Герцогиня поместья Лавилдей бесплатное чтение

Глава 1

– Ах, Санни, ты себе не представляешь, какая это была красота! Цветы, ленты, шары – все украшения просто шикарные! В саду стояли арки, увитые цветами, и фонари, которые зажигались вечером, создавая волшебную атмосферу! А как волшебно пахли розы в саду у герцогини Лантри! Аромат роз был повсюду, и казалось, что мы попали в сказку! Жаль, тебя там не было! Санни, старший сын герцогини, Альтус, спрашивал о тебе. Он интересовался, почему ты не приехала, и сказал, что надеется увидеть тебя на следующем празднике, – моя младшая сестра Ингрид, невысокая шестнадцатилетняя шатенка с карими глазами и пухлыми губами, все никак не могла успокоиться. Переполненная впечатлениями о своей поездке к «самой герцогине Лантри», она готова была рассказывать всем желающим и о том доме, и о саде, и о старшем сыне хозяйки.

         Как будто все это меня интересовало.

         Я умелым движением распахнула веер и начала усиленно им обмахиваться, чтобы скрыть улыбку. Альтус, оказывается, спрашивал обо мне. Счастье-то какое. Нашелся кавалер. Великовозрастный увалень, которого герцогиня никак не может женить. Ну вот зачем он мне сдался? Я и без него живу спокойно. Высокий, плотно сбитый, неуклюжий, не умеющий поддержать светский разговор, Альтус годился в командиры, но не в мужья. Впрочем, он и был командиром. Служил при штабе, как сказали бы на Земле. Имел немалый чин благодаря связям своего отца, но на месте работы появлялся редко. Предпочитал все свое время проводить или в столичной резиденции, или в загородном поместье своей матери, где постоянно муштровал крестьян.

         И вот такого типа прочили мне в мужья. Нет, спасибо. Я как-нибудь без него обойдусь.

– Нет, ты только послушай! Санни! Я же тебе рассказываю! – продолжала заливаться соловьем Ингрид. – Когда мы только приехали, нас встретила сама герцогиня Лантри. Она такая грациозная и элегантная! В длинном темно-синем платье из шелка, украшенном жемчугом, она выглядела как королева. Она приветствовала нас с такой теплотой, что я сразу почувствовала себя как дома! Угощения были просто великолепные! На столах были разнообразные блюда – от изысканных закусок до роскошных десертов. Я попробовала пирог с ягодами, который был просто восхитителен. А еще были фрукты, сыры, мясные блюда и, конечно, лимонад. Все было приготовлено с такой любовью и мастерством, что невозможно было устоять!

         Я послушно кивала, делая вид, что внимательно слушаю. Да-да, вечер у герцогини Лантри всегда обсуждается с живостью во всех гостиных.

– Батюшка пригласил на обед графов Нартарских, – не унималась между тем Ингрид. – С сыном и племянником. В свете их считают завидными женихами. Санни, матушка надеется, что ты выберешь хоть кого-то!

Я вздохнула, услышав это. Моя младшая сестра всегда была полна энтузиазма, когда дело касалось светских мероприятий и потенциальных женихов. Но для меня такие встречи всегда были скорее обязанностью, чем удовольствием.

         И вот что тут ответить? Что я в страшном сне видела семейную жизнь с сыном графа Нартарского, невысоким пухлым очкастым заикой, постоянно красневшим в женском обществе? Отличная партия, что и говорить. Просто мечта для любой девушки. Особенно для дочери первого министра, правой руки императора Гарольда Сильного, да будут боги благосклонны к нему.

         И я снова промолчала, усиленно обмахиваясь веером. Благо погода позволяла.

         На улице стояла поздняя весна. Дни были жаркими не по сезону. И дамы, особенно в свете и полусвете, уже расчехлили свои веера. Ими постоянно обмахивались и на улице, и в помещениях, изобретая любой повод для их использования. С помощью вееров давали понять собеседникам, что их шутки не уместны, звали на чай тех, кого хотели видеть, привлекали внимание к своим словам и делам, соглашались или спорили с собеседником, назначали свидания, прощались, да даже признавались в любви. Я же… Я всего-навсего прикрывалась веером от настырной младшей сестры.

         Ну хорошо, не совсем сестры. Вернее, сестры, но не моей собственной. Сестрами были Ингрид и Сандра, дочери герцога Арчибальда Дзантри, одного из влиятельных вельмож столицы.

         Я же, настоящая я, Александра Андреевна Дортова, менеджер среднего звена тридцати пяти лет от роду, всего лишь играла роль Сандры, потому что жила в ее теле вот уже почти год.

         Сандра, или Санни, как ее ласково называли в кругу семьи, была девушкой, чья внешность привлекала внимание своей необычностью и утонченностью. Высокая и худощавая, она обладала грацией и элегантностью, которые делали ее фигуру почти статуэткой. Хотя она не считалась классической красавицей, в ней было что-то притягательное и очаровательное, что заставляло мужчин всех возрастов делать ей искренние комплименты.

Ее темно-синие глаза были, пожалуй, самой выразительной чертой лица. Глубокие и загадочные, они словно скрывали в себе целый мир эмоций и мыслей. Длинные черные ресницы обрамляли эти глаза, делая их еще более выразительными и притягательными. Взгляд Санни был одновременно мягким и проницательным, способным проникнуть в самую суть собеседника.

Каштановые волосы Санни спадали на плечи мягкими волнами, придавая ей вид романтической героини. Они были густыми и блестящими, и часто, когда она поправляла их, мужчины не могли оторвать взгляд от этого движения. Высокий лоб придавал ее лицу интеллигентное и благородное выражение, подчеркивая ее ум и проницательность.

Прямой нос и пухлые губы добавляли ее облику гармонии и завершенности. Нос был аккуратным и пропорциональным, а губы – мягкими и естественно розовыми, что делало ее улыбку особенно теплой и искренней. Когда Санни улыбалась, ее лицо озарялось светом, и даже самые суровые сердца смягчались.

Ее кожа была мраморной, почти прозрачной, с легким румянцем на щеках. Она казалась нежной и хрупкой, как фарфор, что только усиливало ее обаяние. В сочетании с ее утонченной фигурой и грациозными движениями, это создавало образ, который трудно было забыть.

Ей недавно исполнилось двадцать два. Она засиделась в девках по местным меркам. И родители просто мечтали поскорей сбыть ее с рук, как залежалый товар. Ведь еще чуть-чуть, год-два от силы, и никто не посмотрит на очередную старую деву, даже будь она дочерью первого министра. И никакое большое приданое здесь не поможет. Раз раньше замуж не вышла, значит, с ней точно что-то не так. Подобные слухи будут разлетаться по гостиным, не позволяя видным холостым мужчинам делать Сандре предложение и всерьез рассматривать ее как будущую супругу и мать их детей.

         Потому родители Санни и устраивали постоянно званые обеды, давали балы, сами с дочерьми посещали разнообразные мероприятия в столице. Все ради того, чтобы пристроить старшую дочь.

         Всего у Арчибальда Дзантри было три дочери. Сандра, Ольга и Ингрид.

         Двадцатилетняя Ольга уже радовала родителей годовалым внуком. Она вышла замуж два года назад, за старшего сына графа Нортомберского, владевшего приличным участком земли в провинции, с полезными ископаемыми, лесами, полями, лугами и реками. И теперь, только недавно закончив кормить грудью, снова ходила с животом. Очень уж большим любителем постельных игр оказался ее муж. Так что, подозреваю, очень скоро Ольга станет многодетной матерью. И никто не будет спрашивать ее желания. Станет рожать чуть ли не каждый год.

         Ингрид тоже присмотрели выгодного жениха. Она была помолвлена с молодым и перспективным герцогом Лортейским, совсем недавно осиротевшим и сразу же вступившим в наследство.

         Одна старшая дочь, Сандра, не желала обзаводиться семьей. Своевольная и самостоятельная, она, конечно, танцевала на балах, кокетничала с мужчинами, весело смеялась над их шутками, но при этом отпугивала потенциальных женихов смелыми суждениями, не свойственными женщинам. Она много и быстро читала, причем далеко не женские романы. И часто ставила в тупик своего не особо умного собеседника каким-нибудь каверзным или излишне заумным вопросом.

         Понятно дело, что при таком поведении желающих жениться на ней становилось все меньше и меньше. И это невероятно бесило ее отца. Как же, высокопоставленный аристократ, запросто общающийся с самим императором, а не может призвать к порядку собственную дочь.

         Все это было в подробностях расписано в нескольких дневниках Сандры, которые она вела вплоть до своего исчезновения в то утро, когда в ее теле внезапно появилась я, Александра Андреевна Дортова.

Глава 2

                Однажды утром, открыв глаза после сна, я обнаружила себя в чужой комнате, а потом, чуть позже, – и в чужом теле. Внезапно, да. И не особо желанно.

За окном, в разбитом внизу саду, на клумбах цвели разные сорта роз, на улицах не было видно автомобилей, зато то и дело появлялись лошади, а моя новая комната походила, скорее, на комнату принцессы из сказки, чем на привычное мое жилище, скромное и давно не ремонтировавшееся.

         В общем, если это и был розыгрыш, то чрезвычайно изощренный и замороченный.

         Помню себя в тот момент: я села на кровати, растерянно поморгала, пытаясь понять, что происходит. Моя голова кружилась от множества мыслей и вопросов. Я огляделась вокруг: стены были украшены изысканными гобеленами, мебель из темного дерева была инкрустирована золотом, а на туалетном столике стояли флаконы с духами и украшения. Это явно была не моя комната.

