Застывшие доли секунды бесплатное чтение

Глава 1

Чернушка

Дети сидели около Него и внимательно слушали. Вокруг разливался теплый свет, он обнимал и защищал каждого из малышей.

– А почему нам нужно уходить от Тебя? – спросила маленькая девочка с внимательными оливковыми глазами. – Ты навсегда оставляешь нас?

– Я смогу видеть всех вас отсюда. Помочь и поддержать, если будет нужно. А там, на Земле, рядом с вами всегда будет мой Ангел. Его зовут – Мама.

Она навсегда запомнила Его улыбку, необыкновенно добрую и любящую. И тут ее схватили за ноги, и куда-то потащили. Улыбка и свет исчезли. Стало темно и страшно. Ее с силой тянули по какому-то узкому коридору. Не хватало воздуха. За ноги дернули особенно сильно, она почувствовала боль – и в глаза ударил чужой яркий свет. Вокруг нее суетились странные существа. Она уже видела их сверху, когда Он показывал им мир, куда они должны впоследствии прийти. Он называл этот мир – «Земля» и говорил, что они идут туда, чтобы служить этим существам. Он называл их – «люди».

Она осмотрелась. Люди стояли вокруг, что-то обсуждая между собой и посматривая на нее. Какая-то женщина обтирала ее влажной тканью. Люди не внушали опасности, смотрели на нее с теплотой и по-доброму улыбались. Ей захотелось поприветствовать их в ответ, она открыла рот и произнесла свой первый звук на этой земле – хрипловатое «м-м-му-у-у».

Повернув голову, она увидела красивую черно-белую корову, на ее голове короной красовались рога. Корова посмотрела на нее Его глазами и улыбнулась Той Самой улыбкой. Девочка поняла, что это – ее Мама. Сразу стало спокойно и хорошо.

– Телочка. Чернушка. – Говорили вокруг.

Она помнила себя в телятнике, среди таких же маленьких бычков и телочек. Она и сама была такой же. Каждый день их кормили вкусным молоком и мягким сеном. Они прыгали, играли и катались по полу в уютном стойле. Когда было тепло, телятница выгоняла их гулять. Ушастая Белянка с внимательными оливковыми глазами всегда показывала Чернушке, как найти самые вкусные травинки. На улице было так интересно! Птицы рассказывали, что мир очень большой: если выйти за забор – можно найти столько любопытных вещей и удивительных приключений, что и обратно в скучное стойло больше не вернешься.  Некоторые телята пытались выпрыгнуть и уйти на встречу с большим миром. Но их всегда ловили, ругали и возвращали домой. Чернушке не хотелось, чтобы на нее кричали, поэтому она вела себя мирно и послушно.

Как-то раз в телятник зашло очень много народа. В руках у всех были лопаты, вилы, палки. Телята редко видели столько людей и сильно испугались. Ту клетку, где жили Чернушка, Белянка и еще семь телочек, выгнали на улицу. Телята ошалели оттого, что не увидели там ни одной зеленой травинки, как раньше. На земле лежала какая-то белая крупа (люди говорили, что это – снег), и было очень холодно.

– Дочки, дочки! – закричали люди.

Сумасшедшая Бабочка от испуга рванула вприпрыжку, куда глаза глядят. За ней помчались все телки. Люди бежали рядом и не давали зайти слишком далеко в снег или убежать в сторону от остальных. Вообще, было очень весело! Толстенькая низенькая Плюшка смешно подбрасывала задние ноги и фырчала, как паровоз, пытаясь не отстать от остальных и не угодить под горячую руку запыхавшихся доярок. Худая, словно жердь, Веточка бежала, как на ходулях, мотая хвостом, будто сломанным сучком. А медлительная Соня даже не пыталась догнать веселую компанию: она еле плелась далеко позади всех и обиженно мычала на идущих рядом с ней мужчин и телятницу, которые подгоняли ее далеко не ласковыми ударами палок.

Чернушку и остальных девчонок загнали на большую ферму, где и кроме них было много уже подросших бычков и телочек. В большом крытом ангаре по длинному коридору друг напротив друга стояли несколько клеток. У каждой клетки лежал корм, а дверь из клетки выходила прямо в загон – гуляй, сколько хочешь. В той клетке, куда поставили новых телочек, уже стояли две телки. Костлявая Чернавка сразу всем не понравилась, она стала бодаться и показывать, что именно она здесь главная. За что и получила сердитый окрик от телятницы. А пока Чернавка ее слушала, хитрюга Веточка прицелилась, лягнула ее в зад – и сразу убежала к серьезной Марене, вокруг которой уже кучковались вновь прибывшие малыши.

