Памятники не тем бесплатное чтение

© Ari Turunen, 2020

The work was first published by into Kustannus, Finland, in 2019.

Publised by agreement with the Kontext Agency.

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2020

© Электронное издание. ООО «Альпина Диджитал», 2020

Вступление

Зло, отлитое в бронзе

Убей одного человека — и станешь убийцей. Убей миллионы — и станешь завоевателем. Убей всех — и станешь Богом.

Жан Ростан. Мысли биолога, 1938

^{Люди всегда создавали статуи. Древнейшие из тех, что были найдены, созданы в эпоху верхнего палеолита. Это так называемые палеолитические венеры, некоторым из них 40 000 лет. Первым дошедшим до нас портретом правителя считается вырезанное в камне изображение фараона Нармера, объединившего Египет. На каменной плите, известной как «палетка Нармера», изображен фараон, бьющий по голове коленопреклоненного пленника. Правители Шумера и Вавилона изображали и описывали себя схожим образом: «Я завоевал город и убил пять тысяч, остальных продал в рабство». Первые известные нам правители были альфа-самцами, которые без зазрения совести хвалились своей мощью и множеством жертв. В 2000-х, в эпоху популизма, подобная похвальба силой вошла в моду. Кажется, мы начали забывать об ужасах Второй мировой.}

Первым в мире историческим документом считается вырезанное в камне изображение, на котором правитель бьет булавой по голове склонившегося перед ним пленника. На камне запечатлен первый фараон Египта Нармер, и палетка, носящая его имя, — это гимн насилию. Чем больше отдельный человек успел за свою жизнь завоевать, подчинить и убить, тем более вероятно, что в какой-то отрезок времени его портрет был высечен из камня или отлит в бронзе. Книга, которую вы держите в руках, рассказывает об интересных, но нередко жестоких личностях, памятники которым стоят по всему миру.

Герой страны зачастую считается преступником у соседей. В Македонии Александру Великому воздвигли памятник, а в Азии его знают как кровавого завоевателя, который распинал солдат противника и продавал в рабство население завоеванных им городов. В Монголии и Узбекистане в памятниках увековечили Чингисхана и Тамерлана, но жители других стран считают этих правителей мясниками. В честь папы римского Урбана II, инициатора Крестовых походов, во французской Шампани воздвигнут гигантский монумент, который вряд ли понравился бы жителям Ближнего Востока. Урбан II своими призывами отправил толпы праздношатающихся головорезов из Европы в Иерусалим — завоевывать Гроб Господень. На надгробии Джеймса Мэтисона в Шотландии его превозносят как благотворителя, однако в Китае Мэтисона помнят прежде всего как наркоторговца, развязавшего опиумные войны. Президент Дональд Трамп вскоре после вступления в должность повесил в своем кабинете портрет Эндрю Джексона. При этом человек, которым восхищается Трамп, был ответственным за насильственное переселение и этнические чистки индейцев. Этот трагический путь в изгнание получил название «Дорога слез».

В Финляндии на Сенатской площади красуется памятник российскому императору Александру II, в то время как в Польше помнят, как он железной рукой подавил восстания в 1863–1864 годах.

Во всех мировых столицах можно увидеть огромную статую всадника, который с суровым выражением лица вглядывается в горизонт. Зачастую меч в его руке указывает в строго определенном направлении. Жители города считают эти героические статуи, превозносящие человеческую мощь, чем-то само собой разумеющимся. Эти герои известны всем с детства — из учебников, прочитанных на школьной скамье. Запечатленные в камне люди принесли славу своей стране. Когда я оказываюсь рядом с этими памятниками, мне на ум приходят истории, которые несколько отличаются от тех, что есть в школьных учебниках. Мне не дает покоя мысль, что если сверху слишком много дофамина, а снизу — тестостерона, то это разрушительная комбинация для любого человека, оказавшегося на вершине власти. Героям этой книги на родине воздвигают памятники и монументы или называют в их честь строения, которые до сих пор возвышаются под солнцем. Эти персонажи вызывают противоречивые чувства за пределами их родины, а в последнее время — все чаще и среди соотечественников. Их значимость превозносят, а политики-популисты вновь пытаются поднять их на пьедестал. Да, эти отлитые в бронзе люди совершали великие дела, но велики были и страдания, которые они причиняли. Всех этих героев объединяет то, что они никогда не раскаивались в содеянном и никогда не считали, что в чем-то неправы, а не соглашаться с ними было чревато последствиями. В эту книгу вошли люди, чьи памятники были официально одобрены. Здесь вы не найдете имен тех, чьи монументы, к счастью, были уничтожены. Мы не упоминаем Адольфа Гитлера, Саддама Хусейна и прочих угнетателей. Сталина вы тут тоже не отыщете, хотя несколько официальных памятников ему еще осталось. Тем не менее на главных площадях городов уже ничто не напоминает о нем. В июне 2010 года памятник Сталину демонтировали с площади его родного городка Гори в Грузии. Грузинский министр Георгий Барамидзе, ответственный за вопросы евроатлантической интеграции, тогда заявил: «Историческими примерами должны быть не кровожадные палачи, а люди, стремящиеся построить нормальное цивилизованное государство».

Героический миф заключает в себе идею, что герой превосходит остальных, — он силен и в то же время справедлив. Он всегда сражается на стороне добра и защищает «наших» от общего врага. В учебниках истории по всему миру приветствуется подобное отношение к героям. И до сих пор правители многих стран хотят влиять на то, что будет напечатано в школьных книгах.

Народных героев канонизируют, и это зачастую мешает взглянуть на них иначе, чем сквозь призму мужества. Когда время от времени кто-то вспоминает о совершенных ими жестокостях, критику тут же пытаются вогнать в соответствующие рамки. Обычно на обвинения в адрес героев прошлого есть универсальный ответ: нечестно обращать внимание на детали и масштабы совершенных ими казней, ведь в ту эпоху убийство врагов и уничтожение вражеских государств были обыденным делом и те, кто их совершал, ничем не выделялись на фоне других правителей. Неужели те, кто пользуется подобными аргументами, могут одобрить и современные этнические чистки и геноцид лишь потому, что это традиция отдельной страны и люди всего лишь придерживаются своих законов?

Чем дальше мы углубляемся в историю, тем меньше жалости испытываем к жертвам. Одна из самых популярных римских достопримечательностей — Колизей. Чтобы попасть в него, туристам зачастую приходится простаивать в очереди несколько часов. Это монументальный шедевр архитектуры, поражающий своими размерами. На третьем этаже торгуют пластмассовыми мечами и детскими комиксами с улыбающимися гладиаторами в экзотических нарядах. Лишь незначительное внимание уделено тому, что Колизей, построенный во времена императора Веспасиана, был бойней на 200 000 зрительских мест. Убийство варваров, то есть чужаков, было обычной забавой, но кровавые исторические детали подпортили бы туристическую атмосферу.

Разница между демократией и диктатурой состоит еще и в том, что при диктатуре правители сами воздвигают себе памятники. Чем сильнее диктатор угнетает свой народ, тем обычно помпезнее его отлитый в бронзе портрет. Стоит также отметить, что на современных памятниках диктаторы обычно улыбаются, тогда как каменные и бронзовые всадники в демократических странах серьезны и даже суровы. Памятник президенту Туркменистана Сапармурату Ниязову изображает его обнимающим мир, с широко раскинутыми руками. В столице Северной Кореи Пхеньяне народ приветствуют гигантские улыбающиеся Ким Ир Сен и Ким Чен Ир. Неудивительно, что Mansudae — одна из крупнейших художественных компаний, специализирующихся на гигантских монументах, — находится именно в Северной Корее. Mansudae изготавливала в том числе статуи африканских диктаторов, и это принесло ей весьма неплохой доход.

С древнейших времен те, кто воздвигал памятники, хотели быть уверены в том, что они будут стоять вечно. Однако их сносят так же регулярно, как и создают. Во время народных восстаний и революций памятники диктаторам первыми оказываются на линии огня. Сейчас монументы начинают сносить и в демократических государствах. Так, беспорядки в американском Шарлотсвилле начались после того, как ультраправые вышли на улицы с протестом против намерения властей штата демонтировать памятник генералу Роберту Ли, который сражался за Конфедерацию и был рабовладельцем.

В августе 2017 года в США за одну ночь демонтировали памятники многим героям Гражданской войны и прочим известным южанам. В Балтиморе власти муниципалитета снесли статую председателя Верховного суда, при участии которого был создан документ, запрещавший давать гражданство афроамериканцам.

В сентябре 2017 года разгорелся скандал вокруг памятника путешественнику Джеймсу Куку. Многие считали статую, расположенную в сиднейском Гайд-парке, оскорбительной. Табличка на памятнике гласит, что «в 1770 году Джеймс Кук открыл эту землю». На статуе краской написали «Геноцид — не повод для гордости» и «Поменяйте дату». Акт вандализма послужил причиной дискуссии в обществе о том, насколько текст на памятнике соответствует действительности. Первое предложение новой надписи указывало на жестокое обращение с аборигенами. Журналист Стэн Грант, ведущий происхождение от коренных жителей — туземцев, имея в виду вторую фразу, едко спрашивал в своей статье: неужели кто-то думает, что аборигены действительно 60 000 лет ждали, пока их «откроют»?

История не знает сослагательного наклонения, но на людей, увековеченных в статуях и монументах, неплохо было бы взглянуть и с той точки зрения, которая не всегда помещается в учебники и официальную летопись.

Властные и авторитарные личности добивались господства во все времена. И в наши дни те, кто разочаровался в глобализации и собственном скудном доходе, находят утешение в речах популистов, которые обвиняют других в проблемах собственной страны. Они умело раздувают злобу с помощью лжи и пропаганды.

Скончавшийся в 2018 году президент Джордж Буш — старший надеялся, что оставил после себя в наследство достаточно доброты. Хотя Буш был сильным лидером, он хотел напомнить людям, что сила не всегда означает жестокость.

Эта книга посвящается сотням миллионов обычных людей, которые пострадали от последствий поступков, совершенных «героическими лидерами», верившими только в свою собственную правду.

Александр Македонский (356–323 гг. до н. э.)

Мегаломаньяк, не знавший границ

^{Македония обрела независимость в 1991 году. Новое правительство начало масштабное строительство в столице нового государства Скопье. Власти решили заново отстроить центр города с тем, чтобы представить величественную историю Македонии и ее значимые фигуры. Самым важным из них стал Александр Македонский, которому 8 ноября 2011 года воздвигли двадцатидвухметровый памятник в честь двадцатилетия обретения независимости Македонии. Александр восседает на верном коне Буцефале, который поднялся на задние ноги, словно готовясь к новому завоевательному походу. Да, Александр знал толк в походах.}

Царь Македонии Александр — один из самых романтических героев западной истории, и легенды о нем за прошедшие столетия оторвались от реальности самым причудливым образом. В западной популярной культуре этот прекрасный юноша с развевающимися кудрями скачет на неутомимом коне Буцефале от одного сражения к другому, к новым и новым приключениям, и относится к побежденным с честью и снисхождением. В исторических фильмах предусмотрительно не упоминается о том, как Александр продает в рабство население завоеванных городов. Для тех, кто рассказывает о нем, Александр — слишком романтическая персона, чтобы представлять его как деспота, жаждущего владычества над всем миром.

Об Александре ходит множество легенд. Одна из наиболее известных — легенда о том, как он справился с Гордиевым узлом. Чрезвычайно сложно завязанный узел хранился в храме Зевса в столице Фригии, носившей имя ее правителя Гордия. По преданию, тот, кто распутает узел, должен был стать правителем всей Азии. Александр же не стал его развязывать, а разрубил своим мечом. Подобным образом он решал и остальные трудности, которые вставали на его пути.

Отец Александра, царь Македонии Филипп II, был великолепным главнокомандующим, который растил сына воином с самого детства. Филипп завоевал практически всю Грецию и объединил ее разрозненные города под своим правлением. Тринадцатилетний Александр стал учеником Аристотеля и учился у него в течение трех лет. Судя по всему, лекции учителя о сомнении, которое всегда кроется в мудрости, не заставили Александра углубиться в самопознание.

С ранних лет мальчик знал, что он особенный. При дворе ему говорили, что его предками были великие герои как с материнской, так и с отцовской стороны. Отец Александра был прямым потомком Геракла, а мать — Ахилла. Даже наличие не настолько героических предков может ударить в голову.

Обучение у Аристотеля закончилось, когда настало время воевать. Филипп II отправился на войну, оставив наместником шестнадцатилетнего Александра. В это время произошло восстание фракийского племени медов. Александр быстро собрал войско, подавил восстание и назвал крепость медов своим именем. С тех пор оно носило название Александрополь. За свою жизнь Александр назвал в честь себя в общей сложности 19 городов, самым известным из которых является Александрия — второй по величине город в Египте.

Александр стал царем Македонии в 336 году до н. э., когда Филипп II был убит. Александру было тогда всего 20 лет, однако у него уже имелась четкая цель — завоевать Персию. Убийство Филиппа было хорошим предлогом для того, чтобы избавиться от всех, кто так или иначе был причастен к заговору или просто стоял на пути у Александра. Он казнил своего двоюродного брата Аминту и двух македонских принцев, а также зятя Филиппа II Аттала и его дочь. После уничтожения политических соперников Александр остался единственным наследником правящей династии Аргеадов.

Тем не менее требовались немалые усилия для того, чтобы удержаться на троне. Когда крупный греческий город Фивы восстал против Македонии, Александр жестоко подавил восстание, буквально сровняв Фивы с землей. Шесть тысяч жителей города были убиты, а оставшиеся 30 000 — проданы в рабство. Другие греческие полисы сдались и перешли под власть Македонии, сделав Александра гегемоном Коринфского союза в борьбе против Персии.

Александр воспользовался своим положением и начал военную кампанию, направленную на завоевание Персии. Греки присоединились к походу, поскольку Персия была их давним врагом. Жалованье солдатам пообещали выплатить из награбленной добычи — Персия славилась своим богатством.

В 334 году до н. э. Александр и 35 000 его солдат переправились через Геллеспонт — нынешние Дарданеллы в Турции. Сперва Александр направил войско в Трою, чтобы побывать на могиле своего предка Ахилла. Подплывая к берегам, Александр метнул в землю копье и таким образом засвидетельствовал, что с этого момента он является законным правителем Азии. Война Персии была объявлена. Александр впервые сразился с персидским войском на реке Граник, где разбил противника. Тех, кто тогда остался в живых, продали в рабство.

Города Ионии Александр завоевывал по одному. Несмотря на то что изначальная цель войны — освобождение греческих городов в Малой Азии — была выполнена, Александр решил продолжить вести сражения в других землях. Ненасытность царя постепенно стали замечать его воины, моральный дух которых начал падать.

Александр сошелся с персидским царем Дарием III в битве под Иссом в Анатолии в 333 году до н. э. По разным подсчетам, персы в этой битве потеряли от 5000 до 10 000 воинов. Дарий бежал, а его семья оказалась в руках Александра. Согласно историкам, тот обошелся с ними вполне великодушно. Он пленил жену Дария Статиру и ее тринадцатилетнюю дочь, носившую то же имя. Позже девочка стала женой Александра. Он также забрал себе гарем Дария.

В следующем году Александр продолжил завоевывать средиземноморские города, расположенные на побережье, и уничтожал всех, кто осмелился сопротивляться. Тир отказался сдаваться. Александр начал осаду города, которая продлилась семь месяцев. Согласно римскому историку Квинту Курцию Руфу, 2000 жителей Тира были распяты. В осаде погибли еще 6000 человек. Оставшихся после этого в живых мужчин убили, а женщин и детей продали в рабство.

Следующей была окружена Газа, которая также отказалась сдаваться. Все мужское население города было убито. Персидского наместника, управлявшего городом, протащили по улицам за колесницей, и в конце концов он скончался.

После завоевания Египта Александр утвердился в мысли о своем божественном происхождении. В египетском храме Амона оракул сказал царю, что его настоящим отцом был не Филипп, а сам Зевс! Это укрепило убеждение Александра в том, что воинскими успехами он обязан своей божественной силе. Он начал требовать от воинов, чтобы те называли его Зевсом или Амоном. Македоняне не приняли такого поведения правителя. Их преданность ему основывалась на боевом братстве, а не на якобы небесном происхождении предводителя.

Александр вернулся в Палестину и разрушил Самарию, жители которой взбунтовались против новой власти. Он казнил правителей Самарии и всех, кто пытался бежать. В сражении при Гавгамелах в 331 году до н. э. он повторно разбил войска царя Дария. Тогда погибли несколько десятков тысяч персов.

После Гавгамел пришел черед Вавилона, где солдаты Александра провели целый месяц за пьянством и насилием. Согласно историку Курцию Руфу, родители и мужья позволяли чужакам пользоваться их женами и детьми до тех пор, пока солдаты щедро платили за бесчестье.

Столицу Персии Персеполис Александр завоевал в 330 году до н. э. Царь позволил своему войску разграбить город. Согласно историку Плутарху, армия попировала на славу, но веселью пришел конец, когда Александр спьяну сжег город дотла.

Персидский царь Дарий был убит, и Александр пленил главного виновника убийства, заговорщика Бесса, провозгласившего себя правителем. Александр распял Бесса на кресте, воспользовавшись убийством Дария как предлогом для того, чтобы казнить сатрапа. Перед казнью Бессу отрезали нос и уши.

Когда захваченные Персией греческие территории были отвоеваны обратно, воины Александра решили, что их дело окончено и пора готовиться к возвращению на родину. Но честолюбие царя не знало границ, и он сумел убедить свое войско продолжить поход. В этот раз идти предстояло на север: впереди простирались территории нынешних Таджикистана, Узбекистана и Афганистана.

Когда в Согдиане начались восстания, царь Александр не стал изменять себе. Мужское население бунтующих городов уничтожили, а женщин и детей продали в рабство. В 328 году до н. э. Александр одержал победу над местным правителем Оксиартом на территории нынешнего Таджикистана. Среди пленных была дочь Оксиарта Роксана. Во время мирных переговоров было условлено, что Александр возьмет Роксану в жены.

На практике все свободное время Александра уходило на подавление очагов восстания не только на захваченных территориях, но и внутри собственной армии. Когда в 330 году до н. э. Александр занял Дрангиану, что на территории нынешнего Афганистана, внутри войска был раскрыт заговор, целью которого было положить конец бесконечной войне. Заговорщиков подвергли пыткам и убили. Александр становился все более недоверчивым. Особенно подозрительными ему казались прежние союзники его отца.

В Самарканде в 328 году до н. э. произошел инцидент, который еще больше увеличил пропасть между царем и его воинами. Македонцы подавили восстание в Согдиане и бурно праздновали победу. И тогда в пьяной ссоре Александр убил своего близкого друга и соратника Клита. Во время пиршества Клит осмелился защитить память царя Филиппа — отца Александра. Согласно Плутарху, в убийстве друга Александр обвинил бога виноделия Диониса. В то же время постфактум он заклеймил Клита как предателя.

В Египте Александр провозгласил себя сыном бога солнца Амона, да и в Персии он начал вести себя как полноправный царь и властелин. Он носил пышные персидские одежды и царскую перевязь на голове. Чествовал себя как сына Зевса и вернувшегося к жизни Ахилла — то есть считал себя сверхчеловеком, которому уготована судьба покорить весь мир.

В Бактрии Александр захотел, чтобы, согласно персидским придворным традициям, перед ним все падали ниц. Македонские воины посчитали, что это чересчур, — и царя осмеяли. Подобные церемонии показались излишними даже племяннику Аристотеля Каллисфену, который до этого превозносил Александра. Царь отказался вводить новые церемонии, но неприязнь к Каллисфену осталась. Когда был раскрыт так называемый заговор пажей, подозрительный Александр приказал казнить многих из тех, кто не имел к тайному сговору никакого отношения. Под горячую руку попал и Каллисфен.

В 326 году до н. э. Александр пошел на Индию, разрушая встречающиеся ему на пути города и уничтожая их жителей. Царь пообещал 7000 наемников из Массаги, что пощадит их, если они сдадутся. Те отказались примкнуть к войску Македонского, и все воины, а также их семьи, включая жен и детей, были убиты. Александр перешел Инд и направился к югу, попутно распиная наместников всех городов, которые отказывались сдаваться. В Мултане царя ранили, и из-за этого было убито все население города.

Александр разгромил индийского царя Пора и начал готовиться к новому походу. Но чаша терпения его солдат переполнилась — и тот вынужден был повернуть назад.

Александр вернулся в Персию. Он отправил в греческие полисы послания, согласно которым намеревался провозгласить себя богом. В период с 326 по 324 год до н. э. треть наместников — сатрапов Александра — были смещены, шестерых казнили.

В Сузах Александр воссел на трон персидских царей и устроил грандиозный пир в честь завоевания этих земель. Во время этого пира сам Македонский, 80 его полководцев и 10 000 воинов взяли в жены азиаток — целью было укрепить новую державу и слить воедино победителей и побежденных. Мегаломания Александра не знала границ. Александр женился на дочери Дария Статире, а его друг полководец Гефестион взял в жены сестру Статиры Дрипетиду. Второй женой Александра стала Парисатида, дочь Артаксеркса III. Воины, взявшие в жены персиянок, получили щедрые награды.

Александр всегда отличался горячей головой, а военные победы окончательно затмили его разум и лишили чувства меры. Когда лучший друг Александра Гефестион неожиданно скончался от болезни, сломленный горем царь приказал казнить лекаря, который врачевал его наперсника. Спустя восемь месяцев, в 323 году до н. э., умер и сам Александр Македонский, не дожив до 33 лет. Согласно некоторым источникам, смерть настигла Александра после обильных возлияний, длившихся десять дней. Существовали и подозрения, что царя отравили. Как пишет британский исследователь Найджел Которн, завоевательные войны Александра так выкосили мужское население Македонии, что после смерти царя стране не удалось сохранить свою мощь и остаться великой державой.

Александр так же не мог насытиться властью, как Наполеон I или Чингисхан. Его целью было ни много ни мало мировое господство. Известно, что незадолго до смерти Александр намеревался покорить Аравию. У упомянутых властителей были схожи не только цели, но и методы их достижения. Если города покорялись без сражения, жителей могли помиловать. Если же на пути вставало сопротивление, то наказание было суровым.

О героизме Александра Македонского можно много спорить. Он всегда сражался в первых рядах и был честолюбив. В то же время не терпел, если с ним не соглашались. Он убивал близких людей, не пощадив даже друга детства, сына своей кормилицы Клита. А древнюю столицу Персии сжег, будучи во хмелю.

Впрочем, Александру не чужды были и иные чувства. Убив друга в пьяной ссоре, на следующий день он впал в отчаяние и раскаялся в том, что совершил.

Две тысячи лет спустя благородный облик Александра и его завоевательные походы были сочтены достаточной причиной для возведения памятника. Бывший министр иностранных дел Македонии Антонио Милошоский в интервью газете The Guardian в октябре 2010 года заявил, что скульптура призвана укрепить национальную идентичность Македонии по отношению к Греции.

Цинь Шихуанди (259–210 гг. до н. э.)

Первому китайскому императору не нравился никто

^{Цинь Шихуанди создал в Китае единую систему мер и весов и стандартизировал китайскую письменность. Он также похоронил заживо 460 философов и лишил своих подданных возможности знакомиться с литературой, уничтожив в огне множество письменных текстов. Это памятник Цинь Шихуанди в Сиане.}

29 марта 1974 года группа крестьян из Сианя во время бурения скважины наткнулась на древнее захоронение. Под землей были обнаружены 6000 терракотовых воинов. Во время раскопок археологи также нашли колесницы с лошадьми в натуральную величину и 40 000 настоящих предметов оружия из бронзы. Эта терракотовая армия должна была сопровождать первого императора Китая Цинь Шихуанди в его путешествии в загробный мир.

Многие правители переходят всякие границы в своих требованиях и ожиданиях, но императору Цинь Шихуанди не было равных. За мельчайшие провинности он карал своих подданных смертью. Однако Цинь Шихуанди гневался не только на людей, но и на саму мать-природу, которую также ждало суровое наказание.

В 217 году до н. э. император вышел в завоевательный поход, но из-за плохой погоды был вынужден остановиться на привал у подножия горы Сиань. Эти вершины стали местом упокоения дочерей одного из бывших императоров. Когда Цинь Шихуанди услышал легенду о принцессах, то страшно разгневался и подверг сомнению их благородное происхождение. Цинь Шихуанди был уверен, что именно недовольные духи принцесс стали причиной ненастья и сильного ветра, чуть не перевернувшего лодки императорской армии. Он отдал приказ наказать гору. К вершине пригнали 3000 пленников, которым приказали очистить гору от малейшей растительности. Святилище принцесс сожгли в назидание всем, кто мог осмелиться бросить вызов императору.

Цинь Шихуанди, которого изначально звали Ин Чжен, вступил на трон царства Цинь в 246 году до н. э., когда ему было всего 13 лет. Царство Цинь находилось между реками Хуанхэ и Янцзы на территории нынешней провинции Шэньси и было одним из многочисленных соперничавших между собой царств.

Ин Чжен еще в детстве решил покорить мир. В этом ему должны были помочь опытные полководцы. В 238 году до н. э. он приказал казнить любовника своей матери Лао Ая, который участвовал в заговоре против юного императора. Ин Чжен не чувствовал любви к своим братьям и также приказал убить двоих детей, которых родила Лао Аю его мать. Мать он отправил под домашний арест в один из удаленных дворцов и повелел убивать любого, кто когда-нибудь о ней заговорит. А перед казнью с нарушителя императорского запрета полагалось заживо содрать кожу. В эти угрозы не поверили 27 придворных — и все они поплатились жизнью.

Пока император был мал, царством правил регент Люй Бувэй, но уже в 236 году до н. э. Ин Чжен решил, что с него хватит. Не было никаких доказательств того, что Люй Бувэй замышлял недоброе против императора, но Ин Чжен ничего не желал слушать. Он отправил министра и его родственников в ссылку в Сычуань. В письме к своему бывшему наставнику и верному помощнику Ин Чжен бесцеремонно спрашивал: «Что такого ты сделал для царства Цинь, что дало тебе право властвовать? Почему мы должны называть тебя дядюшкой?»

Ин Чжен отнимал власть у Люй Бувэя постепенно. Сперва он отослал его из императорского дворца, потом из столицы, а потом и вовсе выслал прочь из страны. Люй Бувэй покончил жизнь самоубийством, испив чашу с ядом. Но императору и этого было недостаточно. Он объявил, что любой, кто хоть словом обмолвится о бывшем министре, будет также сослан.

В помощниках у Ин Чжена был беспринципный советник Ли Сы. С его подачи двадцатичетырехлетний правитель решил начать военные действия, направленные на объединение Китая. На это у него ушло 20 лет, и за эти годы погибло около полутора миллионов человек. С помощью шпионажа, подкупа, провокаций и своих безжалостных полководцев Ин Чжен захватил шесть соперничавших царств и в 221 году до н. э. объединил их в империю Цинь.

К тому времени ему исполнилось 39 лет. Ин Чжен прибегал к разным мерам, чтобы укрепить свою власть. Например, он решил собрать все оружие в покоренных им царствах и переплавить его, чтобы изготовить колокола и двенадцать огромных статуй, изображающих его самого. Статуи были установлены вблизи императорского дворца. Ин Чжен превратил свой родной город Сяньян в культурный, политический и экономический центр Китая. Уцелевших жителей завоеванных городов он заставлял переезжать в Сяньян.

Ин Чжен также решил сменить имя. Он превратился в Цинь Шихуанди, буквально: «великий император — основатель Цинь». В итоге название династии подарило имя целой стране.

По свидетельствам современников, у Цинь Шихуанди был большой нос, большие глаза, голос шакала и сердце тигра. Он был деятелен и неутомим. Говорили, что император мог прочесть 60 килограммов чиновничьих рапортов в день. Он постоянно путешествовал и не боялся убийц, которые на него охотились.

Цинь Шихуанди был суров: всех, кто был несогласен с ним, убивали. В тронном зале стоял котел с кипятком, куда бросали тех, кто не нравился императору. Многие пытались сбежать и таким образом укрыться от гнева правителя. Сделал попытку и талантливый музыкант Гао Цзянь-ли, но его поймали и доставили ко двору. Чтобы удержать музыканта от дальнейших попыток к бегству, его ослепили кислотой. Цинь Шихуанди и Ли Сы создали эффективное полицейское государство, где граждан побуждали доносить друг на друга. Жестокий Цинь Шихуанди постоянно придумывал новые виды казней. Осужденных разрубали надвое, разрывали конными повозками, у них вырывали ребра или варили живьем. Наказаниям подвергались также члены их семей — родители, братья, сестры и даже дети. Пострадали и собственные дети императора.

У Цинь Шихуанди явно была мания величия. Он выстроил для себя 270 дворцов. В строительстве одного из них участвовали 700 000 заключенных. Самый крупный проект Цинь Шихуанди сохранился до наших дней. Император решил соединить концы разрозненных укреплений на севере страны и создать оборонительное сооружение, в наши дни известное как Великая Китайская стена. Миллион человек строили стену 12 лет, и ее длина в итоге составила более 3500 километров. Местами стена достигала семи метров в высоту и была такой широкой, что по ней могли шагать бок о бок восемь человек. Через каждые 50 или 100 метров возвышались сторожевые башни. По приблизительным оценкам, при возведении стены погибло порядка 400 000 человек.

Один из признаков сложного характера — нетерпимость к противоположным мнениям. Подданные Цинь Шихуанди хорошо понимали, что свои мысли стоит держать при себе, если хочешь сохранить голову. Для Цинь Шихуанди расправа с инакомыслящими была в порядке вещей. Ведь он всегда мог найти новых советников на место тех, кто позволял себе неосторожность в речах. С годами характер императора становился все более невыносимым. Даже высказывания давно оставивших этот мир древних философов могли разгневать его.

В 213 году до н. э. Ли Сы предложил императору взять под надзор все знания, имеющиеся в государстве. На практике это означало, что запрещались все книги, архивы и даже песни, не получившие официального одобрения императора. Ли Сы также предложил сжечь трактаты конфуцианских мудрецов. Цинь Шихуанди одобрил эту идею, поскольку терпеть не мог конфуцианства. Лишь по одной копии каждого трактата сохранили для императорской библиотеки, все другие — сожгли. Также пощадили труды о сельском хозяйстве и медицине. Остальное же, включая летописи, поэзию и философию, предали огню.

Цинь Шихуанди был суеверен. Он был одержим идеей бессмертия. Мудрецы рассказали ему, что за морем лежат три острова, где из нефритовых фонтанов бьет сладкое вино, дарующее бессмертие. Поскольку император считал себя самым могущественным человеком на Земле, он полагал, что должен стать бессмертным. Чтобы достигнуть этой цели, он держал целый штат мудрецов и гадальщиков. Они должны были искать эликсир вечной жизни в самых отдаленных уголках. Усилия эти были бесплодны. Многим кудесникам и ведунам приходилось прибегать к обману, чтобы сохранить свою жизнь. Однажды два лекаря осмелились выразить сомнение в том, что эликсир бессмертия существует, и на них обрушился императорский гнев. Они вынуждены были бежать, но уйти далеко им не удалось.

Император был разгневан на мудрецов, которые не могли решить его задачу. По преданиям, он так разозлился, что не сможет воплотить желаемое, что приказал заживо закопать 460 конфуцианских мудрецов, которые сочли поиски бессмертия вздорным суеверием.

Фусу — первенец императора — попытался вразумить отца. Он говорил, что мудрецы лишь повторили то, что прочли в книгах, и у них не было других знаний. Казнить их было жестоко. Фусу также предостерег отца, сказав, что насилие может стать причиной народных беспорядков. Реакция Цинь Шихуанди была вполне предсказуемой. Он разгневался и прогнал сына на север страны. Позже второй сын императора Ху Хай заставил Фусу совершить самоубийство.

Цинь Шихуанди легко выходил из себя, был гневлив и бесконечно требователен. Если учесть его параноидальные черты, мы получим типичный портрет правителя-деспота, абсолютно утратившего связь с реальностью.

Цинь Шихуанди так и не смог отыскать эликсир бессмертия и умер, когда ему было 50. После себя он оставил огромный мавзолей с захороненной в нем терракотовой армией.

Мао Цзэдун был горячим поклонником Цинь Шихуанди. Когда его критиковали за то, что он, подобно первому китайскому императору, угнетает интеллигенцию, он ответил, что Цинь Шихуанди похоронил 460 мудрецов, а он сумел похоронить 460 000. Мао говорил: «Вы, ученые, уверяете, что я подобен Цинь Шихуанди. Вы неправы. Я в тысячи раз превзошел его. Вы обвиняете меня, что я имитирую его деспотические замашки. С глубочайшим удовлетворением вынужден с вами согласиться».

Октавиан Август (63–14 гг. до н. э.)

Бесчувственный поборник морали

^{Октавиан Август был одним из величайших пропагандистов античных времен. Он нанимал поэтов, историков и художников для работы над своим публичным имиджем. Так, с его подачи скульптура перестала быть реалистичной и стала все более идеализироваться. Памятники и бюсты Октавиана Августа изображали моложе, нежели он был в действительности, и эти статуи устанавливали даже в самых удаленных уголках Римской империи. Знаменитая мраморная статуя Октавиана Августа — Август из Прима-Порта — была найдена на Вилле Ливии, жены императора, в 1863 году. Сейчас ее можно увидеть в Ватикане.}

Римские императоры были величайшими популистами. Они покупали поддержку граждан, предлагая им взамен еду и развлечения — хлеб и зрелища, как едко выразился сатирик Ювенал. Самым талантливым из популистов был Октавиан Август — один из самых долговременных правителей Рима, продержавшийся у власти сорок один год. Во многих странах память об Октавиане Августе увековечена в названии последнего летнего месяца. Я не вижу в этом ничего странного. Действительно, на многих языках последний месяц лета носит названия, представляющие собой различные вариации имени Август.

На самом деле Августа звали Октавий, однако он менял имя дважды за жизнь. И он был не единственным императором, сделавшим это. Так, Тиберий Клавдий Нерон позже стал зваться Тиберием Юлием Цезарем Августом, а Марк Аврелий на самом деле был Марк Анний Вер.

Атия — мать Гая Октавия Фурина — была племянницей Юлия Цезаря. Подростком Октавий не раз развлекался вместе с Юлием Цезарем, наблюдая за тем, как гладиаторы убивают друг друга на аренах амфитеатра. Аристократы, недовольные правлением Цезаря и сражавшиеся за республику, убили Цезаря на ступенях римского сената в 44 году до н. э. В своем завещании Цезарь подтвердил усыновление Октавия. После этого восемнадцатилетний Октавий стал называть себя Гаем Юлием Цезарем Октавианом.

После смерти Юлия Цезаря Октавиан прибыл в Рим. Там к власти пришел союзник Цезаря Марк Антоний, когда убийцы императора бежали из города. Многие из тех, кто участвовал в борьбе за трон, сначала не восприняли племянника Цезаря всерьез. Они совершили большую ошибку.

Октавиан упрочил свою популярность в народе, не только раздавая римлянам деньги, но и став распорядителем в играх, устроенных в память об убитом Цезаре. В своих воспоминаниях Октавиан хвалился тем, что организовал целых восемь гладиаторских игрищ, в которых участвовало более 10 000 гладиаторов. Двадцать шесть раз он организовывал игры с участием африканских хищников и один раз — морское сражение на Тибре, в котором приняли участие 3000 воинов.

Октавиан также встречался с военными соратниками Цезаря и ветеранами его войска. Хотя у него не было законного права созывать армию, он щедро одаривал солдат деньгами и пользовался статусом приемного сына Цезаря, чтобы завоевать симпатии военных. С помощью знаменитого оратора и государственного мужа Цицерона в 43 году до н. э. Октавиана избрали сенатором. И тогда он наконец получил право на созыв собственного войска.

В 43 году до н. э. Октавиан заключил с Марком Антонием и другим союзником Цезаря, Марком Эмилием Лепидом, договор о создании триумвирата. Так они втроем стали правителями Рима.

Октавиан вскоре начал демонстрировать свою безжалостность. Официальной причиной образования триумвирата была месть за убийство Цезаря. Заговорщики получили по заслугам, но пострадали и многие другие — те, кто не был причастен к смерти Цезаря. Правители объявили проскрипцию. Проскрипцией называли список, в который входили те, кто объявлен вне закона и должен подвергнуться наказанию. На практике это означало смерть или изгнание. На деле проскрипция была прекрасным способом свести личные счеты и средством обогащения. Впервые проскрипцию с чиновничьей мелочностью применил Луций Корнелий Сулла в 82 году до н. э.

Триумвират договаривался о том, кого занести в список. Каждый вносил в лист имена личных врагов, после чего список прибивали к столбу на Форуме. Те, кто оказался в списке, теряли гражданские права и право на юридическую защиту. Тот, кто выдавал проскрибированного, получал вознаграждение. А тот, кто убил оказавшегося вне закона, мог забрать себе его имущество. В список Марка Антония попал Гай Тораний — защитник Октавиана, а также покровительствовавший тому Цицерон. Несмотря на то что Октавиан считал Цицерона полезным, он не стал препятствовать Марку Антонию. Согласно легенде, отрубленную голову и руки Цицерона поместили на ораторскую трибуну Форума. По преданию, Фульвия — жена Антония — втыкала в столь известный и столь многих раздражавший язык мертвой головы булавки.

Началось кровопролитие. Многие бежали в горы, другие скрылись в подполье. Спустя год проскрипция была завершена. В списках врагов народа оказались 300 сенаторов, и их настигла смерть. Две тысячи всадников — представителей привилегированного сословия — потеряли все свое имущество и вынуждены были бежать или погибнуть. Республиканская оппозиция была задушена. Благодаря проскрипции триумвират сумел наполнить казну и платить жалованье армии. И это не говоря уже о том, как обогатились они сами. Октавиана в особенности интересовали драгоценная мебель и коринфская бронза, конфискованные у убитых.

В Риме воцарилась мрачная атмосфера, а жители были в панике. Триумвират вел себя так, как обычно ведут себя диктаторы. Правители создавали странные и строгие правила, которые не обсуждались. В первый день 42 года до н. э. триумвират провел религиозную церемонию и принес клятву, согласно которой Юлий Цезарь провозглашался богом, а все его деяния — священными. Сенат также заставили принести эту клятву. День рождения Юлия Цезаря стал выходным, и праздновать его было обязательно. Сенаторы и их сыновья, которые не желали отмечать этот день, приговаривались к штрафам в миллионы сестерциев. Обожествление Цезаря было весьма на руку Октавиану, ведь теперь он мог именовать себя divis filius — сыном божьим.

Сын божий не знал жалости. Мутинская война (на территории нынешней Модены) началась в 43 году до н. э. Войска Марка Антония и Октавиана напали на отряды Брута в Мутине. Октавиан был безжалостен к 14 000 солдат Брута. Они попробовали договориться об условиях мирного договора, но результата это не принесло. Все должны были погибнуть. Когда один из воинов попросил о достойных похоронах, Октавий грубо ответил, что этим займутся стервятники.

Гражданская война продолжалась. Брат Марка Антония Луций вместе с женой Антония Фульвией напали на Октавиана. Сражение закончилось победой Октавиана. Воины Луция и Фульвии стали частью армии Октавиана, однако повезло не всем. Согласно некоторым историкам, двадцатитрехлетний Октавиан принял решение принести 300 военнопленных в жертву на алтаре, посвященном Юлию Цезарю.

Фульвия умерла в изгнании. Для Марка Антония это было большой удачей, поскольку он смог уладить свою ссору с Октавианом, женившись на его сестре. Война окончилась, когда Антоний и Октавиан совместно с Лепидом образовали второй триумвират.

Антоний решил вернуться на Восток, где он бросил жену и вступил в связь с египетской царицей Клеопатрой. Октавиан в свою очередь обратил внимание на Ливию, жену римского патриция и военачальника Тиберия Клавдия Нерона. Октавиан потребовал от Нерона Старшего развестись с Ливией. И всего через несколько дней после того, как жена Октавиана Скрибония родила ему второго ребенка в январе 38 года до н. э., Октавиан взял Ливию в жены. Нерон умер в 33 году до н. э., и речь на похоронах отца держал его старший сын, будущий император Тиберий.

В 32 году до н. э. второй триумвират окончательно распался после того, как бунтующего Лепида заставили отказаться от должности. В то же время Октавиан запустил пропагандистскую кампанию с целью очернить Марка Антония. По словам Октавиана, Марк Антоний придерживался сомнительной морали. При этом обе стороны конфликта были склонны к помпезности. Октавиан считал себя воплощением бога света, покровителя искусств и врачевателя Аполлона. Это создавало явный контраст с Марком Антонием, который, в свою очередь, называл себя воплощением Вакха (или Диониса) — бога вина. По свидетельствам очевидцев, Марк Антоний часто находился под влиянием чар своего божественного покровителя. Вскоре Октавиан начал говорить о себе как об императоре, чтобы подчеркнуть, что настоящий правитель — именно он. На монетах, выбитых в период его правления, значится: «Октавиан, сын божий».

В битве при Акциуме флот Марка Антония и Клеопатры был уничтожен, и они бежали в Египет, где оба совершили самоубийство. Сын Клеопатры и Юлия Цезаря Птолемей Цезарион был убит Октавианом. Марка Антония провозгласили врагом отечества. Все упоминания о нем вычистили из официальных документов, его статуи свергли с пьедесталов. Сенат даже постановил, что всем мужчинам из рода Антониев законодательно запрещается носить преномен (личное имя) Марк. День рождения Марка Антония стал считаться официально проклятым — в этот день было запрещено вести торговлю и прочие дела.

Путем обмана и убийств Октавиан установил автократию, или самовластие. Этому он научился у Юлия Цезаря. Октавиан не был импульсивным — наоборот, он был очень осторожен. Но гнев обрушивался на каждого, кто осмеливался бросить ему вызов.

Начиная с 27 года до н. э. Октавиан стал звать себя Августом, что означало «божественный», «величественный», «благородный». Он умело избегал титула императора и хотел сохранить ранние формы республики. На практике же он был диктатором и империалистом.

В период республики был принят закон, согласно которому Рим не может начинать войн без причины. Однако благодаря Гаю Юлию Цезарю и Августу ситуация изменилась. Уделом Рима стал захват чужих территорий. Август был успешным завоевателем и в перечне своих деяний Res Gestae («Деяния божественного Августа») похвалялся тем, как много народов присоединил к Римской империи.

Помимо желания порабощать другие народы и укреплять власть Рима, Августа снедало горячее желание указывать другим, как жить. В 18 году до н. э. он представил новый свод законов, получивший название Leges Juliae. При Октавиане женская измена превратилась из проступка в преступление. Наказанием за супружескую неверность для женщин было изгнание, для мужчин — конфискация имущества. Если муж заставал жену с любовником, он имел право убить того, кто посягнул на святость брака. Если же муж бездействовал, его могли обвинить в попустительстве. Женщине, виновной в измене, запрещалось заключать новый брак. Разумеется, Октавиан Август и сам был повинен в супружеской измене, но диктаторы обычно недосягаемы для закона.

Моральный микроменеджмент, который любил практиковать Август, добрался также до амфитеатров и театральных подмостков. Если актеры вели себя непристойно и развязно, их могли жестоко наказать. Женщины больше не могли присутствовать на спортивных состязаниях, если атлеты соревновались без одежды. Кроме того, женщинам запрещалось делить ложу с мужчинами и нужно было сидеть сзади.

В 9 году до н. э. Август согласился смягчить некоторые свои указы и выслушал призывы граждан ослабить жесткое законодательство, касавшееся бездетных и незамужних. Прежние законы тем не менее остались в силе, хотя некоторые послабления были сделаны. С замужними бездетными перестали обращаться как с незамужними в очереди наследования. Бездетные вдовы и разведенные женщины получили больше времени для того, чтобы второй раз выйти замуж. Также неженатые мужчины получили дополнительное время, чтобы организовать брак и таким образом упрочить право на наследство.

Октавиан Август неистово стремился заставить всех вступить в брак. Он был несгибаемым патриархом, для которого родственники были прежде всего пешками в борьбе за власть. Со своей дочерью Юлией он обошелся крайне жестоко. Когда ей было всего 14, Август впервые выдал ее замуж. После смерти первого мужа дочери Август заставил своего верного полководца Агриппу развестись с женой и жениться на Юлии, которой тогда было 18. У них родилось четверо детей. Первыми были сыновья — и их Август забрал себе на воспитание. До внучек Августу не было никакого дела. Когда Агриппа умер, Август продолжил распоряжаться рукой дочери. На этот раз мужем Юлии стал Тиберий — сын от первого брака жены Августа Ливии. Он вынужден был оставить горячо любимую жену и жениться на дочери Августа.

Август не переносил распущенности Юлии, несмотря на то что дочь лишь следовала примеру отца. Разница была лишь в том, что Августу женщин приводили в опочивальню тайно под покровом ночи. Тем не менее связи Юлии переполнили чашу терпения Августа. Во 2 году до н. э. Август принудил Тиберия развестись с Юлией и изгнал дочь на маленький остров Пандатерия. Любовник Юлии Юл Антоний был вынужден совершить самоубийство или, по другой версии, был отправлен в ссылку. Все друзья Юлии мужского пола оказались в изгнании. На Пандатерии Юлии запретили пить вино до конца жизни и общаться с мужчинами. Та же участь постигла и ее дочь, названную в честь матери, которую Август изгнал на острова Тремити. Согласно некоторым источникам, Юлия-младшая имела связь с Децимом Юнием Силаном, и это привело Августа в бешенство. В отличие от матери, Юлии-старшей, Юлия-младшая была вынуждена провести всю жизнь на Тремити одинокой и отверженной.

Семью Октавиана Августа трудно назвать божественной, даже несмотря на то, что он сам причислял себя к олимпийским богам. Август убил Цезариона, наследника Юлия Цезаря. Он был беспощаден и к единственному своему ребенку, дочери Юлии, и к своей внучке. Он хладнокровно управлял судьбами близких людей. Его безразличие к чувствам других и бессердечное отношение к людям как к инструментам достижения власти привели к тому, что римский двор стал местом интриг и злобы.

Август отправил в изгнание и поэта Овидия. Его «Искусство любви» противоречило ханжеской добродетельной политике Августа. Овидий умер вдали от родины.

В 13 году Август опубликовал «Деяния божественного Августа» — биографию, в которой перечислял свои свершения. Умер Август на следующий год, в последний месяц лета, носящий его имя. Согласно историку Светонию, в последние часы Август собрал вокруг себя приближенных и спросил, хорошо ли он сыграл свою пьесу. После того как те ответили утвердительно, Октавиан произнес свои последние слова: «Аплодируйте же тогда».

Аттила (ок. 406–453 гг.)

Бич Божий

^{Памятник Аттиле, установленный в области Зала, в Венгрии. В «Песни о Нибелунгах» Аттила фигурирует под именем Этцель. Еще в XIX веке некоторые венгры называли Будапешт Этцельбургом. По мнению премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, венгры — потомки Аттилы и венгерский язык принадлежит к языкам, родственным гуннскому и тюркским наречиям, а вовсе не к финно-угорской группе.}

«Уважаемые потомки Аттилы!» — так председатель политической партии «За лучшую Венгрию» Габор Вона приветствовал в 2016 году посетителей культурного фестиваля «Курултай». В свою очередь, премьер Венгрии Виктор Орбан открестился от языкового родства с Финляндией. На саммите Тюркского совета в 2018 году в Киргизии Орбан заявил, что венгерский — близкий родственник тюркских языков, а венгры — гунно-тюркские потомки вождя Аттилы. Писатель-этнограф из Будапешта Микаэль Мольнар называл Аттилу «нашим гунном». По его мнению, западные историки исказили представление об Аттиле, описывая его жестоким и безжалостным. «Аттила велик, и он принадлежит нам», — заявил Мольнар. В Венгрии Аттила — популярное мужское имя. Так чем же вождь гуннов заслужил свое величие?

Гунны предположительно были кочевым народом монгольского происхождения, переселившимся в Европу в конце VI столетия из степей Центральной Азии и с берегов Азовского моря. Сперва гунны напали на остготов, живших на территории современных Украины и Молдавии, а в 375 году — и на вестготов. Гунны осели в Паннонии, римской провинции на территории нынешней Венгрии. Их не интересовали ни земледелие, ни наука. Из Паннонии они совершали набеги на разные уголки Европы. Поначалу гунны представляли собой разрозненную группу из нескольких соперничавших племен. В 432 году власть над гуннами взял Руа, но он был королем всего два года. В 434 году он умер, оставив трон своим племянникам, Бледе и Аттиле. Бледе было 44 года, Аттиле — 28.

Готский историк Иордан описывает Аттилу как человека невысокого роста, с широкой грудью, большой головой, маленькими глазами и жидкой бородкой с проседью. Кожа Аттилы была смуглой, а нос — приплюснутым. Как свидетельствует Иордан, Аттила был нетерпелив, жаден и склонен к насилию. Когда Аттила пришел к власти, он немедленно потребовал почестей как от царствовавшего в Восточной Римской империи Феодосия II, так и от императора Западной Римской империи Валентиниана III.

Если бы Аттила жил в наши дни, он наверняка бы стал мафиози, занимающимся вымогательством в одном из крупнейших городов мира. Аттила и его брат Бледа постоянно вымогали золото у соседних народов. В городе Марг (современный сербский Пожаревац) был подписан «мирный» договор, который обязал римлян платить вдвое больше дани по сравнению с тем, что они платили Руа. Теперь им нужно было отдавать гуннам более 300 килограммов золота в год, в противном случае гунны разграбили бы Рим. Также римлянам приказали вернуть двух юных гуннских бунтарей, сбежавших на Запад. Когда гунны подняли их на трехметровые копья, крики были слышны даже в лагере римлян на противоположной стороне Дуная.

В 441 году Восточная Римская империя не заплатила гуннам дань, и Аттила напал на территорию, где расположены современный Белград и другие балканские города. В 442 году было заключено перемирие, однако в том же году Бледа и Аттила атаковали и захватили Наисс (современный сербский Ниш) и Сердику (болгарская София). Наисс был разрушен до основания. Даже спустя восемь лет после захвата города поговаривали, что на улицах пахло смертью и разложением. Римляне разбили лагерь за пределами городских стен, и, как свидетельствуют историки, весь берег реки был усыпан человеческими костями.

Наконец гунны прибыли к стенам Константинополя. Феодосий II был вынужден откупиться от них двумя тоннами золота и после этого ежегодно выплачивать еще почти тонну, чтобы гунны снова не напали.

Аттила убил своего брата Бледу в 445 году — по крайней мере, так утверждает Иордан. В любом случае Аттила стал единовластным королем гуннов. В 447 году он вновь напал на Византию и разорил более 70 городов. Гунны истребили практически все мужское население, а женщин взяли в плен, чтобы позже продать в рабство. К 448 году Аттила стал могущественнейшим правителем, сколотившим немалое состояние на работорговле и грабежах.

Следующие три года дипломаты Аттилы и Феодосия II вели переговоры. Когда в 449 году посол Византии консул Максимин прибыл в Валахию встретиться с Аттилой, он привез с собой секретаря, историка Приска. Аттилу трудно было назвать покровителем ученых. Его меч стал причиной гибели многих монахов и иногда даже целых монастырей. Приск стал свидетелем жестокости Аттилы.

Аттила устроил пир, на котором гостей развлекали шуты и обнаженные рабыни-танцовщицы. Вино лилось рекой. Властитель гуннов наблюдал за пиром, не выражая никаких чувств. Лишь раз улыбка тронула его губы — когда в зал вошел его сын. Известно, что Аттила осведомился у Максимина, какой город или укрепление во всей Римской империи считается самым безопасным и неприступным, и сообщил, что его разрушение доставило бы гуннам величайшее удовольствие.

Новое соглашение с Византией Аттила заключил в 449 году. Византийцы должны были покинуть южные придунайские территории и продолжать платить дань. Сколько именно — неизвестно. Также византийцы должны были выдать за Аттилу женщину знатного рода с достойным приданым.

Вождь гуннов достиг богатства и вершины власти, но чего-то ему по-прежнему не хватало. Он стремился найти благородное оправдание своим военным походам. Однажды пастух привел в лагерь гуннов хромающую лошадь, копыто которой было рассечено. Быстро нашли и предмет, который поранил лошадь. Это был меч, погруженный в землю. Когда клинок показали Аттиле, он заявил, что это меч бога войны, который из поколения в поколение переходил от одного гуннского вождя к другому. Меч был знаком свыше, что боги избрали Аттилу для завоевания мира.

Аттила устремил взор на запад. Он объявил, что его интересуют лишь земли вестготов вокруг нынешней Тулузы и он не намерен искать ссоры с императором Валентинианом III.

Однако уже весной сестра императора Гонория отправила Аттиле послание через своего раба. Гонория просила вождя гуннов избавить ее от принудительного брака со знатным, но старым римским вельможей. Аттила умел ловко использовать любой предлог, чтобы развязать войну, — будь то старый меч, найденный в земле, или кольцо, которое передал ему раб Гонории. Аттила истолковал послание как брачный договор и потребовал у Валентиниана III руки его сестры и половину царства в придачу. Римский император отказался. Весной 451 года Аттила заключил союз с вандалами и франками. С полумиллионной армией Аттила напал на Галлию. Он разграбил Реймс, Мец, Страсбург, Кёльн, Вормс и Трир, убив их жителей.

В 451 году 165 000 воинов Аттилы погибли в сражении к северу от Труа, на территории нынешней провинции Шампань. Бич Божий впервые был вынужден отступить.

Тем не менее Аттила продолжал требовать руки Гонории и теперь напал на Северную Италию. Первой под удар попала Аквилея, население которой вождь гуннов повелел истребить. По пути он разграбил еще несколько городов: Патавию (современную Падую), Виченцу, Верону, Бриксию (Брешию), Бергомум (Бергамо) и Медиоланум (современный Милан).

В итоге Аттила добрался до Рима. Император Валентиниан отправил к вождю гуннов послов во главе с папой римским Львом I. Встреча была значимой. Никто доподлинно не знает, что произошло на переговорах, однако Аттила со своим войском решил отступить. Разумеется, эту дипломатическую победу окутал ореол легенды, и ее стали использовать в том числе как эффективное оружие пропаганды. Согласно историку Джону Мэну, Аттила, скорее всего, и сам осознал, что даже его военной мощи не хватит для того, чтобы покорить Западную Римскую империю. Вдобавок гуннов выкашивала чума, и из-за этой болезни Аттила потерял тысячи воинов. Войску грозил голод, к тому же гунны были уязвимы для нападения, так как находились посреди чужого государства и были со всех сторон окружены противниками. На переговорах, очевидно, обсуждался возможный выкуп заложников, находившихся в плену у гуннов. После переговоров некоторые из них и вправду получили свободу, но затем пропали навсегда.

