Тренер бесплатное чтение

«Дорога к славе прокладывается трудом».

Древнеримский мыслитель Публий Сир, 1 век до нашей эры.

Глава первая. Нападение

Небольшой приволжский городок готовился к зиме. Земля вокруг многочисленных деревьев, растущих вдоль дорог и улиц, окуталась золотистыми листочками, словно покрывалом. А всего три месяца назад они изумрудной зеленью радовали глаз, украшая собою и без того живописное старинное поселение. Ночные заморозки сушат почву, облагораживая пожухшую траву хрустальными бусинками. Однако, днем всюду грязь и лужи. Впрочем, для конца ноября погода вполне обыденна. Осенний день короток, смеркаться начинает рано. Во многих домах уже после обеда загораются окна. Слабый свет электрических лампочек, пробивающийся сквозь стекло до земли почти не доходит. Одинокие пешеходы торопятся покинуть мрачные улицы и вернуться в свои теплые жилища. Дина кинула взгляд на висящие на стене ходики. «Шесть часов… Пора»,– подумала она, по привычке поправив очки с толстыми линзами и отложив в сторону учебники для седьмого класса. Домашнее задание почти готово, а непрочитанная глава о Великом Новгороде займет не более двадцати минут. Любимый предмет по истории не тяготил и не портил дневник плохими оценками. Впрочем, для Дины пятерки казались привычными по всем дисциплинам. В прихожей рубленого дома, принадлежащего матери, она одела старенькое серое пальтишко, резиновые сапоги и, приказав девятилетнему брату запереть за ней дверь, вышла на улицу. Дворняга Вега, привязанная на цепь возле входа в дом, выскочила из конуры. При виде маленькой хозяйки, энергично завиляла хвостом, выражая, таким образом, свою любовь и преданность. Крупная рыжая собачина четвертый год охраняла жилище, отгоняя лаем и злобным рыком непрошеных гостей. Девочка, проходя мимо, привычно коснулась ладошкой лохматой головы и ловко увернулась от грязных лап, которыми охранница, в порыве собачьего восторга пыталась обнять свою кормилицу. Она точно знала – девочка с бидончиком в руке принесет долгожданную еду. Вдогонку благодетельницы раздались негромкие собачьи подвывания, мол, торопись, я проголодалась.

Дина зябко передернула плечами, подняла воротник на пальто и быстрым шагом направилась в кафе «Отдых», расположенный в пятнадцати минутах ходьбы от дома. Спальный район, где она проживала, состоял из одноэтажных в основном деревянных домиков и назывался почему-то Поповкой. Он расположен в окрестностях железнодорожного и автомобильного вокзалов. В стародавние времена здесь стояла небольшая Успенская церковь, однако, владеющая значительным участком земли, облюбованной под строительство домов местными попами. Возможно, этот факт и дал такое странное название микрорайону. А по какой причине городские власти не провели уличное освещение, для местных жителей оставалось загадкой. Свет исходил только из окон плотно стоящих зданий, да немного от блеклой Луны изредка выглядывающей из-за плотных облаков. То тут, то там блестели лужи, покрытые тонким и ненадежным ледком. Девочка старательно обходила их стороной, иногда сворачивая с узкой тропинки на мокрую увядшую траву. Ей предстояло перейти железную дорогу, а дальше путь пролегал дворами пятиэтажных домов стоящих вдоль широкой улицы Островского. Пищевое заведение работало до девятнадцати часов и в конце смены можно забрать остатки неиспользованной пищи для не набалованной деликатесами собаки.

Старший повар Татьяна Николаевна, невысокая, полная пятидесятилетняя женщина встретила Дину приветливой улыбкой. А как могло быть иначе? Ведь проживала здесь же рядом на Поповке, можно сказать по соседству, более десяти лет считалась подругой Дининой матери Маргариты Борисовны Семеновой. Изредка заглядывала к ней в гости, чтобы выпить чашечку чая и поделиться городскими новостями.

–Как твоя мама, как ее здоровье? – обыденно поинтересовалась работница пищеблока.

– Мама работает, пока не болеет, – ответила Дина, подавая пустой бидончик под съедобные отходы.

– Передавай ей привет. Скажи, как-нибудь к вам загляну. На, держи ужин для своей собаки. Беги домой, пока не остыло.

Прилежная ученица взяла в руки заметно потяжелевшую фляжку и быстрым шагом направилась к своему дому. Перешагнув еще раз рельсы «железки», семиклассница заметила в темном переулке взрослую мужскую фигуру. Сквозь линзы очков она расплывалась в большую неопределенную тень. Да и слабо светящий месяц, словно специально спрятался за покрывалом темных облаков. Мужчина шел довольно быстро прямо на Дину и та, при его приближении непроизвольно сошла с тропинки вправо. Незнакомец изменил направление движения и вновь перекрыл дорогу. Она метнулась влево, и цепкие мужские руки схватили за воротник пальто. Пятнадцатилетняя девушка в подобной ситуации оказалась впервые и не вполне осознавала, что нужно от нее взрослому человеку, от которого исходил неприятный запах алкоголя и чего-то похожего на солярку для тепловозов. Дина с отвращением ощущала везде лезущие руки незнакомца, не зная, что делать. Сердце сжалось от страха, казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Она пыталась оттолкнуть от себя это чудовище, непрестанно говоря: «Не надо, ну, не надо». Ей хотелось закричать, но вместо громкого крика почему-то получались сдавленные почти хрипящие звуки.

Между тем, нападавший насильник, оторвав пару верхних пуговиц на пальто, судорожно засунул свои похотливые лапы под кофту в то место, где у взрослых женщин находится грудь… Но у худого подростка весом сорок пять килограммов нащупать что-либо не удавалось. Мысли Дины судорожно метались и…она, наконец, отчаянно, насколько смогла, закричала:

–Помогите! Хоть кто-нибудь помогите!

Собственный крик побудил ее к активной защите. На какое-то мгновение она освободилась от цепких рук. При этом тяжелым бидончиком с размаха треснула мужика по голове. Тот взвыл от злости и со всей силой кулаком ударил девочку по лицу. Дина упала на землю, однако, не потеряв сознание, и… решила притвориться мертвой. Этот прием она знала из любимой телепередачи «В мире животных». Опоссум, обитающий в Северной и Южной Америке, при нападении более крупных хищников падает на землю и замирает. Глаза при этом становятся застывшими, словно стеклянными. Обычно звери мертвечину не трогают и уходят… Но нападавший преступник хоть и обладал звериными повадками, однако зверем не являлся. Он навалился на лежащую девочку всем телом, стараясь разорвать на ней одежду. Для подавления сопротивления, с силой ударил головой о мерзлую землю. Намерения его не вызывали сомнений. К счастью в момент, когда Дина закричала, рядом оказались жители соседних домов. Крепкий тридцатилетний дагестанец Магомет и дядя Вася, мужичок в рассвете сил, добрый и улыбчивый. Они с двух сторон почти одновременно рванули на крик о помощи. При этом кавказец выкрикивал какие-то ругательства на своем непонятном языке. Для Дины в тот момент эти звуки казались самыми приятными на свете, в них слышалось спасение.

Нападавший злодей, видя такое подкрепление, вскочил и побежал вдоль железной дороги. Магомед с сожалением посмотрел ему вслед. Он бы легко догнал и обезвредил насильника, но…на земле лежала беспомощная девочка, к тому же из соседнего дома. Не мог он бросить ее в такой ситуации, а когда убедился, что жизни Дины ничто не угрожает, от преступника и след простыл. Дагестанец и дядя Вася помогли девушке подняться на ноги, отряхнули от грязи одежду и под руки повели ее домой. При этом Магомед поднял бидончик с остатками отходов и нес его до самого подворья. Дядя Вася дорогой молчал, а уроженец Кавказа темпераментно спросил:

–Слушай, кто этот шакал? Я найду его и клянусь Аллахом, ноги выдерну!

Дина робко ответила:

– Я его не знаю, вышел вот из этой улицы и сразу набросился.

