Урок рисования. Забытые в тени бесплатное чтение

«Эту книгу я хочу посвятить той маленькой потерянной девочке, которая, прожив короткую жизнь, дала мне понять, что в жизни существует не только тьма, в ней есть и яркие краски и что всегда после ошибки в твоем рисунке, ты в праве исправить эту ошибку, пока не поздно.»

“ Сожженный лист уже не вернуть”

Глава 1

Спрятанные мысли

Все мы любим окунаться в наше прошлое, или же мечтать о будущем в любое время нашей жизни.

Оставляя мазок краски, после растушевывая его, если нам не нравиться результат, назад нам уже не вернуться, но при любых обстоятельствах мы можем дать этому мазку новую жизнь исправив его, например взяв новую кисть, тоньше или же толще. Ведь мы должны исправить эту ошибку. Взяв новый лист уже не получиться сделать то, что мы хотели до этого, все равно выйдет по-другому, и довольны этому рисунку мы уже так сильно не будем, если не исправим прошлый. Оставляя все больше и больше мазков, мы уже не захотим брать новый лист, мы захотим рисовать дальше и исправлять этот рисунок.

Рисунок – это как личный дневник, лучше еще то, что этот дневник никто не прочтет, даже если попросят или начнут вырывать его из головы, решать только тебе, сказать или же нет. В любом случае никто полностью не поймет, что ты написал, поэтому волноваться нет о чем.

Так же и маленькая девочка, которая так хотела кому-то открыться, но никто ее не слушал, рисовала и открывалась рисункам. В один момент она так к ним привязалась, что ее перестало волновать то, что она никому не может это рассказать, ведь ей и так было хорошо.

Лежа поздно ночью, положив под голову скрещенные руки и укутавшись в одеяло, она мечтала, мечтала о том, как в будущем исполнит свою самую заветную мечту, гордо встанет напротив глазеющих на нее людей, и будь она даже будет испуганна, она начнет уверенно излагать свои мысли, все будут внимательно ее слушать, и после смотреть то, над чем она трудилась многие годы. Как тут прерывает ее мечтания голос в голове, говоря, что она не сможет этого добиться. Глаза начинают слезиться.

–Нет! слезами тут не поможешь. Прошептала она.

Встав с кровати, она направилась к столу, на котором много чего произошло, каждый раз садясь за этот стол у нее начинает биться сердце, так сильно, будто она сейчас перестанет дышать, но она не пытается себе помочь, она начинает думать о том, что она здесь рисовала и сердце бьется сильнее. Доводя себя до истерики, она все же берет кисть в свои дрожащие руки и полностью погружается в процесс рисования.

Может показаться что она больна? Но нет! Она не больна. Она берет полный контроль над собой и своими эмоциями. Может показаться что она себя доводит еще больше, но вы снова окажетесь не правы, возможно…

“Бушующее море, темное и глубокое небо, которое будто бы пытается тебе что-то сказать, легкий бриз которые покрывают твое тело, ты идешь по берегу спотыкаясь о камни, нет, ты бежишь и падаешь, тебе больно, но в тоже время и уютно. После уединения с собой и этой убийственной красотой ты все же решаешься встать. Шагая к дому каждый раз, ты понимаешь, что ты не хочешь туда идти, ты хочешь убежать, но ты этого не сделаешь, ведь ты напугана. И все же дойдя до дома ты стоишь продолжительное время у входа и думаешь “Неужели это я могу назвать домом, место, где тебе не комфортно, куда ты боишься возвращаться или же откуда ты боишься сбежать?” но все же ты возвращаешься туда.

Открывая дверь, мое сердце начинает биться сильнее, почему? Зайдя на кухню, ты видишь маму, самого родного мне человека, но в тоже время она так далеко от меня.

– Привет. Говорю я.

– Ты где так долго была, я же сказала быть дома в десять вечера. После долгого молчания, сказала мама.

– С друзьями, прости, время не видела.

– Ясно.

– Как твои дела ?

