Танец с бубном. Часть 2. Под колпаком бесплатное чтение

Глава 1

ПРОЛОГ

Эпиграф.

Эниотип – это доминирующая форма поведения, мышления и эмоционального реагирования.

А. Панченко.

31 июля 2009 года. Пятница

СОБР, камеры видеонаблюдения, зафиксировали в 15.23. Из темно-синего микроавтобуса, припаркованного у входа в бизнес-центр, словно черти из преисподней, выпрыгивали бойцы: все в черном, в балаклавах, с автоматами и дубинками; в дверях они буквально снесли двух охранников, поставили их лицом к стене, раскорячив словно на распятии, и по лестнице устремились на второй, директорский, этаж.

Однако узнал я об этом, позже, когда в мой кабинет ворвался Сергей Евменов. В это время, я, затаив дыхание рассматривал фотографию брюнетки с сайта loveplanet, – красавицу с чувственным ртом и короткой прической черных с фиолетовым отливом волос. Не будучи Шерлоком Холмсом, понял, случилось нечто невероятное, потому что щеки бывшего капитана ФСБ, были пунцовые, волосы взъерошены, он тяжело дышал, а его галстук болтался где-то сбоку… таким своего заместителя, я не видел никогда. Но я был бы не я, если бы удержался от шутки:

– Что случилось? Поймали Бен Ладена или Хиддинк отказался тренировать сборную?

– Поймали Буракова, и Саленко… – на одном дыхании выпалил Евменов, плюхаясь на диван. – Опечатали приемную генерального и кабинет главбуха.

– Кто поймал? – не понял я. – Серега, чё несешь?

– Кто, кто?!! Менты, – он нервно взмахнул рукой и почесал макушку. – Буракова арестовали, и в наручниках отвели в кабинет к Саленко. Я сразу к тебе.

– Задержали, – механически поправил я, сильно надеясь, что в этот момент у меня не было раскрытого от удивления рта.

По спине пробежали мурашки. То, что это была проплаченная кем-то акция я ни на секунду не усомнился. На меня повеяло холодом. «Ойл Весту» объявили войну, а я, директор департамента, отвечающий за безопасность, узнаю об этом, только сейчас.

Тупо заболела шея – подскочило давление, почувствовал, как пульс бьется в висках. На несколько секунд я завис, но взял себя в руки, пустив в ход отработанные навыки самоконтроля.

– Выясни, как они попали на территорию, и собери руководство департамента – медленно и четко произнес я. – И мне нужны записи с видеокамер.

Евменов, вскочил, будто подброшенный невидимой пружиной, бросился к двери, но я рявкнул:

– Стой! Галстук поправь и приведи себя в порядок. На тебя люди смотрят…

Он поправил галстук, и выскочил из комнаты также стремительно как ворвался.

Арест, или, даже задержание руководителей компании, – обычно, приговор начальнику службы безопасности. Недосмотрел или не предусмотрел, не разузнал, не подготовился, недоработал – не важно, важно то, что произошло, здесь и сейчас. Это, был если не нокаут, то очень серьезный удар по карьере и самолюбию. Пиздец, – если сказать проще!

Выключив компьютер, я пулей вылетел следом.

Возбуждение, было таким, словно мне вкололи допинг, и я получил заряд бодрости и силы. Через пожарный выход, помчался вверх, перескакивая через две ступеньки, взбежал на второй этаж, пересек мраморное пространство вестибюля и увидел несколько арендаторов, выбравших это, не вполне удачное время, для посещения дирекции: они ошеломленно застыли перед широкими стеклянными дверями. За дверью расхаживал здоровенный бугай в балаклаве и с автоматом. Заметив, что я направляюсь в его сторону, он выразительно стукнул дубинкой по ноге.

Сделав вил, что, не понимаю намека, я открыл дверь.

– Нельзя, – остановил меня боец. – Проводится оперативное мероприятие.

– Я начальник службы безопасности, – настаивал я. – Мне нужен ваш старший.

– Понадобишься, вызовут, – равнодушно ответил спецназовец, и захлопнув дверь перед моим носом, демонстративно повернувшись спиной.

Когда я вернулся, в кабинете собралось руководство Департамента. Вид, у бывших офицеров, был понурый, как у стаи побитых собак.

На диване сидел Кравченко – ответственный за режим, шестидесятилетний отставник, полковник Второго главка КГБ; несмотря на возраст, подтянутый, с прямой спиной, активный и весьма полезный сотрудник. Рядом с ним, расположился начальник охраны Фомин – бывший морской офицер, капитан 2 ранга, стройный, ростом под метр девяносто, видимо, по морской традиции, большую часть времени одет в черные костюмы.