– Вот шайтан позорный, повезло ему сегодня. Узнаешь кто, в милиция не надо. Мне скажи, я сам с ним разберусь, как мужчина.

Дина промолчала. Она ощущала мелкий озноб во всем теле, словно при высокой температуре. Хотелось одного – оказаться в своей комнате, залезть с головой под одеяло и… спрятаться от злого и страшного мира.

У калитки дома стояла Маргарита Борисовна и с тревогой смотрела на приближающуюся компанию. Мужчины, не дожидаясь благодарности, передали девочку матери из рук в руки, развернулись и ушли каждый по своим делам. Родительница в растерянности, не сказав: «Спасибо» за спасение своего чада, взяла Дину руками за плечи, и слегка сотрясая, словно пытаясь привести в чувство, резко, но негромко спросила:

–Доча, что случилось? Я места себе не нахожу. Вега завыла как сумасшедшая, рвалась с цепи, словно почуяла беду. Я и выскочила…

Не отойдя от пережитого шока, Дина застыла рядом, прикрывая полами пальто обнаженное тело. При этом она всхлипывала, ничего не отвечая. Однако, заметив пристальный вопросительный взгляд матери, со слезами бросилась ей на шею. Маргарита Борисовна, с силой прижав к себе родную кровиночку, сквозь накатившие слезы прошептала:

–Диночка, Диночка, пошли в дом, там все мне расскажешь. Пошли, пошли родная.

Преданная Вега смотрела на возникшую перед ней сцену умными и все понимающими глазами, не издавая ни звука. Маленькая хозяйка молча вывалила из бидончика остатки еды в собачье блюдо и вошла в дом, даже не погладив по привычке самого верного своего друга. В прихожей семиклассница сняла сапожки и прямо в пальто пробежала в небольшую комнату к старенькому шифоньеру, в котором висела одежда. Младший брат девятилетний Юра сидел в кресле в одних трусиках и смотрел мультики по старенькому черно белому телевизору. Увидев краем глаза, как сестра судорожно и быстро сняла с себя пальто, переодела рваную кофточку, оторвался от экрана и в явном испуге следил за происходящим. Спросить о том, что происходит у старшей почти взрослой сестры, он не решился. Однако когда Дина удалилась на кухню, выскочил следом и встал в дверях. На табурете сидела мать в верхней одежде, не сняв платок с головы и…с заплаканными глазами. Сестренка уселась напротив. Маргарита Борисовна, обращаясь к Юре, строго произнесла:

– А ну ка иди в комнату, смотри свои мультики. Нам с твоей сестрой поговорить нужно.

Младший братик с обидой развернулся и ушел. А девочка подросток, понимая, что мама ждет немедленных объяснений со слезами на глазах и всхлипываниями довольно сумбурно поведала родительнице подробности нападения. Маргарита Борисовна слушала, не перебивая, а когда дочь закончила свой рассказ, тихо спросила:

–Диночка, он точно с тобой ничего плохого не сделал?

–Да нет мама. Меня спасли Магомед и дядя Вася.

–Может нам обратиться в милицию? Ты его запомнила?

–Нет, там темно было,…только какой-то странный запах.

– Тогда будь хитрее, в школе никому про этот случай не рассказывай, а то засмеют.

–Мне и рассказывать-то некому. Нет у меня близких подруг. Только Катя Москалева…так она живет в Ангарске… Но я и ей об этом писать не стану…

Мать с нескрываемым сожалением произнесла:

–Жалко твой старший брат Игорек с нами не живет… Он бы за тебя заступался, а Юрка-то маловат еще…

Немного помолчали и девочка, машинально поправив очки сказала:

– Мама, я хочу заниматься боксом, чтобы уметь защищаться. В районе АЗЛК я слышала от мальчишек, тренер Слиба тренирует детей. А в бору кто-то ведет секцию самбо.

– Дина, бокс совсем не девчоночий вид спорта. Да тебе и нельзя. Помнишь, что окулист сказал, когда ты записалась в секцию гимнастики? А самбо…ну, я не знаю, надо посоветоваться с врачом…

… Семь лет назад. В первый класс школы имени Д.А. Фурманова Дина Семенова пошла в возрасте восьми лет и среди одноклассников оказалась самой старшей. Правда, невысокая, худенькая девочка не очень выделялась в группе физическими данными. Зато умела читать и считать, при этом обладала незаурядной памятью. Мама и воспитательница детского садика Ирина Александровна заметили в юном даровании стремление к учебе еще в раннем возрасте и помогали, как могли в освоении азов начальных классов. Кстати сказать, азбуку в садике Дина познавала не одна, а вместе с мальчиком – Мишей Бахаревым. Даже устроили некое соревнование, кто быстрее научится читать настоящие книги… Однако первокласснице хотелось развиваться всесторонне и, узнав, что учительница физкультуры Вера Павловна ведет секцию гимнастики, без раздумий записалась в нее. Вообще в школе достаточно уделялось внимания физической подготовке детей. Во дворе оборудована открытая площадка для игры в мини футбол. В летнее время во время перемен там всегда полно мальчишек. Правда, они просто носились по пыльному полю, время от времени взбираясь на металлические «шведские стенки», вкопанные прямо в землю.

Внутри помещения учебного заведения имелся и спортивный зал. Конечно, он не мог похвастать разнообразием инвентаря, но маты, брусья и кольца в наличии имелись. Тренировки по гимнастике оказались довольно изнурительными, однако Дина через них пыталась как-то самоутвердиться. Ей не хотелось в глазах одноклассников оставаться «ботаником» в очках с обидными прозвищами «Линза» и «Гитлеровна». Последнее обзывательство связано с отчеством… Адольфовна. Впрочем, отец, которого Дина и не знала, к немцам и тем более к фашистам отношения не имел. Со слов матери странное имя он получил в обычной русской семье. В деревне, где он родился, это имя в то время почему-то считалось модным. Внеклассных тренировок по гимнастике Дина не пропускала. Старательное выполнение указаний тренера не замедлили дать результат. Очень быстро первоклашка научилась делать шпагат и страшно гордилась этим, далеко не у всех детей он получался. Нелишне отметить, что растяжки, приобретенные во время занятий гимнастикой, Дина поддерживала на протяжении всей своей жизни. В будущем они очень пригодились…

Однако наступило время планового посещения глазного врача. Говорят, каждый человек несет по жизни «свой крест». Если это так, то у юной гимнастки этим «крестом» является зрение. Оно с рождения оказалось очень слабым и с возрастом положение дел только ухудшалось. Опасаясь, что ребенок совсем ослепнет, Маргарита Борисовна обошла в городе всех окулистов. Пару раз даже ездили в областной центр к самым квалифицированным специалистам. Однако видимых улучшений не наступало. Зато общеизвестно, что врачам, назначающим лечение, лишь бы что-то запретить, причем самое приятное, а порой и нужное человеку. Словно именно от этого и зависит исцеление. И, по мнению эскулапов, от медицины Дине противопоказаны любые физические нагрузки. Конечно, это противопоказание записано в медицинскую карту, и она лежала на столе врача, ведущего прием. В этот раз им оказалась стройная, средних лет женщина с пронзительным строгим взглядом. Белоснежный халат придавал доверия к его носительнице и внушал внутреннее спокойствие. Врач с помощью офтальмоскопа через глаза, казалось, заглянула в самую душу юной пациентки. Довольно долго что-то рассматривала, но, не обнаружив неприятных изменений заметно «подобрела»:

–Ну, что ж, у вашей девочки не так уж все и плохо. Никаких признаков, говорящих об ухудшении на глазном дне я не увидела…

Данная информация, словно бальзамом легла на сердце матери, и она решила похвастать достижениями своего чада:

– А у меня Диночка записалась в секцию гимнастики. Ей так нравится,… уже садится на шпагат.

Лицо окулиста вновь приобрело строгое выражение:

–Занятия придется прекратить. Физические нагрузки не способствуют улучшению зрения, скорее наоборот.

