One simple thing: почему йога работает? Новый взгляд на науку йоги бесплатное чтение

Если и существует духовная практика, которую высмеивали, даже издевались и подгоняли под различные стереотипы на Западе, то это йога. А почему нет? Западные йогины – легкая мишень для насмешек. Со всеми нашими прическами-гульками, дорогими леггинсами, семенами чиа, смузи, сумками для ковриков через плечо, продолжительными ретритами, кристаллами, намасте-приветствиями, пением мантры «ОМ» и повсеместным сидением со скрещенными ногами – материала для шуток предостаточно. Пару столетий назад, во времена британской оккупации, йогины в Индии попали под взоры первых путешественников, которые никогда раньше не встречали ничего подобного. Тогда они тоже были объектом насмешек и клеветы[1]. Джон Овингтон в 1689 году рассказывал о «мучительных и противоестественных позах» обмазанных пеплом философствующих бродяг, прозванных факирами по аналогии с персидскими аскетами. Последних определили в одну категорию с индуистскими йогинами. Вооруженный и высоко организованный орден аскетов Нага Саньяси[2] оказывал сопротивление господству Ост-Индской компании, и с середины 1700-х по начало 1800-х годов Нага Саньяси и мусульманские факиры были постоянными организаторами восстаний и атак против Ост-Индской компании в Бенгалии. Это привело к массовым репрессиям в отношении всех отшельнических сообществ[3].

Сам факт, что европейцы определили Нага Саньяси, факиров и йогинов более мирных орденов в одну категорию опасных и жестоких аскетов, возможно, стал причиной того, что йога перестала быть популярной в Индии в 1700–1800-е годы. Несмотря на то что йогины считались опасными, грязными и лживыми мошенниками (и даже в наше время есть тому примеры), практика и философские принципы йоги выдержали эти непростые времена и обрели новое рождение с появлением Шри Кришнамачарьи[4], Свами Шивананды[5] и продвижением йоги на Запад в конце 1800-х. По состоянию на 2014 год, с премьер-министром Нарендрой Моди, активным популяризатором и практиком йоги, Индия начала набирать обороты в развитии этой древней практики[6]. Предложение Моди о проведении Международного дня йоги было поддержано всеми странами, представленными в ООН, и помогло Индии восстановить свой статус первенства в мире йоги. Найдутся и те, кто скажет, что Индия своей связи с йогой никогда не теряла. Однако в конце 1980-х я провел много времени в путешествии с севера на юг Индии в поисках учителей, и встретил лишь немногих. В 1990-е в Майсоре было всего две или три школы йоги, а теперь их число приближается к пятидесяти. В настоящее время Майсор считается одной из столиц йоги в Индии. В большей степени благодаря влиянию Паттабхи Джойса. Ситуация в сфере йоги в Индии претерпела значительные изменения.

Йога пришла в Америку в 1800-х. С тех пор она основательно ассимилировалась в нашу культуру. Хоть американцы и изучали тексты йоги – Ральф Уолдо Эмерсон любил «Бхагавадгиту», – очень немногие действительно занимались ее практикой. Однако за короткий срок в чуть более два столетия миллионы людей самых разных социальных групп и убеждений начали практиковать йогу. В 2017 только в Соединенных Штатах более 36 миллионов людей занимались какой-либо формой йоги – и не только те, кто находится на пути духовности. Йогу практикуют школьники, пожилые люди, люди, заключенные под стражу, люди, страдающие ПТСР, пациенты больниц и те, чья жизнь наполнена стрессом[7]. Йога дает утешение всем и свободна от дискриминации.

Важно отметить, что США продолжают оставаться центром столкновения различных культур. В 1960-е годы у нас появились East meets West («Восток встречает Запад») и движение хиппи. Тогда молодое поколение пыталось освободиться от оков военного режима и ограничивающих идеалов семейной жизни. По моим наблюдениям за эволюцией в сфере йоги за последние тридцать лет, теперь это скорее можно описать как «Запад поглощает Восток». Свободная форма принятия духовности столкнулась с консюмеризмом. А это – прямая противоположность того, что предполагается в качестве главных эффектов йоги. Премьер-министр Моди заявил, что йога является частью культурного наследия Индии, что соответствует действительности. Но в то же время Запад принял йогу как собственное дитя, и она в Соединенных Штатах приспособилась к здешним условиям необычными способами, включая секуляризацию медитативной практики.

