Однажды я стала женой проклятого герцога: Змеиный Король бесплатное чтение

Пролог

Перчатки.

Перчатки – это первое, что я заметила.

Когда я вошла в небольшую комнату тем вечером во время Зимнего Бала, герцог Блеймонд уже ждал меня. На нем были черные кожаные перчатки, жесткий темно-синий мундир с эполетами, застегнутый на все серебряные пуговицы, и он стоял возле высоких окон, опираясь на трость с головой совы. Комната была убрана в золотом и изумрудном тонах, а потолок украшала роскошная лепнина с огромной люстрой по центру.

Проклятый герцог Равеллиан Блеймонд – дальний родственник королевской семьи и самый молодой генерал Эленейроса, который погасил один из сильнейших прорывов монстров на границе с Мертвыми Землями. Поговаривали, что он сам стал монстром из-за ранения в ноге. Его укусили. И даже самые необученые граждане королевства знают, что подобный укус – смертелен.

Но герцог жив. И стоит прямо передо мной.

Господин Блеймонд медленно пересек комнату и закрыл дверь. Я напряглась, сжав пальцы за спиной, и приготовилась, ко всему, что последует.

– Итак, госпожа Ария Тернер. Вы искали встречи со мной?

Он был чуть ниже Киллиана, но всего равно очень высок. Угольно-черные волосы спадали на лоб, прикрывая препарирующие темные глаза.

Конечно, мне было до одури страшно просто находится с ним в одной комнате. Его сила вибрировала в воздухе и застревала где-то у меня в горле. Но я никогда бы не показала свой страх. В конце концов, чудовища только этого и ждут, прежде чем напасть.

– Верно.

– Вы столь рьяно добивались моего визита. Это похвально. Но зачем?

– Вас действительно зовут Равеллиан Блеймонд?

С уст герцога вырвалась странный звук – то ли усмешка, то ли выдох на грани смеха. Но лицо по-прежнему оставалось серьезным.

– Да.

– Вы не сочтете за дерзость, если я проверю?

Уголки губ герцога слегка приподнялись.

– Делайте все, что пожелаете.

Слегка нервничая, я отвернулась и осторожно вытащила из под корсета заговоренную бумагу. А когда обернулась, смущенно уточнила:

– У вас не найдется перо и чернила?

Маг смотрел на меня с секунду, а затем поднял руку, и на деревянном столике, стоящем посередине гостиной, появились пишущие принадлежности. Шурша платьем, я прошла к диванчику и, обмакнув перо в чернила, написала письмо:

Истинному герцогу.

Равеллиану Блеймонду.

Заговоренная бумага тут же исчезла со стола, и вспыхнула перед лицом герцога Блеймонда. Я с облегчением выдохнула… это он . Тот, кого я искала все это время.

Поднявшись с дивана, я медленно подошла к мужчине и, заглянув в его темные глаза, произнесла:

– Герцог Равеллиан Блеймонд… – мой голос дрогнул, – вы станете моим мужем?

Мужчина прищурился.

– Разве мы встречались с вами раннее?

– Нет.

– Вы являетесь эрцгерцогиней?

– Да.

– Тогда с какой целью вы хотите заключить со мной брак, госпожа Ария?

Я вздохнула, собираясь с силами.

– Я предложу вам самые выгодные условия. Взамен вы можете попросить все, что угодно: деньги, земли, Младые Горы с залежами изумрудов. В качестве приданного также могут идти родовые артефакты. Назовите цену, господин Блеймонд.

По лицу герцога прошла тень.

– Я правильно понял, что сейчас вы продаете себя, госпожа Тернер?

Я сглотнула.

– И да, и нет.

– Какой многозначительный ответ. И на что вы готовы пойти ради нашего брака?

С ответом я не медлила ни секунды:

– На все.

– Даже на церковное бракосочетание?

Я судорожно выдохнула, чуть не пошатнувшись. Церковный брак нельзя расторгнуть, его нельзя опровергнуть или заключить иной после развода супругов. Развод невозможен. Ни при каких обстоятельствах. Даже если герцог умрет, я навсегда останусь вдовой и лишусь возможности выйти замуж за любимого человека.

– Я бы хотела заключить временный договор, скажем на два года. Но если это будет для вас неприемлемым, тогда я соглашусь на церковный брак.

– Вы будете связаны со мной на всю жизнь, госпожа Тернер. А вы едва меня знаете.

– Вы правы, – медленно произнесла я. – И мои намерения чрезвычайно серьезны.

– Настолько серьезны, что вы готовы пожертвовать собственным счастьем? Я могу пообещать вам лишь безопасность, но не любовь, не тепло, не утешение. Не знаю, существуют ли эти вещи сейчас в браках, но со мной вы их точно не обретете. Я не могу иметь детей, госпожа Тернер, а также я редко бываю дома. Вы будете одиноки. Вы готовы пойти на это?

По какой-то причине эти слова обнадежили меня. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

– Да, – ответила я без колебаний. – Я готова.

– И все же я бы хотел услышать истинную причину. Почему вы предлагаете брак именно мне?

Я опустила глаза в пол, не зная, что и ответить, а когда вновь подняла взгляд на Равеллиана Блеймонда, тихо и честно выдохнула:

– От этого зависит моя жизнь. И только брак с вами может меня спасти.

Герцог прищурился, рассматривая кулон у меня на шее.

– Его высочество Себастьян Кайдзен приложил к этому руку, верно?

Я покачала головой. Все это казалось бессмысленным.

– Нет. Пока нет.

– Хорошо. Когда вам исполняется восемнадцать?

Я вскинула на него удивленный взгляд.

– Вы согласны?

– Я бывал на войне, госпожа Тернер. Я знаю, как выглядит человек, который находится в отчаяньи. Вы выглядите именно так. К тому же, брак с вами принесет мне массу полезных преимуществ, так почему же я должен отказаться?

– Спасибо, – выдохнула я искренне.

– Не стоит благодарить человека, который заключает вас в ловушку хоть и по своей собственной просьбе. Так когда у вас день рождения, госпожа Тернер?

– Двадцать шестого декабря.

– Что ж, я прибуду в поместье Тернеров двадцать шестого декабря, чтобы попросить у эрцгерцога вашей руки. До этого времени мы должны обмениваться письмами, – весь его тон был строг и сух, что говорило о военной выправке. Герцог Блеймонд так разительно отличался… от него . – Я не люблю неожиданности и сюрпризы. Но у вас будет время передумать, госпожа Тернер. Это все, что вы хотели обсудить?

Я кивнула, почему-то не чувствуя счастье от выполненной и столь желанной цели, на языке лишь ощущался горький привкус… И все же я это сделала. У меня получилось!

– Да.

– Тогда до встречи, госпожа Ария. О, и еще, – сказал герцог Блеймонд, уводя меня из гостиной обратно в Большой Зал. Он заглянул в мои глаза, убедившись что я его внимательно слушаю: – больше никогда не принимайте подарков от Себастьяна Кайдзена. Никогда .

Глава 1 – Еженедельный Вестник

“Пока думаешь, что сказать, – делай реверанс! Это экономит время.”

Льюис Кэрролл. Алиса в стране чудес.

Прерывистое дыхание дрожащими облачками белого пара срывалось с моих губ, когда я добралась до Гоэльского поместья и взглянула на его белоснежные камни и остроконечные крыши башен. После Зимнего Бала все ходили какие-то обессилевшие – за исключением меня, которая (опять) слегка нервничала.

Двадцать шестое декабря стало гораздо ближе, а я еще даже не приблизилась к загадке родовых знаков. Подданные Эленейроса в предвкушении ожидали выпуск Еженедельного Вестника, в котором будет освещаться события последнего празднества и… мой танец с принцем Себастьяном Кайдзеном. Боюсь представить, что там напишут, наверняка всякую гадость.

Стоит заметить, Ванесса с Патрисией вели себя чрезвычайно спокойно и тихо, ни коим образом меня не попрекая, и хоть я знала, что это все из-за того, что вмешался отец, я ждала ответного удара с Монтегю. Названная матушка ни за что не упустит шанс выдать меня замуж за этого мерзкого человека.

С герцогом Блеймондом мы, казалось, пришли к молчаливому соглашению и отправляли друг другу письма, где общались весьма доброжелательно, но как-то формально. Слуги, разумеется, при первой возможности докладывали Ванессе о наших разговорах с герцогом, но на матушку новость о том, что я имею связь с Равеллианом, подействовала не так сильно, как на эрцгерцога Тернера. Всякий раз за ужином он расспрашивал меня обо всем, что с ним связано, не упуская ни одной малейшей детали. И конечно же, он читал мои письма. Мне подобный интерес был на руку, поэтому я просто закрыла на это глаза.

Тем временем наступила суббота, и я возвращалась из Кванджу, города магов, нагруженная как всегда книгами, пергаментом, бесконечными чернилами госпожи Орсы (которая к слову тоже отправляла мне письма), а также дополнительной тяжестью, висящей надо мной сосущим беспокойством, будто я повсюду видела его. Будто он следовал за мной по пятам, оставаясь невидимкой.

Мой призрак был тих и никогда не показывался. Мне казалось, что я видела его , когда читала в кресле у себя в комнате, когда завтракала и ужинала с семьей, которая меня не любила, а он безмолвной тенью садился рядом на соседний стул, когда прогуливалась по саду в Гоэле, подставляя лицо под холодные снежинки, даже когда от усталости я тихо плакала у себя в спальне, уткнувшись в подушку, чтобы никто не услышал. Мне казалось, что он повсюду, я даже подозревала, что вероятно сошла с ума от стресса или нагрузки.

Но это было неправдой. Он не навещал меня с самого Зимнего Бала.

Никогда .

Подъездная аллея поместья уже была завалена снегом, и восточная башня едва проглядывалась сквозь метель. В такую погоду хотелось прыгнуть в теплую постель с парой-тройкой шерстяных пледов, пить горячий какао и спать крепким сном. Но подобное для меня было непозволительной роскошью: практически все ночи я проводила в библиотеке в поисках любого упоминания о символах главных родов Эленейроса, а досыпала уже в перерыве между обедом и ужином.

Я незаметно прошмыгнула в свою комнату, сбросила с себя тяжелую сумку, приняла горячую ванну, съела пару булочек, заботливо оставленных Анитой, а когда Гоэль начал просыпаться, спустилась к завтраку.

Стоило всей чете Тернеров усесться за широкий стол, как в дверях возник лакей в форменной синей ливрее.

– Пресса, господа.

Ванесса с Патрисией возбужденно зашептались.

– Ну же, – нетерпеливо сказала Ванесса, протянув руку, – давай сюда.

Я тоже взяла газету и развернула вырезку. Отец, названная матушка и Патрисия охнули, стоило им увидеть огромную фотографию, красующуюся на главной странице.

Еженедельный Вестник

Дорогие поданные Эленейроса, спешим сообщить вам поистине скандальную новость! Фавориткой нашего прекрасного принца Себастьяна Кайдзена оказалась не кто иная, как госпожа Ария Тернер!

Та самая старшая из сестер, имевшая весьма прескверную репутацию, блистала своей красотой и изяществом на Зимнем Балу замка Арундел, успев подарить первый танец второму холостяку Королевства – виконту Дорео.

Не будем спорить о том, что нашей любимицей является герцогиня Фессалия Хэмилтон, которая, мы уверены, не нуждается в представлении. Нам неоднократно доводилось слышать, что принц Себастьян увлечен этой именитой иностранной герцогиней. Эта парочка знакома друг с другом с детства. И учитывая, что девушка является наследницей одного из великих родов Шаттергарда, мы не удивимся, если наш дорогой принц выберет леди Фессалию в качестве невесты.

Однако кто мы такие, чтобы спорить с выбором принца?

Так в чем же успех госпожи Арии Тернер?

Я чувствовала на себе пристальный взгляд названной матушки. Нахмурившись, избегая ее взгляда, я посмотрела на следующий заголовок.

Вероятно, психологическая травма прошлого принуждала Арию совершать немыслимо гнусные поступки. Но разве людям не полагается давать второй шанс? Особенно таким хорошеньким?

Наша морская принцесса (прозвище леди получила из-за прелестного синего платья, напоминающего бушующие волны океана) источала аристократизм и немыслимую печаль, вызывая жалость у каждого, кто столкнется с ее зеленым взглядом, наполненным слезами.

– Никакими слезами мои глаза не наполнялись, – возмутилась я вслух. На меня совершенно неприличным образом цыкнула вся чета Тернеров. Глубоко вздохнув, я вернулась к чтению.

Наш замечательный и воистину добрый принц едва ли смог пройти стороной это печальное зрелище. В конце концов, какой мужчина сможет устоять перед женскими слезами?

Прикосновения морской принцессы к Себастьяну Кайдзену были неуместными и крайне интимными. Мы имели удовольствие наблюдать, как леди Ария прижималась к сильной груди принца и глубоко вздыхала, дабы привлечь внимание к своему открытому декольте.

– Мое декольте было вполне себе уместным!

На меня вновь цыкнули.

Леди чувствовала, как ее шансы на счастливую королевскую жизнь тают на глазах, поэтому она применила возмутительный жест и заставила принца мазнуть губами по ее красненьким ушкам, что сверкали и горели ярче любых свечей на Зимнем Балу. И прием сработал!

После окончания шаттергардского вальса, Себастьян Кайдзен целиком и полностью попался на уловки соблазнительницы и еще долго сжимал леди в объятьях на глазах у всех присутствующих в замке Арундел!

