Двадцать один час с неправильным ангелом. Часть 1 бесплатное чтение

Картина 1.

– Ой, кто тут, – она сонно зевнула и приоткрыла глаза. Увидела силуэт на краешке кровати и резко натянула одеяло до подбородка. Силуэт чуть качнулся и она испуганно дёрнулась.

– Не бойся меня. Ты же не забыла недавний сон про наше свидание?– прошелестело в воздухе на непонятном языке. Это был и не русский и не английский и не немецкий. Всеми тремя она владела свободно. Это был совершенно не человеческий язык, но она поняла всё.

– Сон? Ах, да, конечно же, помню,– ответила она на его языке. Сама удивилась, как это у неё получилось.

– Во сне ты была смелее.

– Так это же во сне.

– Не вижу разницы. Во сне ты была сама собой, что тебе мешает делать то же самое, наяву? Здесь и сейчас. Стеснение? Брось эту мысль. Я тебя вижу всю. Одеяло не помеха и ты это уже понимаешь. Ведь так?– он произнёс всю тираду с небольшой долей иронии.

– Понимай, как хочешь, но я действительно стесняюсь. Отвернись, хотя бы для вида. Я накину на себя что-нибудь.

– Договорились. Сделаю проще, перемещусь на кухню,– вновь прошелестел он и в мгновение ока исчез.

Она встала, и накинув на себя халатик, пошла в ванную. Посмотрела в зеркало. Сзади послышался вздох. Прямо за спиной. "О, чёрт! Ведь его не видно!"– пронеслось в её голове.

– Совершенно верно. Я невидим в зеркале,– прошелестело над ухом,– а твоё это – "Чёрт!", меня позабавило. Хотя и не про меня. Не буду отвлекать тебя от утреннего туалета. Жду на кухне. Ты позволишь мне приготовить кофе?

Она кивнула головой. Он исчез. Закончив все свои привычные утренние манипуляции, она вышла из ванной и пошла на чудесный кофейный аромат. На столе дымились две чашечки с кофе. Бросила взгляд на столешницу.

– Чего-то не хватает?– усмехнулся он,-может дама желает блинчики с яблочным пюре?

– Как ты дога…, впрочем-не удивил. Ты же читаешь мысли любого существа. Да, где они? Блинчики

– Немного терпения.

– И покажись, наконец, весь. Сколько можно общаться с непонятным облаком?

– Образ из сна подойдёт?

– Более чем.

– Учти, твой муж оценит, он ведь тот сон очень хорошо в стихах отобразил, но вот по поводу твоего ирландского друга я такого сказать не могу. Озвереет, это слишком мягко сказано.

– Тот образ! И не тяни!

– Оооо… Повелительные нотки в голосе,– он вновь усмехнулся, – Ну что ж – лови!

Непонятная субстанция начала сгущаться и постепенно стала приобретать человеческие черты. Через несколько мгновений перед ней сидел он, образ из сна. Арманд Ассанте, времён съёмок "Одиссеи".

– Теперь определимся с именами,– эту фразу он произнёс на чистейшем русском языке, – у тебя ведь несколько имён? Позволь называть тебя Линн. Договорились?

– Да. Мне нравится этот вариант. А тебя я назову…, как бы мне связать с образом и с одним из твоих имён… Мммм. Сицилианец. Лючано… А сокращённо – Лучик. Тебе как, нравится?

Они оба улыбнулись и принялись за кофе.

Картина 2

– И как давно ты наблюдаешь за мной,– она хитро подмигнула.

– С твоего появления на свет, вернее-с момента зарождения. Красивые апартаменты в Центре Москвы,– с серьёзным видом произнёс Лучик.

– Мало ли кто начинает свою жизнь в таких условиях?

– Немало, тут ты права. Но не все имеют такую родословную. Не забывай, твои предки были довольно-таки влиятельными служителями культа. Неважно какого. Я не хочу, и не буду сейчас погружаться в эти дебри. Тебе много передалось от них такого, о чём тыне имеешь и малейшего представления. Всё будет открываться постепенно. Шаг за шагом. Но я появился здесь не для того, чтобы ввести тебя в курс дела. Просто захотелось увидеться со своей подопечной "вживую", не прибегая к помощи снов и видений.

– Как всё закручено,– Линн сидела и слушала не перебивая. Забыла даже про кофе.

– Пей, остывает,– Лучик кивнул в сторону чашечки.

Некоторое время они сидели молча и смаковали напиток. Лучик вытащил из кармана небольшую коробочку, открыл её, и Линн увидела длинные сигареты с чёрным фильтром. Не спрашивая разрешения, взяла одну и прикурила от поднесённой к кончику сигаретины массивной двухцветной зажигалки. Затянулась и зажмурилась от удовольствия. Её визави сделал тоже самое.

– Классный табак,– выдохнув тонкую струйку, произнесла Линн.

– Да, настоящий. Времён Колумба. У меня его много припасено.

Линн снова хитро улыбнулась. Лучик ответил такой же улыбкой. Оба прекрасно поняли суть молчания.

– Тебе интересно знать, как ты выглядела, когда родилась? Хотя тебе и рассказывали об этом.

– Очень интересно. А вдруг какую-то деталь упустили?

– Почти ничего не забыли. Хорошо. Слушай. Ты родилась ночью, в момент перехода Солнца. В равноденствие. Вид у тебя был адский. Это я как профессионал говорю. Оранжевая, вся покрытая рыжими волосами. И в довершение ко всему – ноги колесом. Жуткая красота. У твоей матери при виде тебя от страха пропало молоко. Но это недоразумение я быстро поправил. Не том в смысле, что возвратил ей молоко, а в том, что передал тебя на грудное вскармливание жене Нигерийского консула. У той молока вполне хватило и на тебя и на её сына. Так что, у тебя на Чёрном материке целая куча молочных родственников. К тому же, она из древнего рода африканских колдунов. Так что, всё было устроено как нельзя кстати.

– Извини, встряну. Я одно время жила в консульском доме и там моими друзьями были чернокожие мальчишки. Это её дети. Это я помню очень хорошо.

– Разумеется, помнишь. У тебя сохранились старые чёрно-белые фотографии тех времён. Ну а потом, когда ты подросла, твой отец отправлял тебя на лето в Литву. К своим родителям. Вот там-то и пошло твоё сближение с тем миром, которого многие боятся. Боятся потому, что он покрыт завесами тайн и открывается лишь единицам.