После долгого молчания я так и не осмелилась спросить еще раз. Я удалилась в свою комнату, сев на диван слезы сами начали литься, я не смогла их сдержать, мне стало больно, что всем все равно на меня. Я переоделась, положила грязные вещи на диван, взяв плед, я вышла на балкон смотреть на единственное что меня успокаивает, небо. Оно будто бы всегда готово тебя выслушать, ты сидишь и мысленно с ним разговариваешь, иногда оно даже плачет от разговоров с тобой и становиться таким серым, даже ночью, после чего тебя снова пробирает на слезы. После совместных переживаний вы оба становитесь такими чистыми и спокойными. Встав на колени и склонившись лбом в пол, ты молишься, чтобы все было хорошо, и тебя успокаивает то, что ты высказываешься Господу, который дает тебе умиротворение внутри тебя.

Глава 2

Искреность

Проснувшись утром, ты забываешь о том, что было вчера. Со спокойной душой ты идешь завтракать, ты рада даже тому, что ты просто проснулась и можешь идти поесть, ты живая, но это не важно.

В полной тишине я продолжала есть, как слышу звуки в соседней комнате, кажется мама проснулась. В такие моменты я всегда начинаю есть быстрее и этот момент не исключение. Почему я так делаю, не знаю.

– Доброе утро изабель.

– Доброе, мама, я тебе поесть приготовила.

– Я не буду это есть, зря продукты перевела.

– Там ничего такого, это полезно.

– Масло никогда не будет полезным, вот посмотри на себя.

– А что со мной не так?

– Иди, на весы встань и поймешь.

– Я знаю, что вешу очень мало.

– Нет, я лучше знаю.

– Лучше чем весы ?

– Не спорь! Иди лучше порядок наведи в комнате.

Снова мое настроение испорчено. Мне давно стало казаться что нет никакого смысла пытаться налаживать отношения между нами, но я не перестаю надеяться на то, что хоть что-то станет лучше.

Доев, я ничего не хотела, сев в своей комнате и просидев несколько часов смотря в стену, так и не убравшись, я решила собраться, чтобы встретиться с подругой. Выйдя из дома, я направлялась в назначенное место встречи, по дороге мой телефон прозвенел, достав телефон из кармана я увидела входящий звонок от мамы, я подняла трубку. Вот, очередной скандал с мамой из-за пустяка. Отменив встречу с подругой, я пошла скитаться по городу.

Я всегда очень любила гулять по городу, так я нашла много безлюдных мест с красивым пейзажем, особенно приятно там находиться на закате солнца, единственное что вызывает у меня искреннюю улыбку. Такие места всегда помогаю думать, размышлять о прошлом и будущем, там не страшно показать свои эмоции, и именно такие места я могу назвать домом. Где я чувствую себя в безопасности и комфорте, откуда я не хочу уходить, где я готова сидеть сутками, и мне больше ничего не нужно.

В этот день я отправилась на гору, до нее добраться достаточно просто. Выходящий вид на спокойное море, на небо, которое засыпает, меня это все так завораживает, до мурашек. Я никогда не понимала людей, которые не радуются тому, что они видят небо, которое каждый день такое и по-своему красивое. Не чудо ли то, что мы организм, который видит такую красоту, может слышать пение птиц, бушующее море? Многие о таком даже не задумываются.

Я сидела на деревянной лавочке на краю, любовалась красотами, и была полностью погружена в свои мысли, из-за чего слезы не могли себя сдержать.

– Красиво, не так ли? Спросил кто-то меня.

Повернув свою голову, я увидела пожилую бабушку, она была так улыбчива, и ее глаза сияли, смотря на бесконечное небо. Но все же я была удивлена, увидев здесь человека, ведь я их никогда здесь не встречала. Быстро вытерев слезу с лица, я ответила :

– Да, вы правы.

– Как твое имя ?

– Я Изабелль.

– Прекрасное имя. Чем ты так расстроена, Изабелль?

– Да так, мелочи, семейные проблемы.

– Ты можешь мне рассказать. С интересом сказала старушка.