Мне сложно отделить древнюю культуру Индии – или индуизма – от практики йоги. Я не уверен, что превращение медитативной мистической практики в полностью светский фитнес-тренинг может быть хорошей идеей. Как только вы убираете медитативный аспект йоги из практики, может ли она по-прежнему называться йогой[8]? С другой стороны, йога доказала свою независимость от религии. Это наглядно представлено разнообразием воззрений практикующих, в числе которых есть как приверженцы какой-либо религии, так и нерелигиозные люди, которые практикуют йогу, потому что она успокаивает ум, снижает уровень стресса и способствует большей внутренней ясности. Со мной практикует один пастор. Он использует время выполнения техники глубокого дыхания, чтобы поразмышлять о предстоящей воскресной проповеди. Раввин с помощью практики находит тишину, которую устная молитва не способна ему дать. Все иудео-христианские традиции имеют мистические ветви, внутри которых встречается прямой контакт с божественной силой, но подобные мистические течения часто считаются маргинальными. Восточные традиции не создавали деления между мирским и священным. Йога, ритуал и мир вокруг воспринимались как одно целое, они были мистическими по своей сути. В наше время мы часто забываем, что есть разница между религией и мистицизмом, догмой и размышлением. Но именно в этом преимущество йоги. Это легко доступный нам мистицизм. Йога неизменно приводит в состояние созерцательности. Обычно это происходит с первого раза, когда вы ложитесь и как следует отдыхаете после практики.

Хотя некоторые элементы йоги глубоко переплетены с традицией индуизма, многие другие – нет. В древних текстах не раз упоминается о том, что практика йоги превосходит культуру, время, место и то, что мы сейчас называем религией[9]. Несмотря на то что йога действительно происходит из Индии и уходит своими корнями в философскую систему индуизма, она доказала свою непревзойденную способность к адаптации: люди занимаются йогой на каждом континенте, независимо от культурной среды, к которой они относятся. Что удивительно, миллионы людей, регулярно практикующие йогу, имеют очень похожие результаты: они чувствуют себя лучше, отмечают бо́льшую ясность в мыслях, улучшение здоровья, и в большинстве случаев им становятся более очевидны их задачи и цели. Это отсылает к одной из основ индуистской традиции, которая носит имя «Вечный Путь», или Sanatana Dharma. Одна из основных идей индуизма заключается в том, что каждое живое существо имеет предназначение и что мы должны стараться жить так, чтобы это предназначение было исполнено в течение жизни. И с этой позиции я вижу все преимущества йоги.

Так многое в этом мире разделяет нас: политика, религия, спортивные команды, все наши личные мнения, идеи и суждения. Достаточно редко можно найти то, что нас объединяет. Йога – одна из таких вещей. Она способна помогать нам преодолевать скрытые различия. В ее основе – ясность ума, сострадание, эмпатия, доброта, любовь и забота. Все эти состояния и эмоции превосходят религию, отличия и все, что отделяет нас друг от друга. Это напоминает о существующей связи между нами. Конечно, мы нечасто можем увидеть отражение этих качеств в современной рыночной системе, но когда речь идет об эффектах практики йоги, часто они бывают одинаковыми у многих людей. Мне это кажется чрезвычайно интересным, и это одна из тех вещей, которые подтолкнули меня к вопросу: в чем заключается внутренний механизм, который позволяет самым разным людям ощутить эффективность практики йоги, в независимости от того, каким типом йоги они занимаются?

