Заветы волхвов: превратности судьбы. Часть 2 бесплатное чтение

Глава 1. Закат жизни или все же рассвет?

В день, который должен был стать началом нашей великой истории, на наше княжество было совершено нападение упырей. Раньше они не позволяли себе приближаться так близко к человеческим поселениям. Хоть они и были мертвы, подчиненные жажде крови, но даже упыри знали, что это может принести им погибель. Тем не менее в момент, когда ждешь этого меньше всего, они напали, принося с собой смерть и разрушения. Я, княгиня Житского княжества, жрица Деяна была покусана нечистью. Такова была цена моей любви, но я не жалею. Несколько дней и ночей мой возлюбленный, князь Радомир, провел возле моей постели, тщетно пытаясь исцелить мое израненное тело, но все его попытки оказались бесплодными.

Наконец, объединив свои силы вместе с волхвом Ярославом, он смог добиться успеха. В момент радости и удачи, все ждали моего пробуждения. Но этого не случилось, когда я должна была открыть глаза и вернуться в мир живых, кто-то пронзил мое сердце. Радомир был безутешен. Тот день стал самым черным в его жизни, его сдерживало лишь то, что теперь он стал князем, был ответственен за княжество, за свою новую семью в лице старого князя Всеволода и его сестры княжны Купавы. Он был ответственен за жрицу Велену, что носила дитя Володара. Ему пришлось взять себя в руки и организовать мои похороны. Удивительно, но каждый его шаг и действие, я видела так отчетливо, словно смотрела кино или присутствовала подле него.

По приказу князя был изготовлен стеклянный гроб и построена моровая избушка[1] на двух столбах в диком лесу. Он не хотел хоронить меня в земле, поэтому украсил избушку, как будто это мой новый дом. Радомир хотел навещать меня, потому что просто не мог отпустить. Также в его голове созрел план найти некроманта, что сможет оживить меня. Не зря же боги награждают некоторых из волхвов такими дарами. Если же не выйдет, то после смерти он хотел упокоиться подле меня.

Мое тело омыли и одели в синее платье, не потому что я была жрицей, этот цвет просто был к лицу. Кроме того, меня облачили в легкие сапожки, а также браслеты на тонкие руки. Волосы, такие длинные и каштановые, после свадьбы, к которым было позволено касаться лишь моему мужу, были заплетены в тугую косу и перевязаны лентой, так похожей на ту, что когда-то он забрал. Наши кулоны он не стал снимать, ведь если боги помилуют меня, вернув мне жизнь, то он сразу сможет узнать.

Даже в смерти, для него я была поистине прекрасна, каждое прикосновение отдавалось в нем будто удар ножа в самое сердце. Идеальная, мягкая кожа, чувственные губы. Смотря со стороны на себя мертвую, мне самой казалось, что я сплю. Радомир украшал мой стеклянный гроб, в котором, на белой постели, вокруг тела он старательно выкладывал цветы. Они заполняли все свободное пространство, были вплетены в косу. В руки, сцепленные на груди также вложили букет, а на голову сплели венок. Среди цветов князь спрятал нож, что подарил когда-то. Оружие всегда было со мной при жизни, пусть охраняет и после. Он был особенным, из нескольких металлов, заговоренный, чтобы смог защитить даже от упырей, но свою задачу выполнить не смог. Крышка гроба просто накладывалась сверху, чтобы открыть ее в любой момент, иметь возможность дотронуться до меня или поменять цветы. В его глазах было так много боли и слез, которые мне хотелось утереть, но я была лишь наблюдателем этой картины и не могла вмешиваться.

Наступил момент, и княжеская дружина отнесла меня в моровую избушку. Путь пролегал через все княжество и каждый его житель вышел со мной проститься. Идя следом за своим гробом, мне было трудно поверить в правдивость происходящего. Казалось в траур впали не только жители княжества, но и весь мир. Как назло, дождь шел мелкими каплями, создавая грязь под ногами, а на небе не было видно не лучика солнца. День казался серым и унылым.

В моровой избушке меня ждал сюрприз, там сделали четыре стены и дверь с окнами. Так действительно создавалось ощущение настоящего домика в лесу, сродни жилищу Бабы-Яги, только поворачиваться такой дом не мог. В избушке поставили шкаф и много одежды, будто я могла ее надеть, когда проснусь от своего долгого сна. Избушка была близ ручья, поэтому мне поставили ведра и лохань. Радомир подумал, что ножа мало, нужно еще оружие, но глефа была дорога как память, поэтому он оставил меч и лук с колчаном стрел. Чтобы не было скучно он поставил несколько книг, бочонок с квасом, бочонки с солеными овощами и рыбой, также запас вяленого мяса. Они будут долго сохранять свою свежесть.

В какой-то момент мой князь рассмеялся от глупости того, как сильно он беспокоился о покойнике, но как еще ему можно было успокоить свое больное сердце. Дружинники, что помогали обустраивать могилу, смотрели на него словно на безумца, но таким он и был, так отчаянно пытавшийся ухватить то, чего точно быть не могло.

До самого конца он словно в трансе обустраивал дом, будто для живой девушки, что просто решила устроиться подальше от людей, от шума, от бед. Осознание накатило на него лишь когда гроб поставили в избушку, а дверь закрыли. В этот момент умерла последняя надежда, а печаль вырвалась из груди моего возлюбленного глухими страданиями. С ним страдали Велена и Ярослав, Всеслав и Купава, для которых я была единственной обретенной дочерью, страдало княжество, так и не узнавшее по-настоящему свою княгиню. В последний путь проводить приехали княгиня Мирослава и ее муж Никита, который не мог себя простить за то, что однажды довольно подло со мной поступил. Волхвы провели служения в храмах, а природа послала сильные дожди, как бы вторя действиям Радомира.

Мне оставалось лишь стоять рядом со всеми и смотреть, как закрываются двери за моим телом, навеки отделяя меня от всех тех, кого я так любила. Не в силах справиться со своей личной болью, я упала на землю и подобно своему возлюбленному разрыдалась в голос. В ответ на мои страдания разразился гром, вокруг начали мелькать молнии, люди кричали и бегали свозь меня. Так продолжалось до тех пор, пока меня не ударила молния, попав мне точно в сердце. В миг меня парализовало, и я провалилась в небытие.

