Всегда твой выбор бесплатное чтение

Пролог 1995 год

Конечно, он был здесь. Он всегда ждал меня после занятий. Это было наше с ним место. Как только у меня заканчивались уроки, я шла в соседний двор, забегала в третий подъезд пятиэтажного дома, поднималась на технический этаж, где было темнее, чем на всех лестничных площадках, и мы проводили там время вместе вот уже пять с половиной месяцев. Иногда мы болтали ни о чём, временами он расспрашивал меня о школе, порой рассказывал смешные истории. Но больше всего мне нравилось слушать, когда он говорил о себе и о планах на жизнь. В такие моменты его лицо становилось расслабленным, спокойным, и он мечтал о том, что произойдёт, если сможет уехать в другую страну, как начнёт там всё сначала. А я украдкой поглядывала на него восхищённо и с замиранием сердца вслушивалась в каждое произнесённое им слово. Он смотрел на меня, улыбался, кончиком пальца легонько стучал по моему носу и говорил что-нибудь поучительное, например: «Чтобы этого добиться – нужно многому учиться» или «Чтобы получить желаемое – учись ждать». Услышав совет, я всегда кивала, а он тихонько посмеивался. Мне так нравилось, как он улыбался. Однажды он сказал мне, что за последний год только я могла вызвать у него смех. Я была счастлива рядом с ним. Он время от времени любил повторять, что у нас самая необычная дружба на этой планете. И я была с ним абсолютно согласна.

Сегодня я задержалась на сорок минут, поэтому даже не бежала, летела на наше место. Не могла скрыть волнение. Мне так хотелось рассказать ему о прошедшем учебном дне, хотелось похвастаться, что меня выбрали готовить сценку на городской конкурс от школы. Я не была лидером в классе, но стремилась стать заметной, и вот наконец-то у меня появилась такая возможность. Глаза сияли от предвкушения разговора с ним. Поэтому, бегом поднявшись по последним ступенькам, я радостно закричала:

– Ромка, Ромка, ты не поверишь…

Я застыла. Картина, открывшаяся передо мной, пятнадцатилетней девчонкой, оказалась слишком жуткой. Этого не может быть, ну как же так. Он же столько держался. Он обещал, говорил, что теперь, когда появилась я, его ничего не сломает. Рома сидел на полу, оперевшись спиной на стену, голова склонилась набок, глаза были закрыты, рукав – закатан, а руку чуть выше локтя обвивал жгут. Всё понятно без слов. Он часто говорил, что если я увижу нечто подобное, хоть с кем-то, хоть с самым близким из людей, мне нужно немедленно убегать, ни в коем случае не разговаривать и больше никогда не встречаться с этим человеком. Я попятилась к ступенькам, глотая ртом воздух. Взгляд упал на шприц, валяющийся в шаге от моей ноги. Он был наполовину наполнен той мерзкой отравой, которая унесла жизнь не одного человека в этом городе. Надежда на то, что это не конец, что он не успел влить в себя жидкость, эта глупая надежда, наполнила меня изнутри, и я прошептала:

– Ромка, нет, не делай этого, я здесь, я пришла.

Я очень медленно сделала маленький шаг вперёд. Он открыл глаза и попытался сфокусироваться на моём лице. Глаза… мне всё сказали его глаза. Это был не тот Ромка, которого я знала. Это был тот потерянный человек, которого несколько месяцев назад я увидела первый раз на скамейке во дворе этого дома, и которому в тот день пыталась помочь, думая, что ему стало плохо.

– А, Мелкая. – Он с отвратительной интонацией растянул моё прозвище, которое дал мне в день нашего знакомства. – Ты чёт сегодня опоздала. – И он откинул голову назад к стене.

– Я… я задержалась в школе… – начала оправдываться я, запинаясь. А в голове пролетали мысли, что он меня узнает, значит, ему ещё можно помочь. Но как? Как избавить его от того яда, что у него уже внутри?

– Я думал ты не придёшь, но… – Он протягивал слова с такой злостью, что мне стало страшно. – Раз ты всё равно увидела, дай-ка мне вон то волшебство сюда. – Кивком головы он указал на шприц возле меня.

– Нет, Рома, не надо. – Я старалась поддерживать спокойный тон, чтобы скрыть дрожь в голосе, вызванную тревогой, которая, как тёмное море, начала захлёстывать меня.

Он издал рык, похожий на звериный, и попытался подняться, но у него получилось только дёрнуться и опять прислониться к стене.

– Дай мне эту чёртову дозу, я сказал, – с ненавистью крикнул Рома. Он никогда раньше так со мной не разговаривал.

– Нет, – решительно прошептала я, сделала шаг вперёд и хотела оттолкнуть ногой шприц вниз на лестничную площадку, но тут Ромка снова попытался встать. При этом он издавал проклятья странным, не своим голосом, который заставил меня вздрогнуть. Испугавшись, я поскользнулась. Чтобы не грохнуться на пол, оперлась рукой о стену, но нога отклонилась в сторону и я, совершенно не желая этого, оттолкнула кончиком ботинка шприц прямо к нему. Я наблюдала, как яд покатился к стене, где сидел, так и не поднявшись, Ромка. Наблюдала, с какой жадностью он схватил его, как поднёс к закатанному рукаву, как победно посмотрел на меня и сказал:

– Прости, я больше здесь не могу.

Не в силах смотреть, я отвернулась, а слёзы начали медленно стекать по щекам. Нужно позвать кого-то на помощь. Но кого, кто согласится помочь в такой ситуации?

– Мелкая, – вдруг так нежно позвал он меня своим голосом, тем голосом, что был мне дорог. Я услышала стук собственного сердца, глаза вновь нашли Ромку. То, что отражалась на его лице, можно было назвать страшной маской боли, отвращения, презрения. Он опустил веки, словно пытался воздвигнуть нерушимую стену между нами, прячась за ней в своем тёмном мире. Шприц, всё ещё наполовину полный, был зажат в его руке. Он пытался изобразить улыбку, но у него это плохо получалась, губы не повиновались, несмотря на все усилия, отображая лишь кривую ухмылку.

– Спасибо тебе за время, – выдавливал он из себя каждое слово, видно было, они давались ему с большим трудом. Он резко засмеялся, но не тем смехом, который завораживал меня, а каким-то глухим, зловещим что ли. Закашлялся. Я не могла ничего произнести. Онемела. Не могла подобрать слова, чтобы отговорить своего самого дорогого в этом мире человека от этих бесовских действий. И уйти не могла. Приросла к полу ногами. Я даже не могла отвернуться. Внезапно Ромка открыл глаза и встретился со мной взглядом. И на миг я увидела в них настоящего моего друга.

– Постараюсь оттуда приглядывать за тобой. – Он шумно выдохнул, словно его грудь была наполнена тяжестью, от которой он хотел избавиться.

– А теперь уходи! – выкрикнул он, опустил глаза на руку и медленно ввёл яд в вену. Рома что-то ещё промычал, но я не могла ничего разобрать, потом издал жуткий вопль, глаза закатились, пена начала идти изо рта и его затрясло, словно в дьявольской лихорадке. Через какое-то время, его тело обмякло и полностью сползло на пол.

Стало понятно – это конец. Ужас, страх, боль, отчаяние – всё сразу почувствовала я. Сделала шаг назад. Ещё один шаг. Глаза! Не могла заставить отвести от него взгляд. Ещё ступенька вниз. Ещё одна. Не может быть! Так не может быть! Это невозможно. Весь мир рушился и разлетался на мелкие кусочки вокруг меня. Становилось темнее и темнее. Дышать стало невозможно, как будто невидимая сила схватила меня за горло, лишив воздуха.

– Прости меня. – Слова слетели с губ, и на секунду вывели меня из скованного состояния. Этого оказалось достаточно, чтобы заставить тело развернуться и пуститься со всех ног вниз.

Бежать. Бежать. Бежать. Всё, что было сейчас мне нужно, – это просто бежать. Тысячи маленьких молоточков звенели в голове так, будто там развернулась настоящая кузница. Я слышала их, они ритмично стучали по вискам, вбивая в меня чувство вины: «Я опоздала», «Я дала ему последнюю каплю».

Глава 1. Юля

 Я стояла на перроне, когда Андрей занёс мой чемодан в вагон и теперь находился рядом, держа меня за руки. У него был взгляд, который внушал жалость: глаза были полны грусти, словно он не нашёл места в этом мире. Мне было противно, оттого что я не могу поставить окончательную точку в наших отношениях перед отъездом в университет.

 Андрей был хорошим парнем, мы встречались с ним почти полтора года. Он был на пару лет меня старше. Симпатичный блондин невысокого роста, но достаточно крепкого телосложения из-за постоянных тренировок в спортзале. Он был моим первым парнем. Я была для него настоящей первой любовью. Наверное, мне могли бы позавидовать многие, ведь такие безоблачные долгие отношения выпадают не всем. И всё окружение было убеждено, что я обязательно после школы останусь с ним и очень быстро выйду замуж. Его и моя мама, встречаясь, планировали будущую свадьбу, обсуждали, у кого мы будем жить когда создадим ячейку общества. Пока я училась в выпускном классе, и сама пыталась убедить себя в том, что надеть кольцо на безымянный палец сразу после школы – не слишком плохая идея.

Андрей был очень заботливым, нежным, добрым, отзывчивым молодым человеком. Вот только встречалась я с ним не потому, что не могла без него дышать, а скорее всего потому, что однажды так сложилось. Он предложил, я не отказалась. Тогда я надеялась, что эти отношения позволят мне переключиться с мрачных мыслей и начать потихоньку жить заново. Но как только я поняла, что у меня появилась возможность уехать, уехать далеко из ненавистного городка, как только осознала, что возник маленький шанс изменить свою жизнь, сделать её увлекательной, насыщенной разными событиями и, самое главное, новыми интересными людьми, я была на сто процентов уверена, что должна идти своим путём, без Андрея. Я не знала, как правильно себя повести с парнем, не знала как сказать, чтобы не обидеть его, объяснить, что мне нужно время, время чтобы разобраться в себе, понять чего я могу добиться, как реализоваться в этом мире. Наверное, если бы он был любовью всей моей жизни, о которой так любят писать в романах, мысли о разрыве наших отношений не посещали меня, и я после окончания школы осталась бы с ним.

 В последние дни я пыталась свести наши встречи к минимуму, каждый раз, когда мы были рядом, я подбирала слова для разрыва. Всё это было очень нелегко. Но как бы мне ни было трудно с ним расстаться, я должна была это сделать, иначе он потянул бы меня за собой в ту жизнь, от которой я всеми силами пыталась сбежать. Не могла себе представить, что должно было произойти, чтобы я осталась.

 Я ненавидела родной город, где каждая улица, каждый дом напоминали о той боли, которую я носила в себе и которой не могла ни с кем поделиться. Некоторые девчонки в классе завидовали мне и были уверены, что я счастлива. Многие состояли в отношениях с молодыми людьми, но не у всех были такие внимательные и преданные парни. Поэтому на их лицах отражалось недоумение, когда они спрашивали меня о предстоящей свадьбе, а я отвечала, что ещё ничего не решила. Им было не понять, как, имея такие постоянные отношения, не желать их продолжения.

