Война за мир Эрвиль бесплатное чтение

Роберт. Выбор.

Он глубоко вздохнул, потрогал пояс с мечем и кинжалом, одернул черный котт с изображением красного факела в белом круге. Поправил волосы. Снова глубоко вздохнул.

Неприятное дело, но его нужно делать. Еще раз оглядел грубые серые стены, едва освещенные факелом и потянул тяжелую деревянную дверь. Раздался протяжный скрип. Надо сказать Соломону, чтобы смазал.

Его бросило в пот. Жарко, как в адской бездне. Он тут же понял, что обманывает себя. Жара ни при чем.

– Роберт, я рада тебя видеть, – раздался голос из глубины комнаты. Милый, нежный голос, заставивший его сердце забиться еще сильнее. Он вытер пот со лба. Вся с таким трудом набранная уверенность улетучилась. Надо собраться, выбора нет.

– Тогда ты безумна. – Слова со скрипом вырывались из пересохшего горла.

– Нет, я просто женщина.

Роберт медленно поднял голову и осмотрел комнату. Серые стены, освещенные языками пламени из очага, давили на сознание, заставляя чувствовать себя неуверенно. Но так должен чувствовать себя заключенный, а не тюремщик. Неспешно, даже слишком, он подошел к столу и сел напротив деревянного косого креста, на котором висела женщина.

Ее рыжие локоны спадали на лицо, на котором не читалось ни ненависти, ни страха. Она смотрела на Роберта так, будто он пришел к ней домой на ужин. Грудь мерно вздымалась под рубашкой. По инструкциям допрашиваемый доложен быть голым, это выбивает его из равновесия с самого начала. Роберт мысленно поблагодарил своих практиков, за то, что те решили не раздевать ее. Видимо, из уважения к нему.

– Ты не женщина, ты ведьма.

– О, Роберт, перестань. Ваше стремление называть любую женщину ведьмой так нелепо, а я не хочу видеть тебя нелепым. – Она улыбнулась. – Я боевой маг.

– В срединных землях так не говорят. Откуда ты? Шпионишь на Арикос? У южан не бывает рыжих волос, но султан нанимает магов со всего мира. На императора запада, или на кого—то еще?

Она продолжала улыбаться молча.

– Ты все мне расскажешь. – Он посмотрел на Игната, молчаливо возившегося с инструментами возле стоявшей в углу жаровни. Уродливое, покрытое сетью шрамов лицо практика было способно развязать язык еще до начала допроса. Жидкие засаленные волосы, спадавшие на лоб не добавляли ему привлекательности. – Я не хочу причинять тебе боль. И нам обоим будет легче, если ты сделаешь это сразу.

– Нет. И умения этого красавчика тут не помогут. Я не чувствую боли.

– Глупости, – раздраженно бросил он. Эта попытка обмана была слишком глупа. – Здесь висело множество ведьм и магов. И я точно знаю, что вы испытываете. Да, меньше, чем простые люди. Но зато вас сложнее случайно убить. Невозможно, имея хилера, а Игнат как раз он и есть.

– О, прости, я вовсе не хотела поставить под сомнение твои умения инквизитора, я знаю, что ты лучший в организации. Но все равно ничего не скажу, я ведь тоже кое—что умею.

По его лицу прошла судорога, когда он кивнул Игнату, приказывая начать.

– Учитывая ее терпимость к боли не будем тратить время на мелочи, начнем сразу с железа? – спросил тот.

Роберт кивнул.

Игнат подтащил жаровню поближе к кресту. Потом перенес туда же столик с инструментами. Немного покопался, вытащил недлинный железный прут и сунул его в жаровню. Комната наполнилась дымом и запахом горячего железа.

– Может нам обоим будет легче, если ты не станешь этого делать? – спросила Мия.

– С чего это? – Он встал и подошел к ней, приблизив лицо так, как будто собирался ее поцеловать.

– С того, что я кое—что для тебя значу.

– Я нарушил ради тебя свой обет.

– Чего стоят обеты, которые можно нарушить ради какой—то ведьмы. – Она замолчала, глядя на него зелеными глазами. Так же нежно как раньше. – Ты обещал, что будешь со мной до самой смерти.

– Я попаду в адскую бездну.

– Значит, мы будем вместе вечно. Мы же об этом мечтали.

– Это не смешно! – закричал он и ударил ее в живот. Она согнулась, насколько позволяли цепи, и начала ловить ртом воздух. – Бог не примет меня к себе, и я будут вечно гореть, и все это ради тебя. А ты меня обманывала все это время! – Он зло посмотрел на Игната, застывшего рядом с прутом, конец которого светился красным. – Приступай, чего ждешь?

Комнату наполнил запах горелой плоти, но крика не последовало. Мия лишь крепко до скрежета сжала зубы.

– Вулпес! Ответь немедленно!

Роберт подпрыгнул от неожиданности. Сапфировый амулет у него на шее вибрировал и, кажется, мог передавать на расстоянии не только голос Генерального Инквизитора, но и его гнев.

– Да, ваше высокопреосвященство.

– Ко мне только что приходили служки Совета. Кардинал Периньен таки выбил разрешение на вмешательство в наши дела. Они сейчас направляются к тебе, чтобы допросить подозреваемую в ведьмачестве, шпионаже и убийстве. Но настоящая их цель – узнать не вступала ли она в порочную связь с одним приором инквизиции.

– Ваше высоко…

– Заткнись, Вулпес! Оправдания, есть у каждого, и меня они не интересуют. Мне нужно, чтобы мой лучший человек не попал на дыбу.

– Спасибо, ваше …

– Благодарности так легко произносят, потому что они ничего не стоят. Скоро мне потребуется человек, лично мне преданный и готовый на все. Так что у тебя есть пара минут, чтобы решить этот вопрос, пока они идут в подземелье. Она не должна заговорить.

Разогревшийся амулет перестал вибрировать и замер, перестав передавать мысли кардинала Сулии. Роберт, не чувствуя ног, подошел к кресту. Игнат замер на пол пути от жаровни. Мия смотрела на него, еще ничего не понимая и даже пламя в жаровне и в очаге казалось уснуло.

– Скажи, Роберт, какая твоя любима глава в Священном писании?

– Что? – Этот вопрос сбил его с толку. – Какая теперь разница?

– Ответь, ты же не откажешь мне в этом?

– Книга Пророка Изермии, глава двенадцатая.

– Ооо, мальчишки, – улыбнулась Мия, закатив глаза – Что может быть интересней великой битвы армии божественного света с ордой демонов. А моя любимая глава восьмая из книги пророка Фанисеруса. Когда Фимея помогает демону Артекусу спастись от воинства света, разве это не было прекрасно? Настоящая любовь, какая девочка не мечтает о таких чувствах.

– Их поймали и убили.

– Они были счастливы до конца. Мы с тобой тоже умрем, я раньше, ты позже, но скажи, мы будем при этом счастливы?

– Они до сих пор горят в бездне и будут там до конца времен.

Она хотела еще что—то сказать, но он сжал ей рот рукой. Прости меня. Слова не могли бы покинуть рта, даже если бы он попытался их сказать.

Дверь распахнулась и в комнату ворвался взъерошенный Данис.

– Наставник.. там.. посланники Совета, они хотят допросить ведьму. – Его узкое крысиное лицо с маленьким носом выражало крайнюю степень возбуждения. – Брат Соломон ведет их дальней дорогой, но они будут здесь через минуту, – протараторил он, подпрыгивая на месте.

Глаза Мии расширились, она все поняла.

– Я прощаю тебя, – прошептала она, когда он разжал руку. Их взгляды встретились на пару долгих мгновений. – Роберт, у меня к тебе одна просьба.

– Все что захочешь.

– Возьми мое кольцо. Когда ты найдешь тех, кому я служила, отдай им его. Скажи, что Мия из Сканевии, из пати Кригана, просила не убивать тебя.

Роберт отстранился, но она наклонила к нему голову и произнесла с особой настойчивостью:

– Пообещай мне. Ты скажешь им это, даже если будешь уверен, что справишься сам. Не дай моим друзьям убить себя.

– Обещаю.

Он снял кольцо и спрятал. Потом взялся за свой перстень двумя пальцами, щелкнул потайным замком и достал маленькое зернышко, еле светящееся желтым. Мия открыла рот, и он положил зерно ей на язык.

– Я была счастлива. – Раздался легкий хруст.

– Салватор, прими грешницу в свои сады.

Дверь раскрылась и в нее вошли три человека в одеяниях сановников Управления монашескими орденами. Высокий мужчина средних лет, с лысой макушкой и заметным брюшком, вышел вперед с важным видом.

– Приор Роберт Вулпес. – Голос был слишком высокомерным и самоуверенным. – Я Архиепископ Аркур. Нас послал Совет с целью допросить эту ведьму и теперь она переходит под нашу юрисдикцию, так что покиньте помещение. Мы вас позовем, если нам будет что—нибудь нужно.

Роберт в последний раз посмотрел в лицо Мии и увидел застывшую улыбку. Яд уже успел сделать свое дело, теперь ее не вернет никакой хилер. Сердце отчаянно защемило так, что ему захотелось завыть.

– Она ваша.

…

Мия повернулась и посмотрела прямо на него. Раздался тихий голос.

– Роберт. – Лицо было озарено всполохами пламени. Мгновение и вот языки огня уже начали виться вокруг.

– Роберт. – Пламя наступало. Вначале загорелись волосы, потом стала обугливаться и чернеть кожа на лбу и щеках.

– Роберт. – Она должна была кричать от боли, но он слышал только тихий голос.

–Роберт. – И больше ничего. Лицо почернело и его обладательница уже не могла быть живой, но он опять услышал.

– Роберт.

Роберт проснулся и сел на кровати. Он был покрыт липким потом, который тек по лбу и щекам ручьями. Рубашка из грубой ткани прилипла к телу. Опять этот сон. Он снился ему постоянно, с тех пор, как… ее не стало. Зачем я это сделал? Хороший вопрос, который часто задают себе люди, и так редко получают на него ответ.

Он встал и отдернул занавеску на маленьком окне. Яркие лучи проникли внутрь, осветив скудное убранство полупустой комнаты. В ней не было ничего кроме кровати и сундука, где хранилась пара комплектов одежды. Почти монашеская келья, с той лишь разницей, что на стене висел доспех. Солнце поднялось уже довольно высоко, инквизиторы часто работают ночью и встают поздно.

Роберт поднялся с кровати, взял меч, вышел на середину комнаты и несколько минут уверенными отточенными движениями рубил воздух. Ежедневный ритуал, позволяющий держать мышцы в тонусе. Никогда не знаешь, когда придется сражаться.

Выбившись из сил, он снял мокрую рубашку и оделся в чистое. Потом натянул сверху броню с нашитым на ткань железным знаком лисы, и накинул черный плащ с красным факелом в белом круге. Приор—инквизитор Святого Престола готов к трудовым будням.

Позавтракав в ближайшей таверне, он направился во дворец Инквизиции. Жизнь в Архиле кипела. На улицах было оживленно. Двигались повозки, важно шли лошади, сновали торговцы, посыльные, моряки, писари. Дом Роберта находился не далеко от рыночной площади, и ему надо было пройти сквозь нее, чтобы добраться до цели. Но он ненавидел шум и суету, да и вообще не слишком любил людей. Поэтому свернул в боковую улочку, и начал пробираться в обход. Прохожие, завидев символику инквизиции, сторонились его, и прятали глаза, проходя мимо. Вокруг всегда оставалось пустое пространство, и это его полностью устраивало.

Путь в обход занимал несколько дольше времени, но он наконец обошел площадь и двинулся дальше. Через несколько минут дорога привела его к воротам огромного здания с резными колоннами и барельефами, описывающими сюжеты из Святого Писания. Посередине находился вход, к которому вела высокая и широкая лестница с мраморными ступенями. Тяжелые двери с двух сторон обрамлялись флагами инквизиции и их охранял караул из четырех нигфратов. Черные братья – инквизиторская гвардия.

Каждый раз, проходя в эти двери, мимо зловещих флагов и черных стражей, Роберт удивлялся. Как так получилось, что инквизиция, являющаяся главной в Эрвиле силой по защите истинной веры и света, имеет такую мрачную символику? У кардинала Сулия, ее основателя, странное чувство юмора.

Роберт прошел мимо колонн в ворота и направился в свой кабинет в глубине. За дверями его блока уже ждали трое практиков. Все они были братьями нигреканцев, боевого ордена инквизиции. Крупный парень с длинными черными волосами и южными чертами лица, возвышался посреди комнаты подобно утесу. Это брат Соломон. Мелкий, юркий с бегающими глазами – брат Данис. И последний, коренастый мужчина с суровым выражением на обезображенном шрамами лице – брат Игнат. Все трое вскочили и поприветствовали Роберта.

Кабинет приора—инквизитора имел скудную обстановку. Большой стол и два стула. И шкафы, наполненные бумагами с записями о подозреваемых и делами проведенных расследований, не сданными в архив или взятыми из него по какой—либо надобности. Здесь, в этом самом кабинете велась работа инквизиции, по защите веры и нравственности Святого города Архила. Если, конечно, Роберт работал не на выезде, а такое случалось часто.

В дверь постучали и появилась голова брата Даниса.

– К вам посыльный кардинала Сулия, – сказала она и исчезла.

Разрешения на вход для посыльного от Генерального инквизитора не требовалось. В кабинет вошел ничем не примечательный монах, остановился посреди комнаты и сказал бесцветным голосом:

– Кардинал хочет вас видеть, приор Вулпес. Сейчас.

– Ну что ж, не будем заставлять кардинала ждать. – Терпение не является его добродетелью.

Приемная кардинала была больше кабинета Роберта и богато украшена. В ней стоял стол секретаря и кресла для посетителей. Роберт знал, что кресла эти были крайне неудобны и остался стоять, пока секретарь заглянул в кабинет и доложил о прибытии.

– Можете входить, приор, – сказал секретарь разве что не зевая, и вернулся за свой стол.

Кабинет Генерального инквизитора был больше похож на покои короля, чем на комнату монаха. Член Высшего Совета Святого Престола, один из семи кардиналов и глава Святой Инквизиции сидел за огромным столом из красного дерева, украшенного золотом. По стенам висели драпировки из дорогих тканей, вышитых серебром. Кое—где совсем уж неприлично сверкали драгоценные камни. Над стулом кардинала располагалась картина, изображающая пять пророков, основавших Святой Престол. Конечно, бороться за чистоту духа и веры гораздо лучше в комфорте и роскоши. Роберт не стал говорить это вслух. За такую шутку можно было оказаться в том же подвале, где он проводил допросы.

На вид Сулию было лет пятьдесят, но реальный его возраст не знал никто. Впрочем, Роберт и сам не был молод. Отмеченные Сальватором несли в себе искру божественной мощи, которую дураки и еретики называли магией. Эта искра давала возможность жить долго, много человеческих жизней. Длинные светлые волосы Сулия были зачесаны назад, орлиный нос нависал над столом. Суровое лицо с жестоким прищуром поднялось от бумаг, и глаза стального цвета впились в Роберта.

– Приор Вулпес, рад вас видеть. – Кардинал улыбнулся.

Это было что—то новое. Роберт не мог припомнить, чтобы грозный глава инквизиции когда—либо улыбался.

– Видел бы ты, Вулпес, как орал кардинал Периньен. Он покраснел, как помидор и его лицо стало в цвет мантии. Он даже дошел до того, чтобы обвинить меня в потворстве грехам моих инквизиторов. Представляешь? Этот выскочка совсем потерял чувство меры. Я, конечно, тут же поставил его на место. Давно я не видел, чтобы мои враги так позорились перед советом. – Он улыбнулся еще раз, и Роберту на секунду показалось, что он сейчас впервые услышит смех Генерального инквизитора. Но этого не случилось. – После смерти ведьмы у них нет против тебя серьезных доказательств. Допрашивать братьев инквизиции они не имеют права.

Сулий снова стал серьезен.

– Посмеялись и ладно, вернемся к делам нашим скорбным. Сколько подозреваемых умерло у тебя при допросе за последний год?

– Одна.

– А вообще за всю твою карьеру?

– Одна.

– Какое совпадение. – Сулий поджал губы и нахмурился. Потом кивнул. – Хорошо, что совпадение к делу не пришьешь, но ты допустил серьезную ошибку. Да, инквизиторы тоже люди, и за грехи свои ответят перед богом. Но одно дело щупать монашек по углам, и совсем другое вступить в связь с опасной ведьмой, организовавшей убийство архиепископа. Теперь ты под подозрением и твоя карьера под большим вопросом.

– Я служу не ради карьеры, – ответил Роберт. – Карать и направлять во имя веры.

– Да, да, я знаю наш девиз, я сам его придумал. – Сулий откинулся в кресле и пристально посмотрел на Роберта. – И теперь у тебя будет новое задание. Особой важности. И мне нужен там умный и гибкий эмиссар, абсолютно мне преданный. – Он немного помолчал. – Ты знаешь, что в Норланде давно процветает аскольская ересь. Терпение совета иссякло и ее решено искоренить. Окончательно. Ты отправляешься туда.

– Ваше Высокопреосвященство, работать в Норланде очень трудно, местные власти сильно мешают, а население нас просто ненавидит. Там нужны более серьезные меры, что простой розыск.

– Да, именно поэтому Совет решил организовать факельный поход, чтобы выжечь ересь раз и навсегда. Руководить подготовкой похода будет специальный посланник Совета, Архиепископ Аркур. Вы с ним знакомы.

Да, с удовольствием бы его допросил.

– Аркур будет готовить почву, договариваться с королем и местными лордами, – продолжал Сулий. – Твоя задача проводить свои расследования, а после завоевания контроля над регионом – уничтожить ересь, если нужно вместе с носителями. Напрямую ты Аркуру не подчиняешься, но в конфликт с ним не вступай. Если он попросит помочь по делу – иди ему навстречу. Сотрудничай с ним и не забывай сообщать мне обо всем. Жду подробных отчетов.

Сулий немного помолчал, забарабанив пальцами по столу. Роберт увидел, что тот хочет сказать что—то еще и молча ждал. Наконец кардинал глянул на него исподлобья и продолжил.

