Лишь последствия бесплатное чтение

Момент выбора. Управляется ли внешними обстоятельствами, принимается ли волевым решением на основе внутренних убеждений независимо от давления, влияния и воздействия извне – человек отвечает за этот выбор сам. И только ему решать, в каком виде он запечатлеется в предстоящем. Мгновение потрачено на выбор или длительное время – эти моменты определяют дальнейшие действия, то, что в основной своей массе изменить становится невозможным.

Решение, направление которого соответствует принятому выбору. Сложно увидеть, будет ли оно верным или ошибочным; как правило, множество неучтенных факторов втянутся в казалось бы ясно видимый путь. И останется только либо спешно что-то править, пытаясь вернуться на взятый курс, либо принимать последствия в том виде, в котором они, в итоге, наступят.

Последствие. Финал, к которому стремились. Или не стремились. Но это тот итог, к которому все и сведется независимо уже от желаний и готовности его принять.

1.

На этот раз Хорас Диомис не стал звонить с просьбой о встрече. Он вообще не стал звонить, а постучал в дверь квартиры, где жил Крайтон с Ханой, выбрав для визита наиболее подходящее, как ему показалось, время. Чтобы хозяева точно были дома.

Шесть утра. Крайтон с трудом разлепил ресницы и не сразу разобрал цифры на часах. Хана спала, в обычной своей манере запутав Крайтона в своих волосах, и эмпат, осторожно выбираясь наружу и стараясь не потревожить тень, морщась при каждом нетерпеливом стуке в его жилище, почти приготовился спустить смертника, стоящего за порогом, со ступеней.

Натягивал на себя штаны уже на ходу, прыгая то на одной, то на второй ноге по коридору, отчаянно ругаясь сквозь зубы. Стук прекратился, едва ранний гость расслышал звук открываемых замков, количество которых его впечатлило.

– Какого черта? – злобно рявкнул Крайтон, распахивая дверь. Хорас с улыбкой оглядел молодого мужчину, сонного, взъерошенного и желающего его немедленной смерти.

– И вам доброе утро. Прошу прощения за ранний визит. Могу войти?

Крайтон уставился на него, уперев обе руки в дверной косяк.

– Хорас, вы время видели?

– Видел. И крайне рад, что застал вас дома, – Хорас прямо смотрел Крайтону в глаза, задрав при этом голову. Не тушевался и не елозил по сторонам. Это эмпату стало удивительно. – У меня новости. Нехорошие. Точнее, совсем плохие, поэтому не стал вызванивать, а пришел сам.

Крайтон не стал спрашивать у сыщика, где тот раздобыл его адрес; это было бессмысленно. Но все еще сомневался, стоят ли новости его прерванного сна. Прошелся пятерней по волосам.

– Давайте через пару часов. Ближе к вечеру вообще отлично будет…

Хорас поджал губу и удивительно стал похож на себя самого в далеком прошлом, когда говорил с отцом.

– Я ведь не ошибусь, назвав вас иным именем? – спросил негромко, рассчитывая все же попасть внутрь. И не ошибся: с лица хозяина квартиры сошли и без того блеклые краски.

Бросив быстрый взгляд на лестницу, он втащил сыщика в коридор и закрыл за ним дверь. Придавил ее спиной, сложил руки на груди.

– Хорас, – произнес с угрозой, вследствие чего Хорас на самом деле немного струхнул. Глубокий бас Крайтона отдался у него внутри дрожью. – Что вы хотите?

– Никлас, – быстро проговорил Хорас. И заглянул в черные провалы глаз собеседника. – Шерен. Вас, кажется, обнаружили. И скоро начнут охоту, потому что вы являетесь барьером. Живым. Между Форсиштом и его деньгами.

– Черт, – сказал Крайтон. – Откуда вы все знаете?

Хорас незаметно выдохнул, не прекращая следить за неподвижными массивными руками, без малейших усилий способными свернуть его в спираль.

– Работа… такая. Никлас. Вы же меня помните? – сглотнул вязкую слюну. – Вы поэтому обратились именно ко мне?

Крайтон вздохнул и поднял глаза на закрытую дверь комнаты, ведущей дальше, в спальню.

– Идите на кухню. У вас ноги трясутся, думаю, вы хотели бы иметь стул под собой.

Время пришло, вечно бегать ему не удастся. Крайтон знал об этом, но надеялся, что настигнут его как можно позже. Он и город сменил, и сам изменился за столько времени, но прошлое тащилось хвостом и непостижимым образом также переехало в Нуувешт.

Прошел по коридору, свернул в один-единственный поворот и занял собой все пространство маленькой кухоньки, где уже устроился за столом друг отца, изучающий его без раннего стеснения. Прямо смотрел ему в лицо. Крайтон вздернул брови.

– Вы очень похожи на отца. Одно сложение, одинаковые черты. Одни глаза, и взгляд тот же самый.

Крайтону стало понятно, почему Хорас не изображал страх. Сам он плохо помнил лица, да и родители не казались ему кем-то, кого следует бояться. Оказывается, его необычность досталась ему по наследству, а не оказалась последствием его образа жизни.

– Никлас Шерен, – шепотом произнес Хорас, качая головой, и столько недоверчивой радости отразилось на его лице, что Крайтону стало даже неудобно. – Вы не представляете, сколько времени я ждал. Что вы все же вернетесь. Не мог поверить, что вы сгорели, ведь эксперты не нашли ничего, совсем. Кроме остатков вашей одежды.

– Кофе хотите? – буркнул Крайтон и отвернулся спиной к столу. Сыщик воспользовался этим, чтобы быстро вытереть уголки глаз.

– Вы помните хоть что-то? До того момента, как случилась трагедия?

Крайтон медленно качнул головой, набирая воду в чайник.

– Вас помню. Вы постоянно были рядом с отцом и он, видимо, вам доверял. Маму помню, она часто обнимала меня, много смеялась. И кучу безликих людей, наверное, охрана, – достал две кружки, банку молотого кофе, фильтры. Долго располагал воронки на кружках. – Хорас. Зачем я вам нужен?

– Потому что вы сын моего друга, – просто ответил Хорас и заметил, как напряглась спина мужчины. – Потому что вас лишили ваших прав. И у меня остались указания вашего отца, которые я хочу выполнить, чтобы на том свете смог отчитаться перед ним со спокойной совестью.

– Вы можете забыть сейчас все эти указания и просто уйти, – вполголоса предложил Крайтон. Установил в воронки фильтры, насыпал кофе. – Честно скажу, я не горю желанием обнаруживаться. Меня устраивает мое теперешнее положение и то, что я имею. И я всегда могу снова исчезнуть, это не проблема.

Хорас сдвинул брови, подавив желание встать и обнять этого человека, которого давно все похоронили. Как когда-то – маленького мальчика, внимательно изучающего его и препарирующего взглядом, к которому давно уже привык и относился совершенно нормально. Однако остался сидеть на месте, потому что этот взрослый Шерен вел себя холодно и отстраненно. Ему предстоит только узнать его. Если наследник позволит это сделать.

– Я не уверен, что вы понимаете серьезность ситуации. Вас, может, все и устраивает. Но вашего дядю – нет. А так как вы засветились в сети, то поползли уже слухи и скрыться вам будет непросто. Молодой Бойдеш вцепился в вас, а Тайс Форсишт подозрительно активно интересовался вашими фотографиями.

Крайтон снял с плиты чайник и принялся заливать кипятком воронки.

– Что вы хотите?

– Хочу, чтобы вы его опередили, – Хорасу пришлось постараться, чтобы не отпрянуть назад от взгляда, брошенного через плечо. Снова выдохнул тихонько, понимая, что приводит хозяина в ярость. – Заявите о себе. С наследником ему справиться станет сложнее, чем с неизвестным никому горожанином.

Крайтон открыл кран с холодной водой и умыл лицо, сгоняя остатки сна. Пожалел, что так же не может смыть Хораса: друг отца восседал за небольшим столом как предупреждение о скорых переменах. А эмпат дико хотел вернуться в кровать, обнять Хану и опять запутаться в ее волосах.

– Как я могу доказать, что я – это я?

– Генетический тест, – быстро ответил Хорас. – Код Никласа Шерена есть. Вам остается только сдать свою кровь. Результат сравнения и станет доказательством.

– Так просто, – пробормотал Крайтон. – Какая вам от этого выгода? Только ли спокойная совесть?

Хорас опешил от вопроса. Некоторое время неподвижно смотрел на стол, на свои сложенные на поверхности руки. Пока не стряхнул неприятный привкус, оставленный логичным, в принципе, вопросом. Тогда оторвался от пространной медитации. Ропот возмущения недоверием и заверения в дружбе показались Хорасу излишними – он и Никлас и до аварии не слишком общались.

– Я не знаю, есть ли у вас друзья, – сказал. – Не обобщенное название собутыльников, а люди, которым вы доверите свою спину, но у меня такой был. Ваш отец. Поэтому он просил меня. И я обещал. Выгоды никакой я иметь не буду, более того – я передам вам власть и деньги, которыми до времени обладал. И помогу получить больше. То, что отняли у вашего отца.

– О чем вы? – угрюмо поинтересовался Крайтон.

– Ваш отец основал благотворительный фонд. И назначил вас управляющим. Делами фонда в данный момент занимается управляющая компания. И довольно успешно. Эта компания – моя.

– И что мне с ним делать? – тут Крайтон уже и сам испугался. – С этим фондом?

– Он прекрасно существует сам по себе. А вы встанете во главе, чтобы Тайс Форсишт боялся лишний раз рот открыть в вашу сторону. После этого можно будет заняться и его состоянием. То бишь, вашим наследством, которое он прибрал к рукам.

– А после? – Крайтон приподнял подбородок.

– А после – тем, почему вы так рано стали наследником, – Хорас утонул в яростной темной бездне и невесело хмыкнул. – Я не мог открыто выступить, потому что боялся, что потеряю фонд. Теперь вы его заберете, а я возьмусь за то, что действительно хорошо делаю – начну раскопки.

– Авария, – проговорил Крайтон почти спокойно. Лишь мускул на щеке подергивался. – Подстроена.

– Конечно, – подтвердил сыщик. – Никто и не сомневался в семействе Форсиштов. И отец ваш опасался такого исхода. Поэтому хотел устроить ваше будущее, поместив часть денег за пределами наследства.

Крайтон присел на край стола, прислонился затылком к дверце навесного шкафчика, какое-то время глядя сквозь Хораса. Кусок гранита до этого, он незаметно подтаял, спина начала гнуться под тяжестью перекладываемых на него обязательств, ссутулил плечи.

– Я же ничерта не смыслю в этом, – тихо проговорил после долгого молчания. Его не учили управлять капиталами. Он проходил практику разделывания трупов и курсы анатомии. А никак не искусство движения денег по замысловатым лабиринтам вкладов, пожертвований и инвестиций. – Хорас, я знаю только, что такое счет в банке и какой стороной сунуть карточку в банкомат. Все.

Хорас позволил себе незаметную улыбку при виде растерявшегося вдруг мужчины: его признание на миг позволило увидеть мальчика, которым он когда-то был. И похлопал по стулу:

– Присядьте, Никлас. И дайте мне хорошенько рассмотреть вас. На правах старого друга вашей семьи я имею на это право. По поводу всех финансовых наук вы можете не переживать – у вас советников больше, чем у президента, они со всем разберутся, а вашей задачей будет пожимать всем руки и смотреть в глаза так, как вы умеете. Может, ваш взгляд ничего и не означает, но, поверьте, людям об этом неизвестно; следовательно, они остерегутся вести двойные игры.

– Моей задачей станет запугивать всех? – угрюмо уточнил Крайтон, глядя в глаза сыщика. Пронзительные, темные, но намного светлее его собственных.

– Вселять опасения, – поправил Хорас. – Ваш отец пользовался этим направо и налево.

– И поплатился за это.

– Не за это. В делах никто не смел даже пытаться схитрить, – возразил Хорас. – Так-то Форсишт с ним дел не имел никаких. Он человек со стороны, захотевший денег.

– И у него была возможность их получить, – Крайтон сжал голову. – Пока я не пересекся с ним вновь, отпустить было проще. В самом-то деле, кто я такой и что могу? Разве что придушить где в темном месте.

Хорас сглотнул и вернул внимание на руки Крайтона.

– Ваши действия будут зависеть от вашей цели: вы хотите справедливости или чтобы Форсишт не ходил по земле? Придушить – он даже раскаяться не успеет за те пару минут, что будет давиться языком. А раз все еще он здесь, то, смею предположить, что все же цель – наказать так, чтобы было время поразмышлять.

– Нет у меня никакой цели, – Крайтон мотнул головой и сполз со стола. – Не было, пока вы не явились. И я не хочу, чтобы имя Ханы трепали на каждом углу.

– Боюсь, этого не избежать, – Хорас сожалел, судя по его тону. – Но журналисты вывернут вас наизнанку. Вашей девушке лучше приготовиться. Либо вам придется расстаться, если она против такого внимания.

Крайтон глянул на сыщика и тот оставил дальнейшие советы по поводу личной жизни молодого Шерена при себе.

– Я могу готовить заявление в суд?

Связываться с правоохранительной и судебной системами, а тем более заявлять о себе, Крайтон совершенно не желал. Не с его прицепом в виде груды сотворенных им трупов.

– Я могу вам верить?

Хорас усмехнулся уже свободнее.

– Я даже знаю, что вы скажете дальше. И отвечу, что раз я все еще жив, то ни разу не предал вашего отца.

Крайтон отказался смущаться за свои мысли, ведь именно об этом он и подумал. И, видимо, мыслили они с отцом тоже схоже: иногда проще убить, чем выяснять. Хорас поглядывал на него со странным выражением, которое Крайтон назвал бы снисхождением к неразумным выходкам. Его покоробило, схватил кружки.

– Никлас, где вы были все это время? Как вы жили? – сыщик оглядел непритязательную обстановку кухни. – С кем? Кто вам помогал?

– Я сам себе помог, – коротко ответил Крайтон. – Меня обнаружил один человек, он же и дал мне кров, пищу и работу.

– Антон Бражич, – кивнул Хорас, уловив нежелание говорить. – Наслышан. Вы все это время были при клубе?

– Не все. В Нуувешт переехал уже после двадцати.

– И узнали о вас только сейчас, совершенно случайно, – подытожил сыщик и принял из рук Крайтона кружку, исходящую горчащим паром. Втянул носом и улыбнулся. – Вы долго учились пить такой кофе. Отец ваш смеялся, а вы упорно привыкали к этому вкусу, потому что его пил папа. Вижу, привычка не пропала.

– Сахар дать?

– Нет, благодарю. Я тоже любитель горечи. Насчет заявления…

– Готовьте, – вздохнул Крайтон. Жать руки и улыбаться – не думал, что так закончит свою карьеру убийцы из Химеры. Сайген живот надорвет от смеха, увидев его в костюме.

Четко распознал момент, когда проснулась Хана: охватило беспокойство и желание выпроводить Хораса побыстрее. Крайтон невольно улыбнулся своим порывам, представив, что же он станет делать, когда на нее уставятся камеры и фотографиями запестрят все новости.

– Моя девушка, – начал, подбирая слова. Хорас ждал. – Ее будут охранять два моих друга. Из тех, кому я доверю свою спину.

– Мы можем выставить вокруг нее заслон из профессионалов.

– Пусть будет заслон. И два человека, которые станут защищать ее не из-за денег, а из-за нее самой.

Хорасу осталось только принять слова Крайтона к сведению, потому что они не были вопросом, не требовали обсуждения.

Сыщик допил кофе, встал, понимая, что ему пора. Взгляд хозяина квартиры постоянно устремлялся в коридор, он с трудом сидел на месте и пальцы отбивали по столу нетерпеливый ритм. Весь его вид выражал желание перебраться из одного помещения в другое, а за гостем закрыть дверь.

Молодой и кипящий. Хорас повозился с замками и покинул квартиру, намереваясь тотчас же заняться вопросом об отмене решения о признании Никласа Шерена умершим.

Крайтон запер двери, постоял, прислонившись к ней лбом. Пока вокруг его талии не обернулись руки Ханы, а ее нос не уткнулся в спину, овевая теплым дыханием.

– Он все же пришел.

– Пришел, – отозвался Крайтон, поежившись от побежавших мурашек.

– И ты согласился, – Хана не спрашивала, она знала, что ответ будет именно такой.

– Да.

