Три мышкетёра бесплатное чтение

Глава первая, в которой Атыш зазевался, чего в столице делать явно не стоило

Мышонок Атыш вышел из зарослей к реке, чтобы утолить жажду, и очень удивился. Над водой стелился густой утренний туман, словно молоко. А из тумана медленно выплывало непонятное нечто.

Атыш испугался и даже забыл, что собирался попить воды. Сначала он хотел спрятаться в прибрежных зарослях, но потом вспомнил, что у него на боку висит шпага. Ему стало немножко стыдно. Ведь он не мышонок, он уже мьюноша! Он не должен бояться! Атыш положил руку за эфес шпаги, чтобы быть наготове.

А тем временем нечто из тумана постепенно превратилось в обычного лягушонка, плывущего на маленьком плоту. Атыш улыбнулся про себя своим страхам и убрал руку с эфеса. Лягушонок стоя неторопливо загребал веслом и озирался вокруг, будто что-то искал.

Мышь-отец наказывал не якшаться с лягушками, поэтому Атыш решил уклониться от встречи, пока его не заметили. Он шагнул назад, чтобы скрыться в зарослях, и споткнулся о собственную шпагу. Эх, не вполне ещё он освоился с ношением оружия!

Лягушонок услышал шум и повернулся в его сторону. Атыш решил притвориться, что попросту не заметил плот в тумане, и наклонился к воде, чтобы попить. Однако краем глаза он продолжал наблюдать за лягушонком. Что ищет этот зелёный на мышином берегу?

– Ква-ква! – крикнул лягушонок. – Земляной червяк!

Он определённо обращался к Атышу, потому что вокруг больше никого не было. Но Атыш даже не взглянул в сторону лягушонка. Ведь никому не нравится, когда его называют червяком.

– Ква-ква! Земляной червяк! Я тебе говорю! – нетерпеливо повторил лягушонок.

Плот подплыл ближе, и игнорировать лягушонка уже было невозможно.

– Это ты мне? – деланно удивился Атыш.

– Конечно, тебе! Ква-ква! Разве ты видишь тут ещё кого-то?

– Конечно, вижу.

Лягушонок явно не ожидал такого ответа и даже на мгновенье растерялся.

– Кого? – спросил он и огляделся.

– Тебя, – ответил Атыш.

– Я не червяк! – возмутился лягушонок.

– И я не червяк.

– Ты ходишь по земле, значит, ты земляной червяк.

– А ты тогда речной червяк.

Атыш полагал, что лягушонок продолжит возмущаться, однако тот внезапно успокоился.

– Эта река называется Лягушиная Река, – сказал лягушонок.

По правде говоря, Атыш не знал названия реки, но на всякий случай ответил:

– Если ты хочешь что-то обсудить со мной, то моя шпага всегда к твоим услугам!

Атыш таким образом намекал, чтобы зелёный сошёл на берег. На боку лягушки шпаги не было видно, но на плоту лежали какие-то предметы, которые вполне могли оказаться оружием. Однако лягушонок не торопился сходить на берег и даже перестал грести.

– Лягушиная Река! – повторил он.

Наверное, тут Атышу полагалось что-нибудь сказать, потому что лягушонок замолчал и устремил на него ожидающий взгляд. Но Атышу нечего было добавить, и он лишь фыркнул в ответ.

– То-то же, – удовлетворённо произнёс лягушонок.

Атыш пожал плечами. Зелёный ещё раз квакнул, взмахнул веслом и тут же скрылся в тумане на своём плоту. Напрасно Атыш вглядывался в туман. Будто и не было вовсе никакого лягушонка.

«Странный народ, оказывается, эти лягушки, – подумал Атыш. – И чего мышь-отец так предостерегал меня от встреч с ними? Они же вполне безобидные, хоть и чудные!»

Атыш попил ещё воды, взял свою котомку и поднялся по крутому берегу. Там проходила просёлочная дорога, и Атыш зашагал по ней в сторону столицы. Его бурые сапоги взбивали пыль на дороге, сзади развевался красный плащ, а первая собственная шпага приятно постукивала по бедру во время ходьбы.

Хотя сапоги были уже старые, шляпа поношенная, плащ выцветший, а шпага с остатками позолоты, но в груди Атыша горела жажда приключений. И шёл он в столицу мышиного государства не ради развлечения, а для того, чтобы поступить на службу к самому королю Людомышу XIII.

Мышь-матушка, конечно, прослезилась, когда провожала его, и дала на дорогу котомку с припасами и кошелёк с пятью серебряными монетами. А мышь-отец вручил ему шпагу и напутствовал, чтобы он служил королю верой и правдой.

Сначала Атыш шёл по дороге совершенно один, но чем больше он удалялся от родной деревни, тем дорога становилась шире и оживлённее. Часть мышей топала в ту же сторону, что и Атыш, другая же часть шла в обратную сторону. Кто-то торопился, кто-то еле брёл, а иные и вовсе сидели у обочины и отдыхали.

Атыш шёл уже четвёртый день. Вдруг с одной стороны дороги деревья расступились, и открылся прекрасный вид. Неподалёку высился на холме большой город, освещённый нежными лучами восходящего солнца. Белокаменные крепостные стены, красные черепичные крыши и зелёные пучки кустарников создавали величественную картину.

Восхищённый видом Атыш застыл на краю дороги. Он без всякой подсказки догадался, что это Мышква! Самый мышиный из всех мышиных городов и столица Мышиного Королевства.

Мышква стояла на берегу той самой реки, вдоль которой шёл Атыш. Он присел на обочине дороги так, чтобы любоваться столицей, и перекусил запасами из своей котомки.

На самом высоком месте столицы, на вершине холма, стояло большое красивое здание с крупными окнами, а рядом возвышалась высокая белокаменная башня с часами. Атыш по рассказам отца уже знал, что это Королевский Дворец и Мышивицкая Башня, бой курантов которой слышно во всём городе. Позади дворца росла величественная ива, огромная крона которой нависала над дворцом, башней и над всем городом. У этой ивы тоже было название, но Атыш уже позабыл его.

Атыш закончил завтрак и поднялся. Его котомка сильно похудела, но Атыш не унывал. Ведь обедать он будет уже в столице. Он закинул котомку за спину и зашагал дальше.

Через несколько часов он добрался до крепостных стен из белого камня и, как и прочие путники, вошёл в город через массивные Восточные Ворота, обитые железными гвоздями с квадратными шляпками. И стена, и ворота, и дома вблизи оказались гораздо выше и больше, чем предполагал Атыш, когда любовался издалека.

На улицах Мышквы было непривычно много самого разношёрстного мышиного народа. Атыш с удивлением глазел по сторонам, ведь ему ещё никогда не доводилось бывать в больших городах. Тут были и обычные серые мыши, и такие, каких Атыш никогда не видел. Бурые, чёрные, белые, рыжеватые, а также какие-то пятнистые мыши.

Одни мыши торговали разными товарами и зазывали к себе покупателей, другие толпились у лавок, но большая часть просто шагала мимо по каким-то своим мышиным делам. С трудом Атыш пробирался через всю эту толкотню и давку.

За какие-нибудь пять минут ему несколько раз наступили на хвост, и ни разу не извинились. Атыш сначала удивлялся, как в такой толчее все мыши не отдавили друг другу хвосты. Но потом он пригляделся и увидел, что кончики хвостов мыши затыкают себе за пояс. Атыш сделал то же самое, и ему на хвост перестали наступать.

Вдруг послышались какие-то крики, и толпа расступилась. По центру улицы на удивление быстро образовался проход, хотя всего минуту назад казалось, что здесь и вишенке негде упасть.

Послышались звуки барабана и какая-то песня, но слова ещё были неразборчивы. Толпа радостно загудела, и некоторые мыши даже закричали «Ура!». Атыш старательно тянул шею, чтобы рассмотреть, что же происходит там, впереди.

Наконец, до Атыша начали долетать слова песни.

Салют, Мышатия!

Салют, Людомыш!

Мышь за хвост,

Хвост за мышь!

Мы – мышкетёры,

Храбрые и смелые!

Мы – мышкетёры,

Сильные и дерзкие!

Мы – мышкетёры,

Мы верно служим!

Мы – мышкетёры,

И в бою не струсим!

Да здравствует

Великомышатия!

Да здравствует

Наш король!

А потом показались и сами королевские мышкетёры, которые шли в строю по двое в ряд и во всё горло пели эту песню. Первый мышкетёр нёс серое знамя с золотым мышиным профилем. Второй мышкетёр шёл с барабаном и отбивал марш. Остальные маршировали следом.

При каждом чеканном шаге гулко стучали по мостовой бурые начищенные сапоги-ботфорты, развивались небесно-голубые плащи с изображением золотой короны и подрагивали небесно-голубые шляпы с перьями. Даже серые хвосты мышкетёров и те стояли торчком в едином порядке.

Все мышкетёры были в одинаковой форме, и у каждого на шляпе красовалось перо. Конечно, это были обычные воробьиные перья, но у каждого мышкетёра оно было выкрашено в свой цвет. У кого красное, у кого синее, у кого фиолетовое, у кого оранжевое, у кого жёлтое…

Атыш с восторгом и восхищением взирал на самих королевских мышкетёров, на то, как они ровно маршируют, на их красивые плащи и перья. А их песня казалась ему самой лучшей песней на свете! И Атыш твёрдо решил, что если уж поступать на службу к королю, то только в мышкетёры! А для начала хотя бы раздобыть такое же красивое перо себе на шляпу.

Строй мышкетёров промаршировал, и за ним прошагала, старательно вытягивая ноги, толпа маленьких мышат. Атыш даже немного позавидовал им, так ему охота было тоже пойти за мышкетёрами.

Толпа нахлынула обратно и снова заполонила всю улицу. Атыш пробирался сквозь толчею, но теперь он не обращал внимания на окружающий его базар. Все его мысли были только о прекрасных мышкетёрских плащах.

Послышался бой курантов, и Атыш начал озираться. Он дошёл до перекрёстка и увидел на вершине холма Мышивицкую Башню, на которой часы били полдень.

Конечно же, Атыш засмотрелся. Вдруг кто-то с размаху налетел на него и сбил с ног. Это был какой-то неприятный мышье с чёрной повязкой на глазу и большим носом. Он выронил какой-то пакет, но не заметил этого и сердито зашипел на Атыша.

Атыш поднял пакет, но не успел ни вернуть его хозяину, ни извиниться. Одноглазый тип быстро вскочил и сквозь толпу шмыгнул в один из переулков, ведущих вниз, к реке. Атыш заметил только мелькнувший кончик его серого плаща.

Тут же стало ясно, почему одноглазый убегал с такой поспешностью. Его преследовали три королевских мышкетёра.

– Эй, мьюноша! – обратился к нему один из мышкетёров.

Наверное, это был самый главный среди всех троих, потому что на шляпе у него красовались сразу два разноцветных пера.

– К вашим услугам, ваша серость! – откликнулся Атыш.

Атыш был готов на что угодно, лишь бы быть полезным этим славным мышам.

– Не пробегал ли здесь одноглазый мошенник?

– Пробегал, ваша серость, – с готовностью ответил Атыш. – Он убежал туда, к Лягушиной Реке.

– Что?! – переспросил главный мышкетёр, и его нос почему-то густо покраснел.

– К Лягушиной Реке…

– Бегите за одноглазым! – велел мышкетёр двум своим товарищам. – Он не сможет уйти на набережной. А я проучу этого наглого юнца!

Двое мышкетёров бросились в переулок, в котором скрылся одноглазый, а сам важный мышкетёр ни с того ни сего вдруг выхватил свою шпагу и понёсся прямо на Атыша. Атыш не стал долго раздумывать, чего же он такого натворил. Он юркнул в ближайший переулок и пустился наутёк. Конечно, у Атыша тоже была шпага, но у него даже мысли не возникло, чтобы обнажить её против мышкетёра.

– Ну, погоди! – кричал мышкетёр. – Сейчас я задам тебе трёпку!

Продираться по узким улочкам столицы, набитым мышиным народом, было очень трудно. Атыш постоянно кого-нибудь натыкался и задевал лавки каких-то торговцев. Чтобы уйти от погони, он несколько раз сворачивал в какие-то переулки. Однако разъярённый рёв, доносившийся сзади, показывал, что мышкетёр никак не отстаёт.

После очередного поворота Атыша крепко схватили, швырнули на землю к самой стене и сверху чем-то накрыли. Мьюноша не успел даже испугаться.

– Не шевелись, – сказал кто-то.

Атыш доверился голосу и сидел, согнувшись в три погибели. Тяжёлые шаги королевского мышкетёра протопали мимо, и вскоре его грозные проклятия затихли где-то вдалеке и перемешались с всегдашним гулом толпы.

– Можешь вставать, – сказал тот же голос.

Покров сорвали с Атыша, и он поднялся на ноги. Его спасителем оказался такой же мьюноша, как и он сам. Только незнакомец был выше и крупнее Атыша. «Если бы он меня схватил, я бы, пожалуй, не смог вырваться»,– подумал Атыш. А главное – у незнакомца на шляпе красовалось замечательное перо ярко-синего цвета. Атыш даже позавидовал ему.