Учитесь дамы!

Кажется, госпожа Ария Тернер научила всех нас, что значит брать счастье в свои руки. Или же не брать, а захватывать, как самый жестокий и непримиримый из завоевателей мужских сердец.

Я по-настоящему разозлилась.

Откуда, скажите на милость, они это взяли? Как они могли только выдумать подобную ересь, выставляя меня жалкой соблазнительницей, берущей в охапку белого и пушистого принца. Я тут же больно прикусила губу, вспомнив светло-серые глаза, словно дожливое небо. Не удивлюсь, если это его рук дело.

– Ни одного слова обо мне, матушка, – грустно обмолвилась Патрисия, жадно разглядывая нашу с принцом фотографию. Ту самую, где он целует меня в ушко.

– Вам стоит радоваться, – мрачно отозвалась я, – кто знает, что в этой газете еще могли выдумать.

Я заметила, как Ванесса щелкнула зубами и одним махом выпила бокал вина, оставляя отпечатки красной помады на стекле.

– Очаровательно ядовитая газетенка, – сверкнул глазами отец. – Не расстраивайся, Ария. Помнится, как-то давно мне досталась характеристика пьяный маразматик. Подобные сплетни быстро забываются. Особенно, когда появляются другие.

Что-то мне подсказывает, что подобное едва ли быстро забудется. Интересно, весь следующий выпуск Еженедельного Вестника тоже целиком и полностью будет посвящен моей скромной персоне?

Я со стоном уронила лицо в ладони. Святое небо, не дай бог это увидит герцог Блеймонд…

Тем временем то ли от выпитого за завтраком алкоголя, то ли от обыкновенной злости лицо Ванессы начало стремительно краснеть. Но не успела названная матушка произнести хоть слово, двери в большой обеденный зал распахнулись. Я обернулась, моргая от яркого солнечного света, льющегося из высоких окон. К нам пожаловал господин обер-камердинер, дрожа, словно осиновый лист на ветру.

– К нам пожаловал гость, ваша светлость, – как-то по деловому произнес господин Ватс.

– В такой ранний чай и без предупреждения? – удивился эрцгерцог Тернер. – И кто, позвольте спросить, является сей невоспитанной персоной?

Господин обер-камердинер сглотнул и, смотря почему-то исключительно на меня, проговорил:

– Его высочество – принц Себастьян Кайдзен.

Глава 2 – Отменный кофе

Мне ведь просто послышалось, верно?

Все уставились на меня. И тут нахлынули воспоминания с Зимнего Бала.

Ты принадлежишь мне, звездочка…

А после разговор с герцогом Блеймондом, не помню, как оказалась дома и сняла с себя огромное платье, но после я плакала. Долго.

Отправившись в постель, я заперла дверь и рыдала в подушку, потому что не могла сдержаться и не хотела, чтобы меня услышали.

Я ненавидела Киллиана. Ненавидела его гнусные слова, безумную уверенность в своей правоте, запах табака и мыла. Ненавидела, как пыталась оправдать его несмотря ни на что, хоть и знала наверняка, какие посылы им руководят. Я знала, что он собирается сделать, и все равно скучала по нему. Мне было противно, что я скучала по нему.

Я до сих пор вглядывалась во всех незнакомцев, желая увидеть знакомые черты, которые мне нравились и не подозревала, что разрушаю себя. Мне жутко хотелось оказаться в его объятьях, дотронуться до холодной идеальной кожи, белых волос, почувствовать себя защищенной в объятиях монстра, который все разрушит.

Я покачала головой. Все это было притворством. Игрой.

Все поместье замерло в ожидании важного гостя. Я сидела, замерев, и прислушивалась далеким уверенным шагам. Каждый звук усиливало полное отсутствие посторонних шумов. Никаких движений прислуги, звона посуды, хлопков дверей. Только шаги и мое грохочущее сердце.

Для чего Киллиану официально посещать поместье Тернеров? Конечно, мага ничего не остановит, если он захочет попасть в мою комнату, но так хотя бы я не буду уязвимой в глазах остальных. Никто не узнает, какое влияние он на самом деле на меня имеет.

Он ведь не собирается заявить на меня ухаживания, верно? Едва ли я смогу тягаться с принцем. Что Киллиан, черт возьми, задумал?

Мой пульс участился. Я вскочила со своего места.

– Извините, – пробормотала я онемевшими губами, – мне… мне нужно идти.

Звук шагов становился все громче, я поспешила к выходу из обеденного зала, но Ванесса перегородила мне путь, вцепившись острыми ногтями в плечи. Я болезненно ахнула.

– Сядь на свое место. Живо, – прошипела она змеей на ухо. Меня затошнило от тяжелого шлейфа ее сладких духов.

Я лишь презрительно хмыкнула и обошла ее по дуге, но остановилась, стоило ей произнести:

– Иначе я уволю твою прислугу. Не забывай, пока тебе нет восемнадцати, ты находишься в моей власти!

Когда зубы болезненно заныли, я разжала стиснутые челюсти и повернулась. Эрцгерцог Тернер и Патрисия встали со своих мест, чтобы сделать принцу приветственный поклон.

– Здравствуйте. Надеюсь я вас не потревожил в столь раннее время.

У меня перехватило дыхание, когда я услышала уже знакомый тембр голоса и, казалось, всегда насмешливый тон. Принца загородила как минимум дюжина стражников, что безмолвно возвышались у входа, облаченные в белые мундиры.

– Доброе утро, ваше высочество. Мы всегда рады вам в нашем доме.

Все низко поклонились своему принцу. Ванесса, вцепившись мне в ладонь, потянула меня за собой вниз. Я сделала неуклюжий реверанс, смотря исключительно на идеально гладкий пол, и выпрямилась, расправив спину так, словно там находился штырь.

– Вы голодны? Господин Ватс, распорядитесь накрыть на еще одну персону и подать нашему важному гостю лучший завтрак.

– Сию минуту, ваше сиятельство, – обер-камердинер низко поклонился и скрылся в коридоре. Я ему завидовала.

– Благодарю, – сказал Киллиан без капли благодарности в голосе. – Я бы выпил кофе. Присаживайтесь.

Вперед . Всеми силами заставив ноги сдвинуться с места, я вернулась на свой стул. Маг сел напротив Патрисии.

– Вам говорили, что вы похожи на ангела, госпожа Тернер?

Что?

Я вскинула удивленный взгляд. Киллиан наблюдал за тем, как щеки на красивом лице Патрисии розовеют, а еще он мило ей улыбался. В точности также, как он улыбался мне в Межлесье, когда мы оставались наедине в его кабинете.

Нет. Я не буду реагировать.

По коже сразу побежали противные мурашки. Прохладный декабрьский воздух окутал мое тело. Я впервые притронулась к чашечке чая, от которой исходил пар. Жар медленно разливался по телу, успокаивая нервы и напряженные мысли. Конечности отяжелели, словно превратившись в якоря. Мне не хотелось двигаться и было плевать на все. Лишь бы выдержать этот завтрак.

Киллиан тем временем продолжал любезно общаться с моей сестрой, очаровывая ее комплиментами и вежливым тоном. Патрисия вся сияла, и ее сияние доходило даже до меня, удушая и причиняя боль.

Сделай мне больно. Ты все равно не победишь, будущий Безумный Король.

Он игнорировал меня. Впрочем, он игнорировал всех кроме моей прекрасной сестры.

Интересно, волновало ли Киллиана, что я сижу рядом? Его хоть немного заботило, что я чувствую?

Он хотел меня помучить или поиграть? Или же ему было все равно?

Я притихла, следя за их разговором. Ничего не могла с собой поделать. Тело, не слушаясь, напрягло слух, волоски на руках встали дыбом, злость сворачивалась в животе спиралью, потому что я жутко хотела убежать отсюда.

Видеть как он улыбается ей. Белокурому ангелу. Своей будущей жене… Это было выше моих сил.

Киллиан дотронулся до руки лучезарно улыбающейся девушки, когда она увлеченно рассказывала ему о музицировании. А я едва сдержала себя, чтобы немедленно не сорваться с места, и мысленно обняла себя руками. Наверняка мое лицо было непроницаемой маской, в конце концов я хорошо запомнила, как скрывать эмоции благодаря урокам госпожи Орсы. Однако внутри… внутри у меня все горело.

Еще один обжигающий глоток зеленого чая.

– Вы хотите, чтобы я составила вам в компанию на следующие выходные? – охнула сестра.

– Да.

– Но позвольте уточнить, разве в Эйтери не находится ваша семейная резиденция?

– спросила Патрисия.

– Верно, – ответил Киллиан. – Я хочу познакомить вас с моей семьей.

Белокурый ангел прижал ладошку к ее рту.

– Но… почему?

– Как вы знаете, я ищу себе невесту, госпожа Тернер, – пояснил принц с улыбкой. – Вы красивая и образованная, идеального возраста и с не менее идеальной репутацией. А также вы здоровы, поэтому с наследниками проблем не предвидится. И я хочу брак по любви, Патрисия. Полагаю, нам нужно познакомиться поближе.

– Вы хотите детей?

В вопросе моей сестры почти слышалась надежда. Поморщившись, я сделала еще один глоток чая.

Конечно, он хочет детей. Он будущий король Эленейроса. Ему нужны наследники.

Меня переполняло чувство отвращения и тошноты.

– От любимой женщины, безусловно.

На мгновение все замолчали, переваривая фразу. Ведь ее можно трактовать по-разному. Например, что принц Эленейроса не прочь иметь несколько любовниц и бастардов, если жена не будет его устраивать.

Казалось, все это должно было вызвать у меня глубокую печаль, однако я лишь окончательно убедилась в правильности моего решения – заключения брака с герцогом Блеймондом.

Завтрак закончился. Послышались шорох и движение. Опомнившись, я тоже поднялась со своего места, когда принц подошел к эрцгерцогу Тернеру, чтобы что-то обсудить с ним наедине. Я, Ванесса и Патрисия терпеливо дожидались у больших дверей, чтобы сделать реверанс на прощанье.

Еще немного , – сказала я себе. – Еще немного и этот цирк закончится.

Я вздрогнула, когда вдохнула его запах. Себастьян Киллиан Кайдзен любезно попрощался со всей семьей, и пройдя мимо меня, приблизился к Патрисии. Я уставилась в окно, наблюдая за тем, как снег кружился в воздухе.

Послышался удивленный девичий вздох. Кажется, Киллиан поцеловал ее руку, прежде чем удалиться.

Более я не ждала не секунды и немедля воспользовалась выходом во двор, созданным для прислуги.

В восточную башню я бежала так быстро, словно за мной гнался зверь, который вот-вот хотел меня растерзать. Легкие горели, а в разгоряченное лицо дул холодный декабрьский ветер. Подол юбки волочился по снегу, быстро намокая.

Еще немного. Еще…

Лестница.

Лестница.

Еще одна лестница.

Коридор.

Едва я вбежала в свои покои, кто-то схватил меня за руку и дернул, прижав к твердому телу. Дверь с грохотом захлопнулась, и раздался щелчок замка.

Я чуть не задохнулась. Под кожей словно прошелся электрический разряд, когда его теплое дыхание овеяло мои губы.

– Госпожа Ария? – послышался голос Энни, сопровождаемый стуком в дверь. – С вами все в порядке?

– Вели ей уйти, – прошептал Киллиан мне в губы.

Мужчина оставил поцелуй в моих волосах и крепче сжал в объятьях, предупреждая.

Я судорожно вздохнула, понимая, что будет лучше, если я послушаюсь.

– Да, – мой голос дрогнул. – Все хорошо, Энни. Можешь идти. Мне просто надо отдохнуть.

– Вы уверены?

– Да.

Послышался звук удаляющихся шагов. А затем Киллиан прошептал что-то на незнакомом языке, и я почувствовала запах магии.

– Что это?

– Заклинание тишины, – сказал он вкрадчиво. На миг его фигура замерцала, а затем я вновь наблюдала знакомое лицо со светло-серыми глазами и белыми волосами, убранными в хвост.

С белым мундиром, платиновыми волосами и бледной кожей он был похож на волшебного принца. Но мы все знаем, как порой образы бывают обманчивы…

Киллиан, крепко сжимая меня одной рукой, приподнял подбородок и заглянул в глаза. Не знаю, что он там увидел, но увиденное, судя по гадкой ухмылке, ему явно понравилось.

– Вы спятили? Почему вы… – у меня как-то неожиданно сперло дыхание, стоило рассмотреть почти белые всполохи в его радужке, – …вы здесь?

Наверное на моем лице мелькнуло искреннее непонимание, и его большой палец провел по местечку рядом с глазом, там где у меня была самая яркая родинка. И эта странная ласка была столь… незначительной, но я почувствовала, будто на коже начал зарубцовываваться шрам от его прикосновений. Он всегда касался так , чтобы я помнила об этом. И потому его слова были до боли ироничными:

– Напоминание, – Киллиан скользнул пальцами ниже, опуская ладонь на шею, чтобы я подняла взгляд. – Тебе обо мне. Мне – о том, что с тобой стоит быть осторожнее. Тебе пришелся по душе сегодняшний завтрак?

– Едва ли, яичница подгорела, – съязвила я, не зная как реагировать. – Отпустите меня.

Киллиан не сдвинулся. Но руки разжал.

