Место, где всё по-другому бесплатное чтение

Темно-красная «Нива» ехала по грунтовой дороге в сторону трассы. Особой цели у водителя не было. Впрочем, у него вообще не было никакой цели. Он катался на машине по стране, останавливаясь в различных местах. Когда приходила весна, ездил по югу. Затем уезжал от нескончаемого потока туристов на север. С наступлением осени, возвращался на юг, продлевая себе теплый сезон. Вся его жизнь в последние три года после развода проходила в путешествии.

Ночевать предпочитал в палатке рядом со своей машиной. Хотя, в случае необходимости, можно было и скрючиться в салоне, но комфортной такую ночевку назвать сложно.

Годовалая, еще свеженькая, с заводским запахом, «Нива» – это все, что осталось у него после развода. Да еще немного одежды, которую жена с криками и оскорблениями выкинула в окно, когда он уходил из дома. Квартира и дача остались бывшей.

Это было уже три года назад.

Сперва было трудно и непривычно. Хотелось просто ехать и ехать. Все равно, куда. Чуть позже он обзавелся рюкзаком для самых необходимых вещей, ящиком для прочего барахла, который служил органайзером в багажнике, палаткой, раскладными стульями, столиком, небольшим тентом от дождя и даже бензиновой горелкой, и специальным походным набором посуды для приготовления еды.

И вот, спустя три года, другой жизни, он себе уже и не представлял. Да и могла ли та, другая жизнь сравниться с новой?

Жизнь в городах для него всегда была скучна и однообразна. Ее ему хватило пока он был семейным человеком. Хотелось простора, свободы. Возможности остановиться, где пожелаешь. Благо, машина с достаточными внедорожными качествами, чтобы владелец ее не чувствовал практически никаких препятствий на своем пути.

Когда надоедает на одном месте, просто собираешь палатку, складываешь вещи в багажник и едешь дальше, на поиски нового. Иногда он заезжал на несколько дней к друзьям или родственникам. Зимой устраивался на подработку где-нибудь в южных регионах, когда местные готовились к очередному туристическому сезону и нанимали работников.

Если становилось совсем скучно, что бывало крайне редко, то он подбирал на трассе попутчиков. В основном это были профессиональные лентяи, либо чокнутые, помешанные на вселенских правительственных заговорах или инопланетных вторжениях. Но, иногда с ними было интересно. Хотя всё же зачастую это были пустые и недалекие люди, ведущие паразитический образ жизни. Разговаривать с такими было не о чем. Они только и трындели о том, как «нагибают систему», да кичились своей непохожестью на остальных. Они все были между собой одинаковы до мелочей. Их занимал только поиск халявы. Все равно какой: еды, выпивки, одежды, сигарет или наркотиков. Они были всеядны, этакие говорящие желудки на ножках. От них всегда воняло, поскольку на гигиене они экономили. После разговоров с такими пассажирами оставался легкий неприятный осадок. Те даже не скрывали, что подвозивший их, также был для них источником халявы, бесплатным такси. Но все же, иногда, когда ты уже совершенно отвыкаешь от общества, подвозить таких полезно. Это здорово отрезвляет разум, и скука по обществу проходит быстрее, чем попутчик покинет салон автомобиля, унося с собой запах немытого тела, пустые рассуждения, да пачку выпрошенных сигарет.

Перед трассой грунтовка перешла в приличную асфальтную дорогу, на обочине которой он увидел одинокий женский силуэт. Рядом не было стоянок дальнобойщиков, да и как он знал, плечевки – проститутки, обслуживающие дальнобойщиков, по одной редко появляются на трассе – слишком опасное место. Уже давно они сбились в профессиональные кооперативы со своими точками обслуживания и даже обзавелись радиостанциями, в радиоэфире предлагая свои услуги.

Вряд ли эта была из их числа. Здесь, на фоне пожухлой от солнца южной растительности, ее длинные худые ноги в синих джинсовых шортах и белой футболке выглядели инородно. Но тем не менее она смотрела в его сторону, жестом показывая, что останавливает машину.

Запыленная от долгой езды по грунтовым дорогам «Нива» остановилась рядом с девушкой, и водитель опустил стекло.

– Подбросишь до города? Денег нет только, – она чуть улыбаясь, смотрела на него.

Водитель окинул ее изучающим взглядом. Молодая, на первый взгляд совсем юная, девчушка вполне могла сойти за какую-нибудь хиппи: поношенные белые кроссовки, несколько мешковато сидевшие джинсовые шорты, бывшие когда-то почти наверняка насыщенного синего цвета, белая футболка с растянутым воротом, на которой виднелось несколько серых пятен. Черные прямые волосы, явно нуждавшиеся в хорошей помывке, собраны в хвост, опускавшийся до середины ее спины. Рядом на земле стоял пыльный рюкзак. Она явно не вчера вышла из дома.

