Механическая пчела бесплатное чтение

Нина Князькова
Механическая пчела

Глава 1

Лира

Я медленно открыла глаза. Облизнула сухие губы и улыбнулась. Сегодня я не умерла. Хорошо. Хотя, я уже давно не боюсь смерти. Я боюсь боли и продолжения этой муки. Не для меня. Отец, так и не смирившийся с тем, что его дочь больна, каждую минуту изводил себя поиском лекарства для меня. Он давно продал свою успешную фирму, искал для меня врачей, возил по клиникам и странам. Но последняя стадия рака – это приговор. Он лишь отсрочил мою кончину, дал мне время закончить все дела. Вот и вчера меня привезли из больницы домой… умирать.

Первое, что меня удивило дома так это поведение отца. Он выглядел умиротворенным. Ходил по квартире, насвистывал веселую песню и переносил вещи из угла в угол.

- Доброе утро, - заглянул он ко мне в гостиную из кухни, когда услышал, как я зашевелилась.

- Доброе, - слабо улыбнулась я.

- Сейчас будет завтрак, - отец снова ушел на кухню, а через минуту вернулся с бутылочкой в руке. Что-то больше, чем питательную, смесь мой желудок уже отказывался принимать. – Давай-ка, я тебя накормлю и нам нужно поговорить.

Я вздохнула.

- Пап, только не надо меня снова пытаться вылечить, - я строго на него посмотрела. Сделать что-то большее мне мешала слабость.

- Пчелка моя, ну что ты. Больше никаких зарубежных светил медицины и старых безмозглых докторов наук, - как-то слишком радостно пропел он.

Я напряглась еще больше.

- Па-ап, что ты задумал? – Я отвернулась от бутылочки, показывая, что он меня не сможет покормить, пока не расскажет в чем дело.

Он вздохнул и пригладил свои совершенно седые волосы.

- Мы с тобой уезжаем через два часа, - нехотя признался он.

Я поморщилась. Опять? Снова куда-то ехать? Снова пытаться вдохнуть жизнь в мое измученное почти мертвое тело? Зачем? Для чего?

Пока я задавалась этими вопросами, отец меня покормил и поменял белье. Убрав всё за мной, он снова сел рядом.

- И куда мы едем? – Сил, чтобы спорить, у меня не было. Если я хочу узнать информацию, то лишних вопросов задавать нет никакого смысла.

- В город Май, - ласково улыбнулся он усталой улыбкой.

Я удивилась. Что-то я ни разу не слышала про город с таким названием.

- Далеко? – Забеспокоилась я.

- Два дня пути на машине, - отец оглядел гостиную. – Я собрал необходимые вещи, купил подходящую машину для того, чтобы тебе было комфортно ехать. Не переживай. Я все предусмотрел.

- И кто с нами поедет? – Я недоверчиво на него посмотрела. Кто-то же должен будет сменить его в пути.

- Никто. Ты не переживай. Я забронировал место в гостинице и нам будет, где отдохнуть. Там все предусмотрено для каталок и прочего, я проверил, - он потрепал меня по руке. – Сейчас я твои лекарства упакую и можем ехать.

- Пап, я не хочу, - я бессильно захныкала.

- Пчелка моя, я очень тебя прошу. Ради меня. Одна поездка и всё. Я больше никуда тебя не повезу. Если эти люди скажут мне, что ты безнадежна…, - он украдкой вытер слезу и отвернулся.

- Там хотя бы красиво? – Смирилась я.

- Там горы, - кивнул он и поцеловал меня в щеку. – Набирайся сил, они нам понадобятся.

Горы? Что ж, хот бы умру я в красивом месте. И буду лежать на каком-нибудь склоне-кладбище и слышать пение птиц каждую весну. А с гор наверняка побегут ручьи….

Я следила за тем, как папа носится по комнате, и старалась смириться с тем, что я больше совсем ничего не могу. Даже сопротивляться лечению. Проще просто согласиться, чтобы меня перестали уговаривать. И не то, чтобы отец был каким-то плохим. Нет. Но мама моя умерла, когда мне еще и десяти лет не было. Отец воспитывал меня в одиночку, дал хорошее образование, много работал, чтобы я ни в чем не нуждалась. Я и не нуждалась.

Папа дал мне все, что может дать хороший отец в этом мире. Кроме… красоты и здоровья. Если честно, то до болезни я была той еще…. Нет, не толстушкой. Скорее, весьма упитанной тяжеловесной дамой в основательных роговых очках, которые служили мне больше антуражем. И работала я в собственной адвокатской фирме, которая выиграла немало дел и имела соответствующую репутацию. Сейчас компания была успешно продана моему бывшему заместителю, а мне лишь оставалось надеяться, что мои бывшие сотрудники не посрамят мое имя.

Да, еще три года назад я была хорошим юристом, сейчас же я умирала, умирала долго и нудно, заставляя этим страдать все мое окружение. Хорошо умирать, когда тебе девяносто, когда все твои мирские дела закончены. Плохо делать это в сорок три, когда ты всю жизнь потратила на карьеру, и даже матерью стать не смогла. Не то, чтобы я не пыталась. Были у меня романы. Да, внешность у меня всегда была не очень изящная, но я старалась брать умом и эрудицией. И деньгами тоже. Но первое же серьезное обследование показало, что детей иметь я никогда не буду, а брать себе ребенка со стороны…. Нет, к этому я оказалась тоже не готова. Наверное, я потому и ушла с головой в свою любимую работу.

- Готова? – Отец вошел в гостиную уже полностью одетый.

- Что-то я не очень хочу ехать, - поделилась с ним здравой мыслью.

- Это потому, что погода на улице стоит пасмурная. Но как только выйдет солнышко, тебе сразу станет веселее, - папа в такие минуты старался разговаривать со мной, как с ребенком.

Так, приговаривая, он полностью одел меня, погрузил на кресло-каталку и повез прочь из квартиры, которую я последние два с половиной года считала своим домом. У меня почему-то возникло ощущение, что я сюда больше никогда не вернусь. Ну да, времени у меня совсем не осталось.

Машина оказалась потрепанным микроавтобусом, внутри которого была приварена конструкция, по виду напоминающая больничную кровать.

- Пап? – Занервничала я.

- Всё хорошо. Я сам все проверил. Тут есть ремни, они тебя будут держать, - он с энтузиазмом принялся за мое перемещение. Мне оставалось только стоически терпеть, потому что любое перемещение моего тела отдавало повсеместной тупой болью. Я к ней привыкла. Наверное. – Сейчас поставим тебе укол и поедем, - отец склонился надо мной, чтобы перехватить мое истощенное тело ремнями.

- Я потерплю, - сжала зубы.

- Незачем, - покачал он головой. - Скоро все закончится.

Я только грустно усмехнулась. Да, скоро все закончится. Вот только этот укол не только снимал боль, он туманил разум и… как будто отбирал у меня то самое оставшееся время, которое я могла потратить на что-то другое. На разговоры с отцом, на мысли, на возможность послушать аудиокниги. Или даже на борьбу с выматывающей постоянной болью. Именно она не давала мне забыть, что я все еще жива и мыслю.

- Ты как? – Папа убрал шприц и расправил рукав моей кофты.

- Нормально, - я снова облизала пересохшие губы. – Ты только не беспокойся, - слабо улыбнулась ему.

Он только тяжело вздохнул и перелез на водительское сиденье и завел машину. Что ж, наверное, это хорошо, если я просплю большую часть нашего пути. Уже проваливаясь в забытье, я загадала маленькое желание. Если уж я буду умирать не дома, то хочу сделать это в красивом месте.

Я пришла в себя от того, что машина остановилась. Кажется, какая-то заправка. За окном уже собирались сумерки, а это значило, что проехали мы немало. Папа вышел из машины, а я пыталась рассмотреть хоть что-то на улице. Кроме света фонарей и здания заправки ничего не увидела. Ну, еще шум проезжающих по дороге машин уловила.

Папа вернулся в машину, отогнал ее на парковку рядом и перелез ко мне с бутылочкой в руках.

- Вот, тебе надо поесть, - сказал он, увидев, что я не сплю.

Я кивнула.

- Хорошо, - на самом деле есть мне не хотелось. Ничего не хотелось. Тело было тяжелым и неповоротливым, несмотря на то что от прежней меня остались только кожа да кости. – Пап, а что это за Май такой? Откуда ты про него узнал? – Вдруг назрел у меня вопрос. Все-таки я стала очень уж тугодумной, голова едва могла соображать.

Папа улыбнулся.

- Валерку помнишь? Соседа нашего, - он указал рукой на глаза. Я кивнула. Слепого психолога Валерия Семеновича я знала довольно хорошо. Именно он мне помог, когда казалось, что легче сдаться. А так… я хотя бы боролась. – Я видел его полтора месяца назад. Он выздоровел.

- Что? – Выпучила я глаза. Этого просто не может быть. Я-то знаю, что он тоже был болен. – Как?

Папа разволновался.

- Он приезжал домой за какими-то вещами. Я встретил его, и он шел без своей трости. Я даже глазам своим не поверил. Он меня прекрасно видел, хотя до этого я сам отвозил его в аэропорт, и он был незрячим, - он убрал пустую бутылку в сторону и дал мне воды. – Когда я его спросил, что случилось, он ответил, что его вылечила его невеста. И они сейчас живут в том самом месте, где есть такая медицина.

- Быть этого не может, - я все еще находилась под впечатлением.

- Может. Но адрес он наотрез отказался мне давать. Но тут помог случай. Я встретил его невесту через день и ее сопровождал парень, который дал мне визитку. На ней были указаны координаты. Вот туда мы сейчас и едем, - отец посмотрел в окно и снова повернулся ко мне.

- Координаты? – Удивилась я. – Не адрес?

- Это место засекречено, - отец подмигнул мне одним глазом и полез за руль.

- Пап, - запаниковала я. – А если это ловушка какая-то? Если там… ну, нет ничего?

- Я поискал кое-какую информацию по своим каналам. В этом месте находится военная часть по документам, но на самом деле там расположен город Май, где находится большое предприятие, производящее растительные полезные добавки, - он мягко вывел машину с парковки, чтобы меня лишний раз не тревожить. – А еще я совершенно точно узнал, что директор одной фармацевтической компании активно сотрудничает с ними. По обрывочным данным и одному закрытому чату я понял, что где-то там лечат детей и взрослых от неизлечимых болезней. Но на самом деле я бы не поверил во все это и считал бы байками, если бы сам своими глазами не увидел Валерку Совушкина абсолютно здоровым.

Я тихо хмыкнула. Теперь понятно, что так воодушевило отца. Если бы я сама увидела здорового Валерия Семеновича, то совершенно точно глазам бы своим не поверила. Теперь даже мне стало интересно, существует ли такое место.

- Что ж такое? – Из дремы меня вывел голос отца, который резко остановил машину.

- Что случилось? – Прохрипела, повернув голову. Что-то тело совсем не слушалось. Наверное, надо бы как-то выбираться из этой кровати и хоть чуть-чуть размять остатки организма.

- Кажется, наша гостиница горит, - вздохнул отец и увел машину на обочину.

- Что? – Я попыталась приподняться на руках, но ремни мешали, да и силы в руках уже никакой не осталось.

- Вон, тушат, - я заметила, как мимо нас проехала пожарная машина. – Да, не подумал я о такой перспективе, - вздохнул он.

- И что же теперь делать? – Запаниковала я.

- Сейчас я посмотрю, может быть тут рядом есть еще хоть что-то подобное, - он полез в телефон.

Через десять минут выяснилось, что более в округе просто ничего нет.

- И что будем делать? – Спросила я, глядя на осунувшееся лицо отца.

- Поедем дальше, - расстроенно вздохнул он. – В пятидесяти километрах отсюда есть парковка. Там я смогу хотя бы тебя переодеть и растереть мышцы.

Я ничего не сказала в ответ. Просто бессильно расплакалась. Еще и живот заболел от переживаний. Хотя, у меня и без них все болит. Господи, ну зачем мы куда-то поехали?

Парковка через пятьдесят километров оказалась вся забита большегрузами. Места на ней не было вообще. Мы опоздали. Отец поехал дальше, хотя я видела, насколько сильно он устал. Заехав в небольшой поселок, он остановил машину на площадке рядом с уже закрывшимся магазином.

- Переночуем в машине, а утром поедем в Май, - выдохнул он и посмотрел на меня. – Ты как?

- Терпимо.

На самом деле мне было больно. И плохо. Тело ломило от тупой боли после такой дороги и от долгой обездвиженности. Надо потерпеть. Нельзя сейчас сдаться, отцу и так плохо.

Вместо того, чтобы отдыхать, папа занялся мной. Растирал мышцы, переодевал, уговаривал поесть. Я старалась терпеть и не стонать от боли и безысходности. Силы лучше поберечь. Не знаю, сколько нам еще выпадет в этой дороге, но судя по тому, как мы начали, в конце пути нас ждет совершенно пустое место без признаков жизни.

Накормив меня, папа снова сделал укол, после чего я провалилась в блаженный сон без сновидений.

Проснулась я только утром. Машина уже мчалась по трассе, а я совершенно не помнила, чтобы отец отдыхал.

- Мы снова едем? – Спросила я, когда поняла, что двигаемся мы уже давно.

- Да. Ночью не спалось, решил, что за рулем будет лучше, - отец чуть притормозил и оглянулся. – Ты не переживай. Уже через три часа мы будем на месте.

Он что, вообще не спал? Я недовольно поджала губы.

- Пап, тебе надо отдохнуть, - решила я проявить твердость.

- Лира, я обещаю, что отдохну, как только мы доедем. Обещаю тебе. Вот на руки врачам тебя передам и сразу отдыхать, - в его голосе послышалась улыбка.

- Не умеешь ты врать, - скривилась я.

- Пчелка, ну в самом деле, мы уже проехали областной центр. Сейчас несколько поселков проедем и будем на месте. Ну чего ты? – Он обернулся на секунду от дороги и подмигнул мне.

Я вздохнула. Ладно, три часа не такая уж и большая проблема. Я готова потерпеть. Но хватит ли сил у отца? Он достаточно пожилой человек, чтобы выдерживать такие запредельные нагрузки.

Через два часа я совсем измаялась. Лежать уже было очень тяжело, кости буквально ломило. Я попыталась незаметно передвинуться, но замерла, переживая что-то вроде судороги в правой ноге.

- Больно? Давай я тут приторможу…, - отец обернулся буквально на секунду, но этого хватило, чтобы машина во что-то ударилась, меня отбросило и полоснуло по руке острой болью.

Да, наверное, так эта поездка и должна была закончиться.

- Пап, - прошептала, пытаясь хоть что-то разглядеть, но сознание слишком быстро покинуло меня.

Глава 2

Максим

Я скрупулезно паял крохотные лапки к корпусу. Ну вот, еще одна пчела готова к работе. Вера Родионовна, склонив голову над столом, паяла крохотных бабочек, работа над которыми мне нравилась куда меньше. В пчелу можно было напихать кучу датчиков, в то время как большую площадь бабочки занимали почти бесполезные крылья-аккумуляторы.

- В двадцать третью теплицу опылители готовы, - жена Хозяина отодвинула от себя коробку, куда мы рядами складывали получившиеся образцы.

- Осталось поле за Березкино и два сада, - я припаял на лапки почти невесомые датчики и выключил паяльник.

- Макс, а ты смог полностью восстановить формулу нашего безвредного лекарства от всех болезней? – Вера Родионовна поднялась со стула и выглянула в окно, где должны были гулять Белла Устиновна с Мартой Мироновной. Они уже почти час катали коляски с детьми по территории санатория. С третьего этажа нового здания, где сейчас располагалась моя лаборатория, участок для прогулок и озеро были как на ладони.

- Да. Один образец отправил Зое. Она подтвердила свойства. Можно разворачивать производство, - кивнул я, пряча взгляд.

- И ты больше ни над чем не работал? – Не поверила Хозяйка Мая.

- Работал, - врать смысла не было. – Но над проверенным средством для безвредного ускорения роста растений. Я сейчас только и делаю, что восстанавливаю утраченные образцы препаратов.

- Не ворчи, - отмахнулась эта невероятная женщина. - Зато у тебя теперь не ангар с опытами, а нормальное здание. Коля на первом этаже даже оборудовал клинический комплекс для пациентов. Теперь всех взрослых можно сразу к тебе сюда везти на опыты, - хихикнула она. – Смотри, как удобно. А на втором этаже у тебя нормальная квартира для проживания получилась. Кстати, почему ты выбрал второй этаж для проживания, а не третий?

Я почесал за ухом.

- Предпочитаю жить на работе. Мне нужно, чтобы я всегда мог быстро добраться до лаборатории и до пациента, - пожал плечами.

- И о домике у озера ты и слышать не хочешь, - Вера Родионовна печально покачала головой.

- А что мне в нем делать? – Вскинул я брови.

Она в ответ только усмехнулась и полезла в карман за зазвонившим телефоном.

- Аким? - Удивилась она, посмотрев на экран. – Что случилось? – Поднесла она трубку к уху.

Я своим отменным слухом уловил срывающийся голос Градова.

- … авария на повороте у Малой. Я всем ввел противошоковое, но машина у меня не резиновая. Тут семья с детьми. Я их в Березкино сейчас отвезу. Остальных куда? – Голос его звучал весьма растерянно.

- О, господи. Сколько там еще? – Вера Родионовна схватила со стула сумку.

- Двое. Тяжелые, - отрывисто сообщил он.

- Сейчас вертолет за ними прилетит. Ты вези детей к Зое, - бросила она в трубку и набрала чей-то номер. – Антон, вертолет через пять минут. Вы с Максом вылетаете к Малой. Я потом к вам Клавдию отправлю.

Я тоже вскочил на ноги. Через пять минут? Нужно же все собрать! Бросился в соседнее помещение, нашел экстренный чемоданчик, набросал туда «реанимации» на двоих и выскочил в коридор. Вера Родионовна разговаривала по телефону с Хозяином, но завидев меня, поманила за собой.

- Ты сделай там всё, что можно, а я здесь все подготовлю, - похлопала она меня по плечу и отстала на первом этаже, чтобы приготовить палаты для первых пациентов.

Такая теперь была договоренность, что в санатории теперь будут лечить исключительно детей. Принимать роды, лечить взрослых и проводить эксперименты теперь можно будет только в моей лаборатории. Зое в Березкино остаются лишь пациенты по договорам и случайные люди, требующие экстренной помощи.

Антон ждал меня уже на вертолетной площадке, что не так давно была сделана буквально в пятидесяти метрах от здания моей лаборатории.

- Что там случилось? – Он дождался, когда я заберусь внутрь и пристегнусь, после чего запустил лопасти.

- Авария. На месте двое пострадавших. На вертолете быстрее всего до них добраться, - я судорожно выдохнул, когда вертолет оторвался от земли. Тяжело мне к этой штуке привыкнуть.

- Значит, полетим быстро, - кивнул Антон.

Летели мы, как сумасшедшие, по моему мнению. Антону бы поучиться у кого-нибудь нормальному пилотированию, потому что он только и делал, что то поднимал машину выше, то совсем снижал ее.

- Вижу машины, - наконец, машина начала ровное снижение к месту аварии.

Я кивнул. Тоже видел перевернутый набок микроавтобус и покореженную малолитражку, выброшенную на обочину. Вертолет пришлось садить в поле рядом. Хорошо, что снег уже сошел. Плохо, что грязь осталась.

- Здесь двое, - Антон первым добрался до машин и, напрягшись, вернул микроавтобус на колеса.

- Аккуратнее. Там люди, - я сильнее распахнул покореженную дверь и заглянул внутрь.

На полу машины лежала женщина. Тело было странно изогнуто, одна рука висела на каком-то подобии стропы, или ремня. Кисти на этой руке не было. Кажется, ее отрезало и переломало подобием кровати, которое теперь лежало кучей на переднем пассажирском сиденье. Ремень странным образом спасал женщину, пережав ей ток крови. Она была пока жива.

- Мужчина жив, - Антон возился с водителем машины, в то время как я накладывал нормальный жгут на руку женщины. – Но, кажется, что-то с сердцем. У тебя есть что-то для этого случая?

- Есть, - я нашел в чемоданчике поддерживающее и бросил Антону.

Сам же занялся пациенткой. Она явно была больна и до этого. Волос на ее голове не было, прикрывала макушку только мягкая вязаная шапочка. Щеки давно ввалились, кожа была бледно-желтой, мышцы отсутствовали, как класс.

- Откуда она здесь в таком состоянии? - Нахмурился я, ставя питательную капельницу женщине.

- Я знаю откуда. Это соседи Клавкиного Валерия Семеновича. Я этому мужчине визитку дал, когда он сказал, что его дочь больна, - спокойно отозвался Антон.

- Она на грани, - кивнул я, оценив ситуацию полностью. – Где же Клавка? – Я начал нервничать.

- Приедет через пять минут. Мы хоть и из Мая, но напрямую же летели, а она по дороге едет, пусть и из Березкино, - Антон выразительно на меня посмотрел и принялся вытаскивать мужчину из машины.

Клавдия действительно приехала на реанимобиле через пять минут, за ее машиной виднелся внедорожник Лохматова. Ясно, эти оборотни точно знают, что пациентов двое и надо все проконтролировать.

- Грузите, - распахнула Клавка двери и выкатила каталку.

Женщина, которую я поднял, почти ничего не весила и казалась очень хрупкой. Клавдия придержала капельницу и помогла загрузить пациентку в машину в то время, как Антон помогал Ломатову устраивать ее отца в вертолете.

- Едем в Май, - распорядился я и махнул Антону, показывая, что одного человека я точно довезу, а его задача доставить менее тяжелого, но более опасного.

Клавдия кивнула и тронула машину.

- Она без руки останется? – Подруга, как всегда, отличалась крайней тактичностью.

- Кисть не пригодна для восстановления. Там не сшить никак, легче новую поставить, - пояснил я, стараясь не упустить ни одной детали.

Клава кивнула и замолчала на целую минуту.

- А она страшненькая какая-то, - наконец не выдержала оборотница.

- Она нормально выглядит для больного человека, - огрызнулся я, отчего-то разозлившись. – Как только поправится….

- Я не про это, - Клавка махнула рукой. – Я про черты лица. Красавицей она никогда в жизни не была. И посмотри сколько кожи у нее лишней. То есть….

- Клав, веди машину, - не выдержал я.

- Бу-бу-бу, - обиделась она и молчала до самого Мая. – А я отца ее по запаху узнала, - снова начала она разговор, едва мы въехали в город.

- И что? – Осведомился я.

- Валере будет приятно узнать, что они доехали до сюда живые. Это все же его соседи по подъезду, - пожала она плечами.

Я только вскинул брови, но промолчал, ожидая, когда мы просто доедем. Но информацию почему-то для себя отметил. Наверное, это как-то важно для лечения, иначе зачем я это все запоминаю?

Ворота к нашему приезду были открыты, а потому Клавдия остановила машину у самого здания лаборатории. К нам тут же подбежала Марта Мироновна.

- А где Вера Родионовна? – Я вышел из машины.

- Верочка с Алисой пациента увезли на рентген. Белла Устиновна всех наших детей собрала и ушла с ними в корпус санатория, - Марта Мироновна заглянула в машину. – Господи! Бедная, - оценила она количество работы.

Из здания выбежал Антон.

- Я помогу.

Совместными усилиями мы определили пациентку в реанимационную палату, где наличествовала вся возможная техника. Клавка тут же уехала домой, потому что долго без своего Валерия обходиться просто не могла.

- Тебе помочь? – Антон стоял в дверях палаты. Я помотал головой и кивнул на Марту Мироновну, которая уже двигала аппарат УЗИ к нужному месту. – Я подожду в коридоре, - он с нежностью посмотрел на жену и вышел.

Только после этого я смог раздеть женщину. Почему-то мне совсем не хотелось, чтобы ее без одежды видел кто-то из представителей мужского пола.

- Она в неплохом состоянии. Внутренние органы, конечно, повреждены, но шанс на выздоровление высокий, - после обследования женщины заявила Марта Мироновна. – Ты сам с основным лечением справишься? – Вскинула она бровь.

- Справлюсь, - ответил, вливая в капельницу поддерживающий препарат, который мы с Верой Родионовной смогли усовершенствовать еще год назад. – Если это обычный рак, то мы его вылечим.

- А руку? – Она осмотрела повреждения.

- Нужна операция, - поморщился я.

- Да, тут не восстановить, - она отошла к шкафу с медикаментами. – Я сейчас все зашью. Сможешь что-то придумать, чтобы… так все не осталось?

Я резко вскинул голову.

- Вы мне доверите такой эксперимент? – Не поверил я своим ушам.

- Как же она без кисти жить будет? – Жена Антона подготовила все для операции и набросила на себя защитную накидку. – Посвети мне.

Я внимательно следил за аккуратными стежками и запоминал порядок действий. Не то, чтобы я не умел оперировать, но поучиться лишний раз не мешало. Марта Мироновна все же была профессионалом своего дела, хоть и работала у нас обыкновенным педиатром. Каждый стежок, каждое движение было отточенным и спокойным. Она никуда не спешила, не нервничала, не пыталась что-то кому-то доказать. Просто делала свою работу.

- Наложи повязку, - наконец, она отодвинулась от оперируемой руки и посмотрела на время. – Мне пора идти. Справишься?

Я кивнул и принялся за работу, уже прикидывая, что смогу сделать. Наверное, придется ночь просидеть над чертежами, чтобы все работало так, как надо. От пациентки я отойти на это время не смогу, значит, придется принести все сюда и начать работу.

- Макс, - в просторную палату зашла Вера Родионовна, - как она?

- Стабильна, - я завязал узел на бинте и обрезал края. – Надо разобраться с кровью, на это уйдет пара часов.

- Разрешаю использовать экспериментальный препарат из растения Дыя, - кивнула она, рассмотрев лежащую на кровати женщину. – Блин, надо какое-то название ему дать, а то неудобно как-то, - скривилась она.

- Дыйник? – Предложил я.

- Дыйсол? Дыйсин? Дыйканит? – Кажется, ни одно название ей не понравилось. – Ладно, у Вероники спрошу, у неё всегда куча вариантов. Или вообще, Фимку попросить? У него фантазия нормально работает. Может, «РастиДый»?

Я только усмехнулся. Вера Родионовна переписала в журнал данные с монитора, пока я расставлял лекарства по местам и убирал небольшой операционный столик, который стоял у кровати пациентки.

- Я буду разрабатывать протез, - кивнул я на забинтованную руку женщины.

Жена Хозяина кивнула.

- Другого я и не ожидала. Ах, да! Клим тут документы в машине нашел. Эту женщину зовут Пчелкина Лира Андреевна, ей сорок три года, не замужем, детей нет. Антон более детально изучит информацию и расскажет тебе всё остальное, - она положила журнал на место. – После того, как вколешь лекарство, опиши в журнале всю реакцию. Нам нужно знать все. И без меня больше ничего ей не коли, - приказала она.

- Хорошо, - кивнул я, уже проработав в голове весь механизм выздоровления пациентки.

Когда Вера Родионовна ушла, я отправил кровь на исследование и принес в палату ноутбук. Все же лучше все рассчитать в специальной программе. Наверное, можно будет несколько вариантов сделать, чтобы посмотреть, что подойдет точнее.

За этой работой меня застал вошедший в палату Хозяин. Я, почуяв его за мгновение до того, как он открыл дверь, вскочил на ноги и постарался удержать свое тело на месте. Никак не привыкну к этим волнам ужаса, захватывающим пространство вокруг него.

- В-веры Родионовны здесь нет, - выпалил.

Хозяин только хмыкнул.

- Я знаю. Она у Марты, - он подошел к лежащей на кровати женщине. – Не лечил еще? – Склонился он над ней.

- Нет, - я быстро помотал головой так, что чуть шею себе не открутил.

- Надо же, пока без сознания, они меня не боятся, - усмехнулся он.

- Они не могут, - развел я руками.

- Оно и понятно, - он отошел от кровати и подошел к столу, где я работал. – Рука?

- Вера Родионовна разрешила разработать, - оправдался я на такое обвинение.

- Много она тебе разрешает, - вздохнул он и повернулся ко мне. Я заставил себя стоять на месте, иначе просто убежал бы от ужаса. – Захару на создание отдашь. И никаких экспериментов. Мы не знаем этих людей, не знаем, останутся ли они здесь жить, не знаем, кто они такие и чего хотели, когда ехали сюда. Поэтому, когда пациентка проснется, ты должен позвать кого-то… более вменяемого.

- Я обязательно позову Алису или Марту Мироновну, - я тоже уже про это думал.

- Антона позовешь, если она проснется ночью. Незачем только что родивших женщин дергать, - Хозяин прищурился.

- Позову Антона, - вытянулся я в струнку.

Николай Николаевич хмыкнул и вышел из палаты. Я же медленно опустился на стул и рукавом вытер со лба холодный пот. Господи, да какого черта я так реагирую каждый раз. Наверное, это потому, что он может убить меня одним ударом. Я же еще не до конца отошел от прошлого раза.

В углу пропищал анализатор. Пришлось отвлечься и просмотреть данные. Да, это определенно рак. Не страшно. Сейчас поставлю капельницу и организм сам включится. А я пока другие параметры изучу.

- Привет, - отвлек меня новый гость в палате. Кажется, это место начинает превращаться в проходной двор.

Алиса, видимо, осталась сегодня на дежурстве, потому и появилась здесь с проверкой.

- Угу, - я влил препарат в физраствор и поставил среднюю скорость вливания. – Что-то снова случилось?

- Нет. Зашла сказать, что её отец, - она кивнула на пациентку, - сейчас спит. Проснется утром. Я велела медсестрам проверять его каждый час, и если что-то случится, они прибегут к тебе.

- Хорошо, - кивнул я и проверил показатели на мониторе. Пока организм этой Пчелкиной Лиры хорошо реагировал на вводимый аппарат. Надеюсь, что и в дальнейшем проблем не будет. – Это все? – Обернулся я к Алисе, которая так и осталась стоять в палате.

- Клавка сказала, что это соседи Валерия. Может быть, стоит его пригласить, когда они проснутся? Наверное, все же психологически легче перенести, когда в неизвестном месте есть хоть кто-то знакомый, - неуверенно сказала она.

Я вздохнул и пожал плечами.

- Я позвоню Клавке, когда пациентка начнет подавать хоть какие-то признаки жизни, согласился.

А какой у меня был выбор?