– Я думаю, что не стоит.

– Я тебя понимаю, у меня тоже когда-то были проблемы в семье, поверь, ценить начинаешь, когда теряешь. А лучше всего найди занятие, оно тебя отвлечет, вот что ты любишь?

– Я люблю смотреть на природу, мечтать.

– Я, конечно, не знаю о чем ты мечтаешь, но попробуй нарисовать то, что ты видишь и о чем мечтаешь, написать, тебе это поможет.

– Да, возможно, но я не умею рисовать.

– Необязательно уметь рисовать, чтобы что-то нарисовать, люди, когда рождаются ничего не умеют, они учаться, и в конце концов делаю по-своему, ты можешь рисовать так как тебе это нравиться.

Старушка все была права, я задумалась над ее словами, мы продолжили сидеть на одной лавочке, разглядывать небо, которое раскрасилось красками, и уже почти уснуло. Просидев еще какое-то время, старушка встала и с улыбкой кивнула мне на прощание. Я осталась одна в своих мыслях.

Когда-то, когда я была совсем ребенком, моя бабушка отправила меня и мою тетю на рисование, мне это нравилось, я любила рисовать, но мне сказали, что у меня ничего не получиться, а мою тетю в тоже время хвалили, ведь правда, она рисовала лучше меня, так было всегда. В конечном итоге я ушла с рисования, так как меня не взяли в профессиональную школу рисования. Но я не перестала любить рисовать от этого, я все же сидела и упорно старалась нарисовать что-то красивое, но никто не хвалил меня за рисунки, кроме моей бабушки, которая их сохранила, до сих пор не выбросила и не собирается этого делать. Так как никто даже не попытался понять, что я нарисовала, а просто говорили: “Это не красиво” я бросила это дело, но любить рисовать я не перестала. Возможно глупо зависеть от мнения других, но в этом была вся я. Именно поэтому я задумалась над словами старушки, имя которой я даже не спросила.

Глава 3

Год спустя

За этот год много что изменилось. Через год мне исполниться пятнадцать лет. Не то чтобы я чувствую себя взрослой, но все же я повзрослела. С мамой мои отношения так и не изменились, но трогать она меня стала меньше, после того как я смогла дать ей отпор, это плохо, но я не жалею. С момента разговора со старушкой, я так и не стала рисовать картины, так как не знаю с чего начать, я часто возвращалась в то место, но с ней мы так больше и не встретились. Она мне показалась очень славной. Хотя я уже разрисовала почти все школьные тетради небольшими рисунками, это скорее всего единственное что меня успокаивает на учебе, так как на ней я вечно не в настроении и напряжена. Но если по секрету, то один раз вернувшись домой, я нашла старую школьную акварель, взяв еще один лист я пошла срисовала маяк при закате, да, в жизни это выглядело немного лучше, но я все же постаралась. Успеваемость в школе у меня сильно ухудшилась. Скорее всего это из-за переезда, мы переехали в очень маленькую квартиру, в которой у меня совершенно не было никакого личного пространства. Семья у нас не маленькая, тем более мы жили все в одной комнате, если мама меня и оставила в покое частично, то моему отчиму вечно было до меня дело. Я начала часто сбегать из дома, мне было невыносимо там находиться. Может за год много что изменилось, но то, что мои дни стали однотонными, это правда, это стало съедать меня изнутри. Утром я встаю, иду на учебу, нахожусь там весь день, прихожу домой, но все это время меня успокаивали мои мечты, каждый день, утром или перед сном я всегда находила время чтобы полежать и помечтать, на выходных я гуляла по своим любимым местам, и так же продолжала смотреть на невообразимые красоты этого мира, это меня всегда успокаивало.