Ее темные глаза смотрели прямо на него, так же внимательно изучая. В них было любопытство вперемешку со страхом или скорее здоровым опасением. Девушка не была похожа на автостопщицу, хотя и пыталась соответствовать этому. Что-то наверняка побудило ее ехать автостопом. Она продолжала молча стоять, не отводя взгляда. Было в нем что-то осмысленное, внимательное и живое. Хотя самой обладательнице походного рюкзака и темных глаз на вид было вряд ли больше двадцати лет.

– Ближайший город неблизко, до вечера вряд ли доеду, – он показал жестом на машину.

– Окей. Довези куда сможешь, – она отвернула голову и едва слышно добавила, – лишь бы подальше.

Он понял, что у девушки есть какая-то история, которая так же, как и его в свое время, ведет куда-то, то ли в пропасть, то ли к новой жизни. Сам был таким же и мгновенно внутренним чутьем уловил если не родственную душу, то как минимум схожую ситуацию.

– Поехали.

Дверь машины открылась, и он перекинул на заднее сиденье протянутый рюкзак. На переднее села попутчица.

Желания лезть с банальными вопросами в душу к незнакомке не было, он и сам не любил расспросов про свою жизнь. Мало ли, что там было раньше у кого. Сейчас же он научился радоваться мелочам, таким как хорошая погода, красивые места, закаты и восходы солнца, отражение луны в водной глади… Да и разве это такие уж мелочи? Далеко не каждый может себе их позволить вот так, как он, каждый день.

Если попутчица захочет, сама расскажет, что следует. Ну или наврет, лишь бы было интересно. Он переключил музыку, выключив хриплый вокал Котляра и включил радио.

От девушки веяло некой легкостью, если не сказать, беспечностью, которая присуща людям молодого возраста, но потом обычно бесследно исчезает под гнетом проблем и забот, которыми человек так стремится загрузить себя, полагая, что от этого становится более взрослым и самостоятельным. Он со временем теряет эту юношескую легкость и открытость ко всему новому, становясь важным. По крайней мере в своих глазах. Но для чего эта важность? Всю жизнь стремиться к тому, чтобы ходить на работу с важным видом, всем вокруг демонстрируя это? А потом? Кто-то, уже пытаясь подчеркнуть свою собственную важность, скажет о том, что ты был очень важным, и отдаст команду закрывать крышку. И уже новые важные люди будут рассуждать о том, был ли ты важным или нет. Ну или не будут. Забудут почти сразу. Разве это важно?

Дорога вывела на трассу, и «Нива», рыча мотором и подвывая раздаткой, неспешно везла их мимо бесконечных полей, изрезанных дорогами и полосами посаженной акации.

– Можно закурить? – спросила попутчица, указывая на пачку сигарет на панели.

Он молча кивнул, и вскоре салон окутал сизый сигаретный дым.

– Меня Маша зовут, – сказала она и с улыбкой протянула руку.

– Сергей, – он несильно сжал маленькую протянутую ему ладошку, – будем знакомы.

Девушка заметно повеселела, прошла ее легкая робость и при ближайшем рассмотрении она показалась Сергею значительно симпатичнее, чем на первый взгляд. Он даже в один момент подумал, что она может быть несовершеннолетней. Сейчас многие девушки выглядят старше своих лет, чего нельзя сказать о парнях. Те, наоборот, даже за двадцать зачастую выглядят детьми. Да и ведут себя так же. Его дочь, оставшаяся с матерью после развода, так и не пожелала с ним общаться. Ее хорошо обработали, видимо, и она заявила на суде о том, что отец никогда не занимался ее воспитанием и всегда был агрессивен по отношению к ней и ее матери. Он писал ей сообщения и даже звонил на день рождения, но она ответила ему лишь единожды. Сказала, что не желает его больше ни видеть, ни слышать.

Беседа завязалась сама собой и дальше шла легко и непринужденно. Сергей рассказал, что уже несколько лет живет в дороге. Все его жилье – палатка, да эта машина. Маша поведала о том, что ей двадцать три и как раз три года назад она вышла замуж, бросив учебу. С мужем уехали из поселка в город. Но семейная жизнь не задалась. Муж стал изменять, озлобился. А позже начал распускать руки. Родители ее, воспитанные в советском менталитете, сказали, что она сама виновата в том, что муж так себя ведет. Говорили ей о том, что позор на весь поселок будет, если она уйдет от мужа. И, конечно же, домой ее они не пустят.

Не выдержав после очередной ссоры, Маша ушла. Она заранее подготовила рюкзак со всем самым необходимым, который хранила у подруги. Немного пожила у нее, но дольше оставаться там было нельзя. Рано или поздно муж нашел бы ее и устроил скандал.