***

Первое что я почувствовала, как будто с меня сползает пелена, а разум чист и открыт. Осторожно, будто это может быть для меня опасно или причинит мне вред, я открыла глаза. Первое время было сложно понять мое местонахождение. Воспоминанья будто исчезли, мое имя стерлось из моей памяти, хотя окружавшие меня вещи были знакомы, но беспокоило меня совсем другое. Я лежала среди сухих цветов, утративших свои краски. Попытавшись подняться, наткнулась на стекло, которое поднялось от давления моей головы. Мне пришлось осторожно, чтобы не уронить, отодвинуть стекло и положить его поперек края гроба. Медленно, чтобы не задеть крышку, я аккуратно выбралась из своей постели. В ходе осмотра окружавших меня предметов, выяснилось, что постелью мне служил гроб из стекла в бревенчатой избушке. Вокруг меня на полу стояли бочки, оружие, шкаф, в котором обнаружилась различная одежда. Мне хотелось продолжать осматривать избушку, понять, что произошло и почему я оказалась здесь, однако все меркло в сравнении с тем, что меня мучил смертельный голод. Он заставлял меня выйти из избушки, гнал искать себе пропитание.

Попытавшись выйти через дверь, оказавшейся закрытой, я нашла окно и вылезла через него, ловко забравшись на крышу. Осмотрелась по сторонам, были сумерки. На миг попыталась вспомнить кто же и как вышло, что весь мир знаком мне, но не знакомо собственное имя, но голод снова меня отвлек. Принюхавшись и почувствовав аппетитный аромат, я в миг оказалась на земле и побежала так быстро, что деревья почти сливались у меня перед глазами. Запах вел меня к себе, усиливая мой голод, порождая во мне жестокость и жажду битвы, если кто-то попытается забрать мою добычу. Чем более различимый становился аромат добычи, тем медленнее и тише мне приходилось двигаться, боясь себя выдать. Наконец аромат вывел меня к поляне, где жевал траву заяц. Не помню, как, видимо сработали инстинкты, я бросилась на него, схватила за шерсть острыми длинными ногтями, протыкая его плоть, попутно вцепляясь в него зубами. Мой рот заполнился вкусом горячей крови, которая будоражила и пьянила меня, отчего я лишь сильнее вгрызалась в обмякшее тело животного. Я жадно грызла его, пока не поняла, что так мой аппетит лишь растет, мне нужно найти кого-то побольше, того, кто сможет утолить мою жажду и даст мне душевный покой.

Отбросив остатки зайца, я отправилась дальше, пытаясь унюхать новый притягательный аромат добычи аромат, но на пути попадалась лишь гниль и разложение. Мне пришлось бродить некоторое время, так что день успел сменить ночь не один раз, но встречались только гнилые чудища. Я старалась не подходить близко к тем, кто так пах, на уровне инстинктов понимая, что нужно наблюдать издалека, они могут быть опасны. Эти существа тоже были голодны, но в них чего-то не хватало. В глубине души мне казалось, что мы похожи, но все же разнимся, в них чувствовалась ярость, заставляющая падать друг на друга. На мое счастье они были в разы медленнее меня, у них был не такой хороший нюх и инстинкты, иначе как объяснить, что меня они совершенно не замечали. Голод не покидал меня, но заяц его притупил, да и новой добычи мне не удавалось найти, поэтому какое-то время я посвятила наблюдению за данными существами.

У меня хватало ума не соревноваться с ними в поиске пищи, потому что наконец удача улыбнулась им и одному из наблюдаемых мной чудищ попался затравленный олененок. Гнилое существо, хоть и похожее на человека, но больше им не являющееся, бросилось на добычу крайне неуклюже, но ожесточенно. Вырывая куски плоти из бедного животного, чудище стало жадно пить его кровь. Все это время олененок истошно кричал, призывая свою погибель, но жизнь продолжала в нем бороться, доставляя ему неимоверные страдания. Мне казалось в крике этого зверя был мой собственный крик, но я закрыла себе рот рукой, чтобы не выдать свое местонахождения и тихо плакала, пораженная увиденным. Вся поляна, где происходило данное действие была завалена ошметками плоти, кровью и в миг она стала темнее, будто деревья стали расти еще плотнее, закрывая небо своей густой кроной.

К моему сожалению после увиденного голод не отступал, но я точно знала, что своей добыче подарю быструю смерть. Не знаю, на счастье или на беду мне попадалось ни одного животного, всюду были лишь норы, большинство из которых пустовали. Мне оставалось лишь брести дальше, отдаляясь от той избушки, где я проснулась. Придется углубиться в леса, поискать кого-то интереснее животных и гнилых существ.

Но сначала я решила вернулась к избушке, что несомненно было легко, она пахла чем-то родным и знакомым, хотя было сложно понять, что же это был за запах и почему мне так нравилось быть им окруженной. На удивление, вокруг моего жилища были такие же избушки, но без одной стены, в них не было такого убранства, как в моей и никто не жил. Лишь под некоторыми избушками были вырытые ямы, из которых торчали куски дерева и кости. Наверно гнилые существа позаботились.

Не теряя времени, я стала ходить кругами вокруг избушки, с каждым кругом увеличивая его размер, чтобы точно осмотреть все углы, все деревья и дорожки. Ни одна деталь не могла от меня ускользнуть, я внимательно осматривала избушки, находя одежду или украшения.

Бродя достаточно долго и изучая все вокруг, мне наконец попалась белка, которой я предварительно свернула шею и только потом смогла ей подкрепиться. Усталости у меня совершенно не было и даже наступление ночи не мешало мне осматриваться, заставляя упорно идти вперед.

В конечном итоге мой нос снова учуял много приятных ароматов, голод будто усилился от них, я вышла к деревушке с людьми. Опасаясь себя же, даже не стала к ней подходить, а убежала прочь. Слишком быстрый бег имеет свои минусы. Я довольно быстро прибежала к еще одному источнику ароматов, но он был окружен высокой стеной, что также позволило мне отправиться дальше. На мое несчастье мне попалось еще одно строение, тоже с забором, видимо поблизости друг от друга находятся несколько поселений и мне не повезло жить рядом с ними, а им рядом с этими гниющими чудовищами.

Третье поселение привлекло меня, там сновали люди в одинаковых синих одеждах, со скрытыми лицами, верхом на лошадях и пешком. Они привлекали меня, я сама не заметила, как подошла ближе и постаралась заглянуть внутрь, за забор. За забором помимо обычных домов стояло странное сооружение на возвышении, к которому вели четыре лестницы, в внутри него по кругу располагались странные изваяния. Помимо всего прочего, у лестниц горели костры, создавая дымовую завесу, сквозь которую проходили люди в одинаковых одеждах.

Меня одолевали противоречивые чувства, с одной стороны я была заинтересована в этих людях и не хотела причинять им зло, но с другой стороны чувствовала нестерпимый голод, который буквально приказывал мне напасть на них. Мне приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не наброситься на кого-то. Вдоволь насмотревшись на людей из этого странного поселения, я отправилась осматривать леса дальше.

[1]Моровая избушка –это небольшой срубный домик, на одной или двух столбах, который строили над захоронением для покойника, предназначался для хранения скарба погибшего, чтобы сохранить поминальную еду от диких животных. Зачастую такие избушки имели только 3 стены.

Глава 2. Падение или вознесение?