Опустил глаза на ладошки, потянувшиеся вверх и сжавшие его напряженные мышцы на груди.

– Ты нервничаешь из-за этого.

– Ошибаешься, – глухо возразил Крайтон, безуспешно пытаясь расслабиться. – Не из-за этого. На тебе нет одежды.

– Нет, – рассмеялась Хана, прислоняясь к Крайтону, чтобы он убедился сам. Грохот под ее рукой стал отчетливее. Крайтон прикусил губу, ощутив на себе ее язык, гуляющий по спине.

– Вот поэтому и нервничаю, – Крайтон развернулся, заключая Хану в объятия. Наклонился, покрыл легкими поцелуями лицо. – Потому что на мне ее слишком много.

Помнится, было время, когда она чуть ли не силком стягивала с него шмотки, зля, ловя на оговорках. А сейчас не мыслил ситуации, когда не обнажился бы по щелчку ее прозрачных пальцев, полностью отдаваясь во власть ее фантазии. И Хана вовсю этим пользовалась, одним взглядом делая из него дрожащего раба.

– Каким ты меня хочешь? – прошептал в трогающие его губы.

– Одевайся, – велела Хана. Крайтон слушал не слова, а голос, поэтому только кивнул. Соглашаясь и раздеться, и одеться одинаково охотно. – Тот костюм, который мы купили. Без рубашек, без белья, на голое тело. Я хочу сексуального наследника.

– Галстук использовать? – пальцы Крайтона зарылись в копну светлых волос. Сегодня они играют в игры, понял. Хана прихватила его губу зубами и потянула, чтобы тут же поцеловать. Потерлась о небритый еще подбородок, отливающий синевой.

– Он будет отлично смотреться… – руки пробежали по его плечам, огладили шею и остановились на щеках. Черные глаза эмпата заблестели собственным огнем. – Между твоими зубами. Я бы еще обвязала язык… Чтобы не мог говорить… Представь, сидишь на стуле, ноги мы привяжем, чтобы не смог сдвинуть… Строгие брюки, пиджак, расстегнутая ширинка… Глаз не отвести.

Крайтон протяжно выдохнул, непроизвольно сжимаясь от одной только идеи. Хана решила добить его окончательно после ночи скачек.

– А потом я тебя побрею, – полушепотом продолжила Хана, трогая через штаны уже готовый к использованию член.

– Где? – выдавил из себя Крайтон. Картина острой бритвы у собственных яиц заставила их мучительно быстро подтянуться вверх. – Хотя… Все равно, если честно…

Идеи, как столкнуть его в омут помрачения и оборвать дыхание, у Ханы не заканчивались. Крайтон быстро сообразил, что его тень обожает видеть его лежащим на лопатках, получает настоящее удовольствие, подчиняя его раз за разом.

Она находила удивительное применение каждой части его тела. В ушах отдавались отголоски собственных криков, а еще ему определенно требовался успокоительный укол после такой дозы адреналина.

– Где ты это все берешь? – прохрипел, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Повиснув на стуле в полубессознательном состоянии, одетый частично в костюм, частично в тени Ханы, никак не мог отдышаться. Хана провела по отметинам от галстука, расходящимся в обе стороны от припухших губ.

– Красиво… Ты сейчас похож на жертву насилия. Моего, – довольно улыбнулась. – В сети полно всяких роликов.

– Ого! – Крайтон распахнул глаза и потрясенно уставился на Хану, в ответ пожавшую плечами. – По каким сайтам ты бродишь в этой сети??

Он бы ее отругал. Если б остались силы. Но вместо этого переполз на кровать и свалился бесхребетной медузой. Хана обняла его голову, прижав ее к груди.

– Я как-то подслушала, что за тобой девушки табунами охотились.

– Вот только не это мы станем обсуждать, – невнятно пробормотал Крайтон. Хана сдвинула брови.

– Если они тебя увидят – будет то же самое, что и с Рейган? Не отлипнут? Сколько их у тебя было?

– Хана… – простонал Крайтон.

– Десять, двадцать?

Крайтон с досадой поднял голову и глянул на хмурую тень.

– Я не помню. Никого не помню, кроме тебя. Да и меня уже забыли все. Думаешь, я такой неотразимый? Шейд вообще говорил, что я самый страшный человек на этой планете.

– Страшный и некрасивый – это разные понятия, – возразила Хана. – То, что тебя боятся, не значит, что не стирают свои глаза, заглядываясь. Взять хотя бы девушку из магазина, где мы вещи покупали. А в кафе…

– Довольно! Тебе как никому больше должно быть известно, кто мной владеет!

– Я, – прошептала Хана, успокаиваясь, и сжала щеки Крайтона. – Удивительно. Такой большой, такой злой – и весь мой.

– Пользуйся, – Крайтон закрыл глаза и вернул голову на ее грудь. – Нам нужно в библиотеку. Но я не могу. Не хочу.

В библиотеку они попали к вечеру, под самое закрытие. В пустом зале прозвучали их гулкие шаги.

– Такое ощущение, что ты грузчиком на складах подрабатываешь, – встретил его Теуш. – Чего такой замученный?

– Так надо, – полный мрак. За ночь и за день умотаться в немыслимом марафоне. Над ним уже смеялись его же товарищи. Крайтон подумал, что пора отбирать у Ханы поводья, иначе его ожидает участь загнанного скакуна.

– Да его выжали досуха, – заметил Даичи, приземляясь рядом в их уголке. Нагнулся отыскать бегающий взгляд и хохотнул. – Кто бы мог подумать… Хана…

– Вот и не думай! – отрезал Крайтон, чувствуя прилив жара к щекам. Хана ему улыбнулась, и краска поползла-таки с лица куда-то вниз. Теуш заинтересованно нагнул голову. – Вы кондиционер совсем что ли не включаете?

– Так нам не нужно, – пожал плечами Теуш, переглянувшись с Даичи. – Крайтон, любопытный ты экземпляр. В эросы квалифицируешься?

– Ты точно напросишься когда-нибудь, – проворчал Крайтон, хватая с полки книгу и обмахиваясь ею. – У меня к вам просьба. Точнее, предложение. Все вместе.

Даичи уселся удобнее.

– Сдается мне, без Ханы тут не обошлось, – подмигнул тени: – Принеси ему воды, пожалуйста, холодной. Тазик. Все твои просьбы приглядеть начинаются именно так.

– Именно так, – согласился Крайтон. – Только в этот раз иначе.

2.

– Племянник барона, – Сайген вернул телефон Шейду. – Убийца вышел на свет, чтобы отобрать у Тайса Форсишта его титул. – Внимательнее вгляделся в лицо Шейда. – Надо бы тебя накормить. Напоить чаем. Погоди, сейчас принесу.

Шейд попытался его остановить, но махнул рукой и перебрался сам на стол, уложив под голову руки. Устремил взгляд вверх, на летящий по небу пух, иногда закрывающий солнечные лучи, не столь яростно жарившие через тент как ранее. Закрыл глаза, подставляясь под теплый ветерок, вдыхая запах распаренного разнотравья. Покоя, отрыва от суеты. Слушал звенящее жужжание луга, которое не замечал прежде, привыкнув. И знал, что в данный момент находится под пристальным наблюдением, не позволяющим погрузиться в тишину природы. Мысли то и дело стремились забраться внутрь домика.

– Хорошо? – негромко поинтересовался Сайген, ставя рядом с Шейдом тарелку плова и большую кружку чая. Шейд кивнул, не открывая глаз.

– Более чем. Не понимаю я, чего люди рвутся в города глотать дым?

– Там, где собирается толпа, всегда будет город или его подобие, – хмыкнул Сайген. – Хорошо, что есть такие места, как это. – Потолкал Шейда. – Поешь. Принесу тебе подушку.

– Не нужно, – Шейд сел. – Спать не собираюсь, просто…

– Ностальгия, – кивнул Сайген. – Как отец?

– Нормально, передружился уже со всем следствием.

Сайген сорвал травинку и сунул ее в рот. Несмотря на горчинку, безупречный вкус влечения на языке перебить ею не вышло.

– А ты что делаешь?

– А я вернулся за стойку Химеры. Как ты и предлагал. Странно, но меня были рады видеть, – взгляды Шейда и Сайгена встретились. Шейд взял тарелку и неторопливо повозил ложкой по рису, украшенному кусками мяса. – Откуда это?

– Умудрился петуха какого-то поймать, – поведал Сайген и усмехнулся при виде недоверчивого лица Шейда. Незаметно потянул носом. – Из-под ног вылетел, ну я и схватил. Не представляешь, как он орал. Чуть хвост у меня в руке не оставил.

Шейд ошеломленно поднял угощение, рассмотрел его.

– Петуха? Ты? – начал смеяться. – За хвост? Кес…

Сайген тоже рассмеялся, смахнул со стула листья, оседлал его.

– Какой-то черт рябой, маленький. Но это лучше чем ничего.

– Куропатка, скорее всего, их тут полно бегает, – Шейд отправил мясо в рот и прикрыл глаза. – Мм, сам готовил?

– Да. Тис отказалась подходить к трупу. Назвала меня убийцей и живодером.

– Странно, как зайца готовила, – тепло хмыкнул Шейд. Сайген перевел взгляд от него к дому.

– Все дело в одном моменте – она просто не видела его живого. А я шею птичке свернул при ней, – вернулся к Шейду. – Ты будешь появляться раз в неделю? Мне действительно нельзя в город?

– Постараюсь чаще. И побудь пока здесь. Тис уволили с работы, так что ей вообще спешить некуда. Данишу я постарался объяснить ситуацию, а он постарался сделать вид, что не испытывает огромного облегчения. Попросил тебя поблагодарить.

Борьбу Сайгена с собой Шейд видел; наблюдал, пока ел. Его колебания, открывать рот или промолчать. Просить или нет. Напряженный взгляд в землю, быстрый перестук по ножкам стула опущенными руками. И уж собрался вновь провалиться на дно их разногласий, краем глаза глянул на окно дома – там ли Тис, потому как покалывание в позвоночнике грозило перерасти уже в настоящий нервный зуд, как эрос, странно глянув на него, закончил измываться над мебелью и сказал все же:

– Я хотел просить тебя. Поговорить с твоим бывшим напарником из полиции. Может ли он узнать, что за возня происходит с уликами против Атари? И как там замешан прокурор? Сейчас, когда объявился Крайтон, а Атари умер, барон может ослабить бдительность.

Шейд застыл с ложкой во рту. После вытащил ее. Подумав немного, медленно прожевал плов.

– А ведь ты прав. Самое время, – покачал перед Сайгеном ложкой. – Логика и здравый смысл. Смотрю, ты используешь свой отпуск с толком.

– А я мог бы побеседовать с персоналом психушки, они меня уже знают, – с надеждой добавил Сайген. – Уверен, они много чего рассказать могут об отношениях Атари и его папочки. Атари и работников. Атари и прокурора, если он захаживал на оргии прямо в палату.

– Ты сейчас похож на того самого пациента психушки, который всеми правдами и неправдами пытается оттуда вырваться, – беззлобно заметил Шейд. Подвинул ближе к себе кружку с чаем, ощущая, как расползается ленивое тепло по телу. И немного настороженно смотрел на сжатые кулаки эроса. – Но нет, попытка не засчитана. Ты остаешься здесь.

– Теперь я под арестом, – Сайген за мгновение взял себя в руки и больше не говорил о своей возможной помощи. Ветерок приласкал нагретую уже кожу, эрос наблюдал за все уменьшающимся уровнем чая в кружке Шейда, за все возрастающим давлением пальцев на посуду. – Тебе пора, да?

Шейд вернул кружку на стол, чтобы сжать поникшие плечи эроса, ощутить их мелкую дрожь. Сайген прикрыл глаза, впитывая терпкий аромат подавляемой жажды, источаемый тенью.

– Для нее?

Шейд быстро отдернул руки, в его глазах стремительно шевельнулись тени.

– Кес. Проклятье… Опять ты это делаешь!

– Я передам.

– Не смей! – процедил Шейд, не желая даже таким образом участвовать в обмане Тис. – Воровать у меня ничего без моего разрешения!

– Понял! – рыкнул Сайген. – Все, не смею. Убирайся тогда со своими желаниями отсюда!

Шейду понадобилось время, чтобы осознать нелепость своих требований. Хотел невозможного от эроса, чтобы тот перестал принимать.

– Прости, – сказал тише. – Это было неразумно, я виноват.

Сайген сложил руки на груди и хмуро оглянулся за спину.

– И что я ей скажу? Если ты сейчас уйдешь, даже не поздоровавшись? Она и так уверена, что ты ее ни во что не ставишь.

– Это не так, – невыразительно произнес Шейд. Он боялся встретиться. Боялся испытывать свою выдержку, потому что ее попросту не было. Поэтому держался на расстоянии, как когда-то Сайген. Надеясь, что перегорит. – Кес, нам говорить не о чем. Разве что обняться и поплакать. Все, я поехал.

На одну секунду позволил себе представить, что идет не от дома, а в дом. И лицо Тис, наверняка, все в слезах.

Садясь на мотоцикл, смотрел только вперед, не оставляя Сайгену ни шанса поймать его на колебаниях. Что бы эрос не ощущал, какие бы выводы не напрашивались вследствие улавливаемых им эмоций, он не должен так давить. Он должен понимать, что так нельзя.

Встречный ветер ударил в лицо и резко пропал, чтобы смениться душной пылью вспаханной колесами земли. Шейд затормозил у заброшенных гаражей.

Оставив свою напускную твердость, избавившись от тотальной слежки Сайгена, согнул спину и уперся шлемом в руль, ничего не чувствуя кроме обжигающего прикосновения реальности: он здесь, а Тис там. Не уезжает, опирается на Сайгена, ест с ним, спит с ним, говорит с ним, гуляет. И она не отступится от эроса. Так же, как и не отпускает Шейда.

Тис не против иметь их двоих.

«Кес, придурок…»

Шейд взвыл, стиснув зубы, задыхаясь от страшной тоски, сжавшей обручем грудь, стиснувшей сердце. Резким движением откинул вверх визор в поисках глотка воздуха.

Он был честен с Тис, Сайгеном, определяя свою позицию, никого не обвинял и не жаловался. Хотя знал, что мог бы попробовать оскорбиться, вот только не ему осыпать упреками близких ему людей. Сайген, возвращенный эмпат, убив ради него, соскочил с устоявшейся оси; неудивительно, что начал кидаться из крайности в крайность. Теперь сколько ему потребуется времени, чтобы прийти в подобие равновесия – Шейд не знал. Тис вернула ему способность получать удовольствие от простых вещей. Поняла его. Открыто и толково указала путь. Но вместо благодарности он, прекрасно зная о чувствах эроса, посмел забыться.

Не имел он никакого права упрекать. Должен был быть счастлив, что все же сложилась их пара.

Однако, говоря все это себе, утешение находил довольно слабое.

– Эй! Не вопи тут! – вторил его рычанию возмущенный голос.

Шейд чуть не завалил мотоцикл, удерживая его до этого ногами. Резко обернулся, шаря диким взглядом по мусору под гаражами. А когда из одной из куч выглянуло сонное лицо, которому помешали посторонние звуки, с шумом выдохнул: обычный подгулявший мужик стал свидетелем его срыва. Неважно и не страшно, он все забудет. Даже если видел больше чем надо было.

– Уезжаю.

Шейд снял шлем, чтобы оттереть лицо, и надел его обратно. Опустил визор, завел двигатель.

Эмоциональные срывы имеют обыкновение либо отступать, либо усугубляться. И в его случае лучше склониться к первому варианту, потому как посещать специалистов по правке нарушений у него желания не было.

Оттолкнулся ногой от земли и направил мотоцикл к выезду с металлического кладбища забытых гаражей и заблудших людей.

Нуувешт все так же задыхался в августовском солнцепеке и обливался потом десятков тысяч жителей, встреченных Шейдом по пути к психиатрической больнице, куда решил заехать из-за слов Сайгена. Эрос дело говорил, вот только реакцию персонала на интерес к визитам за закрытыми дверями предугадать было несложно. Поэтому Шейд, направляясь к лечебнице, не рассчитывал на откровения персонала, пострадавшего от рук Атари. А больше надеялся на Лейтиса Вилдижа, с которым созвонился предварительно. Следователь как раз занимался изучением места обитания покойника и согласился встретиться с Шейдом в психушке.