Когда Алиса ушла, я снова сел за работу. Нужно было продумать работу каждого механизма. Надо будет Захару позвонить, чтобы он разработал программу для механической кисти.

О, кстати! Я поднялся с места и отправился рассматривать неповрежденную руку. И как я раньше не додумался ее измерить? Блин, теперь все параметры надо будет менять. Но это не страшно, потому что программа сама все посчитает.

Подумав, я покосился на механическую пчелу, которая лежала здесь на подоконнике. Наверное, Вера Родионовна оставила. Лапки, крылья, глазки-камеры. Все было как бы списано с нормальной пчелы. И летали они примерно так же, и скорость была той же. Я перевел взгляд на чертеж. Ведь здесь надо будет сделать то же самое. Нужно практически создать прототип живой плоти. Ладно, и не такое приходилось рассчитывать.

Глава 3

Лира

Мне снилась какая-то несусветная муть. Меня то периодически куда-то несли, потом везли, потом мне было страшно, но я даже пошевелиться не могла. При этом я совершенно не чувствовала боли. Это было так странно, что я проснулась. Вот только глаза открыть не смогла, потому что на лице была какая-то повязка.

- Что ты с ней сделал? – Услышала я голос откуда-то справа.

- Клав, ну чего ты как…. Ничего я с ней не делал, - отозвался совершенно точно мужской тембр. Меня абсолютно точно обсуждали мужчина и женщина.

- А чего она уже неделю целую спит? – Спросил третий голос… смутно знакомый.

- Организм очень сильно истощен. Лекарство действует мягко и безболезненно. Я все параметры перепроверил, - ответил мужчина.

Я облизнула губы и попыталась сказать хоть что-то, но голос меня не слушался.

- Пить, - едва выговорила. Тяжелый распухший язык отказывался меня слушаться.

На пару секунд вокруг меня возникла тишина.

- Вот, - мою голову приподняли и стакан уперся в губы. – Пей, это восстанавливающий отвар.

Я согласно промычала и жадно принялась за напиток, отлично утоляющий жажду. Когда отвар в стакане закончился, мою голову снова опустили на подушку.

- Никогда не видела, чтобы ты с кем-то так возился, - хмыкнул женский голос.

Мой мозг пытался понять хоть что-то. Где я? Что вообще происходит? Кто рядом со мной?

- Лира, ты меня помнишь? – Этот голос я совершенно точно уже где-то слышала. - Я Валерий Семенович Совушкин. Тебя привезли сюда на лечение.

Точно! Вспомнила. Папа вез меня в загадочное место, где меня могут вылечить, и мы… попали в аварию.

- Папа? – Прохрипела в панике.

- Блин, Валер, отойди, - судя по звуку, женщина отпихнула от меня мужчин. – Лира, ваш отец жив. Он в сознании, мы его сейчас тоже лечим. Сердце у него ни к черту, но мы все восстановим.

О, господи! Папа жив. Рот у меня сам собой скривился, и я заплакала от облегчения.

- Тихо-тихо, - услышала я голос Валерия Семеновича. – Все хорошо. Вы живы, вас вылечат, все будет замечательно. А теперь делаем глубокий вдох и успокаиваемся.

Я непроизвольно сделала этот вдох и действительно мне стало гораздо легче.

- Наверное, лучше снять повязку, - я почувствовала скольжение ткани по коже и поморщилась, так как даже сквозь веки глаза резанул яркий свет. Или это мне так казалось? – Теперь надо открыть глаза, - голос мужчины звучал куда тверже.

- Не хочу, - хныкнула.

- Макс, ты не видишь, что она боится? – Встряла в разговор женщина. – Так, Лира, - я почувствовала, как она склонилась надо мной, - если тебе больно, то кивни. – Я помотала головой. – Если можешь открыть глаза, то можешь открыть один и чуть-чуть.

Я вздохнула и попробовала.

- У меня ресницы слиплись, - прошептала и от неожиданности распахнула оба глаза, не обращая внимания ни на какой свет. – У меня ресницы… есть? – Выпалила.

Не то, чтобы их у меня совсем не было. Они у меня и до болезни не отличались длиной и пышностью, но после нескольких курсов химиотерапии и от того, что было, осталось одно название. Я скосила глаза к носу, любуясь переплетенными длинными волосинками.

- Лира, все хорошо. Так как Максим все время, что ты была без сознания, лечил тебя, то все функции организма стали работать нормально, - надо мной склонился Валерий Семенович.

Я перевела на него взгляд и улыбнулась. Выглядел он очень даже здоровым и умиротворенным. И зрячим.

- Привет, - глупо улыбнулась.

- Пфф, - раздалось рядом. Надо мной нависла девушка. Лицо Валерия тут же исчезло из зоны моей видимости. – Я к ней даже ревновать не могу, - вздохнула весьма симпатичная особа, с любопытством разглядывающая мое лицо. Я ее рассматривала с не меньшим интересом. Лицо умное, живое и какое-то решительное что ли. – Да, Макс, работы у тебя много будет.

- Клав, это не твое дело, - лицо девушки исчезло, и я увидела красивого юношу со странно окрашенными волосами и задумчивым выражением лица. Красивый ребенок. Я даже залюбовалась на секунду. – Так, Лира Андреевна, посмотрите на мою руку.

Я сфокусировала зрение на пальце, затянутом в белую медицинскую перчатку. Он поводил им у меня перед лицом.

- Макс, а ты ей сказал…? – Из-за его плеча снова выглянула девушка.

- Клав, забери своего… Валерия Семеновича и идите… проверьте с Алиской мавок, - рыкнул юноша.

- Макс! – Послышался шлепок. Кажется, мальчику с разноцветными волосами прилетел подзатыльник. – Совсем что ли?

- Не… не бейте его, - вступилась я.

- Клавдия, выйдите, пожалуйста! – Этот Максим возмущенно оглянулся и вскоре послышался звук закрывшейся двери. – Извините, - повернулся он ко мне.

- Ничего, - я облизнула губы. – Они хорошие.

Юноша скривился. Интересно, сколько ему лет? На вид не больше шестнадцати. Но врачами в восемнадцать не становятся, значит ему около двадцати пяти. Просто его мама видимо молодильных яблочек во время беременности переела.

- Лира Андреевна, вы сильно пострадали при аварии, поэтому мне нужно вам кое-что сказать, - озадачил он меня. Я приготовилась слушать. – Мы не смогли спасти вашу руку, поэтому… у вас её нет.

Я замерла, прищурилась и с облегчением выдохнула.

- Какая рука пострадала? – Уточнила.

- Правая, - услышала в ответ.

- Слава Богу, - я с облегчением рассмеялась. Боже мой, да разве ж это проблема? Я до сих пор жива и дышу. Подумаешь, руки нет. Тем более, правой.

- Лира Андреевна…, - промямлил парень.

- Всё нормально, - выдавила я, задыхаясь от смеха. – Я левша.

Юноша задумчиво посмотрел сначала на меня, потом на мою правую руку, которую я действительно не ощущала.

- Левша, - вздохнул он. – Протез придется переделывать.

Я резко перестала смеяться. Мне тут помочь пытаются, а я ржу, как лошадь, недобитая никотином.

- Извините, - промямлила. – Наверное, это я от голода, - решила отчего-то и замерла, вдруг почувствовав, как я хочу есть. Голод действительно был дикий. В животе заурчало.

Максим перевел свой взгляд на одеяло, укрывавшее меня, и взялся за телефон.

- Марта Мироновна? Она проснулась и хочет есть. Нет, показатели в норме. Нет, Захар будет переделывать. Нет, она еще слаба. Хорошо, я подожду Антона, - он убрал телефон в карман халата и немигающим взглядом уставился на меня.

Мне же показалось, что он смотрит куда-то внутрь себя, как бы оценивая что-то. Я тут же почувствовала себя дико неловко.

- Вас зовут Максим? – Вырвался у меня идиотский вопрос.

- Да, - парень подозрительно прищурился и потрогал мой лоб. Наверное, решил, что я свихнулась на почве переживаний из-за отсутствия руки.

- Максим, а вы можете мне подробнее рассказать, как вы меня лечите? – Спросила я уже спокойнее.

Он удивленно вскинул брови.

- Ну, я ввел лекарство, которое восстанавливает ваш набор цепочек…, - он замолчал, затем вздохнул. – Лекарство замещает нездоровые элементы вашего организма на здоровые, - переформулировал он.

Интересно, но не очень познавательно.

- И рука отрастет? – Уточнила я. Ну, мало ли.

- Рука не отрастет, - обстоятельно ответил мне этот мальчишка. – Но мы уже готовим для вас высококачественный протез. Думаю, что через пару дней нам удастся его полностью доработать.

- Спасибо за ответы, - кивнула я и принялась думать.

Так, я сейчас нахожусь в этом самом загадочном Мае, про который говорил отец. Меня успешно лечат и даже делают протез. Папу тоже лечат. Интересно, сколько с нас возьмут денег за лечение? И протез тоже не бесплатный. Значит, нужно где-то найти деньги. Или отработать. Я хороший юрист, возможно я смогу как-то это применить на практике.

Задумавшись, я не сразу заметила вошедшего в палату парня, который принес маленькую фарфоровую супницу с крышкой и поставил её на стол, расположившийся у стены.

- Привет, тебе помочь? – Парень этот взрослым тоже не выглядел.

- Нет, я справлюсь, - Максим проводил гостя взглядом и перетащил супницу к моей кровати. – Еду принесли. Вам нужно поесть.

Я нахмурилась. А как я буду есть? Мне сесть надо? Но я сама очень давно не садилась. Заметив мое замешательство, Максим вопросительно на меня посмотрел.

- Мне, наверное, нужно сесть, - неуверенно сказала я.

Юноша кивнул и нажал что-то на кровати, верхняя часть которой медленно поползла вверх. Я с удивлением заметила, что не испытываю каких-либо проблем с тем, чтобы сидеть самостоятельно, опираясь спиной на поднявшуюся часть кровати. Так же я рассмотрела обе свои руки, безжизненно лежащие вдоль моего тела. Правая кисть была перемотана бинтами и пальцев я действительно не чувствовала. Поэтому пошевелила левой рукой. Та меня послушалась, но тоже неохотно.

- Наверное, придется разрабатывать. Вы слишком долго находились в неподвижном состоянии, - Максим подтянул к себе стул, взял небольшую супницу в руку, открыл ее и вынул из тумбочки… серебряную ложку. Я даже глазам своим не поверила, когда заметила известный логотип. В больницах такого шика не бывает просто.

Да, что-то я давно отвыкла, что меня с ложечки кормят. Да еще и так аккуратно. А самое главное, что меня не затошнило от такого весьма наваристого супа. Мне не стало плохо, не закружилась голова, и даже запах понравился. Действительно, давно я себя так хорошо не чувствовала.

Еще и мальчик этот меня рассматривал с неприкрытым интересом, заставляя меня чувствовать себя неловко. Наверное, ему интересна история моей болезни и способ ее излечения. Иначе зачем ему меня так рассматривать?

После обеда, где я смогла осилить почти половину этой небольшой супницы, Максим принялся рассматривать мою левую руку. Затем, он нашел в шкафу у стены какой-то крем, закатал рукав моей футболки и принялся разминать мою руку с этим кремом.

- Ай! – Это было больно.

- Придется немного потерпеть. Мышцам нужно дать питание и разогреть, чтобы они смогли функционировать, - поджал он губы.

- Это я понимаю, - кивнула. – Но менее больно мне от этого не становится.

Максим вдруг резко встал со стула и вышел из палаты, оставив меня с намазанной кремом рукой. Пока я пыталась сообразить, что это было, в палату вошла очень миленькая блондинка лет шестнадцати… с младенцем на руках. Это тут порядки такие, что ли?

- Заноси и поставь здесь, - распорядилась блондинка. Я увидела Максима, который занес в палату что-то вроде кувеза и поставил его у окна. – Здравствуйте, Лира. Меня зовут Алиса и я буду каждый день в это время разминать ваши мышцы, - представилась девица и положила спящего ребенка в кувез.

- Я – Лира, - заторможенно ответила, пытаясь переварить хоть что-то из увиденного. – А здесь взрослые есть? – Все же решила уточнить.

Девушка улыбнулась.

- Мы и есть взрослые. Поверьте, нам достаточно лет, чтобы заниматься лечением людей, - ласково сказала она, взяла с тумбочки крем и села на стул, рассматривая мою руку с тем же интересом, что и Максим ранее.

Я постаралась воспроизвести в голове все здесь увиденное. Валерий Семенович тоже стал выглядеть намного моложе, из его лица ушла изможденность и печать лет.

- Тогда вас здесь всех покусали вампиры, - сделала я вывод.

Но тут тоже что-то не сходилось. Вот же ребенок лежит, его явно родили не так уж и давно. А у вампиров вроде бы не бывает детей. Или я совсем плохо в них разбираюсь?

- Вампиров нам здесь только и не хватало, - проворчала девушка и принялась за мою руку. Больно, кстати, не было. – Максим, выйди минут на двадцать, - попросила она.

Парень недовольно фыркнул, но из палаты вышел. Алиса тут же занялась мной вплотную, принявшись крутить, вертеть и сгибать суставы так, как я их никогда в жизни не сгибала.

- А теперь переворачиваемся, - я даже и не подозревала, сколько силы в этой девушке. Я себя даже пушинкой в какой-то момент почувствовала. – Да, работы еще много, но за месяц мы вас точно восстановим.

Я тихонечко лежала на кровати и растекалась в состоянии желе. Очуметь! Это что за доктора такие? Хотя, если я приду в норму после таких нагрузок, то это все оправданно. Наверное, завтра будет легче. Уснула я буквально через пять минут после того, как меня укрыли одеялом. Устала.

На следующий день мне легче не стало. Наоборот, все тело ломило от тянущей боли в мышцах. Я даже не обратила внимания на подошедшего ко мне Максима, который приложил ладонь к моему лбу, что-то едва слышно прошипел и вышел из палаты. Вернулся со шприцем в руке.

- У вас температура, - объявил он мне, прежде чем сделать укол.

- Из-за чего? – Спросила я сквозь стиснутые зубы.

- Из-за чрезмерной активности, которую вчера устроила Алиса, - недовольно надул он губы и стал похож на маленького обиженного ребенка. – С сегодняшнего дня я сам буду этим заниматься.

- Нет, - вскинулась я, когда до меня дошел смысл сказанных им слов. Я же лежу тут в одной безразмерной белой футболке. Мне элементарно будет неловко, если меня в таком виде увидит этот юноша. – Пусть лучше Алиса.

- Почему? – Озадаченно спросил он.

- Она меня жалеть не будет, - быстро нашла я повод. Мне же вчера не показалось, что он не хочет причинять мне боль?

И Алиса меня не пожалела. Вот только теперь было больно еще сильнее, но я почему-то неимоверно радовалась этому. Наверное, потому, что эта девушка совершенно не боялась, что я неожиданно здесь и сейчас умру, как боялись все врачи, встречавшиеся на моем пути до этого. Да и боль быстро проходила, принося какую-то ненормальную радость.

- Ну вот. Мазь поможет твоим мышцам быстрее начать работу. Скоро ты у нас бегать будешь, - улыбнувшись, сообщила она.

Я скривилась.

- Я уже и забыла, что это такое. Мне бы хоть на ноги встать и пару шагов сделать. Я ведь даже пока сидеть сама нормально не могу, - вздохнула устало.

- Тело слишком ослабло за время бездействия. Сейчас ему надо дать понять, как возвращаться здоровое состояние, - Алиса убрала мазь в шкаф и посмотрела в окно. – Смотри, какой солнечный сегодня день. Не хочешь прогуляться?

Я? Прогуляться? Это как?

Оказалось, что все просто. Алиса притащила откуда-то весьма удобное инвалидное кресло и пересадила меня в него.

- Держишься? – Уточнила она.

Да, свое тело я теперь держала сама, без удерживающих ремней. Кивнув, положила на подлокотники руки: левую нормальную и правую… культяпку. Девушка укрыла меня одеялом и подоткнула его, закрывая меня со всех сторон.

- Можно ехать, - скомандовала я.

Алиса засмеялась и на огромной скорости выкатила меня в коридор, где мы едва не сбили с ног Максима.

- Куда ты ее повезла? – Тут же взвился юноша.

- Как куда? Погулять. Ты видел, какая замечательная погода на улице? Георгий с детьми сегодня у озера весь день, - девушка снова засмеялась.

- Я сам ее повезу, - нахмурился парень.

- Зачем? – Алиса остановила коляску со мной. – Я все равно на озеро иду.

- А обратно её кто покатит? – Максим небрежно указал на меня. – Ты же с Георгием и детьми останешься.

Девушка громко фыркнула, но почему-то решила согласиться.

- Ну, ладно. Но из одеяла ее не доставай. Не дай Дый простудится, - пожала плечами девушка и отпустила ручки кресла, за которые тут же взялся Максим. – А чего это ты вообще из своей лаборатории вышел? Ты же обычно вообще никогда не гуляешь. На улице всегда появляешься только ради работы, - она покосилась на Максима, который катил меня по пандусу.

- Это научный эксперимент, - проворчал он недовольно.

- Снова? – Алиса резко остановилась и теперь внимательно посмотрела на меня, наверное, ожидая, что у меня ослиные уши вырастут. – Тебе же нельзя ничем таким больше заниматься, - с укоризной сказала она.

- Вера Родионовна не против, - спокойно ответил ей парень и покатил меня по деревянному настилу.

Я же изо всех сил вертела головой во все стороны. Оказывается, что больница, где меня лечили была практически вмонтирована в гору. А все вокруг было закрыто деревянным настилом, а еще тут стоял вертолет. Небольшой, но совершенно настоящий. Чуть поодаль стояли одноэтажные деревянные дома, которые неимоверно гармонично вписывались в пейзаж. За домами виднелась водная гладь, за которой снова была гора.

У меня из глаз непроизвольно побежали слезы. Хотела же в красивое место. Куда уж красивее этого?

- Лира, ты чего? – Алиса взглядом велела Максиму остановиться и заглянула мне в лицо.

- Ничего, - я шмыгнула носом и помотала головой. – Тут так красиво!

Девушка понимающе улыбнулась.

- Это да. Мне тоже здесь очень нравится. Мы с Герой живем на берегу озера, там здорово. Подожди, мы сейчас за выступ пройдем, и ты город увидишь. Он тоже замечательный, - махнула она на кусок скалы, закрывающий все по правую руку от нас.

И правда, едва мы вышли на открытое пространство, как я увидела город Май во всей его красе. Не знаю, как простым смертным удалось так вписать человеческую жизнь в природу, но все это выглядело какой-то квинтэссенцией гармонии.

- Я бы смогла прожить тут всю жизнь, - отчего-то решила.

Глава 4

Максим

Я смотрел на эту женщину и понять не мог, что со мной не так. Обычная пациентка, такая же, какой была, например, Марта Мироновна. Но конкретно Лиру хотелось вылечить так, чтобы и шрамика ни одного не осталось. Сделать идеально. Но идеально уже не получится, не могу же я ей новую руку вырастить. А вот сделать…. Захар обещал сегодня вечером привезти получившийся прототип кисти. Наверное, его можно будет потом усовершенствовать и улучшить до состояния нормальной кожи. Но вживлять все равно придется через операцию. Или просто пока соорудить накладку? Как же будет лучше?

Именно с этими мыслями я и вез Лиру к озеру, и когда она сказала, что хотела бы тут жить, то меня как обухом по голове ударило. Я понял, почему я о ней так пекусь. Я воровато покосился на Алису, которая тоже рассматривала раскинувшийся в долине Май и чуть наклонился, втягивая носом воздух около головы женщины. Она почти ничем не пахла. Только лекарствами, которые я вводил в нее. И все. Ничего уникального. Наверное. Но по моим внутренним ощущениям она меня совершенно не раздражала. Почти как Вера Родионовна. Но, если жена Хозяина все-таки вызывала во мне некоторый внутренний дискомфорт, то Лира же совершенно естественно дополняла обычный фон вокруг меня, как будто она была частью меня. Как такое было возможно?

- Макс, с тобой все хорошо? – Услышал я голос Алисы и вскинул голову.

- Да, - нахмурился. – А что?

- Я тебя уже три раза позвала. Идем к озеру, - махнула она в сторону дорожки, ведущей вниз.

Я послушно покатил коляску, прислушиваясь к себе. Алиса же рассказывала Лире некоторые особенности нашего климата и быта, разумеется, умалчивая о том, о чем ей знать пока не положено. Но это все будет решено, если она останется здесь жить, ей придется подписать бумаги о неразглашении и столкнуться с другой стороной нашей жизни.

- Макс, вот ты где, - мы уже почти дошли до пляжа, как нас догнала Клавдия. – Идем, нам надо поговорить.

- Я занят.

Вот что за жизнь? Хоть из лаборатории не выходи.

- Вообще-то, это тебя тоже касается, - нахмурилась Клавка, отчего-то ошивающаяся в Мае, подмигнула Алисе и, прихватив меня за локоть, потащила в сторону.

Я, нахмурившись, следил за тем, как Алиса увозит коляску.

- Ну, чего ты хотела? – Недовольно спросил.

- Да тут Дамирка организовывает в Мае бал чего-то там, не помню чего. Она очень просила тебя прийти, - Клавдия нетерпеливо потопталась на месте.

- И ты ради такой ерунды меня сейчас выцепила? – Вскинул я брови. – Передай Дамире Алмазовне, что я не пойду.

- Ты чего такой злой? – Сделала она большие глаза. – Влюбился что ли? Вообще-то Дамира тебе девушку хочет найти….

- Влюбился, - перебил я ее и шагнул в сторону, чтобы обойти, так как Алиса с Лирой исчезли из поля моего зрения.

- Стой! – Она снова заступила мне дорогу. – В самом деле? Влюбился? В эту страшненькую Лиру что ли?

Клавка едва успела присесть, как над ее головой просвистели медицинские ножницы, до сих пор покоившиеся у меня в кармане.

- Она не страшненькая, - процедил сквозь зубы.

- Ты сдурел что ли? – Заорала на меня Клавка и поднялась на ноги. – Убить меня решил? Если влюбился, то заранее надо было сказать, а не швыряться опасными предметами! Псих ненормальный, - покачала она головой и избавила меня от своего общества. – Истеричка, блин, - послышалось ворчанье за моей спиной, когда я вынимал ножницы из дерева. Те были безнадежно погнуты.

Сложив испорченный инструмент в карман, я поспешил к озеру. Мало ли что там может с Лирой случиться.

Но ничего не случилось, Алиса стояла рядом с коляской и разговаривала с Георгием, Лира же сидела, подставив лицо лучам солнца, и излучала полное удовлетворение данным фактом. Я просто подошел и встал рядом с ней. Алиса с мужем тактично отошли от нас и занялись детьми.

- Мне показалось, что Клавдия кричала, - Лира приоткрыла один глаз, посмотрела на меня и снова подняла лицо к солнцу.

- У неё это иногда бывает, - кивнул я.

Женщина чуть улыбнулась.

- Вы похожи на расставшихся бывших….

- Нет, - резко прервал я ее. - Мы никогда друг другу не нравились в этом плане. Клавдия – очень хороший друг.

Лира только кивнула и вдруг резко распахнула глаза.

- Кто это? – Уставилась она на озеро.

Я прищурился. Одна из мавок выставила голову над поверхностью озера и, склонив голову, наблюдала за нами. Я едва не застонал от досады. Вся наша секретность только что пошла коту под хвост.

- Никто. Это галлюцинация, - ляпнул первое, что пришло в голову.

- Да? – Кажется она мне не поверила.

- Да. Такое бывает от лекарств, - сделал я страшные глаза, пытаясь намекнуть мавке, чтобы та испарилась из вида.

- А почему вы смотрите туда же, куда и я? – Хмыкнула эта наблюдательная женщина.

- Мам, смотри, мавка у этого берега тоже живет, - громко закричал Адам, подбегая к Алисе.

Алиса тут же посмотрела на озеро, потом на нас. Так бездарно хранение секретов мы еще никогда не проваливали.

- Вам придется подписать документ о неразглашении, - вздохнул, коря себя за идиотизм. Ни я, ни Алиса не подумали о последствиях обычной прогулки по берегу озера. Тьфу!

- И все? – Удивилась Лира.

- А что еще? Подписавшему этот договор всегда и всюду придется молчать об увиденном в Мае и Березкино до конца жизни, - я не понял, чему она удивилась.

- То есть, к договору нет пояснений, дополнительных соглашений, и тому подобного юридического сопровождения? – Уточнила она вопрос.

- Нет, - осторожно ответил я. – А должны быть?

- А как же, - улыбнулась она и снова закрыла глаза, подставив лицо солнечному свету. – В наше время все можно оспорить, поэтому такие документы просто необходимо дополнительно изучить.

- Угу, - пришлось согласиться мне, потому что в таких вещах я вообще не разбирался.

Через полчаса, Лира начала уставать. И хоть она и крепилась, пытаясь казаться сильной, но я-то видел, как ей было тяжело сидеть дальше. Поэтому, помахав Алисе, я покатил коляску со своей пациенткой в сторону лаборатории.

- Красивое здание, - отметила она, рассмотрев мою новую лабораторию.

Эх, если бы не цена этого здания, я бы тоже ему радовался. А так… для этого пришлось разрушить мой любимый старый ангар, чтобы выстроить что-то более функциональное и современное.

- Макс, вот ты где, - внутрь мы войти не успели, потому что нас нагнал Градов, который тащил в руках какую-то коробку. – Клавка сказала к тебе сегодня не подходить, но Захар отправил тебе какую-то важную разработку, а потому меня пригнали сюда. Ой, здравствуйте, - заметил он Лиру.

- Здравствуйте, - кивнула та. – Вы тоже очень молодо выглядите. Наверное, в этом так же есть некая неразгаданная тайна, - решила женщина.

- Конечно есть, - обрадовался Аким. – Кровь оборотня и не такие чудеса творит.

Ножницы использовать я не стал, но подзатыльник Градову прилетел знатный.

- Ты - дурак? – Прищурился я.

- Почему меня все бьют? – Пожаловался этот идиот. – У меня, между прочим, руки заняты коробкой. Я эту посылку тащил через полгорода.

- На машине, - проворчал я, закатывая коляску в палату.

- И что? За это меня бить надо? Сначала Клавка, теперь ты, - театрально вздохнул он.

- Да-а, - протянула Лира. – Бедный-бедный оборотень. Или ты вампир?

- Вампиров нам тут еще не хватало, - вздохнул Градов. – А вы хотите о них поговорить? Я с удовольствием вас послушаю. И сам могу внести несколько….

- Аким, поставь коробку на стол и иди отсюда, - велел я, отчего оборотень грохнул коробку на стол и вылетел из палаты.

Я же переложил Лиру на кровать и удостоверился, что ей комфортно.

- Зачем вы так с этим ребенком? Он же просто не хочет, чтобы его били, - устало спросила она.

- Потому что он не ребенок. А если бы у нас в пациентах был кто-то другой? Тот, кто не видел мавок на озере, - я принялся распечатывать коробку.

- А мне его жалко, - вяло улыбнулась она.

Увидев образец, я нахмурился. Рядом лежала записка от Захара и флешка с программой для активации. Блин, мне надо с этим идти к компьютеру на втором этаже, чтобы проверить работу руки, потому что подключить ее можно только там.

- Кстати, забыл сказать, - Градов без стука вошел в палату, - что меня Дамирка со своими средневековыми танцами уже достала.

- Не Дамирка, а Дамира Алмазовна, - поправил я его и задумчиво посмотрел на коробку. – Слушай, у тебя есть полчаса времени? – Поднял я голову.

- Зачем? – Аким сложил руки на груди.

- Присмотришь за Лирой Андреевной, пока я буду занят, - я посмотрел на весьма бледную уставшую пациентку. Мало ли что с ней может случиться за эти полчаса. Аким, хоть и дурак, но за человеком присмотреть может.

- Ой, это всегда пожалуйста. Между прочим, Лира Андреевна - весьма приятная женщина, - хохотнул Градов.

Я подхватил коробку и вышел за дверь. Надо бы поторопиться. Забежал на второй этаж по лестнице, зашел в нужную комнату и достал получившуюся у Захара искусственную кисть из коробки. На то, чтобы все загрузить, у меня ушло минут двадцать. Много, громоздко, да и сама кисть весила как-то уж тяжеловато. Я же ему отправлял параметры.

Я снова сложил все в коробку, написал длинную записку, где указал все размеры еще раз, и запаковал ее. Так с посылкой я и вернулся в палату к пациентке. У меня чуть коробка из рук не выпала, когда я увидел, что происходило в помещении.

Градов щеголял по палате своей мохнатой задницей, а его одежда валялась рядом. Лира при этом бессильно хохотала, уткнувшись лицом в одеяло.

- Что здесь происходит? – Коробку до стола я все-таки донес. – Аким, ты оборзел?

Градов тут же сделал тупую морду и спрятался за кровать пациентки.

- Он… он очень умная собака, - похихикивая сказала женщина.

Я взял стакан воды и заставил ее выпить его, чтобы она пришла в себя.

- Что тут произошло? – Строго посмотрел на Градова. – Почему ты в таком виде? Ты тут голый щеголял что ли? – Мой голос едва не сорвался на крик.

- Нет-нет, - ответила мне вместо оборотня Лира. – Аким сказал мне закрыть глаза, а сам превратился в собаку. Так что голым он тут не ходил. По крайней мере, я этого не видела.

Это спасло Градова от моего желания наябедничать на него Хозяину. Тот быстро бы свернул эту тощую оборотничью шею.

- Зачем вообще надо было демонстрировать это? – Скрипнул я зубами.

- Просто, я не верила, что он настоящий оборотень, а мальчик решил мне это доказать, - моя пациентка явно решила заступиться за безмозглое животное.

Я вздохнул и попытался прийти в себя.

- Так, Аким. Сейчас ты выметаешься за дверь, приводишь себя в порядок, после чего забираешь эту коробку и отвозишь её Захару. Ты меня понял? – Прищурился я.

Пёс совершенно не по-собачьи вздохнул, отошел от кровати женщины, подхватил зубами брошенную на полу одежду и вынес ее за дверь. Через секунду вернулся и забрал обувь. Полностью одетым он предстал перед нами минуты через две.

- Клавка права, ты злой какой-то стал, - проворчал Аким, забирая у меня коробку.

- Она права и в том, что ты не стал умнее, - напомнил я ему.

- Вот и делай добро людям, - вздохнул этот нелюдь, кивнул Лире и буквально вылетел из палаты.