Вместе с ними, сидел Армягов – начальник технического отдела, подполковник ФСБ, маленький, худощавый и молчаливый.

Евменов – мой заместитель и генеральный директор ЧОП, растолстевший не по возрасту, но подвижный и обычно, веселый человек, нервно вышагивал по кабинету.

– А где Корнеев? – поинтересовался я.

Все пожали плечами и переглянулись.

– Вот так, остался один единственный мент, и того где-то черти носят, – недовольно пробурчал я.

– Утром он говорил, что у него встреча на Таганке, – вспомнил Кравченко.

– Хорошо, суть дела вы знаете – я старался говорить спокойно, но это мне давалось плохо. – Финансовый, и, скорее всего, первый зам генерального задержаны, дирекция блокирована…, – я криво усмехнулся, – видите, как мне повезло с расположением кабинета. – Неожиданно для себя, хлопнул ладонью по столу, с трудом сдерживая ярость. – Итак, что мы имеем на данный момент: Саша, – обратился я к начальнику охраны. – Как они вообще смогли незаметно попасть на территорию? Что за менты? ГУВД или наши, из округа?

Фомин, поднялся с дивана, и, несмотря на то, что я махнул рукой, разрешая докладывать сидя, остался стоять:

– В 13.20 Велнес – клуб подал заявку для пропуска на территорию микроавтобуса Sprinter, с государственным номером…

– Без подробностей, – я потер пальцами виски.

– Примерно в 15.00 «Мерседес» въехал на территорию через первое КПП и припарковался возле центрального входа. К водителю подошел охранник потребовал убрать машину на стоянку, тот ответил, что уедет сразу после разгрузки.

– Разгрузился, – не удержался я.

– Окошки в автобусе зашторенные, салон не просматривался, водитель был в гражданке… подозрений не вызывал, – словно оправдывался Фомин. – Машина стояла минут пятнадцать, потом выскочил спецназ, смял охрану, по лестнице они побежали на второй этаж; со стороны лифтового холла выбили дверь и ворвались в дирекцию, – Фомин удрученно развел руками, – ещё выбили зуб охраннику, за то, что сразу не открыл, нацепили браслеты, уложили на пол. Всё.

– С-суки… – возмутился я и скрестил руки на груди.

– Стас, что показывают камеры? – я перевел взгляд на начальника технического отдела.

– В 15.20 двое оперативников в штатском, под руки ведут Буракова, за ними идет третий, снимает на видеокамеру. После того как они вошли в кабинет к Саленко, появился СОБР. Перекрыты оба входа в дирекцию, покидать кабинеты, сотрудникам, запрещено.

– Ясно.

– Чуть позже, – продолжил Армягов, – подошли еще двое в штатском, тоже прошли к первому заместителю. Приемная генерального директора, кабинет финансового директора и главного бухгалтера опечатаны. Запись я перебросил на твой комп. Пока все.

– Значит все собрались у Саленко, – подытожил я и снова потер виски. – Документов мы не видели, в дирекцию не пускают, кто они, и по какому поводу не знаем… Хороший результат.

Последовала напряженная пауза, которую никто не решался прервать. На меня давило ощущение личной ответственности за происшедшее. Казалось, я что-то упустил.

– Шеф когда вернется? – сдавленно спросил Евменов, нарушив затянувшуюся молчание.

Прежде чем ответить, я пару раз крутанул на столе мобильный, и перевернул его экраном вниз:

– Со дня на день вернется, – сказал я, и откинулся на спинку кресла.

Давненько я не чувствовал/у меня не было такого прилива адреналина.

– Значит так господа, – я обвел взглядом присутствующих, –перестаньте жевать сопли, поверьте, мы все порешаем. Для арендаторов, мы работаем в обычном режиме, будто бы ничего не происходит. Фомин, находится на втором этаже, по рации сообщаешь о передвижениях «гостей». Армягов, контролирует ментов по камерам. – Я немного помолчал, потом продолжил, – Кравченко, – - вы, как ответственный за режим, попытайтесь еще раз установить контакт с понаехавшими. Со мной, они разговаривать не стали, – со злостью сказал я и развел руками, – очень хотелось бы понять, что происходит: какие-то бумаги увидеть, постановление, есть у них что-то? Кто они, откуда, и по какому поводу пожаловали? И еще, Владимир Кузьмич, прямо сейчас, позвоните в местный отдел, вдруг они знают про мероприятие, зря что ль поим их и подарки дарим, – Бывший контрразведчик кивнул, вернул на переносицу съехавшие очки, встал и молча вышел из кабинета.