Ждал его опять же на стоянке, любуясь зрелищным залетом на территорию больницы. Поднял руку, показывая, что ждет его.

– Сколько у тебя еще здесь знакомых? – указал большим пальцем себе за плечо, на трехэтажное здание. Шутливо попенял: – Совсем не умеешь выбирать себе друзей.

– Привет, Лейтис, – Шейд снял шлем, стянул перчатки и оперся на руль. – Это был последний. Отсюда.

Лейтис посерьезнел, оглядывая бывшего напарника. Тогда, в самом начале весны, узнав, кто погиб в ночном клубе, он пришел в ужас, но Шейд очень быстро прекратил расспросы, а после и вовсе исчез из города, лишив следователя шанса выразить сочувствие.

– Как у тебя жизнь? – видел и сам, что не очень хорошо. Все тот же заметный налет пустоты на лице, не разгладились хмурые складки на лбу, легкая улыбка предназначалась для отвода глаз. Отвел взгляд на пыльный байк. – Полгода прошло. Где ты прятался все то время?

– Уезжал. Подальше, – Шейд прочесал волосы, нацепил шлем на руль. – Вроде как прийти в себя. А по возвращении оказалось, что убийца, взятый практически с ножом в руке, сначала спрятался здесь, – кивнул на больницу, – а затем слинял на тот свет, окончательно избежав наказания. Как так вышло, Лейтис?

Следователь пронзительно вгляделся в хмурое лицо.

– А то ты не знаешь, – негромко напомнил, – кем является его отец и на какие чудеса способна присыпанная золотом власть. Может, – злорадное оживление искривило губы Лейтиса, – теперь он испугается. Когда появился человек, способный лишить его всего. Даже бабули об этом на лавочках шепчутся.

– Может, – Шейд и так знал, что Тайс Форсишт будет свергнут при первой же возможности. Вдвойне отрадно узнать, что схожие мысли имеет человек, которого он хотел просить приложить руку к этому делу. – Лейтис, улики по делу Яноша Форсишта искажаются и уничтожаются. И отношение к этому имеет прокурор.

Лицо следователя недоуменно вытянулось при упоминании обвинителя. Некоторое время он молчал и думал. Может, что-то вспоминал, сопоставлял, а Шейд уверялся, что такого рода информация для сотрудника полиции стала откровением. То ли так были уверены в отделе в недоступности хранимого, то ли наплевали на обвинение младшего Форсишта: упекли в больницу и отодвинули папку в сторону, на будущее. И о том, что кто-то станет ковыряться в опечатанных пакетах, не думали.

– Ты можешь выяснить?

– Наверное, – медленно произнес Лейтис, – могу. Попробовать. Ты уверен?

– Я слышал об этом. От самого прокурора, – изумление следователя проигнорировал, пояснять подробности не стал. Проследил из-под ресниц за проходящими мимо людьми и договорил: – Не мне он исповедовался, но сути не меняет. И, – понизил голос, – опроси персонал больницы об увлечениях Яноша. О визитах его отца. Уговори пройти освидетельствование телесных повреждений.

Лейтис неподвижно смотрел, как силятся прорваться сквозь слой сухой пыли блики на мотоцикле, и не мог отделаться от проникшего под кожу беспокойства; ветер, показалось, стал холоднее, нависшие над стоянкой деревья всколыхнулись, взлетели сорванные листья. И это ощущение опасности следователь распознал сразу.

– Ты знаешь больше, чем говоришь.

– Янош Форсишт покалечил много народа вокруг себя. И, уверен, персонал больницы кое-что испытал на себе, – Шейд вскинул голову, всматриваясь в суженные глаза следователя. – Лейтис, они будут бояться. Они станут скрывать, но, увидев, что, – ты поймешь. Потому как пациент умер не случайно. И что он далеко и не жертва, а случившееся с ним – лишь очевидное последствие его выбора.

– Я должен насильно их раздевать? – угрюмо поинтересовался Лейтис.

– Думаю, ты найдешь к ним подход, – Шейд похлопал следователя по плечу. – Попрошу только держать меня в курсе. Мне это надо. Знать.

Что на могиле Атари не напишут жалостливых стихов о невинно убиенном.

Шейд глянул на часы. Хоть Тиль Вилеш и не звонил ему напомнить о времени, но злоупотреблять отгулом не стоило, поэтому начал прощаться с Лейтисом, изнывающим от желания завалить его вопросами.

Следующей остановкой стал клуб, у входа в который собралась толпа эмпатов. Увидел их Шейд, пройдя на шум через весь зал Химеры и открыв парадную дверь. Тиль, очевидно, знал, что происходит на площади, поскольку не проявил никакого интереса к улице и продолжил молоть зерна в своей старинной кофемолке.

На площади незнакомая девушка стояла напротив Адиса, Фрея, любопытной Сафы, бледной тени Тиина. Олив изучала пожаловавшую к ним чужачку, сунув руки в карманы широких брюк. Смуглый блондин Джей из палачей отстраненно таращился в сторону фонтана, но не упускал ни слова из просьб девушки.

И никто ничего не понимал.

– Что за собрание? – протолкался вперед Шейд. Адис подвинулся, задев Фрея. Тот чертыхнулся, попробовал двинуть гурмана в ответ, но быстро сдался, в то время как по губам Адиса ползла ехидная ухмылка.

– Кушать надо больше, – наклонившись, проговорил на ухо приятелю. Возвышаясь над ним на добрую голову, да и в ширину превышающий средние размеры Фрея, мог позволить себе пошутить. И яростный взгляд темных глаз на него не подействовал, лишь сердитый окрик Шейда заставил стереть улыбку с лица.

Убедившись, что гомон стих, Шейд смог уделить внимание проблеме, которая признала в нем авторитетное лицо и взялась с новой силой уже за нового человека.

– Машина, большая, черная, – быстро проговорила, умоляюще раскрывая свои и без того огромные глаза. Шейд сразу понял, чей транспорт имеется в виду. – Она иногда здесь останавливается. Мне нужен ее водитель.

Вот только Шейд не понял, зачем ей нужен Даичи. Запрос был? Он слинял, не сделав работу, показавшись при этом?

– Вы договаривались о встрече?

– Нет, – замотала головой девушка; от быстрых движений узел на ее затылке распутался, волна волос рассыпалась по спине. Джей присвистнул и скрестил руки на груди, одарив незнакомку очаровательной улыбкой. Олив скривилась и тут же вернула ровное выражение на холодное лицо, едва заметила взгляд Шейда. Почти ненавидящий. Из-за Сайгена, сделки с ним; даже не нужно было гадать о причине. Потому задерживаться не стала, пусть и хотелось послушать знакомую Даичи.

Шейд краем глаза проводил Олив, которая сначала покрылась пятнами, а потом скрылась в клубе. И порадовался, что теперь она станет избегать его еще усерднее.

– Что тогда? – немного раздраженно спросил девушку, искавшую Даичи.

Она замялась, нерешительно глянув на дверь в Химеру. Куда ее не пускали, окружив у входа. И неожиданно зарделась подобно Олив. Сафа подтолкнула Адиса, обратив его внимание на любопытный, в то же время выразительный ответ.

– Ты знаешь хоть имя того, кого ищешь? – поинтересовался Джей, отлично знающий это самое имя. Кличку. В отличие от незнакомки.

– Нет, не знаю, – призналась она. – Просто… Была ситуация. Мы знакомы. Немного. И…

Шейд почесал щеку, глянул на эмпатов – все как один пожали плечами, показывая, что не в курсе, кто такая и что за ситуация была. И разбираться ему в данный момент было также недосуг. Поэтому сжал хилые плечи девушки с глазами мультяшной зверушки и развернул ее от двери клуба в другую сторону.

– Если знакомы, то встретитесь. Я передам, что его искали.

Девушка неожиданно заартачилась и ни в какую не пожелала двигаться по предлагаемой дороге мимо фонтана и дальше по улице.

– Это же ночной клуб! – возмутилась, оборачиваясь назад. Вышло неубедительно, тогда она задрала подбородок вверх, пытаясь стать выше. Хмыкнул Фрей в сторонке. – Хочу там его ждать!

Шейда потянуло на улыбку от несоответствия просящего тона требованию. Но сдавать Даичи не собирался.

– Верно подметила, – подтвердил. – Ночной. А сейчас день и у нас… – оглядел свою команду, – санитарный час. Придешь ночью.

Пока девушка кусала губу и пыталась подобрать еще аргументы, Шейд жестом загнал эмпатов внутрь, после зашел сам в Химеру и закрыл дверь перед носом незнакомки, так и не дав ей переступить порог.

– Санитарный час? – с недовольным видом Тиин уставился на Шейда. Отмахнулся от быстрого одергивания Сафы. – Надеюсь, что ты пошутил.

– Пылесос в руки и займись полом, – отозвался Шейд, чувствуя, как сводит челюсть. Любое возражение вызывало желание орать, сам себя не узнавал. – Все в щепках, надоели уже трещать под ногами.

– Шейд! – возмутился Тиин. Шейд обернулся. Глянул на палача так, что тот придержал язык: наконец, дошла до него опасность еще и заняться чисткой диванов. – Понял. Щепки. Согласен, сам виноват, натащил с дровами.

Тиль Вилеш поманил Шейда к себе.

– Разобрались?

– Да. Заблудилась девушка, искала своего знакомого.

Тиль выслушал и тут же забыл.

– Как Кесав?

Он замечал все, даже секундную заминку. Закрыл свой рабочий блокнот, сложил пальцы поверх тисненой кожи переплета и в упор смотрел на Шейда, чья нервозность все возрастала.

– Хочет в город. Говорит, что может здесь помочь.

– Нет.

Шейд ничего другого и не ожидал. Коротко кивнул, приняв ответ. Оба понаблюдали за Тиином, с великой неохотой волокущим в зал пылесос.

– Он с той девушкой? – поинтересовался Тиль Вилеш. Открыл блокнот, снова закрыл. Выжидающе уставился на угасающие краски тени. Излишне навязчиво; Шейд не хотел говорить о той девушке, с которой Сайген. Но ему пришлось вкратце обрисовать быт эроса и зреть оживление давно окаменевшего лица.

– Ты, кажется, жил с ней?

Резкость вопроса Шейда озадачила, а недовольный тон поставил в тупик. Но времени размышлять, на что в этот раз злится отец Сайгена, не было. Отвечать пришлось быстро и твердо.

– Вам кажется. Мы жили раздельно. Кесав пригласил ее провести отпуск в горах, а мне поручена была роль гида.

– И сейчас они вдвоем? – Тиль вроде обрадовался. – Кесав хоть не гид при ней?

– Он не распространялся об этом, – ответил Шейд и занял себя мытьем стаканов, расшвыряв их по всей раковине, пока один не треснул. Тогда только начал остывать, поддавшись-таки стремлению разрушить и разбить. Тиль этого уже не видел, объясняться не пришлось.

А когда Тиин включил пылесос, чей надрывный вой повыгонял из клуба последних эмпатов, то воспринял избавление от необходимости поддерживать беседы как дар, пусть и уши вскоре начали кровоточить.

Ближе к вечеру толкучка все же возобновилась, вяло передвигаясь от островков, покрытых инеем, к стойке и обратно под кондиционеры, замерзать. Шейд на автомате варил ведра кофе и принимал указания от Тиля Вилеша, соединяя задания, запросы с эмпатами уже по своему усмотрению. Когда попытался отправить гурмана в паре с Олив на вечеринку ролевых игрищ, понял, что ему необходим перерыв и перезагрузка. Прочистить мозги, перебрать мысли, пока они не разобрали на части его самого. Все представлял, чем в конкретный момент могут заниматься Сайген и Тис, и не мог отвязаться от желания подсмотреть хоть издалека. Унять раздражение от дурного чувства, что оказался на обочине, забытый хозяином щенок. Впору было вспоминать собственные уверенные речи для Сайгена и высмеивать их.

Поэтому после закрытия клуба долго носился на мотоцикле по городу, пугая собак и поздних прохожих. Затянувшись в гонку с воющим ветром, прижавшись к рулю, пока не утратило четкость все вокруг, кроме бесконечной ленты под колесами. И пока незаметно для себя не оказался на ведущей к кладбищу дороге.

Тогда только снизил скорость, обуздал рев двигателя, едва поняв, куда привело его ощущение потерянности.

Глубокая кладбищенская тишь застыла в мертвом воздухе. Место, где все обращается в пыль, а время беспощадно сжимает свои пальцы на трепещущем горле. Очевидно, оно желало встречи, влекло его заблудшее сознание.

Шейд прерывисто вздохнул, вытер руки о брюки. Слез с мотоцикла, оставив его у ворот, и направился дальше, вдоль выстроившихся рядами гранитных свидетелей когда-то существовавшей жизни. Порыв ветра налетел из ниоткуда, бросил волосы ему в лицо, сразу же откинул назад, высушил влажную шею под ними, хлопнул по спине футболкой. И пропал опять; невдалеке сломалась ветка под чьей-то ногой.

Следом заорала кошка и прыгнула в кусты. Шейд так же стремительно шагнул назад, в тень, замирая. Понимал прекрасно, что ничего ему здесь не грозит, но атмосфера жутковато потянула нервы.

Надрывно заголосила женщина, от воя которой, внезапного звука среди тускло блестящих надгробий и вовсе покрылся дрожью. Прижал руку к бешено колотящемуся сердцу и тихонько выдохнул в сторону.

Выждав немного, выглянул на шорох шагов: женщина приближалась. Шла неровно, цеплялась носками обуви за траву у оградок. Полная луна освещала так отчетливо свисающие спутанные волосы, перекошенную одежду, походку зомби, что Шейд повторно покрылся мурашками. Дама приложилась к бутылке, сделала несколько глотков и снова начала причитать. Завыли собаки.

– Вам помочь? – не выдержал Шейд, шагнув вперед, появившись почти перед женщиной. И слегка оглох от последовавшего за своим появлением вопля, машинально нагнулся, уворачиваясь от удара.

Который прошел мимо, но облить его умудрилась женщина с головы до ног. Водкой. В воздухе разлился сладковатый запах спирта. Шейд моментально ощутил волну тошноты и задышал глубже.

– Сударыня!!

– К черту пошел! – завопила женщина еще громче, следом в Шейда полетела тяжелая бутылка. Чего он не ожидал, а следовало бы; чудом отбил от себя снаряд. Заныла кость от удара, схватился за локоть, выругавшись. Его противница потеряла равновесие от броска, свалилась на задницу и теперь лихорадочно шарила руками по земле, ища, чем бы его еще покалечить.

– Успокойся! – зарычал Шейд, приходя в ярость. – Я могу и в ответ огреть!

Женщина как и не слышала, подгребла щебень и горстями начала швыряться в фигуру, высящуюся на темном фоне крестов. Все это действо сопровождалось иканием пополам со сбивчивой молитвой, вследствие чего Шейд все же рассмеялся. Присел на корточки, потер пострадавшую от пьянства руку.

– Я только приехал сюда, – медленно произнес, надеясь, что к нему все же прислушаются. – На мотоцикле, он у ворот остался. Навестить кое-кого, а тут ты выпрыгнула из кустов. Послушай, ведь я не ору и не дерусь?

Женщина настороженно задержала занесенную руку.

– Человек? – боязливо огляделась. Раскрыла глаза и дыхнула ядовитым выхлопом. – Ты не мертвяк? Точно? – Подтащила к себе подсохший букет цветов и махнула перед Шейдом. Тот отшатнулся и тоже чуть не присел на землю. – Докажи!

– Надо больно, – проворчал и встал. – Доказывать. Такси тебе вызвать или здесь твой дом?

Женщина завозилась быстрее, встала на четвереньки, потом, схватившись за оградку – на ноги, но уже не так устойчиво.

– Такси. Телефон есть?

– Есть, конечно.

Незнакомка обрадовалась.

– Телефонов у мертвых нет. Значит, живой.

Вот и вся доказательная база. Шейд невольно хмыкнул, обозревая подвыпившую бродяжку.

– Сама-то что здесь делаешь? Ночью?

– Мужа ищу, – ответила женщина, а Шейд опешил. Приподнял бровь.

– Пили вместе, он отошел? – самое разумное объяснение, которое пришло ему в голову. И крайне изумился, что не угадал. Скорбно сдвинутые брови и печальный взгляд на луну, впрочем, прервались быстрым зажатием рта; женщина качнулась к куче сухой сцапанной травы, куда ее вырвало.