И вот снова тот день, когда я проснулась, и так же пошла на учебу, от этого дня я ничего не ждала. В колледже был обычный, я снова по той же привычной дороге возвращалась домой, делая шаг за шагом. Так же, как и всегда размышляла о том, что будет завтра, хоть я и знала, что ничего не измениться, все будет так же. Мои мысли менялись со скоростью света. Вдруг я слышу выстрелы. Подняв голову, я вижу, как кто-то на моих глазах начал стрелять по людям, выходящим из церкви. В тот момент мое сердце начало биться настолько сильно, что мои ноги начали отказывать, я рванула в один из переулков на улице следя за людьми, которые так же, как и я начали убегать. Я нашла место, в котором ждала пока все успокоиться. Просидев около часа, я была уверена, что все уже закончилось и я могу идти домой, но мне было страшно, так как мой дом находился за этой самой церковью. Все же я осмелилась и подошла к огражденному красной, полосатой лентой участку и спросила у полицейского, как мне дойти до дома. Он оказался очень добрым и приветливым и согласился проводить меня до дома. По пути он спрашивал, как мои дела на учебе. Все взрослые интересовались только моей успеваемостью на учебе, даже незнакомые мне люди. Их не интересовала я как личность, мои увлечения, мои цели – этих людей интересовала только моя учеба. В конце диалога они не желали удачи мне, они желали удачи моей учебе.

Открывается дверь, сердцебиение учащается, один шаг вперед, пустота, холод окутывает, открытое окно, из которого так и веет теплом, потные ладони, напуганный взгляд, тянущийся вверх. Следующие шаги так и ждут: первый, второй, третий, стоп! Оглядываясь вокруг, тебя заполняет радостная пустота.

– Где все?

Заварив кружку чая, я села за стол у окна, с улыбкой смотрела на проходящих мимо маленьких прилавков торопящихся людей. Глоток. Осталось немного, надо торопиться. Торопливо допивая чай, я параллельно доставала школьные тетради. Я задалась лишь одним вопросом: почему так пусто? Выкинули? Убрали? Переложили? Ладно. Прошел час, второй, я до сих пор сидела за уроками. Вечер, пора ложиться. Так ничем и не занимаясь помимо школы, я устало потянула себя в кровать.

“Длинная, старая дорога в роскошном саду, лианы, которые обвивают высокие, белые колонны полностью и еле доходят до деревянного, клетчатого потолка. Несколько шагов вперед, дорога продолжается, туман ее закрывает. Резкий поворот налево, побитая ваза с яркой зеленью, в которой укрылись несколько алых цветков. Дорога уже совсем не длинная, она ведет к узкой, каменной лестнице. Поднявшись по лестнице и пытаясь открыть заросшую плесенью дверь, понимаешь, что она закрыта. Отойдя от лестницы на несколько метров, сев на холодную землю, начинаешь взглядом изучать место. Окно, которое не слишком высоко над дверью, так и придает тебе желание зайти, но это невозможно. Уставшее дерево наполовину закрывает окно, и зелень повсюду так и завораживает тебя.”

Субботнее утро. Открыв глаза ближе к обеду, я не услышала ни одного звука. Странно…

– Так тихо… – пробормотала я.

Я тяжело встала с кровати.

– Ушли работать, скорее всего.

У меня не было сегодня никаких планов. Я пошла готовить себе завтрак. Приятный запах раздавался по всему дому, я была голодна. Наполнив свой желудок, я погрузилась в раздумья, чем сегодня себя занять. Поняв, что гулять мне совсем не хочется, а родители неизвестно когда приедут, я все же решилась найти те самые старые школьные краски. Сегодня мне приснился сон, который впервые за долгое время я смогла четко запомнить.

Обильно смочив лист водой, я сделала первый мазок. Он так быстро начал расплываться по листу, напоминая мне каплю дождя на ткани. Я захотела взять новый лист, но, к сожалению, дома он оказался последний. Ждав, пока вода на бумаге начнет подсыхать, я обдумывала четкий план рисования. Лист немного скрутился, но все же я взяла кисть и начала реализовывать свой сон. Все время рисования я хотела остановиться, так как у меня не получалось. Исправив то, что мне не нравилось, я все же смогла полюбить этот рисунок. Он стал важен для меня. Получилось не то, что я себе нарисовала в голове, но это было выражение моих эмоций.