– Ответь честно, почему ты, могущий очень многое, допустил гибель моего отца? Ты же мог его оставить со мной хотя бы до моего совершеннолетия?

– А вот это уже не в моей власти. Такое дозволено лишь одному. Ему,– и Лучик ткнул указательным пальцем вверх.

Линн молча мяла окурок в пепельнице. Рука дрожала. Другую она поднесла к лицу и вытерла слезинки. Затем резко выдохнула и допив кофе, встала. Лучик сидел молча и хмурился.

– Зачем я об этом спросила?– сдавленно выдавила она, – сама себе больно сделала. Не обращай внимания. Сейчас это пройдёт.

– Знаю. Ты сильная.

Картина 3

– Успокоилась? Вытри слёзы,– Лучик участливо смотрел на Линн.

– Всё в порядке. Нахлынули воспоминания, – прошептала она.

– Ты кофе допила. Хочешь ещё чашечку?

Она молча кивнула. Лучик встал и по-хозяйски начал орудовать на кухонном столе. Пока он колдовал над джезвой, Линн мысленно начала прокручивать сегодняшнее утро с самого момента появления нежданного гостя. Внезапно тот обернулся и пристально на неё посмотрел.

– Странно. Ты даже не удивлена. Как будто ждала такой встречи. Или чего-то подобного.

– Да, ждала. Понимала, что со мной происходит непонятное, но объяснить не могла.

– Ты очень похожа на Лилит.

– На кого?

– Лилит. Первая жена Адама. И тоже-рождённая в ночи. Как и она. Ты в курсе, что у

Адама был, выражаясь современным языком, второй брак?

– Лучик! Кофе сейчас убежит!

– Всё под контролем. Разливаю.

Он наполнил новые чашечки ароматным напитком, а предыдущие поставил в мойку. Сел и закурил. Линн тоже потянулась к пачке.

– Так что ты хотел сказать о Лилит?-затянувшись и отпив маленький глоточек спросила она.

– Вы похожи. Даже внешне. Адам много потерял, расставшись с ней. Но она сумела так ему отомстить, что это до сих пор отдаётся вам, человекам.

– Как это? В смысле – отомстила,– удивилась Линн.

– Очень просто, но ёмко. Всучила запретный плод, притворившись змеем. В Сикстинской капелле есть роспись самого Микеланджело на эту тему. Да и один небезызвестный тебе автор стихов тоже упоминал это. По памяти попробую: "Искусно змеем притворясь, Улыбкой радостной сияя, Всучила Еве плод, смеясь, Бог выгнал парочку из Рая…" Ну и дальше, в том же духе. Как видишь, не я всю эту историю задумал и воплотил в жизнь. Но на меня просто легче всё списать. В принципе вы, люди, все свои неблаговидные поступки списываете на мои происки. Как будто мне делать больше нечего. Сплю и вижу- как же вам всем нагадить побольше? А что вы сами вытворяете здесь, на Земле? Не хочу вдаваться в подробности. Ты об этом и сама прекрасно осведомлена.

– Хороший экскурс получился. Краткий, но объёмный.

– Как ты уже знаешь, я появился ради одного только любопытства. Но мне захотелось привнести в наше с тобой времяпровождение что-нибудь необычное, яркое. Линн, ты хотела бы сегодня, в течение этого дня, посмотреть на Мир с разных ракурсов?

– А такое разве возможно?

– Ты, по-моему, забыла, кто перед тобой!?– прогремело в воздухе.

Картина 4

Она вздрогнула от громогласных раскатов и уронила сигарету в чашечку. Лучик же, в данный момент, являл собой картину совершеннейшего негодования, но выглядело это несколько комично, поэтому Линн невольно прыснула коротким смешком и заулыбалась.

– И что же здесь смешного?– пробормотал "Хозяин Преисподней".

– Не пойму…, вид у тебя какой-то растерянный и даже…, боюсь и произнести…,– тут она засмеялась.

– Поясни! Я требую!

– Ой, не могу,– она высказала эту фразу сквозь слёзы, отрывисто.

– Ничего не пойму. В чём причина такого веселья?

– Сама не знаю,– так же, сквозь слёзы от смеха продолжила она,– может по поговорке?

– Какой?

– Смех без причины, признак дурачины!

– Но ты ведь, далеко, не дура, иначе я не наблюдал бы за тобой столько лет. Не обратил бы внимания просто. Мало ли вас рождается и живёт? Да, кстати, ты не договорила про мой вид,– уже

тихо произнёс Лучик.

– Хорошо, скажу,– уже серьёзно проговорила она, – растерянный и беззащитный.

– Да, такое мне никто никогда не говорил. Даже в мыслях. Смелая ты.

– Промолчу. Вдруг, лишнее что-нибудь ляпну.

Лучик молча встал и направился к плите. Обернулся и тихо произнёс :

– Кофе остыл.

Она кивнула. Он насыпал зёрен в кофемолку и тишину разорвал громкий треск работающего агрегата. Через несколько минут он разлил дымящийся напиток по чашечкам. Сел напротив и отхлебнув, спросил:

– Моё предложение ещё в силе? Повидать Мир?

Она улыбнулась и прошептала:

– У меня несколько идей сейчас родилось.

Они молча пили кофе, курили и слушали тишину. Лучик неожиданно резко поставил чашечку на блюдце, встал и начал ходить по кухне от стены к стене. Остановился, посмотрел пристально на Линн. Лёгкая усмешка пробежала по лицу.

– Я понимаю, за один день можно многое успеть повидать, но твои запросы… Они несколько необычны. Приведи хаос в своей голове в подобие порядка и попробуй-ка выстроить чёткую линию интересов исходя из твоих совсем уж жгучих пожеланий. Мне-то нетрудно метаться и по времени и по пространству. Подумай о себе. О здоровье. Да-да, о нём самом. Каждое перемещение будет отнимать массу сил. Так что – определись в приоритетах. Не хочу, чтобы ты сократила срок своего пребывания на Земле. Пойми, то, что ты отдашь, не восстановится. Чем-то придётся пожертвовать. Я понимаю, тебе очень хочется потискать квокку в Австралии, обнять пингвина в Антарктиде, погладить питона и выдру на Амазонке и побывать на церемониях Оскара, плюс, поболтать ногами в водах на побережье Ирландии, посидеть в яме несчастий в Буррене и попить виски в Милбруке. И это, только то немногое, что я увидел в твоей голове. Посиди молча, определись. Можешь записать по порядку.

