Я пришел за тобой бесплатное чтение

Глава 1

Злата

– Горько! Горько! – кричат гости на свадьбе и молодые послушно целуются.

«Скоро и мы с любимым тоже поженимся», – улыбаюсь и невольно кошусь на пустое место рядом. Матвей вышел во время танца жениха и невесты и до сих пор не вернулся. Куда он запропастился? Может, плохо стало? И помочь некому.

Воспользовавшись небольшой паузой, быстро выхожу из зала. Иду к санузлам, расположенным за гардеробом. Сердце так и трепыхается и стучит в лад высоким каблукам, отбивающим в такт.

Беда-беда-беда…

Краем глаза мажу по зеркальной стене. Сегодня сбылась моя мечта. Я- гостья в ресторане, в котором работаю. Платье в серебристых пайетках, серебряные туфли на высоком каблуке. По открытой спине рассыпались идеальные русые локоны. Такой красивой меня здесь еще не видели.

«Скоро и вторая сбудется», – опустив голову прячу улыбку. Мы с Матвеем уже подали заявление в ЗАГС. И наша свадьба через три недели. Конечно, не такая шикарная, как у Олега и Лили. Но ей повезло больше, чем мне. Ее удочерили очень состоятельные люди. А я, хоть и мечтала, найти своих родителей, всю свою жизнь прожила с вредной бабкой, попрекающей меня каждым куском.

«Спасибо, хоть в детский дом не отдала!» – усмехаюсь мысленно и искренне благодарная старухе, взвалившей на себя такой непомерный груз. Кем я ей приходилась? Внучатой племянницей, кажется.

Но скоро, совсем скоро у меня будет своя семья. Любящий муж, потом детки пойдут. Я хочу двоих. А Матвей настаивает на троих и чтобы я не работала…

– Добрый вечер, тетьМаша, – здороваюсь с уборщицей, намывающей узорчатую плитку в мужском санузле. А сама заглядываю внутрь. Дубовые двери кабинок распахнуты. Никого нет.

– Ой, Златочка! – улыбается мне пожилая приятная женщина в униформе. – Не узнала тебя, девонька. Какая же ты у нас красавица! Так ты на свадьбе гуляешь? Говорят, сам Пахомов тут с семьей… -с придыханием спрашивает об учредителе.

– Да, – киваю я. – Он здесь с женой и дочками.

– А ты как же в высший свет попала?

– Мой молодой человек с детства дружит с женихом, – заявляю, не скрывая гордости и быстренько скрываюсь за дверью женского туалета. Звоню Матвею. Ну куда он делся?

– Ответь, пожалуйста, – прошу, глядя на фотку. Но все бесполезно.

«Ну и где мне тебя искать?» – вздыхаю разглядывая красивое лицо.

Здравый смысл подсказывает очевидное. Надо вернуться на место. Поесть шашлыка, – наверняка девчонки горячее разнесли, – потанцевать. А Матвей придет, объяснит, что его так задержало. Может, по работе вызвали?

Но ноги сами несут меня в сад. Прохожу мимо кучки парней, обсуждающих что-то. Все дружно смеются.

Вздрагиваю от дурного хохота и быстро сворачиваю в боковую аллею. За год работы в «Василисе» я тут все ходы и выходы знаю. С утра до ночи бегаю по этим дорожкам с подносом в руках. И только сегодня чинно вышагиваю на высоких каблуках. Гостья. Я сегодня гостья!

– Не ходи туда, – преграждает мне дорогу Слава, крепкий парень из лички Пахомова. Пока шеф в зале орет дурниной «Горько!», его телохранители могут немного выдохнуть. Да и территория своя. Кругом охрана.

– А что там? – смотрю в ужасе. – Труп, что ли?

– Скажешь тоже, – весело отзывается Славка. – Нет. У нас без происшествий. Парочка какая-то в беседке трахается. Не надо тебе смотреть. Ты у нас девочка чистая. А там порнуха…

– Что? – закусив губу, лишь на секунду теряю дар речи. И внезапно вся картинка складывается у меня воедино. Мелкие пазлы занимают свои места. И я точно знаю, кто там в беседке. Мой Матвей. И пухлая блондинка в красном ажурном платье. Она вышла вслед за Панкратовым. И тоже до сих пор не вернулась.

Упрямо обхожу Славку и бегу по полутемной дорожке. Это только на первый взгляд кажется, что тут сплошная глушь, но каждый сантиметр просматривается с камер. А в соседнем здании за мониторами сидят специально обученные люди. И все видят. Все!

Каблук попадает между камней. Спотыкаюсь и лечу на газон. Приземляюсь в коротко подстриженную траву. Поднимаюсь, обеими руками хватаясь за дерево. Шершавый ствол царапает ладони. Каблуки полностью проваливаются в мягкий грунт, словно пришпиливая меня к месту. Рядом слышатся Славкины шаги. Но я ничего не замечаю. Как дура утыкаюсь взглядом в китайскую беседку, расположенную прямо за кустами, и с ужасом смотрю на Матвея, вбивающегося в ту самую блондинку.

Девица стонет, как заводная игрушка, а грубые руки моего жениха стискивают похожие на ведра сисяндры.

«О, господи!» – закрываю глаза. Мой Матвей и левая баба. Красное ажурное платью, поясом обвивается вокруг талии девицы, порванные трусы валяются на полу. И мой жених в полуспущенных брюках. Позорище какое! Как он мог? Мы же с десятого класса вместе. Для меня нет никого дороже Матвея. И как теперь жить? Слеза ручьями текут по щекам. Надо уйти, но я не могу даже двинуться с места.

Мы же хотели пожениться! Почему он предал меня? Почему?

Подбежать? Накинуться? Заглянуть в глаза?

«Только сама опозоришься», – напоминает мне здравый смысл.

– Злата, ты чего здесь? – подходит ко мне Славка и все понимает с первого взгляда. – Пойдем отсюда, слышишь?

– Да, конечно, – выдыхаю устало. Даю себя увести.

– Тебя в зал проводить? – спрашивает он осторожно.

– Нет, не хочу туда возвращаться, – мотаю головой. Колени и ладони содраны, платье порвалось по шву при падении, лицо больше похоже на морду енота. Тушь размазана, мейк поплыл. – Попроси, пожалуйста, кого-нибудь из девчонок забрать мою сумочку, – прошу тыча пальцем в экран телефона. – Я сейчас вызову такси и уеду.

– Давай, я вызову, – печально кивает Славка на зависший сотовый. – А ты пока в диспетчерской посиди, – предлагает он мягко.

– Хорошо, – соглашаюсь уныло. Мне ничего другого не остается. До комнаты персонала нужно еще через всю территорию пройти, а диспетчерская тут рядом. За углом.