Таким образом казалось, что спортивная карьера загублена на корню и нет никакого шанса доказать одноклассникам, что она не только «зубрилка», а физически полноценный человек…

…Между тем и спаситель дядя Вася добавил проблем. Случайно встретил на улице маму Ирки Морозовой, одноклассницы Дины, проживающей в соседнем доме. Та поздоровалась и формально спросила:

–Как дела? Как здоровье?

А дядя Вася по доброте душевной рассказал о своем вчерашнем подвиге… И на другой день школа встретила «Гитлеровну» неопределенными улыбками и перешептываниями за спиной. И без того девочке, переживающей из-за своей внешности, жилось не сладко, а тут еще добавились слухи, о, якобы, совершенном в отношении ее насилии… Дети порой очень жестоки. Однако доказывать что-то злорадствующим одноклассницам Дина не собиралась. Она привыкла к неоправданным обвинениям, насмешкам и унижениям. Привыкла, но не смирилась. В душе ощущалась уверенность, что рано или поздно наступит день, когда она докажет свою состоятельность. А злые языки умолкнут сами по себе…

Глава вторая. Катя Москалева

Старший брат Дины Игорь после окончания школы поступил в Ленинградский университет, где и познакомился со своей будущей женой Ириной. Ее мама украинка, папа белорус. До учебы в Питере проживала в городе Припять всего в трех километрах от Чернобыльской АЭС. После известной всему миру катастрофы семья Ирины получила значительную дозу радиации. Всех жителей из опасного района стали расселять. Ирине повезло. Она оказалась жителем мегаполиса, красивейшего города СССР – Киева. Причем супруге Игоря выделили отдельную квартиру. Для молодой девушки данный факт воспринимался подарком судьбы. По окончании учебного заведения молодожены, естественно, переехали в огромный город, ощущая в душе радужные перспективы. И действительно оба нашли работу по специальности, обзавелись новыми знакомыми. В общем, прижились. Изредка Игорь со своей супругой наведывался и в родные места, повидаться с мамой, любимой сестренкой и младшим братиком. В очередной приезд по лету он пригласил пятнадцатилетнюю Дину к себе в гости:

– Посмотришь, как мы живем, познакомишься поближе с Ириной, она тебе покажет Киев во всей красе.

Середина июля, до конца каникул еще есть время, и школьница радостно и кратко ответила:

– Я согласна.

От брата Дина слышала много восторженных отзывов о древней столице Руси, которая преобразилась в многомиллионную метрополию. Появилось непреодолимое желание увидеть ее воочию. Да и по Игорю постоянно скучала… Пока жили вместе, он всегда помогал во всех делах, зачастую заменяя ей родного отца, которого она ни разу в жизни не видела.

В Киев ехали втроем, поездом с пересадкой в Москве. Ирина оказалась хорошей собеседницей. Она увлеченно рассказывала о своей семье, о том, как познакомилась с будущим мужем и само собой о том, как они хорошо устроились. Не скрывала восхищения старинным городом, много рассказывала интересного об общеизвестных исторических местах и улицах. Дорога пролетела незаметно. По приезду на место столица Украины показалась Дине даже прекраснее, чем она представляла в своих фантазиях. Разочарования не наступило, скорее наоборот. Широкие улицы и проспекты, на которых странным образом уживались старинные храмы с позолоченными куполами и современные здания из стекла и бетона. Причем последние, стараниями архитекторов настолько гармонично вписывались в городской пейзаж, что значительная разница в годах застройки почти не ощущалась. До конца отпуска у Ирины оставалось десять дней, и все свое время она посвятила сестре мужа. Водила ее по всему городу, словно заправский экскурсовод знакомила с местными достопримечательностями. Все увиденное дополняла интересными пояснениями.

Особое впечатление на Дину произвела Киево-Печерская лавра – один из первых монастырей Древней Руси. Правда, день ее посещения выдался довольно хмурый. Тяжелые тучи медленно плыли над головой, грозя в любую минуту пролить свои слезы на безрассудных горожан. Но этот факт никак не мешал двум экскурсантам, увлеченно разговаривающим между собой. Ирина на минуту замолчала, позволив своей гостье осмотреться и прийти в благоговейное восхищение старинными зданиями из кирпича, хранящими многовековую историю. Затем как-то тихо, но торжественно произнесла:

– Лавра по праву считается важнейшей православной святыней, третьим Уделом Богородицы. Находится практически в центре мегаполиса, на правом, высоком берегу Днепра. Занимает два холма, разделённых глубокой ложбиной, спускающейся к широкой реке. В Ближних и Дальних пещерах лавры покоятся мощи православных святых. Однако имеются и захоронения мирян, например, могила Петра Столыпина.

Не успела договорить, как из-за темных облаков буквально на минутку выглянуло солнце, неожиданно ослепившее блеском позолоченных куполов древних храмов всех людей вокруг. Словно знак с небес, подтверждающий слова Ирины.

Раздался пронзающий сердце бронзовый звон колоколов на Большой колокольне. Она оказала незабываемое воздействие на провинциальную жительницу. Восьмигранная четырёхъярусная башня с позолоченным куполом в окружении прилегающих церковных строений, выглядела настоящей русской красавицей. Ирина, прекрасно понимая состояние Дины, продолжила рассказывать:

–Диаметр основы составляет почти тридцать метров, толщина стен первого яруса около восьми. Высота святыни девяносто шесть с половиной метров. Второй ярус оснащён тридцати двумя колоннами. Они стоят группами между восемью окнами. Третий ярус окружён шестнадцатью ионическими колоннами. На колокольне подвешены тринадцать колоколов суммарным весом шесть тысяч пудов! Среди них Успенский весом в тысячу пудов!

Дина внимательно слушала и восторженно удивлялась столь обширным знаниям вновь приобретенной родственницы. Между тем поднялись на обзорную площадку. С нее взору паломников предстал вечный огонь – громадная чаша и такая же огромная женщина из бронзы с мечом и щитом, символом мира. Не менее получаса стояли молча. Гостья смотрела во все стороны широко открытыми глазами, стараясь оставить в памяти все до мельчайших подробностей. Затем не спеша спустились вниз.

–Сейчас я тебе покажу знаменитый Андреевский спуск – один из старинных путей, соединяющих Верхний город, его центральную часть, с торговым Подолом, – сказала Ирина.

–Ого, какой он огромный, – непроизвольно вырвалось у Дины.

–Да. Он пролегает от Контрактовой площади до Десятинной и Владимирской улицы. По-сути, это музей под открытым небом, одна из главных туристических достопримечательностей украинской столицы. В зданиях, вдоль центральной дороги, работают художественные галереи, выставки, театры и художественные мастерские. Расположены многочисленные сувенирные лавки.

Девочку, которая кроме маленького волжского городка нигде не была, просто захлестывали эмоции от всего увиденного и услышанного. Время летело незаметно…

Однако, в гостях хорошо, но…пора и честь знать. Да и каникулы подошли к концу. Всю поездку к брату и экскурсии Дина решила описать в дневнике. Для этого купила большую общую тетрадь и, почти не задумываясь, выплеснула в нее вновь обретенные знания. С этого и начались ее регулярные записи, в которых она в дальнейшем просто общалась сама с собой, восполняя накопившийся душевный вакуум… Игорь проводил сестренку до железнодорожного вокзала, помог приобрести билеты, и, обняв на перроне руками, неожиданно разревелся.

–Ты приезжай к нам еще. Я скучаю по тебе… и по Юрке. Приезжайте, как-нибудь вместе… и мамку с собой прихватите.

Растроганная пятнадцатилетняя девочка до Москвы ехала одна. Правда, в те времена жизнь казалась менее опасной, чем после развала советской империи. Добралась до столицы, без каких либо проблем, от корки до корки успев прочитать взятую с собой книгу Каверина «Два капитана». С Киевского вокзала на метро доехала до Ярославского, купила на деньги брата билет до своего города и села на лавочку в зале ожидания. До отбытия поезда оставалось целых три часа, и Дина бесцельно озиралась по сторонам, разглядывая спешащих пассажиров и прислушиваясь ко всем объявлениям по местному радио. Рядом оказалась довольно высокая, но стройная девушка года на три-четыре постарше ее самой. В жизни говорят, бывает такое, что родственные души чувствуют друг друга с первой минуты. Девчонки встретились глазами, взаимно улыбнулись и одна из них представилась:

– Я Катя Москалева. А тебя как зовут?