– Да? А у меня был отменный кофе. О чем вы разговаривали с герцогом Блеймондом?

Я сделала шаг назад. Киллиан последовал за мной.

– Не ваше дело! Что вы ищете?

Мужчина удивился – всего на мгновение, но я заметила. А после усмехнулся, и в следующее мгновение его теплое дыхание защекотало мое ухо.

– Наслаждайся своей свободой, Ария, пока есть такая возможность – потому что я еще не решил, что с тобой делать, – дразняще предупредил он тихим голосом. – Только не вздумай сильно меняться, мне нравятся маленькие спесивые звездочки.

Маг исчез, оставив после себя сосущую горькую пустоту.

Я напомнила себе, что Киллиан – это уже не маг Межлесья, а будущий Безумный Король. Человек, из-за которого погибнут сотни людей. Маг, из-за которого я вынуждена заключить контракт с герцогом Блеймондом. Он антагонист и главный злодей романа. Монстр .

Я задумалась, долго ли будет длиться затишье и насколько ухудшится его поведение при нашей следующей встрече.

Потому что это не конец.

Киллиан всего лишь ждал удобного момента.

И я совершенно не знала, что мне делать.

Глава 3 – Разочарование

“Мужчины редко способны к благоразумию, какое бы не производили впечатление.”

Труп в библиотеке. Агата Кристи.

После Зимнего Бала все желали обсудить в подробностях, что произошло в замке Арундел, и я, к своему неудовольствию, купалась в лучах славы, чувствуя, как каждый, кто встречался на моем пути, принимался меня разглядывать. Забавно, что с каждым днем и новым рассказам прислуги в поместье версия постепенно менялась. То я была злодейкой, то морской принцессой, но одно все же оставалось неизменным: я превзошла свою сестру.

Сначала я не предавала значение неприязненным взглядам Ванессы и Патрисии, уже давно привыкшая к подобному поведению, однако уже через несколько семейных ужинов, где меня планомерно и как-то мастерски унижали перед эрцгерцогом, слова Аниты начали сильно меня беспокоить:

– Госпожа Ария, мне совсем не нравится то, что происходит.

– Анита, они зубоскалят практически всегда. Тебе не стоит волноваться, – ответила я, как можно ровнее, хотя сама немного нервничала.

– Но вы не будете спорить с тем, что что-то происходит?

Я вздохнула.

– Нет, не буду. Ты можешь узнать через их прислугу? Уверена, кого-то точно получится подкупить.

– Я пыталась, госпожа, – уши девушки покраснели. В последнее время она была взвинчена и как-то слишком требовательна к себе. – Но никто ничего не слышал. Это и пугает.

С тяжелым сердцем я пыталась отпустить этот разговор, пока на одном из ужином названная матушка не отличилась странным поведением.

– Седрик, вы ведь помните о предстоящей поездке в Эйтери? Поверить не могу, нас пригласила сама королевская семья!

– Ничего удивительного, моя дорогая жена. Эрцгерцогство Тернер всегда пользовалось уважением у великого рода Кайдзен. Но вот что действительно удачно, так это то, что принц вел себя так, будто Патрисия сильно ему приглянулась. Мне даже кое-что передавали по этому поводу.

Я сжала сахарную ложечку посильнее и не удержалась от того, чтобы посмотреть, как Патрисия лопается от гордости. Забавно, что она быстро позабыла о своем горячо любимом женихе, стоило Себастьяну уделить ей внимание.

– О, не томите, прошу вас, – встрепенулась Ванесса, подавшись вперед. – Что же говорят о нашей прелестной доченьке?

– То, что она – идеальная кандидатка в принцессы. Но не смейте распространяться об этом. Желанен тот приз, что достается с трудом. И то, что принц танцевал с Арией, лишь дает Патрисии преимущество перед другими соперницами.

– Я была так польщена, когда он мило беседовал со мной! – мягко улыбнулась Патрисия. – Признаюсь, я совершенно этого не ожидала. Все же он пригласил Арию на танец.

– Не ожидала, ты слышал Седрик, – Ванесса рассмеялась и сделала глоток багрового вина. – Зато я ожидала вместо тебя. Если бы ему была симпатична твоя сестра, стал бы он выделять тебя перед нами? Знаки внимания каждый раз застигают тебя врасплох, потому что ты очень скромная. Разве принц не видел, что ты самая красивая девушка в королевстве? Чего же тут удивляться его галантности? Впрочем, он в самом деле довольно милый молодой человек, и пусть ваша симпатия и впредь будет взаимной.

Отец прокашлялся.

– Ты забегаешь вперед, Ванесса. Но соглашусь, они прелестно смотрятся друг с другом.

Я продолжала сдержанно пить зеленый чай.

– На твоем месте, Ария, – вдруг обратилась ко мне Ванесса, – в следующий раз я бы сама отказалась принять его приглашение.

Я чуть не подавилась и сухо ответила:

– Я надеюсь, что следующего раза не представиться.

Ванесса выгнула ярко очерченную бровь и воскликнула:

– Ты снова витаешь в облаках, деточка. Разве ты не слышала, что принц пригласил нас на выходные в Эйтери?

Я стушевалась.

– Его высочество ясно дал понять, что желает видеть Патрисию, а не меня.

– Но не думала же ты, что Патрисия поедет в Эйтери одна? Конечно же, мы отправимся всей семьей. Иначе это будет просто неприлично. Согласись, Седрик?

Я выслушала ее молча, в то время как внутри меня бушевало пламя. Она явно что-то задумала. Если я поеду в Эйтери вместе с семьей, то просто-напросто буду опозоренной, так как меня совершенно точно не соизволили пригласить. Но единственное на что я могла надеяться, так это на благоразумие эрцгерцога Тернера, посему я повернулась к отцу и умоляюще заглянула в его глаза:

– Отец?..

– Ты поедешь Ария, – сказал он холодным голосом, вернувшись к своему ягненку. – Это не обсуждается.

Вот тогда я действительно заволновалась.

***

В декабре погода в Гоэле стала заметно холоднее. То дули пронизывающие ветра, то наступала метель, сквозь белую пелену которой едва ли что-то можно было разглядеть. Почту приносили с опозданием – гончих птиц сбивало с курса. Ответ на письмо, которое я отправила герцогу Блеймонду, пришел в пятницу утром. Перья у птицы топорщились во все стороны. Не успела я нетерпеливо забрать ответ, как гончая в ужасе улетела, явно опасаясь, что ее снова отправят с поручением.

На белой бумаге было выведено лишь два предложения, и не читая, боюсь, я уже знала его решение.

Уважаемая, госпожа Ария.

Благодарю вас за приглашение в Эйтери. Однако в эти, как и в следующие выходные я буду занят.

Что ж… Это весьма категорично. И удручающе. И просто… просто ужасно!

Со стоном повалившись на мягкий диван в своей комнате, я невидящим взглядом уставилась в разожженный камин и принялась размышлять о неутешительных выводах.

Во-первых, мне все же придется отправиться в Эйтери вместе с остальной семьей, иначе судьба моих горничных будет под угрозой. Я скрипнула зубами, едва сдерживаясь, чтобы не послать Ванессу ко всем чертям.

Во-вторых, Патрисия не стала бы так рисковать, столь навязчиво приглашая меня с собой. Моя великолепная и жестокая сестра в конце концов не глупая. Разве может она быть уверена в том, что в этот раз симпатия принца не изменится? Значит они задумали что-то еще, помимо моего унижения конечно же.

В-третьих, отвратительный господин Монтегю как-то затих в последнее время, после Зимнего Бала я видела его лишь однажды, когда проходила малую гостиную, где он совместно с моей матушкой о чем-то мило беседовали.

А это значит… Это значит, что они хотят объявить о нашей помолвке с Монтегю прямо перед королевской семьей!

И в-четвертых, госпожа Орса была того же мнения, ответив на мое письмо как всегда лаконичным:

Моя милая госпожа Ария.

Если вы не хотите быть помолвленной с этим мерзким картежником и похоронить все наши труды, то вы должны во чтобы то не стало уговорить герцога Блеймонда составить вам компанию!

Не разочаровывайте меня!

И что же мне делать?..

Кипя от гнева, я пошвыряла на кровать мои любимые учебники по травоведению, а потом аккуратно принялась расставлять их обратно на книжную полку, оставив на прикроватном столике лишь один талмуд – небольшой и черный. Все же книги не виноваты в том, что иногда я бываю несусветной дурочкой. Анита как-то обеспокоенно следила за моими действиями, стараясь не отвлекать, и даже слова не вставила, пока я не повалилась на кровать, спрятав лицо в ладонях.

– Госпожа Ария, я уверена, все наладится. Мы обязательно найдем выход.

– Какой, Анита? – обреченно выдохнула я. – Я умоляла герцога Блеймонда трижды, и все бесполезно.

– Вы, вероятно, пребываете в заблуждении, что ваш отец никогда не был на вашей стороне, – продолжала Анита почти беззвучно. – Однако я уверена, он любит вас. Может быть, вы попробуете с ним поговорить?

Я подняла взгляд на черноволосую девушку, рассматривая ее густые длинные ресницы и темные глаза. Наверное, Анита права…

Стоит хотя бы попытаться.

Эрцгерцог Тернер нашелся в своем кабинете, расположенном в центральной башне поместья. Иногда он даже проявлял ко мне симпатию, но в большинстве случаев оставался холоден, словно я вовсе не была его родной дочерью. Постучав по резной деревянной двери, я услышала равнодушное “Войдите” и прошла в кабинет отца.

– А, это ты Ария, – сказал он, держа Еженедельный Вестник в руках.

Еженедельный Вестник опубликовал новый выпуск, впервые нарушив недельное расписание. Губы эрцгерцога изогнулись в неприятной улыбке. К моему возмущению, он принялся читать статью вслух.

– “… Людям, желающим добра кронпринцу Себастьяну Кайдзену, остается лишь надеяться, что в следующий раз он подарит свое сердце более достойной кандидатке”. Как быстро они сменили свое мнение по поводу тебя. Впрочем, я рад, – произнес отец, а затем свернул газету и отложил ее на край стола. – Зачем ты пришла?

Я не отводила взгляда, изо всех сил стараясь выглядеть невозмутимой. Но как же так можно… Я не понимаю, я ведь тоже его дочь. Не я, конечно же, но та Ария.

Голос дрогнул, когда я сказала тихое:

– Я хотела обсудить с вами поездку в Эйтери.

Его лицо моментально помрачнело и он неприязненно ответил:

– Не трать мое время. Ты поедешь! И это не обсуждается.

Я глубоко вздохнула.

– Но вы ведь осознаете, что я буду опозоренной? Пожалуйста, позвольте мне остаться дома, я…

Эрцгерцог тернер тут же меня перебил:

– Не дерзи мне. Слушайся родителей, иначе я прикажу запереть тебя в подвале. Или отправлю обратно в пансион Святой Гертруды.

Неожиданно жестокость настоятельницы госпожи Бастет стала более привлекательной и предпочтительней, чем это злосчастное приглашение королевской семьи.

Я уставилась взглядом в пол, принимаясь разглядывать узор красного ковра. Руки мои дрожали от злости, но я упорно не поднимала глаз, будто не слыша отца.

– Вы ведь знаете об этом, верно? – Мой голос был едва слышим. – Что названная матушка хочет обручить меня с Монтегю в эти выходные?

В тишине кабинета раздался тяжелый вздох и отец страшно проговорил:

– Так будет лучше для всех. Если ты хочешь, чтобы твоя сестра стала следующей королевой Эленейроса, ты сделаешь все, что сказала твоя мать. Я надеюсь, что ты меня поняла, Ария?

– Но вам абсолютно плевать на мою судьбу! – взорвалась я, забыв о всех правилах приличия, что привила мне госпожа Орса. – Вам плевать, умру ли я или проведу остаток жизни с мерзким, старым и злым человеком! Пожалуйста, я умоляю вас, не поступайте так со мной… – У меня вдруг начали течь слезы. Я зло смахнула их с лица и тихо выдохнула: – Я тоже ваша дочь, эрцгерцог Тернер.

На какое-то безумное мгновение, мне показалось, что он сейчас наложит на меня проклятие, столько ненависти было в его взгляде. Я пошатнулась.

– Уйди вон, – прошипел отец, и его бездонные глаза вперились в мои: – И если ты ослушаешься, то последствия для тебя будут неутешительные.

Я выбежала из его кабинета, словно ошпаренная.

В тот вечер ничего не могло мне помочь хоть как-то прийти себя и вернуться к позитивному настрою: не помогли даже новые книги и молоко с маковыми булочками. Я лишь надеялась, что четвертое письмо, отправленное герцогу Блеймонду с помощью заговоренной бумаги, сможет переменить его решение.

Но заговоренная бумага, чей край, к моему стыду, был слегка влажный от моих слез, вернулась ко мне с лишь одним моим именем…

Госпоже Арии Тернер.

Глава 4 – Премьер-министр

Неземной. Империя Шаттергард.

Господин Нобу. Премьер-министр Шаттергарда.

– Сорвался или нет?..

Премьер-министр медленно шел по длинному коридору поместья, пробиваясь сквозь все защитные чары. Одно заклинание, второе, третье… Неприязненно выпустил магию, уклонившись от очередного убивающего. Наконец ему удалось пробить всю установленную Аспидом защиту, и действовал он совершенно открыто.

