Азбука спасения. Том 55 бесплатное чтение

Апостол Лука

Но вы пребыли со Мною в напастях Моих, и Я завещаваю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство, да ядите и пиете за трапезою Моею в Царстве Моем… (Лк.22:28—30).

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Скорби были от начала века знамением избрания Божия. Они были знамением богоугождения для патриархов, пророков, апостолов, мучеников, преподобных. Все святые прошли тесным путем искушений и скорбей, терпением их принесли себя в благоприятную жертву Богу. И ныне святым душам попускаются по воле Божией различные напасти, чтоб любовь их к Богу открылась во всей ясности. Ничего не случается с человеком без соизволения и попущения Божия.

Чашу Христову, чашу спасения прииму! (Пс.115:4). Принимается Чаша, когда христианин переносит скорби земные со смиренномудрием, заимствуемым из Евангелия. Святой Петр устремился с обнаженным мечом на защиту Богочеловека, окруженного злодеями: но кротчайший Господь Иисус сказал Петру: вонзи нож в ножницу, чашу, юже даде Мне Отец, не имам ли пити ея? (Ин.18:11). И ты, когда окружат тебя напасти, говори в утешение и укрепление души твоей: чашу, юже даде мне Отец, не имам ли пити ея?

Святитель Василий Великий

Христианин не должен страшиться и мучиться в напастях, колеблясь в уповании на Бога, но ему надобно быть смелым, потому что с ним Господь благоустрояющий дела его и управляющий во всех напастях, и с ним Дух Святый, научающий даже тому, что отвечать противникам. (Мф.10:28—31): И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить, а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне. Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без (воли) Отца вашего, у вас же и волосы на голове все сочтены, не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц. (Лк.12:11,12): Когда же приведут вас в синагоги, к начальствам и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Святый Дух научит вас в тот час, что должно говорить.

(Мрк.4:37—40): И поднялась великая буря, волны били в лодку, так что она уже наполнялась водою. А Он спал на корме на возглавии. Его будят и говорят Ему: Учитель! неужели Тебе нужды нет, что мы погибаем? И, встав, Он запретил ветру и сказал морю: умолкни, перестань. И ветер утих, и сделалась великая тишина. И сказал им: что вы так боязливы? как у вас нет веры? (Деян.5:17—21): Первосвященник же и с ним все, принадлежавшие к ереси саддукейской, исполнились зависти, и наложили руки свои на Апостолов, и заключили их в народную темницу. Но Ангел Господень ночью отворил двери темницы и, выведя их, сказал: идите и, став в храме, говорите народу все сии слова жизни. Они, выслушав, вошли утром в храм и учили. (2Кор.1:8): Ибо мы не хотим оставить вас, братия, в неведении о скорби нашей, бывшей с нами в Асии. И потом (10): Который и избавил нас от столь близкой смерти, и избавляет, и на Которого надеемся, что и еще избавит».

Святитель Дмитрий Ростовский

…Ненавистник всякого добра – дьявол, видя, как он побеждается юным иноком, замыслил против него брань и стал усиленно воевать с ним, строя против него многоразличные козни, иногда внушая ему греховные помыслы, иногда же нападая на него в образе разных страшилищ. Когда Макарий бодрствовал ночью, стоя на молитве, дьявол до самого основания потрясал его келью, а иногда, превратившись в змее, ползал по земле и с яростью устремлялся на святого. Но блаженный Макарий, ограждая себя молитвою и крестным знамением, ни за что считал козни дьявола, восклицая, как некогда Давид: – Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке (Пс.90:5).

Тогда дьявол, не имея возможности победить непобедимого, изобрел против него новую хитрость, Один из жителей того селения, близ которого подвизался Макарий, имел дочь – девицу, которую один юноша, также живший в этом селении, просил отдать себе в жены. Но так как юноша был очень беден и притом простого звания, то родители девицы не соглашались отдать в замужество за него свою дочь, хотя сама девица и любила того юношу. Спустя несколько времени, девица оказалась непраздною. Когда она стала спрашивать юношу, какой ей дать ответ своим родителям, то последний, научаемый учителем злобы – дьяволом, говорил ей: – Скажи, что это сделал с тобою живущий около нас отшельник. Девица послушалась коварного совета, и обострила против невинного инока свой язык, как бы змеиный. И вот, когда родители заметили, что девица должна быть матерью, то с побоями стали ее спрашивать, кто виновник ее падения. Девица тогда отвечала: – В этом виновен отшельник ваш, которого вы считаете святым. Как-то раз, когда я находилась за селением и подошла к тому месту, где он живет, отшельник встретил меня на дороге и сделал надо мною насилие, а я из-за страха и стыда никому не сказала об этом до сего времени.

Уязвленные этими словами девицы как бы стрелами, родители и родственники ее все вместе бросились к жилищу святого с громкими криками и бранными словами. Вытащив Макария из кельи, они долго его били, и потом привели с собою в селение. Здесь, собрав множество разбитых сосудов и черепков и связав их веревкою, повесили святому на шею и в таком виде водили его по всему селению, без милосердия надругаясь над ним, нанося ему побои, толкая его, терзая за волосы и ударяя ногами. При этом они восклицали: – Этот монах осквернил нашу девицу, бейте его все! Случилось в это время проходить мимо одному благоразумному человеку. Увидев происходящее, он сказал бьющим святого: – Долго ли вы будете бить невинного странствующего инока, достоверно не узнав, справедливо ли обвинение против него? Я думаю, что это искушает вас дьявол. Но они, не слушая слов сего мужа, продолжали истязать святого. Между тем, тот человек, который ради Бога служил Макарию, продавая его рукоделие, шел в отдалении от святого и горько плакал, не будучи в состоянии воспрепятствовать бить святого и освободить Макария из рук тех, которые как псы окружили его (Пс.21:17). А бьющие святого, обернувшись, бросались с бранью, и угрозами и на этого человека.

– Вот, что сделал, – кричали они, – отшельник, которому ты служишь! – и продолжали бить Макария палками, пока не удовлетворили своей ярости и гнева, и Макарий остался полумертвый на дороге. Родители же девицы не хотели и теперь его оставить, но говорили: – Не пустим его до тех пор, пока он не представит нам поручителей в том, что он будет кормить нашу дочь, которую он обесчестил. Еле переводя дух, Макарий просил служившего ему человека: – Друг! будь за меня поручителем. Последний, готовый даже умереть за святого, поручился за него, и, взяв Макария, совершенно обессилевшего от ран, с великим усилием отвел его в келью. Несколько оправившись от ран, Макарий стал усиленнее трудиться над своим рукоделием, говоря сам себе так: – Ты теперь, Макарий, имеешь жену и детей, и посему тебе необходимо работать день и ночь, дабы доставлять им необходимое пропитание.

Делая корзины, он продавал их чрез указанного человека, а вырученные деньги отсылал на прокормление девице. Когда же ей наступило время рождать, то ее постиг праведный суд Божий за то, что она оклеветала невинного святого. Долго она не могла разрешиться от бремени и страдала многие дни и ночи, горько плача от весьма сильной боли. При виде таких ее мучений, страдали вместе с нею, и родители ее и в недоумении спрашивали ее: – Что это случилось с тобой? Тогда девица, хотя и сильно не желала того, принуждена была открыть истину. С громкими воплями она сказала: – О, горе мне окаянной! Я достойна ужасного наказания за то, что оклеветала праведника, сказав, что он виновник моего падения. Не он виновник сего, но тот юноша, который хотел жениться на мне. Слыша вопли девицы, родители ее и родственники, находившиеся около нее, были сильно поражены ее словами, и напал на них сильный страх, и они весьма устыдились, что дерзнули так оскорбить невинного инока, служителя Господня. В страхе они взывали: «горе нам!»

Между тем весть о происшедшем разнеслась по всему тому селению, и все жители его, от мала до велика, стеклись к дому, где жила девица. Услышав там вопли девицы, что отшельник невиновен в ее позоре, жители сильно укоряли себя и весьма скорбели, что без милосердия все они били святого. Посоветовавшись с родителями девицы, все они решились пойти к преподобному Макарию и с плачем припасть к его ногам, прося прощения, дабы не постиг их гнев Божий за то, что они оскорбили невинного человека.

Узнав такое решение их, прислуживающий Макарию муж, который и поручился за него, быстро побежал к нему, и радостно сказал ему: – Радуйся, отче Макарий! – счастлив и радостен нынешний день для нас, ибо Бог сегодня прежнее твое поношение и бесчестие изменил в прославление. И мне уже ненадобно более быть поручителем за тебя, ибо ты оказался бесстрастным, праведным и преславным невинным страдальцем. Сегодня суд Божий постиг ту, которая несправедливо обвинила тебя и оклеветала тебя невиновного. Она не может разрешиться от бремени, и призналась, что не ты виновник ее падения, но один юноша. Теперь все жители селения, от мала до велика, хотят придти к тебе с покаянием, дабы прославить Бога за твое целомудрие и терпение и испросить у тебя прощения, чтобы не постигло их какое-либо наказание от Господа за то, что они несправедливо тебя оскорбили.

С прискорбием выслушал слова этого человека смиренный Макарий: он не желал почести и славы от людей, ибо ему гораздо приятнее было принимать от людей бесчестие, нежели честь, посему, с наступлением ночи, он встал и удалился из тех мест, пойдя, прежде всего, на Нитрийскую гору…

Священноинок Дорофей

Великое и благое дело напраслина и уничижение

Всякие страдания и неудобства, обиды и поношения, оскорбления и упреки, унижения и напраслина приносят человеку совершенство, благодать и спасение. А кто не претерпевает все оскорбления и обиды, напраслину и упреки, но огорчается, надувается и гневается на оскорбивших его и оправдывается, терпение того не совершенно. Это новоначальным, одержимым страстями, и неразумным свойственно не терпеть. И за что же дана нам будет благодать Божия, если не вытерпим это? А совершенным свойственно принимать это с радостью. Когда же дьявол не в состоянии сам воспрепятствовать какому-либо подвизающемуся, причинить ему вред и отвратить от доброго пути, тогда насылает на него всевозможные страдания по злоумышлению человеческому: подучивает некоторых людей, подвластных себе, надеясь одолеть, словно оружием, своими злыми людьми. А наше славное оружие против самого дьявола – это терпеть от него все причиняемые им беды, а от людей – всякие обиды и напраслину, уничижения и оскорбления, ради Царствия Небесного.

Вспомни всех святых от века, которых не был достоин весь мир. Как лишали их всего, оскорбляли, гнали, и обижали. Какой же ты новый путь желаешь себе проложить, чтоб достичь совершенства и спастись? Если не можешь подвизаться, как отцы, хотя бы по-отечески претерпевай словесные оскорбления, ибо и это немало. Снова скажу, что это больше всех добродетелей – терпеть напраслину. И поэтому терпи с благодарностью, о, душа моя, различные находящие несчастья, беды и страдания, упреки и унижения, поношения и обиды, ради Царствия Небесного. Безумен тот человек, который желает спастись, а даже оскорбления словом не выносит, огорчается и надувается, гневается и пререкается. Лишается такой великого приобретения и прибытка. Ибо любит украшаться тщеславием и похвалами. А кто Бога ради всякую напраслину и обиды претерпевает с благодарностью, большое дело совершает.

И снова скажу: и смирение, и смиренномудрие, и кротость, и незлобливость, и любовь, и милосердие в том, чтобы от всякого человека все оскорбления, напраслину и упреки переносить с благодарностью. Ибо этим одним многие спаслись. И, прежде всего, это путь юродивых, ибо они много напраслины терпят. Воистину, великое дело – юродство Бога ради, ибо совмещает все добродетели вкупе. Ничего житейского не имеют они, только одно терпение всеми силами приобретают и всем вкупе скорбям противостоят. Ей-ей, душа моя, в нынешние времена нет пути к спасению больше этого. Глух и нем будь, о человек, и словно безчувствен ко всему житейскому и ко всему вредному. И стань безумным Бога ради, ибо желающий быть мудрым и разумным в мире сем – безумен перед Богом. О человек, не стремись мудр быть мудростью мира сего. Не собирай себе много золота и серебра, ни драгоценных камней, ни чистого жемчуга, но ищи для себя духовной мудрости: как душу свою спасти.

Дороже Премудрость золота и серебра, драгоценных камней и чистого жемчуга. С ее помощью обретешь богатство и славу, почет и величие у Бога и спасешь душу свою. Даже премудрый Соломон, смиряясь, во многой мудрости говорит: «И понял я, что все суета». И только одно хвалит, говоря: «Блажен человек, имеющий любовь Божию в себе», – то есть молитву Иисусову и другие моления непрестанные, труд духовный и страх Божий, смирение со смиренномудрием и всегдашнее молчание, и любовь, одинаковую ко всем людям, милосердие и справедливость, и остальные добродетели, насколько возможно. Тот мудрец и философ, оратор и афинянин, Аристотель и теолог духовно премудрый. И обретет в себе такой и премудрость, и Учителя премудрости и всех благ.

А внешнюю мудрость мира сего: латинскую, эллинскую и другие – безумием называет апостол Павел. Насколько отстоит небо от земли, настолько выше духовная премудрость внешней мудрости. Недостойно внешнюю ученость даже мудростью называть, только безумием, ибо та спасает, а эта губит. Не спасает нас премудрость века сего, ни могущество, ни богатство, но спасает нас вера без сомнений, без всяких греховных изъянов, дела добрые и праведность во всем. Пусть же будет у нас взамен всякой мудрости прилежная забота о себе, о, душа моя. Видя недостатки брата, будь, словно слеп. Слыша о них – словно глух. Молчи, словно немой, ничего не говоря и умом не разумея, словно невежда. Не стремись показать себя мудрым, но к себе прислушивайся, себя понимай и предугадывай. Себя спасай и обличай, себя исправляй, над собой трудись.

Кто из желающих спастись, видя досадные дела и слыша обидные слова, не сделает глаз свой словно слепым, и ухо свое словно глухим, и язык свой словно немым, не сможет пребывать в покое душевном, без смятения и вреда. Если же кто-нибудь будет мучить тебя, не смей оправдываться или ссориться, но произноси со смирением: «Прости меня Бога ради», а в остальном – молчи, ибо Господь наш Иисус Христос явил нам Собою образ смирения. Как написано о нем: …как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? (Ис.53:7,8).

Так и ты должен подражать Создателю своему. Так и ты должен быть безответным перед оскорбляющим тебя, словно держа воду во рту или не имея языка. Говори только: «Прости». И размышляй о том, что достоин ты всяких мучений, даже если бы весь мир восстав на тебя, целый год поносил тебя и обижал. Говори себе: «Что у тебя-то общего с людьми, о, скверный!», и не думай, что страдаешь от брата своего, но от дьявола, ибо виновником любого зла бывает враг и устраивает всякое зло. Он учит человека всему злому и подстраивает. Ни одно зло не поднимется в нас без врага. И какое бы страдание ни терпели ради обретения грядущих благ, следует упрекать во всем себя, а не брата своего. Во всем себя последним ставь, во всяком деле, во всем себя показывай ниже всех и помни, что земля ты и снова в землю пойдешь.

Три слова держи в устах своих. Всегда говори всякому человеку: «прости», «благослови» и «молись за меня, грешного». Ни о какой вещи не спрашивай, если она тебе не нужна. Научись о любом человеке говорить только хорошее, а себя уничижай. Это приводит душу в великое смирение, побеждает и отсекает душевные страсти, и прежде всего, самомнение, и вооружает против дьявола. Истинное, подлинно спасительное смирение, любовь и милосердие, кротость и смиренномудрие, и незлобливость в том, чтобы принимать и терпеть напраслину от кого-нибудь, упреки, поношение и всякие обиды. И поэтому великое и благое дело – эта напраслина и уничижение, и терпение всяческих досаждений. И, терпя так всякую напраслину, все обиды и все упреки, достигнем совершенства и спасемся. А желающий не гневаться на оскорбившего его, пусть молится о нем Богу, прилежно, от всего сердца.

И тогда отбегут гнев и злопамятство. И тем большую обнаруживай к нему любовь и встречай его низкими поклонами. И каждому говори о нем: «Он добр ко мне». Ибо ничто так не приводит человека к смирению и кротости, как это – говорить за глаза: «Он добр ко мне». И ничто не вызывает такого гнева, как если поносишь оскорбляющего, жалуешься на него за глаза и отворачиваешься от него. Поскольку слышавшие от тебя сообщают ему. И жестока беда эта, ибо даже духовных людей затрагивает эта страсть. Премудр, поистине премудр, совершенен и свят, и больший подвижник, чем трудящийся много, тот, кто спасает и себя, и брата своего. Богу нашему слава всегда была, и ныне, и присно, и во веки веков.

Святитель Феофан Затворник

Несправедливости от Бога никакие не происходят, но попускаются они Богом – во благо тем, на кого попускаются. Всякая неправда и всякая напраслина венец готовят. Но тому, на кого они падают, перетерпеть их надо. В Царствие Божие… нельзя взойти без страданий. Туда дорога одна – крест, произвольный или непроизвольный.

Преподобный Паисий Святогорец

«ЕВЕРГЕТИН»

Из аввы Исаии

Горе мне, горе! Я не освободился еще от геенны! Топящие меня в огне еще успешно действуют в плоти моей, и все дела ее обращаются в сердце моем. Я еще не познал, откуда я и куда иду. Еще не подготовлен прямой путь. Я еще не освободился от действий тех, кто за их лукавые во мне действия поставит мне препятствия в воздухе. Я не обрел еще дерзновение к Судии. Нет свидетельств, что я не заслуживаю смерти. Я не отступил от злодеяний. Злодей не может радоваться, когда он заключен в темнице. Он не может творить свою волю, когда закован в кандалы. Не будет учить другого запертый в колодки, не будет вспоминать об успокоении изнемогающий в страданиях, не будет есть с удовольствием, несущий оковы на шее. Такой человек уже не будет размышлять, какое бы сотворить лукавство, но будет только с сердечной болью плакать, что согрешил. Как бы его ни мучили, ни истязали, он будет говорить: «Да, я это заслужил». Он будет думать только лишь о конце своем, исследуя, какие наказания последуют за его грехами, и он никого не осудит. И боль от истязаний гложет его сердце.

Увы, горестным будет такое исследование о себе: оно не ободряет, но повергает в отчаяние. Такой человек не будет задумываться о том, что ему поесть, но довольствуется милостыней от людей милосердных. Если его в чем-то упрекнут, он не ответит гневно своим хулителям. Смех навсегда сошел с его уст. Он только качает головой со вздохами, вспоминая как он предстанет на Суде. Если скажут ему что-то, он не ответит, правильно это или нет, и даже не будет внимать этим речам. Из глаз его текут слезы от тех тяжких условий, в которых он пребывает. Если его родители благородны, это еще более его огорчает, потому что стыдно будет перед ними явиться на Суд. Когда собирается судебное заседание, он не смотрит на народ, кто хорош, а кто плох, но сердце его трепещет, а ноги едва держат его. Если вместе с ним привели и других узников, он не глядит на них и не разговаривает с ними, хотя может делать это. В ожидании приговора каждый несет свое бремя и смотрит на всех исподлобья.

Никто из подсудимых не говорит ничего в свою защиту, потому что боится пыток, но признается во всем и ждет достойного осуждения за все свои грехи. Что же я пьян без вина и обо всем забываю, когда предстоит мне суд? Жестокость моего сердца иссушила мне очи и увлечения ума заставили меня запамятовать обо всем до самого часа мрачной кончины. Плачьте со мною все, братья мои, знакомые мои, и молитесь Богу, чтобы Он подал мне помощь выше моих сил. Эта помощь, сойдя на меня, сможет освободить меня от лукавых, влекущих меня в геенну.

Братья, постараемся, чтобы в нас жили Марфа и Мария, то есть страдание и плач. Пусть они плачут перед лицом Спасителя, чтобы Он воскресил Лазаря, то есть наш ум, опутанный множеством погребальных пелен своих желаний. Спаситель сотворит милость и воздвигнет его для них. Но их обязанность – развязать и освободить его. Когда Лазарь станет свободным, будет явлено усердие Марии и Марфы. После Лазарь, свободный от забот, будет сидеть и слушать Иисуса, Марфа будет совершать свое служение тщательно и радостно, а Мария принесет алавастр мира и помажет ноги Господа. Владыка принимает наш плач, как миро. Страдание в ведении истребляет прежнее небрежение, а скорбь чувств исцеляет язвы, нанесенные мысленными врагами.

Вот что делают истинно плачущие. Они сосредотачивают ум и чувства, отвлекаясь от видимых явлений. Они не осуждают ближнего. Ведь тот, у кого своих грехов хватает, уже не глядит на другое творение Божие, чтобы его осудить. Они не воздают злом за зло. Они не сердятся, когда сосед что-то совершает без их ведома. Они не творят свою волю. Они не говорят о ком-либо, что это хороший человек или плохой: ведь позорно вообще знать о том, что кто-то может быть хуже тебя. Они не хотят знать ни о чем, что их не касается. Они не переживают, когда их бранят. Они не злятся, если при общей раздаче их обделили. Они не смущаются, когда на них клевещут и возводят напраслину, но тотчас говорят: «Прости». Они не одобряют в душе, когда их кто-то прославляет. Они безболезненно переносят оскорбления. Они не стремятся завести дружбу со славными людьми мира сего. Они не настаивают на своем, даже если правы, и ни с кем не спорят.

Все это и следующее за этим показывает, что человек стяжал истинный плач. Он умными очами познал себя и свою немощь и постиг славу Божию, поняв, что он не сможет угодить Богу своей славой. Поэтому он оставляет себе только скорбь, оплакивая себя и не обращая внимания на творения Божии, которых Бог и будет судить. Поэтому он в цельности сохраняет устроение души, которое дало ему плач. Скорбь ради Бога, захватывая все сердце человека, приводит его в чувство. И, проявив трезвость, она хранит в цельности чувственные способности ума. Когда человек еще не приведен на Суд и не выслушал приговор и не узнал, каково место его, он не может освободиться от заботы и доверять себе. Поэтому, кто еще пребывает в теле, должен непрестанно трудиться. Блаженны, кто не полагались на свой труд, как якобы угодный Богу, и поэтому стыдились предстать перед Ним на Суде. Они всегда оплакивали себя, что не могут сотворить полностью волю Божию, как Он желает.

Такие люди поистине обрели несказанное утешение. Когда засвидетельствуют о них небесные силы, что они миновали начальников тьмы, тогда память их будет вместе с небесными силами. А пока идет война, человек охвачен страхом и трепетом: сегодня он может оказаться победителем или побежденным, завтра может одолеть врага или потерпеть поражение. Ратный труд поэтому всегда гнетет сердце. А бесстрастие необоримо. Бесстрастный человек получил свою награду и уже не имеет забот. Три его составные части: дух, душа и тело примирились друг с другом и соединились.

Когда эти три части становятся едиными, по слову апостола (Еф.4:4), благодаря действию Святого Духа, они уже не могут разлучиться. Христос, как сказано, умер и воскрес и более не умрет, смерть уже не властвует над Ним. Смерть Его стала нашим спасением, ибо грех был умерщвлен Его смертью, и Воскресение Его стало жизнью вечной для всех верующих в Него. Ты не думай о себе, что умираешь, как жертва врагов, наяву или во сне. Ты, жалкий человек, вышел на поприще, не сдавайся и, видя, что тебе предстоит, не полагайся на свои дела. Неразумный человек только и знает, что падает, думая, что победит, и выбывает из состязания. Поэтому Господь, посылая некогда своих учеников на проповедь, сказал им: Никого на дороге не приветствуйте. В какой дом войдете, сперва говорите: мир дому сему; и если будет там сын мира, то почиет на нем мир ваш (Лк.10:4—7). Даже апостолы должны были проявлять осторожность.

Он же сказал, что потому наши враги доставляют нам столько трудов, что мы не признали наши ошибки и не осознали, что такое плач. Если будет откровенным в нас плач, то Он явит нам наши грехи, и если враги начнут говорить нам о наших грехах, то нам станет стыдно. Мы не сможем посмотреть в лицо даже женщинам, торгующим собою, потому что они гораздо честнее нас. Они совершают свои грехи смело и не знают Бога. А у нас, верующих, сердца свыклись с грехами.

Еще Он сказал, что человек, который всегда видит свои грехи, не сможет разговаривать ни с кем из людей.

Он же сказал: «Горе мне, жалкая душа! Скорбь во мне и неослабная боль в моем сердце. Раскаленные стрелы врага вонзились в меня и ослепили внутреннего человека, и тень смерти покрыла меня. Горе мне, жалкая душа, избравшая скорбь вместо радости, землю и грязь вместо наслаждения райского и Царства небесного возлюбившая. Кто не заплачет обо мне? Кто не заскорбит обо мне горько, если я всю свою жизнь попусту растратила? Помилуйте меня! Помилуйте! Помилуйте меня, братья, изо всех сил молитесь за меня ради моего освобождения от привычных мне зол. Умоляйте обо мне долготерпеливого и благого Владыку Христа, да внемлет Он мольбам вашим и смилостивится надо мной и изгонит страшное помрачение ненавистника зла дьявола из разума моего. Тогда я увижу, в какую яму я провалился и не могу подняться. Мне осталось жить недолго, и это лишает меня всякой надежды.

Боль моя превзошла всякую боль, рана души – всякую рану, скорбь сердца – всякую скорбь. Ибо беззакония мои превысили голову мою (Пс.37:5). Я погряз в глубоком болоте, и не на чем стать (Пс.68:3). Горе тебе, душа, прозри и посмотри, что все настоящее временно и скоро минует. Подумай о будущем, вечно устойчивом и пребывающим, от каких великих благ ты отпадаешь и наследником каких мучений ты себя делаешь, безысходно и безутешно. Прежде, чем солнце померкнет над головою твоею, поспеши, прийди, припади в стенаниях и в слезах, молись и умоляй Подателя бессмертного света. Пусть Он освободит тебя от невыносимого и мрачного того пламени и всех прочих кар. Ибо Он один может простить грехи и оставить беззакония нам, недостойным Его милости, и Его есть царство, сила и слава во веки. Аминь.

Святой Макарий Великий

Если кто ради Господа, оставив своих, отрекшись от мира сего, отказавшись от мирских наслаждений, от имения, от отца и матери, распяв себя самого, сделается странником, нищим и ничего неимеющим, вместо же мирского спокойствия не обретет в себе Божественного упокоения, вместо временного наслаждения, не ощутит в душе своей услаждения духовного, вместо тленных одежд не облечется в ризу Божественного света по внутреннему человеку, вместо сего прежнего и плотского общения не познает с несомненностью в душе своей общения с небесным, вместо видимой радости мира сего не будет иметь внутри себя радости духа и утешения небесной благодати, и не примет в душу, по написанному, Божественного насыщения, внегда явитися ему славе Господней (Пс.16:15), – одним словом, вместо сего временного наслаждения не приобретет ныне еще в душе своей вожделенного нетленного услаждения, то стал он солию обуявшею, он жалок паче всех людей, и здешнего лишен, и Божественным не насладился, не познал по действию Духа во внутреннем своем человеке Божественных тайн.

Преподобный Исаак Сирин

Духовное наслаждение

Духовное наслаждение не есть пользование вещами, самостоятельно пребывающими вне души приемлющих. А иначе, сказанное: Царствие Божие внутрь вас есть (Лк.17:21), и: да приидет царствие Твое (Мф.6:10) будет уже означать, что внутрь себя прияли мы вещество чего-то чувственного в залог заключающегося в сем наслаждения. Ибо необходимо, чтобы самое стяжание было подобно залогу, и целое – части. И сказанное: как в зеркале (1Кор.13:12), хотя не указывает на самостоятельно пребывающее, однако же, означает приобретение подобия. А если истинно свидетельство истолковавших Писания, что само ощущение сие есть умное действие Святого Духа, то и оно уже есть часть оного целого…

Откровение блага, скрытого внутри нас, есть чувство познания истины: Царство Небесное таинственно внутрь вас есть. Познание истины есть вкушение Царства Небесного. О том же, что все истинное в мире сем на самом деле не истинно, слушай. Истиной называем мы правильную мысль о Боге, которая – от Него, и которую человек встречает внезапно в уме своем, словно в некоем изумлении. И помыслы восхитительные появляются в душе, вместе с духовными мыслями о сокровенном. Это – изумление тайнам Духа, зрелость плодов образа жизни внутреннего человека. Образ жизни внутреннего человека есть символ существования после воскресения, когда нет больше телесных действий, но при помощи мысленных движений совершается оно и ощущается. Здесь же, поскольку это лишь символ той истины, оно совершается при помощи многих размышлений. Ибо там, будучи совокупностью всего, оно оканчивается единым размышлением, если можно это так назвать, ибо это скорее усладительный взгляд и нерассеянное видение.

Чистота души есть обнажение от плотских забот и от обеспокоенности телесными помыслами. Изумление божественному Естеству есть откровение нового века. Откровения нового века суть движения восхищения Богом. Этими тайнами движимо все словесное естество в том грядущем существовании, в том небесном жилище. Ибо святые силы существуют теперь в этих побуждениях, и таков их образ бытия; этой тайной восхищены они на всякое мгновение благодаря откровениям, которые получают они различным образом через устремленность свою к божественному Естеству. Это и есть тот чин, в котором все существует после воскресения. (Беседа 8)

Иисус Христос (Спаситель)

Семя есть слово Божие, а упавшее при пути, это суть слушающие, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись, а упавшее на камень, это те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают, а упавшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются, и не приносят плода, а упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении. Сказав это, Он возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит (Лк.8:11—15).

Апостол Павел

Верою Моисей, придя в возраст, отказался называться сыном дочери фараоновой, и лучше захотел страдать с народом Божиим, нежели иметь временное греховное наслаждение, и поношение Христово почел большим для себя богатством, нежели Египетские сокровища, ибо он взирал на воздаяние (Евр.11:24—26).

Святитель (Апостол) Ерм

Все наслаждения вредны рабам Божиим, и за них-то они страдают и терпят наказания.

Святитель Василий Великий

Под наслаждениями… сидит общий враг, выжидая, не совратимся ли когда с правого пути, прельщенные видимым, и не уклонимся ли к его засаде. И весьма опасно, что когда-нибудь, подойдя к сему неосторожно и не почтя вредною приятность наслаждения, проглотим в первом вкушении сокрытую уду коварства, а потом чрез нее, волею или неволею, сделаемся привязанными к таким вещам, и неприметно увлечемся сластолюбием на страшное перепутье к этому разбойнику, т. е. в смерть.

Преподобный Ефрем Сирин

Наслаждению предшествует похоть, а за наслаждением следует печаль. Итак, рассуди, что по наслаждении приходит печаль. И бегай греха, представляя в мысли стыд от людей, а паче того страх Господень.

Святитель Григорий Богослов

Не попустим себе до того забываться в наслаждениях, чтобы пренебрегать самое человеколюбие Бога, Который раздражается сим, хотя и не вдруг, не тотчас по преступлении наводит гнев свой на грешников.

Святитель Григорий Нисский

Как пишущие на воде, хотя производят рукою письмена, начертывая на влаге изображения букв, но ни одно из начертаний не остается в своем виде, старание же написать ограничивается одним действием писания, потому что за пишущей рукой следует всегда поверхность воды, сглаживающая начертанное: так все старание о наслаждении и вся деятельность обнаруживаются в том, что делается это. А с прекращением действия и наслаждение изглаждается, и не сберегается ничего на последующее время, и в усладившихся не остается никакого следа веселия или остатка в удовольствии прошедшей деятельности.

Святитель Иоанн Златоуст

Когда страсть обладает тобою, мы показались бы тебе пустословами, если бы наслаждение назвали горьким, когда же ты, по благодати Божией, освободишься от недугов, тогда верно узнаешь и злокачественность его <наслаждения>.

Какая, в самом деле, польза от наслаждения земного? Сегодня оно есть, а завтра его нет; сегодня оно – цвет красивый, а завтра – прах рассеянный; сегодня – огонь пылающий, а завтра – пепел остывший.

Страсть к телесному наслаждению происходит в нас необходимо, как происходящая необходимо, она и обуздывается с великим трудом, потому что она внедрена в нас от природы.

Преподобный Марк Подвижник

Кто плачет о том, что его постигла скорбь, тот любит наслаждения.

Преподобный Феодор Студит

Окаянен, кто замыкает уши свои, любя суету и ища мимолетных услаждений плотских.

Авва Евагрий Понтийский

Избегающий мирских наслаждений есть неприступная твердыня для беса печали. Ибо печаль есть лишение наслаждения, настоящего или ожидаемого. Поэтому мы не сможем отразить этого врага, если имеем пристрастие к чему-либо земному. Ведь он ставит свои западни и вызывает в нас печаль там, где видит нас наиболее склонными к чему-либо.

Преподобный Ефрем Сирин

Для чего же отрекся ты от мира, если ищешь еще мирского наслаждения, вместо наготы домогаясь одежд, и вместо жажды – винопития? – Призван ты на брань, и хочешь без орудия выйти в битву со врагом, вместо бдения погружаясь в сон, вместо плача и сетования предаваясь смеху, вместо любви питая ненависть к брату. Призван ты к подчинению, а прекословишь. Призван к наследию Царства Божия, а думаешь о земном, вместо смиренномудрия и кротости выказывая высокомерие и гордость.

Священноинок Дорофей

Всегда есть у человека свои естественные желания, стремления и борения. Иногда же бывают добрые стремления и желания от Бога. Есть стремления, желания и борения от бесов. А есть – от обманов и соблазнов суетного мира. Поэтому всегда следует нам остерегаться, различать и понимать, откуда эти стремления, желания и борения: от естества, от Бога, от бесов, или от соблазнов суетного мира?

И приводит Бог человека к необходимости отстраниться от своих желаний и стремлений, поскольку всякий человек рождается с естественным желанием и стремлением к телесному покою. Поэтому и одолевают все время каждого человека различные похоти и желания, расслабленность и лень, и любовь к покою. А также и бесы от рождения одолевают, понуждают и угнетают постоянно, все время, каждого человека. Всякие похоти и желания постоянно вкладывают в ум и в сердце человеку. А также мирские соблазны нынешнего века, желания и стремление к удобствам, различные бесчисленные суетные заботы и все остальные греховные страсти, о которых говорил выше подробно, от рождения борют всякого человека.

Поэтому те, кто хочет победить все эти страстные желания, покой плоти и все остальные греховные страсти, о которых неоднократно говорил, и бесовские борения, и сети, и власть их, и мирские соблазны, и научиться добродетелям, достичь совершенства и спастись, должны всегда иметь осторожность и мужество, терпение и твердость и усерднейше читать книги. А когда впадаем мы в мирские дела и мудрствования, то есть в угождение плоти, в самодовольство, в похоти, желания и разные заботы, тогда и невольно отпадаем от духовных дел и от Бога.

О человек, если не будешь трудиться горячо и усердно в заповедях Господних и отеческих добродетелях, то не сможешь очиститься умом, душой, сердцем и телом, достичь совершенства и спастись, и обрести благодать. А если не очистишься и не достигнешь совершенства, не спасешься и не обретешь благодати – горе тебе, увы тебе, окаянный! Ибо погубишь ты то, что в будущем веке не приобретешь, только в нынешнем!

О человек, известно тебе, что жестоки и мерзки, грязны, скверны и нечисты, что лишают благоуханного духовного делания и благодати и губительны для души похоть, блудное вожделение, распаление сердца и тайных частей тела. Как же не боишься все это в ум принять?!

Сластолюбивые люди, любящие вкусные яства, напитки и телесные удовольствия и оскверняющие сами себя – ум, душу, сердце, тело и совесть свою – блудной похотью и распалением, отгоняют от себя благодать Божию и не могут достичь совершенства. Всякий сластолюбивый и нежащий себя человек и вольно, и невольно желает скверны блуда и мучается, и понуждаем бывает телесной потребностью, сластолюбием и изнеженностью.

И, зная об этом ненасытном и невольном желании, о похоти и о мучениях, почему не понуждаешь себя всегда к посту и голоду, к воздержанию, к бдению и к остальным добродетелям, и к трудам духовным? Не обуздываешь чрево свое и не удерживаешь плоть свою от вкусных яств и напитков, и всяческих удовольствий?

Без подвига и трудов не избежишь этой невольной похоти и желания, ненасытного греховного распаления сердца и тела.

Ответь мне, о сластолюбец! Разве разнообразных бесчисленных яств, намазанных маслом и медом, пришел ты искать? И разве рыб различных и сладких напитков пришел ты искать? И разве на слабых и малодушных, новоначальных, неопытных и неученых пришел ты смотреть и от них помощи и поддержки в подвигах пришел ты искать? Берегись и храни себя от таких, о окаянный, как от близости к обжигающему пламени!

Не на смерть ли отважился ты? Не Христа ли пришел ты искать? Не Царствие ли Небесное пришел ты искать и получить? Ведь нескончаемой жизни будущей пришел ты искать. Невыразимой и неизреченной радости пришел искать ты! Хорошо бы нам было нежить телеса свои всякими удовольствиями, если бы от удовольствий тела наши становились бессмертными и нетленными, вечными и неразрушаемыми. Но не так это, нет! Смертными, да еще и червивыми, тленными становятся и разрушаются от всяких удовольствий. Чего же ради попусту предаваться удовольствиям, угождать телу и чрезмерно заботиться о нем, не думая и не понимая, что смерти не избежать и не миновать тления и разрушения?!

Ничто так не спасает человека, не утверждает в заповедях Господних и во всех отеческих добродетелях, не дает и не рождает терпения, не укрепляет во всех страданиях и не заставляет презирать удобства нынешнего века и соблазны суетного мира сего, как память смерти. Ибо никто не может смерти не устрашиться, или избежать. Это и к страху Божьему многократно приводит, и дает умиление и слезы, и заставляет вспоминать о муках, и о Царстве Небесном. Поэтому крайне нужно и необходимо нам все время иметь память смертную, вспоминать и думать о кончине своей.

О человек, жалкий, нерадивый и сластолюбивый! Ты считаешь, тебе одному хочется всяких удовольствий, красивого, приятного и легкого во всем? А святые, думаешь, не хотели всего этого – вкусно есть и сладко пить, всяких удобств телесных и послаблений? Или ты думаешь, что и тела их не болели так же, как наши тела? А я говорю, что воистину хотели, и тела их воистину болели, как и наши. Но претворяли желание свое в терпение, и скорбь – в грядущую радость. А плоть носили такую же, какую и мы носим.

Так и ты, о человек, если хочешь действительно достичь совершенства и спастись, должен всегда, непрестанно, иметь и чтение, и мужество, и терпение, и твердость, как и они. Для рассуждения и всегдашнего хранения душевных и телесных чувств, для всякого дела духовного, для обнаружения причин греха и страстей душевных и телесных. И для того, чтобы наставить себя в заповедях и научить добродетелям.

Не от сластолюбия и удовольствий, и не от чрезмерной пищи растет наша плоть, а по Божьему промыслу и устроению. А вкусные яства и напитки, и всякие телесные удобства не только крепких и молодых в эту беду, то есть в блудную похоть, в вожделение и ненасытное греховное распаление вовлекают, но и слабых, больных и состарившихся к этой блудной похоти, вожделению и греховному распалению понуждают! Видишь, и слабых, и больных, и состарившихся одолевает враг, собственная природная воля и мирские соблазны! Если же кто из молодых и здоровых сластолюбив, изнежен и не хочет страдать, а надеется одолеть похоти и желания и освободиться от нечистых движений, душевных и телесных, то не сможет, служа чреву. Тем более не сможет избавиться от дремоты и частого сна, лени и отягощения, усталости и других страстей, служа и угождая царице всех страстей – утробе. Если ест и пьет досыта, не сможет одолеть их и избавиться от них, поскольку от телесного покоя и от чревоугодия рождаются страсти эти: блуд и похотливые желания. И поскольку он раб этих страстей и в подчинении у них, он вольно и невольно подчиняется им и мучится от них.

Что от чего рождается, то от того не погибнет, а оживится. Как в навозе рождаются черви, так в сластолюбии, во вкусных яствах и напитках, во всяких удовольствиях рождаются греховные страсти, похоти и желания. И кто избежал блуда и хранит девство, или кто хочет избежать блуда и быть девственником, пусть трудится в заповедях Господних и в отеческих добродетелях усердно, день и ночь, и отсекает всякие похоти и желания, наслаждения и удовольствия. И пусть постарается тот не только избежать этого грязного плотского греха, но и желания этого, скверного и ненасытного, избежать. А еще пусть постарается достичь совершенной чистоты, бесстрастия и спасения.

Тела наши созданы, чтобы служить душам нашим. Как дом – жилище человеку, так и тело – дом и жилище души. Не может душа спастись одна, без тела. Но душа – это главное, а тело – второстепенное. Ибо душа подобна небесному, подобна Богу и ангелам, бессмертна и нетленна. А тело подобно земному, подобно скотам полевым и зверям лесным, смертно и тленно. И потому тело – раб души.

Как паук, плетущий сеть, чтоб поймать живых мух, испускает из себя жизненную силу, так и нам, желающим достичь совершенства и спастись, избавить душу свою от погибели и получить грядущую радость, не следует жалеть своих телесных сил. О, насколько твердо и непоколебимо следует нам стоять, каждому в своем чине! О, в каком опыте и страхе Божием нуждаемся! О, в какой осторожности и охране со всех сторон нуждаемся! О, в каком мужестве, терпении и твердости нуждаемся! О, какое бесчисленное множество страданий и скорбей осаждают, борют, сокрушают и терзают нас, желающих достичь совершенства и спастись, обрести благодать и Царство Небесное! Как туго натянутые луки, как остро отточенные стрелы и копья, направлены на нас бесчисленные страдания, борения и соблазны нынешнего века.

Иногда бывают страдания и скорби свои, естественные. Иногда – от других людей. А иногда бесчисленное множество страданий причиняют нам из зависти бесы. Поэтому и невозможно избежать страданий и жить без скорбей нам, желающим достичь совершенства и спастись, обрести благодать Божию и получить Царство Небесное. Поэтому и следует нам твердо терпеть все постигающие нас страдания, скорби и печали, беды и несчастья.

И снова скажу: о, в каком мужестве, твердости и терпении нуждаемся, усердном и всестороннем! О, сколько еще борений и нападок восстает на нас, устремляется к нам и одолевает нас со всех сторон, все время, вплоть до исхода душ наших из тела, вплоть до конца жизни нашей. Как волны морские вечно, набегая, ударяются и разбиваются о камни. Так и всякие природные страсти, похоти, желания, слабости, наслаждения и удовольствия борются и сталкиваются от рождения с каждым из нас все время. А также и мирские страсти, похоти и желания, слабости и удовольствия, и удобства, вся видимая и слышимая суета нынешнего века от рождения нашего одолевают и подстерегают все время, на всяком месте каждого из нас.

А также и всякие бесовские прилоги, и понуждения, сети и козни, умыслы и коварства, и страдания от рождения нашего одолевают и подстерегают на всяком месте, при всяком деле, все время каждого из нас. И ни один человек от рождения своего не может уклониться и освободиться от всех страстей, похотей и желаний, удовольствий и наслаждений, расслабленности и лени, и бесовских прилогов, побуждений и издевательств без мужества, твердости, терпения и скорбей. Ибо без нужд и страданий, без терпения и твердости, без памяти смертной и без чтения книг никто не может достичь совершенства и спастись.

Желающих достичь совершенства и спастись на всяком месте одолевают и подстерегают страдания и нужды, различные беды и несчастья, и всякие скорби: и от естества, и от других людей злых, и от бесов лукавых, и от лжи и соблазнов мира сего в нынешнем веке: различные похоти и желания природные, от бесов и от любви к миру.

И кто хочет твердо сохранить себя от этого: от природных похотей и желаний, от мирских соблазнов, избежать обманов, помрачения, сетей и бесчисленных умыслов бесовских – и иметь память о смерти, о радости Царствия Небесного и о бесконечных будущих муках, стать трудолюбивым в заповедях Господних и в отеческих добродетелях, сделать себя терпеливым и усердным, достичь совершенства и спастись, пусть постоянно читает, непрестанно терпит, с твердостью и мужеством, и помнит кончину свою.

Никто из нас не сможет сохранять все время память о смерти и кончине своей, о Царствии Небесном и о вечном мучении, научиться заповедям Господним и отеческим добродетелям, стать подвижником, сохраниться от соблазнов мира сего, от различных похотей и желаний, и от обманов бесовских, быть постоянно терпеливым во всех страданиях – от естества, от бесов и людей – без постоянного чтения, непрерывного терпения, мужества и твердости и памяти смертной. Ибо доброе всегда забывается без чтения книг: бесы закрывают. А злое непрестанно приводят на ум, напоминают и вкладывают. И без терпения, мужества и твердости не одолеть никакое страдание. Кто не помнит сказанного здесь вкратце или же нерассудителен, мечтателен и одержим помыслами, гневлив и злопамятен, склонен к сонливости и дремоте, тот – под властью страстей и лукавых духов, не очистился еще от них и должен очищаться. Богу нашему слава всегда была, и ныне, и присно, и во веки веков.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Потому-то Господь непрестанно преподает возлюбленным своим Чашу Свою. Ею поддерживает в них мертвость для мира и способность жить жизнию Духа.

Предаваясь пиршествам и увеселениям, вы губите сами себя, вы порабощаете дух телу, вы заглушаете, умерщвляете душу, забываете о Боге, о вечности, утрачиваете самую веру.

Сын мира и века сего, живущий в так называемом неизменяемом благополучии, утопающий в непрестанном наслаждении, развлекаемый непрестанными увеселениями – увы! Забыт, отвергнут Богом.

Плотский человек всецело погружен в греховные наслаждения. Он сладострастен и по телу, и по сердцу, и по уму, он не способен не только к духовному наслаждению и к приятию Божественной благодати, но и к покаянию. Он не способен вообще к духовным занятиям: он пригвожден к земле, утонул в вещественности, заживо – мертв душою.

Напротив того, пост вводит христианина в состояние духовное. Очищенный постом – смирен духом, целомудрен, скромен, молчалив, тонок по чувствам сердечным и мыслям, легок по телу, способен к духовным подвигам и умозрениям, способен к приятию Божественной благодати.

Горе вам насыщеннии ныне: яко взалчете! (Лк.6:25) Таково изречение слова Божия нарушителям заповеди святого поста. Чем будете вы питаться в вечности, когда научились здесь единственно пресыщению вещественными брашнами и вещественными наслаждениями, которых нет на небе? Чем будете вы питаться в вечности, когда вы не вкусили ни одного небесного блага? Как можно вам питаться и наслаждаться небесными благами, когда вы не стяжали к ним никакого сочувствия, стяжали отвращение?

Посмотри попристальнее, посмотри беспристрастно на душу твою, возлюбленнейший брат! Не вернее ли для нее покаяние, чем наслаждение! Не вернее ли для нее плакать на земле, в этой юдоли горестей, назначенной именно для плача, нежели сочинять для себя безвременные, обольстительные, нелепые, пагубные наслаждения!

Крепко держись наставления, не оставляй, храни его, потому что оно – жизнь твоя (Прем. Сол. 4:13).

Приклоните ухо ваше и придите ко Мне: послушайте, и жива будет душа ваша – и дам вам завет вечный, неизменные милости, обещанные Давиду. Вот, Я дал Его свидетелем для народов, вождем и наставником народам. Вот, ты призовешь народ, которого ты не знал, и народы, которые тебя не знали, поспешат к тебе ради Господа Бога твоего и ради Святаго Израилева, ибо Он прославил тебя. Ищите Господа, когда можно найти Его, призывайте Его, когда Он близко. Да оставит нечестивый путь свой и беззаконник – помыслы свои, и да обратится к Господу, и Он помилует его, и к Богу нашему, ибо Он многомилостив. Мои мысли – не ваши мысли, ни ваши пути – пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших (Ис.55:3—9).

Пророк Моисей Боговидец

Вопроси отца твоего, и возвестит тебе (Втор.32:7).

Святой Иов Многострадальный

Бог высок могуществом Своим, и кто такой, как Он, наставник? Кто укажет Ему путь Его, кто может сказать: «Ты поступаешь несправедливо»? Помни о том, чтобы превозносить дела его, которые люди видят. Все люди могут видеть их; человек может усматривать их издали. Вот, Бог велик, и мы не можем познать Его, число лет Его неисследимо. Он собирает капли воды, они во множестве изливаются дождем, из облаков каплют и изливаются обильно на людей. Кто может также постигнуть протяжение облаков, треск шатра Его? Вот, Он распространяет над ним свет Свой, и покрывает дно моря. Оттуда Он судит народы, дает пищу в изобилии. Он сокрывает в дланях Своих молнию и повелевает ей, кого разить. Треск ее дает знать о ней, скот также чувствует происходящее (Иов.36:22—33).

Апостол Матфей

Тогда Иисус начал говорить народу и ученикам Своим и сказал: на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи, итак всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте, по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают: связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их, все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих; также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: «учитель! учитель!».

А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель – Христос, все же вы – братья, и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах, и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос. Больший из вас да будет вам слуга: ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится (Мф.23:1—12).

Апостол Лука

В один день Он вошел с учениками Своими в лодку и сказал им: переправимся на ту сторону озера. И отправились. Во время плавания их Он заснул. На озере поднялся бурный ветер, и заливало их волнами, и они были в опасности. И, подойдя, разбудили Его и сказали: Наставник! Наставник! погибаем.

Но Он, встав, запретил ветру и волнению воды, и перестали, и сделалась тишина. Тогда Он сказал им: где вера ваша? Они же в страхе и удивлении говорили друг другу: кто же это, что и ветрам повелевает и воде, и повинуются Ему? (Лк.8:22—25).

Апостол Павел

Вот, ты называешься Иудеем, и успокаиваешь себя законом, и хвалишься Богом, и знаешь волю Его, и разумеешь лучшее, научаясь из закона, и уверен о себе, что ты путеводитель слепых, свет для находящихся во тьме, наставник невежд, учитель младенцев, имеющий в законе образец ведения и истины: как же ты, уча другого, не учишь себя самого? Проповедуя не красть, крадешь? говоря: «не прелюбодействуй», прелюбодействуешь? гнушаясь идолов, святотатствуешь? Хвалишься законом, а преступлением закона бесчестишь Бога? Ибо ради вас, как написано, имя Божие хулится у язычников (Рим.2:17—24).

Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих. Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием. Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу (1Кор.4:14—16).

Святой Антоний Великий

Если вы будете терпеливы, послушны и покорны отцам своим, то прекрасное воздаст вам Господь воздаяние, и вот тот труд, который помянется пред лицом Господа. Кто повинуется отцам своим, тот Господу повинуется, и кто Господу повинуется, тот и отцам своим повинуется. Твердо знайте, что ни преуспеть, или возрасти и сделаться совершенными вы не можете, ни уметь верно различат добро от зла вы не будете, если не будете повиноваться отцам вашим. Отцы наши сами так поступали: повиновались отцам своим их наставления слушали; от того преуспели, возросли и сделались сами учителями, как написано в Премудрости сына Сирахова: не отступай от повести старцев, ибо тии навыкоша от отцев своих: яко от них навыкнеши разуму, и во время потребно дати ответ (Сир.8:11,12).

Итак, вы должны подражать тем, кои покорны были отцам своим, и их во всем слушались, и которых отцы, при помощи Божией, научили всему, чему сами научились у отцов своих, и что предали сынам своим покорным. Так Исаак слушался Авраама; Иаков – Исаака; Иосиф Иакова; Елисей – Илии; Павел – Анании; Тимофей – Павла. Сии все и подобные им слушались отцов своих, исполняли волю их, и следовали их советам; оттого познали истину, научились правде, и, наконец, сподобились Духа Святого, и стали, таким образом, провозвестниками истины во всем, как написано у Иезекииля Пророка: стража дах тя дому Израилеву, да слышиши слово от уст Моих и воспретиши им от Мене. Итак, если желаете преуспеть и полнее возрасти, сделаться невозмутимыми в сердце своем и ни в чем не быть посмеянными от диавола, повинуйтесь отцам своим и их во всем слушайтесь, и не падете вовеки.

В сем смысле говорит св. Антоний: я знаю монахов. которые после многих трудов пали и подверглись безумию, потому что понадеялись на свои дела и презрели заповедь Того, Кто сказал: вопроси Отца твоего, и возвестит тебе (Втор.32:7). И еще: Св. Писание говорит: имже несть управления, падают аки листвие (Притч.11:14), и заповедует ничего не делать без совета, так что не позволяет даже духовное питие, веселящее сердце человека, пить без совета, когда говорит: без совета ничего не твори (Сир.32:21), и: с советом пей вино. Человек, без совета делающий дела свои, походит на город неогражденный, в который, кто ни захочет, входит и расхищает его сокровища.

Спрашивать других св. Антоний считал столь спасительным делом, что даже сам учитель всех обращался с вопросом к ученику своему, преуспевшему, однако ж, и как тот сказал, так и поступал. Ибо повествуют, что когда авва Антоний получил от императора Констанция письменное приглашение прибыть в Константинополь, то обратился к Павлу препростому с вопросом: должно ли мне идти? И когда тот сказал: если пойдешь, будешь Антоний, а если не пойдешь, то будешь авва Антоний – чем не одобрялось такое путешествие, – то он спокойно остался на месте.

Так и всем другим советовал он поступать, говоря: монах, если можно, должен спрашивать старцев о всяком шаге, который делает в келье своей и о всякой капле воды, какую выпивает. Я знаю некоторых монахов, которые пали потому, что думали одни, сами по себе, угодить Богу. Таким образом, св. Антоний не одобрял доверие к своему суждению. Не потому ли отнесся он с похвалами и об авве Иосифе, сказавшем на один вопрос из Писания: «не знаю», что этим, кроме смирения, выражалось и недоверие к своему уму? Это было так: пришли к св. Антонию старцы, а с ними был и авва Иосиф. Старец, желая испытать их, предложил им изречение из Писания и стал спрашивать каждого, начав с младших, что значит сие изречение? Каждый говорил по своим силам, но старец каждому отвечал: нет, не узнал. После всех он говорит авве Иосифу: ты что скажешь о сем изречении? Не знаю, отвечал Иосиф. Авва Антоний говорит: авва Иосиф попал на путь, когда сказал: не знаю.

Впрочем, и другим доверять советовал он не без ограничений. Надобно наперед удостовериться в правомыслии и в опытности старца, – и тогда уже доверяться его слову и беспрекословно принимать его советы. Признак, по которому это можно распознать, есть согласие слова его с Словом Божиим. Надобно смотреть, говорил он, на то, что повелевается. Если кто укажет тебе что-либо такое, что согласно с заповедями Господа нашего, – прими то с покорностью и старайся соблюдать, да исполнится и в нас слово Апостола: повинуйтся друг другу в страхе Божии (Гал.5:13; Еф.5:21). Напротив, если кто укажет тебе что противное Божественным заповедям, то скажи дающему наставление: аще праведно есть тебя послушать паче, нежели Бога? (Деян.4:19). Подобает повиноватися Богови, паче нежели человеком (Деян.5:29). Будем помнить также слово Господа: овцы Мои гласа Моего слушают, и к чуждему не идут, яко не знают чуждого гласа (Ин.10:5).

Равным образом и блаженный Павел убеждает, говоря: аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал.1:8). Повод к такому ограничению, вероятно, подали ариане, которые привлекали иных к себе видом благочестия и потом напояли ядом своего лжеучения. А может быть и то послужило к сему поводом, что иные брались руководить других, сами опытом не изведавши многого. На этот случай он имел обычай говорить: древние отцы уходили в пустыню, и там трудами своими многими уврачевав души свои, уразумевали как можно врачевать и других. Почему, возвратясь оттуда, становились спасительными врачами других…

Преподобный Симеон Новый Богослов

Не следует принимать предстоятельство над народом без удостоверения благодати Божией

Положим теперь, что ты не будешь делать ничего из того, что я сказал, но будешь гнать от себя всякую страсть, всякую похоть злую, всякое пристрастие и естественную любовь к родным и всякому человеку и, действуя так, достигнешь, наконец, совершенной безгрешности и чистоты, как представили мы выше, и восприимешь в себя Бога, сущего превыше всех небес; вследствие чего не будешь тревожим никакою страстию и ни к чему уже совершенно не будешь иметь никакой склонности и любви, но всегда станешь пребывать с Богом, имея ум свой постоянно горе в пренебесном царствии Его. Положим далее, что в то время, как ты находишься в таком состоянии, кто-нибудь внезапно позовет тебя и введет в какой-либо город, где множество народа, домов, палат убранных и просторных, где церкви большие и прекрасные, архиереи, иереи, царь со всем синклитом вельмож и телохранителей.

Потом (пропускаю всякие другие способы, какие можешь сам ты употреблять для получения архиерейства и попечения о народе), потом, говорю, все эти, то есть и царь, и вельможи, и все множество народа, начнут со многими слезами приглашать и просить тебя принять на себя попечение о душах их, чтоб ты пас их и пользовал учением своим, – и ты, не получив мановения на то от Бога, презришь Его, сподобившего тебя благодати соцарствовать с Ним, и оставя небесные и вечные блага, дарованные Им тебе, спустишься к этим непостоянным и привременным и свяжешься с теми, которые пригласили тебя пасти их. Как думаешь? Ужели не праведно будет, если Бог, когда ты поступишь таким образом, оставит тебя пользоваться только этими привременными благами, которых ты возжелал, лишив благ духовных как в настоящей жизни, так и в другой? Конечно нет.

Даже если бы Сам Бог повелевал тебе принять на себя пасение душ человеческих, тебе следовало бы, падши пред Ним, восплакать и с великим страхом и скорбию сказать: Владыко, Господи! Как мне оставить сладость пребывания с Тобою единым и пойти в ту суетливую и многотрудную жизнь? Ей, Господи! Не прогневайся на меня, раба Твоего, и с такой высоты славы Твоей не свергай меня в тот хаос бедственный. Нет, Господи мой, не лишай меня такого света Твоего и не низводи меня бедного в такую тму. Или я согрешил в чем-либо пред Тобою, Господи, не зная того, и Ты за это опять возвращаешь меня в тот хаос, из которого Сам, по великому благоутробию Своему, человеколюбно извлек меня и вывел? Не расстроивай меня так сильно Ты, подъявший на рамо Свое столь многие мои грехи и беззакония, но, если я согрешил в чем пред Тобою, накажи меня здесь, где нахожусь. Если находишь благословным, отсеки лучше все члены мои, только не посылай меня туда, в тот хаос.

Если бы Бог и опять стал говорить тебе: иди, паси овец Моих, иди, обращай ко Мне братий своих словом учения твоего, следовало бы и тебе опять ответить: увы мне, Господи! И как отделиться от Тебя мне, недостойному? Если б опять и в третий раз сказал Он тебе: нет, ты не отделишься от Меня; Я и там буду с тобою неразлучно, то и тебе следовало бы опять, падши, восплакать и, омочая мысленно слезами пречистые ноги Его, сказать: как возможно Тебе пребывать со мною, Господи, если я низойду туда и омрачусь? Как возможно Тебе быть со мною, если сердце мое, поползновенное на всякое зло, склонится к лести и похвалам человеческим? Как возможно, чтобы Тебе благоугодно было пребывать со мною, если я вознесусь в гордыни? Возможно ли, чтобы Ты не удалился от меня, если я не стану с дерзновением праведно обличать царей и другие власти в их беззакониях и неправдах? Мне же где возмочь исполнить это и все прочее, лежащее на пастыре, так, как Тебе благоугодно, чтобы Ты был со мною и укреплял меня, а не обвинил, как погрешителя, и за то не удалился от меня, как от недостойного, оставя меня одного поверженным там долу?

Боюсь, Господи, чтобы не победило меня сребролюбие; боюсь, чтоб не овладела мною воля плоти, чтоб не обольстила меня сласть греховная, чтоб не омрачила ума моего забота о пастве, чтоб не возгордила меня честь царей и властей, чтобы не надмила меня великость власти и не наустила (побудила) презирать братий моих; боюсь, чтобы не выступить мне из подобающего моему званию чина от пиршеств и винопития, чтобы не стала опять упитанною от сластей плоть моя, утонченная воздержанием, чтобы не устрашили меня угрозы людские и не сделали преступником заповедей Твоих; боюсь, чтобы просьбы собратий моих епископов и друзей не склонили меня стать участником грехов их, и когда онеправдывают они других или другое что недоброе делают, молчать или даже содействовать им, не обличая их с дерзновением и не показывая за заповеди Твои сопротивления им, как подобает.

И где мне, Господи мой, изложить все опасности звания сего, которые бесчисленны и которые Ты, Боже, знаешь лучше меня? Умоляю убо Тебя, не попусти мне впасть в них. Сам бо ведаешь, Человеколюбче, как трудно угодить людям, как они бывают тяжелы, насмешливы, пересудливы и клеветливы, особенно из грамотных и ученых, умудрившихся внешнею мудростию. Пощади же меня, Человеколюбче, и не посылай меня туда – долу, на это предстоятельство над народом, в среду таких и толиких бед и зол.

Все сие и другое многое следовало бы тебе поиметь в мысли и, убоявшись имеющих встретиться тебе трудностей и бед, умолять Бога дозволить тебе не нисходить с неба твоего на землю, опять в мирские дела. Если бы даже Бог, похваляя любовь твою и твое смирение, сказал тебе: не бойся, – не будешь преодолен ничем противным, ибо Я обещаю тебе всегда быть с тобою, и ты будешь иметь Меня помощником себе во всяком деле, – Я и там – долу прославлю тебя с преизбытком, и сюда опять возвратишься ты еще с большею славою и в большей светлости и будешь соцарствовать со Мною в бесконечные веки; – если бы даже, говорю, тебе дал такое обещание человеколюбивый и всеблагий Царь, то и тогда не следовало бы тебе дерзать и быть совершенно безпопечительным, но надлежало находиться в страхе и трепете великом, помышляя, что ты как бы нисходишь с великой высоты в глубь глубочайшего кладезя, полного разными зверками и пресмыкающимися, – и в таком настроении, с великим страхом, взойти на престол патриарха, или митрополита, или епископа, или другого какого предстоятельства над народом.

Если же ты сознаешь, что ты не таков, как мы сказали выше, но тебе, напротив, кажется, что, принимая настоятельство над народом, ты восходишь с низу и от долу в высь великую, то горе тебе за такую дерзость, горе тебе по причине ослепления ума твоего, горе тебе по причине великого невежества твоего! Ибо такие мысли и помышления несвойственны людям мыслящим и разумным, но бессмысленным язычникам, или, лучше сказать, мертвым, которые не видят, не чувствуют, не живут и совсем не знают, что есть Бог и что есть суд Божий, имеющий сретить нас.

Если захочешь отречься от мира и научиться евангельскому житию, то отдай себя не неопытному и не нечуждому страстей учителю, чтоб вместо евангельского диавольскому не научиться житию. Ибо у добрых учителей и уроки бывают добрые, а у худых – худые; от худых же семен и произрастания бывают всегда худые.

Молитвами и слезами умоли Бога послать тебе руководителя бесстрастного и святого. Исследуй и сам Божественные Писания и особенно деятельные писания святых отцов, чтоб, с ними сличая то, чему учат тебя учитель и настоятель, мог ты, как в зеркале, видеть, насколько они согласны между собою, – и затем согласное с Писаниями усвоять и удерживать в мысли, а несогласное – рассудив добре – отлагать, чтоб не прельститься. Ибо знай, что во дни сии много явилось прелестников и лжеучителей.

Всякий невидящий (слепой духовно), если берется руководить других, есть прелестник, и последующих ему ввергает в ров пагубы, по слову Господа: слепец слепца аще водит, оба в яму впадут (Мф.15:14). Слепой в отношении к Одному (Богу), слеп и весь в отношении ко всему; и видящий в Едином (Боге) в видении есть всего, между тем он и отстоит от видения всего, и бывает в видении всего, и есть вне всего видимого. Будучи так в Едином, видит он все, и во всем будучи, не видит ничего из всего. Видя во Едином, чрез Него видит и себя, и все, и всех, и будучи сокрыт в Нем, ничего из всего не видит. Кто во внутреннем своем умном, или духовном, человеке не облекся во образ Господа нашего Иисуса Христа, небесного человека и Бога, с чувством и сознанием, тот кровь только есть и плоть, и не может посредством слова только восприять чувство духовной славы, подобно тому, как и слепые от рождения не могут познать, что такое есть свет солнца, из слов только о нем.

Кто слышит так, и видит, и чувствует, тот знает силу того, что говорится, как уже облекшийся во образ небесного и пришедший в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (Еф.4:13). Будучи таковым, может он добре руководить на пути заповедей Божиих и стадо Христово. А кто не знает этого и не таков есть, в том, очевидно, чувства души непросвещены и нездравы. И ему гораздо лучше быть руководиму, нежели руководить с опасностию для других и себя.

Пишет сие слово святой отец к одному ученику из мирян и научает, как должно чтить святых отцов духовных

Возлюбленный мне в Господе! Я принял тебя на лоно свое, когда ты пришел ко мне, с теплым усердием преподал тебе истинное учение, с немалым трудом возообразив тебя в образ Христов чрез покаяние, и возродил чадом духовным с великим терпением, многими попечениями и каждодневными слезами, хотя ты не знал ничего из этого, испытанного мною ради тебя. Это и не дивно. И дети, находясь в утробе, нимало не чувствуют печали матери своей, ни болезней, какие терпит она во время рождения их. Но когда родятся, естественно хватаются за груди матерние, насыщаются молоком, исходящим из них, и, питаясь таким образом, мало-помалу растут, и тогда уже познают матерь свою, родившую их, и начинают почитать ее и любить чрезмерно; и хоть она бьет их, хоть бранит, они все к ней бегут с полною любовию, не могут они подумать, чтоб она ненавидела их и отвращалась от них душою своею, но что бы она им ни делала, думают, что делает то для того, чтоб научить их разуму. Также и отца своего, наконец, познают они и начинают отличать от других, почитать и слушаться, не по естественному только закону, но и по законам, которые даровал человеколюбивый Бог.

Таким образом, родители являют подобающее о детях попечение, а дети воздают родителям благорасположением и покорностию достодолжное и, живя с ними, бывают научаемы наказанием и учением Господним. Но если родители не оказывают должного попечения о детях, не учат их разуму, не внушают им добрых правил, то души детей всеконечно взысканы будут от рук их. И напротив, если дети по дерзости и бесчинству будут презирать родителей своих, не станут слушать наставления и исполнять повеления их, то хоть и не будут они преданы за то на временную смерть, как определяет ветхий закон, но, несомненно, преданы будут огню вечному и тьме кромешной. Об этом явно возвещает нам все богодухновенное Писание, и мы, будто глухие, не слушаем того, а если и слушаем, не исполняем, как будто и не слышали.

Таковым я не имел и не имею никакой охоты говорить что-либо или писать, особенно слыша, что Господь и Бог наш сказал ученикам Своим: аще Мене изгнаша, и вас изженут (Ин.15:20); и опять: аще господина дому веельзевула нарекоша, кольми паче домашния его (Мф.10:25). Но как, несмотря на то, Он все же послал их к нам, языкам, говоря: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся, елика заповедах вам (Мф.28:19), и потом присовокупил еще к сему: иже веру имет и крестится, спасен будет; а иже не имет веры, осужден будет (Мк.16:16), то я расположился написать любви твоей на память, что для тебя благопотребно и полезно. И это потому особенно, что преодолевает меня, как отца чадолюбивого, крепкая к тебе любовь, не дозволяя мне сносить, чтоб ты, духовный сын мой в Господе, проводил жизнь свою так, как живешь. Теплое к тебе расположение нудит меня снизойти к тебе и пред очи твои предложить истину Божию, хотя пиша напишу то же, что каждый день читаешь ты сам и что соблюдать заповедует нам Божественное Писание.

Может быть, ты спросишь меня: если ты обещаешься сказать мне, что я уже знаю и чему учит нас Божественное Писание, то для меня достаточно этого последнего, для чего еще и ты хочешь писать мне о том же? На это послушай, сын мой, вот причина или, лучше, причины, побудившие меня писать к тебе. Делаю это я, во-первых, для того, да не буду осужден, как осужден был оный раб лукавый, который скрыл талант господина своего, и да не услышу и я, когда в день суда взыщет отчета от меня Владыка мой: лукавый рабе и ленивый… подобаше тебе вдати сребро мое торжником, и пришед Аз взял бых свое с лихвою (Мф.25:26,27). Во-вторых, для того, чтоб оставить тебе, сыну моему возлюбленному, то, что имею тебе сказать, как наследие: все это идет от отцов и праотцев наших духовных, но принято прежде мною и передается тебе; не задерживаю, прими отцовское наследие, мне же, как чадо благодарное, воздай, если рассудишь, вящшею любовию.

В-третьих, для того, чтоб показать тебе, сыну моему искреннему, сколь великое богатство духовное предано мне духовным отцом моим, породившим меня чрез покаяние благодатию Духа Святого, чтоб, не зная сего, ты как-нибудь не стал презирать меня, духовного отца своего, как бедного, ничего не имущего и ничего не стоящего, подумав, что не наследовал от меня никакого ценного наследия. В-четвертых, и это важнее всего, для того, чтоб, презрев меня, ты не оказался виновным на Страшном суде Господнем, если Богу благоугодно будет твое уничижение меня и слова моего вменить в уничижение Себя и слова Своего. В-пятых, для того, чтоб и другие услышали слово истины, как теперь, так и после, и плод принесли потом, кто тридесять, кто шестьдесят, кто сто, если примут его в сердце свое, как семя; если же не примут его, чтоб мне остаться неповинным в крови за души их.

И в духовных вещах бывает так же, как в чувственных. Каждый из принявших богатство от предков оставляет потом одним наследство, другим дары, как-то: детям, друзьям, слугам, а сверх того, во исполнение заповеди Божией, раздает из имения своего бедным, сколько хочет, и каждый из получивших что-либо дает отчет, как распорядился тем, что получил. Таким же образом и получившие духовный дар от Бога долг имеют неоскудно передавать его прежде других детям своим духовным, потом друзьям, знаемым и слугам, а далее и сторонним, богаты ли они, или бедны, слово ли премудрости кто получил, или слово разума, или дарование исцелений, или предстательство о душах, или силу помогательную, или рассуждение управительное. И всякий из тех, которые учат или делают что-либо для других, пусть ведает, что никто из них не будет похвален и не получит воздаяния за то, что делает, но строго будет истязан, осужден и наказан за все, что пропустит сделать.

Итак, не принимай ты, прошу тебя, диавола, когда он придет и начнет внушать тебе, будто я пишу это тебе напоказ, из человекоугодия. Сам ты знаешь очень хорошо, что тот, кто действует в таком духе, не только губит мзду свою, как торгующий словом Христовым и продающий его, но и будет предан на мучение там, где плач и скрежет зубов. Знай же при сем, что вместе с ним будут осуждены и те, которые осуждают его, ибо слышишь, что говорит Господь: не судите, да не судимы будете. Имже бо судом судите, судят вам, и в нюже меру мерите, возмерится вам (Мф.7:1,2).

Об этом подумывай, брате мой, вспоминая притом и слово Апостола, который говорит: повинуйтеся наставником вашим и покоряйтеся: тии бо бдят о душах ваших, яко слово воздати хотяще; да с радостию сие творят, а не воздыхающе: несть бо полезно вам сие (Евр.13:17), и слово Господа, Который каждодневно взывает к нам во Святом Евангелии: иже вас приемлет, Мене приемлет (Мф.10:40), и: слушаяй вас; Мене слушает; и отметаяйся вас, Мене отметается (Лк.10:16), и, ревнуя о спасении своем со страхом и трепетом, слушайся меня и внимай слову моему. Пусть не говорит тебе помысл твой, что это сказано только об Апостолах и что их одних обязаны мы слушать, но вонми, что опять говорит к ним Христос Господь: яже вам глаголю, всем глаголю (Мк.13:37). Кому это всем? Тем, которые имеют уверовать в Меня, посредством учения вашего, и будут хранить заповеди Мои также, как и вы.

Вонми, прошу тебя! Владыка наш Бог, избрав Себе учеников и Апостолов, открыл им и вверил все тайны Своего домостроительства, сокровенные от века, потом даровал им Духа Святого и послал их, говоря: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, учаще их блюсти вся, елика заповедах вам (Мф.28:19,20). Апостолы, изшедше, учили и проповедовали слово Божие, и многие народы уверовали во Христа, и Церкви верующих учредились в городах. Когда какой-нибудь Апостол, учредив где-либо Церковь, имел намерение оставить тамошних верующих, чтоб идти в другие места, города и селения, то рукополагал для них вместо себя епископов и иереев, и их оставлял им учителями, отцами духовными и руководителями. Эти опять, приближаясь к смерти, избирали на такое служение других достойных, рукополагали их и оставляли вместо самих себя.

Так шел по преданию такой порядок, пока до нас дошел, и законоположение такое действием Святого Духа соблюдается даже доныне. Равным образом, чрез посредство этих же лиц, дошли до нас и все предания и учения, которые Апостолы приняли от Владыки всех и Бога нашего. Но как стадо Христово размножилось и народ верующих стал бесчислен, то благодать Духа Святого устроила, чтоб к архиереям и иереям прибавлены были еще и игумены, и другие духовные отцы (из иночествующих), которые делами показывают твердую веру во Христа, истинного Бога нашего, имеют в себе благодать Святого Духа, чтоб и они сопастырствовали вместе с теми и содействовали во спасение тех, которые желают спастися.

Если теперь кого-нибудь из этих пастырей наших, архиереев, иереев, учителей, игуменов и отцов духовных, которые хранят учения и предания святых Апостолов и преподают нам, если кого-нибудь из таковых мы дерзнем как-нибудь презреть и преобидеть, или не принять в дом свой и слова его не послушать, вменяя его ни во что, то не самого ли Павла, не самого ли Петра, и не весь ли хор Апостолов изгоним мы в таком случае? А кто их изгоняет, не оказывает ли презрения к Самому Господу нашему Иисусу Христу и Отцу Его? Ибо мы чтим Апостолов не просто как людей, но потому что они пришли и проповедали Сына Божия, на землю сошедшего, да спасет род наш, и потому что Им были посланы соделать нас сынами Богу по благодати, наследниками вечной жизни и причастниками неизреченных благ, посредством проповеди Евангелия и святого Крещения. Если б не вручил им Господь преподать нам все сие, они и не преподали бы, и были бы, таким образом, как и все прочие человеки.

Поэтому надлежит нам со всем усердием, тщанием и вниманием, со всею бдительностию и многими молитвами блюстись, чтобы не напасть на какого-либо прелестника или обманщика, или лжеапостола, или лжехриста, но обрести руководителя истинного и боголюбивого, который имел бы внутрь себя Христа и точно знал учение, правила и постановления святых Апостолов и догматы святых отцов, или, лучше сказать, который бы знал волю и тайны Самого Владыки и Учителя Апостолов Христа. Такого учителя надлежит нам взыскать и обрести, который сначала слышал бы все это в слове и научился тому со слов, а потом научен был всему таинственно и во истине Самим Утешителем Духом чрез деяние и опыт; так чтобы и он сподобился услышать от Самого Христа Господа, научившего Апостолов: вам дано есть разумети тайны царствия небеснаго (Мф.13:11). Если взыщем – конечно, и найдем, ибо не неправеден Бог, и не радуется Он о погибели человеческой, но, как написано, тако возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единороднаго дал есть, да всяк веруяй в Онь не погибнет, но имать живот вечный (Ин.3:16).

Если Он на смерть предал Сына своего Единородного, да мы спасены будем чрез Него, то возможно ли, чтобы, когда мы просим Его послать нам или, лучше, явить нам какого-либо истинного раба Своего, который поруководил бы нас в деле спасения и научил знать волю Его, возможно ли, говорю, чтобы Он скрыл от нас такого человека и лишил нас чрез то неложного руководства? Нет, нет! Это никак невозможно. Сему веровать да научит нас случившееся с сотником Корнилием. Он был муж благоговеин и бояйся Бога со всем домом своим, творяй милостыни многи людем, и моляся Богу всегда. За это сподобился он того, что увидел в видении яве, яко в час девятый дне, Ангела Божия сшедша к нему, и рекша ему… молитвы твоя и милостыни твоя взыдоша на память пред Бога. И ныне посли во Иоппию мужей, и призови Симона, нарицаемаго Петра. Сей странствует у некоего Симона усмаря, емуже есть дом при мори (Деян.10:2—6).

Видишь ли, как хорошо я сказал, что надлежит нам употребить все усердие и тщание, чтоб обрести истинного ученика Христова? И заметь при сем, что говорит Писание: Корнилий – муж благоговеин и бояйся Бога со всем домом своим. Не себя только одного держал он в страхе Божием, но и всех, живущих в доме его, научил бояться Бога. И сие добро есть и приятно пред Богом (1Тим.2:3), да печется всяк не о том одном, что ему, собственно, полезно, но и о том, что полезно всем, живущим вместе с ним. Таким образом сотник оный, прежде чем научен был Апостолами, уже исполнял заповедь апостольскую, которая повелевает: никтоже своего си да ищет, но еже ближняго кийждо (1Кор.10:24). Творил он также и милостыни многи, и Богу молился день и ночь; и таким образом прежде, чем уверовал, явно исполнял заповедь Господа нашего и Бога, которая повелевает: бдите и молитеся, да не внидете в напасть (Мф.26:41), и еще: просите, и дастся вам; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вам (Мф.7:7).

Видишь, что делал этот неверующий еще во Христа и почти язычник? Не слышал еще он слова благовестия, а уже усердно исполнял заповеди евангельские, прежде чем научен им был от кого-либо. Просил он посредством благоговеинства, и получил; искал посредством милостыни, и нашел; толкал посредством поста и молитвы, и отверзалось ему. Посли, говорит, во Иоппию, и призови Симона, нарицаемаго Петра. Се чудный дар! Се дивное облагодетельствование! Иже странствует у некоего Симона усмаря, ему же есть дом при мори. Видишь, как Ангел открыл ему не только имя руководителя, но и имя того, кто странноприял его, даже место дома, в коем он нашел себе пристанище? И это сделал Ангел для того, чтоб Корнилий не обманулся и не призвал другого кого вместо Петра, и не попал на волка вместо пастыря.

Если и ты хочешь показать себя истинным, верным и избранным учеником Христовым, живи такою же жизнию, делай такие же дела, припадай к Богу в молитвах своих таким же образом, и Он отверзет очи души твоей, чтоб и ты увидел такого человека, как Корнилий увидел Ангела. Подражай хоть неверному ты, провозглашающий себя верным, язычнику и ненаученному ты, именующийся чадом христианства, воспитанный в учении Апостолов и высоко умствующий, когда услышишь глумления невежд. Подражай сотнику ты, пользующийся властию только в доме своем, и всячески попекись исправным явить хоть себя самого и этих немногих, сущих под тобою и во власти твоей. Если же ты презираешь эти дела, находящиеся во власти твоей и в произволении твоем, нерадишь о заповедях Божиих, тебе ведомых, не печешься об исполнении их и не ревнуешь о том, чтоб явить исправным себя самого и тех, кои под властию твоею, то скажи мне, как Бог покажет тебе учителя, который научил бы тебя совершеннейшему и высшему?

А если Бог не покажет тебе его, как можешь ты сам найти его или узнать? Как примешь его без сомнения, как святого? И как получишь потом (за такое приятие) мзду праведного и святого? Нет, нет! Нельзя сему быть. Только тем, которые бывали усердны к Богу и, заботясь о спасении своем, начинали сами от себя делать все, способствующее сему спасению, сколько то было для них возможно, взыскивали Бога и делали всякое добро, только таким как всегда являл, так и теперь являет Бог апостолов, пророков, праведных и святых, и они узнавали их и принимали, яко таких, честь им воздавали, как учителям благочестия и посланникам Божиим. Почему и слова их соблюдали, как законы Божии, и мзду получали в меру тех, коих принимали. И ныне, если обретутся где-либо таковые, приемлемые и приемлющие, всеконечно и ныне сии последние приемлют мзду в меру первых.

А тех, которые презирают других и, думая о себе, что они крайне мудры, пребывают в беспечности и нерадении и не просят Бога, как Корнилий и подобные ему, в усердных молитвах, с милостынями и постом, особенно ныне, когда мы все почти, с мальства научаясь у пророков и апостолов воле Божией и всему душеспасительному, думаем, что уже не имеем более ни в чем нужды, – таковых, говорю, Бог оставляет пребывать в том самопрельщении, в которое впали сами по своей вине. Они, будучи омрачены тьмою своих страстей, похотей и пожеланий, и, ходя в сей тьме, как в глубокой ночи, на таких же и учителей попадают. И естественно.

Потому что властитель тьмы имеет, конечно, у себя учеников и слуг таких, которые ходят в сей тьме; на них-то попадают подобные же им и принимают их с радостию, находя их по мыслям себе, и учатся у них тому же, что сами наперед предъизбрали и что порешили делать на пагубу себе. И кто не знает, что диавол с самого начала поднял против пророков лжепророков, против апостолов – лжеапостолов, против святых учителей – лжесвятых и лжеучителей, и что он всеми мерами подвизается прельщать нерадивых лжесловием, чтоб низринуть их в ров пагубы? От таковых предостерегает нас и Апостол, говоря: молю вы, братие, блюдитеся от творящих распри и раздоры, кроме учения, емуже вы научистеся, и уклонитеся от них. Таковии бо Господеви нашему Иисусу Христу не работают, но своему чреву, иже благими словесы и благословением прельщают сердца незлобивых (Рим.16:17,18). Итак, те, которые желают избежать таковых, как завещает Апостол, должны для сего удаляться от дел тьмы, ибо пока кто порабощен таким делам и ходит во тьме, дотоле не может он избежать таких учителей и не может прийти на свет учителей истинных.

И ты, духовное чадо мое в Господе, слыша Божественное Писание, которое говорит: горе, иже мудри в себе самих, и пред собою разумни (Ис.5:21), со страхом и трепетом внимай тому, что здесь изрекается, ибо слово это к душевному спасению. И если хочешь улучить истинного учителя, мужа святого и духовного, не рассчитывай, что можешь узнать его сам собою, своим рассмотрением, потому что это невозможно. Но прежде всего другого, как я сказал уже, подвизайся в добрых делах, в милостынях, в пощении, молитве и молении непрестанном, да будет тебе помощником и содействователем в этом Бог.

Коль же скоро с помощию Божиею, по благодати Его, сподобишься найти такого, покажи к нему крайнее внимание и всякое ему благоугождение, великое смирение и благоговение, высокое почитание и веру чистую и несомненную. Чего ради? Ради того, чтоб, к несчастию, не заслужить тебе иначе вместо мзды казнь и муку. Ибо о таковых сказал Спаситель наш и Бог: иже вас приемлет, Мене приемлет (Мф.10:40); отметаяйся же вас, Мене отметается (Лк.10:16). Итак, надлежит нам принимать таковых, как Самого Христа, ибо то, что бывает оказываемо им, возносится к Самому Владыке Христу и Богу нашему, и Он Себе то присвояет и на таком имеет счету, как бы Он Сам лично принимал все то; как, напротив, и то, что бывает оказываемо лжеучителям, возносится к самому антихристу, и которые их приемлют, приемлют самого диавола. И пусть никто не отговаривается, что не знает таковых, говоря: «Как могу я распознать их? И я человек, а никто из людей не знает, что кроется у другого на душе, кроме духа, живущего в нем». Никто не бери этого изречения в благословный предлог, ибо, если бы невозможно было распознавать таковых, Господь не дал бы такой заповеди: внемлите от лживых пророк, то есть берегитеся от лжеучителей, иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы, и не приложил бы вслед за сим: от плод их познаете их (Мф.7:15,16).

Если теперь Господь наш Иисус Христос истинен, как воистину есть истинен, то очевидно, что мы можем распознавать таковых из того, что они говорят и что делают. Итак, покажем наперед плоды истинного Святого Духа, тогда объявятся сами собою и плоды противоположного Ему, духа злого, а по плодам этим мы очень хорошо можем потом распознавать, какие учители суть истинные, святые и праведные учители, и какие не таковы, а лишь притворяются таковыми. Я ничего не буду говорить от себя самого, но все со слов Спасителя и святых Апостолов Его, коими попытаюсь удостоверить твою любовь, что указываемые мною признаки истинных и ложных учителей истинны и удобопознаваемы для нас. Слушай же, что говорит Господь наш Иисус Христос: блажени нищии духом, блажени плачущии, блажени кротцыи (Мф.5:3—5). И опять: любите враги ваша… добро творите ненавидящим вас и молитеся за творящих вам напасть (Мф.5:44). Слово праздное да не исходит из уст ваших. Глаголю вам, яко всяко слово праздное, еже аще рекут человецы, воздадят о нем слово в день судный (Мф.12:36).

И еще: аще не обратитеся, и будете яко дети, не внидете в царство небесное (Мф.18:3). В другом месте говорит Он опять: о сем разумеют вси, яко мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин.13:35). Еще: како вы можете веровати, славу друг от друга приемлюще, и славы, яже от единаго Бога, не ищете? (Ин.5:44). Яко всяк возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесется (Лк.18:14). Не говорит, что вознесен будет мирскою славою, но дает обетование, что он будет возвышен таинственно духовным некиим изменением. Вот что вслух всем нам каждодневно взывает Господь наш и Владыка Христос. Послушай теперь, что говорит и Апостол Павел: плод духовный есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал.5:22—23).

И опять: любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си… вся покрывает… вся терпит. Любы николиже отпадает (1Кор.13:4—8). Послушай также и Иоанна Богослова, который говорит: не любите мира, ни яже в мире, аще кто любит мир, несть любве Отчи в нем (1Ин.2:15). И еще: всяк ненавидяй брата своего человекоубийца есть; и весте, яко всяк человекоубийца не имать живота вечнаго в себе пребывающа (3:15). Сего ради явлена суть чада Божия и чада диаволя (3:10), то есть из любви и ненависти. Любящий Бога любит и рожденных от Него, то есть братий своих, а ненавидящий кого-либо из братий своих, сей от диавола родился, и любви Божией нет в нем. По таким признакам умеющие рассуждать могут различать, кто сыны Божии и кто сыны диавола; и плоды Святого и Всеблагого Духа суть те, какие мы указали выше.

Надлежит теперь нам показать и плоды злого духа, чтоб, зная их, вы могли различать свет от тьмы, сладкое от горького, добро от зла. Внемлите же опять, что говорит Господь и Бог наш: не может древо добро плоды злы творити, ни древо зло плоды добры творити (Мф.7:18). И опять: благий человек от благаго сокровища сердца своего износит благое, а злый человек от злаго сокровища сердца своего износит злое (Лк.6:45). Еще: иже аще разорит едину заповедей сих малых, и научит тако человеки, мний наречется в царствии небеснем: а иже сотворит и научит, сей велий наречется в царствии небеснем (Мф.5:19). А о книжниках и фарисеях что говорит Он? – Связуют, говорит, бремена тяжка и бедне носима, и возлагают на плеща человеческа; перстом же своим не хотят двигнути их. Вся же дела своя творят, да видимы будут человеки; расширяют же хранилища своя, и величают воскрилия риз своих. Любят же преждевозлегания на вечерях, и преждеседания на сонмищах, и целования на торжищах, и зватися от человек: учителю, учителю (Мф.23:4—7).

Итак, когда увидишь, что кто-либо делает такие дела, заботливо ищет славы человеческой и беззаботно преступает заповеди Божии, чтоб угодить людям, то знай, что это прелестник, а не истинный учитель. И Апостол говорит: идеже в вас зависти и рвения, и распри, не плотстии ли есте? (1Кор.3:3). Плотской же и душевен человек не приемлет яже Духа Божия, юродство бо ему есть (1Кор.2:14). Но кто не приемлет Духа Святого, тот явно и не имеет сего Духа в себе, а кто Духа Святого не имеет, тот и не Христов, как утверждает тот же Павел, говоря: аще кто Духа Христова не имать, сей несть Егов (Рим.8:9).

Слышал, кто Христовы и кто антихристовы? – Можешь отсюда наверное заключить, что внимательные легко могут распознавать добрых и злых. А невнимательные не только других людей, но и самих себя не знают. Ибо когда кто так опутывает себя заботами и хлопотами о житейском, как бы был бессмертен в этом мире, день и ночь занят бывает одними мирскими делами и всякие изобретает способы, как бы побольше разбогатеть, и при этом строит домы добрые и многоценные, набирает множество слуг, коней и мулов, накупает серебряных сосудов, златотканых одежд, дорогих ковров и всякое другое, доставляет себе плотское наслаждение и успокоение, то скажи мне, можно ли показать, что такой знает самого себя? – Нет, чадо мое духовное, нет, наверное, не знает он ни себя самого, ни того, что делает. Знает он себя лишь настолько, чтоб сказать, что это он, а не другой кто, но дела его показывают, что он не знает, что он такое есть, не знает своего душевного состояния и не понимает, что делает.

Он так живет, как бы был бессмертен; устами говорит: мы нынешни, а не завтрешни; и тут же на деле заготовляет всего так много, что того не израсходуешь и в десятки лет; гласно исповедует, что блага мира сего ничто, а между тем за маленькую какую-либо и ничтожную вещь заводит споры и ссоры с братиями своими; философствует, что он пыль и прах, а между тем всегда одевается пышно, показывая тем, что он гораздо выше всех других людей; слышит Божественное Писание, которое говорит: горе сластолюбствующим и ласкосердствующим на постелях мягких (Иез.16:49, Ам.6:4), а сам со всею заботливостию назирает, чтобы кровать его была самая великолепная, постель самая пышная и стол обиловал всякого рода дорогими яствами.

И это выказывает он не только пред подобными ему мирянами, но и пред монахами, бывающими у него, которые не только не дивятся всему этому, а напротив, жалеют о тех, кои имеют то, и оплакивают их неразумие, видя, как они величаются тем, от чего следовало бы им наипаче приходить в стыд, именно, что, тогда как братия их бедные или, лучше сказать, сам Христос, алчут и жаждут, они всячески утешничают и, что еще хуже, не чувствуют, что, поступая так, они свидетельствуют о себе, что суть немилосердые лихоимцы и онеправдователи бедных. Скажи же мне теперь, можно ли согласиться, что такой человек знает самого себя, знает, в каком состоянии находится по душе и каким страстям порабощен? Никак нельзя. Нет, не знает он себя, хоть и может ему казаться, будто знает. Но тот, кто не знает самого себя и своего состояния, как может познать другого и страсти его? Как можно, чтоб слепой мог рассмотреть другого и познать, слепой он или видящий? Нет, нет, это невозможно.

Прибавлю к сказанному, сын мой и брат, еще и следующее, что если кто не позаботится наперед, долгим молением, с милостынею, постом и бдением, познать себя самого и свою немощность, то он не может познать и того, что без духовного отца, руководителя и учителя, нельзя человеку соблюсти, как должно, заповеди Божии, жить вполне добродетельно и не быть уловлену сетьми диавольскими, а кто этого не познает, тому как избежать притязательного самомнения, что он не имеет нужды в научении, совете, внушении и помощи со стороны других? И остается он исполненным гордости, не сознавая, что ничего не знает, и пребывает во глубине неведения, или, вернее сказать, погибели. И этого самого не может он понять, что находится в числе гибнущих, так как это неведение то имеет свойство, что бывает каким-то густым покрывалом на умных очах души и не дает им видеть ясно истину, когда любит мир и вещи мирские.

Ибо поколику ум удаляется от памятования о Боге, о смерти и о будущем суде, и не помышляет о благах, уготованных праведникам, и о муках, ожидающих грешников, – вечном огне, кромешной тьме и скрежете зубов, но всецело весь предан бывает заботам житейским и призрачным благам мира, богатству, славе, утехам, всему прочему, что в мире люди считают славным и светлым, – поколику, говорю, ум предан бывает всему такому, потолику он более и более грубеет, расстроивается, омрачается и некоторым образом весь покрывается непроницаемым покровом; следствием чего бывает выпадение из круга его познания заповедей Божиих и совершенное о них забвение. Почему и святой Давид, после того как, согрешивши, испытал такое зло, обратившись к Богу в покаянии, умолял Его, говоря: открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс.118:18).

Видишь, как закрыты были очи его? Видишь, как вопиет он к Богу, чтобы Он открыл их? Делай то же самое и ты, сын мой, и Господь не презрит прошения твоего, если восшлешь его к Нему от всей души твоей, но услышит тебя и откроет очи души твоей. И тогда, как только прозришь ты, прежде и в начале всего познаешь самого себя и состояние свое, а потом и все другое, что тебе потребно знать. Следствием этого будет то, что ты от всей души начнешь почитать несравненно высшими себя и святыми не только благочестивых и добродетельных людей, но и всякого вообще человека, большого и малого, праведного и грешного, даже тех, которые грешат явно. И сие да будет тебе и всякому другому явным знамением, что ты получил отпущение всех грехов твоих, если придешь в эту меру и достигнешь этого доброго состояния.

Ибо святое смирение на этой мере находится, и тому, кто достигает сей меры, оно первым даром дает то, чтоб он думал, что из всех людей никого нет грешнее и ничтожнее его, и чтоб всем чувством души, с полным убеждением, одного себя почитал грешным и верил, что он один имеет погибнуть и быть преданным на вечные муки. Итак, чадо мое возлюбленное и брат мой, восподвизайся стяжать такое смирение и не говори: «это невозможно для меня», ни опять: «это идет к одним монахам, а не к тем, которые живут в мире». Ибо Христос заповеди Свои определил вообще для всех, и ничего не законополагал особо для монахов, и особо для мирян. И праотцы, бывшие прежде закона Моисеева, и те, которые жили после него, исполняли эту заповедь (о смирении). Слушай, что говорит Иов: мню себе землю и пепел (42:6). И Давид: аз есмь червь, а не человек (Пс.21:7).

Видишь словеса смирения? Видишь душу, которая почитает себя презреннейшею паче всякого человека, большого и малого? Подражай же и ты покаянию Давида, и стяжешь смирение его. Покаянием разгоняется облак неведения, покрывающий ум, и снемлется покрывало, лежащее на нем. Когда же размрачится ум, тогда познаем и самих себя, и состояние свое, каково оно; увидим еще раны и скверны души нашей, и затем начнем не только мудрствовать и говорить смиренно, но станем стыдиться и солнца, и звезд, и всех тварей Божиих, созданных ради нас, стыдиться оттого, что прогневали Бога, создавшего все сие ради нас, и погрешили против Него, преступив не одну, а все заповеди Его. Оттого не будем сметь поднять глаза свои, чтоб посмотреть на эти твари, и станем почитать себя недостойными того, чтобы вкушать от плодов земли, сами на себя произнеся определение, что праведно будет умереть нам от алчбы и жажды. Не будем сметь также взглянуть и посмотреть на икону Христа Господа и святых Его, сознавая себя скверными, нечистыми и многогрешными. Будет нам казаться, что самим иконам стыдно от нас и дел наших; оттого не будет у нас доставать смелости приблизиться к ним и приложиться; крайне стыдно нам будет к чистому и святому прикоснуться нечистыми и оскверненными устами своими.

Даже в храм Божий намереваясь войти, будем чувствовать, как объемлет нас страх и трепет, сознавая, что входим недостойные, боясь, как бы не разверзся пол храма и не низринул нас живых во ад. Сему и большему сего всегда будет поучать нас святое смирение, и, изменяя нас, переустрояя и претворяя, до того проникнет все естество наше, что потом мы, хоть бы и хотели, не возможем уже подумать или сказать о себе что-либо великое и высокое. Это святое смирение удостоверит нас и в том, что без учителя не возможем мы научиться никакому добру, и тем, которые вопросят нас, говоря: разумееши ли, яже чтеши? оно научит нас отвечать: како могу разумети, аще не кто наставит мя? (Деян.8:30,31). Оно научит нас не вступать без проводника на стезю, которой не ведаем. Оно возвестит нам, что, желая каяться, мы не должны приступать к Богу без посредника и руководителя.

Поелику если оно побуждает нас стыдиться неба и земли и всякого творения Божия, сущего в них, со страхом благоговеинствовать пред иконою Спасителя и святых Его, не сметь взирать на сии иконы или, приблизясь, лобызать их; не тем ли паче заставит оно нас не приближаться без посредника к Самому Творцу и Владыке всяческих Богу? Ибо хотя Он и человеколюбив, но много радуется о нашем смирении и сокрушении и очень хвалит, когда кто почитает себя недостойным приблизиться к Нему самому собою, без посредника.

Другим образом (так можешь убедиться в этом). Владыка наш и Бог, желая научить нас, что к Богу приближаться надлежит нам с помощию какого-либо посредника и поручителя, Сам как во всем прочем показал нам пример и образец, так и в этом Сам был первым посредником и ходатаем человеческого естества, принесши оное в Себе Отцу Своему и Богу. Потом поставил служителями сего посредничества и ходатайства святых Апостолов Своих, которые и приводили ко Владыке Христу всех уверовавших в Него. Апостолы опять из числа сих уверовавших избирали достойнейших и их рукополагали в преемников себе – быть служителями того же посредничества. Эти опять (избирали и рукополагали) других, а сии – следовавших за ними.

И таким образом этот чин преемственно соблюдается даже доныне. Бог не хочет, чтоб мы преступали и попирали такое Его установление и предание, но желает, чтоб мы жили по тому чину, какой Он определил для нас. Почему Господь и Спаситель как о Себе со Отцом говорит: никтоже может прийти ко Мне, аще не Отец, пославый Мя, привлечет его (Ин.6:44), и опять: никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною (14:6), так установил, что никто не приходит к вере во Святую и единосущную Троицу, если не будет каким-либо учителем научен догматам веры, также никто не бывает крещаем и никто не причащается Божественных Таин сам собою, без иерея. А кто не окрестится и не будет причащаться Пречистых Таин, тот не получит живота вечного, как Сам Господь опять определяет, говоря: иже веру имет и крестится, спасен будет; а иже не имет веры, осужден будет (Мк.16:16), и: аще не снесте плоти Сына Человеческаго, ни пиете крове Его, живота не имате в себе (Ин.6:53).

Итак, поелику без святого Крещения и без причащения Божественных Таин ни один христианин не может сподобиться жизни вечной, а таинства сии преподаются нам не чрез Апостолов святых и не чрез святых отцов, бывших после Апостолов, а преподаются чрез тех освященных лиц, которые теперь существуют и живут среди нас, то очевидно, что мы не можем и не должны отчуждаться от их посредничества в деле нашего спасения.

Так Бог определил, и чтоб тебе охотнее было подчиняться тому закону, содержи в мысли, что преподавали верующим отцы, жившие в оные времена, то же самое преподают и нам наши отцы духовные: те крестили водою и Духом, то же делают и эти ныне; те преподавали Тело и Кровь Христову, то же самое преподают нам и эти. И как у тех, которые тогда крестили и причащали, ничего не было лишнего против нынешних, так у тех, которые теперь крестят и причащают нас, ничего нет недостающего против прежних. Учили те вере во Христа и во Святую Троицу, единосущную и нераздельную, то есть во Отца, Сына и Святого Духа, тому же самому учат и нас ныне духовные отцы наши.

Итак, явно из этого вкратце (не пишу всего, чтоб не удлинилось крайне слово мое), что тогда делали для верных Апостолы и чему учили их, то же самое делают и для нас ныне отцы наши духовные, – разумею, архиереи и иереи, – точь-в-точь тому же, без малейшего недостатка и ущерба, и учат нас они, и наставляют, как и те. Если же они в сем отношении ничем не разнствуют от Апостолов, то они суть сыны Апостолов и апостолы для нас, и те, которые не приемлют их и слов их не слушают, да слышат, что говорит Господь наш Иисус Христос к подобным лицам: Аминь глаголю вам: отраднее будет земли Содомстей и Гоморрстей в день судный, неже вам (Мф.10:15; 11:22).

Ибо что сказал Он Апостолам: иже вас приемлет, Мене приемлет (Мф.10:40), и еще: слушаяй вас, Мене слушает; и отметаяйся вас, Мене отметается; отметаяйся же Мене, отметается Пославшего Мя (Лк.10:16), – то относится и к подобным им, преемникам их, и тем, которые теперь живут, и тем, которые будут жить после них. И следовательно, те, которые не приемлют и не слушают их, а отметаются, не приемлют и не слушают Самого Христа Господа, а отметаются Его. Отметаясь же Его, они отметаются и Бога Отца, пославшего Его.

Знаешь, конечно, сын мой возлюбленный, что ныне, во времена сии, никто ни из мирян, ни из монахов, ни из иереев или архиереев не почитает, не любит, не боится и не приемлет никого, как апостола Божия и ученика Христова, по любви Христовой, или по заповеди, или вечных ради благ, обетованных нам; но все мы друг друга презираем и друг друга охуждаем: монахи осуждают монахов, иереи – архиереев, миряне – всех их, и между собою один другого, и никто совершенно не держит в уме, что Церковь Божия, какою была в древние времена, такою пребывает и ныне, и как тогда Бог определил для ней первее (сначала) Апостолов, второе – пророков, третье – учителей и прочих, перечисляемых святым Павлом, так и ныне они же пребывают в лице преемников своих, предстоятелей Церкви, чтоб всякий принимал иных как апостолов, иных как пророков, иных как учителей.

Мы же все это совсем позабыли, и один над другим возносимся без меры. Того, кто вчера окрестил меня, освободил от греха и порчи душу мою, исполнив меня благодатию Святого Духа, причастил пречистого Тела и спасительной Крови Господа нашего Иисуса Христа и соделал меня сыном Богу (что другое больше сего делали тогда для христиан и Апостолы Христовы?), на этого самого ныне я посмотреть не хочу и не приветствую его, потому что считаю это стыдом для себя; не выхожу встретить его, когда он идет ко мне, чтобы почтить его и принять приветливо, но говорю слуге своему с досадою: чего он там хочет? скажи ему, что господин твой занят и не имеет времени принять его. Не говорю уже о том, что еще хуже и непочетнее этого делают не только монахам, но и иереям, те самые, которые исповедаются у них и поверяют им души свои.

Бывает, что иной только что изберет кого-либо себе в духовные отцы и учители посредством исповеди у него, и не спустя несколько времени, а тотчас же, как назовет себя духовным ему сыном, начинает высказывать гордость пред сим духовным отцом своим, и, вместо того, чтобы быть духовным чадом и учеником, становится отцом духовным и учителем и начинает читать уроки отцу своему духовному, противоречить ему и уничижать его, если случится, что он скажет ему что-либо не по нраву его, а пройдет сколько-нибудь времени, он и совсем забывает, что есть у него духовный отец и учитель. Если же духовный отец сам ходит к нему, но не творит воли его, и не поблажает желаниям его или, лучше сказать, не падает и сам вместе с ним, чтоб вместе с ним и погибнуть, то он оставляет его и находит другого, который бы последовал его плотским пожеланиям.

Таким образом все духовное у нас, как и сам ты видишь и знаешь, ныне в беспорядке находится, расстроено; чин и предание апостольские забыты и заповеди Христовы оставлены. И это бедственное зло живет в нынешнем роде, при всем том, что все мечтают о себе, что они достаточно изучили божественное, знают заповеди Божии и могут рассудить, что и как подобает им творить. И еще вот что: думая, что все нынешнее священство есть совокупность лиц недостойных и грешных, они держат, однако ж, убеждение, что благодать Божия действует и чрез них, недостойных; но веруя, что несомненно получают дары Святого Духа как залог вечных благ, обетованных нам, посредством таинств, совершаемых сими лицами, они, однако ж, отворачиваются от иерея, чрез посредство коего дается им это, и презирают его как грешника, недостойного священства. Также относятся они и к духовникам своим: думают, что посредством исповеди у них они получают отпущение грехов своих, а их самих считают лишенными всякой добродетели, не имеющими никакого дерзновения пред Богом и ставят их на одну линию со всеми другими людьми.

Так вот в каком состоянии находятся у нас почти все: думают, что и они получают или, лучше сказать, похищают все те духовные дары, которые Бог даровал Апостолам, Апостолы же передали тем, которые уверовали посредством их во Христа, а достойной чести и веры тем, чрез которых подаются им сии дары, не воздают: – каковую честь в начале Апостолы воздавали Владыке Христу, Апостолам – потом ученики их, а этим – те, которые состояли под ними; они же питают дерзкую уверенность, будто Бог не требует от них, чтоб они воздавали ее и ныне архиереям, иереям, игуменам и духовникам своим. Будучи крещены младенцами, они полагают поэтому, что не виновны бывают, когда не воздают потом чести тому, кто крестил их, и не благоговеют пред ним, как пред духовным отцом своим.

Мечтается им также, что, выучив начатки христианских догматов еще в детстве, они знают достаточно для благочестия, и что потому Бог не взыщет с них за то, что они презирают учителей благочестия и не хотят более ничему научаться у них. Кажется им, что они довольно благочестивы и ведут жизнь более исправную, чем многие другие, почему надеются, что будут оправданы ради этого одного. Еще, – сказать на духу грехи свои, исповедаться в них и получить разрешение от духовных отцов своих, этого, им думается, достаточно для спасения, и не нужно уже потом им ни веры более иметь к сим отцам, ни чести им воздавать, ни благоговения оказывать, какое подобает им, как преемникам Апостолов, посредникам и молитвенникам за них пред Богом.

Таким-то образом вся вселенная ныне преисполнена этою прелестию и этим злом. Одной этой заповеди нарушение и презрение все вверх дном переворотило в Церкви Божией, повергло ее самую долу. В такое бесчиние и смятение пришла Церковь, что нигде почти не видно приличного ей благоустроения, и признака не найдешь, чтоб это было благообразно сочетанное тело Владыки. Будто мы не имеем главы Христа Господа, будто мы не братья по духу, связанные друг с другом и сочетанные благодатию Святого Духа, что не допускаем, чтоб каждого из нас в своем чине поставляли и благоустроили первостроители Церкви Божией?! От этого мы разделены и рассеяны, как бездушные частицы какого-либо вещества (как песок). Так много поработились мы пожеланиям своим, так сильно возобладали над нами похоти сластолюбия! Будучи увлечены ими к угождению себе лишь, мы раздробились, и от взаимной неприязни и гордости отвратились и отдалились друг от друга, и потеряли таким образом отличительную черту и знамение веры нашей, то есть любовь, о коей сказал Господь: о сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин.13:35). Если же потеряли ее, то напрасно именуемся христианами.

Скажи мне, прошу тебя, – когда мы не любим духовных отцов своих, доставивших нам столь великие блага, что чрез них Бог делает нас сынами Своими по благодати, сопричастниками славы Своей и наследниками вечного блаженства, – когда, говорю, мы не любим их, не почитаем и не прославляем как должно, как должен быть чтим человек Божий, посланный к нам от Бога, – кто может поверить нам, что мы имеем любовь к прочим братьям, нашим ближним? И кроме сего, – если тех, коих имеем ходатаями пред Богом и молитвенниками, кои прияли от Бога власть давать нам разрешение во всех грехах наших и примирять нас с Ним, если, говорю, не принимаем мы их с полным убеждением и верою, как святых, но смотрим на них, как на грешников, – как можем мы надеяться, что нам даровано чрез них совершенное отпущение грехов? Ибо Господь говорит: по вере ваю буди вама (Мф.9:29).

И точно, по мере веры нашей, насколько веруем в них, так получим и отпущение грехов наших. К тому же, если верно слово, сказанное Господом: приемляй вас, Мене приемлет, и: отметаяйся вас, Мене отметается, то недоумеваю, как те, которые не держат в уме своем убеждения, что мы должны не только любить всех людей, особенно же братий по духу, но еще должны принимать кого-либо из нынешних духовных мужей, как апостола Христова, чтобы чрез посредство его принимать Самого Христа, и всякое его слово должны исполнять, как бы оно исходило из уст Самого Христа, – как, говорю, и каким другим способом таковые могут принять Христа, или стяжать Его внутрь себя? А между тем многие из нас даже не знают иерея, крестившего их; мы же, знающие их, отвратились от них и презрели их, как я сказал выше, а иные даже не знают, крещены ли они? – Если же этого не знаем, то как можно допустить, что имеем веру, или даже считать нас крещеными? Я этого не понимаю: отца духовного мы не познали, а если и познали, то не чтим его, как отца; учителя, который учил бы нас благочестию, не озаботились приобресть, а если и приобрели, то не делаем ничего по тому, как он нас учит, но ходим и действуем, как воле нашей угодно. Что можно сказать больше этого – не знаю, и не нахожу, за что и за какую вашу добродетель мог бы я назвать вас христианами?

Бедный и несчастный человек! Чего ради не чтишь ты духовного отца своего, как апостола Христова? – Не вижу, говоришь, чтоб он исполнял заповеди Божии, потому и не чту его. Но это пустой предлог. Ибо, скажи мне, сам-то ты лучше его исполняешь их, что так смело презираешь его и осуждаешь? Но хотя бы ты и действительно исполнил все заповеди, и тогда не следовало бы тебе осуждать его и презирать, и отвращаться от него, укоряя его в нерадении о добром житии, а напротив, надлежало бы и тогда любить его и почитать за те блага, которые даровал тебе Бог чрез посредство его, и делать его участником в твоем телесном, чтоб таким образом хоть сколько-нибудь воздать ему за то духовное добро, которое он доставил тебе, дабы не только сохранить дарованное тебе чрез него от Бога, но и приумножить то таким образом действования.

Теперь же, как сам видишь, за неверие, неблагодарность и оставление духовного твоего отца и учителя, ты не только сгубил все, полученное тобою чрез него, но изгладил то самое, почему ты – христианин, и лишился Христа Господа. Ибо предположи в уме своем, что царь земной прислал к тебе какого-либо из самомалейших слуг своих, одетого бедно, в ветхие рубища, не на коне, а на плохом ослике или даже пешком, но который принес тебе грамоту за царскою печатию, написанную собственноручно царем, и в этой грамоте царь провозглашает тебя братом своим и другом и обещает спустя несколько времени сделать тебя соучастником с собою в царствовании, увенчать главу твою царским венцом и облечь тебя в царское одеяние, – скажи мне, как бы ты отнесся к этому слуге?

Принял бы его и почтил, как царского слугу, и ради таких великих и истинно царских обещаний и такой светлой славы, тебя ожидающей, возрадовался вместе с ним, облагодетельствовал его по силе своей и наобещал благодетельствовать и после всегда или презрел бы его и отослал с пустыми руками и бесчестием, по тому одному, что он одет в бедные одежды и пришел пешком?! Если предположим, что ты презрел бы его таким образом, и царь узнал об этом, то похвалил бы он тебя за это или бы укорил и осудил? Если б сам ты был этим царем, то не почел ли бы укором и бесчестием себе такого презрения, оказанного слуге твоему? И этого поношения его не признал ли бы поношением себе? Конечно, так бы было. Ты так разгневался бы на него как бы он тебе самому оказал презрение, как бы в лицо тебя укоряя, что имеешь таких слуг, и сказал бы: кто поставил его судьею над слугами моими? Не слугу моего он укорил, что по своей небрежности носит он такие бедные и испачканные рубища, а меня самого, что я немилосерд и держу слуг в таких лохмотьях. Таким образом ты раскаялся бы, что наделал таких обещаний этому презрителю слуги твоего ради сего самого презрения и верно не принял бы его, когда бы он пришел к тебе, за то, что он, дерзкий, восхитил собственный твой суд и осудил слугу твоего, которого судить ему неуместно.

Обсуди все это в себе самом, чадо мое духовное и возлюбленное, и, в совершенстве уразумев настоящий порядок вещей, постарайся быть истинным христианином не словом только, но и делом. Приобрети себе духовного отца, приобрети учителя, посредника и ходатая пред Богом. Прилепись к нему с любовию и верою, со страхом и желанием, и будь с ним как бы был с Самим Иисусом Христом, да сподобишься чрез посредство его соединиться с Христом и сделаться сопричастником и сонаследником вечной славы и царствия Его, чтоб воспевать и славить Его со Отцем и Святым Духом в бесконечные веки веков. Аминь.

Святитель Василий Великий

Человеколюбивый Бог, учай человека разуму (Пс.93:10), тем, кому вверено дарование учительства, повелевает пребывать в учении (1Тим.4:17), а тем, которые имеют нужду в назидании Божественными уроками, советует чрез Моисея, говоря: спроси отца твоего, и он возвестит тебе, старцев твоих, и они скажут тебе (Втор.32:7). Посему нам, которым вверено служение слова, необходимо во всякое время быть усердными к исправлению душ и об ином засвидетельствовать всенародно пред всею Церковью, а о другом, касается ли это здравой веры, или истинного жития по евангелию Господа нашего Иисуса Христа, так как тем и другим надежно усовершается Божий человек, дозволить каждому из приходящих по произволению наедине спрашивать нас. А вам необходимо ничего не оставлять бесплодным и пренебреженным, но кроме того, чему учитесь всенародно, и наедине спрашивать о назидательном, и все свободное время жизни употреблять с пользою.

Поэтому, если для сего собрал нас Бог и мы теперь в великом покое от внешних мятежей, то не другим каким делом займемся, и не сну предадим тело свое, но проведем остальную часть ночи в попечении о том и в исследовании того, что для нас необходимо, исполняя сказанное блаженным Давидом: в законе Господни поучится день и нощь (Пс.1:2).

Слушатели, наставленные в Писании, должны испытывать что говорят учителя, и согласно с Писаниями принимать, а не согласное отметать и держащихся таковых учений еще более отвращаться. (Мф.18:7): Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит. Подобно сказано о руке и ноге. (Ин. 10:1): Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник. И вскоре потом (5): За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не знают чужого голоса. (Гал.1:8): Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема. (1Сол.5:20—22): Пророчества не уничижайте. Все испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла.

Имеющие не много сведения в Писании за отличительный признак святых должны признавать плоды Духа, и у кого есть таковые плоды того принимать, а у кого нет, того отвращаться. (Мф.7:15,16): Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. (Флп.3:17): Подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас.

От правоучащих слову истины должно принимать оное, как от Господа, во славу самого пославшего Иисуса Христа Господа нашего. (Мф.10:40): Кто принимает вас, принимает Меня. (Ин.13:20): принимающий того, кого Я пошлю, Меня принимает. (Лк.10:16): Слушающий вас Меня слушает. (Гал.4:14): но вы не презрели искушения моего во плоти моей и не возгнушались (им), а приняли меня, как Ангела Божия, как Христа Иисуса.

Не покоряющиеся посланным от Господа не их только бесчестят, но и самого Пославшего, и навлекают на себя суд тягчайший, нежели Содомляне и Гомморяне. (Мф.10:14,15): А если кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из города того, отрясите прах от ног ваших; истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и Гоморрской в день суда, нежели городу тому. (Лк.10:16): Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается. (1Сол.4:8): Итак непокорный непокорен не человеку, но Богу, Который и дал нам Духа Своего Святаго.

Учение заповедей Господних должно принимать как такое учение, которое доставляет нам жизнь вечную и царство небесное, и с усердием надобно оное исполнять, хотя бы казалось и трудным. (Ин.5:24): Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. (Деян.14:21,22): Проповедав Евангелие сему городу и приобретя довольно учеников, они обратно проходили Листру, Иконию и Антиохию, утверждая души учеников, увещевая пребывать в вере и (поучая), что многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие.

Обличение и выговор принимать должно как врачевство, которым истребляется немощь и восстанавливается здравие. Из чего видно, что притворяющиеся кроткими по страсти человекоугодия и не обличающие согрешивших все портят и покушаются на самую жизнь истинную. (Мф.18:15): Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего. (1Кор.5:4,5): в собрании вашем во имя Господа нашего Иисуса Христа, обще с моим духом, силою Господа нашего Иисуса Христа, предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа. (2Кор.7:8—10): Посему, если я опечалил вас посланием, не жалею, хотя и пожалел было; ибо вижу, что послание то опечалило вас, впрочем на время. Теперь я радуюсь не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию; ибо опечалились ради Бога, так что нисколько не понесли от нас вреда. Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению. (Тит.1:13): По сей причине обличай их строго, дабы они были здравы в вере.

Еще подобно Царство Небесное купцу (Мф.13:45). Поэтому все мы купцы, все, которые идем Евангельским путем, и через исполнение заповедей приобретаем себе обладание небесным. Нам должно собрать и великое и страннообразное небесное богатство, чтобы, при объявлении прибыли на полученные таланты, не остаться постыжденными, и не услышать лукавый раб и ленивый (Мф.25:26); но, нагрузившись товарами, отважиться безопасно переплыть жизнь сию. Многие, собрав в молодости многое, когда достигли они середины жизни, и духами злобы воздвигнуты были на них искушения, не перенесли тяготы сей непогоды, потому что не было у них управления, и они подверглись ущербу во всем ими собранном. От этого одни потерпели кораблекрушение в вере (1Тим.1:19); другие погубили целомудрие, приобретенное ими в юности, как скоро, подобно какой-то неожиданной буре, подуло на них лукавое сластолюбие.

Подлинно, самое жалкое зрелище – после поста, после суровой жизни, после продолжительных молитв, после общих слез, после двадцатилетнего, или тридцатилетнего воздержания, по невнимательности и по нерадению души оказаться вдруг лишенным всего! Жалкое зрелище тому, кто обогатился исполнением заповедей, уподобиться какому-то богатому купцу, который, восхищаясь множеством товаров, когда корабль его, носимый попутным ветром, переплыл уже страшное море, вдруг остается без всего, потому что корабль разбивается у самой пристани, – уподобиться, если и он приобретенное многими трудами и потом губит при одном прирожении беса, потопленный грехом, как некою бурею! Такому человеку, у которого вся добродетель подвергается вдруг кораблекрушению, прилично сказать: приидох во глубины морские, и буря потопи мя (Пс.68:8).

Поэтому надежно держись за кормило жизни. Управляй своим глазом, чтоб когда-нибудь через зрение не вторглись в тебя стремительные волны вожделения; управляй слухом и языком, чтобы одному не принять в себя чего вредного, а другим не выговорить чего запрещенного. Смотри, чтобы не опрокинула тебя буря раздражительности, чтобы не обрушились на тебя ужасы страхов, чтобы не поглотила тебя тягота скорби.

Страсти суть волны, держась выше их, будешь надежным кормчим жизни. А если не уклоняешься каждой из них благоразумно и постоянно, то, подобно кораблю без груза, увлекаясь всем, что ни приключиться, погрязнешь в море греха. Поэтому выслушай, как может прийти к тебе знание управления. У мореходцев в обычае смотреть на небо, и там находить путеуказание кораблю, днем в солнце, а ночью в медведице, или в другой какой из постоянно видимых звезд, и по оным всегда угадывать прямизну пути. Посему и ты имей око обращенное к небу, по слову сказавшего: к Тебе возвожу очи мои, Живущий на небесах (Пс.122:1).

Взирай на Солнце правды, и как звездами, руководясь Господними Заповедями, имей неусыпное око, не давай сна очам моим и веждам моим – дремания (Пс.131:4) … Ибо сказано: Слово Твое – светильник ноге моей и свет стезе моей (Пс.118:105). Если никогда не задремлешь у кормила, пока находишься в сей жизни, в этом непостоянстве мирских дел; то получишь и содействие Духа, Который поведет тебя вперед, и безопасно понесет кроткими и мирными веяниями, пока не спасешься в оную неволнуемую и тихую пристань Божией воли.

Святитель Иоанн Златоуст

Беседы на послание к Евреям

Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас неполезно (Евр.13:17).

Безначалие – везде зло, причина многих бедствий, начало беспорядка и смешения, особенно же в Церкви оно тем опаснее, чем власть её больше и выше. Если от хора удалишь начальника его, то хор не будет строен и согласен; если у отряда воинов отнимешь предводителя, то действия их не будут совершаться в стройности и порядке; если корабль лишишь кормчего, то потопишь корабль, – так и здесь: если у паствы не будет пастыря, то всё извратится и уничтожится. Безначалие есть зло и причина смятения, но не меньшее зло – и неповиновение подчиненных, так как и от него происходит то же самое. Народ, не повинующийся начальнику, – то же, что народ, не имеющий его, а может быть, и хуже, там (не имеющих начальника) можно извинить за безпорядок, а здесь (имеющие его) неизвинительны и достойны наказания.

Но, скажет кто-нибудь, есть ещё третье зло, – когда начальник нехорош. Знаю, это немалое зло, и даже гораздо большее, нежели безначалие, – потому что лучше не управляться никем, нежели быть под управлением дурного начальника. В первом случае народ иногда подвергается опасности, а иногда и спасается, в последнем же всегда находится в опасности и увлекается в пропасть. Почему же Павел говорит: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны…? Он выше сказал: …и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их (Евр.13:7); а потом и говорит: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны…. А что, скажешь, когда начальник нехорош, – тогда ненужно повиноваться ему? Нехорош, – в каком смысле говоришь ты? Если по отношению к вере, то беги от него и не сообщайся с ним, хотя бы он был не только человек, но даже ангел, сшедший с неба, если же по отношению к жизни, то не беспокойся об этом.

Я приведу тебе пример не от себя, а из божественного Писания. Послушай, что говорит Христос: …на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи. Сказав о них прежде много обличительного, Он потом говорит: …на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи, итак все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте (Mф.23:2,3). Они имеют, говорит, достоинство, но нечисты по жизни. А вы обращайте внимание не на жизнь, но на слова, их, от поведения же других никто не получит вреда. Почему? Потому, что оно явно для всех, и такой человек, хотя бы он был тысячу раз нехорош, никогда не научит дурному. Но недостатки касательно веры неявны для всех, и дурной в этом отношении не постыдится учить других. Также слова: Не судите, да не судимы будете (Mф.7:1), относятся к жизни, а не к вере, как показывают следующие за ними: …что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь (Mф.7:3)? …Все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте относится к деятельности, а не к вере, – …по делам же их не поступайте.

Видишь, что здесь идет речь не о догматах, а о жизни и делах? Впрочем, Павел наперёд представил их со стороны достоинства, а потом и говорит: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет. Пусть выслушают не только подчинённые, но и начальники, что как подчинённые должны быть послушными, так и начальники должны быть бодрствующими и неусыпными. А ты что говоришь? Начальник бодрствует, навлекает опасности на свою голову, подлежит наказаниям за грехи твои, испытывает такой страх из – за тебя, а ты ленишься, противишься, тщеславишься и не хочешь повиноваться! Потому (апостол) и присовокупляет: …чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас неполезно.

Видишь, что начальник, если пренебрегают им, не должен мстить, но слезы и воздыхания его служат лучшим мщением? И справедливо. Так и врач, встречая неуважение от больного, не должен мстить, но плакать и воздыхать. Если твой начальник будет воздыхать, то отмстит за тебя Бог, потому что если, воздыхая о своих грехах, мы располагаем к себе Бога, то не тем ли более, воздыхая о гордости других и презрении от них? Видишь, что Он не попустит начальнику терпеть обиды? Видишь, какое любомудрие? Должно воздыхать тому, кого не уважают, презирают, плюют. Но и подчинённый не смей думать, что ты не будешь отмщён; воздыхание начальника хуже всякого мщения. Когда воздыхающий сам не может ничего сделать, тогда он призывает Владыку; как приучитель и воспитатель, когда дитя не слушается его, призывается другой, более строгий, – так точно и здесь.

О, какая опасность! Что сказать о тех несчастных, которые ввергают сами себя в такую бездну страданий? Ты, начальник, должен дать отчёт за всех, над кем начальствуешь, – за жен, мужей и детей, в такой огонь ты ввергаешь свою голову. Сомневаюсь, может ли кто из начальников спастись, и удивляюсь, когда вижу, как, при таких угрозах и настоящем нерадении, некоторыё ещё домогаются и стремятся к этому бремени правления. Ведь если побуждаемые необходимостью (к принятию власти) не получают прощения и оправдания, когда худо и нерадиво исполняют своё дело, – так Аарон по необходимости принял власть и подвергался опасности, и Моисей подвергался опасности, хотя неоднократно отказывался от власти, и Саул, получив особую власть после того, как отказывался от неё, подвергался опасности потому, что худо распоряжался ею, – то не гораздо ли более те, которые прилагают старание и сами стремятся к ней? Такой человек гораздо менее заслуживает какого-либо оправдания.

Нужно бояться и трепетать, как по совести, так и по обременительности власти; не следует ни отказываться, когда привлекают к ней, ни стремиться самому, когда не привлекают, но убегать, представляя величие достоинства, а когда кто удержан, то проявлять благоговение. Ни в чём не должно быть неумеренности, но …все должно быть благопристойно и чинно (1Кор.14:40). Прежде, нежели сделался начальником, если ты предвидишь это, убегай, считая себя недостойным этого дела, а если удержан, то будь благоговейным, показывая во всём благоразумие. Молитесь о нас, – говорит (апостол), – ибо мы уверены, что имеем добрую совесть, потому что во всем желаем вести себя честно (ст. 18).

Преподобный Марк Подвижник

Получив жребий управлять братиею, храни чин свой и не умалчивай о должном (сказать или приказать) по причине противоречия некоторых. В чем послушают тебя, за то получишь награду по причине добродетели их, в чем же не послушают, прости им, и за то получишь равное (же воздаяние) от Того, Кто сказал: отпустите и отпустится вам (Лк.6:37).

Кто с первого слова не послушает тебя, не принуждай того прением, но лучше на свою привлеки сторону ту прибыль, которую тот отверг. Ибо незлобие выгоднее для тебя, нежели исправность того.

Когда поврежденность одного (который повредил себе непослушанием, или другим чем) распространяется на многих, тогда не следует долготерпеливничать, не своей искать пользы, но многих, да спасутся (1Кор.10:33). Ибо общая добродетель полезней частной.

Священноинок Дорофей

Премудрый Соломон говорит в притчах: имже несть управления, падают, якоже листвие; спасение же есть во мнозе совете (Притч.11:14). Видите ли, чему учит нас Св. Писание? Оно увещевает нас не полагаться на самих себя, не считать себя все разумеющими, не верить тому, что можем сами управлять собою, ибо мы имеем нужду в помощи, нуждаемся в наставляющих нас по Богу. Нет несчастнее и ближе к погибели людей, не имеющих наставника в пути Божием. Ибо что значит сказанное: имже несть управления, падают, якоже листвие? – Лист сначала всегда бывает зелен, цветущ, красив, но потом постепенно засыхает, падает, и наконец попирается ногами. Так и человек, никем не управляемый, сначала всегда, имеет усердие к посту, бдению, безмолвию, послушанию и к другим добродетелям; потом усердие это мало по малу охлаждается и, он, не имея никого, кто бы наставлял его, поддерживал, и воспламенял в нем это усердие, не чувствительно засыхает, падает и становится наконец подвластным рабом врагов, кои делают уже с ним, что хотят.

О тех, которые открывают свои помышления и поступки и делают все с советом, говорит Премудрый: спасение есть во мнозе совете. Не говорит: «в совете многих», – чтоб с каждым совещаться, но что должно совещаться обо всем, – конечно с тем, к кому имеем доверие, и не так, чтоб одно говорить, а другое умалчивать, но все открывать и обо всем советоваться; такому и есть верное спасение «во мнозе совете».

Когда мы не открываем своих мыслей и намерений и не испрашиваем совета опытных, тогда держимся своей воли и следуем своим оправданиям (т. е. тому, что сами считаем праведным). И тогда, делая, по-видимому, доброе дело, мы сами себе расставляем сети, и гибнем, не ведая того. Ибо, как можем мы уразуметь волю Божию, или вполне предаться ей, если верим самим себе и держимся своей воли? – Посему-то Авва Пимен и говорил, что «воля наша есть медная стена между человеком и Богом».

Тому, кто верит своему уму и предается своей воле, враг, как хочет, устраивает падение. К тому же, кто с совета все творит, ему нет доступа. Оттого он ненавидит и вопрошание, и наставление по поводу его, ненавидит самый голос, самый звук таковых слов. И сказать ли, почему? – Потому что знает, что злокозненность его тотчас обнаружится, как только станут спрашивать и говорить о полезном. А он ничего так не боится, как быть узнанным, потому что тогда он уже не может коварствовать, как хочет. Когда кто спрашивает и слышит совет от кого либо опытного: «это делай, а сего не делай, или: «теперь не время сему делу», и иной раз: «теперь время»; тогда дьявол не находит, каким образом вредить ему, или как низложить его, потому что он всегда советуется и со всех сторон ограждает себя, – и таким образом исполняется на нем сказанное: спасение есть во мнозе совете.

Враг любит полагающихся на свой разум, потому что они помогают ему, и сами себе строят козни. Я не знаю другого падения монаху, кроме того, когда он верит своему сердцу. Некоторые говорят: от того, или от того падает человек, а я не знаю другого падения, кроме того, когда человек следует сам себе. Увидишь ли падшего, – знай, что он последовал самому себе. Нет ничего опаснее, нет ничего гибельнее сего.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

О жительстве по совету

Крупицами названо в предшествовавшей главе духовное жительство, предоставленное Промыслом Божиим нашему времени. Оно основывается на руководстве в деле спасения Священным Писанием и писаниями святых Отцов, при совете и назидании, заимствуемых от современных отцов и братии. В собственном смысле это – послушание древних иноков в ином виде, приспособленном к нашей немощи, преимущественно душевной. Древним послушникам их духоносные наставники возвещали немедленно и прямо волю Божию: ныне иноки должны сами отыскивать волю Божию в Писании, и потому подвергаться частым и продолжительным недоумениям и погрешностям. Тогда преуспеяние было быстрым по свойству делания: ныне оно косно опять по свойству делания. Таково благоволение о нас Бога нашего: мы обязаны покорствовать ему и со благодарением благоговеть пред ним.

Наше современное иноческое жительство по Писанию и совету отцов и братии освящено примером главы монашества преподобного Антония Великого. Он не был в послушании у старца, но в новоначалии своем жил отдельно и заимствовал наставления из Писания и от разных отцов и братий: у одного научался он воздержанию, у другого кротости, терпению, смирению, у иного строгой бдительности над собою, безмолвию, стараясь усвоить себе добродетель каждого добродетельного инока, всем оказывая по возможности послушание, смиряясь пред всеми и молясь Богу непрестанно. Поступай и ты, новоначальный, таким образом! Оказывай настоятелю и прочему монастырскому начальству нелицемерное и нечеловекоугодливое послушание, послушание, чуждое лести и ласкательства, послушание ради Бога. Оказывай послушание всем отцам и братиям в их приказаниях, не противных Закону Божию, уставу и порядку монастыря, и распоряжению монастырского начальства.

Но никак не будь послушен на зло, если б и случилось тебе потерпеть за нечеловекоугодие и твердость твои некоторую скорбь. Советуйся с добродетельными и разумными отцами и братиями, но усваивай себе советы их с крайнею осторожностию и осмотрительностию. Не увлекайся советом по первоначальному действию его на тебя! По страстности и слепоте твоей иной страстный и зловредный совет может понравиться тебе единственно по неведению и неопытности твоим или потому, что он угождает какой-либо сокровенной, неведомой тобою, живущей в тебе страсти. С плачем и сердечными воздыханиями умоляй Бога, чтоб Он не попустил тебе уклониться от Его всесвятой воли к последованию падшей человеческой воле, твоей или ближнего твоего, твоего советника.

Как о своих помыслах, так и о помыслах ближнего, о его советах, советуйся с Евангелием. Тщеславие и самомнение любят учить и наставлять. Они не заботятся о достоинстве своего совета! они не помышляют, что могут нанести ближнему неисцельную язву нелепым советом, который принимается неопытным новоначальным с безотчетливою доверенностию, с плотским и кровяным разгорячением! им нужен успех, какого бы ни был качества этот успех, какое бы ни было его начало! им нужно произвести впечатление на новоначального и нравственно подчинить его себе! им нужна похвала человеческая! им нужно прослыть святыми, разумными, прозорливыми старцами, учителями! им нужно напитать свое ненасытное тщеславие, свою гордыню. Была справедливою молитва Пророка всегда, в особенности она справедлива ныне: Спаси мя, Господи, яко оскуде преподобный: яко умалишася истины от сынов человеческих. Суетная глагола кийждо ко искреннему своему: устне льстивыя в сердце, и в сердце глаголаша злая.

Слово ложное и лицемерное не может не быть словом злым и зловредным. Против такого настроения необходимо принять меры осторожности. «Изучай Божественное Писание, – говорит Симеон Новый Богослов, – и писания святых Отцов, особливо деятельные, чтоб с учением их сличив учение и поведение твоего учителя и старца, ты мог их видеть (это учение и поведение) как в зеркале, и понимать; согласное с Писанием усваивать себе и содержать в мысли, ложное же и худое познавать и отвергать, чтоб не быть обманутым. Знай, что в наши дни появилось много обманщиков и лжеучителей». Преподобный Симеон жил в десятом столетии по Рождестве Христовом, за девять веков до нашего времени: вот уже когда раздался голос праведника в Святой Христовой Церкви о недостатке истинных, духоносных руководителей, о множестве лжеучителей. С течением времени более и более оскудевали удовлетворительные наставники монашества: тогда святые Отцы начали более и более предлагать руководство Священным Писанием и писаниями Отеческими.

Преподобный Нил Сорский, ссылаясь на Отцов, писавших прежде его, говорит: «Не малый подвиг, сказали они, найти непрелестного учителя сему чудному деланию (истинной иноческой сердечной и умной молитве). Они наименовали непрелестным того, кто имеет свидетельствованное Божественным Писанием делание и мудрование и стяжал духовное рассуждение. И то сказали святые Отцы, что и тогда едва можно было найти непрелестного учителя таким предметам, ныне же, когда они оскудели до крайности, должно искать со всею тщательностию. Если же не найдется, то святые Отцы повелели научаться из Божественного Писания, слыша Самого Господа, говорящего: Испытайте Писаний, и в них найдете живот вечный. Елика бо преднаписана быша в Святых Писаниях, в наше наказание (наставление) преднаписашася. Преподобный Нил жил в XV столетии, он основал скит неподалеку от Бела-Озера, где и занимался молитвою в глубоком уединении. Полезно прислушаться старцам новейших времен, с каким смирением и самоотвержением отзывается преподобный Нил о наставлениях, которые он преподавал братии.

«Никто не должен утаивать слова Божия по своему нерадению, но исповедовать свою немощь и вместе не скрывать истины Божией, чтоб не сделаться нам виновными в преступлении заповеди Божией. Не будем утаивать слова Божия, но будем возвещать его. Божественные Писания и слова святых Отцов многочисленны, как песок морской: неленостно исследывая их, преподаем приходящим к нам и нуждающимся в них (требующим, вопрошающим). Правильнее же: преподаем не мы, потому что мы не достойны этого, но преподают блаженные святые Отцы из Божественного Писания». Вот превосходный образец для современного наставления! Он вполне душеполезен для наставника и наставляемого, он – правильное выражение умеренного преуспеяния, он соединен с отвержением самомнения, безумной наглости и дерзости, в которые впадают подражающие по наружности великому Варсонофию и другим знаменоносным Отцам, не имея благодати Отцов. Что было в тех выражением обильного присутствия в них Святого Духа, то в безрассудных, лицемерных подражателях служит выражением обильного невежества, самообольщения, гордости, дерзости.

Возлюбленные отцы! Будем произносить слово Божие братиям нашим со всевозможным смирением и благоговением, сознавая себя недостаточными для сего служения и охраняя самих себя от тщеславия, которое сильно стужает людям страстным, когда они поучают братию. Подумайте, что мы должны воздать ответ за каждое праздное слово, тем тягостнее ответ за слово Божие, произнесенное с тщеславием и по побуждению тщеславия. Потребит Господь вся устны льстивыя, язык велеречивый, рекшыя: язык наш возвеличим, устны наша при нас суть: кто нам Господь есть. Потребит Господь ищущих славы своей, а не Божией. Устрашимся прещения Господня! Будем произносить слово назидания по требованию существенной необходимости, не как наставники, а как нуждающиеся в наставлении и тщащиеся соделаться причастниками наставления, преподаемого Богом в Его всесвятом Слове. Кийждо якоже прият дарование, говорит святой апостол Петр, между себе сим служаще, яко добрии строители различныя благодати Божия.

Аще кто глаголет, яко словеса Божия, со страхом Божиим и благоговением к словам Божиим, а не как свои собственные слова, аще кто служит, яко от крепости, юже подает Бог, а не как бы из своей собственной: да о всем славится Бог Иисус Христом. Действующий из себя действует для тщеславия, приносит и себя и послушающих его в жертву сатане: действующий из Господа действует в славу Господа, совершает свое спасение и спасение ближних Господом, единым Спасителем человеков. Будем страшиться преподания новоначальному какого-либо необдуманного наставления, не основанного на Слове Божием и на духовном разумении Слова Божия. Лучше сознаться в неведении, нежели выказать ведение душевредное. Охранимся от великого бедствия – превратить легковерного новоначального из раба Божия в раба человеческого, привлекши его к творению падшей воли человеческой вместо всесвятой воли Божией. Скромное отношение советника к наставляемому – совсем другое, нежели старца к безусловному послушнику, рабу о Господе. Совет не заключает в себе условия непременно исполнять его: он может быть исполнен и неисполнен.

На советнике не лежит никакой ответственности за совет его, если он подал его со страхом Божиим и смиренномудрием, не самопроизвольно, а будучи спрошен и понужден. Также и получивший совет не связывается им, на произволе и рассуждении его остается исполнить или не исполнить полученный совет. Очевидно, как путь совета и последования Священному Писанию сообразен с нашим слабым временем. Заметим, что Отцы воспрещают давать совет ближнему по собственному побуждению, без вопрошения ближнего: самовольное преподание совета есть признак сознания за собою ведения и достоинства духовных, в чем – явная гордость и самообольщение. Это не относится к настоятелям и начальникам, которые обязаны во всякое время, при всякой встретившейся нужде, и, не будучи спрошены, наставлять врученное им братство.

Но при посещении других монастырей они должны руководствоваться советом преподобного Макария Александрийского преподобному Пахомию Великому. Пахомий спросил Макария о наставлении братии и суде над ними. Авва Макарий отвечал: «Учи и суди своих подчиненных и не суди никого из посторонних». Это правило соблюдали и соблюдают все настоятели, желающие благоугодить Богу.

О чтении святых отцов

Беседа и общество ближних очень действует на человека. Беседа и знакомство с ученым сообщает много сведений, с поэтом – много возвышенных мыслей и чувствований, с путешественником – много познаний о странах, о нравах и обычаях народных. очевидно: беседа и знакомство со святыми сообщают святость. С преподобным преподобен будеши, и с мужем неповинным неповинен будеши, и с избранным избран будеши (Пс.17:26,27).

Отныне, во время краткой земной жизни, которую Писание не назвало даже жизнию, а странствованием, познакомься со святыми. Ты хочешь принадлежать на небе к их обществу, хочешь быть участником их блаженства? отныне поступи в общение с ними. Когда выйдешь из храмины тела, – они примут тебя к себе, как своего знакомого, как своего друга (Лк.16:9). Нет ближе знакомства, нет теснее связи, как связь единством мыслей, единством чувствований, единством цели (1Кор.1:10). Где единомыслие, там непременно и единодушие, там непременно одна цель, одинаковый успех в достижении цели. Усвой себе мысли и дух святых Отцов чтением их писаний. Святые Отцы достигли цели: спасения. И ты достигнешь этой цели по естественному ходу вещей. Как единомысленный и единодушный святым Отцам, ты спасешься. Небо приняло в свое блаженное недро святых Отцов. Этим оно засвидетельствовало, что мысли, чувствования, деяния святых Отцов благоугодны Ему. Святые Отцы изложили свои мысли, свое сердце, образ своих действий в своих писаниях. Значит: какое верное руководство к небу, засвидетельствованное самим небом, – писания Отцов.

Писания святых Отцов все составлены по внушению или под влиянием Святого Духа. Чудное в них согласие, чудное помазание! Руководствующийся ими имеет, без всякого сомнения, руководителем Святого Духа. Все воды земли стекаются в океан, и, может быть, океан служит началом для всех вод земных. Писания Отцов соединяются все в Евангелии; все клонятся к тому, чтоб научить нас точному исполнению заповеданий Господа нашего Иисуса Христа; всех их и источник, и конец – святое Евангелие. Святые Отцы научают, как приступать к Евангелию, как читать его, как правильно понимать его, что содействует, что препятствует к уразумению его. И потому сначала более занимайся чтением святых отцов. Когда же они научат тебя читать Евангелие: тогда уже преимущественно читай Евангелие.

Не сочти для себя достаточным чтение одного Евангелия, без чтения святых отцов! Это – мысль гордая, опасная. Лучше пусть приведут тебя к Евангелию святые Отцы, как возлюбленное свое дитя, получившее предварительно воспитание и образование посредством их писаний. Многие, все, отвергшие безумно, кичливо святых Отцов, приступившие непосредственно, с слепою дерзостию, с нечистым умом и сердцем к Евангелию, впали в гибельное заблуждение. Их отвергло Евангелие: оно допускает к себе одних смиренных. Чтение писаний отеческих – родитель и царь всех добродетелей. Из чтения отеческих писания научаемся истинному разумению Священного Писания, вере правой, жительству по заповедям евангельскому, глубокому уважению, которое должно иметь к евангельским заповедям. Словом сказать, – спасению и христианскому совершенству.

Чтение отеческих писаний, по умалении Духоносных наставников, соделалось главным руководителем для желающих спастись и даже достигнуть христианского совершенства (Преп. Нил Сорский. Правила.).

Книги святых Отцов, по выражению одного из них, подобны зеркалу: смотрясь в них внимательно и часто, душа может увидеть все свои недостатки. Опять – эти книги подобны богатому собранию врачебных средств: в нем душа может приискать для каждого из своих недугов спасительное врачевство. Говорил святый Епифаний Кипрский: «Один взор на священные книги возбуждает к благочестивой жизни» (Алфавитный патерик). Чтение святых Отцов должно быть тщательное, внимательное и постоянное: невидимый враг наш, ненавидящий глас утверждения, ненавидит в особенности, когда этот глас исходит от святых Отцов. Этот глас обличает козни нашего врага, его лукавство, открывает его сети, его образ действий: и потому враг вооружается против чтения Отцов различными гордыми и хульными помыслами, старается ввергнуть подвижника в суетные попечения, чтобы отвлечь его от спасительного чтения, борет его унынием, скукою, забывчивостью. Из этой брани против чтения святых Отцов, мы должны заключить, как спасительно для нас оружие, столько ненавидимое врагом. Усильно заботится враг о том, чтобы исторгнуть его из рук наших.

Каждый избери себе чтение Отцов, соответствующее своему образу жизни. Отшельник пусть читает Отцов, писавших о безмолвии; инок, живущий в общежитии, – Отцов, написавших наставления для монашеских общежитий; христианин, живущий посреди мира, – святых Отцов, произнесших свои поучения вообще для всего христианства. Каждый, в каком бы звании ни был, почерпай обильное наставление в писаниях Отцов. Непременно нужно чтение, соответствующее образу жизни. Иначе будешь наполняться мыслями, хотя и святыми, но неисполненными самым делом, возбуждающими бесплодную деятельность только в воображении и желании; дела благочестия, приличествующие твоему образу жизни, будут ускользать из рук твоих. Мало того, что ты сделаешься бесплодным мечтателем, – мысли твои, находясь в беспрестанном противоречии с кругом действий, будут непременно рождать в твоем сердце смущение, а в поведении неопределенность, тягостные, вредные для тебя и для ближних. При неправильном чтении Священного Писания и святых Отцов, легко можно уклониться с спасительного пути в непроходимые дебри и глубокие пропасти, что и случилось со многими. Аминь.

Никодим Благовестник

Одно внешнее почитание Бога, без внутреннего обновления, не приносит человеку никакой пользы, сколько бы он не ходил в храм и не молился. Но об этом современные «духовные наставники» уже не учат, потому как сами пребывают в духовной слепоте по причине зависимости от мирских страстей. Только рождение свыше, спасает обновленного Духом внутреннего человека, как и известил о том Сам Спаситель: …если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия (Ин.3:3).

Господь Иисус Христос научает нас: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф.6:33). Это означает, что Творец, побуждаемый любовью к сотворенной разумной твари, желает чтобы мы свою волю и все земные устремления направляли к Нему. Почему так, а не иначе? Потому что нет ничего драгоценнее познания Бога. Потому что с этим человек достигает всех возможных для него благ, которые много выше и усладительней земных наслажденией, которые все суть порождения страстей – силков лукавого мира сего. Блаженство в Боге для истинных христиан начинается еще здесь и продолжается в бесконечной Вечности (Царстве Небесном). И приходит оно в очистившееся от пороков сердце дарованием свыше благодати Духа Святаго, Которого наш Спаситель назвал Утешителем:

Когда же приидет Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне, а также и вы будете свидетельствовать, потому что вы сначала со Мною (Ин.15:26,27).

Он действительно утешает мятущиеся в сем мире души людей тем, что Своим вселением открывает Истину (Христа), а с Ним человек обретает верх блаженства, потому что выше сей благодати нет ничего на земле, и никакие бесовские приманки греховных наслаждений не могут сравниться с этим Небесным даром. Но очень легко сбиться с истинного пути, если в точности не следовать заповедям Христа, Который, зная лукавство плотской природы человеков – потомков падшего Адама, воспрещает иметь наставников из среды людей, чтобы не погубили свои души истинные чада Его, уклонившись с указанного Им узкого пути в Царствие Небесное, и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос

Преподобный Исаак Сирин

О чине и уставе новоначальных, и о том что прилично им

Вот целомудренный и Богу любезный чин – не обращать очей туда и сюда, но простирать всегда взор вперед, не празднословить, но говорить только необходимо нужное, довольствоваться убогими одеждами для удовлетворения телесной потребности, пользоваться яствами, поддерживающими тело, а не для чревоугодия, вкушать всего понемногу, не презирать одного, а другое избирать и этим одним охотно наполнять чрево, прочее же отметать. Выше всякой добродетели рассудительность. Вина же, когда нет с тобою друзей, или не имеешь болезни, или упадка сил, не вкушай. Не прерывай речи, когда говорит другой, и не отвечай, как невежда, но будь тверд, как мудрец. И где бы ни находился ты, почитай себя меньшим всех и служителем братии своих.

Ни перед кем не обнажай ни одного члена своего, не приближайся ни к чьему телу без необходимой причины. Не позволяй, чтобы и к твоему телу приближался кто без важной, как сказано, причины. Уклоняйся от вольности в речах, как от смерти. И сну своему приобрети целомудренный чин, да не удалится от тебя охраняющая тебя сила. Где ты ни спишь, пусть никто, если только можно, не видит тебя. Ни пред кем не извергай слюны. Если, когда сидишь за трапезой, найдет на тебя кашель, отвороти лицо свое назад и так кашляй. Ешь и пей с целомудрием, как прилично чадам Божиим.

Не протягивай руки своей, чтобы с бесстыдством взять что-либо из предложенного друзьям твоим. А если сидит с тобою странник, раз и два пригласи его вкусить, и предлагай на трапезу благочинно, а не в беспорядке. Сиди чинно и скромно, не обнажая ни одного из членов своих. Когда зевнешь, закрой уста свои, чтобы не видели другие, ибо если удержишь дыхание свое, зевота пройдет. Если входишь в келию настоятеля, или друга, или ученика, храни очи свои, чтобы не видеть, что там есть. Если же понуждает к тому помысл, будь внимателен к себе, не слушайся его и не делай этого. Ибо кто бесстыден в этом, тот чужд иноческого образа и самого Христа, даровавшего нам сей образ. Не обращай внимания на те места, в которых спрятана утварь в келии друга твоего. Тихо отворяй и затворяй дверь у себя и у товарища своего. Ни к кому не входи внезапно, но, постучась отвне и испросив дозволения, потом уже войди благоговейно.

Не будь тороплив в походке своей без необходимой потребности, заставляющей поспешить. Всем будь послушен во всяком добром деле, только не следуй за любостяжательными, или сребролюбцами, или миролюбцами, чтобы не сделалось диавольское дело. Беседуй со всяким кротко, смотри на всякого целомудренно, ничьим лицом не насыщай очей своих. Идя дорогою, не опережай старших тебя. А если товарищ твой отстал, отойдя немного вперед, подожди его. Кто не так поступает, тот несмыслен и уподобляется свинье, которой нет закона. Если товарищ твой начнет речь с кем-либо встретившимся, подожди его и не торопи. Здоровый больному пусть заранее скажет: сделаем, что потребно.

Никого не обличай в каком бы то ни было проступке, но себя почитай во всем ответственным и виновным в прегрешении. Всякое низкое дело делать со смиренномудрием не отказывайся и не уклоняйся. Если вынужден засмеяться, не выставляй наружу зубов своих. Если принужден говорить с женщинами, отврати лицо от зрения их и так беседуй с ними. А от монахинь, от встречи и разговоров с ними и от лицезрения их удаляйся, как от огня и как от сети диавольской, чтобы в сердце своем не остудить тебе любви к Богу и не осквернить сердца своего тиною страстей. Если они и сестры тебе по плоти, блюдись от них, как от чужих. Остерегайся сближения со своими, чтобы сердце твое не охладело в любви Божией.

Вольных речей и встреч с юными убегай, как дружбы с диаволом. Одного имей собеседника и сотаинника – того, кто боится Бога и всегда внимателен к себе самому, беден в храмине своей, но богат тайнами Божиими. Утаивай от всякого свои тайны, деяния и брани. Ни перед кем, кроме крайней нужды, не сиди с открытою головою [без накидки]. С целомудрием приступай к исполнению необходимой нужды, как благоговеющий к хранящему тебя Ангелу, и совершай дело со страхом Божиим, и принуждай себя до самой смерти, хотя бы и неприятно было это сердцу твоему.

Лучше тебе принять смертоносный яд, нежели есть вместе с женщиною, хотя это будет матерь или сестра твоя. Лучше тебе жить вместе со змием, нежели спать и лежать под одним покровом вместе с юным, хотя будет это брат твой по плоти. Если идешь дорогой, и скажет кто из старших тебя: «Иди, будем петь», послушайся его. А если не скажет сего, языком молчи, сердцем же славословь Бога. Никому ни в чем не противься, ни с кем не препирайся, не лги, не клянись именем Господа Бога твоего. Будучи пренебрегаем, сам не пренебрегай. Будешь обижаем, сам не обижай. Пусть лучше гибнет телесное вместе с телом, только бы не потерпело вреда что-либо душевное. Ни с кем не входи в суд, а осужденный, когда не должен ты быть судим, – терпи. Не возлюби душою своею чего-либо мирского, но покорствуй правителям и начальникам и удерживайся от близких сношений с ними, потому что это – сеть, уловляющая нерадивых в погибель.

Тебе, чревоугодник, старающийся услужить чреву своему, лучше уголь огненный ввергнуть в утробу свою, нежели печения правителей и начальников. На всех изливай милость и во всем будь скромен. Соблюдай себя от многоглаголания. Ибо оно угашает в сердце мысленные движения, бывающие от Бога. Как мечущегося на всех льва, бегай охоты учить. Не сходись для этого ни с питомцами Церкви, ни с чужими. Не проходи и стогнами гневливых и сварливых, чтобы сердце твое не исполнилось раздражительности и душою твоею не возобладала тьма прелести. Не живи вместе с горделивым, да не будет действенность Святого Духа отъята от души твоей и да не соделается она жилищем всякой лукавой страсти. Если соблюдешь ты, человек, сии предосторожности и будешь всегда заниматься богомыслием, то душа твоя действительно узрит в себе свет Христов и не омрачится во веки. Христу слава и держава во веки! Аминь.

Преподобный Симеон Благоговейный

Подвижническое слово старца

Предлежащее слово подвижническое и нравоучительное, состоящее из многих глав, не св. Симеону новому Богослову принадлежит, а Симеону благоговейному, старцу св. Симеона нового Богослова. Брате, в самом начале отречения своего от мира потщися насадить в себе благие добродетели, чтоб и братству ты был полезен, и самого тебя Господь возвеличил напоследок. Не стяжай себе особого дерзновения пред игуменом и не ищи себе особой от него чести. Не стяжай дружбы с наибольшими в обители, и не части в кельи их, зная, что чрез это не только страсть тщеславия начнет пускать в тебе свои корни, но и самому настоятелю сделаешься ненавистен, а почему это – разумевай, да разумеет. Сиди в мире в келье своей, какова бы она не была, но и хотящего посетить тебя и побеседовать с тобой не отвращайся, ради сохранения своего благоговения, потому что, с совета отеческого беседуя с ним, не потерпишь вреда, хотя бы он и был из противных, т. е., не согласен с тобою ни в правилах, ни в мыслях. Если и не видишь, чтоб это было полезно для тебя, делай так, побуждаясь возможностью доставить пользу другому.

Должно всегда иметь страх Божий и каждодневно обследовать, и обсуждать, что доброго и что худого сделано тобою, – и доброе предавать забвению, чтоб не впасть в страсть тщеславия, а о противном тому проливать слезы с исповедью и напряженной молитвой. Суд сей над собою совершай так. Когда кончится день и настанет вечер, начинай разглагольствовать с собою и вопрошать себя: как, с помощью Божией, провел я день сей? Не осудил ли кого? Не досадил ли кому словом? Не соблазнил ли кого? Не посмотрел ли страстно на чье-либо лицо? Не ослушался ли в чем настоятеля по послушанию своему и понерадел о нем? Не прогневался ли на кого? Стоя в собрании церковном, не занимал ли ума своего чем бесполезным, или отяготясь от лености богослужением, не уходил ли из церкви и с правила? Хотя бы нашел себя во всем этом неповинным, – что однако ж невозможно, – потому что никто не бывает чист от скверны, аще и един день будет жития его (Иов.14:4), и никто же похвалится чисто имети сердце (Притч.20:9); и тогда, помянув это, возопи к Богу со многими слезами: Господи, прости мне, елика согреших словом и делом, в ведении и неведении, ибо мы во многом погрешаем, не зная того.

Каждодневно должно исповедовать всякий помысел духовному отцу своему, и что он будет говорить тебе, принимать то как из уст Божиих с полным убеждением в истине того непреложной, другому же никому не передавать, что-де спросил я отца моего о том-то и о том-то, и он ответил мне то и то, и тем паче не переспрашивать, хорошо ли он сказал мне это, и что мне делать во уврачевание себя? Потому что это суть слова неверия отцу своему, и пагубны для души. Это наиболее случается обычно с новоначальными.

Всех, сущих в киновии, должно видеть святыми и только себя одного почитать грешным и последним, прилагая к сему, что из всех спасаемых ты один осужден будешь на вечные муки в день он. Когда стоишь на службе, все об этом думай, и не переставай тепло плакать в сокрушении сердечном, не обращая внимания на соблазняющихся, или насмехающихся. Только когда увидишь, что начинаешь от этого поскользаться в тщеславие, тогда выходи их церкви и делай это втайне, поскорее возвращаясь потом на свое место. Это для новоначальных очень полезно, особенно во время шестопсалмия, чтения Псалтири и поучений, и во время Божественной литургии. Но смотри никого не осуждай, а вот что положи в уме своем: те, которые видят меня так плачущим, почитая меня многогрешным, усердно молятся о мне. И конечно так непрестанно помышляя, и всегда поступая, великую получишь ты пользу, – и Божию привлечешь благодать, и божественного блаженства причастником сделаешься.

Не ходи ни к кому в келью, кроме игумена, и это как можно реже. Но если желаешь спросить его о каком-либо помысле, делай это в церкви, от службы же церковной прямо уходи к себе в келью и потом на дело послушания своего, а после повечерия, положив поклон игумену и испросив молитв, опять поникши головой, с молчанием беги в келью. Лучше одно Трисвятое прочитать со вниманием и лечь спать, нежели без сна провести четыре часа в бесполезных разговорах. Впрочем, где сокрушение и плач духовный, там и божественное осияние, а когда оно найдет, тогда отгоняются и леность, и немощь.

Особой любви ни с каким лицом не заводи, особенно из новоначальных, хотя и покажется тебе жизнь его очень хорошей и нимало не подозрительной. Потому что из духовной такая любовь очень часто прелагается в страстную, и бывает причиной многих бесполезных скорбей. И это случается наиболее с теми, кои ревностнее подвизаются. Впрочем, смирение и частая молитва научит, как тут поступать, подробно же говорить о сем здесь не нахожу уместным. Разумный да разумеет.

В отношении к каждому брату в киновии надо держать себя чужим и отстраненным, особенно из тех, кои были знакомы по мирской жизни, но всех любить, и любить ровно, – на благоговейных и подвижников смотреть как на святых, а о подобно мне нерадивых прилежно молиться. Впрочем, как и выше показали мы, почитая всех святыми, потщися плачем очиститься от страстей, чтоб, осветившись благодатью, на всех смотреть одинаково и сподобиться блаженства чистых сердцем.

Вот что почитай совершенным, имени своего достойным, удалением от мира, – всеконечное воли своей умерщвление, потом беспристрастие к родителям, родным и друзьям и совершенное от них отречение.

Далее еще обнажение себя от всего имущества своего, чрез раздаяние его бедным, по слову Господа, сказавшего: продаждь имение твое и даждь нищим (Мф.19:21), и забвение действительное всех лиц, какие сердечно любил или плотской, или духовной любовью.

Также исповедание всех сокровенностей сердца твоего и всего, что до сего самого часа наделано тобой, духовному отцу или игумену, как самому Богу, испытующему сердца и утробы, ведая, как Иоанн крестил крещением покаяния, и все шли к нему исповедовать грехи свои (Мк.1:4,5). Ибо от этого бывает великая радость на душе и облегчение совести, по пророческому слову: глаголи ты первее грехи твоя, да оправдишися (Ис.43:26).

Еще и то, чтоб положить в помысле такое убеждение, что после твоего поступления в обитель, померли твои родителя и друзья, почитать отцом и матерью лишь Бога и настоятеля, затем ничего уже у них не просить ради телесной потребности. Если они по своему о тебе попечению пришлют тебе что, прими то и помолись о них за их о тебе заботу, но присланное отдай в гостиницу или в больницу, и сделай это со смирением, потому что это не есть дело совершенных, но последнейших.

Делай всякое дело доброе со смирением, помня слова Господа: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы: яко, еже должны быхом сотворити, сотворихом (Лк.17:10).

Всячески блюдись, чтоб никогда не принимать Св. Причастия, имея что-либо на кого, даже в виде прилога помысла, пока не устроишь совершенного примирения с ним посредством покаяния. Впрочем, и этому научишься от молитвы.

Каждодневно будь готов к подъятью всякой скорби, помышляя, что скорби суть избавление от многих долгов, и благодаря за них (когда встретятся) Святого Бога. Сим образом стяжается непостыдное упование по слову великого Апостола: скорбь терпение соделовает, терпение же искусство, искусство же упование, упование же не посрамит (Рим.5:3,5); так как, по неложному обетованию, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1Кор.2:8), есть достояние тех, кои, с помощью благодати, показывают полное терпение в скорбях, без благодати же, ничто не может быть сделано, как следует.

Не имей в келье своей никаких вещей, даже до иглы, кроме рогожи, овечьей кожи, рясы и того, во что одеваешься (или чем одеваешься ночью), – если возможно, ни даже подножия. Есть что сказать о всем этом, но разумный да разумеет.

Опять и у игумена не проси ничего потребного, кроме положенного по уставу, но и это, когда сам он позовет тебя и даст, никак не соглашаясь при сем с помыслом, внушающим переменить что-либо из даваемого, но каково бы оно ни было, принимай то с благодарностью, как от Бога, – и тем довольствуясь, без замысла купить другое от себя, потому что это неуместно. Так как платье загрязняется, то его надо мыть дважды в год, выпрашивая на это время подобно нищему и страннику, со всем смирением, у другого брата, чем одеться, пока своя одежда вымытая высохнет на солнце, и потом опять отдавая то с благодарностью. Так и с рясою поступать надобно и со всем другим.

Трудись по силе (не ленясь) в деле послушания, а в келье прилежи молитве со вниманием, сокрушением и частыми слезами, не слагаясь в сердце с помыслом, что-де, как ныне я перетрудился, то отниму немного от молитвы, труда ради телесного: ибо говорю тебе, что, сколько бы кто не преутруждал себя в деле послушания, коль скоро чрез это отвлекается он от молитвы, пусть держит в мысли, что потерял нечто великое. И это так есть воистину. Прежде всех приходи в церковь на богослужение и после всех выходи, кроме крайней какой нужды, – особенно на утреню и литургию.

Всякое повиновение имей к своему игумену, от которого и пострижен ты, и без раздумий исполняй, что ни повелит он, даже до смерти, хотя бы то казалось тебе и невозможным. Действуя так, будешь подражателем Того, Кто послушлив был даже до смерти, смерти же крестные. Но не только игумена, но и всю братью, и того, кому поручено смотреть за послушаниями, ни в чем не должно ослушаться. Если он назначит тебе что не по силам тебе, положив поклон, проси снисхождения, если не снизойдет, понуди себя исполнить то, помышляя, что нудящихся есть царствие и что его восхищают те, которые нудят себя (Мф.11:12).

С сокрушенным сердцем припадай к ногам всей братии, как ничтожный, безвестный и совсем, будто не сущий. Кто так обращается со всеми и так проводит жизнь свою, тот, дерзаю сказать, бывает прозорливым и с помощью благодати многое предсказывает, таковой молится и о прегрешениях других братьев, пребывая не развлекаемым пристрастием к вещественному, так как духовная божественная любовь не попускает ему поскользнуться на это. Предсказывать не дивное дело. Часто бывает это и от бесов, – но разумный уразумеет сие. Впрочем, когда кто начнет исповедовать, или принимать открытия ему помыслов другими, то бывает, что лишается и сего, будучи занят рассуждением помыслов других. Но если по великому смирению перестанет это делать, т. е. выслушивать и говорить по сему случаю, то опять возводится в прежнее устроение. Почему так бывает, знает един Бог, я же, страхом объемлем, не дерзаю говорить об этом.

Имей ум всегда в Боге и во время сна, и во время бодрствования, при вкушении пищи и беседе, за рукоделием и всяким другим делом, по слову Пророка: предзрех Господа предо мной выну, яко одесную мене есть (Пс.15:9). Почитай себя грешнейшим паче всякого человека. Ибо когда такое помышление долгое время занимает ум и сердце, тогда внутри обыкновенно является некое духовное сияние света, наподобие луча. И чем более взыскиваешь его, со вниманием крепким, мыслью неразвлеченной, трудом великим и слезами, тем более оно является яснейшим и яснейшим: являясь таковым, возлюбляется, любимо бывая, очищает, очищая, делает благовидным, просвещая и научая различать доброе от худого. Впрочем, брате, много требуется труда и с Божией помощью, чтоб такое сияние благодатное совершенно вселилось в душу твою и ее освещало, как луна мрак ночи.

Потребно также внимательно смотреть, не прокрались бы прилоги помыслов тщеславия и самомнения, чтоб не осудить кого, видя, что он делает что-нибудь неподобающее. Ибо демоны, видя, что душа чрез вселение в нее благодати и установление в ней мирного устроения освободилась от страсти и искушений, обыкновенно влагают в нее такие помыслы, но помощь от Бога приходит и разоряет их козни. Да будет у тебя и плач непрестанный, и сытости в слезах не знай. Внимай еще, как бы не пострадать чего из-за обильной радости духовной и умиления, а постраждешь, если подумаешь, что они суть плод собственного твоего труда, а не благодати Божией, потому что за это они взяты будут от тебя, – и ты много поищешь их в молитве и не обрящешь, – и узнаешь, какое потерял ты дарование благодати.

Но Господи, никогда не попусти нам лишиться благодати Твоей. Впрочем, брате, если и случится сие с тобою, возверзи на Бога немощь свою и, восстав, воздень руки свои, и так говори в молитве: Господи! Помилуй меня грешного, немощного и бедного, и ниспошли на меня благодать твою, не попуская мне искуситься паче, нежели могу. Виждь, Господи, в какое бездушие и в какие помыслы ввергли меня грехи мои многие. Я, Господи, если бы и захотел почесть, что мое самомнение, бывшее причиной лишения Твоего благодатного утешения, произошло у меня от бесов, не могу тем извинить себя, ибо знаю, что с теплым усердием творящие волю твою легко сопротивляются им. Не они, а мои собственные грешные расположения, кроющиеся в сердце, искусили меня.

Каюсь в сем, Господи мой, Господи, и молю Тя, если благоугодно Тебе и для меня полезно, да внидет паки благодать Твоя в раба Твоего, да, видя ее, радуюся со умилением и плачем, – будучи просвещаем присносветлым сиянием ее и сохраняем от скверных помыслов, и всякой злой вещи, и от всех недобрых дел и слов, коими каждодневно согрешаю я в ведении и неведении, – укрепляясь в благонадежном дерзновении пред Тобою, Господи, скорбями, каждодневно приключающимися рабу твоему от бесов и людей, и отсечением собственной воли своей, помышляя и о благах, уготованных любящим Тебя. Ибо Ты сказал, Господи, что просяй приемлет, ищай обретает, и толкущему отверзется (Мф.7:8). К сему, брате, прилагая и другое, что вложит Бог в сердце твое, пребывай терпеливо в молитве, не расслабляясь скукой и унынием, – и благой Бог не оставит тебя.

В келье, какую в начале получил ты от настоятеля, терпеливо пребудь до конца. Если помысел станет смущать тебя по причине ее ветхости, или опасности падения, то, поклонившись настоятелю, скажи ему об этом со смирением. Если он выслушает тебя, радуйся, а если нет, и в таком случае благодари, воспомянув о Владыке своем, не имевшем, где главу подклонить. И не повторяй уже прошения. Ибо если ты два, три или четыре раза подокучаешь об этом настоятелю и не получишь удовлетворения, то от этого родится сначала дерзость пред ним, потом недоверие к нему и наконец презрение и жизнь твоя расстроится. Почему, если хочешь проводить жизнь тихую и покойную, не проси у настоятеля ничего, что служит к удовлетворению телесных нужд.

При поступлении твоем в монашество, вначале об этом и речи не было. Не обещался ли ты напротив мужественно сносить по заповеди Божией, если бы тебя все презирали и уничижали? Итак, если хочешь сохранить веру и любовь к настоятелю своему и всегда смотреть на него как на святого, соблюди следующие три вещи: не проси у настоятеля того, что служит к упокоению телесному, не позволяй себе особой пред ним смелости, и не учащай к нему, как некоторые делают, имея в виду будто бы то, чтоб пользоваться его наставлениями и руководством, – не иноческое это дело, а человеческое, впрочем, я этого не осуждаю.

Прибавь к сказанному еще и то, чтоб не скрывать от него никакого помысла, находящего на тебя. Если будешь соблюдать все сие, то без волнений переплывешь море жизни и отца своего, каков бы он ни был, не перестанешь почитать святым. Если, подошедши в церкви к отцу своему спросить о своем каком-либо помысле, найдешь, что другой предупредил тебя по тому же предмету, или другому какому, и увидишь, что на тебя не обращается внимание, смотри не оскорбись и не подумай чего-либо недоброго, но стань особо поодаль и жди сложив руки, пока не кончится речь с тем, и тебя не позовут. Бывает, что отцы нарочно так делают для испытания и для заглаживания прежних наших в сем обстоятельстве погрешностей.

Поститься в посты надлежит тебе так: в великий пост по два дня, кроме великого какого праздника, субботы и воскресенья, в другие посты через день вкушать, в прочие же дни года есть по одному разу в день, кроме субботы, воскресенья и праздника, – но не досыта.

Старайся быть для всего братства назидательным образцом во всякой добродетели, – в смирении и кротости, в милостивости и послушании даже в низких вещах, в безгневии и беспристрастии, в нестяжательности и умилении, в незлобии и нелюбопытности, в простоте нрава и чуждости ко всякому человеку, в посещении болящих, в утешении скорбящих, – в том, чтобы не отвращаться от ищущих пользы, под предлогом беседы с Богом: ибо любовь лучше молитвы, – в том, чтоб быть сострадательну ко всем, нетщеславну, недерзостну, нетребовательну, ни от настоятеля, ни от другого какого распорядителя, соблюдающу почтительность ко всем иереям, – в том, чтобы показывать внимание к молитве, неподдельное благонастроение и любовь ко всем, чтоб не славы ради стараться любопытно исследовать Писания, – чему научит тебя молитва, бывающая со слезами и просвещение благодати.

Когда спросит кто о чем подобающем, учи его тому, что касается богодейственных и богоугодных деланий, как подаст тебе благодать, со всем смирением, из опытов своей жизни, как бы другого кого, не тщеславясь в помысле, кто бы ни был ищущий у тебя пользы. И того не отвращайся, кто ищет у тебя врачевства против какого-либо помысла, но восприми его погрешения, какие бы они ни были, и молись о нем с плачем: ибо это есть знак совершенного сострадания и любви. И того ради, чтоб не получить вреда от слышания таких вещей, не отревай от себя приходящего. Действуя из любви, не потерпишь никакого вреда, при помощи благодати Божией.

Впрочем, чтоб не произошло от этого вреда для других, надобно вести речь о сем (т. е. принимать помыслы и давать уроки по поводу их) в тайном месте. Но если и подвергнешься, как человек, приражению какого помысла, – чего однако ж не потерпишь, если сподобился действия благодати, – то и при этом не переставай тек действовать: ибо мы учимся не своей искать пользы, но многих, да спасутся (1Кор.10:33). Относительно действа благодати знай, что когда станешь ты воистину иметь себя грешнейшим паче всякого человека, тогда это будет значить, что восприял ты действо благодати. Будь только беспопечителен (о земном) и нестяжателен, – и сподобишься сего. Как же все сие бывает, не умею сказать: Бог весть.

Часы бдения проводи так: два часа читай отеческие книги, два часа молись в умилении со слезами, (это от себя, не по молитвеннику), затем приложи канон, какой хочешь (или из Октоиха дневной, или из Минеи, или общепокаянный, или еще какой), и двенадцать псалмов, если угодно, – наконец молитву: «Нескверная, Неблазная», и молитву св. Евстратия: «Величая величаю Тя». Это когда ночи бывают велики, когда же они коротки, тогда и последование молитв пусть будет у тебя покороче, по данной тебе от Бога силе: ибо без Него ничто доброе не делается, как говорит Пророк: от Господа стопы человеку исправляются (Пс.36:23), – и как сказал Господь: без Мене не можете творити ничесоже (Ин.15:5).

Но причащаться никогда не причащайся без слез. Ешь предлагаемое, каково бы оно ни было, подобным образом и вино пей, какое подадут, с воздержанием, без ропота. Если живешь один, по немощи ешь сырые зелья (овощи, салаты), с маслинами. Если кто из братий пришлет тебе какое варево, прими с благодарностью и смирением, как странник, и поешь того, что бы то ни было, что же останется, пошли то другому брату, бедному и благоговейному. Если кто позовет тебя на угощение, ешь все предлагаемое, но всего помалу, по заповеди, соблюдая воздержание. Вставши из-за трапезы, сделай поклон звавшему, по обычаю странников и бедных, и поблагодари его, говоря: Бог да воздаст тебе, отче святой. Говорить же ничего не говори, хотя бы приходилось сказать и что-либо полезное.

Если кто из братий, в скорби или от настоятеля, или от эконома, или от другого кого придет к тебе, утешь его такими словами: «поверь брате, что это случилось тебе на испытание. Часто и со мной бывало это, и я по малодушию скорбел от того, но когда воспринимал удостоверение, что это посылалось мне на испытание, переносил то с благодарностью. Поступай и ты таким же образом, и не печалиться, а паче радоваться будешь от таких скорбей». Хотя бы тот на брань и поношение (оскорбивших) поползнулся, ты и при этом не отворачивайся от него, но как подаст тебе благодать, постарайся утешить его. Ибо много есть рассуждений (пригодных на это дело), и ты, как поймешь состояние брата и его помыслы, сообразно с тем подойди с ними к нему и помоги ему, неуврачеванным же ни за что не отпускай его от себя.

Если какой брат болен, и тебе случится долгое время не посетить его, то, желая, наконец это сделать, пошли наперед предуведомить его и сказать: поверь мне, отче святой, что я ныне только узнал о болезни твоей, и прошу в этом извинения. Потом сам иди, и, пришедши, положи поклон и по молитве скажи: как тебе, отче святой? Как милует тебя Бог? – затем сядь, сложа руки, и молчи. Если и другие там будут, пришедшие для посещения, смотри ничего не говори, ни от Писания, ни из естествословия, чтоб после не скорбеть. Это наибольшей частью случается с простейшими из братий.

Если случится тебе угощаему быть трапезой вместе с другими благоговейными братиями, все предлагаемое надобно тебе есть без раздумий, что бы там ни было. Если имеешь от кого-либо заповедь не есть, например, рыбы или другого чего, а это предложено: то когда тут же или недалеко давший тебе заповедь, поди и умоли его позволить тебе есть то, когда же нет его, или знаешь, что он не разрешит тебе, а ты не хочешь смутить тех, с которыми сидишь за трапезой, ешь не колеблясь, и после стола расскажи ему все, как и почему так ты поступил, прося прощения. Если не хочешь ни того, ни другого, то лучше тебе не ходить на такое угощение. От этого получишь ты два добрых плода: и беса тщеславия избежишь, и тех братий избавишь от смущения и неприятности. – Но если то будут братия из дебелейших, то соблюди свою заповедь. Впрочем, лучше и при них есть понемногу от всего. – Таким же образом поступай и при утешении всей братии кем-либо, когда кто для всей братии предлагает трапезу, по Апостолу, заповедавшему нам все предлагаемое есть ничтоже сумнясь за совесть (1Кор.10:27).