Слово «йога»

Слово «йога» (yoga) имеет несколько значений. Среди них «объединение», «концентрация», «путь» и «отношение». Само слово происходит от корня yuj, что означает «обуздать» или «соединить». Поэтому слово «йога» чаще всего ассоциируется с идеей объединения. Древний санскритский грамматист Панини писал, что существует два определения слова «йога» в зависимости от его применения. Первое – yujir yoge, используется для описания действия по присоединению или обузданию. Например, при запрягании вола в телегу. В самых ранних учениях древнего канона «Санатана Дхармы», то есть «Ведах», слово «йога» использовалось именно в этом значении. Но для обозначения практики йоги, которая была выделена в качестве духовной дисциплины в поздние годы периода «Упанишад» (800–500 гг. до н. э.) словообразование произошло от yuj samadau. Это означает (приблизительно), что йога – это особенный тип концентрации, который называется самадхи (samadhi)[10]. Самадхи значит «погружение», и это естественная склонность ума – быть погруженным во что-либо, будь то мысли, объекты, работа, идеи, влюбленность или собственные цели. Когда речь идет о погруженности ума, своего рода абсорбции духовными устремлениями, говорят, что ум принимает форму того, что является предметом размышления. В итоге это глубокое погружение приводит к пониманию и познанию нашей истинной природы. На самых глубинных уровнях самадхи практикующий обретает знание о своей внутренней сути, или о себе.

Концентрация

Около двух тысяч лет назад мудрец (риши) Патанджали собрал существующие на тот момент учения о йоге и систематизировал их в форме, известной как сутры. Такая форма авторства, как сутры, подразумевает, что автор не создал систему или написал оригинальный труд, а скомпилировал учения, практики и методы, которые уже существовали. Собрал их под одним заголовком. В индуизме существует шесть философских школ. Каждая имеет свой сборник сутр, который содержит их учения[11]. Для йоги таким текстом являются «Йога-сутры» Патанджали, и он содержит сто девяносто шесть сутр. Сутра – это короткое предложение, несколько слов из которого имеют развернутое значение. Краткие комментарии других мудрецов и святых, которыми они дополнены, восполняют детали и открывают более тонкие смыслы того, о чем говорит сутра. Обычно они достаточно сложны для понимания без дополнительного разъяснения.

Патанджали в «Йога-сутрах» объяснил, что самадхи, высшая форма концентрации, является техническим термином для врожденной способности ума быть поглощенным объектом созерцания. Патанджали – не единственный, кто пытался описать йогу, но его труд считается одним из наиболее содержательных. Другие тексты о йоге, которые появились позже сутр Патанджали, описывают другие конечные цели практики, но всех их объединяет одна общая идея – о том, что для достижения своей цели вы должны быть способны сфокусировать ум. Патанджали во второй сутре своей книги определяет суть йоги как способность выборочного исключения всех посторонних мыслей или движений, которые происходят в уме. Это нужно для того, чтобы выбрать направление действия ума или необходимый фокус внимания[12]. Как сказал мой учитель санскрита Вьяс Хьюстон, «Йога-сутры» служат дорожной картой для внутреннего сознания. Эти краткие, лаконичные афоризмы, наполненные смыслом, ведут нас через самые глубокие слои нашего ума, сознания и реальности. Многие из учений, которые содержатся в этих сутрах – отдельные из них мы обсудим в этой книге, – поразительно актуальны для нас сегодня. Почему так? Это объясняется тем, что ум современного человека ничем не отличается от человеческого ума, который существовал две или даже пять тысяч лет назад. Мы страдаем, боремся, испытываем радость и желания, мы стараемся понимать, исследуем. Сам поиск, попытка узнать себя, понять, кто мы на самом деле и что мы здесь делаем, не новая идея для нас. По сути, это неизменная часть человека. Именно этот импульс стал причиной создания систем йоги тысячи лет назад, и он же движет людьми в их практике йоги сегодня.

Самый первый комментарий к «Йога-сутрам» был написан древним мудрецом Вьясой (другим, не моим учителем санскрита). В нем он говорит о пяти основных состояниях ума[13]. Мы можем с ясностью увидеть, что эти пять состояний совсем не изменились за две тысячи лет. Первые два не способствуют практике йоги, но остальные три – да. Однако только последние два состояния способствуют самадхи, то есть полной поглощенности.

Вот эти состояния ума.

1. Беспокойное.

2. Притупленное.

3. Рассеянное.

4. Однонаправленное.

5. Полностью подконтрольное.

