Цепочка бесплатное чтение

Бездна

Рука вошла в грудную клетку легко, будто бы она была сделана из пластилина. Повернув внутри ладонь пару раз и услышав хруст, сжал кулак. Выдернув его, с разворота ударил пухлого мужчину по голове. Тот отлетел в угол комнаты. Грохот. Чёрная, склизкая субстанция пульсировала в его руке. Немного, но и этого хватит.

По его лицу расплылась искренняя улыбка. Подобные ситуации давали ему то, чего он жаждал больше всего ― чувство власти и полного контроля над ситуацией. Это не могли дать ни принадлежность к довольно богатой семье, ни оружие, ни деньги, ни наркотики, ни престиж. В сущности, он мог даже вернуть этому жирдяю и всей его семейке жизнь, если бы захотел. Но этот случай не стоил таких усилий.

Очередная банальщина. Низкая зарплата, домашнее насилие, изменяющая супруга и нерадивые детишки. Классика.

Белая рубашка заляпанная в крови, чёрные брюки, дорогие часы, кожаные, вычищенные до блеска туфли, красный галстук, ― даже чтобы совершать резню он хотел выглядеть стильно. Эта нелепая безвкусица придавала какого-то шарма происходящему. Открыв дверь, он нарочито медленно начал спускаться по лестнице.

Ступеньки противно скрипели под ногами. «Даже на нормальные доски денег не хватило, ― раздражённо подумал он. ― К чему таким вообще существовать?» Гостиная была залита кровью. Ступив ногой в потроха жены, он поморщился. Рёв полицейской сирены становился всё громче. Постарались бдительные соседи. Он усмехнулся.

Джейк Уайт никогда не был из робкого десятка.

Проснувшись, он смахнул с себя чёрное одеяло, и лениво потянулся за пультом, лежавшим на тумбочке. Первым делом нужно было проверить новости.

– …Бессистемные убийства в городах продолжаются… Следствием выдвигается версия, что действует группа лиц. Возможен религиозный культ… – обеспокоенно тараторил корреспондент на фоне дома, где было совершено преступление.

– Боже мой, убивали даже детей… Я не верю, что такое могло быть совершено человеком: их будто разорвал зверь, – прокомментировал события один из полицейских.

– … Более того, преступники не боятся столкновения с полицией. К поиску уже привлечены государственная служба безопасности и отряды специального назначения… – продолжил вести репортаж.

Джейк улыбнулся, выключив телевизор. Шумиха вокруг его деяний ему нравилась ничуть не меньше, чем они сами. Дополнительное утверждение его могущества. А ведь ему сейчас только двадцать пять… Подумать только! Его улыбка стала ещё шире. Жизнь его сверстников, несмотря на все мыслимые и немыслимые роскоши, была невероятно банальна. Престижная работа, образцовая семья, поддержание чуть ли не идеального внешнего вида, прекрасное знание манер и отличное образование ― лишь фасад.

Впрочем, содержание заднего двора не отличалось оригинальностью ― наркотики, загулы, тусовки в самых престижных ночных клубах, отдых на дорогих курортах… Некоторые пытались, как они выражались сами: «искать себя», но дальше дурацких духовных практик или путешествий дело не заходило. Некоторые пробовали себя в делах криминальных, но ничем серьёзным это, как правило, не заканчивалось.

Уайт пошёл несколько дальше. С детства его интересовало неизведанное и запретное. Но речь в его случае не шла о криминале, наркотиках или различных половых извращениях. Его взгляд приковывало нечто по ту сторону. Нечто, как он говорил: «метафизически неприемлемое». Копание в самых потайных углах сети, штудирование оккультной литературы ни к чему не приводили. Пару раз в юности он даже пытался проводить какие-то ритуалы или последовать инструкции по призыву демона, или же поиграть с паранормальным… Однако, он попросту терял время впустую.

«Хорошо хоть никто этого не видел», ― подумал он. Но всё изменилось в ту ночь. Закрыв глаза, он погрузился в воспоминания.

***

Музыка ночного клуба ― безвкусное, чересчур громкое техно ― оглушала. Девушка напротив, несмотря на весьма привлекательную внешность и обтягивающее чёрное платье, выделявшее её неоспоримые достоинства, вызывала раздражение своей непроходимой тупостью. Пьянствовать или уходить в наркотический загул не хотелось. Банально ничего не было нужно ― лишь бы побыть одному и просто отдохнуть. Такие ночи были особенно мерзкими. Тем не менее, нужно было продержаться до конца, дабы, скажем так, не утратить лицо в своей компании.

Джейк, сказав своим товарищам, что ненадолго отойдёт, вышел на улицу. Было прохладно. На часах около трёх ночи. Внезапно за углом здания клуба послышалась какая-то возня.

«Пьяных драк здесь не бывает, ― подумал Уайт. ― Что-то другое».

Интуиция подсказывала ему заглянуть в подворотню. Лужа крови на земле. Кровавые следы на стенах, уходящие в темноту. Это уже было интересно. Внутри Джейка разгорелся интерес. Что-то подсказывало ему: «То, что ты ищешь находится здесь». Пройдя вперёд, он увидел, что следы уходят в какой-то странный проём. Приглушённый свет с улицы позволял чуть-чуть его разглядеть. Он словно вибрировал. Дрожа, парень прикоснулся к нему кончиками пальцев. Они свободно прошли внутрь. Ни замогильного холода, ни выпрыгивающих из него тварей, ни страшных картин ада. Виднелась лишь белая лестница.

«Почему бы и нет?» ― подумал он. Каждый его шаг отзывался гулким эхом в пустоте. Спуск занял чуть ли не целую вечность.

Чёрная комната. За окном безжизненное серое небо. На полу лежит девушка. Её ноги и руки вывернуты, нижняя челюсть оторвана, но тем не менее, она всё ещё жива ― выдаёт сбивчивое, слабое дыхание. Фигура в дальнем углу комнаты вышла на свет дёрганой, неровной походкой, словно коряво сделанная 3D-модель. Мужчина лет сорока на вид, в изорванном чёрном пуховике и старых потёртых джинсах. Он возвышался чуть ли не до потолка, был костляво худым. Мокрые грязно-голубые глаза с обилием лопнувших сосудов. Роговые очки. Старые. Одно из стёкол чуть треснуто. Невероятно широкий слюнявый рот, губы ― лишь тонкая линия, меж которыми скрывались ряды кривых и гниющих зубов. Он не был похож на какого-либо стереотипного демона. Но что-то неуловимое, зарытое внутри него, делало его гораздо страшнее любых мирских фантазий. Что-то потустороннее, невыразимое словами. Метафизически неприемлемое.

Завидев Джейка, он наклонился к нему, ухмыльнулся и произнес низким, но довольно гулким голосом:

– Посетитель? А ты не трус, раз решил сюда спуститься! Меня это радует… Что-то новое… Так бы я тебя, кхм, обработал, но раз уж ты оказался настолько смел, даю право выбора. Как сам смотришь, друг, ― присоединишься или станешь? Уайт стоял, дрожа. Найти слова он не мог.

– Присоединишься или станешь? В любом случае… Предупреждаю, если ты явился спасти её, ― с этими словами существо махнуло рукой в сторону уже еле живой девушки, ― она не уйдет отсюда. И ты тоже.

Джейк всё ещё молчал. Мужчина хмыкнул. ― Любишь в молчанку играть? Думаешь, тебе ещё когда-то предоставится такой шанс? Последний раз спрашиваю, присоединишься или станешь?

Уайт, несмотря на всю его напускную смелость и пафос, с которыми он обычно шел рука об руку в кругу всех людей, которые его знали, смог лишь тихо, заикаясь, выдавить из себя: ― С-с-стану…

Мужчина засмеялся. Джейк был готов поклясться, что если он и мог услышать смех Дьявола, то звучал бы он именно так.

– Хороший выбор, мне нравится. Умный друг.

С этими словами он протянул ему сжатый в руке пульсирующий комок чёрной субстанции:

– Кушать подано.

Джейк послушно взял из холодной руки склизкую массу. Еле уловимый запах, который трудно было как-то описать. Уайта бы стошнило, но его желудок был пуст. Она была безвкусной, но очень, очень тягучей.

Последующие моменты он помнил обрывками. Словно разъярённый и дико голодный волк, он рыскал в поисках жертв. Слюна стекала из открытого рта ручьями, глаза были вытаращены, тело било судорогами. Ночной клуб. Точно. Не было более подходящего момента порвать на части эти столь ненавистные ему рожи!

***

Очнулся он снова в чёрной комнате. Перед ним стоял всё тот же мужчина в пуховике.

– Ну ты и устроил, друг… Если б я тебя сюда не затащил, долго бы тебе пришлось кашу расхлёбывать!

– Что…что я сделал?

– Ну скажем так, ты ведь хотел ночью оторваться в том клубе? Это и произошло.

– Кто ты такой и зачем это тебе?

– Тебе дали подарок, о котором многие ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННО и СОЗНАТЕЛЬНО искавшие подобного не могли и мечтать. И при всём подобном у тебя остаётся наглость задавать такие вопросы?

Белая лестница. Джейк, обессилевший, вышел из проёма в своей комнате и, даже не снимая одежды, рухнул на кровать. На улице уже начинало светать. Благо, завтра был выходной.

***

После этого жизнь Джейка круто изменилась. Родители не могли нарадоваться ― их сын стал вести трезвый образ жизни, никаких загулов и связанных с этим скандалов. Он полностью погрузился в работу, и стал куда, казалось бы, ответственнее и взрослее, чем раньше. Если посмотреть, то в какой-то степени это действительно было так. Знали бы они, какое хобби было у него теперь…

Управляться с новой странной силой было чрезвычайно удобно. Собственно, для этого и не нужно было делать практически ничего. Его новый друг, поначалу сопровождавший Джейка в его похождениях, удосужился объяснить ему основы. Как можно изменять свою внешность, перемещаться из одной точки в другую, не прилагая к этому никаких усилий. Как создать себе «кармашек» ― особое потайное место, где мог находиться только он и те, кому он это позволит. Тем не менее, имени своего он назвать не соизволил. Впрочем, парень не особо-то и интересовался этим. Он рассказал ему и как вытаскивать ту чёрную субстанцию, которую он называл просто «гниль», из людей. Она была краеугольным камнем существования таких как он или Уайт, которых мужчина называл «скитальцами» или «друзьями», ― для них она значила всё, она была как пища или воздух, которые, кстати, ему больше и не требовались. Чем больше страданий, тем больше «еды».

Поглощать еду требовалось не менее раза в сутки. Уайт выразил обеспокоенность тем, что подобная частота убийств вызовет большую шумиху, однако друг поспешил заверить его ― раз уж о массовой резне в престижном клубе все так быстро забыли, то о чём вообще стоило беспокоиться? Правда, потом его новый приятель-скиталец неожиданно куда-то исчез. Впрочем, Джейк не особо интересовался этим.

***

Проторчав весь день на работе, Уайт находился в весьма раздражённом настроении. Его утомляли все эти люди. В глубине души он их практически ненавидел, и если бы не последствия, которые хоть и не были губительны для него, но весьма неприятны, убил бы их не раздумывая. Поздний вечер, на часах около одиннадцати. Красный сигнал светофора, который вывел Джейка из транса, заставив его весьма резко остановить машину, вызвал у него короткую вспышку гнева.

– Чёрт бы вас всех побрал!

Подъехав к какому-то круглосуточному магазину, он припарковал возле него машину. Нужно было прошвырнуться и найти какого-нибудь пройдоху, которого он бы счёл недостойным жизни. Он вышел к перекрёстку. Справа от Уайта стояла остановка, где сидел странный парень. Чёрная бесформенная толстовка, замызганные синие спортивные штаны и белые кроссовки. Лицо было не разобрать ― полностью закрыто широким капюшоном. На вид он казался немного полноватым.

«Какой-то бомж, ― подумал Джейк. ― Нет смысла даже».

– Куда путь держишь, друг? ― раздался чей-то низкий, гулкий голос у него за спиной.

Уайт обернулся. Парень стоял уже куда ближе к нему, чем раньше.

– Повторяю, идёшь куда? ― спросил он ещё раз, слабо улыбаясь. В его голосе слышалась еле заметная ярость, смешанная с презрением.

– Чего тебе, мудила? ― огрызнулся Джейк.

Оскалившись, парень приблизился к нему вплотную и, растягивая слова, произнес:

– Что, думал, один здесь такой, а?

Удар. Джейка отбросило в сторону. Прежде чем он успел хоть как-то среагировать, незнакомец уже держал его за горло. Красные, неестественно расширенные мокрые глаза. Острые гниющие зубы. Безумный взгляд полный ярости.

– Давай-ка проясним один момент, друг. Думаешь, самый крутой здесь? Думаешь, тебе решать, где жрать, когда жрать и кого? Много вас таких по земле бегает, да ненадолго вы здесь задерживаетесь.

С этими словами он вонзил руку Джейку в живот и начал вытаскивать из него кишки. Тот захрипел от боли. По щекам потекли слёзы.

– Смех и грех, не иначе. Такие вы интересные: как детишек да невинных людей резать, так чуть ли не Фредди Крюгеры, а встречаете дичь покрупнее ― сразу в штаны наложить готовы. С этими словами он швырнул его на землю, по которой пошли трещины.

– Твой дружок давно тебя сдал. Да и без него мы бы на тебя вышли, не переживай ― слишком уж много ты палился. Иногда таких, как ты, мы жалеем, но это не тот случай. Удар ногой по груди вмял Уайта в землю. Всё в глазах расплывалось.

– Одного я понять не могу, чё вам крышу так срывает? Думал, есть на свете только ты да он такие уникально-непобедимые?

Наклонившись к нему, незнакомец прошипел:

– Скажу напоследок так: если долго смотришь в бездну, рано или поздно она окинет взглядом тебя.

С этими словами он вонзил руку Джейку в грудь.

На следующее утро весь город был потрясен чудовищным убийством.

– Был убит Джейк Уайт, сын знаменитого предпринимателя Роберта Уайта… Полиция прилагает все возможные усилия к поимке преступников… – тараторил все тот же корреспондент с экрана.

Ухмыльнувшись, мужчина в чёрной толстовке выключил старенький телевизор.

– Клёво ты устроил, однако! Этот неплохо разожрался, на месяц почти хватит, ― раздался чей-то хриплый голос у него за спиной. Позади в дверном приёме стоял лысый, худощавый мужчина в очках с роговой оправой. На нём был разорванный чёрный пуховик и старые джинсы.

– Да без тебя, умника, я бы в жизни на эту схему не вышел, ― ухмыляясь, ответил ему парень в толстовке, смотря в заляпанное окно, ― не зря очки носишь.

– А ты думал… Солью гнили подобным идиотам, а они бегают отжираются и творят чёрти что. И все, сука, непобедимые.

– Ага, мимо кассы… А потом приходим мы, типа как борцы за справедливость ломаем их, и нам жрачки на неделю вперёд, а сами вроде как и вообще добрые дела делаем. И мы в плюсе, и у Гвардии претензий нет.

– Да верно-то оно верно. Только одного понять не могу, нахрен ты им морали читаешь?

– Да так, для душевного спокойствия. У любого хорошего злодея должно быть оправдание, не так ли?

– Ага. Ну ладно, я пошёл. Мало ли ещё таких по свету бродит. Ты бы со стула грохнулся, как узнал, сколько ещё бедолаг оторвали бы с руками возможность пару-тройку недель побыть Бугимэном, Пеннивайзом или Битлджусом, кому как больше нравится. Это невероятно просто. Смешно и грустно.

Рассвет

"Правительство обеспокоено пропажей людей в округе Лонг-Эстейт, штат Северная Дакота…"

"На данный момент без вести пропавшими за последние два месяца числятся уже 20 человек. Режим работы полиции усилен, все силы правопорядка приведены в максимальную готовность…"

– Молодцы, конечно. Только вот когда это помогало?

Смяв в руке газету, долговязый, нескладный парень бросил её на землю.

Перед ним, на разъезженной дороге в лесу, стояла искореженная полицейская машина.

Разодранные тела были ещё совсем свежими и не промерзшими до костей, несмотря на погоду.

Была ещё совсем-совсем ранняя весна, снег ещё и не думал сходить, тем более в лесу. К тому же, дул холодный, промозглый ветер. Казалось бы, при такой погоде, тонкая черная джинсовка и серые спортивные штаны, тем более на босую ногу – не лучшее решение.

Тем не менее, ему было все равно.

Он посмотрел вдаль, прищурившись. Несмотря на то, что стояла ещё глубокая ночь, ему все было прекрасно видно.

Лес резко обрывался через несколько метров. Дорога тянулась вдаль – видимо, кто-то недавно проезжал здесь.

Интересно, удалось ли ему сохранить свою жизнь.

Начиналось поле, усыпанное снегом, окруженное со всех сторон видневшимися издали высокими елями.

В центре поля стоял черный двухэтажный дом, выглядящий крайне ветхим. Окна снизу были заколочены, в верхних, закрытых занавесками, горел кроваво-красный свет.

Откуда здесь взяться такому зловеще выглядящему жилищу? Кому придет в голову строить дом посреди такой глуши? Для какой надобности?

"Заведение действительно серьезное"– промелькнула мысль в голове у парня – "Пока что остаётся только ждать".

Он сел на холодный снег.

До дома оставалось ну, может быть, около километра. С его возможностями это расстояние не выглядело сколько-нибудь серьёзным.

Проблема в том, что пройти их сейчас он был не в состоянии.

Подойди он ближе к этому зловеще выглядящему жилищу, его бы банально разорвало на кусочки.

Воздух уже в том месте, где он сидел, и так был куда тяжелее обычного и будто бы плотнее, если так вообще можно было выразиться.

Перед глазами то и дело мелькали странные узоры. Всё плыло.

Мыслить становилось все труднее, немного клонило в сон.

"Тормоз"начинал действовать. Побочный эффект сильного сосредоточения темной субстанции, со сленговым названием "Гниль", в одном конкретном месте.

Вообще, обычных людей это просто сводило с ума.

Но он всего лишь чувствовал себя так, будто не спал пару ночей.

Это могло означать лишь одно.

Поле было прорвано.

Вдалеке в поле раздалось чье-то протяжное завывание.

Помотав головой, он резко вскочил и со всех ног ринулся к дому.

Снег, немного затвердевший, хрустел при беге.

Подпрыгнув, он ногами вышиб одно из окон на втором этаже и влетел в комнату. Кроваво-красный, пульсирующий шар на потолке вместо лампы.

Ошарашенный высокий мужчина в черном пуховике мгновенно очнулся от шока, подлетел к нему и замахнулся для удара.

Ладонью парень сжимает его лицо и чуть приподнимает его в воздухе. Тот висит как безвольная кукла, еле хрипя.

Внизу раздаются чьи-то крики, грохот и возня, впрочем, они быстро затихают.

– Умно. Выставить такую сильную защиту, когда сами ничего из себя не представляете…

Пара ударов в живот. Мужчина закашлялся. Лицо сжимается ещё сильнее.

– Последний ваш Джон Доу навел слишком много шумихи, так много, что к местному филиалу Гвардии появилось слишком много вопросов. А все ниточки вели к вам.

Удар в ребро.

Мужчина взвыл от боли.

– Надеюсь, теперь ты понял, что я сюда не просто погостить пришел. Переходим к серьезным делам. Нахера вам столько Гнили?

Зашипев, его пленник извернулся под неестественным углом и вырвался из хватки. В следующую секунду парализованный парень был выброшен из окна, и упал на землю.

Его ноги были сломаны, а правая рука оторвана.

"Чёрт. Все тело размазало"

В следующую секунду обезумевшее существо в пуховике с утробным воем – назвать это человеком уже язык не поворачивался – принялось втаптывать его в землю. Каждый удар гулким эхом разносился через всю поляну.

– Сгинь, сгинь, сгинь, сгинь!

Каждое слово, вылетавшее из уст твари, ослабляло парня. Затуманенным зрением он лишь мог рассматривать своего оппонента.

Весь обволоченный чёрной пеленой, конечности удлинены и вывернуты под неестественным углом, лицо размазано – рассмотреть конкретные черты не удалось бы и в микроскоп, видны лишь тонкая чёрная линия рта, да две точки глаз. Тело раздувается и…как будто рвётся.

Гулкий хлопок. В груди существа появляется широкое отверстие, через которое можно разглядеть распахнутую дверь, ведущую в дом.

Гниющие органы, покрытые чёрной жижей.

Оно, скуля как собака, падает на снег и в момент затихает.

Пальцы руки, сложенные в пистолет. Практически вся она сожжена – и ожог затягивается крайне неохотно.

К парню подошла невысокая – чуть больше полутора метров роста, плотная девушка.

Он знает, что ей двадцать лет, но её высушенная бледная кожа, ломкие волосы и усталые зелёные глаза с огромными черными мешками заставляют её выглядеть куда старше.

Светлые волосы, заплетенные в косу. Нелепая зеленая бандана на голове. Широкая серая куртка с блестками. Чёрная юбка, волочащаяся по снегу. Босые ноги, все в шрамах.

– Ты такой же неумёха, каким был. Всё так же лажаешь до последнего, надеясь на силу Гнили? Сколько раз тебе нужно повторять, что это до добра не доведёт? – холодно бросает она ему.

С этими словами она кидает на его вмятую грудь белый светящийся шарик. По телу парня разливается тепло. Раны начинают затягиваться. Девушка продолжает говорить.

– Мог бы хоть моментальных с собой взять. Не упырей же на улицах брать идёшь. Не было бы у тебя защиты – эта тварь от тебя бы мокрого места не оставила, Скотт. Благо, у меня энергии на выстрел хватило. И то всю ладонь сожгло.

– Да хватит тебе нотации читать – хрипит он, благо, горло его уже приняло полагающий к этому вид – Выглядишь ещё хуже, чем раньше. Жизнь Стража не так-то проста, а, Джоан? Даже не хочу знать, как ты дошла до этого.

– И лучше не надо. Ладно, долечивайся и пошли внутрь. С другим мы разобрались. Вроде Чтец сумел вытащить из него что-то интересное.

Пробормотав себе что-то под нос, парень, повалявшись ещё немного в снегу, до того, как раны его по большей части затянулись, вскочил на ноги и устремился за девушкой.

В доме стоит омерзительный запах протухшего мяса. Грязный ковер, настолько влажный, что хлюпает под ногами, несмотря на мороз снаружи, застывать он не спешит. Неработающий телевизор. Пара кресел.

Искореженный до неузнаваемости труп – по сути, кусок мяса, валяется прямо в центре комнаты. Черная толстовка – единственное, по чему можно опознать этого несчастного.

Если это кому-нибудь когда-нибудь понадобится.

Из закрытого деревянного люка в подвал, рядом с лестницей на второй этаж, доносятся чьи-то всхлипы и перешептывания. Возле него, облокотившись на стену и скрестив руки на груди, стоит поистине огромный верзила. Короткая стрижка. Кожаная куртка с нашитым изображением черепа на плече. Синие джинсы. Руки в перчатках без пальцев. К такому и подходить-то страшно.

Впрочем, Скотт прекрасно знает, что Роберт и мухи не обидит. Он чрезвычайно добр к обычным людям, общителен и является настоящей душой компании.

Если же его собеседник к простым смертным не принадлежит, дело принимает несколько другой оборот. Изувеченный труп упыря на полу – его рук дело.

О подобной его стороне не подозревает никто в его окружении, даже самые близкие. Этот увалень прекрасно умеет держать всё в себе.

На одном из кресел расположился пожилой худощавый мужчина. Седые густые усы с бородой, клетчатая рубашка, круглые очки, милая бежевая курточка и черные брюки – с виду его можно было бы принять за безобидного пенсионера. Если бы не босые ноги, руки, перепачканные в темно-красной крови, да две пустые глазницы.

Чтец. Видимо, из какого-то принципа они все называют себя так.

Он выглядит явно чем-то озадаченным.

– Ну так что там? – спрашивает его Джоан – Чем бы то ни было, видать, всё серьезнее, чем мы думали, раз уж даже ты загрузился из-за этого.

– Судя по всему, внизу они держат человек двадцать. С виду ничего необычного, стандартный инкубатор для производства Гнили – пробормотал он задумчиво, дребезжащим голосом – Проблема в другом. Они развернули "карман"на территории подвала. В большем его "отсеке"содержатся заложники, но вот что в меньшем? Он явно не хотел это показывать, раз уж умудрился даже в последний момент вырезать это из своего бытия.

– Что-то серьезное? – с сомнением спросила Джоан и, немного подумав, добавила – Не знаю, лично я ничего примечательного в энергетике не чувствую. С виду…вроде как простой инкубатор.

– Проще говоря, нарколаба от мира потустороннего – с ухмылкой вставил свои пять копеек Роберт – Так-то оно может быть и так. Если бы не одно но – в таком случае они бы просто собрали заложников и не особо рыпались. Такие точки по всему миру каждый день накрывают, ничего уникального. Проблема в другом…

– …Проблема в том, что они активно продолжали распространять Гниль и её аккумулировать – резко сказал Скотт – Им нужно было всё больше.

– Ладно, молодежь, будем продолжать тут гадать – только время потратим – отрезал Чтец раздраженно – Это все равно что предсказывать по кофейной гуще. Пока не спуститесь вниз – не узнаете. Мы с Джоан останемся здесь.

"Умно. А сам здесь будешь жопу просиживать"– подумал Скотт и еле заметно ухмыльнулся.

Роберт, пожав плечами, подошёл к крышке люка и небрежно её откинул.

Узкая лестница вела в черноту подвала. Всхлипы и шепот теперь доносились куда лучше, но ничего конкретного разобрать было нельзя.

Скотт шёл впереди, Роберт прикрывал его сзади. Каждый шаг вниз отдавался гулким эхом в черном, теперь, казалось бы, бесконечном пространстве.

Наконец, спуск закончился.

– Свет темноты! Перережу глотки, будете сдыхать в канаве, по полю разбросанные, по ветвям раскиданные, ветром разнесенные, черная чума вас поглотит…

Омерзительные вопли, невероятно высокого тона. В воздухе повеяло холодом.

Его нельзя было спутать ни с чем другим. Даже самый лютый мороз – и тот так не пробирает до костей, как это.

Цепной пёс, охраняющий Яму с заложниками. Обтянутый кожей скелет, невероятно высокий, может, метров четырех в вышину. Он ринулся в сторону Стражей, видимо, предвкушая легкую добычу.

Хотя на него было достаточно просто прикрикнуть.

Рёв. Оглушительный рёв. Черные глаза, вылезающие из орбит, длинные, острющие клыки, кривые когти. Настоящий гигант на вид – по сравнению с ним эта дворовая псина выглядела как вшивый пудель.

С воем он убежал вдаль и забился куда-то в угол. Очередной силач, исчадие Ада, второй Мефистофель, не иначе, на проверку оказался ничтожной шавкой – не стоило и сил тратить.

Очеловечившись, Скотт отдышался.

– Ты бы так не увлекался этим – бросил ему Роберт – Однажды можешь и не вернуться.

– За себя побеспокойся. Тебе хотя бы есть чего терять.

– Хочешь это обсудить?

Дальнейший путь в черной пустоте двое продолжали молча. Уже знакомые и успевшие порядком набить оскомину всхлипы становились все громче.

Наконец, они вышли в какую-то просторную комнату. Обычное подвальное помещение, разве что, несколько большое для такого маленького с виду домишки. В её самом центре находилась огромная, метров двадцати в длину, яма.

Два десятка обезображенных, покрытых Гнилью тел, лежавшие на самом её дне, покрыв друг друга.

Дети, старики, женщины. Их всех заразили этой дрянью и спустили в Яму, погрузив в худшие из их кошмаров.

Там они могли мучиться целую вечность, вырабатывая так необходимую упырям субстанцию.

Тем не менее, ни одно из этих тел не издавало и звука.

С другой стороны подвала находилась деревянная дверь, вся в каких-то знаках и письменах.

Таких ни Скотт, ни Роберт не знали.

Всхлипы и шепот доносились оттуда.

А ещё оттуда веяло чем-то, что вызывало и у того, и у другого нечто давно забытое.

Липкое, противное чувство страха и какой-то безысходности начало окутывать их, словно паутина.

– В любом случае… – сказал Скотт неожиданно для самого себя тихо – Нужно узнать что там.

– Сначала брось обломок. Не нравятся мне эти иероглифы…

Пожелтевший кусок тазобедренной кости ударился о дверь.

Всхлипы и шепот на секунду прекратились лишь для того, чтобы смениться неистовым, безумным хохотом.

Женщина с черными волосами и обвислой кожей. Младенец на руках.

Безумный взгляд.

Последнее, что запомнил Скотт, перед тем, как отключиться – длинные, худощавые пальцы, врывающиеся в его живот и поднимающие его над землей.

***

Очнулся он уже на снегу. Возле дома. Ноги и руки были оторваны, содержимое живота валялось на земле, один из глаз – вырван. Всё тело ломило.

Раны не особенно спешили заживать.

Несмотря на то, что подобное случалось с ним иногда по паре раз за день.

Возле него стояла та самая женщина, рот которой был искривлен в по-детски глупой улыбке, что, вкупе с абсолютно невменяемым взглядом, делало облик весьма отталкивающим. Её еле прикрывала серая, истрепанная накидка. В руках у неё был младенец, прижимавшийся к ней и дергавший её за ткань одежды.

Гул. Монотонный, оглушающий гул стоял повсюду.

Кроваво-красное небо.

Это тянулось целую вечность. И все это время младенец поворачивал голову, дабы окинуть взглядом Скотта.

Когда это почти произошло, он закричал.

***

С рёвом он отшвырнул от себя хохочущую ведьму, и принялся рвать её своими лапами. Топтать ногами. Грызть зубами.

Сожрать эту тварь. Не оставить и следа. Разбросать её по полю, разнести её прах ветром, раскидать по ветвям…

Сотни рук вылезали отовсюду, но не могли его остановить, даже отрывая куски его плоти.

Кожа плавилась, но он не обращал на это никакого внимания.

Мир вокруг начал трещать по швам. Гул, стоны, шепот усилились, и Скотт не мог услышать даже своего дыхания из-за них.

– Заканчивайте этот цирк уже – услышал он голос Роберта у себя за спиной.

Удар по голове – словно кувалда. Скотт осел на землю.

Воющая ведьма была оглушена вторым.

– Хорош парень. Да и эта неплоха – процедил Роберт, таща оба тела у себя на плечах.

Пройдя мимо ямы, он бросает в неё черный сверток.

Вспыхивает огонь.

– Не обессудьте, граждане – бросает он насмешливо и, поглядев на ведьму, уже более серьезно добавляет – Нужно будет доставить её в штаб. Не хотелось бы, чтоб это было тем, о чем я думаю, но…

Всё остальное как в тумане. Вот – Роберт бросает его и обмякшее тело ведьмы на ковер и что-то обсуждает с Джоан и Чтецом.

Вот – его волокут на улицу.

Старое жилище охвачено огнем.

Неподалеку появляется черная дверь.

Всё это сменяет друг друга и тянется как будто бы целую вечность.

Последнее, что запоминает Скотт до того, как отрубиться окончательно – за верхушками деревьев виднеется кроваво-красное солнце.

Рассвет. Солнце взошло, и он всё ещё жив.

Он ухмыляется, обнажая белоснежные, острые зубы. Все в крови.

Никак-нигде-никогда

Тесное пространство кухни было залито у