Эпоха пепла. По следу демона бесплатное чтение

© Илья Попов, текст, 2023

© ООО «РОСМЭН», 2023

Пролог

Утерев со лба смешанный с кровью пот, Джиро отстегнул нагрудник и отбросил его в сторону. Более в нем не было необходимости – лезвие меча Пепельного Короля разрежет панцирь, словно лист. Джиро никогда не видел подобного оружия. Длиной почти в четыре локтя, оно было выковано из иссиня-черного неизвестного металла. В рукояти сверкали драгоценные камни, а лезвие покрывали незнакомые ему символы, которые зловеще вспыхивали. И чем яростнее атаковал хозяин, тем ярче разгорались магические письмена на его клинке.

Джиро еле-еле стоял на ногах. Воздух был настолько горячим, что казалось, махни он рукой чуть быстрее – и она в тот же миг покроется волдырями. Огромные горны вокруг ревели голодными зверями, точно почуяв запах крови, растекшейся под его ногами. Но движения Пепельного Короля оставались столь же быстры и уверенны. Даже будучи с ног до головы закованным в тяжелые доспехи, двигался он ловко, а каждый его удар нес смерть.

Джиро взглянул на Отомо, пронзенного десятком стрел. Уже смертельно раненный, здоровяк успел убить последнего гиганта голыми руками. Однако когда тварь, на вид будто бы сшитая из нескольких человеческих тел, упала на землю, Отомо рухнул вместе с ней.

Потом Джиро кинул взгляд на Тара, почти разрубленного напополам. Он принял на себя удар страшного меча владыки демонов, который предназначался Джиро.

При виде Кера у Джиро сжалось сердце. Его лучший друг, которого он считал почти что братом, когда-то славился первым красавцем страны. Сейчас его обгоревшее лицо было покрытой сажей, глаза лопнули, на месте рта зияла дыра. Рядом с ним валялись несколько уродливых трупов прислужников Короля – магов, которые не только владели чудовищной силой, но и могли изменять свое тело прямо на глазах. Джиро невольно передернуло, стоило ему еще раз взглянуть на их останки. Безволосая, бледная, почти просвечивающая кожа. Покрывали ее отвратительные наросты, напоминающие чешую. Сплюснутые лица, походившие на морды ящериц. Это вообще люди или демоны? Впрочем, плевать. Ведь теперь остались только они вдвоем.

Закрыв глаза, Джиро вспомнил всех, кто пришел с ним на север. Из трех сотен воинов, вставших под его начало, до Кузни дошли не больше сорока. Святое Войско – так их назвали задолго до того, как они подняли знамена, – выступило в поход, чтобы нанести удар первыми и покончить с царством Пепельного Короля. Однако вскоре почти каждый из них понял, что впереди ждет только смерть. Они теряли людей от морозов и голода, многие погибли в стычках с полчищами варваров и чудовищ или заплутали в безжизненных пустошах, где коварные снежные бури сбивали с пути, заставляя ходить по кругу. Но чем больше павших друзей хоронили в неглубоких могилах оставшиеся в живых воины, тем больше крепла их решимость во что бы то ни стало дойти до конца.

В логово демона забралась пара дюжин – самые могучие воины и заклинатели Домов; живые легенды, о деяниях которых уже долгие годы слагали песни. Пробиваясь сквозь орды прислужников Пепельного Короля, каждый локоть, нет, каждую пядь они выгрызали ценой собственной жизни. До самого конца добрались лишь семеро – и вот Джиро остался один.

Он взглянул прямо в два ярко-синих огня, сияющих сквозь широкую темную прорезь шлема.

Почему демон молчит? За все время битвы он не произнес ни звука. Джиро хотелось вонзить меч ему в плоть только для того, чтобы услышать стон, глухое рычание, брань – все что угодно. Лишь бы разбить эту звенящую тишину.

Джиро вспомнил громогласный смех Отомо. Песни Тара у костра. Едкие, но оттого не менее смешные подколки Кера. Холодные серые глаза Эйми, задумчивость Чина, безрассудную храбрость Хитоши…

Быть может, стоит просто сдаться. Святое Войско разбито. Он проиграл. Время опустить меч и дать свершиться неизбежному. Но…

Нет.

Никогда.

Не после всего, чем им пришлось пожертвовать.

Джиро стиснул зубы, перехватил меч двумя руками и бросился в атаку. Кузню снова наполнил лязг стали.

Глава 1

Первое, что увидел Кенджи, открыв глаза, – небольшую птичку с цветным оперением, пьющую из реки. Едва он пошевелился, как та чирикнула и упорхнула прочь, а он, повернув голову, исторг на песок поток воды. Потом еще и еще – до тех пор, пока опустевший желудок не начало сводить судорогой. С трудом поднявшись на ноги, Кенджи огляделся – он находился на берегу тихой реки, разлившейся вширь почти на три полета стрелы. Однако около него не было ни лодки, ни даже ее обломков. Лишь какая-то толстая коряга, покрытая илом и водорослями.

Дойдя до воды, Кенджи рухнул на колени и с жадностью припал к ней губами. Утолив жажду, он несколько раз умылся и вгляделся в темную гладь – на него смотрело худое, чуть вытянутое лицо. Левую бровь пересекал тонкий шрам, под глазами залегли тени, а на лоб и плечи ниспадали спутанные черные пряди. Из одежды на нем была лишь просторная рубаха да мешковатые холщовые штаны – правда, и то и другое было истрепано в лохмотья. А обувь же, скорее всего, он оставил в реке.

Кенджи все еще мутило, во рту стоял мерзкий привкус, а все кости ломило так, словно его скрутили и вывернули наизнанку. Но где он?.. Что вообще случилось? Кроме своего имени, память подсовывала ему лишь какие-то обрывки воспоминаний.

Вот он со всех ног бежит по лесу от какого-то мужчины, чуть не падая, спотыкаясь о камни и торчащие из земли корни. Но то была лишь игра – с легкостью догнав мальчика, незнакомец подхватывает его на руки и подбрасывает вверх. Кенджи, хохоча, взмывает все выше и выше – кажется, еще немного, и он достанет до неба, а мужчина с гладко выбритой головой смеется вместе с ним.

Следующий фрагмент. Кенджи уже не ребенок, но еще не муж. Обходя по кругу небольшую сумрачную комнату, он по очереди зажигает тонкие свечи. Когда на последнем фитильке начинает плясать пламя, Кенджи задувает лучину и садится на колени перед алтарем, на котором лежат ворох сухих листьев и несколько веточек. Кенджи медленно совершает поклон и закрывает глаза…

…А открывает их уже юношей. Ежась от утреннего холода, Кенджи стоит напротив рослого парня, сжимая в руках деревянный меч. Его соперник, вооруженный длинным посохом, похож на него как две капли воды – такая же выбритая голова и рубаха с широкими рукавами. Он что-то кричит Кенджи, протягивает к нему руку и делает знак: «Начинай!» Сжав зубы, Кенджи несется прямо на него, подныривает под палку и наносит удар… чтобы через миг получить промеж лопаток и упасть лицом прямо в пыль. Подойдя к Кенджи, парень вновь протягивает ему ладонь. Приняв ее, тот встает на ноги и…

Огонь.

Крики.

Чей-то хриплый голос.

Резкая боль в груди.

Темнота.

Очнулся Кенджи снова лежа на песке. Он не знал, сколько времени он пробыл без сознания, но, судя по всему, дело шло к вечеру. Солнце уже кренилось к западу, на небе стали собираться тяжелые тучи. Только сейчас Кенджи понял, как сильно он проголодался и замерз. Нужно отыскать людей, ну или хотя бы собрать каких-нибудь ягод или корешков и найти сухое и теплое прибежище. Повертев головой в поисках дыма – увы, безрезультатно, – Кенджи, немного раздумав, принял решение идти вниз по течению. Так он быстро набредет на какую-нибудь деревню или хотя бы на рыбацкую хижину.

Но не успел Кенджи сделать и шаг, как по левую руку от него раздались приближающиеся голоса и громкий смех. На всякий случай он юркнул за ближайший камень – неизвестно, кем могли быть незнакомцы и что у них за намерения. Конечно, вряд ли разбойники польстятся на дырявую одежку – брать-то с него больше и нечего, – но все же предосторожность не помешает. К тому же вполне может быть, что кто-то «помог» Кенджи утонуть и теперь хочет завершить начатое.

Теперь голоса зазвучали едва ли в двадцати шагах от его укрытия. Осторожно выглянув из-за камня, Кенджи с облегчением выдохнул, увидав всего лишь двух женщин. Та, что чуть постарше, лет так тридцати, с короткими черными волосами, одетая в легкое косодэ и соломенные сандалии, подошла к воде, поставила на землю корзинку с бельем и принялась усердно полоскать цветастое одеяло, щебеча, словно сорока. Ее подруга была едва ли старше Кенджи: девушка с толстой косой, в длинном, до пят, платье.

Словно почувствовав на себе его взгляд, незнакомка вдруг оглянулась, и Кенджи поспешно спрятался. Женщины умолкли, и наступила тишина, которую нарушал лишь стрекот насекомых, носящихся над рекой. Несколько мгновений он слышал, как ухает его сердце, но вскоре снова раздался громкий смех. Видимо, девушка или не заметила его, или подумала, что ей попросту показалось.

Еще некоторое время Кенджи размышлял, стоит ли ему выходить из своего укрытия. Но почему бы и нет? Наверняка где-то неподалеку располагалась деревня, раз женщины решили отправиться на реку только вдвоем. Хм, а быть может, это его дом? А эти две крестьянки – его знакомые? Он еще раз выглянул из-за камня, пристально вглядываясь в лица женщин и напрягая память. Но даже если он когда-то и знал их, то теперь эти воспоминания напрочь стерлись из его головы. Что ж, вряд ли местные жители откажут в помощи уставшему и продрогшему путнику. Видимо, он слишком шумел, так как старшая женщина вдруг оглянулась. А потом схватила лежавшую возле нее палку, поднялась на ноги и повернулась в его сторону.

– Эй! – крикнула она, причем в голосе ее не было ни капли страха. – Нан, опять ты за нами шастаешь? Вылазь, поганец, уж я-то тебя отучу людей пугать!

Что ж, прятаться дальше было уже глупо. Увидев перед собой незнакомца, крестьянки переглянулись. Та, что постарше, придирчиво оглядела его с ног до головы. Голос ее зазвучал чуть спокойнее, но палку из рук она так и не выпустила:

– А ты, прошу прощения?..

– Меня зовут Кенджи, – ответил он.

Повисло неловкое молчание. Судя по всему, его собеседницы ожидали услышать нечто большее, однако Кенджи не знал, что добавить. Что он помнит только свое имя? Что в памяти у него только смутные обрывки, которые вообще могли ему привидеться? Что последнее его воспоминание – чей-то незнакомый голос и дикая боль, разрывающая тело?

– Я пришел в себя на берегу реки. Клянусь, не хотел вас пугать, – принялся сбивчиво рассказывать Кенджи. – Просто…

– Откуда ты? – полюбопытствовала девушка.

– Не помню, – признался Кенджи.

– Ты шел в Сагару? Куда девалась твоя обувь? Почему ты…

– Мико, ради всех богов, – закатила глаза женщина, на что та умокла и смущенно потупила глаза. – Ты что, не видишь – у парня зуб на зуб не попадает, а желудок урчит, словно в нем медведь завелся. Кем бы ни был наш новый знакомый, он явно нуждается в крове и горячем ужине. Отведем его в деревню, отогреем и накормим – а там, глядишь, и желание поговорить проснется.

Эта идея пришлась по душе им всем, а больше всех самому Кенджи, который и впрямь был страшно голоден. Так что вскоре они уже вышагивали по пыльной дороге, направляясь прямо в сторону заходящего солнца.

Вскоре вдалеке показался высокий частокол, и, едва успев его преодолеть, Кенджи сразу же ощутил на себе десятки заинтересованных взглядов. И если поначалу за ними следовали лишь несколько босоногих ребятишек, во все глаза таращившихся на незнакомца, то вскоре посмотреть на чужака собралась, казалось, вся деревня. Старики и дети, перемазанные землей мужчины и усталые женщины с мозолистыми руками. Один из мальчишек расхрабрился настолько, что подбежал к Кенджи и дотронулся до его рукава, но уже через миг мать поволокла его в сторону, браня и осыпая тумаками.

Наконец они остановились перед крепким зданием, находившимся прямо в центре селения. Наверное, оно было единственным строением, возвышающимся над землей сразу на несколько этажей. Если все остальные домики являли собой скромные жилища с тонкими стенами и соломенными крышами, то этот дом был полностью сделан из дерева и даже украшен простой, но добротной резьбой в виде переплетающихся узоров.

В просторной комнате за вытянутым столом не торопясь обедал старик. Думается, когда-то он был рослым мужем и даже мог похвастаться недюжинной силой – об этом говорили его крепкие мышцы, которые были видны даже под одеждой, и крупные кулаки, каждый из которых мог легко размозжить тыкву. Но годы согнули его спину, волосы стали белее молока, а морщины испещрили лицо, точно трещины – прибрежные скалы.

При виде гостей староста лишь удивленно поднял брови. Однако не успел он даже отложить ложку, как Нэо, тараторя, принялась рассказывать ему обо всем случившемся на реке. Никто другой при всем желании не смог бы вставить хоть слово – впрочем, этого и не требовалось. Выслушав ее, старик повернулся к Кенджи и жестом пригласил за стол, видимо заметив его голодный взгляд:

– Вы подоспели как раз к ужину. Мико, будь добра, принеси нашему новому другу чистую одежду.

Не заставляя просить себя дважды, Кенджи занял место напротив старосты. Спустя время, одетый в свежую рубаху, добротные штаны и крепкие сапоги, подошедшие так точно, словно были сшиты на его ногу, он уплетал уже вторую миску густой похлебки, которая казалась ему просто даром небес.

Поначалу старик Юки не тревожил его расспросами, ожидая, пока Кенджи утолит голод, однако потом попыталcя осторожно узнать у него, кто он и как вообще очутился около их деревни. Впрочем, староста добился не большего, чем другие крестьяне, – Кенджи честно признался, что не помнит ничего.

– Последнее, что я запомнил, – произнес он, отодвинув пустую тарелку и кинув взгляд в потрескивающий очаг, – это…

«Кенджи! Беги! Я задержу их!»

Мечущиеся тени.

Всполохи огня, разрывающие ночь.

Треск ломающейся кровли.

Чей-то хриплый голос. А потом дикий вопль, режущий уши.

Запах крови. Столь густой и вязкий, что, казалось, ощущался кожей.

Боль, пронизывающая все его тело.

– С тобой все в порядке?

Очнувшись, Кенджи понял, что какое-то время он просто молча пялился на огонь. Помотав головой, он сумел выдавить слабую улыбку:

– Да. Прошу прощения. Просто я очень устал.

– Нужно показать его господину Сато, – обратилась Нэо к Юки. – Уверена, он-то подскажет, как лучше…

– Змеи! Змеи идут! – послышался чей-то вопль с улицы.

Старик чуть побледнел и поспешил к дверям. За ним последовали и женщины. А Кенджи подошел к окну и открыл ставни. Выглянув наружу, он увидал несколько вооруженных всадников, въехавших в деревню через открытые ворота.

Всадников было всего трое, однако шумели они как добрый десяток, свистя, улюлюкая и размахивая плетками. Какой-то парень чуть замешкался, не успев вовремя сойти с их пути, и через мгновение рухнул наземь, получив удар плетью прямо по хребту.

Остановившись около дома старосты, незнакомцы спешились. Они явно не бедствовали – их богатые наряды особенно выделялись на фоне местных жителей, многие из которых опоясывались простыми веревками, а одежду себе шили из десятков разрозненных кусочков ткани.

Широченные штаны развевались, словно паруса; куртки украшала серебряная нить – всё в оттенках черного и зеленого. Высокие сапоги с подвернутыми голенищами. На пальцах у каждого сидело по несколько толстых перстней, а на груди была вышита эмблема в виде змеи, которая свернулась кольцом и ухватила себя за хвост. Даже седла их украшали различные побрякушки, гремевшие при каждом движении, а в гривах лошадей пестрели разноцветные ленты.

Судя по всему, незнакомцы являлись воинами, так как были вооружены и не стеснялись этого, старательно демонстрируя длинные мечи на поясе. Помимо клинка, у каждого на груди болтались украшенные драгоценными камнями ножны с кинжалом внутри.

Сделав шаг вперед, один из незнакомцев – бугай с квадратной челюстью, который, по всей видимости, был у них за главного, – засунул большие пальцы за пояс, обвел взглядом столпившихся вокруг крестьян и прокричал:

– Что, никто не предложит добрым путникам питья?

Через несколько мгновений к ним засеменил Юки, держа над головой большой кувшин. С трудом согнувшись в глубоком поклоне, староста опустился на одно колено и преподнес сосуд воину. Вырвав у него из рук кувшин, тот припал к горлышку и с шумом заработал кадыком. Однако едва мужчина сделал пару глотков, как сплюнул на землю и с отвращением вытер губы.

– Это что за кислятина?! Ты травануть нас удумал, хрыч?!

– Н-нет, господин, – пробормотал старик, не поднимая головы. – Видимо, просто вино еще совсем молодое, не успело перебродить. Позвольте, я схожу за другим…

Но не успел он выпрямиться, как получил удар сапогом прямо в лицо.

– Ты еще смеешь спрашивать?!

Вокруг раздалось несколько протяжных вздохов, а вояки расхохотались, видимо сочтя это потехой. Кое-как поднявшись на ноги, староста утер с рассеченного лба кровь и поклонился еще ниже. Однако едва он сделал шаг в сторону своего дома, как здоровяк пнул его в спину. Пролетев несколько локтей, Юки упал в грязь лицом возле другого воина, который, не мешкая, наградил его тычком под ребра.

Жители деревни, наблюдавшие за этой картиной, изда́ли несколько возмущенных криков, но никто не смел вмешаться и прекратить издевательства. Даже взрослые мужчины лишь краснели и отводили взгляды, что уж говорить о женщинах, стариках и детях, которым приходилось просто молча ждать, пока этой троице наскучат издевательства.

Впрочем, кое-кто все же набрался мужества. Не успел верзила вновь занести кулак, как из дома старосты выбежала Мико. Склонившись над стонущим в пыли отцом, она утерла с его лица кровь, а потом осторожно помогла ему встать. Когда несчастного взяли под руки несколько женщин и повели в дом, Мико развернулась на пятках и ступила прямо к здоровяку, который наблюдал за ней с кривой ухмылкой.

– Вы не воины, а шайка бандитов! – Голос ее дрожал от гнева. – Разве вы не видите, что этот человек годится любому из вас в отцы?! Что бы сказали ваши предки?!