Аттила вернулся в свои владения, раскинувшиеся вблизи современного Будапешта. Там он в 453 году взял новую жену, германскую красавицу Ильдико. На свадебном пиру Аттила в буквальном смысле упился до смерти: он умер во сне, спьяну задохнувшись от горлового кровотечения.

Несмотря на все недостатки, упрекнуть Аттилу в тщеславии было нельзя. Как писал историк Приск, пока другие на пиру пользовались серебряной и золотой посудой, Аттила довольствовался скромной деревянной.

Гарун Аль-Рашид (766–809 гг.)

Жестокий халиф «Тысячи и одной ночи»

^{Гарун аль-Рашид известен в Европе как халиф из «Тысячи и одной ночи». А это венгерская почтовая марка с изображением аль-Рашида.}

Гарун аль-Рашид (или Абу Джафар Харун ибн Мухаммад) родился в 766 году в городе Рей неподалеку от Тегерана. Он был сыном третьего халифа Аббасидов Мухаммада ибн Мансура аль-Махди. Гарун аль-Рашид появился на свет в эпоху, которая позже стала считаться золотым веком развития ислама. В этот период художники, инженеры, поэты и мудрецы могли свободно творить, черпая вдохновение при дворе Аббасидов. На страницах «Тысячи и одной ночи» — одного из самых известных сборников сказок — страдающий от бессонницы халиф Гарун аль-Рашид переодетым ищет приключений на ночных улицах Багдада. С ним отправляются верный советник Джафар Бармакид и охранник Масрур. Когда поэт Альфред Теннисон прочел легенды «Тысячи и одной ночи», то в порыве вдохновения написал стихотворение о красоте Багдада и в конце каждого четверостишия прославил доброту и мудрость аль-Рашида. Представление Теннисона о доброте халифа имеет столько же общего с реальностью, сколько летающие ковры и джинн из лампы.

Гарун и его брат аль-Гади, который был на четыре года старше, воспитывались при багдадском дворе как наследники престола. Они изучали Коран, поэзию, музыку, историю и законы. Когда Гаруну исполнилось 12, в качестве советника и воспитателя к нему приставили опытного вельможу, визиря Яхью Бармакида. Яхья воспитывал Гаруна как собственного сына, и тот проводил много времени с семьей наставника. Связь была настолько тесной, что Гарун даже почтительно называл Яхью отцом. Яхья был преданным сторонником аль-Хазуран — матери Гаруна. Наставник Гаруна происходил из важного иранского рода из Хорасана. Отец Яхьи, Халид, успел послужить двум халифам — Абу аль-Аббасу и Абу аль-Мансуру. Мать Гаруна, бывшая рабыня родом из Йемена, была властной женщиной, которая сильно повлияла на власть в халифате.

Весной 780 года аль-Махди назначил военачальником своего сына, которому только исполнилось 14, и отправил его в поход против Византии. Халиф полагал, что в походе юный Гарун сможет получить необходимую военную закалку. В то же время, как размышлял аль-Махди, его сын сможет завоевать уважение и любовь воинов. В итоге Яхья Бармакид заботился в походе о своем подопечном, а стратегические задачи решали опытные полководцы. Результатом высосанного из пальца «учебного» похода стала осада Самалы, и крепость продержалась в окружении 38 дней. Защитники в итоге сдались, и их угнали в Багдад. Позже они образовали христианское поселение на восточной границе города. Несмотря на то что византийцы вскоре отвоевали Самалу, военный поход отпраздновали как великую победу юного Гаруна.

В 782 году аль-Махди отправил сына завоевывать новые земли вплоть до самого Босфора. Условия, на которых Гарун заключил мир с побежденными, были выгодны аббасидам. В Багдаде придворные поэты воспевали военную мощь Гаруна. Они провозгласили, что Гарун с вознесенным копьем приблизился к самым стенам Константинополя, но за щедрый выкуп помиловал город и его жителей. Благодаря своему великодушию Гарун получил прозвище «аль-Рашид», «праведный», буквально — «тот, что ступает по верному пути». Его также провозгласили правителем Туниса, Египта, Сирии, Армении и Азербайджана.

В порядке наследования престола Гарун был вторым после старшего брата Мусы аль-Гади. Когда халиф аль-Махди умер в августе 785 года, аль-Гади занял его место (арабское слово «халиф» означает «наместник Бога на земле»), и Гарун подчинился своей судьбе. Когда в сентябре 786 года аль-Гади неожиданно скончался, поговаривали, что его отравила мать обоих братьев аль-Хазуран. Аль-Гади бурно протестовал против того, чтобы мать вмешивалась в его дела. Советник Яхья объявил, что халифом станет двадцатилетний Гарун.

После вступления на трон Гарун сделал Яхью своим визирем, равно как и его сыновей аль-Фадля и Джафара. Аль-Фадль был ровесником Гаруна, серьезным юношей и талантливым вельможей. Однако любимцем Гаруна стал младший сын Яхьи Джафар, известный своей склонностью к гедонизму. Аль-Хазуран до самой своей смерти в 789 году сохраняла большое влияние на управление халифатом. После ее кончины дела династии стали контролировать Яхья и другие Бармакиды.

Воинственная природа Гаруна аль-Рашида дала о себе знать, когда он занял трон. Первым делом он усилил границы войсками и обеспечил воинов снаряжением, чтобы в любой момент быть готовым провозгласить джихад — священную войну против византийцев. Гарун хотел, чтобы военные походы в Византию были ежегодными.

Как пишет историк Хью Кеннеди, походы (по-арабски «газават») к византийским границам были постоянным, практически священным ритуалом, исполнения которого народ всегда ожидал от правителя. Гарун умел завоевывать народную любовь с ранних лет. Джихад наравне с хаджем (паломничеством в Мекку) были отличительными признаками правителей-аббасидов. Каждое лето они отправлялись в военный поход, из которого войска возвращались только на зимовку. Мусульманская армия обычно разбивала лагерь к югу от Таврских гор и проводила там зиму. Весной, когда равнины покрывались зеленой травой и лошади были обеспечены пищей, армия вновь отправлялась воевать. Чаще всего походы огранчивались лишь небольшими пограничными стычками. Если бы аббасиды продвинулись вглубь Византии, то столкнулись бы с императорской армией.

Когда Гарун стал халифом, Багдад был одним из крупнейших городов мира. Он раскинулся по обе стороны Тигра. Гарун возвел посреди Багдада дворец, который был больше и величественнее, нежели дворцы прежних халифов. Правитель жил в изобилии и роскоши, окруженный сотнями придворных и рабов. Двор Гаруна представлял собой огромный институт, в который входило множество евнухов, наложниц, танцовщиц и других слуг. По слухам, число танцовщиц и служанок Гаруна доходило до 2000.

Гарун любил женщин. У него было шесть жен и двадцать четыре наложницы, от которых он имел детей. Он также охотно покупал красивых рабынь. Любимая жена халифа Зубайда в числе других почестей требовала, чтобы еду ей подавали на золотых тарелках. За одной только любимой обезьянкой Зубайды присматривало три десятка слуг.

Если в других дворцах курили благовония, то Гарун, согласно арабскому историку аль-Табари, использовал для ароматизации воздуха красивых женщин. Рядом с халифом всегда находились семь прислужниц в легких юбках, пропитанных благовониями, духами, шафраном и розовой водой. Девушки сидели на стульях, под которыми находились амбра и алойное дерево. Когда юбка девушки становилась сухой, она уступала место следующей, и так воздух в зале всегда был напоен ароматами.

Гарун любил музыку и поэзию и щедро одаривал творцов. Однако у халифа была и темная сторона — он с большим удовольствием наблюдал петушиные и собачьи бои. Гарун, знакомый всем по «Тысяче и одной ночи», был импульсивным садистом. В арабских сказках он скитался по улицам Багдада, переодетый в простую одежду, и его сопровождали охранник и палач Масрур, друг Абу Джафар и поэт Абу Нувас. Нельзя сказать точно, насколько легенды отражают действительность, но Масрур и Абу Нувас — реальные исторические личности. Абу Нувас считается одним из наиболее значимых багдадских поэтов.

Некоторые истории о Гаруне аль-Рашиде звучат настолько устрашающе, что непросто понять, как Альфреду Теннисону удалось найти в сказочном халифе хоть что-то доброе, не говоря уже о качествах, вызывающих восхищение. В одной из сказок (290-я ночь) Гарун гневается на Абу Нуваса и приказывает Масруру раздеть поэта догола, водрузить на него ослиное седло, уздечку и стремена. После этого Абу Нуваса, сопровождаемого хулой и насмешками, водят под уздцы по богатым палатам Гаруна. Когда вояж подходит к концу, халиф приказывает Масруру принести ему голову Абу Нуваса на блюде. Когда несчастный поэт встречает Джафара, тот изумляется публичным унижениям, которым подвергся Абу Нувас. Поэт говорит, что не совершал никаких преступлений, а лишь читал вслух свои лучшие стихи. В этот момент из-за занавеси появляется смеющийся от души Гарун. Халиф одаривает поэта внушительной суммой и вновь просит его составить компанию в ночных приключениях.

В другой сказке (400-я ночь) Гарун слышит от Масрура о весельчаке, который может рассмешить любого человека. Гарун требует, чтобы человек по имени Ибн аль-Кариб прибыл ко двору и постарался развеселить халифа, в противном случае его ждет наказание. Когда Гарун не смеется, несмотря на все усилия аль-Кариба, того избивают мешками, наполненными камнями и щебнем.

В Багдаде Гарун жил в роскошном дворце, окруженном пышными садами, однако ему было тяжело в душном и густонаселенном городе. В 796 году Гарун решил перенести центр правления на берега Евфрата, в северный город Ракку. Там правитель наконец обрел спокойствие и проводил время за игрой в човган (древняя конная забава, похожая на поло) и шахматы, бродил по лесу и по вечерам наслаждался поэзией. Кроме того, Ракка была расположена недалеко от границ заклятого врага халифа — Византии. В следующем году Гарун аль-Рашид предпринял новый поход против греков. Время он выбрал благоприятное, поскольку Византия находилась в хаосе. Императрица Ирина пленила и ослепила своего сына, императора Константина VI, но византийские военачальники ее не поддерживали. Вследствие этого войска Гаруна продвинулись вплоть до Эфеса, и Ирина вынуждена была пойти на уступки арабам.

Гарун был человеком подозрительным и, похоже, страдал расстройством личности. Будучи злопамятным, он имел привычку истолковывать даже нейтральные или положительные поступки как угрозу или оскорбление в свой адрес. Как человек самовлюбленный, он также немедленно вспыхивал, если чувствовал угрозу своему статусу со стороны.

Еще с молодости Гарун ненавидел шиитов — последователей Али ибн Абу Талиба, двоюродного брата пророка Мухаммеда. Аббасиды утверждали, что они истинные родственники пророка, ведущие свой род от дяди Мухаммеда Аббаса. Шииты, в свою очередь, придерживались мнения, что прямые наследники Мухаммеда ведут свой род от Али.

Придворные поэты Гаруна насмехались над шиитами, но Бармакиды не одобряли такую ненависть со стороны халифа и считали преследование шиитов преступлением. Шииты, собиравшиеся у Джафара, жаловались на гонения со стороны Гаруна. Джафар со своей стороны делал все, чтобы эти жалобы не доходили до ушей халифа, и это весьма раздражало последнего.

Последователи Али подняли восстание в Хорасане, что на территории Ирана. Возглавлял мятеж тезка визиря Гаруна генерал Яхья ибн Абдулла, чей брат Мухаммед погиб в сражении против войск халифа Абу аль-Мансура. В 792 году Гарун отправил аль-Фадля — сына своего визиря — уговорить Яхью прекратить восстание и приехать в Багдад на переговоры. Гарун подписал официальный указ о помиловании мятежного генерала. Когда Яхья прибыл в Багдад, Гарун решил бросить его за решетку и начал придумывать способы для разрыва договора. Он повелел своим сановникам найти лазейку в соглашении, и, когда они это сделали, ликующий Гарун приказал Джафару заключить Яхью в тюрьму. Джафар счел это решение несправедливым и отпустил мятежника на свободу. Однако он признался халифу в содеянном. Публично тот одобрил решение вельможи, но на самом деле Гарун лишь тянул время. Он уже принял решение покончить с Бармакидами, но для этого ему потребовалось еще много лет.

Постепенно Бармакиды узнали, на какие маниакальные приступы гнева способен халиф. Гарун аль-Рашид выходил из себя, если Яхья Бармакид приходил к нему без официального приглашения. Масрур получил приказ ни за что не пускать визиря к халифу в подобных случаях. Также Гарун дал Масруру приказ наблюдать за придворными, чтобы никто не думал вставать в знак почтения, когда появлялся Яхья. Люди также не должны были смотреть ему в глаза, обращаясь по имени, а если Яхья за столом хотел выпить воды, то ему нужно было просить прислужников несколько раз.

У Гаруна было множество шпионов, которые ежедневно доносили, чем занимались Бармакиды. В личных беседах Джафар ужасался тому, что генерал Аббасидов Абу Муслим без причин казнил воинов из Омейядского халифата. По мнению шпионов, это указывало на то, что Джафар готов передать власть шиитам — последователям Али.

Бармакиды 17 лет были визирями Гаруна. Они отвечали за управление халифатом и делали все, чтобы денежные реки текли в Багдад, обеспечивая роскошную жизнь при дворе. Однако 1 января 803 года этому был положен конец. Гарун дал Масруру приказ казнить Джафара.

Когда Масрур в ночи прибыл к Джафару и рассказал, что его ждет, Джафар попытался выиграть время. Он подозревал, что халиф отдал приказ, будучи под воздействием спиртного, и попросил Масрура дождаться, пока правитель протрезвеет. Масрур вернулся к Гаруну, но тот с проклятиями отправил его обратно за головой Джафара. По другой версии, Гарун и Джафар провели день на охоте, и халиф даже обнял старого друга и пожелал тому на прощание спокойной ночи перед тем, как приказал его казнить.

Джафару было всего 36, когда он погиб от рук палача. Гарун приказал разрубить тело Джафара и выставить куски на всеобщее обозрение на трех городских мостах в Багдаде. Яхью, аль-Фадля и прочих Бармакидов взяли под стражу, а их имущество конфисковали. Яхья и аль-Фадль погибли в заключении. Последователей Бармакидов казнили как неверных.

Историк аль-Табари пишет, что уничтожение Бармакидов потрясло современников. Ибрагим ибн Утман был одним из верных военачальников халифа. Он заботился о государственной казне, когда Гарун в 802 году отправился в одно из своих восьми паломничеств. Ибрагим был потрясен судьбой Бармакидов и спьяну грозился отомстить за смерть Джафара. Согласно аль-Табари, сын Ибрагима донес на отца халифу, который решил проверить подлинность обвинений и пригласил Ибрагима разделить с ним чашу. Гарун притворился, будто раскаивается в смерти Джафара. Опьяненный вином, Ибрагим разразился слезами и горячо присоединился к халифу, говоря, каким великим человеком был Джафар. Ибрагим заявил, что халиф поступил необдуманно, лишив визиря жизни. И тогда Гарун проявил свое истинное лицо, воскликнув: «Проклятие падет на тебя, сын необрезанной матери!» Ибрагим вмиг понял, что дни его сочтены. Гарун, однако, не стал убивать военачальника, но вскоре это сделал его собственный сын — доносчик халифа.

Бармакиды были снисходительны ко многим религиозным и политическим движениям в Багдаде, но сам Гарун считал такое поведение угрозой своей власти. Поддерживая литературу и науку, Бармакиды сделали двор Гаруна местом вдохновения и творчества. После их уничтожения эта атмосфера исчезла. Свои последние годы Гарун провел воюя с Византией и подавляя восстания на собственной территории.

Гарун вел против Византии свою личную войну. Он сам возглавил походы против греков в 803 и 806 годах. Последний поход был невероятно масштабным. Новый император Византии Никифор расторг мирный договор и отказался ежегодно платить аббасидам дань. В 806 году огромная армия халифата вышла против Византии. Утверждают, что на возглавлявшем войска аль-Рашиде был головной убор, надпись на котором гласила: Ghazi wa hajj — «Воин за веру и паломник».

После месячной осады армия Гаруна захватила Гераклею Понтийскую, располагавшуюся на территории современного турецкого города Эрегли на берегу Черного моря. Поселение разграбили и разрушили до основания, а жителей угнали в халифат в рабство. В то же время генерал Хумайд разгромил Кипр и взял в плен 16 000 человек, которых затем продали в рабство в Сирии. Тем не менее нападения Гаруна не дали никаких значимых результатов, поскольку он не считал нужным выполнять условия договоров с византийским правителем Никифором.

Несмотря на то что Гарун жил в невообразимой роскоши и прославился на Западе как халиф из «Тысячи и одной ночи», в его халифате хватало и бедности. Гарун был беспощаден, взимая налоги с подданных. Сбором занимались богатые землевладельцы, которые стремились извлечь из этого максимальную прибыль. В результате обычные крестьяне разорялись и им зачастую приходилось отказываться от своей земли.

Время правления Гаруна нельзя назвать мирным, поскольку в разных уголках халифата постоянно вспыхивали восстания. Осенью 808 года крупный мятеж в Самарканде заставил халифа отправиться в Хорасан. К тому времени восстание длилось уже два года. На пути в Самарканд в 809 году он заболел и умер в городе Тус на территории нынешнего Ирана. Ему было 47 лет. На престол вступил сын Гаруна аль-Амин.

В 1957 году американский архитектор Ллойд Райт планировал обновление Багдада. Частью этого плана было возведение гигантского монумента великому халифу, но уже на следующий год династия Хашимитов лишилась власти, и монументальный проект не увидел свет. Планировалось, что стометровая статуя Гаруна аль-Рашида будет покрыта золотом. Ее внешний вид должен был напоминать минарет аль-Малвия Большой мечети в Самарре.

В честь Гаруна названа одна из главных улиц Багдада — улица аль-Рашид. Имя халифа носит и роскошный багдадский отель Royal Tulip al-Rasheed. В наши дни имя Гаруна аль-Рашида ассоциируется прежде всего с роскошью. Огромный гарем и несметные богатства сделали его сказочным халифом из легенд. Но легенда не всегда должна быть правдивой, достаточно, чтобы она звучала красиво.

Харальд Суровый (ок. 1015–1066 гг.)

Безжалостный конунг — герой саг

^{Король Харальд Суровый на стене городской ратуши в Осло.}

В исландской саге, рассказанной Снорри Стурлусоном, король Норвегии Олав спрашивает у трех своих сводных братьев, чего бы они хотели в будущем. Гуторм хочет много земли, а Хальвдан — скота. Младший же брат Харальд прямо заявляет, что ему нужны воины, которые помогут отобрать у среднего брата земли, а у старшего — скотину. Услышав это, Олав с гордостью подтверждает, что младший однажды станет настоящим королем. Речь идет о Харальде Сигурссоне, или Харальде Суровом, — короле-воине, как его прозвали позже. На стене городской мэрии в Осло красуется конный барельеф, изображающий этого древнего короля.

Нельзя быть наверняка уверенными в правдивости всех историй, которые вошли в «Сагу о Харальде Суровом», написанную в XIII веке, но восхищение Харальдом много говорит о ценностях викингов. Человек должен не заслужить власть, а взять ее силой — считали составители скандинавских саг, прославлявшие воинственность своих героев. Для них Харальд Суровый являлся идеальным королем викингов, могучим и непоколебимым. В культуре викингов сила была мерилом, определяющим власть и социальное положение человека в обществе. Поэтому Харальд занимался всем тем, чем полагалось заниматься викингу, — грабил, убивал, уничтожал, наемником зарабатывал на хлеб, путешествовал и ходил под парусом. Харальд был мужественным и смелым. Он презирал смерть, был жесток к врагам, при необходимости плел интриги и не гнушался предательством.

Родился Харальд предположительно в 1015 году неподалеку от современного Осло. Он был младшим сыном Сигурда Свиньи, конунга Рингерике. Его единоутробный брат Олав впоследствии стал королем Норвегии. Как пишет Стурлусон, Асти — мать Олава — посоветовала двенадцатилетнему сыну взять воинов и отправиться в поход на Балтию и Финляндию. Позже Харальду пришлось выслушать еще немало рассказов о сомнительных подвигах Олава. Целью походов на Британские острова по традиции был не только грабеж, но и добыча рабов.

В Историческом музее Осло можно увидеть корабли викингов, украшения и одежду той эпохи. Ремесленные умения викингов поражают. Однако ни одна музейная табличка не скажет нам прямо о том, что викинги, в течение 200 лет грабившие Британские острова, преимущественно были кучкой охотников за удачей. Они насиловали и убивали, а после угоняли в рабство тех, кто остался в живых. Как пишет об этом специалист по скандинавской истории Роберт Фергюсон, викинги выбирали наиболее беззащитные цели, например монастыри, и выплескивали на жертв безудержную ярость, за которой следовали бессмысленные кровавые оргии. Так, викинги часто бросали монахов в море, как бы издеваясь над таинством крещения.

Харальд вынужден был покинуть страну после того, как король Олав погиб в битве при Стикластадире. Шестнадцатилетний Харальд спустился по Финскому заливу к Новгороду. Оттуда он перебрался в Киев, где служил Ярославу Мудрому и сражался против кочевников и поляков.

Викинги познакомились с территорией нынешней Украины еще в IX веке. С юга через Черное море туда прибывали арабские купцы. У них было серебро, которое викинги меняли на меха и рабов. Согласно арабскому хронисту Ибн Фадлану, викинги доставляли по рекам рабов хазарским и волжским купцам. В особенности ценились светлокожие и беловолосые славянские рабыни. Купцы, в свою очередь, перепродавали рабов дальше на юг. Как пишет Ибн Фадлан, перед тем, как отдать купцам женщин, викинги напоследок насиловали их.

В 1034 году Харальд отправился за славой в Константинополь. Там девятнадцатилетний охотник за удачей стал наемником. На службе у византийского императора он сражался в Болгарии и на Сицилии и скопил немалое состояние. Помимо вознаграждения от императора, Харальд также обогатился, грабя и разоряя города.

В сагах Харальд предстает как скаредный человек, жаждущий богатства и власти. Он вернулся на Север с якобы магическим флагом, на котором было начертано «Разрушитель». На поле битвы флаг несли впереди Харальда, и он считал его самым дорогим своим богатством. Он должен был даровать Харальду удачу в сражениях.

Очевидно, в 1043 году, в возрасте 28 лет, Харальд вернулся ко двору Ярослава Мудрого в Киев. Он привез с собой сокровища, награбленные за восемь лет походов. Два года спустя он отправился на родину в Норвегию, чтобы потребовать норвежскую корону.

К тому времени Харальд из наемника превратился в военачальника. Скорее всего, именно тогда он и обрел свое прозвище — Суровый. Харальд постоянно совершал набеги на побережье Дании, разоряя поселения. Тогда же он заключил союз с датским правителем Свеном II, и этот союз продлился два года. Вместе Харальд и Свен доплыли до Зеландии, разграбили ее и сожгли дотла, а потом высадились на остров Фюн, и его постигла та же участь. Викинги захватили в плен множество датчанок. Когда речь шла о насилии, для Харальда и Свена национальность жертв не имела никакого значения.

Когда шаткий союз конунгов в итоге распался, с 1040-х по 1060-е годы Харальд продолжал наводить ужас на побережье Дании. В 1049 году он разграбил и сжег дотла датский торговый город Хедебю. В тактике Харальда, основанной на набегах и разрушениях, не было никакого особого геройства. Он не нападал на укрепления и замки и не стремился оккупировать опустошенные им земли. Похоже, что он искал рабов и легкую наживу там, где жили простые земледельцы и рыбаки. Подобная тактика не требовала больших ресурсов и приносила результат. Из-за набегов Свен казался датчанам слабым правителем, которому не хватало сил защитить своих людей.

Гвин Джонс — уэльский специалист по истории и литературе Северной Европы, иронизирует над исландскими скальдами, которые описывают походы викингов в шутливом и возвышенном стиле. Поэты прикладывали все возможные усилия и воображение, чтобы убедить всех остальных в том, что происходившие сражения выглядели торжественно и в них была даже некая доля юмора. Хотя на деле это было не так уж весело: побережья разграбляли, дома сжигали, мужей убивали, а женщин угоняли в рабство. Именно этим Харальд Суровый и занимался на датских берегах. Но он подверг насилию и разграблению собственный народ. «Сага о Харальде Суровом» с гротескным юмором повествует, например, как Харальд пленяет и ведет в оковах на свой драккар дочерей могущественного мужа Торкеля Гейсы, которых освободили лишь после того, как их выкупили. Харальд нередко практиковал шантаж и требовал выкуп. Согласно Гвину Джонсу, походы викингов вообще можно описать как бесконечную и бесцельную борьбу.

Харальд старался укрепить свою власть в Норвегии, в особенности в Тронхейме. Там он решил провести мирные переговоры с местным высокородным воином Эйнаром Тамбарскельфиром. Далеко в переговорах зайти не удалось, поскольку Харальд со своими викингами убил Эйнара и обоих его сыновей.

Жажда убийства, снедавшая Харальда, была безграничной. Кальв Анарсон в битве при Стикластадире зарубил короля Олава — брата Харальда. Но брат Кальва Финн оставался верен королю и после его смерти. Харальд уговорил Финна пойти с ним в поход. Финн согласился с тем условием, что Кальв получит помилование и сможет безопасно вернуться на родину из изгнания. Кальв вернулся, присягнул Харальду на верность, и тот принял его в услужение. Следующим летом Харальд послал его на верную гибель, потребовав захватить остров Фюн без подмоги. В бою Кальв погиб. Финн был сокрушен предательством Харальда и отправился в Данию, чтобы вступить в войско короля Свена.

Если верить сагам, то после побега Финна Харальд сочинил вису — стихотворение, которое хорошо описывает его жестокость и беспринципность: «Я принес смерть тринадцати моим врагам, я убиваю без зазрения совести и помню всех, кто погиб от моей руки. Предательство должно быть наказано, а прямо или исподтишка — значения не имеет».

Эти слова дают понять, что Харальд был недостойным человеком даже по меркам викингов. Доверять ему было нельзя. Когда он укрепил свою власть, то начал карать всех, кто ранее поддерживал его противников. Снорри Стурлусон описывает, как однажды зимой Харальд с большим войском отправился в Румерике, где напал на бондов-земледельцев. Одних он приказал казнить, других — изуродовать, у третьих отнял все имущество. После этого он отправился в Хедмарк, Хордаланд и Рингерике, где учинил то же самое.

Жестокость Харальда сломила сопротивление его соперников и укрепила его позиции, но власть ударила королю в голову. Харальд понемногу становился все более нетерпимым и требовательным. Он был крайне авторитарным правителем, и его высокомерие росло по мере того, как укреплялось его положение короля. В итоге это привело к тому, что никто не осмеливался возражать королю или предлагать ему сделать что-то иначе. Согласно скальду Тьодольву, подданные Харальда должны были показывать свою преданность стоя или сидя — так, как хотел король. Все они должны были также смиренно кланяться в его присутствии, поскольку Харальд требовал безоговорочно слушаться всех его приказов.

Когда в 1066 году скончался король Англии Эдуард Исповедник, Харальд решил напасть на Англию. На престол взошел Гарольд Годвинсон — наполовину датчанин. Как гласят саги, зимой 1065/66 года брат Гарольда Тостиг начал тайно собирать союзников, которые напали бы на Англию и помогли бы ему занять трон. Вероятно, Тостиг посетил и Осло, где встретился с Харальдом. Они решили вместе напасть на Англию летом 1066 года. Осенью этого же года в битве при Стэмфорд-Бридже Харальд погиб. Если верить преданиям, Харальд был облачен в синее одеяние и сражался как берсерк. Он погиб, упав на землю рядом со своим флагом с надписью «Разрушитель», когда ему в шею попала стрела.

Гарольд Годвинсон заключил перемирие с норвежцами. Оставшиеся в живых воины Харальда получили разрешение уплыть, но при этом поклялись, что никогда больше не нападут на английские земли. Потери викингов были огромными. У них было три сотни кораблей, но для того, чтобы выжившие добрались до дома, потребовалось всего двадцать четыре.

Король Харальд Суровый объединил Норвегию, уничтожил политических противников и по-своему способствовал становлению мира в своей стране. Он также сделал Норвегию независимой и заложил ее столицу — Осло, где сейчас на стене городской ратуши красуется его статуя. Место для города было выбрано в полном соответствии со вкусами Харальда. Осло-фьорд, на котором он стоит, — прекрасное укромное место, откуда было удобно совершать набеги.

Папа Урбан II (1035–1099 гг.)

Священная война христиан

^{Тридцатитрехметровый памятник папе римскому Урбану II, воздвигнутый в его родной деревне Шатийон-сюр-Марн. «Почетного односельчанина» удостоили этой чести в 1887 году.}

Папа Урбан II, возможно, был первым человеком, который так эффективно использовал в своей речи риторику ненависти, что это изменило весь ход европейской истории. Сотни тысяч человек, вдохновленных его огненным ораторским искусством, отправлялись в Крестовые походы в Святую землю на протяжении последующих двухсот лет.

Эд де Шатильон де Лажери родился в дворянской семье. Он обучался в Реймсе, где стал архидьяконом Рейнской метрополии. В те времена это была высокая должность. В 1067 году он стал приором аббатства Клюни — одного из наиболее значимых монастырей Европы. В 1079 году Эд де Шатильон де Лажери посетил Рим, где папа назначил его кардиналом Остии. Карьера продолжала идти в гору, и в 1088 году он взошел на папский престол под именем Урбана II. Папа был волевым и хитрым политиком, который в совершенстве владел приемами борьбы за власть и благодаря своему происхождению имел широкую сеть знакомств среди знати.

Турецкое племя сельджуков в XI веке расширило территорию своего влияния с берегов Сырдарьи и Аральского моря, что в современном Узбекистане, до Ирана, Месопотамии и Сирии. Под управлением своего султана Мелик-шаха сельджуки захватили Палестину и угрожали напасть на Византию и захватить Константинополь. Император Византии Алексей I Комнин в марте 1095 года попросил у папы поддержки. Урбан начал действовать без промедления. Папа хотел укрепить свою власть и увидел возможность объединить всех христиан под папской эгидой. Одновременно с этим можно было бы отвоевать обратно Святую землю с помощью императора Алексея. Урбана впервые посетила мысль о крестном движении — словосочетание «Крестовый поход» тогда еще не изобрели.

27 ноября того же года на Клермонский собор прибыли сотни клириков и дворян. Урбан сумел настолько воодушевить рыцарей и феодалов, чтобы они сами захотели помочь византийскому императору. Христиане сражались с мусульманами в Испании и на Сицилии, и папа умело использовал в своей речи факт этого противостояния. Урбан изобрел безотказный метод собрать огромное войско: каждому, кто отправлялся в поход, была обещана папская индульгенция — отпущение всех грехов. Таким образом военный поход превращался в очищение от грехов. Война в Палестине означала, что ее участники после смерти смогут избежать адского огня, которым церковь не уставала стращать грешников.

После того как удалось убедить дворян, папа произнес проповедь при огромном скоплении простолюдинов. Эта речь считается одним из самых сильных образцов пропаганды за всю историю. В своей проповеди Урбан набросился на сельджуков. Он призывал бедняков и богачей забыть о взаимных обидах и начать праведную войну, чтобы помочь братьям во Христе на Востоке уничтожить турецкое племя, выбив его со своих земель. Так можно было бы отвоевать обратно территории, принадлежавшие христианам, и вместе с ними Святую землю — Иерусалим.

Урбан выступил против мусульман и в своей речи значительно приукрасил страдания христиан на Востоке. Папа живо обрисовал, как враги захватили христианские святыни и каким гонениям подвергается восточная ветвь христианства под властью сельджуков. «Горе нам, ибо мы рождены, чтобы увидеть, как уничтожают народ наш и священный наш город… Вооружайтесь же под знаменами Господа, братья, пристегните ножны к поясу вашему, наденьте доспехи и станьте сынами Вседержителя!» — призывал папа.

Точных цитат этой речи не сохранилось, поскольку те немногие документы, которые дошли до наших дней, были написаны спустя годы после Клермонского собора. Известно, что в своей речи папа живописал ужасные условия, в которых христианам приходилось существовать на Востоке, унижения, которым подвергались паломники, путешествовавшие в Иерусалим, и осквернение святынь. Так, согласно бенедиктинскому монаху-летописцу Роберту Реймсскому, Урбан утверждал, будто враги подвергают христиан обрезанию и разбрызгивают их кровь в алтарях и купелях для крещения. Он также говорил, что мусульмане вспарывают христианам животы и выпускают наружу кишки.

Урбан призвал тех, кто на родине был повинен в возникновении беспорядков и других бесчинствах, направить свою воинственность на благое дело. Другими словами, он дал преступникам возможность возвыситься, отправившись на войну с иноверцами. Урбан подчеркнул важность покаяния и напомнил, что в поход нужно отправляться исключительно из благородных побуждений. С другой стороны, он не забыл сказать и о том, что Святая земля богата сокровищами — она куда богаче, чем европейские страны.

Всем участникам Крестовых походов папа пообещал искупление их проступков, а погибшим за правое дело после смерти будут отпущены грехи. Посыл сработал, при этом многие истолковали слова папы так, что в самом походе можно продолжить грешить. Собравшаяся публика немедленно и восторженно откликнулась на проповедь — реакция была даже сильнее, чем Урбан ожидал. Речь папы прерывали возгласы «Deus le volt!» («Так хочет Бог!»). Эти слова впоследствии стали боевым кличем крестоносцев.

После того как крики стихли, было оговорено, что собравшиеся в поход будут носить на одежде крест. Кресты, вырезанные из сутаны самого папы, прикрепили на плечи первым участникам похода. Таким образом, важнейшей целью священной войны было не помочь Византии, а освободить Иерусалим. Условились, что вооруженные отряды крестоносцев выдвинутся в поход после сбора урожая и Успения Богородицы, то есть 15 августа 1096 года.

Урбан активно распространял информацию о походе и уполномочил архиепископов и прочих клириков во Франции, Германии и Италии упоминать о нем в проповедях. Но потом случилось непредвиденное. Присоединиться к Крестовому походу пожелало куда больше людей, чем папа мог ожидать. Народом овладело неслыханное религиозное рвение. Война с неверными стала главной целью верующих, к тому же освященной Господней милостью. Появилось движение, позже ставшее известным как Крестовый поход бедноты или Крестьянский крестовый поход. К нему присоединились сотни тысяч человек. Поначалу папа препятствовал тому, чтобы к движению присоединялись женщины, дети и больные, но эта задача была ему не по силам.

Крестовый поход привлек множество простолюдинов, которые хотели попасть в Иерусалим. Также многие дворянские сыновья, оставшиеся без наследства, решили, что Крестовый поход — хороший способ найти себе занятие и снискать славу и богатство без урона для чести. Купцам, в свою очередь, неплохой доход приносила продажа обмундирования и оружия.

Речи папы настолько возбудили народ, что беднота в нетерпении раньше времени нашла цели, подходящие для выплеска воинственности. За месяцы до официального начала похода во Франции и Германии крестоносные простолюдины напали на еврейские сообщества. В мае 1096 года граф Эмих Карл Лейнингенский устроил погром евреев в Шпайере и Вормсе. Когда Эмих начал уничтожать евреев в Майнце в конце мая, многие присоединились к его отрядам.

Духовным лидером Крестьянского крестового похода был Петр Амьенский, также известный как Петр Пустынник. Разъезжающий на осле монах в бедной рясе бурно проповедовал Крестовый поход в Северной Франции и Фландрии. Он утверждал, что получил послание от Господа прямо с небес, и носил его с собой. В послании Господь якобы утверждал, что если христиане осмелятся, то у них хватит сил прогнать язычников со Святой земли. Евреев, как и мусульман, начали считать врагами. Евреи были виновны в распятии Христа, к тому же они были гораздо ближе, чем мусульмане. Многие удивлялись, зачем отправляться за тысячи километров, чтобы сражаться с неверными, если неверных хватает и среди соседей. Разумеется, эти поводы устроить еврейские погромы «хромали на обе ноги». Истинной их причиной были деньги. Ограбив убитых евреев, можно было раздобыть звонкую монету на дорогу до Иерусалима. Епископы Майнца, Шпайера и Вормса за отдельную плату пытались спасти евреев, укрывая их в своих дворцах. Но крестоносцы вломились внутрь и убили евреев. Пострадали тысячи людей.

Когда разрозненные отряды Похода нищих добрались до Константинополя в июле — августе 1096 года, император Алексей I был ошеломлен. Он ожидал увидеть несколько тысяч элитных воинов-профессионалов, а под стенами столицы собрались десятки тысяч оголодавших фанатиков. Алексей переместил эти горе-войска в Малую Азию, где они начали поход, не дожидаясь рыцарей и вельмож с основным войском. Они немедленно стали грабить сельджукские деревни, а по пути успели разорить несколько греческих поселений, в которых жили местные христиане. Разбив лагерь в Никомедии, немцы и итальянцы начали спорить с французами за право командовать.

Четыре армии дворян прибыли в Константинополь с ноября 1096-го по апрель 1097 года. Армии возглавляли Готфрид Булонский, его брат Балдуин Булонский, Раймунд Тулузский и Боэмунд Тарентский. Император Алексей снабдил войска крестоносцев провизией, однако взамен покоренные земли должны были быть переданы во власть Византии.

Армии отправились на юг. В 1098 году войска захватили Антиохию в Сирии, а в следующем году Боэмунд и Раймунд прибыли к воротам Иерусалима. 6 июня более 13 000 солдат разбили лагерь в предместье города. Спустя неделю осадные орудия начали обстреливать городские стены, и 15 июля отряды крестоносцев ворвались в Иерусалим.

Монах Фульхерий Шартрский писал о захвате Иерусалима, и его рассказ — одно из свидетельств очевидцев. Согласно Фульхерию, жертвами крестоносцев стали не только мужчины, женщины и дети из числа мусульман и иудеев, но также и христиане, поскольку рыцари не отличали последователей разных религий по внешнему виду. Когда крестоносцы ворвались в город, они стали убивать всех без разбора, и улицы по щиколотку заполнила кровь. Бойня продлилась целый день.

Выживших мусульман заставили собирать дурно пахнущие трупы и складывать их за пределами города. После этого крестоносцы разграбили все, до чего дотянулись руки, начиная с мечети «Купол скалы». Почти все иноверцы в городе были убиты. Число жертв исчислялось десятками тысяч. Готфрид Бульонский провозгласил себя правителем города и защитником Гроба Господня (Advocatus Sancti Sepulchri).

Папа Урбан II умер в 1099 году, всего лишь через две недели после захвата Иерусалима. Он даже не успел об этом узнать. Война, которую начал Урбан, стала первой в череде из семи Крестовых походов. Остальные шесть были предприняты в течение последующих двух столетий. В Европе крестоносцев чествовали как героев: захват Иерусалима был победой Господа. Как считал летописец Раймунд Агилерский, отрубленные головы, ноги и руки на улицах Иерусалима были справедливым наказанием свыше за хулу на Господа, которую возводили нечестивые горожане.

Само словосочетание «Крестовый поход» вошло в обиход лишь в конце XII века, уже с Третьим крестовым походом. Участников освободительной войны стали называть crucesignatus — «подписавшиеся крестом».

Как пишет норвежский историк Сверре Багге, Крестовые походы принесли с собой прежде неизвестные в средиземноморских сражениях черты религиозного фанатизма. Помимо сражений с мусульманскими государствами, христиане воевали и между собой. Последние христианские крепости сдались под натиском мусульманских армий в 1291 году. Для арабов и мусульман Крестовые походы всегда будут служить напоминанием о христианской агрессии и отражать проявления империализма и колонизаторства Запада.

Беатификация папы Урбана II состоялась в 1881 году, ее провел папа Лев XIII.

Чингисхан (1162–1227 гг.)

Божье наказание за грехи

^{Огромный памятник Чингисхану, расположенный неподалеку от столицы Монголии — Улан-Батора. Памятник воздвигли в 2008 году. В столице также есть статуя Чингисхана, и столичный аэропорт назван в его честь.}

Появление Чингисхана на свет началось с жестокости: его отец Есугей с двумя братьями отбил у вождя племени меркитов Еке-Чиледу его красивую жену по имени Оэлун. Спустя шесть месяцев Оэлун понесла от Есугея. Тот назвал новорожденного сына Тэмуджин. Есугей присходил из знатного и сильного рода Борджигин. Дедом Есугея был Хабул-хан, великий правитель монголов.

Однако знатное происхождение не гарантировало безопасность тому, кто ворует чужих жен. Когда Есугей неожиданно умер (согласно монгольской хронике, его отравили татары), родственники мужа бросили Оэлун с шестью маленькими детьми на произвол судьбы. Тэмуджину было тогда девять лет. У него было двое сводных братьев от второй жены отца, звали их Бельгутей и Бектер. Последний был чуть старше Тэмуджина. Когда Тэмуджину исполнилось 13, он поссорился с Бектером из-за рыбы, которую выловил из реки. Бектер требовал поделиться добычей, но Тэмуджин ему отказал. Ссора переросла в потасовку, и в итоге Тэмуджин застрелил брата из лука. О своем поступке он не жалел.

Согласно духу времени, все трудности принято было решать хитростью и насилием. Так, союзника и побратима Есугея, хана племени кереитов Тоорила, в детстве дважды похищали из родного племени и дважды за него заплатили большой выкуп. Его брата Джаху постигла та же участь. Чтобы удержаться у власти, Тоорил убил несколько своих дядьев и был вынужден бежать и искать поддержки у Есугея, дабы уйти от гнева родственников. Согласно историку Джону Ману, в среднемонгольском языке, на котором говорили во времена Чингисхана, не существовало отдельных слов для обозначения воина и мирного человека — тех и других называли словом «пастух». Охота и скотоводство легко превращались в кражу скота у соседей или похищение детей и жен военачальников соседних кланов. Не чурались монголы и мести за убитых, и нарушения уговоров.

Закон степи был безжалостным. Тэмуджин попал в плен к тайджиутам, но сумел сбежать. Когда ему исполнилось 16, он женился на Бортэ, своей нареченной, которая была его на год старше. Отцы Тэмуджина и Бортэ сговорились о браке, когда те были еще детьми. Вскоре после свадьбы меркиты похитили Бортэ в отместку за то, что отец Тэмуджина Есугей в свое время отбил у них Оэлун. Несмотря на то что Чиледу — первый муж Оэлун — к тому времени уже умер, жажда мщения по-прежнему тлела в сердцах меркитов. Бортэ отдали Чильгеру — младшему брату Чиледу.

Тэмуджин попросил помощи у Тоорила, хана кереитов. Во главе двенадцатитысячного войска Тэмуджин напал на меркитов. Те бросились бежать, и Бортэ удалось вернуть, но она уже была беременна. Когда на свет появился ее первый сын Джучи, было непонятно, кто его отец.

После всех пройденных испытаний у Тэмуджина были все основания гневаться и мстить за причиненную ему несправедливость. Однако чем больше сражений он выигрывал, тем больше росли его воинственность и жажда власти. Месть больше не была причиной сражаться, и теперь Тэмуджин хотел завоевать целый мир — ни больше ни меньше. Он начал уничтожать соперников. Разгромив меркитов, он напал на клан джуркинов. Он убил всех наследников, а обычных людей присоединил к своему войску. После этого Тэмуджин выступил против татар, разбил их и приказал уничтожить всех, кроме детей ростом с колесо от телеги.

Тэмуджин стал повелителем степей. В 1206 году на реке Онон собрались предводители кланов. Тэмуджин был провозглашен великим ханом над всеми племенами и взял имя Чингиз. Слово «чингиз» — с тюркского tengiz — означает «океан». Дословно означает «повелитель воды» или, точнее, «повелитель просторов, бескрайних, как море».

Рукопись «Сокровенное сказание монголов» была создана около 1240 года, спустя 34 года после описанных в ней событий. Этот документ — старейший из написанных на монгольском языке и дошедший до наших времен. В нем восхождение Чингисхана к власти описано как предопределенное судьбой. Уже первое предложение этого исторического труда утверждает, что Чингисхан появился на свет, чтобы воплотить судьбу, предначертанную самим Небом. В сказании указано, что воинам за верную службу обещают богатства и женщин, захваченных у побежденных. «Сокровенное сказание монголов» написано безыскусным языком, и его поэтическая ценность несравнима, скажем, с гомеровской «Илиадой». Однако оба текста рассказывают свою суровую историю о причинах великих войн. Обе истории начинаются с похищения женщины, которое привело к объявлению войны. Троянская война началась после того, как царевич Парис похитил жену спартанского царя Менелая Елену. В свою очередь, герой Ахилл разгневался на царя Агамемнона, который, используя свое положение, отнял у героя его военную добычу, прекрасную Брисеиду — ее мужа Ахилл убил в сражении.

В «Сокровенном сказании монголов» говорится о том, как вожди монгольских племен присягают на верность новому хану и клянутся преследовать его врагов и добывать для него в битвах прекрасных молодых девственниц и породистых лошадей, чтобы вместе с Чингисханом охотиться на диких зверей.

В сказании неоднократно повторяются эти обещания: добыча, женщины и охота. Монгольская летопись раскрывает весьма ограниченную картину мира кочевников. Верность в их понимании — это грабить вместе и делить добычу поровну. За предательство положена суровая кара. Военачальники клянутся, что Чингисхан может забрать их юрты, жен и детей, если они повернутся к нему спиной.

Чингисхан сумел организовать свою армию таким образом, чтобы не бояться заговоров и предательства. Все население Чингисхан поделил на десятки, сотни, тысячи и тумены (десятки тысяч), тем самым перемешав племена и семьи и назначив командирами специально подобранных людей из своих родственников и приближенных. Он также сформировал элитный отряд личной гвардии из 10 000 воинов. И если у командующего отрядом был сын, то в случае споров решало не старшинство, а личная преданность. Эта тактика хорошо работала во время завоевательных походов.

Гениальность военной тактики Чингисхана заключалась в том, что войска были в высшей степени подвижными и быстро реагировали на ситуацию. Выносливым монгольским лошадям годилась в пищу скудная растительность степей. Захват мира, который планировал Чингисхан, основывался на простой модели: верность солдат покупалась военной добычей, захваченной у покоренных народов и городов. Мужчин убивали, женщин делили между собой, а дети становились рабами. Шелк, украшения и золото воины делили поровну. То есть получается, что во время набегов солдаты сами добывали себе жалованье. Но это означало, что армия не могла останавливаться и после очередного набега на горизонте уже маячил следующий, ведь задерживать жалованье было нельзя.

Отряды Чингисхана начали превращаться в своеобразную армию наемников, существование которой подразумевало захват все новых и новых территорий. Таким образом, в Монголии общество развивалось так же, как и в Европе, где наемные воины, владевшие лошадью (и, кстати, подарившие нам слово «фрилансер» (free lancer), изначально означавшее «свободный копьеносец»), сбивались в отряды и занимались грабежом. В свою очередь, эти отряды, претерпев разнообразные изменения, сформировались в сословие, позже превратившееся в бесполезную, живущую за чужой счет знать.

Тактика монголов была простой. Если жители сдавались, обычно им сохраняли жизнь. Если сопротивлялись — следовала смерть. И все же какая судьба ждала тех, кто выбросил белый флаг? Если их не насиловали и не продавали в рабство, они могли считаться счастливчиками.

Монголы поклонялись Вечному Синему Небу. Чингисхан считал, что он избран небесами и что Вечное Небо защищает его. Таким образом, он оправдывал свои завоевательные походы с моральной точки зрения — это была «Воля Вечного Неба». Все другие народы должны были подчиняться Небесному Промыслу. А жестокость монголов была наказанием за грехи.

Завоевав власть и разбив меркитов, Чингисхан выбрал новую территорию, за покорение которой он намеревался заплатить жалованье своим солдатам. Ею стало Великое Ся.

Это государство располагалось на территории современных китайских провинций Шэньси и Ганьсу и включало в себя около 3 млн квадратных километров площади. Его сформировали в 1038 году племена тангутов, говоривших на тибетских языках. Чингисхан решил, что Великое Ся отныне должно платить ему ежегодную дань. Весной 1209 года начался поход против тангутов. Монголы разрушили древнюю систему оросительных каналов, по которым воды из Желтой реки текли к полям земледельцев. Урожай пропал, и император тангутов вынужден был начать переговоры с Чингисханом. Он отдал владыке монголов свою дочь Чаку, а также множество верблюдов, охотничьих соколов и тканей. Чингисхан получил своего первого вассала. Вместе с войсками он отступил.

В 1211 году Чингисхан начал завоевание Северного Китая. Десять тысяч воинов и 300 000 лошадей вторглись в китайское государство Цзинь. Монгольские отряды захватил город Мукден, нынешний Шэньян. Чингисхан воевал безжалостно. Он собрал пленных и приказал им идти впереди войска. Защитники города не могли стрелять по своим близким. В сражении у хребта Ехулин погибла почти вся полумиллионная армия империи Цзинь. В долине Чжанцзякоу на протяжении полусотни километров громоздились горы гниющих трупов.

После этого настала очередь столицы государства Цзинь — города Чжунду, располагавшегося на территории нынешнего Пекина. Монголы окружили Чжунду, и император Цзинь был вынужден пойти на переговоры. Монголы пообещали оставить город в покое, если взамен им выдадут принцессу, 500 мужчин и женщин, 3000 лошадей и 10 000 тюков шелка, что в пересчете на метры означало бы 90 километров шелковой ткани. Когда Чингисхан получил обещанное, войска вновь отступили.

После этого император Цзинь решил перенести столицу государства в Кайфын. Этот шаг Чингисхан посчитал враждебным, ведь император не доверял слову монголов о ненападении. Одновременно с этим двухтысячный отряд императора взбунтовался против переноса столицы и захотел присоединиться к монголам. Чингисхан понял, что его час пробил. В сентябре войско монголов вновь подступило к стенам Чжунду. Перед тем как сдаться, город долгое время был в осаде, и жители были вынуждены питаться человечиной, чтобы не умереть от голода. 1 июня Чжунду сдался, и началась бойня. Монголы истребили все население. Город горел еще месяц. Через год посол государства Хорезмшахов засвидетельствовал полное уничтожение Чжунду. Тут и там валялись человеческие кости. Земля была жирной от человеческих останков. Посол рассказал, что 60 000 юных девушек сбросились с городских стен, чтобы не попасть в руки к монголам.

Монгольская армия продолжала победоносное шествие по северным землям Цзинь. Был захвачен город Пэй-Чинг, где полководец монголов Мухали (чье имя означало «крупица золота») приказал убить всех, кроме плотников, столяров, каменщиков и актеров.

Мусульманское государство Хорезмшахов в Средней Азии стало следующей целью Чингисхана. Государство обрело независимость в конце XI века. Оно располагалось на территории нынешнего Узбекистана, между реками Амударья и Сырдарья, впадающими в Аральское море. Греки называли эту землю Трансоксанией. Шах Хорезма Мухаммед II был не особенно умным, но высокомерным правителем. Он отказался стать союзником Чингисхана и вести с ним переговоры о возможном торговом сотрудничестве. Когда Чингисхан в 1218 году отправил в Хорезм группу дипломатов и купцов, шах казнил посланников. Это дало Чингисхану повод начать завоевательный поход на Запад.

В следующем году Чингисхан собрал армию, в которую вошло от 150 000 до 200 000 всадников. С собой он взял четверых сыновей, каждый из которых командовал своим войском.

В 1220 году была взята Бухара. Чингисхан на коне ворвался в мечеть и швырнул в грязь свитки Корана. Местные жители предпочитали убивать женщин, нежели видеть их в руках монголов. Те имели обыкновение заставлять мужей смотреть, как они насилуют их жен. Бухара сгорела дотла. Когда Чингисхан захватил город, он повелел привести 280 знатных горожан. Когда те выстроились перед ним, он заявил, что пришел как наказание за грехи с Небес. Если бы горожане жили праведно, Высшие силы не наслали бы Чингисхана и его воинов, чтобы наказать Бухару. Жители Бухары в итоге потеряли все нажитое, но сохранили жизнь. Этот рассказ записал персидский историк и государственный деятель Джувейни, живший в XIII веке.

Оставшихся в живых разделили на группы. Молодых мужчин отправили на военную службу, женщин и детей — в рабство, а ремесленников, таких как кузнецы и кожевники, приставили к работе. После этого Чингисхан выдвинулся в Самарканд, крупный город Хорезма. За ним следовали пленные, и их работой было уничтожать то, что не уничтожили монголы. Они разбили лагерь у городских стен.

Знать и купцы Самарканда сдались, а остальных постигла та же судьба, что и жителей Бухары. Шах Мухаммед погиб, пытаясь сбежать. Из 350 000 жителей Самарканда в живых осталась четверть — и это был город, «избежавший» настоящего гнева монголов. Из оставшихся в живых жителей лишь 50 000 смогли купить себе свободу, а те, кто был беднее, стали рабами.

После захвата Самарканда Чингисхан позволил себе легкую летнюю передышку в оазисе Насаф, что к югу от захваченного города. После отдыха настала очередь разрушить Термез, что на границе нынешних Узбекистана и Афганистана. Какие-то города Чингисхан щадил, но если он сталкивался хотя бы с малейшим сопротивлением, то пощады ждать не приходилось. Поведение Чингисхана было непредсказуемым. Так, он пообещал сохранить жизнь людям из города Балх, если те сдадутся, однако не сдержал слово — и погибли тысячи. Когда в 1222 году этим же путем он шел обратно, то убил всех выживших во время прошлого похода и разрушил оросительные системы, на строительство которых ушли сотни лет.

В 1221 году Мерв, один из крупнейших городов мира и важный торговый пункт на Великом шелковом пути, отказался сдаваться. Приток беженцев из разоренных городов увеличил население города, располагавшегося на территории современного Туркменистана. Когда в итоге Мерв сложил оружие, на пощаду рассчитывать не пришлось. Сын Чингисхана Толуй, отец будущего правителя Китая Кублай-хана, пообещал не убивать горожан, если те сдадутся, но обещание свое не сдержал. Четыре сотни ремесленников и нескольких детей пощадили, взяв в рабство. Остальных собрали перед воинами, и каждому досталось три-четыре сотни жителей Мерва, которых надлежало казнить. По оценкам историков, число жертв составило 700 000 человек. Город так никогда и не оправился от нападения монголов. Следующим на очереди был Нишапур — он также был захвачен и уничтожен.

Пока Толуй сражался в Мерве, Джучи, Чагатай и Угэдэй подошли к стенам Ургенча — столицы Хорезма. Война продлилась пять месяцев. В результате город был взят, а монголы, пленив 100 000 ремесленников, открыли плотины и утопили остальных горожан в водах Амударьи.

Город Герат на территории нынешнего Афганистана распахнул свои двери перед монголами, и жителей пощадили в виде исключения. Но когда спустя некоторое время горожане взбунтовались, Чингисхан отдал своим полководцам приказ вернуться обратно и уничтожить всех. На выполнение приказа ушла неделя. Спустя несколько дней после разрушения Герата 2000 монгольских всадников по приказу Чингисхана вернулись обратно, чтобы удостовериться в том, что живых не осталось. Тогда от рук монгольских воинов погибли еще 2000 человек, в живых осталось шестнадцать душ.

При осаде следующего города, Бамиана, погиб внук Чингисхана Мутугэн. Его смерть привела Чингисхана в такое бешенство, что он запретил своему сыну горевать в его присутствии. Все население города было убито.

Число жертв, погибших в Хорезме, точно неизвестно. Согласно оценкам историков, за два года Чингисхан убил порядка миллиона с четвертью жителей. Как пишет историк Джон Мэн, это одно из крупнейших массовых убийств в истории. От рук монголов погибла четверть жителей Хорезма.

В 1223 году монголы столкнулись с русской армией в битве на реке Калке и одержали верх. По оценкам, погибло порядка 50 000 русских воинов. Киевские князья сдались после обещания монголов не устраивать кровопролития. Полководцы монголов Субэдэй и Джэбэ сдержали обещание: князья и другие военачальники были положены под доски и задавлены победителями, усевшимися сверху пировать.

Монголы отступили в 1233 году. Следующую военную кампанию Чингисхан начал лишь в 1226 году. Объектом вновь стало Великое Ся — вассальное государство монголов.

Семья Чингисхана была необычной. При совершении набегов он брал с собой четверых сыновей и внуков. Интересно, что монгольский хан рассказывал о походах своей жене Бортэ? Что говорили сыновья Чингисхана своей матери? «Позади трудный день, убили несколько тысяч, изнасиловали сотни женщин…»

На закате жизни шестидесятидвухлетний Чингисхан взял привычку беседовать о прошлом, бессмертии и грядущей кончине с семидесятитрехлетним даосским монахом. Благодаря этому необычному товариществу последователи даосизма были освобождены от уплаты налогов. Чингисхан хотел получить от монаха точные сведения о бессмертии, но поведать их ему никто не мог.

Было бы хорошо завершить историю о Чингисхане на этой ноте: стареющий тиран с помощью даосского монаха на закате дней учится уважению к жизни. Реальность, однако, имеет мало общего с голливудскими фильмами. Когда монах вернулся на родину, Чингисхан после двадцатилетнего перерыва вновь двинулся на Великое Ся.

В сентябре 1227 года император Можу сдался монголам и был казнен. После этого монголы разграбили Иньчуань и убили все население города.

Чингисхан умер в том же году. После его смерти сыновья продолжили начинания отца. Угэдэй захватил Киевскую Русь и унаследовал Монголию и Северный Китай, Чагатай получил Среднюю Азию, а Толуй — Персию. В 1232 году Угэдэй и Толуй начали осаду Кайфына, наиболее значимого города царства Цзинь. Толуй погиб в сражении. Его сын Хубилай стал могущественным правителем. Он перенес столицу Монголии Каракорум в Пекин и стал основателем китайской императорской династии Юань. В 1237 году посланцы внука Чингисхана Бату прибыли в русские земли и заявили князьям, что Бату пощадит их, если они беспрепятственно впустят монголов в города, будут ежегодно платить десятину дани и отдадут в рабство десятую часть населения. Русские отказались подчиниться монголам, и те начали истребительную войну. Бату, в русской традиции Батый, вошел в историю как легендарный правитель — хан Золотой Орды, чья власть над Русью продолжалась 250 лет.

В 2003 году было проведено генетическое исследование, согласно которому от побережья Тихого океана до Каспийского моря почти 8 % мужчин являются носителями той же группы Y-хромосом, что и Чингисхан. То есть Чингисхан — предок 16 млн мужчин. На протяжении 20 лет монгольский правитель бесчинствовал за пределами своей страны, требуя в дань красивых женщин. Генетик Крис Тайлер-Смит ссылается на персидского историка Джувейни, который утверждал, что у Чингисхана осталось 20 000 наследников. По словам Тайлера-Смита, это число подтверждают расчеты генетиков. Число потомков поражает воображение. Получается, Чингисхан и его родные за время правления монголов изнасиловали десятки тысяч женщин.

Тамерлан (1336–1405 гг.)

Бич ислама

^{Памятник Тамерлану в Самарканде, Узбекистан.}

«Если кто-то хочет постигнуть суть узбекского народа и осознать всю мощь, силу, справедливость и безграничную одаренность узбеков, оценить их вклад в мировое развитие, их веру в будущее, то ему нужно представить великого эмира Тимура». Этот текст за авторством президента Узбекистана Ислама Каримова был высечен на мемориальной доске в Музее истории Тимуридов в Ташкенте. Накануне 1 сентября 1993 года, второй годовщины независимости Узбекистана, в Ташкенте представили публике конную статую Тимура, более известного под именем Тамерлан. «Нет никакого сомнения, что это изображение нашего великого предка будет вечно пробуждать безграничную гордость в наших душах», — сказал Каримов, открывая монумент.

Такие же монументальные статуи были воздвигнуты в Самарканде и Шахрисабзе, родном городе Тимура. В Самарканде Тимур высотой 169 сантиметров изображен сидящим, в Шахрисабзе — идущим. Борода Тимура аккуратно подстрижена, на голове красуется корона, взгляд суровый.

В Узбекистане до сих пор нередко можно увидеть молодоженов, устраивающих свадебную фотосессию у подножия памятника Тамерлану. Правда, эмира Тимура нельзя назвать романтическим героем, даже если очень постараться. Он похищал женщин и всегда брал с собой в походы одну или двух жен из официальных восьми и бесчисленного количества наложниц. В 1378 году, в возрасте 42 лет, Тамерлан женился на двенадцатилетней Туман-ага. В 1397 году хан Хизр-Ходжа отдал за него свою сестру Тукаль-ханум. Ближе к семидесятилетию Тимур взял еще одну, последнюю жену — Джавгар-ага.

Настоящее имя Тамерлана — Тимур. В Персии и Европе к его имени добавляли «ленг» или «ленк», что означало «хромоногий», поскольку он волочил правую ногу. При этом имя Тимур значит «Железный». То есть Тимур-ленг — это «Железный хромец». В Узбекистане его называют Амир Тимур — повелитель.

Тимур — герой Узбекистана, на родине он считается великим завоевателем и одним из отцов-основателей государства. Он превратил Самарканд в великолепный город, куда до сих пор приезжают полюбоваться люди из разных уголков земли. Но кто в итоге заплатил по счетам?

На памятнике в Ташкенте красуется надпись «Сила в справедливости», но мнения по поводу справедливости Тимура сильно расходятся. В Грузии, которую он разграбил не менее полудюжины раз, его вспоминают с ужасом и считают одним из заклятых врагов. В Ираке, Иране, Пакистане и Индии его запомнили как монстра, который уничтожил целые народы.

Тимур появился на свет в 1336 году, в 80 километрах к югу от Самарканда, в городе Кеш (ныне Шахрисабз), окруженном заснеженными горными хребтами. Через Кеш к югу тянулся отрезок Великого шелкового пути, связывавший Самарканд с Индийским океаном. О детстве Тимура почти ничего не известно. Он принадлежал к племени барласов, которые говорили на тюркском языке и жили на землях нынешнего Узбекистана. Эту огромную территорию ограничивали две больших реки, Амударья и Сырдарья, впадающие в Аральское море. В Европе их называли Окс и Яксарт. Европейцы и арабы называли это место Трансоксанией или Мавераннахром — «заречьем». Когда Тимур был ребенком, эта территория являлась Чагатайским улусом — государством, которое носило имя Чагатая, сына Чингисхана.

Когда правитель Чагатайского улуса эмир Казаган умер в 1357 году, новым ханом стал Туглук-Тимур, которому Тимур в возрасте 21 года присягнул на верность. В 1361 году Туглук-Тимур сделал своего сына Ильяс-Ходжу наместником Мавераннахра, а Тимура назначил министром. Тимур был плохим подданным и отказался от новой должности, которую считал слишком незначительной. Он заключил с внуком эмира Казгана эмиром Хусейном союз, который скрепили, выдав за Тимура сестру нового союзника Ульджай-Туркан-ага.

Следующие несколько лет Тимур и Хусейн вели жизнь искателей приключений: пропитание добывали разбоем и наемничеством. Очевидно, в 1363 году правая нога и правая рука Тимура были покалечены. Отсюда и пошло прозвище Хромоногий. В Узбекистане местные гиды рассказывают величественные легенды о том, что Тимур был ранен в сражении при Исфахане, но, согласно британскому историку Джастину Мароцци, скорее всего он получил увечья в стычке при Систане, будучи наемником хана Хорасана. Арабский историк Ибн Арабшах и вовсе утверждает, что покалечился Тимур, воруя овец. Но как бы то ни было, до конца жизни Тимур подволакивал правую ногу, а его правое плечо было намного выше левого.

В 1364 году Тимур и Хусейн свергли Ильяс-Ходжу и уже через два года завоевали всю его территорию. Тимур неохотно подчинялся приказам, но союзничество давалось ему еще тяжелее. Четыре года он кое-как продержался, но в 1370 году наконец выступил против Хусейна. Он пересек воды Амударьи в Термезе в том же месте, откуда СССР начал ввод войск в Афганистан в 1979 году. Армия Тимура окружила родной город Хусейна Балх. Тимур пообещал, что не станет убивать старого друга. Фактически обещание он сдержал, поскольку отдал приказ своему военачальнику убить Хусейна. Тимуру было 34 года, когда он захватил власть. Любовь воинов он завоевывал, щедро делясь награбленным.

Беспринципность Тимура была видна с самого начала. Захватив Балх, он действовал по стандартной схеме: насиловал и убивал. Когда Хусейн был убит, Тимур взял в свой гарем четырех его жен, одна из которых, Сарай-Мульк-ханым, была дочерью чингисида Казан-хана, правителя Чагатайского улуса, то есть прямой родственницей Тамерлана. Теперь в гареме у Тимура была не только сестра Хусейна, но и его вдовы. Это позволило ему присвоить себе почетный титул «гурагана», то есть ханского зятя, и таким образом провозгласить себя родственником Чингисхана. В 1370 году он попросил Суюргатмыша, марионеточного правителя Чагатайского улуса, назначить его командующим войсками, чтобы он оставался «подданным» хана. 9 сентября 1370 года в Балхе Тимур провозгласил себя «великим эмиром». На церемонии присяги он без лишней скромности также использовал титулы «Повелитель счастливого союза» и «Покоритель мира». Как на небесах есть лишь один Бог, так на земле может быть лишь один правитель, говорил Тимур.

В итоге Тимур-ленк стал правителем Самарканда и получил право на власть над монголами как «родственник», по крайней мере так думал он сам. Со своей стотысячной армией Тимур начал завоевательные походы. Следующие десять лет он нес страдания и разруху жителям Средней Азии на территориях нынешних Узбекистана и Туркменистана. Тактика Тамерлана была простой: он требовал сдать город. Если правитель отказывался, Тамерлан нападал. В 1372 году город Кат, находившийся в Хорезме, в низовьях Амударьи, был захвачен, поскольку его правитель отказался подчиниться Тамерлану. Мужское население города было убито, женщин и девочек продали в рабство. А в 1380 году Тимур захватил и город Кашгар.

Угрызениями совести Тамерлан не страдал. Он заботился о том, чтобы его деяния были тщательно задокументированы. Он всегда брал с собой придворного поэта, который писал пышные вирши о захвате новых земель и городов. Тимур, подобно современным политикам-популистам, использующим СМИ, умело воздействовал на свою аудиторию с помощью хорошо разыгранного спектакля. Он изображал воина за веру, который до начала сражения каждый раз преклонял колени перед Аллахом, чтобы показать своим солдатам — Бог на нашей стороне. Он также сам называл себя «бичом ислама».

Грабеж во времена Тамерлана был самым эффективным средством объединить кочевые племена. Правитель постоянно искал новые цели для нападения. Тем самым он поддерживал и собственный престиж военачальника. Как правило, кочевники были верны своему вожаку до тех пор, пока он был удачлив в сражениях. Тимуру приходилось все время либо воевать, либо придумывать новые военные кампании. Только зимой наступал краткий отдых, а с приходом тепла снова начинались военные походы. Нетрудно представить Тимура весной во дворце в Самарканде, обдумывающего за чашкой кумыса, куда теперь отправятся его отряды и какую причину для войны придется озвучить на этот раз.

Будучи оппортунистом, Тимур находил все новые и новые поводы для сражений. На его штандартах красовался символ ислама — полумесяц, хотя жертвами нередко становились и братья по вере. Когда Тимур напал на Афганистан, он обосновал это жадностью афганских суннитов. Персию же атаковали, чтобы наказать шиитских дервишей. В Дамаск войска отправились, когда Тамерлан заявил, что хочет «защитить традиции шиитов». В 1396 году он атаковал Дели под предлогом того, что индийские султаны слишком мягко относились к приверженцам индуизма и недостаточно рьяно защищали ислам. А предлогом для похода в Китай в 1404 году послужило то, что правитель из династии Мин был неверным.

По мнению Джастина Мароцци, написавшего биографию Тамерлана, правитель был очень умен и честолюбив, ловко манипулировал другими и цинично их использовал. Тамерлан неплохо умел подстраиваться под ситуацию: иногда он вел себя как рьяный мусульманин, в другое время выпивал и веселился, как монгол. Внешне он придерживался тех правил и обычаев, которые были уместны в том или ином случае.

В 1381 году Тамерлан завоевал Хорезм и через два года начал покорение Персии, напав на город Герат. Город на Великом шелковом пути, расположенный в Западном Афганистане, сдался без боя. Ученых и художников собрали и отправили в Самарканд. То же повторялось и в других завоеванных Тимуром городах: умельцев и ученых щадили, после чего угоняли в Самарканд.

Тамерлана можно было назвать властным и категоричным человеком. Если кто-то ему перечил, он просто стирал спорщика с лица земли. Шараф ад-дин Язди — историк, превозносивший Тимура без малейших попыток критики, заявлял, что Господь уничтожает всех, кто встает на пути у Тамерлана. Часть противников привязывали к колесницам, часть повесили, часть потеряли головы на плахе, остальных зарезали. Когда находившийся к югу от Герата город Эсфезар отказался сдаваться, Тамерлан приказал собрать 2000 горожан, живыми утопить их в глине, а затем сложить башню из их мертвых тел.

Завоевательный поход по персидским территориям продолжался, и настала очередь Заранджа. На этот раз горожане сдались, но Тамерлан никого не пощадил. Даже женщины и дети были убиты, а город — разрушен до основания. Из черепов жителей Заранджа сложили башни, которые стали визитной карточкой Тамерлана. Выстраивая устрашающие башни из черепов, он сознательно создавал себе репутацию безжалостного воителя, противиться которому не стоило.

В 1383 году Тамерлан захватил Кандагар. Исфахан сдался в 1387 году. Когда часть горожан подняли бунт, Тамерлан приказал истребить весь город. Каждый воин был обязан принести Тимуру определенное число отрезанных голов. Вели счет. Часть воинов не смогли выполнить приказ, и им пришлось покупать недостающие головы у менее жалостливых товарищей по оружию. Вначале цена за голову составляла 20 динаров, но бойня продолжалась, и она упала до половины динара. Детей до семи лет вывели из города, и Тимур приказал всадникам растоптать их. Советники Тамерлана умоляли его оставить детей в живых. Он не послушал и, в гневе подстегнув коня, первым помчался на детей. Когда Тамерлан заявил: «Я хочу взглянуть на тех, кто не последует за мной», войску не осталось ничего, кроме как подчиниться. Так погибли 7000 детей. В общей сложности число жертв в одном только Исфахане достигло 70 000 человек. Историк Хафизи Абру после резни насчитал 28 башен, каждая из которых состояла из 1500 черепов.

Следующие восемь лет Тамерлан провел неистовствуя со своими отрядами в Ираке и Средней Азии. Армия Тамерлана все время двигалась вперед и была способна перемещаться очень быстро. В 1386 году сдался без боя город Тебриз. Горожане сохранили жизни ценой огромного выкупа. Искусных ремесленников, ученых и художников заставили покинуть родину и отправиться в Самарканд. Тимур остался на территории нынешнего Азербайджана на все лето вместе со своей армией.

Помимо завоевательных походов он также предпринимал вылазки, призванные подавить восстания в его собственном государстве. Когда в 1388 году начался мятеж в Ургенче, Тимур не замедлил направить туда отряды. Они убивали и грабили жителей города на протяжении десяти дней. Тамерлану показалось недостаточным уничтожение горожан: в итоге он приказал разрушить оросительную систему города и посеять ячмень на руинах Ургенча. Его посыл был ясным: города больше не существует и никогда не будет существовать.

В 1391 году Тамерлан разбил войско Золотой Орды под предводительством хана Тохтамыша. Сто тысяч человек было убито. Уцелевшие половцы — тюркский народ, позже известный как татары, — оказались в рабстве. Самых красивых девушек угнали в гаремы. К 1394 году Тимур завоевал территории нынешних Ирана, Азербайджана и Грузии.

В 1398 году Тамерлан вторгся в Индию. Он перешел Инд 24 июня и маршем дошел до Дели. 17 декабря в битве при Панипати делийский султан Мухаммед Туглак был разгромлен. При этом, опасаясь мятежа, Тамерлан повелел убить 100 000 пленных индийских воинов. В Дели он вырезал мирных жителей и уничтожил все, что не успели разрушить его воины. Отряды Тамерлана три недели убивали и насиловали на улицах города. Прошло целое столетие, прежде чем Дели оправился от последствий нападения Тамерлана.

Согласно некоторым источникам, после кровавой бойни в Дели Тимур все-таки задумался о жизни и морали. Тем не менее он пришел к выводу, что продолжит грабить, уничтожать и брать пленников. Лучшим средством было объявить войну против неверных, ведь, совершая благие поступки во имя веры, можно оправдать дурные деяния. Священная война смоет все грехи и поможет получить прощение за содеянное, размышлял Тимур.

В апреле 1399 года он вернулся в Самарканд. Девяносто привезенных из Индии слонов несли камни, которые заложили в основание новой мечети. Зимой 1399 года Тимур предпринял еще один поход в Грузию. После этого он направился в Анатолию, в город Сивас, откуда турки начинали свои нападения. Это была последняя большая военная операция Тамерлана. Он хотел наказать султана оттоманов Баязида I, который захватил территории, принадлежавшие Тимуру.

Осада Сиваса началась в августе 1400 года. Более 8000 военнопленных помогали войскам Тимура сломить оборону горожан. Они рыли подкопы и прокладывали туннели. В итоге через три недели стены города начали падать. Защитники Сиваса капитулировали с мольбой о пощаде. Помилованы были лишь мусульмане и только за большой выкуп. Армян и других христиан взяли в плен, поскольку Тимур пообещал обойтись без кровопролития, если верить словам историка Ибн Тагриберди. Три тысячи пленных похоронили заживо. Еще столько же столкнули связанными в городской ров, где они утонули. Действительно, никакой крови не пролилось. По свидетельствам очевидцев, 9000 молодых женщин стали рабынями.

После этого Тамерлан промаршировал в Сирию. Алеппо был разграблен и разорен по той же схеме: изнасилования и убийства длились четыре дня. На этот раз из отрезанных голов сложили курган высотой четыре и шириной девять метров. Затем настала очередь Дамаска. О сдаче Дамаска Тамерлан вел переговоры с философом и историком Ибн Хальдуном. В этот момент на Тамерлана напал командующий армией Дамаска, и он потерял 1000 своих солдат. После месяца сражений Дамаск все-таки сдался. Согласно Ибн Тагриберди, Дамаск повторил судьбу Алеппо. От города остались лишь стены. Двадцать тысяч человек были убиты. Остались лишь дети, которые позже умерли от голода, свидетельствовал Ибн Тагриберди.

Жертвами разграбления Багдада в 1401 году стали 90 000 человек. Из их черепов сложили 120 башен, впоследствии укрепленных глиной. Все значимые архитектурные постройки были разрушены. Тимур приказал каждому воину принести ему голову багдадца.

Перезимовав в Грузии, Тимур вновь напал на Анатолию и летом 1402 года разбил армию Баязида в Анкаре. После того как в 1404 году султан Египта и император Византии Иоанн VII Палеолог оказали ему подданские почести, Тамерлан вернулся в Самарканд. Многие надеялись, что Железный Хромец наконец-то обрел душевный покой и проведет остаток дней в садах Самарканда, забыв об остальном мире. Но вышло по-другому.

Тамерлан не видел ни малейшего противоречия между заповедями ислама и кровопролитием. После очередной бойни он мог зайти в мечеть, чтобы успокоить мысли. Так, после резни в Дели он отправился в мечеть на берегу реки Джамны, чтобы воздать хвалу Аллаху за свою победу. Захватив Багдад, Тимур посетил могилу богослова Абу Ханифы, «чтобы попросить святого молиться за него». Поддерживать образ благочестивого верующего любят и современные политики. Представление Тамерлана о священной войне — джихаде — было весьма противоречивым. По его мнению, джихад даровал право быть безжалостным по отношению к кому угодно. Он провозглашал джихад не только против грузинских христиан, но и против братьев по вере, и от его гнева не мог укрыться никто — ни знать, ни женщины, ни невинные дети.

Тамерлан был большим ценителем архитектуры и прекрасного, но это не смягчило его природу, и он оставался безжалостным до конца. Он отдал приказ построить в Самарканде гигантскую мечеть. Посетив стройку, Тимур пришел в негодование. Фасад мечети показался ему недостаточно большим. Тимур же намеревался построить самую огромную мечеть во всем мусульманском мире. Он повелел разрушить строение и возвести на его месте новое. Архитекторов казнили.

Характер Тимура особенно проявлялся в походах, но в делах семейных он был так же жесток, как и на войне. Женщины ничего для него не значили, и он считал, что может распоряжаться ими по своему усмотрению. Его внук Халиль-Султан возмутил семью, взяв в жены женщину низкого происхождения Шад-мульк из гарема Сайфад-Дина. Разгневанный Тамерлан повелел бросить Шад-мульк за решетку, но Халиль-Султан спрятал ее от деда. Когда ее все же нашли, Тамерлан распорядился казнить рабыню, и лишь вмешательство второго внука, Пир-Мухаммеда, спасло девушке жизнь. Спустя время Тамерлан понял, что Халиль-Султан не собирается расставаться с Шад-мульк, и снова в гневе приказал ее казнить. На этот раз вмешалась жена Тамерлана Сарай-мульк-ханым и спасла девушку от верной гибели. Когда обнаружилось, что Шад-мульк ждет ребенка, ей позволили родить наследника, но после этого Тамерлан потребовал, чтобы евнухи не подпускали Халиль-Султана к Шад-мульк.

В декабре 1404 года шестидесятивосьмилетний Тамерлан снова оказался в седле, и на этот раз его целью было ни много ни мало покорение Китая. Однако в феврале 1405 года он заболел и умер в городе Отрар. Его труп забальзамировали и отвезли в Самарканд. Тамерлан был похоронен в мавзолее Гур-Эмир.

Тамерлан правил 35 лет. И всего два года он провел в Самарканде — остальное время прошло в сражениях. По оценкам историков, его армия уничтожила 17 млн человек. В то время это было около 5 % от всего населения земного шара.

Мехмед II (1432–1481 гг.)

Смертельно опасный родич

^{Памятник Мехмеду II Завоевателю в парке Фатих в Стамбуле.}

В 1988 году в Стамбуле был открыт мост через Босфор, получивший имя султана Мехмеда. Седьмой султан Османской империи Мехмед II в Турции известен как эль-Фатих — Завоеватель. На Балканах о нем вспоминают иначе.

Османская империя существовала 600 лет и в лучшие свои времена простиралась от Турции до границ нынешнего Сомали. Отец Мехмеда Мурад II во времена своего правления активно расширял османское влияние и присоединил к империи Южные Балканы и Западную Турцию. Мехмед II утроил принадлежащую османам территорию.

Детство Мехмеда было безрадостным. В первые три года жизни мальчик не видел отца, поскольку Мурад все время проводил в сражениях. Султан Мурад II вообще был особенно привязан к своему четвертому сыну. Детство Мехмед провел в гареме во дворце Эдирне. По примеру других османских правителей, его отец держал большой гарем с бесчисленными женами и наложницами. Положение при дворе Мехмед занимал невысокое, поскольку его матерью была рабыня Хюма-хатун, албанского или греческого происхождения. Мальчик рос в окружении, которое постоянно заставляло его задумываться о том, кто ему враг, а кто друг. Он вырос тихим, честолюбивым и жестоким.

Когда Мехмеду было без малого шесть, его направили в Манису, что в Анатолии. Под жестким руководством вельмож мальчик должен был научиться управлять провинцией. Но вспыльчивый и упрямый наследник престола не выявлял склонностей к учебе. Он никого не желал слушать. Учителя менялись как перчатки. Только когда к преподаванию приступил учитель из религиозной школы и начал без колебаний пускать в ход розги, тот начал понемногу набираться ума-разума.

В 1443 году старший брат Мехмеда и любимый сын султана Аладдин Али был задушен ночью вместе с двумя новорожденными сыновьями. Убийцу казнили, однако поговаривали, что за преступлением стоял Мехмед.

В августе 1444 года Мурад принял решение отречься от трона и передать власть Мехмеду, которому только исполнилось 12. Горячий нрав нового султана прибавил его советникам немало седых волос. Первым делом Мехмед объявил, что намеревается завоевать Константинополь. Великий визирь Чандарлы Халил-паша счел этот план безумным и доложил об нем Мураду. Тот повелел сыну всегда подчиняться указаниям визиря.

Мехмед не послушал отца. В 1446 году Мурад был вынужден вновь взять бразды правления в свои руки и отослать сына в Манису. Мехмеду пришлось дожидаться власти еще пять лет. Мурад II скончался 3 февраля 1451 года в Эдирне в возрасте 48 лет. 18 февраля Мехмед II стал султаном. Ему оставался всего месяц до девятнадцатилетия.

Мехмед тут же продемонстрировал, каким будет его правление. После восхождения на трон он нанес визит в гарем отца, где встретился с его вдовами и прочими важными государственными деятелями. Пока вдова Мурада II Хатидже Халиме-хатун приветствовала Мехмеда, один из его людей задушил ее двухлетнего сына Ахмета, сводного брата новоиспеченного султана, пока ребенок играл в ванночке. Позже Мехмед отдал Хатидже в жены новому военачальнику Исхак-паше.

Мехмед оправдывал убийство брата османскими обычаями. Начало этой традиции положил его дед Мехмед I, когда после восхождения на трон повелел задушить всех своих младших братьев шелковым шнурком. Мехмед II издал указ, согласно которому каждый новый султан, приходя к власти, мог убить своих братьев. Указ гласил: «Если кто-то из моих сыновей займет престол, да пребудет с ним право лишить жизни остальных своих братьев во имя общего блага». Мехмед утверждал, что большинство улемов, то есть духовных вождей мусульман, были согласны с таким положением.

Как утверждал Мехмед, это благородная кончина, к тому же она положила бы конец междоусобным войнам за власть и беспорядкам. Чтобы указ об умерщвлении наследников не встретил препятствий со стороны духовенства, Мехмед постановил, что султан не должен напрямую участвовать в убийстве своих родственников.

Османский двор был опасным местом. Победитель получал все, остальные зачастую платили за поражение собственной жизнью. Наследников, желающих занять трон, всегда хватало, и каждая жена султана, естественно, сражалась не на жизнь, а на смерть, чтобы защитить собственных детей. Закон Мехмеда не менял порядок наследования власти, но позволял каждому новому правителю избавиться от конкурентов сразу же после восшествия на трон. Впоследствии казни совершались «согласно указу султана Мехмеда II».

Этот указ стал причиной гибели как минимум 80 отпрысков султанского рода за последующие полтора века. Больше всего людей погибло при восшествии на трон Мехмеда III в 1595 году. Он приказал казнить 19 своих братьев, самые младшие из которых были еще младенцами. Из-за волны людского негодования Ахмед I, который взошел на трон после Мехмеда III, запретил эту жестокую традицию. Он не стал убивать своих братьев, но пожизненно заточил их в одном из османских дворцов. Помещения, в которых они вынуждены были находиться до конца своих дней, называли kafes — «клетка».

Некоторое время побыв на троне и отрастив длинные усы, Мехмед решил, что настало время навсегда отнять Константинополь у неверных. 29 мая 1453 года армия Мехмеда, насчитывающая от 60 000 до 80 000 человек и вооруженная самыми современными пушками, разрушила стены Константинополя и вторглась в город, который обороняли всего 9000 человек. По традиции, если горожане отказывались сдаться, победители в качестве награды могли трое суток грабить побежденных. Мехмед решил, что на Константинополь хватит и полутора дней. Согласно греческому историку Критобулу, 4000 горожан были убиты при осаде и захвате византийской столицы, а остальные 50 000 жителей продали в рабство.

Когда султан Мехмед прибыл в покоренную столицу, он отправился помолиться в собор Святой Софии. Позже он отдал приказ превратить крупнейший собор Византии в мечеть. Затем велел привести к нему городскую знать и казнить людей у него на глазах. Головы сложили на столах и выставили на всеобщее поругание. Когда к Мехмеду привели главнокомандующего греческим флотом, высшего сановника Византии Луку Нотару с семьей, султан велел ему отдать в услужение (иными словами — в рабство) двенадцатилетнего сына. Нотара отказался, после чего семью казнили.

Мехмед всегда был окружен рабами. Еще в XIV веке османы похищали на Балканах детей и юношей в возрасте от 8 до 20 лет и превращали их в рабов, однако при Мураде II это стало носить систематический характер. Была введена кровная дань — девширме. Набор детей в Османской империи был повинностью христианских семей. Каждая семья отдавала одного сына, если он был умен и силен. Детей обращали в ислам, и они больше никогда не видели своих родителей. Им запрещалось вступать в брак или окружать себя роскошью. Официально они считались рабами султана и жили в закрытых монастырях-казармах. По окончании службы получали пенсию. Называли этих воинов yeniçeri — «новое войско». В Европе они известны как янычары.

Всего через несколько дней после захвата Константинополя Мехмед стал обновлять государственный аппарат. Он приказал казнить великого визиря Чандарлы Халил-пашу, который был против похода на Византию. За время своего правления Мехмед успел избавиться еще от двух великих визирей. Завоевание Константинополя принесло Мехмеду славу и почитание на родине. Это ударило султану в голову, и он стал искать способ войти в историю как величайший завоеватель.

Венецианский посол Джакомо де Лангучи встретился с Мехмедом вскоре после завоевания Константинополя. По свидетельству Лангучи, Мехмед редко улыбался и был сдержан в суждениях. Он с удовольствием сравнивал себя с Александром Македонским, изучал карты и военную литературу. Он хотел покорить весь мир, и честолюбие было его единственным наслаждением.

Мехмед II считал себя полновластным правителем. В переписке с венецианцами он называл себя «императором Рима», также повелителем двух земель и двух морей (Черного и Средиземного). В народе Мехмеда стали тайком называть Хункаром — «кровопийцей».

Кроме всего прочего, Мехмед считал себя глашатаем священной войны мусульман. Зоной боевых действий для него оставался мир неверных, которых Коран требовал подчинить. То есть Мехмед считал себя обязанным вести священную войну, расширять исламское влияние и одновременно с этим Османскую империю. В то же время, если верить историку Джону Фрили, интерес Мехмеда к религии на деле был поверхностным — ему было необходимо изображать борца за веру для поддержания образа.

Константинополь, переименованный в Стамбул, стал центром Османской империи, и Мехмед начал принудительно перемещать туда людей из разных уголков своих владений. Он также перенес туда свой двор и выстроил новый дворец на берегу Мраморного моря. Дворец получил название Топкапы — «Пушечные ворота». На территории дворца и по сей день находится фонтан, имеющий дурную славу и названный Источником палача. В фонтане палач мыл руки и меч после исполнения приговора. Головы казненных выкладывали на видное место в назидание всем, кто намеревался нарушить законы султана. Мехмед жестоко карал тех, кто не повиновался его указам.

Согласно воспоминаниям генуэзского купца Джакомо де Промонторио, записанным в 1475 году, в гареме Топкапы под охраной 25 темнокожих евнухов находились 400 женщин. Часть женщин были служанками Мехмеда, часть — его наложницами. Некоторые предназначались в дар султанским вельможам. Женщины в гареме были рабынями, их брали как военную добычу или покупали на невольничьих рынках. В эпоху Мехмеда работорговля процветала. К примеру, из-за набегов татар османские невольничьи рынки были полны рабами из Польши и Литвы. В результате набега в 1468 году османы захватили 18 000 рабов из Польши.

Мехмед рано почувствовал вкус к женщинам. Уже в 15 лет он стал отцом — в январе 1448 года его наложница родила сына, получившего имя Баязид. В 1450 году, не спросив сына, Мехмед устроил его брак со знатной девушкой Ситти-хатун. От другой наложницы у Мехмеда родился сын Мустафа. Третий сын Джем появился на свет от еще одной рабыни в 1459 году. В гареме женщин хватало.

Османы начали брать евнухов для охраны гаремов только во времена Мехмеда, после завоевания Константинополя. Ислам запрещал кастрацию мужчин, однако это не касалось христиан из Эфиопии. Рабами эфиопских торговцев из христиан-коптов были представители других африканских племен, в частности с территории Великих Африканских озер. В кастрации принимали участие даже священники. Восьмилетних мальчиков увозили в монастырь Абу-Гербе и там оскопляли. Выживал один из десяти, после этого мальчика продавали османам.

За 31 год правления Мехмед инициировал 25 военных кампаний — и выиграл большинство из них. Он непосредственно участвовал в 18 походах и завоевал Боснию, Сербию и Албанию. Сталкиваясь с ожесточенным сопротивлением (как, например, в Албании), он становился безжалостным и приказывал своим войскам уничтожать все на пути. Мехмед был таким же беспощадным, как Александр Македонский, Чингисхан или Тамерлан. В 1460 году он вырезал весь город Гардики — 6000 жителей, включая женщин и детей. Это было предупреждением для остальных греческих городов на случай, если им вдруг вздумается сопротивляться. В Сараеве в 1463 году он нарушил договор с боснийским правителем Стефаном и казнил его, несмотря на обещание сохранить жизнь. При этом Мехмед заявил, что убийство неверного — священное деяние.

Когда в 1470 году Мехмед завоевал островное государство Негропонт, он собрал всех жителей и поделил их на тех, кто станет рабами, и тех, кому отрубят голову. Среди первых оказался венецианец Джованни-Мария Анджело, который прослужил при османском дворе 13 лет.

Мехмед II покорил Балканы, Венгрию, Румынию и Молдавию, вторгся на Крымский полуостров и продвинулся до Южной Италии. В христианских странах Мехмеда заслуженно считали кровавым тираном. В 1820 году композитор Россини написал оперу «Магомет II» о жизни и завоеваниях османского правителя.

Мехмед отличался черным чувством юмора. В 1460 году он отправил делегацию послов в Валахию, которой правил тогда Влад III, известный как Дракула. Турки отказались снимать тюрбаны перед Владом, и он приказал приколотить их гвоздями к головам посланников. По мнению Мехмеда, это была отличная шутка. Он уважал жестокость, с которой Влад управлял своими людьми. Когда Дракула приказал посадить на кол тысячи турецких военнопленных, Мехмед заявил, что правителя, способного на такие безумные поступки, будет тяжело победить.

1 мая 1481 года Мехмед начал новый поход, на этот раз против египетского султана. В тот же день у него сильно заболело горло. Два дня спустя Мехмед II скончался. После смерти султана его сыновья Баязид и Джем начали борьбу за трон. В итоге Джем сбежал на Родос, а Баязид стал султаном Османской империи. В 1512 году Баязида отравил его собственный сын Селим I.

Мехмед II расширил границы Османского государства до Евфрата и Италии. Он был жестоким, и вместе с тем у него не было никаких предубеждений. Он толерантно относился к христианам и евреям, пока те ему подчинялись. Помимо турецкого Мехмед владел еще пятью языками. Он приглашал ко двору ученых и художников из Италии и Греции, собирал во дворце библиотеку из книг на латыни и греческом. Он основал несколько учебных заведений, ставших самыми лучшими в стране. В его эпоху математика, астрономия и теология достигли пика процветания за всю историю Османской империи. Мехмед также увлекался садоводством и всегда носил в своих одеждах свежую розу. Очевидно, цветы он любил куда больше родственников.

Влад III (1428/1431–1476 гг.)

Человек, любивший сажать на кол

^{Статуя Влада Цепеша в Бухаресте.}

В 1897 году ирландский писатель Брэм Стокер опубликовал роман «Дракула», ставший классикой литературы ужасов. Появившиеся позже киноленты приложили все усилия для того, чтобы романтизировать образ Дракулы и непосредственно связанного с ним государя Валахии. Настоящий Дракула, впрочем, был куда более ужасен, нежели придуманный Стокером граф вампиров. В Румынии он известен как Влад Цепеш, дословно — «сажающий на кол» или «пронзатель».

Влад III — национальный герой Румынии, который умел дать отпор захватчикам османского султана Мехмеда II. Отец будущего повелителя вампиров (которого тоже звали Влад) был сыном государя Валахии Мирчи Старого и молдавской княжны. У четы родилось три сына, средний из которых, Влад III, появился на свет в румынском городе Сигишоаре. Старшего звали Мирча, младшего — Раду. Младший появился на свет между 1437 и 1439 годами.

В год рождения Влада его отец Влад II стал рыцарем ордена Дракона. Церемония посвящения, которая прошла в 1431 году в Байере, была пышной и торжественной. На берегах реки Пегниц в небо взвились костры, на улицах выступали бродячие артисты, были устроены ярмарки и танцы. Влад II ездил по улицам города на арабском скакуне, облаченный в плащ с изображением дракона, и собирал знаки внимания толпы. Ему было 36 лет.

Орден Дракона был основан королем Венгрии Сигизмундом I Люксембургским в 1408 году. Благочестивой задачей ордена была защита короля и его семьи, а также вдов и сирот и, кроме того, оборона королевства и молитвы за погибших сотоварищей. Но на самом деле он скорее защищал церковь от еретиков и язычников и противостоял расширяющейся Османской империи. Орден начал поход против неверных турок. Всего в Европе в ордене состояли лишь 24 человека — и среди них отец Дракулы Влад. Тем не менее у ордена были могущественные союзники, включая короля Англии Генриха V.

Рыцари ордена должны были носить два плаща. Один был зеленым, по цвету схожим с драконьей чешуей. Его положено было носить с красной повязкой, напоминавшей о крови пролитых мучеников. Черный плащ, описанный в книге Брэма Стокера, положено было надевать только по пятницам. Каждый рыцарь носил на шее цепь с подвеской, изображавшей дракона. Крестоносный дракон сворачивался в кольцо, крылья его были распахнуты, а пасть открыта. Этот золотой дракон должен был всегда украшать шею рыцаря. Когда Влад вернулся в Румынию, его стали называть dracul, что и означало «дракон» (на латыни — draco). В румынском языке drac (-ul — это определенный артикль) означал как дьявола, так и дракона, поскольку в православной иконографии дракон олицетворял дьявола. Слово Дракула, позже ставшее кличкой Влада Цепеша, согласно некоторым источникам, означает «Сын дракона». Когда Влад III унаследовал от отца рыцарский титул, его стали называть Дракулой.

Сыновья Влада II получили суровое, но благородное воспитание. Им рано дали понять, что они не такие, как все, они — будущие правители. Сыновья получали много внимания от матери и женщин при дворе. Их учили хорошо одеваться и вести себя как подобает. Обучали их и румынскому языку, который был языком командования в армии. Уже в пять лет они скакали на лошади без седла и стремян. Зимой охотились на дичь с луком и стрелами. Поговаривали, что уже тогда юного Влада привлекали казни, за которыми он наблюдал из окон родного дома в Сигишоаре. Оттуда открывался прекрасный вид на место расправы.

Когда император Сигизмунд скончался, Влад II сделал все, чтобы удержать власть в своих собственных руках, а именно подчинился власти османов. Таким образом он сохранил независимость Валахии. В знак свидетельства своей покорности он вынужден был отправить к османскому двору младших сыновей — Влада и Раду, которые стали заложниками султана Мурада II. Следующие шесть лет мальчики провели вдали от родителей на воспитании у турок. При дворе Мурада они в числе прочих познакомились с будущим правителем Османской империи Мехмедом II. Впоследствии Мехмед, который был на год младше Дракулы, стал его заклятым врагом.

О детстве Влада мало что известно. Предположительно Влад, как и Мехмед, был непокорным учеником. Он был вспыльчивым и часто взрывался. Для его воспитания, как и для воспитания Мехмеда, учителя не жалели розог. Оба будущих деспота были абсолютно безразличны к мнению остальных с ранних лет. В то же время его брат Раду был хорош собой и обходителен, благодаря чему завоевал любовь придворных. Раду хорошо ладил и с Мехмедом, из-за чего между ним и Владом вспыхнула ненависть.

Когда Влад II позволил старшему сыну Мирче вступить в союз с отрядами христиан в Варне, он нарушил уговор с султаном и таким образом поставил под угрозу жизнь младших сыновей, бывших в плену. Это не мог не заметить юный Влад. Жизнь на Карпатах ничего не стоила, если даже собственному отцу нельзя было доверять. Мальчикам сохранили жизнь, но их плен стал суровее. Влад огрубел, стал бездушным и принял решение как можно меньше зависеть от других людей. Он также начал перенимать османские тактики ведения террора.

Политическая ситуация в Валахии изменилась, пока братья находились в плену у султана. Правитель Венгрии Янош Хуньяди при поддержке дворянства сместил с трона Влада II, и на его место пришел Владислав II. Он приказал казнить Влада II и его сына Мирчу. В 1447 году их ослепили каленым железом, после чего похоронили заживо.

Султан Мурад II был против того, чтобы Валахия превратилась в вассала Венгрии. Он решил действовать и уже в следующем году сделал семнадцатилетнего Влада государем Валахии. Мурад считал, что верность Влада султану обеспечена. Раду же остался у османов. Спустя два месяца Владислав II сверг новоиспеченного государя Влада III и тот вынужден был бежать за подмогой обратно к султану, а затем — в Молдавию. Когда Владислав II в 1454 году заключил с турками мирное соглашение, его противник Влад отправился в Венгрию. Янош Хуньяди к тому времени успел рассориться с Владиславом II. Хуньяди начал поддерживать молодого Влада III, в особенности после того, как он поклялся быть на стороне венгров. В июне 1456 года Влад сразился с войсками Владислава II неподалеку от Тырговиште. Он убил Владислава в поединке и таким образом отомстил за отца и брата. В августе 1456 года Влад III вновь стал государем Валахии.

Влад был верен лишь себе. Свою истинную натуру он проявил, когда пошел против румынских бояр. Пока правления князей были совсем короткими, власть успела полностью сосредоточиться в руках бояр. Влад хотел сокрушить боярство и создать армию, которая будет подчиняться лишь ему одному. Через несколько месяцев после начала правления Влада великий боярин Альбу начал восстание, и Влад без малейших колебаний посадил его на кол.

Румынская знать явно не понимала, с кем имеет дело. Весной 1457 года Влад созвал бояр отпраздновать Пасху во дворце в Тырговиште. Когда 200 знатных мужей и их семьи закончили трапезу, слуги Влада окружили их и бросили за решетку. Многих посадили на кол, а самых молодых и сильных оставили в живых, заковали в кандалы и отправили в горы. Там они должны были таскать камни для строительства нового замка Влада. Замок Поенари был основан к северу от города Куртя-де-Арджеш в пустынных отрогах Трансильванских Альп. Первоначальный замок существовал на этом месте еще с XIV века и был частью цепи оборонительных построек замка Бран. Позже Поенари понемногу разрушился от постоянных землетрясений. Местные крестьяне считали, что землетрясения — проклятие Влада Цепеша, и приближались к замку только перекрестившись. Легенда о дьяволе-Дракуле родилась.

Среди крестьян о Дракуле сложилась репутация жестокого правителя, ненавидящего знать. Так его стали называть Цепешем, буквально Пронзателем. Его необычная внешность обращала на себя внимание и пробуждала страх. В замке Амбрас, что в Инсбруке, висит портрет Цепеша — сильного, жестокого мужчины с пронзительным взглядом зеленых глаз. На лице выделяются высокие скулы и длинный нос. Пышные усы аккуратно подстрижены, подбородок гладко выбрит. Распущенные волосы лежат на плечах. Очевидно, Влад не мог похвастаться высоким ростом, но был плечист и силен.

Уничтожив бояр, Дракула создал новый привилегированный класс. Земля, конфискованная у бояр, была поделена между соратниками Цепеша вне зависимости от их социального положения. Он создал отряды, которые следили за соблюдением закона и порядка, то есть за тем, следуют ли люди воле самого Дракулы. Еще одной задачей отрядов было сажать на кол непокорных — к этому виду казни Дракула проявлял особую симпатию. Деспотизм Дракулы был бы невозможен без поддержки верной армии наемников. А еще у недоверчивого валашского государя была личная охранная гвардия.

Дракула постоянно демонстрировал свою власть. Придворным обычаям он научился еще в плену у османов — вел себя утонченно и изящно, но абсолютно непредсказуемо. Немецкий хронист Михаэль Бехайм записал историю о генуэзских послах, прибывших ко двору Дракулы из крымского города Каффы. При виде государя послы сняли шляпы, однако оставили небольшие ермолки, прикрывавшие темя. Когда Дракула спросил, почему они не сняли ермолку, послы ответили, что по их обычаю ее не положено снимать даже перед султаном или императором. Дракула ответил, что уважает чужие традиции и не прочь их поддержать. После чего приказал своим людям приколотить ермолки гвоздями к головам генуэзцев. В сентябре 1460 года он повторил тот же трюк с послами Мехмеда II.

Поначалу Дракула был популярен среди крестьян. Дворяне теперь не могли избежать наказаний с помощью взяток. К тому же Дракула раз за разом отражал нападения турок, и крестьянам больше не нужно было платить им дань. Также новый правитель снизил налоги и призвал крестьян увеличивать площадь посевов.

Дракула ценил качество и умел его требовать. Он контролировал, как по его приказу ведется строительство и выполняются другие указания, переодевшись в простолюдина. Интересовался мнением крестьян о своих начинаниях. А тех, кто не соблюдал его строгие указы, сажали на кол.

Как и многих других правителей-деспотов, Дракулу до странности волновала чужая мораль. Так, если жена была неверна мужу, ей отрезали половые органы, снимали заживо кожу и в таком виде выставляли на главной площади.

Дракула хотел развивать в Валахии торговлю и сделал все, чтобы путь туда стал безопасным для странствующих купцов. Когда некий купец по дороге в Константинополь попросил у Влада защитить его товар, государь посоветовал ему оставить все вещи на площади в Тырговиште и заночевать во дворце. Купец послушался, а наутро обнаружил, что пропало 160 золотых дукатов. Дракула пообещал купцу, что его деньги найдутся. Он приказал слуге положить в повозку купца кошелек со 161 дукатом, а сам известил горожан, что если вора не поймают, то казнены будут все. Когда купец сообщил Дракуле, что деньги нашлись и среди них даже оказалась лишняя монета, тот ответил: «Ступай с миром. Знай, что если бы ты не сказал о лишнем дукате, то повис бы на колу вместе с вором». Так в Валахии прекратились кражи.

Когда в январе 1458 года королем Венгрии был избран сын военачальника Яноша Хуньяди Матьяш, он отправил в Тырговиште к Дракуле одного из самых искусных своих дипломатов Бенедикта де Бойтора. Дракула вывел посла на улицу и усадил вместе с собой за стол, который окружали жертвы правителя, посаженные на кол. Некоторые из них еще шевелились. На столе лежало богато отделанное золотом копье. Дракула спросил у посла: «Как ты думаешь, зачем здесь это копье?» Дипломат хоть и был в ужасе, но ответил учтиво: «Господин мой, мне кажется, что некий достойный человек совершил преступление и вы хотите подарить ему благородную кончину». Дракула ответил: «Ты гладко говоришь. Это копье предназначено для тебя». На это посол ответил: «Господин, если я совершил поступок, караемый смертью, то вы вольны поступить по справедливости. Вы не в ответе за мою смерть, лишь я сам в ней виновен». Дракула расхохотался и сказал: «Если бы не твой учтивый ответ, сидеть бы тебе на колу». Дракула похвалил дипломатический талант посла и запретил венгерскому королю впредь присылать людей, которые им не обладают.

Деспотизм и жестокость Дракулы понемногу переполнили чашу терпения его приближенных. Сводный брат Дракулы Влад Монах сговорился с валашскими саксонцами. В 1458 году Дракула начал военную кампанию против саксонцев. Он отправил в Сибиу и Брашов двух послов с требованием прекратить поддерживать его брата. Города отказались выполнить его указ. Тогда отряды Дракулы неожиданно напали на деревни Хосман, Касолт, Сатул-Ноу и Цара-Бырсей и разрушили их. Всех жителей деревни Бод Дракула приказал казнить, за исключением пленных. Их он посадил на кол позже. Когда не удалось сразу захватить деревню Кодля, разъяренный Дракула приказал «ужасным способом» посадить на кол капитана, командующего отрядом захватчиков. Жителей другой деревни изрубили на куски как капусту. Все 600 мятежных саксонских купцов были убиты. Часть из них посадили на кол. Оставшихся бросили в чаны с дырками, откуда торчали лишь головы пленников, и сварили заживо.

Зимой 1459 года Дракула начал один из самых жестоких своих походов по Трансильвании. Города и деревни, окружавшие Брашов, спалили дотла. Всех жителей, включая детей, убили. Согласно Бехайму, Влад приказал посадить пленных на кол в разных позах. Трупы казненных сложили на горе Тымпа. После этого Дракула велел подать себе ужин на открытом воздухе и принялся за трапезу, поглядывая на то, как мучаются жертвы. Некоторые утверждали, что в крови жертв Влад мыл руки. Эта гротескная, ужасающая история была изображена на многочисленных гравюрах, которые разошлись по всей Европе благодаря новейшему изобретению — книгопечатанию. Вместе с ними распространилась и легенда о кровавом воеводе Дракуле. Один из самых известных документов о Дракуле — деревянная гравюра из Нюрнберга с изображением Влада Цепеша в пышном головном уборе, который невозмутимо трапезничает посреди корчащихся на кольях жертв.

В 1459 году Влад перестал платить дань турецкому султану. При этом он искусно избегал переговоров один на один. Турецкий посол Хамза-паша был казнен. Сражения с турками продолжались до 1462 года.

В письмах к венгерскому королю Матьяшу в 1462 году Дракула похвалялся количеством убитых и приводил точные цифры. В Джурджу — 6414 жертв, в Дуросторе — 6840. Также Дракула не поленился подсчитать отрезанные головы, уши и носы. Они были сложены в отдельные сумки и отправлены королю.

Вблизи Тырговиште Дракула насадил целый лес из копий, на каждом из которых болтался турецкий пленный. Птицы вили гнезда в черепах покойных. Это был один из приемов устрашения Дракулы, и Мехмед был вынужден признать, что не может отнять владения у государя, который способен на такие великие и ужасные деяния.

В мае 1462 года армия султана была окончательно разбита. Лишь 8000 из 18 000 турецких солдат уцелели. Даже папа римский Пий II выразил восхищение военными успехами Дракулы. Пронзатель (по-турецки Kazıklı) пробудил ужас в османах.

Влад умел вдохновлять свое войско в сражениях против турок, однако не щадил и своих. Рассказывали, что Дракула проверял раны солдат: если они были спереди, то он щедро вознаграждал воина, а если сзади — приказывал посадить на кол за трусость.

Террор в Валахии, однако, длился слишком долго. За шесть лет правления Дракулы число его жертв достигло 40 000. Это почти десятая часть всего населения — ужасающее число для государства, насчитывающего менее полумиллиона человек.

Когда брат Влада Цепеша Раду воспользовался поддержкой турецкого султана и наконец напал, Дракула вместе с таявшей на глазах армией вынужден был сперва отступить в свой замок в горах, а позже бежать в Венгрию за помощью к королю. Дракула провозгласил себя крестоносцем, сражающимся за веру, и даже подумывал стать католиком. Впрочем, это не убедило короля Матьяша, и тот заточил его под арест в своем дворце в Вышеграде. Там король в присутствии Дракулы принимал послов турецкого султана. Надо думать, это оказывало на Дракулу сильное психологическое воздействие.

Дракула не избавился от своих жестоких привычек и в заключении. За неимением людей он сажал на кол птиц и мышей и отрубал им головы.

Спустя какое-то время король вновь решил воспользоваться умением Дракулы истреблять турок. В 1476 году Матьяш назначил Дракулу руководить сражением против турок в Боснии. После этого Дракула получил право вернуться в Валахию и в том же году в третий раз стал валашским государем. Править, однако, ему пришлось недолго — в декабре 1476 года Влад III погиб в бою.

В Турции Влада Дракулу изображают кровожадным убийцей, посадившим на кол тысячи людей. Без сомнения, Дракула им и был, но вместе с тем он был и единственным человеком, кто смог противостоять завоеваниям Мехмеда II. В Румынии об этом не забыли. На родине Дракулу считают жестоким, но героическим и справедливым правителем, если верить историкам Раду Форешку и Рэймонду Макнелли, написавшим биографию Цепеша. Когда в 1976 году праздновали 500 лет со дня рождения Влада Цепеша, этот год провозгласили годом Дракулы. О нем снимали художественные и документальные фильмы, его портрет даже появился на почтовой марке. Тогдашний диктатор Николае Чаушеску тоже упоминал Влада III в своих речах.

В своем романе Брэм Стокер объединил национальные румынские легенды с мрачным образом графа-вампира, который затевает недоброе в уединенном замке на отрогах Карпат и ищет новых жертв. У Стокера замок Дракулы располагался на границы Румынии и Украины неподалеку от перевала Борго. Настоящий замок Дракулы находился в Куртя-де-Арджеш, однако в Бистрице, что рядом с Борго, построили новый замок вампира — приманку для туристов.

Многие румыны считают, что в вампира Дракула превратился с подачи короля Матьяша и венгров, замышлявших недоброе против Цепеша, но нельзя не признать, что миф о вечном кровопийце хорошо продается. Замок Дракулы в Бистрице — это изысканный отель, где подают кроваво-красные коктейли и щекочут нервы гостей всеми возможными способами. Атмосфера в замке и правда пугающая, в особенности когда над отрогами Карпат поднимается луна и горы, покрытые хвойным лесом, растворяются в наползающем тумане. Не хватает разве что воя волков и промелькнувшего краешка черного бархатного плаща. В Румынии Влад Цепеш и граф Дракула — тема выгодного туристического бизнеса. Правитель, который некогда сажал людей на кол, теперь красуется на футболках и винных этикетках, к вящей радости туристов.

Фердинанд II Арагонский (1452–1516 гг.)

Набожный гонитель

^{Статуи Изабеллы, Фердинанда и Христофора Колумба в саду Алькасар в Кордове, где Колумб впервые встретился с королевской четой и представил им план своего путешествия.}

В испанской истории Фердинанд Арагонский и его супруга Изабелла Кастильская известны как «католические короли». Считается, что они объединили страну и положили начало современной Испании, которая в эпоху их правления превратилась в мировую державу. Они оплатили экспедицию Колумба, благодаря которой были открыты новые земли в Америке. Согласно Тордесильясскому договору, испанские монархи и португальский король поделили сферы влияния, в которые вошли даже территории, еще не открытые на тот момент. Несмотря на то что скрепленный папской буллой договор в своей гордыне не знает границ, прочерченная им демаркационная линия до сих пор видна на картах: в Бразилии говорят по-португальски, в остальных странах Южной Америки — по-испански. Эпоха Фердинанда и Изабеллы сильно романтизирована. В Испании о католических королях снимают костюмированные сериалы. Остальной мир помнит Фердинанда и Изабеллу в основном как основателей испанской инквизиции.

В октябре 1469 года наследник короля Арагона Хуана II Фердинанд сочетался браком со своей кузиной, принцессой Изабеллой Кастильской, которая была на год его старше. Фердинанду было тогда 17 лет. В момент заключения королевского союза ситуация на Иберийском полуострове была напряженной. Бродячие проповедники, в особенности члены доминиканского ордена, вели кампанию против иудеев. Направляемые проповедниками воинственные толпы нападали на еврейские кварталы, разрушали синагоги и вламывались в дома к евреям, требуя перейти в католичество или умереть.

Но насильственного крещения было недостаточно — духовенство начало размышлять, были ли марраны (обращенные иудеи) и мориски (обращенные мавры) искренни в своей вере — или же они перешли в христианство, только чтобы избежать гонений. Алонсо де Охеда, фаворит Изабеллы из Севильи, убедил ее в том, что евреи втайне продолжают практиковать иудаизм. Изабелла посетила Севилью с визитом и провела там больше года — с июня 1477-го по октябрь 1478-го. Времени на то, чтобы прислушаться к злонамеренным речам Охеды, ей хватило. Охеда утверждал, что у него есть доказательства, будто бы обращенные марраны тайно собираются на сходки, где проводят иудейские религиозные ритуалы.

Охеда не уставал убеждать в этом Изабеллу, пока та находилась в Севилье. Его слова были заразительны. Фердинанд все сильнее хотел установить инквизицию в Кастилии. С помощью инквизиции можно было выяснить настоящий уровень веры среди новообращенных. Фердинанд и Изабелла направили папе римскому послание, в котором просили разрешения на установление инквизиции под контролем испанской монархии. До сих пор инквизиция находилась под управлением папы. Католические короли требовали права назначения двух или трех инквизиторов на следующие 40 лет. В противном случае Фердинанд грозился вывести испанскую инквизицию из состава церковного правления. Несмотря на то что папа Сикст IV был против предвзятого отношения к новообращенным, он вынужден был уступить требованиям Фердинанда. В ноябре 1478 года булла Exigit Sinceras Devotionis была опубликована, таким образом королевская чета получила то, что хотела.

Заняв трон в 1479 году, Фердинанд показал свой безжалостный нрав. Христианство стало единственной разрешенной религией, все остальные оказались под запретом. 27 декабря 1480 года Фердинанд и Изабелла издали указ об учреждении испанской инквизиции. Причиной являлось то, что в Севилье якобы было много дурных христиан — отступников, еретиков и марранов, тайно предавших христианство и вернувшихся к старой религии.

Инквизиция увеличила популярность монархов среди народа. Фердинанд никогда не отличался добротой и непосредственностью. Он был расчетливым и сдержанным. Он жаждал повелевать и стремился к власти. В отличие от своей жены Изабеллы он любил действовать в тени, чтобы добиться желаемого.

Поскольку инквизиция была учреждена непосредственно монархами, все назначения также были в руках у королевской четы. Папа слишком поздно понял, насколько могущественный инструмент власти он передал в чужие руки. Испанцы создали закрытый институт со своими судебными процессами, которые нельзя было оспорить, направив жалобу или призыв в Рим. Инквизиция на деле стала оружием абсолютной монархии. Светские лица освободились от строгих церковных законов и действовали как в качестве охранников, так и в качестве информаторов инквизиции.

В 1488 году Фердинанд и Изабелла учредили Совет Верховной и генеральной инквизиции (Consejo de la Suprema y General Inquisición), иначе — Супрема. Этот совет состоял из инквизиторов, назначаемых короной. Совет утвердил монаха доминиканского ордена Томаса де Торквемаду на пост Генерального инквизитора Арагона, Валенсии и Каталонии. Торквемада был духовником Изабеллы в детстве, когда та еще жила в Сеговии.

Торквемада создал кодекс инквизиции из 28 статей, призванный помочь инквизиторам искоренить в народе колдовство, еретичество, вероотступничество, двоеженство и содомию.

Торквемада одобрял использование пыток как способ получить признание. Официально это называлось «расспрашивать». Эвфемизмы были в ходу уже тогда. В «расспросы» входило несколько стадий, например демонстрация пыточных инструментов и камеры и раздевание догола. Лишь после этого начинались истязания и, собственно, сам допрос.

Если человека подозревали в еретичестве, то суд назначался через 30 дней. За это время нужно было собрать признания и доказательства вины, например свидетельства соседей. Признания вырывали под пытками. Виновные должны были признаться и покаяться, но, если они упорствовали или не хотели отказываться от своей веры, их сжигали на костре.

Доказательства против криптоиудеев, то есть тех, кто якобы втайне практиковал иудаизм, зачастую были просто смешными. Если по субботам из трубы не шел дым, это был признак того, что семья соблюдает Шаббат. Еще одним доказательством могла послужить, к примеру, покупка большего количества овощей на рынке перед Пасхой, хотя необходимо было поститься.

Секретные методы, используемые Супремой, отсутствие защиты, применение пыток и величайший энтузиазм при одобрении приговоров создали атмосферу ужаса и террора. Инквизиция стала эффективным государственным институтом, который предоставлял доносчикам возможность обогатиться: имущество осужденных конфисковывалось и поровну делилось между короной, инквизиторами и обвинителями.

В 1483 году новый папа Иннокентий VIII попытался перенести рассмотрение жалоб обвиненных в еретичестве в Рим, однако Фердинанд в 1484 году пригрозил смертной казнью всем, кто осмелится это сделать без разрешения короля. В 1490 году Торквемада разыграл обвинительный процесс против восьми евреев, которых он обвинил в убийстве христианского ребенка. Несмотря на то что ни доказательств, ни трупа ребенка обнаружено не было, евреев признали виновными и приговорили к аутодафе. Торквемада использовал этот случай, чтобы доказать, что евреи угрожают Европе.

Гнев Фердинанда коснулся и мусульман. В 1482 году он начал серию военных походов, целью которых было отвоевать у мавров Иберийский полуостров: в истории этот эпизод известен как Гранадская война. Папа Сикст VI финансировал военные действия с помощью специального налога. По весне Фердинанд собирал войска и выдвигался против мавров. Армия короля захватывала город за городом. Осада Малаги завершилась в 1487 году, и Фердинанд наказал жителей города за жестокое сопротивление, продав их в рабство. Евреи Малаги избежали этой участи, поскольку за них внесли выкуп кастильские иудеи.

После десятилетия военных действий в 1492 году правитель Гранады эмир Боабдиль сдался и передал ключи от дворца Альгамбра кастильской армии. Фердинанд продолжил свою безжалостную политику и превращение Испании в католическую страну. Себя Фердинанд позиционировал как воина за веру. Завоевание Гранады также усилило его намерение насильно обратить евреев в христианство или изгнать их. Квинтэссенцию этой антисемитской политики можно было наблюдать вскоре после завершения Гранадской войны.

31 февраля 1492 года королевская чета огласила так называемый Альгамбрский эдикт. Он обвинял евреев в том, что они пытались пошатнуть католическую веру и плохо влияли на новообращенных, пытаясь отлучить их от христианства. Эдикт повелевал евреям покинуть испанское государство. Им отвели время на раздумья до середины июня и пообещали до этой поры королевскую защиту.

Евреи бежали от гонений в Северную Африку, Португалию, Голландию и Османскую империю. Оттоманский султан Баязид II отправил флот, чтобы перевезти евреев в свою страну. Согласно некоторым источникам, Баязид даже заявил, что Фердинанда и Изабеллу считают мудрецами, но на деле они настоящие глупцы, раз по доброй воле отдают в руки врага самое ценное сокровище — евреев. С распростертыми объятиями принял евреев в Южной Италии и кузен Фердинанда Ферранте.

Избавившись от иудеев, Фердинанд вновь обратил свой взор на мавров. После завоевания Гранады мусульмане могли существовать относительно спокойно, однако обстановка вновь накалилась. Когда избранный в 1493 году на пост архиепископа Гранады Эрнандо де Талавера оказался слишком снисходительным к маврам и их культуре и посчитал, что обращать в христианство стоит не угрозами, а иными методами, Фердинанд назначил на его место Франсиско Хименеса де Сиснероса. Сиснерос хотел стереть любое напоминание о мавританской культуре с лица Гранады. Он приказал сжечь все арабские книги и рукописи, за исключением трудов по медицине. Его задачей было преследовать мусульман до тех пор, пока они не обратятся в христианство. А тех, кто противится, можно было пленять и мучить: если неверных нельзя было заманить на тропу спасения, то их нужно было на нее затащить. Грубые методы Сиснероса привели к беспорядкам. В 1502 году Фердинанд полностью запретил исповедовать ислам в Гранаде. До этого мавры 700 лет исповедовали в Испании свою религию.

Гонения продолжились и в Португалии. Король Мануэл I изначально терпимо относился к иудеям, однако его позиция кардинально изменилась после того, как он решил заключить брак с дочерью Фердинанда и Изабеллы. Они не желали отдавать дочь в жены правителю, на земле которого разрешается пребывать евреям. В брачном договоре Мануэл I пообещал избавиться от иудеев. Указом от 1496 года он потребовал от евреев покинуть Португалию в течение десяти месяцев.

Пиренейский полуостров лишился множества мастеров своего дела, врачей, аптекарей, купцов и ремесленников — именно тех, кто пригодился бы, когда в страну потекли богатства, захваченные в эпоху Великих географических открытий. По оценкам, Испанию покинуло порядка 160 000 евреев. По окончании XVI века из страны также отбыло 300 000 мавров. Однако Фердинанд не знал жалости. Он хотел изгнать неверных отовсюду, куда только мог дотянуться. Из портового города Орана он выгнал евреев в 1509 году, а спустя еще год — и из Неаполя. Фердинанд положил конец мирному сосуществованию христиан, евреев и мусульман, известному как convivencia. Оно продлилось 700 лет.

Король Фердинанд получил прозвище Католик. Он умер 23 января 1516 года в возрасте 63 лет.

Испанская инквизиция действовала в период с 1480 по 1530 год. Число осужденных за это время доподлинно неизвестно. Британский историк Генри Кэймен считает, что порядка 2000 человек были преданы аутодафе, при этом большая часть жертв являлось новообращенными евреями.

Васко да Гама (1460–1524 гг.)

Посол злой воли

^{Памятник Васко да Гаме в Видигейре.}

На страницах исторических книг главными героями обычно предстают те, чьи поступки люди хотят видеть исключительно в положительном свете. Героям создают репутацию смельчаков, которые всего добились в одиночку. Так, европейские первооткрыватели, руководившие экспедициями, обычно присваивали себе всю славу первооткрывателей новых земель, хотя подчас и другие члены команды заслуживали упоминания. Фернан Магеллан вошел в мировую историю как человек, первым обогнувший земной шар. Однако он скончался на Филиппинах в середине пути. Его раб Энрике был родом с полуострова Малакка, так что, когда оставшиеся в живых члены экспедиции обогнули Индонезию, он стал первым в мире человеком, который на самом деле совершил кругосветное путешествие. В португальских учебниках истории тем не менее имени Энрике вы не найдете. Другой португалец, Васко да Гама, тоже не сам отыскал морской путь в Индию. Помощь в навигации ему оказывали лоцманы из портов Восточной Африки.

Вскоре после кончины Васко да Гаму вознесли на пьедестал и он превратился в национального героя Португалии. В Лиссабоне в его честь назван мост через реку Тежу, второй по длине в Европе. В Бразилии его имя носит футбольный клуб. Поэт Луиш де Камоэнс воспел путешествие Васко да Гамы в поэме «Лузиады», которая стала национальным эпосом португальцев. Да Гаму превратили в фигуру, подобную Христу. Его канонизировали как героя, который смог отыскать морской путь в Индию и распространить там христианскую веру. Однако в Индии да Гаму не поминают добрым словом. В 1998 году правительство Португалии вынуждено было отказаться от проведения юбилейной парусной регаты в честь 500-летия экспедиции да Гамы из-за демонстраций и протестов в Индии.

Васко да Гама появился на свет в 1460 году. Он был третьим сыном Эштевана да Гамы, правителя-алькайда города Сениш. Подростком Васко научился ходить под парусом. В 1492 году король Португалии Жуан II отправил да Гаму пройтись вдоль побережья Алгарви и Сетубала и захватить все французские суда на рейдах в отместку за похищение португальской каравеллы. Тридцатидвухлетний Васко да Гама блестяще справился с заданием. Он получил репутацию бесстрашного и непобедимого захватчика.

Когда Жуан II в 1481 году взошел на португальский трон, он активизировал торговлю золотом и рабами в Западной Африке. Однако его заветной мечтой была монополия на торговлю специями. Он намеревался захватить позицию монополиста, обретя владычество над морем. Главенствовала в торговле пряностями тогда Венеция. Торговый путь начинался с Красного моря и вел в Венецию через порты Египта и Леванта. Успех и богатство венецианских купцов вызывали зависть у португальского короля. В 1487 году Жуан отправил двух шпионов, офицеров Перу да Ковильяна и Афонсу ди Пайву, по суше в Египет и Восточную Африку на поиски новых путей в страну пряностей. Ди Пайва умер во время путешествия, однако да Ковильян прибыл в Эфиопию и остался там до конца своих дней. Они не нашли нового маршрута для импорта специй, однако раздобыли ценную информацию о том, что попасть в Индию по морю можно, обогнув Африку. Окончательный прорыв произошел, когда португальский мореплаватель Бартоломеу Диаш вернулся из своего путешествия в Африку в 1488 году. Он обогнул мыс Доброй Надежды и сделал открытие, что Атлантический и Индийский океаны сообщаются между собой.

Король Жуан умер в 1495 году, не оставив наследника, и трон занял Мануэл I. Это был склонный к помпезности и размаху правитель, чрезвычайно набожный и считавший себя продолжателем традиций Крестовых походов. Период его правления был отмечен конфликтами с иноверцами. Так, он изгнал из Португалии всех евреев и мавров-мусульман, которые не согласились перейти в католичество. Король хотел покорить исламский мир и стать правителем Иерусалима. В 1497 году он назначил Васко да Гаму командующим экспедицией с целью найти новый маршрут в Индию. Задача, которую король поставил перед да Гамой, была ясной — помимо нахождения нового морского пути необходимо было также отвоевать у неверных как можно больше земли во имя Господа Иисуса Христа. Кроме того, король надеялся найти в Индии новых союзников-христиан, которые помогли бы ему контролировать маршруты перевозки пряностей.

Португальцев в особенности интересовал перец. Индийский Малабар жил в основном за счет выращивания черного перца (Piper Negrum). Перец рос на склонах Западных Гат — и даже в наши дни влажный, жаркий и ветреный климат региона с его муссонами позволяет выращивать здесь самые ароматные сорта. С мая по июнь на побережье льют проливные дожди. В сентябре погода улучшается, тучи отступают. В ноябре теплые ветра помогают стручкам перца созревать, и они приобретают свой знаменитый аромат. Китайцы и евреи покупали в Малабаре перец с первых столетий нашей эры, а до этого сюда приплывали за пряностями вавилонские, греческие и римские торговцы.

Васко да Гама вышел из Лиссабона на четырех кораблях 8 июля 1497 года. С ним было 170 человек команды и переводчики, говорившие по-арабски. Все суда были оснащены пушками, о которых в портах Индийского океана знали не то чтобы очень много. В январе 1498 года корабли причалили к берегу Мозамбика. После долгих переговоров местный султан дал португальцам двух лоцманов, отца и сына, знакомых с местным фарватером. Они должны были помочь Васко да Гаме дойти до следующего перевалочного пункта на побережье Кении. Да Гама был безжалостным, циничным и волевым командиром, как того и желал король. В марте да Гама из пушек расстрелял побережье «мавров» и взял нескольких заложников. Когда один из лоцманов по ошибке назвал маячившую впереди сушу островом, да Гама приказал его выпороть. В своих целях да Гама без раздумий использовал пленников, которых называли degredado — «изгнанниками» или «поселенцами». Обычно это были преступники или чужаки, например обращенные евреи, которыми можно было жертвовать без сожаления. Обычно этих «поселенцев» первыми отправляли на сушу, чтобы посмотреть, как к ним отнесутся местные жители.

На побережье Кении в Момбасе португальцы столкнулись с воинственным приемом, однако в Малинди к ним отнеслись хорошо. Шейх Малинди враждовал с Момбасой. У него не было иллюзий насчет намерений да Гамы, однако ему нужны были союзники. Шейх подыскал для португальцев лоцмана родом из индийского Гуджарата, который повел экспедицию да Гамы на свою родину. Лоцман хорошо знал муссоны Индийского океана. Другой мореход из Гуджарата тем временем познакомил португальцев с новейшими индийскими навигационными инструментами, снабдил их картой акваторий и рассказал о пассатах и морских течениях.

Спустя месяц плавания да Гама прибыл на побережье Малабара в Каликут, современный Кожикоде, 14 мая 1498 года. На берег послали человека, который встретился с тунисскими купцами. Изумленные торговцы разразились проклятиями, увидев португальцев. Тунисцы поняли, что в торговле пряностями у них появился серьезный соперник. Местные жители на лодках стали приветствовать португальцев и предлагать им кокосовые орехи и экзотические фрукты. Любопытные зеваки собрались поглазеть на суда, которые сильно отличались от тех, что им раньше приходилось видеть.

Португальцы сошли на берег и прошли по оживленной улице, которая привела их ко дворцу заморина — местного правителя. Да Гама был таким же пленником собственной культуры, как и Колумб. Португальцы на родине искренне верили историям о святом Фоме — ученике Христа, который отправился в Индию и там обратил в христианство большое количество неверных. Они были настолько захвачены своим планом по покорению новых земель, что видели лишь то, что хотели видеть. Заметив в индуистских храмах статуи коронованных божеств, они решили, что это статуи святых. Вода, которую разбрызгивали индийцы у подножия статуй во время ритуалов очищения, казалась им святой.

Заморин принял делегацию да Гамы. Тот преклонил колено перед правителем Каликута и показал ему письмо от короля Мануэла I, а также вручил дары от имени португальцев: шляпы, мед, кораллы и сахар. Придворные лишь рассмеялись и заявили, что даже нищие купцы из Мекки не осмеливались оскорбить их правителя настолько скромными подношениями.

Да Гаме было непросто убедить заморина в искренности намерений короля Мануэла. Дары португальцев были небогатыми, да и манеры да Гамы, по мнению индийцев, не отличались изысканностью. Сам да Гама при этом видел себя ревностным участником Крестового похода. Заморин был просвещенным и утонченным правителем, который принимал купцов с побережья всего Индийского океана. Но да Гама и португальцы были из другого теста. Их целью было не торговать, а захватить монополию на продажу дорогих пряностей.

Атмосфера накалялась. Передвижения португальцев в Каликуте были ограниченны. Да Гаму раздражало поведение знати при дворе заморина — по мнению португальца, они вели себя как собаки. Неожиданно заморин объявил, что собирается начать с гостями переговоры. Соглашения о торговле достигнуть не удалось, но португальцы смогли взять с собой груз специй.

В 1499 году да Гама наконец вернулся в Лиссабон. Его странствия продолжались два года, и за это время экспедиция преодолела 24 000 морских миль. В Лиссабоне да Гаму чествовали как героя и сравнивали с Александром Македонским. Король также был воодушевлен, ведь он получил подтверждение тому, что в Индии живут христиане, которые смогут помочь в борьбе против мусульман. Мануэл написал родителям жены, испанским монархам Фердинанду и Изабелле, что португальцы, в отличие от Колумба, смогли привезти груз из корицы, гвоздики, имбиря, мускатного ореха и перца. В порыве мании величия Мануэл провозгласил себя завоевателем Гвинеи и повелителем торговли и навигации в Эфиопии, Аравии, Персии и Индии.

Началась подготовка к отправке в Индию следующей экспедиции. Тринадцать судов, вооруженных пушками, и 1200 человек экипажа под командованием Педру Альвариша Кабрала добрались сначала до берегов Бразилии, где взяли эти земли под португальскую корону. Лишь спустя десять дней экспедиция отправилась в дальнейший путь. И снова в Малинди португальцы взяли на борт лоцмана, который направлял эскадру кораблей. В сентябре 1500 года Кабрал прибыл в Каликут, где заморин позволил ему основать факторию.

Однако у португальцев возникли проблемы с мусульманскими купцами. 17 декабря на факторию напал отряд мусульман. Большая часть оборонявшихся была убита. Кабрал ответил на это, расстреляв город из пушек, захватив десяток мусульманских судов и казнив их экипаж. После этого он отправился на юг, в Кочин. Там Кабрал возобновил торговлю пряностями, набив трюмы шести оставшихся у него судов. 16 января 1501 года экспедиция Кабрала взяла курс на обратный путь, который завершился 23 июня 1501 года. Из 13 судов на родину вернулось лишь четыре.

Несмотря на то что король был доволен результатами путешествия Кабрала, начальником следующей экспедиции он вновь выбрал Васко да Гаму. Согласно некоторым источникам, да Гама был недоволен тем, что в прошлый раз король выбрал Кабрала, поскольку стоял выше по иерархической лестнице — был награжден титулом адмирала Индийского океана. Также, по мнению да Гамы, путешествие Кабрала потерпело фиаско, поэтому его нельзя было ставить командиром.

Индийская армада была собрана в 1502 году. Король был разочарован, поскольку оказалось, что никаких христиан в Индии нет, и его война против мусульман не получила подкрепления. Целью армады было наказать индусов в Каликуте: за убийство португальских защитников фактории нужно было отомстить. У да Гамы было 20 вооруженных кораблей. Его целью было навести страх на портовые города Индийского океана и препятствовать торговле других купцов. Этим да Гама владел в совершенстве.

Армада напала на город Килва на побережье Танзании. Килву обложили данью. Португальцы ввели свои законы и запретили другим купцам входить в город. Таким образом, вышло, что местные торговцы потеряли средства к существованию.

После этого да Гама отправился на Гоа, а оттуда к Каннуру, где остановился и начал поджидать арабские корабли. Первое судно появилось спустя несколько дней. 1 октября 1502 года да Гама остановил паломнический корабль, который возвращался из Мекки в Малабар.

Португальский хронист Гаспар Коррейра, живший в XVI веке на Гоа, описывает действия да Гамы в отношении паломников как хладнокровную жестокость. Он напал на судно, перевозившее от 200 до 400 человек, включая женщин и детей. Ограбив путешественников, он запер их на корабле, не обращая внимания на мольбы о спасении, предложения выкупа и плач женщин и младенцев. Мусульмане предлагали ему украшения и драгоценные камни в обмен на жизнь. Да Гама был неумолим — он приказал поджечь корабль. Один из очевидцев, Томе Лопес, так описал эту сцену: «Я буду вспоминать увиденное каждый день до самой смерти. Женщины, молящие о пощаде, срывающие с себя золото и протягивающие морякам посреди моря огня, прыгали в волны, прижимая к себе младенцев и пытаясь их защитить. Да Гама безучастно, без выражения и сострадания смотрел на то, как утонул последний паломник».

Был ли рассказ участника экспедиции да Гамы Томе Лопеса преувеличением или же нет, но в любом случае португальцы и их манера вести дела стали вызывать страх. Армада на всех парусах отправилась к Каликуту, чтобы наказать заморина за покровительство арабским купцам. В октябре 1502 года да Гама опустил якоря в порту Каликута и потребовал от заморина, чтобы тот изгнал из города купцов-мусульман. Доводы, приведенные Васко да Гамой и записанные историком Жуаном ди Баррушем, наверняка прозвучали по-детски в ушах заморина. «Испокон веков мавры были врагами христиан, а христиане — врагами мавров. Они всегда противостояли друг другу и поэтому никогда не договорятся между собой».

Васко да Гама вел себя как главарь мафиози или уличной банды. Он был нетерпелив и склонен к насилию и вспышкам гнева. Заморин Каликута вызывал у него раздражение. Он, очевидно, предполагал, что угрозы — единственный способ удачно вести торговлю.

Посланцев заморина да Гама взял в заложники. Когда заморин укорил его в этом поступке, да Гама невероятно разгневался — эту его черту неоднократно отмечали хронисты. Да Гама пообещал обстрелять город на следующий день, присовокупив к угрозам еще и оскорбления: он заявил, что даже пальма управляла бы городом лучше, чем заморин. Вдобавок к этому он насмехался над пристрастием правителя к жеванию бетеля. Да Гама захватил несколько судов и взял в плен, как писал Томе Лопес, «каких-то мавров», которых позже вздернули на реях. Согласно Лопесу, да Гама приказал отсечь у трупов головы, ноги и руки, а потом отправил отрубленные конечности в лодке на берег, сопроводив посланием на местном языке. Как писал Лопес, да Гама жаждал сполна рассчитаться за кровопролитие, устроенное на португальской фактории. Трое суток да Гама с моря обстреливал Каликут и убил несколько сотен человек.

Отряды да Гамы и заморина оказались в патовой ситуации. У да Гамы были пушки, но не хватало людей. 3 ноября 1502 года португальцы отплыли в Кочин и вступили в союз с его правителем против заморина Каликута. Да Гама решил основать в Кочине новую факторию. Период с ноября по январь португальцы провели в Кочине. Да Гама продолжал притеснять каликутских торговцев и оттуда. В итоге они приняли решение покинуть город. В конце февраля 1503 года армада под предводительством да Гамы отправилась в обратный путь. Суда были нагружены перцем, гвоздикой, корицей, росным ладаном и благовониями. Через Сейшелы да Гама прошел к Мозамбику, где основал еще одну факторию. Мозамбик фактически стал колонией Португалии. Армада вернулась в Лиссабон в августе 1503 года.

Да Гама впервые применил в Индийском океане дипломатию канонерок. В 1505 году португальцы изгнали из Килвы эмира Ибрагима, после чего в том же году напали на Мекку, а позже — на Маскат и Калхат.

Первые 15 лет в индийской Керале португальцы в основном терроризировали других купцов. Их жестокость и воинственность заставила египтян и других торговцев объединиться против Португалии. Следующие 20 лет Васко да Гама провел на родине с женой, шестью сыновьями и дочерью. Он продолжил помогать королю Мануэлу решать вопросы, связанные с Индией, и в благодарность в 1519 году получил титул графа Видигейры. Также да Гаме были пожалованы земельные владения.

Король Мануэл I скончался в 1521 году и не успел воплотить в жизнь честолюбивый план ни много ни мало уничтожения Мекки. Власть перешла к его сыну Жуану III. В 1524 году новый король отправил да Гаму в Индию, чтобы покончить с коррупцией, которая царила там среди португальцев. Да Гама согласился в обмен на новые титулы. 28 февраля 1524 года он был провозглашен вице-королем Индии.

9 апреля 1524 года да Гама отправился в Индию с 14 судами и 2500 человек. Флот прибыл на Гоа в сентябре 1524 года, и да Гама немедленно принялся за дело. В колониях он принял меры против злоупотреблений колониальной администрации. Он настолько урезал жалованья, что многие бывшие чиновники оказались в нищете. Сам да Гама при этом жил в королевской роскоши: за столом был принят придворный этикет, а секретарю перед докладами приходилось даже вставать перед ним на колени.

На Гоа да Гама прожил месяц. Годы, проведенные с семьей в Португалии, его не смягчили. Он по-прежнему был дисциплинирован и безжалостен. Он объявил своим матросам, что ни одна женщина не должна ступить на палубу, чтобы «избежать греха, который мог бы за этим последовать». Когда да Гама выяснил, что два члена экипажа провели на судно будущих невест, он был вне себя от ярости и приказал высечь женщин на палубе. Да Гама также запрещал больным морякам искать на Гоа врачебной помощи. По его словам, королю были не нужны больницы на острове, иначе моряки все время утверждали бы, что болеют.

Да Гама отправился в Кочин с целью вновь атаковать заморина. Однако внезапно заболел и скоропостижно скончался в канун Рождества 1524 года. В 1539 году его останки перевезли на родину и похоронили в Видигейре. В современном Кочине влияние португальцев заметно разве что по цветным домам XVI века, сохранившимся в районе под названием Форт Кочин. Там же находится и дом, в котором предположительно жил да Гама.

Благодаря экспедициям да Гамы португальцы расширили свои колонии до Индии, полуострова Малакка и Мадагаскара. Португалии удалось сломить монополию арабов в торговле пряностями. Португальские военные корабли угрожали как арабам, так и индийцам. Они захватили город Малакка, который до этого был центром торговли индийцев, арабов, малайзийцев и китайцев. Жители Гуджарата ответили на это расширением собственной торговой сети и бойкотом португальских портов. Малакка потеряла свое значение, когда торговля переместилась в другие портовые города, такие как Аче и Бантам. Португалии так и не удалось полностью взять под контроль торговлю пряностями. Дурная репутация Васко да Гамы и других португальцев этому точно не способствовала.

Ауисотль (ок. 1464–1502 гг.)

Свирепый любитель жертвоприношений

^{Статуя Ауисотля в Мехико, столице Мексики. «Индиос Вердес» — одна из самых оживленных станций метро в Мехико. Свое название она получила благодаря двум расположенным здесь статуям ацтекских императоров, одним из которых был Ицкоатль, вторым — Ауисотль.}

В 2015 году мексиканские археологи стали проводить раскопки конструкций, находившихся под кафедральным собором Мехико, на месте которого пять веков назад возвышался храм ацтеков. В руинах ученые обнаружили 650 человеческих черепов. Черепа были укреплены на деревянной стойке и образовывали башню, высота которой достигала 43, а ширина — 12 метров. Среди находок были также женские и детские черепа.

Согласно археологам, башня из черепов, скорее всего, являлась частью цомпантли — частокола, который располагался на краю святилища бога солнца и войны Уицилопочтли. В свою очередь, святилище находилось на вершине храма Темпло Майор, также известного как пирамида Уицилопочтли. В цомпантли хранились и выставлялись на всеобщее обозрение жертвенные черепа для устрашения врагов и демонстрации военной мощи ацтеков. Цомпантли также являлись частью опорных конструкций храма. Исследователи предполагают, что внутри храма находилось до 60 000 человеческих черепов. Согласно археологам, башни из черепов были сложены между 1485 и 1502 годами. В то время ацтеками правил император Ауисотль.

Он был восьмым императором, в эпоху правления которого (1486–1502) ацтекское государство достигло максимальных размеров. У Ауисотля было 25 млн подданных.

У Ауисотля было двое братьев, правивших до него. Ашаякатль был шестым, а Тисок — седьмым императором. Ашаякатля считали хорошим правителем, который успешно возглавлял завоевательные походы ацтеков и вел масштабное строительство в столице Теночтитлане. В то же время Тисок, взошедший на трон после смерти брата, воевал неудачно и не сумел расширить государство. В культуре ацтеков, превозносивших войну, трусоватый Тисок считался недотепой, однако заставлял скульпторов изображать его как великого завоевателя и присваивал себе свершения своих предшественников, за что ацтеки начали презирать его еще сильнее. Тисок правил пять лет, а в 1486 году скончался, предположительно от яда.

Спустя четыре дня после смерти Тисока ацтекские вельможи собрались, чтобы избрать нового правителя — тлатоани. Некоторые противились кандидатуре Ауисотля, заявляя, что более умудренный жизнью император снискал бы больше почтения среди народа. Ауисотль, однако, был достаточно напорист. Он уже прославился как военачальник, поэтому совет принял решение посадить его на трон. Точная дата рождения Ауисотля неизвестна, однако писательница Альетт де Бодар считает, что ему было около 20 лет в момент прихода к власти.

Ауисотль был жестоким и целеустремленным полководцем, который умело подавлял восстания на завоеванных ацтеками территориях и расширял границы государства, в особенности на юг. Завоевания Ауисотля помимо новых вассалов также принесли ацтекам несметные богатства в виде дани.

Ауисотль не только воевал, но и прокладывал новые торговые пути. В столицу ацтеков Теночтитлан стекались торговцы, приносившие пестрые перья птицы кетцаль (жертвоприношение божеству Кетцалькоатлю), золото, шкуры ягуара и какао-бобы. Благодаря неисчислимым богатствам Теночтитлан превратился в экономический и культурный центр страны. Город настолько разросся, что Ауисотлю пришлось построить второй акведук для снабжения города питьевой водой.

Времена правления Ауисотля в целом были благоприятными для страны. Ацтеки пользовались современной развитой системой водопровода, у них, к примеру, была возможность ежедневно принимать ванну. Города отличались великолепной архитектурой. Теночтитлан был прекрасным городом, он утопал в пышных садах и славился своими бесчисленными каналами. Когда испанские конкистадоры во главе с Эрнаном Кортесом в 1519 году прибыли в Теночтитлан, они не поверили своим глазам, увидев блеск и великолепие города и чистоту, царившую на улицах.

Торговля приносила ацтекам хороший доход, но купцы также были и разведчиками. После того как торговцы возвращались с рассказами о богатствах, которые они увидели в иных землях, Ауисотль принимал решение напасть. Некоторые из его походов совершались исключительно с целью устрашения, а также чтобы наказать непокорных соседних вождей. Ауисотль был прекрасным тактиком, в арсенал действий которого входили быстрые марши, засады и внезапные нападения. Воины боялись и почитали его. Тех, кто смело сражался, награждали. Трусливых — строго наказывали. Захватывая новые территории, Ауисотль практиковал геноцид. В отличие от многих других народов у ацтеков не было никакой потребности в насаждении собственной религии. Помимо военной добычи они преимущественно охотились за человеческими жертвами.

Верховный бог ацтеков Уицилопочтли обладал наиболее почитаемыми этим народом чертами. Бог-воитель по ночам сражался с луной, чтобы с утра солнце вновь смогло взойти на небеса. Битвы требовали много сил, поэтому божество нуждалось в человеческих жертвоприношениях. Его пищей была кровь, божественная жидкость. Вторым важным объектом поклонения был Тлалок, бог дождя и урожая. В первый и третий месяцы года Тлалоку жертвовали маленьких детей. Их слезы символизировали дождь, и чем сильнее они плакали, тем больше, согласно ацтекским верованиям, была вероятность дождя и хорошего урожая.

Другие народы Центральной Америки также практиковали человеческие жертвоприношения, однако ацтеки сделали их инструментом государственной политики. Утвердил этот обычай император Ицкоатль. Он и его советник Тлакаелель после захвата в 1428 году столицы тепанеков Аскапоцалько сформулировали новые принципы завоевательной политики ацтеков. Звучали эти принципы довольно мрачно. Поскольку ацтеки являлись избранным народом Уицилопочтли, их задачей было кормить божество. Для этого надо было захватывать все новые территории и приносить пленных в жертву. По оценкам, в год ацтеки приносили в жертву от 10 000 до 50 000 военнопленных, рабов и детей.

Тем не менее Ауисотль был кровожадным даже по ацтекским меркам и вошел в историю как правитель, принесший в жертву исключительно большое число людей. Сразу после восхождения на трон он напал на город Чьяпас и захватил его. Пленных горожан увели в Теночтитлан, где массово принесли в жертву в честь коронации нового правителя.

Ауисотль также отличался обидчивостью. Он начинал преследовать правителей, которые не желали оказывать ему те почести, к которым он привык. В 1487 году Ауисотль начал свою вторую военную кампанию, направленную против вождей, не пожелавших принять участие в его коронации. Он уничтожил несколько городов уастеков и взял множество пленников. Недоброжелатели поняли намек. Когда император ацтеков разослал соседям приглашения поучаствовать в освящении главного храма Теночтитлана Темпло Майор, на этот раз все явились без промедления.

В декабре 1487 года ацтеки праздновали завершение очередного этапа строительных работ в храмовом комплексе, а вместе с тем и военные победы Ауисотля. В храмовый комплекс входила гигантская пирамида. На ее вершине находилась платформа шириной 80 метров и длиной 100 метров, от которой к святилищам Уицилопочтли и Тлалока вели две широкие лестницы. Высота конструкции составляла 60 метров. В обоих святилищах находились медные чаши, в которых горел неугасимый священный огонь.

Всех вождей ацтеков созвали на церемонию освящения храма. Воины, облаченные в одежды священного орла, охраняли тропу, ведущую к пирамиде.

В день освящения пленникам приказали выстроиться в четыре колонны, каждая из которых была длиной более трех километров и соответствовала одной из сторон света. Пленников направили к вершине пирамиды. Церемонию возглавил Ауисотль, присутствовали и другие знатные ацтеки, такие как правитель Тескоко. Пленников начали по очереди приносить в жертву на глазах у изумленных иностранных послов.

Церемонию продолжили жрецы. Четверо укладывали пленника на жертвенный камень и держали, в то время как пятый перерезал ему горло ножом и вспарывал грудную клетку. После этого жрец извлекал из груди еще трепещущее сердце и поднимал его к солнцу, показывая всем собравшимся. Сердца складывали в чашу, предназначенную богам, а безжизненные тела сбрасывали вниз по ступеням к подножию пирамиды. Когда трупы катились вниз, струи крови окрашивали пирамиду в оттенки багряного. Собравшиеся внизу зрители собирали кровь и разбрызгивали ее по стенам домов и других храмов — каждый хотел получить частичку божественного благословения.

Жертвоприношения продолжались четыре дня. Историки дают разную оценку количества жертв, однако, скорее всего, погибло около 20 000 человек. Ауисотль вошел в историю как правитель, устроивший самое крупное человеческое жертвоприношение. После окончания церемонии головы жертв складывались в цомпантли и выставлялись на всеобщее обозрение. Эти конструкции и обнаружили археологи при раскопках в 2015 году.

Церемония освящения храма возымела именно тот эффект, которого Ауисотль и добивался. Он доказал, что находится на вершине власти, которую никто не смел оспаривать из страха перед его жестокостью. За 16 лет своего правления Ауисотль совершил 45 успешных военных походов. Эти походы были задокументированы в Кодексе Мендоса — рукописи, созданной по приказу колониальной администрации. Армия Ауисотля захватывала территории на побережье Тихого океана вплоть до современной Гватемалы. К моменту своей смерти правитель расширил ацтекское государство на 500 километров в каждую сторону света. Это внушительное достижение, учитывая, что у ацтеков не было вьючных животных и они не знали колеса.

Умер Ауисотль в 1502 году. Спасаясь от наводнения, он поскользнулся на мокром камне и разбил голову. Причиной наводнения стал построенный в спешке акведук. Ауисотль требовал возвести его, даже несмотря на то, что правитель соседнего города предупреждал о непредсказуемых и бурных местных реках. Вместо благодарности за предупреждение Ауисотль приказал казнить незадачливого советчика.

На похоронах две сотни рабов были отправлены сопровождать вождя в загробной жизни. Облаченных в пышные одежды пленников привели на вершину пирамиды и там принесли в жертву. Власть перешла к племяннику Ауисотля Монтесуме II, который впоследствии оказался в плену у Кортеса. Поскольку Монтесума продолжил воинственную политику предшественника, Кортес сумел склонить на свою сторону мятежные племена, которые устали от гнета Теночтитлана. Без их помощи Кортес вряд ли сумел бы победить ацтеков. На месте великой пирамиды Уицилопочтли испанцы в 1521 году построили кафедральный собор, который до сих пор возвышается на северной стороне площади Конституции в Мехико.

Мартин Лютер (1483–1546 гг.)

Разгневанный и не знающий снисхождения

^{Памятник Мартину Лютеру на центральной площади Виттенберга, Германия.}

Этот монах в поисках себя дал толчок революции, равной которой мир ранее не знал. Он стал причиной того, что западный христианский мир раскололся на два лагеря, образовав два направления: католичество и протестантизм. Развращенность папского клира с его коррупцией и торговлей индульгенциями заставила Мартина Лютера начать сражение против власти папы римского. Помимо папы Лютер также нападал на бывших коллег, крестьян и евреев.

В 1501 году восемнадцатилетний Лютер поступил учиться в Эрфуртский университет, откуда вышел четырьмя годами позже со степенью магистра свободных искусств. После этого он, к изумлению семьи, прервал обучение и решил уйти в Эрфуртский монастырь, на тот момент ему едва исполнилось 22. Лютер практиковал суровую аскезу, однако был подавлен и тревожен, испытывая сомнения в собственной вере. По совету духовника он вернулся в университет и в 1507 году приступил к изучению теологии в Эрфурте и Виттенберге.

В 1511 году он в составе делегации августинских монахов из Германии попал в Рим, где встретился с папой. Предметом беседы был один из указов Юлия II, на который монахи хотели повлиять. Их миссия была провальной, поскольку мнение папы сформировалось еще до аудиенции. Папская гордыня и бездуховность Ватикана произвели на Лютера сильное отрицательное впечатление.

В 1512 году Лютер получил звание доктора теологии и должность профессора в университете. Двадцатидевятилетний Лютер был полностью погружен в изучение Евангелия. Уже тогда было заметно, что молодой священник умеет обращаться со словом и горит желанием повлиять на ход событий.

Согласно учению католической церкви, после смерти верующие попадали в чистилище, где проводили какое-то время до того, как вознестись на небеса. Время пребывания в чистилище зависело от количества грехов, в которых покойный не успел или не пожелал раскаяться. Это время можно было сократить, купив у церкви индульгенцию — отпущение грехов. Лютер был отнюдь не первым, кто выступил с критикой индульгенций, однако в 1517 году чаша терпения окончательно переполнилась. В то время доминиканский монах Иоганн Тецель начал беззастенчивую кампанию по распространению так называемых полных индульгенций, которые давали отпущение всех грехов разом. На средства от их продажи папа Лев X намеревался построить собор Святого Петра в Риме.

Лютер составил 95 тезисов — свой знаменитый документ с критикой индульгенций. Он хотел начать диспут об индульгенциях в стенах Виттенбергского университета. Свои тезисы Лютер также отправил архиепископу Майнца с просьбой воспрепятствовать наглой кампании Тецеля.

Архиепископу Альберту это предложение пришлось не по вкусу. Он отправил в Рим гонца с советом присмотреться к тезисам — не нарушают ли они догматы церкви. В это время тезисы начали стремительно распространяться по всей Германии в печатном виде. Позже Лютер утверждал, что не имел намерения распространять свой труд, однако, как он также заявлял, «мир сам сделал это». Тезисы печатали в удобном формате A3. Спустя полгода, в 1518 году, Лютер опубликовал брошюру о торговле индульгенциями, которая выдержала 25 переизданий.

Лютер умел привлечь внимание. Как любой харизматичный лидер, он объяснял, что не отвечает за свои поступки, поскольку его направляет высшая сила. Он также изменил имя. Теперь он не подписывался своей настоящей фамилией (Людер), а использовал греческое слово Eleutherius (освобожденный), позже укоренившееся в написании Luther — Лютер.

9 ноября 1518 года папа Лев X опубликовал буллу, в которой объявил, что в тезисах Лютера содержатся оскорбления и ересь. Лютеру дали 60 дней на то, чтобы изменить свои воззрения, и еще 60 — чтобы оповестить Рим о покаянии.

Если ранее Лютер был готов защищаться, то сейчас перешел в нападение. Он публично выразил сомнения в непогрешимости папства, а когда папа в ответ предал его анафеме, Лютер швырнул папскую буллу в костер, который разожгли его студенты за городскими стенами. После этого Лютер опубликовал памфлет «против буллы антихриста», то есть публично назвал папу римского врагом христиан! Помимо папы он также напал на монашеские братские ордены. По его мнению, монашеские братства были рассадниками пьянства, обжорства, бесполезной траты денег, криков, воплей, пустой болтовни, греховных плясок и прожигания жизни.

Стиль Лютера был прямым, язвительным и весьма приземленным. Его комментарии звучали как поношения, которые можно было услышать в кабаке после пары кружек пива, но не из уст святого отца. Однако Лютер был именно что завсегдатаем пивнушек — популистом, который знал свою аудиторию и умел талантливо использовать тогдашние средства информации. На печатной продукции, которую Лютер выпускал, была его монограмма, изображавшая проповедника в докторской шапочке и широкой сутане. Вокруг монограммы кольцом вилась словесная вязь, перечислявшая заслуги Лютера. В период с 1500 по 1530 год он был заказчиком пятой части всей продукции, выходившей из книгопечатен Виттенберга. Он также обеспечивал работой печатни Лейпцига. Когда герцог саксонский Георг Бородатый запретил выпускать труды Лютера, количество наименований печатной продукции за год сократилось со 140 до жалких 43.

Реформация закономерно выдвинула на первый план коррупцию, связанную с торговлей индульгенциями, которую практиковала католическая церковь. Но одних церковных преобразований Лютеру было недостаточно. Он черпал вдохновение в собственной риторике и со временем стал нападать не только на папский клир.

Не только Лютер, но и многие другие отцы церкви, выступавшие за реформацию (например, Томас Мюнцер), проповедовали о новой свободе для христиан. В 1519 году Мюнцер встретился с Лютером и по его протекции получил должность проповедника в Цвиккау. Отчасти опираясь на проповеди реформаторов, германские крестьяне начали выступать против сословного неравенства и феодального гнета, требуя отмены крепостничества и наиболее тяжких повинностей. Вельможи и землевладельцы, собрав единую армию, подавили крестьянское восстание. По оценкам, погибло около 70 000 крестьян.

Отношение знати к Лютеру изменилось, они стали обвинять его во вспыхнувших беспорядках. Лютер начал защищаться. Если в начале Крестьянской войны он призывал все стороны к сдержанности, то по мере разрастания мятежей начал призывать аристократов использовать все средства для подавления бунтов. Никакого снисхождения к крестьянам Лютер, казалось, больше не испытывал. В мае 1525 года он выпустил свой знаменитый памфлет «Против убийственных и грабящих орд крестьян», где назвал расправу с зачинщиками беспорядков богоугодным делом. По мнению Лютера, бунтовщики были бешеными собаками, которые творили сатанинские дела, подчиняясь архидьяволу из Мюльхаузена, который заставлял их грабить, убивать и устраивать кровопролитие.

Поскольку крестьяне подняли восстание против своих господ, каждый, по мнению Лютера, мог стать им судьей и палачом. Лютер призывал к насилию и убийствам повстанцев. «Каждый, кто может, должен их убивать, душить и колоть, тайно или явно, и помнить, что нет ничего более ядовитого, вредного, дьявольского, чем мятежник. Его надо уничтожать, как бешеную собаку: если ты его не убьешь, то он убьет тебя и вместе с тобой целую страну», — писал Лютер (перевод В. Е. Майера. — Прим. ред.).

Когда памфлет был опубликован, восстание уже подавили. Послание Лютера ошеломило людей, и многие сочли, что он лебезит перед знатью. Лютер прислушался к критике и опубликовал новый памфлет. Поначалу его тон был примирительным, но затем вновь стал свирепым: «И вновь пишу: никто не должен чувствовать жалости к непокорным, жестоковыйным, заблудшим в ереси крестьянам, которые ни к кому не прислушиваются. Колите, бейте, душите, рубите их в куски кто может…»

Помимо крестьян гнев Лютера изливался и на евреев. Его застольные беседы сопровождались далеко заходящими шуточками и обвинениями в их адрес. В 1531 году Лютер заявил, что не нужно стремиться обращать евреев в христианство, поскольку все они разбойники. Когда в 1537 году раввин немецких евреев Йосель из Росхайма попытался добиться у Лютера аудиенции, чтобы тот помог отменить запрет на свободу передвижения, наложенный на евреев, тот отказался его принять. Взамен Лютер написал послание, в котором предостерегал евреев против отношения к христианам как к языческим собакам. Старея, Лютер становился все более нетерпимым и гневливым.

Через год он опубликовал памфлет, в котором утверждал, будто Господь полторы тысячи лет наказывает евреев за то, что те отказались признать Христа Мессией. В 1543 году вышел также известный памфлет «О евреях и их лжи». Текст был написан стилем, более присущим злобному пьянице, нежели священнику, и предназначался для того, чтобы пробудить в читателях отвращение. Так, Лютер описал, как раввин делает обрезание еврейским мальчикам, используя только свои длинные ногти. Еврейских женщин он назвал грязными девками и самыми низкими шлюхами, которым нет дела до пророков Господа. Божественные истины, по словам Лютера, евреи искали под хвостом у свиноматки, и их трактовка Библии на самом деле — свиной навоз. Если христианин встретит еврея, то он, по мнению Лютера, должен закидать его экскрементами и отогнать от себя подальше.

В своем памфлете Лютер призывал жечь синагоги, еврейские школы и дома. Талмуды и молитвенные книги — уничтожать, а раввинам — запретить учить людей. Евреям также следовало запретить пользоваться общими дорогами и заниматься ростовщичеством, вместо этого нужно отправлять их заниматься физической работой. Такова была составленная Лютером программа действий по тотальному запрету еврейской культуры.

В Германии на этот памфлет ссылались, когда был принят указ о конфискации еврейского имущества. Указ давал право любому, кто встретит еврея, отнять все, чем тот владеет. При донесении на еврея властям доносчик получал право на половину конфискованного имущества.

Лютер продолжил обличать евреев и в следующем памфлете, вышедшем из печати в тот же год. В нем он помимо прочего живописал, как евреи целовали дьявольские экскременты. Сочинение хулительных текстов продолжилось, когда в 1545 году Лютер выпустил памфлет «О римском папстве — против института Дьявола». Он отбросил всякую сдержанность. Папа Павел III, по словам Лютера, был содомитом и трансвеститом, и Лютер называл его «папессой Паулой». Как он писал, папы были одержимы самыми лютыми бесами ада. Бесы переполняли их естество, и католики изрыгали наружу дьявольское пламя. Лютер расписывал, что папа настолько жаждал власти, что не только служил дьяволу, но и лизал его холодный зад. Договор между главой католической церкви и Сатаной был скреплен дьявольскими нечистотами и «газами папы-содомита», как цветисто выразился проповедник. Для вящего убеждения памфлет был украшен десятком неприличных иллюстраций, которые нарисовал сам Лютер.

Послания Лютера сочились гневом, в них полностью отсутствовало снисхождение. Лютер был властным, ядовитым клеветником, безгранично уверенным в своей правоте. Его бескомпромиссная манера демонизировать противников, по мнению биографа Линдал Ропер, была чем-то куда большим, нежели простой психологической дезориентацией. Грубая риторика Лютера привела к распаду христианского мира и столетиям войн и сражений. В 1984 году Всемирная лютеранская федерация церквей отреклась от антисемитских высказываний своего основоположника.

Иван Грозный (1530–1584 гг.)

Любитель пыток и хулительных посланий

^{Конную статую, изображающую Ивана Грозного, воздвигли в Орле в 2016 году. На церемонии открытия монумента прозвучали благодарности в адрес жестокого царя за то, что тот защищал православную веру. Однако далеко не все жители города были в восторге от памятника.}

В мире хватает правителей, получивших громкие прозвища. Среди них есть Лысые, Прекрасноволосые, Великие, Маленькие, Красивые и Мудрые. Один из королей викингов получил прозвище Кровавая Секира, но лишь один правитель из всех удостоился зваться Грозным. Русский царь Иван Грозный получил свое прозвище не зря.

В 2016 году в Орле был открыт бронзовый памятник Грозному. Царь, сидя в седле, сжимает в руке православный крест. Орел был основан в 1566 году, когда царь Иван заложил на этом месте одноименную крепость для защиты южных границ Руси. На церемонии открытия памятника губернатор Орловской области выразил благодарность царю за то, что он был рьяным защитником православной веры.

Ивана Грозного и раньше называли героем. Сталин восхищался царем, по его приказу режиссер Сергей Эйзенштейн в 1944 году снял фильм «Иван Грозный». В нем царь представлен мудрым правителем, которого ненавидели бояре, но поддерживал простой люд. Иван Грозный вошел в российскую историю как защитник государственных границ, но также как тиран и садист, не признававший никаких ограничений.

Царь был хорошим оратором, читал много исторических трактатов и наизусть цитировал длинные отрывки из Библии. Он любил античные тексты. Царь также прекрасно пел и был хорошо знаком с православной церковной музыкой, имел великолепную память и острый, ироничный ум. Царя также прославили уничижительные послания иноземным правителям и вельможам, в которых он умело высмеивал оппонентов. Согласно исследовательнице русской истории Изабель де Мадариага, написавшей биографию Ивана Грозного, царь жил в выдуманном мире своих иллюзий, где его воля и указы не имели границ.

Ивану было три года, когда скончался его отец, великий князь Василий III. Мать будущего царя Елена Глинская управляла страной пять лет, но в 1538 году скончалась и она. Иван унаследовал титул отца, но остался без настоящей заботы и опеки.

В детстве он был пешкой в руках людей, стремившихся захватить власть в стране. За смертью Елены Глинской последовали девять лет боярских козней, споров и столкновений. Интриги и убийства при дворе оставили в душе Ивана неизгладимый след. Так зародилась его ненависть к боярам, которая оставалась неизменной на протяжении всей жизни царя.

Одним из придворных заговорщиков был князь Андрей Михайлович Шуйский. В декабре 1543 года Иван, которому тогда только исполнилось 13, положил конец интригам Шуйского. Царь с верными псарями отправился к нему и повелел сначала убить боярина, а после кинуть его труп собакам.

По мнению биографа Изабель де Мадариага, молодому Ивану не хватало отца. Без надлежащей опеки и воспитания у него развились агрессивные, садистские наклонности. В юности царь любил взбираться на кремлевские башни и сбрасывать оттуда на землю собак и кошек. Он также любил галопом мчаться по московским улицам, расшвыривая со своего пути стариков и немощных.

16 января 1547 года Иван венчался на царство и взял титул «царя всея Руси». Шестнадцатилетний юноша был высок ростом, жилист и строен, с хорошей осанкой. У него были густые волосы, борода и длинные усы. Иван стал первым правителем, назвавшим себя царем. Русь являлась преемницей Константинополя-Царьграда, Третьим Римом, и Иван провозгласил, что власть досталась ему от Бога. Русское слово «царь» — это переложение латинского caesar — «цезарь», означающего «правитель».

После венчания на царство был устроен смотр невест, на котором царь из сотен претенденток выбрал себе будущую супругу. Мнения потенциальных невест никто не спрашивал. В феврале 1547 года Иван обвенчался с Анастасией Романовной Захарьиной-Юрьевой. Первый царь из дома Романовых Михаил Федорович был внуком ее брата Никиты и приходился ей внучатым племянником. По свидетельствам очевидцев, Иван любил свою жену, и годы их брака были самыми счастливыми в его жизни. Анастасия родила Ивану шестерых детей, из которых выжили двое — Иван и Федор.

Иван с юности исповедовал православную веру и благочестиво молился. У него была привычка неистово биться лбом о землю, читая молитвы. Большое влияние на Ивана оказал митропополит Московский Макарий, который призывал молодого царя создать самодержавное христианское государство. Иван начал масштабные реформы, целью которых было создать и сосредоточить в Москве общественные институты. Реформы проводились совместно с Избранной радой — неформальным правительственным кружком при царе.

Начавшиеся реформы, однако, были приостановлены, когда в августе 1560 года царица Анастасия умерла в возрасте 29 лет. Царь очень горевал по умершей, но уже через неделю после ее смерти начал поиск новой супруги. На этот раз он хотел взять жену из-за рубежа, потому что не доверял родственникам невест, подозревая их в попытках оказать на него влияние.

Вряд ли Иван ожидал, что он может получить отставку у иностранных невест, однако это все-таки произошло. Литовцы заявили русским послам, что не имеют привычки показывать незнакомцам своих дочерей или сестер. Король польский и великий князь литовский Сигизмунд отказался выдавать за Ивана свою сестру Катерину Ягеллонку, и это злило царя даже спустя годы. Наконец кабардинский правитель Темрюк, вассал русского царя, согласился на сватовство. Посланцы Ивана устроили смотрины дочерей Темрюка и выбрали одну, пятнадцатилетнюю княжну Кученей. В православном крещении она получила имя Марии.

Тридцатилетний Иван становился все более недоверчивым и жестоким. Он был уверен, что любимую жену Анастасию отравили бояре. Он также был разочарован результатами Ливонской войны и начал подозревать бояр в том, что они хотят вести мирные переговоры с Великим княжеством Литовским за спиной царя. Одним из бояр, который вел переговоры с литовцами, был Алексей Адашев.

Адашев испытал на себе, насколько царская дружба может быть опасной. Адашев был другом юности Ивана и его постельничим. Он также был дружкой царя на свадьбе с первой женой, а его супруга была подружкой невесты, царицы Анастасии. После возникших у Ивана подозрений Адашев попал в опалу, лишился привилегий и был отправлен в ссылку в Ливонию на незначительную должность. Царь конфисковал его имения и взамен дал менее прибыльные вотчины. Несмотря на то что Адашев умер в Тарту естественной смертью от лихорадки, жажда мести Ивана не исчезла. Он приказал казнить вдову Адашева и его пятерых сыновей, а также остальных родственников с детьми. Он вынес смертный приговор также свекру Адашева и его троим сыновьям. Царь заявил, что сам не ведает, зачем в юности «поднял Адашева из грязи».

Иван Грозный серьезно задумался о том, чтобы сломать боярскую власть. Тех, кто бунтовал или плел интриги против царя, отправляли в ссылку, их имущество конфисковывали. Тысячи бояр подверглись пыткам и были убиты. Даже наиболее приближенных к Ивану людей бросили в темницу или отправили в изгнание.

Полководец Ивана князь Андрей Курбский, один из доверенных людей царя, в какой-то момент решил, что с него хватит. Он видел, что происходит с теми, кто навлек на себя царский гнев, и был в ужасе от той участи, которая постигла Адашева и его семью. Царь отправил Курбского командовать войсками в Ливонию, и князь сделал выводы о грядущей опале. Опасаясь за свою жизнь, Курбский в апреле 1564 года бежал в Литву. Это удивило Ивана, ведь, по его разумению, незачем было бежать из боязни царских упреков. Впрочем, позже Иван Грозный признал, что собирался наказать Курбского, обвинив его в предательстве. Жену князя, его мать и девятилетнего сына бросили в тюрьму, где они умерли в течение года.

Поскольку Курбский в Литве был в безопасности, он осмелился написать царю послание, где сообщил все, что думал по поводу гонений и пыток, которым Иван подверг бояр. Когда посланец Курбского принес Ивану письмо от князя, тот впал в такое бешенство, что посохом пригвоздил к полу ногу посла.

Тридцатичетырехлетний царь старел на глазах. Он выглядел неряшливо, исхудал и полысел. Однако внутри него клокотала пугающая, неистовая, жестокая сила. Его снедала патологическая мстительность. Жертвой царского гнева мог стать кто угодно. Согласно Изабелле де Мадариага, царь жаждал немедленного удовлетворения всех своих прихотей и не терпел ни малейшего сопротивления. Из послания, которое он отправил Курбскому, видно, насколько непоколебимо Иван Грозный верил в безграничность дарованной ему Богом власти и в свое право миловать и карать.

В 1564 году царь вызвал всеобщее изумление народа, театрально объявив перед собравшимися сословиями, что решил оставить престол, потому что разочаровался в своих подданных, ненавидевших его и угрожавших его жизни. Как современный политик-популист, Иван изобразил из себя жертву и мученика. Позже представители сословий собрались на богослужение, участников которого царь благословил. У дворца уже стояли запряженными несколько саней. После литургии Иван Грозный уселся в сани и приказал боярам вместе с семьями последовать за ним на богомолье. Вереница саней отправилась в находившуюся за пределами Москвы Александровскую слободу. Некоторое время спустя Иван созвал туда и других избранных бояр с домочадцами. Тех, кто осмелился выразить недовольство, раздели догола и отправили в Москву пешком по сугробам.

В Москве никто не подозревал, что замыслил царь. Ответ пришел в 1565 году, и предназначался он митрополиту Афанасию. Церковь, бояре и Избранная рада, по мнению Ивана, плели сети предательств и растрачивали государственную казну, пока царь был ребенком. Бояре защищали врагов царя, не позволяя наказать их по справедливости. Царь не желал править в таких условиях и поэтому с тоской покинул Москву.

Москвичам зачитали послание, в котором Иван просил у горожан подмоги в борьбе против вероломных бояр. Царь подчеркнул, что его гнев не распространяется на горожан. Он писал, что намерен защищать православную веру и москвичей от бояр.

Послание Ивана застало бояр врасплох. Царь сумел заручиться поддержкой москвичей, и в обществе вспыхнули антибоярские настроения. Вскоре в Александровскую слободу прибыла депутация, смиренно просившая Ивана Грозного вернуться на престол. Он решил удовлетворить эту просьбу, требуя, однако, исключительного права карать предателей, а также тех, кто не желал ему подчиняться, — и делать это без суда и следствия. Вдобавок Иван решил создать территорию, отделенную от остального государства, которая подчинялась бы исключительно царской воле. Созданная им система была исключительной, по сути, это было государство в государстве. Территория эта была разрозненной, но в общих чертах простиралась от Белого моря к югу на тысячу километров. Отдельные зоны, которые к ней относились, находились также в северных и центральных частях Русского государства.

Эту территорию назвали опричниной. Изначально на Руси слово «опричнина» означало удел, который выделяли вдове при разделе имущества почившего мужа. При Иване Грозном города опричнины оплачивали содержание нового царского двора, а сами эти земли стали личной территорией царя для грабежей и гонений. Ни один правитель до него не создавал ничего подобного. Иван не раскрывал, какие цели он преследовал, основав опричнину. Он управлял ею из Александровской слободы. Чтобы укрепить власть, Иван Грозный создал из опричников гвардию, Государев полк, в который входили особо приближенные к царю служилые люди. Их численность составляла от 1000 до 6000 человек, они одевались во все черное и разъезжали на вороных конях. К седлу каждого опричника была приделана метла с насаженной на нее собачьей головой. Это было символично: опричники кусали царских врагов, словно собаки, а потом метлой выметали измену из страны. Бояре, ранее жившие на территориях, которые заняли опричники, были сосланы или убиты. Убивали и крестьян, которые хотели помочь боярам.

Московские органы власти утратили всю силу, а большая часть приказных людей оказалась в опале. Продолжались казни знатных людей. Народ особенно шокировали жестокость казней и истребление целых семей. Бывших друзей царя сажали на кол, резали, вешали или травили. Царь Иван Грозный был злопамятным и мстительным. Не поздоровилось тем, кто когда-то в детстве смеялся над ним, вступал в спор или раздавал непрошеные советы. Иван Грозный с удовольствием лицезрел казни и был полностью уверен, что поступает по справедливости.

Когда в 1566 году члены Земского собора обратились к Ивану Грозному с мольбой положить конец опричнине, большинство из них бросили в темницу. Для царя подобная критика служила доказательством заговора. Он начал новую волну террора. Бояр забивали до смерти розгами, пороли, отрезали им языки, четвертовали и сдирали живьем кожу.

Преследуя одного из своих воевод, конюшего Ивана Федорова-Челяднина, Грозный велел запереть домочадцев в их собственном имении, в горницах, под которыми были спрятаны бочки с порохом. Когда те взорвались, трупы взлетели в небо, к вящей радости царя. Самого Федорова-Челяднина привели к Грозному в 1568 году по обвинению в том, что он якобы хотел занять царский трон. Тот заставил боярина облачиться в пышные одежды и взять в руки державу, после чего усадил его на трон. «Попробуй же на вкус власть, которой ты так жаждал. А поскольку я имею власть посадить тебя на престол, я же тебя с него и свергну!» — воскликнул царь и ударил боярина ножом. Боярину проткнули сухожилия и, продев через раны веревку, протащили привязанный к телеге труп по московским улицам. Земли Федорова-Челяднина были разграблены. Его крестьян убили, их жен раздевали догола и гнали в лес, где рубили в куски. Многих женщин повесили на крыльце собственных домов.

После основания опричнины пик массового истребления людей пришелся на 1567–1568 годы. Атмосфера при дворе была удручающей — жены помещиков и крестьян подвергались поруганию, детей и женщин убивали. Сын царя Иван часто становился свидетелем этих жестокостей.

Иван Грозный проводил все свое время с опричниками в Александровской слободе, не участвуя в собраниях Земской боярской думы.

Присягая на верность царю, опричники клялись, что не разделят пищи и питья с земщиной и не будут совершать с ними никаких сношений. На пирах опричников устраивались злые забавы — там не только пили, но и насиловали, пытали и убивали. Иван Грозный сам выступал в роли палача, который раскаленными щипцами ломал своим жертвам ребра и вырывал их из груди. После пыток Иван падал на колени перед алтарем, каялся и читал своим гвардейцам проповеди о христианских добродетелях. В девять вечера царь отправлялся в опочивальню, где три старца рассказывали ему на ночь былины о давно минувших временах.

Ивану Грозному повсюду мерещились заговоры. В январе 1569 года литовцы захватили город Изборск. Удержать его они не смогли. Те, кто защищал город во время нападения, были убиты, когда армия опричников отвоевала Изборск. Были убиты и возвращенные литовцами военнопленные.

Иван Грозный также вообразил, что заговоры плетут жители Твери, Пскова и Новгорода. В 1570 году он приказал сровнять Новгород с землей. Царь лично возглавил поход опричников, в результате которого погибли тысячи людей, поскольку царю казалось, что горожане противятся его власти. Новгородцев объявили вне закона, и город был отдан на разграбление. Иван решил наказать и Новгородскую область. Монахов и настоятелей, которых подозревали в предательстве, забивали насмерть их же собственными посохами. Некоторым вырывали ребра горячими щипцами, пока жертвы были еще живы. Некоторых пороли до костей. Многих посадили на кол. Младенцев привязывали к спинам матерей и так бросали в реку. Избиения жителей длились пять недель. На то, чтобы очистить реку Волхов от трупов, ушло еще полгода.

После карательной экспедиции в Новгород и Псков Иван направился обратно в Москву. Царь в черных одеждах привел с собой армию в полторы тысячи человек. На Лобном месте, на территории нынешней Красной площади, возвели 18 эшафотов и поставили огромный чан с кипящей водой. Все знали, что будет дальше, поэтому горожане в одночасье исчезли с московских улиц. Это раздосадовало Ивана, поскольку царю нужны были зрители. Одного из царских ключников бросили в чан. Другого бывшего любимца разрезали на мелкие кусочки. Еще четыре сотни человек хладнокровно казнили, и на это ушло всего четыре часа.

Иван также лишил жизни своего двоюродного брата Владимира. Он, его жена и дочь были вынуждены осушить чашу с ядом. Непоследовательность Ивана Грозного изумляет: младшую дочь умертвили вместе с родителями, а ее старших сестер и брата оставили в живых.

Во времена опричнины страдала экономика страны. Постоянные военные действия и изгнание землевладельцев нанесли урон производительности и привели к резкому сокращению населения. В результате казней государство лишилось многих талантливых военачальников. Диктатура опричнины длилась семь лет, пока Иван не был вынужден ее прекратить.

О печальной судьбе шести жен английского короля Генриха VIII написано и снято множество книг и сериалов. Череда браков Грозного была ничуть не лучше. В 1566 году Грозный потребовал у шведского короля Эрика отдать ему в жены Катерину Ягеллонку, которая тогда уже была замужем за герцогом Финляндским Юханом. В то время сам Грозный был уже женат на Марии Темрюковне, так что это требование было возмутительным вдвойне. Иван Грозный отправил дипломатов в Швецию, чтобы увезти Катерину, и даже вел переговоры с душевно нездоровым Эриком XIV о возможном похищении Ягеллонки. Как утверждал царь, выдача Катерины была условием для заключения мирного договора между Швецией и Россией. Иван уже пытался свататься к Катерине в 1561 году, но получил отказ от польского короля. В этот раз на царское сватовство вновь ответили отказом.

Мария умерла в 1569 году. Полтора года спустя Иван Грозный решил выбрать новую супругу из 12 претенденток, отобранных из 2000 девиц и прошедших тщательную проверку. Иван, например, не хотел, чтобы новая жена храпела. В итоге выбрали Марфу Собакину, дочь новгородского купца. Но после свадьбы девушка прожила всего две недели. Иван Грозный подозревал, что ее отравили, и стоял за этим, по мнению царя, брат бывшей жены, Михаил Темрюкович Черкасский. Царь приказал посадить его на кол.

После этого Грозный взял в жены Анну Колтовскую, но жена вскоре ему наскучила, и царь отправил ее в монастырь. В 1577 году умерла очередная царица, Анна Васильчикова, также насильно постриженная в монахини, и Иван Грозный женился на Василисе Мелентьевой, которая скончалась через два года. По традиции Иван недолго сокрушался по умершей жене и в 1580 году заключил брак с Марией Нагой.

Иван сравнивал себя с библейскими героями Давидом и Соломоном, а также с Августином и Константином Великим. Он верил, что является избранником Божьим, а тех, кто в этом сомневался, обвинял в вероотступничестве. Иван Грозный называл себя прямым наследником Византийской империи и защитником истинной веры. Остальная Европа, по мнению царя, погрязла в ереси.

В ноябре 1581 года случилась трагедия. Как писали некоторые современники, царь избил беременную невестку, увидев ее в исподнем платье. Когда Иван, сын Грозного, бросился на защиту жены, царь в припадке гнева ударил сына в висок посохом, отчего тот скончался.

После гибели сына Иван так и не оправился. Он бесконечно раскаивался в содеянном. Царь пожертвовал церкви целое состояние, чтобы духовенство молилось за упокой душ его жертв. Панихиды отслужили более чем по 3000 покойных, большинство которых были убиты во время опричнины.

Иван Грозный умер в 1584 году в возрасте 53 лет. Большую часть срока своего правления он провел в сражениях. Иван Грозный приблизил Россию к Европе, а его политика террора ослабила власть знати. Постоянные войны повлияли на экономическое положение страны и сократили ее население, но, несмотря на это, Иван Грозный стал героем для другого тирана, Иосифа Сталина. Говорят, что на обложке биографии Грозного Сталин написал: «Учитель».

Ян Питерсзоон Кун (1587–1629 гг.)

Безжалостный торговец специями

^{Статуя Куна в городе Хорн. В октябре 2016 года группа активистов De Grauwe Eeuw оставила на памятнике надпись: «Геноцид!»}

О Нидерландах XVII века можно много спорить. С одной стороны, эта страна была оплотом толерантности и прогресса в Европе, раздираемой религиозными войнами и гонениями на ведьм. Нидерланды принимали беженцев и разбогатели благодаря свободе и равноправию, которые провозглашало голландское правительство. С другой стороны, пока в Амстердаме проповедовали свободу слова и вероисповедания, жителей современной Индонезии грабили, угнетали и превращали в рабов с помощью политики колонизации. Человеком, основавшим одну из самых безжалостных колониальных империй, стал Ян Питерсзоон Кун.

В честь Куна назван автомобильный туннель под Нордзе-каналом и порт Кунхавен в западном Амстердаме. Топонимы, носящие его имя, встречаются и в других голландских городах. В 1893 году в Хорне — родном городе Куна — на центральной площади воздвигли памятник в его честь. Кун стоит на постаменте, где также размещены пушка и меч. На подножии памятника красуется одно из знаменитых его выражений: «Не впадай в отчаяние». Правда, фраза вырвана из контекста, который хорошо демонстрировал истинный характер Куна: «С нами Бог. Не жалей врагов твоих».

Кун был бухгалтером по образованию и крайне мрачным человеком, неприступность и принципиальность которого сделали его безжалостным. Он истово верил, что его поступки получили благословение свыше. Как и многие герои этой книги, Ян Питерсзоон Кун не переносил тех, кто с ним спорил, — ведь на его стороне был Бог!

Кун был отпрыском сурового кальвинистского рода. Родители отправили сына в Рим обучаться финансовому делу и бухгалтерии. Молодой Кун пристрастился к чтению. В особенности ему пришлось по вкусу сочинение жившего в XVI веке мыслителя и политического деятеля Никколо Макиавелли «Государь», которое можно было отыскать в книжном шкафу многих диктаторов. В своей книге Макиавелли превозносил безжалостную и циничную манеру вести политику. Меры, которые Кун впоследствии воплотит в Индонезии, были напрямую заимствованы из этой книги. Флорентийский мыслитель писал, что лучше, если правителя будут бояться, нежели любить. Для Куна этот совет стал путеводной нитью.

Кун сделал успешную карьеру в Ост-Индской компании. Основанная в 1602 году, она стала, по сути, первой частной акционерной фирмой, которая в XVII веке превратилась также в самую прибыльную в мире. Verenigde Oostindische Compagnie — буквально «Объединенная Ост-Индская компания» — была известна своими судами, на борту которых красовалась аббревиатура VOC. Основатели VOC были выходцами из разных социальных слоев. Они сумели развить компанию и благодаря изобретательности и смекалке. Огромная прибыль, однако, была следствием также и безграничной жестокости, присущей Яну Питерсзоону Куну.

В 1607 году двадцатилетний Кун отправился в свою первую экспедицию VOC, которая продлилась три года. В 1608 году адмирал Питер Верхуфф с флотом из 13 кораблей прибыл на острова Банда, где рос мускатный орех — специя, которую вожделели европейцы. Руководство VOC дало Верхуффу четкие инструкции, как именно вести себя с туземцами: «Мы хотим обратить ваше внимание на те острова, где произрастают гвоздика и мускатный орех, и приказываем вам захватить эти острова, сделав их частью наших владений, либо с помощью переговоров, либо с помощью силы».

Во время переговоров адмирал Верхуфф и полсотни членов его команды были убиты. Когда в 1610 году Кун вернулся в Голландию, он отправил руководству VOC честолюбивый план действий, который не имеет равных в своей беспринципности. VOC, по мнению Куна, необходимо было сосредоточиться на специях с наивысшей маржинальностью, ведь торговлю ими можно было бы легко монополизировать: мускатный орех и гвоздика росли лишь на нескольких островах в Индонезии. Кун также придерживался мнения, что для монополизации хороши все средства, в том числе и оружие, при помощи которого предполагалось отстаивать свои права. Аборигенов и конкурентов, претендующих на возделывание и сбор мускатного ореха и гвоздики, необходимо было устранить с дороги. Свою аргументацию Кун завершил напутствием: «Мы не можем торговать не воюя и воевать не торгуя». Таким образом он обозначил генеральную линию колониальной политики Нидерландов.

Честолюбивый Кун быстро продвигался по карьерной лестнице. В 1612 году он предпринял вторую экспедицию в Индонезию, получив в командование два корабля. В августе 1613 года после путешествия на Острова пряностей, также известные как Молуккские острова, двадцатишестилетний Кун был избран директором фактории VOC в Бантаме на Яве. Спустя год он стал директором по торговле. В 1617 году Кун занял пост генерал-губернатора Голландской Ост-Индии.

В Индонезии Кун мог вести себя как ему вздумается. На доставку вестей в Европу и обратно уходили месяцы, и в это время генерал-губернатор ни от кого не зависел. Он был уверен в том, что торговле могли способствовать только жесткие условия, выдвинутые азиатским правителям. По утверждению Куна, добродетель слабо помогала в извлечении прибыли. Ежовые рукавицы были куда лучшим помощником.

Кун начал предпринимать усилия, направленные на то, чтобы монополизировать сбор гвоздики на Молуккских островах и мускатного ореха на островах Банда. Султан островов Банда был против подобных намерений и продолжал торговлю в обход Куна с португальцами и англичанами. В ответ Кун решил перенести штаб-квартиру VOC из Бантама. На новом месте он планировал усилить надзор за султаном. В 1619 году штаб-квартира была перенесена в Джаякарту (нынешняя Джакарта), что в восточной части Явы. Кун принудил местных жителей покинуть родные дома. Он сжег хижины аборигенов и выстроил на их месте новую столицу Голландской Ост-Индии, которую планировал назвать Новым Хорном, в честь своего родного города. Руководство VOC неодобрительно отнеслось к такому замыслу, и в итоге крепость получила название Батавия. Так римляне в Античности называли Голландию.

В поведении Куна стали прослеживаться признаки мании величия. Он хотел превратить Батавию в идеальный город с типичной голландской архитектурой, церквями и деревянными домами. Он также начал масштабную кампанию по привлечению в Батавию новых поселенцев из Голландии. На Яве Кун вел себя как хозяин.

Яванцев заставили работать на плантациях. На деле местных жителей превратили в рабов. На плантациях они вынуждены были покупать у VOC даже скудное пропитание. Кун не переносил тех, кто пытался препятствовать воплощению его грандиозных планов. Он никогда не забывал оскорблений.

Когда Кун основал в Батавии факторию и штаб-квартиру VOC, он бросил все силы на создание монополии. Голландцы проигрывали в торговле мускатным орехом, поскольку их цены были выше, чем у англичан и аборигенов. Кун был уверен, что создать монополию можно, только истребив местных жителей.

В 1606 году голландцы захватили остров Амбон, входящий в Молуккский архипелаг. Островам пряностей принадлежал и небольшой архипелаг Банда. В 1620 году голландцы захватили входивший в него остров Рун, отбив его у англичан. Правда, официально остров отошел к голландцам лишь по мирному договору 1667 года, когда Нидерланды получили его от англичан в обмен на другой остров, впоследствии получивший название Манхэттен.

В январе 1621 года Кун отправился на Банда с намерением окончательно взять под свой контроль весь архипелаг. Отряды высадились на островах Банда-Нейра и Лонтар. Предлогом для карательной экспедиции стало то, что местные жители не соблюдали крайне невыгодные для них торговые договоры с голландцами и продолжали вести торговлю с англичанами.

Поскольку жители островов Банда не смогли дать голландцам требуемого количества пряностей, Кун заплатил японским наемникам, чтобы те захватили 44 представителей местной власти. Их обвинили в мятеже. Восемь вождей-оринджкая бросили в бамбуковые клетки, сооруженные за пределами Форта Нассау. 8 мая 1621 года шесть японских ронинов четвертовали пленников. После этого они казнили еще 36 человек и изрубили их тела в куски. Отрезанные головы жертв подняли на бамбуковые шесты для всеобщего устрашения.

После этого Кун организовал массовые убийства всего совершеннолетнего мужского населения. Женщин и детей довели до голодной смерти. Тела погибших раскидали по островам в назидание остальным. Из 15 000 жителей в живых осталось не более 1000 человек. Восемьсот островитян были насильно переправлены в Батавию.

Массовая резня и порабощение аборигенов возмутили современников и заставили даже руководителей VOC выступить с критикой действий Куна. Один из его голландских начальников заявил, что трудно извлечь выгоду из опустошенного моря, опустошенной земли и опустошенных деревень. Куна эти увещевания не трогали, в своей бухгалтерской манере он лишь тщательно записывал в гроссбух количество убитых людей. Жители Банда помнят о резне 1621 года до сих пор. В память о жертвах на островах танцуют поминальный танец какалеле. Каждый год пятерых мужчин выбирают представлять армию бандийцев. Они танцуют, вооруженные лишь деревянными мечами и щитами, зажав в зубах цветы, — и это символизирует отсутствие у жертв голоса и власти.

После массовой бойни архипелаг Банда превратили в сад пряностей, где за урожаем следили голландские «садовники», которые использовали в качестве рабочей силы захваченных на побережье Индийского океана рабов. Новых колонистов нанимали для выращивания мускатного ореха и гвоздики. Голландцы наконец стали монополистами в торговле этими товарами. Гвоздику посадили на Амбоне, и, когда растения прижились, они сожгли гвоздичные деревья на островах Тернате и Тидор. Яванские пленники и японские наемники убивали всех местных, которые осмеливались оказывать сопротивление. Из фактории VOC, расположенной на Амбоне, голландцы ежегодно приезжали с проверками и в случае обнаружения на корню уничтожали нелегальные посевы гвоздики, карая их создателей смертью. Голландские войска уничтожили торговлю в городе Макасар, что на острове Сулавеси, где аборигены продавали гвоздику англичанам, португальцам и китайцам. Местные жители лишились средств к существованию. За этим всем стоял Кун — именно он был в ответе за тысячи погубленных жизней и нищету, от которой местные жители страдали долгие годы.

Пока на Молуккских островах народ нищал и голодал, в Голландии люди богатели. Маржа при монопольной продаже гвоздики и муската составляла невероятные 2000 %. Благодаря этому наступил золотой век Голландии и неслыханно разбогатели купцы, отстроившие прекрасные дома, которые до сих пор можно видеть вдоль амстердамских каналов. Общественное осуждение, которому Кун подвергся после резни в Амбоне и Банда, ничуть его не сдерживало — агрессивную политику расширения было уже не остановить. Он напал на португальский Макао и испанскую Манилу с целью перенаправить китайские торговые суда в Батавию, но переоценил свои силы. Неоднократная осада Манилы не принесла результатов. Нападение на Макао в 1622 году также было неудачным. Китайцы не желали подчиняться диктаторской политике голландцев. VOC вынуждена была отступить на Формозу, нынешний Тайвань.

На Формозе голландцы основали поселение, размещавшееся на территории современного города Тайнань. Форпост превратился в пункт координации торговли с Японией и Китаем. В наши дни голландская крепость является музеем. Во дворе укрепления стоит памятник, изображающий сдачу Формозы тайваньцам, — действия голландцев на острове теплых воспоминаний у местных жителей не вызывают.

В феврале 1623 года Кун вернулся в Амстердам, где его чествовали как героя. Он взял в жены девятнадцатилетнюю Еву Мент и поселился в престижном и модном районе столицы. Кун стал главой торговой палаты VOC в Хорне. Он создал торговую сеть, которая меняла индийский текстиль на перец на Суматре, а китайские товары — на японское серебро. Корабли, перевозившие пряности, торговали привезенным товаром по заранее оговоренным ценам, а купцы подписывали соглашение не продавать специи в определенные месяцы, чтобы искусственно поддерживать высокую стоимость ароматного товара. VOC гребла деньги лопатой. Суда Ост-Индской компании были быстрыми и надежными, корабли придерживались расписания, а монополия строго охранялась. В 1625 году Ост-Индская компания платила жалованье 15 000 работников.

Семейная жизнь в Нидерландах не смягчила нрав Куна. В особенности он ненавидел англичан. Несмотря на мирный договор, заключенный между Голландией и Англией, Кун еще из Батавии неоднократно посылал в штаб-квартиру VOC послания с призывом выступить против британцев. Когда он вернулся домой, дипломатические связи между странами резко ухудшились из-за резни в Амбоне, в которой погибли и британцы.

В 1623 году в Амбоне девятерых англичан и одного японца обвинили в шпионаже и заговоре с целью захвата голландской колонии. Пленников допрашивали и пытали, после чего приговорили к смерти. Отрезанную голову британского капитана подняли на бамбуковом шесте и установили на центральной площади. Прошел слух, что голландцы отправили англичанам счет за чистку ковра, запачканного кровавыми пятнами.

Поскольку официально между Голландией и Англией царил мир, резню в Амбоне сочли хладнокровным убийством, а Куна — палачом. Чтобы успокоить англичан, VOC временно запретила Куну возвращаться в Индонезию. Англичане считали его настоящим монстром.

Кун вернулся в Батавию инкогнито в 1627 году, когда начался его второй срок на посту генерал-губернатора. Вместе с ним в Индонезию прибыла супруга и другие высокопоставленные дамы. Целью путешествия было привлечь новых поселенцев на острова.

Кун был суровым пуританином, кальвинистом и жил в строгом соответствии со своими религиозными убеждениями. Заботам Куна в какой-то момент была вверена Саарти Спекс, дочь губернатора северных территорий Ост-Индии Жака Спекса. Когда девушку обнаружили в постели с пятнадцатилетним солдатом Питером Кортенхуффом, Кун не проявил ни малейшего снисхождения. По свидетельствам очевидцев, когда Кун услышал эту новость, он спал с лица, а его стол и стул затряслись. Кун немедленно повелел казнить юношу. Его едва удалось отговорить от намерения утопить юную Саарти, поскольку та была несовершеннолетней. Тогда Кун повелел высечь ее на площади перед мэрией Батавии.

За время правления Куна ухудшились связи голландцев с местными правителями. Султан Матарама дважды брал Батавию в осаду — в 1628 и 1629 годах. Во время второй осады, 21 сентября 1629 года, Кун неожиданно скончался, предположительно от холеры или дизентерии. Ему было 42 года.

Ян Питерсзоон Кун мечтал об огромной морской империи, которая протянулась бы от Японии до Индии. Его мечтам не суждено было претвориться в жизнь, тем не менее голландцы оставались в Индонезии долгих четыре столетия. В 1944 году обозленные яванцы свергли статую Куна с постамента в Индонезии. Под давлением ООН и США Нидерланды в 1949 году согласились признать независимость островного государства.

Типу Султан (1750–1799 гг.)

Обращавший в веру насильно

^{Статуя Типу Султана в Бангалоре, штат Каматака, Индия.}

История Типу Султана — правителя Майсура — прекрасный пример того, что нация нуждается в героях и, если на самом деле в герое нет ничего героического, его можно таковым изобразить. Движение за независимость Индии в XX веке сделало Типу Султана борцом за свободу индийского народа. С одной стороны, нет сомнений в том, что Типу и его отец Хайдер Али были одними из немногих правителей Южной Индии, кто смог дать отпор британцам и их политике колониализма. С другой стороны, Типу сражался с англичанами, но был при этом мусульманским фанатиком, который вел священную войну против христиан и индуистов.

Фанатизм Типу, его нетерпимость и жестокость — черты, недостойные настоящего героя, поэтому из героического повествования они почти всегда вычищаются. Школьные учебники и шоу-бизнес также предпочитают скрывать эти особенности характера национального героя. Так, в 1990 году в Индии был выпущен противоречивый развлекательный сериал «Меч Типу Султана», режиссером которого стал Санджай Кхан, звезда Болливуда. Сериал основан на одноименной книге Бхагвана Гидвани. В сериале Типу показан гуманным, просвещенным правителем, который верит в мирное сосуществование разных религий. В фильме Типу борется с тиграми, противится колониальному захвату британцев, восхищается США, провозгласившими независимость, и Великой французской революцией. Гидвани описывает «майсурского тигра» как первого современного индийского националиста, который видит во внутренней разобщенности страны причину ее слабости.

Индийский историк и колумнист Сандип Балакришна, возмущенный исторической недостоверностью сериала, написал книгу, в которой яростно критикует Типу Султана. Шоу-бизнес оказал масштабное и весьма разрушительное влияние на современную трактовку исторических событий. Отличный пример этого влияния — ранние голливудские фильмы о кровожадных индейцах, снимающих скальпы, и киноэпопея о Тарзане с ее свирепыми африканцами.

В представлении Балакришны Типу Султан — кровавый тиран Майсура, виновный в массовых убийствах и насильственном обращении в мусульманство тысяч христиан и индуистов. По мнению Балакришны, сделать Типу героем было выгодно представителям определенной политической элиты, сражавшейся против империализма. Для участников этих движений Типу значил то же, что Че Гевара для молодежи Латинской Америки в 1960-х. Че точно так же канонизировали как благородного воина свободы. Цель оправдывает средства, а неблагозвучные истории и нелицеприятные детали можно легко замести под ковер.

Типу Султан был низкорослым, полным и любил изукрашенные драгоценными камнями одежды. Он появился на свет 10 ноября 1750 года в Деванахалли, нынешнем Бангалоре. Отцом его был Хайдер Али — офицер, прошедший французское военное училище. В 1761 году Хайдер Али захватил власть над индуистами и провозгласил себя правителем Майсура.

Майсурское княжество, располагавшееся на территории современного штата Карнатака, изначально было вассальным государством империи Виджаянагара, которое стало независимым после распада империи в 1565 году. Майсур славился сандаловым деревом, за которым купцы приезжали даже из Китая. На западе территорию Майсура ограничивал Малабарский берег в Керале, а на востоке — Тамилнад, которым правил набоб Аркота. На севере лежали земли маратхи и княжество Хайдарабад под управлением низама. Здесь можно было наблюдать гремучую смесь самых разных культур. В Майсуре и соседних государствах при Типу Султане бок о бок жили индуисты, мусульмане и христиане. В Хайдарабаде говорили на языке телугу, в Тамилнаде — на тамильском, в Майсуре — на языке каннада, а в Керале — на малаялам. Маратхи говорили на одноименном языке маратхи, принадлежавшем к индоевропейской языковой семье. Все народы имели свою письменность.

Княжества сражались между собой за власть, и ситуацию усугубляла также борьба за колонии между Британией и Францией. Британская Ост-Индская компания основала факторию в Мадрасе, современном Ченаи, что в Тамилнаде. Она не на жизнь, а на смерть боролась с Французской Ост-Индской компанией, которая, в свою очередь, разместила свою штаб-квартиру в Пондичерри в 1693 году.

Хайдер Али был типичным правителем смутного века. Он заключал договоры о союзничестве, нарушал их и заключал вновь. Главным его врагом, однако, была Англия и в особенности Британская Ост-Индийская компания.

Хайдер Али нашел для сына талантливых учителей, чтобы те занимались воспитанием мальчика не только на местном наречии каннада, но также на урду, фарси и арабском. Типу читал Коран в оригинале, изучал законы шариата, а также учился ездить верхом и стрелять из лука. Разностороннее образование, однако, не сделало Типу более восприимчивым к чужим культурам. Он возомнил себя воином веры, целью которого было обратить в ислам всех подряд.

Военное обучение Типу проходил под руководством нанятых отцом французских офицеров. Когда ему было 15, Хайдер Али решил, что сыну необходим опыт в сражении. В 1766 году Типу последовал за отцом на поле боя. В ходе Первой Майсурской войны войска Хайдера Али атаковали побережье Малабара и захватили Северную Кералу. В учебниках истории говорится о четырех Майсурских войнах, но на практике княжества Южной Индии были всегда готовы атаковать друг друга в любом направлении.

В 1767 году Типу приказал своей кавалерии напасть на отряды маратхов в Карнатаке. В 1769 году Хайдер Али разбил маратхов и британцев, вошедших в союз с низамом Хайдарабада. Эта победа не принесла никаких результатов, и смута продолжалась все следующее десятилетие. Армия Типу продолжила воевать — в этот раз они атаковали Тамилнад и захватили Танджавур, который войска оккупировали на полгода, уничтожив урожай пшеницы и скот. Немецкий миссионер Кристиан Фридрих Шварц утверждал, что Типу захватил в плен и угнал из Тамилнада 12 000 детей.

После сражения при Поллалуре 10 сентября 1780 года пленных британцев и индуистов отвезли в Шрирангапатнам, который находился неподалеку от Майсура и был центром управления во времена Хайдера Али и Типу Султана. Триста человек были принудительно обрезаны, их нарядили в мусульманские костюмы, а армейских барабанщиков заставили танцевать при дворе.

В феврале 1782 года с помощью четырех сотен французских солдат Типу победил британцев в сражении на реке Коллидам. После этого армия Типу вернулась на запад и окружила отряды генерала Мэтьюса в Бидануре. Мэтьюс сдался с условием, что его людям дадут отступить и не будут их преследовать. Типу нарушил свое обещание, пленив Мэтьюса и 17 его офицеров и посадив их в тюрьму в Шрирангапатнаме. Он почти заморил пленников голодом, что было его любимым развлечением, а после предложил им отравленную пищу.

В 1782 году Типу исполнилось 32 года. Он унаследовал власть от отца и наконец получил возможность воплотить в жизнь свою миссионерскую задачу. За год до того британцы захватили Мангалур. Свежеиспеченный султан Типу начал осаду Мангалура в 1783 году, и уже в январе 1784-го британцы выбросили белый флаг.

Отец Типу Султана благосклонно относился к мангалурским христианам, которые говорили на языке конкани. При Хайдере Али христианская община процветала, однако с приходом к власти Типу все изменилось. Он отдал приказ задержать христиан, конфисковать их имущество и заставить их переместиться в Шрирангапатнам. Согласно Томасу Манро, офицеру Ост-Индской компании, 60 000 христиан, то есть почти все крещеное население Мангалура, угнали в столицу. Приказ был приведен в исполнение в феврале 1784 года. На пути из Мангалура в Шрирангапатнам погибло 20 000 человек.

В Шрирангапатнаме христиан принудительно обращали в ислам. Часть из них насильно обрезали и отправляли в армию. Тех, кто пытался отказаться, по приказу Типу привязывали к ногам слона и волокли по улицам.

От гонений пострадали также индуисты Мангалура. Количество насильно обращенных в мусульманство среди них достигло 100 000 человек. Их принуждали есть говядину, а мужчин по традиции обрезали. Типу создал ахмади — специальный отряд, в который попадали новообращенные из числа индуистов и христиан. Для Типу насильственное обращение в ислам было частью джихада, священной войны.

Согласно британцу Бентаму Баурингу Левину, Типу также требовал христианские семьи отдавать дочерей ему в гарем. Тем, кто отказывался, отрезали носы, уши и верхнюю губу, после чего сажали на ослов и на парадах водили по улицам. Двести самых прекрасных христианок отправили в гарем султана, остальных раздали в жены офицерам и другим фаворитам Типу.

Британцы и Типу подписали Мангалурский мирный договор 11 апреля 1784 года. Договор сочли большим достижением, что, по мнению Сандипа Балакришны, довольно странно. Майсур и Британия на некоторое время прекратили воевать, однако вражда Типу с остальными никуда не делась. Типу не мучила совесть, когда он вопреки мирному договору отказался освобождать европейских пленников. Султан отобрал из них самых красивых и принудил вступить в брак с девушками, похищенными на восточном побережье. Их также принуждали служить в армии. Если солдаты устраивали заговоры против Типу, их бросали в клетку и давали съесть полкило соленого риса. Воды пленникам не приносили, и они погибали страшной смертью от жажды.

После Типу осталось множество писем, написанных его рукой. Британский дипломат Уильям Киркпатрик собрал их в большую коллекцию. Эти письма рисуют весьма ясно внутренний мир Типу и его манеру управлять. Так, об осаде Наргунда Типу писал следующее: «Каждое живое существо, будь то мужчина или женщина, старик или юноша, ребенок, собака или кошка, должны отведать меча, за исключением Кала Пандита (командующего)». О восстании в Супе Типу писал хану Бадруз-Заману: «Десять лет назад десять или даже пятнадцать человек были повешены на деревьях в местном лесу. С того времени лес ждет новых висельников». В некоторых письмах Типу приказывает обратить пленных в ислам, в других — требует всех их задушить.

Правитель может сколько угодно любить власть, однако для нападения обычно нужны причины. И того, что соседняя страна представляет собой легкий объект для завоевания, явно недостаточно. Необходимо найти недостатки противника, с помощью которых можно оправдать собственную агрессию. Так, утверждают, Чингисхан обосновал нападение на Бухару греховностью ее жителей. Вот и Типу не поленился найти причину напасть на Кодагу и Кожикоде: женщины в этих местах практиковали полиандрию, многомужество.

В Кодагу, граничившем с Карнатакой и Кералой, проживали индуисты, в чьи обычаи входило то, что у братьев могла быть общая жена. У народа наири, который также придерживался индуизма, отношение к браку было свободным. Наири были как раз тем народом, с которым безуспешно пытался наладить торговлю пряностями Васко да Гама. У наири мужчины и женщины могли при желании разорвать брак и у женщин могло быть много партнеров. В обществе царила матрилинеарная преемственность, то есть род исчислялся по матери, а не по отцу. Для Типу это было как бревно в глазу.

В октябре 1785 года армия Типу вошла в Кодагу, что в южной части Карнатаки, и обвинила местных жителей в полиандрии. Султан призвал жителей отказаться от греховной традиции. Десятки тысяч человек захватили в плен и угнали в Шрирангапатнам. В зависимости от источников число жертв варьируется. Письмо, которое написал Типу после покорения народа кодава, прекрасно обрисовывает ситуацию. Типу похваляется тем, что взял в плен 40 000 человек: «Мы оторвали кодава от их собственной земли, научили уважать ислам и сделали частью ахмади».

Когда кодава восстали, армия Типу напала на Кодагу, сжигая поселения и деревни. Множество местных жителей погибло, но Типу это не беспокоило. На их место переселили 7000 мусульманских семей. Как пишет Сандип Балакришна, в Кодаве бродячих псов до сих пор зовут «типу».

Позже войска Типу переместились на 150 километров на юг и напали на Кожикоде в Керале, где жили наиры. В 1789 году Кожикоде был захвачен и полностью разрушен. Мужчин и женщин из племени наиров массово вешали или привязывали к ногам слонов. Четверть племени погибла. Насильно обращенных заставляли есть говядину, часть пленников продали в рабство голландцам, индуистские храмы сожгли.

Захват славившегося пряностями побережья Малабара нанес урон экономике региона. Когда Типу обложил внушительным налогом торговцев перцем, они бежали в горы, и торговля прекратилась. Большая часть жителей побережья сбежала на юг в Траванкор, который был способен отражать нападения Типу.

Когда Типу не воевал, он предпочитал заниматься садоводством, торговлей шелком, но в особенности — административными реформами. В 1786 году Типу провозгласил себя падишахом — верховным правителем. Отныне в мечетях молитвы нужно было возносить во имя Аллаха и Типу. Одновременно с этим переименовали многие города. Населенные пункты получили исламские названия, которые заканчивались на bad, то есть «город». Так, Майсур стал Назарбадом, Кожикоде — Исламабадом. Изменились также системы мер и названия месяцев. Типу изменил даже календарь: исчисление велось не от Хиджры — переселения пророка Мухаммеда из Мекки в Медину, а от рождения Мухаммеда. Изменились и названия бывших в ходу монет.

На высокие должности Типу назначал только мусульман. Он любил язык фарси, на котором говорили преимущественно в Персии. Местные языки маратхи и каннада более не использовались в администрировании, и чиновники должны были говорить и писать только на фарси. Таким образом, в правительство могли войти только те, кто владел этим языком, других умений не требовалось. Должностная политика, которую тогда проводил Типу, напоминает работу британских консультационных агентств в сфере образования в странах Персидского залива, где наивысшим талантом консультантов является владение родным языком.

Практически сразу же после восхождения на трон Типу обзавелся множеством врагов. От его темперамента не мог ускользнуть никто. Он постоянно претворял в жизнь решения, которые дурно влияли на жизнь обычных людей. Султан вел себя крайне импульсивно. Его решения были внезапными, спонтанными и необдуманными.

Типу представлял собой типичного микроменеджера, если выражаться современным языком. Он отправлял подчиненным длинные письма с советами и подробными инструкциями. Ничто не казалось ему слишком ничтожным для того, чтобы вмешаться. Поскольку Типу окружил себя лакеями, он начал верить в то, что его мнение — абсолютная истина. Он стал считать себя чем-то вроде гения ренессанса, начал писать даже медицинские трактаты и сочинил опус по тактике и стратегии военного дела, который назвал «победой святых воинов». В книге было 18 глав, посвященных всем аспектам ведения боевых действий — от военных приветствий до ночных нападений.

Как все диктаторы, Типу страдал от паранойи, все время подозревая подданных в заговорах, — и это прекрасно видно из его писем. Государственные чиновники должны были жить в Шрирангапатнаме, но не могли посещать дома друг друга без ведома Типу. Если это происходило, им отрезали нос и уши в качестве наказания.

Как и халифа Аббасидов Гаруна аль-Рашида, Типу раздражали чужие способности, которые он считал угрозой своему авторитету. Правитель Биданура Мухаммед Аяз-хан был любимцем Хайдера Али. Хан был выходцем из наири, которого привезли в Майсур в 1766 году. Однажды Хайдер Али разозлился на сына и назвал его лжецом и трусом, заявив, что лучше бы его сыном был Мухаммед Аяз-хан. Придя к власти, Типу немедленно объявил Аяз-хана предателем, рабом и заговорщиком, который хотел разрушить благополучие султана. Аяз-хан сбежал в Бомбей (нынешний Мумбаи).

В 1789 году каждый индийский правитель был на ножах с Типу Султаном. Его жестокость и насильственное обращение пленников в ислам привели к тому, что местные князья хотели союзничать даже с британцами.

Нападение на Траванкор в декабре 1789 года заставило британцев, маратхов и низама Хайдарабада выступить против Типу единым фронтом. В марте 1791 года британцы пошли в наступление на Бангалор и захватили город. Типу был в бешенстве, он приказал повесить командующего обороной цитадели и наказать всех остальных. Армия низама отправилась на юг. Маратхи захватили Читрадургу. Столица была окружена. В феврале 1792 года Типу отправил советников на мирные переговоры, но предложенные условия его не устраивали, и он их отвергал. 23 февраля договор все же был подписан. Поскольку султану не доверяли, двоих его сыновей взяли в заложники. Впрочем, через два года их отпустили. Типу был вынужден отдать половину своих территорий британцам и их союзникам.

У Типу было много общего с иракским диктатором Саддамом Хусейном. Несмотря на то что весь мир был против него, Султан не хотел отступать ни на шаг, абсолютно утратив чувство реальности. Вскоре после заключения мирного договора Типу начал планировать новый военный поход. В 1797 году он отправил французам, правителям Ирана, Турции и Афганистана многочисленные письма, в которых предлагал начать в Индии джихад. Репутация Типу как воина-освободителя, таким образом, вызывает сомнения, поскольку он желал поделить Индию с французами. Он хотел выгнать британцев и превратить Индию в мусульманскую империю, но был не прочь уступить часть территорий французам. В письме к афганскому правителю Земан-шаху Типу заявлял, что глупость правителей Дели сияет ярче, чем солнце на небе, неверных нужно изгнать оттуда.

Когда британцы узнали, что Типу состоял в переписке с самим Наполеоном, они отправили в 1798–1799 годах несколько посланий, предостерегавших Султана от нарушения условий мирного договора. Типу ничего не ответил. Лишь в феврале 1799 года он написал британцам, что был занят охотой. Британцы, Хайдарабад и маратхи вновь объявили Типу войну. В апреле его дворец был окружен. Султан пытался договориться о мире, но вновь отвергал все предложенные условия. Типу стоял на своем до конца. В числе прочего он заставил своих борцов свернуть шеи 13 британским пленникам. 4 мая 1799 года Типу Султан был убит выстрелом в грудь. Ему было 49 лет.

Когда британцы ворвались во дворец Типу, они обнаружили в музыкальной комнате гигантскую механическую игрушку. Она была вырезана из дерева и представляла собой вырезанного из дерева и расписанного тигра, напавшего на британского солдата, почти в натуральную величину. Механизмы внутри тел тигра и человека позволяли одной руке человека двигаться и имитировали звуки воплей и рычания. Кроме того, откидная створка на боку тигра содержала клавишную панель небольшого оргáна. Предположительно, Типу развлекался, играя на оргáне и слушая вопли жертвы. Эта жутковатая игрушка в наши дни находится в Лондоне, в Музее Виктории и Альберта.

Наполеон I (1769–1821 гг.)

И целого мира мало

^{Памятник Наполеону Бонапарту в Шербурге, Франция.}

Двууголка из бобрового меха, принадлежавшая Наполеону Бонапарту, была выставлена на аукционе в Фонтенбло в ноябре 2014 года. Княжеский дом Монако продал южнокорейскому коллекционеру шляпу из наполеоновского собрания почти за €2 млн. Двууголка стала символом, узнаваемым по всему миру. Если к ней добавить знаменитый жест — спрятанную за борт жилета руку, то не угадать этот персонаж просто невозможно.

В честь Наполеона назвали свод законов, коньяк и торт, но прежде всего — психологический термин. Австрийский психолог и знакомый доктора Фрейда Альфред Адлер ввел в обращение понятие «комплекс Наполеона», описывающий человека, который, подобно французскому императору, компенсирует маленький рост доминирующим поведением и стремлением к власти. Впрочем, Адлер несколько преувеличивал. Хотя многие из офицеров, живших в начале XIX века, были выше, чем император, Наполеон не был коротышкой — его рост составлял около 170 сантиметров.

Наполеон был военным гением, но это не делает его героем. Долгих 23 года он воевал и за это время показал себя таким же ненасытным захватчиком, как Александр Великий, Чингисхан или Тамерлан. Наполеону приписывают цитату: «И в чужих землях, и в своих я управляю только с помощью страха». Наполеон был умен и много трудился, однако его амбиции и жажда власти были в буквальном смысле болезненными. Сам он говорил, что любит власть, как музыкант любит свою скрипку. Жажда власти со временем стала одной из основных черт его характера.

Наполеон родился в 1769 году в Аяччо, на Корсике. Он был вторым ребенком в семье. Кроме старшего брата Жозефа у Наполеона было еще шестеро младших братьев и сестер. Мать Наполеона Летиция позже вспоминала, что он с детства проявлял склонность к тому, чтобы руководить другими. Изначально фамилия Наполеона произносилась на итальянский манер — Буонапарте, однако в 1796 году он изменил ее на более французскую — Бонапарт.

Отец Наполеона в 1779 году отправил сына в Бриеннскую военную школу. Только там Наполеон выучил французский, но ему еще долго мешал сильный итальянский акцент. Товарищи по учебе считали его грубым и неотесанным. Унижения, которые он пережил во Франции, пробудили в нем стремление доказать остальным, что он не хуже других, и жажду власти, которая в итоге вошла в историю.

Наполеон оказался талантлив в математике. Он прекрасно стрелял из пушки и умело рассчитывал траекторию снарядов, читал карты и знал тактику. Ему предсказывали блестящую военную карьеру. В 1784 году Наполеон был принят в Парижскую военную школу, откуда выпустился в следующем году. В 16 лет он уже был младшим лейтенантом артиллерии.

Когда во Франции началась революция, Бонапарт поддержал революционеров. Деятельный Наполеон отправился на Корсику, уже планируя покорение Сардинии, но результатов это не принесло. В 1792 году двадцатидвухлетний Наполеон намеревался захватить власть на Корсике, однако вновь потерпел неудачу, после чего его семья вынуждена была эмигрировать во Францию. Брат возглавившего революционное движение Робеспьера поддержал Наполеона и назначил его командовать батальоном артиллеристов при осаде Тулона. В конце августа войска Национального конвента захватили Марсель, но вынуждены были остановиться на подступах к Тулону, который заняли роялисты при поддержке англичан. Поскольку командующий артиллерией, назначенный Конвентом, был ранен, на его место поставили Наполеона. Он блестяще командовал сражением и сыграл важнейшую роль в освобождении города. Его военная карьера молниеносно взлетела всего за несколько месяцев: в сентябре он был еще майором, в октябре — уже генерал-адъютантом, а в декабре Конвент утвердил его в чине бригадного генерала. В 1795 году целеустремленный юноша отправился в Париж, чтобы обеспечить себе будущее. В какой-то момент он даже подумывал предложить услуги военачальника турецкому султану.

В постреволюционной неразберихе и мятежах Наполеон умело ждал своего шанса — и он выпал 5 октября 1795 года. Более 30 000 роялистов вышли на улицы Парижа, и Наполеон должен был подавить восстание. Он продемонстрировал свою беспринципность, развернув против демонстрантов 40 пушек. В течение двух часов он обстреливал людей на улицах, используя артиллерийскую картечь, которая ранила, но позволяла избегать больших жертв. Наполеон хотел быть уверен, что его не обвинят в кровопролитии. Мятеж был подавлен. Спустя два месяца Бонапарта назначили главнокомандующим армией в Италии.

В 1796 году началась Итальянская кампания. Наполеон мотивировал своих солдат, обещая им богатую добычу. Он заявил войскам: «Власть в ваших руках, так используйте же захваченные земли!» Военные трофеи отправлялись домой семьям солдат. Себя Наполеон тоже не обделил. В качестве контрибуции он потребовал от итальянцев множество произведений искусства, таких как картины Микеланджело и Тициана, которые были отправлены в парижский Лувр. В какой-то момент его название даже изменили на Музей Наполеона. Позже, правда, вернули прежнее. Согласно историку Полу Джонсону, когда Наполеон оккупировал Италию, оттуда в Лувр вывезли около тысячи произведений искусства. Разграбление культурного наследия итальянцев Наполеон оправдывал тем, что хотел показать искусство всей Европе. Такое понятие, как публичный «национальный музей», появилось на свет как раз в конце XVIII века. Британский музей открылся в 1759 году, Лувр — в 1793-м.

В Лондоне выставлялись преимущественно частные коллекции, полученные в дар от аристократов, а Франция первой начала конфисковывать искусство в качестве военных трофеев, чтобы пополнить хранилища музеев. Одной из задач армии Наполеона был как раз захват предметов искусства. Кампании в Италии и Египте принесли немало новых экспонатов. Когда войска Наполеона потерпели поражение от британцев в Египте, они вынуждены были расстаться с частью награбленного, которая отправилась в Лондон. Так, например, в Британском музее оказался знаменитый Розеттский камень.

Манера Наполеона вести военные действия в Италии была эффективной, последовательной и целенаправленной. Еще в начале своей карьеры он понял важность пропаганды и умелой дезинформации. Итальянскую кампанию представили остальному миру не как оккупацию. Ее назвали естественным желанием итальянцев присоединиться к Франции.

Как многие тоталитарные правители, Наполеон подыскивал подходящие группы людей и впоследствии называл их представителей официальными изъявителями народной воли. Так, в итальянских городах он основывал советы, которые изъявляли желание объединиться с французами. Создавались и вассальные государства.

В 1797 году двадцативосьмилетний Наполеон был самым влиятельным человеком Франции, который отправлялся со своими пушками туда, где требовалось его присутствие. Политики потребовали от него захватить Британию. Изучив свои ресурсы, Наполеон пришел к неутешительным выводам. Вместо похода на Британию он предложил бросок на Ближний Восток. Франция нуждалась в колониях, где можно было бы выращивать столько тростникового сахара, что это компенсировало бы его производство на Карибах. Вдобавок французы намеревались выкопать канал в Суэце, наладить сообщение с Государством маратхов в Индии и вместе свергнуть власть Британии в мире.

Наполеон подсчитал, что 30 000 французских солдат, еще 30 000 наемников, 50 000 верблюдов и 150 пушек хватит для осуществления поставленных целей. Армия преодолеет путь к берегам Инда за четыре месяца. Наполеон заявил, что Европа слишком мала для него и нужно отправляться на Восток. Примером для подражания Наполеону явно служил Александр Македонский.

Французская Директория, взявшая на себя функции управления первой Французской республикой, дала Наполеону карт-бланш на проведение кампании в Египте, но запретила продвигаться далее. Наполеон мог отправляться на Восток при условии, что сам оплатит расходы на этот военный поход. Деньги были получены в первую очередь путем разграбления Ватикана. Дополнительные финансы Наполеон раздобыл, напав на Швейцарию. Когда генерал наполеоновской армии Гийом Брюн уезжал из Швейцарии, дно его кареты отвалилось под тяжестью золота. Швейцарцев, которые противились грабежам, убивали. Бальтазар Шауэнбург жестоко убил полтысячи гражданских в Нидвальдене. Уничтожались целые деревни. Дурная репутация наполеоновской армии росла. По всей Европе появление наполеоновских солдат означало грабежи, изнасилования и убийства.

Наполеон умело манипулировал общественным сознанием. Чтобы получить одобрение народа, египетский поход представили публике как научную экспедицию. Сто шестьдесят ученых и исследователей отправились с войском Наполеона. К ним также присоединились писатели, художники и даже один воздухоплаватель на воздушном шаре! Тем не менее в народной памяти из научных открытий отложился разве что Розеттский камень, с помощью которого Жан-Франсуа Шампольон смог раскрыть загадку иероглифического письма. Ученые и художники, присоединившиеся к Наполеону, были прекрасным орудием пропаганды. Захват Египта превратился в просветительскую миссию.

19 мая Наполеон со своим войском выступил в поход. В июне он добрался до Мальты, где подкупом и угрозами заставил мальтийских рыцарей сдаться. Он не преминул ограбить церкви, после чего провозгласил Мальту частью Франции. За месяц остров получил новое правительство и конституцию. В июле Наполеон уже стоял у пирамид Гизы на подступах к Каиру.

Поход не воодушевил Наполеона. В июле он отправил письмо своему брату Жозефу, в котором писал: «Я устал от человеческой природы. Мне хочется одиночества. Величие навредило мне, ожесточило мои чувства. Слава — это так скучно, когда тебе двадцать девять. Я попробовал уже все. Мне ничего не остается, как стать законченным эгоистом». Молодой амбициозный военный умирал от скуки, поскольку не знал другого занятия, кроме завоевательных войн.

Наполеон напал на Александрию и Сирию, захватил Газу и Яффу. Его солдаты вели себя невероятно жестоко. В Яффе Наполеон приказал казнить взятых в плен турок. Три тысячи человек закололи штыками или утопили — солдаты экономили патроны. После этого захватчики сосредоточились на городских жителях — не пощадили даже женщин и детей. Резня и изнасилования продолжались три дня.

Во время захвата Яффы солдаты начали страдать от лихорадки и головных болей. Спустя несколько дней у них начали распухать руки. Наполеоновскую армию поразила чума. Наполеон посетил лазарет в Яффе, чтобы навестить заболевших солдат. Спустя три дня он отправился в Хайфу и Акру с оставшимся войском. Осада Акры длилась два месяца, за это время среди солдат распространилась чума, что заметно снизило боевой дух. Наполеон принял решение вернуться в Египет. 27 мая 1799 года он отдал приказ отравить оставшихся в Яффе чумных солдат. О беспринципности Наполеона немало говорит и тот факт, что он заказал у художника Антуана Гро полотно, на котором изображен помогающим страдальцам. В наши дни картину «Наполеон возле больных чумой в Яффе» можно увидеть в Лувре.

Несмотря на то что Наполеон не чурался упорного труда, он также был нетерпелив и иногда поспешно принимал решения. Страдали в этом случае приближенные. Когда из Европы пришли дурные вести о том, что Австрия объявила Франции войну, Наполеон использовал это как предлог для того, чтобы бросить армию в Египте и отправиться «спасать» Францию. Он произнес прочувствованную речь перед своими генералами, в которой целый час осуждал Директорию. В августе 1799 года Наполеон морем вернулся в Европу. Ответственность за солдат он переложил на генерала Жан-Батиста Клебера. По некоторым свидетельствам, Клебер проклинал Наполеона, утверждая, что тот «оставил французов с полными штанами дерьма», и обещал вытереть эти штаны о физиономию будущего императора. Клебер не смог выполнить своих угроз — он был убит в Каире в июне 1800 года.

Во время Египетской кампании Наполеон провозгласил себя защитником ислама. Позже он устроил среди художников конкурс на лучшее полотно о свершениях в Египте, призванное выставить военачальника в положительном свете. Антуан Гро выиграл с картиной «Битва при Назарете», однако положенной награды не получил, поскольку Наполеон не хотел чествовать полотно, прославлявшее победу его бригадного генерала Жана Андоша Жюно.

Инициативность Наполеона была поистине удивительной. Он не только успевал бросаться из одного сражения в другое, но также плел интриги и заводил новые полезные знакомства. В октябре 1799 года, вернувшись во Францию, Наполеон выждал месяц, прежде чем устроить переворот. Захват власти был осуществлен при поддержке армии и банкиров, и его причиной был назван заговор роялистов.

Наполеон создал диктатуру, однако она была ловко замаскирована новой конституцией, обнародованной 25 декабря 1799 года. Для ее одобрения в феврале 1800 года был созван конституционный референдум, на котором конституция была принята с большим преимуществом голосов. Она не гарантировала прав человека, и в ней ни словом не упоминалось равенство. Конституция сосредоточила всю власть в руках первого консула и давала второму и третьему консулам лишь право совещательного голоса. Первый консул, которым стал Наполеон, получил исключительное право назначать своих ставленников на высшие должности в государстве.

От Наполеона ожидали, что он вернет мир и прекратит беспорядки. В свою очередь, Наполеон не верил в демократию, право народа на самоопределение и политические дебаты. Он ненавидел массы и общественное мнение, которое, по его словам, можно было всегда изменить в нужную сторону. Наполеон считал, что массами можно управлять с помощью религии, но сам он к вере относился с изрядной долей прагматизма. В Египте, по свидетельствам очевидцев, он даже рассуждал о возможности принять ислам. Наполеон верил в талантливых людей, которыми являлись, по его мнению, преимущественно математики и юристы. Он также верил в то, что просвещенный человек способен на любые свершения, если только у него достаточно оружия.

В августе 1802 года Наполеон провозгласил себя пожизненным первым консулом. Перед этим был проведен еще один референдум, на котором против проголосовало лишь 8000 человек. Но и этого Наполеону показалось мало. Начальник тайной полиции Жозеф Фуше высказал мысль, согласно которой лучшим способом удавить на корню все попытки заговора было введение преемственности консульской власти, что по сути означало восстановление наследственного принципа. Таким образом, вне зависимости от планов заговорщиков власть была бы сосредоточена в руках наполеоновских наследников.

Наполеон одобрил это. Сенат вынес предложение на рассмотрение, после чего в 1804 году народ «практически единогласно» сделал выбор в пользу возвращения монархии. «За» проголосовало 3 571 329 человек, «против» — 2570. Франция была провозглашена империей, а Наполеон коронован как император. Фальсифицировать выборы Наполеон умел прекрасно.

2 декабря 1804 года в соборе Нотр-Дам прошла коронация Наполеона, более помпезную церемонию трудно было вообразить. Наполеон принудил участвовать в церемонии папу Пия VII, который, впрочем, долго сопротивлялся. Бонапарт полагал, что благословение папы придаст вес восхождению на трон и выгодно отличит нового императора от предыдущих французских королей. В последний момент Наполеон выхватил корону из рук папы и сам возложил ее себе на голову, чтобы продемонстрировать, кто на самом деле хозяин положения. 26 мая 1805 года он также провозгласил себя королем Италии, надев ломбардскую железную корону.

Наполеон был хитер. Укрепление его власти происходило пошагово и с соблюдением показных демократических формальностей. В то же время Наполеон считал себя защитником свободы и равенства. Правда, равенство касалось исключительно мужчин, да и свободы были довольно сильно ограничены. Равенство в так называемом Кодексе Наполеона ограничивалось правом распоряжения: муж был главой семьи и стоял выше остальных членов так же, как работодатель стоял выше работника. У женщин не было возможности заключать договоры на свое имя, а развод был возможен лишь в том случае, если любовница переезжала жить к супругам в дом. Тайная полиция могла без суда заключать под стражу подозрительных вольнодумцев. Когда в 1800 году был раскрыт заговор против Наполеона, он обвинил в подстрекательстве революционную партию якобинцев и под стражу заключили три сотни человек. Хотя настоящими виновниками в итоге оказались роялисты, приговор против якобинцев, осужденных на изгнание, остался в силе. Франция превратилась в полицейское государство. Поскольку оппозиция была активной, Наполеон усилил свою пропаганду и наложил жесткую цензуру на прессу. Из 73 газет, выходивших в Париже, Наполеон закрыл 60. А в 1811 году из печати выходило лишь четыре издания.

Пока демократию в стране ограничивали различными голосованиями и указами, Наполеон занимался тем, что умел лучше всего, — воевал. В мае 1800 года он начал Вторую Итальянскую кампанию. С сорокатысячной армией Бонапарт перешел через Альпы. Он одержал сокрушительную победу, которая еще сильнее укрепила его власть. Согласно условиям мирного договора, Франция получила от Австрии весь западный берег Рейна вплоть до Голландии. По секретному договору Сан-Идельфонсо Наполеон в 1800 году получил от Испании Луизиану. Он отправлял войска в Индию для укрепления французских факторий и экспедиции в Австралию. Северную Австралию назвали Terre Napoleone — Земля Наполеона. Став императором, Наполеон продолжил воевать с европейскими государствами, и теперь его не беспокоило общественное мнение. Он начал задумываться о покорении Британии и делился с Жозефиной мыслями о том, что его могли бы короновать в Вестминстерском аббатстве. Британия начала собирать войска на побережье, поскольку ожидала нападения Наполеона. Однако император развернул флот от берегов Ла-Манша, поскольку поступило известие, что Австрия заключила союз с Россией против Франции.

2 декабря 1805 года на территории нынешней Чехии произошло знаменитое сражение под Аустерлицем. Французская Великая армия разбила превосходящие войска союзников, которыми командовали российский император Александр I и император Священной Римской империи Франц II. Антифранцузская коалиция потеряла 25 000 солдат, тогда как потери французов составили лишь полторы тысячи человек. По условиям мирного договора брат Наполеона Жозеф был назначен королем Неаполя, а второй брат Людовик — королем Голландии. Людовик, не желавший этого, вынужден был смириться с волей брата. Пройдя через Польшу и разбив русские войска в 1807 году, Наполеон заключил мир с Александром I и стал союзником России. Одновременно с этим он назначил своего брата Жерома королем Вестфалии.

Завоевательские амбиции Наполеона не знали границ. Он был скор и необуздан. В 1806 году он заявил, что вся Италия подчиняется ему, а папа — лишь вассал Наполеона. В 1809 году Наполеон включил Ватикан в состав Французской империи.

Когда в 1808 году французский император со своим войском перешел Пиренеи, он ошибочно предполагал, что испанцы примут его с распростертыми объятиями как освободителя. Наполеон создал для Испании новый свод законов и провозгласил королем Испании своего брата Жозефа. Это привело к восстаниям в стране. Французские и испанские солдаты в бесконечных сражениях ранили и убивали друг друга. Наполеон вел боевые действия в Испании долгие пять лет, несмотря на то что это никак не влияло на исход его противостояния с другими державами.

Бонапарт вел себя как современный французский комиссар ЕС. Он проповедовал о необходимости перемен, однако на деле продолжал вести ровно тот же образ жизни, что и дворяне до революции. Он возродил к жизни институты, которые существовали при монархии. Императорское правительство создавало свои символы и титулы. Для членов семьи Бонапарта снова ввели титулы князей и принцев, а создание нового дворянства империи руководствовалось указами от 1808 года.

В своих отношениях с прекрасным полом Наполеон не сильно отличался от таких правителей, как Аттила и Чингисхан. Император мог взять любую приглянувшуюся ему женщину. Зимой 1806 года его войска остановились в Польше. Там на балу он повстречал много красавиц, из которых ему особенно запомнилась одна, по имени Мария, и император выразил желание сделать ее своей любовницей. Двадцатилетняя Мария Валевская была женой графа Анастазия Валевского и лишь недавно стала матерью. У нее не было ни малейшего желания становиться любовницей Наполеона. Тем не менее польская знать, родственники и даже муж давили на нее, думая, что эта связь может быть выгодна Польше в политическом отношении. Марию убедили в том, что суверенность Польши зависит от ее уступчивости. Когда молодую женщину привели в опочивальню императора, тот остался недоволен ее печальным видом и поклялся уничтожить Польшу, как настольные часы, если Мария продолжит его злить. Он швырнул на пол часы и растоптал их. Мария упала в обморок, и Наполеон воспользовался ситуацией. Позже Мария привязалась к Наполеону, и у них родился сын. Вскоре ее вернули мужу, и ребенок был записан на его имя. Впрочем, Наполеон не забыл о незаконнорожденном — Александр Валевский позже получил титул графа и должность министра иностранных дел при Наполеоне III.

Наполеон развелся со своей супругой Жозефиной «во благо Франции» и начал подыскивать жену помоложе, которая смогла бы родить ему наследника. До его ушей дошли слухи об австрийской принцессе Марии-Луизе, внучатой племяннице казненной французской королевы Марии-Антуанетты. Девушку выдали замуж за Наполеона, которому уже стукнул сорок один год.

Российский император Александр I, как и Наполеон, отличался тщеславием и импульсивностью. Он уже долгое время испытывал раздражение по поводу того, что Наполеон ставил себя выше всех остальных правителей. Когда Александр разорвал договор с Наполеоном и прервал континентальную блокаду Британии, Наполеон созвал армию из 600 000 человек и отправился в поход на Россию с целью покорить Москву. Великая армия императора Наполеона понесла огромные потери — в 1812 году во Францию вернулись лишь 75 000 человек.

Несмотря на то что за свою военную карьеру Наполеон одержал двенадцать крупных побед, его империя разваливалась на куски. Однако император был несгибаем и безжалостен. Боевой дух солдат больше его не интересовал. На продлившихся целые сутки переговорах с Клеменсом Меттернихом, министром иностранных дел Австрии, Наполеон заявил, что с легкостью пожертвует миллионом солдат, чтобы укрепить свою власть и добиться более выгодных условий мирного договора. Наполеон заявил: «Я солдат. Я не могу показаться на глаза своему народу, если моя империя уменьшится. Я должен быть велик, почитаем и любим». На что Меттерних ответил: «Мой господин, вы выкопали себе могилу».

Наполеон неоднократно показывал свое безразличие к окружающим. Он регулярно бросал свою армию в трудную минуту и возвращался в Париж, чтобы не допустить ослабления своей власти. Так произошло в Египте, России, Испании и Германии.

Как и османский султан Мехмед Завоеватель, Наполеон считал себя правителем, подобным Александру Македонскому и Юлию Цезарю. Он был уверен в собственной значимости и был готов жертвовать целыми армиями, лишь бы это помогло ему добиться своего.

31 марта 1814 года войска европейской коалиции вошли в Париж. Победители принудили Наполеона отречься от трона, и он отрекся в пользу сына. Союзники тем не менее требовали безоговорочной капитуляции, и Наполеону пришлось отречься второй раз — 11 апреля. Согласно договору в Фонтенбло, Наполеона отправили в ссылку на Эльбу.

Для многих руководителей отказ от власти представляет собой нешуточную психологическую проблему. Если человек привык к власти, то потом он практически не может жить без нее. Наполеон бежал с Эльбы и прибыл во Францию 1 марта 1815 года. Отправленные против него войска перешли на его сторону. Свое последнее поражение он потерпел в битве при Ватерлоо, сражаясь против британцев и голландцев. Его вновь изгнали, на этот раз на остров Святой Елены, где бывший император и умер 5 мая 1821 года. Ему было 51 год.

В среднем Наполеон терял по 50 000 солдат в год. С 1812 по 1813 год по его вине более миллиона человек погибли, пропали без вести, получили раны или попали в плен. Половина из них были французами. В общей сложности Наполеон стал причиной гибели около 5 млн человек.

Кодекс Наполеона, составленный преимущественно вторым консулом Жан-Жаком Режи де Камбасересом, заменил местные феодальные правила единым сводом законов. Позже многие европейские страны взяли кодекс за образец при составлении собственного законодательства.

Эндрю Джексон (1767–1845 гг.)

Острый нож

^{Статуя Эндрю Джексона в Новом Орлеане, США. Памятник был установлен в 1851 году. В 2016-м полиции пришлось преградить доступ к монументу: сотни демонстрантов требовали убрать его с площади с одноименным названием.}

Когда Дональд Трамп в 2017 году переехал в Белый дом, он повесил на стену своего рабочего кабинета портрет седьмого президента США Эндрю Джексона. Трамп назвал кумира бесшабашным сорвиголовой (swashbuckler). Как и Трамп, Джексон не переносил людей, которые ему возражали. Буйный и агрессивный Джексон угрожал и оскорблял своих соперников, был заядлым дуэлянтом и защитником рабовладельческой системы. Это он был в ответе за «Дорогу слез» — насильственное переселение, которое стоило жизни тысячам индейцев, выселенных со своих земель.

Эндрю Джексон родился в Южной Каролине в марте 1767 года. Его отец, переселенец из Северной Ирландии, умер незадолго до появления сына на свет, и мальчика назвали в честь его. О детстве Джексона известно немногое, кроме того что с юных лет он отличался буйным и неугомонным нравом и часто попадал в неприятные истории. Согласно одному из рассказов, однажды в игре мальчишки вручили ему ружье с заткнутым дулом и попросили выстрелить. Сильной отдачей Джексона отбросило наземь. Товарищи по игре столкнулись с его горячим нравом, когда Эндрю закричал: «Если хоть кто-нибудь из вас засмеется, я того убью!» Улыбнуться не осмелился никто.

Подростком Эндрю сражался против англичан в Войне за независимость США. 2 июля 1776 года 13 британских колоний провозгласили независимость. В августе британцы приплыли в Нью-Йорк с подкреплением, которое преимущественно состояло из немецких наемников, и в 1780 году перешли в наступление на юге и оккупировали Южную Каролину. В следующем году Джексона, которому тогда было всего 13, взяли в плен и заключили под стражу. Когда он отказался чистить сапоги британскому офицеру, тот ударил его саблей по голове. Шрам, полученный от удара, остался с Джексоном на всю жизнь.

Эндрю рано стал сиротой. Его мать заболела и скоропостижно скончалась, ухаживая за американскими военнопленными, которых британцы держали под стражей на военных кораблях. Его братья также погибли в этой войне. Юный Джексон навсегда возненавидел британцев.

Когда Война за независимость подошла к концу, Джексон отправился изучать право в Солсбери, Северная Каролина. Учеба и науки никогда ему не давались. Несмотря на то что в 20 лет Эндрю закончил обучение, особо глубокими познаниями в законодательстве он не обладал. Тем не менее в 1787 году Джексон успешно сдал адвокатский экзамен. На следующий год он получил должность окружного прокурора в Теннесси, к западу от Аппалачей.

Когда Джексон приехал в Нэшвилл, это была отрезанная бездорожьем от остального мира глушь, где жили переселенцы. Его работа по большей части заключалась в рассмотрении обвинений, которые предъявляли кредиторы своим должникам. Джексону было 21 год. По описанию, он был высоким и худым, обладал страстным характером и огромным чувством собственной важности. Эндрю хорошо справлялся со своей работой, что позволило ему основать свою адвокатскую контору, клиентами которой были кредиторы и землевладельцы, ставшие его приятелями.

В Теннесси честолюбивый молодой человек быстро поднялся по карьерной лестнице, переходя с одной должности на другую. Джексон с ранних лет интересовался политикой и в 1796 году стал членом совета, составлявшего основные законы молодого штата. Позже его также выбрали представителем Теннесси в конгрессе США. Тем не менее он покинул этот пост в 1798 году. Когда Джексон вернулся в Нэшвилл, его избрали председателем Верховного суда штата, должность которого он занимал вплоть до 1804 года. Джексон также был избран в сенат и в 1802 году стал командующим милицией штата.

Когда в 1804 году Джон купил плантацию площадью более 400 гектаров, у него уже было девять рабов. Свою первую рабыню, молодую девушку по имени Нэнси, он купил еще в 1788-м. Деятельность хлопковой плантации под названием «Эрмитаж» полностью держалась на рабском труде. В октябре 1804 года один из рабов сумел бежать. Джексон опубликовал в местном издании Tennessee Gazette объявление и пообещал за поимку раба награду в $50 — и еще по $10 за каждые 100 ударов хлыстом вплоть до трехсот, которые нанесет пойманному изловивший его.

Лучшими территориями для выращивания хлопка считались Южная Каролина, Джорджия и Флорида — именно там было больше всего рабов. Чем больше земли скупал Джексон, тем больше он нуждался в рабах. В итоге в его владении находилось порядка 150 человек. Отношение Джексона к рабству было однозначным. Как он утверждал, в конституции этот вопрос был уже рассмотрен, и потому он яростно нападал на тех, кто противился рабовладельческой системе, считая, что они пытаются нарушить общественный уклад. Будучи президентом, он называл противников рабства монстрами, которые должны были поплатиться жизнью за свои злые намерения.

Несмотря на то что Джексон был юристом, это не мешало ему участвовать в дуэлях, первая из которых состоялась уже в 1788 году. В 1806-м он вызвал на дуэль другого адвоката по имени Чарльз Дикинсон. Джексон заключил лошадиное пари со свекром Дикинсона Джозефом Эрвином. Проигравший должен был заплатить $2000 и еще $800 штрафа, если лошадь, на которую была сделана ставка, не смогла бы бежать. Перед скачками лошадь Эрвина захромала, и участники пари не сумели прийти к согласию по поводу выплаты неустойки. В итоге ситуацию уладили, но инцидент надолго ухудшил отношения между Эрвином и Джексоном.

Слухи о споре разошлись, и Чарльз Дикинсон отправил своего друга Томаса Сванна выяснить, в чем дело. Это вмешательство так взбесило Джексона, что он отходил Сванна палкой прямо в салуне. Дикинсон начал публиковать о Джексоне нелестные материалы в местной газете, называя его трусом. В ответ Джексон вызвал Дикинсона на дуэль.

Они условились сойтись в Кентукки. Стреляться должны были с расстояния в 24 шага. У Дикинсона была репутация превосходного стрелка, но Джексон не испугался. Он подготовился к дуэли, надев просторный камзол, скрывающий очертания фигуры. Дикинсон попал Джексону в грудь в паре сантиметров от сердца. Джексон все же сумел прицелиться и выстрелил Дикинсону в горло, отчего тот скончался спустя несколько часов. Пуля навсегда засела в груди у будущего президента. Вынуть ее было нельзя, и он до конца жизни часто кашлял кровью. Тем не менее он никогда не сожалел ни об этой дуэли, ни о том, что застрелил Дикинсона. Иногда он даже демонстрировал гостям пистолет, из которого застрелил врага.

Всю свою жизнь Джексон провел в ссорах и стычках. Он считал, что любой, кто не согласен с его мнением, обязательно желает ему зла. Кроме того, он был своеволен и не терпел, когда вмешивались в его дела. Когда во время войны правительство давало указания его подчиненным, Джексон приказал не подчиняться, если командует не он сам. Когда генерал Уинфилд Скотт раскритиковал манеру Джексона руководить, тот вызвал Скотта на дуэль, но генерал от этой сомнительной чести отказался. Стычка со Скоттом произошла, когда Джексон возглавлял военные действия против британцев и индейцев.

Осенью 1811 года группа представителей конгресса высказала желание расширить территорию США, присоединив Канаду и забрав у испанцев Флориду. Но это привело бы к конфликту с англичанами, поскольку Канада была британской колонией, а Испания — союзником Англии. В июне 1812 года конгресс принял решение объявить Англии войну.

В Детройте американцы потерпели поражение и не сумели захватить Канаду. Двухлетняя война завершилась в 1812 году мирным договором, согласно которому британцы сохранили свои территории. Принадлежавшая Испании Флорида, однако, стояла особняком.

Когда началась война, Джексон командовал войсками на Юге и был заинтересован в нападении на Флориду. Он также вынашивал собственные планы. Несмотря на то что некоторые индейские племена сражались против британцев вместе с американцами, Джексон нисколько не был им благодарен. Напротив, он начал постепенно воплощать в жизнь замысел, в результате которого исконные владения индейцев должны были перейти к переселенцам. Этот план помог ему завоевать еще большую популярность среди жителей Теннесси.

Свой крестовый поход Джексон называл «изгнанием индейцев». На территориях Джорджии, Алабамы и Миссисипи он выступил со своей армией против коренных жителей — индейцев-криков. В Алабаме его солдаты устроили бойню в Таллахасси. После разгрома индейцев Джексон усыновил сироту по имени Линкоя, потерявшего родителей в сражении. Линкою увезли на плантации Джексона, где он рос вместе с двумя другими приемными детьми будущего президента.

Индейцы-крики поделились на два лагеря. Некоторые переняли образ жизни белых поселенцев, другие продолжили придерживаться своих обычаев. Последние бежали с исконных земель и вступили в союз с семинолами, также жившими во Флориде. В результате огромные территории перешли во владение подобных Джексону плантаторов, которые выращивали хлопок, используя рабский труд.

Джексон и не думал награждать индейцев, которые сражались на его стороне, — наоборот, он их предал. Согласно договору в форте Джексон, который касался также индейских союзников американцев, индейские племена теряли более 10 000 квадратных километров земли. Условия, которые выдвигал Джексон, и его нежелание идти на малейшие уступки привели к тому, что индейцы-крики стали называть его Острый Нож.

Когда в 1815 году армия Джексона разбила англичан в Новом Орлеане, Джексона чествовали как героя. Помимо захвата индейских территорий Флорида стала для него навязчивой идеей. Президент Монро хотел выкупить Флориду у испанцев мирным путем, однако Джексон в 1817 году потребовал захватить ее силой. При этом он не получил ответа от президента и предположил, что Монро согласен с его планом вторжения. В следующем году он захватил укрепления испанцев в Сент-Марке, Пенсаколе и нескольких других городах. Джексон преследовал беглых рабов и развязал Первую Семинольскую войну, в которой войска США сражались с индейцами-семинолами и примкнувшими к ним племенами.

Во время военного конфликта Джексон захватил в плен двух англичан, которые жили среди семинолов и не имели к войне ни малейшего отношения. В их лодке он обнаружил письмо, в котором пленники сообщали о том, что поддерживают право семинолов на свою землю. Джексон использовал документ как свидетельство заговора против США и приказал повесить англичан.

В 1823 году Джексона выбрали в сенат, и одновременно с этим он начал свою президентскую кампанию. Когда в 1825 году Джон Куинси Адамс победил в борьбе за президентское кресло, Джексон вышел из сената и спустя пару лет решил снова побороться за президентское кресло. Он воспользовался поддержкой некоторых печатных изданий и использовал их для своих нападок на правительство. Он обвинял Адамса, у которого была репутация честного человека, в коррупции, лжи и нелояльности к своему народу. Последователи Джексона образовали Демократическо-республиканскую партию (сейчас это демократы), в то время как его противники стали республиканцами.

4 марта 1829 года Эндрю Джексон стал седьмым президентом США. После его назначения начались чистки. Джексон уволил из правительственного аппарата больше людей, чем все его предшественники вместе взятые. Чистка госаппарата стала обычаем, которого до сих пор придерживаются в США. Своим кабинетом он управлял как армией и не считал необходимым советоваться с подчиненными по каждому вопросу. В то же время он назначил советниками четверых своих близких друзей, и эту группу в кулуарах начали называть «кухонным кабинетом».

Джексон был первым президентом с Запада, и он был предан своему электорату — в особенности в том, что касалось индейцев. В начале первого периода правления Джексона в Джорджии, Теннесси, Алабаме, Северной Каролине и Флориде жило порядка 120 000 представителей коренных народов. Новые поселенцы хотели завладеть их землями и требовали от правительства США переселить индейцев на другие территории. Несмотря на то что они угоняли у индейцев скот, грабили и уничтожали поселения и устраивали массовую резню, американское правительство поддерживало эти действия.

Индейцы-чероки заключили договор с правительством США о неприкосновенности своих земель. Однако после того, как на территориях чероки в 1829 году было найдено золото, штат Джорджия захватил 4 млн гектаров, принадлежавших индейцам. Чероки отправили в суд жалобу. В свое время на стороне Джексона сражались 500 воинов-чероки, которые практически спасли ему жизнь в Битве у подковной излучины в 1814 году. Но и это не помогло чероки избежать жестокости Джексона спустя 15 лет.

В своей речи в конгрессе 3 декабря 1829 года Джексон хвастался тем, что заключил несколько соглашений, которые помогут ему переселить коренных жителей на территории к западу от Миссисипи. Джексон указал на то, что хорошо знаком с бытом и характером индейцев, и подчеркнул, что коренные племена не могут продолжать жить бок о бок с новыми поселенцами: у них отсутствуют интеллект, мораль и желание изменить свое положение. Поскольку они окружены превосходящей расой, им ничего не остается, как сдаться на милость обстоятельств, прежде чем они окончательно исчезнут, заявил в конгрессе президент.

Племена, подвергнутые насильственному переселению (чероки, маскоки, семинолы, чикасо и чокто), ранее жили совсем рядом с белыми, и их называли пятью цивилизованными племенами.

В 1831 году председатель Верховного суда США Джордж Маршалл вынес резолюцию, что штат Джорджия не имеет права принимать решения касательно земель, принадлежавших индейцам-чероки. В то же время власти Джорджии решили не обращать на резолюцию внимания, а Джексон отказался утверждать принятое председателем решение. Джексон был возмущен таким поведением Маршалла. По свидетельствам современников, Джексон заявил: «Что ж, мистер Маршалл принял решение, пусть попробует воплотить его в жизнь». Верна эта цитата или нет, но в любом случае Джексон отказался следовать решению Верховного суда. Юрист по образованию, верховный судья штата Теннесси и президент США Джексон отказался следовать букве закона и поддерживать главный судебный орган страны. Его политические противники Генри Клей и Джон Куинси Адамс были в бешенстве. Начав составлять собственный законопроект о насильственном переселении коренных племен, Джексон нанес последний сокрушительный удар по правам индейцев.

В 1830 году конгресс одобрил представленный Джексоном акт, который давал правительству право владеть индейскими землями в юго-восточной части страны. Для индейцев была создана новая территория к западу от Миссисипи, в современной Оклахоме. Согласно акту о переселении, переговоры о перемещении индейцев на новое место должны были вестись по справедливости, с согласия всех сторон и мирным путем. Джексону до этого не было никакого дела.

Первым началось выселение чокто в 1831 году. Их заставили отправиться в путь пешком, без еды и других припасов. Позже один из вождей племени говорил о переселении как о «дороге слез и смерти». Впоследствии название «Дорога слез» прижилось в западной историографии и его стали использовать применительно к насильственному выселению всех индейцев, вынужденных покинуть земли предков. По примеру чокто начали выселять и другие племена.

В 1832 году Джексона избрали на второй срок, и на следующий год он вновь выступил перед конгрессом с речью, полной самомнения. Он повторил уже заученную мантру о том, что у индейцев нет интеллекта, морали и желания меняться.

В 1835 году пришел черед маскогов-криков. Более 15 000 маскогов заставили сняться с насиженных мест и отправиться из Алабамы и Джорджии в резервацию Канейдиан-Ривер. Три с половиной тысячи человек умерли в пути. В этом же году семинолы отказались покидать Флориду. Началась Вторая Семинольская война, которая продлилась до 1842 года. В итоге в 1857-м семинолы были окончательно изгнаны со своих земель.

Джексон продолжил насильственные переселения и 29 декабря 1835 года заключил договор Нью Икоты. Согласно договору, чероки отдавали американцам свои территории к востоку от Миссисипи в обмен на $5 млн и земли в Оклахоме. Договор давал чероки два года на то, чтобы перебраться в Оклахому. Лишь ничтожная часть индейцев отправилась в путь добровольно.

Многие чероки чувствовали себя обманутыми и обвиняли своих вождей в том, что условия договора для них невыгодны. Более 16 000 чероки подписали петицию, в которой требовали расторгнуть договор. По приказу Джексона генерал Уинфилд Скотт и его армия летом 1838 года собрали 183 чероки и отправили их в лагерь для пленных к востоку от Теннесси. Индейцев поделили на группы и заставили идти в Оклахому пешком. Скотт прославился своей жестокостью по отношению к индейцам. В пути на чероки нападали бандитские шайки, они столкнулись с жестоким климатом, проливными дождями, снегом и морозом. В пути погибли 5000 индейцев.

За семь лет 100 000 представителей коренных народов были изгнаны с мест, где жили их предки. «Дорога слез» погубила 15 000 человек — они умерли от голода и болезней.

В последний день своего президентского срока, 3 марта 1837 года, Джексон признался, что жалеет лишь о двух вещах: о том, что не застрелил Генри Клея и не смог повесить Джона К. Кэлхуна. О судьбе индейцев он не обмолвился ни словом. Вице-президента Кэлхуна Джексон ненавидел с тех пор, как узнал, что тот был против нападения на Флориду в 1818 году. Джексон считал это предательством. Нелюбовь к Генри Клею, бывшему председателю Комитета по международным отношениям при президенте Адамсе, имела свою подоплеку. Генри Клей был одним из политических противников Джексона, который поддерживал Банк Соединенных Штатов. В свою очередь, Джексон не верил в национальную банковскую систему. По его мнению, государство могло получать доходы, продавая гражданам земли, отобранные у коренного населения. Джексон отказался финансировать Банк Соединенных Штатов, что привело к его ликвидации. Это сильно повлияло на экономику страны, и Джексон обвинял в неудачах Генри Клея и руководителя банка Николаса Биддла: тот был мстительным человеком и использовал национальные деньги в своих кампаниях против Джексона. В свою очередь, Генри Клей подослал к Джексону сумасшедшего, который пытался убить президента.

Насколько известно, Джексон ни разу не признал, что хоть в чем-то ошибался. В конце жизни он покинул общество и поселился на плантации «Эрмитаж», где и провел последние годы. На смертном одре он «великодушно» заявил о том, что прощает своих врагов. Он умер 8 июня 1845 года в возрасте 78 лет.

Джексон был женат на Рэйчел Донельсон, однако, став президентом, вскоре овдовел. У него было трое приемных сыновей, двое из которых были индейцами. По свидетельствам очевидцев, Джексон хорошо обращался со своими рабами, однако в завещании он не освободил ни одного из них. Официально рабство было запрещено в США в 1865 году.

В 2004 году сенатор от Канзаса Сэм Браунбэк принес официальные извинения всем индейским племенам за горе и страдания, причиненные им США. Пять лет спустя, 19 декабря 2009 года, президент Барак Обама подписал так называемую Резолюцию извинения перед коренными народами.

Память о Джексоне до сих пор омрачена тем, как он поступил с индейцами. Чероки зовут его «убийцей индейцев». Как писала газета Detroit Free Press в 2016 году, до сих пор многие чероки отказываются использовать двадцатидолларовую купюру, поскольку на ней изображен портрет Джексона.

Чака (1787–1828 гг.)

Убийство как способ провести время

^{Монумент Чаке в Квадукузе (бывший Стейнджер), провинция в Квазулу-Натал, Южная Африка. Аэропорт в крупном городе Дурбане носит название Международный аэропорт имени короля Чаки.}

В 1960-х годах в Африке росло и ширилось движение против апартеида, и сторонники движения нуждались в иконах, которые олицетворяли бы собственную историю и героев африканцев. Зулусский король Чака, а также его последователи Дингаан и Кетчвайо стали считаться символами свободы. Воин-импи, сражавшийся с копьем против вооруженных огнестрельным оружием британцев, — это был мощный образ. Несмотря на то что борцы с апартеидом действовали из лучших побуждений, вознесение Чаки на пьедестал все же вызывает сомнения. В отличие от своих предшественников Чака сражался не столько против европейских угнетателей, сколько против соседних племен.

За десять лет, с 1818 по 1828 год, Чака, которого называют создателем державы зулу, объединил сражающиеся племена в единое королевство. Территорию, простиравшуюся от Индийского океана до Драконовых гор, стали называть по имени его соплеменников-зулусов. Чака добывал через британцев оружие и взамен отдавал им женщин, ранее взятых в плен. Как можно понять, Чаку трудно было назвать приятным или справедливым человеком, да и воином-освободителем он, по правде говоря, не был.

Чака появился на свет в 1787 году. Его детство трудно назвать счастливым. Его отношения с отцом были непростыми, и, согласно преданиям, молодой Чака претерпел немало унижений. Мать Чаки, Нанди, была дочерью вождя соседнего племени э-лангени, а его отец Сензангакона — вождем клана зулусов. Когда Нанди забеременела, то попала в гарем (исидогло), где находились также другие жены молодого вождя. Чака был старшим из сыновей Сензангаконы, но Нанди не считалась его любимой женой. Когда отношения между зулусами и э-лангени начали накаляться, Сензангакона стал бояться, что его могут насильно лишить власти. Когда Чаке было около шести лет, он изгнал Нанди из племени. Нанди привела сына в родную деревню, где над оставшимся без отца Чакой смеялись и издевались.

Чака родился в эпоху, когда племена беспрерывно сражались друг с другом за власть. Вожди повелевали кланами, куда входило несколько десятков мужчин, среди которых в порядке вещей была агрессивная борьба за звание вожака. Кто кому подчиняется, решалось войной.

Таким образом мстили старым обидчикам или решали споры о том, кому принадлежат поля для выпаса. Некоторые сражения носили ритуальный характер, и об их проведении договаривались заранее. Женщины и дети могли наблюдать за ходом таких битв лишь издалека.

Чака вырос высоким, сильным и смекалистым, что, естественно, вызывало зависть и злобу у других альфа-самцов. Вождь э-лангени Македама не любил Чаку, и в 1802 году Чака и его мать были вынуждены оставить поселение. Они получили приют и защиту в племени мтетва, которым правил вождь Дингисвайо.

В начале XIX столетия Дингисвайо был самым могущественным правителем региона. Он успешно торговал слоновой костью с португальцами, которые основали факторию на побережье залива Делагоа (нынешний Мапуту). Борьба за охотничьи угодья и слоновую кость еще больше обострила отношения между кланами и племенами.

Дингисвайо захватывал новые территории и умел виртуозно ими управлять. Покоряя новые земли, Дингисвайо смещал старого вождя и ставил на его место нового из того же клана. Таким образом новый правитель оказывался в долгу у вождя мтетва. Дингисвайо создавал военные подразделения — амабуто. В них входили воины из разных поселений. Молодых людей делили на группы по возрасту, и у каждой группы были свои обязанности. Амабуто расселяли по разным деревням и там обучали ведению войны. Церемониальные обрезания были полностью прекращены, поскольку они калечили солдат. В итоге порядка 30 кланов признали Дингисвайо своим королем.

Когда Чаке исполнилось 23 года, он был призван на службу в войско Дингисвайо. Чака выделялся смелостью и умением принимать самостоятельные решения. Он всегда был в первых рядах нападавших и не боялся угроз. Чака прослужил шесть лет. Его начали называть Сигиди, что означало «покоритель тысяч».

Когда в 1816 году скончался отец Чаки, Дингисвайо освободил Чаку от службы и отправил с большим отрядом покорять земли зулусов. В клан зулу входило тогда не более полутора тысяч человек. Когда Чака прибыл в поселение своего отца, где жил ребенком, то первым делом зарезал весь скот. Потом он приказал казнить всех, кто унижал его в детстве. В их число попали трое братьев Сензангаконы, а также Сигуяна — наследник вождя и сводный брат Чаки.

Чака провозгласил себя вождем зулусов. Зулу, которые изначально владели лишь территорией в 150 квадратных километров, в итоге дали имя целому королевству. Несмотря на честолюбие, Чака по-прежнему оставался вассалом Дингисвайо. Очевидно, он был любимчиком, и Дингисвайо позволил ему также захватить земли соседних племен э-лангени и бутелези. Согласно преданиям, и среди э-лангени Чака нашел тех, кто унижал его, когда он был ребенком, и приказал посадить их на кол у заградительного вала перед деревней.

Чака превратил войско зулусов в эффективную военную машину. Когда мужчинам исполнялось 20 лет, их отправляли в амабуто. Отличительными знаками молодых воинов были белые щиты и надрезы на икрах. У амабуто, в которых служили опытные воины, щиты были красные или черно-белые.

Для воинов были основаны поселения — краали (по-зулусски — умузи). Они представляли собой несколько хижин, окружавших загон для скота и защищенных забором. Это было место сбора воинов, когда их призывали на активную службу. Всего за год количество жителей в краалях увеличилось вчетверо.

В амабуто людей отбирали скорее по возрасту, а не по этнической принадлежности. Таким образом укреплялась связь зулусского короля со всеми кланами и племенами. Воины приносили присягу непосредственно Чаке. Сформировались и женские амабуто. Женщины официально служили в охранной гвардии зулусского короля, участвовали в церемониальных танцах и представлениях.

Чака запрещал своим воинам жениться и оставлять службу до тех пор, пока им не давали право носить на голове обруч, который являлся символом мужества. Только после этого они могли оставить армию и создать семью. В жены им давали девушек из женских амабуто. До этого отношения между мужчинами и женщинами были запрещены под страхом смерти. Однако во времена сражений все было иначе. После захвата новых земель пленных женщин насиловали. Это называлось «очистить меч» (по-зулусски — ukwesul' isikuba). Одной из макабрических особенностей этой традиции было то, что участвовать в изнасиловании мог лишь воин, которому удалось в прошедшем сражении убить врага.

Манера Чаки управлять армией прояснилась быстро. Считается, что он заставил своих воинов отказаться от сандалий, чтобы они быстрее передвигались. Тех, кто не хотел бежать босиком, казнили. По традиции зулусы преодолевали в день до 80 километров пешком, вооруженные большим щитом и длинным копьем-ассегаем. Чака вооружил своих воинов новым укороченным копьем и научил их ближнему бою. Короткое копье обладало более широким лезвием, чем у ассегая, — его длина составляла около 30 сантиметров. Для ближнего боя солдаты использовали два вида копий: исиюло для нападения и иклва — для тех, кто пытался убежать. По преданию, название «иклва» возникло как подражание звуку, который раздавался, когда лезвие вынимали из спины убитого. Воины Чака спиной к противнику не поворачивались: если у солдат обнаруживали раны на спине или ягодицах, то за этим следовала смертная казнь.

Когда вождь племени ндванде Звиде пленил Дингисвайо и умертвил его в 1817 году, Чака действовал быстро. Он не был визионером и стратегом, занимающимся созданием государства, им руководил в первую очередь прагматизм. Смекалистый вождь зулусов не стал искать союзников, а решил прибрать к рукам всю власть. Он пригласил Мондису — брата Дингисвайо — станцевать ритуальный танец умжаду, и, когда тот отправился в путь, Чака убил его, подозревая в намерении захватить власть. Причиной такой расправы назвали якобы непристойную песенку о Чаке, которую распевал Мондиса. На место Мондисы поставили его двоюродного брата Мланделу. Мландела не имел того авторитета, какой мог бы угрожать Чаке. Король зулусов отдал в жены Мланделе обеих своих сводных сестер. Женщины, даже родственницы, были для Чаки разменной монетой.

Чака не искал каких-то особенных причин для того, чтобы воевать. Он грабил, угонял скот, добывал рабов и угонял из покоренных кланов женщин, чтобы потом их перепродать.

Чака разгромил всех своих соперников за два года. Он убил главу клана нцхалини Хондлу, вождя мафумоло Мтимкулу и вождя квабе Пакатваю. Также троих братьев Пакатваи убил подосланный Чакой заговорщик. Когда в 1819 году Чака сумел одолеть могущественный клан ндвандве, расправиться с остальными для него не представляло труда. Он не уничтожал захваченные им племена, а «уговорами» убеждал их вступить с ним в союз против общего врага. Тем не менее побежденные племена должны были платить дань и отдавать молодых мужчин в армию Чаки. До 1823 года он подчинил себе все племена, проживавшие в Квазулу-Натале, и слил их с зулусами.

Чака делегировал полномочия военачальникам, которые традиционно происходили из семей, удерживающих в своих руках власть. Эти военачальники, которых при Чаке было не более дюжины, отвечали за распределение добычи, запасы зерна, вооружение, подати и дележ пленных женщин. Они превратились в элиту, и их высокое положение демонстрировали металлические обручи и птичьи перья в волосах.

Чака был удачлив в сражениях и сумел захватить много новых земель. Царство зулусов теперь простиралось на 250 000 квадратных километров. Успех сильно сказался на его личности. Как случилось со многими деспотами, главным оружием его власти стал страх, а отличительными чертами правителя — своеволие и непредсказуемость.

Однажды воин-ндвандве Нксаба прибыл в лагерь Чаки с десятью девушками, предназначенными в подарок вождю зулу. Чака же сочинил насмешливую песенку о Лубеду — спутнике Нксабы, который был полным. Смущенному Лубеду не оставалось иного выхода, как посмеяться над песней вместе с остальными. Чака же оскорбился и начал кричать на Лубеду, спрашивая, что смешного в словах короля нашла маленькая жирная лягушка. Лубеду увели прочь и убили. Нксаба остался в живых, но решил, что благоразумнее будет сбежать на север. Этот инцидент показывает, что Чака, одурманенный абсолютной властью, вел себя как школьный задира, который унижает и оскорбляет других по любому поводу. В этом случае несколько лишних килограммов Лубеду стали причиной взрывной реакции, моментально приведшей к насилию.

В другой раз за кражей скота поймали Гкугву, вождя племени уосияна. Гкугву привязали к воротам загона, и Чака велел, чтобы коров, которые были так дороги пленнику, направили к выходу и хорошенько припугнули. Испуганные животные затоптали Гкугву. Чувство юмора Чаки было садистским даже по отношению к его верным подданным. Мпукане — один из военачальников Чаки — проявил храбрость в бою. Чака обратил на это внимание, но интерпретировал в своей привычной манере. Он начал звать Мпукане верным псом, который не допустит врагов до хозяина. Это также означало, что Мпукане должен был есть как собака, обгрызая мясо с костей и не используя рук, а пиво пить лежа на спине. Это веселило Чаку. Также его забавляли сумасшедшие и карлики, которых он держал при дворе.

За любую мелкую провинность Чака выносил смертный приговор, будь то изъян в отчете или несоблюдение придворного этикета. По свидетельствам очевидцев, Чака все время говорил о войне. Убийства для него были способом провести время, к которому не стоило относиться слишком серьезно. В разговоре с молодым британским купцом Роуденом Маклеоном Чака признался, почему иногда убивает без причин: «Порой полезно лишить жизни одного или нескольких человек, чтобы мой народ порадовался. Если я не буду этого делать, они подумают, что их король — немощная старуха, трус, которого можно легко уничтожить».

В достоверности многих историй о Чаке можно сомневаться, однако похоже на то, что король зулусов любил лесть. У Чаки были придворные поэты, которые складывали песни в честь его деяний и всячески ублажали короля. Однажды Чака приказал казнить мужчину, которого обвинили в изготовлении ядов. Перед казнью Чака спросил у осужденного, что он считает самым прекрасным в мире. Мужчина ответил быстро: «Я считаю прекрасным дитя, которое только научилось улыбаться. Прекрасен цветок, вот-вот готовый распуститься. Но самым прекрасным я считаю нашего короля». Чака немедленно освободил отравителя.

Несмотря на свою тираническую натуру, Чака исключительно дружелюбно относился к британским купцам, которые прибыли в Квазулу в 1824 году и бывали в резиденции короля в Булавайо. Генри Фрэнсис Финн покинул Англию в 15 лет и первые годы в Африке провел в Капской колонии. В 1823 году Финн присоединился к лейтенанту Фэйрвеллу и вместе с ним отправился в путешествие.

Фэйрвелл представлял торговую компанию Томпсона, по указу которой он решил начать торговать с Чакой и основал факторию на побережье Индийского океана в Порт-Натале, нынешнем Дурбане. Финн присоединился к экспедиции, которая отправилась на 160 километров на север, чтобы наладить связи с Чакой. Финн даже подружился с правителем зулусов и помогал лечить его рану, которую Чака получил в результате неудачной попытки покушения. В благодарность за заботу Чака подарил британцам полоску берега в Порт-Натале длиной несколько десятков километров.

У двусторонней заинтересованности были свои причины. Британцев интересовала слоновая кость, Чаку — английские мушкеты и лекарства. Чака, крайне подозрительно относившийся ко всяким порошкам и микстурам, тестировал лекарства на подопытных женах из своего гарема и только после этого осмеливался их использовать сам.

Согласно Финну, в гареме короля зулусов было полторы сотни женщин, которых называли сестрами. Как и у остальных военачальников, у Чаки был свой охраняемый участок-исидогло, на котором проживали женщины и прислуга. Королевский исидогло был расположен дальше всего от входа в деревню и поделен на черную и белую половины. На черной жили благородные женщины, с которыми король делил ложе, на белой — дети Чаки и рабы-прислужники, захваченные во время набегов. Некоторых рабов приводили в подарок Чаке другие военачальники. В исидогло Чаку защищали как от физического нападения, так и от попыток навредить с помощью магии. Так, все выделения Чаки тщательно собирали и уничтожали, чтобы никто с их помощью не мог нанести вред королю.

О Чаке ходит множество легенд, основанных на записях торговавших с ним британцев и устных рассказах африканцев. Историк из Зимбабве Дэн Уайли считает недостоверными многие известные источники, например «Зулус Чака» Э. А. Риттера, дневники Генри Финна и воспоминания Натаниеля Айзекса «Путешествия и приключения в Восточной Африке». По мнению Уайли, факты о Чаке частенько оказывались преувеличенными. В феврале 1827 года зулусы с десятью вооруженными британцами напали на племя бхеже. Как упоминает Уайли, среди нападавших был и Натаниель Айзекс. После сражения плененных женщин подарили белым поселенцам в награду за помощь. Уайли пишет, что именно поведение белых в Квазулу было одной из причин, почему Финн, Айзекс и другие европейцы преувеличивали в своих мемуарах факты о Чаке. На практике белые поселенцы были его наемниками. В благодарность за службу они могли держать гаремы из темнокожих женщин, от которых у них рождались дети. Позже они бросали женщин на произвол судьбы. Так, у Финна в Квазулу было пять африканских жен.

Чака был высокомерным, невыносимо деспотичным и жестоким правителем, но сумасшедшим он не был, хоть и испытал в последние годы жизни тяжелую душевную травму. Когда в 1827 году умерла Нанди, мать Чаки, рассказывали, что король в полном боевом облачении выл от горя, как собака. После этого началась волна террора. Сперва Чака приказал зарезать скот и запретил употреблять его в пищу. На следующий день повелел казнить свою тетку. В свое время она выступала против Нанди. Убили также полдюжины охранников матери и военачальника, который в день скорби отправился к реке выпить воды. Началась всенародная истерия. Чака рассылал шпионов, которые наблюдали за людьми и доносили о том, достаточно ли они скорбят. Каждого, кто был заподозрен в неискренности во время оплакивания Нанди, надлежало немедленно казнить. Чтобы спасти жизнь, люди втирали сор в глаза, таким образом заставляя себя проливать слезы. Под страхом смертной казни Чака запретил заниматься любовью, а также во время траура употреблять в пищу молочные продукты и пшено. Он приказал выдаивать на землю коз и коров. Шпионов рассылали следить за тем, чтобы в экскрементах не было остатков зерна.

Когда прошел месяц траура, Чака в память о Нанди начал очистительный ритуал — ихламбу. В ритуал входило похищение скота как способ почтить память умершей матери короля. К тому же украденный скот компенсировал зарезанных во время траура животных, а вылазки за добычей способствовали поддержанию боевого духа. В мае 1828 года отряды Чаки отправились за сотни километров на юг, чтобы найти новую добычу. В походе приняли участие практически все мужчины племени. Не успели войска окончить поход и отдохнуть, как Чака вновь приказал им отправляться на войну — в этот раз на север. Для измученных солдат это стало последней каплей.

Недалеко от границы королевства Свазиленд единокровные братья короля, Дингаан и Млангана, решили, что с них хватит, и повернули назад. 9 сентября 1828 года после собрания совета племени заговорщики застали Чаку врасплох и убили, пронзив его копьями. Чаке было 41 год.

Вскоре после этого Дингаан избавился от Мланганы и захватил трон. Одним из первых решений, которые принял новый король, был приказ умертвить всех родственников Мланганы. Безжалостная традиция продолжала жить.

Войны, которые десять лет вел Чака, стали причиной того, что множество людей покинули родные земли и дома. Убийство скота и уничтожение урожаев стали причиной голода и разрухи. Эту катастрофу зулусы стали называть mfecane — «сокрушение». Поскольку агрессия Чаки была сосредоточена на африканцах, а не на европейцах, это помогло британцам вторгнуться на континент. Чака был военным гением, но освободителем Африки его назвать сложно. Однако он превратился в икону, к которой обращаются при любом удобном случае. Ему не только воздвигают памятники, но и используют его имя с целью продвижения торговли. В Дурбане даже назвали аквапарк uShaka Marine World — «Морской мир Чаки». Помимо броских слоганов аквапарк использует в рекламе слова «веселье» и «безопасность». Эти слова обозначают две вещи, которые Чака считал абсолютно неважными.

Джеймс Мэтисон (1796–1878 гг.)

Наркоторговец под защитой государства

^{Монумент в память о Джеймсе Мэтисоне воздвигли в 1880 году неподалеку от замка Сторноуэй, что на острове Льюис в Шотландии. Монумент был отреставрирован в 2006 году. Его украшает венок из маков. В церемонии открытия отреставрированного памятника принимали участие представители холдинга «Джардин и Мэтисон», который до сих пор владеет одним из первых небоскребов в Гонконге — Джардин-Хаус. Небоскреб был построен в 1972 году.}

Джеймс Мэтисон был преуспевающим шотландским предпринимателем, а также членом британской палаты общин с 1843 по 1868 год. В 1846-м его избрали членом Лондонского Королевского общества, что подразумевало наличие заслуг на научном поприще. В 1851 году Мэтисон получил от королевы Виктории звание баронета в благодарность за борьбу с голодом в Шотландии. Джеймс Мэтисон, как и его партнер Уильям Джардин, считал себя джентльменом и честным купцом. Однако в Китае его помнят не как филантропа, а как наркоторговца.

Мэтисон, получивший образование в Эдинбургском университете, в 19 лет отправился в Калькутту и начал работать на Британскую Ост-Индскую компанию. Молодой человек сразу же разглядел потенциал опиумной торговли. Британская Ост-Индская компания монополизировала выращивание опиумного мака в Бенгалии еще в 1793 году. Опиум был главным товаром компании на этих территориях и приносил британцам 70 % дохода от всей торговли в Индии.

Официально Ост-Индская компания не хотела марать руки торговлей наркотиками. Мак сеяли на территориях между Патной и Варанаси, а также в Малве. Компания контролировала посевы, раскинувшиеся на несколько сотен квадратных километров, изготавливала опиум и расфасовывала готовый наркотик в сундуки из мангового дерева, которые затем перепродавала распространителям в Калькутте. Они перевозили опиум в Китай, на остров Линдинь, что в предместье Кантона. В Китае опиум был запрещен, однако британцы подкупили китайских чиновников на Линдине, чтобы иметь возможность перепродавать наркотик местным торговцам.

Британская медицина столкнулась с понятием наркотической зависимости лишь в середине XIX века. В Индии и Британии было разрешено торговать опиумом, его продавали в виде пилюль и микстур как рецептурное лекарство. Опиум, который производила Британская Ост-Индская компания, однако, был предназначен для курения, а не для снятия боли. В Китае опиум курили, и это быстро приводило к возникновению зависимости. То есть речь шла именно о наркоторговле.

Курение опиума вызывает ощущение эйфории и сонливости, которое длится несколько часов. Опиум способствует выделению в мозгу дофамина — нейромедиатора, способствующего возникновению чувства удовольствия. Опиум содержит алкалоид морфин, который за считаные секунды попадает в кровь и влияет на опиоидные рецепторы организма. Морфин получают из млечного сока, добываемого из коробочек снотворного мака. Героин, или диацетилморфин, в свою очередь, — это полусинтетический опиоидный наркотик, также являющийся сильным болеутоляющим.

Был опиум запрещен или нет, однако на деле он оставался единственным британским товаром, на который в Китае существовал спрос. В 1760 году император Цяньлун решил ограничить торговлю с европейцами. Торговать можно было лишь на ограниченной территории возле городских стен в Кантоне. Торговля была разрешена с сентября по январь, после чего сезон завершался и европейцы отправлялись либо на родину, либо в Макао, португальскую колонию на острове вблизи Кантона. В 1780-х годах в Британии наблюдался крупный торговый дефицит. Англичане закупали большие партии китайского чая, но при этом китайцы не были заинтересованы в британских товарах. Им было нужно только серебро. В итоге англичане все-таки придумали экспортный товар, вызывавший зависимость, — опиум. В Китае опиум стал нелегальным еще в 1729 году. А в 1810-м его окончательно запретили использовать. В свою очередь, британские купцы хотели продавать его легально, поскольку им нужно было вести честную торговлю, которая бы не портила их репутацию.

На прибыль от продажи опиума англичане покупали чай. Когда его привозили в Англию, торговцам необходимо было платить таможенные сборы. Согласно историку Джулии Ловелл, расходы королевского флота в XIX веке практически полностью покрывались за счет этих сборов.

Когда Джеймс Мэтисон в 1819 году прибыл в Кантон, он немедленно начал торговать опиумом. Мэтисон был умен, полон энтузиазма и лишен всякой ответственности — он начал искать способы обойти закон и избегал уплаты взяток и таможенных пошлин, которых требовали китайцы. Мэтисон действовал эффективно. В какой-то момент он даже сумел выбить себе должность почетного консула Дании в Китае. Агрессивные намерения Мэтисона по расширению торговли опиумом дважды стали причиной его разорения. В 1825 году он создал предприятие совместно с новым партнером Уильямом Джардином, который был на 12 лет старше. Компаньоны основали фирму под названием «Джардин, Мэтисон и компания». Позже она расширилась и вышла на биржу и в наши дни функционирует под названием Jardine Matheson Holdings Limited — правда, опиумом уже не торгует.

Отношение Джеймса Мэтисона и Уильяма Джардина к Китаю было противоречивым. Их прибыль зависела от успешной торговли с китайцами, но в то же время компаньонов раздражало их нежелание заниматься бизнесом с англичанами.

Контрабанда опиума была сосредоточена в Макао, Вампоа и на острове Линдинь. В 1820-х годах контрабандисты были настолько отчаянными и дерзкими, что запасали огромные количества опиума в собственных хранилищах в Кантоне, где перепродажей занимались уже китайские распространители. Груз забирали с пришвартованных судов. Поскольку британские торговцы не ступали на китайскую землю, они могли на голубом глазу утверждать, что непричастны к контрабанде наркотика.

В июне 1823 года Мэтисон закупил опиума на $80 000. Впереди было еще несколько прибыльных рейсов. В 1827 году Мэтисон начал выпускать на территории Китая англоязычную газету. В ней рекламировался опиум, который распространялся в Кантоне. В начале 1830-х в Китай было переправлено более 20 000 ящиков с опиумом. В конце десятилетия их количество достигло 40 000. За продажей большей части опиума стояли «Джардин, Мэтисон и компания».

Лорд Уильям Нэйпир был избран новым торговым послом в Китае, куда он прибыл в июне 1834 года. В Кантоне ему были не рады. Лю Кунь, вице-губернатор Кантона, заявил Нэйпиру, что иностранная торговля в Китае подчиняется определенным правилам. Он приказал ему вернуться в Макао. Нэйпир же начал искать совета у Мэтисона и Джардина. По его мнению, требования Лю Куня были неслыханными, а его приказы демонстрировали упрямство и невежественность китайского правительства. По мнению Нэйпира, британцам должны были предоставить особое положение в торговле. Нэйпир запросил у Лондона разрешения использовать силу. В том случае, если китайцы не согласятся на предложенные британцами условия, английский флот разрушит китайские береговые укрепления, угрожал Нэйпир. Он печатал и распространял в Кантоне листовки, в которых ругал Лю Куня за упрямство и глупость. Листовки гласили, что сопротивление китайского правительства лишает работы тысячи жителей Китая.

Ситуация накалилась. 7 сентября 1834 года разразился конфликт. Мэтисон был непреклонен в своих требованиях. Он считал, что китайцам необходимо было продемонстрировать силу в гораздо больших масштабах. К вящему разочарованию Мэтисона, Нэйпир отказался вести дальнейшую борьбу. К тому моменту он был серьезно болен и спустя месяц, 11 октября 1834 года, скончался.

Судьба китайских курильщиков опиума ни в коей мере не интересовала Мэтисона. Англичане знали, что их товар вызывает привыкание, однако обсуждать это было не принято. Проблема касалась пользователей, а не распространителей. По мнению Джардина, торговля опиумом была занятием джентльменов.

В издании Chinese Repository Мэтисон в 1836 году опубликовал статистику, согласно которой здоровью курильщиков опиума ничто не угрожало. Наркотик использовали всего полпроцента китайцев, да и те, согласно Мэтисону, были примерными семьянинами, для которых трубка с опиумом, предложенная гостям, служила жестом гостеприимства.

В 1840 году Мэтисон также опубликовал документ, в котором прокомментировал стремление Лю Куня прекратить торговлю опиумом. Мэтисон к тому времени провел в Китае 21 год. Он всерьез утверждал, что никогда не видел китайца, которого опиум превратил бы в животное, как это происходило с европейцами, злоупотребляющими алкоголем. Он также якобы никогда не видел людей, чье здоровье подорвало бы употребление опиума. По его словам, опиум использовали в Китае во время праздничных мероприятий таким же образом, как в Европе — шампанское.

С точки зрения китайцев, Мэтисон и другие торговцы были преступниками, которые развращали население Южного Китая и подсаживали его на наркотики. Торговля опиумом также была причиной вывода из обращения огромного количества серебряных монет.

Мэтисон и Джардин продолжили свою агрессивную тактику. Они начали агитировать за продвижение торговой политики между Китаем и Британией. Своими призывами они раздували антикитайские настроения в обществе и сыграли значимую роль в ухудшении отношений между странами. В 1834 году британский парламент аннулировал монополию Ост-Индской компании на торговлю с китайцами. Джардин и Мэтисон ухватились за подвернувшийся им шанс. Джардин хотел расширить продажу опиума также на другие территории Китая и отправил Мэтисона в Лондон для того, чтобы лоббировать британское правительство и позже надавить на империю Цин с целью начать торговлю. Джардин и Мэтисон заваливали парламент письмами о препонах, которые чинили им китайские чиновники, чтобы ограничить торговлю. Свободная торговля, о которой постоянно говорили компаньоны, была основана исключительно на британских представлениях о свободе и ее принципах. Приказы и запреты китайской стороны полностью игнорировались.

Риторика Мэтисона возымела воздействие. Он обращался к британскому обществу как циничный популист. Китайцы в представлении Мэтисона были обидчиками, нарушавшими принципы свободной торговли и в особенности права Британии. Большим оскорблением считалось само отсутствие интереса к торговле с британцами, не говоря уже о нежелании вступать в переговоры. Купцу, привыкшему к безусловному превосходству своей нации, такое унижение было трудно проглотить.

В 1836 году Мэтисон опубликовал в Лондоне памфлет «Нынешнее положение и будущие перспективы британской торговли в Китае», где с первых строк ясно виден неприкрытый расизм Мэтисона. По мнению торговца, основными чертами китайской нации были «исключительное скудоумие, жадность, самодовольство и упрямство». Китайцам было нечего предложить англичанам, кроме ограничений, оскорблений и неуважения. По мнению Мэтисона, в Британии забыли об этом, но пришло время создать новую торговую политику. В противном случае британцев будут держать за дураков.

Несмотря на то что контрабанда наркотиков была фактом, дипломат, ответственный за развитие торговых отношений с Китаем и противник распространения опиума Чарльз Элиот отказался в 1838 году вмешиваться в дела британских торговцев. Он получил строгие указания от министра иностранных дел Генри Палмерстона. Правительство Англии не могло вмешиваться в контрабанду опиума, поскольку действия британцев на чужой территории не входили в его юрисдикцию.

Тактикой Мэтисона и Джардина был отказ признавать собственные ошибки или брать моральную ответственность за свои действия. Когда 23 января 1839 года Джардин отправлялся обратно в Британию, он произнес прощальную речь перед своими коллегами в Макао. Джардин подчеркнул, что британцы вели себя как джентльмены: «Мы не контрабандисты! Правительство и чиновники Китая — вот настоящие контрабандисты. Они, а не мы плели сети и побуждали к тайной торговле». Позже Джардин стал военным советником премьера Палмерстона по вопросам Китая.

Когда назначенный китайским императором чиновник Линь Цзэсюй начал конфискацию опиумных грузов весной 1839 года, разразился конфликт, который газета The Times назвала «опиумной войной».

Линь Цзэсюй закрыл опиумные хранилища и не дал купцам сбежать в Макао. Условием для их освобождения стали отказ от опиумного груза и передача его китайцам. Мэтисон и другие торговцы оказались пленниками в собственных складах. От себя Чарльз Элиот пообещал, что британское правительство возместит торговцам стоимость утраченного опиума. Мэтисон воодушевился. Он подсчитал рыночную стоимость своего товара, опираясь на расценки в Калькутте, и накинул сверху проценты и расходы на транспортировку.

В мае 1839 года Линь Цзэсюй уничтожил конфискованные им 20 000 и 238 ящиков с опиумом — то есть 1400 тонн наркотика. Он также потребовал, чтобы торговцы подписали соглашение, по условиям которого им под страхом смертной казни запрещалось снова начинать продажу опиума в Китае. Торговцев отпустили на свободу, при этом 16 человек, включая Мэтисона и двух его племянников, изгнали из Китая навсегда.

Покинув Кантон, Мэтисон немедленно принялся за старое. Он уже успел отправить племянника Уильяма Джардина в Манилу. Целью было основать новую базу для нелегальной транспортировки опиума на китайское побережье за пределы Кантона. Мэтисон отправил весточку компаньонам в Бомбей и приказал им под завязку нагрузить опиумом очередное судно.

Мэтисон был ультралибералом международных вод. По его мнению, каждый сам отвечал за свой успех и благосостояние — или за свой крах. На Мэтисона можно было положиться как на компаньона, однако он отказывался исполнять приказы и следовать запретам — от кого бы они ни исходили. В августе британцы отплыли из Макао и подошли к Гонконгу. Мэтисон провел на корабле около полугода, время от времени бросая якорь у Гонконга, однако в феврале 1840-го вернулся в Макао вопреки запретам китайских властей. Торговля опиумом продолжала цвести пышным цветом.

Джардин и Мэтисон требовали от британского правительства более решительных мер для расширения свободной торговли и защиты британских купцов. Они также настаивали на возмещении стоимости конфискованного китайцами опиума. В качестве вишенки на торте они также хотели заполучить в свое владение остров на побережье Кантона, где планировали основать колонию, подобную португальскому Макао.

Трудно сказать, какова была мера личной ответственности компаньонов за развязывание опиумных войн. По мнению историка Ричарда Грейса, их влияние трудно недооценивать. Долгое время Джардин и Мэтисон игнорировали китайские законы. Их сотрудничество с контрабандистами заставило вмешаться китайское правительство, и в результате Линь Цзэсюй принял жесткие меры, чтобы искоренить распространение наркотика в стране. Требование освободить торговлю настроило китайских чиновников против Британии. Джардин и Мэтисон постоянно обращались к британскому правительству с жалобами и требованиями протекции. Они распространяли информацию о том, как дурно, по их мнению, обращались с британскими чиновниками и предпринимателями в Кантоне, где ограничивали внешнюю торговлю с иностранцами. Джардин предложил Палмерстону применить силу для захвата китайских территорий в пользу британской короны.

В итоге Палмерстон отправил китайскому императору послание, которое доставил корабль Мэтисона и Джардина под названием «Мор». Судно прибыло в Кантонский залив 15 февраля 1840 года. Письмо было невозможно трактовать двояко: впереди была война. В своем послании Палмерстон констатировал, что Британия не намеревается защищать своих граждан, нарушивших местные законы, однако и китайцы не сумели применить созданные ими законы. Британцы требовали компенсировать потери торговцев и расходы флота.

В 1841 году Палмерстон отправил в Китай Генри Поттинджера — преемника Чарльза Элиота. Премьер дал Поттинджеру указание быть непреклонным в своих требованиях: британцам нужен был остров на побережье. В мае 1841 года британский флот поднялся по Жемчужной реке до Кантона и захватил город. В июне британских купцов начали побуждать к переезду в Гонконг, где у Джардина и Мэтисона уже были готовы склады. В августе следующего года британцы захватили Нанкин, и в результате начались мирные переговоры.

Во время переговоров в Нанкине Поттинджер неофициально встретился с китайскими властями, чтобы обсудить причины, которые привели к конфликту. Когда китайцы удивились, почему британцы не прекращают выращивать мак в Индии, Поттингер дал китайским чиновникам совет легализовать опиум и обложить его налогом.

В итоге 29 августа 1842 года мирный договор подписали, но об опиуме в нем не было ни слова. Понятно, что ненависть китайцев к английским захватчикам росла. Китай был обязан возместить Англии 15 000 000 лянов серебра (около $21 млн) за уничтоженный опиум и расходы на перемещения военного флота, а также долги обанкротившихся опиумных торговцев. Пять китайских портов — Кантон, Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай — открыли для иностранной торговли. Гонконг перешел под власть британцев. В следующем году Генри Поттинджер стал первым официальным губернатором Гонконга.

Не все британцы были в восторге от действий монархии в Китае. Член парламента Уильям Гладстон считал «опиумную войну Палмерстона» нечестной и неправильной. Он обвинил Палмерстона в том, что тот позволил прикрыть британским флагом такое постыдное и грязное дело, как контрабанда наркотиков. Правда, мнение Гладстона разделяло крайне небольшое количество английских политиков, и вскоре стало известно, что Нанкинский договор перестал удовлетворять власть имущих. В 1845 году торговый баланс Британии ушел в минус на 9 млн фунтов. По мнению Палмерстона, причиной тому были невыгодные условия Нанкинского соглашения. Вместе с США Британия потребовала у Китая улучшить условия свободной торговли в стране. Они настаивали на том, чтобы иностранцам открыли доступ в Тяньцзинь и предоставили право перемещаться по стране и владеть землями не только на побережье. И самое главное — легализовать торговлю опиумом.

Китайцы отвергли эти требования. В декабре 1857 года англо-французские войска захватили Кантон. Первый этап войны завершился в следующем году, когда власти Китая пообещали открыть для внешней торговли 11 новых портов. Тем не менее условия договора выполнены не были. Войска союзников напали на северные территории. Когда солдаты разграбили и порушили древние летние дворцы императоров, китайцы 18 октября 1860 года согласились подписать Пекинский мирный договор с Британией, США, Францией и Россией. Китайцы соглашались с выдвинутыми Британией требованиями.

«Джардин, Мэтисон и компания» продолжали торговлю опиумом вплоть до 1871 года. Окончилась она отнюдь не в силу моральных причин, просто на рынок вышли новые конкуренты. В 1870-х компания сосредоточилась на банковском деле, страховках и фрахтовании судов. Племянники Мэтисона, Хью и Дональд, еще в 1840-х годах отказались торговать опиумом из этических побуждений. По оценкам, в 1930-х годах 50 млн китайцев, 9 % всего населения, все еще курили опиум.

Уильям Джардин умер холостяком в 1843 году. Его племянники Дэвид и Эндрю вместе с Мэтисоном продолжили управлять компанией. Джеймс Мэтисон стал тай-пэном, неформальным главой сообщества европейских бизнесменов в Китае, но вскоре покинул руководящий пост и передал всю власть в руки Дэвида Джардина.

В 1844 году Мэтисон купил шотландский остров Льюис. Он выстроил там поместье и принудил сотни жителей своих новых владений переехать в Канаду. Землевладельцы тогда обладали огромной властью. Крестьянам, арендующим землю у помещика, необходимо было раз в год обновлять свой договор об аренде. Упадок экономики и высокие цены на продукты стали причиной того, что многие не смогли наскрести денег на перезаключение арендных соглашений. Мэтисон, в свою очередь, предложил обнищавшим семьям оплатить дорогу в Онтарио или Квебек. Он также пообещал простить им долги и выкупить у них скот по хорошей цене. Он никого не гнал насильно, но, естественно, оказывал на людей моральное давление. Согласно историку Ричарду Грейсу, переселение малоимущих было частью грандиозного плана по улучшению финансового состояния поместья. Для переселения отобрали самые бедные семьи и тех, кто погряз в долгах.

За свою доблестную борьбу с голодом в Шотландии Мэтисон получил от королевы Виктории звание баронета. И в то же самое время семьи, отказавшиеся перебираться в Канаду, выгоняли из домов. Местные власти, однако, были на стороне Мэтисона, поэтому жалобы семей, потерявших имущество, не достигали их ушей. К 1851 году в Канаду отправились 1554 человека. Остальные вынуждены были уехать в течение следующих нескольких лет. В общей сложности Шотландию покинули 2337 человек. Островитяне испытывали горечь. Мэтисон мог считать, что ведет мудрую экономическую политику, но на деле лишь в очередной раз подтвердил, что чужие страдания его ни капли не заботят. Жители острова Льюис столкнулись с тем же безжалостным дельцом, которого китайцы знали как наркоторговца, презирающего любые договоренности.

В 1843 году Джеймс Мэтисон стал членом палаты общин, а в 1851-м получил дворянское звание. Он скончался в 1878 году в возрасте 82 лет.

Король Леопольд II (1835–1909 гг.)

Сердце тьмы

^{Памятник Леопольду II в Брюсселе. Активисты неоднократно закрашивали монумент в кроваво-красный.}

Многие герои этой книги пришли к власти из безвестности и нищеты, что отчасти объясняет их непомерно раздутое честолюбие. Однако бельгийский король Леопольд II является исключением из этого правила. Он с самого начала был богат, а его карьерный путь услужливо проложен еще до рождения. И все же он был недоволен и разочарован в жизни. Бельгия казалась Леопольду слишком маленькой для его амбиций, которые он сумел полностью реализовать, лишь заполучив в личное владение колонию, — это единственный подобный случай в мире. «Цивилизация» Конго обошлась как минимум в 10 млн жизней.

Кинолента Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня» отчасти основана на повести польско-британского писателя Джозефа Конрада «Сердце тьмы». Книга рассказывает о человеке, который путешествует по тропической реке, чтобы встретиться с торговцем слоновой костью Курцем, обладателем дурной репутации. События в фильме Копполы происходят во время войны во Вьетнаме, тогда как в книге Конрада действия разворачиваются в Конго в конце XIX века и описывают собственные переживания писателя. Он провел в Африке полгода, служа капитаном на пароходе.

Книга Конрада считается мастерским описанием погружения в пучину человеческого безумия. Пароход медленно идет по незнакомым водам, унося путешественников в неведомое и погружая их в невиданные доселе жестокость и исступление. Сюжет книги основан на реальных событиях. По реке Конго пароходы шли в такие места, где никто мог ни увидеть, ни прекратить преступления бельгийских колонизаторов. Как писал сам Конрад, события, описанные в «Сердце тьмы», разве что незначительно отличаются от того, что творилось в действительности. Это история без прикрас о том, что происходило во владениях бельгийского короля Леопольда в 1890 году. Заброшенные деревни, привязанные друг к другу, истощенные от голода строители железной дороги, трупы, валяющиеся на лесных тропинках с дыркой от пули в черепе, деревенские жители, спасающиеся бегством от произвола бельгийских чиновников в страхе оказаться изнасилованными или убитыми. У конрадовского полковника Курца был вполне реальный прототип. Король Бельгии Леопольд II был создателем одной из самых жестоких бюрократий в истории.

Леопольд Луи-Филипп Мари Виктор был сыном первого бельгийского короля Леопольда I и кузеном Виктории, королевы Великобритании. В детстве он был лишен родительского тепла. Если маленький Леопольд хотел увидеть отца, он должен был просить об аудиенции. Отец общался с сыном через секретаря. В чопорной придворной атмосфере Леопольд с малых лет привык находиться в окружении людей, ищущих его внимания. Он вырос мастером интриг и притворства.

В десять лет его отправили обучаться военному делу. Военная карьера представляла собой череду взлетов, напоминающую восхождение современных политиков по карьерной лестнице. В 15 лет Леопольд стал лейтенантом бельгийской армии, в 16 — капитаном, в 18 — майором, в 19 — полковником и наконец в 20 лет добрался до звания генерал-майора.

По свидетельствам современников, Леопольд страдал хроническим отсутствием чувства юмора и был надменным и замкнутым юнцом. В 18 лет его женили на Марии-Генриетте, эрцгерцогине Австрийской, которая была на два года младше. Молодые терпеть не могли друг друга. Тем не менее до восхождения Леопольда на престол у них родились две дочери, Луиза и Стефания, а также сын, названный в честь отца Леопольдом. Как бы то ни было, семейная жизнь не особенно интересовала короля. На семейных портретах запечатлен длиннолицый мужчина с бородой, уст которого словно никогда не касалась улыбка.

Семья вызывала у Леопольда разве что скуку, поэтому он сосредоточился на иных занятиях. Юношей Леопольд мало интересовался науками, за исключением географии. Страна, которую он унаследовал, казалась ему слишком незначительной. Он много путешествовал и искал способы создать собственную империю. Он даже пытался выкупить заболоченные территории на Ниле, которые планировал осушить, чтобы основать колонии. Когда этот план провалился, он попытался купить землю у Эфиопии.

Колонии стали навязчивой идеей Леопольда. Он пытался найти подходящую территорию в разных уголках земли: в Аргентине, на островах Фиджи, на Формозе… Его экспедиции исследовали Цейлон, Индию, Бирму и Голландскую Ост-Индию. Он был в восторге от книги британского юриста Д. У. Мани «Ява, или Как создать колонию», вышедшей в 1861 году. В ней приводятся примеры монополий, полученных частными лицами. Доход голландцев был основан на использовании принудительного труда. Юный Леопольд быстро усвоил этот пример: по его мнению, принудительные работы были единственным способом просветить и воспитать народы Дальнего Востока, погрязшие в лени и испорченности. Цель Леопольда была ясной и простой: обогатить себя и Бельгию.

Леопольд занял королевский трон в 1865 году. Спустя четыре года он потерял своего единственного сына, которому было всего девять лет. Это был настоящий удар для правителя, поскольку власть, по мнению Леопольда, должна была наследоваться исключительно мужчинами. Король и его супруга Мария-Генриетта произвели на свет еще одного ребенка — к великому разочарованию Леопольда, это снова была девочка. Когда в 1872 году малышка Клементина появилась на свет, Леопольд, по свидетельству его дочери Луизы, был так разгневан, что отказался от любого общения со своей супругой.

Разочарованный наличием трех «бесполезных» дочерей и отсутствием наследника и вожделенных колоний, Леопольд направил свою энергию на возведение монументов и пышных дворцов. Скупка и конфискация помогли ему сколотить огромное состояние. Когда некий землевладелец однажды отказался продавать королю свои земли, тот в гневе приказал построить вокруг его владений высокую каменную стену, чтобы отрезать его от остального мира.

Леопольд хорошо знал английский и регулярно читал англоязычную прессу. Он прочел рассказы путешественника и журналиста Генри Мортона Стэнли о его экспедициях в Африку и убедился в том, что Конго может оказаться подходящим местом для основания колонии. Леопольд обратился к Стэнли и щедро заплатил ему, чтобы путешественник в качестве его представителя отправился исследовать Конго и сделал возможным превращение страны в колонию Бельгии. Долгих пять лет Стэнли уговаривал местных африканских вождей заключить соглашения с королем. После этого требовалось лишь добиться одобрения международной общественности.

Несмотря на то что члены семьи, чиновники и компаньоны испытали на себе возможность увидеть проявления дьявольского характера Леопольда, он также умел виртуозно располагать к себе людей и был умелым игроком. Он хорошо понимал значимость прессы и с самого начала направлял журналистам умело составленные материалы на разных языках, предназначенные для разной аудитории. Леопольд преподносил себя как благодетеля, который хотел цивилизовать африканцев, принести им светоч христианства и прочие блага цивилизации и торговли. Он основал частную коммерческую компанию, которая была замаскирована под научную благотворительную организацию. А в 1876 году устроил в королевском дворце международную конференцию для географов, исследователей и путешественников.

Сперва Леопольду удалось убедить США, а потом и ведущие европейские страны признать Конго личными владениями бельгийского короля. Бесстыдное вранье Леопольда не знало границ. На Берлинской конференции в 1884–1885 годах он сумел убедить лидеров европейских стран в том, что главная цель колонизации Конго — поднять уровень жизни местного населения и дать людям возможности для развития. Король окрестил эту территорию обманчивым именем «Свободное государство Конго», которое на деле являлось единственной в мире колонией в личном владении.

Канцлер Германии Отто фон Бисмарк, считавший Леопольда самодовольным инфантильным лгуном, счел, что лучше уж пусть Конго достанется такому незначительному государству, как Бельгия, чем Франции, Португалии или Британии. Конференция подтвердила право Леопольда на колонизацию Конго. Договор был подписан в феврале 1885 года, и Бисмарк высказал официальные пожелания «успеха в достижении благородных целей, поставленных создателем нового свободного государства Конго». Разумеется, Бисмарк и сам не верил в свои слова. Правительство Бельгии ссудило королю начальный капитал, и после возвращения этого долга вся прибыль от продажи природных богатств Конго оказалась в руках короля.

Как деловой партнер Леопольд был ненадежен. Когда он получал желаемое, старые соглашения теряли для него силу. Годами ранее Леопольд пообещал Стэнли, что сделает его правителем Конго. Это вызвало недовольство у французов, поскольку Стэнли, по их мнению, преуменьшил заслуги франко-итальянского исследователя и первооткрывателя Пьера Саворньяна де Бразза. На Берлинской конференции Леопольд пообещал французам не назначать Стэнли главой, если они признают его права на колонизацию. В свою очередь, чтобы удержать Стэнли от заключения договора с британцами, он платил ему внушительные суммы как личному советнику. Бельгийский премьер однажды заявил, что Леопольд обращается с людьми как с лимонами — выжимает из них все соки и выбрасывает пустую корку, как мусор.

Для Леопольда ложь была делом обыденным. К примеру, на публике он часто произносил речи, в которых осуждал и запрещал работорговлю. В то же время он назначил занзибарского работорговца Типпу Типа одним из губернаторов Конго. Одновременно с этим он «выкупил на свободу» тысячи человек, принадлежавших Типу. Товара на продажу у последнего хватало: по свидетельствам британского врача Сидни Лэнгфорда Хинда, у Типа в рабстве находилось около 10 000 рабов. Некоторые из них вошли в состав частной армии Леопольда под названием «Общественные силы», разросшейся в итоге до 20 000 человек. Рабов, в свою очередь, покупали у местных африканских вождей.

Леопольд в своей беспринципности не щадил даже детей. В 1890 году он загорелся идеей создать три детских лагеря, в которых можно было бы готовить будущих солдат для «Общественных сил». Детей насильно отбирали у родителей и отправляли в лагеря. В каждом размещались полторы тысячи человек. Когда миссионеры и чиновники предложили воспитывать будущих солдат из сирот, войска Леопольда приняли макабрическое решение убивать родителей, чтобы забирать осиротевших детей в военные лагеря. Смертность в лагерях была высокой — погибала почти половина детей, а выжившие попадали на службу в «Общественные силы» уже готовыми к самому худшему. Проблем с использованием детской силы в армии не возникало, поскольку минимальный рост для призыва составлял 120 сантиметров.

Для живущих в Конго бельгийских чиновников Леопольд выпускал специальные знаки отличия, которые делились на несколько категорий. К примеру, он ввел орден Африканской звезды, которым награждали граждан Бельгии. Для африканских вождей, сотрудничавших с колонизаторами, существовали свои ордена и медали, бронзовые, серебряные или позолоченные. На одной стороне медали красовался портрет Леопольда, на другой — герб Конго, украшенный словом «самопожертвование». Обвешанные этими медалями, сходящие с ума от одиночества в тропиках, бельгийские чиновники прогуливались по террасам своих поместий, пили вино, ели фуа-гра и заводили африканских наложниц.

Леопольд сам назначал губернаторов Конго. На практике это была диктатура. Каждый чиновник получал жалованье на основании рабочих результатов. Это привело к бесстыдному разграблению местных жителей и природных ресурсов.

Мужчинам, которые не могли добыть установленное чиновниками количество слоновой кости или ценных металлов, угрожала потеря руки или ноги. Если работник сбегал, солдаты «Общественных сил» отрубали руку или ногу его жене или ребенку. Невыполнение рабочих норм зачастую вело к смертному приговору. В качестве доказательства, что приговор был приведен в исполнение, чиновники требовали приносить им отрезанную руку. Так можно было убедиться, что ценные снаряды не были потрачены на охоту. Время от времени, однако, солдаты расстреливали патроны по диким зверям и ничтоже сумняшеся отрезали руки живым жертвам.

Леопольда в особенности интересовала добыча каучука, которого в Конго было предостаточно. В начале 1890-х годов интерес к каучуку стремительно вырос: началось массовое производство автомобилей и велосипедов, и для шин был необходим каучук. Также его использовали для изготовления заводских конвейерных лент, изоляционных материалов и в качестве покрытия телефонных кабелей. Отряды «Общественных сил» вторгались в деревни и захватывали в плен женщин и детей. Самых красивых пленниц насиловали. После этого мужчин отправляли в тропики собирать природный каучук, установленное количество которого нужно было добывать каждый месяц. Заложников держали в загонах за изгородью. Если кто-то отказывался от работы, его семью убивали. Многие заложники умирали от голода, а сборщики резины сознательно морили себя голодом. Десятки тысяч сбежали в леса, и множество конголезцев, поднимавших восстания против бельгийцев, было убито.

Леопольд не видел в подобных действиях ничего особенного. Историк Адам Хохшильд в своей книге «Призрак короля Леопольда» (1998) приводит недвусмысленную цитату короля из беседы с американским журналистом: «Если приходится иметь дело с расой, которая на протяжении тысяч лет практиковала каннибализм, необходимо использовать меры, которые встряхнут их от лени и заставят понять ценность труда». Чтобы заставить местных жителей в полной мере «понять ценность труда», бельгийцы не щадили даже детей, которых пороли шамбоком — гибким кнутом из кожи гиппопотама.

Леопольд находился на расстоянии тысяч километров от ужасов, творившихся в Конго. В тиши своего королевского дворца он спокойно планировал связанные с Конго дела. Большую часть дня он проводил прогуливаясь по саду и диктуя ответы на многочисленные письма. Слуги были обязаны делать записи на ходу. Обед длился ровно полчаса, и в течение этого времени все домочадцы Леопольда обязаны были молчать. За едой король продолжал читать письма и писал ответные комментарии на полях таким дурным почерком, что на расшифровку у его ассистентов уходили долгие часы.

Для Леопольда была очень важна Всемирная выставка в Брюсселе. Она проходила с 1851 года, и первым местом ее проведения был Лондон. Темы выставки варьировались. Так, на Всемирной выставке в Париже фокус был сосредоточен на искусстве, также там была представлена новая классификация бордоских вин. В Чикаго в 1893 году отмечали четырехсотлетнюю годовщину путешествия Христофора Колумба. Всемирная выставка в Брюсселе в 1897 году существенно отличалась от предыдущих. В качестве экспонатов Леопольд привез в столицу Бельгии 267 конголезцев. Во Дворце колоний, выстроенном специально с этой целью, располагалась африканская деревня, в которой поселили конголезцев, изображавших перед публикой «типичную жизнь дикарей». Сперва посетители кидали им еду, словно животным, но позже Леопольд велел установить таблички, запрещавшие «кормежку экспонатов». Ночи конголезцы проводили в конюшне.

Леопольд имел обыкновение стремительно атаковать любого, кто осмеливался его критиковать. Выражаясь современным языком, у него на службе состоял целый пиар-отдел, который писал пространные объяснения, как сильно ошибаются недоброжелатели короля, распространяя о нем критику. Он не скатывался в оскорбления и подначки, подобно Ивану Грозному или Эндрю Джексону, однако, как и они, безоговорочно верил в собственную правоту. Леопольд также мастерски умел влиять на общественное мнение и вносить смуту, что в наши дни называют троллингом. Когда британцы выступили с критикой правления Леопольда, в его личном издании «Вся правда о Конго» начали появляться материалы о британских торговцах опиумом в Китае, о насилии и жестокости в отношении австралийских аборигенов и южноафриканцев. Леопольд пригрозил своему другу, влиятельному английскому судовладельцу сэру Альфреду Джонсу, что отзовет крупный договор, если тот не сумеет заглушить критику британцев. Джонс начал платить журналистам, чтобы те публиковали материалы, выставляющие короля в выгодном свете.

В США Леопольд нанял адвоката, который по ту сторону Атлантики занимался подкупом журналистов и критиков. Одним из замешанных в коррупционном скандале оказался член государственной комиссии по вопросам внешней политики Томас Дж. Гарретт. После того как подкуп вскрылся, жестокость бельгийцев стала постоянной темой газетных передовиц в США.

Чтобы усмирить критику, Леопольд создал исследовательскую комиссию и лично назначил входивших в нее троих судей. Он схитрил: ни один из судей не знал африканских наречий и толком не говорил по-английски, что мешало им общаться с британскими и американскими миссионерами, которые вели активную кампанию против Леопольда. Тем не менее им удалось получить неоспоримые и сокрушительные доказательства.

Отчет исследовательской комиссии был разгромным, однако Леопольд попытался повлиять на реакцию общественности. За день до официальной публикации король отправил представителям британской прессы сокращенный вариант рапорта комиссии на английском языке. Новостное агентство AP, в свою очередь, переслало его американским журналистам. Когда после публикации настоящего отчета журналисты быстро поняли, что присланный им вариант отличался от исходника и к тому же был подписан фиктивной Ассоциацией западноафриканских миссионеров, которой вообще не существовало, международное давление на Леопольда стало невыносимым.

При всем при этом в отчете не упоминаются свидетельства африканцев о том, что бельгийцы отрубали рабам руки, а также пороли, мучили и убивали их. Об этом было упомянуто мельком. Согласно писателю и исследователю Адаму Хохшильду, рапорт исследовательской комиссии быстро отправили в архив, и прочесть его было невозможно вплоть до 1980-х годов.

Отчет стал последним ударом, окончательно подорвавшим репутацию Леопольда. Теперь он больше не мог утверждать, что негативные оценки — это происки противников короля. В 1908 году давление со стороны международной общественности вынудило бельгийский парламент выкупить у короля его владения. Конго находился в бельгийском подчинении еще 50 лет вплоть до 30 июня 1960 года. В торжественной церемонии в честь обретения страной независимого статуса участвовала элита Конго, иностранная пресса и бельгийская знать во главе с королем Бодуэном. В своей покровительственной речи король превозносил судьбоносную совместную историю Конго и Бельгии и колониальное господство. Премьер-министр Конго Патрис Лумумба приглашения на церемонию не получил, однако прибыл на место и произнес свою знаменитую обличительную речь. В январе 1961 года Лумумба был убит при содействии бельгийцев. В 2002 году правительство Бельгии принесло официальные извинения Конго за участие в убийстве Патриса Лумумбы.

В конце жизни Леопольд не пользовался популярностью в Бельгии, но причиной тому послужили отнюдь не зверства в Конго, а скандальная личная жизнь. Леопольд был отвратительным семьянином. Когда его дочери Луизе исполнилось 17 лет, он выдал ее замуж за австро-венгерского принца намного старше ее. В первую брачную ночь Луиза даже пыталась сбежать в сад, который окружал дворец. Когда позже она завязала роман с офицером, отец поставил ее перед выбором: либо вернуться к мужу, либо отправиться в больницу для умалишенных. Принцесса выбрала лечебницу, и король до конца жизни отказывался говорить с дочерью.

Когда вторая дочь Леопольда Стефания достигла 16 лет, он сосватал ее наследному принцу Австро-Венгрии Рудольфу. Овдовев, Стефания вышла за венгерского графа, что бесконечно возмутило Леопольда, которому зять показался недостаточно знатным. Леопольд называл зятя не иначе как «овечьим пастухом» и отказался разговаривать также и со Стефанией.

Леопольд был завсегдатаем борделей. В Британии он платил одному владельцу дома утех 800 фунтов в месяц, чтобы тот постоянно подыскивал королю молодых женщин, преимущественно несовершеннолетних и девственниц. В 60 лет королю на глаза попалась шестнадцатилетняя проститутка по имени Каролина. Леопольд отправил своего камердинера осмотреть девушку, в то время как сам притаился за портьерой, довольно похмыкивая, пока девушка демонстрировала себя в профиль и анфас. Физические параметры Каролины, очевидно, в итоге удовлетворили придирчивый вкус короля, и он взял ее в содержанки. Когда жена Леопольда Мария-Генриетта скончалась, Каролина переехала в дом напротив королевского дворца. Леопольд, однако, не утратил интереса к обществу других молодых женщин. Королевских слуг регулярно отправляли на поиски юных девушек с определенными физическими параметрами.

Доходы, полученные в Конго, Леопольд тратил на возведение монументов по всей Бельгии, он стал также крупнейшим землевладельцем Французской Ривьеры, где приобрел несколько роскошных вилл. На Ривьере король проводил время с Каролиной, которая успела родить ему двоих детей.

Даже будучи на смертном одре, Леопольд прогнал свою дочь, которая пыталась примириться с ним. Он пытался лишить своих детей наследства, основав перед смертью фонд в Германии, куда тайно переводил свои средства. Леопольд скончался 17 декабря 1909 года. Ему было 74.

Когда в 1998 году Адам Хохшильд опубликовал свою книгу «Призрак короля Леопольда», рассказывающую о жестокостях, которые бельгийцы творили в Конго, она пробудила интерес по всему миру. Хохшильд подчеркнул, что о большей части представленных в книге фактов все давно знают, однако ему удалось приковать внимание общественности к преступлениям, которые совершали бельгийские колонисты.

Хохшильд в своей книге часто ссылается на тексты Жюля Маршаля. Маршаль был чиновником колониального правительства, который 20 лет пытался нарушить заговор молчания, чтобы рассказать о преступлениях бельгийцев в Конго. В итоге это удалось уже Хохшильду.

Согласно Хохшильду, на протяжении полувека после смерти Леопольда бельгийские учебники истории превозносили его так, как советские учебники — Ленина. В школьных книгах действия бельгийского правительства преподносились как направленные на освобождение угнетенных конголезских племен.

В Бельгии сохранилось множество памятников и монументов, воздвигнутых в честь Леопольда, а также улиц, носящих его имя. Эти почести сейчас раздражают многих бельгийцев. Когда активист Теофиль Жиро в сентябре 2008 года закрасил кроваво-красной краской конную статую Леопольда на Тронной площади в Брюсселе, его задержали. После этого статую оскверняли еще не раз. В Генте на памятник королю прикрепили плакат с надписью на фламандском языке: «Геноцид в Конго». В Бельгии монументы Леопольду вообще часто подвергаются вандализму. В январе 2018 года сразу в восьми бельгийских городах прошли демонстрации, требующие удалить символы колониализма из публичных мест. В Генте демонстранты также требовали переименовать улицу имени Леопольда в улицу Патриса Лумумбы.

С 1880 по 1920 год в результате бизнеса и «просветительских» мер, которые проводил Леопольд, погибло как минимум 10 млн конголезцев — половина всего населения Конго в XIX веке.

Владимир Ильич Ленин (1870–1924 гг.)

Фанатик диктатуры

^{Памятник Ленину на площади Независимости в Минске, Белоруссия.}

Владимир Ильич Ульянов-Ленин был по натуре борцом и не любил проигрывать. Максим Горький рассказывал, что Ленин, будучи в гостях у него на вилле на острове Капри, однажды проиграл партию в шахматы, сильно обиделся и начал вести себя как ребенок. В политике он презирал любое сочувствие к проигравшим и наслаждался борьбой как образом жизни.

Ленин был революционером, создателем Российской социал-демократической рабочей партии и первого в истории социалистического государства, которым он управлял с 1917 по 1924 год. Роберт Сервис, оксфордский профессор и специалист по истории СССР, написал биографию вождя революции, где указал, что Ленин был низкорослым, нетерпимым самоучкой, отличался педантичностью и любил жаловаться, но в то же время был умен и самоуверен.

Владимир был третьим ребенком в семье. Он провел счастливое детство в Симбирске (современный Ульяновск). Родители Владимира были хорошо образованными, интеллигентными и культурными людьми: мать Мария была дочерью врача, а отец Илья занимал должность инспектора народных училищ. Владимир с юности проявлял склонность к наукам. Он прекрасно владел латынью и греческим, окончил гимназию с золотой медалью и поступил в Императорский Казанский университет.

Отец Ленина скончался в 1886 году. Очевидно, именно тогда шестнадцатилетний Володя решил отказаться от религии, познакомившись с трудами философов эпохи Просвещения. Тем не менее окончательный переворот в мировоззрении молодого Ульянова произошел в мае 1887 года, когда за участие в народовольческом заговоре с целью покушения на жизнь императора Александра III был повешен его старший брат Александр. Александр интересовался принципами социализма, и после его смерти Володя также увлекся сочинениями Маркса и Энгельса.

Из-за участия Александра в заговоре семье Ульяновых пришлось в 1889 году переехать в Самару. Там Владимир познакомился с другими критиками царизма и вступил в марксистский кружок, где обсуждались и изучались труды теоретиков социализма. Вскоре после переезда в Самару Ленин получил разрешение изучать право в Санкт-Петербургском университете.

Тексты Маркса и Энгельса убедили Ленина в том, что будущее России — в индустриализации, урбанизации и ставке на пролетариат. Он как губка впитывал идеи марксизма, изменившие его мировоззрение и направившие его в более радикальное русло. Маркс писал, что правящие классы всегда подстраивают общественные ценности под собственные интересы. Поскольку такого понятия, как абсолютное добро, не существует, то и мораль, по мнению Ленина, не имела никакого смысла. Единственным критерием революционной деятельности было то, насколько эта деятельность способствует созданию коммунистического общества. Владимир пришел к выводу, что совесть, жалость и снисхождение не имеют никакого значения. Алексей Скляренко и Исаак Лалаянц, соратники Ленина по народовольческому кружку, были в замешательстве. Владимир обладал глубокими познаниями, и другие революционеры считали его одаренным и талантливым, но они с ужасом замечали, что Ленин буквально наслаждался возможностью продемонстрировать им свою безжалостность. Грубый и насмешливый, он особенно нападал на крестьян, их ценности и жизненный уклад. Его бесчувственное отношение к страданиям крестьян также огорчало его мать и сестер.

В 1892 году Владимир устроился на службу к присяжному поверенному в Самаре. В это время на Волге царил голод, среди населения бушевали холера и брюшной тиф, от которых умерло 400 000 человек. Помощь голодающим была скудной, а больницы находились в запущенном состоянии. Бюрократическая машина реагировала медленно. Многие марксисты придерживались мнения, что царская власть прогнила насквозь и ее противники должны поддерживать добровольческие организации, помогавшие голодающим. Владимир считал иначе. По его мнению, голод был следствием определенного социального строя. Гуманитарные меры были не только неэффективны, но еще и вредны, поскольку они тормозили развитие капитализма и переход к следующей ступени — социализму. Голод, по его мнению, играл роль прогрессивного фактора на этом пути.

Владимир был самоучкой-теоретиком, которому ничто не мешало спокойно строить свои утопии, давать волю чувствам он не хотел. Семья Ульяновых получила хорошее наследство, приносило доход и самарское поместье. Несмотря на царящую вокруг нужду, Ленин требовал, чтобы крестьяне по-прежнему вносили арендную плату за землю в полном объеме.

В 1893 году Владимир вновь отправился в Петербург планировать революцию. Согласно Роберту Сервису, молодой Ульянов был обычным представителем среднего класса, живущим за счет налогов, которые ему платили крестьяне. Он мало общался с рабочими, да и заводы видел преимущественно со стороны.

В нем уже тогда было заметно навязчивое стремление во всем быть правым и держаться своих убеждений до последнего. Очевидно, мать и сестры Ленина чересчур заботились о нем, поддерживали его во всех начинаниях, и он научился умело ими манипулировать. В результате избалованного ребенка обхаживали четыре женщины — со всеми вытекающими последствиями. В начале своей политической карьеры Владимир уже привык поступать исключительно по-своему и не замечал проблем, которые порождало такое поведение. Ему казалось естественным, что остальные подчиняются воле «вождя от природы». Если же он сталкивался с сопротивлением или препонами, то впадал в ярость.

В январе 1897 года в числе других членов Союза борьбы за освобождение рабочего класса Ленин был приговорен к трехлетней ссылке в Сибирь. За эти годы нетерпимость и вспыльчивость Ленина лишь выросли. Он был зачинщиком ссор и конфликтов и осыпал оскорблениями всех, кто трактовал марксизм иначе, чем он.

В январе 1900 года Ульянов вернулся из ссылки. Ему было 29 лет. В мае он получил паспорт и отправился в Европу в эмиграцию. Будущий вождь революции успел отдохнуть в Швейцарии, Бретани и на Капри. В 1901–1902 годах он написал политический памфлет «Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения». На обложке красовался псевдоним Ленин, который он с тех пор себе взял.

В 1903 году в Лондоне проходил съезд Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), на котором российские революционеры обсуждали ее программу и устав. Бурная дискуссия завершилась победой Ленина на фоне возникших разногласий. Противники его взглядов покинули собрание. Ленин провозгласил свою группу большевиками, а проигравших — меньшевиками. Меньшевики опирались в своих действиях на партийную деятельность других политических движений Западной Европы, в то время как большевики были сторонниками активных действий, включавших в себя любые меры, вплоть до террора.

Раскол произошел, по большому счету, вследствие веры Ленина в диктатуру избранных. Ленин считал, что он и его сторонники лучше остальных понимали, какими методами можно организовать революцию. Ленин также убедил Льва Троцкого, что вместо пролетариата рассчитывать нужно на профессиональных революционеров, после чего Троцкий, изначально принадлежавший к меньшевикам, перешел на его сторону.

Ленина считали эгоцентричным и безжалостным. Он сосредоточил в своих руках партийную власть и относился ко многим вопросам чересчур пристрастно. Он мог злиться сутками, если ему приходилось участвовать в собраниях, на которые приходили не только большевики, но и люди с иными убеждениями. Он также без устали провозглашал, что меньшевики в лучшем случае глупцы, а в худшем — отступники и предатели.

Самой ошеломляющей идеей Ленина была его непоколебимая вера в право на насилие. Будучи теоретиком, он искал аргументы в поддержку жестокости в книгах. Он трактовал Маркса, словно инквизитор — Библию. По его мнению, Маркс предполагал, что введение в силу социалистического режима требует классовой борьбы с применением насилия. Поэтому социалисты должны были признать насилие как неизбежный способ совершить исторический переворот. Социалистическое правительство, считал Ленин, не сможет долго оставаться у власти, если не прибегнет к насильственным методам. Теоретик марксизма, редактор четвертой части «Капитала» Карл Каутский ставил трактовку Ленина под сомнение. Он утверждал, что Маркс редко говорил о диктатуре пролетариата и считал возможным также мирный переход от капитализма к социализму. За критику в свой адрес Ленин причислил Каутского к отступникам от истинной идеи марксизма.

Ленин восхищался лидером Французской революции Робеспьером и итальянским мыслителем Макиавелли, которые поддерживали жесткие методы государственного управления. В переписке от 1917 года Ленин также признавался в симпатиях к эволюционной теории Дарвина: его завораживала мысль о выживании сильнейших и наиболее приспособленных. Ленин был больше забиякой и хулиганом от политики, нежели сильным национальным вождем. В его компании людям становилось неуютно. Он был исключительно вспыльчив, а горячая манера изъясняться часто шокировала слушателей. На собрании Центрального комитета 16 октября 1917 года он так вспылил, что в ярости сорвал с себя парик, который носил в целях конспирации, и швырнул его на землю.

В октябре 1917 года революция совершилась. Партия большевиков сместила Временное правительство и захватила власть в качестве представителя народа. Придя к власти, Ленин предложил учредить Чрезвычайную комиссию, роль которой заключалась в защите внутренней безопасности молодого Советского государства. Была основана Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (или сокращенно ВЧК), чья деятельность сознательно описывалась расплывчатыми формулировками. В апреле 1918 года Ленин провозгласил, что настоящий социализм можно создать только с помощью диктатуры.

На Ленине лежит ответственность за расстрел последнего российского царя Николая II в июне 1918 года. Жертвой стал не только царь, но и его супруга, императрица Александра, а также четыре их дочери и наследник престола цесаревич Алексей.

Ленин применял террор и против бунтующих кулаков. 11 августа 1918 года он отправил письмо соратникам по партии в Пензу. В письме, которое цитирует в своей книге Роберт Сервис, значилось следующее:

Товарищам Кураеву, Бош, Минкину и другим пензенским коммунистам

Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции, ибо теперь везде «последний решительный бой» с кулачьем. Образец надо дать.

Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше сотни заведомых кулаков, богатеев, кровопийцев.

Опубликовать их имена.

Отнять у них весь хлеб.

Назначить заложников — согласно вчерашней телеграмме.

Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц кулаков.

Телеграфируйте получение и исполнение.

Ваш Ленин.

P. S. Найдите людей потверже.

Говоря современными словами, это пример классической риторики ненависти, использующей неопределенные термины для описания большой отдельной группы населения. В течение всего лета 1918 года Ленин подогревал в людях ненависть подобными провокациями. Он не останавливаясь писал, публиковал и озвучивал послания, в которых призывал к расправе с буржуями-кровопийцами и классовой войне. В брошюре «Государство и революция», опубликованной в 1918 году, Ленин ясно дал понять, что права отдельных граждан его мало интересуют. В своем тексте он высказался в пользу ограничений гражданских прав отдельных групп населения. Так, по его мнению, высший и средний класс было необходимо лишить гражданских свобод.

Когда в 1918 году был убит Моисей Урицкий, председатель ЧК, а потом была совершена неудачная попытка покушения на Ленина, вождь революции заявил, что пора готовиться к террору. Меньшевиков и социалистов-революционеров выкинули из Совета народных комиссаров и расстреляли без суда и следствия 800 человек.

Защитников демократии Ленин называл разбойниками. Чем больше власти он получал, тем сильнее нахваливал силу диктатуры. В конце 1918 года он писал: «Диктатура прямо основывается на силе без каких бы то ни было законодательных ограничений». Ленин не сдерживался ни в каких вопросах. К примеру, он терпеть не мог День святого Николая, который отмечали 6 (с 1918 года — 19) декабря. По мнению Ленина, человека, не появившегося на рабочем месте из-за этого дурацкого праздника, нужно было немедленно расстрелять. В свою очередь, когда другой член партии, Григорий Зиновьев, попытался остановить террор по отношению к среднему классу в Петрограде, Ленин возмутился и отправил телеграмму с требованием продолжить террор.

Отряды ЧК и возглавляемая Львом Троцким Красная армия также использовали методы террора — брали людей в плен и расстреливали заложников. К террору часто прибегали и при насильственном переселении крестьян. Как пишет британский историк Орландо Файджес, в 1918 году из Красной армии сбежало более миллиона человек, в 1919-м — уже 2 млн и в 1921-м — почти 4 млн. ЧК и спецотряды задержали полмиллиона дезертиров в 1919 году и еще 800 000 в 1920 году. Тысячи человек расстреляли, а их семьи были взяты в заложники по приказу Ленина.

Если дезертиры не возвращались в строй в течение 77 дней, наказание распространялось на их семьи. В одном из типичных рапортов ЧК от 23 июня 1919 года из Ярославской губернии можно прочесть следующее: «Когда мы начали расстреливать по человеку от каждой семьи, дезертиры покинули лес, где прятались, и сдались».

Согласно оценкам, подавление восстания в Тамбове в 1920–1921 годах привело к тому, что 100 000 крестьян вместе с семьями были взяты в заложники, 15 000 расстреляли. Для подавления восстания создали несколько концлагерей. Люди в лагерях содержались в ужасных условиях, и число жертв росло. В Астрахани крестьян-повстанцев и примкнувших к ним красноармейцев бросали в Волгу с камнем на шее. За пару дней было убито от 2000 до 4000 человек.

После того как белый генерал Врангель был разбит в 1920 году, революционеры Бела Кун и Розалия Землячка с согласия Ленина организовали в Крыму массовые убийства белых, в результате чего погибло более 50 000 пленных, среди которых были и гражданские. Солдатам обещали сохранить жизнь, если они сдадутся. Красный террор в Крыму стал самой массовой казнью за всю историю Гражданской войны в России.

Ленин до самого конца оставался безжалостным. Террор был политическим инструментом большевистского режима. Когда один из старейших соратников Ленина, Лев Каменев, потребовал ограничить полномочия тайной полиции, Ленин однозначно прокомментировал, что бандитов нужно расстреливать.

Ленин умер в 1924 году в возрасте 53 лет. Он успел застать страшный голод, разразившийся в 1921–1922 годах, от которого пострадали 29 млн человек. По мнению Ленина, крестьяне могли и поголодать, главное, чтобы не останавливались заводы, фабрики и городская жизнь. Как считал Ленин, голод мог нанести «решающий удар по врагу», подтолкнув людей из деревни в город и таким образом ускорив создание пролетариата. За время голода умерло 5 млн человек.

Мао Цзэдун (1893–1976 гг.)

Чистильщик

^{Гранитная статуя молодого Мао расположена на острове Цзюйчжоу в городе Чанша, что в провинции Хунань, Китай. Высота монумента — 32 метра. Строительство началось в 2007 году и продлилось два года. На подножии монумента высечено стихотворение, которое написал Мао. В молодости он часто бывал на острове Цзюйчжоу.}

Мао Цзэдун возглавлял Китайскую Народную Республику до самой своей смерти. Четверть века он был для многих образцом лидера, сражавшегося против мирового империализма. На Западе бейсболки с портретом Мао стали отличительным признаком молодежных политических активистов. Мао восхищался воинственностью, и она стала одним из краеугольных камней маоизма. На практике сражения Мао были репрессиями и кампаниями устрашения, объектами которых становились те, кого можно было назвать классовыми врагами. До сих пор сотни миллионов китайцев ежедневно вынуждены лицезреть портрет «великого кормчего», отпечатанный на банкнотах.

У многих героев этой книги детство было суровым и полным страха, но Мао это не коснулось. Свои первые беззаботные годы он провел в селе Шаошань в провинции Хунань. Мать баловала маленького Мао, к которому была сильно привязана, и он платил ей тем же. В восемь лет Мао отдали в школу. Он хорошо умел писать и читать. Позже он также познакомился с древнекитайской литературой и трудами Конфуция, но героями его юности стали Наполеон и воинственные китайские императоры древности, такие как Цинь Шихуанди.

Сложный характер Мао начал проявляться уже в юные годы. Подобно своим кумирам, Мао не слушался ничьих приказов. Из-за строгости наставников учеба ему не нравилась. В 10 лет он впервые сбежал из школы. Его трижды исключали, и в 13 лет он вынужден был отправиться работать на родительскую ферму, но не принес родителям никакой пользы. Мао терпеть не мог любой физический труд.

Он постоянно бунтовал против своего отца. Когда тот попытался устроить брак сына с его троюродной сестрой, Мао сбежал из дома и перебрался в город Чанша.

Семнадцатилетний Мао получил первый шанс соприкоснуться с революционными идеями, когда 10 октября 1911 года в Вучанге вспыхнуло восстание против династии Цин, которое позже захватило Чаншу. Власть захватил председатель партии Гоминьдан Сунь Ятсен. Юань Шикай — военный лидер императорской династии Цин — сражался со своими войсками против Гоминьдана, и этот конфликт продолжился даже после смерти Шикая в 1916 году.

Когда Мао завершал свое образование в педагогическом училище в Чанше, политическая ситуация в Китае была непростой. Мао начал записывать свои размышления о мире и политике. Зимой 1917 года он написал следующее:

Мораль не стоит определять через отношения с другими людьми. Люди, подобные мне, хотят полностью удовлетворять свои стремления, и, поступая так, мы автоматически возносим наш моральный кодекс выше морального кодекса других. Разумеется, мир полон вещей и людей, но они присутствуют здесь для меня. Я ни перед кем не несу ответственности. Мир необходимо разрушить и создать вновь. Люди, подобные мне, жаждут его разрушения.

Окончив в 1918 году педагогическое училище, Мао поступил в Пекинский университет, однако в учебе не преуспел. Через полгода он бросил училище и вернулся в Чаншу работать на полставки учителем истории. В Пекине на формирование политических взглядов молодого Мао большое влияние оказало знакомство с теоретиками марксизма Ли Дачжао и Чэнь Дусю. Последний намеревался основать в Китае Коммунистическую партию и дал Мао задание открыть в Чанше книжный магазин, через который можно было бы распространять соответствующую литературу. Мао, который в 27 лет стал книготорговцем, начал распространять идеи коммунизма.

1 июля 1921 года в Шанхае была основана Коммунистическая партия Китая. Задачей Мао, назначенного на должность секретаря отделения КПК в провинции Хунань, было привлекать в партию новых членов. И он немедленно воспользовался своей властью. Старший соратник по партии и учитель Минфэн был, по его мнению, слишком своевольным. Мао тогда только начинал на новом месте, тем не менее ему удалось избавиться от Минфэна. И это многое говорит о Мао.

Ситуация в партии накалилась, когда китайским коммунистам из Москвы поступила просьба вступать в Гоминьдан. Таким образом можно было бы создать внутри Гоминьдана противодействие пекинскому правительству, негативно настроенному по отношению к СССР. Эта просьба возмутила многих, однако Мао воспользовался подвернувшейся возможностью. После вступления в Гоминьдан его исключили из КПК. В подробнейшей биографии Мао специалисты по истории Азии Юн Чжан и Джон Холлидей пишут, что тесную связь Мао с гоминьдановцами, которые впоследствии стали злейшими врагами коммунистов, позже хотели скрыть. После исключения из КПК Мао зализывал раны в родной деревне, а потом нашел нового покровителя — председателя гоминьдановского правительства Ван Цзинвэя. Основатель Гоминьдана Сунь Ятсен к тому времени уже умер, и Ван Цзинвэй назначил Мао своим заместителем.

Когда в окрестностях города Чанша разгорелся конфликт между землевладельцами и крестьянами, Мао отправили уладить ситуацию. Еще в декабре 1926 года он пытался найти ключ к примирению, но потом его позиция кардинально поменялась. Мао хорошо усвоил идеи Ленина о необходимости использовать террор в классовой войне. Китайские коммунисты также стравливали помещиков и крестьян, причем уже давно. Мао заметил, что запугивание и угрозы — хороший способ вести политику. Он также признал, что его воодушевило насилие, к которому прибегали члены крестьянского движения в провинции Хунань. Когда его жертвами стали несколько состоятельных жителей, жестоко забитых до смерти, Мао заявил, что пара-тройка убитых погоды не сделает. Мао, наоборот, призывал освободить убийц, поскольку террор необходимо было применять повсеместно. Устрашение и насилие с тех пор стали существенной частью маоистского коммунизма.

В апреле 1927 года Мао снова приняли в Компартию. В то же время войска Гоминьдана, возглавляемые Чан Кайши, убили в Шанхае тысячи коммунистов. После кровавой бойни Чан Кайши занял место председателя Гоминьдана, и в Китае разгорелась гражданская война между гоминьдановцами и коммунистами.

Линия фронта, однако, не всегда была четкой, и территории коммунистов были охвачены хаосом. Со своими отрядами Мао совершал вылазки на вражеские территории, целью которых было «сломить тиранию землевладельцев». Эти вылазки по сути были обычным грабежом. В марте 1930 года армия Мао захватила город Тинжу. Командир бригады Гуо, оборонявший Тинжу, был живым взят в плен по приказу Мао. Позже Гуо казнили, а его труп подвесили вниз головой на дереве, рядом с которым стояла трибуна Мао. Он решил превратить смерть Гуо в зрелище. После того как Мао завершил свою победную речь, труп его врага с парадом провезли по городу.

Несмотря на то что гражданская война в Китае продолжалась, Мао стал проводить первые чистки в рядах своих соратников. В октябре 1930 года он узнал, что руководство СССР планирует поддержать его кандидатуру на пост будущего главы Китайского коммунистического государства. Мао решил избавиться от конкурентов, используя методы Сталина — обвинения и террор. Своих противников он обвинял в заговорщичестве и клеймил их как «антибольшевиков». 20 декабря Мао направил в Шанхай рапорт, согласно которому в рядах китайской красной армии было обнаружено 4400 антибольшевиков. Уже тогда в своих очистительных кампаниях Мао использовал точные цифры, как будто количество подозреваемых можно было знать наверняка.

Мао подтвердил, что большинство антибольшевиков были подвергнуты пыткам и позже расстреляны. Страдания невинных Мао не волновали. Если жертвы не выдерживали и признавались даже в том, чего не совершали, то это, по мнению Мао, все равно было доказательством их вины, поскольку революционеры, верные идее, никогда не смогли бы оклеветать товарищей.

Против Мао поднялось восстание, которое возглавил корпусной комиссар Лю Ди. В январе в Футяне на стенах стали появляться плакаты, созданные противниками Мао, с его характеристиками: лживый, расчетливый, самодовольный и склонный к мании величия. Мао раздает приказы и запугивает, он не способен на переговоры. Если Мао высказывает свое мнение, все должны соглашаться, в противном случае он завалит противников выдуманными обвинениями.

Критику не услышали. По мнению руководства СССР, Мао необходимо было поддержать, чтобы продолжать сражаться против врагов революции. По мнению Юн Чжан и Джона Холлидея, в реалиях сталинизма инициатор чисток всегда побеждает, и поэтому самые безжалостные добиваются больше всего. Лю Ди и других повстанцев приговорили к смертной казни. Осужденных возили по улицам в клетках, как диких зверей, и приглашали всех желающих посмотреть на казнь.

7 ноября 1931 года, в очередную годовщину революции в России, коммунисты провозгласили создание Китайской советской республики, столицей которой стал город Жуйцзинь. Главой республики московским правительством большевиков был назначен Мао, должность которого официально звучала как «председатель Исполнительного центрального комитета» и позже сократилась до «председателя Мао». На вершине иерархической лестницы, однако, стоял другой человек, а именно Чжоу Эньлай, который обладал наибольшим авторитетом как партийный секретарь. Чжоу Эньлай был продуктивным управленцем, основал полицию безопасности и несколько подведомственных ему комитетов, с помощью которых осуществлялся жесткий надзор за гражданами. У членов комитетов свободного времени практически не оставалось, оно уходило на различные заседания, во время которых политические мнения и активность участников находились под пристальным контролем.

Когда Мао избрали главой молодой республики, он утратил свой титул главнокомандующего. Им стал Чжу Дэ, также назначенный на этот пост руководством СССР. Это вызвало гнев Мао, и он отказался смириться с перестановками внутри партии. Сражения против гоминьдановцев продолжались, но Мао думал только о себе.

Осторожный Чжоу Эньлай опасался мстительности Мао, примеры которой были перед его глазами. Он назначил Мао на пост главного комиссара армии. Тем не менее разногласия между Мао и его коллегами продолжались. Он постоянно бранил армейское руководство и отказывался отвечать на телеграммы и исполнять приказы.

На заседании в Нинду чаша терпения соратников Мао переполнилась, но в Москве его по-прежнему считали незаменимым. Армейское руководство раскритиковало Мао за неуважение к лидерам партии — и его сняли с поста комиссара. Должность отдали Чжоу Эньлаю.

Мао не оставил армию и продолжил бунтовать. Он по-прежнему обладал властью как глава республики. Мао продолжил поносить высшие армейские чины и приказывал офицерам игнорировать их приказы, взамен давая солдатам свои указания.

Мао не простил тех, кто выступил против него в Нинду. В особенности он обозлился на Чжоу Эньлая, который занял его место, хотя на самом деле тот пытался защитить Мао. Позже по приказу Мао Чжоу Эньлай не раз публично каялся в совершенных им ошибках. Отношения между Мао и Чжоу Эньлаем напоминали классическую проекцию — когда человек проецирует на других свои недостатки, полностью отрицая их наличие у себя.

Гражданская война продолжалась, и Чан Кайши, возглавивший Гоминьдан, в сентябре 1933 года начал масштабную атаку против коммунистов. Он заключил перемирие с японцами и всерьез принялся за коммунистов. Они вынуждены были бежать на север, пытаясь уклониться от открытого столкновения с Чан Кайши, и это бегство в итоге стало известно как Великий поход. Более 80 000 солдат вышли из Жуйцзиня, окруженного силами Гоминьданя. Женщин оставили в городе на милость войск Чан Кайши. Согласно договору, который Чан Кайши заключил с Советским Союзом, он оттеснил отряды коммунистов к северу. Сын Чан Кайши находился на тот момент в Москве — и кровопролития старались избежать. Великий поход завершился в 1935 году в Шэньси, бедной северной провинции. В живых остались лишь 8000 солдат.

Мао убедил американского газетчика Эдгарда Сноу, что большую часть пути — 9600 километров — он прошел пешком вместе со своими солдатами. Книга Сноу «Красная звезда над Китаем» оказала огромное влияние на имидж Мао, сложившийся в западных странах. Хотя вообще-то в походе Мао несли в паланкине. Как пишут Юн Чжан и Джон Холлидей, Мао сам спроектировал свой паланкин и во время марш-бросков читал в нем любимые книги. Cолдаты и офицеры жаловались Чжан Готао, другому видному партийному лидеру, что руководство армии, превозносившее товарищеское равноправие, которое якобы царило в их рядах, на деле бросало своих раненых и превращало солдат в носильщиков.

Новым форпостом Коммунистической партии в борьбе против японцев стал Яньань, старинный город в провинции Шэньси. Туда Мао переехал в 1937 году на долгие 10 лет. В Яньане было спокойно, поскольку СССР принудил гоминьдановцев и коммунистов к сотрудничеству в общей борьбе против Японии, а Чан Кайши пообещал коммунистам автономию. У Мао появилось время, чтобы углубиться в чтение и написание собственных трудов. Когда в марте 1943 года он официально стал председателем партийного секретариата и политбюро, он отложил в сторону ручку и книги и стал планировать новые чистки.

В Яньань со всей страны стянулись 40 000 молодых людей, чтобы сражаться против японцев. Они были идеалистами, и у Мао в их глазах не было авторитета. Он не обладал какой-то особенной харизмой, и многих раздражали привилегии, которые имело руководство. Мао воспользовался привычным методом разрешения проблем — нагнал страху. Он стал обвинять молодежь в шпионаже в пользу Чан Кайши. В апреле 1943 года многих арестовали и бросили в подземные пещеры, где пленников пытали, устраивали постановочные казни, ломали им коленные чашечки и подбрасывали ядовитых змей. Мао лично давал инструкции: пытки нельзя было прекращать слишком рано или слишком поздно, жертва должна была в состоянии продолжать нести военную службу. Мао Цзэдун инициировал движение под названием «Чжэнфэн» («Порядок в работе») — чистку партийных рядов, целью которой было унижение и подавление свободомыслия. Любые развлечения, включая песни и танцы, оказались под запретом. Вместо этого предлагалось «сосредоточиться на самокритике», а главное — превозносить самого Мао. Обмен письмами с внешним миром был запрещен. Молодежь должна была писать покаянные заявления и выступать с публичными раскаяниями в том вреде, который они якобы нанесли партии. В это время особенно процветали доносы и аресты. Арестованные на допросах вынуждены были указывать на «сообщников», чтобы спасти себя от расправы. У обвиняемых было лишь одно право — публично каяться.

В октябре Мао прервал чистку, которая начала вызывать беспокойство у партийного руководства. Он провозгласил, что никто не заслуживает смерти за совершенные проступки, а большинство не нужно было даже арестовывать. В апреле 1944 года Мао был вынужден принести извинения партийному руководству за то, что действовал слишком вольно по отношению к молодежи.

По сравнению с провинцией Яньань на территориях, где командовал Пэн Дэхуай, в армии царила более благоприятная атмосфера и солдаты лучше ладили с местным населением. В 1943 году Мао приказал Пэн Дэхуаю явиться в Яньань и обвинил его в том, что тот говорил о свободе, равенстве, братстве и демократии как об истинных ценностях.

Культ личности Мао получил дальнейшее развитие. Мао раздавал значки со своим изображением. В 1943 году портреты Мао стали выпускать в огромных количествах. В «Вестнике свободы» под портретом можно было прочесть: «Товарищ Мао Цзэдун — спаситель китайского народа».

1 октября 1949 года на площади Тяньаньмэнь Мао Цзэдун провозгласил образование Китайской Народной Республики со столицей в Пекине. Мао стал председателем правительства новой республики. В июле 1950 года он затеял очередную чистку, целью которой было уравнять людей и сделать их более послушными. Поскольку Мао ненавидел подчиняться — и, как следствие, ненавидел законы, — вместо них стали публиковаться эдикты, резолюции, приговоры и постановления. Мао требовал массовых казней, чтобы наказать шпионов и противников революции. Когда из какой-нибудь провинции поступали сведения о массовых убийствах, он не скрывал своей радости. По оценкам, погибло около 3 млн человек. Казни проводились публично. Кроме того, миллионы людей были отправлены в трудовые лагеря.

Кампания по наказанию врагов революции длилась около года, и в течение всего этого времени импульсивный до маниакальности Мао продолжал вынашивать идеи для новых чисток. Он совершенно не сдерживал себя. В конце 1951 года он начал кампанию «Три ответных удара», за которой последовали «Пять ответных ударов». Расхитителей государственного имущества и ленивых бюрократов, на которых открыли охоту, назвали «тиграми», а особо крупных мошенников — «большими тиграми». Следующая кампания была направлена на искоренение интеллигенции, которой были близки западные ценности. Мао рассылал телеграммы в провинции местным властям и устанавливал макабрические квоты на количество жертв. Число «виновных», которых необходимо было обнаружить, исчислялось десятками тысяч — лишь после этого проблема считалась улаженной. Если кто-то отказывался заниматься охотой на ведьм, его самого обвиняли в измене или расхищении государственного имущества. Виновных находили, используя доносы, ложные обвинения и полученные под пытками признания. Финансовая деятельность в обществе упала — никто не осмеливался тратить деньги в таких условиях, а руководители заводов и прочих промышленных учреждений были вынуждены все время просиживать на заседаниях различных комитетов. Кампании сворачивались так же быстро, как и начинались.

Мао раздражали привилегии, которыми, по его мнению, пользовались бюрократы, однако это не мешало ему наслаждаться разнообразными изысками. То, что Мао требовал от других, не распространялось на него самого. Мао жил в роскоши. У него было несколько бассейнов с подогревом, и к нему на стол попадали лучшие деликатесы со всего Китая. Он не любил пользоваться ванной или душем — слуги обтирали его каждое утро смоченными в теплой воде полотенцами. Личная гвардия Мао состояла из красивых молодых женщин. Позже похожий отряд охраны создал ливийский диктатор Муаммар Каддафи. Министр обороны КНР Пэн Дэхуай называл рекрутинговый процесс в гвардию «подбором наложниц». Вдобавок к этому личные помощники Мао тщательно выбирали горничных и медсестер, которые также делили с Мао постель. Китайский лидер женился четыре раза, и у него было множество детей, однако это не мешало ему заводить связи на стороне.

Осенью 1953 года правительство постановило, что крестьянину для жизни достаточно 200 килограммов риса в год. Излишки необходимо было сдавать государству. Мао же решил, что крестьяне могут обойтись и куда меньшим количеством — 140 килограммами. А для некоторых будет достаточно и 110, решил он. Когда позже из провинций начали поступать отчеты, что отъем зерна вызвал голод и повальную нищету, Мао ответил, что марксизм предполагает жесткие методы. Возможно, Маркс с ним бы не согласился.

Крестьян стали объединять в коммуны, а позже — в коллективные хозяйства. По мнению Мао, здесь была лазейка, ведь крестьяне сначала забирали урожай домой и только спустя какое-то время отдавали часть государству. Все имущество должно было стать общественным. Крестьян обязали увеличить вдвое количество рабочих часов, а женщин — больше работать.

Началась новая чистка, в этот раз направленная на госслужащих. Согласно Мао, 5 % из них были тайными противниками революции — сознаться в этом им помогали допросы. Никто не знал, откуда Мао берет эти цифры, но 715 000 человек осудили за контрреволюционную деятельность.

Когда лидер СССР Никита Хрущев в 1956 году осудил сталинские репрессии, Мао пришлось изменить свою стратегию. Количество задержаний и казней надо было уменьшить. 27 февраля 1957 года Мао выступил с речью, в которой осудил сталинский террор и неожиданно призвал к плюрализму и критике в адрес Коммунистической партии. Кампания по усилению гласности и критики получила название «Пусть расцветают сто цветов». Стали появляться стенгазеты, критикующие Компартию и монополию на власть, люди стали требовать отказаться от принудительных политических собраний и публичных приговоров.

Если авторитарный лидер говорит, что можно свободно высказывать критику, необходимо быть осторожным — и не важно, о какой именно организации идет речь. В июне 1957 года в «Жэньминь жибао» — ежедневной народной газете — появилась передовица, в которой недвусмысленно заявлялось, что подвергать сомнению деятельность партии запрещается. Сотни цветов завяли или были вырваны с корнем. Хуже того: тех, кто осмелился выразить свое мнение, стали называть «ядовитыми отростками». Началась очередная кампания — на этот раз интеллигенцию обвиняли в контрреволюционных действиях. В отправленном партии послании Мао вновь оперирует непонятно откуда взявшимися цифрами: по его мнению, врагами революции являлись от 1 до 10 % «интеллектуалов». Более полумиллиона человек обвинили в симпатии правым взглядам и заставили участвовать в принудительных собраниях, на которых их клеймили как врагов партии и народа. Члены их семьи стали отверженными — остальные граждане начали их избегать. Мао провозгласил, что стране не нужны писатели, историки и художники. В то же время технических специалистов и ученых, таких как ядерные физики и инженеры, оставили в покое. Мао хотел обзавестись собственной атомной бомбой.

В 1957 году он держал речь в Москве и объявил, что не боится ядерной войны. Мао заявил, что готов принести в жертву 300 млн китайцев ради победы мировой революции. Подобные высказывания в свое время звучали из уст Наполеона, но он говорил «всего» о миллионе французов. Впервые эту речь, от которой шел мороз по коже, китайское телевидение показало в 2013 году в масштабном документальном сериале.

Мао хотел за пять лет сделать Китай супердержавой. Он назвал этот процесс Большим скачком, который начался в 1957 году. Мао публично унижал других важных партийных деятелей, таких как Чжоу Эньлай, за то, что они хотели уменьшить военные инвестиции Китая. Мао заявил, что Чжоу Эньлай — без пяти минут правый. В мае 1958 года Чжоу Эньлай был вынужден публично раскаяться в том, что препятствовал индустриализации страны.

Идея Большого скачка заключалась в том, чтобы на деньги, полученные от продажи зерна, ускорить индустриализацию Китая, поднять экономику страны и превратить ее в сверхдержаву. Говорили об избытке продуктов, которого на самом деле не существовало. И вновь был найден ответ на неудачи: на этот раз все трудности происходили потому, что крестьяне прятали зерно. По мнению Мао, можно было получить больше зерна, избавившись от вредителей. Мао организовал новую кампанию по ликвидации в стране «четырех вредителей»: крыс, воробьев, мух и комаров. В итоге после уничтожения воробьев и других птиц со страшной силой начали размножаться вредные насекомые, в том числе саранча, которые пожирали урожай. В итоге пришлось просить СССР отправить в Китай 200 000 воробьев, чтобы как-то восстановить природный баланс.

Китай взял курс на увеличение выплавки стали — по всей стране строились мастерские по производству металла из руды, на производстве было занято 90 млн человек. При этом люди практически ничего не знали о стали и мартеновских печах. Из-за потери урожая разразился голод, люди умирали голодной смертью. Лю Шаоци, один из партийных лидеров, пытался остановить Мао, озабоченный вопросом голода. После давления со стороны Лю Шаоци Мао согласился снизить конфискацию зерна на 34 %, но, несмотря на это, в 1961 году 12 млн человек умерли от голода. Согласно отчетам Лю Шаоци, за четыре года Большого скачка 38 млн человек умерли голодной смертью.

Согласно французскому историку Жан-Луи Марголену, Мао и другие поддержавшие Большой скачок партийные деятели впали в нездоровый оптимизм. Преуспеть в своих начинаниях было обязательно, как и верить во всемогущество лидера. Чиновники, занимавшие правящие позиции, не хотели рисковать своим положением и ставили заведомо недостижимые цели, подтасовывая статистику, поскольку могли переложить ответственность за достижение результата на своих подчиненных.

На Лушаньской партконференции в 1959 году министр обороны Пэн Дэхуай выступил с критикой Большого скачка и нанесенного им урона. Министра выгнали из партии, сняли со всех постов и отправили под домашний арест. Мао заклеймил Пэн Дэхуая и тех, кто его поддержал, как антипартийную клику. Интеллигенцию, которая осмелилась выражать протест, подвергали гонениям или смещали с должностей и отправляли в далекие провинции.

Для многих решительным поворотом стало партийное собрание в январе — феврале 1962 года. Председатель КНР Лю Шаоци выступил с публичной критикой Мао, который вынужден был изменить свою политику под давлением других членов партии. Решающая власть перешла от Мао к Лю Шаоци. Мао утратил поддержку из-за разразившегося в стране голода, но отказывался признавать, что в его действиях было что-то неправильное. Как считает Жан-Луи Марголен, голод, последовавший за Большим скачком, был делом рук Мао, ведь он с преступным упрямством отказывался признавать, что его планы были неудачными, и не желал принимать мер для исправления ситуации. Лю Шаоци и прочие лидеры, которые критиковали Мао, позже столкнулись с его мстительностью и злопамятностью. Линь Бяо — последователь смещенного с поста Лю Шаоци — стал продвигать культ личности Мао. В январе 1960 года он отдал приказ вооруженным силам заучивать наизусть цитаты Мао. Позже из этих цитат была составлена так называемая «Маленькая красная книжица». Мао заявил, что излишнее увлечение чтением приводит к скуке и моральному разложению. Народ не должен знать слишком много, ему достаточно избранных цитат своего лидера. При этом сам Мао любил литературу, однако не поощрял страсть к книгам у других. Весной 1963 года Мао запретил оперу, хотя сам был большим поклонником представлений, которые зачастую трогали его до слез. В особенности рьяно он выступал против произведений, в которых рассказывалось о том, как дух умершего возвращался на землю, чтобы отомстить своим обидчикам. В 1963 году он выступил с обвинениями, согласно которым все искусство было по характеру либо феодальным, либо капиталистическим. Художников и артистов он приказывал отправлять в деревню на перевоспитание. Старинные пагоды надлежало разрушить. Мао велел запретить даже садоводство!

В 1965 году Мао практически не появлялся на публике, так как вместе с ближайшими доверенными лицами был занят планированием новой кампании, получившей название Культурная революция. Мао решил всерьез взяться за очищение культуры. Первой жертвой стал председатель городского правительства Пекина Пэн Чжэнь. Кампания стартовала с обвинений в адрес подчиненного Пэн Чжэня, историка и заместителя председателя городского правительства У Ханя. В 1959 году У Хань опубликовал в газете материал, в котором критиковал одного из сановников династии Мин. По мотивам заметки была написана пьеса, в которой метафорически обыгрывалась ситуация Пэн Дэхуая, критиковавшего Мао и смещенного за это с поста. Пьеса «Доклад Хай Жуя на высочайшее имя», поставленная в Шанхайском театре пекинской музыкальной драмы, вызвала восторженные отклики зрителей и жесткую политическую критику идеологических верхов. Пэн Дэхуай был отстранен от должности в том же году. Террор был эффективен: человека можно было сделать виновным даже на основании такой мелочи, как заметка в газете на историческую тему. В 1985 году из У Ханя сделали мишень и натравили на него студентов, призывая критиковать не сдерживаясь. После этого указующий перст был направлен уже на Пэн Чжэня. В начале мая 1966 года Мао основал новый институт, призванный способствовать чисткам в ходе Культурной революции. Задачей молодежных школ было сражаться против подобных У Ханю и Пэн Чжэню «умеренных» ревизионистов, которых Мао не терпел за склонность к компромиссам.

В июне террор начал набирать обороты. Молодежь в школах и университетах настраивали против учителей и профессоров, призывая отомстить за то, что педагоги отравляли юношество своими буржуазными идеями. Призывы идти против преподавателей повторяли по радио и печатали на первой странице в «Жэньминь жибао».

Мао приказал закрыть в июне школы и отправить студентов на шестимесячные каникулы, что только способствовало усилению беспорядков. Молодежь вступала в отряды так называемых хунвейбинов. Эти отряды нападали на преподавателей, вытаскивали их на улицы, били, одевали в шутовские наряды, размалевывали им лица краской и вешали на них плакаты. Хунвейбины нападали на художников с палками и вламывались в дома, где ломали и уничтожали предметы искусства. Мао превозносил хунвейбинов до небес.

Председатель партии Лю Шаоци и Дэн Сяопин, позже ставший фактическим руководителем страны, пытались как-то сдержать разгул хунвейбинов, но Мао посчитал это отклонением от линии партии. В августе Мао запретил полиции и армии вмешиваться в действия молодежных отрядов.

Революция затронула даже исторические постройки. Мао ненавидел древнюю китайскую архитектуру и восхищался постройками европейцев и японцев. Еще во время Большого скачка Мао хотел разрушить старинные города и на их месте создать современные промышленные центры. На какое-то время он отложил эти планы. И все же древние стены, ворота и укрепления во многих китайских городах были уничтожены. Во время Культурной революции разрушили более половины исторических памятников Пекина.

В сентябре Мао приказал выбрать новый объект притеснений. На этот раз было приказано искать в рядах партии руководящие чины, которые придерживаются «капиталистического пути». Были созданы специальные «школы кадров», где подробно разбиралось прошлое опальных чиновников и проходил процесс переучивания, в ходе которого люди помимо теории также занимались физическим трудом. Лю Шаоци пытались заставить публично признать свои преступления против Мао. Он отказался, после чего его дети были вынуждены наблюдать за публичным физическим наказанием родителей. Лю Шаоци и его жену бросили в тюрьму, и они больше никогда не видели друг друга. Лю, скорее всего, умер в тюрьме от пыток.

Оказался в опале и Дэн Сяопин, поскольку он высказался против чисток. Он также поддерживал Лю Шаоци, когда тот пытался остановить голод в начале 1960-х. Дэн Сяопин пытался дистанцироваться от Мао, на что тот не мог не обратить внимание. В 1967 году Дэн Сяопин был помещен под домашний арест. Он стал целью хунвейбинов, как и его семья. Хунвейбины схватили сына, Дэн Пуфана, и сначала пытали его, а потом сбросили с третьего этажа, в результате чего он стал инвалидом.

В 1968 году Мао был вынужден прервать кампанию, поскольку правительство Китая утратило контроль над ситуацией. Китай был охвачен хаосом. Руководство страны применило армию против хунвейбинов и сумело остановить разгул, но политический кошмар не прекращался. Гонения продолжались, и, поскольку люди вынуждены были доносить друг на друга, месть превратилась в замкнутый круг. С 1966 по 1976 год около 3 млн китайцев умерли насильственной смертью. В общей сложности от последствий Культурной революции погибло и пострадало около 100 млн китайцев.

Как считает Жан-Луи Марголен, культ Мао и сопутствующий ему фанатизм были возможны потому, что молодежь ничего не знала о провалах и ужасах Большого скачка. Мао сумел убедить их, что будущее мира в их руках. Если же возникали противоречия, молодежи советовали идти против родителей и воспитателей.

Целью Культурной революции было освободить Китай от «советского ревизионизма». Многие чиновники, которых обвинили в ревизионизме, позже вернулись на свои должности. В 1974 году Дэн Сяопин стал вице-премьером в правительстве Чжоу Эньлая. Мао официально оставался у власти, но на деле он был стариком, который почти не мог говорить. Даже в последние дни жизни Мао страшился попытки отнять у него власть. Он умер 9 сентября 1976 года в возрасте 82 лет.

Поведение Мао, по оценкам многих экспертов, указывало на расстройство личности. Он никогда не признавал своих ошибок и был не способен изменить образ мышления. В своей маниакальности и стремлении воплощать масштабные замыслы он напоминал своего кумира, первого императора Китая Цинь Шихуанди. Мао не принимал всерьез свои неудачи и промахи и обвинял в них других. По сути, он был нарциссической личностью с абсолютно искаженным представлением о собственных способностях и уникальности. Такие люди обычно стремятся к тому, чтобы ими восхищались, но не способны сочувствовать другим.

Когда в 1978 году к власти пришел Дэн Сяопин, более 100 000 заключенных выпустили на свободу. Спустя год вступил в силу закон, ограничивающий использование смертной казни и власть партийных комитетов на вынесение приговоров.

Дэн Сяопин говорил о Мао, что тот вел себя как феодал. В 1970-х в разговоре с американцем Эдгаром Сноу Мао описал себя как человека без всяких рамок и законов. Влияние Мао распространилось далеко за пределы Китая, не только на пионерские лагеря при партийных молодежных организациях. У Мао появился поклонник в Южной Америке. Этот поклонник ценил людей, подобных «великому кормчему», которые предпочитали выбирать свой путь. Мао сердечно приветствовал героя кубинской революции Че Гевару, когда тот в 1960 году посетил Китай. Че Гевара ответил на гостеприимство, переняв методы Мао, которые впоследствии успешно применил на Кубе.

Че Гевара (1928–1967 гг.)

Красивый палач

^{Статуя Че Гевары в Санта-Кларе, Куба.}

В марте 1960 года Альберто Корда сделал одну из самых знаменитых фотографий в мире. Ему позировал красивый бородатый мужчина в черном берете, украшенном звездой. Образ Че Гевары, запечатленного на снимке, быстро стал символом тех, кто сражался за свободу по всему миру. Фото было растиражировано на тысячи тысяч сувениров, от плакатов до футболок. Че Гевара стал теоретиком герильи, партизанской войны, но о благородстве этого занятия можно долго спорить. Став лидером Кубы после революции, Че Гевара лично подписывал смертные приговоры и отправлял «контрреволюционеров» в тюрьмы и лагеря.

Че Гевара родился в Росарио, в Аргентине, в 1928 году. Он был старшим из пяти детей буржуазного семейства Гевара. Отец не мог держать первенца в узде, и Че вырос буйным и непокорным. От наказаний он обычно сбегал. В школе его интересовала преимущественно история. По воспоминаниям учителей, он был хулиганом, но при этом одаренным учеником, который уже на школьном дворе проявлял зачатки будущего лидерства. Согласно Джону Андерсону, написавшему биографию революционера, Че с юности любил привлекать к себе внимание и соревноваться. Он нередко участвовал в кулачных боях и не мог сдерживать приступы ярости, одолевавшие его время от времени. Когда его семья переехала в Кордову, четырнадцатилетний подросток стал все явственнее оспаривать родительский авторитет. Несмотря на невысокий рост, Че увлекался игрой в регби. Из-за манеры игры соратники по команде прозвали его furibundo — «яростный».

Когда в 1943 году армия сместила Рамона Кастильо с поста президента Аргентины, студенты начали организовывать демонстрации в Кордове. Среди этих студентов был и Альберто Гранадо, друг Че. Гранадо был задержан, и к другим студентам обратились с призывом выйти на акцию протеста с требованием освободить заключенных. Че отказался. Гранадо освободили спустя несколько месяцев. Инцидент не помешал дружбе. В студенческих кругах Че был известен благодаря своей язвительности, и, как пишет Джон Андерсон, его даже прозвали El Loco — Чокнутый.

Че обучался медицине, но все свое свободное время проводил в путешествиях. В 2004 году вышел фильм «Дневники мотоциклиста», повествующий об этих путешествиях. Продюсером фильма стал известный американский актер Роберт Редфорд. Картину критиковали за то, что она слишком романтизировала и идеализировала Че Гевару. В юности Че познакомился с трудами Фрейда и Маркса, но во времена студенчества не выражал особых симпатий к левым взглядам. В январе 1952 года он вместе с Альберто Гранадой отправился на мотоцикле в долгое путешествие, которое окончилось в Венесуэле. Поездка, продлившаяся девять месяцев, открыла юношам глаза, и Че Гевара убедился в том, что с бедностью и упадком, порожденными империализмом, необходимо бороться насильственными революционными методами.

В 1953 году Че Гевара отправился в Гватемалу. Спустя год был свергнут президент Гватемалы Хакобо Арбенс, которого поддерживало ЦРУ, и это способствовало превращению Че в радикального марксиста. Че было 27 лет, когда в Мексике он встретил Фиделя Кастро и его брата Рауля. Братья Кастро к тому времени уже долгое время пытались свергнуть на Кубе диктатуру Фульхенсио Батисты.

Батиста железной рукой правил Кубой с 1933 года, когда захватил власть. Батиста предпочитал оставаться за кулисами, создавая марионеточные правительства и назначая президентов. В 1940 году он занял пост президента, став де-юре первым лицом Кубы. Батиста, начавший карьеру как реформатор, в итоге скатился в коррупцию. Он начал зарабатывать на поставках оружия американцам и получал выгоду от дружеских и деловых отношений с американскими гангстерами, которые вели на Кубе игорный бизнес. Потерпев поражение на президентских выборах в 1944 году, Батиста со своим огромным состоянием отправился во Флориду. Тем не менее позже он вернулся на Кубу, в 1952 году устроив очередной государственный переворот. Коррупция и спекуляции на Кубе расцвели пышным цветом.

В 1953 году Фидель Кастро вместе с группой революционеров атаковал казармы Монкада. Их задержали и приговорили к длительным тюремным срокам, однако в 1955 году Батиста неожиданно помиловал повстанцев. Кастро отправился в Мексику, где организовал партизанское движение — герилью, к которому присоединился и Че Гевара. Оба были полностью преданы идее кубинской революции. Кастро попытался захватить власть в Мексике в 1957 году, но попытка провалилась. В ноябре следующего года Кастро со своим отрядом решился на отчаянное путешествие по морю на моторной яхте, которая едва могла выдержать вес 82 партизан, отправившихся освобождать Кубу. В начале декабря они высадились на Кубе, однако их встретили войска Батисты, в результате в бою погибло более полусотни человек. Братьям Кастро и Че Геваре удалось скрыться в горах Сиерра-Маэстры, где они разбили лагерь. Мало-помалу к ним присоединялось все больше противников режима Батисты. Кастро сумел убедить корреспондента The New York Times написать о нем несколько материалов в положительном ключе, в результате чего к партизанам примкнули новые люди. В горах Че Гевара основал радиостанцию Radio Rebelde, которая распространяла пропаганду, направленную против Батисты, и сообщала информацию о победах партизан, зачастую сильно преувеличенную. К 1958 году к отрядам Кастро примкнули сотни людей.

Кастро и Че Гевара умело использовали СМИ, чтобы создать себе положительную репутацию, но в действительности атмосфера в лагере подчас была пугающей. Че, получивший в горах собственный отряд, славился жесткой манерой командования. В январе 1957 года Фидель Кастро отдал приказ казнить Эутимио Герру по подозрению в шпионаже. Кастро возложил эту задачу на личного охранника, который, однако, не сумел выполнить приказ. Че Гевара вызвался добровольцем и пустил пулю в висок Герры. Согласно кубинско-американскому журналисту Умберто Фонтове, позже Че Гевара изложил эти события в письме к отцу: «Нужно признаться, папа, в этот момент я понял, что мне действительно нравится убивать». Согласно французскому исследователю Паскалю Фонтену, Че Гевара также казнил партизана из своего отряда, молодого паренька, за то, что тот украл еду. Некоторые из убитых лично Че были молодыми крестьянами, которые не хотели помогать революционерам. Че Гевара называл своих жертв военными преступниками и контрреволюционерами. В то же время Кастро считал, что убивать захваченных в плен солдат Батисты глупо, поскольку их освобождение могло бы послужить оружием пропаганды. Тем не менее он понимал, какую роль играл Че в устрашении контрреволюционеров. В марте 1958 года Че Гевара пригласил репортера Августина Соберона, посетившего лагерь, посмотреть на то, как действуют карательные отряды. Соберон отказался.

Братьев Кастро, Че Гевару и прочих посасывающих сигары бородачей (по-испански «барбудос») принято чествовать как героев революции, однако другие протестные движения, а также профсоюзы и оппозиционные партии также выступали против Батисты. США прекратили поставки вооружения на Кубу, а американский посол попросил Батисту уйти в отставку. В итоге Батиста с приближенными вынужден был бежать в Санто-Доминго (Доминиканская Республика). Революция, таким образом, не была делом рук исключительно Кастро и Че Гевары. По сути, их партизанские вылазки даже не играли большого значения. 1 ноября 1959 года Кастро без боя захватил Сантьяго. На следующий день отряд революционеров ворвался в Гавану и вновь не встретил сопротивления. Армия Батисты не хотела сражаться.

У революций есть обычай пожирать своих детей, и Куба не стала исключением. Сразу же после победы революции начались репрессии, а с ними — военные разборки и казни. На стадионе в Гаване устраивались публичные суды. И судили там не только сторонников Батисты.

Че Гевара был назначен комендантом и руководителем апелляционного трибунала тюрьмы Ла-Кабанья. Он в том числе отвечал за приговоры и казни. Помощь в создании кубинской тайной полиции он получил от испанца Анхеля Сьютата, прошедшего, в свою очередь, инструктаж в советском ГРУ. В феврале 1959 года Че отдал приказ, что все кадеты военной академии впредь должны отбывать часть службы в составе расстрельных команд. Этот приказ накрепко связывал кадетов сомнительной ответственностью.

Сколько смертных приговоров Че в итоге подписал? Точное число неизвестно, однако оценки колеблются от 700 до 1900. При этом точно известно, что Че и сам расстреливал осужденных. Возраст не был помехой казням: согласно Фонтове, Че казнил четырнадцатилетнего подростка и семнадцатилетнюю девушку за преступления против революции. Сторонники также на себе испытали его гнев и мстительность. Че приговорил к смертной казни руководителя партизанского движения Хесуса Каррераса, выступавшего против режима Батисты. Каррерас осмеливался критиковать политику Че.

В июне 1959 года Кастро отменил свободные выборы, проведение которых обещал ранее, и в сентябре Че Гевара снял с себя полномочия коменданта Ла-Кабаньи. Кастро готовил Че для новых важных постов. Че Гевара стал начальником департамента промышленности и руководителем Банка Кубы. До сих пор на кубинских банкнотах красуется знаменитый портрет Че, сделанный Кордой. Кубой теперь управлял небольшой круг избранных. В правительстве не осталось представителей других партий. Кастро снял министров с их постов, многие отправились в изгнание. Также издатели газет Avance и Bohemia, выступавшие с критикой Батисты, были вынуждены покинуть страну. Согласно Паскалю Фонтену, около 50 000 представителей среднего класса, поддерживавших революцию, в начале 1960-х были вынуждены оставить Кубу.

В революционный период Че хотел запретить сексуальные отношения в своих отрядах смешанного состава. Он также хотел запретить танцы и алкоголь как «буржуазное разложение». Этого сделать не удалось, но при любом удобном случае Че подчеркивал собственный аскетизм, который, впрочем, был пиар-трюком.

Че тщательно поддерживал имидж партизана. Он носил камуфляж и постоянно ходил в знаменитом берете. По его приказу было отснято огромное количество фото и видео, где Че в поте лица трудится среди простых людей: работает на заводе, кладет кирпич на стройке, срезает тростник на сахарных плантациях. На самом деле Че, как и Мао Цзэдун, любил роскошь и умел ею наслаждаться. Согласно Умберто Фонтове, у Че была личная гавань для яхт, огромный бассейн, семь ванных и пять телевизоров в доме. Один из телевизоров, доставленный из Штатов, достигал трех метров в ширину.

Журналиста Антонио Монтеса, который в январе 1959 года написал о роскошных апартаментах Че для кубинской газеты Carteles, вызвали на допрос. По свидетельству Монтеса, Че был вне себя от злости и грозился пристрелить журналиста. Пока Монтес ждал решения своей судьбы в кабинете Че, он одновременно стал свидетелем того, как вождь революции раздает направо и налево смертные приговоры. По словам Монтеса, Че кричал ассистенту, что тот не должен давать адвокатам возможности затягивать с приведением приговора в исполнение. Чтобы найти управу на адвокатов, нужно было припугнуть их казнью и обвинить в пособничестве режиму Батисты, объяснял Че. Доказательства были второстепенными буржуазными деталями, не имевшими значения.

По свидетельству кубинского журналиста Луиса Ортеги, когда Че отлучался из тюрьмы Ла-Кабанья, он все равно по привычке звонил туда ранним утром и осведомлялся о количестве казненных. Ортега был знаком с Че Геварой с 1954 года.

Когда Че назначили начальником департамента промышленности и руководителем Банка Кубы, он получил возможность внедрить на острове советские принципы управления. На Кубе ввели новую норму рабочей недели: 64 трудовых часа и «добровольный» труд по выходным.

В 1960 году Че организовал рабочий лагерь в Гуанаакабибесе, куда отправили тех, кто, по словам Че, совершил преступления против революционной морали. Их нужно было перевоспитать с помощью физического труда. Заключенные в лагере проходили программу, которая должна была подготовить их к возвращению в социалистический строй. Все заключенные носили синюю форму. На перевоспитание отправляли геев, свидетелей Иеговы, а также всех, кто бунтовал против системы, например длинноволосых поклонников рок-музыки. Геев и свидетелей Иеговы не брали в армию, поэтому в лагере из них пытались сделать «настоящих мужчин». Заключенные, которых преследовали за «декадентство», были вынуждены работать в нечеловеческих условиях. Женщин насиловали, мужчин избивали, и часть из отправленных на «перевоспитание» так никогда и не вернулись обратно.

Че Гевара также участвовал в развязывании одного из самых масштабных мировых кризисов после Второй мировой войны. Во время поездки в Москву Че заключил с советским лидером Никитой Хрущевым секретный договор о размещении на Кубе ядерных боеголовок. Ракетный кризис заставил отношения между СССР и США стремительно накалиться, в результате чего возникла угроза третьей мировой войны. Хрущев в итоге распорядился демонтировать и вывезти боеголовки с Кубы. Че Гевара противился такому решению и считал, что Хрущев проявил непозволительную для коммунистического лидера мягкость. Уже после окончания кризиса в интервью изданию London Daily Worker Че в очередной раз раскрыл свой жесткий характер и взгляд на мир. Он заявил: «Если бы ракеты остались, мы бы направили их в самое сердце Соединенных Штатов, включая Нью-Йорк. О мирном сосуществовании не может быть и речи. Мы должны шагать тропой победы, даже если это будет стоить миллионов ядерных жертв!» По мнению Че, гнев необходимо было поддерживать тлеющим. Всерьез он говорил или нет, но его безжалостность была очевидной. Число жертв не имело значения, если речь шла о благе революции. Че разочаровался в советской политике.

Ранее он успел заручиться поддержкой в Китае, где кормчий Мао также жаждал владеть ядерным оружием, к вящему устрашению остального мира. Че Гевара побывал в Китае в 1960 году, и Мао произвел на него яркое впечатление. Оба хорошо понимали эффективность террора в классовой войне. Согласно Паскалю Фонтену, Че также поблагодарил Мао за организацию Культурной революции.

Че Гевара был человеком бескомпромиссным и прямым, как и Мао, которым он восхищался. На заседании Генеральной Ассамблеи ООН 11 декабря 1964 года Че высказался предельно ясно. «Разумеется, мы проводим казни, и мы продолжим до тех пор, пока это будет необходимо», — заявил он. К началу 1970-х на Кубе казнили более 14 000 человек.

В 1965 году Че отправился в Алжир, где призывал к глобальной революции. Следующей на очереди была Танзания, откуда он вместе со своими отрядами отправился в Конго, где намеревался помочь лидеру республики Лорану Кабиле, которого поддерживал также СССР. В итоге от этой операции пришлось отказаться. Че вернулся на Кубу и после продолжительного разговора с Кастро сложил с себя все государственные полномочия и прекратил выступать публично. Он принял решение покинуть Остров свободы и отправиться в Боливию, где разбил партизанский лагерь, однако его идеология не помогла ему заручиться поддержкой боливийских крестьян. Из своего лагеря Че организовывал нападения на боливийскую армию. 26 сентября солдаты при поддержке ЦРУ захватили Че в плен в деревне Ла-Игера. По приказу президента Боливии 9 октября 1967 года Че был казнен. Ему исполнилось всего 39 лет.

Мао был не единственным кумиром Че. Он также восхищался Сталиным и даже использовал в качестве подписи псевдоним Сталин II. Че также поддерживал вмешательство СССР в Венгерское восстание 1956 года. По словам Умберто Фонтовы, он называл венгерских повстанцев фашистами. Французский исследователь и журналист Режис Дебре знал Че Гевару и был вместе с ним в Боливии. По словам Дебре, Че был нетерпимым и холодным человеком, проповедовавшим ненависть. По словам Че, ненависть превращала людей в эффективные машины для убийства.

Че, безусловно, верил в свои революционные идеалы, однако подобно другим вождям революции считал себя вправе управлять массами, и ему не было дела до чувств или идеалов других людей. Если смотреть с точки зрения статистики, Че — далеко не самый жуткий персонаж этой книги, но удивительно то, что его до сих пор предпочитают считать идеалистом с чистыми помыслами и борцом за свободу. Яркий пример тому — ранее упомянутый фильм Роберта Редфорда «Дневники мотоциклиста». Многие знаменитости, включая рэпера Джей-Зи и актера Джонни Деппа, появлялись в футболках с портретом Че на груди. Футболист Диего Марадона даже сделал в качестве татуировки портрет Че у себя на плече (на ноге, кстати, у него красуется портрет Кастро). Если бы знаменитый гитарист Карлос Сантана, тоже охотно позирующий в футболке с Че, жил в те времена в Гаване, его бы отправили в исправительный лагерь как патлатого рокера. Тщательно охраняемый романтический образ Че как человека, несущего благородную миссию, также говорит о том, насколько важную роль в наше время играет создание имиджа. Красивых людей заведомо считают благородными и несущими важные моральные идеалы. Александр Македонский, очевидно, также был красавцем — по крайней мере, так его хотят представить создатели кинолент. Александр Македонский и Че Гевара, первый и последний герои нашей книги, настолько канонизированы, что практически невозможно критически и беспристрастно проанализировать совокупность их поступков. Иначе красивая картинка разлетелась бы вдребезги.

Заключение

Когда в одной из своих статей я раскритиковал Мартина Лютера за склонность к пропаганде и риторике ненависти, то в ответ получил обвинения во лжи. По мнению моего критика, я обошел вниманием тот факт, что Лютер был реформатором, полностью обновившим институт церкви. В свою очередь, огромная статья в интернете защищает действия одного из героев этой книги, Типу Султана. Ее автор заявляет, что по нынешним меркам Типу вряд ли снискал бы популярность, поскольку имел склонность рубить головы и пытать людей, которые ему не нравились. Однако, как он пишет, головы рубили и другие правители по всему миру. То есть Типу был вовсе не так плох, как многие утверждают. Подобные защитные речи постоянно публикуются в адрес всех героев книги, которую вы держите в руках.

Удивляет в этих публикациях, призывающих к пониманию и соотношению реалий, полнейшее отсутствие жалости к жертвам. Как будто страдания жертв Типу Султана или других перечисленных в этой книге антигероев со временем прекращают быть менее ужасными. Две или десять тысяч лет назад жертвы чувствовали тот же страх и то же отчаяние, что и в наши дни. Человека, погибающего от рук безжалостного палача, не интересует, что это, обычай страны или рутина, сопровождающая войны. Жертва всегда остается жертвой. Когда в патриотическом угаре толкование истории сосредоточивается вместо деталей на генеральных линиях, жестокость правителей зачастую трактуется как преимущество, а жажда власти превращается в героизм.

В этой книге полно сослагательного наклонения, которого история, как известно, не знает, да и обвиняющий перст указывал на героев слишком часто. Но основной задачей книги было осветить наименее лестные факты биографии известных людей прошлого, чья жажда власти и нарциссизм причинили окружающим бесконечные страдания. Эта книга проливает свет на мотивы их поведения. Иногда эти мотивы смешны, поверхностны и преисполнены жажды мести, иногда это просто проявления сиюминутной прихоти душевнобольных людей. В одном автор уверен: никто не хотел бы жить по соседству с героями этой книги или выгуливать рядом с ними свою собачку.

Религия, национальность или политическая принадлежность не должна препятствовать критической оценке личностей, о которых принято рассказывать лишь героические истории. История должна взращивать в людях также способность к сочувствию, о которой часто забывают, поскольку историю диктуют победители. Автор не призывает сносить памятники упомянутым в книге персонажам. Тем не менее на монументах можно было бы разместить таблички с дополнительной информацией. Эта информация включала бы в себя число жертв, приближающееся к миллионам.

Над книгой работали

Переводчик Любовь Шалыгина

Научный редактор Никита Соколов

Редактор Екатерина Дунаева

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта О. Равданис

Дизайн обложки Ю. Буга

Корректоры М. Смирнова, Т. Редькина

Компьютерная верстка М. Поташкин

Перевод осуществлен при финансовой поддержке FILI