Он прикрыл глаза, напряженно считая количество душ – двенадцать, не считая Аспида и госпожи Чеджу. И все девушки. Мужчина с облегчением выдохнул – живые. Пока .

Перед глазами завертелся сгусток синего света – маяк, что господин Нобу пустил, переместившись в Неземной.

– Ну и где же ты, змей? – произнес он, колдуя над маяком, а затем его брови удивленно изогнулись. – На кухне?

Молодой мужчина быстро спустился на этаж ниже, проскользив по знакомым перилам лестницы – его лестницы. Ведь этот дом принадлежал никому иному как премьер-министру.

Аспид и вправду обнаружился на кухне: он быстрым и ловким движением шинковал лук и перец, а на плите, судя по запаху, кажется, томилось мясо. Точно такую же напряженную концентрацию господин Нобу сотни раз наблюдал в его лаборатории, когда Аспид вскрывал что-то неизвестное, чтобы исследовать его внутренности.

Господин Нобу напряженно вперился в его профиль, рассматривая белые, словно снег, волосы, собранные в хвост, и бледную чистую кожу. Сорвался или нет?..

Аспид был тяжелым человеком, упрямым и холодным до жестокости, с мотивами, которые было тяжело понять. Он был подвержен приступами то изнуряющей меланхолии, то страшного безумия, и его одолевали демоны, столь же грозные и невероятные, как те монстры, с которыми он боролся.

– Теряешь сноровку, Нобу. Не люблю, когда меня заставляют ждать, – тихо сказал Аспид, не оборачиваясь.

Он бросил на сковороду лук.

– Какого демона ты забыл в моем доме?

Для господина Нобу было несвойственно ругаться. Впрочем, он уверен, эта маленькая вспышка недовольства – последнее, что на сегодня себе позволит вечно собранный премьер-министр Шаттергарда.

Аспид усмехнулся.

– А как же хваленое шаттергардское гостеприимство?

– Я родом не из Шаттергарда, и ты прекрасно об этом знаешь, – господин Нобу осекся, когда отчетливо услышал наверху… женский стон. Раздраженно вздохнув, он уселся за широкий стол и продолжил: – Почему ты не позвал госпожу Чеджу? Она бы приготовила тебе ужин, если ты голоден.

– Если мне чего-то хочется, я всегда делаю это сам, – ответил Аспид, не отвлекаясь от приготовления свеже-пойманной им же оленины.

– Почему?

– Это приятно, Нобу. И только так я могу почувствовать, что это принадлежит мне. Так со всем. И с готовкой… – руки Аспида вдруг замерли над разделочной доской. – И с людьми.

Аспид выключил плиту, выложил мясо на белоснежные мраморные тарелки и подал ужин на стол.

– Приятного аппетита.

Премьер-министр с сомнением покосился на идеально приготовленное мясо, но все же взял приборы в руки. Господин Нобу насмехался над теми, кого считал рабами своих слабостей, а Аспид часто прикасался к алкоголю, табаку и всяческого рода одурманивающим снадобьям, чтобы приглушить обуревающую его темную магию. Но оленина выглядела, как самый обычный стейк. Он был голоден. Мясо пахло превосходно. И господин Нобу начал есть, с удивлением делая вывод, что готовит Аспид так же хорошо, как препарирует редких особей Мертвых Земель.

Они ели в молчании, господин Нобу даже приказал до смерти испуганной госпоже Чеджу принести ежевичное вино из погреба. Служанка косилась на Аспида с таким сильным страхом, что мужчине даже стало жалко бедняжку. А уж когда его белесые глаза вперились в ее карие, то она и вовсе потеряла сознание, умудрившись чуть не разбить одно из лучших вин в коллекции премьер-министра. Но Аспид поймал вовремя: вино, конечно же.

Когда они закончили ужинать, наверху вновь раздались слаженные женские стоны. Медовые глаза премьер-министра зло сверкнули, всего миг – и он вновь хладнокровный маг с нечитаемым выражением лица. Премьер-министр с детства владел удивительным и столь полезным для его профессии даром – скрывать свои эмоции.

– Жители Железного Топора дают сейчас интереснейшие показания, – с трудом сдерживаясь, сказал господин Нобу. Он обмакнул красивые губы белоснежной салфеткой, сделал глоток темно-лилового вина и продолжил. – Полагаю завтра все газеты будут трубить о том, как демон с белыми глазами с двумя катанами наперевес рубил чудовищ Мертвых Земель. Ты подошел к людям слишком близко, Аспид.

Господин Нобу, чье лицо было хоть и красивым, но изможденным от непрекращающейся работы, был безмерно ему благодарен. Но… никто не должен знать о том, что скрывает Империя. И какую именно работу делает премьер-министр. Господин Нобу боролся с особым видом… монстров.

Высокий мужчина откинулся на спинку стула, медленно зажег табачную трубку и, сделав глубокую затяжку, холодно ответил:

– Без меня Железного Топора бы уже не существовало. Вы готовы пойти на такие жертвы, премьер-министр?

Аспид смотрел на Лиса насмешливо и даже почти безразлично, однако безумие в его светло-серых, уже почти белых глазах стремительно скручивалось в смертельную воронку.

Сорвался или нет?..

Господин Нобу почувствовал, как по его шее скользит что-то холодное и мерзкое:

– Убери от меня своих змей, Аспид! – прорычал премьер-министра. – Абреомора!

Белая змея, невидимая для медовых глаз господина Нобу, болезненно скрутилась и уползла под ноги ее хозяина. Аспид погладил малышку под столом и приказал ей скрыться. На время.

– Небольшое напоминание. Не стоило подрывать мое расследование.

– Профессор слишком много знал, – господин Нобу едва заметно поморщился. – У меня не было другого выхода.

– И ты решил убить доктора моими руками, – усмехнулся Аспид. – Заметь, чудовищем при этом называют меня. Где находится твой отец?

– Если бы я знал, это решило множество моих проблем.

– Ты мне должен, Тэ, – тон Аспида ожесточился. – Я повторю вопрос: где находится старший господин Нобу?

На премьер-министра вдруг разом навалилась усталость последних изнуряющих дней. Он на миг сгорбился, но тут же быстро собрался.

– Чернь. Это все, что я знаю. Иногда он посещает Чернь. И почему все сводится к этому проклятому городу?

– Хорошо. А теперь поговорим о Железном Топоре. Ты считаешь, что мне следовало сдержаться? – холодно спросил мужчина с белыми волосами.

– Разумеется, не считаю, – ответил господин Нобу, раздраженно дернув воротник рубашки. – Но в следующий раз, умоляю тебя, дождись Заклинателей или хотя бы Конфедералов! Извини, но в этот раз, под угрозой прорыва, твой ход был действительно весьма оригинальным. Идти одному против оголодавших молодых тварей было почти самоубийством!

Аспид усмехнулся.

– Это ты меня так бережешь? – Мужчина по-звериному наклонил голову и сверкнул светлыми глазами: – Надеюсь, ты когда-нибудь поймешь, насколько прогнила твоя жалкая Империя. И до твоего благородного сознания дойдет, что любой из Конфедералов имеет приказ убить меня.

Премьер-министр в очередной раз раздраженно вздохнул.

– Министерство никогда бы не издало такого приказа, Аспид. Они знают, как много ты делаешь для Империи. Для других Королевств.

Пожалуй, одно из выделяющихся качеств Аспида: он никому не верил.

– Ты всегда был слишком добр, Тэхиро, – тихо произнес Аспид, прикрывая глаза, вспоминая их прошлое, их учебу.

О нет, они вовсе не друзья. Враги? Возможно.

– А ты всегда был безумен, Киллиан, – также тихо ответил господин Нобу, всматриваясь в такое же уставшее лицо напротив. Он один из немногих, кто знал про истинную личность Аспида. – Ты на грани? Ты помнишь, что было прошлой ночью?

Киллиан попытался вспомнить произошедшее: вся ночь теперь казалась ему неразборчивой смесью паники, ужаса, крови… смерти, ажиотажа. Его кровь бурлила и кипела от предвкушения, пока он вырывал сердца монстров Мертвых Земель.

Сколько смертей… и ему это было мало… безумно мало. Он безумно голоден. До сих пор.

Хочу еще…

Хочу еще…

Хочу еще…

Убить…

Убить…

Убить…

– Я повторю свой вопрос, Киллиан, – опасно сказал господин Нобу. – Ты на грани?

Использование дара подобной силы никогда не проходит бесследно. Темная магия всегда требует плату. И иногда эта плата слишком высока. Если честно, премьер-министр с ужасом ждал того дня, когда Аспид сойдет с ума. И кажется, этот день неумолимо и стремительно приближался.

– Они разговаривали со мной, – тихо ответил он, делая затяжку табака и пуская дымные кольца летать по кухне. – Когда я забирал последнюю частицу их жизни.

– Кто с тобой разговаривал, Киллиан?

Аспид не ответил, сдерживая в себе нервную дрожь. Его тело было изможденно, мышцы болезненно вибрировали от долгой битвы, однако даже целая ночь убийств не принесла успокоения. Ему нужно волшебное вино, способное ослабить его сознание. И женщины, которые уже изнемогали без него наверху. Много женщин.

Или всего одна… с зелеными глазами.

Опасно. Нельзя приближаться к ней , когда он в таком состоянии.

Через мгновение мужчина открыл белесые глаза и вперил их в лисьи.

– Перейдем к делу, Нобу. Ты должен залезть ко мне в разум.

Премьер-министр пришел в ужас.

– Ты спятил? Я не собираюсь залезать в голову безумного психопата.

– Следи за словами.

– И не подумаю. Я сойду с ума вместе с тобой, как только прикоснусь к твоим воспоминаниям. Кто-то из нас должен сохранять голову холодной. Или хотя бы в здравии.

– Со мной что-то не так, – нехотя признался мужчина. – Никто не обнаружил на мне магического воздействия. Но ты должен проверить.

Господин Нобу смахнул каштановую прядку, что уже лезла в глаза. Кажется, он сильно зарос. Надо попросить Эру подстричь его. Господин Нобу моментально задвинул подальше воспоминание о его 바다 * и устало постучал пальцами по столу (он делал так всегда, когда нервничал). Если это убережет Аспида от безумия, тогда он должен попробовать. Обязан.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Киллиан помялся, потом вытащил из неоткуда светло-розовые пуанты с шелковыми лентами. Они были аккуратные, небольшого размера и чистые. Господин Нобу нахмурился.

– Пуанты?

– Проверь: тот, кому они принадлежат, является магом? Ты лучше всех владеешь распознавательной магией.

– Ты владеешь ей не хуже меня, – еще больше нахмурился брюнет с лисьими глазами. – Ты определил в ней мага?

– Нет. Но я хочу, чтобы и ты проверил.

Премьер-министр взял в руки пуанты, на миг замерев от недовольного взгляда Аспида. Демоны, да он просто касается чьей-то обуви, в чем дело…

Мужчина сосредоточился. В нос ударил чистый аромат подснежников, книг… капустного пирога. Девушка. Ее аромат был неуловимо похож на аромат Аспида, и в то же время он был совершенно другим. Господин Нобу открыл медовые глаза.

– В ней нет и капли магии. Чего ты хочешь добиться?

– Тогда проникни ко мне в голову.

Премьер-министр поднялся со своего стула и встал в шаге от Киллиана.

– Ты уверен?

В тишине кухни прозвучало жесткое:

– Да.

– Аnimus obedit voluntati*.

***

Гоэль, королевство Эленейрос.

Аспид.

Снег бил в лицо, приятно охлаждая горящую кожу. Небо – кроваво-красное, словно закат изволил над ним издеваться. Он опустил глаза на свои руки, исполосованные неровными шрамами, которые никто кроме него не увидит. Никто не сможет залечить. Кроме нее .

Взял снег в ладонь, тер его так долго, чтобы ладонь заледенела. В Гоэле уже вовсю царила суровая зима, а он, не думая, переместился в одной рубашке и брюках. Ему больно. Но боль отрезвляла, не давала сорваться в пропасть.

В одном из окон Западной башни поместья горел свет.

Киллиан улыбнулся, ему стало легче.

Он прохрипел:

– Transferendis*.

***

Примечание:

*바다 – в переводе с корейского обозначает "море".

*Animus obedit voluntati – разум подчиняется воле.

*Transferendis – перемещение.

Глава 5 – Тик-так

В мире не существует призраков, кроме тех, что кроются в нас самих.

Шерлок Холмс

Гоэль. Королевство Эленейрос.

Ария Тернер.

– Госпожа, Ария…

Я не желала просыпаться, даже не предпринимая попыток приоткрыть тяжелые веки. Одеяло, что мгновение назад было мягким и пушистым, словно пух, вдруг исчезло, и я зябко поежилась, перевернувшись на живот и зарываясь лицом в подушку.

По приоткрытым лопаткам сквозил теплый ветер, вызывая щекотку. Я вновь поежилась, сбрасывая наваждение, но ветер не желал утихать. Места на спине продолжали ныть и гореть, словно оттуда вот-вот прорежутся крылья.

– Госпожа Ария…

Его губы наконец скользнули по шее, поцеловали пульсирующую вену, а пальцы со страшной силой впивались в талию, пока губы шептали горячее: “ звездочка… ”. И все внутри загорелось лишь от одного его слова, разбивая сердце вдребезги.

– Госпожа Ария! Вы опаздываете!

Я вскочила, словно ужаленная, отгоняя от себя остатки сна. Передо мной стояла встревоженная горничная, держа в руках свежую кипу белоснежных полотенец.

