Миражи таёжного озера бесплатное чтение

Пролог

Ева согнулась пополам, тяжело дыша. Каштаново-шоколадные волосы ворохом упали на лицо. Она собрала их рукой в пучок, убирая с лица, выпрямилась, выдыхая. Чуть полноватые губы блестели от слюны, а зеленые глаза сливались с бушующей зеленью тайги за её спиной. Она чуть отошла от группы поисковиков, что прочесывали этот пятачок леса, поднялась на высокий холм, за которым ожидаемо был обрыв. Конца низины не рассмотреть, повсюду поваленный валежник и ветки – настоящий бурелом.

– Лина-а! – закричала Ева и прислушалась.

Без вести пропавшую звали Анжелика, но для друзей просто Лина. Искали они её вот уже три дня, и шансов уже было мало. Тайга опасна не только дикими зверями, непроходимыми тропами, но и холодными ночами, а девчонка в одной майке и шортах. Отдыхала с друзьями на одном из берегов таёжного озера, пошла за хворостом для костра и пропала. Заблудилась, понятное дело. Лес обманчив – сто метров вглубь и ты уже не найдешь дорогу обратно. С четырёх сторон одинаковый забор из пихт и столетних елей.

Но Ева знала, что она где-то здесь.

Ей шепнули лесные. Те, которых она слышит с пятнадцати лет и теперь уже даже видит. Тайга приняла её за свою.

– Ну и где она? – спросила Ева устало.

– Ну там внизу, – пропищала рядом бледная высокая девица. Лицо ее расплывалось в свете луны, а тощие руки доходили до самых колен. Мавка или лоскотуха – так её звали местные. – Говорю же тебе! Забирай, нам чужого не надо! В болоте недавно один утоп, вот его и взяли.

– Кто? Когда? – нахмурилась Ева. Скосила глаза в сторону. Тощая бледная девица стояла рядом и скалилась выступающими вперед зубами, разглядывая овраг. Как только нежить поняла, что Ева косится на нее, то сразу приняла более «здоровый» и современный вид. На девушку стало больше похожа. На саму Еву. Подражательница!

Ева хмыкнула, отворачиваясь.

– Ладно, проверю. – Сказала, закасав рукава кожаной курки. Поправила светоотражающий жилет и ступила черным ботинком на влажную землю.

Спускаясь медленно, бочком, цеплялась за кусты и ветви, но равновесие всё равно потеряла и скатилась кубарем вниз.

Со всех сторон послышался писклявый смех. Рядом болото, а значит, собрались все: и мавки и кикиморы и лоскотухи конечно. Таёжная нечисть давно приняла её в свою среду.

– Ева ты ушиблась? – спросил еще кто-то дуновением ветра.

Ева села, встряхнув головой. В ушах гудело, а где-то совсем рядом чавкало подступающее болото.

– Ну зато ты девочку нашла, – прошелестел лес многоголосо и Ева вскинула голову.

Аккурат перед ней лежало тело. И эта пропавшая так походила на вожатую из южного лагеря, в котоом Еве довелось побывать.

Сердце сжалось от тоски. Перед глазами всплыл образ Мити, ее первой любви. и она на мгновение снова вернулась в то время…

…– Ребята, давайте знакомиться! У нас в отряде новенькая! – Голос Вожатой Нелли Ивановны звучит грозовым штормом.

Весь отряд собрался в центре лагеря, у импровизированного костра.

Знойный вечер все еще дышит июльской жарой, легкие будоражит морской воздух – она знает только таёжный. Но ее морозит от страха.

Ева сжала пальцы в кулачки и сунула их в карманы растянутых лосин, что достались ей «по наследству» от старших по интернату. В очередной раз мысленно прокляла, что нацепила сегодня эту линялую майку. Шмыгнула носом, отводя от ребят взгляд. И все-таки ей повезло! На общину выделили лишь три путевки и одна из них – её!

– Да, Ева приехала позже на три дня, но тем даже лучше, вы уже всё здесь узнали, сдружились и все вместе поможете Еве адаптироваться, – продолжила вожатая.

Еву трясет. Лихорадит.

И от нового незнакомого места и от незнакомых ребят – у нее совсем нет опыта общения со сверстниками. В их интернате мало детей, там в основном разношерстного возраста – исключительно сироты и лишь те, кто имеет дар…

Но больше всего ее трясёт от ЕГО взгляда, что прожигает её насквозь.

– Ева, деточка, расскажи нам о себе?

Она и без того напуганная трёт о лосины влажные ладони, дышит прерывисто и со всей силы пытается скрыть дрожь в руках и дикий страх, наполняющий душу.

Еще никогда она не уезжала из общины. Из тайги. Из своего хвойного леса.

Нет, до восьми лет она много где колесила с матерью – та в пьяном угаре любила путешествовать по северным городам автостопом. Еву же, как карманную собачонку таскала с собой, бросала в придорожных отелях голодную и испуганную. А потом ее забрали и определили в интернат при общине. И теперь весь её мир тайга.

А здесь в Ялте столько сверстников, столько ярких красок – и небо и море, и золотой песок. И десятки любопытных глаз, что смотрят на нее выжидающе.

– Я..эм..я, – начала и прокашлялась, голос сел. Бросила острый взгляд на высокого парня, что сидел напротив. Это его глаза не дают ей покоя. Его улыбка сбивает с толку. Его прищур карих глаз заставляет сердце стучать о ребра в неистовом беге.

– Я Ева. Мне пятнадцать. Я из северного посёлка у таёжных озер. В нашей общине всего триста жителей и все они служат лесу и его обитателям.

Она бросила хмурый взгляд на хихикающих девчонок, на усмехающихся парней – они все столичные дети. Перевела взгляд на Митю – лишь он один оставался серьезным.

– Что еще вам рассказать…– Пожала плечами. – У меня нет родителей, и я никогда раньше не была на море. Всё.

– Дикарка Ева, добро пожаловать! – крикнул кудрявый пацан, и весь отряд взорвался аплодисментами.

Три недели счастья и водоворота первой любви начинались!

… Ева мотнула головой, выныривая из воспоминаний.

Девушка была еще жива. Скоблила по черной земле тонкими, разодранными до крови пальцами. Почти не стонала уже, словно не хватало сил и воздуха делать это снова и снова. Лишь открывала и закрывала рот, точно рыба. Она, кажется, поняла, что спасена. На дне её темных зрачков появился блеск надежды.

– По..по..могите! – тихий отчаянный шепот.

Ева закусила губы, подскочив на ноги, сжала фонарик в руке до онемения пальцев.

Конечно. Сейчас. Ей ведь только стоит произнести в рацию: найдена, жива, как спустя несколько минут здесь окажутся и волонтеры, и спасатели и врачи.

Лес шелестел негодуя. Нечисть притаилась, наблюдая. Ева медлила.

Девушка, измазанная грязью, замерзшая и продрогшая уже не стонала и не плакала, а лишь бессильно свернулась калачиком и дрожала.

Что и требовалось доказать – ушла за хворостом в ближайший пролесок, чуть сбилась и полная уверенности, что озеро где-то там, пошла в другую сторону. На самом деле же уходя всё дальше и дальше. Нарушено было первое правило – если ты заблудился или засомневался, не беги искать выход из чащи, а остановись и сядь, встань, но не делай больше и шагу. Паника гложет, да. Но так ты даешь себе шанс на спасение. Найти пропавшего всегда легче в радиусе его последнего местонахождения, о котором хоть кто-то знал. Вот и сейчас – её ищут в радиусе трех километров от озера. Она же ушла в противоположную сторону почти на шесть. Плутала, сбив ноги в кровь. Упала в овраг, возможно, что-то сломав. А ведь здесь буквально в десяти метрах непроходимая топь. Болото бы засосало, не оставив и следа…

Ева, наконец, вздрогнула, подлетела к ней и с размаху ударила ногой в высоком черном ботинке по крышке самодельного капкана. Тот лишь на несколько десятков сантиметров сдвинулась в бок, показывая её окровавленные ноги. Переломанные, с множеством ран. Вот почему она не могла встать и вылезти. И как оказался здесь этот капкан – не понятно, вокруг сплошной непроходимый лес!

– Я же говорила, найдешь-найдешь, – пропищал на ухо тонкий голосок лоскотухи, и Ева нервно отмахнулась. Общаться с лесной нечистью ей точно сейчас не с руки.

Шикнула рация. Задрожали руки, сорвался голос.

– Найдена, – прошептала она и повторила чуть громче, со злостью откашлявшись: – Найдена!

Ева смотрела в ее глаза с минуту, прежде чем добавить:

– Жива!

Часть 1. Море. Первая любовь

Глава 1

Ялта, детский лагерь, пять лет назад…

…Степан громко рассмеялся, привлекая внимание к их компашке. Митя вскинул кудрявую голову и уставился на друга. Тот стоял к нему спиной и над кем-то как обычно потешался. Что ж, сегодня он, видимо, выбрал себе новую жертву. Конечно же, девчонку. Они в этом лагере уже вторую смену и Степку здесь любят все. Ему всего четырнадцать, а он уже похититель юных сердец.

Митя зашнуровал кроссовки и поднялся, потягиваясь словно кот. Не без удовольствия потянулся, разминая спину. Ему вчера исполнилось пятнадцать, но ростом он уже выше всех вожатых – метр восемьдесят три – это тебе не шутки. Направился к столику, что стоял под огромным полосатым зонтом, прикрывая сидящих за ним от палящего южного солнца. Ялта, самый разгар лета.

Друг стоял у столика, за которым перекусывали вновь прибывшие девчонки из четвертого отряда. Им должно быть по четырнадцать и в лагере они сегодня первый день.

– А волна как накатила, накрывая с головой! У нее верх купальника и слетел, ха-ха-ха, – услышал он, подходя ближе. Две рыжих девчонки близняшки весело рассмеялись, но вдруг притихли, окидывая Митьку удивленно-заинтересованным взглядом.

– Здрасьте, – поздоровались, словно он не их ровесник, а как минимум один из вожатых.

– Приветствую, – Митя улыбнулся. Степан обернулся и Митька, наконец, понял, почему друг прилип именно к этому столику. Точнее к той, что за ним сидела.

Незнакомка вскинула голову, кольнув его взглядом своих огромных глаз.

Его словно ударили под дых. Он хмуро облизнул сухие губы.

Смотрит на него глазами своими – зелеными, настолько яркими и сочными, словно это не зрачки вовсе, а листья молодого дерева.

Его словно поразило ударом. И отнюдь не солнечным.

Во рту пересохло, а пульс участился, как и всякий раз, когда он на тренировках бежал стометровку.

Ему пятнадцать, а он уже чемпион. Среди юниоров и все же.

Что за глаза у нее такие. Разве такие бывают?

Моргнул, но взгляд не отвел. Как и она.

Глаза у нее…как это называется? Кривые? Да нет же, он что идиот? Раскосые они, во!

– Мить ты чего? – Степан щёлкнул перед его носом пальцами. – Ты рот открыл как дебил, извини.

Степан и рыжие сестры засмеялись. А незнакомка смотрит на него и не отводит взгляд.

Митька проморгался, сглотнув терпкий ком.

Девчонка встряхнула копной каштановых волос, густых и волнистых. Натянула на плечи рукава растянутой облинялой футболки. Да она бледная точно моль. Ее тело загара видать никогда еще не видело! А здесь такое палящее солнце!

– У меня есть крем от загара, – сказал, игнорируя реплику друга – что-то там про морских обитателей.

Черные брови девчонки взметнулись вверх.

– Да? У меня как раз с собой ничего нет, – уголки ЕЁ губ дрогнули, и по ЕГО телу прокатилась волна жара.

Что это за хрень такая? Он что…влюбился?

Митя мотнул головой, отгоняя от себя подобные мысли. В их возрасте в любовь не верят, это все осталось в прошлом – с горшками в детском саду. Сейчас у них дружба, спорт и компьютерные игры. И точно никаких девчонок. Нет, на дискотеке, их можно потроллить, и даже потанцевать, щупая за озимые талии, но не более. В то время как они совсем не против влюбиться впервые в жизни.

Правильно говорит Степка – обходи этих баб стороной – иначе ни спорта, ни жизни, одна нервотрепка.

– Могу дать.

– Спасибо, – девчонка не из робких. Сама первая протянула ему свою тонкую руку и сказала: – Я Ева. Ева Радионова.

– М..Митя, – ответил, почему-то начав заикаться. – Откуда вы такие?

– Красивые? – одна из рыжих сестер нагло усмехнулась.

Митя хмыкнул. Не то, чтобы красивые…скорее не такие как все. Бледные кожей, глазами раскосые, волосы длинные, почти до талии и взгляд…ну точно дикарки!

– Мы из Каменогорска, – вставила вторая сестра. Митя кивнул, смотря только на Еву. Она в ответ тоже изучала его глазами, и когда их взгляды встречались, он физически ощущал ток, искрящийся в венах.

– Откуда? – Митька сморщил нос. Он столичный парень о таких городах не слышал, хоть и объездил с соревнованиями почти всю страну. – Камено…что? Где это?

Ева снисходительно хмыкнула:

– Край земли, почти что. На севере, в тайге, вдоль гор и мертвых озер. Район таёжного озера, не слышал?

– Не-а. Долго добирались?

– Да. Двое суток. Три перелета и вот мы здесь.

Митя поджал губы, размял широкие плечи, взмахнув руками. Футболка подскочила над красными шортами и девчонки как по команде взвизгнули. Ну и курицы!

Он довольно расплылся в улыбке, салютуя близняшкам, снова посмотрел на дикарку Еву. Та покраснела, надо же! Она что, живота у парня никогда не видела? Ну точно дикая. А пунцовая какая, и глаза отводит.

Митя громко заржал, запрокинул голову к небу и рассмеялся. А когда успокоился, нагло кивнул ей:

– Первый раз на море?

– Да, – снова Рыжие. А он хочет слышать лишь ЕЁ голос. – Нам гранд выделили, точнее отцу. Он известный ученый. И нас отправили.

– Ну а ты? – кивнул, испепеляя наглую девицу взглядом.

– Допрос? – выгнула она бровь и вдруг поднялась. Ого, да в ней тоже роста прилично.

– Нет. Просто интересно. Здесь все из приличных и богатых семей, ну или за достижения, а ты?

Прозвучало высокомерно. Даже не знает, зачем он так, он ведь не такой. Но жутко захотелось ее задеть.

– А я не из ваших. Мне просто повезло.

– Мы Еву с собой взяли за хорошую учебу. – Вставили близняшки. Степан недоуменно посмотрел на друга и, смекнув, обхватил девчонок за плечи, уводя в сторону:

– А пойдемте я вам территорию лагеря покажу? Мини экскурсия, так сказать!

Ева тоже хотела сбежать, но Митя ловко перехватил ее запястье.

Она вскинула голову, зелень глаз стала темной.

– Не поздоровался.

Ослабил хватку и сжал её пальцы. Тонкие и холодные.

– Добро пожаловать. Рад знакомству.

Она усмехнулась, снова чуть улыбнувшись. И его сердце вновь пропустило удар.

Глава 2

– Ты чего на нее так таращился? – Степан с ухмылкой толкнул Митю в бок. Тот усмехнулся, покачав головой. Они направлялись в сторону спортивной площадки, на которой с минуты на минуту должна начаться футбольная игра сезона – их команда против команды Буревестников и все его мысли были заняты исключительно этим. Палящее солнце слепило глаза и оставляло на их телах ровный бронзовый загар. Девчонки из их отряда уже пританцовывали у зрительных скамеек. Говорить о новенькой Еве ему не хотелось.

– Не знаю, – пожал безразлично плечами. – Новенькая просто.

– Красивая. Согласен, – хмыкнул Степан.

– Я такого не говорил, – улыбнулся Митя, ловко перемахивая через ограждение. Его ярко салатовые бутсы мелькнули на фоне золотистого песка яркой кляксой.

– Разве? А мне показалось…

– Степ, тебе показалось!

– Понял.

Друг был более чем понятливый.

Игра началась, и волнение как рукой стянуло. Их команда вела в счете.

И вот Митя выходит с игроком соперника один на один, ловко обходит его и остается дело за малым – забить в ворота, но его взгляд натыкается на бледную девчонку. Ее раскосые глаза светятся зеленью, а взгляд устремлен прямо на него. Волнистые волосы распущены по плечам. Натыкается глазами и он, спотыкаясь о собственные ноги, летит на землю. Удар о влажный газон и он вновь устремляет на нее свой разъярённый взгляд. Девчонка стоит на ногах вместе со всеми, только все взволнованно кричат, переживая, а она улыбается во все тридцать два. Зачем-то показывает ему свои ладошки и рысью устремляется прочь. Убью, – шипит Митька и ждет не дождется, когда закончится этот матч…

***

…Опоздали всего на несколько дней, на пять, если быть точнее. Но это уже бесспорно ощущается. Девчонки в отряде сдружились, узнали тут все правила и все секреты, которых говорят очень много.

Ева распределила свои немногочисленные вещи по полкам тумбочки, залезла с ногами на кровать. После произошедшего на стадионе ее до сих пор слегка потряхивало и она никак не могла унять эту дрожь. Она отвлекла его, но ведь не специально! Он тоже хорошо! Вместо того чтобы играть, на нее таращился!

– Ты чего села? – спросила Люда, одна из пяти жительниц их комнаты. Она была высокой, как и Ева – почти метр семьдесят и может, поэтому лучше всех с ней общалась. Большинство просто не обратило на новенькую никакого внимания, а Люда помогла расположиться и вкратце ввела в курс дела.

– А что? – Ева подобралась, села, выпрямив спину, как учили ее в интернате.

– Как что? – удивилась новая подруга. – Ужин через пять минут, а потом дискотека! О, боже, только ради этого стоило сюда прилетать!

Подруга радовалась искренне, и Еву даже охватило любопытство.

– А ты откуда? – спросила она и Люда замерла у зеркала, перед которым красовалась, обернулась.

– Я из Москвы, – она пожала плечами. – Да здесь почти все оттуда. А ты что нет?

– Нет. Я с севера. Сибирь, тайга, все такое.

– Ах, да? Ничего себе. Неожиданно, – она поджала губы. – Я здесь каждый сезон тусуюсь. С десяти лет. Предки любят меня подальше на лето сбагрить.

– М-м, понятно, – Ева невесело улыбнулась. – А у меня нет родителей. Погибли. Я в интернате живу.

– Да ладно! – Люда поджала губы и, перемахнув комнату в два размашистых шага села на ее кровать рядом с ней. – Как это жить там?

– Да пойдет, – Ева улыбнулась, заправляя прядь волос за ухо. – Привыкла. Человек ко всему привыкает. Не обижают и ладно.

– А что могли бы? – подруга нахмурилась.

– Могли, с чего нет-то.

Она отвернулась, не желая продолжать эту скользкую тему. Машинально поправила широкий кожаный браслет на тонком запястье.

– Ясно. Ну ты, давай, собирайся. Через пять минут выходим!

– А я собралась уже.

Ева пожала плечами.

Люда окинула её удивленным взглядом.

– Ты что в этом собралась идти? – она брезгливо ткнула пальцем в ее одежду. Ну да, футболка совсем старая – ей она досталась в интернете от кого-то предыдущего ее носившего, а тонкие штаны с местного рынка, считай обновка.

– Ну да.

– С ума сошла! Хочешь на все три недели стать тут изгоем?

– Ну а у меня всё такое. Такого нарядного как у тебя точно нет.

Ева с легкой завистью посмотрела на наряд Людмилы.

У той короткий топ ярко оранжевого цвета – ядовитого, кислотного, модные джинсовые шорты, на длинных ногах босоножки на высокой платформе. А на лице видна косметики – и легкие голубые тени с блестками и тушь и даже блеск для губ!

Еве такое только сниться может.

– Не интернат у тебя походу, а монастырь! Ну ничего, ну-ка поднимайся!

Люда поманила ее пальцем и распахнула шкаф. С полок выпала куча одежды, которая физические не могла там вся поместиться.

– Так, вот держи майку и эти капри. И вот босоножки тебе, сними свои кеды и не позорься. Фу, спрячь под кровать. Вон блеск и тушь, давай, поторапливайся!

Ева не сопротивлялась, хоть и считала раньше обмен вещами не лучшей идеей. Но законы интерната пусть законами интерната и останутся, а здесь она свободна!

– Или вот еще, – сказала возбуждённо Люда, когда они шли со столовой в сторону двухэтажного здания, в котором был актовый зал, и в котором по вечерам проходила дискотека. – Если попадешь в капкан, то будешь целоваться с парнем, который стоит рядом с тобой! Поэтому танцевать с кем попало не ходи, а то придется расплачиваться!

– Чего? Нет!

– Да, это нарушать нельзя! Только попробуй, станешь посмешищем! Всё придумано даже не нами, а за много поколений смен до нас! Тут кодекс даже есть с негласными правилами! Передается, как говорится из рук в руки!

– О, нет, я на такое не подписывалась! – выдохнула Ева потрясенно.

У дверей уже толпились ребята из старших отрядов. Вечернее солнце уже не припекало, а с любопытством скользило оранжевыми бликами по собравшимся и золотило морскую воду – напротив лагеря, в километре, шумели прибрежные волны и опускающийся закат завораживал.

Ровно в восемь они вошли в зал, в котором сразу же загрохотала популярная музыка. Народ пришел в движение, и вибрация танца прошла по телу.

Ева выдохнула и впервые в жизни попробовала потанцевать. В интернате ей как-то не до этого было…

Глава 3

Новенькая двигалась в такт музыки так волнительно и красиво, так…

Митя нахмурился, прокручивая в голове подходящие слова. Но на ум лезла лишь какая-то похабщина, а язык и вовсе чесался, чтобы ляпнуть какую-нибудь несусветную дрянь.

И чего он вдруг такой вредный стал…

Но, несмотря на то, что она его немного сбила с мысли, отступать от мести не собирался. Он из-за нее не забил, и они проиграли! Твердым шагом направился прямо к ней. Для чего не знает, но пару ласковых точно ей скажет. А может просто его к ней тянет магнитом…

– Попалась! – он схватил ее за руку, она испуганно обернулась.

Господи, вырядилась то. Модные капри где-то откопала фиолетового цвета, шлепанцы на поролоновой танкетке, обтягивающую белую майку. Лифчик уже носит, емое.

Митя закатил глаза, фыркнув. Его это обычно как-то не очень волнует, но на ней смотрится…Просвечивает ее майка и он почему-то пялится как дурак восхищенно. Кажется, мама права, у него шалят гормоны.

– Напугал, – она высвободила руку, потрясла запястьем, видимо он не рассчитал силу захвата. Ну да, она тебе не пацан. Он ведь только друзей хватает в дурашливых драках.

– Танцуй, целуй! – завизжали девчонки, перекрикивая музыку, сцепляя руки и заключая их в замкнутый круг.

Черт, ну надо же было так попасться!

– Целуй!

Вокруг крики и смех. Его друзья ржут как кони, свистят. Они уже все целовали в таких кругах девчонок, а он ни разу. И не собирался. Специально не выходил никогда в центр танцпола, а тут потерял голову из-за нее и попался.

– Да ну вас, – попытался отмахнуться, но не тут-то было. Законы лагеря, придуманные девчонками и такими же, как он с играющими гормонами парнями, передающиеся как священное вето от смены к смене – никто не отменял.

– Что? – округлила глаза новенькая. Она явно еще не в курсе местных традиций. – Что они хотят?

– Не слышишь что ли? – спросил грубо, нагло хватая ее за талию. Притянул к себе.

Она выдохнула, запрокинув голову, прямо ему в лицо. Пахнет от нее конфетками, совсем ребенок.

– Отпусти!

– Еще чего, – выдохнул ей в губы, приблизив лицо. – Я не собираюсь позориться, раз уж так попал.

– Что?

– То! Целуемся!

– Это что, тот самый капкан?

Митя хмыкнул. Надо же, она все-таки в курсе.

– Да. И мы в него попали. И пока на нас не обратили внимание вожатые, нам надо это сделать.

– Но… – ее писк потонул на его губах.

Чёрт! Искры взорвались вокруг. Он никогда этого не делал и она он уверен тоже. Какие мягкие губы и…

Раскрыл глаза, отталкивая ее. Получилось сильно и она, резво сделав несколько быстрых шагов назад, плюхнулась на попу. А он развернулся и пошел прочь под восторженный свист и ликование толпы. Что ж, вот он и попался, капкан захлопнулся, и еще, не известно отпустил ли он его или навсегда зажал в свои тиски…

***

…Было стыдно. Очень. Неимоверно.

Но девчонки, похоже, ни капельки не смущались. Привыкли, видимо.

Ходили мимо абсолютно обнаженные, мылились мочалками, смеялись, шутили.

Ева скинула халат и пробежала к свободной кабинке душевой, встала под теплую воду. Главное чтобы никто на нее не пялился, как она на всех. Но так, кажется, действительно делает только она.

Взяла мыло, скользнула им по шее. Мылась наспех, старательно прикрывая шрамы на теле. Не хватало еще вопросов.

И когда уже закончила с волосами, и накинула на тело халат, Людка вдруг нарисовалась и с ужасом в голосе спросила:

– Ты что ноги не бреешь? Ева, ты точно из леса!

– Так да, я же говорила! Там тайга и…

– Ты с ума сошла? На!

Людка вложила ей в руку бритву.

– Что? – Ева с ужасом отпрянула. – Нет!

– А если тебя Митька на свидание теперь пригласит? А ты даже юбку не сможешь надеть!

Ева застыла на месте. Халат развязался и распахнулся, но она даже не поняла этого. Одно только упоминание его имени заставило ее впасть в ступор. А то, что он сделал, это же уму непостижимо?!

Она машинально прикоснулась пальцами к губам. Казалось те вновь стали влажными и горячими от его поцелуя. О боже, да у нее земля ушла из-под ног!

– Как свидание? Какое еще свидание, ты что, Люд? Нет, точно нет.

Ева замотала головой, затараторив как заведенная. Вручила ей бритву обратно и выбежала из душевой.

А ночью не могла уснуть. Столько новых знакомых, мест, событий! Да за всю ее жизнь столько не было. Она посмотрела на тонкий месяц, что ярко светил в окно и казалось, улыбался нарисованными губами. Ева фыркнула собственным ассоциациям – ей, что теперь везде будут мерещиться его губы и он сам?

А ведь как красив! Она таких ещё никогда не встречала! Даже Никита, что с детства рос вместе с ней и теперь в подростковом возрасте ходит за ней по пятам и буквально не дает прохода, не вызывал никогда в ней таких чувств. Хотя в интернате все девчонки по нему с ума сходят… Вновь посмотрела на месяц, открыв глаза и вот ей богу на мгновение увидела там улыбающееся лицо Мити…

… Митя снова повернулся на другой бок. Сон не шел, а еще этот месяц, нагло заглядывающий в окно. Его впервые за весь сезон одолевали дикие немыслимые для него мысли! Он бесконечно и упрямо думал лишь о ней. Ну да, красивая. Да, необычная внешность – яркая, запоминающаяся. Да, высокая, и еще миллион Да. И да, ему понравилось то, что он сделал там в клубе…

Глава 4

Еще вчера ни за чтобы не поверила, что Людмила окажется права!

Ева осторожно провела лезвием по намыленной ноге. Та стала гладкая и белая! Черные волоски остались на бритве. Надо же, как гладко!

Она восхищенно посмотрела на свои ноги – теперь ей точно можно попросить у Люды и шорты и ту розовую юбку – на свидании она будет сногсшибательна!

Митя провел рукой по влажным после душа волосам, от души брызнул дезодорантом на подмышки, натянул на себя белоснежную футболку, которая слепила на контрасте с его загорелым телом. После вчерашнего их второго «капкана» он окончательно свихнулся. Всю ночь не сомкнул глаз, придумывая под каким предлогом не ходить на дискотеку – пацаны не поймут, точно засмеют что трус – и не придумал ничего лучше, как не ходить туда с НЕЙ. В общем, после обеда подошел, схватил нагло как обычно за тонкое запястье и предложил после ужина встретиться за библиотекой. К ужину об этом знал весь лагерь! А ведь это не свидание, как придумали девчонки, это просто…

Что же это?

Он со злом захлопнул дверцу шкафа, нервно натянул на ноги кроссы и выбежал в знойный вечер. Ну он ей устроит, ведьма!

Чем ближе он подходил к одноэтажной деревянной библиотеке, тем сильнее тряслись его натренированные ноги. Дыхание сбилось, а ладони стали влажными. Перед библиотекой остановился на минуту, перевел дыхание. И завернул за угол, из-под дорогих кроссовок полетел гравий!

Она уже стояла у розовой акации, облизывала губы и вытирала ладошки о подол короткой юбки.

Опять вырядилась!

Волосы закрутила, блин! Губы намазала липким клубничным блеском – он помнил его вкус! Топик на ней тоже белоснежный – они в ночи будут как два маяка!

– Привет! – сказал порывисто. Она испуганно подскочила.

– П..привет, – улыбнулась, заикаясь.

– Пошли, – протянул руку и схватил ее за ладошку. Девчонка пискнула и побежала за ним следом.

Идет, сам не зная куда. Ведет ее как овечку следом. Спускаются в сторону побережья. Им запрещено туда ходить с закатом солнца, но он знает все обходные тропы – так что считай, никто не увидит. Он в этом лагере седьмой сезон и еще ни разу не был замечен в нарушениях.

– Куда идем? – надо же и вправду дрожит, а он думал, показалось. И голос и рука в его захвате.

– К морю.

– Нельзя же!

– Со мной можно, – хмыкнул. – Боишься?

– Нет. Ни капельки.

– Не хочешь?

– Хочу…с тобой хочу.

Ее глаза зеленые и он тонет в них.

– Классно, – говорит как завороженный и сильнее сжимает ее пальцы. – Я тоже хочу с тобой…

Она улыбается и вдруг прикасается пальцами к его лицу. Ведет по щекам и лбу, и ему кажется, что этими вот движениями она сейчас приворожила его к себе навсегда. Намертво. На целую вечность…

…– О, господи, я умираю! – у нее настоящая истерика! Она сидит на коленях на полу и с ужасом прижимает руки к окровавленной пижаме. Смотрит на простынь в своей кровати и не верит глазам. На белоснежном покрывале яркие кляксы крови, сама она в крови – и пижама и руки, а низ живота наливается непонятной болью.

– Помогите! – кричит Людка, и девчонки убегают за вожатыми.

– Он что приходил сюда? – с неверием спрашивает Люда и заглядывает ей в лицо. – Или что с тобой?

– Кто? – спрашивает Ева и снова начинает паниковать. Вроде и боль отступила, но она чувствует как по ногам течет что-то липкое и горячее.

– Митька – кто! Спрашиваешь! У вас что-то было?

– Ты что? Нет!

– А откуда кровь тогда?

Позади голос Натальи, их вожатой.

– От первого раза столько крови не бывает! И кто бы его сюда впустил? Они только на море сбегать умеют! Ева, встань на ноги, весь отряд на уши подняла! Что ты кричишь?!

Ева поднялась, дрожа от страха.

– Болит что-то?

– Нет.

– А месячные когда были?

– Что? Не было…

– Ни разу? До сих пор не было?

– Н..нет.

– Так вот, пожалуйста, начались. Лет то сколько. Давно пора! Господи, ты что из леса? Мать не учила тебя? Не предупреждала что ли? Ты с какой планеты?

– Натали, ты, что напала на нее! – Людка с ужасом прижала Еву к себе. – Она же реально из тайги и нет у нее никакой матери. Она из интерната! Блин, Ев, ты не знала про эти дни, да?

– Слышала что-то, но никто не говорил как-то. Это не опасно же?

– Нет конечно. Ну, ты даешь блин! Пойдем в душ, и расскажу тебе, что это не смертельно! А орала то как, там чуть не обоссались все от страха!

***

В столовке с утра все хихикали, показывая на нее пальцами. Еве кусок в горло не лез. А потом прямо у их столика нарисовались Степан и Митя и она вообще чуть не подавилась. Митя сел рядом важно придвинув к ней стул. Положил свою руку ей на плечо. Вожатые недобро покосились. Они и так уже за ними пристально следят, чтобы деточки не дай бог что еще не учудили…Митя то может, все только и говорят, видимо впечатленные его ростом и тем, как он выглядит. Ну уж точно не на свои пятнадцать…

– Как ты? – спросил и посмотрел на ее губы.

– Нормально.

– Не болит?

– Что не болит? – краска стыда залила лицо. Из глаз еще немного и брызнут слезы.

– Ладно, забудь. Главное, чтобы ничего не болело.

Господи даже он знает, что такое женские дни, а она…надо же было так опозориться. Но в их интернате подобные темы под запретом. Они вообще там как зомби роботы, учат только то, что интересно общине. И эти интересы ему никогда не понять. И даже знать не надо. Опасно для … жизни. А она, оказывается, так сильно отличается от обычных подростков, от сверстниц. Она совсем другая и уже через две недели снова вернется в свою общину, в ненавистный всем сердцем интернат. И они вырастят из нее настоящую отшельницу. Ева с силой сжала салфетку и порывисто вжалась носом в его грудь.

Столовка на мгновение погрузилась в обалдевшую тишину. Она слышала лишь биение его сердца и больше всего на свете хотела лишь одного – сбежать с ним на край света.

– Ева, Митя! – раздался строгий голос старшей вожатой. – Ну-ка расселись!

Дети вокруг засмеялись, и Митя нехотя убрал с нее свою руку.

– В восемь за библиотекой? – шепнул на ухо.

Она кивнула в ответ, и он довольно улыбнулся. На щеках заиграли ямочки. Господи, какой красивый…

Но этой встрече не суждено было произойти, как и всему тому, что она себе на придумывала. Уже через два часа с ней произошло то, о чем твердила община. Она увидела тех других, из-за которых сутками корпела над чтением, практиками и древними знаниями. Она увидела мертвых и навсегда поняла, что другая.

У кромки леса появился туман – редкость для южного побережья. А она как никто другая знала, что туман не может быть «одиноким». Из сизового дыма на нее смотрели дети, что когда-то пропали в этих лесах. Мертвые дети, если быть точным. И она не пошла к нему. Свернула к морю, обливаясь слезами и дрожащей рукой написала:

«Ты прав, Митя, я практически ведьма. То, что я знаю о своих таёжных края не понять столичному мальчику. И нам никогда не суждено быть вместе. Пожалуйста, забудь меня и никогда больше не вспоминай. Ева».

Часть 2. Таёжный лес. Туман

Глава 1. Ева

Таёжный поселок Каменногорск, наши дни…

Ева открыла глаза и заморгала часто-часто, тревожно всматриваясь в мелькающие пейзажи за окном. Она снова задремала, но это был не сон, а очередное наваждение. Ева оглядела полупустой вагон электрички, поежилась от холода, потерла замерзшие ладони. Почти вплотную прижалась лбом к стеклу, с той стороны, которого текли крупные капли дождя.

Новый поиск, скорее всего уходящий в ночь. На таёжных озерах исчезли сразу двое – девчонка семнадцати лет и пожилой грибник. Волонтеры и спасатели уже выдвинулись к озерам. Первые прочесывали лес, вторые с водолазами осматривали дно озера. Но шансов было мало. В озёрах вода ледяная, а сами он глубокие с сильными подводными течениями. Лес же вообще непроходимая тайга с глубокими оврагами и косогорами, с множеством хищников и всякой нечисти. Это им, городским, что тянутся сюда на озера поплавать, да поесть шашлыков про нечисть никто не скажет – засмеют! Люди, привыкшие жить в каменных джунглях, в такое не верят, а Ева знает не понаслышке о лесунах и кикиморах, лешии и мавках…

В том году ей исполнилось восемнадцать, и община решила, что она уже вправе вести «дела». Эти таёжные места не терпели чужаков, а мистические необъяснимые явления, случавшиеся здесь все чаще и чаще – не терпели вмешательства чужих. А любопытных было много: и туристы, что толпами валили к их соленым озерам, и журналисты, и волонтеры, прибывавшие на поиски очередного пропавшего. Находили не многих – шутка ли! Кругом тайга, не проходимые леса и болота! Но Ева знала, что всё не так, как кажется.

Нечисть в их тайге водилась. И она видела ее, слышала, ощущала – такой уж у нее дар и работа. Но пугающие видения в тумане почти сошли на нет, аккурат после того, как она единожды в жизни побывала на море…и влюбилась. В красивого и всегда улыбающегося Митю..

Возвращалась она со скандалом. Община позорила и глумилась над ней за безобразное поведение – отдаться какому-то столичному пижону! Бесстыдница! Бессовестная! Как ее только не называли.

А ведь она и не отдавалась. Она лишь подарила ему поцелуй. Один, второй, третий…Она уезжали в разные города, и он долго не отпускал ее в аэропорту. Обнимал как тростинку, чуть не переломив, покрывал лицо поцелуями, пока их не растащил полицейский. Где же это видано, чтобы подростки так себя вели!

Ева вздохнула. Плевать, на всё плевать!

Ее дело малое – присматривать за порядком, чтобы ни шуму, ни прессы, а что там делают главные – не её дело. Она другой жизни не знает, ее с восьми лет выращивали в интернате для этой жизни…

После лагеря жить не хотелось.

Она постоянно думала о Мите. Сбегала из комнат и часами бродила по лесу. Лесные приставали с расспросами, шептали на ухо, но на глаза старались не показываться. Она лишь отмахивалась, ну чем они смогут помочь?

Зато она помогала. Где попросят зверя из капкана освободить, и она бежит, спасает. Где бревно отодвинуть – волчице придавило лапы. И снова помогает. Они не трогают, лишь благодарно поджимают хвост и убегают прочь. Густая тайга словно расступается перед ней, а опасные топи кажутся лужами. Какой-нибудь серый заяц сопровождает путь, показывая дорогу, и она легко бежит туда и обратно.

Старшие говорят, что это лесуны и русалки оборачиваются зайцами, но пройдет время, и она обязательно увидит их настоящий облик. То, что это может быть не красивая картинки из книжки – догадывалась. Но не боялась. Лесная нечисть её друзья.

Признаться честно ей даже лестно, ведь в её группе из семи человек, с лесными так легко общается только она. Все остальные девочки больше по магии, что передалась им от бабок и матерей. Ева же колдовством не владела, магия ей не подвластна, но природу слышит и видит, а это, по её мнению, намного больший дар.

Перед глазами постоянно Митя. Накрывшись с головой одеялом, каждую ночь вспоминала его объятия и обжигающее дыхание, его горячие губы…И его голос – он навсегда её заворожил!

Но после восемнадцати дела амурные отошли на второй план. Теперь она волонтер поискового отряда – в тайге постоянно исчезают люди. И хранительница местных тайн. Вот только е напарник Никита Котин не простой парень. Он водится с нечистью, та что из нижних миров и никогда не бывает открытым. Ему бы в битве экстрасенсов участвовать, всех бы там затмил своей харизмой, смазливой внешностью и пронзительным взглядом, который видит тебя насквозь. А еще он в нее влюблен…

Ева закрыла глаза. Темно. И звук колес все тише…

Глава 2. Митя

Когда Митя предложил друзьям поехать на таёжное озеро, что располагалась в дремучей тайге на севере страны, они посмотрели на него как на дурака. Спросили все ли с ним в порядке? Уезжать из столицы, где жизнь кипит и днем и ночью в какие-то дебри?

– Тогда уж на Алтай, – хмыкнул закадычный друг Стёпка, с которым он дружил с младших классов. Открутил крышку с бутылки и сделал глоток воды. Митя обернулся к сидящим на заднем сиденье его мерседеса двум девчонкам, с которыми познакомился несколько дней назад в одном из пафосных ночных клубов.

– А вы как на это смотрите? Озеро, леса, палатка?

Девчонки как по команде поморщили нос. Но терять им таких видных парней не хотелось, поэтому кивнули:

– Условия конечно такие себе, – сказала брюнетка Маринка, с которой у Мити что-то наклевывалось. – Но подумать можно. А билеты оплатишь? Или мы на машинке?

– И мне! – поддакнула блондинка Аннушка, на которую виды уже были у Степки.

– Оплачу, – хмыкнул Митя и посмотрел на друга. Тот усмехался в свойственной ему манере – к девушкам он относился не серьезно. Не только к этим, к любым.

– А я бы тогда на Алтай рванул, – сказал Степан.

– Там мы уже там были, – усмехнулся Митя. – А на таёжном озере ни разу. Не интересно тебе, что ли посмотреть уголки нашей родины? Там тайга, там такая природа! А озеро очень популярно среди туристов, между прочим!

Степан пожал плечами, раздумывая. Потом они еще долго препирались и искали варианты получше, но Митя был непреклонен. Его всегда туда тянуло и наконец, он нашел в себе силы туда поехать. В то, что сможет там встретить свою первую любовь, конечно же, не верил, но эта мысль не отпускала его все последние пять лет.

Через неделю, они вшестером сели в самолет. За день до отлета к ним присоединился их друг Влад, и его любимый пёс – ротвейлер Грёза и теперь они, взяв машину на прокат, с предвкушением отдыха неслись по трассе в сторону Каменогорска.

К ночи они прибыли на место. Поселились в заранее забронированной гостинице. Впереди ночь отдыха, а с утра долгая поездка к озеру, на котором и решено было разбить палатки и провести там, по меньшей мере, пять дней. Все необходимое, от снаряжения и посуды, до еды и выпивки было уже закуплено и утрамбовано в огромный внедорожник.

Девчонки и парни разделились по разным комнатам. Кто-то принимал душ и пил пиво – комната парней через стенку и слышен каждый их разговор, стены картонные! А девочки с трепетом и волнением наводили марафет – парни пригласили их в местное кафе на ужин, после которого планировалось ночное рандеву у каждой парочки. Лишним был только Влад.

– Зачем мы вообще его с собой взяли! – в который раз негодовала Анна, крутясь у настенного зеркала в одном черном кружевном белье.

– И не говори, – вздохнула Марина, перебирая в чемодане вещи. Все ее платья и кофточки были в стразах и камнях и никак не подходили для загородного отдыха. – Скажем еще спасибо, что эта его девица с нами не поехала, она меня так бесит.

Анна округлила глаза.

– Ты что не знаешь? – прошептала заговорщицки. – Она его бросила!

– Да ладно! То-то я смотрю, он хмурый ходит.

– Ага. – Аня хмыкнула, сморщив курносый нос. Лицо же ее осталось неподвижно, словно кукольная маска, потому как в свои двадцать два она с щедростью пользовалась уколами ботокса и гиалуронки. – Это надо же было вообще связаться с этой курицей! Она строит из себя королеву, а недавно, видела, приехала на новенькой машине, видать кто-то все-таки купился на ее фальшивую красоту.

С бывшей девушкой Влада они учились на одной параллели в университете. И всё про неё знали. Сплетни – они такие…

– Ну, стандарты красоты у всех разные, – Марина посмотрела в зеркало, прикидывая на себя костючик бирюзового цвета. – Кому-то и худые воблы нравятся, у которых не отличишь где перед, а где зад.

Анна поддержала подругу звонким смехом, одобряюще закивала головой:

– К твоим черным волосам и светлым глазам подходит этот цвет, у тебя и туфли по-моему такие есть.

– Точно, – Марина улыбнулась, откинула назад длинные волосы – роскошная грива черных волос заструилась до самой попы. – Я в этом пойду, а ты все-таки примерь тот коралловый топ с кожаной юбкой. Ты блондинка, тебе будет хорошо. Да на тебе вообще всё хорошо смотрится!

– Пожалуй, ты права. – Анна надула пухлые губки и стала похожа на куклу: слегка вьющиеся светлые волосы кольцами обрамляли круглое лицо, взгляд больших голубых глаз был открытый и беззаботный, плюс курносый нос и точеная фигурка – не зря любое ее появление в многолюдном месте сопровождалось вздохами противоположного пола.

Через полчаса девушки спустились вниз, оставляя после себя шлейф дорогого парфюма. Остановились посреди холла и захлопали ресницами. Парни в спортивных штанах, толстовках и кроссовках обескураженно на них смотрели, точно как и другие постояльцы гостиницы. Все, абсолютно все были одеты по-походному.

Аня стянула с ушей огромные блестящие серьги и провела руками по подолу короткой юбки, Марина же решила ничего в себе не менять. Она привыкла быть звездой, что по жизни – ее родители безумно богаты, что в универе, поэтому мнение остальных ее мало волновало.

– Мальчики, мы готовы! – пропела она и взяла Митю под руку.

– Выглядишь…потрясающе! – восхитился он и, подмигнув Степану, повел ее на выход.

Степан взял Анютку за руку, Влад в гордом одиночестве замыкал процессию.

– Ну, ты даешь, Анют! Ты все свои красивые вещи решила взять? Мы едим на озеро на несколько суток, а ты чемодан взяла. С ума сошла, что ли? Мы едем отдыхать в палатках! Да тебя там в этом наряде комары съедят!

Девушки вздрогнули. Митя засмеялся.

– Не пугай девчонок! Никто их там не съест.

Митя остановился у серого здания с неоновой вывеской «Таёжный лес».

– Вот и пришли! – хохотнул, окидывая их взглядом.

Властный. Энергичный. Всегда вежливый. Волосы темные чуть вьющиеся, черные брови, живые блестящие карие глаза в обрамлении прямых черных ресниц, пронзительный взгляд. А рост и спортивное тело – просто подарок для девиц.

Ужинали при свечах – романтично. Ребята уплетали мясо, и пили чай, девчонки баловались рыбой и пили вино, то и дело, привлекая внимание к своим персонам громким смехом. Стразы на одежде светились в темноте – это место давно, а быть может и никогда, такой роскоши не видело…

Ближе к полуночи, разошлись, как и планировали по разным комнатам, оставив Влада покурить на скамейке во дворе. Тот лишь усмехнулся и молча вставил наушники в уши. Посидит, с него не убудет, тем более ночь, какая лунная, да звездная – в столице такого неба не увидишь! Грёза тоже была не против отдохнуть на улице, она виляя хвостом смотрела в даль.

… Аннушка взяла Степана в оборот. Сама раздела, сама запрыгнула на его колени, танцуя бедрами под тихую музыку с телефона, сама впилась в губы. Маринка же отчего-то стеснялась рельефного и загорелого Митю, который властно изучал ее тело, трогая, сжимая, целуя. Вертел ее словно куклу, заставляя делать в постели немыслимые кульбиты…

Глава

3

В шесть утра голосом Мити прозвучал подъем. Если парни встали легко, то девочки после вчерашнего вина, долго собирали себя по кусочкам. Наспех умылись, навели марафет и с вещами спустились к машине. Ребята уже успели выпить кофе и даже перекусить. И теперь насмешливо на них смотрели.

– Ну что, поехали?! – Стёпа подбросил вверх ключи, поймал их и, убедившись, что все сели в машину, сел за руль.

Машина тронулась с места. За окном замелькали трехэтажные дома, рынки, магазины, афиши и яркие завлекающие вывески придорожных кафе.

По поселку ехали молча, каждый смотрел в окно и думал о своем. И вот, наконец, маленький город остался позади. На смену его декорациям пришли сначала скромные дачные домики, а потом сплошные ряды берез и елей. С каждым метром деревьев становилось всё больше, а построек – меньше. Дорога же из трассы и вовсе к обеду превратилась в узкую колею.

– Как я рада все-таки, что согласилась! – Аня довольно выглянула в окно, настроение становилось лучше с каждой минутой. – Скоро приедем, и как следует, повеселимся! Наконец-то, отдохнем!

– Сколько километров от посёлка? – спросил Влад. – Семьдесят?

– Семьдесят, – Стёпа согласно кивнул головой и надавил на педаль газа до упора, машина взревела и рванула вперед.

Через сорок минут, Митя, рассматривая карту, произнес:

– Скоро доберемся до озера.

– Боюсь не так быстро. – Степан покачал головой. – Дорога – яма на яме, так что сбавим ход.

Он сбросил скорость, умело маневрируя между ямами и кочками. А за окном уже вовсю блистала природа. Вокруг – еще зеленый, не пожелтевший лес: березы и осины, стоящие то у самой дороги, то уходящие вдаль прямой полосой; поляны с разноцветными цветами и синее небо с белыми разводами облаков. На дремучую тайгу лес пока был не очень похож.

Вновь повисшую тишину нарушила Анна:

– А что это там, у самого леса?! – она показала рукой в сторону нескольких коряжистых раскидистых дубов и одинокой осины, из-за кромки которой виднелись покосившиеся кресты. – Смотрите!

Парни повернули головы в ту сторону, Владу, чтобы лучше разглядеть пришлось навалиться на сидевшую у окна Анну, та недовольно поморщилась и откинулась на спинку сиденья.

– Конечно, старую осину и столетний дуб лесом назвать сложно, – укорил её Влад, усмехаясь и, прищурившись, добавил: – похоже на кладбище.

– Кладбище? – спросила Марина и, навалившись на Влада и Анну, посмотрела в окно. Грёза в их ногах заскулила, высвобождая от Миринкиной ноги хвост.

– Как в лучших триллерах, – прошептала Анна и почувствовала, как по телу разгоняются мурашки.

– На карте по близости нет ни единого селения, – Митя кивнул на карту и обратился к Степану: – мы, кстати, почти приехали. Вон, там, налево.

Стёпа кивнул и, сбавив ход, съехал с накатанной дороги на проселочную, ведущую как раз к кладбищу и, судя по карте – к озеру.

– Оно, похоже, заброшенное, – нахмурилась Марина, продолжая смотреть в окно, – и, скорее всего очень старое. Может, посмотрим?

– Нет, не будем терять времени. К чему это? – Степан отрицательно покачал головой, посмотрев на нее в зеркало заднего вида.

– Конечно, не будем, я против! – Анна искоса поглядела на подругу. – К тому же, скоро стемнеет, а нам еще надо палатки поставить, все разложить. И вообще, что там может быть интересного?

– Ой, да брось! Ты просто боишься! – Марина махнула рукой и пристально посмотрела на подругу.

– Ничего я не боюсь!

– Боишься. Ты же потом, всю ночь спать не будешь.

– Девочки, не ссорьтесь, – Влад, сидевший между ними, обнял обеих за плечи, от чего те одновременно вздрогнули. – Все будет хорошо. Если хотите, можем посмотреть, лично я – за. А что? Старое заброшенное кладбище – как частица истории этого места!

– С ума сошел что ли? – Аню передернуло еще больше. – Руку убери!

Влад усмехнулся, но руку убрал, и только открыл рот, чтобы продолжить, как раздался недовольный голос Степана:

– Так, все, хватит! Если большинство ЗА, то я остановлюсь.

Повисло секундное молчание, но ни один из них не выразил своего недовольства.

– Ладно, – Стёпа расценил это, как согласие и надавил на газ. Автомобиль, еще немного проехав, остановился аккурат напротив старого погоста.

В полнейшей тишине, продолжая молчать, все вместе вышли из машины.

В неподвижном обеденном воздухе витало что-то таинственное, но явно относящееся уже не к миру живых. Посреди поля, у опушки так называемого леса, в зарослях густой травы, виднелись старые кресты и надгробия. Вокруг не было ни одной деревни, ни одного старого домишки, ничего, что напоминало бы о жизни, а воздух был свежий, прохладный, немного влажный, значит озеро действительно близко.

– Ну, что, идем? – Стёпа окинул всех взглядом и, взяв Анну за руку, направился вперед. Вслед за ними, отправились Митя и Марина, замыкал цепочку любопытных Влад.

Тихий и спокойный до этого ветер, вдруг взбунтовался: засвистел над головой, закружил листья, и во влажном воздухе отчетливо почувствовалось прохладное дыхание наступающей осени.

Марина недовольно дернула плечом:

– Еще не хватало, чтобы дождь начался.

– Да вроде туч не видно, – Митя сжал посильнее ее ладонь и посмотрел на ясное небо.

Могил оказалось немного, около дюжины: заросшие травой, неухоженные и заброшенные. На половине из них – деревянные почерневшие кресты, почти лежавшие на земле. Ни имен, ни фотографий, ничего, что говорило бы об усопших, лишь на двух могилах, виднелись выцветшие от времени искусственные цветы.

– По-видимому, недалеко когда-то была деревня, – нарушил тишину Митя. – Захоронения очень старые.

– Ладно, хватит, пойдемте отсюда, – Аня поежилась, потянула Стёпу за руку, чувствуя, как по позвоночнику пробежал неприятный холодок. – Влад, тебя это тоже касается, пойдем!

Но тот лишь покачал головой в знак отказа и поманил их пальцем к себе:

– Смотрите, здесь надпись.

Ребята настороженно подошли ближе. На старом каменном с осыпавшимися углами надгробие стояли даты рождения и смерти.

– Тридцать четыре года, – прикинул Митя. – Девушка.

– Почему ты решил, что девушка? – Влад присел, внимательно рассматривая, почти исчезнувшую от времени надпись.

– Изображение? – неуверенно сказал Митя, показывая рукой перед собой.

Влад тряхнул головой, нахмурился, поднялся на ноги и приблизил свое лицо к надгробию. Всмотрелся. Действительно на каменном изваянии просматривалось лицо с длинными волосами. Женское?..

…Глаза черные и волосы черные, и мысли и душа у нее тоже черные, – прошелестела трава, прошипел над ухом ветер и Влад испуганно вздрогнул. Сделал шаг назад, обернулся к друзьям.

Анна испуганно вскрикнула.

У Влада жуткий взгляд – неживой, застывший. От этого его взгляда спина словно покрылась ледяной коркой, тихий страх прошелся по телу.

– Что с тобой? Ты как будто смерть свою увидел!

Значит, не показалось.

Влад вновь тряхнул головой, попытался взять себя в руки, но тело уже пробрала неприятная дрожь.

– Ты слышала? – спросил он сначала у Ани, а потом кивнул парням: – А вы? Вы это слышали?

– Что слышали-то?! – спросил за всех Митя, не понимая, о чем идет речь.

– Не слышали?

– Нет. – Степан по инерции огляделся. – Так что?

– Да так, – поежился Влад, – померещилось что-то, словно шепот какой-то.

Осторожный шепот страха заставил Аню прижаться к Степану, а Марине стало совсем не по себе от этих разговоров и обстановки. Действительно, кладбище – не музей и нечего здесь высматривать.

– Пойдемте отсюда, холодать начинает, – она запахнула посильнее кофту. – Еще не хватало, дождь начнется!

Но ответить ей никто не успел, позади всех, раздался старый скрипучий голос, от чего парни вздрогнули, а девушки завизжали.

– Здесь ведьмы в земле лежат!

Ребята резко обернулись: неподалеку стояла старуха в темно-синем старушечьем платье и с опаской поглядывала в их сторону.

– Что?! – спросили почти все хором.

– Ведьмы, говорю! – прошептала та, искоса огляделась, как будто боясь, что кто-то еще её может услышать.

Бабка стояла, опершись о деревянную палку, держала в руке небольшое ведро. Она торопливо оглянулась на зеленый лес за спиной, как будто что-то услышала, затем снова тревожно посмотрела на ребят:

– А я, вот, грибы собираю. – Продолжила она, как ни в чем не бывало. – А вы, не бродите здесь, нечего вам тут делать! Говорю же, ведьма здесь похоронена! Плохое это место, гиблое.

– Ведьма? – Анна отшатнулась от могил, схватила Степана за руку. – Говорила, не стоит сюда идти!

– Ведьма. Да. – Прошептала старуха беззубым ртом. – Душа ее неупокоенная до сих пор мести жаждет, каждую ночь возвращается! Она же душу дьяволу продала, а теперь мается, покоя ей нет.

Девчонки снова вздрогнули, почувствовав, как холод добрался до позвоночника, впился ледяной спицей – ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Интересное начало отдыха, ничего не скажешь!

Старуха тем временем перекрестилась, переступила с ноги на ногу, продолжила:

– А я смотрю, машина проехала, и вы к кладбищу идете. Мне любопытно стало, ну я и подошла. – Старуха с любопытством обсмотрела каждого. – А, здесь, до войны деревня была, вся сгорела, а кто не сгорел, умер от этих вот, – она показала пальцем на могилы. – Это мне еще мать моя рассказывала. Слухи об этом селе плохие ходили, да и до сих пор ходят.

– До сих пор? Какие? – спросил Влад, сердце вдруг забилось часто-часто. Марина, стоявшая рядом одернула его за рукав.

Старуха смерила Влада взглядом и, прищурившись, добавила:

– Так видят ее до сих пор. Она приходит в наш мир каждую ночь, новую жертву ищет. И каждый, кто повстречается с ней, до конца дней своих сам не свой, а тот, кто заговорит с ней – исчезает.

– Как это? – Стёпа удивленно вскинул брови.

– А вот так, – бабка пожала плечами, – забирает к себе и все – с концами! Нет их больше – ни живых, ни мертвых.

– Да уж конечно! – фыркнул Влад, нахмурившись, облизнул пересохшие вдруг губы. – Не может быть такого! Сказки это все, легенды ваши! Какой век на дворе, а вы все присказками живете.

Старуха спорить не стала, лишь тихо добавила:

– Скоро темнеть начнет, а мне до села еще несколько километров идти, пора мне. – Она развернулась и зашагала обратно в сторону леса.

Ребята переглянулись, продолжая стоять на месте, словно вкопанные. Каждый чувствовал примерно одно и то же – неприятный холодок, разбредавшийся по телу от ее слов, слабое недоверие и надежду на то, что все ее слова вранье, просто старушечьи выдумки.

Митя посмотрел на Влада внимательным и чуть тревожным взглядом, а потом решительно сказал:

– Уходим!

Все торопливо двинулись к машине. Никто не оглядывался, никто не хотел больше видеть этих старых надгробий.

– Вы слышали? Жуть, какая! – Аню вновь передернуло.

– Что всю ночь спать не будешь? – Влад, ухмыляясь, посмотрел на нее. – А вдруг, они ночью к тебе прейдут?

– Да замолчи ты! – она бросила на Влада злой взгляд и села в машину с другой стороны.

– Конечно, не будет, – улыбаясь, согласился Степан, подмигивая Анне, – со мной так просто не уснешь!

Дальше, оставшиеся несколько сотен метров все ехали молча, но неприятный осадок остался у каждого. Проехав очередную полоску леса, дорога резко свернула влево, нырнула в густую тень от кряжистых вековых деревьев, сразу стало прохладнее, потянуло свежестью, запахло водой, а ветер, наконец, стих.

– Думаю, здесь и остановимся, – Степан остановил машину, вышел и осмотрел берег.

– То, что надо! – согласился Митя. – Там дальше все в камышах, а здесь хоть заход в воду нормальный.

Трава у озера была высокой, неизмятой, щекотала ноги, оставляла их влажными от росы. Степан подошел к самому краю воды, втянул в себя влажный воздух, посмотрел на водоем: на поверхности, словно на зеркальной глади наблюдалось оживленное движение – мошкара прыгала и шебуршилась, играя в свои привычные игры, а над ними в небе кружили птицы. А уже по другую сторону озера и вправду начиналась тайга – темный густой лес стоял непроглядной стеной, отбрасывая на приличную часть озера сумрак.

– Здорово! – воскликнул Дмитрий, подходя к другу. – Так тихо. Отдохнем!

– Да. – Стёпа закинул руки за голову, потянулся, снова вдохнул полной грудью свежий воздух. – Наконец-то никакой суеты, осточертел уже этот город!

– Странно, что здесь никого нет. – Тихо проговорила Анна, оглядываясь вокруг и подходя к парням. – Вроде еще август, где все отдыхающие?

– Зачем тебе еще кто-то? – спросила Марина.

– Мне не надо, просто я ожидала, что помимо нас, здесь будет много народу.

– Да нужны они! Вот же рай! – воскликнул Влад и, разбежавшись по берегу, прыгнул в воду, даже не удосужившись снять с себя шорты и майку. Грёза ни секунды не раздумывая побежала вслед за ним. плюхнулась в воду и поплыла вдоль берега.

– Ты чего?! – прокричали ему вслед.

– Черт, холодная! – прокричал Влад, выныривая из воды.

– Холодная? – спросили все, немного удивленно.

– Да, – Влад уже карабкался на берег. – Дно глиняное! А вода холодная!

Влад вышел из воды, встряхнул рукой мокрые волосы, взял из рук Марины полотенце:

– Ну что? – он сорвал растущую рядом высокую травинку, засунул ее в рот. – Давайте раскладываться?

Грёза вылетела следом и от души встряхнула шерсть. Все громко завизжали от летевших на них ледяных капель…

– Как хорошо-то! – протянула Марина. – Димка, это такое счастье, находиться здесь! – голос девушки был беззаботный и тихий, ее серые глаза сияли счастьем.

– Да, – кивнул тот, не переставая покручивать шампура на мангале. – Кажется, все готово!

Марина поднялась, торопливо расставила посуду на импровизированном столе – покрывале, позвала остальных ребят, находившихся у воды.

– Как вкусно и аппетитно пахнет! – воскликнула Аня, усаживаясь напротив подруги.

– Это точно! – поддержал ее Степан, потирая руки. – Немного выпьем? – он вопросительно и с надеждой взглянул на Митьку, который почти не пил, тот согласно кивнул.

– Я с вами, – кивнул Влад. – А вы, девчонки, вино будете?

– Да, – Марина согласно кивнула, отвечая за себя и за подругу, и протянула ему два стакана. – Не полные только.

– Ну, за дружбу! – предложили парни.

– Нет, за любовь! – прокричали девчонки.

Солнце клонилось к закату.

Розовые лучи уже окрасили ветви стоящих неподалеку деревьев, легли на траву и густой кустарник, пробежались по торчавшим из воды камышам. Ребята танцевали под музыку, доносившуюся из машины, ели шашлыки, вновь и вновь поднимали бокалы.

И вот, солнце сверкнуло в последний раз, на небо поднялась одинокая луна, и пустила по темной воде тонкую серебристую дорожку. Сумерки сгущались быстро, а с озера наплывал на землю тягучий туман – серебрил все вокруг, укутывал влажным одеялом; гудел ночной ветер, ставший прохладным, в ветвях деревьев щебетали невидимые пичужки, в высокой, по пояс траве – стрекотали кузнечики.

Ребята затушили костер, прибрали мусор и начали готовиться ко сну. Грёза тоже нашла чем заняться – беспрерывно смотрела в черный лес и тихонько поскуливала.

Наступила первая тёмная ночь.

Глава 4

Ветер стих, но птицы кричать не переставали: каркали вороны, где-то рядом гоготали игривые чайки. Влад лежал и слушал плеск воды и стрекот кузнечиков, спать ему совсем не хотелось. Пролежав без толку, не одну минуту, и так и не сомкнув глаз, он решительно вылез из палатки, накинул тонкую куртку с капюшоном, подошел к краю берега и уселся прямо на траву.

Умиротворенный сменившейся обстановкой и погруженный в свои мысли молодой человек не сразу заметил, что вдалеке в той стороне, откуда они приехали, мелькнула яркая вспышка, а когда увидел, нахмурился и поднялся на ноги.

– Что это там? – прошептал под нос, осмотрелся, не вышла ли Грёза, но собака на удивление крепко спала.

Влад всматривался вдаль, пытаясь разглядеть, что это за свет. Огонек мерцал от ветра, но продолжал гореть. Он, вдруг отчетливо ощутил тревогу и, не весть, откуда взявшееся беспокойство.

– Кто-то все-таки там отдыхает, и мы не одни. – Произнес Влад вслух и окинул взглядом пустынный берег, дорогу, по которой они приехали. Влад вновь нахмурился: что это за свет? Если это фары от машины, то она должна двигаться, если только не сломалась, другого объяснения не находилось.

Казалось, решение пришло на ум само собой. Нет, он не собирался идти ночью непонятно куда, но ноги, словно сами понесли его прочь от палаток. Влад оглядывался назад, с удивлением и жалостью отмечая, как быстро его друзья остаются позади, но решение идти вперед, твердо засело в голове. Он брел на свет, как полоумный, то и дело, спотыкаясь о земляные комья. По обеим сторонам от него стоял густой лес, темный и непроглядный, шелестел листвой, словно переговариваясь с кем-то невидимым, издавал пугающие звуки, словно предупреждая путника об опасности, но Влада даже ЭТО не заставило остановиться, он лишь кротко обернулся, заметив, что все вокруг потонуло в кромешной темноте. Уже не видно было, ни палаток, ни их машины – ничего, даже дороги. Он остановился, но лишь на мгновение, чтобы набрать в легкие больше воздуха для финального рывка – мерцающий свет становился всё ближе, а на душе спокойней и теплей.

Осознание того, что он находится на том самом погосте, пришло не сразу, удивление и чувство нереальности пришли первыми. Они охватили его, заставляя каждую клеточку тела неметь, а мысли метаться в голове безудержным вихрем, путаться и не находить ничего рационального, никакого объяснения происходящему.

Она сидела прямо на земле, неподалеку от старой покосившейся осины.

Ее спина была ровной, волосы развевались на ветру.

В неподвижной руке мерцала свеча.

Он понял это по тихому мерцанию огня, по капающему на бесформенное светлое платье воску. Могилы. Старые покосившиеся кресты были повсюду, днем они не казались ему такими многочисленными, а теперь в этой густой ночи, при одинокой луне кладбище казалось огромным. Влад тряхнул головой – наваждение не исчезло – девушка сидела в метре от него на рыхлой могильной земле и не шевелилась, лишь её тихий шепот сливался с шелестом листвы.

Всё еще не до конца придя в себя от увиденного, Влад перемнулся с ноги на ногу, параллельно ловя себя на мысли, что страха нет, а девица выглядит довольно живой, не зря же она, вон, поставила свечу и потирает замерзшие пальцы. Она и не поняла, видимо, что он подошел, раз до сих пор не закричала в испуганном крике. Не хорошо, пугать девушек ночью на кладбище, но и не хорошо здесь сидеть по ночам. Он кивнул в такт своим мыслям и только открыл рот, как она заговорила:

– Если вы пришли утешать меня, то не надо, уходите. – Ее голос был ровный, тягуче-небрежный, бархатный. – И я бы не испугалась ни вас, ни кого-либо еще, я давно уже ничего не боюсь.

Она всхлипнула и вытерла руками лицо, замолчала, и в наступившей тишине стало слышно, как оглушающее громко трещат неугомонные цикады.

– Извините, но я и не думал вас пугать, просто так вышло, что свет от вашей свечи словно приманил меня. – Влад огляделся. – Вы где-то недалеко живете?

– Да, неподалеку. – Она вновь вытерла руками лицо и, наконец, повернулась к нему.

Большие зеленые глаза были полны слез, вместе с тем, на губах играла еле уловимая улыбка, а выражение лица с печального вдруг сменилось удивленным. Она мотнула копной рыжих волос, словно не веря своим глазам, и слегка задрожала.

– А говорила, что ничего не боишься. – Влад отступил назад. – Ты словно привидение увидела, хотя, прогуливаясь ночью по кладбищу нужно быть готовой в первую очередь именно к этому. – Он усмехнулся, вновь окинул ее взглядом. Маленькая, худая, если не сказать тощая, в каком-то балахоне, с босыми ногами…Последнее вновь вернуло к нему чувство настороженности и показалось, что страх вновь стал ему не чужд. – Может, тебя домой проводить?

– Ты?

– А есть еще варианты? – Влад огляделся, чувствуя, как внутри борются две несовместимые эмоции – желание шутить и леденящий душу страх.

– Ты?! – ее шепот стал отчаяннее. – Почему ты не приходил раньше?

– Как раньше? Я…

– Постой, – девушка махнула рукой, обрывая на полуслове, подошла почти вплотную, взглянула в глаза, а показалось – в самую душу. – Вы так похожи.

В ее голосе отчетливо слышалось разочарование, он, видимо, не оправдал ее надежд.

– Извини, я не он. – Влад вновь усмехнулся. – Я Влад.

– Катя. – Она протянула руку, и он ощутил лёд её тонкой руки. – Это я звала тебя, но впервые за все свое никчемное существование я не рада. Хочешь знать, кого я здесь оплакиваю?

Она с вызовом вскинула голову, кивнула ему и продолжила уже холодным тоном:

– Себя.

– Бррр, – Влад тряхнул плечами, кротко засмеялся. – Что за шутки? Давай я лучше тебя провожу.

В ответ Катя лишь улыбнулась, поправила сбившееся платье, перекинула длинные волосы с одной стороны на другую, начала плести косу. И, несмотря, на всю обстановку, ее лицо, освещенное лунным светом, показалось ему прекрасным.

– Послушай, я не знаю, кого ты здесь оплакивала, но представляю, как сильно твое горе, если ты даже ночью сюда приходишь и не боишься уже ничего. – Влад взял ее за плечи и теперь уже сам заглянул в озеро зеленых глаз. – Это не дело бродить здесь по ночам, еще и с незнакомыми парнями общаться. – Он улыбнулся, и выражение её лица сделалось мягче. – Выбирай: или я провожаю тебя домой или мы идем вместе к озеру, к палаткам, где, наконец, отогреемся, и ты мне расскажешь, если захочешь, все, что у тебя случилось. Ну как?

– Я пойду с тобой. – Казалось, она не думала ни секунды, словно только этого и ждала, она взяла его за руку, и Влад, усмехнувшись, сжал её ладонь.

– Значит, идем.

Глава 5

Молодые люди проснулись на восходе, потягиваясь и вдыхая свежий прохладный воздух, встретили рассвет.

– Как хорошо-то! Надо было нам сюда раньше приехать, – Стёпа вздохнул с сожалением.

– Да, жалко, лето заканчивается, но ничего, в следующем году обязательно вернемся.

– Конечно. – Степан потянулся, пару раз наклонился, суставы хрустнули. – Надо мне снова начать в спортивный зал ходить, совсем что-то забросил.

– Да, не мешало бы. – Митя засмеялся, окидывая слегка поправившегося друга взглядом. – Помню, несколько лет назад к тебе подойти было страшно, ты своими бицепсами весь народ пугал.

Парни засмеялись, и Степан с горечью выдохнул:

– Да, хорошее было время. Помнишь на соревнованиях в Екатеринбурге ты в финал вышел, хотя все думали, что ты и до середины не дойдешь. Я тогда чуть в обморок не упал, так страшно впервые в жизни стало. Страшно бороться с лучшим другом и побороть его.

Дмитрий засмеялся, взял с земли банку сока и отпил.

– Не зря тренер до сих пор про нас легенды рассказывает подрастающим. – Стёпа выставил вперед кулаки, принял стойку. – Мы же тогда бились не на жизнь, а на смерть.

– А теперь не боишься? – Митя нахмурился, принимая вызов и отступая на шаг, в глазах уже зажегся привычный огонек азарта. – Я – то в отличие от тебя форму поддерживаю.

– Талант и опыт не пропьешь. – Прошептал Стёпа, улыбаясь, и нанес первый удар.

Получилось неожиданно и больно. Митя выдохнул и выронил ругательство. Как он мог не выставить защиту! Но Стёпа прав, такое не пропьешь. Серия ударов обрушилась на друга и к приятному удивлению Димы, Степан не все их смог отразить. Их, казалось бы, шуточный бой, набирал обороты, и уже знакомая до боли дрожь во всем теле, словно вернула обоих на ринг. Мите на мгновение даже показалось, что он чувствует и запах кожаных перчаток, и запах крови.

И вот, пропустив еще один удар от друга, Митя отступил назад и выставил руку вперед. Пора заканчивать, иначе потом их даже черт не остановит.

– Нокаут, друг, согласен. – Митя сплюнул на землю кровавые слюни – не показалось, губа все-таки разбита.

– Да, ладно, брат, ты действительно в форме. Извини за губу, я даже не заметил. – Стёпа, тяжело дыша, похлопал его по плечу.

– Не извиняйся, – хмыкнул Дмитрий. – Я же не извиняюсь за твою рассеченную бровь.

– Серьезно? – Стёпа не ощущал ни капли боли, и лишь дотронувшись рукой, всхлипнул. – Ай! Аннушка нас точно нокаутирует! Срочно залечивать раны!

Стёпа сдернул с себя футболку.

– Я думаю, пора Влада будить, и всем вместе искупаться.

Митя кивнул и подошел к его палатке, заглянул:

– Эй, дружище! Подъем!

Влад мирно спал, а на лице у него играла блаженная улыбка. На призывы он не обращал внимания, лишь что-то бормотал и улыбался.

– Ау! – Митя присел на корточки и дотронулся рукой до его плеча.

– Катенька…

– Какая я тебе Катенька?! Очнись, брат! – Митя хлопнул друга ладонью по голове и тот открыл глаза. Его лицо, тот час, приняло встревоженный вид.

– Что случилось? – Влад сел и осмотрелся. – А где она?

– Кто? – Митя удивленно вскинул брови.

– Девушка. Ты не видел ее? – Влад энергично захлопал ресницами, пытаясь привести мысли в порядок. Голова раскалывалась, казалось, невидимая рука зажала ее в тиски и вот-вот собиралась раздавить.

– Кого ее? Катеньку? – спросил Митя, ухмыляясь.

– Да, – поднял глаза на друга Влад. – Значит, не приснилось, а я уж было подумал…

– Да, брось, ты! Какая Катенька? – перебил он его. – Ты явно, мой друг вчера перебрал с алкоголем. Никого я не видел, да впрочем, никого и не было!

– Нет, серьезно?!

– Да, серьезно, серьезно! Все, дружище, очнись, тебе приснилось! – Митя вылез из палатки и направился к воде, в которой уже находился Стёпка. – Представляешь, наш мачо даже здесь, в этой глуше, умудрился девушку найти.

– Как это? – только и успел произнести Стёпа, как с берега на него уже летел Митяй.

Влад, вылезший из палатки, нахмурился, потер ладонями раскалывающуюся от боли голову, взглянул в сторону воды, откуда доносилась возня и смех.

Так была она, его ночная подруга, или нет?

Грёза виляла хвостом и обтиралась о его ноги.

– Эй, парни! – голос показался жалко тихим, и Влад прокашлялся. Взял в ладони воды, плеснул в лицо, пытаясь все же воспроизвести в памяти моменты вчерашней ночи. Память выдавала обрывками его ночную прогулку и… девушку. Да, точно, он помнил ее. Помнил ее необычайно красивые глаза, ее хрупкое тело, ее голос и…стоны.

Влад замер.

Перед глазами как в калейдоскопе заплясали картинки, быстро сменяющие друг друга. Вот он отчетливо видит ее зеленые, распахнутые не то от удивления, не то от испуга – глаза, а теперь – они же, только уже не цвета молодой травы, а быстро темнеющие, и взгляд – неживой, застывший. Влад потряс головой, почувствовав в затылке новый приступ боли, перед глазами на мгновение потемнело, но вот он уже видит зеленую траву в капельках росы. Роса, а не видение, уже радует.

Влад поднялся с земли, отряхнул колени, он даже и не заметил, как упал, а память тем временем четко рисовала ее меняющееся лицо, и этот застывший зловещий взгляд с немым укором, его не хотелось вспоминать, от него по спине бежали мурашки.

– Влад! Чего ты там встал! – услышал он голос Степана и повернулся на зов – друзья звали его в воду.

Раздумывать долго не пришлось, он не заставил себя ждать, и наспех скинув с себя одежду, зашел в озеро.

Вода приятно холодила тело, проясняла затуманенную голову, казалось, даже боль отступала, но чем дальше он отплывал от берега, тем сильней ледяные оковы сковывали тело. Влад повернул голову, но друзей в воде не увидел. Зато в густых зарослях камыша, тянущихся густой полоской вдоль берега, что-то мелькнуло. Он протер ладонью глаза, вновь посмотрел на камыши. Нет, это не был обман зрения, это была она – его ночная знакомая. Он узнал ее по длинным слегка вьющимся рыжим волосам, по едва уловимой улыбке. Она стояла в камышах и смотрела себе под ноги, а может, в собственное отраженье на воде.

– Катя! – позвал он, но голос потонул во всплеске воды. Держаться на плаву становилось все сложней, тело уже намертво сковали ледяные объятья.

Он поплыл обратно, стараясь не отпускать ее из виду, но силы, к его удивлению, были на исходе. Вода словно подпитывалась его энергией, опустошала его, тянула на дно, а озеро глубокое, почти бездонное. Он остановился, перестал грести руками, удерживаясь на воде из последних сил, и посмотрел на водную рябь. И увидел ее. Казалось, она здесь – под водой, рядом с ним, пожирает не зелеными, а черными глазами его душу, и готовиться к нападению на тело. Торопливый шепот страха тут же наполнил голову, тело перестало подчиняться, руки, ноги не двигались, и его голова оказалась в ледяной воде. Сквозь желтоватую воду он еще видел голубое небо, но и оно, стремительно отдалялось, а вокруг вода уже сменилась на черную грязь и кружила его в подводном ледяном водовороте. Воздух в легких заканчивался, и они уже горели огнем, когда она прикоснулась к нему своей рукой.

Но он сопротивлялся, и, наконец, обретя власть над своим телом, отчаянно поплыл к свету, и вновь увидел ее такой, как знал прежде – светлоглазой и едва улыбающейся. Ее рука не отпускала, она крепко сжимала его ладонь, с силой тянула наверх.

– Ты, что, с ума сошел? – обрушился на него крик друга, едва он успел вынырнуть на поверхность. – Мы еле нашли тебя!

Но он лишь молча кивал головой и кашлял, слова друга слышались с трудом – словно сквозь толстый слой ваты.

– Что здесь случилось? – дыхание постепенно восстанавливалось, и каким же сладким до упоения казался этот озерный воздух.

– Ты у нас спрашиваешь? – к ним подплыл не менее взволнованный Стёпа. – Это мы хотели бы у тебя спросить! Что за шутки?! Плыть к берегу сможешь?

– Да. – Влад кивнул и, выдохнув, поплыл. Рядом плыла Грёза, которая тоже бросилась его спасать.

Уже на берегу, сидя у костра с наброшенным на плечи полотенцем, он пожимал плечами. Он не мог найти ответы на недоуменные взгляды и вопросы друзей. Он сам не знал, как такое могло случиться? Он еще никогда в жизни не тонул, он всегда отлично держался на воде, ведь вода его родная стихия, долгие годы занятий плаваньем и отборочные туры на соревнованиях – тому подтверждение.

– Что произошло? – тихо спросил Митя, оглянулся на палатку – девчонки еще спали.

– Я не знаю, здесь вода странная. – Прошептал Влад, оглядываясь по сторонам – ночной незнакомки нигде не было. – И не только вода.

– А еще ты. – Митя беззлобно ткнул в него пальцем. – Как ты мог пойти на дно? Мне казалось, ты и дно, несовместимые вещи. И что за бред ты нес с утра? Я ничего не понимаю.

– Я тоже. – Степан нахмурился, помешал угли в костре, пристально взглянул на друга.

– Вчера я, – Влад осекся, прогоняя в голове свой предполагаемый рассказ. Получалось чертовски бредово. – Вчера я и вправду перебрал, а здесь, – он кивнул на воду, – подводное течение сильное, вода на середине озера ледяная, вот я и…

– Черт, я чуть не посидел! – в сердцах высказался Степан. – Ладно, главное, что все обошлось. Все нормально?

– Да, конечно. – Влад кивнул головой, слабо улыбнулся. – Спасибо, парни, вы настоящие друзья.

– А ты сомневался?! – усмехнулся Митя. – В общем, сегодня ты не пьешь, да и мы, сбавим обороты.

– Это точно, – согласился Стёпа и обернулся, на высунувшуюся из палатки сонную Аню. – Доброе утро!

Та что-то не довольно пробормотала и снова скрылась из виду, а Влад обратился к друзьям:

– Только девчонкам не говорите ничего, хорошо?

– Хорошо.

Глава 6

Днем солнце грело нещадно, небо отливало яркой синевой, а белые облака совсем испарились. Это было так странно: небо без привычных для взгляда белых воздушных облаков.

Весь день ребята отдыхали, загорали, плавали в озере. Девушки играли в бадминтон, парни гоняли мяч, затем все вместе играли в волейбол. Ближе к вечеру пожарили шашлыки, и, все-таки, распили бутылку хорошего вина.

Влад, стараясь днем не думать о своих ночных и утренних приключениях, ближе к вечеру поймал себя на мысли, что постоянно ищет ее взглядом и казалось, каким-то неведомым чувством, ощущает – она рядом.

Он со странным трепетом внутри, ждал приближения ночи. Он был уверен – она появится вновь. Вот только что принесет ее визит – удовольствие или смерть? Отчего-то мысль о смерти сама пришла ему в голову. Он погрузился в себя, стал немногословен с друзьями, совсем не слушал, о чем они говорят, над чем смеются и чем темнее становилось на улице, тем чаще он устремлял свой взор в сторону кладбища и искал глазами отблеск свечи.

Наступила вторая ночь, и она была еще темнее и непрогляднее. Сегодня на небе не было ни луны, ни месяца, да и те немногочисленные звезды, что горели на темном покрывале ночи, то и дело стремительно падали вниз или таинственно гасли. Был второй час, когда все разошлись по палаткам. Влад тоже залез под покрывало, вздохнул. Сердце билось учащенно, взволнованно, словно перед первым свиданием. Он ощущал всем своим существом, что она рядом и совсем скоро он увидит ее. И он увидел: черное платье с красными маками, рыжие волосы, заплетенные в тугую косу, ободок из луговых цветов и лицо, совсем не похожее на Катино…

… Наступившее утро было другим.

На воде не было зеркальной глади и мелкой ряби у берегов, на траве не рассыпались блестящие росинки, а в воздухе, вместо озерной прохлады, чувствовалась тревога. Именно так подумал Дмитрий, выйдя из палатки. Он огляделся по сторонам, пожал плечами, не понимая, откуда такие мысли, но чувство беспокойства и ненадежности не покидало. Не дожидаясь пока проснутся его друзья, Митя спустился к воде. С минутным любопытством вгляделся в свое отражение: высокий широкоплечий брюнет, влажные волосы мелкими кольцами прикрывающие лоб, красивые карие глаза с прищуром, чувственные губы. Не зря его обожали девушки, и как правило все, без исключения попадали под власть его обаяния.

– Красиво здесь, не правда ли?

Митя обернулся, Марина в ярко желтом купальнике шла к нему, на ее нежном лице играла улыбка.

– Доброе утро, любуешься? – она подошла к Диме, обняла его. Он, прищурившись, посмотрел на нее, не произнося ни слова. Его глаза говорили все за него. Теперь он любовался не природой, а своей спутницей. Солнце играло на ее прелестных пушистых волосах, серые глаза на солнце приобретали оттенок стального, и только сейчас Митя заметил, что ее челка отросла уже ниже бровей. Он рукой убрал ее с глаз и, наклонившись, поцеловал в полные губы.

– Как ты умудрилась проснуться раньше остальных? Это я тебя разбудил?

– Нет, я не слышала, как ты проснулся. – Марина вытянула руки перед собой. – Уже загорели.

– Конечно. У тебя красивый ровный загар, – прошептал Митя, притягивая ее к себе.

– Это не солярий, это вчера, – заметила она.

– Конечно.

– Привет! Как вода? – поинтересовался Стёпа, подходя к ним сзади.

– Еще не в курсе, – ответила за двоих Марина, обернувшись на его вопрос. – Ты плавать?

– Да! А вы?

– Я – нет, – отрицательно покачал головой Митя и, вынув из кармана пачку сигарет, закурил. – Вода сегодня холодней, чем вчера.

– Я не хочу одна! – Марина вытянула губы трубочкой, приняла обиженный вид.

– Стёпа с тобой пойдет.

– Нет, я хочу с тобой.

– Хорошо. – Митя обнял ее, едва коснулся губами ее губ и повел в воду.

Пока ребята плавали, проснулась Анна. Она высунула из палатки свое лицо, зажмурилась от непривычно яркого солнца и, выйдя, сладко потянулась. Наступил новый день, а значит, грядут новые радости и эмоции.

– Я чувствую себя такой отдохнувшей, я отлично выспалась, а ты? – Анна подошла к берегу и протянула вышедшему из воды Степану полотенце.

– Я тоже не плохо. Ну что, позавтракаем?

– Салат? – нахмурилась Аня.

– Да.

– Ладно, сделаю, а ты пока рыбу пожарь. – Аня перевела взгляд со Степана на заливисто смеющуюся в воде Марину и, цокнув, добавила: – Слушай, а как на счет ухи?

– Ухи? А ты рыбу наловила? – Степан засмеялся.

– А ты что? Вы вроде собирались рыбачить с утра!

– Я проспал, – виновато произнес Стёпа. – Влад собирался встать пораньше и нас разбудить, но как видишь, он до сих пор спит, так что я ни при чем. – Степан развел руки в стороны, пожал плечами и обнял подругу. – Не расстраивайся, моя Аннушка, сейчас все сделаем.

– А он что, еще спит? – Марина накинула на волосы полотенце, взяла из Диминых рук кофту, подошла к подруге. – Обычно Влад просыпается раньше нас. Странно.

– Действительно странно, – согласился Дмитрий и, обратился к Степану: – Стёпа, разбуди его!

Тот, кивнув головой, подошел и заглянул в его палатку.

– Про-сы-пай-ся, – напевая, произнес Стёпа, и тут же обернулся к друзьям, вид у него был растерянный: – А ни его, ни Грёзы нет!

Солнце медленно опускалось за озеро, окутывая все вокруг сумеречной дымкой. День прошел в суматохе и тревоге. Ребята, весь день искавшие Влада, сильно переживали и нервничали, они не знали где он и уже отчаялись вообще его найти.

«Произошло что-то плохое», – думала Марина, нервно куря очередную сигарету. Степан и Дмитрий продолжали нырять на середине озера. Сказать по правде, они уже начали думать о самом страшном. Им было жутко от одной только мысли, что Влад мог утонуть, что он умер, впрочем, от этой мысли было дурно всем. Но куда бы тогда подевалась Грёза? А значит, надежда есть, что они просто куда-то ушли и…заблудились.

Такие себе перспективы, но лучше чем глубокое дно…

***

– Когда ты в последний раз его видела? – тихо спросила Марина у подруги.

– Вчера вечером. Мы спать пошли, а Влад…– Анна закрыла глаза и задумалась, – нет, я не помню. Он или остался или тоже пошел…Но мы где-то минут сорок…ну сама понимаешь, а потом я уснула как убитая…

– Да, и мы по той же схеме. Но первым вырубился Митя. Я еще лежала и пыталась на телефоне сеть поймать, но ничего не вышло. Здесь вообще связь не ловит!

– Да, я заметила.

– И все-таки, вы последние его видели, потому что мы ушли раньше. Ну, что ты не помнишь, куда он делся? – меняясь в лице от раздражения, спросила Марина.

– Ну, не помню я! Да я вообще старалась не обращать на него никакого внимания, ты же прекрасно знаешь, как я к нему отношусь! Мне до него дела не было!

– Да, ты права. – Согласилась девушка, понизив голос, посмотрела на ныряющих под воду парней. – Когда мы с Димой собрались спать и пошли в палатку, мне кажется, что Влад пошел одновременно с нами.

– И где же он тогда? – Аня замолчала, и тяжело вздохнув села на покрывало, лежащее на земле. – Целый день прошел, а его все нет, впрочем, так же, как и следов. И ведь Грёза тоже пропала, а она бы не оставила своего хозяина в беде.

– Разве он мог куда-то уйти? Зачем? – Марина вопросительно выгнула бровь.

– Не знаю, – Анна поежилась, легкий озноб окутал тело. – Мне страшно.

– Скоро стемнеет и что нам тогда делать?

– Этого еще не хватало! Я не собираюсь здесь оставаться еще на одну ночь! – Аня нахмурилась, собрала волосы в хвост. – Надо уезжать отсюда!

– А как же Влад?

– Мы весь день его ищем и ждем, пусть теперь другие этим занимаются. Надо вызвать спасателей, волонтёров я не знаю. Пусть компетентные люди ищут!

Марина пожала плечами:

– Ты права, так продолжаться не может. – Она вздрогнула, когда неожиданно тихо подошли Митя и Степан. Выглядели оба уставшими и удрученными.

Степан, смахнул ладонями с лица и волос остатки воды, произнес:

– Дим, давай, наверное, прокатимся еще раз, объедим здесь все вокруг.

– Да, я тоже об этом думал. – Митя, даже не сняв с себя мокрой одежды, уже направился к машине. – Поехали. Времени мало.

– А мы? – вскрикнула Анна. – Уже темнеет, мы что, здесь вдвоем без вас останемся?

– Вы подождете здесь, вдруг он вернется.

– Откуда? – вскрикнула Анна и решительно направилась к автомобилю. – Вы как хотите, но я оставаться здесь без вас не собираюсь. Так что, я поеду с вами!

– А я вообще одна останусь?! – следующей возмутилась Марина. – Ну, уж нет! Или едем все вместе, или…

– Так, ладно, – произнес Степан, стараясь соблюдать спокойствие и мыслить трезво. – Так дело не пойдет. В общем, я и Аня поедем Влада искать, а вы с Димой останетесь, вдруг он вернется. – Степан протянул Анне руку, та схватила ее и с силой сжала. – Все согласны?

Аня и Митя заметно кивнули, Марина еще какое-то время продолжала молчать.

– И все-таки я не понимаю, куда он мог подеваться? Вы меня, конечно, извините, но здесь может быть только один вариант. Всему виной вода, ну, и естественно, алкоголь. – Марина выдержала паузу. – У меня не осталось сомнений, что он утонул. Мы должны вместо того, чтобы бессмысленно по лесу кататься, поехать в город и прислать сюда спасателей, чтобы они хотя бы достали из воды его тело!

– Не говори так! – прошептал Дмитрий, берясь за голову.

– Да, пока рано так говорить, – согласился Степан. – Давайте этот вариант мы оставим на последок, как самый худший, а пока мы должны верить и надеяться.

– Зная Влада – сказал Митя, потирая виски, – могу сказать точно – он отличный пловец, даже если он был пьян, он не мог утонуть. – Митя замолчал, встретившись взглядом с другом. Они оба знали, что такое могло произойти, ведь вчера это почти случилось. Митя замолчал, смахнул капельки пота со лба. – Будем надеяться, что здесь что-то другое, что это не вода.

– Тогда что? – Марина пожала плечами и вновь огляделась по сторонам. – Ночью все было тихо, да?

– Я ничего не слышал. – Стёпа сел на траву. Его оливкового цвета шорты были грязные, черная футболка – мокрая. Аня дотронулась до его головы и произнесла:

– У меня, как вы все знаете, чуткий сон. Любой шум – и я просыпаюсь, но вчера ночью я тоже ничего не слышала и за ночь ни разу не проснулась. И знаете, что еще я вспомнила?

– Что? – нетерпеливо спросила подруга.

– Перед отлетом я читала информацию про это озеро и…

– Ну?

– На глаза попалась одна статья про то, что здесь аномальная зона как будто – каждый год исчезают люди!

– Ну спасибо! – с ужасом в глазах всплеснула руками Марина. – Нашла что вспомнить!

Митя хмыкнул, обнимая ее:

– Не притягивайте сюда мистику. Здесь глубокое озеро и непроходимая тайга – понятное дело, что люди могут тонуть, а охотники и грибники теряться. Отсюда и сказки всякие.

– Митя прав, – спокойно сказал Стёпа. – Не накручивайте.

– И все-таки, что будем дальше делать? – Митя окинул друзей вопросительным взглядом.

***

Ему никто не ответил. Все молчали и обдумывали этот вопрос. Степан думал, что необходимо объехать все вокруг, Марина и Анна желали попасть домой, уж слишком не нравилось им находить в этом теперь уже неприятном и странном месте. Первой молчание нарушила Марина:

– Завтра вечером мы собирались уезжать отсюда. Куплены на послезавтра билеты, в том числе и на Влада… Можно уехать в город сегодня и вызвать подмогу. Прошел день, а мы так ничего и не знаем о нём, мне кажется ждать бесполезно, он уже не появится.

– Да, – неожиданно для остальных подхватила Аня, – может Марина и права. Я не хочу оставаться здесь на ночь, мне страшно. Я не смогу этой ночью глаз сомкнуть, я просто не доживу до утра! Мое сердце остановится от страха!

Анна говорила серьезно и по ее затравленному взгляду все поняли – она не шутит. Конечно, оставаться здесь на ночь не хотелось никому, но и уезжать без Влада было немыслимо.

– Я не согласен! Мы уедем, а он вернется. И что тогда? Чего вы боитесь? – вспыхнул Стёпа, – здесь никого и ничего кроме нас нет! Он либо действительно утонул, либо выпил лишнего и заблудился где-нибудь в лесу. – Стёпа подскочил на ноги. – Вот и все, что могло с ним произойти! Митя прав, он не мог утонуть, по крайней мере, если бы он начал тонуть, он бы так просто не сдался, он бы позвал нас на помощь. И Грёза бы разбудила своим лаем всех! Нас четверо, неужели никто из нас не услышал бы?!

– Наверное. Значит, это действительно не вода. – Анна скрестила руки на груди и задрожала. – Тогда что это?

– Стёп, давай, как и планировали – вы проедетесь, а мы здесь пройдемся у кромки леса.

– Хорошо. Мы у каждой лесной опушки будем стоять, и сигналить, может он услышит. – Стёпа решительно взял Анну за руку. – И без паники!

– Хорошо. – Она кивнула. – Будьте осторожней. – Тихо сказала Аня, и они направились к машине.

– Вы тоже. Удачи! – Марина помахала им вслед и смахнула слезу, катившуюся по щеке.

Когда автомобиль скрылся из виду, они сели на берегу и вновь оба, нервно закурили. Солнце садилось, опускаясь все ниже и ниже, небо окрасилось в ярко желто-красный цвет. Монотонные крики чаек, стрекот цикад и кузнечиков теперь казался пугающим и неприятным, всплески воды то тут, то там и шум ветра, становившегося все сильней, заставлял еще больше дрожать, но не от холода, а от осторожного страха, закрадывающегося в самую душу. Они сидели молча, и каждый ощущал его противные ледяные руки, медленно скользящие по спине.

– И все-таки, как такое могло произойти? – с очередным всхлипом спросила Марина. После дневного напряжения она дала, наконец, волю чувствам и слезы катились по щекам водопадом.

– Не знаю, – прошептал Митя, вглядываясь в озерную воду. – Ничего не могу сказать, но мне тоже хочется знать. – Он повернул к ней голову – она дрожала. – Ты замерзла? Иди, оденься, потеплей.

– Хорошо. Тебе теплый свитер взять?

– Нет, спасибо.

Марина залезла в палатку. Темно. На ощупь нашла свои черные спортивные штаны, носки и толстовку, затем сняла шлепки и надела кроссовки на ноги. В палатке было неудобно, и она решила одеться на улице. Оказалось, пока она искала подходящие вещи, на улице совсем стемнело: небо покрылось темно-синими тучами, сквозь которые было еще видно ярко красный диск, но и он постепенно исчезал.

Марина вышла из палатки и увидела, что Мити, сидящего до ее ухода на берегу – нет. Вещи выпали у нее из рук, сердце бешено заколотилось. Тело охватил еще больший, теперь уже откровенный страх, и следующим его этапом захвата служило оцепенение.

– Митя! – прокричала она, но голос не прозвучал в этой звенящей тишине. Он внезапно пропал. Совсем. Окончательно.

Она вновь повторила попытку позвать его еще раз, но та увенчалась очередной неудачей. Теперь уже она слышала в ушах биение собственного сердца, слышала, как шевелятся волосы на голове, и слышала хруст. Хруст в зарослях камыша, словно кто-то ломает засохшие ветки.

– Дим! – ее шепот наполнил пространство, но тут же потонул в новом хрусте. К хрусту еще прибавились и тяжелые хлюпающие шаги, и они неизбежно приближались к ней.

Марина не знала, что помогло ей вырваться из оков страха, возможно, жажда жизни, боязнь смерти или просто чаша терпения переполнилась, но она резко развернулась и бросилась в палатку. Там, стараясь не шуметь и не привлекать внимания, забилась в угол, поджала колени к лицу, и буквально задыхаясь от рвущихся на свободу рыданий, заставила себя прислушаться к звукам извне.

Шаги приближались, она это отчетливо слышала и вот стихли – кто-то остановился аккурат возле нее.

– Ты что так долго копаешься? – встревоженный голос Димы взорвал тишину, обрушил на нее лавину облегчения.

– Митя? – не веря своим ушам, недоверчиво спросила она, и удивилась своему звонкому и неожиданно громкому голосу.

– Что случилось? Выходи!

– Митя, где ты был?! – Марина начала заикаться и, все еще дрожа, высунула лицо на улицу и позволила ему взять себя за руку. – Я там кого-то видела!

– Тише, тише! Кого? Где? – Митя обнял ее, почувствовал, как она дрожит, прикрыл своей ладонью ее рот. – Где видела?

– Да, убери ты, руку! – прошептала она взволновано. – В камышах! Кто-то следит за нами и эта тварь в камышах!

– Я только что там был, и никого там, кроме меня не было!

– Ты был в камышах у озера? – теперь уже страх сменила злость. – Это ты там был?!

– Да. – Митя заметно улыбнулся.

– Ах, ты…!

– Что?

Марина ударила его кулаком в грудь и высвободилась из его объятий.

– Ты точно меня когда-нибудь заикой сделаешь!

– Ты чего?– Митя не смог сдержать смех. – Я проверил еще раз заросли у берега. Ну, извини, что напугал тебя!

Глава 7

Машина тяжело буксовала на месте. Стёпа, что есть мочи давил на газ, но белый стальной конь не двигался.

– Черт! Надо бы толкнуть.

– Почему все так плохо? – Анна всхлипнула, нервы были натянуты, словно струна. – Тебе помочь?

– Пошли, – скомандовал Стёпа и, открыв дверь, вышел на улицу.

Анна последовала следом. Быстро огляделась – темнеет, полоса густого леса в метре от них, оханье совы и стрекот насекомых.

– Толкать?

– Да, давай! – Стёпа что есть силы, толкнул автомобиль, но тот, поднявшись с ямы, снова скатился обратно. – Бесполезно, слишком глубока яма.

– И что нам теперь делать? – Анна поежилась, пару раз отмахнулась от назойливых насекомых и уперлась руками в бампер машины.

– Не знаю. Вот, что за невезенье? – произнес Стёпа, с силой ударил по машине. – Какого черта?!

– Это неспроста, – послышался голос Ани уже из салона машины. – Кто-то так устроил, что нам не везет! Ты согласен?

– Перестань, чепуху нести! – отмахнулся Степан.

– Это не чепуха! – возразила Аня, настаивая на своей безумной версии. – Посигналь, может Димка или Влад услышат и придут, хотя Митя нас все равно не услышит, слишком далеко уехали. И Влад нас не услышит, потому что его здесь нет. Я надеюсь, что здесь вообще кроме нас никого нет!

Она вдруг всхлипнула и обхватив себя руками заревела.

– Аня, пожалуйста, прекрати! – выдохнул нервно Стёпа и заозирался по сторонам. Темень жуткая, непроглядная, что колышущимся кольцом обступила их со всех сторон. И если бы не фары машины, что разрезали темноту на кусочки, то от страха и вправду можно было бы сойти с ума.

Он еще с полчаса пытался толкать машину, но задние колеса той наглухо сели в глубокую яму, в которой грязь была похожа на болотную жижу. Она чавкала и гудела, словно живая.

Степан совсем выдохся. Открыл заднюю дверь и сел на сиденье. Анна тряслась и вглядывалась в густой лес, часть которого освещалась фарами. От стресса и разыгравшегося воображения ей то и дело казалось, что она то-то видит. Причудливые тени мелькали то тут, то там.

– Что нам делать?

– Уходить. Возвращаться обратно.

– С ума сошел? – она снова потянулась к рулю и с остервенением нажала на сигнал клаксона. Тишину разрезал громкий гудок.

Вооружившись фонариками, они всё-таки отправились в обратную сторону. Довольно быстро прошли по дороге вдоль поля, затем между двумя лесными опушками и, наконец, вышли на проселочную дорогу.

– Вот так люди и теряются, – всхлипнула Анна, крепко сжимая его руку. – И вообще, ты знаешь, что если ты сбился с пути, а особенно в лесу, то нужно не искать самостоятельно дорогу, а сидеть на месте и ждать когда за тобой придут.

– Кто? – Степан хмыкнул.

– Знакомые, волонтеры, спасатели – кто угодно! Потому что чем дальше ты уходить от места, где заблудился, тем меньше шансов на спасение.

– Но мы сейчас не в лесу, а на дороге.

– Да, но, а вокруг густой лес.

– Предлагаешь остаться?

– Нет! Если ты уверен, что мы идем верной дорогой, то нет.

Степа прижал ее к себе.

– Откуда такие познания?

– Пару раз в поисках участвовала как волонтер. Одни поиски городские, вторые в природной среде. И это было ужасно! Мы три дня прочесывали лес плотной «лисой», но потеряшку так и не нашли.

– Не думал, что ты такая смелая…и добрая. – Степан усмехнулся. – Выглядишь как принцесса – избалованная и …

– Глупая? – Анна усмехнулась. – Спасибо, конечно.

Степан хмыкнул, мазнув губами по её щеке.

Гудел ветер, кричали невидимые в темноте птицы, где-то справа у черной полоски леса охала сова. Дорога тянулась бесконечно, с обеих сторон не видать ни конца, ни края. Но та ли это дорога? Куда она приведет? Мысли крутились в голове как в воронке, но оставаться на месте нельзя. Решено, они пойдут влево, и может, достигнут места назначения…

…Утро выдалось прохладным и дождливым. Первый раз за все дни их отдыха, дождь все-таки решил обильно оросить землю. Первым проснулся Митя, но на улицу выйти не осмелился. Дождь тарабанил по палатке, в озере булькала вода, гремели раскаты грома.

– Да…вот и приехали. – Задумчиво произнес он, глядя в потолок. – Теперь машину вообще не вытащим.

– Ага, – послышался сонный хрипловатый голос Марины. – Надо было уезжать, а Влада…Влада бы спасатели искали.

– Всё, что ни делается – всё к лучшему. – Митя обнял Марину, и та повернулась к нему.

– Ну, ты и сказал!

– Я в том смысле, что мы остались. – Митя раздраженно дернул плечом. – А Влад…еще есть надежда, что он жив! – Митя тяжело вздохнул и, поднявшись, выглянул на улицу. Крупные капли дождя тут же коснулись его лица.

– Что же теперь делать? Нам, как воздух, необходима эта машина, – отчаянно прошептала Марина, потирая глаза. – Запасы еды подходят к концу, билеты на самолёт опять же!

– Да, плохи дела. – Митя достал из кармана телефон. – Сеть так и не появилась, и батарея садится! Я думал, что уже давно миновали те времена, когда за городом не было связи. А тут! Что за место? Точно проклял кто!

– У меня уже давно села, у Ани тоже.

– Кстати, а где карта? – Митя нахмурил брови, начал искать ее в палатке, перебирая вещи.

– Она, по-моему, в машине осталась, – вяло пробормотала Марина, вновь пытаясь уснуть. Голова у нее болела, в животе была революция, казалось, желудок уже начал поедать сам себя. – А зачем тебе карта? Забыл дорогу обратно? Чудненько!

– Я хочу посмотреть, где находиться ближайший населенный пункт.

Марина молчала. Ей надоело все. Настроения не было, она чувствовала нарастающее отчаянье и уныние. Отдых оказался кошмаром, и сейчас она хотела только одного – снова уснуть. Прежде, чем дождь закончился, прошел почти час. Митя вновь выглянул на улицу: сплошные лужи, да к тому же появился туман и поднялся холодный ветер.

– Погода уже осенняя.

– Ещё бабье лето впереди, – послышался с улицы голос Степана. Митя повернул голову в его сторону, и увидел, как тот выходит из своей палатки на улицу. Быстро обувшись, Митя последовал его примеру.

– Привет! – друзья обменялись рукопожатиями и сочувствующими взглядами. – Холодно сегодня, – произнес Стёпа, тщательно обсматривая своё тело. Оно было в укусах насекомых, в волдырях, расчесанных ночью до кровавых пятен.

– Не хило вас покусали! – кивнул на его руки и ноги Митя. – А мы вчера так переживали за вас, места себе не находили, стемнело уже, а вас все нет и нет! Хорошо пошли навстречу и наткнулись на вас.

– Да, повезло нам! Думали уже, что тоже заблудились!

– Вот было бы!

– И не говори!

– Слушай, у меня вторая толстовка где-то есть, сейчас я тебе ее вынесу. – Сказал Митя и вернулся в палатку.

– Спасибо, друг.

Митя вернулся с кофтой в руках. Парни утеплились, сменили сланцы на кроссовки, надели капюшоны и одновременно закурили.

– Что делать будем? Бездействовать нельзя, – раздраженно произнес Стёпа.

– Машина нужна.

– Аккумулятор, похоже, сел, а после такого дождя, мы ее даже не вытолкаем. Хотя…можно попробовать, но я что-то сомневаюсь, ты же понимаешь…

– …Да. Но попробовать стоит.

– Анька больше не пойдет, да и смысла нет таскать девчонок в такую даль.

– Согласен, но оставлять их здесь одних нельзя, мало ли чего, – произнес Митя и зашагал по берегу, докурив сигарету, он выбросил бычок в воду, от чего та булькнула и пошла кругами.

– Что же делать? – отчаянно спросил Степан.

– Я хотел посмотреть, где здесь ближайшая деревня, но карта осталась в машине, – сказал Митя.

– Черт! – вновь выругался Стёпа и взялся рукой за разболевшуюся голову.

– И телефоны все сели. Слушай! – воскликнул Митя и подошел к другу, – а помнишь ту бабку на кладбище?

– Ну?

– Она же из какой-то деревни пришла, значит в принципе не далеко.

– Но в какую сторону идти? Так и заблудиться можно.

– Но должен же быть выход! И Влад не мог так просто испариться, никаких следов. Никто ничего не слышал! Что-то все равно должно быть! – Митя вновь посмотрел на воду.

– Есть хочется, – Стёпа взял удочку, которая лежала в луже у палатки. – Попробуем поймать рыбу?

Митя кивнул и они накопали червей, тем более что пролил хороший дождь, и особого труда это не составило. Закинули удочки, принялись ждать. Спустя двадцать минут, Митя обречено произнес:

– Ничего не получится, здесь слишком мелко, была бы лодка.

Степан встал, плюнул в воду и яростно пнул ногой камешек. Тот, отскочив от его ноги, запрыгал по воде и, громко булькнув, утонул. Ребята повернулись в ту сторону, где булькнула вода, и замерли – на лицах у обоих застыл ужас. Вода озера больше не была гладкой, совсем близко от берега она расходилась кругами, и со дна что-то всплывало. Оба не верили своим глазам – в воде был Влад, точнее его тело.

Степан поежился и, переглянувшись с Димой, бросился в воду. Вода была холодной, но они даже не заметили этого. Доплыв почти до середины озера, они остановились, оглядываясь вокруг.

– Где он? – спросил Митя. Стёпа молчал и продолжал осматриваться. Внезапно, впереди, недалеко от себя, он вновь увидел, как что-то черное показалось из воды.

– Вон он! Я вижу его! Плывем! – прокричал Стёпа и быстро заработал руками.

Когда ребята достигли своей цели, их разочарованию и удивлению не было границ – Степан держал за один конец, а Митя за другой – облезшее, почерневшее бревно.

– Не может быть, я видел его тело! Это был он! – Стёпа запыхавшись, крепко сжимал бревно, пытаясь отдышаться.

– Я тоже его видел. – Митя оглянулся – ничего не видно. – Давай на берег. А уже на берегу их ждало новое потрясение – сквозь опустившийся на воду туман они видели образы людей и отчетливо просматривались очертания домов и улиц. Это была деревня, которую кто-то невидимый показывал им словно на старой черно-белой пленке кинофильма. Миражи, вспомнил Митя. Он читал про них, когда пытался отыскать девочку Еву, что выросла и жали в этих краях.

После обеда, когда были съедены последние припасы хлеба и консервы, ребята утеплились, как могли и выдвинулись в путь – для начала спасать машину, а дальше уже по обстановке.

Глава 8

Анна посмотрела на небо. Солнце ослепляло, лишало зрения, оставляя перед глазами черные плавающие точки.

Когда они, наконец, дошли до машины, девушки первым делом достали из багажника пакет с конфетами и две бутылки воды. Сегодня Анна перенесла этот, уже знакомый путь к машине – легко. Она была в удобных кроссовках, спортивном костюме и кепке.

– Дождь знатный прошел, теперь вообще не вытащить, – грустно заметил Стёпа, показывая на повязший в грязи автомобиль.

Митя, весь в грязи затоптался вокруг автомобиля, поджимая губы.

– Да, она, похоже, застряла навечно в этой яме, – подметил он, осматривая машину. – Но, ничего, попробуем, – голос его звучал ободряюще, но девушки только скептически переглянулись, не особо веря, что все получится.

Их ноги были в грязи, а дорогие штаны испорчены. Анна то и дело морщила нос и отбивалась от комаров, Марина – смирилась.

– Да, прокатились вы вчера! – с ужасом заметила Марина. – В такую даль заехали! Кошмар! Зачем вообще было съезжать с дороги?

– Нам показалось, что здесь что-то светилось. – Сказал растерянно Степан. – Но лишь показалось.

– Ха! Кошмар! – воскликнула Анна. – Кошмар – это мягко сказано, я чуть не умерла вчера!

– От страха?

– И от страха тоже.

– Я если честно, не совсем понимаю, на какой черт, вы поехали в лес. Понятно же, что не проехали бы и обязательно где-нибудь застряли. – Марина посмотрела на подругу и покрутила пальцем у виска.

– Так, – произнес Митя, отходя от машины, и вытирая руки почерневшим от грязи полотенцем. – Машину придется оставить здесь.

– Как? – хором спросили девушки.

– Аккумулятор разряжен. Мы даже, если сейчас вытолкаем ее, завести уже не сможем.

– И что нам теперь делать? – голубые глаза Анны испуганно расширились.

– Берем из машины еду, аптечку и идем в ближайшую деревню, или хотя бы до проезжей дороги, а там, на попутку и домой.

– Нет! – вклинился в разговор Степан. – Нельзя машину здесь оставлять, надо, во что бы то ни стало завести ее!

– Слушай, это не реально, ты же прекрасно это понимаешь! – Срываясь, затараторил Митя. – Ты ЕЕ собрался спасать? Тебе дороже груда металла или собственная жизнь? А о девчонках ты подумал?

– Да, Степан, Митя прав. Нам надо о себе в первую очередь позаботиться, – Аня кивнула головой.

Стёпа поджал губы, нехотя отошел в сторону и нервно закурил.

– Так, замечательно! – потерла руки Анна, чувствуя в себе зародившийся, явно не здоровый азарт. – В какую сторону идти?

Митя принес карту, и они все вместе принялись ее изучать. Судя по схеме, ближайшая деревня была совсем не близко. Это удручало и расстраивало. Но деваться было некуда и ребята, собрав все необходимые вещи, медленно, но верно отправились в путь.

Через сорок минут они опять вышли к озеру, прошли мимо и направились по дороге в сторону ближайшей деревни. На их пути опять встретилось старое кладбище. Они молча прошли мимо, лишь краем глаза посмотрев на него. Спустя еще полчаса, впереди появился силуэт деревянного дома, который стоял у лесной опушки. Из трубы почему-то валил дым, житель этого дома топил печку.

– Смотрите, там дом! – радостно закричала Аня, вскинув руки к небу. – Боже, неужели мы спасены! Как я рада! Какое счастье, спасибо тебе, мироздание! – Она бросилась бежать по дороге навстречу дому. Она и сама не понимала, откуда взялись силы, но бежала она легко и быстро.

– Подожди! – прокричал ей вслед Степан. – Не беги так, никуда он не денется. Аня остановилась и в нетерпении заплясала на месте.

Все вместе ускорили шаг, настолько, насколько это было возможно, но чем ближе они подходили, тем дальше казался этот дом, как будто они шли не вперед, а назад, или у дома были ноги, и он убегал от них прочь.

– Что такое? – проворчала Марина. – Вам не кажется, что он отдаляется?! Сколько можно идти?!

Они продолжали двигаться вперед, и уже почти дошли, как вдруг, силуэт дома совсем исчез из виду, остались лишь надгробия и кресты, которые теперь отлично просматривались, да кладбищенские осины, старые, коряжистые, свидетельницы давних событий.

Все остановились, не понимая, что происходит и не в силах больше идти дальше. Повисло поистине гробовое молчание. Первым очнулся от увиденного, Митя:

– Что за чертовщина? Вы тоже это видите?

– Да, – тихо произнесла Марина. – Может, мы на солнце перегрелись? Я что-то ничего не понимаю.

– Но это кладбище! – пропищала Анна и прижалась к Стёпе.

– Это же тот самый погост, который мы прошли час назад! Мы были уже здесь, – пробормотал Митя, глядя то на захоронения, то в карту, и не веря своим глазам.

– Как такое могло получиться? Значит, карта врет? – Марина нахмурила брови.

– Не знаю. Мы, отчего-то, сбились с пути и, сделав круг, пошли в обратную сторону.

– Чертовщина! И этот дом…Мы ведь видели его и шли к нему! У него еще дым из трубы валил. Правильно? – испуганная Аня повернулась и посмотрела на каждого из друзей.

Все согласно кивнули.

Аня беспомощно осела на землю, схватилась рукой за голову:

– Мне кажется, я схожу с ума!

– Мы все сходим, – сказала Марина.

– Действительно. – Степан выхватил из рук друга карту и принялся ее внимательно изучать.

– Не знаю, как такое могло произойти. – Митя в растерянности пожал плечами. Он вновь и вновь изучал карту, но это ничего не проясняло. Все молчали, не зная, что и думать.

– Господи! – закричала Анна. – Этот кошмар когда-нибудь закончится?

– Тише! – послышался голос позади нее, совсем рядом, почти на ухо. Аня обернулась. Степан сидел на траве в нескольких метрах от нее и задумчиво водил пальцем по карте.

– Что ты сказал? – испуганно спросила она, хотя прекрасно понимала, что он далеко и не мог ей шептать на ухо. Степан же ей даже не ответил, не услышав ее. Аня повторила свой вопрос громче, и только тогда он отреагировал.

– Я молчу, Анют. – Торопливо сказал он и вновь опустил глаза.

Анна посмотрела на Диму, заметила его тревожный взгляд, устремленный куда-то вдаль, позади нее.

– Он ничего не говорил, – сказал машинально Митя, перехватив ее взгляд и вновь всматриваясь во что-то за ее спиной.

– Не говорил? – недоверчиво переспросила Анна и вновь посмотрела на Степана. Тот вновь не слушал ее, он водил по карте рукой и думал о своем. Митя же быстро прошел мимо Ани, она испуганно обернулась и увидела, как он направляется к Марине, которая замерла у одного из надгробий – больших, с каменным изваянием черного ангела, за спиной которого были раскинуты крылья.

– Что случилось? – Анна бросилась вслед за ними.

– Согласитесь, этой могилы здесь не было! – кивнула Марина, когда друзья подошли. – Она отличается от других и такое я бы запомнила!

– Я не знаю. – Анне стало страшно. Тело охватывает мелкая дрожь, а в голове всплыло воспоминание о старухе и ее словах. Аню передернуло, она потерла рукой лоб, отгоняя тревожные мысли, и посмотрела на подругу.

– Это все похоже на бред. – Произнес позади всех Дмитрий и девушки от неожиданности вздрогнули. – На этом месте точно была поляна, потому как погост заканчивался вон той могилой с переломленной пополам столетней осиной. Влад еще что-то говорил об этом.

– Да, я помню, он считал года жизни. – Тихо прошептала Марина и подошла к захоронению. – Может мы все-таки на другом кладбище?

– Тридцать три года было тому, человеку, когда он умер. – Сказала Анна, вспоминая слова Влада.

Девушки наклонились над почерневшем от времени надгробии – получалось тридцать три. Обе одновременно отпрянули и испуганно посмотрели на Дмитрия, тот кивнул:

– Это то же самое место.

Повисло молчание и в тишине застывшего, казалось, леса, неслышно было даже шелеста листвы и дыхания осени – ни одного даже легкого дуновения ветра.

– Что вы здесь столпились? – Спросил Степан, подходя к ним, девушки вздрогнули, но не произнесли ни слова.

– Либо это другое кладбище, либо мы сходим с ума. – Сказала Марина, скрещивая руки на груди.

– Что с картой? – в свою очередь спросил у друга Митя.

– Не могу ничего сказать, на первый взгляд ничего необычного. – Степан замолчал и задумался. Потом, как бы вернувшись в реальность, продолжил: – Что-то в тот раз я не видел этого, – он показал пальцем на старый крест.

– Вот и мы про то же! – быстро проговорила Марина и поежилась.

Степан удивленно посмотрел на присутствующих, потом на почерневший от времени крест, снова на друзей. Не говоря ни слова, он взял Анну за руку и пошел вперед, Митя и Марина поспешили следом.

В лесу стояла поистине гробовая тишина. Не было слышно не бесконечный до этого стрекот кузнечиков, ни жужжание насекомых, ни шелеста листвы. Словно лес затаился, притих, внимательно наблюдая за ними. Так, в затянувшемся молчании, что частым пульсом било по ушам, они прошли не один километр, снова ориентируясь на карту и компас на телефоне, пока, наконец, не услышали лай и вой собак. Этот, словно прорезавшийся сквозь пелену облаков и завесу тишины звук оказался настолько неожиданным и оглушающе громким, что ребята, все до одного, испуганно вздрогнули.

– Это волки? – испуганно спросила Марина и прижалась к Дмитрию.

– Серьезно, что ли? – нахмурив брови, спросила Аня, и со всей силы сжала руку Степана.

– Да, откуда здесь волки? – нахмурился Степан. – Это просто собака.

– А что она здесь делает? – снова спросила Марина, испуганно осмотрелась по сторонам. – Это может быть Грёза?

– Может. Но в любом случае если есть собака, значит, рядом люди.

И словно, в подтверждении его слов, на смену лаю, вдали послышались рывки и короткое тарахтение.

– Что это? – теперь испугалась Анна.

Степан усмехнулся:

– Это, похоже, трактор! Он так и заводится.

– Да, похоже. – Сказал Дмитрий и тут же все услышали, как тарахтение перешло в безудержный рев – трактор наконец-то завелся. – Идемте, это наш реальный шанс добраться хоть до какого-нибудь населенного пункта.

Глава 9

Телега тряслась, то и дело, подкидывая пассажиров на ухабах и кочках, но несмотря на все неудобства, было за счастье сидеть в ней. Трактор, громко тарахтя, медленно вез их в деревню, а легкий прохладный ветерок, обдувал их усталые лица, заставляя их сердца ликовать. Ребята сидели на загруженном в телегу сене, вытянув уставшие от дороги ноги вперед, запах молодого сена – свежескошенной зеленой травы вперемешку с цветами, радовал, спасение было упоительным. Огорчало только то, что о Владе так ничего и не известно.

Ехали долго, и каждый успел подумать, что пешком бы они не добрались, а если бы и нашли верный путь, то пришлось бы не одну ночь провести под холодным небом.

Тракторист просигналил так неожиданно, что все подпрыгнули, обернулись: за полоской леса у большого пшеничного поля, появилась долгожданная деревня. Дома вдалеке казались маленькими и серыми, лишь высокая мельница сразу бросалась в глаза.

– Я надеюсь, хоть кто-нибудь приютит нас, я так устала. – Тихим, почти безжизненным голосом произнесла Анна.

– Конечно, приютят! – ободряюще сказал Митя, не сомневаясь в этом. Марина прижалась к нему всем телом и поцеловала в шею, прошептала тихое: Люблю…

И у него перехватило дыхание. Не от восторга и трепета о взаимной любви. Скорее наоборот, он не хотел давать ей ложных надежд…

Ничего не ответил, лишь кивнул и устремил взгляд на низину, в которой расположилась виднеющаяся деревня, окутанная легким туманом.

А деревня жила своей обычной жизнью – по улице бегали дети, женщины работали на огородах и никто не обратил никакого внимания на незнакомцев. Трактор остановился у забора из штакетника, выкрашенного зеленой краской у одного из небольших деревянных домов, и к ним на встречу вышла та самая старушка, которую они видели в лесу в день приезда.

Вот это встреча! Ребята молча переглянулись, по очереди спустились с телеги и прошли вслед за хозяевами в дом.

– Да вы проходите, проходите! А лучше, мойте в умывальнике руки и на кухню за стол, проголодались, небось! – Сказала добродушно хозяйка дома, словно не узнав их.

Все по очереди вымыли руки и прошли за стол. Пахло жареной картошкой, и этот запах показался самым приятным на свете.

– Я же предупреждала вас. – Покачала головой она, когда разлила по кружкам горячий чай. – Говорила, не ходите там! Ох, горе луковое! Ну да ладно, сначала поешьте, а потом все расскажете.

Ребята кивнули, жадно набросились на еду и только когда утолили голод, смогли говорить.

– А где еще один парень, я вас в лесу пятерых видела. Куда он подевался?

– Пропал.

– Как пропал? – старушечьи глаза сузились, беспокойно забегали по лицам ребят. – Совсем?

– Надеемся, что не совсем. – Степан нервно дернул плечом. – А где, кстати, у вас телефон? Надо бы спасателей и полицию вызвать.

– Ох, милые мои, да нет у нас здесь телефона-то, мобильник есть, да он не ловит. Завтра разберемся с утра, участковый может, приедет. Может, в лесу заблудился? Мало ли. А участковый наш Макар уже волонтеров вызовет. Они часто в наши края на поиски приезжают. Здесь же что не сезон грибной, да охотничий, то исчезает кто-то. – Хозяйка задумчиво поджала губы. – А вы идите пока в баню, она протоплена уже, а я деду скажу, он подумает, что можно сделать. Попробует связаться с участковым.

– А где он?

– А полицейский участок в соседней деревне расположен.

– Доехать можно?

– Можно. Решим.

Ребята переглянулись, мысль о друге не покидала их. Девушки устало кивнули и отправились в комнату за полотенцами. Несмотря на волнение о судьбе Влада, смыть с себя озерную воду и дорожную пыль хотелось нестерпимо. Парни же переглянулись и Митя спросил:

– А побыстрее точно нельзя решить этот вопрос? Каждая минута дорога. Нам хотелось бы сегодня уже переговорить с участковым.

Старушка тяжело вздохнула:

– Спросите у деда, он во дворе.

Парни кивнули, поблагодарили хозяйку за гостеприимство, и вышли во двор – дед Миша сидел на запасном колесе от старого Кировца и курил.

– Ну, рассказывайте, – сказал он, когда они сели на лавку. – Что там у вас произошло?

Рассказать вызвался Митя:

– Мы отдыхали на озере и позавчера потеряли своего друга. Когда ложились спать – он был, а когда проснулись, не оказалось ни его, ни его собаки. Как и куда ушел и в каком направлении тоже неизвестно.

– На озере? – переспросил дед, и жадно затянулся папиросой.

– Да. Вечером он был, а с утра исчез.

– Может, утонул? – спокойно спросил дед, в то время как глаза его странно заблестели. – Вода то неспокойная в таёжном озере, одни подводные течения чего стоят – леденящие! Ноги судорогой так сводит, что не пошевелиться! По себе знаю, несколько раз там тонул. Да больше не ходок я туда и все местные обходят стороной. Гиблое место! Туристы только вот каждое лето приезжают, да не все возвращаются обратно.

Митя выдохнул, провел по волосам, сказал:

– Если он утонул…Мы думали об этом, но нет никаких доказательств. Тела его мы тоже не нашли. Надо вызвать полицию или спасателей, ведь чем больше проходит времени, тем меньше шансов на спасение.

– Из города полиция не поедет, сами понимаете, а районную можно. Но, для начала нужен участковый, а он сам сейчас в городе, на учениях каких-то. В пятницу приедет. – Дед вновь затянулся, выпуская колечки дыма, посмотрел на выходящих из бани краснощеких Марину и Анну. – И автобус, кстати, в пятницу приедет, вот на нем-то вы в Каменногорск и отправитесь, и уже там сообщите куда надо. Волонтерский отряд у нас есть на такие случаи.

– А раньше пятницы никак? – спросила Марина, подходя ближе. – Сейчас же только…среда? Еще два дня целых.

– Никак, – дед развел руки в стороны. – А вообще много случаев в этом году было. И еще никого не нашли.

– Каких случаев? – осторожно спросила Анна.

– Так топятся на озере! А что? Вода холодная, течение сильное, дно в рытвинах. Напьется молодежь и в озеро, барахтаются, пока ноги от холода не сведет, а там, глазом моргнуть не успеешь, а он уже тонет. – Дед докурил папиросу и затушил ее об забор, оставив на бледно-зеленой краске штакетника – черную точку.

– Дело еще в том, что он не был настолько пьян, да и плавал он отлично, – уверенно сказал Степан. – Он не мог так просто утонуть.

– Мог – не мог, – забубнил дед. – Что вы, в самом деле, смерть никогда никого не предупреждает о своем приходе! – он смерил каждого долгим взглядом. – Утром пропал?

– Мы не знаем точно, – мотнул головой Степан. – Мы утром проснулись, а его уже не было, возможно, это произошло ночью.

– Опять, значит, – тихо прошептал дед и замер. Ребята оглянулись по сторонам, ничего не обычного не было.

– Что? Дед Миша, вы про что? – Митя нахмурился и поддался вперед.

Дед вздрогнул, немного помолчал, а потом тихо сказал:

– А вы идите на холм на рассвете, когда туман будет стоять, тогда-то они чаще всего и появляются. Может, встретите своего друга, хотя, если он У НЕЁ, то ничего уже не поможет.

– Кто появляется на рассвете? – озадаченно спросил Степан.

– Кто, кто?! Туман! Понятное дело.

Ребята вновь переглянулись, Марина аккуратно, чтобы дед не видел, покрутила пальцем у виска.

– А еще кто? – спросил раздраженно Степан, щелкая от нетерпения костяшками пальцев.

– Миражи, – загадочно произнес дед, смотря вдаль. – Ми-ра-жи, – тихо, почти шепотом повторил он и боязно, посмотрел вокруг, словно его мог кто-то еще кроме них услышать. – И это вовсе не шутка, страшно это все! – дед повернулся и посмотрел на Марину, словно знал, что она смеялась над ним, затем отвел взгляд и посмотрел на небо.

– А участковому попробую дозвониться. Знаю одно место, где связь немного ловит. Схожу сейчас.

– Сходите, пожалуйста.

Опустились уже унылые сумерки, небо постепенно окрашивалось в розовый цвет. Дед молчал и о чем-то думал. Ребята заметили, что на его измученном лице появился отпечаток грусти и боли, которая, по-видимому, шла из глубин его сознания, из самого сердца.

На крыльцо вышла баба Дуся и внимательно на всех посмотрела.

– Чего это вы тут делаете? Дед, небось, запугал вас? – она недовольно смерила взглядом старого, потом посмотрела на ребят. – Не верьте этому старому ослу, наговорит вам сейчас! – пробормотала она и, набрав из фляги воды в чайник, поспешила обратно в дом, позвав с собой девчонок. Когда за девушками закрылась дверь, а дед Миша отошёл к трактору, Митя осторожно заметил:

– Странный он какой-то.

– Ага, миражи какие-то, – сказал Степан и сплюнул. – О чем это он?

– Не знаю, но мне не нравятся все эти разговоры. Хотя знаешь, то что мы видели на озере – фигуры вдалеке, деревню на другом берегу, которой никак не могло там быть…это ли не мираж?

– А разве они не в пустыне мерещатся усталым путникам?

– Ну видимо, нет. Вообще у всего этого есть научное объяснение, я даже как-то читал про это, – задумчиво проговорил Митя, отчего-то вспоминая Еву. Сразу после лагеря он много интересовался этими местами и пытался хоть как-то ее найти. Но ни в соцсетях, ни в адресных книгах такой девчонки не значилось. А телефон ее интерната так за несколько лет ни разу и не ответил на его звонки. – В слоях воздуха с разной плотностью световые лучи преломляются, искажаются и приобретают неправильные, фантастические формы. Так, плавающая утка на воде может восприниматься как огромная лодка, а стоящий стеной густой лес в десятках километра от тебя, вдруг окажется совсем рядом в виде какого-нибудь причудливого строения.

– Да ладно?!

– Ага. В удивительном мире живем, Степан! И находимся мы сейчас в странном и самобытном месте, которое живет по свои законам. Ты к деду с лишними вопросами пока не лезь. Странный он все же, надо присмотреться.

Глава 10

Баба Дуся пила чай с малиновым вареньем и смотрела в окно. Она думала о пропавшем мальчике – Владе. У нее были свои соображения по этому поводу, с которыми она ни с кем не собиралась делиться. Все равно, не поверят – подумала она и отодвинула, пустую кружку от себя. Тем временем, уставшие и измученные гости в ее доме мирно спали. Было еще рано, семь часов утра. Баба Дуся просыпалась в шесть – доила свою буренку, занималась делами во дворе, но ровно в семь, а это было неизменным изо дня в день, из года в год, она каждое утро пила чай с малиновым вареньем. История, которую поведала ей молодежь, была более чем знакомая, до боли знакомая, что лишний раз подтверждало ее опасения. Значит, эта рыжая бестия вновь объявилась, и теперь снова не будет давать местным покоя. А ведь она предупреждала их в день приезда на озеро, когда они бродили по старому заброшенному кладбищу, что не надо этого делать – местные жители вообще стараются обходить его стороной.

Баба Дуся неодобрительно покачала головой и посмотрела в окно. Она вспомнила, как первый раз встретилась с этой рыжей ведьмой. Она была еще молодой девчонкой, работала в поле до ночи, помогая собирать совхозную пшеницу. В один из таких уборочных дней, их привезли на поле раньше, чем обычно. День был пасмурный, и в поле стоял непроглядный туман. Вот именно тогда, она в первый раз в жизни, своими глазами увидела, как прошлое пересекается с будущим.

Сначала появился, словно из ниоткуда старый деревянный дом, окутанный сизой поволокой тумана, а потом она – рыжеволосая Катенька, выходящая на крыльцо. Дульсинея, тогда еще молодая девушка, решила, что ей мерещится, но ведьма дружелюбно улыбнулась и помахала ей рукой. Дуська тогда онемела, вздрогнула, заморгала часто-часто – видение исчезло, а в тот же вечер пропал их тракторист, молодой и красивый парень. Его объявили без вести пропавшим, следов его так и не нашли, как впрочем, и тела. А спустя много лет горе пришло и в их дом – пропал и ее сын – одержимый неведомыми силами, он сначала много дней метался по дому, как в бреду повторяя ее имя, а в одну из ночей – буквально испарился, не оставив и следа.

Ведьма же эта появлялась всегда в одном и том же месте, там, где была когда-то деревня, в напоминание о которой осталось только старое кладбище.

Шумиха в то лето стояла знатная! Столько исчезновений! И вот тайна была раскрыта: Миражи! – зашептались односельчане, когда в их деревню приехал молодой ученый – Вениамин Христофоров. Он вместе со своими помощниками производил раскопки, делал записи, некоторое время даже жил в их доме.

Баба Дуся прервала свои воспоминания и вновь посмотрела в окно – несколько соседских гусей пристроились у ее забора на зеленой траве, хлопая крыльями и громко гогоча.

– Кыш, черти! Разбудите мне всех! Кыш! – закричала она куда громче гоготания гусей.

– Доброе утро. Чего ругаетесь?

Она обернулась. Степан стоял, потягиваясь и дружелюбно улыбаясь.

– А! Деточка, встал уже? А что так рано?

– Да, мы же с дедом Мишей хотели попробовать машину вытащить.

– Какую машину? – любопытствуя, спросила старуха. – Ту, белую?

– Да, она в лесу застряла. Хотим за ней съездить на тракторе. Если вытащим, то на ней и уедим в город, и вещи заодно все заберем.

– А где вещи то? – поинтересовалась баба Дуся, наливая ему в кружку горячий чай из электрического самовара.

Степан сел за стол, принял из ее рук кружку.

– На озере все вещи остались.

– Так может их уже, и растащили. – Сказала хозяйка, разводя руки в стороны.

– Кто? – он усмехнулся, сделал глоток чая. – Мы пока там были, ни одной живой души не видели.

– Не видели? – переспросила та, глядя то на него, то в окно – на гусей.

– Нет.

– А Катьку рыжую?

– Катеньку? – переспросил Стёпа, и только сейчас вспомнил, что Влад говорил ему про какую-то Катеньку. – Я не видел, но мой друг – Влад, ну который пропал, кажется, видел ее. Он мне про нее говорил что-то, но я тогда подумал, что ему приснилось. А что? Кто эта Катенька? – спросил Стёпа и тут же оживился. – Так, может, он у нее?

– Нет у нас таких! – нервно мотнула головой баба Дуся, словно отступая назад и жалея о сказанном. – А если и есть Катька, то не та уж точно.

– В смысле?

– Что в смысле? – спросила она, сдвинув недовольно брови. – В смысле, в смысле! – передразнила его старушка и, не желая продолжать разговор, вышла на улицу.

Через пару минут, Степан услышал, как она ругается на улице, отгоняя гусей от своего дома. Он быстро съел пряник, лежавший на тарелке, выпил кружку чая и отправился во двор к деду Мише, который уже с рассвета возился с трактором. Еще спустя полчаса к ним присоединился Митя.

– Дозвонился я до Макара, – обрадовал дед. – Волонтеры уже выдвигаются на поиски, прочешут озеро и близлежащий лес.

– Отлично! – хлопнул в ладони Митя и растёр от нетерпения пальцы. – Значит, нам тоже нужно к озеру.

– Так едем! Я готов! – кивнул дед и кивнул на кабину трактора…

***

И снова поля, уже осточертевшие до тошноты, снова это кладбище. До озера доехали молча, быстро собрали палатки, мангал, вещи разбросанные повсюду. На первый взгляд – ничего не пропало и ничего не изменилось. Новых следов Влада или Грёзы не было. Волонтеров и поисковиков тоже не наблюдалось и чтобы не терять время зря, решили вытянуть машину. И когда уже тащили её обратно в деревню, дед Миша снова заговорил:

– Страшно это всё, ребятушки. Ох, проклятье нам, опять эта девка является…

– Кто? Катенька? – спросил Стёпа.

Дед и Дмитрий одновременно посмотрели на него.

– Мне Влад, перед тем как пропал, говорил про какую-то Катю. Типа она приходила к палатке, – Стёпа недоуменно хмыкнул. – Бред же, ну.

Дед отреагировал на его слова молниеносно – смачно плюнул в окно, и бранно выругался:

– Если уж он её упоминал, то точно всё! Не найдете вы своего хлопца! Забрала она его!

– Она что реально приходила? Ночью? Откуда? – Спросил Митя, не особо веря в ее существование. Откуда бы она пришла к ним на озере ночью? И куда ушла, если поблизости нет жилых поселений?!

– Являлась я бы сказал, – хмыкнул дед.

Митя усмехнулся:

– Можно поточней как-то? Кто являлся?

– Ведьма эта рыжая, кто же еще! Не в первой уже.

Ребята молча переглянулись, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

– Слишком уж верите вы, местные жители, в легенду о ведьмах и всяких миражах! – недовольно сказал Митя. – Самим-то не смешно?

Дед молчал, насупившись.

– Стихия и человеческий фактор – вода, алкоголь, усталость – может быть, но никак не потусторонних сил дело. Согласны? Да и не верится во всякое там колдовство и магию.

Дед, продолжая молчать, лишь кивнул головой. Что толку объяснять им, если все равно не верят?

Трактор, тем временем, медленно, но верно, направлялся обратно в деревню. Мимо проплывали поля и леса, и вновь – то самое кладбище.

– На нем больше никого не хоронят, верно? – спросил Стёпа.

– Какой ты любопытный! – воскликнул дед Миша.

– Ну, а как вы хотели! Наш друг пропал, а мы не знаем где он, где его искать! Да и вы все время повторяете про ведьм у старого погоста! Вот и спрашиваю!

– Значит, все-таки верите?

– Нет, – ответили одновременно оба.

– Нет, не хоронят. – Отчеканил дед. – Не наше оно. Погост этот старый, очень старый, вон! – он показал рукой в ту сторону и кивнул головой, – заросло уже все, а никак не сгинет! – проговорил злорадно и опять выругался. – Пытались лет тридцать назад даже сравнять его с землей, да только оно опять появилось в своем первозданном виде. И ведь горела эта земля – деревня сгинула, а кресты…Туман его защищает, а в тумане они. Нечисть одним словом.

Степан поджал губы, выразительно посмотрел на друга. Митя мотнул головой.

– А мы заметили там новую могилу, – тихо сказал он. Дед вытаращил глаза и уставился на них. – Вернее, она вроде, как и старая, но раньше ее там, будто не было, – добавил Митя.

Дед молчал. Достал из кармана замусоленной кофты – старый портсигар, вынул оттуда папиросу, и подкурил, затем жадно затянулся, и выпустил в кабину колечко едкого дыма.

– Свой табак? – спросил Митя, показывая на самокрутку.

– Мой, – гордо ответил дед и довольно улыбнулся широкой улыбкой, обнажая почти беззубую челюсть. – Хочешь, попробуй, – предложил он. – Крепкий, зараза!

– Нет, спасибо. Я бросаю, – Митя снова посмотрел в окно.

– Был у нас тут давным-давно ученый Христофоров, он все паранормальные явления изучал. Вот он, все по этому месту проклятому, будь оно не ладное, бродил. Изучал, что-то писал, – дед вновь затянулся и, долго не выпуская дым, сощурив глаза, о чем-то думал.

– И что в итоге сказал? – поторопил его Стёпа.

– А? – дед как будто вернулся в реальность. – Так вот, ходил он все туда, записывал что-то, чего-то изучал.

– Что изучал то?

– Да, хрен его знает! Время какое-то, миражи…Как в пустыне, прям.

– Опять миражи? – Стёпа удивленно вскинул брови. – Ученый изучал миражи?

– Ну да. А что? Логично. – Дед хмыкнул. – Говорил, что у нас тут временной туннель открывается, и прошлое с настоящим пересекается. Черт его знает, правда али нет, но то, что ведьма, которой уже лет сто как в живых нет, промышляет до сих пор – это точно!

– Как это?

– А я ж почем знаю? – театрально вскрикнул дед. – Но, правда в его словах есть. Ведьма-то эта рыжая померла давно, а ее до сих пор видят и горя от нее столько, что сил нет!

– Насколько я знаю, миражи это просто…оптический эффект такой, преломление света, – сказал Митя. – Ну а ведьмы…совсем уж фольклор. Да, я не спорю, у некоторых есть какие-то способности, экстрасенсорные так скажем, немного видят, слышат, но чтобы…

Митя не договорил. Дед тяжело вздохнул и часто заморгал ресницами, прогоняя непрошенные слезы.

Конечно, он знал намного больше, но по своим личным соображениям, решил скрыть подробности от парней. Он прекрасно понимал, как это может быть опасно.

– Всё равно ничего не понимаю! – наконец воскликнул Степан.

– А я наоборот, кажется, начинаю догонять, – возразил другу Митя. – Если допустить, что она является в наш мир, то Влад получается её встретил. Так ведь все было, да? – он обратился к деду, вопросительно смотря на него.

Дед молчал и делал вид, что не слушает их, и Митя понял, что больше тот ничего не скажет. Но он все-таки произнес:

– Уезжайте поскорей, а друга вашего пусть специальные люди ищут – есть у нас тут такие, специально обученные – девчонка молодая, да парень, что возглавляют поисковый отряд. Они и пропавших ищут и даже говорят нечисть слышат. Всё умеют…

Глава 11

Ева согнулась пополам, тяжело дыша. Каштаново-шоколадные волосы ворохом упали на лицо. Она собрала их рукой в пучок, убирая с лица, выпрямилась, выдыхая. Чуть полноватые губы блестели от слюны, а зеленые глаза сливались с бушующей зеленью тайги за её спиной. Она чуть отошла от группы поисковиков, что прочесывали этот пятачок леса, поднялась на высокий холм, за которым ожидаемо был обрыв. Конца низины не рассмотреть, повсюду поваленный валежник и ветки – настоящий бурелом.

– Лина-а! – закричала Ева и прислушалась.

Без вести пропавшую звали Анжелика, но для друзей просто Лина. Искали они её вот уже три дня, и шансов уже было мало. Тайга опасна не только дикими зверями, непроходимыми тропами, но и холодными ночами, а девчонка в одной майке и шортах. Отдыхала с друзьями на одном из берегов таёжного озера, пошла за хворостом для костра и пропала. Заблудилась, понятное дело. Лес обманчив – сто метров вглубь и ты уже не найдешь дорогу обратно. С четырёх сторон одинаковый забор из пихт и столетних кедров.

Но Ева знала, что она где-то здесь.

Ей шепнули лесные. Те, которых она слышит с пятнадцати лет и теперь уже даже видит. Тайга приняла её за свою.

– Ну и где она? – спросила Ева строго.

– Ну там внизу, – пропищала рядом лоскотуха. – Говорю же тебе! Забирай, нам чужого не надо! В болоте недавно один утоп, вот его и взяли.

– Кто? Когда? – нахмурилась Ева. Скосила глаза в сторону. Тощая бледная девица с длинными руками стояла рядом и скалилась выступающими вперед зубами, разглядывая овраг. Как только нежить поняла, что Ева косится на нее, то сразу приняла более «здоровый» и современный вид. На девушка стало больше похожа. На саму Еву. Подражательница!

Ева хмыкнула, отворачиваясь.

– Ладно, проверю. – Сказала, закосав рукава кожаной курки. Поправила светоотражающий жилет и ступила черным ботинком на влажную землю. Спускаясь медленно, бочком, цеплялась за кусты и ветви, но равновесие всё равно потеряла и скатилась кубарем вниз.

Со всех сторон послышался писклявый смех. Рядом болото, а значит, собрались все: и мавки и кикиморы и лоскотухи конечно.

– Ева ты ушиблась? – спросил еще кто-то дуновением ветра.

Ева села, встряхнув головой. В ушах гудело, а где-то совсем рядом чавкало подступающее болото.

– Ну зато ты девочку нашла, – прошелестел лес многоголосо и Ева вскинула голову.

Аккурат перед ней лежало тело.

… Она была еще жива. Скоблила по черной земле тонкими, разодранными до крови пальцами. Почти не стонала уже, словно не хватало сил и воздуха делать это снова и снова. Лишь открывала и закрывала рот, точно рыба. Она, кажется, поняла, что спасена. На дне её темных зрачков появился блеск надежды.

– По..по..могите! – тихий отчаянный шепот.

Ева закусила губы, подскочив на ноги, сжала фонарик в руке до онемения пальцев.

Конечно. Сейчас. Ей ведь только стоит произнести в рацию: найдена, жива, как спустя несколько минут здесь окажутся и волонтеры, и спасатели и врачи.

Но она стояла, опустив руку с выключенной рацией, смотрела на нее и не ощущала ни капли жалости. Удовлетворение, что поиски завершены – да. Что человек найден – жив, а не найден погиб – да!

Но внутри что-то стрекотало, заставляя её стоять неподвижно и наблюдать.

Что за ощущения внутри? Что она чувствует? Что-то ведь чувствует… На самой глубине души что-то шевелилось, словно змея, заставляя Еву парализовано от ее яда наблюдать за подступающей смертью.

Лес шелестел негодуя. Нечисть притаилась, наблюдая. Ева медлила.

Девушка, измазанная грязью, замерзшая и продрогшая уже не стонала и не плакала, а лишь бессильно свернулась калачиком и дрожала.

Что и требовалось доказать – ушла за хворостом в ближайший пролесок, чуть сбилась и полная уверенности, что озеро где-то там, пошла в другую сторону. На самом деле же уходя всё дальше и дальше. Нарушено было первое правило – если ты заблудился или засомневался, не беги искать выход из чащи, а остановись и сядь, встань, но не делай больше и шагу. Паника гложет, да. Но так ты даешь себе шанс на спасение. Найти пропавшего всегда легче в радиусе его последнего местонахождения, о котором хоть кто-то знал. Вот и сейчас – её ищут в радиусе трех километров от озера. Она же ушла в противоположную сторону почти на шесть. Плутала, сбив ноги в кровь. Упала в овраг, возможно что-то сломав. А ведь здесь буквально в десяти метрах непроходимая топь. Болото бы засосало, не оставив и следа…

Ева, наконец, вздрогнула, подлетела к ней и с размаху ударила ногой в высоком черном ботинке по крышке самодельного капкана. Тот лишь на несколько десятков сантиметров сдвинулась в бок, показывая её окровавленные ноги. Переломанные, с множеством ран. Вот почему она не могла встать и вылезти. И как оказался здесь этот капкан – не понятно, вокруг сплошной непроходимый лес!

– Я же говорила, найдешь-найдешь, – пропищал на ухо тонкий голосок лоскотухи, и Ева нервно отмахнулась. Общаться с лесной нечистью ей точно сейчас не с руки.

Шикнула рация. Задрожали руки, сорвался голос.

– Найдена, – прошептала она и повторила чуть громче, со злостью откашлявшись: – Найдена!

Ева смотрела в ее глаза с минуту, прежде чем добавить:

– Жива! Найдена – жива!

Рация несколько раз шикнула, и на том конце послышался радостный рев.

– Радиус два шесть, срочно нужна подмога. Жду.

Ева села у девушки, погладила её по голове. Сняла с себя жилет и черную кожаную куртку, накрыла её. Из рюкзака достала воду и поднесла к пересохшим губам. Девчонка жадно пригубила.

– Теперь все хорошо. Потерпи еще немного. Все позади.

Девушка благодарно кивнула и заплакала. Ева продолжала гладить её по голове, когда сверху раздались голоса и засверкали фонарики.

– Ну вот, молодец, Ева, – пропищала нечисть. – А коробка-то, какая знакомая. У того маньяка такие же были…

– Сгинь! – прошептала Ева. Она и сама видела, что похожа. Двадцать лет назад в этих краях был серийный маньяк. Психопат, живший в одной из деревень неподалеку. Ему было мало, что здесь каждый год исчезают грибники, туристы и охотники – тайга, болотные топи и ледяные озера с легкостью забирают неосторожных жертв, так еще и этот нелюдь промышлял. Заманивал или крал молодых девчонок, уводил в тайгу и …

Ева мотнула головой. Думать о своем отце, которого она никогда не знала, не хотелось, как и о том, что на одном из фото в старой газете этот псих напоминал ей собственное отражение в зеркале.

Девушку увезли на скорой в Каменногорскую больницу. Волонтеры, прочесывающие лес разъезжались. Никита курил, Ева смотрела в сторону таёжных озер и думала о новом пропавшем – из полиции пришел запрос на поиски. Молодой парень. Тоже озеро и друзья.

– Еще один, слышала? – спросил у нее Никита.

– Ага, – Ева поёжилась. – И приспичило им на это озеро поехать. О нем такая слава дурная ходит, нет же, надо…Может, утонул?

– Может. Или пошел отлить и в лесу заплутал. Лежит сейчас так же в овраге, а нам бегай, ищи, ноги ломай.

Она хмыкнула. Если сама Ева относилась к своим обязанностям почти с любовью, то Никиту чёс леса всегда напрягал. Он больше любил руководить поисковиками, но никак не участвовать самому.

Ева покосилась на напарника, окидывая оценивающим взглядом. В ее тринадцать лет он ей нравился – старше на два года, загадочный и сильный – его мать сильная ведьма, а отец влиятельный в их общине человек. Но после той смены в Ялтинском лагере, после болезненной первой влюбленности в Митю, которая не отпускала ее еще два года, она в свои семнадцать почти переключилась на Никиту, когда он предложил встречаться и захотел большего…Но слава богу она вовремя остановила себя и эта влюбленность не переросла во что-то большее. Слишком они разные, и слишком скрытен Котин. Она до сих пор никогда не знает наверняка, что у него на уме, хоть и работали они вместе уже три года.

– Ну что, – спросил он, выкидывая окурок в траву. – Заедем на таёжные озера? Или сначала в Каменногорск вернемся? А потом надо бы обозначить границы поисков, отправить на прочес ребят, а сами опросим его друзей, узнаем, что да как, мне Макар дал все полномочия.

– Участковый должен первый протокол составить, а потом уже мы. И мне надо принять душ и переодеться.

– Должен, да не обязан. – Отрезал Котин. Посмотрел брезгливо на ее ботинки, измазанные в грязи, сморщил нос. Ева кинула взгляд на его новенькие джорданы и хмыкнула. – Едем, Ева! Времени нет.

Глава 12

По внутренним ощущениям эта поездка не предвещала ей ничего хорошего. Но она упрямо отметала настойчиво бьющие тревогой мысли и с напускным спокойствием смотрела в окно.

Никита вел автомобиль со скоростью света, напевал популярную песню под нос, одной рукой держа руль, а второй щелкая и закидывая в рот семечки. Запах жареных семян с успехом перебивал хвойный аромат оранжевой елочки, что украшала зеркало заднего вида и на каждом ухабе раскачивалась взад-вперед перед её глазами.

– Все нормально?

Ева вздрогнула, услышав его голос.

– Ты так часто дышишь? Тебе плохо?

Она усмехнулась.

Никита остановил автомобиль у самого въезда в деревню. Дальше – пешком.

Ева вылезла с переднего пассажирского сидения, закинула на спину рюкзак – все по минимуму – пудра, крем для лица, влажные салфетки, зеркало, бутылка воды, нож, жгуты и бинты с перекисью, обезболивающее, спички и вата, печенье и контейнер с бутербродами. Да, она везла с собой бутерброды. На недоуменный взгляд и насмешливый смех Никиты лишь заявила, что голодать, как в прошлый раз не намерена. Хотя её скромные запасы вряд ли бы сделали погоду, но все же. Бывало и такое, что уезжая из города в тайгу, она зависала там на несколько голодных дней. Лесные её конечно в обиду не дадут и не бросят, всегда покажут путь и дорогу, расскажут, если что знают, наведут на домик охотников, в которых всегда есть запасы круп, но прокормить нечисть точно не сможет. А ягоды и листва – такая себе пища. Никита же поспешил заверить ее, что пробудут они здесь недолго, и на самый крайний случай, если вдруг что – у него в машине всё есть. Что это загадочное ВСЁ, Ева себе смутно представляла, но стало чуть спокойней.

Ее ноги коснулись дороги – без асфальта, лишь гравий да пыль. Она переобулась и на её черные кроссовки тут же осела серая пелена. Черные джинсы, черная футболка, поверх которой была накинута рубашка цвета хаки и черная же кожаная куртка. Длинные волосы небрежно распущены, черные брови сдвинуты к переносице.

– Не очень большое село. – Сказала Ева, окидывая деревню внимательным взглядом, что притаилась в небольшой низине круглым пятачком аккурат перед ними. – Мрачно как-то смотрится.

Никита хмыкнул:

– Как и все вокруг.

– Не скажи, – она повела плечом. – По ту сторону озер хорошо села живут.

– Потому что там берег пологий. Много туристов. Они им комнаты в сезон сдают. Дураков-то много сюда таскаться – дикая природа – будоражит!

– Ага. А здесь я еще не была. Не доводилось как-то.

– Село здесь на тридцать домов. Это не так уж и мало по нынешним временам. – Никита пожал плечами, тоже осматривая со склона дороги домики с серым шифером крыш.

– Долго идти придется по спуску. Почему бы не доехать? – она нахмурилась, окидывая его взглядом – высокий и подтянутый он тоже был в черном: брюки, ботинки, поло и пиджак. – Мы как спецагенты.

Он усмехнулся, повернувшись к ней.

– Для всех всего лишь волонтеры. Отлично выглядишь, кстати. Рад, что ты снова со мной. – Сказал он и заблокировал автомобиль, тем самым давая понять, что никуда они дальше не поедут. Вопрос – почему? – он оставил без ответа.

Что ж – нет, так нет.

На нет, как говорится, и суда нет.

Она недовольно поджала губы, дернула плечами и двинулась вслед за ним. Носки новых черных кроссовок смотрелись инопланетными на этой серой дороге – гравий и камни, рыжие проблески глины, редкие кустики травы. Хорошо, что дождя сегодня не было, иначе повязли бы по уши в грязи. Дождь, по-видимому, был недавно, но грязь уже успела чуть подсохнуть. Она шмыгнула носом и вскинула голову. Десять метров по дороге в раздумьях. Чуть меньше минуты. И мир словно изменил свои очертания.

Никита исчез.

Ева растерянно обернулась. Дорога, уходящая в небо. На пятачке, аккурат на линии горизонта черным пятном на сером фоне блестит их внедорожник. По обе стороны глубокие кюветы. Заросли травы. Лес слева – непроглядной стеной – шипит ветвями, переговаривается с ветром. Какой он оказывается холодный. Справа – поле. Почти бескрайнее – вдалеке темными пятнами, словно кляксами на болотной осоке торчат камыши. Говорят камыш – посланник смерти. Нельзя срывать и нести в дом. К покойнику.

Ева вновь крутанулась вокруг своей оси. Никита словно испарился.

– Ты где? – голос прозвучал взволнованно.

Они не виделись два месяца – у нее были волонтёрские дела в Каменногорске, а Никита выезжал в тайгу по каким-то важным делам общины. Вел какой-то загадочный и мистический случай – в одном из домов на чердаке нашли старое зеркало. Повесили на дверь в прихожей и потеряли покой, из него постоянно доносились звуки и хриплые голоса. В их общине этот случай вызвал особое любопытство и интерес, потому что у каждого из двухсот жителей общины в доме было старинное зеркальное полотно. И не только потому, что большинство жителей имели некоторые способности и занимались магией – в общине так же жили и ученые и обычные люди, но и потому, что зеркала в каждом доме имели свой почет – дверь в потусторонний мир всегда уважали и следили, что бы та лишний раз без надобности не открывалась. Но Никита охранял свое дело как надо. Да так отлично справился, что даже Ева, его напарница, как не пыталась, ничего не выяснила. Никита молчал.

Что ж, она не обижается – одно из правил, которому её научили в интернате – все, что происходит на таёжных озерах и вблизи них, должно на озёрах и остаться. Иначе слух быстро разнесется по всему Каменногорску, а потом и за его пределами – здесь туристы со всех уголков страны! И тогда резонанса не миновать. Это здесь верят в темные силы, в лесную нечисть – тайга кругом, а в больших каменных городах это всё сказочки, не по-настоящему, люди там давно уже другие. И ценности другие. И сама жизнь.

Ева на мгновение вновь вспомнила темноволосого Митю и как будто физически ощутила на себе его взгляд. Мотнула головой, прогоняя наваждение. Закрыла глаза и попыталась успокоиться.

Если Никита так шутит – то она расцарапает ему его наглую морду! Нашел время шутить! А юморок у него черный, как и весь он сам…

Ева попыталась расслабиться. Пальцы, сжатые в кулаки, заскользили по черным джинсам вдоль бедер. Конечно. Он мог и пошутить – с него станется. Он ведь не знает, какого ей жилось эти последние два месяца. Страх – единственный её спутник. Не считая воспоминаний о Мити, конечно.

– Чего встала? – раздался недовольный голос Ника.

Ева вздрогнула и распахнула глаза.

– Ты где был? – спросила она зло.

Он обескураженно округлил глаза. Их разделяет всего несколько метров и ее руки чешутся, чтобы сделать шаг и влепить ему оплеуху. Она может и даже практикует иногда. С ним только такие методы работают.

– Ты обалдела совсем? Еще на меня наезжает! Ха! Ты крутилась вокруг своей оси, и на меня не обращала никакого внимания. Ждал вот, пока успокоишься!

Она открыла рот, но лишь захватала ртом воздух. По земле клубится туман, обволакивает ноги и похож на парное молоко. Явный признак, что здесь…нечисто.

– По ходу наше дело, – хмыкнула она, уже ощущая приближение чего-то выходящего за границы разума.

– Ага, – кивнул Никита. – Значит, не утонул парень. Что-то другое…Тебя вон как легко заводило. Черти водят, не иначе.

Ева вздрогнула. Она общалась лишь с лесом, совсем с низшими мирами никак не пересекалась, и желания никогда не возникало. А вот Никита мог что-то видеть и даже входить в контакт с ними. И это ей не нравилось и всегда пугало.

Она порывисто вздохнула, потирая вспотевшие ладони.

– Ну пойдем, пообщаемся с его друзьями, надо всё прояснить.

Они спустились с косогора и вошли в деревню. Широкая улица без асфальта, гравий шуршит под ногами. По обе стороны частные дома – где-то чуть покосившиеся, а где-то вполне добротные. Немногочисленные местные кивали головами в знак приветствия. А один старик из дома из красного кирпича окликнул их, желая пообщаться. Они свернули к его ограде, тот откинул рабочие перчатки в сторону и вышел к ним, любопытно щурясь. У ног обутых в галоши поставил ведро, полное молодой картошки. Ева скосила глаза в сторону огорода и точно – зеленая ботва лежала аккуратной кучкой, рядом в землю была воткнула лопата.

– Здравствуйте! – Улыбнулась Ева. – Как дела у вас тут?

– Здравствуй, деточка, – улыбнулся дед беззубо, пожал Никите руку. – Да помаленьку, как у всех. Вы на поиски?

– Да, все верно. Пришел запрос.

– Ага, пропал тут один. Его друзья у Михалыча остановились. Не местные, приезжие, перепуганные все. Поговаривают, они из самой столицы пожаловали!

– Пф-ф! – Никита шумно выдохнул и закатил глаза. Столичную молодежь он на дух не переносил, называя мажорами. Возможно, просто завидовал. Хотя и сам не из бедной семьи, по Каменногорским меркам так точно. Одна его машина чего стоит – несколько миллионов рублей…

Она бросила в него смеющийся взгляд, и спрятала руки в карманах куртки. Пальцы вдруг онемели. Столичные ребята, надо же. А ведь её Митька тоже столичный был парень…Интересно, как он сейчас выглядит? В соцсетях она его так и не нашла.

Никита подкурил, молча изучая деда и его дом. Ева поддалась вперед:

– А Михалыч это кто? Где живет, подскажите? Он-то нам как раз и нужен.

Дед объяснил, где находится его дом и как дойти, а потом заговорщицки прошептал:

– А там на старом погосте говорят портал открыт, нечисть всякая обитает из нижнего мира. Не слышали, нет?

– Это к чему? – довольно грубо спросил Никита.

– Нет, не слышали. – Ева нахмурилась. – С чего вы взяли?

– Так все знают. Давно уже. Живых-то не терпит, а кто забрел, так и не возвращается. Туман забирает. Миражи там. Чудится то, чего нет на самом деле! Но редко, но было пару раз, что кто-то да приходит обратно, но какие-то странные они. Потерянные, словно неживые.

Дед перекрестился, бросив взгляд на соседний дом.

– Все в себе…так и живут тихо, без эмоций… вот.

Ева вскинула брови.

– Погост говорите? – посмотрела на Никиту. Лично она ни разу еще не слышала ни про миражи, ни про странный погост.

Никита смерил старика любопытным взглядом.

– И друг их там был. Они палатку недалеко на озере разбили, а на утро он пропал. Мы-то местные вообще это место стороной обходим, особенно если туман клубится, как сегодня вот, к примеру. Наши больше не пропадают, научены уже горьким опытом, а вот туристу не повезло. Вон у соседки моей сын тоже пропадал там, – дед перешел на шепот. – Но повезло, вернулся спустя месяц. Сидит в доме теперь, скребет когтями по стенам, да не выходит никуда. Умом тронулся как будто. Но взгляд осмысленный, здесь что-то другое.

Никита обернулся и посмотрел на тот самый дом. Ева обхватила себя руками – только не это, чертовщину всякую она не любила. Ее дело найти пропавшего, а не разбираться со всяким…Хотя и такое бывает в ее делах. Если община даст приказ заняться чем-то мистическим, она не может ослушаться.

Ева цокнула, недовольно вздохнув. Никита усмехнулся, выгнув бровь, ткнул локтем ее в бок, спросил усмехаясь:

– Боишься что ли?

– Нет. – Она дернула плечами. – Просто в предвкушении.

– Да ладно, таким нас не испугать. – Он ободряюще похлопал ее по плечу, словно старого хорошего знакомого и у нее внутри неприятно кольнуло.

Ева перевела дыхание, чтобы голос предательски не дрогнул, посмотрела на дом, вспомнила недавние события в заброшенном бункере у таежного озера и её передернуло. Тогда тоже всё начиналось с простого любопытства и распоряжения общины опросить свидетелей, но потом всё пошло не по плану.

– Проверим как там? – Никита кивнул на соседский дом.

– Опять лезем куда не надо, – она усмехнулась, посмотрела ему в глаза. – Ты еще не знаешь, что было тут на днях. Я на поиски детей ездила, там, где деревня заброшенная с бункером от кормоцеха, зернохранилище.

– Слышал что-то, – Никита закивал головой, докуривая. – Нашла детей?

– Школьники были, нашла. Но не только их. Потом расскажу.

– Так интересно провела время? – он усмехнулся, сплевывая под ноги.

– Очень. Обхохочешься, особенно когда увидишь, что в мои девятнадцать лет у меня появилось пара десятков седых волос.

Он нахмурился, спросил с тревогой:

– Поделишься? Откровенно…как раньше?

– Возможно, – уклончиво отозвала Ева, вновь посмотрев на деда, который стоял и не понимал, о чем они ведут диалог.

Они несколько минут молчали, рассматривая друг друга, изучая.

– Так и что, много людей оттуда не воротилось? – спросил Никита с ухмылкой и подмигнул Еве.

Ева же отчего-то напряглась. Неприятное ощущение от созерцания темного небольшого дома, тонким холодком коснулось спины, защемило под ложечкой.

– Много? – поддакнула она, поторапливая старика с ответом. Тот подкурил и медленно затянулся папиросой, явно не спеша отвечать.

Никита и Ева переглянулись.

Первый от нетерпения потянулся и размял костяшки пальцев, вторая – задвигалась на месте. Почему-то поворачиваться, и вновь смотреть на соседский дом не было никакого желания, но и так, стоять к нему спиной, тоже не уютно.

Разузнав еще немного местных сплетен, они все же решили сначала поговорить с Михалычем и его столичными гостями, чтобы поскорее приступить к поискам, а уж потом вернуться к истории загадочного возвращения парня и его темного во всех смыслах дома…

Еще с дороги Ева заметила белую иномарку у ворот небольшого дома Михалыча. Сам хозяин два его гостя стояли у трактора и о чем-то оживленно беседовали.

– День добрый! – громко сказал Никита и двое из них обернулись.

– Здравствуйте! – Михалыч сдернул шапку с седой головы, пожал Котину руку, улыбнулся Еве. – А вот и первые волонтеры пожаловали!

Сказал он молодым людям и Ева внимательно посмотрела на них: оба молодые, чуть старше нее, высокие и крепкие. Первый смотрел на нее с прищуром, а второй не обратил никакого внимания, продолжая смотреть в дисплей телефона.