Шейд посочувствовал. Про себя, правда. Недоуменно проследил, как дамочка опять ползет на карачках, обрывает тую и жует ее, видимо, избавляясь от смердения на языке.

– Воды…

– О блин, – пробормотал. – Нет воды. Идем к выходу, посажу тебя в такси, пока все не разбежались из могил от такой родственницы.

Женщина повернула голову.

– Он… Муж. Полгода ушел назад, – села рядом с деревом. – И даже не звонил.

– Куда ушел? – на автомате спросил Шейд, успев уже достать телефон. Держал палец напротив номера вызова такси, но чуть замешкался.

– Шеф его, – женщина махнула рукой куда-то вдаль и вздохнула, – отправил по делам. А я спрашивать боюсь.

Шейд более внимательно рассмотрел свою внезапную собеседницу, отметив заметные следы пьянства на лице, грязную, в прорехах, но недешевую одежду, кожаные пыльные туфли, золото на руках, на шее. И потер переносицу, не представляя, что загнало ее на кладбище ночью, если мужа потеряла не здесь.

– Иди в полицию, – коротко посоветовал и нажал вызов. Служба перевозок ответила ему почти сразу, машину обещали скоро. Осталось довести теперь женщину до места посадки. Протянул руку. – Держись и вставай.

Женщина повисла на нем, утихший было локоть заныл опять и Шейд сменил руку помощи, поставил чудачку на ноги и повел к воротам. Придерживал, потому что она все порывалась завалиться к обочине.

– Он, понимаешь… – закинула руку Шейду на плечо как закадычному другу, треснув заодно по затылку. Шейд только поморщился и продолжил ее тащить. – Вроде как дела исполнял. Важные. Какие – не скажу, – до страшного шепота понизила голос, споткнулась. – Это нельзя.

Шейд кивнул и с облегчением приметил впереди решетку забора.

– Понимаю. Не говори. Раз тайна.

– Вот! – вскричала женщина и остановилась. Прищурилась, задрав подбородок. – Понимаешь все! Если пойду в полицию – меня посадят вместо мужа! И деньги все отберут!

От дамочки стало попахивать не только перегаром, а еще и неприятностями.

– Не ори так. Среди могил-то что делала? От полиции пряталась?

– Думала, может… – как-то растерянно она осмотрелась, с трудом оторвала взгляд от ближайшего земляного холмика, совсем свежего, заваленного венками. – Может, его здесь закопали… Шеф его. Тихо.

Подобного бреда Шейд не слышал давно, а точнее – с тех самых пор как Сайген спросил, почему не пришел в пристройку третьим. С досадой глянул на растрепанную макушку.

– Тебе деньги важны или муж? Что он такого натворил, что тебя посадят тоже? Полгода нет человека, а ты ноешь здесь?

– Ты просто не знаешь его начальника, – тускло проговорила женщина. Шейд пропустил через себя неприятный озноб.

– И кто же он?

3.

– Шейд зовет тебя сокращенно?

Сайген едва заметно улыбнулся. Только так и не иначе с тех пор, как случился разговор по поводу имен и кличек. Шейд перестал звать его позывным, но не использовал и семейное имя. Придумал новое, и оно звучало так непринужденно и уютно, что привык очень быстро.

– Кес? Ну да.

– А мне можно?

– Кес и Тис, – Сайген притянул Тис ближе, уложил ее голову себе на плечо и вновь вернул взгляд полыхающему закатом небу. Сверхъестественной игре красок и теней, таинственному верхнему миру, расчерченному багровыми лентами облаков. Раскаленный диск уже не слепил глаза, погружаясь за горизонт, черные хребты гор дрожали и плавились вдалеке, принимая скользящее солнце в свои объятия.

Тис вздохнула, обвила руками талию Сайгена.

– Становится прохладно по вечерам. Скоро осень, – повернула немного голову и уперлась взглядом в покрытый светлой щетиной подбородок. Потерлась об него носом.

– Побреюсь. Знаю, что обленился, – хмыкнул Сайген. Действительно, утратив нужду каждый день контактировать с толпой, позволил себе расслабиться и не так тщательно следил за гладкостью лица. Да и за тем, что надевал на себя. Они вдвоем с Тис перетаскали уже весь гардероб Шейда. Себе оставил майки, Тис забрала футболки. Шорты делили на двоих. Все чаще Сайген думал над поездкой в ближайший Омейтев.

– Не нужно, – пробормотала Тис. – Два-три дня погоды не сделают, оставь эти церемонии для Нуувешта.

– Как насчет прогулки в тот городок, что на пути в горы? – предложил Сайген. – Продукты и одежда. Нам это было бы очень кстати. Пару кофт тебе взять, чтобы не мерзла?

– Смена обстановки? – сонно протянула Тис. Сайген обнял ее крепче, успешно сдерживаясь, чтобы не сжать изо всех сил от наплыва эмоций.

В отдельном отсеке холодильника, который привез Шейд, лежало несколько пакетов, кровь в которых принадлежала тени. Для эроса, для устойчивости его рецепторов, для восстановления баланса между безумием и разумом. Даже в таких мелочах тень не забывала о нем.

И Сайген справлялся с каждым днем все лучше. То ли знание, что Тис рядом сейчас, при этом ему не нужно лезть из кожи вон, чтобы заполучить редкие моменты встреч. То ли Крайтон был прав, и требовалась всего лишь работа над собой. Но все же намечался прогресс в обуздании своих психованных порывов. И мог, как сейчас, получать удовольствие даже от разговора, не теряя при этом сознание от зашкаливающего пульса и не разгибая насильно сведенные судорогой пальцы, желающие вцепиться в Тис.

Просыпался утром и долгое время, не шевелясь, наблюдал за ее сном. Как хмурятся ее брови; иногда она улыбалась тому, что посылало ей ее отдыхающее сознание. Как быстро терла лицо, убирая щекочущие волосинки. А иногда она неразборчиво шептала имя Шейда, сдавливая дыхание Сайгена до рваных вдохов и выдохов.

И в те моменты он облегчал жизнь им двоим. Пока она спала, пока она не понимала. Он делился с ней Шейдом, его чувствами, его энергией, его переживаниями. Делал именно то, что тень ему запрещала, окутывал Шатису его желаниями, обнимал его руками, погружал в его эмоции. И сам зашкаливал от получаемой отдачи.

Тис любила Шейда, без малейшего сомнения.

Она имела вкус счастья, от нее невесомо трепетала каждая жилка, она проникала во все мысли, во все чувства.

Ни лихорадочного жара, ни напряженной пульсации, мук метания и сполохов, – ровно и сильно горел тот огонь, сиянием которого наслаждался и сам Сайген. Понимая, что лично он поддержать такой не способен. Он слишком приземлен, слишком циничен для подобной высоты.

Мягкие губы Тис прижались к его шее, выдергивая из мыслей. И Сайген улыбнулся, перебирая ее волосы.

– Тебе тоже нужны свитера, – шепнула она. – Постоянно мерзнешь.

Была у него такая особенность. Сайген неопределенно двинул плечом и отмахнулся от жужжащего комара. Солнце село, теперь кровопийцам ничто не мешало напасть и нещадно погрызть.

– Идем в дом, – сказал он Тис. – Иначе нас съедят. Завтра утром предлагаю прогуляться все же в Омейтев.

Тис не стала спорить, спрыгнула со стола на землю. Обернулась.

– Твоя способность покрываться льдом в самую жару – она имеет отношение к Шейду? Потому что в прошлый раз, когда он приехал, кстати, в похожем состоянии, вы вдвоем быстро оттаяли.

Сайген довольно растерянно глянул на уже темное небо, спустил ноги на землю. И зябко обхватил себя руками, как подтверждая необходимость иметь пару свитеров.

– Это случайное совпадение. Простыли в одно время.

– Вы очень странные на самом деле, – продолжила Тис. – Помимо всего прочего, его умений, твоих умений… Как ты связан с Шейдом? Почему именно его кровь особенная?

– Тис! – простонал Сайген.

– Почему вы постоянно катаетесь друг к другу? Как я посчитала, раз в неделю вы обязательно находитесь вместе. И тогда, – махнула рукой в сторону луга, – он пропал со скалы. А потом вернулся; он ведь с тобой был те часы? Ему что-то сказали по телефону, сам не свой стал, как услышал.

Тис не готова была оставлять все как есть. Ей нужны были ответы, которые дать мог только Сайген. Но как бы ему ни хотелось перестать скрываться, все же понимал, что Тис могла уйти. Она человек, ее ничто не держит кроме чувств, тем более никто не мог дать гарантию, что и они не исчезнут. А им с Шейдом останется разгребать последствия болтливости.

– Я много открыл о себе. Шейд много рассказал, – Сайген направился к дому и слышал шаги за собой. Открыл дверь, пропустил Тис внутрь. – Тис, этого с головой достаточно, чтобы понять нас. Что же еще я могу тебе рассказать?

– Я боюсь, – неожиданно призналась Тис, удивив этим Сайгена. Закрыв дверь, эрос прислонился к ней спиной, ожидая пояснений не обычному, как думал, любопытству. – Что вы скрываете нечто такое, что в один момент заставит вас исчезнуть. Пропасть, а я не смогу отыскать вас. Потому что не знаю, что думать, чего мне ждать. Ты… Шейд… Вы иногда кажетесь одним целым, хоть и абсолютно разные. Вы идеально копируете друг друга. – Тис присела на край стула, зажала руки между коленями. – Кес, что вы еще скрываете?

Тут она почти прикоснулась к истине, и от этого касания под ногами поплыл пол. Неосознанно Сайген прижал ладонь к стене, возвращая на миг утраченную опору под собой. Тис следила за ним, беспокойно подрагивала ее нога.

– Шейд дымится, я не раз замечала. Его глаза… – вздохнула, тогда как Сайген приходил в откровенный ужас, слушая о том, насколько много Шейд позволил ей увидеть. Изначально со слов тени представил совершенно иной разговор, вроде – умею делать трюки.

– Что еще? – напряженно спросил. Тис вскинула голову, вглядываясь в темные глаза, плохо различимые в свете одной лампочки, еще и направленной на нее саму.

– Кес. Кесав. Я не знаю, какого ты мнения о моих умственных способностях. Может, если бы… – придавила коленями руки сильнее, пока они не побелели. Прочесть настроение Сайгена ей не удалось. Отчего стало еще тревожнее. – Одна, две нестыковки, которые я могла бы объяснить себе и принять. Но столько всего… И все это связано с вами. Ты отрицаешь любое чувство, но в то же время за Шейда порвешь любого, даже меня. Шейд замкнут, я бы сказала, неуверен в себе. Но из-за тебя совершает странные вещи и готов терпеть от тебя все. Другой бы развернулся и оставил такую дружбу. Но… Вы вместе, будто вас что-то склеивает. – Все еще продолжала удерживать мрачнеющий взгляд Сайгена, и почти попрощалась с той близостью, что установилась между ними. Понимала, что затронула нечто более серьезное, чем фокусы. Влезть между собой и Шейдом эрос, вероятно, не позволит. – Скажи мне только одну вещь – Эйна Збигнев знала? Она знала Шейда так, как знаешь его ты?

– Ревность? – глухо спросил Сайген. – К мертвому человеку? Да, она знала о нем все.

Взгляд Тис заметался по стенам, полу. Остановился на ногах Сайгена, которые начали приближаться. Зажмурилась, не в силах смотреть ему в глаза. Ревность не красит, а к умершим – тем более, еще и Сайген читал ее как открытую книгу, так прямо говорил. Но ничего не могла с собой поделать, отчаянно завидуя той девушке. Дернулась в сторону, стоило Сайгену поднять ее подбородок. Эрос удержал, пронзительно посмотрел в несчастные глаза.

– Ко мне тоже его ревнуешь? – негромко произнес.

Тис вырвалась из пальцев, тогда Сайген сел на пятки и обнял ее. Сначала насильно, преодолевая сопротивление, а чуть погодя Тис дрогнула, сломалась, сама обняла его за шею, пряча лицо на плече. Мягко похлопывал по вздрагивающей спине и ощущал беззвучные слезы, стекающие по его коже.

– А ты? – голос Тис сорвался, она сглотнула и почти задушила эроса, боясь смотреть на него. Помолчала немного, выравнивая дыхание. – Ты так легко забрался ко мне в постель сразу после своего друга! И ни разу ничего не спросил! Тебе все равно? С кем я сплю? Наверное… Шейд рассказал тебе о Форсиште, конечно…

Сайген встряхнул Тис, начиная злиться даже из-за намека на собственное равнодушие и лишь поиск доступного секса. Взял ее за плечи и отодвинул от себя, однако лица так и не увидел. Тис уставилась вниз, шмыгая носом.

– Ты считаешь, что я обделен женской лаской? – напряженно Сайген смотрел на опущенную голову. Невесело рассмеялся. – С моими-то способностями? С моим положением? Думаешь, я хожу и вымаливаю у женщин крупинки внимания? И рад любому предложению?

– Нет, – Тис качнула головой и вытерла щеки. Смешно было даже допустить подобные просьбы со стороны ходячего соблазнителя. – Конечно, нет, это глупо.

– Мне нет дела до барона. И никогда я не упрекну тебя ни в чем. К тому же я сам не соблюдал целибат, поверь. Так что об этом можешь не думать. А Шейд… Он… – Сайген покусал губу, не представляя реакцию Тис на живущие в его голове мысли. – Честно, я бы хотел видеть его с нами. Не ревную, потому что желаю его счастья. Тогда и мне спокойно.

Тис перестала всхлипывать, медленно подняла голову, не уверенная в собственном слухе и вдруг засомневавшись в способности понимать речь.

– Ты – что? – переспросила, шокированная услышанным. – Шейд с нами?? Кесав… – протяжно выдохнула и нервно рассмеялась. Подавила желание вскочить со стула. – Это твой способ такой отвлечь меня от расспросов?

– Нет. Это то, о чем я думаю постоянно, – серьезно ответил Сайген. – Это то, чего я хочу для вас. И я даже отошел бы, но Шейд не позволяет, играет на моей неспособности сопротивляться влечению к тебе.

– Вы стараетесь друг друга осчастливить? – слишком ехидно бросила Тис, начиная злиться на свою роль мяча между двумя мужчинами. – Мной?

– Ты выбрала бы его? Сейчас? – Сайген мягко улыбнулся выражению лица Тис, провел пальцем по ее щеке, обведя контур. – Ты уедешь с ним? Скажешь ему в лицо, что я тебе не нужен? В этом случае он вернется к тебе, я уверен.

Тис открыла рот. Обвела взглядом Сайгена, вопросительно приподнявшего светлые брови. И притихла, не произнеся ни слова.

Большая ладонь Сайгена, подозрительно прохладная, отыскала руку Тис и легонько ее пожала. Эрос встал.

– Я не стану обижаться или делать что-то в этом роде. Я прекрасно понимал, что он значит для тебя, поверь, – положил руку напротив своего колотящегося сердца. И скрыл панику улыбкой. – Я чувствую это, помнишь? Вот только справиться с собой не смог. И я буду рад, если вы с Шейдом будете вместе. Это… – хмыкнул и направился в сторону душа. Договорил уже, почти закрыв за собой дверь: – Моя совесть перестанет грызть меня.

– Стой! – выкрикнула Тис. Быстро отодвинула стул. – Это будет означать, что мы снова общаться будем только по телефону?

Сайген пожал плечами и закрыл дверь. Открыл горячую воду, разделся и ступил под струи, подставляя лицо обжигающей воде. Его колотило так, что стучали зубы. И не прораставший внутри холод доводил его до трясучки, а страх, не оставлявший его ни на минуту, даже в моменты, когда крепко держал Тис в своих руках. Что этот сон рядом с ней последний. Что этот день прощальный. Что ему снова придется избегать ее. Что опять сорвется. И после повторения того же самого сценария Шейд, жуткий собственник, разочаруется в нем вконец. И в то же время надеялся услышать от Тис, что она хочет вернуть Шейда. Потому что она была разбита, отдала часть себя. Ему досталась только половина, второй владел Шейд. А тот, как нарочно, держал их в подвешенном состоянии, отказываясь даже встречаться. Лишь с завидным упорством ронял эроса в пучину своих переживаний, точно так же не в силах справиться с собой. Как, впрочем, и каждый из них.

