Потанцуй со мной бесплатное чтение

Cara Colter

To Dance with a Prince

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б. В./С.а.р.л.».

Иллюстрация на обложке используется с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б. В./С.а.р.л.».

Товарные знаки Harlequin и «Арлекин» принадлежат «Арлекин Энтерпрайзиз лимитед» или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.

Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.

Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

To Dance with a Prince

© 2011 by Cara Colter

«Потанцуй со мной»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

Глава 1

Кернан, принц Чатема, вздрогнул, услышав душераздирающий крик из дворцового лазарета. Он распахнул дверь в палату и застыл, глядя на стонущего от боли кузена. Принц Адриан лежал на кровати, обеими руками сжимая распухшее колено.

– Я предупреждал, что ты не справишься с этим конем, – проворчал Кернан.

– Рад тебя видеть, – слабо откликнулся Адриан. – Сам меня сглазил. Как только ты произнес пророческие слова, моя судьба была решена.

Кернан покачал головой. Его двоюродному брату шел двадцать второй год. Он был на семь лет моложе Кернана и славился бесшабашным нравом, печальные последствия которого с лихвой компенсировал неотразимым обаянием.

Вот и сейчас он одарил молоденькую медсестру чарующей улыбкой. Заметив с удовлетворением, что девушка готова растаять от умиления, Адриан снова обратился к Кернану:

– Послушай, вместо того чтобы читать мораль, лучше окажи мне услугу. Я отчаянно нуждаюсь в помощи. У меня назначена важная встреча.

Во-первых, Адриану было совсем несвойственно отчаянно нуждаться в помощи, во-вторых, он не отличался пунктуальностью, считая, что любую встречу можно легко перенести на другое время.

– Драконье Сердце убьет меня, если я не явлюсь. Честно, Кернан, я встретил женщину, которая вселяет ужас.

В-третьих, насколько известно, в жизни кузена еще не было женщины, которая не простила бы его за одну только озорную мальчишескую улыбку.

– Умоляю, сходи на эту встречу вместо меня, – настаивал Адриан. Он снова жалобно застонал, когда медсестра прикоснулась к распухшему колену.

У Кернана не укладывалось в голове, как Адриан, который без стеснения признавал себя законченным эгоистом, мог в эти минуты думать о ком-то и чем-то, кроме себя и своей травмы.

– Отмени встречу, – предложил он.

– Она решит, что я нарочно упал с лошади, – процедил молодой человек сквозь сжатые зубы.

– Кому придет в голову обвинить тебя в умышленном членовредительстве?

– Ей. Драконьему Сердцу, то есть огнедышащей Мередит Уитмор. – На страдальческом лице Адриана появилась почти мечтательная улыбка. – Хотя ее дыхание скорее пахнет мятой.

У Кернана возникло подозрение, что кузен бредит. Возможно, ему дали слишком сильное обезболивающее с большим содержанием наркотических веществ.

– Понимаешь, – грустно продолжал Адриан, – Драконье Сердце ест на обед поджаренных на гриле маленьких очаровательных принцев вроде меня, а после освежает рот ментолом.

– Что ты несешь?

– Помнишь сержанта Хендерсона?

– Такое даже при желании не забудешь, – сухо заметил Кернан. В свое время Хендерсон муштровал юных принцев, воспитывая из них закаленных солдат, готовых исполнять и отдавать приказы.

– Мередит Уитмор в десять раз суровее. – Адриан снова застонал.

– Не преувеличивай. Такого не может быть!

– Сходишь на встречу вместо меня? Пожалуйста!

– Зачем мне встречаться с женщиной, которая любит поджаривать принцев на гриле и заставляет сержанта Хендерсона выглядеть предводителем девочек-скаутов? Я даже не знаю, на что подписываюсь.

– Произошла ужасная ошибка, – грустно признался Адриан. – Из всех обязанностей, которые младшие принцы должны исполнять на фестивале «Цветы Чатема», я предпочел самую, казалось, приятную.

Весенний праздник «Цветы Чатема» с незапамятных времен ежегодно отмечался на острове. Семидневные торжества начинались с благотворительного концерта и заканчивались королевским балом. Открытие должно было состояться через неделю.

– Мне предложили вручать награды участникам дошкольного оркестра ударных инструментов, произнести пламенную речь на открытии или исполнить короткий танцевальный номер, – продолжал Адриан. – Ты бы что выбрал?

– Наверное, произнес бы речь, – сказал Кернан и повернулся к сестре: – Вы ему что-нибудь вкололи?

– Нет еще, – улыбнулась она. – Только собираюсь.

– Как вам повезло! – Адриан метнул на нее быстрый кокетливый взгляд из-под длинных ресниц. – У меня самая красивая королевская задница… Ох! Зачем же так сильно?

– Не будьте ребенком, ваше высочество.

Адриан проводил глазами удалявшуюся медсестру:

– В общем, я согласился разучить танец, чтобы исполнить его с новой танцевальной группой на благотворительном концерте. В этом году концерт посвящен юным дарованиям и проходит под банальным названием «Незабываемый вечер». Мой слоган «Оторвемся по полной!» единогласно отвергли.

– Даже не думай, что я буду танцевать вместо тебя, ты знаешь мою неловкость. «Принц Разбитых Сердец не жалеет даже ног партнерши», – процитировал Кернан недавний заголовок газеты. Статья рассказывала, как принц, посетивший выпускной вечер в школе, во время танца отдавил ногу одной из выпускниц. Фото прилагалось.

– Не обращай внимания на прессу. Журналисты несправедливы к тебе. Мне почему-то они не дают прозвищ, а тебя за последние десять лет наградили уже несколькими. Вспомни хотя бы Принца-Плейбоя…

Кернан получил это прозвище, когда в восемнадцать лет, закончив привилегированную частную школу для мальчиков, вырвался на свободу. У него было только одно лето перед армией. Он, к сожалению, дал себе волю и ушел в загул.

– Потом тебя называли Принцем-Серцеедом.

В возрасте двадцати трех лет принц Кернан обручился с Франсин Лакорт, давней и близкой подругой. Даже Адриан не знал всей правды об их разрыве, после которого о девушке никто больше не слышал. Однако, учитывая репутацию принца, пресса во всем обвиняла Кернана.

– А теперь, после скандала с Тиффани, тебя возвели в ранг Принца Разбитых Сердец. Согласись, для непосвященных ты выглядишь гораздо более коварным, чем на самом деле.

Кернан нахмурился.

– Не смотри на меня так, – не смутившись, продолжал Адриан. После обезболивающего укола гримаса боли на его лице сменилась легкой блуждающей улыбкой. – С Тиф ты промахнулся.