– Ты не должен вступать в конфликт до тех пор, пока Аркур не ошибется.

– А он должен ошибиться? – спросил Роберт, приподняв бровь.

– Я выбрал тебя потому, что ты не тупой фанатик, Вулпес. И не мясник, как многие из твоих коллег. Ты понимаешь политическую ситуацию? Мы занимались искоренением ереси в Норланде много лет. Но она только расцветала, как будто там улицы покрыты навозом в три слоя. Мы решили взяться за нее серьезней и послали туда приора Корнелиуса. – Сулий прервался. Да, тупой фанатик и мясник, это как раз про Корнелиуса. – Но он проявил … излишнее рвение, скажем так. Чем настроил против себя и население и местных лордов. И вот теперь Совет решает поручить это дело кардиналу Периньену. – Какая досада… для вас.

– Периньен и так добился серьезных успехов в деле продвижения боевых монашеских орденов, – продолжил кардинал. – Он давно пытается отобрать у нас наши функции и передать их монахам. Факельный поход это его идея, и если это удастся, то Периньен получит еще больше влияния, а мы окажемся на обочине истории. Зачем нужна инквизиция, если она не может бороться с ересью, ради чего и была создана?

– Вы хотите, чтобы я ему помешал? – спросил Роберт, борясь с беспорядком мыслей у себя в голове. Изменой попахивает, и делом бесконечно далеким от распространения веры.

– Нет, ну что ты, конечно же нет. – Сулий склонил голову вниз и замолчал. – Но если он ошибется, а он ошибется, я в этом уверен, то ты должен … нет, не подталкивать его, а просто не подставлять ему плечо. Сообщи мне, а я уже сам решу, как это лучше использовать в Совете.

– Я все понял, ваше высокопреосвященство. – Это была ложь, потому что Роберт понятия не имел что ему нужно делать. Но он решил подумать об этом на месте, когда придет время.

– Я в тебе не сомневался, Вулпес. Корабль флота Престола с Аркуром на борту отправляется в Наркастер через три дня. Ты поплывешь с ним, возьмешь “Святую леди” и пятьдесят нигфратов.

Роберт помедлил.

– Ваше высокопреосвященство. А что с расследованием убийства архиепископа Вальдеса?

– Его убила ведьма. Ведьма мертва, дело закрыто.

– Мы не выяснили причин. Зачем ей это понадобилось?

Сулий скривился.

– Ведьмы ненавидят служителей церкви. Этого достаточно. Нам сейчас невыгодно копаться в этой выгребной яме, надо чтобы Совет побыстрее обо всем забыл.

Он опустил голову и продолжил чтение бумаг на столе, давая понять, что на этом разговор окончен.

…

Данис с факелом в руке нырнул низкий проем. Роберт еле смог протиснуться за ним, стараясь не отставать. Идти тут в темноте ему не хотелось. Еще не хватало поскользнуться и упасть в реки дерьма, текущего по канализациям Архила. Воняло здесь чудовищно, Роберта выворачивало на изнанку, но он старался не опозориться перед своим подчиненным. К счастью, путешествие длилось недолго, и скоро они вылезли наверх через дыру в потолке, к которой вела приставная лестница.

Оказавшись наверху, Роберт смог вздохнуть полной грудью. Он огляделся и увидел темный заросший двор, окруженный высокими ветхими стенами. В самом центре располагался двухэтажный каменный дом, когда—то бывший даже довольно неплохим, но сейчас грозивший обрушиться и похоронить под собой тех, кто осмелится в него войти. Старый город, стоявший на берегу моря рядом с портом, был довольно мрачным местом. Двести лет назад в Аркхиле жило вдвое больше людей, но сейчас настали не лучшие времена. Вера в Салватора в людях уменьшалась, и вместе с ней слабел Святой Престол. Слишком многие властители начали вести своевольную политику, все меньше и меньше оглядываясь на Архил. Он постепенно беднел и теперь большая часть домов в старом городе пустовала, постепенно приходя в негодное состояние.

Данис и Роберт прошли через дверь здания и спустились в подвал. Тут было темно и сыро, пахло плесенью.

– Вот, прекрасное место, – радостно возвестил Данис. – Как раз подходит для наших дел.

Роберту было интересно, откуда брат—инквизитор знает о таких прекрасных местах в городе, но он промолчал. Тайные делишки его помощников сейчас не имели значения. Ведь он сам тоже теперь имеет тайны.

В подвале было мрачно. В помещении без окон и с одной дверью стоял маленький столик, два стула, в углу разместилась печь. Напротив расположился массивный стол, и в нем с первого взгляда совершенно точно можно было угадать его предназначение. На столе лежал голый человек, прикованный цепями.

Приступим.

– Капитан Жан Жиру? – Роберт сел на стул. – Нам известно, что вы являетесь пособником опасных преступников, совершивших убийство архиепископа. Вы готовы сотрудничать?

– Я ничего не знаю, – задергался человек на столе. – Я всего лишь честный торговец. Зачем вы привели меня сюда. Я ничего не знаю. Я всегда был истинным верующим.

Роберт осмотрел его. Мужчина, лет пятьдесят, седина на висках и модная сейчас у ситалийцев бородка. Худощавого телосложения с хитрым лицом в обрамлении длинных неопрятных волос. Кожа грубая, есть несколько шрамов. Сильно обветренное лицо явно говорило о его профессии моряка.

Опытный преступник, он уже понял, что его единственный шанс выйти отсюда живым – ничего не рассказывать, чтобы мы решили, что он ни при чем.

– Упорствование в отрицании своей вины не даст вам ничего кроме боли. Нам нужна информация о людях, которых вы перевозили на своем корабле. Их главарь, некто Криган, должен быть вам знаком.

– Я не знаю. Я никого не возил, поверьте мне.

– Послушайте меня, Жан. Вы уже поняли кто я, и понимаете, что вы все мне расскажете. Вы тешите себя надеждой, что молчание спасет вам жизнь. Нет, не спасет. Не было ни одного человека, который бы не заговорил, если я хорошо попрошу. Уверяю вас, через пару дней вы не только заговорите, но и запоете, а через неделю будете плясать на сломанных ногах не хуже ярмарочного артиста.

– Вот только я не умею плясать, – оскалился капитан.

Похоже понял, что живым уже точно не выйдет. Это хорошо, осталось убедить его, что умереть без мучений гораздо лучше.

– Никто не умеет, но вы недооцениваете наши методы обучения. Начнем мы с пальцев. Знаете, чем мне нравятся пальцы? Их двадцать. Это очень хорошо для нашей работы, ведь их хватает надолго. Я могу заниматься каждым из них целый день, а завтра перейти к следующему. Это обеспечит нам двадцать увлекательных дней.

Вот только у меня нету двадцати дней. Корабль Святого Престола уходит в Норланд завтра, и я должен быть на нем.

– Брат Игнат, можете приступать. Уверен, нашему другу не терпится увидеть нашу методику в деле.

Игнат взял клещи, подошел к столу и взялся поудобнее за один из пальцев.

– Я ничего не знаю, не надо, что вы делаете, я мирный торговец, ааа…

Да уж, этот проклятый капитан оказался крепким орешком. Расколоть его получилось лишь под утро. Роберт понимал, что это все очень странно. Зачем обычный контрабандист так покрывал этих магов, бывших его пассажирами. Преступникам не свойственна такая верность, но выяснять причины не было времени. Капитан рассказал только то, что Криган и его команда регулярно ездили в Норланд и обратно. Обо всем остальном утверждал, что ничего не знает, и последние несколько часов не удалось выяснить ничего нового.

– Я чувствую, что он знает больше, – сказал Игнат, утирая пот со лба. – Дайте мне три дня.

– Мы отплываем через два часа, – возразил Роберт. – След в Норланде у нас есть. Он назвал постоялые дворы, где останавливались маги Кригана, этого достаточно. За нами сейчас пристально наблюдают, причем как люди Совета, так и, возможно, шпионы Сулия тоже. Не будем давать им повод для волнений.

Выбросив тело в канализацию, и забрав все необходимые в длительной поездке вещи, они поспешили в порт. Все дороги ведут в Норланд.

…

Роберт успел прибыть в последний момент. За ним следовали трое его практиков с багажом. На борту огромной галеры, выделенной Святым престолом своему эмиссару, суетились матросы, готовясь к отплытию. Погрузка уже была закончена и слуги делегации Аркура ждали, расположившись по бортам. Рядом стояли еще три галеры Престола и “Святая Леди”, корабль инквизиции. Ее легко было узнать издалека по черным парусам с красным факелом в белом круге. На носу красовалась фигурка женщины в ночной рубашке с терновым венком, изображавшая святую мученицу.

– Ааа, Железный Лис, уверен, что вас задержали по—настоящему важные дела, которые заставили нас всех ждать. – Архиепископ Аркур улыбнулся во весь рот, положив руки на живот и выпятив грудь. – Рад и удивлен видеть вас тут. Я был уверен, что после той истории с ведьмой вас списали. Ходили слухи, что вы нарушили монашеский обет и вступили с ней в предосудительную связь. Ужасные слухи, я очень рад, что они оказались ложными. – Его улыбка стала еще шире.

– Обвинения не подтвердились, – холодно сказал Роберт.

– Да, да, я слышал. К сожалению, вы упустили единственную свидетельницу. – Он закатил глаза. – Досадная неловкость.

– Я ее допросил, можете не сомневаться. Протоколы лежат в архиве, если вам будет угодно с ними ознакомиться. Тебя я бы тоже с удовольствием допросил. Может еще доведется.

– Да, да, конечно. Люблю почитать во время отдыха протоколы допросов еретиков и ведьм. Как я уже сказал, я рад, что эти возмутительные слухи оказались лживыми. Слышал вы лучший в инквизиции, так что я могу быть спокоен за успех нашего предприятия. Еретикам Норланда не поздоровится.

С этими словами архиепископ ушел по своим делам. Роберт поиграл желваками на лице, взошел на борт Леди и мрачно уставился в воду, ожидая окончания погрузки. Архил был вторым по величине городом мира Эрвиля, уступая только Эрину – оплоту магии и ереси. И порт в Архиле был огромен. Сотни кораблей толпились в нем, крики матросов перекрывали чаек, скрип снастей и шум ветра. Роберт в детстве мечтал стать моряком, ходить по новым землям, открывать неизведанное, чувствовать соленый вкус свободы. Вместо этого он пытает и убивает людей. Но в душе не было сожаления, почти не было. Перед ним снова появилось лицо, в обрамлении рыжих волос, и губы, шепчущие его имя.

– Роберт..

Зачем я это сделал?

Олиетта. Страсть, что движет миром.

Празднование тридцатипятилетия короля Гарольда Третьего было обставлено с огромным размахом. На него в Наркастер, столицу королевства, съехались герцоги со всего Норланда, вместе с семьями, слугами, стражей и вассалами. Знатнейшие люди со всей страны. Были так же гости из соседних государств, представители трех городов Ситалиба, магистр из Фриланда, послы из самой Эринской империи и из земель Архила. Особое место отведено было двум Норландским примас—архиепископам, представляющим Святой Престол Архила – центр святости и благочестия мира Эрвиль.

Галеры, прибывшие с самого севера, с герцогства Хайхил приближались к порту. Они проделали длинный путь в две тысячи километров по величественной Эррее, текущей через все королевство с севера на юг, с гномьих год до самого моря, на берегу которого раскинулся Наркастер.

Герцогиня Олиета Хайхил стояла на носу первой галеры и вместе с тремя дочерьми любовалась открывшимся видом.

– Вот это да! – воскликнула Айли. – Только посмотрите на это, настоящий город, не то, что наше захолустье.

Старшая дочь герцогини перегнулась через бортом, ухватившись за край. Половина ее тела опасно нависала над водой. Ветер разметал ее очень длинные волосы, такого же яркого светлого оттенка золота, как у матери.

– Что ты несешь, – Олиета гневно посмотрела на нее, – не смей так говорить про наш дом.

– Почему? – упорствовала дочь. – Посмотри на эти стены и башни. Они такие высокие и так блестят на солнце. А Королевский замок, как я хочу его увидеть. Он облицован мрамором, привезенным из самой Ситалии. Внутри огромная куча комнат, все в шелках, золоте и драгоценных камнях. Как бы я хотела там жить.

– Откуда ты знаешь что там в замке? – спросила Маргарита, средняя из трех дочерей, ехавших с герцогиней.

– В книжке прочитала, – огрызнулась старшая.

– Я не думала, что ты умеешь читать. Когда бог наделял тебя красотой, он забыл выдать ум.

– Ну не всем же быть такими как ты. Кто—то в нашей семье должен быть красивым. – Она с гордым видом отвернулась и продолжила любоваться городом.

Маргарита фыркнула и тоже повернулась к сестре спиной. Она была больше похожа на отца, чем на Олиету и Айли и очень гордилась этим.

Справедливости ради надо сказать, что Наркастер и впрямь прекрасен. С тех пор, как я была тут последний раз, он заметно вырос.

Воспоминания о прошлом посещении были не самыми приятными. Тогда все ее силы уходили лишь на то, чтобы избегать ухаживаний принца Гарольда, второго сына короля, воспылавшего к ней внезапной страстью.

– Мам. А правду говорят, что король хотел жениться на тебе? – спросила Айли, отвернувшись от города и хитро глядя на мать.

– Да, хотел. Но ваш отец его опередил.

– Ну, тогда он еще и королем то не был, – вставила Маргарита, которая не могла упустить случая поспорить с сестрой. – И не должен был стать, но убил своего брата и занял престол.

– Цыц. – Герцогиня яростно вскинула руку. – Чтобы я такое больше не слышала. По крайней мере до тех пор, пока мы здесь. За такие слова можно угодить к палачу.

– Принц Роджер погиб на охоте, это всем известно, – менторским тоном произнесла Анита. Младшая из трех дочерей была внешне похожа на мать, но имела характер отца. Все свое свободное время она проводила за книгами, а так же, слушая рассказы обитателей замка о далеких землях, о людях, обо всем на свете. Сейчас она оторвалась от книги, которую читала до этого и тоже решила поучаствовать в разговоре.

– А все же, почему ты выбрала папу, а не короля, – не унималась Айли. Говорят, Гарольд красавчик.

– Он был мне неприятен, плохой человек.

– А если точнее, то гореть ему в бездне. – Бригита, сестра ордена милосердия, бывшая у девочек няней, до этого тихо сидевшая в кресле, подняла голову. – О нем ходят ужасные слухи. Говорят, что он злой и жестокий человек. – Она понизила голос до шепота. – А еще, что он любит мучать и убивать молодых девушек.

– Ой, – младшенькая Анита закрыла рот ладошкой.

– Бригита, – возмутилась герцогиня, – чего ты пугаешь детей.

– Просто так говорят. Будьте с ним осторожны.

Олиету не надо было просить быть осторожной. Когда то давно, в молодости, Гарольд был влюблен в нее и хотел жениться. Он пришел свататься к ее отцу, во время их нахождения в столице по случаю дня рождения дочери старого короля. Но Олиета слыла своим непокорным нравом и наотрез отказалась выходить за южного “пропахшего прокисшим вином мужеложца”. Надо сказать, что все хиландцы были убеждены в том, что все южные норланды – мужеложцы. И пьяницы. И в случае с Гарольдом это было не то, чтобы совсем неправда. Когда она озвучила это своему отцу, его чуть удар не хватил. Олиета могла довести кого угодно.

Также она объявила, что если ее выдадут насильно, то она на брачном ложе отрежет мужу яйца. Зная нрав дочери, ее отец, граф Бирмонт подумал и рассудил, что король далеко, а его сюзерен герцог Хайхил, за наследника которого желала выйти замуж его беспокойная дочь – близко. В итоге Олиета стала женой Томаса Хайхил, а Гарольд остался с носом. Она была уверена, что Гарольд не забыл того оскорбления, а он уже успел проявить себя как мстительная злобная сволочь. Его правление не было мирным и благостным, что могли бы подтвердить два его брата, если бы были живы.

На трапе раздались шаги и наверх забрался герцог Хайхил.

– Все, приехали, сейчас будем спускаться. – Он осмотрел дочерей с доброй ухмылкой, довольно цокнул языком и потрепал по голове Айли. Та недовольно фыркнула.

– Пап, все испортил, вот мне теперь идти снова причесываться. Бригита, помоги мне.

…

Все блистательное общество уже неделю праздновало большое событие. Неделя пиров, театральных представлений, скачек, турнирных поединков и прочих развлечений для знати. Чернь тоже не осталась в стороне – раздача милостыни, бесплатная еда и пиво, что еще нужно человеку для счастья? Неделю пьяная столица благословляла короля.

В огромном зале, украшенном золотом, серебром и драгоценными камнями стоял гигантский стол, уставленный всевозможными блюдами, способными ублажить любого гурмана. Сотни свечей горели в светильниках вдоль стен, отбрасывая яркий свет на пирующих, являющих собой цвет Норландского рыцарства.

В центре стола сидел король и лучшие люди королевства. Члены королевского совета, примас—архиепископ Наркастерский, дети короля – две старшие дочери, и один из сыновей. Второй был еще слишком мал для пиров. Вельможи, казалось, старались перещеголять друг друга кричащей роскошью одежд, расшитых золотом и каменьями, их жены сверкали от драгоценностей, как морские волны в жаркий солнечный день. Король сидел в своем кресле и был расслаблен и пьян. Высокий, крепкий мужчина, со злым лицом и орлиным носом, коротко постриженный по Норландской моде. Корону он снял и положил рядом с собой на стол. От его фигуры исходила аура опасности. Несмотря на роскошь одежд, было видно, что это воин. В Норланде не могло быть иначе – знатных мальчиков с раннего детства учили воинскому искусству – обращаться с мечем и копьем, сидеть в седле. Нос короля пересекал тонкий белый шрам – результат неудачного покушения. Работа короля опасна.

На пиру, кроме привычных местным жителям блюд подавали и экзотические, ради которых были приглашены повара с далекого юга, с самого Эрина, славного своими излишествами, порицаемыми святой церковью. Некоторые кушания, по мнению Олиеты, были похожи на траву, но считались очень модными и стоили денег как хорошая лошадь. Напрасная трата средств, но кто мог сказать такое королю, который славился любовью к излишествам во всем.