Услыхав ее слова, незнакомцы умолкли, а уголки губ их предводителя медленно поползли вниз.

Подойдя к девушке почти вплотную, он сквозь зубы процедил:

– Как смеешь ты, дрянь, так разговаривать с…

Не успел он договорить, как Мико залепила ему пощечину, звон от которой, казалось, разнесся по всей деревне. Несколько мгновений мужчина глупо моргал, будто не понимая, что произошло. Но вот изумление на его лице сменилось злобой. А в следующий миг девушка рухнула на землю от мощного удара. Сплюнув на землю, воин сделал шаг вперед и вытащил нож.

– Я зарежу тебя, как свинью, – сказал он. – Потому что умереть как человек ты недостойна. Жалкая, ничтожная тварь.

К мужчине бросились несколько старух. Кланяясь и плача, они молили пощадить девушку, протягивая к нему узловатые руки. Но два других воина встали на их пути, и женщинам пришлось отступить. Тут Кенджи охватила злость. Он не знал, кем были эти трое и почему крестьяне, среди которых достаточно взрослых здоровых мужчин, способных дать отпор, собираются просто смотреть, как их главу избивают несколько подонков, а его дочь и вовсе вот-вот отправят на тот свет. Он знал другое – дело зашло уже слишком далеко.

Кенджи быстрым шагом вышел наружу, растолкал столпившихся людей и громко произнес, обращаясь к здоровяку:

– Довольно.

Оглянувшись, воин окинул его презрительным взглядом и бросил:

– Еще раз посмеешь заговорить со мной в таком тоне, бродяга, и ты покойник.

– Тронешь ее хоть пальцем – и покойником станешь ты.

Казалось, сама природа не могла поверить в подобную наглость. Жители деревни просто замерли, точно перестав дышать, а вокруг наступила такая громкая тишина, что даже кузнечик, до того пиликавший под крышей ближайшего сарая, умолк, выжидая, что же произойдет дальше.

По очереди посмотрев на своих друзей, мужчина кивнул на Кенджи:

– Убейте его.

Глава 2

Вокруг Кенджи тут же образовался большой круг. Первым к нему подступил невысокий коренастый парень с заячьей губой. Кенджи и глазом не успел моргнуть, как в руках у воина заплясал длинный кривой кинжал. Выждав несколько мгновений, он бросился прямо на Кенджи и уже занес руку для удара, как вдруг…

Тело Кенджи словно вспомнило то, что знало уже много лет.

Нырнув под лезвие кинжала, он перехватил кисть мужчины и ударил его сапогом в голень. Выпучив глаза, тот охнул и упал на одно колено. Резкое движение – раздался громкий хруст, воин взвыл и рухнул наземь, а потом забарахтался в пыли, держась за сломанную руку. Кенджи скорее почувствовал, чем услышал, что второй негодяй оказался в трех шагах от него. Лезвие меча просвистело прямо перед глазами Кенджи, когда он отпрыгнул назад под радостные крики жителей деревни.

Второй соперник был старше своего приятеля лет на десять, явно имел больше опыта и поэтому оказался намного опаснее. Он не спешил нападать, внимательно наблюдая за движениями Кенджи, хоть тот и был безоружен. Но вот наконец мужчина бросился в атаку. Несколько ложных замахов – и Кенджи стиснул зубы, когда меч распорол рубаху, оставив на плече длинный порез. Следующий удар рассек воздух над его головой, едва не содрав с него скальп. Еще несколько мгновений Кенджи, пятясь, кое-как уклонялся от широких взмахов. И лишь почти упершись спиной в стену хижины, понял, что его загнали в ловушку.

Воин коротко усмехнулся и перехватил меч, предвкушая скорую победу. Однако едва он сделал шаг, как вдруг кто-то из толпы швырнул Кенджи короткий посох. Поймав его на лету, он в то же мгновение обрушил палку на кисть воина, выбив у него клинок. Удар по колену, тычок в висок, пинок в солнечное сплетение вышиб последний воздух – а следом подсечка, заставившая оглушенного головореза рухнуть на землю.

Казалось, восторженный рев зевак достигнет небес. А вот последний оставшийся на ногах воин, судя по всему, потерял желание биться и готов был вот-вот броситься наутек. Он быстро переводил взгляд с павших соратников на Кенджи, а потом в сторону ворот, точно ожидая увидеть кого-то еще. Однако уязвленная гордость все же победила страх. Оглядев крестьян, во все глаза наблюдавших за поединками, здоровяк сплюнул на землю и с громким криком бросился прямо на Кенджи, неистово размахивая клинком.

Что ж, вполне вероятно, он был умелым воином, но вот поспешность и сдавшие нервы сыграли с ним злую шутку. Кенджи играючи увернулся от нескольких взмахов, каждый из которых, достигнув цели, мог разрубить его по пояс, и даже позволил себе удар чуть ниже копчика верзилы, чем вызвал громкий хохот у всех собравшихся. Видимо, это стало последней каплей. Глаза воина налились кровью, а из ушей, казалось, вот-вот повалит дым. Зарычав, он ринулся на Кенджи, занеся клинок над головой, – но уже через миг получил посохом по лбу и упал рядом со стонущими приятелями.

Однако не успел Кенджи насладиться победой, как позади него раздался стук копыт. Оглянувшись, он увидел еще с десяток всадников, направлявшихся прямо в его сторону. Все они были одеты в те же черно-зеленые цвета и каждый облачен в полный доспех, вооружен до зубов и явно имел куда больше влияния, чем эти трое, вместе взятые. Взглянуть хотя бы на их скакунов: если недавние соперники Кенджи седлали простых кобыл, то каждого из всадников вез настоящий зверь, бугрящийся мышцами, чье копыто легко могло переломить пополам человека.

Впереди ехали двое: высокий бледный мужчина лет тридцати, с непокрытой головой и длинными волосами, заплетенными в косу; под густыми бровями сталью блестели темные глаза, а подбородок обрамляла квадратная бородка. Судя по тому, как держался незнакомец, он считал себя здесь полноправным хозяином. И думается, не без причины.

По левую руку от него ехал парень едва ли старше Кенджи. Сходство его со спутником было видно невооруженным взглядом – те же глаза, черты лица, такой же мощный нос с легкой горбинкой. Но если лик первого всадника был неподвижен, словно гипсовая маска, то у юноши с лица не сходила легкая усмешка, точно он знал что-то, о чем не догадывались остальные. Его короткие волосы упрямо торчали во все стороны, а скакуна он вел одной рукой, тогда как вторую держал на рукояти меча.

Не успели наездники остановить коней, как в тот же миг захлопали двери и ставни – и деревня опустела, точно по волшебству. Лишь несколько куриц продолжали выискивать в земле червячков да однорогая коза лениво жевала траву, скучливо поглядывая на новоприбывших. Даже Мико скрылась внутри дома, пускай и не по своей воле – ее чуть ли не волоком оттащила туда Нэо, что-то яростно шепча ей на ухо.

– Что здесь происходит? – произнес высокий мужчина, хмуро оглядывая место недавней драки.

– Господин Такэга! Этот червь напал на нас! – взвизгнул верзила и ткнул пальцем в сторону Кенджи, с трудом поднимаясь на ноги. – Предательство! Эти отбросы посмели поднять руку на тех, из-за кого они вообще не подохли в ближайшей канаве!

– Трех вооруженных солдат избил какой-то бродяга с палкой? – с издевкой протянул юноша. – Быть может, нам следует начать платить ему, а не вам?

– Довольно, Макото. – Мужчина по очереди взглянул на воинов, которые, не выдержав его тяжелого взгляда, опустили глаза, а потом обратился к Кенджи: – Это правда, незнакомец? Ты в одиночку избил троих наших людей?

– Да, господин, – шагнул к нему Кенджи. Cудя по тому, как всадник поджал губы и нахмурился, он ожидал куда более учтивого обращения. – И поступлю так еще раз, если понадобится. Ваши воины напали на безоружного старика, а после грозились убить его дочь. Я не мог остаться в стороне.

– Что ж… С этим мы разберемся позднее. Похоже, ты неплохой боец, – мужчина цокнул языком и покачал головой, – но все мы знаем, что ждет простолюдина, посмевшего поднять руку на самурая. Кано.

Один из всадников в мгновение ока снял с седла лук, вытащил стрелу и натянул тетиву, метя прямо в сердце Кенджи. Он шумно сглотнул, глядя на то, как блестит стальной наконечник в лучах солнца. Время точно замерло, ожидая выстрела. Однако вместо щелчка тетивы раздался громкий голос.

– Господин Ичиро Такэга из Дома Змея. Господин Макото Такэга из Дома Змея. Какая неожиданная, но приятная встреча!

Из ближайшего дома не торопясь вышел невысокий худощавый мужчина лет пятидесяти, одетый в невзрачную куртку, поношенные сапоги да потрепанный плащ. Незнакомец походил на какого-нибудь лавочника или крестьянина, однако, думается, первое впечатление было обманчиво. За напускной леностью скрывался прыгучий, как у кошки, шаг, спина была ровнее воткнутого в землю копья, а из-под накидки выглядывала рукоять меча. Голова мужчины была гладко выбрита, за исключением тугого пучка на затылке, лицо удлинял острый клин бородки, а над тонкими губами сидели усы, подстриженные словно по линии.

– Господин Юма Сато. – Лицо высокого мужа, который, видимо, и был Ичиро, скривилось, точно он откусил лимон. – Не ожидал вас здесь увидеть. Смотрю, вы, как всегда, очутились в подходящее время в подходящем месте. Удивительно.

– Это один из множества моих талантов, – ничуть не смутившись, кивнул тот, заложив руки за спину.

– Не спорю, вы довольно разносторонний человек. Подскажите, что в этой дыре позабыл чиновник императорского магистрата?

– О, мне кажется, вы слишком резки в своих суждениях, – воскликнул Юма и улыбнулся. – Природа здесь просто восхитительна, местные жители добры и гостеприимны, но главное – персики! Какие же здесь персики! Не успеваешь впиться в плод зубами, а он уже брызжет соком на несколько локтей!

– Так вы проделали столь долгий путь ради того, чтобы насладиться фруктами? – поднял бровь Ичиро. – Не стоило так утруждаться. В следующий раз я отправлю вам целую телегу.

– Вы слишком заботливы, – учтиво склонил голову Юма и дотронулся ладонью до сердца. – Но, боюсь, по пути в столицу плоды успеют испортиться и будут годны разве что для настойки. В земли Дома Змея меня привела немного другая нужда – повидать вашего отца. Как я понимаю, нам с вами по пути?

Наблюдая за их разговором, Кенджи подумал, что со стороны эти двое могли показаться добрыми друзьями. Или, по крайней мере, старыми знакомыми. Однако он буквально кожей чувствовал, как воздух вокруг дрожит от напряжения, готовый в любой момент разбиться на тысячи осколков.

– Верно, – нехотя кивнул Ичиро. – Мы везем домой налоги за прошедший месяц. В последнее время слишком много купцов думают, что могут провозить товар через наши земли без разрешения. Приходится убеждать их в обратном.

– А с крестьян вы нынче берете не рисом, но кровью? Признаться, я случайно стал свидетелем нападения ваших людей на безоружного человека. Придремал, знаете ли, после обеда, а тут снаружи шум, гам! Просто ужас…

– Нападения?! – прокричал один из воинов и протянул вперед висящую плетью кисть. – Да этот ублюдок сломал мне руку!

– И, похоже, сломал бы всем троим шеи, подоспей мы чуть позже, – презрительно бросил Макото и сплюнул на землю.

В ответ воин только густо покраснел, сделал шаг назад и больше не издавал ни звука.

– Мне сложно судить о том, кто был зачинщиком драки и из-за чего на деле произошел раздор, – произнес Ичиро, кинув взгляд в сторону Кенджи. – Но будьте уверены – если наши воины хоть немного опорочили имя Змея, они сполна ответят за каждое неосторожное слово и недостойный поступок. Однако кому, как не вам – истинному защитнику закона, посланнику воли императора, знать, какое наказание ждет простого человека, посмевшего хоть замахнуться рукой на самурая?

– Простого человека? – хмыкнул Юма и пригладил усы. – То есть вы хотите сказать, что трех вооруженных и обученных воинов из Дома Змея смог одолеть крестьянин с бамбуковой палкой? В этом случае могу лишь отойти в сторону. Но как бы слухи об этом инциденте не донеслись до других Домов – думаю, их певцы смогут придумать не одну занятную историю, дабы как следует увеселить завсегдатаев всех кабаков от Изумрудных Островов до самого Каноку. Знатная же выйдет песня!

Ичиро крепко задумался, хмуря густые брови и морща лоб. Кенджи не знал, что за игру затеял высокопоставленный незнакомец, однако он мог лишь благодарить судьбу за столь неожиданного союзника. Поймав его взгляд, Сато подмигнул, а Макото в это время склонился к Ичиро и что-то зашептал, прикрываясь ладонью. Когда он наконец умолк, Ичиро натянул поводья и проговорил:

– Мой брат прав. Дерешься ты не как простолюдин. Кто ты, чужак, и как оказался на наших землях? Ты скрывающий свое имя ронин? Странствующий монах? Беглый воин, изгнанный из своего дома?

Все взгляды, включая крестьян, наблюдавших за разговором из-за приоткрытых дверей и неплотно захлопнутых ставень, устремились на Кенджи. От столь пристального внимания он на миг растерялся, ощущая, как язык прилипает к пересохшему небу, а в желудке набухает что-то холодное и скользкое.

– Я… я…

– Если мои глаза меня не обманывают, – с возрастом, увы, взгляд мой стал тупее старого ножа – я успел заметить прием монастырской школы Трех Ветров, – громко произнес Юма, точно размышляя вслух. – Или это все же была техника Тигриной Поступи? Боги, да что же с моей памятью…

Нахмурившись, Ичиро непонимающе взглянул на Сато, пока люди зашептались за его спиной, кидая на Кенджи заинтересованные взгляды. Впрочем, сам он понимал не больше их – казалось, Юма пытается подать ему какой-то знак. Но что он хочет сказать? Натолкнуть на какую-то мысль или… Вдруг Кенджи все понял и едва сдержал улыбку, подивившись острому уму Юмы.

– Вы угадали, господин, – ответил Кенджи, обращаясь к Ичиро. – Мое имя – Кенджи. Я странствующий монах из одного монастыря к югу отсюда, и эти люди, – он повел рукой вокруг себя, – предложили мне еду и кров, чтобы хоть как-то облегчить мой путь. Клянусь, что не замышлял ничего дурного и был просто вынужден драться с вашими людьми, – иначе я бы погиб сам. Если вы прикажете мне покинуть ваши земли, я немедля уйду.

В повисшей тишине можно было услышать, как паук плетет свою сеть в зеленой кроне. Лицо Ичиро оставалось непроницаемым, словно маска, а воины не отрывали взгляда от своего господина в ожидании его решения. Внутри Кенджи все замерло – что, если тот сумел распознать его ложь?

– Ты из Высокого Пика?

Все прочие – включая Кенджи – в недоумении посмотрели на Макото, задавшего этот неожиданный вопрос. Однако тот лишь откинулся на седле, опершись рукой о круп лошади, и снова обратился к Кенджи, сощурив глаза:

– К югу отсюда есть лишь один монастырь, где могли бы научить подобным приемам, – добавил парень, – и это Высокий Пик. А все местные храмы обучают разве что молитвам. Так ты оттуда?

Кенджи покосился на Юму, и тот несколько раз сжал и разжал кулак за своей спиной, точно говоря: «Да!»

– Вы правы, господин, – ответил Кенджи, – я действительно обучался в Высоком Пике.

– Тогда ты должен знать мастера Цэна, одного из главных наставников при монастыре, воина шестой ступени. Как он поживает?

Кенджи с надеждой посмотрел на Юму, ожидая новой подсказки, но тот лишь слегка шевельнул плечом. Видимо, теперь Кенджи придется выпутываться самостоятельно. Признаться, молчание уже изрядно затянулось, и с каждым мигом тени на лице Ичиро становились все гуще, глаза Макото превратились в две узкие щелочки, а Мико, наблюдавшая за разговором из-за открытых ставней, прижала ладонь ко рту. Глубоко выдохнув, Кенджи наконец решился на ответ, понимая, что от него, быть может, зависит его жизнь.

– Нет, господин. Я не знаю, о ком вы говорите.

Тишина вокруг походила на натянутую струну – хватило бы порыва ветра, чтобы она вмиг разразилась лязгом стали и криками. На всякий случай Кенджи прикинул свои шансы в случае драки. Один против дюжины вооруженных обученных воинов в доспехах? Что ж… Остается лишь надеяться, что он угадал.

– Очень интересно. Если ты не знаешь Цэна… – протянул Макото.

У Кенджи пересохло горло, Ичиро уже открыл рот, дабы отдать приказ, а руки воинов потянулись к оружию.

– …Значит, ты говоришь правду, – закончил парень и усмехнулся: – Как ты можешь знать того, кого я только что выдумал?

Кенджи с облегчением выдохнул, поймав подмигивающий взгляд Юмы, обстановка заметно разрядилась, и даже Ичиро чуть расслабился, выдавив из себя слабую улыбку.

– Что ж, это многое объясняет, – произнес он, взглянув на Юму. – Мы всегда рады послушникам и уважаем путь, который они выбрали. Правда, все же остается одна проблема. Как бы то ни было, я не могу оставить безнаказанным избиение моих людей. Но и казнить этого юношу прямо на месте, как какого-нибудь бродягу или пастуха, тоже будет неправильно. Господин Сато, быть может, вы предложите какой-нибудь выход?

Кенджи взволнованно глянул на Юму, однако тот вовсе не смутился. Напротив, казалось, он только и ждал этих слов.

– Если вы так на этом настаиваете, – он тяжело вздохнул, будто бы нехотя беря на себя такую ответственность, – то могу предложить следующее: раз уж мы с вами следуем в цитадель Змея, то пускай глава Дома и рассудит этот конфликт. Уверен, ваш отец примет мудрое решение. Как я вижу, у вас нет лишней лошади, так что наш друг будет лишь задерживать вас в пути. Но будьте уверены, мы с ним прибудем не позже завтрашнего вечера.

От Кенджи не ускользнуло, с каким нажимом Юма упомянул главу Дома. Видимо, то же заметил и Ичиро, так как глаза его на миг вспыхнули недобрыми огоньками, но уже через миг снова превратились в две ледышки. Кивнув в знак согласия, он подождал, пока избитые воины рассядутся по седлам. После этого Ичиро отдал приказ, тронул каблуками покатые бока своего скакуна и взялся за поводья. Однако напоследок он оглянулся и снова обратился к Юме:

– Как говорил Сиро Мыслитель: «Привычка выбирать себе неверных друзей может привести к большой беде». Всего доброго, господин Сато.

– Помнится, он также писал: «Но выбирать себе врагов тоже надо с умом». Доброго пути, господин Такэга. До следующей встречи, – не поведя и бровью, ответил Юма, с честью выдержав его холодный взгляд.

Еще несколько мгновений они продолжали безмолвный поединок, но вот Ичиро цокнул языком и повел коня прочь. Когда последний из всадников покинул деревню, Кенджи повернулся к Юме и горячо произнес:

– Не знаю, как вас благодарить, господин Сато! Если бы не вы…

– Можешь называть меня просто Юма, – прервал его мужчина и добавил: – Не сочтешь ли за труд разделить со мной чашечку чая? Дело уже к вечеру, и, признаться, в это время становится довольно прохладно.

Кенджи, безусловно, согласился. Многим позже, уже почти ночью, они находились в уютной комнате в доме старосты, где Юма занимал весь второй этаж. Как ни странно, путешествовал он один, хотя, думается, человек такого положения должен был держать при себе огромную свиту.

«Боюсь, ты чересчур возвышаешь меня в своих глазах, – усмехнулся Сато, когда Кенджи осторожно задал ему этот вопрос. – Безусловно, слово мое имеет вес, и вес немалый, но заслужил я это скорее поступками, нежели чином или происхождением. Да и передвигаться в одиночку куда более удобно. К тому же это привлекает меньше внимания. В моем деле это очень кстати».

Рассказывая все это, Юма колдовал над пыхтящим чайником, добавляя в него какие-то травы, которые доставал из кожаного кисета.

– А чем вы занимаетесь? – поинтересовался Кенджи, вдыхая щекочущий ноздри аромат.

– Путешествую. Общаюсь с людьми. Слушаю. Наблюдаю. Думаю. Если необходимо – обнажаю меч. Но стараюсь делать это лишь в крайних случаях, – донельзя туманно ответил Сато и вдруг резко обернулся, что-то швырнув в его сторону.

Не успев даже вздрогнуть, Кенджи вскинул руку – и через миг с удивлением смотрел на крупный персик, который сжимал в кулаке.

– Неплохо, – одобрительно покачал головой Юма, разливая дымящийся напиток по двум чашам. – К слову, фрукты здесь и впрямь восхитительны. Попробуй – не пожалеешь. Ты еще узнаешь, кто я, но вот кто ты? Крестьяне подтвердили твою историю, значит, ты не врешь. Ты и впрямь не помнишь ничего, что происходило с тобой до вчерашнего дня?

– Да, – подтвердил Кенджи, осторожно отхлебывая чай, – это так. Я очнулся на берегу реки, и первое, что увидел…

Он подробно рассказал Юме обо всем, правда опустив свои обрывочные воспоминания. Не то чтобы Кенджи не доверял своему новому знакомому – судя по всему, он был достойным и честным человеком, – однако вряд ли Сато смог бы чем-то ему помочь. А вдруг все это и впрямь был сон? Сато ни разу не перебил его, внимательно слушая каждое его слово.

– Интересно. И довольно запутанно. Думаю, мы успеем обсудить все не один десяток раз. Вдруг ты вспомнишь хоть что-нибудь еще? Предлагаю лечь спать. Лошадей у нас нет, а путь предстоит неблизкий. Чтобы добраться до Цитадели Змея хотя бы до вечера, выйти нам предстоит на рассвете.

Кенджи последовал его совету и, распрощавшись с Юмой, вскоре уже занял лежанку в хижине Нэо, которая оставила дверь незакрытой. Перед сном он успел немного поговорить с женщиной, которая просто захлебывалась от восторга, изображая его удары пушистой метелкой. Она заверила его, что с Юки и Мико все в порядке, и, увидев, что Кенджи буквально засыпает на ходу, едва ли не силком отправила его спать. Кенджи закрыл глаза и сам не заметил, как провалился в глубокий сон.

Глава 3

Нэо и впрямь разбудила Кенджи ни свет ни заря. Казалось, он только-только закрыл глаза, чтобы провалиться в сладостную дрему, – а уже через миг, позевывая, надевал сапоги, пока женщина суетилась по дому, точно пчелка. Однако Юма встал еще раньше и теперь терпеливо ожидал снаружи, пока Кенджи прикончит свой нехитрый завтрак и соберется в дорогу.

Солнце еще даже не успело показаться из-за горизонта, и Кенджи невольно поежился, выйдя из теплого дома в рассветную прохладу. На плечах у него болталась чуть истрепанная, но ладная куртка из грубой ткани, пропахшая рыбой, а за спиной висела большая сумка, которую собрала для него Нэо.

Одна за другой в котомке исчезли сразу несколько рубах, пара запасных штанов, небольшой ножик с деревянной рукоятью, скатерть с большой заплаткой прямо посередке, пара бутылей молока и целая гора снеди. Наблюдая за хлопотами Нэо, Кенджи представил, каково ему будет тащить всю эту поклажу на себе под палящим солнцем. Он попытался было робко протестовать, но в ответ получил такой суровый взгляд, что Кенджи поверил – взгляни так женщина на вчерашних задир, и тех простыл бы и след.

– Ну вот и всё, – пропыхтела Нэо, кое-как запихивая в сумку последний сверток. – Можно сказать, мы убили двух зайцев одним выстрелом. И ты перестанешь походить на босоногого бродягу, собирающего с мира по нитке, и я хоть немного освободила дом от всякого хлама, выбросить который у меня рука не поднималась.

Покойный муж Нэо, о котором та вспоминала, перебирая его вещи и изредка смахивая слезинки с уголков глаз, хоть и был плотнее Кенджи, но вот роста они были одного. Так что вся одежда пришлась Кенджи почти впору, лишь немного болталась.

К тому моменту, когда он наконец присоединился к господину Сато, деревня уже проснулась. Крестьяне с мотыгами и лопатами шли обрабатывать землю, пастухи гнали скот, бранясь на особо упрямых или ретивых животных, так и норовивших выскочить из стада, а рыбаки готовили удочки и снасти.

Так как все прочие жители уже вовсю занимались своими повседневными хлопотами, а староста еще не до конца оправился от вчерашних побоев, провожали путников только Нэо и Мико, которая что-то прятала за спиной. Когда они достигли конца деревни, Кенджи повернулся к женщинам и отвесил им легкий поклон.

– Хочу еще раз поблагодарить за столь теплый прием, – произнес он искренне. – Вряд ли мне бы повезло встретить более добрых и гостеприимных людей, чем вы.

– Нет, ну вы посмотрите! – воскликнула Нэо, уперев руки в бока. – Этот мальчишка защитил нас от вооруженных бандитов – и еще имеет наглость расшаркиваться перед нами, точно стыдливая девица! – Однако притворную сердитость тут же сменила добрая улыбка. Шагнув к Кенджи, женщина крепко-крепко обняла его, а потом похлопала по ладони: – Я буду молиться, чтобы память к тебе вернулась. Уверена, ты сумеешь отыскать своих родных и вернуться домой. Ну а если нет – ты всегда знаешь, где ты можешь обрести новый дом.

– Надеюсь, с твоим отцом все в порядке? – обратился Кенджи к Мико.

– Да, он поправится, – с улыбкой ответила девушка. – Так, рассеченная бровь, пара царапин да несколько синяков. Уже через несколько дней от них не останется и следа. Но если бы не ты…

– Ерунда, – смущенно дернул плечом Кенджи. – Не вмешайся я, господин Сато с легкостью остановил бы этих подонков.

– Однако ты успел первым, – возразил тот. – И на этом я предлагаю закончить обмен любезностями и двинуться в путь, чтобы успеть до заката.

И вот они оставили деревню позади, вышагивая в полном молчании. Тишину нарушали лишь крики птиц, да Юма изредка что-то мурлыкал себе под нос, тогда как Кенджи погрузился в глубокие раздумья. Признаться, открыв глаза и припомнив, что произошло накануне, он поначалу подумал: а не приснилось ли ему все это?

Но нет. Он действительно бросил вызов трем вооруженным воинам и одержал победу. Признаться, вступившись за старосту деревни и его дочь, он даже и не думал, что будет делать, если ему придется драться с теми бандитами. Однако его тело само подсказывало ему каждое движение за миг до того, как он успевал о нем подумать. Точно все эти удары и уклоны он тренировал не один год.

Кенджи попытался воссоединить все те мелкие обрывки, роящиеся в его памяти, в хоть какое-то подобие цельной картины, но, увы, безрезультатно. Огонь… Почему он постоянно видит огонь? Быть может, шрам на его груди – это ожог? Но тогда почему не обгорело все тело? Видимо, Юма понял его неразговорчивость по-своему, так как вдруг произнес:

– На твоем месте я бы не стал волноваться. Господин Каташи – глава семьи Такэга и лидер Дома Змея, с чьими сыновьями мы имели удовольствие познакомиться, – человек жесткий, но не жестокий. Тем более он сам опытный воин и уважает тех, кто умеет драться. В былые годы он даже одержал победу на Турнире Домов, честно обойдя немало прославленных бойцов и магов. Даже сейчас не каждый молодой задира осмелился бы бросить ему вызов. Так что если бы он хотел увидеть твою голову на пике, уверяю, мы бы сейчас с тобой уже не разговаривали.

Кенджи кивнул. Что ж, одной проблемой меньше. На самом деле он до сих пор опасался, что те трое могут подкараулить их по дороге. Конечно, Сато был вооружен, и, судя по всему, не только для вида, однако те вполне могли взять с собой дружков или подстрелить их из луков. Или же того хуже – подождать, пока Кенджи с Юмой покинут деревню, и вернуться, чтобы отомстить крестьянам за пережитые на их глазах унижения. Но когда Кенджи поделился с Юмой своими опасениями, тот в ответ лишь громко фыркнул:

– Устроить засаду? Чушь! В этом случае за их жизни я не дам и гнутой ложки. Они, конечно, редкостные недоумки, не спорю, но не до такой же степени, чтобы объявлять войну императорскому дому. Да и тем более, – он провел ладонью по рукояти меча, а глаза его вспыхнули задорным огнем, – при нашей новой встрече одними тумаками они бы не отделались.

Уверенность Юмы передалась и Кенджи, так что вскоре он уже и думать забыл о тех подонках. Спустя время, когда они расположились в тени раскидистого дерева, чтобы перекусить, промочить горло и переждать самый зной, Кенджи позволил себе полюбопытствовать:

– Скажите, господин Сато, чем вы занимаетесь? Как я понимаю, вы не простой вельможа.

– Хм, – отозвался мужчина, разворачивая сверток с сушеной рыбой. – Я не стану вдаваться в бюрократические подробности, чтобы ты случайно не уснул, так что попытаюсь объяснить все вкратце. Итак, императорский магистрат – довольно обширная и запутанная организация, решающая самые разные вопросы как в Каноку, так и за пределами столицы.

Я начинал как простой чинуша, следящий за порядком на окраине внешнего круга. Это самый большой район Каноку, и публика там собирается самая разношерстная – от простых крестьян и лавочников до уличных артистов и грабителей. Последним я и перешел дорогу, так как отказался от щедрого предложения закрывать глаза на их делишки.

Ссора наша вылилась пускай и в короткий, но яростный конфликт. Большинству бандитов он стоил жизни, оставшимся – свободы, их покровители лишились санов, ну а мне предложили титул мэцукэ. Это глаза и уши императора, человек, выполняющий самые разные поручения. Он одновременно дипломат, воин, судья и, если необходимо, палач. Работа эта весьма трудная, зачастую смертельно опасная, но, чего уж скрывать, довольно интересная. И щедро оплачиваемая. – Он усмехнулся себе в усы.

– И что же ведет вас в цитадель Змея? Какое-то срочное дело?

Некоторое время Юма колебался, точно решая, может ли он доверять Кенджи. Тот бы ни капли не обиделся, если бы Сато соврал или даже прямо сказал, что это не его дело. В самом деле, кто он такой, чтобы посвящать его в дела императорского двора? К его удивлению, Юма вдруг разоткровенничался. И, судя по виду, сделал это с нескрываемым облегчением, точно впервые получив возможность обсудить что-то, давно лежавшее у него на сердце камнем.

– Совсем недавно в столице и подле нее произошла серия жестоких убийств. Сначала на самой окраине столицы задушили мелкого писаря, помощника одного известного историка. Потом в собственном доме убили опытного воина – великого магистра, который почти перешел на шестую ступень. Следом в городской купальне была обнаружена мертвой ойран, едва-едва встретившая двадцатую весну. И последней жертвой стал странствующий монах, чье тело со следами пыток нашли близ дороги, ведущей в Каноку.

– Вы считаете, все эти смерти как-то связаны между собой? – уточнил Кенджи и захрустел сочным красным яблоком.

– Признаться, поначалу я не придал этим происшествиям должного значения, – произнес Юма, задумчиво пригладив усы. – Писца могли зарезать ради пары лишних монет – увы, в том квартале это не редкость. А девушку мог утопить кто-то из ее гостей. Нередко женщины ее рода занятий пытаются шантажировать своих клиентов. Надо ли говорить, чем это может закончиться. Особенно если на кону стоят честь и репутация.

Но вот воин подобного уровня – не писец и не изнеженная девка, чтобы с ним могли справиться простые бандиты. Тем более что из дома его не пропало и монетки. Но более всего меня смутила донельзя странная рана на его теле. – Он обвел пальцем область чуть ниже ключицы, показывая круг. – Огромная дыра прямо в центре груди, точно стреляли из мушкета. Один мой знакомый из императорской магической ложи сообщил мне, что это явно след магического удара.

Услыхав его слова, Кенджи невольно дотронулся до своего шрама, скрытого под одеждой. Колдовство? Он вдруг вспомнил тот хриплый голос и огромную фигуру из своих сновидений. Свет. Он откуда-то вспомнил ядовито-зеленый свет. Яркую вспышку, после которой… В голове его что-то зашевелилось, точно какие-то воспоминания пытались выбраться наружу. Завидев, как побледнело его лицо, Юма кивнул:

– Согласен, ужасная смерть. Мужчину в расцвете сил точно иссушили изнутри. Боги, да он постарел лет так на двадцать! Лицо его сводила гримаса ужаса, кожа была подобна пергаменту, поседевшие волосы лезли клочками, а внутренние органы напоминали расплескавшийся суп. Именно после его смерти я начал копать глубже. И вот спустя пару недель мне сообщили об убитом монахе, чьи раны походили на те, что я обнаружил на теле предыдущей жертвы.

Юма ненадолго умолк, дабы смочить горло, а Кенджи глубоко задумался. Быть может, ему стоит сообщить господину Сато о своих видениях и показать ему шрам? Вдруг этим он как-то поможет им обоим: Юме – раскрыть таинственные преступления, а Кенджи – вспомнить прошлое? Быть может, он каким-то образом связан со всеми теми смертями? Но что, если это простое совпадение? Ладно, он успеет сделать это позже.

Промолчав о своих подозрениях, Кенджи произнес:

– Так вы считаете, что всех четверых убил один и тот же человек?

– Именно так. Но человек ли? – хмыкнул Сато, вытирая запачканные жиром пальцы о траву. – От жестокости его вздрогнет и демон. Как бы то ни было, но мне повезло отыскать одного человека, который проболтался о том, что покойный монах незадолго до своей смерти собирался отправиться в земли Змея. Именно поэтому я здесь. Что ж, – прикрыв глаза ладонью, он выглянул из-за дерева и всмотрелся в небо, – думаю, жара уже чуть спала, так что нам стоит поторопиться, а то мы уже немного засиделись.

Путь до замка Такэга вел их между шепчущими полями и обширными лугами; усталыми крестьянами, везущими молоко и мясо в города на продажу, и торговыми обозами – некоторые из них растягивались почти до горизонта. И чем ближе они подходили к сердцу Дома Змея, тем чаще им на пути встречались вооруженные до зубов конные патрули. Одни из них проезжали мимо, даже не посмотрев в сторону Кенджи и Юмы. Другие с подозрением косились на чужаков, у одного из которых из-под плаща торчали два меча – длинный и короткий, как и полагается истинному самураю. Но, едва завидев знак Искателя, воины тут же желали им счастливого пути.

Некоторые даже предлагали сопроводить их прямиком до замка, однако каждый раз господин Сато отвечал мягким, но решительным отказом. При этом он тщательно выспрашивал всех встречных о некоем необычайно высоком человеке в красно-фиолетовых одеждах, чье лицо скрывала маска демона. Как он пояснил позже, им мог быть тот самый таинственный убийца. В ответ его собеседники лишь морщили лбы да пожимали плечами, но, похоже, Юма не сильно расстраивался, услышав очередное «нет».

А уже на подступе к твердыне Змея им встретился настоящий маг. Точнее, магичка – хрупкая девушка верхом на стройной белой кобыле. Незнакомка куталась в тонкие длиннополые одежды, свисающие почти до самой земли, а лицо скрывала за широкими полями круглой шляпы.

О том, что она ворожея, Кенджи узнал, лишь когда она проехала мимо. Спустя несколько мгновений ему в спину ударил мощный порыв воздуха, подбросив его вперед на несколько локтей. Приземлившись на ноги и с трудом удержав равновесие, он оглянулся и увидел, что вокруг девушки вьются едва заметные глазу силуэты, словно сотканные из тумана. Беспрестанно извиваясь, они то сталкивались друг с другом, то разлетались в разные стороны, чтобы потом вновь закружить над колдуньей в сумасшедшем танце.

– Призывательница, – произнес Юма, глядя ей вслед. – Притом довольно опытная и могучая, раз способна управлять сразу несколькими элементалями, и у нее хватает сил поддерживать длительную связь. Она как минимум на четвертой ступени – если уже не перешла на пятую.

И вот наконец вдалеке показался величественный замок, стоявший на холме. Он находился чуть поодаль от крупного города, окруженного высокими стенами. Почти такие же замки, но чуть поменьше, защищали и саму крепость, перемежаясь зубастыми башнями и загнутыми крышами, а прямо перед ними находился глубокий ров.

Внутри замок представлял собой лабиринт из стен пониже, которые змеями извивались вокруг различных дворов и построек. Думается, сделано это было для безопасности – в случае атаки защищать твердыню могли необычайно долго, понемногу отступая к ее центру. На каждом шагу их встречали вооруженные стражи, однако весть о прибытии Сато летела впереди них, так что не успели они преодолеть большие ворота, как их со всеми почестями препроводили к самому Каташи Такэга.

Глава Дома Змея принял их в большом зале с высокими потолками. Под ногами у них лежали мягкие циновки, расшитые золотыми нитями. Позолоченные стены были искусно расписаны различными сценами – как правило, с участием могучих воинов и магов, изничтожавших орды врагов, – или же украшены ликами богов. Окна закрывали резные декоративные решетки.

Каташи Такэга оказался крупным, плечистым мужчиной, разменявшим пятый десяток. Несмотря на это, стан его был прям, как у юноши, а взгляд, казалось, мог расколоть камень. Его лицо с птичьим носом и резкими чертами словно высекли из мрамора, а темные волосы, стянутые на затылке в косу до лопаток, покрывала легкая паутинка седины.

По правую и левую руку от него за длинным столом сидели уже знакомые им Ичиро и Макото, правда, теперь сменившие доспехи на повседневные одежды. И если первый при виде их даже не шелохнулся, то младший брат, который до того откровенно позевывал, смерил Кенджи внимательным взглядом. Тот посмотрел на него с легким вызовом, но в ответ парень лишь ухмыльнулся и одобрительно кивнул, точно приветствуя старого знакомого.

Сделав несколько шагов вперед, Юма отвесил церемонный поклон и произнес:

– Господин Каташи Такэга. Рад видеть вас в добром здравии.

– Господин Юма Сато, – мужчина учтиво склонил голову в ответ и жестом отослал стражников, до того стоявших у дверей. – Надеюсь, в наших землях вам оказали достойный прием.

– Люди Дома Змея еще более гостеприимны и учтивы, чем я запомнил. При всем желании у меня нет причин жаловаться. – Сняв с пояса оба меча, Юма положил ножны на специальную стойку у двери, а потом сел напротив Каташи.

Немного помедлив, Кенджи занял место рядом с ним, понадеявшись, что не допустил промашку. Но так как ни один из Такэга даже не взглянул в его сторону, он с облегчением понял, что поступил как положено. Вокруг гостей тут же засуетились слуги, столь бесшумные и быстрые, что походили на тени. Спустя минуту перед каждым из них стояла миска с рисом и большими кусками мяса, тарелка с тонко нарезанным сыром, а между ними – большое блюдо с фруктами, две чаши и кувшин, наполненный золотистой жидкостью.

– Как поживает его императорское великолепие? – спросил Каташи, принимая из рук служанки чашу с вином. – Надеюсь, слова его до сих пор несут истину, а разум столь же остр.

Хоть на лице его играла легкая улыбка, но вот взгляд оставался холоден, а забота в голосе была так наигранна, что походила на издевку. Кенджи покосился на Юму, однако тот либо ничего не заметил, в чем Кенджи сильно сомневался, либо попросту пропустил презрительный тон Каташи мимо ушей.

Сделав небольшой глоток вина, Сато отставил чашу и цокнул языком:

– Ваши фруктовые сады не перестают меня удивлять. Какой магией вы их заговариваете? Господин Симада уже немолод, и здоровье его, увы, оставляет желать лучшего. Особенно в последние несколько лет. Но надеемся, что его императорское величество будет править нами еще долгие и долгие годы.

– Воистину. «Вокруг жирной кости всегда свора голодных псов», если вы понимаете, о чем я. – От Кенджи не ускользнуло, какими взглядами обменялись между собой Ичиро и Макото. Каташи продолжил: – Как я понимаю, вы прибыли с официальным поручением от владыки? Или вас прислал магистрат?

– Ни то ни другое, – ответил Юма и вмиг посерьезнел, сплетя тонкие пальцы. – В последние несколько месяцев я веду свое собственное расследование и был бы весьма признателен, если бы вы оказали мне небольшую помощь.

– Все, что в моих силах, – склонил голову Каташи. – Я весь внимание.

– Скажите, вам доводилось слышать о так называемом Братстве Рока? – спросил Юма.

– Таинственный культ, созданный выжившими Шипами? – насмешливо протянул Макото, поймав сердитый взгляд отца, на который, впрочем, не отреагировал. Думается, во многом этому способствовала уже третья чаша вина. – Пф, господин Сато, мы мальчишками пугали друг друга подобными байками.

– Меня радует ваша уверенность, господин Макото, – ни капли не смутился Юма, – тем не менее не разделяю ваш скепсис. Совсем недавно в столице произошло несколько убийств подряд. И как минимум в двух из них была замешана магия Разложения. – Услышав это, Макото недоверчиво хмыкнул, а Каташи и Ичиро обменялись долгими взглядами. – А как все мы знаем, одними из самых преданных адептов этого учения были представители Дома Шипов…

– Дом Шипов уничтожен много лет назад, – отрезал Каташи. – Семьи этого Дома были казнены, имена их стерли из всех летописей, а немногие выжившие скрылись далеко на севере, где и пропали меж снегов.

– Да, я слышал об официальной версии тех событий. А также о том, что Змеи были едва ли не зачинщиками того заговора, – задумчиво проговорил Юма, и Кенджи заметил, что щеки Каташи чуть покраснели, а в глазах заплясали молнии. – Между прочим, первые союзники Дома Шипов и их верные вассалы, которые после падения своих хозяев заняли их место. И что удивительно, свидетелей расправы над самыми могучими колдунами и воинами почти не было, тогда как школы Змея пополнились новыми учителями, библиотеки – древними фолиантами и магическими свитками, а казна – немыслимыми сокровищами и могущественными артефактами. Конечно, если верить слухам…

– Если вы хотите в чем-то нас обвинить, имейте мужество говорить прямо! – вышел из себя Ичиро.

– Обвинить? Вас? Ни в коем случае! Я лишь размышляю вслух, не более. – Юма сделал еще один глоток и облизнул губы. – Прошу прощения, если мои слова хоть как-то вас обидели. Сами понимаете – моя профессия накладывает определенный отпечаток, заставляя искать и видеть подозрительную тень даже глубокой ночью.

– Мы все понимаем и не держим на вас обиды, господин Сато, – медленно проговорил Каташи, не сводя со все еще возмущенного Ичиро предупреждающего взгляда. – И все же – что вы хотите от нас? – Он перевел темные глаза на Юму. – Власть нашего Дома велика, но вряд ли простирается до самого Каноку. Вам было бы намного полезнее нанести визит Дому Цапли, который с давних пор тесно связан с императорским двором.

– Безусловно, – кивнул Юма. – Однако совсем недавно я чудом наткнулся на след колдуна, который, возможно, и повинен во всех тех смертях. И след этот ведет прямиком в ваши земли. Я ищу высокого худого человека, одетого в красно-фиолетовые одежды – между прочим, родовые цвета Дома Шипов. Лицо его скрывает маска, а руки – плотные перчатки. Судя по всему, он довольно могущественный чернокнижник. Быть может, пятой, а то и шестой ступени, если не выше. Это описание ни о чем вам не говорит?

– То есть вы утверждаете, – вновь вспыхнул Ичиро, – что этим вашим убийцей может оказаться какой-нибудь заклинатель нашего Дома? Даже предположение, что маг из Дома Змея практикует Разложение, – довольно серьезное обвинение, которое вполне может стоить вам должности, если не больше.

– Сначала вы обвиняете меня в трусости, а после еще и угрожаете? – удивленно поднял брови Сато.

– Я лишь предупреждаю вас о возможных последствиях. – Ичиро скрестил руки на груди. – Не более.

– Уверяю вас, господин Сато, что ни один из моих людей, – Каташи чеканил каждое слово, – не использует запрещенное чародейство. Лишь при намеке на это даже чемпион или член правящей семьи может лишиться жизни, что уж говорить о прочих. Однако я не думаю, что вы проделали столь долгий путь ради пустых подозрений, и вполне понимаю вашу тревогу. Даю слово: я узнаю все, что смогу. Если вдруг этот таинственный чужак и впрямь прячется где-то на нашей земле – будьте уверены, мы доставим его в столицу и передадим прямо в ваши руки. Или, по крайней мере, пришлем его голову.

– Не сомневаюсь ни в вашей власти, ни в вашем могуществе, – кивнул Юма. Как показалось Кенджи, выглядел он на редкость довольным, хотя, по сути, не узнал совершенно ничего нового. – Это как раз то, что я надеялся услышать.

– Что ж, если это все… – Каташи хлопнул ладонью по столу.

– Боюсь, у нас остался еще один нерешенный вопрос, отец. – Ичиро впервые взглянул на Кенджи. – Рядом с господином Сато сидит человек, о котором я тебе рассказывал. Монах из Высокого Пика по имени Кенджи. Он избил троих наших воинов и сломал одному из них руку. Лекари сказали, что перелом довольно тяжелый, и, боюсь, если он и сможет снова держать меч, то очень и очень нескоро. Что мы будем с ним делать?

Каташи взглянул прямо в глаза Кенджи, и, если честно, тому стало немного не по себе. Он точно всматривался в два темных колодца, мерзлые и пустые. Не успел Такэга открыть рот, как грохнули двери и в зал ворвался парень, с которого ручьями лился пот. Упав на одно колено, он склонил голову и достал из-за пазухи свернутый в трубку пергамент.

– Я надеюсь, у тебя что-то серьезное, раз ты так дерзко прерываешь нашу встречу, – сухо произнес Каташи.

– Господин Такэга, – произнес парень, едва переводя дыхание, и протянул к Каташи дрожащую руку. – С севера только что пришли гонцы Волков. Черная Кузня вновь зажгла огни.

– Что?! – не сдержался Ичиро. – Это значит…

Он умолк, и на несколько мгновений в комнате повисла мертвая тишина. Собравшиеся лишь кидали друг на друга осторожные взгляды, точно надеясь, что кто-то другой выскажет вслух то, о чем думает каждый.

– Это значит, господин Ичиро, что Пепельный Король готовит свое войско, – наконец произнес Юма. И в голосе его слышалась такая обреченность, что у Кенджи по спине пробежали мурашки.

Глава 4

Напряженное молчание нарушил громкий звон. Это один из слуг, пришедших сменить посуду, выронил кувшин и теперь спешно пытался оттереть быстро расплывающееся на циновке пятно. Правда, кроме Кенджи, никто из присутствующих не одарил неуклюжего парня и взглядом. Даже невозмутимый Каташи был потрясен до глубины души, не зная, что сказать. Правда, через несколько мгновений он опомнился, нахмурил брови и вновь накинул на себя былое равнодушие.

– Это что, какая-то шутка? – спросил он угрожающим тоном. Но думается, вошедший и помыслить о таком не мог. Побледнев еще больше и почти сравнявшись цветом с пергаментом, который он сжимал в руке, парень поднялся с колен и сделал шаг к столу.

– Нет, госп-подин! – пролепетал он, запинаясь и обливаясь потом. – Разведчики Волков во время очередной своей вылазки обнаружили, что несколько крупных племен варваров объединились, грозя перерасти в целую орду. И что самое странное – у них откуда-то взялись ружья и пистоли! А у их шаманов – кристаллы мощи! Волки следовали за ними по пятам целых два месяца, чтобы разузнать, где они раздобыли такое оружие.

Разведчики Волков захватили в плен нескольких дикарей, отбившихся от своих. Однако те твердили лишь о каких-то черных всадниках, сером небе и повторяли: «Конец южных псов уже близок». Один из самых опытных следопытов Волков прошел так далеко сквозь Хрустальные Пустоши, как мог, и с вершины самого высокого дерева и впрямь увидал алые всполохи средь Мертвых Гор. Только-только вернувшись домой, Волки тут же направили депешу его величеству господину Симаду. И теперь император созывает совет всех Домов.

Пока все остальные внимательно слушали сбивчивую речь гонца, стараясь не пропустить ни слова, Кенджи, наверное, был единственным человеком в зале, который не понимал, о чем вообще идет речь. Он уже хотел было задать вопрос, как…

Раскаленный воздух задрожал, а пламя взревело пуще прежнего, отбрасывая на стены хищные тени. Он внимательно наблюдал за тем, как податливый материал начинает застывать, твердеть, превращаясь из бурлящей массы в будущее вместилище.

Главное – знать точное время. Закончишь слишком рано – и зыбкая заготовка рассыплется в прах. И хорошо, если не во время переселения. Ведь тогда очередная душа его брата уйдет в вечное забытье. А их осталось так мало… Передержишь – и получишь кусок мусора, годный разве что на снаряд.

Ему показалось, что где-то снаружи захлопали крылья. Оторвав взгляд от горнила, он выхватил небесное копье и прислушался. Тишина… Проклятые твари. Столь же уродливые, как и этот мир. Ничего. Совсем скоро должно быть следующее сближение. Во всяком случае, так говорят мыслители. Не верить им не было причин. Собственно, как и выбора. У них уже не осталось ничего, кроме веры.

Положив оружие, он поспешно погасил пламя и вытащил вместилище наружу, окидывая его внимательным взглядом. Кажется, получилось. Теперь осталось лишь подождать, пока шар остынет и будет готов для последующих ритуалов. Кто знает – быть может, когда-нибудь именно эта вещица станет для него…

Снова раздалось хлопанье крыльев, а следом что-то огромное рухнуло прямо на крышу. Потолок осыпался, и сквозь образовавшуюся дыру внутрь полезла чья-то крючковатая лапа. Схватив копье, он вскинул его. Все вокруг осветила яркая вспышка, а чудовище взревело от боли. Он ударил еще раз и еще дважды. Вопли умирающей твари еще не успели стихнуть, когда он, закинув копье за спину, бросился к вместилищам.

Братья были правы. Нужно уходить вниз, под землю, скрываться в паутине пещер горных гряд, туда, где эти чешуйчатые не смогут их достать. Он до последнего не желал оставлять это место, веря, что смог укрыть его от глаз врагов. Однако корить себя в самонадеянности было поздно. Аккуратно уложив в суму три сферы, он повесил ее на спину и бросился к выходу. Спустя миг лабораторию тряхнуло так, что его сбило с ног.

Вместилища! Подтянув к себе сумку, он заглянул вовнутрь и облегченно выдохнул – целы и невредимы. Позади вновь раздался грохот. Он оглянулся, и последнее, что он увидел, – яркие золотые глаза, горевшие ненавистью, и поток черного пламени, мчащийся прямо на него и сжирающий все на своем пути…

Судорожно выдохнув, Кенджи встрепенулся и спешно огляделся – он находился на том же самом месте, сидя за длинным столом в приемном зале замка Такэга. Но ведь еще мгновение назад он был… А где, собственно, он очутился? И главное – в чьей шкуре? Кенджи словно перенесся в чужое тело, ощущая все то же, что и незнакомец. Кожей чувствовал жар, стоявший в том душном просторном зале. Ноздрями вдыхал горячий воздух. Сухой и острый, режущий легкие. Слышал мысли чужака, будто бы он говорил вслух. Смотрел его глазами.

Хоть Кенджи некоторое время и пребывал в трансе, никто не обратил на него внимания, видимо, решив, что он тоже поражен услышанным. Лишь Юма кинул на него встревоженный взгляд, словно ощутив, что что-то не так. Однако, когда Кенджи ответил ему коротким кивком, Сато откинулся на спинку стула и обратился к Каташи:

– Кажется, в свете последних событий мои опасения уже не кажутся вам бреднями параноика, не так ли?

Глава Дома Змея ничего не ответил, напряженно всматриваясь прямо перед собой, пока его пальцы быстро-быстро выстукивали дробь по столешнице.

– Быть может, Волки что-то напутали… – протянул Ичиро, по очереди взглянув на отца и брата, точно ища у них поддержки. Но, судя по неуверенному тону, он и сам не верил в собственные слова.

– В чем псинам не откажешь, так это в умении вынюхивать разную дрянь, – буркнул Макото и пригладил торчащие волосы. – И если это правда…

– Пока это всего лишь слова, – наконец решил для себя Каташи и взмахом руки отослал гонца со стражей. Правда, побелевшие костяшки и взмокшая шея, покрывшаяся алыми пятнами, выдавали его истинные чувства. – Припомните, сколько раз за последние годы нам предрекали конец времен? Десятки раз? Сотни?

– Городские сумасшедшие и выжившие из ума бродяги бредят концом света каждый день, отец, – с готовностью поддержал его Ичиро. – Не думаю, что нам стоит волноваться. Волки слишком одичали на своем севере и лают на каждый шорох. Скорее всего, варвары просто хотели запугать своих заклятых врагов, а следопыт увидал кострища этих дикарей или простой мираж.

– Пускай люди Дома Волка и не отличаются утонченными манерами, но соглашусь с господином Макото. В разведке им нет равных, и, думаю, они бы смогли отличить костры кочевников от огней Кузни, – покачал головой Юма и скрестил руки на груди. – Тем более что совпадений слишком много, чтобы они были простыми случайностями. С каждым годом Великое Древо все больше чахнет. Листья его желтеют, корни гниют, а кора напоминает кожу прокаженного. Помните, как говорится в Слове Хана? «…Север поглотит юг, поля покроет снег, а землю – кровь; Древо застанет конец мира, погибнув вместе с ним; и да осыплются все они пеплом…»

– Не стоит толковать писания буквально, – возразил Ичиро. – Всем известно, что под севером Хан имел в виду варваров айров. А Древо… Мы, конечно же, все чтим дар богов, но признаем – ничто не вечно под луной.

– Допустим, вы правы, господин Сато. Но что же вы предлагаете? – протянул Каташи, положив подбородок на ладонь. – Снова отправить всех наших лучших воинов и магов на север, чтобы они нашли свою смерть в ледяной пустыне? Боюсь, в этом случае Пепельному Королю – если, конечно, он вообще существует – придется поторопиться, чтобы уничтожить всех нас самолично. Варвары и демоны справятся без него.

– Я прекрасно понимаю ваши чувства, и мне тоже больно за всех тех, кто не вернулся домой, – примирительным тоном произнес Сато, на что Каташи лишь поджал губы. – В Святом Войске состояло немало моих друзей и знакомых, по которым у меня до сих пор болит душа. Но лучше всего дождаться совета Домов и выслушать, что думают остальные. Уверен, все вместе мы придем к правильному решению.

Некоторое время Каташи буравил его сердитым взглядом. Но потом вздохнул и пригладил волосы.

– Похоже, ничего другого нам не остается. Как я полагаю, вы предпочтете выдвинуться в столицу завтра утром?

Судя по тону, вряд ли он надеялся, что Юма останется погостить в замке хотя бы еще день. Но и тому не слишком-то и хотелось задерживаться в замке Такэга дольше необходимого.

– Совершенно верно, – кивнул Юма. – Путь нам предстоит неблизкий.

– Я выделю вам одну из своих лучших повозок и сопровождение, – произнес Каташи с таким видом, точно преподносит своим гостям подарок, о котором те его умоляли. – Негоже императорскому эмиссару путешествовать, словно простой крестьянин.

– Вы очень добры, хотя это и не обязательно, – улыбнулся Юма и поднялся на ноги. Кенджи встал вместе с ним. – Благодарю за радушие и жду не дождусь нашей следующей встречи.

Каташи в ответ тоже растянул губы в кислом подобии улыбки, не сходившем с его лица до тех пор, пока Кенджи с Юмой не покинули зал.

Многим позже Кенджи, приняв ванну и плотно отужинав, лежал на кровати в покоях, которые любезно предоставил им Каташи. Несмотря на то что Кенджи был на ногах с раннего утра, сон к нему не шел. Он все вспоминал видение, заставшее его на встрече с семьей Такэга. И чем больше он размышлял, тем яснее осознавал, что очутился в теле не человека, как посчитал поначалу. Он не мог объяснить, почему он так решил, но чувствовал, что то существо могло быть кем угодно, но только не простым смертным.

Встав с постели, он решил подышать свежим воздухом, надеясь, что это поможет ему уснуть. Немного поплутав и поймав несколько подозрительных взглядов от стражников, патрулирующих спящий замок, Кенджи наконец вышел на просторный балкон, освещаемый мягким лунным светом. На широких перилах, свесив одну ногу вниз, сидела знакомая фигура, с тихим стуком перебиравшая деревянные бусы. Видимо, господин Сато этой ночью тоже страдал бессонницей.

Оглянувшись на Кенджи, он лишь кивнул в знак приветствия и вновь устремил взгляд на серебряный диск луны. Опершись на перила, Кенджи вдохнул свежий ночной воздух и посмотрел вниз, где раскинулся дремлющий город. Изредка то тут, то там вспыхивали точки фонарей или факелов, напоминающие светлячков.

– Кто такой этот Пепельный Король? – спросил Кенджи.

Юма посмотрел на него с нескрываемым удивлением, но потом лишь цокнул языком, точно вспомнив, что произошло с его новым знакомым.

– Владыка демонов, который, по преданиям, обитает далеко на севере, там, куда боятся ступить даже суровые айры. Прямо среди горных хребтов, вблизи которых – впрочем, как и на них самих – нет ничего живого. Земля в этих горах походит на кожу иссохшего трупа. Вся черная, покрытая трещинами и язвами, которые сочатся жидким пламенем. Пики этих вершин могут сезонами плеваться огнем и пеплом, закрывая небеса тяжелой пеленой. Говорят, это повелитель демонов в своей Черной Кузне готовится к вторжению в людской мир, чтобы оставить от него лишь прах.

Юма умолк, задумчиво перебирая круглые бусины, и оба еще долго смотрели вдаль, слушая тихое ржание коней в конюшне, стрекот цикад и перекрикивания часовых. Спустя время Кенджи нарушил молчание:

– В разговоре с Каташи вы говорили про некое Святое Войско, ушедшее на север. Они направились туда уничтожить Короля? Но зачем, если большинство считает его лишь выдумкой?

– Больше четырех лет назад Великое Древо начало увядать, – отозвался Юма, – и многие посчитали это знаком. Началом приближающегося конца всего нашего мира. Ты же слышал цитату из Великого Слова. Тогда сын императора Джиро предложил отправиться на север, добраться до Черной Кузни и уничтожить ее вместе с Королем, пока тот не нанес удар.

Кто-то открыто посмеивался над ним, кто-то называл глупцом и крутил пальцем у виска, но многие восприняли его слова всерьез. Но когда под знамена Джиро стали самые могучие воины и заклинатели страны – включая Кера, старшего сына Каташи и наследника семьи Такэга, – многие прочие тоже изменили свое мнение и пошли за ними.

Желающих было так много, что некоторые всерьез вызывали друг друга на поединок ради места рядом с будущим императором. Джиро отобрал три сотни: лучших из лучших, самых опытных и великих воинов, гордость своих Домов и живых легенд, о каждом из которых можно было бы рассказать не один десяток историй. Они отбыли в начале весны, обещая вернуться до начала зимнего сезона. Ни одного из них больше не видели.

– Так значит… Пепельный Король все же существует? – протянул Кенджи.

– Кто знает? – пожал плечами Сато. – Чтобы добраться до этой гряды, нужно пересечь Хрустальные Пустоши. Заснеженные пустыни, полные чудовищ, демонов и варваров. Разведчики Волков многие месяцы искали уцелевших. Но все, что они нашли, – это окоченевшие останки и неглубокие могилы, разрытые дикими зверьми.

– Жаль, что вы ничего не узнали от Такэга про того, кого ищете, – с сожалением произнес Кенджи. – Хоть одной головной болью стало бы меньше.

– О, нет, друг мой. Напротив – я сделал именно то, что и задумывал, – вдруг усмехнулся Сато. – Я посеял семена подозрения, чтобы потом собрать урожай. Ты не заметил, что я всю дорогу спрашивал про того чужака у каждого встречного? Если этот таинственный незнакомец и впрямь скрывается где-то на землях Змея, он обязательно узнает, что я его ищу. И думается, захочет пресечь мои поиски. – Он положил ладонь на рукоять меча. – Но я буду готов к этой встрече. Не стоит идти по следу добычи, если можно заставить ее шагнуть прямиком в твою западню.

Неплохо сказано. Они еще некоторое время молча наблюдали за огромной луной и мерцающими звездами, но вот Кенджи почувствовал, что глаза его просто слипаются, а рот сам собой растягивается в широкой зевоте. Попрощавшись с Юмой, который в задумчивости вновь поднял глаза к небу, Кенджи вернулся в спальню и заснул, едва успев положить голову на подушку.

Выдвинулись они с первыми лучами солнца. Во дворе их ждала не только повозка и вооруженный до зубов отряд с парой магов, но и Макото, оседлавший пегого скакуна. Юма, казалось, не меньше Кенджи был удивлен компанией младшего Такэга, но не подал виду. Тот же лишь сообщил, что в столицу его ведут кое-какие дела.

Путь выдался довольно скучный, и Кенджи изнывал бы от тоски, если бы не скрашивал тянущиеся смолой дни тренировками с Юмой, который как-то утром неожиданно предложил ему попрактиковаться. Поначалу Кенджи боялся случайно покалечить Сато, который, между прочим, был старше его как минимум в два раза и ниже на голову, но после первого же учебного боя понял, что страхи его напрасны. Он не смог и пальцем дотронуться до Сато, который легко уходил от всех его ударов. А в конце, когда Кенджи уже изрядно запыхался, Сато ловким движением ухватил его за запястье и пояс – и Кенджи понять не смог, как очутился на земле.

Юма не уставал повторять, что, помимо физических тренировок, для бойца главное даже не боевая подготовка, но Воля, которая используется как воинами, так и магами. Ведь именно она позволяет подчинить себе силу одного из пяти стихийных элементов, чтобы использовать ее в бою. Юма даже пообещал на деле продемонстрировать ему использование Воли – но чуть позже.

Шел пятый день их путешествия. Они преодолели примерно половину пути до столицы и устроили привал вблизи небольшой речки, чтобы напоить коней и набрать воды. Пока воины ставили шатры и распрягали коней, Юма уткнулся в свою книжицу, которую непрестанно носил с собой, что-то бормоча себе под нос и слюнявя карандаш, а Кенджи решил немного потренироваться в одиночку.

Для этого он решил найти какое-нибудь безлюдное место и направился в ближайший подлесок. Немного поплутав, он наконец вышел на большую поляну, окруженную высокими деревьями. Вздохнув, он закрыл глаза и попытался очистить свой разум от лишних мыслей, как учил его господин Сато. А потом принялся повторять те удары, которые успел запомнить. Правда, двигался он скорее как захмелевший пастух, чем как воин. Каждое движение его было столь медленным и неуклюжим, что реального врага он бы разве что заставил помереть со смеху.

Нет, так дело не пойдет. Кенджи остановился, утер пот со лба и призадумался. Помнится, в прошлый раз его тело начало вспоминать приемы во время драки. А что, если подключить воображение? Конечно, затея немного глупая, но что ему терять. Закрыв глаза, Кенджи представил себя снова там, в деревне. Будто воочию увидел перед собой того здоровяка, заносящего нож над девушкой. Кенджи окликнул его. Осклабившись, негодяй повернулся к нему…

И Кенджи выбил у него оружие одним коротким взмахом, чтобы вторым рубануть воображаемого головореза по шее. Он скользнул под клинком его друга, отбил удар третьего – и, крутанувшись, швырнул их обоих на землю. Но тут подоспело еще несколько врагов. Подсечка, удар коленом, бросок через бедро…

– Неплохо, монах.

Оглянувшись, Кенджи увидал Макото, который, скрестив руки на груди и прислонившись к дереву, наблюдал за ним из-под полуопущенных век.

– Вы что-то хотели, господин… – начал было Кенджи, но парень перебил его:

– Оставь все эти расшаркивания моему брату, – фыркнул он. – Он от них просто без ума. А вот я успел откланяться уже столько раз, что моя спина того и гляди переломится пополам. Тебя всему этому научили в Высоком Пике?

– Ну да, – глазом не моргнув соврал Кенджи.

– Какая у тебя ступень? Сколько шагов ты преодолел? – с любопытством спросил Макото.

– Ступень? Шагов? – недоуменно переспросил Кенджи.

– Не строй из себя дурака, – усмехнулся Макото. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Каждая из восьми ступеней состоит из восьми шагов. По мере роста силы каждый боец или маг, становясь могущественней, поднимается все выше и выше. Судя по тому, что я видел, ты как минимум на второй. Я прав?

– Шагов мне осталось куда меньше, чем тех, что я успел преодолеть, – небрежно кивнул Кенджи, решив не вдаваться в подробности.

– Отличный ответ! – хохотнул Макото, тряхнул волосами и хитро улыбнулся. – Нужно запомнить. Что скажешь насчет небольшого дружеского поединка?

Кенджи задумался, но не нашел ни одной причины отказываться от столь неожиданного предложения. А почему бы, собственно, и нет? Рубить руками и ногами воздух дело, конечно, веселое, но живого противника это явно не заменит.

– Какие правила? – спросил Кенджи, наблюдая, как Макото снимает с себя ножны и кладет на землю.

– Постараемся ничего друг другу не сломать, – пожал плечами тот.

Что ж, довольно просто и честно. Уже кружа по поляне вокруг Макото, Кенджи подумал, что позабыл спросить, на какой ступени находится его оппонент. Однако думать об этом было уже поздно. Бросившись вперед, Макото с необычайной скоростью принялся работать руками. Да так резво, что пару раз Кенджи едва не пропустил удар, который грозил сломать ему челюсть.

Наконец остановившись, они несколько мгновений стояли друг напротив друга, переводя дыхание. Да уж, Макото оказался не чета тем троим недоноскам. По сравнению с младшим Такэга они двигались как ленивые, сонные мухи. Но тем интереснее. Кенджи даже почувствовал небольшой азарт. Смахнув со лба капли пота, Макото кивнул, точно оставляя следующий раунд для Кенджи. И тот не преминул воспользоваться приглашением.

Ребро ладони почти достигло шеи Макото, однако тот вовремя поставил блок. Рывок коленом, нацеленный в пах, прорубил лишь воздух, а серия мощных, размашистых ударов помогла Кенджи разве что запыхаться. Нет, так дело не пойдет. Нужно придумать что-то другое.

– Да уж, если честно, я был о тебе лучшего мнения, – огорченно цокнул языком Макото. – Избить пару неуклюжих недотеп далеко не то же самое, что меряться силой с настоящим бойцом. Мы с братьями так дрались, будучи еще детьми.

Кенджи вспыхнул и сжал кулаки. Завидев это, Макото сощурился и коротко усмехнулся, приняв боевую стойку. Кенджи уже почти бросился в атаку, как вдруг припомнил слова Юмы: «Оружие настоящего воина – не только его кулаки, но и Воля. Держи себя под контролем. Не дай ярости затмить разум, иначе противник обернет твою злость против тебя».

Так вот что пытается сделать Макото! Он решил разозлить Кенджи, чтобы тот поторопился и допустил ошибку, которая будет стоить ему победы. И у него это почти получилось. Глубоко вдохнув, Кенджи медленно досчитал до трех, а потом поднял глаза на парня и улыбнулся в ответ:

– Просто мой путь никто не устилает золотой соломкой на тот случай, если я вдруг споткнусь и упаду. Уверен, все твои противники ранее играли в поддавки, боясь гнева господина Такэга.

– Что?! – протянул Макото. – Ты смеешь намекать, что влияние моей семьи сыграло какую-то роль в моем обучении? Да я был одним из лучших учеников мастера Оро!

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Кенджи. – Думается, твой отец озолотил его только за то, что он вообще решился взять тебя на обучение.

Видимо, он попал прямо в больное место Макото, так как лицо его пошло красными пятнами, а глаза превратились в две щели. Не издав ни звука, он сжал зубы и ринулся в атаку. Бил он все так же мощно, но вот только теперь почти не озадачивался защитой, стремясь одолеть Кенджи как можно быстрее. Выждав удачный момент, тот увернулся от очередного замаха, а потом с силой ударил парня в солнечное сплетение, перехватил за руку и броском отправил на землю.

Вскочив на ноги, Макото напрягся – и Кенджи широко распахнул глаза, когда вдруг кулаки его противника вспыхнули огнем. От дальнейших атак он кое-как уклонялся, чувствуя жар пламени, которое едва не подпалило ему брови и одежду. Отступая, Кенджи уперся спиной в ствол дерева. Увидев, что он в ловушке, Макото коротко ухмыльнулся, но вдруг лицо его медленно вытянулось.

Проследив за его взглядом, Кенджи увидел, что его кулаки тоже охватило мерцающее пламя. Но иссиня-черное, цвета смолы. Он даже не успел понять, что произошло, когда Макото, скинув оцепенение, снова бросился в бой. Однако он вложил слишком много сил в эту отчаянную атаку, и уже через миг Кенджи перехватил инициативу, заставив парня отступить к центру поляны. Кенджи уловил удачный момент, когда Макото, запыхавшись, раскрылся и опустил руки слишком низко, – и мощный удар снизу в челюсть заставил того упасть на землю, пролетев несколько шагов.

Боги, не перестарался ли он? Подбежав к Макото, Кенджи с облегчением заметил, что тот жив и даже в сознании. И с удивлением заметил, что, несмотря на несколько синяков и разбитую губу, из которой на подбородок стекал ручеек крови, на лице парня широкая улыбка.

– Наверное, я слишком увлекся, – примирительно произнес Кенджи, помогая Макото подняться на ноги.

– Ерунда, – ответил тот, стерев кровь тыльной стороной ладони. – Признаю, дрался ты неплохо. И вернул мне мой же прием. Но почему ты сразу не сказал, что используешь тьму?

Кенджи лишь повел плечом, не зная, что ответить. Что он и сам до этого момента не догадывался о подобном? Макото истолковал его молчание по-своему.

– Хотя на твоем месте я бы тоже особо не распространялся, – произнес он, поднимая с земли ножны. – Все-таки адептов тьмы куда меньше, чем прочих. Многие ненавидят этот элемент. Одни – от страха, другие – из-за зависти. Но вот я считаю…

Его слова прервал громкий выстрел, заставивший птиц на деревьях испуганно вспорхнуть. Следом раздалось еще несколько хлопков, а потом до них донеслись вопли, ржание коней и лязг стали. Переглянувшись, Кенджи и Макото тут же рванули в сторону лагеря.

Кое-как продравшись сквозь густые кусты и оцарапав лица о колючие ветки, они выглянули из-за своего укрытия – и перед ними предстал вовсю кипящий бой, в котором воины Змея сражались с какими-то незнакомцами, одетыми в белые доспехи. В числе прочих бился и Сато, разя одного противника за другим длинным мечом. Но тут один из нападавших вскинул мушкет и нацелился прямо в незащищенную спину Юмы. Кенджи замер, услышав выстрел.

Глава 5

Пуля вошла прямо в земляной щит, который в последний момент успел призвать один из магов. А еще через мгновение стрелок получил стрелу в горло и рухнул на землю, захлебываясь кровью. Оглянувшись, Юма утер со лба капли пота и взмахом руки отблагодарил своего спасителя, на что тот лишь небрежно кивнул. Однако обоим пришлось отложить любезности, так как на ближайшем пригорке показались еще дюжина головорезов, которые тут же бросились в бой.

Никто не смел бы оспорить, что люди Змея бились храбро и умело. Но их успели застать врасплох, когда они остановились передохнуть и совсем не ожидали нападения. Так что большинство воинов не успели даже надеть доспехи, сражаясь в одних рубахах или даже оголившись по пояс. А некоторые и вовсе погибли, так и не успев понять, что произошло, сраженные стрелой или пулей. Медленно, но верно, один за другим Змеи падали на землю, тогда как к нападавшим, и без того превосходящих их числом, волна за волной прибывало подкрепление.

Поначалу шансы уравнивали колдуны. Кенджи не знал, насколько велика их мощь, но, судя по тому, с каким почтением к ним относились другие солдаты, он догадывался, что вряд ли дело только в их происхождении. И теперь он убедился в этом своими глазами.

Каждый из них поверг наземь не менее десятка врагов. Худощавый долговязый парень, который до этого спас жизнь Юме, занялся лучниками и стрелками, разящими людей Змея. Колдун раскинул руки в стороны, а потом сжал кулаки и поднял их вверх. Через миг камни и валуны, лежавшие вокруг, задрожали, а следом на врагов обрушился град снарядов, покалечив и убив не меньше половины и заставив оставшихся на ногах спешно отступить.

Второй магик – коренастый лысый мужчина с бородой клином – ступил навстречу сразу пяти воинам, ринувшимся прямо на него. Колдун ухмыльнулся, и на кончиках его пальцев заплясали оранжевые огоньки. Он сделал шаг и выбросил перед собой ладони – и бандиты завопили от ужаса и боли, когда их настигла струя пламени, а воздух наполнился вонью паленого мяса.

В это время Кенджи судорожно размышлял, что им делать. Влезть в самую гущу сражения? Но на нем лишь залатанная куртка, Макото тоже оставил доспех в лагере, да и у них на двоих один меч.

– Я не собираюсь сидеть тут и смотреть, как моих людей режут, словно скот, – прорычал Макото и схватился за ножны.

– Стой! – Кенджи едва успел ухватить парня за рукав, когда тот уже было ринулся в бой. – Побежим напрямую – и нас подстрелят, словно куропаток. Смотри!

Кенджи указал на гряду высоких, почти в полтора человеческих роста, камней, за которыми теперь прятались уцелевшие стрелки. Макото понял его план без слов – и вот они короткими перебежками принялись заходить врагу за спину.

В это время первый маг, чрезмерно увлекшийся расправой с несколькими врагами, уцелевшими после его заклинаний, допустил роковой промах – не заметил врага, который подобрался слишком близко. Мелкий юркий воин, обошедший его сбоку, подскочил ближе и рубанул мечом – и в колдуна Змея полетел вихрь, в котором прыгали мелкие молнии. Краем глаза завидев нежданную атаку, маг все же успел уйти в сторону, но, увы, недостаточно быстро. Удар пришелся ему в плечо. Вскрикнув, парень упал на землю, тогда как воин с победным криком ринулся прямо на него.

Противник был едва ли в пяти-шести шагах, когда магик что было сил обрушил кулак на землю. В почве тут же вырос бугор размером с крупную тыкву. И едва головорез ступил на него, как холмик лопнул, подкинув вопящего мужчину в воздух. Поток огня ударил точно ему в грудь – и на землю упали уже обугленные останки.

Поднявшись с земли и держась за повисшую плетью руку, молодой маг улыбнулся собрату, но вдруг раздался громкий треск. Изо рта его хлынула кровь, он упал на колени, а второй чародей застыл на месте, глядя на то, как высокий бугай со сломанными ушами пытается выдернуть свой топор из черепа парня.

Несколько мгновений огненный колдун в изумлении взирал на мертвого собрата, точно не веря, что он погиб. А потом взревел столь яростно и громко, что подобравшиеся к нему враги в страхе отступили. Верзила, убивший молодого мага, перехватил было оружие, но лишь за миг до смерти понял, как сильно ошибся. Столб пламени буквально испепелил воина, оставив на его месте лишь почерневшие кости. Но взбешенный колдун все поддерживал и поддерживал заклинание, раздувая пламя, брызжущее во все стороны искрами, точно надеясь уничтожить последние останки негодяя.

В пылу злобы позабыв обо всем на свете, он едва сам не погиб от копья долговязого воина, зашедшего со спины. Стальной наконечник, поблескивая в лучах солнца, летел прямо в спину колдуна, однако тут перед ним ветром пролетел Юма. Первым ударом он отбил копье в сторону, вторым – перерубил древко напополам, а третьим – отправил противника на тот свет, срубив ему нижнюю челюсть.

Не успел парень осесть на землю, как Юма, не остановившись ни на миг, понесся дальше. Казалось, он мог быть в нескольких местах одновременно. Его меч, вокруг лезвия которого заискрились молнии, сверкал то тут, то там, разрубая, коля врагов и неся им смерть. Он и сам стал походить на яростный шторм, обрушившийся на прибрежную деревеньку, намереваясь стереть ее с лица земли.

Юма рубил одного противника за другим, огненный колдун с перекошенным от злобы лицом, выпачканным сажей, обрушивал на противников пламя, а оставшиеся в живых Змеи, понимая, что отступать некуда, принялись сражаться с двойным ожесточением, не обращая внимания на усталость и раны.

Противники, обеспокоенные столь яростным отпором и понесенными потерями, уже было дрогнули, и казалось, победа была совсем близко, как вдруг с ближайшего холма взревел рог и на нем показался большой отряд всадников. Кенджи, который вместе с Макото как раз почти обошли стрелков с тыла, едва успели скрыться за ближайшим валуном. И вовремя – всадники медленно приблизились к полю боя, пока уцелевшие головорезы спешно отступали, таща за собой раненых, стонущих от боли.

Незнакомцы спешились. Потом цепь воинов расступилась, и вперед вышел широкоплечий воин. Голова его, казалось, росла прямо из плеч, глаза блестели недобрым огнем, а обритый затылок покрывали татуировки в виде затейливо переплетенных меж собой линий.

Одной рукой он взвалил на плечо огромный молот, а другой сжимал круглый шлем в виде демонского черепа, скалящийся длинными клыками. Помимо этого, на груди у него болталась перевязь с парой пистолей, а на перчатках из грубой кожи блестели короткие, но острые шипы.

– Знаменитый Юма Сато собственной персоной, агент его императорского величества, – пробасил он. Передав одному из своих сподручных шлем, он оглядел Юму с головы до ног и цокнул языком. – Вот мы наконец и встретились. Признаться, я ожидал большего. Все же ты в одиночку выследил Яромо Бледного и всю его банду.

– Жаль, что разочаровал вас. Помнится, господин Яромо тоже был не слишком впечатлен нашим знакомством и даже обещал скормить мои кости собакам. Однако он довольно скоро переменил свое мнение. Навеки. Впрочем, как и ваши люди, – ответил Сато, чуть запыхаясь, и кивнул на нескольких врагов, лежавших у его ног. Один из них еще мелко-мелко подрагивал, пока на его губах пузырилась кровавая пена.

– Бледный был крепким засранцем, признаю, а вот большинство из этих недотеп меч-то держали хуже мотыги, – поморщился незнакомец. – Так что гордиться тут нечем. Однако со своей задачей они справились прекрасно – задержали вас ровно настолько, чтобы я со своими ребятами добрался сюда вовремя.

– Прошу прощения, господин…

– Йоши Дробитель и его отряд Черепов к вашим услугам, – сделал издевательский поклон лысый.

– Хм, так это вы тот печально знаменитый ронин из Дома Цапли, которого собственные сородичи приговорили к смерти за убийство брата? – произнес Юма, утирая со щеки кровь. – Наслышан о ваших «подвигах». Признаться, после расправы с Яромо я как раз надумывал взяться за вас, но мне подвернулось кое-что поинтереснее. Уж не сочтите за оскорбление.

– Польщен таким вниманием, – фыркнул Йоши. – Но, как видишь, я успел найти тебя первым, так что пути наши все же пересеклись. За последнее время ты успел изрядно досадить одному… человеку и нажить в его лице очень могущественного врага, который пообещал выплатить твой вес золотом любому, кто сумеет поймать тебя живьем.

– Что еще за Черепа? – прошептал Кенджи, внимательно наблюдая за разговором и стараясь не пропустить ни слова.

– Один из самых известных разбойничьих кланов, – столь же тихо ответил Макото, осторожно выглядывая из-за камня. – Обычно к ним прибиваются изгои, которых выгнали из собственных семей, или беглые преступники. Однако некоторые сами идут под их знамена ради наживы. Большинство Домов повесят любого Черепа, который случайно или нарочно ступит на их земли. Но в то же время многие не брезгуют пользоваться услугами подобных мразей для обстряпывания грязных делишек.

– Что ж, в этом случае могу лишь выразить вам свои соболезнования, – со спокойной улыбкой ответил Юма главарю бандитов и похлопал себя по животу. – Награды вам хватит разве что на скромный ужин в захудалой харчевне и щепоть табака на закуску, не более.

– А ты не теряешь чувства юмора даже перед лицом смерти. Похвально, – широко зевнул Йоши. – Однако оно тебе уже не поможет. Послушай, Сато, давай облегчим жизнь всем нам. Хоть я уверен, что мое слово для тебя пустой звук, но предлагаю заключить сделку. Сложи оружие и сдайся мне по доброй воле – и я отпущу всех остальных. Мне нечего делить с Домом Змея.

Юма на миг задумался. Кенджи уже показалось, что тот уже вот-вот вложит меч обратно в ножны. Однако тут голос подал выживший колдун, который полусидел на земле, прислонившись спиной к плоскому камню. Из его бока торчало две стрелы, один глаз затянулся кровавой коркой, а на месте бороды теперь торчало несколько жалких обугленных клочков.

– Только не говори, что ты собираешься поверить этому шелудивому псу, который прикончил собственного брата из-за какой-то бабы. – Мужчина зашелся в судорожном кашле, отхаркнув на грудь алые капли. После он оглядел стоявших напротив Черепов и остановил свой взгляд на Йоши. – Катись ко всем бесам, ты, выродок… – И он осыпал Йоши крепкой бранью.

Не успел маг умолкнуть, как Йоши выхватил один из своих пистолей. Грохот выстрела отозвался громким эхом – голова колдуна разлетелась на куски, а тело осело наземь.

Дым еще не успел рассеяться, как Юма ринулся прямо на врага. Двигался он столь быстро, ускоряясь с каждым шагом, что казалось, летит над землей, а не ступает по ней. Воздух вокруг его меча завибрировал, заискрился, а полы плаща развевались крыльями. Однако Йоши даже не шелохнулся. Засунув руку в карман, он спокойно глядел на несущегося в его сторону Сато.

От противника его отделяло всего несколько локтей. Сато с воинственным кличем взмыл в воздухе и занес меч над головой. Но Йоши выбросил вперед руку, сжимая в ней какой-то круглый предмет, – и в тот же миг воздух вокруг него замерцал. Меч Сато словно бы наткнулся на невидимую стену. Вспышка, крик боли – клинок разлетелся на куски, а его хозяина отбросило в сторону, где он и затих на земле.

– Защитный амулет, – присвистнул Макото. – Да такой целое состояние стоит…

Произнес он это так громко, что Кенджи шикнул и замер, стараясь даже не дышать. Но, к счастью, Черепа были так заняты происходящим, что никто их не услышал. Оставшиеся в живых люди Змея в ужасе смотрели на Сато – Кенджи надеялся, что тот лишь потерял сознание, – тогда как головорезы устремили взгляды на своего командира, ожидая приказа.

– Ну? Чего рты разинули? За остальных нам не заплатят! – рявкнул Йоши и бросил на землю обломки амулета, расколовшегося на несколько частей.

Не успели воины Змея и пошевелиться, как грохнул оглушительный залп. Птицы испуганно взмыли с веток, наполнив воздух громкими криками, в нос Кенджи ударил едкий запах дыма, а остатки их отряда рухнули на землю.

Еще какое-то время Черепа обирали покойников и ловили разбежавшихся по округе коней. Но вот несколько верзил связали Юму и перекинули его через круп свободного скакуна. Йоши, в последний раз окинув место сражения пристальным взглядом, двинулся на запад – и вскоре последний из наемников скрылся из виду.

Выждав еще немного и убедившись, что никто из них не намерен вдруг вернуться, Кенджи и Макото покинули свое укрытие и теперь с ужасом обозревали то, что некогда было их лагерем. Казалось, вот еще совсем недавно воины расчесывали гривы скакунам, латали сапоги, чистили оружие, варили похлебку в большом котле и перекидывались шутками. Но теперь это место скорее напоминало бойню. Раскиданные тут и там вещи, покрытые грязью и сажей. Сожженные дотла телеги, от которых остались лишь остовы. Обезображенные тела, многим из которых отрубили уши и пальцы вместе с украшениями. Пропитанная кровью земля.

– Так все это, – пробормотал Макото, с трудом оторвав взгляд от мертвого колдуна, чья голова напоминала лопнувшую дыню, – только ради того, чтобы достать Сато? Боги, да кому успел перейти дорогу этот проныра?

Кенджи ничего не ответил, хоть и догадывался, что все произошедшее каким-то образом связано с тем таинственным колдуном, за которым охотился Юма. Он, как всегда, оказался прав. Незнакомец действительно решил отыскать Сато первым. Но вот только Юма то ли переоценил собственные силы, то ли наоборот – недооценил мощь и влияние своего противника.

Как бы то ни было, думать об этом было уже поздно. Кто бы ни был виновен в похищении Сато, сделал он это руками Черепов. А значит, в первую очередь нужно было найти их. Юма спас Кенджи жизнь, хотя и видел его впервые в жизни. И тот не собирался оставаться в долгу.

Кенджи склонился над одним из павших воинов, внимательно разглядывая его меч. Без оружия и доспехов нечего и думать бросать вызов Йоши и его псам. Да, тревожить мертвых – дурное дело. Но, думается, любой из них с радостью бы отдал Кенджи свой клинок, только услышав, для чего он ему нужен.

– Так, ладно. – Макото рухнул на стоящий близ него камень и взъерошил волосы. – Проклятье, эти ублюдки забрали всех коней. А пешком мы будем топать до зимы. Насколько я помню, в паре дней отсюда есть небольшой ремесленный городок. Доберемся до него, а потом…

– Нет, – коротко ответил Кенджи, найдя наконец то, что нужно.

Не слишком длинный, но и не короткий меч с чуть изогнутым лезвием. Рукоять удобно лежит в руке, а вес и баланс подходят ему идеально. Взмахнув мечом несколько раз, он провел им над головой, наблюдая за тем, как солнечные блики поигрывают на тонком лезвии.

А потом спрятал меч в ножны и повесил их на пояс. У того же покойного Змея – невысокого молчаливого парня, который за все время не вымолвил и слова, – Кенджи забрал себе небольшой круглый щит, обитый кожей. Следом он принялся выискивать кого-нибудь схожего с ним ростом, чтобы взять себе шлем и кольчугу-кусари.

Все это время Макото молча наблюдал за его действиями. А потом недоуменно протянул, точно не веря своим ушам:

– Что значит «нет»?

– Это значит, что у нас нет на это времени, – ответил Кенджи, подобрав подходящий доспех. – Когда мы вернемся с людьми твоего отца, Черепов и след простынет, а Сато будет уже мертв.

– И что же ты предлагаешь? – с легким раздражением произнес Макото. – Пойти следом за толпой вооруженных до зубов наемников? Ну найдем мы их стоянку. А дальше?

В ответ Кенджи лишь пожал плечами. Если честно, он и сам не знал, что предпримет, выследив Черепов. Однако наемники не преследовали их, а ждали в условленном месте, послав вперед пару отрядов, чтобы задержать. Скорее всего, где-то поблизости у Черепов находится логово, куда они и отправились вместе с Сато. На это указывало и то, что головорезы обобрали покойников до нитки, утащив все, что представляло мало-мальскую ценность, однако не взяли ни еду, ни питье. Значит, они не рассчитывали на долгую дорогу.

Кенджи уповал на то, что Черепа, уверенные в том, что никто из отряда Змея не уцелел, чувствуют себя в полной безопасности и вскоре потеряют бдительность. Это дает Кенджи пускай и небольшой, но все же шанс сыграть на неожиданности.

Закончив возиться с доспехами, Кенджи отыскал более-менее целую наплечную сумку – та, что подарила ему Нэо, осталась в сожженном обозе – и принялся выискивать уцелевшие припасы. Солнце уже кренилось к горизонту, и медлить было нельзя. С каждым мгновением Черепа уходили все дальше вместе с надеждой спасти Юму.

– Послушай, я, конечно, понимаю, ты и Сато приятели и все такое, но если ты и впрямь надеешься в одиночку справиться с Черепами, ты либо самый самоуверенный человек в мире, либо просто сумасшедший, – заявил Макото. – А быть может, и то и другое вместе.

– Я не заставляю тебя идти со мной. Если ты боишься, то можешь направиться в город, как и планировал, – пожал плечами Кенджи.

– Что?! – взвился Макото, быстрым шагом подошел к Кенджи и сжал кулаки. – Я?! Боюсь?! Послушай, ты, монашеский выскочка. Во-первых, из нас двоих решения тут принимаешь не ты. Я член одной из самых старинных семей, а ты всего лишь безродный бродяга, невесть что о себе возомнивший. Во-вторых…

– Во-вторых, у меня нет ни времени, ни желания с тобой спорить, – ответил Кенджи, глядя прямо в глаза Макото. – Либо забирай все, что нужно, и помоги мне спасти Сато, либо не стой у меня на пути.

Еще некоторое время они молча смотрели друг на друга, точно соревнуясь, кто первый отведет взгляд. Но вот Макото закатил глаза и громко фыркнул:

– Отлично! Поступай как знаешь. Хочешь сдохнуть – ступай. Не смею тебя задерживать. Только не забудь припомнить мои слова, когда Черепа будут резать тебя на куски.

Последние слова он выкрикнул уже в спину Кенджи, так как тот развернулся и направился по лошадиным следам, ведущим в сторону заходящего солнца. Он уже успел обогнуть пару холмов, преодолеть широкий ручей, осторожно перепрыгивая по мокрым камням, и выйти на широкую протоптанную дорогу, как вдруг позади него послышался топот и чье-то тяжелое дыхание. Через миг рядом с ним зашагал Макото, отдуваясь и отирая пот со лба.

– Боги, да как ты так быстро топаешь, – пропыхтел он, поправляя ремень сумки.

– Ты решил посмотреть, как меня будут резать на куски? – поинтересовался Кенджи.

– Кому-то придется сказать тебе: «Я же говорил!» – когда нас обоих будут вешать на одном суку, – мрачно пошутил Макото, и Кенджи не удержался от легкой усмешки.

Преследовать Черепов было нетрудно. Головорезы, видимо, полностью уверенные в собственной безнаказанности, не особо-то и спешили – следы копыт были совсем свежие. Дело близилось к ночи, когда тропа привела их в густой лес. А уже здесь их поджидали первые трудности.

Пару раз они едва не потеряли дорогу, не заметив ее в темной чаще. Иногда, сворачивая на развилке, они возвращались к ней же, ободрав себе руки о колючие кустарники, а вскоре средь ветвей Кенджи заметил просто гроздья паутины, походившей на сети, сплетенные из толстых канатов. Все время с момента, когда они впервые ступили в лес, его не покидало дурное предчувствие. И чем глубже они продвигались, тем сильнее становилось это чувство.

– А зачем ты вообще поехал с нами? – спросил Кенджи, когда они решили сделать короткий привал, чтобы немного отдохнуть и перекусить.

– Ну, во-первых, я преодолел уже почти половину второй ступени, и развиваться дальше, не покидая родных стен, было бы довольно трудно, – пояснил Макото, вгрызаясь в кусок вяленого мяса. – А где, как не в столице, можно найти мастеров всех мастей? – Немного помолчав, он добавил: – Да и есть там одна девица…

Но не успел Макото закончить, как вдруг до них донеслись странные звуки, шедшие откуда-то из чащи. Прислушавшись, Кенджи смог разобрать чей-то мелодичный голос, который напевал песню на незнакомом языке. Он переглянулся с Макото, однако тот лишь пожал плечами и обнажил меч. И вот они стали осторожно продвигаться на звук, стараясь не шуметь.

Голос раздался уже совсем близко. Выглянув из-за дерева, Кенджи увидал просторную поляну, посреди которой лежал плоский широкий пень. А на нем сидела высокая бледная женщина с черными как смоль волосами, которые волной спускались на ее спину. Облачена она была в многослойные серые одеяния, ниспадающие до самой земли, и длинными тонкими пальцами перебирала струны на замысловатой биве.

Что эта женщина забыла посреди ночного леса? Не успел Кенджи поразмыслить об этом, как Макото вдруг вышел из-за деревьев и направился прямиком к незнакомке. Кенджи ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Казалось, женщина ничуть не удивилась их появлению. Напротив, при виде Кенджи и Макото она широко улыбнулась, не переставая перебирать струны.

– Добрый вечер, господа! Прошу, присядьте, передохните. Уверена, вы очень устали с дороги.

Макото послушно уселся рядом с незнакомкой, не отрывая завороженного взгляда от ее инструмента. На лице его играла широкая и чуть рассеянная улыбка, точно он вдруг вспомнил самый счастливый момент в его жизни.

Кенджи тем временем окинул незнакомку взглядом. Кожа женщины была столь белой, что почти просвечивала насквозь. Лицо ее было красиво – тонкое, с чуть резкими чертами и длинными пышными ресницами. Голос ее сквозил заботой, ярко-алые губы изогнулись в легкой улыбке, и Кенджи вдруг подумал: а почему бы и нет? Действительно, шли они долго. Глаза его начали слипаться, ноги – подкашиваться, а рот – раздирать зевота. Ничего страшного же не случится, если…

Усилием воли Кенджи отогнал сон, сделал шаг назад и покрепче сжал рукоять меча. Что-то здесь не так.

– А ты разве не хочешь присесть рядом? – обратилась к нему женщина; голос ее зазвучал сердито.

– Кто ты и что ты тут делаешь? – произнес он, проигнорировав ее вопрос.

– Ох, где наши манеры, – покачала головой незнакомка. Поймав ее взгляд, Кенджи невольно вздрогнул. Глаза ее были полностью черные, точно залитые чернилами. – Меня зовут госпожа Паутина. А это, – оторвавшись от игры, она взмахнула рукой, – мой дом.

– Ты живешь в лесу? Одна? – Кенджи отступил еще на шаг и вдруг заметил, что под полами одеяний женщины что-то зашевелилось.

– Нет, конечно. – Рот Паутины растянулся почти до ушей. – Со мной живут мои дети.

Она трижды хлопнула в ладоши – и в тот же миг со всех сторон послышался нарастающий шум. Кенджи огляделся и увидел, как на поляну спешат десятки, нет, целые сотни пауков всех цветов и размеров! От небольших полупрозрачных букашек размером чуть больше ногтя до чудовищных тварей весом с теленка, покрытых мелкой жесткой шерстью.

Госпожа Паутина отставила инструмент, и тут из-под ее одежд показалась толстая крючковатая лапа. За ней полезла вторая, следом третья – и вскоре Паутина уже нависала над Кенджи, буравя его темными демоническими глазами.

Глава 6

Пауки сжимали поляну во все более плотное кольцо, пока из темноты к ним спешили их сородичи. Казалось, эти твари были повсюду. Они свешивались из-под густых крон, выползали из-за деревьев, толкались и налезали друг на друга, нетерпеливо перебирая лапками в предвкушении скорого ужина.

Тем временем Макото пришел в себя. Выглядел он так, словно его растолкали посреди глубокого сна. Встряхнувшись, он огляделся и разинул рот. А уж когда увидал перед собой чудовище, чья верхняя половина была человеческой, а нижняя являла собой мерзкое паучье тело, сочившиеся какой-то слизью и покрытое мелкими жесткими волосками, его челюсть и вовсе упала почти на грудь.

– Йорогумо, – прошептал он и быстро-быстро заморгал, точно надеясь, что это ему лишь мерещится. – Демоница…

– Верно, – промурлыкала Паутина, явно наслаждаясь его страхом. – А вы, должно быть, отстали от тех недотеп, проходивших тут вчера. Славно, славно. Худые-то какие, – она зацокала языком и оглядела Кенджи с головы до ног, словно хозяйка, выбирающая курицу для супа, – те и то понежнее были… Но ничего. Повисите с недельку – и пойдете моим деткам на пропитание.

Взмахом меча спугнув паука размером с тыкву, который поспешно отступил на длинных тонких ножках, Кенджи перевел взгляд на Паутину и произнес:

– Ты ошибаешься. Мы не имеем к ним никакого отношения. Дай нам пройти, или…

Кенджи не знал, что разозлило паучиху больше – его слова или то, как он их произнес. Без тени страха, глядя прямо в ее черные глубокие глаза. Однако не успел он закончить, как лицо Паутины скривилось в злобной гримасе, ноздри раздулись, а на лбу затрепетала голубая жилка. Резко наклонившись прямо к Кенджи, она прошипела, обдав его лицо горячим дыханием:

– Или что?

Пауки вокруг придвинулись поближе, только и ожидая приказа своей хозяйки. Кенджи не отвел глаз и лишь крепче сжал рукоять меча. Резкое движение – и он перерубит ее длинную шею одним ударом. Однако он прекрасно понимал, что не успеет голова йорогумо упасть на землю, как их тотчас разорвут на клочки ее «детки». Да и можно ли убить или хотя бы ранить демона простым оружием? Кенджи мог только догадываться, а сейчас не самый лучший момент для экспериментов.

– Расхаживаете здесь как у себя дома. Распугиваете мою добычу. Убиваете моих детей. Твои друзья были такими же самоуверенными болванами, – протянула Паутина и подняла глаза вверх. – Решили, что умнее других. Попытались срезать путь и пойти напрямик по паучьим тропам. Больше им спешить некуда.

Проследив за ее взглядом, Кенджи увидел несколько больших коконов, висящих прямо над их головами. Очертаниями каждый из них напоминал человека, а из самого крупного на землю капала какая-то темная жижа.

– Во-первых, они нам не друзья, а совсем наоборот, – ввязался в разговор Макото, успевший прийти в себя, и на его пальцах вспыхнул огонек. – Во-вторых, у нас в запасе есть пара фокусов. Как считаешь, что горит лучше – твои сети или промасленный хворост?

При виде пламени демоница скривилась и даже чуть отшатнулась.

– Ты не посмеешь! Если устроишь пожар, вы поджаритесь вместе со мной.

– А что нам терять? – пожал плечами Кенджи. – Если ты решила скормить нас своим питомцам, то пускай это будет последний ужин в их жизни.

Паутина перевела на него злобный взгляд и закусила губу. Какое-то время на поляне царило молчание, нарушаемое лишь шорохом собравшихся вокруг них пауков.

– Если тебе так мешают Черепа – те люди, что прошли здесь недавно, – мы как раз идем убить их, – осторожно произнес Кенджи. – Быть может, у нас нет причины воевать друг с другом?

– Допустим, ты не врешь, – протянула Паутина, – и вы действительно враги. Ты и впрямь считаешь, что вам двоим удастся справиться с целой ватагой этих громил? У них железные панцири и ружья. Мечи и факелы… – При упоминании последних ее передернуло. – А еще им помогает тот грязный синий увалень…

– Может, дашь нам в помощь пару своих «деток» покрепче? – хмыкнул Макото.

– Мое потомство – охотники, а не воины. Я не собираюсь посылать их на смерть. Но даже если мерзкие людишки перебьют друг друга – мы лишь выиграем. – Последние слова Паутина пробормотала себе под нос, будто размышляя вслух. – А уж если им вдруг удастся хотя бы ранить рогатого…

Она глубоко задумалась, слегка покачиваясь взад и вперед. Кенджи кинул взгляд на Макото, как бы говоря: «Серьезно? Ты хочешь штурмовать логово Черепов вместе с гигантскими пауками?» Макото пожал плечами.

– Хорошо, – что-то решила для себя демоница и протянула Кенджи свою биву. – Мы покажем вам, где обитают Черепа. А заодно дадим вот это. Мы сможем вырезать еще, а без нее у вас ни единого шанса хотя бы подобраться к их крепости.

Кенджи не без сомнения взял в руки биву. На первый взгляд он не заметил в ней ничего особенного. Деку, выполненную из черного дерева, покрывали какие-то пространные письмена и изогнутые символы. Струны были свиты из паутины, тонкой, но прочной. Однако едва Кенджи провел по биве ладонью, как почувствовал, что она мелко-мелко задрожала, точно отзываясь на его прикосновение.

– Я назвала ее Трель Игги, – сказала демоница. – Почти любой смертный, услышавший ее песню, потеряет последний покой. Он и думать ни о чем не сможет, кроме как об этой музыке, даже режь ты его на куски – он не воспротивится. Лишь сильные Волей могут противостоять ее чарам.

– Сколько нам идти до логова Черепов? – спросил Кенджи, пряча Трель в сумку.

– Вы доберетесь туда до полуночи. Вас проводит один из моих любимчиков. Не бойтесь, он не кусается, – губы Паутины растянулись в широкой улыбке, – если только не слишком голоден.

Будто сообразив, что ужин сегодня придется искать в другом месте, твари понемногу принялись расползаться. И вскоре на поляне остался лишь один паук – черный с красным брюшком, размером с крупную собаку. Паутина издала несколько цокающих звуков, и он послушно затрусил к ближайшим деревьям. Вместо тропы, по которой они шли ранее, паук повел их куда-то в глубь чащи, терпеливо выжидая, пока они преодолевали густой кустарник или перелезали через упавшее дерево.

– Несмотря на мои слова, не думаю, что договариваться с демоном – хорошая идея, – нарушил молчание Макото, с опаской глядя на бредущего вперед паука, точно он мог их подслушать. – Как бы нам эта сделка боком не вышла.

– А у нас был выбор? – справедливо заметил Кенджи.

Макото не нашел, что сказать, и оставшийся путь они проделали молча. Всю дорогу Кенджи хватался за меч при каждом шорохе и всматривался в каждую тень, мелькнувшую между стволами, ожидая засады. Однако госпожа Паутина их не обманула – вскоре они действительно вышли на опушку и увидели вдалеке большую крепость с квадратными башнями. Судя по виду, она была заброшена не один десяток лет. Осыпавшиеся стены напоминали кусок сыра, погрызенный мышами. Часть крыш полностью провалилась, а некоторые проломы были столь велики, что сквозь них могла проехать запряженная телега.

Но вот внутри окон тут и там вспыхивали огоньки, а на стенах иногда мелькали маленькие фигурки, с такого расстояния напоминавшие муравьев. Паук уже давно уполз обратно в чащу, и Кенджи с Макото снова остались вдвоем.

– Какой у нас план? – произнес Макото.

Их главное преимущество – неожиданность. Большинство Черепов, скорее всего, уже дрыхнут, а оставшиеся вряд ли ожидают нападения. И думать нечего идти через главный вход. Тем более что ворота были закрыты. Немного поразмыслив, Кенджи ткнул пальцем в самую низкую угловую башню, покрытую густым мхом. Он предложил следующее: проникнуть по ней в крепость, найти Сато и уйти тем же путем. Пока Черепа проспятся и хватятся пленника, они уже будут далеко отсюда.

Сказано – сделано. До стен они добрались короткими перебежками, падая на землю и замирая каждый раз, когда замечали наверху очередную фигуру. Однако Черепа выходили наружу лишь справить нужду или же размять кости, так что уже вскоре, преодолев высохший ров, они оказались у подножия башни. Кенджи полез наверх первым. Он тщательно выверял каждый последующий шаг, цепляясь за трещины и опираясь на выступающие камни. Наконец он ступил на крохотную площадку, которая, к счастью, оказалась пуста. А через несколько мгновений рядом с ним встал Макото.

Спустившись по лестнице, они очутились в темных коридорах. Внутри разруха разъела некогда величественную крепость еще больше, чем снаружи. Пол и стены покрывал слой пыли толщиной с палец. Циновки истрепались до дыр. Из окон и щелей дул ледяной сквозняк. Пару раз они едва нос к носу не столкнулись с бодрствующими Черепами, но успевали уйти в тень до того, как их заметили зевающие наемники.

Думается, Сато держали где-нибудь в подвалах, так что Кенджи и Макото принялись пробираться вниз. На всякий случай Кенджи взял в руки Трель, хоть до сих пор сомневался, что толку от нее будет больше, чем от старого доброго меча.

– Эй! Ты еще кто?

Кенджи уже стоял в дверях, когда позади него послышался заспанный голос. Оглянувшись, Кенджи увидел двух воинов, один из которых держал мушкет, а другой – дубину с железными шипами.

– Брось эту штуку! – скомандовал тот, что с ружьем, кивая на биву в руках Кенджи.

Ему ничего не оставалось, кроме как попытаться зачаровать врагов игрой на Трели Игги. И едва он коснулся пальцами струн, как все сомнения тут же улетучились. Заслышав музыку, головорезы застыли на месте и опустили оружие. Лица их расплылись в блаженных гримасах, глаза затуманились, а головы начали покачиваться в такт музыке.

Кенджи не умел играть – или, во всяком случае, не помнил этого, – однако его пальцы бегали по струнам точно сами собой, рождая на свет одну прекрасную мелодию за другой. В этот миг позади Черепов показался Макото – и спустя несколько мгновений оба негодяя рухнули на пол.

– Прости, что задержался. – Макото взъерошил волосы и кинул опасливый взгляд на биву. – Я сам едва устоял перед этой бренчалкой. Брр, давай побыстрей закончим и свалим отсюда. У меня от этого места мурашки по коже.

И действительно, чем глубже они продвигались внутрь крепости, тем больше Кенджи ощущал присутствие чего-то зловещего. Чужеродного. Это чувство трудно было описать словами. Оно походило на едкий запах, витающий в воздухе, заставляющий волоски на загривке встать дыбом. Вот только ощущал ты его не ноздрями, а каждой пядью кожи. По пути они избавились еще от дюжины Черепов, просто перерезая им глотки или перед тем завлекая их музыкой Трели.

Вдруг впереди показался широкий дверной проем, сквозь который лился яркий свет и слышался чей-то разговор. Макото тронул плечо Кенджи, а потом указал на ближайший столб, поддерживающий балки под потолком. Взобравшись наверх, они принялись пробираться вперед и вскоре очутились под самым сводом просторного зала, освещаемого десятком факелов, висевших на железных скобах.

Внизу находилось двое. Тот самый Йоши, который, заложив руки за спину, мерил комнату большими шагами, и его собеседник, скрывающийся в тени. Он сидел на большом троне с обломанной спинкой, перекинув ногу через подлокотник, покачивал огромным сапогом и отхлебывал что-то из чаши. Судя по размеру ноги, это был настоящий гигант.

– Ты сказал, он прибудет сегодня, – раздраженно произнес Йоши, продолжая ходить взад-вперед. – Что, когда мы вернемся с Сато, он уже будет ждать нас тут. Вместе с обещанным золотом и магическими побрякушками.

– Расслабься. Днем раньше, днем позже – какая разница? – протянул незнакомец.

Голос его походил на грохот боевого барабана. Басистый и глубокий, он гулким эхом отдавался от каменных стен и потолка.

– Что значит «какая разница»? – Йоши застыл на месте и вгляделся во тьму, где находился его собеседник. – Чем дольше мы торчим на одном месте, тем больше шанс, проснувшись с утра, увидать под стенами императорские знамена. Или черно-зеленые стяги. Между прочим, с Сато потащились с две дюжины Змей. Если Такэга узнает, кто перебил его людей…

«Ублюдок», – одними губами произнес Макото, с ненавистью глядя на лысую голову Йоши.

– И что с того? Как будто это что-то меняет. Попади ты в руки любого Дома, и тебя в лучшем случае обезглавят. Еще один маленький пунктик в списке твоих злодеяний ничего не решит. К слову, одним из Змей был младший сын Такэга.

– Боги всевышние! – простонал Йоши, подошел к столу и плеснул себе вина из кувшина. – Теперь-то Каташи точно не успокоится, пока не увидит на пике голову последнего из Черепов. Почему ты не сказал об этом раньше?

– Сам знаешь – наш общий друг очень нетерпелив. Любая задержка может вызвать у него… скажем так, весьма бурную реакцию. Но он щедро платит за все неудобства. Так вы убили змееныша Такэга?

– Конечно, мы его убили, рогатая твоя башка! – огрызнулся Йоши и с шумом отхлебнул. – Мы убили всех, кроме Сато. Как нам и приказали. Ты, наверное, слабо представляешь, кто такой Каташи. Более мстительного ублюдка нельзя и представить. Он половину своих земель отдаст тому, кто отправит мою душу к праотцам.

– Месть, – причмокнул незнакомец. Он произнес это слово так нежно и ласково, словно проговаривал имя любимой женщины. – Она всегда была лучшим из мотивов. Вот только, думаю, богам твоя душа ни к чему. Напомни мне, Йоши Окутава из Дома Цапли, как мы познакомились?

– По-моему, я просил больше не называть меня так, – недовольно произнес тот. – Я уже давным-давно отринул и семью, и Дом вместе с их лживыми традициями и лицемерными законами.

– Отринул или тебя с позором изгнали? – с издевкой произнес незнакомец. Казалось, он искренне наслаждается, наблюдая, как перекосилось лицо Йоши, раскрасневшееся от вина и злобы. – Так при каких обстоятельствах мы с тобой познакомились, о Йоши, Великий Изгой, Отринувший Все и Вся?

– У тебя что, от выпивки уже мозги через уши вытекли? – пробурчал Йоши, вновь наполняя свою чашу.

– Нет, просто хочу узнать, не забыл ли ты сам тот судьбоносный вечер.

– Я случайно набрел на твое логово и предложил тебе ограбить дом моего дяди, – закатил глаза Йоши и сделал большой глоток.

– Правильно! – Из темноты показался толстый палец с острым подпиленным когтем, на пальце сидел массивный перстень. – Ты был один. Голодный. Раненый. Брошенный всеми. Но я увидел в тебе потенциал. Я подобрал тебя, выходил и научил всему, что только знаю. Пригрел, словно блохастую собачонку, мерзнувшую под дождем… Не смотри на меня так! Иногда мне кажется, ты хочешь проломить мне череп. Отдам должное – ты тоже оказался куда более ценным экземпляром, чем казался на первый взгляд. Мы прекрасно дополняем друг друга, не так ли?

– Между прочим, – пробурчал Йоши, – именно я выполняю всю грязную работу, пока ты просто сидишь тут, глушишь вино и жрешь в три горла.

Раздался тяжелый вздох. Незнакомец поставил чашу на широкий подлокотник и поднялся с трона. Следом послышались громкие шаги, от которых с потолка посыпались пыль и опилки. Йоши побледнел и ухватился за рукоять своего молота, однако его собеседник даже не взглянул в его сторону. Вместо этого он подхватил с пола пустой кувшин и направился к одной из бочек, стоявших у противоположной стены.

Теперь-то Кенджи смог разглядеть, что это был вовсе никакой не человек, а демон. Притом огромный – он был на несколько голов выше даже рослого Йоши. Кожа его была темно-синей, местами бурой. Одет он был лишь в холщовые штаны, которые едва не лопались на его огромном брюхе, да грубые сапоги почти до колена. На толстой груди висело разом с пяток амулетов, выполненных в виде зверей, птиц и насекомых: Кенджи смог разглядеть свернувшуюся кругом змею и оскаленную пасть тигра. В растрепанных черных волосах виднелась пара рогов. Лицо его было чуть сплющено, над толстым носом блестели мелкие черные глазки, а во рту виднелись острые клыки.

– Это о́ни, – прошептал Макото, – еще один демон. Боги, не многовато ли чудовищ за один день?

Кенджи лишь шикнул, прислушиваясь к разговору внизу.

– Твои слова ранят меня до глубины души. – Наполнив кувшин, демон грузно шлепнулся обратно на трон и с шумом отхлебнул прямо из горла. – Всем, что ты имеешь, ты обязан мне. Именно я посоветовал Одноглазому принять тебя в Черепа. Это я помог тебе избавиться от старика и занять его место. Это я свел тебя с нашим общим знакомым, и именно я подсказал тебе спрятаться в этом месте, – он обвел рукой зал, – где тебя не найдут твои многочисленные «друзья». Эта восьминогая сучка хоть и изрядно мешает, но все же отпугивает случайных гостей. Не будь с тобой твоего покорного слуги Гуло, и ты бы до сих пор гонял крестьян да грабил курятники, а то и вовсе болтался бы на ближайшем суку. Ты и сам знаешь, сколько заговоров среди твоих людей погасли лишь из страха передо мной.

Йоши поджал губы.

– Все, что тебе нужно было сделать, – продолжил Гуло, несколькими жадными глотками опустошив кувшин и вытерев рот, – перебить с пару десятков вояк, не оставив свидетелей, захватить в плен одну маленькую надоедливую блоху и привезти ее сюда. И даже с этим ты умудрился облажаться!

– Что ты несешь? – буркнул Йоши, скрещивая руки на груди. – Я убил всех, кто был вместе с Сато. А сам он сидит в подвале, закованный в цепи.

– Да неужели? – нарочито удивленно произнес демон. У Кенджи, когда он услышал его последующие слова, пересохло в горле. – Тогда не подскажешь, откуда взялись эти двое недоносков, которые подслушивают наш разговор?

Йоши, тянущий чашу ко рту, застыл с поднятой рукой, точно решив, что над ним насмехаются. А потом отбросил посуду и ухватился за свой молот, вертя башкой по сторонам. Не успели Кенджи с Макото и пошевелиться, как Гуло ухватил с пола длинную толстую цепь, заканчивающуюся большим железным шаром с мелкими треугольными шипами. Демон крутанул ее над головой, раздался громкий хруст, древесина треснула, словно хворостинка, – и они полетели вниз.

Глава 7

Кенджи и Макото не успели подняться на ноги, как им тут же пришлось отскочить в разные стороны. Надо сказать, сделали они это весьма вовремя. Через мгновение в воздух снова взлетела цепь – и шар обрушился на пол, с легкостью пробив в нем брешь. На первый взгляд, оружие демона было сделано из простого железа. Но чуть приглядевшись, Кенджи заметил, что звенья переливаются чу́дным зеленоватым блеском, а каждый шип походит на зазубренный рыболовный крючок. Один пропущенный удар – и в лучшем случае любой из них будет изувечен, а в худшем сразу отправится на тот свет.

Если монстр, называвший себя Гуло, ничуть не удивился их появлению, то вот для Йоши оно стало неприятным сюрпризом. Наверное, в собственном логове он чувствовал себя в полной безопасности и уж точно не ожидал увидеть здесь чужаков. Переведя недоуменный взгляд с Кенджи на Макото, он протянул:

– А вы еще кто такие? И как вы здесь оказались?

– Змееныш Такэга собственной персоной. – Глаза Макото блестели в свете факелов ярче его клинка. – И поверь, жалю я не хуже старой гадюки.

– «Я убил всех, кто был вместе с Сато, глупый Гуло! А мимо моих ребят и муха не проскочит, старый ворчливый демон!» – пробасил Гуло, передразнивая своего приятеля, и сплюнул на пол. – Ты, конечно, далеко не самый сообразительный человек, которого я встречал, но мог бы и сам догадаться. Очевидно, что перед нами дружки этой императорской ищейки, которые выследили твою ватагу слепых идиотов и без особого труда проскочили мимо них. Не удивлюсь, если они вошли через главные ворота, вопя во всю глотку и стуча в кастрюли.

– Ты прав, демон, – произнес Кенджи, вытаскивая меч из ножен. – Мы действительно пришли за Сато. Я предлагаю только один раз: отпустите его и дайте нам уйти. Пока нас всего двое. Но к замку уже приближаются воины императора и лучшие бойцы Дома Змея. Сдавайтесь, иначе живыми отсюда вы не уйдете.

На самом деле Кенджи и не надеялся, что столь откровенная уловка сработает. Но почему бы не попробовать? Как он и ожидал, услыхав его слова, демон не повел и бровью. Однако Йоши заметно струхнул – он кинул быстрый взгляд в коридор, точно ожидая вот-вот увидеть вражеских солдат, пришедших за его головой.

Кенджи прикинул шансы. Они с Макото вполне могли бы справиться с Йоши, а затем, пускай и не без труда, пробиться сквозь ряды его сподручных. По пути они обезвредили с полторы дюжины негодяев, однако в крепости их было как минимум еще столько же, если не того больше. Оснащены они были что надо: все как один в доспехах, вооружены до зубов и умело используют арбалеты и порох.

Однако Кенджи был уверен, что Черепа были далеко не самыми грозными противниками в этой крепости. Куда больше его беспокоил демон. На что способно это чудовище, Кенджи мог лишь догадываться. Думается, помимо бешеной силы и зачарованного оружия, Гуло наверняка владеет магией и не постесняется применить ее в бою. И если против наемников можно использовать Трель Игги, то вот демон вряд ли поддастся ее чарам.

– Неплохая попытка, смертный, но ты не слишком убедителен. – Демон почесал брюхо, лениво растягивая слова. – Я ни в жизнь не поверю, что вы успели притащить с собой целую армию. Однако позволь поинтересоваться, что же будет, если я откажусь от столь щедрого предложения?

– Мы прикончим тебя и разнесем тут все по кусочкам! – с вызовом ответил Макото.

Некоторое время Гуло просто смотрел на них, выпучив глаза и широко разинув пасть. Ну а потом он запрокинул голову и расхохотался. Вдоволь насмеявшись, демон вытер прыснувшие из глаз слезы и намотал свободный конец цепи на предплечье, толщиной походившее на бревно.

– А вы забавные. В последний раз я так смеялся разве что над шутками покойного Одноглазого. Этот старый хрыч знал толк в забавных историях, ничего не скажешь. Хм, а что, если… – Его темные глазки хитро блеснули, а потом он кивнул в сторону Йоши. – Если я предложу кому-нибудь из вас занять его место? Ваша наглость мне нравится.

– Эй! – выкрикнул тот дрожащим голосом и кинул испуганный взгляд в сторону Макото и Кенджи, точно боясь, что они согласятся. – Ты что несешь?! Мы же знакомы бес знает сколько времени! У нас уговор!

– Ничего личного, дружище, – цокнул языком Гуло и покачал головой. – Думаю, Одноглазый тоже надеялся командовать Черепами до тех пор, пока не станет гадить прямо себе в штаны и пускать слюни на ворот. К несчастью для него, он послушался моего совета и принял тебя в свой клан. – Демон ухмыльнулся, перевел взгляд на Кенджи и сощурил глаза. – Ну так что, человек? Зачем тебе умирать? Только подумай: вдвоем мы превратим Черепов в грозную силу, с которой будут считаться даже Великие Дома. Целые города будут вздрагивать от страха, едва завидев твои знамена, люди станут кидать тебе под ноги золото и лучших женщин, лишь бы ты обошел их жилища стороной, а матери на ночь будут рассказывать детям страшные сказки о… Как, кстати, тебя там зовут?

Ничего не ответив, Кенджи лишь сжал зубы и выставил перед собой меч. Неужели это создание и впрямь считает, что сможет вот так просто задурманить ему голову лживыми посулами? Сегодня он уже заключил одну сделку с демоном, пока с него хватит. Так и не дождавшись ответа, Гуло осклабился:

– Я так и думал. Вы, людишки, думаете, что каждый из вас уникален. Но вот только прочитать вас можно, лишь окинув взглядом. Я сразу же понял, что ты скорее подохнешь в отчаянной попытке спасти своего дружка, чем хотя бы задумаешься о предательстве. А впервые увидав это недоразумение, – он кинул презрительный взгляд в сторону Йоши, – я тотчас догадался, что он сделает все, чтобы спасти свою драгоценную шкуру. Проведет демона в дом своих сородичей и поможет ему с ними расправиться. Отравит старика, привязавшегося к нему, как к родному сыну. Застрелит женщину, которая сообщит, что носит под сердцем его…

– Тебе не кажется, что сейчас не самое лучшее время для воспоминаний? – перебил его Йоши, косясь на свои пистоли, которые вместе с ремнями лежали на столе.

– Я бы счел эти слова похвалой, если бы они не звучали из уст такой твари, как ты, – бросил Кенджи, внимательно наблюдая за каждым движением демона.

– Что ж, справедливо. Хоть и грубовато. А что насчет тебя, паренек? – Гуло перевел взгляд на Макото. – Такэга, да? Младший сын – не самая завидная роль. Вечно на вторых ролях. Вечно в тени собственных братьев…

– Еще одно слово про мою семью, свинья, и я вырву твой поганый язык голыми руками! – вспыхнул Макото.

Кенджи бросил на него предупреждающий взгляд. Нужно смотреть за Гуло в оба. Чудовище явно пытается заговорить им зубы, чтобы улучить момент для внезапной атаки. Или, быть может, тянет время до того момента, как сюда явится тот самый незнакомец, о котором они говорили с Йоши. Кенджи был уверен, что это и есть тот самый таинственный убийца, за которым охотился Юма. И, судя по всему, он вполне мог быть опаснее даже демона.

– Ладно. – Гуло хрустнул шеей и начал раскручивать в воздухе цепь с шаром. – Хватит болтовни. Признаю, вы меня порядком развлекли. За это я убью вас быстро. Ну, быстрее, чем мог бы. – Он ухмыльнулся и зыркнул в сторону Йоши: – А ты пока проследи за Сато и собери своих недотеп. Я в жизни не поверю, что к этим двоим и впрямь успело прибыть подкрепление от императора, но с ними могут быть их дружки из Ордена.

Что еще за Орден? Кенджи в недоумении взглянул на Макото, однако в ответ тот лишь пожал плечами, видимо, тоже не понимая, о чем идет речь. Тем временем Йоши скользнул в коридор, и вскоре оттуда раздались топот его сапог и громкие крики, созывающие Черепов.

Кенджи было ринулся за ним, но уже в следующую секунду едва увернулся от смертоносного шара, просвистевшего в волоске от его головы. Хоть с виду демон казался тучным и неповоротливым, двигался он необычайно быстро, ловко управляясь со своим оружием.

Кенджи двигался так быстро, как мог, но все же с трудом избегал атак демона, пару раз едва не пропустив смертельный удар. Он даже и не думал о том, чтобы хоть попытаться ударить в ответ, – Гуло бы просто не дал ему такой возможности. На помощь другу пришел Макото, бросившись на чудовище с воистину звериной яростью. Но одним широким взмахом цепи Гуло чуть не сломал парню ноги, а другим – хребет.

– М-да, языками вы размахиваете куда лучше, чем мечами, – цокнул демон, глядя на то, как Кенджи с шумом переводит дыхание. Сам же монстр даже не вспотел, швыряя свой шар, точно мячик на ниточке. – А я-то уж в кои-то веки понадеялся на интересную битву.

– Мы еще даже не начали, – ответил Кенджи, поймав взгляд Макото.

Они поняли друг друга без слов. Продолжи они и дальше драться вразнобой – демон попросту перебьет их по одному. Бесполезно слепо лезть в атаку, надеясь лишь на удачный удар. Так они скорее выбьются из сил, чем смогут одержать победу над подобным монстром. Нужно найти у твари слабую точку и ударить в нее вдвоем. Да, Гуло – опытный и опасный противник, но даже у него должно быть уязвимое место.

«…Настоящий воин бьет не только рукой, но и разумом, – Кенджи словно бы услышал размеренную речь Юмы, вспоминая его слова. – Как простой человек может сдвинуть с пути камень, используя палку в качестве рычага, так и внимательный боец может победить одним метким движением».

– А знаете что? Я даже дам вам сбежать, – промурлыкал Гуло, вновь раскручивая шар. – Так намного интереснее, чем просто снести вам головы. Дать в руки надежду, чтобы потом в последний момент вырвать ее из рук, глядя прямо в глаза… М-м-м, это сродни хорошему десерту после сытного ужина.

– Вот с чем-чем, а с десертом тебе точно пора завязывать, синерожий! – с издевкой произнес Макото, а когда Гуло повернул к нему голову, продолжил: – Да, это я про тебя говорю, жирная ты вонючая туша. Ты, наверное, из этой дыры веками не вылезал, так как просто в двери не проходишь!

Если Макото хотел отвлечь на себя внимание демона, то у него это получилось прекрасно. Ноздри Гуло раздулись от гнева, глаза налились кровью, а на толстых губах вспузырилась пена. Издав глухое рычание, он бросился прямо на Макото, выбросив шар в его сторону. Тот ловко увернулся и в ответ прочертил воздух тремя широкими взмахами. Прямо в уродливую морду демона полетели снопы искр, однако тот отмахнулся от них, как от надоедливых мух.

Макото явно собирался магией задержать демона, а то и ранить. Парень заметно растерялся, когда ни одна из его атак не нанесла тому ни малейшего вреда. Гуло даже не замедлил шаг, несясь на Макото, словно бык. Кое-как поднырнув под взлетевший шар, снесший ближайшую колонну, он попытался проскочить мимо Гуло. Однако тот ловко оплел цепью его ноги и что есть силы дернул на себя.

Клацнув зубами и выронив меч, Макото рухнул на пол и едва успел откатиться в сторону, когда огромный сапог опустился туда, где мгновение назад была его голова. Макото скинул с себя цепь, вскочил, но промешкал, поднимая меч, – и в этом была его ошибка. Могучим пинком демон отправил его в полет. Ударившись о стену и грохнувшись на пол, Макото кое-как поднялся на ноги, шатаясь, словно хмельной. А Гуло в этот момент притянул к себе шар, чтобы завершить начатое.

Однако теперь настала очередь Кенджи. За несколько ударов сердца преодолев расстояние до Гуло, он вложил в удар все свои силы. Кончик его клинка уже почти пронзил толстый загривок демона, когда тот обернулся и ухватился лапой прямо за лезвие.

– И это все, на что вы способны? – прорычал он и крепче сжал пальцы, не обращая внимания на густую кровь, капающую на пол. – Я убивал воинов куда опытнее вас.

Вырвав у Кенджи меч и отбросив в сторону, Гуло ударил огромным кулаком прямо ему в живот, выбив последнее дыхание. Кенджи показалось, что внутри у него что-то хрустнуло, и он лишь понадеялся, что это не его ребра. Он рухнул на колени, беззвучно глотая ртом воздух, а в этот момент на его шее сомкнулась цепь. С каждым мгновением демон затягивал петлю все сильнее и сильнее, скаля клыкастую пасть, покуда Кенджи безуспешно пытался разжать его мертвую хватку.

Грудь Кенджи разрывало на части, в голове шумело, а перед глазами запрыгали разноцветные пятна. Он уже почти потерял сознание, как вдруг ему под руку попался твердый остов, разукрашенный выпуклыми символами. Да, чары бивы вряд ли заставили бы демона хоть зевнуть, но вот в роли дубинки она пригодилась.

Мощным ударом в висок Кенджи заставил Гуло чуть разжать пальцы, а следом волшебный инструмент треснул пополам, столкнувшись с челюстью демона, – но зато Кенджи получил желанную свободу. Отпрыгнув назад, он несколько раз жадно вдохнул живительный воздух, а демон, потирая подбородок, кинул взгляд на сломанную биву.

– Так, значит, вы успели познакомиться с этой восьминогой потаскухой? – прошипел Гуло и сплюнул на пол красный комок вместе с выбитым клыком. – Чудесно. А ведь она клялась не лезть в мои дела. Как закончу с вами, обязательно нанесу этой лживой паучихе дружеский визит. Я буду упиваться ее воплями, отрывая ей одну лапу за другой…

Слушая ворчание демона, Кенджи уже было бросился к мечу, лежавшему в нескольких шагах от него, когда поймал взгляд Макото. Парень ткнул пальцем ему за спину. Оглянувшись, Кенджи увидал лишь покосившийся широкий стол, на котором лежали пистоли Йоши. У него уже мелькала мысль попытаться использовать их против демона. Вот только он не знал, заряжены они или нет, да и как бы они не взорвались прямо у него в руках.

Однако около них лежало кое-что еще. Залатанный раскрытый мешочек, из которого на пол тихо сыпался мелкий черный порошок. Порох! А что, если…

– У тебя тоже неплохая игрушка, – произнес Кенджи, надеясь отвлечь демона, и сделал шаг в сторону стола.

– Игрушка? Ха! – хвастливо фыркнул Гуло, подтягивая к себе шар. – Ох, если бы ты знал всю историю этой «игрушки», то говорил бы о ней куда более почтительным тоном. Я забрал это оружие у монаха по имени Казе Демоноборец. Давным-давно он был знаменитым на всю страну воином, прославившимся тем, что за свои неполные сорок лет уничтожил более сотни моих сородичей. Эта цепь зачарована лучшими магами и укреплена столькими заклинаниями, что тебе бы жизни не хватило даже прослушать их. Я тогда только-только начинал свой путь, а Казе, прослышавший о моих деяниях, сам вызвал меня на бой. Глупец! Я удушил его этой самой цепью, упиваясь ужасом в его глазах, чувствуя, как жизнь утекает из его тщедушного…

– А может, он просто учуял, как воняет у тебя изо рта, рогатый? – выкрикнул Макото, все еще чуть пошатываясь.

– Ну, все! – проревел демон, разворачиваясь к парню. – Теперь и не надейся на быструю смерть, мелкий ты, болтливый червяк!

В этот самый момент Кенджи одним прыжком преодолел расстояние до стола и ухватил мешочек с порохом. Раскрутив его на манер пращи и надеясь, что удача не оставит его, Кенджи что есть силы швырнул мешок в сторону демона и заорал:

– Давай!

Гуло, уже было бросившийся на Макото, краем глаза уловил летящий в его сторону снаряд. Однако он на миг замешкался, не желая оставлять открытой спину, – и эта задержка оказалась роковой. Быть может, среагируй он сразу – и участи Кенджи и Макото было бы не позавидовать. Однако порох, рассыпаясь в воздухе, летел прямо в морду демона, который понял, что произойдет дальше, но лишь выпучил глаза и раззявил рот. Меч Макото снова рассек воздух, посылая волну искр, – и через мгновение в зале прогремел громкий взрыв.