Марена рассказала, что живут они в откормочнике. Что здесь нужно делать только два дела: кушать и спать. И еще набирать вес. Что жить здесь хорошо, за каждой будут ухаживать, кормить-поить-лечить. А потом куда-то заберут. А куда – Марена и сама не знала, поскольку оттуда, куда забирали – еще никто не возвращался и ничего не рассказывал.

Началась новая жизнь. Чернушка спала, ела и гуляла. Еда была всегда, иной раз и кушать-то не хотелось – а ее все давали и давали. Порой приходили врачи и осматривали ее, делали какие-то уколы. Для этого ее ловили веревкой за рога, Чернушке это очень не нравилось.

Несколько раз приходили люди в белых халатах, загоняли всех на весы и проверяли, хорошо ли они набирают вес. Чернушка любила, пока всех остальных взвешивали, разбегаться и катиться наперегонки с девчонками далеко-далеко по скользкому полу клеток. Иногда она ссорилась с дурой Чернавкой. А вечером, глядя из загона на звездное небо, она смутно вспоминала Его глаза и мамину улыбку. Жизнь шла своим чередом.

Каждый день приходила телятница. Было раннее утро и еще не все звезды уходили с небосклона, а она уже выгоняла всех в загон, чистила стойла, засыпала корм и свежее сено. Ме́льком осматривала всех телочек, кого-то могла почесать за ушком и скормить вкусный соленый кусочек хлеба. Но так везло не всем. Затем она уходила до вечера. А вечером, когда стойла уже были вы́чищены, она раздавала всем вкусное парное молоко.

Еще в откормочнике жили толпа воробьев, большой кот Васька и маленькая пестрая симпатичная кошка Капелька. Как-то раз, когда телятница раздала всем вкусный хлеб, налетели воробьи и прямо из-под носа стали склевывать вкусные крошки. Все это до глубины души возмутило Бабочку!  Она долго смотрела на наглое воровство, а потом набрала полный рот сена – и плюнула прямо в воробьев! До смерти перепугавшись, те долго метались под потолком откормочника, а девчонки и телятница весело смеялись. Находчивая Бабочка была очень собой довольна!

Дни шли за днями. Приходили новые телятницы. Каких-то телочек и бычков уводили, вместо них приходили новые. Чернушка росла, росла и стала красивой черной телкой с оформившимися рогами и глазами, в которых лучились звездные искры.

В один из морозных дней за Чернушкой пришли. Утром, как всегда, телятница выгнала их всех на улицу, и стала чистить стойло. Чернушка ловила губами падающие снежинки, шутливо отбивалась от ушастой Белянки и мечтала поскорее вернуться обратно, чтобы успеть слизать побольше соли с вкусного хлеба.

В загон вышла телятница и позвала ее домой. Снова уколы? Или на весы? Может, в другое стойло переведут, подальше от придурковатой Чернавки… С неохотой она зашла в клетку, где увидела двоих мужчин с веревкой. Опять будут ловить…

Ее быстро поймали за рога. А для чего накинули петлю на морду? Чернушка глухо мычала. Ее вывели в длинный коридор, что было очень удивительно: она жила в телятнике долго и ни разу не видела, чтобы кого-нибудь из девчонок туда выводили. Все это было непривычно и страшно, она упиралась и не хотела никуда идти.

Наконец, уговаривая и подгоняя палками, ее вывели на улицу. Сколько раз, глядя из-за забора, она мечтала оказаться здесь! Повернувшись, она увидела девчонок: они сгрудились в загоне, смотрели на нее и мычали, что все, наверное, будет хорошо и бояться не нужно. Чернушка не могла ничего ответить, мешала петля на морде. Телятница стояла вдалеке и грустно смотрела на нее. Потом Чернушка увидела, как она загнала всех телочек внутрь, в стойло.