Я потратила несколько дней и ночей на осмотр всех территорий, которые располагались достаточно близко к моей избушке, изредка вылавливая животных и пытаясь хоть минимально утолить свой голод. Достаточно длительная прогулка нисколько меня не изнурила. Иногда в голову приходили мысли, что нужно вернуться в свою избушку и попытаться побыть там, вдруг ко мне кто-то придет. Точнее мне хотелось, чтобы ко мне кто-то пришел. Наверняка тот, кто меня оставил, рано или поздно вернется за мной.

Таким образом, я провела в избушке несколько дней и ночей, игнорируя голод и пытаясь поспать. Конечно же сон не приходил. Ничего не оставалось как просто лежать в своем гробу, в тщетных попытках хоть немного вспомнить о своем прошлом. Когда просто лежать мне надоело, пришлось осматривать свои вещи, вдыхая такой знакомый до боли аромат, который казалось принадлежал какому-то важному для меня человеку. Яблоки и мята, именно так пах тот человек. Силясь выдавить хоть какое-то воспоминание, мне ничего не оставалось как ходить туда-обратно по избушке, яростно перебирая волосы и с силой нажимая на виски, чтобы хоть как-то унять боль, от излишней мыслительной деятельности. В какой-то момент, не справившись со своими эмоциями я начала громко кричать и топать ногами, бить руками по стене, крушить вещи, будто это могло мне хоть как-то помочь вспомнить.

С трудом успокоившись, я неуверенно побрела в сторону окна, через которое теперь заходила и выходила. Мне казалось, что если открою дверь, то упыри, а именно это слово пришло мне на ум, спустя несколько дней в попытках что-то вспомнить, смогут забраться в мой уголок и разгромить его. Для окна они слишком неуклюжие, если только дело не касается добычи. Медленно рассветало и мне казалось, что это время людей. Упыри не любят день, они есть тьма и несут ее за собой. Именно поэтому лес даже днем выглядел, как в безлунную ночь. Это было вызвано количеством упырей, чем их больше, тем темнее и страшнее.

В задумчивости ноги сами повели меня в сторону маленькой речушки, лежавшей близ моей избушки. Стоило мне подойти достаточно близко, и я ощутила нестерпимую жажду, которая была вызвана людским духом. Где-то поблизости был человек, было слышно биение его сердца, как горячая кровь бежит по живым венам. Меня отделяли лишь высокие кусты, в которых можно было скрыться и переждать пока этот человек уйдет. Но мной руководили инстинкты, мне не хотелось осторожничать. Поэтому я просто выскочила из кустов и оказалась лицом к лицу с красивой девушкой.

Ее лицо было заплаканным, а под глазами залегли тени. Из одежды на ней была только длинная нижняя рубаха, со следами крови в районе бедер. Девушка явно хотела броситься в воду, но отвлеклась на меня. На удивление, на ее лице не отразилось страха, наоборот, она будто сама желала смерти. Не помня себя, я впилась в ее шею зубами, ожидая крика, но девушка лишь неопределенно охнула и расслабляясь, готовая принять свою судьбу. Глубоко вонзив зубы в ее плоть, я ощутила вкус горячей крови, вкус ее жизни, которую мне так свободно отдавали.

Не смотря на отсутствие сопротивления со стороны девушки, на меня тут же волной накатило осознание. То, что происходилобыло неестественно, жизнь уходила из нее по каплям. Мне стало страшно от самой себя, поэтому пришлось резко отскочить. Девушка разочарованно на меня смотрела, державшись за рваную рану на шее, и явно неготовая была к такому исходу. В ее глазах был немой вопрос, который она явно хотела произнести, но не смела.

В горле стоял ком от ненависти к самой себе, я не могла опуститься до убийства человека, стать такой как те ужасные существа. Округу огласил мой пронзительный вой и крики, в котором у меня не вышло сдержать своих рыданий. Вся моя боль выходила наружу от ужаса каким монстром я являлась. В голове роились вопросы от которых хотелось умереть на месте. К сожалению, вряд ли у меня выйдет, очнувшись в гробу уже означало, что я мертва. Девушка продолжала удивленно смотреть на меня, она не попробовала убежать, наоборот, подойдя ко мне, тронула меня за плечо, начала трясти и привлекать внимание. Ей явно хотелось закончить начатое. В моем горле застряли какие-то слова, но сил их произнести не было, из моего рта доносился лишь вопли отчаянья.

Не зная, как поступить, девушка подошла к воде и стала сильно брызгаться ее, чтобы попало в меня. Такой подход был слишком неожиданным, и я замолчала, но слезы катились с моих глаз. Как раз этот момент мне прилетела пощечина. Мне хотелось прикончить ее за этот жест, но он всколыхнул в моем сознании что-то потаенное, что связывало меня с прошлой жизнью. Этот жест был знаковым, но увы вспомнить с кем он был связан и почему не получалось. А девушка все продолжала смотреть на меня.

– Прр…оссс…ти… – наконец смогла сказать я, словно чужим голосом.

– Упыри не извиняются! Они не плачут, лишь убивают! Что с тобой не так? – девушка была на меня зла.

– А… пппо…ччче…ммму… ттты… хххо…ччче..шшшь… уммм…еррре…ттть? – каждое слово мне приходилось буквально выталкивать из своей глотки.

– Это сложно и больно… – из глаз девушки текли слезы.

– Не… ттто…ррро…ппплюсь…

– Я опозорена на всю жизнь. Никто не захочет иметь дело со мной… Мои родители погибли, окромя тетки никого не было. Пришлось жить с ней. Да только надоела я ей, захотела она насильно выдать меня замуж. Непросто выдать, а продать. Не понравилось тому человеку, что тетка задумала. Только наказать решил он не ее, а меня… Он надругался надо мной и бросил. Я к тетке пошла, а та меня выгнала, сказала, что ей порченная девка не нужна. Мне больше некуда идти, семьи нет. Жить мне больше не зачем, да и какая теперь жизнь.

– В… смерти… нет … ничего… хорошего… Я… вот… умерла… такой… стала… Кем… была… не… помню… страдаю.

Во мне росла злость на себя и девушку тоже, за ее желание смерти. Я зашла в воду по колено, желая отвлечься. С грустью начала себя рассматривать в отражении воды. Из реки на меня смотрела странная девушка, ее кожа была слишком светлой, болезненной. Вены выступали черными нитками по открытой коже, будто нарисованные и мои глаза, были ярко красные, в цвет крови, выпитой у этой девушки. Одежда слегка запачкана, а волосы, собранные в косу, вылезли и кое-где спутались. По виду меня было сложно отличить от тех упырей, что сновали в лесу.

– Я жила, если бы в этом был смысл, – снова подала голос девушка.

– Я… могу… тебе… поискать… новый… дом, а… смысл… найдешь… сама…, – в голову пришла мысль о поселении, где были люди в одинаковых одеждах, то место, что мне так понравилось.