– У вас случайно нет температуры? – спросила она взволнованно. – У вас все лицо горит.

Наверное, я покраснела еще больше, стоило лишь отогнать остатки сновидений.

– Все в порядке. Извини, Анита, – пробормотала я, обратно падая на подушки. – Тело меня не слушается.

– И неудивительно, учитывая, сколько книг вы прочли вчера! Вам станет полегче, когда вы примите горячую ванну. Вставайте.

Уже светало. Я, Анита и Энни тихонько вышли из покоев рано утром и побежали к посыльному отправлять герцогу новую официальную записку. Я знала, что это являлось практически бесполезным занятием, однако так мне было легче – осознание того, что я сделала хоть что-то .

И вот мы дружной троицей стояли и смотрели на заснеженный двор. У каждой из нас были опухшие глаза и бледные щеки: вечером мы допоздна обсуждали, как можно выбраться из сложившейся ситуации.

– Мы хотим поехать с вами, госпожа Ария, – попросила Энни. – Вы ведь убедили отца дать вам отдельную карету?

У меня получилось выторговать хотя бы дорогу в тишине и одиночестве. Несколько часов в одной тесной карете в компании с двумя змеями и… эрцгерцогом Тернером – было выше моих сил.

– Да, но будет лучше, если вы останетесь в Гоэле, – ответила я с благодарностью.

Так я хотя бы буду уверена, что у Ванессы не будет шанса шантажировать и манипулировать мной горничными. – И спасибо вам. За все.

Анита нахмурилась, а потом вдруг наклонилась, сгребла варежкой снег и швырнула в меня снежком. Я опешила.

– Не говорите так, словно прощаетесь! Мы ждем вас к завтрашнему ужину, госпожа Ария. И ни минутой позже!

– Ох, девочки, – вздохнула я, а потом упала в их крепкие объятья.

От рыжеволосой Энни пахло грушевым пирогом с корицей, а от Аниты – снегом и книгами. Я вдохнула их запах покрепче, стараясь не думать о том, что если вдруг у меня не получится увернуться от очередной атаки, то мы можем увидеться… совсем нескоро.

– Вы всегда можете свалиться в обморок, госпожа, – весело произнесла Энни, но я видела, насколько грустны ее глаза. – Леди часто так делают!

– Да, – вторила ей Анита. – И никогда не оставайтесь наедине. Высока вероятность, что зме… эрцгерцогиня захочет вас скомпрометировать.

– Хорошо, – вздохнула я.

На самом деле оставался еще один вариант. Вариант с бледно-серыми глазами, что сияли словно дождливое небо, но я яростно отбрасывала его, утопая в своей гордости… которая еще никого до добра не доводила.

Нет, даже не думай об этом.

Я ни за что не буду просить его о помощи! В конце концов, в этом есть и его вина!

В Эйтери мы выдвинулись через четверть часа. Стоит заметить, что на меня даже не обратили внимание, громко жалуясь на то, почему мы отправились в такую рань. Дорога была беспокойной, но тем не менее я старалась отвлечься на взятую с собой книгу по растениям Ржавых Болот и изредка вглядывалась в размытый зимний пейзаж за окном ровно до того момента, как мы не начали приближаться к Эйтери. Меня удивлял тот факт, что через всего несколько часов погода может перемениться столь поразительным образом.

Здесь было тепло, словно ранней осенью, а на деревьях еще колыхались ярко-зеленые листья. Подобный феномен объяснялся залежами нагревательных камней. В Эйтери их было так много, что народ слагал легенды о том, что когда-то давно здесь жили могущественные существа, извергающие огонь, и имя им было – драконы. На моем лице всегда мелькала улыбка стоило мне прочесть эти россказни. Впрочем, если я живу в магическом мире, то кто сказал, что драконов не существует? Этот мир и вправду волшебный, захватывающий, невероятный… если бы только моя судьба была несколько иной…

“ Ария, не вешай нос! ” – подбодрила я себя мысленно, рассматривая роскошные сады за окном – мы въехали на территорию королевской резиденции. – “ Ты со всем справишься! ”

Карета остановилась, и мне показалось, будто в желудок упал кирпич. Все вдруг как-то затихло, я попыталась заставить себя подать руку лакею и спуститься вниз. В нос ударил запах сладких цветов и свежескошенной травы.

Меня тут же поприветствовал мужчина в белой ливрее и таких-же белоснежных туфлях:

– Приветствуем вас в королевской резиденции Мириол, госпожа Тернер, – Я сделала идеальный реверанс. – Меня зовут господин Зарр, я являюсь обер-камергером. А ваша семья я полагаю…

Я растерянно оглянулась. Кажется, моя карета умудрилась прибыть быстрее, чем карета с четой Тернеров. Вдалеке зеленой аллеи показалась коричневая верхушка и господин Зарр воскликнул:

– А вот и они!

Нас любезно проводили в правое крыло замка, как сказал господин Зарр, эта часть Мириола служила лишь приглашенным гостям. Я старалась держать голову прямо, хотя держать ее подобным образом действительно было трудно, учитывая то, насколько здесь было красиво: высоченные потолки с невероятной лепниной и роскошными люстрами, в каждом углу располагалось какое-нибудь произведение искусства, а еще… гвардейцы.

Я прекрасно осознавала, что нахожусь в королевской резиденции, однако меня пугало количество стражников, что были рассортированы по всей территории. Обер-камергер сколько угодно мог называть это мерой предосторожности, но по моему мнению это была самая настоящая паранойя, учитывая стойкий железный запах магии повсюду. Впрочем, если брать в расчет возможные события будущего, так мне даже спокойнее. И все же…

Как ни странно, но нас поселили на разных этажах, чему я была несомненно рада.

– Чуть позже к вам будет приставлена горничная, – обер-камергер давал последние наставления, прежде чем вытащить один золотой ключик из огромной ключницы, висящей на его шее, и открыть мои покои. – Она же сопроводит вас до Стеклянного Зала, где будет проходить сегодняшний ужин. Вы должны быть готовы к шести двадцати пяти. Вам нужна помощь в принятии ванны?

Обер-камергер два раза повернул ключ в замочной скважине и распахнул огромные двери, открывая вид на невероятную гостиную, исполненную в голубых тонах.

– Нет, благодарю, господин Зарр, – ответила я, слегка потеряв дар речи, и все же не смогла отказать себе в любопытстве: – Позвольте задать вам вопрос: как вы не путаете, какой ключ нужно взять? Они все выглядят одинаковыми.

Господин Зарр несколько замешкался и через пару мгновений дал странный ответ:

– Ключи открывают не только те двери, для которых созданы. Если вам что-нибудь понадобится, госпожа Тернер, позвоните в колокольчик, что лежит на небольшом золотом столике в гостинной. Хорошего вам отдыха.

Обер-камергер отдал поклон и скрылся среди длинного коридора замка.

Семь двадцать пять.

Я вздохнула, кинув взгляд на большие часы, которые висели над стене перед входом.

Семь двадцать пять. Что ж, в запасе еще уйма времени, чтобы придумать, что может меня спасти.

Тик-так.

Тик-так.

Тик-так.

Глава 6 – Стеклянная Башня

"Какой тоской душа не сражена,

Быть стойким заставляют времена."

Король Лир. Уильям Шекспир.

Чуть раньше назначенного времени в гостиной отведенных мне покоев меня уже ожидала королевская служанка с идеальным высоким пучком темных волос. Она была облачена в черное строгое платье с каким-то изощренным белоснежным воротничком, привлекающим внимание к ее сжатому рту. Девушка, судя по всему, была молода, однако что-то неуловимое в ее внешнем виде старило служанку на несколько десятков лет.

– Добрый вечер, меня зовут Флоренс Белл, – ее голос был под стать ее лицу: сухой и строгий. – Сегодня я буду сопровождать вас на королевский ужин в Стеклянной Башне. Прошу вас поторопиться со сборами, госпожа Тернер. Опоздания недопустимы.

Я опустила глаза на свое синее платье, да возможно чересчур простое, зато оно лишало меня необходимости носить изнуряющий корсет.

– Добрый вечер, госпожа Белл, – сделав книксен, я добавила: – Я уже готова. Вас чем-то не устраивает мой наряд?

Госпожа Флоренс Белл внимательно осмотрела меня с ног до головы, как будто выискивая в моей внешности какое-то упущение.

– Вы без корсета.

– Верно.

Служанка поджала губы, хотя казалось куда больше: они и так походили на одну сплошную тонкую ниточку недовольства.

– Это недопустимо.

Она прошла к огромному резному шкафу и, распахнув дверцы, указала на десятки роскошных платьев, уготованных явно не мне.

– Прошу вас выберете что-нибудь из этого. Мы не ожидали увидеть вас в Мариоле и шили платья под размеры вашей сестры, однако многие из них должны вам подойти.

Я вздохнула и нахмурила брови, устав держать лицо. Мне и так нужно решить уйму проблем, если к ним еще добавится платье – я попросту не переживу.

– Это обязательно?

Госпожа Белл вновь недовольно поджала губы и достала что-то розовато-конфетное с объемным подолом.

– Примерьте это.

Я подошла к госпоже Флоренс, от нее на удивление пахло болотом, словно она лесная нимфа, запертая в роскошных стенах этого жестокого замка. Под моим внимательным взглядом служанка неожиданно стушевалась и опустила глаза в пол. Так-то лучше.

– Госпожа Флоренс, вам известно о… неожиданных гостях, прибывших на этот королевский ужин? Помимо меня, естественно.

– Нет, – прошелестела девушка.

Я наклонила голову.

– Вы мне врете, госпожа Белл? – в моем голосе вдруг появился холод, до дрожи напоминающих его тон. Ну уж нет, Ария. Отбрось ка эти мысли. – Мне доложить обер-камергеру об этом вопиющем нарушении субординации?

Госпожа Флоренс вздрогнула. Мне стало стыдно.

Совсем чуть-чуть.

– Служанкам вроде меня не положено знать о списке гостей, – тихо ответила она, а затем вскинула голову. – Но… слуги шепчут о том, что на ужин прибудет еще один самозва… неожиданный гость.

Я улыбнулась ее оговорке.

– И кто же это?

– Монтегю. Господин Монтегю.

Вот как.

Я устало прикрыла глаза, принимая к сведению столь ожидаемый ход названной матушки. И все же… Я совершенно не понимала усердий Ванессы по отношению к моему замужеству. Почему именно Монтегю? Карточный долг? Он не может быть настолько огромен, чтобы эрцгерцогиня, рискуя своей репутацией, пригласила на ужин скандально известного в своих кругах человека.

Тик-так.

Тик-так.

Стрелки часов издевательски показывали семь двадцать пять, неумолимо приближая меня к позорному событию.

В какой-то момент даже мелькает мысль, что нужно было убежать, уехать, взять с собой Аниту с Энни, спрятаться, но я тут же ее отбрасываю, испытывая крайнюю степень раздражения. Так поступают только трусы. Я же предпочитаю смотреть в лицо своим проблемам. К тому же мне было стыдно в этом признаваться, но небольшая часть меня хотела поехать в Эйтери. Конечно же, я желала узнать, что замышляет кронпринц Себастьян Кайдзен, приглашая мою сестру в семейную резиденцию накануне рождественских праздников.

“ Или ты просто хотела увидеть его ”, – гадко выдало подсознание.

– Дайте мне вот это, – я указала пальцем на случайное платье, избегая розовых оттенков, от которых меня откровенно уже подташнивало.

– Вы должны надеть корсет, госпожа, – почему-то выдала госпожа Белл.

Возможно ее могли отругать на мое нарушение этикета. Мне явно стоит поумерить свой пыл.

– Безусловно.

***

Я выбрала на редкость скверный наряд.

Платье оказалось серебристо-молочным со вставками искусной вышивки: будто маленькие бутончики подснежников расцвели по всему моему телу. Слегка приоткрытое декольте, струящиеся шифоновые рукава с теми же крошечными бутонами жемчуга. Я словно светилась изнутри и явно была чересчур… заметной.

– Глубоких вдох, госпожа.

А еще госпожа Белл не преминула (наверняка в отместку) хорошенько затянуть мне корсет, да так, что мою талию можно было обхватить двумя ладонями. Убедившись, что я лишилась большей части кислорода, служанка удовлетворительно кивнула, собрала мои волосы в косу, подвязав ее шелковой молочной лентой, и повела меня за собой.

Десятки гвардейцев уже столпились у входа в просторный тронный зал, по неизвестной мне причине именованным Стеклянной Башней. Впрочем, причина стала известна, стоило увидеть зал воочию. Пол был словно огромным куском идеально гладкого льда, все вокруг сверкало и мерцало синим светом, а в высоком потолке медленно двигались звезды, собираясь в невероятной красоты созвездия. Величественно, элегантно, изысканно, великолепно. Трудно было найти подходящие слова, но еще труднее было держать голову прямо, не ворочая ее от любопытства то вправо, то влево.

Все это великолепие, величие, блеск – как же тяжело сопротивляться их чарам. Нетрудно понять, почему люди поддавались соблазнительному кошмару королевского двора – власть дает возможность видеть это, ощущать, наслаждаться красотой. И все же я искренне надеялась, что я никогда не увлекусь так, что забуду об осторожности.

Знаю, что не должно любить этот волшебный мир так сильно, как люблю его я, зная, что мне уготовано. Но что поделать – все равно люблю.