Я вздохнул и набрал сообщение Марте Мироновне, чтобы спросить про состояние отца моей пациентки. У него состояние улучшалось с каждым часом. Наверное, завтра стоит разрешить ему увидеться с Лирой, так как он отказывался выходить из палаты, пока не увидит дочь. Крайне несговорчивый и скандальный гражданин оказался. Хорошо, что с ним напрямую работает Вера Родионовна, которая умеет находить язык с такими людьми.

Я поднял голову, чтобы спросить Лиру про самочувствие, но заметил, что она уже спит. Подойдя к кровати, я поправил сползшее набок одеяло и, не удержавшись, погладил ее по впалой щеке. Ничего, скоро организм ее восстановится, и кожа будет сиять здоровьем. Глаза приобретут блеск, отрастут волосы.

Поколебавшись, я склонился над ней и снял с головы шапочку. Под ней уже был виден пушок пшеничного цвета волос, которые совсем скоро начнут расти в полную силу. Она поправится. И мне надо будет сделать все, чтобы она осталась в Мае. Хозяин никогда меня не выпустит отсюда, да я и сам не хочу уезжать. Это мой дом. Но, что мне здесь делать, если Лире тут не понравится?

Я на секунду прижался носом к её коже. Она все так же пахла лекарствами. Почему она не пахнет для меня чем-то другим? Ведь мы, мутанты, тоже чувствуем запахи своих вторых половинок. Вон, и Хозяин свою Веру Родионовну чует. И Антон Марту Мироновну. Это я еще молчу про Стаса с Аллой, у этих-то все совсем плохо с привязанностью друг к другу. Не знаю пока, что со мной не так, но надо с этим разобраться. А пока придется позвонить Вере Родионовне и признаться в том, что со мной случилось за последние дни. Пусть будет в курсе. Это убережет меня от тех же проблем, что были у Клавки с ее Валерием Семеновичем.

Глава 5

Лира

Наверное, на прогулку я выбралась слишком рано, потому что на следующее утро все мое тело ломило от усталости. Для меня не было странным, что тело ломит в то время, когда я лежу, а то, что надо мной так трясется Максим в попытках привести меня в порядок.

- Да все нормально. Мне просто нужно время, - проговорила я заплетающимся языком. – Не умру же я сегодня.

Рядом раздался раздражённый выдох.

- Температуры быть не должно. Почему она до сих пор поднимается? – Максим нервно что-то проверял на мониторе. Я же тихонечко свернулась калачиком на кровати и закрыла глаза, проваливаясь в дрёму.

- Почему сразу не позвал? Температуры быть не должно, - я проснулась от голоса Алисы.

- Я же говорил, что физические нагрузки ей еще противопоказаны, - парень тоже стоял рядом.

- Это не из-за нагрузок. Это что-то психологическое, - девушка рассматривала что-то на листе бумаги. – У нее все показания в норме.

- Тогда почему она до сих пор болеет?!? – Рыкнул Максим так неожиданно, что я полностью распахнула глаза.

- Я же говорил, что ей нужны положительные эмоции, - фыркнул откуда-то от двери Аким.

Я сделала глубокий вдох.

- Со мной все нормально, - язык до сих пор заплетался, а сознание никак не могло собраться с мыслями.

- Хорошее настроение вылечит кого угодно, - вновь сказал Аким, а я почувствовала укол.

- Сейчас я возьму немного крови и тщательно ее исследую, - Алиса быстренько выкачала из меня пробирку крови.

- Я же проверил все, что мог, - насупился Максим, нависший надо мной.

- Макс, при всем моем уважении, ты ни черта не понимаешь в современных препаратах, хотя, как химик, ты гениален, а как биоинженер просто незаменим. Но ты все-таки не врач, - с этими словами девушка вышла из палаты.

- Я правда чувствую себя гораздо лучше, чем весь последний год, - попыталась я объяснить все Максиму, но он продолжил хмуриться.

- Мне кажется, что животное ее лучше развлечет, - Аким снова сделал попытку вмешаться.

- Так, блохастый, ты у меня сейчас договоришь, - внезапно разозлился Максим и зло посмотрел на паренька. – Сходи лучше за её отцом. Вдруг это как-то поможет.

- Ну и ладно, - Градов громко хлопнул дверью.

- Аким обиделся, - прикрыв глаза, констатировала я.

- Переживет, - пожал плечами Максим и вернулся ко мне. – Думаю, что тебе станет легче, когда ты увидишь отца.

- Скорее, это ему станет легче. Он привык…, что я вечно где-то рядом ошиваюсь, - поморщилась я. – Он меня вообще надолго никуда не отпускал.

Юноша напрягся.

- В каком смысле? – Он вновь навис надо мной.

Мне пришлось открыть глаза.

- Ну, он всегда старался увидеться со мной хотя бы каждые три дня. И всегда был на связи, просил, чтобы я звонила ему каждый день, - призналась нехотя. Папа всегда слишком сильно опекал меня, всегда боялся, что я могу куда-нибудь вляпаться, а потом всю жизнь жалеть об этом. В итоге, мне пришлось жалеть о том, что не вляпалась. – Думаю, что так ведут себя все родители, - попыталась оправдать его.

Максим покачал головой.

- Не все. Далеко не все, - он бросил быстрый взгляд на закрытую дверь. – Марта Мироновна говорит, что нормальные родители должны позволять детям ошибаться. И я склонен ей верить в этом вопросе.

- Наверное, у меня в наличии синдром отличницы, - грустно улыбнулась я. – Ошибаться мне жутко не нравится, потому я, наверное, и пошла в юристы. Да и папе моя профессия очень даже понравилась.

- Это-то как раз неудивительно, - Максим был явно не в духе и все время смотрел на дверь. Что он там увидеть хочет? – Идут, - вдруг сказал он и встал так, чтобы закрыть меня от глаз посетителей.

Я и сама уже услышала папин голос.

- Куда ты меня тащишь? Я и сам могу идти. Да отпусти ты! – Возмущался он, но, кажется, впервые в жизни его никто не слушался. Дверь открылась, и Аким буквально впихнул отца в мою палату. – Куда ты меня притащил?

- Вы же хотели видеть свою дочь, - Градов закрыл дверь и отпустил папу. – Вот я вас к ней и привел.

Максим сделал шаг в сторону, чтобы папа увидел меня. Я выдавила из себя вымученную улыбку.

- Это не моя дочь, - заявил отец, рассмотрев меня, и повернулся, чтобы уйти.

- Приплыли, - Аким сложил руки на груди.

- Лира, ты только не нервничай, - Максим снова закрыл меня собой.

- Папа? – Позвала я, пытаясь осознать тот факт, что родитель меня просто не узнал. – Пап, это же я, твоя Пчелка.

Отец, услышав мое прозвище, резко повернулся и снова стал рассматривать меня, так как Максим все же отошел к окну.

- Лира? – Недоверчиво переспросил он.

- Не узнал меня, - теперь вместо улыбки вышла усмешка. Не могла же я за неделю начать выглядеть еще более страшно. Хотя, всякое может быть. Мне бы зеркало найти.

- Да как же тебя узнать-то? – Он сделал робкий шаг вперед. – Но это просто невозможно! – Он остановился и посмотрел на Максима.

- Мы восстанавливаем все функции организма, поэтому у вашей дочери сейчас такой вид, - невозмутимо сказал тот.

- Все функции? – Отец почему-то пошатнулся и побледнел.

- Все, - Максим покосился на меня, но быстро вернул взгляд на папу.

- Макс, сворачиваем лечение, - в палату буквально вбежала Алиса с папкой листов в руках. Она резко остановилась при виде посетителя и обернулась, посмотрев на Акима. – Не выпускай пока никого из палаты. Я кое-что нашла.

- Что случилось? – Парни сразу собрались и стали выглядеть серьезными.

Но Алиса их уже не слушала. Она повернулась к моему отцу и перелистнула страницу, бросив на меня задумчивый взгляд.

- Какой конкретно препарат вы давали своей дочери на протяжении около двадцати лет? Возможно, срок несколько больше, - растерянно добавила она.

- Что-о? – Максим отошел от меня на пару шагов. – Препарат?

- Да, - кивнула Алиса. – Я нашла в её крови одно вещество, которое содержится в некоторых препаратах, которые совершенно бесполезны при излечении рака. Но ей явно что-то давали или в больших дозах или….

- На протяжении долгого времени, что возымело накопительный эффект и вызвало саму болезнь, - прикрыв глаза ладонью закончил парень.

- Твою баб Раду, - выругался Аким и тоже шагнул к моему отцу.

До меня же пока медленно доходила вся суть ситуации, а когда дошла, то я не поверила в собственные выводы, если честно.

- Папа? – Требовательно вопросила я.

Отец стоял посреди палаты опустив голову. На меня он не смотрел. Лишь бормотал:

- Это не моя дочь. Не моя. Что вы с ней сделали? Не моя дочь. Куда вы дели мою дочь? – Мне стало совсем не по себе.

- Так какой препарат вы ей давали? – Алиса, казалось, не обратила на его странное поведение никакого внимания.

- Говори! – С угрозой надавил на него Аким.

Я устало откинулась на подушку, не желая слышать свой собственный приговор. Отец же просто не мог так со мной поступить. Не мог же?

- Ясно, - Алиса что-то записывала на бумаге. Видимо, отец все же сказал название препарата. – И сколько лет вы его давали Лире?

- Двадцать шесть лет, - отец все так же смотрел в пол.

Девушка кивнула и посмотрела на Градова.

- Аким, уведи его в палату и вызови Веру Родионовну. Нам надо решить, что с ним делать дальше, - велела она парню. Тот тут же взял отца под локоть и вывел из палаты.

- А теперь объясни мне, что это за препарат и зачем он так долго давал его Лире, зная, что это опасно, - потребовал Максим от девушки.

Что ж, мне тоже было интересно это послушать.

- Это - противозачаточное средство, весьма устаревшее. Его больше одного года без перерыва категорически не рекомендуется принимать, - Алиса все еще что-то расписывала на бумаге.

- Быть этого не может, - я собрала все свои силы и приподнялась на локтях. К моему удивлению, мне удалось это довольно легко сделать. – Зачем папе давать мне такой препарат, если я все равно не могу иметь детей?

Девушка перестала писать, бросила папку на стол и подошла ко мне. Поправив на мне шапочку, она грустно усмехнулась.

- Скорее всего, ты не можешь иметь детей из-за постоянного приема этого препарата. Твоему отцу зачем-то нужно было, чтобы ты не могла забеременеть, - пояснила она.

У меня в голове данный факт никак не укладывался. Даже озноб прошел и сознание на место встало.

- Зачем ему это? – Я не очень-то понимала мотивацию отца. – Я и так не очень красивая всегда была. Шанс забеременеть у меня всегда был минимальным.

Алиса села на край моей кровати.

- Максим, принеси сюда зеркало, пожалуйста, - велела она. Когда парень после некоторого колебания вышел из палаты, девушка нашла мою покалеченную руку и ободряюще погладила меня по ней. – Препарат, который давал тебе отец, являлся гормональным. Весь твой внешний вид с подросткового возраста строился с этим учетом. А если учесть, что некоторые компоненты отравляли тебя несколько десятилетий, то ты… еще неплохо сохранилась. – Я чуть не заплакала из-за навалившейся на меня реальности. Ведь такого просто не бывает. Не может быть! – Иногда самые близкие люди приносят нам больше всего боли, - Алиса вздохнула. – Просто надо смириться с этим и все. А мы с Максом будем тебя лечить и восстанавливать твое здоровье. Для начала нам нужно будет вывести из тебя всю эту накопившуюся гадость, так что полежишь пока под капельницами.

- Уж что-что, а лежать я привыкла, - фыркнула в ответ и отвлеклась на открывшуюся дверь.

Максим принес большое зеркало и поставил его на край кровати так, чтобы я смогла рассмотреть себя во всей красе. Но как бы я не всматривалась в отражение, узнать себя могла с трудом. Даже после химиотерапии и моего экстренного похудения мои маленькие от природы глаза никогда не казались такими огромными и глубокими. И привычный нос картошкой вдруг оказался аккуратным и задорно вздернутым. Излишне пухлых щек у меня давно не было, но теперь массивный подбородок казался более острым и менее тяжелым. Из-под шапочки на голове стали пробиваться мелкие светлые волоски.

- Это не я, - констатировала, глядя в зеркало.

Алиса с Максимом переглянулись.

- Это ты. Просто отеки сошли и организм стал приспосабливаться к жизни… без того яда, который в него поступал, - пояснила девушка.

Я вздохнула и снова посмотрела на отражение.

- Нет, это не я, - решила окончательно. – Эта женщина в зеркале выглядит лет на десять моложе меня. Что вы со мной сделали?

Максим убрал зеркало к стене, а Алиса только головой покачала.

- Лира, весь твой внешний вид ранее обуславливался неправильной работой гормонов, а потом еще и болезнь наложилась. Сейчас все становится на круги своя и ты начинаешь выглядеть так, как в тебя заложено природой, - попыталась она убедить меня в реальности происходящего. – Твоего отца мы допросим и узнаем, что он еще тебе давал и ради чего это делал. Ах, да! Документы о неразглашении он уже подписал, - она снова потрепала меня по руке, встала с моей кровати и вышла из палаты.

Я же молча смотрела на то, как Максим задумчиво подбирает папку со стола и читает написанное там, мрачнея с каждой минутой.

- Все плохо? – Спросила с опаской. Мало ли что там понаписано страшного.

- Придется ставить капельницы. Очень много капельниц. Никуда не уходи, - бросил он и вышел из палаты, оставив меня наедине со своими мыслями.

Так как ходить я еще не могла, то уставилась в потолок, размышляя над тем, что только что произошло. Зачем же отцу нужно было такое вытворять? Как я буду с ним дальше общаться после этого? Кстати, выглядел он весьма неплохо. Видимо, здоровье ему здесь все же подлатали.

Макс вернулся через десять минут с какой-то корзинкой в руках. Открыл шкаф, одно отделение которого оказалось холодильником и принялся туда выкладывать принесенное. Молча. Я вообще заметила, что он не сильно разговорчивый и постоянно сосредоточенный на том, что делает.

- А почему в других больницах у меня не нашли остатки этого препарата? – Назрел у меня вопрос.

Максим закрыл холодильник и с пакетом в руке подошел к кровати, где принялся устанавливать его на стойку.

- Скорее всего, у врачей не было такой задачи. Они лечили болезнь, а не искали ее источник, - пожал он плечами. – Или они все знали, но молчали по какой-то причине.

А я вдруг вспомнила одну вещь.

- Отец никогда надолго не оставлял меня в одной больнице. Как только мне становилось лучше, он перевозил меня в другую клинику, - проговорила я задумчиво.

Максим замер на секунду, потом все же продолжил установку капельницы.

- Что ж, наверное, действительно без Веры Родионовны нам сейчас не обойтись, - задумчиво ответил он. – Что еще тебе кажется сейчас странным в его поведении? Может быть, он вел себя как-то ненормально?

Я задумалась. А что я вообще знаю о нормальности? Что теперь считать нормой, если все, что я раньше считала своей жизнью оказалось просто иллюзией и обманом?

- Ну, он всегда проверял тех, кто проявлял ко мне внимание. Даже, когда я уехала от него в свою квартиру, он каким-то образом узнавал о том, что в моей жизни появился мужчина и…, - я замялась, подбирая слова.

- Он быстро избавлялся от него? – Подсказал парень, покрутив колесико на трубке, чтобы в мою вену хлынул очищающий раствор.

- Ну, да, - я смутилась от того, что все это было так очевидно. – Просто он всегда знал, как надавить на человека, что бы тот… начал меня ненавидеть.

- Тебя невозможно ненавидеть, - Максим покачал головой. – Это не твоя вина….

- Тогда почему он так поступил? – Спросила я того, кто вообще-то просто не мог знать ответ на этот вопрос.

- Это мы скоро узнаем, - пожал он плечами и нацепил мне на палец прищепку, которая считывала мои показатели.

Что-то еще он сказать мне просто не успел, потому что дверь открылась и в палату вошла рослая девушка. Не сказать, чтобы красавица и прочее. Нет. Скорее очень волевая, уверенная и спокойная. Казалось, что исходящая от нее аура власти и порядка заставляет все в этой жизни идти так, как надо. За ее спиной был мужчина, каких я в жизни ни разу не видела. Несмотря на то, что он был альбиносом, в палате как будто стало намного темнее от его прихода.

- Здравствуйте, - пропела женщина. – Меня зовут Вера Родионовна. Это Николай Николаевич - мой муж и глава Мая, - указала она на мужчину. – Алиса мне рассказала, что у вас тут происходит. И прежде, чем начать разговор, я прошу вас подписать эти документы, - она подошла к кровати и положила бумаги мне на одеяло.

Я кивнула и здоровой рукой взяла бумаги. Быстренько пробежала глазами основные пункты и посмотрела на посетительницу.

- Я не могу это подписать. С юридической точки зрения этот документ не имеет силы, потому что устарела сама концепция оформления данной бумаги, - пояснила.

То ли от начавшей работать капельницы, то ли от всего произошедшего сегодня утром, я чувствовала себя сейчас намного лучше.

- Пока нас устроит подпись в этом документе, а потом мы поговорим о нюансах, - отмахнулась эта девица. Ее муж шагнул поближе к нам и принялся беззастенчиво меня разглядывать. Мне даже не по себе стало. Я подмахнула бумаги и отдала их девушке. – Вот и отлично. А теперь мы с Коленькой зададим тебе несколько вопросов, - она посмотрела на мужа.

Я же отметила то, что Максим откровенно боится этого «Коленьку». Но от моей кровати он не отошел ни на шаг. Просто как-то весь сжался.

- Она меня не боится, - констатировал муж Веры Родионовны.

- Хм, - девушка посмотрела на меня с еще большим интересом. – Лира, вы не боитесь Николая?

- А должна? – Нахмурилась я, не понимая в чем дело.

- Занятно, - протянул мужчина. – Наверное, стоит изучить этот вопрос детальнее?

- Придется, - Вера Родионовна кивнула и нахмурилась. – Макс, отойди. Не сделаем мы ей ничего плохого. Просто поговорим.

Максим поджал губы и отошел от кровати на несколько шагов, чтобы заняться какими-то своими делами.

Глава 6

Максим

Лира не боялась Хозяина. Совсем. А что, если он положит глаз на нее? Да нет, бред же. Николай Николаевич и Вера Родионовна связаны друг с другом куда большим, нежели просто отсутствием страха. За это можно было беспокоиться в последнюю очередь, но тревога не покидала меня. Наверное, теперь мне придется жить с этим чувством всю оставшуюся жизнь.

Я стоял у стола и наблюдал за тем, как жена Хозяина ведет негромкую беседу с Лирой. Она задавала вопросы, внимательно слушала мою женщину. Хозяин же все это время хмурился и нервно топтался на месте. Неужели его нервирует, что кто-то может его не бояться?

- Ты не будешь никак наказывать своего отца, - Вера Родионовна закончила допрос и теперь просто интересовалась планами Лиры на будущее.

- Нет, - моя женщина как-то испуганно помотала головой. – Незачем. Просто…, я не знаю, как мне дальше с ним общаться.

- Мы можем увезти его домой, - предложила жена Хозяина. – Можем оставить здесь под тщательным присмотром. Но пока мы не будем уверены в его благонадежности, спокойно жить он здесь не сможет.

- А что с его здоровьем? – Лира нервно закусила губу.

- Уже можно выписывать. Ничего серьезного с ним не было, Алиса его хорошо подлатала, - Вера Родионовна посмотрела на меня, заставляя кивнуть. Да с ее отцом было все нормально. – Отвезет его Клавдия, она знает, где вы живете.

Лира вздохнула.

- А… он не сказал, зачем… это делал? – Спросила она, пряча взгляд.

- Нет. При виде Коли он впал в истерику и ничего конкретного мы от него не добились, - развела руками жена Хозяина.

Глава Мая при этом смущенно кашлянул.

- Обычно люди меня просто боятся, - пояснил он.

- В общем, выхода здесь всего два. Либо здесь и под присмотром, либо домой, - Вера Родионовна в ожидании смотрела на Лиру.

- Вы не сделаете ему больно? – Дрожащим голосом спросила моя удивительная пациентка.

Жена Хозяина и моя непосредственная начальница удивленно вкинула брови.

- Что вы! Мы же не звери, - улыбнулась она.

- Тогда, ему, наверное, будет лучше дома, - Лира отвернула голову к окну. – Там он хотя бы будет в знакомой для себя обстановке.

Вера Родионовна кивнула и мягко улыбнулась.

- Все будет хорошо, - она ободряюще погладила Лиру по руке, и они с Хозяином вышли из палаты.

Только после этого я подошел к кровати Лиры. Проверил уровень в капельнице и чуть прикрутил колесико.

- Думаешь, что я поступаю неправильно? – Услышал я дрожащий голос Лиры.

- Думаю, что это лучшее, что можно сделать в этой ситуации, - подумав, я сел рядом с ней.

- Тогда почему у меня на душе так гадко? – Она повернула голову и посмотрела на меня чистым и ясным взглядом.

- Это бессилие от того что ты с этим ничего не можешь сделать, - пришлось ответить мне очевидную правду. – Может быть, ты пообедаешь? – Решил сменить тему.

Нервное состояние здоровью не помогает никаким образом. А вот хороший омлет с овощами….

- А ты со мной пообедаешь? – Вдруг спросила она меня. – Ненавижу есть в одиночестве, - пояснила она с виноватой улыбкой.

Улыбка – это уже хорошо.

- Конечно, - не смог не улыбнуться я в ответ.

После обеда Лира уснула. Ее истощенный организм, кажется, решил урывать каждую минуту отдыха, чтобы быстрее восстановиться. Я же, закрыв дверь палаты, отправился в лабораторию, чтобы пересмотреть лечение с новыми вводными данными. К своему удивлению, за металлическим столом я обнаружил Веру Родионовну, которая упоенно паяла рой пчел.

- О, она уснула? – Жена Хозяина подула на палец, в который только что ткнула крохотным паяльничком.

- Уснула, - кивнул я и отправился в стеклянный куб, где у меня хранились химические реактивы. – Сегодняшний день дался ей с трудом, поэтому в отвар я добавил некоторые капли.

- Тестируешь новое снотворное? – Вера Родионовна отвлеклась от пчелы и оглянулась.

- Нет, это проверенное, - помотал я головой и, выбрав реактивы, вышел из куба.

- Ясно. Любимую женщину воспринимаешь не как подопытного кролика, - она вернулась к работе. – Ты проверил? Сможешь ее расположить к себе нормальными способами?

- Не знаю, - покачал головой и принялся за работу. Нужно создать антидот от всевозможных ядов, чтобы вывести из организма Лиры всю имеющуюся гадость. – Я уверен, что не противен ей. Просто есть ощущение, что она воспринимает меня, как ребенка, - вздохнул. О личном говорить я не привык, но в этой ситуации мне нужна была помощь, сам я мог натворить глупостей в данной ситуации.

- Это тебе с Антоном надо поговорить. Он же маму как-то убедил в своей благонадежности, - Вера Родионовна проверила свою работу под микроскопом. – Вот и тебе надо как-то…. Слушай, а ты жилье себе приобрести не хочешь? – Вдруг спросила она.

Я замер с пузырьком физраствора в руках.

- А надо? – Спросил со всей осторожностью.

Вообще-то, я еще не совсем привык к своему новому дому, в ангаре мне жилось куда привычнее. Но Вера Родионовна, наверное, сейчас не про меня говорит.

- Ну, ты бы в глазах своей пациентки выглядел куда более надежным. Хотя…, - она взяла новую заготовку и повертела ее в руках. – Антон же к маме переехал, а не наоборот. Это как-то не так работает. А Вероника к Лёне переехала, значит работает. Я вот вообще заставила Колю на мне жениться. – Из меня вырвался смешок. – Что смешного? – Прищурилась она.

- Вряд ли…. Нет, я уверен, что Хозяина просто нельзя заставить делать то, что он не захочет, - поправил себя. – Он женился на вас, потому что хотел жениться.

Моя начальница спрятала улыбку.

- Да, я знаю, что Коленька мен любит. И дочь обожает. Просто я не понимаю, как это может помочь тебе, - покачала она головой и принялась работать дальше. – Но я рада, что из бесчувственной селедки ты превращаешься в нормального человека.

- Я не человек, - сморщил нос высчитывая формулу.

- Все мы люди. Только с некоторыми особенностями, - еще одна пчела заняла место в коробке. – А тебе придется сильно постараться, чтобы завоевать эту женщину. После разговора с ее отцом, я прекрасно понимаю, насколько это будет трудно.

Я резко развернулся на стуле.

- Вы с ним все же поговорили? – Прищурился.

- Поговорили, но рассказывать об этом Лире я никогда не буду, - Вера Родионовна положила паяльник на подставку и тоже отвернулась от стола. Потерев ухо, она прямо посмотрела на меня. – Если честно, то у меня возникло огромное желание этого дядьку… утопить в озере. Коля тоже хотел ему голову открутить.

- Что он сказал? – Я сжал руки в кулаки.

- Лира биологически даже не его дочь. Это Алиса выяснила, разложив их кровь. Он на ее матери женился, когда та уже была беременной. Но воспитывал он Лиру, как своего ребенка. А травил он ее, потому что боялся в старости остаться один. А если бы она завела свою семью, то забыла бы его и ему пришлось бы доживать свою жизнь одному. Почему-то он панически боялся появления в жизни Лиры мужчины, - пояснила она. – Ради этого он даже был готов убить ту, что считала его своим отцом.

- Вот урод! – С чувством высказался я. – Ради власти над человеком такое творить….

- Вспомни моего отца, который за деньги продал всех и всё, - отмахнулась Вера Родионовна. – Но, как ни странно, отец Лиры действительно считал, что делает это все из лучших побуждений. По-своему он её любит.

- Так не любят, - покачал я головой.

- Согласна, - кивнула жена Хозяина. – Но проблемы это не решает. Клавдия с Валерием Семеновичем уже увезли его из Мая.

- И он спокойно уехал? – Не поверил я.

- Да не спокойно, но у нас есть аргументы, - она коварно улыбнулась, – и они на него безотказно подействовали.

Я, представив эти аргументы, мысленно содрогнулся. Гнев Хозяина не каждый сможет выдержать, уж я-то про это знаю не понаслышке.

- Хорошо, что его увезли. Лире будет спокойнее. Ей бы еще смириться с собой… новой, - вздохнул я, вернувшись к работе.

- Ой, это мы быстро. Ты ее с бабой Радой познакомь, она ее мигом в местную жизнь головой окунет, - хихикнула Вера Родионовна. – Но это уже после выздоровления. Как ты думаешь, за сколько вы сможете вылечить Лиру?

- Пара недель точно уйдет, - вздохнул я, рассматривая получившуюся жидкость, которую мне еще предстояло проверить.

В палату я вернулся меньше, чем через три часа.

- Что ты здесь делаешь? – Уставился на Акима, который сидел на подоконнике в палате.

Лира спокойно спала, не обращая на гостя никакого внимания. По моим подсчетам она проспит еще час.

- Думаю, - Градов выглядел очень странно.

- Почему здесь? – Не очень понял я.

- Потому что запах Лиры не вызывает у меня отторжение, - пожал он плечами. – Я ведь уже говорил, что она очень интересная женщина.

У меня тут же волосы встали дыбом на загривке.

- Она моя! – Прорычал.

- У вас, мутантов, есть выбор. Но его совершенно нет у меня. Я – оборотень. Если женщина вызывает симпатию, то надо хотя бы попробовать расположить ее к себе, - с чего-то решил он.

- Ты дурак? – Я поставил готовый препарат на стол и подошел к молодому оборотню. – Если ты сразу не среагировал на нее, как на свою женщину, то тебе проще забыть про нее немедленно.

- Почему же? – Нахмурился он. – Даже если я не смогу связаться с ней по-хорошему, то она, как минимум, сможет родить мне ребенка.

- Только попробуй! – Взвился я. – Когда ты среагируешь на свою женщину, то ты уйдешь от Лиры. Что она будет делать после этого?

- Откуда я знаю? - Пожал он плечами. – Но кто сказал, что у меня вообще появится та, на которую я сразу среагирую? С чего ты взял, что Лира не моя женщина? Возможно, в силу возраста я еще не так все воспринимаю….

Договорить он не успел, потому что в него полетел заранее приготовленный мной дротик со снотворным. Увернуться он не смог, а уснул мгновенно. Я несколько секунд смотрел на тушку, свалившуюся с подоконника, и взялся за телефон. Если оборотень начнет меня провоцировать, то я вполне смогу от него избавиться так, что его никто никогда не найдет. Я могу придумать множество нестандартных способов избавления от индивидов, которые покусились на самого важного для меня человека.

Хорошо, что Клим был в Мае, потому что прилетел он ко мне буквально через полчаса.

- Что у вас тут случилось? – Он нашел меня в коридоре первого этажа. У моих ног мирно посапывал Аким.

- Он положил глаз на мою женщину и решил, что может сломать ей жизнь ради своих прихотей, - не стал я ничего скрывать.

С каждым словом брови Клима поднимались все выше.

- Сопляк, - прошипел он. – Он же на нее не среагировал?

- Нет. Просто решил, что может вытворять все, что хочет, - мотнул я головой.

- Ладно, посидит под домашним арестом, может быть, в себя придет, - Лохматов схватил Градова за шкирку и вытащил из здания.

Я же только улыбнулся. Клим теперь с Акима глаз не спустит, оборотней в моей богадельне больше не будет до тех пор, пока Лира не станет моей.

Глава 7

Лира

Кажется, Максим и Алиса только сейчас взялись за меня всерьез. Ежедневные капельницы и массаж привели к тому, что через неделю я уже сама могла сесть на кровати. Да что там, на восьмой день я даже сама встала на ноги. Еще недавно я об этом даже помыслить не могла, а сейчас держалась за руку Максима и отчаянна пыталась сделать так, чтобы колени не тряслись.

- Ты посмотри, какая ты молодец, - Алиса захлопала в ладоши. – Надо же, как быстро дело пошло, когда мы из твоего организма всю гадость вывели.

Я смущенно улыбнулась и села на край кровати.

- Спасибо, - я спрятала повреждённую руку за спину так, чтобы ее не было видно. В последнее время я стала стесняться ее почему-то. – Мне действительно гораздо лучше.

Алиса с Максимом переглянулись.