Незнакомец нацепил обратно свой тёмно-синий плащ, которым он прикрывал Атыша от преследователя. Атыш огляделся. Он опасался, что все мыши вокруг будут пялиться только на него, таким странным образом спрятавшимся от погони. Однако, все продолжали заниматься своими делами, если у них имелись какие-то дела, и идти своей дорогой, если они куда-то шли, будто ничего и не случилось.

– Премного благодарен за помощь, уважаемый мышье! – сказал Атыш.

– Моё имя Портыш, – представился незнакомец.

– А моё – Атыш, – сказал Атыш. – Всегда к твоим услугам!

И новоявленные приятели пожали друг другу руки.

– Так, – сказал Портыш, озираясь. – Мышье Тревыш со своими проклятиями побежал в ту сторону, значит, мы тихонечко пойдём в другую. Идём.

Он уверенно начал продираться по переулку сквозь толпу. Атыш старался не отставать от своего нового приятеля.

– Чего ты такого натворил, братец, что за тобой гнался сам Тревыш?

– Ничего не натворил, клянусь! – ответил Атыш.

– А что же он гнался за тобой, разгневанный как тысяча лягушек?

– Сам не понимаю!

– Может ты ему наговорил дерзостей? Или нечаянно наступил на мозоль?

– Я только ответил ему на вопрос…

– Что же он у тебя спросил?

– Спросил, не пробегал ли мимо некий мышье.

– Что ты ему ответил?

– Ответил, что он побежал к Лягушиной Реке…

Портыш вдруг остановился и расхохотался. Атыш растерянно замолк. Он уже начал догадываться, что тот лягушонок подложил ему приличную свинью.

– Тысяча лягушек! Ты так и сказал Тревышу? – сквозь хохот спросил Портыш.

– Ну да…

Портыш хлопнул Атыша по плечу и расхохотался пуще прежнего.

– Ты или отчаянный храбрец, или…

Мьюноша не договорил, потому что только теперь заметил растерянность Атыша.

– Ты и вправду думаешь, что эта река называется Лягушиная? – спросил Портыш.

– Сейчас я уже сомневаюсь в этом.

– Это кто же тебя надоумил до такого?

Атыш неопределённо махнул рукой. Ему было стыдно признаться. Недаром мышь-отец предупреждал не связываться с лягушками! Первая же, вроде бы даже безобидная встреча с лягушонком, и на тебе – получился такой неприятный конфуз.

– Над тобой очень зло подшутили, вот что я тебе скажу, братец, – продолжал Портыш и зашагал дальше по переулку. – Эту реку называют Лягушиной только жалкие лягушки. Мы же, мыши, гордо именуем эту реку Мышиной Рекой. Запомни это раз и навсегда, если не хочешь снова влипнуть в историю.

Атыш кивнул. При других обстоятельствах он обязательно обиделся бы на такое бестактное нравоучение, но не сейчас.

– Знатно, конечно, ты оскорбил мышье Тревыша, – снова хохотнул Портыш. – Похоже, ты недавно в столице?

– Первый день.

– Первый день, а уже угодил в такой переплёт.

Портыш снова хохотнул и завернул в ближний проулок. Постоянные шуточки в свой адрес начинали уже раздражать Атыша пусть и от того, кто спас его от хорошей взбучки.

– А я уже почти старожил. Я здесь второй день, – сообщил Портыш.

Он снова хохотнул, но на этот раз уже над собой. Атыш не удержался и тоже рассмеялся. Портыш вдруг оборвал свой смех, остановился и огляделся.

– Кажется, я заблудился, – признался он и опять хохотнул. – Придётся пойти обратно.

Атыш понял, что его новый товарищ никоим образом не хотел его поддеть, когда подшучивал над ним, просто у него такая черта характера постоянно подтрунивать над кем-нибудь, не исключая даже самого себя.

Приятели развернулись и пошли по проулку назад.

Глава вторая, в которой Атыш чуть не вымазался сажей по доброй воле

– Ты по каким делам прибыл в столицу? – спросил Портыш.

– Хочу поступить на службу к королю.

– В славный полк мышкетёров?

Атыш кивнул. Он не сомневался, что его весёлый приятель как всегда посмеётся над ним. И тот действительно рассмеялся, но только не по той причине, по какой думал Атыш.

– Тысяча лягушек! Какое совпадение! – воскликнул Портыш. – Я тоже прибыл в столицу, чтобы поступить на службу в полк мышкетёров. Я даже купил себе такое же перо, как у мышкетёров.

Портыш с гордостью показал на свою шляпу, и Атыш ещё раз с легкой завистью взглянул на ярко-синее перо приятеля.

– Я рад, что мы познакомились, – с улыбкой сказал Портыш. – С завтрашнего дня как раз открывается ежегодный приём в мышкетёры. Вдвоём нам будет веселее устраиваться на службу!

Атыш тоже улыбнулся. Вдвоём действительно будет веселее. Мьюноши ещё раз пожали друг другу руки и продолжали продираться сквозь давку в проулке.

Портыш внезапно перестал улыбаться и остановился.

– А ты знаешь, кто такой Тревыш, которому ты сегодня нанёс оскорбление?

– Не знаю.

– Это же капитан королевских мышкетёров! Если он тебя узнает, то тебе ни за что не стать мышкетёром.

Атыш весь сник и погрустнел. Только что он грезил стать мышкетёром, и теперь все его мечты расплывались, как какая-нибудь утренняя дымка.

– Что же мне теперь делать… – вздохнул Атыш.

Он опасался, что Портыш опять рассмеётся, но тот лишь сочувственно смотрел на своего нового приятеля.

– Возможно, мышье Тревыш тебя не запомнил.

– Не знаю, – пожал плечами Атыш.

– Возможно, даже позабыл про тебя.

Атыш снова пожал плечами. Хорошо, если всё так и есть. А если нет? Приятели выбрались обратно в переулок, и до уха Атыша донеслись чьи-то крики.

– Как пропал?! – кричал кто-то. – Дармоеды! Вас же было двое!

Ему что-то говорили в ответ, но слов Атыш не разобрал. Голос кричавшего показался до боли знакомым, но Атыш пока не мог определить, кому он принадлежит.

– Как прыгнул в реку?! – продолжал кричать голос. – По-вашему, этот одноглазый был похож на лягушку, чтобы прыгать по водоёмам?!

И тут Атыш вспомнил, чей это был голос, но было уже поздно. Впереди стоял капитан Тревыш, который отчитывал двух мышкетёров. В этот момент взгляд Тревыша упал прямо на Атыша.

– Тысяча лягушек, – пробормотал Портыш.

– А ну стой, наглец! – вскричал Тревыш и выхватил шпагу.

Атыш юркнул обратно в проулок и бросился удирать.

– Схватить его! – послышалась команда капитана.

Атыш оглянулся и увидел, что у перекрёстка неуклюже свалился Портыш и перегородил собой проулок. Это задержало преследователей хотя бы на несколько секунд.

Атыш пробирался сквозь толчею, но теперь за ним гнались трое вооружённых мышкетёров, и было бы глупо надеяться, что ему удастся легко удрать.

Он завернул сначала в один проулок, потом в другой и со всего размаху налетел на какую-то кипу книг и свитков. Кипа вскрикнула, но Атыш не успел даже удивиться и вместе с ней рухнул в какой-то боковой проём в проулке. Книги и свитки рассыпались, с грохотом упал какой-то деревянный ящичек.

Атыш поднялся и огляделся, чтобы понять, куда он попал. Проём оказался входом в полутёмное подвальное помещение, заставленное шкафами с книгами и свитками. Поваленная Атышем кипа книг зашевелилась, и из-под неё показался очень недовольный мьюноша.

– Ты что под ноги не смотришь, лягушка неуклюжая?! – рассерженно заявил он.

Конечно, Атыш понимал недовольство мьюноши и был готов принести все чистосердечные извинения, какие потребуются. Но только не сейчас!

Атыш зажал рот мьюноше, оторопевшему от такой наглой выходки, и прошептал:

– Умоляю, тихо! Иначе я погиб!

Послышались приближающиеся шаги преследователей. Атыш юркнул за спину мьюноши и накрылся каким-то большим листом бумаги. Топот мышкетёрских сапог приблизился и затих прямо напротив входа в книжную лавку.

– Эй, книгочей! – послышался знакомый голос Тревыша. – Не пробегал ли здесь мьюноша довольно нагловатого вида?

Атыш затаил дыхание. Сейчас решится его судьба…

– Пробегал, ваша серость! – отвечал мьюноша. – Этот наглец сбил меня с ног и побежал дальше по проулку.

Возмущение мьюноши было столь искренним, что Атыш до последнего опасался, что тот его выдаст. Мышкетёрские сапоги потопали дальше по проулку, и вскоре их шум стих.

Атыш немного подождал и осторожно высунул нос из-под своего бумажного укрытия. И первое, что он увидел – это хмурый взгляд своего спасителя, не предвещавший ничего хорошего.

– Я приношу свои самые искренние извинения, уважаемый мышье! – сказал Атыш.

– Я требую немедленного объяснения! – сердито потребовал мьюноша. – Иначе я сам отведу тебя к мышкетёрам.

Атыш бережно отложил в сторону лист бумаги, под которым прятался. Это была большая карта Мышиного Королевства.

– Давай я сначала расскажу, как всё случилось, – сказал Атыш, – а ты уж сам решай, куда меня следует отвести.

И Атыш без утайки поведал мьюноше про то, как он встретил утром лягушонка, а потом рассердил капитана мышкетёров своим невежеством, когда решил показать ему, куда убежал одноглазый. Мьюноша после рассказа схватился за голову.

– Тебя нужно немедленно отвести в библиотеку! – воскликнул он – Как можно не знать таких простых вещей! Неужели ты не читал известный трактат знаменитого Карамзыша даже в пересказе для мышат?!

– Читал… – пробормотал Атыш.

– Тогда ты должен знать, что мыши и лягушки ещё издавна спорят о том, как называть эту реку между двумя королевствами.

Теперь Атыш действительно вспомнил нечто подобное из истории, и ему стало стыдно. И как всегда в такие моменты, у него покраснел нос.

– Я родом из провинции и вырос очень далеко отсюда, – попытался Атыш оправдаться.

– И как можно было ляпнуть такое в лицо капитану мышкетёров?! – никак не мог успокоиться незнакомец.

Послышался знакомый хохот, и в лавку ввалился Портыш.

– Это хорошо, что вы так шумите! – заявил он. – Иначе я бы никогда в жизни не отыскал тебя, Атыш. Но если продолжите так громко пререкаться и дальше, то сюда могут заявиться и другие мыши.

Портыш, конечно же, намекал на мышкетёров. Мьюноша из лавки смутился.

– Этого невежду надо немедленно отвести в библиотеку, – повторил он уже гораздо тише.

– В библиотеку? – удивился Портыш. – Зачем?

– Чтобы засесть за книжки! Ещё раз убеждаюсь, что самый верный путь в жизни – это изучение различных наук.

Портыш оглядел помещение и хохотнул.

– По-моему, книжек и здесь вполне достаточно, – заметил он. – Это твоя книжная лавка?

– Это лавка моего дядюшки, – ответил мьюноша. – Я тут иногда помогаю ему с книгами. Позвольте представиться, моё имя Арамыш.

– Моё имя – Портыш, – представился Портыш.

– Моё – Атыш, – сказал Атыш.

– Атыш! – воскликнул Арамыш. – Ты должен читать больше книг. Ты умудрился перепутать даже название нашей реки.

– Я, конечно, до книжек тоже не большой охотник, – сказал Портыш, – но название Мышиной Реки никогда не перепутаю!

– Если запутался в названиях реки, – назидательно сказал Арамыш, – просто надо вспомнить мышиную поговорку: лучше серость, чем сырость. И сразу будет понятно, что река Мышиная, а вовсе не Лягушиная.

Атыш помог собрать книги и свитки, которые уронил, когда убегал от мышкетёров. Деревянный ящичек оказался красивой шкатулкой с неизвестной Атышу игрой. Пришлось поползать по полу, чтобы собрать вывалившиеся деревянные фигурки. Некоторые фигурки были вырезаны в виде маленьких мышек, а некоторые – в виде маленьких шишек.

Затем Атыш сердечно поблагодарил своего спасителя.

– Однако теперь тебе опасно ходить по городу, – сказал Портыш. – Если капитан мышкетёров погнался за тобой второй раз за день, значит, он очень хорошо тебя запомнил.

– Боюсь, что так и есть… – вздохнул Атыш.

– Второй раз?! – удивился Арамыш.

– Это я его выручил в первый раз, – не без гордости заявил Портыш.

Атыш беспомощно посмотрел сначала на одного своего приятеля, потом на другого.

– Что же мне теперь делать?

Портыш развёл руками, а Арамыш наморщил лоб и спросил:

– Этот одноглазый разбойник сумел сбежать от мышкетёров?

Атыш кивнул.

– Тогда тебе надо поймать этого одноглазого разбойника, – сказал Арамыш. – Я думаю, только так ты можешь искупить свою вину перед капитаном Тревышем.

– Но как его поймать?

– Тут придётся как следует подумать. Поймать разбойника будет не так-то просто. А пока надо сделать так, чтобы капитан Тревыш тебя не узнал.