Олиета Хайхил сидела за столом и смотрела на то, как ее старшая дочь кокетничала с Ричардом, сыном герцога Мидхила. Они были так юны и счастливы, и так любили друг друга. В конце праздничной недели должна быть объявлена их помолвка. Олиета была рада, что ее дочери так повезло – выйти замуж по любви для дочери герцога это большая удача.

Этот союз конечно же был политическим, а как может быть иначе? Хайхил и Мидхил соседи и давние соперники, недолюбливали друг друга и даже регулярно воевали. Там не было больших битв, скорее пограничная возня, но оба герцога были рады возможности помириться, потому что их торговля зависела друг от друга. Хайхил с севера граничил с Гномьими горами, с двух сторон был зажат – Эльфийскими лесами, а с юга – Мидхилом. Весь путь к гномам лежал через его земли, но и из людских земель добраться до него можно было только через Мидхил. Вражда была неизбежна, но не прибыльна. И тут такой удачный случай ее закончить, хотя—бы на время.

Олиета надеялась, что ее дочь будет так же счастлива в браке, как и она сама. Она, вышла замуж по любви, и вот теперь у нее трое прекрасных дочерей.

Герцогиня пыталась расслабиться и унять головную боль. Боль – это плохой признак. Предвестник беды. Почему так – она не знала, но твердо верила, если у нее ломит голову – жди плохих вестей.

Когда пир перешел за отметку, после которой можно было покинуть его, не обидев хозяина, Олиета поспешила уйти. Она вышла в сад и попыталась дышать полной грудью, чтобы унять тревогу внутри. Ранняя осень в южном Норланде прекрасна. Теплый ветер пробегал по ее волосам, и она уже совсем успокоилась.

Сзади раздались шаги.

– Олиета, как приятно встретить тебя после стольких лет.

Она обернулась, стараясь принять уверенный вид. Сзади стоял король Гарольд с бокалом вина и было видно, что он уже изрядно выпил.

– Да, я тоже рада вас видеть, ваше величество.

– Это очень мило, – ответил Гарольд. – Пойдем, прогуляемся в такой замечательный вечер. – Он крепко взял ее под локоть и повел по дорожке.

– У вас прекрасный сад, – Олиета попыталась вести вежливую беседу.

– Да, я люблю розы. Ты знаешь, я сам за ними ухаживаю.

– Неужели?

– Да, это меня успокаивает. Иногда бывает такое настроение, что хочется кого—нибудь убить. Или всех. – Он так улыбнулся, что она вздрогнула. – Раньше в такие моменты я брался за свой боевой молот, но первая жена научила меня видеть красоту цветов, и я теперь часами могу копаться в земле, сажаю розы, поливаю их каждый день после посадки, пока они не окрепнут. Лучше всего делать это рано утром или вечером. Это очень меняет жизнь, заставляет и стать лучше.

– Наверное.

– Я серьезно, – засмеялся Гарольд. – Вечером трудно выделить на это время. И ты представляешь, как тяжело встать утром с похмелья, чтобы полить эти чертовы клумбы? Пойдем сюда, вот посмотри на этот куст. Это моя гордость.

Олиета остановилась, чтобы немного полюбоваться. Они и в самом деле выглядели восхитительно.

– А еще надо рыхлить им почву, до самой осени, удобрять, – продолжал король. – Но знаешь, что я люблю больше всего? Не давать им цвести в первый сезон, чтобы они могли набраться сил и хорошо прижиться зимой. Вот как раз сейчас у них время цветения. – Гарольд взял садовые ножницы и подошел к кусту. – Берешь нежный невинный бутон, поднимаешь его и ррраз…

Ножницы резко сомкнулись и бутон рухнул на землю, почему то напомнив Олиете голову, падающую с плахи.

– Это так успокаивает, правда?

Она поежилась.

– Тебе холодно, дорогая. Пойдем сюда.

Гарольд потащил ее по тропе к павильону. Когда они вошли внутрь, сзади у двери тенью замер огромный стражник в доспехе фриландских наемников. Повисло неловкое молчание. Олиете захотелось нарушить его, как угодно, лишь бы не молчать.

– Значит ваша жена привила вам любовь к розам. Наверное, она была прекрасной женщиной. Жаль мы не были знакомы.

– Я был с ней счастлив. К сожалению, она не смогла подарить мне сына, только двух дочерей. Я люблю девочек, но мне нужен был наследник. Жена не смогла этого пережить и прыгнула с башни. Надо выпить за ее душу, у меня тут есть вино, прекрасное ситалийское, сейчас налью.

Он начал возиться с бочонком. Олиете совсем не хотелось пить и она раздумывала, как бы выбраться отсюда. Внезапно она осознала, что осталась с королем наедине в глубине сада и никого, кроме его фриландского цепного пса рядом нету. От этой мысли ее зазнобило.

– А ты, как у тебя дела? Ты ведь тоже родила трех девочек.

– Я, я в порядке. Мы с мужем любим друг друга.

– И он совсем не переживает, что у него нет наследника?

– Нет. – Олиета с трудом выдавила улыбку. Это ложь.

– Вранье, – рыкнул Гарольд. – Когда Томас умрет, его род прервется. Его дочери выйдут замуж, и кто—то из их них унаследует герцогство. Это не может его не волновать, но видимо он любит тебя слишком сильно и это его погубит. На, выпей. – Он протянул ей кубок.

– Я не хочу. Я наверное пойду, уже поздно и меня наверняка уже ищет Томас. – Она попыталась мягко отстраниться.

– Пей! Вино!

Олиета вздрогнула от неожиданности и взяла кубок.

– За мою жену, да примет ее Сальватор в свои сады. – Он осушил кубок и пошел за второй порцией. Олиета слегка пригубила из своего.

– Знаешь, а ведь я любил тебя. Действительно любил. – Гарольд попытался налить себе вина, но не справился с задачей и облился. – Черт! Черт! Черт! – Он с досады стукнул кулаком по бочонку и перевернул его. – Но ты мне отказала. Унизила меня перед всем королевством.

Он начал нарезать круги по павильону, размахивая руками.

– Я был готов ради тебя на все. На все. Я был готов начать войну и уже собирал армию на личные деньги. Но отец… он убедил меня этого не делать. Ты меня знаешь, если бы он запретил мне, я бы не послушал. Но он сказал, что без меня ты будешь счастлива. И что я должен уметь отпускать женщин, которые меня не любят. А иначе всю свою жизнь я буду окружен теми, кто меня боится и ненавидит. И знаешь что?

Гарольд резко обернулся, потом подошел к Олиете и наклонился к ней, глядя сверху вниз, почти соприкоснувшись носами. Она сочла нужным промолчать.

– Он был прав. – Он отвернулся и пошел вглубь павильона. – Где—то тут было еще вино. А вот, нашел. Так вот, так и получилось. Ты была единственная женщина, которую я отпустил в своей жизни. – Он прервался на то, чтобы открыть кувшин и налить себе. Выпил еще и вновь повернулся к ней. – Только скажи мне одно, почему? Я хочу знать. Ты слишком любила Томаса, или что? Почему ты не выбрала меня?

– Зато благодаря этому вы смогли найти свою королеву, которую любили.

– Но я хотел тебя!

– Это очень приятно слышать.

– Мне от этого не легче!

– Да, я знаю.

– Тогда почему?

– Я не могу осуждать вас, вы же мой король.

– Да плевать мне, я не обидчивый.

– Я бы не смогла с вами жить. Ваш образ жизни, ваши пристрастия.

– Тебе не нравятся мои пристрастия?

– Не нравятся.

Он молча смотрел на нее немигающим взглядом.

– Я плохой человек?

Олиета поняла, что зашла слишком далеко. В голове шумело от ударов крови, было страшно, но в то же время очень волнительно.

– Я думаю, что нет. Но мне было бы с вами тяжело.

– Не ври мне. Ты веришь этим диким сплетням. Но я клянусь, я в жизни своей не убил ни одной женщины. Вот, Бар знает меня лучше, чем кто—либо в этом мире, он может подтвердить.

Наемник в дверях улыбнулся.

– Да.

Гарольд рассмеялся.

– Да, я плохой человек, и знаю это, но не настолько, как обо мне думают. И ведь плохих людей тоже любят женщины. – Он смотрел на нее несколько мгновений, чуть приоткрыв рот. Ей казалось, что он начал клониться вперед, вот сейчас он схватит ее. – Ну ладно, действительно уже поздно, пора вернуть вас вашему мужу, герцогиня.

Гарольд довел ее по саду до входа в замок в молчании. И уже собираясь уходить, повернулся.

– Ах, да, чуть не забыл, у меня есть прекрасная новость. Я женюсь.

– Вот как, – Олиета еле сумела слабо улыбнуться, чтобы не выглядеть невежливой. – Поздравляю. На ком?

– На Айли. Да, твоя дочь уже совсем взрослая, самое время.

Олиета потеряла дал речи.

– Но.. она же помолвлена.. с сыном герцога Мидлхил, – пролепетала она. – Мы собирались объявить помолвку завтра.

– Значит, помолвки еще нет, прекрасно. Не волнуйся, с герцогом я договорюсь, мама.

…

Олиета с семьей вернулась в лучшую в городе гостиницу, целое крыло в которой занимал герцог со своей свитой. Она еле дождалась, когда они с мужем останутся наедине, в их комнате за запертыми дверьми.

– Чего хотел от тебя король? – спросил Томас. Им так и не удалось поговорить во дворце. – Какую гадость он задумал?

– Он хочет жениться, – ответила Олиета, дергающейся походкой подходя к окну.

– Могу посочувствовать бедной женщине, но причем тут ты?

– Он хочет жениться на Айли.

– Что? Он совсем с ума спятил старый козел? – Герцог подпрыгнул и замахал руками. – Что за чушь? Наша дочь выходит замуж за Ричарда Мидхил, это решено. Они помолвлены.

– Ну пока еще не помолвлены. Я конечно же сказала ему об этом, но он не воспринял мои слова. Он хочет жениться на Айли и похоже настроен серьезно.

– Он тебе угрожал?

– Нет, но он и без этого страшный. – Она начала беспокойно ходить по комнате. Томас, я не отдам свою дочь этому чудовищу, слышишь? Мы завтра же уезжаем отсюда. – Олиета была страшна в гневе, но сейчас ясно виделось, что за ней притаился страх.

– Не уверен, что нам дадут уехать завтра. В столице мы в его руках. До Хайхила две тысячи километров и у нас всего сотня человек охраны. Он может закрыть нас тут, и взять Айли силой.

– Лорды этого не позволят!

– Лорды боятся его. И половина из них ненавидят нас. И потом, что мы сделаем? Поднимем мятеж? Для этого мы должны быть хотя бы дома, а не тут. – Томас всегда был рассудителен. – У нас нет выбора.

Если герцог Хайхил, возможно, и колебался, то Олиета нисколько.

– Я убью этого козла прямо на свадьбе, ты меня знаешь.

– Вы должны уехать сейчас же. Собирайтесь, только тихо, пока к нам не приставили стражу. Когда мы будем дома, он ничего не сможет нам сделать. Что, пойдет войной? Ну пусть идет, закопаем его среди холмов, туда ему и дорога. Южане не умеют воевать на севере.

Томас принял решение, а если он что—то решал, то никогда не менял своего мнения. Жена знала это лучше кого бы то ни было.

– Что значит мы, а ты? Мы поедем вместе.

– Нет, если все мы исчезнем, то нас хватятся к утру. Кроме того, мы не успеем сейчас собрать наших людей, а я не могу бросить их всех тут. За нами погонятся вверх по Эррее, а за ночь далеко не уплывешь. Так что я остаюсь тут и буду тянуть время. Когда вы уплывете подальше, предмет для спора будет потерян. В конце концов Гарольд не посмеет меня убить, одно дело нас тут задержать, пока идет свадьба, и другое убить герцога прямо посреди столицы.

– Это слишком опасно, мы должны ехать вместе.

Голос Олиеты умолял, но Томас был непреклонен.

– Я сказал собирайтесь. Сейчас же. Через час вас не должно быть в городе. Возьмите самую быструю галеру, дежурных матросов кого сможете найти и кто не слишком пьян и половину стражи. Магесса Рейнильда поедет с вами. Пусть пошлет весть твоему деду, чтобы он выслал отряд вам в помощь. До Хизеркасла гораздо ближе, чем до Хемпхолма, туда вы точно успеете добраться.

Порт Наркастера был местом, где жизнь кипела даже после захода солнца. Гавань заполнена множеством кораблей, стоящих на якоре в ожидании нового рейса. Воздух пах морской солью и едой из близлежащих таверн. Ночной город гудел, праздник продолжался. Корабельные колокола отбивали время и было слышно, как пьяные матросы поют свои песни. Фонари на пристанях были зажжены, портовые рабочие копошились в полутьме, занимаясь погрузкой, и никто не обратил внимание на небольшую быструю галеру, отошедшую от причала вверх по реке.

Корабль с герцогиней и ее дочерьми на борту тихо отчалил и пошел по Эррее. Наверх, на север, к дому. Движение вокруг не прекращалась ни на минуту. Лодки, галеры и барки сновали во все стороны, раздавался скрип снастей, ругань матросов, плеск воды. Олиета стояла на корме и смотрела на удаляющийся город, массируя виски. Боль утихала.

Ферран. Охота. 168 год После Основания Долины.

– Стоп. Ждем здесь.

Зара бросила свой мешок за поваленный ствол дерева, потянула спину, поправила хвост черных волос и осмотрела окрестности.

– Фер, проверь, что впереди. Только недалеко.

Ферран положил вещи и полез наверх по склону. Холм с этой стороны оказался высок и крут, так что пробираться через густые колючие кусты было нелегко. Достигнув вершины, он огляделся. За его спиной осталась ровное пространство, которое отряд преодолел этим утром. Десяток километров, покрытых только короткой пожухлой травой. Там негде спрятаться. Дальше, за холмом начиналась пересеченная местность, покрытая низким кустарником. Зара права, идеальное место для засады.

Они заметили слежку три дня назад. Первой об этом сообщила Лора. Она как всегда шла замыкающей в их отряде и учуяла запах зверя, идущего за ними. Через пару дней изменившийся ветер принес запах так, что его учуял и идущий первым Ферран. Ни один зверь не стал бы преследовать отряд боевых магов два дня. А если кто—то пахнет как зверь, а ведет себя как человек, значит это оборотень.

Этого следовало ожидать. Отряд скаутов Долийской империи отправился разведать один из ближних миров. Поход подходил к концу, они собрали сведения о государствах, но на выходе были обнаружены. Местные оказались слишком хорошо организованы. На разведчиков устроили охоту, достаточно умелую, чтобы предположить участие в ней магов, отряд Зары сумел обмануть преследователей и уйти в пустоши. После чего, они направились к точке встречи с магом—телепортером, который должен вытащить их из этого мира. Но туда еще нужно добраться.

Конечно, оборотень им не страшен, но вряд ли он там один. И сейчас они собирались выяснить, кто именно их преследует. Поскольку охотники идут по следам, им придется пересечь равнину, на которой негде спрятаться. Не увидев спереди ничего неожиданного, Ферран вернулся к остальным.

Шестеро боевых магов устроились на земле и принялись ждать. Хорошо хоть с погодой повезло, ранняя осень здесь была теплой. Отряд воспользовался отдыхом, чтобы перекусить. Запасы еды подходили к концу, а с дичью в пустошах было плохо. Но до цели уже недалеко, голодная смерть им не грозила. Они вышли ранним утром и сейчас было еще далеко до полудня.

– А если они не попрутся через поле, а обойдут? – рассуждала Ника, сидя на бревне с куском сушеного мяса. Ее вещи были разбросаны вокруг. Темные волосы до плеч создавали живописный беспорядок на голове. Она вгрызалась в еду клыками без всякого удовольствия. – Эх, сейчас бы нормально поесть. Чего—нибудь с кровью.

– Оголодавшая вампирша рядом, это опасно. – Тили расширила зеленые глаза и в притворном ужасе откинулась назад, так что упала на спину, не удержав равновесие. Некогда роскошные рыжие волосы, сейчас потускневшие от того, что их долго не мыли, рассыпались по лицу. – Я теперь не смогу спать ночью от страха, – пробурчала она, вставая.

– Нет, это от отсутствия мужика, – огрызнулась Ника.

– Обходной путь займет слишком много времени. – Зара вмешалась до того, как их обычная перепалка найдет продолжение. – Мы за это время можем уйти очень далеко. Я думаю, они рискнут быть обнаруженными, чем упустить нас.

– Они не станут ждать до темна – согласилась Кайса, наморщив лоб.

Потянулись томительные минуты. Вполголоса обсуждали, что следует написать об их экспедиции в летописи отряда. Эльфы питают страсть к книгам, летописям и хроникам, так что Лора решила увековечить их отряд. Кайса ей помогала, в основном советом. Ферран просто лежал на земле и смотрел в небо, рассуждая о том, как поймать оборотня. Он не верил, что тот попадется в такую примитивную ловушку.

Через час они заметили точку, крадущуюся по их следам. Лора вытянулась вперед, воздух вокруг нее задрожал – верный признак магии. Она кастовала орлиное зрение.

– Тигр.

– Вряд ли здесь водятся тигры, – озвучила Ника и так всем очевидное.

Прошло немного времени, и зверь подошел ближе, теперь его можно было различить и человеческим глазом. Все замолчали. Когда охотишься на оборотня, разговаривать в засаде плохая идея.

Он один. Неужели они настолько осторожны, что остальные остались ждать на той стороне. Это говорит о высокой организации. Ферран посмотрел на Зару. Та тоже выглядела встревоженной.

– Отродья хаоса, – выругался Ферран еле слышно.

Все с удивлением посмотрели на нарушителя тишины, но он был воином—анимагом и знал, что враг пока слишком далеко, чтобы что—то услышать.

– Ветер.

Тот переменился и теперь дул навстречу крадущемуся зверю.

– Может не учует? – спросила Тили с надеждой.

– Без вариантов.

Тигр дернулся, пригнулся к земле и застыл. Потом свернул в сторону и начал обходить засаду по большой дуге.