- Раз лучше, то, наверное, пора делать операцию, - девушка села со мной рядом. Максим же отошел к окну. – Пора монтировать тебе руку.

Я опустила голову. Три дня назад Максим, отчаянно волнуясь, объяснил мне, что для меня приготовили механическую кисть для правой руки, но вся проблема в том, что нам ее предстояло вживлять. Я просто безумно боялась, что что-то пойдет не так и….

- Может быть, я просто буду жить без руки? – Спросила, не зная, куда себя деть.

Алиса с Максом снова переглянулись.

- Лира, но как же без руки-то? – Нахмурилась девушка. – Тем более, что все уже готово к операции.

- А если что-то пойдет не так? Если что-то будет не так во мне? – Жалобно спросила я.

- Не переживай, - Максим покачал головой. – Все будет хорошо. Операцию будем делать мы с Мартой Мироновной, Алиса будет ассистировать…. Господи, - он повернулся к двери. – Что она тут делает?

Я тоже посмотрела на дверь. В палату вошла немолодая, но прекрасно выглядящая женщина, которая несла в руке увесистую сумку.

- Это я позвала, - Алиса поднялась с кровати. – Ты же видишь, что мы не справляемся, - она мягко улыбнулась посетительнице. – Привет, ба. Как дедушка Ярослав?

- Лучше всех. Уехал с Ефимом на рыбалку, - женщина поставила сумку на пол и поправила седую прядь волос. – Ну, что тут у вас случилось?

- Лира отказывается от операции, - девушка указала на меня. Я стушевалась еще больше.

- Держи, Захар передал, – женщина подняла сумку с пола и пихнула ее в руки Максиму. – В каком смысле, отказывается? Вы ее зачем вообще спросили об этом? С ума сошли?

- По закону они не могли меня не предупредить. Тем более, что без моего письменного согласия они права не имеют подходить ко мне с подобными намереньями, - неожиданно для самой себя отчеканила я, вспомнив весь свой успешный послужной список.

- Права не имеют? – Женщина округлила глаза и посмотрела на Алису.

- Ба, не надо, - вздохнула девушка.

- Рада, прекрати, - насупился Максим.

- А ну вон отсюда оба. И не возвращайтесь, пока не позову, - распорядилась она, сверкнув глазами.

- Я не пойду, - уперся Максима.

- Бабушка, - прищурилась Алиса. – Мы же просто….

- Или вы сами выйдете, или эту девочку будет ждать очень веселое зрелище, - Рада сложила руки на груди. Переглянувшись, Алиса с Максимом вышли за дверь, напоследок оную громко захлопнув. – Дети, - вздохнула эта невозможная женщина, с королевской грацией она подтянула к себе стул и села у моей кровати, заставив меня передвинуть ноги. – Так, меня зовут баба Рада. Если будут говорить тебе, что я страх всего Мая, не верь им. Страх всего Мая – это Хозяин. А я так, дилетант в этом деле.

- Л-лира, - я нервно икнула. Эту женщину я боялась гораздо сильнее Хозяина, от которого тут всех трясет.

- Так, Лира, - она пристально на меня смотрела. – Объясни мне, пожалуйста, почему ты не хочешь операцию.

- Ну-у, - я прикусила нижнюю губу. – Я боюсь.

Рада задумчиво меня осмотрела.

- И чего конкретно ты боишься? – Она чуть подалась вперед, отчего я отпрянула назад и едва не упала поперек кровати. – Что такое может произойти, что гораздо страшнее вновь заработавшей конечности?

Я задумалась. Вообще, если посмотреть прямо, то страх этот выглядел иррациональным. Но если все же попытаться разобраться….

- Мне страшно от того, что я стану еще уродливее, если у меня появится протез, - вдруг осознала я со всем ужасом. Рада удивленно приподняла одну бровь. – Просто, я и так некрасивая всегда была, а тут еще и с протезом буду. Наверное, лучше оставить все, как есть.

- И это все причины? – Вкрадчиво переспросила она.

- Ну-у, да, - неуверенно ответила я.

Рада вздохнула и поджала губы.

- А работать без руки ты как собралась? Или ты собралась удачно выйти замуж и не работать? – Сложила она руки на груди.

- Я не могу выйти замуж, - насупилась я, обидевшись. – Вы же видите!

- Не вижу, в том-то и дело. Так что? Как ты собралась работать с такой рукой? – Кивнула она на поврежденную конечность.

Я вздохнула. Да, наверное, пора заканчивать с подобной инфантильностью и начинать думать головой. Сейчас у меня нет под боком отца, чтобы меня содержать. Друзей нет тоже. И жилья нет, и перспективы неизвестно какие. Но одно я знала точно, я не хочу ехать домой и жить рядом с отцом. Май мне нравился, очень даже. Особенно люди. Точнее, нелюди, наверное. И еще было ощущение принадлежности к чему-то нереальному. К какой-то сказке. Но ведь даже в сказке нужно работать. Нужно применять себя, свои знания. Нужно быть полезным. Элементарно, нужно заработать себе на жилье и еду. А кому нужен работник без руки? А с протезом? Наверное, с протезом мне все же будет легче найти работу.

- Хорошо, я согласна на операцию, - решила, осознав всю реальность ситуации. – Но у меня будет одно условие.

- И какое же? - Рада в нетерпении смотрела на меня.

- Я хочу остаться жить в Мае. Можно ли как-то этому поспособствовать? – Я, перенервничав, начала мелко трястись.

Сидящая передо мной женщина вдруг широко улыбнулась.

- Максим! – Крикнула она в сторону двери. Дверь тут же открылась, и Алиса с Максимом практически вбежали в палату. – Тут твоя благоверная… пациентка выдвинула условие для операции.

- И какое же? – Парень с интересом уставился на меня.

Я немного стушевалась, чувствуя, что веду себя, как капризный ребенок. Это в мои-то годы….

- Я хочу остаться жить в Мае. И мне нужна будет работа, - тихо ответила.

Алиса тихо хмыкнула. Максим задумчиво посмотрел в окно, а Рада, прищурившись, наблюдала за ними.

- Думаю, что это можно устроить, - наконец кивнул мой лечащий врач. – Я поговорю с Верой Родионовной. Думаю, что в «Май-плюсе» найдется подходящая должность.

- Зачем тянуть? Я сейчас позвоню, - Алиса вынула из кармана телефон.

- Только после операции, - Максим тяжело глянул на девушку. – Я пойду готовиться. Операция будет завтра, - он поджал губы, скользнул недовольным взглядом по Раде и вышел из палаты.

- Вот и делай людям добро, - женщина поднялась со стула. – Чего-то он еще ершистее обычного стал.

- Это ты про него гадости разносишь по Маю, а не я, - ехидно высказалась Алиса. – Мне кажется, что он еще от ситуации с Клавкой не отошел.

- Это ты зря так думаешь. Он хитрый и сильный. Из-под контроля вырвется, мало никому не покажется, - отмахнулась женщина.

- Вера Родионовна его сдержит, - пожала плечами девушка и повернулась ко мне. – А теперь разминка. Давай-ка снова попробуем встать, - она повернулась ко мне.

Ее бабушка только головой покачала, прежде чем покинуть палату. Я же приготовилась к новым нагрузкам, понимая, что кроме меня моё тело изменить никто не сможет. Так что надо постараться, чтобы встать на ноги и начать себя обеспечивать.

На следующий день мне действительно провели операцию. Марта Мироновна, готовя меня к процедуре в операционной, которая выглядела здесь, как нечто не из нашего мира (сплошные сталь и стекло), старалась меня успокоить.

- Выживаемость у нас стопроцентная. Никаких опасностей нет. Ты не первый человек, которого я оперирую, у Максима тоже весьма внушительный послужной список, - говорила она, а я, не отрываясь, смотрела на то, как Алиса готовит капельницу.

- Больно не будет, - шепнула мне девушка, поняв, чего я опасаюсь.

Я кивнула и улеглась удобнее, ожидая, когда меня зафиксируют. А в голове крутился лишь один вопрос: что мне пообещать судьбе такое, чтобы остаться в этом месте на всю жизнь?

Очнулась я легко. Обычно после наркоза мне всякая ерунда мерещится, но в этот раз я открыла глаза и сразу поняла, где нахожусь. Наверное, была уже ночь, потому что за окном было темно. Рядом со мной на стуле сидел Максим. Ну, как сидел. Он спал, беззастенчиво положив голову на мои ноги, накрытые одеялом. По его виду было понятно, что он очень сильно устал. Будить его мне не хотелось, а потому я просто лежала, глядя в потолок и думала, думала.

Я мысленно выстраивала свою новую жизнь, стараясь учесть все, что мне в ней понадобится. Мужчин я сознательно из этой новой жизни исключила. Незачем. А вот работа, жилье и польза для того места, где меня смогли вылечить, были первыми в этом списке. За этими мыслями я вновь и уснула.

- Лира, доброе утро! Просыпаться пора, - пропела у меня над ухом Алиса.

Я улыбнулась и потянулась, так как тело затекло за время сна.

- Доброе утро, - пробормотала и открыла глаза.

- Ну, как спалось? Как ощущения? – Девушка прищурилась, разглядывая меня.

- Замечательно, - зевнула и села. Только после этого поняла, что оперлась на правую руку. Перевела взгляд на появившийся протез. Тот был черным с оранжевыми полосками, которые слегка светились. Или это так казалось из-за солнца, заглядывающего в окно? Я повертела рукой, разглядывая конструкцию, которая по весу ничем не отличалась от обычной кисти. Я попыталась пошевелить пальцами и… у меня получилось, хоть и не совсем так, как я думала. – Ничего себе, - пробормотала.

- Нравится? – Алиса подалась вперед, тоже рассматривая мою руку.

- Очень, - кивнула я. Почему-то я думала, что рука будет громоздкой и тяжелой. Но конкретно эта меня устраивала полностью. – А Максим где? – Вскинула я голову. «Спасибо» хотелось сказать в первую очередь ему. Это он тут со мной больше всего возится.

- Он уехал к Хозяину. Что-то надо решать с твоим трудоустройством в будущем. Да и жилье тебе надо найти. У нас сейчас с этим некоторые проблемы, потому что много народу переехало в Май за последние пару лет, - она улыбнулась. – Думаю, что Максим сможет договориться с Хозяином по твоей ситуации.

Я кивнула. Кажется, в Мае у меня появился верный и надежный друг. Ну и пусть, что очень молодой. Зато он уже так сильно помог мне. Я снова посмотрела на механическую руку, похожую чем-то на огромную, но изящную пчелу. Тоже его заслуга. Интересно, смогу ли я хоть когда-нибудь отплатить ему за такое отношение?

Максима не было долго. Сначала Алиса помогла мне принять душ, затем принесла мне завтрак. А когда я уже совсем принялась нервничать, решила заняться моим здоровьем.

- Ну, давай еще шажочек и я тебя отпущу, - она держала меня за руки и требовала от мен хоть какого-то движения. До кровати было три шага, поэтому ее «отпущу» звучало, как угроза. Я сделала над собой еще одно усилие. – Ну вот, молодец, а теперь до кровати и сможешь сесть.

- Я больше не могу, - захныкала, так как ноги дрожали от напряжения.

Алиса отчего-то дернулась и посмотрела на дверь, которая через несколько секунд распахнулась.

- Что ты делаешь? – Закричал Максим, увидев нас. Он быстро подскочил, отодвинул от меня девушку и, подхватив на руки, перенес на кровать. – Зачем ты держала ее за оперированную руку? Ей может быть больно!

- Ей не больно. Я же спросила сначала, - возмутилась Алиса.

- Мне не больно, - подтвердила я. – Спасибо за операцию, - добавила, чтобы потом не забыть.

Максим только недовольно поджал губы, кивнул и принялся осматривать мою руку. Какой же он не по годам серьезный. В его возрасте люди обычно более расслабленные.

- Как у вас тут дела? – Я не сразу заметила, что следом за Максимом в палату вошла Вера Родионовна.

- Хорошо, - хором с Алисой ответили мы.

Переглянувшись, мы так же синхронно прыснули со смеху.

- Вижу, - улыбнулась она, положила на стол пухлую папку и посмотрела на Алису. – Я бы хотела побеседовать с Лирой, - с нажимом сказала она. Алиса тут же кивнула и вышла из палаты. - Максим? – Сложила она руки на груди.

- Я останусь, - ответил он так, что стало ясно: его отсюда и бронепоездом не вытолкать.

Вера Родионовна пожала плечами.

- Ладно, но вмешиваться в разговор ты не будешь ни при каких условиях, - сказала она, подтянула стул к кровати и села так, чтобы мне не пришлось пересаживаться. – Итак, Лира. Вчера вечером ко мне приходила бабушка Рада, она сказала, что ты хочешь работать, но замуж выходить не желаешь.

- Ну, да, - я посмотрела на Максима, который стоял у окна. Он явно был чем-то недоволен.

- Я просмотрела твои данные, которые нашли наши специалисты. Ты высококлассный юрист с отличным послужным списком. Почему ты хочешь остаться в Мае? – Она вперила в меня свой проницательный взгляд.

Я снова покосилась на Максима. Ему наш разговор совершенно точно не нравился.

- Потому что тут люди хорошие. Никто мне и слова плохого не сказал с тех самых пор, как я здесь появилась. Более того, за мной тут ухаживают, стараются сделать мою жизнь лучше. Даже с осуждением никто не посмотрел и не раскритиковал мою внешность, - поделилась я.

Максим почему-то отвернулся к окну.

- И тебя не волнует тот факт, что тут помимо людей живут оборотни и мутанты? – Вера Родионовна, казалось, препарирует меня взглядом.

- Они же хорошие, - пожала я плечами. – По крайней мере, я не столкнулась здесь с тем, с чем каждый день сталкивалась там… дома.

Я вдруг осознала, что «дом» теперь находится в моем сознании где-то очень далеко. Мне тут «не дома» во сто крат лучше, чем было там.

- Ясно, - она встала, взяла со стола папку, что принесла с собой и вновь села на стул. – Раз ты все решила, то у меня для тебя есть несколько предложений. – Вера Родионовна открыла папку и пробежалась пальцем по странице. – У нас есть вакансия в юридическом отделе «Май-плюса». Будешь работать под началом Станислава Белова. Он курирует экономическую часть, но все договоры будут теперь проходить через тебя. Работы много, и она тяжелая.

Она протянула мне лист бумаги. Я взяла его и пробежалась по условиям.

- Мне предоставят жилье? – Я нахмурилась.

- Всем сотрудникам «Май-плюса» положено служебное жилье. Но у нас пока с этим есть некоторые трудности, - девушка побарабанила пальцами по колену. – Сейчас свободных домов нет. Если только в Малой. Но там у нас в основном агротехники живут. Да и ездить далековато. Из Березкино работать тоже не получится, потому что ты можешь нам понадобиться в любой момент. В общем, жилье тебе необходимо в Мае, а у нас нет свободных домов.

- И что же делать? – Неуверенно спросила я, не видя выхода из этой ситуации.

Вера Родионовна посмотрела на Максима, потом на мою руку, и только после этого мне в глаза.

- Тебе придется пожить здесь, - ответила она.

Я удивленно подняла брови. Здесь? Она не шутит?

- В больнице? – Переспросила я на всякий случай. Я-то ждала что-то вроде подселения к кому-нибудь, а тут такая неожиданность.

- Ну, больничным тут является только первый этаж. На третьем этаже у нас лаборатория, а вот второй является жилым. Более того, там почти никто не живет, так что у тебя будет полная свобода. А мы то время, пока ты тут осваиваешься, мы подберем тебе жилье. У нас периодически случаются переезды, - пояснила она мне.

- Почти никто не живет? Это как? – Зацепилась я за фразу.

- На втором этаже живет Максим, который львиную долю своего времени проводит в лаборатории и почти не появляется на этаже, так что тебе никто не помешает, - улыбнулась она.

Я посмотрела на Максима. Вроде бы он не был против такого варианта.

- Ну, можно попробовать, - неуверенно ответила я.

Вера Родионовна улыбнулась еще более радостно.

- Тогда подпиши здесь и здесь, - велела она, указав на поставленные заранее галочки. Так как в документе никаких подвохов я не нашла, то поставила свою подпись. Жена главы города спрятала листы в папку. – Когда Максим сочтет твое состояние удовлетворительным, ты сможешь выйти на работу. Скажи мне, ты машину водишь?

- Я смогу отвозить ее, - Максим шагнул вперед.

- Вожу, - я удивленно посмотрела на парня. Ему что, заняться больше нечем, как меня возить. – Но давно не практиковалась. Несколько лет.

- Тогда первое время тебя повозит Макс, а там видно будет, - решила она, поднимаясь. – Ну, до встречи!

Максим вышел из палаты вместе с Верой Родионовной, оставив меня в раздумьях.

Глава 8

В свое новое жилье я переехала спустя всего лишь три дня. К этому времени я уже сносно ходила, почти привыкла к новой руке и строила планы на дальнейшее будущее.

- Вот, смотри, - Алиса завезла меня в квартиру на коляске. – Тут у тебя кухня, - указала она на помещение с огромным окном. – Здесь ванная, - та оказалась весьма просторной, здесь спальня. Не сказать, чтобы все очень уютное, но жить можно.

- Здесь хорошо, - кивнула я, рассмотрев все.

- Ну, тогда смотри: твои вещи находятся в этом шкафу. Завтра приедет Дамира, она тебя измерит и подберет одежду. Тебе же для работы нужна одежда? - Алиса строго глянула на меня, видя, что я хочу возразить. Пришлось закрыть рот. Та одежда, что у меня осталась дома, мне не подойдет. Я же в два раза меньше теперь, а работать в чем-то надо. – На кухне все, как у всех, но Макс, например, сам не очень хорошо готовит. Ему из кухни санатория обычно еду присылают. На столешнице лежит номер телефона. Ах, да! - Она похлопала себя по карманам. – Про телефон я забыла. Держи, это рабочий. Но твоего личного телефона на месте аварии мы не нашли, так что пользуйся на здоровье.

- Спасибо, - не стала я спорить, принимая в руки телефон неизвестной мне марки.

- Сейчас в холодильнике есть какая-то еда, но питаться лучше свежими продуктами, - наставительно сказала она. – Так же здесь есть небольшой кабинет, - она завезла меня в небольшую комнатку, где из мебели были только стул и стол. И полочка на стене. Все, что нужно для работы. На столе стоял ноутбук и лежал блокнот. – Если будет скучно, то ты можешь попросить Веру Родионовну и она сможет отправить тебе документы, чтобы ты с ними поработала. Но тебе пока рано ездить на завод. Это я тебе как врач говорю.

- А когда можно будет? – Подняла я голову.

- Не раньше, чем через неделю, - ответила она.

Максим зашел в гости вечером, когда я пыталась разобраться с едой. В одном из лотков обнаружилась некая зеленая субстанция, которая странно пахла.

- Что это? – Решила я спросить у парня.

- Соус, - коротко ответил тот. – Садись за стол, я свежую еду принес.

- Но Алиса сказала, что в холодильнике тоже свежая, - попыталась возразить я.

- Это утренняя, - отрезал он и принялся выкладывать из сумки судочки. Мда, кажется, меня и здесь решили нещадно контролировать. – Вот здесь вся еда приготовлена полчаса назад. Завтра утром принесу свежую.

- Я и сама могу заказать, - насупилась.

- Зачем? – Не понял он.

Я вздохнула.

- Для того, чтобы почувствовать себя живой, - ответила с горькой усмешкой.

Максим замер. Медленно убрал сумку, сел рядом на стул и нахмурился.

- Что еще заставит тебя почувствовать себя живой? – Спросил он.

- Самостоятельность, - это я знала точно.

- А если тебе нужна будет в чем-то помощь, то ты попросишь об этом? – Склонил он голову набок.

- Нет, - честно ответила я. – Я устала чувствовать, что я ничего не решаю. Я хочу трудностей, хочу преодолевать что-то, хочу жить так, как мне нравится.

Парень выглядел удивленным. Кажется, ему такое и в голову не приходило.

- И как тебе нравится жить? – Решил он докопаться до меня.

Я пожала плечами.

- Мне нравится быть полезной, - ответила первое, что пришло в голову.

Максим кивнул и поднялся на ноги.

- Давай так, сегодня ты поужинаешь свежей едой, а завтра научишь меня что-нибудь готовить, - он поставил на стол две тарелки и приборы. Перевалил в мою тарелку рагу, а себе положил спагетти с мясом. – У меня совсем не выходит готовить. А ты, наверное, умеешь.

- Умею, - кивнула я, взявшись за ложку. – Когда мама умерла, то некоторые обязанности по дому легли на меня. Мне пришлось научиться готовить. Иногда мне даже нравится это делать.

Парень скупо улыбнулся и больше не проронил ни слова за весь ужин. Странный он все-таки. Необычный.

Следующим утром я, выбравшись из кровати по стеночке, на пути в ванную застала на кухне постороннего человека.

- Ты что тут делаешь? – Прищурилась.

Максим, до этого рассматривающий содержимое моего холодильника, отскочил от него на метр.

- Эмм, решил посмотреть, из чего мы сегодня будем готовить, - быстро оправдался он.

Я доковыляла до него и протянула вперед ладонь.

- Отдай мне ключи от моей квартиры, - велела.

Максим секунд пять с недоумением смотрел на меня.

- У меня их нет, - покачал он головой.

- А как ты тогда сюда вошел? – Недоверчиво спросила.

- Через дверь, - пожал он плечами. – У нее нет замка.

- Что-о? – Не поверила я и отправилась проверять. На самом деле замок был, но запираться я должна была изнутри. Вот я тормоз! – Ладно, - вздохнула. – Извини. Но ты не мог бы в следующий раз позвонить мне, прежде чем просто врываться в квартиру.

Максим медленно кивнул.

- Хорошо, - он подумал несколько секунд. – Мне сейчас уйти?

Хотела ли я, чтобы он сейчас ушел? Наверное, нет. Я слишком часто завтракала в одиночестве, чтобы сейчас прогонять единственного человека, кроме отца, который захотел утром заглянуть ко мне за последние годы.

- Не надо. Подожди меня, я сейчас приведу себя в порядок. – Я направилась в сторону ванной, все так же держась за стену.

- Тебе помочь? – Услышала в след.

- Не надо, - покачала головой. Мне просто необходимо много ходить, чтобы быстрее начать жить нормальной жизнью. Помылась я на скорую руку, чтобы не заставлять Максима ждать. Переодеваться мне пока было не во что, потому я и осталась в больничной пижаме. – Ну, что ты хочешь приготовить? – Спросила, вернувшись на кухню.

- Не знаю. А что из этого можно приготовить? - Он указал на стол, где лежали продукты, вытащенные им из холодильника.

Тут были и яйца, и творог, и ягоды, и странное фиолетовое варенье из каких-то палочек.

- Может быть, сырники? – Предложила я.

Максим согласился, усадил меня за стол и велел командовать процессом. Все шло хорошо ровно до того момента, пока мы не обнаружили, что у меня нет муки. Парень куда-то сбегал и через пять минут она у нас появилась. Первую партию сырников он сжег. Я даже не посмотрела, что он выставил самую большую температуру на плите.

- Я все выброшу, - расстроенно он смотрел в сковородку. – Есть горелое опасно для жизни.

- Если опасно, то выбрасывай, - я тоже скептически посмотрела на черные неаппетитные кругляшки.

Зато во второй раз все получилось, и мы все-таки позавтракали. Максим радовался, как ребенок, первой получившейся еде. Даже посуду за нами помыл после завтрака.

- Можно, завтра я снова приду? – Жалобно спросил он, когда уходил.

Отказать я просто не могла, а потому кивнула, закрыла дверь и защелкнула замочек изнутри. Так, а мне чем теперь заняться? Я еще раз обошла свое жилище. Все было в порядке, все было на месте. Я даже на уютный балкончик выбралась. Отсюда открывался просто удивительный вид на озеро. Как бы я хотела остаться здесь навсегда.

От лицезрения водной глади меня отвлек деликатный, но настойчивый стук в дверь. Пришлось топать к двери и открывать ее.

- Ты чего закрылась? – Клавдия хмуро осмотрела меня с головы до ног. – Выглядишь уже лучше.

- Спасибо, - кивнула я, отойдя от двери.

Жена Валерия Семеновича хмыкнула и вошла в квартиру. Следом за ней вошла невысокая, но безумно красивая брюнетка, которая несла на плече несколько чехлов с одеждой.

- Знакомься, это Дамира. А чем это у тебя тут пахнет? – Клавдия сморщила нос.

- Максим попросил меня научить его готовить и сжег сырники, - ответила я чистую правду.

- Максим учился готовить? – Не поверила девушка и щелкнула выключателем на стене. Через несколько секунд запах исчез. – Встроенная экспериментальная вытяжка. Ее по всему корпусу сделали, - пояснила она мне, еще раз щелкнув выключателем. – Так, Мирка, ты пока занимайся ей, а я пойду с нашим безумным гением-кулинаром побеседую.

- Клав, не зли его только, - передернула плечами брюнетка.

- Ничего не обещаю, - фыркнула она и вышла из квартиры, оставив нас с Дамирой вдвоем.

- Ну что же, Лира. Давайте я сниму с вас мерки, и мы пошьем вам костюмы в ближайшее время, - Дамира перекинула чехлы с одеждой через спинку стула. – Какая одежда вас интересует?

- Любая, наверное, - пожала я плечами.

- Ну нет, так дело не пойдет. Где тут у вас одежда хранится? – Я показала шкаф, где жалкой кучкой расположились мои вещи. Точнее, их остатки, которые были найдены в разбитой машине. – Какой кошмар! – Решила девушка. – Здесь же ничего нет. Белье нужно, халатов пару штук. Так, я сейчас все измерю, и напишу Фоме. Пусть отправит Градова за вещами в город.

- Я давно не видела Акима, - вдруг вспомнила я про оборотня.

- Его Лохматов загрузил работой, но один день он выделит на поездку, иначе я его женю на первой встречной, - она коварно похихикала. – Так, Лира, раздевайтесь и приступим.

Да, похудела я значительно. Даже не так, кости страшно проступали сквозь кожу, талия выглядела ненормально впалой, высокая раньше грудь смотрелась совсем печально. Мне было стыдно раздеваться впервые с момента излечения.

- Наверное, на меня сейчас мало что можно купить в магазине, - пробормотала я, наблюдая за девушкой, которая скрупулезно записывала все данные.

- Поэтому этим и займется оборотень, для которого это не станет проблемой. При их упрямстве, они всю область носом пророют. Я Акиму сброшу список нужных магазинов, - Дамира сморщила миленький носик и сдула с лица черную прядь волос. – Так, а еще вам нужен парикмахер.

- Зачем? – Удивилась я.

- Как зачем? – Девушка вскинула идеальные брови. – Будем создавать образ. Идемте, - она подтащила меня к единственному в спальне зеркалу, к которому я еще не подходила. Я вообще решила себя пока не разглядывать. Дамира стянула с моей головы шапочку и бросила ее на подоконник. – Волосы отрасли сантиметра на два. Если убрать у ушек, сформировать челочку и выбрить затылок, то получится образ стильной леди. Эх, мне бы такую внешность.

У меня челюсть отпала после этих слов. Я с сомнением покосилась на девушку, но с удивлением встретила лишь взгляд полный зависти.

- Такую внешность? – Недоуменно переспросила я, ткнув в свое ухо пальцем.

- Ну да, - Дамира всплеснула руками и развернула меня к зеркалу. – Можно мне с вами на «ты» разговаривать? – Уточнила она. Я кивнула, не понимая, к чему она ведет. – Вот смотри, у тебя шикарная фигура: ты высокая, почти модель. Плечи широкие, но не слишком, ключицы красиво обрисованы, - она оттянула ворот моей футболки. – Руки длинные, ноги тоже, - она задрала одну мою штанину выше колена. – Ты посмотри, какие изящные лодыжки. Тонкие, аристократичные. Ты вся как будто слеплена из красивых нюансов, механическая рука лишь добавляет шарма. А лицо!

- А что лицо? – Я пока не очень понимала, куда она ведет. Мое бледное невзрачное лицо раньше ни у кого интереса не вызывало.

- Сейчас, - она выбежала из комнату и вернулась буквально через десять секунд. – повернись, - велела она и я заметила в ее руках ярко-алую помаду. Она потратила еще полминуты, чтобы накрасить мне губы. – Вот, смотри, - вернула она меня к зеркалу. Я послушно посмотрела. Хм, странно. Еще минуту назад я выглядела невзрачной молью, но один яркий акцент и я уже выгляжу не больной, а какой-то… стильной что ли. – Ты, как холст. Любой акцент делает тебя просто безумно яркой. Тебе каждый день можно быть разной. Это я каждый день одинаковая, - она тяжело вздохнула.

- Ты красивая, - не согласилась я.

- Толку-то, - поморщилась Дамира. – Перекрашивая волосы, я их только испорчу. Лицо свое я не смогу изменить, что бы ни делала. Оно слишком яркое. Фигура у меня тоже специфическая. Нет, она хорошая, но изменить что-то во мне сложно. А ты можешь быть хамелеоном хоть по десять раз на дню.

Я не стала спорить. В красоте я не разбиралась вообще, так что свое мнение высказывать не стала. Наверное, я смогу быть когда-нибудь хотя бы привлекательной.

Пока Дамира звонила мужу, я отдыхала и переваривала полученную информацию. А потом….

- Макс сказал твои примерные параметры, так что я привезла немного одежды со склада ателье, - девушка вернулась в комнату и бросила на кровать рядом со мной одежду. – Так что давай-ка примерим все это и…. Блин, я еще про обувь забыла. У тебя какой размер?

- Сорок первый, - поделилась я печалью.

Дамира с сомнением посмотрела на мои ступни.

- Не похоже. Но я стопы тоже измерю, - пригрозила она и принялась вытаскивать одежду из чехлов.

Не знаю, как она это делала, но в первом же костюме я даже сама себе понравилась. А несколько акцентов в виде платка на шею и яркого пояса действительно меня украсили. Еще и помада эта яркая.

- Она не стирается, - поняла я, попытавшись ее сгрызть с губ.

- Суперстойкая, - с гордостью ответила девушка.

Одежда мне подошла вся, а потому была развешана в шкафу.

- Белье жди завтра. Обувь, наверное, тоже. Ателье костюмы пошьет через три дня, парикмахера жди в ближайшее время. Надо Клавке написать, чтобы прислала кого-нибудь, - Дамира все записывала в блокнот. – Вот мой номер телефона, если что-то понадобится, то звони, - она положила на стол визитку. – А я пойду искать Клавку. И куда ее унесло?