– Что же мне теперь делать, чтобы Тревыш меня не узнал?

– А эта трудность уже легко разрешима! – сказал Арамыш. – Тебе всего лишь нужно сменить одежду. Переоденешься, и будешь совершенно другой мьюноша. Это как на костюмированном балу.

– Но у меня нет другой одежды, – сказал Атыш.

Портыш оглядел Атыша, а потом себя.

– Моя одежда тебе будет великовата, – сказал он.

Портыш и Атыш непроизвольно разом посмотрели на Арамыша, который был почти одного роста с Атышем.

– Придётся выручить тебя ещё раз, если уж начал, – вздохнул Арамыш.

– А с лицом что делать? – спросил Атыш.

– Лицо тоже надо изменить, – сказал Арамыш.

– Лицо можно так расквасить, что родная мама не узнает, – задумчиво проговорил Портыш. – Правда, это будет немного больно.

Атыш взглянул на большие кулаки Портыша. Не было никакого желания самому испытывать их силу.

– Настолько действенного способа не потребуется, – рассмеялся Арамыш. – Можно просто отрастить усы и бороду.

Портыш и Атыш переглянулись.

– Это слишком долго, – покачал головой Атыш.

– Нам уже завтра нужно идти записываться в мышкетёры, – пояснил Портыш.

Арамыш задумался.

– Можно вымазать чем-нибудь лицо, – проговорил он.

– И чем же? – спросил Атыш.

– Сажей, например. Тогда ты станешь чёрной мышью. Или, наоборот, посыпать мукой. Тогда ты станешь белой мышью.

– А можно вперемешку и сажей, и мукой, – добавил Портыш.

– Зачем вперемешку?

– Чтоб стать пятнистой мышью!

Портыш хохотнул, но Атыш лишь вздохнул. Ему было вовсе не до смеха. Ему не нравилась ни одна из предложенных идей, но выбора не было. Эх, как было бы хорошо, если бы сегодня никто не повстречался: ни тот гадкий лягушонок, ни этот одноглазый тип! Атыш про себя твёрдо решил во что бы то ни стало изловить разбойника.

И тут Атыша осенило.

– Повязка на глаз, – сказал он.

– Что? – переспросил Портыш.

– Можно повязку на глаз нацепить, чтобы меня не узнали.

– Отличная идея! – одобрил Арамыш.

И приятели приступили к перевоплощению Атыша. Арамыш принёс с задней комнаты лавки свой старый дублет и белый платок. Атыш переодел дублет и повязал на левый глаз платок. Смотреть на окружающий мир только одним глазом было непривычно.

– Ну как? – спросил Атыш у Портыша.

Тот оценивающе оглядел Атыша с головы до пят, по своему обыкновению хохотнул и удовлетворённо кивнул. Атыш глянул на себя в зеркало, которое висело в глубине, и в первую секунду даже испугался. Он был очень похож на того одноглазого мышье.

Выцветший плащ и шляпу Атыш решил пока не надевать и припрятать в котомку вместе со своим дублетом. Едва он развязал котомку, как оттуда вывалился пакет. В первое мгновение Атыш удивился, откуда взялся этот пакет, потому что совсем забыл, что впопыхах сам сунул его в котомку.

– Что это? – поинтересовался Портыш.

Атыш поднял пакет и рассмотрел его. Он был плотно запечатан и не имел никаких надписей, из которых можно было бы понять, кто его отправитель и для кого предназначался. На ощупь внутри содержались какие-то бумаги.

– Этот пакет выронил тот одноглазый тип, которого преследовали мышкетёры.

Портыш и Арамыш по очереди рассмотрели пакет.

– Здесь наверняка что-то очень важное, – сказал Арамыш. – Ведь капитан Тревыш неспроста гнался за одноглазым.

– Надо открыть и посмотреть, – предложил Портыш.

Он уже протянул было руку к пакету, но Арамыш остановил его.

– Возможно, стоит отдать пакет капитану Тревышу, – сказал Арамыш.

– Тогда капитан сразу узнает меня.

– И задаст трёпку, – добавил Портыш.

– Может тогда лучше сжечь этот пакет? – предложил Атыш.

– Ни в коем случае! – воскликнул Арамыш.

Послышалось кряхтенье и в лавку начал кто-то спускаться. Арамыш протянул пакет обратно Атышу и прошептал:

– Пока спрячь. Потом придумаем, что делать.

Арамыш шагнул навстречу посетителю – убелённому сединами степенному старику. Это оказался дядюшка Арамыша. Арамыш тотчас же отпросился у него, и все трое мьюношей высыпали на улицу.

Глава третья, в которой Портыш принял непрошеного гостя за пирог

Портыш вдохнул полной грудью.

– Тысяча лягушек! Наконец-то свежий воздух! – воскликнул он. – Возможно, затхлый запах древних знаний для кого-то и приятный, но только не для меня!

Атыш и Арамыш рассмеялись, а сам Портыш хохотнул громче всех. Портыш огляделся и зашагал по проулку сквозь толчею мышиного народа. Атыш и Арамыш двинулись за ним.

– Ты в какой таверне или гостинице устроился? – спросил Портыш.

– Я ещё не успел нигде остановиться.

– Отлично! Я остановился в таверне «Долблёная тыква». Довольно приличное заведение, а главное – отменная и недорогая еда. Будем снимать одну комнату на двоих, так будет веселее и дешевле!

Конечно же, Атыш с радостью согласился.

– Если вы идёте в свою таверну, то это в другую сторону, – заметил Арамыш.

– Я сначала хотел пройти мимо Дома Мышкетёров, – сказал Портыш.

– Это всё равно в другую сторону.

Портыш наконец остановился и начал в некоторой растерянности озираться по сторонам. Атыш огляделся, но даже не мог понять, с какой стороны он прибежал, когда удирал от мышкетёров. Ему даже показалось, что он увидел в толпе какое-то знакомое лицо.

– Тысяча лягушек! – проворчал Портыш. – Все эти переулочки выглядят так одинаково.

– Давайте я вас провожу, – сказал Арамыш.

Приятели повернули и двинулись в обратном направлении. Через десяток поворотов по разным проулкам мьюноши выбрались на широкую улицу. Атыш уже окончательно запутался и ни за что не смог бы найти обратную дорогу в книжную лавку.

Мьюноши прошли немного по улице, и Атыш сразу узнал здание мышкетёрского полка, потому что перед воротами стояли на часах несколько мышкетёров. Большое четырёхэтажное здание со стенами из белого крупного камня и крышей из красной черепицы, внушало восхищение. Это и был Дом Мышкетёров.

Само здание было окружено каменным забором, но через прутья железных кованых Мышкетёрских Ворот вполне просматривался внутренний двор. Мьюноши подошли к воротам и заглянули внутрь. В глубине двора с десяток мышкетёров попарно фехтовали между собой.

– Ух ты! – воскликнул Атыш.

Сами ворота были закрыты, и на них висело большое объявление о том, что завтра начнётся ежегодный приём в мышкетёры. Неизвестно, сколько здесь простояли бы друзья, но уже через минуту их отогнали мышкетёры, стоявшие на часах. Таким образом, они давали прохожим время только на чтение объявления, чтобы избежать столпотворения у ворот.

Мьюношам пришлось перейти на противоположную сторону улицы, где уже стояли ещё с десяток подобных наблюдателей мышкетёрского двора.

– Вот это жизнь! – восторженно пробормотал Портыш.

– А я ведь тоже хотел стать мышкетёром, – взволнованно заметил Арамыш.

– Так давай с нами!

Арамыш покачал головой.

– Я пока раздумываю, – сказал он. – Никак не могу выбрать между изучением наук в Мышковском Университете и службой в мышкетёрском полку.

– А что тут думать! – Портыш ладонью рубанул воздух. – Конечно, надо идти в мышкетёры!

Толпа зевак напротив ворот, в которой стояли друзья, вдруг заволновалась.

– Что случилось? – спросил Арамыш.

– Идёт капитан мышкетёров! – отвечали ему.

Атыш стоял в самом центре толпы, а потому не беспокоился, что его может увидеть Тревыш за спинами остальных. Однако толпа неожиданно расступилась, и Атыш оказался прямо на пути трёх мышкетёров. Первым шёл капитан. Он выглядел мрачнее тучи и шёл прямо на Атыша.

От неожиданности он растерялся и еле успел отскочить в сторону в самый последний момент. К счастью, мышкетёры не обратили на него никакого внимания и прошли мимо. Атыш облегчённо вздохнул. Его не узнали!

Когда капитан проходил через ворота, часовые отдали ему честь особенно рьяно. Один из мышкетёров, сопровождавших капитана, задержался у ворот.

– Что случилось, Братыш? – спросил у него часовой.

– Ужасно неудачный день! – ответил тот. – Шутка ли, только за сегодня упустили двоих мошенников!

Атыш невольно поправил повязку на своём глазу. Портыш легонько ткнул локтем Атыша, а Арамыш ему подмигнул.

– Идёмте, – сказал Портыш. – Там за углом есть лавка, где продают точно такие же перья, как у мышкетёров.

Друзья прошли немного по улице и завернули в переулок, где в самой первой лавке торговали разноцветными перьями. Каких только перьев здесь не было! И красные, и жёлтые, и синие, и оранжевые, и фиолетовые, и чёрные, и серые, и золотые… Только зелёного цвета не было, потому что настоящий мышкетёр никогда не будет носить перо лягушачьего цвета.

Однако одно перо стоило целый серебряный бертин! Всё состояние Атыша состояло из пяти бертинов, и он никак не мог решиться на столь дорогую покупку. Он даже приглядел себе ярко-красное перо. Арамыш тоже только смотрел на перья и вздыхал.

– Я именно здесь купил себе перо, – похвастался Портыш.

– Слишком дорого, – пробормотал Атыш.

– А что ты хотел! Моду на разноцветные перья ввёл сам король.

– Лучше бы он ввёл моду на старые шляпы или на старые сапоги, – заметил Арамыш.

– Не может быть моды на старые сапоги, – хохотнул Портыш. – Идёмте дальше.

Атыш и Арамыш грустно поплелись за Портышем дальше по переулку.

– Я бы выбрал себе ярко-красное перо, – вздохнул Атыш.

– А я бы – фиолетовое, – вздохнул в ответ Арамыш.

Портыш хохотнул. «Ему весело, потому что у него уже есть перо», – подумал Атыш. Мьюноши прошли по переулку ещё с полсотни шагов, и Портыш завёл приятелей в какую-то другую лавку.

– А я бы купил перо тут, – сказал он, – если бы заранее знал, что здесь дешевле.

В самом деле, в этой лавке за один бертин можно было купить целых два пера! И Атыш решился. Он вытащил монету и купил у хозяина лавки одно ярко-красное перо и одно фиолетовое. Первое перо он оставил себе, а второе протянул Арамышу.

Арамыш тотчас же воткнул перо в свою шляпу, встал в позу и подбоченился.

– Ну как? – спросил он.

– Настоящий мышкетёр! – со знанием дела воскликнул хозяин лавки.

Тут Атыш уже не выдержал. Он вытащил из котомки свою спрятанную шляпу и воткнул в неё перо. Затем он придирчиво оглядел свою шляпу, надел её на голову и встал рядом с Арамышем.

– Ну как? – спросил Атыш.

Портыш не захотел оставаться в стороне и тоже встал в один ряд с друзьями. Хозяин лавки причмокнул и заявил без тени сомнения:

– Вы самые лучшие мышкетёры, каких только мне доводилось видеть!

Друзья довольно рассмеялись. Атыш почувствовал, что у него снова краснеет нос, но на этот раз от удовольствия. Он с гордым видом огляделся. Ему казалось, что все вокруг должны смотреть на него с восхищением, однако прохожие проходили мимо и не обращали на него никакого внимания.

И опять Атышу показалось, что он увидел в толпе какое-то знакомое лицо. Он не успел даже присмотреться, как лицо тут скрылось. Атыш пожал плечами. Откуда у него в столице могли быть знакомые, если он только сегодня здесь появился и успел познакомиться только с Арамышем, Портышем и Тревышем.

– Приходи завтра утром записываться в мышкетёры, – Портыш дружески хлопнул Арамыша по плечу.

– Или приходи посмотреть, как мы будем записываться, – добавил Атыш.

– Посмотреть обязательно приду, – согласился Арамыш.

Атыш и Портыш попрощались с Арамышем и направились в таверну. Таверна «Долблёная тыква» оказалась огромной долблёной тыквой бледно-оранжевого цвета. Внутри тыквы размещались целых три этажа.

Первый этаж, в котором располагалась харчевня, был наполовину утоплен в землю, второй этаж нависал над первым, а третий – над вторым. Друзья спустились в харчевню и уселись за один из свободных столов, чтобы первым делом поужинать.

Атыш огляделся. Внутри ничего не напоминало о тыкве, кроме необычно округлой формы помещения. Стены и потолок был деревянными, а пол – каменным. По харчевне гуляли дразнящие ароматы чего-то жареного, вареного и пареного.

Только теперь Атыш понял, насколько он за целый день проголодался и устал. Портыш не преувеличил, и еда действительно оказалась здесь очень вкусная.

