36. Голографические импровизации бесплатное чтение

Красное солнце уходило в море. И красным стало все…

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима…

– Что…

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима и сказали…

– Что…

– Мне сегодня позвонили из Иерусалима и сказали…

Нэту!..

Какое красное солнце…

Я хочу пить красное молдавское вино! И чтобы оно было черное, как запекшаяся кровь…

Черное молдавское вино в стакане, а красное солнце уходит в зеленое море…

– Послушай… Это библейская история… И сначала мне рассказали ее так…

По всей Украине свистел всепронизывающий ветер революции.

Шел ноябрь 1919 года. Продолжались и продолжались ужасы Гражданской войны. Ветры, ветры выли над Украиной.

Що це було!

И там в Саврани…

В подвале было холодно. Не только холодно, но и страшно. Темно.

На вуличках врезались в живое удары копыт петлюровских всадников.

В подвале сидели евреи. В мертвой тишине ударяла о камень пола капля: «Кап».

Почти все сидевшие в подвале в ожидании… Почти все старались не дышать. К чему?

И… И… А вдруг услышат…

Кап…

Пронеслись конники.

Кап…

Гулко ударило из винтовки.

Кап…

Треснул несколько раз наган… может, маузер… Нет, наган… Или, скорее, браунинг. Опять винтовка… винтовки… несколько раз…

Кап…

Почти все старались не дышать.

И был один… Вот он кряхтел, кряхтел и закричал!

Ребенок недавно родился. Взял и родился. И хотел есть. А есть было нечего. Ни матери, ни ему. Он и кричал.

Кап…

Голодный ребенок кричал.

Там, наверху в шапках с китицями ходила смерть. Стреляла, резала… Да, мало ли…

Ребенок все себе кричал. И могли услышать. Там. Наверху.

Кап…

И многим стало страшно. А некоторые очень сильно совсем испугались.

Кап…

И были еще такие, что им… плохо им было, конечно. Что сказать?.. Ужасно им стало, да. И стали они требовать, чтобы ребенок замолчал.

Все хотели жить.

А ребенок не умолкал.

Все-таки, некоторые очень сильно хотели жить.

Кап…

И вот нашелся один, который взял ребенка, осторожно выглянул из подвала… И положил ребенка на снег. Только ребенка. Больше никого. И опять закрыл дверь в подвал.

И кажется в подвале даже перестало капать…

Кап…

Снег был пушистый. Такие пушистые звездочки. Мягкий снег. Он скрипел, когда по нему шли.

Ребенок все же громко кричал. Он требовал… Его крик требовал… И не просил, а требовал.

И…

И послышался скрип. Кто-то шел.

Скрипели черные сапоги.

А ребенок требовательно кричал.

И сапоги остановились около него.

Ребенка взяли на руки и понесли.

Кап…

Опять открылась дверь подвала, и бесстрашно смотрели глаза на того, кто уходил с ребенком, который перестал кричать.

Маленькое местечко – Саврань. Все друг друга знают. Всем про всех известно.

С дитем шел петроградский рабочий. Снег скрипел под черными сапогами. Ребенок почему-то перестал кряхтеть. Где-то вдали погромыхивали отзвуки погрома.

Потом пришли красные. Петроградский рабочий отдал ребенка, который улыбался мало и неохотно, но кричал по-прежнему звонко и требовательно.

– Так начал жить папа, который потом брал Кенигсберг.

Море вздохнуло легко и свободно. Красное солнце осторожно коснулось волн и медленно стало в них погружаться.

Из философских тетрадей

Мы говорим о бесконечности.

Вот есть утверждение, что Вселенная бесконечна. В то же время мы знаем, что Вселенных есть неизвестное количество. (Неизвестное количество – есть бесконечность.) Но это же значит, что в своей бесконечности конкретная Вселенная – конечна.

Но, возможно, это, замыкаясь в окружности, имеет оба признака (бесконечность и конечность) одновременно. Спираль. Сочетание спиралей и окружностей. Сочетание бесконечности и конечности.

Бессмертие и смерть. Круг. Спираль. Сочетание круга, спирали, восьмерки. Момент входа и выхода. Вот своевременный вход и выход – есть бессмертие. Несвоевременный выход из тела – есть завершающая точка на прямой. Точка, переходящая в пунктир или в пустоту. И из пустоты…

Содержит ли бессмертие этику?.. Есть ли в смерти мораль?..

Что есть праведность? Правильно ли мы понимаем право, правило, праведность, права?

У всех искали золото. И пришли к дедушке и сказали, чтобы он сдал все золото, какое у него есть. А у них не было золота и вообще ничего не было. Тогда его забрали в холодную и держали там.

– Зачем?..

– Ну, думали, что тогда он отдаст все… Но у них не было ничего. И у него опухли ноги…

– Почему?..

– От холода… Там был один камень… И их не кормили. Наверное… И было бы совсем плохо, но бабушка спасла его. Вытащила его оттуда.

– Как?

– Требовала… или просила… или умоляла…

Вытащила…

На столе лежит черный вороненый наган… На столе стоит стакан, а в стакане вода… И рядом ломоть черного хлеба…

– Отдай, Моисей, деньги. Советской власти нужно золото. Ты понимаешь, Моисей, чтобы всех сделать счастливыми, нужно золото.

– Как ты думаешь?., если б у меня был денег… хоть сколько… Я не говорю за золотые пятерки… неужели б я выбрал сидеть здесь?

