Виртуальная любовь бесплатное чтение

Предисловие

Вы когда-нибудь думали о том, что быть одному – это прекрасно? Определенно думали. Каждый человек рано или поздно об этом задумывается, но не все могут ответить: "Почему?". Жизнь сказочна, но не всегда прекрасна. Наши страхи, наша боль, наше прошлое тянут нас в бездну, называемую одиночеством, когда мы воздвигаем невидимые стены в надежде, что эта боль больше нас не коснется, не тронет, не заденет ни одну струну души.

Чушь!

Бред!

Ложь!

Заденет. Заденет, забирая эту боль от вас и вводя ее в вас же повторно. Только эта боль уже не будет соразмерна той, что причинили другие. Она будет хуже – потому что она ваша.

Героиня этой книги – невероятно сильная девушка. Несмотря на все пролитые слезы, она пыталась не сломаться, боролась до последнего, но все равно, как и все люди, в определенный период жизни, достигнув своего порога невозврата, сдалась одиночеству.

В это время, во время сознательно возведенных стен, во время отгороженности и отстраненности, глубоко внутри нас, как и у героини, слышится наш немой крик о помощи. Мы мечтаем, чтобы кто-то вошел в нашу жизнь и вытащил со дна колодца, в который мы сознательно угодили. Мы будем пытаться отбиваться от помощи, беря одиночество за привычку, за мягкое покрывало, которым укрываемся с головой, но подсознательно, глубоко в сердце, все равно протянем руки вверх, взбираясь к небесам, к свету, к теплу, к любви, к тому, что может подарить человеку только человек.

Глава 1

Марго

2020 год подарил миру вирус, вакцину от которого долгое время не могут разработать лучшие вирусологи планеты. Мир погрузился в хаос: стремительный рост безработицы, нехватка продуктов питания, лекарств, увеличение количества заболевших и недостаточное количество медицинских работников. Три года человечество пытается приспособиться к очередной попытке природы уменьшить демографический показатель населения планеты. Работа стала в основном удаленной, продукты питания доставляются на дом. Курьеры, врачи и иные люди, не имеющие возможности работать удаленно дома, снаряжаются в специальные костюмы и маски. К людям вернулся комфорт, пусть и не в прежнем его проявлении, однако не стоит забывать о социальном показателе. Люди остались без живого общения, ограничиваясь социальными сетями. А потому, когда вышла новость о разработке нового приложения для онлайн – знакомств «Мамба», она мгновенно стала одной из популярнейших, уступая разве что новости о показателях заболевших от вируса. Его разработкой занимался мой друг с лицея – Егор Смолин. Сейчас как раз проходит последняя стадия разработки – тестирование, а потому уже через неделю можно будет полноценно попробовать это приложение в деле тем, кто этого так долго ждал. К нему прилагается дорогостоящая аппаратура, позволить которую я себе, к сожалению, не могу, поэтому даже не задумываюсь о его установке. Считаю, его придумали для богатых мажоров, которым скучно сидеть дома в условиях пандемии.

Что касается меня, то работала я актрисой в театре. Акцент на слове «работала». Потому что после появления этого дьявольского вируса и наложения запрета на скопления большого количества людей в одном пространстве, все представления были отменены, а актеры уволены из-за невозможности театра добросовестно выполнять условия трудового договора и одновременно оплачивать арендную плату за помещение.

Так я оказалась дома без работы, без денег и без общения, ведь жила одна. Я воспитывалась в детском доме, всю жизнь стремилась выбиться в люди: усердно училась и работала, не заботясь о личной жизни, переступая через множество жестоких жизненных реалий. Мне хорошо было одной. Отношения лишь отвлекали, мучили и уничтожали меня. Поэтому я общалась только с Егором и Алисой – друзьями с лицея, которые выбрали, как я уже поняла сейчас, профессии гораздо перспективнее. Алиса ассистирует в группе компаний «Мамба», Егор же работает главным разработчиком программ. Они заходят иногда, соблюдая все условия нахождений в помещениях во время пандемии, может поэтому я все еще в своем уме, а не лезу на стену от недостаточной социализации.