         На кресле рядом с кроватью лежало нежно-зеленое платье из шелка и кружева, явно предназначенное для меня. Я надела его, чувствуя, как мягкая ткань обволакивает мое тело. На столике лежали украшения: серьги, кольца и браслеты. Чуть поколебавшись, я все же выбрала несколько из них, чтобы завершить образ.

         Довольно быстро я поверила, что переместилась в другой мир. Причем мир магический, что интересно. Если проводить параллели с историей Земли, то тут царил семнадцатый-восемнадцатый век. Махровый патриархат, зависимое положение женщины в обществе, полное послушание детей родителям – в восторг от узнанного я, конечно, не пришла.

         Техники как таковой не имелось. Все работало исключительно на магии. Те, кто владел ею, или имел амулеты, заряженные магией, были, как говорится, в шоколаде. Остальные… ну… Они выживали, как могли.

         Впрочем, у любого аристократа средней руки имелись подобные амулеты, как и у богатого купца.

         Без магии жили в основном разорившиеся дворяне, мелкие лавочники, не особо богатые горожане и крестьяне. То есть процентов семьдесят населения этого мира.

         Здесь считалось честью служить у аристократов. И крестьяне, и горожане рады были, если как-то пересекались с дворянством, работали на благородных. И потому любому, даже самому мелкому и полуразорившемуся аристократу было нетрудно найти себе достаточно умелую прислугу.

         Моя свободолюбивая натура вопила благим матом первое время после подобных новостей.

         А потом я научилась хитрить, изворачиваться, в общем, приспособилась к местным правилам.

         На Земле я была единственным ребенком у родителей. Родственников у нас не имелось, включая бабушек и дедушек, жили мы в небольшой однушке, теснились и ютились, как могли. Меня растили в довольно скромных условиях, приучали к экономии и умеренности. Закончив вуз, просто так, ради «корочки», я устроилась менеджером в мелкую компанию, занимавшуюся установкой и починкой всякой разной техники и электроники, стала там «перекладывать бумажки», как выражался мой отец, врач. Квартиру я снимала, своего жилья не было. В общем, все как у всех.

         И потому, не по своей воле попав в этот мир, в тело самой настоящей дочери герцога, богача и франта, я чувствовала себя этакой принцессой, причем восточной. Нас с Ингрид вроде бы любили, обеспечивали всем необходимым, родители старались, чтобы мы не знали забот. И в то же время у нас была уйма ограничений. Туда не пойди, с тем не заговори, этикет не нарушь. Золотая клетка во всей красе.

         И сейчас я с нетерпением ждала, когда же наступит лето, и мы всей семьей сможем переехать в загородное поместье. Там, в нескольких десятках километров от столицы, нравы были попроще, а этикет – не таким строгим. Там можно будет и в саду в одиночестве пройтись, и с провинциальными кавалерами прямо на улице поболтать. И в случае недовольства родителей – все списать на простые нравы местных аристократов. В общем, одни плюсы.

– Санни, ну Санни же! – между тем теребила меня Ингрид, – у нас завтра званый ужин, ты не забыла?

         Забудешь тут это издевательство над моими нервами.

         «Ах, детка, ну почему ты заказала платье лилового цвета? Тебе же так идет малиновый! Поверь мне, милая, в лиловом ты будешь излишне бледной! Гости решат, что ты себя неважно чувствуешь! Нам же это не нужно, правда?»

         «Сандра, ты просто обязана присмотреться к Лотину, сыну графини Ольторской! Нам, нашей семье, выгоден этот союз. И не морщись! То, что он ниже тебя немного, еще ни о чем не говорит. Его отец занимает важный чин в армии! А значит, вы оба потом сможете получить привилегии при дворе!»

         Родители постоянно наседали на меня, с двух сторон профессионально  вели осаду, не давали вздохнуть и требовали быстрой помолвки и такой же быстрой свадьбы. Ну и, конечно, желанных внуков. Можно сразу и побольше.

– Помню, Ингрид, – кивнула я, лишь бы приставучая младшая сестра наконец-то отстала. – И платье у меня уже готово. И туфли. И семейные украшения – тоже.

– Ах, матушка говорила, на ужине будут самые богатые и родовитые аристократы, – с придыханием произнесла Ингрид. – И почти все – холостые!

         Я с трудом подавила тяжелый вздох. Ну конечно, именно богатых и родовитых аристократов мне и не хватало для полного моего счастья. Особенно за столом. Уверена, родители уже присмотрели мне партию. И если я в очередной раз разобью их надежды, мне этого не простят.

         Не то чтобы я совсем не хотела замуж. Скорее, не любила, когда кто-то что-то мне навязывал и настаивал на том, что лично для меня было излишне важным. На Земле, за всю свою сознательную жизнь, у меня не было чересчур серьезных отношений с мужчинами. Так, несколько свиданий, пара-тройка букетов и невинных поцелуев, и разбежались. Обе стороны постоянно что-то не устраивало, и у меня, и у моих спутников имелись взаимные претензии. И я считала, что в этом мире произойдет ровно то же самое. Ну или же меня все же выдадут замуж насильно. И ничего хорошего в таком браке нас с будущим супругом не ждет.

         Но, конечно же, я не делилась своими опасениями ни с сестрами, ни с родней. Не нужно это. Лишнее.

Глава 3

                Мир, в котором я очутилась, назывался Ортанас. Здесь верили в богов и духов, нежить и нечисть. Поклонялись обычно десяти главным богам, в том числе и богу всего сущего Наросу. Именно он являлся негласным покровителем столицы и императорского рода.

         Здесь существовало пять материков и три океана. Заселенными были три материка из пяти. И на каждом имелось по несколько государств.

         Я жила на самом крупном материке, в государстве, которым правил император Гарольд Сильный, сын Дортунда Благородного, внук Арчина Справедливого.

         Все это я изучила за время пребывания в чужом теле.

         Свободное время я проводила в библиотеке, или, как здесь говорили, книгохранилище. Сильно обрадовалась, когда поняла, что умею и читать, и писать. Память тела, видимо.

         Я читала в основном публицистическую и научную литературу, старалась запомнить как можно больше информации. Сандра, хоть и была свободолюбивой натурой, особыми знаниями не обладала. В ее голове было практически пусто. На мой взгляд, конечно. Если сравнивать Ингрид и Сандру, то вторая, конечно, была в разы умней. Но мне, дитю своего века, такого количества знаний не хватало. Я не отлипала от книг. Правда, с непривычки было трудно разложить новую информацию по полочкам. Но за эти месяцы я справилась. И теперь знала и историю, и культуру, и географию своего нового мира. Немного – политику, чуть-чуть – экономику, слегка – геологию. В общем, знаний в голове у Сандры прибавилось.

         Но найти мужа, как об этом мечтали ее родители, ей это не помогло.

         Время до званого ужина я провела с пользой: повторила этикет и список тем, которые можно поднимать за столом, заглянула в справочник по генеалогии, выслушала две нотации отца и несколько жалоб матери на себя любимую, совершенно непутевую дочь. В общем, не скучала, да.

         Ужинать здесь садились часов в восемь-девять. Столица все же. Высокородным аристократам не пристало рано вставать и ложиться. А то что прислуга подумает? Поэтому и завтракали здесь часов в десять-одиннадцать. Обедали примерно в два-три часа, полдничали в пять-шесть. Ну а затем – ужин. Правда, все это разбавлялось чаепитиями едва ли не в любое время дня. Так что голодным никто из аристократов точно не ходил.

         Ели здесь обычно в кругу семьи. Только на обед могли пригласить кого-то со стороны. Если аристократ устраивал званый ужин, значит, он ждал чего-то особенного от подобного времяпрепровождения.

         В данном случае ждали мои родители. Мужа для меня. И потому за столом в строго определенное время собрались человек семь-восемь, кроме членов моей семьи, практически все – мужчины, холостые, богатые, представительные. И, увы, не всегда молодые. Самому старшему было в пересчете на земные годы под семьдесят. Самому молодому – лет тридцать.

         Меня вывели к столу буквально под конвоем. Со стороны, конечно, казалось, что две служанки помогает своей госпоже найти место в хорошо известном ей обеденном зале, с почтением ведут под руки, аккуратно усаживают в кресло возле матери. Но то только со стороны. На самом деле, думаю, если бы я попыталась бежать, меня пристрелили бы на месте те же служанки, настолько они были решительно настроены. Я заподозрила даже, что отец обещал им внушительную премию, если сегодня за столом я наконец-то найду себе жениха.

– Добрый вечер, лорты[1], – поздоровался отец, уже находившийся в своем кресле во главе стола. – Рад видеть вас сегодня здесь.

         Ну еще бы не рад. Конечно, рад. Самый «бедный» аристократ за этим столом, сорокадвухлетний граф Патрик дорт Сартский, как мне шепнула Ингрид, владеет двумя десятками деревень в плодородных районах нашей империи, снимает по два урожая в год, имеет особняк в столице, неподалеку от нас, и способен без ущерба для своих финансов устраивать по три бала каждый год, что о многом говорит. Так что да, отец рад, очень даже. Тот же Патрик дорт Сартский сможет, не напрягаясь, содержать жену и двух детей, когда они у него появятся. Ну и плюс приданое супруги. А за мной отец дает очень неплохое приданое. И здесь обе стороны останутся в плюсе.

         Пока я была погружена в свои мысли, народ успел поздороваться друг с другом. И за столом завязалась болтовня ни о чем. Типичная такая светская болтовня. Разные группы людей обсуждали погоду, придворные сплетни, скачки, цветы в саду… Да мало ли тем, когда говорить вообще не о чем. Были бы мы на Земле, разговор уже свернул бы на азартные игры и светскую хронику. Но здесь о подобном если и говорили, то в узком кругу, и исключительно мужчины.

         Впрочем, и сейчас за столом присутствовали почти только мужчины. Из женщин – я, Ингрид и матушка.

– Лорта Сандра, где вы собираетесь провести это лето? – учтиво поинтересовался мой сосед по столу, пятидесятисемилетний герцог Артуа дорт Нортомберский, высокий полный шатен с черными глазами и военной выправкой.

         Сам герцог был дважды вдов и за столом присутствовал не в качестве жениха, а исключительно в качестве возможного свекра. Он присматривался ко всем выгодным невестам. Имея четверых сыновей и двух дочерей, он давно уже подобрал пары всем, кроме своего любимчика, служившего сейчас в армии.

         Поговаривали, герцога интересовала не столько невеста, сколько ее приданое. И мое, судя по присутствию герцога за столом, было ему очень даже интересно.

Глава 4

– Я надеюсь уехать из столицы, ваше сиятельство, – честно ответила я. – К родителям в поместье. Летом в столице жуткая духота и очень мало дождей.

– Понимаю, – кивнул герцог, – за городом летом дышится легче. Да и развлечений больше. Та же охота.

         Я охоту развлечением не считала, но вежливо промолчала. Да и охотиться на самом деле могли только мужчины. Женщинам предписывалось восхищаться ловкостью и силой своего кавалера и томно вздыхать при виде дичи. Максимум им разрешалось сидеть на пледе на опушке леса и ждать своего возлюбленного. Жуткая несправедливость, с моей точки зрения. Если женщина умеет стрелять, то и ее следует допустить к охоте. Да и вряд ли при нынешнем уровне воспитания многие барышни умели держать в руках ружье. Я сама стрелять в животных ради забавы не стала бы, но уже успела познакомиться с дамами, которые с удовольствием подстрелили бы утку или зайца, просто так, чтобы руку набить.

         Но герцог действительно был прав: летом в поместье имелось больше развлечений, чем в городе. Взять хотя бы пикники, которые здесь именовались обедами на природе. Или скачки наперегонки для молодежи. Да хотя бы просто выезд из дома. Сел в карету и покатил по дороге. Да, там могут быть выбоины и ухабы. Но для того имеются магические амулеты в каретах, чтобы обеспечить аристократам комфорт при езде.

– Лорта Сандра, – вырвал меня из мыслей о скором отдыхе другой сосед, тридцатисемилетний граф Парток дорт Жасский, высокий худощавый франт, наследник приличного состояния, единственный сын у своих престарелых родителей, любитель вина, лошадей и красивых женщин, – как вам пьеса, поставленная недавно в театре?

         Театр в столице был один. Ну, разумеется, кроме императорской труппы, дававшей представления только в императорском дворце. И новинки в том театре выпускались примерно раз в полгода-год. Так что я прекрасно поняла, о чем говорил мой собеседник.

         В светском обществе считалось хорошим тоном посещать премьеры пьес, балетов, спектаклей – все равно, чего. Главное, чтобы было потом о чем беседовать за столом или во время чаепития. И ту пьесу я, конечно же, видела. Очередные любовные страдания из-за невозможности быть вместе. Ничего серьезного. Никаких остросоциальных тем. Все только для развлечения господ аристократов.

– Мне показалось, что актеры слегка переигрывали, – честно ответила я. – А вот наряды на них было просто великолепными, как и декорации.

         Граф обрадованно закивал, соглашаясь со сказанным.

         Остаток вечера прошел в том же духе. Я мило улыбалась, хлопала ресничками, изредка изрекала что-то псевдоумное, в остальное же время играла роль глупой куклы.

         Когда, наконец, все завершилось, гости разошлись, а родители удалились в свою спальню, я с удовольствием закрыла дверь в собственной комнате и кулем рухнула на постель. Плевать на прическу, платье, макияж, да на все плевать! Этот вечер вымотал меня так, как не выматывали подряд несколько пар в институте несколько лет назад. Хуже всего было то, что я не могла показать саму себя, настоящую, ту личность, которая скрывалась в теле строптивой, но довольно глупой Сандры. Я понятия не имела, как в этом мире относятся к попаданкам, верят ли в них, не ссылают ли в аналог земной психушки, не сжигают ли на кострах. В прочитанных мной книгах не имелось никакой информации на этот счет. Ну, или же я так невнимательно читала.

         В любом случае, я тщательно притворялась той, кем не являлась, и это отнимало уйму сил, в основном душевных. На Земле я вела себя гораздо свободней, проще, одевалась без изысков, могла иметь собственное мнение и не стеснялась выражать его. И вынужденное притворство меня сейчас до жути раздражало.

– Достали, – пробормотала я еле слышно. – Как же все достали. Павлины с тетеревами, а не женихи. Красуются у всех на виду и слышат только себя. Скорей бы уже в поместье уехать…

         Дотянувшись до кнопки в стене, я нажала на нее и принялась ждать появления служанки. Магия тут работала во всех сферах жизни. И даже прислуга вызывалась с первого этажа на второй исключительно с помощью колдовства.

         Минуты через две прибежала моя личная служанка, пухлая смешливая Лисси, девчушка лет четырнадцати, с синими глазами и черными как смоль волосами. Лисси работала в господском доме уже лет пять, начинала с помощницы горничной, и успела «набраться лоска», как выражался мой отец.

         Она говорила быстро, правильно, четко, умела за короткий срок накрасить и одеть хозяйку, способна была встретить и проводить в гостиную важного гостя, а самое главное – всегда радушно улыбалась.

         Как личная служанка, она была просто незаменима, особенно для меня, не знавшей местных укладов и сплетен.

Глава 5

– Госпожа, ваш батюшка велел собирать вещи уже через три дня, – весело трещала Лисси, помогая мне готовиться ко сну. – Раненько вы в поместье в этом году отправитесь. Говорят, батюшка ваш не в духе, недоволен чем-то. Слуги шепчутся, он вас с матушкой и госпожой Ингрид в поместье оставит, а сам в столицу вернется. И станет тут сам жить, в одиночестве.

         Я только хмыкнула про себя. Оставит, значит. В ссылку, что ли, меня отправляют? Ну не одну, понятное дело. С матушкой и сестрой. Якобы на отдых. Но получается, что да, в ссылку. Видимо, недоволен, что я носом кручу и никого из женихов выбирать не хочу.

         Интересно, что мы трое там делать будем в такую рань? В поместье обычно выезжают в самую жару, когда в столице уже делать нечего. А тут еще театральный сезон не закончился. Да и у императора вроде бал намечается. А меня в ссылку отправляют. Вот Ингрид мне спасибо скажет. Она мечтала у императора во дворце, на балу, блистать, кавалерам активно глазки строить. А придется в поместье сидеть, скучать и бездельничать.

         Нет, я только за. И в саду погуляю, и воздухом свежим подышу. Да, в конце концов, до рощицы доеду, там в тени пройдусь. Поговаривают, там, неподалеку от поместья, специально было высажено несколько десяткой деревьев. Чтобы господа имели место для прогулок и спокойного времяпрепровождения. Вроде и нежарко под густой кроной деревьев, и от дома недалеко. Гуляй, сколько тебе влезет. В любом случае, я себе там место найду.

         А вот матушке с Ингрид придется поскучать. Они обе столичные штучки, любящие городской уют, балы, вечера и трескотню в гостиных своих знакомых аристократок. Им обеим в деревне, ну или в поместье, не суть, делать особо нечего. Так, только от зноя столицы спасаться и дни пережидать, пока можно будет в столицу вернуться.

         И провинциальное общество точно не будет привлекать ни одну, ни вторую. Не того полета птицы. Матушке высокородных подавай, тех аристократов, которые при дворе императора день и ночь толкутся. А в провинции что? Правильно, в основном бедность и нищета.

         С этими мыслями я и уснула. Моя ночнушка, длинная, полностью закрытая, укрывала меня от посторонних глаз, скрывая тело от шеи до пят. В ней было тепло зимой и жарко летом. Так что я распласталась на кровати, не укрываясь, и практически сразу же уплыла в царство Морфея.

         Снилась мне Земля, родной город, улочки, по которым я бродила с детства, квартира, в которой жила не один год. Я бродила везде, вспоминала свою земную жизнь, родных, приятелей, просто знакомых…

         И проснулась со слезами на глазах.

         Да чтоб вас всех!

         Вызвав Лисси, я отправилась приводить себя в порядок, затем – переодеваться. И к завтраку спустилась в более-менее нормальном состоянии. Родители и Ингрид уже сидели за столом.

– Доброе утро, – как следует примерной дочери, поздоровалась я.

– Доброе утро, Сандра, – степенно кивнул отец. – Готовься. Скоро вы с матерью и Ингрид отправитесь в поместье.

– Как прикажете, батюшка, – смиренно ответила я, усаживаясь на свое место за столом.

         Ингрид при словах отца едва заметно скривилась, но возражать не посмела. Ничего, позже мне все выскажет. В красках опишет и свое настроение, и будущую ссылку. Уж эта болтушка в выражениях не постесняется.

         Сладкая рассыпчатая каша с гренками и кусочками сухофруктов пошла на ура. Мы запили ее фруктово-ягодным морсом и разошлись по делам. Я отправилась в книгохранилище – снова читать, прочитывать то, что не успела изучить вчера. Что-то мне подсказывало, что в поместье такой шикарной библиотеки не будет. А если и найдется несколько книг, то их я проглочу за пару-тройку дней. Ну и, соответственно, остаток лета буду страдать без чтения.

         Зайдя в книгохранилище, просторную и светлую комнату, я уселась за столик у окна, взяла в руки книгу и погрузилась в написанное. «Легенды и мифы Ортанаса», было написано на обложке.

         Создал Ортанаса бог всего сущего Нарос, из песка, воздуха и воды. Он же предложил своему брату Гортаку вылепить из глины живых существ и вдохнуть в них жизнь. Так Гортак стал богом всей фауны в этом мире. Жене Гортака Ларае было скучно среди животных, птиц и насекомых. И она начала лепить из той же глины растения. Ну и стала богиней флоры. Зарий создал разумные сущности, которые расселились по миру и сформировали несколько рас. Богом торговли и обмана считался Дартек. Богиней семейного очага и любви – Нарада. Богом загробного царства – Артас.

         Я как раз перешла к мифу о первой войне живых с мертвыми[2], когда дверь распахнулась, и на пороге появилась Ингрид.

– Ты опять здесь, – сморщил она свой прелестный носик. – Сандра, мужчины не любят умных женщин. Пойдем, матушка зовет. Сказала, надо подумать, какие платья взять с собой, а какие оставить дома.

         И вот что тут думать, спрашивается? Все равно порталом пойдем. Сгребли все летние наряды в чемодан, и вперед, в поместье.

         Но Ингрид если пристанет, то так просто от нее не отделаться.

         И я не стала спорить, отложила в сторону мифы и встала со своего места. Ну пойдем, пообщаемся теперь уже с матушкой.

Глава 6

                Время до отъезда в поместье пролетело со скоростью света. Впрочем, того времени было и не очень много. Мы, женщины, готовились к лету, собирали багаж, спорили насчет нарядов. Хотя спорили в основном матушка и Ингрид. Я в это не лезла, старательно поглощала информацию из книг и в свободное время выслушивала нытье Ингрид о скучной жизни в провинции.

         Последний факт я считала неизбежным злом, бумерангом, который ко мне вернулся за непослушание родителям, отработкой кармы, если так можно выразиться. И потому нытье я слушала молча, с каменным выражением лица, не перебивая. Надо Ингрид – пусть выговорится до отъезда. Лучше так, чем мне будут портить настроение в самом поместье. Правда, с моей драгоценной сестренки станется поныть и там. Так, исключительно для профилактики. Чтобы мне жизнь медом не казалась.

         В назначенное время, рано утром, наша семья собралась в холле перед входной дверью. Рядом стояли слуги, крепкие парни-носильщики и личные служанки, с нашими сумками. Отец с помощью портала должен был перенести нас со служанками и сумками в просторный холл усадьбы и затем вернуться с парнями-носильщиками в столичный дом.

         Портал считался роскошью. Для него использовалась магия высшего порядка, доступная далеко не всем магам. И потому стационарные порталы и портальные кольца были доступны только высшей аристократии, самым богатым и родовитым ее представителям. Остальным предлагалось трястись несколько суток в пути до выбранного места в каретах или верхом на лошадях.

         Отец, как бы ни был недоволен моим строптивым поведением, не мог допустить, чтобы мы втроем страдали несколько дней в карете. И потому перебрасывал нас порталом. Заодно и сам удостоверится, что бы добрались успешно и уже осваиваемся на месте.

         Отец покрутил на пальце невзрачное латунное колечко, что-то пробормотал. И в следующую секунду мы всей толпой перенеслись в холл усадьбы.

         Здравствуй, будущее место моего заточения. И я рада тебя видеть. А уж как Ингрид рада. Стоит рядом, пытается не кривиться.

         Просторное светлое помещение, залитое солнечным светом, было забито прислугой. Все, кто работал в усадьбе, вышли встречать хозяев, переместившихся к ним на лето. Экономка, повариха с поварятами, горничные, садовник… Не хватало только кучера и конюхов. Но их внутрь обычно и не пускали. Их удел – конюшня и лошади.

         При виде нас все согнулись в поклонах. И я ощутила себя президентом холдинга, которого встречают его многочисленные сотрудники.

         Отец бросил на прислугу беглый взгляд и повернулся к нам. Демонстративно расцеловал и жену, и дочерей, кивнул носильщикам, чтобы оставили вещи.

         И исчез. Порталом. Вместе с бравыми молодцами-слугами.

         Мы, женщины, остались в холле усадьбы.

         Экономка Элиза, высокая плотная женщина лет сорока-сорока пяти, синеглазая шатенка, провела нас наверх, в наши комнаты. К нашему появлению слуги тщательно выдраили весь дом. И теперь комнаты сверкали чистотой. В углах – ни пылинки, ни соринки. Даже редкой паутинки, и той не найдешь.

         По меркам местных, отец платил своей прислуге более чем прилично. Но и требовал при этом едва ли не идеала во всем. Но и сами крестьяне отца с удовольствием шли к нему в услужение. Как писала в своих дневниках Сандра, за год работы в ее семье крестьянин мог накопить на приданное одной из дочерей. В многодетных семьях, в которых рождались чаще всего девочки, подобные вещи очень ценились.

         Элиза, тоже крестьянка, только бездетная вдова, трудившаяся у отца уже лет пять-семь, откланялась и ушла, сообщив, что еда готова. И мы при желании можем позавтракать или пообедать в любое время. Здесь с этим все было намного проще, чем в столице с ее этикетом.

         Не знаю, как матушке с Ингрид, а мне есть совершенно не хотелось. И пока Лисси разбирала мои вещи, я осматривалась.

         Мебель в усадьбе, как и в столичном доме, была дорогой, сделанной качественно и добротно, частично – из древесины магических пород деревьев. Над ней трудились именитые мастера. Каждый, кто переступал порог дома, сразу понимал, что у владельца очень даже водятся деньги. Но при этом усадьба ощущалась жилой, в ней чувствовалась жизнь.

         То же самое касалось и моей личной спальни.

         Широкая кровать, не для одного, для двоих, так и манила улечься, распластаться, насладиться мягкостью постельного белья и упругостью матраса.

На стенах висели картины, выполненные в различных стилях, от классических пейзажей до абстрактных композиций, что придавало комнате особый шарм и индивидуальность.

На туалетном столике, помимо зеркала в резной раме, стояли разнообразные флаконы с духами, расчески и щетки, а также несколько магических амулетов, которые, по слухам, помогали сохранять молодость и красоту. В ящиках стола хранились различные мелочи – от украшений до писем и записок.

Ковер под ногами был мягким и пушистым, с узором, который, казалось, менялся в зависимости от угла зрения. Он не только украшал комнату, но и создавал ощущение тепла и уюта. Магические шары над головой испускали мягкий, рассеянный свет, который можно было регулировать по яркости и цвету, создавая нужную атмосферу в зависимости от времени суток и настроения.

Тюль и шторы на окне были выполнены из дорогих тканей, которые переливались на свету. Тюль был легким и воздушным, свободно пропускал дневной свет, а шторы – плотными и тяжелыми, защищавшими от посторонних взглядов и создававшими уют в вечернее время.

Два кресла, стоявшие у камина, были обиты мягкой тканью и украшены резными деревянными элементами. Они приглашали присесть и насладиться теплом огня, который, благодаря магии, горел ровно и без дыма.

         Я отпустила Лисси отдыхать к слугам и отправилась на разведку. Мне хотелось осмотреть усадьбу, увидеть, что интересного здесь есть, и есть ли вообще. Ну и, возможно, выйти в сад, разбитый под нашими с Ингрид окнами, чтобы подышать свежим воздухом и насладиться красотой цветов.

         Пора было обживаться. Судя по планам отца, нам следовало находиться здесь все три летних месяца. А может, и один осенний, пока не зарядят тяжелые и холодные дожди. Надо же как-то посерьезней наказывать строптивую дочь.

         Я решительно вышла в широкий светлый коридор, прикрыла за собой дверь, прошла мимо комнат матушки и Ингрид и зашагала вглубь усадьбы.

Глава 7

                Два коридора, три поворота, один бальный зал – я сама не заметила, как забрела вглубь усадьбы. Тут тоже было чисто, пусть и не так, как в передней части дома. Только магические шары над головой светили чуть более тускло.

         И, в принципе, ничего интересного тут не было. Что-то вроде давно заброшенного крыла, которое никто ни для чего не использует. И делать тут было нечего. Совсем. Проще уж выйти «к людям», вызвать служанку и расспросить ее, где находится книгохранилище.

         Я уже собралась уходить, как рядом с моими ногами послышался шорох, а потом что-то коснулось моей голени. Коснулось и сразу же исчезло. Что-то мелкое и шерстяное. Что-то, похожее на мышь. Или крысу.

         Тело мгновенно сковал холод от ужаса. Я до жути боялась крыс, мышей, пауков, змей. Ненавидела и боялась. Всегда, как себя помнила. И вместо того чтобы сбежать отсюда как можно быстрей, я завизжала. Стояла на одном месте, визжала на ультразвуке и не думала. Ни о чем не думала. Не могла!

– А-а-а-а-а-а-а!!! – исступленно орала я.

– Цыц! Горло сорвешь! – рявкнул внезапно кто-то рядом со мной.

         Я замолчала, больше от удивления, чем от повиновения.  Рот закрылся автоматически.

– Бабы! – продолжал разоряться незнакомый голос. – Ну вот что ты визжишь?! Совсем оглушила, дура!

– Мышь, – ответила я, приходя в себя. – Мышь здесь была.

– И что? – в голосе моего невидимого собеседника послышалось презрение. – Съест тебя, что ли, дылду такую, маленькая мышка?! Что визжать было?!

         Я промолчала. На языке вертелась сплошная нецензурщина, причем явно земная. Но выдавать ее здесь и сейчас я не видела смысла. А еще саднило горло. И говорить было не то чтобы больно…

– А вы кто? И где? – не совсем связно спросила я.

– А ты вниз посмотри, – язвительно произнес мой собеседник.

         Я посмотрела.

         И наткнулась на внимательный взгляд глазок бусинок. Гном не гном, домовой не домовой, но это нечто, мелкое, шерстяное, явно обладало сознанием.

– Домовой? – осторожно уточнила я.

         В ответ – недовольное фырканье.

– Ну пусть домовой будет. А ты кто, деваха? Тело местное. Душа чужая. Не из этого мира душа. Что ты тут забыла?

         Ох, дядя… Да если бы я сама знала…

– Не знаю, – пожала я плечами. – Очнулась здесь, в этом мире, давно уже. В свой мир вернуться не могу. Вот и учусь жить в чужом теле.

         Домой впился в меня пронзительным взглядом. Затем взмахнул рукой сверху вниз, как будто разрубил что-то. И мы очутились в маленькой комнатке, довольно слабо совещенной.

– Жилье мое, – объяснил домой. Затем кивнул на кресло неподалеку. – Садись, заблудшая душа. Поговорим.

         Да как скажете. Села.

– Можешь звать меня дядька Сван, – сообщил домовой, садясь в такое же кресло напротив. Затем недовольно покачал головой. – Редко, редко к нам заблудшие души посылают. Не к добру это. Меняться что-то будет. Звать-то тебя как? Тебя, не тело это?

– Да почти так же, как и тело. Александра, ну или Сандра, Санни, – ответила я. И в свою очередь уточнила. – Кто посылает, дядька Сван?

– Боги, – недовольно фыркнул тот. Явно не в восторге от произошедшего. – Кто ж еще? Больше никто не может душу из мира в мир перекинуть. Силенок не хватит. Знать, нужна ты здесь, а не там, и дорога назад тебе заказана.

         Угу. Последнее я и так поняла. И надо сказать, очень неприятно осознавать, что без твоего желания тебя перекидывают из мира в мир, просто так, по воле могущих сущностей. И все, что ты можешь, – это смириться с произошедшим и продолжать жить дальше.

– Делать-то теперь что? Мне, в смысле? – задала я очередной вопрос. – Жить как?

– Как жила до этого. Не первый же день в теле этом. Уже умеешь что-то.

         Ну так-то да. Чему-то я и правда научилась.

– То есть просто жить, никуда не лезть, а судьба меня сама найдет?

         Дядька Сван хмыкнул.

– Можно и так сказать. Ты, деваха, не спеши. Богам-то лучше знать, кто и для чего предназначен. Если появилась ты здесь, значит, меняться что-то будет. Отдыхай пока. Гуляй, головой крути. Вдруг что-то заметишь. Ну и в гости ходить не брезгуй. Мало ли, где тебя судьба поджидает.

         Я только вздохнула.

– И как обычно, моего мнения никто спрашивать не будет.

         Дядька Сван удивленно посмотрел на меня.

– Ты странная, девка. Богам наше с тобой мнение не нужно. У них свое есть, поважней наших.

         Да вот кто бы сомневался…

Глава 8

                Проговорили мы недолго, около часа. Когда я выяснила все волнующие меня вопросы, дядька Сван вернул меня из своего жилища в усадьбу.

– Если вдруг случится чего, ты зови меня, я приду, подмогну,  – на прощание сообщил он и растворился в воздухе.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила я.

И порадовалась, что здесь пока что не имеется психиатрических лечебниц с их укольчиками. Вот где меня точно заждались бы.

Матушка с Ингрид были заняты своими делами. И потому моего отсутствия никто не заметил. Я успела вернуться в свою комнату, переодеться с помощью Лисси и как ни в чем не бывало спуститься к обеду.

Голова трещала от обилия полученной информации. Помимо рассказа дядьки Свана, меня успела «порадовать» и Лисси, сообщив, что слухи о нашем приезде уже расползлись по округе. И теперь не сегодня-завтра надо ждать гостей, в основном из местных аристократов, проживающих тут безвылазно. Вот уж не было печали. Не успела отдохнуть, как придется фальшиво улыбаться местной «элите».

Мысли роились в мозгу. И за столом я сидела с рассеянным видом.

– Санни, – в очередной раз позвала меня Ингрид.

Я вздрогнула, удивленно посмотрела на нее, сердитую и недовольную.

– Что? Прости, я задумалась. Что ты сказала?

– Завтра мы ждем гостей.

И едва ли не триумф в голосе.

Я только покорно кивнула. Завтра так завтра. В принципе, какая разница? Ну отмучаюсь завтра. Потом, может, немного отдохну, перед очередным семейством. Если матушка с Ингрид мне позволят, конечно.

– Санни, милая, – вступила в нашу беседу матушка, – здесь появятся холостые молодые люди. Выбирай с умом, родная. Далеко не все они могут составить твое счастье. Не каждого твой отец одобрит как будущего зятя.

Я снова кивнула, показывая, что услышала сказанное. Ну еще бы, отец одобрил бы какого-нибудь захудалого барона или малоземельного виконта. Не для того я сюда отправлена. Цель отца – наказать непокорную дочь, отлучив ее от благ цивилизации, а вовсе не выдать ее за первого встречного аристократа.

Так что все правильно: я должна буду играть роль красивой богатой куклы, завлекать мужчин, но при этом никому ничего не обещать. Хочешь развлекаться, детка? Развлекайся. Но безо всякого замужества.

После обеда мы с Ингрид отправились в сад, разбитый позади дома. Отец тщательно поддерживал имидж состоятельного аристократа, а потому в поместье постоянно жил садовник. Он-то и следил за внешним видом сада. Деревья и кусты были аккуратно пострижены, трава – скошена, цветы росли в строго определенных местах. Дорожки были посыпаны мелким гравием. Несколько скамеек, беседка, небольшой фонтанчик в центре сада – все это украшало его и позволяло любоваться им едва ли не круглый год.

На улице было по-летнему тепло, почти что жарко. Еще чуть-чуть, и начнется тот самый зной, при котором нельзя и носа высунуть из дома. Но пока что дышать было легко, а солнечные лучи не палили кожу. И можно было гулять не только вечером, перед сном.

Мы с Ингрид уселись на небольшую скамейку чуть поодаль от дома, под тенью разлапистого дуба. Я блаженно зажмурилась. Хорошо. Очень хорошо. Нет, все же есть свои плюсы в моем положении. Не нужно думать о хлебе насущном, можно расслабиться, отдохнуть, когда хочется, а не когда есть возможность. Если забыть о постоянных патриархальных требованиях, жить как Ингрид, не вдумываясь в жизненную несправедливость, то и…

– Санни! О чем ты снова задумалась?!

Вот же непоседливый ребенок. Не дает насладиться тишиной и покоем.

– О жизни, – сообщила я, не открывая глаза.

Ингрид только фыркнула.

– Я серьезно.

– И я. Вот завтра появятся гости. Думаю, о чем с ними разговаривать. Если начну рассуждать о государственных проблемах, меня, боюсь, не поймут.

Фырканье усилилось. Ингрид понимала, что я шучу. Но сама тема ее напрягала. Не женского ума она. Женщинам пристало болтать о погоде, нарядах, соседях. На крайний случай – о живописи или музыке. А все остальное – дело рук мужчин.

– Санни, ты совсем не хочешь замуж?

Я хмыкнула. Резкая смена темы.

– Смотря за кого. За кого-то типа Альтуса – нет, не хочу. Не интересуюсь штабными офицерами. Особенно когда они дома ведут себя точно так же, как на службе.

– Ты все шутишь, – обиженно протянула Ингрид. – А мы, между прочим, не молодеем. И если так рассуждать, то можно совсем замуж не выйти.

«А часики-то тикают»[3], – вспомнила я земную фразу. Ну да, ну да. Хоть за кого-нибудь, но выйти. Лишь бы одной не остаться.

Глава 9

                Пришлось нехотя открывать глаза. Этот въедливый репей по имени Ингрид точно не позволит мне расслабиться на солнышке.

– Понимаешь, сестренка, я – натура романтичная. И жду если не настоящей любви, то хотя бы сильной привязанности. А ничего подобного к выбранным батюшкой женихам я не ощущаю. Ну вот скажи, как можно жить с кем-то, к кому чувствуешь равнодушие, презрение, раздражение? Я так точно не смогу.

– Знаешь, как матушка говорит? «Стерпится – слюбится», – нравоучительным тоном заметила Ингрид.

         У меня появилось желание ее придушить. Даже ладони зачесались. Вот же обормотка малолетняя. Уверена, что самая умная здесь. Старается учить меня жизни. А сама? Первые годы жила на всем готовом на шее у родителей, теперь пересядет на шею будущему мужу. Опыта жизненного не имеет. А туда же – стерпится – слюбится. Сама почему-то не стремится выходить за того же Альтуса.

– Видишь ли, Ингрид… – начала было я и осеклась.

         Впилась взглядом в один из кустов. Что за чушь? Я готова была поклясться, что там только что мелькнула чья-то тень. Судя по очертаниям – мужская. От крупного мужчины, если так можно выразиться. Мелькнула и мгновенно пропала.  Словно и не было ничего.

         Вот только сад, как и поместье, был защищен сильными магическими амулетами. Никого постороннего здесь находиться не могло. Магия не пропустила бы. А садовник… Ну… Он выглядел по-другому, не настолько крупным. Так что не мог это быть садовник. Ну никак не мог. Тогда кто? Какой-то чужак смог взломать защиту сада? Да быть того не может!

         -…да Санни же! – донесся до меня взволнованный голос Ингрид. – Я сейчас матушку позову!

– Не надо матушку, – отмерла я, буквально возвращаясь с небес на землю. – Зачем позовешь?

– Да затем! Ты уставилась в одну точку, резко побледнела и не замечаешь меня!

         А, вот в чем дело. Ингрид игнорируют. И кто? Непутевая старшая сестра. Да как так можно?!

         Я заставила себя улыбнуться, пусть и довольно вымученно. Ингрид вздрогнула. Что, не получилось? А жаль, жаль… Я старалась быть дружелюбной.

– Давай пойдем в дом. А то что-то мне нехорошо, – соврала я, решительно поднимаясь со своего места.

         Ингрид вскочила на ноги и послушно закивала.

         Матушке мы ничего не рассказали. Молча разошлись по своим комнатам и просидели там до ужина. У меня из головы не лезла эта загадочная тень. Я понятия не имела, где искать информацию, стоит ли опасаться увиденного, да и было ли это все в реальности? Может, я просто  перегрелась на солнце?

         В общем, вопросы имелись, а ответы на них не находились.

         Ужинала я у себя в комнате. Сослалась на общую слабость и головокружение, попросила принести еду в спальню. Встревоженная матушка зашла ко мне после ужина.

– Сандра, как ты? – спросила она, внимательно осматривая меня с головы до ног.

– Сейчас уже лучше, – я вздохнула, причем совершенно натурально. – Просто переволновалась, наверное. Завтра все будет в порядке, уверена.

         Матушка покивала, пожелала мне спокойной ночи и вышла.

         Я вызвала Лисси, переоделась с ее помощью и легла спать.

         Приснился мне сад, не наш, местный, и даже не столичный. Нет. То было что-то другое. Высокие деревья, густые кусты, многочисленные цветы, названия которым не имелось. Все они располагались под открытым небом и были окружены оградой.

         Я прогуливалась по тропинкам, вдыхала ароматы, слушала пение птиц и стрекот насекомых и чувствовала себя дома. Как будто вернулась издалека из-за границы, где проживала десятилетиями. И мне было хорошо, спокойно, легко.

         С этим «уютным» ощущением я и проснулась утром.

         Лежала в постели, смотрела в потолок, вспоминала сон и не могла понять, что же здесь происходит. И почему именно со мной?

         А потом вспомнила, что сегодня мы ждем гостей. И пусть они все были местными, без чинов и регалий, следовало подготовиться к их встрече.

         Я тяжело вздохнула, поднялась, вызвала Лисси. Следовало вымыться, переодеться и спуститься к завтраку. Во время еды мы с Ингрид обязательно получим от матушки ценные указания, узнаем в тысячный раз, как следует вести себя с гостями, и будем предоставлены самим себе вплоть до обеда.

         Прибежавшая на вызов Лисси грела в соседней комнате, мыльне, воду для ванны. Мы привезли с собой из столицы аромамасла, о которых наверняка не знали и не ведали в этой глуши. Так что за обедом и я, и Ингрид будем благоухать.

         Как бы запахами гостей не распугать…

Глава 10

                Завтрак прошел спокойно. Мы поели и разбежались по своим делам.

         Я направилась в книгохранилище, уселась за стол и начала читать. На этот раз я читала книгу по истории этого мира. Погружалась в его далекое прошлое, вместе с первыми живыми существами исследовала все его уголки, узнала, что мир пережил несколько кровопролитных войн, все – магические. И дошла практически до современности, остановившись на периоде, который был полторы тысячи лет назад.

         И тут в дверь постучали. И на пороге показалась запыхавшаяся Лисси.

– Госпожа, скоро обед, – сообщила она.

         Я только вздохнула. Пора идти развлекать незваных и не особо желанных гостей.

         Книга осталась на столе. Я же вместе с Лисси заспешила в спальню. Там меня уже ждало ярко-зеленое платье, длинное, с небольшим декольте и поясом на талии. Я оделась, покрутилась перед зеркалом, подумала с тоской, что местная мода сильно смахивает на монашескую. Осталось только платком полностью голову покрыть. И сходство будет полным.

         Но выбора не было. Ни один другой наряд я сейчас надеть не могла. Меня не поняли бы. Я уже не говорю об уйме пунктов этикета, которые были бы нарушены за один раз. И потому я обулась, отказалась от украшений и макияжа, волосы уложила в простую прическу и отправилась в обеденный зал – встречать гостей.

         К нам в поместье пожаловало сразу три семьи общим количеством двенадцать человек. Плюс мы трое. За столом нас сидело пятнадцать голодных ртов.

         Из них семеро – молодые неженатые мужчины. Главы семейств, два графа и герцог, привезли с собой не только сыновей, но и племянников. Все для незамужних дев, приехавших прямиком из столицы. Что? Одна из дев просватана? Подумаешь, большая проблема. Не замужем же. До принесения брачных клятв все еще сто раз может измениться. Особенно если этим «переменам» помочь. В конце концов, провинциальные женихи уж точно ничем не отличаются от столичных и так же способны очаровывать прекрасных дам.

         Конечно, ничего подобного вслух произнесено не было. Но подразумевалось. И потому во время обеда холостые парни тщательно ухаживали не только за заневестившейся мной, но и за очень мило смущавшейся Ингрид. Матушка не препятствовала нашему общению. Вероятно, считала, что ничего страшного не произойдет, если мы немного пококетничаем с гостями. Все развлечение. Ну и заодно навыки свои отточим.

         Моими соседями по столу оказались Сартон Ростанский, старший сын герцога Ольгерда Ростанского, и Витар Ольтерский, племянник графа Патрика Гардарского.

         Высокий плотный брюнет Сартон был немногословен, смотрел исподлобья и, казалось, мучился, когда надо было что-то произносить. Ему в тягость был разговор со мной. Но, видимо, родители заранее провели профилактическую беседу. И Сартон старался, как мог.

         Худощавый синеглазый шатен Витар, среднего роста, наоборот, болтал без умолку. Мне с трудом удавалось вставить слово в эту болтовню.

– Лорта Сандра, вы правильно сделали, что приехали пораньше. Сейчас как раз зацветет гарсана, аромат будет потрясающий, – Витар умудрялся параллельно и есть, и говорить. Как у него это получалось, для меня оставалось загадкой. – Поговаривают, что гарсана была привезена в этот мир драконами. Да-да, теми самыми, которые так быстро отсюда сбежали, когда поняли, что их магия не действует на местных. Сами сбежали, а цветок свой оставили. Между прочим, одна из самых известных легенд о гарсане рассказывает о молодом воине по имени Эйдан, который отправился в далекие земли, чтобы найти цветок и спасти свою умирающую сестру. Эйдан преодолел множество испытаний и опасностей, пока не нашел гарсану в глубине древнего леса. Он принес найденное домой и приготовил из лепестков гарсаны целебный настой, который исцелил его сестру. С тех пор гарсана стала символом надежды и исцеления. И каждый год она цветет пышными розовыми цветами, формой как драконья голова.

– Чушь, – фыркнул Сартон. – Драконы не сбежали. Им стало скучно здесь. Они забрали в свой мир невест и закрыли остальным доступ туда.

– Это они лично вам сказали, лорт? – насмешливо поинтересовался Витар. Судя по всему, они с Сартоном терпеть не могли друг друга и не стеснялись демонстрировать другим свои чувства. – Во всех летописях указано, что драконы не смогли противостоять нашей магии. Потому и покинули этот мир. А невест они выкрали! Книги читайте, а не шпагой машите. Больше знать будете.

         Сартон облил Витара взглядом, полным презрения, и снова уткнулся в свою тарелку.

         «Слон и моська», – хмыкнула я про себя. Вряд ли Витар преуспевал в физической активности. Иначе не говорил бы о махании шпагой с таким пренебрежением.

– Лорта Сандра, – между тем не отставал от меня Витар, – у вас в саду высажена гарсана? Если нет, очень советую высадить. Уверяю вас, она не только красивая, но и очень полезная. Убивает всю мошкару и избавляет дом от мух и комаров.

         Я кивала, как китайский болванчик, и с грустью думала, что научный мир потерял серьезного ботаника. Вот там, в изучении растений, Витар определенно был бы на своем месте.

Глава 11

– Ох уж эти драконы, – добродушно прогудел со своего места высокий крупный шатен Ольгерд Ростанский. Он, как и его сын, был широкоплечим и излишне, на мой взгляд, массивным. Сидел он черед два места от меня, и потому его голос мне был отлично слышен. – Сколько о них легенд и мифов ходит. Сколько споров вспыхивает. Кто-то считает их едва ли не божествами, которые сделали милость – позволили темным народам резко поумнеть. Кто-то – авантюристами, появившимися в этом мире из-за несметных богатств и сокровищ, которые здесь таятся. А как по мне, это просто детские сказки. И племена, жившие в то время, выдумали себе защитников, чтобы только не оставаться один на один с опасной жизнью.

         Сартон сверкнул глазами, но перечить отцу не решился. Витар ухмыльнулся, довольный подобной поддержкой.

– Я слышала, лорт Ольгерд, в вашем роду тоже были драконы, – с улыбкой заметила моя матушка.

– Были, если в них верить, лорта Дарина, – отозвался тот. – Наш род, ваше сиятельство, один из древнейших в этой местности. Наш первопредок, Алорт Бородатый, считается тем самым драконом, который, в отличие от своих сородичей, не покинул этот мир, остался здесь, осел на земле, женился, завел детей… И только богам ведомо, насколько правдива эта легенда. Но я, как почтительный потомок, в первую очередь чту самого Алорта, независимо от того, был он драконом или нет, и только потом размышляю о своих якобы божественных корнях.

– Ежели так подумать, то и эльфы с гномами существовали, – ухмыльнулся со своего места граф Патрик Гардарский, невысокий худой брюнет с тонкими чертами лица. – Те же легенды уверяют, что наш род основал самый настоящий эльф, Анатариэль Спесивый. Но это все чушь, скажу я вам. Ни в одной летописи я ничего подобного не нашел. А уж сколько их я перечитал в молодости, стремясь разузнать побольше о своих первопредках.

– Но ведь есть предсказание, что все расы вернутся! – запальчиво воскликнул один из ухажеров Ингрид, синеглазый блондин с высоким лбом, тонким носом и ломким голосом. – Должна появиться та, которой все подчинятся. И ей следует восстановить равновесие рас в этом мире, возродить эти земли!

– Детские сказки, – авторитетно заметил его черноволосый соперник, такой же высокий и плотный, как и Сартон, разве что менее сильный, по крайней мере, на первый взгляд. – Нельзя же верить всему, что написано в старых свитках.

         Я поймала тоскливый взгляд Ингрид и подумала, что ей, девушке воспитанной, но при этом мало читавшей, совершенно не интересен подобный спор.

         А между тем страсти разгорались. И молодые поклонники мифов готовы были чуть ли не на кулаках доказывать свою правоту тем, кто считал другие расы «глупыми сказками».

         Я внимательно слушала все, что говорилось, пытаясь при этом удерживать на лице равнодушное выражение. До появления в поместье, за всю свою жизнь в этом мире, я ни разу не слышала упоминаний ни о драконах, ни об эльфах, ни о любых других расах. Мало того, я была уверена, что здесь существуют только люди. Исключительно люди. Как на Земле. Теперь же оказалось, что мифы и легенды все же повествуют о представителях других рас. Пусть и только в книгах, но о них упоминается. И судя по оживленному мужскому спору, упоминается довольно часто. Оставалось только понять, почему в провинции эта тема ни разу не табуирована. А вот в столице, похоже, наоборот.

– Эх, молодежь, – внезапно снисходительно произнесла Амалия Ростанская, жена Ольгерда Ростанского, невысокая плотная блондинка лет пятидесяти-пятидесяти пяти. Она была одета в темно-зеленое платье, расшитое мелким бисером и выглядела в этом наряде довольно элегантно. – Вот что значит молодо-зелено. Молодые люди, неужели вы искренне верите, что девушкам, сидящим рядом с вами, интересны эти легенды? Или вы появились тут, только чтобы показать всем вокруг, насколько вы умны и начитаны?

         «Молодые люди» покраснели. И за столом буквально сразу же воцарилась тишина.

         Я подавила тяжелый вздох. Не знаю, кому там было не интересно. Я же старательно впитывала каждое слово. И точно знала, какой именно запрос отдам в книгохранилище, как только освобожусь после обеда.

         Но пока, увы, приходилось строить из себя этакую глупышку, озабоченную исключительно своим внешним видом.

– На улице чудесная погода, – поддержала моя матушка Амалию. – Полагаю, молодым людям стоит пойти прогуляться в саду.

         Я тоскливо посмотрела на всех сидевших за столом претендентов на наше с Ингрид приданное, и поняла, что в книгохранилище попаду нескоро. Сейчас же мне предстояла скучная и совершенно никчемная прогулка.

         Ингрид придерживалась другого мнения. Она уж точно не считала прогулку скучной и тем более – никчемной. И из-за стола она поднялась довольно быстро, чтобы первой попасть в сад. Конечно же, вместе с частью кавалеров. Ну и чтобы занять более выгодную позицию, а заодно – и лавочки получше.

         Я не спорила, неспешно пошла следом. И искренне надеялась, что меня оставят в покое, позволят подумать в одиночестве, подышать свежим воздухом в тишине.

         Увы. Не с моим счастьем.

Глава 12

                Моими сопровождающими, плотно охранявшими меня, являлись Сартон и Витор. Они не подпускали ко мне других кавалеров и словно сговорились оберегать меня от остальных парней.

         Я зашла в калитку сада, словно под конвоем. Ингрид уже весело щебетала где-то вдалеке. Она считала, что находится в выигрыше, в отличие от меня, так как может выбирать место для отдыха.

         Я мысленно желала ей удачи. С моим настроением я меньше всего хотела бы прогуливаться по саду. Да и вообще не очень-то собиралась отдыхать здесь. Вот посидеть в книгохранилище – это да, отдых. Зарыться в книги, попытаться узнать что-то интересное о других расах. А ходить здесь… Дышать свежим воздухом… Надышалась уже однажды. Потом галлюцинации мерещились.

         Мои сопровождающие придерживались иного мнения.

         И пока Сартон угрюмо молчал и внимательно зыркал глазами по сторонами, видимо, в поисках врагов, Витор активно болтал, думая, что развлекает меня.

– Лорта Сандра, у вашей матушки шикарный сад! Вы только посмотрите на эти дартисы! Они очень, очень редкие! Из них можно приготовить как сладости, так и лекарства. А вот, слева от вас, цветут родонетроны. Их можно достать только в самых отдаленных уголках нашей империи. Я удивлен, как они выжили и расцвели здесь. Это практически невероятно!

         Я послушно крутила головой во все стороны. Но разглядывать цветы и параллельно слушать Витора было тяжело. Информация лилась из него бурной рекой. Я в жизни не смогла бы различить светло-голубые дартисы и бирюзовые родонетроны. Они сильно походили друг на друга не только цветом, но и формой. И те, и другие были словно маленькие звездочки, спрятанные в траве. А вот Витор уверенно указывал то на одно, то на другое растение, восторгался увиденным и пытался поучать меня. Нет, я, конечно, тщательно пыталась что-то запомнить. Но получалось не очень.

         А потом, когда я старательно рассматривала ярко-оранжевые лоссы на дальнем кусте, мне снова померещилась тень. Да-да, та самая тень странного великана. Ну, или не великана, а просто излишне высокого человека. Только на этот раз она не мелькнула и быстро скрылась за кустами. Нет. Тень стояла несколько секунд на месте. И мне на мгновение почудился чей-то пристальный и очень недобрый взгляд.

         Я мотнула головой, сбрасывая наваждение. Привидится же такое. Никто из гостей, сейчас гулявших по саду, не был настолько высоким и крупным, чтобы отбрасывать подобную тень. А значит, что? Правильно, мне просто это померещилось. Снова, да.

         Прогулка с кавалерами продлилась дольше часа. Еще пару раз точно я чувствовала на себе чей-то взгляд, злобный, возможно, даже угрожающий, но тени больше не видела. И когда наконец-то смогла отделаться от своих сопровождающих, то первым делом отправилась в книгохранилище.

         Едва переступив порог, я приказала:

– Книги по истории существования других рас. Все по драконам, эльфам, оборотням.

         Я надеялась на довольно внушительный список литературы. Пусть это и была библиотека в поместье, в провинции, а не в столичном доме, но и сюда отец, как я совсем недавно выяснила, привозил довольно внушительное количество книг. В том числе и чтобы произвести впечатление на возможных гостей.

         Увы и ах. На столик у окна улеглись сборник сказок и относительно тонкая книга, считай, брошюра, озаглавленная «Древние мифы, старинные легенды Ортанаса».

         Вот ее-то я и открыла в первую очередь.

         Оглавление порадовало перечнем рас. Драконы, оборотни, гномы, вампиры, русалки… Всего в перечне оказалось девять рас.

         То есть, если верить этой книге, раньше Ортанас населяло десять рас, включая людей. И что же могло случиться такого ужасного? Почему девять рас внезапно покинули мир? Если они существовали, конечно, а не являлись плодом воображения автора книги.

         Первыми я открыла драконов. Им было посвящено целых пять листов, включая кучу цитат. У других рас было и того меньше информации. Про тех же русалок написали лишь лист с небольшим, правда, уже безо всяких цитирований.

         «Драконы считались любимыми детьми богов, – сообщала книга. – Они зародились на свет раньше других рас. Сильные, умные, магически одаренные, драконы обладали особой притягательностью в глазах противоположного пола любой расы. Муж-дракон, даже малоземельный аристократ, считался лучше мужа-человека, пусть он и обладал герцогским титулом.

Драконы могли управлять различными природными элементами. Некоторые из них были мастерами огня, способными выдыхать пламя, которое могло плавить камни и металл. Другие контролировали воду, создавая мощные волны и водовороты. Были и те, кто мог управлять ветром и землей, вызывая ураганы и землетрясения. Драконы могли создавать иллюзии, которые обманывали даже самых опытных магов. Они также обладали способностью проникать в умы других существ, читая их мысли и внушая свои собственные. Драконы могли исцелять себя и других с помощью магии. Их раны заживали быстрее, чем у других существ, и они могли восстанавливать утраченные конечности и органы. Некоторые драконы обладали даром предвидения, позволяющим им заглядывать в будущее. Эти видения были не всегда точными, но они помогали драконам избегать опасностей и принимать важные решения.

         Драконы умели строить пространственные порталы от мира к миру. Поговаривали, первые драконы были способны пронзать порталами и временные отрезки. Но со временем этот навык был утрачен. Дракон-первопредок считался сыном бога всего сущего, Нароса.

         Боги благоволили к драконам, за что тех не любили другие расы.

         Надменные и горделивые, драконы часто смотрели с презрением на тех, кто не принадлежал к их расе. Чем богаче и влиятельнее был дракон, тем больше спеси в нем имелось».

         Я прочитала все, что было написано о драконах, отложила книгу, нахмурилась. Что-то здесь было не то. Если драконы действительно существовали, если они были самыми сильными и умными, если они считались детьми богов, то зачем тогда ушли из этого мира? Им надоело здесь? Они нашли другой мир, более пригодный для проживания? Или же имелась другая причина?

         В то, что все расы, включая драконов, выгнали люди, я не верила. Ни минуты не верила.

Глава 13

                Ужинала я в своей спальне – сослалась на дурное самочувствие и осталась у себя. Сидела, читала и перечитывала книгу о древних мифах, думала…

         Сборник сказок я оставила в книгохранилище. Его тоже надо было прочитать, но чуть позже. Пока что я пыталась усвоить информацию, полученную из другого источника.

         Старая книга описывала представителей других рас только с положительных сторон. Люди во всем им проигрывали. И тем не менее именно люди остались в этом мире, вытеснив отсюда тех же драконов и эльфов.

         И я тщетно пыталась, но не могла понять, почему. Что такого произошло здесь, в Ортанасе, несколько веков назад? Почему драконы добровольно ушли? Или не добровольно? Книга ответов не давала.

         Оставалось только гадать.

         Чем я и занималась до самой ночи. Ну и, конечно, легла поздно. Проснулась рано, не выспавшаяся, а потому злая на весь белый свет.

         Общение с родней за завтраком настроения мне не добавило.

– У нас появился новый сосед! Из империи Лортинас! Ну той, что расположена рядом с нами! Остановился неподалеку от нас! Молодой, богатый, холостой! Можешь себе это представить, Санни?! – весело болтала Ингрид, с удовольствием расправляясь с сырниками.

         Матушка снисходительно посматривала на нее. Мол, ребенок еще, что с нее взять.

         Я хмурилась и молчала. Меня никакие соседи не интересовали, тем более богатые и холостые. Гораздо занимательнее для меня было исчезновение других рас. И сразу после завтрака я собиралась позвать дядьку Свана. Вдруг что-нибудь вспомнит, расскажет. По крайней мере, точно скажет, существовали ли драконы в реальности.

– Сегодня он нанесет нам визит, – продолжала болтать Ингрид. – Придет прямо к обеду. Вестника прислал. Санни, ты же прихорошишься к его приходу, правда?

– Сандра, милая, ты слышишь? – вмешалась матушка. – Пожалуйста, принарядись к обеду.

– Конечно, обязательно, – пробурчала я, все еще погруженная в свои мысли.

         Сосед, холостой, богатый. Да ну его куда подальше. Я и без него проживу. Нет, точно надо позвать дядьку Свана. Другого источника информации у меня все равно не имеется.

         Матушка убедилась, что я витаю в облаках, и все соседи разом меня вообще не интересуют, и глубоко вздохнула. Уверена, что она мысленно уже делала мне выговор за пренебрежение собственной внешностью во время прихода дорогого гостя.

         Хотя почему его можно было бы считать дорогим, я не понимала.

         Время до обеда мы с матушкой и Ингрид провели в гостиной. В мою голову пытались вложить как можно больше местных сплетен, которые  рассказали вчера соседи, чтобы я могла обсуждать с гостем не книги и погоду, а что-то, по мнению моей родни, более интересное. Старая дева, в их глазах я была совершенно не приспособлена к жизни в светском обществе. И матушка с Ингрид всячески старались это исправить.

         Мне в подробностях рассказывали о пятом сыне баронессы Альтаны ронт Парийской, который уродился слабеньким, в отличие от своих четверых братьев, о новом любовнике графини Ронии Артайской, дважды вдовы в свои тридцать три года. Я успела узнать родословные всех наших ближайших соседей. И к обеду моя голова гудела от совершенно ненужной информации и больше всего напоминала жужжащий улей, забитый пчелами под завязку.

         Когда в холле послышалось хлопанье двери, а затем – голоса, я готова была убивать. Причем все равно, кого. Я была злой, усталой, раздраженной. Меня бесила необходимость подчиняться материнской воле, я психовала из-за потерянного времени, и у меня не было ни малейшего желания встречаться с каким-то гостем, которого прочили мне в женихи.

         С видом: «Не влезай, убьет» я вышла из гостиной вместе с матушкой и Ингрид. Они косились на меня, но молчали. Видимо, не хотели устраивать разборки на глазах у гостя.

         Кстати о госте. Он действительно оказался молодым красавцем, высоким, широкоплечим, элегантно одетым, по последней столичной моде, что было диковинкой в этих местах.

         Кареглазый шатен с идеально уложенными волосами, правильными чертами лица и цепким взглядом, на Земле он мог как сниматься в определенных журналах, так и работать в госслужбах, обычно засекреченных.

         Понятия не имею, сколько поколений аристократов числилось среди его предков, но он явно не был «простым смертным» и обычным аристократом.

         Пока матушка с гостем здоровались, я стояла на шаг позади Ингрид и внимательно слушала. Шатена звали Ричардом Зарским, он был герцогом, судя по общению с ним матушки, довольно богатым. У него был бархатистый баритон, который привел в восторг и мою родительницу, и Ингрид, похоже, забывшую, что она уже обручена.

         Я мысленно тяжело вздохнула, посмотрев на выражение лица младшей сестры. Похоже, меня ждет ревность. Ну и разборки заодно. И хотя жених предназначался мне, Ингрид вполне может, и я уверена, что будет, претендовать на мое место.

Глава 14

– Лорт Ричард, я рада, что вы смогли найти время и отобедать у нас сегодня, – матушка улыбалась улыбкой голодной паучихи, так и мечтающей съесть каждого, кто по нелепой случайности окажется в ее сетях. Не удивлюсь, если мысленно она уже видела меня замужем за красавчиком соседом, как минимум с тремя детьми от него. – В этой глуши так трудно найти подходящую компанию! Ах, здесь в основном живут те, кого сложно считать ровней нам!

         Матушка заливалась соловьем, Ингрид трепыхала ресничками. Я мечтала, чтобы обо мне забыли. Вообще. Навсегда.

– Благодарю, лорта Дарина, – улыбнулся Ричард. Мягко так улыбнулся, умело. Сразу видно школу обольщения. Ловелас сотого левела, как сказали бы на Земле. Подобные ему не женятся, если сильно не прижмет. Они любят женщин, но не любят нести ответственность за серьезные отношения с ними. А потому я сильно сомневалась, что Ричард появился здесь ради того, чтобы связать себя узами брака со мной или с Ингрид. – Я всегда рад провести время с такими очаровательными леди.

         Матушка и Ингрид синхронно покраснели. Я положила в рот очередную ложку каши из норты, местной тыквы, и начала усиленно ее жевать. Мне хотелось сказать многое, очень многое. Но приличные девушки ТАК не изъясняются. А Сандра Дзантри была, несомненно, девушкой приличной. И потому, чтобы не шокировать родню, я ела. И молчала.

– Ах, лорт Ричард, вы так галантны, – томно вздохнула Ингрид и покосилась в мою сторону, видимо, чтобы проверить, не имею ли я виды на красавчика соседа.

         Матушка этот взгляд заметила, но никак не отреагировала. То ли не придала ему значения, то ли решила вправить мозги младшей дочери после обеда.

– Ну что вы, лорта Ингрид, – еще одна мягкая улыбка, от которой у Ингрид покраснели не только щеки, нет, краснота перешла и на шею. – Я всего лишь говорю правду. Вы великолепно выглядите. Цвет вашего платья очень идет вашим глазам.

         «Боже, какая банальность», – фыркнула я про себя, пожалев, что каша на тарелке уже закончилась. Очень некстати. Теперь придется закусывать губу изнутри, чтобы не рассмеяться или не нахамить этому доморощенному донжуану. А подобное поведение матушкой, увы, не приветствуется.

– Лорт Ричард, вы надолго в эти края? – матушка вновь взяла бразды правления в свои руки.

– Думаю, до конца лета, лорта Дарина.

         Ох, какой ужас. То есть мне придется терпеть этого красавчика все лето?! Бьюсь об заклад, он пропишется у нас и будет активно обольщать матушку с Ингрид. На меня он, слава всем богам, пока что не смотрел. Так, равнодушно мазнул взглядом пару раз, как по предмету мебели. И меня подобное отношение более чем устраивало. Но я боялась. Ужасно боялась, что не сдержусь. Наговорю ему гадостей, а потом буду вынуждена выслушивать поучения от матушки.

– Это чудесная новость, – с видом триумфатора между тем заявила матушка. – Летом здесь душно, пыльно и совсем не с кем пообщаться! Вы же понимаете, о чем я, лорт Ричард?

– Несомненно, лорта Дарина, – и еще одна улыбка дон жуана[4].

– Лорт Ричард, а у вас есть невеста?

– Ингрид!

         Я с трудом сдержалась, чтобы не расхохотаться. Малышка Ингрид излишне прямолинейна. Матушка и сама выведала бы семейное положение красавчика, но чуть позже, и с большим тактом. Ингрид же решила пойти напролом. Некрасиво. Очень некрасиво.

         Ингрид вспыхнула, уставилась на скатерть возле своей тарелки. Матушка постаралась выправить ситуацию.

– Лорт Ричард, прошу простить мою младшую дочь. Она еще юна и неопытна, практически не бывает в обществе.

         Да-да, сущий ребенок. Правда, помолвлена уже. И как только ей исполнится восемнадцать, ее выдадут замуж. Но все равно ребенок.

– Ничего страшного, лорта Дарина, – очередная мягкая улыбка. – Я все понимаю. Нет, я еще не нашел себе спутницу жизни.

         «Но уже в активном поиске», – эта фраза произнесена не была, но отлично читалась между строк.

         И в глазах наивной Ингрид загорелась надежда. Как же, а вдруг именно ее, Ингрид, выберет спутницей жизни такой красавчик! Он еще и богат наверняка! И в обществе появляется! В общем, отличный супруг и отец для будущих детей!

         Я в очередной раз пожалела об отсутствии каши на своей тарелке. И чтобы как-то отвлечься от светской пустой болтовни, принялась про себя считать все подряд: тарелки на столе, столовые приборы, ножки кресел… Да все, что видела вокруг!