Черное вино в стакане. Черные волны и черный песок… И только луна горит на черном небе. Только луна…

В огромном кулаке всхлипнул и раздавился стакан… И вода разлилась…

– А если ты не сдашь золото, Моисей, я не смогу тебя выпустить. Понимаешь ты?

И вот он Иерусалим… И вот Город Мира! Здесь был царь Шломо! И плясал здесь царь Давид!.. Солнце и звезды здесь!.. И музыка!..

Нет… Черно здесь… Это тут, в холодная, хотят золотые пятерки, а где их я могу взять, если не мог найти, когда нога не опухла, и я был сильный и значительно моложе… Но нет золота!..

– Но откуда кто-то решил, что я мог иметь золото?.. И ты сам знаешь, как мы живем, и, как я могу заработать…

– Моисей, твой племянник сам был здесь и сказал, что ты прячешь золото. И теперь, пока ты не отдашь – тебя нельзя выпустить. Советской власти нужно золото. И твой племянник сказал про тебя.

Пыль под ногами… Бело-желтая пыль… Выбегает черный человек… На цыпочках… Очень осторожно выбегает… Вот только закончилась ночь… И уже утро…

И огромное ослепительное солнце Иерусалима…

И бежит этот маленький черный человек… Он бежит доносить.

Его не интересует вознаграждение… В какой бы то ни было форме… Нет, он не будет отказываться, зачем?..

Ему, на самом деле, все равно…

Он бежит доносить! Есть для него в этом какой-то восторг!

Вот если человек, и он ему должен быть благодарен. Должен. Почему?!..

А он не хочет. Зачем ему делать добро?.. Он же не просил… или просил?.. Возможно, просил… Но это неважно, совершенно не важно…

С чего ему делать добро?..

Этот человек решил, что он лучше, раз он может без ущерба для себя или с ущербом… это тоже неважно…

Почему он сделал добро?..

Я не понимаю-ю!..

Черный человек бежит доносить…

Что делает доносчик?..

Что думает доносчик?..

Чего хочет доносчик?..

Смерти.

Он из маленького местечка. И никому он не нужен в этом мире.

Почему он так ненавидит весь мир?..

Да, нет же! Он просто идет в ЧК. Этот же долг каждого – идти в ЧК.

И он – хотя и из местечка – тоже идет в ЧК. Что в этом плохого?..

Но дядя спас от голодной смерти, взял к себе в семью….

Да, кто он такой, чтобы мне делать добро?..

Что это у меня в кармане… рассыпается… Это хлеб… я его взял дома у дяди. Он дал мне его…

А вот я иду в ЧК! И ем хлеб! Он не имеет право прятать золото…

И я обязан…

Конечно, у него есть золото. Конечно. А как бы он смог кормить еще и меня? Никак! Стало быть, у него есть золото. И, если он такой, щедрый, пусть поделится!.. Пусть…

– Давай, выпьем вина. Смотри, какое море, как светит луна. Давай, выпьем. Просто, выпьем!

– А почему племянник выдал своего дядю?

– Яне знаю.

– А что стало с этим племянником?

– Я не знаю. У нас про него никто не говорил. Никто и не вспоминает.

– Но ему же сделали добро?

– Да, ему сделали добро.

Не знаю.

Я тебя хочу поцеловать. Ты такая красивая…

Из философских тетрадей

– И вот я думаю о бессмертии… Я хочу жить вечно… И я хочу все время быть молодым. Да.

– Бессмертные, как… как кто?..

Вот мы знаем… о чем?.. Где-то я слышал, что при мощных силах гравитации происходит замедление течения времени и искривление пространства. Что так думал еще Эйнштейн. Альберт Айнштайн. Один камень. Краеугольный камень.

И сейчас говорят, что в случае придания искривленной пространственно-временной структуре формы кольца или воронки, появляется возможность путешествовать в прошлое. При этом с каждым новым витком в этой структуре человек будет все дальше углубляться в толщу времени.

И вот оно…

Вот мое бессмертие… И я отправился к самому себе – молодому и красивому – и начинаю жить своей, но другой жизнью:

– Я тот же, но обязался построить дом не тресту, а корпорации;

– Я тот же, но в договоре изменил сроки;

– Я тот же, но теперь я играю лучше – я знаю про эту игру больше!

Тогда я пройду мимо этой девушки… Это нужно будет сделать: для вящей славы нашей и всего сущего.

Или я буду искать другую девушку, чтобы повторить еще раз это наслаждение! Многократно!

Или я буду искать одну и ту же девушку, что бы еще и еще испытывать и переиспытывать столько наслаждения, сколько есть и сколько можно было бы себе представить!..

Вечное возвращение, в котором можно еще и еще раз вкусить той мудрости, которая не доступна для всех – была недоступна.

Ты знаешь, как правильно поступить.

Теперь ты знаешь.

В этой жизни, в которой не было права на ошибку – так она была коротка, коротка…

Тогда я смогу вступать в одну и ту же воду: точно возвращаясь и точно повторяя…

Можно вернуться к голографии. Много пространств, много вероятностей пространств.

Множество пространств и множество Меня (Я)… Не только – множество ОНО.

Да, множество множеств.

Понятно, почему 36 всегда 36. Даже если их нет в этом пространстве или даже если их нет в вероятностях этого пространства – хотя этого не может быть. Они есть! Они все время есть!!!

Дело даже не в том, что теоретически я – не могу не быть, на этом настаивать – все равно, что говорить: вода есть вода – в других вероятностях, других пространствах— соответственно, различных комбинациях этого— а существенно, что именно «я»– т. е. именно этот вариант «я» может оказаться в этих различных версиях-вероятностях-пространствах.