Положив грязную кисть на стол, я была так спокойна. Мою грусть, обиды, злость, веселье забрал рисунок. Это было сильнее, чем любой спорт, любые слезы. Весь вечер я разглядывала этот рисунок с гордостью, так как я смогла нарисовать то, что чувствую, а не свой сон в мельчайших деталях.

И только тогда я поняла, что выражать свои чувства и эмоции можно не обязательно словами или действиями. Это можно сделать так, чтобы никто не мог этого узнать, узнать то, как ты можешь выражать свои эмоции, даже ты сама.

Глава 4

Принятие

«Я ошибалась, я думала, что они придут, но они не вернулись. До сих пор я не знаю, кому это сказать. Я не ела пятый день, я голодна, я скучаю по брату, мне не хватает его смеха, сон покидает меня. Я не могу, мне страшно засыпать».

Каждый день ее страдания съедали ее изнутри. В темной комнате, на запыленном полу, лежат осколки разбитых красок, словно мозаика забытых образцов. Маленькая, напуганная девочка, облокотившись на стену, рисует мир на старом ободранном холсте, который доступен лишь ей. Ее рука движется легко и свободно, словно она пытается запечатлеть ускользающие фрагменты своего внутреннего мира.

Перед ней возникают необъяснимые образы, наполняющие ее воображение: яркие цвета и странные формы, переплетающиеся в безумной танцевальной симфонии. Та самая красота, наполненная яркими красками, в которой также таится темная тень – тень одиночества и полного равнодушия, которую заметить очень просто. Картина, напоминающая страх и желание.

Рисуя эти картины, она пытается сбежать от боли и одиночества, чтобы найти убежище в своих собственных творениях. Но каждая капля краски, каждая линия на холсте – ее крик души, молчаливый вопль за помощью, который теряется в бескрайней пустоте. Ее рисунки становятся отражением ее разрывающейся души, миром, в котором реальность переплетается с фантазией, создавая гармонию и хаос одновременно.

В ее маленьких глазах светится искра надежды, но она затмевается тьмой неопределенности и страха. Она продолжает рисовать, потому что считает, что это единственное, что осталось у нее в этом мире. Ее рисунки – это ее спасение и проклятие, мост к свободе и плен ее собственной фантазии.

Но со временем краски на ее палитре стали тусклыми и мертвыми, словно погасшие звезды в ночном небе. Цвета стали серыми, а образы – унылыми и ужасными. Каждый ход кисти становился тяжелым и утомительным, словно борьба с самой собой.

И вот, спустя время, к ней пришла апатия, которая окутала ее, словно тяжелый плащ. Ее движения стали медленными и неуверенными, а глаза лишены были света, который когда-то сверкал в них. Но любить рисование она не перестала.

И каждый день, с каждым штрихом, она теряла себя все больше и больше. Она не смогла справиться с этой тьмой, которая поглотила ее, и каждый день она погружалась в нее все глубже и глубже. Страх, который она испытывала перед миром вне своей комнаты, превратился в апатию, и она перестала ощущать себя в безопасности даже в своем укрытии.

Темные тени начали скрывать ее истинное лицо. С течением времени апатия перешла в двуличие. При встрече с друзьями она улыбалась, веселилась и казалась счастливой, но, когда оставалась одна, ее разум захватывала паника, и она теряла контроль над своими эмоциями.

И в конце она стала изолироваться от всех. Она перестала отвечать на звонки и сообщения, замкнулась в себе, словно пытаясь защитить себя от мира. Остались только пару друзей, которые все еще пытаются дотянуться до нее, но их усилия напрасны.

Она не смогла справиться с собой, и каждый день убивала себя все сильнее. Наконец, тьма в ее душе стала нестерпимой, и она не смогла найти выход из этого мрака. Каждый день был для нее адом, и каждый штрих кисти превращал ее картины в непроходимый лабиринт ее мучений.