– Я знаю все мышиные рецепты! – с гордостью заявил хозяин таверны Гурманыш. – И могу приготовить любое мышиное блюдо.

После ужина Портыш попросил Гурманыша дать им недорогую двухместную комнату. Оказалось, что у таверны есть ещё четвёртый, мансардный этаж, расположенный под самой крышей. Друзьям предоставили небольшую каморку на этом этаже.

Единственное окно располагалось напротив двери и выходило на верхний скат долблёной тыквы. У двери невозможно было дотянуться до потолка, даже если встать на цыпочки. А у окна уже можно было стукнуться об потолок лбом и набить себе хорошую шишку.

Нехитрое убранство комнаты состояло из двух кроватей, столика, шкафчика и кувшина с водой в углу. На взгляд неприхотливых друзей, этого было вполне достаточно.

Сначала друзья перенесли вещи Портыша из старой комнаты, которую он занимал ранее. Если у Атыша весь его скарб умещался в одной котомке, то у Портыша добра набралось на два больших баула. В итоге весь шкафчик оказался забит вещами Портыша.

Наконец, все дела были окончены, и друзья с наслаждением растянулись каждый на своей кровати. На улице уже начинало темнеть. Атыш лежал и пытался придумать способ, каким образом изловить одноглазого.

– Сними уже свою повязку, – хохотнул Портыш. – Здесь тебя никто не узнает.

Атыш рассмеялся и стянул платок с левого глаза. Он настолько привык к повязке, что даже перестал её замечать. Усталость брала своё, и Атыш, вместо того, чтобы что-то придумать, начал засыпать. Только Портыш ворочался на своей скрипучей кровати с боку на бок и шёпотом жаловался на чрезмерную духоту.

Вскоре Атыш заснул, однако ночью несколько раз просыпался. В первый раз, когда Портыш с ворчанием открывал окно, а во второй раз, когда Портыш стаскивал с кровати свой матрас и устраивался спать на полу.

А в третий раз Атыш уже проснулся от чьего-то истошного крика. Было ещё темно, но уже начинало светать, и Атыш сумел разглядеть, как какая-то чёрная тень вылезала наружу через открытое окошко.

– Тысяча лягушек! – послышался недовольный голос Портыша. – Тьфу!

Атыш сорвал со стены свою шпагу, повешенную на гвоздь за перевязь, и бросился к окну. Он высунулся наружу, насколько мог, и огляделся. Но на крыше уже никого не было. Только внизу по улице брёл какой-то одинокий прохожий.

Атыш повернулся обратно в комнату.

– Кто это был? – спросил он.

– А кто может залезть посреди ночи в чужую комнату да ещё через окно? – отвечал Портыш.

Он сидел на своей постели и почему-то платком вытирал лицо.

– Вор! – догадался Атыш.

Он кинулся проверять, на месте ли кошелёк.

– По-моему, вор не успел ничего украсть, – сказал Портыш.

Кошелёк и в самом деле оказался в целости и сохранности там, где вечером его и припрятал Атыш.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что вор первым делом наступил на меня в темноте, – ответил Портыш. – Тьфу! И наступил прямо на лицо.

– Значит, это ты кричал?

– Нет, конечно.

– Ты успел схватить вора?

– Не совсем. Тьфу!

– А чего же он тогда вопил, будто его ужалили?

Портыш хохотнул.

– Просто мне как раз снился пирог, и я, кажется, спросонья укусил вора за пятку.

– Укусил за пятку? – переспросил Атыш.

– С каждым может случиться, – пожал плечами Портыш.

– Неужели вор был босой?

Портыш кивнул и убрал платок. Вопрос, конечно, был глупый, ведь Портыш при всём своём отменном аппетите вряд ли смог бы прокусить чужой сапог.

– Придётся закрыть окно, – сказал Портыш.

– Мне кажется, этот вор к нам больше не сунется, – усмехнулся Атыш.

Но окно друзья всё-таки закрыли, тем более что уже было не так жарко, как вечером, и снова улеглись спать. Только на этот раз Портыш расположился лицом к двери, потому что у него не было желания кусать за пятку ещё кого-нибудь.

– Ведь только заснул – и на тебе… – проворчал Портыш.

Глава четвёртая, в которой Атыш запыхался, когда поднимался по лестнице

Утром первым проснулся Атыш. Он быстро умылся и принялся будить своего друга. Однако Портыш оказался тот ещё соня, и никак не хотел просыпаться. Пришлось плеснуть ему в лицо немного водички. Только тогда Портыш наконец поднялся и начал одеваться.

Атыш надел дублет, который ему одолжил Арамыш, повязал платок на левый глаз и напялил свою шляпу с ярко-красным пером. Пакет, выроненный одноглазым, Атыш решил взять с собой, чтобы отдать капитану, если тот вдруг его узнает.

Атыш сунул пакет за пазуху и ещё долгое время ждал, пока приготовится его товарищ. Полусонный Портыш клевал носом и, когда одевался, не попадал то в рукав, то в штанину.

Наконец, он оделся и вытащил зачем-то свой кошелёк.

– Надо куда-нибудь спрятать наши деньги, – сказал он.

– Зачем?

– На случай, если нашу комнату снова захочет посетить какой-нибудь вор.

Предложение было вполне уместным, особенно после ночного визита. Друзья оглядели комнату в поисках какого-нибудь тайного местечка.

– Давай запихнём наши кошельки под матрас, – предложил Атыш.

– Не годится, – помотал головой Портыш. – Это будет слишком просто для вора.

– Может тогда засунуть в шкафчик?

– Тоже не годится.

Портыш ещё раз оглядел комнату, и взгляд его остановился на потолке. Атыш тоже посмотрел на потолок, но ничего кроме балок и досок не увидел.

Портыш взял Атышин кошелёк, поднялся на цыпочки и сунул его туда, куда мог дотянуться только сам: в щель между потолочной балкой и досками. Потом Портыш туда же засунул и свой кошелёк, но перед этим достал из него одну монету и положил себе в карман.

– На счастье, – объяснил он. – Если всё пройдёт удачно, то накупим пирожных на этот целый бертин.

Друзья проверили, закрыто ли окно, заперли комнату и, не теряя времени на завтрак, побежали к Дому Мышкетёров. Портыш в силу своего телосложения бегал медленнее Атыша, а потому по дороге постоянно отставал.

Несмотря на столь ранний час, Мышкетёрские Ворота оказались уже открыты настежь, и весь двор был битком забит желающими записаться в мышкетёры. Это была самая разнообразно одетая мышиная толпа, какую только доводилось видеть Атышу. И не мудрено! Здесь собрались мьюноши со всех концов мышиного королевства.

Дуплеты, рубахи, куртки… Штаны, бриджи, шаровары… Шляпы, береты, панамы, платки… Сапоги, сандалии, туфли, просто босиком… У некоторых мьюношей на головном уборе уже горделиво торчало раскрашенное перо на манер мышкетёрского.

У ворот друзья встретили Арамыша.

– Вы что так поздно, засони?! – упрекнул он. – Здесь уже не протолкнуться! Теперь мы в самом хвосте…

Атыш развёл руками и махнул в сторону Портыша, как бы указывая на причину задержки.

– Держитесь меня, – заявил Портыш.

Он зевнул и шагнул вперёд. Он продвигался сквозь толпу с такой же лёгкостью и быстротой, как нож режет масло. Атыш и Портыш еле поспевали за ним. В несколько минут все трое оказались у широкой лестницы, ведущей к главному входу Дома Мышкетёров. На фронтоне над дверью был выбит девиз «Мышь за хвост, хвост за мышь».

На нижней ступени лестницы стояли мышкетёры-часовые и никого дальше не пускали. Но мьюношам долго стоять в ожидании не пришлось. Часы на Мышивицкой Башне пробили девять часов утра, и сразу же распахнулись двери Дома Мышкетёров. На лестничную площадку вышел сам капитан Тревыш. Часовые вытянулись, а толпа сразу притихла.

– Если капитан вдруг поинтересуется, что случилось с глазом, скажешь, что подрался, – шепнул Арамыш Атышу.

Атыш еле заметно кивнул. Тревыш спустился по лестнице и осмотрел первые ряды стоявших мьюношей. Его бесстрастный взгляд остановился на Портыше, поскольку тот возвышался над остальными на целую голову.

– Почему ты хочешь записаться в мышкетёрский полк, мьюноша? – спросил Тревыш.

– Хочу стать мышкетёром! – гаркнул Портыш.

– Многие хотят, – строго сказал Тревыш, – но не у всех получается.

Затем Тревыш повернулся к Атышу.

– Что у тебя с глазом, мьюноша? – спросил Тревыш.

– Подрался, ваша серость! – ответил Атыш.

– С кем же?

Атыш растерялся, он не предполагал, что капитан настолько заинтересуется его повязкой. К счастью, на помощь пришёл Портыш.

– С одним мьюношой, ваша серость, – гаркнул он. – Он имел наглость пошутить, что Мышиная река называется Лягушиной!

Тревыш внимательно взглянул на Атыша. Атышу даже показалось, что Тревыш узнал его, и сейчас прикажет схватить. И Атыш здорово струсил, когда капитан начал говорить, но тот всего лишь спросил:

– Надеюсь, ты задал ему хорошую трёпку?

– Конечно, ваша серость! Пусть у меня и подбит один глаз, но зато у этого наглеца подбиты оба глаза!

Тревыш ещё раз усмехнулся и повернулся к Арамышу. «Получилось!» – с облегчением подумал Атыш. Портыш тихонько ткнул его в бок и подмигнул.

– Где я мог тебя видеть, мьюноша? – спросил Тревыш у Арамыша.

– Возможно, у Мышкетёрских Ворот, ваша серость, – ответил тот. – Я часто приходил сюда, чтобы посмотреть, как фехтуют мышкетёры.

Тревыш кивнул, повернулся к следующему мьюноше и что-то спросил у него. Но трое друзей уже не слушали капитана, они тихонько толкали друг друга локтями в бок и подмигивали, намекая на то, что переодевание Атыша удалось на славу. Портыш и Арамыш довольно улыбались, но больше всех радовался сам Атыш.

Пока Тревыш разговаривал с мьюношами, на лестничную площадку перед входом вытащили барабан. Атыш подумал, что сейчас будут играть какой-нибудь марш, но на барабан поставили чернильницу с пером и положили бумагу.

На середину лестницы встали три мышкетёра, и каждый положил руку на эфес своей шпаги. Тревыш увидел, что все приготовления завершены, оборвал свою беседу с мьюношами и поднялся обратно к дверям. Там он повернулся к толпе, опёрся руками на балюстраду и окинул её суровым взглядом. Все замолчали.

– Уважаемые мышье! – начал Тревыш. – Вы пришли сюда с разных краёв нашего славного Мышиного Королевства для того, чтобы стать мышкетёрами и служить его великосерости Людомышу Тринадцатому. Но это величайшая честь, и не все из вас смогут удостоиться её. Сегодня я, капитан Тревыш, открываю ежегодный приём в Мышкетёрский Королевский Полк. Пять дней будут проводиться различные испытания на ум, смелость, ловкость и силу. И да будет сопутствовать удача храбрейшим и достойнейшим из вас.

– Троекратное ура! – гаркнул мышкетёр с большими усами, стоявший у столика.

Первое «ура» дружно крикнули только сами мышкетёры, потому что остальных оно застало врасплох. Но второе и третье «ура» громогласно подхватила уже вся толпа, собравшаяся во дворе.

Капитан коротко кивнул стоявшим возле него мышкетёрам, давая таким образом сигнал к началу. Сам же он резко развернулся на каблуках и скрылся в Доме Мышкетёров. Тот же мышкетёр с большими усами вышел вперёд и во всеуслышание объявил:

– Сегодня будет проводиться первое испытание. Те из вас, кто сможет в поединке с мышкетёром удержать в руках свою шпагу хотя бы минуту, получит право записать своё имя в список кандидатов на этом барабане.

Усатый мышкетёр взмахнул рукой, и часовые пропустили на лестницу, где стояли три мышкетёра, трёх мьюношей. В первой тройке, конечно же, оказался Портыш. Мьюноши и мышкетёры обнажили шпаги, отсалютовали каждый своему сопернику и начали фехтовать.

Атыш, конечно же, с волнением следил за своим другом. Портыш начал биться так рьяно, что даже заставил отступить своего соперника. Мышкетёр отступил лишь на одну ступеньку, но вся толпа одобрительно зашумела.

Почти сразу же загремела по каменной лестнице первая выроненная шпага. Но это была шпага не Портыша, а мьюноши в малиновом берете. Не смог удержать свою шпагу и второй участник, одетый в белую рубаху и синие шаровары. Неудачливые мьюноши чуть ли не со слезами на глазах вынуждены были покинуть лестницу.

Тем временем соперник Портыша не только отбил у него утраченную ступеньку, но и завоевал ещё две. Портыш оказался прижат к самому оцеплению внизу лестницы, однако продолжал отчаянно сопротивляться.

Но вот мышкетёр отступил на шаг и отсалютовал шпагой. Портыш ещё некоторое время стоял и не понимал, в чём дело. Его соперник указали ему на барабан, и только тогда Портыш убрал шпагу в ножны. Он поднялся по лестнице и первым записал своё имя в списке.