– За Златой приглядите, пацаны, – вводит меня в небольшую комнату Славка. – Что вы тут…

– Да сериал смотрим, – веселится начальник смены Миша. – Вот умора с этой парочки. С начала вечера из беседки не выходят. Откуда они такие голодные на наши бошки свалились! – смеется он и тут же впивается в меня пристальным взглядом. – Случилось что, Злата?

– Да вот, на свадьбе погуляла, – усмехаюсь криво.

Перехватываю безмолвную команду Славки. Выключи!

Но когда сидящий за монитором Димка, тянется к кнопке, прошу.

– Оставь. Интересно чем дело кончится…

– Может, тебе еще и звук включить? – усмехается охранник, нажимая на какие-то кнопки. – Шоу за стеклом, бл.ть.

– Не ругайся при Злате, – останавливает его Славка. Но я уже ничего не вижу и не слышу, кроме происходящего на экране.

Парочка в беседке уже угомонилась и курит. Даже умудрились привести одежду в порядок. Впервые вижу как Матвей курит. Будто на другого человека смотрю. Мой – спортсмен, красавец. Обаяния бездна. Я в него еще в школе влюбилась и до последней минуты считала Панкратова идеальным.

«Как же мне повезло!» – думала всякий раз и благодарила боженьку, за то что послал настоящую любовь и самого лучшего мужчину в мире.

– Ты когда девку свою бросишь? – сварливо бросает его любовница.

– Я ничего менять не собираюсь, Арина, – лениво тянется Матвей. Кладет руку между бесстыдно расставленных ног девицы. По довольному лицу моего жениха пробегает нервная улыбка, больше похожая на оскал. – Меня и так все устраивает. Ты- на работе жена, Златик – дома.

– Прекрати, – девица пытается откинуть прочь руку Матвея.

– Да ладно, – ухмыляется он, интенсивно натирая звезду любовницы. Теми самыми пальцами, которые я прижимала к груди и целовала от избытка чувств. Теми самыми руками, что ласкали меня.

Хочется провалиться со стыда. Удрать, куда подальше? И никогда не встречаться с Панкратовым. Не дышать одним воздухом!

Густой румянец заливает лицо. В ушах стучит, а сердце замирает от боли. Кровоточит.

– То есть тебя устраивает, что твоего ребенка будет воспитывать Аникеев? – взвизгивает девица. Пытается врезать по холеному мужскому лицу, но Матвей резко перехватывает ее руку.

– А ты уверена, что он мой? – гасит он сигарету в фарфоровую чашку и наваливается на женщину сверху, подминая ее под себя.

– У него всегда стояк, что ли? – смеются парни из охраны.

– Не замечала, – лепечу еле слышно. – Словно другой человек… Будто с цепи сорвался.

На экране девица вырывается из цепких рук Матвея. Вскакивает на ноги. Поправляет ажурное красное платье.

– Хватит. Пошпилились. Вали к своей Злате, Панкратов. Тебе тут больше ничего не обломится…

– Да ладно тебе!– на выходе из беседки хватает ее за локоть Матвей. А я сижу ни жива, ни мертва. В его системе мира все нормально? Жена, любовница, ребенок в чужой семье…

– Да ты пойми, дура, – прижимая любовницу, сплевывает он на пол. – Златка, идиотка, конечно. Я при ней много чего болтал и не парился.

– Она в курсе схемы? – охает девица. – Да ты с ума сошел, Панкратов! А если настучит?

– Кому? Она же дальше подноса с грязными тарелками ничего не видит, – криво усмехается Матвей. – Поженимся, сразу уволится. Будет мне детей рожать…Надо идти, – поднимается с места.

А меня скручивает в три погибели. Матвей меня предал. Трахался с другой. Обсуждал меня с ней цинично и презрительно. Какая уж тут любовь?

– На вот, попей, – протягивает мне стакан воды Славка. И смотрит строго.– Он у Бессараба работает?

– Да, на заводе, – киваю поспешно. Делаю маленький глоток и закашливаюсь.

– Ты поняла о чем они говорят? Что-то тырят на производстве? – наседает личный телохранитель шефа.

– Не знаю, – растерянно пожимаю плечами. – Матвей часто задерживается на работе. Переделывает какие-то документы за день. И еще…– обеими руками закрываю горящие щеки. – Есть какая-то девушка… Она умеет мастерски подделать любую подпись… и у него всегда много налички, хотя зарплата приходит на карту. Но я никогда не задумывалась.

– Тебе придется дать показания службе безопасности, – печально выносит вердикт Славка. – У шефа там доля. И мы обязаны реагировать…

– Да, конечно, – выдыхаю запальчиво.

Не хочу мстить сладкой парочке. Но и против правды пойти не могу. Сейчас мною движут другие чувства.

Матвей- подонок, предатель и вор. И если я покрою его делишки, то и сама буду не лучше.

А я не могу жить в грязи и вранье!

– Напиши, все что знаешь, – Славка вытаскивает из принтера лист бумаги и протягивает мне. – А я пока с шефом перетру. Домой тебе пока лучше не возвращаться. Заночуешь здесь. Сейчас номер в гостинице организуем.

Глава 2

«Злата, ты где? Я волнуюсь», – приходит сообщение от Матвея.

Прикрываю глаза, силясь не закричать в голос.

«Я все знаю», – печатаю дрожащими пальцами. Прикрываю глаза, понимая простую истину.

«Мне повезло, что узнала сейчас, а не после свадьбы. Как бы тогда выбиралась? А если бы еще ребенок родился. Матвей бы просто так не отпустил бы. И кто бы за меня заступился? Одна я в целом мире. Совсем одна.

Сглатывая вязкий ком в горле. В ужасе смотрю на листок, где я написала несколько пунктов, на телефон, где в мессенджере что-то мне печатает Матвей.

Знаю, что поступаю правильно. Но на душе тяжело, хоть вой.

«Не понял, Златочка, – приходит новое сообщение. – Что ты знаешь, девочка? Где ты? Давай поговорим».

«Я видела тебя с телкой в красном платье. В китайской беседке».

«Что видела? Что за инсинуации, Златик? Я на завод мотался. Давай возвращайся, девочка! Куда ты там ушла? Я тебя сейчас встречу. Чаю попьем. Потанцуем».

Прикрываю глаза, не зная, что и делать. Так все ладно получается у Панкратова. Я – дура, мне привиделось не пойми что, а он такой порядочный и самоотверженный. На работу оказывается мотался.

«Врет, как дышит», – сжав кулаки, пытаюсь дышать ровно.

«Какой завод? – печатаю лихорадочно. – Ты драл в беседке какую-то милфу. Там везде камеры. И есть записи. Ты отлично повеселил нашу службу безопасности».

«Ты уверена? – тутже приходит ответ. – Это все инсинуации, Злата. Любой на заводе может подтвердить. Вернись, пожалуйста! Нас хотят поссорить. Неужели, ты этого не понимаешь?»