По мере того как приближался день отъезда в университет, мне становилось всё труднее находиться рядом со своим парнем. Иногда мне казалось, что я задыхаюсь от недоказанности между нами. Да только все мои внутренние мучения оставались со мной. Увы, причинить боль человеку, который меня любит, я так и не отважилась, каждый день укоряя себя за трусость. Андрей же, как назло, старался находиться со мной рядом как можно дольше, отменял дела, пытался угодить мне во всём, и от этого я злилась ещё больше.

 Стоя перед вагоном, который вот-вот должен был увезти меня в другой мир, я так и не смогла подобрать слов, поэтому про себя решила, что скажу всё, когда приеду после вступительных экзаменов. Если поступлю, мне придётся разорвать наши отношения в любом случае, если провалюсь… нет, об этом я не могла и думать. Я не вернусь в этот город. Никаких многоточий. Просто точка и всё.

– Я пойду, – сказала я, освобождаясь от его руки.

– Ещё есть пять минут, давай побудем вместе. – Он притянул меня и чмокнул в щёку. Я положила голову ему на плечо и тихонько вздохнула, чувствуя, как презираю себя в этот момент, и в очередной раз понимая, что вообще не нужно было начинать наши отношения.

– Думаю, мы справимся, Юлечка, ведь столько пар проходят проверку временем и расстоянием. – Его голос звучал так, словно он уверял в этом не меня, а самого себя. Я очень надеялась, что разлука в целый месяц, пока я буду на подготовительных курсах, охладит его чувства и нам будет проще идти своими дорогами.

 Наконец объявили об отправлении. Я мигом запрыгнула в поезд, помахала Андрею, услышала его «люблю тебя», послала ему воздушный поцелуй и пошла на своё место. Поезд тронулся, и я ощутила лёгкое покачивание. Расстелив постель и заказав чай у приветливой проводницы, я забралась с ногами на полку и взглянула в окно, где мелькали поля и деревья. Я ощущала, как чувство предвкушения новой жизни наполняет мои мысли. Поезд увозил меня туда, где ничто больше не напомнит мне о душевной боли, которую я надеялась забыть, которая не отпускала меня, не давала дышать полной грудью с того самого тёмного дня. Проводница принесла чай, и я с благодарностью улыбнулась ей. Вкус любимого горячего напитка наполнил тело теплотой. Я пила его медленно, наслаждаясь каждым глотком, словно это был ритуал перехода к свободной жизни.

 Состав продолжал свой путь, а я всё наблюдала, как меняется пейзаж за окном. Каждая новая станция олицетворяла для меня новую возможность, новый шанс и я была готова ухватиться за всё это двумя руками, готова идти вперёд, сбросив груз прошлого, и обрести новую себя. Сегодня я мечтала и надеялась, это было моё время ошибаться и набираться опыта. Мои первые шаги, которые, я очень надеялась, будут проходить легко.

 Поезд всё дальше увозил меня от родного города, а я всё больше расслаблялась и погружалась в мечты о будущем. И все они были радостные. Новые друзья, новые приключения и самое главное новая возможность танцевать. Я дала себе обещание обязательно воспользоваться шансом и попасть в танцевальный коллектив при университете. Если уж я не могла поступить на факультет современных танцев, о чём я мечтала, то окончательно вычёркивать то, что люблю, из своей жизни я не собиралась. Несколько месяцев я спорила с мамой о том, куда пойду учиться и, увы, никак не могла убедить её дать мне заниматься тем, чем я действительно хотела. «Танцы – это совершенно несерьёзно» – всё, что я от неё слышала. Она приводила аргументы, и все они действительно были в какой-то мере правильными. Я не занималась профессионально танцами около двух лет, а когда ходила в студию, то это был всего лишь любительский коллектив. Для поступления в хореографический институт необходимо было готовиться заранее, а одного моего желания было мало. Конечно, я ничего не могла возразить ей, кроме того, что продолжала танцевать дома, она была совершенно права, профессионального в этих моих занятиях не было ничего. Поэтому, смирившись, я постаралась выбрать университет как можно дальше от дома, решив, что хотя бы одно своё желание – уехать из родного городка – я смогу осуществить.

 Утром я быстро собрала вещи, привела себя в порядок и начала заранее продвигаться по вагону к выходу. Я остановилась возле приоткрытого окна. Ветер проникал в вагон и играл с моими волосами, словно хотел, чтобы я ощутила свежесть. Я достала резинку и собрала непослушные пряди в хвост. Закрыла глаза и вдохнула полной грудью, наслаждаясь утренней прохладой. Когда же снова их открыла, поезд въехал на железнодорожный мост, и я замерла от открывшейся мне красоты. Это было восхитительно. Металлические сооружения, сияющие на фоне рассвета, завораживали меня своей грандиозностью, но вместе с тем изяществом. Железные столбы, высоко вздымающиеся над гладью реки, создавали неповторимое ощущение силы.

 Сразу пришли воспоминания, словно волны, разливающиеся в моём сознании, а на глаза навернулись слёзы. В памяти возник один из разговоров с Ромкой. В тот день он рассказывал мне о своих мечтах, что случалось с ним очень редко. Старший друг любил расспрашивать о будущих надеждах меня, но в тот момент повезло, и он приоткрыл дверь в свои несбывшиеся грёзы.

– Знаешь, Мелкая, если не было бы никаких постоянных разборок, бесконечных драк, вечной грызни между своими и чужими и это безумие закончилось, я бы поступил на архитектора. В детстве я сооружал мосты из конструктора. Я мог возиться с деталями весь день, продумывать любую заклёпку с таким трепетом, будто строил по-настоящему что-то грандиозное. Каждый построенный мост был для меня особенным, и у каждого была своя история. Я придумывал, как они стали бы свидетелями множества событий.

– Почему именно мосты? – с интересом спросила я. – Не дома, здания, а именно мосты.

Он слегка улыбнулся мне, его глаза преобразились, раскрывая в себе целый мир теплоты и радости. Это был тот нечастый момент, когда Ромка был таким воодушевлённым, увлечённым настолько, что казалось, он мог бы свернуть горы ради своей мечты. О том, что его увлекало, он всегда рассказывал энергично, а в тот день я ясно слышала, как в его голосе разгоралась безумная страсть.

– Мне кажется, мосты – это символ возможности. Как будто с помощью этих стальных конструкций можно преодолеть преграды и достичь недостижимого, перенести себя в другие места. Это как проложенный путь, пройдя который, найдёшь спокойствие.

 Я всё ещё смотрела в окно поезда, казалось, что мост был бесконечным. В этот момент я почувствовала себя частью чего-то большего. Я поняла, что тоже, как и Ромка, влюбилась в эти сооружения. Когда поезд остановился, я надеялась, что прошлое осталось позади и будущее встретит меня с открытыми объятиями. Во мне начала пробуждаться жажда приключений, которая заставляла сердце биться быстрее, а воображение подкидывать новые идеи.

Глава 2. Юля

 Был тёплый июльский вечер. Я сидела на общем балконе в общежитии, слушала музыку и наслаждалась свободной жизнью. Думаю, все в таком возрасте мечтают о самостоятельности. Прошла неделя с тех пор, как я приехала в большой город, где всё для меня было в новинку. Абитуриентам с медалью университет предоставлял место в общежитии на время подготовительных курсов, а так как я окончила школу на отлично, у меня появилась комната и возможность посещать занятия, которые могут увеличить мои шансы на поступление.

 Это было удивительно, я находилась отдельно от мамы. Не хочу сказать, что мне не нравилось жить с ней или это было как-то сложно, просто уже хотелось принимать любые решения без её участия, будь то выбор места, где будет стоять стол в моей комнате или что из продуктов купить на ужин.

 Меня поселили с Кариной, девочкой с третьего курса, её соседка закончила учёбу в этом году, и до сентября место в комнате было свободным. Карина была разговорчивой девушкой, мы сразу нашли общий язык. В целом соседка меня вполне устраивала, правда, немного напрягали резкие перемены в её настроении. Она могла быть весёлой, а через пять минут разозлиться на какую-нибудь ерунду. Но я сильно не заморачивалась над этим, всё же все мы со своими тараканами. Карине нравилось рассказывать мне о правилах в общежитии, об условиях обучения в университете, о городе, о событиях студенческой жизни. Я старалась не упустить ни одной детали, когда слушала её рассказы и представляла, как буду учиться, ходить на тусовки, дискотеки и окунусь в удивительный беззаботный мир студенчества.

 Карина была высокого роста, с тёмными, почти чёрными волосами, постоянно собранными в хвост, достаточно красивая, но, на мой взгляд, она слишком ярко наносила косметику. Я обычно использовала тушь и светлую помаду, да и то не всегда. Не то чтобы мне не нравилось пользоваться косметикой, просто в то время, когда я выступала на сцене с коллективом танцевальной студии, я должна была наносить чуть ли не тоннами броский макияж, что иногда за всей этой краской моего собственного лица можно было и не разглядеть. Поэтому в обычной жизни разукрашивать себя лишней боевой раскраской мне не хотелось. Единственное, что нравилось, это рисовать чёрным косметическим карандашом маленькую молнию возле краешка правого глаза. Я считала, что она выделяет меня и делает не такой как все. Пусть и выглядело это, возможно, глупо и по-детски, но доставляло мне удовольствие. И если ранее в своём городе я не могла позволить себе носить этот рисунок на лице, не нарвавшись на осуждающие взгляды и пересуды, однозначно дошедшие бы до мамы и огорчившие её, так как она была очень зависима от мнения окружающих, то здесь, где меня никто не знал, мне было всё равно, что подумают совершенно незнакомые люди.

 Я смотрела на Карину и была уверена, что наверняка она всегда в центре внимания и однозначно пользуется большой популярностью у парней. Она ежедневно мне сообщала об этом, выкладывая истории своей жизни, иногда даже слишком пошлые. Но мне было не привыкать к такой откровенной манере общения. Ещё в девятом классе я находилась в компании с девчонками гораздо старше себя. Это произошло, когда в начале учебного года в танцевальной студии из-за хорошей подготовки и оттого, что я схватывала все движения очень быстро, меня перевели в другую группу, где девчонки были старше на два, а то и три года. И, разумеется, разговоры о парнях, отношениях были постоянными спутниками женских раздевалок. Иногда это было очень полезно. Я узнавала о том, что вряд ли расскажет дочери мама, моя уж точно не стала бы говорить со мной о таком, например, о средствах предохранения или способах соблазнения. Я же тогда, в свои четырнадцать лет, слушала девчонок и открывала для себя мир взрослых с той стороны, с которой он был наиболее интересен подростку.

 Из-за того, что Карина не выговаривала правильно букву «р», она немного напоминала мне мою подругу Лину Манилову. С Линой мы познакомились в студии по танцам. Она сразу обратила на меня внимание, как только я оказалась в её коллективе. Мы часто оставались после занятий на дополнительные репетиции. Лина, с некоторыми девчонками старшей группы, помимо студийных занятий, подрабатывала в ночном клубе, неофициально конечно, не афишируя это. Наш преподаватель по современным танцам разрешала им использовать зал для дополнительных занятий. Естественно, после основных репетиций девчонки танцевали не вальс и точно не в бальных платьях. Лина с девочками отрабатывали движения для ночного представления. Я смотрела на них как заворожённая. Все их композиции были под современную музыку, движения такие манящие, дразнящие, пластичные и раскрепощённые, что я не могла оторвать взгляд от них, когда они репетировали. Лина была лидером в этой компании, и все постановки проходили под её непосредственным руководством. Она разрешала мне присутствовать и даже репетировать с ними вместе. У меня неплохо выходило, но всё равно не так, как у старшей подруги. Всегда было ощущение, что чего-то не хватало в моём внутреннем мире, чтобы целиком насладиться своим танцем. Как будто бы я вдыхаю не полной грудью во время движения, и из-за этого что-то не задаётся. Вроде бы каждое действие отточено до совершенства, и критиковать нельзя, но в целом композиция не может до конца раскрыть зрителю ту глубину, которой я так стремилась добиться.

 Лина утверждала, что мне нужно немного подрасти, набраться опыта, влюбиться и, возможно, ощутить разочарование, чтобы действительно прочувствовать и понять огонь в танце. И я очень хотела найти в себе этот огонёк, способный разжечь пламя. Мои движения были изящные, плавные, я с лёгкостью справлялась со всеми шагами, выпадами и поворотами. Лина часто хвалила меня и говорила, что у меня может быть большое будущее. Уже тогда я знала, что танцы – это моя страсть. В ту осень я потратила все карманные деньги и сделала татуировки на ногах. Это были маленькие крылышки, начинающиеся чуть ниже щиколотки и уходящие на семь сантиметров вверх по ноге, так, чтобы со стороны их можно было видеть, если смотреть на них как сбоку, так и сзади. Я желала, чтобы они помогли моим ногам обрести лёгкость, свободу движения, я хотела научиться летать в танце. После я, конечно, выслушала истеричную лекцию от мамы о том, что поступила глупо и безответственно, но так как стереть ластиком такую работу было невозможно, ей пришлось смириться с моим рисунком.

 Подружившись с Линой, я просила её взять меня с собой в клуб, чтобы хоть одним глазочком посмотреть на то, что там происходит. Я так долго уговаривала подругу и уверяла, что меня там никто не заметит, и я буду вести себя как мышка, что в один из дней она согласилась. Выступления проходили поздно вечером. Я жила только с мамой, об отце я ничего не знала. Мама старалась избегать разговоров о нём, а видя, что мои вопросы доставляют ей неприятные эмоции, я давно уже перестала расспрашивать. Ни братьев, ни сестёр у меня не было. Мама же работала администратором в санатории с графиком сутки через трое, поэтому мне было легко незаметно сбежать на ночь из дома. И когда Лина, наконец-то, решилась приоткрыть для меня занавес ночной жизни, мне ничего ни стоило, как дождаться подходящей маминой смены и преспокойно покинуть квартиру.

 Попав за кулисы ночного клуба, я была шокирована этой совсем другой жизнью города. И, хотя я привыкла к выступлениям на разных площадках, здесь всё было по-другому. Это был мир, совершенно отличный от того, что я когда-либо видела на сценах ранее. Свет, музыка, очень откровенные костюмы девушек, а главное – зрители. Ими были практически одни мужчины, которые сидели за столиками в зале и у стойки бара. Они потягивали алкоголь и наблюдали за сценой. Их взгляды, полностью раздевающие танцующих перед ними девушек, на которых и так ничего не было надето, потрясали меня своей жадностью, сальностью и какой-то запретностью. Были и похабные выкрики, вульгарные шуточки, злой смех. Но горящие похотью глаза стали для меня самым запоминающимся.

 Когда девушки закончили выступление, но ещё находились на сцене, полноватый мужчина, явно перебравший с алкоголем, подошёл ближе, схватил своими ручищами одну из танцовщиц за руку и стянул со сцены. При этом девушка начала сопротивляться, а он, с силой ухватив её за волосы, процедил сквозь зубы что-то ей на ухо, и она перестала вырываться из его рук, послушно опустила голову и пошла рядом с ним к выходу. Я застыла, глядя на это действие и от страха уже сто раз пожалев, что пришла сюда. Лина проворно выскочила со сцены, схватила меня за руку и быстрым шагом пошла к раздевалке, а я старалась успеть за её темпом. Подруга одним махом натянула на себя свободные штаны и кофту, накинула куртку. Я тоже взяла свою верхнюю одежду, и Лина, выталкивая меня из раздевалки, с насмешкой прошептала:

– Ну что, насмотрелась ночной жизни, Юлька?

 Я не успела ничего ответить, потому что сзади в зале раздался выстрел, потом ещё один. Тут же послышались крики, визг, началась суета. Лина схватила меня за шиворот и толкнула к служебному выходу.

– Давай, шевелись, ещё не хватало переживать потом за тебя, – грубо выкрикнула она мне, и я, не желая узнать, почему подруга может начать за меня переживать, вылетела на улицу. Лина показала рукой направление. Почти добежав до детской площадки в соседнем дворе, мы остановились, и подруга интригующе улыбнулась.

– Ну как тебе приключеньице?

– Я всё ещё в шоке, – честно ответила я. – А что с той девушкой, которую увели со сцены? – не удержалась от вопроса.

Лицо Лины стало каменным.

– Все знают, на что они идут. Не она первая, не она последняя, – сквозь зубы сказала Лина. – Или ты думаешь, что они мечтают о принцах, на белом коне, танцуя полуголыми на сцене перед толпой бандюганов? Каждый делает выбор в своей жизни сам.

 Я понимала это, но менее жутко от этих слов мне не становилось. Для себя в ту ночь я уяснила, что мужчинам такие танцы очень нравятся, они определённо имеют на них влияние и приковывают их внимание. Полученный опыт был одновременно увлекательным и захватывающе опасным. Меня удивляло, как подруга могла спокойно находиться там и чувствовать себя невозмутимо. Как потом рассказала Лина, она была в некотором роде под защитой и могла танцевать, не опасаясь, что её уведут со сцены, так как дружила с дочкой одного из местных авторитетов. Этого бандюгана знали почти все в городе. Однажды, когда мы гуляли с Линой по улицам, она показала мне его дом. Это было огромное кирпичное здание с разноцветными стёклами, а наверху при входе был изображён большой крест. Я так и не смогла понять, почему человек, который совершал преступления, мог позволить себе использовать такой символ. Та ночь сблизила нас с Линой ещё больше, мы чаще начали проводить время вместе, часто оставались у неё дома. Несколько раз она брала меня с собой в клуб, где я помогала девчонкам в гримёрке переодеваться, а когда приходило время представления, я тихонечко наблюдала за их постановками, стараясь быть как можно незаметнее для всех. Вероятная опасность вызывала волнение, которое щекотало нервы. Мне было страшновато, но при этом такой чудной коктейль эмоций мне нравился.

 Мы с Линой учились в одной школе, только я в девятом, а она в одиннадцатом классе, и именно танцы сблизили нас. Ей нравилось сочинять в своей голове номера и воплощать их на сцене. Придумывала она хореографические постановки и для меня, создавая различные образы, и заставляла в танце полностью в них погружаться. Она, словно гений режиссуры кассового кино, кричала что-то вроде: «Забудь, что ты простая девочка, Юля, сейчас ты – богиня». Кем только не была я у подруги: и соблазнительной Шахерезадой, и покорительницей сердец, и роковой дамой, и нежной Белоснежкой.

 После репетиций мы бродили по городу или сидели у неё дома, обсуждая всё, что могут обсуждать девчонки: наряды, косметику и, конечно, парней. В середине ноября Лина начала встречаться кое с кем, но имени его мне не говорила. Всё, что я знала, это то, что он был старше неё и из того окружения, с которым мне, по её мнению, лучше не пересекаться. Она часто улыбалась и витала в своих мыслях, а я была уверена, что она испытывает к своему тайному поклоннику не просто симпатию, но не приставала к ней с расспросами, надеясь, что она сама со временем расскажет.

 Подруга почти каждые выходные у себя дома устраивала маленькие вечеринки. Иногда, конечно они были не такими уж и маленькими. Жила Лина с бабушкой, а та по субботам и воскресеньям уезжала с ночёвкой на дачу, оставляя квартиру в полном распоряжении внучки. Ну, внучка и отрывалась, приглашая к себе дружеские компании. Редко мне удавалась ненадолго и только в самом начале присутствовать на таких посиделках, потом подруга всегда отправляла меня домой. Не знаю, зачем она это делала, ведь меня всё равно практически никто не замечал. А мне хотелось быть похожей на Лину: легко заводить новые знакомства, поддерживать беседы с разными людьми и становиться душой любой компании. Я хотела обладать таким же обаянием и способностью притягивать внимание окружающих, но Лина говорила, что я ещё слишком мала для такого времяпрепровождения.

Глава 3. Юля

 Карина подошла ко мне и предложила пойти с ней прогуляться по городу.

– Юлька, ну пошли, – ныла соседка, – ты же не школьница уже, можно сказать, взрослая личность, можешь решать сама куда и когда идти гулять. Вечером в центре так классно, собираются прикольные ребята. Потусуемся немного и вернёмся. С вахтёршей я договорюсь, она нам откроет. Ну, ты же не собираешься зубрить математику все дни до экзаменов, это же смешно?

Её слова вызвали во мне множество желаний, вдруг захотелось увидеть тот манящий взрослый мир, а возможность решать теперь всё самой одурманивала.

– Ладно, пойдём, надеюсь, это будет весело, – согласилась я, уверенная, что всё пройдёт замечательно.

 Карина сказала, что за нами заедут её приятели. Она уже давно в их компании, они общаются с первого года обучения, по её словам, все весёлые и прикольные, но с другого университета. Мне необходимы были новые знакомые, новые впечатления, поэтому я с нетерпением ждала приближающейся встречи. Пока мы вместе одевались, красились, укладывали волосы, я ловила каждое сказанное слово Карины о прекрасном и беззаботном вечере, который нас ожидает сегодня.

 В центр на площадь мы доехали быстро. Приятели Карины, Игорь и Сергей, встретили меня очень душевно, расспрашивали о том кем я хочу быть, нравится ли мне город. Они были примерно одного возраста с Кариной и учились в металлургическом институте. Мы шутили и смеялись. По дороге они смешали коктейль из коньяка и колы, и теперь пары алкоголя пропитывали салон автомобиля. Несколько раз мне предлагали выпить, протягивали сигарету, но никто не настаивал, когда я отказывалась. Всё сводилось к шуткам про первый курс и выпускные. Осознавая, что различные наркотические вещества, будь то алкоголь или никотин, опасны привыканием и возможной зависимостью, я стремилась держаться подальше от них. У меня был страх как перед бокалом вина, так и перед одной выкуренной сигаретой. Мысль о более опасных наркотиках даже не возникала в моей голове. Слишком сильны, слишком ярки были воспоминания.

 На площади шёл концерт, выступали городские группы, было шумно, молодёжь была повсюду. Вечер казался сказочным. Все веселились, танцевали, и музыка, как всегда, начала проникать в моё тело, заполняя его волнами звуков, разливающимися по венам магическими потоками. Мелодии окутывали меня одна за другой, и я не могла устоять, начав двигать плечами в такт. Карина потащила меня в самый центр и, растолкав руками толпу, освободила для нас немного места. Его оказалось достаточно для комфортного пребывания на танцполе. Я танцевала, кружилась, прыгала. Каждое движение приносило огромное удовольствие. Всё вокруг создавало для меня неповторимую атмосферу праздника и радости. Закрыв глаза, я улыбалась и подпевала звучащим хитам. Я давно не танцевала так свободно. Ощутив прилив энергии, когда очередная мелодия донеслась до моих ушей, я отпустила себя полностью, подхватывая ритм. Всё вокруг перестало существовать, внутри ощущалось только наслаждение. Каждое моё движение было с ноткой ностальгии по тем временам, когда танцы ежедневно присутствовали в моей жизни. Я сделала очередной поворот, и чьи-то руки легли на мои плечи. Открыв глаза, я уткнулась носом в достаточно внушительную мужскую грудь.

– Извините, – пробормотала, не решаясь поднять взгляд на того, кого только что задела.

Отступив, я дёрнула плечами, избавив себя от чужого прикосновения. Отвернувшись, сделала пару шагов в сторону и почувствовала еле уловимый аромат корицы. Что-то давно забытое напомнил мне этот запах, заставив мозг перебирать воспоминания. Но на ум ничего не приходило. О чём могла напомнить мне корица? Развернувшись, я завертела головой, высматривая соседку. Я и не заметила, как потеряла Карину из виду. Я начала пробираться к тому месту где находилась машина ребят, которые нас привезли сюда. Карины возле неё не было, зато Игорь стоял, облокотившись на дверь, курил и смотрел на меня, хитро прищурившись.

– Ты не видел Карину? – спросила его. – Пора уже ехать в общежитие.

Он не ответил. Мне не понравилось его поведение, не понравилось, как он смотрел на меня. Что-то подсказывало мне отойти от него как можно дальше, а лучше вообще исчезнуть из поля его зрения. Но кто же слушает внутренний голос, когда хочется верить только в хорошее? Сзади послышался знакомый смех, я обернулась. Карина в обнимку с Сергеем, шли в нашу сторону и смеялись.

– Ну что, натанцевалась абитуриентка? – спросила она меня, выдавая своим видом, что уже достаточно пьяна. Зрачки её были расширены, отчего глаза приобрели совершенно неестественный блеск.

– Да, всё прекрасно, здесь действительно было весело, мне понравилось, – ответила я.

Карина и Сергей засмеялись. Игорь окинул меня взглядом. Не знаю, о чём он думал в этот момент, но почему-то мне показалось, что это явно были грязные и пошлые мысли. Он медленно направился в мою сторону. Остановившись у меня за спиной, обнял руками за талию и прошептал возле самого уха:

– Очень здорово, что всё понравилось, тогда заедем ещё в одно место, так сказать, закрепить впечатления? – Пока он говорил, его рука сжималась всё крепче вокруг меня. Я не ожидала такой близости и попыталась отстраниться. Он лишь усилил захват, не давая мне возможности повернуться.

– Нам уже пора, правда, Карина? – Я попыталась, придать голосу уверенности. Изо всех сил борясь с паникой, старалась не подавать виду, что нервничаю.

– Да, нам пора, – ответила Карина.

Я сразу расслабилась. Хорошо, что девушка поддержала меня. Но тут Сергей что-то ей прошептал, и Карина, прищурившись, посмотрела в мою сторону, потом пожала плечами и добавила:

– Но мы можем заехать в гости ненадолго.

 В висках у меня застучало, я почувствовала испуг. Игорь прижал меня к своему телу вплотную. Его пальцы, по-хозяйски лежащие у меня на животе, начали круговые поглаживания. Ну что же у него за привычка такая, трогать людей без их согласия.

– Соглашайся, мы ненадолго, – сказал он хриплым голосом.

– Юлька, давай реально на пять минут заедем, я как раз выпила бы кофе, а то мне не очень хорошо, не хочу в таком виде возвращаться в общежитие. Мальчики, кофе, надеюсь, вы нас угостите?

Она посмотрела на меня с такой мольбой в глазах, как будто от этой чашки кофе зависела её жизнь.

– Конечно, угостим, и не только кофе, – быстро ответил Игорь, обрадовавшись согласию подруги.

Он начал подталкивать меня к машине. Мне не хотелось показаться капризным ребёнком, поэтому я быстро села на заднее сидение. Соседка тут же устроилась рядом, смеясь от очередной шутки Сергея, и мы поехали. Чтобы немного отвлечься от волнения и постараться успокоиться, я смотрела по сторонам, и ночной вид на некоторое время отключил все мои мысли. Город словно пробуждался в темноте, обретая собственную жизнь. Здания, их формы и линии, вписывались в ночной пейзаж и создавали впечатление, будто улицы сотканы из самых невероятных сказок и легенд. Они казались волшебным. Я даже не сразу поняла, что мы приехали.

– Юлька, выходи, ты чего зависла, – Карина вытягивала меня за руку из машины.

Мы вошли в подъезд, стали подниматься по ступенькам. Ничего же плохого не будет, если Карина выпьет свой кофе? В конце концов чего мне переживать, это же её знакомые, она их давно знает. Нужно просто дать понять Игорю, что он мне совсем не нравится.

– Мальчики, надеюсь, невысоко, а то я на каблуках, – капризно захныкала девушка.

– Второй этаж, уже пришли, заходите.

Сергей открыл дверь, и Карина зашла внутрь, громко сказав:

– Так, и где у вас кофе?

Сергей засмеялся и повёл её, вероятно, в сторону кухни. Я тоже зашла в квартиру. Игорь закрыл за мной дверь ключом, вытащил его и положил в карман джинсов. Вот тут-то страх в абсолютной мере овладел мной. Паника своими мерзкими щупальцами обвила меня целиком.

– Теперь не сбежишь, – подмигнул мне Игорь, нахально ухмыляясь.

Он сделал шаг ко мне, рукой указывая в сторону, куда пошла весёлая парочка. Я решительно собралась настаивать на том, чтобы отсюда убраться. Зашла на кухню и увидела, как моя соседка целуется с Сергеем возле окна. Его руки спускались по её телу, при этом Карина не сопротивлялась, было видно, что происходящее ей нравится. Вдруг она прижала руку ко рту и оттолкнула Сергея. Ища что-то глазами, она быстрым шагом выбежала из кухни.

– Блин, меня сейчас стошнит, – пробормотала она, пробегая мимо меня в ванную.

Сергей снова засмеялся. Будто было что-то комичное от того, что человеку стало плохо. Я услышала, как за закрытой дверью Карину вырвало. Мне захотелось пойти спросить, не нужна ли ей помощь, но сильные руки Игоря стальной хваткой обвились вокруг моей талии и потянули ближе к нему.

– Она справится сама, а нам сюда. – И он затащил меня в комнату.

Я настороженно обернулась к Сергею, ища глазами хоть какой-то знак поддержки, но лишь ещё больше испугалась, увидев его ухмылку. Сергей с уверенностью хищника, который определился со своей жертвой, последовал за нами.

– Я думаю, Карина позже к нам присоединится, начнём без неё, да? – Сергей подмигнул и, зайдя в комнату, закрыл дверь.

Игорь отпихнул меня к окну. Я задрожала, затравленно смотря на двух рядом стоящих парней. Оба смотрели на меня с какой-то жадностью.

– Ну чего испугалась? Ты же хотела повеселиться? Сейчас начнётся самое веселье, – загоготал Игорь, стянул с себя футболку и откинул её в сторону.

– Давайте посмотрим фильм для начала, расслабимся, – протянул Сергей, расстёгивая ремень.

Он взял пульт и нажал кнопку. Я услышала вздохи, и мой взгляд автоматически устремился на телевизор. Голые тела на экране сразу дали мне понять, что это за фильм. Я нервно дёрнула головой, откидывая волосы назад. Отчаянье, дикое отчаяние подчинило себе всё моё тело, заставив его окаменеть. Самое главное, чтобы лицо не выдало, насколько мне страшно. Интуитивно я понимала, что страх только распалит их ещё больше. Мне не справиться с двумя взрослыми парнями, я не смогу убежать. Я хотела плакать и умолять их отпустить меня, но даже слёзы не подступали, в таком шоковом состоянии я пребывала. Судя по их лицам, плакать или просить о чём-либо было бесполезно. Я поняла, что мой мозг этого не выдержит, я сойду с ума, если всё, что было на экране, сейчас повторится со мной. Единственное, что мне пришло в голову, это представить, что всё происходит не по-настоящему, что это сцена, а у меня просто роль в этом представлении. Нужно было по возможности максимально оттянуть время от того, что собирались сделать со мной эти похотливые животные и дать себе хоть малейший шанс на побег. И как бы ужасно я себя ни чувствовала, я начала погружаться в образ, который не ждали от меня новые знакомые. Мысленно приказывала эмоциям вернуться под контроль, воплощая в жизнь одну из масок, вытащенных из уголков своей памяти, которые когда-то создавала для моих постановок Лина.

– Мне, конечно, очень лестно, что я удостоилась внимания сразу двух таких интересных джентльменов. – Мне стоило поистине фантастических усилий, чтобы голос звучал естественно, я одарила их самой обворожительной и соблазнительной улыбкой, на которую была способна в этот момент. – Может приватный танец для начала? – Я медленно подтянула к себе одну ногу, потом другую, поочерёдно высвобождая ступни из босоножек. В ответ я услышала одобрительные возгласы.

– Вот это поворот, пожалуй, я не против маленького шоу, – сказал Игорь и сел на диван.

Глядя прямо ему в глаза, кусая нижнюю губу, я откинула обувь в сторону. Оставшись босиком на полу, я с придыханием произнесла:

– Для вас, мальчики, я очень постараюсь. Мне бы музычку, – кокетливо растягивала я слова.

– Я тоже не прочь посмотреть, раз пошла такая жара, – сказал Сергей, устраиваясь рядом с Игорем на диван.

Он нажал что-то на пульте, и музыка заиграла в комнате. Их глаза жадно раздевали меня. Такие взгляды я уже видела, когда ходила с Линой в клуб, они не приводили ни к чему хорошему. Я повернулась к окну и начала медленно двигаться в танце. Сзади меня послышались одобрительные аплодисменты. Я представила себя на сцене: я просто играю роль. Используя шторы в качестве реквизита для своего спектакля, я отдёрнула их и села на подоконник, посмотрела в окно, при этом начала потихоньку расстёгивать сзади молнию на платье. Дальше все воспоминания как в тумане. Наверное, когда я поняла, что решила сделать, адреналин просто выплеснулся из меня, не оставляя времени мыслить адекватно. Одной рукой я взялась за ручку на окне и запрыгнула на подоконник. Я стянула платье через голову, продолжая покачивать бёдрами, и снова схватилась за ручку. Резко повернулась к Игорю и Сергею и бросила им свой наряд, оставшись в нижнем белье.

– Ого, вот это штучка нам попалась, – одобрительно похвалил меня кто-то из них.

Я уже не понимала кто именно, адреналин разливался по венам, набирая всё большую скорость. Медлить дальше было нельзя. Тут я резко открыла окно, повернулась лицом к улице, посмотрела вниз и ничего не увидела кроме кустов. Ну и чёрт с ним со всем, лучше с переломами, чем под этими двумя. Моя затея не предвещала ничего хорошего, но в настоящий момент ни одно другое решение не пришло в голову. Я прыгнула. Говорят, в такие мгновенья вся жизнь проносится перед глазами, я же не видела ничего. Вместо этого меня поглотила полная темнота. А потом искры. Вот искры из глаз как раз были очень реальные. Всё моё тело словно обожгло. Я не смогла сдержать крик, который разорвал ночную тишину. Большие и пышные кусты прямо под окном оказались настоящим спасением. Они заметно смягчили моё падение, но в то же время ветки жёстко поцарапали каждый участок тела, словно меня высекли тонкими прутьями. Мне чудом удалось скатиться на землю и приземлиться на обе ноги. Но тут же я зашаталась и упала на колени. Через секунду сверху я услышала:

– Ты что, больная совсем?

 Страх, что они спустятся и затащат меня назад, заставил меня встать. Сердцебиение участилось, хотя куда ещё больше, оно и так выплясывало нереальный шаманский танец. Я пошатнулась, мучительная боль пронзила левую коленку. Мне нельзя было оставаться на месте, согнувшись и скуля, через страх и боль я похромала в сторону дороги. Могу двигаться, только это сейчас было важным. Остальное всё потом, главное – бежать. Меня пробрала холодная дрожь, руки тряслись, зубы стучали. Но я понимала что иду, а значит, каким-то чудом, ничего себе не переломала. Каждый шаг был настоящей мукой, но остаться на месте и начать разбираться с полученными ушибами было страшнее.

– Зачем же вы сделали это? – раздался голос рядом со мной.

Молодой мужчина смотрел на меня, стоя совсем близко. Как только я бросила взгляд в сторону обратившегося ко мне прохожего, мои глаза превратились в два маленьких водопада. Из-за этого потока солёной воды я не могла разглядеть черты его лица. Мужчина подошёл ко мне ещё ближе, и я смогла увидеть лишь, что он был в костюме. Незнакомец быстро снял пиджак и протянул мне. Я не знала этого мужчину, но мне стало немного спокойнее оттого, что близко человек, у которого можно попросить помощи, если вдруг Сергей и Игорь начнут преследовать меня. Очень надеюсь, что второй раз за день мне не встретится морально испорченное существо. Я быстро накинула пиджак и дрожащими пальцами постаралась застегнуться.

– Спасибо вам, – прошептала я.

И тут, наверное, действие адреналина начало заканчиваться, потому что нестерпимая боль разлилась по всему телу, заставив меня согнутся пополам.

– Вам необходимо в больницу, я вас отвезу, – сказал мужчина, пытаясь помочь мне встать.

– Нет, пожалуйста, не надо в больницу, – прокричала я.

Чего я испугалась больше, даже не знаю: то ли того, что все в университете узнают о случившемся и расползутся сплетни, то ли того, что мои обидчики могут меня найти и затащить назад к себе в логово.

– Пожалуйста, просто помогите мне уйти отсюда, – умоляюще проговорила я. Мужчина кивнул в знак согласия и указал мне на машину, припаркованную на дороге недалеко от нас.

– Тогда давайте так: я отвезу вас, куда вы скажете. Кстати, меня зовут Алексей.

Я удивлённо взглянула на него. На этот раз мне удалось разглядеть его лучше. Как только я всмотрелась в его лицо, то заметила на нём улыбку. Она была очень нежной, проникающей в самое сердце, словно мой спаситель хотел растворить своей волшебной силой все проблемы вокруг. И вроде бы мы были не знакомы, а точнее всего секунду назад я только узнала его имя, но когда наши глаза встретились, я ощутила себя в безопасности. Взгляд его был полон доброты и понимания.

– Юля, – представилась я.

Алексей помог мне занять пассажирское сиденье, и мы быстро начали удаляться от ужасного места. Мысли медленно отходили от состояния шока. Нога болела, но это вполне уже можно было терпеть. Я прислушалась к ощущениям, чтобы понять, нет ли у меня действительно травм, из-за которых необходимо к врачу. Руки жгло, особенно локти, наверное, при падении я содрала кожу. Тело тоже саднило, мышцы ныли, но в остальном ничего не говорило мне о переломах. Нереально повезло. Что за кусты были под окном, я не поняла, но их ветки спасли меня от серьёзных повреждений, и я мысленно поблагодарила человека, который их там посадил. Взглянув на ступни, я поджала губы, представляя, как в таком виде пройду мимо вахтёрши в общежитии. Зрелище будет ещё то, мягко говоря, немного шокирующее, скорее всего, меня даже не пустят. Воображение уже рисовало, как меня выгоняют, и я возвращаюсь домой, не имея возможности пройти экзамен.

– Мне нельзя в таком виде в общагу, – испуганно пробормотала я, в очередной раз рассматривая себя. Коленки в крови, ссадины практически по всей длине ног.

– Я могу отвезти вас к себе, у меня есть аптечка, сможете обработать раны. – Он с безобидным видом посмотрел на меня и торопливо прибавил: – Я не причиню вам вреда. Вам не нужно меня бояться. И вообще, я преподаватель.

– А я как раз надеюсь стать студенткой, – выпалила я, пытаясь улыбнуться.

Очень хотелось верить, что новый знакомый не маньяк. Я посмотрела на него, в глазах улавливалась забота и волнение, он продолжал мило улыбаться. Однозначно с такой улыбкой он не может быть монстром. Интересно, маньяки вообще улыбаются? Возможно, но, надеюсь, не так мило, как мой ночной знакомый. Я совсем не ощущала страха рядом с ним, наоборот, становилось всё спокойнее и спокойнее, даже спустя минуты после того, через что я прошла, человек, который мне помог, не казался опасным.

– И в каком же вузе вы будете учиться? – спросил меня Алексей.

Я бросила на него короткий взгляд и вздохнула. До меня начало постепенно доходить, что сегодня вечером чуть не лишилась возможности не то что учиться, а даже попробовать поступить туда, куда планировала.

– Если сдам вступительные, то в финансово-экономическом, – ответила я.

– Неужели? – с интересом посмотрел Алексей, выгнув дугой бровь. – Я как раз работаю в финансово-экономическом. – И он, видя, что я всё ещё немного дрожу, постарался подбодрить меня рассказами о своей работе.

Он болтал обо всём. О том, что ведёт социологию уже два года и что ему предлагают преподавать и в иных университетах, из-за чего он думает о переезде в какой-то другой город, о том, как нравится ему вести лекции и получать обратную связь от своих студентов и ставить им отличные оценки. Его небольшой монолог помог мне отвлечься, я была благодарна ему за то, что он меня ни о чём не спрашивал.

– Вот мы и приехали.

Алексей остановил машину. Ещё перед заездом во двор я поняла, что моё общежитие совсем рядом. Вот это было совпадение.

– Вы работаете здесь? – Я указала на свой университет, который виднелся между домами. В глубине души я уже знала ответ и почувствовала, как краска стыда залила моё лицо. Только этого мне сейчас не хватало: знать, что один из преподавателей лицезрел меня в таком виде и при таких обстоятельствах.

– Да, именно здесь, – улыбнулся он мне. Без слов было понятно, что новый знакомый находит нашу ситуацию забавной. – Теперь можете спокойно идти ко мне в гости, вы знаете, где я работаю, – ещё шире улыбнулся Алексей.

И я пошла за ним, так как сейчас это было лучше, чем показаться в общаге. Конечно, чего уж волноваться и переживать? Теперь можно вообще не появляться на экзаменах.

 Это было необычное знакомство, а впрочем, если поразмыслить, то мою жизнь нельзя было назвать обычной, как бы я не хотела привести её к среднестатистической за последние два года. И я очень старалась не попадать ни в какие непонятные ситуации, не заводить лишние знакомства и уж тем более не садиться к незнакомцам в машины, что только за сегодняшний вечер я совершила дважды. Но, видимо, лимит спокойной и тихой жизни был исчерпан.

 Меня настораживало, что из-за опасности, которой удалось избежать, новые приключения вызывали в организме лёгкий всплеск адреналина, а дальнейшая неизвестность легонько кружила голову. Так же как тогда, в пятнадцать лет, каждое моё утро, когда я просыпалась, будоражило меня от предвкушения перед событиями нового дня, ведь дружба с человеком, которого окружали риски и угрозы не давали мне покоя, до того момента, пока в один майский день всё не изменилось. Я заставила себя отключить все мысли и пошла за преподавателем.

 Мы зашли в квартиру, где Алексей сразу, как гостеприимный хозяин, провёл для меня экскурсию. Он пригласил на кухню, быстро поставил передо мной чашку крепкого чая, мёд, достал откуда-то орехи, и, пока я окончательно приходила в себя, оставил на кухне одну. Я смогла сделать всего пару глотков, а он уже позвал меня в комнату. Молча, достал свою рубашку и чистое полотенце, положил их на аккуратно заправленную кровать.

– Юля, вы можете спокойно оставаться здесь, я переночую у знакомых. Пойдёмте, я покажу, как закрыться на внутренний замок, чтобы вы не боялись, что к вам кто-то может зайти. – Его голос звучал спокойно, но при этом уверенно.

Мне сделалось очень неловко, ведь я стала причиной того, что ему нужно искать другое место для сна.

– Что вы, мне неудобно, – сразу ответила я, – Алексей, вы мне и так очень помогли, если бы вы не подошли ко мне, я даже не хочу представлять, как бы я в таком виде добиралась к себе. – Голос сорвался, и я второй раз заплакала перед ним.

Внезапно я полностью осознала, что приключилось за последний час, и это понимание обрушилось на меня с такой мощью, что я чуть не упала, но вовремя схватилась за спинку, рядом стоящего дивана. Вот она, самостоятельная жизнь, со всеми её курьёзами и неожиданностями, вот она, как ненужный подарок с обёрткой из сюрпризов и невероятных событий. Сначала, увидев мои всхлипывания, Алексей сделал шаг ко мне, но, передумав, прислонился к двери и замер. Я просто стояла и рыдала, а мой новый знакомый просто стоял и молчал. Как только он понял, что я начала успокаиваться, подошёл к шкафу в комнате, достал аптечку и положил на кровать рядом с полотенцем и рубашкой.

– Вам нельзя в общежитие в таком виде, вы же понимаете это – не спросил, а утвердительно заявил он, – даже если примите душ и обработаете раны, у меня нет никакой женской одежды, чтобы одолжить вам. В моей рубашке или пиджаке идти тоже не совсем нормально. Поэтому, сейчас я уйду, а утром постараюсь раздобыть вам какой-нибудь наряд. И не волнуйтесь, мне есть куда пойти, а вам будет спокойнее здесь одной. Если проголодаетесь, то можно сделать бутерброды, к сожалению, больше у меня ничего нет.

– Спасибо, – силясь не смотреть на него, поблагодарила я.

– До завтра, Юля, помните, что вам здесь ничего не угрожает. – И не дождавшись моего ответа, преподаватель вышел. Закрыв за ним дверь, я осталась одна в его квартире.

 Душ, свежая рубашка, как мало нужно, для того чтобы почувствовать себя лучше. Почти полчаса я обрабатывала раны на руках и ногах. Я села на кровать, знала, что не усну, знала, что не смогу выключить свет. С тех пор как я в последний раз видела Ромку, я начала бояться темноты. Тот день стал для меня самым мрачным и страшным. С тех пор я ощущала постоянную тревогу, мне даже казалось, что я чувствую чьё-то присутствие рядом. Эти ощущения сводили с ума. Одиночество представлялось угрожающим. Проникновение темноты в мою жизнь иногда становилось совсем невыносимым. Если я находилась одна, свет должен был быть включён всегда и во всех комнатах, но даже это не помогало мне уснуть. Если же кто-то находился со мной в квартире, я засыпала, присутствие другого человека, даже в соседней комнате, давало надежду, что ничего плохого не произойдёт. Однако, даже в таких случаях, лучик света в виде ночника должен был находиться рядом. Мама, заходя ко мне в комнату, иногда ворчала, что я бесполезно трачу электроэнергию, ничего не зная об истинной причине моего страха. Я никому не рассказывала, что произошло и почему в пятнадцать лет я резко начала бояться темноты. Да и как я могла рассказать даже маме о том, что случилось. С Ромкой мы виделись тайно, кроме Лины о нашем общении никто не знал. Мне пятнадцать, ему двадцать два. Я школьница, он парень, имеющий связи с преступным миром. Для окружающих всё бы выглядело ненормально. Никто из них, включая маму, никогда бы не поверил в искреннюю дружбу между нами, а она была, эта самая дружба. Настоящая. Необъяснимая. Мы понимали друг друга без слов. В день нашего знакомства Ромка проговорился, что у него была младшая сестра, и я напоминала ему о ней. Я не спрашивала, что произошло с ней, видела по его лицу, что всё равно не расскажет. Но поняла, что с ней случилось что-то совсем нехорошее. Он и называл меня всегда только «Мелкая». Для меня он стал старшим братом, Ромка своими историями и рассказами приоткрывал мир, который я так хотела увидеть. Он всегда говорил, что должен быть очень осторожным, когда встречается со мной. Никто, особенно из его знакомых, не должен был знать о том, что мы общаемся. Он пытался оградить меня от того чужого для меня мира, что окутал наш город. Ромка строго запретил мне посещать вечеринки Лины и ходить с ней в клуб. Наше с ней общение стало ограничиваться школой и репетициями. Вместо того чтобы коротать время с подругой, как раньше, я проводила его с Ромкой.

После того как яд забрал его у меня, я часто вспоминала наше знакомство. В тот день я выходила от Лины и увидела парня на лавочке во дворе. Он сидел, наклонившись вперёд, обхватив голову руками, и раскачивался из стороны в сторону. Я подумала, что человеку плохо и необходимо вызвать скорую, подошла к нему ближе и спросила, не нужна ли ему помощь, пока я сбегаю к подруге и позвоню врачам. Он поднял на меня свои карие глаза и наши взгляды встретились. Его был холодным и отстранённым, мой – изучающим и переживающим. Он смотрел на меня не моргая, словно пытаясь осознать, кто я вообще такая. А потом его взгляд стал блуждать по моему лицу, будто что-то выискивая, его зрачки расширились, и он хрипло спросил:

– И где живёт твоя подруга, Мелкая?

– На втором этаже, я быстро, – растерянно сказала я, показывая на окна Лины.

Он сделал попытку улыбнуться, но вышло у него это криво. Я ещё тогда подумала, что, наверное, у парня сильно болит голова. Парень медленно встал со скамейки, всё его тело слегка потряхивало. Осторожно, как будто под ногами была не ровная земля, а сплошные ямы, он, шатаясь, направился к подъезду Лины. Я тихонечко поплелась рядом. Возле входной двери он остановился, и я протянула руку, чтобы помочь ему зайти в подъезд, но он шарахнулся от меня как от прокажённой, зло окинул взглядом сверху вниз и проворчал:

– Шла бы ты отсюда, Мелкая.

 Но я не ушла. Поднялась к Лине, а следом доковылял и молодой человек, держась одной рукой за стенку. Подруга открыла дверь и её глаза распахнулись, когда она увидела за моей спиной парня. Не успела я попросить её вызвать скорую помощь, как она, легонько отодвинув меня рукой, бросилась к незнакомцу.

– Рома, Ром, что случилось? – беспокойно оглядывала она его, стараясь понять, почему он в таком состоянии. Так я узнала, что моего нового знакомого зовут Рома. Парень хмурился и пытался отмахнуться от неё.

– Лин, надо позвонить в скорую, человеку плохо, – сказала я подруге.

– Дура ты, Юлька, скорая ему не поможет, – огрызнулась на меня девушка. Я удивлённо посмотрела на неё, раньше в ней не было таких агрессивных ноток по отношению ко мне. – Ром, позвать кого или сбегать, принести? – обеспокоенно обратилась Лина уже к парню, явно намекая на то, что она знает причину его самочувствия.

– Нет, не хочу, дай просто пересижу у тебя, – снова грубо ответил Рома, – и эту убери отсюда. – Зыркнул на меня своими глазищами так, что мне стало обидно, захотелось развернуться и уйти. Я же пыталась помочь! Но любопытство было сильнее и мне очень хотелось выведать, откуда это Лина его знает.

– Я никуда не пойду! – с вызовом выпалила я и, открыв шире дверь Лининой квартиры, скомандовала. – Вам нужна помощь, это же видно. Ползите уже быстрее сами, если не хотите опереться на Лину.

– Точно Мелкая, – не сдержав улыбку, выпалил парень моей подруге. – Помнишь? – И он метнул на меня взгляд, полный боли, разрывающей его изнутри, но очень быстро отвёл его, не давая мне больше ничего разглядеть.

– Да, помню, – тихо вздохнула Лина, – пойдём, попробуем привести тебя в нормальное состояние, хотя даже не знаю, как это сделать без твоих обычных… – Лина замолчала, подбирая слова, посмотрела в мою сторону и продолжила: – Лекарств.

После этого Рома позволил подруге ему помочь. Он опёрся на её плечо, и они зашли в квартиру, а я закрыла за ними дверь. С этого момента в моей жизни солнце начало светить ярче, радуя меня каждый день. Недолго. Совсем недолго. А потом темнота стала моим кошмаром, словно Ромка ушёл и забрал с собой весь свет, что был в этом мире.

Глава 4. Юля

 Едва за окном начало светать, мои глаза закрылись и я наконец-то смогла уснуть. Алексей пришёл около десяти часов утра, к этому времени мне удалось немного прийти в себя. Он позвонил в дверь, я открыла. Улыбнувшись, хозяин квартиры вошёл и сразу протянул мне пакет.

– С добрым утром, Юля, это то, что я смог раздобыть для вас.

 Смущённо ответив ему «Доброе» и «Спасибо», я заглянула в пакет и достала из него новое простое синее платье и белые балетки. Это было мило с его стороны принести вещи для меня, хотя он вовсе мне ничем не обязан. Пока я переодевалась, вчерашний знакомый прошёл на кухню и через пару минут по всей квартире разнёсся аромат свежих пончиков.

– Спасибо, Алексей, большое, не знаю как вас и благодарить, – запинаясь, выговорила я, заходя на кухню. Он небрежно махнул рукой.

– Так поступил бы каждый нормальный человек. – Потом, указывая на накрытый стол, добавил: – Давайте уже закроем эту тему и перевернём вчерашнюю страницу жизни. Если вам не нужна медицинская или психологическая помощь, то больше к этому эпизоду не возвращаемся. – Его взгляд был осторожным, словно он пытался прокрасться в мои мысли и понять моё настроение.

Я быстро кивнула, соглашаясь закрыть эту тему, и присела за стол.

– Аромат может свести с ума. – Я улыбнулась, мысленно уже поедая завтрак.

Я подняла взгляд на Алексея и наконец-то смогла хорошенько его рассмотреть. Мой спаситель, помимо того что был высоким молодым мужчиной, имел очень привлекательную внешность. У него были тёмно-русые, чуть вьющиеся волосы, чёлка, которая небрежно падала на лоб, золотистые глаза и еле заметный шрам возле верхней губы. Он был совсем не похож на преподавателя, скорее смахивал на студента последних курсов. Не сказала бы, что он сошёл с обложки модного журнала, но выглядел очень даже симпатично, думаю, что восхищёнными взорами со стороны женщин Алексей точно не был обделён. Мельком обратила внимание на безымянный палец правой руки, и мысленно про себя улыбнулась. Нет обручалки – почему-то это меня обрадовало.

– Тогда давайте завтракать. – Он подмигнул мне, заметив, что я его разглядываю.

Я покраснела и быстренько потянулась за пончиком. Через пять минут напряжённой тишины за столом Алексей сказал:

– Юля, раз уж так сложилось, что у нас с вами один университет, у меня к вам будет одна просьба, – я кивнула, продолжая жевать, – если мы вдруг с вами встретимся, кроме этой квартиры, где вам всегда рады, – он жестом указал вокруг себя, – пожалуйста, сделайте вид, что мы не знакомы. В университете очень строгие правила насчёт отношений между преподавателями и студентами. – Алексей посмотрел на меня извиняющимся взглядом.

– Конечно, не переживайте. – Быстро закивала головой. – Я с вами полностью согласна, нам обоим не нужны неприятности. Спасибо большое за завтрак и за одежду.

Я резко встала из-за стола, чувствуя смешанные эмоции. Стало неловко после его слов, и мне необходимо было покинуть квартиру как можно быстрее. Я была благодарна за доброту этого прекрасного человека, который так щедро помог мне. Но пользоваться его гостеприимством дальше просто неприлично, и мне пора было возвращаться в общагу. Я и так не должна была оставаться на завтрак.

– Мне нужно в общежитие.

– Я провожу вас, – сказал Алексей и пошёл за мной в коридор. – Если вдруг вам что-нибудь понадобится, вы знаете, где меня найти, – сказал хозяин квартиры, открывая дверь.

 Я ещё раз поблагодарила его за всё и направилась в сторону универа. Было ужасно страшно идти в общежитие и ещё страшнее заходить в комнату. Ключи остались в сумочке, сумочка на втором этаже той жуткой квартиры, которую я вчера покинула нестандартным способом, если можно так выразиться. Я дёрнула за ручку двери. Открыто. Сделала глубокий вдох и вошла. Карина стояла возле зеркала и ритмично наносила тушь на ресницы.

– О, привет, абитуриентка. Ты куда вчера пропала? – как ни в чём не бывало спросила она.

Я растерялась. Она серьёзно говорила со мной так, будто не знала, что произошло вчера? Это же её чёртовы друзья решили позабавиться со мной. Соседка оценивающе посмотрела на меня, остановила взгляд на моих коленках, где виднелись ссадины. Новое платье, к сожалению, не закрывало всех отпечатков прошлой ночи. Отвернувшись от меня к зеркалу, висящему на расшатанной двери шкафа, Карина начала расчёсывать волосы.

– А я вчера так напилась, прихожу к мальчикам, а тебя и след простыл. Сказали, тебе тоже стало плохо, и ты убежала. А вроде не пила ничего? И где ночевала, выкладывай?

Она внимательно рассматривала меня через зеркало. Её взгляд был настойчивым, словно она хотела вытянуть из меня все подробности случившегося. Однако в то же время я была на сто процентов уверена, что она уже знала о произошедшем. Я молчала.

– А что с твоими коленями? – затараторила она. – Смотрю и платье новое? Ты что вчера всё-таки себе кого-то подцепила? Ну, прям вообще, не ожидала от тебя.

Она мерзко рассмеялась, изображая, что уже придумала пошлую версию моей ночёвки вне общежития. Мне стало так противно, что приспичило со всей силы толкнуть её, чтобы она умолкла. Вместо этого я прошла к своей кровати и резко ответила:

– Прекрати! Я ночевала у знакомых, там и переоделась. И разговор закрыт.

– Ну, у знакомых так у знакомых. – Карина пожала плечами. – Мне вообще всё равно.

Глаза соседки искрились злорадством, а ухмылка на лице была настолько насмешливой, что мне ещё больше захотелось стукнуть её, желательно чем-то очень тяжёлым.

 Почему-то совершенно не верилось, что ей всё равно. Я ощущала подвох и предательство с её стороны. Она беспорно что-то не договаривала и однозначно замышляла нечто нехорошее. Не могла представить, что смогу спокойно находиться с ней в комнате, после ночных событий. Стало тревожно. Теперь я сомневалась, что вчера Карине на самом деле стало плохо. Скорее это представление было разыграно специально для меня. Я ощущала от неё исходящую угрозу. Хотя понимала, что в общежитии мне нечего бояться, но кто знает, что может прийти в голову соседке? Возможно, она захочет пригласить друзей и договорится с вахтёршей, чтобы их пропустили. Вероятно, я просто накручиваю себя, но от различных версий развития событий, возникающих в воображении, легче не становилось. Только страшнее, особенно понимая, что идти мне некуда, ведь, кроме Алексея, знакомых в этом городе у меня не было. А воспользоваться его квартирой вновь я бы не решилась, итак чуть со стыда не сгорела, когда узнала, что он работает в университете.

– Карина, я вчера забыла свою сумочку там… в квартире. – Я сделала над собой усилие, чтобы голос не робел, не хотела выдать, что мне очень жутко говорить о вчерашнем вечере.

Она кивнула на тумбочку возле моей кровати.

– Увидела её в коридоре, решила забрать. – Соседка опять повернулась к зеркалу.

 На тумбочке и впрямь лежала моя сумочка. Хотела спросить про платье и босоножки, но не отважилась. Села на кровать и потянулась за сумочкой. Открыв её, облегчённо вздохнула, когда увидела, что игрушка на месте. Это был лев необычного ярко-салатного цвета, размером с ладошку. Мягкий комочек, который я всегда брала с собой, единственное материальное напоминание о моём прошлом. Эту игрушку мне подарил Ромка за неделю до того дня икс. Просто сказал тогда: «Пусть царь зверей оберегает тебя, когда меня нет рядом» и что-то типа того, что если лев не справится с этим, он разрешает мне выместить на нём своё негодование и разорвать его в клочья. Я тогда смотрела на игрушку и не понимала, как можно причинить вред этому милому лёвику. Конечно после того что произошло с моим другом позже, я не расставалась ни на день со своим мягким сувениром. Он всегда был со мной, то в сумочке, то в руках, я относилась к нему очень бережно. Достала игрушку и поняла, что вчера могла потерять его навсегда. Положила лёвика себе на колени и погладила, словно игрушка была живым маленьким котёнком.

– Спасибо, – выдавила я из себя.

Карина пожала плечами, она делала вид, что не обращает на меня никакого внимания, открыла шкаф и стала увлечённо перебирать свои вещи.

– Будешь должна, – ехидно растягивая слова, сказала девушка.

Вот только долгов мне перед ней не хватало. Оставаться рядом совсем не хотелось.

 Я собрала свои конспекты и пошла в библиотеку. Собиралась находиться там до вечера. Как только я села в самый дальний уголок читального зала, слёзы начали увлажнять щёки. Хоть бери и уезжай домой, возвращайся в свой городок, из которого так хотела уехать. Да, Юля, возвращайся к Андрею, выходи за него замуж, рожай детей и сиди в том болоте, откуда тебе не суждено выползти. Это твой предел. Я всё больше и больше накручивала себя, отчего слёзы без остановки начали капать на мои конспекты, которые основательно под ними намокли. Хорошо хоть в библиотеке было всего пару человек, они сидели от меня далеко и никак не реагировали на мои всхлипывания. Я закрыла ладонями лицо и попыталась взять себя в руки. Пока пробовала успокоиться, услышала, как возле моего стола кто-то остановился.

– Юля, что случилось? – очень тихо спросил знакомый голос.

Я убрала ладони от лица и увидела рядом Алексея. Теперь слёзы почему-то заструились уже с бешеной скоростью. Хотя куда ещё быстрее, конспект на столе передо мной можно было выжимать. Он уже в третий раз за сутки видит меня ревущей. Наверное, в его глазах я выгляжу неуравновешенной и истеричной.

– Так не пойдёт, скоро вступительные, а вы тут рыдаете. Эдак ничего не сдадите. Придётся уезжать ни с чем. Вы этого хотите?

Он смотрел на меня с выражением вопроса на лице. И разобрался же, что это мой самый жуткий кошмар. Ну серьёзно, пора осушать свои солёные водопады и наладить баланс воды в области глаз. Я вытерла ладонями начавшие раздражать меня капли и замотала отрицательно головой.

– Может, вам стоит пойти в свою комнату и отдохнуть сегодня. Всё-таки вчерашний день не прошёл бесследно?

– Нет, я не могу… не могу оставаться в комнате с ней! – с ужасом в голосе воскликнула я.

Алексей внимательно посмотрел на меня.

– Я так понимаю, ты боишься идти к себе? – размышлял возле меня преподаватель, первый раз обратившись ко мне на «ты».

Я молчала, опустила глаза на конспекты. Мне было досадно, что он догадался и вообще заметил меня здесь в таком заплаканном виде. Я не думала, что мы столкнёмся с ним в ближайшее время и уж совсем не представляла, что он заговорит со мной, когда сам же просил не афишировать наше знакомство. Неожиданно для меня мой вчерашний спаситель положил связку ключей на тетрадки.

– Это от моей квартиры, у меня ещё дополнительные занятия сегодня со студентами, поэтому я не смогу тебя проводить. Сама справишься?

Я схватила его ключи, как будто это был спасательный круг посреди океана. Быстро утвердительно кивнула.

– Возьми что тебе необходимо и можешь заниматься у меня. Я приду после семи вечера.

Он уже отвернулся, направляясь в другой конец читального зала, как я прошептала:

– Спасибо.

Алексей не услышал или сделал вид, что не услышал, потому что подходил к столам, где сидели другие посетители библиотеки.

 Не хватало слов, чтобы выразить всю благодарность, что я испытывала к этому неравнодушному человеку, который снова выручал меня. Ещё утром за завтраком с ним я поняла, что он тактичный, добрый, настоящий что ли. Он ни разу не спросил меня о том, что случилось, принёс мне платье, чтобы я смогла вернуться в нормальном виде в общежитие. Он разговаривал со мной как с ровесницей, будто я не была абитуриенткой, а он, возможно, моим будущим преподавателем. Он даже пытался меня рассмешить, и мне всё это в нём нравилось. А ещё не был женат, снова пронеслось у меня в голове. Мне не должно быть это интересно. Но по какой-то причине было.

 Бегом я поднялась в свою комнату, сложила конспекты и учебники, вещи, какие только смогла уместить в свою маленькую сумку, и также бегом вылетела из общежития, оставив Карине записку, что поживу пока у знакомых.

 Оказавшись второй раз в квартире Алексея, я прошла на кухню, налила чай. Ни о какой учёбе думать не могла. Просто пила любимый напиток, смотрела в окно и ждала прихода хозяина квартиры. Он, как и обещал, пришёл вечером.

– Голодная? – спросил сразу с порога.

Я утвердительно кивнула. Помалкивала. Понимала, что по-хорошему надо уходить и не злоупотреблять гостеприимством, но ноги, как спущенные колёса, не хотели двигаться, и я продолжала сидеть на месте.

– Ставь воду, быстро сварим пельмени, я сам проголодался, – сказал мужчина и пошёл в ванную.

Я вскочила, нашла кастрюлю, набрала воды из-под крана, поставила её на плиту и опять села на своё место. Волновалась. Очень. Как вести себя с ним не понимала. Выйдя из ванной с мокрыми волосами, в домашних штанах и футболке, отчего стал смотреться намного моложе, мой новый знакомый начал накрывать на стол. Всё это выглядело так обычно, будто мы с ним сто лет знакомы и каждый день ужинаем вместе. Набравшись смелости, я решилась завести разговор:

– Алексей, вы…

Я замолчала, так как он резко повернулся ко мне, сел напротив, немного наклонил голову набок и тоном доктора, разговаривающего с неадекватным пациентом, сказал:

– Юля, давай введём несколько правил.

Я сглотнула, опять начал пробирать страх. Ну вот и условия возникли, конечно, бескорыстных спасителей не бывает.

– Во-первых, в этой квартире мы с тобой на «Ты», – продолжил мой собеседник, – во-вторых, я вижу, как ты напряжена, я говорил уже, я не маньяк, тебе нечего меня боятся. В-третьих, я понимаю, что наша встреча была странной, но мы не будем об этом говорить, если ты не хочешь. Обвинять или осуждать тебя я не буду, я также знаю, что по каким-то причинам тебе тяжело находиться в общежитии, поэтому предлагаю оставаться здесь столько, сколько нужно, без каких-либо обязательств, намёков, предложений или что ты там себе ещё надумаешь. Если необходимо вернуться домой, скажи, я куплю билет. – Алексей пристально посмотрел на меня. – Просто хочу помочь, поняла? – Он протянул мне руку. – Ну что, согласна?

Я подала ему руку в ответ, и мужчина легонько сжал её.

– Согласна, – ответила я.

Он так нежно улыбнулся, что мои страхи растворились, словно айсберги в тёплом океане его улыбки. Я услышала, как вода начала выливаться из кастрюли, крикнула:

– Пельмени убегают.

Хотела подойти к плите, но Алексей рукой остановил меня, бросившись сам исправлять маленькое кухонное происшествие.

– Какие фильмы любишь? – спросил он меня, мешая ложкой кипящую воду.

– Сейчас смотрю сериал «Друзья», но пропустила уже несколько серий, – робко ответила я.

– Отлично. – Он поставил тарелки с пельменями передо мной. – Бери, что можешь унести, – мой новоиспечённый друг кивнул на стол, – и пошли в комнату, у меня есть этот сериал в записи, посмотрим. Мне он тоже нравится.

 Я захватила в две руки тарелки, вилки и пошла за ним в комнату. Он подвинул к дивану маленький столик, и я быстро перетащила на него наш ужин. Алексей включил телевизор и уселся рядом. На экране появилась заставка комедийного сериала, и мои губы сами собой расплылись в улыбке.

– Налетай, – скомандовал повар сегодняшнего вечера.

Я с удовольствием притянула к себе тарелку и отправила в рот первую порцию еды. Только сейчас поняла, что не ела с утра и пельмени показались мне самым вкусным блюдом на свете. Мы ужинали и смотрели сериал, смеялись над весёлыми моментами. Совершенно неожиданно вся неловкость между нами испарилась. Мы начали вспоминать старые серии и обсуждать, что именно в них нас больше всего зацепило, рассказывая о любимых моментах и высказывая своё мнение о персонажах, которые произвели на нас наибольшее впечатление.

 Около девяти вечера Лёша бросил взгляд на часы и самым обычным голосом произнёс:

– Уже поздно, пора ложиться, я сейчас переоденусь и поеду, – по глазам было видно, что никуда уезжать он не хочет.

 Мне стало по-дурацки некомфортно, что я своим присутствием его выгоняю. Это его квартира, я всего лишь вынужденная гостья.

– Не уходи, мне неудобно, что из-за меня тебе приходится искать ночлег, – стараясь не смотреть на него, сказала я, – в комнате кровать и диван, если ты не против, я лягу на диване.

 Алексей задумался, смешно хмуря брови, но когда улыбка мельком проскочила на его лице, я поняла, что решение он принял.

– Только диван мой, ты спишь на кровати. – Широко улыбнулся и подмигнул мне. – Нужно поддерживать марку гостеприимного хозяина.

Вот так, очень просто я осталась вновь ночевать в его квартире.

Глава 5. Юля

 Прошло две недели с тех пор как я жила у Лёши. Между нами установились негласные правила, которые были понятны мне без объяснений: на улице вместе мы не появляемся, в университете даже не здороваемся, потому что я, по идее, его и знать не должна. Со всем этим я была согласна. Мне неожиданно повезло подружиться с таким человеком. В общежитии я появлялась только чтобы собрать очередные свои вещи. И всё время, как назло, сталкивалась с Кариной. Она всегда здоровалась со мной и с насмешкой спрашивала:

– Как знакомые, не обижают? – При этом делала акцент на слове знакомые и хитро улыбалась. Она не верила, что у меня были люди, которых я знаю в этом городе, за что обвинять её я не имела права, ведь сама при заселении сообщила ей, что у меня здесь никого нет. Но мне было плевать, что она думает.

– Всё хорошо, спасибо, – стандартно отвечала я ей, будто не понимала её намёков. На этом наш разговор заканчивался.

 Дни проходили по одному сценарию. Утром совместный завтрак с Лёшей, потом я убегала первой на подготовительные курсы и в библиотеку, а он через какое-то время тоже шёл в университет работать. В течение дня мы практически не встречались. Но вот вечера проводили вместе. Именно их я ждала с нетерпением. Мы разговаривали почти до полуночи, он рассказывал мне весёлые истории про своих студентов, а я ему про свои мечты, о том, что планирую совершить после поступления. А в планах у меня было немало, как минимум покорить мир. Несмотря на то, что Лёша постоянно подшучивал надо мной насчёт покорения того самого мира, я только с каждым разом всё больше убеждалась, что желаю получить от жизни всё. Безумно хотелось всего и сразу.

 Мы разваливались вместе на диване и смотрели фильмы. Оказалось, что у моего неожиданного спасителя была целая коллекция разных кинокартин, которую мы и просматривали за ужином, чаще всего поедая жареную картошку. Так совпало, что это было наше общее с ним любимое блюдо. Временами мне казалось, что мы съели уже тонну картофеля, но от такого объёма страсть к этому овощу становилась только сильнее, чем вызывала у нас темы для веселья и новые шуточки.

 С Лёшей мне было легко. Несмотря на нашу разницу в возрасте и различие в социальном статусе, мы прекрасно находили с ним темы для разговора. Возможно, это связано с тем, что я часто общалась с людьми старше себя и легко вливалась в беседы, а может быть, это всего лишь миф, что после определённого возраста люди становятся скучными и их интересуют совершенно другие вещи. Общаясь с Лёшей, я определённо верила, что и в двадцать пять хочется веселиться и дурачиться. Ни разу не случилось, чтобы нам не было о чём поговорить или чем заняться.

 Пожалуй, самым необычным действием наших совместных вечеров была игра в шахматы перед сном. Алексей всегда выигрывал, я же не сдавалась и всё пыталась поставить ему мат. В один из вечеров мне это удалось. Я прыгала на кровати от охватившего меня чувства победы и выкрикивала: «Я всё-таки не дурочка, я смогла». Лёша, глядя на меня, веселился и искренне хохотал. А когда он ушёл на кухню, я случайно посмотрела на доску и поняла, что он мне поддался. Ну не мог такой профессионал не заметить моего коня. Я задумчиво улыбнулась, это было так мило с его стороны спустя десятки проигрышей дать мне почувствовать вкус победы.

 Именно после этой партии я поняла, что он мне очень нравится. Нравится, даже слишком. Нет, любить я его не любила, хоть и безумно мечтала испытать это захватывающее и пьянящее чувство, как во всех просмотренных мною мелодрамах, как во множестве прочитанных мною романах. Но ощущение влюблённости, подпитываемое секретностью наших отношений, я к нему ощущала однозначно.

 Почему я не могла полюбить, я не понимала. Ещё в школе девчонки без конца вздыхали от переживаний. Они могли влюбиться даже в киногероя или в солиста популярной группы. Я же не обладала таким способностями. Меня привлекали реальные, а не экранные парни, некоторых я находила красивыми, некоторые мне были интересны, у меня был вполне симпатичный молодой человек, но чтобы я смогла сказать, что без него не могу жить, к сожалению, или, возможно, к счастью, этого чувства у меня не возникало.Так и с Лёшей я была абсолютно уверена, что меня притягивает его обаяние, я нахожу его привлекательным, мне с ним весело и интересно, я бы хотела более тесного физического контакта с ним и даже романтических отношений, но это всё далеко не любовь.

 То, что он испытывает симпатию ко мне, стало заметно спустя неделю после того, как мы стали жить вместе. В его взгляде была не просто забота и желание оберегать, там можно было прочесть мужской интерес. Во время наших вечерних киносеансов мы часто сидели близко друг к другу. В такие моменты я начинала ловить себя на мысли, что между нами возникает нечто большее, чем просто приятельские отношения. Наши тела подобно магнитам на холодильнике, тянулись друг к другу. Его мышцы напрягались от моей близости, время от времени он задерживал ненадолго дыхание, а иногда резко подскакивал с дивана и искал повод в виде стакана воды или кружки кофе, чтобы выйти из комнаты на несколько минут. Я осознавала, что мне приходились по душе эти короткие незримые разряды, пробегающие в такие минуты через нас, нравилось, что я волную его. Своей женской интуицией я чувствовала, что его тянет ко мне, но одновременно он сопротивляется.

 Тут его можно было понять. Мало того что разница в возрасте, так ещё и статус преподавателя мешал принять ему влечение ко мне, девушке, которая, возможно, станет его студенткой. Мне было забавно наблюдать за его борьбой, как он сражается с внутренними бесами и безумно любопытно, когда же он сдастся и в открытую проявит свой интерес. А то, что это произойдёт, я почему-то была уверена. И как могла я старалась приблизить этот момент: пробовала чаще придвигаться к нему, когда мы сидели рядом, одевалась теперь исключительно в платья, даже спать ложилась в его рубашке, хотя у меня и была своя пижама. А вечерами, перед его приходом включала громко музыку и танцевала. Я никогда не слышала, как открывалась дверь, но всегда замечала, что он проходил в комнату и прислонялся плечом к дверному проёму. И когда я понимала, что он смотрит на меня, мои движения становились более соблазнительными. Последние два года я не ходила на занятия по танцам, но всегда продолжала заниматься и танцевать дома, особое внимание уделяя тому, чему учила меня Лина. А моя подруга знала, как заставить мужчин удерживать их взгляды на себе пока звучала музыка. Именно этими приёмами я и пользовалась почти каждый вечер, давая Лёше возможность недолго смотреть на меня, после чего я как будто бы случайно замечала его и, смущаясь, заканчивала своё представление.

 Наконец настал день вступительных экзаменов. Утром после завтрака Лёша протянул мне красивую розовую ручку с висящими на колпачке сердечками и сказал:

– Она волшебная и принесёт тебе сегодня удачу.

– Спасибо, – улыбнувшись, поблагодарила я, принимая маленький подарок.

Ну, до чего же он заботливый. И ещё этот рисунок с сердечками. Так мило. Я покраснела, и чтобы выйти из неловкого момента, открыла дверь и выскочила на улицу. Ух, вот реально сейчас было не по себе. Практически бегом я отправилась на экзамен.

 Всё прошло быстро. Я не заметила, как сдала свою работу, не заметила, как ответила на устные вопросы, не заметила, как вышла из университета, не заметила, как четыре часа бесцельно бродила по тропинкам университетского парка.

 Пришло время оглашения результатов. Абитуриенты начали подходить ко входу со всех сторон. Кто-то шёл с родителями, кто-то один, кто-то в компании друзей. Я была одна. Мама не могла приехать поддержать меня из-за работы. Чтобы дать мне возможность учиться в другом городе, в том университете, на котором я остановила свой выбор, она брала дополнительные смены. Мама просила сразу же сообщить ей результат, потому что сильно волновалась за меня.

 Подойдя к спискам, вывешенным на доске объявлений возле входной двери университета, медленно отыскала Финансовый факультет, специальность Налогообложение. Сердцебиение участилось. Всё тело подрагивало. Дыхание остановилось. Сейчас я испытывала предобморочное состояние. Уж не знаю, что помогло мне сегодня: то ли волшебный подарок Лёши, то ли то, что я с таким усердием занималась эти недели, то ли просто, как говорится, звёзды сошлись, но, скользя взглядом по перечню фамилий, опускаясь всё ниже по списку. я увидела свою: «Лесницкая Юлия Александровна». Восторг. Ликование. Эйфория. Я испытала всё в одно мгновение. Улыбка ползла и ползла всё шире, наверное, сейчас всё моё лицо состояло из улыбающегося рта, и губы совершенно не хотели возвращаться в нормальное положение.