Портыш спустился вниз, и все начали пожимать ему руки и хлопать по плечу. Но Атыш не успел поздравить друга, потому что часовые пустили на лестницу следующую тройку мьюношей, в числе которых оказался и Атыш.

Соперником Атыша стал тот же мышкетёр, с которым бился Портыш. Атыш и мышкетёр отсалютовали друг другу шпагами, и бой начался. Атыш сразу бросился вперёд, но соперник был непробиваем, и мьюноше еле удавалось отбивать его острые атаки. Казалось, бой длился целую вечность, но прошла всего минута.

Наконец, мышкетёр отступил и отсалютовал ему шпагой. Атыш весь запыхался, пот катился с него градом, а его соперник даже не сбился с дыхания. Атыш отсалютовал в ответ и на негнущихся ногах поднялся наверх. Там он дрожащей рукой записал своё имя, и только тогда понял, что из второй тройки остался лишь он один. Атыш во время боя даже не заметил, каким образом и когда выбыли остальные двое мьюношей.

Атыш спустился вниз, и все начали пожимать ему руки и хлопать по плечу. Хотя Портыш стоял рядом с ним, Атыш некоторое время не мог перекинуться с ним даже словом. Наконец, от него отстали с поздравлениями, и Атыш спросил у Портыша:

– А где Арамыш?

– Дерётся! – ответил Портыш.

– Как дерётся?! Он же вроде не собирался записываться в мышкетёры.

Портыш хохотнул и воскликнул:

– Невозможно стоять у Дома Мышкетёров и не проникнуться духом мышкетёрства!

Друзья попытались протолкнуться к лестнице, чтобы посмотреть, как бьётся Арамыш, но на этот раз пройти сквозь толпу не смог даже Портыш. Они отошли от толпившихся мьюношей и встали у ворот, чтобы сразу заметить Арамыша, как только тот выберется из толпы.

Через некоторое время показался Арамыш. Судя по его растерянному виду и по тому, что ему пожимали руки и хлопали по плечам, Арамыш тоже сумел пройти испытание.

– Ну что? – спросил Атыш.

– Записался, – немного смущённо ответил Арамыш.

– Ты же вроде собирался изучать науки! – лукаво проговорил Атыш.

– Наукам пока придётся подождать, – развёл руками Арамыш.

– Замечательно! – воскликнул Портыш. – Теперь мы все трое – мышкетёры!

– Но сегодня было только первое испытание, – возразил Арамыш.

– Фехтование – самое главное испытание! – безапелляционно заявил Портыш. – Идёмте, накупим пирожных, чтобы отпраздновать это знаменательное событие!

Глава пятая, в которой Атыш не смог съесть одно пирожное

Друзья вышли за Мышкетёрские Ворота и зашагали по улице. Они зашли в лавку пирожника, и Портыш накупил пирожных на целую монету. Пирожнику пришлось одолжить друзьям поднос, потому что они не смогли бы унести столько пирожных, даже если бы рассовали их по всем карманам.

– Зачем столько пирожных? – спросил удивлённый Арамыш.

– Я дал себе зарок, что если пройду испытание, то наемся пирожных до отвала!

Поднос был тяжёлый, и друзья несли его по очереди по дороге в таверну. Атыш никогда в жизни не видел столько пирожных сразу, однако прохожие не обращали никакого внимания на поднос, как будто для них это было самым обыденным делом.

Друзья дошли до таверны и поднялись на мансардный этаж. Портыш отпер дверь, распахнул её и застыл на пороге как вкопанный.

– Что случилось? – заволновался Атыш.

Он ничего не видел за спиной Портыша. Портыш шагнул за порог и отступил в сторону. Атыш заглянул в комнату и ахнул. Окно было нараспашку, и в комнате царил полнейший беспорядок. Всё, что могло быть разбросано, было разбросано, и валялось на полу.

– Тысяча лягушек!– воскликнул Портыш. – Кажется, нас всё-таки обворовали!

Он прошёл в комнату и с безутешным видом уселся на свою кровать. Атыш как стоял на пороге, так и остался стоять. У него и раньше денег было не много, а теперь он лишился и этой малости. А без денег им с Портышем нечего будет есть и негде будет жить.

Арамыш тихонько кашлянул, и Атыш вспомнил, что тот стоит с тяжёлым подносом в руках. Он подвинулся, чтобы пропустить товарища. Арамыш молча прошёл в комнату и поставил поднос на стол.

Все трое молча взирали на беспорядок. Вдруг Арамыш нагнулся и поднял что-то с пола.

– Это чей кошелёк? – спросил он.

– Мой, – вздохнул Атыш.

Арамыш взвесил кошелёк на руке.

– Тут кое-что осталось, – сказал он.

Атыш схватил кошелёк и дрожащими от волнения руками пересчитал деньги. Он не поверил своему счастью, стянул с глаза повязку и пересчитал ещё раз. В кошельке было ровно четыре монеты!

– Здесь все мои деньги! – воскликнул Атыш. – Значит, хотя бы ещё недельку мы продержимся с тобой, друг Портыш.

Наверное, вор посчитал его кошелёк настолько тощим, что даже не стал открывать. Арамыш тем временем поднял с пола ещё несколько вещей и среди них ещё один кошелёк.

– Тут тоже что-то есть, – сказал Арамыш.

– Это же мой кошелёк, – оживился Портыш.

Арамыш бросил ему находку. Портыш на лету поймал кошелёк и сразу заглянул внутрь. Он быстро пересчитал свои монеты.

– Не хватает одного бертина, – сказал он.

– Вор забрал из кошелька только один бертин? – удивился Арамыш.

Портыш взглянул на него и хлопнул себя по лбу.

– Тысяча лягушек! Я же утром сам взял одну монету на счастье, и мы накупили на неё пирожных!

– Получается, у вас ничего не украли? – спросил Арамыш.

– Получается, у нас сегодня двойной праздник! – воскликнул Портыш. – Нас записали в мышкетёры, и вор не нашёл наших денег!

На радостях он поцеловал свой кошелёк и бросился обнимать друзей.

– Постойте, – сказал Арамыш. – Если у вас ничего не украли, то зачем же сюда забирался вор?

– Наверное, мы просто забыли запереть окно, – пожал плечами Портыш.

Но Атыш точно помнил, что они перед уходом тщательно заперли окно. Арамыш подошёл к окну и осмотрел его. Рама была аккуратно высажена так, что щеколда болталась на одном гвоздике.

– У вас точно ничего не пропало? – спросил Арамыш.

Атыш и Портыш собрали все вещи с пола и начали их разбирать. Вернее, разбирал вещи в основном Портыш, потому что большая часть принадлежала ему. Стало жарко. Атыш снял дублет, и из-за пазухи выпал пакет. Этот пакет уже начинал надоедать Атышу, и он бросил его на кровать.

Портыш сунул в шкаф последний дублет и провозгласил:

– Все вещи на месте! Теперь можно взяться и за пирожные!

И друзья приступили к пиршеству. Пирожные были вкусные до умопомрачения. Сначала Атыш казалось, что он один сумел бы съесть всю гору сладостей, однако, чем больше поднос пустел, тем умереннее становился аппетит. Когда на подносе остался одно последнее пирожное, Атыш понял, что больше не сможет съесть ни кусочка, хотя знал, что завтра будет жалеть об этом. В первый раз в жизни Атыш объелся пирожными.

– Кто будет доедать пирожное? – спросил Портыш.

Атыш и Арамыш только застонали в ответ. Портыш вздохнул и с видимым трудом проглотил последнее пирожное. Атыш даже отвернулся, чтобы этого не видеть, до того он объелся. И его взгляд остановился на потолочной балке, над которой Портыш спрятал кошельки.

– А почему вор не забрал наши деньги? – спросил вдруг Атыш.

– Потому что не нашёл, – ответил Портыш и икнул.

– Но утром ты сам засунул оба кошелька под самый потолок. А когда мы вернулись, кошельки валялись на полу вместе с остальными вещами.

Портыш тоже посмотрел на потолок.

– Может вор залез сюда по ошибке, – предположил он.

– По ошибке два раза? – спросил Атыш.

– Вор залезал к вам два раза? – заинтересовался Арамыш.

– Да. В первый раз вор залез ночью, но Портыш укусил его за пятку.

– За пятку?

– Он был босой, – объяснил Портыш.

– Я читал в одной книжке, что особо пронырливые воры нарочно ходят по крыше босиком, чтобы их не выдавал стук сапог по черепице.

Арамыш некоторое время помолчал.

– Если вор залезал к вам два раза, но при этом ничего не украл, значит, он искал нечто определённое.

– Но у нас нет ничего такого, – пожал плечами Атыш.

– Нечто такое, чего в комнате не было в то время, когда он залезал. Нечто такое, что дороже всяких денег.

– Дороже денег?! – удивился Портыш.

– Да, – ответил Арамыш. – Поэтому вор не взял ваши деньги, хотя и нашёл их.

Атыш и Портыш недоумённо переглянулись.

– Но у нас нет ничего такого, – повторил Атыш.

Арамыш взял с кровати пакет, который Атыш бросил туда после прихода.

– Ты сегодня брал этот пакет с собой к Дому Мышкетёров?

– Да. Я хотел отдать его капитану, если бы он меня вдруг узнал.

– Вор приходил за этим пакетом, – сказал Арамыш многозначительным тоном. – И это был не вор вовсе.

– А кто же это был? – ахнули Атыш и Портыш.

– Наверняка это был, – Арамыш понизил голос, – тот самый одноглазый тип, который обронил пакет.

– Но как он узнал, где я поселился?! – Атыш тоже невольно понизил голос.

– Возможно, он проследил за тобой, – пожал плечами Арамыш.

Атышу стало немного страшно. Он вспомнил, что несколько раз ему показалось, что он видел на улице какое-то знакомое лицо, но он мог ручаться, что это был не одноглазый. Уж одноглазого-то ни с кем нельзя было перепутать.

– Что же такое в этом пакете? – спросил Портыш.

Друзья переглянулись.

– Раньше нами двигало просто любопытно, – сказал Арамыш. – Теперь же, после двух попыток ограбления, я считаю, что у нас есть полное право узнать, что внутри этого пакета. Возможно, его содержимое поможет нам найти одноглазого.

Арамыш первым делом выглянул в окно. Убедившись, что снаружи никого нет, он затворил окно и задёрнул занавеску. В комнате воцарился полумрак, как в сумерках. Атыш зажёг свечу, а Портыш убрал со стола поднос.

Арамыш аккуратно вскрыл пакет, осторожно достал из него два листа бумаги и положил на стол. Первый лист оказался письмом, правда, оно было исписано какими-то странными буквами. Вернее, буквы казались почти все знакомыми, только украшенными всякими закорючками, но при прочтении они никак не складывались в понятные слова.

Ҍҗӗҵәӗѣңё қҹғҗѓңѣщ ғӓҗӓҿә ѳӛ ғӓҗӓӄӗқңғӓўӓ юқӓҗћѓ.

Ӓҵёӛѓѣӗӄщҿӓ ѐҗӓюӗӄѓѣщ қ юӗҿщ ҿѓѐѓюӗҿӹё ӄёўәфӗғ, ҋѣӓҵҹ қңӗ

ѐӓюӓӛҗӗҿӹё ѐѓӄӹ ҿѓ ҿӹц.

Портыш начал было что-то говорить своим обычным громким голосом, но Арамыш ткнул его локтем в бок. Портыш прервался на полуслове и уже шёпотом спросил:

– Что это за абракадабра?

– Это тайнопись.

– А как её прочитать?

– Это не так-то просто. Сначала нужно разгадать шифр.

Второй лист оказался картой, на которой изображался план какого-то здания с прилежащими окрестностями. План весь был испещрён какими-то непонятными значками. На обороте карты имелись кое-какие пометки, но они тоже были написаны тайнописью.

– И тут ничего непонятно, – разочарованно протянул Атыш. – Напрасно только вскрывали этот пакет.

– Мне кажется, на этой карте изображён Королевский Дворец, – сказал Портыш.

– Почему ты так решил?

– Вот тут нарисована корона, – Портыш ткнул пальцем в карту.

Атыш и Арамыш посмотрели в то место, куда указывал Портыш, и действительно увидели значок короны в центре здания. Мьюноши внимательно осмотрели всю карту, но больше не нашли никаких узнаваемых значков

– Этот одноглазый явно замыслил что-то недоброе, раз он удирал от мышкетёров, – задумчиво сказал Атыш.

– Но ведь ты тоже убегал от мышкетёров, – хохотнул Портыш.

Арамыш снова ткнул его локтем в бок, и смех оборвался.

– Я-то убегал по собственной глупости. И я не похож на какого-нибудь разбойника, а тот одноглазый тип определённо смахивал на мошенника.

– Необходимо расшифровать эту тайнопись! – решительно заявил Арамыш.

– Как ты собираешься это сделать? – удивился Атыш.

– Это будет нелегко, но возможно. Каждая закорючка – это какая-то буква. Я читал про такое в книжках. Если выяснить, где какая буква, то можно будет прочитать тайнопись. Только нам понадобятся письменные принадлежности.