«Ты врешь», – отправляю сообщение.

«Нет, милая. Меня по дурацкому поводу вызвали на завод. А перед тобой разыграли глупый пранк. Иди ко мне девочка. Я рассею все твои сомнения!»

В каждом слове Матвея чувствуется дикая уверенность. И не будь рядом мониторов с застывшими фигурками любовников, я бы засомневалась в собственной адекватности. Я же точно их видела! Почему Матвей делает из меня дуру.

Хватит!

Телефон заходится трелью, но я сбрасываю вызов.

– Ты все написала? – берет листок Славка. Пробегает по нему глазами. – Спецы разберутся, – пыхтит довольно. – Николаич уже в курсе. Велел тебе номер хороший выделить и дать отпуск. Отдыхай, Злата. Только номер Панкратова заблокируй.

– Да, обязательно, – поспешно отбиваю очередной звонок Матвея и вношу его номер в черный список.

– Пойдем, провожу, – улыбается мне Славка. Вслед за ним прохожу по коридору офисного этажа. Машинально приоткрываю жалюзи на витражном окне, выходящем в сад. Натыкаюсь взглядом на растерянного Матвея. Широкой пятерней он зачесывает назад волосы. Яростно жестикулирует, убеждая в чем-то жениха и невесту.

Наверное, требует поднять на уши персонал и найти меня. Вот только здесь я вне досягаемости. Без разрешения никто сюда не проникнет. Тут и охрана, и кодовые замки, и электронные ключи, подходящие к определенным дверям.

«У Матвея просто нет шансов», – уговариваю себя.

А для меня сейчас лучше укрытия и не придумаешь. Посидеть в тишине. Подумать. Собрать себя в кучу и решить, как жить дальше.

Обхватив себя за плечи, по брусчатке неуверенно шагаю к гостинице. Жалко улыбаюсь девочке на рецепции. Аня, кажется.

– А, Злата! Мне звонили насчет тебя. Но у нас стандартных номеров нет. Только люкс в третьем корпусе. В стоимость входит завтрак и пользование спа-зоной. Повезло тебе…

– Ага, как утопленнику, – вздыхаю я.

– Чтобы попасть в номер, тебе придется выйти…

– Я знаю,– улыбаюсь сквозь слезы. И взяв ключ от номера бреду к выходу.

– Подожди, что случилось-то? – вскрикивает Аня.

– Все нормально, – отмахиваюсь я. Только мир перевернулся. И все мои мечты разбились там, в китайской беседке.

Мой любимый оказался с гнильцой. Воровал, изменял.

«Естественно, никакой свадьбы не будет», – думаю, открывая электронным ключом тяжелую дубовую дверь и охаю от восторга.

В просторной прихожей горит тусклый светильник. Вставляю карту в паз и весь номер заливается ярким светом. Машинально перехожу из комнаты в комнату и чувствую себя самозванкой.

«Не по Сеньке шапка», – как говорила моя бабка. Заглядываю в ванную, отделанную зеркалами и мрамором. Вся эта роскошь давит. Словно декорации в нелепом кино, действует на нервы.

На автомате открывая шкафчики, шарю взглядом по полкам. И натыкаюсь на полотно запечатанный пакет с купальником.

Все для гостей отеля. Тонкий купальник в подарок.

«Пойду в спа», – решаю, разрывая упаковку. Стянув платье, натягиваю черный слитный купальник и придирчиво оглядываю себя.

Все прилично и размер подходит.

Выйдя во внутренний двор, задираю голову к звездам. Пытаюсь думать о чем-то другом, но в голове навязчиво крутятся одни и те же сценки из китайской беседки. Матвей. Девица в задранном платье. Животные рычания и стоны.

«Хватит!» – приказываю себе и, скинув халат, бегу к бассейну.

Не задумываясь, ныряю. В первый момент вода чуть обжигает холодом, а потом приятно холодит тело. Распахнув глаза, плыву к противоположному бортику. Отчаянно гребу руками и ногами, отдавая воде весь негатив сегодняшнего дня. И яростно вынырнув на поверхность, хватаюсь за бортик.

Над головой раздаются хлопки. Небо окрашивается всеми цветами радуги. Там на свадьбе веселятся и снова кричат «Горько!».

Горько! – кладу голову на ладони. Смаргиваю слезы и реву как маленькая. Очень горько!

Глава 3

Михаил

«Миш, приходи к нам. Таечка хочет с тобой помириться, – приходит сообщение от сестры. Отрываюсь от расчетов, еще раз перечитываю каждое слово, бьющее по голове дубиной.

Таечка хочет..

Твою ж мать. Таечка! Сейчас все брошу и побегу на эту дурацкую свадьбу. Вот прям щаз. Нашли мальчика на побегушках.

«Я с ней не ссорился, систер. Веселитесь без меня», – быстро печатаю сообщение.

Потянувшись, встаю из-за стола. Босыми ногами шлепаю к окну. И застываю как дурак.

Из соседнего люкса выходит фигуристая девчонка. Все при ней. Стройные ножки, грудь троечка, покатые бедра. Я не вижу ее лица. Но мне априори она уже нравится. Настоящая красавица. Главное, не рыжая, как моя вероломная бывшая.

Нет, у меня уже все давно отболело. Сколько времени прошло как она мне вернула кольцо и объявила, что любит другого?

– А как же я? – спросил тогда тупо. Подумал, что дурацкий розыгрыш. Да я и соперником не считал ее Севу. Потрепанный жизнью солдат удачи, блин. На четырнадцать лет старше Тайки. Вот что она в нем нашла?

Деньги? Так у меня их больше, да и сама она не бедная. Этот отель принадлежит нашим семьям. И еще с десяток ресторанов по всему миру.

Любовь? Не знаю. Мы с детства были вместе. И мне казалось, что так же вместе и состаримся. Я никого никогда рядом и не представлял. Любовь ли это, или просто привычка. А потом появился этот хмырь. И вот так вот с первого взгляда она влюбилась.

«Так бывает?» – размышляю я, глядя в окно на плещущуюся в бассейне девчонку. Вот ушла под воду, вот вынырнула.

В свете неяркой неоновой подсветки хорошо видны очертания гибкой фигурки. Да и сама девчонка кажется мне фантастической рыбой, по волшебству заплывшей в наш бассейн. Вот к бортику подплыла. Положив голову на ладони, наблюдает как небо вспарывают огненные цветы фейерверков.

И плачет. Ей-богу плачет.

Сейчас бы спуститься вниз и утешить. Умею. Практикую. Но нельзя. У меня аскеза. Дал зарок сестре не трахаться с незнакомыми девочками. А если спущусь вниз, в два счета уговорю.