– Дина Семенова.

Как-то сразу …завязался абсолютно непринужденный разговор о музыке, книгах, учебе, друзьях. Правда о друзьях рассказывала Катя, а Дине и говорить на эту тему оказалось нечего, не приобрела она надежных подруг ни в классе, ни в школе… Скорее, наоборот, …с самого начала обучения столкнулась с необъяснимой травлей со стороны одноклассников. Или как сейчас модно говорить, с буллингом. В голове невольно возникали грустные мысли: – «Разве виновата я в том, что родилась с плохим зрением? И отчество Адольфовна я ведь не сама выбирала». Но это еще полбеды, реально тяжело воспринимался ребенком тот факт, что никто не хотел с ней дружить. Некому излить душу, «поплакаться в жилетку». Хорошая успеваемость по всем предметам, только отталкивала не очень старательных учеников, добавляя им какой-то завистливой злобы. А первоклашке хотелось общения… Даже мама, самый родной человек не могла заменить подружки-погодки, ведь с ней можно пошептаться о вещах, в которых взрослые «ничего не понимают». Тем более что Маргарита Борисовна, будучи директором картинной галереи, целые дни проводила на работе, оставляя на попечение дочери младшего брата Юру. А он нуждался в ежеминутном контроле и попечении.

Справедливости ради можно отметить, что издевались одноклассники не только над ней. Жажда унижения тех, кто не мог ответить тем же, бывает ненасытна. Конечно, науке психологии данный феномен давно известен во всех его проявлениях. Не секрет, что инициаторами детской травли согласно исследованиям специалистов чаще всего становятся дети, подвергающиеся насилию в семье, а также пережившие психотравмирующие моменты в прошлом. Если отец бьёт и унижает мальчика дома, то с огромной вероятностью на следующий день он попробует отыграться на более слабых одноклассниках. Сегодняшние издеватели еще вчера играли роль жертвы. Очевидно и то, что дети-агрессоры чаще всего плохо учатся, имеют или приобретают криминальные наклонности. Школьная травля причиняет самые неприятные последствия для всех участников. Ученики, подвергающиеся буллингу, пребывают в депрессии, склонны к развитию психических расстройств и нередко предпринимают попытки самоубийства. Причем жертвой травли может стать абсолютно любой ребёнок, вне зависимости от благополучности семьи, заботы родителей и уровня развития или каких-то физических недостатков.

Очевидцы происходящей на их глазах несправедливости зачастую испытывают страх оказаться на месте жертвы и могут присоединиться к буллерам. Либо испытывают чувство вины за своё невмешательство и получают травму наблюдателя. К сожалению, в ситуации травли в школе бесполезно занимать отстранённую позицию. Даже если нападкам подвергается только один одноклассник, наблюдатели получают не меньшую, а порой и большую травматизацию. В психологии даже есть термин «травма наблюдателя». Часто ребёнок не может самостоятельно справиться с опытом наблюдения за продолжающимся насилием. Буллинг причиняет ущерб психическому здоровью не только жертвы, но и детей, которые находятся в позиции безмолвных свидетелей. Ситуация усугубляется тем, что ребёнок в силу возраста не может сам защититься. Это работа взрослых. А Дина замкнулась на себя, не надеясь и не ища поддержки ни у матери, ни у учителей, ни у старшего брата. То, что испытывала она каждодневно, выдержит не каждый взрослый. При этом не черствела душой, сочувственно и без злорадства смотрела на то, как страдали и другие жертвы школьной травли. Толстых мальчиков в классе образовавшаяся группа издевателей колола иголками, а маленького ростом и худого по телосложению Алексея Крайнова силой запихивали в парту, где должны помещаться только учебники. Многие дети сломались от непосильного давления, но…Дине повезло. Забегая вперед, можно сказать спасли ее от серьезнейших душевных травм восточные единоборства…

…Легко понять душевное состояние девчонки-подростка, встретившую, по-сути, взрослую девушку, которая не пыталась возвыситься, унизить или оскорбить. Время летело незаметно, однако вдруг объявили посадку на поезд Кати … Она с Диной обменялась адресами, обняла, словно лучшую подругу, и с повлажневшими глазами побежала на перрон, бросив на ходу:

–Ты только обязательно пиши. Не забывай меня.

–Не забуду, – крикнула вслед школьница.

Оставшиеся полчаса жительница провинциального городка провела, словно в полузабытьи. Она, пожалуй, впервые поняла, как хорошо иметь подругу, простую и незаносчивую с открытой душой и чистым сердцем, с которой нет нужды притворяться, прятаться за какой-то маской, а просто быть самой собой. Эти мысли не покидали Дину и в поезде до самого приезда домой и первое, что она сделала – написала искреннее почти исповедальное письмо своей единственной подруге. Ответ не заставил долго ждать. Завязалась переписка. Привычной стала для ученицы ежедневная проверка почтового ящика, в надежде увидеть долгожданную весточку. Всю корреспонденцию хранила в шкафу под бельем и никому не показывала, она казалась ей сугубо личной, не предназначенной для посторонних глаз. И вдруг однажды Катя замолчала… Почтовый ящик пуст, целую неделю, потом вторую… Наконец, конверт с родным обратным адресом, но…заполненный чужим, незнакомым почерком.

Дина читала слова, и они не складывались в предложения, сердце замерло в ожидании чего-то чудовищно непоправимого. «Здравствуй, Дина, пишет вам воспитатель общежития, где проживала Катя. Письмо ваше пришло 4.02.90, а в это время Кати уже не было в живых – вот такое у вас и у нас горе…». Словно выстрел прогремел над ухом, и невидимая пуля прошила грудь… Дина впала в какой-то шок, мозг не воспринимал информации, она ничего не понимала. Перечитывала снова и снова, в надежде уловить суть страшного письма и…не могла. Строчки сливались, слова, словно переворачивались и становились непонятными… «Поехали они в Тулу 2.02.90 домой, вместе с подругой Ниной Шайкиной. Приехали ночью около трех часов. Нина осталась на вокзале, а Катя вышла на привокзальную площадь посмотреть машину. Спустя некоторое время вернулась с молодым человеком прекрасно одетым и симпатичным. Подошли к Нине, и он спросил, куда ей ехать. Та ответила, и незнакомец предложил ее подвести, по пути «подбросив» до дома Катю. А Нине нужно три часа ехать на автобусе. Несмотря на это, она отказалась. Словно почувствовала какую-то опасность, исходящую от молодого человека. Катя же решилась ехать, не захотела сидеть на вокзале – дом-то совсем близко. Катя и этот молодой человек ушли, а Нина, дождавшись автобуса, отправилась домой. В воскресенье они должны были ехать из Тулы в Ангарск. Нину родители на своей машине привезли к Кате домой – билеты на обратный проезд поездом всегда оставались у Кати. Только тут и выяснилось, что Катя пропала. Бросились по подругам – потом в милицию… Оказалось, погибла она страшно: изрезаны все пальцы – видимо, еще при жизни, семнадцать ножевых ранений в спину, многие из них проникающие. Надругались над ней как над девушкой, по-дикому. А в довершение ко всему, завернув в одеяло, положили на резиновый автомобильный баллон, облили бензином и подожгли. Вот на сорок третьем километре шоссе и обнаружили обгоревший труп. Убийц до сих пор не нашли. Хоронили всем городом – слухи ходят самые разные и страшные, но то, что я написала вам, со слов Нины, которая опознавала труп и со слов милиции. Вот так по-страшному не стало Кати. Написала вам, чтобы вы не ждали больше от нее весточек и чтобы вы знали – может больше не от кого узнать. Простите, если не так что сделала.

До свидания Людмила Дмитриевна Соколова».