СЛОВО «ЙОГА» ИМЕЕТ НЕСКОЛЬКО ЗНАЧЕНИЙ. СРЕДИ НИХ «ОБЪЕДИНЕНИЕ», «КОНЦЕНТРАЦИЯ», «ПУТЬ» И «ОТНОШЕНИЕ».

Человек с беспокойным умом никогда не захочет практиковать йогу, потому что он (или она) неспособен сфокусироваться хоть на какой-то промежуток времени. Ум скачет с места на место, никогда не задерживаясь даже на мгновение, как при дефицитарном расстройстве внимания. Мне встречалось много людей с синдромом нарушения внимания, которые весьма продуктивны и успешны, но страдают от неспособности последовательно заниматься йогой. Такие люди порой находят, что практика трансцендентальной медитации легче им дается. Человек в притупленном состоянии ума одержим своими проблемами, которые он постоянно пережевывает, прокручивает и детализирует. Мы все сталкивались с конфликтами и разочарованиями такой силы, что невозможно думать или говорить о чем-то другом. Иногда до такой степени, что близким или друзьям хотелось потрясти нас и закричать: «Да забудь уже об этом!» Притупленный ум с большим трудом справляется с каким-либо типом медитативной практики и по причине этого состояния способен быть одержимым исключительно собственными проблемами. Обсессивно-компульсивное расстройство – крайний пример проблемы притупленного ума.

Именно рассеянный ум является тем состоянием, в котором большинство из нас впервые обращается к практике йоги. Мы способны сконцентрироваться на небольшой промежуток времени, но затем снова возвращаемся в рассеянность. С этим состоянием ума знакомы почти все практикующие йогу: мы можем ненадолго сфокусироваться, но затем наш ум начинает блуждать. Способность поймать блуждающий ум и снова направить внимание туда, куда нам нужно, является одним из ключевых навыков, которые мы тренируем во время практики йоги. Это возможно, даже если ум склонен отвлекаться. Один из отличительных признаков рассеянного ума состоит в том, что он может находиться в покое в одно мгновение, а в следующее – становиться беспокойным. Состояние переменчивости, которое происходит в рассеянности, – это также состояние, которое учит нас «приручать» силу внимания. Мы получаем возможность поработать над навыком «отлавливать» ум, когда он становится беспокойным. Люди с таким типом ума знают, что им нужно заниматься йогой или медитацией. Им знакомы и состояние покоя, и рассеянность, и они хотели бы усилить свою способность к тому, чтобы находиться в более спокойном и расслабленном состоянии. Считается, что ум человека, впервые обращающегося к йоге, преимущественно относится к третьей категории, состоянию рассеянности. Если вы узнаете в себе человека, который легко поддается рассеянности, то у меня для вас есть хорошая новость: вы идеальный кандидат для практики йоги!

Два последних состояния ума – однонаправленное и полностью контролируемое – это те состояния, в которых может произойти самадхи. «Мы должны иметь в виду, – сказал Свами Харихарананда, – что наша психическая слабость состоит только в неспособности удержать свои хорошие намерения в уме. Но если колебания ума преодолены, мы можем сохранить постоянство в своих добрых намерениях и таким образом быть наделенными психической силой. С тем, как будет расти спокойствие (ума), эта сила также будет прибывать. Кульминация этого спокойствия – самадхи»[14]. Мне особенно нравится эта цитата, потому что ее идея проста. Йога не о том, чтобы ограничить ум фиксированными рамками фокуса внимания или тело – сложностью позы. Она о покое и наполнении ума естественным для него умиротворением. Эта естественная внутренняя характеристика ума скрыта слишком напряженными мыслительными процессами. Иногда, когда я сижу в медитации, я не делаю ничего, только чувствую эту умиротворенность внутри. Как и многие, я довольно строг по отношению к самому себе. Я предпочитаю критику комплиментам, потому что хотел бы приблизиться к совершенству. Дифирамбы прошлым достижениям только мешают увидеть то, над чем все еще необходимо работать. Однако нет необходимости исправлять все подряд. Иногда можно позволить всему быть таким, как есть. Так вот, когда я сижу и чувствую естественную умиротворенность внутри, ощущение покоя действительно приходит само по себе. Это снимает напряжение, поскольку умиротворение – это не то, за что мы должны бороться. Это то, что уже в нас есть. Нужно только позволить ему проявиться чуть сильнее.