После Тайкиной измены я пустился во все тяжкие. Уламывал всяких цыпочек и даже сбился со счета. Пил как не в себя. Катался с рок-группой по странам и континентам. А потом понял, что так жить нельзя.

Кому я делаю плохо? Только себе. Таисия преспокойно вышла замуж и укатила в Москву с мужем. А я словно завис в точке невозврата.

«Тебя что, до сих пор не отпустило?» – печатает сестра.

А если и так! – сжимаю переносицу.

Если мне до сих пор больно видеть Таисию Пахомову, слышать ее голос. Если до сих пор хочется закатать в репу ее мужу.

Почему я должен играть по вашим правилам?

Не хочу. И даже не знаю, наступит ли время, когда я смогу реагировать спокойно на бывшую. Когда перестану избегать ее и разговоров о ней. Не буду переворачивать ее портрет в гостиной у матери и пресекать любую попытку свести нас в одном пространстве. Одна семья, блин. Общие интересы и капиталы, общая жизнь и воспоминания.

И пусть боль притупилась, но до сих пор саднит.

«Тебя тоже кто-то обидел?» – смотрю на девчонку, вытирающую глаза. Воду с лица так не вытирают. Только слезы.

«Может, на свадьбе что-то произошло?» – напрягаюсь мысленно. Или это особая гостья крестного?

«Да ну на фиг!» – морщусь раздраженно. Девочка молодая, красивая. А крестному за полтос.

«Ну и на таких клюют, Миша», – подзуживает внутренний голос. Главное, деньги. Сколько охотниц за сокровищами перебывало в моей койке. С Тайкой было все просто. Общий семейный бизнес, сросшийся еще до нашего рождения. Общие родственники. Моя мать замужем за ее дедом. Поэтому время от времени мне приходится прилагать максимум усилий, чтобы не встретиться.

«Сегодня я сослался на важную встречу в зуме», – усмехаясь оглядываюсь на раскрытый ноутбук. Затем на автомате направляюсь к бару. Наливаю в стакан виски на два пальца и возвращаюсь к окну.

Девчонка все еще плавает как заведенная. И я любуюсь каждым отработанным движением. Все-таки надо спуститься вниз. Познакомиться. Но переть напролом я не хочу. Есть методы поизящней.

– Бать, – звоню крестному. – А кто у нас поселился в третьем люксе? – спрашиваю напрямую. У кого бы узнать…

– В третьем? – уточняет пахан, будто бы не расслышал. Хотя у него до сих пор слух как у собаки. – Хмм… Миша… А с какой целью ты интересуешься?

– Девочка понравилась…

– Не трогай ее, сынок, – крякает в трубку Пахомов и отключается.

Нормальный человек?

Подскочив на ноги, вылетаю из номера. Меня на слабо точно не возьмешь.

Быстро спускаюсь к бассейну и разочарованно гляжу на пустую водную гладь. Пока я болтал с крестным, девчонка ушла.

Или это он ее вызвал?

Аккуратно прохожу вдоль стены. Сквозь кусты пробираюсь к окнам третьего люкса и осторожно заглядываю внутрь.

Девчонка скидывает мокрый купальник и подходит к зеркалу. Наивно рассматривает себя. И я как гребаный художник, стараюсь запомнить каждую деталь. Зеркало в резной золоченой раме, в котором отражается высокая упругая грудь с розовыми сосками, небольшая татуировка чуть выше гладко выбритой киски. А затем беззастенчиво пялюсь на красивое личико. Мягкие губы, в которые так и хочется впиться поцелуем, небольшой носик. И глаза полные печали и безнадеги.

Такую хрен забудешь!

«Кто же тебя обидел, девочка?» – думаю, сцепив челюсти. И в этот момент мне кажется, я готов убить любого за каждую слезинку незнакомки.

– Погоди, детка, завтра встретимся, – улыбаясь, представляю, как увижу малышку за завтраком в атриуме.

Медленно бреду к себе и, пожалуй, впервые в жизни готов простить вероломную Тайку.

В кармане штанов вибрирует сотовый.

– Да, бать, – смеюсь в трубку. – Ты решил лично познакомить меня с гостьей из третьего люкса?

– А? Нет, – крякает досадливо крестный. – У нас ЧП, Миша. На заводе вскрылась грандиозная афера. Служба безопасности и аудиторы уже выехали. По горячим следам проведут расследование. Ты тоже подтягивайся, за главного будешь. Машина уже ждет у входа. Из собственников только ты один трезвый. Остальные или бухие в хлам или не врубаются. Давай. Натяни ворье по самое здрасьте. Кроме тебя некому, сынок.

– Да, уже выхожу, бать, – поднявшись в номер, на ходу надеваю рубашку. И несусь вниз. Красивые девочки, это хорошо. Но бизнес важнее. Всегда важнее.

Глава 4

Год спустя

– Рыбка моя, – шепчу, догоняя девчонку в бассейне и просыпаюсь от громких голосов за стеной. Всего лишь сон, бл.ть. Опять один и тот же. Год прошел, а меня до сих пор штырит.

«Кто же ты, Золотая рыбка? Околдовала меня, – ворочаюсь, силясь снова уснуть. – Как мне найти тебя? Хоть намекни».

– Как мне надоели твои фокусы! – вопит чуть ли не в ухо мужик за стеной.

– Не ори, – просит женщина.

– Все равно никто ничего не поймет… – перебивает ее надтреснутый бас.

Говорят за стеной. Громко. На русском.

Выныриваю из сна и не могу понять, где нахожусь. Обвожу мутным взглядом маленькую, похожую на шкаф квартирку.

Точно. Я у Саманты в пригороде Парижа.

– Даже не знала, что там кто-то живет, – жарко шепчет она мне в ухо. В чуть раскосых шалых глазах пропадает сон и загорается любопытство. – Что говорят? Ты понимаешь?

– Ничего особенного, – морщусь недовольно. Пока спал мне снилась Золотая рыбка из третьего люкса. Красивая, сладкая… Плавала вместе со мной. Зачем разбудили, гады? Теперь голова раскалывается, будто кто гвозди вбивает в череп.

Сейчас бы еще поспать. Снова увидеть во сне девчонку. До сих пор жалею, что так и не познакомился с ней. Думал, наутро встречу. Но пришлось куковать на заводе почти сутки. Зато господам-схематозникам обвинения выкатили практически сразу. Отпереться у них не получилось. Вот только когда вернулся, обнаружил около бассейна многодетную семью. А куда девочка делась, никто мне так и не сказал. Парни из охраны лишь отводили глаза и бурчали «Не положено».

А полгода назад, уже в Париже, я встретил Саманту. Она похожа на Золотую рыбку, но не такая.

– Мишель, – шепчет она. – Давай…

– Тихо, – мотаю головой. Не люблю трахаться при свидетелях. Хорошо бы заняться любовью по второму кругу. Повторить. Так чтоб зазвенело в яйцах. Но парочка за стеной мне мешает.