– Смогут ли меня там принять после моего позора?

– Там… помогут… – я повернулась к девушке и попыталась улыбнуться.

– Кто ты? Почему не убила, а помогаешь?

– Не… знаю…, но… это… меньшее…, что… я… могу… сделать… после… того…, что… пыталась… тебя… убить…, – чем больше мы говорили, тем было легче произносить слова, но голосовые связки все равно будто ссохлись, не давая говорить предложения сразу.

Мое сердце не билось, но его охватывала жгучая боль за эту девушку. В ненависти к самой себе оставалось лишь искупить свою вину. Легко подхватив девушку на руки, я побежала по знакомому маршруту, обходя все опасные участки леса. Пока мы неслись по лесу, в голове мелькало лишь одно слово – упырь. Я была упырем, одной из тех, кого сама же боялась. Мне так долго казалось, что я другая, но мой вид был абсолютно таким же как у них. Эта мысль подгоняла меня вперед. Когда мы добрались, солнце начало клониться к зениту, а девушка на моих руках успела задремать. Наконец мы остановились возле забора, что однажды приманил меня. Смотря на девушку, мне захотелось привести себя в порядок, стать лучше и бороться с теми чудовищами. Я пообещала себе, что никогда не позволю им причинить кому-то вред, что буду защищать людей. Опустив девушку, на землю, я легонько потрясла ее за плечо.

– Проснись…, теперь… твой… дом.

– Ты принесла меня в храм к волхвам?

– Волхвам? – что-то опять попыталась ворваться в мою память, но ушло. – Здесь тебе… точно помогут…

Не дожидаясь ответа, я скрылась в ближайшем леске, продолжая наблюдать за девушкой. После секундного ступора, у нее наконец нашлись сил подойти к воротам. Она легонько постучала в ворота и криком попросила помощи, ей открыли не сразу, но это был мужчина в тех же самых синих одеждах и маской на лице. Волхв. Поговорив не много, мужчина дружелюбно протянул руку и забрал девушку с собой. Когда за ними закрылись ворота, я смогла спокойно уйти. Но что-то тянуло меня к этому строению и тем людям. Быть может, я была с ним связана, но моя память отказывалась дать мне хоть какие-то воспоминания.

В голове образовался вихрь мыслей, в котором мои попытки ухватить хоть что-то были тщетны. Оставалось только следовать своей цели привести себя в порядок. Обратный путь был похож на неспешную прогулку, которая сопровождалась моими всхлипами и слезами. Мое сердце упрямо молчало и не билось, но оно болело. Страшнее всего стать чудовищем, которое будет убивать и наслаждаться этим. Но как избежать того, чего так сильно желаешь? Моя жажда так сильна, что совладать с собой почти невыносимо. Рыдания застилали мои глаза, и я просто упала посреди леса и обхватив себя руками, продолжая всхлипывать.

***

В лесу сложно понять настал ли вечер, здесь всегда есть тень, именно поэтому я так и не узнала, как долго так пролежала и прорыдала. Кто-то позвал меня, точнее мне хотелось, чтобы звали меня. Кто-то звал девушку по имени. Деяна… Деяна… Деяна… Это имя могло быть моим, а могло принадлежать кому-то еще, но на самом деле мне хотелось стать для кого-то нужно или перестать быть собой. Я встала и побрела на голос. Он принадлежал мужчине, властному и сильному, но звал он нежно, почти любовно. Слезы продолжали течь по моему лицу, у меня не было сил их остановить. Голос становился все громче, он уже не шептал, а настойчиво звал, оттого мне все больше начинало казаться, что зовет он именно меня.

Вскоре я вышла на большую поляну на которой сидел мужчина. По его виду было сложно понять сколько ему лет, на нем была обычная пеньковая рубаха и штаны, на ногах кожаные сапоги. Его красивое лицо обрамляла аккуратная темная борода, темные короткие волосы зачесаны назад, прищуренные темные глаза смотрели с вызовом. Мужчина источал мощь и власть. Он определённо не боялся ни меня, ни тех других существ, что рыскали в этом лицу.

– Приветствую тебя, Деяна!

– Меня так звали? – я не была уверена, что он обращался именно ко мне, хотя вокруг не было ни души.

– Смерть забрала твои воспоминания, но ты вспомнишь все, когда придет время. Даже если они не придут, ты много не потеряешь, – мужчина был слишком уверен в своих словах, будто насмехался надо мной.

– Кто ты и откуда тебе известно, что будет?

– Я Велес, отец всех темных существ и ты отныне порождение тьмы. Мы связаны и даже больше, чем ты можешь предполагать. Пока наши цели разняться, но вскоре все изменится. Ты особенная, другая и это привлекает меня в тебе, но твоя боль неизмерима. Хочешь я избавлю тебя от нее?

– Ты заберешь меня отсюда? – слезы продолжали течь, но теперь у меня появилась надежда. – Этот лес был мне противен, как и все его существа. Я и сама себе противна, но быть может если я буду не одна, то смогу избежать того, чего так боюсь!

– Время еще не пришло, моя дорогая. Мне жаль, но я дарую тебе особую силу, ты сама поймешь, как ей пользоваться. Сейчас я уйду, но когда понадоблюсь тебе, просто позови. Даже если пройдут годы, я приду, – Велес подошел ко мне и словно что-то вылил на меня из своих ладоней. Затем он обхватил мое лицо руками и легонько поцеловал в лоб. – Я буду ждать, когда ты позовешь.

– Когда придет время? Удастся ли мне вернуть свои воспоминания? Почему ты не можешь меня забрать? Почему я должна тебя позвать? – вопросы роились в моей голове, и я боялась, что если не задам их, то он уйдет.

– Ты должна принять мою сторону и служить мне верой, только так я смогу тебя защитить. Больше я сказать не могу. Я сделал для тебя уже очень много, другие боги могут не принять мое решение, а ты можешь их разгневать. Будь осторожна. Прощай, Деяна! – Он исчез, оставив мне лишь мое имя.

Я чувствовала, как по коже струится энергия, которая требовала выхода, она была частью меня, а может эта я была ее частичкой. Мне нужно было попробовать свои силы, узнать свои способности. Теперь нужно найти возможность ее проявить.

К сожалению Велес не объяснил, как именно мне нужно ему служить, поэтому мне приходилось уповать на то, что мое неживое сердце даст ответ. В раздумьях мне оставалось лишь бесцельно бродить по округе, прислушиваясь к каждому шороху. Где-то рядом сновали упыри, их мерзкий запах обволакивал меня и сам лес страдал от их присутствия.