Дочитав ужасную весть до конца, Дина машинально перечитала письмо еще раз, потом еще… Постепенно пришло осознание того, что произошла жуткая и непоправимая трагедия. Вдруг в душе затеплилась нереальная надежда, что это чей-то глупый и неуместный розыгрыш… Мозг лихорадочно цеплялся за эту надежду: – «Нет, этого не может быть. Катя жива, она не может просто так умереть и уйти из моей жизни. Я напишу ей еще одно письмо, и она ответит, и мы вместе посмеемся над этой черной идиотской шуткой». Только сейчас она услышала, как нереально громко тикают ходики на стене и с каждой уходящей секундой, ожидание чуда сменялось безысходным отчаянием. Дина кричала и не слышала своего голоса, слезы текли ручьем, но глаза казались сухими, а затем …затихла и замерла за кухонным столом, где лежал непроизвольно помятый исписанный листок. Застыла в неподвижной позе. Глаза смотрели в одну точку на стене стеклянным безразличным взглядом…

Именно в этот момент вошла Маргарита Борисовна вместе с Юрой. Увидев свою дочь, она поняла, что произошло что-то чрезвычайное и что ей, именно ей и никому другому необходимо прижать Диночку к себе, заставить говорить и дать возможность высказаться. Она закрыла Юру в комнате, включив ему телевизор, молча села на табурет напротив своей дочери и с силой обняла за плечи. Пять минут они молчали… Наконец, Дина начала всхлипывать, зачем рыдать беззвучно и… без слез. Мама терпеливо ждала, не пытаясь успокоить свою доченьку. Затем ее взгляд остановился на развернутом письме, и она через плечо своего ребенка мельком прочитала его. Конечно, она знала о Кате, и о том, как они познакомились, знала, какое место в жизни дочери занимала, по-сути, случайная встреча. Наконец в какой-то задумчивости мать произнесла:

– Как жалко, что Игорь живет в Ленинграде. Он за тебя всегда заступался.

Она всегда вспоминала своего старшего сына, когда нужна была мужская защита. Тема разговоров про отца Дины с малолетства оказалась закрытой, словно на нее наложено некое табу. Мама обрывала вопросы дочери резко и без объяснений. Однако почти взрослая девушка выкрикнула:

– А где мой отец? За всех девчонок заступаются именно они, не у всех есть братья. Почему ты всегда запрещаешь говорить мне о нем?

В другой бы раз Маргарита Борисовна накричала на свое чадо, но не сегодня. Немного помолчав, она заговорила:

– Твой отец нас бросил… Но не проклинай его, не такой уж он и плохой. Просто так сложилось. Видно, доченька, у нас с тобой похожие судьбы. Ведь я росла не только без отца, а и без матери, хоть она и не умерла… Зоя Федоровна, которую ты всегда считала родной бабушкой, сестра моего настоящего отца. Правда, она всегда относилась ко мне как к дочери, а к тебе, как своей внучке.

– Мама, расскажи, почему в нашей семье все так запуталось?

– Моя родная мать Пелагея в годы войны пряталась от фашистов в городе Туле, который они оккупировали. Прятался от них и военнослужащий Красной армии Борис Федорович Куфтин. Он бежал из немецкого плена. На чердаке одного из домов они впервые и увидели друг друга… Сразу возникла взаимная симпатия, а вскоре завязалась любовь. Вообще в годы войны отношения у людей развивались очень стремительно. Ведь никто не знал, что с ними будет завтра. И в 1942 году родилась я. Потом мой отец пробрался к своим и ушел на фронт. Много писал, от меня не отказывался, признавал своей дочерью. А к концу войны я маме стала в тягость и двухлетнюю девчонку она привезла в этот городок к родной сестре Бориса Федоровича. Так и получилось, что я при родной матери оказалась сиротой. Мир не без добрых людей. А личная жизнь у меня как-то не складывалась. Поэтому оба твоих брата имеют разные отчества.

– Мама, я хочу научиться защищать себя. Ведь мне не на кого рассчитывать, а вокруг столько злых людей,…даже в школе.

–Дина, я тоже думала об этом. Еще тогда, когда на тебя напал … мужчина. А теперь еще это страшное письмо. Уволившись с картинной галереи, я устроилась завхозом в химико-технологическом техникуме… Чего это я? Ты же это знаешь. В общем, на днях увидела объявление на входе в учебное заведение об открытии секции ушу в нашем спортзале. Давай я все разузнаю и скажу тебе. Может быть, и в самом деле плюнуть на запреты врачей?

Глава третья. Переход на «светлую сторону» жизни

Наступил долгожданный день, кардинально изменивший жизнь Дины Семеновой. Можно сказать, судьбоносный день двадцать третье января тысяча девятьсот девяностого года. Правда «судьбоносность» обычного зимнего вечера будущий мастер восточных единоборств осознала много-много позже. На улице под двадцать градусов мороза, небо хмурое. В восемнадцать часов юная девушка вместе с десятилетним братом Юрой открыла дверь в спортзал, где происходили тренировки по ушу. Небольшая по сегодняшним меркам комната с разметкой для игры в баскетбол, покрашенная по зарешеченные окна синей краской, выше белой, с невысоким потолком особого впечатления на первый взгляд не произвела. Полное отсутствие, какого либо спортивного оборудования, дополняли унылую картину. Да и неяркий свет желтоватых неоновых ламп подействовал изначально на новичков удручающе. Однако с первых минут бросалось в глаза уважительное отношение более опытных спортсменов к младшим товарищам. По-видимому, студент данного учебного заведения увлекся при имитации удара и задел рукой впереди стоящего десятилетнего пацана. Тот в недоумении обернулся, а старший подросток, слегка поклонившись в поясе произнес:

–Дима, прости. Я не нарочно.

–Да мне и не больно. Бывает.

И оба продолжили выполнять упражнения. Никто не сделал замечаний Дине с братом, мол, чего в дверях стоите, проваливайте. Именно к такому обращению девушка и привыкла.

Через минуту на пришедших обратил внимание тренер:

–Вы, наверное, хотите с нами тренироваться? Проходите, раздевайтесь и вставайте на свободное место. Будете все повторять за мной.

Секцию вел известный в городе мастер ушу и каратэ Владимир Валентинович Шалаев. Авторитет его среди учеников оказался абсолютно непререкаемым. Видимо по этой причине за глаза учителя называли дядя Вова, Босс и даже Наполеон. Он подкупал каким-то внутренним обаянием, бросающейся в глаза интеллигентностью и скромностью. При этом белое кимоно, облегающее стройное тело, босые ноги на деревянном полу подчеркивали боевой дух тридцати пятилетнего мужчины. Кстати сказать, в таком воинственном одеянии Дина в дальнейшем видела мастера крайне редко. От него исходила невидимая глазу, но ощутимая душой энергия, которая невольно заставляла подчиняться тех, кто находился рядом. Ходили слухи, что Шалаев тренировался у признанных мастеров восточных единоборств. Даже в годы, когда эти единоборства находились под жесточайшим запретом – с начала восьмидесятых и до горбачевской перестройки. Причем освоил не только китайское ушу, но и японское каратэ в стиле киокусинкай. Реальная угроза уголовного преследования загнала спортсменов буквально в неприметные подвалы с соблюдением всех правил конспирации. Этот факт лишь добавлял авторитета и загадочности дяде Вове…

Кроме Юры в этот раз оказалось еще два ребенка такого же возраста, два Димы – Соловьев и Горосов. Именно последнего и задел рукой старший товарищ. Все остальные любители восточных единоборств являлись студентами химико технологического техникума, семнадцатилетними юношами, их набралось шесть человек. Такое же, как и у тренера кимоно только черного цвета имелось и у его инструктора – помощника Анатолия Муханова, ученики красовались в обычных спортивных трико. В этом плане Дина Семенова от них ничем не выделялась. Правда, снять кеды с ног, как это сделали все присутствующие, она почему-то постеснялась. Однако никаких замечаний не последовало. Как поняла несколько позже начинающая спортсменка, первые занятия оказались посвящены общефизической подготовке (ОФП). Она включала в себя со слов сэнсэя «статистическую тренировку позиций и упражнения направленные на выработку выносливости при работе переменной интенсивности, а также на преимущественное развитие скоростно-силовых и координационных способностей». Именно так мудрено он и выразился. Надолго запомнилась стойка «мабу», на полусогнутых ногах, причем они должны быть зафиксированы на уровне шире плеч. При этом необходимо замереть на пару минут в абсолютной неподвижности. С непривычки сводит мышцы, буквально трясутся колени. Затем отжимания от деревянного пола на кулаках и… вновь стойка «мабу». Команды звучали довольно необычно – Юй-Бей, Кайши, Цзай цзо ибей, Хао, Цзешу… В них ощущалась магия, сила и мудрость Востока.