Поднимаю кулак, собираясь жахнуть по хлипкой перегородке. Но там разговор переходит в острую фазу. И моя рука замирает в воздухе.

– Я не простила тебя, Николя, – пафосно заявляет женщина.

– Конечно, – едко замечает мужчина. – Это же я давал против тебя показания.

– А что мне оставалось?

– Спасибо, что не вплела туда убийство Андрюхи.

– Полиция не связала тебя с этим делом. Их больше интересовали твои подпольные казино. А про то, что это ты зарезал брата, я промолчала…

«Не хрена себе поворот!» – поднимаю глаза к потолку. Мне только признаний в убийстве и в его сокрытии не хватало.

Обнимаю покрепче ничего не понимающую Саманту. Мотаю головой. Знаком показываю «молчи!».

– Дай воды, – просит женщина за стеной.

В этом гребанном доме слышно каждое движение. Вот звякает стекло. Затем слышится тихий стук. Наверняка мужчина наливая воду из стеклянной бутылки, стукнул горлышком о край стакана, а затем поставил бутылку на место.

– Мы трахались, а они все слышали, – в ужасе шепчет Саманта. – Ужасно стыдно…

– Ты ее знаешь? – подозрительно кошусь на стену, потом на любовницу.

– Нет. Откуда?

По большому счету мне наплевать и на тонкие перегородки, и на стыдливость Саманты. Тоже мне нежная фиалка! А вот люди за стеной внушают опасение. От таких лучше держаться подальше. Моей подруге тем более.

«Сниму ей квартиру в центре», – размышляю лениво. Не знаю как Саманта, но я эксгибиционизмом точно не страдаю.

– У меня только одна просьба, Николя, – слышится прерывистый женский голос. Слабый и в то же время дерзкий. Каждое слово дается мадам с большим трудом. Видимо разыгрывается классическая сцена «вот на смертном одре я лежу красивая».

– Конечно. Говори, что надо. Я все выполню.

Голос у мужика властный и чуть надтреснутый. Чувствуется усталость или сильное огорчение.

– Я умираю, – вздыхает мадам.

– Не говори глупости, – раздраженно бросает он. В двойном «г» натренированное ухо улавливает знакомое придыхание. Южный говор. До боли родной.

Странная ситуация.

По-хорошему нужно свалить из квартиры. Немедленно! Тихо выйти из подъезда. Запрыгнуть в тачку и гнать до самого Парижа. А там снять номер в любом отеле. И оторваться по-взрослому.

Поднявшись с постели, так чтобы не скрипнули пружины матраса, шлепаю босыми ногами к окну. И за малым не матерюсь от изумления. Около входа во двор и по периметру двора позиции занимают люди в черных костюмах. Личная охрана гребаного Николя.

Капец! Мы попали!

Незаметно выйти не получится. Лучше переждать. Затаиться на время. Прикинуться дохлым, как любит говаривать крестный.

Из глубины души поднимается дикое раздражение.

Саманта, твою мать!

После измены невесты я не ищу серьезных отношений. Жить можно и так. Менять девочек, вести бизнес. Мечтать о Золотой рыбке. Болтать, но не перемешивать. Пока Саманта мне нравится. Чем-то напоминает девочку из третьего люкса. И как любовница прекрасна. Податливая, послушная и нежная в койке.

Но слишком упряма. Подчиняется мне только в постели и не желает даже слышать о переезде в центр, считая любое мое материальное участие проституцией. Естественно, меня немного напрягает ездить на окраину города. Но что не сделаешь ради хорошего секса?

В Шангри-Ла мы бы точно не влипли в это дерьмо. И прекрасно бы провели время!

Но пить «Боржом» уже поздно. Сейчас главное, не нахамить упрямой девице. Еще один скандал тут явно ни к месту.

Подхватив с тумбочки сотовый, печатаю сообщение крестному. Интересно, он знает этого самого Николя? Насколько он опасен? Можно ли здесь оставлять Саманту?

«Какой адрес? Сейчас вывезем тебя», – через минуту приходит сообщение от пахана. Коротко и по делу. Он вечно занят. То бизнес, то жена с дочками. Но в трудную минуту всегда подставит плечо.

«Все так плохо?» – пишу, прислушиваясь к происходящему за стеной.

«Ты вляпался в скверную историю, малыш, – отрезает крестный. – Жди. Сейчас пацаны подскочат. Отобьют, если что».

Крестный не паникер. Если отправляет мне помощь, значит мы действительно попали в переделку.

– Одевайся, – шепчу Саманте одними губами.

Она послушно кивает. Тянется к шифоновому платью, которое я подарил накануне. По голубому полю разбросаны белые и розовые цветы. Наблюдаю, как тонкая ткань облаком падает на голое тело. И испытываю дикую досаду.

За каким хреном сюда принесло Николя и его чертову бабу? Другого места она не нашла, чтобы помереть?

– Это было убийство по неосторожности, – глухо признается мужик за стенкой.

– Да ну? – зло усмехается женщина. – Три ножевых?

И я словно наяву вижу ее кривую ухмылку.

В соседней комнате слышатся шаги. С грохотом падает что-то небольшое. Наверное, стул.

– Тихо. Тихо, малыш, – шепчу, обнимая Саманту. Целую предплечье, шею, ключицы. Отодвинув сторону край платья с запахом, прокладываю губами дорожку к груди. Захватываю в плен сосок. И тут же вжимаюсь в тело любовницы поплотнее.

– Ни слова, ни стона, девочка. Поняла? – отлипаю с трудом.

Наспех натянув штаны и рубашку, возвращаюсь к любовнице. Убираю с лица спутанные черные волосы. Веду ладонью по щеке. Девчонка лишь смотрит испуганно. Никак не поймет, что происходит. В шалых черных глазах сквозит испуг и изумление.

– За нами сейчас приедут, – успокаиваю, прижимаясь губами к виску.

И снова безотчетно прислушиваюсь. Теперь разговор переходит на личное.

– Я очень тебя прошу. Найди ее. Пожалуйста! – снова увещевает приглушенно.

– Кого? – уточняет Николя, теряя выдержку.

– Злату. Она осталась в России. Вывези ее. Помоги.

– Кто это вообще? – в голосе Николя появляются нетерпеливые сварливые нотки.

– Злата. Моя дочь. Она жила в Городе… С моей теткой…Та недавно умерла. И девочка совсем одна. Забери ее к себе, слышишь! Устрой…

– Только твоя? – рявкает мужик не сдерживаясь. – Говори. Сейчас же!

– Наша, – выдавливает из себя женщина.

«Драма как в водевиле», – усмехаюсь, сжимая в объятиях любовницу.