Один их мужчин подошел к ней очень близко. От неожиданности она рванулась в сторону, и почувствовала сильную боль в горле. Ноги перестали ее слушаться. Снежная дорога и деревья закружились перед глазами. Где-то вдалеке она слышала мычание девчонок. Чернушка вдруг увидела себя маленькой телочкой: она шла, спотыкаясь, по коровнику, вслед за манившей ее дояркой, и вдруг в стойле увидела свою красивую маму с короной рогов на голове. Мама улыбнулась Его улыбкой и ласково позвала ее за собой. Они пошли вместе по снежной дороге, навстречу теплому и доброму солнцу, так похожему на Его глаза.

Алые капли крови беспокойно мерцали на белом снегу. Черная корова билась в судорогах. Трактором ее оттащили в сторону, и мужики буднично начали разделывать тушу. Нужно было успеть до обеда привезти мясо в колхозную столовую…

Глава 2

Одиночество старого дома

Старому дому было холодно. Ветер свободно гулял по нему, оставляя за собой россыпи нетающих снежинок. Затворить покосившуюся дверь было некому.

Люди покинули его много лет назад. Сначала дом ждал, что старые хозяева вернутся, или, может быть, придут новые. Шли недели, месяцы, ветра сменялись дождями, разные люди приходили смотреть дом – и уезжали. Дом оставался один.

Со временем его крепкие когда-то двери перекосились. Низкая притолока просела еще ниже. Наглые мыши прогрызали дыры в стенах. Оставшаяся мебель старела и жалобно трещала, рассыхаясь. Уже никому не была нужна лесенка на некогда теплые полати облупившейся печки. Зимой через щели в дом пролезал холодный ветер и промораживал старые стены насквозь. Весной и осенью бревна и доски набухали от дождей. И только под летним солнышком старый дом мог «погреть косточки», летом возвращалась надежда на то, что когда-нибудь он снова услышит детский смех.

Иногда в дом забегали собаки и кошки. Птички, залетая, не задерживались долго: кушать в доме давно было нечего. Бывало, что в нем ночевали люди, они забирали оставшиеся вещи, разбирали крышу и стены, унося с собой доски. Дому было все равно: пусть делают, что хотят. Он впал в дремотное оцепенение, позволив жизни пролетать мимо, не задевая его. Дом не мог ничего изменить. И он стоял в стороне от бытия, сонно наблюдая за сменой восходов и закатов над расположенным недалеко прудом.

В этом тягучем бесконечном сне дом всегда видел прежнюю жизнь. Вот молодая женщина с веселыми глазами достает из беленой крепкой печки румяный пирог, а в сверкающие чистотой окна заглядывает солнышко. Вот мужчина заводит скотину в просторный сарай, а потом колет во дворе дрова. Вот они вместе привозят детскую кроватку-колыбельку, женщина вечерами качает в ней малыша, напевая песенку и прядя пряжу. Вот, уходя навсегда, люди растерянно оглядываются на дом, сомневаясь, а нужно ли уходить. Все прошло. Долгая жизнь дома заканчивалась. Ему некому было больше служить. В нем уже никто не нуждался.

Я возила детей на санках к деревенскому пруду. И, проезжая мимо этого дома, решила посмотреть, не осталась ли там какая-нибудь конура. Брошенные дома чем-то притягивают, наверное, этим своим ожиданием хозяев, желанием быть нужным хоть кому-нибудь. В них хочется зайти. Вот я и зашла.

Двор дома зарос бурьяном и был занесен снегом. Я пробралась ко входу, ступени до сих пор были крепкие, хотя верх крыльца провалился. В доме стояло нежилое безмолвие. Посреди комнаты я увидела детскую кроватку, довольно крепкую, даже шарниры не скрипели. Качающаяся кроватка в тишине полуразрушенного дома почему-то напомнила мне фильмы о войне. Дом на минуту очнулся, выжидательно «посмотрел» на меня всеми стенами – и снова задремал. Я не была новой хозяйкой. Он это сразу понял.

Уходя, я невольно обернулась. Дом смотрел вслед пустыми глазницами окон. Он напомнил мне старика, который, опираясь на палку, сидит на скамейке рядом со своим старым домом и, подслеповато щурясь, машет рукой, провожая своих детей в новую жизнь.

Раздался странный звук, особенно громкий в деревенской тишине. Крыша дома резко просела вниз. В небо с криками взметнулись птицы. И в следующую секунду все, что осталось от дома, с шумом и треском рассыпалось в разные стороны.

Жизнь старого дома закончилась…