Тьма окутала ее, как мрачное покрывало, словно занавес, скрывающий все внутри. В ее руках кисть стала орудием, воплощающим ее самые темные страхи и сомнения. Шизофрения, словно тень, не отпускала ее, продолжая накрывать ее волной фантазий и иллюзий.

Но она приняла этот мир. Она приняла свою борьбу с тьмой, приняла свое одиночество и боль. Ее рисунки стали исследованием ее собственной души, путем к пониманию самой себя. В каждом штрихе она видела отражение своих страхов и желаний, каждая капля краски была попыткой проникнуть в самые глубины своего существа.

И хотя апатия сжимала ее сердце, она продолжала рисовать. Она рисовала свои страхи, свои мечты, свои надежды. Ее картины стали ее истинным голосом, ее способом выразить все, что было затеряно в темноте.

Она уже не боролась с тьмой, она просто позволила ей быть. Иллюзия стала частью ее, но она больше не старалась избавиться от нее. Вместо этого она приняла ее, включила в свою жизнь, как часть самой себя.

И каждый день, с каждым штрихом, она находила в себе силы продолжать. Ее мир был темным и сложным, но он был ее собственным. Она создавала его, формировала его, воплощала свои самые глубокие мысли и чувства на холсте.

Так прошли месяцы, и она осталась верна своему искусству. Ее картины стали доказательством ее борьбы, доказательством ее силы и выносливости. Так она думала…

Люди, окружающие ее, не могли понять ее фальшивой искренности. Задавая вопросы, они не получали конкретного ответа, лишь ту самую фальшивую улыбку, которая выражала ее желание заплакать. Но она оставалась предана своим рисункам, которые как раз и закрывали ее километрами от людей.

Надеюсь, все правильно поняли, она не сошла с ума. Из-за своей юности она ничего не могла поделать, ошибки, которые она совершала, были ей помощью, чтобы понять себя. Она решила закрыться от чужих обсуждений, которые ей были бы лишними. Она знала, что ее проблемы для других – это лишь новая тема обсуждения, чего она искренне не хотела. После того как ее родители уехали и не связывались с ней, ей было очень тяжело. Совсем маленькая девочка, которая не в состоянии себя правильно воспитать и обеспечить, была отправлена на произвол судьбы. Да, все же ее поведение было странным очень часто, но в такой ситуации это нормально. Помню, как она сидела поздно ночью и вспоминала слова старушки. Она поняла смысл этих слов, она не умела рисовать, но ведь это было не главное. Она умела писать, просто писала она не ручками, а красками. Кисть и полотно стали для нее самыми главными слушателями. И нет, это не глупо, в этом и заключается урок рисования – понять не то, как ты рисуешь, где правильно, а где нет, урок заключается в том, чтобы понять, для чего ты рисуешь. Многие будут уверены, что самое главное – это техника рисования, но вы окажетесь неправы.

Глава 5

Однажды

Начинаются холода. Всю свою осознанную жизнь я помню, как я любила холод или дождь. От него можно спрятаться, от жары никуда уже не убежишь. Пасмурное небо с небольшими просветами солнца, только представьте, будто ангелы выглядывают и наблюдают за вами. Как только так вышло, что мы живем на такой прекрасной планете! Вечная благодарность Богу за эту вселенную.

У нас начались каникулы. Меня раздражает то, что я вечно не строю никаких планов на каникулы. Но зато я смогла найти небольшую подработку. Теперь я сижу с прекрасными двумя детками, обе девочки: одной два года, другой четыре. Они такие улыбчивые. Каждый раз, когда прихожу с ними сидеть в их дом, чувствую что-то настолько приятное, родное, лёгкое трепетание в груди, искреннюю радость. Я никогда не завидовала, что у этих прекрасных деток есть родная мама и родной отец. Мне наоборот было радостно за них, что их родители, прожив больше пятнадцати лет вместе, до сих пор любят друг друга и любят своих детей. Они вместе веселятся, разговаривают, занимаются совместными делами, у них есть общие интересы. Разве это не прекрасно? Я считаю, что этим детям очень повезло, и я всегда буду желать этой прекрасной семье только лучшего.