– Нет смысла тут сидеть, уходим, – скомандовала Зара.

Они собрали мешки и быстрым шагом отправились дальше на северо—запад. Через пару часов темп стал сказываться даже на таких опытных разведчиках. Спины намокли, лбы покрылись каплями пота.

– Может он все—таки один? – пропыхтела Кайса. Она была самого низкого роста из всех, но коренастой и сильной. Однако, выносливость ее оставляла желать лучшего. Кроме того рыцарь—хилер воюет со щитом, и его вес тоже сказывался.

– Может быть, тогда нам повезло. – Голос Зары не выдавал следов усталости.

Солнце стало клониться к закату, когда холмы кончились и их путь привел к ущелью. Изначально широкое, оно с каждым шагом все сужалось, пока не составило метров пятьдесят в ширину.

– Отличное место для засады, – сообщила Кайса. Может попробуем тут?

Ферран, шедший впереди метрах в пятидесяти, все время кастовал Чуйку, не жалея маны. Он услышал ее слова и обернулся.

– Нет, ветер нам в лицо.

Едва сказав это, он споткнулся, припал к земле и поднял руку. Отряд остановился. Ферран вернулся назад.

– Нас ждут, там за поворотом. Несколько человек.

Повисло напряженное ожидание. Все уставились на Зару, чье темное лицо блестело в лучах заходящего солнца.

– Надо возвращаться и обойти их, – сказала она наконец, повернувшись туда, откуда они пришли. К отряду приближалась Лора, охранявшая их сзади.

– Нас догнали. Пятеро, один из них оборотень. Идут быстро, не таясь.

– Загнали в ловушку. – Ноздри Зары расширились, рот искривился. Две группы, одна вела, вторая устроила засаду. Они явно общаются на расстоянии, и по времени все идеально рассчитали. Мастера.

Ферран увидел, как девчонки по—разному восприняли эту не самую радостную новость. Ника оскалилась, радуясь скорому бою, Кайса и Лора нахмурились. Тили беспечно оглядывалась вокруг.

Наконец Зара приняла решение.

– Надо развернуться и встретить преследователей, – предложил Ферран.

– Нет, – не согласилась Зара. – Атакуем тех, кто впереди.

– Задние будут здесь очень быстро, ударят с тыла прямо посреди боя, – упорствовал Ферран. – Тем, кто сидит в засаде трудно будет пойти вперед, и они потеряют время на принятие решения.

Зара задумалась на пару секунд.

– Атакуем вперед. Задача – быстро их убить, если не получится – пробить дорогу и удрать. Стандартное построение, возле поворота тормозим – я бафну. Пошли.

Феррану это не нравилось, но команда была получена, оставалось ее исполнять. Каждый знал свое место. Ферран вышел вперед, как главная ударная сила. Воин—анимаг четвертой ступени. Кроме него такой же уровень имела Зара, все остальные были третьими. Уровень и возможность анимага входить в боевую форму давали достаточно возможностей убивать быстро и много. Ферран положил укороченную алебарду на плечо, готовый к рывку.

По центру двигалась Кайса. Рыцарь—жрец со щитом и одноручным мечем. Ее задача прикрывать слабозащищенных бойцов. За ней пряталась Зара – бард. Она держала в руках копье и щит. Справа мягко ступала ассасин Ника с короткой шпагой и кинжалом, делая вид, что ее тут нет. Сзади двумя крыльями в разные стороны расходились маг—стихийник Тили с копьем и лучник Лора.

– Один оборотень нас всех обыграл, – зло заворчала Ника. – Разведчикам обязательно нужен в отряд хотя бы один.

– И кого надо заменить? Тебя? – подколола ее Тили.

Ферран улыбнулся. Каждый снимает напряжение перед боем как может. Сзади послышалась эльфийская песнь. Кто спорит и пререкается. Кто поет себе под нос, как Лора.

– Нас и так уже шестеро, да и где его взять? – возражает Зара. – Анимаги справляются с разведкой почти так же, но в бою оборотень бесполезен.

Перед поворотом Ферран притормозил, дождавшись пока Зара быстро накинет несколько бафов. Почувствовав, как мощь разливается по его телу, а мир обретает четкость и время будто бы замедляется, он двинулся вперед. В атаку за поворот. Страха не было, после сотен стычек забываешь, как он выглядит. Только азарт, вызывающий дрожь в теле. Кожа покрылась мурашками как будто от холода.

Сверху прыгнул леопард, Ферран уклонился и рубанул алебардой, сразу же обращаясь в боевую форму. Время в образе пошло, теперь надо действовать быстро. Пара ударов и леопард кончился. Над ним появился бьющий в небо столб синего света – работа вражеского жреца. Но лечение не помогло. Столб потускнел и стал серым. Тело зверя потеряло очертания и превратилось в труп человека.

Сзади сверху упал каменный дождь, но Кайса и Зара приняли его на щиты. Светящаяся стрела ударила Заре в щит, тот выдержал.

– Ассист на мага, – закричала Зара, – и Тили с Лорой обрушили на вражеского стихийника стрелы и огненные шары. Ника уже скользила вперед, чтобы добраться до него первой.

Феррану в образе не нужен был ассист, он мог убивать в одиночку. Поэтому он устремился вверх по камням к хилеру. Пробегая мимо маленького человека, бывшего пятым членом вражеского отряда, Ферран почувствовал слабость в ногах. Хаосит. Но его это не остановило, и он врубился в жреца. Удар, удар, удар. Завеса света, защищающая врага, спала. Вот уже Ферран с остервенением рубит алебардой по шее. Бармица не спасает, и голова наполовину отделяется от тела. Такая рана смертельна для любого мага.

–Ииииииии, – отчаянный визг заполняет ущелье.

Тили.

Ферран оборачивается и видит внизу на дне борющийся комок. Зара лежит на спине и закрывается руками, а сверху тигр дерет ее лапами. Куски кольчуги и пластины разлетаются в разные стороны вперемешку с мясом и кровью. В тигра сзади влетает огненный шар, потом сверху падает камень. Лора из лука выпускает магическую стрелу и бьет ему точно в лоб. Тигр дергается, но его движения все слабей. Тили кастует глыбу льда и сбивает его в сторону.

Над Зарой взмывает вверх синий столб, это Кайса пытается залечить почти уничтоженную магическую часть здоровья. К сожалению, человеческое здоровье так не восстановить и Зара продолжает корчиться от боли на земле.

Вроде бы спасли.

Сверху устремляется магическая стрела. Это лучник, которого гоняла Кайса, но отвлеклась на хил своего командира. Стрела летит вниз, оставляя в воздухе красный огненный след и втыкается в грудь Заре. Синий столб над ней тускнеет и становится серым.

Мир замер. На бесконечно долгую секунду долийцы потерялись. Ее больше нет. Их командира, с которым они прошли долгие десятилетия службы. Боевых магов слишком мало, и они не привыкли к потерям. Ферран почувствовал, как его рука разжимается, грозя уронить алебарду и это привело его в чувство. Бой еще не окончен.

Мозг начинает работать, вначале вяло и неуверенно, но все быстрее и быстрее. Прошла еще секунда и новая магическая стрела вражеского лучника летит к Тили. Та уворачивается, получает удар в плечо, переворачивается в воздухе и падает на камни.

Оборотень из группы преследователей. Он бегает быстрее всех, поэтому оказался у нас в тылу первым. Но скоро там будут и другие.

– Они сзади, уходите оттуда! Бьем лучника!

С этим криком Ферран срывается с места и атакует лучника. Бафы, которые Зара повесила на входе в бой, спадают. Значит еще секунд пятнадцать и боевая форма тоже закончится. Он из демона смерти превратится просто в хорошего бойца с топором. Кайса поворачивается и бежит к лучнику. Тот телепортируется на двадцать метров правее, и даже не пытается выстрелить. На него прыгает Ника и лучник телепортируется уже влево. Ферран чувствует, как ноги наливаются свинцом – работа вражеского дебафера, о котором все забыли.

Но лучника в месте телепорта подстреливает Лора, которая вместо того, чтобы отступать продолжает стрелять. Трое долийцев наваливаются на одного и разрывают его на части, мстя за смерть своего товарища.

Из—за поворота появляются еще четверо врагов. Тили уже успела достаточно отбежать, а вот Лора попадает под удар. Лучник стреляет в нее, она уворачивается и прыгает телепортом вбок. Вражеский бард кастует, усиливая союзников и воин бросается на Лору, которой остается только пытаться выжить. К счастью, четвертый член вражеского отряда оказался жрецом.

Ферран вернул себе спокойствие, и его мысли снова стали четкими. Их пятеро против пяти и у меня образ в откате. Но у врагов всего два дамагера, жрец, бард и хаосит. От саппорта нету толка, если некому убивать.

– Асист вар! Кайса хил!

Ферран и Ника бросаются на вражеского воина, закрывая Лору своими телами. В нее летит хил от Кайсы, брошенный на ходу, после чего и она сама оказывается рядом и закрывает Лору щитом, в который тут же вонзается магическая стрела. Тили обрушивает на лучника пару огненных шаров и заставляет его уворачиваться.

На минуту в бою устанавливается равновесие. Ферран и Ника атакуют воина, но под бафами пробить его не получается. Тили и Лора бьют лучника, но его лечит хилер. Хаосит обвешал Лору всяким дерьмом, и лучник пытается ее достать, но Кайса прикрывает, одновременно отхиливая и ее и Тили.

– Кайса сядь на воина, Ника ассист на жряка! – Командует Ферран, уходит от воина и бежит вперед, в сторону вражеского жреца. Ника несется за ним. Хилер пытается спастись, и у него для этого достаточно инструментов, но он не может одновременно сражаться и лечить лучника. Тили и Лора обрушивают на лучника стрелы и молнии и обращают того в бегство. Его не преследуют, а атакуют барда, пока тот начал обновлять бафы.

Оставшись без бафов, жрец не выдержал атак Феррана и Ники, щит света упал и он пропустил удар алебарды в голову.

Вражеский бард развернулся и побежал прочь по ущелью. Лучник передумал возвращаться и присоединился к нему. Воин развернулся и попытался уйти следом, но на него навалились втроем. Пока его добивали, вражеский хаосит тоже успел удрать.

Дорога домой открыта.

…

Ферран шел по Небесному мосту Долины Магов, считавшимся поистине чудом света в мире Хатор. Соединяя Магический проспект с Белой Башней, он протянулся на два километра над поверхностью бухты и поднимался на высоту восьмидесяти метров. Украшенный колоннадами, барельефами, скульптурами и мозаикой, мост символизировал архитектурный гений магов—строителей Долины, построивших его несколько веков назад, и служил напоминанием о прошлом, продолжающем жить в будущем. Тонкие каменные арки казались легкими и невесомыми, но готические элементы в то же время настраивали на воинственный лад. Каждая деталь тщательно обработана, так, чтобы создать гармоничное сочетание прочности и изящества. На входе с проспекта стояли две массивные башни, обеспечивающие защиту на случай возможной осады.

Мост пересекал залив и упирался в Белую Башню. И если он олицетворял красоту и изящество, то Башня – это мощь. Нет не так. МОЩЬ. Обиталище магов, замок, построенный полностью с помощью магии. Запирая собой бухту и оставляя лишь два пути внутрь для кораблей по обе стороны, нерушимо стоял каменный остров километр в поперечнике. На нем был построен замок, возвышающийся на полторы сотни метров – Белая Башня. На верху со стороны моря на мир смотрела огромная морда белого дракона, с кроваво—красными клыками. Создатели видимо решили, что так он вызывает больший трепет. А он действительно вызывал.

Долийцы вообще были помешаны на драконах. Драконы были везде. На площадях стояли статуи, дома украшали барельефы, на столбах красовались головы. Посуда в виде голов дракона, леденцы в виде дракона, детские игрушки драконы. Даже в борделях люди переодевались в драконов.

Ферран понятия не имел как брать штурмом это место. Стены, выходившие на высоте двадцати метров прямо из монолитной скалы, имели толщину метров двадцать. Ни один таран или катапульта не пробьют такие стены, да и как их туда подвести, на остров? Кажется у Великого мага Эдара паранойя.

Башня, да и вся Долина, были рассчитаны на осаду миллионных армий во главе с магами, превосходящими по силам хозяев. Даже сильнее мага Эдара. Сильнее его брата Родара Черного, самого высокоуровневого волшебника известных окрестных миров. Кстати, у него как раз есть под рукой миллионная армия орков. Так что может у Эдара и не совсем паранойя.

В Белой Башне кроме резиденции Эдара и его ближайших сподвижников располагались управляющие структуры Долийской империи. Ферран направлялся в Спекулатум министериум, куда был вызван командующим магов Долины. Видимо разведчиков ждет новое задание. Очень важное задание, раз сам грандис Аридо лично решил сообщить о нем.

Ферран постоял на вершине моста возле Башни, любуясь на море. Свежий бриз трепал его волосы, чайки кричали о чем то своем, важном. Неизвестно, когда Ферран вернется сюда. Зашлют куда—то в задницу мира, причем чужого мира. Именно в этом и состоит работа дальних разведчиков. Ему нравилось то, чем он занимается, но иногда он с ностальгией вспоминал прошлую жизнь охотника на чудовищ. Когда он мог бегать в одиночку по горам и лесам, охотясь на злобных и опасных тварей, за скудное вознаграждение от местных лордов. Или на еще более опасных людей. Но все меняется, теперь он целый альтор Долины и ему подчиняются четверо раздолбаев, вернее раздолбаек, за которых он в ответе.

Ладно, пора идти, невежливо заставлять Аридо ждать.

Ферран прошел через открытые главные ворота Башни мимо стражи и после недолгого блуждания по коридорам оказался перед входом в помещения, занимаемые управлением боевых магов Долины. Его ждали.

– Альтор Ферран, проходите, Грандис Аридо вас ждет.

Ферран вошел в кабинет главы боевых магов. Комната поражала полным отсутствием роскоши. Простая, тяжелая мебель, крашеные стены, большой стол по центру и человек, сидящий за ним. Ферран был выше среднего, но на фоне него казался щуплым новобранцем. Аридо был родом с северных горных регионов Хатора, настоящий варвар. Первый ученик мага Эдара, с которым они вместе основали Долийскую империю. Воин—ассасин шестой ступени, таких называли дуэлистами. Лицо, покрытое шрамами, со сверкающими глазами стального цвета с веселым прищуром. Мощь, ярость и веселье. Одежду Аридо не любил, поэтому разгуливал по городу в простой тунике, позволяющей оценить более чем впечатляющие мышцы. Фамилии его никто не знал, да может ее никогда и не было, кто знает этих варваров.

–А, Ферран, заходи, садись. – Аридо встал с места, подошел и похлопал его по плечу. – Как отдыхалось, все бордели посетил? Был в Распутном драконе? Его недавно открыл торговец из Тирена, лучшие девки со всего востока аж до Синтая. Я последнее время там живу.

– Был, но цены там такие, будто покупаешь боевого коня, а не женщину, и не на ночь, а навсегда.

Аридо рассмеялся.

– Ни разу не видел коня, который умел бы тоже, что и их девицы. Я знаю сколько зарабатывает альтор вармагов, ты можешь себе это позволить. Куда ты деньги деваешь?

– Часть откладываю на будущее.

– На какое будущее, ты что, надеешься дожить до пятисотлетия? Кстати, у меня для тебя новое задание. Будешь вино? – Он менял темы разговора с удивительной непосредственностью.

Ферран посмотрел в окно. Было еще далеко до полудня.

– Да.

– Хорошо. Кто ходит в гости по утрам тот поступает мудро, то тут сто грам, то там сто грам, на то оно и утро.

Аридо налил им обоим из кувшина, стоявшего рядом на столике.

– Так вот, задание. Твоя квинта отправляется в Эрвиль. Что там к чему в Эрвиле рассказывать не буду, ты должен все это знать и так. Если что—то забыл, советую пойти в библиотеку и почитать дополнительно.

Ферран кивнул.

– Сразу к сути, – продолжил Аридо. – Мы собираемся начать завоевание Эрвиля. Решение окончательное, так что наша задача начать подготовку. Входить будем постепенно, много сил совет не выделил. Устраивать большую войну не будем. В Эрвиле процветает религиозный фанатизм. Эти болваны считают, что верят в истинного бога, которого называют Сальватор, и всех чужих называют язычниками и врагами всего сущего. Святой Престол Архила контролирует веру и имеет серьезную власть. Если мы туда резко войдем большими силами, то они могут объединить против нас всех единоверцев. Будет большая резня под завывания пророков о защите мира от отродий Сатаны или как там зовут их бога зла.

Он прервался, и посмотрел на Феррана, чтобы убедиться, что тот все понимает верно. Потом продолжил.

– Поэтому наша цель начать аккуратно, вступить в контакт с местными и дальше действовать интригами, подкупом и тайными убийствами. Я предпочитаю девиз – пришел, увидел, поимел. – Он усмехнулся. – Но Эдар против. Значит делаем, как он сказал. Так что себя раньше времени не раскрывай, в серьезные схватки не ввязывайся. Мы просто такой народ, живущий к северу от гор, которые они называют гномьими. Пришли к ним поторговать ну и немножко повоевать. Ничего необычного.

Аридо прервался, чтобы отпить из кружки.

– Руководить операцией пока будет альтор Нималис, от дипломатического ведомства. Ты будешь ему подчиняться. У дипломатов нету таких ударных отрядов высокоуровневых вармагов. Так что будешь выполнять спецзадания, не забывай только слать отчеты лично мне. Мы начали строительство пограничной крепости по ту сторону Черной горы, Нималис уже там. Так же в Эрвиле действует квинта наших дальних разведчиков альтора Кригана. Но они работают по всему миру, собирая общую информацию, так что встречаться вы не будете. В крайнем случае, если тебе срочно нужна будет помощь, можешь их подключить.

Он замолчал, сцепил руки перед собой и направил на Феррана печальный взгляд.

– Криган недавно потерял бойца. Ее звали Мия, вы были знакомы?

– Нет. Они с Тили близнецы, но не общались. Я о ее существовании узнал случайно, от Кайсы.

– Для Тили это трудное время. Вы тоже недавно потеряли подругу. Я давно знал Зару, мы с ней еще в Синтай ходили сотню лет назад. Жаль ее.

– Мы совершили ошибки и поплатились за них, – ответил Ферран и сжал губы.

– Думаешь тут есть ваша вина?

– Вина всегда есть, когда кто—то умирает. Мы не встретили погоню лицом, а попытались уйти. Не развернулись назад, когда обнаружили засаду. Сапорт и дальники остались позади, хотя мы ждали нападения оттуда.

Аридо внимательно осмотрел нахмурившегося, опустившего глаза Феррана и покачал головой.

– Я дам тебе совет… Ты теперь командир отряда. Не относись к ошибкам так строго. Иначе, когда ты ошибешься, а ты ошибешься.. тебе будет трудно это пережить.

Ферран поднял взгляд на Аридо и хотел сказать, что ничего не понял, но тот уже продолжал как ни в чем ни бывало.

– В Эрвиле есть проблемы. Первая в том, что туннель из нашего мира под Черной горой выходит в северной глуши. Очень далеко от обжитых мест, да еще и отделен от них горами. Идти придется через гномьи земли, желательно по тоннелям. Это неудобно, трудно перебрасывать припасы и армии, но у нас там не будет больших сил, максимум один легион. С гномами надо будет договариваться, но это забота Нималиса. По ту сторону гор находится королевство Норланд. С него и начнем, так что изучи информацию о нем в первую очередь. Отправляешься со своей бабской командой завтра. Подготовься, там холодно.

Аридо закончил свою речь и отпил из кружки.

– Эх, пивка бы, но от него запах, а мне еще с кучей народу надо поговорить. Нехорошо, когда от главы самой грозной службы в Хаторе несет пивом и рыбой, а?

Ферран согласно кивнул. Ну что ж, новое задание, первое в статусе командира отряда боевых магов. Неизвестно когда он вообще увидит Долину в следующий раз, если вообще увидит.

…

Ферран добрался до таверны “Синее море”, где любил кутить их отряд. Они могли бы жить в Белой Башне, но считали, что там слишком скучно. Это было довольно приличное место, с прекрасным видом на залив, хорошей едой и выпивкой. Наверху гостиничные номера, с мебелировкой, которую Тили называла чудесной. Так же тут рядом был бордель, для любителей. Любителей было трое – Ферран, Ника и Тили.

– А, командир вернулся, – вскричала Тили, – рассказывай, мы уже заждались.

– Вот, поешь, – Кайса пододвинула ему тарелку с большим куском жареной свинины и кружку пива.

– Хорош жрать. Ну, куда нас отправляют? Не терпится надрать пару задниц. – Ника рвала своими острыми вампирскими клыками стейк с кровью. Хотя это скорее можно было назвать кровь со стейком.

– Да погодите, дайте человеку поесть, – цыкнула на них Кира. – И не слушай глупых куриц.

Ферран откусил кусок, запил пивом и пробормотал:

– К черту на рога. В Эрвиль.

– Епт, драконьи яйца, – по лицу Ники было видно, что она думает об Эрвиле. Она хотела даже плюнуть на чистый пол, но передумала. – Поганый мирок с кучей святош, не любящих вампиров.

– Можно подумать есть миры, где любят вампиров, – усмехнулась Лора. – Тем более таких наглых.

– У меня для тебя новость, ушастая. – Ника повернулась и посмотрела Лоре в синие глаза – эльфов там тоже не любят. Они их вырезали, а тех, что остались загнали в лес в заднице мира. Хотя ты должна быть в курсе.

– Я там родилась. – Лицо Лоры начало покрываться красными пятнами.

– Вот в эту задницу мы и отправляемся. – Ферран попытался сгладить напряжение. – Как раз в Норланд. Будем готовить вторжение.

– Ооо, вторжение, – Тили закатила глаза. – Давно я не шарашила огненным морем.

– Никакого моря, будем все делать по—тихому.

– По—тихому это мой профиль, – обрадовалась Ника. – Всех порежет на куски добрый вампик ассасин.

– Тебя никогда не учили тому, что значит рифма? – спросила Лора.

– Ой, ты у нас, я смотрю, поэт крупный. Давай придумай что—нибудь в тему. – Ника уставилась на Лору с вызовом. – Че не можешь? Ну так сиди и не гунди.

– В Эрвиль, значит в Эрвиль. Нам какая разница куда и где, главное, чтобы не скучно было. – Подытожила Кира. Все согласно кивнули и выпили.

…

На следующий день Ферран встал рано утром. Собрал в сумку теплые вещи, оружие, алхимические склянки с лечебными зельями. Оделся в поход. Его доспех был произведением искусства. Бригантина, сделанная на заказ специально под него местными гномами—оружейниками, лучшими во всем Хаторе, а может и не только в нем. Все пластины тщательно подогнаны и подшиты под ткань так, чтобы не звенеть при ходьбе, и, что особенно важно для разведчика, при подкрадывании. Длинные рукава так же покрыты тканью с пластинами. Полы доставали почти до колен и тоже защищены. Все это имело цвет листвы, чтобы быть менее заметным в растительности. Снаружи выглядело не особо эффектно, но главное, это боевые качества. Между красотой и удобством боевые маги выбирал удобство.

Ферран шлепнул по попке сонную девушку, чем вызвал ее возмущение, и спустился вниз, в общий зал. Там уже ждали Кайса, Лора и Ника.

– Давай скорее, сейчас завтрак принесут, – сонно произнесла Кайса – Только тебя с Тили ждем.

– Да она пока накрасится да нарядится, Эрвиль без нас завоюют, – хмыкнула Ника.

– Быть красивой никогда не повредит, – сказал Ферран усаживаясь на стул. Девочка служанка принесла блюдо с горячим хлебом, сыром, творогом и яйцами.

– Красивой надо быть всегда, вот как я, – Ника уже ломала пышный каравай. – Ууу, горячий.

Тут с лестницы вниз легко сбежала Тили. – А вот и я, заждались уже? – весело проворковала она. – Где моя каша?

– Нафей маленькой дефочке нуфна кафка, – Ника говорила с набитым ртом, и от этого ее слова звучали еще более издевающимися, чем обычно.

– Да, здоровый завтрак – то, что нужно, – ехидно ответила Тили. – Надо заботиться о себе. Не хочу в твои годы выглядеть так же, как ты.

– Ты сначала доживи о моих лет.

Закончив завтрак, они взяли свои вещи и пошли к Белой Башне. Добираться пешком слишком долго, поэтому наняли извозчика. Копыта лошади и скрип колес кареты проносились по сонному городу, когда они проезжали его проспекты и площади. Вышли на той стороне Моста, у самой Башни. Перед воротами Кайса обернулась и грустно посмотрела на город.

– Дом, надеюсь еще вернусь сюда.

Ворота открылись и поглотили отряд разведчиков, ушедших на задание.

Они прошли через лабиринт коридоров в недра башни и оказались перед воротами, в самой глубине. Но место это выглядело так, как будто оно располагалось не в самом безопасном месте империи, а на передовой, на границе с могущественными врагами. Настоящие крепостные стены и барбикен с воротами. Перед ним стояли на страже золотые преторианцы. Ферран отдал пропуск с печатью Аридо и вместе с отрядом прошел первые ворота, затем коридор с бойницами в потолке и по стенам, железную решетку с прутьями толщиной в человеческую руку и вышел с другой стороны. Здесь это место выглядело так, будто основная опасность исходила изнутри, из этой самой комнаты. Она была невелика, десять метров шириной, но тут тоже была башенка с воротами и решеткой и даже небольшой ров. И десять преторианцев.

В центре комнаты на возвышении находилась круглая площадка диаметром два метра. К Феррану подошел маленького роста гном с седой бородой.

– Здравствуйте, господа вармаги. Ваш пропуск. – Ферран показал пропуск и старый гном взял его маленькими ручками со сморщенной старческой кожей. – Куда путь держим?

– Черная Гора.

– Прекрасный выбор, – ухмыльнулся гном. – Жара, мухи и лихорадка. Все к вашим услугам. – Он написал в пропуске мелким красивым почерком “Белая башня – Черная Гора” и вернул его Феррану. После чего отошел к воротам, поднялся по лестнице наверх и появился в небольшом окошке. Взмахнул руками, и посреди комнаты на возвышении открылась арка телепорта.

Ферран не любил так путешествовать. Ему каждый раз казалось, что вот в этот раз, точно, телепорт закроется и разрежет его пополам. Но в очередной раз ничего такого не произошло. Он прошел через арку метровой ширины и оказался в другой точно такой же комнате. Только тут было жарче. Он оглянулся и увидел, что вся его команда успешно телепортировалась. Можно сколько угодно не любить этот способ передвижения, но от Долины до Черной Горы порядка трех тысяч километров по прямой. А если учитывать пустыни, горы, джунгли и прочее, то путь замет месяца три—четыре, даже с учетом передвижения по морю и рекам. И оказаться тут мгновенно – удобство, которое сложно переоценить. А уж когда понадобится перебрасывать легионы, то без него просто не обойтись.

Выйдя из комнаты, группа Феррана отправилась по коридорам наружу. Через некоторое время они оказались на вырубленной в скале террасе, извивающейся по склону. С нее открывался восхитительный вид на долину внизу и на отрог горы, такой же, в котором была вырублена терраса. Отсюда не было видно, но Ферран знал, что прямо по ходу стоит огромный вулкан, черного цвета, сверкающий в солнечных лучах – Черная Гора. Вулкан раскинулся на весь остров. Черные склоны расходились каменными стенами, разрезая землю на отдельные долины. В одной, самой крупной долине располагался город, построенный Долийской империей, названный так же – Черная Гора. Да, долийцы умели выбирать неожиданные названия. Тут же построен замок с телепортом. Но главная ценность этого места заключалась в другом. В недрах горы, сам Аридо, тогда еще просто молодой авантюрист, нашел туннель, ведущий в соседний мир – мир Эрвиль.

Кто создал его, боги ли, или могущественные маги прошлого, сколько затрат маны или человеческих жертвоприношений на это ушло – никому не ведомо. Главное, что он обеспечивал проход в соседний мир. Долийские маги давно поняли – кто контролирует пути перемещения – тот владеет всем.

Это не единственный туннель между мирами, известный долийцам. Но поскольку он находился у черта на рогах, в диких южных землях, посреди племен южных варваров, то пользоваться им было невозможно. Толку от него, если туда можно послать только разведчиков. Но вот, спустя полторы сотни лет, империя расширилась достаточно чтобы завоевать земли далеко на юг, до самого края мира Хатор. Это было непросто, местные племена упорно сопротивлялись. И даже сейчас озеро, на котором располагался остров, только с одной стороны имело подход по землям империи. По остальным берегам по—прежнему жили дикари. Земли долийцев располагались к северу отсюда, между двух рек, впадающих в озеро, и вот на этих реках легионеры держали оборону. В междуречье жили покоренные племена Судов, которых обучили земледелию, для снабжения города и армии, и которых приходилось постоянно защищать от набегов их более диких соседей из—за рек.

Отряд прошел до конца террасы и нырнул внутрь горы. Коридор метра четыре шириной вел внутрь, все ниже и ниже в гору, пока не вынырнул в огромной пещере. На входе все, как обычно было принято у империи. Замковые укрепления, ворота, стража.

Показав пропуск, Ферран повел свою команду дальше. Туннель не был безлюден, по нему сновали люди, лошади и повозки. Такое ощущение, что по ту сторону идет грандиозное строительство. Они прошли по туннелю дальше, пока он не начал подниматься наверх. Вся команда сохраняла молчание, даже привычные перебранки затихли. Опять стены, башня, ров, ворота. Ферран снова показал пропуск, и они вошли внутрь. Наверх вел широкий коридор, по которому магам приходилось обгонять тяжелые повозки. Огромные волы с видимым напряжением тащили их по наклонной вверх. В спину дул горячий ветер.

И вот впереди появилось яркое пятно. Выйдя из туннеля, Ферран зажмурился, привыкая к свету. Они стояли на склоне огромного хребта серых гор и смотрели на север. У ног располагалась Цитадель, а за ней до самого горизонта бескрайнее серо—желтое поле. Здесь было холодно, несмотря на раннюю осень.

Цитадель, которую долийцы назвали Гномья Гора прижалась к склону. Почти квадратная, тысяча шагов в ширину. Стены высотой в пятнадцать метров и метров шесть толщиной. Империя серьезно относилась к безопасности своих телепортов. В углу, к склону горы прижался донжон, возвышаясь над стенами крепости на высоту вдвое превышающую стены. Разумеется, все это было построено с помощью магии. Так же, как и каменные дома внутри города, предназначенные для солдат гарнизона, их семей и слуг.

Везде кипела работа. Сновали телеги со строительными материалами. Рабочие возились возле домов, отовсюду раздавались стук молотков, скрежет пил, крики людей. Можно построить город из камня с помощью магии, но отделывать его приходится вручную. Работа уже почти завершена. На стенах патрулировала стража, для которой эти холодные земли стали новым домом до конца срока двадцатипятилетней службы.

Ферран и его спутницы спустились вниз, по широкой дороге, извивающейся по склону, и направились в замок.

Бар. Сбежавшая невеста.

Барроно Келлер шел по двору и настроение его было хуже некуда. Королевский замок, построенный еще при царе Горохе, был огромен и величественен. Расположенный в центре Наркастера, на холме в месте впадения Эрреи в море, он являлся символом власти и могущества королей Норланда династии Барроуз. За последние пару веков замок часто перестраивался, делался все выше и роскошнее. Могучие стены, башни, барбикены, ров – все обустроено по последнему слову инженерной мысли. Неприступность и безопасность. Но только не для тех, кто разозлил короля Гарольда. Для этих несчастных замок, точнее его подвалы, становился последним пристанищем. И им везло, если смерть приходило быстро, кому как ни Бару было об этом знать, ведь он скинул в канализации под городом так много трупов. Слишком много.

Стены дворца снаружи украшены сотнями барельефов и статуй, как в Архиле или в городах Ситалии. Норландские короли очень хотели чтобы у них все было не хуже, чем в более цивилизованных государствах. Над городом возвышались башни дворца, украшенные разноцветными флагами королевской династии и всех пятнадцати герцогств. Отдельно висели штандарты с горящим факелом – символом Святого Престола. Изнутри дворец выглядел еще богаче. Радовали глаз гобелены с вышитыми золотом и серебром сценами далеких битв, по стенам развешано оружие, которым предки Норландцев сокрушали своих врагов, в основном эльфов и гномов. На полах комнат, которых тут было великое множество, лежали роскошные ковры, привезенные из дальних стран вроде Арикоса или Винара, славящихся производством предметов роскоши. Но Бару было на это глубоко наплевать. Он шел к королю с плохими новостями, и понимал, что сегодня комуто не поздоровится.

Он не боялся короля. Во—первых, он вообще ничего не боялся. Во—вторых, он командир личной гвардии короля, набранной из фриландцев. Почему фриландцев? Потому что король не доверял местным, и правильно делал. Цепной пес короля, так про Бара шептались за спиной. Могучий как скала и такой же бесчувственный. Это была правда. Чистая правда. Именно так все и должны думать.

Очередной пир уже заканчивался и по дворцу бесцельно слонялись подвыпившие аристократы, между которыми невидимыми тенями двигались слуги. Навстречу попался пьяный архиепископ Наркастерский, который опять пристал с проповедью о праведной жизни.

– Ты должен пустить Сальватора в себя, сын мой, и душа твоя обретет покой.

Бар презирал святош. На его родине была распространена истинная вера, но фриландцев трудно было назвать фанатиками. Настоящим их богом был бог войны.

– Пусть Сальватор занимается более важными делами, говорят в Пизаре опять эпидемия. Хотя сомневаюсь, что такие мелочи, как страдания людей его волнуют. Мы же все рабы божьи, ведь так?

Архиепископ икнул, что Бар сел за согласие.

– А вот вас, святой отец, сильно волнует судьба какихто рабов?

– Сальватор любит нас всех. Ты должен почувствовать его любовь внутри себя.

– Ага. Это вы говорите своим монашкам, заправляя им сзади?

Архиепископ споткнулся и упал. Потеряв желание преследовать наемника, он отправился слоняться по дворцу в поисках новой жертвы своего красноречия.

Бар вошел в малый зал, где король разговаривал с графом Артуром Нарфилдом, двоюродным братом и командующим войском.

– Скала, ты где шлялся. – Гарольд уже был не в духе. А ведь он еще не слышал новости. – Ты привел девчонку?

– Ваше величество. Их не было в гостинице. Прислуга сообщила, что герцогиня Хайхил с дочерьми срочно уехала позапрошлой ночью. Я поговорил с людьми в порту, они подтвердили, что одна из галер герцога отчалила на север.

Гарольд побелел от злости.

– Этот северный овцелюб меня обманул. – Костяшки его пальцев, сжавших рукоять кинжала с большим рубином на навершии, побелели. – Найди герцога и притащи его сюда. Потом возьми людей и самую быструю галеру и догони его баб. Верни мне мою невесту!

– Да, ваше величество. – Бар повернулся к двери.

– И женщины и сам герцог мне нужны живыми, – прорычал король ему вслед.

Бар обернулся, коротко кивнул и вышел. Он спустился вниз и у стражи, дежурившей на входе выяснил, что герцог Хайхил уже покинул замок. Придется ловить его в городе. Король не обрадуется, если и этот тоже сбежит.

Он взял с собой сотню фриландцев и отправился в гостиницу Золотая Корона, где расположился герцог со своей свитой. Закованные в сталь наемники топали по ночному городу с громким шумом, распугивая пьяных прохожих. Над столицей летали запахи пива, рыбы и жареного мяса. Через десять минут они подошли к гостинице и увидели слуг герцога, переносящих вещи в сторону причалов. Посреди двора стоял сам Томас Хайхил и раздавал указания. Сорокалетний мужчина, с гордой осанкой, уверенный и властный, как и подобает лорду. Зеленый плащ, с вышитым серебрянной нитью гербом покрывал дорогой доспех.

– Торопитесь нас покинуть, герцог? – Голос Бара прозвучал неуважительно, с учетом того, что он обращался к одному из высших лордов королевства.

Томас повернул голову, смахнул рукой прядь светлых волос со лба и улыбнулся самой приветливой улыбкой. Но от Бара не укрылась гримаса тревоги, на мгновение появившаяся на лице герцога.

– О сир Скала! Да, празднования мне наскучили, пора и домой. Я вижу, вы вышли погулять по ночному городу большой компанией. Решили выпить местного вина? Уверяю вас, в Короне подают лучшее. – Голос герцога был тверд.

– Предпочитаю эль. – Бар внимательно осмотрелся. Во двор вышла группа герцогских воинов. Не больше десятка.

– Думаю, что он здесь тоже недурен. – Герцог отошел в сторону и дал дорогу наемникам. – Прошу вас проходите.

– Его королевское величество отправил меня передать вам приглашение во дворец, – сказал Бар и положил руку на пояс, поближе к рукояти меча. Не открытая угроза, но достаточный намек.

Остальные бойцы прячутся внутри. Герцог приехал с сотней воинов, не все из них жили в Короне, но наверняка сейчас они тут. Бар изучал каждого лорда, приехавшего на торжества, это была его работа, а к своей работе он относился серьезно. И поэтому он еще был жив, а многие его враги нет.

– Проследуйте за мной.

– Уверен, что дело очень важное, но я устал и слегка пьян. Передайте его величеству, что я приду завтра.

– Король не любит ждать, – прорычал Бар. Он мог быть угрожающим, когда хотел. Огромный рост, могучее тело и уродливый шрам через всю правую часть лица добавляли ему убедительности. Он положил руку на эфес меча. – Вы пойдете со мной. Сейчас.

Герцог улыбался, но Бар увидел, что его глаза бегают. Боится? И правильно, у него нет шансов. Бар обнажил клинок. Высокий воин в прекрасном доспехе с гербом Хайхила обнажил свой меч и стал перед герцогом. Фриландцы за спиной Бара достали свои, и подняли арбалеты. Мелькнули лица в окнах, показались наконечники стрел из темноты.

– Джон, быстро домой! – закричала женщина, и пацаненок лет восьми побежал в сторону пристройки.

Воздух загустел. Свет факелов отражался от доспехов и обнаженных клинков. Бар соскучился по драке, он слишком долго сидел в этом вонючем городе и делал для короля грязную работу. Хорошая битва, это, пожалуй, все что ему сейчас надо. А потом можно напиться и трахнуть шлюху, или двух. Это и есть жизнь наемника, и он не жалел, что выбрал ее много лет назад.

Герцог поднял руку.

– Господа, не надо горячиться. Если его величество настаивает, я конечно же с радостью приму его приглашение. Пойдемте. – Он пошел к воротам мимо Бара, с разочарованием опустившего меч. Похоже, драки не будет. Воины герцога направились следом за ним.

– Вас не приглашали, – рыкнул Бар. Может все—таки повезет пустить комуто кровь? Но герцог повернулся к своим, останавливая.

– Сир Ремерик, я пойду один. Проследите, чтобы все приготовления к отъезду были окончены к моему возвращению. Сир Скала, ведите. – Он повернулся к воротам и вышел на улицу быстрым уверенным шагом, растолкав наемников.

…

“Пьяная нимфа” – самая быстрая галера королевского флота, шла вверх по Эррее. Гребцы работали мощно и слаженно, им обещали хорошую доплату, обильную еду, выпивку и женщин за усердную работу. Если же они опоздают, то Бар обещал отрезать им всем яйца. В Норланде не существовало законов, позволяющих сделать это с вольными работниками, но они не хотели рисковать.

На борту кроме сотни гребцов и полусотни человек экипажа находились пятьдесят бойцов из его роты. Люди, в верности и умениях которых он не сомневался. Они прошли не одну войну вместе, много убивали, грабили и делали много других вещей, ради которых люди и шли в наемники. Разумеется, все это хорошо оплачивалось, и первым делом каждый вступивший в Черные роты должен был купить лучший доспех и оружие, какие только можно было найти на берегах средиземного моря. Потом уже можно потратить хоть все деньги на азартные игры, женщин и выпивку, но снаряжение это главное.

Великая Эррея мягко обнимала “Нимфу” с обоих бортов. Течение здесь было еле заметным, спокойные воды медленно двигались навстречу морю. Главная артерия страны, торговый путь, питавший эти земли. Она притягивала к себе жизнь. Деревья и кустарники разрастались на плодородных почвах южного Норланда. Вдоль берегов раскинулись обширные луга с зеленой травой, по которой безмятежно бродили стада коров и овец, охраняемых сонными пастухами. Но уже повсюду чувствовалось дыхание осени. Трава не была такой сочной, листья желтели, дул прохладный ветер, становившийся особенно неприятным посреди реки.

И на всем протяжении берег здесь густо заселен. Города, поселки, деревни, лачуги, причалы, мосты через впадающие тут и там речки и ручьи. И везде копошились в грязи толпы людей. Жалких, грязных крестьян. Впрочем, пока им везло. Урожаи собирались хорошие, войны давно не было и люди хотя бы не были голодны и были живы. Уже за это они должны благодарить своего бога.

Бар не представлял, что он мог бы жить такой жизнью. Упорный труд за миску еды. Уж лучше рискнуть всем в бою и победить, или быть брошенным на корм собакам в случае поражения. Все лучше, чем копаться в грязи. Он хлебнул еще эля. Эта погоня начинала его утомлять. Герцогиня опередила их почти на двое суток. “Нимфа” была быстра, а плыть на север аж две тысячи километров. Бар надеялся, что они успеют догнать беглецов, потому что если нет … Король в гневе был страшен и безжалостен. Может стукнуть молотом, если впадет в ярость.

Лейтенант Форлан, которого все звали Конем, подошел сзади. Он поставил кувшин с пивом на пустой ящик и облокотился на поручни с кружкой в руках.

– Скоро мы их догоним, Скала, и я надеюсь, они будут сопротивляться. Давненько я как следует не дрался. – Его правильное лицо с аристократическими чертами светилось от счастья, как у ребенка в ожидании ярмарки. Четко очерченный рот улыбался в предвкушении. Красавчик и любимец женщин, первый бабник и пьяница в Наркастере. Нет, пьяница все же второй, сразу после Бара, да и про короля забывать не следует.

Бар хмуро посмотрел на него и промолчал.

– Значит Гарольд трахнет Айли, а нам что—нибудь перепадет? Я бы не прочь поразвлечься с герцогиней. – Лицо Коня приняло мечтательное выражение. – Ну а что, она красотка еще та, не смотри на возраст. А еще, говорят, она горячая и дикая как сто демонов. – Чертов Форлан любил потрындеть, и Бару нравилось его слушать. Можно даже было бы сказать, что Форлан был его другом, но у Бара не было друзей.

Не обращая внимания на то, что ему не отвечают, Конь продолжил:

– Северянка. Говорят, северянки такие страшные, что их мужчины предпочитают трахать овец, только чтобы не иметь дела с женщинами. Но герцогиня явно красивей овцы. – Он заржал так, что стало понятно, откуда у него взялось его прозвище. – Смешно да, сам король к ней сватался. Король сватается к северянке, которая по мнению южан страшней овцы. А северяне по слухам уверены, что южане все мужеложцы. Хотя насчет короля …. я бы не был уверен, что они ошибаются.

– Слыш, захлопни пасть. Если до Гарольда дойдут эти твои разговоры, то тебя самого в темнице под Королевским замком. Во все щели, и хорошо если не раскаленной кочергой.

– Да ладно тебе. Нас никто не слышит, а ты же меня не сдашь. Это просто слухи. Но в каждом слухе есть доля слуха. Только небольшая доля, а все остальное правда.

– Чертовы Норландцы и про нас думают тоже самое. Мы для них грязные дикари. – Хмуро и весело одновременно сказал Бар и хлебнул пива. – И пьяницы.

– Ну хоть в чем— то эти недоумки не ошибаются. – Форлан тоже хлебнул из кувшина. – А вот то, что они называют нас овцелюбами так же, как и своих северян – обидно. Мы перетрахали всех наркастерских девок и заслужили немного уважения. – Он снова громко заржал.

– Тема огуливания овец меня не сильно радует сегодня. – Бар подумал, что этот молодой идиот ему надоел. Когда—то давно он и сам был таким же, веселым и беззаботным. Многое меняет жизнь, и еще больше кровь на руках, которая не смывается, как ее не оттирай.

– Ну ладно, черт с ними, с овцами. Как думаешь, король собирается устроить тройничек с герцогиней и ее дочерью? – Этого олуха было не сбить с его пути, если он оседлал тему про баб. – Хотя какой тройничек, там же аж три дочки. Младшая правда маловата, но когда это смущало нашего бравого короля. Думаю, Олиета смогла бы многому их научить, своих дочурок. Опыта то у нее небось много. Чего ему зря пропадать, передала бы по наследству.

Конь снова заржал. Бар поморщился.

– Слыш Скала, – лейтенант толкнул Бара локтем в бок, – а если бы ты мог выбирать, ты бы кого выбрал из них четверых? Айли, конечно, хороша. Молодая высокая, волосы такие, аж до задницы. Настоящая принцесса. Но как по мне, так грудь маловата. А вот у герцогини сиськи что надо. Не в каждом борделе такие найдешь, хотя я во многих бывал. – Он снова заржал. Бар с ним чувствовал себя как в конюшне, а он не любил лошадей. – Да она бы в “Красном бархате” смогла такие деньги зашибать, что ее муж еще бы одно герцогство купил. А средняя тоже ничего, скорее в мать пойдет, когда подрастет. По младшей ничего сказать не могу, меня мелкие не привлекают. Ну так что, кого бы ты выбрал?

– Никого нам выбирать не придется, мы их не тронем. – У Бара и так настроение было ни к черту, так еще и этот пристал со своими бабами. – Погрузим в трюм и отвезем к королю.

– Пока будем тащить на корабль, можно полапать. Я лично тащу герцогиню, а ты как знаешь. – Он в задумчивости почесал голову с волосами цвета соломы. – Ну пока они будут в трюме, можно же аккуратно, по—быстрому.

– Нет.

– Ну хотя бы в рот.

Бар треснул его локтем в голову. Не сильно, скорее, чтобы обозначить свою незаинтересованность в продолжении беседы. Но Конь ничуть не обиделся. Он наклонился к Бару с лицом заговорщика.

– Ну скажи, кого бы ты выбрал?

– Да что ты пристал ко мне, как вша к рекруту. Айли я бы выбрал. Но никто мне такого выбора не даст.

Лейтенант хлопнул его по спине и пиво из кружки Бара выплеснулось в реку. – Ну вот и хорошо. Договорились. Значит мы не конкуренты. Так выпьем же за то, чтобы у нас все получилось.

– И никто нам за это не отрезал яйца, а то я своими дорожу, – мрачно продолжил Бар. – Ты мне пиво разлил.

– Сейчас налью, капитан, – Конь потянулся к кувшину у себя за спиной. – Ты сегодня особенно хмурый. Ну то есть ты всегда чертовский поганый собеседник, но сегодня черезчур.

– Мы гонимся за ними уже несколько дней. Можем не догнать.

– Да не ссы, до Хайхила еще чертова прорва времени.

– До Хайхила да, но Хизеркасл уже совсем рядом.

– А что там? – удивился лейтенант.

– Там герцог Дирфилд, отец Олиеты. Если она туда доберется, черта с два мы ее получим.

– Ты что помнишь всех, кто кому мать—отец и троюродный племянник в этой вонючей стране? Ну ты голова. – По лицу Коня было понятно, что он считал запоминать такие вещи излишним. Он вообще старался не утруждать себя понапрасну.

– Да, потому что это моя работа. Потому что чтобы выжить, надо действовать не только мечем, но и головой. И поэтому я командир, а ты хмырь, блюющий с похмелья каждое утро. – Настроение у Бара совсем испортилось.

– Ты тоже блюешь каждое утро.

– Ну… не каждое. – Они немного помолчали. – Мы должны их догнать до Хизеркасла, иначе все может обернуться скверно.

Олиетта. Только через мой труп.

Галера с гербом герцогства Хайхил на знамени над мачтой стремительно двигалась вверх по реке. Остались позади поля, покрытыми пышной зеленой травой и луговыми цветами, пашни и небольшие рощицы. Пологие берега постепенно сменялись живописными холмами с настоящими лесами. Деревья становились выше и гуще, в их кронах резвились стайки птиц, и можно было услышать их пение. Рыбаки ловили рыбу в прозрачной спокойной воде, мирно дымили трубы в деревенских хижинах. В воздухе было разлито спокойствие и умиротворенность.

Олиета почти не спала уже неделю. Зеркало показало ей усталую немолодую женщину с тяжелыми мешками под глазами и осунувшимся лицом, и полетело за борт. Километры проплывали за галерой один за другим, а она все тревожно вглядывалась в пространство за кормой, пытаясь заметить погоню. То, что она будет сомнений не было. Но север приближался, пусть и медленнее, чем ей бы хотелось. Герцогине даже стало казаться, что возможно им удасться уйти. А может, ее Томас смог все уладить, договориться с королем, и теперь все будет в порядке, как раньше?

– Мама, можно я посижу тут с тобой.

Над лестницей, ведущей на корму, появилась белокурая голова Аниты, младшей из трех дочерей. Девочка легко преодолела оставшиеся ступеньки и уселась на ящик рядом с матерью. В руках она держала большую красочно оформленную книгу. Анита очень любила книги и с тех пор, как научилась читать, они стали ее лучшими и единственными друзьями. С младенчества застенчивая, она почти не общалась с сестрами. Айли ее все время дразнила. Маргарита относилась лучше, но книг не любила, а Ани не желала говорить ни о чем другом.

– Конечно, зайка, садись. Расскажи, о чем ты сейчас читаешь. – Олиета приобняла дочь, и ее взгляд наполнился нежностью, с лица исчезли тревоги последних дней.

– “Земли Норланда и его обитатели”, магуса Варфоломея. – Анита обрадованно затараторила. – Хочешь я почитаю тебе, это очень, просто очень увлекательно. – Она всегда радовалась возможности просветить невежественных взрослых, которые занимаются своими скучными делами и не хотят погружаться в волшебный мир книг.

– Почитай, – мягко откликнулась Олиета, проведя рукой ей по волосам.

– Страна Норланд расположена на северной оконечности Средиземного моря. Зажатая между Синими горами на востоке и Черными на западе, она уходит далеко на север, простираясь на две тысячи километров до самых Гномьих гор. На севере Норланд вытянулся наконечником копья между Светлым и Темным лесами, названными так по цвету волос обитающих там эльфов. Эта земля Хиланд. Воистину – земля тысячи холмов. Природа Хиланда славится своей красотой и разнообразием. Здесь можно найти горы, озера, долины, речные галечные пляжи и многое другое. Гномьи горы занимают северную часть земель. Озера Хиланда так же являются предметом гордости местных жителей. Самое большое из них – озеро Лох—Дун, которое пользуется дурной славой. Говорят, в пещерах на его берегах живет дракон, похищающий молодых девушек, чтобы их обесчестить. Но каждому образованному человеку очевидно, что это все байки темных селян. В мире Эрвиль нету живых драконов.

Анита забавно морщила носик, когда читала. Герцогиня посмотрела на нее с нежностью и погладила по голове. Ее взгляд привлекла точка за кормой. Слишком далеко, чтобы чтото разглядеть.

– Реки Хиланда в основном быстрые и холодные, – продолжала она с усердием. – Большинство из них впадает в величественную Эрею, которая течет через весь Норланд с севера и впадает в Средиземное море на юге. Долины Хиланда так же славятся своей дикой красотой. Они покрыты зелеными лугами, где меж огромных валунов пасутся овцы и козы. Местные жители уверены, что эти валуны раскидали боги во время великой битвы прошлого. Но в исторических анналах ни о какой подобной битве не упоминается, так что это скорее всего тоже выдумка.

Умеет же этот магус Варфоломей нудно писать. Олиета любила веселые истории, что нибудь про любовь и приключения. И лучше, если об этом рассказывали барды.

– Климат тут суров. Зима долгая и холодная, а лето короткое, холодное и сухое. Местные жители соответствую своему климату – мрачные и могучие, они ценят свою независимость и презирают южан. Герцогства Хиланда, а их три – Хайхил, Мидхил и Лоухил формально входят в королевство Норланд, но на самом деле пользуются широкой автономией и являются полунезависимыми.          После Великого факельного похода против нелюди прошло уже дольше ста лет, недобитые эльфы попрятались в своем лесу, на границах которого происходят регулярные мелкие стычки с людьми. Продвинуться вглубь леса у людей не получилось, выходить из леса же эльфы тоже не горят желанием. Гномы, пострадали от факелоносцев гораздо меньше, потому что хоть и проиграли в битве в Медвежьем Ущелье, но все попытки проникнуть дальше в горы закончились для людей неудачно. Через какое—то время праведники ушли, инквизиция в этих диких местах не прижилась, а некоторые инквизиторы даже регулярно исчезали на дорогах. Местные жители уверяют, что причиной стали нападения диких зверей.

Анита листала толстые страницы, исписанные крупными красиво оформленными письменами. Магус Варфоломей самый известный историк и географ в Эрвиле, хотя сам ни разу не покидал пределов Эрина. Но зато он собирал все сведения, которые стекались в этот огромный торговый город и тщательно их записывал.

Точка за бортом стала крупнее.

– Хиландцы, успешно противостоящие и эльфам и гномам, являются хорошими охотниками и могучими воинами. Но, они никогда не были ни слишком праведны, ни богобоязненны. Больше всего на свете они любят подраться, выпить и женщин. В любой последовательности. И в Истинного Бога верят без должного для фанатизма. В Хиланде процветает аскольство – религиозное течение за реформирование церкви. Прежде всего, асколы выступают против богатств церкви, заявляя совершенно возмутительные вещи, что церковь должна заниматься спасением душ, а не сбором денег с верующих. Они призывают отменить десятину, а все имущество церкви тратить на помощь нуждающимся людям. Их проповедники ходят в грубой одежде, перевязанные веревками вместо пояса и проповедуют святое учение бесплатно. Они очень популярны как у простого народа, так и среди знати, но церковь с ними борется, пока безуспешно. Мы же помним о диких зверях, поджидающих славных адептов святой инквизиции на трудных Хиландских дорогах.

– Я вижу магус Варфоломей не сильно любит Святой Престол, – усмехнулась Олиетта. – Как его книги еще не запретили на территории Срединных земель?

– О мама, борьба магусов Эрина и Святого Престола очень интересна, у меня нету с собой книги об этом, но давай я расскажу своими словами, – тут же оживилась Анита, радостная оттого, что кто—то решил разделить ее любовь к познанию.

Точка превратилась в боевую галеру. Знамени пока не было видно, но Олиета не сомневалась, что увидит на нем всадника на красно—белом фоне – королевский герб.

– Мама, мне нужно сойти на берег. – Недовольный голос старшей дочери донесся наверх. – Я ужасно устала, и замерзла, и вся воняю. Мне срочно нужна ванна, сколько можно плыть. – Голова Айли, показалась над палубой. Волосы были плохо уложены и выглядели грязными, лицо нахмурено, губы надуты. Правда в таком виде она была все равно очень мила.

– Доча, скоро мы будем в Хизеркасле, там тебя ждет дед, а так же ванна и еда.

– Ураа! – вскричала Анита, – дедушка! Он всегда читает со мной и рассказывает веселые истории о прошлых временах.

– О нет, зачем нам туда. Не хочуууу. – Айли не разделяла радости своей сестры. – Дед опять будет шутить шутки, которые уже двести лет назад считались не смешными. – Она надула губы, как маленькая капризная девочка.

Олиета подумала, что и в самом деле это она и есть. Хоть ей уже и исполнилось шестнадцать, но она как будто не хочет взрослеть.

– Зачем мы вообще уплывали из столицы, да еще в такой спешке. Я даже не попрощалась с Ричардом.

– Отец с ним поговорит, не волнуйся. У нас очень важные дела в Хизеркасле.

– Что за важные дела, ради которых надо было уезжать так скоро? – заныла Айли. – А еще Король обещал мне показать его сад с розами. Он такой милый и был так любезен со мной. Может быть… – Айли закатила глаза. – …я бы ему понравилась и стала бы королевой.

– У нас очень. Важные. Дела. – Олиета начала закипать. А когда она гневалась, ее боялись все, даже муж. – Иди в комнату и приведи себя в порядок. Ты же не хочешь показаться перед дедом и дядей Джаредом в таком ужасном виде.

– О нееет. Я даже не знаю, кто хуже, дед или Джаред. Я вообще не хочу перед кем то показываться, я хочу к королююю.

– Вниз живо!!! И чтобы через пол часа ты выглядела как чертова принцесса, иначе я скажу твоему Ричарду как ты себя ведешь, и он женится на ком—нибудь получше. Например, на Мариете Дальбуа. Я видела как они мило болтали в парке. Зачем ему неряха с нечесанными волосами, над которой смеются люди.

Эта вспышка гнева далась ей нелегко, и она снова почувствовала головную боль. Айли казалась готова заплакать.

– Нет, только не за эту Мариетту. Я ее ненавижу. Ненавижу. Ты слышала, сын герцога Конифермонта сказал, что она красивей меня. Это невозможно, она страшная как лошадь. И поет ужасно, как она может быть красивей меня?

Похоже у дочурки опять истерика.

– И почему ты так со мной обращаешься. Можно же нормально сказать, почему ты все время кричишь на меня! Ну почему все такие несправедливые, я не неряха.

Ее голова скрылась из виду, но до слуха Олиеты еще долго доносилось нытье. Ох и намучается с тобой твой муж. А винить будет родителей, то есть нас с Томасом. И в кого она такая уродилась? Средняя дочь хозяйственная. И шьет, и готовит, и поет, и танцует. Младшая умница, уже прочитавшая книг больше, чем я за всю жизнь. А старшая просто красивая. Как мама.

Знамя на мачте галеры позади уже можно было рассмотреть – королевские цвета.

Но вот берег принял знакомые очертания. Хизеркасл, город ее деда, уже рядом, за парой поворотов реки. И все будет кончено. Как там мой муж, жив ли еще? Ее сердце сжалось от нехороших предчувствий. Две галеры мчались к столице герцогства. Мерно вздымались весла, разрезая бурлящую воду. Наверху, на палубе слышен был монотонный голос, задававший гребцам ритм.

Галера герцогов Хиланд причала к берегу в порту Хизеркасла, столицы герцогства Дирфилд, Успели, слава Сальватору! Давно Олиетта так истово не молилась, но они успели. Она соскочила на причал, подталкивая дочерей, которые, казалось, нарочно идут слишком медленно. Опережая своих стражников, Олиета почти бегом ринулась в сторону города. Сзади подошла галера с бело—красным флагом наверху.

– Дорогая сестрица, я так рад тебя видеть. Мы поспешили встретить тебя сразу, как только магесса сообщила, что вы приближаетесь. Дай я тебя обниму. – Джаред сильно сдал. Высокий, обрюзгший мужчина, младше Олиеты на четыре года, он всегда казался ей размазней. Они давно не виделись, но сейчас он стал похож на студень больше, чем когда—либо раньше. Его отец был старшим братом матери Олиеты. После смерти отца в стычке с Блекбендцами Джаред стал наследником своего деда, герцога Джона Дирфилда. Но упрямый старик не собирался умирать и отдавать власть своему внуку. Возможно поэтому на лице у Джареда все время была такая кислая мина.

Нельзя сказать, что между ними особенно нежные братские чувства, но сейчас Олиетта была счастлива его видеть. Никогда еще она так не радовалась брату. За его спиной стоял большой отряд рыцарей под знаменами с гордым оленем.

– Привет, братец, потом пообнимаемся, пошли отсюда и поскорее.

– Именем короля, приказываю вам остановиться! – Суровый и хриплый голос с легким фриландским акцентом. По причалу громко топали тяжелые сапоги.

Олиета обернулась. Наемники в блестящих шлемах и черных доспехах фриландской гвардии заполнили причал. Впереди шел огромный мужчина с темными глазами убийцы, смотрящими из под шлема. Этот зарежет и не поморщится. Через всю его правую щеку проходил уродливый шрам от рваной раны. Кусок уха отсутствовал. Когда—то он, наверное, был красив, но шрам и жестокое презрительное выражение лица не оставляли следа от этой красоты.

Она уже видела его раньше, в саду у короля, во время той злополучной беседы, но не рассмотрела в темноте. Командир наемников, без стыда и совести, и уж точно без жалости. Омерзительный не менее, чем его господин. И даже кличка есть, как у собаки.

– Кто вы такие, – голос Джареда вышел слишком писклявым. – Что вам от нас надо, в чем дело вообще?

– Меня зовут Барроно Келлер, я командир личной гвардии его величества короля Гарольда Третьего. Он приказал мне доставить во дворец герцогиню Хайхил и ее дочерей.

– Иди в бездну, – вскричала Олиета. – Мы никуда не пойдем.

– Постойте, постойте. – Джаред совсем растерялся и стал бормотать почти бессвязно. – Давайте разберемся. Его величество хочет вас видеть дорогая сестрица, почему вы не хотите пойти к нему. Если король приказывает, неразумно вот так отказываться.

– Совершенно неразумно, сир Дирфилд, – Прогрохотал Бар. Он видел, что Джаред боится его, поэтому надо ковать пока горячо. – Его величество очень расстроится, если его приказ не будет выполнен.

– Тогда возможно нам всем стоит пройти в замок, там вас примет герцог, – пролепетал Джаред, совершенно покраснев.

– Нет. Они пойдут со мной. Немедленно!

– Только через мой труп, – вскричала Олиетта, отступая назад и пряча за собой дочерей.

Ферран. Новый мир.

Альтор Нималис оказался высоким статным мужчиной, средних лет. Выглядел он настолько солидно и гордо, что его можно было перепутать с королем какого—нибудь маленького государства. Ведь чем меньше королевство – тем более важным старался выглядеть правитель. Однако одежда его была скромной и удобной. Куртка и штаны белого цвета и фасона, принятого среди долийских дипломатов. Он встретил Феррана во дворе большого дома в центре Гномьей Горы, бывшего резиденцией дипломатической канцелярии.

– Альтор Ферран, рад вас видеть, – его улыбка, лицо и все тело выражало добродушие и любезность. – Представители нашей доблестной разведки тут. Значит все собрались. Позвольте представить вам других членов нашей маленькой экспедиции. – Он повернулся к трем гномам, каждый из которых был более чем на голову ниже Феррана, но широк в плечах и обладал явно недюжинной силой.

– Старейшина Орин Железный локоть. – Назвал Нималис и старший из них наклонил голову в приветствии. Длинная седая борода, морщинистое лицо и угрюмый взгляд. Такой как будто все вокруг должны ему денег.

– Фрегин Грозовой перевал, разведчик. – Этот был уже помоложе, но гномы живут дольше людей, а значит ему могла быть сотня лет или больше. Если он тоже вармаг, а иначе врядли он мог стать известным разведчиком у гномов. Он был выше остальных гномов и менее широкоплечий. Лицо его выражало слишком много добродушия, для представителя его народа. Борода тоже была короче их обычной моды.

– А это Лони, – небрежно закончил Нималис, махнув рукой в сторону молодого гнома, который видимо выполнял роль слуги при старейшине. – Так же с нами пойдут двое моих учеников Гай и Мелис. Двое молодых парней продолжали копошиться во дворе, заканчивая погрузку лошадей.

– Мои разведчики – Ферран повернулся к своему отряду – Кайса, Лора, Ника и Тили. Мы будем вас сопровождать и охранять.

– Думаете нам потребуется охрана? – Спросил Орин и по тону видно, что он настроен скептически. – Мы пойдем по землям моих сородичей из Эрвиля, большей частью под землей. Вряд ли там будет от кого нас охранять.

– Наше посольство очень важно, мы не можем позволить ему провалиться из—за случайности, – мягко вмешался Нималис. – Раз все собрались и познакомились, можем отправляться. По коням.

Ферран забрался в седло и постарался скрыть улыбку. Весьма трудно оставаться серьезным, глядя на то, как гномы обращаются с лошадьми. Орину поставили скамейку, чтобы было удобней. Но все равно это выглядело слишком комично, для уважаемого старейшины гномьей общины Долины, хотя он и пытался проделывать все с максимальным достоинством. Улыбаться нельзя, ведь гномы такие обидчивые. Лони умудрился так запрыгнуть на коня, что его занесло и он кувыркнулся с другой стороны. Со второй попытки у него все же получилось устроиться в седле более или менее надежно. И только Фрегин сел достаточно легко. Не так как долийские всадники, но, очевидно, что он хорошо знаком с лошадьми.

Когда все расселись, Нималис махнул рукой и их небольшой караван выехал за ворота. С ними так же отправились в путь десять фламеров из стражи цитадели, которые держались сзади на почтительном расстоянии. Их путь лежал на восток, вдоль склона горы. Никаких дорог тут не было. Они просто пробирались по покрытым пожухлой травой полям, по которым были раскиданы валуны разных размеров, от маленьких до поистине огромных. Лошади аккуратно ступали между камнями, что не позволяло идти даже по двое в ряд. Всадники ехали , растянувшись длинной цепью, впереди которой Фрегин указывал путь. Было уже довольно холодно в этой части Эрвиля, хотя только начался октябрь. С севера, с равнин, простирающихся до самого моря, дул холодный ветер.

Ферран поднял воротник плаща и молча смотрел перед собой, обдумывая предстоящее задание. Пока ему было совершенно не понятно, что нужно делать. Мотаться по Эрвилю, охраняя Нималиса? Это работа для стражи, а не для магов—разведчиков. Кроме того, Нималис ему не понравился. Вежливый, даже слишком. Но было в нем чтото, что заставляло усомниться в искренности его поведения. Какаято жесткость во взгляде. Нималис не был магом и к его возрасту добраться до столь серьезных вершин карьеры и стать альтором можно было только с помощью ума и хитрости.

Кроме того, Ферран намеревался узнать, кто убил сестру—близнеца Тили. Группа Кригана напала на архиепископа в Архиле и раскрыла себя. Инквизиция поймала Мию и та умерла в тюрьме. Это все, что Ферран знал об этом деле. Сообщить ему больше не посчитали нужным, и даже советовали не лезть не в свое дело. Их отряд не должен был оказаться в Архиле, но эта ситуация не давала ему покоя. Наверняка Тили захочет отомстить и нужно быть к этому готовым.

Караван ехал весь день, и на закате разбил лагерь между двумя большими валунами, чтобы хоть както спрятаться от пронизывающего ветра. Фламеры наломали веток, Ферран и Кайса притащили сухое упавшее дерево и разожгли костер. Мелис сварил мясную похлебку в большом котле и они с удовольствием ели ее, согревая руки о горячие тарелки. Гномы достали небольшой бочонок браги. Десятка фламеров расположилась тут же рядом возле второго костра.

– Угощайтесь, – сказал Фрегин. – Лучшая брага, секретный рецепт, который мы не выдаем чужакам. – Он подмигнул Феррану, и тот протянул кружку, решив попробовать, что же это за пойло. Брага обожгла небо. Слишком крепкая, но на холоде то, что надо.

– Уфф, бррр, ну и гадость. – Ника тоже хлебнула секретного напитка. – Как вы это пьете. – Она перевернула кружку и вылила в рот все, что было внутри. Лицо ее исказилось гримасой отвращения. – Из чего оно сделано, запах вроде ничего, а вот вкус – ужас.

– Из винограда, который выращиваем на склонах гор, – ухмыльнулся Фрегин. – Вы, люди, переводите виноград на вино, но у нас вино пьют только женщины. А настоящие гномы пьют брагу.

– Какое счастье, что я как раз женщина, – фыркнула Ника. – Потому выпью лучше вина. – Она достала флягу и приложилась к ней, под возмущенный взгляд Тили.

– А поделиться? – Голос Тили звучал обиженно, впрочем как обычно.

– Самой надо было думать, что брать. Путь долгий, щас все выпьем в первый день. Ладно, на держи. – Ника дала ей флягу.

– Я думал тебе больше нравится кровь, – сказал Фрегин, глядя на Нику.

Ферран с интересом посмотрел на гнома. Откуда он узнал, что Ника вампирша?

– Это только замужним вапиршам. А я кровь пью только по особому случаю. – Ника оскалила клыки. – А в остальное время вино. Ну или чтото другое, если нет выбора.

– Итак, уважаемый Фрегин, сколько нам ехать завтра до подземных врат? – Вмешался в их разговор Нималис.

– Сохраняя сегодняшний темп, а я не думаю, что дорога станет легче, часов семь. Но мы еще пару—тройку часов потеряем, когда будем подниматься выше в горы.

– Значит вторая ночевка будет у врат. Погода пока нам благоволит. Хотя бы дождя нет.

– Давайте выпьем за местного бога, что он дает нам хорошую погоду, – сказала Ника, торжественно поднимая кружку.

После ужина Ферран увидел, что Тили отошла от костра и полезла на один из валунов. Он решил, что настал хороший момент поговорить и отправился следом. Забравшись на вершину, он обнаружил Тили сидящей на краю, закутавшейся в плащ. Она смотрела на равнину грустным взглядом.

– Можно я посижу с тобой?

Тили повернулась к нему и пожала плечами. Они провели несколько минут в тишине, только с низу от костра доносился тихий разговор. Ферран не знал, как начать и просто наблюдал за звездами, надеясь, что—нибудь придумать.

– У тебя есть семья Фер? – внезапно спросила Тили. – Ну то есть потомки братьев и сестер. Кто—нибудь?

– Нет. Отца и мать убили, когда я был еще ребенком. Никого не осталось.

– Ты скучаешь по ним?

– Слишком давно это было.

– Наши родители умерли от болезни, когда мы были детьми. Нас вырастила семья брата моей матери.

Тили замолчала. Ферран уже подумал, что на этом разговор и закончится, но она продолжила.

– Мы всегда с ней ссорились. По любому поводу. Я ненавидела ее. Мы были такие разные. Она всегда правильная и разумная, а я.. . Ругала меня беспорядок в комнате, за то, что я слишком глупая и безответственная. Критиковала моих парней. Когда нас нашли рекруты Академии и мы уехали в Долину, мы перестали общаться. Тогда наша вражда казалась такой важной.

Она шмыгнула носом. Ферран обнял Тили, и она прижалась щекой к его плечу.

– А теперь ее нет. Я никогда не думала, что это может случиться. То есть.. понимаешь.. Мы же маги, у нас сотни лет впереди. Это же такое счастье, что мы обе, и должны были быть вместе так долго. И вот.. вот.. .

Она зарыдала. Ферран обхватил ее обеими руками и баюкал как ребенка.

– Мне так ее не хватает, Фер. Я не сказала ей. Ничего не сказала. Как я ее люблю. Только сейчас поняла насколько сильно.

Выплакавшись, Тили оторвала лицо от его груди и вытерла слезы плащем.

– Спасибо, что выслушал меня.

– Мы найдем тех, кто это сделал, – сказал Ферран.

Она грустно посмотрела на него и отвернулась.

– Это ничего не изменит.

…

Утром пошел мокрый снег. Они все устали и промокли насквозь, когда добрались до места второго ночлега. Укрылись в расселине горы и, пока ученики Нималиса возились с костром, все пытались высушить вещи.

– Черт возьми, я отдала за этот плащ восемьдесят туримов, меня уверяли, что он абсолютно непромокаем, – ныла Тили. – А он намок через час. Я завтра заболею.

– Ага, заболеешь и умрешь, – мрачно произнесла Ника.

– Ты будешь первым вармагом, помершим от простуды, – ухмыльнулась Кайса. – Это будет трудно, но ты очень талантливая.

– Ну хоть кто—то считает меня талантливой.

Костер ярко горел в расселине, отражаясь от каменных стен. Опасаться тут было некого, поэтому дров не жалели. Все согрелись, поели и расслабились.

– Вы уже нашли место входа в подземелье, мастер Орин? – спросил Нималис, улегшись возле костра и протянув к огню усталые ноги.

