доставлен на носилках в палату лечебную всё того же крукроудского дурдома. Там он до сих пор и пребывает… Врачи оценивают его состояние как стабильное. Примерно в таком же состоянии он пребывал и в июле месяце, после кончины дяди. (Разумеется, речь идёт о состоянии психическом и психологическом, а отнюдь не материальном.)

– Ривза можно понять: После посещения регистрационной палаты кто угодно может угодить в дурдом, – не стал особо удивляться Маклуски, – Но, с другой стороны, нет худа без добра! Теперь нам уже не придётся долго разыскивать Ривза – он содержится в хорошо известном нам месте, и за ним установлен строгий неусыпный контроль…

Продолжая обсуждать на ходу различные важные животрепещущие проблемы, детективы и сами не заметили, как дошагали до Дома Культуры. Первый сюрприз подстерёг их сразу за дверью главного входа: Уже в дверном проёме они столкнулись с незнакомым джентльменом довольно решительного и уверенного в себе вида. Он был худощав, седоват, носил очки и насквозь пропах табаком.

– Эй, послушайте! – без долгих предисловий обратился он к ним, – Где тут может быть журналист Хогарт, как вы думаете?

Детективы озадаченно переглянулись между собой.

– Какое удивительное совпадение! – глубокомысленно произнёс Доддс, – Мы тоже явились сюда на встречу с Хогартом… Вы спрашиваете: Где он может быть? Скорее всего, его следует искать в радиорубке на третьем этаже…

– Я только что туда заглянул. Радиорубка заперта и опечатана, – опроверг прокуренный незнакомец.

– Ах, вот как? – мгновенно сориентировался Маклуски, – Ну что ж, раз Хогарта нет в радиорубке, то он тогда наверняка находится в…

– С вами всё ясно! – снисходительно ухмыльнулся незнакомец, – Сами ничего не знают, а изображают из себя компетентных специалистов! Придётся мне самостоятельно заняться поисками Хогарта… – и он твёрдой решительной походкой направился в боковой коридор, на ходу доставая из кармана пачку сигарет.

– Не будем мешать компетентным специалистам! – проявил присущий ему такт Доддс, – Но вы абсолютно правы: Раз Хогарта нет в радиорубке, то он, скорее всего, сидит в известной нам невзрачной комнатке на первом этаже…

Проверка этой гипотезы не заняла много времени. Уже через пару минут, заглянув в упомянутую комнату, детективы обнаружили в ней своего старого знакомого радиожурналиста Хогарта… Следует напомнить, что данное помещение было крайне невелико по размерам: В нём с трудом хватало места для одного стула, одного стола и самого Хогарта, сидящего на этом стуле за этим столом. Вид у журналиста был на редкость заспанный и осоловелый. (Не будь детективы так близко с ним знакомы, они бы наверняка приняли его за спортивного комментатора Раймера, всю ночь просидевшего у телевизора за просмотром интересного фильма.)

– Приветствуем вас, Хогарт! – обратился к нему Доддс, вежливо и культурно протискиваясь в комнату и скромно усаживаясь на уголок стола за неимением других сидячих мест, – Мы с вами уже знакомы; не так ли?

– Кажется, где-то встречались, – согласился журналист, окидывая новоприбывших своим осоловелым взглядом, – Ах да, конечно: Активные радиослушатели из какой-то сантехнической конторы! – припомнил он наконец, – Должен сразу предупредить: Ваши услуги нам сегодня не понадобятся. Никаких прямых эфиров мы отсюда вести не будем…

– Мы разыскивали вас с другой целью, – внёс необходимую ясность Маклуски, с трудом отыскивая свободный краешек стола для размещения собственной персоны, – Доддс, покажите ему наше письмо!

– Да, мы имеем задание вручить вам, Хогарт, официальное послание от нашей конторы, – подтвердил Доддс.

– Что ещё за письмо? И с какой стати я должен его у вас принимать? – проявил бдительность Хогарт, отчаянно зевая во весь рот.

– Если вас интересует содержание письма, я охотно зачитаю вам его вслух! – выразил готовность Доддс, – Заодно, кстати, и сам с ним ознакомлюсь… Итак, вот оно! – он развернул один из двух своих листков, – Заранее прошу вас не удивляться обилию пропущенных дат, фамилий и названий… (Все эти пропуски мы постараемся заполнить в вашем присутствии и с вашей же помощью.) А текст послания выглядит следующим образом: «Главному редактору радиостанции… м-ру (мс, мсс)…! … декабря с.г. в… часов… минут на волнах вашей радиостанции вышла в эфир передача…, которую проводил ведущий…. В ней также принимал участие представитель художественного салона… некий…. В ходе этой передачи со стороны упомянутого… неоднократно звучали многочисленные некорректные высказывания в адрес нашей организации, не соответствующие действительности и являющиеся плодами измышлений самого…. Считаем своим долгом напомнить вам, что наша организация (известная вам как ЦП) входит в число особо секретных. Освещение её деятельности в публичных средствах массовой информации регламентируется специальными разделами действующего законодательства. К сожалению, наличие в вашем эфире радиопередач, подобных вышеупомянутой и многим другим (см. приложение), даёт основания полагать, что вами допускаются определённые нарушения упомянутых разделов законодательства. Зная радиостанцию… и вас лично как уважаемых и достойных доверия партнёров в сфере радиовещания и радиожурналистики, мы выражаем надежду, что впредь подобные радиопередачи не будут иметь места в вашей сетке вещания, а деятельность нашей организации будет освещаться вами объективно и беспристрастно. Дата, подпись и печать».

– Первый отдел откровенно схалтурил! – неодобрительно покачал головой Маклуски, – Создаётся впечатление, что он состряпал этот листок где-то на коленке по дороге на обед, присев на пару минут на какой-то подоконник…

– Главным образом меня смущает фраза «см. приложение», – поделился озабоченностью Доддс, – Что-то не нахожу я на этих двух листках никаких приложений…

– Скорее всего, Первый отдел ещё не успел его составить. (Я слишком быстро забрал у них оба листка.) – высказал предположение Маклуски, – Впрочем, возможен и иной вариант: Я просто не догадался затребовать с них это приложение, поскольку в тот момент ещё не знал о его существовании, – проявил присущую ему объективность он, – Как можно понять из контекста, к нашему посланию должен был прилагаться список всех радиопередач про нашу контору, прослушанных Первым отделом за последние несколько дней. (Зам не зря упомянул, что Первый отдел слушает радио круглыми сутками.) Конечно, очень досадно, что наше послание осталось без приложения…

– Но не идти же нам теперь за ним обратно! – не стал особо переживать Доддс, – Ладно, обойдёмся как-нибудь и без приложений! Тут и без них хватает пустот… Честно сказать, наше послание сильно напоминает ту шпаргалку по чрезвычайным происшествиям, которую как-то составил (разумеется, в шутку) наш коллега Горенс, – углубился в воспоминания он, – Он полагает, что тяжкий труд журналистов должен быть автоматизирован и систематизирован. Им нет смысла по любому поводу сочинять отдельное эссе – достаточно взять уже имеющийся образец и вписать в свободные клеточки несколько конкретных дат, имён и названий. Например, радиосообщение о чрезвычайном происшествии Горенс представил в следующем виде: «К нам поступили тревожные вести. В населённом пункте (проставить название) произошёл (взрыв, обвал, наводнение, землетрясение – нужное подчеркнуть). О жертвах и разрушениях поступает противоречивая информация. Согласно официальным данным, в результате происшествия погибло x человек; однако по сообщению хорошо информированного источника, пожелавшего остаться неизвестным, число погибших достигает x+20 человек… К месту трагедии съехались спасатели, пожарные, врачи, психологи и полиция. Ведутся спасательные мероприятия, но они затруднены сложными погодными условиями, недостатком донорской крови и опасностью повторения новых (взрывов, обвалов, наводнений, землетрясений – нужное подчеркнуть). Свидетели утверждают, что из-под (обломков, завалов, поверхности воды – нужное подчеркнуть) продолжают доноситься крики и стоны пострадавших. Идентификация тел погибших уже началась. Их опознание пройдёт в самое ближайшее время, как только родственники жертв смогут прибыть на место трагедии… Специалисты высказали несколько версий причин произошедшего. Самые главные из них – отказ техники, сложные погодные условия, человеческий фактор, террористический акт, роковое стечение обстоятельств (ненужное вычеркнуть). Возбуждено уголовное дело, ведётся следствие…»

– Следует отдать должное Горенсу: Его шпаргалка выглядит как типичное сообщение какого-нибудь популярного новостного агентства, – признал Маклуски.

– Собственно, в автоматизации труда журналистов нет ничего плохого, – трезво взглянул на ситуацию Доддс, – Если процесс сочинения новостей удастся полностью автоматизировать, мы сможем освободить от нудной неблагодарной работы едва ли не половину всего журналистского корпуса… Человечество наконец избавится от необходимости составлять какие-либо новостные сообщения; все они будут уже заранее составлены – а дикторам останется лишь выбрать из них наиболее подходящее, чтобы зачитать в эфире. Все события, какие только могут приключиться на свете, будут заблаговременно описаны, систематизированы и изложены в нужном виде… Например, я слышал, что у журналистов-новостников в специальных папках якобы заготовлены впрок некрологи на всех высокопоставленных деятелей политики, науки и искусства. Не успеют эти типы скончаться, как соответствующие некрологи уже звучат в эфире… Хогарт, я не слишком преувеличиваю?

– Вы всё перепутали, – опроверг Хогарт, – Составлять заранее некрологи приходится газетчикам, чьи издания выходят раз в день. (Их можно понять: Если не успеть всунуть срочное сообщение в свежий выпуск, следующего выпуска придётся ждать ещё целые сутки – а за это время новость уже давно утратит свою свежесть.) На радио подобной проблемы нет – мы зачитываем новости в прямом эфире каждые четверть часа. (В случае необходимости бывают и экстренные выпуски.) Для нас главное – поскорее передать сообщение о кончине какого-то типа. Если опровержения по горячим следам не последует, сочинить потом некролог сможет любой, даже начинающий новостник… (На это уйдёт от силы пять минут.) Но давайте ближе к делу! – он мужественно сбросил с себя остатки сна, – Значит, вы хотите вручить мне какое-то письмо?

– А заодно зам поручил нам высказать вам парочку тёплых, но цензурных слов по поводу вашей радиостанции, – приступил к исполнению своей миссии Доддс, – Мы скажем вам вот что: По нашему мнению, работа нашей конторы освещается вами недостаточно объективно. Порой в ваших эфирах звучит такая ахинея, что просто невозможно бывает слушать…

– Почему же невозможно? – дал немедленный отпор Хогарт, – Вы сами недавно говорили, что ваши сотрудники слушают наше радио круглыми сутками. Значит, они всё-таки находят в наших передачах что-то любопытное…

– Первый отдел слушает ваше радио по долгу службы, а не из праздного любопытства, – внёс необходимое уточнение Маклуски, – По словам сотрудников Первого отдела, ваши передачи наполнены грубой, грязной, откровенной, бесцеремонной, наспех сработанной и циничной…

– Маклуски, держите себя в руках! – поспешил вмешаться Доддс, – Зам призывал нас по возможности избегать резких категоричных формулировок. Постарайтесь выразить ваши эмоции в более мягкой и обтекаемой форме!

– Ну что ж, постараюсь, – взял себя в руки Маклуски, – Итак, передачи вашей радиостанции про нашу контору являются, мягко говоря, очень… Доддс, вы не могли бы подсказать мне словечко помягче и пообтекаемее?

– …очень интересными! – подсказал Доддс.

– Отлично! – обрадовался Маклуски, – Да, именно это я имел в виду! С каждым разом передачи вашей радиостанции, Хогарт, становятся всё интереснее и интереснее. Теперь они уже настолько интересны, что дальше просто некуда! Руководство нашей конторы возмущено подобным попустительством с вашей стороны и выражает вам свой решительный протест. Если поток откровенно интересных передач в вашем эфире не прекратится в самое ближайшее время, мы будем вынуждены сами принять жёсткие меры для его прекращения…

– Не понимаю, чем недовольно ваше начальство, – довольно равнодушно ответил Хогарт, – Никаких особо интересных передач про вашу контору мы не ведём. В основном, по вашему адресу высказываются приглашённые нами эксперты, которые не имеют прямого отношения к нашей радиостанции.

– А почему бы вам не дать этим экспертам пинок под зад и не пригласить вместо них более толковых? – не замедлил с дружеским советом Доддс.