Тихая девушка-парикмахер приехала уже через пару часов. Осмотрев мою голову, она поцокала языком и отказалась стричь «это».

- Почему? – Мне стало до слез обидно.

- Потому что я приеду через неделю, а тут мою работу никто не увидит. Вот, - она достала из сумки маленький флакончик. – Это Максим разработал. Пшикаешь это на волосы, и они растут, как не в себя.

Флакончик я опробовала уже вечером, обработав волосы так, как было написано в инструкции. А еще я сама позвонила по номеру телефона и заказала еду. Вот только принес ее снова Максим.

- В столовой нет доставщиков? – Я, видимо, пока не очень понимала, как здесь все устроено.

- Просто я собирался забрать там свою еду, когда и твою приготовили, - пожал он плечами, задержался взглядом на моих все еще ярких губах и просочился в мое жилище. Не квартира, а проходной двор какой-то получился.

Максим поставил оба пакета на стол и полез за тарелками.

- То есть, ты каждый день собрался приносить мне мою еду, - перевела я с мужского на человеческий.

- Тебя это не устраивает? – Обернулся он с тарелками в руках. Я только головой покачала, не очень понимая, как на это реагировать. – Мне уйти? – Снова спросил он.

Мне что, человека выгонять? Он же как лучше хотел.

- После ужина, - решила я, что поужинать в одиночестве еще успею, когда Максиму надоест в благородство играть.

После ужина он все так же помыл посуду и ушел. Только перед сном позвонил и спросил, что нести к приготовлению завтрака утром. Я даже разозлиться на него не смогла. Ведь он действительно пытается быть дружелюбным, и не его проблема, что это я дружить совсем не умею.

Глава 9

Следующая неделя выдалась для меня несколько… эмоционально насыщенной. Ну, во-первых, после нанесения местного средства на волосы, утром я проснулась с шевелюрой в три сантиметра. Волосы густо росли на положенных им местах и останавливаться явно не собирались, потому что уже к вечеру прибавили ровно столько же в длине. Решив не доводить до неизвестного результата, я смыла эту штуку с волос и с облегчением выдохнула, разглядывая свои пшеничного цвета волосы в зеркале ванной комнаты.

Максим же ничего страшного в этом не увидел и буднично пожал плечами, мол все нормально. Оказалось, что он это средство проверил уже на ком-то, так что переживать мне было нечего. И все-таки, когда ко мне вновь пришла девочка-парикмахер, она уже не побоялась взяться за мои волосы.

Во-вторых, Дамира привезла мне одежду. Даже не так: огромное количество одежды, которое едва поместилось в мой шкаф. Пока я смотрела с круглыми глазами на то, как её муж-красавец заносит все новые и новые чехлы с костюмами, она меня пыталась убедить, что это все мне понадобится.

- Но как же я расплачусь за это? – Я потрогала дорогую костюмную ткань.

- Ой, тут за все заплачено. Если будешь работать в «Май-плюсе», то знай, что работники предприятия полностью всем обеспечены, - отмахнулась от меня девушка и поставила коробку с нижним бельем на кровать.

И все же я снова чувствовала себя неловко. Вечером даже допрос Максиму устроила по поводу подводных камней. Ну не бывает такого. Бесплатный сыр – он же только в мышеловках.

- Тебе придется здесь пожить какое-то время, чтобы понять, что все мы здесь живем… в очень комфортной мышеловке и по собственной воле, - странно ушел он от ответа.

В-третьих, Вера Родионовна прислала мне на почту два договора на поставку лекарственных трав, которые я должна была изучить и подготовить. Этим я и занялась с великой радостью. Однако, жена главы Мая переделанный договор мне вернула со словами, что мы хотим с другими компаниями сотрудничать, а не обдирать их до последней рубахи. Пришлось некоторые пункты переформулировать. В итоге, договоры одобрили, а мне через пять дней назначили собеседование у их финансиста.

Ну и с каждым днем я чувствовала себя все лучше. Механической рукой пользовалась уже уверенно, ходила тоже уже хорошо, пару раз в компании Максима выбиралась к озеру, где просто гуляла по мосткам. Завтракал и ужинал парень все так же в моей компании, заставляя меня иногда задумываться о том, что такая забота обо мне – это не просто профессиональный интерес. Но думать об этом не хотелось, а потому я списала все на то, что он просто одинок и, как и я, не любит есть один.

- Все будет хорошо, - Максим смотрел, как я собиралась на собеседование и всячески пытался меня успокоить. – Не нервничай. На работу тебя примут в любом случае.

- Тебе легко говорить. Ты уже в компании работаешь, - огрызнулась я. – А мне еще надо будет доказать свою полезность.

- Поверь мне, тебя точно возьмут на эту работу, - он отобрал у меня из рук папку с документами и подставил локоть, чтобы мне было удобнее идти. – Ты зря переживаешь.

- Я не переживаю, - насупилась я, но за локоть схватилась. – Я просто боюсь.

- Я же буду рядом с тобой, - криво усмехнулся он.

Я только кивнула и прикусила губу. Никто меня не понимает. А я, между прочим, на подобном собеседовании первый раз буду. До этого как-то удавалось устраиваться на работу по знакомству, а потом я и вовсе свою компанию открыла, и сама собеседовала соискателей.

Максим помог мне выйти из здания и повел к располагавшимся неподалеку воротам, у которых стояло несколько машин неизвестных мне марок.

- И какая из них твоя? – Нахмурилась я, когда мы остановились.

- Вот эти четыре, - неопределенно махнул он рукой в сторону блестящих боков машин.

- А эти? – Указала я на остальные.

- Это у Антона, Георгия, Аллы и Полкана. И чего его сегодня сюда принесло? – Покачал он головой, глядя на обычный с виду армейский «УАЗик».

Я не знала никакого Полкана, поэтому переключила внимание на машины Макса.

- И на какой мы поедем? – Поинтересовалась, цепляясь за руку юноши.

- Думаю, что возьму машину Антона, - решил он и подвел меня к чему-то вроде лимузина.

- А Антону машина разве не нужна? – Удивилась я.

- Мою возьмет, - пожал он плечами и помог мне забраться внутрь.

Что ж, с таким комфортом я еще не ездила. Да и обзор из машины был замечательный и, пока мы ехали, я успела рассмотреть некоторую часть Мая. Если честно, то от этого города я была просто в восторге. Каждый домик был, с одной стороны, вроде бы типичным для города, и в то же время, вокруг него были какие-то индивидуальные нюансы: постройки, украшения, цвета. Я от любопытства даже нос о стекло машины расплющила, высматривая эту красоту.

Я так увлеклась, что даже не сразу заметила, что машина остановилась. Повернув голову в другую сторону, я увидела высокую серую стену, а в ней большие створчатые двери.

- Это завод? – Спросила я открывшего мне дверь Максима.

- Да, - кивнул он.

Я только головой покачала. Бывают же предприятия. Но, когда он завел меня в само здание, которое, казалось, состоит из одних коридоров, то я совсем растерялась. Как же я здесь работать-то буду? Да я даже до своего рабочего места дойти не смогу.

Максим, однако, не заблудился и минут через пять привел меня в просторное помещение с массивным столом у стены. За столом сидела симпатичная девушка.

- Привет, Глаш. Стас у себя? – Максим скользнул по ней равнодушным взглядом.

- Здравствуйте, - улыбнулась я.

Девушка тоже мне улыбнулась и кивнула Максиму.

- Да, у себя. Только там Алла еще. Она детей Раде отдала и зачем-то сюда примчалась буквально пять минут назад, - сообщила она тоном заядлой сплетницы.

Кажется, этот Стас был совершенно точно занят, но держащего меня за руку парня это совсем не остановило.

- Понятно, - помрачнел он, но, чуть крепче обхватив мою родную руку своей, он повел меня в коридор, который начинался по другую сторону этой приемной. – Ты только ничему не удивляйся, - он несколько виновато посмотрел на меня.

Здесь я уже давно удивляться перестала. Ровно с той минуты, как Аким в собаку превратился. Или даже раньше, увидев на озере мавку. Нет, наверное, тогда, когда увидела полностью здорового Валерия Семеновича. В общем, сейчас я собиралась просто смотреть и внимать.

Мы подошли к двери, где на табличке было написано: «Белов С.Т. Техническо-финансовый отдел. Заместитель Хозяина Н.Н.». Не знала, что такие отделы бывают. А где же юридический отдел? Или, на крайний случай, бухгалтерия?

- А, явились, наконец-то! – С претензией пропел звонкий девчачий голос, едва мы вошли в кабинет.

Я с удивлением увидела блондинку, подскочившую с кожаного дивана и с осуждением глядящую на нас.

- Алла, она ничего не знает, - из-за стола встал… мужчина. Нет, не так. МУЖЧИНА! У меня даже в глазах зарябило от того, насколько он безупречно выглядел. Ожившая мечта всех женщин от пятнадцати до восьмидесяти пяти. Красивый, элегантный, а как двигается….

- Лира, рот закрой, - услышала я голос девушки и тут же поняла, что рассматриваю этого парня с открытым ртом. Только восторженной слюнки в углу не хватает. Рот я тут же со стуком захлопнула, заметив, что мое поведение никому в кабинете не нравится. Тем более, что на безымянном пальце правой руки у хозяина кабинета поблескивало обручальное кольцо. – Уже лучше, - кивнула с улыбкой девчушка.

- Стас, Вера Родионовна сказала, что ты подготовил документы, - Максим радостным тоже не выглядел.

Парень кивнул и снова сел за стол.

- Так, Лира Андреевна, присаживайтесь, - указал он на стул перед собой. Пришлось сесть. – Меня зовут Станислав Тихонович, я буду являться тем, кто будет давать вам задания и ждать их выполнения.

- Хорошо, - кивнула я, радуясь, что могу хотя бы спокойно говорить в присутствии этого человека.

- Сейчас вы прочтете вот это и подпишите там, где стоит галочка, после этого я покажу вам ваш кабинет, - Станислав Тихонович протянул мне несколько листов.

Я с опаской взяла их и принялась читать. Вроде бы здесь было все грамотно. Даже техника безопасности была стандартной. Я взяла со стола ручку и поставила подпись.

- А теперь идемте скорее в кабинет, мне с вами поговорить надо, - оказывается Алла все это время стояла у меня за спиной.

- Сначала работа, - Станислав поднялся из-за стола.

Девушка надулась, но спорить не стала. И как она умудряется ему перечить? На него ж смотреть и смотреть хочется постоянно. Как на идеально выполненное произведение искусства, конечно.

Кабинет мой обнаружился через две двери от кабинета Белова. Там уже красовалась надпись: «Пчелкина Л.А. Юридический отдел». Быстро они.

- Рабочий компьютер запоролен. Пароль вам отправлен почтой и будет меняться каждые пять дней, - Станислав Тихонович выразительно посмотрел на сумку с ноутбуком, которую до сих пор держал Максим. - Бумаги и формы документов, по которым компания сейчас работает, находятся в компьютере. Там все написано. Безопасностью «Май-плюса» занимаются Николай Николаевич и Антон. Если вы нас предадите или продадите, то они вас убьют, - ослепительно улыбнулся он.

Что-то этот Белов стал чуть меньше мне нравится.

- Я поняла, - кивнула.

- Ну и хорошо, - Станислав посмотрел на Аллу.

- Иди уже, - насупилась она и указала ему на дверь. Мужчина вздохнул, наклонился, коротко поцеловал ее и удалился, оставив нас одних в кабинете. Я же только сейчас поняла, что эта Алла приходится Белову женой. Слишком уж специфические были у них отношения. – Макс, и как это понимать? – Девушка сложила руки на груди.

- Я не выбирал, - пожал он плечами. Я же совершенно не поняла, о чем они разговаривают. – И в чем теперь дело? – Спросил парень, встав так, чтобы я была закрыта от непосредственного контакта с этой девочкой.

- Вы создали опасную ситуацию. Пока не знаю какую, но проблемы будут у всего Мая, - вздохнула она. Максим напрягся. – Когда она попала сюда, можно было все исправить, но сейчас нет выхода. Лира, в ближайшее время тебе придется делать то, что тебе скажут, и сразу говорить о том, что тебе не нравится или вызывает подозрения. Поверь, это очень важно.

Я неуверенно кивнула.

- То есть, нормально ты не скажешь, - парень был недоволен.

- Не скажу. Но я знаю лишь одно: в ближайшее время у тебя точно появится домовой, - улыбнулась она, глядя на Максима.

- У меня в лаборатории никаких домовых не будет! – Рыкнул юноша так, что мне стало не по себе.

- А это уже не моя проблема. Пока, - она махнула мне рукой и вышла из кабинета.

- А эта Алла, она кто? – Я села в кресло и с удовольствием вытянула ноги.

- Ведьма, - Максим повернулся ко мне. Выглядел он весьма раздраженным. – Лира, мне нужно сходить в теплицы. Ты побудешь здесь одна некоторое время?

- Да, конечно, - быстро закивала я, понимая, что у него вообще-то тоже работа. Это из-за меня он сегодня сюда вообще приехал.

Максим только тяжело вздохнул и вышел, оставив меня одну наедине с работой. Я же тоже открыла привезенный ноутбук, который автоматически подключился к общей сети, и обнаружила на почте тот самый пароль, про который говорил Белов. В дальнейшем у меня проблем тоже не возникло. Я просмотрела формы и образцы и за голову схватилась. Разве можно такое давать приличным людям на подпись? Нашла корпоративный чат, где были указаны электронные данные всех сотрудников, выявила Белова и расписала ему юридические претензии по поводу творящегося безобразия. Через три минуты получила ответ: «Переделать». Радостно улыбнувшись, полезла переделываться, старательно отслеживая, чтобы не допустить ни одной ошибки в данных. Результат отправила уже через полтора часа. Еще через двадцать минут Станислав Тихонович явился ко мне сам.

- Лира Андреевна, я просмотрел формы. Вы сможете сделать то же самое для экономического отдела? - Выгнул он черную бровь, стрельнув синими глазами. - Бухгалтерия будет счастлива.

- Смогу, - кивнула, закрывая информацию по трудовым договорам, которую сейчас изучала.

- Через пятнадцать минут пришлю, - кивнул он и усмехнулся, вызвав у меня табун мурашек в пятках. – Знаете, с тех пор как в Мае появилась Вера Родионовна, у нас в компании стали появляться сплошные самородки и жемчужины. Думаю, что мы с вами отлично сработаемся.

Я неуверенно кивнула. Это он меня так похвалил или пожурил? Непонятно пока. Когда Белов ушел, я выдохнула. Все же в компании с Максимом мне было куда комфортнее. Пусть он не был таким ослепительно красивым, а просто симпатичным, но и не вызывал такого внутреннего напряжения.

Максим появился, когда я уже заканчивала оформлять присланные мне бланки и формы отчетов. В руках он держал коробку, от которой шел запах сена.

- Ты не обедала? – Он поставил коробку на подоконник и посмотрел на меня.

- Нет, - помотала я головой, сосредоточенно заменяя устаревшую формулировку. – Потом как-нибудь схожу.

- Как твой лечащий врач я могу запретить тебе поездки на работу, если ты не будешь выполнять рекомендации по излечению, - грубовато заявил он.

Я недовольно поджала губы, свернула на компьютере все программы и поднялась из-за стола.

- Ну, и где тут обедают? – Я даже не знаю, как выйти из здания, а он про обед.

- Идем, - он взял меня за руку и повел прочь из кабинета.

Мда, и далось ему мое здоровье? Хотя, жить без здоровья плохо. Очень-очень плохо. Это я прекрасно осознаю.

- Глафира, если кто спросит, мы ушли в столовую, - предупредил Максим девушку в приемной.

Та, не отрываясь от телефона, кивнула. Я же изо всех сил постаралась запомнить дорогу. Ничего у меня не вышло. Совсем. После четвертого поворота шел скошенный коридор, и я совершенно перестала ориентироваться в пространстве. Ну кто так строит?

В столовой было полно народу. Все мужчины в чистеньких робах. Причем работников, выглядящих старше тридцати лет, я тут вообще не увидела. Более того, когда мы вошли, все мужчины остановились. У одного с вилки даже кусок мяса упал.

- Кхм, - мне стало неловко, так что пришлось откашляться.

Мужчины синхронно перевели взгляд на Максима, который выглядел раздраженным.

- Макс? – Протянул парень, что сидел совсем близко к нам.

- Это новый юрист, - резко ответил мой спутник и крепче сжал мою руку. – Лира Андреевна находится под моей личной защитой и живет со мной в лаборатории.

Мужчины переглянулись и сосредоточенно принялись за еду. Меня же проводили за соседний столик. Самое интересное, что больше на меня никто не смотрел. Вообще. Это я с любопытством разглядывала все вокруг.

Максим же набрал на поднос еды и тоже сел за стол. Я печально на это все посмотрела. Да, теперь и обедать мне придется в присутствии этого парня.

Глава 10

Этот рабочий день закончился у меня сразу после того, как я доделала работу для бухгалтеров. Станислав Тихонович, проверив все, отправил меня домой. И хорошо, что Максим терпеливо ждал меня в кабинете, изредка перебирая в коробке какую-то сухую траву.

Дома тоже случился стандартный ужин в исполнении Максима. Так как я безбожно устала, то спать легла очень рано. На следующий день Максим снова отвез меня на работу, проводил до кабинета, а сам ушел. Я же занялась бумагами, которые юриста лет десять в глаза не видели.

Над одним из документов я зависла минут на десять, не понимая, как можно допустить такую ошибку. За неимением лучшего варианта, я отправилась на поиски Белова, которого в кабинете не оказалось. На сообщения он тоже не реагировал.

- Глафира, - нашла я выход. Девушка при виде меня отвлеклась от распития чая на рабочем месте. – А ты не знаешь, где Станислав Тихонович?

- У Хозяина, - она махнула в сторону тяжелой дубовой двери с золотой табличкой.

- Спасибо, - кивнула я и отправилась к этой самой двери.

- Но там…, - попыталась было сказать девушка, но я уже постучала в дверь и толкнула ее.

- Здравствуйте, - заглянула в кабинет.

- А, Лира Андреевна, - Николай Николаевич приглашающе махнул рукой. Белов же странно посмотрел на меня. – У вас есть какой-то вопрос ко мне?

Я вздохнула.

- Наверное, к вам, но я сначала хотела спросить Станислава Тихоновича. Его на рабочем месте не оказалось и вот…, - начала мямлить я.

- Так что за вопрос? – Хозяин с живым интересом смотрел на меня.

- Сколько вам лет? - Выпалила я, подумав, что так будет проще всего. Оба мужчины удивленно вскинули брови, поэтому я решила пояснить. – В документах при приеме на работу есть отсылка на внутренний управной кодекс предприятия «Май-плюс». Меня задела сама формулировка и я полезла проверять, что это за кодекс такой. Дело в том, что предприятие существует несколько десятков лет и… ее директор по этим документам ни разу не менялся, - я замолчала, глядя на реакцию вышестоящего руководства.

- Мда, - Станислав запустил пятерню в волосы и растрепал свою идеальную шевелюру.

- Запустили лису в курятник, - согласился с ним Хозяин. – И где мы еще наследили? Кто нас еще сможет так отследить?

Белов выглядел растерянным.

- Вроде бы эти документы не были в общем доступе, - неуверенно ответил он.

- Вроде бы? – Николай Николаевич поднялся из-за стола, отчего Станислав вздрогнул. – Ты у нас в документах в каком возрасте указан? Тебе сорок шесть лет! Кто в это поверит?

Теперь у меня глаза на лоб полезли. Этому безупречному красавцу двадцати с небольшим лет на вид сейчас целых сорок шесть? Он старше меня? Они издеваются что ли?

- Эмм, - я, как школьница, подняла руку.

- Да? – Оба мужчины повернулись ко мне.

- Еще там указанно, что Карапетов Фома Измаилович владеет зданием школы более восьмидесяти лет, - сказала я. – Но я видела мужа Дамиры Алмазовны. Ему никак не может быть больше тридцати, - выпучила я глаза.

- Не может, - как-то слишком спокойно кивнул Хозяин. – Лира Андреевна, если вы присядете, то я вам сейчас все объясню. Но сначала…. Стас, кто у нас занимается сопровождением документации сейчас?

- Помимо Веры Родионовны? – Белов едва увернулся от подзатыльника. – Ладно-ладно. Старыми внутренними документами занималась в основном Глафира. Лет пять назад я давал ей поручение исправить данные, но, видимо, до них она так и не дошла.

- Ты должен был проверить, - под рукой Николая Николаевича хрустнул край стола. Я напряглась. – Ты же контролируешь весь документооборот….

- В том-то и дело, что весь. У меня просто не хватает ресурсов еще и на проверку старой документации. Я просто внес их в систему при появлении здесь сети компьютеров и всё, - Белов поднялся со стула и начал обходить Хозяина по дуге.

Глава «Май-плюса» потер лицо.

- Позови Глашу, - велел он своему заместителю.

Станислав пробежал мимо меня к двери и выглянул в приемную.

- Глафира, подойди сюда, - ласково попросил он. Кажется, девушка не очень хотела сюда идти, но выбора у нее не было. Едва она зашла в кабинет, Белов закрыл дверь и повернул замок, заперев нас изнутри.

- Что-то случилось? – От двери она не отошла и на метр.

- Случилось, - Хозяин сделал над собой усилие и вновь сел за стол. – Глафира, помнишь, ты должна была позаботиться о данных в документах, где можно узнать реальный возраст наших людей?

Девушка побледнела.

- Д-да, - она оглянулась на Станислава, затем скользнула взглядом по мне.

- И что ты сделала? – Николай Николаевич говорил спокойно, но девушка нервно обхватила себя за плечи.

- Я…, я…, - она попятилась к двери.

- Кто? – Остановил ее Белов. Глаша молчала. – Ты же помнишь условия работы. Ты нас не предаешь, мы тебя не убиваем, - он улыбнулся. – Но, если ты действительно хочешь жить, то сейчас скажешь, кто попросил тебя об этом.

Мда, кажется, у девушки выбора не было. У меня создалось впечатление, что эти мужчины не шутили. У меня тоже мороз по коже пробежался и захотелось рассказать все, что я когда-либо знала. Да, красота Белова очень обманчива. Оказывается, там внутри сидит циничный, резкий и очень страшный человек. Его я стала совсем бояться, поэтому сделала несколько маленьких шагов в сторону Хозяина, чем немало всех удивила. Блин, был бы тут Максим, я бы за него спряталась что ли.

- Говори, - глава Мая нехорошо прищурился.

Я решила, что ничего не потеряю, если сейчас тихонечко сяду на диван. Если они ее прямо тут убивать будут, то я всегда смогу закрыть глаза и заткнуть уши.

- Комаров, - не выдержала Глафира и расплакалась. – Он…. У меня же сестра уехала, она живет в соседней области нормальной жизнью. Он сказал, что займется ей, если я эти документы не сохраню в системе. Ему зачем-то это было очень надо.

Мужчины переглянулись.

- Зачем? – Станислав поджал губы.

Глаша покачала головой и попыталась вытереть слезы.

- Глафира, я тебя давно знаю, - Хозяин вдруг откинулся на спинку кресла. – Я, конечно, могу позвать сюда Алису, и она поможет нам узнать правду, но хотел бы, чтобы ты сама все рассказала. Ты же не могла не подстраховаться. Что на самом деле тебе за это предложили, и зачем Комарову нужны были эти данные в системе?

Девушка беспомощно посмотрела на меня. А я что? Я про этого Комарова первый раз слышу.

- Ладно, - кивнула она. – Я его… соблазнила и поставила прослушку к нему в комнату. Но почему-то там он бывал редко, и говорил мало. Но однажды я его телефонный разговор услышала, что у него есть доказательства того, что тут происходит то, чего быть не может. Возможно, он собирал компромат, чтобы продать его куда-то. Но из того, что я знаю, вряд ли он успел что-то такое сделать.

- А если успел? – Рыкнул Хозяин и посмотрел на Белова. – Вызывай Лохматова. Пусть ей займется, - после этих слов лицо Глафиры пошло красными пятнами. – И вызови сюда Антона и Георгия. Дело для них есть. - Станислав кивнул, подхватил девушку под локоть и вытащил из кабинета. – Теперь вы, Лира Андреевна. У меня к вам будет просьба.

Я внутренне собралась.

- Какая? – Спросила. Ну, вдруг мне надо будет кому-то плохо сделать? Я так не хочу и не могу.

- Вам будет нужно проверить каждый документ и исправить его. Исправленные варианты мне на стол. Полностью замените данные в системе только после моего одобрения. У вас есть вопросы? – Хозяин спокойно смотрел на меня.

- Да, - кивнула я. – Для этой работы мне нужны копии всех действующих паспортов на работников «Май-плюса». Так же нужны данные их удостоверений. Если у кого-то документы не заменены, и они выглядят не на свой возраст, то у меня есть некоторые контакты в столице, чтобы поспособствовать замене.

- У нас тоже есть связи, - кивнул Николай Николаевич. – Еще вопросы?

Любопытство меня когда-нибудь погубит.

- А кто такой Комаров? – Не удержалась я.

Хозяин криво усмехнулся.

- Уже никто. Его не существует, - спокойно ответил он.

Из кабинета я выходила впечатленная и задумчивая, поэтому чуть нос к носу не столкнулась с Максимом, который, судя по времени, хотел позвать меня на обед, но попал в самый бедлам.

- А где Глафира? – Удивился он, пройдя мимо пустого стола.

- У вас тут есть СИЗО? – Возник у меня встречный вопрос.

Макс посерьезнел.

- Так, сейчас мы идем на обед, и ты мне расскажешь, что тут все-таки случилось, - он взял меня за руку.

- Максим, - раздалось из кабинета. – После обеда зайди ко мне.

Кажется, Хозяин нас слышал. Я же поняла, что не задала еще один вопрос, а потому, развернувшись, я заглянула в кабинет, из которого только что вышла.

- А я могу Максиму все рассказать? – Спросила громким шепотом.

Макс позади меня насмешливо фыркнул.

- Максим относится к своим, так что можешь ему рассказывать все, если нет отдельного указания, - Хозяин стоял у окна с телефоном в руках.

Я кивнула и вернулась к парню.

- Так что тут случилось? – Он взял меня за руку и повел по коридорам.

Я же пока пыталась вообще привыкнуть к мысли, что попала в какую-то сказку.

- А тебе правда много лет? Почти, как мне? – Возник у меня вопрос.

Максим кивнул.

- Да. Тебя это волнует? – Он зачем-то переплел пальцы на наших руках.

- Это странно, - вздохнула я и тихо принялась рассказывать о произошедшем. Нам еще повезло, что в столовой никого не было, потому что на обед мы безбожно опоздали.

- Ясно, - кажется, Максим совершенно не удивился, услышав мой рассказ. – Я что-то такое и подумал.

- Что ты подумал? Это ты о чем? – Я вдруг заметила, что пью не компот из стакана, а какой-то отвар из термоса.

- Некоторое время назад был похищен оборотень. Георгий, муж Алисы, - начал он мне объяснять.

Я прыснула отваром во все стороны.

- Муж Алисы – оборотень? – Недоверчиво переспросила я, когда перестала полировать стол салфетками. – Он же нормальный с виду.

Макс усмехнулся.

- А как ты отличишь оборотня от обычного человека? – Склонил он голову набок.

Ну да, чего это я. Аким тоже нормальный с виду парень, а превращается в собаку. Надо бы расспросить об этих гражданах поподробнее.

- Никак, - выдала очевидный ответ. – Так что там с Георгием?

- Его похитили. Причем, похититель совершенно точно знал, что перед ним оборотень и пичкал его препаратами, которые обычного человека убили бы сразу. Человек, похитивший его, слишком много знал о нем, - рассказал он мне.

Я сопоставила все факты и вслух высказала свои догадки.

- То есть, его похитили по чьей-то наводке. И Глафира явно приложила к этому руку. Не зря Клим всегда к ней относился скептически, - Максим подвинул ко мне тарелку с винегретом.

- Надо быстрее все рассказать Хозяину, - я встала и-за стола.

- Думаю, что он уже тоже сопоставил факты. Комарова больше нет, его допросить никто не сможет. Но, думаю, что если мы подключим Полкана, то можно будет нарыть побольше информации.

- А Полкан – это…?

- Полковник Павлов, командир военной части на въезде в Май, - Максим тоже поднялся на ноги, поняв, что есть я больше не смогу. – Ладно, идем к Хозяину.

В этот раз маршрут я даже не пыталась запоминать. Все равно пока не до таких мелочей. Нужно быстрее добраться до главы Мая и рассказать ему о наших с Максимом догадках. Если речь идет о жизни и смерти местных жителей (история с Георгием меня весьма впечатлила), то я, конечно, буду всецело на их стороне.

В этот раз в кабинете Хозяина было людно. Вера Родионовна стояла у окна рядом с мужем. На диванчике сидел муж Алисы, Антон стоял у стола и что-то читал на листе бумаги, Аким стоял в углу и прикидывался торшером. Он-то что тут делает?

- Максим, - Вера Родионовна кивнула парню и криво улыбнулась мне. – Так что будем делать в сложившейся ситуации? – Спросила она, оглядев всех присутствующих.

Кажется, информацию всем уже дали. Максим почему-то промолчал, так что говорить начала я.

- Если передача информации, слив ее непонятным людям, похищение Георгия и прочие факты являются звеном одной цепи, то нам нужно юридически подготовиться к различным гостям. Приехать могут любые люди. От инспекторов до фольклористов. От наемных убийц до тех, кому они нужны, - попыталась понятно объяснить я.

Чета Хозяинов совершенно одинаково пристально на меня посмотрела. Мужчины странно переглянулись.

- Макс, она у нас кто? – Вкрадчиво спросила Вера Родионовна.

Максим крепче сжал мою руку, которую так и не отпустил.

- По складу ума и характера – аналитик, - ответил он. – Но не логик. Она… женский аналитик.

Я обиделась и повернулась к нему.

- Почему женский? Я и мужские дела вела, - припомнила.

Он вздохнул.

- Потому что ты видишь цель не прямо, а через призму преломлений, которая позволяет тебе осознавать куда большие масштабы происходящего, - объяснил он мне.

- Причем тут фольклористы? – Спросил Георгий.

- При том же, при чем наемные убийцы. Она же пояснила, - ответил Антон, не отрывая глаз от листа бумаги.

- Вера? – Николай Николаевич посмотрел на жену.

