Дрязь бесплатное чтение

Эпизод 1. Твари

В любом городе есть такие места, о которых знают лишь те, кто в них живет. Другим в той заднице и разглядывать нечего. В нашем городе это район Колодный. Типовая застройка: бетонные многоэтажки тянутся цепочкой домино и прикрывают собой старые кирпичные дома с коммуналками, а на самой окраине догнивают деревянные бараки.

Такая вот нисходящая волна уровня жизни. Место на отшибе, вроде трущоб. Я никогда не приезжал туда и не знал никого, кто там обитает.

Несколько лет я жил в центре Кобринска у своего институтского друга. Пока мы учились, ему было выгодно сдавать мне одну комнату и делить на двоих счета. Но студенческие годы закончились, и он сказал прямо: «Тебе пора найти другую квартиру». Еще и попросил не затягивать.

В Колодном районе были самые дешевые предложения. Выбора у меня, можно сказать, не было, и я решил присмотреть вариант там. Мне по карману оказалась только комната в коммунальной квартире. Но я давно привык делить с кем-то кухню и ванную. Главное, чтобы сосед был вменяемый, остальное не так уж важно.

Дом, где сдавали комнату, стоял в глубине района. Угловой, четырехэтажный, с облезлым желтым фасадом. Жилища вокруг были не краше. Однако на той же улице располагалась охраняемая парковка с забором и камерами. Там было что стеречь: машины как с выставки.

Я подумал: неужели их владельцы живут здесь? Крутые тачки, старый грязный район… Невольно вспомнились компьютерные игры и фильмы про жизнь в гетто. А вдруг здесь по ночам визжат шины и гремят выстрелы? Крутые парни с банданами на лицах колесят по району и стреляют друг в друга из окон… Я усмехнулся от того, что представил. Вряд ли такое возможно. Уж скорее после темноты здесь ходит и ползает всякая пьянь.

Войдя внутрь, я увидел чистый подъезд. Уже хорошо! Дверь без глазка. Я постучал.

– Кто там? – спросил мужской голос.

– По поводу комнаты! – ответил я.

– А, заходи! – мне открыл здоровенный парень лет тридцати. Этакий качок, в майке, чтобы все мышцы напоказ, и в узких джинсах. На шее крест, причесон набок, выбритые виски, на лице аккуратная щетина. Нетипичный житель спальника, какой-то чересчур холеный.

Я ожидал увидеть хлев с ободранными советскими обоями и ковром на стене. Представлял дощатый пол, выкрашенный в рыжий цвет, и одинокую лампочку, которая болтается из стороны в сторону, но квартира оказалась не самая убогая. Парень показал мне среднюю по размерам комнату, я окинул ее взглядом: светлые стены слегка желтоватого оттенка, серый диван, компьютерный стол и шкаф. На окне даже висели занавески. Все было намного лучше, чем я ожидал изначально, когда шел сюда.

– Я Фома, приятно познакомиться, – сказал качок. – Въезжай, располагайся, если нравится.

Я спросил, его ли это квартира. Он ответил, что просто снимает комнату, а хозяева владеют тут целыми домами, как гостиницами. Я не понимал: что значит располагайся? Кому платить? С кем составлять договор?

– Да живи, а в конце месяца заплатишь! – сказал Фома. – Я вообще об этом не парюсь. У меня за жилье просто списывают с карты, да и все. Ну, если так переживаешь – положи в задвижку у порога пять косарей. Больше с тебя никто не возьмет.

Все это было слишком хорошо и дешево, а потому подозрительно. И все равно подумал, что, скорее всего, въеду. А если что-то пойдет не так – чемодан в зубы и бегом отсюда.

– Я не шумный, если что, – мне хотелось заслужить доверие будущего соседа.

– Вообще пох, я сюда прихожу только когда моя девушка хочет побыть одна, а так почти всегда тусуюсь у нее в квартире снизу, – ответил здоровяк. – Это ты извиняй, если буду музыку слушать или греметь штангой.

– А продуктовый тут близко? – кажется, я все окончательно решил и уже мысленно переехал в новую хату.

– Не знаю, я в магазины не хожу, мне все доставляют, – сказал Фома. – Кстати, если хочешь хавать – холодильник полный. Там готовые обеды в коробках. С меня не убудет.

«Богато живет! – подумал я. – Интересно, чем зарабатывает?».

Парень будто прочитал мои мысли и сказал:

– Если вдруг нужна работа, то говори, тут много интересных возможностей. Подберем тебе что-нибудь. Тачки чинить можешь?

– Нет, – растерянно ответил я.

– Здесь каждый делает, что умеет. Одни работают в мастерских, другие готовят еду, третьи занимаются уборкой, а кто-то доставкой. Эд, например, поставляет машины для всего района, но большинство промышляют охотой.

И чего он так загадочно подмигивал? Не доверял я этой коммунальной утопии. Район, живущий по своим правилам – странновато. Но я посчитал, что не стоит глубоко вникать в происходящее, а просто пользоваться дешевизной жилья. Так будет безопаснее. И все же я спросил соседа, как давно он здесь живет и есть ли какие-нибудь серьезные минусы.

– Плюсов больше! – заверил Фома. – Я в этом месте почти год. Конечно, есть жильцы, перекрытые наглухо, но ты их сторонись, сам ни к кому не лезь, и будет все нормально.

Ну да… Этому перекаченному сервелату точно нечего бояться, а я не такой здоровый. И все равно, взяв комплект ключей, поехал собирать свои вещи.

Другу было наплевать, куда я переезжаю. Он даже не спросил, а только пожелал удачи. Думаю, в его планы входило подселить к себе девицу, с которой они встречались уже пару месяцев, и доломать кровать. Поэтому я был там явно лишним. По крайней мере, кресло наблюдателя мне никто не предложил.

В первую ночь на новом месте мне совсем не спалось. Фома в другой комнате, как и предупреждал, слушал рок и стучал штангой. Но не это было причиной моей бессонницы. Когда шум стих, я продолжал ворочаться с боку на бок. Просто еще не освоился в квартире, диван казался чужим, пружины впивались в спину, а мысли о будущем лезли в голову.

Надо было ко всему привыкнуть, все подробно изучить. Я встал и пошел на кухню. Это небольшая, но уютная комната, выложенная черно-белой плиткой. У стены маленький столик, возле которого приставлены три тяжелых стула, обтянутые темной кожей. Пол был довольно холодный для босых ног, и мне подумалось, что нужно купить тапочки.

Я налил воды в чайник, вскипятил воду и долго рылся в кухонных шкафчиках в поисках заварки. Наконец сделал чай и встал у подоконника, смотрел на ночной район и редкие огни. Соседний дом стоял так близко, что я не нарочно подглядел в чужое окно.

За прозрачной шторкой расхаживал мужик. Похоже, он так наклюкался, что напоминал зомби. Руки висели, голова болталась, и сам он качался. В одну минуту он исчез и вернулся со стулом. Забрался на него и закрепил у люстры что-то похожее на веревочную петлю.

Я поперхнулся чаем, и, пока откашливался, мужик успел просунуть голову в виселицу… Я не знал, что мне делать: срочно звонить спасателям или кричать в окно, чтобы он остановился. Вдруг услышит, передумает!

Человек из окна выбил из-под себя стул и повис, ни разу не дернувшись.

Я не хотел разбираться с этим один и побежал к Фоме в комнату. Оказалось, что его уже нет дома. Тогда я заскочил к себе за телефоном, вернулся в кухню, но не успел набрать номер, как в окне напротив снова все поменялось. Тело мужика сорвалось вниз вместе с веревкой. Люстра шаталась в разные стороны, свет мелькал, мужик поднялся и сбросил с себя петлю. Он снова ходил по комнате, пьяно покачиваясь.

Теперь все произошедшее показалось мне постановочной сценой. Не мог же человек провисеть несколько минут, а потом прийти в себя и, как ни в чем не бывало, пойти смотреть телевизор. Неужели этот залупочес устроил спектакль для случайных зрителей? Решил напугать соседей? Идиот! Чуть до инфаркта меня не довел.

***

Я проснулся и почувствовал себя неуютно. Чужая комната… Не здесь я просыпался много лет подряд, но все когда-либо заканчивается. Жизнь не может быть статичной. Этап обучения в университете подошел к концу. Больше не будет стипендии, не будет преподавателей. Теперь я сам себе хозяин.

У меня почти не осталось накоплений, и в ближайшие дни нужно найти работу. Желательно недалеко от дома, чтобы меньше тратить на проезд. Уж лучше я буду считать копейки и жить в коммуналке, чем снова заговорю со своей токсичной матерью. В любом случае, если мне удалось прожить несколько лет самостоятельно, перебиваясь подработками, то и в этот раз не пропаду. Переломные моменты – это всегда сложно. Впереди неизвестность, и мозг рисует страшные картинки того, как я окажусь на улице без гроша в кармане и буду жевать кусок сала поочереди с бомжом. Когда я впервые ушел из дома, было то же самое, но в итоге я смог со всем справиться. Нужно лишь немного времени и усилий, чтобы приспособиться к новому положению.

Мысли гуляли не самые радужные, и хотелось поднять себе настроение, вытрясти из головы вчерашний ужас и страхи за будущее.

Мой сосед так и не вернулся. Я поставил чайник на плиту, взял из морозилки один из готовых обедов и кинул в микроволновку на режим разморозки. Мне ведь разрешили их брать…

Кто-то постучался в дверь.

– Открывай, Фома! – раздался булькающий голос.

Я не стал реагировать. Ясно же, что пришли не ко мне.