Госпожа Белл передала меня в руки господина, провозглашающего явившихся гостей.

– Вы задержались на целые две минуты, Флоренс, – недовольно проговорил господин в белой ливрее, отчего служанка немного покраснела.

Я тотчас же вступилась за девушку:

– Не вините госпожу Белл, это моя вина.

Повернувшись ко мне, мужчина лучезарно улыбнулся и, взяв меня под локоток, настойчиво подтолкнул с раскрытым дверям.

– Идемте, моя дорогая, ваша матушка уже рвет и мечет, – и пробормотав себе под нос: – даже лед дрожит.

– Простите?..

– Эрцгерцогиня Ария Тернер! – Торжественно объявил господин, чьего имени я, к сожалению, не знала.

Сменив растерянное выражение лица на мягкую улыбку, я, превозмогая внутреннюю тревожность, величественно двинулась к огромному столу, который располагался вдалеке огромной Стеклянной Башни.

Придворные замерли и зашептались, но это длилось всего секунду, никак не больше. Потом, словно ничего не случилось, все снова вернулись к угощениям и танцам. Веселье продолжилось.

Мои туфли стучали по гладкому льду, будто пуская эхо по всему залу. Впрочем, надеюсь, что эхо слышала только я. Но вот мое громко стучащее сердце, бьющееся в грудине, словно птица в клетке, не способен был заглушить даже оркестр со своим изобилием скрипок и виолончели.

Зал благоухал густым ароматом розмарина, гвоздики и кардамона. Запах был настолько согревающим и притягательным, что у меня не возникло сомнений: здесь применена магия.

Соберись, Ария! Что тебе нужно сделать?

Попадая на королевский ужин, первым делом надо поприветствовать короля.

Верховный король Эленейроса Эдвард восседал на троне во главе длинного стола. На седых волосах покоилась тяжелая золотая корона в виде витого плюща с вкраплением драгоценных металлов. Лицо – словно мраморная статуя без единой эмоции. Он не ел и не пил, лишь смотрел на парящие по залу снежинки.

Джонатан Кайдзен – младший брат короля Эдварда, из дома черных тигров. Разница в возрасте братьев была не столь внушительна, однако Джонатан (особенно на фоне болезненного короля Эдварда) выглядел, как невероятно красивый мужчина с гладкими черными волосами, словно воронье крыло. Впрочем, все наследники королевской крови имели необычайно притягательную внешность.

Госпожа Эвелин Кайдзен вместе с ее дочерью принцессой Изабеллой сидела от короля по правую руку, попивая вино из хрустальных, но оплетенных золотом кубков. Кожа Изабеллы сияла золотом, волосы отливали обсидиановой темнотой. Рядом же я заметила и свою семью вместе с улыбающимся ангелом Патрисией, которая вовсю щебетала с виконтом Дорео.

Принц Себастьян Кайдзен, по всей видимости, еще не явился на праздничный ужин, не почтив нас своим присутствием и даря мне столь драгоценную передышку.

– Маркиз Гэвил Монтегю! – Вдруг провозгласили громко, и я вздрогнула, но с шага не сбилась, продолжая уверенно идти к пустующему стулу, рядом с которым, к моему величайшему сожалению, пустовал еще один.

О нет…

За спиной громко раздавались тяжелые шаги Монтегю, но я старалась не обращать на это внимание, спрятав дрожащие руки в подоле платья. Оставалось лишь молиться всем богам, что он не погонится за мной, словно глупый баран, выбившийся из стада.

Надежда – удел слабых, звездочка…

“ Не отвлекайся Ария! ” – напомнила я себе строго. – “ Спину ровнее. И не забывай держать лицо! ”

И какого же было мое удивление, когда кто-то неожиданно дотронулся до моего локтя, выбивая из груди весь воздух! Я и так шла быстро настолько, настолько могла. Нет, ну как он посмел! На глазах у всех гнаться за мной, будто животное!

Все таки Ванесса прекрасно осознавала то, что делает. А вот мне в свою очередь стоило бы и поучиться коварству, наплевав на столь глупую гордость. Гордость, которая загонит меня прямиком в могилу, но сначала под венец с мерзким, толстым, противным картежником!

Я была так зла, что казалось еще немного: и у меня пойдет пар из ушей.

– Вы! – Прошипела я, резко поворачиваясь. А потом выдохнула уже ошарашенно: – Вы…

Глава 7 – Победитель Шаттергардских Игр

Я словила себя на мысли, что устала ждать очередного удара в спину, молясь, чтобы и в этот раз нож прошел мимо. Да, я не всегда могу быть солидарна с собой, часто мои действия не вяжутся с чувствами, но я просто привыкла делать то, что правильно. То, что не будет вредить другим, даже эти другие спят и видят, как бы меня обидеть.

Я боюсь. Вот так вот просто. Я ужасно боюсь сделать неверный шаг, вновь напороться на осуждение, а истинная Ария получала его сполна. Я даже толком не знаю, кто я теперь, отказываясь вспоминать свое прошлое и свою… смерть. И кто бы объяснил мне, как правильно, кто бы показал на пальцах, что я должна сделать, рассказал, что счастье – оно только мое, и если я все чаще задумываюсь о серых глазах, которые вероятно принадлежат главному монстру этого мира, – в этом нет ничего плохо или ужасного.

Но я отказываюсь принимать данный факт, даже не мирюсь с этой мыслью, изгоняю ее из своей головы. А та не уходит! Разрастается до таких размеров, что я даже не замечаю темных глаз напротив, даже не слышу вопроса герцога, зато вздрагиваю, когда прямо перед моим носом щелкают пальцами.

– Вы… – выдохнула я испуганно.

Я правда испугалась, и даже не знала чего больше: того, что я увижу перед собой противное лицо Монтегю или… его . Но вот чего я действительно не ожидала, что герцог Равеллиан Блеймонд все же ответит на мое приглашение и соблаговолит составить мне компанию на этом несомненно сложном ужине.

– Госпожа Ария, – его почти черные глаза смотрели на меня взволнованно. – Вы в порядке?

– Герцог Равеллиан Блеймонд, – вдруг громко объявил глашатай, отчего я вновь вздрогнула, вцепившись в ладонь мужчины, облаченную в кожаную перчатку. Его брови удивленно приподнялись.

Счастье … Такое крохотное приятное чувство расцвело и засеребрилось у меня в груди, распустив свой пышный бутон… Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке.

– Вы пришли, – выдохнула я, еще не веря, но уже сияя ярче любой звезды на небе.

Уголки мужских губ едва заметно дрогнули, как будто господин Блемойнд тоже хотел улыбнуться. Вид у герцога, как всегда строгий и собранный, в темных, как полуночное небо, волосах блестел снег. На нем длинный синий камзол с высоким зазубренным воротником, расшитый узорами из небесных созвездий.

– Как я мог не прийти, госпожа Тернер. Вы были настолько настойчивы в своем… желании, – ответил он сухо.

Неужели герцог изволил смеяться надо мной? Или мне показалось?

Время будто замерло. Взгляд мужчины скользнул по моему лицу, погладил ресницы, задержался на губах и вновь вернулся к глазам. И этот внимательный, почти лишенный всяческих чувств взгляд напугал меня настолько сильно, что я непроизвольно шагнула назад. А потом, немного подумав, вернулась на место и, лучезарно улыбнувшись, взяла герцога под локоть и радостно шепнула:

– Идемте же, мой дорогой жених.

Герцог Блеймонд почему-то замер на месте, отказываясь следовать за мной, несмотря на мои упорные попытки потянуть его за собой. Я не удержалась и подняла глаза на лицо мужчины и вздрогнула, увидев, насколько его зрачок почернел и расширился. Я моргнула, чтобы сбросить наваждение, но глаза герцога продолжали оставаться пугающе чёрными и напоминали глаза… демона!

– Господин Блеймонд? – прошептала я. – У вас глаза… черные.

Мужчина на миг прикрыл глаза, а потом я вновь наблюдала нормальную темно-карюю радужку.

Молчание. А затем тихие, но отчетливые слова:

– Вы очень красивая, госпожа Ария. Идемте.

Он шел совсем рядом, но я не чувствовала тепла его тела. Сначала шаг герцога был широк настолько, что я едва за ним поспевала, но заметив это, Равеллиан замедлился и более не кидал на меня взгляда. И чем ближе мы подходили к торжеству, тем громче шептались придворные:

– Видели? Герцог Блеймонд прибыл.

– Интересно, почему он приехал?

– Он никогда не посещал подобные мероприятия раньше.

Я задумчиво посмотрела на строгое лицо герцога Блеймонда – дальнего родственника императорской семьи и самого молодого генерала королевства. Мужчину нисколько не заботили чужие пересуды и шепотки, впрочем взгляды придворных были удивленные и… восхищенные. Впервые посмотрела на герцога глазами других – он красивый, сильный, такому хочется довериться сразу и без слов. Он воин, на него нельзя взирать без восхищения.

– Ария, – вдруг тихо произнес герцог Блеймонд. – Я прошу вас, не смотрите на меня так.

Я нахмурилась. Что в моем взгляде его смутило?

– Извините, – смущенно прошептала я, стоило нам сделать низкий поклон перед королем.

Король Эдвард даже не взглянул на нас, в отличие от остальных, жадно пожирающих каждое наше с герцогом движение.

Герцог Блеймонд галантно отодвинул мой стул, и убедившись, что я устроилась с удобством, сел на свое место по обок от меня.

“Не стоит извиняться” – в голове вдруг прозвучал голос мужчины, напрочь заглушая беседу за столом: – “Просто ваши глаза несколько… обескураживают”.

Я знала, что маги с даром разума могут общаться мысленно, но не думала, что проживу этот опыт.

Погодите ка. С даром разума?

“Я же сказал, Ария”, – ледяным тоном произнес Равеллиан. – “Не смотреть на меня!”

Исправившись, я тут же отвела взгляд, уперев его в серебристую тарелку. А потом я заволновалась:

“Вы можете читать мои мысли?”

“Только те, что вы адресуете мне.”

Я расслабилась, радуясь, что мои секреты, также как и хаос, творящийся у меня в голове, останется при мне.

Его тон заметно смягчился:

“Вам налить кедрового вина?”

“Нет, благодарю. Я чем-то вас оскорбила?”

Общаться мысленно было довольно странно, но в тоже время так… захватывающе. Я не знала обо всех возможностях магии, но волшебство этого мира действительно впечатляло.

“Нет. Прошу простить меня, если мой тон напугал вас. Я успел позабыть каково это…” – мужчина как-будто подбирал слова: – “… вести обыкновенную беседу”.

Ох ну это едва ли походило на обыкновенную беседу.

И вновь холодный тон, из-за которого чай показался мне остывшим:

“И все же я недоволен тем фактом, что вы до сих пор носите драгоценности, подаренные кронпринцем.”

Рука непроизвольно потянулась к шее, но я вовремя ее одернула. Как бы я не пыталась, я не могла снять подвеску, а Энни с Анитой и вовсе не замечали на моей шее ничего необычного.

Чары. Что ж, этого следовало ожидать. В животе свернулась кольцом бессильная ярость.

“Я пыталась снять украшение, господин Блеймонд, но безуспешно, как видите. Кстати, почему вы видите подвеску?”

“А другие не видят? Что ж, это объясняет почему от вас фонит магией.”

“Вы можете снять ее?”

“Если чары наложил кронпринц, увы, я ничего не смогу сделать, госпожа Ария.”

Я помрачнела, слегла агрессивно откусывая кусочек крошечного пирожного с малиновой ягодой наверху. Мысли текли совсем не в том направлении, как мне бы того хотелось, поэтому я позволила себе отвлечься на разговор приглашенных гостей.

– Господин Дорео, вы заготовили себе места на Шаттергардские Игры?

– Что ж, мне не стоит беспокоиться о поиске места, ведь мой отец уже забронировал мне одно.

– Я тоже заготовила себе лучшую ложу, – девушка с маленькой птичьей шляпкой взмахнула веером. – Все горят желанием хотя бы коснуться плаща победителя!

Внезапно я ощутила на себе пристальный взгляд принцессы Изабеллы. О, я прекрасно помнила об особенности ее магии, и более мне не хотелось повторять этот опыт, однако этот презрительный взгляд… могла ли я ответить ей иначе? Я усмехнулась – едва-едва заметно, и взглянула на принцессу в упор.

Смотря исключительно на меня, госпожа Кайдзен спросила:

– Разве вы не были победителем одних из Игр, герцог Блеймонд?

Пауза. И низкий, сильный голос Равеллиана Блеймонда заполнил, казалось, всю Стеклянную Башню:

– Вы тоже хотите коснуться плаща победителя, принцесса?

Этот колющий-ледяной тон… ответ обращался не мне, но даже я вздрогнула. Герцог также не соизволил использовать “ваше сиятельство”, Заклинателям позволялись и эти вольности, возвеличивающие их даже над королевской семьей.

Изабелла не ответила, ее лицо пугающе побледнело, а руки, что держали чашку, едва заметно задрожали. Задрожали от одной единственной фразы, в которую была вложена сила!

Я застыла, не в силах пошевелиться. Что-то внутри кричало и протестовало, но другая часть души понимала, что жестокость – неотъемлемая часть того, кто ежедневно борется с монстрами, но… этот колющий-ледяной тон… Он совершенно не вязался с тем вежливым герцогом, с которым я общалась на Зимнем Балу.