Вера Родионовна кивнула.

- Нам надо признать, что данные жителей Мая находятся в чьих-то нечистоплотных руках. И да, нам нужно ждать визитеров. Необходимо объявить населению, что в ближайший месяц выезжать за нашу территорию будет нельзя, так как это опасно, - сказала она предельно честно.

Мне очень нравилась эта сильная и рассудительная девушка. Все бы такими были, беды бы не было.

- Но уже давно у нас не было никаких происшествий, - вдруг подал голос Аким. – Зачем такие меры безопасности?

- Клим заставит Глашу говорить, так что происшествие все же есть, - не согласилась жена Хозяина. - Кто его знает, что она еще нам поведает.

С этим было тяжело не согласиться.

Глава 11

На следующий день я впервые поняла выражение «буря в стакане». Едва я появилась на работе (все так же в сопровождении Максима), как нас еще в приемной перехватил Белов и буквально втащил в кабинет Хозяина.

- Здравствуйте, - замерла я на пороге, рассматривая присутствующих. Весь кабинет был забит молодыми мужчинами разной комплекции. И они все, как один, повернулись к двери. – Эмм…, - стушевалась я и крепко вцепилась в руку Максима.

- Лира Андреевна, проходите, - Николай Николаевич поднялся из-за стола и указал мне на стул.

Я, не отпуская руку Макса, прошла к указанному месту, стараясь не смотреть по сторонам.

- Клим, давай, не томи уже, - сказал Станислав, когда я уже уселась на место. Максим остался стоять рядом со мной, бросая хмурые взгляды на парней.

- Она сначала отнекивалась, что только Комарову данные передавала, но с нами была Алиса, так что отвертеться ей не удалось, - заговорил высокий и немного лохматый парень, стоящий у окна. – Но все дело в том, что Комарову она могла просто передать данные. Зачем нужно было оставлять их в системе?

- Возможно для того, чтобы какая-нибудь проверка выявила подобное несоответствие, - высказался мужчина в военной форме, сидевший на диванчике.

- Какая это проверка у нас может быть, если все важные структуры и так все знают про нас? – Николай Николаевич недобро стрельнул взглядом.

- А если вы рычаг давления для кого-то? – Прищурился мужчина.

- Полкан, тогда это как-то мелко. У нас и так все оборотни подведомственные. Чего еще надо-то? – Хмыкнул Белов.

- Клим, продолжай, - Хозяин посмотрел на того, кто вел допрос Глафиры. – Зачем она вообще это делала? Ведь она прекрасно знала, чтобы защитить кого-то из близких достаточно было сказать мне об опасности.

- Комаров пообещал ей меня, - этот Клим буднично пожал плечами.

Все мужчины в комнате переглянулись.

- Но это же невозможно, - Станислав нахмурился.

- Комаров сказал ей, что скоро появится средство, чтобы оборотень навсегда остался с ней. Его разрабатывают его знакомые, - парень посмотрел на Георгия, стоящего у дверей. – Наверное, что-то такое испытывали и на тебе. Только Алиска тебя тогда спасла.

- Но кровь-то мою они взяли, - муж Алисы выглядел откровенно злым.

Николай Николаевич прошелся ладонью по белоснежной шевелюре.

- Так, ладно. Лохматов, не томи уже. Что она конкретно рассказала? – Глянул он на Клима.

- Комаров продал данные. Она не знает кому, - он хрустнул пальцами. – Но, думаю, времени, чтобы подготовиться, у нас мало.

- У нас его вообще нет при таком раскладе, - кивнул Хозяин и побарабанил пальцами по столешнице так, что та треснула. – Значит так, если у кого-то еще не заключены официальные браки, очень советую все оформить буквально за день, - двое мужчин кивнули и пулей вылетели из кабинета. – Лира, ты работаешь из дома. Нам сюрпризы не нужны. Твоя задача, проработать как можно больше данных работников «Май-плюса». Когда закончишь, принимайся за жителей Мая и Березкино. И еще, у тебя не больше трех дней, чтобы выбрать себе мужа и выйти замуж.

- Что? – Переспросила я, решив, что как-то не так поняла услышанное.

Хозяин тяжело вздохнул.

- Это производственная необходимость. Если тебе начнут задавать вопросы, то ты всегда можешь прикрыться мужем. Он сможет отвечать за тебя на те вопросы, которые покажутся тебе странными, - тон главы Мая мне совсем не понравился. Он говорил так, как будто считал меня дурой какой-то.

- А если я не хочу? – Сложила я руки на груди.

Белов громко фыркнул. А что я такого спросила? Нельзя же насильно женить на мне кого бы то ни было.

- Лира Андреевна, - Станислав обошел мрачного Максима и наклонился ко мне. – Здесь вопрос даже не о вашей безопасности, а о безопасности всего города, - совершенно серьезно сказал он, чтобы я прониклась.

Я скептически на него посмотрела.

- Вы правда думаете, что дело во мне и моем нежелании выходить замуж? – Удивилась я. – Даже если учесть, что я соглашусь, кто ж на мне по доброй воле жениться-то будет? Это просто нереально!

В кабинете повисла тяжелая тишина.

- Максим, реши эту проблему, - покачал головой Хозяин. – Так вот, по дальнейшему плану. Полкан, поставь посты. Чтобы муха не прошмыгнула, - перешел он к насущным делам. – Клим, на вас с Клыковым и Клавдией Березкино. Фому предупреди, пусть за детьми особенно присмотрит. Мало ли что.

Лохматов кивнул.

- А что будем делать в Мае? – Белов поджал губы, отчего лицо его не стало выглядеть хуже.

- Ждать, - Николай Николаевич зловеще усмехнулся. – Если они себя проявят и придут качать права, попытаются шантажировать нас, то у нас будет для этого все готово.

Мне стало совсем не по себе.

- Но мы же не знаем, кто они, - подала я голос.

- Вот и узнаем, - приподнял белые брови глава Мая. – Максим, у тебя будет задача… закрыть все лабораторные данные так, чтобы никто не подкопался. Зоя в Березкино уничтожить базу. У вас есть на это буквально сутки.

Максим кивнул и потянул меня за руку, вынуждая подняться. Уже через минуту мы оказались в моем кабинете.

- Бери, все, что тебе понадобится для создания новой базы данных сотрудников. В ближайшее время будет нецелесообразно тратить время на дорогу до работы, - велел он.

Я, кивнув, принялась собираться. Взяла списки с личными данными сотрудников. Остальное у меня было отправлено на почту еще вчера. Хозяин всегда действует быстро, насколько я поняла. Мне тоже следовало бы двигаться побыстрее. Наверное, поэтому я, стараясь все успеть, и подвернула ногу, выходя из своего кабинета.

- Ой, - едва не рухнула на пол, но Максим успел подхватить меня.

Он на руках вытащил меня в приемную и посадил на стол секретаря.

- Больно? – Задрав штанину офисных брюк, он принялся разглядывать лодыжку.

- Не больно почти. Я ж просто растянула, - мне было неловко от такого проявления заботы. – Ой, что это? – Так как я держалась руками за край столешницы, то почувствовала, как сбила какую-то пластиковую коробочку на пол.

Максим нагнулся, нахмурился и понюхал коробочку.

- Прослушка, - улыбнулся он.

- Чья? – Перепугалась я.

- Это мое устройство. Доступ к нему имела только Вера Родионовна. Да и запах ее, - он запихал коробочку в карман. – Ну что, поехали домой? – Он подхватил меня на руки и понес по коридору.

- Я сама, - попыталась было пискнуть, но кто бы меня слушал. Мне даже у машины постоять не дали, сразу запихали на сиденье. – Мне не так уж и больно.

Максим только скептически на меня посмотрел и страдальчески закатил глаза, но ни слова не проронил, пока мы под мое ворчание ехали к воротам санатория. Там он так же унес меня в здание, поднялся со мной на руках на третий этаж и пнул ногой одну из дверей, за которой оказалась самая настоящая лаборатория. В этом месте я еще не была.

- Посиди здесь, - велел он, усадив меня на металлический стол. Сам же он скрылся за стеклянной дверью и принялся рыться в каких-то коробках.

Я же с любопытством осматривалась. В метре от меня на столе стояла маленькая коробочка, наполовину заполненная какими-то насекомыми. Я подтащила ее к себе и принялась изучать содержимое. В крохотных ячейках сидели пчелы. Механические пчелы. Они выглядели почти настоящими, если не приглядываться. Я посмотрела на свою руку. Теперь понятно, почему именно такая расцветка. Красиво.

- Они летают? – Я подняла голову, когда Максим подошел к столу.

- Да, - сухо ответил он, снова поднял мою штанину и снял с меня туфлю на маленьком каблучке, что я решилась сегодня надеть. – Это растяжение, - констатировал он, после осмотра и, зачерпнув из поставленной рядом со мной банки мазь, шлепнул её на лодыжку. – Через пять минут все пройдет, - он втер в кожу лечебную субстанцию и отодвинулся, чтобы вымыть руки в раковине у стола.

Я отложила коробку с пчелами в сторону, хотя мне безумно интересно рассмотреть каждое насекомое. На самом деле, нам сейчас было о чем поговорить.

- На счет слов Хозяина, - я постаралась скрыть дрожь в голосе. – Как ты собрался решать проблему со мной? Ну, с женитьбой этой…, - я замолчала, потому что Максим резко развернулся с полотенцем в руках и посмотрел мне в глаза.

- Я женюсь на тебе, - совершенно серьезно ответил он, задумался на секунду и добавил: - Завтра!

Вот этого я ожидала меньше всего.

- В каком смысле? – Уточнила.

- Сегодня подготовят документы, а завтра мы поженимся, - он пригладил торчащие во все стороны разноцветные волосы, которые стали бешено переливаться.

- Ты же маленький, - вырвалось у меня. Потом я поняла, что сморозила глупость. – Ну, точнее, ты младше меня.

- Ненамного, - он отвернулся и, убрав мазь со стола, закинул ее в стоящий тут шкаф.

Ну да. Это он просто выглядит так….

- Ладно, - кивнула. – Когда это все закончится, разведемся.

Не знаю, что я такое сказала, но Максим резко крутанулся на пятках и буквально выбежал из лаборатории, оставив меня в полном недоумении. И что я такое сказала?

Решив, что меня тут больше ничего не держит, я слезла со стола и с удивлением обнаружила, что нога больше вообще не болит. Надела туфлю, подобрала свои вещи и вышла из лаборатории. У меня работы тьма, так что времени на глупости нет совсем.

Однако, рядом с дверью моей квартиры меня ждал Аким.

- Привет, - улыбнулась оборотню.

Он оскалился в ответ.

- Пригласишь? – Кивнул он на дверь.

Я кивнула, нашла в сумке ключи и отперла замок.

- Проходи, - махнула рукой, а сама, сбросив обувь, отправилась в кабинет, дабы отнести ноутбук и данные по работникам. Сейчас быстренько спрошу Акима, что ему надо, и займусь работой. – Чего ты решил зайти? – Крикнула из кабинета.

- Ни разу у тебя не был, - ответил оборотень, которого я застала на кухне за обнюхиванием сковородки. – И часто у тебя тут Макс готовит? – Вдруг спросил он с какой-то обидой.

- Каждый день, - осторожно ответила я.

- Ну, конечно, - кивнул он и повернулся ко мне. – Выходи за меня, - вдруг выпалил он.

Я решила себя ущипнуть. Ай, больно! Ну чего меня сегодня все так пугают? Этот-то чего от меня хочет?

- Ты маленький, - только и пришло на ум.

- Значит, Макс тебя уже обработал, - криво усмехнулся он. – За него замуж пойдешь, видимо.

Я насупилась.

- Вообще, это не твое дело, - ответила.

- А если я этому попугаю все перья повыщипываю, то ты выйдешь за меня? – Прищурился оборотень.

- А если я тебе лишние конечности ампутирую, то ты прекратишь сюда ползать? – Раздался голос Максима, и я почему-то с облегчением выдохнула. Ну не хотелось мне душу выворачивать перед этим совсем юным парнем. С Максом было все как-то проще. – Я сказал тебе, чтобы ты здесь больше не появлялся!

- Мне никто не запретил хотя бы пытаться, - огрызнулся оборотень.

- Ты не среагировал на нее. Так делать нельзя, Градов! – Максим встал так, чтобы закрыть меня от гостя.

- Снова Лохматову на меня нажалуешься? – Невесело фыркнул парень, по-детски выпятив нижнюю губу.

- Вырублю и испытаю что-нибудь перспективное. Хозяин поймет, - Максим выглядел напряженным.

- Ну и ладно!

Кажется, Аким обиделся, потому что, уходя, громко хлопнул дверью. Я рвано выдохнула.

- Испугалась? – Максим повернулся ко мне.

- Нет, - п

Глава 1

Лира

Я медленно открыла глаза. Облизнула сухие губы и улыбнулась. Сегодня я не умерла. Хорошо. Хотя, я уже давно не боюсь смерти. Я боюсь боли и продолжения этой муки. Не для меня. Отец, так и не смирившийся с тем, что его дочь больна, каждую минуту изводил себя поиском лекарства для меня. Он давно продал свою успешную фирму, искал для меня врачей, возил по клиникам и странам. Но последняя стадия рака – это приговор. Он лишь отсрочил мою кончину, дал мне время закончить все дела. Вот и вчера меня привезли из больницы домой… умирать.

Первое, что меня удивило дома так это поведение отца. Он выглядел умиротворенным. Ходил по квартире, насвистывал веселую песню и переносил вещи из угла в угол.

– Доброе утро, – заглянул он ко мне в гостиную из кухни, когда услышал, как я зашевелилась.

– Доброе, – слабо улыбнулась я.

– Сейчас будет завтрак, – отец снова ушел на кухню, а через минуту вернулся с бутылочкой в руке. Что-то больше, чем питательную, смесь мой желудок уже отказывался принимать. – Давай-ка, я тебя накормлю и нам нужно поговорить.

Я вздохнула.

– Пап, только не надо меня снова пытаться вылечить, – я строго на него посмотрела. Сделать что-то большее мне мешала слабость.

– Пчелка моя, ну что ты. Больше никаких зарубежных светил медицины и старых безмозглых докторов наук, – как-то слишком радостно пропел он.

Я напряглась еще больше.

– Па-ап, что ты задумал? – Я отвернулась от бутылочки, показывая, что он меня не сможет покормить, пока не расскажет в чем дело.

Он вздохнул и пригладил свои совершенно седые волосы.

– Мы с тобой уезжаем через два часа, – нехотя признался он.

Я поморщилась. Опять? Снова куда-то ехать? Снова пытаться вдохнуть жизнь в мое измученное почти мертвое тело? Зачем? Для чего?

Пока я задавалась этими вопросами, отец меня покормил и поменял белье. Убрав всё за мной, он снова сел рядом.

– И куда мы едем? – Сил, чтобы спорить, у меня не было. Если я хочу узнать информацию, то лишних вопросов задавать нет никакого смысла.

– В город Май, – ласково улыбнулся он усталой улыбкой.

Я удивилась. Что-то я ни разу не слышала про город с таким названием.

– Далеко? – Забеспокоилась я.

– Два дня пути на машине, – отец оглядел гостиную. – Я собрал необходимые вещи, купил подходящую машину для того, чтобы тебе было комфортно ехать. Не переживай. Я все предусмотрел.

– И кто с нами поедет? – Я недоверчиво на него посмотрела. Кто-то же должен будет сменить его в пути.

– Никто. Ты не переживай. Я забронировал место в гостинице и нам будет, где отдохнуть. Там все предусмотрено для каталок и прочего, я проверил, – он потрепал меня по руке. – Сейчас я твои лекарства упакую и можем ехать.

– Пап, я не хочу, – я бессильно захныкала.

– Пчелка моя, я очень тебя прошу. Ради меня. Одна поездка и всё. Я больше никуда тебя не повезу. Если эти люди скажут мне, что ты безнадежна…, – он украдкой вытер слезу и отвернулся.

– Там хотя бы красиво? – Смирилась я.

– Там горы, – кивнул он и поцеловал меня в щеку. – Набирайся сил, они нам понадобятся.

Горы? Что ж, хот бы умру я в красивом месте. И буду лежать на каком-нибудь склоне-кладбище и слышать пение птиц каждую весну. А с гор наверняка побегут ручьи….

Я следила за тем, как папа носится по комнате, и старалась смириться с тем, что я больше совсем ничего не могу. Даже сопротивляться лечению. Проще просто согласиться, чтобы меня перестали уговаривать. И не то, чтобы отец был каким-то плохим. Нет. Но мама моя умерла, когда мне еще и десяти лет не было. Отец воспитывал меня в одиночку, дал хорошее образование, много работал, чтобы я ни в чем не нуждалась. Я и не нуждалась.

Папа дал мне все, что может дать хороший отец в этом мире. Кроме… красоты и здоровья. Если честно, то до болезни я была той еще…. Нет, не толстушкой. Скорее, весьма упитанной тяжеловесной дамой в основательных роговых очках, которые служили мне больше антуражем. И работала я в собственной адвокатской фирме, которая выиграла немало дел и имела соответствующую репутацию. Сейчас компания была успешно продана моему бывшему заместителю, а мне лишь оставалось надеяться, что мои бывшие сотрудники не посрамят мое имя.

Да, еще три года назад я была хорошим юристом, сейчас же я умирала, умирала долго и нудно, заставляя этим страдать все мое окружение. Хорошо умирать, когда тебе девяносто, когда все твои мирские дела закончены. Плохо делать это в сорок три, когда ты всю жизнь потратила на карьеру, и даже матерью стать не смогла. Не то, чтобы я не пыталась. Были у меня романы. Да, внешность у меня всегда была не очень изящная, но я старалась брать умом и эрудицией. И деньгами тоже. Но первое же серьезное обследование показало, что детей иметь я никогда не буду, а брать себе ребенка со стороны…. Нет, к этому я оказалась тоже не готова. Наверное, я потому и ушла с головой в свою любимую работу.

– Готова? – Отец вошел в гостиную уже полностью одетый.

– Что-то я не очень хочу ехать, – поделилась с ним здравой мыслью.

– Это потому, что погода на улице стоит пасмурная. Но как только выйдет солнышко, тебе сразу станет веселее, – папа в такие минуты старался разговаривать со мной, как с ребенком.

Так, приговаривая, он полностью одел меня, погрузил на кресло-каталку и повез прочь из квартиры, которую я последние два с половиной года считала своим домом. У меня почему-то возникло ощущение, что я сюда больше никогда не вернусь. Ну да, времени у меня совсем не осталось.

Машина оказалась потрепанным микроавтобусом, внутри которого была приварена конструкция, по виду напоминающая больничную кровать.

– Пап? – Занервничала я.

– Всё хорошо. Я сам все проверил. Тут есть ремни, они тебя будут держать, – он с энтузиазмом принялся за мое перемещение. Мне оставалось только стоически терпеть, потому что любое перемещение моего тела отдавало повсеместной тупой болью. Я к ней привыкла. Наверное. – Сейчас поставим тебе укол и поедем, – отец склонился надо мной, чтобы перехватить мое истощенное тело ремнями.

– Я потерплю, – сжала зубы.

– Незачем, – покачал он головой. – Скоро все закончится.

Я только грустно усмехнулась. Да, скоро все закончится. Вот только этот укол не только снимал боль, он туманил разум и… как будто отбирал у меня то самое оставшееся время, которое я могла потратить на что-то другое. На разговоры с отцом, на мысли, на возможность послушать аудиокниги. Или даже на борьбу с выматывающей постоянной болью. Именно она не давала мне забыть, что я все еще жива и мыслю.

– Ты как? – Папа убрал шприц и расправил рукав моей кофты.

– Нормально, – я снова облизала пересохшие губы. – Ты только не беспокойся, – слабо улыбнулась ему.

Он только тяжело вздохнул и перелез на водительское сиденье и завел машину. Что ж, наверное, это хорошо, если я просплю большую часть нашего пути. Уже проваливаясь в забытье, я загадала маленькое желание. Если уж я буду умирать не дома, то хочу сделать это в красивом месте.

Я пришла в себя от того, что машина остановилась. Кажется, какая-то заправка. За окном уже собирались сумерки, а это значило, что проехали мы немало. Папа вышел из машины, а я пыталась рассмотреть хоть что-то на улице. Кроме света фонарей и здания заправки ничего не увидела. Ну, еще шум проезжающих по дороге машин уловила.

Папа вернулся в машину, отогнал ее на парковку рядом и перелез ко мне с бутылочкой в руках.

– Вот, тебе надо поесть, – сказал он, увидев, что я не сплю.

Я кивнула.

– Хорошо, – на самом деле есть мне не хотелось. Ничего не хотелось. Тело было тяжелым и неповоротливым, несмотря на то что от прежней меня остались только кожа да кости. – Пап, а что это за Май такой? Откуда ты про него узнал? – Вдруг назрел у меня вопрос. Все-таки я стала очень уж тугодумной, голова едва могла соображать.

Папа улыбнулся.

– Валерку помнишь? Соседа нашего, – он указал рукой на глаза. Я кивнула. Слепого психолога Валерия Семеновича я знала довольно хорошо. Именно он мне помог, когда казалось, что легче сдаться. А так… я хотя бы боролась. – Я видел его полтора месяца назад. Он выздоровел.

– Что? – Выпучила я глаза. Этого просто не может быть. Я-то знаю, что он тоже был болен. – Как?

Папа разволновался.

– Он приезжал домой за какими-то вещами. Я встретил его, и он шел без своей трости. Я даже глазам своим не поверил. Он меня прекрасно видел, хотя до этого я сам отвозил его в аэропорт, и он был незрячим, – он убрал пустую бутылку в сторону и дал мне воды. – Когда я его спросил, что случилось, он ответил, что его вылечила его невеста. И они сейчас живут в том самом месте, где есть такая медицина.

– Быть этого не может, – я все еще находилась под впечатлением.

– Может. Но адрес он наотрез отказался мне давать. Но тут помог случай. Я встретил его невесту через день и ее сопровождал парень, который дал мне визитку. На ней были указаны координаты. Вот туда мы сейчас и едем, – отец посмотрел в окно и снова повернулся ко мне.

– Координаты? – Удивилась я. – Не адрес?

– Это место засекречено, – отец подмигнул мне одним глазом и полез за руль.

– Пап, – запаниковала я. – А если это ловушка какая-то? Если там… ну, нет ничего?

– Я поискал кое-какую информацию по своим каналам. В этом месте находится военная часть по документам, но на самом деле там расположен город Май, где находится большое предприятие, производящее растительные полезные добавки, – он мягко вывел машину с парковки, чтобы меня лишний раз не тревожить. – А еще я совершенно точно узнал, что директор одной фармацевтической компании активно сотрудничает с ними. По обрывочным данным и одному закрытому чату я понял, что где-то там лечат детей и взрослых от неизлечимых болезней. Но на самом деле я бы не поверил во все это и считал бы байками, если бы сам своими глазами не увидел Валерку Совушкина абсолютно здоровым.

Я тихо хмыкнула. Теперь понятно, что так воодушевило отца. Если бы я сама увидела здорового Валерия Семеновича, то совершенно точно глазам бы своим не поверила. Теперь даже мне стало интересно, существует ли такое место.

– Что ж такое? – Из дремы меня вывел голос отца, который резко остановил машину.

– Что случилось? – Прохрипела, повернув голову. Что-то тело совсем не слушалось. Наверное, надо бы как-то выбираться из этой кровати и хоть чуть-чуть размять остатки организма.

– Кажется, наша гостиница горит, – вздохнул отец и увел машину на обочину.

– Что? – Я попыталась приподняться на руках, но ремни мешали, да и силы в руках уже никакой не осталось.

– Вон, тушат, – я заметила, как мимо нас проехала пожарная машина. – Да, не подумал я о такой перспективе, – вздохнул он.

– И что же теперь делать? – Запаниковала я.

– Сейчас я посмотрю, может быть тут рядом есть еще хоть что-то подобное, – он полез в телефон.

Через десять минут выяснилось, что более в округе просто ничего нет.

– И что будем делать? – Спросила я, глядя на осунувшееся лицо отца.

– Поедем дальше, – расстроенно вздохнул он. – В пятидесяти километрах отсюда есть парковка. Там я смогу хотя бы тебя переодеть и растереть мышцы.

Я ничего не сказала в ответ. Просто бессильно расплакалась. Еще и живот заболел от переживаний. Хотя, у меня и без них все болит. Господи, ну зачем мы куда-то поехали?

Парковка через пятьдесят километров оказалась вся забита большегрузами. Места на ней не было вообще. Мы опоздали. Отец поехал дальше, хотя я видела, насколько сильно он устал. Заехав в небольшой поселок, он остановил машину на площадке рядом с уже закрывшимся магазином.

– Переночуем в машине, а утром поедем в Май, – выдохнул он и посмотрел на меня. – Ты как?

– Терпимо.

На самом деле мне было больно. И плохо. Тело ломило от тупой боли после такой дороги и от долгой обездвиженности. Надо потерпеть. Нельзя сейчас сдаться, отцу и так плохо.

Вместо того, чтобы отдыхать, папа занялся мной. Растирал мышцы, переодевал, уговаривал поесть. Я старалась терпеть и не стонать от боли и безысходности. Силы лучше поберечь. Не знаю, сколько нам еще выпадет в этой дороге, но судя по тому, как мы начали, в конце пути нас ждет совершенно пустое место без признаков жизни.

Накормив меня, папа снова сделал укол, после чего я провалилась в блаженный сон без сновидений.

Проснулась я только утром. Машина уже мчалась по трассе, а я совершенно не помнила, чтобы отец отдыхал.

– Мы снова едем? – Спросила я, когда поняла, что двигаемся мы уже давно.

– Да. Ночью не спалось, решил, что за рулем будет лучше, – отец чуть притормозил и оглянулся. – Ты не переживай. Уже через три часа мы будем на месте.

Он что, вообще не спал? Я недовольно поджала губы.

– Пап, тебе надо отдохнуть, – решила я проявить твердость.

– Лира, я обещаю, что отдохну, как только мы доедем. Обещаю тебе. Вот на руки врачам тебя передам и сразу отдыхать, – в его голосе послышалась улыбка.

– Не умеешь ты врать, – скривилась я.

– Пчелка, ну в самом деле, мы уже проехали областной центр. Сейчас несколько поселков проедем и будем на месте. Ну чего ты? – Он обернулся на секунду от дороги и подмигнул мне.

Я вздохнула. Ладно, три часа не такая уж и большая проблема. Я готова потерпеть. Но хватит ли сил у отца? Он достаточно пожилой человек, чтобы выдерживать такие запредельные нагрузки.

Через два часа я совсем измаялась. Лежать уже было очень тяжело, кости буквально ломило. Я попыталась незаметно передвинуться, но замерла, переживая что-то вроде судороги в правой ноге.

– Больно? Давай я тут приторможу…, – отец обернулся буквально на секунду, но этого хватило, чтобы машина во что-то ударилась, меня отбросило и полоснуло по руке острой болью.

Да, наверное, так эта поездка и должна была закончиться.

– Пап, – прошептала, пытаясь хоть что-то разглядеть, но сознание слишком быстро покинуло меня.

Глава 2

Максим

Я скрупулезно паял крохотные лапки к корпусу. Ну вот, еще одна пчела готова к работе. Вера Родионовна, склонив голову над столом, паяла крохотных бабочек, работа над которыми мне нравилась куда меньше. В пчелу можно было напихать кучу датчиков, в то время как большую площадь бабочки занимали почти бесполезные крылья-аккумуляторы.

– В двадцать третью теплицу опылители готовы, – жена Хозяина отодвинула от себя коробку, куда мы рядами складывали получившиеся образцы.

– Осталось поле за Березкино и два сада, – я припаял на лапки почти невесомые датчики и выключил паяльник.

– Макс, а ты смог полностью восстановить формулу нашего безвредного лекарства от всех болезней? – Вера Родионовна поднялась со стула и выглянула в окно, где должны были гулять Белла Устиновна с Мартой Мироновной. Они уже почти час катали коляски с детьми по территории санатория. С третьего этажа нового здания, где сейчас располагалась моя лаборатория, участок для прогулок и озеро были как на ладони.

– Да. Один образец отправил Зое. Она подтвердила свойства. Можно разворачивать производство, – кивнул я, пряча взгляд.

– И ты больше ни над чем не работал? – Не поверила Хозяйка Мая.

– Работал, – врать смысла не было. – Но над проверенным средством для безвредного ускорения роста растений. Я сейчас только и делаю, что восстанавливаю утраченные образцы препаратов.

– Не ворчи, – отмахнулась эта невероятная женщина. – Зато у тебя теперь не ангар с опытами, а нормальное здание. Коля на первом этаже даже оборудовал клинический комплекс для пациентов. Теперь всех взрослых можно сразу к тебе сюда везти на опыты, – хихикнула она. – Смотри, как удобно. А на втором этаже у тебя нормальная квартира для проживания получилась. Кстати, почему ты выбрал второй этаж для проживания, а не третий?

Я почесал за ухом.

– Предпочитаю жить на работе. Мне нужно, чтобы я всегда мог быстро добраться до лаборатории и до пациента, – пожал плечами.

– И о домике у озера ты и слышать не хочешь, – Вера Родионовна печально покачала головой.

– А что мне в нем делать? – Вскинул я брови.

Она в ответ только усмехнулась и полезла в карман за зазвонившим телефоном.

– Аким? – Удивилась она, посмотрев на экран. – Что случилось? – Поднесла она трубку к уху.

Я своим отменным слухом уловил срывающийся голос Градова.

– … авария на повороте у Малой. Я всем ввел противошоковое, но машина у меня не резиновая. Тут семья с детьми. Я их в Березкино сейчас отвезу. Остальных куда? – Голос его звучал весьма растерянно.

– О, господи. Сколько там еще? – Вера Родионовна схватила со стула сумку.

– Двое. Тяжелые, – отрывисто сообщил он.

– Сейчас вертолет за ними прилетит. Ты вези детей к Зое, – бросила она в трубку и набрала чей-то номер. – Антон, вертолет через пять минут. Вы с Максом вылетаете к Малой. Я потом к вам Клавдию отправлю.

Я тоже вскочил на ноги. Через пять минут? Нужно же все собрать! Бросился в соседнее помещение, нашел экстренный чемоданчик, набросал туда «реанимации» на двоих и выскочил в коридор. Вера Родионовна разговаривала по телефону с Хозяином, но завидев меня, поманила за собой.