Стук усилился. Кто-то вопил, как потерпевший, орал на весь подъезд, требуя, чтобы ему открыли. Я вышел в прихожую и крикнул, что Фомы нет дома и незачем тут ломать дверь! Стуки прекратились.

– А ты кто? Его сосед? Открой на минуту! Мне надо ему кое-что передать, – пробубнил голос с той стороны.

Я потянулся к замку, хотя чувствовал, что это плохая идея… На пороге стоял человек, изъеденный язвами. Он выглядел так, будто заживо разлагался. Как мертвец, который вылез из могилы! На его коже осталось лишь несколько здоровых участков, все остальное либо сочилось мутной слизью, либо закрыто лейкопластырями. И вся его одежда была пропитана флегмой.

– Значит, Фомы нет, – проговорил скверный гость. – Долго он за мной охотился, а теперь будто потерял интерес к нашей вражде… Я сам пришел, а его нет дома. Ха!

Вместе с этим «Ха!», он сплюнул на пол комок серой слизи. Я и не знал, что ответить на такое поведение, потому что хотелось ему молча въебать.

– А ты, значится, его сосед, – булькал он, и от его щеки, с нитями соплей медленно отклеивался большой пластырь. – Какая у тебя мерзкая рожа, сосед. Какая же у тебя мерзкая, мерзкая рожа…

– Слушай, чел, а ты себя вообще видел? Тебя будто вчера отпели и забыли закопать! – наконец возмутился я.

Мои слова взбесили этого ублюдка. Я не успел захлопнуть дверь. Рявкая и хлюпая, он вбежал в квартиру, как животное воткнул пальцы мне в грудь. Его ногти прорвали футболку и вонзились в кожу.

Я заорал от боли, но поехавшему было мало. Он наскакивал опять и опять, царапал меня гнойными пальцами. Я побежал в кухню – он с диким воплем летел за мной. На плите кипел чайник, я бессознательно взялся за ручку и выплеснул кипяток в этого психозника. Мой мозг больше не воспринимал его как человека. Это был дьявол!.. Не думал, что дьявол будет такой вонючий, ведь в аду столько котлов.

Ошпаренный, красный, орущий и воняющий, хуй пойми зачем припершийся хмырь ничуть не растерял желания меня разорвать. Валил пар, и с него слезала кожа, но он нападал, бил и резал когтями. Он оказался такой сильный, что было не справиться.

Кое-как я вырвался в коридор, хотел убежать в открытую дверь. Одержимый оказался быстрее, и мне пришлось ломануться в туалет, чтобы там закрыться. Хлипкая щеколда не могла сдерживать его слишком долго. Дверь дергалась, психопат выл, как сирена. Он хотел убить меня! Нужно было срочно что-то придумать!

Когда дверь распахнулась, я с размаху обрушил на незнакомца с красной гниющей рожей, тяжеленную крышку от бачка унитаза. Не помню, куда целился, но попал прямо по голове, и ему смяло череп. Обезображенный человек валялся на полу, и от его затылка растекалась кровь. Я не мог прийти в себя и осознать, что случилось. В кухне запищала микроволновка.

– Готов! Ну ни хрена себе! – это был голос Фомы, он появился на пороге. – Это кто? Чирей?! А ты его завалил, что ли? Нехило, сосед! Охереть! Да как так? Ты его крышкой от толчка ебнул? Ха-ха!

Ему было смешно… Я в изорванной одежде, весь израненный и с трупом в квартире, а ему смешно! Ненормальный!

– Подожди! Сейчас оприходуем его, – Фома сходил в свою комнату и принес черный мешок.

У него все было готово для подобного случая и это меня шокировало.

– Да не реви ты! – дернул меня сосед, расправляя мешок. – Это не человек. Это тварь. В нашем районе такие водятся. Тебе ничего не будет. За их убийство дают награду. Помоги его убрать. Сейчас наклеим на мешок стикер, вызовем клинеров, и тебе подкинут бабла.

Я был опустошен и просто делал все, как говорил Фома. Мы упаковали мертвеца и застегнули мешок. Сосед приклеил сверху стикер и дал мне маркер, чтобы я оставил свои данные.

От растерянности и страха я вместо полного имени написал просто «Радик» и номер телефона внизу. Фома позвонил кому-то, назвал адрес и попросил забрать тело.

– Что-то мне нехорошо, – я сел на стул, у меня кружилась голова, тошнило и выделялась жидкая слюна.

– Ну да, у Чирея ядовитый гной, немного поболеешь, но жить будешь, – объяснил сосед и посоветовал полежать.

Дальше все было смутно и обрывчато, как при высокой температуре. В квартиру вошли люди в черных комбинезонах, их лица скрывали затемненные маски с трубками для дыхания. Они быстро унесли мешок, смыли кровь с пола, все подчистили и опрыскали раствором, от которого шибало в нос и слезились глаза.

Никто из чистильщиков не сказал ни слова, они только хрипло дышали через свои маски, пока работали. Потом я заметил, что их уже нет в квартире, а сам я уже не на стуле, а на полу, медленно сползаю по стене.

Хлопнула дверь, в коридоре появилась девушка. Большие глаза, пухлые губы, слегка вздернутый аккуратный нос. На ней была черная косуха, черные шорты и гольфы, а кожа и волосы белые, как снег. Рядом с моим крупным соседом она казалась такой миниатюрной.

– Прикинь, вот этот парень убил Чирея!.. А знаешь, чем? – рассказывал Фома, а девушка смеялась.

Их голоса звучали как из-под воды. И сам я плыл… Сосед отвел меня в комнату. Я пытался сфокусировать взгляд на люстре. Это было трудно.

– Повернись на бок и приспусти штаны, – рядом сидела эта бледная девушка и наполняла шприц ярко-фиолетовой жидкостью из пузырька.

– Это что? – недоверчиво спросил я.

– Антибиотик, – сказала она. – Ты отравлен. Тебя надо подлечить.

Девушка кольнула мне в задницу иглой и все. Темнота.

***

Я проснулся. Опять было утро. Одежда изорвана и в засохшей крови, но на мне ни царапины. Даже шрамов не осталось. Сон или не сон? У меня под дверью лежал конверт, в нем карта неизвестного банка. На ней только цифры и мое имя «Радик».

Фома вышел из своей комнаты, отхлебнул из шейкера и пожелал доброго утра. Сказал, что карту принесли мне и посоветовал скачать специальное приложение, чтобы ее активировать – там моя награда за убитую тварь. Я ответил, что лучше просто свалю отсюда.

Я умылся и обтер тело водой у раковины, переоделся в чистое, выбросил порванную одежду. Однако, прежде чем собирать вещи, ради любопытства скачал приложение и проверил карту. Боже! Вот это сумма! Мне такие деньги и не снились!

Я пошел к соседу за объяснениями, и он подтвердил:

– Да, это все твое и можно тратить. Но, как говорится, есть один нюанс. Если ты выедешь из района, то твой счет заблокируют. Поэтому местные редко катаются в центр. Можешь, конечно, снять или потратить до того, как уедешь, но ты подумай! Тут есть все и даже больше. Вдруг у тебя талант мудохать тварей? Знаешь, сколько раз я дрался с Чиреем и не мог убить? А ты смог! Лика тебе вчера один раз ширнула дрязь, и ты уже как огурец. Значит, переносимость идеальная.

Я и правда чувствовал себя хорошо, бодро, полным сил. Но что за дрязь? Разве это был не антибиотик?

Еще раз проверив свой новый счет, я подумал, что, пожалуй, задержусь. Мне не хотелось терять крупную сумму, когда мне так нужны были деньги. Попробую побольше узнать об этом необычном месте. Возможно, я смогу тут прижиться.

Эпизод 2. Охота – тоже работа

В Колодном районе жили не только обычные люди, но и гибриды, вроде мутантов. Их называли тварями. Фома говорил: кто-то заинтересован, чтобы их тут не было, поэтому за истребление платят. Ты убиваешь тварь, пакуешь в мешок, вызываешь чистильщиков, они забирают тело, и деньги поступают на счет. Все просто.

Мой сосед и его подруга Лика уже много месяцев занимались охотой и ни в чем не нуждались.

Твари жили в квартирах, как и люди. Они были разные. У всех свои особенности и способности. Есть хилые, а есть сильные и живучие. Но все они слабаки по сравнению с первосельцами. Это настоящие чудовища – уродливые, как глубоководные рыбы. Они обитают в бараках на темной окраине. Туда лучше вообще не ходить, если нет опыта и сноровки.

С гибридами из ближайших домов сражаться безопаснее. Но и для этого нужна особая сила. Фома и Лика заказывали какую-то фиолетовую бадягу – допинг, чтобы уравнять шансы.

Сосед и его подруга предложили мне присоединиться к ночной охоте. Если получится кого-то убить – деньги на всех. Я согласился пойти с ними, понаблюдать и помочь.

– Радик, лучше возьми с собой что-нибудь тяжелое, а то мало ли что, – посоветовала мне Лика.

– Крышку от толчка, – заржал Фома. Сам он был вооружен боевой цепью с шипами, а его подруга носила внушительного вида гвоздомет.

Были правила: никакого огнестрела, поэтому охотники бились, чем придется.

Я решил ничего с собой не брать и держаться позади ребят, но от допинга не отказался. Девушка меня уколола, и я сразу почувствовал небывалый прилив сил, особенно в руках. Кулаки так и чесались…

Я вспомнил, как видел странную сцену в окне дома напротив. Наверняка, там жил кто-то из тварей. Однако ребята и без меня знали про бессмертного Висельника.

– Он слабый и почти безобидный, за него много не дадут, есть кое-кто посерьезнее, – сказал мой сосед.