Пресса просто обожала веселые эскапады легкомысленного Адриана, по сравнению с которым Кернан выглядел слишком серьезным и мрачным. А после разорванных помолвок с двумя очень известными женщинами он приобрел репутацию холодного, равнодушного человека.

Кернан подозревал, что не избавится от титула Принца Разбитых Сердец до конца дней, даже если будет вести монашеский образ жизни, что было вполне вероятно после сердечных разочарований.

В конце концов забота о благополучии жителей острова полностью должна была лечь на плечи принца – сына и прямого наследника королевы Аледы. Ему вполне хватало такой ответственности, чтобы не думать о любовных похождениях. Адриан стоял всего лишь четвертым в очереди на трон и находил, что такое положение ни к чему его не обязывает.

– Надо было хорошенько проучить противную Тиффани Уэллс. – Молодой человек вздохнул. – Она заслужила! Подумать только, хотела обмануть, притворившись беременной. Почему ты не раскрыл миру настоящую причину вашего разрыва? Не позволила честь?

– Оставим этот разговор, – настойчиво прервал его Кернан. Он хотел сменить тему и вернуться к беспокоящему вопросу. – Послушай, Адриан, что касается танца. Не думаю, что смогу помочь…

– Я никогда раньше не просил об услуге.

Что правда, то правда. Сотни людей обращались к Кернану с просьбами, мольбами, требованиями, но кузен – никогда.

– Что тебе стоит? – У Адриана начал слегка заплетаться язык. – Тебе же на пользу. Даже если провалишь номер, будешь выглядеть более человечным.

– По-твоему, я недостаточно похож на человека? – Кернан изобразил негодование, но кузен даже не обратил внимания.

– Будь немного смешным, играй на публику, постарайся понравиться журналистам. Меня бесит, что пресса изображает тебя безжалостным снобом.

– Безжалостным снобом? – Кернан выглядел обиженным, но Адриан и на этот раз не купился.

– Если, конечно, огнедышащая Мередит отпустит тебя живым. Она, между прочим, требует пунктуальности, а ты… – Он с трудом сфокусировал взгляд на циферблате и слегка пошевелил губами: – Уже опоздал на двадцать две минуты. Найдешь ее в бальном зале.

Самое разумное, подумал Кернан, выйдя из лазарета, отправить кого-нибудь сообщить Мередит, что Адриан получил травму. Но, по правде говоря, ему очень хотелось взглянуть на женщину, которая смогла внушить трепет легкомысленному кузену. Пресса обожала Прекрасного Принца, чье жизнелюбие так резко контрастировало с мрачностью Принца Разбитых Сердец. Женщины находили Адриана неотразимым. Кернан должен был увидеть одну-единственную, устоявшую против чар юноши.

Он решил, что лично принесет извинения, отменит репетицию и сделает это в самой добросердечной и человеколюбивой манере.

Мередит взглянула на часы.

– Он опаздывает, – пробормотала она. Трудно поверить, но принц Адриан уже второй раз заставлял себя ждать.

При первой встрече с принцем, человеком столь высокого статуса, в престижной танцевальной студии в центре столицы ее смущение продолжалось не более десяти секунд. Она сразу разгадала его ребяческую манеру добиваться желаемого, пользуясь неотразимым обаянием. Мужчины не представляли интереса для Мередит, даже такие очаровательные, как юный аристократ. Она сразу установила строгие правила и не сомневалась, что Адриан будет их соблюдать. Его опоздание на репетицию, особенно после того, как для удобства принца она согласилась перенести занятия в бальный зал королевского дворца Чатема, просто не укладывалось в голове. Впрочем, это лишний раз доказывало, как мало она знает мужчин. Даже стойкий иммунитет против сексуальной внешности и харизмы не может застраховать от ошибок.

Мередит оглядела великолепный зал и постаралась подавить чувство благоговейного трепета. Она впитывала знакомые запахи свежей мастики, мебельного лака, пасты для полировки серебра. В детстве ее приводила сюда мать, служившая во дворце горничной. Бедная женщина, растившая Мередит в одиночку, лелеяла грандиозные планы для своей дочери.

«Балет откроет для тебя двери в волшебный мир, о котором можно только мечтать, Мэри».

«Наверное, именно так она представляла волшебный мир, – думала Мередит, оглядываясь вокруг. – Мама была бы счастлива, если бы знала, что я здесь».

Однако все двери, которые балет мог открыть для талантливой танцовщицы и ее матери, захлопнулись, когда Мередит в шестнадцать лет обнаружила, что беременна.

Лучи утреннего солнца проникали через двенадцать арочных, во всю стену окон, заливая ярким светом просторный зал, отражаясь в итальянском мраморе полов, играя и переливаясь в тысячах граненых подвесок хрустальных люстр, свисавших с расписанного фресками потолка.

Мередит снова взглянула на часы. Принц Адриан опаздывал уже на полчаса. Скорее всего, он вообще не придет. У молодой женщины с самого начала были сомнения насчет успеха амбициозного проекта, но она уступила неуемному энтузиазму своих учениц.

Напрасно она позволила девочкам-подросткам, которых любила, воспитывала и учила танцевать, поверить в сказку. Ей, как никому, было знакомо чувство горького разочарования.

Что-то встрепенулось в ней, когда Мередит вновь оглядела великолепный зал. Она будет танцевать здесь независимо от того, явится принц или нет. Это будет вполне в духе начатого ею благотворительного проекта, который дал силы бороться, когда ее жизнь разбилась на мелкие осколки.

Мередит вела класс современного танца в рамках программы «Обойдемся без принца», созданной для поддержки девочек из неблагополучных семей.

– Можно танцевать и без принца, – твердо сказала она и подумала, что выбрала самый подходящий девиз для танцевальной группы.

Мередит закрыла глаза, и в ее ушах зазвучала музыка. Она оставила занятия балетом много лет назад не только потому, что лишилась стипендии. Вернувшись к танцам после пережитой трагедии, она поняла, что жесткая дисциплина балета не сможет помочь заглушить сердечную боль. Ей требовалась эмоциональная разрядка.

Однако в этот момент Мередит почему-то захотелось исполнить антре принцессы Авроры из балета Чайковского «Спящая красавица». Она с удовольствием импровизировала под знакомую мелодию, сочетая классические балетные па с движениями современного танца, который стал ее профессией. Мередит легко порхала по полу, делая сложные пируэты, пробежки, прыжки, изящные арабески. Наконец она остановилась и замерла, не открывая глаз. На секунду ей почудилось, что мать, стоя рядом, нежно обнимает ее. Потом как будто послышался смех маленького ребенка.

Она резко обернулась, когда гулкую тишину зала нарушил звук аплодисментов.

– Как вы посмели? – воскликнула она, подозревая, что в этот очень интимный момент принц Адриан подсматривал за ней, но вдруг поняла, что в дверях стоит совсем другой принц – не полный энтузиазма, игривый и неуклюжий, как щенок сенбернара, Адриан, а человек, который со временем станет королем.

Принц Разбитых Сердец.

Кернан, принц Чатема, перешагнул порог и встал, лениво облокотившись на тяжелую темную дверь орехового дерева. Веселые искорки исчезли из темно-синих глаз, когда он услышал ее слова.

– Как посмел? Извините, мне казалось, я у себя дома. – Он выглядел скорее удивленным, чем рассерженным.

– Прошу прощения, ваше высочество, – запинаясь, произнесла Мередит. – Вы застали меня врасплох. Мой танец не был предназначен для зрителей.

– Сожалею, – спокойно заметил он.

Молодая женщина сразу отметила, что многочисленные фотографии принца в газетах и таблоидах даже близко не давали должного его внешности. Не удивительно, что он получил прозвище Принц Разбитых Сердец. Одного его взгляда достаточно, чтобы сразить наповал.

Высокий рост, атлетическая фигура, ухоженная темная шевелюра, как будто высеченное скульптором волевое лицо с высокими скулами и упрямым подбородком. Наследник престола был не просто красив, он производил ошеломляющее впечатление.

На нем был костюм для верховой езды – светло-коричневые бриджи плотно облегали мускулистые бедра. Горделивая осанка, врожденная уверенность движений, аристократическая внешность указывали на высокое происхождение, а жесткая линия рта подчеркивала силу характера.

Мередит Уитмор вдруг почувствовала себя не талантливой танцовщицей и успешной бизнес-леди, а привыкшей оставаться незамеченной дочерью уборщицы, так глупо сломавшей свою жизнь в погоне за призрачной мечтой.

Ее лицо вспыхнуло от стыда при воспоминании об откровенной чувственности только что исполненной импровизации. Она молилась, чтобы земля разверзлась и поглотила ее, хотя по опыту знала, что даже самая жаркая ее молитва не будет услышана.

– Ваше королевское высочество… – произнесла она в замешательстве, приседая в неловком реверансе.

– Вы не можете быть Мередит Уитмор, – с удивлением произнес принц. Его голос, благородный, глубокий, мелодичный, звучал удивительно приятно и ласкал, как теплое прикосновение. Неудивительно, что она на минуту растерялась.

Мередит постаралась взять себя в руки и вернуть уверенность деловой женщины, которой стала за последние годы. Вероятно, воспоминание о маленькой Карли сделало ее слишком уязвимой.

– Почему я не могу быть Мередит Уитмор? – спросила она. Несмотря на усилие придать голосу легкую непринужденность, она почувствовала, что интонация скорее напоминает жалобу актрисы, которую лишили желанной роли.

– По рассказу Адриана я представлял вас скорее как… м-м… женскую версию гунна Аттилы.

– Вы мне льстите.

По лицу принца проскользнула тень улыбки. На мгновение исчезли жесткие линии возле рта. Такая улыбка легко могла растопить женское сердце. Мередит пришлось напомнить себе, что у нее больше нет сердца.

– Адриан сказал, что вы… проводите репетиции.

Пауза получилась многозначительной и дала понять Мередит, что оба принца обсуждали ее между собой, причем в не очень лестных выражениях. Ей снова захотелось провалиться сквозь землю.

– Я как раз собиралась уходить, – сказала она деловым тоном женщины, которую не обескуражило присутствие будущего короля и которая очень ценит свое время, что, впрочем, соответствовало действительности. – Он сильно опоздал.

– Боюсь, он не придет. Он просил меня сообщить это вам.

Худшие сомнения Мередит начали подтверждаться.

– Только сегодня? Принц Адриан пропустит только сегодняшнее занятие? – Она уже знала ответ. В этом была ее вина – она слишком много требовала от молодого человека, и он решил прекратить репетиции.

«Женская версия гунна Аттилы».

– Мне жаль, но он получил серьезную травму.

– Серьезную? – переспросила она. Милый мальчик, который так старался ей угодить, страдает, а она думает только о том, что он причинил ей неудобства.

– Адриан упал с лошади. Когда я уходил от него, распухшее колено было размером с баскетбольный мяч.

Мередит старалась скрыть разочарование от удара, разрушившего ее планы и надежды девочек.

– Ужасное происшествие, – твердо сказала она. – Но шоу должно продолжаться. Думаю, нам удастся переписать роль. Недаром наш девиз: «Обойдемся без принца».

– Это девиз вашей танцевальной труппы?

– Более чем танцевальной.

– Вы меня заинтриговали, – внимательно посмотрел на нее принц. – Расскажите подробнее.

К удивлению Мередит, на его лице читалась искренняя заинтересованность. Она перевела дыхание – нельзя упустить возможность рассказать о ее труппе такой влиятельной персоне.

– Программа «Без принца» создана для поддержки детей из малообеспеченных семей нашего города. В пятнадцать, шестнадцать и семнадцать лет огромное число девочек-подростков, совсем неопытных, мечтают бросить школу и рожать детей, вместо того чтобы продолжать обучение.

История ее жизни, но ему не надо знать об этом.

– Мы стараемся привить им желание учиться, овладевать полезными профессиями, воспитываем самоуважение и самодостаточность. В общем, делаем все, чтобы они не бросались на шею первому встречному, приняв его за принца!

Таким принцем стал для нее Майкл Морган. Он был новым человеком в городе, приехал издалека, говорил с сексуальным австралийским акцентом. Мередит росла без отца, тосковала без мужского внимания, соблазнить ее не составило труда.

Из-за него она навсегда потеряла наивную веру в любовь. Правда, стоящий перед ней мужчина мог стать испытанием и для женщины, не желающей верить в сказки.

– Какова же ваша роль во всем этом, моя экзотическая танцовщица?

Значит, он все-таки видел ее танец. Его танцовщица? По спине пробежали мурашки, однако, когда она отвечала на вопрос, ее голос оставался сухо профессиональным. Мередит знала, что легкая дрожь в позвоночнике – сигнал тревоги.

– Учебная дисциплина и выполнение обязанностей в ущерб развлечениям даются с трудом, особенно юным девочкам. Помимо рутинной работы с документами, я отвечаю за развлекательную сторону программы «Без принца» – преподаю танцы.

– Адриан вовсе не считал это развлечением, – сухо заметил собеседник.

– Боюсь, я была к нему слишком требовательна, – призналась Мередит.

Принц Кернан рассмеялся и вдруг стал другим человеком. Именно таким любая женщина представляет рыцаря на белом коне, который спасает ее из заточения собственной жизни. Неужели в прессе наследника трона нарочно представляют мрачным и равнодушным? Даже лишенная романтических иллюзий Мередит почувствовала притягательность его улыбки.

Она опомнилась. Не напрасно он получил прозвище Принц Разбитых Сердец. Вряд ли он страдает в поисках принцессы. Стоит вспомнить, что раньше его называли Принцем-Плейбоем. Кем еще? Ах да, было еще прозвище Принц-Сердцеед. Он очень, очень опасен!

– Мало кому удавалось требовать что-то от Адриана, – усмехнулся принц Кернан. – Каким образом он попал в вашу программу?

Мередит испытала облегчение – теперь можно вернуться к разговору, спрятаться за слова, снова мыслить рационально. Главное – перестать, вопреки воле, реагировать на него возмутительным первобытным образом!

– Одна из наших подопечных, Эрин Фишер, написала либретто танцевальной сюиты. Собственно говоря, в форме танца она раскрыла суть программы «Без принца». Эрин создала замечательное произведение. Оно начинается со сцены бесцельного уличного флирта между беспризорными девочками и мальчиками, а заканчивается картинами удивительной силы духа и высоких амбиций. В либретто есть эпизод, в котором героине снится, что она танцует с принцем. Втайне от нас Эрин отправила во дворец видеоклип танцевальных сцен из спектакля и заявку на участие в благотворительном концерте «Незабываемый вечер», который открывает неделю «Цветы Чатема». Она предложила принцу Адриану принять участие в спектакле. Девочки пришли в восторг, когда он дал согласие.

Голос Мередит дрогнул от нахлынувших чувств. У нее не должно быть любимчиков, но из всех юных учениц Эрин напоминала ее саму в юности – яркую, талантливую и очень уязвимую. Ее так легко обидеть, обескуражить.

– Жаль разочаровывать девушек, – сказал принц Кернан, удивляя Мередит проницательностью. Он как будто читал ее мысли.

Кернан вызывал восхищение. Никакая фотография не могла достойно отразить его красоту, передать силу обаяния. Его голос, сексуальный, как ворсистый шелк, ласкал слух. Он был настоящим принцем.

Однако Мередит недаром представляла программу «Без принца». Она учила молодых девушек не поддаваться волшебным чарам, не верить в сказки, как поверила когда-то сама. Она давала силы слабым бороться с беспочвенными мечтами и вредными иллюзиями, какими бы привлекательными они ни казались.

Мередит вспомнила многочисленные таблоидные фотографии заплаканного лица актрисы Тиффани Уэллс после разрыва помолвки. Это укрепило ее в намерении не уступать женской слабости. Для нее с женской слабостью было покончено навсегда.

– Ничто так не укрепляет характер, как небольшая доля разочарований, – сухо заметила Мередит. Она высоко подняла подбородок и сложила руки на груди.

Принц задумчиво смотрел на нее:

– Тем не менее мне очень жаль.

– Ничего страшного, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Жизнь часто принимает собственные решения, не посоветовавшись с нами. – Мередит не предполагала, что неосторожно сказанная фраза широко распахнет дверь ее памяти, и оттуда хлынут воспоминания о событиях, которые она никак не могла контролировать. Она постаралась быстрее захлопнуть злополучную дверь, закрыв глаза и проглотив жесткий комок в горле.

Принц по-прежнему пристально смотрел на нее, как будто видел то, что Мередит тщательно скрывала ото всех.

– Прощайте, – слабо пролепетала молодая женщина. – Спасибо, что лично пришли предупредить, ваше высочество. Я расскажу девочкам. Мы что-нибудь придумаем. Ничего страшного. – Она говорила все быстрее, безуспешно стараясь унять дрожь в голосе. – Девочки переживут. Они привыкли. В их жизни столько разочарований. Уверена, мы без труда перепишем роль принца Адриана. Любой может сыграть принца.

В присутствии настоящего принца, излучавшего харизму, Мередит не была уверена в справедливости последней фразы.

– Прощайте, – настойчиво повторила она, надеясь, что он уйдет. Голос уже не дрожал, но, видимо, дверь в прошлое закрылась недостаточно плотно. К глазам неудержимо подступали слезы.

Принц Кернан не двинулся с места. Где-то в инструкции по дворцовому этикету, который она получила, написано, что нельзя поворачиваться спиной к членам королевской фамилии или просить их уйти. У нее не было выбора. Мередит не могла больше выносить проницательного взгляда принца. Он как будто читал в глазах всю трагическую историю ее жизни. Если она заплачет, будет только хуже.

Она отвернулась и стала собирать акустическую аппаратуру, подготовленную для репетиции с Адрианом. За спиной она ожидала услышать звук удалявшихся шагов и шорох закрывающейся двери.

Однако она ничего не услышала.

Глава 2

Мередит несколько раз глубоко вздохнула. Убедившись, что сумеет сдержать слезы, она повернулась к принцу. Приготовилась прослушать лекцию о дворцовом этикете, но в глазах будущего короля не было осуждения.

– Для них это очень важно, не правда ли? – В низком голосе звучала неподдельная симпатия. – Но особенно для вас.

Он удивительно точно понял ее состояние, но, к счастью, не мог догадаться, насколько личными были переживания. Казалось, жизнь зависела от того, как ей удастся скрыть сердечную боль. Мередит снова попыталась спрятаться за слова. Она повторила то, что говорила уже много раз, собирая пожертвования на программу «Без принца»:

– Вы должны понять, насколько отверженными, ничтожными чувствуют себя эти девочки, какая низкая у них самооценка. В большинстве своем они из неполных семей, растут без отцов. Это делает их особенно беззащитными перед первым встречным, стоит только ему подмигнуть или сказать ласковое слово. Поэтому, когда принц, представитель правящей семьи острова, признал, что их усилия заслуживают внимания, свершилось чудо. Мне кажется, они поверили, что мечта может стать реальностью. Такого еще не случалось в жизни Вентворта. Надежда – очень опасная вещь в нашем мире.

Выражение лица Кернана изменилось при упоминании Вентворта. Он знал этот самый неблагополучный район острова. Мередит поздравила себя – ей удалось отвлечь внимание принца от проявления слабости.

Но в этот момент он глубоко вздохнул и провел рукой по блестящему шелку темных волос.

– Надежда не должна быть опасной, – мягко сказал он. – Нигде в мире.

Кернан мог растопить ледяное сердце, если не быть начеку. Мередит мысленно поблагодарила закалившую ее судьбу. Известно много примеров, включая ее собственный, когда вся жизнь рушилась из-за одной маленькой уступки соблазну.

Однако мужчина перед ней был олицетворением соблазна!

Только не в ее мире. Он – принц, она – дочь прислуги. Даже в наш либеральный век существуют границы допустимого. Она родилась в беднейшем квартале города. Не была девственницей. Еще в юные годы пережила страшную трагедию, лишившую ее веры и способности мечтать.

Единственной надеждой оставались ее ученицы, единственным утешением – танец. Она полагалась только на себя, не надеялась на мужчин, даже на принцев, поэтому оставалась равнодушной к обаянию Адриана.

«Мери, Мери, Мери… – Она почти слышала полный горечи и разочарования голос матери. – Кто из мужчин за всю твою жизнь сделал что-то достойное?»

Мать была права.

Однако принц Кернан потряс Мередит. Он собирался совершить нечто достойное.

– Я готов, – заявил он с мрачной решимостью человека, идущего на казнь, – занять место Адриана.

Мередит открыла рот и снова закрыла. В предложении принца не было радости, только чувство ответственности.

«Конечно, я женюсь на тебе», – лгал ей Майкл, когда она сообщила ему о беременности.

«Скорее свинья полетит, чем он женится. Ты мечтаешь о невозможном, девочка».

Мередит была уверена, что принц никогда не откажется от взятых обязательств, однако она должна отговорить его. Одно дело учить танцевальным па принца Адриана, которого, несмотря на королевский статус, можно легко представить шаловливым младшим братом, другое – иметь дело с наследником престола Чатема, Плейбоем, Сердцеедом, Принцем Разбитых Сердец.

– Ничего не выйдет, – сказала Мередит. – Спасибо, но об этом не может быть и речи.

Сначала на лице принца отразилось изумление от того, что она посмела отклонить щедрое предложение, потом – нескрываемое раздражение.

– Вы не представляете, сколько потребуется усилий, – продолжала Мередит в попытке выпутаться из сложного положения. – Принц Адриан согласился посвящать занятиям несколько часов в день. До благотворительного концерта осталось чуть больше недели. Я не успею вас подготовить. Серьезно!

Кажется, он ее не слышал. Она повторила:

– Спасибо, нет.

Принц Кернан пересек зал и навис над ней. Вблизи он оказался выше ростом, чем ей показалось вначале. В удивительных синих глазах полыхал огонь. Взгляд завораживал. Он смотрел прямо на нее.

– Разве я похож на человека, который боится работы? – В мягких интонациях звучал вызов.

Сказать правду? Он не знал, что такое работа, не подозревал, что бригада уборщиков часами на четвереньках натирала полы в этом зале, мыла до зеркального блеска огромные окна, полировала хрусталь, пока он не начинал сверкать, как бриллианты. Однако она промолчала, потому что за холеной внешностью увидела силу характера, почувствовала непреклонную решимость.

Он предлагал спасти мечту ее девочек. А она пыталась избежать ежедневного контакта с необузданной мужской энергией. Разве она имела право на подобный эгоизм?

С тех пор как принц Адриан согласился танцевать в ее спектакле, Эрин стала другой. Учителя поражались ее успехам в школе. Она застенчиво призналась Мередит, что собирается стать врачом.

Мередит не могла отказаться от удивительного подарка, который принц Кернан собирался сделать девочкам, только потому, что чувствовала угрозу своему спокойствию.

«Господи, избавь меня от этого испытания».

Как же жаль, что она не входит в число тех, чьи молитвы имеют хоть какой-то эффект!

К ее удивлению, принц улыбнулся.

– Боюсь, вы не представляете, сколько усилий потребуется с вашей стороны, – заметил он. – Меня недаром называют Принцем Отдавленных Ног, а у вас так мало времени, чтобы избавить меня от этого недостатка. Сочувствую!

Его улыбка усилила чувство тревоги. Танцевать с ним каждый день? Дотрагиваться, смотреть в глаза и не потерять голову, поддавшись романтическим мечтам, которые возбуждал в ней красивый, сильный мужчина?

Ее горе должно послужить крепостью, за стенами которой она спрячется. Она будет думать об Эрин Фишер, девочке, так похожей на нее в юности, о мечтах, надеждах и радостном возбуждении всей танцевальной труппы.

– Спасибо, ваше высочество, – сдержанно произнесла Мередит. – Когда вам угодно начать занятия?

Принц Кернан прыгал с парашютом, участвовал в военных маневрах, пилотировал вертолет. Он справлялся с норовистыми лошадьми, играя в поло или преодолевая сложные препятствия в стипль-чезе.

Ему приходилось в одиночку управлять яхтой в штормовом море и совершать глубоководные погружения. Он привык к опасностям, и ему было знакомо чувство страха в экстремальных ситуациях. Однако мандраж, который он испытал при одной мысли о танцах, явился для него полной неожиданностью.

Частично растерянность объяснялась тем, что решение помочь танцевальной группе «Без принца» было импульсивным. Первоначально он планировал только взглянуть на Драконье Сердце, извиниться за Адриана и отменить репетиции.

Принц Кернан редко действовал спонтанно – он просто не мог позволить себе такую роскошь. В восемнадцать лет, в год его бурной разгульной жизни, он понял, что цена необдуманных поступков слишком велика. С тех пор он предпочитал придерживаться четкого плана. Тяготы военной службы дали выход его неуемной энергии и научили строгой дисциплине.

Наследные принцы не вправе распоряжаться собственной жизнью. Каждое решение обдумывалось и взвешивалось с точки зрения пользы, которое оно могло принести народу маленького государства, а список дел, приемов, королевских обязанностей был расписан, казалось, на годы вперед. Жизнь на виду приучила его к спокойной сдержанности в любой ситуации. В отличие от кузена, Кернан не мог позволить себе эмоциональных взрывов и капризов, опозданий на встречи или их отмену. В силу воспитания и принципов, он все делал правильно, что вызывало если не любовь подданных, то, по крайней мере, их уверенность в его способности возглавить нацию.

Расставание с Франсин и сплетни о причинах исчезновения девушки не поколебали народного доверия. Однако последовавший за этим разрыв помолвки с Тиффани Уэллс сильно повредил репутации. Его стали считать не просто холодным и равнодушным, а жестоким и безжалостным. Для Кернана это был хороший урок – больше он не утратит контроля над своей жизнью.

Не то чтобы общественное мнение так много значило для принца, но участие в благотворительном концерте могло послужить улучшению имиджа. Со дня скандального разрыва с Тиффани прошел год. Наступило подходящее время показать, что и он способен веселиться, как подобает человеку его возраста.

Что же в действительности заставило его согласиться? Забота об имидже?

Нет.

Его тронул рассказ мисс Уитмор о задачах программы «Без принца». Он искренне сочувствовал обездоленным молодым женщинам, для которых так важно признание их усилий в борьбе за лучшую долю. Здесь нельзя ограничиться пожатием рук, трогательной речью или денежным взносом. Однако вряд ли ради этой благородной цели он готов перестроить сложившийся жесткий график, чтобы выделить время для репетиций.

Снова нет.

Неужели причина кроется в самой Мередит Уитмор?

Кернан постарался вызвать в памяти образ молодой женщины, вспомнил удивительные глаза цвета лесного ореха с золотыми искорками скрытого огня, пухлые губы, россыпь еле заметных веснушек на носу, облако непокорных каштановых кудрей, которые так хотелось погладить.

Тонкое балетное трико облегало гибкое тело и длинные стройные ноги танцовщицы. Мешковатая футболка не скрывала, а скорее подчеркивала соблазнительные округлости груди и бедер. Бесспорно, она была привлекательна, но что-то в ее облике не вязалось с образом экзотического танца – слишком напряженна, строга, серьезна.

Принц Кернан не был падок на красоту, особенно после знакомства с Тиффани. За ангельской внешностью актрисы скрывалось коварное, способное на предательство сердце.

Вряд ли Мередит Уитмор была способна на предательство, но что-то в ней настораживало. Взгляд женщины был недоверчивым, оценивающим. Не холодным, напротив. Кернан понял, почему Адриан прозвал ее Драконьим Сердцем – в ней горел огонь, способный больно обжечь.

Нахмурившись, Кернан задумался. Скорее всего, причина неожиданного согласия кроется в первых мгновениях, когда он увидел, как она танцует, не подозревая о его присутствии. Впрочем, он так и не смог определить, что именно заставило его принять спонтанное решение. Неспособность расшифровать собственную мотивацию всерьез беспокоила принца.

Он остановился перед высокими дверями, глубоко вздохнул, расправил плечи и шагнул в бальный зал.

Кернан надеялся застать ее танцующей, чтобы найти ответ на волнующую загадку, но Мередит не позволила дважды застать себя врасплох. Сдвинув брови и прикусив язык, она возилась с музыкальным оборудованием, установленным в углу огромного зала. Увидев принца, она выпрямилась.

– Мисс Уитмор, – сказал он.

В этот раз на ней были сиреневые легинсы и гетры грубой вязки. Яркая сиреневая бандана не давала каштановым локонам падать на лицо, на котором он не заметил ни следа косметики. Просторную, лимонного цвета футболку украшала надпись «Не целуйте лягушку».

Принц Кернан привык, что люди стараются произвести на него впечатление. Однако Мередит, совершенно очевидно, думала только о том, чтобы во время занятий ей было комфортно. Он испытывал одновременно удовольствие и раздражение от того, что она не сделала попытки выглядеть привлекательнее.

Впрочем, она все равно выглядела привлекательно!

– Принц Кернан, – произнесла Мередит сдержанно, взглянув на него зеленоватыми с золотистыми крапинками глазами. – Спасибо, что нашли в вашем напряженном графике время для нашего занятия.

– Сделал все, что мог. Извините, если иногда буду отвлекаться на деловые звонки.

– Понимаю. Благодарю, что пришли вовремя.

– Я никогда не опаздываю.

Он начал понимать, почему Адриан побаивался ее. Никаких слов вежливости, вроде «Как вы себя чувствуете сегодня?». Ровный голос напомнил ему школьного воспитателя. Пожалуй, Драконье Сердце – подходящее прозвище.

– Прекрасно. – Она отступила на шаг, сложила руки на груди и окинула его оценивающим, неодобрительным взглядом, почти так же, как это делал сержант Хендерсон. Кернану показалось, что он явился на военный смотр в полной боевой выкладке.

– Брюки не будут стеснять движений? На всякий случай я принесла для вас танцевальное трико.

Трико? Он снова пожалел о том, что ввязался в эту авантюру. Можно только догадываться, что это за трико.

– Уверен, мне будет удобно в брюках, – объявил он голосом, не предполагавшим дальнейшей дискуссии на эту тему.

Мередит с сомнением пожала плечами и повернулась к электронной системе:

– У меня приготовлен видеоролик. Если не возражаете, посмотрим его вместе.

Кернан встал рядом. Аромат лимона щекотал ему ноздри. В игре света хрустальных канделябров блестящие пряди волос вспыхивали, как язычки пламени. Мередит откинула ярко-розовую крышку лэптопа.

– Этот ролик посмотрели уже двенадцать миллионов человек, – сказала она, открывая веб-сайт.

Кернан видел неважного качества картинку видеофильма, представлявшего свадебное торжество. Толпа гостей окружала свободную площадку в центре большого зала. Вперед вышли юные жених и невеста.

«Первый танец», – объявил голос за кадром.

– Свадебный вальс, – прокомментировала Мередит. – Традиционный вальс на три такта.

Кернан почувствовал облегчение: жених танцевал не намного лучше, чем он сам.

– Тут нечему учиться. Это я уже умею, – объявил он и посмотрел на часы. – Может, еще успею совершить конную прогулку до обеда?

– Я уже потеряла одного принца из-за конной прогулки, – сказала Мередит, не отрывая глаз от монитора. – Никаких лошадей до представления.

Кернан вздрогнул от изумления и пристально взглянул на стоящую рядом женщину. Она не заметила его взгляда – видимо, считала, что, называя его «ваше высочество», имела право командовать им. Что же, Адриан предупреждал!

– Извините, но я не давал согласия на то, чтобы вы распоряжались моей…

Мередит шикнула на него, как на школьника:

– Этот эпизод очень важен.

От такой бесцеремонности Кернан чуть вслух не рассмеялся. Никто не смел так с ним обходиться. Он посмотрел на Мередит новыми глазами – прирожденный командир! Что еще хуже, она была очаровательна, когда командовала. Конечно, лучше, если она об этом не узнает.

Он протянул руку и нажал на паузу. В обращенных к нему золотисто-зеленых глазах читалось удивление, но на сей раз она была готова его услышать.

– Ежедневно я выделяю два часа драгоценного времени на занятия с вами, – холодно произнес он. – Вас не касается, как я провожу остальную часть дня. Договорились?

Она выглядела скорее упрямой, чем смущенной.

– То, что я отдаю вам свое время, еще не дает права распоряжаться моей жизнью.

Пусть знает и будет благодарна!

Благодарности он не заметил, страха тоже. Мередит была оскорблена.

– Я тоже выделяю вам часть своего времени, – горячо заявила она. – И не желаю потратить его напрасно, если вы не сможете танцевать. Мы и так отстаем от графика из-за травмы Адриана.

Принц Кернан пригляделся: в прекрасных глазах Мередит кроме раздражения он увидел еще кое-что.

– Вы до смерти боитесь лошадей, – тихо сказал он.

Мередит смотрела прямо в синие, как сапфир, глаза принца. Дело в том, что ее пугали не лошади – она до смерти боялась, когда ситуация выходила из-под контроля.

Слова принца «до смерти боитесь» настолько точно соответствовали ее состоянию, что совершенно выбили из колеи. Он читал ее как раскрытую книгу, а этого она не могла допустить. Пусть думает, что все дело в лошадях – она действительно их побаивалась. Главное, чтобы не догадался, что Мередит Уитмор испытывает смертельный страх перед ударами судьбы.

– Вы правы. Боюсь, – сказала она. – В Вентворте лошади – большая редкость. Помню, на фестивале цветов огромный конь не подчинился всаднику и врезался в толпу. Несколько человек пострадали.

– Так вы родом из Вентворта? – спросил Кернан, не спуская с нее глаз.

Что же, тем лучше. Один только этот факт воздвигнет между ними непреодолимую стену.

– Да, – ответила она, гордо подняв подбородок.

Он медленно кивнул. Вместо ожидаемого барьера между людьми разного социального происхождения возникло ощущение, что она слишком много рассказала о себе. Отвернувшись, Мередит быстро нажала кнопку «пуск» и сосредоточилась на видео. На экране жених глядел на невесту, и что-то менялось в его лице: в глазах сияли огонь желания и нежность, юноша на глазах превращался в мужчину.

Ощущая принца слишком близко, Мередит пыталась защититься, обращаясь к привычной роли.

– Прислушайтесь, – говорила она деловым тоном инструктора по танцам. – Музыка изменилась так же, как и стиль танца. Теперь это скорее сальса. Эрин родилась на Кубе, она добавила латинский и африканский колорит.

– Вы живете в мире танца, не правда ли? – прокомментировал Кернан.

Тем временем танец становился все более эротичным, темп ускорялся, движения жениха, ведущего в танце новобрачную, становились все более смелыми и откровенными. Казалось, атмосфера зала тоже накалялась. Мередит ощущала жар тела стоящего рядом мужчины.

– Вот еще один переход, – заметила она. – Теперь хип-хоп. Я называю это современной, или уличной, версией брейк-данса.

Юноша отпустил невесту и начал перед ней сольный танец с таким видом, как будто кроме нее в зале никого не было. Танец рассказывал историю любви.

В нем была страсть, нежность, преданность – с каждым движением мужчина обретал большую силу и уверенность.

– Увидите, движения очень спортивные, – говорила Мередит, – требуют хорошей физической подготовки, гибкости, чувства равновесия. Здесь сочетаются музыка и танец, но важнее раскованность и атлетизм.

Она взглянула на принца – сомнений в силе и атлетизме не возникало. Вопрос в том, сумеет ли она сохранить дистанцию, доводя до совершенства достаточно интимный танцевальный номер.

Танцор на экране сбросил пиджак, растянул узел галстука.

– Если он продолжит раздеваться, я уйду, – сказал Кернан. – Форменный стриптиз!

Мередит не ожидала такой чопорной реакции. Как же репутация Принца-Плейбоя?

Они наблюдали, как молодой человек на экране демонстрирует виртуозную координацию стремительных движений. Толпа вокруг него ликовала, подбадривая криками и аплодисментами. Наконец, упав на колено, он проехался по паркету и замер у ног невесты под заключительные слова песни «Я нашел сокровище, которое искал». Его взгляд был полон такой нежности, что Мередит чуть не растаяла.

Танец закончился. Видео получилось настолько интимным, что в наступившей тишине она стеснялась взглянуть на принца.

Наконец Мередит взяла себя в руки. Это всего лишь представление – ничего личного.

– Ваше мнение?

– Мне было неловко, – сухо заметил Кернан. – Как будто подсматриваешь за любовным свиданием.

Значит, он тоже отметил интимность танца.

– Придется поработать над вашими пуританскими взглядами. – Мередит сделала вид, что ее переживания носили чисто профессиональный характер. Она заметила, как взгляд принца скользнул по ее губам, как будто говоря, что он вовсе не так застенчив. Ей показалось, что между ними проскочила искра, но Мередит постаралась не выдать странного волнения.

Уперев кулачки в бедра, она посмотрела на Кернана изучающе, как на удивительное насекомое под стеклом микроскопа.

– Вы совсем не ощутили романтики танца? – настаивала она. – Любви, надежды, стремления партнера исполнить все мечты партнерши?

– Все, что вы перечислили, включая желание предстать дураком перед – сколько вы сказали? – двенадцатью миллионами зрителей.

– Он не выглядел дураком! Он влюблен. Каждая женщина мечтает увидеть такой взгляд любимого.

– Каждая женщина? – Кернан снова смотрел слишком пристально, словно читая мысли. – А вы?

Трудный вопрос. Неужели крошечная часть души еще верит в мечту, надеется увидеть этот взгляд, обращенный к ней?

– Я навсегда покончила с романтической чепухой, – твердо заявила Мередит, стараясь убедить то ли принца, то ли саму себя. Прежде чем он начал задавать вопросы, освещая синими глазами темные глубины разбитого сердца, она поторопилась продолжить: – Принц Кернан, по правде говоря, меня можно считать исключением из правила. Обычно люди обожают романтическую чепуху, поэтому она всегда лежит в основе театрального действа. В ней заложен огромный позитивный заряд, предвкушение счастливой развязки.

– Которая часто не наступает, – кисло заметил Кернан.

Видимо, недаром газеты пестрели рассказами о скандальных эпизодах романтической биографии Принца-Серцееда.

К своему удивлению, в этот момент Мередит испытывала сострадание. На мгновение во взгляде Кернана она увидела неприкрытую боль. Настала ее очередь читать его как открытую книгу?

Только этого ей и не хватало.

– Послушайте, – продолжала Мередит мягче, – если бы удалось изобразить что-нибудь подобное, это была бы сенсация. Что вы думаете?

– Я не готов к чему-то подобному, даже если от этого зависит успех всей постановки.

– Мы не говорим о точном повторении танцевального номера, но хотелось бы сохранить дух, переданный на видео.

– Слишком интимно, – упрямо возразил принц.

– Хочу напомнить, что речь идет о волшебной мечте. Этот танец требует скорее актерского мастерства.

– Можно ли сделать его более сдержанным?

– Попробуем. Но тогда пропадет эффект неожиданности. Не секрет, что вас считают в некотором роде… чопорным. Танец перевернул бы это мнение о вас.

– Чопорным? – поперхнулся он. – Суровый, сдержанный, недоступный, пусть даже сноб, это я понимаю, но чопорный? То есть ханжа?

Он снова взглянул на ее губы. Ничего не стоило прочитать его взгляд.

Мередит чуть не ахнула, увидев в его глазах откровенное желание запустить руки в ее локоны, прижать к себе и разобраться, кто из них действительно ханжа.

Принц решительно засунул руки в карманы брюк.

Что она испытала? Облегчение? Разочарование от его самоконтроля?

«Облегчение», – сказала она себе, понимая, что это ложь.

– Не беспокойтесь. Мы изменим танец, сделаем его приемлемым для вас, – успокоила она. – А сейчас давайте посмотрим, на что вы способны.

Она отвернулась, чтобы собраться с духом и вернуть себе профессиональную сдержанность, повозилась с электроникой. Вновь зазвучал свадебный вальс.

Мередит протянула руку принцу:

– Ваше высочество?

Наступил момент истины: если он примет приглашение, все разом переменится.

Кернан, наверное, почувствовал то же самое – и потому колебался.

– Ваше высочество?

Он взял протянутую руку.

По телу Мередит волной пробежал трепет.

Глава 3

– Танцевальный номер мы начнем вот так, – сказала Мередит. – Простым вальсом на три такта, как на видео.

Принц Кернан сделал несколько шагов, стараясь не думать о том, как легко ее рука легла в его руку или о приятной мягкости изящного изгиба тонкой талии. Он старался не смотреть на ее губы. Искушение доказать мисс Мередит Уитмор, что он вовсе не такой чопорный и не ханжа, становилось почти непреодолимым. Тем более что его неловкие движения явно не произвели впечатления.

– Не так уж плохо. Вас, вероятно, учили танцевать вальс. Не хватает… Как бы сказать? Гибкости! Для начала номера сгодится. Вполне естественно, что вы несколько скованны от непривычного ощущения близости.

О чем она говорит? О драматургии танца? Или с первых шагов разгадала его внутреннее напряжение? Оставалось только поцеловать ее или уйти.

Поцеловать нельзя, даже чтобы что-то доказать.

Повернуться и уйти глупо – он же принц. Можно просто сказать, что он передумал и не будет участвовать в постановке.

– В этом месте, – сказала Мередит, кивая в такт музыке, – звучит новая тема. Вам надо расслабиться. Давайте попробуем!

Вместо того чтобы заявить о своем отказе, принц передернул плечами и немного ослабил руку, сжимавшую ее талию.

– Принц Кернан, вы не на военном параде.

Он явственно слышал интонации Драконьего Сердца.

Кернан сделал еще одну попытку, используя метод, который всегда помогал ему на стрельбище перед трудным снайперским выстрелом. Глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

– Так не пойдет. Вы слишком напряжены. Подумайте о чем-нибудь, что доставляет удовольствие и приносит успокоение.

– Чтение?

Мередит вздохнула, как будто начала осознавать, что впервые столкнулась с безнадежным учеником:

– Скорее какое-то расслабляющее физическое упражнение.

Кернан пришел в замешательство. В его понимании физические нагрузки требовали как раз напряжения и полной сосредоточенности.

– Прогулка на велосипеде! – предложила она с энтузиазмом. – Представьте, что едете по тихой проселочной дороге мимо домиков с черепичными крышами, мимо полей с коровами, мирно жующими траву. За спиной у вас корзинка для пикника.

Кернан отпустил ее руку. Он так напрягся, стараясь расслабиться, что ладонь начала потеть.

Мередит взглянула на него, поняв причину молчания:

– Корзинка для пикника на багажнике велосипеда – это не из вашей жизни, правда?

– Пожалуй. Мне скорее помогает верховая прогулка. Но лошади не из вашей жизни.

– Именно из-за лошади вы сегодня оказались здесь, – чуть ехидно напомнила она.

Принц вздрогнул. Фраза, произнесенная таким тоном, могла расцениваться как оскорбление. Но ведь Адриан предупреждал! Неожиданной оказалась собственная реакция – ему нравилось, что кто-то посмел честно и прямо высказывать ему свое мнение.

– На фотографиях в газетах ваши лошади выглядят ужасно, – продолжала она, поежившись. – Дикие глаза и пена на морде.

– Не верьте газетам, – ответил принц. – Пресса всегда подстерегает меня в худшие моменты, чтобы представить как «монстра недели».

– Скорее «монстра месяца».

– Или года.

Неожиданно оба рассмеялись.

– Так вы правда никогда не катались на велосипеде?

– Катался, но мне не очень понравилось. Я впервые сел на пони как раз в том возрасте, когда детям дарят велосипед. Пропустил что-то волнующее?

– Не то чтобы волнующее… Просто это нормально. Ветер в ушах, неистовый восторг, когда летишь с высокой горы или катишься по лужам. Не могу поверить, что вам не довелось этого испытать.

Его поразил тон искреннего сочувствия.

– Вы жалеете меня, потому что я не катался на велосипеде с корзинкой для пикника?

– Я вовсе не говорила этого.

– Слышно было по голосу.

– Хорошо, – призналась она. – Мне вас жаль.

– Протестую, – отрезал он. – Никому в голову не приходило меня жалеть и, надеюсь, не придет. Смешно подумать, что, обладая практически неограниченными полномочиями и властью, я могу – или хочу – вызывать сочувствие.

– Не обижайтесь. Просто я подумала, как грустно, что вы никогда не шлепали босыми ногами по луже, не играли в дартс после хорошей кружки пива. Вы не испытывали нетерпеливого ожидания, когда накопленных денег хватит на тройную порцию сливочного пломбира со взбитыми сливками и горячей шоколадной подливкой.

– Не понимаю, о чем речь.

– Неудивительно, что вы не умеете танцевать! Вы не испытали того, что действительно важно. Так о чем жалеть?