Уже несколько недель как она не живет дома и возвращаться туда не намерена ни под каким предлогом. Опасается только, что муж станет ее разыскивать.

– Да уж, судьба… – Сергей сказал задумчиво, выпуская сигаретный дым.

Ему стало по-человечески жаль Машу. Ведь не смотря на схожесть ситуаций, у него было гораздо больше возможностей, чтобы начать новую жизнь. У Маши же не было даже палатки. Только небольшой спальный мешок, да кусок зеленой полиэтиленовой пленки, который она использовала как тент или просто накрывалась им.

– Зеленый выбирала, – говорит, – специально, чтобы в посадке не видно было.

Сергей одобрительно кивнул. Девушка явно не была лишена логики. Ночевать одной в лесополосе у дороги – лотерея. А зеленый тент в кустах ночью не заметен. Но вот, что его действительно удивило, так это нож, рукоять которого торчала из бокового кармана рюкзака. Он увидел его, когда убирал ее рюкзак на заднее сиденье. Нож был явно великоват, для такой хрупкой хозяйки. Наверное, у мужа стащила, подумал Сергей, девушки такими редко пользуются. Но расспрашивать не стал. Сам же он вообще возил мачете под своим сиденьем. Вещь в полевом лагере очень полезная. Можно бурьян под палатку выкосить, веток для костра нарубить. Да и спокойнее, когда у тебя такой клинок под рукой. При необходимости может и выручить. Мало ли что. Либо зверь дикий, либо человек. С ним в дороге спокойнее.

Маша все больше нравилась Сергею. Не имея опыта, с минимумом снаряжения и, судя по всему, без денег, решиться на такую авантюру… Явно девушке мужества не занимать.

– Уже вечереет, – сказал Сергей, – надо на заправку заехать, а потом уже и ночлег искать. Еще в магазин надо заехать.

Покупать еду на заправке было дорого, поэтому он всегда брал продукты в деревенских магазинах либо на рыках, когда ехал к месту ночевки. Там, после установки палатки, готовил.

В целом, если не ездить по платным дорогам и делать длинные, не меньше недели, привалы, то выходило достаточно бюджетно. Хотя, конечно, приходилось сильно экономить. Выручала рыбалка. Хорошо, когда место попадалось уловистое. Это помогало еще больше экономить.

Сергей предложил переночевать либо в палатке, либо в машине, на ее выбор.

– Но только в палатке придется вместе, – сказал он, – я в машине не люблю спать, там тесно. Тебе с твоим ростом тоже не очень будет.

– Тогда лучше в палатке, – ответила Маша, – но только ты должен пообещать, что не будешь приставать ко мне.

Он рассмеялся.

– Разве можно обещать такие вещи? Это ж как надо быть не в себе? А если ты сама начнешь приставать ко мне, я что, должен отказаться, если пообещаю?

Ему стало невероятно смешно от ее фразы. Он еще больше рассмеялся, когда представил, что молодая обнаженная женщина уговаривает мужчину заняться сексом, а он с суровым видом бурчит, – нет, я обещал.

Однако Маше было совсем не смешно, она нахмурилась.

– Да должен, если обещал! – взгляд ее был серьезен. – Раз обещал, значить хоть умри, но сделать должен, – сказала она с ударением на последнем слове.

– Ну тогда я не буду обещать, – ответил, став серьезным, Сергей. – Если не захочешь, ничего не будет, я не маньяк какой-нибудь и не насильник, но обещать ничего не буду. Мне хватило обещаний, сделанных в свое время в ЗАГСе. Их я соблюдал. Дебил! Оказалось, что соблюдал только я. Так что извини, но у меня на обещания и клятвы аллергия с некоторых пор!

Сергей подумал о том, что по-видимому уже отвык от нормального общения с женщинами. Хотя, в конце концов, это его машина и его жизнь, и он не обязан выполнять прихоти девицы, которая, поругавшись с мужем, возможно, просто хочет ему насолить и впутает его сейчас в какую-нибудь историю. Ведь кто даст гарантии правдивости ее рассказа? А ему к чему неприятности? Он слишком стал дорожить своей свободой и своим образом жизни и не хотел иных приключений.

Маша отвернулась к окну и, поджав под себя ноги, обняла руками колени. Она молчала. Наверное, обиделась, решил Сергей. А может вспоминает какие-то свои обещания или те, что давали близкие ей люди и не выполнили. Он не стал беспокоить ее.

Она не повернулась к нему ни на заправке, ни позже, когда они подъехали к магазину. Вопрос о том, нужно ли ей что-нибудь, она проигнорировала, так и оставшись сидеть в одном положении, глядя в окно.