Я уже довольно долго бродила по лесу и забрела в небольшую рощицу. Деревья гнили, облепленные скверной, они чахли и умирали, в этой части леса даже не было животных. Наверно раньше это место поражало своей красотой и давало дом многим животным. Под этим высоким тополем могла расти ежевика, а на пеньке росло грибное семейство. Не знаю почему, мои руки сами потянулись к ближайшему дереву, а по рукам золотыми нитями потекла магия и дерево начало оживать. Сначала я и не заметила этого, но потом его кора приобрела обычный цвет, ветки, клонившиеся к земле, медленно поднимались, на них появлялись почки, а затем маленькие зеленые листочки. Дерево начало шуметь на ветру и мне казалось, что в этом звуке я слышу, как оно меня благодарит. Я проделала тоже самое еще с несколькими деревьями, пока не почувствовала усталость. Мне не хотелось прекращать, этому лесу нужна была помощь, но меня снова застал голод, и захотелось спать. После стольких дней прогулок по лесу, это было впервые.

Солнце уже давно скрылось и наступили сумерки, в лесу становилось опасно, мне пришлось отправиться на поиске дороги к моей избушке. К моему сожалению на это ушла почти вся ночь. Упыри несколько раз чуть не напали на меня. Несмотря на то, что я также, как и они мертва, сегодня они были ко мне особенно агрессивны. Моя кровь не бежит по венам, но видимо мой запах как у человека, раз они нападают на меня. Возможно моя плоть еще не пахнет гнилью, как их собственная, поэтому они видят во мне еду, а может они опасаются меня. В любом случае я решила держатся от них подальше, но их слишком много. Не получится побороть их, если окажусь лицом к лицу с несколькими упырями, да и вряд ли смогу биться с ними голыми руками.

Скрываясь в тени, я не заметила, как наконец-то добралась до места, где проснулась. Несмотря на то, что меня одолевала усталость, мысли не отпускали меня. Велес сказал, что ждать, когда придет время, но чем больше буду ждать, тем больше стану похожей на других упырей или тот человек мог погибнуть. Я ведь не знала, как много времени прошло с моей смерти, не знала о нем ничего, и эта мысль не отпускала меня, пока не заснула.

Глава 3. Обязанность или призвание?

Первое, что я сделала, когда проснулась, так это нашла чистую одежду и расческу. На мое счастье мне даже попалось мыло, которого было в избытке. Оно пахло луговыми цветами и вызывало во мне улыбку. Мертвая или живая, но эти ритуалы были для меня необычайно приятны. Эта встреча с Велесом несла особый смысл, но что же это значит для меня? Почему он наделил меня силами и решил, что я достойна такого положения? Я ведь чуть не убила человека, вкусила ее кровь и теперь не могу себе простить подобную оплошность. В чем же на самом деле заключается мое служение ему?

С такими мыслями я пришла к реке и не стесняясь стащила с себя всю одежду. Вода приятно окутывала бледную кожу, смывая с меня всю грязь и чужую кровь. Мои волосы спутались, не поддаваясь мне. Тщетно пытаясь их распутать, а не вырвать, я стала разглядывать себя в отражении. В районе сердца был широкий ярко-розовый шрам, наверно он послужил причиной моей смерти. Также на коже были ярко-черные значки, которые мне даже нравились. На шее висели амулеты в виде месяца и неизвестного мне знака. Непонятно почему, когда я взяла в руки амулет месяца, мою руку будто обожгло. Это было наверняка невозможно, но в ушах отдалось чье-то дыхание. Но наваждение быстро прошло, мысли заполнили другие шрамы. Ярко-розовые, достаточно глубокие, их было так много в районе моего живота. Кому-то не хватило проткнуть мое сердце, он зачем-то продолжил убивать меня другим способом.

В растерянности я осела в воду, ощупывая шрамы все свои шрамы в тщетных попытках понять кто их мог оставить и почему. Определенно меня убили и достаточно жестоко, но кому это понадобилось? Меня похоронили в богатстве, наверно даже роскоши, значит мой статус был высок или моя семья была очень богата. Будь я плохим человеком, то меня бы не похоронили окруженную цветами, с оружием в руках. Это по-настоящему злило, а еще то, что я ничего не помнила. Мне буквально не разгадать секрет своей смерти, который теперь был для меня одним из главных.

Пока нет возможности все решить, остается делать что-то полезное. Помогать людям, заботиться о лесе, если она помогла мне вылечить деревья, значит Велес дал ее для этого. С другой стороны, было странно, что отец темных существ, дает силы на борьбу с ними. Значит ли, что эти упыри созданы кем-то еще или он больше не в состоянии их контролировать? Но как мне бороться с теми, кого не может контролировать собственный создатель? Опять мысли, не дающие мне покоя, и нет возможности на них ответить.

Поэтому я продолжила мыться и приводить себя в порядок. Теперь мое тело пахло мылом и это доставляло мне невероятное счастье. После купания я постирала свое платье и повесив его на ближайшее дерево, села на траву и старалась как можно тщательнее прочесать волосы, выбрав из них весь мусор и колтуны. Ветер ласкал мою кожу, но у меня не получалось понять холодным он был или теплым. Лишь солнце давало мне уверенность, что сейчас теплое время года и погода благоволит.

Когда все мои волосы были прочесаны и слегка подсохли на солнце, они были собраны в тугую косу. Новое платье, на которое пал мой выбор было песочного цвета. Так я буду заметнее в лесу, но быть может это то, что мне нужно. Чтобы не прятаться как раньше, а бороться.

Мне нравилось сидеть у реки, поэтому домой я отправилась, лишь когда начало темнеть. На удивление после встречи с Велесом моя жажда крови утихла и ко мне начала приходить усталость. Это даже радовало меня, ведь это делало меня ближе к людям, к волхвам. Я верила, что была одной из них, видимо поэтому они привлекли меня.

***

Постепенно моя жизнь начала приобретать смысл. Воспоминания не приходили в полной мере, но зато с помощью амулета я ощущала кого-то. Мне нужно было только взять его в руку, чтобы почувствовать чужое дыхание и сердцебиение, ощутить грусть и тоску. Радость его будто и вовсе его не посещала. Неизвестно кем он был, но мне очень хотелось ему помочь.

Но мысли об этом человеке занимали меня лишь в свободные минуты, все остальное время было посвящено исцелению леса, водоемов, лечению животных и борьбе с упырями. По началу я пыталась их ловить и лечить, но это не помогало, они не поддавались моему воздействию и нападали на меня, нанося раны, которое на мое счастье почти сразу затягивались. Со временем у меня появилось умение забирать силы у упырей. Так мне не нужно было убивать животных ради пропитания, и можно избавляться от упырей.

Люди редко появлялись в лесу и в основном они приходили в те места, которые я перед этим вылечила и очистила. Поэтому охранять людей не приходилось, но ради них были выращены ягоды, грибы и рыба в водоемах. Больше всего даров доставалось тем, кто жил рядом с моей избушкой. Так проходили дни, недели и месяцы. Тепло сменялось холодом, снегом, а потом снова становилось тепло.

Иногда меня одолевал сон на долгое время и лес оставался без присмотра. За время моего отсутствия упыри снова пытались приходить туда, откуда я когда-то их выгнала, но все же они не могли мне противостоять. Люди стали жить лучше и не знали кого благодарить. Иногда проходя мимо гулявших в лесу, можно было услышать их обсуждения. Меня считали богиней, посланной на их защиту, ибо только боги могут освободить их от гнета нечисти. Я искренне улыбалась подобным речам людей, но открыться им увы не могла. Они бы просто сбежали и более не посмели зайти в лес. Люди бы испугались моего внешнего вида и в лучшем случае просто сбежали, а в худшем погнались за мной с вилами. Хотя со временем мои вены стали менее заметны, зато бледность так и не прошла. Возможно я пыталась себя так успокоить, а может это и было правдой.

Когда мне становилось совсем одиноко, я посещала девушку, что жила у волхвов. Близко подходить было опасно, оставалось наблюдать издалека. Мне кажется она знала, что меня стоит ждать. Ведь как объяснить, что она приходила в лес и рассказывала о своей жизни, благодарила меня и судьбу. Ее приняли в храм, дали кров и пропитание, в нее влюбился один из жрецов и вскоре они смогут пожениться. Девушка была по-настоящему счастлива и молилась богам о моем благополучии. Каждое слово вызывало мою улыбку, ее судьба изменилась, а ведь все могло быть иначе.

Если девушка не приходила, то я подолгу смотрела сквозь забор на снующих в храме волхвов, погружалась в транс. Наверно ко мне приходили воспоминания, а может это просто мои мечты. Мне казалось, что на мне синие одежды, которые показывали мой статус и мою силу. Ко мне тянули руки люди и обращались со своими просьбами. А вот я уже сижу в кругу людей в таких же синих одеждах, только лиц их не видно. Мы проводим ритуалы, возводим руки к небу и молимся богам, просим их о милости. Самым ярким воспоминанием была моя пляска вокруг костра. Я будто придумала новый способ ритуала, отдаваясь всем чувствам в танце. Со мной танцевали три девушки, но увы большее ко мне увы не приходило, оставляя еще больше вопросов.

Времена года сменяли друг друга снова и снова, счет времени давно был потерян. Мне оставалось просто стараться быть полезной для тех людей, которые живут в ближайших поселениях. Все чаще мне приходилось брать собой оружие. Упыри стали агрессивнее, ведь я забирала у них пропитание и оттесняла дальше от людей. Они нападали на меня, иногда собираясь в стаи. К счастью их нападения случались только тогда, когда замечали меня. Избегая их, я с помощью лука перестреливала часть нежити, а только потом вступала в открытый бой на мечах. Так они меньше меня трогали, и их кровь и гнилая плоть не попадала на меня.

Мне стали все чаще снится сны, в которых были разные люди и места. В них я смеялась и шутила, иногда плакала и грустила. Но мне никогда не удавалось видеть их лиц. Если мне посчастливилось услышать чьи-то имена, но они исчезали из памяти, стоило мне проснуться. Иногда мне снился Велес, настойчиво напоминая позвать его, когда придет время. Самым частым был сон, котором был один и тот же человек. Он точно был моим другом, это я поняла, когда мне приснилось, что он с кем-то меня венчал. Этот человек всегда появлялся неожиданно и не вовремя, будто нарочно. Но к сожалению образ моего возлюбленного утекал, будто вода сквозь пальцы. Как бы я не старалась дотянуться к своим воспоминаниям, все было тщетно.

В попытках отвлечься от воспоминаний, я стала смелее, изучая свою территорию. Я перестала прятаться в тени домов и деревьев, наблюдая за людьми. Так я узнала, что данная деревня стоит близ княжества, как раз того, что обнесено забором. Его князь подавлен смертью своей княгини и вот уже несколько лет он отвергает все браки и всех невест, храня верность своей жене. Этот князь вызывал у меня восхищение, но и грусть. Он обречен всю жизнь бесплотно ждать свой конец, чтобы лишь после смерти воссоединиться с той, кто столь рано его покинула.

Глава 4. Страх одиночества или страх быть раскрытой?

Из крепкого сна меня вырвало рассветное солнце, бьющее мне в глаза сквозь окошко. К сожалению, этот сон был бесплотный, не принесший с собой воспоминаний. Он не позволил мне увидеть того человека, что так будоражит мои мысли. На меня снова накатила грусть, от которой мне срочно захотелось избавиться. Я немедленно встала и выхватила кинжал из ножен на поясе, желая размяться. В голове возник образ соперника, который яростно нападал, но мои движения были быстры и точны. Каждый удар у меня получалось успешно отбивать, быстро двигаясь по свободным участкам комнаты, выставляя кинжал в атаке и легко уворачиваясь от вымышленного врага. Мне по-настоящему не хватало тренировок с искусным врагом, не таким как упыри, что готовы меня разорвать голыми руками, нет, мне нужен тот, кто умел обращаться с оружием и знал в нем толк.

На улице стояла солнечная погода, но лес стал терять краски, я снова спала слишком долго и наверняка упыри успели подобраться туда, откуда их прогнали. Каждый мой день стал похож на другой, оставляя в неведении и одиночестве. Мне так хотелось кого-то встретить и излить душу, что я часто начинала разговаривать сама с собой, размышляя вслух о своем предназначении и своих воспоминаниях, снах, что не могли подарить мне покой. Велес сказал, что я могу позвать его, когда захочу, но что он потребует взамен было неизвестно. Все-таки он правитель нечисти и плата могла быть слишком высокой.

Наспех одевшись и аккуратно собрав волосы, я взяла оружие и отправилась в сторону деревни. Мне нравилось там бывать, потому что там не было заборов и именно его жители считали меня богиней. Люди несмотря на мою помощь все равно выглядели обеспокоено и зачастую нездорово. Открыто прийти к ним и начать лечить я не могла, поэтому лишь иногда будто нарочно выращивала для них целебные травы, о которых читала в книгах, что были в моей избушке.

Сегодня деревенские жители были по-настоящему угрюмы и обеспокоены. Кроме того, в деревне появился волхв, в синих одеждах и маске, он сильно выделялся среди остальных людей. Мужчина раздавал людям разные вещи и еду, он тянулся к каждому, кто был болен, стараясь вылечить своей магией, также как я лечила деревья. Видно было, что служитель богов порядком устал, но он не мог отказать тем, кому так сильно была нужна помощь. Я подобралась ближе, чтобы подслушать, о чем же говорят люди с мужчиной.

– Жрец, беда пришла! – прокричал, внезапно подбежавший мужчина.

– Что произошло? – мужчина в маске еле держался на ногах от усталости, но старался придать голосу устойчивость.

– Сын Марфы в лесу потерялся. Отец на службе у князя, а мать слегла. Дитятко в лес пошел с рассветом, трав лечебных матери нарвать, да так и не вернулся. Ребятишки не хотели говорить, да только испугались за него шибко.

Мужчина упал, то ли от слабости, то ли от шока. А я уже убежала прочесывать лес, в поисках мальчишки. Упыри могли уже добраться до него, ведь в этом лесу много мест, где тьма не отступает даже днем, где не бродят даже животные, как бы я ни старалась это исправить. В поисках мальчишки, мне пришлось прочесывать лес почти во всех направлениях от деревушки, пока не уловила запах молока, выпечки и дыма. В голове вспыхнуло воспоминания о парном молоке, прямо из-под коровы, именно так и пах ребенок. Несмотря на то, что я двигалась быстрее обычных чудищ, мне пришлось ускориться. Я чувствовала, что ребенка окружают упыри. Они загоняли его в угол, не давая возможности спрятаться. На удивление ребенок старался продвинуться вперед, идя по лесу будто гуляя, не крича и даже не плача, будто и не замечая окружавших чудовищ. Этот малыш был удивительно смел в желании помочь матери.

Подоспев еще до момента нападения, я с помощью ножа ранила нескольких тварей, подобравшись к ребенку особенно близко. Они завизжали и начали извиваться. В этот момент, я отбросила нескольких упырей магией, прямо перед мальчишкой. Пока остальная нечисть пыталась понять, что произошло, я подхватила ребенка на руки и побежала быстрее обычного. На мое счастье ребенок был слишком напуган и благодарен, что вжал голову мне в ключицы, не смотря по сторонам. Его маленькое тельце дрожало в моих руках, передаваясь мне. Только у меня на руках он позволил себе всхлипнуть, отчего я побежала еще быстрее.

Упыри не гнались за нами, им бы и не хватило на это мозгов, но я специально петляла, удаляясь от деревни, чтобы не привлечь их убивать других. Я остановилась лишь у реки. Мальчишка перестал всхлипывать, но боялся отпустить меня. Гладя ребенка по голове, я попыталась отвлечь его и продумать план, как остановить того волхва от похода в лес и той опасности, что может его подстерегать.

– Как тебя зовут? – говорить приходилось медленно и тихо, чтобы не пугать ребенка.

– Милослав, а тебя? – мальчишка еле расцепил руки, настолько он был напряжен. На вид ему было не более 7-8 лет. Его белокурая головка была покрыта паутиной, а по всему лицу были видны царапины от веток. В его голубых глазах больше не было страха, но напряжение не покидало его, когда он смотрел в мои глаза.

– Деяна, – я ответила не сразу, ведь до сих пор не была уверена, что именно так меня зовут, боялась, что он потом обо мне расскажет, – я отнесу тебя в деревню, пока искать не начали, опасно.

– Почему у тебя такой странный цвет глаз?

– Не знаю.

– А ты маме сможешь помочь?

– Не знаю. Нельзя, чтобы меня кто-то увидел, – к горлу подкатывал ком, слезы опять наворачивались на мои глаза.

– Она умирает, а папка далеко, – ребенок снова стал плакать.

Я снова подхватила его на руки и побежала в направлении деревни. Милослав держал меня руками так крепко, что если бы я дышала, то задохнулась бы. Мы остановились в ближайших кустах, наблюдая. В деревне уже собрались люди во главе со жрецом, они держали в руках палки, вилы и лопаты, у них не было оружия, но было видно, что они хотели отправиться на поиски мальчишки, но боялись.

– Где твоя изба?

– Вон там, – мальчик указал на избу почти у самого леса, стоявшую в отдалении, – у нее крыша покосилась.

– Отвлеки людей, я посмотрю на твою маму. Помочь не обещаю, но не могу ничего не сделать, – меня еще крепче обвили детские ручонки, и он чмокнул меня в щеку. А затем спрыгнув с моих рук он побежал в сторону деревни, громко голося «упыри».

Я в миг оказалась у избы. Открыв дверь услышала запах болезни, будущей смерти. Женщина лежала в темноте, ее веки были закрыты, как и все шторы в доме. Она почти не дышала и лишь еле слышное биение сердца выдавало в ней жизнь. У меня было мало времени и я просто сделала все так как делала с деревьями. Мои пальцы искрились молниями, женщина стала глубже дышать и ее сердце билось четко, ритмично. Я не успела убрать руки, как она открыла глаза. Сначала неосознанно, пытаясь проморгаться, она наконец сфокусировала свой взгляд на мне. Мы смотрели друг на друга несколько секунд.

– Жрица? Ты пришла меня вылечить?

– Да.

– А где мой сын? Что с ним?

– Он здоров, бегает по деревне и переживает за вас, а теперь мне пора, – мне было страшно, ведь люди объявят охоту на меня, если узнают обо мне, хоть и кликают богиней.

– У меня нет для тебя даров и не даров для богов, – женщина схватила меня за руку и явно была подавлена.

– Воспитай сына достойно, и тогда его праведная жизнь станет самым благодатным даром, – я вырвала руку и выскочила из избы, кинувшись в сторону лесу.

К моему сожалению с той же сторону навстречу мне шел волхв. За руку он вел спасённого мальчишку, громко говорившего о красивой девице, спасшей его от полчища чудищ. Я встала как вкопанная, соображая куда мне бежать, чтобы не попасться никому на глаза и не навредить двору хозяйки. В это время из избы послышался громкий возглас женщины:

– Жрица, обожди!

Мужчина тут же поднял глаза, обратив на меня внимание. Он с жадностью пытался рассмотреть меня, запомнить каждую мелочь, связанную со мной. Я смотрела ему прямо в глаза, будто зная этот взгляд всю свою жизнь. В этот самый момент меня не пугало, что жители могли поднять крик, что этот жрец убьет меня, на миг мне показалось, что я нашла свой дом. Но нас обоих вырвал из мыслей возглас Милослава.

– Дядя, эта та самая девица, – мальчонка дергал жреца за руку и тыкал в меня пальцем.

– Деяна…, – только и смог вымолвить мужчина в маске.

Он узнал меня и ощущение дома, переросло в страх и боль неизвестного прошлого и увы моего мертвого настоящего, поэтому я убежала. Мне было страшно оглядываться, страшно услышать вновь то имя, которое знают все, но которое мне самой кажется таким чужим. Почему тот человек знал меня? Я все пыталась дотянуться к моим воспоминаниям, вспомнить о себе и о нем, но меня отвлек хруст веток и запах гнили. К деревне приближались упыри, злые и голодные, они хотели отмщения и шли не столько ко мне, сколько к мирным жителям. Они подобрались слишком близко, ведь подобного раньше они себе не позволяли.

Я не могла позволить им такой жестокости, особенно в отношении тех, кого так долго оберегала. В этот момент меня словно подменили, отчего в глазах вспыхнула ярость, буквально сжигающая упырей на моем пути. Не заботясь о собственной безопасности, я ворвалась в самую середину их строя, получая удары и царапины от нечисти. Несмотря на то, что я была с оружием и имела больше сил, одно из чудищ попыталось перехватить мою руку с кинжалом. Второй рукой я схватила его за горло, по коже пошли золотые нити, давая мне силы и ослабляя его. Когда чужая хватка достаточно ослабла, я выхватила кинжал и воткнула острие ему в глаз, так глубоко, как могла. В миг передо мной лежало гниющее тело, которое больше не поднимется.

Пораженные чудища снова бросились на меня, я еле успевала их сосчитать, так быстро они двигались вокруг меня. Мне казалось, что безумие поглотило меня, настолько хаотично из моих рук сыпалась магия и удары. Они оставляли порезы на упырях, их вопли заполняли тишину леса. После непродолжительной борьбы нечисть уже боялась близко подходить ко мне, пытаясь обмануть. Несколько зашли за спину, кто-то сбоку, самый смелый напал, пытаясь поймать атакующую руку. Несколько попыток не увенчались успехом, оставляя лишь новые трупы, но кто-то из уже лежавших на земле схватил меня за ногу, отчего я лишь на миг отвлеклась. Этого вполне хватило, чтобы один из упырей все же схватил меня за запястье, второй попытался напасть.

В этот момент я поняла, что не смогу помочь деревне. Злость и бессилие переполняли меня, и мне оставалось действовать отчаянно. Сжав кулак, я пробила грудную клетку тому упырю, что хотел напасть, параллельно стараясь вырваться из хватки первого. Одновременно вырвав руку и сердце из груди одного из упырей, разрезав тому, что держал меня, горло одним методичным ударом. Он не упал, но взвыл и черная кровь или гниль, не знаю, что это было сочилась по ране. Жестокость к ним переполняло мое сердце, и я подошла к чудищу сзади. Уперев ногу в спину, схватилась за голову и потянула на себя, желая сломать позвоночник или оторвать его голову. В момент моей агонии ко мне подбежал волхв и выхватил меч, готовый помогать мне. У него даже вышло победить несколько врагов, но усталость взяла вверх, он был невнимателен. Поэтому он почти сразу оказался повержен более сильным врагом, от которого теперь отбивался, лежа на спине.

Подняв упавший меч волхва, я пронзила упыря, путающегося пробиться к горлу жреца и подхватив мужчину за руку, быстро подняла на ноги. Он хотел помочь, а в итоге мешал, поэтому в моей руке возник огонь, который я бросила в оставшихся мертвецов. Они ярко вспыхнули и завыли, тут же оседая на землю. Волхв пораженный смотрел на меня и них, все еще пытаясь прийти в себя. Недолго думая, мне пришла мысль подлечить мужчину, чтобы тот хотя бы мог нормально стоять на ногах. Проследив, что мужчина цел и здоров, а также бросив огненных вспышек на оставшихся упырей и тех, кто уже был повержен, я повернулась к лесу, желая уйти. Но у меня не вышло, жрец крепко схватил за руку, а потом и вовсе порывисто обнял, начал трогать и рассматривать лицо, не веря собственным глазам.

– Деяна, я не могу поверить, что это ты! – Оружие валялось под его ногами, и он даже не думал о том, чтобы на меня напасть, что конечно радовало.

– Я не знаю кто я, хотя всем вокруг это похоже известно, – мне казалось, что этот человек может дать мне надежду на то, что-то лучшее в будущем.

– Ты мой друг! Моя княгиня! Ты самая добрая и справедливая из всех жриц, что я знаю! Ты та, по ком мы все так скучаем! – мужчина снял маску, на его голубых глазах выступали слезы, веснушки бегали по его лицу.

– Кто ты? – на мои глаза набежали слезы.

– Ярослав… – боль проступила в его глазах, – ты… ты не помнишь?

– Нет, ничего, даже кто я.

– Хочешь я помогу вспомнить, а еще могу отвести тебя к Радомиру, он скучает.

Пока Ярослав говорил, я старалась не смотреть ему в глаза, но последнее произнесенное имя эхом отдавалось в моей голове, в миг меня вдруг обдало волной жара. Это имя заставило меня глубоко вздохнуть, хоть мертвые и не дышат, это оно будто выбило у меня землю из-под ног. Ярослав подхватил меня не давая упасть.

– Ты помнишь его? – теперь он смотрел на меня с надеждой.

– Я… нет… Ярослав… ты … ты ведь мой друг? – Меня трясло, обрывки воспоминаний из снов и проступавшие образы кружили в моей голове, отдаваясь жуткой болью.

Мужчина не мог говорить от переполнявших его чувств. Мои слова вызвали в нем бурю чувств, которые он не мог выразить словесно, в этот момент он лишь мог порывисто меня обнять и плакать. Мы сидели так несколько минут, в которые мужчина лишь изредка разрывал объятия и вопросительно смотрел на меня, свыкаясь с мыслью, что это точно его подруга, которая более никуда не денется. Мне хотелось сбежать, спрятаться от нахлынувших эмоций, но в тоже время я была рада, что не одна и кому-то по-настоящему дорога. Наконец Ярослав пришел в себя и заговорил:

– Когда ты вернешься? Расскажешь Радомиру и все остальным?

– Мне еще много предстоит вспомнить… Кроме того, таких как я боятся, на них идут с вилами и мечами.

Только сейчас Ярослав обратил внимание на мой внешний вид. Радость настолько переполнила волхва, что тот лишь спустя время рассмотрел ярко-алые глаза, длинные ногти, черные вены на всем лице и бледную кожу мертвеца. Он взял меня за руку и стал рассматривать вены, касался их пальцем и закрывая глаза прислушивался к моему пульсу. Радость схлынула с его лица, уступая места печали.

– Мне жаль… Но ты только что спасла моего племянника и его мать. А как отчаянно ты боролась с упырями. Знаешь, я все думал кого местные прозвали богиней. Если бы твое место было среди мертвых, то ты бы никогда так не поступила, – он смотрел с такой надеждой, что на мои глаза снова навернулись слезы.

– Прошло несколько лет, сезоны сменяли друг друга, мы все уже стали другими. Если ты правда мой друг, то не приводи никого и не рассказывай обо мне, храни мои секреты дальше. Все, что для меня сейчас важно, так это люди этой деревушки. А еще мне хочется вспомнить…

Мы договорились с Ярославом, что когда он будет посещать деревню, то иногда мы будем видеться. Он будет пытаться помочь вернуть мои воспоминания, тренировать меня, а я буду лечить людей. Но приходить к ним я буду под покровом ночи, чтобы те не смогли увидеть моих черных вен и красных глаз. Мы попрощались с волхвом и каждый отправился восвояси, с надеждой на скорую встречу и продолжение дружбы.

Глава 5. Любовь или предател