Стер воду с лица и едва не пропустил скрип двери. В маленькое, затянутое влажным и горячим паром помещение ворвался поток холодного воздуха, кожа эроса моментально покрылась мурашками.

– Тис, – обреченно проговорил, опуская голову.

Тис остановилась перед ним, обняла, отыскала его потухший взгляд. Сайген закрыл глаза, когда ее пальцы убрали назад мокрые, свисающие на лицо волосы.

– Кес, – прошептала она, прислонившись щекой к густой поросли на его груди, так привлекавшей ее. – Я не могу. Сказать Шейду, что ты мне безразличен. Потому что это не так. Потому что… – с облегчением почувствовала, как висящие до этого руки задвигались, как обняли ее, ладонь придавила затылок. Сайген прижался губами к ее голове. – Потому что ты важен для меня. И я хочу обнимать тебя. Хочу целовать тебя. Хочу, чтобы ты обнимал и любил меня.

– Любил тебя, – на выдохе откликнулся Сайген. – Тис, я люблю тебя. Даже если ты бросишь меня, я все равно буду любить тебя. Издалека. Этого мне никто запретить не сможет.

Сказал. Признал. И в ответ получил поцелуй.

Тис привстала на носочки, наклонила его голову и соединила их губы, запустив пальцы в хорошо отросшие соломенные пряди.

Сайген подхватил ее, усаживая на своих руках, так, что Тис оказалась выше его. Расставил ноги для устойчивости, придержал под спину, когда его половинка отклонилась, чтобы видеть глаза.

– Ты можешь… – прикусила губу, взяла лицо эроса в горячие ладони. И его затрясло.

– Что? – хрипло спросил Сайген, втягивая в себя запах ее возбуждения.

– Быть собой? – попросила Тис. Карие глаза изумленно раскрылись, Сайген закашлялся, поперхнувшись лившейся с лейки водой. Шагнул назад, выводя их из-под горячего ливня. – Ничего мне не передавать, ведь ты обычно это делаешь? Только ты и я.

Без Шейда между ними.

– Я могу тебе не понравиться. Я резкий. Грубый.

– Дикий, – протянула Тис, стискивая пальцы на мокрых плечах. Перекатывающиеся под кожей тугие мышцы подрагивали, не желая прогибаться под давлением ногтей. Сайген постарался максимально расслабиться, ибо стал куском железа при одной только допустимости показать себя.

– Я не уверен…

Тис крепко ухватила его талию ногами, а Сайген в ужасе вспомнил Олив, как она отреагировала на голое вторжение, без сопровождения, без смягчения. Никаким желанием и не пахло, он без предупреждения и подготовки оказался на краю пропасти, без поддержки Шейда. И если ему шаг вперед грозил только падением, для Тис он мог обернуться вполне реальными осложнениями.

– Нет, – твердо отказался. – Только не так.

И на миг возгордился: остановил себя сам. По своей воле. Не успел преисполниться самоуважением, как Тис прикусила его шею. Ощутимо, почти вонзила зубы, вызвав непроизвольную дрожь и изгнав часть правильных мыслей из головы. Одну руку упер в стену, зашипев от удовольствия. Опавший было член дернулся.

– Прекрати!

– Кто грубее? – шепнула ему Тис, усаживаясь удобнее, уже чувствуя горячую головку, задевающую ее ягодицы. – Поиграем? Пока что мне все нравится.

Восставшая природа требовала упора. Сайген машинально двинул бедрами, уговариваясь, что и близко не пустит себя внутрь. Хоть и жаждал слиться с ней в единое целое, едва не завыл от раздражения всех нервов, каждой клетки тела, однозначных сигналов о готовности, посылаемых ему. Запах окружил со всех сторон в крохотной комнатке, и чем дольше сопротивлялся, тем сложнее находил себя в тумане.

– Тис… – Задыхаясь, отвернул в сторону голову, поверхностно дыша влажным паром. – Я сделаю тебе больно, понимаешь? Я не шучу! Лучше уйди сейчас…

Тис после предупреждения молча сползла с него и Сайген сквозь зубы возблагодарил ее сообразительность. Сунул голову под воду в попытке промыть нос, глотку.

И захлебнулся, почувствовав на себе ее рот. Конец обхватили горячие губы, вырвав из груди Сайгена наполнивший душевую крик. Ударился спиной о стену, едва устоял на ногах, схватившись за свисающий водяной шланг.

Руки обняли его бедра, удерживая на месте, прерывистое дыхание опалило его натянутую кожу. Живот скрутился тугим узлом, стоило Сайгену отпустить глаза и увидеть обернутые вокруг него губы. Покрывшую ее плечи краску, свои дрожащие пальцы, с величайшей осторожностью трогавшие ее волосы.

В этот раз она имела его. И ладонь, сжавшая его мошонку на грани аварии, недвусмысленно намекала, что будет все так, как хочет Тис. Сайген мог либо рискнуть сразиться с ней за свои напрягшиеся гениталии, либо стоять смирно. Что и сделал, с трудом сдерживаясь от активных движений, заставив себя замереть и отдать все управление ей. Лишь давился хрипом, не в силах отделить воду от немого крика, рвавшегося из приоткрытых губ. И поглощать. Отчаянно сдерживая передачу, как и просила. Мучительно дернулся от скрипнувших досок, прижался лопатками к нагретой стене. Перед глазами все плыло, колени подгибались.

Съехал спиной по мокрой плитке, рухнул на пол, даже не заметив удара о настил. Сразу же его губы оказались в плену, а Тис упала на него сверху, прижавшись грудью. И медленно опускалась, захватив в плен своего тела головку, скользя вниз, принимая его полностью. Не переставая истязать его рот, пока Сайген не обнаружил их соединенные животы и испуганно не вскинул враз прояснившиеся глаза. Тис прикусила губу, усаживаясь удобнее, втянула воздух.

Сайген без раздумий удержал ее от скачков.

– Пока что я вижу… – Тис дотронулась до его губ. – Только страх… Где же обещанная грубость? Ты в первый раз был богом необузданности…

– Шутишь, – выдавил Сайген, изнывая от сжавших его тисков. Точно заяц, трусливый и трясущийся. – Ты сама видела…

Тис опять поерзала и обессилено уронила голову на плечо эроса, облепив его своими волосами.

– Уже притерлось, – прошептала ему на ухо. Кровь стучала в висках, давление нарастало. Он все еще противился, и Тис хотелось кричать от нетерпения. Горячий пар повисал каплями на ресницах. – Кес, может… Ты все же…

Рассчитывать только на себя. Ориентироваться на ее отклик, реагировать на каждый стон, отыскивать наиболее щадящую позу. И не потерять голову в процессе.

Что оказалось крайне непросто – Тис получала настоящее удовольствие от него, Сайген это чувствовал. И без Шейда он оказался пригодным, хоть и не доставало ему нежности. Физически он смог, но крохотные нотки ожидания большего все же уловил. Тогда просто принял их, понимая, что дело не в нем. Что он может вывернуться наизнанку, но без передачи не заполнит этот пробел.

Тис медленно целовала его щеки, лоб, нос, отводя волосы от лица, пока нависал над ней, опираясь на локти. И смотрела прямо в глаза, пока выравнивала дыхание.

– Ты должен отдавать эмоции?

Сайген кивнул.

– Что будет, если не сделаешь?

– Я перегружусь.

– Что это означает?

– Я впаду в кому, а после умру.

Тис быстро заморгала и в безотчетном порыве сжала его щеки.

– Так просто говоришь!

В возмущении отчетливо прозвучал страх, заставивший Сайгена улыбнуться. Со вздохом опустил тяжелую голову на доски, рядом с худеньким плечом Тис. Таким же хрупким, как косточки пойманной им куропатки. Прижался к мокрой коже губами.

– Мне нужна кровь сейчас, – сказал ровно, не показывая, как ненавидел этот ритуал после близости. Но чем раньше разбавится, тем лучше, к тому же и так был уже не в форме. Глухой пульсирующий гул внутри все замедлялся. – Хотя бы она.

– Ты холодеешь, – тревожно проговорила Тис, сама горячая как печка. Тем явственнее ощущалась прохлада Сайгена.

– Значит, Шейд скоро будет здесь, – ответил Сайген на невысказанный вопрос. Она и сама догадалась, отрицать дальше язык не поворачивался. – Да, это связано с ним. Предлагаю тебе дождаться его во дворе и поговорить.

Тис притянула к себе голову Сайгена.

– Нет, я не стану говорить с ним об отъезде. Могу я помочь тебе с инъекцией? – Сайген прятался в пристройке и там в одиночестве вливал в себя чужую жизнь. Тис даже не знала, когда он успевал. И сейчас собирался отказаться. – Ты ляжешь в кровать. А я посижу рядом. Прошу, Кес!

– Я б не хотел, чтобы ты видела это, – Сайген откатился вбок, потом встал. Протянул Тис руку, а, когда она поднялась, обмыл ее, потом закутал в полотенце и подтолкнул к выходу. Выключил воду.

– Я уже видела! – уперлась Тис, застряв на пороге. – И не раз! Быстро ложись, я все принесу и приготовлю. Сколько можно прятать то, о чем мне известно?

Сайген крупно задрожал, обхватил себя руками. Почти бегом направился к шкафу, чтобы завернуться в полотенце по самую шею. По ощущениям в доме стоял поздний ноябрь, он сам умудрился потерять в лесу всю одежду, а вид холодной печи приступом отчаяния напомнил жар не остывающего ни зимой ни летом огня в Химере.

Силы истощались. Завтра, в крайнем случае, послезавтра, он увидит Шейда.

Тис успела одеться, пока Сайген, упершись головой в кладку печи, размышлял о том, как кинуть несколько деревяшек в глубины топки и поджечь их. А потом посидеть у огня, не выходя при этом на улицу, в ночь. В голову упорно лезли обрывочные знания о трубах, тяге, трубочистах и каких-то процессах, которые нужно совершить прежде чем топить печь. Иначе они с Тис задохнутся в доме.

– Шейд показывал мне, как прочистить трубу, – негромко сообщила Тис, заметив тоскливый взгляд, устремленный в холодные черные недра, и указала наверх. – Птицы гнезда вьют наверху, их нужно убрать и щеткой пройтись. Это несложно.

Сайген качнул головой: на крышу он не полезет, сейчас так точно. И Тис тоже. Огонь отменяется, остается одеяло. Микроволновка и горячий чай. Пакет и игла. Грелка?

Тис откинула одеяло с кровати.

– Кес, – позвала. – Ложись и грейся. Ты меня пугаешь, заторможенный такой!

– Впадаю в анабиоз, – проговорил Сайген, пытаясь пошутить. Чтоб нагреться, ему нужно было тепло извне. А под одеялом он сохранит лишь собственную температуру. – Полчаса мне дай. Потом лягу.

Тис вздохнула.

– Не упрямься. Позволь помочь, ведь я не чужой тебе человек? К тому же не промахнусь, не раз вены колола.

Кажется, отторжение его потребностей у Тис не возникло. Будучи в среде эмпатов, окруженный ими, где каждый свободно протягивал руку для инъекций, Сайген не придавал значения этой процедуре. Она была обязательна для всех. А теперь, изолировавшись от подобных себе, отвык от подсоединенных к пакетам тел, в разных позах отдыхающих в клубе. Чистка стала казаться чем-то чуждым.

Он выделялся и понимал это. Паразитировал на чужой крови. Поэтому стал прятаться. От Тис.

– Я сам. Не нужно.

Из шкафа достал уже не шорты и майку, а штаны и футболку с длинными рукавами. Глянул на полки и добавил еще один пункт в покупки – нижнее белье. То, что принадлежало Шейду, он не трогал. Постоял, понял, что на ногах будет сложно удержать себя, одновременно одеться. Сел на стул, принялся натягивать штаны. Добравшись до футболки, обнаружил поверх нее охлажденный пакет с кровью.

– Буква на упаковке, – Тис подчеркнула ногтем пометку. Сайген фыркнул ее упертости. – Она означает «Шейд»? Это кровь Шейда?

– Да.

– Ложись, – велела Тис. – Я уже принесла. Это проще чем спорить. Потом я обниму тебя, ты обнимешь меня. И мы останемся вдвоем среди гор, ветров и лесов. Послушаем, как ревет медведь, воют волки…

– Романтично, ничего не скажешь, – Сайген не сдержал улыбки, надел все же футболку и перебрался на кровать. Признался себе, что так было намного комфортней, чем, сидя на верстаке, морщиться от громыхания генератора. Закатал рукав и протянул руку, которую Тис пережала повыше локтя резинкой.

– Шейд колет тебя под ключицу, – нашла вену, ввела иглу, подняла повыше пакет. Сайген закрыл глаза, попытался расслабиться. Стукнули зубы друг об друга.

– Вена крупнее. Проще загнать туда кровь.

Тис стерла выступившую на его лбу испарину.

– Почему кровь Шейда для тебя особенная?

– Она дает мне иммунитет. Временный, но я не схожу с ума от тебя.

Тис непонимающе поморгала и сдвинула брови.

– Что это значит?

– Сравни меня в первую нашу встречу. И сейчас. За эту разницу благодарить нужно Шейда.

– А… – Тис глянула на пакет, потом на Сайгена. – Почему же тогда не сработало?

– Потому что у нас был перерыв, – проговорил Сайген. – В то время я обходился другой кровью, донорской.

– То есть… У Шейда иммунитет от меня? – уточнила Тис, успев испугаться за те несколько секунд, что Сайген молчал и думал, как проще ей объяснить.

– Не от тебя. От любого внушения. Он не собирает со всех понемногу наподобие меня. Его чувства – настоящие, понимаешь?

– А твои? – хмуро спросила Тис. Сайген изогнул угол губ в смутной улыбке.

– Мои не исчезают. Уже долгое время, лишь набирает силу желание быть с тобой рядом. Уверен, что и мои настоящие, иначе давно бы уже пропали с первой же передачей.

Темнота под веками обострила слух, что дало возможность Сайгену уловить облегченный выдох. Отыскал пальцы Тис. Погладил их. Его невыносимо клонило в сон, жутко мерзла оголенная рука. Частичка Шейда, попав внутрь, принесла лишь слабое облегчение: для возвращения крови способности двигаться по венам требовался он сам.

Сайген на миг позавидовал Крайтону и Хане, для которых разлука была чем-то из ряда вон выходящим. И провалился в вязкую темноту забытья. Уже не чувствовал, как Тис вынимает иглу, как ложится рядом, обнимая его. Лишь мурашки побежали по шее от ее жаркого дыхания.

4.

Сайген ногами стянул с себя одеяло. Раскинул в стороны руки и ноги, и все одно исходил потом; потянул вверх футболку. Помнил, что точно не разжигал печь, но пожар внутри ощущался очень даже реально, воздух почти потрескивал от сухости и духоты. И одежда лишь усугубляла раздражение. Поелозив на спине, стащил с себя мокрую футболку.

– Эй! – послышалось восклицание, едва Сайген взялся за резинку штанов. – Вот только не устраивай тут стриптиз. Насколько мне известно, трусов ты так и не купил.

Сайген замер, медленно открыл глаза, начиная глупо улыбаться.

– Шейд.

– Я привез тебе белье, – проворчал Шейд. – Как дикий папуас бегаешь, в самом-то деле.

Сайген повернул голову и встретился со своей тенью, занявшей один из двух диванов. Скрещенные ноги Шейда лежали на невысоком мягком подлокотнике, сам он наблюдал за эросом. Потер глаза.

– Я встретил ту женщину, жену Самиша. Пьяная, искала мужа на кладбище. Сказала, его начальник закопал.

– Туши свет, – прокомментировал Сайген. Шейд фыркнул. – Сам что делал на кладбище?

– Хотел мозги прочистить после клуба. Но не вышло, она налетела на меня и чуть не утопила в водке. Потом долго разбиралась, живой я или один из жильцов могил, – Шейд поджал губу на ухмылку Сайгена. – Ну и после я кое-что выяснил. То, о чем ты и говорил мне, о ее муже и его работе. Скажу Лейтису, чтобы ее допросил.

– Полезные у тебя знакомства, – произнес эрос. Окончательно проснулся, сжал и расслабил мышцы, снимая напряжение после ночных судорог. – Давно ты здесь?

– Пару часов, – Шейд похлопал по дивану, – подремал тоже.

Сайген резко сел.

– Где Тис?

– Убил я ее, убил, – Шейд потянулся и заложил руки под голову. – Так переживаешь, будто ей грозит опасность рядом со мной.