Мы вышли в ночь, как уличная банда. Ветер развивал волосы, мимо мелькали машины, а потом во тьме я споткнулся о бордюр и шмякнулся на четвереньки… Так о чем это я? Мы шли в ночь, как уличная банда. Мимо дворов к точно такому же, как наш, дому. Фома, походу, заметил мое замешательство и пояснил:

– Чтобы ты не думал, чем они нам мешают. Все эти твари – одержимые маньяки. Им даже не обязательно кого-то жрать. Они могут питаться с помоек, но все равно кромсают людей. Убивают просто так! Поэтому их нужно истреблять.

Я все понял.

Мы вскрыли ломом старую деревянную дверь. В той квартире обитали двое, изображающие семейную пару. Даже толком не успев войти, нас сразу атаковал вроде бы обычный мужик с пузом, которое майка прикрывала лишь наполовину. С волосатыми плечами, и в протертых штанах… Но его лицо было искажено и напоминало формой морду ящера!

Он кинулся на Лику, раззявил зубастую пасть. Она вовремя пустила ему в грудь очередь гвоздей. Фома треснул урода цепью. Кровь брызнула мне на руки, но мы прорвались в грязную квартиру. На помощь сожителю из комнаты выскочила другая тварь. Высокая тетка с огромным хлебалом. Нижняя челюсть тянулась аж до самых вяло-болтающихся сись. Она орала, как испорченный динамик.

Мои товарищи забыли, что я стою за их спинами, и отпрыгнули в стороны. Топоча по полу тапками, тетка бежала на меня. Ее огромный рот чернел, как бездна…

Я не особо рассчитывал на свой кулак, но из оружия у меня были только руки и грозный взгляд. Поэтому я врезал твари промеж глаз и оглушил одним ударом. Она отлетела и разбила спиной зеркало.

Было не до обсуждений, но Фома и Лика бросили на меня удивленные взгляды. Я и сам знатно прихуел, что смог сделать подобное. Так действовал допинг. Он утроил мою силу.

Парень добил тварей цепью. Убедившись, что они подохли, мы засунули их в мешки и вызвали клинеров. Дальше была их работа.

– Я же говорил: у тебя талант, – задорно сказал сосед по пути домой. – По виду дрыщ, но дрязь делает из тебя супермена!

Мне только тогда пришло в голову спросить: а безопасно ли колоть себе допинг? Неспроста ведь это фиолетовое вещество называют дрязью?

– Если делать все грамотно, тогда ниче не будет, – уверено сказала Лика. – А если подсядешь, будешь постоянно колоться, тогда мозги спекутся и сам станешь, как эти твари.

– Завали сосальню, дура! – рявкнул на нее Фома.

Он впервые при мне повысил на девушку голос. Ему не понравилось, что она мне это сказала. Но уже было поздно.

– Стоп! Твари – это люди, которые слишком долго сидели на дрязи? – догадался я. – Они из-за этого стали чудовищами?

– Не совсем так! Все намного сложнее! – оправдывался здоровяк. – Они стали такими не вчера. Твари здесь обитают не первый год. У них была совсем другая… черная. Она выглядела как вязкая дрянь из грязи, поэтому местные назвали ее дрязью. А у нас чистый препарат. Мы не станем такими, как они. Короче, Радий, не дроби себе мозги!

Подруга его поддержала:

– Фома прав, не заморачивайся. Мы тебе все потом объясним. Сегодня двумя уродами на районе стало меньше. Пошли в бар, бахнем горячительных и отметим все вместе!

– Ну ладно, – неуверенно ответил я и поплелся за ними.

Мы преодолели всего квартал и вышли через арку к небольшому скверу с фонтаном. Он был весь потрескавшийся от старости и заполнен зеленой тиной. Я хотел сполоснуть окровавленные руки, но Лика меня остановила.

– Никакая дрязь тебя не воскресит после этого. В нем столько химикатов, что можно покрыться пупырками или кожа слезет до костей, – сказала она.

Я вопросительно поднял брови и девушка продолжила:

– Это Колодный район, здесь все водоемы загрязнены. В них что-то сливают. Поэтому никто не купается в реке, никто не плещется в фонтане. Он не работает уже много лет, но периодически из него льется мутная жижа, отдаленно напоминающая воду. И лучше ее не трогать.

Я кивнул, мы пошли дальше. В конце площадки с зоной отдыха светилась вывеска «Мера». Это было небольшое отдельно стоящее здание из красного кирпича, около которого курили парни грозного вида.

Войдя внутрь, я окинул глазами интерьер. Он был до жути странный. Казалось, этот бар собрали из того, что нашли на свалке. На стенах были прикручены металлические рейки, прибиты балки из темных пород дерева, поверх разбрызганы голубая и розовая краски, а в дополнение висели картины разнообразных стилистик: от ренессанса до поп-арта. В углу стояли два стола для бильярда, но они были заняты, как и другие места, поэтому мы устроились за барной стойкой.

– Дая, плесни стакан виски! – сказал Фома барменше, а потом задумался. – Не, давай сразу бутылку и лед!

Он повернулся к Лике.

– Ну нет, во мне веса, как в мешке сахара. Если я выпью что-то крепкое, то буду спать вон там, – девушка указала рукой на стол, где играли. – Мне бокал пива и фритюрный сыр.

Я изучал меню, висящее на стене, но не знал, чего хочу, поэтому заказал то же самое, что и она, после чего удалился в туалет, чтобы помыть руки.

Несмотря на бедное и безвкусное убранство бара, в уборной было чисто. Я воспользовался водой, вытащил бумажное полотенце, скомкал его и бросил в ведро. И тут мое внимание привлекли несколько пустых шприцев с остатками фиолетовой жидкости. Неужели люди ширяются дрязью прямо в заведениях? Она настолько распространена в этих местах, что у каждого с при себе, как жвачка для свежего дыхания? Меня заверили – препарат безопасен, но все равно было тревожно его принимать.

Я вернулся к друзьям, мой заказ уже ждал меня на стойке, Лика и Фома болтали с барменшей.

– Таких уродцев сегодня завалили, у одной рот как бездонная дыра, у другого голова рептилии. Радик прям кулаком ей промеж глаз – хуякс! Она и шлепки потеряла! О, а вот и наш силач, – говорил сосед, смотря в мою сторону.

– Так ты, выходит, не простой парень? – сказала Дая, хитро сощурившись. – Прирожденный охотник!

Мне было неловко от разговоров о себе, и я попросил сменить тему, в этот момент к нам подошел какой-то светловолосый парень в кожаной байкерской куртке.

– Кле-е-ещ! – протянула Лика, улыбаясь. – Давно не виделись, что нового?

– Гоняли с мужиками на охоту, завалили трех тварей, все как обычно, а ты?

– Мы тоже прикончили парочку! – гордо ответила она.

На лице моего соседа начали играть желваки, он явно напрягся. Девушка это заметила.

– Ой, познакомься, это мой парень Фома, – сказала Лика и погладила его по плечу. – А это наш друг Радий.

Я протянул руку, собеседник представился Клещом.

– И кого вы грохнули? – поинтересовалась она.

– Помнишь большой старый подвал, в котором мы толпой ошивались года три назад? Вот в нем поселились такие уродцы, мама дорогая! У одного кожа скользкая, как сопли, у второго живот раздуло и в нем что-то шевелилось, а у третьей отвалились руки и из ран сыпались черви. Мы когда туда ворвались, то поняли, насколько они жалкие. И что расправиться будет плевым делом! Пузатого бедолагу Капот сразу молотком по тыкве шандарахнул, тот и обмяк. На меня кинулся сопливый, я с ним боролся, и от этой слизи все валилось из рук. Тогда мои парни отсекли ему башку. А эта червивая Венера в угол забилась и начала орать, как Сатана. Ну не долго она вопила, короче. Дальше все по накатанной: пакеты, клинеры. И вот мы здесь.

– Как интересно! – улыбнулась Лика.

Фома все это время сидел за баром со злым лицом, молчал и подливал себе виски.

– Дая, нам с ребятами как обычно, – попросил Клещ.

Барменша показала жест «окей», что-то написала на стикере и отнесла заказ на кухню.

Я ел жареный сыр, запивал пивом и слушал их разговоры. Лика и этот парень болтали, словно старые приятели, но я так и не понял, откуда они знакомы. В какой-то момент мой взгляд упал на стену, где была прибита шкура непонятного животного.

– Это кролик? – задумчиво спросил я, указывая пальцем.

Все присутствующие удивленно повернулись.

– Ты чего? Это же обычный бобр! – сказал Клещ.

Я никогда не видел ни тех, ни других в реальности, и мне почему-то показалось, что шкура принадлежит ушастому.

Барменша принесла заказ парня и тем самым спасла меня от неловкости.

Клещ рассыпался в комплиментах о том, что еда приготовлена идеально, и сказал, что сам отнесет ее за их столик. После чего взял тарелки, попрощался с нами, подмигнул Лике и ушел к своим ребятам. Фома, наконец, заговорил:

– Ну и что это, блядь, было?!

– А, это мой старый приятель. Когда-то мы тусовались в одной компании и вместе охотились, – спокойно ответила девушка.

– И какого вялого хуя ты ему улыбалась, а он фарами своими мигал? – злясь, давил он.

– А что, я должна была встретить его гвоздометом? – возмутилась Лика.

Между парой началась перепалка, и я почувствовал себя лишним. Вот только недавно мы были одной командой, а сейчас все это напоминало грызню. Я заказал еще бокал пива и болтал с Даей о ее работе и всякой ерунде вроде любимых фильмов. Она казалась мне симпатичной: худая брюнетка с классными сиськами, короткой стрижкой и татуировкой во всю правую руку. А небольшое родимое пятно на шее добавляло ей шарм.