Герцог Блеймонд тем временем невозмутимо налил в мою кружечку чай, а потом добавил на тарелку несколько маленьких пирожных и мясных брускет. Матушка, которая сидела практически напротив смотрела на все это ошарашено и кидала взгляд то на меня, то на герцога, забыв о бокале янтарного вина у себя в руке. Господин Монтегю же, которому принесли стул и поставили возле Ванессы, медленно зверел, отчего его злое лицо стремительно покрывалось красными пятнами.

И все же этот тон и тихое: “Не смотреть на меня!”

Голос, которого я моментально и беспрекословно послушалась, опуская взгляд в тарелку! Подчинилась, словно пес по приказу хозяина!

Я смотрела на малиновое пирожное и пыталась успокоиться. Просто успокоиться и перестать думать. Герцог Блеймонд и эрцгерцог Тернер принялись увлеченно обсуждать что-то из последних военных законов. Отец смотрел на мужчину с искренним расположением, словно позабыв о недавнем неприятном инциденте. И вновь герцог Блеймонд вызывал у всех восхищение. Я вовсе не удивлена, ментальные маги склонны быстро располагать к себе людей, обычно им достаточно лишь одной улыбки. Или вежливого комплимента…

“Вы очень красивая, госпожа Ария…”

Он воздействовал на меня. Равеллиан Блеймонд воздействовал на меня! Это все неправильно, так не должно быть!

Герцог поймал мой взгляд и совершенно иным голосом, лишенным каких-либо специальных ноток, холодно произнес:

“Вам не было известно, что я ментальный маг, верно?”

Я хмыкнула, ощущая на языке горечь принятого решения, страшное предчувствие неотвратимой катастрофы. Я смотрела на него и думала, что спутницы Заклинателей редко видят своих мужей… это радовало. Лицо герцога Блеймонда помрачнело.

“Я не заставляю вас выходить за меня замуж, Ария. У вас еще есть время подумать.”

Внезапно Равеллиан Блеймонд замер, все также внимательно вглядываясь в мое лицо, а затем вдруг взял мою ладонь и вложил в свою. Неправильность происходящего вызывала во мне какую-то странную тошноту, и я осторожно начала высвобождать свою руку. Не позволили. Ладонь, облаченная в кожаную перчатку, лишь крепче сжала мои дрожащие пальцы, а потом медленно поднесла их к мужскому рту и… поцеловала. На глазах у всех! В том числе на глазах Короля, который на этот раз смотрел прямиком на меня!

А затем по залу Мариола прошелся восторженный шепот.

По ледяному полу изящно двигалась высокая фигура в белоснежном кителе. В темных волосах прекрасного принца покоилась золотая тиара.

Кронпринц Себастьян Кайдзен радостно одарил всполошившихся гостей царственным приветствием и внимательно осмотрел всех присутствующих. А когда его карие глаза (которые на миг сверкнули светло-серым) остановились на мне, принц замер, словно забыв о королевском ужине и обо всех остальных гостях, находящихся в этом зале. В том числе позабыл о вскочившей со своего места счастливой Патрисии, чья радость в миг померкла, когда всем стало ясно – принц Себастьян Кайдзен… не сводил с меня злого почерневшего взгляда!

Меня как будто холодной водой окатило. И лишь, герцог Блеймонд, закрыв своей широкой спиной мою сжавшуюся фигуру, заставил кронпринца очнуться и сесть на положенное ему место.

Глава 8 – Тримера

Под аккомпанемент играющих музыкантов и общей тишины за столом в Стеклянной Башне раздался мелодичный голос кронпринца Себастьяна Кайдзена:

– Вы волшебно выглядите, госпожа Тернер.

Патрисия, которая сидела напротив принца, неуверенно приподняла голову и, улыбнувшись, мило поблагодарила:

– Благодарю вас, ваше сиятельство. Как ваше здоровье?

– С моим здоровьем все замечательно, Патрисия. Как ваше?

– И я нахожусь в здравии.

Они улыбались друг другу и были милы, однако складывалось ощущение, что нет в мире пустыни суше, чем их разговор.

Нам подали гребешки в сливочном соусе. На королевском ужине вновь оживилась беседа, и я, наконец, осмелилась поднять взгляд на кронпринца, который совершенно позабыв о сидящем рядом белокуром ангеле, неотрывно прожигал меня взглядом. Я думала, что хуже уже не будет, но как же я была не права!

Вот герцог Блеймонд галантно подливает мне зеленый чай в фарфоровую кружечку, а потом, словно невзначай, касается голого участка на моем плече, проведя по нему жесткой кожей перчаток. Герцог едва заметно улыбнулся, когда я дернулась и мысленно возмутилась “Соблюдайте рамки приличия, господин Блеймонд!” – но он совершенно не торопился исполнять мои приказы. Я взглянула на Киллиана – сжимая бокал в руке (да так, что тот чуть едва не треснул), он неотрывно следил на герцогом, а Равеллиан нагло смотрел в глаза своего кронпринца и нахально улыбался. И вдруг его улыбка превратилась в оскал, герцог Блеймонд отодвинулся, а потом все его движения стали резкими и отрывистыми. Я не удержалась и посмотрела в его лицо – герцог поперхнулся вином и по его подбородку поползла винная капля, пугающе похожая на кровь…

Присутствующие на королевском ужине принялись обсуждать охоту во время оттепели, пытаясь вовлечь в разговор полюбившегося всем герцога. Вот только господин Блеймонд больше не разговаривал, продолжая стремительно бледнеть, несмотря на кажущуюся невозмутимость.

– Герцог Блеймонд! – несколько более холодным тоном, чем следовало, произнес Себастьян. – Виконт Дорео довел вас своими разговорами? Не хотите проветриться?

– Мечтаю, – прохрипел мужчина, а потом словно изнемогая от боли, как-то пугающе улыбнулся: – но я бы не хотел оставлять госпожу Арию одну. Вы составите мне компанию?

Герцог встал, возвысившись во весь свой немалый рост, и протянул мне руку в кожаной перчатке. А мне почему-то совсем не хотелось принимать ее!

– Ну что же вы, Равеллиан. Разве мы обижаем госпожу Тернер? – Киллиан кинул на меня бешеный взгляд пугающе черных глаз, которые больше не отливали серебром. – Госпожа Ария прекрасно проводит время, не так ли? Или вы не довольны нашей скромной компанией?

Я оглянула гостей Мариоля и королевскую семью, которая не обращала на наш разговор никакого внимания. Благо Король Эдвард, напоминающий призрака, более не смотрел на меня, вновь обращая свой взор на музыкантов и падающие снежинки. У эрцгерцога Тернера же было на редкость довольное лицо в отличие от названной матушки, которая сжимала бокал едва ли не сильнее, чем сжимал свой кронпринц!

Боже, какой стыд. Кажется назревал скандал, его необходимо предотвратить как можно скорее. И борясь с собственными противоречиями, я вложила свою ладонь в большую ладонь герцога. Он посмотрел на меня с благодарностью.

И в это мгновение виконт Дорео впервые за этот кошмарный вечер решил ко мне обратиться:

– Госпожа Ария! – Каштановые вьющиеся волосы отливали красным вином, а на лице молодого мужчины появилась уже знакомая мне улыбка с ямочками. – Прошу задержитесь ненадолго. Скоро подадут лесное вино. Это традиция каждого королевского ужина в Мариоле. Не попробовать его будет просто кощунством. Вы не согласны, герцог Блеймонд?

Герцог Блеймонд держал спину прямо, но стоя к нему близко, я вдруг отчетливо поняла, что мужчина, кажется, еле держался на ногах. Черт возьми, что происходит? Я не на шутку заволновалась и, наконец, поднялась.

“Господин Блеймонд, вы в порядке? Давайте уйдем отсюда. Немедленно!”

“Сядьте, госпожа Тернер! И сделайте вид, что ничего необычного не происходит!”

“Но…”

“Сядьте!”

Я беспрекословно послушалась, чувствуя, как в животе разворачивается яростное торнадо. Он приказал мне! Опять! Но злиться было глупо, особенно в свете бледного измученного лица герцога, который уже едва скрывал свое состояние от других.

В Стеклянную Башню вошла служанка в знакомом черном платье с белым рифленым воротничком – госпожа Флоренс Белл. Она держала в руках хрустальную бутылку с переливающейся золотой жидкостью.

– Неужели я снова попробую лесное вино? – ахнула женщина с птичьей шляпкой на голове. – Ну же моя дорогая, поторапливайтесь!

В Стеклянной Башне остались лишь королевская семья, их привилегированные гости и служанка. Госпожа Флоренс Белл чинно держала одну руку за спиной, а другой разливала по хрустальным бокалом золотое вино. Весь зал заполнил терпкий аромат ладана и крыжовника.

– За благополучие нашего великого королевства!

– За короля!

– За короля Эвадрда!

Я осторожно кинула взгляд на повелителя и с удивлением была наблюдателем того, как король Эдвард каким-то механическим действием подносит бокал к бледному рту и делает глоток. В его глазах не было ничего, они были пусты, словно душа давно покинула его тело. Я передернула плечами, чтобы сбросить это странное наваждение и отвернулась.

Губы всех гостей Мариола окрасились в яркий золотой цвет, а лица стали блаженными, словно они только что испытали чистое, искреннее, ничем не разбавленное счастье. Мне не хотелось становиться жертвой дурмана, хотя бы потому что стоило сохранять голову холодной и постоянно быть начеку, поэтому я лишь приложила хрустальный бокал к губам, сделала вид, что делаю глоток, а затем быстро обмакнула рот салфеткой.

Госпожа Флоренс Белл стала потихоньку отходить назад.

– Куда же вы пошли? – возмутилась все та же леди. Ее щеки лихорадочно горели, словно она страдала от температуры. – Немедленно налейте еще один бо…

Женщина вдруг замолкла на полуслове, выпустила из руки хрустальный бокал с изящной вытянутой ножкой, и я вздрогнула от ужасного звона битой посуды. Примеру сиятельной госпожи последовали остальные, а затем все замерли, словно окаменев. Я тоже почувствовала некое оцепенение, но длилось оно лишь секунду и быстро прошло.

Все произошло так быстро…

Скверное, страшное предчувствие неминуемой беды.

Госпожа Флоренс Белл мазнула по запястью ножом, который судя по всему прятала за спиной, алые капли крови начали стремительно падать на ледяной пол, окрашивая его в пугающе бордовый. Встав на цыпочки, служанка отвратительно изогнулась и закричала.

Хруст ломаемых костей. Истошный, ужасающий крик, который все не прекращался и не прекращался… И я увидела его. Не ее, не симпатичную служанку Флоренс Белл со строгим пучком темных волос, которую я ожидала увидеть, а именно его. Монстра . Из тела росли длинные ростки с острыми концами, руки удлинились, кожа почернела, рот превратился в страшную зияющую воронку. Я сглотнула желчь, подступившую из моего желудка к горлу, и приказала коленям не дрожать. Помню в лаборатории Киллиана вдоль стен шли полки со множеством банок, где в специальном растворе плавали отвратительные предметы, конечности, органы из мира ужасов и кошмарных сновидений. Невозможно было представить, что они – это часть существа, что стоит от меня в каких-то пяти метрах.

Смею утверждать, что любой обычный взрослый человек, увидев это, вылетел бы из Стеклянной Башни, вопя от ужаса, кинулся бы куда глаза глядят, прочь прочь из этого места! Однако те скудные знания, взятые из магических книг, принуждали меня сидеть тихо и не высовываться – я была уверена, монстр убьет меня, прежде чем я издам малейший звук.

Я пыталась докричаться хотя бы мысленно – но герцог Блеймонд не отвечал, оставаясь такой же застывшей статуей, как и остальные. Монстр менялся на глазах, издавая страшные истошные вопли, которые походили на ультразвук, его кости продолжали ломаться, а кожа начала свисать лоскутьями треугольной формы, как будто кто-то кромсал тело топором.

Сладкое зловоние смерти уже заполнило всю Стеклянную Башню, из-за этого запаха у меня заслезились глаза, и я прикрыла их, чтобы монстр не заметил, как я слежу за каждым его движением. Виконт Дорео тихо застонал и покачнулся, неожиданно закрыв мне обзор. Что это за существо, которое имеет зияющую дыру вместо рта? Меня осенило: это Тримера!

Монстр медленно подошел к все еще застывшему господину Дорео и одним быстрым движением срубил ему голову, используя острые длинные иглы, торчащие из кистей. Голова мужчины покатилась по ледяному полу, а затем, напоровшись на рояль, застыла.

Зал вокруг вдруг начал вращаться. Каким-то образом я нашла в себе силы не сдвинуться с места, хотя колени у меня страшно дрожали и я в буквальном смысле не чувствовала своих ног. Я старалась смотреть только вперед, изо всех сил сдерживая то и дело подкатывающие рвотные позывы.

Пожалуйста, очнитесь! Киллиан!..

Тримера тем временем подобралась к своей жертве. Монстр склонился над лицом принца Джонатана и застыл. Из зияющей дыры поползли длинные щупальца, которые начали проникать в мужской рот.

Отравление. Первый этап. Именно в это мгновение необходимо делать удар.

Тримеры безжалостны, невероятно быстры и сильнее сотни лучших воинов. И я… не была уверена, верен ли мой анализ.