Дина всеми силами пыталась запоминать непривычные слова и внимательно следила за движениями инструктора после их резкого произношения. Единственное, что оказалось для нее не ново, так это мостик, она многократно проделывала подобное упражнение на тренировках по гимнастике. Причем могла исполнить его с ног, с рук и с пола. Несмотря на довольно тяжелые физические нагрузки, к которым не привык организм молоденькой девушки, ее не покидало чувство перехода в иной мир, не злой и беспощадный, а светлый и добродушный. Тусклый свет и отсутствие спортивных снарядов уже не угнетали. Казалось, комната освещалась не лампами дневного света, а лучами летнего солнца, которое не слепило, а разливало тепло и радость по всему спортивному залу. Ужасное напряжение на каждую мышцу тела, обильный пот и тяжелое прерывистое дыхание не могли испортить ощущения душевного комфорта, ощущения обретения самого себя. Первая тренировка прошла, будто во сне. Однако не в легких и беззаботных видениях, а тревожных, порой кошмарных, но с хорошим, заведомо радостным концом. А по дороге домой, словно в противопоставление возникшим ощущениям, на память пришел неприглядный случай из третьего школьного класса…

…Пришла на урок новенькая ничем не примечательная девочка по имени Лена. Она оказалась немного закомплексованной, возможно оттого что никого не знала, и… немного странной. Но это полбеды. Беда пришла позднее в своей бессмысленно чудовищной жестокости. В школе проходили регулярные медицинские осмотры и во время очередного посещения медсестры у многих учениц обнаружились вши. Такого ранее никогда не встречалось. Конечно, подозрение в распространении мелких паразитов пало на новенькую. Дина в один из дней дежурила по классу и зашла в туалет налить ведро воды. К ней подошла довольно бойкая одноклассница Ирка Морозова и заявила:

– Сегодня после занятий все девочки класса решили побить эту вшивую. Ты с нами?

–Нет! Я никого бить не стану и с вами не пойду! – Без малейшего раздумья ответила дежурная.

Однако от своего замысла девчонки не отказались и колотили Лену прямо после уроков недалеко от школы всей толпой. Правда, к счастью мальчишки в этом «мероприятии» участия не принимали. Представить страшно, что испытала новенькая в тот момент. И хоть Дина к избиению никакого отношения не имела, на душе камнем лежала тяжесть и ощущение противности от происшедшего. «Наверное, надо было сказать учителям, предупредить саму Лену, – думала она, – но не могла же я пойти против всего класса и стать доносчицей»…

Конечно, на другой день пришла мама вместе с потерпевшей в кабинет директора школы. И началось разбирательство. Когда Лена заявила, что ее не била только Дина Семенова, Морозова неожиданно вскочила из-за парты и заявила:

– Так именно Семенова и организовала избиение. Всех подговорила, а сама не пришла.

Эту ложь подхватили другие одноклассницы. «Без вины виноватая» от отчаяния зарыдала, не понимая как можно так несправедливо оговаривать, а директор школы вынес торопливый вердикт:

–Ты, Дина, хуже всех девочек в классе. Твой поступок выходит за все рамки, немедленно извинись перед Леной и ее мамой.

Девочка, неоднократно на себе испытавшая все «прелести» школьной травли в слезах выскочила из класса…

…Только сегодня после тренировки, идя рядом со своим младшим братом, будущая спортсменка поняла – окружающий мир состоит не только из черных красок. Есть у него и светлая сторона, есть много хороших людей с такими же светлыми душами и помыслами. Просто у каждого человека наступает момент, когда он должен определиться, на какой он стороне. С кем он хочет быть и кем он хочет стать… Дина как-то непроизвольно поправила шапку на голове младшего брата, подняла воротник из искусственного меха на его пальто. На сердце возникла потребность творить добро, сделать что-то хорошее прямо здесь и сейчас. Она не почувствовала холода от внезапно подувшего ветерка, закружившего хороводом, лежащий на тропинке снег. На душе вдруг стало спокойно и безмятежно. Придя домой, Дина поделилась своими ощущениями с Маргаритой Борисовной:

–Мама, там так здорово! Никто не оскорбляет, не унижает. И… очень интересно.

Про интенсивные физические нагрузки она по понятным причинам ничего рассказывать не стала. Юра подтвердил эти утверждения по-мужски спокойно, кивком головы. А начинающая ушуистка решила с первых дней вести еще один дневник – дневник своих тренировок. А в дальнейшем она заведет отдельный альбом для фотографий всех членов секции, и на тренировках и вне занятий.

На уровне интуиции она понимала, что эти документы по прошествии лет станут историей, историей становления большого каратэ в маленьком провинциальном городе. Все члены секции Шалаева вскоре окакзались близкими и настоящими друзьями. Дина старалась не пропускать ни одного спортивного занятия. Интенсивность их возрастала с каждым днем, как и мастерство старшеклассницы. Правда, все чаще сэнсэй поручал проводить тренировки своему помощнику Анатолию Муханову, которого предварительно подробно инструктировал. Таким образом, на качестве подготовки спортсменов частое отсутствие основного тренера никак не сказывалось. По крайней мере, так он считал. Неординарность Шалаева буквально зашкаливала и отражалась на всех его поступках. Он мог прийти в середине занятий в обычной одежде с нелепым кожаным портфелем коричневого цвета, и, не переодеваясь, даже не упуская ручную кладь, показывать новые каты. При этом его инструктор сразу же приступал к их отработке с учениками, не задавая никаких вопросов.

Иногда Босс не показывался целую неделю, дав предварительные распоряжения своему помощнику и

Анатолий, тоненький как тростинка, стройный мальчик выполнял рекомендации строго по плану. Среднего роста, восемнадцати лет, которые на вид ему никто не дает, каким-то непонятным образом смог заставить спортсменов воспринимать его старшим. «Лицо восточного типа, на губах постоянная усмешка. Вредных привычек не имеет, единственное ругательное слово «Собака». Находит контакт с детьми, но как-то робко, называет их только полными именами. Всегда готов помочь. Совсем ребенок, восприятие детское. Отношение к девушкам трепетное, не может назвать их девчонками. Держит себя в руках. Чего не знает, так и говорит. По характеру стеснительный, но в глаза это не бросается, так как все время находится в центре внимания». Именно такая характеристика своего первого инструктора записана в дневник Семеновой. Таким она его и запомнила на очень долгое время. Примерно через полгода совместных занятий Анатолия призвали в армию акустиком на корабль «Гангут». Для Дины его невольное исчезновение казалось «потерей потерь». Она его почти боготворила, считала своим старшим братом, долго переписывалась, пока житейская суета не захлестнула с головой. Как ни дорог человек, его долгое отсутствие заменяется другими людьми, пусть даже и менее близкими… Известный немецкий писатель Эрих Мария Ремарк подобную мысль выразил следующими словами: "Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил"…