– Сергей, – я повернулся к Евменову, – срочно найди мне Юру Адамовича: на работе или дома, где хочешь. Думаю, пока старший брат в отпуске, балбеса на работе ты не застанешь; хотя … – я снова сложил руки на груди и качнулся в кресле, – сегодня пятница-развратница, проверь, может он с девкой в сауне зашхерился. По-моему, он трахает… эту, ну…, – я обрисовал руками фигуру снежной бабы, – пухлую блондинку из бухгалтерии, блин, как ее, а-а, Олю, – Евменов кивнул. – Юра мне нужен прямо сейчас. И еще, Корнееву дозвонись, верни на работу.

Евменов почесал затылок, кивнул:

– Тогда я пошел?

– Мы закончили.

Хлопнула дверь, и я остался один. Механически перебрал лежащие на столе бумаги. Некоторое время посидел в задумчивости, затем взял со стола мобильный и набрал номер Адамовича. Услышав ожидаемое: «абонент недоступен или находится вне зоны доступа», положил айфон на стол.

Включил компьютер чтобы посмотреть записи с видеокамер: вот у входа паркуется «Мерседес», я перемотал вперед, к моменту, когда из микроавтобуса дружно стали выскакивать бойцы СОБР.

– Охуеть…

Другой угол, другая камера. Она берет крупный план: испуганные глаза шокированного Буракова. Его в наручниках, на заплетающихся ногах, с двух сторон поддерживаемого оперативниками ведут по коридору дирекции…

Я еще некоторое время сидел в кресле, положив ноги на стол и бессмысленным взглядом уставившись в монитор.

Как это вообще могло произойти, я отказывался верить в то, что все происходит сегодня, у в бизнес-центре, а не в моем страшном сне; когда вернулся к реальности, встал и подошел к окну, посмотрел вниз, туда, где под стеклом, располагается атриум с зимним садом.

Судя по всему, мало кто знает, о событиях, разыгравшихся в дирекции бизнес – центра… Многочисленные клерки, – нефтяники, газовики, финансисты – лощеные сотрудники нефтегазового комплекса, в деловых костюмах, с дорогими портфелями и ноутбуками, как обычно куда-то спешат, пробегая мимо декоративного фонтана с водопадом, скамеек для отдыха, субтропических растений и прочих чудес ландшафтного дизайна.

Полоска солнечного света, просочившись сквозь облака, упала на календарь – пятница, тридцать первое июля. Обычно, август, а не июль, имеет дурную репутацию: дефолт и путч, катастрофы на земле и в воздухе, все в России происходит в августе. А вот на этот раз примета не сработала, проблемы начались раньше.

Прошла еще минута другая и кабинет залил яркий солнечный свет, заставивший меня действовать. Оперативники, могли нагрянуть ко мне в любой момент.

Стол завален документами, многие из которых не предназначены для посторонних глаз: справки, отчеты наружного наблюдения, ведомости с серой зарплатой, – могут заинтересовать милицию, надо все убрать; да и из сейфа, где блядь… лежит столько всего не предназначенного для чужих глаз: обнал – зарплата сотрудников, спецтехника для негласного получения информации; аудиовидеозаписи и фотофиксации, жучки, закладки различных форм и видов, зонтик с микрофоном направленного действия, микрофон в виде авторучки, видеокамера, встроенная в пуговицу и т.п. Лежит там и «привет из 90-х», авторучка стреляющая патроном от «мелкашки». В общем, по мне, как минимум, плачет статья 138.1 УК РФ, о чем я сейчас и вспомнил.

Быстро, особо не разбирая собрал критические документы и сложил их в два пакета из «Азбуки вкуса», вызвал секретаря, и велел на такси, ехать домой, вместе с пакетами.

Потом, вместе с Армяговым, убрал деньги и спецтехнику в тайник: его мы подготовили еще на этапе строительства здания. Обустраивали тайник в выходные дни, без посторонних глаз, силами специалистов, приглашенных со стороны* это были пенсионеры – бывшие сослуживцы Армягова по оперативно – техническому управлению Первого Главка КГБ. Эти офицеры, опытные поисковики, много лет, обеспечивали техническую безопасность, в диппредставительствах по всему миру. Тайник они сделали по всем правилам, и сомневаться в его надежности мне не приходилось. О тайнике, кроме меня и Стаса, знал только Евменов.

Освободив кабинет от потенциально опасных вещей, я позвонил Корнееву, телефон был недоступен.

Еще через полчаса, Буракова и Саленко, в наручниках, вывели из бизнес-центра, погрузили в «Мерседес», водитель включил проблесковый маячок, и, автомобиль, выплеснув из-под себя облако черного вонючего дыма, выехал с территории.