Портыш сбегал вниз и принёс всё необходимое: бумагу, три воробьиных пера и чернильницу с чернилами. Арамыш взял листок бумаги и разделил это на три клочка. Один клочок он оставил себе, второй отдал Атышу, а третий – Портышу.

– Будем расшифровывать сразу втроём, так будет в три раза быстрее.

– Но я не умею, – сказал Портыш.

– В этом нет ничего сложного. Ты положишь, что первая закорючка в письме – это буква «А» и попытаешься найти такие же закорючки. Я предположу, что первая закорючка – это буква «Б». А ты, Атыш, положишь, что первая буква – это буква «В». Втроём мы быстро расшифруем эту тайнопись!

Друзья склонились над своими клочками бумаги и с воодушевлением принялись за дело. Атыш взял первую закорючку за букву «В» и переписал письмо к себе на листок. Это было довольно легко, но дальше дело застопорилось, потому что дальше Атыш не знал, что делать. Только с одной буквой, да и то только якобы известной, в тайнописи не получалось прочитать ничего удобоваримого.

Атыш поднял взгляд на товарищей. Арамыш сидел в глубокой задумчивости, а Портыш с пыхтением что-то писал на своём клочке. Вдруг Портыш оторвал перо от бумаги и спросил:

– А какую букву взять за вторую закорючку?

Арамыш посмотрел на писанину Портыша.

– Буква «А» уже не подойдёт, потому что вторая закорючка уже другая, – рассудил Арамыш. – Попробуй взять букву «Б».

Портыш снова взялся за перо. Атыш решил поступить также и тоже взял за вторую закорючку букву «Б».

– А можно я за вторую закорючку возьму букву «Р»? – сказал Портыш.

– А чем тебя не устраивает буква «Б»? – поинтересовался Арамыш.

– Я хочу, чтобы у меня получилось слово «арбуз».

– Какой здесь может быть «арбуз»?! – возмутился Арамыш. – Это же тайное письмо!

– А если письмо начинается на «аб», то что это за слово? Какое-нибудь «абырвалг»?

– Что ещё за слово такое «абырвалг»?

– Не знаю, – хохотнул Портыш. – Это я сам только что придумал.

Арамыш снова посмотрел листок Портыша, а потом взглянул на листок Атыша.

– А у тебя какое слово получается?

– Не знаю, – ответил Атыш, – но слово должно начинаться на «вб».

Арамыш задумчиво почесал в затылке, потому что «вб» выглядело ещё хуже, чем «аб».

– В самом деле, – произнёс он, – белиберда какая-то получается…

Арамыш потёр лоб и задумался. Атыш и Портыш смотрели на него и терпеливо ждали.

– Мы неправильно ищем! – сказал наконец Арамыш.

Портыш хохотнул, но друзья уже привыкли к его постоянному смеху и поэтому не обратили на него никакого внимания.

– Ведь ясно, что письмо не может начинаться со слова «арбуз», – продолжал Арамыш. – Письмо обычно начинается «Дорогой некто» или «Здравствуйте». Ну или хотя бы «Привет».

И друзья снова приступили к делу. Арамыш начал искать слово «дорогой», Портыш – «здравствуйте», а Атышу достался «привет».

Глава шестая, в которой с Атыша в совершенно безветренную погоду слетела шляпа

Друзья корпели ещё около часа, пытаясь расшифровать злополучную тайнопись, но так ничего и не добились. Тайное письмо не хотело начинаться ни с одного из трёх слов.

Дольше всех держался Арамыш.

– С какого же слова может начинаться это письмо? – вполголоса бормотал и без остановки что-то писал и писал.

Но наконец сдался и он.

– Всё! – сказал он и бросил перо на стол. – Похоже, это не так легко, как я предполагал. Я признаю свою ошибку.

– Письмо не стали бы писать тайнописью, если бы его так легко было расшифровать, – хохотнул Портыш.

– Что теперь делать с этим пакетом? – спросил Атыш.

– Надо отдать его капитану Тревышу и всё ему рассказать.

– Думаешь, капитан станет нас слушать?

– Станет, если мы покажем ему письмо и главное – карту с короной.

Арамыш и Портыш посмотрели на Атыша, поскольку окончательное решение мог принять только он. Ведь если всё рассказать капитану, то Атыша могут и вычеркнуть из списка мышкетёров. Конечно, Атыш страшился открыться Тревышу, но в то же время он не хотел смалодушничать.

– Можно просто сжечь это письмо, – предложил Портыш.

Арамыш собрал клочки бумаги, исписанные друзьями, и ещё раз осмотрел их.

– А вдруг этот одноглазый затевает какой-нибудь заговор против короля? – заметил он.

И Атыш решился. Лучше признаться и пострадать самому, но зато остановить чьё-то злодеяние. Конечно, возможно, что одноглазый вовсе не заговорщик, но что-то нехорошее он явно задумал.

Арамыш аккуратно сложил письмо и карту обратно в пакет и отдал его Атышу. Тот осторожно убрал пакет за пазуху и нацепил повязку на глаз. Друзья вышли из комнаты и спустились вниз. Уже наступил вечер, и харчевня на первом этаже вовсю благоухала ароматами вкусного ужина.

Портыш отдал хозяину таверны чернильницу с тремя перьями и шумно втянул носом воздух.

– Не мешало бы подкрепиться, – обронил он, обращаясь к друзьям.

Атыш бросил на товарища красноречивый взгляд. После целой горы съеденных на обед пирожных ужинать совсем не хотелось. Наверное, у Арамыша был такой же взгляд, потому что Портыш не стал настаивать на своём и замолчал. Друзья вышли из таверны и направились к Дому Мышкетёров.

К вечеру мышиного народу на улицах поубавилось, и торговцы потихоньку закрывали свои лавки. Мьюноши быстро шли по переулку, как сбоку выскочила какая-то мышь-старушка. Она схватила за руку Атыша и начала тянуть его в узкий боковой проулок.

– Караул! Грабят! – запричитала она. – Храбрые мьюноши, помогите бедной бабушке!

Лицо старушки было всё замотано платком так, что виднелись одни глаза, а хватка её была на удивление такой крепкой, что Атыш даже растерялся.

– Конечно, поможем! – заявил Портыш.

Старушка с удивительным проворством потащила Атыша в проулок. Арамыш и Портыш побежали следом. Узкий проулок некоторое время петлял между домами и привёл к небольшому пятачку. У Атыша возникло какое-то нехорошее предчувствие. Вокруг одни глухие стены, ни дверей, ни окон… Только возле одной из стен виднелись три тени.

– Вот этот проклятый разбойник! – воскликнула старушка.

Она показала на одну из теней и благоразумно отошла за спины мьюношей. Тени отделились от стен и превратились в трёх вооружённых мышей в черных масках и чёрных плащах.

– И который из них разбойник? – спросил Атыш и повернулся к старушке.

Но старушка уже скинула платок с головы, выпрямилась и превратилась в ещё одного вооружённого разбойника в маске.

– Это засада! – пробормотал Атыш.

– Надо отходить назад, – шёпотом сказал Арамыш.

Разбойники подошли поближе, и оказалось, что у одного из них вместо маски повязка на одном глазу. Атыш сразу узнал того самого одноглазого мышье, с которым столкнулся в свой первый день в столице.

Разбойники обнажили шпаги. Друзья тоже вытащили свои клинки и встали полукругом спиной к одной из стен. Одноглазый вышел немного вперёд.

– Нам нужен пакет, – прошипел он.

Наверняка он был самым главным среди устроивших засаду. Вместо ответа Портыш первым кинулся в атаку, и завязался бой. Друзья дрались отчаянно, но их было всего трое против четверых. Кому-то из мьюношей приходилось время от времени иметь дело сразу с двумя соперниками.

Друзья пытались отойти обратно в узкий проулок, где можно было драться только один на один и численное превосходство сходило на нет. Однако разбойники тоже знали это и упорно оттесняли друзей от проулка.

Одноглазый главарь орудовал шпагой особенно рьяно и пытался биться только с Атышем. Вдруг одноглазый сделал резкий наскок и острием шпаги сорвал шляпу с головы Атыша.

– Пакет! – прошипел он.

Но Атыш даже не взглянул на упавшую шляпу и усилил нажим на противника. Он выскочил вперёд и острием шпаги тоже сорвал шляпу с обидчика. Портыш, увидав это, издал торжествующий клич.

Эта проделка досталась Атышу слишком дорогой ценой. Он чересчур вышел вперёд и отделился от своих друзей. Разбойники тут же оттеснили его в сторону, и Атыш оказался один на один с одноглазым главарём. Одноглазый очень хорошо владел шпагой, но Атыш не собирался сдаваться и продолжал отчаянно сражаться.

Неожиданно Атыш обо что-то споткнулся и, выронив шпагу, плюхнулся на землю. Одноглазый разбойник тут же подскочил и упёр клинок прямо ему в грудь. Атыш приготовился к смерти и твёрдо посмотрел прямо в глаза противнику.

Однако одноглазый не торопился и что-то высматривал на дублете мьюноши. Он ухмыльнулся и что-то поддел острием шпаги за пазухой Атыша. Мьюноша не успел опомниться, как одноглазый одним ловким движением выхватил спрятанный пакет.

– Дело сделано, – сказал он. – Уходим!

Разбойники тут же отступили и юркнули в какой-то неприметный проход в стене так быстро, что Атыш не успел даже глазом моргнуть. В проулке остались только трое друзей, запыхавшихся после боя.

Арамыш помог подняться Атышу, пока Портыш со шпагой наголо стоял настороже. Но всё было спокойно. Разбойники получили то, что хотели, и скрылись.

– Если бы я только не упал! – в сердцах воскликнул Атыш.

Он подобрал шпагу и шляпу и осмотрелся, выискивая, обо что же он мог споткнуться во время драки. Но земля на месте боя была ровная и вытоптанная.

– Ты упал, потому что один из разбойников поставил тебе подножку, – сказал Арамыш.

– Тысяча лягушек! – Портыш рубанул шпагой воздух. – Было бы нас тоже четверо, им бы никогда нас не одолеть!

Атыш не был так уверен в этом, но вчетвером они наверняка продержались бы дольше и, возможно, сумели бы протиснуться в проулок.

– Эти четверо слишком хорошо фехтовали для простых разбойников, – сказал Атыш.

– То, что они забрали у нас только пакет, доказывает, что это не совсем обычные разбойники, – заметил Арамыш.

Атыш поправил перо, отряхнул шляпу и водрузил её на голову.

– Это был тот самый одноглазый, который убегал от Тревыша? – спросил Портыш.

Атыш кивнул.

– Неприятный тип, – заметил Портыш. – Сразу видно – самый настоящий разбойник.

Друзья убрали шпаги в ножны и зашагали обратно по проулку. Они вышли в переулок, где встретили переодетого разбойника, и встали в нерешительности. Все трое пребывали в плохом расположении духа после произошедшего.

– Пойдём к Дому Мышкетёров? – спросил Портыш.

Арамыш помотал головой.

– Боюсь, без тайного письма и карты капитан Тревыш нам не поверит, – сказал он. – Единственное, чего мы можем сейчас добиться, – это то, что Атышу не разрешат стать мышкетёром.

– Этого никак нельзя допустить! – заявил Портыш с необычайной для себя серьёзностью.

Он подошёл к Атышу и Арамышу и обнял их за плечи.

– Я считаю, что мы не зря встретились друг с другом, – продолжал здоровяк. – Мы обязательно все трое станем мышкетёрами, поймаем этого одноглазого разбойника и приведём его капитану Тревышу. Но прежде зададим ему хорошую трёпку.

После таких слов Атыш немного воспрянул духом и снял повязку с глаза. Даже не верилось, что они все трое случайно встретились и сразу стали друзьями. Про такое Атыш читал только в книжках. И всё это произошло только благодаря какому-то одноглазому разбойнику!

– Но найти одноглазого будет не так-то легко, – сказал Атыш.

– Найдём! – сказал Арамыш. – Я расшифрую тайнопись, и это поможет нам отыскать этого разбойника.

– А как ты расшифруешь, если письмо забрали разбойники? – удивился Атыш.

– У меня осталась копия письма, которую я сделал, когда пытался расшифровать тайнопись в таверне. Жаль, не догадался ещё и карту перерисовать.

Друзья пожали друг другу руки и попрощались. Арамыш отправился к себе, а Атыш и Портыш – в таверну «Долблёная тыква».

Когда друзья проходили харчевню на первом этаже, Портыш снова с шумом вдохнул запахи, идущие из кухни.

– Вот теперь не мешало бы подкрепиться, – сказал Портыш.

Атышу не хотелось есть, но он решил не расстраивать друга, который столько раз его поддерживал только за эти два дня. Друзья заняли один из свободных столиков, и Портыш основательно поужинал. Глядя на отменный аппетит своего друга, Атыш не удержался и тоже немного перекусил.

Затем друзья поднялись в свою комнату и начали укладываться спать. Они хотели завтра подняться пораньше, чтобы отправиться к Дому Мышкетёров на очередное испытание. Однако Атыш вспомнил, что у них сломана защёлка на окне.