Но там за стенкой видимо разворачивается трагедия. Слышится, как топочут ноги по дощатому полу. Аж стены вибрируют.

– Ну ты и сука, Катя. Видит бог… Редкая тварь. И столько лет молчала? Да как ты могла!

Странная возня заканчивается глухим грохотом. На долю секунды в комнате воцаряется тишина.

А затем…

– Твою ж мать… Катя… Катя? – охает Николя, разражаясь потоком витиеватых ругательств. А потом кричит на французском в голос.

– Врача! Быстро! Есть тут гребаный врач?

– Oui, je suis un praticien!* – громко восклицает Саманта. И в этот момент мне больше всего хочется оторвать ее дурную башку.

*– Да, я практикующий врач!

Глава 5

Глава 5

Как в дебильном боевике хлипкую дверь тут же выламывают бравые молодчики Николя. Наставляют на нас стволы и под конвоем ведут в соседнюю комнату.

– Давай, оживи ее, – с жутким акцентом требует Николя. Страшный тип в потрепанном костюме, с мясистой рожей и глазками буравчиками.

– Нужно вызвать скорую, – испуганно кивает Саманта. И сама еще толком не понимает, в какое дерьмо мы вляпались по ее глупости.

– Нет, нельзя, – обрывает ее биг-босс хренов. – Давай, реанимируй. Я сказал.

– У меня нет лекарств, ни оборудования, – пытается объяснить Саманта. Но ее никто не слушает. Грубые руки подталкивают к лежащей навзничь женщине. Худой и бледной, будто смерть. Такую хрен воскресишь. Как не пытайся.

Можно еще все переиграть. Вызвать скорую, выдать себя за аборигена, не понимающего по-русски. Впрочем, это совсем не трудно. Я с двух лет живу в Париже. И французский знаю на уровне носителя языка.

– Пожалуйста! Пожалуйста! Вы слышите меня? –Саманта нащупывает на тощей руке пульс. А потом поворачивается ко мне. Давлю взглядом. Мысленно умоляю молчать. Но все напрасно.

– Мишель, мой дорогой, переведи, – просит она меня к дикому ужасу гребаного Николя.

– Ты знаешь русский? – усмехается он. Всем своим видом дает понять, что мне хана. – И естественно все слышал.

– А не фиг было орать, – сплевываю каждое слово.

– Ты же понимаешь, что живым отсюда не выйдешь, – угрожающе пыхтит Николя.

– Ты плохо кончишь, урод, – огрызаюсь на инстинктах. Я много раз слышал рассказы крестного о разборках. Но бл.ть сам попал впервые. Никогда не думал, что в это говно можно вляпаться в Париже. – Тронешь меня, с тебя шкуру спустят, – предупреждаю зло.

– Интересно кто? – выдыхает осклабившись уродец. От него несет луком и дешевой выпивкой. Морщусь спонтанно и тут же чувствую, как к моему виску прислоняется вороненая сталь.

– Я никого спасать не буду! Уберите! Уберите! Немедленно! – верещит Саманта. Но ее мало кто слушает.

– Давай, лечи! – наставляет на нее дуло Николя. Можно, конечно, выбить пистолет ногой и тут же получить пулю в лоб. Но я предпочитаю не рисковать. Тем более на лестнице слышны шаги.

– Глянь, кто там? – приказывает своему охраннику Николя. Тот выглядывает в проем и тут же со стоном оседает на пол.

– Всем оставаться на своих местах! – врываются в комнату люди в камуфляже и брониках. Технично укладывают охрану Николя на грязный пол.

– Под кем ходите, ребята? – обалдело интересуется Николя и на всякий случай прислоняет дуло к моему виску.

Классная подстраховка, твою мать!

– Отпусти пацана, Коля, – входит в комнату крестный. В сером двубортном костюме, в итальянских туфлях ручной работы он больше похож на бизнесмена. Только сейчас в глазах плещется зловещий огонь, как у хищника, а вместо портфеля LV в руке зажат пистолет.

– Совсем рамсы попутал? – хладнокровно наводит оружие на врага. – Отпусти моего крестника и поговорим, – роняет совершенно спокойно.

– И тебе охота ради какого-то французика отправиться на кичу? – хмыкает Николя. – Или подожди… Я все понял… Господи, да это же сын Герта. Похож-то как! – убирает от меня пистолет. Да еще смотрит с раскаянием, треплет по плечу. – Прости, сынок. Не признал. Ты бы сказал…

– Пойдем, Саманта, – на ватных ногах делаю шаг к подруге. – Это наш единственный шанс уйти.

– Да, конечно, – всхлипывает она, выходя в коридор.

– Мамане привет передавай. Скажи от Коли Бурбина, – глумится вслед Николя. – Я по молодости ее трахнуть хотел… Да все хотели!

И вот тут меня клинит. Торможу на автомате. Разворачиваюсь.

– Что ты сказал? – вскидываюсь мгновенно. Не успеваю подумать, или выслушать ответ. Ярость накрывает черной пеленой и мозги уже не работают. Кулак быстрой торпедой летит вперед и врезается в рыхлую сопатку Николя. Второй удар крошит челюсть.

– Миша, бл.ть, – стонет крестный, оттаскивая меня в сторону. – Вот какого хрена? Никакой выдержки. Он же тебя специально спровоцировал…

– Да кто это вообще? – цежу, вытирая сбитые костяшки. В окружении охраны выхожу из дурацкого картонного дома.

– Отморозок. Я его еще по девяностым помню. Не знал, что он в Париже окопался, – сварливо бухтит крестный. – Ты сейчас такой гнойник вскрыл, Миша. Дай бог, чтобы все обошлось.

Отправив Саманту с охраной к ее родителям, усаживаюсь в Майбах крестного.

– Да что он нам сделает? – интересуюсь свысока. Наша семья занимает высокое место на социальной лестнице Французской республики. Арман де Анвиль – муж моей матери – известный в стране политик и бизнесмен. Крестный – ресторатор. А тут какой-то Николя из канавы.

– Надо с ним порешать миром, – хмуро отрезает крестный. – От этого козла можно все что хочешь ожидать. Может, украсть кого-нибудь из девчонок и отправить в бордель. Хрен найдем потом…

– Ты серьезно?

– Он не предсказуем, Миша. Особых высот не достиг. Ни ума, ни воображения. Но нагадить может по-крупному. Тем более, ты унизил его при его людях. Понимаешь?

– Не очень, – мотаю головой. И все не могу взять в толк, как мерзкий поганый мужик может испортить нам жизнь. Есть же охрана, полиция, бронированные тачки. В конце-концов, есть замок в Бордо. Туда уж он точно не сунется.

– Минутку, – достает айфон крестный. – Вот, незнакомый номер, – многозначительно кивает на трубку. – Наверняка Бурбин уже телефон мой где-то раскопал.