Также у меня была ещё одна подработка. Я начала продавать свои рисунки. Мне правда очень тяжело расставаться со своими рисунками, ведь это мои эмоции. Но в такой ситуации я могу сказать, что у меня нет выбора, так как мне нужны деньги. Меня расстраивает лишь одно: хоть мои рисунки и начали называть искусством, никто не хочет мне платить достаточно денег. А я не могу рисовать по одному рисунку каждый день, чтобы заработать достаточно на своё пропитание. Поэтому часто мне приходится не есть продолжительное время, из-за чего я сильно потеряла в весе.

И вот очередной декабрьский дождливый день. Да, вы угадали, мне нечем заняться… К счастью, одна моя знакомая дала мне координаты одного места, которое, по её словам, должно быть очень красивым. Я решила не сидеть дома, а поехать туда. Позавтракав, я начала собираться на выход. Поскольку наконец начались холода, я могу надеть огромную кофту и широкие штаны. Я очень любила одеваться в свободную одежду. В ней я всегда чувствовала себя комфортно. Да, хоть я и вешу сорок семь килограммов и при моём высоком росте это очень мало, у меня всё равно очень сильные комплексы по поводу моей фигуры и внешности. Поэтому я это решаю широкой одеждой и большим количеством макияжа. Мне очень часто говорят, что у меня очень красивые большие голубые глаза, но я никогда в это не верила. Мне они никогда не нравились, они казались мне маленькими и серыми. Но думаю, что это не столь важно.

В общем, когда пришло время выходить из дома, я захватила мои самые ценные атрибуты: краски, лист бумаги и много разных кистей. Всю дорогу они сопровождали меня. Я не ожидала, что дорога будет настолько долгой. Я провела около часа в автобусе, который ехал по лазурному берегу. Он привёл меня на высокую массивную гору. Выйдя из автобуса, я начала оглядывать места вокруг себя. К моему глубокому сожалению, связь здесь не работала. Пройдя чуть дальше, я нашла ту самую тропинку, идущую через негустой лес, которая должна была вести к тому самому месту.

Пробираясь сквозь небольшой лес, я пришла к обрыву. Это было не то место, но я не расстроилась. Это место было ещё лучше, чем то, которое описала моя знакомая. Ограждённый забором, манящий обрыв звал подойти к себе. Подойдя ближе, я увидела небольшой камень, на который села. Закурив сигарету в столь юном возрасте, я снова погрузилась в свои мысли. Моё лицо оставалось без эмоций, я просто тихо смотрела в эту манящую пропасть, но продолжала смирно сидеть на холодном камне. Меня завораживало то, как пепел уносило ветром, как он тихо улетал в эту пропасть. Докурив сигарету, я подошла как можно ближе к обрыву, села на влажную после дождя холодную землю, разбросала краски и кисти вокруг себя. Я положила тот единственный лист, который взяла ранее, на тканевую сумку и начала писать свои эмоции на бумаге. Мои прекрасные и глубокие как море глаза, в которых так и хочется утонуть, начали слезиться. Лёгкий ветер забирал мои слёзы себе, его печалило смотреть на маленькую беззащитную девочку, которая плачет. Ветер хотел утешить меня как мог. Мою лёгкую руку он тянул то вверх, то вниз. У меня получались самые красивые и тянущиеся вверх штрихи, но вдруг она начала сопротивляться ветру, сжав сильнее свою руку она не понимала, что рисовать дальше, поддаваясь техники, у нее выходило все хуже и хуже. Ветер был озадачен ее неповиновением, ведь он это делал не со зла, а что бы помочь ей. Она все же отдалась ветру, и у нее вышел тот рисунок, который смог описать не только ее эмоции, но и эмоции, которые испытывают огромное количество людей.