И 36. Это… Тогда эти 36 – опорные столбы такого варианта в пространстве (временном, в первую очередь). Т. е. логично предположить, что там, где нет (в наличии) этого арсенала (программы) – 36, там пространство не запускается, не существует, не работает – исчезает, в конце концов, не сохраняется.

Интересно, у всех 36 одинаковые функции – в главных параметрах (и какие эти параметры)? Это, как патроны одного калибра в обойме?

Или… Ну, вот… Есть изделие – «Пространство». И чтоб это изделие существовало и функционировало. Успешно. Безусловно, успешно. Есть самозаменяемые и самопополняемые компоненты, без которых (причем, именно индивидуально определенных или определяемых, но при этом возможно и безразличие к индивидуальной определенности) изделие (сложная система) существует, существовало и будет существовать.

Точно так же представляется возможным стабильное существование компонент, без которых изделие (система) «Пространство» не существует – не сохраняется. И таких – 36.

«Пространство» – Мир. 36 – его опора. И кто эти – 36?

Они есть. Но кто они?

Вот ужасная возможность уничтожения любым способом какой угодно из компонент. Надо ее спасать? Конечно, ведь в этом случае ответ и ясно какой ответ, известен.

Вернемся к движению в пространствах. И именно временных. К Бессмертию. В вариантах, уже безусловному. А к конкретному перемещению «Я»? При осмысленных перемещениях во времени, выходящих за пределы базового Пространства— бессмертие конкретного «я» даже и именно в назначенной ипостаси (вход именно в ту самую реку)…

Мы рядом… Мы очень рядом…

Повлияют ли перемещения «я»? Причинно-следственная связь? Невозможно исключить.

Вместе с тем, сосуществование всего вышеназванного, позволяет предположить, что ничуть не менее возможно и дальнейшее сосуществование голографического изобилия по всем мыслимым пространствам.

(Просто, выявленные случаи перемещений – и такие есть, на самом деле – позволяют говорить о наличии некоего сосуществования, не влекущего за собой, по крайней мере, тотального уничтожения. Оговоримся, на данном этапе. И, возможно, основа этого потенциального сосуществования – 36.)

– А знаешь, я когда был в Иерусалиме, мне рассказали эту историю, но совсем иначе. Мне очень понравилось. Я тебе рассказывал, когда дедушку посадили в холодную, у него там опухли ноги, и он уже, может, умирал…

Холодная. ЧК. Юг Украины. Где-то там между Одессой и Херсоном. В Новороссии.

Ему было плохо. Уже даже не хотелось есть. Камень, холодный камень забирал силов…

И только этот… только этот один… бегал туда, сюда. Откуда он взялся, этот шмындрык из самой Одессы? И не уставал… и бегает… и еще он думает, что имеет спевать… А гы-зынте йидлык аус Одесса. А штинкер. Молодетц.

Шмындрык подошел, ушел, опять подошел и на третий раз спросил:

– Я могу иметь с вами беседу?.. Спасибо, данкен Гот, что не отказали, но вам, я думаю, это тоже не помешает. Я присяду?..

– Зетцт.

– Бессер, я присяду. Гит?

– Гит.

– К делу. Я смотрю пока – данкен Гот! – могу смотреть – ви приличный человек. К вам даже лойяльно пытается относиться этот матрос. Что они от вас хотят?

– А гольд.

– Хотим голдяков…Ше могут хотеть от еврея? Дай, жид, гроши!.. И, шё?

– Не морочите мне головы! Нэту, нэту ни золота, ничего нэту!..

– И валюты нету?..

– Нэту.

– Таки-да, нэту?

– Нэту…

– И вам-таки плохо. Я бачу. Самое смешьное, я вам верьрю. Но вам будет еще гораздо хуже, если вы-таки ничего не сможете отдать этому матросу в манишке внутри с полосками. Да. Шё же вам прьридуммать?.. Х-мм…

– Слушшайте сюда, Моисей!.. Моисей?.. Мойше, слушайте, я вам буду объяснять… Значчьит, у вас нет ньи валюты – откуда вальюта в Голте? Или где? Или в Ольвиополе? Нырни в речьку Синьюху и там, кроме того золота, шё у золотарей, другого нема! Так?..

– Ше ви от мине имеете хотеть?

– Мойше, ви имеете возможность шё угодно сказать своей жене?

– Я могу иметь возможность, если буду иметь необходимость, сказать Евочке.

– Слушшяй, Мойше, так скажи ей, пусть найдет денег! Каких угодно и где хочет. И пойдет купит…купит! Форштейст, ду? – купит – фаркойфт долл аров… скоки там ужье получится. И ви сдадьите эти доллары. И так советская власть получит валюта, а ты пойдешь домой. Ты понял?

– Как ты имеешь сказать?..

– Мойше! Лоз ан зан гызынт! Одолжи по хатам, то есть пусть твоя Ева одолжит, раз ты именно еврей – пролетарий, ййи пусть вона купить шё ужье вона зможе куплять – чи золото, чи валюту. Фарштейст ду?.. Ё? Зай гызынт!!!..

– И бабушка пошла на черный рынок и там купила сколько-то долларов и сдала их. И вот так, благодаря совету одесского еврея, дедушку выпустили. Давай выпьем за нас. Выпьем.

– Дрожала серебряно-черным дорога по волнам… Путь этот во мраке… И только утром…

Рассветет…

Скрипка, аккордеон, пианино, гитара…

– Ховалэ, я дома, уже дома…

– Мойше…

Из философских тетрадей

(Экономика с ментальной ошибкой)

Со словом «экономика» связано многое. Классический подход был в знаменитом лозунге: «Экономика должна быть экономной». Чтоб не ошибиться. Видимо. Какой она должна быть?.. Мало ли. Сложно. Экономика, все-таки. Но и уйти от этого… Тоже никак. Надо решать. Причем, не только какого содержания должен быть лозунг, а какой на сомом деле должна быть экономика. И опять же, не в обещаниях (много водки, женщин и колбасы с кефиром – бесплатно. Все.), а в реальных и обоснованных программах.

Если отбросить бульбы, воду, бред, то можно выделить два стратегических направления:

– Все давно придумано (на Западе, в России, на Востоке и т. д. – в зависимости от взглядов и идейной направленности).

– У нас особый путь (белорусско-балтийский, шелковый, великий и т. д.)

Иными словами, либо: чего капризничать, велосипед давно придуман; либо: мы можем ехать исключительно на нашем велосипеде – и только на нашем.

Реально невозможно ни то, ни другое – в чистом виде. Будем считать, что некая грань сглажена. Но важно другое. До недавнего времени экономические модели создавались объективно, т. е. математически считался оптимальный вариант (по крайней мере, такое предполагалось).

Принципиально новым стало применение методов психологии к экономическим решениям. Выяснено, что на самом деле, не принимаются оптимальные математически экономические решения, а принимаются экономические решения, в значительной доле мотивированные психологически, что дает результат, обсчитываемость которого совершенно другая. Чтобы не быть голословным, приведем пример интенсивного, да что там, мощного психологического фактора в знаменитом «кукурузном решении». Математика тут явно была не при чем.

Казалось бы. Тема исчерпана. Психология и математика создают экономическую модель… Да. Мало. Есть нечто еще. Некая волшебная частичка, все преобразующая вокруг. Хочется… Не хочется… Что-то там писал Редьярд Киплинг: «Запад – есть Запад; Восток— есть Восток…». Расизм тут совершенно ни при чем, а вот разница… Причем, принципиальная разница, невзирая на самые передовые технологии, имеет место быть. Какая-то неуловимая группа, совокупность умственных навыков и духовных установок, присущих общественной группе. И личности тоже. Да?.. Конечно, ментальность. Как же возможно от нее освободиться? Ну, да: я – не я; и хата – не моя. Никак. Поэтому, в том числе, блистательные уравнения и формулы, преломляясь в конкретном регионе, выдают какие-то иррациональные результаты. То есть, не плюс и даже не минус, а экзотический фрукт – допустим, банан. Или мармелад.

Вот что существенно. Ментальность, понятное дело, имеется как у законодающих (авторов экономического механизма), так и у законопринимающих – так сказать, массы. Вот это обыденное сочетание в сумме порождает феноменальные плоды национальных экономических моделей. Так, на всякий случай, напоминаем: китайская модель, японский вариант развития… Да?.. А ведь рядом. Ну, очень близко. Есть. Есть разница. И много, много другого.

Скажем больше. Когда-то в «Письме к Курскому» Ленин настаивал, что не может быть отдельно курской или там смоленской законности – она везде должна быть единой. В основах, безусловно. Но даже в СССР – жестко централизованной структуре – существовали различия даже в праве союзных республик и, однозначно, в экономических моделях. Украина, конечно, не СССР, но разница, к слову, даже между Херсоном и Станиславом имеется. Существует некоторая специфика.

К сожалению, осветить все или даже значительную часть аспектов проблемы здесь невозможно, но все же хотя бы обозначим следующее (не говоря о причинах):

Таким образом, формулируя экономическую модель, тем более, в момент реформ, необходимо учитывать ментальную ошибку.

Указанная погрешность обязательна. Учтут ее или нет – будет проблемой реформатора и, к огромному сожалению, народа, но она будет. Жареных тараканов продолжают есть в Таиланде, но в стране, где можно есть вареники с творогом или там с вишнями, тараканы, как часть меню, вряд ли имеют шансы на массовый успех.

Экономика считается, но не только.

Черное море, ночное море…

– А ты знаешь, как мы не стали миллионерами? Настоящими. Вся семья.

– Яне рассказывал?..

Эта история с другой стороны. С другими дедушкой и бабушкой…

Из философских тетрадей

Уже признано, что решения в области экономики совершенно не обязательно принимаются, исходя из тех или иных математических расчетов. Вернее, исключительно из математических выкладок. Иными словами, помимо цифровых факторов, весьма значительную роль играют факторы психологии.

Т. е. речь идет о существенном значении уровня личного. Так. Но помимо психологии личности, свойственной индивидуально любому или каждому, есть еще и наличие национальной ментальности или ментальности народа, или совокупности соответствующих народов и наций – которой, безусловно, обладает эта личность. Дело, однако, в том, что при принятии экономического решения, на его характер и конечный вид, а также исполнение, влияет как результат определенных вычислений и психология вычислителя, так и ментальность (назовем ее «национальная») этого лица.

Это совершенно очевидно. Все же, на всякий случай, несложно упомянуть о национальных экономических моделях, наглядно демонстрирующих национально-ментальный фактор в действии. Что интересно, даже при слиянии народов (различного рода конфедерации или федерации) так называемые автономии существенно разнятся экономически. Как ни удивительно, но то же происходит и при поглощении (формирование империи): все равно экономика соответствующей национальной группы обладает безусловным своеобразием.

Но вот происходят события совсем не обязательно экономические. И, возможно, совсем отпадает или значительно уменьшается роль расчетного фактора. Тем не менее, привычно слышать почти кибернетическое (да-нет) логично-нелогично. Вот какой логикой мы руководствуемся при принятии решения? Логос— разум. Понятно. И все же. Есть логика Аристотеля. Скажем, самая логичная. Но формальная логика проста до безобразия. Слишком проста. До такой степени, что работает гораздо реже, чем, возможно, предполагал Аристотель. И дальше рациональная логика стала поворачиваться в сторону иррационального. Поскольку решения личности (абстрактной) нельзя сказать, что не логичны. Но это другая логика. Крайняя ее ипостась (т. е. когда мы не понимаем ход мысли, но признаем, зачастую, результат решения даже оптимальным) – «женская». То, что мы называем женской логикой. Вроде бы абсолютно ненаучная категория, но совершенно реальная и, кто бы что ни говорил, понятная абсолютно всем.

Удивительно, но с похожим феноменом легко столкнуться при попытке понять, наверное, любой народ. Конечно, мы отбрасываем рациональную часть, поскольку здесь как раз и есть то общее, позволяющее находить соединяющие точки и отрезки. Но имеется, безусловно, иррациональный компонент, который и формирует некую сферу, где оперируют скорее не понятиями, а скорее заклинаниями, нечто вроде: «азиатская хитрость», «загадочная русская душа», «тысячелетняя скорбь еврейского народа»… Ну, и т. д. Пусть тут есть и некая поэтика – отрицательная или положительная – здесь неважно, но есть и констатация фактов, подтверждающих реальные различия при принятии определенных решений. Понимание сказанного позволяет утверждать, что логика имеет национальность. Или, что существует национальноментальная логика. (Можно, кстати, развить это направление, утверждая, что ментальная логика также зависит от религии, профессии, местности, пола и т. д. И это будет справедливым.)

Иррациональное крайне тяжело поддается расшифровке. Все же выделив ментальность, как сущностный фактор, для логики, мы делаем еще один шаг вперед в понимании человеческого.

В работе «Иудейская война – пролог» указывалось, что это была не простая война, а бой язычества против монотеизма. Интересная мысль высказана Юрием Карловичем Кантором (лекция на телеканале «Культура»), что режимы нацистской Германии и СССР были, возможно, не атеистичные, а языческие. И, следовательно, это тоже была борьба язычества с христианством.

Мне кажется более точным указывать борьбу язычества (фашизм) с монотеизмом, а не только с христианством, поскольку речь шла о поголовном уничтожении евреев, соответственно, и иудаизма. И, думается, гекатомбы нацистов имели прямое отношение к язычеству (символика, свастика, рунические знаки эсэсовцев и т. д.), музыка (Вагнеровские «Нибелунги» и т. д.), языческие обряды, подражание офицерства спартанцам и т. д. Что касается СССР, атеизм или язычество? (атеизм и язычество отличаются и весьма) – здесь картина более размытая. Не углубляясь в эту тему, важно подчеркнуть наличие попыток язычества воскреснуть, причем с большой кровью. Это опасная тенденция.

Дедушка Аарон был наитишайшим человеком, какого только можно даже не увидеть, а только представить. У него были усы, и он был провизор в аптеке. При этом он очень любил музыку и самоучкой добился на самом деле невероятных вещей. Он выучился играть на флейте, сочинял музыку и создал оркестр, которым он же и дирижировал…

Сидят дети в матросских костюмчиках, наглаженные, причесанные… Вокруг них мамы, папы. И играет оркестр!

Зеленая травка. И звучит музыка.

Летают воздушные шарики! И люди летают! И музыка: «Голубой Дунай», «Большой Вальс»!..

И марши… марши… Пам-барабам-барабам-пам-пам!

– Это был хороший оркестр. Во всяком случае, когда-то там был проездом дирижер из Большого театра и слушал, и был очень удивлен и очень хвалил. Да.

– Вот это он!

– Вот этот… в черном фраке… Садится в поезд!

Медные трубы на солнце горят, и звук у них будоражит…

– Но как это ни удивительно, именно этот дедушка был георгиевским кавалером.

Русско-японская война. Мукден.

Как он выглядит этот Мукден?..

Заросли гаоляна. Много гаоляна.

Идет в атаку русская пехота. Идет под звуки оркестра.

Рвутся снаряды.

Идет оркестр вперед и играет марш.

Разрыв снаряда. Падает дирижер. Смолкает оркестр. Останавливается наступление.

Свистят пули. Падают… падают… русские солдаты… надрываясь, кричат офицеры: «Вперед! За царя!..»

– И дедушка поднял оркестр и стал дирижировать.

Русская пехота летит на врага.

И оркестр играет, а во главе его идет маленький человек – а клыйнер… Манн… менш… и дирижирует!

– Вот. И его наградили георгиевским крестом.

– А при чем тут миллион долларов?

– У дедушки был брат. Он тоже любил музыку. Один раз случайно услышал скрипку…

Маленький мальчик пилит, режет какие-то доски…

Потом на эту обструганную доску цепляет струны.

Берет палку, обстругивает ее; цепляет на нее струны – конский волос, наверное…

И вот они скрипка и смычок – и мальчик пробует играть…

Выдержать такой скрип невозможно – его гонят отовсюду.

Наконец, он нашел хоть какое-то место: дощатую уборную…

Туда тоже рвутся. Ну, он выходит, конечно…Но потом…

И опять он и скрипка…

– Он играл и играл… И таки выучился. И стал знаменитым скрипачом.

Знаменитый скрипач играет на скрипке, а к ногам его летят цветы…

Летят цветы, сыпятся деньги…

Сыпятся деньги, падают к ногам красавицы…

И играет, играет его скрипка!

– Очень любил женщин… Увез дочку виленского генерал-губернатора. А потом ее бросил.

Вильно. Дворец генерал-губернатора. Бал.

Все танцуют. Потом скрипач играет. Демонически встряхивает черными блестящими волосами.

Дочка генерал-губернатора, вся в декольте, возбужденно дышит. Дышит. Дышит…

Кудри… локоны… кудри… локоны… Черные… бел ые…

Сверкает скрипка…

Кудри… Локоны…

Танцует скрипач и дочка. Она ему что-то говорит, вся горя и пылая. Он на нее смотрит, потом отвечает…

Бал заканчивается…

Карета… Нет, поезд. Поезд. Звучит гудок. Скрипач докуривает сигару… И!.. Бежит изо всех сил дочка генерал-губернатора! Добегает; заскакивает в вагон, и они уезжают из Вильно.

Вильно… Или Варшава… Или Вильно… Но скорее всего, Варшава. Но Вильно тоже хорошо звучит.

Дочка что-то готовит; у нее опять подгорело, а в это время скрипач на цыпочках от нее сбегает. Он ее бросил!

Скрипач борется в вагоне с дочкой… Долго борется… Наконец, побеждает и выталкивает ее из купе!

Он ее бросил!

– А потом он уехал в Америку. И там стал миллионером. Еще он создал там консерваторию и назвал ее своим именем.

Ну, и умер. Где-то сразу после войны.

И вот, как-то дедушку, вызывают в МГБ. Официально. А надо отдельно рассказать о бабушке Наде. Она была очень маленькая. Очень. Но невероятно умная. Настолько, что даже противоположные родственники с этим не спорили.

Ну, собственно говоря, бабушка Надя с золотой медалью окончила гимназию, что по тем временам, для еврейки было почти фантастикой. И еще бабушка Надя, в ее годы, читала наизусть из «Евгения Онегина». Может, она его всего знала на память. Авторитет у нее в семье был бешеный. Воля, кстати, тоже была будь здоров. Дедушка Арон и так был наитишайший, а на ее фоне, так тем более. Да…

Из философских тетрадей

Философия права. Для хорошего самочувствия и, что ли, условного спокойствия, очень хороша теория абсолютной истины. Чуть менее хороша, но вполне пристойно выглядит идея об относительной истине. И все это хорошо.

Но правосудие – это игра. С разными игроками. Да! Ролевая, разумеется, игра.

Совершенно сумасшедшие ставки. Абсолютно игровая терминология: выиграл процесс… проиграл… Законы, кодексы, прецеденты – суть правила игры. Так называемые ошибки правосудия. Судебные ошибки. Хорошая игра – игра ошибок. Кто меньше сделал своих ошибок; кто лучше воспользовался чужими ошибками – тот и победил.

Это не плохо и не хорошо. Принцип состязательности в суде очень хорош. Кстати, с его помощью легче и до какой-то истины добраться. И лучше, в общем-то, нет.

Одесский МГБ. Между прочим, на Еврейской улице.

– Арон Львович. Такк. Значит, Арон Львович у вас… гм… имелся в наличии родной брат, который играл… играл на… на… на скрипке?.. Так вот, Арон Львович, у меня для вас радостное известие. Ваш брат умер. Но!.. Но. Но оставил наследство. И значительное. Мильон долларов. Это хорошо, Арон Львович. Вместе с тем, партия полагает, что вы как сознательный гражданин эти деньги… получите, естественно, и передадите Советской власти, чтобы, как говорится. То есть, в целях скорейшего построения коммунизма. Да. Так вот вам два листа бумаги. На одном вы напишите, что принимаете наследство. У них, капиталистов так, так сказать, принято. Я вам продиктую. У меня тут образец, так сказать. А на втором листике вы же напишите, что отказываетесь от этих денег в пользу государства. Это я вам тоже продиктую. Так. Значит, пишите…

– Знаєте, я сейчас ничего писать не буду.

– Не понял?..

– Ну, видите ли, я должен посоветоваться с женой.

– Ой, не могу, у следователя…

– Что ты смеешься?..

– С женой он должен посоветоваться…хи-хи… И что?..

– Ну, дедушка пришел домой и сказал бабушке: «Нахомка…»

– Кто?!..

– Нахомка….

– А кто это?

– Бабушка. Ее звали Нахомка.

– Но ты, же сказал: «бабушка Надя»?..

– Дедушка сказал: «Нахомка».

– Понятно.

– Да, так дедушка сказал бабушке: «Нахомка, умер мой брат…»

А потом он ей сказал про миллион и про то, что нужно от него отказаться. Или нет?.. И она ему сказала, что отказаться все равно придется, но если самим это сделать, то он будет целым и здоровым, а если силой его заставят отказаться… Как там…несколько имен…

И так мы не стали миллионерами!

– Ты мне давно ничего не дарил!

– Ммм…

– Рассказывай ещё…

– Ммм…

– Рассказывай…

– Смотри, какое небо красивое!

– Запомним этот день…

Из философских тетрадей

(Историко-литературный голографиям)

Гениальная формула Гегеля, оказавшая сильнейшее влияние на Карла Маркса (Леви): «Идеи правят миром».