– Да, мы совсем рядом. Я узнал ту скалу, под которой находится вход. Наконец—то эта грязь и слякоть останутся позади и мы сможем идти под землей.

– Это радует. Люблю когда сухо и темно, – прошептала Ника.

– А я люблю солнце. К хаосу твою темноту, – Тили надула и без того пухлые губки.

– Ааа, смотри, в темноте подкрадется какой—нибудь тролль и как схватит тебя за задницу, – Ника протянула руку и ущипнула Тили за ягодицу.

– Я слышала, что тролли сражаются голыми, – сказала Тили, недовольно посмотрев на нее. – Хочу посмотреть, как он будет за тобой бегать.

– Ха ха, представляешь, как этот голый тролль выскакивает и начинает махать своим членом перед лицом Лоры. – Ника зашлась смехом. – Она наверное от смущения провалится сквозь землю, в нижние миры.

– Будет очень неудачно, если Лора потеряет всякую боеспособность и не сможет прикрывать нас стрельбой из лука, – поддержала ее Кайса.

– Ну че вы несете, и не стыдно вам, люди смотрят, – возмутилась Лора.

Ника посмотрела в сторону удивленных гномов.

– Ой, простите нас, у нас тут своя девчачья болтовня.

Гай прыснул со смеху.

– С чего вы вообще взяли, что тролли бегают голыми, – сказала Лора. – Они живут в северных землях, попробуй там побегать в таком виде. Нормально они одеты, в шкуры.

– Человеческие? – Ника в притворном удивлении широко раскрыла свои глаза так, что ее лицо приняло почти невинное выражение.

– Человеческими шкурами не больно то согреешься, – проворчал Ферран. – Я пробовал.

Все с удивлением посмотрели на него. Ферран решил, что сейчас лучше не рассказывать, как он прятался от вервульфов, и чтобы сбить их со следа обматывался свежеснятыми человеческими кожами. Девчонки то ладно, но остальные могут не понять. Как—нибудь в другой раз, когда они будут более близко знакомы, иначе такими историями можно отпугнуть потенциальных друзей.

– Ну, эээ, это долгая история.

– Интересно, а тролли симпатичные бывают? И какой длины у них член? – Тили оглянулась вокруг и встретилась взглядами с другими девушками. – Чтоо? Просто ради интереса спросила.

– Они страшные монстры, – сказала Лора.

– Откуда ты знаешь, ты их только на картинках видела, в своих любимых книгах. – Ника не особо доверяла книгам. И вряд ли прочитала в жизни хоть одну. Ферран вообще не был уверен, что она умеет читать.

– Я видел троллей. И даже убил парочку, – влез в разговор Фрегин. – Так же видел и их женщин. Не знаю, как вам покажутся мужики, но женщины у них ужасно уродливы. Я бы с такой не смог.

– Что даже уродливей гномих? – ангельским голоском осведомилась Ника.

Фрегин промолчал на эту провокацию, только мрачно посмотрел в ответ. А вот молодой Лони не сдержался.

– Да что ты знаешь о гномьих женщинах! – вскричал он. – Они самые красивые. И сильные.

– И у них самая пышная борода, – поддакнула Лора будничным тоном. Вот уж от кого Ферран не ожидал поддержки подобных препирательств, но эльфы недолюбливали гномов.

– Вранье, у наших женщин нету бороды, это все бабьи сказки! – вскочил Лони, весь трясясь от гнева.

– Так, хватит! – вмешался Нималис. Не надо подначивать друг друга, нам еще вместе путешествовать, и мы все тут делаем одно дело. Я ясно выразился? – Он насупился и гневно осмотрел собравшихся вокруг костра.

– Так точно! – бодро ответила Ника за всех. – Я что, я просто хотела поддержать разговор. Без обид, да? – спросила она глядя на Фрегина.

– Конечно. Думаю еще как—нибудь побеседуем о женской красоте, – улыбнулся он.

– Конечно, я в этом хорошо разбираюсь, меня было много женщин. – Ника показала все свои зубы. Эту улыбку можно было спутать с оскалом и Ферран часто видел, как люди тряслись от страха и мочили штаны при виде ее.

– О как, оказывается твои достоинства выходят далеко за пределы банальных убийств. – Фрегин оставался все так же серьезен и спокойно смотрел на нее с легкой ухмылкой.

– Убийства для меня скорее развлечение. А так то я могу многому научить. Да, Тили?

– Это да, с ней такого понаучишься, потом в приличное общество не пустят, – вставила Лора с явным неодобрением в голосе.

– Какое счастье, что мы не приличное общество, – быстро нашлась, что ответить, Ника.

– Ну вот и ладно, трам пам пам. Значит договорились. Кто хочет научиться плохому, может обратиться к нашей Нике. Она даже недорого возьмет, – подвел итоги Нималис. – Уважаемый Орин, расскажите что нам предстоит впереди.

Орин достал трубку, набил ее табаком, разжег огонь. Все это он делал очень медленно, с гномьей обстоятельностью. Первой не выдержала , конечно же, Ника.

– А табак вы тоже выращиваете на склонах гор?

– Нет, табак мы покупаем за деньги. – Ответил ей Фрегин. – Торговцы табаком с востока любят деньги, а их у нас много, как ни у кого.

– Может вам надо налоги повысить, – вставила Лора.

Орин сердито на нее посмотрел, выпустил облачко дыма в сторону Ники и начал говорить.

– Примерно сто пятьтесят лет назад наши предки жили в Эрвиле. Гномы обитали в трех местах – В Синих горах к западу, в Черных горах к востоку, и в Железных горах к северу от Эрреста, который люди называют Норландом. Все это на севере Эрвиля. Мой клан жил в Синих горах, это наверное наименее богатые горы. Металлов в них меньше , чем в Черных и тем более Железных, а золота нет вовсе. Но зато Синие горы напрямую выходят в море, благодаря чему мы имели удобное место для жизни и хорошую торговлю. А еще мы граничили на севере со светлыми эльфами, которые традиционно менее агрессивны, чем темные, поэтому воевать приходилось реже. Это были поистине блаженные времена.

Орин замолчал и какоето время угрюмо пускал клубы дыма в воздух.

– А потом люди решили, что им слишком тесно. Ведь они могли и сами разрабатывать наши месторождения. Но вот делать вещи, какие умели делать мы, они не умели. Впрочем, они об этом не задумывались, и я вообще не знаю о чем они думали. Просто они решили нас выгнать. У них там своя религия, вера в бога, самого истинного и единственно правильного Сальватора.

Он скривился так, будто имя это было кислее лимона и сплюнул на землю за спиной.

– А мы все значит мешали им жить праведно. Ведь если мы не веруем, то этот их бог, самый правильный и милосердный, нашлет на всю землю несчастья, потоп там, наводнения и всех их уничтожит. Из—за нас то есть. Вот у них и родилась мысль, что надо всех нас истребить и зажить счастливо.

– Зажили так зажили. Счастье там прет через край у всех, – заметила Лора.

– И они пошли против нелюдей в священный факельный поход, – продолжал Орин. – Мы конечно храбро сражались, но их было намного больше и они были хорошо организованы. Архильские святоши там руководили, и проявили себя прекрасными организаторами. А мы сидели по своим норам, горам и лесам, лелеяли старые обиды и не помогали друг другу. В итоге, нас передавили по одиночке. – Гневно повысил он голос.

Помолчав несоклько секунд продолжил уже более спокойно.

– Вначале они истребили нелюдей по всему Эрвилю. Потом взялись за тех, кто жил в Эрресте. Эльфов загнали в леса на севере. Остатки гномов с Синих и Черных гор бежали на север в Железные горы. Эти чванливые засранцы еще и не хотели нас принимать. Черным гномам выделили южные отроги гор, где было мало руды, зато с юга напирали люди. В это время нас встретил Аридо, ваш маг, наблюдавший за теми событиями. И он предложил нам переселиться в Хатор, в молодую империю. Мы пришли туда, присягнули магам и они пустили нас в горы, возле Долины Магов, где мы и живем до сих пор.

Орин замолчал и уставился в костер, злобно пыхтя трубкой.

– А куда мы идем сейчас? – спросила Кайса.

– К Черным гномам. Все эти годы мы держали слабую связь с ними. Межмировый туннель был тогда труднодоступен, перемещаться к нему нужно было заклинанием телепортации, которое слишком дорого стоит. Поэтому никакой торговли или устойчивой связи создать было нельзя. Мы ходили к ним посольствами, скорее чтобы просто не забывать друг о друге, чем ради чего—то полезного. Я был там последний раз десять лет назад. И сейчас веду вас тем же путем. Черные гномы сумели удержаться в южных отрогах Железных гор, осесть там и выстроить какието отношения с людьми, живущими южнее. Между ними не сказать чтобы дружба, но нормально мирно все. Гномам позарез нужно продовольствие, ведь в горах трудно чтото выращивать, а людям оружие и доспехи и другие изделия из металла. Так и живут.

– Мы же хотим им предложить договоры о тесном сотрудничестве, торговлю, можем дать продовольствие, – заговорил Нималис. – А за это нам нужен клочок земли на юге их территории, примыкающий к людским землям. Мы построим там Цитадель, с которой можно будет начать взаимодействовать с людьми.

– Взаимодействовать, – протянула Ника. – Красиво сказал. Надо будет запомнить.

– Мы с ним повзаимодействовали и он потерял голову, – усмехнулась Кайса.

– Ну, надеюсь до этого не дойдет, и все пройдет мирно, – сказал Нималис, но Ферран видел, что тот и сам в это не верит.

– А я надеюсь, что будет по—другому, иначе скучно, – кровожадно оскалилась Ника.

Бар. Не по плану.

– Ну что вы, миледи, – Бар улыбнулся ей самой любезной улыбкой, какую только смог изобразить. Сомневаюсь, что она выглядит не устрашающей. – Его величество дал мне четкие указания доставить вас живыми и невредимыми. – Бар посмотрел на Джареда и добавил. – Но только их. – Он сделал ударение на последнем слове. И снова улыбнулся, но уже менее любезно. Не удивлюсь если трусливый щенок уже обмочился.

Джаред выглядел как побитый пес. Он сделал пару шагов назад и судорожно оглянулся. Голова втянулась в плечи, глаза забегали туда сюда. Однако Бар понимал, что его слова это блеф и он серьезно рискует. С ним пятьдесят гвардейцев, опытных ветеранов в прекрасных доспехах. В них он был уверен. Еще пятьдесят моряков, королевского флота, но на них сильно рассчитывать нельзя. Скорее всего сразу же побегут, если чтото пойдет не так .

Напротив же стояли около сотни рыцарей из личной стражи герцога Дирфилда. Большая часть не спешились, ожидая на подходах к порту. Еще полсотни человек стражи герцогини высадились с корабля, и столпились сбоку с другой стороны причала. Не такие бойцы, как фриландские ветераны, но среди них много хорошо вооруженных опытных рыцарей.

– Постойте. Если король требует, мы же не можем ему отказывать. Оли, прошу тебя, не упрямься. – Голос Джареда был жалок, губы дрожали.

– Да заткнись ты, слабак, – прошипела герцогиня брату и повернулась к Бару. – Мы никуда не пойдем, так и передай своему королю. – Лицо ее пылало яростью. – Ты не посмеешь напасть на наследника герцога на его же землях. Так что идите обратно в ту фриландскую дыру из которой выползли, и можете напиться от огорчения. – Она развернулась и решительно двинулась с места в сторону лошадей.

– Не торопитесь, герцогиня, – Конь выскочил вперед и поймал ее сзади одной рукой схватив за локоть, а другой за талию. – Вы пойдете с нами, нравится вам это или нет. Приказ короля. Не упрямьтесь и никто не пострадает.

Олиета с визгом развернулась и их лица почти соприкоснулись. Бар застыл в удивлении. Конь расплылся в похотливой улыбке. Герцогиня изогнулась и ударила его в шею. Лейтенант не ожидал такого, а его руки были вывернуты слишком неудобно для быстрого ответа. Он отпустил герцогиню и попытался перехватить удар, но не успел. Нож вошел в шею с еле слышным звуком. Потекла кровь. Конь схватился за рукоять, захрипел и повалился на колени.

Вот и полапал герцогиню, недоумок, только и успел подумать Бар, как вокруг вокруг все завертелось. Несколько воинов из стражи Олиеты бросились защищать свою госпожу, наемники с криком ринулись вперед. Защелкали арбалеты. Бар выхватил меч и врубился во врага.

Олиета скрылась за спинами своих воинов, и вот уже весь тесный причал был занят сражающимися. Бар не любил такие стычки, нету места, негде размахнуться и маневрировать. Он с рычанием начал рубить ближайшего северянина сверху вниз, тот закрылся щитом, уйдя в глухую оборону. Бар ткнул мечем ему в ступню, тот заорал от боли и слегка опустил щит, и тут же получил тычок острием в зубы. Лицо молодого человека, которому врядли было двадцать, машинально отметил Бар.

Тут же на него наскочил следующий. Они схватились и расстояние было слишком мало чтобы рубить. Бара зажали со всех сторон свои и чужие и бой превратился в борьбу. Такие схватки мало похожи на фехтование. Так они и стояли, сцепившись, рыча и хрипя, а сзади на них уже наседали другие, так и норовя ударить или уколоть в незащищенное место.

Бар, хрипя от натуги, освободил руку и сумел ткнуть мечем вбок и ранить в руку соседнего врага. Тут же получил удар по шлему чемто тяжелым, возможно топором. Упал на колени, утянув за собой противника. Их сбили с ног бойцы из второго ряда, продолжающие драться. Бар зарычал, когда ему на руку наступил тяжелый башмак. Затем в голову прилетел удар колена. Бар отполз в сторону и попытался прийти в себя. По лбу текла кровь, в ушах звенело.

– Они убили герцогиню, – пронесся крик над рекой. – Бей их!!!

Рыцари, еще сидевшие на конях позади битвы ринулись вперед топча своих и врезались в ряды наемников. Бар услышал этот крик сквозь шум битвы. Твою ж мать, неужели Олиету пришибли. Както нехорошо получилось. А еще хуже если Айли. Король за невесту распнет на кресте.

Всадники ворвались в строй наемников и продавили его, ситуация повернулась совсем скверно. Бар прошел достаточно боев, чтобы понимать, что победы уже не будет. С одной стороны их атаковали конные дирфилдцы, с фланга напирали пешие хайхильцы. Строй разбит, ряды смешались и противостоять численному превосходству врага уже невозможно. Единственный путь – надо бежать. Никакие деньги не стоят того, чтобы за них сдохнуть. Бар давно предлагал сделать эти слова девизом их баталии, но на пьяном совете командиров было решено, что это отпугнет клиентов.

Бой кипел. Кони топтали людей, кто—то падал в воду. Крики, звон мечей и удары о щиты наполнили город. Кровь брызгала во все стороны. С третьей стороны от наемников был причал, ведущий к их кораблю. Всадники прорвали ряды фриландцев и ударили по морякам. Те дрогнули и начали отступать.

– Отходим! – кричал капитан, и матросы уже рубили канаты топорами.

С этой стороны ждать подмоги не приходилось, и наемники остались против трехкратно превосходивших их сил в центре чужого города. Бару удалось прийти в себя и присоединиться к своим людям. Фриландцы медленно отступали. Они имели преимущество в плотном строю за счет опыта и доспехов, а противник не мог реализовать превосходство в числе, но это не могло продолжаться долго.

– Вперед, бьем их, скоро прибудет подмога из замка, – кричали командиры врага. – Сир Сайман, берите своих людей и обходите их с тыла, задавим их с двух сторон.

С тыла, куда сейчас отступали фриландцы, оставался свободный путь в порт. Если их обойдут, ловушка захлопнется, и их всех перережут. Бару не улыбалась такая перспектива. Он теперь оказался в третьем ряду и пытался через головы товарищей достать острием своего длинного меча когото из врагов. Потерять строй это сейчас все, конец. Королевская галера отошла достаточно далеко, чтобы до нее невозможно было доплыть и быстро уходила , опасаясь погони. Часть наемников бросились в воду, пытаясь ее догнать – глупцы.

Ба лихорадочно соображал, что же делать. Пробраться в город через стену невозможно, да и незачем. Можно попытаться убежать вдоль берега и пробраться вдоль башен. Или спрятаться где—то здесь, в порту. Нет, это вряд ли, местные его тут же выдадут.

Враги продолжали давить. Сражаясь в таком узком месте враг платил тремя жизнями за одного наемника. Неплохой размен, при других обстоятельствах, но сейчас это нас не спасет.

– Нас обходят, нам крышка! Спасайся кто может! – Раздались панические крики и наемники начали отступать, задние ряды дрогнули и побежали. Бар достал одного врага мечем, когда строй окончательно рассыпался.

– Рассредоточиться и выбираемся из города!!! – Он рванул к лабиринту улочек между хибарами. В спину ударил меч, но пробить пластины не сумел.

Бар был слишком опытен, чтобы понимать – сейчас надо только спасать свою шкуру. Никто из них не уйдет из этого проклятого города. Королевская галера ушла, а без нее им ничего не светит. Им не добраться до стен и не преодолеть их, чтобы выйти наружу. Бар не был уверен, что попасть в плен живым лучше, чем умереть. Особенно если герцогиня померла. Да даже если и нет, все равно их жалеть не станут.

Ничто в мире не стоит того, чтобы ради этого сдохнуть. Некоторые фриландцы бежали рядом с ним. Сзади слышались крики соратников, которых догнали, или которые были слишком глупы, или слишком верны чести Черных рот, чтобы остаться.

Бар мчался по узким улочкам между домами, пытаясь уйти как можно дальше. Навстречу ему показались пятеро всадников. Вот дети шлюх. Он поднял меч и с боевым кличем кинулся вперед. За ним бросились еще двое его парней.

Всадники не могли ехать больше чем попарно. Первые двое на скаку попытались ткнуть врага копьями. Парню слева от Бара не повезло, удар пронзил ему грудь и он свалился под ноги коню. Бар смог в последний момент уклониться и пройти под копьем , проскочив между лошадью и стеной. Следующий всадник тоже не смог его достать. Бар был слева от противника и колоть копьем, зажатым в правой руке чертовски трудно.