Глава четвертая. Спортивный рост

Менялись не только люди в окружении Семеновой, менялись и места проведения тренировок. Буквально через месяц секция ушу покинула химико – технологический техникум и переехала в спортзал общежития в районе первой ткацкой фабрики. Оно представляет собой здание в три этажа из красного кирпича, построенное в 1903году для работников текстильной мануфактуры. Понятие «спортзал» для подобного помещения является слишком пафосным – комната примерно пятнадцать на пятнадцать метров с низким потолком. Правда располагалась на первом этаже и имелась подвешенная боксерская «груша», на которой вполне можно отрабатывать удары руками и ногами. По большому счету увлеченным людям нет особой разницы, где заниматься любимым делом. Вскоре привыкли и к таким условиям. Однако и здесь надолго не задержались. Чуть позже, примерно через полгода, перебрались в общежитие фабрики «Красная Ветка», по-сути, в такую же спортивную комнату. С чем связаны эти переезды, Шалаев не разъяснял, возможно, возникали какие-то проблемы с арендой помещений. Впрочем, на тренировочном процессе это никак не отражалось. К этому времени можно сказать сформировалась устойчивая группа любителей восточных единоборств: Дима Горосов, Миша Соловьев, Артем Лебедев, всем по десять лет, чуть постарше Лена Охапкина, Ваня Румянцев, Сережа Видаков. Немного позже начали регулярно тренироваться Дима Титов, братья Палкины – Алексей и Виктор…

Однако после ухода Муханова в армию не стало инструктора для проведения занятий. Шалаев какое-то время приходил на тренировки лично, но работать без помощника он не привык и все чаще и чаще стал поручать подготовку своих воспитанников… Дине. Создавалось ощущение, что Владимир Валентинович способен передать часть тренерского таланта любому человеку, даже далекому от спорта. Лишь бы тот с точностью выполнял все его указания. Он, наверное, и сам до конца не понимал, что своим решением создал условия для роста в будущем известного тренера по каратэ. У Альфреда Конара имеется интересное высказывание: «Талант – это способность делать то, чему нас никто не учил». Оно довольно точно характеризует спортивный путь Дины Семеновой от ничего не умеющей девочки до общепризнанного мастера восточных единоборств, учителя, сэнсэя. Конечно же, к этому моменту она уже не ощущала себя слабой закомплексованной малолеткой, неспособной за себя постоять. Тщательное выполнение указаний Шалаева, который, безусловно, имел организаторский талант, приносил свои плоды. Правда и личное неуемное стремление познать все тонкости восточных единоборств играло огромную роль. Можно сказать, спортивное мастерство Дины, несмотря на слабое зрение и не очень хорошие физические данные, росло «как на дрожжах».

А непредсказуемый дядя Вова, придя однажды на тренировку, как всегда внезапно заявил:

– С сегодняшнего дня начинаем изучать каратэ, стиль киокусинкай.

При этом принес сделанную на печатной машинке рукопись с довольно подробным описанием различных кат и приемов именно этого вида борьбы. В те времена отпечатанную в типографии по данной теме книгу найти было практически невозможно. Как попала рукопись к самому Шалаеву, осталось загадкой, но подарил он ее именно Семеновой, сказав при этом:

–Дина, изучи тщательно сама и отработай со всеми членами секции на занятиях.

Забегая вперед можно сказать, что записи стали «настольной книгой» молодой каратистки на очень длительное время. А в тот день ученики стояли в полном недоумении, но спорить или что-то уточнять никто не решился. Раз так решил Босс, значит так и будет. Несколько занятий он провел лично от начала до конца. Кстати сказать, стойки, блоки, удары отрабатывались те же самые, что и ранее, только команды звучали по-другому и резче. «Дзадзен», «Иой», «Маваттэ», «Хадзиме», «Хантай», «Ямэ»… От спортивной комнаты имелся только один комплект ключей. Кто-то должен приходить на тренировки раньше других и уходить соответственно позже. Сэнсэй решил, что и на эту роль лучше всех подойдет Дина. Возражать бесполезно, однако вместе с ключами как-то незаметно возросла и личная ответственность за дисциплину на занятиях. Она могла спросить нерадивого ученика:

–Ты почему пропустил занятия? Тебя ведь никто не неволит. Не хочешь изучать каратэ, не ходи вообще, на твое место завсегда найдется претендент.

И редкий раз кто-то решался возразить. Впрочем, в секцию принимали всех желающих и почти всех возрастов. С «детским садом», как пренебрежительно называли возрастные ученики мальчиков и девочек до четырнадцати лет, заниматься приходилось в основном Дине. Она не искала себе помощника и самое главное, в какой-то момент поняла, что ей нравится тренировать именно детей, словно душой ощущала свое призвание. «Отрицание самого себя – это возрождение собственного Я»,– учил создатель стиля Кёкусинкай Масутацу Ояма. Недавняя прилежная ученица довольно быстро втянулась в роль тренера. Шалаев наблюдал за некими деформациями в его секции с восточным спокойствием, при этом умудрялся контролировать и непосредственно процесс тренировки и рост самих спортсменов, хотя присутствовал на занятиях далеко не каждый день. Бесспорный потенциал руководителя и способность зажигать в людях стремление к познанию восточных единоборств и восточной философии заменяли личное присутствие.

В девяностых годах повсеместно стали появляться платные видеосалоны. Многого для их устройства не надо – купить видеомагнитофон, кассет к нему с интересными фильмами, подобрать небольшую комнату, желательно на первом этаже, в которую поставить с десяток стульев. Все – кинотеатр готов к приему посетителей. Билетов покупать не надо, отдал определенную сумму в рублях владельцу и наслаждайся зрелищем западных фильмов. Один из подобных видеосалонов появился в районе Красной Ветки и почти сразу полюбился всем ученикам Шалаева. Собственно он их туда в первый раз и привел, причем как бы невзначай. А перед этим еще загадочно так произнес:

–Ребята, я покажу вам одно местечко, куда можно иногда заглядывать всем вместе. Надеюсь, вам понравится.

В общем, заинтриговал. А разгадка данного феномена оказалась проста – хозяином «кинотеатра» являлся знакомый Босса по имени Анатолий. Владимир Валентинович, видимо, предварительно сам подбирал и репертуар. В основном крутили фильмы с участием Брюса Ли, Джеки Чана, Чак Норриса. Начинающие каратисты смотрели их с большим удовольствием. Ведь подобные просмотры вполне можно признать подсобными учебными пособиями. Боевые сцены зачастую обсуждались и разбирались подетально. Изучался каждый прием, каждый удар киноактеров, по-сути, в прошлом великих спортсменов. И неважно, что удары и приемы в боевиках постановочные. Зато четко и красиво исполняются. Как правило, подобные просмотры устраивались после спортивных занятий, как бы в качестве отдыха, совмещающего приятное с полезным. Да и, по мнению Шалаева, просмотр таких видеофильмов способствовал росту боевого мастерства всех любителей восточных единоборств.

И оно действительно росло, через многократное повторение ударов и блоков, приемов нападения и защиты, через тяжелый труд и обильный пот. Для тех каратистов, кто занимался больше года, наступило время проверки уровня подготовки, промежуточной прикидки верности пути. А как проверить, если не в поединке равных партнеров? Спарринги стали обязательным атрибутом практически каждой тренировки. Иногда партнеров для тренировочного боя выбирали сами спортсмены, но чаще их назначала начинающий тренер, исходя из своих соображений. Поскольку из девушек достигших примерно такого же мастерства имелась только одна – Елена Киселева, то самой Дине чаще сражаться приходилось именно с ней. «По возрасту соперница немного старше, внешне не очень привлекательна, но с прекрасным характером и отличными бойцовскими качествами. Ей нравилось общаться с пацанами, девчонок открыто игнорировала. Любила носить брюки. При всем при этом девушка серьезная, умная. В ту пору осваивала профессию медсестры в медицинском училище. В бою самоуверенная, силы свои знает. До каратэ занималась ритмикой и поднятием тяжестей». Примерно такая запись о Елене появилась в дневнике Семеновой. А что там не указано, так какое-то скрытое очарование, она словно притягивала к себе людей. Очень скоро соперницы стали близкими подругами. В связи с учебой Елена тренировки зачастую пропускала, кстати сказать, за это ее никто не ругал. Однако и драться Дине приходилось в период ее отсутствия с мальчишками. Именно дракой она называла спортивный спарринг, и билась всегда отчаянно, особо не обращая внимания на физически превосходящих соперников. Иногда от их мощных ударов ощущалась боль, тело покрывалось синяками, но будущий тренер не падал духом, не роптал и не просил пощады. Дина развивала не только мышцы, но и силу воли, необходимую для достижения поставленной цели.

