Записки последних Антикваров бесплатное чтение

© Валентина Дубровская, 2024

ISBN 978-5-0062-4087-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Подвал бабушки был действительно захламлён. Я не могла позволить себе тратить выходные на разборку античностей времен второй мировой, но грозный взгляд моей мамы дал понять, что альтернативы попросту не существовало. Поджимая губы, я в субботнее утро села на электричку до Гор.

В основном подвал был заполнен книгами из личной библиотеки бабушки, или прабабушки, или прапрабабушки… или еще дальше. Я не вникала в детали происхождения книг. Все суперценное матушка затащила в нашу квартиру: старый хрусталь, серебряные канделябры, комод начала 20 века, – для книг же места никак не осталось.

Иногда у меня было желание заглянуть в подвал и взять в руки одну из книг, что бабуля мне читала в детстве. Но ленивая натура побеждала в схватке с сильным ностальгирующим чувством внутри. Надо было действительно сильно замотивировать меня, чтобы я снизошла до дома бабушки. Назовите меня меркантильной, но лишение карманных денег – прекрасный стимул. К тому же, если уж до конца быть честной, мне самой было интересно покопаться в старом хламе бабушки, вдруг отыщу какие-нибудь интересные побрякушки.

– И понадобилась же маме эта чертова поваренная книга! Боже мой, а как же «все можно найти в интернете»? Неужели в этой поваренной книге собраны рецепты зелий? Что в ней такого? – бормотала я, разгребая очередную коробку с барахлом.

Мне действительно не верилось, что мама решила удивить подруг каким-то безумно старым рецептом шарлотки. Больше всего это походило на возможность занять меня хоть чем-то, чтобы я бездумно не валялась на кровати.

Каждый раз, когда мама старательно пыталась придумать мне занятие, я вечно придумывала отговорки. Как правило, отговорки были связаны с учебой. Когда я заявляла, что мне срочно надо выучить 5 лекций по истории языка, никто не смел меня отвлекать от сего занятия. И это алиби было на все времена. Но сейчас, увы, оно никак не прокатило бы, с учетом того, что на дворе стояла жаркая середина августа. Так что, скорчившись от жары, я «наслаждалась» своим времяпровождением. Музыка в ушах, в принципе, хоть как-то скрашивала момент…

И только я об этом подумала, как в ушах зазвенел «Владимирский централ», который был поставлен мною на рингтон шутки ради. Я кинула взгляд на телефон, что лежал слегка поодаль от меня, и протянула руку, чтобы ответить на звонок. На том конце провода была Сара, моя лучшая подруга, которая сто процентов позвонила мне, чтобы позвать на вечеринку к кому-нибудь на дачу.

– Мм, – отвечаю я, сжимая микрофон от наушников между зубов (я так часто делала, чтобы меня было лучше слышно, от этого провод возле микрофона был изрядно погрызан).

– Что делаешь?

– Подрабатываю археологом, – да уж, в любви к сарказму мне уступить никто не мог, пусть и шутила я не всегда на пятерочку.

– Чего?

– У меня чаепитие в компании мышей и паутины в развалинах подвала бабушки в Горах. Разбираю хлам в поисках самой уникальной и ценной поваренной книги в этом мире!

– Ясно, мама опять тебя отправила хоть каким-то делом заняться. И то правильно, а то вечно сидишь в своей комнате и никуда не выходишь.

– Неправда, я выхожу! – возразила я, хотя не сильно-то и старалась, ведь подобные разговоры я вела буквально с каждым, кто знал меня достаточно хорошо, чтобы осудить моё постоянное разгильдяйство.

– Мг, до туалета и холодильника ты выходишь! Короче…

– Я занята сегодня вечером! – я точно знала, что собиралась сказать Сара, поэтому пока подруга будет спрашивать, чем я занята, у меня было время придумать отговорку.

– Чем ты, блин, занята? Не заливай!

– Эм… к нам в гости приходят мамины подруги, мама настоятельна просила, чтобы я была дома. Надо помочь прибраться и всё такое.

Пока Сара что-то неразборчиво бубнела на том конце, я уже прикончила очередную коробку. И снова в ней не нашла никакой поваренной книги, зато на дне коробки что-то совсем незаметно блеснуло. Я сначала не предала огромного значения этому, подумала, что мне вполне могло показаться. И все же я запустила руку во внутрь и прошуршала ею по дну. И действительно, через мгновение я достала что-то крохотное овальной формы. Взяв в руки телефон и включив на нём фонарик, я стала рассматривать предмет в руках. Это «что-то» было похоже не больше, не меньше на кулон… По затылку тут же прошла дорожка дрожи, больше напоминающей щекотку.

– Ты слушаешь? – Сара что-то увлекательно рассказывала, чего я, конечно же, не заметила.

– А? – отозвалась я, но снова же переключилась от разговора на кулон в руках.

Я отложила телефон на пол, оставив фонарик светить в потолок, а сама попыталась открыть кулон. И с чего я взяла, что он открывается? Наверное, мне просто хотелось, чтобы он открывался. Иначе какой смысл в кулоне, который выглядит, как реликвия двухсотлетней давности?

– Черт! – выругалась я и тут же привлекла внимание подруги.

– Да чем ты там занимаешься?

– Да нашла какой-то кулон старый. Думала он как в Дневниках вампира, открывается, но, по ходу, ни черта подобного…

– Скинь хоть фотку, – запросила вдруг Сара. – Может его можно продать, если он реально старый.

– Ок, сейчас скину.

Я открыла камеру, фонарик автоматически погас, подвал погряз во тьме. Я сделала фотографию кулона, вспышка осветила комнату на секунду, но фотографии не получилось, на экране высветилось уведомление о низком заряде батареи.

– Какого…

– Что там? – полюбопытствовала Сара.

Я молчала.

– Эй, ты там? Ну что там?

– Да телефон подыхает, пойду в дом подзаряжу телефон и скину.

– Ладно, перезвони, как поставишь телефон на зарядку, – с этими словами Сара скинула звонок, я не успела ей ничего ответить.

Я встала с пола и собиралась уже выйти к лестнице, как послышался грохот, затем темнота. Должно быть дверь вверху, что вела в подвал, захлопнулась от ветра. Я попыталась разблокировать телефон, чтобы включить фонарик, но он окончательно вырубился. Придется идти на ощупь.

Мелкими шажками я побрела к дверному проему. Кулон находился всё ещё в моих руках. Я собиралась разглядеть его поближе при дневном свете.

Почему-то я отвлеклась от ходьбы на кулон в руках и сосредоточила всё своё внимание на нём. Щекочущее чувство на затылке меня всё никак не покидало.

Я перебирала по кулону пальцами, пытаясь словно рассмотреть его в своей голове с помощью осязания. Он был овальный, это я точно увидела, еще на нем был какой-то рисунок, вроде как глаз. А вот что я пыталась ощупать, так это камни. По кругу было расположено много камней. Может если эти камни были драгоценными, этот кулон точно можно было бы продать втридорога. Было бы славно.

Пока я концентрировалась на кулоне, я совсем не заметила, что дошла до порога. И сделав не сильно решительный шаг, я споткнулась. Мне показалось, что кто-то ухватил меня за руку. От испугала я резко дернулась вперёд и с грохотом упала вниз.

Глава 1: «Две меня с одной проблемой»

6 января 1845, 21:50

Как вы представляете год? Ваш год начинается с января? Потому что у меня всегда год начинался с сентября. В моей голове год рисовался овалом, но почему-то ни один месяц не выглядел равномерно. Например, самыми длинными всегда были осенние месяца, декабрь всегда был самым коротким. Январь был короче февраля, а весна и лето вообще сбились в кучку на одной стороне. И несмотря на то, что год мне казался цикличным, время я представляла какой-то бесконечной полосой.

Есть ли конец времени? И если время – бесконечная линия, то как я оказалась в одном и том же времени и месте дважды?

Меня зовут Диана Рубцова, мне 23 года (+/– несколько месяцев), родилась в 2000 году, в Санкт-Петербурге. Подождите, это важная информация. Потому что на данный момент я нахожусь в январе 1845 года. Место: Англия, графство Нортгемптоншир, конюшня поместья Дрейтон Хаус.

Думаю, понятнее не стало. Попробую еще раз.

Вы знаете, кто такие Антиквары? Нет, не те, что захламляют свои квартирки старинным барахлом. Я – Антиквар. Проще говоря, хранитель времени. Я не особо верила в эту концепцию. Мне ещё не приходилось отстаивать права времени, а вот защищаться от скоротечности временного потока доводилось. Но так мне однажды заявил один умный старый дядька. Мол, Антиквары – не воины, не боги, а лишь хранители. Да, мы способны на всевозможные махинации со временем, включающие путешествия по временному потоку (в дальнейшем может встречаться обращение «временной туннель»), но мы не имеем права менять ход времени. Именно поэтому так опасно, что я нахожусь здесь и сейчас, ведь где-то в этом огромном доме, на который я сейчас смотрю через щель в хлюпких досках конюшни, находится другая версия меня, более молодая, более наивная, менее в сознании…

Поймите меня правильно, у меня не было никаких намерений совершать этот хаос. Тем не менее, на тот самый всякий случай я прихватила с собой самое необходимое в рюкзаке: тампонов штуки 32, старый плеер, в который можно загрузить музыку (купила его на авито специально по случаю), несколько запасных батареек для плеера и фонарика, соответственно фонарик, несколько косяков (я не планировала их брать, просто забыла выложить), 3 пары носков и трусов, два бюстгальтера. Да, наборчик скудный, словно я собиралась с палаткой в лес на парочку дней, а не на полгода в другое столетие. И почему я так мало тампонов взяла?

О чем я там? Ах да, другая Диана. По сути, она первая, так и будем её называть: Диана I. Я возьму на себя титул «Вторая». Впрочем, к ней мы ещё вернемся, и вы обязательно почитаете про её неимоверно скучные будни.

Однажды один мужчина сказал мне, что я сама найду ответы на все вопросы. И как бы сильно я не хотела разрыть секреты здесь и сейчас, я старалась меньше проявлять любопытство, чем прежде. Ещё два года назад я бы задавала вопросы, не останавливаясь. Но сколько бы вопросов не вылетело из моего рта, ни один ответ не поступил в мои уши. Так что теперь я просто жду. Впрочем, это лишь половина правды. Я ждала просто потому, что не знала, как поступить. У меня всегда оставалось место для плана А, Б и, по возможности, С. Пусть ступени плана мне ещё предстояло продумать, но по крайней мере у меня была чётко поставленная цель. И я собиралась добиться её самыми грязными путями!

Я сидела на бруске сена в конюшне, освещенной лишь лунным светом, который пробирался через щели между досками. Первый пункт плана: украсть жеребца. Я не говорила, что планы мои были хотя бы в малой степени надежными.

В данный момент препятствием на моем пути стал тот факт, что я не знала, куда мне и сколько предстоит ехать. Я могла дождаться рассвета и спросить дорогу до Лондона у кого-то из фермеров, но какова вероятность, что они не признают коня хозяина всех этих земель. Я конечно же взяла с собой телефон и три полностью заряженных powerbank. Вряд ли, конечно, мне хватит подобного запаса энергии на несколько месяцев, но я планировала использовать телефон с умом. Я специально купила смартфон с мощной батареей, поудаляла с него все ненужные приложения, скачала оффлайн карты местности (Лондон, Нортгемптоншир, Бедфордшир), несколько словарей и энциклопедий, информация из которых может мне понадобится в будущем. Лучше бы я, конечно, взяла или хотя бы надела что-то из теплой одежды, знала же, куда направляюсь, но нет я напялила летние легкие джинсы с прорезами на коленях и футболку.

Ладно, вернемся к моему транспорту. Надо стырить парнокопытное.

Я подошла к стойлу, и, приложив немало усилий, чтобы поднять железный толстый прут, я смогла подобраться к жеребцу. Насчет седла я даже лишнюю секунду не размышляла: вряд ли я осилю его закрепление, а если и справлюсь с этой задачей, то какова вероятность, что не выпаду из седла, не отойдя толком от конюшни.

Выведя из стойла коня или лошадь (без единого понятия, кто это был), я подвела его (буду считать так) к дверям конюшни. У меня не было не поводьев, ничего, что облегчило бы мне поездку, но это был буквально единственный способ передвижения в 19 век, делать было нечего. Приоткрыв слегка скрипучие двери конюшни, я старательно протолкнула в них жеребца. Закрывать дверь не стала. Всё равно догадаются, что коня кто-то украл внаглую. Так зачем заморачиваться? Наконец я подвела коня к стопке бочек, чтобы попробовать забраться на него.

Больших осложнений с карабканьем на спину жеребца у меня не возникло. В конце концов, ранее я каталась верхом. Правда лишь однажды. Но тогда мне не надо было ехать галопом часа два как минимум. Ко всему прочему сейчас было лишь начало января, а на мне, как я упомянула ранее, была летняя одежда. Ну хотя бы я додумалась надеть кроссовки, что в такую стужу более-менее согревали.

Забив в MAPS.ME (приложении с оффлайн картами) свой маршрут, я двинулась в путь. Я не стану мучать вас подробностями своей бесконечной поездки. Лишь скажу, что была жуткая холодрыга. И к моменту, когда я уже достигла Лондона, особо ног своих чувствовать не могла. Вот вам и хороший выбор кроссовок!

Соскочив с коня, я еще немного постояла рядом с ним, чтобы убедить его не убегать. Привязать мне было его нечем, пришлось приложить все усилия, чтобы сдержать его. Я не догадывалась, какой сейчас был час ночи, но рассветом не пахло от слова совсем. Наконец оставив жеребца в покое, я подошла к двери Крейтон Холла, где проживали отец и сын семейства Лоундриджей.

Интересная это была семейка, конечно. Не сказать, что я всецело доверяла им, в прошлый мой визит сюда некий герцог поселил у меня кое-какие опасения по поводу обоих Лоундриджей. С другой стороны, никто мне не говорил полной правды, поэтому сложно было решиться на доверие хоть к кому-то.

Сайлант Лоундридж (отец семейства) был бароном, хотя с его-то здоровьем сложно было представить, что он занимается хоть какими-то делами. Сайлант был еле-еле передвигающимся стариком. Кажется, я ни разу не видела его стоящим в полный рост. Обычно он передвигался на коляске или сидел в кресле. Он выглядел чрезмерно болезненно, огромные серые синяки под глазами, сморщенная кожа, длинный седые сальные волосы, собранные в низкий хвост. Но у него были чертовски красивые зеленые глаза. Всё же на старика нельзя было взглянуть без сожаления.

Стоун унаследовал от отца прекрасные болотные глаза, но внешне они не особо были похожи. Должно быть, в остальном Стоун пошёл в мать. Высокий, статный мужчина с широкими плечами. Какие бы у него не были красивые глаза, взгляд у него всегда был пустой. Может мне так казалось из-за его вечно сведенных пышных бровей, может он действительно всегда был в настороженном расположении духа.

Я помню, что когда встретила Стоуна первый раз, на меня накатил смертельный ужас без всякой на то причины. Казалось, он станет моей погибелью. Но как итог, он помог мне больше всего, потому я и стояла на пороге его дома.