Сайген спустил ноги с кровати.

– Она могла спрятаться от тебя.

– То рвалась поговорить, теперь, наоборот, прячется? – Шейд сузил глаза. – Кес, ты ей что-то наплел про меня?

– Шейд, что ты показал ей? – парировал Сайген. Шейд честно пытался принять непонимающий вид. – Ты сказал – фокусы. Я спокоен. И тут вдруг слышу что-то о тенях, которыми ты дымишься.

Шейд пожал плечами.

– Это моя особенность. И над ней я не властен. Мои глаза, – непроизвольно вжался в диван под тяжелым взглядом. – Я не знаю, как это происходит, просто они начинают отпускать тени. И Тис, видимо, заметила.

Сайген прижал пальцы ко лбу, уверяя себя, что не станет опускаться до пустых воплей. Не в этом случае.

– У тебя тоже есть слабое место, – заключил в итоге с каким-то злорадным удовлетворением. – То, что ты не можешь контролировать.

– Ты будто рад.

– Тому, что ты не идеальный? Вроде того, – Сайген приметил у стола сумку и направился к ней. Совершенно не стесняясь, снял с себя штаны и полез за боксерами. Шейд с досадой простонал. Сайген бросил взгляд в окно.

– Так где Тис?

– Не знаю.

– Ты вообще ее видел? – насторожился Сайген. Шейд кивнул.

– Вы спали. Она проснулась, ты нет. Кивнула мне и ушла. Я прилег и уснул. Так по какой причине она должна прятаться от меня?

Сайген потянул носом едва заметный аромат, оставивший на языке шлейф предвкушения, потер подбородок, заросший еще сильнее за ночь.

– Потому что я предложил ей выбрать.

– Что? – Шейд сел. Сайген обернулся и мягко улыбнулся.

– Сказать тебе, что я не имею значения. И вернуть тебя.

Шейд пораженно уставился на эроса.

– Мы что, в футбол играем? – медленно проговорил, путаясь в мыслях. – Мой гол, твой, опять мой?

– Неуместное сравнение, – заметил Сайген. Собрал с кровати потное белье и кинул в корзину у стены. Достал свежее, чтобы перестелить кровать. Знал, что Шейд следит за каждым его движением. И нарочно затягивал процесс, надеясь вывести тень из себя, вытащить из вежливого кокона, в который тот упаковался. – Скажи честно – ты бы согласился?

На миг лицо Шейда исказилось. Сразу же вернулось к удивленному выражению, но Сайген заметил. Бросил в изголовье подушку.

– Не верю, что ты не заставил ее забыть меня.

– Не увиливай. Да или нет?

И снова это робкое ожидание, щекотно тянущее внутри. Сайген потряс головой, получив вполне внятный, пусть и молчаливый, ответ.

– Поищи ее, она могла уйти за ворота.

– Сам, – уперся Шейд, вызвав этим досадливый возглас эроса. – Мне нужно уходить.

– Всегда тебе нужно куда-то бежать, – Сайген сел на заправленную кровать, исподлобья глядя на гостя. – Скажи честно, зачем отец держит меня здесь?

– Потому что у тебя сбился баланс, – прямо ответил Шейд. – Ты убил. Ты получил больше, чем тебе требуется. Ты скачешь от нытья до гнева и обратно…

– Да о чем ты? – недовольно воскликнул Сайген.

– Вот именно об этом, – палец Шейда вытянулся вперед. – Посмотри на себя. Ты был лидером. А кого сейчас ты можешь вести? Ты же сдашь себя при первом допросе!

– А ты был отзывчивым, – сразу отреагировал Сайген. – Но превращаешься в тирана. Кроме указаний, что делать и куда идти, ничего от тебя не слышу!

Шейд вздернул брови, вникая в суть обвинения.

– Мы что, будем огрызаться?

– Как две собаки, – в тон ему отозвался Сайген. Понимая, что сидеть ему в домике в глуши еще очень долго: вместо того, чтобы вывести из равновесия Шейда, он позволил тому выбесить себя. Раздраженно пнул ножку кровати пяткой. – Я уеду сам. С Тис. У меня, в конце концов, есть машина, так какого черта я вымаливаю разрешение?

– У тебя нет машины, – Шейд поднял в воздух связку ключей, которые затем опустил в свой карман. Сайген прищурился. Шейд встал с дивана. – Пешком пойдешь.

– Чего ты хочешь? – зарычал Сайген, сжимая кулаки.

– Разумной беседы, от которой будет толк. Так что я подожду снаружи, пока ты освободишься от своей дури. И оденься уже.

– Тебе разве не нужно уходить? – язвительно крикнул ему вслед Сайген.

Шейд аккуратно закрыл за собой дверь.

Ворота во двор негромко хлопали створками на ветру, пошел глянуть. Его мотоцикл стоял на месте, по пустой земляной дороге ветер гонял клубы пыли. Дальше простирались бескрайние, гудевшие от пчел луга, до самой кромки деревьев переливающиеся под лучами солнца. И маленькая фигурка удалялась от дома, почти скрывшись в зеленом движении океана. Тис.

Шейд минуту любовался ею среди природы. А потом вспомнил, что не одна она гуляет в тех местах. И бросился бежать, приминая стебли, перелетая через камни.

Змеи, осы. Медведи, кабаны. Тис и понятия не имеет, что делать при встрече с обитателями этих просторов.

– Тис! – крикнул, не сбавляя шага. – Тис!!

Она даже не оглянулась. Шейду показалось, что, напротив, пошла быстрее. На миг задумался о словах Сайгена и о прятках, а потом припустил быстрее, путаясь в высокой траве. Отмахиваясь от врезавшихся в него пчел, не успевавших, на его счастье, ужалить. Давясь цветочной пыльцой, висящей в сухом воздухе.

Нагнал Тис у самых деревьев, схватил за руку и упал в траву, потянув ее за собой. Она еще и начала отбиваться, забирая последнее дыхание. Шейд отчаянно закашлялся, теряя способность вдохнуть пересохшим горлом. Но руку держал крепко, не уверенный, что сможет еще раз выдать подобный результат на скорость.

Она точно знала, что он позади, потому как даже не удивилась, увидев. Пока Шейд боролся за воздух, хрипя и корчась в траве, она все пыхтела, стараясь отобрать свою кисть и бежать, видимо, дальше.

– Змеи, – просипел Шейд, утирая слезящиеся глаза. Тис настороженно замерла и огляделась. – Что ж ты… Не думаешь…

– Змеи, – повторила и принялась шарить глазами по траве. Шейд в это время старался дышать. Легкие горели огнем, во рту появился солоноватый привкус крови и после очередного приступа кашля Шейд сплюнул в сторону вязкую красную слюну. Уронил голову назад, в траву.

Глаза Тис расширились, рваться перестала. Только убедившись, что его услышали и поняли, Шейд разжал хватку.

– Шейд? – прошептала, с опаской переводя взгляд со сгустка крови на багровые щеки. Шейд глянул на абсолютно белое лицо и перекатился набок, встал на колени, прочищая горло. Вытер рот, размазав кровь по губам, опустил голову.

– Ничего… – вдох, выдох, хрип. – Горло ободрал. Зря ты… – снова сплюнул розовым, – ходишь тут… одна.

Руки Тис тряслись, когда она пыталась вытереть его разгоряченное лицо краем своей футболки.

– Я схожу за водой! – выпалила и уже собралась опять нестись куда-то.

– Сядь! – простонал Шейд. – Мы сходим за водой. Дай отдышаться.

– Тут недалеко… – протянула к лесополосе руку. Но, встретив взгляд Шейда, медленно ее опустила. – Ты прав, да. Сажусь и сижу.

Шейд опять завалился на спину. Пульс потихоньку возвращался в норму, лицо горело, дышать все еще было больно. Проглотил металлический привкус, ободранное горло запершило.

– Чего ты бегаешь? – сглотнул в который раз. Вода была бы очень кстати. – От меня?

Руки Тис заметались по траве.

– Тебе показалось.

– Ну да, – пробормотал Шейд, краем глаза поглядывая на растущую рядом кучку будущего сена. Похоже, Тис вознамерилась почистить территорию вокруг них. – Вот Кес сейчас выйдет из дома и обнаружит, что тебя нет. Как думаешь, что делать будет?

Тис обеспокоенно глянула вдаль.

– А ты ему не сказал?

– Не успел, – как ни старался, язвительность скрыть не сумел. Добавил уже ровнее: – Надеюсь, догадается.

Сел, ощупал себя. Заводь находилась точно за деревьями; подумал, что может сразу искупаться и сполоснуть одежду. Уж лучше ходить в мокрой чистой, чем в мокрой потной.

Чуть не шарахнулся назад от внезапно возникшей перед глазами руки, но Тис только осторожно вытерла следы крови на его губах. Поднял глаза, в то время как Тис уже вскочила на ноги и на него не смотрела, а лишь на тенек под кронами деревьев. Помахала на себя руками. Делала вид, что мыслями уже далеко отсюда, почти у самой воды; прислушивалась к лягушкам и искала птиц наверху. Шейд слизнул отпечатки ее пальца.

– Идем? Тебе помочь? – спросила, отодвигаясь все дальше и дальше.

– Отнеси меня, – проворчал Шейд, с трудом поднимаясь на ноги. Постоял, согнувшись, а Тис проглотила испуганный смешок. – И брось в воду.

Скованно, чересчур деревянно Тис пыталась завязать разговор, болтая обо всякой чепухе вроде проблем с генератором, как сорвало ветром сетку и прочих бытовых мелочах. Шейд отвечал мало, однако не пропускал ни слова, просто слушая ее. Пока Тис окончательно не замолчала, так и не заметив интереса к теме. На самом деле, идя на несколько шагов впереди, она давала замечательную возможность наблюдать за собой. Что оказалось превыше ожиданий от встречи.

– Если тебе неуютно, можешь помолчать, – предложил Шейд, когда Тис начала заикаться и явно вымучивать из себя слова. – Несколько минут побудем здесь, потом отведу тебя домой.

Они вышли из затененной полосы на солнце. Тис приложила руку ко лбу и зашагала к камышам; остановилась у сверкающей воды, гладь которой всполошила мелкая рябь от панического бегства лягушек. Шейд скинул свои легкие городские туфли, расстегнул рубашку. И остановился в раздумье. Оглянулся через плечо.

– Могу я с тобой поплавать? – спросила Тис, прыгая вдоль берега. Сняла обувь, потрогала воду, и Шейд усмехнулся, заметив, как поджала пальцы на ногах.

– Ныряй.

Раздеваться не стал, так и не придя к заключению, насколько это уместно при их непонятных отношениях. Прыгнул в воду в рубашке и брюках, к тому же в любом случае собрался их полоскать. Вынырнул далеко от берега, обернулся: Тис заходила в воду с такой медлительностью, будто на эшафот ее загоняли. Подняла руки вверх, подпрыгивала, подбадривала себя как могла. Отыскала Шейда в воде.

– Как ты это сделал? – крикнула, подозревая его в неком обмане. – Она же ледяная!

– В этом и вся прелесть, – отозвался Шейд, подплывая ближе. Откинул назад волосы. Тис дрогнула и отвела глаза. – Раскаленный воздух и ледяная ванна. – Протянул руки. – Иди сюда.

Тис замотала головой и быстро погребла назад, боясь оказаться под ледяным душем из брызг. Однако Шейд стоял на месте и не собирался делать никаких гадостей. По шею скрылся под водой, неторопливо перебирая ногами, удерживая себя на месте. Ждал, пока Тис не ступила все же обратно. Не сводя настороженного взгляда с его рук, она постепенно заходила все глубже.

– Брызгаться не станешь?

– Не стану, – усмехнулся Шейд, дотронувшись до дрожащих пальцев. Потянул на себя, и Тис задержала дыхание, потеряв под ногами опору. Ушла бы под воду, однако Шейд удержал на поверхности. Схватилась за его плечи.

– Что там? – проговорила испуганно, вглядываясь в темную воду под ними.

– Трещина. Дно резко уходит вниз.

– Кто там живет? – пальцы сжали плечи Шейда еще сильнее. Паника в серых глазах встретилась со спокойствием зеленых. Тис едва удержалась от совсем уж безрассудных действий вроде повиснуть на опоре. Зубы начали отбивать дробь.

– Никого там нет, – негромко проговорил Шейд. Махнул рукой в сторону скалы. – Плывем туда. Камни теплые, можно посидеть на них. Или на берег?

Тис двигалась медленно, мешал холод и длинная футболка, липнущая к ногам. Шейд все время плыл рядом, помог забраться на невысокий гладкий выступ под самой серой стеной скалы. Следом запрыгнул сам и сел, прижавшись спиной к нагретому солнцем камню. Непроизвольно покрылся мурашками, опустил глаза на Тис, обнявшую место их остановки и дрожащую так же, как он сам.

– Тебе вообще не холодно? – невнятно пробормотала, не поднимая головы. Шейд протянул вперед руку, показывая посиневшую кожу.

– Холодно.

– Зачем тогда, – уложила на камень щеку и прикрыла от удовольствия глаза, – нарочно морозиться?

– Контраст, – Шейд против воли улыбнулся, глядя, как Тис сражается с мокрыми волосами. – Чтобы стало хорошо, сначала должно быть плохо. Как-то так. Иначе нет разницы в том, что с тобой происходит.

Тис с подозрением глянула на него.

– Загонять себя под пресс, чтобы получить удовольствие, выбравшись оттуда?

– Глупо, да?

Шейд поднял голову к солнцу. Попытался представить, что ему не нужно никуда возвращаться. Что после заводи его дорога ведет только к дому. Все, что ему нужно сделать – нагреть воды для чая. Лишь себе, а не толпе эмпатов, считающих, что кипяток он производит по щелчку пальцев.

И вздохнул, понимая, что он дошел до конечной точки этого отрезка. В тот момент, когда Сайген пришел к Атари и в голове эроса созрел план. Когда Тис и Сайген встретились в пристройке и дали волю своим желаниям. С того времени ему дана была новая точка отсчета. И этот отрезок ему тоже нужно пройти.

– Тис, – позвал. – Поплыли обратно?

Тис молчала. Раскинув руки по камню, прижавшись к нему щекой, она спала. Тогда Шейд задался вопросом, сколько же он таращился в небо. Снял с себя рубашку и накрыл голову Тис. Похоже, понял, придется ему немного задержаться. Что было абсолютно непрофессионально с рабочей точки зрения, однако он пахал в клубе без выходных и во все возможные смены, имея перерывы только для посещения Сайгена. Поэтому не расстроился совершенно – Тиль Вилеш всегда находил, во что его ткнуть носом. Так пусть будет хотя бы за дело.

Посидел еще немного и лег рядом с Тис. Приподнял край рубашки, невесомо дотронулся до нижней губы, придавленной и немного выпяченной. Тис потерлась щекой о камень. Шейд завис, не дыша. Она снова затихла. Тогда убрал руку, чтобы не тревожить чужой сон. И сам смежил веки, говоря себе, что полежит совсем чуток.

Уснул, как и Тис.

И приснился ему дождь, мутными потоками хлынувший с лазурного неба, в одно мгновение изменивший мир, съевший абсолютно все цвета, оставивший лишь серую мглу. Бесконечный тоннель, ушедший под воду, вспарываемый ослепительными паутинами вспышек. Фигура вдалеке, чьи длинные темные волосы тенями трепал призрачный ветер.

И ни единого звука, абсолютное безмолвие сопровождало темную ярость небес.

Шейд вздрогнул, протягивая руки.

– Подожди…

– Шейд! Шейд! Проснись!

Почти близко, совсем рядом… Шейд выгнулся еще сильнее, устремился вперед. Пальцы схватили воздух, нос забился водой. Темные пряди плавно взметнулись, маня за собой. Их ласковое касание…

И снова кто-то за спиной. Тревога, страх в этом человеке.

Его резко потянули обратно, от тоннеля, уводя от грозы, пряча от молний. Шейд взмахнул руками, в уши врезался вопль.

Со звуком пришло ощущение жуткого холода. В глазах взметнулись тени, защищая своего носителя.

Он упал с камня, погрузился в воду, а Тис, свесившись, пыталась удержать его за голову. При этом сползала вслед за ним с отполированной водами, ветрами и веками поверхности. Отчаянно кричала ему в лицо, при этом старалась не трясти, догадавшись, что ускорит свое падение, а в воде потеряет Шейда. Либо они вдвоем пойдут ко дну.