Для последовательного материалиста, исходящего в своих философских построениях из «Бытие определяет сознание», он, конечно, не мог оставаться на столь далеких и, главное, неприемлемых, начиная с какого-то момента, идеалистических позициях. Марксизм и ушел от Гегеля, в том числе, и в данном понимании или ощущении.

Все достаточно логично и понятно. (Язык не поворачивается назвать это иронией или забавным!) Потрясает то, что именно марксовы идеи (я даже не знаю, какие еще идеи даже близко подобрались – почему подобрались?) реализовали гегелевское заклинание. Это – бесспорно. Идеи Маркса правили миром. (К примеру, построения Платона на самом деле – кабинетны – ну, и т. д.) Здесь тоже ничего жуткого нет: есть рождение, взлет, пик, спад – все, как положено. И у идей тоже.

Что же важно: дивный сплав идеализма и материализма. Это странно? Ничуть. Вот их разделение, вообще, стерильная чистота любого элемента – есть вещи неестественные и сами по себе в природе не существующие. Скажем так, многофакторность – есть естественное для природы состояние. Далее, идеи – есть изображение мира. И вот это изображение правит миром? Посмотрите на мир!

Значит, многофакторное изображение – допустим, голографизм. Так. Легко допустить: чем выше качество такого изображения, тем выше его результативность – любая (энергетическая, эмоциональная, экономическая, социальная – любая). Пока это голографичность. Допустим. Это, собственно говоря, вопрос термина и развития соответствующих материальных факторов. Достоверность изображения: качество, да, и многофакторность.

Как легко было убедиться на столкновении материализма и идеализма, рассматриваемого выше, точки зрения наблюдателя, наблюдателей, аналитиков, зрителей, участников со всех сторон и т. д. и т. п. – отрицательные, положительные, правильные, неправильные во всем разнообразии— дают в сумме достоверность изображения.

Можно это знать и не знать, пользоваться или не пользоваться – изображение будет формироваться именно так, а затем созданная реальность будет формировать или влиять на формирование бытия, материи – существующей реальности.

Историко-литературный голографизм – это то, что формирует историческую реальность.

Вот, что еще любопытно: возьмем для рассмотрения «заказную» составляющую. Имеется процесс, контролирующий, цензурирующий – отбирающий из многофакторного ряда только нужные, подходящие компоненты. Причем, это и вопросы качества, и спроса, и массовости, и элитности – нормальные, в принципе, вещи – вроде. Но это и отбор политико-идеологический. Хрестоматийна история с «Шамилем». Манипулирование общественным мнением формирует изображение. Причем, не где-то или даже часто, а формирует.

Движение идей – это не полет стрелы, хотя самые энергетичные и, в любом случае, исключительные (скажем коммунизм, христианство, ислам, иудаизм, буддизм), стремятся к этому, и их движение, хотя бы на некоторых отрезках, похоже на прямую. Но и здесь столкновения, пересечения и т. д. В более же обычных случаях – это превращается в запутанный клубок.

И что же?.. Идея «заказанности» получает в результате клубок «заказов». Это понятно. Кстати, «мощное» фальшивое изображение будет формировать реальность результативнее чем, допустим, «верное», но более слабое. И тем не менее, слабость эта относительная: На какой-то момент времени, в каком-то месте, по каким-то параметрам, при каких-то условиях. Т. е. при изменении ряда факторов все многофакторное изображение преобразуется каким-то образом. Причем, сам элемент изображения не меняется – он уже создан, – меняются условия вокруг него. Возможно, усиление его энергетичности на затухающем или просто ослабевающем фоне.

Можно зафиксировать спонтанный голографизм, какие-то его элементы, не сформулированные заранее. Это естественно: как голографическая идея может заключать в себя элементы реализма в любом варианте, импрессионизма, экспрессионизма, абстракционизма, кубизма, постмодернизма и т. д. – неважно, все, что усиливает качество изображения и даже дестабилизирует, отрицает или игнорирует его; так и любое изображение, даже не стремясь к этому, не подозревая даже о существовании, может включать в себя элементы голографичности.

Речь, в первую очередь, идет о форме, но форма одно с идейным содержанием и его наполнением – это единое целое. На самом деле, выделяя здесь форму, делается это исключительно для комфорта изложения.

Противоречий здесь крайне мало. Больше видимость. Налицо, даже не нетерпимость или невозможность сосуществования, а желание нетерпимости или невозможности сосуществования. Сегодня трудно понять, в чем революционность романтизма, а в какой-то момент это было истиной, не требующей доказывания.

Территориальные границы в Европе в результате Французской буржуазной революции, наполеоновских войн и долгих дипломатических действий – претерпели некие изменения, «не стоящие и половины Эдварда» (по Шекспиру – Ричард III). Значит, невероятный энергетический всплеск, могучая волна— наткнулись на нечто не меньшей силы. Для такого результата все могло быть проще и, во всяком случае, экономичнее. В смысле полезного результата.

Зачастую, войны в науке так же несут условную необходимость. Не так уж все и отрицается или выбрасывается. Более того, все чаще происходит возвращение отрицаемых на том или ином этапе идей. Конечно, с видоизменениями. Но тем не менее. Важно же то, что абсолютная безапелляционность вполне себя дискредитировала.

Приходится признать сосуществование, не исключающее и других вариантов, в многофакторности.

Голографическое изображение максимально соответствует отражению сформулированного выше, в свою очередь, влияя на такую-то реальность как непосредственно, так и опосредовано.

Возникающий компромисс— безусловное следствие как идей ее наполненности, так и изображение всего этого – порознь и вместе.