Последовал мой стук в дверь. Но так как была глубокая ночь, вряд ли кто-то мог его услышать. Тогда я внимательно осмотрелась и попыталась отыскать звонок. Вуаля! Мгновение спустя я уже как умалишённая дергала за колокольчик. Ко мне вышел Килтон, дворецкий Лоундриджей, пузатый низкорослый дядька, с заметной лысиной на темечке, который вечно был недоволен своей жизнью. Видно было, что он собирался в спешке: бедняга даже не успел натянуть ливрею, стоял в рубахе и штанах.

– Кто Вы и что Вам надо? – возмутился Килтон.

– Разбудите господ, – монотонно предъявила я свою просьбу.

– С чего бы мне будить господ ради какой-то простолюдинки?

– Посмотрите на моё платье, Килтон, и еще раз скажите, что я простолюдинка.

– Мало ли у кого ты украла его! – снова разошелся дворецкий.

– Будите сэра Стоуна Лоундриджа и лорда Лоундриджа сейчас же, – процедила я. – Иначе я проскользну внутрь и заявлюсь к ним в спальни.

– Бесстыдница! Проваливай отсюда!

– Боги, – я посмотрела за спину дворецкого и отыскала глазами свечу, что горела ярко, должно быть Килтон притащил ее с собой, когда шел открывать дверь. – Смотрите, Килтон, – я указала на свечу на столике в метре от дворецкого. – Elxire, – молвила я и свеча потухла. – Достаточно доказательств моего статуса? Позовете господ?

– Кхм, это еще ничего не доказывает, – Килтон стоял на своем. – Мало ли от кого твоя матушка нагуляла.

– Килтон, зови и потом уже будешь разбираться, от кого я нагулена.

– Подождите здесь.

– Я проехала два часа на коне! – вспыхнула я. – Еще немного и я здесь откинусь! Впусти меня!

– Ладно, – буркнул дворецкий, – но стойте возле двери.

Наконец нахмуренный дворецкий впустил меня внутрь.

– Как Вас представить?

Я замялась. Ни Сайлант, ни Стоун меня еще не знали. Ради всякого неизвестного они не поднимутся с кроватей. Кем бы назваться?

– Скажите, что пришла Сара.

– Это шутка такая? – вновь разошелся Килтон на повышенные тона.

– Ни в коем разе. Это послание. Идите же уже.

Ах да, Сара… Ну не буду вас с ходу удивлять новыми именами, разберемся пока с тем, что есть. Но помните, Сара в моей рукописи не последний человек. Можно даже сказать, что с неё всё началось, на ней, пожалуй, всё и закончится. Но я этого ещё не знала.

– Я не стану представлять Вас этим именем.

– Представляйте как хотите, но сделайте так, чтобы кто-то ко мне вышел, – заключила я.

Килтон еще что-то пробормотал под свой крючковатый нос и наконец скрылся в коридоре.

Если вам кажется, что вы совсем ничего не понимаете, подождите пока ко мне выйдет кто-то из Лоундриджей. Я расскажу всё им, а вы нас можете подслушать.

Дворецкий вернулся через минут 10 вместе со стариком Сайлантом. Килтон вкатил мужчину на кресле в комнату.

Сайлант выглядел ошарашенным, возможно даже испуганным. В ночном мраке трудно было рассмотреть истинные эмоции, свечи никак не спасали ситуацию.

Мужчина вдруг вцепился мертвой хваткой в подлокотники кресла и, приложив все свои силы, поднялся с него.

Килтон тут же бросился к хозяину и подхватил того под руку. Сайлант же останавливаться не стал. Он сорвался с места ко мне и опустился передо мной на колени. Сайлант затем схватил одну из моих рук и начал её усердно расцеловывать. Я ошарашенно смотрела на старика. Да, он всё ещё выглядел ужасно, не отвратительно ужасно, просто здоровьем его тело не было наполнено. И все же он смог стоять на ногах, более того, смог опуститься на колени передо мной (читать как «упасть на колени передо мной»), что бы это не значило.

– Я знал, что почувствовал твою силу. Она как прекрасный запах лилии разлетелась на много миль, – приговаривал Сайлант, расцеловывая мою руку. – Боги, как я рад тебя видеть, Селена. Ты не представляешь, как я долго тебя искал!

Это что-то новое и абсолютно мне неизвестное. Что еще за Селена? Может всё же не так уж ему и полегчало.

– Простите, лорд Лоундридж, – я вырвала свою руку подальше от его губ, – но я не Селена. И я вообще не знаю, о ком Вы говорите.

– Конечно, конечно, – Сайлант поднял глаза на меня, – 600 лет прошло, ты должно быть поменяла тысячу имен…

– Меня зовут Диана, – продолжала я, – я попала сюда из 21 века.

– Ты можешь путешествовать? Но как? Боги, я хочу, чтобы ты мне рассказала обо всем, – Сайлант наконец отпустил мою руку и предпринял попытку подняться. Я подхватила его за локоть и потащила вверх. Килтон последовал моему примеру и подхватил другую руку Сайланта. Я ошарашенно взглянула на дворецкого, тот абсолютно так же смотрел на всю эту картину.

– Лорд Лоундридж, – решила я привести в чувства Сайланта, но тот меня перебил:

– Зови меня Сайлант, прошу.

– Лорд Лоундридж, я не Селена, и я не знаю, кто это. Я не знаю, о каких 600 годах Вы говорите. Мне всего 23 года. Прибыла я сюда из 2021 года. И мне нужна Ваша помощь, чтобы вернуться назад.

Сайлант наклонился ко мне. Так близко, что я могла рассмотреть каждую морщинку на его лице. Тяжелый вдох застрял где-то на полпути в моих дыхательных путях, я замерла, выжидая какой-то его реакции. Его молчание было мучительно долгим, затем он отодвинулся от меня и решительно молвил:

– Ты действительно не она, – Сайлант повернулся к дворецкому и дал ему многозначительный кивок, Килтон тут же отошел и подвез к мужчине кресло-каталку, в которое Лоундридж быстро уселся. – Миледи, чем я могу Вам помочь? – голос, наполненный спокойствием, которое Килтону стоило бы позаимствовать, донесся до меня.

От истерии Сайланта не осталось и следа.

– Много чем, милорд. Пообщаемся наедине?

– Это Ваш скакун на улице?

Я совсем забыла о нем!

– Не совсем, я его украла, – мой игривый взгляд упал на Килтона, который явно умудрился уже сделать свои выводы на этот счет.

– Хотите ли, чтобы мы его поставили в конюшню? – полюбопытствовал Сайлант.

– Не было бы лишним.

– Килтон, разбуди конюха.

Дворецкий скрылся из вида. Сайлант указал на дверь в гостиную, я прошла по «указателю».

– Прошу, присаживайтесь, – я села на диван. – Зачем Вы представились Сарой?

– Мне надо было назваться таким именем, которое заставило бы Вас появиться.

– Хорошо, я появился. Что же Вам надо?

– Давайте для начала я расскажу, что я из себя представляю и как я Вам могу помочь.

– А Вы можете?

– Могу.

– Хорошо, рассказывайте, что хотели, – Сайлант откинулся на кресле, словно ожидал, что я ему стану рассказывать сказку на ночь.

– Полагаясь на обширную библиотеку и Ваши знания, я смею предположить, что Вам знаком термин «Антиквар», – Лоундридж тут же сел нормально. – Вижу, что знаком. Так вот я Антиквар, как Вы могли уже догадаться. Прибыла из 21 века. И не одна. Здесь находится еще одна моя версия, более молодая. Мне 23 года, ей 21. Я хочу помочь ей безопасно вернуться в своё время. Тогда меня не будет существовать. Взамен, я помогу Вам спасти Сару.

Как я и говорила прежде, никакого чёткого плана у меня не было. И я полагала, что Сайлант поможет мне с этим. Но пока он лишь ошарашенно смотрел на меня.

– Задавайте вопросы, если хотите, милорд.

– Из 21 века… Какого года?

– 2021 года.

– Как Вы это сделали? Временной туннель закрыт.

По-быстрому наверстаем. Вы как себе представляли путешествия во времени? Потому что я точно не представляла длинный коридор с множеством дверей, который ведут в каждый момент и место в истории. Именно так мне когда-то описали временной туннель, через который Антиквары и путешествуют во времени.

– Без единого понятия, но я сделала это дважды. Трижды, если считать тот раз, который я уже выбиралась отсюда в свой век. Чтобы выяснить, как это произошло, мне понадобится Ваша помощь.

– Вы сказали, что смогли вернуться в Ваш век. Что пошло не так? Почему Вы снова здесь?

– Я попала в свой век, но не в свой год.

– В 2019, я полагаю.

– Так и есть.

– Хорошо. Куда Вы попали, когда перенеслись сюда?

– В Дрейтон Хаус. Думаю, Вы знакомы с этим местом.

Сайлант задумался. Он явно размышлял над возможностями и вероятностями. Я лишь ждала, когда он задаст следующий вопрос. По правде говоря, мне не хотелось ему раскрывать всей правды, так они здесь поступали: никогда не признавались во всем в открытую, всякую деталь скрывали до последнего, если о её наличии не спрашивали. Так собиралась сделать и я. Мало ли что ещё мне пригодится.

– И вторая Ваша версия, она попала тоже в Дрейтон Хаус?

– Да, она упала с лестницы, когда перенеслась.

– Надеюсь она в полном здравии.

– Она проведет в постели еще с месяц лишь от незнания докторов, а не от реальности её благосостояния.

– То есть она в порядке?

– В полнейшем.

– Отрадно слышать, – Сайлант снова замялся, явно подыскивая подходящие слова. – Разговор наш явно будет долгим. Я сейчас же разбужу горничных и попрошу их подготовить Вам спальню для гостей.

– Я и так разбудила Вашего грозного дворецкого. Не стоит беспокоить и горничных. Если бы я могла получить одеяло и, возможно, чай. Я не против дождаться пробуждения горничных и тут, у камина.

– Тогда я, пожалуй, попрошу Килтона принести Вам чая и остатки ужина. И составлю Вам компанию, конечно же.

– В этом нет нужды, – поспешила я поправить Сайланта.

– Вы наша гостья, леди Диана…

– Я не леди, кстати, – перебила я мужчину.

Сайлант лишь кивнул и позвал дворецкого, который стоял за дверями. Дав приказания Килтону, Лоундридж вернул своё внимание ко мне.

– Вы мне кое-кого напомнили, – заявил вдруг Сайлант.

– Кого же?

– Если честно, по началу Вы мне напомнили мою дочь.

Ещё не забыли Сару?

– Когда я здесь была в прошлый раз, я постоянно спрашивала, какой она была. Думаю, Вы честнее остальных расскажете мне о ней.

– Вы многое знаете.

– Конечно, в прошлый раз я провела здесь почти полгода. У меня было достаточно времени, чтобы разузнать всякое.

Дворецкий быстро вернулся, без лишних слов поставил поднос с едой на стол рядом с диваном и ушел прочь. Мне казалось, что я отчетливо ощутила запах его презрения. Я явно помешала его сладкому сну, и теперь ему приходится страдать из-за моего визита.

Теперь картина выглядела так: 4 часа утра, в гостиной Крейтон Холла сидела я, а рядом со мной Сайлант Лоундридж. Наверное, стоит объяснить, почему я первым делом отправилась сюда по прибытие в 1845 год. В прошлый раз Лоундриджи были одними из немногих, кто знал о вероятности путешествий во времени. Пусть Стоун знал лишь теорию, Сайлант был достаточно сильным Антикваром в прошлом, пока по своей собственной воле не закрыл временной туннель. По поводу этой занимательной истории я еще успею до него докопаться.

– Давайте проясним, – заговорил Сайлант после моего короткого рассказа о себе. – Зовут Диана Рубцова, Вам 23 года, не годом больше. Вы прибыли сюда из 2021 года вместе с другой своей версией, которой 21 год. О том, почему так произошло, Вы без единого понятия.

– Всё верно, за исключением, пожалуй, того, что я догадываюсь, как я сюда попала. Но это не точно.

– Поделитесь? – спросил Сайлант, а я всё ещё поражалась тому, как легко он выражает свои мысли, в отличии от прошлого нашего разговора.

– Конечно. Моя 21-летняя версия нашла у бабушки в подвале кулон. Думаю, один из изумрудов в нем был сарáдриджем.

Сарáдридж – волшебный зеленый камушек, подозрительно похожий на изумруд, помогающий Антикварам перемещаться во времени.

Ещё не утеряли цепочку мыслей? Делайте пометки, они вам пригодятся. Это очень запутанная история.

– Или все они, – заключил Сайлант. – Хорошо, Диана, какой помощи Вы от меня ожидаете?

– Я хочу, чтобы Вы меня учили. И я хочу, чтобы Вы помогли мне попасть в нужное время. В прошлый раз я переместилась в 2019 год, – обратилась я к Сайланту.

– Учил?

– Да, научите меня всему, что знаете.

– Ни одной светлой головушки не хватит, чтобы вместить мои знания, даже моей головы уже не хватает. Да и зачем это Вам? Ведь, как я понимаю, если я помогу Вам вернуться в правильное место и время, то Вас просто не станет существовать.

– Это так, – я задумалась.

Так странна была для меня мысль, что через полгода меня может просто не стать. Я думала о смерти, но теперь полгода казались ближе, чем завтрашний день.

– И что Вы решили?

– Нет, учите меня. Даже если меня не станет через полгода, я исчезну с пониманием того, что я получила ответы на волнующие меня вопросы.

– Вряд ли я смогу Вам дать ответы.

– Я сама найду их с нужными мне знаниями.

– Хорошо, договорились. Я научу Вас всему, чему когда-то научил Стоуна. Вам, по крайней мере, эти знания могут пригодиться. Сейчас, думаю, стоит вернуться ко сну. Я уже попросил Килтона разобраться со спальней.

– Не стоило… – начала была я, но тут же была перебита.

– Вы очень значимая гостья, Диана. Приятных снов, – на этих словах Сайлант подозвал к себе Килтона, встал с места с помощью дворецкого и вышел из комнаты.

Килтон вернулся в гостиную незамедлительно. За ним стояла служанка.

– Миледи, если позволите, Элизабет проводит Вас до Вашей спальни и поможет раздеться.

– Спасибо, – я встала с дивана и вышла из гостиной вслед за служанкой.

Глава 2: «Трехглавый олень»

Диана II: 11 февраля 1845, 09:37 (что-то около 40, но не совсем)

Способным учеником меня вряд ли можно было бы назвать. В школе я хорошо училась, просто потому что программа мне казалась чрезмерно простой. Домашнее я никогда не делала, отвечала всё слёту. В примерные студенты меня тоже вряд ли можно было бы записать. Когда я из школы пришла в университет, я уже была не способна выполнять задания в полную силу: нужных навыков и мотивации не было. Поэтому с красивых пятерок я перешла на приличные с виду четверки и тройки. Меня, впрочем, такой резкий скачок никогда не волновал. Я учила только то, что мне нравилось. Не уделяла особого внимания структуре языка или грамматике. Мне всегда нравилось разговаривать на английском языке, а правильно я делаю это или нет – не моя забота.

Сейчас мне предстояло выучить не только новый язык, но и новый вид деятельности. И если с сарáматари, языком Антикваров, у меня больших проблем не было, то сама суть магии давалась мне с трудом. Видите ли, все эти тренировки предполагали сильную концентрацию, покой, чистоту и свободу мыслей, коего у меня никогда не было. Все мои мысли были, есть и всегда останутся сплошным хаосом. О покое и концентрации я и мечтать не могла с моими натянутыми нервами. Как только я была вынуждена стоять неподвижно хотя бы минуту, всё моё тело начинало неистово чесаться, болеть. Дискомфорт был повсюду, я была дискомфортом. Мне вдруг становилось до безумия тесно в своем собственном теле. Хотелось выпрыгнуть, сбежать в теплую постель и укрыться огромным мягким одеялом.

В общем спустя две недели обучения я могла спокойно читать заклинания Антикваров, впрочем, пользы от них большой не было. Сайлант говорил, что я не могу их использовать. Пусть он и ощущал большой запас временной магии во мне, он запрещал мне ею пользоваться, оправдывая это тем, что я попросту растрачу её понапрасну на тренировки, а когда будет нужда, не смогу ничего сделать. Я не пререкалась, хотя очень хотелось.

– Как Вы можете ощущать мою магию? – спросила я как-то Сайланта.

– Ты светишься.

– О, так это не из-за магии, радиация, – пошутила я тогда.

– Если сильно присмотреться, ты увидишь зеленое свечение и вокруг меня. Оно будет не такое сильное, как у тебя. Мои жизненные силы на исходе.

Магия же, которая давалась мне с трудом, была природной. Подождите, про это надо сказать несколько слов.

Немного уроков истории от Сайланта вам в придачу:

– Антиквары не всегда были такими сильными. Когда-то мы были простыми смертными, лишенными всякой магии и особых способностей. Времена, впрочем, как и нравы, изменились. Люди более не жили только существования и выживания ради. Антикварам пришлось защищаться, и они обнаружили в себе силу магии, открыли пути путешествий сквозь время. И тут же они стали самыми опасными существами на этом свете! Но никогда не забывайте, Диана, что Антиквары никогда не замышляли причинить вред кому-то. Затем они стали важными союзниками и смешались с людьми, с профетами. Казалось им тогда, что по одиночке им безопасней, чем объединенным в одной группе в одном месте. Так они стали воителями, правителями, простыми крестьянами – кем лишь пожелали быть. В конце концов, Диана, Антиквары стали обладателями бессчетных жизней. И в самый критический момент, когда их существование находилось под угрозой, они всегда могли спешить на спасение в другое место и время.

– Очень удобно, – заметила я тогда.

– Но ни капли не безопасно. Потому что профеты знали, как сильны мы были. Им казалось, что это угрожает их безопасности, хоть мы и были на их стороне. Поэтому, в конечном итоге, профеты избавились от Антикваров.

– С Вашей помощью?

– С моей помощью. Но у меня были свои причины.

– Какие же?

– В другой раз.

Да, я так и не выудила у Сайланта историю раскаяния в тот раз. Но вот, что я узнала. Магия – поток энергии. Профеты, или маги-природники, используют магию природы для своих заклинаний, или инкантаментумов. Антиквары же пользуются магией времени, которая на данный момент заперта во временном туннеле. Однако у Антикваров было преимущество. Они – сосуды для магии. В зависимости от того, сколько раз Антиквар прошел через временной туннель, такое количество магии в нём и сохранилось. Сайлант, например, смог прожить 600 лет без путешествий именно потому, что у него оставался достаточно приличный запас магии.

Вернемся к моим проблемам с магией природников.

Сайлант предположил, что такие проблемы у меня, потому что в моем роду давно не было природников, в основном все Антиквары. Мы, конечно же, не имели возможности откапать моё семейное древо, хотя это окажется ложью, как я потом выясню. Но суть оставалась такова, что по словам Сайланта, я, должно быть, была Антикваром в 4 поколении или ещё дальше. Это, отнюдь, по его же словам, не было катастрофой. Антиквары могут использовать заклинания природной магии. Ранее это не было проблемой, потому что Антиквары спокойно использовали для этих нужд магию времени, но так как туннель, который из себя представляет помимо прохода еще и огромный сосуд со всей магией времени, был закрыт, то и возможности к бесконечной магии не было. Однако, по уверениям Сайланта, дискомфорт, который я испытывала раз за разом, был лишь следствием того, что магия времени внутри меня не приспособлена к природным заклинаниям. Мне лишь стоит её приручить. И тогда может быть что-то и сработает.

– Заклинания природников не весят почти ничего, – сказал Сайлант, проходя мимо книжных стеллажей: он подбирал мне очередное чтиво. – Они легкие, как пушинка. Твоему запасу магии времени они не навредят. Так что не бойся их использовать. Просто постарайся быть более сосредоточенной. Эта магия чужда для тебя.

– Да, да, знаю, мне надо сосредоточиться, мне надо почувствовать её как часть себя, бла бла бла… Вы это повторяете изо дня в день. А толку-то, – я корпела над очередным учебником по заклинаниям.

Латынь я быстро вспомнила. И все заклинания я, соответственно, читала очень легко. Но одно дело читать, а другое дело использовать их на практике.

– Ты слышишь меня, но не слушаешь, Диана, – Сайлант кинул на стол еще один увесистый томик и сам присел на стол рядом с книгой.

К слову, да, Сайлант всё чаще вставал со своего кресла, что меня каждый раз удивляло. Я стала задумываться, не обманывал ли он меня прежде, когда вёл себя, как абсолютный овощ.

– В тебе так много потенциала, амбиций, – продолжал лорд Лоундридж. – Ты так сильно хочешь всё это познать, но почему-то думаешь, что это так легко дается. Нет, Диана. Нужно пройти через гору страданий, мучений, боли, стереть зубы до десен, не оставить живого места от мозолей на руках. Ты должна чувствовать боль и через неё пробираться к магии.

– Не может быть, чтобы магия давалась так трудно, – возмутилась я.

– Но тебе лично придется через это пройти.

– И что мне надо сделать? Что мне пойти к Темзе утопиться, чтобы я хоть что-нибудь почувствовала?

– Нет, – хмыкнул спокойно Сайлант, – достаточно этого, – мужчина резко схватил со стола нож для конвертов и вонзил его в мою ладонь.

– КАКОГО ХРЕНА??? – заорала я во весь голос.

Первым делом захотелось тут же выдернуть нож, но Сайлант крепко держал свою ладонь на рукоятке. Я сильно сжала нижнюю губу зубами, но никакую непрошенною боль не перекрыть намеренными членовредительствами.

– Что Вы, блять, творите? – выругалась я, положив свою свободную руку поверх руки Сайланта.

– Учу тебя, как и обещал, – спокойно констатировал мужчина.

Я приложила всю свою силу, чтобы одёрнуть руку Сайланта. Тщетно. Для дряхлого старика, который в последнюю нашу встречу сидел в кресле и еле контролировал свою мимику, он имел мертвую хватку.

– Не трать силы напрасно, – умиротворенно продолжал Сайлант, словно совсем не пыталась из моей ладони дуршлаг сделать. – Направь всю свою злость сюда, – указательным пальцем свободной руки мужчина указал на заклинание в книге передо мной.

Инкантаментум «Зеркало», я его прозвала именно так, предполагало, что все мои повреждения отразятся на моем противнике. Удачно Сайлант тыкнул. Поглощённая волной чистейшей пробирающейся сквозь каждую клетку яростью, я не стала медлить не секунды.

– Illos omnes dolores, omnes meum dolorem. Sit omnis vulnus ego facere fieri eorum vulnus, – с огромным трудом прорычала каждое слово, написанное на старых потертых страницах.

И на удивление я не почувствовала ничего. Никаких неудобств и желания выпрыгнуть из собственного тела. Мой разум всё ещё был затуманен пылающей яростью, вызванной болью в руке. И кроме этого скрежещущего ощущения не было ничего. Я задалась вопросом: сработало ли заклинание или мою руку продырявили напрасно? Сайлант незамедлительно дал мне ответ: старик вытащил нож из моей ладони, бросил его на стол и показал свою собственную ладонь: насквозь. Из нее лились такие же багровые струи, что и из моей.

– Ха, – Сайлант улыбнулся во все 32, – как тебе такое? Сработало!

– Сработало? – ошарашенно переспросила я. – А не должно было? Вы серьезно превратили мою руку в ситечко, не будучи уверенным, что это сработает? – а злость-то никуда не ушла и выходила она сейчас из меня через громкий крик.

– Я не мозгоправ, чтобы разбираться со всеми твоими тараканами, которые мешают тебе нормально использовать магию, Диана, – мужчина отвечал спокойно, пожимая плечами.

– А как же «у тебя в роду просто было много Антикваров»? – я начала кривляться, пародируя Сайланта. – Или вот это «тебе надо просто расслабиться»? Где это?

– Чего ты, собственно, завелась? В конце концов, всё сработало.

– Вылечите мою руку, – процедила я сквозь зубы.

– Поищи в разделе «Тело», – кинув это, Сайлант вернулся обратно к книжным полкам. Ему явно было плевать на окровавленную руку.

– Мудила, – буркнула я под нос на русском и начала искать нужное заклинание.

Я вернулась к страницам и стала просматривать одну за другой в поисках нужного инкантаментума. Наконец добравшись до инкантаментума в одно слово, я его произнесла:

– Sana.

– Ты молодец, – заключает Сайлант, как только рука заживает. – Быстро учишься на примерах.

– Что это такое? – я поводила по строчкам чуть ниже, под которым был своеобразный рисунок вьющихся длинных волос, изображенных красным карандашом.

Сайлант подошел ко мне и заглянул в книгу через моё плечо.

– Это подраздел «Изменения внешности».

– Хм, – я помусолила пальцем рисунок и произнесла заклинание. – Mutare me at mi velit.

– Нет, нет, нет, – словно взмолил меня Сайлант. – Mutare retro.

Я не успела даже взглянуть на свои волосы, они тут же изменились в каштановый боб до плеч, что на момент был у меня на голове.

– Почему нет? Что не так?

– Просто не надо. Вернись к разделу «Нападение».

– Но мне надо уметь менять внешность, если я хочу, чтобы мой план увенчался успехом. Не могу же я просто отсиживаться в Вашем доме.

– Инкантаментумы тела достаточно сложные… – начал свою очередную лекцию Сайлант.

– Я спокойно залечила рану, – протестовала я.

– У тебя недостаточно подготовки.

– Когда я буду учить заклинания Антикваров? – возражаю вновь я.

– Они слишком тяжёлые.

– Я хочу их знать.

– Выучи сначала то, чем сможешь легко пользоваться! – Сайлант повысил тон.

– Хочу поменять волосы на рыжий цвет! – таким же тоном отвечаю я.

– Вернись к нападениям, – как ни в чем не бывало заявляет Сайлант.

– С кем я должна сражаться?

– Давай сойдемся на том, что как только ты сможешь побить меня, ты сможешь изучать что-то помимо защиты и нападения. А пока…

– Вы не выглядите так, словно Вас трудно победить.

– Я действительно не выгляжу должным образом, но я променял свой внешний вид на остатки своей силы. Что бы ты не предприняла против меня, я смогу разбить тебя без лишних вопросов.

– Вы слишком высокого мнения о своих способностях… – фыркаю я.

– А ты слишком низкого, – подкалывает Сайлант в ответ.

Я откидываюсь на стуле назад и скрещиваю руки на груди:

– Почему Вы решились закрыть временной туннель? – задаю я наконец вопрос, который волновал меня слишком долго.

Мужчина огибает стол и садиться напротив меня.

– Рано или поздно ты должна была начать задавать вопросы. Долго же ты терпела.

– Я выбирала подходящий момент. Так что?

– Мне пригрозили благополучием моей семьи. Мы могли бы бежать, конечно, но они бы нашли нас на краю Вселенной: в её начале и её конце. У них была возможность путешествовать сквозь пространство и время точно также, как и у Антикваров. И пусть наши ресурсы были бесконечны, в отличии от их, я не мог подвергнуть мою семью вечной погони. У меня была жена, маленькая дочь, которой не было и года. Я сделал это ради них, взамен попросил лишь свободы для Антикваров, ведь без магии времени они были не так сильны, как прежде. Но я был обманут. Наивно положившись на человеческую лживую натуру, я стал причиной геноцида своих людей. Я стал причиной гибели своей жены и дочери.

– Её звали Селена? – спросила я шепотом, побаиваясь спугнуть собеседника. – Вашу жену.

– Да, ты безумно на нее похожа, – я хотела была еще что-то сказать, может посочувствовать, но где-то вдалеке раздался сильный грохот, отвлекший нас обоих от разговора.

Мы оба обернулись на входную дверь библиотеки. Загвоздка была в малом, и все же это определяло немало проблем. Дело было в том, что в данный момент мы находились не в Крейтон Холле, а в Крейтон Парке, что находился неподалёку от Уобёрн Эбби, о событиях в котором вы еще узнаете десятком глав позже.

От Крейтон Холла, что находился в Лондоне, до Крейтон Парка шёл портал, который позволял из библиотеки одного дома перейти в библиотеку другого. Сайлант сделал этот портал для удобства хранения книг. В Крейтон Парке они почти не ездили после смерти Сары, потому огромное поместье пустовало уже шестой год, зато здесь была огромная библиотека, которая вмещала самые уникальные издания из коллекции Сайланта.

– Здесь есть кто-то? – спрашиваю я у мужчины.

– Поместье пустует уже многие годы, здесь нет даже обслуги.

– Может просто ветер, – пожимаю я плечами и обратно обращаю свой взгляд к книге.

– Здесь никого не должно быть.

– Мы здесь, – вставляю я свои 5 копеек.

Сайлант лишь бросает укоризненный взгляд на меня.

– Я пойду проверю.

– Сходить с Вами? Выглядите вы не совсем так, словно можете с кем-то сразиться при вероятности поединка, конечно же.

– Мы оба в не самом выгодном положении, но идем. Если возникнет вероятность поединка, сможешь проверить свою подготовку.

– Она дерьмовая, – усмехаюсь я и встаю с места.

– Я знаю, – Сайлант усмехается в ответ.

Мы вели себя так дружелюбно, словно минутами ранее не сидели здесь с дырками в руках.

Сайлант подошел к выходу из библиотеки первым, я пошла сразу за ним. Как только мы вышли в длинный коридор, меня словно ушатом окатило, но не воды, а дичайшей прохлады. До меня только сейчас дошло, что в библиотеки все это время горел камин, а остальной дом все также был погружен в печальные холода зимы. Меня несколько раз незаметно передернуло, пока мы тихо пробирались по коридору, который вел в главный холл. Как только мы вышли к лестнице, позади нас послышался грохот, а затем быстрые шаги, приближающиеся в нашем направлении.

Сайлант тут же обернулся и стал передо мной, я хотела бы упрекнуть его, мол, мне не нужна защита, но, честно говоря, от надвигающихся громких шагов все мои внутренности слегка напряглись. Когда они были совсем близко и в другом конце узкого коридора возникла фигура, я не выдержала паники и вцепилась в рукав Сайланта, хотя прекрасно понимала, что вряд ли он сможет нас защитить достойно. И мужчина тоже это понимал, поэтому одобрительно положил свою свободную руку поверх моей ладони.

Всякие наши переживания утихли, когда силуэт произнес заветное:

– Милорд! Леди Диана!

Это был Килтон. С этим моим осознанием можно было также слышать глубокий выдох облегчения. Всего лишь Килтон.

– Что случилось? – Сайлант попытался сделать шаг навстречу дворецкому, но я все еще держала его рукав.

– Кажется, кто-то знает о нашей гостьи, – заявил Килтон, когда был от нас где-то в двух метрах.

Он резко остановился, когда обратил свое внимание, как я цеплялась за рукав Сайланта. И я заметила, что он заметил, поэтому тут же одернула руку, чтобы Сайлант не заметил, что я заметила, что Килтон заметил. В любом случае…

– Грохот был из дома? – спросил Сайлант.

– Да, Вы не очень плотно закрыли проход.

– Что произошло?

– Думаю, Вам лучше самим увидеть.

И мы пошли. Килтон впереди, за ним Сайлант, который на удивление быстро шёл, а я сзади, еле-еле перебирая ногами, пыталась догнать их. Когда мы вышли из библиотеки Крейтон Парка в библиотеку Крейтон Холла, Сайлант запечатал дверь каким-то инкантаментумом, прохода как и не было, перед нами был лишь книжный стеллаж.

Из библиотеки мы вышли сразу же к входной двери, возле которой совсем без преувеличений лежал олень, а может и лось. Меня нельзя было назвать специалистом в фауне.

– Ведьмы, – заключил Сайлант, подходя ближе к туше.

– Прошу прощения, – я стояла возле двери в библиотеку, боялась, что если подойду ближе, то от едкого запаха разложения меня с легкостью вырвет, – но ведьмы?

– Ведьмы предупреждают, что знают об Антикваре под этой крышей, – Сайлант говорил всё это словно это был самый очевидный факт.

– Ведьмы? – снова в пустоту повторила я.

– Трехглавый олень – символ Антикваров, – продолжал непрошенную лекцию Сайлант.

Но только после его слов о трех головах, я заметила, что к оленю, по сути, по бокам пришили еще две головы. Приступ рвоты уже поднимался по горлу. Я схватилась за живот и глубоко начала дышать, чтобы успокоить себя и свой организм.

– Должно быть за появлением нашей гостьи здесь стоит кто-то из ведьмовского шабаша, – предположил Килтон. – Иначе как бы они узнали о ее месте нахождении?

– Ведьмы… – еле слышно пролепетала я, потому что всё ещё сражалась с рвотным рефлексом.

– Да, ведьмы, что тебя удивляет? – вскинул руками Сайлант и впервые за всё это время посмотрел на меня. – Боги, – он помотал головой, словно осуждал моё поведение, но потом обратился к Килтону: – Отведи её в спальню, пусть передохнет.

Глава 3: «Миримся с положением дел»

Диана I: 11 февраля 1845, 6:13

Примерно с месяц я провела в уютных льняных простынях. Местный врач не знал явных причин столь серьёзной потери памяти. Ведь ничего предельно катастрофического не случилось. Кто ж не падал, спускаясь по лестнице? Сама я падения не помню, напротив, мой разум заполнен другими, предположительно ложными воспоминания. И все же, ушиб мой был неслабым, раз я позабыла не только свое имя и титул, да и вообще всякое представление о себе и обо всем, что меня окружало. Впрочем, я все ещё рассматривала другие варианты таких своих сомнительных изменений. Ведь когда месяц назад я очнулась в этой же постели, я была твёрдо убеждена, что зовут меня вовсе не Софи, а все, что происходило вокруг, казалось мне сном или же достаточно дорогой, хорошо подготовленной шуткой. Но прошёл месяц, может больше, для сна это казалось слишком много, для шутки – слишком идеально. Одним словом, я начала думать, что немного сошла с ума. Возможно, я так сильно ударилась головой, что вместо своей жизни придумала совершенно другую. Но что если… Что если я все же не была никакой Софи? Что если я действительно была той девчонкой, что споткнулась о собственную ногу в темном подвале? А все это… Нет, это был не сон… Но что если это была кома или, что казалось мне вполне вероятным и логичным, это была смерть?

Чтобы проверить всякие свои догадки, я то и дело совершала попытки к «самопожертвованию», если это можно было так назвать. Я не могла позволить наложить на себя руки какими-то отчаянными методами. Я просто не была на это способна. Единственное, на что у меня действительно хватило сил, – это жалкая попытка самостоятельного удушения. В конечном итоге, мне пришлось поверить в то, что я действительно была Софи Волконской, двадцатиоднолетней русской аристократкой, прибывшей в Англию по приказу своего деда, князя Репнина, желавшего выдать непутевую внучку за хорошенького сдержанного британского барона, а если повезёт, то и графа.

В письме своей старой знакомой, дальней родственнице, 89-летней вдовствующей герцогине Дорсет, князь Репнин писал:

«…Софи чрезмерно прихотлива. В штыки воспринимала каждого одобренного лично мною жениха. Все они ей казались «распутными глупцами, способными позабавить даму лишь разговорами о своих военных подвигах». При всем, при том, что она была яро убеждена в отсутствии всякой правдивости их речей. Одним словом, ей не был по душе ни один кавалер с русской патриотичной душой. А поскольку Софи отвергает избранников уже три лета к ряду, очередь из женихов становится все меньше и меньше. Я же не хочу, чтобы моя вполне не дурная собой, хоть и непутевая внучка закончила свои дни в амплуа старой девы. Посему от чистого сердца прошу Вас, дорогая вдовствующая герцогиня, примите мою внучку у себя на один Сезон, окажите мне услугу и подыщите ей подходящую партию. Я верю, что Вы со своей врождённой чопорностью и упорством сможете повлиять на Софи. Я вверяю Вам судьбу своей единственной горячо любимой внучки и остаюсь у Вас в несоизмеримом долгу.

Искренне Ваш, князь Николай Репнин»

Это письмо почтенная вдовствующая герцогиня получила полгода назад, в августе 1844 года. Она незамедлительно отправила ответное письмо, в котором пообещала с огромной радостью принять внучку товарища, с которым связана сомнительными родственными связями. Стоит пояснить, каким же образом князь Репнин связан с герцогиней Дорсет. Дело вот в чем. Когда-то не в таком уж и далеком 1771 году, родной брат деда Софи женился на кузине мужа вдовствующей герцогини, что, в принципе, нынешних потомков Репниных и Дорсетов по крови никак не связывает, но семейный долг они выполняют перед друг другом отменно.

И вот, 6 месяцев после письма, поздним вечером особенно холодным вечером января Софи Волконская, то есть я, опять же предположительно, уверено выглянула из окна своего экипажа, который подъезжал к Дрейтон Хаусу – главной резиденции Дорсетов. По словам герцогини Сибилл, хозяйки дома, матери нынешнего герцога Дорсета, с лестницы я скатилась в ночи, благо дворецкий обходил Дрейтон Хаус в последний раз перед сном и заметил меня лежащую в подножья ступени. Как итог – потеря всякой памяти и строгий постельный режим на целый месяц. Впрочем, из-за абсолютно скучных однообразных дней у меня было достаточно времени, чтобы обдумать все как следует. И я пришла к одному ужасному, абсолютно невозможному и невероятному выводу, что я никакая не Софи Волконская, впрочем, мы действительно ужасно схожи внешне (в сундуке Софи я отыскала несколько фотографий). Я же – Диана Рубцова, 21 год, 2000 года рождения (никак не 1824!!!). А все, что происходило сейчас со мной, что ж, видимо какая-то несусветная мистика, которая перенесла меня в 19 век.

В конечном итоге, приходилось мириться с положением дел и постараться вписаться в будни обычной княжны, гостившей в Великобритании в доме, который, если продать, то можно было бы в легкую поднять прожиточный минимум всей страны в несколько раз. Хотя я часто размышляла на тему того, какую злую шутку сыграла со мной судьба. Ведь кто в детстве не мечтал стать принцессой? И даже тут, как и в каждой безвыходной ситуации, я прошла все стадии:

1. Шок.

2. Попытки что-то предпринять.

3. Гнев.

4. Печаль.

5. И, безусловно, смирение.

Хотя с моим дрянным переменчивым настроем, я проходила через последние три стадии по несколько раз на дню, но, опираясь на свое позитивное мышление, стала искать плюсы во всем. На доску я выставляла три самых очевидных варианта происходящих событий. Конечно же, как и прежде, я предполагала, что жизнь моя подошла к концу и это мой личный Рай, а может и наоборот, а может и ничего из этого. По крайней мере, мне не придётся за 300$ в месяц спать по 8 часа в неделю суммарно. Второй вариант – кома или сон. И если это было действительно что-то из этого, то я совсем не возражала.

«По крайней мере», – рассуждала я, – «мама не будет так сильно опечалена».

Ну и последний вариант, в который я верила больше всего по непонятной мне причине, – я попала в одну из серий Доктора Кто. На самом деле я с ужасом предположила, что меня действительно занесло в Викторианскую Англию. Как? Я была без понятия. По началу я предположила, что нахожусь в чужом теле. Но мое тело выдавало черное каре со скрытым окрашиванием в блондинку и родимое пятно в виде, как мне казалось, циферблата часов, только стрелок там было четыре, а не три (две толстые короткие часовые стрелки, одна толстая длинная минутная и одна тонкая длинная секундная), по крайней мере так свое родимое пятно видела я, мама всегда говорила, что это просто странное солнце.

Забавно, что я готова была поверить в магию, но не собиралась верить в то, что умерла, хотя всегда в тайне желала этого.

Ах да, магия. Как бы преподнести это? Здесь есть магия. Вот. Пожалуйста, возьмите и распишитесь. Впервые я это заметила, когда Саммер, младшая сестра герцога Дорсета, притащила мне целую стопку любовных романов, но не приложила никаких усилий для этого, ведь книги просто плыли за ней по воздуху. Тогда я решила, что я не отошла ото сна, но я ведь все еще не уверена, реальный ли это мир или моя выдумка, поэтому я, откровенно говоря, была без понятия как реагировать на все, что происходило и происходит вокруг меня.

И все же на кону стоял достаточно очевидный вопрос. Если я заняла место Софи, то где же сама Софи? То, что Софи Волконская являлась какой-то моей дальней родственницей, было очевидно на все 100%, по моим личным уверениям. А может я и была княжной, но мой мозг решил сыграть со мной дурную шутку и придумал себе другую личность. Или может я все же была Дианой Рубцовой, с которой играется ее сознание, пока она, то есть опять же я, лежит на больничной койке.

Я пообещала себе еще вернуться к этому вопросу, но сегодня был первый день, когда я была свободна от постели. Очнулась я достаточно рано, но служанку звать не стала – мне хотелось немного отдохнуть от постоянной опеки. На часах было… Ох, как же я ненавидела циферблаты, по таким часам я разучилась понимать время с лет 6, когда мне купили мой первый Sony Ericsson. Когда я вспоминала что-то подобное, я тут же мысленно добавляла плюсик в колонку «Диана». Хотя колонка «Софи» была вообще пуста, учитывая гипотетическую потерю памяти.

– Сколько же это? – вслух размышляла я, смотря на часы. – Большая стрелка на тройке, а малая… на семерке? Значит сейчас… 6:15…? Нет, нет, там вроде другие правила… 7:15? Должно быть 7:15…

И рано же я вскочила! Но, видимо, не могла я дождаться, когда смогу выйти из спальни.

На улице уже светало, и совсем незаметные первые лучи солнца пробивались через тяжёлые шёлковые шторы. Я подошла к окну и отдернула штору с одной стороны, затем закрыла створку окна, которое открывалось на ночь (даже несмотря на то, что на улице был конец февраля), чтобы освежить комнату, и уселась в кресло, уставившись на слова в книге. Мне понадобилось с минуту бездумно попялиться в книгу, чтобы понять, что настроение читать не было абсолютно никакого. Я покорно смирилась с неожиданным приступом лени и отложила книгу прочь. Ещё с мгновение ютилась в кресле, размышляя о дальнейших своих действиях, но в голову пришла лишь идея прогулки в саду. К великому моему сожалению, это значило, что мне придётся звать служанку, чтобы та помогла собраться. Несколько раз я предприняла попытки собраться самой, просто чтобы проверить, мол, смогу ли, но попытки были тщетны. Угрюмо вздохнув, я направилась к колокольчику у кровати и дёрнула его несколько раз. Я старалась не быть настойчивой, если вдруг слуги ещё не проснулись.

С распорядком дня слуг я знакома не была. Я провела в кровати около месяца, служанку видела в комнате раз 5 на дню. Первый раз она приходила утром, часов в 8 и начинала обтирать меня, хотя я не раз настаивала, что и сама могу с этим справиться, но Мэри, служанка, уверяла, что если хозяева прознают, что она позволяет мне, княжне, самостоятельно заниматься подобными делами «в моем-то состояние», то будет ей дурно. Я не стала пререкаться. Когда обтирание было закончено, я переодевалась в свежую рубашку, а Мэри меняла постельное белье. Мне его меняли каждый день, потому что я постоянно находилась в постели.

К тому же, недели полторы назад я очнулась в постели «укутанной» красной пеленой. Это чрезмерно смутило меня, а затем испугало. Нет, не подумайте, с месячными у меня в моем прежнем теле, если такое выражение имело место быть, разговор был короткий. Они у меня были совсем не болезненные и длились всего дня 3 или 4. Тут же я вовсе потеряла мысль о подобном исходе во всей этой суматохе. Когда же утром я обнаружила кровавый след на свежей простыне, я тут же почувствовала себя какой-то, хм, виноватой что ли. Что уж действительно повергло меня в шок, так то, как женщины справлялись с этим безобразие в те дни. Ведь они делали ровным счётом ничего.

Я тогда действовала решительно. Я пыталась попросить у Мэри что-то похожее на вату, но я не знала, как будет вата на английском (вот вам и лингвист, ха), что загнало меня в очевидный тупик, поэтому я попросила принести обычную старую простынь, которую я могла бы без зазрений совести разрезать. Когда я получила простынь, я тут же смастерила из нее многослойную повязку. Одна полоса проходила между ног, вторая полоса закреплялась на поясе, чтобы удерживать первую полосу. Из остатков ткани я смогла даже соорудить подобие современного нижнего белья с завязками по бокам. В этом имитированном подгузнике, никак иначе, я проходила всего день, а затем попросила у Мэри ещё одну простынь. Так я соорудила 3 комплекта сменного белья для менструации. И, впрочем, была собой вполне довольна.

Обычно, когда время утреннего обтирания подходило к концу, Мэри удалялась, а я укладывалась обратно в кровать и дожидалась очередного прихода служанки – она должна была принести завтрак. И, действительно, Мэри приходила с подносом примерно через час. Следующий раз я могла увидеть служанку только ближе к обеду, а затем во время ужина. Последний визит Мэри был перед самым сном. Она снова проводила обтирания и открывала окно для проветривания. Я не знала, занималась ли Мэри чем-то еще, помимо ухаживаний за мной, но даже эта часть ее работы казалась ужасно утомительной.

Намеревавшаяся снова плюхнуться в кровать я все же была потревожена стуком в дверь.

– Ах, как славно! – воскликнула я и добавила: – Входи!

Да, это несомненно была Мэри. Она, казалось, немного запыхалась, но пыталась держаться молодцом и не показывать виду.

– Прошу прощения за задержку, миледи! Что-нибудь случилось?

– О нет, что ты! Я разбудила тебя?

– Нет, нет, – из-за того, что Мэри тараторила, словно пыталась оправдаться, проблемы с ровным дыханием были заметны еще более явно, но я решила сделать вид, что просто не замечаю этого (кажется, одним из правил этикета было что-то наподобие «не обращайте внимание, если заметили что-то, что может поставить в неловкое положение другого человека», хотя в 19 веке все было намного проще «леди не должна проявлять никаких эмоций»). – Мы давно уже проснулись все, миледи. Я протирала пыль в китайской гостиной.

– Вот как, тогда прошу прощения, что прервала твою работу. Я просто довольно рано проснулась сегодня, никак не хотела больше лежать в кровати, вот и решила прогуляться по саду. Хотела поинтересоваться, могу ли я так рано собраться или мне стоит подождать, пока проснутся другие обыватели дома? – этот вопрос действительно интересовал меня.

Я не знала, как поступить в такой ситуации. Будь я хозяйкой дома, наверное, все было бы гораздо проще, но я была гостьей, к тому же, очевидно, доставляла неимоверное количество хлопот, поэтому я побаивалась сделать любой неверный шаг, который мог бы выдать мое совсем не аристократичное происхождение. Но спрашивать у кого-то из хозяев о правилах поведения было как-то неправильно, они бы сразу разгадали лукавство в моих словах, а я почему-то боялась быть пойманной, служанку же легко одурачить, стоило лишь сказать одну простую фразу:

– У нас в России просто другие традиции, не хочу никого смущать отсутствием подобающих манер, – пояснила я.

– О, полагаю, – Мэри задумалась, должно быть, решение должна была принимать не она, как подумалось мне, но служанка вскоре огласила вердикт, – я могу помочь вам собраться. Мне только надо сходить за водой.

– Ох, прекрасно! – воскликнула я в очередной раз, не скрывая своего восторга. Прогуляться на рассвете в саду все же было превосходной идеей, я никак не хотела от нее отказываться.

– Если позволите, миледи, я вернусь через 5 минут.

– Конечно.

Мэри поклонилась и вышла из комнаты. Тем временем я решила хоть что-нибудь поделать, потому что было достаточно нелепо, что я осталась стоять по середине комнаты в гордом одиночестве. Еще более несуразно мне казалось то, что, вернувшись, Мэри застанет меня в том же месте и в том же виде. Поэтому я спокойно подошла к постели и расстелила ее так, как это каждое утро делала Мэри. Я предположила, что это проделывалась для того, чтобы постель освежилась.

Служанка вернулась раньше, чем обещала. И с порога она тут же перепугалась. Страх на ее лице был непонятен мне, но я опять же решила не предавать этому значения, однако в этот раз Мэри объяснилась сама:

– Вы расправили постель, миледи?

– Да, – ответ был очевиден и все же я его озвучила. – Что-то не так?

– Нет, полагаю, миледи. Эм, – на секунду, одну короткую секунду, Мэри растерялась и забыла, видимо, зачем пришла, но вскоре рассудок к ней вернулся. – давайте я вас оботру.

– Я ведь уже не больна, Мэри…

«Хотя я и до этого не была», – добавила я про себя.

– … Я могу и сама с этим справиться.

– Неужели у Вас в России и на этот счет другие традиции?

Тон Мэри удивил меня и в этот раз я не справилась со сдерживанием эмоций. Для меня и прежде это было испытанием не из легких, потому что я достаточно экспрессивный человек, и мимика меня выдавала почти сразу. Вот и в этот раз я не сдержалась и глаза мои тут же расширились. Мэри заметила это моментально.

– Прошу прощения, миледи, – служанка поспешила извиниться.

– Нет, что ты, не за что извиняться.

Мне и правда не нравилось, что Мэри так и норовила за все извиниться. Этим она еще больше загоняла меня в тупик. Но мне определено понравился вопрос Мэри. Я решительно сделала вывод, что скоро подружусь с ней.

– Тебе стоит прекратить извиняться по пустякам. Я лишь удивилась, что ты задала вопрос так уверено. Ты раньше так не разговаривала со мной. Этими изменениями я очень довольна. Продолжай в том же духе. И да, в России и по этому поводу есть традиции, – больше я ничего и не сказала, потому попросту не знала, что придумать.

Мэри все же приступила к обтираниям, но я не собиралась сдаваться на этом. Я решительно готова была получить разрешение от служанки заниматься этим самой.

Казалось, ничего хуже обтираний быть уже и не могло, но нежданно-негаданно на смену одному позору пришёл другой – одевание. И вот это оказалось для меня самой настоящей пыткой. Тут меня повергло в лютый ужас нижнее белье – это какие-то несчастные бриджи (возможно они назывались как-то по-другому, но я об этом не знала) с разрезом в не самом подходящем месте для разреза. Я уже готова была завопить, а должно ли оно быть так, но сдержалась, осознавая, что именно это было бы чрезвычайно неловко даже в присутствие служанки. Я могла лишь мысленно раскидываться проклятиями о том, какие тяжёлые юбки и какой до мерзости неудобный корсет. Да-да, именно так, именно до мерзости. Он сдавливал все: бедра, грудь, талию. Дышать было просто невозможно.

– Сделай свободнее, – заявила вдруг я.

– Вы уверены, миледи? Леди Саммер всегда просит затянуть потуже, – сразу же пояснила Мэри свой вопрос.

– Ну а я не хочу задохнуться и умереть под кленом в саду!

Зря я удивлялась тонюсенькой талии Саммер, если она так затягивала корсет. Хотя, думается мне, что и без корсета Саммер была стройнее меня на размера два так точно, если не меньше.

Я решила, что если мне и придётся страдать от своего пребывания здесь, где бы это ни было, то хотя бы я постараюсь делать это с комфортом. К тому же туго затянутый корсет точно разительно мешал бы прогулке особенно под всей этой грудой вещей, что на меня натянула Мэри.

Итак, на мне было надето: ночная рубашка поверх бриджей, которые, как позже окажется, ничто иное, как исподние, затем две или три юбки, которые предавали всему наряду объем, носки выше колена (на улице все же зима!), конечно же корсет, тяжёлая шерстяная юбка темно синего цвета и пиджак такого же цвета с мехом беспощадно убитого животного неопределённого вида, пришитым на воротник. Как потом объяснила Мэри, это платье привезла с собой я, точнее Софи, из России, поэтому оно было достаточно тёплым для зимы Нортгемптоншира.

Глава 4: «Патологическое отсутствие танцевальной грации»

Глава 5: «Четвертый – на удачу»

Диана II: 11 февраля 1845, 10:30

Килтон смиренно передал меня горничной, чтобы та отвела меня в спальню. Я тормознула её на полпути к моей комнате, когда мы уже были на втором этаже.

– Постой, – я ухватила служанку за рукав, – ты знаешь, где проживает герцог Дорсет?

– Муж леди Сары?

Не забыли ещё про Сару? Да и с герцогом Дорсетом вы уже отдалённо познакомились.

– Да, да, именно он, – подтвердила я, оглядываясь по сторонам.

– В Дрейтон Хаусе, Нортгемптоншир, миледи.

– Нет, здесь, в Лондоне. Где его квартира в Лондоне?

– Тайт Стрит, миледи.

– Ты знаешь, где это?

– Конечно, миледи.

– Насколько далеко?

– Пара кварталов, миледи.

– Отведи меня туда.

– Но, миледи…

– Сейчас же! – огрызнулась я невзначай, но время действительно поджимало.

– Я должна сообщить мистеру Килтону.

– Нет, – я снова дернула девчушку за рукав, – я должна уйти незаметно и прямо сейчас желательно.

– Но, миледи…

– Мы просто выйдем на улицу через сад, ты быстро проведешь меня туда и вернешься. Никаких проблем.

– Миледи, у меня могут быть проблемы.

– Если будут проблемы, скажешь мне, я разберусь. А сейчас пошли.

Мы дождались пока голоса внизу утихнут и затем вернулись к лестнице. Благо библиотека была буквально следующей дверью от ступенек, поэтому мы быстро проскочили внутрь.

Здесь дверь в сад находилась не так шикарно, как в Дорсет Хаусе, где она располагалась прям по самому центру стены, да ещё и до самого потолка. В Крейтон Холле же было всё достаточно скромно. Дверь в сад была всё же застекленной, но она скромно спряталась среди угловых стеллажей, да и внушительных размеров ей приписать нельзя было: обычных размером, одностворчатая.

Служанка добралась к двери первая и дернула за ручку.

– Миледи, боюсь, что дверь закрыта.

– Не беда, – беззаботно выпалила я и положила свою ладонь на изогнутую дверную ручку.

Я знала это инкантаментум наизусть, потому как он был немаловажен для меня. Тут, пожалуй, стоить отметить, что я немного соврала, точнее, не сказала всей правды. Смекаете?

Два года моей жизни мне приходилось буквально выживать, потому что я не могла просто заявиться к себе домой в 2019 году, ведь там уже отсиживала свою ленивую задницу другая версия меня. Мне пришлось буквально магическим образом отстраивать жалкую пародию жизни. Используя единственное известное мне на тот момент инкантаментум иллюзии (или же попросту невидимости), я прибегала к кражам. Выжидая пока люди в банкоматах попытаются снять деньги, я отвлекала их каким-нибудь пустяком, например, сбрасывала их сумки с плеч, толкала, чтобы они обернулись, а затем просто вытаскивала деньги из банкомата и уматывала. Я крала у кассиров ключи от касс в маленьких магазинчиках. Я крала у людей кошельки из сумок, карманов. И о Боги! Я бы хотела сказать, что мне безумно стыдно, но я ни капли не винила себя в случившемся. Если бы только в прошлый мой визит сюда мне кто-то объяснил, что из себя представляют путешествия во времени, я не влетела бы со всей дури в 2019 год!

Так что, конечно же, первым делом, когда я добралась до учебников Сайланта, я отыскала гребанное инкантаментум вскрытия замков.

Пробормотав заветное «Aperiam» (что всего лишь переводится с латыни «открывайся»), я нажала на ручку – дверь легонько приоткрылась.

– Вуаля, – радостный шепот вырвался из меня. – Идём.

Квартира, в которой проживал герцог Дорсет была совсем неподалеку. От квартала с частными домишками мы прошли всего с 500 метров, весь путь у нас занял не более 10 минут.

Тогда-то я рассмотрела рядом с одной из дверей карету. Мне тут же пришлось спрятаться за ближайший куст и притянуть с собой безымянную служанку.

– Там, где карета?

– Да, миледи.

– Хорошо, ты можешь идти, дальше я сама.

Служанка «отдала» мне прощальный поклон и скрылась в обратном направлении. Я же повторила про себя единственное инкантаментум, которое знала наверняка, и направилась в сторону дома.

Проскочив мимо экипажа, я заметила два до одури знакомых лица. Внутри кареты сидели близнецы Сэквилл-Джермены, явно в ожидании Его Светлости, который, как я предположила, всё еще был внутри квартиры.

Я пропустила выходящего из входной двери мужчину с чемоданом и проскользнула внутрь.

Где бы Себальд мог быть в последнюю минуту перед отъездом? Зная этого клерка, я предположила, что он закапался где-то в бумажках. Значит стоит искать кабинет.

Я скакала из одной комнаты в другую, бесцеремонно раскрывая незапертые на ключ двери и совсем не опасаясь, что кто-то заметит призрачное поведение древесины на петлях.

Наконец я добралась до последней двери в коридоре: распахнутой настежь. И, конечно, я оказалась права.

Мужчина стоял ко мне спиной, но мне ничего не стоило узнать эту скалу издалека. Себальд действительно собирал какие-то документы в подобие портфеля.

– Ваша Светлость, – пропела я.

Мужчина обернулся, но ожидаемо не увидел никого.

– Кто здесь?

– Всего лишь призрак прошлого, – ответила я, а затем наконец сняла иллюзионное инкантаментум.

На лице Себальда тут же прочитался искренний ужас, словно он увидел призрака. Ну… В смысле… Для него я скорее всего действительно выглядела как призрак.

– Вам стоит отпустить Ваших братьев в дорогу, Ваша Светлость, разговор коротким не будет, – заверила я Себальда.

Без лишних слов, никаких лишних телодвижений, мужчина с абсолютной каменной миной на лице вышел из кабинета, закрыл за собой дверь. Всё такой же сдержанный, поразительно.

Честно, если бы я спокойно жила свою жизнь, и он бы неожиданно появился на кухне в моей квартире, я бы визжала как умалишённая от шока и, пожалуй, ребяческого восторга. Но это я! Никогда не умела скрывать свои эмоции!

Даже если мой рот закрыт (а такое в принципе редко случается), на моем лице всё написано! Не поймите неправильно, не то чтобы я не умею скрывать свои эмоции, я просто не хочу этого делать. Если вы мне не понравитесь, будьте уверены, вы будете об этом знать.

С обезоруживающим равнодушием я хожу только на похороны, но это уже другая история.

Пока Себальд отсутствовал, я решила прогуляться по кабинету. Это было скромное убежище. Каморка по сравнению с кабинетом герцога в Дрейтон Хаусе. Ничего лишнего: лишь стол, стул, одно несчастное кресло в противоположном углу, рядом столик, один стеллаж, крохотное окошко слева от рабочего стола.

Себальд наконец вернулся в кабинет, когда мои руки блуждали по корешкам книг.

Я позволила себе несколько секунд порассматривать его. Такой же, как я его и помнила. Безумно высокий, пугающий, но чертовски завораживающий. Во всём виноваты его голубые опечаленные глаза!

Мужчина тут же запер дверь на ключ, в ответ на его действие я драматично ахнула и прикрыла рот рукой на мгновение.

– Не полагается джентльмену запираться в комнате с молодой леди, Ваша Светлость!

Себальд тут же замер. Он стоял посередине кабинета и лишь прерывисто дышал. Я тут же подошла к нему и, схватив ошарашенного мужчину за квадратный подбородок, потеребила его из стороны в сторону.

– Бросьте, Ваша Светлость, мне далеко до Медузы Горгоны, я ещё не достигла такого сногсшибательного мастерства в ваянии. Спросите уже хоть что-нибудь, и я посмотрю, захочу ли ответить, – я отпустила подбородок герцога и отошла на полшага назад, давая мужчине хотя бы капельку личного пространства в этой малюсенькой комнатке.

Себальд всё ещё молчала. Неужели у него совсем не было вопросов?

– Хорошо, – я отошла к столу и присела на него, – давайте я начну. Который это раз?

– Прошу прощения? – Себальд повернулся на 45 градусов вправо, чтобы смотреть прямо на меня.

– Который раз мы встречаемся?

– А, четвертый.

Я замечаю, что Себальд немного расслабляется. Может он чего-то боится? Может меня? Это было бы кстати!

– Ммм, – тяну я, – теперь понятно, почему Вы не рассказывали мне об этой встрече. Понимаю, принимаю и заранее извиняюсь за свою будущую реакцию. Чтобы развеять всякие Ваши догадки я сразу отвечу: это моя вторая встреча с Вами. И тут же добавлю, что первая произойдет сегодня ночью в Дрейтон Хаусе. Мы с Вами встречаемся в неправильном порядке, Ваша Светлость. Так что, пожалуйста, без спойлеров.

– Подождите, – Себальд окончательно разморозился, – Вы хотите сказать, что все встречи, которые у меня были с Вами до этого, Вы ещё не пережили?

– Именно это я и сказала. Наконец-то у нас налаживается разговор! – я хлопнула в ладоши с восхищением. – Ещё вопросы будут?

– Что Вы здесь делаете?

– Это хороший вопрос, Ваша Светлость! Помните, как я упомянула, что Вы сегодня меня ещё встретите? – я не дождалась его ответа, продолжила: – Я пришла сюда, чтобы предупредить Вас. Я бы не хотела, чтобы Вы шокировали меня. Понимаете ли, девушка, гостья в Вашем доме, Дрейтон Хаусе, под именем княжны Софи Волконской, это я, но двумя годами моложе.

– Сколько Вам сейчас, миледи, если позволите спросить?

– Боги, Ваша Светлость! – я наигранно ужаснулась. – Кто же о таком спрашивает леди?

– Прошу прощения, – Себальд на полном серьезе извиняюще склоняет голову.

– Расслабьтесь, Ваша Светлость, я пошутила. Мне 23 года. Я расскажу Вам лишь часть, которая важна на данном этапе нашего знакомства, остальное Вы ещё услышите от меня помоложе. Договорились?

– Договорились.

– Присядьте же, Ваша Светлость. К чему формальности? В конце концов, не первый раз меня видите, уж точно не в последний.

Мужчина осматривает кабинет и наконец выбирает кресло в противоположном конце комнаты. Я же в этот момент расчищаю место на столе, отодвигаю несколько предметов по сторонам, чтобы закинуть ноги полностью и усесться в позу лотоса.

– Как я уже сказала, я здесь во второй раз. Мне бы хотелось полагать, что у меня чуть больше опыта, чем было два года назад, но я по-прежнему не знаю, что делаю, по крайней мере сейчас я знаю больше, чем в прошлый раз. Я поделюсь с Вами сокровенными мыслями, Ваша Светлость. Цените их, пожалуйста. Та девушка, что сейчас находится в объятиях чересчур настойчивого преподавателя танцев, напугана. Она не знает, где она. Она даже допускает мысль, что она мертва. Она может творить абсурдные вещи, просто потому что думает, что спит. Этот мир для неё как сказка. И она не верит в его существование. Но ей хочется верить, что она удачно справляется со своей игрой, притворяясь той, кем она не была и секунды – леди Софи. Поэтому у меня к Вам будет лишь одна просьба – позвольте ей поверить, что она играет достойно. Позвольте ей верить, что она смогла обмануть Вас. Придет время – и она Вам расскажет свою правду.

Себальд нахмурил свои густые тёмные брови, переваривая мои слова. После недолгого молчания, он равнодушно спросил:

– Вы пришли только для этого?

– Вы бываете резки на поворотах, Ваша Светлость. Хотелось бы, чтобы Вы не стояли ошарашенный посреди библиотеки, когда увидите меня, как стояли несколько мгновений назад. Было бы ещё хуже, если бы Вы предположили, что я с Вами уже знакома! Так что не говорите, что мой визит не был Вам полезен. Мне пришлось сбежать, чтобы найти встречи с Вами!

– Сбежать? В самом деле?

– В самом деле, Ваша Светлость.

– Не такой уж и длинный разговор, миледи.

– Я полагала, что у Вас будет больше вопросов.

– О, они есть, но я позволил себе предположить, что Вы вряд ли ответите на них.

– Никогда не бойтесь рисковать, Ваша Светлость. Нельзя всегда быть осторожным.

Себальд усмехается.

– Вы не такая, как я Вас запомнил, миледи.

– Должно быть, дело в моём возрасте.

– Возможно, – Себальд снова ухмыляется. – Хорошо. Вопрос.

– Внимаю, Ваша Светлость, – туловищем я придвинулась ближе.

– Это наша единичная встреча?

– Если Вы спрашиваете, встретимся ли мы снова, то я могу ответить на этот вопрос. Я постараюсь избежать этого, чтобы не создать неловких ситуаций, где пересекаются две меня.

– Имеет смысл. Ваша молодая версия… Эм, с ней я ещё увижусь после сегодняшней встрече?

– О, Ваша Светлость, от неё Вы не сможете избавиться целых 4 месяца! – я расплываюсь в улыбке, Себальд повторяет за мной.

– Как Вы попали сюда?

– Пока я не могу ответить на этот вопрос. И, честно говоря, надеюсь мы больше не пересечемся и мне не придется отвечать на этот вопрос. Но, моя молодая версия, удовлетворит Вас подходящим ответом.

– Вы собираетесь здесь остаться, так ведь?

– Да, но ненадолго, я надеюсь. У меня есть кое-какие планы, которые я хотела бы закончить.

– Могу ли я Вам чем-то помочь, миледи?

Я осмотрелась вокруг в поисках хотя бы стакана и графина с водой. Мне не столько хотелось пить, как выпить. Поэтому я спросила напрямую.

– Ваша Светлость, угостите леди скотчем хотя бы.

– Прошу прощения?

– Не прощу, пока не нальете леди благодарственный напиток.

– Благодарственный?

– Разве Вы не благодарны, что встретили меня вновь?

– Ах, – Себальд поднимается с места и идет к стеллажу. – Я ещё пока не решил, благодарен ли я.

За большой спиной герцога трудно было разглядеть его действия, но по звону стекла я поняла, что моя просьба была исполнена.

– Не волнуйтесь, я нашла необходимую мне помощь, в остальном я решила полагаться лишь на себя. Так, знаете ли, безопаснее.

– Предпочитаете независимость, миледи, – с этими словами Себальд передал мне стакан с коричневой жидкостью на самом дне.

– Предпочитаю, чтобы мне наливали наравне, Ваша Светлость, – я кивнула в сторону его стакана, в котором жидкости было в три раза больше. – В конце концов, не мне предстоит после быть в пути часа 4 как минимум. Думаю, стоит совершить обмен.

– Что обо мне подумают? Запираюсь с молодой леди в своём кабинете и спаиваю её! – Себальд не упускает возможности нарисовать улыбку на лице.

Ишь какой! Разговаривает со мной меньше часа, а уже пытается флиртовать!

– Вы спешите, миледи? – спрашивает вдруг Себальд.

Я осматриваю комнату на предмет часов.

– Думаю, у меня есть время до полшестого, Ваша Светлость.

– Целых 6 часов, – задумчиво бормочет герцог, затем резко ставит свой стакан на стол, идет к стеллажу и возвращается с целым графином скотча. – Не хотите составить мне компанию?

– Разве Вам не надо спешить в Дрейтон Хаус?

– Спешить? Не надо.

– Тогда я с удовольствием составлю Вам компанию, Ваша Светлость, – я протягиваю свой стакан мужчине, чтобы тот его наконец наполнил должным образом.

Глава 6: «Медицинский справочник»

Глава 7: «Последний и отчаянный из братства кольца»

Диана II: 11 февраля 1845, 19:30

Вечерняя прохлада бодрила после полбутылки скотча. Не сказать, что я была очень пьяна, идти можно. Себальд, который желал как можно скорее отправиться в Дрейтон Хаус, намеревался садиться на коня, от чего мне пришлось его настойчиво отговаривать. В конечном итоге мне пришлось проследить, что экипаж отправился с Себальдом внутри, а не с ним же верхов на скакуне.

На улице уже было достаточно темно, пусть я и использовала инкантаментум иллюзии, шла всё равно с опаской.

По размокшим дорогам разъезжали повозки, люди явно ехали друг другу в гости на ужин, чтобы хоть как-то сгладить этот мрачный вечер. Я же в своих летних кедах прыгала через лужи, стараясь не оставлять видимых следов на местах, где ещё не подтаял весь снег. На дворе стоял февраль, а погода мразотная, как в марте. Но март я любила, потому что после слякоти всегда появлялось солнце и надежда на светлое будущее. В феврале же слякоть означала только одно – скоро всё заморозится и на улице будет ужасный гололёд.

Я была уже близка к Крейтон Холлу, когда мне вдруг показалось, что за мной кто-то наблюдает. Это было, конечно же, маловероятно, учитывая то, что на мне инкантаментум иллюзии, но я всё-таки обернулась. Никого позади не оказалось, лишь сильный поток ветра от резкого разворота раскидал мои волосы по лицу.

Ладно, пора бы уже засунуть мою тревожность и паранойю поглубже и заняться действительно важными вещами.

Ускоренным шагом я направилась к Крейтон Холлу. И может это алкоголь, скорее всего он, но я совсем забыла, что должна была зайти через сад, и постучалась во входную дверь.

И пока я сообразила, что натворила, и стала спускаться, дверь уже распахнулась.

Килтон стоял в дверях и рыскал своими глазами по всем кустам у порога, пока я стояла у подножья лестницы и смотрела прямо на него.

– Кто там, Килтон? – послышался голос Сайланта где-то в глубинах дома.

– Должно быть, какие-то бродяги, сэр, – Килтон уже собирался закрывать дверь, как в коридоре вдруг появился лорд Лоундридж.

Мужчина бодро подошел к входной двери, на лице его была странная ухмылка. Наверное, я была слишком пьяна или чересчур доверчива, но я даже не заметила, что Сайлант шёл без своей трости, а выглядел он как будто даже здоровее обычного. Если бы я только заметила это тогда, я бы не попала во все эти неприятности в будущем. Но я была слишком пьяна и чересчур доверчива.

– Эти бродяги уже заявлялись к нам на порог, Килтон, – заявил Сайлант, а затем посмотрел прямо на меня: – Диана, проходи внутрь, пожалуйста.

Бедный дворецкий прямо подпрыгнул, когда наконец заметил меня. Я слегка хихикнула, не смогла сдержаться.

– Как Вы заметили меня? Я же использовала инкантаментум иллюзии, – спросила я незамедлительно Сайланта, как только прошла в гостиную.

– Ты совсем не умеешь слушать, Диана, – отчитал меня Лоундридж. – Свечение твоей магии преследует тебя повсюду.

Мы сидели у камина на креслах. Я грелась под пледом, Сайлант читал мне какую-то лекцию про магию Антикваров. Мне было интересно, просто я была слегка не в том состоянии, чтобы чему-то сейчас учиться.

Через минут 10 Килтон принес чай и несколько сэндвичей. Я знала, что дворецкий меня возненавидит за это, но я понимала, что не чай мне сейчас нужен.

– А может у вас есть кофе? – полюбопытствовала я у Сайланта, потому что знала, что Килтон на меня лишь фыркнет.

– Конечно. Килтон, сделай Диане, пожалуйста, кофе.

Дворецкий кинул на меня свой обычный обиженный взгляд и покинул комнату.

– Вы мне не нравитесь, Сайлант, – заявила я уверенно.

– И тем не менее ты постучалась в мою дверь, Диана.

– Вы единственный, кто может мне помочь, но это не значит, что я могу Вам доверять, – хмыкнула я себе под нос.

Даже не знаю, к чему я начала этот разговор. Просто хотелось разъяснить всё на берегу, чтобы дальше никаких вопросов не возникало.

Что-то во всём семействе Лоундриджей меня постоянно напрягало. Знаете таких людей, перед которыми ты ни за что не пройдешь впереди, даже если они пропускают тебя? Вот такими были Лоундриджи. Что сын, что отец вели себя чрезмерно уважительно, но мне казалось, что беспричинная благодетель – рукоятка ножа в спине.

– У Вас есть причины не доверять мне?

– Ни одной, которую я могла бы сформулировать словами, но, знаете, всё в Вас меня напрягает. Вы очень старый, – слово «очень» я растянулась секунды на три. – Не поймите меня неправильно, но Вы сильный Антиквар, явно способный на большее, чем отсиживать свои последние дни в инвалидном кресле.

– Я не планирую умирать в ближайшем будущем.

– Зря.

– Прошу прощения? – Сайлант поднял свои густые брови.

– Это бред! – воскликнула вдруг я, но мою тираду, собирающуюся на кончиках голосовых связок, прервал появившийся Килтон.

Дворецкий без лишнего звука поставил на стол чашку и быстро скрылся в коридоре.

– Смысл всего этого? Я не знаю, сколько Вам лет, Сайлант, но мне кажется, что Вы прожили достаточно большую и насыщенную жизнь. Так в чём смысл всего этого? Как Вы можете просто сидеть здесь и ничего не делать? Вы довольны тем, как Ваша жизнь сложилась? Что Вы делали 600 лет? Просто ждали?

– Я спал, – спокойно ответил Сайлант, не обращая никакого внимания на все мои предыдущие придирок в его сторону.

– Что?

– Я спал на протяжении 600 лет.

– Спали? Серьезно? – мне понадобилось мгновение, чтобы переварить сказанное мужчиной, следом я расхохоталась. – То есть Вы закрыли туннель – единственное хранилище всей Вашей силы, по сути – Ваш смысл существования, а затем просто прилегли вздремнуть? – сквозь хохот выдала я.

Я не видела реакции Сайланта на мои слова, потому что слишком неистово заливалась смехом. В глазах даже появились крупинки слез. Когда я наконец успокоилась и посерьёзнела в лице, задала вполне очевидный вопрос:

– Зачем Вы тогда проснулись?

– Почему я обязан перед тобой отчитываться?

– Вот видите! – я тыкнула в мужчину пальцем. – Вы всё-таки что-то скрываете.

– Хочешь сказать, что ты честна со мной на все 100 процентов?

Я взяла чашку с уже подостывшим кофе в руку и, не отпивая ничего, просто скрыла за фарфором свою ухмылку.

– Ты пришла сюда в надежде, что я помогу тебе безвозмездно, не так ли?

– Не правда, – я сделала всё же глоток из чашки и тут же скривилась, когда поняла, что забыла добавить сахар. – Я ведь Вам предложила помощь, Вы просто ничего не попросили, – снова сделала глоток кофе уже с сахаром внутри.

– Мне ничего от тебя не надо.

– Ладно, тогда это Ваш выбор – помогать мне безвозмездно.

– Это приятное отвлечение, – Сайлант глубоко вздохнул. – Ты отчасти права, Диана. Зря я не хочу умереть. Но есть вещи в жизни… Трудно умирать, зная, что некоторые тайны ты так и не смог раскрыть. Я проснулся, потому что мои сарáдриджи отреагировали на своего «брата» поблизости. Где-то в то мгновение появился такой же сарáдридж как и у меня, поэтому я очнулся. Я погрузился в сон с надеждой, что рано или поздно мои силы покинут меня и я спокойно отойду в мир иной, если таков существует, но я проснулся.

– Так Вы хотели умереть? – тихо спросила я.

Сайлант ничего не ответил, но по его затуманенному взгляду, уставившемуся на ковровые узоры, я поняла: мужчина жалеет, что открыл глаза.

Я бы и продолжила давить на него со всеми этими вопросами. Я хотела узнать так много. Почему он не убил себя, когда понял, что проснулся зазря? Почему вдруг решил завести семью? И почему он пользуется коляской, если сам нормально передвигается?

Доверия к Сайланту у меня до сих пор не было, но теперь он скрывал от меня чуть меньше, чем прежде.

– Я хочу начать изучать магию Антикваров. Путешествия во времени не реальны, ну и пусть. Я хочу манипулировать временем, как только могу себе представить. Научите?

– Хорошо, с завтрашнего дня изучаем магию Антикваров.

В коридоре что-то прогрохотало, я тут же резко дернулась и повернулась рассмотреть темноту.

– Честное слово, в Вашем доме никакого покоя, – пробубнела я осуждающе себе под нос.

– Это всё началось с твоего прибытия, Диана, – ответил Сайлант на мой комментарий.

– Прошу прощения, – в комнату вбежал ошарашенный Килтон.

В целом дворецкий никогда не внушал впечатление бесстрашного, храброго человека, который будет готов идти на стаю волков всего лишь с перочинным ножиком, но он выглядел так дерьмово, словно с минуту назад уже распрощался со своей жизнью.

– Там, – запыхавшись Килтон начал тыкать в коридор, – олень… Он… Пожалуйста, взгляните, сэр.

– Ещё один олень? – полюбопытствовала я, но Килтон в ответ только начал размахивать головой из стороны в сторону.

– Я просил Килтона расчленить несчастную дичь, – пояснил Сайлант, поднимаясь с кресла. – Идешь?

– Это не опасно? – спрашиваю я зачем-то, ведь уже успела подняться за мужчиной и точно не собиралась греться под пледом, когда с таинственным оленем что-то происходило.

– Не знаю, – пожал плечами Сайлант, и мы отправились к оленю.

Под незапланированную лавку мясника Килтон выделил одну из кладовых возле кухни, предварительно всё оттуда вынеся (так мне объяснил Сайлант). По его же словам это была необходимость, так как неизвестно что могло бы находиться внутри оленя.

– Килтон – профет? – полюбопытствовала я.

– Старик Килтон? – усмехается Сайлант. – Нееет, нет, он сын мясника, обычного мясника.

– Тогда как Вы не боитесь, что он кому-то разболтает, что здесь происходит?

У меня вечно миллион вопросов, но это лишь из-за непонимания, как же всё-таки здесь всё устроено. Я бы опасалась кому-то показывать магию, меня бы в моё время сочли фокусницей и душевнобольной, а с такими диагнозами такси заказано, маршрут построен в одно увлекательное место, где руки, привязанные кровати, совсем не приносят удовольствия.

Но тут это было настолько нормально иметь магию, словно это была лишь разменная монета. Мол, у тебя есть магия = ты являешься богатым дяденькой с властью и деньгами. Так это видела я. Но деньги могли заработать все. Магия же вряд ли передавалась в черных дорожных сумках где-то на углу в темной подворотне. Хах, было бы забавно.

И неужели простые люди не могут отказаться прислуживать профетам? Чем профеты лучше простых людей? Если бы я была на месте Килтона, я бы точно язык за зубами не держала. Точнее не так. Килтон не создает впечатление честного человека, поэтому от него ожидаешь сочных сплетен из дома его хозяина.

– Ну что ты, Килтон не разболтает, – отвечает Сайлайнт снова с усмешкой.

– Откуда такая уверенность? Он Вам по гроб жизни должен или что-то такое?

– Что-то такое. Он не может рассказать. Это было одно из условий приема на работу, Килтон подписался под этим.

– Магический трудовой договор? – на моем лице появилась заметная улыбка, факт существования магического договора меня очень позабавил.

– Именно.

– И как он работает? Если проболтается, то умрет?

– Нет, что ты! – возмутился показушно Сайлант. – Договор не позволяет ему даже лишний раз думать о том, что здесь происходит. Он словно закрывает ему рот и не позволяет его открыть. Он физически не может никому рассказать, написать, показать и так далее, что здесь происходит.

– Этот магический договор… – я пыталась подобрать нужные слова. – Он… Как он работает? То есть можно заключить любой договор? Как контракт с дьяволом?

– Нет, не совсем. Вообще нет, на самом деле. Магический договор не дает тебе получить что-то из воздуха. Например, ты хочешь просто уметь делать магию, грубо говоря, конечно, – Сайлант прошел слегка вперед, чтобы быстрее спуститься с лестницы и подать в самом низу мне руку. – Договор не даст тебе просто возможность делать магию, но он подтолкнет тебя к изучению магии.

– Класс, магическая мотивация, этого мне как раз и не хватало, – хмыкнула я и, подав руку мужчине, спустилась с последней ступеньки.

Но шутки в сторону, меня действительно заинтересовал этот магический договор. Я определенно вернусь к этой теме после неотложных дел с рогатой живностью в кладовке.

Килтон уже стоял у двери в кладовую, но отчего-то не заходил. Мне показалось, что он боялся зайти внутрь, поэтому и околачивался у входа. А может он просто выполнял свою работу в качестве дворецкому и лишь пропускал господ вперед.

Сайлант вошёл первым, я прошла за ним.

Зеленым светом вмиг залилась всё крохотное пространство комнатки. Я всё продолжала идти, ощущая какой-то приступ щекотки в области седьмого позвонка. Прежде подобное уже заставало меня. Первый раз, когда я нашла первый артефакт в подвале моей бабушки. Это был кулон с изображением глаза, а по кругу были размещены зеленые камни, сарáдриджи. Второй раз я ощутила сомнительный приступ щекотки возле моего родимого пятна на шеи, когда я первый раз бежала отсюда в 2019 год с вазой в руках, которая тоже, как можно было догадаться, являлась артефактом. В общем, выводы я сделала быстро: в комнате есть артефакт.

Зеленый же свет – что-то абсолютно новое.

– Подойди сюда, – мрачно кинул в меня Сайлант.

Сказать легко, конечно, но источник изумрудного света был в самом эпицентре, потому к этому неизведанному «сюда» мне пришлось пробираться на ощупь. И не просто на ощупь!!! А лапая чёртов трупак оленя!!!

Я сделала несколько неуверенных шагов к столу, слегка размахивая рукой, чтобы нащупать столешницу под ладонью. И как только мои пальцы коснулись деревянной поверхности, рвотный рефлекс тут же отреагировал, так как я явно вляпалась во что-то жидкое, а мой мозг тут же додумал лужу крови. Ещё несколько шагов, ладонь уже дотронулась до холодной шкуры живности, новый рвотный рефлекс. Ладно, пару шагов и я на месте.

– Теперь произнеси эти слова четко, положив руку на тушу, – продиктовал Сайлант, а я вновь словила рвотный рефлекс у корня языка. – Дриджк как карум. Поняла?

– Да, – откашлявшись, процедила я.

Ладонь медленно поднимается по трупу как можно ближе к источнику света.

– Дридж… – начинаю я и тут же забываю всё остальное. – А повторите еще раз, пожалуйста? – неловко бормочу свою просьбу.

– Дриджк как карум, – в голосе мужчины послышались напряженные нотки.

– Без проблем, спасибо, – благодарю Сайланта и повторяю наконец слова: – Дриджк как карум.

Я была без понятия, что говорила, но по звучанию я смогла определить язык, потому что уже произносило что-то созвучное, – сарáматари, язык времени, как объяснял мне перевод Сайлант когда-то.

Зеленый свет медленно начинает гаснуть, оставляя в комнате лишь тусклое освещение от двух или трех свечей.

Лоундридж, не произнося никакого звука, сразу же приступает к делу: мужчина опускает обе руки в распотрошённого оленя на столе (как только я понимаю, что он делает, тут же одергиваю свою ладонь от мертвечины) и начинает что-то усердно там искать. Ему понадобилось не так уж и много времени, хотя я за процессом не наблюдала, мне становилось дурно от одного вида на тело бедного животного. В конце концов Сайлант высунул руки, и только тогда я обернулась на него.

В одной ладони мужчина держал какую-то крохотную вещичку размером с кольцо, всю измазанную в крови. Сайлант окунул неизвестную штуковину в миску с не такой уж и чистой водой, но с задачей промывания она справилась. Как только относительно чистое «что-то» оказалось зажатым между пальцами мужчины, я смогла наконец рассмотреть действительно кольцо. Оно было с каким-то странным узором, однако с таким освещением и с моим зрением, я многое не была в состоянии увидеть. Впрочем, я точно увидела сарáдридж в кольце. Ещё один артефакт, получается.

Как только я оторвала взгляд от кольца, я обратила внимание на Сайланта, потому что как обычно в голове была куча вопросов, которые требовали ответа. Но Сайлант… Он выглядел испуганным. Нет, не совсем. Это было выражение страха и как будто надежды в одном флаконе. А на его глазах, как мне показалось, сверкнуло несколько слезинок. Я не могла ничего спросить, не сейчас. Старик явно признал артефакт и расчувствовался, я же решила притвориться невидимой и стоять так до тех пор, пока Сайлант сам не позовёт меня. Считаю, что план 10 из 10.

Станет вам известно, что долго страдать мне не пришлось. Лоундридж почти тут же опомнился.

– Пора идти ко сну, завтра с этим разберёмся, – казалось, что Сайлант выскочил из коморки быстрее, чем я успела пошевелить хоть каким-то мускулом в своём теле.

Честное слово, я не вру, когда говорю, что в прошлый раз он разъезжал на коляске. Я всё время говорю «в прошлый раз», а вы, наверное, даже не понимаете, когда «это» по отношению к «сейчас».

Я познакомилась с Сайлантом где-то в конце мая 1845 года. Скромное напоминание, что сейчас февраль 1845 года. Получается, что где-то между февралем и маем с Сайлантом приключится что-то, что посадит его в инвалидное кресло.

Но вот что ещё меня заинтересовало, пока я направлялась в свою спальню. В первую встречу со мной нынешней, то есть около месяца назад, старик передвигался на своих двоих, однако не очень уверенно. Большую часть времени он проводил в кресле, однако подняться из него мог. Сейчас я совсем не вижу кресла рядом с ним. Он спокойно прогуливается по коридорам Крейтон Хауса, а вчера я даже видела, как он закинул ногу на ногу.

Может я глубоко смотрю на этот вопрос? Может он просто нормально так подвирал мне в прошлом (технически в будущем).

Мда, прошлое моё пребывание тут позволило моим trust issues пустить приличные корни.

Глава 8: «Сад, кофе и предложение руки, ну почти»

Глава 9: «Не люблю ложь, когда её говорю не я»

Диана II: 1 апреля 1845 года, 19:30

Нет никакой необходимости расписывать вам долгие и мучительные тренировки и уроки магии, которыми пичкал меня Сайлант день за днём. Я понимала, что нет никакого волшебного инкантаментума, которое заставило бы меня работать и соображать быстрее, поэтому просто старалась изо всех сил. А потом выяснилось, что такое инкантаментум существует, но я уже не напрягалась по этому поводу так сильно. Когда я загнала Сайланта в угол с упрёком, почему он раньше не использовал это инкантаментум на мне, мужчина заявил, что я, судя по всему, в своей жизни не старалась над чем-то достаточно усердно. Вот мудак! Как будто он в положении, чтобы делать хоть какие-то выводы о моей жизни.

Вот вам ещё наводочка, которая окажется очень важна к концу этой главы, я обещаю. В моменте я, честно, особо не обращала внимание на это. Да-да, опасения по поводу Сайланта Лоундриджа у меня всегда были. И я это буду постоянно повторять! А знаете, в чем проблема? Какие бы сильные не были мои проблемы с доверием, я всегда доверяла людям, надеясь, что хотя бы в этот раз меня не наебут. Fun fact: каждый раз меня и моё доверие топтали в грязи. Этот раз не стал исключением. Так что если в будущем вам покажется, что я поступаю аморально и эгоистично, знайте – я доверяла слишком часто слишком опасным людям.

Вернёмся к наводочке. Помните, как раньше я сказала, что Сайлант вдруг стал очень бодренько ходить для помирающего старичка? Так вот, прошло два месяца или около того, может я бы и не заметила этого вовсе, но старик Сайлант решил подчинить моё зрение, когда мои линзы окончательно высохли и я перестала их носить. Его седые волосы вдруг стали редеть. И я не имею в виду, что они стали выпадать. О нет, совершенно обратное, чёрт подери! Седых волос просто стало меньше, а вот темно-русых – больше.

Я заметила это за пару дней до прибытия Стоуна Лоундриджа, если помните – сын Сайланта, если не помните – я только что напомнила, не благодарите. И вот оно всё сводится к этому дню.

Мне не особо была понятна динамика отношений Сайланта и Стоуна. Вот что я поняла из моего предыдущего (когда я ещё была Дианой I) опыта общения с ними обоими:

1. Стоун уважает отца.

2. Стоун никогда в открытую не пойдет против отца.

3. При всём этом в тайне Стоун помогал мне против воли Сайланта.

4. Любимым ребёнком Сайланта была Сара (очень даже покойная на протяжении 6 лет).

Так что да, я не совсем включилась в разговор, когда только начала подслушивать его. Сначала я не поняла, с кем говорил Сайлант. Но как только поняла, всё стало очень даже интересно. Так что добавим новый пункт в список «Что я знаю об отношениях в семье Лоундриджей?»:

5. Сайлант всё рассказывал Стоуну.

Я тусовалась в библиотеке Крейтон Парка. Ну помните дом Лоундриджей, который находился где-то далеко, но через портал в библиотеке Крейтон Холла можно было туда легко попасть. В общем тусуюсь я там, как и каждый день до этого на протяжении двух гребанных месяцев, зависаю над одной из книг Антикваров и тут слышу голоса. Сначала я подумала, что голоса доносятся из Крейтон Парка, где-то из глубины дома. Какая-то странная обманная архитектура у этого дома, но припомнив, что прошлый раз, когда нас с Сайлантом потревожил посторонний шум, который, как нам казалось, доходил из Крейтон Парка, оказалось, что к порогу Крейтон Холла подкинули мертвого рогатого.

У, кстати о нём! Я надеюсь, мне не придется рассказывать всё заново и вы всё прекрасно помните. А не помните – перелистните, бога ради, на несколько страниц назад. Вкратце: олень с тремя головами на пороге Крейтон Холла, олень с двумя дополнительно пришитыми к нему головами = Антиквар в мире ведьм, и нет, мы так и не выяснили, какие ведьмы прислали этого оленя. На самом деле, я не уверена, что Сайлант особо искал, но об этом чуть позже. А дело всё в кольце. Ну помните: то самое кольцо, в поисках которого Сайлант перерыл все внутренние органы бедной туши мертвого животного. Поднимал ли старик Сайлант вопросик про кольцо и ослепительно зеленый свет из оленя снова? Нет. Поднимала ли я этот вопросик? Конечно же. Получила ли я внятный ответ?

– Просто какой-то Антиквар открыл на тебя охоту, – ответил мне Сайлант.

«Какой-то» – вот, что меня позабавило. И вы поймёте почему, совсем скоро.

– Почему Вы считает, что это какой-то Антиквар всё затеял? Я думала мы склонялись к ведьмам.

– О нет, ведьмы точно в этом замешаны. Но заклинание, наложенное на кольцо, – дело Антиквара.

Вернёмся к библиотеке. Как только я поняла, что дверь между библиотеками Холла и Парка снова плохо закрылась, я решила подслушать разговор.

– Ты выглядишь лучше, отец, – послышался голос Стоуна.

И да, я поняла, что это Стоун только по обращению «отец». Всё-таки я не слышала его голоса аж два года.

– Ах это! – воскликнул Сайлант взбудоражено. – Месяца два назад я вынудил Диану использовать инкантаментум уз. Совсем забыл его отменить, а как только заметил изменения, даже не стал думать об этом.

– Подожди, – перебил того Стоун, – я не понимаю при чем здесь инкантаментум уз до твоего состояния.

– Диана – ходячий источник магии времени. Я сначала побаивался собирать всю картину воедино, но, Стоун… Кажется, она моя дочь.

– Чт… Что?

– И это инкантаментум уз немного по-другому работает на Антикварах, – продолжал Сайлант, словно не замечая ошарашенного вопроса Стоуна. – Когда два Антиквара, которых объединяют приближенные кровные связи, используют это инкантаментум, их силы делятся поровну между ними. А так как силы Дианы растут с огромной скоростью, я с такой же скоростью получаю половину её силы, которую использую на своё восстановление.

– Постой, вернись немного назад. Диана – твоя дочь? – всё также ошарашенно переспросил Стоун.

Могу его понять, я почти по стенке сползла, но мысленно, в реальности я стояла абсолютно парализованная от всей наплывшей информации.

– Помнишь я тебе рассказывал, что когда-то давно у меня была жена, Антиквар. Я опасался, что во время инквизиции над Антикварами она умерла, вместе с нашим ребёнком. Но, – Сайлант притормозил, послышался какой-то шорох, должно быть он что-то показывал Стоуну, – когда я увидел это в олене… Стоун, это её обручальное кольцо. Здесь нет пяти камней. А это – оставшееся, вся его сила была потрачено на последнее заклинание объединения, которое вызвало агрессивную вспышку магии времени, когда Диана вошла в комнату. Я думаю, причина, по которой её сила продолжает расти несмотря на то, что она практикует магию времени каждый день, потому что один из камней в ней.

– Что именно это значит, отец?

– Это значит, что она артефакт.

– Артефакт? Живое существо может быть артефактом?

Примечание, потому что я не помню, чтобы упоминала это раньше. Артефакт – любая вещь, в которую инкрустирован сарáдридж, волшебный камушек Антикваров. Артефакт помогают Антикварам перемещаться во времени, если поблизости нет дверного проема, то есть по суть создает портал даже в пустом поле. А ещё, артефакты очень любят красть или выкупать профеты, но для них они не так полезны, потому что если артефакты используют не Антиквары, то они быстро истрачивают всю магию времени внутри них и теряют какой-либо смысл. Когда же Антиквары используют артефакты, они не тратят их силу, они тратят свою силу на перемещения во времени. Сейчас объясню простым языком. Представьте, что артефакт это как ключ. Нет, не так. В руках Антиквара артефакт – ключ, в руках профета – очень хреновая отмычка, которая сломается через несколько использований. Как-то так. Что это значило для меня, я пока не поняла. Почему-то в моих лекциях по «мастерству Антикваров» Сайлант не упоминал ничего подобного. Странно, учитывая то, что я была как бы предметом для обсуждения.

– Да, и это не самое интересное. Ты же помнишь, что сарáдриджи – куски временного туннеля. В них заключается часть магии времени. Каждый раз, когда Антиквар путешествует через временной туннель, он накапливает эту магию в себе. Когда он использует эту магию вне туннеля, она тратится. Так вот Диана… Она, по сути, постоянно в туннеле. Только часть туннеля в ней.

– То есть она постоянно накапливает энергию… – пробормотал под нос Стоун.

– Именно.

– Обычные артефакты так не могут делать, они ведь не живые существа и не могут сами использовать магию времени. Но живой артефакт… Ох…

– Разве это не опасно для неё?

– Очень опасно.

– Почему ты не сказал ей это?

– А как я должен преподнести ей это, Стоун? Мне пришлось бы рассказать ей всё, включая тот факт, что я её отец. Она собирается совершить самоуничтожение в скором времени, так что ничего из этого не имеет значения. А другая версия её ничего не знает о магии времени, так что у неё не будет возможности достичь того уровня силы, которая убьёт её.

– Самоуничтожение? Что ты имеешь в виду?

– Она не то чтобы хочет закончить свою жизнь навсегда, но если у неё получится изменить историю, она исчезнет.

– И ты не собираешься её остановить?

– Нет, для неё так будет лучше. Она просто хотела узнать, что из себя представляет магия времени. Я ей показал какие-то незначительные заклинания. Как восстанавливать что-то поломанное, как вырастить цветок за пару минут. Ничего опасного. И даже с помощью этих заклинаний она накопила силы столько, сколько бы обычному Антиквару понадобилось копить на протяжении сотен путешествий через временной туннель.

Я стояла там, в библиотеке Крейтон Парка, слушала весь этот разговор, пока не перестала слышать ничего. Всё тело трясло, хотя, когда я смотрела на свои руки, они были в порядке, никакого лишнего телодвижения. Но жар: его я точно чувствовала. Горели уши, кисти рук. Ноги же наоборот были холодные и настолько оттекшие, что я не смогла пошевелить даже пальцами.

На короткое мгновение я вырвалась из своего внутреннего мира обратно во внешний и услышала, что разговор затих. Должно быть Стоун уже ушел. Надо двигаться. Как бы сильно в эту секунду я не хотела предъявить Сайланту за всю его ложь, прямо сейчас у меня в голове рождался план мести.

Да-да, герои не мстят, просто потому что более старый и умный дядя обманул их. Но кто сказал, что я была героем? Я всего лишь рассказчик, вы в праве не любить меня. К слову, знаете кто мой любимый герой во всей этой истории? Стэнли. Он – любовь моего разбитого сердца. Думаю, вашего тоже.

Я быстро вернулась к столу, за которым всё это время должна была работать, захватила три книги и побежала прочь из библиотеки. Я решила, что пусть Сайлант вообще не предполагает, что я могла что-то подслушать, когда зайдет в Крейтон Парк и выяснит, что дверь снова плохо закрылась.

Сначала я побежала к главному входу, но поняла, что туда выходить нет никакого смысла. Мало того, что Сайлант сейчас владел половиной моей силы, так он ещё и набирал её постоянно, когда я практиковала магию времени. Куда бы я сейчас не убежала, я бы легко была застигнута мужчиной. Так что план:

1. Отменить инкантаментум уз.

2. Забрать у Сайланта все свои силы.

И с первым пунктом у меня никаких проблем не было, потому что я прекрасно знала, какое инкантаментум использовал Сайлант. Но вот второй пункт… Я даже не знала, возможно ли забрать силы у другого Антиквара. С другой стороны, если бы я вынудила его использовать все его силы. Звучит слишком сложно, чтобы расправиться с этим за один день. А мне хотелось покончить с этим как можно быстрее.

Когда я наконец определилась не бежать с концами, я направилась к двери в сад. Конечно, она была заперта. Было бы странно, если бы не была, учитывая то, что в этом доме только библиотека и была задействована. Но спасибо учебникам Сайланта, я всё же выучила инкантаментум отпирания замков.

– Aperiam, – пробубнела я еле заметно, и дверь распахнулась.

Я просто выскочила наружу, закрыла за собой дверь и села на три несчастные ступеньки. На улице веяло едкой прохладой, но я не подала виду. Мне надо было притвориться, что я тут сижу уже хотя бы минут двадцать. Поэтому разложив две книги рядом на ступени, третью взяв в руки, я стала искать что-то касаемо силы Антикваров. Не сказать, что я хорошо разбиралась в сарáматари, но я выучила алфавит и многие повторяющиеся слова в заклинаниях. По словам Сайланта, сарáматари упрощенный язык исключительно для заклинаний, на нём никто никогда не разговаривал.

Так что разобраться было не сложно. Я знала слово «сила». И я знала как обозначался «Антиквар». Я могу из этого хоть что-то слепить, как жаль, что нет клавиш ctrl+F, когда они так нужны.

Как я и предполагала, Сайлант пошел искать меня почти сразу же, как я выскочила из библиотеки. Он нашёл меня через минут 5 или около того.

– Что ты здесь делаешь? – спросил меня мужчина.

– Решила подышать свежим воздухом, – я подняла голову и лучезарно улыбнулась.

– Давно ты тут сидишь?

– Минут 20, наверное.

– Холодно, однако. Не хочешь зайти внутрь?

– Там много пыли, я зачихалась. Да я и не заметила, что холодно. Я привыкла к такому, – совсем не соврала я.

– Что ты читаешь? – мужчина присел на корточки рядом со мной и заглянул в книгу.

– Я хотела почитать про силу Антикваров, – непринужденно заявила я.

Как говорится, когда хочешь, чтобы тебе доверяли, говори правду.

– Что тебя конкретно интересует? – Сайлант спустил ноги и сел на ступеньку пятой точкой, как и я.

– Допустим, один Антиквар умирает. Его ранили, или может он потратил свои все силы, например, из-за того, что туннель закрыт и он не может путешествовать. Может ли другой Антиквар поделиться с ним силой? Или же ситуация совсем наоборот. Может ли один Антиквар забрать часть силы другого Антиквара насильно?

– Оба варианты возможны, но это разные заклинания. Почему тебя это интересует?

– Почему меня что-либо из этого интересует? – хмыкнула Диана. – Простое любопытство. Я же хочу узнать потенциал Антикваров, не то чтобы у меня появится возможность использовать что-либо из этого. Временной туннель закрыт, а я думаю, та сила, что у меня уже есть, на исходе. Столько практиковать, вряд ли там что-то осталось хотя бы на один цветок.

– Ты взяла правильную книгу, – Сайлант потянулся к тяжеленому тому у меня на коленях. – Можно?

Я кивнула, и мужчина забрал у меня книгу. Он пролистал на страниц сто назад, затем ещё несколько страниц вперёд и вуаля: нужное заклинание у меня перед глазами.

– Можно? – я показала на книгу, и Сайлант передал книгу мне. – Это которое?

– Добровольная передача своих сил.

– Как это читается?

– Ламулэ накеб акормас, – по слогам произнес мне мужчина.

– Ламулэ накеб акормас, – повторила я. – Я что-то должна делать при этом?

– Просто дотронься до человека, которому хочешь передать часть силы и держи руку столько, сколько хочешь передать.

Я тут же взяла ладонь Сайланта в свою и повторила заклинание вновь.

– Ну что? Получилось? – невинно полюбопытствовала я. – Или моя сила совсем закончилась?

– Нет, не закончилась, – Сайлант даже слегка закатил глаза, а я, напрягая своё зрение, всмотрелась, как моя сила перетекает в его. – Всё получилось, – затем мужчина выдернул руку. – Не стоит тебе на такое тратить силу.

– Ладно, а второе заклинание какое?

Сайлант тыкнул на заклинание пониже и тут же пояснил:

– Читает как «Малумэ номкеб акормас».

Вот только было ощущение, что здесь нужно было другое местоимение. И я точно знала какое. Я ведь сказала, что более-менее разобралась в сарáматри.

«Illos omnes dolores, omnes meum dolorem. Nostri similis effectus es», – произнесла я про себя тут же, рассоединяя инкантаментум уз.

Самое подходящее время, как мне казалось. Если бы Сайлант неожиданно перестал получать мою силу, он бы почувствовал это, как я почувствовала, когда передавала ему свою силу добровольно мгновение назад.

Без промедлений я схватила Сайланта за руку снова и произнесла, смотря прямо в его ошарашенные глаза:

– Малумэ номуб акормас.

– Диана, – Сайлант начал вырываться, но насколько это было возможно, если я забирала всю свою силу от него. – Диана, прекрати, пожалуйста.

– Это моё, – процедила я сквозь зубы. – И я забираю это себе.

– Диана! – выкрикнул Сайлант, почти вырвав свою ладонь из моей, но я тут же положила вторую ладонь поверх.

Он слабел с каждой секундой, я чувствовала это, я видела это. Когда вокруг Сайланта осталась лишь легкая пелена магии времени, которой бы точно хватило, чтобы он прожил ещё несколько месяцев, а сам он уже отключился, я отпустила руки.

Это было приятно, не поймите меня неправильно. Он заслужил состариться у меня на глазах в мгновение ока. И даже если этого не требовала справедливость, этого требовала я.

Поднявшись с холодных ступень, я собрала стопку книг и отправилась внутрь Крейтон Парка. Пока я спокойно шла по холодным и пустынным коридорам к библиотеке, я успела произнести инкантаментум маскировки. Сегодня день бала, на котором я первый раз познакомилась со Стоуном. И судя по времени он вряд ли ещё ушёл, но скорее всего он уже собирался наверху к мероприятию. В любом случае в моих планах было выскользнуть из дома как можно более незаметно. Дальше библиотеки я не пойду. Выскачу из Крейтон Холла через дверь в сад, которая как раз и находилась в библиотеке. Но для начала стоит прихватить с собой несколько сувениров.

Я всё ещё была в библиотеке Крейтон Парка. Отсюда я взяла лишь нужные книги по магии Антикваров. Даже если мне что-то и понадобится из учебников по магии природников, я точно смогу это отыскать в свободном доступе. Чёрт, и как мне их нести без рюкзака. Придется всё-таки подняться наверх за своими вещами.

Но как только я выбралась из Крейтон Парка в Крейтон Холл, скрипучие полы напомнили о себе. Ни за что на свете я не выдержу и инкантаментум маскировки, и инкантаментум кошачьих лапок (я его так назвала, не судите, зато всё прекрасно понятно). Я положила книги рядом с дверью в сад. Сама же направилась к рабочему столу, в котором, как мне казалось, Сайлант может хранить то самое кольцо, которое отыскал в олене. Мне повезло с первого раза. Мужчина даже не додумался подальше запрятать его. Оно лежало прямо в первой выдвижной полке поверх всех записей. Конечно, я забрала его. Положила в один из карманов верхней юбки.

Я не собиралась искать свою якобы настоящую мать, которая подкинула это кольцо в оленя. И нет, я не собиралась каким-либо магическим образом оправдывать поступок Сайланта. Но он так сильно желал найти Селену, полагаю, что это кольцо могло ему помочь с этим. Как жаль, что кольца у него не будет.

Теперь к инкантаментумам. Я решила по лестнице пройду бесшумно, а уже наверху использую маскировку. Так и поступила. Очень даже тихо я проскочила наверх, там использовала маскировку и прошмыгнула к своей комнате. Дверь слегка скрипнула, но я думаю, что никто не стал бы обращать на это внимание, даже если заметил. Моя проблема в том, что я почувствовала себя слишком комфортно в этом доме, поэтому все мои вещи были разложены по всей спальни. Я тут же в ускоренном режиме стала их собирать, включая все свои припасенные тампоны на косметическом столике.