В момент, когда Шейд покрылся тенями с головы до ног, она его почти отпустила. Едва не разжала пальцы, державшие шею, чуть не свалилась в воду вместе с ним. И в следующую секунду вогнала в его кожу ногти, не видя уже ни лица, ни своих рук, по которым зазмеились черные тени. Легкие потоки воздуха, от которых волосы встали дыбом на голове.

– Шейд!!

Голос истерично сорвался, шок проникал все глубже, замораживая кровь в венах, сковывая мышцы. Руки дрожали, ноги, упираясь в камень, тряслись. Перед глазами стоял только живой туман – она не понимала, кого держала.

Сжалась, когда по обе стороны от нее на камень легли две мокрые ладони. Подтянулись, освобождая ее руки от напряжения. Среди расступившегося морока очертилось лицо. Почерневшие глаза отыскали ее взгляд.

– Тис, – произнес Шейд ее имя. И прижался к ее губам, забрав все дыхание.

Ему, казалось, было все равно, что его шею дырявят ногти, что вода заводи забирает остатки тепла. Он целовал Тис, не думая ни о чем и ни о ком. Глухой к сознанию, голосу разума, обнажаясь лишь перед ломающим их обоих голодом.

Остановился только, почувствовав, что она начинает падать. Тогда прижался лбом к ее лбу, а после запрыгнул на камень и отодвинул Тис от края.

– Ты меня все же удержала, – тихо проговорил. Тис быстро замотала головой, протянула руку, пытаясь и страшась коснуться неосязаемой паутины.

– Что это… Это?? Шейд…?

Шейд втянул тени обратно, шокировав еще сильнее.

– Это тени, о которых я тебе говорил. Теперь ты увидела меня целиком, – мягко, вместе с тем настойчиво приподнял бледное лицо Тис. – Это моя природа, Шатиса. Жутко выглядит, знаю. И мне жаль, что именно так ты узнала эту мою сторону. Я потерял контроль. Кое-что… приснилось.

– Жутко? – тонко вопросила Тис. Протерла глаза, не веря им. Сомневалась в человеке, сидящем напротив. В себе. Затряслась всем телом. – Тени? То, что у тебя в глазах?

Шейд выставил руку и позволил теням оплести свои пальцы, тогда как Тис втянула в себя воздух, не спуская глаз с крохотных завихрений. Которые она точно уже видела. В больнице, на лугах на закате – его обнимали эти потоки. Только предпочла придумать им приемлемое объяснение.

– Как… Можно? – умоляющий все объяснить взгляд метнулся к Шейду, к его руке, к ласкающей его беспросветной тьме. – Кто ты??

– Шейд Алертиш, – без запинки ответил Шейд. – Друг Кесава. Ты меня знаешь.

– Не верю, – прошептала Тис, качая головой. – Не верю. Люди так не могут. Не могут!

Последние слова уже кричала, вскочив на ноги. Блуждающим взором окидывала поднятое к ней лицо, текучую гладь, шумный камыш, ни за что не зацепляясь. Дико оглядела камень, путь с которого виделся только один – по воде. Отвесную стену над собой.

Шейд осторожно встал.

– Тебя не испугали тени в моих глазах, – обратился к Тис, надеясь, что она не прыгнет в воду и не вознамерится убегать от него вплавь. В ее состоянии существовала большая вероятность нахлебаться воды для них обоих. – Что же сейчас? Я стал чудовищем?

Тис зажмурилась.

– Или все дело в территории охвата? – продолжил Шейд, не двигаясь с места. Ее метания приводили в отчаяние. – Чуть-чуть не считается? Ты серьезно думаешь, что я вот сейчас наброшусь на тебя? И что я должен сделать: утопить, съесть?

– Ничего… – невнятно промямлила Тис. Со стоном шлепнула по лицу ладонями. Шейд сложил руки за спину.

– Вот, смотри. Не трогаю. И не стану, если ты пообещаешь спокойно плыть к берегу. Без паники, как на прогулке. Я останусь здесь, пока не окажешься на берегу. Потом провожу тебя к Кесаву и исчезну.

– Как исчезнешь? – насторожилась Тис. Шейд сдвинул брови, не уловив точного смысла вопроса.

– Мотоцикл. Сяду на него и уеду.

Тис медленно осмотрела Шейда. И его руки, уже ничем не отличающиеся от рук человека. Глаза, вернувшие свой цвет. Скованную позу, опущенные плечи. Признала, что перед ней стоит мужчина тот самый, которого она знала.

– Ты меня поцеловал?

– Боже, – выдохнул Шейд, дотронувшись до своих губ. Надеялся, что это прошло мимо осознания перепуганной женщиной. – Наверное, в этот раз прости.

Тис пригнула голову, вытянула шею, заглядывая в хмурое лицо. Сомнительно, чтобы так убивался из-за поцелуя.

– Зачем? Ты прыгнул в воду?

– Гроза, – просто ответил Шейд. Оперся о камень за спиной, царапая кожу. Рубашка давно уже уплыла, подхваченная течением. – Она зовет.

Тис сделала маленький настороженный шажок к нему.

– Если бы меня не было, ты бы утонул.

– Если бы тебя не было, я бы здесь не оказался, – возразил Шейд. Тис дернула щекой, признавая его правоту.

– Почему ты так расстраиваешься в грозу? Только в дождь я видела твои слезы, – остановилась. Шейд пожал плечами, не желая отвечать. Он так и не показал грозу Эйне. Может, невыполненное обещание не давало покоя. А, может, плакать с кем-то, пусть и с бесчувственным дождем, было легче. Тис же, поняв, что ответа не будет, вспомнила, как он стоял под молниями. – Тебе не страшно в такую непогоду?

– Страшно в начале. А потом уже нет. Не избавляет, конечно, от факта риска быть снесенным ветром в какую-нибудь пропасть. Тем не менее, внутри уже ничего не сжимается.

Так знакомо прозвучал юмор, пусть и совсем невесело, что Тис невольно улыбнулась.

– Кесав рассказал, что вы с ним жили здесь.

– Было хорошо.

– У вас разнятся мнения, – заметила Тис. – Кесав не настолько тепло отзывался.

– Он мало что помнит, – сказал Шейд и задумался, что Сайген вообще рассказывал.

Тис глубоко вдохнула и сделала еще один шаг, внутренне замирая.

– Кесав знает?

– Обо мне? – Шейд кивнул. – Конечно, знает.

Тис неприязненно покривилась, понимая, однако, что о подобных вещах не кричат на каждом углу. Нервный смех вырвался сам собой.

– Еще немного – и я спрошу, не пришелец ли ты.

Шейд хмыкнул и отвернулся, тщательно выискивая в воде вовремя уплывшую рубашку, что позволила не смотреть в глаза.

– Нет, я не с другой планеты, если ты об этом. Просто… другой. Не все другие светятся в новостях. Может, их тысячи вокруг.

– А я не знаю о них, – быстро согласилась Тис. – Поэтому и испугалась.

Шейд смог расслабить сведенную опасением спину.

– Если мы выяснили, что ничего не изменилось – можем вернуться теперь в дом?

– Останешься на ужин? – предложила Тис.

Ужин. Шейд быстро глянул на клонившееся к горизонту солнце: Сайген его прибьет. Тиль Вилеш поможет замести следы.

– Быстро, – сказал, спускаясь в воду. – Возвращаемся.

А Сайген ничуть не волновался.

Когда Тис и Шейд, запыхавшись, ввалились во двор, он отвязывал коробки от сиденья мотоцикла.

– Я сгонял в Омейтев, купил пиццу. – Шейд прищурился, Сайген в ответ выразительно поднял брови. – Взял твою наличку, ничего? Очки, панама. Никто на меня и не смотрел.

– На мотоцикл тоже? – бросил Шейд.

– Так он не мой.

Отсутствие рубашки на Шейде никак не прокомментировал.

– Она уплыла! – прошипел Шейд, едва Тис ушла в дом.

– Да мне все равно.

– Мы уснули. Кес, ничего не было!

Сайген посмеивался, выставляя коробки с пиццей на стол. Обернулся к Шейду и хлопнул его по плечу.

– Мое мнение тебе известно. Оправдания не требуются. Ешь. Вино? Пиво?

– Я за рулем, – процедил Шейд.

– Ты за рулем в общей сложности одну минуту, – возразил эрос, находясь в прекрасном расположении духа несмотря на очевидное раздражение тени. – Ах, да. Я предупредил отца, что ты останешься на ночь. Так что хоть упейся.

Ушел в дом, оставив растерявшегося гостя стоять в центре двора. И вернулся с бутылкой коньяка. Поглядев на которую, Шейд вздохнул. И сел за стол.

– Лей. Черт с тобой.

5.

Начало новому дню положил тупой перестук в висках. Это не могло быть хорошим знаком.

Шейд поморщился, не спеша просыпаться.

Кесав за его спиной, сдерживающий движения. Опутавший его руки своими и сцепивший их в замок на затылке. Удобно лежать на них, совсем как на подушке.

Шейд сдвинул брови, заболели глаза. Быстро расслабился до возвращения прежнего состояния. Подумалось вначале, что решили побороться. Но странные остались ощущения. Мысленно ощупав себя, не отыскал ничего похожего на ломоту, боли. Исключительно ленивую усталость.

Тис. Полностью обнаженная. Наклоняется над ним, расстегивает брюки, тянет их по ногам вниз. Смотрит ему в глаза, наклоняясь к животу. Напрягшемуся до боли. Ее пальцы путаются в его волосах, ее рот накрывает его член.

Шейд резко открыл глаза, сердце пропустило удар, второй. Уставился в потолок. Над кроватью, не над диваном. Медленно повернул голову набок и задохнулся от ужаса, узрев рядом растрепанную голову спящей Тис. Опустил глаза на тонкую простыню, которой они были накрыты, уже зная, что ни грамма одежды на них нет.

Ощущение Сайгена за спиной не покидало его, вгоняя в панику. Повернул голову в другую сторону и едва не разрыдался от счастья, обнаружив пустоту. Почти вознес горячую молитву, как отвлек стук ложки о стенки железной кружки.

– Проснулся? – негромко спросил Сайген. Шейд замер. – Чай будешь?

Шейд затаился и молчал, надеясь, что его оставят в покое. Зря он так рано пришел в себя. Не готов еще. Встретиться с чем бы то ни было.

Сайген подошел к кровати.

– Хватит прятаться. Выбирайся наружу.

Рука Сайгена, убирающая его мокрые волосы. Пожатие плеча. И звук успокаивающего, твердого голоса. «Ложись спать. Отдохни».

Шейд беззвучно застонал, закрыв лицо руками.

– Пошел вон!

Сайген постоял немного, потом перевел взгляд на Тис.

– Хочешь ее разбудить? – вернулся к столу, занял один из стульев и подвинул к себе одну из кружек. – Тогда давай, продолжай.

Этого Шейд не желал ни в коем случае. Он вряд ли сможет глянуть себе в глаза в зеркале, куда уж другим участникам коньячной вакханалии.

Отчаянно краснея, выбрался из-под простыни, ища хоть какую-то одежду. Сайген бросил ему шорты, и их Шейд надел почти магией. Ощутил себя ненамного лучше. Вздрогнул от скрипа кружки по столу.

– Садись, – сказал Сайген. – Голова болит?

Головная боль оказалась самой ничтожной из бед, сотворенных им. Вот просыпающаяся память обещала сбить его с ног. И Шейд молился, чтобы больше ничего не всплывало в голове. Пусть остальное покроется мраком и тайной.

Сайген, поджав губу, наблюдал за судорожными метаниями чужой совести и принципов.

– Как чувствуешь себя? – спросил мягче. – Шейд, сядь.

– Будто ты меня изнасиловал! – выплюнул Шейд почти с ненавистью. Колени дрожали слабостью, плюхнулся на стул. Так и не посмотрел на Сайгена, вместо этого зажмурился, мечтая провалиться в преисподнюю и сгореть там в пламени своего стыда.

– Так-то я просто присутствовал. И следил за тем, чтобы ты оставался в кровати, – Сайген показал свои руки: – Это все, чем я тебя касался. И не снимал подаренных тобой трусов. Так что твои заявления об изнасиловании не имеют под собой оснований. Можем хоть сейчас экспертизу…

– Заткнись! – прорычал Шейд, краснея от бешенства. Схватился за волосы. – Какой же ты…

– Придурок? – подсказал Сайген. – Сволочь? – Перегнулся через стол. – А вот скажу тебе, что ночью ты не жаловался. Более того, ты был счастлив! Забыв о соблюдении всех своих моральных диет, в которые загнал сам себя, ты получал настоящее удовольствие!

Ее руки на его шее, ее губы на его губах. Его пальцы, сжимающие ее бедра, напрягшаяся спина. Рык удовольствия, рвущийся из горла, и слезы в глазах Тис, ее светлая улыбка.

Шейд вскочил на ноги, мучительно задыхаясь. Сдавил грудь.

– Сдохну, но больше ноги моей здесь не будет!

– Ну что ж… – Сайген потер лоб. Глянул на несчастного Шейда. – Тогда мне придется идти пешком до Омейтева, как ты и предложил. А там брать такси и ехать к тебе самому. Карту у меня хоть не отберешь?

Тис под ним, обвивает его ногами. Ее стоны ласкают уши, ее руки мечутся по его груди. Глаза закрываются, невозможно вынести. Наворачиваются слезы от эмоций, Тис собирает их губами… Ее рука тянется в сторону, находит пальцы Сайгена, сплетается с ними.

Но почему же его не напряг тот момент, ответить не смог бы. Попятился к двери, опустив глаза в пол. Спиной открыл дверь, вывалился наружу. Сайген, вставший вслед за ним, остановился на пороге и бросил Шейду ключи от мотоцикла. Тень машинально их поймала.

– Ты принадлежишь нам, – поднял вверх подбородок Сайген. И встретился, наконец, с бешеным темным взглядом. Внутренне содрогнулся, но вызывающе вздернул брови, не отступая. – А мы принадлежим тебе. И будет лучше для всех, если ты примешь этот факт.

– Это уже перебор, знаешь ли, – потрясенно прошептал Шейд. – Вот так использовать меня.

Развернулся и зашагал к мотоциклу, вывел его за ворота, завел двигатель и унесся в Нуувешт. Тогда только показная выдержка Сайгена развалилась. Спина сгорбилась, руки повисли по бокам. Протяжно выдохнув, сел на пороге, уронил голову на согнутые колени.

Шейд в подобной же позе скрутился на бетонном полу гаража в доме Тиля Вилеша.

Не замечая бега часов, не слыша звонков телефона, положенного рядом с собой. Машинально пошарил по карманам шорт, в которых явился из Инисии, чтобы обнаружить отсутствие ключей от пикапа Сайгена. Их оставил в кармане брюк, сами брюки сняла с него Тис. Одна надежда, что их постирают в машинке, вследствие чего сгорит микросхема. И эрос не явится так быстро в город, как обещал.

Шейд не мог вспомнить о каком-либо принуждении ночью, как ни старался отыскать себе оправдания. Они пили, ели, опять пили. И на каком-то отрезке его отказы стали звучать не столь убедительно. Вот тогда Сайген позволил Тис протянуть к нему руки. Губы.

Шейд зарычал и стукнул себя по трещавшей макушке, находя облегчение в таком акте самоистязания.

Никто его не заставлял. Сайген лишь придержал немного, да и то вскоре был попрошен подвинуться, потому что Тис, как обычно, сверху лишь измучила их обоих. Он сам уложил ее под себя, без малейшего давления, и охотно удовлетворял их обоюдное желание.

Пьянка, во всем виновата пьянка, имеющая способность неприглядные вещи превращать в очень даже привлекательные. И его неумение вовремя с ней завязать. Шейд застонал, пряча пылающее лицо в ладонях.

Прозвучали шаги, следом раздался голос:

– Он здесь, шеф. В доме.

Перед ним присел на корточки один из охранников, потряс его за плечо. Потом еще и еще, пока Шейд не поднял на него пустой взгляд.

– Шейд, с тобой все хорошо? – за спиной первого остановился второй, нагнулся. Еще шаги. – Тебя начальство потеряло.

Шейд оббежал взглядом количество ног, заслонил глаза от света фонаря.

– Иду. Уже.

Охранник с телефоном отошел в сторону, выслушивая указания, а, вернувшись, сообщил об обязательной и немедленной явке в клуб. Шейд подобрал свой телефон и поднялся на ноги.