Картина 5

– Ну что, Линн, определилась? Записала очерёдность?– Лучик произнёс эту фразу с коротким

смешком.

– Да, определилась. Запарилась, вспотела от усердия.

– Я заметил по твоему лицу. Ты как школьница младших классов даже язык высунула от усердия.

– Покраснела, – снова со смешком сказал Лучик.

– Скажи, а как мы будем перемещаться?– немного задумчиво спросила Линн.

– Это очень просто. Ты будешь входить в некую субстанцию, в которую я буду превращаться, растворяться в ней и…, вот, в принципе, и весь процесс. Технология, так скажем. Единственное, если тебе захочется выйти из меня, явиться народу, то…, сама понимаешь, запас одежды прихватить бы надо. В выборе я тебе помогу. Вижу твой вопрос. Любые ювелирные украшения входят в этот список.

– А может… ? – она не успела договорить.

– Разумеется, мы не будем таскать с собой весь гардероб. Ни к чему. Перед каждой очередной телепортацией будем совершать набеги в магазины поблизости.

– Давай попробуем прямо сейчас куда-нибудь переместиться?

– Хорошо.

Лучик вдруг исчез. На том месте, где он только что находился, появилось облако в виде сферы диаметром метра в два. Раздался шелестящий звук с приглашением войти внутрь. Линн осторожно приблизилась и протянула руку. С удивлением смотрела на исчезающую в облаке конечность. Ощутила лёгкое покалывание и прохладу. "Смелей", – послышалось из ниоткуда. Она закрыла глаза и сделала шаг вперёд. Ничего страшного не произошло. Она поняла, что потеряла и вес и даже свои очертания. Неожиданно перед ней появились глаза Лучика. Они немного усмехались.

– Не боишься? – прошелестело в густом тумане.

– Нет, – ответила она на его птичьем языке, – я себя не ощущаю. Но не боюсь.

– Да, вижу, в глазах ни капли страха. Куда отправимся для начала?

– Куда-нибудь недалеко. О! К мужу на работу!

– Полетели.

Облако растворилось в воздухе. Линн не ощутила движение, но она поняла, что в данный момент устремляется в какой-то спиралеобразный коридор.

Картина 6

– Оййй, Лууучииик, – прошелестело в полнейшей тишине.

– Что, одеться забыла? – раздалось насмешливо в ответ.

– Дааа, – чуть капризно протянула она, -на мне домашний халат и тапочки.

– Это поправимо. Сейчас в магазин заскочим,– нам на Ленинский?

– Да, но я не помню, где там одеться можно.

– Торговый центр у метро.

– Ой! Точно! Мы с Юрой там кое-что покупали. Вылетело из головы напрочь!

– Мы на месте.

– Где?

– В павильонах спортивной одежды. Выбирай. Ты глаза-то открой.

– Вииижууу. Давай к женскому отделу.

Сотрудник магазина тёр глаза и тихонько подвывал. Подошедший менеджер внимательно посмотрел на своего подчинённого:

– Что случилось?

Продавец протянул руки в сторону отдела женских спортивных костюмов:

– Там…, это…, руки из воздуха появились и начали снимать костюмы. Потом-назад развешивать. Потом руки переместились к обувному стенду. Снимали кроссовки. Всё это исчезало в воздухе, а потом ставилось на место. Чертовщина какая-то. А на видеокамерах ничего не видно. Тут свихнёшься от такого. Хорошо, что Канатчикова дача рядом. Если тронусь, недалеко ехать .

Менеджер с недоверием выслушал монолог подчинённого, хмыкнул и вдруг побелел. Схватив продавца за руку пробормотал:

– Ни черта себе. Рука из воздуха с карточкой на кассе. Ничего не понимаю.

Продавец жалобно всхлипнул:

– А я о чём? Может это они, духи покойников, тут шалят? Донское в двух шагах. Оххх, Оспаде…

Менеджер еле пробормотал:

– Может и они. Только фантомы так с кассовыми аппаратами там не могли наблатыкаться управляться. Смотри, все операции правильно выполняются. Надо подойти поближе.

Продавец вцепился в его руку:

– Только без меня!– яростно зашептал перепуганный насмерть служитель прилавка.

Менеджер отцепил от себя сведённую судорогой потную конечность продавца и уверенным шагом направился в сторону кассовых аппаратов. Их "хозяева" сидели на своих местах притихшие, с побелевшими от страха лицами. Стояла гробовая тишина. Вдруг из неё, из этой тишины, раздался тихий смешок и нечто произнесло:

– Мы за всё заплатили. Ничего не украли. Не бойтесь нас. Ой, не надо (это раздалось громче), Лучик, синяк на попе будет!

После этой фразы, и прозвучавшим перед ней шлепком, нечто исчезло, оставив персонал в полной растерянности, но с оплаченным товаром, который исчез вместе с призраком.

– Лучик! Мне же больно! – раздалось в облаке.

– Сама виновата. Не надо было звуки издавать. Всё, приехали. Здание, где твой благоверный работает. Куда нам?

– На цокольный уровень. Там у него каморка есть.

Картина 7

– Мы на цокольном. Темно-то как.

– Это гараж. Муж рядом с ним.

– Какое здание странное. Форма, я имею в виду.

– Можешь у мужа спросить, если получится.

– Как ты себе это представляешь? Привет, Юра, я – Люцифер. Мы тут с твоей женой по миру путешествуем инкогнито.

– Он, между прочим, и не удивился бы.

– Ты уверенна?

– Конечно.

– А почему свет не включается?

– Он на движение реагирует. Мы же с тобой сейчас бестелесные, поэтому плафоны и не включаются. Ой, кто-то ворота открывает. Сейчас светло будет.

Ворота нехотя поехали вверх, и в помещении стало светлее. Медленно вползла машина, и подъехав к своему боксу, остановилась.

– Давай сквозь эту стенку. Там Юрина каморка.

– Ничего себе… Во всю стену портреты жены…

– А как ты хотел?

– Я такое не часто вижу. Уж поверь мне. Кто-то дверь открывает.

– Он. Муж. Может…?

– Я же сказал тебе-не надо этого делать. Понять-то поймёт, но осадок неприятный…

– Хорошо.

– Тогда мы с тобой можем переместиться в любой свободный кабинет, я там оденусь, а ты примешь какой-нибудь облик, соответствующий месту и мы немного прогуляемся по зданию. Хорошо? Только вот лицо мне изменить придётся. Ему же доложат, охрана, к примеру, что жена управляющего зданием с каким-то мужчиной здесь находится.

– Молодец. Я об этом и не подумал. Куда двинемся?

– Наверх. Через перекрытия. Думаю, на первом этаже пара кабинетов сейчас не занята.

Пока они переговаривались, зашедший в комнатку муж Линн заварил себе кофе и сев в кресло, стал медленно потягивать крепкий ароматный напиток. Затем он закурил и потянулся к трубке офисного телефона.

– Давай отсюда срочно! Он может мне позвонить. А телефон-то дома… Ой, что мне делать? Вот дурочка, забыла его на столе. А всё ты!

– Я?! Что -я!?– яростно зашипел Лучик,– ну ты и бестолочь!

– Ну сделай что-нибудь! Ты же всё можешь!

– Хорошо. Куда мы сейчас?

– Я уже говорила, на первый этаж.

Когда они оказались в пустом кабинете первого этажа, то Линн увидела на одной из парт свой телефончик, который напевал мелодию соответствующую аватарке мужа. Она высунула из облака руку и провела пальцем по экрану, установив громкую связь.

Картина 8

– Ленка, ты почему так долго не подходила?

– Телефон в комнате был на подзарядке, а у меня на кухне радио включено,– как можно спокойней проговорила Линн.

– Понятно. Чем занимаешься? Я тут у себя в каморке кофе пью. Хочешь, на видео переключусь?

Линн беспомощно заглянула в облако. Оттуда раздался короткий смешок. Он лягнула ногой, попала во что-то твёрдое. Из облака раздалось:

– Это за всё хорошее? Ты мне копытце чуть не повредила!

И снова – смешок. Потом уже деловито:

– Сейчас помогу. Не волнуйся.

Линн вдруг неожиданно увидела вокруг себя интерьер своей кухни. Всё находилось на своих местах. Не успела она домыслить, как снова из облака:

– Ну что, ты уже не волнуешься?

Телефончик запел другую мелодию. Она провела пальцем по экрану и видеосвязь установилась. Муж сидел в кресле, дымил и пристально на неё смотрел. Потом на его лице появилось выражение крайнего недоумения.

– Ленка, а откуда у тебя этот костюм? Я что-то не помню, что мы его покупали.

– Сюрприз! Я сэкономила, купила его втихаря, а сегодня захотелось надеть, пока тебя дома нет. Покрасоваться. Извини, что сразу не показала.

– Да ладно, проехали. Хороший выбор. И кроссовки стильные.

– Юр, я пойду, переоденусь. Хорошо? Потом сама тебе наберу.

–Лады. Я сейчас пойду по зданию. Замки надо новые на пожарных выходах установить. Ни дай бог, инспектор заявится. Всё, целую, люблю.

– И я тебя целую и люблю.

Она вытерла пот со лба тыльной стороной ладони и обернулась назад. Лучик вышел из облака и интерьер в одно мгновение изменился. Они снова находились в пустом кабинете. В дежурке охраны в это время в монитор смотрел один из секьюрити и тёр глаза. Потом он обернулся к сидевшему на диване напарнику и медленно произнёс:

– Я ничего не понимаю. Владимир Викторович, тут чертовщина какая-то. Посмотрите сами, товарищ полковник.

Полковник в отставке нехотя встал, подошёл к экрану монитора и его усы начали медленно приподниматься. Он увидел в абсолютно пустом кабинете парочку-мужчину и молодую женщину. Мужчина выглядел импозантно, в дорогом костюме, с тростью. Густые, с сединой, длинные чёрные волосы зачёсаны назад. Горделивый профиль. В голове полковника что-то щёлкнуло:

– Похож-то как на актёра… из этого фильма про приключения Одиссея. Ей богу, похож. А вот дамочка… Ёлки-палки, ну вылитая жена Юры, Михалыча, управляющего зданием.

Удивление обоих достигло предела тогда, когда они оба подумали о том, что в данный момент этот кабинет заперт и поставлен на сигнализацию. Но ведь никаких сигналов на пульт не поступало! Окна на всех этажах тоже были оборудованы датчиками. Так что, можно было понять их недоумение в данную минуту.

– Артём, ты когда обход делал?

– Перед открытием здания. Недавно. Всё было в порядке.

– Ничего не понимаю. Как они могли попасть туда?

– Я тоже.

– Ключи на месте?

Артём встал, подошёл к прикреплённому к стене стенду с ящичками для ключей, открыл нужный. Ключ от кабинета висел на своём месте.

– Так, Артём, бери ключ и мухой туда.

– Понял. Бегу.

Артём ушёл. Полковник набрал по внутреннему телефону номер управляющего. Тот ответил сразу.

– Слушаю вас.

– Юр, ты можешь к нам подняться?

– Да, конечно. Что-то случилось?

– Да. Мы тут с Тёмой твою жену увидели.

– По телевизору, что ли? Так её пока по нему не показывают.

– Я не шучу. Она с каким-то мужиком в сто седьмом. И выглядит он как-то странно. Не по-нашему, что ли.

– Она дома. Я только что с ней по видео общался.

– Всё равно зайди.

– Иду.

Артём открыл дверь в кабинет. Никого. Только какое-то лёгкое, едва заметное облачко. Артём медленно направился в его сторону.

Картина 9

В облаке, которое Артём еле видел, послышалось хихиканье. Он вздрогнул.

– Лучик, – шептала Линн, – а давай я его разыграю.

– Каким образом? Впрочем – валяй, шути, но,– тут у него проявились властные интонации,– не до сумасшествия!

– Конечно, я легонечко. Нужна флешка.

– Какая? Хотя…, я в тебе прочитал её форму и цвет. На, держи.

Линн взяла флешку в руку, затем она очень медленно протянула её вперёд и положила блестящий кусочек металла на стол, который находился прямо перед носом секьюрити. Тот протёр глаза. Смотрел, оторопев, на то, что буквально из воздуха появилось, в данный момент на столе и пытался привести мысли в порядок. Усугубила хаос в в его голове рука, которая материализовалась из ничего. Более того, в руке он увидел фломастер, который начал бегать по доске на стене. А уж когда стал появляться текст, Артём впал в прострацию окончательно. В это же время, в дежурке, находился в состоянии полного коматоза и полковник, видящий всё это на экране монитора. А в облаке вновь зашелестел голос Лучика.

– Линн, зачем тебе этот розыгрыш? В твоей голове трудно что-то прочитать. Эдакая смесь ехидства, с мелкой пакостью.

– Да, так и есть. Это моя маленькая месть за то, что Артём записал на флешку фильмы с Лесли Нильсеном без дубляжа и даже без текстового перевода. Мы с Юрой в выходные хотели все части "Голого пистолета" посмотреть. Вот и "посмотрели".

– Погоди, ты же знаешь английский хорошо. Тебе твой ирландский друг шлифовал его очень тщательно. Ты даже на Нью-Йоркском диалекте можешь свободно изъясняться. Не говоря уже о классическом английском.

– Про мужа сказать? Он мало что понимает, хотя и пытается. Он английский не учил никогда. Так, по переводчику только может.

– Чёрт! Забыл про это.

– Ну ты себя-то не упоминай, – со смешком прошептала Линн.

– Язва ты.

– Ага.

– Так что ты там написала?

– Дословно – "Артём, перепиши три фильма с Нильсеном с нормальным дубляжом!"

Артём читал буквы на доске и яростно тёр виски. Полковник у монитора бледнел. Вошедший управляющий зданием, он же муж красотки в облаке, увидев оторопевшего полковника молча уставился в экран монитора. Читал текст на доске и пытался собрать мысли, которые в данный момент бродили где-то вдалеке от его черепной коробки. Полковник обернулся и прошептал:

– Сходи к Артёму. Вдвоём нельзя. Я ведь пост покидать не имею права. Сам знаешь .

Юра вышел из дежурки и очень медленно, внутренне подрагивая, направился в сторону кабинета.

Открыв дверь, управляющий услышал:

– Георгий Михайлович, тут фигня какая-то непонятная происходит. Форменная чертовщина!

После этой фразы в воздухе что-то кашлянуло.

– Во! Слышите? А ведь кроме нас с вами тут никого!

Они немного постояли в полном молчании.

– Артём, может ты переутомился? Столько времени на мониторы пялиться.

– Ну не до такой же степени!

– Полковник говорил по телефону о моей жене и о каком-то мужике. Что он на мониторе их в этом кабинете недавно видел. Может, показалось? Возраст…

– Какой возраст?! Я тоже их видел!

– Может, пойдём отсюда? Мне как-то не по себе, если честно.

– Точно. Пойдём. Ой…, что это?

С доски начали исчезать буквы. Невидимое что-то очень резво водило салфеткой по поверхности доски. Когда последняя буква исчезла, из воздуха раздалось: "Пока, пока!" Парочка замерла, потом очень медленно, буквально плывя по воздуху, начала перемещаться в сторону двери. Ускорилась. Вылетела пулей в коридор и рванула в сторону дежурки.

– Линн! Я тебя просил по-человечески! Дрянная девчонка ты, всё-таки!

– А что такого я сделала?

– Напугала людей до полусмерти и ещё спрашивает.

Картина 10

Парочка, неуклюже выскочившая из кабинета, влетела в помещение дежурки. Сидевший за столом полковник был бледен и неподвижен, и лишь только учащённое дыхание указывало на то, что он находился в крайней степени возбуждения вкупе с недоумением.

– И как это всё назвать? – спросил полковник, развернувшись к вошедшим.

– Володь, я сам ни черта не понял,– почти шепотом произнёс Юра.

– Артём, – полковник посмотрел на напарника- я сейчас схожу в кабинет, посиди здесь, у монитора.

Полковник вышел из дежурки и направился в сторону кабинета. Подошёл и услышал из-за двери лёгкий смешок. После кто-то произнёс фразу на английском. Полковник нажал на ручку двери и рывком открыв её, остолбенел. Жена управляющего, в спортивном костюме, а рядом с ней незнакомец.

– Явно, не нашенский, – пробормотал про себя секьюрити.

Самое странное заключалось в том, что видны они оба были не полностью. Как – будто из какой-то пелены выделились лишь фасадные части. Увидев полковника, оба они резко растворились в воздухе. Оторопевший страж медленно присел на стул.

– Лучик, – засмеялась Линн,– полетели теперь в Антарктиду! Здесь у них на пару месяцев разговоров будет о всякой всячине. Вряд ли им поверят. Подумают, небылицы начали придумывать, чтобы развлечься.

– А вот зачем ты старшего охранника довела до такого состояния? – Лучик даже руками всплеснул, – что они тебе плохого сделали?

– А что, в общем-то, произошло? – делано удивлённо протянула Линн,– подумаешь, пошутила, да по ТиВи и по разным сайтам и не такого насмотришься. Наплетут с три короба, а главное-все божатся про самые достоверные источники! Ой… Извини.

– За что? – удивился Лучик.

– Как за что? За – "божатся".

– Ах, ты про это. Не забивай голову ерундой. Я же тебе говорил- вы очень многого не знаете, а когда какую-нибудь завесу чуть приподнимаете, да и то ту, которую вам позволят, сразу начинаете делать свои выводы и умозаключения. Так что, как у вас тут говорится-не парься! – и Лучик весело улыбнулся: – Ну что, в Антарктиду, так в Антарктиду! Вперёд! Но сначала-за покупками. За тёплой одеждой. Тебе. Где мы закупимся всем необходимым?

– Я думаю, что в Милбруке,– тут Линн ехидно улыбнулась,-в магазине Дэниела, сына моего…-она не договорила, потому что Лучик, подхватив фразу на лету, резко её закончил.

– Ирландского друга!

Вот это и увидел сидящий в данный момент на стуле в пустом кабинете полковник.

Картина 11

Полковник, как только пришёл в себя, тут же отправился в дежурку. Артём и управляющий, сидели в креслах и молча пялились на экраны мониторов. Полковник плюхнулся в третье кресло, и сложив руки на груди, замер. Так все трое молча сидели довольно-таки долго. Наконец, управляющий рывком вскочил и вылетел из помещения. Парочка секьюрити понимающе переглянулась.

– Артём, ты более продвинутый в современных реалиях. Объясни, что это было?– после длительной паузы озвучил полковник.

– Владимир Викторович, если честно, я ничего не понял. Тут поближе к древностям, к сказочкам, вроде,– Артём чуть улыбнулся.

– Это ты на мой возраст намекаешь?

– Да Вы что! Сам ход событий не поддаётся логике. Ну, может, на какую-то компьютерную игру и похоже, но ведь это всё происходило здесь и сейчас, в реальном времени и на наших глазах. Да что там на глазах?! Мы сами участвовали в этом. Квест, прямо, всамделишный.

Полковник вяло махнул рукой, встал и начал ходить вперёд-назад по помещению. Артём деликатно молчал и смотрел в мониторы. В помещении наступило затишье.

А в это время Линн и Лучик, на всех парах, со скоростью, недоступной любым земным средствам передвижения, неслись в сторону Северной Америки. Точнее-в штат Нью-Йорк. Ещё точнее-в поселение под названием Милбрук. А уж если быть совсем скрупулёзным-в магазин спецодежды, которым заправлял младший сын ирландского друга Линн, молодой человек по имени Дэниел.

– Лучик, мне непонятно, в Москве было утро и здесь тоже.

– Что "тоже"?

– Утро! Разве ты не видишь? Как такое может быть? Разница во времени в семь часов и в любом случае здесь, на побережье, должна быть ночь!-немного возмущённо сказала Линн.

– Ах…, да…, совсем из головы вылетело, – немного вычурно, делано-актёрски, прошептал Лучик и закинув голову чуть назад, положил на лоб тыльную сторону кисти правой руки. Чуть прикрыв глаза, он наблюдал за реакцией своей спутницы. Та запылала праведным гневом.

– Лучик! Я требую разъяснений!

– Хорошо, – Лучик обворожительно улыбнулся,– слушай. В начале нашего знакомства я тебе не сказал о том, что мне подвластны любые перемещения на любые расстояния в любых временных рамках. Думал, что ты сама об этом догадаешься.

– Я об этом как-то не задумывалась. Было похоже на игру, а тут…, так серьёзно всё закрутилось. Ну скажи, как тебе это удаётся?

– Так и скажу, я такой, каким меня сделал Он. Но, в отличие от вас, человеков, мне подкинули ещё кое-чего внутрь. Расширили, так сказать, диапазон возможностей до, практически, бесконечности, но с ограничениями. А такие пустяки, как сдвигать и раздвигать пространство, сжимать и разжимать время, разбирать любой материальный объект на микрочастицы, а потом собирать его в любой произвольной форме, перемещаться куда угодно, даже прихватив с собой попутчика, мне не составляет ни малейшего труда. Понятно?

– Да…, но не совсем. То есть, совсем непонятно, но я постараюсь…, со временем.

– Что именно? Понять? А что у тебя в школе…!? Забыл, ты учебник по физике очень редко пыталась раскрывать… Мда. Кстати, подлетаем к месту. И юноша наш припарковывается как раз. Скоро откроет створки, и мы с тобой пойдём выбирать зимнее. А то пингвины тебя уже заждались.

Молодой человек, сын ирландского друга Линн, вышел из автомобиля и направился в сторону своего магазина. Что-то заставило его резко обернуться. Лёгкое туманное облачко приблизилось к нему и растаяло в воздухе. По спине Дэниела пробежал холодок.

Картина 12

На съёмочной площадке в далёкой Австралии исполнитель главной роли, ирландский друг Линн, сидя в шезлонге, потягивал из маленького термоса свой секретный сбор. Он пребывал в прекрасном настроении и усиленно в мыслях повторял тот процесс, который ему предстояло осуществить перед камерой через несколько минут. Текст очень легко ложился на свои места, мозговые полочки и стеллажи ровными рядами и в нужной последовательности. Группа, наэлектризованная предстоящей работой, представляла собой нормальный, хорошо отмобилизованный механизм и казалось, что никто и ничто, не может помешать этой слаженной команде, осуществить задуманное сценаристом и режиссёром, и поэтому раздавшийся телефонный звонок прозвучал в полнейшей тишине как предвестник тревожной неожиданности. Как-то по-особому тренькнул аппарат и хотя мелодия известила Ирландца о том, что звонил его младший сын, звук какой-то особой тональностью навёл его на мысль, что вот сейчас, в данный момент, произойдёт что-то из ряда вон выходящее. Так и случилось.

– Папа, у меня тут в магазине какая-то чертовщина произошла. Прямо сейчас. Я только открылся, прошёлся по торговому залу, как… – он не успел договорить.

– Дэниел, посмотри на часы, сынок, внимательно. Утро здесь, в Сиднее. Я готовлюсь к съёмкам. У тебя далеко уже не утро.

– Папа, у нас девять утра. Ну и несколько минут ещё натикало.

– И у нас девять утра.

– Папа, ты здоров? С тобой всё в порядке?

– Да! Я в полном порядке! – прорычал папа.

– Папа, у меня здесь два привидения, одно-твоя… , в общем-Линн, а с ней Арманд Ассанте! Папа, я серьёзно говорю, это они. Ой, исчезли…, – раздались короткие гудки.

Ирландец резко подскочил вверх и вылил на себя содержимое термоса. Не почувствовав ожога от ливанувшего ему на бёдра горячего отвара он вскинул левую руку и вонзил взгляд в циферблат. Часы показывали начало десятого. Внезапно он ощутил на спине, между лопаток, лёгкий холодок. Затем по нему прошла чуть заметная дрожь. Термос полетел в сторону. Ирландец резкими длинными шагами направился в сторону ограждения, которое пресекало попытки приблизиться к группе киношников любопытным аборигенам и подойдя к этому своеобразному забору внезапно остановился, вперив свой взор в страусиные глаза. Блуждающего неподалёку страуса Эму, видимо, настолько привлёк кинопроцесс, что он бросил все свои занятия, в виде пробежек за самками и решил лично поучаствовать, пусть хоть в роли статиста, в процессе создания фильма. Человек и птица уставились друг на друга. Оторопевшие вначале члены съёмочной группы, завидев эту забавную картину, невольно заулыбались. И в самом деле, было от чего! Они, Ирландец и страус, были похожи. Во многом похожи. Ростом, взглядом, причёсками. Они оба стояли и смотрели друг на друга, глаза в глаза и невольно наводили всех видевших эту картину на мысль о том, что у каждого представителя Фауны на Планете Земля есть своя личная копия из мира: пернатых, меховых, чешуйчатых, скользких и тому подобное. В данном же случае это было стопроцентное попадание. Так они и стояли длительное время, глядя в окуляры противной стороны и не предпринимали никаких действий. Неожиданно в руке человека раздался резкий звук. Это вновь заговорил телефон. От неожиданности птица вздрогнула и совершила попытку атаки, то есть страус попытался нанести удар клювом в человеческий нос. Многолетняя практика в единоборствах не позволила Ирландцу пропустить удар. Более того, вспомнив все свои навыки боксёра (был же в своё время чемпионом среди юношей!) актёр, увернувшись от атаки, попытался провести левый боковой с последующим апперкотом правой. Птица видать обладала реакцией самого Роя Джонса – джуниора, потому как совершила своей шеей зигзагообразный манёвр. Кулаки Ирландца просвистели в воздухе и не нанесли оппоненту ни малейшего вреда. Члены съёмочной группы наблюдали весь этот процесс уже без улыбок. Их буквально срубил гомерический хохот. Некоторые валялись на траве, не в силах стоять и сотрясались в беззвучных конвульсиях. Ирландец поднёс руку к уху и вновь услышал голос Дэниела.

– Папа! Не отключайся! Тут такое сейчас было!

Картина 13

– И что там у вас было? – еле сдерживая себя, проорал в телефон Ирландец, -метеорит, может, упал или террористы пару бомб взорвали?

– Нет, папа, Ассанте и Линейк то появлялись, то исчезали, – пролепетал Дэниел.

– Сынок, с тобой всё в порядке? – уже тихо спросил актёр

– Да, всё было в порядке до появления этой пары. Папа, она когда появлялась, то начинала примерять тёплую одежду. Брала с вешалок и исчезала, а потом появлялась и развешивала то, что ей или не нравилось или не подошло. А Ассанте молчал и только кивал. Ой, она снова появились. И он тоже. Попробую фото сделать. Папа, у меня голова кругом идёт.

Пока Ирландец разговаривал с сыном по телефону, кто-то из съёмочной группы заметил нечто странное, а именно-воздух неподалёку от говорящего по аппарату актёра как-то сгустился и немного потемнел. А затем из этой густоты неожиданно раздался женский голос. Голос что-то громко и звонко крикнул. Не по-английски. Затем из тумана, буквально из ниоткуда, вывалился мохнатый живой клубок, который вскочил на свои лапки, отряхнулся и вытянув шею вверх, громко пискнул!

Проникнув в магазин Дэниела, парочка в невидимой сфере немного посовещалась и решила особо не уходить в тень, как это она делала совсем недавно в Москве. О причинах такого решения ничего не известно. Жаль, разумеется, ведь любопытство уж очень распирает. Но, тут ничего не поделаешь, какая-то завеса тайны просто обязана присутствовать.

Дэниел обходил ряды, полки и вешалки с одеждой, обувью и многими полезными для путешествий приспособлениями. Осматривал придирчиво, уделяя внимание каждой мелочи. Если замечал какой-либо недостаток, вещь неаккуратно висела или ботинки стояли не на своём месте, тут же всё устранял. Насвистывая лёгкий мотивчик, он вдруг снова ощутил холодок на спине и покрылся гусиной кожей. Внезапно он обернулся на раздавшийся в полнейшей тишине шёпот и увидел, как из туманной дымки выходит молодая женщина в спортивном костюме. Дэниел замер. Он настолько был потрясён, что буквально одеревенел. Но так, как мозг его продолжал свою деятельность, то в нём вспыхнули картинки, которые он видел раньше. А именно-фото этой красавицы в телефоне отца и свои вопросы:

– Папа, это кто? Актриса? Какая красивая. Она француженка? Русская? А почему у неё французская фамилия?

Красотка повела себя по-хозяйски. Пошла по рядам, не обращая внимания на остолбеневшего хозяина заведения снимала с вешалок полярные курки, брала с полок тёплые зимние сапоги (Дэниел ещё больше оторопел, дело же было летом!) , исчезала со всем этим в тумане, потом возвращалась, но не одна, а с (чёрт возьми, а он тут как оказался?!) Армандом Ассанте, который или одобрительно кивал или корчил смешливую недовольную гримасу. Минут сорок длилось всё это действо. Дэниел уже успел прийти немного в себя и даже позвонить отцу, чтобы рассказать о том, что в данный момент творится у него в магазине. Как только примерочные процедуры были закончены, вещи упакованы и спрятаны в дымку, дама подошла к Дэниелу, поцеловала его в щёку, прошептала на ухо:

– Передай привет и этот поцелуй своему отцу.

Затем из дымки вновь появился Ассанте. Он подошёл к кассовому аппарату и приложил к не включенному ещё агрегату банковскую карточку необычного вида. Чёрную, с вензелем, выложенным мелкими блестящими камнями и о чудо! – аппарат сам включился и произвёл все необходимые при оплате операции?! Пара исчезла в дымке так же неожиданно, как и появилась совсем недавно, оставив хозяина магазина в полнейшей прострации.

– Лучик. У меня к тебе просьба.

– Какая?

– А можно сделать так, чтобы и здесь, в Америке, и в Австралии, было одно и тоже время суток?

– Зачем это тебе?

– Так, разыграть немного захотелось друга своего. Чтобы драйва ему подкинуть.

– Да ты настоящее моё отродье! – громко рассмеялся Хозяин Преисподней-надо же, придумала такое. Изощрённо, скажем.

– Сам посуди, и он и Дэниел говорят друг с другом, смотрят на часы и ни черта, ой, … извини, я случайно…

– Ну что ты, – нарочито благосклонно произнёс её спутник,– тебе дозволено чертыхаться. Хорошо, так и сделаю.

– Да, и ещё, можно будет сделать так, чтобы мы слетали в Антарктиду и мгновенно перенеслись в Австралию, а потом-назад, на ледяной континент.

– Это-то тебе зачем?

– Хочу Ирландцу пингвина показать.

– Зачем? – у Лучика даже лицо вытянулось.

– Хочу и всё!

– Все женщины одинаковы, – пробормотал себе под нос Лучик-ничего не изменилось за все эти тысячелетия…

– Что ты там бормочешь, а? – громко спросила Линн,– я не слышу. Колдуешь, что ли?

Так они и перемещались, с сумасшедшей скоростью приближаясь к покрытой льдом Антарктиде. Дэниел же, в это время, рассказывал оцепеневшему от неожиданности своему отцу обо всём, что только что произошло у него в магазине.

Картина 14

– Лучик, мы уже на месте? – тихо спросила Линн.

– А почему шёпотом? Боишься? – ехидно ответил Лучик.

– Да, немного …, боязно.

– А мне показалось другое слово вначале, связанное с процессом мочеиспускания,– снова ехидно произнёс её спутник.

– Да! Ссыкотно! Жаргон, но оно, действительно, первым на ум пришло! – чуть не взвизгнула Линн, -и вообще-чего ты к словам цепляешься?-добавила она обидчиво и несколько жалобно,-я же женщина!

– Да-да, женщина, – уже тихо произнёс Лучик,-венец творения клонирования.

– Ты опять что-то втихаря бормочешь!? Ну и манеры, – немного зло, быстро проговорила Линн.

– Нет-нет, что ты, тебе показалось, – миролюбиво взмахнул руками Падший Ангел.

– А то я не слышала! Если говоришь, говори отчётливо, чтобы я слышала и понимала,– уже скомандовала Линн.

– Всё, мы на месте, осторожно выходи, холод лютый на улице, – предостерёг Лучик.

– Значит, ты здесь отсидеться решил?

– Простуды боюсь, – со смехом произнёс Лучик.

– Тыыы? Простуды? – лицо Линн вытянулось.

– Да пошутил я, пошутил. Вместе выходим, мне же всё равно: мороз, жара, вакуум, кратер вулкана. Всё, пошли.

Они осторожно вышли наружу и оказались с краю огромной колонии Императорских пингвинов. Линн, забыв про жуткий холод, радостно закричала: "Сколько же их здесь! Лучик, смотри, папаши с птенцами под брюшками! Ой!" Восторг у неё был запредельный. Она осторожно приблизилась к одной паре, папе с мамой и замерла. Пингвины начала внимательно разглядывать человека, который появился из ниоткуда. Они почувствовали, видимо, что от объёкта в полярной одежде не исходит опасности, поэтому тут же перенесли взгляды на своего малыша, который уютно спал на папиных лапках. Неожиданно Линн услышала звуки тревоги, доносившиеся со стороны берега Океана. Она немедля ни секунды быстро зашагала в сторону птичьих криков. К своему ужасу, увидела страшную картину. Один беззащитный малыш, атакуется двумя здоровенными буревестниками! Она ускорила шаги, почти побежала. Буревестники слаженно и умело, хлопая и шумя крыльями, ударяя малыша клювами, уводили того в сторону от колонии. Линн побелела от негодования! Сейчас они его заклюют до смерти и сожрут! Ну нет, не будет этого. Она подлетела к тройке птиц как разъярённая дикая лесная кошка, пнула одного из разбойников унтом, схватила пингвинёнка в охапку, прижала его к груди и побежала в сторону своего летательного аппарата, которому Лучик своевременно придал более чёткие очертания. Она буквально влетела в "Главного по темноте" и чуть не сбив того с ног, скомандовала:

– В Австралию! Срочно! Потом вернёмся на место и разыщем родителей. Я им устрою процесс века! Будут знать, как детёнышей своих оставлять без присмотра.

Лучик сначала хотел было высказаться по поводу вежливого отношения к старшим, в смысле-не набрасываться на них и не пытаться сбить с ног, но увидев её горящие глаза, лишь махнул рукой, только подумав про себя: «Вот это характер. Вся в меня». И они, уже втроём, устремились к австралийским берегам.

А на съёмочной площадке после появления маленького серого пушистого комочка началась форменная чертовщина. Как вы помните, все оторопели от того, что из ниоткуда вывалился пушистый клубок.

Линн громко закричала:

– Пиня! Ты куда делся?!

Пингвинёнок выскользнул из её рук и, вывалившись наружу, пискнул. Громко. Очень. Страус, который уже немного успокоился, вдруг услышал этот звук. Увидел птенца и… Чёрт его знает, что там у него в его микроскопическом мозгу замкнуло, может он подумал, что это страусёнок, но эму только резко подскочил и рванул в сторону площадки. Он без особых усилий сбил пару досок ограждения, и оказавшись среди людей, начал яростно нападать на любого, кто подворачивался ему под ноги. Вся группа кинулась врассыпную. Страус выбрал из всей толпы главного для себя врага-Ирландца. Об этом нетрудно было догадаться. И начался забег по местности. Ирландец бежал, нет, он перемещался огромными прыжками, и всё время старался увиливать от рассвирепевшей птицы зигзагами. Когда актёр влетел в вагончик, страус начал яростно долбить по железу своим клювом так, что кому-то могло показаться, что стальными не сотрясаемыми мозгами обладают не только дятлы. Потом он, устав видимо стучать по твёрдой поверхности, осмотрел окрестности, и не увидев птенца, тихо и медленно побрёл в сторону забора.

Линн которая суматохе успела выскочить из тумана, схватила малыша и нырнула в него обратно. Скомандовала Лучику:

– Назад! В Антарктиду! К этим после залетим!

Они улетели.

По площадке, обняв свою голову руками, медленно и как-то неуверенно ходил продюсер и со слезами в душе подсчитывал убытки от нанесённого птицей ущерба. Поняв, что угроза миновала, Ирландец вышел из вагончика и направился в сторону разнесённой вдребезги аппаратуры. Он устало сел на стульчик и через несколько секунд буквально онемел от неожиданности. Было от чего. Страус незаметно подобрался сзади, лёг на траву и вытянув свою длинную шею вверх, положил голову на актёрское плечо и тот, машинально подняв свою руку, потрепал перья на темени своего недавнего врага.

Картина 15

– Успокоилась? – раздалось в воздухе.

– Нет,– резко ответила Линн.

– Чувствуется дикое напряжение и такое же негодование,– прошептал Лучик.

– А ты как думал? – чуть не закричала Линн,– я ещё не отошла от встречи с этими двумя бандитами в перьях, а тут такое?!

– Ну и что, собственно, страшного произошло? – ухмыльнулся спутник,– ты отбила у этих двух птенца, потом успела схватить его, переместить в другое место…и... , – он не успел договорить.