По щекам уже рекой текли слезы, я пыталась вдыхать через раз, так как вонь от гниющей плоти обжигала мне рот и оседала слоем в горле, словно от ожога.

“Не смей расслабляться, Ария!” – приказала я себе. – “Думай! Ну же!”

Что я помню о Тримерах? Убийство виконта Дорео было поистине странным явлением – Тримеры не любили простых смертей. Они предпочитали плодить яйца внутри желудочного тракта, при вылуплении которых выживала лишь одна особь-детеныш. По обыкновению жертвы погибали от яда. Но возможно я была не права. Черт! Нужно было запоминать лучше!

Монстр втянул свои щупальца обратно, я осторожно глянула в бок, чтобы понять, что Тримера собирается делать дальше и чуть не заревела – чудовище двинулась к Себастьяну. Глаза мужчины бешено горели, закручиваясь в одну смертельную воронку. На его лбу выступили капельки пота. Он боролся! Святое небо, он боролся!

Пожалуйста, очнитесь! Умоляю вас, Киллиан!

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Я мысленно бормотала молитвы, словно в бреду. Однако маг оставался неподвижным.

Все вокруг вращалось с такой бешеной скоростью, что я всерьез опасалась упасть в обморок, но из раза в раз я впивалась ногтями себе в ладони. Боль помогала держаться. И мыслить.

Вот Тримера склоняется на Киллианом. А дальше – все слилось в странный калейдоскоп серых кадров.

Я хватаю серебряный десертный нож – слишком маленький, чтобы ранить всерьез, однако слишком убийственный для Тримеры. Поэтому госпожа Флоренс Белл не стала брать лезвие со стола, а прятало свое за спиной – Тримеры боялись серебра. Я подбежала к замерзшему монстру и воткнула нож в спину – слева от выпирающих позвонков. Тримера взревела так громко, что лопнули окна, а я стояла и смотрела, как серебро погружается в мертвую гнилую плоть… все глубже и глубже… пока моя рука не окрасилась черной кровью. Мышцы монстра напряглись, а затем полет, сильный удар и стон боли. Мой.

И яростный хриплый приказ:

– Incisio!*

Я устало прикрыла глаза, чувствуя как темнеет сознание. Веки потяжелели, словно налитые свинцом, в ушах звенело.

Вновь прозвучал отчетливый, ледяной голос, заставляющий собраться:

– Блеймонд, демоны тебя раздери! Очнулся, живо!

Я посмотрела вперед, невольно издав мучительный стон, и вытерла слезы тыльной стороной ладони. Маг с двумя катанами наперевес сражался с несколькими Тримерами, которые пытались разорвать его заживо. Сначала я подумала, что у меня двоится в глазах – однако монстров действительно становилось больше и они по одному выходили из открывшейся червоточины. Так вот чего ждала первая Тримера – свою стаю.

Признаться ли мне, что я не хотела отворачиваться? Что я не могла не позволить своему взгляду задержаться на этих блестящих лезвиях, вспарывающих гнилую плоть монстров? Я ощущала нездоровое искушение, тянущее меня вновь наслаждаться боем Киллиана, ведь он был так красив… Безумно страшный и красивый убийца…

Кажется, я вновь провалилась в пустоту, а когда открыла глаза, то увидела склонившееся надо мной взволнованное лицо мага с белыми, словно снег, волосами. Только вот глаза его были не серые, а чернее самой бездны.

– Звездочка, – прохрипел он, осторожно поднимая меня на руки. – Душа моя, потерпи немного. Transferendis!

Я почувствовала, как мир вдруг изменился, а затем его холодные губы принялись покрывать меня поцелуями, с каким-то странным безумием слизывая с моих щек непрекращающиеся слезы.

– Луиз!

– Да, мой господин, – домовая охнула: – О небо, что случилось с госпожой Арией?

Маг перебил жестким:

– Скоро прибудет лекарь, пропустить без нареканий. Дай ей десять капель успокаивающего снадобья и не отходи от нее ни на шаг! Ты поняла меня?

Домовая испуганно пролепела:

– Да, господин…

Потом меня, кажется, куда-то несли, а затем аккуратно положили на мягкую постель.

– Ария, – Киллиан окликнул меня, когда я начала проваливаться в сон. – Ария, моя воительная звездочка, – прикоснулся губами ко лбу, взял безвольную руку и нежно поцеловал, – потерпи немного. Я скоро вернусь… А теперь засыпай…

Засыпать? Хорошо… Ведь я больше не могу бороться с этой пленительной темнотой…

Долгая пауза. И ледяное, почти беззвучное:

– Тебе нужно набраться сил, Ария… Ведь наказывать тебя я буду долго.

Глава 9 – Герцог Равеллиан Блеймонд

Резиденция Аспида, Межлесье.

Герцог Равеллиан Блеймонд.

Господин Блеймонд после долгой нудной проверки Конфедералов перенесся прямиком в логово дьявола и имел честь наблюдать, как Аспид что-то готовил к скрытию, но что это было – разглядеть не удалось. Пол жалобно отозвался на шаг герцога, и Аспид обернулся. Он щелкнул пальцами, а затем содержимое его рабочего стола в миг испарилось.

– Какого демона ты делаешь в Межлесье, Блеймонд? – спокойно спросил Киллиан. – Я же велел тебе оставаться с Джонатаном!

– Его высочество заснул.

– Конечно, заснул! Если получил убойную дозу морфина. Вперемешку с апельсиновым соком для красочности.

– Морфина? – слегка опешил герцог, с отвращением наблюдая, как Аспид вальяжно располагается на кресле и делает глоток из бокала. – Черт возьми, ты бы хоть руки вымыл.

– Да ты прав, аппетит что-то разыгрался. Луиз, – Аспид тихо позвал домовую и, дождавшись, когда женщина материализуется, приказал: – Принеси-ка мне еще капустного пирога.

– Слушаюсь, господин, – пролепетала домовая.

Герцог Блеймонд снял синий китель, оставшись в одной белой рубашке, и все пытался осознать сказанное ранее.

– Подожди, морфина? То есть ты не давал Джонатану противоядие?

– Не существует противоядия от Тримеры, господин Блеймонд.

Герцог уселся в кресле напротив и помрачнел, Аспид вновь наградил его ледяным взглядом.

– Сколько ему еще осталось?

– Сложно сказать… слишком много переменных. Может лет сорок-пятьдесят, хотя если учитывать его бедненькую печень, убираю из прогноза лет десять…

– Лет?! Но ты сказал, что противоядия не суще…

– Да, сказал и нет, не существует.

– Ты врешь.

– Вру, а ты ведешься, как ребенок, Равеллиан, – ответил маг, застывая в кресле. Он был в ярости, впрочем, его гость догадывался об этом. С Аспидом всегда было так: чем сильнее обуревали его эмоции, тем спокойнее он выглядел. Он прислушался к тихому, мерному дыханию девушки, что спала наверху, и облегченно выдохнул. – Я так понимаю, ты пришел молить о прощении? Что-то я не вижу у тебя за пазухой хорошенькой бутылки виски… – Аспид притворно поцокал и помотал головой. – Как не хорошо, герцог.

Герцог Блеймонд встал со своего места, подошел к окну и убрал руки за спину. В Межлесье уже сгущались тени.

– Она разговаривает так… свободно. Ты заметил?

Киллиан проигнорировал вопрос герцога. Он отвернулся, предпочтя рассматривать переливы черного хмеля в бокале, и настроение его было на редкость прескверное.

– Ты успел стереть им воспоминания, прежде чем прибыли Конфедералы?

– Да, – ответил герцог, – кроме нас, Джонатана Кайдзена и Арии Тернер никто не будет знать о покушении. Остальные воспоминания я стереть не мог, иначе кто-нибудь мог догадаться о провале в памяти. И Киллиан… Ты допустил непозволительную ошибку, показав перед королем свои истинные эмоции.

Аспид знал об этом, поэтому еще на ужине рассчитал вероятные ходы дорогого папочки. Его верные псы, в том числе, прокурор Генри Кросс, уже получили свои приказы, которые необходимо было выполнить незамедлительно.

И все же…

…ее рука возле чужих губ, испуганный взгляд изумительных зеленых глаз… Он едва удержался, чтобы не разорвать герцога на части.

Возможно, Нобу был прав. Возможно он был на грани.

– Ты осмелился прикоснуться к ней? Почему? – спросил Аспид холодно.

Проклятый герцог Равеллиан Блеймонд носил перчатки не просто так.

– Все изменилось, когда я увидел кое-что примечательное на ее шее. Почему на ней украшение твоей матери?

– Потому что я так захотел. И Блеймонд… – голос кронпринца ожесточился. – Зачем ты рассказал ей о свойствах ожерелья?

Киллиан повернулся к герцогу. Змеи метнулись к мужчине, пробираясь сквозь слои его защиты. Потолок тихо затрясся, словно от землетрясения. Масляные лампы замигали.

– Ты теряешь контроль! – взревел Равеллиан, призывая к темной магии.

– Какого демона, Рав! – прохрипел Аспид, устало откидываясь на кресло. Он смотрел на сопротивляющегося герцога с каким-то садистским удовольствием, наслаждаясь его мучениями. И наказание было вполне заслужено. – Она ведь теперь при малейшей опасности предпочтет рисковать собой, если кому-то будет угрожать опасность! Она ведь добренькая!

– Убери змей, – по подбородку герцога текла струйка крови, намекая, что его резервы не бесконечны. – Я после прорыва, сволочь. Я измотан.

Киллиан сжалился над герцогом, отзывая своих маленьких убийц, но лишь для того, чтобы услышать ответ. Одна из белых змей заползла ему на колени и попросила ласки.

– Использовать серебро против Тримеры было очень умно с ее стороны, но Ария не знала, – тихо сказал герцог. Мужчине хотелось рухнуть навзничь, но он устоял. – Она ничего не знает про воскрешающий камень. Ария даже не знает насколько ценный артефакт висит на ее шее. И она хотела спасти тебя, а не кого-либо еще. Отсюда следует вопрос: почему она еще не заперта в твоем доме и не находится в твоей постели?

Киллиан тоже задавался этим вопросом, прекрасная осознавая, что еще немного и все его благие намерения сгинут вместе с его совестью, которая почему то проснулась стоило жабке перейти порог его дома в Межлесье.

Мужчина устало прикрыл глаза и прохрипел один единственный вопрос, выжигающий его душу до основания:

– Ария не знала?

Глава 10 – Шарф

Межлесье. Резиденция Аспида.

Ария Тернер.

Из-за мер безопасности, веденных Киллианом после нападения Тримеры в Стеклянной Башне, я не могла даже высунуть носа в окно – по всему поместью сразу же срабатывали громкие охранки.

Суровое заточение повергло меня в шок.

– Когда в Межлесье появится, господин Аспид? – спросила я у Луиз, едва сдерживаясь.

– Откуда же мне знать, госпожа. Хотите миндального печенья?

Я стояла в дверях при входе в кухню и совершенно по-детски сжимала кулаки.

– Но он даже запретил мне читать книги! Что по-вашему я должна делать? Свяжитесь с ним!

– Это ничего не изменит, госпожа, – снова извиняющимся тоном произнесла домовая. – И господин запретил вам читать книги лишь из его библиотеки…

Ну да! На моем прикроватном столике издевательски лежала стопка книг с умопомрачительными названиями: “Горько-сладкая любовь”, “Невинная для воина”, “Ты будешь моей”, “Цветочек демона”… и это только малая часть – самая приличная!

– Ария, – голос Луиз дрогнул. Она редко называла меня по имени. – Вы совсем ничего не едите. Пожалуйста, отведайте немного тыквенного супа. Он еще горячий.

В глубине души мне хотелось разрушить этот дом до основания, однако моя злость была направлена на деспотичного, отвратительного, безумного мага, но никак не на добрую госпожу Луиз, которая действительно радовалась, что я вернулась в Межлесье.

Грустно вздохнув, я села за деревянный стол и взяла ложку в руки.

– Да. Пожалуйста.

Госпожа Луиз поставила передо мной тарелку супа, от которой исходил пар.

– Приятного аппетита.

– Благодарю, госпожа Луиз.

Я зажмурилась от удовольствия, почувствовав на языке божественный сливочный вкус и терпкость тыквенных семечек. Какая же вкуснятина! Впрочем, как и вся еда, приготовленная Луиз.

– Как вы себя чувствуете?

Рука, не успев зачерпнуть ложкой тыквенный суп, замерла, а я вспомнила события последних трех дней. Доктора, что лечил меня после нападения, мне так и не удалось увидеть – он удалился раньше, чем я очнулась. Домовая поведала, что я отделалась лишь сильными ушибами и легким сотрясением. И что-то мне подсказывало – ко мне в чай изрядно подливали успокаивающие капли, иначе объяснить мое относительное спокойствие вперемешку с… редкими приступами я не могла.

И все же это опять произошло. Я начала задыхаться.

Луиз, заметив мое прерывистое дыхание, сразу кинулась в мою сторону, но я вскинула руку, запрещая подходить ко мне.

… улыбающийся молодой мужчина с непослушной шевелюрой каштановых волос, добрые глаза…

Мне так жаль… Господи, мне так жаль… Я виновата, возможно следовало позвать подмогу. Возможно…

Луиз тихо и виновато произнесла, взяв в руки заговоренную бумагу:

– Я должна доложить господину. Приступов стало больше. Он вызовет лекаря еще раз.

Потерев лицо ладонями, я попросила: