Шум. История человечества. Необыкновенное акустическое путешествие сквозь время и пространство бесплатное чтение

Я создаю шум – следовательно, я существую

Человек познает шум, еще не родившись. Сердцебиение матери, ток ее крови, отзвук движений – едва пробуждаются органы чувств, маленькая жизнь получает первое представление о том, что ее ждет. Рождению предшествуют сильные схватки, мать громко стонет от боли. Появившись на свет, ребенок долго и пронзительно кричит – это не свойственно никакому другому виду млекопитающих. Порой и конец его жизни сопровождают громкие звуки: грохот аварии, гром сражения, рокот или гул природной катастрофы.

Шум бывает тихим, чуть слышным – но тем не менее раздражающим, мучительным, невыносимым. Негромкое тиканье часов. Скрип двери на сквозняке. Звук мерно падающих капель. Ожидание следующего «кап» может так будоражить и обманывать чувства, что объективно тихий звук кажется громоподобным. Неизмеримо, непостижимо громкий, он не дает уснуть.

Шум субъективен. Что одному кажется невыносимым, другому не доставляет никаких неудобств. Шумом можно и наслаждаться, черпая в нем радость и силы.

Шум может успокаивать. Посреди оживленной вечеринки младенцы спят слаще, чем в тишине детской комнаты, заботливо обустроенной родителями. И многие взрослые, возвращаясь из отпуска, с удивлением понимают, что спокойнее всего спится под ровный гул большого города.

Шум был всегда, но не всегда был тем же. Он менялся с течением времени. Он усиливался и уменьшался, пока не достиг кульминации в Новое время, в эпоху промышленной революции.

Секс – тоже источник шума, иногда достаточно громкого для того, чтобы стать предметом судебного разбирательства, ведь нарушение режима тишины является наиболее частой причиной конфликтов между соседями. Шум может превратить и жизнь, и жилище в источник мучений. Это подтверждает опыт миллионов людей, чьи дома стоят у автомагистралей, возле железных дорог и аэропортов. То, что шум вредит здоровью, было ясно достаточно давно, но лишь 30 лет назад ученые начали детально исследовать этот вопрос. К настоящему моменту им удалось доказать, что шум может убивать. Он делает это не сразу, но медленно и постепенно. Его оружие – стресс, высокое кровяное давление и заболевания сердца. Сейчас ученые пытаются выяснить, способен ли шум быть катализатором развития раковых опухолей, деменции или диабета.

Кого-то шум выводит из себя, а в ком-то питает жизнелюбие и радость, бьющую через край. Громкая музыка, любимая детьми, действует на нервы их родителям, однако для самих детей и подростков она является выражением того неописуемого ощущения перемены всего и вся, которое они как раз переживают. «Слишком громко» не бывает! К сожалению, этот подход часто имеет негативные последствия для здоровья молодых людей, которые здесь и сейчас об этом, конечно, совершенно не думают. Технический прогресс последних 40 лет только поощрял их увлечение и привел к последствиям, в некотором роде драматическим. 1 июля 1979 г. появился первый портативный аудиоплеер Sony Walkman. Впервые в истории человек смог слушать громкую музыку в любом месте и в любое время – как дома, так и в дороге.

Вообще-то музыка – это шум. Разумеется, только с точки зрения физики. Я сам музыкант, поэтому знаю, что подобные утверждения могут задеть, уязвить и совершенно испортить отношения. Тем не менее это факт. Если сравнивать уровень звукового давления (громкость звука), то концерт и взлетающий самолет имеют практически одинаковые показатели. При этом не имеет значения, какая музыка звучит, классическая или современная. Только от местоположения слушателя зависит, какой уровень звукового давления испытает он лично. И все же музыка играет особую роль в мире громких звуков. Большинство из них монотонно, музыка же взывает к нашим чувствам с помощью ритма и полифонии.

Шум беспощаден. Нельзя сказать, что человек перед ним беззащитен, однако держать его в рамках становится все труднее. Он проникает сквозь окна, двери и стены. Защита от шума – одна из важнейших задач современного общества, и ее выполнение обходится все дороже.

Шум оказывает существенное влияние на животных и человека. Он может не только воодушевлять и спасать жизни, но и тревожить, и стать причиной депрессии. Людей давно интересовало, как постоянный шум влияет на психическое здоровье. Еще древние римляне обсуждали вопрос, может ли душа занемочь от шума большого города. В данной книге пойдет речь и об этом.

Бывает шум, который слышишь только ты. Шум, который возникает в твоей голове, но не является следствием психического заболевания. Тиннитус – это болезнь цивилизации, которой страдает все больше людей по всему земному шару. Ее причиной может стать нарушение слуха, стресс или повреждения опорно-двигательного аппарата. В работе мозга происходит некий сбой, и человек начинает слышать звуки, которых на самом деле не существует. Я знаю, о чем говорю, потому что сам уже 30 лет живу с двусторонним тиннитусом. Я слышу высокочастотный писк в диапазоне около 4 Гц, а иногда вдобавок к нему тихий низкочастотный стук. Катализатором заболевания стало сочетание стресса с громкой живой музыкой. Осознав, что этот шум останется во мне навсегда, я сначала подумал, что не смогу так жить. Невыносимы были дни, но особенно ночи, когда все вокруг постепенно стихает, и тиннитус правит бал. Тогда этот шум был моим кошмаром, моим злейшим врагом. Затем, с течением времени, я привык к нему – как человек, который уже многие годы живет на улице с оживленным движением и научился не обращать внимания на посторонние звуки. А между тем тиннитус стал моим верным спутником и уже совсем не пугает. Он исправно дает мне знать о чрезмерном стрессе и перенапряжении: звеня на высоких нотах, он призывает меня к порядку. Как бы парадоксально это ни звучало, мой личный шум заставляет меня искать тишину.

Сейчас я осознанно избегаю шума в своем окружении. Мне по душе тихие дома, тихий отдых и тихие люди. Какая ирония судьбы: почти всю жизнь я был музыкантом, шумел больше всех – и вдруг стал так чувствителен к звукам. Но это совсем другая история.

Изучение истории шума сопряжено с одной проблемой. Шумы и звуки мимолетны и исчезают без следа. Только в конце XIX в. появилась возможность их сохранения и воспроизведения. Чтобы описать звучание предшествующих эпох, мы должны искать другие источники: дневники, рассказы путешественников, репортажи, судовые журналы, а также картины, рисунки, скульптуры, рельефы, результаты измерений, архитектурные планы, механические конструкции, чертежи, данные психоакустики, анатомические исследования и даже археологические находки. Там, где мне не удалось найти источник, на помощь приходила фантазия. Перед некоторыми главами вы увидите выделенные абзацы: в них говорится, как я представляю себе звуковую картину того или иного события. А теперь – в путь! Позвольте провести вас по страницам этой многозвучной истории.

Что было до Большого взрыва? Бессмысленный вопрос, если верить Альберту Эйнштейну. Он считал, что в момент Большого взрыва появились не только пространство, свет и материя, но и время. Следовательно, никакого «до» быть не может. Тем не менее я пытаюсь представить себе, что же было раньше. Не получается. Я не могу переступить какую-то незримую грань. Если Вселенная возникла из крошечной материальной точки невероятной плотности – кто или что было причиной? Ах да, ни «кого», ни «чего» еще не было. А откуда материя? Не было же ни пространства, ни материи. Голова идет кругом. Единственное, в чем я уверен: с этого загадочного события начинается история всего. Пространства, времени, материи, света, звука. Нет, постойте. Звуков придется еще подождать.

Большой взрыв – тише не бывает

Все существующее, включая время и пространство, началось со взрыва – так называемого Большого взрыва. Отправной точкой современных исследований является теория бельгийского священника и астрофизика Жоржа Леметра (1894–1966), который, в свою очередь, опирался на теорию относительности Альберта Эйнштейна (1879–1955). Сам термин «Большой взрыв», однако, появился только в 1949 г., когда британский астроном Фред Хойл, выступая на радио Би-би-си, решил пошутить по поводу спорной тогда идеи[1].

А между прочим, этот взрыв был самым тихим в истории Вселенной, так как физических условий для возникновения звука в космосе еще не было. Только благодаря взрыву они и возникли. С точки зрения современной астрофизики это событие произошло примерно 13,8 млрд лет назад.

И звук, и шум – это распространение упругих волн (звуковых волн) в газообразной, жидкой или твердой среде, в процессе которого элементарные частицы вещества вынужденно совершают колебательные движения. Поскольку упомянутые частицы, а также время и пространство появились только после Большого взрыва, сам он не мог породить ни звука. Удивительно, но в тот момент царила мертвая тишина. Большой взрыв был бесшумным, так как не существовало среды, в которой могли бы распространиться звуковые волны. Зато его физическое эхо можно уловить даже сейчас: это фоновое излучение, которое равномерно заполняет пространство Вселенной. Американские ученые Джон К. Матер и Джордж Ф. Смут получили Нобелевскую премию 2006 г. по физике за исследование данного феномена.

Космический шум младше, чем время и пространство, но несущественно. Астрофизики обнаружили, что через 380 000 лет после Большого взрыва в бесконечной Вселенной раздался низкий, загадочный звук. Такой низкий, что его не может услышать ни одно живое существо. Его уловили только приборы: крошечный обрывок частотой 1 Гц. Мир как бы ворчит спросонья. Космическая акустика – еще очень юная область исследований, но стремительное развитие радиотелескопов в последние 20 лет расширяет возможности дальнейшего изучения уже известных акустических феноменов древнейшей истории Вселенной. То, что мы можем уловить их сейчас и измерить, объясняется просто: Вселенная постоянно расширяется, и они добираются до нас невероятно долго. В начале 2000-х гг. американский физик Джон Г. Крамер (р. 1934), почетный профессор Вашингтонского университета в Сиэтле, заставил зазвучать волны, распространявшиеся во времени, пространстве и материи в течение 400 000 лет после Большого взрыва. Он свел первые зафиксированные сигналы эха Большого взрыва в единый звуковой сигнал длительностью 100 секунд. По словам Крамера, он похож на «рев турбин реактивного самолета, взлетающего прямо над вашим домом»[1].

В принципе, услышать отзвуки Большого взрыва можно и без дорогостоящего оборудования, которым пользуются современные астрофизики. Достаточно старого УКВ- или СВ-приемника, способного ловить ультракороткие и средние радиоволны. В шум помех между двумя передачами вплетается слабый отголосок Большого взрыва, долетевший до нас через 14 млрд лет. По подсчетам астрофизиков, он составляет всего 1 % шума помех.

Расширялись галактики, рождались звезды и планеты нашей Солнечной системы. Сначала эти процессы проходили совершенно бесшумно, несмотря на сильнейшие ядерные реакции и колоссальные выбросы энергии. В космическом вакууме нет ни шороха, ни звука, поскольку нет среды, необходимой для распространения звуковых волн. Уму непостижимо: мощнейшие взрывы и реакции ядерного синтеза при возникновении звезд и планет протекали в полной тишине. Если бы «Звездные войны» происходили в реальном космосе, Разрушитель Звезд не мог бы шипеть, выпуская лазерный луч. Не смогла бы нарушить космический покой и гибель Звезды смерти, которая на экранах сопровождается низкочастотным басовитым гудением и звуком мощного взрыва. Дух захватывает, но не настолько, чтобы привести в восторг посетителей кинотеатра, так что приходится прибегнуть к помощи голливудских звукорежиссеров.

https://youtu.be/1OpNI5DjxC0?si=AmWdfccusKejnHyx

1. Большой взрыв

Запись смонтирована профессором Джоном Г. Крамером

Вселенная учится слышать

Только 4,58 млрд лет назад стало действительно громко: появилась Земля. В результате дегазации на ней сформировалась первичная атмосфера. С точки зрения современной науки первая газовая оболочка Земли состояла из водорода, гелия, метана и примесей еще некоторых газов. Это крайне токсичная смесь, в наше время она бы уничтожила все живое. Но тогда она помогла свершиться неслыханному: в мире впервые раздался звук, а точнее, грохот. Звуковые волны наконец получили нужные условия для своего распространения. Извержения вулканов, землетрясения, падения метеоритов и прочие космические катастрофы – настоящий акустический апокалипсис, который сейчас трудно себе представить. Вот момент рождения шума.

Превращение нашей планеты из огненно-красной в голубую также сопровождалось громкими звуками. 3,8 млрд лет назад, в архее (второй эон геологической истории Земли), зашумела вода. По расчетам исследователей, на Земле примерно 40 000 лет непрерывно шел дождь. Точнее, не шел. И даже не лил как из ведра. Можно сказать, что над юной планетой разверзлись хляби небесные, но даже библейский потоп на самом деле не выдерживает сравнения с теми массами воды, которые обрушились вниз. Земля остыла, и на ней появились моря.

Первичная атмосфера плохо защищала Голубую планету, поэтому в нее часто врезались метеориты и астероиды (что, по сути, одно и то же). Ее сотрясали землетрясения и извержения вулканов. Весь этот грохот, однако, некому было слушать. На Земле не было таких высокоорганизованных форм жизни, как сейчас. Вероятно, первыми живыми организмами были простейшие бактерии, для которых высокотоксичный газовый коктейль тех времен был эликсиром жизни. А вот воздух, которым дышим мы (78 % азота, 21 % кислорода и примеси благородных газов), их бы точно убил. Следы этих древнейших микроорганизмов, возраст которых насчитывает около 3,77 млрд лет, были обнаружены в 2017 г. на севере Канады.

Эти первые обитатели Земли погибли примерно миллиард лет спустя, их погубил как раз кислород (кстати, продукт дыхания одного из видов бактерий). Но тот же самый кислород дал возможность существования новой форме жизни, которая через миллионы лет эволюции обретет способность слышать.

Ухо, звуковая волна, восприятие – три слагаемых шума

Мы знаем, что жизнь зародилась в воде. В течение миллионов лет Мировой океан населяли беспозвоночные существа, у которых еще не было органов слуха. Первые позвоночные возникли в девоне (ок. 418–360 млн лет назад). Это были рыбы, и они обладали уникальным отличительным признаком: это были первые живые существа, которые могли слышать в современном смысле этого слова.

Уже древнейшие рыбы имели примитивные органы слуха. В отличие от обитателей суши у рыб до сих пор нет среднего уха – только внутреннее. Зато это достижение эволюции они получили первыми и владеют им как минимум 380 млн лет. В начале 2000-х гг. палеонтологи изучили останки доисторической рыбы пандерихтиса (верхний девон, примерно 384–376 млн лет назад). Она жила незадолго до появления земноводных, была похожа на сплющенную сверху латимерию и имела отверстие над внутренним ухом, как все рыбы. Однако у пандерихтиса это отверстие было существенно больше, чем у его предшественников. В 2006 г. шведские палеобиологи Мартин Бразо и Пер Ольберг выдвинули гипотезу, согласно которой среднее ухо наземных позвоночных развилось как раз из этого увеличенного отверстия. Ученые также убеждены, что первые амфибии дышали ушами[2].

Органы дыхания и органы слуха образовали две независимые системы только у тех позвоночных, которые полностью вышли на сушу. О былой связи двух систем напоминает один лишь маленький орган: евстахиева труба, тонкий канал между средним ухом и носоглоткой. О ней знает каждый, кто летал в самолете. Когда на взлете и посадке начинает закладывать уши, мы зажимаем нос и сглатываем. Через евстахиеву трубу воздух движется из носоглотки в ухо и давит изнутри на барабанную перепонку, уже натянутую до предела из-за внешнего давления. Раздается спасительный щелчок, и боль отпускает – внутреннее и внешнее давление выровнялось. Правда, во время болезни этот трюк не работает. Отекшая слизистая не пропускает достаточное количество воздуха в евстахиеву трубу. Тогда от боли в ушах нет спасения. Другая уязвимая категория – маленькие дети. Они часто плачут при взлете и посадке, потому что не умеют сглатывать в нужный момент.

В течение нескольких миллионов лет после выхода на сушу у позвоночных сформировался привычный нам орган слуха: наружное ухо (обычно с ушной раковиной), слуховой канал, среднее ухо и внутреннее ухо с чувствительными волосковыми клетками, которые воспринимают звуковой сигнал, а затем по слуховым нервам информация поступает в мозг. Плюс барабанная перепонка со слуховыми косточками: молоточком, наковальней и стремечком. Это хрупкая и очень чувствительная конструкция. В отличие от многих других органов ухо с трудом восстанавливается после повреждений, а сильная травма может привести к глухоте или тиннитусу, ведь чувствительные волосковые клетки не способны к регенерации.

Чтобы лучше понимать природу шума, нужно взглянуть на него с точки зрения физики. То, что мы называем громкостью звука, по сути является уровнем звукового давления и измеряется в децибелах (дБ). Децибел – это десятая доля бела. Данная единица измерения появилась в начале XX в. и получила свое название в честь Александра Грэма Белла (1877–1922), который наряду с немецким физиком Филиппом Рейсом (1834–1874) был основоположником современной телефонии.

Труднее всего понять, что единица измерения громкости звука имеет логарифмический характер. Попросту говоря: измерение в децибелах не предполагает плавного и равномерного изменения значений, как в случае измерения веса килограммами, а длины – метрами. Уровень звукового давления, измеряемый в децибелах, растет чем дальше, тем быстрее. Его повышение всего на 10 дБ может означать резкое усиление громкости: так, например, звук 60 дБ почти вдвое громче, чем 50 дБ. Начало отсчета, полная тишина, – это 0 дБ. Беседа (от спокойной до очень оживленной) – примерно 50–60 дБ, шум газонокосилки – 70–80 дБ, рок-концерт – 110 дБ. Шум низко летящего самолета находится на уровне около 120 дБ, а грохот взорвавшейся петарды может достигать 140 дБ. После 1925 г. в немецкой психоакустике использовалась еще одна единица измерения – фон. Сейчас она вышла из употребления, но раньше служила для оценки громкости звука в субъективном восприятии.

Вторая важная единица измерения, герц (Гц), получила свое название в честь немецкого физика Генриха Рудольфа Герца (1857–1894). В герцах измеряется очень значимый показатель уровня звука – число колебаний в секунду. Чем выше это число, тем выше тоны шума. Например, низкий гул звучит на частоте 50 Гц (то есть в секунду происходит 50 колебаний), а высокий писк – на частоте 4000 Гц, то есть 4 кГц (килогерц). Человек способен слышать звуки в диапазоне частот от 20 Гц до 20 кГц. Более высокие частоты – это ультразвук, более низкие – инфразвук. Слух животных гораздо острее человеческого, особенно это касается ультразвука. Так, например, кошка воспринимает звуки в диапазоне от 65 Гц до 75кГц, а летучая мышь – от 1000 Гц до 150 кГц.

Частота имеет значение, потому что от нее зависит наше восприятие звука. Низкие тона раздражают слух гораздо меньше высоких. Низкий звук на частоте 10 Гц и силой звукового давления 100 дБ – это громко, но высокий звук (1000 Гц) люди находят громким уже при силе давления 40 дБ. Обыкновенные комары служат наглядным примером того, какими неприятными могут быть высокие тона. Тон звука, издаваемого насекомым в полете, зависит от числа взмахов крыла в секунду: чем меньше это число, тем ниже звук. Крылья мух, например, совершают примерно 300 взмахов в секунду, а у комара этот показатель может быть в 5 раз выше и достигать 1500 взмахов в секунду. Поэтому мухи гудят и жужжат, а комары высоко и пронзительно пищат, превращая летнюю ночь в пытку.

Низкие тона могут звучать угрожающе, но лишь высокие звуки тревожат и пугают по-настоящему. Поэтому сирены звучат на высоких частотах, и ровно по той же причине автомобильная сигнализация не гудит, а пищит и завывает.

Тираннозавр кукарекал на рассвете?

Территория современного Китая в глубокой древности. Заболоченная местность в пойме реки. Здесь растут молодые сочные травы и пасется стадо завролофов. За бульканьем и плеском почти не слышно, как к ним приближается тарбозавр. Сначала он слышит их и чувствует их запах. Он очень плохо видит. Его глазки кажутся совсем крошечными на массивной голове. Зато поражают размеры его зубов – сантиметров по десять каждый. Внезапно одиннадцатиметровый гигант срывается с места и бежит, его массивные ноги с силой отталкиваются от земли, так что она содрогается от каждого толчка. Он не издает ни звука, слышен только его равномерный топот и плеск воды. Стадо обращается в бегство – на долю секунды позже необходимого. Одна из самок поскальзывается в иле и падает. Тарбозавр бросается на нее. Раздается пронзительный вопль, потом характерный предсмертный хрип. И вновь тишина. Лишь на следующий день, на рассвете, ее снова нарушает звук, в последнее время обычный для этих мест: низкое рычание, затем пронзительный, будто чаячий, крик – и так три раза подряд. Этой ночью тарбозавр спарится с самкой.

Никто не знает, какие звуки издавали динозавры. Вот флегматичный 37-метровый гигант патаготитан – очевидно, самое большое животное, когда-либо обитавшее на Земле. Возможно, он мычал, как корова? А вороватый велоцираптор верещал, как рассерженная сорока? Действительно ли рык тираннозавра звучал так грозно и устрашающе, как в кино? «Не стоит питать иллюзий: по этой теме мы не знаем практически ничего», – пишет немецкий палеонтолог профессор Эберхард Фрей[3].

Тем не менее ученые уверены в том, что голос реального тираннозавра звучал совсем не так, как на экране. Поскольку ближайшими ныне существующими родственниками динозавров являются птицы, очень вероятно, что и голоса динозавров (по крайней мере, некоторых видов) были похожи на птичьи. По словам профессора Фрея, «возможно – и это кажется мне весьма забавным, – тираннозавр рекс пел на рассвете, как деревенский петух». Каждый, кого будило на рассвете звонкое «кукареку», знает, насколько громкой может быть эта небольшая птица.

Вот в чем главная проблема палеонтологов: голосовой аппарат состоит преимущественно из мягких тканей. В отличие от костей они не превращаются в окаменелости. Так что для реконструкции голосов динозавров приходится прибегать к аналогиям. Раз динозавры родственны птицам, то, вероятно, у них не было голосовых связок. Скорее они имели резонаторные полости, отдаленно схожие с голосовыми воздушными мешками современных лягушек.

Согласно результатам исследования, проведенного в 2016 г. в Среднезападном университете Иллинойса (США), древнейшие ящеры могли ворковать, урчать и своеобразно подвывать[4]. Объектом изучения в данном случае был сиринкс, голосовой орган современных птиц, который помогает им издавать такие разнообразные звуки – от заливистых соловьиных трелей до мрачного вороньего карканья. Причем во многих случаях птицам, особенно крупным, даже не приходится открывать клюв, чтобы пообщаться друг с другом. Такая особенность известна, в частности, у голубей и страусов. Воркование голубя, например, передается стенками пищевода и кожей горла. Похожим способом извлечения и передачи звука пользуются и страусы – прежде всего, для поиска и привлечения партнерши. Маленьким птахам данный способ извлечения звуков недоступен, они могут только пищать. Чтобы ворковать, птица должна быть достаточно крупной. Так что очень может быть, что ужасный рык тираннозавра в реальности был похож на воркование чудовищного голубя.

Грохот астероидов

Во времена первых животных громкие звуки были скорее исключением, чем правилом. Достаточно высокая тектоническая активность была причиной частых землетрясений и извержений вулканов, но грохот природных катастроф так равномерно распределялся по бесконечным миллионам лет, что практически не беспокоил первых обитателей планеты. Благодаря возникновению лесов на земле наконец зашумел ветер. В этих лесах росли еще не привычные нам деревья, ветер касался лишь листьев (ваий) первых папоротников. Крупные растения появились в девоне, упомянутом выше в связи с возникновением рыб. В 2017 г. палеобиологи описали древнейший известный нам вид растений, принадлежащий к классу кладоксилеевых, ныне вымерших родственников современных папоротников. Они росли на Земле 375 млн лет назад и могли достигать 10 м в высоту[5]. Их древовидный ствол венчала раскидистая крона. Привычных нам хвойных и лиственных деревьев придется еще подождать, но ветер шелестел в гигантских папоротниках уже как в современном лесу.

Однако время от времени происходило нечто апокалиптическое, что просто невозможно было не услышать. Астероиды со свистом приближались к Земле, за грохотом столкновения следовали треск и гул землетрясения. Самый известный в истории взрыв произошел 66 млн лет назад, когда астероид диаметром 10–15 км врезался в нынешний полуостров Юкатан (Мексика). От удара образовался гигантский кратер, диаметр которого составляет около 200 км; только в 1991 г. удалось окончательно доказать его ударное происхождение. И астероид, и кратер получили свое название в честь маленького (чуть больше 4000 жителей) мексиканского поселка Чиксулуб, расположенного рядом с местом взрыва.

Этот убийца из космоса стал причиной массового вымирания, причем не только динозавров. Примерно 70 % живых существ, населявших тогда Землю, не пережили катастрофы. Даже моря лишились большей части своей флоры и фауны. За предшествующие 4 млрд лет на Земле случались разрушения и посильнее, но это был действительно сверхмощный удар. Астероид врезался в Землю на скорости 54 000 км/ч. Согласно последним расчетам, взрыв был в 200 раз сильнее, чем взрыв атомной бомбы в Хиросиме. Первоначальная глубина кратера составляла около 35 км – в него могли поместиться четыре Эвереста. По Земле прокатились волны цунами высотой более 100 м, за ними следовали огонь, дым и раскаленные камни.

Какова была громкость этого взрыва? Ученые полагают, что его слышала вся планета. Мы располагаем более точными сведениями в отношении другого, менее крупного астероида, столкнувшегося с Землей через 50 млн лет после чиксулубской катастрофы. По сравнению с мексиканским гигантом он кажется песчинкой: всего 1,5 км в диаметре. 15 млн лет назад он упал на территорию нынешнего Нёрдлингенского Риса (Южная Германия). Образовался 24-километровый кратер, один из наиболее изученных в мире. Именно поэтому исследователи располагают некоторыми данными о громкости его взрыва.

В 2004 г. были опубликованы расчеты американских и британских ученых, которые провели исследовательскую работу на месте происшествия, в идиллической Швабии. Согласно этим данным, взрывная волна, поднятая астероидом, прошла по всему земному шару. Ученые рассчитали, что грохот взрыва мог долететь до другого полушария за 18 часов, преодолев расстояние 20 000 км. Громкость звука за это время снизилась до 40 дБ, примерно так звучит прибой или спокойная беседа. Из этого можно сделать вывод, что гигантский астероид Чиксулуб точно должен был прогреметь на всю планету[6].

Итак, полученные данные можно экстраполировать на мексиканскую катастрофу. Поскольку чиксулубский астероид был примерно в 10 раз больше, то и шум от него, соответственно, должен быть намного сильнее. Точные расчеты – дело будущего, но ученые предполагают, что грохот этого взрыва был достаточно отчетливо слышен по всей Земле. Поскольку взрывная волна обогнула планету несколько раз, вполне вероятно, что динозавры и их современники слышали гул катастрофы дважды или трижды.

К счастью, подобные бедствия происходят относительно редко. 66 млн лет назад столкновение Земли с астероидом привело к гибели большинства доминирующих видов жизни, включая динозавров, и к глобальному похолоданию. С другой стороны: какая удача для небольших крысоподобных млекопитающих зверьков, которые пережили эту ядерную зиму в своих маленьких норах. И для людей, их далеких потомков. Должно пройти еще более 60 млн лет, прежде чем первобытный человек выйдет на сцену истории.

Как человек изобрел шум

Группа приближается очень медленно. Я должен быть осторожен – скрытый скалой, я встаю против ветра и наблюдаю за ними. Им повезло на охоте. Самый крупный из них тащит за собой убитое животное. Внезапно он останавливается, и вся группа располагается на привал. Большой человек берет тяжелый светлый камень, а вслед за ним – второй, потемнее. Я знаю эти темные камни, они есть только здесь. Он размахивается и со всей силы бьет светлым камнем по темному. Это похоже на удар молнии. Камень с треском и грохотом раскалывается, падают обломки, а человек бьет снова и снова. Ветер несет ко мне этот пугающий шум, я дрожу. Но вдруг все стихает. Мгновение спустя Большой что-то рычит, я его не понимаю. Я вижу, как он поднимает вверх кусок черного камня – тонкий и гладкий. Затем он вонзает осколок в заднюю ногу своей добычи. Большая удача – найти такие камни. И еще бо́льшая – добыть мясо, чтобы разрезать его каменным лезвием.

В течение сотен тысяч лет первобытный человек слышал только звуки природы: топот бегущих стад, гром, ливень. Пожалуй, самым громким событием в его жизни была гроза. Землетрясения, оползни, извержения вулканов и цунами не в счет, они происходили очень редко. В целом мир был удивительно тих. Шелест ветра, шум дождя, голоса животных и птиц – вот что окружало первобытных людей. Сумеречных и тем более ночных зверей человек боялся; тем важнее было различать их голоса. Первобытные люди в саваннах Восточной Африки были не только охотниками, но и добычей хищников. Чуткий слух не просто помогал ориентироваться на местности, иногда от него зависели жизнь и смерть.

Шум был жизненно важен. Поскольку сам по себе он возникал лишь эпизодически, людям приходилось иногда устраивать его специально – прежде всего, с целью самозащиты, но иногда он помогал и нападать. Шум пугал добычу и гнал ее в ловушку. Громкий крик и удары держали хищников на расстоянии. Шум не оставляет следа, который могли бы обнаружить археологи, однако мы можем обратиться к данным этнологии.

История антропогенного шума начинается давным-давно. Более 2 млн лет назад первобытные люди обнаружили, что острые края камня превосходно режут мясо и отделяют его от костей. Возможно, кто-то по неосторожности поранился таким каменным «ножом» и так обнаружил его полезные свойства. Сначала такие орудия труда были только случайными находками. Первобытные охотники и собиратели немедленно подбирали все, что могло пригодиться, но столь же быстро выбрасывали то, чем пользовались, – на радость современным палеоантропологам.

В какой-то момент (и, скорее всего, опять случайно) первобытный человек вида Homo совершил открытие, изменившее мир. Он обнаружил, что камень можно ударить другим камнем – и он расколется на искомые осколки. Так возник новый, ни на что не похожий шум. Для первобытных людей он наверняка звучал непривычно. Если вы когда-нибудь пробовали сильно ударить камнем о камень, вы знаете, какой получается грохот. Так в мир пришел антропогенный шум.

Долгое время его зачинщиком считался Homo habilis (ок. 2–1,5 млн лет назад). Останки этого вида людей были найдены в Северной Танзании, в ущелье Олдувай. В 1960 г. кенийский предприниматель Джонатан Лики обнаружил там почти целиком сохранившуюся челюсть ребенка. Через четыре года Луис Лики, отец Джонатана, кенийский палеоантрополог британского происхождения, классифицировал находку как останки Homo habilis, «человека умелого». Люди этого вида уже умели изготавливать каменные орудия труда – они были обнаружены в тех же археологических слоях, где лежали останки.

Первыми орудиями труда считаются так называемые галечные орудия (pebble tools), возраст которых может насчитывать до 2,6 млн лет. Это были простые, грубо обработанные камни. Правда, современные находки могут оказаться всего лишь отходами производства: ученые предполагают, что древние люди использовали только по-настоящему острые осколки, а неудачные сразу выбрасывали. Между тем еще не до конца решен вопрос, к какому виду принадлежали изготовители галечных орудий: наряду с Homo habilis рассматривается его предшественник Homo rudolfensis и более поздний Homo erectus. В настоящее время считается, что орудия труда изготавливали еще раньше и другие высшие приматы, предки гоминид-австралопитеков, больше похожие на обезьян, чем на людей.

Как бы то ни было, здесь начинается история антропогенного шума. А шум – это цивилизация. Долог был путь от звука соударения камней до инфернального гула атомного взрыва. Но первый шаг был сделан.

Открытие музыки

В какой-то момент первобытный человек заметил, что громкие звуки – это не просто шум, они обладают какой-то чарующей силой. Неизвестно, когда это произошло. По аналогии с аборигенными культурами можно предположить, что первые музыканты отбивали ритм палочками по кускам древесины особых сортов (так называемая резонансная древесина). У нас нет археологических свидетельств существования «барабанов» каменного века, но, скорее всего, первая музыка была именно такой. Источником звука могли быть куски дерева, камни или крупные кости. Для извлечения звука подходили палочки или тонкие косточки. Настоящих барабанов, флейт и свистков в нижнем палеолите еще не было, их научились делать существенно позже, когда люди покинули Африку и начали расселяться по Азии и Европе.

Невозможно с уверенностью сказать, действительно ли музыка возникла из этой ранней формы шума, но это весьма вероятно. Возможно, первобытный человек заметил, что громкий стук палок, которым он отпугивает диких зверей, звучит сам по себе неплохо. Более того, ритм и созвучие необыкновенно притягательны, так что люди начали производить эти звуки специально, даже когда им не нужно было защищаться от зверей. К сожалению, мы никогда не сможем узнать, как в точности звучали первые концерты в истории человечества.

https://youtu.be/3ZlB9KWpbJ0?si=IajDgJVHkUOzWpuj

2. Мелодия каменного века

Звучание доисторической флейты (реконструкция)

Можно составить лишь некоторое представление о том, как это было. В распоряжении археологов есть инструменты каменного века. Уже в палеолите люди вырезали из бивня мамонта трещотки и погремушки. Такие артефакты были найдены в Бельгии, их возраст насчитывает около 70 000 лет. Прочие известные нам инструменты имеют гораздо более поздние датировки и происходят из верхнего палеолита. К их числу относится, например, флейта из бивня мамонта, найденная в Лонетале (Германия, Баден-Вюртемберг). Ее возраст – 35 000 лет. Освоение огня представителями рода Homo послужило для них толчком к развитию за счет возможности питаться мясом и больше отдыхать, поэтому у Homo sapiens уже появились более утонченные средства извлечения звука. В минуты досуга один из наших далеких предков вырезал из кости стервятника музыкальный инструмент, по звучанию похожий на современную флейту-пикколо[2]. А звук гуделки (вихревого аэрофона) был похож на гудение мощного вентилятора[3].

Ранние миграции человека: мой шум везде со мной

Без нас на планете точно не было бы так шумно. 300 000 лет назад в Африке появился современный вид людей, Homo sapiens. С расселением этого вида по земному шару распространился антропогенный шум. Наши предки покинули Африку около 60 000 лет назад и постепенно, в ходе миграции разделяясь на группы, заселили все континенты, включая Австралию и Америку.

Каждое поколение продвигалось немного дальше в этом путешествии и обладало определенными навыками, которые совершенствовались на новом месте. Это все происходило очень медленно – тогда технический прогресс шел маленькими шажками. Более 2 млн лет назад прогремел первый удар, превративший камень в галечное орудие труда. Только через миллион лет после этого человек принес в мир новый вид шума: потрескивание пламени. Древнейшее в мире точно идентифицированное кострище было обнаружено в пещере Вондерверк (Южная Африка). Скорее всего, у этого огня миллион лет назад грелись представители вида Homo erectus.

Примерно в 12-м тысячелетии до нашей эры, по окончании последнего ледникового периода, началось глобальное потепление, а вместе с ним – неолитическая революция, начало нашей цивилизации. Переход к земледелию и скотоводству, избыток продовольствия, разделение труда и появление ремесел – все это заставляло людей подолгу оставаться на одном месте и менять мир вокруг себя. Древнейшие свидетельства оседлости происходят из Леванта и Месопотамии. Перейти к оседлому образу жизни людям позволили благоприятные изменения климата: он стал достаточно теплым и влажным, чтобы в нем могли расцвести первые цивилизации.

Внезапно появилось множество занятий и нововведений, изменивших акустическую среду обитания людей позднего каменного века. Каменными мотыгами они рыхлили землю. Часами вращали каменные жернова, измельчая в муку зерна первых культурных растений – эммера (полбы обыкновенной), спельты, пшеницы-однозернянки. Перейдя к оседлости, сообща рубили деревья каменными топорами. Глухие удары топоров и топориков были несомненным признаком близости человеческого жилища, и группы переселенцев уже издалека могли понять, что скоро встретят других людей. Итак, человек эпохи неолита начал менять окружающий мир и его акустическое наполнение. Производство каменных орудий труда росло и совершенствовалось. Мастера-ремесленники делали рубила, топоры, тончайшие пластинки-«лезвия», ножи, резцы, скребки и знаменитые неолитические топорики, первые гладко отшлифованные орудия, изготовленные человеческими руками. Они до сих пор являются одной из визитных карточек той эпохи. Шлифовка орудий, кстати, тоже была источником громких звуков.

Приручив волка, человек получил верного спутника – собаку, а кроме того, теперь ему реже приходилось слышать волчий вой вблизи собственного жилища. Вой волков тысячелетиями неусыпно преследовал первобытных людей, но теперь он уступил место другому звуку, несомненно полезному и более приятному – лаю сторожевых псов, предупреждающих об опасности. Примерно 11 000 лет назад началось одомашнивание скота, сначала коз, а затем, примерно 10 000 лет назад, овец. Вслед за ними в жизнь человека и в звуковую картину его мира вошли коровы и свиньи. Лошадь была одомашнена тысячелетиями позже; теперь люди могли разводить лошаков и мулов. 5000 лет назад в поселениях Передней Азии раздался новый звук – жужжание пчел, единственного одомашненного людьми насекомого. Так сформировалась акустическая среда, характерная для аграрного общества: блеяние овец и коз, мычание, ржание, хрюканье, жужжание. Где-то она остается такой и поныне.

В точности неизвестно, как звучали поселения первых земледельцев и скотоводов. Письменных источников, естественно, не существует. Мы можем обрисовать обстановку лишь приблизительно, опираясь на археологические находки или на результаты этнологических исследований аборигенных культур, находящихся сейчас на схожем уровне развития. В частности, очень показательным может быть полевой эксперимент, проведенный в начале 1960-х гг. американским врачом Сэмюэлем Розеном (1897–1981). Розен был ведущим отологом и отохирургом в госпитале Маунт-Синай (Нью-Йорк). В 1950-х он впервые провел успешную операцию на внутреннем ухе и спас от глухоты больного, страдавшего отосклерозом (окостенением внутреннего уха). Помимо того, он был членом Американского отологического общества и в этом статусе боролся с шумом, который создавали автомобили, города и первые рок-музыканты. И вот этот человек задался вопросом, как мог звучать мир в далеком прошлом. На рубеже 1960/1961 гг. Розен и его коллега отправились в глухую африканскую деревню, где проживали представители народа мабаан. Цель ученых находилась в 650 км южнее Хартума, столицы Судана, и была совершенно оторвана от цивилизации. На глазах изумленных аборигенов медики распаковали измерительные приборы и начали проверять, насколько здесь шумно (или тихо). Их сообщение позволяет представить себе, что и как было слышно в доисторическом поселении[7].

«Согласно показаниям шумомера, в целом уровень звукового давления в деревне не превышает 40 дБ – за исключением ранних утренних часов, когда раздаются голоса домашних животных и птиц (петуха, ягненка, коровы или голубя). В течение шести месяцев в году до трех раз бывают грозы с сильными ливнями и двумя-тремя громкими ударами грома. Некоторые мужчины занимаются хозяйственной деятельностью – например, сбивают пальмовые листья деревянными палками. Однако отсутствие поблизости резонансных поверхностей, таких как стены, потолки, полы или твердая мебель, является, очевидно, главной причиной низкого уровня звукового давления, зафиксированного шумомером: всего 73–74 дБ в непосредственной близости к работнику». Громче (100 дБ) становится только по праздникам.

Розен открыл современному человеку мир тишины и первозданной чуткости слуха. Впоследствии он рассказывал журналу Spiegel, что даже глубокие старики народа мабаан слышали превосходно и могли общаться шепотом, находясь на значительном расстоянии друг от друга[8].

Однако тишина – признак застоя, противного человеческой природе. Уже в каменном веке начинается история горного дела, торговли и ремесла, решительно изменивших акустическую среду обитания человека. Возраст древнейшего янтаря, найденного в Египте, насчитывает 6000 лет. Очевидно, его привезли по некоему древнейшему торговому пути – этакая международная торговля эпохи неолита. На территории Египта тоже добывали полезные ископаемые: уже за 35 000–30 000 лет до н. э.[4] началась разработка верхнеегипетских месторождений кремня. Так антропогенный шум проник в недра земли. Затем человек открыл новый чудесный материал и вместе с ним – новую эпоху в истории звука.

Звон металлов: новая эра в истории шума

Металлический звук ассоциируется в первую очередь с насилием, разрушением и смертью, а вовсе не с прогрессом, развитием технологий и цивилизацией. Это звук высокий, чистый, звенящий, но резкий, холодный и агрессивный. Дерево, напротив, ассоциируется с теплом, уютом и защищенностью. Стук по дереву звучит глухо, глубоко и мягко. Звук камня – это мощный рокот, пугающий и мрачный. Он символизирует не только силу и прочность, но и разрушительную ярость природы.

Человек познакомился с металлами уже в конце каменного века. Возраст небольших металлических артефактов, недавно обнаруженных в Малой Азии, насчитывает примерно 12 000 лет. Тогда это были просто случайные находки. Очевидно, внимание людей привлекали блестящие камни необычного цвета, и они подбирали самородное речное золото, красноватую медь, а еще – метеоритное железо, дар небес в прямом смысле слова. Именно из такого железа был выкован маленький кинжал, обнаруженный в гробнице Тутанхамона. В те времена металл был еще редкостью, а значит, никак не влиял на акустическую среду, окружавшую человека.

Перемены начались только в 4 тысячелетии до н. э., когда люди научились добывать медь. В Иордании, на берегу Красного моря, археологи раскопали целый «индустриальный парк» энеолита[9]. Под холмом (теллем) Худжайрат аль-Гузлан в древности находилось поселение, жители которого профессионально и с размахом занимались обработкой медной руды. Само месторождение находилось примерно в 30 км от этого места. Использование самородного металла было только началом; подлинным шагом вперед стал переход к его добыче, выплавке и обработке. Благодаря первым кузнецам сформировался новый, чрезвычайно впечатляющий звуковой ландшафт: шипение печей, стук, скрежет, звуки оттяжки и заточки вошли в жизнь человеческих поселений. Чуть позже молоты застучали по наковальням; в течение тысячелетий этот звук будет самым громким из тех, что мог производить человек. Его уровень громкости – 150 дБ, современные самолеты взлетают тише.

С самого начала кузнеца окружал магический ореол. Волшебным и таинственным казалось все: удары молота, летящие искры, удивительные трансформации материала. Но главное, производство, обработка и использование металла означали наступление новой эпохи, что отражает само ее название – медный век. За ней последуют века бронзовый и железный, и эти наименования столь же наглядно демонстрируют, какие глубокие и радикальные перемены внесло в жизнь человека освоение каждого из упомянутых металлов. Железный век, в общем-то, продолжается по сей день, хотя технический прогресс давно уже связан с выплавкой стали и производством микрочипов. Использование металлов – меди, серебра, золота, свинца, бронзы, латуни, железа, стали, титана, алюминия – стоит в одном ряду с изобретением колеса, парового двигателя и компьютера.

Шум кузницы, который слышали жители каждого доисторического поселения, стал главным акустическим признаком современности, прогресса – и насилия. Много лет спустя римский поэт Вергилий (70 до н. э. – 19 н. э.) пытался представить себе, как звучал мир до открытия металлов и последовавших затем войн:

Мы громкие, и нас много: города каменного века

Создавать шум можно без металлов и без машин – человек справится сам. Театралы знают: когда тысяча человек, с нетерпением ожидающих начала оперы, тихонько болтают в концертном зале, журчание их голосов сливается в один мощно рокочущий звуковой поток. Когда 50 000 футбольных фанатов видят, как их команда забивает гол, – рев сотрясает трибуны. Этот феномен был известен уже в доисторическую эпоху. Там, где собиралось много людей, становилось шумно. Сам по себе человек довольно тих, но тем больше он шумит в компании себе подобных. Десять человек громче одного, тысяча – громче сотни.

В палеолите людей еще не слышно. Последние исследования исходят из того, что численность охотников и собирателей, населявших Европу примерно 40 000 лет назад, в ледниковом периоде, едва ли превышала 1500 человек[11]. Это невероятно мало. Начало таяния ледников, глобальное потепление, расселение по континентам и переход к оседлости привели к тому, что численность населения Земли стала стремительно расти. Возможно, уже в неолите (12 000 лет назад) она увеличилась примерно до 2 млн человек. Еще через тысячу лет, по оценке статистиков, это число практически удвоилось. К началу нашей эры на Земле обитали почти 200 млн человек. Основой этого демографического роста стал избыток продовольствия (достижение неолитической революции), а следствием – решительные изменения в акустическом окружении древних людей.

История городов начинается в неолите, по окончании ледникового периода, и уже тогда городская жизнь была весьма шумной. Самые разнообразные хлопоты, суета, крики, шум ремесленных мастерских – древний горожанин должен достаточно громко заявить о себе, чтобы его заметили.

Примерно 11 000 лет назад люди начали собираться там, где были наилучшие условия для жизни, – в мягком климате Плодородного полумесяца между Тигром и Евфратом, на берегах Нила, Инда, в Китае, в Центральной и Южной Америке. Начиная с 8-го тысячелетия до н. э. возникают поселения в Месопотамии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Население первых городов, таких как Иерихон (на территории современной Палестины) или Чатал-Хююк (современная Турция), насчитывало уже около 2500 человек; однако в строгом смысле слова это были всего лишь разросшиеся деревни. Настоящие города возникли только в Месопотамии, на территории современного Ирака. Эреду (Эриду), Урук и Вавилон были первыми мегаполисами на свете. Великолепные здания, рынки, празднества, религиозные культы и продукты ремесла привлекали самых разных людей из самых разных мест. С тех пор «вавилонское столпотворение» означает мультикультурность, а также шумную толпу.

Углублялось разделение труда, поскольку теперь сельская округа городов могла производить достаточно пищи, чтобы прокормить ремесленников. Гончары, каменотесы, столяры, кирпичники в городах селились компактно, образуя особые кварталы, существование которых хорошо прослеживается по данным археологии. Такой порядок был выгоден всем, поскольку он упрощал логистику и организацию производства, а также гарантировал взаимную поддержку членам профессиональной группы.

Каждый квартал звучал по-особому. Грохот, доносившийся из мастерской кирпичника, служил путеводной нитью для тех, кто искал стройматериалы, или заставлял выбирать кружной путь, если они были не нужны. На древнем рынке крики торговцев смешивались с голосами домашнего скота и птицы. Пока люди не освоили выплавку металла, самыми шумными мастерами были каменотесы, неустанно стучавшие своими медными инструментами. Данные археологических раскопок показывают, что их кварталы нередко располагались на окраине поселений.

Вероятно, шум первых городов мешал людям, хотя прямых доказательств этому нет. Как бы то ни было, первые города становились удивительными островками шума в море тишины. Кроме того, это были новые, необыкновенно сплоченные человеческие сообщества, которые наверняка дарили ощущение надежности и безопасности тем, кто к ним принадлежал.

Поистине божественно: шум природы

Природа – это покой и безмятежность, на лоне природы мы прячемся от повседневной суеты. А еще это грозная разрушительная сила. Гром и молния, бури и ливни, землетрясения, извержения вулканов, цунами – все это древние стихийные силы, которые создают ужасный шум. Разряд молнии и удар грома были самыми громкими звуками, которые слышал древнейший человек. Ему было страшно – как и нам в наше время. А лучшее средство от страха – это знание.

Древние люди еще не знали причин природных явлений. Они искали там, откуда приходит шум, – на небесах, под землей, в неизведанных морских глубинах. Вот одна из причин того, что первые боги человечества – это боги природных сил. С точки зрения древнего человека, именно они бушевали и грохотали, сражаясь между собой, гневаясь на людей, справедливо наказывая врагов или карая нас за грехи, а иногда и предупреждая о грядущем несчастье. Иногда боги буянили спьяну. В те времена подобных объяснений было вполне достаточно.

Понятие «священный шум» (Sacred Noise) было сформулировано канадским ученым Рэймондом Мюрреем Шафером (1933–2021) в 1970-х гг.[12], однако корни его уходят вглубь веков, когда люди считали гром голосом бога, милостивого или грозного. Зевс-громовержец, глава греческого пантеона, и соответствующий ему в римской мифологии Юпитер почти всегда изображались с молнией в руках. Германский бог Тор и кельтский Таранис также отвечали за гром и молнии. Уже тогда шум был символом великой власти, ведь грозе внемлют все. Кто говорит громко – тот прав, и за ним победа. Кто управляет небесным шумом, тому принадлежит и власть над землей.

Мифология полна шумных сцен. Древнегреческий поэт Гесиод (VIII в. до н. э.) описал сотворение мира (а вместе с ним и грозы) в поэме «Теогония» – ясно, логично и последовательно. Между богами и титанами разворачиваются грандиозные битвы за власть:

И в Средние века люди были уверены в божественном происхождении грома. Это убеждение смогла разрушить только эпоха Просвещения и связанный с ней рост научного знания. Теперь мы знаем, что гром – это звуковое явление, вызванное стремительным расширением воздуха, нагретого электрическим разрядом молнии до 30 000 °C. А его грохот – звуковая волна, которая может быть слышна на расстоянии до 50 км. Ежедневно на Земле происходит до 30 млн разрядов молнии. Каждый год эти разряды поражают примерно 700 человек. И что удивительно – большинство потерпевших после этого остаются в живых. Американский лесник Рой Салливан (1912–1983) якобы перенес семь ударов молнии, не получив никаких повреждений. Казалось бы, благодаря науке загадка грома и молний была разрешена окончательно – и все же она сохранила часть былой магии.

Библейский шум: Господь бушующий

Библия также полна историй о чрезвычайно шумных проявлениях божества. Бог иудеев и христиан скор на расправу, гнев его громок и разрушителен. Картина грядущей гибели Вавилона в Книге пророка Исаии звучит так: «Рыдайте, ибо день Господа близок, идет как разрушительная сила от Всемогущего… Для сего потрясу небо, и земля сдвинется с места своего от ярости Господа Саваофа, в день пылающего гнева Его… Шакалы будут выть в чертогах их, и гиены – в увеселительных домах. Близко время его…» (Ис. 13: 6, 13: 13, 13: 22–14: 1)[14].

Когда египтяне не пожелали отпускать народ Израиля из рабства, Моисей воззвал к Господу, и тот наслал на угнетателей гром, молнии и огненный град. Посланные Богом громы и молнии поражали также других язычников, в особенности врагов избранного народа – всегда оглушительно, величественно и неотвратимо.

Все это неспроста. Рисуя звучные, потрясающие картины божьего возмездия, авторы библейских текстов убеждали в его непогрешимости и непоколебимости. Господь велегласен и всемогущ, его правосудие сопровождается священным шумом. Особенно яркий тому пример – передача драгоценных скрижалей Завета с десятью заповедями Моисею и еврейскому народу. В конце этой важной сцены Бог поставил жирный восклицательный знак: с небес раздался гром и гул, так что каждому стало понятно, насколько серьезны Его намерения. «Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный…» (Исх. 20: 18).

В какие-то моменты источником божественного шума становятся и люди, хотя ради этого пророкам приходилось прибегать к некоторым хитростям. Возьмем, например, известнейшее звуковое событие Священного Писания – трубы Иерихона. Их звук был якобы столь силен, что смог разрушить городские стены. Согласно книге Иисуса Навина (Нав. 6), Иерихон был первым городом на западном берегу Иордана, который захватили и разрушили евреи. И все это – одной силой звука. С Божьей помощью глас трубный сделался якобы таким громким, что стены Иерихона пали, и евреи беспрепятственно вошли в город. Однако эта история – плод фантазии авторов библейского текста.

В библейское повествование вкрались ошибки. Так, в частности, «звук трубный» издавали не трубы, а семь шофаров – традиционные музыкальные инструменты, которые делают из рогов животных. Их можно услышать на иудаистских богослужениях, они издают низкий глубокий гул. «…И семь священников пусть несут семь бараньих рогов пред ковчегом; а в седьмой день обойдите вокруг города семь раз, и священники пусть трубят в рога; когда затрубит бараний рог, когда услышите звук рога, тогда весь народ пусть воскликнет громким голосом, и стена города обрушится до своего основания» (Нав. 6: 3–4)[15].

Однако шофар не может создать звуковую волну такой силы, чтобы она разрушила стену. А кроме того, ветхозаветному повествованию противоречат археологические находки. Так, Иерихон в XIV в. до н. э. был еще небольшим поселением, настолько незначительным, что он был сдан без боя и после этого даже не сразу заселен. Важнее всего, однако, тот установленный факт, что в те времена Иерихон не был укреплен, как и абсолютное большинство городов Ханаана. Стены, которую можно было бы разрушить, просто не было. Правда, засвидетельствованы позднейшие разрушения городских укреплений. Вероятно, эти руины, известные уже современникам, и стали основой для легенды об иерихонских трубах.

Итак, в ветхозаветном повествовании врагам избранного народа приходилось несладко. В реальности, однако, победа досталась египтянам. Именно они продолжили историю шума, реализовав первые крупные строительные проекты в истории человечества.

Большая стройка: как звучал Древний Египет

Сегодня особенный день. На рассвете я услышал, как отец кормит животных. Птицы щебечут, ветер тихонько шелестит в кронах пальм, растущих у хижины. Вдали лает собака. Вода окрасилась зеленым – так происходит каждый год, когда солнце стоит в самой высокой точке неба. Вода с плеском и бульканьем наполняет небольшие каналы, прорытые на полях, – это разливается Нил. Все привычное сегодня выглядит немного иначе, потому что сегодня отец впервые берет меня с собой – к Великому дому. Его очертания видны на противоположном берегу реки, и я смотрел на них с тех самых пор, как вошел в разум. Он почти готов. Светлая сияющая скала, сотворенная человеческими руками. Сегодня я впервые увижу ее вблизи. Со всей деревни собираются люди, и мы с отцом также садимся в лодку, чтобы переправиться на другой берег реки. Нас окутывает утренняя прохлада. Причалив, мы приближаемся к строительной площадке. До моих ушей доносится странный жужжащий гул тысячи голосов. В нем можно различить самые разные звуки: стук медных резцов, громкие крики начальников, скрип и скрежет гигантских деревянных полозьев – и глухие стоны пятидесяти мужчин, которые волочат вверх по наклонному помосту тяжелую ношу. Возле кладовой с инструментами сидят на земле другие мужчины, они с жутким лязгом затачивают медные резцы, теряющие остроту так быстро. И неумолчный стук молотков, доносящийся из каменоломни, – там самые сильные работники отбивают от цельной скалы куски камня.

Пирамида Хуфу (Хеопса) была первым в истории примером поистине крупного строительного проекта. Примерно за 2600 лет до н. э., когда строительство приближалось к концу, в нем были одновременно заняты несколько тысяч человек. Обнаруженные в 2000-х гг. погребения свидетельствуют, что первые строители были, скорее всего, свободными людьми. Пользуясь вынужденным бездельем в сезон нильского половодья, когда работать на полях было невозможно, они как раз могли отправиться в Гизу. Греческий историк Геродот (ок. 484–425 до н. э.) считал, что для постройки пирамиды Хеопса требовалось 100 000 рабочих. Современные исследователи называют разные числа: от 8000 до 300 000 человек.

Впрочем, точное число не так важно. Молодых людей, стекавшихся в Гизу со всего Древнего царства, ожидало не только потрясающее зрелище – звуковой фон также поражал воображение. Стук бронзовых инструментов, скрип и скрежет их заточки (возможно, точильщики работали даже посменно, но все равно не справлялись с объемом работы). Крики надсмотрщиков, голоса работников, оглушительный грохот салазок с каменными блоками. Египтяне уже были знакомы с колесом, однако не использовали его для транспортировки грузов. Так что песком пустыни скрипели тяжело груженные полозья, которые тащили люди – с кряхтеньем и стонами. Зубилом служил твердый камень типа гранита, который загоняли в породу молотком, громко стуча. Облицовочные плиты шлифовали речной галькой или самим песчаником, что позволяло добиться особенно гладкой поверхности.

Источником шума были не только строительные работы. Тысячи людей нуждались в пище, питье и ночлеге: носильщики, каменотесы, плотники, художники, повара, врачи и писцы. По меркам Древнего мира, Египет был высокотехнологичным государством. Его инженеры, архитекторы и чиновники организовывали бесперебойный подвоз стройматериалов из Египта (по Нилу) и соседних государств (вплоть до дальних торговых путей по Красному морю). Эти транспортные артерии днем и ночью пульсировали движением, которое сопровождалось рокотом, стуком, топотом, шумом и гулом голосов множества людей.

Египтяне уже занимались лечением болезней уха. Об этом свидетельствуют медицинские папирусы из Крокодилополиса, города, расположенного к юго-востоку от Каира. (Фрагменты текста были расшифрованы в 1976 г. египтологом Евой Реймонд.) В этом древнем медицинском справочнике перечислялись такие жалобы пациента, как шум в ушах, колющая боль, некие проблемы с серной железой, а также частичная или полная потеря слуха. Предусмотрен был и рецепт: например, против шума в ушах выписывали бальзам из соли, древесных соков и смол[7][16].

Религиозные празднества были поистине массовыми мероприятиями. Ежегодно в честь богов устраивались торжественные процессии, такие как фестиваль Опет, посвященный разливу Нила. Тысячи людей собирались возле храмов, в гаванях и на берегах Нила, чтобы встретить божество или отпраздновать годовщину царской коронации. Даже по современным меркам это были мегасобытия. По сообщению Геродота, на празднике в нижнеегипетском городе Бубастис собрались 700 000 человек. «Всенародные празднества египтяне справляют не один раз в году, а весьма часто. Чаще же всего и с наибольшей охотой египтяне собираются в городе Бубастисе… Плывут туда женщины и мужчины совместно, причем на каждой барке много тех и других. У некоторых женщин в руках трещотки, которыми они гремят. Иные мужчины весь путь играют на флейтах. Остальные же женщины и мужчины поют и хлопают в ладоши»[8][17].

В XVII в. до н. э. страну фараонов заполонили новые звуки: конское ржание и топот копыт. Коней привели гиксосы, группа семитских народов из Восточного Средиземноморья. Они захватили Египет и правили там приблизительно сто лет. Впоследствии кони оставались знаком процветания и высокого статуса, они принадлежали почти исключительно царям. Шум конюшен был неотъемлемой частью невероятно долгой (почти 90 лет) жизни Рамсеса II (ок. 1303–1213 до н. э.). Многочисленные рельефы изображают легендарного фараона врезающимся в гущу сражения на грохочущей боевой колеснице, запряженной лошадьми.

Возможно, в Древнем Египте шум имел совсем не то значение, которое мы приписываем ему сейчас. Он мог вовсе не утомлять, а опьянять – особенно в сочетании со всеми чудесами этой земли. И все же в одной сказке сохранилось свидетельство того, что шум мог действовать на нервы даже в стране фараонов. Примерно в середине XVI в. до н. э. Египет был разделен между двумя враждующими правителями: гиксосом Апопи и египтянином Секененра. Однажды гиксос потребовал от фараона, чтобы тот очистил некий фиванский водоем от бегемотов, не дающих ему уснуть: «Царь Апопи послал к тебе, чтобы передать такие слова: прикажи бегемотам покинуть водоем, который находится к востоку от Южной столицы (Фив)[9], ибо они не дают сну прийти к нему ни днем, ни ночью – рев их наполняет уши его»[18].

История сохранилась не полностью, и мы не знаем, чем закончился конфликт. Возможно, это просто фольклорный сюжет. Не исключено, впрочем, что дело вскоре дошло до прямого столкновения между фиванским царем и гиксосом, который оставался для египтян узурпатором. Получается, что соседская ссора в конце концов породила ужаснейший из громких звуков – шум войны.

Furor belli: шум, наводящий страх

Керамические снаряды яйцевидной формы, примерно 1100 штук. Они лежат вразброс в руинах дома, обрушившегося 5500 лет назад. Две дюжины абсолютно новых керамических ядер сложены аккуратными рядами – пращник из древнего Хамукара ими так и не воспользовался. Американские археологи, проводившие раскопки в Северной Месопотамии (современная Сирия), обнаружили глиняные ядра в 2006 г. и сразу поняли, что этот след оставила война. И не просто война. Если интерпретация находок верна, то перед нами склад боеприпасов[19], и он может быть свидетельством организованных боевых действий, происходивших за 3500 лет до н. э. – древнейшей из известных на сегодняшний день войн.

Война – это акустическое насилие. Она оглушает, приводит в ужас, травмирует, но в то же время может возбуждать, побуждать к действию и подогревать пыл. Мировая литература и историография полны описаний войны и ее звуков.

Уже в Античности на поле боя сходились многотысячные армии. Схватку сопровождали стук мечей о щиты, боевые вопли, громыхание колесниц, конское ржание, сигналы труб. Ближний бой звучал плотно и отчетливо, римские легионеры могли на слух определить, где и что происходит. Оружие дальнего боя, напротив, ассоциировалось (и ассоциируется до сих пор) с неопределенностью, тревогой, коварством. Снаряды, выпущенные из баллист и катапульт, свистели в воздухе и поражали цель внезапно. Как гром с ясного неба обрушивался на солдат жужжащий град стрел, выпущенных вражескими лучниками. Яркое описание римской атаки с применением этого оружия дает историк Иосиф Флавий, еврей по происхождению, в своей хронике Иудейской войны 66–71 гг. Разрушительный эффект имели выстрелы из баллисты – полевого орудия торсионного действия, которое могло метать тяжелые дротики и болты; один такой снаряд мог убить сразу несколько человек. Камни, пущенные из катапульт, пробивали бреши в крепостных стенах и башнях.

Но особенно боялись в древности пращников. Их снаряды, каменные или свинцовые, могли поразить цель в любой момент и даже пробить доспехи. Иосиф Флавий в красках описывает атаку римского войска под предводительством Веспасиана, будущего императора, на крепость Иотапату (Йодфат) в 67 г.: «…до того ужасна сила камнеметов. Но еще более устрашающими, нежели осадные орудия и их снаряды, были свист летящих и грохот падающих камней. Постоянно раздавался стук от падения тел, сбрасываемых одно за другим со стены, а в городе женщины подняли пронзительный крик, которому вторили со стены стоны умирающих мужчин»[10][20].

Гомер писал о легендарной Троянской войне – но ориентировался, очевидно, на реалии современных ему сражений. Вот описание схватки троянцев и греков:

Греция, родина философии, поэтического искусства, классической архитектуры и демократии, была в первую очередь театром боевых действий. В течение 600 лет, пока расцветала греческая культура, просвещенные эллины вели бесконечные войны. Иногда против внешнего врага (в частности, персов, а позже – римлян), но по большей части друг с другом. Утонченные предводители городов-государств – Афин, Спарты, Фив, Коринфа – не стеснялись добиваться своих целей с применением грубой силы. Шум войны был грекам привычен и многократно отражен в произведениях литературы. Им восхищались, его воспевали.

Шум бывал и оружием. Он мог стать фактором устрашения или внезапности. «Иногда полезно вступать в сражение с шумом… ибо телодвижения, крики и звук оружий могут поколебать твердость духа сопротивников», – пишет греческий полководец Онасандр (I в. до н. э.) в своем трактате «Стратегикос» (XXIX)[12][22]. Римские легионы шли в бой, ритмично, в такт ударяя мечами по деревянным щитам. Должно быть, шум поднимался адский; иногда он заставлял противника пасть духом еще до начала схватки. Свою лепту вносили трубачи, в распоряжении которых были громко гудящие медные рога (корну) и сигнальные трубы (литуусы), звучащие высоко и пронзительно. Частью экипировки был пояс-цингулум, украшенный металлическими подвесками и пластинками, которые гремели и бряцали при ходьбе. Дополняют картину солдатские сапоги, подбитые железными гвоздями. Все вместе создавало акустический образ, который определенно достигал своей цели – смутить и устрашить противника.

Их противники, однако, тоже умели использовать шум. В своем сочинении «Германия» римский историк I в. Тацит сообщает, что германские племена перед атакой поют бардит (barditus), специальный боевой напев[13]. Мужчины подносят щиты ко рту и начинают тихо гудеть. Постепенно звук нарастает и дополнительно усиливается, отражаясь от поверхности щита, пока не превращается в мощный рев, сопровождающий атаку. Этот прием германцы использовали на протяжении столетий, о чем свидетельствует историк IV в. Аммиан Марцеллин: «Начинаясь в пылу боя с тихого ворчанья и постепенно усиливаясь, клич этот достигает силы звука волн, отражающихся от прибрежных скал»[14][23]. В создании шумового эффекта германским воинам помогали женщины. Греческий историк Страбон (ок. 63/64 до н. э. – ок. 23/24 н. э.) в своей «Географии» рассказывает о жрицах племени кимвров: «Во время сражений они били в шкуры, натянутые на плетеные кузова повозок, производя этим страшный шум»[15][24].

С римскими легионами шум войны распространился по всему известному тогда миру – от Британии до Северной Африки, от Испании до границ Индии. Кажется, будто эта первая мировая держава воевала непрерывно. На самом деле большинство римских граждан, не исключая даже легионеров, жили преимущественно мирно. Однако выступление в поход римской армии, которая в лучшие свои времена насчитывала до 30 легионов общей численностью приблизительно 200 000 человек, было внушительной демонстрацией силы. Возьмем для примера печально известную битву при Каннах, состоявшуюся 2 августа 216 г. до н. э. недалеко от побережья Адриатического моря, к югу от Рима. На поле боя встретились 86 400 римлян (историки смогли подсчитать точную численность войска) и 60 000 карфагенян во главе с Ганнибалом. Это громкое событие закончилось сокрушительным поражением римлян. Почти 55 000 человек погибли.

Эволюция шума как психологического оружия шла совершенно неожиданными путями. Самое позднее в VI в. до н. э. в Индии стали использовать боевых слонов – в первую очередь как средство устрашения. Их рев, фырканье и топот должны были приводить противника в смятение и обращать в бегство. Этим, очевидно, и ограничивалась эффективность слона как боевой единицы. Из Индии данная новинка перешла в Персию. Первым из европейцев, кто познакомился с устрашающими животными, был Александр Македонский, а вовсе не римляне. Достаточно уверенно можно говорить о том, что 1 октября 331 г. до н. э. в битве при Гавгамелах войско Александра встретилось с боевыми слонами персидского царя Дария III.

В 218 г. до н. э., когда карфагенский полководец Ганнибал совершил свой знаменитый переход через Альпы, 37 его боевых слонов были римлянам уже не в диковинку. На 60 лет раньше они уже сражались в Южной Италии с царем Пирром Эпирским – и потерпели поражение, одной из причин которого стали 20 боевых слонов Пирра. Однако победа заморского царя оказалась обманчивой. В битве погибло множество его солдат. «Еще одна такая победа – и все мы погибнем!» – якобы воскликнул он. Отсюда пошло крылатое выражение «пиррова победа». В раннем Средневековье боевые слоны, громко трубя, сошли со сцены европейской истории и окончательно превратились в легенду.

Как функционировала система связи в огромных армиях древности, не имевших ни радио, ни полевых биноклей? Мы близки к пониманию того, как это было. Поскольку в шуме сражения речевая коммуникация была практически невозможна, римляне делали ставку на зрительные и звуковые сигналы. Последние находились в сфере ответственности военных музыкантов – энеаторов (aeneatores). Приказы передавались подразделениям с помощью определенных сигналов рога. Наблюдая за движением знамен (signum), полководцы могли следить за выполнением своих распоряжений. Трубачи всегда стояли возле знаменосцев (signifer). Их роль в войске была одной из важнейших. Если знаменосец погибал, его немедленно сменял новый легионер. Сложную сигнальную систему дополняли также высокие резкие звуки литууса, низкое гудение тубы и громкий хриплый рев буцины. Вот как Полибий описывает войну, которую римляне вели с кельтами в 225 г. до н. э.: «Действительно, число трубачей и свирельщиков было у них невообразимо велико, а когда все войско разом исполняло боевую песню, поднимался столь сильный и необыкновенный шум, что не только слышались звуки свирелей и голоса воинов, но звучащими казались самые окрестности, повторявшие эхо»[16][25].

Мегаполис Рим: шум кружит голову

Я живу плохо даже по римским меркам – на пятом этаже, под самой крышей. В двух моих комнатушках достаточно места, но жить здесь – то еще удовольствие. Окна не закрываются, а стены настолько тонкие, что я слышу ссоры соседей и сбоку, и снизу, да во всех подробностях. Хотя я живу очень высоко, мои комнаты наполняет уличный гвалт. За окном целыми днями надрываются торговцы, а плотник, у которого я работаю, начинает громыхать инструментами именно тогда, когда я отдыхаю. И ночью покоя можно не ждать, ведь в это время на улицу выезжают повозки. Щелканье кнутов, грохот окованных железом колес, крики и склоки возниц… Кто попадает в Рим, оказывается воистину в царстве Гадеса, даже перевозчику платить не надо. Полночи на первом этаже шумит таверна, а когда последние гуляки разбредаются по домам, начинаются занятия в школе через дорогу. Вход в нее прикрывает лишь тонкая занавеска. С утра пораньше звонкие голоса начинают скандировать длинные стихи; иногда кто-то из учеников вскрикивает, потому что его (или ее) ударил учитель. На Бычьем форуме третий день разбирают развалины инсулы, которая рухнула посреди ночи со страшным грохотом. Из всех жильцов уцелели только трое. Что ж, нет худа без добра – мой дом хотя бы частично выстроен из обожженного кирпича.