Внимательно слушает.

– Ну я понял, – цедит нехотя. – Нет. Нос и зубы делай за свой счет, Коля. Тут все по понятиям. Ты оскорбил Лилю и закономерно отхватил от ее сына. Думал, он сдержится? Никто бы не сдержался… Нет, он никому ничего не расскажет. У нас как на исповеди. Можешь быть уверен… Ну как в ком? Как во мне или Герте…

От упоминания об отце улыбаюсь печально. Когда он погиб, мне был год. И я совершенно не помню его. Но рассказы мамы, крестного и сестры Светки сделали свое дело. Я будто знаю его лично. Чувствую и люблю.

– … Хорошо, уговорил. Но на этом все, Коля. Естественно, мы впишемся, но ты возместишь расходы, – продолжает крестный и, закончив разговор, переводит сердитый взгляд на меня. – Ну вот и прилетела ответочка, – хмыкает раздраженно. – Я думаю, малой кровью обойдемся. Коля просит найти дочку в Городе. Придется тебе смотаться, пацан.

– Да не вопрос, – пожимаю плечами. – Давайте вводные, нормальных детективов. Найду и доставлю в лучшем виде. Так и передай этому упырю.

– Я все слышу! – сварливо вопит трубка.

А я во все глаза смотрю на крестного. Ты не отключил связь!

– Ну бывает, – вздыхает он и включает видеоконференцию. – Колян, не волнуйся, найдем твою дочку. Данные давай и адрес, откуда начинать поиски.

– Ты ее точно найдешь? – с напором уточняет Николя.

– Да куда ж я денусь! – ухмыляюсь довольно. Мне даже нравится эта идея. Смотаюсь в Россию на месяц-другой. На законном основании отмажусь от гребаного бала лилий, который устраивает ежегодно моя мать и куда со всех концов земли съезжаются богатые и знаменитые. А заодно и наша большая семья. Тайка будет обязательно. Но обломается. А я найду дочку Бурбина и самое главное, отыщу свою Золотую рыбку. Отличный шанс! Глупо было бы не воспользоваться.

Глава 6

– А вот это подстава, Миша, – Пахомов скрепляет степлером листки, только что выползшие из принтера. Через стол кидает их мне.

– В смысле? – откидываюсь я на спинку кресла. – Ты его даже толком не прочел.

– В коромысле, – в своей привычной манере огрызается Витя. – Да мне и не надо там ничего изучать. И так все ясно, – морщится раздраженно. Трет лицо, будто хочет слепить новое. – Слишком много совпадений. А я в них не верю…

– То есть? – ничего не понимаю.

– Я знаю эту девчонку. Якунина Злата. У нас в «Василисе» официанткой работает. Адрес, имя, фамилия – все совпадает. Так не бывает, малыш. Коля тебя пас. А ты как дурак, нарвался.

– Да ладно! – придвигаю к себе листок и тупо пялюсь на скупые строчки. Действительно, слишком много совпадений.

– Фотка дурацкая, – перелистывает страницу крестный. – Но и без того ясно, где искать. И я Злату в лицо знаю. Это она в прошлом году помогла нам накрыть левоту на заводе. Ты же помнишь…

– Да, конечно, – киваю, в душе не ведая, кто такая Злата Якунина. – Съезжу, привезу. В чем косяк, бать?

– Да в том, что нас использовали в темную. А я этого не люблю. Не мальчик вроде…Приди Бурбин ко мне и попроси, я бы его послал. А так… по понятиям все разрешилось. Ты ему еще в морду преподнес. Порадовал старика, – крякнув, встает из-за стола Пахомов. Подойдя к высокому окну, лениво оглядывает кишащую туристами центральную парижскую улицу. – Коле соваться в Россию нельзя, – выдыхает тяжко. – На него там еще дела уголовные открыты. Да и Злата, девочка умная, точно сбежит от этой образины. И Катя его не лучше. Обезьяна с гранатой. При таких родителях лучше сироткой остаться.

– Ну и? – изнываю от любопытства. Виктор Николаевич Пахомов редко о людях отзывается плохо. А тут как из рога изобилия сыплются ругательства и проклятья. Крестный замолкает лишь на секунду. Что-то взвешивает или вспоминает.

– Ну и, – передразнивает меня. – Вот они и нашли дурака, который вывезет им девчонку. Тебя! – вернувшись за стол, нервно тычет в меня пальцем. – С молодым красивым мужиком любая телка пойдет. Даже не пойдет. Побежит, трусы теряя!

– Ты думаешь, Саманта в деле? – выдыхаю с сомнением.

– Больше чем уверен, – хмыкает Витя. – Ты же у нас обилечиваешь всех, кто под руку попадет… Документы не спрашиваешь, сразу в койку тянешь. Герой-любовник, блин.

– Да иди ты! – подскакиваю с места. – Дочке своей спасибо скажи… Хрена мы вообще этого десантника в дом пускали. Жили же нормально!

– Да он вроде как член семьи, – разводит руками крестный и напоминает с ехидцей. – Твоя сестра замужем за его братом.

– Спасибо, что напомнил, – огрызаюсь недовольно.

– У меня ж еще Ленки есть! – глумится надо мной крестный. – Присмотрись. Такие же рыжие и безголовые, как и Таисья. Ты Шарлен нравишься… А Мадлен у нас без башни, как ты любишь.

– Нет, бать, прости, – мотаю головой. – Не хочу я Ленок. Твои младшие дочки мне как сестры. Я их помню слюнявыми и в подгузниках.

– Ладно. Отвлеклись, – отрезает крестный. – Ленки себе сами кавалеров отыщут. А нам с тобой надо найти эту сучку Сюзанну…

– Саманту, – поправляю на автомате. – А зачем ее искать? – спрашиваю обалдело.

– А затем, что мои парни довезли ее до аэропорта Шарль де Голь. Ей, якобы надо было встретить кого-то.

– Ерунда. Она ничего не говорила, – мотаю головой. И только сейчас понимаю, что без Саманты не обошлось. А я действительно, заработал на премию Дарвина.

Поверил в дурацкие сказки, что трахаться Саманта может только в своей постели. Не обратил внимания на странные факты, кричащие о подставе. Расслабился.

– Не надо никого искать, – сжимаю кулаки. – Видеть не хочу эту дрянь. Что она нам расскажет? Наврет? Я привезу Коле его дочь и на том разойдемся с миром. Если девочка работает на нас, то и искать никого не придется. За неделю управлюсь. Делов-то обаять и уговорить…

– Ну-ну, – с сомнением смотрит на меня крестный. – За Якуниной, конечно, присмотрят. Но и ты особенно не надейся на скорую победу. Девочка она строгая. Просто так тебе ничего не обломится.

– Страшненькая, – перевернув лист, разглядываю размытую фотографию, распечатанную на принтере.

– Да нет, симпатичная она, – пожимает плечами крестный.

– Сейчас в соцсетях посмотрю, – открываю инсту. Ввожу данные, город и обалдело смотрю на знакомое лицо.

Рыбка моя Золотая. Твою ж мать… И что же теперь мне делать?

– Билет на завтра закажи мне в один конец, – выдавливаю из себя.

– Гольфстрим возьмем, – печально смотрит на меня крестный. – Я думаю, Арман возражать не будет.

– Хорошо. Мне бы сегодня вечером улететь.

– Так полетим, – усмехается крестный.

– Это она тогда жила в третьем люксе? – спрашиваю напрямую.

– А? Да, – морщится Пахомов. – Мы ее специально спрятали. Она застала жениха в китайской беседке с какой-то телкой. Они там много чего наболтали. Ну и Злата, что знала дополнила. Про накладные и кэш.

– Благодаря ей и раскрутили, – вспоминаю, как сличал документы год назад. И уже не чувствую никакой радости от предстоящей поездки.

Нет, я поеду. Если откажусь, сволочь Бурбин найдет кого-то другого. А там никто церемониться не будет. Но и девочку красивую отдавать этому козлу я не собираюсь.

«Думай!» – подстегиваю себя. И никак не могу сообразить, что предпринять? Где гарантия, что упырь не дотянется своими щупальцами до Златы. Надо ее уберечь и самому умудриться выжить.

– О чем задумался, сыночек? – спрашивает за ужином мама. Все обитатели нашего общежития на Елисейских полях по традиции собираются вечером за одним столом. Витя с женой и с дочками. Мама с отчимом и детьми.

– Что? – поднимаю на нее изумленный взгляд.

– Стефания тебя спрашивает, а ты не отвечаешь, – кивает она на мою младшую единоутробную сестру.

– Прости, детка. Что ты хотела? -поворачиваюсь к девчонке, названной в честь моего отца.

– Я спрашивала, когда ты женишься? – хихикает она.

– А что? Кто-то уже претендует на мою комнату? – под смех семьи обвожу нарочито строгим взглядом мелких.

«Женись на Золотой рыбке!» – проносится в голове совершенно шальная мысль.

«Не-не-не», – отмахиваюсь от нее. Я не создан для брака.

И сразу после ужина вместе с крестным улетаю в Россию.

Глава 7

Этого парня в зале я замечаю сразу. Сидит один. Тянет коктейль из трубочки и никого не ждет. Только откровенно пялится на меня. Взгляд ленивый, жадный. От такого не укроешься. Должен льстить, но мне не фига не спокойно. Кто это? Я впервые этого мажорика вижу у нас ресторане. Иначе бы, точно запомнила.

Вглядываюсь в наглое самодовольное лицо. Красивый черт. Высокие скулы, нос с горбинкой и взгляд. Пристальный. До мурашек.

И Саня, официант, обслуживающий столик, слишком заискивает перед гостем. Важный тип, наверное. Надо будет потом спросить. И обходить десятой дорогой.

Мне Панкратова за глаза хватило. Год прошел, я успокоилась. Перестала плакать по ночам. И честное слово, полюбила свое одиночество. Не хочу замуж и семью не хочу. Только ребенка. А он не предаст…

Оглядываю свои столики. Все нормально. Невыполненных заказов пока нет. Гости обедают. Можно минут пять посидеть в подсобке. Хоть туфли снять на время и яблоко съесть. Я специально с обеда оставила.

Но не успеваю даже прикрыть дверь, как следом за мной в комнату персонала вламывается тот самый тип.

– Привет, Золотая рыбка. Наконец-то я тебя поймал, – роняет порывисто.

Тоже мне рыбак с сетью!

Привык, что ему девчонки сдаются без боя. И похоже сейчас тоже рассчитывает. Но со мной такие номера не проходят. После Панкратова я кремень. На мужиков не реагирую. И плевать мне на широкие плечи, скрытые под дорогим пиджаком, на добродушную улыбку.

У меня уже был такой. До сих пор китайскую беседку обхожу стороной.

«Надо выбираться», – приказываю сама себе.

Пошалили и хватит. Сейчас начнут искать и не найдут. Даже если сюда заглянут, не заметят. Мажор технично прикрывают меня от двери. Крепкие руки, покрытые выпуклой сеткой вен, расставлены прямо над моим лицом. А накачанное мужское тело нависает едва не касаясь моей груди. Но стоит трепыхнуться, попаду в ловушку. Ноздри будоражит запах селективного парфюма.

Мажор! Настоящий мажор!

Странно, что он выбрал меня. Среди официанток «Василисы» я слыву фригидной недотрогой. И после измены Матвея ни с кем не хожу на свидания.

– Вы меня с кем-то перепутали. Я не из тех, – поднимаю на него взгляд и снова попадаю в омут зеленых глаз.

– Нет, ошибка исключена, – пожимает плечами он. – Мне нужна именно ты, Злата Якунина. Поедешь со мной…

– Да ну? – усмехаюсь, пытаясь скрыть опутавший по ногам и рукам страх.– Почему именно я? Кто вы такой?

Вопросов масса, но красавчик не спешит отвечать.

– Твои родители попросили… – откровенно пожирает меня взглядом.

– Вы ошиблись. Я- сирота, – роняю горько. Я давно разучилась доверять мужчинам. А в такой дурацкий подкат тем более не поверю.

– Они живы, Злата, – тихо сообщает мне красавчик. Смотрит жалостливо и мне кажется, с любовью.

Но, какая любовь? Этот тип только сегодня сюда заявился!

– Все будет хорошо, – уверяет меня мажор. Чуть отстраняется, но из захвата не выпускает.

Откуда он только свалился мне на голову?

– Отпустите, пожалуйста! У меня работа, – прошу пытаясь оттолкнуть. Но не могу сдвинуть с места эту груду мышц и самомнения.

– Злата, послушай меня. Все очень серьезно, – просит красавчик.

И неожиданно меня пробирает. Я ему верю. Да верю! Чувствую как меня охватывает дикая злость.

Мои родители живы? Да я всю жизнь мечтала об этом! Придумывала всякие сценарии. Мама с папой потеряли меня! На вокзале… в поезде… в магазине или на рынке. Не могут найти, но ищут и скоро мы встретимся. Вот только не ожидала, что пока я живу с мерзкой бабкой, они прохлаждаются где-то!

– И где же они?! Почему сами не приехали?

– Скоро узнаешь, – печально кивает красавчик, старательно подбирая слова.

– Это все бред. Неправда. Я никуда с вами не поеду, – выдаю заплетающимся языком.

– Придется. Отец твой сейчас в больнице. Ему операцию на нос сделали, – усмехается мажор. – А мать – в психиатрической клинике. Но они очень хотят тебя увидеть.