Литературное изображение создает достоверность, недостижимую для научных исследований, относящихся к истории. Исчислить такую картину весьма сложно. Игнорировать художественное построение, как составляющую голографического отражения реальности будет недобросовестно и повлечет нарушение объективности картины. Голых цифр будет недостаточно. Историк, уходящий от чувственного, эмоционального, предложит другую историю. Историю, которой не было – в лучшем случае, голый скелет. Естественно же, это справедливо и по отношению к историкам при противоположном подходе.

Итог (сложение, вычитание и т. д.) – переходит в сплав и, далее, в целое – голографическое изображение.

Цирк. Арена. Клоун в погонах-эполетах важного чиновника – где-то вдали в своей неприступности.

Еще два клоуна. Оба – местечковые и бедные, но один значительно более умудренный жизнью.

– Значит, смотри. Вот я тебе даю это мясо с косточкой. Ты понял? Так. Это задняя часть. Половина. Половина задней части.

– Да-а?..

– Слушай сюда. Тебе говорят. Значит, ты возьмешь эту половину задней… задней, ты понял? части и придешь к своему гойскому пурецу. И скажешь ему…

– Гит морген, пурец!

Мудрый бедный клоун тяжело вздыхает.

– Нейн. Нет. Терпи. Ты еще не говоришь.

– Их зуг аф идиш.

– Ты не знаешь русский язык. И украинский. А они не знают идиш.

Поэтому слушай и запоминай:

– Ты скажешь… Ты постучишь в дверь и скажешь…

– Тук-тук.

– Нет, ты скажешь: «Здрасьте. Нате вам половину задней части. Чтобы вы здоровы, до свидания». Понял.

– Ё.

– Гит.

Простой клоун. Совсем. Итак, простой клоун берет это мясо и идет с ним к клоуну, который в погонах-эполетах.

Стучит в пол. Клоун в погонах-эполетах открывает и слышит:

– До свидания! Нате вам половину сраки! Здравствуйте!

И был день, и было утро.

– Нет никакой интриги.

– Интриги вокруг нас. Вся страна – сплошная интрига.

Из философских тетрадей

(Многофакторность)

По сути не бывает события, происходящего из-за одной причины. Более того, можно построить условную схему многофакторности событий:

При этом, совершенно понятно, что полный расклад можно получить только приблизительно и с энной степенью достоверности.

Относительно достоверности понимания исторического процесса.

На различных этапах развития применялись методы, вполне соответствующие определенной многофакторной матрице. На самом деле, подразумеваемая многофакторность могла и появлялась в весьма упрощенноплоском виде: и ранние исторические опусы и, в общем-то более поздние и даже значительно более поздние характерны поиском моноидей: не важно, просто ли это описание, поиск ли затаенного смысла в личности, экономике, классовой борьбе, войне полов или постмодернизме – во всех этих случаях ощущается желание, используя некий принцип, подчинить изложение или изображение этому принципу, даже если материал вполне отчаянно этому сопротивляется. Т. е. мы получаем многофакторность (все равно получаем!) с сопротивлением. Сопротивлением принципа, личности автора, действующего на основании этого принципа. На самом деле, это как раз и есть проявление многофакторности – вполне в соответствии со схемой многофакторности событий. Но все же многофакторность, полученная при доминирующем принципе, будет уступать в качестве бездоминантной многофакторности. Собственно, мы идем к получению голографического изображения многофакторной истории. Тем самым, чем больше, чем полнее вышеуказанная схема, тем выше качество голографической истории.

Нет смысла выделять изначально тот или иной фактор или принцип, мы их увидим все (по крайней мере, есть основания стремиться к этому) в схеме многофакторной голографической истории.

Следующий этап: наполнение схемы. Как рентгеновский снимок или УЗИ, или любая схемогромма – не передают полностью реального человека – это же касается и схемы многофакторности. Т. е. наполнение схемы создает качество голографического изображения. В схеме займет место обозначение учения, монографии, статьи, взгляда, художественного изображения, сплетни, слуха и т. д. А реальные: учение… и т. д. (см. выше) – наполняют схему многофакторности.

Относительно закона «отрицание отрицания»: сегодня можно сказать, что этот процесс вполне может выглядеть так: а) произошло «отрицание» – сегодня, вчера, позавчера и т. д. А дальше может происходить и происходит: возвращение и даже ренессанс отрицаемого – завтра, послезавтра и т. д. (к примеру, монотеизм и язычество, монотеизм и атеизм и т. д.). Отрицаемое не исчезает: оно уменьшается, преобразовывается, но не исчезает. Вот элемент голографического, многофакторного историзма. Может, кстати исчезнуть или почти исчезнуть «наполнение», но схема должна и будет учитывать и отрицаемое, как фактор той или иной степени мощности.

– Вернемся в ночь. Она бесконечна, но как все бесконечное… заканчивается.

– Ночь нежна.

– Да, моя дорогая.

– Мы хотим – и все время ночь.

– Ночь нежна…

Ночь, море, любовь…

– Когда я был маленький, то у остальных детей были – я знаю? – Красная шапочка, Катигорошек, Колобок, – кто-то там.

А у меня был Береле. Дедушка просто, может быть, не знал сказок. Он мог рассказать взрослые истории и про Береле.

– А кто это – Береле?

– Это – мальчик, с которым они дружили с семи лет.

Из философских тетрадей

(Варварство и цивилизация)

Право – неотъемлемая составляющая государства. Наличие государства безусловный цивилизационный признак у соответствующего общества? Очевидно, что и право – цивилизующая функция и одновременно – признак?

Имеет ли варварство эти составляющие?