В последних двух состояниях ума из списка Вьясы – однонаправленном и полностью контролируемом состоянии – происходит самое глубокое переживание самадхи. Оно также известно как «состояние йоги». В однонаправленном состоянии ума вы можете остановить свое внимание на любом объекте, который выберете для медитации: дыхании, мантре или чем-то еще, на любое количество времени. Это непростая задача. Не так уж легко удержать ум на чем-то одном даже всего на несколько секунд. В полностью контролируемом, или сдержанном, состоянии ума нет мыслей, нет колебаний и нет объекта, отдельного от вас, на который был бы направлен ум. Разделение на субъект и объект прекращается, оставляя нелокализованное сознание в качестве единственного переживания. Все, что вы видите, слышите, ощущаете – запах или прикосновение, – переживается как сознание. В самых глубоких состояниях самадхи больше не существует объектов, остается только субъект. Он называется вишеша (vishesha), или то, что осталось, после того как переменчивые объекты мира перестали влиять на наше восприятие. Иногда об этом говорят как о «единстве сознания».

Йога как путь

Южноиндийский мастер йоги Шри К. Паттабхи Джойс писал, что слово yoga имеет несколько значений. Среди них «отношение», «средство», «объединение», «знание», «сущность» и «логика»[15]. Паттабхи Джойс был уникален в описании практики йоги с позиции одной из сутр Патанджали. В ней говорится, что йога есть упайя (upaya), путь[16]. Какого рода путь имеется в виду? Путь, который приводит к отсутствию заблуждений в уме посредством специального типа умственной дискриминации, который ведет к самопознанию, проницательности. Это позволяет нам отличить состояние осознанности от «кинофильма» нашей жизни, мыслей и желаний, которые проецируются на экран. Следовательно, практика йоги – это средство освобождения от обусловленного мышления.

Джойс пишет:

«Допустим, значение слова “йога” – упайя (upaya), что означает путь или дорогу, которой мы следуем или посредством которой мы можем достичь чего-то. Тогда каким путем нам следует идти? Что или кого мы должны желать достичь? Ум должен стремиться достичь лучшего… путь утверждения ума в нашей истинной природе должен называться йогой»[17].

Идея upaya перекликается с понятием «отношение», которое Джойс перечисляет одним из первых в своем списке определений термина «йога». Через йогу и смежные медитативные практики мы обретаем близкие отношения со своим телом, дыханием, умом, эмоциями и ощущением предназначения. Эта близость с самим собой ведет к большей уверенности в себе и лучшему пониманию себя и своей роли в мире. Это естественным образом вызывает более глубокий вопрос, которым мы задаемся: кто я за пределами моего тела, эмоций, мыслей или воспоминаний? Это наши главные вопросы в жизни: кто я? Что я здесь делаю? Моя учительница английского в девятом классе, миссис Джейн Бендетсон, перечислив эти вопросы в качестве самых важных, добавила к ним еще один: каким должен быть мой следующий шаг? Эти вопросы, признаться, единственное, что я запомнил из старших классов.

Йога, в первую очередь, это практика. Йогины считали, что мы должны относиться к практике точно так же или с такой же ответственностью, как к чистке зубов каждый день. Посредством практики асан йоги (поз) и дыхания, чему посвящены отдельные главы этой книги, мы очищаем наше тело изнутри, а также укрепляем мышцы, кости, внутренние органы, нервную систему, ум и эмоции. Небольшая практика дает хорошие результаты. Не обязательно практиковать часами подряд каждый день до изнеможения. Все, что нам нужно, – это убедиться, что выполнение небольшой ежедневной практики становится приоритетом для нас, и мы продолжаем это делать, пока практика не стала привычкой, регулярной частью нашей обыденности или частью ритуала, который задает ритм нашей жизни. Любая практика только тогда приносит плоды, когда выполняется регулярно и добросовестно. Одна из самых часто цитируемых сутр Патанджали, 1.13, говорит как раз об этом:

То, что взращивается благодаря дисциплине, возможно, более значимо чем сама идея дисциплины. Нейробиолог и психолог Рик Хэнсон довольно подробно рассказал об этом в своей книге «Мозг и счастье. Загадки современной нейропсихологии» («Hardwiring Happiness»), где он описывает различие между психическими состояниями и психическими свойствами. Мы часто становимся жертвами своих психических состояний: гнева, ревности, мнительности, мстительности, лени, апатии, скуки, желаний. Временами мы действуем из этих состояний, отождествляя себя с ними. Важно помнить, что эти состояния преходящи, они возникают и исчезают. И все же, если мы склонны действовать через них, они возникают чаще. Регулярная практика позволяет нам взращивать психическое свойство осознанности. Оно дарит нам спокойствие, разумность и помогает вовремя остановиться, когда нас сносит мощной волной эмоций.

Развитие стабильных психических свойств является настоящей целью преданной практики. Патанджали ничего не пишет о том, что под практикой понимается идеальное выполнение поз йоги. Он описывает йогу как средство развития осознанности, которая является условием понимания сути. Сменяющие друг друга состояния – это то, что Вьяса упоминал, когда говорил о рассеянном уме. Одним из первых достижений в йоге является обретение способности наблюдать преходящие состояния, не вовлекаясь в них. Многие испытывали такой эффект после практики йоги. Хоть на короткое время, но мы переживали раздражение значительно реже или были способны остановиться, прежде чем сказать что-то, не обдумав последствия своих слов. Это происходит, когда внутреннее свойство осознанности становится таким же выраженным, если не в большей степени, как и временные состояния ума.

Садхана, средство

Как это обычно бывает со многими идеями в йоге и многими словами санскрита, одно слово ведет к следующему, которое в свою очередь на еще более тонком уровне раскрывает значение предыдущего. Так, для обозначения практики йоги используется слово «садхана» (sadhana). Оно ассоциируется с техниками или практиками, которые мы используем для приближения к самопознанию, осознанности или освобождению. Садхана часто переводится как «духовная практика», а целью духовной практики обычно является освобождение от страданий. То есть освобождение от отождествления себя со всем, что не является сознанием. Садхана – средство, которое мы используем для соединения с осознанностью. При помощи такой практики мы можем устранить все наслоения растерянности и привязанностей, все препятствия на пути к принятию нашей истинной природы.

А. Г. Мохан, влиятельный учитель йоги из Ченнаи, сказал замечательную вещь о расслоении смыслов и переживаний, которое в традиции индуизма сравнивают с очищением и сниманием слоев с луковицы. Эта аналогия часто используется в описании уровней духовной практики. Вы продолжаете счищать слои самоидентификации до тех пор, пока не останется ничего, кроме сознания. «Но, – указывает Мохан, – кто же тот, кто очистил луковицу? Тот, кто чистил ее, тоже не исчезает». Садхана – это очищение луковицы. Тот, кто очистил луковицу, – наш внутренний импульс к познанию.

Садхана – это обязательство сделать наши духовные цели приоритетом, уделять им время. Духовными целями могут быть:

• практика йоги;

• практика медитации;

• практика доброты, благодарности и прощения;

• сбалансированная жизнь;

• поддержание спокойствия и открытости ума;

• жизнь, наполненная размышлением и чуткостью;

• практика терпения;

• развитие умения слушать.

Если мы говорим, что у нас есть желание практиковать что-то из списка выше, но не предпринимаем никаких активных шагов, то нельзя сказать, что мы действительно к этому стремимся. Если я говорю, что хочу иметь навык медитации, но не уделяю время практике каждый день, значит, должно быть, я не так уж и хочу этого. Те вещи, которым мы в действительности уделяем время, и есть то, чего мы хотим. Иногда наши цели и идеи бывают ненастоящими, мы просто принимаем их без осмысления. Для садханы очень важно разобраться в том, чего вы действительно хотите. И если вы действительно хотите что-то обрести, вы будете уделять этому время. Все очень просто.