Конечно, у них не было ещё одного таинственного письма, чтобы опасаться очередного визита разбойников, но было неудобно перед добродушным хозяином таверны за сломанное окно. Молотка у них не было, но сообразительные мьюноши не растерялись и прибили защёлку обратно каблуком сапога Портыша.

Глава седьмая, в которой Атыш, сколько не старался, ничего не смог придумать

Хотя друзья и легли пораньше, но утром Атыш опять еле добудился Портыша. Пока Атыш снова не плеснул ему в лицо водичкой, тот так и не проснулся. Друзья оделись, припрятали свои кошельки, как и вчера, под потолочную балку, и отправились к Дому Мышкетёров.

На этот раз Портыш не стал брать монетку на счастье, потому что считал, что самым важным испытанием было вчерашнее фехтование. Да и второй день подряд объедаться пирожными уже не хотелось. Атыш чуть не забыл повязать платок на глаз, но ему вовремя напомнил Портыш.

Мышкетёрские Ворота были уже отворены, и друзья прошли во двор. Народу сегодня толпилось уже почти наполовину меньше, чем накануне. Атыш и Портыш многозначительно переглянулись. Не всем удача была так благосклонна на вчерашних испытаниях. Но зато сразу бросились в глаза многочисленные разноцветные перья, которые сегодня украшали большую часть головных уборов мьюношей.

– Однако, где же Арамыш? – недоумённо поинтересовался Атыш.

Друзья огляделись, но не нашли Арамыша возле ворот, где встретили его вчера. Тогда Атыш и Портыш протолкнулись поближе к лестнице. Сегодня здесь часовые уже не стояли, но всё равно никто не отважился подняться даже на самую нижнюю ступеньку. Только возле закрытой двери Домы Мышкетёров стояли двое часовых.

В первых рядах Арамыша тоже не оказалось.

– Где же он? – уже обеспокоенно проговорил Атыш.

Портыш пожал плечами и начал озираться вокруг, благо он был на целую голову выше всех остальных мьюношей в толпе. Но Арамыша нигде не было видно.

Часы на Мышивицкой Башне пробили девять часов утра. Двери Дома Мышкетёров распахнулись, и на лестничную площадку вышел ещё один мышкетёр. Атыш сначала подумал, что это капитан Тревыш, однако это был всего лишь вчерашний усач. Он подошёл к балюстраде, провёл рукой по усам и окинул суровым взглядом толпу мьюношей перед лестницей.

– Кто это? – спросил кто-то в толпе еле слышным шёпотом.

– Это лейтенант мышкетёров Дартыш, – также шёпотом ответили ему.

– А где же капитан Тревыш?

На слишком любопытного мьюношу цыкнули, и тот замолчал.

– Уважаемые мьюноши! – начал говорить лейтенант громким голосом. – Сегодня будет проводиться второе испытание. Те из вас, кто не сможет показать себя в самом мышином деле из самых мышиных дел, а именно в рытье нор, будут вычеркнуты из списка кандидатов, куда собственноручно записали себя только накануне.

Многие в толпе начали оглядываться в поисках места во дворе, где можно было бы заняться рытьём нор. Такового места, конечно же, здесь, у Дома Мышкетёров, не имелось и в помине. Тогда мьюноши начали недоумённо переглядываться между собой.

– А чтобы ваши труды напрасно не пропали, – продолжал лейтенант, – для этого испытания мы пройдём на окраину Мышквы, где планируется возведение Большой Мышковской Крепостной Стены. А теперь – построиться!

Толпа неуверенно всколыхнулась и зашевелилась, не зная, как правильно им построиться. Из Дома Мышкетёров вышли с десяток мышкетёров со знаменем и барабаном, спустились по лестнице и быстро встали у ворот ровным строем в два ряда. Мьюноши, сталкиваясь и мешая друг другу, с горем пополам выстроились за мышкетёрами, где по двое, где по трое, а где и по четверо в ряду. Лейтенант лишь укоризненно смотрел на всё происходящее.

Атыш и Портыш встали вместе в самом хвосте и продолжали высматривать своего друга.

– Может, он передумал идти в мышкетёры? – предположил Атыш.

– Не может быть такого! – решительно мотнул головой Портыш.

Лейтенант спустился с лестницы, встал впереди мышкетёров и зычно скомандовал:

– Шагом марш!

Забил барабан, и мышкетёры замаршировали вперёд. За ними тронулись и мьюноши, старательно вытягивая ноги и чеканя шаг, чтобы как можно сильнее походить на мышкетёров. Вся многочисленная колонна неспешно потянулась вон со двора.

Атыш и Портыш шли последними. Они всё время оборачивались, потому что ещё надеялись, что из ближнего проулка вот-вот выбежит Арамыш. Но из проулка никто не выбегал.

За последними мьюношами закрылись ворота, и колонна зашагала по улице. Уличная толпа расступалась перед мышкетёрами и радостно приветствовала их. Мьюноши весело маршировали по мостовой, упоённые славой мышкетёров. Правда, шагали они не в ногу и хвосты у них торчали в разные стороны.

Но у Атыша на сердце царила некоторая грусть, будто чего-то не доставало. Он посмотрел на шагавшего рядом товарища. Но Портыш, обычно всегда готовый хохотнуть, сейчас тоже выглядел невесело. Атыш вздохнул.

Вдруг из толпы выбралась знакомая фигура и в нерешительности застыла перед идущей колонной мьюношей.

– Арамыш! – разом крикнули Атыш и Портыш.

Арамыш начал озираться, чтобы определить, с какой стороны ему кричат. Друзья начали размахивать руками. Арамыш увидел их и подбежал.

– Тысяча лягушек! – воскликнул Портыш. – Я же говорил, что он не мог передумать!

– Ты чего так опоздал?! – спросил Атыш.

– Да проспал, – ответил запыхавшийся Арамыш. – Полночи просидел, пытаясь расшифровать тайнопись.

– Получилось?

– Нет.

Портыш хохотнул и хлопнул по плечу Арамыша, но тот на него не обиделся, потому что понимал, что Портыш смеётся не над ним, а просто радуется приходу друга.

– Какое сегодня ожидается испытание? – спросил Арамыш.

– Будем рыть норы, – хохотнул Портыш.

Арамыш поморщился, будто проглотил кусок лимона.

– Больше всего на свете не люблю рыть норы, – сказал он.

– Как можно не любить рыть норы! – воскликнул Портыш. – Это же самое мышиное дело из самых мышиных дел!

Арамыш лишь вздохнул в ответ, но Портыш снова хохотнул, и Арамыш улыбнулся помимо своей воли.

Пока они шли по улице, откуда-то набралась небольшая толпа маленьких мышат, которая шагала за колонной. Атыш вспомнил, что ещё совсем недавно завидовал таким же мышатам, а сегодня он сам маршировал за мышкетёрами. Атыш обернулся и помахал шляпой. В толпе мышат это вызвало целую бурю восторга.

– Ура! – закричали они.

И трое друзей в прекрасном расположении духа продолжили шествовать в конце колонны. Изредка друзья оборачивались и махали мышатам своими шляпами. Те неизменно отвечали восторженными криками.

Мышата постепенно отстали, а колонна прошла через весь город вдоль набережной и выбралась через массивные ворота за белокаменную крепостную стену. Но это были не Восточные Ворота, через которые проходил Атыш, когда прибыл в столицу. Это были Западные Ворота, которые тоже располагались на берегу Мышиной Реки, но с противоположной стороны города.

У ворот находился небольшой фонтан, с которого все проходящие могли утолять жажду. Фонтан имел форму круглой чаши, в центре которой на постаменте стояла небольшая скульптура. Атыш смотрел на эту скульптуру и никак не мог понять, что же она изображает.

– Рыбий Фонтан! – воскликнуло сразу несколько голосов.

В самом деле, скульптура походила на рыбий хвост, торчавший кверху. Только хвостовых плавников было не два, как должно было быть, а три. С десяток мышкетёров тут же подошли к фонтану. Атыш думал, что они хотят попить воды, однако мышкетёры поднялись на бордюр и провели рукой по хвосту.

– Зачем это они делают? – поинтересовался Портыш.

– Есть поверье, что эта скульптура приносит удачу, – ответил Арамыш. – Это называется поймать удачу за хвост.

Портыш подошёл к фонтану, провёл рукой по рыбьему хвосту и вернулся к друзьям.

– Удача никогда помешает, – заметил здоровяк.

Отряд мышкетёров вышел через Западные Вороты за пределы города. Неподалёку от крепостной стены на крутом склоне располагался пустырь, куда и привёл всех лейтенант Дартыш. Здесь уже виднелись несколько десятков вырытых нор. Лейтенант остановил колонну у большого камня, возле которого стояло несколько мышей в грязных фартуках. Их лица показались Атышу странно знакомыми. А за камнем как за столом сидел мышь-старик и что-то писал.

Лейтенант подошёл к камню и поздоровался с мышами. Особенно почтительно он поздоровался со стариком. И Атыша осенило, что все эти мыши, кроме старика, это мышкетёры, которых он видел вчера у Дома Мышкетёров. Он не узнал их сразу, потому что сегодня они были без шляп и мышкетёрских плащей, а в фартуках.

Лейтенант достал из-за пазухи лист бумаги и вгляделся в него. Все замерли, ожидая, что будет дальше. Лейтенант покрутил своими большими усами и объявил:

– Портыш!

И все догадались, что это тот самый список, куда они вписывали свои имена. Портыш шагнул вперёд, и один из мышкетёров, с порванным ухом, протянул ему фартук.

– Каждый из вас, – сказал другой мышкетёр, с проплешиной на голове ухом, – должен будет войти в эту нору и удлинить её настолько, чтобы вынести оттуда две корзины земли.

Мышкетёр указал на ближнюю нору, возле которой валялись две пустые корзины.

– Того, кто замешкается в норе, я вычеркну из списка, – добавил лейтенант.

– Всё, я пропал, – пробормотал Арамыш. – Я не смогу столько вырыть за такое короткое время.

– Что-нибудь придумаем, – сказал Атыш.

Арамыш с надеждой взглянул на него, но Атышу не приходило в голову никакой хотя бы сколько-нибудь стоящей идеи, как помочь товарищу. Между тем Портыш снял шляпу, надел фартук и шагнул к норе.

– Мышь за хвост, хвост за мышь, – шепнул он друзьям.

– Смотри, здоровяк, не застрянь там, – сказал мышкетёр с порванным ухом.

– Я везде пролезу, просто после меня нора станет шире, – хохотнул Портыш.

Мышкетёр хохотнул в ответ и хлопнул Портыша по плечу.

– Это ответ настоящего мышкетёра! – воскликнул он.

Портыш взял корзины и скрылся в норе. Атыш лихорадочно пытался что-нибудь придумать, но тщетно. Время пролетело быстро, и вскоре Портыш уже выбрался из норы с двумя полными корзинами земли.

– Следующий – Атыш! – объявил лейтенант.

Атыш шагнул вперёд. Портыш подошёл, снял фартук и передал его Атышу.

– Я там немного побольше земли накопал, – успел шепнуть Портыш. – Чтобы Арамышу пришлось копать поменьше…

Атыш кивнул, натянул фартук и шагнул к норе. Мышкетёры уже успели высыпать содержимое корзин неподалёку от норы. Атыш схватил пустые корзины и скрылся в норе.

Нора была неглубокая, скорее всего, недавно начатая. В глубине норы Атыш увидел кирку с лопатой, а рядом – горку земли, накопанной Портышем. Всё это освещал фонарь, подвешенный к стене.

Атыш присвистнул от удивления. Земли, по словам Портыша, немного накопанной, хватило бы на целую корзину! «Какой всё-таки молодец этот Портыш, – подумал Атыш. – Пока я раздумывал, он взял и сделал половину дела за Арамыша!»

Атыш не стал терять времени и приступил к работе, стараясь рыть как можно быстрее. Он наполнил обе корзины, а потом накопал ещё земли для Арамыша. Затем Атыш схватил корзины и со всех ног побежал вон из норы. Он очень боялся, что ему скажут, что он слишком долго возился в норе, и вычеркнут из списка.

– Следующий – Арамыш! – объявил лейтенант.

Атыш передал фартук Арамышу и только тогда заметил, что сам весь вспотел от рытья. Арамыш вздохнул так, будто его посылают на верную смерть, натянул фартук и скрылся в норе. Атыш и Портыш застыли в тревожном ожидании. Лишь иногда они переглядывались между собой, не решаясь высказать свои опасения вслух.

– Как думаешь, получится? – как бы спрашивал взглядом один.

– Думаю, должно получиться! – как бы отвечал взглядом другой.

Казалось, прошла целая вечность. Наконец, из норы показался Арамыш с двумя полными корзинами земли.

– Следующий – Курмыш! – объявил лейтенант.

Арамыш передал фартук мьюноше, шагнувшему вперёд, и подошёл к друзьям.

– Вот видишь, всё получилось! – хохотнул Портыш.

Арамыш надел свою шляпу и весело улыбнулся.

– Ещё бы не получилось! – воскликнул он и шёпотом добавил: – В первый раз я рыл нору так, что мне совсем не пришлось при этом копать! Я очень благодарен вам, друзья!

– Мышь за хвост, хвост за мышь! – шёпотом ответил Портыш. – Ну и немного удачи от рыбьего хвоста!