– Наши эксперты нас вполне устраивают, – вступился за отсутствующих Хогарт, – Как я погляжу, вы не имеете собственного мнения и судите о наших передачах с чужих слов. Если бы вы сами слушали наши эфиры, они бы вам наверняка понравились… Наши ведущие пользуются особой популярностью у молодёжной и творческой аудитории за свою бойкую энергичную манеру подачи материала… Хотите наглядный пример? А вот давайте прямо сейчас послушаем наших ведущих! – он выдвинул ящик стола и извлёк из него небольшой переносной радиоприёмник (удивительно похожий на тот, которым недавно пользовался зам по кадрам), – Сегодняшний дневной эфир ведёт Янг. Кстати, к нему сейчас как раз должен зайти наш постоянный эксперт Лэмб… Ну-ка, о чём там они болтают?

Он щёлкнул кнопочкой включения – и из маленькой коробочки послышался твёрдый, напористый и уверенный в себе голос Янга:

– Лэмб, я приготовил для вас кучу вопросов от наших слушателей! Придётся вам сейчас отдуваться по полной программе… Правда, некоторые вопросы адресованы не вам, а мне. Например, меня спрашивают, куда вдруг пропал наш сотрудник Хогарт… Спешу всех успокоить: С Хогартом не случилось ничего плохого! Он всего-навсего отправился в командировку в Шотландию. Через пару дней он обязательно вернётся и привезёт с собой большой интересный репортаж… А вот вопрос и для вас, Лэмб! Слушатели хотят узнать ваше мнение по поводу конфликта художественного салона Лофтхауза и печально известной секретной конторы под названием ЦП…

– Двух мнений тут быть не может! – бойко ответил голос знаменитого радиоэксперта, – Очевидно, что ничем хорошим для секретной конторы этот конфликт не закончится. Они совершили большую ошибку, вступив в противостояние с Лофтхаузом и выставив его салон силой из занимаемого помещения. Как бы они теперь ни поступили, исход будет явно не в их пользу… Рассмотрим все возможные варианты развития событий! Вариант первый: ЦП откажется пойти на попятный и будет продолжать гнуть прежнюю линию на конфронтацию с Лофтхаузом. Как нетрудно предвидеть, действия ЦП ещё более подогреют возмущение культурной общественности, и оно рано или поздно выльется в открытые формы. В результате эта ЦП будет неизбежно прикрыта и распущена, поскольку с такой насквозь испорченной репутацией попросту не сможет нормально существовать… Рассмотрим теперь другой вариант: ЦП покается в своих ошибках и признает несправедливость захвата ею имущества Лофтхауза. Но тем самым она даст понять общественности, что в её рядах работают лишь одни оголтелые хапуги (ворующие чужое имущество) да законченные идиоты (не могущие предугадать, к чему приведут их поступки). Однако даже эта линия поведения не спасёт ЦП от справедливого осуждения со стороны общественного мнения… Представим, как будет дальше развиваться ситуация: Раз выселение салона Лофтхауза будет признано незаконным, он должен будет вернуться на прежнее место. Но на этом месте уже работает другой салон, возглавляемый Брауном… Как быть теперь? Выселять Брауна? Но это вызовет ещё большее возмущение общественности… Разместить два салона в одном помещении, один рядом с другим? Но это вряд ли будет разумно… Всем известно, что между Брауном и Лофтхаузом издавна царят непримиримые разногласия по поводу путей развития искусства. Лофтхауз полагает, что оно должно развиваться бурно, шумно, эффектно, с привлечением крупных инвестиций, при повышенном внимании общественности; проводимые им культурные тусовки отличаются особым размахом и обилием происходящих на них эффектных событий. Браун же считает, что суть развития художественных салонов состоит в постепенной эволюции формы и содержания, безо всяких внешних влияний, при минимальной корреляции с другими ветвями культурного движения… Очевидно, что два крупных деятеля культуры со столь полярными взглядами просто не смогут ужиться под одной крышей. Таким образом, как бы ни поступила в данной ситуации ЦП, она неизбежно сядет если не в одну, так в другую лужу… Как говорится, здорово вляпались ребята! – не без злорадства завершил эксперт свой проникновенный монолог.