Не нужно переживать, что вы не делаете то, чего вам не хочется делать. Если вы хотели бы заниматься медитацией, но никогда не пытались заняться, возможно, вы не хотите развивать в себе такой навык. Если вы признаетесь самому себе, что не хотите практиковать медитацию, то и чувства вины у вас не будет. Таким образом, можно смело вычеркивать медитацию из списка дел. После этого вы можете заняться тем, что вам действительно интересно. Порой мы хотим учиться или практиковать что-то, но нам сложно найти время. Если дело в этом, нужно учиться быть более дисциплинированным и мириться с небольшими трудностями. На санскрите это называется тапас (tapas). То, из чего происходят удовлетворение, успех и мастерство: преодоление препятствий в начале пути или доведение какого-либо дела до конца. Понимание ваших желаний и устремлений называется садхья (sadhya), или цель, Путь, который мы проходим к нашей цели, упайя, и есть садхана.

Как говорит Тим Феррисс в своей книге «Племя менторов» («Tribe of Mentors»): «Жизнь наказывает плохо сформулированные желания и поощряет четкие запросы. В конечном счете осознанное мышление заключается в том, что вопрос и ответ на этот вопрос формируются внутри нашей головы. Если хотите растерянности и страдания, задавайте нечеткие вопросы. Если хотите ясности и результатов, стремитесь к четким формулировкам». Следующие три термина представляют собой конкретный план, дорожную карту духовной практики.

1. Садхья: формирование нашей цели.

2. Садхана: практика, которая выполняет роль средства достижения цели.

3. Упайя: верность пути.

Целью, которую мы выбираем, не обязательно должно быть освобождение. Целью может быть просто тридцать минут активных движений в день для поддержания здоровья; семь минут медитации в день, чтобы успокоить ум; это могут быть сто восемь повторений мантры, чтобы выразить преданность. Цель, которую мы выбираем, должна быть достижимой, иначе мы будем разочарованы. Если вы можете поставить небольшую достижимую цель и успешно справиться с этой задачей, то затем шаг за шагом ваши цели могут становиться более сложными. Например, цель меньше злиться или не раздражаться из-за мелочей. Все начнет получаться, когда вы утвердитесь в ежедневной дисциплине.

Есть еще одно определение слова упайя, которое мне очень нравится, оно используется в джйотише, или ведической астрологии. В астрологии упайя – это практика, которую астролог назначает тому, у кого есть доша (dosha), или дефект, в карте. Такой дисбаланс в натальнной карте создает проблемы или препятствия для человека. Астролог может предложить повторять определенную мантру, носить одежду конкретного цвета, кормить животных указанного вида. Все выполняется в строго обозначенные дни недели в течение предписанного времени, чтобы устранить дисбаланс. В этом смысле upaya является ритуалом для устранения препятствий. В йоге самым большим препятствием для нас может стать недисциплинированный ум. Ум, который привязан к бесцельному мышлению, к нашим суждениям и идеям, которые способствуют созданию ложных самоидентификаций: я – демократ, я – республиканец, я – веган, я – йогин в традиции Айенгара, я – аштанга-йогин, я – плохой человек, я – прекрасный человек… Все это просто мыслительные формы, в которые мы по какой-то причине решили поверить. Практики йоги, в особенности восемь ветвей аштанга-йоги, являются средством для устранения дефекта, созданного такими установками восприятия. Последние привязывают нас к ложному чувству «я». Тому «я», которое не приносит человеку удовлетворения или счастья, не способно дать ощущение наполненности от следования своему предназначению. Йога устраняет дефект ума, привязанный к чувству собственной правоты.

Резюмируя исследование значения слова yoga, отметим следующее:

• Слово «йога» (yoga) происходит от корня yuj, который означает «обуздать» или «присоединить».

• Это слово используется для обозначения специфического типа концентрации, когда наш ум полностью поглощен объектом, на котором сфокусировано наше внимание.

• Йога – это upaya, средство против ложной идентификации с любыми идеями и объектами, кроме нашего внутреннего сознания.

• Йога помогает нам восстановить связь со своим телом, эмоциями, мыслями, памятью, внутренним ощущением себя и своего предназначения.

• Медитативные практики йоги выявляют присущее нам от природы умиротворение.

• Йога способствует получению ответов на три наиболее важных вопроса, которые мы можем задать самим себе: кто я? Что я здесь делаю? Каким должен быть мой следующий шаг?