– Понял.

– Оденься, – уже не так официально посоветовал охранник, оглядев полураздетого человека и посеревший от пыли мотоцикл за ним. – Ты как с пляжа залетел сюда. Что за вид? И как вообще незаметно заехал на своем мотоцикле?

Шейд невпопад промямлил о перегоревших лампочках, подвинул людей и скрылся с их глаз очень быстро.

В своей спальне первым делом занял душ, открыл одну холодную воду. Подставляя под тугие струи голову, тут же вспомнил поцелуй на камнях заводи. В очередной раз стукнул себя по лбу, обозвал идиотом: сам дал ей все предпосылки, показал свои желания так откровенно, что для их неразумения требовалось полное отсутствие мозгов.

И чувствовал, как пылают его щеки, покрываясь румянцем.

Тис оседлала его колени, исключая движение влево-вправо. Сайген твердо пресекал любые попытки пустить в ход руки. Они его попросту распяли и отдали во владение Тис. Ее пальцы, перебирающие мягчайшую кожу в паху… скользящие по ноющему прессу… Прикусил губу так, что выступила кровь.

Шейд неосознанно потрогал языком ранку, появившуюся на нижней губе.

– Да черт возьми! – заорал, рванул дверь и выскочил в комнату.

В клубе встретился с раздраженным Даичи. Тиля Вилеша, к счастью, не наблюдалось поблизости, он уехал и предоставил непослушной тени отсрочку кары мало того, что за опоздание, так еще и за прятки.

– Конспиратор, – приветствовал временного работника Шейд, садясь на стул со стороны зала. Даичи спустил на нос очки.

– Что за девчонка меня преследует? Всю ночь простояла под моей машиной. Пришлось ночевать в особняке.

Шейд поморщился.

– Я не в курсе твоей личной жизни, меня никто не посвящал.

– Ты сказал ей ждать меня ночью? – убийца присмотрелся к Шейду. – Тебе плохо, что ли?

– Мне хорошо. Дай воды. Она тут днем торчала, я и сказал, что клуб ночной. Дальше она сама догадалась. Где бармен?

Даичи сложил руки на стойке, более пристально оглядывая бледного товарища.

– Ты был у Сайгена?

– Только что от него, – бросил Шейд, и медная бровь эмпата поползла вверх, показалась над оправой очков.

– Ясно, – проговорил Даичи немного погодя, хотя не понял ничего. Набрал в стакан воды, поставил перед Шейдом. Тот залпом его осушил и зажмурился, сжав виски. Даичи добавил таблетку аспирина. – Тиль сказал, что на телефоне. Как там наш эрос отдыхает?

– Замечательно ему, – Шейд передернулся, стакан звякнул о стойку. – Иди, куда собирался, раз я вернулся.

Даичи покачал головой.

– Езжай к Теушу в библиотеку и выспись. Потом позвони Крайтону, он спрашивал о тебе. Заменю здесь.

Шейд повозил стаканом по поверхности, поднял глаза. Задержался взглядом на шапке, скрывающей волосы эмпата.

– У тебя есть девушка?

Даичи бросил на него косой взгляд, оглядел почти пустой зал.

– Была. Раньше, до того как открылась моя природа. Сейчас, сам понимаешь, о длительных отношениях речи быть не может.

– Одна?

– Прости… – Даичи сложил руки на стойке. – Что? В смысле… Нет, не одна.

– Одновременно. Одна?

Губы эмпата дрогнули. Он кашлянул в сторону.

– Одна, – наклонился ближе, понизил голос: – Тебе что, две-три сразу нужны? Это, конечно, шикарно, но… Справишься?

Шейд подвинул ему пустой стакан, питая отвращение к себе, к интересующему его в данный момент абсурду.

– Дай воды.

Его заботило больше поведение в таких группах. Их мысли. Как делятся друг другом без стеснения. Почему они вообще это делают. Потребность ли это плоти или души.

Рука Тис в лапище Сайгена. Эрос, с таинственной улыбкой наблюдающий за ними. Не пытающийся вмешаться, но и не позволяющий забыть о себе.

Подскочил с места. Даичи, держа на весу графин с водой, уже не на шутку обеспокоился необычными движениями, еще немного – и позвонит Тилю Вилешу. Чего Шейд дожидаться не стал.

– Позвоню Крайтону. В библиотеку не поеду, не хочу я спать.

Да и не уснет он, только в случае накачки себя снотворным до потери сознания.

– Ты воды просил! – крикнул ему вдогонку Даичи, приподнимая графин. Шейд отрицательно покачал рукой, показав, что уже не нужно.

Напротив входа в особняк, на лавочке, приметил поклонницу, караулившую своего потерянного кумира с завидным упорством. Подобной стойкости можно было позавидовать, да и сама девушка не вызывала отвращение. Джей, немногословный по сути своей палач, так и крутился вокруг нее, попав под чары огромных глаз.

Смуглый худощавый блондин, однако, своей экзотической внешностью девушку не привлек. Рассеянно улыбаясь на все попытки завязать беседу, она не сводила глаз с черной машины.

Шейд ему посочувствовал и пошел дальше по улице. Пешком; проветрить голову и нагрузить ноги. Позвонил Крайтону, выслушал краткую просьбу подойти в Тафеке.

– Почему туда? – убито осведомился Шейд, не испытывая никакого желания погружаться в прошлое.

– Знакомство с родственниками, – ответил эмпат, судя по голосу и сам мечтающий оказаться в самом злачном баре, чем в том ресторане.

Все подъезды к Тафеке оказались перекрыты транспортом, среди которого немало виднелось телевизионщиков. Толпы людей на тротуарах пытались заглянуть в окна ресторана. Шум и обрывки разговоров, сплетни, предположения, удивление и возбуждение: Крайтон своим появлением устроил немалый переполох.

Шейд пробрался между людьми и был остановлен на входе охраной.

– Закрыто, – не глядя на посетителя, произнес один из людей в форме.

– Меня ждут, – в тон ему ответил Шейд. Равнодушный взгляд охранника переполз с толпы на него.

– Кто?

– Никлас. Шерен. Меня ждет. Шейда Алертиша.

Входная дверь открылась и Крайтон, хмуро глянув на выпрямившуюся охрану, под ожившие вспышки камер втащил Шейда внутрь.

– Долго будешь расшаркиваться на пороге?

– Драку устроить? – Шейд выглянул из-за плеча Крайтона на застолье, один вид которого не вдохновил задерживаться надолго. Перевел взгляд на строгий синий костюм, галстук, услышал, как хрустит накрахмаленная рубашка. – Тебе не жарко? Чаю бы попили с тортиком и разошлись.

Крайтон, вынужденный соответствовать своему новому статусу, поморщился.

– Извиняться вздумали за сцену на улице. Малой с пальцами сломанными украшает посиделки своими актерскими талантами. Идем, – и потащил Шейда за собой.

– Я не хочу! – возмутился Шейд.

– А придется, – проговаривал эмпат. На них смотрели, и совсем не с вежливым любопытством. – Пока что присматриваемся, кто на что способен, потому неумно будет с ходу плевать в них. Аккуратно вытащишь меня отсюда, и чем быстрее, тем лучше.

– Где Хана? – шепнул Шейд, перестав упираться, как только поймал на себе чужие взгляды. Руста, помнящего его и кивнувшего. Симпатичного блондина, изучившего и оценившего вновь прибывшего. Тайс Форсишт сложил руки на груди. Весь в черном, он соблюдал траур. Еще несколько мужчин, ни имена, ни лица которых Шейду не были известны. Две высокомерно держащие себя женщины, скорее всего, из семьи, ковырялись в своих тарелках, любопытствуя украдкой.

– С Теушем, – краем губ ответил Крайтон. Шейд старался не смотреть на барона, боясь, что может выдать себя взглядом, жестом. Или не успеет уследить за своим языком.

Руст поднялся ему навстречу, улыбаясь. Наверное, единственный сколь-нибудь искренний человек из собравшихся. Остальные ощутимо тряслись за свои денежки.

– Не думал, что ты знаком с нашим Никласом, – без раздумий протянул руку, которую Шейд пожал. Молодой блондин недовольно отвернулся. Тайс изогнул бровь в молчаливом вопросе, на который незамедлительно получил ответ: – Встречался с моей бывшей работницей.

Умолчал о работе в полиции. Умышленно или забыл, но Шейд остался благодарен.

– Не с той ли, которая умерла? – мрачно поинтересовался барон. Шейд на миг прикрыл глаза.

– Эйна, – подтвердил Руст.

– Девушка Яноша? И как же он с ней тогда встречался? – резче произнес Тайс, ввинчивая тяжелый взгляд в Шейда. Крайтон укоризненно поцокал языком, привлекая к себе общее внимание.

– Никогда она не являлась девушкой вашего сына, не вводите в заблуждение людей. Мечты Яноша так и остались мечтами.

С трудом Тайс выдержал невероятное давление темного, тяжелого взгляда. Резко вдохнул и дрогнувшей рукой схватился за бокал, не став спорить. Марк Бойдеш сжал пальцы здоровой руки на вилке. Две женщины все так же не поднимали глаз, Шейд вообще их не слышал. Руст засуетился, подвигая еще один стул. Обстановка намекала шагать отсюда как можно дальше.

– Садись с нами.

– Благодарю, – прохладно отозвался Шейд. – Но откажусь. Заберу Никласа, я за ним пришел.

Барон сделал глоток вина, изучая при этом игру солнечного света на стенках бокала. Судя по пробегавшей по челюсти дрожи, он был в ярости, но старался еще сохранять лицо.

– Какие дела могут быть важнее общения с семьей?

– Общение со мной. Руст, – Шейд кивнул растерявшемуся администратору и направился к выходу. Крайтон изобразил улыбку. Марк вскочил на ноги.

– Насчет Ханы…

– Сядь! – прошипел Руст. Тайсу достаточно было приподнять бровь, чтобы муж его сестры замолчал и сел сам. Крайтон даже не замедлил шаг и только Шейд, обернувшись, стал свидетелем вспышки отвращения к молодому Бойдешу, исказившей белое лицо эмпата.

Толпа всколыхнулась, заволновалась, стоило Крайтону открыть дверь и показаться на улице. Тотчас его и Шейда взяло в кольцо сопровождение, прокладывая сквозь людское море дорогу к машине. Со всех сторон пытались пробиться журналисты, желая урвать кусочек речи, слова, фотографию.

Сидя уже в салоне, Шейд устало смотрел на пихание локтями, ногами, слушал ругань за удобные места и приветственные выкрики, обращенные к объявившемуся наследнику Шеренов. Крайтон так же утомленно уронил голову на кресло.

– Я даже отлить не могу без камеры за унитазом. Как взбесились все, – потер подбородок. – И это только начало.

– Сайген сказал, рассмотрение заявления в суде затягивают, – заметил Шейд. Машина тронулась, люди с их шумом понемногу оставались позади. – Куда мы?

Крайтон принялся снимать с себя пиджак, развязал галстук. Водителя попросил остановить за поворотом.

– Не хочу тащить толпу, машина заметная, – пояснил. – Сменим транспорт и поедем в библиотеку. Пока никто не выяснил, где я прячусь, живу там.

Шейд хмыкнул.

– Можешь построить второй домик рядом с Сайгеном. В горах. Вряд ли кто заблудится там с камерами. Способ быстрой поездки у тебя есть.

Крайтон надел очки, кепку. Повернулся к Шейду.

– Хана – не способ.

И вышел из машины, едва она остановилась. Шейд мрачно глянул ему в спину. Водитель терпеливо ждал, пока уберется и второй пассажир.

Шейд нагнал Крайтона у неприметного автомобиля, оставленного на стихийной стоянке.

– Считаешь, что использовать тень – недопустимо?

– Садись, – Крайтон открыл двери. Оглядел Шейда. – И почему мне кажется, что под этим вопросом ты подразумеваешь не прыжки с места на место?

Плечи Шейда поникли, он сел на пассажирское сиденье. Посмотрел на мостившийся перед ними чужой автомобиль, вспомнил про ремень и про безопасность.

– Привычка, – пробормотал, пристегиваясь. – На мотоцикле ничего такого нет.

Крайтон повернул к нему голову.

– Как-то я приходил к тебе за советом, – медленно произнес, более внимательно изучая тень. Действительно похожую на тень самого себя, бледную и дрожащую. – Может, в этот раз я смогу помочь?

Желудок противно сжался, едва Шейд представил, как описывает свою проблему. Как реагирует на рассказ Крайтон. Побоялся предположить, какие может получить советы после того, что услышал от Даичи. Хмыкнул и совсем стал серым.

– Нет. Все в порядке. Поехали.

Крайтон отметил поспешно спрятанные с обзора руки, повышенный интерес к вполне обыденной улице. Сжал губы и завел двигатель.

– Насчет суда ты прав, Форсишт влияет на все, на что может повлиять. Потому что знает, что после экспертизы, которая обязательно будет назначена, он из ресторанного барона переименуется всего лишь в одного из моих родственников.

– Он попытается тебя убить.

– Я знаю, – Крайтон сохранял удивительное спокойствие. – Он стал очень опасен. Примерно как горная лавина. Сына убили, игрушку отобрали, положение под угрозой.

– Ты помни, что не один, – произнес Шейд. – Сын и игрушка на нас с Сайгеном, так что мы вроде как тоже специалисты. По разбору завалов.

– Звучит так, словно готовы полечь вместе со мной, – мрачно пошутил Крайтон.

– У тебя неверный настрой для боя, – Шейд прижался лбом к стеклу. – Есть возможность у твоего человека проверить записи того клуба? Остин? Если он отыщет игры старшего Форсишта, ты здорово уронишь его репутацию. Можно их выкрасть и пустить в сеть, дальше люди сами все сделают.

– Ты прав, – эмпат свернул к библиотеке и еще увеличил скорость. Старинное здание притягивало его тем сильнее, чем меньшее расстояние между ними оставалось. Точнее, магнитила находящаяся под защитой заросших плющом стен Хана. – Если эти записи запросит полиция, их сразу уничтожат. В случае их существования по сию пору.

– Проверить-то можно, – взгляд Шейда безучастно скользнул по появившемуся в поле зрения двухэтажному зданию библиотеки и вновь вернулся к тротуарам. – Как продвигается работа с пропавшими женщинами?

– Сложно, но идет. Отец Сайгена подключил свои знакомства. Нам дали возможность подобраться к архиву.

– Я подсказал своему знакомому опросить некоторых людей. Из больницы, например. Олив, думаю, трогать не станем. Сейчас точно, еще испугается, пока Тайс на свободе. А, может, ей нравилось – мужик видный, еще и отец дружка; кто ее разберет? – Шейд тихо хмыкнул. – Тебе не сильно рады в семье? На лицах у всех проступало больше скорби, чем радости.

Крайтон затормозил у входа в книгохранилище. Обняв руль, повернулся к Шейду, но опять же кроме отвернутой головы ничего не разглядел.

– Пацан Бойдеш нарочно выводит из себя, – говорил и смотрел на реакцию. Шейд кивнул. Ну хоть что-то. – Оказывается рядом с Ханой, стоит ей появиться на виду. Щенок ждет прилюдной драки, чтобы сняли на камеры, как я его метелю. Руст строит из себя дядюшку. Тайс даже не пытается притворяться. Тетки все без воли и собственного мнения. Остальные тихо игнорируют, боясь барона. Мечта, а не семейка. Понимаю, почему мать сбежала.

Видимая Крайтону щека дернулась. Шейд вздохнул.

– Тяжело. С такими людьми. Жить, наверное. Либо бежать, либо меняться самому и подстраиваться под них.

Крайтон потянулся через ремень и насильно развернул Шейда, чтобы увидеть его лицо, наконец. Потухший взгляд, больной вид. От него попахивало алкоголем, но, чувствовалось, что причину отвратительного состояния тени следовало искать не в похмелье.

– Что у тебя произошло? – резко спросил.

Его черный взгляд мог пытать и без вопросов. Достаточно было отыскать глаза собеседника и уже не отпускать их, что он и провернул на Шейде, надеясь на откровенность. Но первым же и отступил, не ощутив никакого отклика – Шейд смотрел мимо него, сквозь него. Он не ощущался рядом как сознательное существо. Чуть качнул головой, осторожно убрал от себя руки убийцы и нащупал ручку на двери.