После увольнения с работы, я долгое время не могла прийти в себя. Чувствовала себя потерянной, ничего не умеющей, кроме как заниматься любимым делом – выступать на сцене: проникаться эмоциями своих персонажей и воплощать их в жизнь через проекцию собственного тела. И теперь, когда у меня отняли эту возможность, я не знаю куда податься… Деньги постепенно заканчивались и это вынудило меня пойти подрабатывать курьером. Никогда бы не подумала, что имея высшее образование и огромный стаж работы, я буду разносить еду людям. Нет, я не принижаю ни одну из работ. Все это – труд, просто кто-то трудится интеллектуально, кто-то физически, а кто-то совмещает все это сразу. И оплата каждого труда соразмерна нескольким аспектам: затраченному времени на учебу, самоподготовки, опыта, стараний, навыков, мыслительных процессов. Сейчас это все свелось к нулю, ибо чтобы разносить еду много умений не нужно. Именно поэтому я чувствую себя ненужной. То, чем я занималась, в один момент обесценилось.

Арсен

2020 год был переломным в жизни многих людей, в том числе и моей. До появления вируса, я находился на пике популярности. Популярность… Эта высокая степень востребованности, сыграла в моей жизни ужасную роль: она была завесой иллюзий, которые долгие годы окружающие люди выстраивали возле меня. Все это закончилось, когда я попал в аварию, забравшую с собой все самое дорогое, что когда-либо было в моей жизни: моих родителей и возможность петь из-за травмы голосовых связок. После аварии я проходил долгую реабилитацию, маленький кусок стекла от разбитого окна, плотно засевший у меня в горле, умудрился хорошенько сломить меня, а учитывая эмоциональное состояние после потери близких, стимул к способствованию в лечении у меня абсолютно отсутствовал. Меня оперировали лучшие хирурги мира, чтобы сохранить хотя бы возможность говорить. О пении не было и речи. До сих пор я разговариваю с хрипотцой, каждый раз напоминающей мне о той ужасной аварии.

После случившейся трагедии я просидел дома первый год пандемии и понял, что так больше продолжаться не может. Я не считал себя слабаком, наматывающим сопли на кулак, но этот год мне нужно было пережить в трауре, пересмотрев все жизненные принципы. И у меня получилось. Я решил поднять все свои бывшие связи и вернуться в сферу, пусть даже не имея возможность петь. У меня была огромная аудитория фанатов, поддерживающих мое творчество. Но я столкнулся с жестокой реальностью, когда узнал, что продюсер не продлил со мной контракт, а «друзья» поголовно заняты и обещают перезвонить позже, хотя прошел уже месяц. Я остался один. Без поддержки, без семьи, без друзей и без голоса, которым зарабатывал на жизнь. Именно в этот момент я замкнулся в себе. Не было желания ничего делать, жизнь потеряла смысл. Я не выходил из дома, заказывая на дом все необходимое для жизни. Когда деньги начали кончаться, пришлось взять себя в руки. Тогда я начал заниматься удаленным музыкальным продюсированием. Все свободное время я работал: создавал биты, придумывал песни и музыку к ним. А когда собрал первый готовый альбом, очень выгодно продал его конкурирующему с моим бывшим, агентству. За собой я сохранил псевдоним, а потому мои фанаты были вне себя от радости, узнав, что я снова на арене, хоть и немного в другом амплуа.

Пандемия не смогла сломить меня полностью, а в некоторой степени даже подарила новые возможности. Не знаю, что бы я делал, если бы не стремительная популяризация удаленной работы. Единственный момент, о котором я постоянно думаю – семья. Мне хорошо одному. Одиночество – это мой вечный спутник весь этот нелегкий год, но осознание того, что я так и останусь один, сам с собой в этой огромной квартире, меня пугает. Как может настолько сильно нравиться одиночество, насколько и пугать? Окружающие меня девушки были совсем не те, каких я представлял в роли моей будущей жены и матери моих детей. Они были увлечены лишь моей внешностью, голосом, деньгами, популярностью. Они пустышки с разукрашенной оберткой, а я всегда был слишком разборчив, чтобы довольствоваться ими. Именно поэтому последний раз я состоял в серьезных отношениях в университете – десять лет назад. И закончилось все нескончаемой ревностью и вечными претензиями. Разочарование раз за разом убеждает, что на данный момент для меня лучше свобода и одиночество.

Глава 2

Марго

– Мара! – зовет подруга, перебегая дорогу мне навстречу. – Я так долго не могла получить к тебе пропуск, потому что две недели назад ходила к Лизе. У нее нашли вирус, и меня посадили на двухнедельный карантин, – с унылым лицом рассказывает подбежавшая подруга, тихо похныкивая.

– Ну-у, все хорошо, – утешительно хлопаю Алису по плечу. – Не переживай, со мной все хорошо. Вены целы, кожа и кости тоже. Убивать себя не собираюсь, не дождётесь, – шучу я.

– Ты правда не злишься? – не унимается подруга.

– Конечно, нет, с чего мне злиться? Это ты должна злиться, потому что за это время я ни разу тебе не позвонила. Я потеряла телефон, а денег на новый насобирала только вчера. И сразу же позвонила тебе, – начинаю оправдываться, но Алиса не выдерживает и кидается мне на шею, крепко обнимая.

– О, моя дорогая, почему? Почему в такие ситуации меня никогда не бывает рядом? И ты тоже… ты неисправима. Знаешь ведь? Сколько раз я говорила тебе, чтобы ты обращалась ко мне, если что-то случается? Ты ведь не поехала ко мне, когда потеряла телефон. Ты две недели на него копила, но не показала свою слабость. А я, может, умирала в это время! – отчитывает подруга, негодуя, что я в очередной раз пренебрегла ее помощью. Я не привыкла брать ни у кого деньги. Всю жизнь я всего добивалась сама. И так будет всегда.

– Прости. Все хорошо, правда. Я очень ценю тебя и твою поддержку, но деньги брать у тебя не буду. Это тот барьер, через который я переходить не хочу, даже не проси, – быстро хватаю ее за руку и веду за собой в сторону дома.

– Ты уже слышала, что приложение выходит уже завтра? – по пути рассказывает подруга.

– Нет, Егор тоже давно не звонил.

– О, он безумно занят. Не выходит из кабинета, постоянно делает какие-то корректировки, чтобы после выхода не было никаких проблем с использованием. Ты даже не представляешь, что это будет за масштаб. Такого прорыва в Айти-сфере еще не было. Это не просто площадка для знакомств, Мара, это будет виртуальная реальность.

Я поднимаю губу и скептически смотрю на восторженную Алису, не разделяя ее энтузиазма.

– Что за бред? Это будет что-то вроде компьютерной игры?

– Нет. Вообще, это конфиденциальная информация, но так как выйдет она уже завтра, то расскажу. Боже, я так волнуюсь, будто ее создала я, – Алиса заваливается ко мне на кровать и подбирает под себя ноги, удобно устраиваясь. Я присаживаюсь рядом, делая вид, что это меня безумно интересует.

– Ну так вот, суть самой задумки – адаптивное общение. В течение трех месяцев – одного цикла, ты будешь общаться с разными людьми, подобранными программой специально для тебя на основе тех данных, которые ты укажешь при регистрации. По прошествии этого времени тот, с кем ты общалась и проводила свидания больше всего – откроется тебе. Весь его профайл, в том числе и номер телефона, станут тебе доступны. А до этого времени общайся, туси, ходи на свидания. Ты погрузишься в совершенно новый мир. Технология, которую сейчас совершенствует Егор, позволяет прочувствовать виртуальную реальность максимально отчетливо благодаря датчикам и костюму, прилагаемых к приложению.

– А без костюма оно что, не функционирует?

– Ты можешь надеть просто шлем, этого тоже достаточно, просто не будешь ощущать прикосновения в случае, если они возникнут.

Алиса с таким диким восторгом об этом рассказывает, что мне становится не по себе от того, что я не разделяю ее эмоции. Возможно, потому что пока немного не до конца понимаю концепцию приложения, а возможно, потому что никогда не смогу его использовать.

– Зачем создавать настолько дорогое приложение? – возмущаюсь сдержанно, будто меня это совершенно не волнует. – Чтобы в очередной раз показать неравенство социальных слоев?

– Конечно нет! Дело в том, что силы, потраченные на разработку программы и прилагаемого к ней оборудования – колоссальные, плюс детали костюма сами по себе дорогие. Ну и, наконец, концепция приложения в том, чтобы собрать в нем людей, реально стремящихся к созданию серьезных отношений и изучению личности человека, ведь именно для этого и спроектированы все эти дополнительные функции. Чтобы помочь человеку сделать правильный выбор своего спутника, отметая навеянные обществом критерии отбора по внешности, связям или финансовой составляющей.

– Думаешь, у мажорчиков есть проблемы с выбором партнеров?

– Ты смахиваешь их под одну гребенку, а это неправильно. Обеспеченные люди самые уязвимые в этом плане. Для них сложнее всего понять, кто в их окружении действительно с ними ради них самих, а не сопутствующих моментов. Мара, когда ты дашь и себе шанс узнать кого-то получше? Неужели за столько лет ты не чувствуешь себя одинокой?

Алиса из разговора в разговор пытается донести до меня прелесть отношений, но то, что я пережила в прошлом и то, что я вижу, смотря на ее отношения, только подтверждает мои опасения. Вечные недомолвки, абьюз, ревность, и как следствие – разбитое состояние, тревога, грусть и слезы.

– Нет, спасибо. Мое эмоциональное состояние свободы слишком сильно меня устраивает, чтобы отказаться от него ради сомнительной возможности наготавливать, настирывать и убирать за другим человеком, – саркастично произношу, четко уверенная в своей правоте.

– Ты обязательно изменишь свое мнение, когда влюбишься, – уже не с таким энтузиазмом, даже немного грустно, говорит Алиса. Ее отношения с парнем похожи на американские горки: никогда не знаешь, когда будет сумасшедший взлет, а когда разбивающее падение. Я больше такого не вынесу.

– Я не смогу так, как ты. Я не такая сильная.

– Перестань. Пока ты не перестанешь жалеть себя, не сможешь обрести уверенность в своих действиях и отношениях. Ты должна быть сильнее. Жалость к себе ни к чему хорошему не приведет. Сначала это проецируется на отношения, а потом это захватит тебя полностью. Ты можешь сколько угодно говорить, что тебе все равно именно на отношения, но я прекрасно понимаю, что это потому, что ты боишься, что кто-то действительно сможет тебя полюбить. И когда это случится, а это случится. Ты должна быть сильной, чтобы принять любовь человека, впитать ее в себя, а потом отдать и от себя ее частичку. Ты называешь это свободой, я же считаю это страхом и жалостью к себе.

Задумываюсь над словами Алисы и становиться немного грустно. Кладу голову к ней на колени и расслабляюсь, когда чувствую ее маленькие пальцы у себя в волосах. Она всегда так делает, когда мне необходима ее поддержка.

– Ты совсем расклеилась. После того, как ты перестала работать, я каждый раз наблюдаю как ты медленно, но верно угасаешь. Егор приходит к тебе?

– Ты знаешь о его чувствах ко мне. Я стала реже общаться с ним после его признания, не хочу давать ему ложных надежд.

– Ты нравишься ему со времен учебы, Мар, неужели за то время, что он был рядом, ты не прониклась к нему ни одним нежным чувством?

– Для того итога, который он от меня хочет, нужно всего одно чувство. И оно либо есть сразу, либо его нет вообще. К нему у меня его нет вообще. Я уверяю, никогда не появится. Любовь называется, слышала о таком?

– Есть миллион примеров, когда люди дружили, а потом женились, проникаясь чувствами позже.

– Это не про нас, у тех людей наверняка были определенные предпосылки к возникновению чувств или серьезные обстоятельства, требующие брака. Я же точно понимаю, что Егор просто друг и не более.

– Ладно, хватит, – резко переводит тему Алиса, увидев ухудшение моего и без того подавленного состояния. – Я принесла кучу снеков. Пошли смотреть романтическую комедию? Может захочется тоже прожить нечто подобное, – толкает меня со своих колен на пол. Падаю, ударяясь коленями о пол, потираю их и, по пути на кухню, кричу подруге целый арсенал заготовленных ругательств. Беру в шкафу над умывальником две глубокие чашки и наполняю их чипсами. Но как только я захожу в комнату с полными руками еды и напитков, мой телефон начинает вибрировать и звенеть. Я узнаю этот звук – новый заказ с рабочего приложения доставок.

– Каждый заказ важен сейчас, ты же знаешь? – виновато смотрю на подругу.

– Конечно, иди. Я же никуда не убегаю, завтра утром от тебя поеду на работу.

– Очень удобно у вас придумали сделать каждому отдельный кабинет и разные графики работы, чтобы вы вообще не пересекались, – обсуждаю, параллельно надевая специальный костюм. – Благодаря этому ты можешь спокойно ходить на работу. Но, конечно, для этого должно быть отличное финансирование.

– Наша компания уже много лет занимается разработкой приложений и игр для телефонов. Естественно, это сфера очень популярна, а потому и компания процветает, – рассказывает Алиса, сидя в позе лотоса и закидывая в рот чипсину.

– Мне не так повезло, поэтому не скучай, – кидаю подруге воздушный поцелуй, – скоро буду!

Одевшись, я забираюсь на ненавистный рабочий мопед и еду в кафе итальянской кухни, чтобы забрать еду. Ресторан находится близко, как и адрес заказчика, поэтому уже через двадцать минут я стою у ворот огромного многоквартирного комплекса бизнес – класса «Империя». Нервно перебирая ногами у огромных кованых ворот, звоню в звонок, и хриплый низкий голос сразу же отвечает.

– Слушаю.

– Это курьер, – с максимальной неловкостью отвечаю я.

Зачем спрашивать, кто там, если он сам заказал доставку еды?!

– Заходи, – слышу грубое в ответ.

Ненавижу эту работу. Ненавижу этих богатых зазнобов.

Прохожу на территорию, разглядывая огромную придомовую территорию. Не могу не восхищаться красотой созданной архитектуры: дома стоят друг возле друга, образуя шестиугольник. Посередине небольшая парковая территория, детская площадка, пруд, баскетбольная площадка и открытая лаунж – зона, состоящая из беседок, находящихся прямо возле пруда – невероятно уютно и красиво.

Ускоряюсь, потому что знаю таких людей. Если еда заказчика остынет, он скорее заставит меня приготовить новую, чем будет ее есть. Подхожу к подъезду и, увидев консьержа, обращаюсь за помощью в сопровождении к лифтам. Он любезно проводит меня, видимо, будучи уже предупрежденным о моем приходе. Хоть в этом не пришлось разбираться, потому что бывало и такое. Доказывать, что человек заказал еду и просто не берет трубку. Ненавижу эту работу. С этими мыслями я и поднимаюсь на восемнадцатый этаж высотки. На удивление, это последний этаж, который состоит всего из одной квартиры. Представляю сколько там квадратов. Наверное как десять моих квартир. Лениво подхожу ближе и нажимаю на звонок, который трелью отзывается в голове. Быстро отдам еду и сразу же убегу отсюда. Неприятное место, чувствую себя мелкой букашкой в этой атмосфере богатого максимализма: бежевые тона интерьера разбавлены золотыми элементами, придавая коридору аристократический вид, а висящие на стенах картины с изображением непонятной геометрии добавили стилю изысканности и современности. Бежевые диванчики у панорамного окна слева от лифта выглядят так, будто на них никто и никогда не сидел. Кажется, если прикоснусь к чему-нибудь здесь, обязательно испачкаю.

Ожидание все сильнее начало давить на мою и без того низкую самооценку. Еще выше натянув маску, я стою, переминаясь с ноги на ногу. Спустя минуту, наконец, слышу звук открывающейся двери и замираю в оцепенении. А все из-за контраста услышанного увиденному, ведь судя по голосу, я должна была увидеть взрослого сноба, но передо мной стоит самый красивый парень, которого я когда-либо видела. Но дело не только в этом, а в его одежде, если быть еще точнее, то в ее отсутствии. Он стоит в одних шортах, без футболки. Капельки воды, видимо оставшиеся после принятия душа, стекают по его перекатывающимся мышцам. Я сглатываю и поднимаю голову вверх, заставляя себя не смотреть туда, где мои глаза так стремительно желают остаться. Черт, теперь я вижу его влажные волосы короткие волосы, с которых нет-нет капает капля прямо на тот торс, на который я пытаюсь не смотреть. Да что со мной происходит вообще?

Тук-тук, тук-тук. Мое сердце бьется как лань, угодившая в капкан и пытающаяся вырваться наружу.

Я стою минуту, разглядывая его. Он делает то же самое. Только его взору предстает совершенно непрезентабельный вид специального костюма и маски.

– Здравствуйте, – прерываю наше неловкое молчание.

Парень вальяжно опирается на створку двери, горделиво скрестив руки на груди, отчего мышцы на его руках и торсе напряглись еще больше. Я снова смотрю не туда…

– Привет, – бесцеремонно бросает он, ухмыляясь. Его глава пронзительно смотрят на меня, а ухмылка делает его лицо еще привлекательнее. Черт подери, он же ждет свою еду, а я стою как идиотка. Сняв рюкзак, начинаю копаться в нем. Руки дрожат, мысли теряются, я абсолютно не понимаю что со мной происходит. Это приводит к тому, что, пытаясь достать несколько контейнеров одновременно, я задеваю их о край рюкзака, и они все оказываются на бежевом ковролине, которым устлан весь коридор. Капли соуса на моих глазах стекают прямо на идеально чистую поверхность. Это становится последней каплей. Не в силах больше сдерживать эмоций, я просто падаю на пол и, закрыв руками лицо, начинаю реветь.

Глава 3

Арсен

Когда заказывал доставку еды, никак не ожидал, что через двадцать минут курьер уже будет стоять у моей двери. Даже переспрашиваю от удивления. Надо же, вот это сервис. Даже шампунь с головы не успел смыть, опять-же, не планировал настолько скорую доставку. Открываю ворота, по пути звоню консьержу и снова захожу в душ. Пока дойдут до двери, успею смыть с себя мыло. Когда слышу звонок в дверь, как раз закончив с душем, я стою возле двери и никак не могу найти вечно затерянную в бардаке футболку.

Да плевать, заберу еду и уйду.

Открываю дверь и хочу побыстрее принять заказ, но натыкаюсь на взгляд больших небесно-голубых глаз и зависаю на месте. Этот контраст с ее огненно-рыжими волосами невольно рисует в мыслях представление о закате возле океана. Я разглядываю ее около минуты, и только потом понимаю, что она делает то же самое. А точнее делает вид, что не смотрит на мой голый торс. Домашние тренировки не сравнятся с залом, но я сделал все возможное, чтобы мое тело было в отличной форме. Скрестив руки на груди, я специально напрягаю их и опираюсь о стену, забавляясь такому поведению девицы.

Ее «здравствуйте»… Неужели она не видит, что я ненамного старше ее. Девчонка выглядит какой-то напуганной что ли, никак не могу понять. А когда она, судорожно доставая боксы с едой, роняет их, мне становится откровенно ее жаль. Я тут же оказываюсь возле нее, чтобы помочь, но она просто сидит на полу, закрыв руками лицо и плачет… Она, мать его, плачет… Почему? Почему возле моей квартиры, блин… Не зная как ее успокоить, я пытаюсь взять ее за руки, чтобы поднять, но она отшатывается от меня как от заразного. Уместное сравнение, когда вирус на дворе.

– Все хорошо, не бойся, – мягко начинаю я. Настолько мягко, насколько позволяет мой хрип.

– Ваша еда, извините меня, пожалуйста, я очень прошу, не жалуйтесь на меня, а ковер я отмою, – девушка продолжает судорожно всхлипывать.

– Это пустяк, – я подхожу ближе и обхватываю руками ее за плечи, – слышишь меня? Это мелочь. Это не стоит того, чтобы ты плакала. Я не буду жаловаться. А ковер отмоет уборщица.

Она смотрит на меня своими бездонными глазами и не верит ни одному моему слову.

– Я вас очень прошу. Эта работа важна для меня. И я понимаю, что ошиблась. Что я могу сделать, чтобы загладить свою оплошность?

– Все. Хватит, – хватаю ее за руку и тяну в сторону открытой двери квартиры. Она пытается вырваться, но я обрываю ее, глядя в распахнутые от страха глаза, не давая ничего сказать. – Я напою тебя горячим чаем и отпущу, честно. Надеюсь, я не похож на маньяка, нападающего на милых девушек – курьеров? – подмигиваю ей, и она опускает глаза, уже охотно ступая за мной.

По пути осматриваю тот бардак, который вечно творится в моей квартире и мысленно проклинаю себя.

– Прости, у меня редко бывают гости, – пытаюсь хоть как-то оправдаться.

– Все в порядке, это моя вина. Если бы я не была настолько неловкой, жалкой и впечатлительной, то не заставила бы Вас меня успокаивать.

– Серьезно? – разворачиваюсь, делая максимально удивленное лицо. – Тебя настолько впечатлил мой торс, что ты заплакала? Почему я раньше об этом не подумал? – делаю задумчивое лицо и, развернувшись возле столешницы, притягиваю ее к себе. Она смотрит на меня вопросительно, а потом мы синхронно заливаемся смехом. Ее смех красивый и звонкий, заполняющий собою все пространство. Она даже не понимает насколько близко оказалась к моему телу. Возбуждение тут же окутывает все тело. Черт, я ведь я даже не видел ее лица. Как маленький, ей Богу.

– Сними маску, – говорю приказным тоном, исключая из голоса шутливые ноты. Безумно хочу увидеть ее лицо. Подсознательно надеюсь, что она окажется некрасивой и меня отпустит это идиотское желание, уже отчетливо виднеющееся через спортивные шорты. Нужно лишь опустить голову ниже. К моему счастью, она оказывается слишком воспитанной для этого.

– Что? – пугается моя гостья, делая шаг назад.

– Ты как чай пить собираешь? – выкручиваюсь я.

– А, да, конечно. Если что, я не больна, – торопливо добавляет, отстраняясь еще дальше.

– Тебе не кажется, что слегка поздновато для признаний? – пытаюсь шутить, но вижу ее испуганные глаза и добавляю, – я тоже, так что не переживай и иди сюда, – направляю ее к стулу, и иду ставить чайник. Думай о чайнике. Черт, она до сих пор не сняла маску. «Думай о чайнике», – снова говорю я себе.

– Вы правда не злитесь?

– Нет, я ведь сказал, это мелочь. С каждым иногда такое может случиться.

– Но Вы заплатили за еду, а у меня нет денег возместить Вам ее стоимость.

Что-то в душе остро кольнуло. Такая молодая, усердно трудится, боится потерять работу, и в то же время все равно мало зарабатывает. Мне стало еще больше жаль ее, но показывать это, смущая ее, я не собираюсь.

– Перестань мне «Выкать», я не настолько стар, – перевожу тему. – Ты умеешь делать омлет? У меня есть яйца, молоко. Обычно я просто варю их, потому что омлет вечно подгорает. Если ты накормишь меня, мы будем в расчете, ок?

– Конечно, – она наклоняет голову и снимает маску. Лучше бы она этого не делала. Ее лицо. Оно прекрасно. Нежная, без грамма косметики, с россыпью мелких веснушек. В моем окружении не было таких чистых своей красотой девушек. Все они были как на подбор типичной модельной внешности с переделанными лицами и тонной косметики. Замечаю, что вглядываюсь в ямочки на её щечках, когда она улыбается. Возбуждение только увеличивается. Мысленно я уже стягиваю с нее этот ужасный комбинезон и…Так, стоп. Останавливаю себя и, указав ей на плиту, достаю все ингредиенты. Настаиваю на том, чтобы она поужинала со мной и, в конечном счете, она соглашается. Ловко справившись с омлетом, она начинает расставлять приборы на стол, а я занимаюсь заваркой чая: добавляю побольше успокаивающих трав и кусочек апельсина – лучший мамин рецепт. От воспоминаний о маме моментально становится грустно, что не уходит от внимания девушки.

– Я что-то сделала не так?

– Перестань винить себя во всем, что происходит, – чересчур резко говорю я, чем пугаю девушку еще больше. – Прости, – тут же добавляю. – Мои родители. Они попали в автокатастрофу и погибли. Я вспомнил о них, потому что мама заваривала такой чай, когда я нервничал или плохо себя чувствовал.

Впервые мне захотелось выговориться человеку, а не держать все в себе. Возможно, потому что она была незнакомкой, это было настолько просто.

– Это ты прости, я не хотела бередить твою рану.

– Я же сказал тебе. Почему ты все принимаешь на свой счет? Не позволяй другим обижать тебя и сама не загоняй себя под вину каждого, – она согласно кивает головой. – Вот и славно, а теперь давай, наконец, поедим. Я дико проголодался.

Мы быстро справляемся с омлетом, а потом пьем чай с печеньем, болтая обо всем и ни о чем. Удивляюсь тому, насколько легко мне с ней общаться. Мы ничего не рассказываем друг о друге, но ведем себя так, будто знакомы вечность. А каждое мое предложение быстро находит отклик в продолжении у нее, и наоборот.

Мы проболтали, наверное, где-то час, прежде чем звук на ее телефоне оповестил о сообщении.

– Боже, новый заказ. И я совершенно забыла о том, что дома меня ждет моя подруга. Из-за твоего заказа я оставила ее одну, надеясь быстро закончить, но совсем забылась, – судорожно встав, она снова надевает маску и торопится к выходу.

– Спасибо за вечер, – понимаю, что не смогу задержать ее дольше, смиренно улыбаюсь.

– Это тебе спасибо. Я уничтожила твою еду, испачкала ковер, а ты накормил, напоил и поболтал со мной, – она опускает глаза, смущаясь. – Всего доброго, хорошего тебе вечера.

– Всего доброго. И тебе тоже, – отвечаю, а мысленно хочу, чтобы она осталась на ночь. Идиот.

Захлопнув дверь, прислоняюсь к ней спиной и закрываю глаза. Только спустя пару минут, обдумывая все в голове, я понимаю, что даже не спросил как ее зовут. И не взял ее номер телефона. Вдвойне идиот. Стуча головой о дверь, я понимаю как сглупил. А приложение позволяет позвонить курьеру лишь через номер компании. Черт, черт, черт. Завтра же попытаюсь позвонить в компанию доставок и узнать кто она. Только прокрутив это в голове, я задумался о причине – зачем? Зачем мне искать ее номер, зачем сближаться с ней? Отгоняю эти мысли и снова строю мысленную стену – приди в себя, Арс! Мне хорошо одному. Я свободен, ничем не обременен, и не хочу ничего менять. С этими мыслями возвращаюсь в комнату и продолжаю работать, будто пару минут назад в мою жизнь не совершило набег рыжеволосое красивое создание. Не думать, сосредоточиться на работе – слова, которые я кручу в голове, не желая впускать так нещадно вбивающиеся мысли о ней.