В какой-то момент шум, исходящий от моих друзей, меня изрядно достал, и я не выдержал:

– Да заткнитесь вы оба! Сколько можно? Берите барахло, мы идем домой! Сейчас! – сам от себя не ожидая, я сказал это громким командным басом, и все люди в баре уставились на меня.

К удивлению Лика и Фома действительно начали собираться. Я оплатил счет, и мы вышли из бара.

– Мне было за вас стыдно! Что за цирк вы там устроили? – спросил я.

– Извини, мы позже поговорим, – ответил Фома, строго смотря на девушку.

– Еще чего! Ты сегодня ночуешь у себя! – сказала Лика и ускорила шаг, обогнав нас.

Я и мой сосед молча шли по темным улицам района. Прохладный ночной воздух приятно освежал голову. Редкие фонари освещали тротуар неровным светом. Фома тащил сумку с оружием, внутри которой при ходьбе побрякивала цепь. Это был единственный звук, нарушающий городскую тишину. Мы прошли арку и свернули, чтобы срезать путь через дворы, после чего услышали пронзительный женский крик.

– Лика! – в унисон сказали мы, посмотрели друг на друга и бросились бежать в направлении голоса.

Фома, не сбавляя темп, на ходу достал гвоздомет и сунул мне, а сам вооружился цепью.

Влетев в небольшой двор, я увидел жуткую картину. Существо, чье тело было разъедено до скелета и обтянуто тысячей жил, обвило горло девушки вытянутыми, как резина пальцами. Она пыталась разорвать их, но они лишь крепче сдавливали шею. Ее лицо уже посинело.

Я побоялся использовать оружие, чтобы случайно не ранить Лику, поэтому бросил его на асфальт. Фома попытался атаковать цепью, но монстр, словно не почувствовав боли, выдернул ее из рук моего соседа. Мы стояли в растерянности, а существо смотрело на нас ехидными глазами, которые, казалось, вот-вот вывалятся наружу.

Вот так рожа! Ни носа, ни ушей. Просто глазастый череп, обтянутый прозрачными эластичными нитями, похожими на китайскую лапшу. Эти упругие сплетения на костях заменяли ему мышцы.

Никогда бы не подумал, что однажды мне перейдет дорогу человек-фунчоза!

Я, не зная, что делать, полетел на него с кулаками и треснул с размаха по голове. Его хватка ослабла. Лика рухнула на землю. Монстр посмотрел на меня, как на ебантропа. В его глазах читалось: «Ты шо, идиот?». Видимо действие дрязи снизилось или алкоголь в моей крови сделал препарат менее эффективным. В следующую секунду ублюдок толкнул меня так сильно, что я отлетел крякающей чайкой на несколько метров и приземлился на жопу. Тем временем Фома хлопал девушку по щекам, пытаясь привести в чувства, он поднял ее с земли и переложил на лавку, что стояла у подъезда.

Существо приближалось ко мне, скаля беззубый рот. Я мысленно уже прощался с жизнью и писал завещание своим нерожденным детям на пару фирменных кроссовок, когда во двор въехали два парня на мотоциклах. Один из них с разгона снес монстра с ног, второй – проехался по его позвоночнику. Фома схватил цепь и пиздил его с такой яростью, что, клянусь – слышал его звериный рык! Урод не мог встать, но и не умирал, он ползал по асфальту на четвереньках, падая от каждого удара.

Парни слезли с мотоциклов, у одного из них в руке была бутылка, содержимое которой он выплеснул на чудовище, я молился, чтобы это был не лимонный чай, и почувствовал запах бензина.

– Если окажется, что ты еще и не горишь, тогда я тебя сожру! – сказал мужик и бросил горящую спичку.

Существо завизжало, его жилы начали тлеть и сжиматься, кости раскалились, как угли. Уже через минуту от его скелета осталась пара костей и горстка золы.

– Радий, ты цел? А где Лика? – парень снял шлем и протянул мне руку.

– Клещ? Ты чего тут делаешь? – удивленно спросил я.

Девушка пришла в себя и поднялась. Фома подошел к ней убедиться, что та в порядке.

– Ты мне не рад? – подмигнул мне парень.

Я поблагодарил его за спасенную жизнь, но он не принял мои почести, сказал, что охотники всегда выручают друг друга. Я поднялся на ноги, и мы подошли к лавке.

– Что я пропустил? – Клещ улыбнулся Лике.

– Ничего интересного, мне чуть не оторвали башку, типичный вторник, – иронично усмехнулась девушка.

Пока мы болтали, второй мотоциклист собирал останки твари в черный пакет.

– Я чего вообще искал тебя, вы с друзьями так быстро собирались, что твой парень оставил телефон на барной стойке, – сказал приятель Лики, протягивая мобильник Фоме.

– Спасибо, – ответил мой сосед и пожал ему руку. – И за то, что помог расправиться с гадом – тоже.

Девушка потирала синяк на горле и победно наблюдала за этой сценой. Фоме пришлось признать: Клещ неплохой человек. Он и его приятель завели мотоциклы и скрылись за углом, к тому моменту во двор уже въехала машина клинеров. Я мельком взглянул на пакет и к удивлению, обнаружил на стикере пять имен, включая свое. Они вписали даже Лику, которая все это время отдыхала на лавке. Мне стало интересно, сколько дадут за этого монстра. Он был сильнее, чем те, с кем я дрался раньше. Да, работа охотников точно опасная, но и награда за нее соответствующая.

Мы с друзьями продолжили путь домой уже вместе. Фома снова остался ночевать у девушки, а я так устал за этот день, что вырубился, едва коснувшись подушки.

Эпизод 3. Висельник

Прошла уже неделя с моего новоселья в Колодном районе. С тех пор я ни разу не выходил на подработки и на звонки не отвечал. Мне больше не нужно было впахивать за гроши, раздавать листовки людям с кислыми лицами, носиться по городу с доставкой, брать ночные смены официанта и бегать как подсосник, по поручениям какой-нибудь жирной жабы, что не может пошевелить своей жопой.

На те деньги, что у меня появились, я бы мог комфортно жить еще несколько месяцев. Эта мысль перевешивала минусы жизни в гетто по соседству с утырками.

Фома был прав: плюсов больше. Он редко ночевал дома, уходил к Лике по вечерам, а я оставался один в нашей коммуналке.

Пить чай в темной кухне и смотреть в окно – стало привычкой. Каждую ночь в доме напротив повторялась одна и та же сцена. Некто просовывал голову в петлю и выбивал из-под себя стул. Висел, а потом сваливался с потолка и продолжал ходить.

Мой сосед называл его «бессмертным Висельником».

В комнате Фомы была целая стопка черных мешков. Я взял один без спроса. Это не являлось жаждой награды. Меня сподвигли сантименты и раздражение: зачем эта жалкая тварь мучается? Только зря мельтешит перед глазами.

Я оделся и пошел в дом, что стоял напротив. Не ожидал, что сразу попаду в нужную квартиру, но угадал с первой попытки.

Он открыл дверь сам. Меня шокировал вид этого упыря. Его отмирающая голова лежала на плече. Она ссохлась, лоб истлел до кости. Один только глаз еще моргал. Черная шея сузилась от постоянного перетягивания и стала тонкая-тонкая.

Тело твари посинело и распухло от удушья. Он оставался живым, несмотря на то, что голова держалась на честном слове.

Висельник потянулся ко мне правой рукой, пытался схватить за одежду. Не знаю, что он мог мне сделать. Я увернулся и первым ударил его в грудь. Упырь попятился в квартиру, башка закатилась за плечо. Пока он пытался вернуть ее на место, я схватил стул и ебнул его со всей дури. Потом отломил ножку и вбил Висельнику в грудь.

Даже с пробитыми ребрами в области сердца он не успокаивался и пытался встать. Тогда я потащил его на кухню, прижал одной ногой к полу, а сам принялся рыться в ящиках. В одном из них нашел набор ножей, выбрал самый большой и принялся резать его тонкое горло, словно палку салями. Крови не было. Его голова просто отвалилась. Упырь, наконец, перестал дергаться.

Я открыл ящик и сунул нож обратно в набор. После чего прошел в спальню и снял петлю с потолка, мой взгляд привлекли засохшие темные и фиолетовые пятна на белой прикроватной тумбе. Открыв ее, я увидел то, что и ожидал увидеть. Шприцы и остатки дрязи, но она не была похожа на грязь. Это оказался тот же препарат, который кололи мы с друзьями. Я подумал, что, наверное, Висельник когда-то принимал черный, а попытавшись перейти на чистый, было уже поздно.

Я запихнул остатки дрязи в карман ветровки и вернулся на кухню. Стало интересно, когда этот человек превратился в тварье. Я открыл холодильник и стал изучать содержимое. Надеялся, что увижу какие-нибудь сроки годности, но еды в нем не обнаружил. На полках лежало шестнадцать банок энергетических напитков и заплесневелая половинка лимона. В других шкафчиках тоже ничего не было: ни круп, ни макарон, ни даже чая. Непонятно, чем вообще питался этот любитель потолочных качель.

Зато я нашел пару стаканов с фиолетовым осадком. Видимо, Висельник был совсем поехавший. Он не только колол дрязь, но и пил ее, мешая с энергетиками. Этакий коктейль «Колодная смерть». Не удивительно, что он превратился в дебила. Наверное, у любого бы после такого чердак отъехал.

Я впервые сам вызвал клинеров. Со мной разговаривал записанный женский голос, требовалось оставить сообщение, где забрать тело.

Они быстро приехали. Когда я вышел из подъезда, перед домом уже стоял блестящий фургон. Ребята в комбинезонах и затемненных респираторах спешили забрать «мой подарок» в черном пакете. А я пил энергетик, который прихватил из запасов покойника, и наслаждался теплой вечерней погодой.

***

– Ну и зачем ты это сделал? – спросил Фома, когда я ему все рассказал. – Висельник был, как памятник для нашей улицы. Охотники спорили и даже делали ставки, сколько он еще продержится, прежде чем у него оторвется голова, а ты взял и хуйнул его. Руки, что ли, чесались?

– Меня никто не известил об этом, – оправдывался я. – Он пиздамыкался в окне туда-сюда, а это не та картина, которую хочется видеть перед сном.

– Ладно, не расстраивайся! – снисходительно сказал сосед. – Можешь засчитать себе в практику. Ты же в нашей банде? Я хочу взять тебя на серьезное дело. Но Лике ни слова! Девочек с собой не берем. Это слишком опасно.

Я спросил, что он задумал, Фома ответил, что собирается сходить к баракам поискать первосельцев и попробовать убить одного из них. Парень хотел взять меня в помощники.

– Не ты ли мне говорил, что эти твари уничтожали охотников целыми бандами? – напомнил я.

Мой сосед описывал их как чудовищ из ночных кошмаров, сильных и непобедимых, а теперь звал меня сходить к ним в гости.

– С одного убитого первосельца можно знатно разбогатеть, да и не в деньгах дело! – мечтательно говорил Фома. – Наша банда станет легендой. Тех, кому удавалось их убить – единицы! Мы станем авторитетными охотниками, которых будут уважать. А захотим – съедем отсюда, оставив после себя шлейф славы.

– А шлейф крови мы после себя не оставим? – сомневался я.

– Брось! Думаю, мы сможем убить одного. Я дерусь – ты помогаешь, а слава и деньги на двоих. Ну, ты в игре?

Я вспомнил те ощущения, когда Лика накачала меня фиолетовой дрязью: руки наливаются силой, мысли ясные, как никогда, все вокруг стало более ярким, хотелось сражаться и побеждать. Мне недоставало этого драйва! Я знал, что это полнейшее пиздецовое безумие, но в итоге согласился.

Вечером соседа, как всегда, не было дома. Я пытался таскать его штангу, чтобы улучшить физическую подготовку. Знаю, надеяться за одну тренировку стать атлетом – немного наивно, но я нервничал перед предстоящим делом и пытался чем-то себя занять.

Затем, перед сном, мне захотелось прогуляться и подышать ночным воздухом. Я оделся и вышел из дома.

Под лунным светом, когда улицы уже опустели, район окутала тишина, только звук моих шагов по асфальту прерывал монотонность ночи.

Пройдя мимо спальных домов, я зашел в сквер, вдалеке слышался едва различимый шум автомобилей, но здесь, в этом тихом уголке, царило полное спокойствие.

Я присел на одну из скамеек, погружаясь в мысли. Фонтан в центре парка был так же покрыт зеленой тиной, словно символизируя неизменность времени и природы. Я задумался, что моя обыденность подобна этой жиже – такая же мутная и непонятная, как и все после переезда в район.

В размышлениях я заметил, что вляпался подошвой в жвачку, и усмехнулся, поняв, что философ из меня так себе.

Мимо проходил мужчина, он остановился и посмотрел в мою сторону. Я напрягся. На человеке был накинут капюшон, и черная маска скрывала половину лица.

– Отвратительно, верно? – неразборчиво спросил он, кивнув в сторону мутной воды.

– Не знаю, – настороженно ответил я, не понимая, чего от меня хотят.

Мужчина молча сел рядом и смотрел куда-то вдаль.

– Знаешь, печально наблюдать, как умирает это место. Я помню его другим. Когда-то в сквере по вечерам гуляли семьи, дети брызгали друг в друга водой. А во-о-он там стоял фудтрак с хот-догами и сладкой ватой, – сказал человек в тканевой маске, указывая пальцем на пустующую площадку.

– А что случилось потом? – поинтересовался я. – Когда этот район стал таким убогим, как сейчас?

Мужчина тяжело вздохнул и произнес:

– Он всегда был так себе, но около семи лет назад плесень превратилась в гниль. Все вышло из-под контроля. Думаю, живущие здесь обречены. Надеюсь, однажды это место сравняют с землей, – ответил человек, встал со скамейки и ушел.

«М-да… Позитивненько. Какой-то мутный дядька с явно мудастрадальческим настроем. Как по мне, тут не так уж плохо. Хоть райончик и вправду довольно странный», – подумал я и решил заглянуть в бар.

Сегодня здесь было не многолюдно, даже пустовали пару столов, но я не хотел сидеть один и снова пристроился за стойкой.

Честно говоря, мне всегда казалось, что атмосфера этого места смахивала на заведение, где когда-то тусовались отбросы. Просто в последние годы они взяли в руки биты и гордо назвали себя охотниками.

Дая, барменша со светлыми зрачками и яркой помадой, налила мне бокал пенного, есть не хотелось, поэтому я долго тянул пиво и молчал.

– Ты сегодня без друзей? Скучаешь, наверное? – через какое-то время спросила она, подперев подбородок рукой и смотря на меня с забавно прищуренными глазами.

– Ты же знаешь, в этом райончике никогда не бывает скучно, – ответил я, приободрившись.

– Что верно, то верно, – засмеялась она, поворачиваясь к пустым стаканам. – Здесь постоянно происходит какая-то энергичная жоподробильня. Но, несмотря на обстоятельства и плотный рабочий график, я всегда нахожу время для веселья.

Барменша налила себе фужер шампанского и стукнула им о мою кружку. После чего подмигнула, сделала глоток и пристально посмотрела. Я отпил пиво. Пока не понимал, ведет ли девушка светскую беседу, или я ей понравился.

– Кстати, в прошлый раз ты рассказывал, что совсем недавно стал охотиться. Давно ты уже в Колодном? – спросила Дая.

– Да не очень, пока пытаюсь привыкнуть к местному жизненному укладу, – ответил я, пытаясь спрятаться от навязчивого взгляда.

– Серьезно? А я думала, что приехал сюда в поиске денег и приключений, как и многие. Мне кажется, ты интересный человек. Хочешь, узнаем твою судьбу? – хитро улыбнулась барменша, закинув полотенце на плечо.

– Это как? – не понял я.

– А вот так! – Дая внезапно схватила мою руку и потянула к себе. – У меня бабка была потомственная гадалка, сейчас нахиромантим тебе будущее!

Девушка с умным видом изучала мою ладонь:

– Линии говорят: станешь знаменит на весь район!

– Не уверен, что мне нужны предсказания. Это как-то скучно – знать свою жизнь наперед, – я попытался вернуть руку, но она продолжала ее разглядывать.

– Может, тогда узнаем, что ждет тебя сегодня? – загадочно спросила девушка.

– Хм… Ну, давай! – я подумал, что все равно не верю в эти бредни. Поэтому даже если она напророчит, что у меня вырастут рога и хвост, то это так и останется всего лишь сказками для наивных девчонок.

– Вижу… Вижу… Возвращаешься домой поздней ночью, но не из бара. А из дальней части Колодного.

– И что я там забыл? – задумался я.

– На руке написано: провожаешь какую-то девушку. У нее короткая стрижка, татуировка и вокруг этой особы всегда много бутылок!

– Ага, и Даей зовут? – засмеялся я, наконец, поняв, что она просто меня дурачит.

– Как ты понял? – барменша сделала наигранно-удивленное лицо.

– Знала бы ты, каким ведьмаком был мой дед! Мог спрятанный самогон найти по зову сердца и похмелья! – пошутил я, расслабившись.

Девушка хихикнула, и я убедился, что она просто флиртует. А чтобы подтвердить все магические предсказания, пришлось вызваться проводить ее до дома.

Когда мы собирались уходить, барменша попросила повара приготовить стейк с овощами и завернуть с собой. Я подумал, неужели она хочет пригласить к себе на ужин? Мне сегодня что-то светит? Может, она заметила, что я ничего не ел?

В темноте неба ярко сияло полнолуние. Мы шли медленным шагом глубокой ночью по улице, затянутой в тишину. Я старался не отрывать взгляд от ее лица. Она была такой красивой при этом свете. Волосы – черный шелк, а глаза блестели как две звезды.

– А как ты попала в Колодный? – поинтересовался я.

– Я здесь родилась. Когда мама и папа поженились, у них было не особо много денег, но им удалось накопить на квартиру в этом районе. Потом родился мой брат, следом второй, тогда отец решил, что нужно делать какой-то бизнес. Семья сильно бедствовала. Он начал строить этот бар, и им пришлось еще сильнее ужиматься в расходах. А когда родилась я, бар уже работал. Мое детство прошло в его стенах, которые я с упорством стремилась испортить, – улыбнулась она задумчиво. – Папа никогда не ругал меня за проделки.

– А, так эта краска на отделке твоя художественная работа? – восторженно спросил я.

– Именно! – произнесла девушка без особого энтузиазма.

– Это до жути мило, – Я представил маленькую хулиганку, которая разрисовывала стены.

– Смеешься? Да этот бар – мое проклятье! – пренебрежительно сказала она.

– Почему? – недоумевал я.

– Все дело в районе. Может, когда-то он и был хоть как-то пригодным для жизни, но сейчас это трущобы, вурдалаки и пьяные дядьки… Хотя последние были тут всегда!

– А чего тогда не свалишь? – я не понимал, зачем оставаться в месте, где тебе плохо. Знаю, зачастую в трущобы приводит нищета, из которой не выбраться, но девушка не казалась голожопой неудачницей. У нее был бар, в который охотники каждый вечер набивались битком и спускали неприличные суммы на дорогой алкоголь.

– Мои старшие братья переехали в другие города, когда я еще училась в школе. В скоре тут начало твориться неладное, а отец вцепился в свой глупый бар и не хотел никуда уезжать. Через полгода на маму напала одна из тварей прямо в магазине. Она погибла. Остались только мы с отцом, но он уже старенький, плохо ходит и туго соображает. Я присматриваю за ним и за баром. Вот, несу ему ужин, – сказала Дая, слегка приподняв пакет. – Правда, мне приходится кормить его чуть ли не силой. Он отказывается есть. Единственный плюс этого убогого места – дрязь. От нее ему становится легче, пусть и на время.

Я даже не знал, что ответить на ее историю. Девушка казалась такой улыбчивой и жизнерадостной. Я и предположить не мог, что жизнь так несправедлива к ней.

– Ну вот мы и пришли, – сказала Дая, слегка улыбнувшись.

– Хорошо, время с тобой пролетело незаметно, – пробормотал я, надеясь, что мой голос звучит спокойно, хотя внутри меня полыхали пожары недоеба.

Я остановился напротив ее подъезда и оглянулся на темную улицу. Понимал, что сейчас попрощаюсь и придется переться через половину района обратно домой, а мне так ничего и не перепало. Я уже не надеялся даже на ужин. Понимал, что Дая живет не одна, но все равно было приятно с ней прогуляться.

Девушка открыла дверь подъезда и на прощание обняла меня по-приятельски. Сказала, что если я захочу еще раз увидеться, то знаю, где ее искать. Я стоял, смотрел, как она уходит и ее силуэт исчезает в темноте лестничной площадки.

Я отошел и глядел в темные окна дома. На втором этаже зажегся свет. Хотелось пойти спать, но я стоял, словно пригвожденный к месту.

Я видел, как Дая суетится на кухне, разогревая ужин. Не знаю, сколько пробыл там, но постепенно ощущение радости от того, что я увидел ее сегодня, сменилось тоской звенящих яиц. Я отвернулся от окон и, наконец, почувствовал прохладу ночи, пронизывающую легкую куртку насквозь.

Отойдя от дома, я еще раз взглянул наверх, где в ее квартире до сих пор горел свет. Потом повернулся и ушел.

Думаю, Дая хорошая. Интересно было бы посмотреть на нее без майки.

Эпизод 4. В гостях у первосельцев

Мы собирались на охоту засветло. Фома сказал, что ходить к баракам ночью – верная гибель. Пока не сядет солнце – шансы есть. Он дал мне нож. Это было настоящее холодное оружие, а не какая-нибудь тупая зуботычка из набора выживальщика. Овальная рукоятка. Листовидное лезвие, заточенное с двух сторон. Такое острое, что можно отхватить палец по самую кость, едва прикоснувшись.

Сосед засандалил мне в мышцу шприц с допингом. Он делал это больнее, чем Лика, но отпустило почти сразу. Фома и сам укололся, после чего мы съели по паре бутербродов и вышли из дома.

Чем глубже в район, тем страшнее улицы. У последних четырехэтажек перед бараками все казалось заброшенным и одичалым. Вряд ли в тех домах кто-то жил. Окна не везде целые. Ни одного человека поблизости. На спортивной площадке под баскетбольным щитом проросла сосна. Во дворах стояли старые ржавые машины на спущенных колесах, а чаще вообще без них.

Но самый ад начинался за чертой кирпичных построек. Не дорога, а грязь! Мусор, вонь, черные гнилые дома в два этажа. На них и смотреть было страшно, а уж входить туда… Я бы ни за что! Но допинг придавал ощущение невъебенной неуязвимости. Казалось, и нож мне не нужен. Мои кулаки – сталь!

– Нам вон туда! – Фома указал на самый раздолбанный несправедливостью жизни, и халтурой строителей, барак.

В таком и бомжи бы ночевать не захотели. Я не знал, по какому принципу мой сосед его выбрал. Просто доверял ему, как человеку, который живет в этих местах дольше.

Половицы в подъезде даже не скрипели, а хлюпали. Гнилые доски пропитались сыростью. Перила шатались. Под ногами гнулись деревянные ступеньки. Создавалось впечатление, что они не выдержат, и я провалюсь сразу в ад.

Тьма, плесень, стены, разбитые до деревянной сетки, с потолка текло. Мне несколько раз капнуло за шиворот. Я поднялся за Фомой на второй этаж. Он поигрывал ножом, бросал его из одной руки в другую.

– Давай сюда! – здоровяк свернул из коридора в комнату без двери. – Ну и где он прячется? Винт сказал, что здесь ходит недобитый первоселец. Джага его хорошо отделал, но не убил. Нам бы его найти и прикончить.

Я понятия не имел, кто такие эти Винт и Джага. Наверное, какие-то охотники, которым Фома доверял и по их наводке привел меня в эту вонючую ссаную берлогу.

Мы стояли в комнате. Мне запомнилось, что на одной из крашеных стен была крупная надпись, выведенная через трафарет: «НЕ МУСОРИТЬ». В углу стояла двухъярусная кровать, похожая на тюремную шконку, посередине окно среднего размера и больше ничего. В этой каморке и крыса бы не спряталась.

Фома собирался выйти, но в дверном проеме появилась гигантская тварь. Она повернулась боком и пригнулась, чтобы влезть в комнату.

Это было что-то ужасное. Я никогда не видел ничего уродливее. Тварь была похожа на огромного игрушечного пупса. Раздутое тело, толстые руки и ноги, голова как суповой котел, и глаза, похожие на кукольные.

Она отвесила челюсть. И меня словно ударило волной, но я не услышал крика. Слух пропал. Все стало беззвучным. Фома метался, что-то орал мне и размахивал ножом. Это последнее, что я видел. Потом свет потух. Все исчезло…

Я очнулся с болью в каждой косточке, в каждой мышце. Носки ботинок волочились по земле. Фома тащил меня на себе. Я чувствовал, как он тяжело дышал, и его майка пропиталась потом. Заметив, что я пришел в сознание, он сбросил меня на землю, а сам упал на колени.

Я почувствовал, как что-то щекочет шею. Из ушей текло. Взяв каплю на пальцы, мне стало понятно – кровь. Одна рука была в мелких порезах, я подумал, что на что-то напоролся, когда упал.

– Очухался, слава богу, – Фома смотрел на меня красными глазами, у него все сосуды полопались.

Солнце уже зашло. Мы были на пустой улице, среди заброшенных четырехэтажных домов и ржавых машин.

– Что случилось? – я попытался встать, но еле держался на ногах. – Ничего не помню!

– Мы получили пизды и ползем восвояси, – сказал Фома. – Первосельцы пока не наш уровень. И мы не расскажем другим охотникам об этом позоре. Ладно?

– Ага…

Время перевалило за полночь, когда я и мой сосед, наконец, доплелись до квартиры. У меня все болело, поэтому я с осторожностью ложился на твердый диван. Казалось, уснуть будет сложно, но пока Фома принимал душ, меня уже погрузило в сон.

Утром мое самочувствие улучшилось, остатки дрязи в организме медленно восстанавливали тело. Порезов уже не было, кровь не шла, но я все еще ощущал себя старой развалиной, хромая при ходьбе.

Услышав смех Лики, я надел спортивные штаны и пошел на кухню. Они с Фомой пили кофе и ели лазанью из контейнера.

– О, доброе утро! – сказала девушка, заметив меня в дверях. – Присоединяйся к завтраку, твой кофе на столешнице, но он уже немного остыл.

– Спасибо, – я взял картонный стаканчик, вилку и сел рядом с ними.

Друзья молча ели и хитро переглядывались, периодически смеясь. Меня разрывало от любопытства, и я спросил:

– Может, расскажете?

– Да вот, поведал Лике о наших вчерашних приключениях. Думал, она будет ругаться. Мол, мы два хуйлопана, что не взяли ее, что вообще туда поперлись. А она ржет, как кобыла, с тех пор, как пришла, – ответил Фома и улыбнулся.

– Да-а-а, нам знатно досталось. Тупорылая была затея, – сказал я, отхлебнув немного кофе. – Правда, половину происходящего я был в отключке и видел только мультики в своей башке.

– Может, это и к лучшему, – весело добавила девушка.

– Чего? – я не понимал, что происходит и почему они ведут себя так странно.

– Ладно. Не буду больше держать интригу. Расскажу, что ты вчера пропустил. Только пообещай: без обид! Все-таки мы оба остались живы, – Фома смотрел настороженно и подбирал слова.

– Говори уже! – друг начал меня напрягать своей таинственностью.

– В общем… Когда тварь начала орать, тебя почти сразу срубило, я еще кое-как держался, но чувствовал, что теряю сознание. Мы бы не смогли выбраться через дверь, а у меня не было времени хуй почесывать, поэтому… Я выбил тобой окно, вышвырнув твою тушу наружу. Сам прыгнул следом и приземлился на…

– На меня! А я еще не понимал, почему весь в синяках и ссадинах. Думал, это тот урод постарался. Ну Фома, ну даешь! Даже не знаю, ругать тебя или благодарить, – я был растерян и в самом нелепом глюке не смог бы предположить такое.

– Благодари, Радик, благодари! Ты же у нас крепкий! Каменный! Мы сейчас кольнем тебе еще немного дрязи, и уже к вечеру будешь стоять, как хер после виагры. Или ты предпочел бы быть целым, но мертвым?

Мне нечего было ему ответить, сосед спас нас двоих ценой моих переломов. К тому же это и вправду немного смешно. Я пытался представить эту сцену со стороны, и меня пробирал тихий хохот.

Эпизод 5. Отцов не выбирают

К следующему вечеру я был полон сил. Правда, мне пришлось научиться самому себе колоть допинг. После пары ампул стало хорошо. В руках снова появилась мощь.

Фома пропадал у Лики, а мне было скучно и некуда себя деть. Я пил чай, смотрел на ночной район и вдруг вспомнил о Дае. Мне захотелось ее увидеть.

Я бросил недопитую чашку на столе, натянул джинсы и толстовку, схватил с вешалки куртку и вышел на улицу. По знакомому маршруту шел прямиком в бар. Мимо арки, фонтана, через сквер и вот я уже стоял возле кирпичного здания. Вывеска не светилась, внутри была только темнота. Мне показалось странным, что на часах только десять, а заведение уже не работает.

Тогда я направился к дому девушки. В квартире горел свет. Постояв около пяти минут под окнами, наконец, заметил ее силуэт. Мы были не настолько близки, и я стеснялся зайти постучать в дверь. Казалось, для этого нужен какой-то повод. Мне не пришло в голову ничего гениальнее, чем сходить в круглосуточный продуктовый и купить большой ананас. Я даже не знал, любит ли она их. Но идти с каким-то презентом показалось не так страшно.

Я нерешительно подошел к двери и нажал кнопку звонка. Из квартиры послышалась какая-то возня. Замок щелкнул, в щели появилась голова Даи.

– Тебе чего? – спросила она.

Мне показалось, что девушка выглядела встревоженной и была не рада моему появлению. Я протянул ей ананас:

– Это тебе. Недвижимость со дна океана! – я заранее подготовил эту шутку еще в магазине, подумал, будет забавно.

– Хах, спасибо, но ты не вовремя, – за спиной девушки что-то упало на пол и разбилось.

– Пока! – Дая взяла подарок и громко хлопнула дверью прямо у меня перед носом.

Я стоял в полной растерянности и охуевании от гостеприимства и уже собирался уходить, как вдруг замок снова щелкнул. Похоже, он открылся сам по себе. Немного толкнув дверь, я ничего интересного не увидел. Обычная прихожая, вещи на вешалке, полка с обувью, но из одной комнаты доносились странные звуки.

– Да-а-а-ша, – голос был хриплый и хлюпающий.

Я помнил, что девушка живет с отцом, и не решался войти внутрь. Но мне казалось, там происходит какая-то неведомая залупистика. В спальне что-то упало, Дая вскрикнула. Тогда я, не снимая обуви, рванул к ней.

Девушка испуганно вжалась в стену. В углу комнаты стояла кровать, к которой был привязан старик. Его конечности находились в плотных оковах, но руки и ноги, растянувшись как резина, сбивали окружающие предметы. Кожа покрылась белыми пятнами, изо рта текла слюна. Я обратил внимание на капельницу, внутри нее была жидкость ярко-синего цвета.

– Что это за хуета? – закричал я Дае.

– Уходи! Это не твое дело! – сквозь зубы ответила она.

Ее отец, очевидно, был тварью. Понятия не имею, чем она его пичкала, но что-то явно пошло не так. Если бы я давал интервью с описанием происходящего, то мои слова звучали бы сплошным пищанием. В комнате бушевал пиздец ебанович!

Девушка то и дело бегала из угла в угол. Я схватил торшер и въебал со всего маху по голове старику, он начал лишь сильнее крушить все вокруг и злостно зашипел. Дая кинулась на меня со своими крошечными пупсячими кулачками:

– Не смей! – она схватилась за лампу, пытаясь отобрать.

В следующую секунду на ее талии сплелись, словно путы, руки отца. Он откинул девушку в сторону, будто она была всего лишь пером из куриной задницы, а следом напал на меня. Его ладонь впилась в рот, я отмахнулся кулаком, снова подняв торшер.

По голове монстрячьего деда пришлось нанести около восьми ударов. Он не откидывался до тех пор, пока его лоб не вмялся до затылка. По стенам брызгала кровь, Дая кричала и била меня по спине, пытаясь остановить.

Когда старик, наконец, затих, девушка зарыдала:

– Зачем ты это сделал?

– Он не человек, он тварь! И мог убить тебя! – ответил я, неужели Дая сама не могла сложить два плюс два?

– Нет! Ты все испортил! Зачем ты пришел?! Ебаный дебил! – она кинула мне в голову ананасом, но я отбил его на лету.

– Что это за бурда? Почему она синяя? – я не обращал внимания на ее сопли и истерику.

– Дрязь с мельдонием. У него больное сердце, и я хотела усилить эффект, – сквозь всхлипы отвечала девушка.

– Ну, молодец, усилила. Теперь у него точно ничего не болит, – я не понимал, что за эксперименты она тут ставила.

– Замолчи! Закрой рот! Вали отсюда! Или чего ты ждешь? Благодарности? Клинеров? Денег?

– Ты что, идиотка? – ее поведение начало меня злить. – Я спас тебя от смерти. Это существо уже не твой любимый папочка, он бы оторвал твою тупую башку и сыграл ей в футбол!

Я понял, что мне больше нечего ей доказывать. Дая отказывалась принимать реальность, поэтому вела себя как ебанушка из психдиспансера. У меня при себе не было пакетов, и я решил просто уйти, оставив тело в квартире. Надеялся, что у нее хотя бы хватит мозгов вызвать клинеров, а не нарядить мертвого батю в смокинг и устроить с ним чаепитие.

Как только я развернулся к выходу, девушка в качестве благодарности воткнула мне в плечо авторучку. Было неожиданно и чертовски больно. Я стиснул зубы, вытащил острие и зло посмотрел ей в глаза. Признаюсь, хотелось уебать крепкого леща, чтобы милое личико Даи впечаталось в стену, но я не стал этого делать.

В ее заплаканном взгляде читалась ярость. Мне не хотелось продолжать эту странную возню. Я глубоко вздохнул и просто ушел.

Перед сном, прокручивая в голове произошедшее, я понимал, что это какой-то сюр. Девушка вряд ли захочет когда-либо со мной общаться, да я и сам не горел желанием. А что я должен был сделать? Оставить ее на растерзание отцу с потекшей флягой? Или вообще не приходить, а потом поцеловать в лоб труп?

Думаю, я поступил правильно. Но видеть ее не хочу. Истеричка!

***

На следующий день ни свет ни заря к нам в квартиру приперся тот самый Винт, что давал наводку на недобитого первосельца. Он ворвался с грохотом, словно ураган, чуть не снес дверь и разбудил нас. Парень был в каких-то лохмотьях, грязный, взгляд граничил с безумием. Но сам он был полон энергии и ходил кругами по комнате, будто заведенный. В руке сжимал большой топор с тонкой рукояткой и торопливо рассказывал нам с Фомой, чего вообще приперся:

– Ребята, это пизда! Я видел их! Я видел.

– Да кого? – не понимал мой сосед.

– Четыре твари. Первый этаж. Дом у автомастерской, – отвечал он, нервно стуча пальцами по столу.

– Ого, сразу четыре в одной квартире? – удивился я.

– Это не все, – Винт вскочил со стула и умылся над кухонной раковиной. – Двое из них – дети!

Мы с Фомой переглянулись глазами полного охуевания и скептицизма. На районе еще не было таких случаев.

– Ты ничего не путаешь? – с недоверием спросил я.

– Собирайтесь! Сами все увидите. Хватайте оружие и погнали! – парень ринулся к двери.

– Так, стоп! Давайте не будем пороть горячку. Сейчас спокойно соберемся, кольнемся дрязью и пойдем, – Фома клацал в телефон.

Совсем скоро нам доставили препарат. Все это время приятель моего соседа крутился по комнате, теребил предметы, ковырял еду в холодильнике. И только когда мы заширнулись, немного угомонился. Мои кулаки снова потяжелели, и хотелось поскорее кому-то вломить.

К нам присоединилась Лика. Сначала она долго бубнела, что из-за нас не выспалась, но когда мы посвятили ее в детали, девушка загорелась и сама захотела пойти с нами.

– Ну что, теперь готовы к охоте? – спросил Винт.

Я кивнул и кинул взгляд на Фому. Он развалился на диване, на его ногах лежала массивная цепь. Лика заряжала гвозди в свое оружие.

– В бой! – кратко бросил сосед, вскочил и направился к выходу.

Утренняя прохлада бодрила и прогоняла сонливость. Солнце едва пробивалось сквозь тучи. Облака окрашивали небо в бледный цвет. Я не чувствовал страха, я чувствовал азарт и силу рук. Мы шли по улице. Винт шагал впереди, словно хищник. Его губа подергивалась, а на лице была сфокусирована жестокость. Он нес топор, готовый в любой момент порубить на кусочки любую тварь, что приблизится хоть на метр. Лика шла рядом с Фомой, крепко сжимая его ладонь.

– Вот она, клятая нора! – показал пальцем Винт, остановившись перед домом.

Я вгляделся в окна и не увидел ничего необычного. Типичный домашний хаос: раскиданные игрушки, одежда да грязные тарелки.

– Слушай, – тихо сказал Фома. – Ты уверен, что это правильное место?

– Абсолютно! – охотник грозно ухмыльнулся. – Я чувствую их зловоние.

Винт ворвался в квартиру первым, выбив топором дверной замок. Мы следовали за ним, напряженно вглядываясь в темные комнаты.

– Ребята! Они здесь! Я нашел их! – прокричал парень.

Мы с Ликой вбежали в гостиную. Фома остановился в коридоре, спешно наматывая свою здоровенную цепь на руку.

Я уже был готов сносить бошки своими стальными кулаками, но вместо тварей увидел обычных людей: женщина в халате и двое детей прятались в шкафу. Они дрожали и смотрели на нас глазами, полными страха.

– Вы хотите нас ограбить? – спросила хозяйка, ее голос нервно прерывался. – Забирайте, что хотите, только не убивайте нас.

– Тва-а-арь! – заорал Винт и замахнулся на нее топором.

Мы с друзьями на секунду замешкались в нерешительности. Я не понимал, что за дичь сейчас происходит?!

– Остановись! – крикнул Фома, бросаясь к нему.

Лика тоже кинулась на парня. Я стал между женщиной с детьми и Винтом, стараясь защитить их от обезумевшего охотника.

Поехавший метнул топор. Он пролетел прямо над головой матери и застрял среди вешалок. Дети кричали и рыдали от ужаса. Женщина прижимала их к себе. Фома и его девушка повалили Винта на пол.

– Братан, что за хуйню ты исполняешь?! – кричал сосед, пытаясь удержать своего приятеля.

Психозник отчаянно боролся, пытался вырваться, но мы навалились на него все вместе.

На диване лежала куча вещей, я связал Винта штанами и кофтами, он валялся на полу и дергался. В его глазах бушевала бездна пустоты и безумия.

– Я же сказал, что они тут. Твари тут! – шептал парень. Его голос был монотонным и пугающим. – Они везде… Они хотят убить нас…

Теперь мы окончательно поняли, что в сознании чувака горит свет, а дома никого нет. Он видел монстров в случайных людях.

Я посмотрел на женщину и ее детей. Они сидели в ступоре и испуге. Малышня даже боялась пискнуть.

– Я ничего не понимаю, – произнесла хозяйка.

Я и сам не знал, что ей сказать. У меня тоже были вопросы, не имеющие ответов.

– Можете выйти из шкафа. Мы вас не тронем. Только близко к этому не подходите, – сосед кивнул в сторону буйного охотника. – За него не ручаюсь.

Пока Мы с Фомой охраняли Винта, Лика отправилась в автомастерскую в попытке раздобыть машину. В квартиру зашел отец семейства и, не разбираясь, полетел на нас с кулаками. Пришлось отбиваться, попутно объясняя, что мы уже уходим. Я взял психованного приятеля за ноги, Фома за плечи, и мы вынесли его из подъезда.

Как раз кстати, подъехала подруга на какой-то старой раздроченной тарантайке.

– Ты что, на помойке ее откопала? – спросил мой сосед.

Девушка цокнула и закатила глаза:

– Что дали, на том и приехала. Мне, кстати, еще потом за аренду платить. Почасовую! Так что запихивайте свои жопы и погнали!

Мы кинули Винта в багажник и отправились в медпункт. Принесли шизика прямо в руки врача.

– Что с ним? – спросил мужчина, поправляя очки.

– Чайки на юг улетели! – растерянно ответил Фома.

Работник медпункта внимательно посмотрел на моего соседа, затем на связанного приятеля, который что-то причитал про тварей.

– Мгм… Ну, оставляйте. У нас таких много – целая палата со стальными койками. Если повезет, то через несколько дней поправится, а если нет, то его ждет пакет.

– В смысле пакет? Он что, тварь? – спросил я.

– И да, и нет. Возможно частично. В общем, не забивайте себе головы. Все будет хорошо! – мужчина потер бородку, и его улыбка показалась мне жутковатой. – У него деньги-то хоть есть? Выглядит как отребье.

– Я сейчас все оплачу, – ответил Фома, роясь в карманах.

Мы вышли из здания. Лика размышляла вслух:

– У них что, есть лекарство от тваризма? Муть какая-то. Так Винт тварь или не тварь? Выглядит как человек, только фигню какую-то несет.

– Тебе же сказали: не заморачивайся! Поехали лучше сдавать твою колымагу. Если ты не против, я прилягу на заднее сиденье. Не хочу, чтобы кто-то на районе видел меня в этом ведре с колесиками, – сказал Фома, открывая дверь автомобиля.

***

Я долго парился из-за этого случая. Боялся колоть дрязь. Думал, со мной может случиться то же самое, что и с приятелем соседа. Но через пару недель Винт снова появился на нашем пороге с извинениями:

– Братаны, не обессудьте. Мы с Джагой хотели опять сходить к первосельцам, обкололись дрязью до отказа, чтоб наверняка их отделать, но в итоге зассали и остались дома. Джага ниче, проспался и пошел в бар. А меня два дня колбасило. Все помню, что было. И только сейчас понимаю весь пиздец! Притащил вас в какую-то семью, что увидел в окне, пока шастал по улицам. Чуть грех на душу не взял. Спасибо, что обезвредили и не грохнули…

Парень виновато мялся в проходе.

– Проехали, – ответил Фома и распахнул дверь, позволяя гостю войти. – Мы своих не убиваем.

– Так, а что в итоге было-то? – интересовался я.

– Да ничего. Полежал несколько дней привязанный, дрязь вышла из организма, и сознание начало ко мне возвращаться. Передознулся. В общем, я теперь не принимаю. Ссыкотно как-то. Вдруг опять начну с ума сходить, – Винт виновато опускал глаза в пол.

– А я всегда вам всем говорил: нельзя превышать дозу! – перебил его мой сосед. – Колоться – дело тонкое.

Эпизод 6. Дрязь

Я сблизился с Фомой и его подругой. Мы стали не просто бандой охотников, а еще и друзьями. Много времени проводили вместе. Наша троица успешно убивала тварей. Редко кто из существ мог нам навалять. Принимая дрязь, каждый из нас становился только сильнее. Меня, соседа и его девушку объединяла страсть к приключениям и азарту охоты.

Фома становился сильнее и всегда первым бросался в бой, будто бы не боясь бесславной смерти. Его храбрость придавала мне уверенности. Я знал, что в случае чего смогу доверить другу даже свою жизнь. Лика хоть и не самая крепкая, но смышленая и ловкая. Ей каждый раз удавалось выхватить пиздюлей меньше всех. Мы старались ее оберегать, но она и сама могла напихать тварям полную бошку гвоздей. А я по-прежнему редко пользовался оружием и надеялся лишь на свои кулаки. Чувствовал, как по жилам течет небывалая сила.

Наша дружба крепла с каждой новой вылазкой. Мы уже наизусть знали сильные и слабые стороны друг друга. Прикрыть чью-то задницу стало обыденностью, не требующей благодарности.

Когда мы не охотились на тварей, то зависали у Лики. Ей не приходилось делить с кем-то свою квартиру. Она жила одна. Мы смотрели сериалы, рубились в игры, ели пиццу. Алкоголь пили редко, а ничего другого не принимали. Ребята говорили, что это все плохо сочетается с фиолетовой дрязью. Я помнил, что случилось с отцом Даи, поэтому охотно им верил и не рисковал. Мне казалось, что если буду их слушать, то ничего дурного не произойдет…

Но со временем я начал замечать в моих друзьях внешние изменения. Фома стал еще крупнее. Мышцы раздулись, он теперь был не просто качок, а титан.

Лика тоже стала другой. Ее бледное тело приобрело фиолетовый оттенок. Даже белоснежные волосы стали слегка розоватыми. Я сначала думал, что все дело в освещении, но потом присмотрелся и понял, что так и есть.

Я лишь мягко намекнул:

– Лика, твоя кожа в порядке?

– Да, я теперь как инопланетянка, – девушка состроила странную улыбку. – По-моему, это красиво!

– Ну да, экзотично, – согласился я, но подумал обсудить это наедине с Фомой.

Не беспокоит ли его странный вид девушки, да и почему он сам, как стероидный бычара?

– Ну, а ты чего хотел? – Фому раздражали мои сомнения насчет допинга, он считал это занудством. – Дрязь – это химия. Она влияет на организм. Это обычная побочка. Походи по району и посмотри на других охотников… Не трусь! Сам понимаешь: если бы не дрязь, мы бы давно передохли. Ты еще не знаешь всех ее возможностей. Если правильно колоть – можно выращивать новые органы. Какие захочешь! Это эволюция. Жидкость делает человека совершенным. Вот, посмотри!

Фома позвал меня в свою комнату. У него на столе лежали цепи, ножи и всякие приблуды. Он взял два здоровенных сверла, как для фрезерного станка, и сжал их в кулаках.

– Я хочу вогнать их себе в руки! – гордо сказал сосед.

– Как это… в руки? – удивился я.

– Чтобы они выскакивали из ладоней и сверлили бошки тварям! Вжух-вжух-вжух! – Фома крутил сверлами перед моим лицом, и мне казалось, что он немного повредился рассудком.

Здоровяк рассказал, что прокалывает курс по особой инструкции, он верил, что сможет превратить свое тело в оружие.

– Когда все будет готово, я приду в барак за реваншем! Найду того дерьможуя и пробурю ему дырку во лбу! – усмехнулся Фома.

Я не думал, что такое возможно. Хотя влияние фиолетовой дрязи на мой организм было очевидным. Кулаки стали как два молота. Я мог ударом смять в лепешку консервную банку.

Поэтому мне тоже не хотелось с этим завязывать. Если предлагали инъекцию, я не отказывался, даже когда мы не собирались на охоту. Потому что допинг имел свойство быстро портиться. Не используешь сейчас – через несколько часов он станет бесполезной фиолетовой жижей. Это я понял, когда перед одной из вылазок укололся дрязью, которую забрал у Висельника. В тот раз я чуть не вляпался в неприятности, но друзья меня отбили от тварей. Наверное, поэтому дрязь не распространялась за пределы района. Хотя, когда я жил в самом Кобринске, то помню, что ходили слухи о каком-то суперпрепарате, который толкали предприимчивые жители Колодного за бешеные деньги. И те, кто подсаживался, переезжали сюда, чтобы получать его бесплатно.