Купив все необходимое, выехали из поселка. Узкая неровная дорога пошла вдоль берега небольшой реки. На Машу Сергей уже не обращал внимания. Хочет – пусть себе дуется сколько угодно. Он ничего плохого ей не делал, а значит и винить себя не в чем. Бывшая супруга каждый день его обвиняла в чем только могла. Казалось, не было таких вещей в которых его не обвиняли и не ставили ему в вину. Даже, когда он застал ее с любовником, она мгновенно заявила, что от хороших мужей жены не гуляют, обвинив его в отсутствии внимания. Он, конечно, правда был всегда на работе – хотел выплатить ипотеку за квартиру поскорее. Но это было уже давно, и сейчас он не собирался терпеть новые обвинения, зная, что женщины мастера в этом.

Место на берегу нашлось сразу. Ни отдыхающих, ни рыбаков не было. Сергей обрадовался этому. Ему не хотелось, чтобы его видели в компании этой девушки, вдобавок, если верить ее словам, сбежавшей от мужа-тирана, который будет ее разыскивать. А может быть уже разыскивает. Он начал жалеть, что вообще ее взял. А тут и место хорошее нашлось – мог бы на несколько дней остановиться.

– Выходи, приехали, – хмуро произнес он. – Привал.

Маша повернулась. Глаза ее были красными и припухшими.

– Хорошо, – она ответила тихим голосом и слегка всхлипнув, потерла глаза. – Извини, не хотела мешать тебе, – она опустила взгляд, – я не буду больше. Ты меня выручаешь. Я хочу быть благодарной. В городе уйду и не буду тебя больше обременять.

– Только не надо ничего обещать. Хорошо? – Сергей немного улыбнулся. Ему хотелось разрядить обстановку.

– Хорошо, – ответила она и вышла из машины.

Он стал заниматься привычными для себя работами по разбивке лагеря. Зажег горелку и поставил готовиться бульон. Затем расчистил место под палатку рядом с машиной, чтобы на случай непогоды можно было натянуть между ними тент для укрытия. Под ним легко можно сварить еду, даже под сильным дождем.

Маша молча принялась помогать. Сперва они вместе, вооружившись найденными тут же палками, расчищали землю под палатку от веток, камней и всякого мусора. Затем она пошла собрала сухие ветки для костра и аккуратно сложила их вместе. От ее унылости не осталось и следа. Она была легка и непринужденна. Вскоре они уже перебрасывались короткими шутливыми фразами, подбадривая друг друга. Поразительной была та молниеносная быстрота, с которой изменялось ее настроение.

Сели ужинать. На улице темнело, и чтобы комары не надоедали, разожгли небольшой костер. Атмосфера стала более теплой и располагала к хорошей беседе за чаем.

– Ты от кого-то убегаешь? – вдруг, спросила Маша. Ее лицо выглядело так беззаботно и естественно, как будто бы она спрашивала который час. – Ты же можешь спокойно поселиться где-нибудь в деревне или городе, завести новую семью, жить как другие?

– Не могу.

– Кто за тобой гонится?

– Никто. По крайней мере никто не гнался. Сперва от себя бежал, наверное, сейчас просто так живу. Привык.

– От себя можно убежать только внутрь себя, – проговорила Маша задумчиво, – только это тоже не навсегда. Они тебя рано или поздно догонят и сделают таким же как все.

– Кто они? Кого сделают? Ты же сама бежишь!

– Ты знаешь, от кого я бегу, – голос ее чуть дрогнул, и она отвела глаза в сторону.

– Ладно, не обижайся, – примирительно сказал Сергей.

– Мне не за что на тебя обижаться. Ты первый человек, который помогает мне, ничего не требуя. Я никогда этого не забуду.

Он встал и, взяв с собой грязную посуду и полотенце, пошел к реке. Не оставлять возле палатки остатки еды была его давняя хорошая привычка. Очень не хотелось визитов по ночам разных животных, которых привлекал вкусный запах пищи.

После того, как Сергей вернулся, Маша, взяв свой рюкзак, пошла на берег.

Он слышал плеск воды, но не видел в темноте ничего, что там происходило. Когда она вернулась, ее волосы и футболка были мокрыми, а бедра облегало небольшое полотенце. Оно едва прикрывало ягодицы. А при отблесках костра виднелись очертания острых сосков на небольшой груди под мокрой прилипшей футболкой. Маша поставила рюкзак рядом с машиной, а на капоте разложила свое мокрое белье и шорты. Затем подошла к костру и подкинула в него несколько сухих палок. Украдкой через плечо она поглядывала на Сергея. Он не мог видеть ее взгляда, но чувствовал, что она словно специально дразнит его, завлекая в свою древнюю, известную всем женщинам, игру. Становилось все сложнее оторвать взгляд от ее тонкой высокой фигуры, силуэт которой обрисовывал мерцающий свет костра. Она манила всем, от легких небрежных движений руками, расправляющих волосы, до округлых бедер, прикрываемых полотенцем. Мысль о том, что под этим полотенцем, опьяняла.