Мьюноши рассмеялись и стали наблюдать, как проходят испытание остальные. Но недаром в самом начале лейтенант Дартыш сказал, что рытьё нор – это самое мышиное дело из самых мышиных дел. Все мьюноши исправно выходили с двумя корзинами, полными земли, и возле норы уже выросла большая насыпь.

Изредка в нору заглядывал мышь-старик, который сидел у камня, чтобы оценить, насколько правильно ведётся работа. Каждый раз он выходил обратно и удовлетворённо кивал.

Портыш долго смотрел, как другие копаются в норе, а потом воскликнул:

– Эх! Ещё охота порыть!

Он подошёл к лейтенанту и спросил, можно ли ему ещё немного покопать.

– Есть ещё желающие заняться делом? – громко спросил лейтенант.

Среди прошедших испытание мьюношей таких оказалось довольно много, за исключением всего лишь нескольких, включая Арамыша. Мышь-старик выделил для работы ещё несколько нор, а у мышкетёра с порванным ухом нашлись ещё запасные фартуки. Таким образом, все мьюноши оказались заняты делом.

Рытьём занимались до самого вечера. Лишь изредка бегали к Рыбьему Фонтану у Западных Ворот, чтобы попить воды. Сделали только небольшой перерыв, чтобы пообедать. Оказалось, что некоторые мьюноши благоразумно взяли с собой перекусить, чем вызвали большую зависть у Портыша.

Друзьям пришлось сбегать в прибрежную харчевню «Три пескаря», расположенную неподалёку. Арамыш на радостях, что так легко сумел пройти испытание, которого так опасался, угостил своих друзей хорошим обедом. Он сначала хотел взять по названию харчевни три пескаря, чтобы каждому по одному, но рыбины оказались такими большими, что друзья и с одной наелись до отвала.

К вечеру все уже забыли про испытание и просто по очерёдности рыли норы. Разумеется, лейтенант в этот день не стал никого вычёркивать из списка. А мышь-старик, которого звали Тормыш, рассказал мьюношам, что норы роются не абы как, а по строгому расчёту, иначе они могут обвалиться.

– Если под Мышквой вдруг рухнут все норы, – говорил Тормыш, – то весь город провалится под землю и от него ничего не останется, кроме большой ямы. Рытьё нор – это целая наука, норометрия.

Он даже что-то чертил и показывал, но этим скучным делом заинтересовался только Арамыш.

Вечером уставшие, но ужасно довольные мышкетёры и мьюноши снова колонной двинулись под бой барабана обратно в город.

– Вот это я называю настоящим мышиным делом! – воскликнул Портыш по дороге. – Хотя я слышал краем уха, что некоторые мыши утверждают, что совсем не любят рыть норы.

– Не может быть такого! – ответил ему Арамыш.

И все трое друзей весело рассмеялись.

Однако усталость брала своё, шутки и смех постепенно стихали. Мьюноши по пути постепенно расходились по домам. Атыш и Портыш еле дотащились до таверны и, даже не поужинав, сразу завалились спать. Атыш заснул ещё до того, как его голова коснулась подушки…

Глава восьмая, в которой Атыш не сводил глаз с сапог Портыша

На следующее утро Атыш проснулся не как обычно сам, а его разбудил Портыш. Сначала Атыш даже не поверил собственным глазам.

– Как ты смог проснуться так рано? – спросил удивлённый Атыш.

– Я проснулся не сам, – хохотнул Портыш. – Меня разбудил мой живот. Ты только послушай, как он громко урчит!

Живот Портыша и в самом деле заурчал самым недовольным образом.

– Это всё потому, что вчера мы легли, не поужинав. Клянусь, что сегодня я никуда не тронусь, пока хорошенько не позавтракаю.

Атыш не стал возражать, потому что и сам был не прочь подкрепиться после вчерашнего трудного дня. Друзья оделись и спустились в пригостиничную харчевню, где воздали должное отменной стряпне мышье Гурманыша.

Затем сытые и довольные друзья отправились к Дому Мышкетёров, чтобы пройти очередное испытание. Но перед этим Портыш настоял на том, чтобы непременно взять с собой еды в котомке, чтобы было чем перекусить на обед.

– Ещё неизвестно, какое из испытаний мы будем проходить сегодня, – объяснил Портыш. – А хорошая еда никогда не бывает лишней, что очень хорошо показал вчерашний день.

– А какие ещё остались испытания? – спросил Атыш по дороге.

– Это никогда нельзя знать заранее, потому что каждый год испытания проводятся разные. Всегда обязательны только фехтование и рытьё, но эти испытания мы уже прошли. Возможно, будем бегать. Или взбираться по верёвке на крепостную стену. Или даже тушить пожар. Или с картой искать по городу какой-нибудь секрет. Известно только, что каждый год бывает ровно по пять испытаний.

Атыш и Портыш добрались до Дома Мышкетёров и поприветствовали Арамыша, который ждал их у ворот.

– Сегодня ты вовремя! – хохотнул Портыш.

– Вы тоже, – улыбнулся Арамыш.

Атыш с улыбкой пояснил, почему Портыш проснулся сегодня так рано.

– Поэтому сегодня мы взяли еды! – Портыш показал свою котомку.

– Я тоже! – сказал Арамыш.

Друзья со смехом вошли во двор Дома Мышкетёров, где уже толпились другие мьюноши. Многих из них друзья уже знали в лицо и здоровались с ними.

Вдруг Арамыш внимательно посмотрел на Атыша и спросил:

– А где твоя повязка?

– Какая повязка?

– Повязка на глазу.

Атыш схватился за глаз и понял, что забыл нацепить свою повязку. Но хуже всего было то, что платок, который он использовал в качестве повязки, остался в таверне.

– У кого-нибудь есть ещё платок? – спросил Атыш.

– Я не ношу платков, – пожал плечами Портыш.

– А я уже отдал тебе свой платок, – развёл руками Арамыш.

Друзья бросились искать платок у других мьюношей во дворе. Платок нашёлся быстро у одного долговязого мьюноши, но он оказался такой цветастой расцветки, что Атыш вынужден был от него отказаться. Но сколько бы друзья не спрашивали, больше никто платков с собой не носил.

Тем временем часы на Мышивицкой Башне пробили девять часов утра. Двери Дома Мышкетёров отворились, и показался лейтенант Дартыш. Он подошёл к балюстраде, вытер платком лицо, покрутил усами и оглядел притихших мьюношей, стоявших внизу.

– Можно попросить платок у лейтенанта, – еле слышно хохотнул Портыш.

Но Атышу было не до шуток. Он протиснулся обратно к долговязому мьюноше и взял у него цветастый платок. Друзья, увидев Атыша, тихонько прыснули со смеху.

– Уважаемые мьюноши! – начал говорить Дартыш. – Сегодня будет проводиться третье испытание. Те из вас, кто не сможет взобраться на требуемую высоту, будут вычеркнуты из списка кандидатов.

Портыш ткнул Атыша в бок и прошептал:

– Значит, будем залезать по верёвке на крепостную стену.

Друзья переглянулись. Сегодняшнее испытание обещалось быть самым лёгким.

– Построиться! – скомандовал Дартыш.

Как и накануне, из Дома Мышкетёров вышли с десяток мышкетёров с серым знаменем и барабаном, спустились по лестнице и быстро встали у ворот строем в два ряда. Мьюноши выстроились за мышкетёрами, но на этот раз гораздо быстрее и ровнее.

Лейтенант удовлетворённо кивнул, спустился с лестницы и встал впереди мышкетёров.

– Шагом марш! – скомандовал он.

Колонна под барабанный бой двинулась вон со двора. На этот раз Дартыш повёл колонну не вдоль набережной а повёл по улице вверх по склону в противоположную сторону от реки.

– Гм, – сказал Арамыш. – Наверное, мы идём не просто залезать на крепостную стену, а будем взбираться на какую-нибудь башню.

Друзья шагали в середине колонны. Атыш несколько раз оборачивался, но никак не мог видеть, идут за колонной мышата или нет. Арамыш заметил это и спросил:

– Ищешь мышат?

– Да, – кивнул Атыш, – но отсюда ничего не видно.

– Иногда можно услышать то, чего не видно.

Арамыш снял шляпу и помахал ею в воздухе.

– Ура! – донеслось со стороны хвоста колонны.

Друзья рассмеялись и помахали шляпами все втроём. Крики мышат стали ещё громче и восторженнее.

А Дартыш вёл мышкетёров и мьюношей всё выше и выше по склону холма, на котором располагалась Мышква.

– Неужели мы будем взбираться на саму Мышивицкую Башню? – воскликнул Арамыш.

Мьюноши, шагавшие рядом, услыхали его и взволнованно зашептались.

– А что такого в этой башне? – спросил Атыш.

– Это самая высокая башня во всей Мышкве и во всём Мышином Королевстве!

Мышивицкой называлась та самая башня, которую видел Атыш ещё на подходе к столице. Эта башня стояла на самой вершине холма и хорошо просматривалась из любого уголка города.

Вскоре вся колонна уже знала, что идёт к Мышивицкой Башне. Кто-то догадался сам, а кто не догадался, тому подсказали соседи. Все обсуждали, как лучше на неё взобраться, а несколько мьюношей вообще придерживались того мнения, что это невыполнимое испытание.

Дартыш провёл колонну мимо Королевской Резиденции и подвёл к Мышивицкой Башне, но не остановился и прошёл дальше. Мьюноши начали удивлённо переглядываться. Но они удивились ещё больше, когда Дартыш остановился возле могучей ивы, росшей на вершине холма. Барабан стих, и кто-то присвистнул.

– Взобраться на саму Старомышинскую Иву?! – воскликнул Арамыш. – Это же невозможно, ваша серость!

– Для мышкетёров нет ничего невозможного! – возразил Дартыш.

Старомышинская Ива росла здесь задолго до основания Мышквы, и никто не мог сказать, какой она вышины. Полсотни мышей еле могли бы обхватить её ствол у основания, а её огромная крона нависала почти над всей столицей. Мьюноши молча стояли, потрясённые непосильностью нового задания.

– Однако не думайте, – продолжал Дартыш, – что мы задаём вам такие испытания, которые не проходим сами.

Он запрокинул голову и крикнул:

– Именем короля, давайте лестницу!

Сверху по стволу спустилась верёвочная лестница. Атыш посмотрел наверх и увидел приделанную к стволу дерева деревянную беседку. Хотя беседка располагалась ниже веток, но по высоте она была выше, чем Мышивицкая Башня. В этой беседке находился мышкетёр, который и спустил верёвочную лестницу по приказу.

Лейтенант достал из-за пазухи листок, и все поняли, что это список. Портыш сразу сделал шаг вперёд, потому что он был первым в списке, но Дартыш жестом остановил его.

– Погоди, Портыш, – сказал лейтенант. – Сегодня начнём не с начала списка, а с конца.

Портыш со вздохом шагнул обратно. Причём Атышу показалось, что его друг вздохнул больше от облегчения, чем от сожаления.

Лейтенант хотел было уже прочитать имя первого испытуемого, как его взгляд внезапно задержался на Атыше.

– Красивая повязка, – заметил Дартыш. – Кажется, вчера у тебя была другая повязка. И, кажется, на другом глазу.

Атыш растерялся и почувствовал, как у него краснеет нос. Он хотел что-нибудь сказать в своё оправдание, но ничего не мог придумать. Он и вправду не помнил, на какой глаз цеплял повязку в предыдущие дни.

– Что ж, – продолжал Дартыш, – иногда случается, что болячка переходит с левого глаза на правый или наоборот.

Мьюноши засмеялись, но Атыш по-прежнему молчал. Он лишь знал, что сейчас менять повязку ни в коем случае не следует. Однако Дартыш и не собирался ждать ответа от Атыша. Он только усмехнулся в усы и объявил из списка:

– Кармыш!

Атыш поспешно юркнул в задние ряды. Вперёд вышел мьюноша в малиновом берете с воткнутым в него жёлтым пером. Неуверенными шагами он подошёл к свисающей верёвочной лестнице.

– Смелее, мьюноша, – подбодрил его лейтенант.

Кармыш вздохнул и начал подниматься по лестнице. Затаив дыхание, все наблюдали за ним. Верёвочная лестница немного покачивалась из стороны в сторону, и Кармыш лез медленно, осторожно переставляя руки и ноги.

Наконец, Кармыш добрался до беседки и залез в неё через отверстие, нарочно сделанное для этого на полу. Затем он показался из-за перил беседки и помахал рукой мьюношам, стоявшим внизу.

– Ура! – закричали те в ответ.

– Пикмыш! – объявил Дартыш.

Дальше дело пошло уже быстрее. Лейтенант больше не дожидался, пока мьюноша доберётся до беседки, и просто называл следующего участника через некоторое время.

Трое друзей, как и большинство мьюношей, в ожидании своей очереди уселись на земле под деревом. От постоянного наблюдения за поднимающимися начала затекать шея.

Арамыш вытащил какую-то бумагу и стал что-то писать.

– Что это ты делаешь? – поинтересовался Атыш.

– Всё пытаюсь расшифровать тайнопись, – со вздохом ответил Арамыш. – Никак не могу подобрать ключ к разгадке.