Она благополучно вернулась домой, снова такая пустая, но в тоже время такая заполненная, она была счастлива. Стоя и смотря в зеркало, она смотрела на себя в зеркало. Крик, вопль… боль ее не щадила, она себя ненавидела, она себя презирала, так как никто себя не презирал, она считала себя никому ненужной. Да, вы правы, она была невыносима, у нее были проблемы. Хоть она и была очень молода, но это не значило то у нее не может быть проблем. Никто не имел право когда-то ее унижать, ставить ниже себя. Именно поэтому даже казалось, что очень красивый человек, как он может себя не любить? Но… Люди не задумываются, что их слова могут погубить человека, он уже никогда не будет прежний.

Урок рисования заключается не только в том, чтобы понять для чего ты рисуешь, но и почему, этот урок позволяет тебе попросить у себя прощения, и поверьте, это важно. Он позволяет задуматься, над тем, что мы говорим, или же когда-либо говорили. А теперь вспомните, какой пример был написан, который показывает итог такой ненависти к себе? Это был единственный пример, но поверьте, их множество. Я не хочу вас обвинить в чем то, у меня такого права, вы это сделаете сами.

Глава 6

Второе знакомство

В мире тончайших переплетений, в мире, где краски становятся словами, а холсты – историями, существовали две души, неразрывно связанные невидимой нитью дружбы. Каждая из них была художницей своей жизни, вплетая в нее оттенки радости и печали, света и тьмы.

Первая подруга, с вечным огнем творчества в сердце, касалась кистью по холсту с нежностью и страстью, словно в каждом мазке заключала свою душу. Ее картины были миром ярких красок и магических образов, наполненных живым дыханием вдохновения.

Вторая подруга следила за ней с верным взглядом, словно преданная собака. Она тщательно подбирала палитру, разбирая каждый оттенок, чтобы они идеально сочетались с образами, рожденными в воображении ее подруги.

Они были как две части единого целого, которые дополняли друг друга, создавая гармонию и красоту в своем творчестве. Ни одна работа не была закончена без вклада другой, ни одна мысль не была рождена в одиночестве, это словно взять много неподходящих красок по цвету и смешать их, мы не будем довольны этому результату.

Но под той красочной мозаикой, что они создавали вместе, таяли скрытые теневые уголки. Подруга, настолько связанная с совместными идеями и образами, стала терять себя в них, забывая о собственных желаниях и мечтах. Вместе с тем другая подруга, столь же любившая творчество, начала чувствовать давление творческой зависимости, становилось очень тяжело осознавать, что ты без другого человека не можешь дышать, не волнуйтесь, рано или поздно, это начнет их съедать изнутри. Они возненавидят это ощущение.

Так, под влиянием своих общих творческих устремлений, они начали теряться себя друг в друге, забывая о собственной индивидуальности и свободе. Каждая работа, каждый штрих кисти становились все более тяжелее, будто их обоих приковали к одним и тем же миллионам цепей.

Но их связь была так крепка, что они не могли даже подумать о разлуке. Они были слишком обязаны друг другу быть прикованными вместе, и начиная рисовать одну картину вдвоем они начали осознавать, что им мешает помощь других в реализации своих личных желаний или потребностей, без которых они не могут существовать

Они продолжали рисовать эту картину вместе, вновь и вновь погружаясь в мир красок и фантазии, но каждый раз ощущая, как их собственные голоса все больше угасают в этой вечной картине, которая с каждым днем их сводит все больше, но также и отдаляет.

Да, я знаю, мы отвлеклись от главной героини, но я посчитала важным написать короткий отрывок про больную привязанность. Не давая свободу мыслям и действиям, мы погубим друг друга. Это словно искать, то, чего нет, словно пытаться заполучить, то, что ты не можешь получить. Пытаясь найти яркий оттенок в серой картине, вы сведете себя с ума, может вы и сможете его найти, но весь этот оттенок будет заполнен тьмой, и, если в начале может показаться, что все не так плохо, вы снова ошибетесь. Посмотрев на яркий оттенок, после вы начнете в этой картине разглядывать темные цвета, и с каждым разом они будут казаться темнее.