– Ты сделай там всё, что можно, а я здесь все подготовлю, – похлопала она меня по плечу и отстала на первом этаже, чтобы приготовить палаты для первых пациентов.

Такая теперь была договоренность, что в санатории теперь будут лечить исключительно детей. Принимать роды, лечить взрослых и проводить эксперименты теперь можно будет только в моей лаборатории. Зое в Березкино остаются лишь пациенты по договорам и случайные люди, требующие экстренной помощи.

Антон ждал меня уже на вертолетной площадке, что не так давно была сделана буквально в пятидесяти метрах от здания моей лаборатории.

– Что там случилось? – Он дождался, когда я заберусь внутрь и пристегнусь, после чего запустил лопасти.

– Авария. На месте двое пострадавших. На вертолете быстрее всего до них добраться, – я судорожно выдохнул, когда вертолет оторвался от земли. Тяжело мне к этой штуке привыкнуть.

– Значит, полетим быстро, – кивнул Антон.

Летели мы, как сумасшедшие, по моему мнению. Антону бы поучиться у кого-нибудь нормальному пилотированию, потому что он только и делал, что то поднимал машину выше, то совсем снижал ее.

– Вижу машины, – наконец, машина начала ровное снижение к месту аварии.

Я кивнул. Тоже видел перевернутый набок микроавтобус и покореженную малолитражку, выброшенную на обочину. Вертолет пришлось садить в поле рядом. Хорошо, что снег уже сошел. Плохо, что грязь осталась.

– Здесь двое, – Антон первым добрался до машин и, напрягшись, вернул микроавтобус на колеса.

– Аккуратнее. Там люди, – я сильнее распахнул покореженную дверь и заглянул внутрь.

На полу машины лежала женщина. Тело было странно изогнуто, одна рука висела на каком-то подобии стропы, или ремня. Кисти на этой руке не было. Кажется, ее отрезало и переломало подобием кровати, которое теперь лежало кучей на переднем пассажирском сиденье. Ремень странным образом спасал женщину, пережав ей ток крови. Она была пока жива.

– Мужчина жив, – Антон возился с водителем машины, в то время как я накладывал нормальный жгут на руку женщины. – Но, кажется, что-то с сердцем. У тебя есть что-то для этого случая?

– Есть, – я нашел в чемоданчике поддерживающее и бросил Антону.

Сам же занялся пациенткой. Она явно была больна и до этого. Волос на ее голове не было, прикрывала макушку только мягкая вязаная шапочка. Щеки давно ввалились, кожа была бледно-желтой, мышцы отсутствовали, как класс.

– Откуда она здесь в таком состоянии? – Нахмурился я, ставя питательную капельницу женщине.

– Я знаю откуда. Это соседи Клавкиного Валерия Семеновича. Я этому мужчине визитку дал, когда он сказал, что его дочь больна, – спокойно отозвался Антон.

– Она на грани, – кивнул я, оценив ситуацию полностью. – Где же Клавка? – Я начал нервничать.

– Приедет через пять минут. Мы хоть и из Мая, но напрямую же летели, а она по дороге едет, пусть и из Березкино, – Антон выразительно на меня посмотрел и принялся вытаскивать мужчину из машины.

Клавдия действительно приехала на реанимобиле через пять минут, за ее машиной виднелся внедорожник Лохматова. Ясно, эти оборотни точно знают, что пациентов двое и надо все проконтролировать.

– Грузите, – распахнула Клавка двери и выкатила каталку.

Женщина, которую я поднял, почти ничего не весила и казалась очень хрупкой. Клавдия придержала капельницу и помогла загрузить пациентку в машину в то время, как Антон помогал Ломатову устраивать ее отца в вертолете.

– Едем в Май, – распорядился я и махнул Антону, показывая, что одного человека я точно довезу, а его задача доставить менее тяжелого, но более опасного.

Клавдия кивнула и тронула машину.

– Она без руки останется? – Подруга, как всегда, отличалась крайней тактичностью.

– Кисть не пригодна для восстановления. Там не сшить никак, легче новую поставить, – пояснил я, стараясь не упустить ни одной детали.

Клава кивнула и замолчала на целую минуту.

– А она страшненькая какая-то, – наконец не выдержала оборотница.

– Она нормально выглядит для больного человека, – огрызнулся я, отчего-то разозлившись. – Как только поправится….

– Я не про это, – Клавка махнула рукой. – Я про черты лица. Красавицей она никогда в жизни не была. И посмотри сколько кожи у нее лишней. То есть….

– Клав, веди машину, – не выдержал я.

– Бу-бу-бу, – обиделась она и молчала до самого Мая. – А я отца ее по запаху узнала, – снова начала она разговор, едва мы въехали в город.

– И что? – Осведомился я.

– Валере будет приятно узнать, что они доехали до сюда живые. Это все же его соседи по подъезду, – пожала она плечами.

Я только вскинул брови, но промолчал, ожидая, когда мы просто доедем. Но информацию почему-то для себя отметил. Наверное, это как-то важно для лечения, иначе зачем я это все запоминаю?

Ворота к нашему приезду были открыты, а потому Клавдия остановила машину у самого здания лаборатории. К нам тут же подбежала Марта Мироновна.

– А где Вера Родионовна? – Я вышел из машины.

– Верочка с Алисой пациента увезли на рентген. Белла Устиновна всех наших детей собрала и ушла с ними в корпус санатория, – Марта Мироновна заглянула в машину. – Господи! Бедная, – оценила она количество работы.

Из здания выбежал Антон.

– Я помогу.

Совместными усилиями мы определили пациентку в реанимационную палату, где наличествовала вся возможная техника. Клавка тут же уехала домой, потому что долго без своего Валерия обходиться просто не могла.

– Тебе помочь? – Антон стоял в дверях палаты. Я помотал головой и кивнул на Марту Мироновну, которая уже двигала аппарат УЗИ к нужному месту. – Я подожду в коридоре, – он с нежностью посмотрел на жену и вышел.

Только после этого я смог раздеть женщину. Почему-то мне совсем не хотелось, чтобы ее без одежды видел кто-то из представителей мужского пола.

– Она в неплохом состоянии. Внутренние органы, конечно, повреждены, но шанс на выздоровление высокий, – после обследования женщины заявила Марта Мироновна. – Ты сам с основным лечением справишься? – Вскинула она бровь.

– Справлюсь, – ответил, вливая в капельницу поддерживающий препарат, который мы с Верой Родионовной смогли усовершенствовать еще год назад. – Если это обычный рак, то мы его вылечим.

– А руку? – Она осмотрела повреждения.

– Нужна операция, – поморщился я.

– Да, тут не восстановить, – она отошла к шкафу с медикаментами. – Я сейчас все зашью. Сможешь что-то придумать, чтобы… так все не осталось?

Я резко вскинул голову.

– Вы мне доверите такой эксперимент? – Не поверил я своим ушам.

– Как же она без кисти жить будет? – Жена Антона подготовила все для операции и набросила на себя защитную накидку. – Посвети мне.

Я внимательно следил за аккуратными стежками и запоминал порядок действий. Не то, чтобы я не умел оперировать, но поучиться лишний раз не мешало. Марта Мироновна все же была профессионалом своего дела, хоть и работала у нас обыкновенным педиатром. Каждый стежок, каждое движение было отточенным и спокойным. Она никуда не спешила, не нервничала, не пыталась что-то кому-то доказать. Просто делала свою работу.

– Наложи повязку, – наконец, она отодвинулась от оперируемой руки и посмотрела на время. – Мне пора идти. Справишься?

Я кивнул и принялся за работу, уже прикидывая, что смогу сделать. Наверное, придется ночь просидеть над чертежами, чтобы все работало так, как надо. От пациентки я отойти на это время не смогу, значит, придется принести все сюда и начать работу.

– Макс, – в просторную палату зашла Вера Родионовна, – как она?

– Стабильна, – я завязал узел на бинте и обрезал края. – Надо разобраться с кровью, на это уйдет пара часов.

– Разрешаю использовать экспериментальный препарат из растения Дыя, – кивнула она, рассмотрев лежащую на кровати женщину. – Блин, надо какое-то название ему дать, а то неудобно как-то, – скривилась она.

– Дыйник? – Предложил я.

– Дыйсол? Дыйсин? Дыйканит? – Кажется, ни одно название ей не понравилось. – Ладно, у Вероники спрошу, у неё всегда куча вариантов. Или вообще, Фимку попросить? У него фантазия нормально работает. Может, «РастиДый»?

Я только усмехнулся. Вера Родионовна переписала в журнал данные с монитора, пока я расставлял лекарства по местам и убирал небольшой операционный столик, который стоял у кровати пациентки.

– Я буду разрабатывать протез, – кивнул я на забинтованную руку женщины.

Жена Хозяина кивнула.

– Другого я и не ожидала. Ах, да! Клим тут документы в машине нашел. Эту женщину зовут Пчелкина Лира Андреевна, ей сорок три года, не замужем, детей нет. Антон более детально изучит информацию и расскажет тебе всё остальное, – она положила журнал на место. – После того, как вколешь лекарство, опиши в журнале всю реакцию. Нам нужно знать все. И без меня больше ничего ей не коли, – приказала она.

– Хорошо, – кивнул я, уже проработав в голове весь механизм выздоровления пациентки.

Когда Вера Родионовна ушла, я отправил кровь на исследование и принес в палату ноутбук. Все же лучше все рассчитать в специальной программе. Наверное, можно будет несколько вариантов сделать, чтобы посмотреть, что подойдет точнее.

За этой работой меня застал вошедший в палату Хозяин. Я, почуяв его за мгновение до того, как он открыл дверь, вскочил на ноги и постарался удержать свое тело на месте. Никак не привыкну к этим волнам ужаса, захватывающим пространство вокруг него.

– В-веры Родионовны здесь нет, – выпалил.

Хозяин только хмыкнул.

– Я знаю. Она у Марты, – он подошел к лежащей на кровати женщине. – Не лечил еще? – Склонился он над ней.

– Нет, – я быстро помотал головой так, что чуть шею себе не открутил.

– Надо же, пока без сознания, они меня не боятся, – усмехнулся он.

– Они не могут, – развел я руками.

– Оно и понятно, – он отошел от кровати и подошел к столу, где я работал. – Рука?

– Вера Родионовна разрешила разработать, – оправдался я на такое обвинение.

– Много она тебе разрешает, – вздохнул он и повернулся ко мне. Я заставил себя стоять на месте, иначе просто убежал бы от ужаса. – Захару на создание отдашь. И никаких экспериментов. Мы не знаем этих людей, не знаем, останутся ли они здесь жить, не знаем, кто они такие и чего хотели, когда ехали сюда. Поэтому, когда пациентка проснется, ты должен позвать кого-то… более вменяемого.

– Я обязательно позову Алису или Марту Мироновну, – я тоже уже про это думал.

– Антона позовешь, если она проснется ночью. Незачем только что родивших женщин дергать, – Хозяин прищурился.

– Позову Антона, – вытянулся я в струнку.

Николай Николаевич хмыкнул и вышел из палаты. Я же медленно опустился на стул и рукавом вытер со лба холодный пот. Господи, да какого черта я так реагирую каждый раз. Наверное, это потому, что он может убить меня одним ударом. Я же еще не до конца отошел от прошлого раза.

В углу пропищал анализатор. Пришлось отвлечься и просмотреть данные. Да, это определенно рак. Не страшно. Сейчас поставлю капельницу и организм сам включится. А я пока другие параметры изучу.

– Привет, – отвлек меня новый гость в палате. Кажется, это место начинает превращаться в проходной двор.

Алиса, видимо, осталась сегодня на дежурстве, потому и появилась здесь с проверкой.

– Угу, – я влил препарат в физраствор и поставил среднюю скорость вливания. – Что-то снова случилось?

– Нет. Зашла сказать, что её отец, – она кивнула на пациентку, – сейчас спит. Проснется утром. Я велела медсестрам проверять его каждый час, и если что-то случится, они прибегут к тебе.

– Хорошо, – кивнул я и проверил показатели на мониторе. Пока организм этой Пчелкиной Лиры хорошо реагировал на вводимый аппарат. Надеюсь, что и в дальнейшем проблем не будет. – Это все? – Обернулся я к Алисе, которая так и осталась стоять в палате.

– Клавка сказала, что это соседи Валерия. Может быть, стоит его пригласить, когда они проснутся? Наверное, все же психологически легче перенести, когда в неизвестном месте есть хоть кто-то знакомый, – неуверенно сказала она.

Я вздохнул и пожал плечами.

– Я позвоню Клавке, когда пациентка начнет подавать хоть какие-то признаки жизни, согласился.

А какой у меня был выбор?

Когда Алиса ушла, я снова сел за работу. Нужно было продумать работу каждого механизма. Надо будет Захару позвонить, чтобы он разработал программу для механической кисти.

О, кстати! Я поднялся с места и отправился рассматривать неповрежденную руку. И как я раньше не додумался ее измерить? Блин, теперь все параметры надо будет менять. Но это не страшно, потому что программа сама все посчитает.

Подумав, я покосился на механическую пчелу, которая лежала здесь на подоконнике. Наверное, Вера Родионовна оставила. Лапки, крылья, глазки-камеры. Все было как бы списано с нормальной пчелы. И летали они примерно так же, и скорость была той же. Я перевел взгляд на чертеж. Ведь здесь надо будет сделать то же самое. Нужно практически создать прототип живой плоти. Ладно, и не такое приходилось рассчитывать.

Глава 3

Лира

Мне снилась какая-то несусветная муть. Меня то периодически куда-то несли, потом везли, потом мне было страшно, но я даже пошевелиться не могла. При этом я совершенно не чувствовала боли. Это было так странно, что я проснулась. Вот только глаза открыть не смогла, потому что на лице была какая-то повязка.

– Что ты с ней сделал? – Услышала я голос откуда-то справа.

– Клав, ну чего ты как…. Ничего я с ней не делал, – отозвался совершенно точно мужской тембр. Меня абсолютно точно обсуждали мужчина и женщина.

– А чего она уже неделю целую спит? – Спросил третий голос… смутно знакомый.

– Организм очень сильно истощен. Лекарство действует мягко и безболезненно. Я все параметры перепроверил, – ответил мужчина.

Я облизнула губы и попыталась сказать хоть что-то, но голос меня не слушался.

– Пить, – едва выговорила. Тяжелый распухший язык отказывался меня слушаться.

На пару секунд вокруг меня возникла тишина.

– Вот, – мою голову приподняли и стакан уперся в губы. – Пей, это восстанавливающий отвар.

Я согласно промычала и жадно принялась за напиток, отлично утоляющий жажду. Когда отвар в стакане закончился, мою голову снова опустили на подушку.

– Никогда не видела, чтобы ты с кем-то так возился, – хмыкнул женский голос.

Мой мозг пытался понять хоть что-то. Где я? Что вообще происходит? Кто рядом со мной?

– Лира, ты меня помнишь? – Этот голос я совершенно точно уже где-то слышала. – Я Валерий Семенович Совушкин. Тебя привезли сюда на лечение.

Точно! Вспомнила. Папа вез меня в загадочное место, где меня могут вылечить, и мы… попали в аварию.

– Папа? – Прохрипела в панике.

– Блин, Валер, отойди, – судя по звуку, женщина отпихнула от меня мужчин. – Лира, ваш отец жив. Он в сознании, мы его сейчас тоже лечим. Сердце у него ни к черту, но мы все восстановим.

О, господи! Папа жив. Рот у меня сам собой скривился, и я заплакала от облегчения.

– Тихо-тихо, – услышала я голос Валерия Семеновича. – Все хорошо. Вы живы, вас вылечат, все будет замечательно. А теперь делаем глубокий вдох и успокаиваемся.

Я непроизвольно сделала этот вдох и действительно мне стало гораздо легче.

– Наверное, лучше снять повязку, – я почувствовала скольжение ткани по коже и поморщилась, так как даже сквозь веки глаза резанул яркий свет. Или это мне так казалось? – Теперь надо открыть глаза, – голос мужчины звучал куда тверже.

– Не хочу, – хныкнула.

– Макс, ты не видишь, что она боится? – Встряла в разговор женщина. – Так, Лира, – я почувствовала, как она склонилась надо мной, – если тебе больно, то кивни. – Я помотала головой. – Если можешь открыть глаза, то можешь открыть один и чуть-чуть.

Я вздохнула и попробовала.

– У меня ресницы слиплись, – прошептала и от неожиданности распахнула оба глаза, не обращая внимания ни на какой свет. – У меня ресницы… есть? – Выпалила.

Не то, чтобы их у меня совсем не было. Они у меня и до болезни не отличались длиной и пышностью, но после нескольких курсов химиотерапии и от того, что было, осталось одно название. Я скосила глаза к носу, любуясь переплетенными длинными волосинками.

– Лира, все хорошо. Так как Максим все время, что ты была без сознания, лечил тебя, то все функции организма стали работать нормально, – надо мной склонился Валерий Семенович.

Я перевела на него взгляд и улыбнулась. Выглядел он очень даже здоровым и умиротворенным. И зрячим.

– Привет, – глупо улыбнулась.

– Пфф, – раздалось рядом. Надо мной нависла девушка. Лицо Валерия тут же исчезло из зоны моей видимости. – Я к ней даже ревновать не могу, – вздохнула весьма симпатичная особа, с любопытством разглядывающая мое лицо. Я ее рассматривала с не меньшим интересом. Лицо умное, живое и какое-то решительное что ли. – Да, Макс, работы у тебя много будет.

– Клав, это не твое дело, – лицо девушки исчезло, и я увидела красивого юношу со странно окрашенными волосами и задумчивым выражением лица. Красивый ребенок. Я даже залюбовалась на секунду. – Так, Лира Андреевна, посмотрите на мою руку.

Я сфокусировала зрение на пальце, затянутом в белую медицинскую перчатку. Он поводил им у меня перед лицом.

– Макс, а ты ей сказал…? – Из-за его плеча снова выглянула девушка.

– Клав, забери своего… Валерия Семеновича и идите… проверьте с Алиской мавок, – рыкнул юноша.

– Макс! – Послышался шлепок. Кажется, мальчику с разноцветными волосами прилетел подзатыльник. – Совсем что ли?

– Не… не бейте его, – вступилась я.

– Клавдия, выйдите, пожалуйста! – Этот Максим возмущенно оглянулся и вскоре послышался звук закрывшейся двери. – Извините, – повернулся он ко мне.

– Ничего, – я облизнула губы. – Они хорошие.

Юноша скривился. Интересно, сколько ему лет? На вид не больше шестнадцати. Но врачами в восемнадцать не становятся, значит ему около двадцати пяти. Просто его мама видимо молодильных яблочек во время беременности переела.

– Лира Андреевна, вы сильно пострадали при аварии, поэтому мне нужно вам кое-что сказать, – озадачил он меня. Я приготовилась слушать. – Мы не смогли спасти вашу руку, поэтому… у вас её нет.

Я замерла, прищурилась и с облегчением выдохнула.

– Какая рука пострадала? – Уточнила.

– Правая, – услышала в ответ.

– Слава Богу, – я с облегчением рассмеялась. Боже мой, да разве ж это проблема? Я до сих пор жива и дышу. Подумаешь, руки нет. Тем более, правой.

– Лира Андреевна…, – промямлил парень.

– Всё нормально, – выдавила я, задыхаясь от смеха. – Я левша.

Юноша задумчиво посмотрел сначала на меня, потом на мою правую руку, которую я действительно не ощущала.

– Левша, – вздохнул он. – Протез придется переделывать.

Я резко перестала смеяться. Мне тут помочь пытаются, а я ржу, как лошадь, недобитая никотином.

– Извините, – промямлила. – Наверное, это я от голода, – решила отчего-то и замерла, вдруг почувствовав, как я хочу есть. Голод действительно был дикий. В животе заурчало.

Максим перевел свой взгляд на одеяло, укрывавшее меня, и взялся за телефон.

– Марта Мироновна? Она проснулась и хочет есть. Нет, показатели в норме. Нет, Захар будет переделывать. Нет, она еще слаба. Хорошо, я подожду Антона, – он убрал телефон в карман халата и немигающим взглядом уставился на меня.

Мне же показалось, что он смотрит куда-то внутрь себя, как бы оценивая что-то. Я тут же почувствовала себя дико неловко.

– Вас зовут Максим? – Вырвался у меня идиотский вопрос.

– Да, – парень подозрительно прищурился и потрогал мой лоб. Наверное, решил, что я свихнулась на почве переживаний из-за отсутствия руки.

– Максим, а вы можете мне подробнее рассказать, как вы меня лечите? – Спросила я уже спокойнее.

Он удивленно вскинул брови.

– Ну, я ввел лекарство, которое восстанавливает ваш набор цепочек…, – он замолчал, затем вздохнул. – Лекарство замещает нездоровые элементы вашего организма на здоровые, – переформулировал он.

Интересно, но не очень познавательно.

– И рука отрастет? – Уточнила я. Ну, мало ли.

– Рука не отрастет, – обстоятельно ответил мне этот мальчишка. – Но мы уже готовим для вас высококачественный протез. Думаю, что через пару дней нам удастся его полностью доработать.

– Спасибо за ответы, – кивнула я и принялась думать.

Так, я сейчас нахожусь в этом самом загадочном Мае, про который говорил отец. Меня успешно лечат и даже делают протез. Папу тоже лечат. Интересно, сколько с нас возьмут денег за лечение? И протез тоже не бесплатный. Значит, нужно где-то найти деньги. Или отработать. Я хороший юрист, возможно я смогу как-то это применить на практике.

Задумавшись, я не сразу заметила вошедшего в палату парня, который принес маленькую фарфоровую супницу с крышкой и поставил её на стол, расположившийся у стены.

– Привет, тебе помочь? – Парень этот взрослым тоже не выглядел.

– Нет, я справлюсь, – Максим проводил гостя взглядом и перетащил супницу к моей кровати. – Еду принесли. Вам нужно поесть.

Я нахмурилась. А как я буду есть? Мне сесть надо? Но я сама очень давно не садилась. Заметив мое замешательство, Максим вопросительно на меня посмотрел.

– Мне, наверное, нужно сесть, – неуверенно сказала я.

Юноша кивнул и нажал что-то на кровати, верхняя часть которой медленно поползла вверх. Я с удивлением заметила, что не испытываю каких-либо проблем с тем, чтобы сидеть самостоятельно, опираясь спиной на поднявшуюся часть кровати. Так же я рассмотрела обе свои руки, безжизненно лежащие вдоль моего тела. Правая кисть была перемотана бинтами и пальцев я действительно не чувствовала. Поэтому пошевелила левой рукой. Та меня послушалась, но тоже неохотно.

– Наверное, придется разрабатывать. Вы слишком долго находились в неподвижном состоянии, – Максим подтянул к себе стул, взял небольшую супницу в руку, открыл ее и вынул из тумбочки… серебряную ложку. Я даже глазам своим не поверила, когда заметила известный логотип. В больницах такого шика не бывает просто.

Да, что-то я давно отвыкла, что меня с ложечки кормят. Да еще и так аккуратно. А самое главное, что меня не затошнило от такого весьма наваристого супа. Мне не стало плохо, не закружилась голова, и даже запах понравился. Действительно, давно я себя так хорошо не чувствовала.

Еще и мальчик этот меня рассматривал с неприкрытым интересом, заставляя меня чувствовать себя неловко. Наверное, ему интересна история моей болезни и способ ее излечения. Иначе зачем ему меня так рассматривать?

После обеда, где я смогла осилить почти половину этой небольшой супницы, Максим принялся рассматривать мою левую руку. Затем, он нашел в шкафу у стены какой-то крем, закатал рукав моей футболки и принялся разминать мою руку с этим кремом.

– Ай! – Это было больно.

– Придется немного потерпеть. Мышцам нужно дать питание и разогреть, чтобы они смогли функционировать, – поджал он губы.

– Это я понимаю, – кивнула. – Но менее больно мне от этого не становится.

Максим вдруг резко встал со стула и вышел из палаты, оставив меня с намазанной кремом рукой. Пока я пыталась сообразить, что это было, в палату вошла очень миленькая блондинка лет шестнадцати… с младенцем на руках. Это тут порядки такие, что ли?

– Заноси и поставь здесь, – распорядилась блондинка. Я увидела Максима, который занес в палату что-то вроде кувеза и поставил его у окна. – Здравствуйте, Лира. Меня зовут Алиса и я буду каждый день в это время разминать ваши мышцы, – представилась девица и положила спящего ребенка в кувез.

– Я – Лира, – заторможенно ответила, пытаясь переварить хоть что-то из увиденного. – А здесь взрослые есть? – Все же решила уточнить.

Девушка улыбнулась.

– Мы и есть взрослые. Поверьте, нам достаточно лет, чтобы заниматься лечением людей, – ласково сказала она, взяла с тумбочки крем и села на стул, рассматривая мою руку с тем же интересом, что и Максим ранее.

Я постаралась воспроизвести в голове все здесь увиденное. Валерий Семенович тоже стал выглядеть намного моложе, из его лица ушла изможденность и печать лет.

– Тогда вас здесь всех покусали вампиры, – сделала я вывод.

Но тут тоже что-то не сходилось. Вот же ребенок лежит, его явно родили не так уж и давно. А у вампиров вроде бы не бывает детей. Или я совсем плохо в них разбираюсь?

– Вампиров нам здесь только и не хватало, – проворчала девушка и принялась за мою руку. Больно, кстати, не было. – Максим, выйди минут на двадцать, – попросила она.

Парень недовольно фыркнул, но из палаты вышел. Алиса тут же занялась мной вплотную, принявшись крутить, вертеть и сгибать суставы так, как я их никогда в жизни не сгибала.

– А теперь переворачиваемся, – я даже и не подозревала, сколько силы в этой девушке. Я себя даже пушинкой в какой-то момент почувствовала. – Да, работы еще много, но за месяц мы вас точно восстановим.

Я тихонечко лежала на кровати и растекалась в состоянии желе. Очуметь! Это что за доктора такие? Хотя, если я приду в норму после таких нагрузок, то это все оправданно. Наверное, завтра будет легче. Уснула я буквально через пять минут после того, как меня укрыли одеялом. Устала.

На следующий день мне легче не стало. Наоборот, все тело ломило от тянущей боли в мышцах. Я даже не обратила внимания на подошедшего ко мне Максима, который приложил ладонь к моему лбу, что-то едва слышно прошипел и вышел из палаты. Вернулся со шприцем в руке.

– У вас температура, – объявил он мне, прежде чем сделать укол.

– Из-за чего? – Спросила я сквозь стиснутые зубы.

– Из-за чрезмерной активности, которую вчера устроила Алиса, – недовольно надул он губы и стал похож на маленького обиженного ребенка. – С сегодняшнего дня я сам буду этим заниматься.

– Нет, – вскинулась я, когда до меня дошел смысл сказанных им слов. Я же лежу тут в одной безразмерной белой футболке. Мне элементарно будет неловко, если меня в таком виде увидит этот юноша. – Пусть лучше Алиса.

– Почему? – Озадаченно спросил он.

– Она меня жалеть не будет, – быстро нашла я повод. Мне же вчера не показалось, что он не хочет причинять мне боль?

И Алиса меня не пожалела. Вот только теперь было больно еще сильнее, но я почему-то неимоверно радовалась этому. Наверное, потому, что эта девушка совершенно не боялась, что я неожиданно здесь и сейчас умру, как боялись все врачи, встречавшиеся на моем пути до этого. Да и боль быстро проходила, принося какую-то ненормальную радость.

– Ну вот. Мазь поможет твоим мышцам быстрее начать работу. Скоро ты у нас бегать будешь, – улыбнувшись, сообщила она.

Я скривилась.

– Я уже и забыла, что это такое. Мне бы хоть на ноги встать и пару шагов сделать. Я ведь даже пока сидеть сама нормально не могу, – вздохнула устало.

– Тело слишком ослабло за время бездействия. Сейчас ему надо дать понять, как возвращаться здоровое состояние, – Алиса убрала мазь в шкаф и посмотрела в окно. – Смотри, какой солнечный сегодня день. Не хочешь прогуляться?

Я? Прогуляться? Это как?

Оказалось, что все просто. Алиса притащила откуда-то весьма удобное инвалидное кресло и пересадила меня в него.

– Держишься? – Уточнила она.

Да, свое тело я теперь держала сама, без удерживающих ремней. Кивнув, положила на подлокотники руки: левую нормальную и правую… культяпку. Девушка укрыла меня одеялом и подоткнула его, закрывая меня со всех сторон.

– Можно ехать, – скомандовала я.

Алиса засмеялась и на огромной скорости выкатила меня в коридор, где мы едва не сбили с ног Максима.

– Куда ты ее повезла? – Тут же взвился юноша.

– Как куда? Погулять. Ты видел, какая замечательная погода на улице? Георгий с детьми сегодня у озера весь день, – девушка снова засмеялась.

– Я сам ее повезу, – нахмурился парень.

– Зачем? – Алиса остановила коляску со мной. – Я все равно на озеро иду.

– А обратно её кто покатит? – Максим небрежно указал на меня. – Ты же с Георгием и детьми останешься.

Девушка громко фыркнула, но почему-то решила согласиться.

– Ну, ладно. Но из одеяла ее не доставай. Не дай Дый простудится, – пожала плечами девушка и отпустила ручки кресла, за которые тут же взялся Максим. – А чего это ты вообще из своей лаборатории вышел? Ты же обычно вообще никогда не гуляешь. На улице всегда появляешься только ради работы, – она покосилась на Максима, который катил меня по пандусу.

– Это научный эксперимент, – проворчал он недовольно.

– Снова? – Алиса резко остановилась и теперь внимательно посмотрела на меня, наверное, ожидая, что у меня ослиные уши вырастут. – Тебе же нельзя ничем таким больше заниматься, – с укоризной сказала она.

– Вера Родионовна не против, – спокойно ответил ей парень и покатил меня по деревянному настилу.

Я же изо всех сил вертела головой во все стороны. Оказывается, что больница, где меня лечили была практически вмонтирована в гору. А все вокруг было закрыто деревянным настилом, а еще тут стоял вертолет. Небольшой, но совершенно настоящий. Чуть поодаль стояли одноэтажные деревянные дома, которые неимоверно гармонично вписывались в пейзаж. За домами виднелась водная гладь, за которой снова была гора.

У меня из глаз непроизвольно побежали слезы. Хотела же в красивое место. Куда уж красивее этого?

– Лира, ты чего? – Алиса взглядом велела Максиму остановиться и заглянула мне в лицо.