По старой привычке она много читала, к тому же все подряд, что казалось интересным. Однажды на глаза попалась книга по практической психологии. Дине казалось, что некоторые моменты вполне можно использовать для спортивного роста. А еще в глубине души надеялась почерпнуть что-то такое, что поможет ей понять не только себя, но и одноклассников. Столько лет вместе, у всех единый интерес – успешно окончить школу, он, казалось бы, должен объединить учеников в единый дружный коллектив. Однако по факту даже простого человеческого контакта у восемнадцатилетней девчонки ни с кем не получалось. Она оставалась в классе «белой вороной» и не могла понять причину своей непривлекательности для общения. Правда после того, как занялась изучением ушу, ее стали реже цеплять, видимо остерегались. Веская причина для этого, конечно же, была, предшествовал не очень приглядный случай…

В параллельном классе учился нагловато-придурковатый недоросль Валька Кузьмин, по кличке «Кузя». Впрочем, слово «учился» к нему имеет лишь отдаленное отношение, слишком громко сказано. Перебивался с двойки на двойку. Конечно, это его личное дело, но при этом Кузя имел очень плохую привычку – на переменах подкрадываться сзади к девчонкам и бить учебником по голове. Причем жертв выбирал из тех, кто еще не обзавелся «своим парнем», который бы мог за них заступиться. И однажды, не подумав, подкрался с толстенной книгой по литературе и к любительнице восточных единоборств. В коридоре шумно, народа много и, возможно, Дина бы и не заметила нападения, но краем глаза увидела ехидную улыбку на лице Ирки Морозовой, взгляд которой оказался, направлен именно за ее спину. Не раздумывая и не оборачиваясь, Дина, сильно ударила пяткой ноги назад, примерно так, как лягается лошадь. Сзади послышалось падение тела с громким криком от боли. Обернувшись, увидела лежащего Кузю, рядом тяжелый учебник. Шум в коридоре мгновенно затих. Ученики смотрели на бессильно лежащего двоечника широко открытыми глазами. Однако Дину привлек к себе злой, завистливый взгляд Ирки Морозовой, которая не удержалась и выкрикнула:

–Вот сука!

Отвечать спортсменка не стала, посчитала ниже своего достоинства. Она просто с независимым видом неторопливо прошла в свой класс.

Как бы то ни было, но время шло, неумолимо приближая период проверки знаний, полученных за десять лет.

На время пришлось забросить тренировки, предварительно проведя небольшой инструктаж своих учеников:

– Вы все знаете, что мне надо сдавать выпускные экзамены, а к ним необходимо тщательно готовиться. В общем, месяц меня не будет. Ключи я оставлю на вахте. Желающие продолжить заниматься каратэ будут их там брать и сдавать. Отрабатываете то, что мы с вами уже изучали. Как сказал один древний поэт: «Повторение – мать учения и… утешение дураков».

Раздался дружный смех. Дина дождалась, пока все успокоились и добавила:

–В общем, до свидания и всем удачи.

Чуть позже, когда уселась на сиденье городского автобуса, ощутила какую-то непонятную грусть, словно надолго рассталась с кем-то родным и близким. Перед глазами возникли первые тренировки в спортзале техникума,…Анатолий Муханов, Шалаев. Однако на деле все оказалось значительно проще. Между подготовками к очередному экзамену всегда выкраивалась пара часов для занятий любимым спортом. В общем, тренировки со своими учениками у Дины хоть и происходили не регулярно, но, тем не менее, продолжались.

После успешной сдачи всех экзаменов в десятом классе, как известно, практически во всех учебных заведениях проводятся выпускные вечера. Преподаватели прощаются с учениками, ученики прощаются со школой. Впереди неизвестная взрослая жизнь со своими радостями и проблемами и этот день последнее связующее звено с детством, который навсегда останется в памяти выпускников. В общем, торжественное и в какой-то степени грустное мероприятие. Однако редкий старшеклассник добровольно откажется от участия в нем. Для Дины ответ на вопрос: идти-не идти, не казался столь однозначным. Терзали душу смутные сомнения, ведь праздник мог легко испортить кто-то из школьных буллеров. Для них это тоже последняя возможность показать хоть какое-то превосходство перед одноклассниками. Тем более, несмотря на запреты преподавателей, кто-то из мальчишек обязательно приносил крепкий алкоголь….

Мама Дины даже не подозревала о подобных размышлениях дочери. Заказала в ателье красивое платье, подходящее, как ей казалось к такому случаю. Буквально в последний момент, ничего не сказав родительнице, тренер решила вместо выпускного вечера провести очередную тренировку. «В спортзале никто не испортит настроения. Не придется, борясь с собой улыбаться тем, кого бы я ни желала больше видеть в своей жизни. А ставших родными преподавателей я буду часто встречать в школе, ведь из музея я увольняться не собираюсь», – примерно так думала каратистка. В упомянутом музее Фурманова, находящемся в одном помещении со школой, Дина подрабатывала лаборантом. Маргарита Борисовна договорилась об этом с директором учебного заведения, когда ее дочь еще училась в девятом классе. «В общем, все решено – на выпускной я не иду»,– наконец решила сделать вывод бывшая ученица. Однако, тем не менее, этот день навсегда врезался в память тренера, но совсем другой причине…

…Конец июня девяносто первого года. На улице довольно жарко. В небе яркое солнышко без единого облачка. Дина вышла после обеда из дома по улице Панфилова в легком спортивном трико ярко красного цвета и белой майке с коротким рукавом. Через худое девичье плечо перекинута спортивная сумка, в которой кроме кимоно лежали нунчаки. Две деревянных палочки длиной около тридцати сантиметров, скрепленные между собой крепким шнуром, могли послужить надежной защитой и от толпы хулиганов и от ножа в руках отморозка. А родилось это оружие давным-давно, в Японии… на самом деле, это лишь одна из точек зрения. Дескать, крестьянам нечем было отбиваться от самураев, вот они и взяли цеп для обмолота риса. Как бы то ни было, Дина на тренировках постоянно развивала умение ими пользоваться и у себя, и у своих воспитанников.

Вдохнув полной грудью теплый воздух и, по привычке осмотревшись по сторонам, спортсменка не спеша двинулась на автобусную остановку. Автобус первого маршрута подошел довольно быстро. Народа оказалось немного, и Дина уселась возле окна, любуясь панорамами любимого города. Приехала рано, до плановой тренировки оставалось сорок минут. Возле спортивной комнаты общежития Красной Ветки никого из спортсменов еще не было. Каратистка открыла дверь и, переодевшись в свое черное кимоно, приступила к разминке. Однако в одиночку долго заниматься не пришлось. Вскоре подтянулись и другие любители восточных единоборств – Лена Киселева, Леша Палкин с братом Виктором и «детский сад» в лице Димы Горосова, Миши Соловьева, Артема Лебедева. Шалаев вновь не пришел, и Дина по своей инициативе провела тренировку так, как считала нужным. Ее указания выполнялись так же старательно, как если бы присутствовал сам Шеф, великий и неповторимый мастер Шалаев. Два часа изнурительных занятий пролетели незаметно.

А по окончании Дина, усевшись в автобус, вновь предалась своим сомнениям: «А может сходить на выпускной? Хотя бы показаться ненадолго, а потом незаметно уйти? Ведь мое демонстративное отсутствие вероятно будет объяснено одноклассниками в неприглядном для меня свете? …Да и плевать, возможно, в дальнейшем я с ними нигде и не пересекусь, если не считать случайных мимолетных встреч на улице? Но домой все равно не хочется… Мама одолеет вопросами, почему все идут, а я нет. Будет уговаривать, не капризничать. Обязательно попросит примерить красивое платье. Скажет: «Погляди, какая ты у меня красивая. Неужели не хочешь, чтобы тебя такой увидели?». Мамку я люблю, могу и поддаться на ее уговоры…ради нее. А если не домой, то куда? Схожу ка я к своей бабушке Зое Федоровне, она меня лучше всех понимает. Тем более из-за экзаменов ее недели три не посещала». В общем, выйдя на своей остановке, Дина без раздумий направилась на улицу Чапаева.