– Ничего, – я шмыгнула носом и помотала головой. – Тут так красиво!

Девушка понимающе улыбнулась.

– Это да. Мне тоже здесь очень нравится. Мы с Герой живем на берегу озера, там здорово. Подожди, мы сейчас за выступ пройдем, и ты город увидишь. Он тоже замечательный, – махнула она на кусок скалы, закрывающий все по правую руку от нас.

И правда, едва мы вышли на открытое пространство, как я увидела город Май во всей его красе. Не знаю, как простым смертным удалось так вписать человеческую жизнь в природу, но все это выглядело какой-то квинтэссенцией гармонии.

– Я бы смогла прожить тут всю жизнь, – отчего-то решила.

Глава 4

Максим

Я смотрел на эту женщину и понять не мог, что со мной не так. Обычная пациентка, такая же, какой была, например, Марта Мироновна. Но конкретно Лиру хотелось вылечить так, чтобы и шрамика ни одного не осталось. Сделать идеально. Но идеально уже не получится, не могу же я ей новую руку вырастить. А вот сделать…. Захар обещал сегодня вечером привезти получившийся прототип кисти. Наверное, его можно будет потом усовершенствовать и улучшить до состояния нормальной кожи. Но вживлять все равно придется через операцию. Или просто пока соорудить накладку? Как же будет лучше?

Именно с этими мыслями я и вез Лиру к озеру, и когда она сказала, что хотела бы тут жить, то меня как обухом по голове ударило. Я понял, почему я о ней так пекусь. Я воровато покосился на Алису, которая тоже рассматривала раскинувшийся в долине Май и чуть наклонился, втягивая носом воздух около головы женщины. Она почти ничем не пахла. Только лекарствами, которые я вводил в нее. И все. Ничего уникального. Наверное. Но по моим внутренним ощущениям она меня совершенно не раздражала. Почти как Вера Родионовна. Но, если жена Хозяина все-таки вызывала во мне некоторый внутренний дискомфорт, то Лира же совершенно естественно дополняла обычный фон вокруг меня, как будто она была частью меня. Как такое было возможно?

– Макс, с тобой все хорошо? – Услышал я голос Алисы и вскинул голову.

– Да, – нахмурился. – А что?

– Я тебя уже три раза позвала. Идем к озеру, – махнула она в сторону дорожки, ведущей вниз.

Я послушно покатил коляску, прислушиваясь к себе. Алиса же рассказывала Лире некоторые особенности нашего климата и быта, разумеется, умалчивая о том, о чем ей знать пока не положено. Но это все будет решено, если она останется здесь жить, ей придется подписать бумаги о неразглашении и столкнуться с другой стороной нашей жизни.

– Макс, вот ты где, – мы уже почти дошли до пляжа, как нас догнала Клавдия. – Идем, нам надо поговорить.

– Я занят.

Вот что за жизнь? Хоть из лаборатории не выходи.

– Вообще-то, это тебя тоже касается, – нахмурилась Клавка, отчего-то ошивающаяся в Мае, подмигнула Алисе и, прихватив меня за локоть, потащила в сторону.

Я, нахмурившись, следил за тем, как Алиса увозит коляску.

– Ну, чего ты хотела? – Недовольно спросил.

– Да тут Дамирка организовывает в Мае бал чего-то там, не помню чего. Она очень просила тебя прийти, – Клавдия нетерпеливо потопталась на месте.

– И ты ради такой ерунды меня сейчас выцепила? – Вскинул я брови. – Передай Дамире Алмазовне, что я не пойду.

– Ты чего такой злой? – Сделала она большие глаза. – Влюбился что ли? Вообще-то Дамира тебе девушку хочет найти….

– Влюбился, – перебил я ее и шагнул в сторону, чтобы обойти, так как Алиса с Лирой исчезли из поля моего зрения.

– Стой! – Она снова заступила мне дорогу. – В самом деле? Влюбился? В эту страшненькую Лиру что ли?

Клавка едва успела присесть, как над ее головой просвистели медицинские ножницы, до сих пор покоившиеся у меня в кармане.

– Она не страшненькая, – процедил сквозь зубы.

– Ты сдурел что ли? – Заорала на меня Клавка и поднялась на ноги. – Убить меня решил? Если влюбился, то заранее надо было сказать, а не швыряться опасными предметами! Псих ненормальный, – покачала она головой и избавила меня от своего общества. – Истеричка, блин, – послышалось ворчанье за моей спиной, когда я вынимал ножницы из дерева. Те были безнадежно погнуты.

Сложив испорченный инструмент в карман, я поспешил к озеру. Мало ли что там может с Лирой случиться.

Но ничего не случилось, Алиса стояла рядом с коляской и разговаривала с Георгием, Лира же сидела, подставив лицо лучам солнца, и излучала полное удовлетворение данным фактом. Я просто подошел и встал рядом с ней. Алиса с мужем тактично отошли от нас и занялись детьми.

– Мне показалось, что Клавдия кричала, – Лира приоткрыла один глаз, посмотрела на меня и снова подняла лицо к солнцу.

– У неё это иногда бывает, – кивнул я.

Женщина чуть улыбнулась.

– Вы похожи на расставшихся бывших….

– Нет, – резко прервал я ее. – Мы никогда друг другу не нравились в этом плане. Клавдия – очень хороший друг.

Лира только кивнула и вдруг резко распахнула глаза.

– Кто это? – Уставилась она на озеро.

Я прищурился. Одна из мавок выставила голову над поверхностью озера и, склонив голову, наблюдала за нами. Я едва не застонал от досады. Вся наша секретность только что пошла коту под хвост.

– Никто. Это галлюцинация, – ляпнул первое, что пришло в голову.

– Да? – Кажется она мне не поверила.

– Да. Такое бывает от лекарств, – сделал я страшные глаза, пытаясь намекнуть мавке, чтобы та испарилась из вида.

– А почему вы смотрите туда же, куда и я? – Хмыкнула эта наблюдательная женщина.

– Мам, смотри, мавка у этого берега тоже живет, – громко закричал Адам, подбегая к Алисе.

Алиса тут же посмотрела на озеро, потом на нас. Так бездарно хранение секретов мы еще никогда не проваливали.

– Вам придется подписать документ о неразглашении, – вздохнул, коря себя за идиотизм. Ни я, ни Алиса не подумали о последствиях обычной прогулки по берегу озера. Тьфу!

– И все? – Удивилась Лира.

– А что еще? Подписавшему этот договор всегда и всюду придется молчать об увиденном в Мае и Березкино до конца жизни, – я не понял, чему она удивилась.

– То есть, к договору нет пояснений, дополнительных соглашений, и тому подобного юридического сопровождения? – Уточнила она вопрос.

– Нет, – осторожно ответил я. – А должны быть?

– А как же, – улыбнулась она и снова закрыла глаза, подставив лицо солнечному свету. – В наше время все можно оспорить, поэтому такие документы просто необходимо дополнительно изучить.

– Угу, – пришлось согласиться мне, потому что в таких вещах я вообще не разбирался.

Через полчаса, Лира начала уставать. И хоть она и крепилась, пытаясь казаться сильной, но я-то видел, как ей было тяжело сидеть дальше. Поэтому, помахав Алисе, я покатил коляску со своей пациенткой в сторону лаборатории.

– Красивое здание, – отметила она, рассмотрев мою новую лабораторию.

Эх, если бы не цена этого здания, я бы тоже ему радовался. А так… для этого пришлось разрушить мой любимый старый ангар, чтобы выстроить что-то более функциональное и современное.

– Макс, вот ты где, – внутрь мы войти не успели, потому что нас нагнал Градов, который тащил в руках какую-то коробку. – Клавка сказала к тебе сегодня не подходить, но Захар отправил тебе какую-то важную разработку, а потому меня пригнали сюда. Ой, здравствуйте, – заметил он Лиру.

– Здравствуйте, – кивнула та. – Вы тоже очень молодо выглядите. Наверное, в этом так же есть некая неразгаданная тайна, – решила женщина.

– Конечно есть, – обрадовался Аким. – Кровь оборотня и не такие чудеса творит.

Ножницы использовать я не стал, но подзатыльник Градову прилетел знатный.

– Ты – дурак? – Прищурился я.

– Почему меня все бьют? – Пожаловался этот идиот. – У меня, между прочим, руки заняты коробкой. Я эту посылку тащил через полгорода.

– На машине, – проворчал я, закатывая коляску в палату.

– И что? За это меня бить надо? Сначала Клавка, теперь ты, – театрально вздохнул он.

– Да-а, – протянула Лира. – Бедный-бедный оборотень. Или ты вампир?

– Вампиров нам тут еще не хватало, – вздохнул Градов. – А вы хотите о них поговорить? Я с удовольствием вас послушаю. И сам могу внести несколько….

– Аким, поставь коробку на стол и иди отсюда, – велел я, отчего оборотень грохнул коробку на стол и вылетел из палаты.

Я же переложил Лиру на кровать и удостоверился, что ей комфортно.

– Зачем вы так с этим ребенком? Он же просто не хочет, чтобы его били, – устало спросила она.

– Потому что он не ребенок. А если бы у нас в пациентах был кто-то другой? Тот, кто не видел мавок на озере, – я принялся распечатывать коробку.

– А мне его жалко, – вяло улыбнулась она.

Увидев образец, я нахмурился. Рядом лежала записка от Захара и флешка с программой для активации. Блин, мне надо с этим идти к компьютеру на втором этаже, чтобы проверить работу руки, потому что подключить ее можно только там.

– Кстати, забыл сказать, – Градов без стука вошел в палату, – что меня Дамирка со своими средневековыми танцами уже достала.

– Не Дамирка, а Дамира Алмазовна, – поправил я его и задумчиво посмотрел на коробку. – Слушай, у тебя есть полчаса времени? – Поднял я голову.

– Зачем? – Аким сложил руки на груди.

– Присмотришь за Лирой Андреевной, пока я буду занят, – я посмотрел на весьма бледную уставшую пациентку. Мало ли что с ней может случиться за эти полчаса. Аким, хоть и дурак, но за человеком присмотреть может.

– Ой, это всегда пожалуйста. Между прочим, Лира Андреевна – весьма приятная женщина, – хохотнул Градов.

Я подхватил коробку и вышел за дверь. Надо бы поторопиться. Забежал на второй этаж по лестнице, зашел в нужную комнату и достал получившуюся у Захара искусственную кисть из коробки. На то, чтобы все загрузить, у меня ушло минут двадцать. Много, громоздко, да и сама кисть весила как-то уж тяжеловато. Я же ему отправлял параметры.

Я снова сложил все в коробку, написал длинную записку, где указал все размеры еще раз, и запаковал ее. Так с посылкой я и вернулся в палату к пациентке. У меня чуть коробка из рук не выпала, когда я увидел, что происходило в помещении.

Градов щеголял по палате своей мохнатой задницей, а его одежда валялась рядом. Лира при этом бессильно хохотала, уткнувшись лицом в одеяло.

– Что здесь происходит? – Коробку до стола я все-таки донес. – Аким, ты оборзел?

Градов тут же сделал тупую морду и спрятался за кровать пациентки.

– Он… он очень умная собака, – похихикивая сказала женщина.

Я взял стакан воды и заставил ее выпить его, чтобы она пришла в себя.

– Что тут произошло? – Строго посмотрел на Градова. – Почему ты в таком виде? Ты тут голый щеголял что ли? – Мой голос едва не сорвался на крик.

– Нет-нет, – ответила мне вместо оборотня Лира. – Аким сказал мне закрыть глаза, а сам превратился в собаку. Так что голым он тут не ходил. По крайней мере, я этого не видела.

Это спасло Градова от моего желания наябедничать на него Хозяину. Тот быстро бы свернул эту тощую оборотничью шею.

– Зачем вообще надо было демонстрировать это? – Скрипнул я зубами.

– Просто, я не верила, что он настоящий оборотень, а мальчик решил мне это доказать, – моя пациентка явно решила заступиться за безмозглое животное.

Я вздохнул и попытался прийти в себя.

– Так, Аким. Сейчас ты выметаешься за дверь, приводишь себя в порядок, после чего забираешь эту коробку и отвозишь её Захару. Ты меня понял? – Прищурился я.

Пёс совершенно не по-собачьи вздохнул, отошел от кровати женщины, подхватил зубами брошенную на полу одежду и вынес ее за дверь. Через секунду вернулся и забрал обувь. Полностью одетым он предстал перед нами минуты через две.

– Клавка права, ты злой какой-то стал, – проворчал Аким, забирая у меня коробку.

– Она права и в том, что ты не стал умнее, – напомнил я ему.

– Вот и делай добро людям, – вздохнул этот нелюдь, кивнул Лире и буквально вылетел из палаты.

Я вздохнул и набрал сообщение Марте Мироновне, чтобы спросить про состояние отца моей пациентки. У него состояние улучшалось с каждым часом. Наверное, завтра стоит разрешить ему увидеться с Лирой, так как он отказывался выходить из палаты, пока не увидит дочь. Крайне несговорчивый и скандальный гражданин оказался. Хорошо, что с ним напрямую работает Вера Родионовна, которая умеет находить язык с такими людьми.

Я поднял голову, чтобы спросить Лиру про самочувствие, но заметил, что она уже спит. Подойдя к кровати, я поправил сползшее набок одеяло и, не удержавшись, погладил ее по впалой щеке. Ничего, скоро организм ее восстановится, и кожа будет сиять здоровьем. Глаза приобретут блеск, отрастут волосы.

Поколебавшись, я склонился над ней и снял с головы шапочку. Под ней уже был виден пушок пшеничного цвета волос, которые совсем скоро начнут расти в полную силу. Она поправится. И мне надо будет сделать все, чтобы она осталась в Мае. Хозяин никогда меня не выпустит отсюда, да я и сам не хочу уезжать. Это мой дом. Но, что мне здесь делать, если Лире тут не понравится?

Я на секунду прижался носом к её коже. Она все так же пахла лекарствами. Почему она не пахнет для меня чем-то другим? Ведь мы, мутанты, тоже чувствуем запахи своих вторых половинок. Вон, и Хозяин свою Веру Родионовну чует. И Антон Марту Мироновну. Это я еще молчу про Стаса с Аллой, у этих-то все совсем плохо с привязанностью друг к другу. Не знаю пока, что со мной не так, но надо с этим разобраться. А пока придется позвонить Вере Родионовне и признаться в том, что со мной случилось за последние дни. Пусть будет в курсе. Это убережет меня от тех же проблем, что были у Клавки с ее Валерием Семеновичем.

Глава 5

Лира

Наверное, на прогулку я выбралась слишком рано, потому что на следующее утро все мое тело ломило от усталости. Для меня не было странным, что тело ломит в то время, когда я лежу, а то, что надо мной так трясется Максим в попытках привести меня в порядок.

– Да все нормально. Мне просто нужно время, – проговорила я заплетающимся языком. – Не умру же я сегодня.

Рядом раздался раздражённый выдох.

– Температуры быть не должно. Почему она до сих пор поднимается? – Максим нервно что-то проверял на мониторе. Я же тихонечко свернулась калачиком на кровати и закрыла глаза, проваливаясь в дрёму.

– Почему сразу не позвал? Температуры быть не должно, – я проснулась от голоса Алисы.

– Я же говорил, что физические нагрузки ей еще противопоказаны, – парень тоже стоял рядом.

– Это не из-за нагрузок. Это что-то психологическое, – девушка рассматривала что-то на листе бумаги. – У нее все показания в норме.

– Тогда почему она до сих пор болеет?!? – Рыкнул Максим так неожиданно, что я полностью распахнула глаза.

– Я же говорил, что ей нужны положительные эмоции, – фыркнул откуда-то от двери Аким.

Я сделала глубокий вдох.

– Со мной все нормально, – язык до сих пор заплетался, а сознание никак не могло собраться с мыслями.

– Хорошее настроение вылечит кого угодно, – вновь сказал Аким, а я почувствовала укол.

– Сейчас я возьму немного крови и тщательно ее исследую, – Алиса быстренько выкачала из меня пробирку крови.

– Я же проверил все, что мог, – насупился Максим, нависший надо мной.

– Макс, при всем моем уважении, ты ни черта не понимаешь в современных препаратах, хотя, как химик, ты гениален, а как биоинженер просто незаменим. Но ты все-таки не врач, – с этими словами девушка вышла из палаты.

– Я правда чувствую себя гораздо лучше, чем весь последний год, – попыталась я объяснить все Максиму, но он продолжил хмуриться.

– Мне кажется, что животное ее лучше развлечет, – Аким снова сделал попытку вмешаться.

– Так, блохастый, ты у меня сейчас договоришь, – внезапно разозлился Максим и зло посмотрел на паренька. – Сходи лучше за её отцом. Вдруг это как-то поможет.

– Ну и ладно, – Градов громко хлопнул дверью.

– Аким обиделся, – прикрыв глаза, констатировала я.

– Переживет, – пожал плечами Максим и вернулся ко мне. – Думаю, что тебе станет легче, когда ты увидишь отца.

– Скорее, это ему станет легче. Он привык…, что я вечно где-то рядом ошиваюсь, – поморщилась я. – Он меня вообще надолго никуда не отпускал.

Юноша напрягся.

– В каком смысле? – Он вновь навис надо мной.

Мне пришлось открыть глаза.

– Ну, он всегда старался увидеться со мной хотя бы каждые три дня. И всегда был на связи, просил, чтобы я звонила ему каждый день, – призналась нехотя. Папа всегда слишком сильно опекал меня, всегда боялся, что я могу куда-нибудь вляпаться, а потом всю жизнь жалеть об этом. В итоге, мне пришлось жалеть о том, что не вляпалась. – Думаю, что так ведут себя все родители, – попыталась оправдать его.

Максим покачал головой.

– Не все. Далеко не все, – он бросил быстрый взгляд на закрытую дверь. – Марта Мироновна говорит, что нормальные родители должны позволять детям ошибаться. И я склонен ей верить в этом вопросе.

– Наверное, у меня в наличии синдром отличницы, – грустно улыбнулась я. – Ошибаться мне жутко не нравится, потому я, наверное, и пошла в юристы. Да и папе моя профессия очень даже понравилась.

– Это-то как раз неудивительно, – Максим был явно не в духе и все время смотрел на дверь. Что он там увидеть хочет? – Идут, – вдруг сказал он и встал так, чтобы закрыть меня от глаз посетителей.

Я и сама уже услышала папин голос.

– Куда ты меня тащишь? Я и сам могу идти. Да отпусти ты! – Возмущался он, но, кажется, впервые в жизни его никто не слушался. Дверь открылась, и Аким буквально впихнул отца в мою палату. – Куда ты меня притащил?

– Вы же хотели видеть свою дочь, – Градов закрыл дверь и отпустил папу. – Вот я вас к ней и привел.

Максим сделал шаг в сторону, чтобы папа увидел меня. Я выдавила из себя вымученную улыбку.

– Это не моя дочь, – заявил отец, рассмотрев меня, и повернулся, чтобы уйти.

– Приплыли, – Аким сложил руки на груди.

– Лира, ты только не нервничай, – Максим снова закрыл меня собой.

– Папа? – Позвала я, пытаясь осознать тот факт, что родитель меня просто не узнал. – Пап, это же я, твоя Пчелка.

Отец, услышав мое прозвище, резко повернулся и снова стал рассматривать меня, так как Максим все же отошел к окну.

– Лира? – Недоверчиво переспросил он.

– Не узнал меня, – теперь вместо улыбки вышла усмешка. Не могла же я за неделю начать выглядеть еще более страшно. Хотя, всякое может быть. Мне бы зеркало найти.

– Да как же тебя узнать-то? – Он сделал робкий шаг вперед. – Но это просто невозможно! – Он остановился и посмотрел на Максима.

– Мы восстанавливаем все функции организма, поэтому у вашей дочери сейчас такой вид, – невозмутимо сказал тот.

– Все функции? – Отец почему-то пошатнулся и побледнел.

– Все, – Максим покосился на меня, но быстро вернул взгляд на папу.

– Макс, сворачиваем лечение, – в палату буквально вбежала Алиса с папкой листов в руках. Она резко остановилась при виде посетителя и обернулась, посмотрев на Акима. – Не выпускай пока никого из палаты. Я кое-что нашла.

– Что случилось? – Парни сразу собрались и стали выглядеть серьезными.

Но Алиса их уже не слушала. Она повернулась к моему отцу и перелистнула страницу, бросив на меня задумчивый взгляд.

– Какой конкретно препарат вы давали своей дочери на протяжении около двадцати лет? Возможно, срок несколько больше, – растерянно добавила она.

– Что-о? – Максим отошел от меня на пару шагов. – Препарат?

– Да, – кивнула Алиса. – Я нашла в её крови одно вещество, которое содержится в некоторых препаратах, которые совершенно бесполезны при излечении рака. Но ей явно что-то давали или в больших дозах или….

– На протяжении долгого времени, что возымело накопительный эффект и вызвало саму болезнь, – прикрыв глаза ладонью закончил парень.

– Твою баб Раду, – выругался Аким и тоже шагнул к моему отцу.

До меня же пока медленно доходила вся суть ситуации, а когда дошла, то я не поверила в собственные выводы, если честно.

– Папа? – Требовательно вопросила я.

Отец стоял посреди палаты опустив голову. На меня он не смотрел. Лишь бормотал:

– Это не моя дочь. Не моя. Что вы с ней сделали? Не моя дочь. Куда вы дели мою дочь? – Мне стало совсем не по себе.

– Так какой препарат вы ей давали? – Алиса, казалось, не обратила на его странное поведение никакого внимания.

– Говори! – С угрозой надавил на него Аким.

Я устало откинулась на подушку, не желая слышать свой собственный приговор. Отец же просто не мог так со мной поступить. Не мог же?

– Ясно, – Алиса что-то записывала на бумаге. Видимо, отец все же сказал название препарата. – И сколько лет вы его давали Лире?

– Двадцать шесть лет, – отец все так же смотрел в пол.

Девушка кивнула и посмотрела на Градова.

– Аким, уведи его в палату и вызови Веру Родионовну. Нам надо решить, что с ним делать дальше, – велела она парню. Тот тут же взял отца под локоть и вывел из палаты.

– А теперь объясни мне, что это за препарат и зачем он так долго давал его Лире, зная, что это опасно, – потребовал Максим от девушки.

Что ж, мне тоже было интересно это послушать.

– Это – противозачаточное средство, весьма устаревшее. Его больше одного года без перерыва категорически не рекомендуется принимать, – Алиса все еще что-то расписывала на бумаге.

– Быть этого не может, – я собрала все свои силы и приподнялась на локтях. К моему удивлению, мне удалось это довольно легко сделать. – Зачем папе давать мне такой препарат, если я все равно не могу иметь детей?

Девушка перестала писать, бросила папку на стол и подошла ко мне. Поправив на мне шапочку, она грустно усмехнулась.

– Скорее всего, ты не можешь иметь детей из-за постоянного приема этого препарата. Твоему отцу зачем-то нужно было, чтобы ты не могла забеременеть, – пояснила она.

У меня в голове данный факт никак не укладывался. Даже озноб прошел и сознание на место встало.

– Зачем ему это? – Я не очень-то понимала мотивацию отца. – Я и так не очень красивая всегда была. Шанс забеременеть у меня всегда был минимальным.

Алиса села на край моей кровати.

– Максим, принеси сюда зеркало, пожалуйста, – велела она. Когда парень после некоторого колебания вышел из палаты, девушка нашла мою покалеченную руку и ободряюще погладила меня по ней. – Препарат, который давал тебе отец, являлся гормональным. Весь твой внешний вид с подросткового возраста строился с этим учетом. А если учесть, что некоторые компоненты отравляли тебя несколько десятилетий, то ты… еще неплохо сохранилась. – Я чуть не заплакала из-за навалившейся на меня реальности. Ведь такого просто не бывает. Не может быть! – Иногда самые близкие люди приносят нам больше всего боли, – Алиса вздохнула. – Просто надо смириться с этим и все. А мы с Максом будем тебя лечить и восстанавливать твое здоровье. Для начала нам нужно будет вывести из тебя всю эту накопившуюся гадость, так что полежишь пока под капельницами.

– Уж что-что, а лежать я привыкла, – фыркнула в ответ и отвлеклась на открывшуюся дверь.

Максим принес большое зеркало и поставил его на край кровати так, чтобы я смогла рассмотреть себя во всей красе. Но как бы я не всматривалась в отражение, узнать себя могла с трудом. Даже после химиотерапии и моего экстренного похудения мои маленькие от природы глаза никогда не казались такими огромными и глубокими. И привычный нос картошкой вдруг оказался аккуратным и задорно вздернутым. Излишне пухлых щек у меня давно не было, но теперь массивный подбородок казался более острым и менее тяжелым. Из-под шапочки на голове стали пробиваться мелкие светлые волоски.

– Это не я, – констатировала, глядя в зеркало.

Алиса с Максимом переглянулись.

– Это ты. Просто отеки сошли и организм стал приспосабливаться к жизни… без того яда, который в него поступал, – пояснила девушка.

Я вздохнула и снова посмотрела на отражение.

– Нет, это не я, – решила окончательно. – Эта женщина в зеркале выглядит лет на десять моложе меня. Что вы со мной сделали?

Максим убрал зеркало к стене, а Алиса только головой покачала.

– Лира, весь твой внешний вид ранее обуславливался неправильной работой гормонов, а потом еще и болезнь наложилась. Сейчас все становится на круги своя и ты начинаешь выглядеть так, как в тебя заложено природой, – попыталась она убедить меня в реальности происходящего. – Твоего отца мы допросим и узнаем, что он еще тебе давал и ради чего это делал. Ах, да! Документы о неразглашении он уже подписал, – она снова потрепала меня по руке, встала с моей кровати и вышла из палаты.

Я же молча смотрела на то, как Максим задумчиво подбирает папку со стола и читает написанное там, мрачнея с каждой минутой.

– Все плохо? – Спросила с опаской. Мало ли что там понаписано страшного.

– Придется ставить капельницы. Очень много капельниц. Никуда не уходи, – бросил он и вышел из палаты, оставив меня наедине со своими мыслями.

Так как ходить я еще не могла, то уставилась в потолок, размышляя над тем, что только что произошло. Зачем же отцу нужно было такое вытворять? Как я буду с ним дальше общаться после этого? Кстати, выглядел он весьма неплохо. Видимо, здоровье ему здесь все же подлатали.

Макс вернулся через десять минут с какой-то корзинкой в руках. Открыл шкаф, одно отделение которого оказалось холодильником и принялся туда выкладывать принесенное. Молча. Я вообще заметила, что он не сильно разговорчивый и постоянно сосредоточенный на том, что делает.

– А почему в других больницах у меня не нашли остатки этого препарата? – Назрел у меня вопрос.

Максим закрыл холодильник и с пакетом в руке подошел к кровати, где принялся устанавливать его на стойку.

– Скорее всего, у врачей не было такой задачи. Они лечили болезнь, а не искали ее источник, – пожал он плечами. – Или они все знали, но молчали по какой-то причине.

А я вдруг вспомнила одну вещь.

– Отец никогда надолго не оставлял меня в одной больнице. Как только мне становилось лучше, он перевозил меня в другую клинику, – проговорила я задумчиво.

Максим замер на секунду, потом все же продолжил установку капельницы.

– Что ж, наверное, действительно без Веры Родионовны нам сейчас не обойтись, – задумчиво ответил он. – Что еще тебе кажется сейчас странным в его поведении? Может быть, он вел себя как-то ненормально?

Я задумалась. А что я вообще знаю о нормальности? Что теперь считать нормой, если все, что я раньше считала своей жизнью оказалось просто иллюзией и обманом?

– Ну, он всегда проверял тех, кто проявлял ко мне внимание. Даже, когда я уехала от него в свою квартиру, он каким-то образом узнавал о том, что в моей жизни появился мужчина и…, – я замялась, подбирая слова.

– Он быстро избавлялся от него? – Подсказал парень, покрутив колесико на трубке, чтобы в мою вену хлынул очищающий раствор.

– Ну, да, – я смутилась от того, что все это было так очевидно. – Просто он всегда знал, как надавить на человека, что бы тот… начал меня ненавидеть.

– Тебя невозможно ненавидеть, – Максим покачал головой. – Это не твоя вина….

– Тогда почему он так поступил? – Спросила я того, кто вообще-то просто не мог знать ответ на этот вопрос.

– Это мы скоро узнаем, – пожал он плечами и нацепил мне на палец прищепку, которая считывала мои показатели.

Что-то еще он сказать мне просто не успел, потому что дверь открылась и в палату вошла рослая девушка. Не сказать, чтобы красавица и прочее. Нет. Скорее очень волевая, уверенная и спокойная. Казалось, что исходящая от нее аура власти и порядка заставляет все в этой жизни идти так, как надо. За ее спиной был мужчина, каких я в жизни ни разу не видела. Несмотря на то, что он был альбиносом, в палате как будто стало намного темнее от его прихода.

– Здравствуйте, – пропела женщина. – Меня зовут Вера Родионовна. Это Николай Николаевич – мой муж и глава Мая, – указала она на мужчину. – Алиса мне рассказала, что у вас тут происходит. И прежде, чем начать разговор, я прошу вас подписать эти документы, – она подошла к кровати и положила бумаги мне на одеяло.

Я кивнула и здоровой рукой взяла бумаги. Быстренько пробежала глазами основные пункты и посмотрела на посетительницу.

– Я не могу это подписать. С юридической точки зрения этот документ не имеет силы, потому что устарела сама концепция оформления данной бумаги, – пояснила.

То ли от начавшей работать капельницы, то ли от всего произошедшего сегодня утром, я чувствовала себя сейчас намного лучше.

– Пока нас устроит подпись в этом документе, а потом мы поговорим о нюансах, – отмахнулась эта девица. Ее муж шагнул поближе к нам и принялся беззастенчиво меня разглядывать. Мне даже не по себе стало. Я подмахнула бумаги и отдала их девушке. – Вот и отлично. А теперь мы с Коленькой зададим тебе несколько вопросов, – она посмотрела на мужа.

Я же отметила то, что Максим откровенно боится этого «Коленьку». Но от моей кровати он не отошел ни на шаг. Просто как-то весь сжался.

– Она меня не боится, – констатировал муж Веры Родионовны.

– Хм, – девушка посмотрела на меня с еще большим интересом. – Лира, вы не боитесь Николая?

– А должна? – Нахмурилась я, не понимая в чем дело.

– Занятно, – протянул мужчина. – Наверное, стоит изучить этот вопрос детальнее?